Глен Кук - Десять поверженных. Первая Летопись Черной Гвардии: Пенталогия

• Название: Десять поверженных. Первая Летопись Черной Гвардии: Пенталогия
• Автор: Глен Кук
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-8352-0179-6

Глен Кук — автор «новой волны» англо-американской фэнтези «Десять поверженных» — первая книга из Великолепной пенталогии Глена Кука «Летопись Черной Гвардии». Автор создал удивительный, таинственный мир, оставив читателя перед загадкой — где же все-таки происходит действие? На Земле или на затерянной во Вселенной планете, в глубоком прошлом или далеком будущем?

Черная Гвардия… Воинское братство бесстрашных, отчаянных людей странствует по миру, меняя хозяев, но не меняя самого главного — своих убеждений и принципов. Образ армейского врача по прозвищу Каркун, от лица которого ведется повествование, многогранен и сложен. Не нарушая динамичности, закрученности сюжета Глен Кук поднимается до высот истинной психологичности и тонкого лиризма. Все его персонажи — колдуны, воины, гвардейцы — выписаны талантливо ж ярко. Мастерство автора ставит «Летопись» на уровень лучших образцов литературы в жанре «меча и колдовства».

---

— Да, — сказал Ловец, — это многое объясняет, но и Плато, и Розы — это день вчерашний, а нас интересует завтра, а именно: как избавиться от Шелест, пока она не устроила нам очередную пакость.

Ворон внимательно посмотрел на Ловца, на меня и продолжил свой бессмысленный маникюр. Я тоже не горел желанием встречаться взглядом с Поверженным. Мы для них даже не просто смертные, а скорее игрушки и инструменты. Они из той породы, кто может выкопать из земли кости своей матери, если они понадобятся, чтобы заработать себе лишние очки перед Леди.

— Сейчас все силы — на Шелест, — сказал Ловец. — Мы знаем, что она договорилась с Хромым встретиться завтра…

— Каким образом? — воскликнул Ворон.

— Я не знаю. Мне рассказала Леди. Хромой не догадывается, что нам о нём известно, но он прекрасно понимает, что больше ему тянуть нельзя. Он, вероятно, попытается повернуть дело таким образом, чтобы Круг взял его под защиту. Он знает, что если ему это не удастся, он — мертвец. А Леди хочет сделать так, чтобы они умерли вместе. Тогда Круг может подумать, что это Шелест была предательницей, а не наоборот.

— План вряд ли сработает, — проворчал Ворон.

— Они поверят.

— Итак, мы собираемся вывести его из игры, — сказал я. — Ворон и я. С луками. А какие мысли насчёт того, каким образом мы их найдём?

Ловец Душ в любом случае там не появится. И Хромой, и Шелест почувствуют его присутствие задолго до того, как мы сможем приблизиться на расстояние выстрела из лука.

— Хромой войдёт в лес со своим отрядом. Он не знает, что его подозревают, поэтому не будет прятаться от глаз Леди. Он думает, что его передвижения примут за поиск Шелест. Леди будет информировать о его перемещениях меня, а я наведу на его след вас. Когда они встретятся, вы ударите.

— Конечно, — усмехнулся Ворон. — Конечно. Это будет серьёзный выстрел.

Он метнул нож, который глубоко вошёл в оконную раму. Ворон вышел, хлопнув дверью.

Мне всё это показалось тоже не слишком приятным. Я смотрел на Ловца Душ и боролся с собой, пока страх не вытолкал меня вслед за Вороном.

Когда я бросил на Ловца Душ последний мимолётный взгляд, то увидел уставшего, обиженного человека. Мне кажется, им всё-таки трудно жить с такой репутацией. Нам всем нравится, когда окружающие нас любят.

Я сочинял очередную маленькую фантазию о Леди, а в это время Ворон одну за другой посылал стрелы в красный лоскут, приколотый к соломенному чучелу. Перед этим мне уже стоило немалых усилий попасть хотя бы в само чучело, не говоря уже о лоскутке. А Ворон, похоже, был просто не в состоянии промахнуться.

На этот раз меня занимало её детство. Именно это интересовало меня в любом злодее, — взглянуть на его детские годы. Цепь каких событий и перемен превратили маленькую девочку в ту, что сейчас находилась в Амулете? Возьмите маленьких детей. Почти все они милы, привлекательны и любимы. Сладкие, как взбитые сливки с мёдом. Откуда же появляются злые и безнравственные люди? Я хожу по нашим казармам и удивляюсь, как смеющийся и любопытный маленький человечек, только начавший ходить, мог превратиться в Трёхпалого, Шутника или Немого?

А маленькие девочки вдвойне милее и невиннее, чем мальчики. Я не знаю такого общества, где бы это было не так.

Так откуда взялась Леди? Или, к примеру, Шелест? Об этом я и размышлял.

Рядом со мной уселся Гоблин. Он прочитал то, что я написал.

— Не думаю, — сказал он. — Мне кажется, она с самого начала приняла сознательное решение.

Я медленно повернулся к нему, остро сознавая, что всего в нескольких футах за моей спиной стоит Ловец Душ, наблюдая за полётом стрел.

— Я всё-таки не думаю, что это было именно так, Гоблин. Это… Ну ты знаешь. Если хочешь понять, ты сможешь сложить два и два.

— Мы все так делаем. В повседневной жизни это называется «оправдываться».

Очень трудно подавить наши истинные низменные побуждения. Но большинство людей, достигших моего возраста, смогли уже побороть их и практически им неподвластны.

Я почувствовал, что на меня падает какая-то тень, и поднял глаза. Ловец Душ протянул руку, приглашая меня поупражняться с луком. Теперь моя очередь. Ворон вытащил свои стрелы и стоял, дожидаясь меня.

Первые три стрелы попали в красный лоскуток.

— Ну как? — спросил я, поворачиваясь.

Ловец Душ читал мои записи. Он поднял на меня глаза.

— В самом деле, Каркун! Всё было совершенно не так. Ты что, не знаешь, что в четырнадцать лет она убила свою сестру-близняшку?

Как будто крысы начали скрестись у меня в позвоночнике своими холодными острыми коготками. Я отвернулся и выпустил стрелу. Она просвистела далеко справа от чучела. Я выпустил ещё несколько. Единственным результатом было то, что я переполошил всех голубей на заднем дворе.

Ловец взял в руки лук.

— У тебя шалят нервы, Каркун.

Он всадил одну за другой три стрелы в круг размером не больше дюйма.

— Вот так надо. А там тебе придётся ещё более туго, — он отдал лук назад. — Весь секрет в том, чтобы уметь сосредоточиться. Представь, что ты делаешь операцию.

Представить, что я делаю операцию. Хорошо. Мне случалось выполнять опасную работу прямо на поле боя. Хорошо. Но там было по-другому.

Старое, надёжное оправдание. Да, но… Здесь по-другому.

Мне удалось успокоиться настолько, что остальные стрелы я послал в чучело. Вытащив их, я встал рядом с Вороном.

Гоблин подал мне мои листочки. В раздражении я скомкал свои маленькие небылицы.

— Тебе дать чего-нибудь от нервов? — спросил Гоблин.

— Да-а. Железных опилок, или что там ест Ворон.

Моё чувство самоуважения пошатнулось.

— Вот, попробуй, — Гоблин протянул мне шестиконечную серебряную звёздочку на цепочке. В центре её была изображена медуза, скользящая в воде.

— Амулет?

— Да. Мы подумали, что он может тебе завтра пригодиться.

— Завтра?

По-моему, никто не должен был знать, что завтра что-то произойдёт.

— У нас есть глаза, Каркун. Это Гвардия. Может, мы и не знаем, что именно, но мы вполне можем сказать, когда что-то назревает.

— Да, наверное. Спасибо, Гоблин.

— Я, Одноглазый, Немой — мы все над ней трудились.

— Спасибо. А как насчёт Ворона?

Когда кто-то начинает делать такие жесты, я себя лучше чувствую, если мне удаётся сменить тему разговора.

— Ворону это не нужно. Ворон сам — свой собственный амулет. Садись, давай поговорим.

— Я не могу тебе ничего рассказывать.

— Я знаю. Но мне кажется, ты хотел узнать о Башне.

Он ещё ни разу не заводил об этом разговора. Я оставил это на его усмотрение.

— Да, да, расскажи.

Я посмотрел на Ворона. Стрела за стрелой вонзались в красный лоскуток.

— Ты что, не собираешься записывать?

— А, да.

Я приготовил карандаш и бумагу. Тот факт, что я являюсь хранителем этих Анналов, производит на людей огромное впечатление. Анналы гарантируют бессмертие.

— Хорошо, что я не стал соревноваться с ним.

— С кем?

— Ворон хотел подшутить над моей «меткостью».

— Ты стал таким умным, что не клюнул на это идиотское пари? — фыркнул Гоблин. — Пиши. — Он начал рассказ.

Он почти ничего не добавил к слухам, собранным мной там и сям. Он рассказал, что видел большую, угрюмую и пыльную комнату. Примерно так я о Башне и думал. Впрочем, как и о любом замке.

— Как выглядела ОНА?

Вот что самое интригующее во всей этой головоломке. Я представлял её себе темноволосой, вечно прекрасной. Её красота и сексуальность как булава поражают простых смертных. Ловец Душ говорил, что она красива, но у меня не было независимого подтверждения.

— Я не знаю. Я не помню.

— То есть как это, ты не помнишь? Как ты можешь не помнить?

— Не принимай всё так близко к сердцу, Каркун. Я не могу вспомнить. Она была там, прямо напротив меня, потом… А потом я видел только огромный жёлтый глаз, который становился больше и больше и смотрел прямо в меня, насквозь. Он видел все мои тайны и секреты. Больше я ничего не помню. У меня до сих пор кошмары по ночам из-за этого глаза.

Я вздохнул раздражённо.

— Мне следовало этого ожидать. Видишь ли, она может прямо сейчас проходить мимо, и никто не узнает, что она здесь была.

— Мне кажется, она именно этого и хочет, Каркун. Если сейчас всё развалится и станет так, как было до того, как ты нашёл эти бумаги, она просто уйдёт. Только Десять могут опознать её, но она как-нибудь с ними разберётся.

Сомневаюсь, что всё это может быть так просто, потому что такие люди, как Леди, с трудом переносят второстепенные роли. Низложенная принцесса продолжает вести себя, как принцесса.

— Спасибо, что нашёл время рассказать мне об этом, Гоблин.

— Не за что. Мне нечего было тебе рассказывать. Я тянул время только из-за того, что не мог прийти в себя.