Джон Варли - Демон

• Название: Демон
• Автор: Джон Варли
• Издательство: Азбука, Терра — Книжный клуб
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-300-02074-5

Живая планета Гея теряет рассудок, и Сирокко вынуждена объявить ей войну. В результате для всех обитателей планеты Сирокко становится Демоном.

---

Снова разоблачившись, она обернула рюкзак красным шарфом. Затем при помощи ножа проделала в стволе дерева глубокие выемки. Оттуда потек красный сок. Сирокко стала им натираться, постепенно превращаясь в алую женщину. Когда она окончательно перекрасилась, то залезла на дерево и нашла себе горизонтальную ветвь в тридцати метрах над землей. Сирокко улеглась на нее животом, свесила ноги по обе стороны, изобразила из сложенных рук подушку и приклонила голову. Считанные мгновения спустя она уже спала.

В Дионисе Сирокко наконец сбавила ход.

Дионис не таил угрозы — по крайней мере от Геи, если уж не от людей.

Сирокко прошла к югу от продолговатого озера, известного как Ирида, миновала гористую местность и очутилась в лесу, окружающем озеро Эрида. По этому лесу она добралась до реки Бриарей, одной из самых длинных рек в Гее.

У изгиба реки, в сотне с лишним километров к югу от Рока, Мятного залива и Беллинзоны, Сирокко набрела на древесный дом, виду которого позавидовало бы швейцарское семейство Робинзон.

Построен он был на дереве той же породы, что и тот гигант в Гиперионе, на ветвях которого расположился Титанополь. Хотя и в сотню раз меньше, это дерево довлело над частью леса подобно тому, как собор довлеет над небольшим европейским городишком. Главный флигель дома состоял из трех этажей. Местами здание было из красного кирпича, местами облицовано камнем. Через застекленные рамы окон были видны разноцветные портьеры. Другие постройки рассыпались по ветвям на разных высотах — все совершенно разные. Были там и соломенные ульи с островерхими крышами, и витиеватые бельведеры, и сооружения с чем-то вроде луковичных куполов. Все это соединялось широкими огражденными дорожками, что покоились на ветвях, или канатными висячими мостами. Дерево росло прямо из голой скалы, окруженной с трех сторон бурными водами, а с четвертой — глубоким бассейном. В пятидесяти метрах выше по течению находился десятиметровый водопад.

Сирокко прошла по главному мосту. Под ее весом он лишь покачивался. Зато как он, помнится, бешено подпрыгивал под копытами дюжины титанид.

На широкой крытой веранде с видом на бассейн Сирокко помедлила, чтобы снять сапожки. Как обычно, она поставила их у передней двери. Дверь не была заперта. Вошла она, уже уверенная — сама не зная почему, — что в доме никого нет.

В гостиной стоял прохладный сумрак. От окон доносился шум падающей воды. Все это действовало умиротворяюще. Сирокко расслабилась. Стянула с себя рубашку, которую в нескольких местах пришлось отлеплять от кожи. Сняла брюки и положила их на пол. Брюки выглядели так, будто в них все еще оставалась Сирокко. Свой запах она уже не чувствовала, но решила, что вонь, должно быть, порядочная, раз брюки не гнутся.

Надо бы выкупаться, подумала Сирокко. И с этой мыслью плюхнулась на низенькую кушетку и мгновенно заснула.

Сирокко села и потерла кулаками глаза. Зевнула так, что чуть челюсть не вывихнула. Затем понюхала воздух. Пахло грудинкой.

Одежда, выстиранная и сложенная в аккуратную стопку, лежала у ног. Рядом стояла дымящаяся чашка черного кофе. Над кофе склонялась чудовищная желтая орхидея. Затем орхидея подняла взгляд...

И оказалась белкой-отшельницей, двуногим млекопитающим с густым длинным хвостом. Белка эта собирала пустые раковины гейских улиток и строила из них передвижные домики. Именно часть раковины и была так похожа на орхидею.

Стоило Сирокко потянуться за кофе, как белка метнулась назад в домик и захлопнула дверцу.

Сирокко встала и прошла в концертный зал, где на стенах и на специальных стойках располагались сотни инструментов. Затем, прямо на ходу потягивая кофе, миновала зал культивации с рядами клеток. Дальше располагалась кухня. Там, у плиты, переворачивая на сковороде шипящую грудинку, стоял мужчина выше двух метров ростом. Одежды он не носил — и, пожалуй, был единственным человеком в Гее, кто в ней не нуждался, но голым он вовсе не выглядел.

Поставив пустую чашку на стол, Сирокко обняла мужчину сзади. До шеи ей уже было не дотянуться, так что она поцеловала широкую спину.

— Привет, Крис, — сказала она.

— Доброе утро, Капитан. Завтрак будет через минутку. Ну как, уже проснулась?

— Почти.

— Что сначала — душ или завтрак?

— Сначала поесть. Душ потом. Крис кивнул, затем подошел к окну:

— Иди-ка сюда. Чего тебе покажу.

Держась настороже, Сирокко подошла. Перегнулась через подоконник:

— Ну и что? Там одна вода.

— Вот именно. — Схватив Фею в охапку, Крис выкинул ее в окно. В полете она дико верещала. Потом последовал мощный всплеск. Крис дождался, пока над водой появится голова, затем крикнул: — Через пять минут жду к столу.

И, довольно посмеиваясь, он вернулся к плите, где плюхнул в растопленный жир сразу десяток зеленоватых яиц.

ФИЛЬМ ПЕРВЫЙ

Что нам нужно — так это история, которая начинается с землетрясения и постепенно доводится до кульминации.

Сэм Голдвин

ЭПИЗОД I

Вскоре после прибытия Сирокко в древесный дом отряд из семи путников — четырех людей и трех титанид — перевалил через последний холм, чтобы увидеть перед собой изгиб реки Бриарей. Увидели они также громадную скалу, великое древо и расползшийся по нему древесный дом Криса.

В то время как отряд преодолевал двести километров от Беллинзоны до Бриарея, Сирокко успела обежать пол-обода Геи.

Конечно, отряд мог двигаться быстрее. Однако одна из его числа отказалась ехать на титаниде, и вся группа предпочла тащиться, но не оставлять упрямицу позади. Кое-кто из шестерых подметил, как мало эта седьмая ценит такую уступку.

После краткой остановки, во время которой титаниды пропели гимны величественному виду и сочинили пару-другую песней прибытия, отряд стал спускаться по едва заметной тропке к реке.

Конел снова влюбился.

Не то чтобы он стал не верен Сирокко. Он по-прежнему ее любил. Любовь к ней останется с ним навсегда. Но эта любовь была совсем иного рода.

Кроме того, казалось крайне сомнительным, чтобы новая возлюбленная Конела когда-либо стала его любовницей, ибо она люто его ненавидела. Впрочем, любовь есть любовь, а мечтать не вредно. И потом, возлюбленная эта ненавидела всех до единого. А Конел не верил, что можно вечно всех ненавидеть. Быть может, однажды она одумается и поймет, какой замечательный парень этот Конел Рей.

Нельзя сказать, чтобы Конел именно обо всем этом думал, пока отряд преодолевал последний отрезок маршрута к реке Бриарей, хотя такие мысли в его голове мелькали. Он пребывал в блаженном состоянии между сном и явью, растянувшись на широкой спине титаниды Рокки. Большую часть пути он проспал. Служа Капитану, которая могла целый гектаоборот обходиться без сна и, казалось, никогда не уставала, Конел уже научился ценить любую возможность поспать. С некоторых пор он придерживался философии пехотинца: как можно больше безделья, сухая постель, полное брюхо — и жизнь хороша.

Проснулся Конел, только когда женщины затеяли очередную свою визгливую перебранку. Поначалу он опасался, что они вот-вот перейдут к тумакам, после чего одной из них непременно полагалось бы умереть. Но женщины неизменно останавливались на самой грани между тумаками и дракой. В конце концов Конел решил, что так будет всегда, после чего получил возможность наслаждаться тем превосходным шоу, которое представляли собой их словесные перестрелки. Ну и ругались же эти женщины! Конел пополнял свой словарный запас, и любовь его от этого все больше крепла.

Повернувшись на другой бок, Конел снова погрузился в сон. По крутой и каменистой тропе титанида двигалась так же гладко, как каток по линолеуму. Не зря говорили, что транспорта комфортабельней титаниды в природе не существует.

Титаниды не сильно радовались тому, что их считают транспортом, но особенно и не возмущались. Так или иначе возили они только тех, кого хотели. Мало кому из людей довелось прокатиться на титаниде.

Сдвиг-по-Фазе (Двухдиезное Лидийское Трио) Рок-н-ролл ничего не имел против того, чтобы везти на себе Конела. После той операции над Сирокко Джонс почти пять мириоборотов тому назад они с Конелом успели стать самыми близкими друзьями. Порой между человеком и титанидой такое случалось. Рокки знал про Криса и Валью, которые любили друг друга вот уже двадцать лет, и про Сирокко Джонс и Менестреля, порой вступавших в любовные отношения, будучи при этом бабушкой и внуком, — хотя эта родственная связь была далеко не так проста, как, впрочем, и генеалогическое древо всякой титаниды. Рокки также слышал про великую любовь, которую Габи Мерсье питала к Псалтериону (Диезное Лидийское Трио) Гобой.

В физическом плане Рокки никогда не занимался с Конелом любовью и даже на это не рассчитывал, зная, что для Конела шоком будет узнать, что Рокки не прочь этим заняться. Кроме того, это было не совсем то, что называют любовью люди. Крис Мажор познал это с Вальей, и его любовь принесла ему страдания. Не было это и той любовью, что испытывают друг к другу титаниды. Нечто третье. Нечто сразу видное любой титаниде. В одно мгновение и без всякой на то причины все понимали, что тот или иной человек — человек такой-то титаниды, хотя у них хватало такта не облекать это в слова. Плохо ли, хорошо ли, но Рокки твердо знал, что Конел — его человек.