Анатолий Терещенко - Тайны серебряного века

• Название: Тайны серебряного века
• Автор: Анатолий Терещенко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9906488-6-9

Книга посвящена судьбам наших соотечественников первой волны белой эмиграции из России, возникшей вследствие событий Первой мировой войны 1914–1918 годов, русских революций — Февральской и Октябрьской 1917 года и почти шестилетней Гражданской войны 1917–1923 годов, в которой погибло более 10 миллионов российских граждан. Первое советское правительство, так называемая ленинская гвардия, состоящее в большинстве из пришлых людей, инородцев, поделило Россию на «белых» и «красных», что можно считать своеобразным российским холокостом. Это и есть тот ящик Пандоры, из которого по России разлетелись многие несчастья. О миллионных жертвах православных россиян в ходе этого «забытого» явления, перед которым меркнут сталинские репрессии, до сих пор не хотят ни говорить, ни писать. Для широкого круга читателей.

---

— Атаман, надо обсудить создавшееся положение, может, найдем выход из тупика, — предложил один из членов Круга.

— От слов погибла Россия, — возразил атаман. — Заболтали ее длинноязыкие. Дело, понимаешь, дело должно быть на кончике слова.

На Круге решили в 16:00 подписать акт о передаче власти. Сдав всю казну, в 14:00 Каледин объявил перерыв совещанию, прошел в свой кабинет.

«Пока смерть подвластна нам, — подумал атаман, — мы никому не подвластны».

Резким движением правой руки он расстегнул рыжую кобуру, достал револьвер…

Через несколько минут в опустевшем атаманском дворце раздался глухой выстрел. Это был акт бегства неудачника от себя самого. Перед удачливыми людьми открыты все двери за собой. Такой человек уже выпрыгнул в окно и оказался в объятиях смерти.

Каледина почему-то не пожалели. Его стали осуждать за это малодушие. В жизни так нередко случается: когда судят о конкретном поступке, то, прежде чем объективно оценить его, надо учесть разные обстоятельства и принять во внимание весь облик человека, который совершает его.

Да, атаман был смел и решителен в бою с открытым противником на поле большой брани. Здесь была гражданская бойня, в водоворот которой затягивались не только казаки сильного пола, но и их семьи — жены, дети, внуки, старики. Он был в цейтноте и не видел выхода из возникшего ситуационного тупика.

А как обстояло дело с Алексеевым?

Его начинания продолжили другие военачальники.

Алексеев сильно хворал. Сначала болезнь никаких осложнений не предвещала — насморк от простуды. Появившийся кашель свидетельствовал уже о бронхите, а потом резкое прогрессирование болезни. Боли за грудиной, вялость, потливость, бессилие и, наконец, сердце не выдержало из-за отека легких.

«Неужели это конец? — обратился он к себе. — Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Это вопрос для эмбриона, а не для мужчины. Умереть сегодня страшно, — а когда-нибудь — ничего. Как прав Гораций — всех ожидает одна и та же ночь».

Алексеев скончался от воспаления легких 8 октября 1918 года и был похоронен в Войсковом соборе Кубанского казачьего войска в Екатеринодаре. При отступлении белых войск в начале 1920 года его прах по настоянию вдовы был перевезен в Сербию и перезахоронен в Белграде.

* * *

В кабинете Алексея Максимовича Каледина было найдено письмо, датированное 29 января 1918 года. Оно адресовалось генералу от инфантерии, генерал-адъютанту Михаилу Васильевичу Алексееву. В нем атаман писал видному полководцу и прославленному генштабисту:

«Вы отчаянно и мужественно сражались, но не учли того обстоятельства, что казачество идет за своими вождями до тех пор, пока вожди приносят ему лавры победы, а когда дело осложняется, то они видят в своем вожде не казака по духу и происхождению, а слабого предводителя своих интересов и отходят от него…

Мне дороги интересы казачества, и я Вас прошу щадить их и отказаться от мысли разбить большевиков по всей России… избавьте Тихий Дон от змей, но дальше не ведите на бойню моих милых казаков. Я ухожу в вечность…»

Самоубийство атамана потрясло Тихий Дон. Потом его преемник генерал П. Н. Краснов о Каледине скажет:

«Гулким эхом раздался по Донской земле калединский выстрел и пробудил совесть казачью».

А она, эта самая совесть, пробудилась от зверств Троцкого и ему подобных, ненавидевших казачество и православную веру. Казаки, недавно примирившиеся с мыслью о переводе стрелок на мирную жизнь, поняли по поведению красноармейцев и быстро насаждающейся местной власти со своими жестокостями, неизбежность скорой расплаты. Многие поняли, что в таких условиях возможности выжить у них нет. Одни считали, что надо сопротивляться, другие — уходить в партизанку, а потом к белому офицерству.

Каледина похоронили со всеми почестями 2 февраля 1918 года. Супруга — Мария Петровна пережила его на год. Могил не сохранило время, а главное — люди и события. Их сына в одиннадцатилетнем возрасте принял водоворот тихого Дона, — он утонул. Личные материалы Каледина побывали в Югославии и Чехословакии. После войны пражский архив атамана был возвращен в СССР и в настоящее время находится в спецхранении.

После этого на Дону развернулась полная героизма и драматизма, замешанная на кровавом трагизме борьба белого и красного казачества. Это была война, на которой отец мог убить сына, сын — отца, брат — брата. Идеология стравливала людей для кровавых сшибок. Народные массы, крестьянство и мятежное казачество «проголосовали на выборах» за Советскую власть, после чего люди убивали несогласных, агитируя друг друга с оружием в руках, где земляк стрелял в земляка, сосед — в соседа, где вчерашние закадычные друзья становились заклятыми, непримиримыми врагами.

Дон требовал крови, и она полилась ему в угоду…

* * *

В феврале 1918 года в городе Новочеркасске собрался Четвертый Малый круг Войска Донского. Под давлением пружины Красной Армии его делегаты практически единогласно приняли решение незамедлительно начать переговоры с командованием советских войск.

Красноармейские отряды 23 февраля вступили в Ростовна-Дону, а через два дня красный отряд Голубова без всякого сопротивления вошел в город Новочеркасск. Войсковой круг был разогнан, атаман А. М. Назаров и председатель круга Е. А. Волошинов были арестованы и вскоре расстреляны.

Понимая, что пощады от Советской власти им не светит, более полутора тысяч донских казаков ушли в партизаны с походным атаманом П. Х. Поповым, ушли в Сальские степи, чтобы продолжить борьбу с большевиками.

Петр Харитонович Попов (1867–1960) — донской атаман, Генерального штаба генерал от кавалерии, исследователь истории донского казачества. Активный участник Гражданской войны на стороне белых. Его путь — типичный для многих из белой эмиграции: Турция, Болгария, Франция, США, Чехословакия.

В 1939 году арестован германскими властями за отказ участвовать в формировании казачьих частей в составе германской армии, однако через короткий промежуток времени его выпустили из застенков гестапо с запрещением заниматься какой-либо общественной деятельностью. В 1946 году он снова переехал в Америку, где дважды переизбирался Донским атаманом. Неудачно пытался создать Зарубежное Донское правительство.

Последние годы проживал в доме престарелых россиян Толстовского центра. Скончался от инсульта 6 октября 1960 года в Нью-Йорке.

Похоронили его на Свято-Владимирском кладбище в городе Касвилл, штат Нью-Джерси.

В Новочеркасске соответственно в 1911 и 1912 годах были опубликованы его исторические произведения: «Герои Дона» и «Донские казаки и их заслуги перед отечеством».

Рукописи книг «Борьба за свободу Дона» и «Дон в изгнании» были сожжены администрацией дома престарелых.

Но вернемся к событиям на Дону.

Советская власть в этом крае была установлена весной 1918 года, а уже 23 марта 1918 года провозглашается Донская советская республика.

Согласно рекомендации Москвы, 9 апреля 1918 года в Ростове-на-Дону собрался Съезд Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов Донской республики, который избрал органы местной власти — ЦИК под председательством В. С. Ковалева и Донской Совнарком под руководством казака станицы Усть-Хоперской, активиста в установлении Советской власти на Дону Ф. Г. Подтелкова.

В мае 1918 года, в период осуществления операции по принудительной мобилизации казаков северных округов Донской области в Красную Армию, Ковалев и Подтелков со штабом были окружены и пленены восставшими против Советской власти казаками.

Тут же был совершен суд, который обвинил их в предательстве интересов казаков и приговорил к смертной казни. Скорый приговор тут же был приведен в исполнение, — красных казаков повесили свои же станичники. Суд был, конечно, неправый. Но, как говорится, не показывайте мне кодекс — покажите судью. Судья был противником красных.

В ответ на эту дерзость белых партизан Советская власть ответила красным террором, повальными обысками, широкой реквизицией, расстрелами офицеров, юнкеров и всех других, которых подозревали в связях с партизанами.

Как только показалось весеннее солнце, сигнализирующее крестьянину — пора браться за поля-огороды, начались захваты и переделы помещичьих и войсковых запасных земель.

И тут основная масса казачества не вытерпела — ответила восстаниями. К середине мая 1918 года в руках восставших было всего 10 станиц, но восстание стремительно ширилось. В Новочеркасске восставшие казаки открыли 11 мая Круг спасения Дона. Круг избрал нового Донского атамана, которым стал Петр Николаевич Краснов, проявивший себя в годы Первой мировой войны как один из лучших кавалерийских генералов русской армии, пройдя путь от командира полка до командира корпуса. Обладал он и творческим талантом — держателя острого и вдумчивого пера.