Юрий Долетов - Страна «гирин герен»

• Название: Страна «гирин герен»
• Автор: Юрий Долетов
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1989
• ISBN: 5-02-016577-8

На географической карте нет страны с таким названием. Между тем предлагаемая книга — это непосредственные впечатления журналиста-международника о реально существующем государстве, где как бы в концентрированном виде «собрана» вся Африка с ее джунглями и саваннами, с великими реками, со всеми богатствами земли и вод. Там обитает множество народов и племен. Там, как в зеркале, отражены все проблемы, все беды, тревоги и надежды Африканского континента.

---

— Часто так разъезжаете?

— Каждый раз, когда выпадает свободное время.

— Собственно, выезды в глубинку — его затея, — вставляет молодой врач, дружелюбно толкая Чуди локтем в бок.

Лес расступается, светлеет, дорога жмется к плантации колких, похожих на ежей ананасов.

— В глубинку, допустим, не одни мы ездим. Теперь передвижные клиники туда тоже наведываются, — поясняет Чуди Ачуфуси явно для меня. — Правительство делает немало, чтобы скорее избавить страну от колониального прошлого. Сейчас в Нигерии строят новые больницы, развернута широкая подготовка медиков. Если сравнить прежнее положение, какое было до октября тысяча девятьсот шестидесятого года, то есть до завоевания страной независимости, с нынешним — дистанция огромного размера. И все же нерешенных проблем уйма. Среди них главная — кадры. По официальной статистике, в Нигерии на тридцать три тысячи жителей приходится всего один врач. В городах куда ни шло, можно как-то выкрутиться. Но ведь большая часть населения страны живет в деревнях. Особенно страдают дети. Слышали или читали, надеюсь, — дети в нежном возрасте умирают в Африке значительно чаще, чем в развитых странах? Я решил стать детским врачом, чтобы помогать маленьким соотечественникам. Врач делает всегда нечто реальное, ощутимое. Это добро в его самом ярком проявлении. Профессия врача — самая благородная, самый прямой путь, чтобы помогать людям. Причина высокой детской смертности? Дети находятся как бы в заколдованном круге: плохое питание — болезни — плохое питание. Чуть ребенок занемог, несут или ведут к деревенскому знахарю.

Заходит разговор о деревенских знахарях и колдунах. Врачу они — самый серьезный соперник. Знахари практически есть в каждом селенье. Необходимые знания, умение оперировать ядами, «волшебными» порошками, джу-джу — талисманами они получают от посвященных в тайны магии людей. В некоторых племенах должность знахаря наследственная — от отца к сыну или другим родственникам. Все знахари и колдуны — хорошие психологи, обладающие сильно развитым чувством собственного достоинства, превосходством над «толпой».

Нигерийцы, живущие вдали от городов, искренне верят такому чудодейству, а многие знахари и сами не сомневаются в своем всесилии.

Складывавшаяся веками система древних обрядов и культов до сих пор оказывает влияние на формирование личности нигерийца. Сейчас в стране немало сельских школ, а еще совсем .недавно — несколько десятилетий назад — нигерийские дети и знать не знали, что это такое. Единственным организованным «занятием» были вечерние «посиделки» у костра. На них сходились самые близкие родственники, или так называемая большая семья, членами которой иногда бывает целая деревня. Они слушали рассказы стариков, умещавших в них все племенные традиции. Так детей учили почитать культ отважных и мудрых предков, учили смеяться над трусами и презирать предателей.

Но той же самой дорогой в чрезвычайно восприимчивый чистый детский ум проникали суеверия, тайны магии. У них не было возможности сравнить мнение патриарха племени с каким-либо другим суждением. Способ мышления внуков почти не отличался от способа мышления дедов.

В пору инициации — посвящение нигерийца во взрослого гражданина — он получает еще большее представление о магических ритуалах. Инициация сопровождается заклинаниями и танцами колдунов, присягой на костях предков в полнолуние, знакомством со священными канонами племени, за нарушение которых грозит смерть. В этом ритуале в главной роли выступает местный колдун: он отдаляет или посылает смерть, напускает грозу или дождь, он может сделать все, что только захочет. Такой ритуал, несомненно, оставляет глубокий след в сознании.

Не случайно и поныне услугами колдуна или знахаря пользуются охотники, рыбаки, к ним обращаются за помощью студенты перед экзаменами, политические деятели перед митингом. Не обходят их парни, стремящиеся завоевать любовь девушки, мужья, пытающиеся вернуть былую благосклонность супруги.

Тысячам традиций, обычаев, неписаных законов следует в своей повседневной жизни деревня, и вывести ее на свет с темной дороги удастся, видимо, не скоро. У властей знахари и колдуны — бельмо на глазу. Но разве за всеми уследишь.

В случае надобности деревенскому магу и чародею ничего не стоит выступить в любой роли.

— Ты расскажи, как искупали колдуна, — говорит молодой врач.

— Было такое, — улыбается Чуди Ачуфуси.

У жителей селенья Уквулу, находящегося километрах в ста от Энугу, намечался очередной праздник ямса, правда, несколько ранее обычного. «Корешки» заставили: созрели на этот раз, когда еще не отошли совсем тропические ливни.

Главная забота устроителей праздника состояла в том, чтобы дождь не испортил торжества. Они, не раздумывая, решили обратиться к местному знахарю. Тот долго ломался, набивая себе цену, а согласившись обеспечить безоблачную погоду, выдвинул условие — пусть ему дадут кувшин тумбо, белого петуха, бананов, перца и другие необходимые для заклинания материалы. Все, что просил знахарь, было незамедлительно доставлено.

После жертвоприношения знахарь, театрально подняв руки к небу, твердо поклялся, что дождя в деревне не будет ровно два дня. Под бой тамтамов началось веселье. И тут-то в самый разгар праздника на головы селян обрушился ливень, не затихавший до вечера. Незадачливый заклинатель был наказан — с шутками и смехом его усадили на несколько часов в огромную лужу.

— Знахарь становится не тем, что был раньше. Изворотливей, что ли, — продолжает рассказ Чуди Ачуфуси. — У каждого своя клиентура, за счет которой они живут и кормятся, и, чтобы клиентура не отбилась, затягивают ее в паутину обмана, запугивают, пускаются на разные уловки. К травам и снадобьям «целители» добавляют теперь таблетки и порошки, которые тайком покупают в аптеках сами или через подставных лиц. Лекарства зачастую применяют невпопад. Такое врачевание приносит больше вреда, чем пользы. Как в тот раз…

Случилось это в ту пору, когда Чуди Ачуфуси одиноко просиживал в кабинете.

Однажды в дверь несмело постучали.

— Войдите!

В кабинет робко протиснулся худой мужчина в намокшей одежде, видимо, добирался издалека и попал под дождь. В руках он держал ребенка, закутанного в кусок домотканой материи.

— Спасите сына, доктор! Умоляю!

Ребенка положили на кушетку, распеленали. Мальчик с помутневшим взглядом едва заметно дышал.

Рубцы на теле знахарь уже приложил руку. Минутку, так и есть: острый аппендицит. Чуть бы пораньше. А теперь…

О неудаче не хотелось думать. Медицина еще не всесильна. От неудач, к сожалению, не застрахованы даже опытные врачи. Но у них за плечами — годы практики, жизнь. В Москве он оперировал, и не раз. Тут впервые, больной особый. Не его, доктора, вина, что болезнь запустили. За плохой исход операции вряд ли кто упрекнет. Слишком тяжелая ситуация. Направить к другому врачу? Тоже не выход, разнесут, что струсил, спасовал. Да и время не терпит. Если сам возьмется и не получится… Надо решаться.

— Будем оперировать! Срочно!

Отец ребенка остался в коридоре. Одежда начала источать каплю за каплей, и вскоре на полу образовалась небольшая лужица. Нигериец мял кусок материи, посматривал на часы — что-то медленно движутся стрелки. Он не заметил, как подсохла одежда, а на полу, где была лужица, осталось лишь расплывчатое пятно.

Медицинская сестра

Кто-то тронул за плечо, нигериец вздрогнул. Перед ним, вытирая платком испарину на лбу, стоял доктор, к которому он принес сына.

— Успокойтесь. Сын будет жить. Полежит только у нас. Тогда-то впервые и отстучали тамтамы, что в Энугу приехал новый доктор. Вначале Чуди Ачуфуси называли «доктор, который учился в России», а потом для краткости переиначили — «русский доктор».

О нем заговорили как о хорошо знающем свое дело специалисте. От пациентов не стало отбоя.

Вскоре выздоровевшего Демиана выписывали. Френсис Океку схватил сына на руки, прижал к груди.

— Спасибо, доктор! Спасибо! — придерживая сына, достал из кармана деньги. — Это вам.

Деньги врачу за лечение в Нигерии давать положено. Океку комкал ассигнации, Чуди Ачуфуси молчал. В нем боролись два чувства.

Все же он работал, делал операцию. Он спас мальчика. Его отец в порыве невыразимой признательности благодарит спасителя, предлагает деньги. Что тут особенного, может, не стоит ломать голову и взять? А односельчане, советские люди, дом, учеба, диплом — все бесплатно, все бескорыстно.

Океку-старший зашарил по карманам.

— Уберите, пригодятся еще. За сына не волнуйтесь. У меня для него небольшой подарок — «московская барышня», — доктор протянул мальчугану дарящую теплоту улыбки куклу-матрешку.