Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 14. Сентябрь 1906 — февраль 1907

• Название: Полное собрание сочинений. Том 14. Сентябрь 1906 — февраль 1907
• Автор: Владимир Ленин (Ульянов)
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1972

В четырнадцатый том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведения, написанные им в сентябре 1906 – феврале 1907 года.

---

Чтобы читатели могли судить о том, как получилась эта забавная цифра, приводим все имеющиеся в статье Реми данные по районам. Северо-запад – 21 тыс.; Поволжье – 14 тыс. («а если считать всех, принимающих программу партии, то почти вдвое»); Кавказ Северный – 21 тыс.; Закавказье – 17,9 тыс.; Центр – 26 тыс. (в том числе в Москве 5000. Странно, что этих пяти тысяч до сих пор не могут рассмотреть даже в лупу наши московские товарищи); Север – 20 тыс.

Предлагаем читателю решить задачу: кто обнаружил больше легкомыслия – 1) эсеры, 2) Ларин или 3) Плеханов и Аксельрод?

Если двое последних отрекутся в вопросе о слиянии с эсерами от своего горячего поклонника Ю. Ларина, то дело от этого нисколько не улучшается. Стоит только подумать о разграничении «всероссийских представителей» от рабочих промышленных и сельских, от батраков или поденщиков и от крестьян, от кустарей или ремесленников и от рабочих и т. д.

«Пролетарий» №10, 20 декабря 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»

Пролетариат и его союзник в русской революции

Так озаглавил К. Каутский последнюю главу своей статьи в только что вышедших номерах «Neue Zeit»{106}: «Движущие силы и перспективы русской революции». Как и другие работы Каутского, эта статья выйдет, несомненно, вскоре в русском переводе. Ознакомиться с ней безусловно необходимо всем социал-демократам, – не потому, что от немецкого теоретика марксизма можно было ждать ответа на злободневные вопросы нашей тактики (плохи были бы русские с.-д., если бы они ждали таких ответов издалека), – а потому, что Каутский замечательно логично рассматривает основы всей с.-д. тактики в буржуазной российской революции. Всем членам нашей партии, всем сознательным рабочим, заваленным мелкой будничной работой, оглушенным избитыми пошлостями беспринципных либерально-буржуазных писак, особенно важны такие произведения вдумчивых, знающих и опытных с.-д., которые позволяют подняться выше обыденщины, вникнуть в коренные вопросы тактики пролетариата, представить себе яснее принципиальные тенденции и самые методы мышления разных течений в социал-демократии.

Новейшая статья Каутского особенно важна в этом отношении, ибо она дает возможность сравнить характер вопросов, заданных Плехановым Каутскому (среди других иностранных социалистов), со способом ответа Каутского на некоторые из этих вопросов.

Плеханов, которого кадет Мельгунов метко назвал сегодня (10 декабря) в «Товарище» «прежним лидером и теоретиком русской социал-демократии», спрашивал Каутского (1) об «общем характере» русской революции: буржуазная она или социалистическая? (2) об отношении с.-д. к буржуазной демократии и (3) о тактике с.-д. при выборах в Думу.

Вождь русских оппортунистов желал выудить от Каутского одобрение блоков с к.-д. Вождь немецких революционных с.-д. разгадал, что автор вопросов подсовывает ему ответ на то, о чем прямо не говорится в вопросах, и предпочел ответить Плеханову спокойным, обстоятельным, пропагандистски написанным разъяснением того, как должен марксист ставить вопросы о буржуазной революции и о буржуазной демократии вообще. Присмотримся же внимательнее к этому разъяснению Каутского.

Поверхностно было бы рассматривать русскую революцию как движение, направленное к свержению абсолютизма. Надо рассматривать ее как пробуждение широких масс народа к самостоятельной политической деятельности. Такова основная посылка Каутского.

Это значит вот что. Поверхностен был бы тот анализ задач социал-демократии, который ограничивается указанием на достижение политической свободы (свержения абсолютизма) и «общность» этой задачи у разных классов. Надо посмотреть на положение масс, на объективные условия их жизни, на различие классов внутри их, на реальное содержание той свободы, к которой они на деле стремятся. Не из общей фразы надо выводить единство интересов, не от «политической свободы» вообще заключать к совместной борьбе разных классов, – а, наоборот, из точного анализа положения и интересов разных классов надо выводить, насколько именно и в чем именно тождественна или совпадает (и совпадает ли?) их борьба за свободу, их стремление к свободе. Не по-кадетски, не по-либеральному следует рассуждать, не так, как гг. Прокоповичи и Ко, а по-марксистски.

Далее. Если исходная точка – интересы масс, то гвоздь русской революции – аграрный (земельный) вопрос. О поражении или победе революции надо заключать не на основании насилий правительства и проявлений «реакции» (которая всецело заполняет внимание многих кадетообразных с.-д.), а на основании учета положения массы в борьбе за землю.

Сельское хозяйство есть основа народного хозяйства России. Земледелие в упадке, крестьяне разорены. Даже либералы (Каутский цитирует кадетов Петрункевича и Мануйлова) сознают это. Но, указывая на общность этого взгляда у либералов и социалистов, Каутский не удовлетворяется этим. Он не позволяет себе сделать отсюда кадетский вывод: «значит, с.-д. должны поддерживать кадетов». Он сразу переходит к анализу классовых интересов и показывает неизбежность половинчатости либералов в аграрном вопросе. Признавая упадок земледелия вообще, либералы не понимают капиталистического характера земледелия и вытекающего отсюда вопроса об особых причинах задержки именно капиталистической, а не иной какой, эволюции.

И Каутский подробно разбирает одну из этих особых причин, именно недостаток капитала в России. Заграничный капитал играет у нас особенно выдающуюся роль. Это задерживает капиталистическое развитие земледелия. Вывод Каутского: «Упадок сельского хозяйства, наряду с ростом сил промышленного пролетариата, является главной причиной современной русской революции».

Вы видите: Каутский изучает, внимательно и осторожно, особый характер буржуазной революции в России, а не обходит этих особенностей, подобно кадетам и кадето-образным с.-д., посредством доктринерской ссылки на «общий характер» всякой буржуазной революции.

Дальше Каутский разбирает разрешение аграрного вопроса. Он не довольствуется и здесь избитой либеральной фразой: вот и кадетская Дума за землю для крестьян (смотри писания Плеханова). Нет. Он показывает, что одно увеличение надела без громадной денежной помощи крестьянину есть ничто. Абсолютизм не в состоянии действительно помочь крестьянству. А либералы? Они требуют выкупа. Выкуп же не может не разорить крестьян. «Только конфискация крупного землевладения» (курсив Каутского) способна значительно увеличить земельный надел крестьянина, не возлагая на него нового бремени. Но либералы самым решительным образом противятся конфискации.

На этом рассуждении Каутского стоит остановиться. Кто сколько-нибудь обстоятельно знаком с партийными оттенками в революционных кругах России, тот знает, что оппортунисты обеих революционных партий, именно по вопросу о выкупе, не только заразились либеральным взглядом, но извращали еще при этом Каутского. Наши меньшевики и на Объединительном съезде и на целом ряде собраний в Петербурге (например, Дан в своих летних отчетах о съезде перед питерскими рабочими) указывали на неправильность того пункта аграрной программы, который прошел при помощи большевиков, потребовавших вставить непременно конфискацию вместо «отчуждения» (смотри первоначальный проект Маслова). Наши меньшевики говорили, что это неверно, что настаивать на конфискации может только вульгарный революционизм, что для социального переворота не важно, будет ли выкуп или нет, и при этом ссылались на брошюру Каутского «Социальная революция», где Каутский по отношению к социалистической революции вообще разъясняет допустимость выкупа. И эсеровские меньшевики, полукадеты энесы, совершенно так же защищали свой поворот к либерализму в вопросе о выкупе (в одном из выпусков «Народно-Социалистического Обозрения»{107}) и также ссылались на Каутского.

Каутский, вероятно, не знает ни поведения меньшевиков в этом вопросе, ни значения политики энесов и их группы. Но своей постановкой вопроса о выкупе в русской революции он дал опять-таки всем нашим оппортунистам замечательное поучение насчет того, как не следует рассуждать. Нельзя из общих посылок о соотношении выкупа и конфискации в разных революциях, или в социалистической революции вообще, делать вывода о выкупе в России 1905–1906 годов. Надо поступать наоборот. Надо разобрать, какие классы у нас в России вызвали особенности нашей постановки вопроса о выкупе, из интересов этих классов вывести политическое значение данного вопроса в данной революции и тогда уже оценить правильность или неправильность взглядов разных партий.