Татьяна 100 Рожева - Можно

• Название: Можно
• Автор: Татьяна 100 Рожева
• Жанр: Короткие истории

«Сначала я увидела белых оленей на его свитере. Уперев рога в ветер, они упрямо шли через непроходимую грудь, от левого рукава к правому. Их заметало вязаным снегом густо-синей, наверное, норвежской ночи…»

---

Татьяна 100 Рожева Можно

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес

* * *

Сначала я увидела белых оленей на его свитере. Уперев рога в ветер, они упрямо шли через непроходимую грудь, от левого рукава к правому. Их заметало вязаным снегом густо-синей, наверное, норвежской ночи…

– Привет! – Улыбнулся он так, словно мы случайно столкнулись в той же ночи, а не договорились час назад в инете «выпить по кофейку где-нибудь в центре».

Над оленями смущенно прятались в очки глаза, в русых кудрях путалась седина. Странный ник «Лео» подходил ему. Та же буквенная недосказанность бредущих невесть куда оленей и улыбающихся непонятно чему глаз…

– Привет. Давно ты здесь сидишь?

– Недавно. – Просто ответил он. – Что ты будешь?

– Ничего не буду. Я на минуту. Дочь только что звонила. Ключи забыла, сидит у подъезда. Мне надо вернуться.

– Мы успеем. – Он крикнул официантке: – Девушка! Нам два кофе! Срочно! У нас ребенок один сидит! – И спросил меня: – Сколько дочери?

– Четырнадцать.

– Успеем! – Уверенно повторил он.

Я уронила несколько крупинок сахара в напёрсток с кофе, выпила его одним глотком, почувствовав себя гигантской дюймовочкой. Лео, улыбаясь, проделал то же самое.

– Я тебя такой и представлял, – произнес он.

– Какой такой?

– Такой. Сильной, решительной, красивой…

– Спасибо. А ты почему в свитере? На лыжах катался сегодня?

– Сегодня? Нет. Вчера утром еще катался. А свитер давно у меня. Я люблю уютные вещи.

– Мне пора.

– Я подвезу.

– Здесь метро в двух шагах.

– Да. Но на машине комфортней. Да и быстрей.

В темной «Вольво» меня вдавило в сиденье. Он вел машину, словно бросался на лыжах с горы. Красные олени не успевали зеленеть на светофорах. У дома мы оказались через семь минут. Позвонила дочь. Ключи нашлись в другом кармане.

– Давай посидим? – Лео развернул ко мне седых оленей и бликующие очки.

– Давай. Я даже возбудилась…

– Я тоже.

– Я имела в виду от скорости…

– Я понял…

Он снял очки, оставив глаза совсем беззащитными.

– Лео – это Леонид?

– Это Глеб. Ты мне нравишься. Очень…

– И что ты хочешь, Глеб?

– Всё…

– С какой это ста…, – взяла я ноту неприступности, но почувствовала, что не хочу ее допевать.

Он молча смотрел на меня.

– У тебя сложилось обо мне неверное впечатление…, – смутилась я, – я не доминантная самка, то есть не всегда такая. Ну, то есть могу и даже иногда веду себя так, но на самом деле я не…

Он не дал мне договорить.

Целовался он так, словно в эту секунду пал вековой запрет на «целование» и стало можно…

– Куда ты хочешь, чтобы я тебя пригласил? Скажи и я приглашу, – произнес он мне в губы.

– Не знаю… в ресторан.

– В какой?

– В рыбный, например.

– Хорошо. Я только улетаю в среду. На три дня. Дел много сейчас. Давай, когда вернусь? Не хочется комкать хорошее место.

Спустя неделю, в хорошем месте, оленей не было. Светлый воротничок поверх синего джемпера менеджера оленеводческого хозяйства и джинсы. Рыбный ресторан оказался переполнен.

– Один зал заказан под юбилей, во втором пока все занято, – объяснил похожий на воблу официант. – Будете ждать?

– Не стоит смешивать достоинства блюда и юбиляра, – вежливо улыбнулся Глеб. – Здесь рядом неплохой китайский. Рискнем туда.

– Ты пробовала черные яйца? – Спросил он, усаживая меня за столик среди бесшумных светящихся аквариумов и булькающей китайской музыки.

– От чего они почернели?

– От того, что их закопали в землю, и они протухли. Черные яйца должны хорошенько протухнуть, тогда они считаются правильно приготовленными.

– Звучит аппетитно…

– Едим?

– Спрашиваешь!

– Аск! – Засмеялся он. – Помнишь?

– Что?

– Аск! – Мы говорили в институте… У меня чувство, что мы с тобой учились вместе, словно давно тебя знаю… Я же старше намного. Не понимаю…. – Он свесил вниз руки и неподвижно сел над тарелкой с черными яйцами, глядя в выпученные глаза аквариумной рыбе. Близко посаженные, навыкате, они придавали ей вид существа, которое знает о счастливой жизни всё. Не знает только, почему человек с полной тарелкой еды и обеими руками никак не может начать есть. Пара выпученных рыбьих глаз от отсутствия ответа на этот вопрос окончательно сошлась в кучу. Из открытого рта всплыл вопросительный пузырь. Видимо, первый за счастливую жизнь.

– Впервые вижу счастливую рыбу, – улыбнулся Глеб.

– Она тоже впервые такое видит…

Черные яйца оказались изысканным блюдом. Трудно было занести в себя яйцо лишь первый раз, потом – вкусно. Но еще трудней представить, что мы могли бы никогда не встретиться. Не с яйцами, с Глебом. Так с ним было узнаваемо легко, словно мы уже были вместе. Или будем…

У моего дома Глеб затормозил через пять с половиной минут после старта у китайского ресторана.

– Тебе надо бежать? – Сиротливо спросил он.

– Нет, у меня еще есть время…

– Хорошо.

Он опустил руки на колени, как маленький мальчик, ждущий команды от взрослого.

– Нужно отъехать от подъезда…, – вслух командовало растущее во мне взрослое желание.

Глеб завел машину и послушно припарковал ее на задворках парка. Он повернул ко мне беспомощное даже в очках лицо и посмотрел, как смотрят на мечту, к которой идут всю жизнь. Вот она. Осталось только протянуть руки, но руки онемели или не решаются дотронуться.…

– Пойдем назад, – сказала я, не узнав свой голос.

Мы целовались, выбивая зубы друг другу и сворачивая носы. Я потянулась расстегнуть молнию на его джинсах, но он крепко сжал мою руку, дернулся со сдавленным стоном и затих…

Когда мое сердце вернулось на свое место из ушей, я двинулась дальше.

– Вообще-то в машине неудобно.

– Да… Я должен позаботиться о месте, но я об этом ничего не знаю, – растерянно произнес Глеб. – Наобум не хочется. Вдруг клоповник какой окажется. У тебя есть что-то приличное на примете?

– Нет, но отелей много разных. Отличаются по цене.

– В нашем случае цена не имеет значения. – Тихо сказал он.

В отеле Глеб слился с четой похотливых кактусов, изображенных на картине, пока дрессированные мальчики занимались оформлением другой пары.

В номере он сел в кресло, положив руки на колени, словно под кабинетом врача в ожидании надписи «входите». Я присела рядом. Пациент не шелохнулся.

– Что-то не так?

– Сейчас… Мне надо прийти в себя… Минутку…

Я нашла на музыкальном центре умиротворяющую музыку, включила мягкий свет, зашторила окно, стараясь двигаться бесшумно, как медсестра в палате непривязанных буйных психов. Глеб следил за моими перемещениями, полуприкрыв глаза. Когда оставалось снять покрывало с кровати и в принципе, можно было идти домой за отсутствием необходимого числа участников процесса, он вдруг поднялся.

– Я готов. – Произнес он, оставшись стоять возле кресла.

– Иди в душ, – напомнила я алгоритм действий.

– Иду. – Послушно ответил он и пошел в душ.

Полилась вода. Я заглянула. Он стоял под душем с закрытыми глазами, опустив руки. Я разделась. Глеб вышел из душа с видом человека, принявшего тяжелое решение.

Я собралась помочь ему и процессу, но он неожиданно резко убрал мои руки. Его лицо, прежде мягкое и нерешительное, исказилось. Он медленно снял очки. Беззащитных глаз за ними не оказалось. Увеличенные, словно эрегированные близорукие глаза светились звериным блеском. Он с силой схватил меня за волосы и проговорил чужим хриплым голосом:

– Ты хочешь, чтобы я тебя вые*ал?

– Хочу…, – удивилась, возбудилась и испугалась я одновременно.

Новый Глеб издал животный стон или клич и кинулся на меня как изголодавшийся хищник на свежее мясо.

Наевшись, он обессилено рухнул навзничь.

У меня болели запястья и щиколотки, как после тисков, и макушка, с которой чуть не сняли скальп.

Он вновь неподвижно лежал с закрытыми глазами. Я смотрела на его ухоженное, подкаченное тело, чистую, нежную кожу. Странно, что он так стеснялся…

– О чем ты думаешь? – Открыл он глаза.

– Ты такой классный.… Не понимаю, чего ты так стеснялся сначала, как будто не мог решиться.

– Не мог.

– Ты никогда не изменял жене? Это первый раз?

– Второй.

– А первый с кем? – Ревниво спросила я.

– С подругой жены.