Алексей Шишов - Четырех царей слуга

• Название: Четырех царей слуга
• Автор: Алексей Шишов
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014155-6, 5-271-04145-Х

Новый роман известного писателя-историка Алексея Шишова рассказывает об одном из ближайших сподвижников Петра I генерале-шотландце Патрике Гордоне (1635-1699), в течение почти 40 лет честно и беспорочно служившем государству Российскому.

ыходец из Шотландии, дворянин, военный инженер Патрик Гордон, находившийся с 1661 года на русской службе, был одним из ближайших помощников Петра I в деле создания регулярной российской армии...

---

Нападавшими предводительствовало «какое-то знатное лицо в красной одежде, которое их не только воодушевляло, но и побуждало с саблею в руке к исполнению обязанности». Это был сам Муртаза-паша, который бесстрашно вёл в рукопашный бой дико кричащих янычар. Османы стреляли сверху из ружей и луков, бросали ручные гранаты и копья. В дело шли и камни, комья ссохшейся за лето земли, вывороченной подземным взрывом.

Скоро рукопашные схватки велись только у пролома в валу бастиона. Солдаты и московские стрельцы пытались через брешь вновь ворваться на бастион, турки же яростно защищали её. Постепенно атакующие стали отступать. Бой длился около полутора часов, и восседавшему на коне Гордону всё же пришлось приказать барабанщикам бить отбой. Но в суматохе рукопашных схваток штурмующие услышали его не везде и не сразу.

Генерал Патрик Гордон ещё дважды посылал своих воинов на приступ вражеского бастиона, принуждая их возобновить штурм увещеваниями и угрозами воинской кары за невыполнение приказа начальника:

— Воины царя Петра! Вперёд! Бог с вами, христиане! Помни присягу! Идите на штурм! Азов-город — ваша добыча!..

Каждый раз османы встречали атакующих ружейной и пушечной стрельбой в упор и с флангов. На головы русских летели ручные гранаты и камни. Сверху летели и большие бомбы, которые янычары привязывали к верёвкам и старались метнуть с вала как можно дальше. С присвистом летели оперённые стрелы.

Последний приступ был начат по приказанию царя. В это время Преображенский и Семёновский пехотные полки с тысячью донских казаков под командованием окольничего Петра Матвеевича Апраксина овладели частью вала в прибрежной части крепости и завязали рукопашные схватки среди домов азовского пригорода. Потешные штыками и казаки саблями да пиками бились отчаянно, но помощь им всё не подходила. Азовский паша, видя здесь большую угрозу, усилил отряды защитников крепости на речном берегу.

Гордон, видя с батарейного холма успех на берегу Дона, послал на подмогу потешным и донцам два своих солдатских батальона тамбовцев. С точки зрения военного искусства, такой тактический ход заслуживал самой высокой похвалы. «Но люди шли в бой уже не с таким бодрым духом, как вначале», — констатирует шотландец в своих мемуарах.

Гордоновским полкам пришлось отступить и после третьего приступа. Бутырский полк понёс в тот день самые большие потери, и едва ли не половина его смогла живыми уйти из пролома. Стрельцы после захвата вала вперёд так и не пошли. Лефортовские и отчасти головинские войска, дойдя до крепостного рва, пятились назад, и никакими увещеваниями и угрозами их нельзя было послать на приступ.

Когда стало смеркаться, командование поняло, что и второй генеральный штурм Азова потерпел неудачу. Был дан приказ штурмовым отрядам вернуться в осадный лагерь. Барабаны ударили отбой. Бутырцы и потешные отходили, посылая в турок последние ружейные заряды, грозя кулаками и палашами:

— Не больно-то радуйтесь! Мы к вам ещё придём с атакой. Погоди, дай время...

Турецкий гарнизон, который оказался намного многочисленнее, чем показали лазутчики, держался мужественно и отчаянно. Турки выбили из города ворвавшихся туда через брешь в валу русских солдат. Атаковавшие не без успеха со стороны Дона преображенцы и семёновцы, донские казаки были вынуждены отойти из «нижнего города», поскольку их наступательный порыв не поддержали в других местах.

Патрик Гордон оставил в «Дневнике» за 25 сентября следующую запись — собственноручный рассказ о втором штурме крепости Азов:

«Состоявшийся утром военный совет постановил всем назначенным к штурму в 3 ч. быть наготове в ближних траншеях; по сигналу трёх орудий надлежит поджечь мины.

Как только закончили подготовку и надёжно защитили лагеря от неприятеля со стороны поля, прозвучал сигнал. Заминированы были небольшая часть куртины, весь фланг и с 2 сажени лицевой стороны больверка, всего около 20 саженей. Но из-за частокола (палисада) за бруствером и сильного южного ветра масса земли, камней и мусора полетела назад на осаждающих, нескольких обожгло и ранило... Однако турки оказались так напуганы взрывом, что покинули стену, так что христиане с помощью лестниц перебрались через ров, очень отлогий, старый и поросший травой.

Христиане, что были в средней колонне, ворвались на стену и заняли часть её против своей колонны — то есть угловой и средний больверки и куртину между ними. Но шедшие в других колоннах не бросились захватывать стены на своих участках. Поэтому турки не понесли урона, собрали резервы со всех позиций, во множестве кинулись на стену, снова сбросили с неё солдат и стрельцов и немедленно заняли стену ещё большим числом. Всё же солдаты средней колонны не прекратили приступа и держались с наружной стороны стены, во рву и ближайших траншеях. При поддержке с левого фланга они вновь пошли вперёд. Нескольким даже удалось забраться на стену, но, невзирая на их доблесть и отчаянное сопротивление, турки опять взяли верх.

Тем временем казаки на правом фланге стали вновь подступать к городу. Так как успех казался тут возможным, командовавший ими дворянин призвал на помощь наступавших по соседству; после чего полковник Чамберс двинулся вперёд с батальоном Преображенского полка. Не встретив особого противодействия, он вошёл в город у реки и занял позицию среди развалин домов. Но из укрепления сверху вёлся шквальный огонь, полковника ранило, и ещё несколько людей ранило и убило. Увидев, что помощь не подходит, они отступили. Посланные же на подмогу 2 батальона из дивизии генерала Гордона пробиться не смогли, так как турки, поняв, сколь слабы усилия остальных колонн, ринулись сюда во множестве. Третий приступ предприняли солдаты средней и левой колонн, но тщетно — только потеряли людей.

К тому времени уже наступил вечер, и генералы подали сигнал к отступлению. Солдаты направились к лагерям, оставив дозорных, впрочем, числом больше обычного...»

Потери русских войск при втором штурме Азовской крепости неизвестны. Трофеев оказалось мало. На следующий день после штурма двое солдат-бутырцев в изодранных зелёных кафтанах представили своему полковому командиру отбитое у турок на бастионе знамя, а четверо стрельцов принесли железную пушку старого образца, захваченную ими на крепостном валу.

Патрик Гордон приказал выставить захваченные трофеи на виду у своего лагеря. Солдат и стрельцов похвалил:

— Молодцы! Видел, как бились вы, храбро. Хвалю вас от всего сердца воина, повоевавшего за московского царя немало. Ещё раз — молодцы.

За каждый из этих трофеев генерал Патрик Гордон приказал выдать принёсшим крупную наградную сумму по 5 рублей из полковой казны. Писарь так и записал в расходной книге: «Дадено-де двум солдатам да четырём стрельцам по пяти рублей за взятые при приступе султанского войска знамя да пушку железную малую без зарядов».

В путевом дневнике Петра — «Юрнале», который вёлся каждодневно и достаточно обстоятельно, сохранилась краткая запись о «печальном» дне 25 сентября:

«Был приступ другой к городу Азову, и был бой жестокий, только отступили наши. День был северной; в ночи мороз».

В русском осадном лагере после неудачного приступа было необычно тихо. В передних апрошах не перекликались привычно часовые. Турки же трудились, выбиваясь из сил, всю ночь, торопясь заделать пробитые в их укреплениях бреши. Сильные дозоры, высланные в степь от бастионов, I стерегли ночное нападение русских. Его Муртаза-паша в те дни опасался больше всего.

Военный совет, состоявшийся у царя 26-го числа, не решил вопрос об отступлении, поскольку бомбардир Пётр I Алексеев желал взять хотя бы форт Лютик. На его рекогносцировку был послан отряд донских казаков и военный инженер Руэль из гордоновского отряда. Выслушав его после возвращения, генерал доложил царю:

— Форт силён. Так говорит инженер Руэль, ваше величество. Постройки новой. Сразу его не взять, и потери будут в людях немалые. Казаков с «Лютика» турки встретили залпом из многих больших пушек.

Помолчав и не глядя на генерала, Пётр сказал:

   — Под форт людей не посылать больше, ваша милость. Пусть турок стоит на Мёртвом Донце до поры до времени...

Генерал Гордон настаивал на быстром отходе русской армии от Азова — погода ухудшалась с каждым днём, лили частые дожди и наступали холода. Войска тёплой одежды не имели, с топливом было крайне плохо. Больных в осадном лагере становилось всё больше. На складах кончались запасы провианта.

В московских стрелецких полках началось шатание. Нескольких стрельцов, говоривших товарищам, что-де пригнали их сюда, в донские степи, «русским мясом турецких ворон кормить», Пётр приказал повесить в обозе на вздёрнутых к небу оглоблях. Но даже такие меры не помогали — шатание не утихало и стрелецкие головы были бессильны что-либо сделать, не раз выслушивая гневные слова главы романовской династии.