Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

• Название: Очерки истории российской внешней разведки. Том 3
• Автор: Евгений Примаков
• Издательство: Международные отношения
• Жанр: Военное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7133-1297-8 (Т. III)

Третий том знакомит читателей с работой «легальных» и нелегальных резидентур, крупными операциями и судьбами выдающихся разведчиков в 1933–1941 годах. Деятельность СВР в этот период определяли два фактора: угроза новой мировой войны и попытка советского государства предотвратить ее на основе реализации принципа коллективной безопасности. В условиях ужесточения контрразведывательного режима, нагнетания антисоветской пропаганды и шпиономании в Европе и США, огромных кадровых потерь в годы репрессий разведка самоотверженно боролась за информационное обеспечение руководства страны, искала союзников в предстоящей борьбе с фашизмом, пыталась влиять на правительственные круги за рубежом в нужном направлении, помогала укреплять обороноспособность государства.

---

С установлением фашистского режима в Испании «легальная» резидентура в этой стране была ликвидирована, а большая часть наших помощников уехала во Францию. Эти люди были переданы на связь нашему разведаппарату в Париже. Из них в последующем были сформированы две нелегальные резидентуры, которые продолжали успешно работать по Испании и выполнять другие задания Центра.

В информации, добывавшейся парижской резидентурой, четко прослеживалась связь между событиями в Европе и ситуацией, складывавшейся на восточных границах Советского Союза. В начале 1938 года от резидентуры поступили очень интересные документальные материалы о появлении новых моментов в позиции японского руководства в отношении Советского Союза. В них говорилось, что японский император с осторожностью относится к попыткам Гитлера и Муссолини подтолкнуть Токио к развязыванию военного конфликта между Японией и СССР или между Японией и Англией и к их обещаниям в этом случае также выступить против указанных государств. Император не верил в искренность заявлений немцев и итальянцев о намерении помочь таким образом Японии решить свои дела в Азии. Он усматривал во всем этом лишь желание Германии и Италии облегчить с помощью Японии достижение своих целей в Европе. Япония, как считал император, должна сохранять за собой «полную свободу действий и выбора».

Эти данные, несомненно, учитывались советским руководством при принятии внешнеполитических решений в то сложное время, в том числе в ходе переговоров с японцами относительно договора о нейтралитете, который был подписан 13 апреля 1941 г. и сыграл важную роль в обеспечении безопасности восточных границ СССР во время Великой Отечественной войны.

Среди материалов парижской резидентуры было немало нелицеприятных для советского высшего руководства сообщений, в которых содержались весьма критические оценки западными странами внешней политики Кремля («Сталин полностью идет по стопам Гитлера» декабрь 1939 г.), состояния советских вооруженных сил («не способны к ведению наступательной войны» — 1938 г.) и обстановки в Советском Союзе («ослаблен внутренним кризисом» — 1938 г.). Народному комиссару внутренних дел СССР Н.И. Ежову разведкой был доложен полный перевод доклада военного атташе одной из западных стран в Москве своему руководству по поводу казни маршала М.Н. Тухачевского и других представителей высшего военного командования в 1937 году. В этом документе отмечалось, в частности, что почти все иностранные представители в советской столице считают нелепыми и неправдоподобными обвинения, выдвинутые против этих военачальников. «Они рассматривают суд над командирами такого высокого ранга как своего рода повторение процесса над троцкистами. Испытывая болезненный страх перед малейшим проявлением сопротивления его воле в любой области жизни, красный диктатор, — говорилось в этом докладе, — на сей раз обеспокоен тем, как бы армия не вышла из-под его абсолютного контроля». В заключительной части своего доклада военный атташе высказал мнение, что казнь высших военных командиров в СССР и последствия, которые она, несомненно, будет иметь, в значительной степени подорвут военную мощь Красной Армии. Из хранящегося в архиве СВР дела не ясно, довел ли Ежов до Станина содержание данного документа.

Поскольку советское руководство придавало большое значение тому, чтобы догнать по уровню развития экономики промышленно развитые страны и оснастить Красную Армию современным вооружением и боевой техникой, парижская резидентура в 30-х годах уделяла много внимания научно-технической, военно-технической и экономической разведке. В связи с этим были созданы нелегальные разведгруппы, которые занимались этими вопросами. В 1938 году парижская резидентура насчитывала более 20 источников научно-технической и военно-технической информации. Среди них были весьма ценные агенты, сообщавшие сведения, например, в области счетно-вычислительной техники, бактериологии, искусственных волокон, а также большое количество документальных материалов о французской, немецкой, итальянской военной технике и вооружениях (в том числе о некоторых типах новейших боевых самолетов), о производстве немцами боевых отравляющих веществ. Информация подобного рода получала высокую оценку со стороны соответствующих советских ведомств.

Главным недостатком в работе парижской резидентуры по гер майской тематике в конце 30-х годов было отсутствие у нее источников в тех немецких кругах, в которых могли достоверно знать о действительных агрессивных планах Гитлера и конкретных сроках их проведения в жизнь. Сказывалась постоянная нехватка, а часто и полное отсутствие в «легальной» резидентуре оперативных работников, знающих немецкий язык и имеющих соответствующую страноведческую подготовку. Из-за этого Центр был вынужден в 1934 году передать в нелегальную сеть ценного агента, немца по национальности, который работал по «германской линии». В 1937 году после отзыва в Москву единственного оперработника, владевшего немецким языком, контакты с перспективным агентом были практически прекращены. За несколько месяцев до начала Второй мировой войны в резидентуре не было ни одного человека, знавшего немецкий язык, и она направляла в Москву, не читая, материалы агента-немца.

Основной причиной этих и многих других трудностей, с которыми сталкивалась советская разведка во Франции, следует считать политические репрессии в Советском Союзе в 1937–1938 гг. В составленной в ноябре 1939 года для руководства разведки справке о парижской резидентуре говорилось следующее: «По ряду причин за последний год из парижской резидентуры был выброшен домой весь кадровый состав наших работников как «легальных», так и нелегальных аппаратов (10 человек)… В результате этого в парижской резидентуре длительное время находится на консервации часть весьма ценной агентуры (например, по немцам — 8 человек), а также оголен и совершенно не разрабатывается ряд серьезнейших объектов». В той же справке отмечалось, что из Франции «можно вести большую и активную работу по Германии». Однако для ее развертывания резидент просит расконсервировать бездействующую уже более года «агентуру по немцам» и просит прислать ему хотя бы одного опытного работника со знанием немецкого языка.

Отрицательно сказывалась на эффективности работы добывающего аппарата во Франции частая замена «легальных» резидентов: за период с 1933-го по июнь 1941 года сменилось пять человек. Столько же работников временно исполняли обязанности резидента.

Началась Вторая мировая война. Во французских правящих кругах появились высказывания в пользу разрыва дипломатических отношений с Советским Союзом. Исходя из возможности развития событий по наихудшему сценарию, руководство разведки сочло необходимым заблаговременно осуществить меры по обеспечению бесперебойной работы в этой стране в особый период. В сентябре 1939 года Центром был разработан и утвержден план реорганизации нелегальной сети, в соответствии с которым вся агентура была еще раз тщательно проверена с точки зрения надежности и возможностей, а затем разбита на три основные категории. В первую были включены наиболее ценные и работоспособные агенты, из которых в дальнейшем были сформированы четыре нелегальные разведгруппы (резидентуры). Во вторую вошли агенты, работа с которыми временно прекращалась. Третью категорию составили лица, которые исключались из агентурной сети по соображениям безопасности и по другим причинам.

Каждому руководителю разведгруппы были переданы необходимые сведения на его агентов и условия связи с ними, чтобы они могли начать работу сразу же после разрыва дипломатических отношений между Францией и СССР. До этого момента работу с агентами должна была вести только «легальная» резидентура.

Вторжение немцев во Францию в мае 1940 года, быстрый захват ими половины французской территории явились серьезным испытанием для советской разведки. Нарушилась связь со многими помощниками. Отдельные из них были арестованы немцами — в основном за свои антифашистские взгляды. Другие успели уехать в южные районы Франции. Некоторые агенты перебрались в Англию или Северную Африку. Кое с кем из них в дальнейшем удалось установить связь и успешно сотрудничать в течение войны.

Тем не менее ядро агентурной сети советской внешней разведки во Франции сохранилось. В «свободной зоне» (южная часть Франции) наряду с агентурой, которая постоянно здесь проживала, оказались источники, бежавшие от немецкой оккупации и из франкистской Испании. Решением Центра основная часть оставшейся работоспособной агентуры была объединена в разведывательные группы (резидентуры). В числе наиболее крупных были группы «Густава» в «свободной зоне» и группа «Рома» в северной, оккупированной части Франции.