Эллен Макклой - Макклой Э. Убийство по подсказке. Уэстлейк Д. «361». Макдональд Д. Д. «Я буду одевать ее в индиго»

• Название: Макклой Э. Убийство по подсказке. Уэстлейк Д. «361». Макдональд Д. Д. «Я буду одевать ее в индиго»
• Автор: Эллен Макклой
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00780-3

В сборник включены психологический детектив Эллен Макклой, классический «гангстерский» детектив Дональда Уэстлейка, а также повесть Джона Д. Макдональда, в центре внимания которой — судьба девушки, попавшей в преступную шайку.

---

Когда машина остановилась, счетчик показывал 75 центов. Я дал таксисту доллар, и через минуту коридорный вносил мои чемоданы в вестибюль отеля. Над входом торчал зеленый козырек, а швейцар был одет в зеленую с золотом ливрею.

Я сказал портье, что приехал встретиться с отцом, Уиллардом Келли-старшим, и вскоре второй коридорный подвел меня к двери его номера.

— Я сам постучу, — сказал я, протягивая ему четвертак. — У нас семейная встреча.

— Да, сэр, — кивнул тот, сунул монету в карман и ушел.

Я постучал, и дверь распахнулась. На пороге стоял мой отец.

— Рэй, паршивец! — с улыбкой воскликнул он.

Я тоже расплылся в улыбке, даже щеки заболели. Я втащил в номер чемоданы, и отец радостно хлопнул меня по плечу.

— Ты писал, что собираешься стать сержантом. Что случилось? На чем-нибудь прокололся?

Действительно, я довольно быстро сумел получить звание рядового первого класса, и у меня была масса возможностей заработать повышение, но я ясно дал понять, что на сверхсрочную не останусь. Вот начальство и решило, нет смысла продвигать по службе человека, который все равно долго в армии не задержится.

— Решил стать штатским, — усмехнулся я.

— Клянусь богом, Рэй, ты отлично выглядишь. Слушай, да ты, по-моему, подрос, а?

— Вряд ли. Наверное, просто в плечах раздался.

— Господи, ну конечно! А ведь когда уходил, был совсем мальчишкой. Да, кстати, ты ведь еще не видел Бетси. Ей сейчас пять месяцев. — Он рассмеялся. — Ну и каково это — быть дядюшкой?

— Пока не знаю. Я вчера разговаривал с Энн по телефону. По голосу она вроде бы ничего.

— Отличная девушка, просто отличная. Билл теперь остепенился, и это целиком ее заслуга. — Он покачал головой, быстро заморгал и, обняв меня, похлопал ладонью по затылку. — Господи! — тихо сказал он, и его голос задрожал.

Сначала я крепился, но потом тоже не выдержал. Мы плакали, как две женщины, и все хлопали друг друга по плечам, чтобы доказать самим себе, какие мы крутые парни.

Потом я предложил сходить перекусить и выпить пива, но неожиданно отец заупрямился и сказал, что ему неохота выходить из номера. Я решил, что он просто устал от поездки и от жары. Жара и впрямь была адская, хотя в номере работал кондиционер.

Мы поели в ресторанчике по соседству, а потом отец захотел вернуться в отель. Вообще-то я был бы не прочь прогуляться и посмотреть город, но потом решил, что все-таки мы не виделись целых три года, и не стал спорить. Но, пока мы шли в отель, я с любопытством вертел головой по сторонам. Я родился в Нью-Йорке, но мне не было еще и года, когда родители переехали, так что города я совершенно не помнил. Впрочем, и мать свою тоже. Она умерла, когда мне было два года.

Весь день мы просидели в номере в майках, включив кондиционер на полную мощность. Я развалился на кровати, подложив под голову пару подушек, а отец непрерывно расхаживал по комнате, хватая то стакан, то пепельницу, то телефонный справочник и тут же кладя их на место. Раньше я никогда не видел, чтобы он так нервничал.

Но во всем остальном он остался прежним, хотя, честно говоря, мне и в голову не приходило, что он может измениться. Все как всегда — на вид лет пятьдесят, те же рыжие с сединой волосы, маленькое брюшко, старомодные круглые очки в пластмассовой оправе. Я был в армейской безрукавке, а он в майке с узкими бретельками, оставлявшей открытыми его широкие плечи и мясистые предплечья, покрытые веснушками.

Весь день он рассказывал новости. Моему старшему брату Биллу исполнилось двадцать шесть. У него жена и дочка, год назад он снова получил водительские права и устроился на работу в компанию «Кэрмин трэк сейлс». У дяди Генри все по-прежнему, да и у остальных тоже, короче говоря, все как обычно.

Потом мы вышли поужинать, и, когда отец вновь стал настаивать на том, что пора возвращаться в отель, я сказал:

— Слушай, пап, всего полвосьмого. Сегодня у меня единственная возможность посмотреть город. Давай, а? К двенадцати вернемся, обещаю.

Он пожал плечами, но согласился, и мы пошли на Таймс-сквер, а потом еще долго бродили по городу. Я был разочарован, поскольку ожидал чего-то необычного, даже уникального. Как, например, Мюнхен, где необычным было почти все. Когда я впервые там оказался, то обследовал его вдоль и поперек и больше никогда не видел ничего похожего. А Нью-Йорк напомнил мне наш Бингхэмптон, только большего размера — как маленькая фотография под увеличительным стеклом. Все кажется больше, но в то же время становятся заметнее все недостатки.

Незадолго до полуночи мы вернулись к себе, а на следующее утро еще до девяти выписались из отеля. Нашу машину вывели из гаража и подогнали к главному входу. Это был черный «олдсмобиль» прошлогодней модели — отец всегда покупал «олдсмобили», но этого я раньше не видел. Когда меня забирали в армию, у него был синий.

Служащий отеля погрузил наши чемоданы в багажник, отец дал ему на чай, сел за руль, и мы покатили по 53-й улице в западном направлении.

Я начал было опускать оконное стекло, но отец остановил меня.

— Подожди-ка. Смотри, что сейчас будет. — Он щелкнул кнопкой на приборной панели, послышалось тихое урчание, и мне в лицо хлынул легкий прохладный ветерок из вентилятора, установленного над ветровым стеклом.

— Кондиционер, — гордо сказал отец. — Обошелся в триста долларов, но оправдывает все до последнего цента. Каждую минуту воздух в машине полностью меняется.

— Неплохо адвокаты зарабатывают.

— А потом тратят все на лекарства, — хохотнул он, хлопнув меня по колену.

Я рассмеялся. Господи, как же хорошо я себя тогда чувствовал — армия позади, я снова в Штатах и вместе с отцом еду домой.

Мы выехали на Гудзон-парквэй, пересекли мост Джорджа Вашингтона и спустились на автостраду нижнего уровня.

— Новая, — сказал отец.

— Эта часть моста? Выглядит как-то по-дурацки.

С шоссе № 9 мы свернули на шоссе № 17, которое вело прямиком до Бингхэмптона.

В тридцати восьми милях от Нью-Йорка, когда на шоссе было пусто, нас нагнал светло-коричневый «крайслер», и парень на боковом сиденье высунул руку из окна и начал стрелять в нашу сторону.

Отец посмотрел на меня расширенными от ужаса глазами.

— Кэп, — произнес он неестественно высоким голосом, а потом у него изо рта хлынула кровь.

Когда он повалился мне на колени, машина потеряла управление, слетела с дороги и врезалась в опору моста.

Глава 2

Смутно помню, как меня куда-то везли. Потом доктор говорил, что это невозможно и называется «ложная память», но я и вправду помню. И голос:

— Посмотри на его ногу!

Потом на меня навалилась темнота, и, хотя я понимал, что лежу на больничной койке, мне было все равно. Похрустывание накрахмаленного халата медсестры, позвякивание стекла, шорох бумаги — казалось, все это происходит где-то далеко, в каком-то другом мире. То же самое и с движением — белое на белом, люди проходят мимо.

Потом я понял, что не вижу правым глазом. Все белые поверхности казались плоскими — чувство перспективы полностью отсутствовало. Когда я закрывал левый глаз, все исчезало.

Я застонал, и это прозвучало ужасно. Послышалось торопливое шуршание, и надо мной навис расплывчатый шар с двумя мутными точками.

— Мы проснулись? — приветливо спросил женский голос.

Я промолчал — боялся вновь услышать этот звук. Я моргнул левым глазом, потом попробовал моргнуть правым, но ничего не вышло, я вообще ничего не чувствовал в этом месте.

Шар куда-то исчез, а когда возник вновь, мне уже было чуть полегче. Каждый раз, когда я моргал, левый глаз видел все лучше и лучше. Я сумел разглядеть стену, железный таз в ногах кровати и верхний правый угол двери, выходившей в коридор. Когда туман рассеялся, я сообразил, что два шара, склонившихся надо мной, — это медсестра и доктор.

Я медленно потянулся к голове, чтобы выяснить, что с моим правым глазом, но доктор схватил меня за руку и опустил ее на простыню.

— Тихо, тихо, — сказал он. — Не надо напрягаться.

— Глаз, — простонал я и, подумав, что, может быть, он не понял, добавил: — Видеть.

— Мы еще к этому вернемся, — кивнул он. — Как вы себя чувствуете?

— Видеть! — прохрипел я.

— Мы еще точно не знаем. Вам больно?

Да, мне было больно. До этого я ничего не чувствовал, но стоило ему спросить, как я понял, до чего же мне больно. Страшно болели ноги от лодыжек до колен. И правая сторона головы — боль накатывала волнами.

— Сейчас мы вам что-нибудь дадим.

Наверное, они дали, потому что вскоре я заснул.

Каждый раз когда я просыпался, то чувствовал себя все лучше, а открыв глаз в пятый или шестой раз, увидел Билла. Мне еще не разрешали садиться, и я снова почувствовал себя как мальчишка, который попал в больницу, а его пришел навестить старший брат.