Роберт Сальваторе - Компаньоны

• Название: Компаньоны
• Автор: Роберт Сальваторе
• Издательство: Фантастика Книжный Клуб
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-91878-112-8

Погибший в Гаунтлгриме Бренор Боевой Молот попадает в Ируладун, волшебный лес богини Миликки, и с изумлением встречает там давно умерших Кэтти-бри, Реджиса и Вульфгара. Кэтти-бри, уже долго находящаяся в Ируладуне вместе с Реджисом, объясняет, что богиня дарует им всем второй шанс: они родятся вновь, чтобы оказать помощь Дзирту До’Урдену, когда ему будет угрожать серьезная опасность со стороны Паучьей Королевы Ллос, ибо он тот, о ком говорится в древнем пророчестве. Кэтти-бри призывает друзей принять дар богини, возродиться, вырасти и встретиться вновь в Долине Ледяного Ветра в ночь весеннего равноденствия, когда им исполнится двадцать один год. Однако не всем Компаньонам из Мифрил Халла по душе эта идея: Бренор мечтает наконец обрести покой, а Вульфгар не желает ничего принимать от Миликки. К тому же впереди много непростых лет, и никто не может знать наверняка, состоится ли заветная встреча.

---

Что опять-таки возвращает меня к исходной: мысли: я не мог спланировать это предпринятое мною путешествие, эти десятилетия извилистых дорог и неожиданных поворотов. Даже когда я специально шел в определенном направлении, например покидал Мензоберранзан, я не мог предвидеть долгосрочные последствия своего выбора. Действительно, в том случае я полагал, что, скорее всего, найду свою смерть, и достаточно скоро. Разумеется, это не был самоубийственный выбор - ни в коем случае! Духовным самоубийством мне представлялась обыденная жизнь в Мензоберранзане, и я решил, что даже малейший шанс избежать ее стоит того, чтобы сыграть в эту игру.

Я никогда не думал, что эти первые шаги выведут меня из Подземья в Верхний Мир. И даже когда это стало очевидным, я не мог предвидеть того, что ожидало меня впереди: любовь Монтолио, а затем — дом и семья, обретенные мною в Долине Ледяного Ветра. В тот день, когда я ушел из Мензоберранзана, предположения, что моим лучшим другом станет дворф и я женюсь на женщине человеческой расы, вызвали бы лишь озадаченный и недоверчивый взгляд!

Вообразите Дзирта До’Урдена из Дома Дармон Н’а’шезбернон, сидящего по правую руку от короля Бренора Боевого Топора из Мифрил Халла, вместе с королем Бренором сражающегося против предпринявших набег дроу из Мензоберранзана! Абсурд!

Но это правда.

Это жизнь — приключение слишком сложное, слишком завязанное на множество различных факторов, чтобы быть предсказуемым. Столь многие пытаются спланировать и заранее определить свою жизнь, жестко и непреклонно, и таких я могу лишь пожалеть. Они ставят перед собой цель и преследуют ее, исключая все остальное. Они видят некую воображаемую финишную черту и в одиночестве рвутся к ней, не глядя по сторонам.

У жизни есть лишь одна несомненная цель: смерть.

Правильно, и необходимо, и важно — ставить задачи и добиваться их решения. Но рассматривать их столь обособленно, учитывая, что путь к цели займет многие месяцы, даже годы, — значит упустить цель куда более важную. Этот опыт ценен, поскольку именно совокупность всего пережитого, запланированного или неожиданного, делает нас теми, кто мы есть. Если вы рассматриваете жизнь как путь к смерти, если действительно понимаете эту конечную цель, тогда именно настоящее становится наиболее важным, а если настоящее важнее будущего, значит вы и в самом деле научилась жить.

Одним глазом нужно смотреть в будущее, для которого ты предназначен, а другим — под ноги, на твою теперешнюю тропу, так я считаю.

Я уже говорил и повторю снова — поскольку это ценный урок, заслуживающий того, чтобы быть повторенным часто, — что многие, оказавшись перед лицом неминуемой смерти, например в случае болезни, которая, вероятно, в течение года сведет их в могилу, нередко утверждают, будто этот недуг — лучшее, что случалось с ними в жизни. Именно неотвратимость смерти необходима, чтобы они снова начали видеть восходы и закаты, замечать красоту одинокого цветка среди камней, ценить своих близких, чувствовать вкус питии и наслаждаться прохладой легкого ветерка.

Ценить свой путь — значит жить в настоящем, даже если ты нацелен в будущее.

В любом случае всегда существуют непредвиденные последствия. Обычно мы не выбираем тех, кто становится важным для нас. О, возможно, мы избираем себе супругов, но это лишь кто-то один из множества наших возлюбленных. Мы не выбираем родителей или братьев и сестер, но обычно любим их. В детстве мы не выбираем соседей, город и страна тоже предопределены для нас — во всяком случае, вначале. Лить немногим удается вырваться из этих социальных уз. Мне удалось, но лишь по причине экстремальной природы Мензоберранзана. Родись я и вырасти во Вратах Балдура и начни этот город воевать с Глубоководьем, под чьим флагом я сражался бы? Почти наверняка на стороне города, где я родился, где живут мои родные и друзья. Это не стало бы нейтральным выбором, на него практически наверняка оказали бы влияние прежние события, большие и малые, былые эмоциональные привязанности, которых я мог даже не осознавать. Прежде всего я дрался бы за свой дом, потому что это мой дом!

Дом, который я сознательно не выбирал.

Как я понял, это еще более верно, если говорить о приверженцах разных богов. Во всяком случае, для большинства людей. Детей обыкновенно растят в духе веры, принятой в семье; этот моральный код становится частью их личности, глубинной составляющей самого их существа. И тем не менее исходные принципы у столь многих богов идентичны, если очистить их от почти несущественных частностей. Лишь эти мелкие нюансы в ритуалах или несущественных догматах могут расходиться, а в более широком контексте — какая разница? Даже эти кажущиеся незначительными расхождения затрагивают самые глубинные родовые узы всякого чувствующего существа, и лишь немногие способны стать выше подобного фанатизма и взглянуть на конфликт, если таковой вдруг возникнет, глазами другого человека.

Все это пути, которые не мы сами выбираем, путешествия в обществе любимых людей, которых мы полюбили неосознанно.

«Чем лучше знаешь, тем меньше ценишь», — гласит старая поговорка, но на самом деле близкое знакомство порождает семейные узы и семейную любовь, и эта связь воистину крепка. Я полагаю, что нужны какие-то чрезвычайные обстоятельства, чтобы брат пошел против брата. И печально, что войны в большинстве своем происходят не из-за каких-то исключительных моральных разногласий или конфликта философий.

И поэтому старые связи обычно сохраняются в момент такого конфликта. Провести детство среди братьев и сестер означает связать себя узами, которые не могли бы возникнуть вне семьи. Мудрый дроу сказал мне как-то, что лучший способ сплотить граждан вокруг их короля пригрозить ему, поскольку, даже если те же самые граждане человека могут ненавидеть, родину они ненавидеть не станут, а угроза правителю становится угрозой прежде всего их отечеству.

Я нахожу, что подобная ограниченность чаще свойственна людям и иным мало живущим расам, нежели эльфам, темным или светлым, — причем по очень простой причине: дети эльфов редко растут в единой семейной группе. Более вероятно, что у ребенка из Народа братья и сестры будут старше его лет на сто, чем окажутся его сверстниками.

Наши пути уникальны, но они проходят не в изоляции. Пути множества людей пересекаются, и всякий раз подобное пересечение — это потенциальный переулок, скользкая тропа, новое приключение, неожиданная эмоциональная связь.

Нет, я не мог спланировать этот путь. И воистину рад этому. Дзирт До'Урден.

Глава 13. Сын своего отца

Год Темного цикла

(1478 по летоисчислению Долин)

Твердыня Фелбарр

Твой отец предпочитал молот и меч, — заявил рваный Дайн, когда отряд подошел ко внешним вратам. Дайн получил такое прозвище из-за своей задиристой манеры боя и привычки лезть на рожон очертя голову, отчего все лицо его было покрыто боевыми шрамами.

— Я не мой отец, — угрюмо буркнул Бренор, вскинув на плечо, свой боевой топор.

— Хорошенький тон для безбородого юнца, верно? — вступил в разговор Огнун Кожаный Ремень, командир. Он подтолкнул Малыша Арр Арра плечом и шутливо ткнул ему кулаком в челюсть. Тут, однако, глаза его широко раскрылись, и он начал пристально разглядывать младшего из своих пехотинцев. — Глядите-ка! Малыш Арр Арр начал обзаводиться бородой!

— Реджинальд, — поправил Бренор. Как ему хотелось избавиться от всего этого притворства — сейчас же, немедленно. Он Бренор Боевой Топор, восьмой король Мифрил Халла, десятый король Мифрил Халла, воитель Долины Ледяного Ветра. Как он хотел прокричать об этом, громко и во всеуслышание!

Но Огнун подметил верно, поскольку Бренор действительно начал обнаруживать — наконец-то! — зачатки бороды, огненно-рыжей, очень похожей на ту, которую он носил в прежней жизни. Он гадал, будет ли и сам выглядеть так же, как в той, другой жизни. Прежде он не очень-то задумывался об этом, но теперь, когда начала пробиваться борода, до него дошло, что он вполне может оказаться физической копией короля, которым был когда-то.

Пока что, конечно, без шрамов и, с горечью подумал он, взглянув на свой новенький топор, без множества зазубрин, заработанных им в битвах.