Ольга Романовская - Паук раскинул сеть (СИ)

• Название: Паук раскинул сеть (СИ)
• Автор: Ольга Романовская
• Жанр: Фэнтези

3 книга серии. Главный следователь Ольер ли Брагоньер не привык отдыхать, поэтому в отпуск его можно отправить только высочайшим приказом. Казалось, он наконец-то сможет уделить больше времени любимой женщине, но работа для него найдётся везде. Только как бы она не обернулась трагедией!  

---

  Сначала последовал обмен приветствиями. Демон силился прорваться в этот мир, Майя его не пускала. Он рычал, сыпал ругательствами, рыжеволосая ученица некроманта не оставалась в долгу.

  После пришло время для разговора.

  Изображение демона подрагивало, бледнея, но Майя знала, так тот выказывает согласие выслушать. Она попросила молодости и красоты для графини. Цена сделки - энергетические частички души аристократки. Один глоток - сгусток таких частичек, размером в кулак. Демон согласно кивнул, и Майя, обезопасив себя щитом: даже проекция демона опасна, поставила баночку с видоизменённой кровью младенцев на пересечение линий рисунка. Она накалилась добела, а потом мгновенно остыла, мигнув синим цветом. Готово, цена заплачена, средство получено.

  Демон исчез, рисунок погас. Майя стёрла следы ритуала, выбросила остатки плоти после жертвоприношения диким зверям и вернулась в дом за плащом и артефактом переноса. Она привычно активировала его и исчезла, оставив Сирила в темноте глухой ночи страшиться своей скорбной участи. Но мальчик не стал дожидаться, пока мэтр Карен распнёт его на алтаре. Сначала Сирил подёргал дверь и, убедившись, что та заперта, приставил стул к окошку.

  Щеколда поддалась не с первого раза. Сирилу пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до неё. Толкнув створки окна, мальчик буквально вывалился на землю, кое-как встал и, подгоняемый страхом, побежал прочь, к людям, подальше от этого страшного дома. Он последний, больше приютских детей не осталось, всех убили.

* * *

  Берта, позёвывая, отправилась выливать за околицу помои. День выдался тяжёлым но, наконец, закончился. Осталось воздать должное Дагору и Сорате, и можно отправляться спать. Летнее время всегда переполошное, зато зимой можно бездельничать, а не стучать зубами от голода и холода. Вот Берта и не разгибала спины, вопреки настойчивым просьбам невестки, не желала продать ферму и зажить вместе с сыном и внуками в маленьком домике на окраине. Женщина город не жаловала. Ярмарка, лавки - это одно, а жить - увольте. Только тяжело стало после смерти мужа, приходилось подёнщиков нанимать: много ли толка от женщины с ребёнком? Опять-таки барон поборы увеличил. Не иначе, на бриллиантовую диадему жене не хватает. Королевские сборщики налогов тоже в стороне не остались, не забывали заглядывать.

  Ещё раз зевнув, Берта, не глядя, сыпанула корма птице и собиралась вернуться в дом, когда услышала тихое повизгивание. Сначала она решила, будто это щенок, но, посветив фонарём, убедилась - ребёнок. Чумазый мальчик лет пяти. При виде неё он вздрогнул и прижался к забору.

  - Да чей же ты! - всплеснула руками Берта.

  Ребёнок буравил её недоверчивым взглядом и молчал.

  - Есть хочешь?

  Берта присела рядом на корточки и потянулась к грязному личику. Мальчик шустро увернулся и попытался сбежать. Не смог: нога подвернулась. Упав, он заголосил: 'Не убивайте меня, тётенька, я невкусный!'.

  Женщина охнула и вплеснула руками. Взгляд поневоле тревожно обвёл темноту: не блеснут ли глаза мьяги или другой нечисти. Кто ж ещё мог так напугать ребёнка? Хоть места и считались относительно спокойными, Берта побоялась бы идти в овраги одна, да ещё ночью, а мальчик, судя по виду, только что оттуда. Где ещё глина есть? Только в оврагах.

  Берта поставила фонарь на столбик и наклонилась к мальчику. Постаралась широко дружелюбно улыбнуться, чтобы внушить доверие. Он как дикий, ласки боится. Когда Берта погладила по голове, вздрогнул.

  - Не бойся, малыш, я хорошая тётя, у меня вкусные пирожки есть. Любишь пирожки?

  - А с чем? - сверкнул глазами мальчик.

  - С яйцом и печёнкой. Свежие.

  У Сирила, а это именно его занесло на ферму, потекла слюна. С одной стороны, он боялся незнакомой женщины, с другой, жутко хотел пирожков. В итоге победил желудок. Мальчик позволил поднять себя на ноги и осветить фонарём. Берта то и дело охала, причитая, какой он худенький, 'одни глязёнки', оборванный, весь в синяках. А Сирил думал о пирожках. Скоро два дня, как он ничего не ел, питался только тем, что нашёл в лесу.

  Подхватив мальчика подмышки одной рукой, Берта другой взяла ведро и фонарь и поспешила к дому. Там нагрела воды и, вопреки протестам, вымыла Сирила. Потом, завернув в полотенце, как обещала, накормила и попробовала расспросить. Мальчик дичился, только имя своё назвал, хотя не стеснялся есть, жадно вгрызался в пирожки.

  От этой женщины пахло не так, как от Майи, - не приторными духами, а молоком. Из этого Сирил сделал вывод, она другая, только лучше или хуже, пока не знал. Мэтр Карен тоже угощал сладким, тоже приятно пах травами, а делал страшные вещи.

  - Что ж мне с тобой делать, горемычный? - вздохнула Берта и погладила Сирила по голове.

  У неё дочка чуть старше мальчонки, поздний ребёнок. Не ждали, да вот вышло, когда зажал муж после покоса. Может, себе оставить? По всему видно, сиротинка горемычная. А Берте радость, она всю жизнь второго мальчика хотела, но не вняла просьбам Сората: то пусто, то девчонка. Все теперь разлетелись по свету, одна Эльга осталась.

  Берта покосилась на Сирила. А ничего мальчик, даже на неё чем-то похож: тоже светленький. Вырастет помощник, не чета Ахаву. Тот наплевал на отцовскую память, на ферму, в город подался на заработки, там и женился на торговке рыбой. На разведённой, с дитём! Что ж такого натворила, раз муж не поленился брак расторгнуть, пошлину уплатил?

  Сирил немного успокоился, хотя для себя твёрдо решил: спать сегодня не ляжет. Всю прошлую ночь он провёл в страхе, вздрагивал от каждого шороха, всё боялся, вытянется из кустов рука мэтра Карена, перекинет через плечо и унесёт на камень, чтобы выпустить всю кровь. В результате после мытья в тёплой воде и сытного ужина Сирил заклевал носом. Берта уложила его с собой, обняла и умилилась, когда мальчик прижался к груди. Намучился, устал.

  В доме погас свет, воцарилась тишина.

  Собака не отреагировала на появление чужака. Подняла морду и тут же положила обратно на лапы: сонный порошок, развеянный по ветру, сработал на славу. Некромантка всегда пользовалась им, чтобы не рисковать. Не любила она шума - главного врага тёмных магов.

  Майя размяла усталую спину и перелезла через забор. Ноги гудели от долгой прогулки, но лошадь без ведома учителя не возьмёшь, пришлось шагать пешком. Вспомнились наивные обыватели, которые полагают, будто бы маги только с помощью артефактов перемещаются. Если бы! Такими дорогими вещами на мелочи не размениваются, да и несовместимы они с поисками, где нужно постоянно местность прочёсывать.

  Впереди, фермерский дом. Можно напроситься на ночлег и расспросить о беглом мальчишке. Поисковое заклинание привело сюда. Легче, конечно, уточнить у духов, но Майя рассчитывала справиться без них. Октограмма Мерхуса достаточно точна, сообщает и направление, и расстояние. Всего-то надо обойти местность по периметру в милю. Главное, успеть до возвращения учителя. Эльес рассвирепеет. Не уследила за мальцом! Но ничего, Майя его найдёт и сама проведёт ритуал. Сосуд она прихватила, энергию соберёт, следы заметёт. Подходящее место для алтаря тоже найдётся: в любом лесу есть камень или поваленное дерево. Нет, Эльес, конечно, тоже накажет, но не так. Может, просто подвесит на притолоке и пройдётся по мягкой точке ремнём.

  Несмотря на то, что Майя уже выросла, учитель продолжал наказывать, как прежде, повторяя, что пока она не маг, а вроде студентки. Но больше всего Майя страшилась не ремня, грязной работы и избиения, а того, что Эльес не позволит восстановить баланс энергии, заставит медленно, но верно сходить с ума, теряя человеческую сущность. В отличие от учителя, девушка обращать это состояние во благо не умела, управлять собой тоже. Да и, что таить, Майя нуждалась в ласках учителя, чем тот без зазрения совести пользовался, смеясь, повторяя: 'Любая слабость может погубить тебя, учись от них избавляться'.

  Нога угодила в навоз. Майя выругалась и едва не прокляла всю местную скотину. Новые туфли, между прочим: не в обносках же на встречу с графиней идти? Однако одно дело - стучать каблучками по паркету, выбивая лишний лозэн из молодящейся красавицы, и совсем другое - вышагивать по пересечённой местности.

  Осветив путь магическим светляком, Майя решительно направилась к дому. Заведённая по привычке за спину рука крепко сжимала кинжал. Некромант всегда готов к нападению, готов нанести удар, а потом закрепить его заклинанием. Майя умела бить прямо в сердце, практически никогда не промахивалась, как бы неожиданно и кто бы ни вставал на её пути.

  Глаз уловил какое-то движение слева. Майя замерла и вторично выругалась. Всадник! Принесла же его Грань! Можно, конечно, навсегда отвадить, вся нечисть к услугам некромантки, но та предпочла обождать. Она пригнулась, чтобы не заметили, и, хоть не верила в Дагора, сложила пальцы в храмовом жесте.