Джон Варли - Демон

• Название: Демон
• Автор: Джон Варли
• Издательство: Азбука, Терра — Книжный клуб
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-300-02074-5

Живая планета Гея теряет рассудок, и Сирокко вынуждена объявить ей войну. В результате для всех обитателей планеты Сирокко становится Демоном.

---

— А Кельвин? — поинтересовалась Сирокко.

— Он тоже свое получил. Но Свистолет узнал и почти сразу убил тварь. Не знаю как. Свистолет не потрудился нам рассказать... и я его за это немного виню. Хотя и знаю, что он не связан человеческими представлениями. — Она развела руками. — Но именно потому, что тварь в голове у Кельвина была убита, он теперь умирает.

— Кто такой Кельвин? — пожелал узнать Конел.

— Помнишь свои комиксы? — спросила Сирокко. — Кельвин — тот, который негр.

— Так он тоже до сих пор жив?

— Да. — Сирокко опять повернулась к Габи. — А Билл?

— Когда Билл вернулся на Землю, то уволился из НАСА и приступил к работе в качестве агента Геи. Все вполне открыто, хотя кое-какие действия были подпольными. Думаю, он получил примерно то же, что и Джин. Хотя не знаю. Не спрашивай про Апрель и Август. Что Гея сделала с ними, я вообще не знаю.

— Но что ты еще знаешь? Можешь сейчас сказать?

— Так и прикидывал, что он тама, — вдруг сказал Джин. Все на него посмотрели. — Рыба ему нравилась, — пояснил Джин и указал на ведро. — Разжирел, значит, сволочь, на этой рыбе. А мне фигли? Рыба там, не рыба. — Он стукнул себя кулаком в костлявую грудь. — Но я чуял, что он тама. Долбал, значит, падла, мне мозги. — Он фыркнул.

— А знаешь, Джин, кто его туда посадил? — спросила Габи.

— Да Гея.

— И что ты об этом думаешь?

— Да блядство. — Он снова фыркнул и покачал головой. — Думал, значит, там всякое. И мне, значит, всякое надумывал.

Габи заговорила с Сирокко так, словно Джин их слышать не мог. Впрочем, он, наверное, и правда не мог.

— Этот южный диалект тоже часть Генного подарка. Помнишь аналогию с фильмом, про которую я тебе рассказывала? Гея хотела сделать из него характерно" го актера. Фигляра, этакого мужлана... не знаю. Короче, народный юмор.

— Очень смешно, — вскипел Конел.

— Да, смех один, — согласилась Габи. — У Геи веселье всегда вроде рака прямой кишки.

— Глаз мне, сука, выколола, — сказал Джин и фыркнул. — Тут думал я, значит, крепко. Чуть плешь себе не проел, все думал. А дрянь, значит, взяла да и выскочила. Болело как сволочь. Хотел даже суку назад сунуть. — Он снова фыркнул. — А она, значит, назад отрастает. Отрастает, хоть тресни. Раз руку себе отпилил, чтоб, значит, не думать. Хрен там — тоже отросла. — Тут Джин явно задумался. — Больно, если думать, — заключил он.

— Так ты, Джин, что-то надумал? — спросила Габи. Старик скосил на нее глаз.

— Как пить дать, — сказал он наконец. — Чего-то такое, значит, провернуть надо. Надо кому-то... надо мозги ей на хрен вышибить, вот чего! — Он с вызовом на всех посмотрел.

— А что, Джин, может, и получится, — сказала Габи.

— Не дурачь ты старину Джина, Габи. — Он, похоже, смутился, затем фыркнул, пожал плечами и посмотрел на Габи так, как смотрит собака на своего хозяина, когда не там, где надо, кучу сделает.

— А ты, Габи, всамделишная? Хотел это, значит, тебя поискать. Хотел сказать это... ну, значит, жаль мне... — Старик еще больше смутился. — ... что тебя убил.

— Все в прошлом, Джин, — отозвалась Габи.

В первый раз прозвучал неподдельный смех Джина.

— Все в прошлом. Вот любо-дорого. Знаешь, я чего скажу... — Он слепо оглядел темноту. Затем, с огромным трудом, восстановил свою зыбкую связь с настоящим.

— Пожалуй, ты сможешь кое-что сделать, — сказала Габи. — С Геей.

— С Геей?

— Но будет опасно. Честно тебе скажу. Ты можешь погибнуть.

Джин неотрывно на нее смотрел. Сирокко сомневалась, что он хоть что-то понял. А потом заметила, как из единственного глаза текут стариковские слезы.

— Значит... я что, смогу больше не думать?

ЭПИЗОД XV

Габи перенесла их в залу Океана посредством той же головокружительной телепортации, которой она воспользовалась в предыдущем сне. Когда Сирокко сориентировалась, то огляделась и вдруг почувствовала, что уже здесь была.

Хотя она здесь никогда не бывала. Просто все здесь казалось так похоже на залу Диониса. Единственное серьезное отличие составляла большая зеленоватая труба, что уходила от того места, где прежде был мозг Океана, во тьму над головой. Почти у самого пола труба разделялась на две части, одна из которых шла на восток, а другая — на запад. Сирокко попыталась сообразить, что это ей напоминает, и наконец поняла. Старые многоквартирные здания со свисающими с потолков голыми лампочками — и с удлинителями, чтобы подключать сразу и тостер и телевизор.

Глубокий ров давно высох. И очень давно здесь не было ничего живого. Сирокко повернулась к Габи:

— Что случилось?

— Всего мы, наверное, так и не узнаем. Частично это по-прежнему в мозгу у Геи. Частично уже утрачено. Как она и сказала, все случилось тысячу лет назад. Но мозги никогда не существовали раздельно. Думаю, Океан просто... умер. А Гея не смогла с этим смириться. Нельзя вести человеческие аналогии дальше той точки, где они перестают действовать, но иначе мне никак не объяснить. Гея как бы почувствовала, что ее предали. Она отказалась поверить в нечто, на ее взгляд, столь фантастическое, как смерть Океана. Тогда-то разум Геи в самом прямом смысле и раскололся. Она отрастила сюда этот нерв — вон то ответвление идет к мозгу Гипериона, а другое к Мнемосине — и она... стала Океаном. Причем эта ее часть принялась играть роль негодяя. Какая-то физическая борьба действительно происходила, хотя наверняка не столь драматическая, как Гея тебе рассказывала. В любом случае Гея всегда разговаривала сама с собой. И когда ты обращаешься к любому из региональных мозгов, на самом деле ты всегда обращаешься к фрагменту личности Геи. Ее разум раскалывался все больше и больше. Она... я по-прежнему не могу всего тебе сказать, но она ввела... некую систему, которая поддерживала общее функционирование. Та пятнадцатиметровая женщина, с которой ты собираешься сражаться, — часть этой системы. Ты тоже. И я — хотя лишь по случайности. Вот все, что я пока могу тебе сказать. — Габи повернулась к Джину: — Если я скажу тебе, что делать, ты это сделаешь? Сможешь запомнить? Если будешь знать, что этим причинишь вред Гее?

Единственный глаз Джина засверкал.

— Еще как. Джин запомнит. Джин навредит Гее. Габи вздохнула.

— Что ж, тогда все встало на место, — сказала она.

Габи покинула их у самого лагеря, но внутри наружного кольца охраны — чтобы обойтись без недоразумений. Сирокко и Конел пошли на свет.

Конел споткнулся. Сирокко потянулась, чтобы его поддержать, — и вдруг поняла, что он плачет. Немного поколебавшись, решая, что для него сейчас будет лучше, она его обняла. Конел безудержно рыдал. Впрочем, он довольно быстро взял себя в руки и смущенно отстранился.

— Уже лучше?

— Я просто вспомнил... зачем я сюда прилетел.

— Не будь кретином. Я сама не знала многого из того, что мы только что услышали.

— Этот бедняга. Этот бедный, несчастный сукин сын.

— Ничего — проснешься, полегчает.

Конел как-то странно на нее посмотрел, затем пожал ей руку и направился к своей палатке.

Сирокко пошла к своей. Охранник заступил было ей дорогу, но затем узнал и отдал честь. Казалось, его нисколько не тревожит та мысль, что Сирокко сумела выскользнуть из своей палатки, несмотря на его дозор.

Вот бы ему заглянуть в палатку, подумала Сирокко. Потом вздохнула и откинула клапан, готовясь к той метаморфозе, которую уже проделывала дважды, но привыкнуть к которой так и не смогла.

Однако другой Сирокко на койке не оказалось.

Постояв немного и подумав, Сирокко села на койку и подумала еще. Наконец, она решила, что нет смысла пытаться проснуться, если не спишь.

Взглянув на часы, Сирокко увидела, что приближается оборот, когда нужно будет выступать, и вышла из палатки, чтобы начать приготовления.

Армия вошла в Гиперион.

Объект их наступления в ясную погоду стал виден еще из центра Мнемосины. Невозможно было не заметить южный вертикальный трос, что указывал в самое сердце Преисподней. Теперь же, пока армия легко одолевала покатые холмы Юго-Западного Гипериона, люди порой могли видеть круглую стену, что окружала Киностудию.

Мост через реку Урания был одним из немногих на Кружногейском шоссе, сохранившихся в целости и сохранности. Однако Сирокко велела саперам его проверить — сначала на предмет мин-ловушек, затем на предмет структурной прочности. Когда ее заверили, что все в порядке, она тем не менее приняла предосторожности, пошире растянув фургоны и приказав солдатам идти не в ногу. Мост выдержал.

Мост через Каллиопу обеспечила армии сама Гея. Богиня велела насыпать там плотину. Турбины, по земным гидроэлектрическим стандартам, были невелики.

Военно-Воздушные Силы подвезли еще динамиту, и, когда плотина была пройдена, Сирокко велела ее взорвать. Все смотрели, как в земляном валу появляется солидных размеров дыра, и от души порадовались, когда воды хлынувшего туда озера оставили от плотины одно воспоминание. Сирокко уничтожила и турбины.