Илья Варшавский - Сюжет для романа (Сборник научно-фантастических рассказов)

• Название: Сюжет для романа (Сборник научно-фантастических рассказов)
• Автор: Илья Варшавский
• Жанр: Научная Фантастика

---

- В энтомологическом музее. У меня там есть приятель.

Я выбираю белого таракана.

Тони ставит на стол деревянный лоток.

Лой наблюдает за ним со снисходительным любопытством, будто мы сами забавные и безвредные насекомые.

Игра идет с переменным успехом. После нескольких заездов я возвращаю своего таракана Тони.

- Надоело? - спрашивает он.

Я киваю головой. У меня так мерзко на душе, что еще немного - и я разревусь. Мне страшно думать о том, что Лилли... Уж лучше бы это был не Лой, а Макс.

- Это потому, что мы играем без ставок, - говорит Тони. - Представьте себе, что проигравший должен был бы пойти в соседнюю комнату и повеситься.

"Висеть повешенному за шею, пока не будет мертв". Игра сразу бы приобрела захватывающий интерес.

- Что ж, это мысль, - усмехается Лилли. - Попробуй, Свен. Рыцарский турнир на тараканах за право обладания дамой. Очень элегантно!

До чего же она меня ненавидит!

Право, я не прочь попробовать, но мне не хочется подвергать риску Тони.

Он, в общем, славный парень. Вот если бы Лой... Чего не сделаешь ради того, чтобы на свете стало одним лопоухим меньше.

- Ладно! - говорю я и пододвигаю лоток к Лою. - Выбирайте таракана.

- Я не играю в азартные игры, - сухо отвечает он. - Что же касается вашей затеи, то это просто идиотизм! Неужели у вас нет более разумных развлечений?

Тони неожиданно взрывается.

- А что вы нам еще оставили? - кричит он.

Лой пожимает плечами.

- Не понимаю, чего вы хотите.

- Работы! - орет Тони. - Можете вы понять, что и обычные люди хотят работать?!

- Разве вы не работаете?

- Работаю. - Он одним махом допивает коктейль и немного успокаивается. - Я написал монографию о восемнадцатом веке, а кому она нужна? Кто ее читал?

Да и какой смысл копаться во всем этом дерьме, когда я не понимаю, что творится вокруг? Чем вы там занимаетесь в вашем проклятом Центре?! Какие сюрпризы вы нам еще готовите? Господи! Иногда мне кажется, что все мы заперты в огромном сумасшедшем доме. Ведь есть же еще люди на Земле. Можете вы объяснить, почему мы ограждены от всего мира непроницаемой стеной? Не умеете сами сообразить, что делать, так учитесь у других! Весь мир живет иначе.

- Нам нечему учиться у коммунистов, - высокомерно отвечает Лой. Уровень производства, достигнутый нами...

- Я ничего не смыслю в производстве, но думаю, что тот уровень не ниже... - говорю я. - Меня интересует другое - люди. Что вы сделали с людьми?

- Разве автоматизация не освободила их от тяжелого труда?

- Освободила. От всего освободила, а взамен ничего не дала. Может быть, поэтому мы перестали походить на людей.

- Глупости!

Мне не хочется больше спорить.

- Был очень рад повидать тебя. Ли, - говорю я. - До свиданья!

- Будь здоров, дорогой!

- Прощайте, Тони! Мы еще с вами как-нибудь сыграем.

Лой тоже встает. Он целует руку Лилли и небрежно кивает Тони.

Мы выходим вместе.

- Пройдемте пешком, - предлагает Лой. - Мне нужно с вами поговорить.

Я знаю, о чем он хочет поговорить.

Лой ставит рычажок на пульте против надписи "возврат", и мы поднимаемся на пешеходную трассу.

Он сразу приступает к делу:

- Я хочу получить у вас кое-какие сведения о Лилли. Ведь вы ее хорошо знаете.

- Никто не может познать душу женщины.

Меня самого ужасает пошлость этой фразы.

- Я спал с ней всего три месяца, - добавляю я, и это уже пахнет стопроцентным кретинизмом.

Лой бросает на меня быстрый взгляд из-под насупленных бровей.

Точь-в-точь как Макс на ту корреспондентку.

Я сгораю от стыда, но в душе рад, что разговор на эту тему уже не состоится. Целый квартал мы проходим молча.

На перекрестке затор. Равнодушная, сытая толпа молча наблюдает движущуюся колонну молодых ребят. Они несут транспарант с надписью: "Л о п о у х и е, п р и д у м а й т е н а м з а н я т и е!" Очевидно, это студенты.

- Вы понимаете, что им нужно? - спрашивает меня Лой.

- Вам лучше знать, - отвечаю я.

- К их услугам все блага жизни, - задумчиво продолжает он. - Они ни в чем не нуждаются и могут заниматься чем угодно, в меру своих сил и возможностей, разумеется.

- Вот в этом-то все и дело, - говорю я. - Возможности непрерывно сокращаются. Вероятно, они боятся, что скоро даже те крохи, которые вы им оставили, будут отвоеваны вашими обезьянами.

- Обезьянами? - переспрашивает Лой. - Ну нет, обезьяны предназначены не для этого.

- А для чего?

Лой не спешит с ответом. Последние ряды демонстрантов уже прошли, и мы снова пускаемся в путь.

- Профаны, - говорит Лой. - Профаны всегда падки на всякую сенсацию, способны раздуть ее до невероятных размеров. Ваши представления о мыслящих обезьянах - чистейшая фантастика. Сверхмозг - просто рабочая машина, такая же, как любое счетно-решающее устройство. Нет смысла изобретать то, что уже создано природой, но усовершенствовать природу всегда можно. Пока тот же Макс нам очень полезен при решении ограниченного круга задач. Изменятся эти задачи - придется искать что-нибудь новое.

- Не знаю, - говорю я. - Все это темный лес. Просто меня, как писателя, пугают эти обезьяны. Впрочем, я их и близко не видел.

- Хотите посмотреть? Я могу это вам устроить, хотя Центр очень неохотно выдает разрешения на посещение питомника.

- Еще бы! Вероятно, зрелище не для слабонервных.

- Нет, - отвечает он, - просто это отвлекает обезьян.

* * * Разрешение приходит через пять дней. Почему-то оно на двух человек.

Я решаю, что Лой хочет блеснуть перед Лилли, и звоню ей по телефону.

- Я сегодня занята, - говорит она. - Если не возражаешь, с тобой поедет Тони.

...Мы останавливаем автомобиль перед воротами Центра. Висящее на них объявление доводит до всеобщего сведения, что въезд общественного транспорта на территорию категорически воспрещен.

Отщелкиваем свой пропуск в маленьком черном аппарате и сразу попадаем в иной мир.

Густые нависшие кроны деревьев, посыпанные розовым песком дорожки, спрятанные в густой зелени белые коттеджи, полная тишина.

Если бы не вспыхивающие при нашем приближении указатели, можно было подумать, что мы перенеслись на несколько столетий назад.

Указатели приводят нас к большому одноэтажному зданию, обнесенному высоким забором.

Небольшая калитка в заборе заперта. Я нажимаю кнопку звонка, и через несколько минут появляется худой, высокий человек, облаченный в синий халат.

Он долго и с явным неудовольствием разглядывает наш пропуск.

- Ну что ж, заходите!

Мы идем за ним. В нос нам ударяет запах зверинца. Весь двор уставлен клетками, в которых резвятся мартышки.

- В кабинеты заходить нельзя, - говорит наш проводник.

- Мы имеем разрешение.

- Они сейчас работают. Никому не разрешается заходить, когда они работают.

- Но тут же ясно написано в пропуске, - настаиваю я.

- Скоро перерыв, они пойдут обедать, тогда и посмотрите.

Нужно ждать, ничего другого не остается. От нечего делать мы разглядываем мартышек.

- А они тут зачем? - спрашивает Тони, указывая на клетки.

- Не знаю. Я сторож, мое дело их кормить, а что с ними там делают потом, меня не касается.

- Ну их к черту! - говорит Тони. - Поедем домой, Свен.

- Когда у них обед? - спрашиваю я.

- А вот сейчас буду звонить.

Раздается звук колокола. Мартышки прекращают свою возню и припадают к решеткам.

Я почему-то испытываю невольное волнение.

Открываются массивные двери, и из дома выходят пять горилл.

Мартышки в клетках начинают бесноваться. Они вопят, размахивают руками, плюют сквозь прутья.

Гориллы идут медленным шагом, высокомерные, в ярких халатах, слегка раскачиваясь на ходу. Они чем-то удивительно походят на Лоя.

Рядом с нами истошным голосом вопит маленькая обезьянка с детенышем на руках. Она судорожно закрывает ему ладошкой глаза, но сама не может оторвать взгляда от приближающейся процессии.

Шум становится невыносимым.

Тони зажимает уши и отворачивается. Его начинает рвать.

Гориллы проходят мимо, не удостаивая нас даже поворотом головы, и скрываются в маленьком домике, расположенном в конце двора.

- Все! - говорит сторож. - Через час они пойдут обратно; если хотите, можете подождать.

Я подхожу к одной из клеток.

В глазах маленькой мартышки - тоска и немой вопрос, на который я не могу ответить сам.

- Бедная девочка! - говорю я. - Тебе тоже не хочется быть хуже своих сородичей.

Она доверчиво протягивает мне лапку. Я наклоняюсь и целую тонкие изящные пальчики.

Тони трогает меня за рукав.

- Пойдемте, Свен. Есть предел всему, даже... здравому смыслу.

Назад мы идем уставшие и злые. Тони что-то насвистывает сквозь зубы. Это меня раздражает.

У поворота на главную аллею стоит обнявшаяся парочка. Я их сразу узнаю.

- Снимите шляпу, Свен, - высокопарно произносит Тони. - Сегодня мы присутствуем при величайшем эксперименте, кладущем начало расширенному воспроизводству лопоухих.