Ольга Романовская - Маска безумия (СИ)

• Название: Маска безумия (СИ)
• Автор: Ольга Романовская
• Жанр: Детективная фантастика

2 книга серии. Версия конца 2012 года с изменениями и дополнениями. Убита молодая содержанка. Казалось бы, дело ясное: либо ограбление, либо преступление на почве ревности. Только ничего не пропало, а тело жертвы посыпано лепестками роз и зеркальными осколками. И она лишь первая в череде убийств с одним и тем же почерком.

---

    Деньги? Жертва может передать аванс, остальное оставят в условленном месте. Либо, если реальная болезнь серьёзная, полностью оплатит свою смерть под видом выздоровления. Расценки магов высоки, подозрений не вызовут. Многие ходят к тёмным за запрещённым лечением...

    Алиби... Что ж, убийца получает любое, какое только пожелает.

    Брагоньер расправил показания актёра и вновь углубился в чтение. Разумеется, допрос уместился не на одном листе, который демонстрировал соэр господину Ульману, своему заместителю, а на двух, но всё равно не соответствовал стандартному, со всеми вытекающими из этого последствиями. Краткие сведения, вопросы вразнобой, отсутствие системы... Так, просто набросок перед настоящим дознанием.

    Скупые строки чередования реплик следователя и актёра. Брагоньера интересовали не все, только ключевые.

    Следователь: Ваше имя?

    Актёр (замявшись, положив руку на виски): Шелок.

    Следователь: Ваше настоящее имя.

    Актёр: Меня знаю как Шелока. Урождённый Банс. Пий Банс.

    Соэр попустил формальные вопросы и перешёл к концу листа.

    Следователь: Господин Банс, зачем вы сбежали из города?

    Актёр (после молчания, будто силясь вспомнить): Я испугался. На балу присутствовал Главный следователь... Он меня подозревал. Мне сказали, я должен бежать, иначе меня арестуют.

    Следователь: Почему казнят? Вы совершили что-то противозаконное?

    Актёр: Да.

    Что именно, сказать он отказывался, но был сильно напуган.

    Следователь: Кто предупредил вас на вечере?

    Актёр: Друг. Тот самый, который мечтал стать актёром. Я даже за кулисы его водил... Славный малый: спас меня от долговой тюрьмы.

    Следователь: Как его зовут?

    Нет ответа. Допрашиваемый будто испытывал сильную головную боль. Жаловался на дурноту.

    Ответ получен после повторного вопроса.

    Актёр: Цинглин.

    Следователь: Просто Цинглин?

    Актёр: Нет. Я забыл фамилию. Что-то короткое, певучее.

    Следователь: Вы уверены, что имя подлинное?

    Актёр (уверенно): Да. Я видел документы, сам просил показать.

    Следователь: Может, они поддельные?

    Актёр: Ростовщик говорил, что нет.

    Следователь: Ростовщик? Что вы делали у ростовщика?

    Актёр (смутившись): Цинглин кое-что выкупил... Моё. Он спас меня.

    Следователь: Как и где вы познакомились?

    Актёр: В трактире. Он искал человека, который помог бы проследить за его неверной женой.

    Следователь: Подробнее.

    Актёр: Я давал ему реквизит из театра. За две чекушки за день. И один раз караулил его жену.

    Следователь: Где живёт, имя?

    Актёр назвал адрес Алии Интеры и подтвердил передачу некому Цинглину сценического костюма массовки. Даты совпадали с двумя убийствами: госпожи Интеры и господина Весба. Шелок также признался, что неделю следил за домом "неверной супруги".

    Следователь: Бывали ли вы внутри дома?

    Актёр: Нет.

    Далее следовал неинтересный кусок, в пометках к которому и репликах Шелока читалось всё усиливавшее недомогание и забывчивость свидетеля.

    Наконец, вновь вернулись к Цинглину.

    Следователь: Как выглядел ваш знакомый?

    Актёр: С меня ростом, полнее. Глаза... Глаза карие.

    Следователь: Вы уверены?

    Актёр (кивая, вновь прикладывая пальцы к вискам): Да... От него пахло травами. Всегда пахло травами. Он разбирался в медицине: вылечил одну актрису от головной боли. Надавил куда-то пальцами - и всё... Любил театр.... Я показывал ему театр...

    После показания стали путанными, будто свидетель давал их под действием наркотического вещества. Через десять минут Шелока не стало. Случайность? Вряд ли.

    Карие глаза... Бред или правда?

    Морок. За этим и нужен тёмный маг. Как и затем, чтобы зелье не только убило, но и поработало с памятью. Только не стёрло имени преступника, пару интересных деталей... Увы, нельзя идеально совместить два противоборствующих по строению и полярности энергии заклинания: они нарушат плетение друг друга. Так что воспоминания стёрли лишь частично, зато всякое обращение к ним вбивало гвозди в гроб Шелока.

    Подлинные документы? Необходимо установить имя ростовщика, которому задолжал актёр, и допросить. В его книгах должны остаться записи. И он вспомнит спутника погибшего актёра.

    Полнота... Тоже морок? Или реальное телосложение.

    Но факт: чтобы вылечить головную боль, нужно обладать специфическими познаниями. Это не первая медицинская помощь. Мэтр Варрон? Короткая фамилия? Относительно. Певучая? Несомненно. Врач полнее Шелока? Да. Пахнет травами? Да. Таинственно исчез? Да.

    На приёме актёра предупредили сразу после того, как тот наткнулся взглядом на Брагоньера, как раз тогда, когда соэр беседовал с Матео Хаатером и леди Сантейн. Брагоньер досадовал: знал бы, не тратил время на пустые разговоры! А так упустил преступника.

    Мэтр Варрон присутствовал на том вечере: подчинённые соэра обнаружили это, проверяя передвижения врача за последний месяц. К слову, доктор отлучался из города...

    Брагоньер не любил судебного морга. Нет, не потому, что боялся трупов или крови, а из-за специфического запаха. Входить туда без носового платка не рекомендовалось, то и дело приходилось выравнивать дыхание, сдерживая рвоту. Одно дело - свежие трупы или один слегка подпортившийся труп - откроешь окно, перетерпишь, - другое - начавшие разлагаться. А здесь вскрывали именно такие, покрытые характерными пятнами. Впрочем, с годами стало легче: привычка. Рвотные позывы прошли, но ощущение мерзости не покидало.

    Внутри было холодно: требование хранения "постояльцев", и Брагоньер порадовался, что захватил сюртук. Август - августом, но в покойницкой всегда царил декабрь. Накинув верхнюю одежду, соэр окликнул судебного медика, поинтересовавшись, проводил ли тот вскрытие актёра.

    - Да, господин соэр, можете взглянуть, - живо откликнулся медик и вышел встречать начальника. - Если угодно, я труп простынёй прикрою.

    - Если вы не освежевали его, не стоит.

    Медик пожал плечами и провёл Брагоньера вглубь помещения.

    Взгляд соэра скользил по морозильным ящикам, в которых хранились покойники. Каждый снабжён специальной биркой.

    - Что, господин Спенах так и не соизволил явиться? - Брагоньер укал на одну из них, где значилась дата вскрытия и имя следователя, ведущего дело.

    - Слабонервный, - вздохнул медик. - Я ему вторую записку посылаю...

    - Завтра сам прибежит. Боишься крови - занимайся крючкотворством.

    Медик одобрительно кивнул и с уважением глянул на соэра: тот мог рассматривать чьи-то внутренности, если того требовала работа. Без удовольствия, разумеется, и не без платка, если труп не первой свежести. Зато желудок крепкий и нервы не как у барышни. А то сколько извели нашатыря на молоденьких следователей! Сползут по стенке - и сами как покойники.

    На обляпанном кровью смотровом столе лежал Пий Банс, известный как Шелок. В самом неприглядном виде, лишённый одежды. Посиневшее тело в красный "горох" вызывало брезгливость. Вывалившийся язык и распоротый живот с развороченными внутренностями красоты не добавляли. Пах покойник соответствующе.

    Брагоньер кашлянул, достал платок и отвёл глаза. Потом попросил открыть окно. Всё-таки маги могли привезти тело и раньше. Или оно так смердит от яда?

    Судебный медик, насвистывая, выполнил просьбу и начал рассказ. Соэр внимательно слушал и записывал. Платок убрал: мешал.

    - Гляньте-ка на его печень, почки. Череп я не трогал, но, полагаю, мозг также подвергся изменениями.

    Брагоньер с сомнением покосился на труп:

    - Это действительно стоит того, чтобы посмотреть, или вы на словах опишите?

    - Он длительное время принимал гашиш. Возможно, были ещё какие-то наркотики.

    - Значит, показания - бред, - прошептал соэр и громко спросил: - А что с ядом?