Леонид Беловинский - Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы

• Название: Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы
• Автор: Леонид Беловинский
• Жанр: Культурология
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9950-0222-2

Книга доктора исторических наук, профессора Л.В.Беловинского «Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы» охватывает практически все стороны повседневной жизни людей дореволюционной России: социальное и материальное положение, род занятий и развлечения, жилище, орудия труда и пищу, внешний облик и формы обращения, образование и систему наказаний, психологию, нравы, нормы поведения и т. д. Хронологически книга охватывает конец XVIII – начало XX в. На основе большого числа документов, преимущественно мемуарной литературы, описывается жизнь русской деревни – и не только крестьянства, но и других постоянных и временных обитателей: помещиков, включая мелкопоместных, сельского духовенства, полиции, немногочисленной интеллигенции. Задача автора – развенчать стереотипы о прошлом, «нас возвышающий обман».

Книга адресована специалистам, занимающимся историей культуры и повседневности, кино– и театральным и художникам, студентам-культурологам, а также будет интересна широкому кругу читателей.

---

Еще об одной разновидности топора, колуне, мы не говорим: в строительстве он не употребляется. Зато необходимо рассказать о тесле, которое сейчас никто не знает. Это тоже топор, но широкое прямое лезвие которого развернуто поперек обуха и топорища. Теслом стесывали широкие, преимущественно горизонтальные плоскости. Например, полы нередко в старину настилались из расколотых пополам бревен, и для выравнивания этих плах можно было использовать как раз тесло. Теслами стесывали вгладь и стены. Употребляли тесла при изготовлении долбленых гробов, огромных колод для водопоя скота, корыт, лодок-однодеревок, заканчивая работу долотом.

Так что от топоров самое время перейти к долотам. Сейчас наш современник нередко путает долото и стамеску. Между тем, это совершенно разные инструменты. У настоящего долота рабочая часть в высоту больше, чем в ширину, так что при выкалывании подрубленной древесины долото не согнется. И заканчивается старинное долото не острым хвостовиком, как стамеска, а, напротив, конусообразной трубкой, узкой воронкой. Ведь по рукояти долота били тяжелым молотком, обухом топора или, в лучшем случае, деревянным тяжелым молотком-киянкой. Если бы ручка долота насаживалась на хвостовик, она бы от ударов быстро раскололась, несмотря на надетое сверху кольцо: она просто надвинулась бы на железко долота. А так ручка только плотнее входила в воронку. У стамески железко, в отличие от долота, плоское, тонкое (бывают и полукруглые стамески и даже замысловатые ложечные стамески-клюкарзы, чтобы вынимать полусферические углубления). Долбят стамеской редко, а в основном режут, нажимая или слегка ударяя по концу рукояти мякотью руки. И вообще это инструмент не плотничий, как долото, а столярный.

Долотами долбили пазы – в потоках для укладки тесин кровли, под шипы для стропил и т. д. Но отверстия при строительстве не только долбили, а и высверливали, для чего применялись буравы разного размера. Инструментом для сверления были также перки, перовые сверла, вставлявшиеся в коловорот. У бурава на одном конце длинного прочного стержня – кольцо для поперечной деревянной рукояти, на другом – двухходовая накатка, как бы винт, заканчивающаяся небольшим тонким коническим винтовым острием; по обе стороны острия кромки заточены навстречу друг другу, они-то и режут дерево, а стружка поднимается наверх винтовой нарезкой. Перовое сверло сравнительно маленькое, со стержнем, на рабочем конце которого перо, плоскость, с острием по середине и на конце одной из кромок; кромки, как у бурава, тоже заточены. Боковым острием перка режет дерево при вращении коловорота, кромками подрезает его, а поднимается стружка сама по себе, так что перку время от времени приходится вынимать из слишком глубоких отверстий, чтобы очистить их. И опять же перками в основном пользуются столяры, а буравами – плотники.

Следующая группа деревообделочных инструментов – инструменты для пиления.

Не все знают, что различаются пилы поперечные и продольные. У поперечной пилы зубья имеют форму равнобедренного треугольника, и оба хода пилы, вперед и назад, – рабочие. У пилы продольной зубья в виде остроугольного треугольника, наклоненного вперед, навстречу рабочему ходу. А обратный ход – холостой. Продольные пилы, применявшиеся для распиловки бревен на доски (а до их появления доски тесали из расколотых бревен топорами, отчего они и назывались – тес) были очень длинные, в два метра и более. Полотно их сужалось к одному концу, именно в направлении рабочего хода. А трубки для закрепления ручек были развернуты поперек полотна и ручки были двусторонние, так что пильщики держали пилу каждый двумя руками. Бревно укладывалось на высокие, около двух метров, козлы или на край глубокой ямы, в которой стоял один из пильщиков, тот, который и давал ей рабочий ход: верхний пильщик только поднимал пилу на холостом ходу. Сделав распил, в него легко вгоняли клин, чтобы полотно пилы не зажималось, подавали бревно вперед и пилили дальше. Целый день – вверх-вниз, вверх-вниз…

Употреблялись (и употребляются сейчас) не только двуручные пилы для двух рабочих, но и одноручные – ножовки. Есть и маленькие узкие ножовки-выкружки, или лобзики, для фигурной работы, которыми, однако, пользовались в основном столяры. Но прежде широко пользовались еще одним типом пил, который сейчас употребляется нечасто и сильно изменился с виду. Это лучковые пилы. Полотно такой пилы узкое, длинное, одинаковой ширины по всей длине, а зубья чаще всего комбинированные, позволяющие пилить и вдоль, и поперек волокна. Концами полотно вставляется в две невысоких стойки, зажимаясь в поворачивающихся в стойках ручках. Посередине стойки распираются рейкой, распоркой, а на верхних концах стягиваются двойной веревкой, в которую вставлена плоская короткая закрутка, одним концом упирающаяся в распорку. Вставив полотно в ручки и закрепив его, закручивают тетиву, стягивающую верхние концы, а нижние, с полотном, расходятся и растягивают полотно, поскольку стойки упираются в концы распорки. Растянутое длинное полотно не гнется, не хлябает, и пилить лучковой пилой может один человек. А поскольку ручки вместе с полотном поворачиваются в стойках, работать лучковой пилой можно в любом направлении, в том числе и с большими плоскостями. Сейчас в лучковых пилах вместо хитрого деревянного станка стали использовать просто согнутые дугой трубки. Зато лучковая пила потеряла свой универсальный характер.

Строгали плотники мало: это занятие по преимуществу столяров. Но все же строгать приходилось. Для этого был особый, почти незнаемый нынче инструмент – скобель. Им можно было и бревна шкурить, и плоскости строгать, и разного радиуса изгибы выстругивать. Скобели были различного размера, длиной до полуметра. Это была узкая, слегка выгнутая пластина с лезвием на одной кромке. В направлении лезвия, но под небольшим углом к плоскости пластины, на концах были два хвостовика, на которые насаживались деревянные рукояти. Рабочий брался обеими руками и с силой тянул скобель на себя, срезая стружку. Скобелями работали и столяры. Например, коллекционеры икон и специалисты знают один из признаков датировки: на заднике старинных икон под определенным углом заметны как бы неровные бороздки, настолько мелкие, что различимы только при хорошем освещении. Это следы скобеля, свидетельство того, что икона старинная, и ее доска заготовлена еще до появления рубанка, который пришел к нам в XVIII в. Кстати, назывался рубанок в России еще в ХIХ в. настругом. Наструг был инструмент столяров, но огромными настругами, для двух рабочих, называвшимися медведками, пользовались и плотники. Колодка медведки тяжелая, длинная, широкая, и по концам в нее вставлены поперечные рукояти. Скажем, если нужно было чисто обработать плоскость бревна, два человека садились на него верхом, и один тянул медведку двумя руками на себя, снимая стружку, а другой подталкивал.

Из разметочного инструмента самый простой – длинный шпагат, начерненный углем. Натянув его туго по концам бревна или доски, оттягивали слегка и отпускали, так что он упруго бил по материалу, оставляя черный ровный угольный след. Пользовались и чертой – большой железной вилкой с двумя длинными загнутыми острыми зубьями. Один зуб вели по уже обтесанной или простроганной плоскости, по пазу бревна, а другим прочерчивали параллельную линию. Для проверки вертикалей пользовались отвесом – тем же шпагатом с небольшим, но увесистым грузиком с острием на конце. А горизонтали проверяли более хитрым инструментом, давно замененным немецким ватерпасом с бегающим в запаянной стеклянной трубочке с маслом воздушным пузырьком. Старинный русской уровень представлял собой широкую рейку, вдолбленную в колодку под прямым углом, иногда еще раскрепленную прочно раскосами. На верхнем конце рейки на шпеньке закреплялся шпагат или нитка, на которой висел грузик с острием, и на колодке рисками отмечались углы. Поставив колодку на плоскость, смотрели, насколько отклоняется грузик от центральной риски или достигнут ли необходимый угол. Особым инструментом для отбивания углов, например, при заготовке шипов в наклонных стропилах, была малка. В бруске с продольной щелью ходила закрепленная винтом на одном конце рейка с прорезью. Отпустив барашек винта, рейку устанавливали под нужным углом к колодке и вновь закрепляли. А затем уже, прикладывая малку к материалу, отмечали нужные углы. Ну, а прямые углы проверяли большим деревянным наугольником. Впрочем, плотничья работа грубая, и плотники часто работали на глазок, который у опытного работника был наметан и не ошибался. Потому и сейчас в шутку про хорошего старого плотника говорят, что у него глаз – ватерпас, добавляя кое-что неудобопечатаемое про отвес.

Как видим, набор плотничьего инструмента не так уж и велик, причем часть его используется и столярами. Здесь уж, кстати, для непонимающих надо разъяснить разницу между двумя этими работниками. Плотник работает грубым инструментом с крупным материалом – бревнами, брусьями, досками, а изделия у него тоже крупномасштабные, не меньше бани: дома, хозяйственные постройки, мосты… Плотники именно и строят, это строители. Столяры работают небольшие изделия, и материал у них мелкий, и инструмент легкий, но более сложный. Зато работать столяр должен чисто, точно. Различались когда-то столяры-белодеревцы, изготовлявшие дешевые «белые» изделия из дешевых местных пород древесины; столяры-краснодеревцы, работавшие значительно чище и с дорогими привозными породами или с местными, но отделывавшие их под ценное дерево; и столяры-чернодеревцы, давно уже повыведшиеся, работавшие с наиболее ценными и редкими заграничными породами.