Чак Паланик - Сочини что-нибудь

• Название: Сочини что-нибудь
• Автор: Чак Паланик
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-090592-8

В своем новом сборнике «Сочини что-нибудь» Чак Паланик делает то, что удается ему лучше всего, – приводит читателя в восторг и шокирует, смешивая эмоции, как ему заблагорассудится. Мы встретим здесь бывшего стриптизера, пожилого тусовщика, энтузиаста-вирусолога, отчаявшуюся раковую больную, озабоченного сексом школьника – десятки персонажей, одновременно гротескных и реалистичных, словно порожденных больной фантазией писателей-неудачников романа Паланика «Призраки».

Жонглирование всевозможными жанрами и табуированными темами, сатира и жестокий стеб с маленькой толикой лирики – здесь есть все!

---

Поскольку Каннибал ни разу не ел ватрушки, ему кажется, что матрас дал течь. В ушах громко чпокает. Такое бывает, когда взлетаешь на скоростном лифте на самый последний этаж башни Сирса. Или когда жуешь жвачку, надуваешь пузырь, и он лопается, или когда раскусываешь переспелую помидоринку черри.

Кажется, будто лопнул матрас, поскольку в следующую секунду Каннибал начинает откашливать воду, соленую, как слезы. Ее галлоны, как будто в рот Каннибалу сотню лет плакала Тэмми Фэй Беккер[22]. Поскольку Каннибал прежде не ел устрицу, кажется, что он убил девушку, поскольку в следующий миг ее утроба выстреливает ему в горло. Марша Сандерс орет, как официантка в придорожной закусочной. Все происходит быстро, сердце не успевает и двух раз ударить, но поскольку Каннибал насмотрелся передач на канале «Плейбой», он понимает: в рот ему хлещет именно из утробы. В глотку льются вёдра горячего женского супа. Он видел по телеку, как женщины фонтанируют, ублажая себя: выдают струи, как те же киты в сюжетах на «Энимал плэнет». Поскольку Каннибал насмотрелся на женщин, извергающих фонтаны соков на сырно-оранжевые ворсистые ковры, он не смеет выплюнуть ни капли. Верный способ обидеть девушку – не съесть того, чем она угощает.

Поскольку устричный соус он видел только по телевизору, Каннибал не сразу замечает, что в рот попало нечто плотное. На языке болтается соленая мармеладка. Маринованная фасолина. Мотается во рту, словно последняя оливка в банке с кипящим рассолом. Каннибал ее тупо глотает.

Поскольку башка не работает, он выдает:

– Молодец.

Марша Сандерс достает из сумочки ватного пони и говорит:

– Клянусь, я не знала…

Футболку она так и не сняла и уже застегивает «молнию» на джинсах.

– Ты кончила со мной, – говорит Каннибал.

Марша хочет ответить, но тут звонят в дверь. Пришел ее парень.

Поскольку Каннибал заставил ее извергнуться мощно-мощно, ей нужно принять тайленол и нацепить затычку для письки. Каннибал думает: вот я жеребец. Поскольку Марша Сандерс не утерпела и похвасталась Линде Рейнолдс, та у корпуса химии подкатывает к Каннибалу и просит быть и ее тайным парнем. Поскольку Каннибал с таким аппетитом уплетает ватрушки, уже и Пэтти Уилсон хочется приобщиться. Каннибал из любого мохнатого бургера способен выдавить галлоны особого соуса! Поскольку путь к сердцу женщины лежит через желудок мужчины.

Поскольку старшеклассница на все пойдет, лишь бы вернуть себе будущее, Каннибал дает шанс снова стать целкой. Он – маленький грязный секрет всех девчонок, разве что никакой он не секрет. Он хвастает и хвастает так, будто даже слова его – с распальцовочкой. Да и не маленький он больше. Поскольку он жиреет на ошибках старшеклассниц, Марша Сандерс первой предлагает заткнуть его. Поскольку Каннибал слишком умен на свою беду, и слишком туп, чтобы беду эту распознать, Линда Рейнолдс предлагает заманить его как-нибудь пятничной ночью к учебно-производственному комбинату и огреть по башке монтировкой. Поскольку когда он рыгает, то чувствует во рту привкус твоего неверного выбора. Когда пердит, это с газами выходит умерщвленный внук твоих папы с мамой.

Поскольку, если верить Пэту Робертсону, Иисус однажды изгнал легион демонов из тела больного, и демоны вселились в стадо свиней, а свиньи сбросились с утеса в Галилейское море – такая же смерть должна постигнуть и Каннибала. Это единственный верный путь.

Поскольку исповедники, поглощая грехи через небольшое окошко, тоже переполняются, приходит пора сжигать их на костре… Поскольку козел отпущения отправляется на бойню… Поскольку, если веришь в эволюцию, мир – это цветной фильм, где толпа вальяжно идущих по дорожке из желтого кирпича напевает: «Поскольку, поскольку, поскольку, поскольку…» Так вот, истинная правда – в Ветхом Завете: семь племен заблудились в песках, приговаривая: «Родил, родил, родил, родил и родил…»

Поскольку есть и положительная сторона: Каннибал отправится на небеса, ведь он – если не считать его рта – все еще девственник.

Поскольку капитан возьмет в команду кого угодно, только не Каннибала, олицетворяющего то, что рано или поздно постигнет всех нас, мы все говорим: «Мы согласны пристегиваться в машинах, к гинекологу пойдем и дадим взять мазок из шейки матки, черт, мы и на старость согласны, на бедность, только пусть Каннибала не будет рядом. Да не падет его тень на наш дом».

Капитан Красных обещает:

– Мы отдадим вам лучшего питчера…

Мы примем паренька, который ковыряется в носу и ест сопли. Возьмем ссыкуна. Возьмем прокаженного, левшу-сатаниста и спидозного гемофилика, гермафродита и педофила. Мы сядем на иглу и променяем мир на JPEG-файлы, живую музыку – на МР3, жизнь – на сидение за клавиатурой. Отдадим счастье и человечество, пожертвуем милосердием, только держите Каннибала подальше от нас.

Поскольку Марша Сандерс не родила никого, ее настоящий парень поступил в Университет штата Мичиган на бухгалтера, и вот Пэтти Уотсон назначает свидание Каннибалу в пятничную ночь за учебно-производственным комбинатом, а Линда Рейнолдс обещает принести ломик. Девчонки договариваются надеть резиновые перчатки.

Поскольку когда Каннибала не станет, они, может быть, снова вернутся к играм.

Как у Койота мелочь на парковку закончилась[23]

Так случилось, что у Койота с женой родился ребенок. Не такой жизни хотел для себя Койот. Не папой он хотел стать, а мечтал о карьере звезды, фронтмена рок-группы – чтобы собирать стадионы и петь под завывания гитар, курить дурь и засыпать каждый вечер мордой между тощих ляжек Гиены. Теперь у Койота появились новые обязательства: вместо групповушек – жена, не признающая абортов.

Он купил дом на две спальни в долине Рейнир, где его дочка ревела не переставая. Койоту даже не надо было делать тест на отцовство: он сразу понял, в кого у малышки такая ревелка. Дочке еще и года не исполнилось, а она – вот черт! – пристрастилась спать в машине. Сплошной урон экологии, однако засыпала детка только на заднем сиденье старенького «Доджа-Дарта». Пристегнув люльку, Койот ехал вкруг Сиэтла со скоростью покупателя, толкающего тележку вдоль полок с продуктами. Самое большее – пять миль в час, не быстрее. В полночь ребенок просыпался как по будильнику, мать его нянчила, а Койот потом выносил к машине. В их районе никто не спал. Никто не работал, и никто не спал. Бык и Олень ночи напролет сидели на веранде и сосали пивко. Мангуст и Бурундук гоняли мяч на углу под фонарем. Иногда во тьме гремели выстрелы. Автомобильные стереосистемы выдавали такие басы, что в окнах домов дрожали стекла. Выли сигнализации и полицейские сирены.

Койот все меньше радовался перспективе отдать ребенка в местную школу.

Кто-то стащил у него магнитолу, и теперь, когда хотелось музыки, Койот пел, стараясь перекричать жуткие ночные звуки, и голос у него быстро садился. Прямо на улице продавали любые наркотики, и это было страшнее царящей вокруг какофонии. Подъезжай и бери. Даже парковаться не надо. Колеся по Сиэтлу со скоростью пять миль в час, дополняя ночную какофонию криками младенца, Койот наблюдал, как Лис продает героин, а Фламинго – себя, как Слон громко делает заказ в автозакусочной, а конкурирующие гангстеры расстреливают друг друга прямо из машин, не сбавляя хода.

– Тут на районе никто не работает, – задумчиво говорил Койот, – но все куда-то спешат. Куда, черт возьми?

Даже последний лентяй и подонок как будто выполнял десять дел разом.

Порой поздно ночью движение становилось таким плотным, что машины шли бампер к бамперу, и каждый водитель высовывался наружу – посмотреть, не рассосалась ли пробка. Это были жители пригорода, безработные, которые никогда никуда не приедут.

Взять, к примеру, Фламинго. В мини-юбке, с сумочкой на золотистой цепочке через костлявое плечико, она зарабатывала, наверное, больше Койота и при этом не платила налогов ни с одного цента прибыли. Койот знал кое-что о диких животных: каждое носит значок. Браслет, сплетенный ребенком, или татуху на шее – не важно. Главное, это – намек на некую тайну, которую владелец трепетно хранит. Увидишь значок, сделаешь ему комплимент, и Сезам откроется; ты, считай, нашел ключ к чужому сердцу. Надо лишь уметь читать знаки. Такому в колледже не научат, говорил себе Койот. Вот потаскаешься по супермаркетам, втюхивая образцы топингов для десерта, и узнаешь, что важно. От перспективы работать в «Луэллин фуд» у карьериста член колом не встал бы.

Еще Койот уяснил: суть сексуальной привлекательности – в доступности. В том-то и заманчивость порнографии; постер на развороте журнала: Цапля стоит, раскрыв рот, будто готова сосать, и оттопырив зад в сторону камеры; трусики-танго упали, повиснув на шпильках. Такая тебе не откажет. Фламинго, когда мимо проезжали извращенцы, посасывала палец – она тоже наверняка пойдет с тобой, с таким неудачником. Лайкровая мини-юбка, из-под которой аж булки виднелись, служила этаким символом, сигналом: подходи, не бойся. В плане секса Фламинго была надежна и всякую ночь стояла у тротуара, безотказная.