Франсис Карсак - Сборник научно-фантастических произведений

• Название: Сборник научно-фантастических произведений
• Автор: Франсис Карсак
• Издательство: Штиинца
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-376-01525-4

В книгу французского писателя Ф. Карсака включены пять произведений. Герой повести «Горы Судьбы» и романа «Львы Эльдорадо» Тераи Лапрад борется с могущественной корпорацией, выкачивающей природные богатства из недр планет, заселенных гуманоидами. О судьбе землянина, случайно попавшего на неведомую планету, и об ответственной миссии, выпавшей на долю его потомка, увлекательно рассказывается в романах «Пришельцы ниоткуда» и «Этот мир — наш». Человеческий разум и воля спасают Землю от неминуемой гибели в романе «Бегство Земли».

В произведениях Ф. Карсака главное действующее лицо — человек, борющийся и побеждающий, высоконравственный и гуманный и, конечно, влюбленный в свою избранницу.

Дополнительно в книгу включен рассказ Фреда Сейберхэгена «О мире и о любви», созвучный в какой-то степени с общечеловеческими проблемами в произведениях Ф. Карсака.

---

Меня словно озарило.

— Ты хочешь сказать, что марсиане использовали галактическое течение?

— Или, проще говоря, движение звезд. Следи внимательно за моей мыслью. Барьер окружает каждую звезду полем, непроницаемым для любого тела, с массой, меньшей чем у нашей Луны. Но это поле, или барьер, передвигается в пространстве вместе со звездой. Представь космолет перед таким барьером. Скачок во времени — и барьера перед ним уже нет или еще нет. Разумеется, это требует огромного расхода энергии, но, видимо, не большего, чем дают космомагнетические двигатели.

— Ну, а при чем здесь сверхпространственная установка? Что-то не вяжется…

— Ты не обратил внимания на рассказ нашего рыжего капитана Кириоса Милонаса. Помнишь, он как-то говорил, что они с успехом используют гиперпространственный способ внутри своего барьера? Дело осложняется лишь при попытке его пересечь. Видимо, барьер как-то существует и в сверхпространстве, и именно из-за него установки разлаживаются и отправляют звездолет куда попало. Но без сверхпространственных установок межзвездные перелеты отнимали бы слишком много времени. Я представляю марсианскую технику перелетов так: гиперпространственный скачок до барьера, временной скачок для того, чтобы вернуться в свое время, еще один гиперпространственный скачок до системы, которую хотят изучить, и снова космомагнетизм для приземления. Впрочем, второго временного скачка они могли и не делать. Для исследования неведомой вселенной интересен любой отрезок времени!

— Да, видимо только так можно объяснить марсианские фотоснимки. Но почему такой огромный скачок в будущее? На полмиллиона лет, если не больше!

— А ты обратил внимание, что мое уравнение времени квантованное? Я, правда, не знаю кванта времени; возможно, он сам очень велик, а возможно, марсианский контур времени действовал только на определенное число квантов одновременно, и не иначе…

— Как думаешь, друмам тоже был известен этот секрет?

— Мы это вряд ли когда-либо узнаем… Ну, а теперь пора переходить от теории к практике. Но для этого придется разрешить еще немало проблем!

И вот начались долгие месяцы напряженной работы. С несколькими ассистентами мы заперлись в лаборатории, отключившись от всего, что происходит снаружи. Лишь однажды Совет убедил меня открыть торжественное заседание по случаю начала второго этапа пути, когда обе наши планеты вышли на новую траекторию к Белюлю. Заодно я узнал, что война с триисами благодаря нашей помощи была практически завершена. Едва церемония закончилась, я сразу вернулся к Кельбику и к нашей экспериментальной модели, которая только начинала вырисовываться.

Мы уже получили предварительные результаты — исчезновение предметов с минимальной массой, когда мне пришлось вновь вернуться на пост Верховного Координатора Земли и Венеры. Мы приближались к барьеру.

Я прочел многочисленные доклады, скопившиеся на моем столе. Наш боевой флот усиленно тренировался под руководством Кириоса Милонаса и других тилийских офицеров, которые захотели за нами последовать. Производство оружия увеличилось, может быть даже чересчур. По этому поводу я вызвал Кириоса и Хэлина.

— Скажите честно, Кириос, неужели вы думаете, что все это вооружение нам пригодиться? Вы знаете: если мы обнаружим в соседней системе людей, мы не будем с ними воевать, как не стали воевать с вами.

— Когда спорят двое, редко обходится без драки, Орк,- ответил он с иронической улыбкой. — А я уверен в двух моментах: во-первых, в системе Белюля есть люди, потому что я слышал их голоса по радио, и во-вторых- они настроены враждебно.

— Может быть, они приняли вас за друмов?

— Сомнительно! Они пригрозили содрать с нас кожу живьем. Они не стали бы угрожать так друмам, у которых нет кожи. Да и вообще, они не стали бы разговаривать с друмами.

— А что вы им ответили?

— Ничего. Они сразу прервали передачу и к тому же не услышали бы нашего ответа. Их передатчик был гораздо мощнее нашего, потому что сигнал дошел до нас с расстояния по крайней мере пятидесяти миллионов километров. Нет, Орк, драки не избежать, и драка будет жестокой, если оружие у них не хуже средств связи.

— А если мы изменим курс и пройдем мимо этой системы?

— Психологически невозможно! — вмешался Хэлин.- На Земле и на Венере все устали от этой кротовой жизни. Человек не термит, Орк! Текны в крайнем случае еще могут потерпеть, если дать им веское объяснение и указать достойную цель. Но триллы… Так что будем надеяться, что население, которое мы найдем, окажется дружелюбным и позволит нашим планетам выйти на орбиты вокруг их солнца. Хотя бы на несколько десятков лет, чтобы люди отдохнули и набрались сил.

— Неужели дела так плохи?

— Хуже, чем ты думаешь, Орк. Пока вы с Кельбиком работали, было две попытки мятежа. О, без кровопролитий, всего лишь попытки! И еще был огромный приток добровольцев для войны против триисов. В десять раз больше, чем требовалось, по совести говоря. Люди с радостью шли на смертельный риск, лишь бы побывать на Тилии или на Трии, увидеть солнце, насладиться нормальным чередованием дней и ночей, искупаться в реке… Мы этим воспользовались для посменной тренировки многочисленных экипажей для космолетов. Думаю, это нам пригодится.

— Значит, вы полагаете, что в случае необходимости народ согласится сражаться?

— Я в этом уверен! Все что угодно, лишь бы не третьи Великие Сумерки! Вчера я подслушал весьма характерное замечание. Когда мимо проходил один из соотечественников Кириоса, кто-то из наших сказал: «В общем-то очень жаль, что они оказались такими славными ребятами!»

— Ну-ну, в противном случае мы бы вас встретили иначе!- усмехнулся Кириос.

— Неужели возможен подобный возврат к дикости? — задумчиво проговорил я.

— Послушайте, Орк, мы вернулись вспять не по собственной воле, без всякого удовольствия, но и без особых потерь, — проговорил Кириос. — Однако, судя по том что я слышал о восстании фаталистов и о том, как вы его подавили, мне кажется, что при случае дикарь пробуждается даже в вас, Орк Акеран! Верьте мне, как настоящий воин, я ненавижу войну. Обстоятельства сложились так, что многие наши юноши стали солдатами. Я был из их числа, хотя с детства мечтал о мирной жизни астронома. И клянусь Экланом, если я уцелею к тому времени, когда Земля выйдет на надежную орбиту, я осуществлю эту мечту! Но пока я должен оставаться солдатом. Мой начальник, которого я, наверное, никогда больше не увижу, приказал мне верно служить материнской планете. И пока ей угрожает опасность, я буду исполнять этот приказ и буду убивать без радости, но и без угрызений совести. Ибо я, варвар, хочу, чтобы вечно жила человеческая цивилизация!

— А если я прикажу вам напасть на мирную планету?

— Теперь вы мой начальник. Я исполню приказ как солдат, но совесть моя будет нечиста. Однако я знаю, что вы этого не сделаете. Если бы мой адмирал там, на Тилии, заподозрил, что вы способны на агрессию, я бы не был здесь с вами.

— Вы правы, вам нечего опасаться, Кириос.

В тот вечер он остался обедать у нас с Ренией. Кириос жил одиноко, его три жены остались на Тилии, и кажется, он был этому втайне рад. Он женился недавно, без любви, повинуясь закону, и детей у него еще не было. Кириос рассказал нам о своей суровой юности, о мучительной и жестокой военной подготовке и о том, как по ночам тайком он пробирался в обсерваторию, чтобы следить за звездами. Его математические познания оказались довольно глубокими, и позднее мы с Кельбиком были поражены быстротой, с какой он усваивал основы наших специальных методов расчета. Поистине он был для Земли ценным приобретением!

В последующие месяцы наша дружба еще более окрепла, и Кириос вскоре стал завсегдатаем нашей лаборатории, откуда Кельбик вовсе не выходил и где я появлялся, как только позволяло время. Кириос принадлежал к другой цивилизации, и его реакции бывали совершенно неожиданными. Иногда это нас забавляло, а иногда приносила нам пользу. Например, он не понимал, как это я, правитель двух планет, мог рисковать своей жизнью во время первого контакта с его эскадрой.

— А если бы я вас уничтожил?

— Это, Кириос, не имело бы решающего значения- для Земли, конечно, а не для меня! Совет назначил бы другого координатора, и все шло бы по-прежнему…

— Значит, вы думаете, что люди взаимозаменяемы?

— Разумеется, нет! Однако нет людей незаменимых. Наша цивилизация не основывается, как у вас, на культе вождя. С точки зрения науки гибель Кельбика была бы гораздо более серьезной потерей, чем моя смерть, потому что я уже давно не занимаюсь серьезной работой, и никогда у меня на это не будет времени, пока я остаюсь координатором.

— Но, наконец, личная преданность…

— Нет и не должно быть никакой личной преданности в столь сложной цивилизации, как наша. И я уверен, Кириос, что ваша цивилизация со временем тоже станет совсем не такой, как сейчас. На трудности, которые вставали перед вами,- освоение новой чужой планеты, а позднее- появление триисов, вы нашли единственно возможный ответ: создание централизованной цивилизации, общества, сгруппированного вокруг вождя- сначала вождя деревни, затем военного вождя и наконец вождя государства. Мы находимся совсем в ином положении.