Роберт Сальваторе - Компаньоны

• Название: Компаньоны
• Автор: Роберт Сальваторе
• Издательство: Фантастика Книжный Клуб
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-91878-112-8

Погибший в Гаунтлгриме Бренор Боевой Молот попадает в Ируладун, волшебный лес богини Миликки, и с изумлением встречает там давно умерших Кэтти-бри, Реджиса и Вульфгара. Кэтти-бри, уже долго находящаяся в Ируладуне вместе с Реджисом, объясняет, что богиня дарует им всем второй шанс: они родятся вновь, чтобы оказать помощь Дзирту До’Урдену, когда ему будет угрожать серьезная опасность со стороны Паучьей Королевы Ллос, ибо он тот, о ком говорится в древнем пророчестве. Кэтти-бри призывает друзей принять дар богини, возродиться, вырасти и встретиться вновь в Долине Ледяного Ветра в ночь весеннего равноденствия, когда им исполнится двадцать один год. Однако не всем Компаньонам из Мифрил Халла по душе эта идея: Бренор мечтает наконец обрести покой, а Вульфгар не желает ничего принимать от Миликки. К тому же впереди много непростых лет, и никто не может знать наверняка, состоится ли заветная встреча.

---

— Думается мне, у Арр Арра челюсть отвисла в точности как у вас, — заметил Бакенбарды Котлетой. — И у Морадина тоже.

***

Они еще долго сыпались на него: длинная череда нападающих, временами по двое, а под конец — сразу вчетвером.

Но сражались они не с Малышом Арр Арром, но с Бренором Боевым Топором, королем Мифрил Халла, великим воином, который задержал орды Обальда в Долине Хранителя, у западных врат Мифрил Халла.

И это Бренор Боевой Топор сел на трон Гаунтлгрима, это он услышал слова Морадина, шепот Думатойна и боевой клич Клангеддина. И хотя сейчас он находился в детском теле, уступая в силе старшим нападающим, его понимание баланса и движения заставляло этих самых нападающих непрерывно кружить и перемещаться, зачастую натыкаясь друг на друга, и всегда неуклюже.

И всякий раз боевая палица Бренора неизменно и больно обрушивалась на головы противников.

В самом начале последнего боя, когда на него яростно набросились четверо, Бренор остановил их атаку и запутал, меняя направление, делая обманные движения влево, потом вправо и снова влево так ловко, что крайние из четверки натолкнулись на тех, кто был в середине.

Он подсек ноги подростку слева от себя, развернулся на пол-оборота и ударом слева достал второго в линии, крутанулся в обратную сторону и отбил выпады двух оставшихся. Потом снова метнулся вправо, и это позволило ему несколько мгновений сражаться с крайним в линии один на один. Он нанес колющий удар, замер на миг и взмахнул палкой справа налево, выбив оружие из рук противницы и заставив ее потерять равновесие, потом внезапно развернулся в другую сторону и оглушил ее ударом по подбородку. В поединке один на один этим бы все и закончилось, но у его противницы все-таки было три союзника, и Бренор взлетел в воздух с разворотом, вскинул оружие над головой и нанес мощнейший рубящий удар, от которого девушка лишилась чувств, а его боевая палка разлетелась на куски.

Он бросился на пол, подхватив оружие противницы — так или иначе, ей она больше не понадобится, — и ухитрился откатиться в сторону и упереть оружие концом в бедро, когда на него бросился следующий в линии.

Будь это настоящее копье, а не тупая палка, этот второй дворф точно напоролся бы на него. Палка согнулась в дугу, но не сломалась. Опрометчивый дворф тоже согнулся пополам и повис на конце учебного оружия, широко раскрыв глаза и тяжело дыша. Он висел так, казалось, целую вечность, не касаясь пола, пока оружие Бренора не опустилось, снова поставив нападавшего на ноги.

Однако на ногах он простоял недолго, схватившись руками за живот, поскуливая от боли и потрясения, и завалился набок.

— Ну что, развлекаешься?! — взревел Бренор, испытывая отвращение ко всей этой нелепой затее. — Да, проклятый Морадин?

От такого богохульства многие в зале охнули, но Бренор едва ли слышал их. Снова вскочив, он накинулся на двух оставшихся, его палица мелькала в воздухе, казалось, хаотично, хотя на самом деле все выпады и удары были точно рассчитаны во времени и пространстве. Всякий раз, нанося удар, Бренор кричал, голос его заполнял все пространство, и два его противника вскоре тоже закричали от боли и ужаса. Они повернулись и пустились наутек... или попытались сделать это.

Пинком по ногам Бренор свалил ближайшего, того самого беднягу, которого он смел с пути подсечкой в самом начале боя. Пробежав прямо по спине упавшего, он заставил того распластаться по земле. Однако последнего противника, девушку, Бренору догнать не удавалось, поскольку она была старше и проворнее, поэтому он замахнулся своей боевой палицей, будто копьем, и метнул ее.

Палица угодила бедняжке прямо в шею, и девушка растянулась на полу в облаке пыли.

— Ну что, довольны? — прокричал разъяренный Бренор Бакенбардам Котлетой и королю Эмерусу.

— Перевести его в городскую стражу, и немедленно, — буркнул король Эмерус Мургатройду Каменному Молоту.

— Но он же еще совсем мальчишка.

— Он будет тренироваться со взрослыми, — жестко бросил король. — Ведите его к новым вершинам мастерства. — Он помолчал и взглянул Бакенбардам Котлетой в глаза. — И приструни его хорошенько. Клянусь тремя богами, я не желаю больше слышать, как сын Реджинальда Круглого Щита оскорбляет Морадина.

— Да, мой король. — Бакенбарды Котлетой низко поклонился.

Так начался новый этап в жизни Бренора, следующие три года ему предстоит провести на тренировочных площадках вместе с лучшими воинами твердыни Фелбарр, где, по правде говоря, и пройдет бо´льшая часть его самых ожесточенных поединков.

Но свирепого юного дворфа этот этап не усмирил.

Лишь распалил еще больше.

***

Год Решающего Сопротивления

(1475 по летоисчислению Долин)

Твердыня Фелбарр

Юный дворф Реджинальд Круглый Щит сделался заметной фигурой в твердыне Фелбарр. Во всех городских кланах судачили о «крутом сынке Арр Арра», не называя его больше «Малыш Арр Арр». Ибо, хотя он не бывал еще в деле за пределами тренировочных площадок городской стражи, его сила и мастерство в бою не переставали изумлять, учитывая его нежный возраст и еще детское, неразвитое тело.

Что до самого Реджинальда Круглого Щита, именовавшегося в прошлой жизни Бренором Боевым Топором, шепот, сопровождавший его ежедневно ранним утром по пути на тренировочную площадку и поздним вечером при возвращении домой, никоим образом не льстил его самолюбию, а лишь напоминал о нелепости всего происходящего.

День за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, а теперь год за годом он участвовал в пьесе, исполняя свою роль: вундеркинд, так его называли.

— Достойная награда для Арр Арра, — шептались вокруг во время его одиноких прогулок.

И даже:

— Возродившийся Клангеддин!

Довольно долго вся эта болтовня докучала Бренору, особенно самая возмутительная, словно боги дворфов были каким-то образом причастны к абсурду, отправившему его обратно на Фаэрун, вместо того чтобы даровать право сидеть рядом с ними на вполне заслуженном им почетном месте. Теперь, однако, он даже не слышал ни шепота, ни похвал, а если слышал, не позволял словам проникать сколько-нибудь глубоко в свое сознание. Он шел на тренировочные площадки и сражался — зло, без устали и страха, — и возвращался каждый день домой измученный, избитый и в синяках.

Да, прежде всего измученный, потому что изнеможение служило ему защитой от тревожного забытья, в которое он проваливался слишком часто. Даже сны его были отрывочными и нелепыми, и события из прошлой жизни смешивались в них с его теперешним существованием. И, что было хуже всего, в этих снах, как и в его мыслях, слишком часто являлся ему сердитый лик Морадина.

Однажды ночью он сидел у себя в спальне, перебинтовывая свежие раны на предплечье и удивляясь, как это он не сумел поставить такую простую защиту.

— Нет, я сумел, — упрямо сказал он себе, потому что блок был хорош, но его все-таки еще недоразвитым мускулам не хватило силы правильно отбить удар воинаветерана подальше от уязвимой руки, державшей щит. Но он действительно совершил ошибку, не сумев предвидеть это, напомнил он себе. В тренировочном бою он решил обернуть ситуацию в свою пользу, испробовав сложную защиту с помощью деревянного топора вместо более безопасной, со щитом. Будь он старше и сильнее, он должным образом отбил бы этот деревянный меч достаточно далеко, а сам сохранил бы равновесие, дабы влепить дурню «убийственный» удар слева.

Но он не был ни старше, ни сильнее и проиграл бой.

— Не забывай об этом, — посоветовал сам себе Бренор. Пусть и мало что интересовало его в те мрачные дни этой второй юности, больше всего на свете ему хотелось победить их всех, уложить на землю городских стражников одного за другим и встать на вершине этой окровавленной груды.

Зачем?

Во время размышлений он часто упирался в этот вопрос, ярость гнала его мысли все дальше и дальше, пока они не доходили до этой фантазии: полная и решительная победа, кажущаяся бессмысленной.

Что он от этого выиграет?

— О, вид у тебя прескверный, — заметила Увин, его мать, входя в комнату. — Я слышала, однако, что ты хорошо сражался с Приамом Тикбелтом, а он отличный боец, я-то знаю. Сама с ним дралась...

Увин замолчала, и Бренор знал: это потому, что он не удостоил ее даже взгляда из вежливости, когда она болтала. Поняв это, он поморщился, ведь Увин не заслужила такой грубости.

Но все-таки и его матерью она тоже не была. Так он считал теперь и не мог позволить ей продолжать нести подобный бред. Это воспринималось им как настоящее оскорбление и напоминало о том, насколько беспомощным он стал после своего ошибочного выбора в Ируладуне.