Александр Штейнберг - Музыка, воплощенная в камне. Эрик Мендельсон

• Название: Музыка, воплощенная в камне. Эрик Мендельсон
• Автор: Александр Штейнберг
• Жанр: Короткие истории

Серия «Лики великих» – это сложные и увлекательные биографии крупных деятелей искусства – эмигрантов и выходцев из эмигрантских семей. Это рассказ о людях, которые, несмотря на трудности эмигрантской жизни, достигли вершин в своей творческой деятельности и вписали свои имена в историю мирового искусства. Эрик Мендельсон (1887-1953) – выдающийся немецкий архитектор, родившийся и работавший в Германии. В 1933 году бежал от нацистов, некоторое время жил в Великобритании, а с 1941 года окончательно обосновался в США. Его проектные работы, многие из которых были осуществлены, принесли архитектору международное признание. Иллюстрации Александра Штейнберга.

---

Елена Мищенко Александр Штейнберг МУЗЫКА, ВОПЛОЩЕННАЯ В КАМНЕ Эрик Мендельсон (Eric Mendelsohn)

В 1925 году великий архитектор Ле Корбюзье в своей книге «К новой архитектуре» написал: «Начинается великая эпоха. Уже существуют новые веяния. Множество произведений проникнуто новым духом, особенно их много в индустриальной продукции. Архитектура задыхается от шаблонных приемов. Наша эпоха каждый день устанавливает свой стиль».

То было время революции в архитектуре: кубизм, дадаизм, конструктивизм, функционализм. Наиболее революционные русские архитекторы – Голосов, Леонидов, Татлин и другие, много проектировали, но ничего не строили.

Западные архитекторы стремились реализовывать свои проекты.

Это и является целью большинства архитекторов. Однако есть среди них творцы, фантазия которых простирается настолько далеко, что они даже не думают о реализации своих идей. Таким был замечательный Пиранези. Счастливы те архитекторы, чьи смелые творческие идеи осуществляются в реальной жизни. Невозможно представить историю американской архитектуры без «Виллы над водопадом» Фрэнка Ллойда Райта или строения аэропорта TWA архитектора Ээри Сааринена.

Замечательный архитектор Эрик Мендельсон принадлежит к этой блестящей плеяде.

КОГДА ТВОРЧЕСКИЕ ФАНТАЗИИ СТАНОВЯТСЯ ЯВЬЮ

Была нелегкая весна 1919 года. Эрик Мендельсон только что вернулся с войны и сразу принялся за любимое занятие – архитектуру. Он создает проекты, рисунки зданий, которые до него никто не видел, делает большие плакаты на черном фоне, готовит собственную архитектурную выставку, название которой весьма красноречиво: «Архитектура в стали и бетоне».

Перед открытием выставки в известной художественной галерее современного искусства в Берлине его жена в тишине залов сосредоточенно монтировала экспозицию. К ней подошел хозяин галереи, известный искусствовед Поль Касьер и сказал: «Посоветуйте вашему мужу идти другой дорогой. Он никогда не сможет реализовать свои архитектурные фантазии». Жена архитектора выслушала эту тираду и сдержанно ответила: «Он сможет». И он смог.

Выставка не имела успеха. Но уже на следующий год великолепное новое здание, которое вознеслось недалеко от Потсдама, со скоростью ракеты прославило дотоле никому не известного молодого архитектора. Это была уже ставшая классикой башня Эйнштейна, обсерватория и астрофизическая лаборатория. Фантазии Эрика Мендельсона стали явью.

В том же году Мендельсон проектирует в стекле и бетоне огромный холл для фабрики шляп недалеко от Берлина, это произведение стало образцом ранней функциональной архитектуры.

Позднее, когда архитектурные критики и искусствоведы, изучая творчество Эрика Мендельсона, спрашивали его об истоках создания этих двух шедевров архитектуры, Мастер сказал: «Прошло вот уже тридцать лет, а я не могу это объяснить. Башня Эйнштейна была создана благодаря моему отношению к гению ученого, а холл фабрики – это была работа над чистой конструкцией, желание выделить функциональное назначение здания. Моя жизнь, мое творчество всегда находились между этими полюсами».

Творческая искра Мендельсона-архитектора разгорелась в годы первой мировой войны так же, как и талант его сверстников – представителей новой волны в архитектуре. Им было предназначено судьбой сказать новое слово, начать новую эпоху. Среди них – Пере, Баранье, Ван де Вельде, ранний Фрэнк Ллойд Райт. Они были первыми. Но различие между ними состоит в том, что все они руководствовались в своем творчестве нуждами времени, рационально интерпретировали свои идеи, а Эрик Мендельсон всегда был ведом интуицией художника.

Если мы посмотрим на его эскизы, они поразят нас краткостью и в то же время безудержным полетом фантазии. Он немногословен. Его архитектурный язык скуп, это мысль, прилетевшая на бумагу. Позднее он сам скажет о своих эскизах: «Они – ключ ко всему последующему. Достоточно первой идеи, она должна быть глубокой. Жизнь слишком коротка, чтобы объяснять все подробно».

Его эскизы действительно были ключом к последующему творчеству. Он развивал первоначальные идеи, делал несколько вариаций на ту же тему и тщательно их разрабатывал. «Смотрите на мои эскизы, – говорил он, – в них все!».

Он обладал удивительным чутьем, с которым предугадывал будущее архитектуры. Как органично с сегодняшними творениями смотрятся дома, магазины, офисы, спроектированные Эриком Мендельсоном в далекие 20-е годы. Непрерывная линия стеклянных витрин, первые этажи, отданные под ряд магазинов.

Простор, широта, лаконичность и удобство – не это ли отличает современные требования к архитектуре. А ведь все это было спроектировано и построено в тридцатых годах прошлого столетия!

Его произведения Колумбус-хауз, Шокенстор, Бексхил-павильон, отличаются яркой индивидуальностью, творческим поиском, самовыражением. Творческие принципы Эрика Мендельсона нашли выражение и продолжение в работах архитекторов последующих поколений – Сааринена, Поля Рудольфа, Минору Ямасаки.

Секрет яркой, неповторимой индивидуальности Мендельсона, его таланта, прежде всего в обостренном чувстве времени, желании создать для человека лучшую среду обитания. Жизнь его, как и жизнь каждого талантливого человека, была нелегка. Он испытывал муки и радости, взлеты и падения. Он потерял глаз, заболел неизлечимой формой рака, потерял родину, когда к власти пришел Гитлер. Он трижды начинал жизнь с нуля в новой для себя стране – Англии, Израиле и, наконец, в Соединенных Штатах. Но он всегда смотрел вперед, неустанно работая, создавая произведения, отмеченные высоким талантом. У него было много учеников, последователей. И он всегда предрекал широкую дорогу современной архитектуре, верным рыцарем которой он был.

КОГДА ЗВУЧИТ МУЗЫКА БАХА, БОГ ПРАВИТ МЕССУ

Во время работы он, как правило, всегда слушал музыку. Это звучит почти невероятно, но однажды к нему в мастерскую пришли молодые супруги и заказали дом, который был бы спроектирован в стиле музыки Брамса. Рассказывая эту историю, архитектор смеялся. И не только потому, что ему было приятно иметь заказчиков, понимающих его творчество и любящих серьезную музыку, но также и потому, что процесс проектирования был значительно менее романтичным и поэтичным, все было намного сложнее, чем это представлялось заказчикам.

В некоторых своих работах он, воистину вдохновленный музыкой, трансформировал свои архитектурные идеи, создавая из стекла и бетона настоящие шедевры. Как правило, он слушал Баха. Музыка великого композитора, стройная и четкая, помогала ему мыслить. Из проигрывателя звучали любимые фуги и прелюдии, а на чистых листах бумаги появлялись контуры будущих зданий. Мендельсону было близким поэтичное сравнение: «архитектура – застывшая музыка».

Его любимыми произведениями были органные концерты Баха. Мощное звучание органа помогало ему сосредоточиться, создавало некий звуковой занавес, отгораживающий его от прочего мира. Творчество – процесс сложный, не допускающий вмешательства извне. Однако изоляция возможна лишь на начальной стадии проектирования. Потом архитектор выходит из закрытого пространства – ведь он связан тысячью нитей со смежными процессами: конструкторами, технологами, сантехниками, строительными рабочими, и, наконец, с заказчиками – их вкусами и настроениями.

Контакты с людьми всегда непросты, особенно в среде конкурирующих архитекторов. Будучи невероятно требовательным к себе, Эрик предъявлял высокие требования и к своим сотрудникам. Его архитектурный офис в Берлине был одним из самых больших. В нем работало около сорока архитекторов. Но доминировал в нем лишь он. «Здесь есть только один архитектор, и это – Эрик Мендельсон», – говорил он.

В этом, на первый взгляд несколько преувеличенном утверждении, была большая доля правды, он проектировал все: начиная с дома, интерьера, заканчивая дверными замками, драпировками, посудой, мебелью.

Работая фанатично много, он едва выкраивал время для ланча и часто ел за чертежным столом, освободив небольшое пространство. Такой же преданности он ожидал и от своих сотрудников. Часто он переделывал огромный проект лишь потому, что находил в нем небольшую недоделку. «В архитектуре нет и не может быть мелочей», – говорил он. Вместе с заказчиками он мог часами обсуждать цвет стен, мелочи интерьера – все вместе должно было звучать в едином аккорде.

У него было много единомышленников и друзей. Они работали с ним в разное время и в разных странах, так же, как и он, преданно служа архитектуре. Засиживались с ним до поздней ночи, работая под звуки баховских прелюдий. После полуночи жена Эрика Луиза часто приносила термос с кофе и бутерброды, чтобы поддержать силы проектировщиков.

Мендельсон встретил свою будущую жену Луизу Маас в 1910 году. Ей было шестнадцать. Они поженились пять лет спустя, у них была единственная дочь. Луиза – женщина огромной духовной культуры, прекрасный музыкант, скрипачка, была предана мужу всю жизнь. После его смерти она собрала все его эскизы, статьи, письма, проделала гигантскую работу, собрав воедино творческое наследие Мастера.