Сергей Лозунько - «Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война

• Название: «Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война
• Автор: Сергей Лозунько
• Издательство: Довіра
• Жанр: Политика
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-507-279-9

Вторая мировая война — как принято считать — началась с агрессии Гитлера против Польши. В сентябре 1939-го Польское государство фактически перестало существовать, а его территория была «переустроена»-перераспределена между Германией, СССР и Литвой. Одним из результатов войны стали миллионы жертв среди поляков. Однако то, что Польша пострадала, не снимает с нее значительной доли вины за произошедшее, в частности — за Вторую мировую войну, стоившую человечеству 60 миллионов жизней. Ибо война — продолжение политики иными средствами. Мировая война — продолжение мировой политики. Предпосылки к войне были заложены гораздо раньше, при самом непосредственном и активном участии Польши…

---

Гитлер строил планы, не уступающие наполеоновским. А в Варшаве радовались очередному «успеху» мудрой польской внешней политики. «Это соглашение является успехом Бека в деле проведения его германофильской политики, — писал 12 ноября 1937-го в Москву временный поверенный в делах СССР в Польше Виноградов. — Правда, соглашение не касается Данцига, но Бек все равно будет им размахивать как крупным козырем. Соглашение показывает, что Гитлер заботится о сохранении своего польского союзника и готов время от времени пойти на словесные уступки в вопросе о национальных меньшинствах. Для немцев несомненно играла роль необходимость сохранения личной позиции Бека. Ясно, что Бек будет продолжать свою германофильскую политику и не исключены какие-либо новые демонстрации германо-польского сотрудничества. Заострение внутриполитической ситуации в Польше и возможная тотализация и без того уже фашистского режима несомненно будет толкать пилсудчиков еще больше, чем раньше, в объятия Гитлера. Не приходится говорить, что польская пресса с энтузиазмом восприняла декларацию о меньшинствах и преподнесла ее на самом видном месте»[453].

С не меньшим энтузиазмом убаюкавший поляков словесными «гарантиями» Гитлер усилил активность по обработке Венгрии, которая должна была выступить третьим в этом ансамбле. Венгров агитировали именно на польском примере. Так, когда 25 ноября 1937-го Гитлер будет принимать венгерского премьер-министра фон Дараньи и главу МИД Венгрии фон Канья, то укажет им, что Будапешту следует учиться у Варшавы. Он укажет «на урегулирование вопроса о нацменьшинстве между Германией и Польшей». А кроме того, посоветует Венгрии, чтобы та «не распыляла своих политических усилий в разных направлениях, а направляла бы их лишь по одной линии, а именно на Чехословакию»[454].

Польша усердно копала себе яму собственными руками, помогая Германии разыгрывать карту нацменьшинств. Варшаву не взволновало, когда в феврале 1938-го Гитлер (он готовился к аншлюсу Австрии) с трибуны рейхстага провозгласил формулу протектората Берлина над «зарубежными немцами». Хотя Польша и удостоилась в указанной речи Гитлера комплиментов (и это было понятно — в тот момент польская помощь была важным условием реализации планов в отношении Австрии и Чехословакии), тем не менее, обращал внимание советский временный поверенный в Берлине 26 февраля 1938-го, «в прессе (имеется в виду немецкой. — С. Л.) почти ежедневно появляются ламентации[455] о тех или иных стеснениях немецкого меньшинства в Польше, на которое, по существу, распространяется формула фюрера»[456].

Такое же удивление на предмет самоубийственной внешнеполитической линии Польши по вопросу нацменьшинств звучит в докладах советских дипломатов и в дальнейшем. Скажем, 23 апреля 1938 г. временный поверенный в делах СССР в Германии Г. Астахов пишет о том, что собой представляют «мирные методы» Гитлера по отношению к Чехословакии: «Организовав немецкое население Судет и натравив на Прагу все остальные национальности, заручившись активной поддержкой Польши и Венгрии, при сочувствии Италии, они рассчитывают разложить Чехословакию изнутри». Тогда как «судетский вопрос не является единственным, привлекающим внимание немцев».

«Судя по прессе, — сообщал он в Москву, — известная активизация наметилась в отношении немецкого населения других пограничных с Германией стран. Значительно больше „внимания“ уделяется положению немецкого меньшинства в Польше. Последний номер журнала „Остланд“ (орган союза так называемых остдейче) почти целиком заострен против Польши. Антипольские заметки мелькают почти ежедневно в печати (в связи с проблемой немецкого меньшинства, поднимающего голову также в Польше). Но это явление, по-видимому, не отражается на состоянии германо-польских отношений»[457].

Варшава не только приветствовала действия Гитлера в отношении судетских немцев (по сути легитимизируя его будущие аналогичные претензии уже к Польше), не только заостряла проблему польского меньшинства в Чехословакии (что было недальновидно с той точки зрения, что этот же вопрос может быть поднят в отношении Польши, на треть состоявшей из неполяков), но желая расчленения Чехословакии во что бы то ни стало, содействовала и словацкому сепаратизму.

Чехословацкий министр иностранных дел Крофта 30 марта 1938 г. в сердцах скажет советскому полпреду в Праге: «самую подлую роль при этом играют поляки. Бек — просто мерзавец и продажная душа. Он купил партию словацких клерикалов-автономистов»[458].

Еще в 1936 г. советская разведка неоднократно информировала руководство в Москве о том, что Варшава поддерживает словацкие партии, добивающиеся выхода Словакии из состава Чехословакии. Так, в документе 1936 г. «Аналитическая записка о внешней и внутренней политике Польши», составленной ИНО ГУГБ НКВД, среди прочего говорилось: «Польша по-прежнему, совместно с Германией и Венгрией, добивается полной изоляции Чехословакии. Они усиливают национальную вражду, оказывают содействие словацким автономистам, мобилизуют общественное мнение против пражского правительства, его сотрудничества с Москвой и его терпимого отношения к коммунизму»[459].

Очевидно, Варшава уж очень была уверена, что ее тогдашний союзник Гитлер не потребует от нее немецких земель, и в случае чего поможет удержать, а то и расширить литовские, украинские и белорусские территории в составе «великой Польши». А что до создания независимой Словакии (хотя по сути это будет марионетка в руках Берлина), то эту совместную польско-германскую акцию Гитлер доведет до завершения в марте 1939-го.

То, что положение нацменьшинств — это дубинка, которая может быть обращена также и непосредственно против Польши, понимали везде (кроме, очевидно, Польши).

Дошло до того, что Прага обратилась по этому поводу к Москве. 29 марта 1938-го чехословацкий посланник в СССР Фирлингер в беседе с замнаркома индел Потемкиным отметил, что «по примеру Гитлера Бек ставит вопрос о положении польского меньшинства в Чехословакии», которое «не превышает 80 тыс. душ». В связи с чем попросил, чтобы советская пресса «осветила надлежащим образом притязания Бека на охрану польских меньшинств соседних стран, напомнив полякам, что в пределах самой Польши имеется 7 млн. украинского меньшинства». «Постановка вопроса о правах этого меньшинства могла бы создать для польского правительства серьезные и даже опасные затруднения», — указал чехословацкий дипломат[460].

В советской прессе действительно прошла серия соответствующих публикаций. Не Польша ли подсказала Москве, под каким предлогом (для защиты украинского и белорусского населения) вводить войска на территорию Западных Украины и Белоруссии в сентябре 1939-го? Хотя поляки, конечно, были крайне недовольны, когда вопрос нацменьшинств, в польской же трактовке образца 1938-го, был применен к самой Польше.

Отметим, польская позиция по вопросу нацменьшинств была не просто недальновидной, неадекватной и прямо работающей на гитлеровскую агрессию, но в высшей степени циничной. Прага (хотя и она не являлась образцом для подражания в этом вопросе) не позволяла себе и десятой доли того, что вытворяла с нацменьшинствами Варшава. В Чехословакии не было концлагерей вроде Березы-Картузской, там не проводилась «пацификация» и никто не планировал принудительное выселение полутора миллионов «лишнего» нечешского (в польском случае — еврейского) населения.

Мы уже писали о том, как Польша «обеспечивала» и «защищала» права украинцев, белорусов, немцев, литовцев, евреев. Претензии Праге относительно неудовлетворительного положения нацменьшинств предъявляла Варшава, которая не выполнила ни одного своего обязательства согласно договору о гарантиях национальным меньшинствам, подписанному ею на Парижской мирной конференции 28 июня 1919-го. Варшава в 1934 г. в одностороннем порядке аннулировала свою подпись под этим документом.

Полякам так понравилось, как Гитлер орудует этой дубинкой под названием «проблемы национальных меньшинств», что они решили и себе задействовать этот инструмент в полную силу. Весной 1938-го Варшава разработала на указанный счет целую программу действий.

В письме генконсула Германии в Данциге М. Янсона, направленном в МИД Германии 21 апреля 1938 г., говорилось, что в связи «с последними событиями в Центральной Европе (Австрия, Литва и т. д.)» руководством Польши были приняты решения, которые «будут иметь важнейшее значение для всего внешнеполитического и внутриполитического развития Польши и соседних с нею стран».

«Речь идет при этом о решении использовать в будущем во внешней политике вопрос национальных меньшинств в качестве активного политического оружия, после того как стало известно, насколько успешно третий рейх сумел использовать существующие у него связи с немецкими национальными группами (Данциг, Австрия, судетские немцы)».