Кира Стрельникова - Назови меня своей

• Название: Назови меня своей
• Автор: Кира Стрельникова
• Жанр: Эротика

Я — игрушка, отданная за долги собственным отцом. Я — всего лишь человек, а они — из древней расы, которую мы называем именем созданий ночи из человеческих легенд. Я — источник необходимой для их жизни жидкости, дойная корова, за которой заботливо присматривают, как на ферме. Так я думала, попав в дом двух братьев-аристократов, и будущего для себя не видела. Но… оказывается, всё не так просто, и я — ценный трофей для любого из вампиров, потому что таких, как я, мало. А ещё, меня ждал другой мир — мир чувственного соблазна, тёмного наслаждения, запретного удовольствия, которое открыли мне мои хозяева, и… мне нравится то, что со мной делают? Мне нравится подчиняться? Я запуталась, заблудилась в лабиринте игр на грани, и хочу ли принять уготованную мне судьбу?..

---

Сильные руки неожиданно подхватили и подняли, я оказалась нос к носу с Валентином, и его пристальный, изучающий взгляд упёрся в моё лицо.

— Рассказывай, — тихо, непреклонно произнёс он.

— В ванной, — добавил сзади Мартин.

Вот это предложение, пожалуй, нравится мне больше — хотелось помыться. Я пробормотала, не обращаясь ни к кому конкретно:

— Да, милорд, — и даже предприняла попытку подняться самостоятельно.

Однако ноги всё ещё плохо слушались, и закончилось всё предсказуемо: путь до ванной я проделала на руках Мартина. Прикрыв глаза, я молчала, в голове царил сумбур, в душе — растерянность. Мелькнула мимолётная мысль, почему не совсем привычный секс ударил по мне больше, чем даже недавнее наказание в той комнате, и ответа на этот вопрос я не нашла. Я слишком мало знаю себя и свои желания, и вообще о чувственной стороне жизни, как выясняется. Мои пальцы коснулись кольца на пальце, бездумно его повертели. Мне было грустно не от того, как со мной обращались сегодня лорды, а от самой себя, от собственной реакции на происходившее, и я не знала, как объяснить это носфайи, не признаваясь в стыде перед собой. Ведь мне запретили о нём говорить вообще.

Между тем, меня поставили в ванну, открыли воду, потом коротко скомандовали:

— Садись.

Села, поджав под себя ноги и уставившись на свои пальцы. Мартин забрался следом, сел напротив, неприлично расставив ноги, и поманил меня, откинувшись на бортик и положив на него локти. Пришлось придвинуться ближе, упорно не сводя взгляда со своих рук, радуясь, что вода быстро заполняет ванну, а в помещении царит полумрак. Плеск воды сказал о том, что позади устроился Валентин.

— Что не так? — задал следующий вопрос Мартин, и мягкости в его голосе я не услышала.

На мгновение прикрыла глаза, глубоко вздохнула, проглотив ком в горле, а потом тихо ответила правду:

— Всё… так, милорд.

Всё так, как должно быть, это я, дурочка, никак не могу расстаться со своими прошлыми идеалами и смириться с собственной тёмной стороной души, которую пробудили носфайи. За подбородок жёстко ухватили пальцы Мартина, вынуждая поднять голову и смотреть ему в прищуренные глаза, в которых ясно читалось предупреждение.

— Не ври, Леллиаль.

Первый признак недовольства, моё полное имя. Я невольно сглотнула, стиснув пальцы, и следующие слова вырвались сами:

— Почему… я такая?

Вышло слишком жалобно, и стало снова стыдно, теперь уже за проявление откровенной слабости. Не хотелось её показывать, ведь я знала, что жалеть меня никто не собирается.

— Какая? — вопрос вонзился раскалённой иглой в самую душу.

У меня вырвался беззвучный всхлип, я сильно, до боли прикусила губу, сдерживая желание расплакаться. Только одинокая слезинка упала с ресниц, с тихим всплеском стукнувшись о воду.

— Ис… испорченная… — почти шёпотом произнесла, споткнувшись на этом слове.

— Ты так считаешь, потому что тебе нравятся вещи, непривычные для приличных девочек? — странно весёлым голосом спросил Мартин, и я вскинула на него глаза, в груди зашевелилась обида. Ответить он мне не дал, улыбка пропала с его лица, и оно вновь стало серьёзным. — Я тебе уже говорил, Лёля, прими себя такой, какая ты есть, и в третий раз повторять не буду, — янтарные глаза прищурились, и я ощутила холодок вдоль спины. — Ты такая, какая нужна нам, — жёстко добавил он. — И тебе это нравится, хочешь ты того или нет, — он наклонился почти к самым моим губам и выдохнул, завораживая мерцающим рубиновым огоньком в глубине расширенных зрачков. — И ты будешь делать то, что нравится нам всем, полуночная, без всяких оглядок и угрызений совести, отчего же всё совсем не так, как ты представляла в своих наивных девичьих мечтах, Лёля, — снова назвал он меня странным прозвищем.

А потом, не дав до конца осознать свои слова, поцеловал. Крепко, довольно грубо, до боли в губах, словно желая высосать все лишние мысли на тему своей испорченности. Я издала невнятный звук, плеснув от неожиданности руками по воде, но мои запястья перехватил сзади Валентин, зафиксировав. Он дополнил слова брата всего несколькими фразами:

— Прекрати копаться в себе, Лёля, каждый раз, как узнаёшь что-то новое о своих желаниях, — он завёл мои руки за спину, пока Мартин продолжал терзать мои губы, а моё тело — потихоньку отзывалось, тянулось навстречу. — И лично я больше не хочу разговаривать о твоём стыде или стеснении, не тогда, когда они мешают нам всем… наслаждаться, — выразительная пауза перед последним словом явно была сделана нарочно.

Старший вампир отпустил меня наконец, и я никак не могла отдышаться, сердце билось о рёбра, как сумасшедшее. Как ни странно, отчаяния в душе поубавилось после этой жёсткой отповеди, плакать расхотелось. По крайней мере, не сейчас. Мартин придержал мой подбородок, вгляделся внимательно в мои глаза.

— Ты поняла, Лёля? — негромко спросил он. — Больше никаких самокопаний и попыток впасть в отчаяние всего лишь потому, что ты не такая, как большинство. Иначе я пополню твои знания разновидностями наказаний, крош-шка, — старший вампир выразительно усмехнулся. — Заодно узнаем, что ещё тебе нравится из подобных игр.

Будь послушной девочкой, Леллиаль, и жизнь станет лёгкой и понятной. Что ж… У меня нет выбора. И я тихо ответила, глядя ему в глаза:

— Поняла, милорд.

— Тогда мыться и спать, — тут же подхватил заботливо Валентин. — Тебе надо отдохнуть перед завтрашним вечером.

Спорить не стала, разом навалилась усталость. Да, наверное, утром будет проще, надо просто поспать, они правы. И вечер этот, то ещё испытание наверняка. Снова аккуратные движения в четыре руки, скользящие по моей мокрой коже пальцы, словно и не было тяжёлого разговора и… и чуть ранее, близости почти без нежности. Не буду об этом думать, и о правильности своих желаний тоже. Вампиры правы, это уже не имеет никакого значения для меня. И я расслабилась, отпустила мысли, позволив себе просто тихо наслаждаться прикосновениями без эротического подтекста, этой заботой, на удивление искренней, и неважно, по какой причине лорды её проявляют.

Как и вчера, после помывки меня обтёрли пушистым полотенцем, завернули в него же и унесли в спальню. Потом снова — успокаивающий крем, и я послушно раздвигала ноги, открывая доступ к деликатным местам уже без всякого стеснения. Я лежала в полудрёме, успокоенная и уставшая, по телу разливалась мягкая истома от нежного массажа, которым наградили вампиры — не иначе, как за хорошее поведение. Ну и ладно. Завтра будет новый день, я займусь своим садиком и мозаикой, пока не решился вопрос со столом в моей лаборатории, отдохну и приду в себя, и… возможно подумаю. Без истерик и отчаяния, а просто отстранённо уложу в голове всё случившееся… Я не заметила, как оказалась под одеялом, и с двух сторон ко мне прижались уже тёплые, а не привычно-прохладные тела носфайи. Губ коснулись чьи-то пальцы, погладили, потом ещё раз, пока они сами не раскрылись, и голос Мартина шепнул:

— Улыбнись, Лёля. Всё ведь хорошо.

Я приподняла ресницы, взглянув в лицо старшего вампира. Да, хорошо. Для всех нас, так или иначе. И мои губы дрогнули в неуверенной улыбке, а в груди зашевелилось странное чувство, объяснению которому я не могла сейчас найти. Признательность?.. Возможно. На этой мысли я стремительно уплыла в сон, успев ещё почувствовать лёгкий, нежный поцелуй кого-то из моих хозяев.

Утро встретило вкусным запахом шоколада, и я в удивлении распахнула глаза, отметив, что в постели снова одна — как уходили Мартин и Валентин, опять не услышала. А вот на тумбочке стояла баночка с кремом, большая кружка с горячим напитком — магия, не иначе, — и сложенная записка. Наверняка очередные указания, и к моему облегчению, никаких коробочек с пикантными игрушками. Ещё, в тонкой вазе стоял пышный лиловый пион, источая слабый, приятный аромат, и я внезапно засмущалась очередного знака внимания от вампиров. И даже думать не хочу, насколько он искренний. Сомневаюсь, что носфайи будут из вежливости оставлять мне цветы и горячий шоколад, и тратить магию на то, чтобы напиток оставался горячим, пока я не проснусь.

Выпрямившись, потянулась к записке. «Доброе утро, Лёля. Не забудь про крем и обязательно выпей всю кружку. Мы вернёмся после обеда, столешницу для твоей лаборатории привезут днём. Надень то, что мы тебе выбрали — лежит на кресле. Не скучай, отдыхай». И как-то так тепло стало в груди от этих простых указаний, что я снова улыбнулась, покосилась на цветок и взяла кружку с шоколадом. После проделала уже привычную процедуру с кремом, умылась и вернулась в спальню, посмотреть, в чём мне предстояло сегодня ходить. Ох… Платье из тонкого розового муслина с рукавами-фонариками и глубоким вырезом было сшито точно по фигуре, и спереди украшалось маленькими жемчужными пуговичками. Полупрозрачная ткань оставляла мало простора фантазии, хотя вырез окаймляло пышное кружево, хоть как-то прикрывая грудь. Рядом лежали кружевные чулки и к ним — пояс, сплошь состоящий из кружевных же рюшечек. И всё, больше никакого белья. Краснея всё больше, я осознала, что под платьем снова ничего не будет, и лорды об этом знают. Нервно вздохнув и облизав губы, я принялась одеваться, в голове мелькнул шальной вопрос, проверят ли на сей раз, как исполнила указание. Ну… одежда — это ещё не самое страшное, поэтому пусть проверяют.