Пьер Паскаль - Протопоп Аввакум и начало Раскола

• Название: Протопоп Аввакум и начало Раскола
• Автор: Пьер Паскаль
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9551-0017-3

Классический труд выдающегося французского слависта Пьера Паскаля (1890–1983), принесший ему заслуженную мировую славу, впервые переведен на русский язык. За него будущий профессор кафедры русского языка и литературы в Сорбонне был удостоен ученой степени доктора славяноведения «с наивысшим отличием». Сразу после своего первого издания в 1938 г. монография на многие десятилетия сделалась настольной книгой по истории русского религиозного катаклизма второй половины XVII века и не утратила своей научной ценности до наших дней. Книга, написанная на основании сравнительного исследования многочисленных первоисточников, с которыми французскому ученому довелось в 1920–1930-е годы работать в московских архивах, является наиболее полной в мире биографией протопопа Аввакума, своеобразной энциклопедией раннего старообрядчества. Написанная прекрасным литературным языком, с привлечением огромного пласта документов той эпохи, работа, которую можно назвать образцом научной прозы, детально и объективно прослеживает глубинные причины Раскола Русской Церкви, трагические последствия которого сказываются до сих пор.

---

Печатный двор издал в Москве не только совершенно новые книги богослужебного характера, но также книги, предназначенные для домашнего благочестивого чтения. В 1640 году с 23 ноября по 5 декабря было специально к Николину дню 6 декабря наскоро выпущено Житие святого Николы. 18 ноября был отдан в печать сборник под заглавием «Маргарит», переведенный с белорусского, по Острожскому изданию 1596 года. В 1641 году появился первый выпуск первого полугодия Пролога, где содержались краткие жития святых на каждый день в продолжение целого года. То был большой труд, так как надо было объеденить две редакции Пролога, а также переделывать переводы, сделанные слишком дословно. Кроме того, надо было согласовать все с датами праздников по Иерусалимскому уставу. Так составили 980 памятей святых с повествованием об их жизни и 126 без житий. Москва, таким образом, получила более полные Четьи Минеи, чем греческая Церковь. Начиная с 1642 г. первый том был перепечатан, дополнен 25 житиями славянских святых, равно как и исправлен; в 1643 году появился второй том[253].

12 апреля 1642 года царь направил в Копенгаген двух послов, чтобы предложить руку своей дочери Ирины наследнику датского трона Вальдемару. Этот брачный союз, чрезвычайно желанный, наталкивался, однако, на одно большое препятствие. Вальдемар был лютеранин. Жених должен был принять православие. Поэтому было бы неплохо обладать готовыми аргументами для защиты своей веры. Справщики, по своей собственной инициативе или же по требованию двора, составили сборник из избранных проповедей относительно почитания святых икон; к подготовке этого сборника приложили немало усилий. Он содержал двенадцать проповедей против иконоборцев разных эпох, его намеревались пустить в ход, дабы разбить и переубедить новых исказителей истинной христианской веры; проповеди были направлены против Лютера, Кальвина и Феодосия Косого, русского еретика XVI века[254].

Но, и в особенности Наседка знал это прекрасно, непризнание образов, если оно и являлось самым возмутительным отступлением, не было все-таки единственной ересью западных. К тому же выяснялось все больше и больше, что Вальдемара не так-то уж легко будет убедить переменить веру. Ввиду возможных серьезных споров о вере думали, что было бы хорошо иметь целую систему апологетических положений. Таким сводом и явилась «Кириллова книга». Это был также компилятивный труд, составителем которого, по-видимому, был Михаил Рогов. Он внес в нее с небольшими изменениями[255] тринадцать из тридцати пяти глав «Изложения на люторы», книги, тогда еще неизданной. Остальное было непосредственно заимствовано из разных книг Западной и Южной Руси. Но все вместе составляло богатый арсенал для полемики, или, скорее, внушительную апологию московской православной веры – единственно чистой и ничем не запятнанной, чудесно сохранившейся, невзирая на последовательные отложения от Церкви армян-монофизитов, латинян-аполлинаритов, немцев-лютеран или кальвинистов, западнорусских униатов. Книга представляла собой как бы крик сердца целого народа, полный тревоги и страха и вместе с тем порожденный углубленным чтением духовных книг: восьмое тысячелетие от Сотворения мира, так думал автор, начавшееся сто пятьдесят лет тому назад, должно было увидеть Второе пришествие Христа, а до него – увидеть антихриста. Надо было бодрствовать, быть бдительным и трепетать пред лицом грядущего Христа. Книга открывалась как раз на этом страшном будущем, начиналась «Словом» Кирилла Иерусалимского, откуда она и заимствовала свое общепринятое название. Эта громадная книга произвела сильнейшее впечатление: пущенная в продажу 13 мая 1644 года, она к концу месяца уже распродалась в количестве 518 экземпляров, а в конце августа в количестве 1032 экземпляров (из общего тиража в 1163 экземпляра)[256].

Патриарх Иосиф, возведенный на престол 27 марта 1642 года, не принадлежал к тем людям, которые могли воспрепятствовать этой деятельности: наоборот, он присоединился к ней, напечатав вскоре после своего посвящения замечательное «Поучение архиереям, священноинокам и мирским иереям и всему священному чину». Это была, без сомнения, компиляция писаний, необходимых в подобных обстоятельствах, извлеченных главным образом из «Кормчей»; книга сопровождалась многочисленными цитатами из Писания. Но тот факт, что эта работа была напечатана, являлся уже новшеством, свидетельствующим о совершенно исключительном желании видеть ее распространение; помимо этого, она совершенно преднамеренно подчеркивала некоторые духовные советы: выполнять церковную службу в должном порядке, согласно Требнику; произносить молитвы, не торопясь, спокойно и ясно; будьте опрятны, говорилось там, в ваших одеждах; исповедайте женщин только при открытых дверях[257]. Наконец, патриарх советовал царям избегать подражания иностранцам, что считалось причиной всех бед в стране. Это Поучение не имело ли косвенно также в виду ведущиеся переговоры о браке Вальдемара и Ирины? Совершенно очевидно, что в это время возникли если не конфликты, то пререкания между царем и некоторыми из его советников, а также лицами, стоявшими во главе тогдашнего религиозного движения[258]. Царь придавал такое большое значение этому браку, что, убедившись, что Вальдемар не изменит своей веры, обещал не настаивать на этом. 14 января 1643 года посол Марселис уехал из Москвы, чтобы засвидетельствовать это решение царя королю Христиану и вскоре, на основе данного согласия, была достигнута соответствующая договоренность. Но вот 4 марта в ответ на челобитную духовенства от одиннадцати московских приходов было приказано снести церкви, построенные «немцами» «близ русских церквей»; вскоре их не осталось ни одной, даже и вне стен Земляного города. Так было к моменту, когда Марселис 1 июня возвратился в Москву. Но политика снова одержала верх, и 13 июля царь разрешил построить лютеранскую церковь в пределах города[259]. С другой стороны, 24 августа отдали в печать «Кириллову книгу», самую большую движущую пружину в борьбе против ереси. 21 января 1644 года Вальдемар был торжественно встречен в Москве и ввиду того, что все препятствия были устранены, брак должен был вскоре состояться. Однако 7 февраля, вопреки принятым условиям, патриарх направил Дмитрия Францбекова, иностранца, перешедшего в православие, к датскому королевичу, чтобы он воздействовал на него и побудил его принять веру царя, царицы и их детей! Ригористы одержали верх: московское правительство, отказавшись от своего слова, старалось одновременно и удержать королевича, и заставить его не только отречься от своей веры, но и подвергнуться новому крещению через погружение[260]. Молодой королевич, задержанный в Москве против своей воли, дал в конце концов увлечь себя в прения о вере.

Дебаты открыло короткое письмо патриарха Иосифа от 21 апреля. Через два дня Вальдемар ответил на него длинным трактатом, состоявшим из 21 статьи. Труд этот принадлежал пастору Матфею Фильгаберу. 23 мая появился ответ патриарха, в котором были широко использованы «Кириллова книга» и Сборник издания 1642 года. Затем на диспуте, который царь назначил на 28 мая, вопрос стал разбираться с нравственной стороны. Для участия в спорах царь специально выделил вместе со своим духовником Никитой ученых справщиков Печатного двора – Рогова, Наседку и их единомышленников. Их непримиримые взгляды в конце концов восторжествовали. Эти взгляды, кстати сказать, отвечали учению, установленному в 1620 году Филаретом в связи с мнением князя Шаховского, который в своем письме к царю считал смешанный брак дозволенным из-за соображений высшей политики. Позднее несколько греческих ученых-богословов осветили точный смысл слова «крещение»; был вызван из Костромы некий инок, уроженец Киева, и дебаты продолжались, несмотря на различного рода происшествия и временные перерывы, вплоть до июля 1645 года, и так-то царь Михаил умер прежде, чем пришли к какому-нибудь результату[261]. Юный датчанин был неумолим в своем отказе повторить крещение, бесспорно действительное, но российские богословы, оперируя своими правильными или неправильными доводами, умело и ловко представленными Наседкой (который смешивал затруднительный вопрос о крещении с общей критикой протестантизма), поддерживали, распространяли, прославляли положения, вошедшие в обиход церковной жизни на Руси со времен Смуты.

VII Последние годы жизни Неронова в Нижнем

Если Неронов, провинциал и приходской священник, был занят в основном другими заботами, чем ученые справщики, то его желание очистить и украсить Церковь было общее с ними. Патриарх Иосиф был братом протоиерея во Владимире, следовательно, также провинциалом и сродни белому духовенству[262]. Наседка был другом и учеником Дионисия.