Гог Ван - Письма

• Название: Письма
• Автор: Гог Ван
• Жанр: Проза

---

Так прошло утро, а день я провел, делая рисунок горным мелом единственным кусочком, уцелевшим у меня с лета. Рисунок прилагаю к настоящему письму. Он еще не совсем закончен, но как a sketch from life 1 обладает, возможно, известной жизненностью и человеческим чувством. Со временем за ним последуют и вещи получше...

1 Набросок с натуры (англ.).

Если хочешь доставить мне очень большую радость, вышли мне несколько кусков горного мела.

В горном меле есть душа и жизнь, тогда как в обычном рисовальном меле я нахожу что-то мертвенное. Две скрипки часто выглядят одинаково, но, играя на них, обнаруживаешь, что одна звучит красиво, а другая нет.

У горного мела звучный глубокий тон. Я сказал бы даже, что горный мел понимает, чего я хочу, он мудро прислушивается ко мне и подчиняется; обыкновенный же мел равнодушен и не сотрудничает с художником.

У горного мела душа настоящего цыгана; пришли мне его, если это не слишком тебя затруднит.

Выть может, теперь, при лучшем освещении, запасшись горным и литографским мелом, я и сумею сделать что-нибудь для иллюстрированных журналов.

Злободневность - вот что им требуется; но если под злободневностью подразумеваются такие вещи, как, например, иллюминация по случаю тезоименитства короля, работа для журналов доставит мне очень мало радости; если же господа издатели согласны числить под рубрикой злободневных событий сцены из обыденной народной жизни, я с наслаждением отцам такой работе все свои силы.

Когда у меня снова будет горный мел, я сделаю еще несколько фигур из богадельни. А рисунок "Раздача супа", первый вариант которого я только что закончил, ты получишь еще в нескольких различных вариантах. Возможно, ты сочтешь формат рисунка чересчур крупным, но я думаю, что, поработав еще некоторое время с моделями, научусь делать фигуры настолько энергично, что вопрос об их размерах потеряет всякое значение, и, чем они будут крупнее, тем, пожалуй, будет даже лучше. Это отнюдь не помешает мне делать и маленькие фигуры; к тому же я всегда смогу уменьшить формат рисунка. В сегодняшнем грубом наброске мне многое не нравится, но я твердо убежден, что через некоторое время двинусь вперед.

Понимаешь ли ты, видя всю эту группу людей вместе, что я чувствую себя среди них, как дома?

Недавно в книге Элиот "Феликс Холт, радикал" я прочел следующую фразу: "Люди, среди которых я живу, отличаются теми же причудами и пороками, что и богачи, только у них причуды и пороки имеют особую форму и к тому же им не присуща так называемая утонченность богатых людей, делающая недостатки более терпимыми.

Для меня последнее обстоятельство не имеет большого значения - я не люблю этой самой утонченности, но некоторые люди любят ее и чувствуют себя неуютно среди тех, кто ею не обладает".

Я иногда испытывал сходное чувство, хоть и не выражал его теми же словами.

Как художник, я не только чувствую себя уютно и приятно среди бедняков, но и нахожу в них качества, иногда напоминающие мне цыган; в бедняках, по крайней мере, есть что-то не менее живописное.

274

Ты пишешь, что иногда тебе хочется иметь возможность почаще разговаривать со мной о разных вопросах, касающихся искусства; я лично испытываю такое желание непрестанно, а по вечерам оно становится чрезвычайно острым. Мне часто не терпится узнать твое мнение по тому или иному поводу, например, о некоторых этюдах: выйдет ли из них что-нибудь путное или их по какой-либо причине следует доработать.

Мне часто хочется получить побольше сведений о вещах, о которых ты, несомненно, знаешь больше, чем я; я хотел бы также быть в курсе того, что сейчас делается (я имею в виду художников), кто и над чем сейчас работает... Ну, будем надеяться, что до твоего приезда в Голландию осталось не так уж много.

Помни только, дорогой брат, как сильно и остро я чувствую, в каком неоплатном долгу нахожусь перед тобой за твою неизменную помощь. У меня нет слов, чтобы выразить все, что я по этому поводу думаю. То, что рисунки мои еще не стали такими, как я хочу, является для меня источником постоянных огорчений, но трудностей у меня действительно много, и они так велики, что преодолеть их сразу невозможно.

Движение вперед напоминает работу шахтера: она не идет так быстро, как ему хотелось бы и как того ожидают другие; но когда принимаешься за подобную работу, нужно запастись терпением и добросовестностью. По существу я мало думаю о трудностях, потому что, думая о них слишком много, поневоле теряешься и приходишь в смятение.

У ткача, который направляет и переплетает большое количество нитей, нет времени философствовать; вернее сказать, он так поглощен своей работой, что не думает, а действует; он не может объяснить, как должно идти дело он просто чувствует это. Если даже, поговорив друг с другом, ни ты, ни я не придем ни к каким определенным решениям, мы, вероятно, все равно обоюдно поддержим зреющие в нас замыслы. И это именно то, чего мне очень хочется...

На мой взгляд, я часто, хотя и не каждый день, бываю - сказочно богат - не деньгами, а тем, что нахожу в своей работе нечто такое, чему могу посвятить душу и сердце, что вдохновляет меня и придает смысл моей жизни.

Конечно, настроения мои меняются, но в целом я нахожусь в жизнерадостном расположении духа. Я твердо верю в искусство, твердо верю в то, что оно, как мощное течение, неизменно приносит человека в гавань, хотя сам он тоже должен делать для этого все возможное; во всяком случае, человек, найдя свое призвание, обретает, по-моему, такое великое благо, что я не могу числить себя среди несчастных. Я хочу сказать, что могу оказаться в сравнительно трудном положении, что в жизни моей могут быть мрачные дни; но я не хотел бы, чтобы меня относили к числу несчастных: это было бы неверно.

В своем письме ты пишешь о том же, что по временам испытываю и я: "иногда я просто не знаю, как выпутаюсь".

Знаешь, я часто чувствую то же самое, причем во многих отношениях - не только в отношении денежных дел, но также в отношении искусства и вообще жизни. Но разве в этом есть что-нибудь особенное? Не кажется ли тебе, что такие же минуты переживает каждый человек, обладающий хоть каплей мужества и энергии? Минуты хандры, подавленности, тревоги - они, по-моему, в большей или меньшей мере бывают у каждого из нас и являются непременным условием сознательной человеческой жизни. Конечно, у некоторых людей самосознания просто нет. Однако тем, у кого оно есть, свойственно иногда приходить в отчаяние, что отнюдь еще не делает их несчастными или какими-то необыкновенными.

К тому же скоро находится выход, в них рождается новая внутренняя сила, они опять встают на ноги, и так повторяется до тех пор, пока в один прекрасный день они больше вообще уже не поднимаются. Que soit! Но и в этом нет ничего исключительного, ибо, повторяю, такова, по моему мнению, обычная человеческая жизнь.

276

Твои описания так часто на какое-то мгновение показывали мне Париж, что на этот раз я дам тебе возможность взглянуть из моего окна на покрытый снегом двор.

Добавлю к этому вид одного из уголков дома - два впечатления от одного и того же зимнего дня.

Поэзия окружает нас повсюду, но, увы, закрепить ее на бумаге - гораздо сложнее, чем любоваться ею.

Этот набросок я сделал с акварели, которую, однако, не считаю достаточно живой и энергичной.

Я, кажется, уже писал тебе, что разыскал горный мел здесь, в городе. Им я теперь тоже работаю. На прошлой неделе стояли морозы - это были, по-моему, первые по-настоящему зимние дни в году.

Было изумительно красиво - снег и удивительное небо. Сегодня снег уже тает, но выглядит, быть может, еще более красиво.

Словом, погода была типично зимняя, если можно так выразиться, такая, которая будит старые воспоминания и придает самым обычным вещам вид, невольно напоминающий нам истории из времен почтовых карет.

Прилагаю, в виде иллюстрации, маленький набросок, который я сделал в описанном выше мечтательном настроении. Он изображает господина, который, не то опоздав к отходу почтовой кареты, не то по какой-то сходной причине вынужден провести ночь в сельской гостинице. Вот он встал рано утром и, заказав стаканчик водки, чтобы согреться, расплачивается с хозяйкой (женщина в крестьянском чепце); час еще очень ранний, "la piquette du jour"; 1 путешественник должен поспеть к почтовой карете; месяц все еще светит, за окном поблескивает снег, и каждый предмет отбрасывает странную, причудливую тень. Это маленькая история ничего не выражает, равно как и набросок, но оба вместе взятые, возможно, объяснят тебе, что я имел в виду, а именно: на этих днях все выглядело так, что мне захотелось передать это на бумаге.

l Еле брезжущий рассвет (франц.).

Короче говоря, вся природа во время таких снежных эффектов - это какая-то неописуемо прекрасная "Black and White Exhibition". 1

l "Выставка графики" (англ.).

Поскольку я все равно сижу за набросками, прибавляю к уже приложенным еще один очень торопливый рисунок, сделанный горным мелом: маленькая девочка перед колыбелью...