Андрей Кивинов - Выбор оружия

• Название: Выбор оружия
• Автор: Андрей Кивинов
• Издательство: Нева, Олма-Пресс
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 5-7654-1422-2, 5-224-02518-4

Об Андрее Кивинове, с чьей подачи слово «мент» перестало быть ругательным, сказать, что он признанный классик детективного жанра – мало. Уже одно то, что после долгого перерыва в России появились свои культовые детективные фильмы («Улицы разбитых фонарей», «Менты», «Убойная сила»), снятые по его книгам, позволяет говорить об Андрее Кивинове, как о народном писателе России. Сергей Майоров – писатель. Работает в соавторстве с Андреем Кивиновым. Их первая совместная работа – роман «Киллер навсегда» – мгновенно стал бестселлером.

Три главных российских вопроса...

Что делать? Кто виноват? Сколько дадут?

---

Андрей КИВИНОВ и Сергей МАЙОРОВ ВЫБОР ОРУЖИЯ

ЧТО ДЕЛАТЬ?

1

Три главных российских вопроса:

1. Что делать?

2. Кто виноват?

3. Сколько дадут?

Автор предупреждает, что все события и персонажи вымышлены, любые совпадения названий, фамилий и сюжетных коллизий – случайность.

– Фролов Семен Петрович, семьдесят девятого года рождения, уроженец деревни Нижние Утюги… А что, есть верхние?

Милицейский сержант мусолил паспорт так, словно заподозрил в его предъявителе японского шпиона. Не торопясь, пролистал все страницы и заглянул под суперобложку; мелкий дождь его не беспокоил, и лишь когда тяжелая капля разбилась о дерматиновый козырек форменного кепи, раздраженно дернул головой.

– Есть, двадцать километров от нас. Да только там никто не живет…

Проблемы географии и вымирающих деревень были сержанту не интересны. Страж закона не разменивался по мелочам:

– …Утюги Тамбовской области. Да ты, парень, бандит!

– Какой же я бандит!

Среднего роста и плотно сбитый, с короткой стрижкой, в джинсах и тяжелой кожаной куртке, на представителя оргпреступности Семен тем не менее походил еще меньше, чем на иноземного лазутчика, засланного склонить российский парламент к отказу от Курильских островов.

– Известно какой – «тамбовский». Еще скажи, что не слыхал про них. Правда, они почти все из города убежали, испугались нашего генерала, как только он им войну беспощадную объявил…

Фролов неопределенно кивнул. В местных приоритетах он разбирался слабо и название криминального сообщества слышал только от своего друга Славки, но ему показалось что сержант относится к фроловским землякам с симпатией.

– …и прописки у нас нету, – заметил проницательный мент.

– Я только вчера приехал, – Семен знал, как можно оправдаться, – к другу. Служили вместе.

– Ага, я в курсе: все так говорят. Где билет?

– Выбросил.

– Зря.

Сержант впервые поднял глаза от паспорта, и взгляд его Семену не понравился. Плохой взгляд, не ментовский – хотя у ментов он тоже не самый ласковый, но так смотрят темным вечером в безлюдной подворотне, готовясь ткнуть ножиком в брюхо или дать железом по черепу.

– К другу приехал, – повторил Семен, отгоняя неприятное впечатление. – В армаде вместе служили. В Чечне.

Сержант остался равнодушен к его словам, и впечатление не развеялось. Проверка документов происходила хоть и в вечернее, но еще не темное время, на одной из окраинных улиц, куда Семен забрел, гуляя по городу. Патруль он заметил издалека и мог бы с легкостью скрыться, но не стал, шел своей дорогой и послушно остановился, когда бело-синий УАЗ скрипнул тормозами и сержант с неуставным чубом пшеничного цвета крикнул простуженным голосом:

– Иди сюда!

Водитель оставался в машине., покачивая головой, слушал радио и глазел на девчонок, укрывшихся от дождя под навесом автобусной остановки.

«…но ты – не Ди Каприo…» – неслось из УАЗа, и Семен мысленно сказал: «Вот уж точно», имея в виду самого себя.

– Штраф восемь рублей, – объявил сержант, постукивая ребром паспорта по ладони, но деньги достать не позволил, как только Фролов потянулся к карману, грозно рявкнул: – Стой! Я сам посмотрю. Есть чего запрещенного? Оружие, наркотики?

– Откуда?

– Оттуда. Ну-ка, поворачивайся… Подчиняясь командам, Фролов поднял руки и дал ощупать сначала передние карманы, а потом стал враскорячку к грязному борту УАЗа.

Досмотр длился долго. Семен покосился через плечо на стража порядка, но получил чувствительный тычок в почку:

– Не ерзай!

В Утюгах, как в Верхних, так и в Нижних, такое не практиковалось. Там был всего один участковый, начавший службу лет сорок назад. Он не носил дубинки и автомата, не знал нового Уголовного кодекса и характеристик пистолета Макарова, но с кражами справлялся и скандалы бытовые гасил, не позволяя кухонным склокам перерастать в смертоубийство. Правда, бухали, а последнее время и ширялись в деревне не меньше, чем по всей свободной России, но не один участковый в том виноват…

– Свободен! – сержант шлепнул Фролова дубинкой по ноге, всучил паспорт и быстро прыгнул в машину.

Обдав Семена грязной водой, УАЗ рванул от тротуара.

– А как же штраф? – машинально спросил Семен.

Пораженный догадкой, он сунул руку в задний карман, содержимым которого так дотошно интересовался служивый с длинным чубом. Выдохнул: деньги на месте. Наверное, какой-то срочный вызов, вот они и сорвались. Не только же иногородних гонять научены, есть дела и поважнее. Как-никак, криминальная столица, а не какие-то Старые Васюки. И штраф не взял, потому что сам – человек в погонах, и солдата, с войны вернувшегося, всегда поймет…

Завывая сиреной, патрульная машина свернула в проулок и скрылась из виду. Семен уверился в предположении о срочном деле, в то время как наркотского вида подросток предположил иное:

– За пивом поскакали, козлы!

Ошиблись оба, но Фролов – в меньшей степени. Наряд ППСМ [1] потребовался командиру батальона, и вызов действительно был неотложным, но вовсе не для получения очередного задания…

Семен спустился в кафе. Шесть ступенек, сводчатая дверь, звякнувший колокольчик и душный, прокуренный полуподвал на пять столиков. Три были заняты, один – «заказан», последний почти свободен: одинокая девушка допивала пиво.

– Что будем брать, молодой человек? – Фролов и не заметил, как оказался около стойки.

Барменша была шаблонно красива и доступна. На «бэйджике», приколотом к полупрозрачной блузке, над именем «Любовь» следовало бы дописать: «Свободная», а ниже – поставить цену в у. е.

– Водка, пиво? Минералка? – не предложив ничего более изысканного, девушка перестала облокачиваться на стойку и выпрямилась, лишив клиентов радости созерцать ее нижнее белье.

Зрелище, конечно же, предназначалось не Фролову, а настоящим самцам, чьи джипы теснились у входа, как боевые кони, столетий восемь назад поджидавшие рыцарей у коновязи трактира.

– Мне пивка для рывка.

Барменша посмотрела с сомнением: было очевидно, что на серьезный рывок Семен не способен, не тот калибр, и наметанный взгляд ее не подвел – когда назвала сумму, Семен едва не подпрыгнул.

– Сколько?

– Сорок пять.

Интерьер заведения не соответствовал прейскуранту.

Семен безропотно выложил стольник – расписаться в нищете было выше сил. Тем более что в его положении пара-тройка червонцев ничего не решала.

Пены в кружке оказалось не меньше, чем пива. И то и другое было теплым, а сдачу барменша насыпала влажными десятками, после чего декольте царственным движением оборотилось в сторону ценителей внедорожных машин.

– Свободно?

Не дожидаясь ответа, Фролов подсел к одинокой девушке. Выложив сигареты, чертыхнулся: в пепельнице горкой высились окурки.

– Здесь вообще убирают?

– Только надоедливых клиентов. Попроси, тебе выделят тряпку.

– Я эту тряпку на ее крашеную голову и накручу!

– Да? Хотела бы посмотреть, да боюсь, навряд ли у тебя получится, – девушка усмехнулась и, показав мелкие острые зубки, добавила: – Мы с ней в одном классе учились, да и живем неподалеку, так что я ее хорошо знаю.

Семен попробовал пиво:

– Моча разбавленная.

– А ты хотел неразбавленной? Тут прилично обслуживают только своих. А остальных —так, чтобы больше не приходили.

– Те, значит, свои? – Семен незаметно кивнул на соседей.

– Еще какие! Хозяева. Здесь, и еще во многих местах. «Тамбовские», кажется. Тот, крайний, тоже из моей школы, на год младше… А бородатый – их «бригадир».

В иерархической лестнице криминальной империи Фролов разбирался слабо. Если судить по рассказам Славки, по приглашению которого он и приехал в Новозаветинск, полномочия нижне-утюговского бригадира сильно отличались от городских, хотя и там, в умирающем колхозе, он пользовался немалой властью. И тоже ездил на внедорожнике, правда, отечественного производства и гнилом.

– Земляки, – пробормотал Семен, разглядывая их боковым зрением.

– Ты, значит, оттуда? А чего к нам занесло? Мальчик больше не хочет в Тамбов?

– Что там делать? Заехал, матери показался, и сюда. Славка звал. Я приехал, а его уже посадили. Он дембельнулся на месяц раньше.

– Тебе повезло, что не приехал с ним вместе.

– Повезло, конечно. Только что теперь делать – ума не приложу.

– Езжай обратно.

– Без денег там делать нечего.

– А здесь?

– Здесь хоть заработать можно. Славка говорил, в большом городе деньги лежат под ногами, надо только не бояться их поднять и не тормозить.

– Что ж, попробуй, Билл Гейтс рязанский!

– Кто?