Теодор Драйзер - Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты

• Название: Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты
• Автор: Теодор Драйзер
• Жанр: Классическая проза

"Американская трагедия" - самый известный роман Теодора Драйзера, входящий в золотой фонд мировой литературы и неоднократно положенный в основу сценариев кино- и телефильмов.

История "американского Растиньяка" Клайда Грифитса, не брезгующего в своих попытках пробиться наверх ни подлостью, ни предательством, ни даже преступлением, совмещает в себе лучшие черты увлекательного детектива, остроумного "романа нравов", глубокого философского исследования.

---

Драйзер Теодор. Американская трагедия

An American Tragedy, by Theodore Dreiser BOOK ONE Chapter 1 Драйзер Теодор Американская трагедия КНИГА ПЕРВАЯ 1 Dusk - of a summer night. Летний вечер, сумерки. And the tall walls of the commercial heart of an American city of perhaps 400,000 inhabitants - such walls as in time may linger as a mere fable. Торговый центр американского города, где не менее четырехсот тысяч жителей, высокие здания, стены... And up the broad street, now comparatively hushed, a little band of six - a man of about fifty, short, stout, with bushy hair protruding from under a round black felt hat, a most unimportant- looking person, who carried a small portable organ such as is customarily used by street preachers and singers. Когда-нибудь, пожалуй, станет казаться невероятным, что существовали такие города. И на широкой улице, теперь почти затихшей, группа в шесть человек: мужчина лет пятидесяти, коротенький, толстый, с густой гривой волос, выбивающихся из-под круглой черной фетровой шляпы, - весьма невзрачная личность; на ремне, перекинутом через плечо, небольшой органчик, какими обычно пользуются уличные проповедники и певцы. And with him a woman perhaps five years his junior, taller, not so broad, but solid of frame and vigorous, very plain in face and dress, and yet not homely, leading with one hand a small boy of seven and in the other carrying a Bible and several hymn books. With these three, but walking independently behind, was a girl of fifteen, a boy of twelve and another girl of nine, all following obediently, but not too enthusiastically, in the wake of the others. С ним женщина, лет на пять моложе его, не такая полная, крепко сбитая, одетая очень просто, с некрасивым, но не уродливым лицом; она ведет за руку мальчика лет семи и несет Библию и книжечки псалмов. Вслед за ними, немного поодаль, идут девочка лет пятнадцати, мальчик двенадцати и еще девочка лет девяти; все они послушно, но, по-видимому, без особой охоты следуют за старшими. It was hot, yet with a sweet languor about it all. Жарко, но в воздухе чувствуется приятная истома. Crossing at right angles the great thoroughfare on which they walked, was a second canyon-like way, threaded by throngs and vehicles and various lines of cars which clanged their bells and made such progress as they might amid swiftly moving streams of traffic. Большую улицу, по которой они шли, под прямым углом пересекала другая, похожая на ущелье; по ней сновали толпы людей, машины и трамваи, которые непрерывно звонили, прокладывая себе путь в стремительном потоке общего движения. Yet the little group seemed unconscious of anything save a set purpose to make its way between the contending lines of traffic and pedestrians which flowed by them. Маленькая группа казалась, однако, равнодушной ко всему и только старалась пробраться между захлестывавшими ее встречными потоками машин и пешеходов... Having reached an intersection this side of the second principal thoroughfare - really just an alley between two tall structures - now quite bare of life of any kind, the man put down the organ, which the woman immediately opened, setting up a music rack upon which she placed a wide flat hymn book. Дойдя до угла, где путь им пересекала следующая улица, - вернее, просто узкая щель между двумя рядами высоких зданий, лишенная сейчас всяких признаков жизни, - мужчина поставил органчик на землю, а женщина немедленно открыла его, подняла пюпитр и раскрыла широкую тонкую книгу псалмов. Then handing the Bible to the man, she fell back in line with him, while the twelve-year-old boy put down a small camp-stool in front of the organ. Затем, передав Библию мужчине, стала рядом с ним, а старший мальчик поставил перед органчиком небольшой складной стул. The man - the father, as he chanced to be - looked about him with seeming wide- eyed assurance, and announced, without appearing to care whether he had any auditors or not: Мужчина - это был отец семейства - огляделся с напускной уверенностью и провозгласил, как будто вовсе не заботясь о том, есть ли у него слушатели: "We will first sing a hymn of praise, so that any who may wish to acknowledge the Lord may join us. - Сначала мы пропоем хвалебный гимн, и всякий, кто желает восславить господа, может присоединиться к нам. Will you oblige, Hester?" Сыграй нам, пожалуйста, Эстер. At this the eldest girl, who until now had attempted to appear as unconscious and unaffected as possible, bestowed her rather slim and as yet undeveloped figure upon the camp chair and turned the leaves of the hymn book, pumping the organ while her mother observed: Старшая девочка, стройная, хотя еще и не вполне сложившаяся, до сих пор старалась держаться возможно более безразлично и отчужденно; теперь она села на складной стул и, вертя ручку органчика, стала перелистывать книгу псалмов, пока мать не сказала: "I should think it might be nice to sing twenty-seven tonight -'How Sweet the Balm of Jesus' Love.'" - Я думаю, мы начнем с двадцать седьмого псалма: "Как сладостен бальзам любви Христовой". By this time various homeward-bound individuals of diverse grades and walks of life, noticing the small group disposing itself in this fashion, hesitated for a moment to eye them askance or paused to ascertain the character of their work. Тем временем расходившиеся по домам люди разных профессий и положений, заметив группу с органчиком, нерешительно замедляли шаг и искоса оглядывали ее или приостанавливались, чтобы узнать, что происходит. This hesitancy, construed by the man apparently to constitute attention, however mobile, was seized upon by him and he began addressing them as though they were specifically here to hear him. Этой нерешительностью, истолкованной как внимание, человек у органчика немедленно воспользовался и провозгласил, словно публика специально собралась здесь послушать его: "Let us all sing twenty-seven, then -'How Sweet the Balm of Jesus' Love.'" - Споем же все вместе: "Как сладостен бальзам любви Христовой". At this the young girl began to interpret the melody upon the organ, emitting a thin though correct strain, at the same time joining her rather high soprano with that of her mother, together with the rather dubious baritone of the father. Девочка начала наигрывать на органчике мелодию, извлекая слабые, но верные звуки, и запела; ее высокое сопрано слилось с сопрано матери и весьма сомнительным баритоном отца. The other children piped weakly along, the boy and girl having taken hymn books from the small pile stacked upon the organ. Другие детишки - девочка и мальчик, взяв по книжке из стопки, лежавшей на органе, слабо попискивали вслед за старшими. As they sang, this nondescript and indifferent street audience gazed, held by the peculiarity of such an unimportant-looking family publicly raising its collective voice against the vast skepticism and apathy of life. Они пели, а безликая и безучастная уличная толпа с недоумением глазела на это невзрачное семейство, возвысившее голос против всеобщего скептицизма и равнодушия. Some were interested or moved sympathetically by the rather tame and inadequate figure of the girl at the organ, others by the impractical and materially inefficient texture of the father, whose weak blue eyes and rather flabby but poorly-clothed figure bespoke more of failure than anything else. В некоторых возбуждала интерес и сочувствие застенчивая девочка у органа, в других -непрактичный и жалкий вид отца, чьи бледно-голубые глаза и вялая фигура, облаченная в дешевый костюм, выдавали неудачника. Of the group the mother alone stood out as having that force and determination which, however blind or erroneous, makes for self-preservation, if not success in life. Из всей семьи одна лишь мать обладала той силой и решительностью, которые - как бы ни были они слепы и ложно направлены способствуют если не успеху в жизни, то самосохранению. She, more than any of the others, stood up with an ignorant, yet somehow respectable air of conviction. В ней, больше чем в ком-либо из остальных, видна была убежденность, хотя и невежественная, но все же вызывающая уважение. If you had watched her, her hymn book dropped to her side, her glance directed straight before her into space, you would have said: Если бы вы видели, как она стояла с книгой псалмов в опущенной руке, устремив взгляд в пространство, вы сказали бы: "Well, here is one who, whatever her defects, probably does what she believes as nearly as possible." "Да, вот кто при всех своих недостатках, несомненно, стремится делать только то, во что верит". A kind of hard, fighting faith in the wisdom and mercy of that definite overruling and watchful power which she proclaimed, was written in her every feature and gesture. Упрямая, стойкая вера в мудрость и милосердие той всевидящей, могущественной силы, к которой она сейчас взывала, читалась в каждой ее черте, в каждом жесте. "The love of Jesus saves me whole, The love of God my steps control," Любовь Христа, ты мне опорой будь, Любовь Иисуса - праведный мой путь, she sang resonantly, if slightly nasally, between the towering walls of the adjacent buildings. звучно и немного гнусаво пела она - едва заметная среди громадных зданий. The boy moved restlessly from one foot to the other, keeping his eyes down, and for the most part only half singing. Мальчик, опустив глаза, беспокойно переминался с ноги на ногу и подпевал не очень усердно. A tall and as yet slight figure, surmounted by an interesting head and face - white skin, dark hair - he seemed more keenly observant and decidedly more sensitive than most of the others - appeared indeed to resent and even to suffer from the position in which he found himself. Высокий, но еще не окрепший, с выразительным лицом, белой кожей и темными волосами, он казался самым наблюдательным и, несомненно, самым чувствительным в этой семье; ясно было, что он недоволен своим положением и даже страдает от него. Plainly pagan rather than religious, life interested him, although as yet he was not fully aware of this. Его больше привлекало в жизни языческое, чем религиозное, хотя он пока еще не вполне это сознавал. All that could be truly said of him now was that there was no definite appeal in all this for him. Только в одном не приходилось сомневаться: у него не было призвания к тому, что его заставляли делать. He was too young, his mind much too responsive to phases of beauty and pleasure which had little, if anything, to do with the remote and cloudy romance which swayed the minds of his mother and father. Он был слишком юн, душа его - слишком отзывчива ко всякому проявлению красоты и радости, столь чуждых отвлеченной и туманной романтике, владевшей душами его отца и матери. Indeed the home life of which this boy found himself a part and the various contacts, material and psychic, which thus far had been his, did not tend to convince him of the reality and force of all that his mother and father seemed so certainly to believe and say. И в самом деле, материальная и духовная жизнь семьи, членом которой он был, не убеждала его в реальности и силе того, во что, видимо, так горячо верили и что проповедовали его мать и отец. Rather, they seemed more or less troubled in their lives, at least materially. Напротив, их постоянно тревожили всякие заботы, и прежде всего материальные. His father was always reading the Bible and speaking in meeting at different places, especially in the "mission," which he and his mother conducted not so far from this corner. Отец всегда читал Библию и выступал с проповедями в различных местах, а главным образом в "миссии", расположенной неподалеку отсюда, - он руководил ею вместе с матерью. At the same time, as he understood it, they collected money from various interested or charitably inclined business men here and there who appeared to believe in such philanthropic work. В то же время, насколько понимал мальчик, они собирали деньги от разных деловых людей, интересующихся миссионерской работой или склонных к благотворительности и, видимо, сочувствовавших деятельности отца. Yet the family was always "hard up," never very well clothed, and deprived of many comforts and pleasures which seemed common enough to others. И все же семье приходилось туго: всегда они были неважно одеты, лишены многих удобств и удовольствий, доступных другим людям. And his father and mother were constantly proclaiming the love and mercy and care of God for him and for all. А отец и мать постоянно прославляли любовь, милосердие и заботу бога о них и обо всех на свете. Plainly there was something wrong somewhere. Тут явно что-то не так. He could not get it all straight, but still he could not help respecting his mother, a woman whose force and earnestness, as well as her sweetness, appealed to him. Мальчик не умел разобраться в этом, но все же относился к матери с невольным уважением; он ощущал внутреннюю силу и серьезность этой женщины так же, как и ее нежность. Despite much mission work and family cares, she managed to be fairly cheerful, or at least sustaining, often declaring most emphatically Несмотря на тяжелую работу в миссии и на заботы о семье, она умела оставаться веселой или, по крайней мере, не теряла бодрости; она часто восклицала с глубоким убеждением: "God will provide" or "Господь позаботится о нас!" или: "God will show the way," especially in times of too great stress about food or clothes. "Господь укажет нам путь!" особенно в такие времена, когда семья уж слишком нуждалась. Yet apparently, in spite of this, as he and all the other children could see, God did not show any very clear way, even though there was always an extreme necessity for His favorable intervention in their affairs. И, однако, это понимали и он и другие дети, - бог не указывал им никакого выхода даже тогда, когда его благодетельное вмешательство в дела семьи было крайне необходимо. To-night, walking up the great street with his sisters and brother, he wished that they need not do this any more, or at least that he need not be a part of it. В этот вечер, бродя по большой улице вместе с сестрами и братишкой, мальчик горячо желал, чтобы все это кончилось раз и навсегда или, по крайней мере, чтобы ему самому не приходилось больше в этом участвовать. Other boys did not do such things, and besides, somehow it seemed shabby and even degrading. Ведь другие мальчики не занимаются такими вещами, тут есть что-то жалкое и даже унизительное. On more than one occasion, before he had been taken on the street in this fashion, other boys had called to him and made fun of his father, because he was always publicly emphasizing his religious beliefs or convictions. Не раз, еще прежде чем его стали вот так водить по улицам, другие ребята дразнили его и смеялись над его отцом за то, что тот всегда во всеуслышание распространялся о своей вере и убеждениях. Thus in one neighborhood in which they had lived, when he was but a child of seven, his father, having always preluded every conversation with "Praise the Lord," he heard boys call "Here comes old Praise-the-Lord Griffiths." Отец всякий разговор начинал словами: "Хвала господу", - и все ребята по соседству с домом, где они жили, когда мальчику было семь лет, выкрикивали, завидев отца: - Грифитс, Грифитс! "Хвала господу" Грифитс! Or they would call out after him Или кричали вслед мальчику: "Hey, you're the fellow whose sister plays the organ. - Вон у этого сестра играет на органчике! Is there anything else she can play?" А еще на чем она играет? "What does he always want to go around saying, 'Praise the Lord' for? И зачем только отец твердит повсюду свое "хвала господу"! Other people don't do it." Другие так не делают. It was that old mass yearning for a likeness in all things that troubled them, and him. В нем, как и в дразнивших его мальчишках, говорило извечное людское стремление к полному сходству, к стандарту. Neither his father nor his mother was like other people, because they were always making so much of religion, and now at last they were making a business of it. Но его отец и мать были не такие, как все; они всегда слишком много занимались религией, а теперь наконец сделали ее своим ремеслом. On this night in this great street with its cars and crowds and tall buildings, he felt ashamed, dragged out of normal life, to be made a show and jest of. В этот вечер, на большой улице с высокими домами, - шумной, оживленной, полной движения, - мальчик со стыдом чувствовал себя вырванным из нормальной жизни и выставленным на посмешище. The handsome automobiles that sped by, the loitering pedestrians moving off to what interests and comforts he could only surmise; the gay pairs of young people, laughing and jesting and the "kids" staring, all troubled him with a sense of something different, better, more beautiful than his, or rather their life. Великолепные автомобили проносились мимо, праздные пешеходы спешили к занятиям и развлечениям, о которых он мог лишь смутно догадываться, веселые молодые пары проходили со смехом и шутками, малыши глазели на него, - и все волновало ощущением чего-то иного, лучшего, более красивого, чем его жизнь, или, вернее, жизнь его семьи. And now units of this vagrom and unstable street throng, which was forever shifting and changing about them, seemed to sense the psychologic error of all this in so far as these children were concerned, for they would nudge one another, the more sophisticated and indifferent lifting an eyebrow and smiling contemptuously, the more sympathetic or experienced commenting on the useless presence of these children. В праздной и зыбкой уличной толпе, которая непрестанно переливалась вокруг, иные, казалось, чувствовали, что в отношении этих детей допускается психологическая ошибка: некоторые подталкивали друг друга локтем, более искушенные и равнодушные поднимали бровь и презрительно улыбались, а более отзывчивые или опытные говорили, что присутствие детей здесь излишне. "I see these people around here nearly every night now - two or three times a week, anyhow," this from a young clerk who had just met his girl and was escorting her toward a restaurant. - Я вижу здесь этих людей почти каждый вечер -два-три раза в неделю, уж во всяком случае. - Это говорит молодой клерк. Он только что встретился со своей подругой и ведет ее в ресторан. "They're just working some religious dodge or other, I guess." - Наверно, какое-нибудь шарлатанство под видом религии, - прибавляет он. "That oldest boy don't wanta be here. - Старшему мальчишке это не по душе. He feels outa place, I can see that. Видать, он чувствует себя не в своей тарелке. It ain't right to make a kid like that come out unless he wants to. Не годится такого мальчонку выставлять напоказ, коли ему неохота. He can't understand all this stuff, anyhow." This from an idler and loafer of about forty, one of those odd hangers- on about the commercial heart of a city, addressing a pausing and seemingly amiable stranger. Он же ничего не смыслит в этих делах, - говорит праздный бродяга лет сорока, один из своеобразных завсегдатаев торгового центра города, обращаясь к остановившемуся рядом добродушному на вид прохожему. "Yeh, I guess that's so," the other assented, taking in the peculiar cast of the boy's head and face. - Да, я тоже так думаю, - соглашается тот, заинтересованный оригинальным лицом мальчика. In view of the uneasy and self-conscious expression upon the face whenever it was lifted, one might have intelligently suggested that it was a little unkind as well as idle to thus publicly force upon a temperament as yet unfitted to absorb their import, religious and psychic services best suited to reflective temperaments of maturer years. Смущение и неловкость видны были на лице мальчика, когда он поднимал голову; нетрудно было понять, что бесполезно и бессердечно принуждать существо с еще не установившимся характером, неспособное постичь психологический и религиозный смысл происходящего, к участию в подобных публичных выступлениях, более подходящих для людей зрелых и вдумчивых. Yet so it was. И все же ему приходилось подчиняться. As for the remainder of the family, both the youngest girl and boy were too small to really understand much of what it was all about or to care. Двое младших детей - девочка и мальчик - были слишком малы, чтобы по-настоящему понимать, чем они тут занимаются, и им было все равно. The eldest girl at the organ appeared not so much to mind, as to enjoy the attention and comment her presence and singing evoked, for more than once, not only strangers, but her mother and father, had assured her that she had an appealing and compelling voice, which was only partially true. Старшей же девочке у органчика, видимо, даже нравилось внимание зрителей и их замечания о ее наружности и пении, так как не только посторонние люди, но даже отец и мать не раз уверяли, будто у нее прелестный, милый голосок, хотя это было не совсем верно. It was not a good voice. They did not really understand music. Голос был не так уж хорош, но все они плохо разбирались в музыке. Physically, she was of a pale, emasculate and unimportant structure, with no real mental force or depth, and was easily made to feel that this was an excellent field in which to distinguish herself and attract a little attention. Девочка - слабенькая, худенькая - ничем особенно не выделялась; в ней не заметно было и признаков духовной силы или глубины. As for the parents, they were determined upon spiritualizing the world as much as possible, and, once the hymn was concluded, the father launched into one of those hackneyed descriptions of the delights of a release, via self-realization of the mercy of God and the love of Christ and the will of God toward sinners, from the burdensome cares of an evil conscience. Не удивительно, что пение оказалось для нее единственной возможностью хоть немного выделиться и обратить на себя внимание. А родители твердо решили способствовать, насколько возможно, духовному очищению общества, и, когда первый псалом был окончен, отец начал разглагольствовать о той радости, которая нисходит на грешников, освобождающихся от тяжких мук совести по воле господа, благодаря его милосердию и любви Христовой. "All men are sinners in the light of the Lord," he declared. - Все люди - грешники пред лицом господа, -провозгласил он. "Unless they repent, unless they accept Christ, His love and forgiveness of them, they can never know the happiness of being spiritually whole and clean. Oh, my friends! - Доколе они не покаялись, доколе не приняли Спасителя, его любовь и всепрощение, не ведать им счастья, душевной чистоты и непорочности. Друзья мои! If you could but know the peace and content that comes with the knowledge, the inward understanding, that Christ lived and died for you and that He walks with you every day and hour, by light and by dark, at dawn and at dusk, to keep and strengthen you for the tasks and cares of the world that are ever before you. Oh, the snares and pitfalls that beset us all! Если б вы знали, какой мир и покой нисходит на того, кто всем сердцем постигает, что Христос жил и умер ради всех нас, что он сопровождает нас ежедневно и ежечасно, при свете и во мраке, на рассвете и на закате дня, дабы поддержать и укрепить нас для трудов и забот, вечно стоящих перед нами. Да, всех нас на каждом шагу подстерегают западни и ловушки! And then the soothing realization that Christ is ever with us, to counsel, to aid, to hearten, to bind up our wounds and make us whole! Но как утешительно сознание, что Христос всегда с нами, дабы советовать нам и помогать, ободрять нас, исцелять наши раны и облегчать наши муки! Oh, the peace, the satisfaction, the comfort, the glory of that!" Какой покой и довольство дарит нам благая мысль! "Amen!" asseverated his wife, and the daughter, Hester, or Esta, as she was called by the family, moved by the need of as much public support as possible for all of them - echoed it after her. - Аминь! - торжественно заключила жена. И старшая дочь Эстер - домашние звали ее Эста, -чувствуя, как важно им привлечь внимание публики, эхом повторила за матерью: - Аминь! Clyde, the eldest boy, and the two younger children merely gazed at the ground, or occasionally at their father, with a feeling that possibly it was all true and important, yet somehow not as significant or inviting as some of the other things which life held. Клайд, старший мальчик, и двое младших детей смотрели в землю и лишь изредка взглядывали на отца; может быть, думалось им, все, о чем он говорит, и верно и важно, но все же не столь значительно и привлекательно, как многое другое в жизни. They heard so much of this, and to their young and eager minds life was made for something more than street and mission hall protestations of this sort. Они уже наслушались всего этого, и их юный и пылкий ум жаждал от жизни большего, чем вот эти проповеди на улице и в миссии. Finally, after a second hymn and an address by Mrs. Griffiths, during which she took occasion to refer to the mission work jointly conducted by them in a near-by street, and their services to the cause of Christ in general, a third hymn was indulged in, and then some tracts describing the mission rescue work being distributed, such voluntary gifts as were forthcoming were taken up by Asa - the father. В конце концов после второго псалма и после небольшой речи, в которой миссис Грифитс упомянула о руководимой ими миссии, помещавшейся на ближайшей улице, и об их служении заветам Христа вообще, публика была осчастливлена третьим псалмом и одарена брошюрками о спасительных трудах миссии, а Эйса Грифитс, глава семьи, собрал кое-какие доброхотные даяния. The small organ was closed, the camp chair folded up and given to Clyde, the Bible and hymn books picked up by Mrs. Griffiths, and with the organ supported by a leather strap passed over the shoulder of Griffiths, senior, the missionward march was taken up. Органчик закрыли, складной стул сложили и вручили Клайду, Библию и книжечки псалмов собрала миссис Грифитс, и, когда органчик был перекинут на ремне через плечо Грифитса-старшего, семейство направилось к миссии. During all this time Clyde was saying to himself that he did not wish to do this any more, that he and his parents looked foolish and less than normal -"cheap" was the word he would have used if he could have brought himself to express his full measure of resentment at being compelled to participate in this way - and that he would not do it any more if he could help. Все это время Клайд говорил себе, что больше он не желает заниматься этим, что он и его родные смешны и не похожи на других людей; "уличные паяцы" - сказал бы Он, если бы мог полностью выразить свою досаду на вынужденное участие в этих выступлениях. Он постарается никогда больше в них не участвовать. What good did it do them to have him along? Чего ради они таскают его за собой? His life should not be like this. Такая жизнь не по нем. Other boys did not have to do as he did. Другим мальчикам не приходится заниматься подобными вещами. He meditated now more determinedly than ever a rebellion by which he would rid himself of the need of going out in this way. Решительнее, чем когда-либо, он помышлял о бунте, который помог бы ему отделаться от всего этого. Let his elder sister go if she chose; she liked it. Пусть старшая сестра ходит по улицам с органом, - ей это нравится. His younger sister and brother might be too young to care. Младшие сестренка и братишка слишком малы, им все равно. But he - Но он... "They seemed a little more attentive than usual to-night, I thought," commented Griffiths to his wife as they walked along, the seductive quality of the summer evening air softening him into a more generous interpretation of the customary indifferent spirit of the passer-by. - Кажется, сегодня вечером публика была несколько внимательнее, чем обычно, - заметил Грифитс, шагая рядом с женой. Очарование летнего вечера подействовало на него умиротворяюще и заставило благоприятно истолковать обычное безразличие прохожих. "Yes; twenty-seven took tracts to-night as against eighteen on Thursday." - Да, в четверг только восемнадцать человек взяли брошюры, а сегодня двадцать семь. "The love of Christ must eventually prevail," comforted the father, as much to hearten himself as his wife. - Любовь Христа совершит свое дело, - сказал отец, столько же стараясь подбодрить себя, как и жену. "The pleasures and cares of the world hold a very great many, but when sorrow overtakes them, then some of these seeds will take root." - Мирские утехи и заботы владеют великим множеством людей, но, когда скорбь посетит их, иные из посеянных ныне семян дадут всходы. "I am sure of it. - Я уверена в этом. That is the thought which always keeps me up. Мысль эта всегда поддерживает меня. Sorrow and the weight of sin eventually bring some of them to see the error of their way." Скорбь и тяжесть греха в конце концов заставят некоторых понять, что путь их ложен. They now entered into the narrow side street from which they had emerged and walking as many as a dozen doors from the corner, entered the door of a yellow single-story wooden building, the large window and the two glass panes in the central door of which had been painted a gray-white. Они повернули в узкую боковую улицу, из которой ранее вышли, и, миновав несколько домов, вошли в желтое одноэтажное деревянное здание, широкие окна которого и два стекла входной двери были покрыты светло-серой краской. Across both windows and the smaller panels in the double door had been painted: Поперек обоих окон и филенок двойной двери было написано: "The Door of Hope. "Врата упования. Bethel Independent Mission. Миссия диссидентов. Meetings Every Wednesday and Saturday night, 8 to 10. Молитвенные собрания по средам и субботам от 8 до 10 часов вечера. Sundays at 11, 3 and 8. По воскресеньям - в 11, 3 и 8 часов. Everybody Welcome." Двери открыты для всех". Under this legend on each window were printed the words: Под этой надписью на каждом окне были начертаны слова: "God is Love," and below this again, in smaller type: "Бог есть любовь", а еще ниже помельче: "How Long Since You Wrote to Mother?" "Сколько времени ты не писал своей матери?" The small company entered the yellow unprepossessing door and disappeared. ? Chapter 2 Маленькая группа вошла в желтую невзрачную дверь и скрылась. T hat such a family, thus cursorily presented, might have a different and somewhat peculiar history could well be anticipated, and it would be true. 2 Вполне можно предположить, что у семьи, которая так бегло представлена читателю, должна быть своя, отличная от других, история; так в действительности и было. Indeed, this one presented one of those anomalies of psychic and social reflex and motivation such as would tax the skill of not only the psychologist but the chemist and physicist as well, to unravel. Семья эта представляла собой одну из психических и социальных аномалий, - в ее побуждениях и поступках мог бы разобраться только самый искусный психолог, да и то лишь при помощи химика и физиолога. To begin with, Asa Griffiths, the father, was one of those poorly integrated and correlated organisms, the product of an environment and a religious theory, but with no guiding or mental insight of his own, yet sensitive and therefore highly emotional and without any practical sense whatsoever. Начнем с Эйсы Грифитса - главы семьи. Это был человек неуравновешенный и не слишком одаренный - типичный продукт своей среды и религиозных идей, неспособный мыслить самостоятельно, но восприимчивый, а потому и весьма чувствительный, к тому же лишенный всякой проницательности и практического чутья. Indeed it would be hard to make clear just how life appealed to him, or what the true hue of his emotional responses was. В сущности, трудно было уяснить, каковы его желания и что, собственно, привлекает его в жизни. On the other hand, as has been indicated, his wife was of a firmer texture but with scarcely any truer or more practical insight into anything. Жена его, как уже говорилось, была тверже характером и энергичнее, но едва ли обладала более верным или более практичным представлением о жизни. The history of this man and his wife is of no particular interest here save as it affected their boy of twelve, Clyde Griffiths. История этого человека и его жены интересна для нас лишь постольку, поскольку она касается их сына, двенадцатилетнего Клайда Грифитса. This youth, aside from a certain emotionalism and exotic sense of romance which characterized him, and which he took more from his father than from his mother, brought a more vivid and intelligent imagination to things, and was constantly thinking of how he might better himself, if he had a chance; places to which he might go, things he might see, and how differently he might live, if only this, that and the other things were true. Скорее от отца, чем от матери, этот подросток унаследовал некоторую чувствительность и романтичность; при этом он отличался пылким воображением и стремлением разобраться в жизни и постоянно мечтал о том, как он выбился бы в люди, если бы ему повезло, о том, куда бы поехал, что повидал бы и как по-иному мог бы жить, если бы все было не так, а эдак. The principal thing that troubled Clyde up to his fifteenth year, and for long after in retrospect, was that the calling or profession of his parents was the shabby thing that it appeared to be in the eyes of others. До пятнадцати лет Клайда особенно мучило (и потом еще долго ему было тяжело об этом вспоминать), что призвание или, если угодно, профессия его родителей была в глазах других людей чем-то жалким и недостойным. For so often throughout his youth in different cities in which his parents had conducted a mission or spoken on the streets - Grand Rapids, Detroit, Milwaukee, Chicago, lastly Kansas City - it had been obvious that people, at least the boys and girls he encountered, looked down upon him and his brothers and sisters for being the children of such parents. Родители проповедовали на улицах и руководили диссидентской миссией в разных городах - в Грэнд-Рэпидсе, Детройте, Милуоки, Чикаго, а в последнее время в Канзас-Сити; и повсюду окружающие, - по крайней мере мальчики и девочки, которых он встречал, - с явным презрением смотрели и на него и на его брата и сестер - детей таких родителей! On several occasions, and much against the mood of his parents, who never countenanced such exhibitions of temper, he had stopped to fight with one or another of these boys. Не раз - к неудовольствию отца и матери, которые никогда не одобряли подобных проявлений характера, - он вступал в драку с кем-нибудь из мальчишек. But always, beaten or victorious, he had been conscious of the fact that the work his parents did was not satisfactory to others - shabby, trivial. Но всегда, побежденному или победившему, ему ясно давали понять, что другие не уважают труд его родителей, считают их занятие жалким и никчемным. And always he was thinking of what he would do, once he reached the place where he could get away. И он непрерывно думал о том, что станет делать, когда получит возможность жить самостоятельно. For Clyde's parents had proved impractical in the matter of the future of their children. Родители Клайда оказались совершенно неспособными позаботиться о будущности своих детей. They did not understand the importance or the essential necessity for some form of practical or professional training for each and every one of their young ones. Instead, being wrapped up in the notion of evangelizing the world, they had neglected to keep their children in school in any one place. Они не понимали, что каждому из детей необходимо дать какие-то практические или профессиональные знания; наоборот, поглощенные одной идеей - нести людям свет евангельской истины, они даже не подумали устроить детей учиться в каком-нибудь одном городе. They had moved here and there, sometimes in the very midst of an advantageous school season, because of a larger and better religious field in which to work. Они переезжали с места на место, часто в разгар учебного года, в поисках более широкого поля для своей религиозной деятельности. And there were times, when, the work proving highly unprofitable and Asa being unable to make much money at the two things he most understood -gardening and canvassing for one invention or another - they were quite without sufficient food or decent clothes, and the children could not go to school. Порою эта деятельность вовсе не приносила дохода, а поскольку Эйса был не в состоянии заработать много, работая садовником или агентом по продаже новинок, - только в этих двух занятиях он кое-что смыслил, - в такие времена семья жила впроголодь, одевалась в лохмотья, и дети не могли ходить в школу. In the face of such situations as these, whatever the children might think, Asa and his wife remained as optimistic as ever, or they insisted to themselves that they were, and had unwavering faith in the Lord and His intention to provide. Но что бы ни думали о таком положении сами дети, Эйса и его жена и тут сохраняли неизменный оптимизм; по крайней мере, они уверяли себя в том, что сохраняют его, и продолжали непоколебимо верить в бога и его покровительство. The combination home and mission which this family occupied was dreary enough in most of its phases to discourage the average youth or girl of any spirit. Семья Грифитсов жила там же, где помещалась миссия. И квартира и миссия были достаточно мрачны, чтобы вызвать уныние у любого юного существа. It consisted in its entirety of one long store floor in an old and decidedly colorless and inartistic wooden building which was situated in that part of Kansas City which lies north of Independence Boulevard and west of Troost Avenue, the exact street or place being called Bickel, a very short thoroughfare opening off Missouri Avenue, a somewhat more lengthy but no less nondescript highway. Они занимали весь нижний этаж старого и неприглядного деревянного дома в той части Канзас-Сити, что лежит к северу от Бульвара Независимости и к западу от Труст-авеню; дом стоял в коротком проезде под названием Бикел, ведущем к Миссури-авеню, - улице подлиннее, но такой же невзрачной. And the entire neighborhood in which it stood was very faintly and yet not agreeably redolent of a commercial life which had long since moved farther south, if not west. И все по соседству очень слабо, но все же мало приятно отдавало духом деловой коммерческой жизни, центр которой давно передвинулся к юго-западу от этих мест. It was some five blocks from the spot on which twice a week the open air meetings of these religious enthusiasts and proselytizers were held. Миссия Грифитсов находилась кварталов за пять от того перекрестка, где дважды в неделю эти энтузиасты выступали под открытым небом со своими проповедями. And it was the ground floor of this building, looking out into Bickel Street at the front and some dreary back yards of equally dreary frame houses, which was divided at the front into a hall forty by twenty-five feet in size, in which had been placed some sixty collapsible wood chairs, a lectern, a map of Palestine or the Holy Land, and for wall decorations some twenty-five printed but unframed mottoes which read in part: Другой стороной дом выходил на мрачные задние дворы таких же мрачных домов. С улицы дверь вела в обширный зал размером сорок на двадцать пять футов: здесь были расставлены рядами штук шестьдесят складных деревянных стульев и перед ними кафедра; стены украшали карта Святой земли Палестины и десятка два отпечатанных на картоне изречений и текстов в таком примерно роде: "WINE IS A MOCKER, STRONG DRINK IS RAGING AND WHOSOEVER IS DECEIVED THEREBY IS NOT WISE." "Вино - обманщик; пить - значит впасть в безумие; кто поддается обману - тот не мудр". "TAKE HOLD OF SHIELD AND BUCKLER, AND STAND UP FOR MINE HELP." PSALMS 35:2. "Возьми щит и латы и восстань на помощь мне". Псалом 34, 2. "AND YE, MY FLOCK, THE FLOCK OF MY PASTURE, are men, AND I AM YOUR GOD, SAITH THE LORD GOD." EZEKIEL 34:31. "И что вы - овцы мои, овцы паствы моей; вы -человеки, а я бог ваш, говорит господь бог". Книга пророка Иезекииля, 34, 31. "O GOD, THOU KNOWEST MY FOOLISHNESS, AND MY SINS ARE NOT HID FROM THEE." PSALMS 69:5. "Боже* Ты знаешь безумие мое, и грехи мои не сокрыты от тебя". Псалом 68, 6. "IF YE HAVE FAITH AS A GRAIN OF MUSTARD SEED, YE SHALL SAY UNTO THIS MOUNTAIN, REMOVE HENCE TO YONDER PLACE; AND IT SHALL MOVE; AND NOTHING SHALL BE IMPOSSIBLE TO YOU." MATTHEW 17:20. "Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "Перейди отсюда туда", - и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас". От Матфея, 17, 20. "FOR THE DAY OF THE LORD IS NEAR." OBADIAH 15. "Ибо близок день господень..." Книга пророка Авдия, 1, 15. "FOR THERE SHALL BE NO REWARD TO THE EVIL MAN." PROVERBS 24:20. "Злой не имеет будущности". Притчи, 24, 20. "LOOK, THEN, NOT UPON THE WINE WHEN IT IS RED: IT BITETH LIKE A SERPENT, AND STINGETH LIKE AN ADDER." PROVERBS 23:31,32. "Не смотри на вино, как оно краснеет... как змей, оно укусит и ужалит, как аспид". Притчи, 23, 31-32. These mighty adjurations were as silver and gold plates set in a wall of dross. Эти всесильные заклинания были развешаны на грязных стенах, точно серебряные и золотые скрижали. The rear forty feet of this very commonplace floor was intricately and yet neatly divided into three small bedrooms, a living room which overlooked the backyard and wooden fences of yards no better than those at the back; also, a combination kitchen and dining room exactly ten feet square, and a store room for mission tracts, hymnals, boxes, trunks and whatever else of non-immediate use, but of assumed value, which the family owned. Остальная часть квартиры представляла собою сложную и хитроумную комбинацию комнат и комнатушек; тут были три маленькие спальни, гостиная, выходящая окнами на задний двор и деревянные заборы других таких же дворов, затем кухня, она же и столовая, размером ровно в десять квадратных футов, и маленькая кладовая, где было сложено имущество миссии: брошюры, книжечки псалмов, сундуки, ящики и всякие другие вещи, которые могли понадобиться не каждый день, но представляли в глазах семьи известную ценность. This particular small room lay immediately to the rear of the mission hall itself, and into it before or after speaking or at such times as a conference seemed important, both Mr. and Mrs. Griffiths were wont to retire - also at times to meditate or pray. Эта комнатка-кладовая примыкала непосредственно к залу, где происходили молитвенные собрания, и сюда удалялись мистер и миссис Грифитс для размышления и для молитвы перед проповедью, или после нее, или в тех случаях, когда им надо было о чем-либо посовещаться. How often had Clyde and his sisters and younger brother seen his mother or father, or both, in conference with some derelict or semi-repentant soul who had come for advice or aid, most usually for aid. Часто Клайд, его сестры и младший брат видели, как мать, или отец, или оба вместе увещевали здесь какую-нибудь заблудшую или полураскаявшуюся душу, пришедшую просить совета или помощи (чаще помощи). And here at times, when his mother's and father's financial difficulties were greatest, they were to be found thinking, or as Asa Griffiths was wont helplessly to say at times, "praying their way out," a rather ineffectual way, as Clyde began to think later. И здесь же во время наибольших финансовых затруднений отец и мать сидели и размышляли или, как иногда беспомощно говорил Эйса Грифитс, молили бога указать им выход из положения. Как позже стал думать Клайд, это плохо помогало им найти выход. And the whole neighborhood was so dreary and run-down that he hated the thought of living in it, let alone being part of a work that required constant appeals for aid, as well as constant prayer and thanksgiving to sustain it. И все вокруг было так мрачно и уныло, что Клайду стала ненавистна самая мысль о том, чтобы жить здесь и впредь, а еще ненавистнее -заниматься делом, служителям которого приходилось постоянно прибегать к кому-то за помощью, вечно молиться и выпрашивать подачки. Mrs. Elvira Griffiths before she had married Asa had been nothing but an ignorant farm girl, brought up without much thought of religion of any kind. Эльвира Грифитс, прежде чем выйти замуж за Эйсу, была просто полуграмотной девушкой с фермы и очень мало задумывалась над вопросами религии. But having fallen in love with him, she had become inoculated with the virus of Evangelism and proselytizing which dominated him, and had followed him gladly and enthusiastically in all of his ventures and through all of his vagaries. Но, влюбившись в Эйсу, она заразилась от него ядом евангелизма и прозелитизма и восторженно и радостно последовала за ним, разделяя все его рискованные затеи и причуды. Being rather flattered by the knowledge that she could speak and sing, her ability to sway and persuade and control people with the "word of God," as she saw it, she had become more or less pleased with herself on this account and so persuaded to continue. Ей льстило сознание, что она может проповедовать, петь псалмы, что она способна убеждать и подчинять себе людей силою "слова божия". Это давало ей известное нравственное удовлетворение и укрепляло желание работать вместе с мужем. Occasionally a small band of people followed the preachers to their mission, or learning of its existence through their street work, appeared there later - those odd and mentally disturbed or distrait souls who are to be found in every place. Изредка иные слушатели шли за проповедниками до их миссии, либо прослышав о ней, приходили туда позже - странные, морально неуравновешенные и неустойчивые люди, каких можно найти повсюду. And it had been Clyde's compulsory duty throughout the years when he could not act for himself to be in attendance at these various meetings. Все годы, пока Клайд не мог еще сам распоряжаться собою, он был обязан помогать родителям во время этих собраний. And always he had been more irritated than favorably influenced by the types of men and women who came here - mostly men - down-and-out laborers, loafers, drunkards, wastrels, the botched and helpless who seemed to drift in, because they had no other place to g°- И всегда его больше раздражали, нежели умиляли, все эти приходившие в миссию мужчины и женщины; чаще это были мужчины: отбившиеся от дела рабочие, бродяги, пропойцы, неудачники, беспомощные и уродливые, которые, казалось, сходились сюда потому, что им больше некуда было идти. And they were always testifying as to how God or Christ or Divine Grace had rescued them from this or that predicament - never how they had rescued any one else. И всегда они возвещали о том, как бог, или Христос, или божественное милосердие спасли их от того или иного несчастья, и никогда не говорили о том, как сами спасли хоть кого-нибудь. And always his father and mother were saying "Amen" and "Glory to God," and singing hymns and afterward taking up a collection for the legitimate expenses of the hall - collections which, as he surmised, were little enough - barely enough to keep the various missions they had conducted in existence. И всегда отец и мать говорили "аминь" и "слава господу" и пели псалмы, а после собирали у присутствующих деньги на расходы по содержанию помещения; сборы, как догадывался Клайд, были скудные; их едва хватало на то, чтобы поддерживать жалкое существование миссии. The one thing that really interested him in connection with his parents was the existence somewhere in the east - in a small city called Lycurgus, near Utica he understood - of an uncle, a brother of his father's, who was plainly different from all this. Лишь одно обстоятельство, связанное с его родителями, по-настоящему интересовало Клайда: насколько он понимал, где-то на Востоке - в маленьком городке под названием Ликург, близ Утики - обретался его дядя, брат отца, живший совсем по-иному. That uncle - Samuel Griffiths by name - was rich. Этот дядя - его звали Сэмюэл Грифитс - был богат. In one way and another, from casual remarks dropped by his parents, Clyde had heard references to certain things this particular uncle might do for a person, if he but would; references to the fact that he was a shrewd, hard business man; that he had a great house and a large factory in Lycurgus for the manufacture of collars and shirts, which employed not less than three hundred people; that he had a son who must be about Clyde's age, and several daughters, two at least, all of whom must be, as Clyde imagined, living in luxury in Lycurgus. Из случайных замечаний, оброненных родителями, Клайд понял, что дядя многое мог бы для него сделать, если б только захотел, что он прижимистый, оборотистый делец, что у него в Ликурге великолепный дом и большая фабрика воротничков и рубашек, на которой работает не менее трехсот рабочих. У дяди есть сын, примерно одного возраста с Клайдом, и дочери -кажется, две. Все они жили в роскоши в этом далеком Ликурге, - воображал Клайд. News of all this had apparently been brought west in some way by people who knew Asa and his father and brother. Эти сведения, по-видимому, так или иначе доходили на Запад через людей, знавших Эйсу, и его брата, и их отца. As Clyde pictured this uncle, he must be a kind of Croesus, living in ease and luxury there in the east, while here in the west - Kansas City - he and his parents and his brother and sisters were living in the same wretched and hum-drum, hand-to-mouth state that had always characterized their lives. Клайд представлял себе дядю каким-то Крезом, живущим в довольстве и роскоши там, на Востоке. А здесь, на Западе, в Канзас-Сити, он, его родители, его брат и сестры кое-как перебивались со дня на день: их вечным уделом была жалкая, безысходная нужда. But for this - apart from anything he might do for himself, as he early began to see - there was no remedy. Ни ничто ему не поможет, если только он сам не сумеет помочь себе, Клайд рано понял это. For at fifteen, and even a little earlier, Clyde began to understand that his education, as well as his sisters' and brother's, had been sadly neglected. Лет в пятнадцать, даже немного раньше, Клайд начал понимать, что к его воспитанию, как и к воспитанию его сестер и брата, родители отнеслись, к сожалению, очень небрежно. And it would be rather hard for him to overcome this handicap, seeing that other boys and girls with more money and better homes were being trained for special kinds of work. Теперь ему трудно будет наверстать упущенное, поскольку даже в более состоятельных семьях мальчиков и девочек специально учат, готовя к той или иной профессии. How was one to get a start under such circumstances? С чего он мог начать при таких условиях? Already when, at the age of thirteen, fourteen and fifteen, he began looking in the papers, which, being too worldly, had never been admitted to his home, he found that mostly skilled help was wanted, or boys to learn trades in which at the moment he was not very much interested. С тринадцати лет он стал просматривать газеты (в дом Грифитсов они не допускались, так как чтение их считалось уж слишком "мирским" занятием) и из объявлений узнал, что всюду требуются либо уже квалифицированные работники, либо мальчики для обучения таким профессиям, которые ничуть его не интересовали. For true to the standard of the American youth, or the general American attitude toward life, he felt himself above the type of labor which was purely manual. Как всякий средний молодой американец с типично американским взглядом на жизнь, он считал, что простой физический труд ниже его достоинства. What! Вот еще! Run a machine, lay bricks, learn to be a carpenter, or a plasterer, or plumber, when boys no better than himself were clerks and druggists' assistants and bookkeepers and assistants in banks and real estate offices and such! Стоять у станка, укладывать кирпичи, стать плотником, штукатуром или водопроводчиком, когда такие же, как он, мальчики становятся клерками или помощниками фармацевтов, или бухгалтерами и счетоводами в банках и различных конторах! Wasn't it menial, as miserable as the life he had thus far been leading, to wear old clothes and get up so early in the morning and do all the commonplace things such people had to do? Что за жалкая, унизительная жизнь, ничуть не лучше той, какую он вел до сих пор: ходить в старом платье, спозаранку подыматься по утрам и выполнять всю ту нудную работу, которой приходится заниматься людям физического труда! For Clyde was as vain and proud as he was poor. Да, Клайд был столь же тщеславен и горд, сколь беден. He was one of those interesting individuals who looked upon himself as a thing apart - never quite wholly and indissolubly merged with the family of which he was a member, and never with any profound obligations to those who had been responsible for his coming into the world. Он был из тех людей, которые считают себя особенными, не похожими на других. Он никогда не чувствовал себя неотделимой частицей своей семьи и не сознавал по-настоящему, что чем-то обязан тем, благодаря кому появился на свет. On the contrary, he was inclined to study his parents, not too sharply or bitterly, but with a very fair grasp of their qualities and capabilities. Наоборот, он был склонен осуждать своих родителей, - правда, не слишком резко и сурово, с полным пониманием их качеств и способностей. And yet, with so much judgment in that direction, he was never quite able - at least not until he had reached his sixteenth year - to formulate any policy in regard to himself, and then only in a rather fumbling and tentative way. Но, умея столь здраво судить о других, он, однако, до шестнадцати лет не был способен составить какой-то план действий для самого себя и хватался то за одно, то за другое. Incidentally by that time the sex lure or appeal had begun to manifest itself and he was already intensely interested and troubled by the beauty of the opposite sex, its attractions for him and his attraction for it. К этому времени в нем заговорил голос пола: его влекла и волновала красота девушек, и ему хотелось знать, может ли он тоже нравиться им. And, naturally and coincidentally, the matter of his clothes and his physical appearance had begun to trouble him not a little - how he looked and how other boys looked. И теперь он, естественно, был немало озабочен собственной внешностью и костюмом: какой у него вид и какой вид у других юношей? It was painful to him now to think that his clothes were not right; that he was not as handsome as he might be, not as interesting. Он мучился, сознавая, что плохо одет, не так красив и интересен, как мог бы быть. What a wretched thing it was to be born poor and not to have any one to do anything for you and not to be able to do so very much for yourself! Что за несчастье родиться бедным, ниоткуда не ждать помощи и быть не в силах помочь самому себе! Casual examination of himself in mirrors whenever he found them tended rather to assure him that he was not so bad-looking - a straight, well-cut nose, high white forehead, wavy, glossy, black hair, eyes that were black and rather melancholy at times. Стараясь изучить себя во всех зеркалах, какие только ему попадались, Клайд убеждался, что он вовсе не урод: прямой, точеный нос, высокий белый лоб, волнистые блестящие черные волосы и глаза черные, порою печальные. And yet the fact that his family was the unhappy thing that it was, that he had never had any real friends, and could not have any, as he saw it, because of the work and connection of his parents, was now tending more and more to induce a kind of mental depression or melancholia which promised not so well for his future. Однако сознание, что его семья так жалка и что из-за профессии и окружения его родителей у него никогда не было и не будет настоящих друзей, все больше и больше угнетало его и порождало меланхолию, которая не обещала для него в будущем ничего хорошего. It served to make him rebellious and hence lethargic at times. Порою он пробовал взбунтоваться, а затем впадал в оцепенение. Because of his parents, and in spite of his looks, which were really agreeable and more appealing than most, he was inclined to misinterpret the interested looks which were cast at him occasionally by young girls in very different walks of life from him - the contemptuous and yet rather inviting way in which they looked to see if he were interested or disinterested, brave or cowardly. Поглощенный мыслью о родителях, он забывал о своей внешности - он был в самом деле очень недурен, даже привлекателен и истолковывал не в свою пользу заинтересованные, пренебрежительные и в то же время манящие взгляды, которые бросали на него девушки совсем другого круга, стараясь узнать, нравятся они ему или нет, смелый он или трусишка. And yet, before he had ever earned any money at all, he had always told himself that if only he had a better collar, a nicer shirt, finer shoes, a good suit, a swell overcoat like some boys had! Однако еще прежде чем он стал хоть что-то зарабатывать, он вечно мечтал: ах, если бы у него были, как у некоторых юношей, хороший воротничок, тонкая рубашка, изящная обувь, хорошо сшитый костюм, щегольское пальто! Oh, the fine clothes, the handsome homes, the watches, rings, pins that some boys sported; the dandies many youths of his years already were! О, красивая одежда, комфортабельная квартира, часы, кольца, булавки... столько юношей щеголяют всем этим! Многие мальчики в его возрасте - уже настоящие денди! Some parents of boys of his years actually gave them cars of their own to ride in. Некоторые родители дарили своим сыновьям - его ровесникам - автомобили в полную собственность. They were to be seen upon the principal streets of Kansas City flitting to and fro like flies. Клайд видел, как они, словно мухи, летали взад и вперед по главным улицам Канзас-Сити. And pretty girls with them. И с ними были хорошенькие девушки. And he had nothing. А у него ничего нет. And he never had had. И никогда не было. And yet the world was so full of so many things to do - so many people were so happy and so successful. А мир так богат возможностями, и столько вокруг счастливых, преуспевающих людей. What was he to do? За что же ему взяться? Which way to turn? Какой путь избрать? What one thing to take up and master - something that would get him somewhere. Какое изучить дело, которое дало бы ему возможность выдвинуться? He could not say. Он не мог ответить. He did not know exactly. Он не знал. And these peculiar parents were in no way sufficiently equipped to advise him. ? Chapter 3 А эти странные люди - его родители - сами не были достаточно сведущими и ничего не могли ему посоветовать. 3 O ne of the things that served to darken Clyde's mood just about the time when he was seeking some practical solution for himself, to say nothing of its profoundly disheartening effect on the Griffiths family as a whole, was the fact that his sister Esta, in whom he took no little interest (although they really had very little in common), ran away from home with an actor who happened to be playing in Kansas City and who took a passing fancy for her. Одно событие, удручающе подействовав на всю семью Грифитсов, усилило и мрачное настроение Клайда как раз в то время, когда он пытался прийти к какому-то практическому решению: его сестра Эста (он был к ней очень привязан, хотя и имел с нею мало общего) убежала из дому с актером, который приезжал на гастроли в местный театр и мимоходом увлекся ею. The truth in regard to Esta was that in spite of her guarded up- bringing, and the seeming religious and moral fervor which at times appeared to characterize her, she was just a sensuous, weak girl who did not by any means know yet what she thought. Нужно сказать, что Эста, хоть и получила строгое нравственное воспитание и бывала порой преисполнена религиозного пыла, была все же просто чувственной и безвольной девушкой: она еще не понимала себя и сама не знала, чего хочет. Despite the atmosphere in which she moved, essentially she was not of it. Обстановка, в которой жила Эста, была ей глубоко чужда. Like the large majority of those who profess and daily repeat the dogmas and creeds of the world, she had come into her practices and imagined attitude so insensibly from her earliest childhood on, that up to this time, and even later, she did not know the meaning of it all. Подобно огромному большинству, исповедующему религию только на словах, она затвердила все догматы веры в раннем детстве, сама того не замечая, а смысл этих ежедневно повторяемых слов и поныне оставался ей непонятен. For the necessity of thought had been obviated by advice and law, or "revealed" truth, and so long as other theories or situations and impulses of an external or even internal, character did not arise to clash with these, she was safe enough. От необходимости думать самостоятельно она была избавлена родительскими наставлениями, законом или "откровением", и до тех пор, пока со всем этим не столкнулись другие теории, другие положения, внешние или даже внутренние побуждения, она была достаточно защищена. Once they did, however, it was a foregone conclusion that her religious notions, not being grounded on any conviction or temperamental bias of her own, were not likely to withstand the shock. Но можно было заранее сказать, что едва лишь такое столкновение произойдет, религиозные верования, не основанные на ее собственном убеждении и не вытекавшие из особенностей ее характера, не выдержат и первого толчка. So that all the while, and not unlike her brother Clyde, her thoughts as well as her emotions were wandering here and there - to love, to comfort - to things which in the main had little, if anything, to do with any self-abnegating and self-immolating religious theory. Мысли и чувства Эсты, как и ее брата Клайда, постоянно вертелись вокруг любви, приятной и легкой жизни - вещей, вряд ли совместимых с религиозными идеями самоотречения и самопожертвования. Within her was a chemism of dreams which somehow counteracted all they had to say. Весь ее внутренний мир и все ее мечты противоречили этим требованиям религии. Yet she had neither Clyde's force, nor, on the other hand, his resistance. She was in the main a drifter, with a vague yearning toward pretty dresses, hats, shoes, ribbons and the like, and super-imposed above this, the religious theory or notion that she should not be. Но у нее не было ни силы Клайда, ни его сопротивляемости, Она была пассивной натурой, со смутным влечением к красивым платьям, шляпкам, туфелькам, лентам и к прочей мишуре, а религия запрещала ей мечтать об этом. There were the long bright streets of a morning and afternoon after school or of an evening. По утрам и днем после школы, а иной раз и вечером она проходила по длинным оживленным улицам. The charm of certain girls swinging along together, arms locked, secrets a-whispering, or that of boys, clownish, yet revealing through their bounding ridiculous animality the force and meaning of that chemistry and urge toward mating which lies back of all youthful thought and action. Ей нравились девушки, гуляющие под руку и шепотом поверяющие друг другу какие-то секреты; нравились юноши, - под их дурачествами и забавной неугомонностью, свойственной молодому животному, чувствовались сила и значение того настойчивого, инстинктивного стремления найти себе пару, которое таится за всеми мыслями и поступками молодого существа. And in herself, as from time to time she observed lovers or flirtation-seekers who lingered at street corners or about doorways, and who looked at her in a longing and seeking way, there was a stirring, a nerve plasm palpitation that spoke loudly for all the seemingly material things of life, not for the thin pleasantries of heaven. И когда Эста порою замечала где-нибудь на углу или в подъезде влюбленную пару или встречала томный, испытующий взгляд какого-нибудь искателя приключений, в ней самой поднималось смутное волнение, нервный трепет, громко говоривший в пользу всех зримых и осязаемых радостей земной жизни, а не в пользу бесплотных радостей неба. And the glances drilled her like an invisible ray, for she was pleasing to look at and was growing more attractive hourly. И взгляды юношей пронизывали ее, как невидимые лучи, потому что она была хороша собою и с каждым часом становилась все привлекательнее. And the moods in others awakened responsive moods in her, those rearranging chemisms upon which all the morality or immorality of the world is based. И влечение молодых людей пробуждало в ней отклик, вызывало те преобразующие химические реакции, которые лежат в основе всей нравственности и безнравственности мира. And then one day, as she was coming home from school, a youth of that plausible variety known as "masher" engaged her in conversation, largely because of a look and a mood which seemed to invite it. Однажды, когда она возвращалась домой из школы, какой-то фатоватый молодой человек заговорил с нею, потому что она, казалось, всем своим видом вызывала на это. And there was little to stay her, for she was essentially yielding, if not amorous. И мало что могло бы остановить ее, так как она была хоть и не страстной, но податливой натурой. Yet so great had been her home drilling as to the need of modesty, circumspection, purity and the like, that on this occasion at least there was no danger of any immediate lapse. Однако дома ее так муштровали, внушая, сколь необходимо блюсти скромность, сдержанность, чистоту и тому подобное, что, по крайней мере в данном случае, не было опасности немедленного падения. Only this attack once made, others followed, were accepted, or not so quickly fled from, and by degrees, these served to break down that wall of reserve which her home training had served to erect. Но за этой первой атакой последовали другие, она стала принимать ухаживания или не так быстро убегала, и постепенно была разрушена та стена сдержанности, которую воздвигло данное ей воспитание. She became secretive and hid her ways from her parents. Она стала скрытной и утаивала от родителей свои похождения. Youths occasionally walked and talked with her in spite of herself. Случалось, молодые люди, не слушая ее протестов, провожали ее, заговаривали с ней. They demolished that excessive shyness which had been hers, and which had served to put others aside for a time at least. Они победили ту чрезмерную робость, которая вначале помогла ей отстранять их. She wished for other contacts - dreamed of some bright, gay, wonderful love of some kind, with some one. Она стала желать новых встреч, мечтать о какой-то радостной, чудесной, беззаботной любви. Finally, after a slow but vigorous internal growth of mood and desire, there came this actor, one of those vain, handsome, animal personalities, all clothes and airs, but no morals (no taste, no courtesy or real tenderness even), but of compelling magnetism, who was able within the space of one brief week and a few meetings to completely befuddle and enmesh her so that she was really his to do with as he wished. Так медленно, но неудержимо росли в ней эти настроения и желания, - и тут наконец появился этот актер, один: из тех тщеславных, красивых и грубых мужчин, у которых только и есть, что уменье одеваться да внешний лоск, но нет ни на грош нравственности, вкуса, учтивости или хотя бы подлинной нежности; зато в нем было много мужского обаяния, и он сумел за одну неделю, после нескольких встреч, так вскружить голову Эсте, что она оказалась всецело в его власти. And the truth was that he scarcely cared for her at all. А он, в сущности, был почти равнодушен к ней. To him, dull as he was, she was just another girl -fairly pretty, obviously sensuous and inexperienced, a silly who could be taken by a few soft words - a show of seemingly sincere affection, talk of the opportunity of a broader, freer life on the road, in other great cities, as his wife. Для этого пошляка она была просто одной из многих девчонок - довольно хорошенькая, явно чувственная и неопытная дурочка, которую можно взять несколькими нежными словами, -надо лишь притвориться влюбленным и пообещать ей в будущем, когда она станет его женой, счастливую, привольную жизнь да поездки по новым местам. And yet his words were those of a lover who would be true forever. Но ведь те же слова твердил бы и настоящий влюбленный, который остался бы верен навсегда. All she had to do, as he explained to her, was to come away with him and be his bride, at once - now. Она должна сделать только одно, уверял он: уехать с ним и стать его женой сейчас же, немедля. Delay was so vain when two such as they had met. К чему промедления, когда встречаются люди, созданные друг для друга. There was difficulty about marriage here, which he could not explain - it related to friends - but in St. Louis he had a preacher friend who would wed them. Здесь, в этом городе, есть препятствия к их браку, - он не может объяснить, какие именно, это касается его друзей; но в Сент-Луисе у него есть друг пастор, который их обвенчает. She was to have new and better clothes than she had ever known, delicious adventures, love. У нее будут новые красивые платья, каких она еще никогда и не видела, восхитительные приключения, любовь. She would travel with him and see the great world. Она будет путешествовать с ним и увидит огромный мир. She would never need to trouble more about anything save him; and while it was truth to her - the verbal surety of a genuine passion - to him it was the most ancient and serviceable type of blarney, often used before and often successful. У нее не будет никаких забот и тревог, ей придется заботиться только о нем... Для нее все это было правдой - словесным выражением искренней страсти; для него же это был старый и удобный способ обольщения, которым он часто пользовался и раньше, и небезуспешно. In a single week then, at odd hours, morning, afternoon and night, this chemic witchery was accomplished. И за одну неделю, в течение которой они встречались урывками - то утром, то днем, то вечером, это нехитрое колдовство увенчалось успехом. Coming home rather late one Saturday night in April from a walk which he had taken about the business heart, in order to escape the regular Saturday night mission services, Clyde found his mother and father worried about the whereabouts of Esta. Как-то в апреле в субботу Клайд довольно поздно вернулся домой после дальней прогулки (он предпринял ее, чтобы избежать обычных своих обязанностей во время субботнего молитвенного собрания) и нашел отца и мать в тревоге: Эста исчезла. She had played and sung as usual at this meeting. And all had seemed all right with her. Она по обыкновению играла на органе и пела во время этого собрания и казалась такой же, как всегда. After the meeting she had gone to her room, saying that she was not feeling very well and was going to bed early. Потом ушла в свою комнату, сказав, что чувствует себя не совсем хорошо и рано ляжет в постель. But by eleven o'clock, when Clyde returned, her mother had chanced to look into her room and discovered that she was not there nor anywhere about the place. Но в одиннадцать часов, как раз перед возвращением Клайда, мать случайно заглянула к ней в комнату и обнаружила, что ее нет ни там, ни где-либо поблизости. A certain bareness in connection with the room -some trinkets and dresses removed, an old and familiar suitcase gone - had first attracted her mother's attention. Какая-то перемена в комнате - не видно было платьев и некоторых мелочей, исчез старый чемодан - привлекла внимание матери. Then the house search proving that she was not there, Asa had gone outside to look up and down the street. Обыскали весь дом и убедились, что Эсты нигде нет; тогда Эйса вышел на улицу и прошел по ней из конца в конец. She sometimes walked out alone, or sat or stood in front of the mission during its idle or closed hours. Эста иногда гуляла одна или просто выходила в свободное время посидеть под окнами миссии. This search revealing nothing, Clyde and he had walked to a corner, then along Missouri Avenue. Но и эти поиски были тщетны. Тогда Клайд и отец прошли до угла и дальше по Миссури-авеню. No Esta. Эсты нигде не было. At twelve they returned and after that, naturally, the curiosity in regard to her grew momentarily sharper. В полночь они вернулись, и волнение в доме, разумеется, усилилось. At first they assumed that she might have taken an unexplained walk somewhere, but as twelve-thirty, and finally one, and one-thirty, passed, and no Esta, they were about to notify the police, when Clyde, going into her room, saw a note pinned to the pillow of her small wooden bed - a missive that had escaped the eye of his mother. Сперва предположили, что Эста, ничего не сказав, отправилась куда-то на прогулку; но когда часы пробили половину первого, потом час, потом половину второго, а Эсты все не было, они уже хотели дать знать в полицию. Но тут Клайд, войдя в комнату сестры, увидел на ее узенькой деревянной кровати приколотую к подушке записку - послание, ускользнувшее от глаз матери. At once he went to it, curious and comprehending, for he had often wondered in what way, assuming that he ever wished to depart surreptitiously, he would notify his parents, for he knew they would never countenance his departure unless they were permitted to supervise it in every detail. Он кинулся к ней, охваченный предчувствием; он ведь часто спрашивал себя, каким способом известит родителей, если решится тайно уехать от них: он знал, что они по доброй воле никогда его не отпустят, если только сами не предусмотрят все до мелочей. And now here was Esta missing, and here was undoubtedly some such communication as he might have left. А теперь исчезла Эста, и вот записка от нее, -конечно, такая же, какую мог бы оставить и он. He picked it up, eager to read it, but at that moment his mother came into the room and, seeing it in his hand, exclaimed: Клайд нетерпеливо схватил ее, спеша прочитать, но в это мгновение в комнату вошла мать и, увидев у него в руках листок бумаги, воскликнула: "What's that? - Что это? A note? Записка? Is it from her?" От нее? He surrendered it and she unfolded it, reading it quickly. Он протянул ей записку, мать развернула ее и быстро прочла. He noted that her strong broad face, always tanned a reddish brown, blanched as she turned away toward the outer room. Клайд заметил, как широкое строгое лицо матери, всегда красновато-смуглое, побелело, когда она повернулась к дверям. Her biggish mouth was now set in a firm, straight line. Крупный рот сжался в резкую прямую линию. Her large, strong hand shook the least bit as it held the small note aloft. Большая сильная рука, державшая на весу маленькую записку, чуть-чуть дрожала. "Asa!" she called, and then tramping into the next room where he was, his frizzled grayish hair curling distractedly above his round head, she said: - Эйса! - позвала она, входя в соседнюю комнату, где ждал муж; курчавые седеющие волосы на его круглой голове растрепались. "Read this." - Прочти это! Clyde, who had followed, saw him take it a little nervously in his pudgy hands, his lips, always weak and beginning to crinkle at the center with age, now working curiously. Клайд, последовавший за матерью, увидел, как отец нервно схватил записку пухлой рукой, и его старческие, вялые, обмякшие губы странно задвигались. Any one who had known his life's history would have said it was the expression, slightly emphasized, with which he had received most of the untoward blows of his life in the past. Всякий, кто хорошо знал его, сказал бы, что именно с таким видом Эйса и прежде принимал суровые удары судьбы. "Tst! - Тц! Tst! Тц! Tst!" was the only sound he made at first, a sucking sound of the tongue and palate - most weak and inadequate, it seemed to Clyde. Тц! - только это он сначала и произнес - звук, показавшийся Клайду весьма мало выразительным. Next there was another Новое: "Tst! "Тц! Tst! Тц! Tst!", his head beginning to shake from side to side. Тц!" - и Эйса стал покачивать головой из стороны в сторону. Then, "Now, what do you suppose could have caused her to do that?" Then he turned and gazed at his wife, who gazed blankly in return. Затем со словами: "Как ты думаешь, почему она это сделала?" - он повернулся и уставился на жену, а та в ответ беспомощно смотрела на него. Then, walking to and fro, his hands behind him, his short legs taking unconscious and queerly long steps, his head moving again, he gave vent to another ineffectual Затем он принялся расхаживать взад и вперед по комнате, заложив руки за спину, делая короткими ногами неестественно большие шаги и покачивая головой, и снова издал бессмысленное: "Tst! "Тц! Tst! Тц! Tst!" Тц!" Always the more impressive, Mrs. Griffiths now showed herself markedly different and more vital in this trying situation, a kind of irritation or dissatisfaction with life itself, along with an obvious physical distress, seeming to pass through her like a visible shadow. Миссис Грифитс всегда сильнее чувствовала, живее на все отзывалась, чем ее муж, - и теперь, в этом тяжелом испытании, она вела себя иначе, естественнее. Какое-то возмущение, недовольство судьбой вместе с видимым физическим страданием, казалось, тенью прошло по ее лицу. Once her husband had gotten up, she reached out and took the note, then merely glared at it again, her face set in hard yet stricken and disturbing lines. Как только муж встал, она протянула руку и, взяв у него записку, впилась в нее глазами; на лице ее появилось жесткое, но в то же время страдальческое выражение. Her manner was that of one who is intensely disquieted and dissatisfied, one who fingers savagely at a material knot and yet cannot undo it, one who seeks restraint and freedom from complaint and yet who would complain bitterly, angrily. У нее был вид крайне взволнованного и раздосадованного человека, который силится и не может распутать какой-то узел, старается сохранить самообладание и не жаловаться и все-таки жалуется горько и гневно. For behind her were all those years of religious work and faith, which somehow, in her poorly integrated conscience, seemed dimly to indicate that she should justly have been spared this. Позади были долгие годы слепой веры и служения религии, и потому ее ограниченному уму представлялось, что она по справедливости должна быть избавлена от такого горя. Where was her God, her Christ, at this hour when this obvious evil was being done? Где же был ее бог, ее Христос, в час, когда совершалось столь очевидное зло? Why had He not acted for her? Почему он ей не помог? How was He to explain this? Как он это объяснит? His Biblical promises! Где его библейские обеты? His perpetual guidance! Его вечное руководство? His declared mercies! Его прославленное милосердие? In the face of so great a calamity, it was very hard for her, as Clyde could see, to get this straightened out, instantly at least. Клайд видел, что перед лицом такого огромного несчастья ей трудно найти ответ, - по крайней мере, сразу. Although, as Clyde had come to know, it could be done eventually, of course. Но в конце концов - Клайд был уверен ей, несомненно, это удастся. For in some blind, dualistic way both she and Asa insisted, as do all religionists, in disassociating God from harm and error and misery, while granting Him nevertheless supreme control. Ибо и она и Эйса, как и все фанатики, в каком-то ослеплении упорно отделяли бога от зла, ошибок и несчастий, хотя и признавали за ним, несмотря ни на что, высшее могущество. They would seek for something else - some malign, treacherous, deceiving power which, in the face of God's omniscience and omnipotence, still beguiles and betrays - and find it eventually in the error and perverseness of the human heart, which God has made, yet which He does not control, because He does not want to control it. Они будут искать корень зла в чем-то другом - в какой-то коварной, предательской, лживой силе, которая наперекор божественному всеведению и всемогуществу соблазняет и обманывает людей, и в конце концов найдут объяснение в греховности и испорченности человеческого сердца - сердца, которое создал бог, но которым он не управляет, ибо не хочет управлять. At the moment, however, only hurt and rage were with her, and yet her lips did not twitch as did Asa's, nor did her eyes show that profound distress which filled his. Но сейчас только боль и гнев бушевали в сердце матери; и все же ее губы не кривились судорожно, как у Эйсы, и в глазах не было такого глубокого отчаяния, как у него. Instead she retreated a step and reexamined the letter, almost angrily, then said to Asa: Она отступила на шаг, снова почти сердито перечитала письмо и сказала Эйсе: "She's run away with some one and she doesn't say -" Then she stopped suddenly, remembering the presence of the children - Clyde, Julia, and Frank, all present and all gazing curiously, intently, unbelievingly. - Она сбежала с кем-то, но не сообщает... И вдруг остановилась, вспомнив о присутствии детей: Клайд, Джулия и Фрэнк - все были здесь, и все напряженно, с любопытством и недоверием смотрели на мать. "Come in here," she called to her husband, "I want to talk to you a minute. - Поди сюда, - сказала она мужу, - мне нужно поговорить с тобой. You children had better go on to bed. We'll be out in a minute." А вы все шли бы спать, - прибавила она, обращаясь к детям, - мы сейчас вернемся. With Asa then she retired quite precipitately to a small room back of the mission hall. Вместе с Эйсой она быстро прошла в маленькую комнатку, примыкавшую к залу миссии. They heard her click the electric bulb. Then their voices were heard in low converse, while Clyde and Julia and Frank looked at each other, although Frank, being so young - only ten - could scarcely be said to have comprehended fully. Дети услышали, как щелкнул выключатель, как родители заговорили вполголоса, и все трое многозначительно переглянулись, хотя Фрэнк был слишком мал (ему было всего десять лет), чтобы понять толком, что произошло. Even Julia hardly gathered the full import of it. Даже Джулия вряд ли вполне понимала значение случившегося. But Clyde, because of his larger contact with life and his mother's statement ("She's run away with some one"), understood well enough. Но Клайд, больше знакомый с жизнью, услышав фразу матери: "Она сбежала с кем-то", -прекрасно все понял. Esta had tired of all this, as had he. Эсте опостылело все это так же, как и ему. Perhaps there was some one, like one of those dandies whom he saw on the streets with the prettiest girls, with whom she had gone. Может быть, она убежала с одним из тех франтов, которых он видел на улицах с красивыми девушками? But where? Но куда! And what was he like? И что это за человек? That note told something, and yet his mother had not let him see it. В записке что-то сказано, но мать не позволила прочитать ее. She had taken it away too quickly. Слишком быстро отняла. If only he had looked first, silently and to himself! Жаль, что не удалось втихомолку первому в нее заглянуть. "Do you suppose she's run away for good?" he asked Julia dubiously, the while his parents were out of the room, Julia herself looking so blank and strange. - Как ты думаешь, она совсем убежала? - с сомнением спросил он Джулию, когда родители ушли. Джулия казалась бледной и растерянной. "How should I know?" she replied a little irritably, troubled by her parents' distress and this secretiveness, as well as Esta's action. - Откуда я знаю! - ответила она с досадой: горе родителей и вся эта таинственность взволновали ее не меньше, чем поступок Эсты. "She never said anything to me. - Она мне ничего не говорила. I should think she'd be ashamed of herself if she has." Я думаю, ей было совестно. Julia, being colder emotionally than either Esta or Clyde, was more considerate of her parents in a conventional way, and hence sorrier. Джулия, более сдержанная и спокойная, чем Эста и Клайд, всегда была ближе к родителям и потому теперь огорчилась больше других детей. True, she did not quite gather what it meant, but she suspected something, for she had talked occasionally with girls, but in a very guarded and conservative way. Правда, она не вполне понимала, что произошло, но кое-что подозревала, потому что и она иногда разговаривала с другими девочками, но только сдержанно и осторожно. Now, however, it was more the way in which Esta had chosen to leave, deserting her parents and her brothers and herself, that caused her to be angry with her, for why should she go and do anything which would distress her parents in this dreadful fashion. Больше всего ее сердило, что Эста выбрала такой способ оставить семью: убежала из дому тайком от родителей, от братьев, от нее, причинила родителям такое страшное горе! It was dreadful. Это ужасно! The air was thick with misery. Воздух был насыщен несчастьем. And as his parents talked in their little room, Clyde brooded too, for he was intensely curious about life now. Родители совещались в маленькой комнатке, а Клайд сидел, глубоко задумавшись: напряженно и пытливо он размышлял о жизни. What was it Esta had really done? Что же сделала Эста? Was it, as he feared and thought, one of those dreadful runaway or sexually disagreeable affairs which the boys on the streets and at school were always slyly talking about? Неужели это, как он со страхом предполагал, один из тех ужасных побегов, одна из тех не слишком красивых любовных историй, о которых постоянно шептались мальчишки на улицах и в школе? How shameful, if that were true! Какой позор, если так! She might never come back. Она, пожалуй, никогда не вернется. She had gone with some man. Сбежала с каким-то мужчиной. There was something wrong about that, no doubt, for a girl, anyhow, for all he had ever heard was that all decent contacts between boys and girls, men and women, led to but one thing - marriage. В этом, конечно, кроется что-то позорное и дурное для девушки, так как он постоянно слышал, что все приличные отношения между юношей и девушкой, между мужчиной и женщиной всегда приводят к одному - к браку. And now Esta, in addition to their other troubles, had gone and done this. И вот, вдобавок ко всем прочим несчастьям их семьи, Эста пошла на такое! Certainly this home life of theirs was pretty dark now, and it would be darker instead of brighter because of this. Конечно, их жизнь, и без того достаточно мрачная, станет теперь еще мрачнее. Presently the parents came out, and then Mrs. Griffiths' face, if still set and constrained, was somehow a little different, less savage perhaps, more hopelessly resigned. Вскоре вернулись родители. В лице миссис Грифитс, все еще напряженном и расстроенном, что-то изменилось: быть может, в нем было теперь меньше отчаяния, больше безнадежной покорности. "Esta's seen fit to leave us, for a little while, anyhow," was all she said at first, seeing the children waiting curiously. - Эста решила уехать от нас, во всяком случае, на время, - сказала она, видя, что дети с любопытством ждут объяснений. "Now, you're not to worry about her at all, or think any more about it. - Вы не должны о ней тревожиться и много думать об этом. She'll come back after a while, I'm sure. Я уверена, что она через некоторое время вернется. She has chosen to go her own way, for a time, for some reason. Пока, по некоторым причинам, она пошла своим путем. The Lord's will be done." ("Blessed be the name of the Lord!" interpolated Asa.) "I thought she was happy here with us, but apparently she wasn't. Да будет воля господня! ("Благословенно имя господа", - вставил Эйса.) Я думала, что она была счастлива среди нас, но, по-видимому, я ошибалась. She must see something of the world for herself, I suppose." (Here Asa put in another Tst! Как видно, она должна сама узнать жизнь. (Здесь Эйса опять издал свое: Tst! "Тц! Tst!) Тц! "But we mustn't harbor hard thoughts. Тц!") Но мы не должны думать о ней плохо. Это ни к чему. That won't do any good now - only thoughts of love and kindness." Да руководит нами лишь любовь и доброта. Yet she said this with a kind of sternness that somehow belied it - a click of the voice, as it were. Однако она сказала это с некоторой суровостью, противоречившей смыслу ее слов; голос ее звенел. "We can only hope that she will soon see how foolish she has been, and unthinking, and come back. - Мы можем только надеяться, что она скоро поймет, как безумен и легкомыслен ее поступок, и вернется домой. She can't prosper on the course she's going now. Она не может быть счастлива на том пути, на который вступила. It isn't the Lord's way or will. Это не путь господа и не его воля. She's too young and she's made a mistake. Она слишком молода и впала в заблуждение. But we can forgive her. Но мы ее прощаем. We must. Мы должны простить. Our hearts must be kept open, soft and tender." Наши сердца всегда будут открыты для нее, будут преисполнены любви и нежности. She talked as though she were addressing a meeting, but with a hard, sad, frozen face and voice. Она говорила, словно обращаясь к большой аудитории, но голос ее звучал сурово и печально, лицо было холодное, застывшее. "Now, all of you go to bed. - Теперь идите спать. We can only pray now, and hope, morning, noon and night, that no evil will befall her. Нам остается лишь уповать на милость божию и молиться утром, в полдень и вечером, чтобы никакое зло не постигло ее. I wish she hadn't done that," she added, quite out of keeping with the rest of her statement and really not thinking of the children as present at all - just of Esta. Да, хотела бы я, чтобы она этого не делала, -прибавила она без всякой связи со всей предыдущей речью, очевидно, думая не о стоящих перед нею детях, а только об Эсте. But Asa! Но Эйса! Such a father, as Clyde often thought, afterwards. "Что это за отец?" - часто думал впоследствии Клайд. Apart from his own misery, he seemed only to note and be impressed by the more significant misery of his wife. Кроме собственного горя, он, казалось, еще способен был заметить более глубокое горе жены, - но ничего больше! During all this, he had stood foolishly to one side -short, gray, frizzled, inadequate. Все это время он бессмысленно стоял, склонив голову набок, - коротенький, седой, курчавый, ничтожный. "Well, blessed be the name of the Lord," he interpolated from time to time. - Да будет благословенно имя господне, - вставлял он время от времени. "We must keep our hearts open. - Мы не должны закрывать перед Эстой наши сердца. Yes, we mustn't judge. Да, да, мы не должны осуждать. We must only hope for the best. Мы должны лишь уповать на лучшее. Yes, yes! Да, да! Praise the Lord - we must praise the Lord! Хвала господу! Восхвалим господа! Amen! Аминь! Oh, yes! О да! Tst! Тц! Tst! Тц! Tst!" Тц! "If any one asks where she is," continued Mrs. Griffiths after a time, quite ignoring her spouse and addressing the children, who had drawn near her, "we will say that she has gone on a visit to some of my relatives back in Tonawanda. - Если кто-нибудь спросит, где Эста, - после паузы продолжала миссис Грифитс, даже не взглянув в сторону своего супруга и обращаясь к обступившим ее детям, - мы должны будем сказать, что она уехала к моим родным в Тонаванду. That won't be the truth, exactly, but then we don't know where she is or what the truth is - and she may come back. Это не совсем так, но мы ведь и сами не знаем правды, не знаем точно, где она... к тому же она может скоро вернуться. So we must not say or do anything that will injure her until we know." Значит, мы не должны говорить о ней ничего плохого, пока не узнаем всего. "Yes, praise the Lord!" called Asa, feebly. - Да, хвала господу, - слабо откликнулся Эйса. "So if any one should inquire at any time, until we know, we will say that." - Если кто-нибудь спросит о ней, пока нам самим ничего не известно, надо отвечать так, как я сказала. "Sure," put in Clyde, helpfully, and Julia added, - Конечно, - сказал Клайд услужливо, а Джулия прибавила: "All right." - Хорошо. Mrs. Griffiths paused and looked firmly and yet apologetically at her children. Миссис Грифитс замолчала и строго, но в то же время как бы виновато, посмотрела на детей. Asa, for his part, emitted another Эйса снова издал: "Tst! "Тц! Tst! Тц! Tst!" and then the children were waved to bed. Тц!" - и детей отправили спать. At that, Clyde, who really wanted to know what Esta's letter had said, but was convinced from long experience that his mother would not let him know unless she chose, returned to his room again, for he was tired. Клайду очень хотелось узнать, что же было в письме Эсты, но он на долгом опыте убедился, что мать ничего не скажет ему, если не сочтет нужным; и он ушел в свою комнату, чувствуя, что устал. Why didn't they search more if there was hope of finding her? Почему родители больше не ищут Эсту, если есть надежда ее найти? Where was she now - at this minute? Где она теперь, вот в эту минуту? On some train somewhere? Где-нибудь в пути, в поезде? Evidently she didn't want to be found. Очевидно, она не желает, чтобы ее нашли. She was probably dissatisfied, just as he was. Наверно, ей было здесь так же невыносимо, как и ему. Here he was, thinking so recently of going away somewhere himself, wondering how the family would take it, and now she had gone before him. Еще так недавно он сам думал уйти куда-нибудь из дому, представлял себе, как отнеслась бы к этому семья, и вот сестра опередила его. How would that affect his point of view and action in the future? Как это повлияет на его решение и на его поступки в будущем? Truly, in spite of his father's and mother's misery, he could not see that her going was such a calamity, not from the GOING point of view, at any rate. По правде говоря, несмотря на горе отца и матери, Клайд не мог считать уход сестры таким уж несчастьем, - во всяком случае, не самый уход. It was only another something which hinted that things were not right here. Это просто лишнее доказательство, что в доме не все благополучно. Mission work was nothing. Вся деятельность миссии ничего не значит. All this religious emotion and talk was not so much either. Во всех этих религиозных чувствах и разговорах тоже мало толку. It hadn't saved Esta. Они не спасли Эсту. Evidently, like himself, she didn't believe so much in it, either. ? Chapter 4 Очевидно, она, так же как и он, не особенно верила во все это. 4 T he effect of this particular conclusion was to cause Clyde to think harder than ever about himself. Придя к такому заключению, Клайд стал упорнее, чем когда-либо, думать о своем будущем. And the principal result of his thinking was that he must do something for himself and soon. Он решил, что должен сам предпринять что-то, и притом поскорее. Up to this time the best he had been able to do was to work at such odd jobs as befall all boys between their twelfth and fifteenth years: assisting a man who had a paper route during the summer months of one year, working in the basement of a five-and-ten-cent store all one summer long, and on Saturdays, for a period during the winter, opening boxes and unpacking goods, for which he received the munificent sum of five dollars a week, a sum which at the time seemed almost a fortune. До сих пор ему удавалось найти только такую работу, какая обычно достается мальчикам двенадцати - пятнадцати лет: как-то летом он помогал газетчику разносить газеты; другое лето (а по субботам и зимой) работал на складе магазина стандартных цен: открывал ящики и распаковывал товары, за что получал щедрое вознаграждение - пять долларов в неделю, -сумму, казавшуюся ему тогда целым состоянием. He felt himself rich and, in the face of the opposition of his parents, who were opposed to the theater and motion pictures also, as being not only worldly, but sinful, he could occasionally go to one or another of those - in the gallery - a form of diversion which he had to conceal from his parents. Он чувствовал себя богачом и, наперекор родителям, которые считали и театр и кино делом не только мирским, но и греховным, изредка бывал в этих запретных местах, где-нибудь на галерке. Такие развлечения приходилось скрывать от родителей. Yet that did not deter him. Но это не удерживало Клайда. He felt that he had a right to go with his own money; also to take his younger brother Frank, who was glad enough to go with him and say nothing. Он полагал, что имеет право распоряжаться своими деньгами и даже брать с собой младшего брата Фрэнка, который рад был пойти с ним и ни разу не проговорился. Later in the same year, wishing to get out of school because he already felt himself very much belated in the race, he secured a place as an assistant to a soda water clerk in one of the cheaper drug stores of the city, which adjoined a theater and enjoyed not a little patronage of this sort. Несколько позже, в тот же год, Клайд решил оставить школу, так как уже сам чувствовал, что слишком отстал; он устроился помощником продавца содовой воды в аптекарском магазине средней руки; магазин находился рядом с театром и был как бы под его покровительством. A sign -"Boy Wanted"- since it was directly on his way to school, first interested him. Проходя мимо по дороге в школу Клайд случайно увидел объявление: "Требуется мальчик". Later, in conversation with the young man whose assistant he was to be, and from whom he was to learn the trade, assuming that he was sufficiently willing and facile, he gathered that if he mastered this art, he might make as much as fifteen and even eighteen dollars a week. Затем он поговорил с молодым человеком, помощником которого ему предстояло сделаться и который готов был обучить Клайда новой профессии, если тот будет понятлив и услужлив; из их беседы Клайд понял, что, усвоив это искусство, сможет зарабатывать пятнадцать и даже восемнадцать долларов в неделю. It was rumored that Stroud's at the corner of 14th and Baltimore streets paid that much to two of their clerks. По слухам, столько получают двое служащих в магазине Струда на углу Четырнадцатой и Балтимор-стрит. The particular store to which he was applying paid only twelve, the standard salary of most places. Магазин, куда хотел поступить Клайд, платил, однако, только двенадцать долларов - обычную ставку в таких заведениях. But to acquire this art, as he was now informed, required time and the friendly help of an expert. Но, чтобы постичь это искусство, как сообщили ему, нужно время и дружеская помощь опытного человека. If he wished to come here and work for five to begin with - well, six, then, since his face fell - he might soon expect to know a great deal about the art of mixing sweet drinks and decorating a large variety of ice creams with liquid sweets, thus turning them into sundaes. Если он желает поступить сюда и работать для начала за пять долларов (лицо Клайда вытянулось), - ну, скажем, за шесть, - он скоро овладеет искусством составлять сладкие напитки и сдабривать сиропами всевозможные сорта мороженого. For the time being apprenticeship meant washing and polishing all the machinery and implements of this particular counter, to say nothing of opening and sweeping out the store at so early an hour as seven-thirty, dusting, and delivering such orders as the owner of this drug store chose to send out by him. Но сперва Клайд будет учеником, а значит, он должен мыть и чистить сифоны и всю посуду на стойке и само собой в половине восьмого открывать магазин, подметать его, стирать пыль, а также исполнять всякие поручения, которые может дать ему хозяин. At such idle moments as his immediate superior - a Mr. Sieberling - twenty, dashing, self-confident, talkative, was too busy to fill all the orders, he might be called upon to mix such minor drinks - lemonades, Coca-Colas and the like - as the trade demanded. В те минуты, когда его непосредственное начальство мистер Зиберлинг - самоуверенный и болтливый двадцатилетний франт - будет перегружен заказами, он передоверит Клайду приготовление несложных коктейлей, состоящих из лимонада, кока-колы и тому подобного. Yet this interesting position, after due consultation with his mother, he decided to take. И вот Клайд, посовещавшись с матерью, решил принять это выгодное предложение. For one thing, it would provide him, as he suspected, with all the ice-cream sodas he desired, free - an advantage not to be disregarded. Во-первых, рассчитывал он, здесь можно будет бесплатно полакомиться мороженым - немалое преимущество. In the next place, as he saw it at the time, it was an open door to a trade - something which he lacked. Во-вторых, как он думал в то время, это откроет ему путь к какой-то профессии, чего ему очень не хватало. Further, and not at all disadvantageously as he saw it, this store required his presence at night as late as twelve o'clock, with certain hours off during the day to compensate for this. Затем - и это тоже большое преимущество - ему придется задерживаться на работе поздно, до двенадцати ночи, а взамен у него будут свободные часы днем. And this took him out of his home at night - out of the ten- o'clock-boy class at last. И, значит, по вечерам он не будет дома и не будет посещать вечерних классов в десять часов. They could not ask him to attend any meetings save on Sunday, and not even then, since he was supposed to work Sunday afternoons and evenings. От него уже не смогут требовать помощи на молитвенных собраниях, разве только в воскресенье, да и по воскресеньям тоже он будет занят после обеда и вечером. Next, the clerk who manipulated this particular soda fountain, quite regularly received passes from the manager of the theater next door, and into the lobby of which one door to the drug store gave - a most fascinating connection to Clyde. Кроме того, продавец содовой воды регулярно может получать контрамарки от администратора соседнего театра, боковая дверь ведет из магазина прямо в фойе. It seemed so interesting to be working for a drug store thus intimately connected with a theater. Клайд пришел в восторг: так интересно работать в магазине, который составляет как бы часть театра. And best of all, as Clyde now found to his pleasure, and yet despair at times, the place was visited, just before and after the show on matinee days, by bevies of girls, single and en suite, who sat at the counter and giggled and chattered and gave their hair and their complexions last perfecting touches before the mirror. Но самое главное, - к удовольствию, а порой и к отчаянию Клайда, перед каждым спектаклем, а в дни утренних представлений и после спектакля здесь собирались статистки; они приходили в одиночку или группами, усаживались у прилавка, болтали, смеялись, поправляли перед зеркалом прическу, подкрашивались и пудрились. And Clyde, callow and inexperienced in the ways of the world, and those of the opposite sex, was never weary of observing the beauty, the daring, the self-sufficiency and the sweetness of these, as he saw them. И Клайд, неопытный птенец, незнакомый с обычаями света, с привычками и манерами женщин, не уставал любоваться красотой этих посетительниц, их смелостью, самоуверенностью и грацией. For the first time in his life, while he busied himself with washing glasses, filling the ice-cream and syrup containers, arranging the lemons and oranges in the trays, he had an almost uninterrupted opportunity of studying these girls at close range. Перемывая стаканы, накладывая мороженое, наливая сиропы, укладывая на подносах лимоны и апельсины, он впервые в жизни мог вблизи наблюдать этих девушек. The wonder of them! Они - просто чудо! For the most part, they were so well-dressed and smart-looking - the rings, pins, furs, delightful hats, pretty shoes they wore. Почти все так хорошо, нарядно одеты - кольца, брошки, меха, восхитительные шляпки, красивые туфли! And so often he overheard them discussing such interesting things - parties, dances, dinners, the shows they had seen, the places in or near Kansas City to which they were soon going, the difference between the styles of this year and last, the fascination of certain actors and actresses - principally actors - who were now playing or soon coming to the city. И как часто он слышал разговоры об интереснейших вещах: о пикниках, танцах, обедах, виденных ими спектаклях, о прогулках по окрестностям Канзас-Сити, о том, чем отличается нынешняя мода от прошлогодней и как очаровательны некоторые актеры и актрисы, -главное, конечно, актеры! - которые играют сейчас в городе или скоро приедут на гастроли. And to this day, in his own home he had heard nothing of all this. Дома Клайд ни о чем таком не слыхивал. And very often one or another of these young beauties was accompanied by some male in evening suit, dress shirt, high hat, bow tie, white kid gloves and patent leather shoes, a costume which at that time Clyde felt to be the last word in all true distinction, beauty, gallantry and bliss. И очень часто то одну, то другую из этих юных красавиц сопровождал какой-нибудь молодой человек во фраке, в крахмальной манишке, в цилиндре, галстуке бабочкой, белых лайковых перчатках, лакированных ботинках, в костюме, который в то время казался Клайду последним словом хорошего тона, красоты, изящества и благополучия. To be able to wear such a suit with such ease and air! Носить бы такой костюм и с таким же непринужденным видом! To be able to talk to a girl after the manner and with the sang-froid of some of these gallants! what a true measure of achievement! Разговаривать с девушкой так же свободно и хладнокровно, как эти франты! Вот верх совершенства! No good-looking girl, as it then appeared to him, would have anything to do with him if he did not possess this standard of equipment. Ни одна красивая девушка, казалось тогда Клайду, и смотреть на него не станет, если у него не будет такого костюма. It was plainly necessary - the thing. Это просто необходимо, это главное! And once he did attain it - was able to wear such clothes as these - well, then was he not well set upon the path that leads to all the blisses? И если только Клайд достигнет этого, - сумеет вот так одеться, - разве это не будет означать, что он твердо стал на путь, ведущий к блаженству? All the joys of life would then most certainly be spread before him. Все радости жизни, конечно, раскроются перед ним. The friendly smiles! Ласковые улыбки! The secret handclasps, maybe - an arm about the waist of some one or another - a kiss - a promise of marriage - and then, and then! Тайные пожатия рук, и может быть, его рука вокруг девичьей талии... поцелуй... обещание жениться... и потом, потом... And all this as a revealing flash after all the years of walking through the streets with his father and mother to public prayer meeting, the sitting in chapel and listening to queer and nondescript individuals -depressing and disconcerting people - telling how Christ had saved them and what God had done for them. И все это - как внезапный луч света после долгих лет, когда надо было без конца ходить с отцом и матерью по улицам, сидеть на молитвенных собраниях, выслушивать неописуемых, нелепых чудаков, опустившихся и сбившихся с пути, -вечно они рассказывают, как Христос их спас и что бог сделал для них. You bet he would get out of that now. Будьте уверены, теперь он от всего этого избавится. He would work and save his money and be somebody. Он будет работать, копить деньги - и станет человеком... Decidedly this simple and yet idyllic compound of the commonplace had all the luster and wonder of a spiritual transfiguration, the true mirage of the lost and thirsting and seeking victim of the desert. Поистине, этот несложный, но образцовый набор банальностей сиял, как чудо духовного перерождения! Это был мираж, возникший перед жаждущим путником - жертвой пустыни. However, the trouble with this particular position, as time speedily proved, was that much as it might teach him of mixing drinks and how to eventually earn twelve dollars a week, it was no immediate solvent for the yearnings and ambitions that were already gnawing at his vitals. Однако Клайд быстро убедился, что одно плохо в его новом положении: хотя здесь и можно было научиться составлять различные фруктовые напитки и зарабатывать двенадцать долларов в неделю, - это отнюдь не приближало часа, когда сбудутся снедавшие его честолюбивые надежды и стремления. For Albert Sieberling, his immediate superior, was determined to keep as much of his knowledge, as well as the most pleasant parts of the tasks, to himself. Альберт Зиберлинг, его непосредственное начальство, твердо решил сохранить для себя одного как секреты ремесла, так и наиболее приятную часть работы. And further he was quite at one with the druggist for whom they worked in thinking that Clyde, in addition to assisting him about the fountain, should run such errands as the druggist desired, which kept Clyde industriously employed for nearly all the hours he was on duty. И притом он, заодно с их хозяином-аптекарем, полагал, что Клайд должен не только помогать ему, Зиберлингу, в приготовлении напитков, но еще и бегать по всяким поручениям хозяина, а это отнимало у Клайда чуть ли не весь его рабочий день. Consequently there was no immediate result to all this. Clyde could see no way to dressing better than he did. Словом, Клайду было мало толку от этой работы: он никак не мог одеться лучше, чем прежде. Worse, he was haunted by the fact that he had very little money and very few contacts and connections -so few that, outside his own home, he was lonely and not so very much less than lonely there. Хуже того - Клайда угнетало, что у него очень мало денег, почти нет знакомых и связей. В сущности, вне своей семьи он был совсем одинок и едва ли менее одинок в семье. The flight of Esta had thrown a chill over the religious work there, and because, as yet, she had not returned - the family, as he now heard, was thinking of breaking up here and moving, for want of a better idea, to Denver, Colorado. Бегство Эсты неблагоприятно отразилось на миссионерской деятельности в Канзасе. И так как Эста не вернулась, родители Клайда стали подумывать о переезде (за неимением лучшего) в Денвер, штат Колорадо. But Clyde, by now, was convinced that he did not wish to accompany them. Но Клайд решительно не хотел с ними ехать. What was the good of it, he asked himself? "Что пользы в этом? - спрашивал он себя. There would be just another mission there, the same as this one. - Там просто будет еще одна миссия, точно такая же, как и здесь". He had always lived at home - in the rooms at the rear of the mission in Bickel Street, but he hated it. Он всегда жил с родителями - в квартире при миссии на улице Бикел, и терпеть не мог эту жизнь. And since his eleventh year, during all of which time his family had been residing in Kansas City, he had been ashamed to bring boy friends to or near it. С одиннадцати лет, с тех пор как семья приехала в Канзас-Сити, он стыдился приводить знакомых мальчиков к себе домой. For that reason he had always avoided boy friends, and had walked and played very much alone - or with his brother and sisters. Поэтому он никогда не имел друзей, а гулял и играл почти всегда один или с братом и сестрами. But now that he was sixteen and old enough to make his own way, he ought to be getting out of this. Но теперь ему уже шестнадцать лет, он достаточно взрослый, чтобы жить по-своему, и должен избавиться от такой жизни! And yet he was earning almost nothing - not enough to live on, if he were alone - and he had not as yet developed sufficient skill or courage to get anything better. Однако он слишком мало зарабатывал -недостаточно, чтобы прожить одному, и ему не хватало еще уменья и смелости для того, чтобы устроиться лучше. Nevertheless when his parents began to talk of moving to Denver, and suggested that he might secure work out there, never assuming for a moment that he would not want to go he began to throw out hints to the effect that it might he better if he did not. Тем не менее, когда родители заговорили о переезде в Денвер и, не допуская и мысли, что Клайд не захочет поехать с ними, упомянули о возможности для него получить там работу, Клайд стал исподволь намекать, что ему лучше остаться здесь. He liked Kansas City. Он любит Канзас-Сити. What was the use of changing? Что толку от перемен? He had a job now and he might get something better. У него здесь есть работа, а может быть, он найдет и что-нибудь получше. But his parents, bethinking themselves of Esta and the fate that had overtaken her, were not a little dubious as to the outcome of such early adventuring on his part alone. Но родители, помня о судьбе Эсты, были в большом сомнении. Что может выйти из его попытки так рано начать самостоятельную жизнь? Once they were away, where would he live? Где он будет жить после их отъезда? With whom? С кем? What sort of influence would enter his life, who would be at hand to aid and council and guide him in the straight and narrow path, as they had done? С какими влияниями столкнется в жизни и кто будет рядом, чтобы помочь ему, дать добрый совет, направлять его по стезе добродетели, стезе, которой следовали они сами? It was something to think about. Обо всем этом надо подумать. But spurred by this imminence of Denver, which now daily seemed to be drawing nearer, and the fact that not long after this Mr. Sieberling, owing to his too obvious gallantries in connection with the fair sex, lost his place in the drug store, and Clyde came by a new and bony and chill superior who did not seem to want him as an assistant, he decided to quit - not at once, but rather to see, on such errands as took him out of the store, if he could not find something else. Клайд был сильно напуган, переезд в Денвер казался неизбежным и приближался с каждым днем; вдобавок как раз в это время мистер Зиберлинг из-за своей чрезмерной любезности по отношению к прекрасному полу потерял место; в аптекарском магазине появился новый старший продавец, костлявый и мрачный; он, видимо, не желал иметь Клайда своим помощником. И Клайд решил уйти оттуда, но не сразу: сначала, бегая по городу со всякими поручениями, он попробует подыскать себе другое место. Incidentally in so doing, looking here and there, he one day thought he would speak to the manager of the fountain which was connected with the leading drug store in the principal hotel of the city - the latter a great twelve-story affair, which represented, as he saw it, the quintessence of luxury and ease. И вот во время этих поисков ему однажды пришла в голову мысль обратиться к продавцу прохладительных напитков в большом аптекарском магазине при главном отеле города; отель этот, великолепное двенадцатиэтажное здание, казался Клайду квинтэссенцией роскоши и комфорта. Its windows were always so heavily curtained; the main entrance (he had never ventured to look beyond that) was a splendiferous combination of a glass and iron awning, coupled with a marble corridor lined with palms. Его окна всегда были плотно завешены, главный вход (Клайд не решался заглянуть дальше) был вычурным сочетанием стекла и металла; за дверями виднелся мраморный коридор, уставленный пальмами. Often he had passed here, wondering with boyish curiosity what the nature of the life of such a place might be. Клайд часто проходил мимо, с мальчишеским любопытством размышляя о том, что за жизнь там, внутри? Before its doors, so many taxis and automobiles were always in waiting. У подъезда всегда ожидало столько такси и частных автомобилей! To-day, being driven by the necessity of doing something for himself, he entered the drug store which occupied the principal corner, facing 14th Street at Baltimore, and finding a girl cashier in a small glass cage near the door, asked of her who was in charge of the soda fountain. В этот день, подгоняемый необходимостью что-то предпринять, Клайд вошел в аптекарский магазин, занимавший в здании отеля угловое помещение, выходившее на Четырнадцатую и Балтимор-стрит. Увидев кассиршу в маленькой стеклянной будке у входа, Клайд спросил, кто у них здесь ведает продажей содовой воды. Interested by his tentative and uncertain manner, as well as his deep and rather appealing eyes, and instinctively judging that he was looking for something to do, she observed: Кассирше понравились его робкие, неуверенные манеры и глубокие, словно умоляющие глаза; она сразу угадала, что мальчик ищет работу. "Why, Mr. Secor, there, the manager of the store." - Да вот мистер Сикор, управляющий магазином, -сказала она. She nodded in the direction of a short, meticulously dressed man of about thirty-five, who was arranging an especial display of toilet novelties on the top of a glass case. И кивнула в сторону невысокого, строго одетого человека лет тридцати пяти, который устраивал на стеклянном прилавке выставку туалетных новинок. Clyde approached him, and being still very dubious as to how one went about getting anything in life, and finding him engrossed in what he was doing, stood first on one foot and then on the other, until at last, sensing some one was hovering about for something, the man turned: Клайд подошел к нему и, еще не вполне понимая, как надо действовать, когда хочешь чего-то добиться в жизни, но видя, однако, что этот человек поглощен своим занятием, остановился, переминаясь с ноги на ногу, и стоял до тех пор, пока управляющий не почувствовал наконец, что кто-то находится сзади, и не обернулся. "Well?" he queried. - В чем дело? - спросил он Клайда. "You don't happen to need a soda fountain helper, do you?" - Скажите, пожалуйста, вам не нужен помощник для продажи содовой воды? Clyde cast at him a glance that said as plain as anything could, Взгляд Клайда говорил яснее всяких слов: "If you have any such place, I wish you would please give it to me. "Если у вас есть место, я так хотел бы, чтобы вы взяли меня! I need it." Мне так нужна работа!" "No, no, no," replied this individual, who was blond and vigorous and by nature a little irritable and contentious. - Нет, нет, нет, - ответил тот. Этот коренастый блондин был по натуре несколько раздражителен и сварлив. He was about to turn away, but seeing a flicker of disappointment and depression pass over Clyde's face, he turned and added, Он уже собирался отвернуться от просителя, но, увидев по лицу Клайда, как глубоко тот разочарован и огорчен, спросил еще: "Ever work in a place like this before?" - А вы когда-нибудь работали в таком месте? "No place as fine as this. No, sir," replied Clyde, rather fancifully moved by all that was about him. - Не в таком прекрасном магазине, сэр, - ответил Клайд, пораженный окружающим великолепием. "I'm working now down at Mr. Klinkle's store at 7th and Brooklyn, but it isn't anything like this one and I'd like to get something better if I could." - Я работаю теперь в магазине мистера Клинкла, на углу Седьмой и Бруклин-стрит, но это совсем не то, что у вас, и мне хотелось бы найти что-нибудь получше. "Uh," went on his interviewer, rather pleased by the innocent tribute to the superiority of his store. - Мгм, - пробормотал его собеседник, слегка польщенный этой невинной данью превосходству его магазина. "Well, that's reasonable enough. - Что ж, это вполне разумно. But there isn't anything here right now that I could offer you. Но как раз сейчас я ничего не могу предложить вам. We don't make many changes. Мы нечасто меняем служащих. But if you'd like to be a bell- boy, I can tell you where you might get a place. А вот если вы хотите поступить рассыльным, я скажу вам, где можно устроиться. They're looking for an extra boy in the hotel inside there right now. Здесь, в отеле, как раз хотят взять мальчика. The captain of the boys was telling me he was in need of one. Начальник рассыльных говорил мне, что ему нужен еще один. I should think that would be as good as helping about a soda fountain, any day." Я думаю, это ничуть не хуже, чем помогать продавцу воды. Then seeing Clyde's face suddenly brighten, he added: Затем, увидев, как просияло лицо Клайда, он прибавил: "But you mustn't say that I sent you, because I don't know you. - Но не говорите, что это я послал вас, ведь я вас не знаю. Just ask for Mr. Squires inside there, under the stairs, and he can tell you all about it." Просто разыщите там, под лестницей, мистера Скуайрса и поговорите с ним. At the mere mention of work in connection with so imposing an institution as the Green-Davidson, and the possibility of his getting it, Clyde first stared, felt himself tremble the least bit with excitement, then thanking his advisor for his kindness, went direct to a green-marbled doorway which opened from the rear of this drug-store into the lobby of the hotel. При одной мысли, что он может получить работу в столь внушительном учреждении, как отель "Грин-Дэвидсон", Клайд широко раскрыл глаза и задрожал от волнения; потом поблагодарил советчика за его доброту и направился к выкрашенному под мрамор проходу в глубине магазина, который вел в вестибюль отеля. Once through it, he beheld a lobby, the like of which, for all his years but because of the timorous poverty that had restrained him from exploring such a world, was more arresting, quite, than anything he had seen before. Выйдя из этого коридора, Клайд оказался в вестибюле. Ничего подобного он никогда еще не видел: до сих пор бедность и робость мешали ему хотя бы украдкой заглянуть в этот мир. It was all so lavish. Какая всюду расточительная роскошь! Under his feet was a checkered black-and- white marble floor. Above him a coppered and stained and gilded ceiling. Под ногами пол, как шахматная доска с квадратами черного и белого мрамора; над головой потолок с росписью и позолотой. And supporting this, a veritable forest of black marble columns as highly polished as the floor - glassy smooth. Его подпирает целый лес черных мраморных колонн, - таких же зеркально гладких и отполированных, как и пол. And between the columns which ranged away toward three separate entrances, one right, one left and one directly forward toward Dalrymple Avenue - were lamps, statuary, rugs, palms, chairs, divans, tete-a-tetes - a prodigal display. Ряды колонн ведут к трем отдельным входам правому, левому и центральному, на Дальримпл-авеню, а между колоннами лампы, кресла, диваны и диванчики, статуи, пальмы, ковры - масса всякой всячины. In short it was compact, of all that gauche luxury of appointment which, as some one once sarcastically remarked, was intended to supply "exclusiveness to the masses." Словом, вестибюль этот был воплощением той пошлой роскоши, назначение которой, как язвительно заметил кто-то, "внедрять изысканность в массы". Indeed, for an essential hotel in a great and successful American commercial city, it was almost too luxurious. Действительно, для солидного отеля в большом и процветающем американском торговом городе здесь была почти чрезмерная роскошь. Its rooms and hall and lobbies and restaurants were entirely too richly furnished, without the saving grace of either simplicity or necessity. Номера, и холлы, и вестибюли, и рестораны были обставлены слишком богато - не было ни облагораживающей простоты, ни изящества, ни целесообразности. As Clyde stood, gazing about the lobby, he saw a large company of people - some women and children, but principally men as he could see - either walking or standing about and talking or idling in the chairs, side by side or alone. Клайд остановился, растерянно осматривая вестибюль и собравшееся здесь большое общество, - тут были и женщины и дети, но больше всего мужчин; они прогуливались взад и вперед, или стояли и беседовали, или отдыхали в креслах, группами и в одиночку. And in heavily draped and richly furnished alcoves where were writing-tables, newspaper files, a telegraph office, a haberdasher's shop, and a florist's stand, were other groups. За тяжелыми драпировками, в роскошно обставленных глубоких нишах стояли письменные столы с комплектами газет, в одном углу вестибюля - почтовое отделение, в другом -галантерейный киоск и киоск цветочницы, и здесь тоже было людно. There was a convention of dentists in the city, not a few of whom, with their wives and children, were gathered here; but to Clyde, who was not aware of this nor of the methods and meanings of conventions, this was the ordinary, everyday appearance of this hotel. В это время в городе происходил съезд дантистов, и многие из них со своими женами и детьми собрались сегодня в отеле "Грин-Дэвидсон". Но Клайду, который ничего не знал об этом и вообще не представлял себе, что такое "съезд", казалось, что это и есть обычная повседневная картина жизни отеля. He gazed about in awe and amazement, then remembering the name of Squires, he began to look for him in his office "under the stairs." В почтительном, пугливом изумлении Клайд смотрел на все вокруг; потом, вспомнив о Скуайрсе, отправился искать его в контору "под лестницей". To his right was a grand double-winged black-and-white staircase which swung in two separate flights and with wide, generous curves from the main floor to the one above. Лестница оказалась справа от Клайда - огромная, черно-белая, мраморная, с двумя разветвлениями, которые широкими плавными изгибами вели во второй этаж. And between these great flights was evidently the office of the hotel, for there were many clerks there. Между этими двумя большими крыльями лестницы и находилась, должно быть, контора отеля, поскольку там толпилось много служащих. But behind the nearest flight, and close to the wall through which he had come, was a tall desk, at which stood a young man of about his own age in a maroon uniform bright with many brass buttons. За ближайшим крылом, у стены, в которой был проход из аптекарского магазина, помещалась высокая конторка, и за вей стоял юноша примерно одних лет с Клайдом, одетый в коричневый форменный костюм со множеством блестящих пуговиц. And on his head was a small, round, pill-box cap, which was cocked jauntily over one ear. На голове у него была маленькая круглая шапочка, точно коробочка от пилюль, лихо сдвинутая на одно ухо. He was busy making entries with a lead pencil in a book which lay open before him. Он карандашом делал записи в лежавшей перед ним книге. Various other boys about his own age, and uniformed as he was, were seated upon a long bench near him, or were to be seen darting here and there, sometimes, returning to this one with a slip of paper or a key or note of some kind, and then seating themselves upon the bench to await another call apparently, which seemed to come swiftly enough. Тут были и еще мальчики того же возраста и в такой же форме: одни сидели на длинной скамье, рядом с конторкой, другие стрелой проносились во всех направлениях; порою они возвращались к стоящему за конторкой, передавали ему то какую-нибудь квитанцию, то ключ, то счет, а потом снова садились на скамью, ожидая, очевидно, другого поручения, и им как будто не приходилось долго ждать. A telephone upon the small desk at which stood the uniformed youth was almost constantly buzzing, and after ascertaining what was wanted, this youth struck a small bell before him, or called "front," to which the first boy on the bench, responded. Почти беспрерывно трещал телефон, и юноша за конторкой, выслушав поручение, звонил в стоявший перед ним маленький колокольчик или произносил: "Очередной" - на что отзывался первый сидевший с краю мальчик. Once called, they went hurrying up one or the other stairs or toward one of the several entrances or elevators, and almost invariably were to be seen escorting individuals whose bags and suitcases and overcoats and golf sticks they carried. Вызванные тотчас бежали к одной из лестниц, или к одной из входных дверей, или к лифтам и после этого почти всегда появлялись, неся вслед за входящими саквояжи, чемоданы, пальто, палки для гольфа. There were others who disappeared and returned, carrying drinks on trays or some package or other, which they were taking to one of the rooms above. Другие мальчики исчезали в глубине вестибюля и возвращались с бутылками на подносах или с какими-нибудь пакетами, которые они несли в один из номеров наверх. Plainly this was the work that he should be called upon to do, assuming that he would be so fortunate as to connect himself with such an institution as this. Очевидно, такую работу пришлось бы выполнять и Клайду, если бы ему посчастливилось и его приняли на службу в этом отеле. And it was all so brisk and enlivening that he wished that he might be so fortunate as to secure a position here. И все делалось так бойко, кругом царило такое оживление, что ему очень захотелось оказаться счастливцем и попасть сюда. But would he be? Но удастся ли это? And where was Mr. Squires? И где этот мистер Скуайрс? He approached the youth at the small desk: Он подошел к юноше за конторкой и спросил: "Do you know where I will find Mr. Squires?" he asked. - Вы не можете сказать, где мне найти мистера Скуайрса? "Here he comes now," replied the youth, looking up and examining Clyde with keen, gray eyes. - А вот он идет, - ответил юноша, испытующе взглянув на Клайда живыми серыми глазами. Clyde gazed in the direction indicated, and saw approaching a brisk and dapper and decidedly sophisticated-looking person of perhaps twenty-nine or thirty years of age. Клайд посмотрел в указанном направлении и увидел, что к ним стремительно приближается щеголеватый и, несомненно, видавший виды человек лет тридцати. He was so very slender, keen, hatchet-faced and well-dressed that Clyde was not only impressed but overawed at once - a very shrewd and cunning-looking person. His nose was so long and thin, his eyes so sharp, his lips thin, and chin pointed. Он был так строен, энергичен и превосходно одет, и у него было такое жесткое, колючее лицо, что Клайд почувствовал не только смущение, но даже благоговейный страх: видно, это очень хитрый, коварный человек, - у него такой длинный тонкий нос, тонкие губы, такой пронзительный взгляд и острый подбородок... "Did you see that tall, gray-haired man with the Scotch plaid shawl who went through here just now?" he paused to say to his assistant at the desk. - Только что вышел высокий седой человек с шотландским пледом, видели? - спросил он своего помощника, остановившись у конторки. The assistant nodded. Тот кивнул. "Well, they tell me that's the Earl of Landreil. - Так вот, мне сказали, что это лорд Ландрэйл. He just came in this morning with fourteen trunks and four servants. Он приехал сегодня утром с четырнадцатью сундуками и четырьмя слугами. Can you beat it! Подумать только! He's somebody in Scotland. Важная персона в Шотландии. That isn't the name he travels under, though, I hear. Впрочем, он путешествует под вымышленным именем. He's registered as Mr. Blunt. Записан здесь как мистер Блант. Can you beat that English stuff? Вот они, англичане, - видали? They can certainly lay on the class, eh?" Умеют показать класс, а? "You said it!" replied his assistant deferentially. - Совершенно верно, мистер Скуайрс, -почтительно ответил юноша за конторкой. He turned for the first time, glimpsing Clyde, but paying no attention to him. Только теперь Скуайрс обернулся и бросил беглый взгляд на Клайда. His assistant came to Clyde's aid. Юноша за конторкой пришел Клайду на помощь. "That young fella there is waiting to see you," he explained. - Этот паренек хочет с вами поговорить, -объяснил он. "You want to see me?" queried the captain of the bellhops, turning to Clyde, and observing his none-too-good clothes, at the same time making a comprehensive study of him. - У вас ко мне дело? - спросил Скуайрс, оборачиваясь к Клайду и окидывая его зорким, изучающим взглядом; не остался незамеченным и дешевый костюм мальчика. "The gentleman in the drug store," began Clyde, who did not quite like the looks of the man before him, but was determined to present himself as agreeably as possible, "was saying - that is, he said that I might ask you if there was any chance here for me as a bellboy. Клайду не очень понравился этот человек, но он решил произвести на него возможно лучшее впечатление. - Джентльмен из аптекарского магазина сказал мне... - начал Клайд, - то есть он посоветовал обратиться к вам... может быть, на мое счастье, вам нужен рассыльный. I'm working now at Klinkle's drug store at 7th and Brooklyn, as a helper, but I'd like to get out of that and he said you might - that is - he thought you had a place open now." Я работаю помощником в аптекарском магазине Клинкла, на углу Седьмой и Бруклин-стрит, но хочу уйти оттуда, и тот джентльмен сказал, что вы можете... то есть он думал... может быть... у вас есть свободное место... Clyde was so flustered and disturbed by the cool, examining eyes of the man before him that he could scarcely get his breath properly, and swallowed hard. Клайд был так смущен и сбит с толку холодным, испытующим взглядом мистера Скуайрса, что едва мог перевести дыхание и судорожно проглотил слюну. For the first time in his life, it occurred to him that if he wanted to get on he ought to insinuate himself into the good graces of people - do or say something that would make them like him. В первый раз в жизни он подумал, что если хочешь добиться успеха, надо расположить к себе людей, сделать или сказать что-то такое, что понравилось бы им. So now he contrived an eager, ingratiating smile, which he bestowed on Mr. Squires, and added: Итак, собравшись с духом, Клайд заискивающе улыбнулся Скуайрсу и прибавил: "If you'd like to give me a chance, I'd try very hard and I'd be very willing." - Если только вы разрешите мне попробовать, я буду стараться изо всех сил. The man before him merely looked at him coldly, but being the soul of craft and self-acquisitiveness in a petty way, and rather liking anybody who had the skill and the will to be diplomatic, he now put aside an impulse to shake his head negatively, and observed: Человек, стоявший перед Клайдом, в ответ только холодно посмотрел на него; но так как он был сам хитер и умел достигать своей цели разными окольными путями, то ему нравился всякий, кто обладал ловкостью, изворотливостью, умением разговаривать с людьми. И вместо того, чтобы отрицательно покачать головой, он заметил: "But you haven't had any training in this work." - Но ведь у вас нет никакого опыта в этом деле? "No, sir, but couldn't I pick it up pretty quick if I tried hard?" - Нет, сэр, но я быстро научусь, я буду очень стараться. "Well, let me see," observed the head of the bell-hops, scratching his head dubiously. - Ну хорошо, я подумаю, - сказал начальник рассыльных, с сомнением почесывая висок. "I haven't any time to talk to you now. - Сейчас мне некогда. Come around Monday afternoon. Приходите в понедельник. I'll see you then." Тогда поговорим. He turned on his heel and walked away. Он повернулся на каблуках и пошел прочь. Clyde, left alone in this fashion, and not knowing just what it meant, stared, wondering. Клайд, оставшись один и не вполне понимая, что все это значит, растерянно озирался. Was it really true that he had been invited to come back on Monday? Неужели ему и вправду назначили прийти в понедельник? Could it be possible that - He turned and hurried out, thrilling from head to toe. Неужели возможно, что он... Клайд повернулся и выбежал на улицу, от волнения его била дрожь. The idea! Вот это удача! He had asked this man for a place in the very finest hotel in Kansas City and he had asked him to come back and see him on Monday. Он попросил, чтобы его взяли на работу в самый лучший отель Канзас-Сити, и ему назначили прийти в понедельник! Gee! what would that mean? Вот как?! Что бы это значило? Could it be possible that he would be admitted to such a grand world as this - and that so speedily? Неужели его могут впустить в этот великолепный мир - и так быстро! Could it really be? ? Chapter 5 Неужели и вправду так будет? 5 T he imaginative flights of Clyde in connection with all this - his dreams of what it might mean for him to be connected with so glorious an institution - can only be suggested. For his ideas of luxury were in the main so extreme and mistaken and gauche - mere wanderings of a repressed and unsatisfied fancy, which as yet had had nothing but imaginings to feed it. Как разыгралась теперь фантазия Клайда, какие мечты о будущем связаны были у него с работой в столь замечательном учреждении, об этом можно лишь догадываться: его представления о роскоши были в целом сильно преувеличены, ошибочны и нелепы, - просто смутные бредни, плод постоянно подавляемого неудовлетворенного воображения, которое доныне питалось одними выдумками. He went back to his old duties at the drug-store - to his home after hours in order to eat and sleep - but now for the balance of this Friday and Saturday and Sunday and Monday until late in the day, he walked on air, really. Клайд вернулся к своим обязанностям в аптекарском магазине; после работы он шел домой, ел и спал; но в сущности все эти дни -пятницу, субботу, воскресенье и понедельник до вечера - он витал где-то в облаках. His mind was not on what he was doing, and several times his superior at the drugstore had to remind him to "wake-up." Он не сознавал, что делает, и не раз его начальник в магазине предлагал ему "проснуться". And after hours, instead of going directly home, he walked north to the corner of 14th and Baltimore, where stood this great hotel, and looked at it. А после работы он шел не прямо домой, а снова туда, на угол Четырнадцатой и Балтимор-стрит, и смотрел на великолепный отель. There, at midnight even, before each of the three principal entrances - one facing each of three streets -was a doorman in a long maroon coat with many buttons and a high-rimmed and long-visored maroon cap. Там даже в полночь перед каждым из трех главных подъездов, выходивших на три улицы, стоял швейцар в длинной коричневой ливрее со множеством пуговиц и в высокой коричневой фуражке с большим козырьком. And inside, behind looped and fluted French silk curtains, were the still blazing lights, the a la carte dining-room and the American grill in the basement near one corner still open. А внутри, за тонкими шелковыми шторами, все еще сияли огни в большом зале ресторана и в баре, помещавшемся в нижнем этаже. And about them were many taxis and cars. У подъездов - множество такси и частных машин. And there was music always - from somewhere. И оттуда-то всегда доносится музыка. After surveying it all this Friday night and again on Saturday and Sunday morning, he returned on Monday afternoon at the suggestion of Mr. Squires and was greeted by that individual rather crustily, for by then he had all but forgotten him. Клайд разглядывал это здание в пятницу вечером, и в субботу, и утром в воскресенье, а в понедельник, во второй половине дня, снова явился в отель, как велел мистер Скуайрс; этот субъект встретил Клайда довольно неприветливо, так как успел уже о нем забыть. But seeing that at the moment he was actually in need of help, and being satisfied that Clyde might be of service, he led him into his small office under the stair, where, with a very superior manner and much actual indifference, he proceeded to question him as to his parentage, where he lived, at what he had worked before and where, what his father did for a living - a poser that for Clyde, for he was proud and so ashamed to admit that his parents conducted a mission and preached on the streets. Но ему действительно нужен был еще один рассыльный, и Клайд как будто годился на эту должность; поэтому Скуайрс провел Клайда в свою маленькую контору под лестницей, где величественно и с полнейшим равнодушием стал расспрашивать его о родителях, о том, где он живет, где и чем раньше занимался, чем зарабатывает на жизнь отец. Последний вопрос особенно смутил Клайда. Он был горд, и ему было стыдно признаться, что его родители руководят миссией и проповедуют на улицах. Instead he replied (which was true at times) that his father canvassed for a washing machine and wringer company - and on Sundays preached - a religious revelation, which was not at all displeasing to this master of boys who were inclined to be anything but home-loving and conservative. И он ответил (ведь так иногда бывало), что отец его работает в одной фирме агентом по распространению стиральных машин, а по воскресеньям проповедует религиозное обновление; это понравилось начальнику мальчишек, которые меньше всего были склонны к чинному и благочестивому образу жизни. Could he bring a reference from where he now was? Может ли Клайд представить рекомендацию с места его теперешней службы? He could. Да, может. Mr. Squires proceeded to explain that this hotel was very strict. Мистер Скуайрс принялся объяснять, что порядки в отеле очень строгие. Too many boys, on account of the scenes and the show here, the contact made with undue luxury to which they were not accustomed - though these were not the words used by Mr. Squires - were inclined to lose their heads and go wrong. Многие мальчики, наблюдая жизнь отеля и соприкасаясь с чрезмерной, непривычной для них роскошью (Скуайрс, впрочем, говорил другими словами), теряют голову и сбиваются с пути. He was constantly being forced to discharge boys who, because they made a little extra money, didn't know how to conduct themselves. Ему постоянно приходится увольнять мальчиков, которые, заработав немного лишних денег, начинают дурно себя вести. He must have boys who were willing, civil, prompt, courteous to everybody. Ему нужны мальчики услужливые, воспитанные, расторопные, учтивые. They must be clean and neat about their persons and clothes and show up promptly - on the dot - and in good condition for the work every day. Они должны быть опрятными, одеваться чисто и аккуратно; на работу каждый день должны являться без опозданий, минута в минуту, и в надлежащем виде. And any boy who got to thinking that because he made a little money he could flirt with anybody or talk back, or go off on parties at night, and then not show up on time or too tired to be quick and bright, needn't think that he would be here long. А тот, кто вообразит, что, заработав немного денег, уже можно позволить себе дерзко отвечать или заводить интрижки и участвовать в ночных кутежах, а потом опаздывать на службу или являться утомленным, вялым и неповоротливым, -тот пусть не рассчитывает остаться здесь надолго. He would be fired, and that promptly. Такого выставят в два счета. He would not tolerate any nonsense. Он, Скуайрс, не потерпит никаких глупостей. That must be understood now, once and for all. Это надо усвоить теперь же, раз и навсегда. Clyde nodded assent often and interpolated a few eager "yes, sirs" and "no, sirs," and assured him at the last that it was the furtherest thing from his thoughts and temperament to dream of any such high crimes and misdemeanors as he had outlined. Клайд кивал в знак согласия и время от времени вставлял с готовностью: "Да, сэр" или "Нет, сэр"; под конец он заверил мистера Скуайрса, что и подумать не может о том, чтобы столь неприлично себя вести, да и по своему характеру просто не способен на такие проступки, о которых говорит мистер Скуайрс. Mr. Squires then proceeded to explain that this hotel only paid fifteen dollars a month and board - at the servant's table in the basement - to any bell-boy at any time. Затем Скуайрс объяснил, что мальчики получают в отеле только пятнадцать долларов в месяц, а также стол (в подвальном этаже находится специальная столовая для служащих). But, and this information came as a most amazing revelation to Clyde, every guest for whom any of these boys did anything - carried a bag or delivered a pitcher of water or did anything - gave him a tip, and often quite a liberal one - a dime, fifteen cents, a quarter, sometimes more. Но - и это сообщение было самым удивительным открытием для Клайда - каждый гость за любую услугу, - если мальчик принесет чемодан, или кувшин воды, или выполнит еще какое-нибудь поручение, - дает на чай, и порой довольно щедро: десять, пятнадцать, двадцать пять центов, иногда больше. And these tips, as Mr. Squires explained, taken all together, averaged from four to six dollars a day - not less and sometimes more - most amazing pay, as Clyde now realized. И эти чаевые составляют в среднем от четырех до шести долларов в день, не меньше, а иногда и больше, - огромные деньги, подумал Клайд. His heart gave an enormous bound and was near to suffocating him at the mere mention of so large a sum. Сердце его подпрыгнуло, он чуть не ахнул, услыхав о такой громадной сумме. From four to six dollars! От четырех до шести долларов в день! Why, that was twenty-eight to forty-two dollars a week! Да ведь это значит двадцать восемь или даже сорок два доллара в неделю! He could scarcely believe it. От с трудом верил своим ушам. And that in addition to the fifteen dollars a month and board. И это сверх пятнадцати долларов в месяц и питания. And there was no charge, as Mr. Squires now explained, for the handsome uniforms the boys wore. И, кроме того, сказал мистер Скуайрс, из жалованья ничего не удерживают за красивую форму, которую носят рассыльные в отеле. But it might not be worn or taken out of the place. Но ее можно носить только на работе. His hours, as Mr. Squires now proceeded to explain, would be as follows: On Mondays, Wednesdays, Fridays and Sundays, he was to work from six in the morning until noon, and then, with six hours off, from six in the evening until midnight. On Tuesdays, Thursdays and Saturdays, he need only work from noon until six, thus giving him each alternate afternoon or evening to himself. But all his meals were to be taken outside his working hours and he was to report promptly in uniform for line-up and inspection by his superior exactly ten minutes before the regular hours of his work began at each watch. Затем мистер Скуайрс объяснил, что по понедельникам, средам, пятницам и воскресеньям Клайд должен работать от шести утра до полудня и затем, после шестичасового перерыва, с шести вечера до полуночи; по вторникам, четвергам и субботам он будет занят только от полудня до шести; таким образом, у него будут свободными то вторая половина дня, то вечер; но завтракать и обедать он должен в свои свободные часы. Наконец, вместе с другими мальчиками, он обязан пунктуально, в форменной одежде являться на поверку, Скуайрс производит ее ровно за десять минут до начала каждой смены. As for some other things which were in his mind at the time, Mr. Squires said nothing. There were others, as he knew, who would speak for him. Мистер Скуайрс думал еще и о других вещах, но умолчал о них: он знал, найдутся люди, которые скажут за него. Instead he went on to add, and then quite climactically for Clyde at that time, who had been sitting as one in a daze: А пока он продолжал что-то объяснять и вдруг, совершенно неожиданно для Клайда, слушавшего все это, как во сне, спросил: "I suppose you are ready to go to work now, aren't you?" - Полагаю, вы можете приступить к работе сейчас же? "Yes, sir, yes, sir," he replied. - Да, сэр! Конечно, сэр! - ответил Клайд. "Very good!" - Отлично! Then he got up and opened the door which had shut them in. Скуайрс поднялся и распахнул дверь. "Oscar," he called to a boy seated at the head of the bell-boy bench, to which a tallish, rather oversized youth in a tight, neat-looking uniform responded with alacrity. - Оскар! - позвал он ближайшего из сидевших на скамье рассыльных, и к нему поспешно подошел рослый, плечистый юноша, затянутый в чистенькую форменную курточку. "Take this young man here - Clyde Griffiths is your name, isn't it? - up to the wardrobe on the twelfth and see if Jacobs can find a suit to fit. - Отведите этого молодого человека - Клайд Грифитс, не так ли? - на двенадцатый, в гардеробную, чтобы Джекобс подобрал ему форменный костюм. But if he can't tell him to alter it by to-morrow. Если не найдется подходящего, пусть подгонит какой-нибудь к завтрашнему дню. I think the one Silsbee wore ought to be about right for him." Но, я думаю, ему будет впору тот, что носил Силсби. Then he turned to his assistant at the desk who was at the moment looking on. Затем, обращаясь к своему помощнику, глядевшему из-за конторки на Клайда, мистер Скуайрс пояснил: "I'm giving him a trial, anyhow," he commented. - Беру его на пробу. "Have one of the boys coach him a little to-night or whenever he starts in. Пусть кто-нибудь из мальчиков натаскает его сегодня вечером или когда он там начнет. Go ahead, Oscar," he called to the boy in charge of Clyde. Ступайте, Оскар, - сказал он юноше, которому поручил Клайда. "He's green at this stuff, but I think he'll do," he added to his assistant, as Clyde and Oscar disappeared in the direction of one of the elevators. - Он новичок в этом деле, но, я думаю, справится,- прибавил мистер Скуайрс, снова обращаясь к помощнику, когда Клайд и Оскар направились к одному из лифтов. Then he walked off to have Clyde's name entered upon the payroll. И он пошел сказать, чтобы имя Клайда внесли в платежную ведомость. In the meantime, Clyde, in tow of this new mentor, was listening to a line of information such as never previously had come to his ears anywhere. Тем временем Клайд, идя на буксире за своим новым ментором, выслушивал ряд таких сведений, какие еще никогда не достигали его ушей. "You needn't be frightened, if you ain't never worked at anything like dis before," began this youth, whose last name was Hegglund as Clyde later learned, and who hailed from Jersey City, New Jersey, exotic lingo, gestures and all. - Тут нечего трусить, даже коли никогда и не работал в таком месте, начал" этот юнец. Как позже узнал Клайд, его звали Хегленд, он был родом из Джерси-Сити, штат Нью-Джерси, откуда и привез свой экзотический жаргон и размашистые жесты. He was tall, vigorous, sandy- haired, freckled, genial and voluble. Он был высокий, крепкий, рыжеволосый, весь в веснушках, добродушный и болтливый. They had entered upon an elevator labeled "employees." Они вошли в лифт с надписью "для служащих". "It ain't so hard. - Это штуковина нетрудная, - продолжал спутник Клайда. I got my first job in Buffalo t'ree years ago and I never knowed a t'ing about it up to dat time. - Вот когда я впервой стал работать в Буффало, три года назад, - так ни бум-бум не смыслил. All you gotta do is to watch de udders an' see how dey do, see. Yu get dat, do you?" Ты только гляди, что да как другие делают, понял? Clyde, whose education was not a little superior to that of his guide, commented quite sharply in his own mind on the use of such words as "knowed," and "gotta"- also upon "t'ing," "dat," "udders," and so on, but so grateful was he for any courtesy at this time that he was inclined to forgive his obviously kindly mentor anything for his geniality. Клайд, гораздо более образованный, чем его спутник, мысленно с неодобрением отмечал неправильности его произношения и жаргонные словечки, но был в эту минуту так благодарен за малейший знак внимания, что охотно простил бы своему благодушно настроенному наставнику все что угодно за его дружелюбие. "Watch whoever's doin' anyt'ing, at first, see, till you git to know, see. Dat's de way. - Сперва гляди, кто что делает да как, тогда и сам навостришься. When de bell rings, if you're at de head of de bench, it's your turn, see, an' you jump up and go quick. Вот зазвонил звонок, а ты сидишь крайним на скамейке, стало быть, твой черед, - вскакивай и беги. Dey like you to be quick around here, see. Они тут любят, чтоб поживей, понял? An' whenever you see any one come in de door or out of an elevator wit a bag, an' you're at de head of de bench, you jump, wedder de captain rings de bell or calls 'front' or not. Коли кто войдет в подъезд или вылезет из лифта с чемоданом, а ты тут крайний на скамейке беги и хватай чемодан, все равно - звал старшой или нет. Sometimes he's busy or ain't lookin' an' he wants you to do dat, see. Не жди, пока он позовет, - он иногда занят, не видит. Look sharp, cause if you don't get no bags, you don't get no tips, see. Тут надо и самому не зевать. Не ухватишь чемоданы - не получишь на чай, понял? Everybody dat has a bag or anyt'ing has to have it carried for 'em, unless dey won't let you have it, see. У кого в руках чемодан или что другое, тому, ясно, надо помочь, разве что он сам захочет тащить свой багаж. "But be sure and wait somewhere near de desk for whoever comes in until dey sign up for a room," he rattled on as they ascended in the elevator. "Most every one takes a room. Всегда надо быть поближе к конторке, потому что, кто входит, все первым делом записываются и спрашивают номер, - трещал он дальше, пока они подымались в лифте. Den de clerk'll give you de key an' after dat all you gotta do is to carry up de bags to de room. - Потом клерк даст тебе ключ, - тогда волоки весь багаж прямо в номер. Den all you gotta do is to turn on de lights in de batroom and closet, if dere is one, so dey'll know where dey are, see. Потом, если номер с ванной и с уборной, зажги всюду свет, чтоб они видели, где что, понял? An' den raise de curtains in de day time or lower 'em at night, an' see if dere's towels in de room, so you can tell de maid if dere ain't, and den if dey don't give you no tip, you gotta go, only most times, unless you draw a stiff, all you gotta do is hang back a little -make a stall, see - fumble wit de door-key or try de transom, see. Потом подними занавески, коли день, а коли вечер, - опусти и погляди, есть ли в номере полотенца, а коли нет, - скажи горничной, а потом, коли не дадут на чай, уходи. Только сперва покрутись там еще, повозись с ключом у двери, проверь форточку, в общем, застрянь, малость, понял? Den, if dey're any good, dey'll hand you a tip. Тогда, коли они чего смыслят, так дадут монетку, а уж коли не дадут, значит - крышка, надо уходить. If dey don't, you're out, dat's all, see. You can't even look as dough you was sore, dough - nottin' like dat, see. И нельзя подавать виду, что недоволен, ничего такого, понял? Den you come down an' unless dey wants ice-water or somepin, you're troo, see. А потом, коли не попросят воды со льдом или еще чего, значит - крышка. It's back to de bench, quick. Иди вниз и живо на скамейку. Dere ain't much to it. Штука несложная. Only you gotta be quick all de time, see, and not let any one get by you comin' or goin'- dat's de main t'ing. Только поворачивайся поживей, да не зевай, когда кто входит или выходит. В этом вся соль. "An' after dey give you your uniform, an' you go to work, don't forgit to give de captain a dollar after every watch before you leave, see - two dollars on de day you has two watches, and a dollar on de day you has one, see? А как получишь форму да начнешь работать, не забывай отдавать начальнику доллар после каждой смены, когда уходишь, понял? А когда две смены в день - так два доллара. Dat's de way it is here. Такой уж порядок. We work togedder like dat, an' you gotta do dat if you wanta hold your job. Все мы так делаем, и тебе придется, коли хочешь тут зацепиться. But dat's all. Но уж это все. After dat all de rest is yours." Остальное - твое. Clyde saw. Клайд понял. A part of his twenty-four or thirty-two dollars as he figured it was going glimmering, apparently - eleven or twelve all told - but what of it! Очевидно, из его двадцати четырех или тридцати двух долларов часть ускользает, - примерно долларов одиннадцать или двенадцать. Ну, не беда! Would there not be twelve or fifteen or even more left? Ведь у него останется еще двенадцать или пятнадцать, а может, и больше. And there were his meals and his uniform. И сверх того еда и форма. Kind Heaven! Господи боже! What a realization of paradise! Да это же сущий рай! What a consummation of luxury! Предел всех желаний! Mr. Hegglund of Jersey City escorted him to the twelfth floor and into a room where they found on guard a wizened and grizzled little old man of doubtful age and temperament, who forthwith ouffitted Clyde with a suit that was so near a fit that, without further orders, it was not deemed necessary to alter it. Мистер Хегленд из Джерси-Сити проводил его на двенадцатый этаж, в комнату, где они застали сморщенного седого человечка неопределенного возраста и нрава; он тотчас подобрал Клайду костюм, оказавшийся настолько впору, что никаких переделок не потребовалось. And trying on various caps, there was one that fitted him - a thing that sat most rakishly over one ear -only, as Hegglund informed him, Примерив несколько шапочек, Клайд нашел такую, которая тоже оказалась впору, и лихо сдвинул ее набекрень; оставалось только постричься: "You'll have to get dat hair of yours cut. Better get it clipped behind. It's too long." "Волосы у тебя длинноваты, надо бы сзади подрезать", - заметил Хегленд. And with that Clyde himself had been in mental agreement before he spoke. Клайд и сам подумал об этом, еще раньше чем Хегленд заговорил. His hair certainly did not look right in the new cap. He hated it now. Его волосы действительно были длинноваты для такой шапочки, и Клайд сразу их возненавидел. And going downstairs, and reporting to Mr. Whipple, Mr. Squires' assistant, the latter had said: Когда они вернулись вниз, к мистеру Уиплу, помощнику мистера Скуайрса, тот сказал: "Very well. - Отлично. It fits all right, does it? Костюм в самый раз, правда? Well, then, you go on here at six. Ладно, приступай в шесть часов. Report at five-thirty and be here in your uniform at five-forty-five for inspection." Придешь к половине шестого и явишься в форме на поверку без четверти шесть. Whereupon Clyde, being advised by Hegglund to go then and there to get his uniform and take it to the dressing-room in the basement, and get his locker from the locker-man, he did so, and then hurried most nervously out - first to get a hair-cut and afterwards to report to his family on his great luck. После этого, выслушав соответствующие наставления Хегленда, Клайд отправился в гардеробную, запер свою форменную одежду в шкафчик, указанный гардеробщиком, и, взволнованный, выбежал из отеля - сперва подстричься, а потом домой, сообщить родным о своем счастье. He was to be a bell-boy in the great Hotel Green-Davidson. Он будет рассыльным в великолепном отеле "Грин-Дэвидсон"! He was to wear a uniform and a handsome one. Он будет носить форму, да еще такую красивую. He was to make - but he did not tell his mother at first what he was to make, truly - but more than eleven or twelve at first, anyhow, he guessed - he could not be sure. Он будет получать... но он не сказал матери точно, сколько будет получать. Для начала, вероятно, около одиннадцати или двенадцати долларов, он еще не знает наверно. For now, all at once, he saw economic independence ahead for himself, if not for his family, and he did not care to complicate it with any claims which a confession as to his real salary would most certainly inspire. В перспективе он вдруг увидел некоторое материальное благополучие если не для всей семьи, то хотя бы для себя одного, и ему не хотелось осложнять дело, назвав действительную сумму своего будущего заработка: конечно, родители предъявят ему тогда большие требования. But he did say that he was to have his meals free -because that meant eating away from home, which was what he wished. Он сказал, однако, что будет бесплатно столоваться в отеле, - значит, ему незачем приходить домой к обеду, а как раз этого он и хотел. And in addition he was to live and move always in the glorious atmosphere of this hotel - not to have to go home ever before twelve, if he did not wish - to have good clothes - interesting company, maybe - a good time, gee! И вдобавок он будет жить и дышать в атмосфере этого великолепного отеля... Он сможет, при желании, возвращаться домой не раньше полуночи... сможет хорошо одеться... и завести интересные знакомства... И, пожалуй, немного развлечься... Ого! And as he hurried on about his various errands now, it occurred to him as a final and shrewd and delicious thought that he need not go home on such nights as he wished to go to a theater or anything like that. И пока он бегал по всяким делам, ему пришла на ум еще одна лукавая и восхитительная мысль: он может не приходить домой в те вечера, когда захочет пойти в театр или еще куда-нибудь. He could just stay down-town and say he had to work. Он просто останется в городе, а после скажет дома, что ему пришлось работать. And that with free meals and good clothes - think of that! И к тому же даровой стол и форменная одежда! Подумать только! The mere thought of all this was so astonishing and entrancing that he could not bring himself to think of it too much. Все это было так поразительно, так увлекательно, что он даже боялся слишком много об этом думать. He must wait and see. Лучше подождать и посмотреть. He must wait and see just how much he would make here in this perfectly marvelous-marvelous realm. ? Chapter 6 Просто подождать и посмотреть, чего он может достигнуть здесь, в этом чудесном, чудесном царстве! 6 A nd as conditions stood, the extraordinary economic and social inexperience of the Griffiths - Asa and Elvira - dovetailed all too neatly with his dreams. Крайняя неопытность Грифитсов - Эйсы и Эльвиры - во всех житейских, практических вопросах помогла Клайду осуществить свои мечты. For neither Asa nor Elvira had the least knowledge of the actual character of the work upon which he was about to enter, scarcely any more than he did, or what it might mean to him morally, imaginatively, financially, or in any other way. Ибо ни Эйса, ни Эльвира не имели представления об истинном характере работы, на которую поступал Клайд, - едва ли они знали об этом больше, чем он сам; они не представляли себе, как эта работа может повлиять на его воображение и нравственность, на его материальное положение и на многое другое. For neither of them had ever stopped in a hotel above the fourth class in all their days. Neither one had ever eaten in a restaurant of a class that catered to other than individuals of their own low financial level. Никогда в жизни ни Эйса, ни его жена не останавливались в отеле выше четвертого разряда; никогда не бывали в ресторанах, где обедают люди более состоятельные, чем они сами. That there could be any other forms of work or contact than those involved in carrying the bags of guests to and from the door of a hotel to its office, and back again, for a boy of Clyde's years and temperament, never occurred to them. Им совершенно не приходило в голову, что для мальчика в возрасте Клайда и с его характером возможна какая-то другая работа и иные формы общения с людьми, помимо переноски чемоданов от дверей отеля к конторке и обратно. And it was naively assumed by both that the pay for such work must of necessity be very small anywhere, say five or six dollars a week, and so actually below Clyde's deserts and his years. И оба они наивно полагали, что плата за такую работу должна быть очень невысокой, скажем, пять или шесть долларов в неделю, в сущности меньше, чем заслуживал Клайд по своим годам и способностям. And in view of this, Mrs. Griffiths, who was more practical than her husband at all times, and who was intensely interested in Clyde's economic welfare, as well as that of her other children, was actually wondering why Clyde should of a sudden become so enthusiastic about changing to this new situation, which, according to his own story, involved longer hours and not so very much more pay, if any. Поэтому миссис Грифитс, которая была все же практичнее, чем муж, и больше заботилась о материальном благополучии Клайда и других детей, недоумевала: почему вдруг Клайд так радуется новой службе, которая, по его же словам, будет отнимать больше времени и даст едва ли больше денег, чем прежняя. To be sure, he had already suggested that it might lead to some superior position in the hotel, some clerkship or other, but he did not know when that would be, and the other had promised rather definite fulfillment somewhat earlier - as to money, anyhow. Правда, Клайд уже намекнул, что в отеле можно и повышение получить, например стать клерком, -но он и сам не знал, когда это будет, а на прежнем месте он скорее мог бы добиться чего-то лучшего, по крайней мере в смысле заработка. But seeing him rush in on Monday afternoon and announce that he had secured the place and that forthwith he must change his tie and collar and get his hair cut and go back and report, she felt better about it. Но когда в понедельник он примчался домой и объявил, что получил место и что ему надо поскорее сменить галстук и воротничок, подстричься и бежать назад, на поверку, она, глядя на него, успокоилась. For never before had she seen him so enthusiastic about anything, and it was something to have him more content with himself - not so moody, as he was at times. Никогда прежде она не замечала, чтобы он так увлекался чем-либо; ему же будет лучше, если он почувствует себя увереннее в жизни и станет повеселее. Yet, the hours which he began to maintain now - from six in the morning until midnight - with only an occasional early return on such evenings as he chose to come home when he was not working - and when he troubled to explain that he had been let off a little early - together with a certain eager and restless manner - a desire to be out and away from his home at nearly all such moments as he was not in bed or dressing or undressing, puzzled his mother and Asa, also. Он отдавал этой работе все свое время с шести часов утра до полуночи; лишь изредка он возвращался раньше, в какой-нибудь не занятый работой вечер, когда ему вдруг приходило в голову пойти домой, - и тогда он спешил объяснить, что его отпустили немножко раньше времени. В манерах его появилось что-то резкое, беспокойное; если только он не спал и не переодевался, он тотчас старался убежать из дому... Все это вместе взятое сильно озадачивало и мать и отца. The hotel! Отель! The hotel! Отель! He must always hurry off to the hotel, and all that he had to report was that he liked it ever so much, and that he was doing all right, he thought. Вечно он торопится в этот отель, но из его слов можно лишь понять, что ему там очень нравится и что с делом своим он как будто справляется. It was nicer work than working around a soda fountain, and he might be making more money pretty soon - he couldn't tell - but as for more than that he either wouldn't or couldn't say. Работа эта куда приятнее, чем возня с содовой водой, и он надеется, что сможет зарабатывать здесь больше, и очень скоро, но когда - точно не знает... Однако сверх этого он ничего не хотел или не мог рассказать. And all the time the Griffiths - father and mother -were feeling that because of the affair in connection with Esta, they should really be moving away from Kansas City - should go to Denver. Отец и мать Клайда все время чувствовали, что из-за истории с Эстой им следует уехать из Канзас-Сити и поселиться в Денвере. And now more than ever, Clyde was insisting that he did not want to leave Kansas City. А Клайд упорнее чем когда-либо хотел остаться в Канзас-Сити. They might go, but he had a pretty good job now and wanted to stick to it. Они могут ехать, но у него здесь хорошая работа, и он намерен держаться за нее. And if they left, he could get a room somewhere - and would be all right - a thought which did not appeal to them at all. Если они уедут, он найдет себе комнату, и все будет хорошо. Но этот план совсем не нравился родителям. But in the meantime what an enormous change in Clyde's life. А какая огромная перемена произошла в жизни Клайда! Beginning with that first evening, when at 5:45, he appeared before Mr. Whipple, his immediate superior, and was approved - not only because of the fit of his new uniform, but for his general appearance - the world for him had changed entirely. В тот первый вечер, ровно в пять сорок пять, он явился к мистеру Уиплу, своему ближайшему начальнику, и был им одобрен, - не только за то, что на нем хорошо сидел форменный костюм, но за свой вид в целом, - и с этой минуты весь мир для него преобразился. Lined up with seven others in the servants' hall, immediately behind the general offices in the lobby, and inspected by Mr. Whipple, the squad of eight marched at the stroke of six through a door that gave into the lobby on the other side of the staircase from where stood Mr. Whipple's desk, then about and in front of the general registration office to the long bench on the other side. Клайд и еще семеро юношей выстроились перед мистером Уиплом в служебном помещении, которое примыкало к бюро по обслуживанию, и начальник осмотрел их; после этого, как только часы пробили шесть, весь отряд промаршировал по вестибюлю мимо главного бюро и большой лестницы к конторке Уипла и дальше, к длинной скамье. A Mr. Barnes, who alternated with Mr. Whipple, then took charge of the assistant captain's desk, and the boys seated themselves - Clyde at the foot - only to be called swiftly and in turn to perform this, that and the other service - while the relieved squad of Mr. Whipple was led away into the rear servants' hall as before, where they disbanded. Здесь все восемь мальчиков уселись (Клайд -последним в ряду) в ожидании вызова, готовые броситься выполнять любое поручение; сменившаяся команда мистера Уипла была отведена в помещение для служащих и там отпущена. Пост Уипла за конторкой занял сменивший его мистер Барнс. "Cling!" Дзинь! The bell on the room clerk's desk had sounded and the first boy was going. Зазвонил звонок у конторки номерного клерка, и первый мальчик убежал. "Cling!" It sounded again and a second boy leaped to his feet. Дзинь! - прозвенело снова, и вскочил второй мальчик. "Front!"-"Center door!" called Mr. Barnes, and a third boy was skidding down the long marble floor toward that entrance to seize the bags of an incoming guest, whose white whiskers and youthful, bright tweed suit were visible to Clyde's uninitiated eyes a hundred feet away. - Очередной! К центральному входу! - крикнул мистер Барнс, и третий мальчик заскользил по мраморному полу к двери и подхватил чемоданы входящего гостя, чьи белые бакенбарды и не по возрасту светлый шерстяной костюм даже неопытный глаз Клайда различил за сто шагов. A mysterious and yet sacred vision - a tip! Таинственное и священное видение - чаевые! "Front!" It was Mr. Barnes calling again. - Очередной! - снова позвал мистер Барнс. "See what 913 wants - ice-water, I guess." - Узнай, чего желает девятьсот тринадцатый. Воды со льдом, наверно. And a fourth boy was gone. И четвертый мальчик исчез. Clyde, steadily moving up along the bench and adjoining Hegglund, who had been detailed to instruct him a little, was all eyes and ears and nerves. Клайд, все время передвигавшийся по скамейке вслед за Хеглендом, которому было поручено подучить его немного, весь обратился в зрение и слух. He was so tense that he could hardly breathe, and fidgeted and jerked until finally Hegglund exclaimed: Нервы его были так натянуты, что он с трудом дышал, то и дело вздрагивал и никак не мог усидеть спокойно; Хегленд наконец сказал ему: "Now, don't get excited. - Брось ты трусить. Just hold your horses will yuh? Держи крепче вожжи, понял? You'll be all right. Все будет в порядке. You're jist like I was when I begun - all noives. Меня сперва тоже трясло, с новичками всегда так. But dat ain't de way. Но это не дело. Easy's what you gotta be aroun' here. An' you wants to look as dough you wasn't seein' nobody nowhere -just lookin' to what ya got before ya." Полегче надо, вот что: И нечего таращиться по сторонам - смотри прямо перед собой, будто тебе и дела нет ни до кого. "Front!" Mr. Barnes again. - Очередной! - опять крикнул мистер Барнс. Clyde was scarcely able to keep his mind on what Hegglund was saying. Клайд едва соображал, о чем говорит Хегленд. "115 wants some writing paper and pens." - Сто пятнадцатый требует бумаги и перьев. A fifth boy had gone. Пятый мальчик скрылся. "Where do you get writing paper and pens if they want 'em?" He pleaded of his imtructor, as one who was about to die might plead. - Где вы берете бумагу и перья, когда надо? -умоляюще, тоном приговоренного к смертной казни, спросил Клайд своего наставника. "Offn de key desk, I toldja. - Я же говорил тебе - у клерка, где ключи выдают. He's to de left over dere. Вон, налево. He'll give 'em to ya. Он даст и бумаги и перьев. An' you gits ice-water in de hall we lined up in just a minute ago - at dat end over dere, see - you'll see a little door. А воду со льдом берешь в том зале, где мы сейчас строились на поверку. Вон там, в углу, маленькая дверь, видишь? You gotta give dat guy in dere a dime oncet in a while or he'll get sore." Парню, который наливает воду, иной раз дашь десять центов, - его тоже надо задобрить. "Cling!" The room clerk's bell. Дзинь! - звонок номерного клерка. A sixth boy had gone without a word to supply some order in that direction. Шестой мальчик, не говоря ни слова, отправился выполнять какое-то поручение. "And now remember," continued Hegglund, seeing that he himself was next, and cautioning him for the last time, "if dey wants drinks of any kind, you get 'em in de grill over dere offn de dining-room. - И еще запомни, - продолжал Хегленд, видя, что подходит его очередь и спеша дать Клайду последние наставления, - коли захотят чего выпить, напитки получишь вон там, за столовой. An' be sure and git de names of de drinks straight or dey'll git sore. Да не путай названий, а то гости разозлятся. An' if it's a room you're showing, pull de shades down to- night and turn on de lights. An' if it's anyt'ing from de dinin'- room you gotta see de headwaiter - he gets de tip, see." А коли вечером будешь показывать номер, спусти шторы да открой свет, а коли надо что в столовой, разыщи там старшого да сунь ему в руку понял? "Front!" - Очередной! He was up and gone. Хегленд вскочил и исчез. And Clyde was number one. Теперь Клайд был первым номером. And number four was already seating himself again by his side - but looking shrewdly around to see if anybody was wanted anywhere. Четвертый номер уже снова сел около него, зорко поглядывая - не понадобятся ли где-нибудь его услуги. "Front!" It was Mr. Barnes. - Очередной! - возглас Барнса. Clyde was up and before him, grateful that it was no one coming in with bags, but worried for fear it might be something that he would not understand or could not do quickly. Клайд вскочил и стал перед ним, радуясь, что никто не входит с чемоданами, но терзаясь страхом, что не поймет поручения или выполнит его недостаточно быстро. "See what 882 wants." - Узнай, чего хочет восемьсот восемьдесят второй. Clyde was off toward one of the two elevators marked, "employees," the proper one to use, he thought, because he had been taken to the twelfth floor that way, but another boy stepping out from one of the fast passenger elevators cautioned him as to his mistake. Клайд помчался к лифтам с надписью "для служащих", помня, что именно этим путем он поднимался с Оскаром на двенадцатый этаж; но другой мальчик, выходивший из лифта для гостей, указал ему на его ошибку. "Goin' to a room?" he called. - Вызвали в номер? - окликнул он. "Use the guest elevators. - Тогда иди к лифту "для гостей". Them's for the servants or anybody with bundles." А эти два для служащих и для тех, кто с вещами. Clyde hastened to cover his mistake. Клайд поспешил исправить свой промах. "Eight," he called. - На восьмой, - сказал он. There being no one else on the elevator with them, the Negro elevator boy in charge of the car saluted him at once. В лифте больше никого не было, и маленький негр-лифтер заговорил с Клайдом: "You'se new, ain't you? - Новенький, да? I ain't seen you around her befo'." Не видал вас раньше. "Yes, I just came on," replied Clyde. - Да, я только что поступил, - ответил Клайд. "Well, you won't hate it here," commented this youth in the most friendly way. - Ну, вам тут понравится, - дружелюбно сказал мальчик. "No one hates this house, I'll say. - Тут, знаете, всем нравится. Eight did you say?" Вам какой этаж, восьмой? He stopped the car and Clyde stepped out. Он остановил кабину лифта, и Клайд вышел. He was too nervous to think to ask the direction and now began looking at room numbers, only to decide after a moment that he was in the wrong corridor. От волнения он забыл спросить, в какую сторону ему идти, и теперь, начав искать нужный номер, быстро убедился, что попал не в тот коридор. The soft brown carpet under his feet; the soft, cream-tinted walls; the snow-white bowl lights in the ceiling - all seemed to him parts of a perfection and a social superiority which was almost unbelievable - so remote from all that he had ever known. Пушистый коричневый ковер под ногами, светлые, окрашенные в кремовый цвет стены, мягкий свет, льющийся сквозь белоснежные шары, вделанные в потолок, - все это казалось ему атрибутами наивысшего социального благополучия, почти неправдоподобного совершенства, - так далеко это было от всего, что он знал. And finally, finding 882, he knocked timidly and was greeted after a moment by a segment of a very stout and vigorous body in a blue and white striped union suit and a related segment of a round and florid head in which was set one eye and some wrinkles to one side of it. Наконец, отыскав номер 882, он робко постучал и через мгновение в приоткрывшуюся дверь увидел кусок синей в белую полоску пижамы и выше соответствующую часть круглого румяного лица и один глаз, окруженный морщинками. "Here's a dollar bill, son," said the eye seemingly -and now a hand appeared holding a paper dollar. - Вот тебе доллар, сынок. - Казалось, что это говорил глаз, и сейчас же появилась рука, державшая бумажку в один доллар. It was fat and red. Рука была толстая и красная. "You go out to a haberdasher's and get me a pair of garters - Boston Garters - silk - and hurry back." - Сбегай к галантерейщику и купи мне пару подвязок. Бостонские подвязки, шелковые. Да поскорее! "Yes, sir," replied Clyde, and took the dollar. - Слушаю, сэр, - ответил Клайд и взял доллар. The door closed and he found himself hustling along the hall toward the elevator, wondering what a haberdasher's was. Дверь захлопнулась, а Клайд уже мчался по коридору к лифту, гадая про себя, что такое "галантерейщик". As old as he was - seventeen - the name was new to him. He had never even heard it before, or noticed it at least. Хотя Клайду было уже семнадцать лет, он не знал этого слова, - никогда прежде не слышал его или, может быть, слышал, но не обращал внимания. If the man had said a "gents' furnishing store," he would have understood at once, but now here he was told to go to a haberdasher's and he did not know what it was. Если б ему сказали "магазин мужского белья", он бы сразу понял. Но ему велели пойти к "галантерейщику", а он не знал, что это такое. A cold sweat burst out upon his forehead. Холодный пот выступил у него на лбу. His knees trembled. Колени подгибались. The devil! Черт! What would he do now? Как теперь быть? Could he ask any one, even Hegglund, and not seem - Что, если он спросит у кого-нибудь, даже у Хегленда, и его сочтут... He pushed the elevator button. The car began to descend. Он вошел в лифт, и кабина пошла вниз. A haberdasher. Галантерейщик... A haberdasher. Галантерейщик... Suddenly a sane thought reached him. И вдруг его осенило. Supposing he didn't know what a haberdasher was? After all the man wanted a pair of silk Boston garters. Допустим, он не знает, что это такое. Но в конце концов нужна пара шелковых бостонских подвязок. Where did one get silk Boston garters - at a store, of course, a place where they sold things for men. Где же достать шелковые бретонские подвязки? Ясно, там, где вообще покупают принадлежности мужского туалета. Certainly. Ну, конечно! A gents' furnishing store. Магазин мужского белья. He would run out to a store. Надо сбегать в магазин. And on the way down, noting another friendly Negro in charge, he asked: И по дороге вниз, заметив, что и этот негр-лифтер смотрит приветливо, он спросил: "Do you know if there's a gents' furnishing store anywhere around here?" - Не знаете, где тут поблизости магазин мужского белья? "One in the building, captain, right outside the south lobby," replied the Negro, and Clyde hurried there, greatly relieved. - В этом же здании, как раз около южного входа, -ответил негр, и Клайд, испытывая величайшее облегчение, поспешил туда. Yet he felt odd and strange in his close-fitting uniform and his peculiar hat. Он все еще чувствовал себя неловко и странно в туго затянутой форменной куртке и в этой забавной круглой шапочке. All the time he was troubled by the notion that his small, round, tight-fitting hat might fall off. And he kept pressing it furtively and yet firmly down. Ему все казалось, что она вот-вот слетит с головы, и он исподтишка то и дело старался поплотнее надвинуть ее. And bustling into the haberdasher's, which was blazing with lights outside, he exclaimed, Вбежав в ярко освещенный магазин, он торопливо сказал: "I want to get a pair of Boston silk garters." - Мне надо пару шелковых бостонских подвязок! "All right, son, here you are," replied a sleek, short man with bright, bald head, pink face and gold-rimmed glasses. - Отлично, сынок, пожалуйста! - елейным тоном сказал галантерейщик, невысокий, румяный человек с блестящей лысиной и в золотых очках. "For some one in the hotel, I presume? Наверно, для кого-нибудь в отеле? Well, we'll make that seventy-five cents, and here's a dime for you," he remarked as he wrapped up the package and dropped the dollar in the cash register. Ну вот, это стоит семьдесят пять центов, а вот десять центов для тебя, - сказал он, завертывая покупку и опуская доллар в кассу. "I always like to do the right thing by you boys in there because I know you come to me whenever you can." - Я всегда рад услужить мальчикам из отеля: знаю, что вы и в другой раз ко мне придете. Clyde took the dime and the package, not knowing quite what to think. Клайд взял десять центов и пакет. Он не знал, что и думать. The garters must be seventy-five cents - he said so. Подвязки стоят семьдесят пять центов - так сказал галантерейщик. Hence only twenty-five cents need to be returned to the man. Значит, вернуть нужно только двадцать пять центов сдачи. Then the dime was his. Выходит, десять центов остаются ему. And now, maybe - would the man really give him another tip? А теперь... может быть, и гость тоже даст ему на чай. He hurried back into the hotel and up to the elevators. Он побежал назад в отель, к лифту. The strains of a string orchestra somewhere were filling the lobby with delightful sounds. Где-то играл струнный оркестр, и чудесные звуки наполняли вестибюль. People were moving here and there - so well- dressed, so much at ease, so very different from most of the people in the streets or anywhere, as he saw it. Неторопливо проходили люди - такие нарядные, самоуверенные, так непохожие на тех, кого он встречал на улицах и вообще вне стен отеля. An elevator door flew open. Дверца лифта распахнулась. Various guests entered. Then Clyde and another bell-boy who gave him an interested glance. Несколько человек вошли в кабину, после всех -Клайд и другой рассыльный, поглядевший на него с любопытством. At the sixth floor the boy departed. На шестом этаже этот мальчик вышел. At the eighth Clyde and an old lady stepped forth. На восьмом вышли Клайд и пожилая дама. He hurried to the door of his guest and tapped. Он поспешил к двери номера 882 и постучал. The man opened it, somewhat more fully dressed than before. He had on a pair of trousers and was shaving. Дверь приоткрылась; обитатель номера успел уже сменить пижаму на брюки и побриться. "Back, eh," he called. - А, уже! - воскликнул он. "Yes, sir," replied Clyde, handing him the package and change. - Да, сэр, - ответил Клайд, протягивая пакет и сдачу. "He said it was seventy-five cents." - Он сказал, подвязки стоят семьдесят пять центов. "He's a damned robber, but you can keep the change, just the same," he replied, handing him the quarter and closing the door. - Он просто грабитель! А сдачу все равно возьми себе, - ответил тот, протянул Клайду двадцать пять центов и закрыл дверь. Clyde stood there, quite spellbound for the fraction of a second. Мгновение Клайд стоял, как завороженный. "Thirty-five cents"- he thought -"thirty-five cents." "Тридцать пять центов, - думал он, - тридцать пять центов! And for one little short errand. За одно пустячное поручение! Could that really be the way things went here? Неужели тут всегда так? It couldn't be, really. Не может быть! It wasn't possible - not always. Это невозможно!" And then, his feet sinking in the soft nap of the carpet, his hand in one pocket clutching the money, he felt as if he could squeal or laugh out loud. Ноги его тонули в мягком ковре, а рука сжимала в кармане деньги; в эту минуту он готов был завизжать или громко расхохотаться. Why, thirty-five cents - and for a little service like that. Шутка - тридцать пять центов за такой пустяк! This man had given him a quarter and the other a dime and he hadn't done anything at all. Один дал ему двадцать пять центов, другой -десять, а ведь он ничего не сделал! He hurried from the car at the bottom - the strains of the orchestra once more fascinated him, the wonder of so well-dressed a throng thrilling him - and made his way to the bench from which he had first departed. Внизу он поспешно выскочил из кабины. В вестибюле его снова пленили звуки оркестра, а нарядная толпа, сквозь которую он пробирался обратно к скамье рассыльных, привела его в трепет. And following this he had been called to carry the three bags and two umbrellas of an aged farmer-like couple, who had engaged a parlor, bedroom and bath on the fifth floor. Затем его послали отнести три чемодана и два зонтика пожилой супружеской чете, - видимо, фермерам, снявшим номер с гостиной, спальней и ванной на пятом этаже. En route they kept looking at him, as he could see, but said nothing. По дороге, как заметил Клайд, супруги внимательно разглядывали его, хотя ни слова не сказали. Yet once in their room, and after he had promptly turned on the lights near the door, lowered the blinds and placed the bags upon the bag racks, the middle-aged and rather awkward husband - a decidedly solemn and bewhiskered person - studied him and finally observed: Как только они вошли в номер, Клайд быстро повернул выключатель около двери, опустил шторы и разместил чемоданы; и тут пожилой и неуклюжий супруг, все время наблюдавший за Клайдом, - весьма солидная личность в бакенбардах, - изрек наконец: "Young fella, you seem to be a nice, brisk sort of boy - rather better than most we've seen so far, I must say." - А вы как будто юноша исполнительный и проворный. Нам попадались и похуже, скажу я вам. "I certainly don't think that hotels are any place for boys," chirped up the wife of his bosom - a large and rotund person, who by this time was busily employed inspecting an adjoining room. - Я вообще считаю, что отель - не место для мальчика, - прощебетала его любезная супруга, пышная, круглая, как шар, особа, занятая в эту минуту осмотром смежной комнаты. "I certainly wouldn't want any of my boys to work in 'em - the way people act." - Не хотела бы я, чтобы который-нибудь из моих сыновей работал в отеле... Как тут люди ведут себя! "But here, young man," went on the elder, laying off his overcoat and fishing in his trousers pocket. - Вот что, молодой человек, - продолжал фермер, снимая пальто и роясь в кармане брюк. "You go down and get me three or four evening papers if there are that many and a pitcher of ice-water, and I'll give you fifteen cents when you get back." - Сбегайте-ка вниз и купите мне три или четыре вечерние газеты - сколько найдется - и захватите кувшин со льдом, а когда вернетесь, получите пятнадцать центов на чай. "This hotel's better'n the one in Omaha, Pa," added the wife sententiously. - Этот отель лучше, чем в Омахе, папочка, -объявила его супруга. "It's got nicer carpets and curtains." Здесь ковры и занавеси лучше. And as green as Clyde was, he could not help smiling secretly. Как ни был наивен Клайд, он не мог не улыбнуться про себя. Openly, however, he preserved a masklike solemnity, seemingly effacing all facial evidence of thought, and took the change and went out. Однако лицо его сохраняло торжественную неподвижность, словно маска, лишенная всяких признаков мысли. Он взял мелочь и вышел. And in a few moments he was back with the ice-water and all the evening papers and departed smilingly with his fifteen cents. А через несколько минут принес воду и вечерние газеты и удалился, улыбаясь, с пятнадцатью центами в кармане. But this, in itself, was but a beginning in so far as this particular evening was concerned, for he was scarcely seated upon the bench again, before he was called to room 529, only to be sent to the bar for drinks - two ginger ales and two syphons of soda - and this by a group of smartly-dressed young men and girls who were laughing and chattering in the room, one of whom opened the door just wide enough to instruct him as to what was wanted. Но то было лишь начало этого необыкновенного вечера. Едва Клайд снова сел на скамью, как его позвали в 529-й номер. Надо было сбегать в бар за двумя бутылками фруктовой воды и двумя сифонами содовой. But because of a mirror over the mantel, he could see the party and one pretty girl in a white suit and cap, sitting on the edge of a chair in which reclined a young man who had his arm about her. Когда дверь приоткрыли, чтобы передать Клайду заказ, он успел увидеть в зеркале над камином компанию франтоватых молодых людей и девиц; они весело болтали и смеялись; миловидная девушка в белом сидела на ручке кресла, в котором развалился молодой человек, обнимавший ее за талию. Clyde stared, even while pretending not to. Клайд загляделся на эту сценку, хотя и старался делать вид, что не смотрит. And in his state of mind, this sight was like looking through the gates of Paradise. Для него сейчас это было все равно, что заглянуть во врата рая. Here were young fellows and girls in this room, not so much older than himself, laughing and talking and drinking even - not ice-cream sodas and the like, but such drinks no doubt as his mother and father were always speaking against as leading to destruction, and apparently nothing was thought of it. В номере собрались девушки и молодые люди ненамного старше его самого; они смеялись, болтали и даже пили - не какую-нибудь содовую воду с мороженым, но, конечно, такие напитки, которые, по словам его родителей, неминуемо ведут к гибели, а молодые люди, как видно, ничуть об этом не беспокоились. He bustled down to the bar, and having secured the drinks and a charge slip, returned - and was paid - a dollar and a half for the drinks and a quarter for himself. Клайд сбежал вниз, в бар, взял напитки и счет и, вернувшись в номер, получил плату - полтора доллара за напитки и двадцать пять центов для себя. And once more he had a glimpse of the appealing scene. И еще раз бросил взгляд на заманчивую картину. Only now one of the couples was dancing to a tune sung and whistled by the other two. Теперь одна пара танцевала, а остальные напевали или насвистывали мотив. But what interested him as much as the visits to and glimpses of individuals in the different rooms, was the moving panorama of the main lobby - the character of the clerks behind the main desk - room clerk, key clerk, mail clerk, cashier and assistant cashier. Было так интересно забегать в номера и украдкой, торопливо разглядывать их обитателей. Не меньше занимала Клайда изменчивая панорама центрального вестибюля: он наблюдал клерков за главной конторкой - один клерк ведал номерами, другой багажом приезжих, третий выдавал корреспонденцию; были тут и кассир и помощник кассира. And the various stands about the place - flower stand, news stand, cigar stand, telegraph office, taxicab office, and all manned by individuals who seemed to him curiously filled with the atmosphere of this place. И различные киоски вокруг: с цветами, газетами, сигарами, отделение телеграфа, бюро по вызову такси. И на всех, кто здесь работал, казалось Клайду, самая атмосфера отеля наложила какой-то особый отпечаток. And then around and between all these walking or sitting were such imposing men and women, young men and girls all so fashionably dressed, all so ruddy and contented looking. А вокруг разгуливали и сидели такие важные мужчины и женщины, юноши и молодые девушки, все так богато и модно одетые, такие довольные, с таким прекрасным цветом лица. And the cars or other vehicles in which some of them appeared about dinner time and later. А в каких автомобилях и экипажах многие приезжали сюда в обеденное время и вечером! It was possible for him to see them in the flare of the lights outside. Он мог хорошо рассмотреть их при ярком свете фонарей у подъезда. The wraps, furs, and other belongings in which they appeared, or which were often carried by these other boys and himself across the great lobby and into the cars or the dining-room or the several elevators. А какие накидки, меха и прочие вещи были на этих людях! Какие чемоданы несли за ними мальчики, а иногда и сам Клайд, к машинам или к лифтам! And they were always of such gorgeous textures, as Clyde saw them. И все на них сшито из превосходного материала. Such grandeur. Такое великолепие! This, then, most certainly was what it meant to be rich, to be a person of consequence in the world - to have money. Так вот что значит быть богатым, быть влиятельным человеком в обществе! Вот что значит иметь деньги! It meant that you did what you pleased. That other people, like himself, waited upon you. Это значит - можешь делать все, что душе угодно, а другие люди, такие, как он, Клайд, будут тебе прислуживать. That you possessed all of these luxuries. И вся эта роскошь - твоя. That you went how, where and when you pleased. ? Chapter 7 И можешь в любую минуту пойти и поехать куда заблагорассудится. 7 A nd so, of all the influences which might have come to Clyde at this time, either as an aid or an injury to his development, perhaps the most dangerous for him, considering his temperament, was this same Green-Davidson, than which no more materially affected or gaudy a realm could have been found anywhere between the two great American mountain ranges. Итак, из всех благотворных или вредных для его развития влияний, каким в то время мог подвергнуться Клайд, быть может, самым опасным при его характере было как раз влияние отеля "Грин-Дэвидсон": на всем пространстве между двумя великими цепями американских гор вряд ли можно было найти место, где полновластнее царило бы все материальное и безвкусно-показное. Its darkened and cushioned tea-room, so somber and yet tinted so gayly with colored lights, was an ideal rendezvous, not only for such inexperienced and eager flappers of the period who were to be taken by a show of luxury, but also for those more experienced and perhaps a little faded beauties, who had a thought for their complexions and the advantages of dim and uncertain lights. Здешнее кафе, уставленное мягкой мебелью и слабо освещенное, как будто даже сумрачное, однако все в веселых огнях цветных фонариков, было идеальным местом свиданий и встреч - и не только для неопытных и восторженных девчонок, которых можно подкупить показной роскошью, но также и для более опытных и, может быть, слегка поблекших красавиц, которым надо помнить о своем цвете лица и о преимуществах мягкого, не яркого освещения. Also, like most hotels of its kind, it was frequented by a certain type of eager and ambitious male of not certain age or station in life, who counted upon his appearance here at least once, if not twice a day, at certain brisk and interesting hours, to establish for himself the reputation of man-about-town, or rounder, or man of wealth, or taste, or attractiveness, or all. "Грин-Дэвидсон", как и все отели такого рода, посещался людьми известного сорта: тут бывали главным образом тщеславные мужчины неопределенного возраста и неопределенных занятий, жаждавшие легкого успеха и рассчитывавшие своим появлением здесь раз, а то и два в день, в часы наибольшего оживления, укрепить за собой репутацию светского человека, или прожигателя жизни, или богача, или человека со вкусом, или покорителя сердец, или всего сразу. And it was not long after Clyde had begun to work here that he was informed by these peculiar boys with whom he was associated, one or more of whom was constantly seated with him upon the "hop-bench," as they called it, as to the evidence and presence even here - it was not long before various examples of the phenomena were pointed out to him - of a certain type of social pervert, morally disarranged and socially taboo, who sought to arrest and interest boys of their type, in order to come into some form of illicit relationship with them, which at first Clyde could not grasp. И едва Клайд поступил сюда, как эти удивительные юноши, его новые товарищи, бок о бок с которыми он проводил немало времени на скамье в вестибюле, поспешили просветить его относительно многого, что происходит в отеле: рассказали, что здесь бывают извращенные, безнравственные, отверженные обществом мужчины определенного склада (Клайду указали на нескольких), которые ищут сближения с такими вот мальчиками, чтобы вступить с ними в некие недозволенные отношения. The mere thought of it made him ill. Клайд сперва не понимал, что это значит; его тошнило при одной мысли об этом. And yet some of these boys, as he was now informed - a certain youth in particular, who was not on the same watch with him at this time - were supposed to be of the mind that "fell for it," as one of the other youths phrased it. И все же некоторых мальчиков в отеле (особенно одного, работавшего не с Клайдом, а в другой смене) подозревали в том, что они "попались на эту удочку", как выразился один из юнцов. And the talk and the palaver that went on in the lobby and the grill, to say nothing of the restaurants and rooms, were sufficient to convince any inexperienced and none-too-discerning mind that the chief business of life for any one with a little money or social position was to attend a theater, a ball-game in season, or to dance, motor, entertain friends at dinner, or to travel to New York, Europe, Chicago, California. Одних только разговоров в вестибюле, не говоря уже о сценах в баре, в ресторанах и номерах, было достаточно, чтобы внушить каждому неопытному и не очень разборчивому существу, будто главное занятие в жизни для всякого, у кого есть кой-какие деньги и положение в обществе, - это ходить в театры, летом посещать стадион, танцевать, кататься в автомобиле, угощать друзей обедами и ездить для развлечения в Нью-Йорк, Европу, Чикаго или Калифорнию. And there had been in the lives of most of these boys such a lack of anything that approached comfort or taste, let alone luxury, that not unlike Clyde, they were inclined to not only exaggerate the import of all that they saw, but to see in this sudden transition an opportunity to partake of it all. А существование почти всех этих мальчиков настолько лишено было всякого подобия комфорта и вкуса, не говоря уже о роскоши, что они, как и Клайд, не только преувеличивали значение увиденного в отеле, но и считали, будто эта внезапная перемена судьбы дает им счастливую возможность самим приобщиться к такой жизни. Who were these people with money, and what had they done that they should enjoy so much luxury, where others as good seemingly as themselves had nothing? Кто они, эти люди с деньгами, и что сделали они для того, чтобы наслаждаться всей этой роскошью, тогда как у других, по-видимому, точно таких же людей, нет ничего? And wherein did these latter differ so greatly from the successful? И чем именно обойденные так сильно отличаются от преуспевающих? Clyde could not see. Клайд не мог этого понять. Yet these thoughts flashed through the minds of every one of these boys. И такие мысли приходили в голову всем мальчикам. At the same time the admiration, to say nothing of the private overtures of a certain type of woman or girl, who inhibited perhaps by the social milieu in which she found herself, but having means, could invade such a region as this, and by wiles and smiles and the money she possessed, ingratiate herself into the favor of some of the more attractive of these young men here, was much commented upon. А вдобавок - комплименты и даже прямое заигрывание со стороны дам и девиц определенного типа, которые, вероятно, были очень сдержанны в своем кругу, но благодаря своему богатству имели доступ в отель и здесь кокетством, улыбками и деньгами добивались расположения наиболее красивых юношей. Об этом часто говорили сослуживцы Клайда. Thus a youth named Ratterer - a hall-boy here -sitting beside him the very next afternoon, seeing a trim, well-formed blonde woman of about thirty enter with a small dog upon her arm, and much bedecked with furs, first nudged him and, with a faint motion of the head indicating her vicinity, whispered, Так, на второй же день службы Клайда в отеле паренек по фамилии Ретерер, сидевший рядом на скамье, подтолкнул его локтем и едва заметным кивком головы указал на закутанную в меха, нарядную, хорошо сложенную блондинку лет тридцати, входившую в вестибюль с маленькой собачкой на руках. "See her? - Видал? - шепнул он. There's a swift one. - Лихая бабенка! I'll tell you about her sometime when I have time. Я тебе про нее потом расскажу. Gee, the things she don't do!" Ну и штучки выкидывает! "What about her?" asked Clyde, keenly curious, for to him she seemed exceedingly beautiful, most fascinating. - А что такое? - с жадным любопытством спросил Клайд, так как женщина показалась ему необыкновенно красивой, очаровательной. "Oh, nothing, except she's been in with about eight different men around here since I've been here. - Да ничего, просто за то время, что я тут работаю, она приходила сюда с восемью разными мужчинами. She fell for Doyle"- another hall-boy whom by this time Clyde had already observed as being the quintessence of Chesterfieldian grace and airs and looks, a youth to imitate -"for a while, but now she's got some one else." Она было спуталась с Дойлом (один из рассыльных, очень красивый и изящный мальчик, с приятными манерами, которого Клайд уже отметил как образец, достойный подражания), а теперь нашла другого. "Really?" inquired Clyde, very much astonished and wondering if such luck would ever come to him. - Неужели правда? - воскликнул Клайд, очень удивленный, мысленно спрашивая себя, не выпадет ли когда-нибудь и на его долю такое счастье. "Surest thing you know," went on Ratterer. - Верней верного, - ответил Ретерер. "She's a bird that way - never gets enough. - Это уж такая птица - ей все мало. Her husband, they tell me, has a big lumber business somewhere over in Kansas, but they don't live together no more. У ее мужа, говорят, большое лесное дело где-то в Канзасе, но теперь она с ним не живет. She has one of the best suites on the sixth, but she ain't in it half the time. У нее здесь лучшие комнаты на шестом, но она половину времени не бывает дома. The maid told me." Мне горничная говорила. This same Ratterer, who was short and stocky but good-looking and smiling, was so smooth and bland and generally agreeable that Clyde was instantly drawn to him and wished to know him better. Этот Ретерер, маленький, коренастый, но миловидный и улыбающийся, был так приветлив, мягок и приятен в обращении, что Клайд сразу почувствовал симпатию к нему и захотел познакомиться с ним поближе. And Ratterer reciprocated that feeling, for he had the notion that Clyde was innocent and inexperienced and that he would like to do some little thing for him if he could. И Ретерер платил Клайду тем же, так как заметил, что Клайд наивен и неопытен и охотно окажет ему любую дружескую услугу. The conversation was interrupted by a service call, and never resumed about this particular woman, but the effect on Clyde was sharp. Разговор о белокурой женщине был прерван вызовом на работу и больше не возобновлялся, но на Клайда он произвел сильное впечатление. The woman was pleasing to look upon and exceedingly well- groomed, her skin clear, her eyes bright. Женщина была хороша собой, выхолена, с прекрасной кожей и сияющими глазами. Could what Ratterer had been telling him really be true? Неужели правда то, что сказал Ретерер? She was so pretty. Она такая хорошенькая! He sat and gazed, a vision of something which he did not care to acknowledge even to himself tingling the roots of his hair. Клайд смотрел в пространство, и перед ним возникало смутное, щекочущее нервы видение, в значении которого он даже сам себе не хотел признаться. And then the temperaments and the philosophy of these boys - Kinsella, short and thick and smooth-faced and a little dull, as Clyde saw it, but good-looking and virile, and reported to be a wizard at gambling, who, throughout the first three days at such times as other matters were not taking his attention, had been good enough to continue Hegglund's instructions in part. А нравы и философия всех этих юнцов!.. Кинселла, низенький, толстый, добродушный и глуповатый, как казалось Клайду, но довольно красивый и мужественный, по рассказам -отчаянный картежник, первые три дня отдавал все свободное время обучению новичка, начатому Хеглендом. He was a more suave, better spoken youth than Hegglund, though not so attractive as Ratterer, Clyde thought, without the latter's sympathetic outlook, as Clyde saw it. Он был вежливее и говорил правильнее, чем Хегленд, но показался Клайду, не таким привлекательным и симпатичным, как Ретерер. And again, there was Doyle - Eddie - whom Clyde found intensely interesting from the first, and of whom he was not a little jealous, because he was so very good-looking, so trim of figure, easy and graceful of gesture, and with so soft and pleasing a voice. И этот Эдди Дойл, который с самого начала очень заинтересовал Клайда и которому Клайд немало завидовал, так он был хорош собой - с изящной фигурой, красивыми, грациозными движениями и мягким, приятным голосом. He went about with an indescribable air which seemed to ingratiate him instantly with all with whom he came in contact - the clerks behind the counter no less than the strangers who entered and asked this or that question of him. Необычайно обаятельный, он мгновенно пленял всякого, с кем сталкивался, как служащих отеля, так и посторонних, которым случалось обратиться к нему с вопросом. His shoes and collar were so clean and trim, and his hair cut and brushed and oiled after a fashion which would have become a moving-picture actor. Ботинки его и воротничок ослепительно блестели, волосы были подстрижены, причесаны и напомажены по последней моде, точно у киноактера. From the first Clyde was utterly fascinated by his taste in the matter of dress - the neatest of brown suits, caps, with ties and socks to match. Клайда сразу же покорили его вкус и уменье одеваться - его изящнейшие коричневые костюмы, кепи, его галстуки и носки, подобранные в тон. He should wear a brown-belted coat just like that. Он будет носить коричневое пальто такого же покроя, с поясом, думал Клайд. He should have a brown cap. И точно такую же коричневую кепку. And a suit as well cut and attractive. И так же хорошо сшитый, изящный костюм. Similarly, a not unrelated and yet different effect was produced by that same youth who had first introduced Clyde to the work here - Hegglund - who was one of the older and more experienced bell-hops, and of considerable influence with the others because of his genial and devil-may-care attitude toward everything, outside the exact line of his hotel duties. Примерно такое же впечатление произвел на Клайда и тот паренек, который первым знакомил его с работой, - Хегленд. Один из самых старших по возрасту и наиболее опытных рассыльных в отеле, Хегленд оказывал большое влияние на других своим веселым, беззаботным отношением ко всему, что выходило за пределы его прямых служебных обязанностей. Hegglund was neither as schooled nor as attractive as some of the others, yet by reason of a most avid and dynamic disposition - plus a liberality where money and pleasure were concerned, and a courage, strength and daring which neither Doyle nor Ratterer nor Kinsella could match - a strength and daring almost entirely divested of reason at times - he interested and charmed Clyde immensely. Он не был так образован или миловиден, как некоторые другие, но он очень заинтересовал Клайда, очаровал его своим пылким, энергичным характером, своей щедростью, когда дело касалось денег и развлечений, наконец, храбростью, силой, смелостью, - тут с ним не могли сравняться ни Дойл, ни Ретерер, ни Кинселла, - он был силен и смел подчас до безрассудства. As he himself related to Clyde, after a time, he was the son of a Swedish journeyman baker who some years before in Jersey City had deserted his mother and left her to make her way as best she could. Как он сам позднее рассказал Клайду, он был сыном шведа, подмастерья пекаря, который несколько лет назад бросил его мать в Джерси-Сити на произвол судьбы. In consequence neither Oscar nor his sister Martha had had any too much education or decent social experience of any kind. Поэтому ни Оскар, ни его сестра Марта не могли получить сносного воспитания или завести сколько-нибудь приличные знакомства. On the contrary, at the age of fourteen he had left Jersey City in a box car and had been making his way ever since as best he could. Четырнадцати лет Оскар бежал из Джерси-Сити в товарном вагоне и с тех пор сам пробивал себе дорогу в жизни. And like Clyde, also, he was insanely eager for all the pleasures which he had imagined he saw swirling around him, and was for prosecuting adventures in every direction, lacking, however, the nervous fear of consequence which characterized Clyde. Он, как и Клайд, безрассудно стремился броситься в водоворот наслаждений, которым казалась ему окружающая жизнь, и готов был на любые приключения, но при этом не знал свойственного Клайду нервного страха перед последствиями. Also he had a friend, a youth by the name of Sparser, somewhat older than himself, who was chauffeur to a wealthy citizen of Kansas City, and who occasionally managed to purloin a car and so accommodate Hegglund in the matter of brief outings here and there; which courtesy, unconventional and dishonest though it might be, still caused Hegglund to feel that he was a wonderful fellow and of much more importance than some of these others, and to lend him in their eyes a luster which had little of the reality which it suggested to them. У него был друг по фамилии Спарсер, немного постарше его, который служил шофером у одного богача в Канзас-Сити; иногда он тайком брал машину и предоставлял ее Хегленду для коротких загородных прогулок. Эта любезность приятеля, хотя и не вполне честная и законная, придавала Хегленду в глазах других юнцов особый, хотя и далеко не оправданный блеск и возвышала его в собственном мнении. Not being as attractive as Doyle, it was not so easy for him to win the attention of girls, and those he did succeed in interesting were not of the same charm or import by any means. Хегленд был не так красив, как Дойл, и ему было куда труднее завоевать внимание девиц, а те, у которых он добивался успеха, были далеко не так очаровательны. Yet he was inordinately proud of such contacts as he could effect and not a little given to boasting in regard to them, a thing which Clyde took with more faith than would most, being of less experience. Все же он чрезвычайно гордился приключениями подобного рода и немало хвастал ими, причем Клайд по своей неопытности больше других верил этим рассказам. For this reason Hegglund liked Clyde, almost from the very first, sensing in him perhaps a pleased and willing auditor. Быть может, поэтому, чувствуя в Клайде благожелательного слушателя, Хегленд чуть не с первого дня привязался к нему. So, finding Clyde on the bench beside him from time to time, he had proceeded to continue his instructions. Когда им случалось сидеть на скамье рядом, Хегленд продолжал поучать Клайда. Kansas City was a fine place to be if you knew how to live. Канзас-Сити - прекрасное место, если только умеешь жить. He had worked in other cities - Buffalo, Cleveland, Detroit, St. Louis - before he came here, but he had not liked any of them any better, principally - which was a fact which he did not trouble to point out at the time - because he had not done as well in those places as he had here. Он работал прежде в других городах: в Буффало, Кливленде, Детройте, Сент-Луисе, но нигде ему так не нравилось, как в Канзас-Сити... главным образом потому, - но об этом он тогда не счел нужным сообщить, - что дела его всюду шли не столь блестяще, как здесь. He had been a dishwasher, car-cleaner, plumber's helper and several other things before finally, in Buffalo, he had been inducted into the hotel business. Он был "судомойкой", уборщиком вагонов, помощником водопроводчика... брался за всякую работу, пока наконец в Буффало не поступил на службу в отель. And then a youth, working there, but who was now no longer here, had persuaded him to come on to Kansas City. А потом один малый, который теперь не служит здесь, уговорил его переехать в Канзас-Сити. But here: Зато здесь... "Say - de tips in dis hotel is as big as you'll git anywhere, I know dat. An' what's more, dey's nice people workin' here. - Понимаешь, - говорил он, - чаевые в этом отеле -таких нигде не получишь, уж я знаю, а главное -народ тут хороший. You do your bit by dem and dey'll do right by you. Ты будь с ними по-хорошему, и тебя не обидят. I been here now over a year an' I ain't got no complaint. Я тут уже год, и жаловаться не на что. Dat guy Squires is all right if you don't cause him no trouble. Этот парень Скуайрс - ничего, сойдет, коли не причинять ему беспокойства. He's hard, but he's got to look out for hisself, too -dat's natural. Строг, но ведь надо ж ему о себе позаботиться. But he don't fire nobody unless he's got a reason. А зря никого не выставит. I know dat, too. Это я знаю. And as for de rest dere's no trouble. Остальное все просто. An' when your work's troo, your time's your own. Кончил работу - и сам себе хозяин. Dese fellows here are good sports, all o' dem. Ребята у нас хорошие и повеселиться умеют. Dey're no four-flushers an' no tightwads, eider. Не подведут и не наябедничают. Whenever dere's anyting on - a good time or sumpin' like dat, dey're on - nearly all of 'em. Коли что где затевается - вечеринка или что другое, - все тут как тут. An' dey don't mooch or grouch in case tings don't work out right, neider. И не ворчат и не распускают нюни, коли что не ладится. I know dat, cause I been wit 'em now, lots o' times." Уж я знаю, ведь у нас тут всякое бывало! He gave Clyde the impression that these youths were all the best of friends - close - all but Doyle, who was a little standoffish, but not coldly so. "He's got too many women chasin' him, dat's all." Из его болтовни Клайд понял, что все мальчики в отеле живут очень дружно - все, кроме Дойла, который держится несколько обособленно, хоть и не высокомерно. ("Слишком много женщин бегает за ним, вот и все".) Всей компанией ходят в гости, в дансинг, на обеды, в одно место, где можно сыграть в карты, и еще в некое местечко под названием Also that they went here and there together on occasion - to a dance hall, a dinner, a certain gambling joint down near the river, a certain pleasure resort -"Kate Sweeney's"- where were some peaches of girls - and so on and so forth, a world of such information as had never previously been poured into Clyde's ear, and that set him meditating, dreaming, doubting, worrying and questioning as to the wisdom, charm, delight to be found in all this - also the permissibility of it in so far as he was concerned. "Кэт Суини", где есть премиленькие девочки, и так далее, и так далее - много всякого, о чем никогда раньше и не слыхивал Клайд. Эти рассказы заставляли его задумываться, мечтать, сомневаться, тревожиться и спрашивать себя -умно ли это и действительно ли в этом столько прелести, да и позволительны ли для него эти удовольствия? For had he not been otherwise instructed in regard to all this all his life long? Ведь его всю жизнь учили как раз обратному. There was a great thrill and yet a great question involved in all to which he was now listening so attentively. Во всем, к чему он теперь так внимательно прислушивался, таилось что-то глубоко волнующее, но и неясное, нерешенное. Again there was Thomas Ratterer, who was of a type which at first glance, one would have said, could scarcely prove either inimical or dangerous to any of the others. А Томас Ретерер! С первого же взгляда видно было, что вряд ли он может повредить кому-нибудь, стать чьим-то врагом. He was not more than five feet four, plump, with black hair and olive skin, and with an eye that was as limpid as water and as genial as could be. Ростом он был не выше пяти футов четырех дюймов, толстый, черноволосый, оливково-смуглый, с веселыми ясными глазами. He, too, as Clyde learned after a time, was of a nondescript family, and so had profited by no social or financial advantages of any kind. Он тоже, как впоследствии узнал Клайд, был из совсем бедной семье и не имел в жизни никаких материальных или социальных благ. But he had a way, and was liked by all of these youths - so much so that he was consulted about nearly everything. Но он был самостоятельный, и все товарищи любили его и всегда с ним обо всем советовались. A native of Wichita, recently moved to Kansas City, he and his sister were the principal support of a widowed mother. Он был родом из Уичиты и только недавно переселился в Канзас-Сити. Он и его сестра были главной поддержкой для матери-вдовы, которую оба очень любили. During their earlier and formative years, both had seen their very good-natured and sympathetic mother, of whom they were honestly fond, spurned and abused by a faithless husband. В детстве они видели, как унижал, оскорблял и обманывал их добрую, доверчивую мать ее вероломный супруг. There had been times when they were quite without food. Бывали дни, когда семья оставалась без куска хлеба. On more than one occasion they had been ejected for non-payment of rent. Не раз их выгоняли из квартиры, когда им не удавалось вовремя за нее заплатить. None too continuously Tommy and his sister had been maintained in various public schools. Ни в одной школе Томми и его сестра не могли оставаться долго. Finally, at the age of fourteen he had decamped to Kansas City, where he had secured different odd jobs, until he succeeded in connecting himself with the Green-Davidson, and was later joined by his mother and sister who had removed from Wichita to Kansas City to be with him. Наконец четырнадцати лет от роду Ретерер переселился в Канзас-Сити, где брался за всякую случайную работу, пока ему не удалось попасть в "Грин-Дэвидсон"; позже к нему переехали из Уичиты мать и сестра. But even more than by the luxury of the hotel or these youths, whom swiftly and yet surely he was beginning to decipher, Clyde was impressed by the downpour of small change that was tumbling in upon him and making a small lump in his right-hand pants pocket - dimes, nickels, quarters and half-dollars even, which increased and increased even on the first day until by nine o'clock he already had over four dollars in his pocket, and by twelve, at which hour he went off duty, he had over six and a half - as much as previously he had earned in a week. Но даже больше, чем роскошью отеля или этими юнцами, - их-то он довольно быстро раскусил, -Клайд восхищался потоком мелких подачек, который изливался на него, все увеличивая приятную тяжесть в правом кармане его брюк: монетки в пять, десять, двадцать пять центов и даже полу доллары - их становилось все больше и больше, и уже в первый день к девяти часам накопилось свыше четырех долларов, а к двенадцати, когда кончилось дежурство Клайда, у него было больше шести с половиной долларов -столько, сколько он раньше зарабатывал в неделю. And of all this, as he then knew, he need only hand Mr. Squires one - no more, Hegglund had said - and the rest, five dollars and a half, for one evening's interesting - yes, delightful and fascinating - work, belonged to himself. И из всей этой суммы нужно только отдать доллар Скуайрсу - один доллар, не больше, так сказал Хегленд, а остальное - пять с половиной долларов за один вечер интересной, восхитительной, изумительной работы - принадлежит ему! He could scarcely believe it. Он едва мог этому поверить. It seemed fantastic, Aladdinish, really. Право же, как в сказке! "Тысяча и одна ночь"! Nevertheless, at twelve, exactly, of that first day a gong had sounded somewhere - a shuffle of feet had been heard and three boys had appeared - one to take Barnes' place at the desk, the other two to answer calls. И, однако, ровно в двенадцать часов этого первого вечера где-то прозвучал гонг, послышалось шарканье ног, и появились три мальчика: один занял место Барнса за конторкой, двое других должны были исполнять поручения. And at the command of Barnes, the eight who were present were ordered to rise, right dress and march away. И по команде Барнса восемь мальчиков его смены поднялись, выстроились в ряд и направились к двери. And in the hall outside, and just as he was leaving, Clyde approached Mr. Squires and handed him a dollar in silver. В служебном помещении, как только его отпустили. Клайд подошел к мистеру Скуайрсу и вручил ему доллар серебром. "That's right," Mr. Squires remarked. - Правильно, - сказал мистер Скуайрс. No more. Только и всего. Then, Clyde, along with the others, descended to his locker, changed his clothes and walked out into the darkened streets, a sense of luck and a sense of responsibility as to future luck so thrilling him as to make him rather tremulous - giddy, even. Затем Клайд вместе с другими спустился в гардеробную к своему шкафчику, переоделся и вышел на темную улицу. Он счастлив, и в будущем счастье зависит только от него самого! Это ощущение было таким волнующим, что он весь дрожал и даже голова у него кружилась. To think that now, at last, he actually had such a place. Подумать только, что он добился такого места! To think that he could earn this much every day, maybe. Каждый день получать столько денег! He began to walk toward his home, his first thought being that he must sleep well and so be fit for his duties in the morning. Он направился было домой, решив хорошенько выспаться перед завтрашней работой. But thinking that he would not need to return to the hotel before 11:30 the next day, he wandered into an all-night beanery to have a cup of coffee and some pie. Но, вспомнив, что на следующий день ему нужно явиться в отель только в половине двенадцатого, зашел в ночное кафе и спросил чашку кофе и кусок пирога. And now all he was thinking was that he would only need to work from noon until six, when he should be free until the following morning at six. И теперь он думал только о том, что завтра надо работать всего лишь с двенадцати дня до шести вечера, а потом он будет свободен до шести часов следующего утра. And then he would make more money. И заработает еще денег. A lot of it to spend on himself. ? Chapter 8 И немалую часть истратит на себя. 8 T he thing that most interested Clyde at first was how, if at all, he was to keep the major portion of all this money he was making for himself. Больше всего занимала Клайда мысль, как сохранить для себя львиную долю денег, которые он зарабатывал. For ever since he had been working and earning money, it had been assumed that he would contribute a fair portion of all that he received - at least three-fourths of the smaller salaries he had received up to this time - toward the upkeep of the home. С тех пор как он впервые начал работать, установился такой порядок, что большую часть своего заработка - по крайней мере три четверти -Клайду приходилось вкладывать в общее хозяйство. But now, if he announced that he was receiving at least twenty-five dollars a week and more - and this entirely apart from the salary of fifteen a month and board - his parents would assuredly expect him to pay ten or twelve. Но если он теперь сообщит, что получает по меньшей мере двадцать пять долларов в неделю -и это не считая пятнадцати долларов жалованья в месяц и дарового стола, - родители, конечно, захотят, чтобы он давал им в неделю долларов десять - двенадцать. But so long had he been haunted by the desire to make himself as attractive looking as any other well-dressed boy that, now that he had the opportunity, he could not resist the temptation to equip himself first and as speedily as possible. Однако его слишком долго томило желание выглядеть не хуже любого изящного и хорошо одетого юноши, и теперь, когда представлялся счастливый случай, он не мог устоять перед искушением прежде всего хорошо одеться - и поскорее. Accordingly, he decided to say to his mother that all of the tips he received aggregated no more than a dollar a day. Поэтому он решил сказать матери, что все его чаевые не превышают доллара в день. And, in order to give himself greater freedom of action in the matter of disposing of his spare time, he announced that frequently, in addition to the long hours demanded of him every other day, he was expected to take the place of other boys who were sick or set to doing other things. А чтобы иметь возможность распоряжаться своим свободным временем по собственному усмотрению, он заявил, что нередко ему приходится, вдобавок к обычным рабочим часам, заменять других мальчиков, когда кто-либо из них болен или занят другой работой. And also, he explained that the management demanded of all boys that they look well outside as well as inside the hotel. Он сообщил также, что администрация отеля требует, чтобы у служащих был приличный вид не только в отеле, но и вне его. He could not long be seen coming to the hotel in the clothes that he now wore. Ему нельзя будет долго ходить в отель в том платье, которое он носит теперь, сказал он. Mr. Squires, he said, had hinted as much. Мистер Скуайрс уже намекал на это. But, as if to soften the blow, one of the boys at the hotel had told him of a place where he could procure quite all the things that he needed on time. Но, прибавил Клайд, чтобы смягчить удар, один из мальчиков указал ему место, где можно купить все необходимые вещи в рассрочку. And so unsophisticated was his mother in these matters that she believed him. И мать была так наивна во всех этих делах, что поверила ему. But that was not all. Но это было еще не все. He was now daily in contact with a type of youth who, because of his larger experience with the world and with the luxuries and vices of such a life as this, had already been inducted into certain forms of libertinism and vice even which up to this time were entirely foreign to Clyde's knowledge and set him agape with wonder and at first with even a timorous distaste. Клайд постоянно находился теперь в обществе юнцов, которые, работая в отеле, приобрели немалый жизненный опыт, познакомились здесь и с излишествами и с пороками и были уже посвящены в некоторые формы разврата, до сего времени совершенно неведомые Клайду. Он только рот раскрывал от удивления, а вначале также и от пугливого отвращения. Thus, as Hegglund had pointed out, a certain percentage of this group, of which Clyde was now one, made common cause in connection with quite regular adventures which usually followed their monthly pay night. Хегленд, например, сказал ему, что определенный процент заработка компании, к которой принадлежал теперь Клайд, шел на кутежи, которые устраивались в складчину раз в месяц -обычно в вечер после получки. These adventures, according to their moods and their cash at the time, led them usually either to one of two rather famous and not too respectable all-night restaurants. Эти кутежи, в зависимости от настроения компании и от наличных денег, начинались иногда "шикарным" ужином с выпивкой в одном из двух довольно известных, но не слишком респектабельных ночных ресторанов. In groups, as he gathered by degrees from hearing them talk, they were pleased to indulge in occasional late showy suppers with drinks, after which they were wont to go to either some flashy dance hall of the downtown section to pick up a girl, or that failing as a source of group interest, to visit some notorious - or as they would have deemed it reputed - brothel, very frequently camouflaged as a boarding house, where for much less than the amount of cash in their possession they could, as they often boasted, "have any girl in the house." Потом все гурьбой отправлялись в танцевальный зал попроще, чтобы подцепить там какую-нибудь девчонку, или, если этого казалось мало, шли в какой-нибудь известный, по их мнению, публичный дом (обычно замаскированный под "комнаты с пансионом"), где за небольшие деньги можно было, как они часто хвастали, получить "любую девочку на выбор". And here, of course, because of their known youth, ignorance, liberality, and uniform geniality and good looks, they were made much of, as a rule, being made most welcome by the various madames and girls of these places who sought, for commercial reasons of course, to interest them to come again. И так как они были очень юны и, в сущности, наивны, щедры, веселы и недурны собой, они встречали в этих домах самый радушный прием у "мадам" и у девиц, старавшихся - из коммерческих соображений, конечно, -понравиться им и заставить прийти снова. And so starved had been Clyde's life up to this time and so eager was he for almost any form of pleasure, that from the first he listened with all too eager ears to any account of anything that spelled adventure or pleasure. И настолько скудна была до сих пор жизнь Клайда, что теперь его неодолимо потянуло ко всяким развлечениям, и он жадно ловил каждый намек на приключения и удовольствия. Not that he approved of these types of adventures. Не то чтобы он одобрял похождения такого рода. As a matter of fact at first it offended and depressed him, seeing as he did that it ran counter to all he had heard and been told to believe these many years. Правду говоря, вначале эти рассказы оскорбляли и угнетали его: они слишком противоречили всему, что он слышал с детства и во что его заставляли верить много лет. Nevertheless so sharp a change and relief from the dreary and repressed work in which he had been brought up was it, that he could not help thinking of all this with an itch for the variety and color it seemed to suggest. И, однако, эта жизнь была таким резким контрастом, таким облегчением после безрадостных, гнетущих занятий, к которым Клайда приучали дома, что его неудержимо влекло к этим соблазнительным похождениям, казалось, обещавшим столько разнообразия и блеска. He listened sympathetically and eagerly, even while at times he was mentally disapproving of what he heard. Он слушал внимательно и жадно даже тогда, когда внутренне не одобрял слышанного. And seeing him so sympathetic and genial, first one and then another of these youths made overtures to him to go here, there or the other place - to a show, a restaurant, one of their homes, where a card game might be indulged in by two or three of them, or even to one of the shameless houses, contact with which Clyde at first resolutely refused. Видя, что он всегда приветлив и весел, товарищи один за другим стали приглашать его то в театр, то в ресторан, то к себе домой - сыграть в карты, -а то в один из тех непристойных домов, куда Клайд вначале наотрез отказывался идти. But by degrees, becoming familiar with Hegglund and Ratterer, both of whom he liked very much, and being invited by them to a joy-night supper - a "blow-out" as they termed it, at Frissell's - he decided to go. Но постепенно он все больше сближался с Хеглендом и Ретерером - оба они ему очень нравились, - и, когда, собираясь устроить кутеж в ресторане Фриссела, они позвали его, Клайд согласился. "There's going to be another one of our montly blow-outs to-morrow night, Clyde, around at Frissell's," Ratterer had said to him. - Завтра вечером мы устраиваем у Фриссела очередной кутеж, - сказал ему Ретерер. "Don't you want to come along? - Хочешь пойти, Клайд? You haven't been yet." Ты еще ни разу с нами не пировал. By this time, Clyde, having acclimated himself to this caloric atmosphere, was by no means as dubious as he was at first. К этому времени Клайд уже освоился с атмосферой отеля и почти избавился от своей прежней нерешительности. For by now, in imitation of Doyle, whom he had studied most carefully and to great advantage, he had outfitted himself with a new brown suit, cap, overcoat, socks, stickpin and shoes as near like those of his mentor as possible. Старательно и не без пользы для себя подражая Дойлу, он обзавелся новым коричневым костюмом, кепкой, пальто, носками, булавкой для галстука и ботинками, по возможности такими же, как у его ментора. And the costume became him well - excellently well -so much so that he was far more attractive than he had ever been in his life, and now, not only his parents, but his younger brother and sister, were not a little astonished and even amazed by the change. И костюм очень шел ему, чрезвычайно шел, - он казался теперь привлекательнее, чем когда-либо: не только его родители, но и младший брат и сестра были удивлены и даже потрясены происшедшей с ним переменой. How could Clyde have come by all this grandeur so speedily? Как сумел Клайд так великолепно одеться и так быстро? How much could all this that he wore now have cost? Сколько все это стоило? Was he not hypothecating more of his future earnings for this temporary grandeur than was really wise? Не наделал ли он ради этого преходящего великолепия слишком больших долгов в надежде на будущий заработок и благоразумно ли это? He might need it in the future. Ему могут потом понадобиться деньги. The other children needed things, too. И другие дети тоже во многом нуждаются. And was the moral and spiritual atmosphere of a place that made him work such long hours and kept him out so late every day, and for so little pay, just the place to work? Да и подходящая ли моральная и духовная атмосфера в этом отеле, где его заставляют работать так много и задерживают каждый вечер так поздно, а платят так мало? To all of which, he had replied, rather artfully for him, that it was all for the best, he was not working too hard. На все это Клайд отвечал (довольно умело), что все идет хорошо, что работа не слишком тяжелая. His clothes were not too fine, by any means - his mother should see some of the other boys. Его костюм вовсе не так уж хорош, - посмотрела бы мать на других мальчиков. He was not spending too much money. Он тратит не слишком много. And, anyhow, he had a long while in which to pay for all he had bought. И, во всяком случае, все это куплено в рассрочку, и он может расплачиваться постепенно. But now, as to this supper. Но ужин! That was a different matter, even to him. Это уже совсем другое дело. How, he asked himself, in case the thing lasted until very late as was expected, could he explain to his mother and father his remaining out so very late. Пирушка, вероятно, затянется допоздна, и как он тогда объяснит матери и отцу свое долгое отсутствие? Ratterer had said it might last until three or four, anyhow, although he might go, of course, any time, but how would that look, deserting the crowd? Ретерер говорил, что веселье кончится не раньше трех-четырех часов ночи; впрочем, Клайд, конечно, может уйти в любое время. Но хорошо ли расстраивать компанию? And yet hang it all, most of them did not live at home as he did, or if they did like Ratterer, they had parents who didn't mind what they did. Да, но, черт возьми, большинство из них не живет в семье, как Клайд, а если и живут, то родителей -например, мать Ретерера мало беспокоит, что делают дети. Still, a late supper like that - was it wise? Но все же благоразумное ли это дело такая поздняя пирушка? All these boys drank and thought nothing of it -Hegglund, Ratterer, Kinsella, Shiel. Все его новые друзья - и Хегленд, и Ретерер, и Кинселла, и Шил - выпивают и не видят в этом ничего дурного. It must be silly for him to think that there was so much danger in drinking a little, as they did on these occasions. Глупо с его стороны думать, что это так опасно -выпить немножко, как все они делают в таких случаях. On the other hand it was true that he need not drink unless he wanted to. И потом ведь он может не пить, если не захочет. He could go, and if anything was said at home, he would say that he had to work late. Он пойдет, а если дома спросят, он скажет, что пришлось задержаться на работе. What difference did it make if he stayed out late once in a while? Почему бы ему когда-нибудь и не прийти поздно домой? Wasn't he a man now? Разве он теперь не взрослый человек? Wasn't he making more money than any one else in the family? Разве он не зарабатывает больше всех в семье? And couldn't he begin to do as he pleased? Пора бы ему вести себя так, как хочется. He began to sense the delight of personal freedom - to sniff the air of personal and delicious romance - and he was not to be held back by any suggestion which his mother could now make. ? Chapter 9 Он уже начал ощущать всю прелесть личной свободы, уже предвкушал восхитительные приключения, и теперь никакие материнские предостережения не могли его удержать. 9 A nd so the interesting dinner, with Clyde attending, came to pass. И вот настало время веселой пирушки с участием Клайда. And it was partaken of at Frissell's, as Ratterer had said. Как и говорил Ретерер, она должна была состояться у Фриссела. And by now Clyde, having come to be on genial terms with all of these youths, was in the gayest of moods about it all. И Клайд, уже успевший подружиться с товарищами по работе, был ужасно доволен и весел. Think of his new state in life, anyhow. Ведь для него настала новая жизнь. Only a few weeks ago he was all alone, not a boy friend, scarcely a boy acquaintance in the world! Всего несколько недель назад он был совсем одинок: ни одного друга, почти никаких знакомых среди сверстников! And here he was, so soon after, going to this fine dinner with this interesting group. И вот так быстро - он собирается на шикарный ужин в такой интересной компании! And true to the illusions of youth, the place appeared far more interesting than it really was. Клайду, верному иллюзиям юности, ресторан показался гораздо более привлекательным, чем он был на самом деле. It was little more than an excellent chop-house of the older American order. Этот ресторан был по сути чем-то вроде хорошей американской закусочной доброго старого времени. Its walls were hung thick with signed pictures of actors and actresses, together with playbills of various periods. Стены были густо увешаны старыми афишами и портретами актеров и актрис с их автографами. And because of the general excellence of the food, to say nothing of the geniality of its present manager, it had become the hangout of passing actors, politicians, local business men, and after them, the generality of followers who are always drawn by that which presents something a little different to that with which they are familiar. Здесь прекрасно кормили, притом хозяин отличался радушием, и потому ресторан стали охотно посещать заезжие актеры, политические деятели, местные дельцы, а за ними и все, кого тянет ко всему новому, хоть немного не похожему на то, что уже приелось. And these boys, having heard at one time and another from cab and taxi drivers that this was one of the best places in town, fixed upon it for their monthly dinners. И мальчишки-рассыльные, которые не раз слышали от возчиков и шоферов такси, что ресторан Фриссела - один из лучших в городе, выбрали его для своих ежемесячных пирушек. Single plates of anything cost from sixty cents to a dollar. Отдельные блюда стоили здесь от шестидесяти центов до одного доллара. Coffee and tea were served in pots only. Кофе и чай подавались только целыми кофейниками и чайниками. You could get anything you wanted to drink. Здесь можно было получить любые напитки. To the left of the main room as you went in was a darker and low-ceilinged room with a fireplace, to which only men resorted and sat and smoked, and read papers after dinner, and it was for this room that these youths reserved their greatest admiration. Налево от главной залы находилась полуосвещенная комната с низким потолком и большим камином, куда обычно удалялись мужчины: после обеда они садились здесь у огня, курили и читали газеты; эта комната больше всего восхищала мальчишек из "Грин-Дэвидсон". Eating here, they somehow felt older, wiser, more important - real men of the world. Здесь они чувствовали себя как-то старше, более опытными, более значительными - настоящими светскими людьми. And Ratterer and Hegglund, to whom by now Clyde had become very much attached, as well as most of the others, were satisfied that there was not another place in all Kansas City that was really as good. Ретерер и Хегленд, к которым Клайд очень привязался, равно как и большинство остальных, считали, что во всем Канзас-Сити и впрямь не найти лучшего места. And so this day, having drawn their pay at noon, and being off at six for the night, they gathered outside the hotel at the corner nearest the drug store at which Clyde had originally applied for work, and were off in a happy, noisy frame of mind - Hegglund, Ratterer, Paul Shiel, Davis Higby, another youth, Arthur Kinsella and Clyde. И вот в назначенный день Хегленд, Ретерер, Пол Шил, Дэвис Хигби (тоже мальчик из отеля), Артур Кинселла и Клайд, получив свой месячный заработок и освободившись в шесть часов вечера, собрались на углу подле аптекарского магазина, где Клайд вначале искал работу, и веселой, шумной компанией отправились к Фрисселу. "Didja hear de trick de guy from St. Louis pulled on the main office yesterday?" Hegglund inquired of the crowd generally, as they started walking. - Слыхали, какую штуку сыграл вчера с нашей конторой один парень из Сент-Луиса? - спросил Хегленд, обращаясь ко всем сразу, когда они двинулись в путь. "Wires last Saturday from St. Louis for a parlor, bedroom and bat for himself and wife, an' orders flowers put in de room. - В субботу заказывает по телефону из Сент-Луиса номер для себя и для жены -гостиную, спальню и ванную и велит поставить в комнаты цветы. Jimmy, the key clerk, was just tellin' me. Мне сейчас рассказал Джимми, номерной клерк. Den he comes on here and registers himself an' his girl, see, as man and wife, an', gee, a peach of a lookin' girl, too - I saw 'em. Потом он приезжает сюда со своей девочкой, и они записываются как муж и жена, понятно? А девчонка премиленькая, я видел. Listen, you fellows, cantcha? Нет, вы слушайте! Den, on Wednesday, after he's been here tree days and dey're beginnin' to wonder about him a little -meals sent to de room and all dat - he comes down and says dat his wife's gotta go back to St. Louis, and dat he won't need no suite, just one room, and dat they can transfer his trunk and her bags to de new room until train time for her. Прожил он в отеле три дня, наши уж стали коситься на него - понимаете, обеды в номер и все такое. Потом в среду приходит он в контору и говорит, что его жена едет назад в Сент-Луис и что ему теперь не нужен такой номер - хватит и одной комнаты и чтоб перенесли его сундук и ее вещи в новую комнату, пока жене не пора будет на поезд. But de trunk ain't his at all, see, but hers. А сундук-то вовсе не его, а тоже ее, понятно? And she ain't goin', don't know nuttin about it. И никуда она не едет и знать ничего не знает. But he is. А едет-то он. Den he beats it, see, and leaves her and de trunk in de room. Натянул всем нос, понятно? And widout a bean, see? И бросил ее с сундуком и без единой монетки. Понятно? Now, dey're holdin' her and her trunk, an' she's cryin' and wirin' friends, and dere's hell to pay all around. А теперь они ее не выпускают с ее сундуком, а она плачет да друзьям шлет телеграммы. А платить-то уйму надо. Can ya beat dat? Видали вы этакое? An' de flowers, too. Цветы в комнату! Roses. Розы! An' six different meals in de room and drinks for him, too." И по шесть раз еду в номер носили, ну и пил он тоже, ясное дело! "Sure, I know the one you mean," exclaimed Paul Shiel. - Я знаю, кто это! - воскликнул Шил. "I took up some drinks myself. - Я носил ему вино. I felt there was something phony about that guy. Так я и знал, что тут что-то неладно. He was too smooth and loud-talking. Уж очень он был вежливый и говорил чересчур громко. An' he only comes across with a dime at that." А на чай только и дал, что десять центов. "I remember him, too," exclaimed Ratterer. - И я его помню, - сказал Ретерер. "He sent me down for all the Chicago papers Monday an' only give me a dime. - Он велел мне принести все чикагские газеты за понедельник и тоже дал только десять центов. He looked like a bluff to me." Он мне сразу показался пройдохой. "Well, dey fell for him up in front, all right." It was Hegglund talking. - Да, сели они с ним в калошу, - сказал Хегленд. "An' now dey're tryin' to gouge it outa her. - А теперь стараются вытянуть деньги из нее. Can you beat it?" Ловко? "She didn't look to me to be more than eighteen or twenty, if she's that old," put in Arthur Kinsella, who up to now had said nothing. - Мне она показалась лет восемнадцати-двадцати, не больше, - вставил молчавший до сих пор Артур Кинселла. "Did you see either of 'em, Clyde?" inquired Ratterer, who was inclined to favor and foster Clyde and include him in everything. - А ты их видел, Клайд? - спросил Ретерер; он вообще покровительствовал Клайду и теперь старался ободрить его и втянуть в общий разговор. "No" replied Clyde. - Нет, не помню, - ответил Клайд. "I must have missed those two. I don't remember seeing either of 'em." - Наверно, меня к ним не посылали. "Well, you missed seein' a bird when you missed that one. - Ну, значит, ты упустил случай поглядеть на редкую птицу. Tall, long black cut-a-way coat, wide, black derby pulled low over his eyes, pearl-gray spats, too. Он такой высокий, в длинном черном английском пальто, котелок надвинут на глаза, и светло-серые гетры. I thought he was an English duke or something at first, the way he walked, and with a cane, too. Видали бы вы, как он разгуливает, да еще с тросточкой! Я сперва думал, что это какой-нибудь английский герцог. All they gotta do is pull that English stuff, an' talk loud an' order everybody about an' they get by with it every time." Нужно только вырядиться во все английское, да говорить погромче, да всеми вокруг командовать, - и клюнет: кто угодно поверит. "That's right," commented Davis Higby. - Это верно, - заметил Дэвис Хигби. "That's good stuff, that English line. - Хорошая штука английский стиль. I wouldn't mind pulling some of it myself sometime." Я бы и сам не прочь так приодеться. They had now turned two corners, crossed two different streets and, in group formation, were making their way through the main door of Frissell's, which gave in on the reflection of lights upon china and silverware and faces, and the buzz and clatter of a dinner crowd. Clyde was enormously impressed. Они дважды завернули за угол, пересекли одну за другой две улицы и наконец всей компанией вошли к Фрисселу. Клайда ослепил яркий свет, отражавшийся на фарфоре, на серебре, на лицах обедающих, он был оглушен жужжанием голосов и звоном посуды. Never before, apart from the Green-Davidson, had he been in such a place. Никогда еще, если не считать отеля "Грин-Дэвидсон", не был он в таком месте. And with such wise, experienced youths. Да еще с такими сведущими, опытными ребятами! They made their way to a group of tables which faced a leather wall-seat. Они прошли к столикам, которые были расставлены перед длинным кожаным диваном, тянувшимся вдоль стены. The head-waiter, recognizing Ratterer and Hegglund and Kinsella as old patrons, had two tables put together and butter and bread and glasses brought. Метрдотель, узнав завсегдатаев Ретерера, Хегленда и Кинселлу, распорядился сдвинуть вместе два столика и подать стаканы, хлеб и масло. About these they arranged themselves, Clyde with Ratterer and Higby occupying the wall seat; Hegglund, Kinsella and Shiel sitting opposite. Компания расселась: Клайд с Ретерером и Хигби -на диване у стены, Хегленд, Кинселла и Шил -напротив них. "Now, me for a good old Manhattan, to begin wit'," exclaimed Hegglund avidly, looking about on the crowd in the room and feeling that now indeed he was a person. - Я начну с доброго старого манхэттенского, -объявил с жадностью Хегленд, оглядывая публику за столиками и чувствуя себя поистине важной персоной. Of a reddish-tan hue, his eyes keen and blue, his reddish-brown hair brushed straight up from his forehead, he seemed not unlike a large and overzealous rooster. Красновато-смуглый, с живыми голубыми глазами, с темно-рыжими волосами ежиком, он походил на большого задорного петуха. And similarly, Arthur Kinsella, once he was in here, seemed to perk up and take heart of his present glory. И Артур Кинселла тоже, как и Хегленд, разом оживился, попав сюда, и, казалось, наслаждался собственным величием. In a sort of ostentatious way, he drew back his coat sleeves, seized a bill of fare, and scanning the drink-list on the back, exclaimed: Он демонстративно поддернул рукава, взял в руки меню и, просматривая прейскурант вин, напечатанный на обороте, воскликнул: "Well, a dry Martini is good enough for a start." - Ну, на мой вкус, для начала недурно сухое мартини. "Well, I'm going to begin with a Scotch and soda," observed Paul Shiel, solemnly, examining at the same time the meat orders. - А я предпочитаю шотландское виски с содовой, -торжественно произнес Пол Шил, изучая тем временем перечень мясных блюд. "None of your cocktails for me to-night," insisted Ratterer, genially, but with a note of reserve in his voice. - Увольте меня сегодня от ваших коктейлей, -весело, но решительно заявил Ретерер. "I said I wasn t going to drink much to-night, and I'm not. - Я сказал, что не буду сегодня много пить, - и не буду. I think a glass of Rhine wine and seltzer will be about my speed." С меня довольно стакана рейнвейна с сельтерской. "For de love o' Mike, will you listen to dat, now," exclaimed Hegglund, deprecatingly. - Нет, вы только послушайте! - негодующе воскликнул Хегленд. "He's goin' to begin on Rhine wine. - Он начнет с рейнвейна! And him dat likes Manhattans always. И это он, старый любитель манхэттенского! What's gettin' into you all of a sudden, Tommy? Что с тобой стряслось, Томми? I t'ought you said you wanted a good time to- night." Ты ведь, по-моему, хотел повеселиться? "So I do," replied Ratterer, "but can't I have a good time without lappin' up everything in the place? - Я и хочу, - возразил Ретерер. - Но разве нельзя веселиться, пока не вылакаешь все, что только тут найдется выпить? I want to stay sober to-night. No more call-downs for me in the morning, if I know what I'm about. Сегодня я хоту быть трезвым, не хочу больше получать выговоры по утрам и не получу, если буду понимать, что делаю. I came pretty near not showing up last time." В прошлый раз я насилу выполз на работу. "That's true, too," exclaimed Arthur Kinsella. - Верно! - поддержал Артур Кинселла. "I don't want to drink so much I don't know where I'm at, but I'm not going to begin worrying about it now." - Я тоже не хочу напиваться так, чтоб терять голову. Но пока еще рано об этом беспокоиться. "How about you, Higby?" Hegglund now called to the round-eyed youth. - А ты, Хигби? - обратился Хегленд к глазастому пареньку. "I'm having a Manhattan, too," he replied, and then, looking up at the waiter who was beside him, added, "How's tricks, Dennis?" - Мне тоже манхэттенского, - сказал тот, и, взглянув на официанта, стоявшего рядом, спросил: - Как делишки, Дэннис? "Oh, I can't complain," replied the waiter. - Не могу пожаловаться, - ответил официант. "They're breakin' all right for me these days. - Последние дни совсем хорошо. How's everything over to the hotel?" А как дела в отеле? "Fine, fine," replied Higby, cheerfully, studying the bill-of-fare. - Прекрасно, прекрасно, - весело ответил Хигби, изучая меню. "An' you, Griffiths? - А ты, Грифитс? What are you goin' to have?" called Hegglund, for, as master-of-ceremonies, delegated by the others to look after the orders and pay the bill and tip the waiter, he was now fulfilling the role. Что ты будешь пить? - спросил Хегленд. Он был избран церемониймейстером, чтобы следить за выполнением заказов, заплатить по счету, дать чаевые, и теперь исполнял свою роль. "Who, me? - Кто? Oh, me," exclaimed Clyde, not a little disturbed by this inquiry, for up to now - this very hour, in fact - he had never touched anything stronger than coffee or ice-cream soda. He had been not a little taken back by the brisk and sophisticated way in which these youths ordered cocktails and whisky. Я? О, я... - воскликнул Клайд, немало смущенный этим вопросом. Ведь он еще никогда до этой минуты не прикасался к чему-либо крепче кофе или мороженого с содовой водой и теперь был немного испуган веселой развязностью, с какою остальные заказывали коктейли и виски. Surely he could not go so far as that, and yet, so well had he known long before this, from the conversation of these youths, that on such occasions as this they did drink, that he did not see how he could very well hold back. Конечно, он не может зайти так далеко... однако он давно знал из их разговоров, что в такие вечера они все пьют, и не представлял себе, как можно отстать от остальных. What would they think of him if he didn't drink something? Что они подумают о нем, если он откажется выпить? For ever since he had been among them, he had been trying to appear as much of a man of the world as they were. Попав в эту компанию, он с самого начала старался казаться таким же искушенным светским человеком, как и они. And yet back of him, as he could plainly feel, lay all of the years in which he had been drilled in the "horrors" of drink and evil companionship. И все же он ясно чувствовал за плечами те годы, когда ему непрерывно твердили об ужасах пьянства и дурной компании. And even though in his heart this long while he had secretly rebelled against nearly all the texts and maxims to which his parents were always alluding, deeply resenting really as worthless and pointless the ragamuffin crew of wasters and failures whom they were always seeking to save, still, now he was inclined to think and hesitate. В глубине души Клайд давно уже восставал против всех этих текстов и изречений, на которые всегда ссылались его родители, и глубоко презирал за тупость и никчемность оборванную толпу бездельников и неудачников, которых в миссии Грифитсов пытались спасать, - и все же теперь он заколебался. Should he or should he not drink? Пить или не пить? For the fraction of an instant only, while all these things in him now spoke, he hesitated, then added: Он колебался лишь какую-то долю секунды, когда в нем заговорило прошлое, потом сказал: "Why, I, oh - I think I'll take Rhine wine and seltzer, too." - Что ж, я... я тоже выпью рейнвейна с сельтерской. It was the easiest and safest thing to say, as he saw it. Он понимал, что такой ответ - самый легкий и безопасный. Already the rather temperate and even innocuous character of Rhine wine and seltzer had been emphasized by Hegglund and all the others. Невинный характер этой смеси - рейнвейна с сельтерской - уже был подчеркнут Хеглендом и остальными. And yet Ratterer was taking it - a thing which made his choice less conspicuous and, as he felt, less ridiculous. И все же Ретерер заказал себе именно рейнвейн, это обстоятельство, как чувствовал Клайд, делало и его собственный выбор не столь заметным и смешным. "Will you listen to dis now?" exclaimed Hegglund, dramatically. - Что делается! - в притворном отчаянии воскликнул Хегленд. "He says he'll have Rhine wine and seltzer, too. - Он тоже хочет пить рейнвейн с сельтерской! I see where dis party breaks up at half-past eight, all right, unless some of de rest of us do someting." Давайте что-нибудь предпримем, а то, видать, наша вечеринка кончится к полдесятому. And Davis Higby, who was far more trenchant and roistering than his pleasant exterior gave any indication of, turned to Ratterer and said: Дэвис Хигби, гораздо более резкий и шумный, чем можно было предполагать по его приятной внешности, повернулся к Ретереру: "Whatja want to start this Rhine wine and seltzer stuff for, so soon, Tom? - Чего ты спозаранку завел эту муру насчет рейнвейна с сельтерской. Том? Dontcha want us to have any fun at all to-night?" Не хочешь повеселиться сегодня? "Well, I told you why," said Ratterer. - Я же сказал почему, - ответил Ретерер. "Besides, the last time I went down to that joint I had forty bucks when I went in and not a cent when I came out. - И потом, когда мы в прошлый раз зашли в тот притончик, у меня было сорок долларов, а вышел я оттуда без единого цента. I want to know what's goin' on this time." На этот раз я хочу знать, что со мной творится. "That joint," thought Clyde on hearing it. "Тот притончик", - подумал Клайд, слушая разговор. Then, after this supper, when they had all drunk and eaten enough, they were going down to one of those places called a "joint"- a bad-house, really. Значит, после ужина, когда все порядком выпьют и поедят, они отправятся в одно из тех мест, которые называются притонами, в такой дом. There was no doubt of it - he knew what the word meant. Тут не могло быть никаких сомнений. Он понимал, что это значит. There would be women there - bad women - evil women. Там будут женщины... дурные женщины... развратные женщины... And he would be expected - could he - would he? Но как же он? Неужели он тоже... For the first time in his life now, he found himself confronted by a choice as to his desire for the more accurate knowledge of the one great fascinating mystery that had for so long confronted and fascinated and baffled and yet frightened him a little. Впервые в жизни Клайду представлялась возможность, которой он давно жаждал: узнать наконец великую, соблазнительную тайну, что так давно влекла его и сбивала с толку, манила, но и пугала. For, despite all his many thoughts in regard to all this and women in general, he had never been in contact with any one of them in this way. Хотя он много думал обо всем этом и о женщинах вообще, он никогда еще не был близок ни с одной. And now - now - А теперь... теперь... All of a sudden he felt faint thrills of hot and cold racing up and down his back and all over him. Он вдруг почувствовал, что его бросает то в жар, то в холод. His hands and face grew hot and then became moist -then his cheeks and forehead flamed. He could feel them. Лицо и руки стали горячими и влажными, он ощущал, как пылают его щеки и лоб. Strange, swift, enticing and yet disturbing thoughts raced in and out of his consciousness. Странные, быстрые, заманчивые и тревожные мысли проносились в его мозгу. His hair tingled and he saw pictures - bacchanalian scenes - which swiftly, and yet in vain, he sought to put out of his mind. They would keep coming back. Мороз пробегал по коже. Он невольно рисовал себе соблазнительные вакхические сцены - и тотчас пытался выбросить их из головы, но напрасно: они возвращались снова. And he wanted them to come back. Yet he did not. И ему хотелось, чтобы они возвращались, - и не хотелось... And through it all he was now a little afraid. И за всем этим скрывался испуг. Pshaw! Had he no courage at all? Но неужели же он такой трус? These other fellows were not disturbed by the prospects of what was before them. Остальных все предстоящее ничуть не тревожило. They were very gay. Они были очень веселы. They were already beginning to laugh and kid one another in regard to certain funny things that had happened the last time they were all out together. Они смеялись и подшучивали друг над другом, вспоминая кое-какие забавные истории, которые произошли с ними во время последнего кутежа. But what would his mother think if she knew? Но что подумала бы его мать, если б узнала? His mother! Мать! He dared not think of his mother or his father either at this time, and put them both resolutely out of his mind. Он не смел думать ни о ней, ни об отце и поспешил прогнать мысль о них. "Oh, say, Kinsella," called Higby. "Do you remember that little red head in that Pacific Street joint that wanted you to run away to Chicago with her?" - А помнишь, Кинселла, ту маленькую, рыженькую, в доме на Пасифик-стрит? -воскликнул Хигби. - Она еще упрашивала тебя бежать с ней в Чикаго? "Do I?" replied the amused Kinsella, taking up the Martini that was just then served him. - Конечно, помню, - усмехнулся Кинселла, наливая себе мартини: ему как раз подали вино. "She even wanted me to quit the hotel game and let her start me in a business of some kind. - Она даже хотела, чтобы я бросил отель. Обещала, что поможет мне взяться за какое-нибудь дело. 'I wouldn't need to work at all if I stuck by her,' she told me." Говорила, что мне вовсе не придется работать, если я останусь с ней. "Oh, no, you wouldn't need to work at all, except one way," called Ratterer. - Да, тогда у тебя была бы только одна работа! -заметил Ретерер. The waiter put down Clyde's glass of Rhine wine and seltzer beside him and, interested and intense and troubled and fascinated by all that he heard, he picked it up, tasted it and, finding it mild and rather pleasing, drank it all down at once. Официант поставил перед Клайдом бокал рейнвейна с сельтерской. Глубоко взволнованный, заинтересованный, восхищенный всем слышанным, Клайд поднял бокал, пригубил вино, нашел, что оно нежно и приятно, и залпом выпил. And yet so wrought up were his thoughts that he scarcely realized then that he had drunk it. Он был так занят своими мыслями, что сам не заметил, как это получилось. "Good for you," observed Kinsella, in a most cordial tone. - Молодчина, - сказал Кинселла самым дружеским тоном. "You must like that stuff." - Эта штука тебе понравится. "Oh, it's not so bad," said Clyde. - Да, это совсем неплохо, - ответил Клайд. And Hegglund, seeing how swiftly it had gone, and feeling that Clyde, new to this world and green, needed to be cheered and strengthened, called to the waiter: А Хегленд, видя, как быстро идет дело, и понимая, что Клайд - совсем еще новичок в этой компании и нуждается в поддержке и одобрении, подозвал официанта: "Here Jerry! - Послушай, Джерри! One more of these, and make it a big one," he whispered behind his hand. - И прибавил так, чтобы не слышал Клайд: - Того же самого, да побольше... And so the dinner proceeded. Ужин продолжался. And it was nearly eleven before they had exhausted the various matters of interest to them - stories of past affairs, past jobs, past feats of daring. Было уже около одиннадцати часов, когда они наконец исчерпали все интересные темы -рассказы о прежних приключениях, о прежней работе, о разных ловких и дерзких проделках. And by then Clyde had had considerable time to meditate on all of these youths - and he was inclined to think that he was not nearly as green as they thought, or if so, at least shrewder than most of them -of a better mentality, really. У Клайда было достаточно времени поразмыслить над всем этим, и теперь он склонен был думать, что сам он вовсе не такой уж желторотый, как кажется его приятелям. А если даже и так... Зато он хитрее большинства из них, умнее... For who were they and what were their ambitions? Кто они такие и к чему стремятся? Hegglund, as he could see, was vain and noisy and foolish - a person who could be taken in and conciliated by a little flattery. Хегленд, как стало ясно Клайду, тщеславен, глуповат, криклив, и его легко подкупить пустячной лестью. And Higby and Kinsella, interesting and attractive boys both, were still vain of things he could not be proud of - Higby of knowing a little something about automobiles - he had an uncle in the business -Kinsella of gambling, rolling dice even. Хигби и Кинселла незаурядные и славные юноши - чванились тем, чем Клайд не стал бы очень гордиться: Хигби хвастал, что понимает кое-что в автомобилях (его дядя имел какое-то отношение к этому делу), а Кинселла - умением играть в карты и даже в кости. And as for Ratterer and Shiel, he could see and had noticed for some time, that they were content with the bell-hop business - just continuing in that and nothing more - a thing which he could not believe, even now, would interest him forever. А Ретерер и Шил - он еще раньше заметил это -были вполне довольны своей работой в отеле, готовы были заниматься ею и впредь и ни о чем другом не мечтали. А Клайд уже теперь не мог себе представить, чтобы должность рассыльного осталась пределом всех его желаний. At the same time, being confronted by this problem of how soon they would be wanting to go to a place into which he had never ventured before, and to be doing things which he had never let himself think he would do in just this way, he was just a little disturbed. В то же время он с некоторой тревогой думал о той минуте, когда все отправятся туда, где он никогда еще не бывал, чтобы делать то, чем он никогда не предполагал заниматься в таких условиях. Had he not better excuse himself after they got outside, or perhaps, after starting along with them in whatsoever direction they chose to go, quietly slip away at some corner and return to his own home? Не лучше ли ему извиниться, когда все выйдут из ресторана? Или, может быть, выйти вместе с ними, а там тихонько скользнуть за первый же угол и вернуться домой? For had he not already heard that the most dreadful of diseases were occasionally contracted in just such places - and that men died miserable deaths later because of low vices begun in this fashion? Он слышал, что в таких вот местах можно схватить самую страшную болезнь и что люди умирают потом жалкой смертью от низменных пороков, которые там приобретают. He could hear his mother lecturing concerning all this - yet with scarcely any direct knowledge of any kind. Его мать произносила немало речей на эту тему, хотя вряд ли толком что-нибудь об этом знала. And yet, as an argument per contra, here were all of these boys in nowise disturbed by what was in their minds or moods to do. И, однако, вот перед ним довод, опровергающий все эти страхи: его новые товарищи, ничуть не обеспокоенные тем, что они собирались делать. On the contrary, they were very gay over it all and amused - nothing more. Наоборот, для них это очень веселое и забавное приключение - только и всего. In fact, Ratterer, who was really very fond of Clyde by now, more because of the way he looked and inquired and listened than because of anything Clyde did or said, kept nudging him with his elbow now and then, asking laughingly, И действительно, Ретерер, искренне привязавшийся к Клайду - больше за его манеру смотреть, спрашивать и слушать, а не за то, что Клайд делал или говорил, - то и дело подталкивал его локтем и, смеясь, спрашивал: "How about it, Clyde? - Ну, как, Клайд? Going to be initiated to-night?" and then smiling broadly. Сегодня посвящение? - и широко улыбался. Or finding Clyde quite still and thinking at times, "They won't do more than bite you, Clyde." Или, видя, что Клайд совсем притих и задумался, он говорил: - Не бойся, тебя не съедят, самое большее - укусят. And Hegglund, taking his cue from Ratterer and occasionally desisting from his own self-glorifying diatribes, would add: А Хегленд время от времени прерывал свои самовосхваления и, подхватывая намеки Ретерера, прибавлял: "You won't ever be de same, Clyde. - Нельзя всю жизнь таким оставаться. Dey never are. Так не бывает. But we'll all be wid you in case of trouble." Но в случае чего мы за тебя постоим. And Clyde, nervous and irritated, would retort: Клайд, нервничая, наконец оборвал с досадой: "Ah, cut it out, you two. - Да отстаньте вы! Quit kidding. Хватит насмехаться! What's the use of trying to make out that you know so much more than I do?" Для чего это вам нужно хвалиться, что вы знаете больше меня? And Ratterer would signal Hegglund with his eyes to let up and would occasionally whisper to Clyde: Ретерер подмигнул Хегленду, чтобы тот оставил Клайда в покое, а сам шепнул: "That's all right, old man, don't get sore. - Не сердись, старина, все в порядке. You know we were just fooling, that's all." Мы просто пошутили малость, ты ж понимаешь! And Clyde, very much drawn to Ratterer, would relent and wish he were not so foolish as to show what he actually was thinking about. И Клайд, которому очень нравился Ретерер, быстро смягчился и пожалел, что так глупо себя выдал. At last, however, by eleven o'clock, they had had their fill of conversation and food and drink and were ready to depart, Hegglund leading the way. Наконец около одиннадцати часов, когда уже вдоволь наговорились, наелись и напились, вся компания под предводительством Хегленда вышла из ресторана. And instead of the vulgar and secretive mission producing a kind of solemnity and mental or moral self-examination and self-flagellation, they laughed and talked as though there was nothing but a delicious form of amusement before them. Бесстыдные и темные намерения не заставили их призадуматься, не вызвали в них стремления к умственному и нравственному самоисследованию и самобичеванию, - напротив, они так весело смеялись и болтали, словно их ожидала просто милая забава. Indeed, much to Clyde's disgust and amazement, they now began to reminisce concerning other ventures into this world - of one particular one which seemed to amuse them all greatly, and which seemed to concern some "joint," as they called it, which they had once visited - a place called "Bettina's." They had been led there originally by a certain wild youth by the name of "Pinky" Jones of the staff of another local hotel. С изумлением и отвращением слушал Клайд, как они вспоминали свои прежние похождения. По-видимому, всех особенно забавлял случай в притоне под названием "Дом Беттины", где они однажды побывали. Их привел туда один бесшабашный малый по прозвищу Малыш Джонс, служащий из другого отеля. And this boy and one other by the name of Birmingham, together with Hegglund, who had become wildly intoxicated, had there indulged in wild pranks which all but led to their arrest - pranks which to Clyde, as he listened to them, seemed scarcely possible to boys of this caliber and cleanly appearance - pranks so crude and disgusting as to sicken him a little. Этот Малыш и еще один паренек, по имени Бирмингэм, вместе с Хеглендом, который отчаянно напился, позволили себе такие выходки, что их чуть не арестовали. Клайд слушал и с трудом верил, что эти мальчики, внешне такие порядочные и опрятные, могли проделывать подобные вещи: выходки были так грубы и отвратительны, что Клайда даже немного затошнило. "Oh, ho, and de pitcher of water de girl on de second floor doused on me as I went out," called Hegglund, laughing heartily. - А помните, как девчонка со второго этажа окатила меня водой из кувшина, когда я выходил!- громко хохотал Хегленд. "And the big fat guy on the second floor that came to the door to see. Remember?" laughed Kinsella. - А тот толстяк во втором этаже! Как он подошел к двери посмотреть, помните? - смеялся Кинселла. "He thought there was a fire or a riot, I bet." - Он наверняка решил, что тут пожар или бунт! "And you and that little fat girl, Piggy. - А ты с той маленькой толстушкой Пигги! 'Member, Ratterer?" squealed Shiel, laughing and choking as he tried to tell of it. Помнишь, Ретерер? - визжал Шил, захлебываясь от хохота и еле выговаривая слова. "And Ratterer's legs all bent under his load. Yoo-hoo!" yelled Hegglund. - У него даже ноги подкашивались, так было тяжело! - вопил Хегленд. "And de way de two of 'em finally slid down de steps." - А как они оба под конец скатились с лестницы! "That was all your fault, Hegglund," called Higby from Kinsella's side. - Это все ты был виноват, Хегленд! - крикнул Хигби. "If you hadn't tried that switching stuff we never woulda got put out." - Если бы ты не затеял эту историю с поркой, нас бы не выставили. "I tell you I was drunk," protested Ratterer. - Говорю вам, я был пьян, - возражал Ретерер. "It was the red-eye they sold in there." - У них там дьявольски крепкое виски. "And that long, thin guy from Texas with the big mustache, will you ever forget him, an' the way he laughed?" added Kinsella. - А тот длинный тощий техасец с большими усами? Помните, как он хохотал? - прибавил Кинселла. "He wouldn't help nobody 'gainst us. - Он не хотел никому помогать, кто был против нас. ' Member?" Помните? "It's a wonder we weren't all thrown in the street or locked up. - Еще чудо, что нас всех не выкинули на улицу и не арестовали. Oh, gee, what a night!" reminisced Ratterer. Ну и ночка была! - вспоминал Ретерер. By now Clyde was faintly dizzy with the nature of these revelations. Все эти разоблачения ошеломили Клайда. "Switchin'." "Порка"! That could mean but one thing. Это могло значить только одно! And they expected him to share in revels such as these, maybe. И они воображают, что он примет участие в чем-либо подобном? It could not be. Этого не будет. He was not that sort of person. Он не такой. What would his mother and father think if they were to hear of such dreadful things? Что подумали бы его мать и отец, если б услышали все эти ужасные истории... And yet - И все-таки... Even as they talked, they had reached a certain house in a dark and rather wide street, the curbs of which for a block or more on either side were sprinkled with cabs and cars. Болтая, они подошли к какому-то дому на темной широкой улице; у тротуаров, вдоль всего квартала и даже дальше, стояла вереница кэбов и автомобилей. And at the corner, only a little distance away, were some young men standing and talking. Неподалеку на углу остановились, разговаривая, несколько молодых людей. And over the way, more men. На другой стороне - еще мужчины. And not a half a block farther on, they passed two policemen, idling and conversing. А через полквартала компания Клайда прошла мимо двух мирно беседовавших полисменов. And although there was no light visible in any window, nor over any transom, still, curiously, there was a sense of vivid, radiant life. И хотя нигде, ни в одном окне не было света, но, как ни странно, всюду чувствовалась яркая, кипучая жизнь. One could feel it in this dark street. Она ощущалась даже в темноте улицы. Taxis spun and honked and two old-time closed carriages still in use rolled here and there, their curtains drawn. То и дело раздавались гудки мчащихся мимо такси, прокатили две старомодные закрытые кареты со спущенными занавесками. And doors slammed or opened and closed. И двери то хлопали, то тихо открывались и закрывались. And now and then a segment of bright inward light pierced the outward gloom and then disappeared again. И тогда из домов вырывался яркий свет, прорезывал мглу улицы и снова исчезал. Overhead on this night were many stars. А над головой сияли звезды. Finally, without any comment from any one, Hegglund, accompanied by Higby and Shiel, marched up the steps of this house and rang the bell. Наконец, не говоря ни слова, Хегленд в сопровождении Хигби и Шила, поднялся по лестнице и позвонил. Almost instantly the door was opened by a black girl in a red dress. Почти мгновенно дверь открыла молодая негритянка в красном платье. "Good evening. - Добрый вечер! Walk right in, won't you?" was the affable greeting, and the six, having pushed past her and through the curtains of heavy velvet, which separated this small area from the main chambers, Clyde found himself in a bright and rather gaudy general parlor or reception room, the walls of which were ornamented with gilt-framed pictures of nude or semi-nude girls and some very high pier mirrors. Заходите, пожалуйста, - приветливо пригласила она, и все шестеро прошли за тяжелые бархатные драпри, отделявшие маленькую переднюю от остальных комнат. Клайд очутился в ярко освещенной и довольно безвкусно обставленной гостиной; на стенах висели картины в золоченых рамах, изображавшие обнаженных и полуобнаженных женщин, и огромные зеркала. And the floor was covered by a bright red thick carpet, over which were strewn many gilt chairs. At the back, before some very bright red hangings, was a gilded upright piano. На полу лежал толстый ярко-красный ковер; по всей комнате было расставлено множество золоченых стульев, в глубине на фоне ярко-красных портьер - пианино, тоже золоченое. But of guests or inmates there seemed to be none, other than the black girl. Но ни гостей, ни обитательниц дома здесь не было, - никого, кроме негритянки. "Jest be seated, won't you? - Присядьте, пожалуйста, - сказала она. Make yourselves at home. - Будьте как дома. I'll call the madam." Сейчас позову мадам. And, running upstairs to the left, she began calling: И она побежала по лестнице налево, крича: "Oh, Marie! - Мэри! Sadie! Сэди! Caroline! Каролина! They is some young gentlemen in the parlor." В гостиной молодые джентльмены. And at that moment, from a door in the rear, there emerged a tall, slim and rather pale-faced woman of about thirty-eight or forty - very erect, very executive, very intelligent and graceful-looking - diaphanously and yet modestly garbed, who said, with a rather wan and yet encouraging smile: В эту минуту из двери в глубине комнаты вышла высокая, стройная и бледная женщина лет тридцати восьми или сорока - очень прямая, изящная и, видимо, очень властная и умная, в полупрозрачном и все же скромном платье. "Oh, hello, Oscar, it's you, is it? - А, здравствуйте, Оскар! - заговорила она со слабой, ободряющей улыбкой. And you too, Paul. Hello! - И Пол тут? Hello, Davis! И вы, Дэвис? Just make yourselves at home anywhere, all of you. Пожалуйста, располагайтесь все как дома. Fannie will be in in a minute. Фанни сейчас придет. She'll bring you something to drink. Она принесет вам чего-нибудь выпить. I've just hired a new pianist from St. Joe - a Negro. У меня теперь новый тапер - негр из Сент-Джо. Wait'll you hear him. Хотите послушать? He's awfully clever." Прекрасно играет! She returned to the rear and called, И она позвала: "Oh, Sam!" - Сэм! As she did so, nine girls of varying ages and looks, but none apparently over twenty-four or five - came trooping down the stairs at one side in the rear, and garbed as Clyde had never seen any women dressed anywhere. В это время по боковой лестнице в глубине зала сбежали девять девушек, разных по возрасту и по внешности, но, по-видимому, не старше двадцати четырех - двадцати пяти лет, - все в таких нарядах, каких Клайд еще никогда ни на одной женщине не видал. And they were all laughing and talking as they came -evidently very well pleased with themselves and in nowise ashamed of their appearance, which in some instances was quite extraordinary, as Clyde saw it, their costumes ranging from the gayest and flimsiest of boudoir negligees to the somewhat more sober, if no less revealing, dancing and ballroom gowns. Они смеялись и болтали, как видно, очень довольные собой, и ничуть не стыдились своей внешности, так поразившей Клайда; между тем их одеяния были необычны: от легчайшего неглиже, пригодного разве что для будуара, до несколько более пристойного как будто, но не менее откровенного бального туалета. And they were of such varied types and sizes and complexions - slim and stout and medium - tall or short - and dark or light or betwixt. И какие разные были эти девушки: худые и толстые, среднего роста, высокие и маленькие, брюнетки, блондинки и рыжие. And, whatever their ages, all seemed young. And they smiled so warmly and enthusiastically. И все они казались очень юными, и все ласково и восторженно улыбались гостям. "Oh, hello, sweetheart! - Здравствуй, милый! How are you? Как дела? Don't you want to dance with me?" or Потанцуем? "Wouldn't you like something to drink?" ? Chapter 10 Или: - Хочешь чего-нибудь выпить? 10 P repared as Clyde was to dislike all this, so steeped had he been in the moods and maxims antipathetic to anything of its kind, still so innately sensual and romantic was his own disposition and so starved where sex was concerned, that instead of being sickened, he was quite fascinated. Клайду, которого воспитывали в большой строгости, прививая ему понятия, не допускавшие посещения подобных мест, то, что он увидел, должно было бы показаться отвратительным. Однако от природы он был таким чувственным и романтичным и в нем так настойчиво звучал давно подавляемый голос пола, что теперь он был не возмущен, а, наоборот, очарован. The very fleshly sumptuousness of most of these figures, dull and unromantic as might be the brains that directed them, interested him for the time being. Его занимала сейчас телесная пышность почти всех этих фигур, хотя бы ими и управлял тупой и лишенный романтики ум. After all, here was beauty of a gross, fleshly character, revealed and purchasable. В конце концов здесь все же была красота: бесстыдная, чисто плотская, обнаженная и доступная. And there were no difficulties of mood or inhibitions to overcome in connection with any of these girls. И не нужно было преодолевать какие-то настроения, нарушать какие-то запреты, чтобы сблизиться с любой из этих девушек... One of them, a quite pretty brunette in a black and red costume with a band of red ribbon across her forehead, seemed to be decidedly at home with Higby, for already she was dancing with him in the back room to a jazz melody most irrationally hammered out upon the piano. Одна из них, очень миленькая брюнетка, одетая в черное с красным и с красной лентой на лбу, держалась запросто с Хигби и уже танцевала с ним в глубине комнаты под джазовый мотив, который кто-то бестолково барабанил на пианино. And Ratterer, to Clyde's surprise, was already seated upon one of the gilt chairs and upon his knees was lounging a tall young girl with very light hair and blue eyes. И Ретерер, к удивлению Клайда, уже сидел в позолоченном кресле, а на коленях у него полулежала высокая девица с очень светлыми волосами и голубыми глазами. And she was smoking a cigarette and tapping her gold slippers to the melody of the piano. Она курила папиросу и притопывала золочеными туфельками в такт мотиву. It was really quite an amazing and Aladdin-like scene to him. Поразительное, сказочное зрелище - казалось Клайду! And here was Hegglund, before whom was standing a German or Scandinavian type, plump and pretty, her arms akimbo and her feet wide apart. А перед Хеглендом стояла, подбоченясь и расставив ноги, пухлая, миловидная девица немецкого или скандинавского типа. And she was asking - with an upward swell of the voice, as Clyde could hear: И Клайд слышал, как она спрашивала высоким пискливым голосом: "You make love to me to-night?" "Поухаживаешь за мной сегодня?" But Hegglund, apparently not very much taken with these overtures, calmly shook his head, after which she went on to Kinsella. Но на Хегленда, по-видимому, не очень действовали эти заигрывания: он равнодушно покачал головой, и девушка отошла к Кинселле. And even as he was looking and thinking, a quite attractive blonde girl of not less than twenty-four, but who seemed younger to Clyde, drew up a chair beside him and seating herself, said: Пока Клайд глядел и размышлял, хорошенькая блондинка лет двадцати четырех - ему она показалась моложе - придвинула стул и села рядом с ним. "Don't you dance?" - Вы не танцуете? - спросила она. He shook his head nervously. Клайд нервно покачал головой. "Want me to show you?" - Хотите, научу? "Oh, I wouldn't want to try here," he said. - У меня все равно не получится. "Oh, it's easy," she continued. - Да это же совсем нетрудно! "Come on!" Пошли! But since he would not, though he was rather pleased with her for being agreeable to him, she added: Но Клайд решительно отказался, хотя ее любезность была ему приятна. "Well, how about something to drink then?" - Ну, может, выпьете? - предложила она тогда. "Sure," he agreed, gallantly, and forthwith she signaled the young Negress who had returned as waitress, and in a moment a small table was put before them and a bottle of whisky with soda on the side - a sight that so astonished and troubled Clyde that he could scarcely speak. - Непременно, - любезно согласился он. Девица сделала знак негритянке, и через минуту перед ними оказался столик, а на нем бутылка виски и содовая. Клайд едва не онемел от испуга. He had forty dollars in his pocket, and the cost of drinks here, as he had heard from the others, would not be less than two dollars each, but even so, think of him buying drinks for such a woman at such a price! У него в кармане всего сорок долларов, а он слышал от других, что здесь каждый бокал стоит не меньше двух долларов. Подумать только, что он тратит такие деньги! И угощает такую женщину! And his mother and sisters and brother at home with scarcely the means to make ends meet. А дома у него мать, сестра, братишка, и они едва сводят концы с концами... And yet he bought and paid for several, feeling all the while that he had let himself in for a terrifying bit of extravagance, if not an orgy, but now that he was here, he must go through with it. И все же он заказывал и платил, чувствуя, что он ужасно, невозможно расточителен, прямо устроил какую-то оргию... Но раз уж он здесь, надо держаться до конца. And besides, as he now saw, this girl was really pretty. Притом Клайд заметил, что девушка и в самом деле хорошенькая. She had on a Delft blue evening gown of velvet, with slippers and stockings to match. In her ears were blue earrings and her neck and shoulders and arms were plump and smooth. На ней было вечернее платье из голубого бархата, туфли и чулки того же цвета, в ушах голубые серьги. Открытые плечи, шея и руки были полные и нежные. The most disturbing thing about her was that her bodice was cut very low - he dared scarcely look at her there - and her cheeks and lips were painted -most assuredly the marks of the scarlet woman. Особенно смущали Клайда глубокий вырез ее платья - он едва осмеливался смотреть в ту сторону - и ее накрашенные щеки и губы -вернейшие приметы продажной женщины. Yet she did not seem very aggressive, in fact quite human, and she kept looking rather interestedly at his deep and dark and nervous eyes. Однако она не казалась слишком навязчивой, наоборот, держалась очень просто и с интересом смотрела в его глубокие, темные глаза, полные тревоги. "You work over at the Green-Davidson, too, don't you?" she asked. - Вы тоже работаете в "Грин-Дэвидсон"? -спросила она. "Yes," replied Clyde trying to appear as if all this were not new to him - as if he had often been in just such a place as this, amid such scenes. - Да, - ответил Клайд, всячески стараясь показать, что все это для него не ново и что он уже не раз бывал в таких местах, в такой же обстановке. "How did you know?" А откуда вы знаете? "Oh, I know Oscar Hegglund," she replied. - Я знаю Оскара Хегленда. "He comes around here once in a while. Он здесь бывает. Is he a friend of yours?" Он ваш Друг? "Yes. - Да That is, he works over at the hotel with me." То есть мы вместе работаем в отеле. "But you haven't been here before." - Но вы раньше здесь не бывали? "No," said Clyde, swiftly, and yet with a trace of inquiry in his own mood. Why should she say he hadn't been here before? - Нет, - быстро ответил Клайд и тут же мысленно спросил себя, откуда она знает, что он не был здесь раньше. "I thought you hadn't. - Я так и думала. I've seen most of these other boys before, but I never saw you. Я уже видела почти всех остальных, а вас ни разу не видала. You haven't been working over at the hotel very long, have you?" Вы недавно в отеле, правда? "No," said Clyde, a little irritated by this, his eyebrows and the skin of his forehead rising and falling as he talked - a form of contraction and expansion that went on involuntarily whenever he was nervous or thought deeply. - Да, - сказал Клайд не без досады. Он поминутно то морщил лоб, то супил брови в непроизвольной гримасе: это бывало с ним всегда, когда он нервничал или глубоко задумывался. "What of it?" - Ну и что же? "Oh, nothing. - Да ничего. I just knew you hadn't. Просто я сразу догадалась. You don't look very much like these other boys - you look different." Вы не похожи на них, совсем другой. She smiled oddly and rather ingratiatingly, a smile and a mood which Clyde failed to interpret. Она улыбнулась странно и ласково. Клайд не понял ни этой улыбки, ни настроения девушки. "How different?" he inquired, solemnly and contentiously, taking up a glass and drinking from it. - Чем же я другой? - хмуро и сердито спросил он, отпивая из бокала. "I'll bet you one thing," she went on, ignoring his inquiry entirely. "You don't care for girls like me very much, do you?" - Одно я знаю наверняка, - продолжала она, не обратив внимания на его вопрос, - вы не очень-то любите таких девушек, как я. Правда? "Oh, yes, I do, too," he said, evasively. - Нет, почему же... - сказал он уклончиво. "Oh, no, you don't either. - Нет, не любите. I can tell. Я вижу. But I like you just the same. Но вы мне все равно нравитесь. I like your eyes. Мне нравятся ваши глаза. You're not like those other fellows. You're more refined, kinda. Вы не такой, как все эти ребята, - благороднее, добрее. I can tell. You don't look like them." Я уж вижу, что вы другой. "Oh, I don't know," replied Clyde, very much pleased and flattered, his forehead wrinkling and clearing as before. - Ну, не знаю, - ответил Клайд, очень довольный и польщенный. Он все продолжал морщить лоб. This girl was certainly not as bad as he thought, maybe. Возможно, эта девушка не такая уж плохая, как он думал. She was more intelligent - a little more refined than the others. Она умнее других, как-то утонченнее. Her costume was not so gross. И костюм у нее не такой бесстыдный. And she hadn't thrown herself upon him as had these others upon Hegglund, Higby, Kinsella and Ratterer. И она не набросилась на него, как другие на Хегленда, Хигби, Кинселлу и Ретерера. Nearly all of the group by now were seated upon chairs or divans about the room and upon their knees were girls. Теперь почти все его товарищи сидели на стульях или диванах, держа на коленях девиц. And in front of every couple was a little table with a bottle of whisky upon it. Перед каждой парой стоял столик с бутылкой виски. "Look who's drinking whisky!" called Kinsella to such of the others as would pay any attention to him, glancing in Clyde's direction. - Смотрите-ка, кто пьет виски! - крикнул Кинселла тем, кто еще мог обратить внимание на его слова, и указал глазами на Клайда. "Well, you needn't be afraid of me," went on the girl, while Clyde glanced at her arms and neck, at her too much revealed bosom, which quite chilled and yet enticed him. - Не надо меня бояться, - говорила девушка, в то время как Клайд, испуганный и очарованный, смотрел на ее руки, шею, на слишком открытую грудь. "I haven't been so very long in this business. And I wouldn't be here now if it hadn't been for all the bad luck I've had. - Я не очень давно этим занимаюсь, и не была бы я здесь, да вот не везло мне в жизни. I'd rather live at home with my family if I could, only they wouldn't have me, now." Мне бы хотелось жить дома с родными, но теперь они меня не возьмут. She looked rather solemnly at the floor, thinking mainly of the little inexperienced dunce Clyde was -so raw and green. Она с серьезным видом опустила глаза, думая главным образом о том, какой неопытный и глупый этот Клайд - совсем желторотый птенец. Also of the money she had seen him take out of his pocket - plainly quite a sum. И еще она думала о деньгах, которые он у нее на глазах вынимал из кармана, изрядная пачка... Also how really good-looking he was, not handsome or vigorous, but pleasing. И еще о том, что он и правда миленький: не то чтобы очень красивый или сильный, но славный. And he was thinking at the instant of Esta, as to where she had gone or was now. А Клайд в эту минуту думал об Эсте, о том, куда она уехала и где она теперь? What might have befallen her - who could say? Кто знает, что с ней? What might have been done to her? Что могло с ней произойти? Had this girl, by any chance, ever had any such unfortunate experience as she had had? Может быть, и с этой девушкой случилось такое же несчастье, как с его сестрой? He felt a growing, if somewhat grandiose, sympathy, and looked at her as much as to say: В нем росло искреннее, хотя и немного презрительное сочувствие, и он смотрел на сидящую рядом девушку, словно желая сказать: "You poor thing." "Бедняжка". Yet for the moment he would not trust himself to say anything or make any further inquiries. Но сейчас он не решался вымолвить ни слова, не решался ни о чем спросить. "You fellows who come into a place like this always think so hard of everybody. I know how you are. - Вот вы, молодые люди, приходите в такие дома, как наш, и всегда думаете о нас очень плохо, я ведь знаю. But we're not as bad as you think." А мы вовсе не такие скверные. Clyde's brows knit and smoothed again. Клайд все морщил лоб. Perhaps she was not as bad as he thought. Может быть, и в самом деле она не такая уж скверная? She was a low woman, no doubt - evil but pretty. Она падшая женщина, конечно... испорченная, но хорошенькая. In fact, as he looked about the room from time to time, none of the girls appealed to him more. Время от времени он посматривал на остальных девиц, и ни одна ему не нравилась так, как эта. And she thought him better than these other boys -more refined - she had detected that. И она находит, что он лучше других, благороднее, так она сказала. The compliment stuck. Комплимент попал в цель. Presently she was filling his glass for him and urging him to drink with her. Она наполнила бокал Клайда и заставила его выпить вместе с ней. Another group of young men arrived about then - and other girls coming out of the mysterious portals at the rear to greet them - Hegglund and Ratterer and Kinsella and Higby, as he saw, mysteriously disappeared up that back stairs that was heavily curtained from the general room. Тем временем явились новые гости, и новые девушки вышли из загадочных глубин дома им навстречу. Клайд заметил, что Хегленд, Ретерер, Кинселла и Хигби таинственно скрылись куда-то по задней лестнице, отделенной от зала тяжелыми портьерами. And as these others came in, this girl invited him to come and sit upon a divan in the back room where the lights were dimmer. И когда появились новые гости, девушка предложила Клайду перейти на диван в глубине комнаты, где было меньше света. And now, seated here, she had drawn very close to him and touched his hands and finally linking an arm in his and pressing close to him, inquired if he didn't want to see how pretty some of the rooms on the second floor were furnished. Здесь она придвинулась к нему вплотную, погладила по руке и, наконец, взяв его под руку и тесно прижимаясь, спросила, не хочет ли он посмотреть, как мило обставлены комнаты во втором этаже. And seeing that he was quite alone now - not one of all the group with whom he had come around to observe him - and that this girl seemed to lean to him warmly and sympathetically, he allowed himself to be led up that curtained back stair and into a small pink and blue furnished room, while he kept saying to himself that this was an outrageous and dangerous proceeding on his part, and that it might well end in misery for him. И Клайд, видя, что он остался здесь один из всей компании и никто за ним не наблюдает, позволил льнувшей к нему девушке увлечь его по занавешенной лестнице наверх, в маленькую розово-голубую комнату. И все время он твердил себе, что делает преступный и опасный шаг и что это может кончиться для него большой бедой. He might contract some dreadful disease. Вдруг он схватит какую-нибудь ужасную болезнь. She might charge him more than he could afford. Или девушка потребует с него больше, чем он может заплатить. He was afraid of her - himself - everything, really -quite nervous and almost dumb with his several fears and qualms. Он боялся девушки, себя, всего на свете... безмерно волновался и чуть не потерял дар речи, одолеваемый страхами и сомнениями. And yet he went, and, the door locked behind him, this interestingly well-rounded and graceful Venus turned the moment they were within and held him to her, then calmly, and before a tall mirror which revealed her fully to herself and him, began to disrobe. ? Chapter 11 И все же он шел, и, как только дверь закрылась за ним, эта прекрасная, грациозная Венера с округлыми формами обернулась и обняла его; потом спокойно стала перед большим зеркалом, в котором он мог видеть ее всю, и начала раздеваться... 11 T he effect of this adventure on Clyde was such as might have been expected in connection with one so new and strange to such a world as this. Приключение это подействовало на Клайда так, как оно только и могло подействовать на новичка, глубоко чуждого всему этому миру. In spite of all that deep and urgent curiosity and desire that had eventually led him to that place and caused him to yield, still, because of the moral precepts with which he had so long been familiar, and also because of the nervous esthetic inhibitions which were characteristic of him, he could not but look back upon all this as decidedly degrading and sinful. Правда, острое любопытство и непреодолимое желание привели его сюда и заставили поддаться соблазну, но строгие моральные правила, которые ему издавна внушали, и характерное для него отвращение ко всему грубому, не эстетичному, заставляли его смотреть на все, что произошло, как на нечто, несомненно, унизительное и греховное. His parents were probably right when they preached that this was all low and shameful. Наверно, родители были правы, когда утверждали в своих проповедях, что это низменно и постыдно. And yet this whole adventure and the world in which it was laid, once it was all over, was lit with a kind of gross, pagan beauty or vulgar charm for him. Все же это приключение и мир, в котором оно произошло, теперь, когда все было уже позади, приобретали в глазах Клайда какую-то грубую языческую красоту, своеобразное вульгарное очарование. And until other and more interesting things had partially effaced it, he could not help thinking back upon it with considerable interest and pleasure, even. И пока другие, более яркие впечатления не заставили побледнеть это воспоминание, Клайд против воли возвращался к нему с большим интересом и даже удовольствием. In addition he kept telling himself that now, having as much money as he was making, he could go and do about as he pleased. К тому же он повторял себе, что теперь, зарабатывая так много денег, он может ходить, куда угодно, и делать, что угодно. He need not go there any more if he did not want to, but he could go to other places that might not be as low, maybe - more refined. Ему незачем идти снова в тот дом, если не хочется, - он может найти другие места, возможно не такие бесстыдные, более утонченные. He wouldn't want to go with a crowd like that again. Ему не хотелось бы идти опять вместе со всей компанией. He would rather have just one girl somewhere if he could find her - a girl such as those with whom he had seen Sieberling and Doyle associate. Лучше бы просто найти себе какую-нибудь девушку, вроде тех, с которыми он видел Зиберлинга и Дойла. And so, despite all of his troublesome thoughts of the night before, he was thus won quickly over to this new source of pleasure if not its primary setting. Таким образом, несмотря на все тревожные мысли, мучившие Клайда в ту ночь, он быстро освоился с новым источником удовольствия, если и не с обстановкой, в которой его познал. He must find a free pagan girl of his own somewhere if he could, like Doyle, and spend his money on her. Он должен, как Дойл, найти себе девушку нестрогих правил и тратить на нее деньги. And he could scarcely wait until opportunity should provide him with the means of gratifying himself in this way. И Клайд с нетерпением ждал удобного случая, чтобы осуществить свои планы. But more interesting and more to his purpose at the time was the fact that both Hegglund and Ratterer, in spite of, or possibly because of, a secret sense of superiority which they detected in Clyde, were inclined to look upon him with no little interest and to court him and to include him among all their thoughts of affairs and pleasures. Интересам и желаниям Клайда в это время вполне отвечало то обстоятельство, что и Хегленд и Ретерер, хотя втайне и чувствовали его превосходство, а может быть, именно поэтому, стали относиться к нему с особенным вниманием: ухаживали за ним, вовлекали его во все свои дела и развлечения. Indeed, shortly after his first adventure, Ratterer invited him to come to his home, where, as Clyde most quickly came to see, was a life very different from his own. Так, вскоре после того первого приключения Ретерер пригласил Клайда к себе, и Клайд с первого же взгляда понял, что семья Ретерера жила совсем иначе, чем его собственная. At the Griffiths' all was so solemn and reserved, the still moods of those who feel the pressure of dogma and conviction. У Грифитсов все было строго и степенно: всегда чувствовалась сосредоточенность людей, живущих под давлением религиозных догм и убеждений. In Ratterer's home, the reverse of this was nearly true. В доме у Ретерера было как раз наоборот. The mother and sister with whom he lived, while not without some moral although no particular religious convictions, were inclined to view life with a great deal of generosity or, as a moralist would have seen it, laxity. Мать и сестра его не чужды были известных если не религиозных, то моральных убеждений, однако смотрели на жизнь довольно свободно, - а моралист, пожалуй, сказал бы "беспринципно". There had never been any keen moral or characterful direction there at all. Тут никогда и речи не было о каких-либо строгих нравственных устоях, о твердой линии поведения. And so it was that Ratterer and his sister Louise, who was two years younger than himself, now did about as they pleased, and without thinking very much about it. И потому Ретерер и его сестра Луиза (она была на два года моложе его) поступали так, как им нравилось, и не слишком задумывались на этот счет. But his sister chanced to be shrewd or individual enough not to wish to cast herself away on just any one. Но Луиза обладала достаточным умом и характером, чтобы не броситься на шею первому встречному. The interesting part of all this was that Clyde, in spite of a certain strain of refinement which caused him to look askance at most of this, was still fascinated by the crude picture of life and liberty which it offered. Любопытней всего, что Клайд, несмотря на некоторую утонченность, заставлявшую его смотреть косо на большую часть того, что его окружало, был пленен безыскусственностью и свободой открывавшейся перед ним жизни. Among such as these, at least, he could go, do, be as he had never gone or done or been before. По крайней мере среди этих людей он волен был поступать так, как ему доныне никогда еще не приходилось, и мог держаться непринужденнее, чем когда-либо. And particularly was he pleased and enlightened - or rather dubiously liberated - in connection with his nervousness and uncertainty in regard to his charm or fascination for girls of his own years. Особенно приятно было ему, всегда нервному и неуверенному в обращении с девушками, что теперь он почти освободился от сомнений в своей привлекательности. For up to this very time, and in spite of his recent first visit to the erotic temple to which Hegglund and the others had led him, he was still convinced that he had no skill with or charm where girls were concerned. До сих пор, несмотря на свой недавний первый визит в храм любви, куда Хегленд и остальные показали ему дорогу, Клайд был убежден, что у него нет ни ловкости, ни обаяния, необходимых, чтобы нравиться девушкам. Their mere proximity or approach was sufficient to cause him to recede mentally, to chill or palpitate nervously, and to lose what little natural skill he had for conversation or poised banter such as other youths possessed. Стоило какой-нибудь девушке оказаться рядом или хотя бы направиться в его сторону, как он уже чувствовал себя совсем подавленным: его бросало в холод, в нервную дрожь, он глупел и окончательно терял способность разговаривать или шутить, как другие молодые люди. But now, in his visits to the home of Ratterer, as he soon discovered, he was to have ample opportunity to test whether this shyness and uncertainty could be overcome. Но теперь, бывая у Ретереров, он получил полную возможность испытать, сумеет ли он побороть свою застенчивость и нерешительность. For it was a center for the friends of Ratterer and his sister, who were more or less of one mood in regard to life. В этом доме постоянно собирались друзья самого Ретерера и его сестры Луизы, более или менее одинаково смотревшие на жизнь. Dancing, card- playing, love-making rather open and unashamed, went on there. Здесь танцевали, играли в карты, беззастенчиво флиртовали. Indeed, up to this time, Clyde would not have imagined that a parent like Mrs. Ratterer could have been as lackadaisical or indifferent as she was, apparently, to conduct and morals generally. До сих пор Клайд не представлял себе, что родители могут быть такими снисходительными или равнодушными в вопросах поведения и нравственности, как миссис Ретерер. He would not have imagined that any mother would have countenanced the easy camaraderie that existed between the sexes in Mrs. Ratterer's home. Он не представлял себе, чтобы какая-либо мать могла одобрять такие свободные товарищеские отношения между юношами и девушками, какие существовали в доме Ретереров. And very soon, because of several cordial invitations which were extended to him by Ratterer, he found himself part and parcel of this group - a group which from one point of view - the ideas held by its members, the rather wretched English they spoke - he looked down upon. From another point of view - the freedom they possessed, the zest with which they managed to contrive social activities and exchanges -he was drawn to them. Но очень скоро, благодаря дружеским приглашениям Ретерера, он почувствовал себя частью этой компании; на членов ее он смотрел несколько свысока за их распущенность, за не слишком правильную речь, но, с другой стороны, его привлекала их непринужденность, общительность, уменье веселиться. Because, for the first time, these permitted him, if he chose, to have a girl of his own, if only he could summon the courage. В этой компании он наконец-то может выбрать себе подругу, лишь бы хватило смелости! And this, owing to the well- meant ministrations of Ratterer and his sister and their friends, he soon sought to accomplish. Indeed the thing began on the occasion of his first visit to the Ratterers. И Клайд вскоре попытался осуществить это при поддержке Ретерера, его сестры и всех их знакомых; случай представился в первое же его посещение Ретереров. Louise Ratterer worked in a dry-goods store and often came home a little late for dinner. Луиза Ретерер служила в мануфактурном магазине и часто опаздывала домой к обеду. On this occasion she did not appear until seven, and the eating of the family meal was postponed accordingly. В этот день она не могла прийти раньше семи часов, и обед поэтому отложили. In the meantime, two girl friends of Louise arrived to consult her in connection with something, and finding her delayed, and Ratterer and Clyde there, they made themselves at home, rather impressed and interested by Clyde and his new finery. Тем временем к Луизе зачем-то зашли две ее подруги и, застав вместо нее Ретерера и Клайда, расположились как дома, заинтересованные Клайдом и его новым костюмом. For he, at once girl- hungry and girl-shy, held himself nervously aloof, a manifestation which they mistook for a conviction of superiority on his part. Но Клайд, одновременно и жаждавший общества девушек, и робевший перед ними, держался нервно и отчужденно, а подругам Луизы показалось, что он высокомерен и заносчив. And in consequence, arrested by this, they determined to show how really interesting they were - vamp him -no less. Обиженные, они решили показать себя во всем блеске и вскружить ему голову - никак не меньше. And he found their crude briskness and effrontery very appealing - so much so that he was soon taken by the charms of one, a certain Hortense Briggs, who, like Louise, was nothing more than a crude shop girl in one of the large stores, but pretty and dark and self-appreciative. Клайду очень понравилась их грубоватая веселость, и его быстро очаровала одна из них -Г ортензия Бригс, хорошенькая и крайне самоуверенная брюнетка, которая, подобно Луизе, была всего лишь простой продавщицей в большом магазине. And yet from the first, he realized that she was not a little coarse and vulgar - a very long way removed from the type of girl he had been imagining in his dreams that he would like to have. И все же Клайд сразу увидел, что она довольно вульгарна и грубовата и совсем не похожа на девушку, о какой он мечтал. "Oh, hasn't she come in yet?" announced Hortense, on first being admitted by Ratterer and seeing Clyde near one of the front windows, looking out. - Как, она еще не пришла? - воскликнула Г ортензия, поздоровавшись с Ретерером и взглянув на Клайда, который стоял у окна и смотрел на улицу. "Isn't that too bad? Какая досада! Well, we'll just have to wait a little bit if you don't mind"- this last with a switch and a swagger that plainly said, who would mind having us around? Ну, мы чуточку подождем, если вы не возражаете. Эти слова сопровождались кокетливыми ужимками, ясно говорившими: "Кто же будет возражать против нашего присутствия!" And forthwith she began to primp and admire herself before a mirror which surmounted an ocher-colored mantelpiece that graced a fireless grate in the dining-room. Она подошла к зеркалу, любуясь собой, и стала перед ним охорашиваться. And her friend, Greta Miller, added: А ее подруга, Грета Миллер, прибавила: "Oh, dear, yes. - Конечно, подождем. I hope you won't make us go before she comes. Надеюсь, вас не выгонят до ее прихода. We didn't come to eat. Мы не обедать пришли. We thought your dinner would be all over by now." Мы думали, вы уже покончили с едой. "Where do you get that stuff -'put you out'?" replied Ratterer cynically. - С чего это вы взяли, что вас отсюда выгонят? -развязно ответил Ретерер. "As though anybody could drive you two outa here if you didn't want to go. - Кто же вас отсюда выгонит, раз вам тут нравится? Sit down and play the victrola or do anything you like. Садитесь, заведите граммофон, вообще делайте, что хотите. Dinner'll soon be ready and Louise'll be here any minute." Скоро будем обедать, и Луиза вот-вот явится. He returned to the dining-room to look at a paper which he had been reading, after pausing to introduce Clyde. Познакомив девушек с Клайдом, он вернулся в столовую дочитывать газету. And the latter, because of the looks and the airs of these two, felt suddenly as though he had been cast adrift upon a chartless sea in an open boat. А Клайд под их взглядами сразу почувствовал себя брошенным в утлой шлюпке на произвол судьбы среди неведомого моря. "Oh, don't say eat to me!" exclaimed Greta Miller, who was surveying Clyde calmly as though she were debating with herself whether he was worth-while game or not, and deciding that he was: "With all the ice-cream and cake and pie and sandwiches we'll have to eat yet to-night. - Не говорите мне про еду! - воскликнула Грета Миллер, спокойно разглядывая Клайда, как будто решая про себя, стоит ли он внимания, и, решив, что стоит, пояснила: - Сколько нам сегодня придется съесть: и мороженое, и пирог, и пирожные, и сандвичи. We was just going to warn Louise not to fill up too much. Мы как раз пришли предупредить Луизу, чтобы она не очень наедалась. Kittie Keane's givin' a birthday party, you know, Tom, and she'll have a big cake an' everythin'. Знаешь, Том, Китти Кин справляет день рожденья. У нее будет огромный пирог и много всякой всячины. You're comin' down, ain't you, afterwards?" she concluded, with a thought of Clyde and his possible companionship in mind. Ты ведь придешь туда потом, правда? - закончила она, подумав, что, может быть, с Ретерером придет и Клайд. "I wasn't thinkin' of it," calmly observed Ratterer. - Вряд ли, - спокойно ответил Ретерер. "Me and Clyde was thinkin' of goin' to a show after dinner." - Мы с Клайдом надумали после обеда пойти в театр. "Oh, how foolish," put in Hortense Briggs, more to attract attention to herself and take it away from Greta than anything else. - Ну и глупо, - вставила Г ортензия Бригс главным образом для того, чтобы привлечь к себе внимание, центром которого до сих пор была Грета. She was still in front of the mirror, but turned now to cast a fetching smile on all, particularly Clyde, for whom she fancied her friend might be angling, Гортензия все еще стояла у зеркала и теперь обернулась, чтобы послать обольстительную улыбку всем и особенно Клайду, в чью сторону, как ей казалось, уже закинула удочку ее подруга. "When you could come along and dance. I call that silly." - По-моему, глупость - идти в театр, когда можно пойти с нами к Китти и потанцевать. "Sure, dancing is all you three ever think of - you and Louise," retorted Ratterer. - Конечно, вы только о танцах и думаете - и вы обе, и Луиза, - заметил Ретерер (он умел иногда быть весьма здравомыслящим человеком). "It's a wonder you don't give yourselves a rest once in a while. - Прямо удивительно, как вам только не хочется иной раз отдохнуть. I'm on my feet all day an' I like to sit down once in a while." He could be most matter-of-fact at times. Вот я целый день на ногах и подчас не прочь посидеть. "Oh, don't say sit down to me," commented Greta Miller with a lofty smile and a gliding, dancing motion of her left foot, "with all the dates we got ahead of us this week. - Не говорите мне про отдых! - заявила Грета Миллер с надменной улыбкой и сделала па влево, словно готовясь заскользить в танце. - У нас эта неделя сплошь занята. Oh, gee!" Жуть! Her eyes and eyebrows went up and she clasped her hands dramatically before her. - Она закатила глаза и трагически сжала руки. "It's just terrible, all the dancin' we gotta do yet, this winter, don't we, Hortense? - Просто ужас, сколько нам придется танцевать этой зимой, - правда. Гортензия? Thursday night and Friday night and Saturday and Sunday nights." She counted on her fingers most archly. По четвергам, по пятницам, по субботам и воскресеньям. "Oh, gee! Ну и ну! It is terrible, really." Вот ужас, правда? She gave Clyde an appealing, sympathy-seeking smile. Она кокетливо отсчитывала дни по пальцам и улыбалась Клайду, точно ища у него сочувствия. "Guess where we were the other night, Tom. Louise and Ralph Thorpe and Hortense and Bert Gettler, me and Willie Bassick - out at Pegrain's on Webster Avenue. - Угадай, Том, где мы на днях были, - Луиза с Ральфом Торпом, Гортензия с Бертом Гетлером и я с Вилли Бэсиком! Oh, an' you oughta seen the crowd out there. У Пэгрена на Уэстер-авеню. Sam Shaffer and Tillie Burns was there. Видел бы ты, сколько там было народу! And we danced until four in the morning. Мы танцевали до четырех утра. I thought my knees would break. Я думала, у меня ноги отвалятся. I ain't been so tired in I don't know when." Даже не помню, когда я так уставала. "Oh, gee!" broke in Hortense, seizing her turn and lifting her arms dramatically. - Да уж! - вмешалась Гортензия, трагически воздев руки к небесам. "I thought I never would get to work the next morning. - Я думала, что не смогу работать на следующее утро. I could just barely see the customers moving around. У меня до того слипались глаза, я насилу различала покупателей. And, wasn't my mother fussy! А мама как волновалась! Gee! Просто ужас! She hasn't gotten over it yet. Она до сих пор не может прийти в себя. She don't mind so much about Saturdays and Sundays, but all these week nights and when I have to get up the next morning at seven - gee - how she can pick!" По субботам и по воскресеньям еще ничего, но теперь мы танцуем и на неделе, а мне наутро в семь часов вставать, и уж тут мне от мамы так достается - ну и ну! "An' I don't blame her, either," commented Mrs. Ratterer, who was just then entering with a plate of potatoes and some bread. - Я ее хорошо понимаю, - сказала миссис Ретерер, которая как раз вошла с блюдом картофеля и хлебом. "You two'll get sick and Louise, too, if you don't get more rest. - Вы захвораете, если не дадите себе передышки, и Луиза тоже. I keep tellin' her she won't be able to keep her place or stand it if she don't get more sleep. Я все говорю ей, что она не сможет работать и потеряет место, если будет так мало спать. But she don't pay no more attention to me than Tom does, and that's just none at all." Но она все равно как Том: сколько я ни говорю -ни капельки не слушается. "Oh, well, you can't expect a fellow in my line to get in early always, Ma," was all Ratterer said. - Ну, мама, ты же знаешь, какая у меня работа, не могу я рано приходить домой, - только и ответил Ретерер. And Hortense Briggs added: "Gee, I'd die if I had to stay in one night. - Да я умерла бы с тоски, если б мне пришлось просидеть вечер дома! воскликнула Гортензия Бригс. You gotta have a little fun when you work all day." - Целый день работаешь, надо же и повеселиться немножко. What an easy household, thought Clyde. "Как у них приятно в доме, - думал Клайд. How liberal and indifferent. - Как легко, свободно! And the sexy, gay way in which these two girls posed about. И как задорно и весело держатся эти девушки. And their parents thought nothing of it, evidently. Очевидно, их родители не находят в этом ничего дурного". If only he could have a girl as pretty as this Hortense Briggs, with her small, sensuous mouth and her bright hard eyes. Вот если бы у него была такая хорошенькая подруга, как эта Гортензия Бригс, с маленьким чувственным ротиком и блестящими дерзкими глазами... "To bed twice a week early is all I need," announced Greta Miller archly. - Хватит с меня, если я два раза в неделю отосплюсь, - заявила Грета Миллер. "My father thinks I'm crazy, but more'n that would do me harm." - Отец думает, я сумасшедшая, а мне просто вредно много спать. She laughed jestingly, and Clyde, in spite of the "we was'es" and "I seen's," was most vividly impressed. Here was youth and geniality and freedom and love of life. Она весело рассмеялась. А Клайд слушал ее с восхищением, хоть она и пересыпала свою речь неправильными и вульгарными оборотами. Вот воплощение юности, веселья, свободы и любви к жизни!.. And just then the front door opened and in hurried Louise Ratterer, a medium-sized, trim, vigorous little girl in a red-lined cape and a soft blue felt hat pulled over her eyes. В эту минуту входная дверь распахнулась, и быстро вошла Луиза Ретерер, стройная, крепкая девушка среднего роста, в накидке на красной подкладке и в мягкой голубой фетровой шляпе, надвинутой на глаза. Unlike her brother, she was brisk and vigorous and more lithe and as pretty as either of these others. Луиза была подвижнее и энергичнее своего брата, мягче обеих своих подруг, и притом не менее хорошенькая. "Oh, look who's here!" she exclaimed. - Вот у нас кто! - воскликнула она. "You two birds beat me home, didnja? - Эти две девчонки и домой прилетели раньше меня! Well, I got stuck to-night on account of some mix-up in my sales-book. А я сегодня застряла из-за путаницы в отчетной книжке. And I had to go up to the cashier's office. Пришлось объясняться в конторе. You bet it wasn't my fault, though. И совсем я не виновата, можете поверить. They got my writin' wrong," then noting Clyde for the first time, she announced: Просто они не разбирают мой почерк. "I bet I know who this is - Mr. Griffiths. Tom's talked about you a lot. - И тут только заметив Клайда, она воскликнула: -Держу пари, что я знаю, кто это! I wondered why he didn't bring you around here before." Вы - мистер Грифитс! Том много про вас говорил. Я все удивлялась, почему он вас раньше не привел. And Clyde, very much flattered, mumbled that he wished he had. И Клайд, крайне польщенный, пробормотал, что он рад был бы познакомиться раньше. But the two visitors, after conferring with Louise in a small front bedroom to which they all retired, reappeared presently and because of strenuous invitations, which were really not needed, decided to remain. Обе гостьи вместе с Луизой удалились в маленькую спальню, чтобы о чем-то посовещаться, но вскоре снова появились и после настойчивых уговоров, в которых, в сущности, не было надобности, решили остаться. And Clyde, because of their presence, was now intensely wrought up and alert - eager to make a pleasing impression and to be received upon terms of friendship here. Клайд благодаря их присутствию очень оживился, повеселел и всячески старался произвести приятное впечатление и завязать дружбу с девушками. And these three girls, finding him attractive, were anxious to be agreeable to him, so much so that for the first time in his life they put him at his ease with the opposite sex and caused him to find his tongue. А все три девушки, находя его симпатичным, так усиленно старались понравиться ему, что он первый раз в жизни почувствовал себя свободно в женском обществе, и к нему вернулся дар речи. "We was just going to warn you not to eat so much," laughed Greta Miller, turning to Louise, "and now, see, we are all trying to eat again." She laughed heartily. - Мы пришли предупредить тебя, чтобы ты не слишком много ела, а сами уселись обедать, - со смехом говорила Грета Миллер Луизе. "And they'll have pies and cakes and everythin' at Kittie's." - А у Китти будут и пироги, и пирожные, и всякие вкусные вещи. "Oh, gee, and we're supposed to dance, too, on top of all this. - Да, и после всего этого надо будет танцевать! -прибавила Гортензия. Well, heaven help me, is all I have to say," put in Hortense. - Помоги нам боже, одно могу сказать! The peculiar sweetness of her mouth, as he saw it, as well as the way she crinkled it when she smiled, caused Clyde to be quite beside himself with admiration and pleasure. Ее рот и особенно улыбка казались Клайду прелестными; он был вне себя от восторга. She looked quite delightful - wonderful to him. Удивительная, очаровательная девушка! Indeed her effect on him made him swallow quickly and half choke on the coffee he had just taken. Она так поразила его, что он чуть не захлебнулся кофе. He laughed and felt irrepressibly gay. Он рассмеялся в приступе неудержимого веселья. At that moment she turned on him and said: В этот миг она обернулась к нему и воскликнула: "See, what I've done to him now." - Смотрите, что я с ним сделала! "Oh, that ain't all you've done to me," exclaimed Clyde, suddenly being seized with an inspiration and a flow of thought and courage. - Вы еще гораздо больше сделали! - сказал Клайд, ощущая внезапный прилив вдохновения и храбрости. Of a sudden, because of her effect on him, he felt bold and courageous, albeit a little foolish and added, "Say, I'm gettin' kinda woozy with all the pretty faces I see around here." В обществе Гортензии он вдруг почувствовал себя дерзким и смелым, хотя и немного поглупевшим, и прибавил: - Знаете, тут столько красивых девушек, что у меня голова кружится! "Oh, gee, you don't want to give yourself away that quick around here, Clyde," cautioned Ratterer, genially. - Ну, не сдавайся так быстро, - добродушно предостерег Ретерер. "These high-binders'll be after you to make you take 'em wherever they want to go. - Они зацапают тебя и заставят водить их, куда им вздумается. You better not begin that way." Лучше не связывайся. And, sure enough, Louise Ratterer, not to be abashed by what her brother had just said, observed: И в самом деле, Луиза Ретерер, нисколько не смущаясь тем, что сказал брат, обратилась к Клайду: "You dance, don't you, Mr. Griffiths?" - Вы, конечно, танцуете, мистер Грифитс? "No, I don't," replied Clyde, suddenly brought back to reality by this inquiry and regretting most violently the handicap this was likely to prove in this group. - Нет, я не умею, - ответил Клайд, мгновенно отрезвленный этим вопросом; в эту минуту он от души пожалел, что не обладает столь необходимым качеством. "But you bet I wish I did now," he added gallantly and almost appealingly, looking first at Hortense and then at Greta Miller and Louise. - Но сейчас мне ужасно хотелось бы уметь, галантно прибавил он и почти умоляюще взглянул сначала на Гортензию, а затем на Грету Миллер и Луизу. But all pretended not to notice his preference, although Hortense titillated with her triumph. Все сделали вид, что не заметили этого предпочтения, хотя оно приятно пощекотало самолюбие Гортензии. She was not convinced that she was so greatly taken with him, but it was something to triumph thus easily and handsomely over these others. Она еще не была уверена, так ли уж ее интересует Клайд, но столь легко и с таким блеском восторжествовать над подругами - это уже кое-что! And the others felt it. И подруги это почувствовали. "Ain't that too bad?" she commented, a little indifferently and superiorly now that she realized that she was his preference. - Да, плохо дело. - Теперь, уверенная, что Клайд предпочитает ее остальным, она говорила с ним равнодушно и несколько свысока. "You might come along with us, you and Tom, if you did. - Если бы вы танцевали, вы и Том могли бы пойти с нами. There's goin' to be mostly dancing at Kittie's." У Китти почти все время будут танцевать. Clyde began to feel and look crushed at once. Клайд был уничтожен. To think that this girl, to whom of all those here he was most drawn, could dismiss him and his dreams and desires thus easily, and all because he couldn't dance. Подумать только: эта девушка, к которой его влечет сильнее, чем ко всем остальным, так легко отталкивает его со всеми его мечтами и желаниями только потому, что он не умеет танцевать. And his accursed home training was responsible for all this. И во всем виновато его проклятое воспитание. He felt broken and cheated. Он чувствовал себя разбитым, обманутым. What a boob he must seem not to be able to dance. Каким простофилей они его считают! And Louise Ratterer looked a little puzzled and indifferent, too. Вот и Луиза смотрит удивленно и равнодушно. But Greta Miller, whom he liked less than Hortense, came to his rescue with: Но тут Грета Миллер, которая нравилась ему меньше, чем Г ортензия, пришла к нему на помощь: "Oh, it ain't so hard to learn. - Можно и научиться, - это не так уж трудно. I could show you in a few minutes after dinner if you wanted to. Если хотите, я после обеда в пять минут вас обучу. It's only a few steps you have to know. Надо только запомнить несколько па. And then you could go, anyhow, if you wanted to." И тогда вы сможете пойти с нами, если хотите. Clyde was grateful and said so - determined to learn here or elsewhere at the first opportunity. Клайд обрадовался и стал благодарить. Он непременно научится танцевать - здесь или в другом месте, при первом же удобном случае. Why hadn't he gone to a dancing school before this, he asked himself. Почему он раньше не пошел в школу танцев, спрашивал он себя. But the thing that pained him most was the seeming indifference of Hortense now that he had made it clear that he liked her. Но особенно огорчало его видимое равнодушие Г ортензии - и это после того, как он ясно показал, что она ему нравится. Perhaps it was that Bert Gettler, previously mentioned, with whom she had gone to the dance, who was making it impossible for him to interest her. Может быть, он потому и не интересует ее, что существует этот Берт Гетлер, которого тут поминали и с которым она ходила танцевать. So he was always to be a failure this way. Oh, gee! Ну до чего ему всегда не везет в этих делах! But the moment the dinner was over and while the others were still talking, the first to put on a dance record and come over with hands extended was Hortense, who was determined not to be outdone by her rival in this way. Но когда обед кончился и все еще разговаривали, сидя за столом, именно Г ортензия завела граммофон и первая предложила дать ему урок танцев: она и тут не хотела позволить сопернице одержать над нею верх. She was not particularly interested or fascinated by Clyde, at least not to the extent of troubling about him as Greta did. Клайд ей вовсе не нравился, во всяком случае не так, как Грете. But if her friend was going to attempt a conquest in this manner, was it not just as well to forestall her? Но если подруга намерена добиться успеха таким способом, то почему бы ее не опередить? And so, while Clyde misread her change of attitude to the extent of thinking that she liked him better than he had thought, she took him by the hands, thinking at the same time that he was too bashful. И вот, пока Клайд удивлялся перемене в поведении Г ортензии и вообразил уже, будто она относится к нему лучше, чем ему казалось, она взяла его за руки, думая при этом, что он чересчур застенчив. However, placing his right arm about her waist, his other clasped in hers at her shoulder, she directed his attention to her feet and his and began to illustrate the few primary movements of the dance. Она обвила его руку вокруг своей талии, другую руку вложила в свою, держа ее на уровне плеча, и, приказав ему внимательно следить за каждым движением ног; начала показывать основные па танца. But so eager and grateful was he - almost intense and ridiculous - she did not like him very much, thought him a little unsophisticated and too young. Но как ни был он усерден и благодарен, почти смешон в своем напряженном усердии, Г ортензии он не очень нравился: она находила, что он простоват и слишком юн. At the same time, there was a charm about him which caused her to wish to assist him. И все же было в нем что-то милое, что вызывало у нее желание помочь ему. And soon he was moving about with her quite easily -and afterwards with Greta and then Louise, but wishing always it was Hortense. Скоро он уже танцевал с ней совсем легко, а потом танцевал и с Гретой и с Луизой, но все время думал только о Гортензии. And finally he was pronounced sufficiently skillful to go, if he would. В конце концов все признали, что он достаточно наловчился и может идти с ними, если хочет. And now the thought of being near her, being able to dance with her again, drew him so greatly that, despite the fact that three youths, among them that same Bert Gettler, appeared on the scene to escort them, and although he and Ratterer had previously agreed to go to a theater together, he could not help showing how much he would prefer to follow those others - so much so that Ratterer finally agreed to abandon the theater idea. Клайду непременно хотелось оставаться возле Гортензии и еще потанцевать с нею. И хотя в это время появились три молодых человека, в том числе пресловутый Берт Г етлер, готовые сопровождать девиц к Китти, и хотя он еще раньше уговорился с Ретерером пойти в театр, -Клайд не мог скрыть желания отправиться с остальными, так что Ретерер в конце концов согласился оставить мысль о театре. And soon they were off, Clyde grieving that he could not walk with Hortense, who was with Gettler, and hating his rival because of this; but still attempting to be civil to Louise and Greta, who bestowed sufficient attention on him to make him feel at ease. Вскоре вся компания вышла из дома, и Клайд, огорченный тем, что он не может идти с Г ортензией, которую сопровождал Г етлер, немедленно возненавидел соперника; все же он старался быть любезным с Луизой и Гретой, которые оказывали ему достаточно внимания, чтобы он мог чувствовать себя свободно. Ratterer, having noticed his extreme preference and being alone with him for a moment, said: Ретерер заметил его увлечение Г ортензией и, улучив удобную минуту, когда они остались вдвоем, шепнул ему: "You better not get too stuck on that Hortense Briggs. - Ты не очень бегай за этой Гортензией Бригс. I don't think she's on the level with anybody. По-моему, она просто кокетка. She's got that fellow Gettler and others. Вертит и Гетлером и другими. She'll only work you an' you might not get anything, either." Ты только будешь плясать под ее дудку и ничего от нее не добьешься. But Clyde, in spite of this honest and well-meant caution, was not to be dissuaded. Но это честное дружеское предупреждение уже не могло образумить Клайда. On sight, and because of the witchery of a smile, the magic and vigor of motion and youth, he was completely infatuated and would have given or done anything for an additional smile or glance or hand pressure. Колдовство улыбки, магическая прелесть и сила юности, чувствовавшаяся в каждом ее движении, -все это окончательно вскружило ему голову, и он готов был отдать и сделать все что угодно еще за одну улыбку, за один взгляд, за пожатие руки. And that despite the fact that he was dealing with a girl who no more knew her own mind than a moth, and who was just reaching the stage where she was finding it convenient and profitable to use boys of her own years or a little older for whatever pleasures or clothes she desired. А ведь перед ним была девушка, которая не больше мотылька знала, к чему она стремится, и лишь недавно поняла, как удобно и выгодно использовать юношей ее возраста или немного старше для того, чтобы получать любые развлечения и наряды, какие она только пожелает. The party proved nothing more than one of those ebullitions of the youthful mating period. Вечеринка оказалась обычным сборищем молодежи, где бурно проявляется стремление девушек и юношей подыскать себе пару. The house of Kittie Keane was little more than a cottage in a poor street under bare December trees. Китти Кин жила в простеньком домишке на бедной улице, где стояли голые декабрьские деревья. But to Clyde, because of the passion for a pretty face that was suddenly lit in him, it had the color and the form and gayety of romance itself. Но Клайду, внезапно охваченному страстью к хорошенькому личику, все вокруг казалось ярким, веселым и романтичным. And the young girls and boys that he met there - girls and boys of the Ratterer, Hegglund, Hortense stripe -were still of the very substance and texture of that energy, ease and forwardness which he would have given his soul to possess. Девушки и юноши, которых он встретил там, -девушки и юноши типа Ретерера, Хегленда, Гортензии, - все еще были для него истинным воплощением силы, непринужденности и самоуверенности, а он готов был душу отдать, лишь бы самому обладать этими качествами. And curiously enough, in spite of a certain nervousness on his part, he was by reason of his new companions made an integral part of the gayeties. Любопытно, что Клайд хотя и нервничал немного, но благодаря новым друзьям быстро освоился и принял участие в общем веселье. And on this occasion he was destined to view a type of girl and youth in action such as previously it had not been his fortune or misfortune, as you will, to see. Для него это был случай наблюдать, как ведут себя и как развлекаются известного типа девушки и юноши, - зрелище, какого он не видел раньше, к своему счастью или несчастью, как вам угодно. There was, for instance, a type of sensual dancing which Louise and Hortense and Greta indulged in with the greatest nonchalance and assurance. Здесь, например, были в ходу особенно чувственные танцы, и Луиза, Грета и Гортензия предавались им с величайшей беспечностью. At the same time, many of these youths carried whisky in a hip flask, from which they not only drank themselves, but gave others to drink - boys and girls indiscriminately. Многие молодые люди принесли с собой виски в карманных флягах и не только потягивали сами, но и угощали других - и юношей и даже девушек. And the general hilarity for this reason being not a little added to, they fell into more intimate relations -spooning with one and another - Hortense and Louise and Greta included. Общая веселость от этого немало усилилась, отношения между юношами и девушками стали интимнее, флирт смелее. Гортензия, Луиза и Грета тоже принимали в этом участие. Also to quarreling at times. Иногда вспыхивали ссоры. And it appeared to be nothing out of the ordinary, as Clyde saw, for one youth or another to embrace a girl behind a door, to hold her on his lap in a chair in some secluded corner, to lie with her on a sofa, whispering intimate and unquestionably welcome things to her. И, очевидно, здесь считалось самым обычным делом, если молодой человек обнимал девушку где-нибудь за дверью, или держал ее у себя на коленях, сидя на стуле в каком-нибудь укромном уголке, или полулежал с ней на диване, нашептывая интимные и, несомненно, приятные ей признания. And although at no time did he espy Hortense doing this - still, as he saw, she did not hesitate to sit on the laps of various boys or to whisper with rivals behind doors. Правда, Клайд ни разу не заметил, чтобы Г ортензия лежала в подобной позе на диване, но и она, как он видел, преспокойно усаживалась на колени к разным юношам и шепталась с ними за дверьми. And this for a time so discouraged and at the same time incensed him that he felt he could not and would not have anything more to do with her - she was too cheap, vulgar, inconsiderate. И это так обескураживало и злило его, что он решил больше не иметь с ней дела: слишком она доступна, вульгарна и безрассудна! At the same time, having partaken of the various drinks offered him - so as not to seem less worldly wise than the others - until brought to a state of courage and daring not ordinarily characteristic of him, he ventured to half plead with and at the same time half reproach her for her too lax conduct. Чтобы не показаться менее светским и опытным человеком, чем другие, Клайд пробовал все напитки, которые ему предлагали, пока наконец не набрался необычайной для него храбрости и дерзости, - тут он осмелился, не то умоляя, не то упрекая, заговорить с Гортензией о ее слишком вольном поведении. "You're a flirt, you are. - Вы кокетка, вот что. You don't care who you jolly, do you?" Вам все равно, кому кружить голову, да? This as they were dancing together after one o'clock to the music of a youth named Wilkens, at the none too toneful piano. She was attempting to show him a new step in a genial and yet coquettish way, and with an amused, sensuous look. Он сказал это, танцуя с ней после часу ночи. Юнец по фамилии Уилкинс играл на изрядно расстроенном пианино, а Г ортензия с добродушным и кокетливым видом показывала Клайду новые па и смотрела на него томно и весело. "What do you mean, flirt? - Что вы хотите сказать? I don't get you." Не понимаю. "Oh, don't you?" replied Clyde, a little crossly and still attempting to conceal his real mood by a deceptive smile. - Ах, не понимаете? - сказал Клайд сердито, но все же с натянутой улыбкой, за которой он пытался скрыть свое подлинное настроение. "I've heard about you. - Я уже слышал о вас. You jolly 'em all." Вы всем кружите головы. "Oh, do I?" she replied quite irritably. - Вот как? - воскликнула она с досадой. "Well, I haven't tried to jolly you very much, have I?" - Ну, вам-то я, кажется, не очень старалась вскружить голову? "Well, now, don't get mad," he half pleaded and half scolded, fearing, perhaps, that he had ventured too far and might lose her entirely now. - Да ну, не сердитесь, - сказал он просительно и вместе с тем ворчливо, опасаясь, что, пожалуй, зашел слишком далеко и может совсем потерять ее. "I don't mean anything by it. Я не хотел сказать ничего обидного. You don't deny that you let a lot of these fellows make love to you. Ведь вы же позволяете многим парням за вами ухаживать. They seem to like you, anyway." Во всяком случае, вы им нравитесь. "Oh, well, of course they like me, I guess. - Ну да, конечно, нравлюсь. I can't help that, can I?" Но что же я могу поделать? "Well, I'll tell you one thing," he blurted boastfully and passionately. "I could spend a lot more on you than they could. - Так вот что я вам скажу, - хвастливо, с азартом выпалил он, - я могу тратить на вас куда больше, чем любой из них. I got it." У меня денег хватит. He had been thinking only the moment before of fifty-five dollars in bills that snuggled comfortably in his pocket. Только за минуту перед тем он подумал о пятидесяти пяти долларах, которые уютно лежали у него в кармане. "Oh, I don't know," she retorted, not a little intrigued by this cash offer, as it were, and at the same time not a little set up in her mood by the fact that she could thus inflame nearly all youths in this way. - О, не знаю, - возразила она, очень заинтересованная этим, так сказать, денежным предложением и в то же время очень гордая своей способностью так воспламенять чуть ли не всех молодых людей. She was really a little silly, very lightheaded, who was infatuated by her own charms and looked in every mirror, admiring her eyes, her hair, her neck, her hands, her figure, and practising a peculiarly fetching smile. Г ортензия была не слишком умная девушка, очень легкомысленная и самовлюбленная; она не могла спокойно пройти мимо зеркала: каждый раз восхищалась своими глазами, волосами, шеей, руками и практиковалась в особенно пленительных улыбках. At the same time, she was not unaffected by the fact that Clyde was not a little attractive to look upon, although so very green. Притом Г ортензия не осталась равнодушна к тому, что Клайд был красив, хотя и очень юн. She liked to tease such beginners. Она любила поддразнивать таких желторотых. He was a bit of a fool, as she saw him. С ее точки зрения, он был глуповат. But he was connected with the Green-Davidson, and he was well-dressed, and no doubt he had all the money he said and would spend it on her. Но он служил в "Грин-Дэвидсон", хорошо одевался, и, наверно, как он сказал, у него достаточно денег, и он охотно будет тратить их на нее. Some of those whom she liked best did not have much money to spend. Иные юнцы, которые особенно нравились ей, имели в своем распоряжении не слишком много денег. "Lots of fellows with money would like to spend it on me." - Найдется сколько угодно таких, кто с удовольствием потратит на меня свои деньги! She tossed her head and flicked her eyes and repeated her coyest smile. Она тряхнула головой, взмахнула ресницами и снова улыбнулась своей самой пленительной улыбкой. At once Clyde's countenance darkened. Лицо Клайда сразу омрачилось. The witchery of her look was too much for him. Он был слишком слаб перед ее чарами. The skin of his forehead crinkled and then smoothed out. Лоб его покрылся морщинами, затем снова разгладился. His eyes burned lustfully and bitterly, his old resentment of life and deprivation showing. Глаза горели, в них было страстное желание и горечь, давняя досада на жизнь и раздражение обойденного и обиженного. No doubt all she said was true. Конечно, Гортензия сказала правду. There were others who had more and would spend more. Найдутся люди, у которых денег больше, чем у него, и которые могут больше на нее тратить. He was boasting and being ridiculous and she was laughing at him. Он смешон со своим хвастовством, и она насмехается над ним. After a moment, he added, weakly, Помолчав, он прибавил уныло: "I guess that's right, too. - Наверно, вы правы. But they couldn't want you more than I do." Но никто не любит вас так, как я! The uncalculated honesty of it flattered her not a little. Бескорыстная искренность этих слов польстила Гортензии. He wasn't so bad after all. В конце концов он не так уж плох. They were gracefully gliding about as the music continued. Они грациозно скользили под звуки неумолкавшей музыки. "Oh, well, I don't flirt everywhere like I do here. - О, я не всегда так флиртую, - сказала она. These fellows and girls all know each other. We're always going around together. - Ведь тут мы все свои, все хорошо знаем друг друга, всюду бываем вместе. You mustn't mind what you see here." Вы не должны осуждать нас. She was lying artfully, but it was soothing to him none the less. Это была только искусная ложь, но все-таки она успокоительно подействовала на Клайда. "Gee, I'd give anything if you'd only be nice to me," he pleaded, desperately and yet ecstatically. - Я бы отдал все на свете, только бы вы лучше относились ко мне, молил он в отчаянии и восторге. "I never saw a girl I'd rather have than you. - Я никогда не видел девушки лучше вас! You're swell. Вы замечательная! I'm crazy about you. Я от вас без ума! Why won't you come out to dinner with me and let me take you to a show afterwards? Давайте как-нибудь пообедаем вместе, а потом сходим в театр. Don't you want to do that, tomorrow night or Sunday? Хорошо? Хотите завтра вечером или в воскресенье? Those are my two nights off. I work other nights." Эти вечера у меня свободные, а в остальные я работаю. She hesitated at first, for even now she was not so sure that she wished to continue this contact. Она сначала колебалась, потому что даже теперь не была уверена, что захочет продолжать это знакомство. There was Gettler, to say nothing of several others, all jealous and attentive. Ведь есть еще Гетлер, не говоря уже о многих других, и все они ревнивы и внимательны. Even though he spent money on her, she might not wish to bother with him. Хотя Клайд и готов тратить на нее деньги, но, может быть, лучше с ним не связываться. He was already too eager and he might become troublesome. Он и сейчас уже слишком пылок, и, пожалуй, с ним будет много хлопот. At the same time, the natural coquetry of her nature would not permit her to relinquish him. Но в то же время кокетство - вторая натура Гортензии - не позволяло ей оттолкнуть Клайда. He might fall into the hands of Greta or Louise. Вдруг он попадет в руки Греты или Луизы! In consequence she finally arranged a meeting for the following Tuesday. И поэтому в конце концов она согласилась встретиться с ним в следующий вторник. But he could not come to the house, or take her home to- night - on account of her escort, Mr. Gettler. Но он не должен приходить к ней домой и не должен провожать ее сегодня, у нее есть провожатый - мистер Гетлер. But on the following Tuesday, at six-thirty, near the Green-Davidson. А во вторник в половине седьмого она будет около отеля "Грин-Дэвидсон". And he assured her that they would dine first at Frissell's, and then see Он обещал ей обед у Фриссела, а затем они посмотрят "The Corsair," a musical comedy at Libby's, only two blocks away. ? Chapter 12 "Корсара", музыкальную комедию в театре Либби, всего в двух кварталах от ресторана. 12 N ow trivial as this contact may seem to some, it was of the utmost significance to Clyde. Каким бы пошлым и заурядным ни показалось многим это знакомство, для Клайда оно было преисполнено значительности. Up to this time he had never seen a girl with so much charm who would deign to look at him, or so he imagined. До сих пор никогда ни одна девушка, да еще такая очаровательная, не удостаивала его даже взглядом, так он, по крайней мере, воображал. And now he had found one, and she was pretty and actually interested sufficiently to accompany him to dinner and to a show. А теперь он встретил красивую девушку, и она настолько им заинтересовалась, что согласилась пообедать с ним и пойти вместе в театр. It was true, perhaps, that she was a flirt, and not really sincere with any one, and that maybe at first he could not expect her to center her attentions on him, but who knew - who could tell? Пожалуй, она и вправду кокетка и ни с кем не бывает искренней, и маловероятно, что она так быстро подарит ему свое расположение, но - кто знает, кто может сказать?.. And true to her promise on the following Tuesday she met him at the corner of 14th Street and Wyandotte, near the Green-Davidson. Верная своему обещанию, Гортензия действительно пришла во вторник на угол Четырнадцатой и Вайандот-стрит, неподалеку от "Грин-Дэвидсона". And so excited and flattered and enraptured was he that he could scarcely arrange his jumbled thoughts and emotions in any seemly way. Клайд был так взволнован, польщен, обрадован, что с трудом мог привести в порядок свои мысли и чувства. But to show that he was worthy of her, he had made an almost exotic toilet - hair pomaded, a butterfly tie, new silk muffler and silk socks to emphasize his bright brown shoes, purchased especially for the occasion. Стараясь показать, что достоин Гортензии, он особенно тщательно позаботился о своей внешности: напомадил волосы, надел галстук бабочкой, новое шелковое кашне, шелковые носки, чтобы заметней были ярко-коричневые ботинки, купленные специально для этого случая. But once he had reencountered Hortense, whether all this was of any import to her he could not tell. Но когда они встретились, он так и не понял, обратила ли она на все это хоть малейшее внимание. For, after all, it was her own appearance, not his, that interested her. В конце концов она интересовалась только своей собственной внешностью. And what was more - a trick with her - she chose to keep him waiting until nearly seven o'clock, a delay which brought about in him the deepest dejection of spirit for the time being. К тому же - это была ее обычная уловка - она заставила Клайда прождать почти до семи часов, и за это время он успел впасть в глубочайшее уныние. For supposing, after all, in the interval, she had decided that she did not care for him and did not wish to see him any more. А что, если она за эти дни потеряла всякий интерес к нему и не хочет больше с ним встречаться? Well, then he would have to do without her, of course. Что ж, тогда придется обойтись без нее. But that would prove that he was not interesting to a girl as pretty as she was, despite all the nice clothes he was now able to wear and the money he could spend. Но это доказало бы, что он не интересен такой красивой девушке, как она, несмотря на свой нарядный костюм и на все свои деньги. He was determined that, girl or no girl, he would not have one who was not pretty. Он решил, что его подруга - если это не будет Гортензия - непременно должна быть красивой. Некрасивая ему не нужна. Ratterer and Hegglund did not seem to mind whether the girl they knew was attractive or not, but with him it was a passion. Ретереру и Хегленду как будто все равно, хороши ли собой их знакомые девушки, но для него это страшно важно! The thought of being content with one not so attractive almost nauseated him. От одной мысли о том, чтобы удовольствоваться менее привлекательной девушкой, чем Г ортензия, Клайду становилось тошно. And yet here he was now, on the street corner in the dark - the flare of many signs and lights about, hundreds of pedestrians hurrying hither and thither, the thought of pleasurable intentions and engagements written upon the faces of many - and he, he alone, might have to turn and go somewhere else -eat alone, go to a theater alone, go home alone, and then to work again in the morning. И вот он стоит на улице, в тени подъезда, а вокруг сияние огней, вывесок и реклам, сотни пешеходов спешат во всех направлениях, и почти на всех лицах - мысль о предстоящих развлечениях и встречах, а он - он один, и, возможно, сейчас ему придется вернуться и пойти куда-то: обедать одному, в театр - одному, и домой он вернется один, а завтра утром опять на работу. He had just about concluded that he was a failure when out of the crowd, a little distance away, emerged the face and figure of Hortense. Клайд уже почти решил, что его постигла неудача, как вдруг неподалеку в толпе увидел Гортензию. She was smartly dressed in a black velvet jacket with a reddish-brown collar and cuffs, and a bulgy, round tam of the same material with a red leather buckle on the side. Она была изящно одета: в черном бархатном жакете с красновато-коричневым воротником и обшлагами и в большой круглой бархатной шляпе с красной кожаной пряжкой сбоку. And her cheeks and lips were rouged a little. Щеки и губы были слегка подкрашены. And her eyes sparkled. Глаза блестели. And as usual she gave herself all the airs of one very well content with herself. И, как всегда, она была, видимо, очень довольна собой. "Oh, hello, I'm late, ain't I? - Хэлло, я опоздала, да? I couldn't help it. Но я никак не могла поспеть вовремя. You see, I forgot I had another appointment with a fella, a friend of mine - gee, a peach of a boy, too, and it was only at six I remembered that I had the two dates. Понимаете, я забыла, что обещала увидеться с одним парнишкой - это мой друг, тоже чудный мальчик, - и только в шесть часов вспомнила, что у меня назначено два свидания. Well, I was in a mess then. Вышло так неприятно. So I had to do something about one of you. Мне надо было предупредить кого-нибудь из вас. I was just about to call you up and make a date for another night, only I remembered you wouldn't be at your place after six. Я совсем уже собралась позвонить вам и уговориться на другой вечер, да вспомнила, что вас нет на службе после шести. Tom never is. Том никогда не задерживается после шести. And Charlie always is in his place till six-thirty, anyhow, sometimes later, and he's a peach of a fella that way - never grouchy or nothing. А Чарли всегда на работе до половины седьмого и даже позже иногда, и он очень милый мальчик -никогда не дуется и не ворчит. And he was goin' to take me to the theater and to dinner, too. Он тоже хотел сегодня повести меня в ресторан и потом в театр. He has charge of the cigar stand over here at the Orphia. Он работает в табачном киоске в "Орфии". So I called him up. Ну вот, я ему позвонила. Well, he didn't like it so very much. Он был не очень-то доволен. But I told him I'd make it another night. Но я сказала, что мы встретимся в другой вечер. Now, aintcha glad? Ну, что же, вы рады? Dontcha think I'm pretty nice to you, disappointin' a good-lookin' fella like Charlie for you?" Вы понимаете, что ради вас я огорчила Чарли, такого красивого мальчика? She had caught a glimpse of the disturbed and jealous and yet fearsome look in Clyde's eyes as she talked of another. Она уловила тревожное, ревнивое и в то же время робкое выражение, мелькнувшее в глазах Клайда, пока она говорила о другом своем поклоннике. And the thought of making him jealous was a delight to her. Мысль, что можно заставить его ревновать, привела Гортензию в восторг. She realized that he was very much smitten with her. Итак, она окончательно покорила его! So she tossed her head and smiled, falling into step with him as he moved up the street. И она тряхнула головой и улыбнулась, идя с ним в ногу. "You bet it was nice of you to come," he forced himself to say, even though the reference to Charlie as a "peach of a fella" seemed to affect his throat and his heart at the same time. - Еще бы, так мило с вашей стороны, что вы пришли. Клайд заставил себя сказать это, хотя от ее слов о Чарли, "чудном мальчике", у него перехватило горло и сердце сжалось. What chance had he to hold a girl who was so pretty and self-willed? Ну разве сможет он удержать такую красивую и такую своевольную девушку! "Gee, you look swell to-night," he went on, forcing himself to talk and surprising himself a little with his ability to do so. - А у вас сегодня шикарный вид, - продолжал он, заставляя себя поддерживать разговор и сам немного удивляясь, что ему это удается. "I like the way that hat looks on you, and your coat too." - Вам идет эта шляпка, и жакет тоже. He looked directly at her, his eyes lit with admiration, an eager yearning filling them. Он не отрываясь смотрел на нее, и в глазах его светилось восхищение и жадная, голодная страсть. He would have liked to have kissed her - her pretty mouth - only he did not dare here, or anywhere as yet. Он хотел бы поцеловать ее прямо в губы, но не смел здесь, на улице, да и нигде пока не осмелился бы. "I don't wonder you have to turn down engagements. - Не удивительно, что все вас приглашают. You're pretty enough. Вы такая красивая!.. Don't you want some roses to wear?" Хотите приколоть к жакету розы? They were passing a flower store at the moment and the sight of them put the thought of the gift in his mind. Они проходили в эту минуту мимо цветочного магазина, и у Клайда явилась мысль поднести ей цветы. He had heard Hegglund say that women liked fellows who did things for them. Он слышал от Хегленда, что женщины любят мужчин, которые делают им подарки. "Oh, sure, I would like some roses," she replied, turning into the place. - Да, конечно, от роз я не откажусь, - ответила Гортензия, входя в магазин. "Or maybe some of those violets. - Или, пожалуй, лучше букетик фиалок. They look pretty. Они такие милые. They go better with this jacket, I think." И они, кажется, больше подойдут к моему жакету. She was pleased to think that Clyde was sporty enough to think of flowers. Ей понравилось, что Клайд подумал о цветах. Also that he was saying such nice things about her. И он говорил ей такие приятные вещи. At the same time she was convinced that he was a boy who had had little, if anything, to do with girls. В то же время она была убеждена, что он очень мало знает девушек, а может быть, и вовсе не знает. And she preferred youths and men who were more experienced, not so easily flattered by her - not so easy to hold. А она предпочитала мужчин и юношей более опытных, которые не так легко покорялись бы ей, которых было бы не так легко удержать. Yet she could not help thinking that Clyde was a better type of boy or man than she was accustomed to - more refined. Однако она не могла не думать, что Клайд чем-то лучше мужчин, к которым она привыкла, тоньше, благороднее. And for that reason, in spite of his gaucheness (in her eyes) she was inclined to tolerate him - to see how he would do. И потому, несмотря на всю его неуклюжесть (с ее точки зрения), она готова была оставить его около себя и посмотреть, как он будет вести себя дальше. "Well, these are pretty nifty," she exclaimed, picking up a rather large bouquet of violets and pinning them on. - Вот эти шикарные! - воскликнула она, выбрав довольно большой букет фиалок и прикладывая их к жакету. "I think I'll wear these." - Эти мне нравятся! And while Clyde paid for them, she posed before the mirror, adjusting them to her taste. И пока Клайд расплачивался, она вертелась перед зеркалом, пристраивая фиалки по своему вкусу. At last, being satisfied as to their effect, she turned and exclaimed, Наконец, довольная эффектом, она обернулась к Клайду с возгласом: "Well, I'm ready," and took him by the arm. - Ну вот, я готова! - и взяла его под руку. Clyde, being not a little overawed by her spirit and mannerisms, was at a loss what else to say for the moment, but he need not have worried - her chief interest in life was herself. Клайд, немало напуганный ее развязными манерами, не знал, что сказать. Но напрасно он тревожился - Гортензия всецело была поглощена собственной персоной. "Gee, I tell you I had a swift week of it last week. - Ну, скажу я вам, и неделька же у меня выдалась! Out every night until three. Каждый вечер танцы. Возвращалась домой в три часа. An' Sunday until nearly morning. А в воскресенье танцевали почти до утра. My, that was some rough party I was to last night, all right. Да, скажу я вам, последний вечер был самый трудный. Ever been down to Burkett's at Gifford's Ferry? Вы были когда-нибудь у Бэркета? Это у перевоза Гиффорда, знаете? Oh, a nifty place, all right, right over the Big Blue at 39th. Очень модное место, замечательное, немного дальше "Биг-блю" на Тридцать девятой улице. Dancing in summer and you can skate outside when it's frozen in winter or dance on the ice. Летом дансинг, а зимой тут же каток и можно танцевать на льду. An' the niftiest little orchestra." И очень милый маленький оркестр. Clyde watched the play of her mouth and the brightness of her eyes and the swiftness of her gestures without thinking so much of what she said -very little. Клайд любовался игрой ее губ, блеском глаз и живостью жестов, очень мало задумываясь над тем, что именно она говорит. "Wallace Trone was along with us - gee, he's a scream of a kid - and afterwards when we was sittin' down to eat ice cream, he went out in the kitchen and blacked up an' put on a waiter's apron and coat and then comes back and serves us. - С нами был Уоллес Трон... Ну и мальчишка! Когда мы стали есть мороженое, он пошел в кухню, вымазал лицо сажей, взял у официанта куртку и передник и стал нам прислуживать. That's one funny boy. Смешной мальчишка! An' he did all sorts of funny stuff with the dishes and spoons." А какие фокусы он проделывал с тарелками и ложками! Clyde sighed because he was by no means as gifted as the gifted Trone. Клайд вздохнул: он отнюдь не отличался такими талантами, как этот Трон. "An' then, Monday morning, when we all got back it was nearly four, and I had to get up again at seven. - А потом, в понедельник утром, мы все вернулись домой около четырех часов, а в семь мне уже нужно вставать. I was all in. Я была как вареная рыба. I coulda chucked my job, and I woulda, only for the nice people down at the store and Mr. Beck. Меня бы уволили, если б не славный народ в магазине и не мистер Бек. He's the head of my department, you know, and say, how I do plague that poor man. Это, знаете, заведующий в моем отделе. По правде говоря, я его так мучаю, беднягу. I sure am hard on that store. В магазине я делаю, что хочу. One day I comes in late after lunch; one of the other girls punched the clock for me with my key, see, and he was out in the hall and he saw her, and he says to me afterwards, about two in the afternoon, Раз я очень опоздала после завтрака; одна подруга взяла мою карточку и отбила за меня время на контрольных часах, понимаете? А тут вошел мистер Бек и увидел ее. А после, уже часа в два, он мне говорит: 'Say look here, Miss Briggs' (he always calls me Miss Briggs, 'cause I won't let him call me nothing else. "Послушайте, мисс Бригс (он всегда называет меня мисс Бригс; я не позволяю называть себя по-другому. He'd try to get fresh if I did), 'that loanin' that key stuff don't go. Он еще стал бы вольничать, если бы я позволила), этот номер не пройдет - передавать карточку. Cut that stuff out now. This ain't no Follies.' Надо бросить эти штучки". I had to laugh. А я только расхохоталась. He does get so sore at times at all of us. Он иногда так брюзжит на нас! But I put him in his place just the same. Но я все равно поставила его на место. He's kinda soft on me, you know - he wouldn't fire me for worlds, not him. Он, понимаете ли, немножко неравнодушен ко мне - кто-кто, а он меня ни за что на свете не уволит. So I says to him, Я и говорю ему: 'See here, Mr. Beck, you can't talk to me in any such style as that. "Послушайте, мистер Бек, вы со мной не разговаривайте таким тоном. I'm not in the habit of comin' late often. Я не часто опаздываю, у меня нет такой привычки. An' wot's more, this ain't the only place I can work in K.C. И потом, я могу найти себе и другую службу в Канзас-Сити. If I can't be late once in a while without hearin' about it, you can just send up for my time, that's all, see.' Если уж так повелось, что стоит мне в кои-то веки опоздать, как сразу начинаются разговоры, - так, пожалуйста, увольняйте меня, и все". I wasn't goin' to let him get away with that stuff. Не могла же я позволить, чтобы он говорил со мной таким тоном. And just as I thought, he weakened. Как я думала, так и вышло, - он сразу сдался. All he says was, Он только сказал: 'Well, just the same, I'm warnin' you. "Ну, все равно, я вас предупредил. Next time maybe Mr. Tierney'll see you an' then you'll get a chance to try some other store, all right.' В другой раз вас может увидеть мистер Тирни, и тогда вы попробуете, каково служить в другом месте". He knew he was bluffing and that I did, too. Конечно, он сказал это все ради смеха и знал, что я тоже дурачусь. I had to laugh. Я расхохоталась. An' I saw him laughin' with Mr. Scott about two minutes later. А через две минуты он смеялся с мистером Скоттом, я видела. But, gee, I certainly do pull some raw stuff around there at times." Но, черт возьми, я иногда выкидываю там штучки! By then she and Clyde, with scarcely a word on his part, and much to his ease and relief, had reached Frissell's. Наконец они подошли к ресторану Фриссела, и Клайд, не сказавший за всю дорогу и двух слов, вздохнул с облегчением. And for the first time in his life he had the satisfaction of escorting a girl to a table in such a place. В первый раз в жизни он мог гордиться тем, что угощает девушку в таком шикарном месте. Now he really was beginning to have a few experiences worthy of the name. Теперь он и в самом деле кое-чего добился. He was quite on edge with the romance of it. У него - настоящий роман! Because of her very high estimate of herself, her very emphatic picture of herself as one who was intimate with so many youths and girls who were having a good time, he felt that up to this hour he had not lived at all. Гортензия так высоко ценила себя, так настойчиво подчеркивала свои приятельские отношения с множеством девушек и молодых людей, весело проводящих время, что Клайду казалось, будто до сих пор он вовсе и не жил. Swiftly he thought of the different things she had told him - Burkett's on the Big Blue, skating and dancing on the ice - Charlie Trone - the young tobacco clerk with whom she had had the engagement for to-night -Mr. Beck at the store who was so struck on her that he couldn't bring himself to fire her. Он быстро вспоминал, о чем она рассказывала: Бэркет, катание на коньках и танцы на льду... Уоллес Трон... молодой продавец из табачного киоска, с которым она должна была встретиться сегодня... мистер Бек, ее начальник в магазине, настолько влюбленный, что не в силах ее уволить... And as he saw her order whatever she liked, without any thought of his purse, he contemplated quickly her face, figure, the shape of her hands, so suggestive always of the delicacy or roundness of the arm, the swell of her bust, already very pronounced, the curve of her eyebrows, the rounded appeal of her smooth cheeks and chin. И, глядя, как она, совсем не думая о состоянии его кошелька, заказывает обед по своему вкусу, Клайд любовался ее лицом, фигурой, формой кисти, по которой можно судить об изяществе и красоте всей руки, высокой, вполне сформировавшейся грудью, изгибом бровей, нежной округлостью щек и подбородка. There was something also about the tone of her voice, unctuous, smooth, which somehow appealed to and disturbed him. Притом Клайда волновал ее мягкий, вкрадчивый голос. To him it was delicious. Он был восхищен. Gee, if he could only have such a girl all for himself! Вот если бы такая девушка принадлежала ему! And in here, as without, she clattered on about herself, not at all impressed, apparently, by the fact that she was dining here, a place that to him had seemed quite remarkable. А она и здесь, как на улице, продолжала болтать о себе, и на нее, видимо, не производило никакого впечатления, что она обедает в таком месте, которое Клайду казалось совершенно замечательным. When she was not looking at herself in a mirror, she was studying the bill of fare and deciding what she liked - lamb with mint jelly - no omelette, no beef -oh, yes, filet of mignon with mushrooms. В те минуты, когда Гортензия не смотрелась в зеркало, она изучала меню и выбирала, что ей нравится: барашек в мятном желе... нет, омлет она не любит и ростбиф тоже... Ах, вот что: филе-миньон с грибами... She finally compromised on that with celery and cauliflower. В конце концов она прибавила к этому сельдерей и цветную капусту. And she would like a cocktail. И ей хотелось бы коктейль. Oh, yes, Clyde had heard Hegglund say that no meal was worth anything without a few drinks, so now he had mildly suggested a cocktail. Да, да, Клайд слышал от Хегленда, что обед ничего не стоит без маленькой выпивки, и потому нерешительно предложил коктейль. And having secured that and a second, she seemed warmer and gayer and more gossipy than ever. А Гортензия, выпив коктейль, потом другой, стала еще оживленнее, веселее и болтливее, чем прежде. But all the while, as Clyde noticed, her attitude in so far as he was concerned was rather distant -impersonal. Но Клайд заметил, что она продолжает держаться с ним несколько отчужденно, безразлично. If for so much as a moment, he ventured to veer the conversation ever so slightly to themselves, his deep personal interest in her, whether she was really very deeply concerned about any other youth, she threw him off by announcing that she liked all the boys, really. Когда он робко пытался перевести разговор на их отношения, на свое чувство к ней, выяснить, не влюблена ли она в кого-нибудь другого, она обрывала его, заявляя, что ей нравятся все молодые люди: все одинаково. They were all so lovely - so nice to her. Они все так милы, так внимательны к ней. They had to be. Да так и должно быть! When they weren't, she didn't have anything more to do with them. Иначе она не станет вести с ними знакомство. She "tied a can to them," as she once expressed it. Тогда они ей ни к чему! Her quick eyes clicked and she tossed her head defiantly. Ее живые глаза сверкали, и она вызывающе встряхивала головой. And Clyde was captivated by all this. И Клайд был пленен всем этим. Her gestures, her poses, moues and attitudes were sensuous and suggestive. Ее жесты, позы, гримаски, все ее движения были чувственными и многообещающими. She seemed to like to tease, promise, lay herself open to certain charges and conclusions and then to withhold and pretend that there was nothing to all of this - that she was very unconscious of anything save the most reserved thoughts in regard to herself. Казалось, ей нравилось дразнить, обещать, делать вид, что она готова сдаться, а затем отказываться от всех обещаний, притворяясь целомудренно-сдержанной, словно у нее и в мыслях не было того, что ей приписывали. In the main, Clyde was thrilled and nourished by this mere proximity to her. Клайда возбуждало и приводило в трепет уже одно то, что она была здесь, рядом. It was torture, and yet a sweet kind of torture. Это была пытка, но сладкая пытка. He was full of the most tantalizing thoughts about how wonderful it would be if only he were permitted to hold her close, kiss her mouth, bite her, even. Он был полон мучительных мыслей о том, как было бы чудесно, если бы Гортензия позволила ему обнять ее, поцеловать, даже укусить. To cover her mouth with his! Прижаться губами к ее губам! To smother her with kisses! Задушить ее поцелуями и ласками! To crush and pet her pretty figure! She would look at him at moments with deliberate, swimming eyes, and he actually felt a little sick and weak - almost nauseated. По временам она бросала на него умышленно томный взгляд, и он ощущал болезненную слабость, до головокружения. His one dream was that by some process, either of charm or money, he could make himself interesting to her. Он мечтал только об одном: что когда-нибудь упорным ухаживанием или деньгами он заставит ее полюбить себя. And yet after going with her to the theater and taking her home again, he could not see that he had made any noticeable progress. Но и после того, как они побывали в театре, а затем он доставил ее домой, Клайд не достиг сколько-нибудь заметного успеха. For throughout the performance of "The Corsair" at Libby's, Hortense, who, because of her uncertain interest in him was really interested in the play, talked of nothing but similar shows she had seen, as well as of actors and actresses and what she thought of them, and what particular youth had taken her. Так как Гортензия мало интересовалась Клайдом, она во время представления "Корсара" в театре Либби с искренним интересом следила за спектаклем, говорила только о пьесах, которые видела раньше, высказывала свое мнение об актерах и актрисах, вспоминала, кто именно из поклонников водил ее на ту или иную пьесу. And Clyde, instead of leading her in wit and defiance and matching her experiences with his own, was compelled to content himself with approving of her. И Клайд, вместо того чтобы соперничать с ней в остроумии и высказывать собственные суждения, был вынужден только поддакивать ей. And all the time she was thinking that she had made another real conquest. А она все время думала об одержанной ею новой победе. And because she was no longer virtuous, and she was convinced that he had some little money to spend, and could be made to spend it on her, she conceived the notion of being sufficiently agreeable - nothing more - to hold him, keep him attentive, if possible, while at the same time she went her own way, enjoying herself as much as possible with others and getting Clyde to buy and do such things for her as might fill gaps -when she was not sufficiently or amusingly enough engaged elsewhere. ? Chapter 13 И так как она давно уже перестала быть добродетельной и поняла, что у него есть кое-какие деньги и он готов тратить их на нее, она решила, что будет в меру мила с ним - ровно настолько, чтобы удержать его, не больше. В то же время она, по своему обыкновению, будет как можно больше развлекаться с другими, а Клайда заставит покупать ей разные вещи и занимать ее в те дни, когда у нее не будет других достаточно интересных приглашений. 13 F or a period of four months at least this was exactly the way it worked out. Так продолжалось по меньшей мере четыре месяца. After meeting her in this fashion, he was devoting not an inconsiderable portion of his free time to attempting to interest her to the point where she would take as much interest in him as she appeared to take in others. После того первого вечера Клайд значительную часть своего свободного времени посвящал Гортензии, пытаясь заинтересовать ее в такой же мере, в какой она, видимо, интересовалась другими молодыми людьми. At the same time he could not tell whether she could be made to entertain a singular affection for any one. Nor could he believe that there was only an innocent camaraderie involved in all this. А между тем он не мог бы сказать, способна ли она по-настоящему привязаться к кому-нибудь одному, но и не мог поверить, чтобы у нее были со всеми только невинные товарищеские отношения. Yet she was so enticing that he was deliriously moved by the thought that if his worst suspicions were true, she might ultimately favor him. Однако она была так соблазнительна, что он с ума сходил: если его худшие подозрения справедливы, быть может, в конце концов она окажется благосклонной и к нему. So captivated was he by this savor of sensuality and varietism that was about her, the stigmata of desire manifest in her gestures, moods, voice, the way she dressed, that he could not think of relinquishing her. Он был так одурманен чувственной атмосферой, окутывавшей Гортензию, ее изменчивостью, желанием, явственно сквозившим в ее жестах, настроениях, голосе, манере одеваться, что и подумать не мог отказаться от нее. Rather, he foolishly ran after her. Словом, он глупо бегал за ней. And seeing this, she put him off, at times evaded him, compelled him to content himself with little more than the crumbs of her company, while at the same time favoring him with descriptions or pictures of other activities and contacts which made him feel as though he could no longer endure to merely trail her in this fashion. А она, видя это, не подпускала его близко, порой избегала, заставляла его довольствоваться жалкими крохами своего внимания и вместе с тем милостиво посвящала в подробности своих увеселений в обществе других молодых людей. It was then he would announce to himself in anger that he was not going to see her any more. Он чувствовал, что не в силах больше вот так бегать за нею, и в ярости давал себе слово прекратить эти встречи. She was no good to him, really. Право, ничего хорошего у него с нею не выйдет. But on seeing her again, a cold indifference in everything she said and did, his courage failed him and he could not think of severing the tie. Но при новом свидании, видя то же холодное равнодушие в каждом ее слове и каждом поступке, он терял мужество и не в силах был порвать свои оковы. She was not at all backward at the same time in speaking of things that she needed or would like to have - little things, at first - a new powder puff, a lip stick, a box of powder or a bottle of perfume. И при этом Г ортензия не стеснялась говорить ему, что из вещей ей нужно и что хотелось бы иметь; сперва это были мелочи: новая пуховка для пудры, губная помада, коробка пудры или флакон духов. Later, and without having yielded anything more to Clyde than a few elusive and evasive endearments -intimate and languorous reclinings in his arms which promised much but always came to nothing - she made so bold as to indicate to him at different times and in different ways, purses, blouses, slippers, stockings, a hat, which she would like to buy if only she had the money. Потом она осмелела и в разное время, под разными предлогами говорила Клайду о сумках, блузках, туфельках, чулках, шляпе, которые она с удовольствием купила бы, будь у нее деньги; меж тем она не шла на уступки, отделываясь уклончивыми, мимолетными ласками, изредка с томным видом разрешая обнять себя; эта томность много обещала, но обещанное никогда не сбывалось. And he, in order to hold her favor and properly ingratiate himself, proceeded to buy them, though at times and because of some other developments in connection with his family, it pressed him hard to do so. И Клайд, чтобы снискать ее расположение и доверие, покупал все эти вещи, хотя подчас из-за того, что происходило у него в семье, эти траты были ему не под силу. And yet, as he was beginning to see toward the end of the fourth month, he was apparently little farther advanced in her favor than he had been in the beginning. Однако к концу четвертого месяца он стал понимать, что очень мало продвинулся вперед: благосклонность Г ортензии так же далека от него сейчас, как и в начале их знакомства. In short, he was conducting a feverish and almost painful pursuit without any definite promise of reward. Словом, он жил в лихорадочной, мучительной погоне за нею без сколько-нибудь определенной надежды на награду. In the meantime, in so far as his home ties went, the irritations and the depressions which were almost inextricably involved with membership in the Griffiths family were not different from what they had ever been. А тем временем в доме Грифитсов по-прежнему царили органически присущие всем членам этой семьи беспокойство и подавленность. For, following the disappearance of Esta, there had settled a period of dejection which still endured. С исчезновением Эсты начался период уныния, и ему не видно было конца. Only, in so far as Clyde was concerned, it was complicated with a mystery which was tantalizing and something more - irritating; for when it came to anything which related to sex in the Griffiths family, no parents could possibly have been more squeamish. Для Клайда положение осложнялось мучительно дразнящей, больше того - раздражающей таинственностью, ибо ни одни родители не могли бы проявить большую щепетильность, чем Грифитсы, в тех случаях, когда в семье происходило что-либо, связанное с вопросами пола. And especially did this apply to the mystery which had now surrounded Esta for some time. И особенно это относилось к тайне, с некоторых пор окружавшей Эсту. She had gone. Она сбежала. She had not returned. И не вернулась. And so far as Clyde and the others knew, no word of any kind had been received from her. И, насколько знали Клайд и остальные дети, от нее не было никаких вестей. However, Clyde had noted that after the first few weeks of her absence, during which time both his mother and father had been most intensely wrought up and troubled, worrying greatly as to her whereabouts and why she did not write, suddenly they had ceased their worries, and had become very much more resigned - at least not so tortured by a situation that previously had seemed to offer no hope whatsoever. Однако Клайд заметил, что после первых недель ее отсутствия, когда мать и отец чрезвычайно тревожились, мучаясь вопросами - где она и почему не пишет, они вдруг перестали волноваться и как будто примирились с тем, что произошло: по крайней мере они уже не так терзались положением, которое прежде казалось совершенно безнадежным. He could not explain it. Он не мог этого понять. It was quite noticeable, and yet nothing was said. Перемена была очень заметна, и, однако, никто не сказал ни слова в объяснение. And then one day a little later, Clyde had occasion to note that his mother was in communication with some one by mail - something rare for her. For so few were her social or business connections that she rarely received or wrote a letter. Немного позже Клайд заметил, что мать с кем-то переписывается, а это бывало не часто: у нее почти не было знакомств и деловых связей, и письма она получала или писала очень редко. One day, however, very shortly after he had connected himself with the Green-Davidson, he had come in rather earlier than usual in the afternoon and found his mother bending over a letter which evidently had just arrived and which appeared to interest her greatly. Однажды, вскоре после того, как Клайд стал работать в отеле "Грин-Дэвидсон", он пришел домой раньше обычного и застал мать, склонившуюся над письмом, очевидно только что полученным и очень важным для нее. Also it seemed to be connected with something which required concealment. For, on seeing him, she stopped reading at once, and, flustered and apparently nervous, arose and put the letter away without commenting in any way upon what she had been doing. И, вероятно, в нем было что-то секретное, так как при виде Клайда мать тотчас прекратила чтение, торопливо и нервно встала и отложила письмо, ничего не объясняя. But Clyde for some reason, intuition perhaps, had the thought that it might be from Esta. Но Клайд почему-то - может быть, чутьем понял, что это письмо от Эсты. He was not sure. Он не был уверен. And he was too far away to detect the character of the handwriting. Он стоял далеко и не мог узнать почерка. But whatever it was, his mother said nothing afterwards concerning it. Но как бы то ни было, мать ничего потом не сказала ему об этом письме. She looked as though she did not want him to inquire, and so reserved were their relations that he would not have thought of inquiring. Выражение ее лица говорило, что она не желает расспросов, и столько сдержанности было в их отношениях, что Клайду и в голову не пришло расспрашивать. He merely wondered, and then dismissed it partially, but not entirely, from his mind. Он просто удивился, а потом почти забыл об этом случае. A month or five weeks after this, and just about the time that he was becoming comparatively well-schooled in his work at the Green- Davidson, and was beginning to interest himself in Hortense Briggs, his mother came to him one afternoon with a very peculiar proposition for her. Через месяц или немного больше, когда он уже неплохо освоился с работой в отеле и увлекся Г ортензией Бригс, мать вдруг обратилась к нему с очень странным вопросом. Without explaining what it was for, or indicating directly that now she felt that he might be in a better position to help her, she called him into the mission hall when he came in from work and, looking at him rather fixedly and nervously for her, said: Однажды, когда он только что вернулся с работы, она позвала его в зал миссии. Не объясняя для чего ей это нужно, и не говоря прямо, что теперь Клайд, по ее мнению, более или менее в состоянии помочь ей, мать сказала, пристально и с волнением глядя на него: "You wouldn't know, Clyde, would you, how I could raise a hundred dollars right away?" - Клайд, ты не знаешь, как бы мне достать сейчас сто долларов? Clyde was so astonished that he could scarcely believe his ears, for only a few weeks before the mere mention of any sum above four or five dollars in connection with him would have been preposterous. Клайд был так удивлен, что едва мог поверить своим ушам: всего несколько недель назад заговорить с ним о сумме большей, чем четыре-пять долларов, было бы совершенной нелепостью. His mother knew that. Мать это знала. Yet here she was asking him and apparently assuming that he might be able to assist her in this way. А теперь она обращалась к нему, словно подозревая, что он может достать для нее такие большие деньги. And rightly, for both his clothes and his general air had indicated a period of better days for him. И правильно, ведь его одежда и весь его вид говорили, что для него наступили лучшие дни. At the same time his first thought was, of course, that she had observed his clothes and goings-on and was convinced that he was deceiving her about the amount he earned. Прежде всего он подумал об одном: конечно, мать заметила, как он одет и какой образ жизни ведет, и пришла к убеждению, что он обманывает ее относительно размеров своего заработка. And in part this was true, only so changed was Clyde's manner of late, that his mother had been compelled to take a very different attitude toward him and was beginning to be not a little dubious as to her further control over him. И отчасти это было верно; но поведение Клайда в последнее время так изменилось, что матери тоже пришлось совсем изменить свое с ним обращение: она теперь сомневалась, удастся ли ей в дальнейшем сохранить свою власть над ним. Recently, or since he had secured this latest place, for some reason he had seemed to her to have grown wiser, more assured, less dubious of himself, inclined to go his own way and keep his own counsel. В последнее время - с тех пор как он поступил на новое место - ей почему-то казалось, что он стал благоразумнее, увереннее в себе, меньше поддается сомнениям и намерен жить по-своему и сам за себя отвечать. And while this had troubled her not a little in one sense, it rather pleased her in another. Это ее немало тревожило, но, с другой стороны, нравилось ей. For to see Clyde, who had always seemed because of his sensitiveness and unrest so much of a problem to her, developing in this very interesting way was something; though at times, and in view of his very recent finery, she had been wondering and troubled as to the nature of the company he might be keeping. Чувствительная и беспокойная натура Клайда всегда была загадкой для матери, и видеть его наконец самостоятельным - это уже кое-что; правда, замечая, каким он становится франтом, она порою тревожилась и с недоумением спрашивала себя: в какую компанию он попал? But since his hours were so long and so absorbing, and whatever money he made appeared to be going into clothes, she felt that she had no real reason to complain. Но, поскольку работа в отеле отнимала у него так много времени, а весь свой заработок он, очевидно, тратил на одежду, она считала, что у нее нет оснований жаловаться. Her one other thought was that perhaps he was beginning to act a little selfish - to think too much of his own comfort - and yet in the face of his long deprivations she could not very well begrudge him any temporary pleasure, either. Еще одно опасение мелькало у нее: не ведет ли он себя слишком эгоистично, не чересчур ли заботится о собственном благополучии. Но, зная, как долго он был лишен всяких удовольствий, она не могла слишком сурово порицать его теперь за желание развлечься. Clyde, not being sure of her real attitude, merely looked at her and exclaimed: Клайд смотрел на мать, не вполне понимая, что у нее на уме. "Why, where would I get a hundred dollars, Ma?" - Но где же я достану сто долларов, мама?! -воскликнул он. He had visions of his new-found source of wealth being dissipated by such unheard of and inexplicable demands as this, and distress and distrust at once showed on his countenance. Он уже видел мысленно, как в результате таких вот неслыханных и необъяснимых требований иссякает только что обретенный им источник богатства, и на его лице отразилось огорчение и недоверие. "I didn't expect that you could get it all for me," Mrs. Griffiths suggested tactfully. - Я и не думала, что ты можешь достать для меня всю эту сумму, деликатно ответила миссис Грифитс. "I have a plan to raise the most of it, I think. - У меня есть план, я надеюсь сама достать большую часть денег. But I did want you to help me try to think how I would raise the rest. Я только хочу, чтобы ты посоветовал мне, как добыть остальное. I didn't want to go to your father with this if I could help it, and you're getting old enough now to be of some help." Я не хотела бы обращаться к твоему отцу, если этого можно избежать, а ты становишься уже достаточно взрослым, чтобы немного помочь мне. She looked at Clyde approvingly and interestedly enough. - Она с интересом и одобрением смотрела на Клайда. "Your father is such a poor hand at business," she went on, "and he gets so worried at times." - Отец не силен в деловых вопросах, - продолжала она, - и у него без того много забот. She passed a large and weary hand over her face and Clyde was moved by her predicament, whatever it was. Она устало провела широкой ладонью по лбу; Клайд видел, что она попала в очень затруднительное положение, и ему стало жаль ее, хоть он и не знал, в чем дело. At the same time, apart from whether he was willing to part with so much or not, or had it to give, he was decidedly curious about what all this was for. Притом, помимо нежелания расстаться с деньгами, в нем заговорило любопытство: для чего все это? A hundred dollars! Сто долларов! Gee whiz! Вот так номер! After a moment or two, his mother added: - Я тебе скажу, какой у меня план, - после паузы прибавила мать. "I'll tell you what I've been thinking. I must have a hundred dollars, but I can't tell you for what now, you nor any one, and you mustn't ask me. - Мне необходимы сто долларов, но я не могу сейчас сказать тебе, да и никому другому, для чего, и ты меня не спрашивай. There's an old gold watch of your father's in my desk and a solid gold ring and pin of mine. Вот здесь, в столе, старые золотые часы отца и мое золотое кольцо и булавка. Those things ought to be worth twenty-five dollars at least, if they were sold or pawned. Если их продать или заложить, за все должны дать двадцать пять долларов, не меньше. Then there is that set of solid silver knives and forks and that silver platter and pitcher in there"- Clyde knew the keepsakes well -"that platter alone is worth twenty-five dollars. Потом есть еще мои серебряные ножи и вилки, и серебряное блюдо, и кувшин. (Клайд хорошо знал эти реликвии.) Одно это блюдо стоит двадцать пять долларов. I believe they ought to bring at least twenty or twenty-five together. Я думаю, за них тоже дадут долларов двадцать или двадцать пять. I was thinking if I could get you to go to some good pawnshop with them down near where you work, and then if you would let me have five more a week for a while" (Clyde's countenance fell)-"I could get a friend of mine - Mr. Murch who comes here, you know - to advance me enough to make up the hundred, and then I could pay him back out of what you pay me. Если бы ты нашел где-нибудь по соседству с твоим отелем хороший ломбард и заложил бы все это и если бы потом ты некоторое время давал мне лишних пять долларов в неделю... (Лицо Клайда вытянулось.) Я могла бы попросить одного моего друга - мистера Мерча, ты его знаешь, он бывает у нас в миссии, - одолжить мне столько, сколько не хватит до сотни, а потом я смогу возвращать ему из тех денег, которые ты будешь мне давать. I have about ten dollars myself." И у меня самой есть еще долларов десять. She looked at Clyde as much as to say: Она посмотрела на Клайда так, словно хотела сказать: "Now, surely, you won't desert me in my hour of trouble," and Clyde relaxed, in spite of the fact that he had been counting upon using quite all that he earned for himself. "Надеюсь, ты не оставишь меня в беде", - и Клайд смягчился, хотя все это и значило, что теперь он не сможет, как рассчитывал, тратить на себя весь свой заработок. In fact, he agreed to take the trinkets to the pawnshop, and to advance her five more for the time being until the difference between whatever the trinkets brought and one hundred dollars was made up. Он согласился отнести вещи в ломбард и давать матери на пять долларов в неделю больше до тех пор, пока не будет выплачен долг. And yet in spite of himself, he could not help resenting this extra strain, for it had only been a very short time that he had been earning so much. And here was his mother demanding more and more, as he saw it - ten dollars a week now. И все же он не мог подавить невольную досаду. Так недавно он стал прилично зарабатывать - и вот мать требует все больше и больше. Уже десять долларов в неделю! Always something wrong, thought Clyde, always something needed, and with no assurance that there would not be more such demands later. Вечно у них что-нибудь не ладится, думал Клайд, вечно им что-нибудь нужно, и нет никакой уверенности, что потом не будет еще новых требований. He took the trinkets, carried them to the most presentable pawnshop he could find, and being offered forty-five dollars for the lot, took it. Он взял вещи, снес их в самый солидный ломбард, какой только нашел, и взял предложенные ему за все сорок пять долларов. This, with his mother's ten, would make fifty-five, and with forty-five she could borrow from Mr. Murch, would make a hundred. Стало быть, с десятью долларами матери получается пятьдесят пять, еще сорок пять она займет у мистера Мерча - и будет сотня. Only now, as he saw, it would mean that for nine weeks he would have to give her ten dollars instead of five. Это значит, что в течение девяти недель ему придется отдавать ей по десять долларов вместо пяти. And that, in view of his present aspirations to dress, live and enjoy himself in a way entirely different from what he previously considered necessary, was by no means a pleasure to contemplate. Теперь, когда ему так хотелось жить совсем иначе, чем прежде, хорошо одеваться и не отказывать себе в удовольствиях, это открытие очень мало радовало его. Nevertheless he decided to do it. Тем не менее он решил выполнить просьбу матери. After all he owed his mother something. В конце концов, он кое-чем ей обязан. She had made many sacrifices for him and the others in days past and he could not afford to be too selfish. Она принесла в прошлом немало жертв ради него и остальных детей, и он не решался быть слишком большим эгоистом. It was not decent. Это было бы непорядочно. But the most enduring thought that now came to him was that if his mother and father were going to look to him for financial aid, they should be willing to show him more consideration than had previously been shown him. И еще одна мысль упорно приходила ему на ум: если мать и отец будут рассчитывать на его денежную помощь, они станут больше с ним считаться. For one thing he ought to be allowed to come and go with more freedom, in so far as his night hours were concerned. Прежде всего ему должны позволить поздно возвращаться домой по вечерам. And at the same time he was clothing himself and eating his meals at the hotel, and that was no small item, as he saw it. Притом он одевался за свой счет и столовался в отеле, - а это, как он понимал, значительно сокращало расходы родителей. However, there was another problem that had soon arisen and it was this. Однако вскоре перед Клайдом возникла новая задача. Not so long after the matter of the hundred dollars, he encountered his mother in Montrose Street, one of the poorest streets which ran north from Bickel, and which consisted entirely of two unbroken lines of wooden houses and two-story flats and many unfurnished apartments. Вот как это произошло. Как-то после истории со ста долларами он случайно встретил мать на Монтроз-стрит, одной из беднейших улиц в городе; Монтроз-стрит тянулась к северу от улицы Бикел, где жили Г рифитсы, и представляла собой два ряда деревянных двухэтажных домишек: тут сдавались внаем квартиры без мебели. Even the Griffiths, poor as they were, would have felt themselves demeaned by the thought of having to dwell in such a street. Даже Грифитсы, при всей своей бедности, сочли бы унижением поселиться на такой улице. His mother was coming down the front steps of one of the less tatterdemalion houses of this row, a lower front window of which carried a very conspicuous card which read Мать спустилась с крыльца одного из домишек, несколько менее ветхого, чем другие; в окне нижнего этажа была выставлена бросавшаяся в глаза табличка: "Furnished Rooms." "Меблированные комнаты". And then, without turning or seeing Clyde across the street, she proceeded to another house a few doors away, which also carried a furnished rooms card and, after surveying the exterior interestedly, mounted the steps and rang the bell. Потом, не оборачиваясь и не замечая Клайда, шедшего по другой стороне улицы, она направилась к другому такому же дому, в нескольких шагах от первого: тут тоже было вывешено объявление о сдаче меблированных комнат. Мать внимательно оглядела дом, потом поднялась на крыльцо и позвонила. Clyde's first impression was that she was seeking the whereabouts of some individual in whom she was interested and of whose address she was not certain. Клайду сперва показалось, что мать разыскивает кого-то, не зная точно адреса. But crossing over to her at about the moment the proprietress of the house put her head out of the door, he heard his mother say: Но, перейдя улицу как раз в ту минуту, когда хозяйка приоткрыла дверь, он услышал, как мать спросила: "You have a room for rent?" - У вас есть свободная комната? "Yes." - Да, - был ответ. "Has it a bath?" - С ванной? "No, but there's a bath on the second floor." - Нет, но ванна есть во втором этаже. "How much is it a week?" - Какая цена? "Four dollars." - Четыре доллара в неделю. "Could I see it?" - Можно посмотреть? "Yes, just step in." - Пожалуйста, войдите. Mrs. Griffiths appeared to hesitate while Clyde stood below, not twenty-five feet away, and looked up at her, waiting for her to turn and recognize him. Миссис Грифитс как будто колебалась. А Клайд в это время стоял внизу, в нескольких шагах от нее, и смотрел вверх, ожидая, когда она обернется и узнает его. But she stepped in without turning. Но она вошла в дом, не обернувшись. And Clyde gazed after her curiously, for while it was by no means inconceivable that his mother might be looking for a room for some one, yet why should she be looking for it in this street when as a rule she usually dealt with the Salvation Army or the Young Women's Christian Association. Клайд с любопытством смотрел ей вслед. Конечно, тут нет ничего необычайного, -вероятно, мать ищет комнату для какой-нибудь девушки... но почему здесь, на этой улице? Обычно она в таких случаях обращалась в Армию спасения или в "Союз молодых христианок". His first impulse was to wait and inquire of her what she was doing here, but being interested in several errands of his own, he went on. Первым его побуждением было подождать ее и расспросить, что она здесь делает, но ему предстояло еще несколько собственных дел, и он ушел. That night, returning to his own home to dress and seeing his mother in the kitchen, he said to her: Вечером, зайдя домой переодеться, он застал мать в кухне. "I saw you this morning, Ma, in Montrose Street." - А я видел тебя сегодня утром на Монтроз-стрит, мама, - сказал он. "Yes," his mother replied, after a moment, but not before he had noticed that she had started suddenly as though taken aback by this information. - Да? - чуть помедлив, отозвалась миссис Грифитс. Клайд заметил, что она вздрогнула, словно его сообщение застигло ее врасплох. She was paring potatoes and looked at him curiously. Продолжая чистить картошку, она испытующе посмотрела на сына. "Well, what of it?" she added, calmly, but flushing just the same - a thing decidedly unusual in connection with her where he was concerned. - Ну и что же? - прибавила она спокойно, но при этом покраснела, чего с нею никогда не случалось в разговорах с сыном. Indeed, that start of surprise interested and arrested Clyde. И, конечно, ее волнение и испуг сильно заинтересовали Клайда. "You were going into a house there - looking for a furnished room, I guess." - Ты заходила в один дом, - наверно, искала комнату для кого-нибудь, сказал он, внимательно глядя на мать. "Yes, I was," replied Mrs. Griffiths, simply enough now. - Да, - ответила миссис Грифитс теперь уже довольно просто. "I need a room for some one who is sick and hasn't much money, but it's not so easy to find either." - Мне нужна комната для одного человека, - он болен, и у него не очень много денег. Но подходящую комнату не так-то легко найти. She turned away as though she were not disposed to discuss this any more, and Clyde, while sensing her mood, apparently, could not resist adding: Она отвернулась, словно не желая больше говорить на эту тему, и хотя Клайд почувствовал это, он, однако, не удержался и прибавил: "Gee, that's not much of a street to have a room in." - Ну, не такая это улица, чтобы снимать там комнату. His new work at the Green-Davidson had already caused him to think differently of how one should live - any one. Служба в "Грин-Дэвидсон" быстро научила его совсем по-иному рассуждать о том, где и как следует жить. She did not answer him and he went to his room to change his clothes. Мать ничего не ответила, и он ушел в свою комнату переодеваться. A month or so after this, coming east on Missouri Avenue late one evening, he again saw his mother in the near distance coming west. Примерно через месяц, проходя поздно вечером по Миссури-авеню, Клайд снова невдалеке заметил мать, шедшую ему навстречу. In the light of one of the small stores which ranged in a row on this street, he saw that she was carrying a rather heavy old- fashioned bag, which had long been about the house but had never been much used by any one. При свете, падавшем из окна какой-то лавчонки, -такие маленькие лавочки тянулись вдоль всей этой улицы - Клайд увидел в руках матери довольно тяжелый старомодный саквояж, который давным-давно лежал в доме без употребления. On sight of him approaching (as he afterwards decided) she had stopped suddenly and turned into a hallway of a three-story brick apartment building, and when he came up to it, he found the outside door was shut. Неожиданно она остановилась (потому что заметила его, как решил потом Клайд) и быстро вошла в подъезд трехэтажного кирпичного дома. Когда же Клайд подошел к этому дому, дверь его оказалась плотно прикрытой. He opened it, and saw a flight of steps dimly lit, up which she might have gone. Открыв ее, он увидел плохо освещенную лестницу; вероятно, мать поднялась по ней. However, he did not trouble to investigate, for he was uncertain, once he reached this place, whether she had gone to call on some one or not, it had all happened so quickly. Однако он не стал производить дальнейших расследований, он не был вполне уверен в своих догадках, - быть может, она зашла сюда просто навестить кого-нибудь, - все произошло слишком быстро. But waiting at the next corner, he finally saw her come out again. Но, подождав на ближайшем углу, он наконец увидел, что она вышла. And then to his increasing curiosity, she appeared to look cautiously about before proceeding as before. С возрастающим любопытством Клайд следил, как она осторожно осматривалась, прежде чем пойти дальше. It was this that caused him to think that she must have been endeavoring to conceal herself from him. Это навело его на мысль, что она, видимо, прячется от него. But why? Но почему? His first impulse was to turn and follow her, so interested was he by her strange movements. Клайда так поразило странное поведение матери, что он готов был пойти за ней следом. But he decided later that if she did not want him to know what she was doing, perhaps it was best that he should not. Но потом решил: раз она не хочет, чтобы он знал о ее делах, пожалуй, лучше не вмешиваться. At the same time he was made intensely curious by this evasive gesture. В то же время ее настороженные движения возбудили в нем острое любопытство. Why should his mother not wish him to see her carrying a bag anywhere? Почему мать не хотела, чтобы он видел, как она идет куда-то с саквояжем? Evasion and concealment formed no part of her real disposition (so different from his own). Уклончивость и скрытность были не в ее характере (в противоположность его собственному). Almost instantly his mind proceeded to join this coincidence with the time he had seen her descending the steps of the rooming house in Montrose Street, together with the business of the letter he had found her reading, and the money she had been compelled to raise - the hundred dollars. Почти тотчас же он мысленно связал эту встречу с другой, возле меблированных комнат на Монтроз-стрит, и с тем случаем, когда он застал ее за чтением письма, и с ее усилиями достать вдруг понадобившиеся ей сто долларов. Where could she be going? Куда же она ходила? What was she hiding? Что скрывала? He speculated on all this, but he could not decide whether it had any definite connection with him or any member of the family until about a week later, when, passing along Eleventh near Baltimore, he thought he saw Esta, or at least a girl so much like her that she would be taken for her anywhere. She had the same height, and she was moving along as Esta used to walk. Only, now he thought as he saw her, she looked older. Размышляя об этом, Клайд никак не мог решить, имеет ли все это какое-то отношение к нему или к кому-либо из родных. Но примерно через неделю, проходя по Одиннадцатой улице, он вдруг увидел Эсту или по крайней мере девушку, чрезвычайно похожую на нее: тот же рост, та же походка; Клайду показалось только, что она старше сестры. Yet, so quickly had she come and gone in the mass of people that he had not been able to make sure. Но она так быстро прошла и исчезла в толпе, что он не мог проверить, действительно ли то была Эста. It was only a glance, but on the strength of it, he had turned and sought to catch up with her, but upon reaching the spot she was gone. Это было лишь мимолетное видение - такое яркое, что он повернулся и бросился вслед, но она уже скрылась. So convinced was he, however, that he had seen her that he went straight home, and, encountering his mother in the mission, announced that he was positive he had seen Esta. Все же он был убежден, что не ошибся, и потому тотчас пошел домой. Найдя мать в миссии, он объявил ей, что видел Эсту. She must be back in Kansas City again. He could have sworn to it. Она вернулась в Канзас-Сити, никаких сомнений. He had seen her near Eleventh and Baltimore, or thought he had. Он видел ее на Одиннадцатой, недалеко от Балтимор-стрит. Had his mother heard anything from her? Мать ничего не знает? And then curiously enough he observed that his mother's manner was not exactly what he thought it should have been under the circumstances. И тут Клайд с удивлением заметил, что мать приняла это известие не так, как он ожидал. His own attitude had been one of commingled astonishment, pleasure, curiosity and sympathy because of the sudden disappearance and now sudden reappearance of Esta. В нем самом внезапное исчезновение, а теперь внезапное появление Эсты вызывало смесь удивления и радости, любопытства и сочувствия. Could it be that his mother had used that hundred dollars to bring her back? Может быть, сто долларов нужны были матери для того, чтобы вернуть Эсту? The thought had come to him - why or from where, he could not say. Клайд не мог бы объяснить, откуда у него взялась эта мысль. He wondered. Он терялся в догадках. But if so, why had she not returned to her home, at least to notify the family of her presence here? Но если так, почему же Эста не явилась домой, хотя бы затем, чтобы известить семью о своем приезде? He expected his mother would be as astonished and puzzled as he was - quick and curious for details. Он ожидал, что мать будет так же удивлена и озадачена, как и он сам, и поспешит расспросить его о подробностях. Instead, she appeared to him to be obviously confused and taken aback by this information, as though she was hearing about something that she already knew and was puzzled as to just what her attitude should be. Вместо этого она казалась явно смущенной, застигнутой врасплох, словно услышала нечто ей уже известное и теперь не знала толком, как ей держаться. "Oh, did you? - Ты видел ее? Where? Где? Just now, you say? At Eleventh and Baltimore? На Одиннадцатой улице? Только что? Well, isn't that strange? Вот странно! I must speak to Asa about this. Нужно сказать об этом Эйсе. It's strange that she wouldn't come here if she is back." Почему же она не приходит сюда, если вернулась... Her eyes, as he saw, instead of looking astonished, looked puzzled, disturbed. В глазах матери Клайд увидел не удивление, а замешательство и тревогу. Her mouth, always the case when she was a little embarrassed and disconcerted, worked oddly - not only the lips but the jaw itself. Ее рот, как всегда, когда она была смущена и расстроена, странно двигался, - вздрагивали не только губы, но и подбородок. "Well, well," she added, after a pause. - Вот так так! - прибавила она, помолчав. "That is strange. - Странно. Perhaps it was just some one who looked like her." Может быть, это была просто какая-нибудь девушка, похожая на Эсту? But Clyde, watching her out of the corner of his eye, could not believe that she was as astonished as she pretended. Но Клайд, искоса наблюдавший за матерью, не мог поверить ее притворному удивлению. And, thereafter, Asa coming in, and Clyde not having as yet departed for the hotel, he heard them discussing the matter in some strangely inattentive and unillumined way, as if it was not quite as startling as it had seemed to him. Вскоре пришел Эйса, и Клайд, собираясь в отель, слышал, что они обсуждали новость как-то равнодушно, без всякого интереса, словно это событие вовсе не было столь поразительным, как казалось Клайду. And for some time he was not called in to explain what he had seen. Его так и не позвали рассказать о подробностях. And then, as if purposely to solve this mystery for him, he encountered his mother one day passing along Spruce Street, this time carrying a small basket on her arm. Потом, как будто нарочно для того, чтобы он мог разгадать эту тайну, мать встретилась ему однажды на Спрус-стрит: она несла небольшую корзинку. She had, as he had noticed of late, taken to going out regularly mornings and afternoons or evenings. С недавних пор он заметил, что она ежедневно по утрам и перед вечером стала уходить из дому. On this occasion, and long before she had had an opportunity to see him, he had discerned her peculiarly heavy figure draped in the old brown coat which she always wore, and had turned into Myrkel Street and waited for her to pass, a convenient news stand offering him shelter. Once she had passed, he dropped behind her, allowing her to precede him by half a block. На этот раз, задолго до того, как мать могла увидеть его, он заметил ее характерную массивную фигуру в неизменном старом коричневом пальто и свернул за угол; спрятавшись за газетным киоском, он подождал, пока она пройдет, а затем пошел следом, держась поодаль, на расстоянии полуквартала. And at Dalrymple, she crossed to Beaudry, which was really a continuation of Spruce, but not so ugly. The houses were quite old - quondam residences of an earlier day, but now turned into boarding and rooming houses. Into one of these he saw her enter and disappear, but before doing so she looked inquiringly about her. Она шла все дальше, вдоль ряда очень старых домов - бывших особняков, где теперь сдавались дешевые меблированные комнаты, и Клайд увидел, как она подошла к одному из этих домов и исчезла за дверью, но перед тем испытующе посмотрела по сторонам. After she had entered, Clyde approached the house and studied it with great interest. Когда мать скрылась в подъезде, Клайд подошел ближе и с интересом осмотрел дом. What was his mother doing in there? Что ей здесь делать? Who was it she was going to see? К кому она ходит? He could scarcely have explained his intense curiosity to himself, and yet, since having thought that he had seen Esta on the street, he had an unconvinced feeling that it might have something to do with her. There were the letters, the one hundred dollars, the furnished room in Montrose Street. Он с трудом мог бы объяснить себе свое неугомонное любопытство. Но с тех пор, как ему показалось, будто он видел Эсту, у него появилось смутное ощущение, что все это должно быть связано с ней: письма, сто долларов, меблированные комнаты на Монтроз-стрит. Diagonally across the way from the house in Beaudry Street there was a large-trunked tree, leafless now in the winter wind, and near it a telegraph pole, close enough to make a joint shadow with it. На углу, наискось от дома, стояло большое дерево, с которого зимний ветер давно сорвал все листья, и рядом, почти вплотную к широкому стволу, - телеграфный столб. And behind these he was able to stand unseen, and from this vantage point to observe the several windows, side and front and ground and second floor. Клайд спрятался за ними и с этого наблюдательного пункта, сам оставаясь незамеченным, следил за окнами дома. Through one of the front windows above, he saw his mother moving about as though she were quite at home there. And a moment later, to his astonishment he saw Esta come to one of their two windows and put a package down on the sill. И вот в одном из окон второго этажа он увидел мать, которая расхаживала по комнате, словно у себя дома, а минутой позже с удивлением увидел Эсту: она подошла к одному из двух окон комнаты и положила на подоконник какой-то пакет. She appeared to have on only a light dressing gown or a wrap drawn about her shoulders. На ней было светлое домашнее платье или светлый платок на плечах. He was not mistaken this time. На этот раз нельзя было ошибиться. He actually started as he realized that it was she, also that his mother was in there with her. Клайд вздрогнул, поняв, что это в самом деле Эста и с ней мать. And yet what had she done that she must come back and hide away in this manner? Но что она такое сделала? Из-за чего ей пришлось вернуться и почему она теперь прячется? Had her husband, the man she had run away with, deserted her? Быть может, ее муж, человек, с которым она бежала, бросил ее? He was so intensely curious that he decided to wait a while outside here to see if his mother might not come out, and then he himself would call on Esta. Его так мучило любопытство, что он решил подождать, пока не уйдет мать, а потом повидаться с Эстой. He wanted so much to see her again - to know what this mystery was all about. Ему так хотелось снова увидеть ее и узнать, что тут за тайна... He waited, thinking how he had always liked Esta and how strange it was that she should be here, hiding away in this mysterious way. Он ждал и думал о том, как он всегда любил Эсту и как странно, что она так таинственно прячется здесь. After an hour, his mother came out, her basket apparently empty, for she held it lightly in her hand. Час спустя мать вышла из дому; ее корзинка, по-видимому, была пуста, она совсем легко держала ее в руке. And just as before, she looked cautiously about her, her face wearing that same stolid and yet care-stamped expression which it always wore these days - a cross between an uplifting faith and a troublesome doubt. И точно так же, как раньше, она осторожно оглянулась, и на лице ее застыло прежнее упрямое и все же озабоченное выражение: смесь упорной веры и тревожного сомнения. Clyde watched her as she proceeded to walk south on Beaudry Street toward the Mission. Клайд видел, как она пошла по направлению к миссии, и провожал ее глазами, пока она не скрылась из виду. After she was well out of sight, he turned and entered the house. Тогда он повернулся и вошел в дом. Inside, as he had surmised, he found a collection of furnished rooms, name plates some of which bore the names of the roomers pasted upon them. Как он и думал, это были меблированные комнаты: на многих дверях виднелись таблички с фамилиями жильцов. Since he knew that the southeast front room upstairs contained Esta, he proceeded there and knocked. Клайд заранее рассчитал, где находится комната Эсты, и теперь прямо прошел к ее двери и постучал. And true enough, a light footstep responded within, and presently, after some little delay which seemed to suggest some quick preparation within, the door opened slightly and Esta peeped out - quizzically at first, then with a little cry of astonishment and some confusion. Изнутри послышались легкие шаги, и после минутной задержки, - очевидно, были необходимы какие-то поспешные приготовления, - дверь приоткрылась и выглянула Эста. For, as inquiry and caution disappeared, she realized that she was looking at Clyde. At once she opened the door wide. В первую секунду она недоверчиво смотрела на Клайда, потом вскрикнула от удивления и немного смутилась; настороженность исчезла: Эста поняла, что перед нею в самом деле Клайд, и распахнула дверь. "Why, Clyde," she called. - Клайд, ты? "How did you come to find me? Как ты отыскал меня? I was just thinking of you." А я только что о тебе думала! Clyde at once put his arms around her and kissed her. Клайд обнял ее и поцеловал. At the same time he realized, and with a slight sense of shock and dissatisfaction, that she was considerably changed. She was thinner - paler - her eyes almost sunken, and not any better dressed than when he had seen her last. Он тут же с неудовольствием и огорчением заметил, что она сильно изменилась: похудела, побледнела, глаза ввалились, а одета ничуть не лучше, чем перед бегством. She appeared nervous and depressed. Она явно была чем-то взволнована и удручена. One of the first thoughts that came to him now was where her husband was. Клайд спрашивал себя, где же ее муж? Why wasn't he here? Почему его здесь нет? What had become of him? Куда он девался? As he looked about and at her, he noticed that Esta's look was one of confusion and uncertainty, not unmixed with a little satisfaction at seeing him. Клайд видел, что Эста рада свиданию с ним, но вместе с тем уловил в ее взгляде смущение и неуверенность. Her mouth was partly open because of a desire to smile and to welcome him, but her eyes showed that she was contending with a problem. Г убы ее приоткрылись, готовые улыбнуться ему и вымолвить слова привета, но по глазам было видно, что она старается решить какую-то нелегкую задачу. "I didn't expect you here," she added, quickly, the moment he released her. - Я не ожидала, что ты придешь, - прибавила она быстро, когда он выпустил ее из объятий. "You didn't see -" Then she paused, catching herself at the brink of some information which evidently she didn't wish to impart. - Ты не видел... - Она остановилась на полуслове, явно боясь проговориться. "Yes, I did, too - I saw Ma," he replied. - Да, конечно, я видел маму, - сказал он. "That's how I came to know you were here. - Поэтому я и узнал, что ты здесь. I saw her coming out just now and I saw you up here through the window." (He did not care to confess that he had been following and watching his mother for an hour.) Я видел, как она вышла только что, и потом увидел тебя в окне (он не признался, что проследил, как мать пришла сюда, и подстерегал ее около часу). "But when did you get back?" he went on. Но когда же ты вернулась? - продолжал он. "It's a wonder you wouldn't let the rest of us know something about you. - Почему ты никому из нас не давала о себе знать? Gee, you're a dandy, you are - going away and staying months and never letting any one of us know anything. Смотри, это просто значит задирать нос: исчезла на столько времени и никому ни звука! You might have written me a little something, anyhow. Все-таки ты могла бы написать мне два слова. We always got along pretty well, didn't we?" Мы ведь всегда отлично ладили, правда? His glance was quizzical, curious, imperative. Он смотрел весело, пытливо и настойчиво. She, for her part, felt recessive and thence evasive -uncertain, quite, what to think or say or tell. Сестра старалась уклониться от ответа и не знала, что ей думать и что говорить. She uttered: Наконец она сказала: "I couldn't think who it might be. - А я не могла понять, кто это стучит. No one comes here. У меня здесь никто не бывает. But, my, how nice you look, Clyde. Но как ты мило выглядишь, Клайд! You've got such nice clothes, now. У тебя прекрасный костюм. And you're getting taller. И ты очень вырос. Mamma was telling me you are working at the Green-Davidson." Мама сказала мне, что ты работаешь в отеле "Грин-Дэвидсон". She looked at him admiringly and he was properly impressed by her notice of him. Она с восхищением смотрела на него, и Клайд был очень тронут. At the same time he could not get his mind off her condition. Но в то же время он продолжал думать о ее состоянии. He could not cease looking at her face, her eyes, her thin-fat body. And as he looked at her waist and her gaunt face, he came to a very keen realization that all was not well with her. Он упорно разглядывал ее лицо, глаза, похудевшую фигуру и, взглянув еще раз на ее талию и осунувшееся лицо, понял, что с нею неладно. She was going to have a child. Она ожидает ребенка. And hence the thought recurred to him - where was her husband - or at any rate, the man she had eloped with. И вновь подумал: где же ее муж, тот человек, с которым она сбежала? Her original note, according to her mother, had said that she was going to get married. В своей первой записке она сообщала, по словам матери, что выходит замуж. Yet now he sensed quite clearly that she was not married. Однако теперь он ясно понимал, что замуж она не вышла. She was deserted, left in this miserable room here alone. Она покинута, брошена в этой жалкой комнате, одинока. He saw it, felt it, understood it. Он видел это, чувствовал, понимал. And he thought at once that this was typical of all that seemed to occur in his family. И тут же он подумал: в их злосчастной семье всегда так! Here he was just getting a start, trying to be somebody and get along in the world and have a good time. Вот он только начинает жить самостоятельно, старается чего-то добиться, выйти в люди и приятно проводить время. And here was Esta, after her first venture in the direction of doing something for herself, coming to such a finish as this. И Эста тоже сделала такую попытку: она тоже старалась добиться чего-то лучшего - и вот чем все это кончилось! It made him a little sick and resentful. Он почувствовал тоску и обиду. "How long have you been back, Esta?" he repeated dubiously, scarcely knowing just what to say now, for now that he was here and she was as she was he began to scent expense, trouble, distress and to wish almost that he had not been so curious. - Давно ты вернулась, Эста? - повторил он нерешительно, не зная, что говорить. Он начал понимать, что раз Эста оказалась в таком положении, встреча с нею грозит ему новыми расходами, волнениями и несчастиями, - и почти раскаивался в своем любопытстве. Why need he have been? Зачем ему понадобилось прийти сюда? It could only mean that he must help. Теперь, конечно, придется помочь. "Oh, not so very long, Clyde. - Не так давно, Клайд, кажется, около месяца, не больше. About a month, now, I guess. Not more than that." "I thought so. I saw you up on Eleventh near Baltimore about a month ago, didn't I? - Я так и думал: я видел тебя с месяц назад на углу Одиннадцатой и Балтимор-стрит. Sure I did," he added a little less joyously - a change that Esta noted. Верно? Конечно, это была ты, - прибавил он уже не так весело; эту перемену в его тоне сразу заметила Эста. At the same time she nodded her head affirmatively. Она кивнула в подтверждение. "I knew I did. - Я был уверен, что это ты. I told Ma so at the time, but she didn't seem to think so. Я сразу сказал маме, но она тогда не согласилась со мной. She wasn't as surprised as I thought she would be, though. Впрочем, она вовсе не так удивилась, как я думал. I know why, now. Теперь я понимаю почему. She acted as though she didn't want me to tell her about it either. Она вела себя так, словно не хотела, чтобы я говорил с ней об этом. But I knew I wasn't wrong." Но я знал, что не ошибся. He stared at Esta oddly, quite proud of his prescience in this case. He paused though, not knowing quite what else to say and wondering whether what he had just said was of any sense or import. Он посмотрел на сестру, гордый своей проницательностью, и замолчал, не зная, о чем еще говорить, и не совсем уверенный, был ли какой-нибудь смысл и значение в том, что он уже сказал. It didn't seem to suggest any real aid for her. Вряд ли это могло помочь Эсте. And she, not quite knowing how to pass over the nature of her condition, or to confess it, either, was puzzled what to say. И она тоже не знала, как быть: промолчать о своем положении или признаться во всем. Something had to be done. Надо что-то сказать ведь. For Clyde could see for himself that her predicament was dreadful. Клайд и сам может понять, как ужасно ее состояние. She could scarcely bear the look of his inquiring eyes. Ей трудно было выносить его испытующий взгляд. And more to extricate herself than her mother, she finally observed, И, думая не столько о матери, сколько о том, чтобы самой как-то выйти из затруднения, она наконец сказала: "Poor Mamma. - Бедная мама! You mustn't think it strange of her, Clyde. Ты должен понять ее, Клайд. She doesn't know what to do, you see, really. Она просто не знает, что делать. It's all my fault, of course. Конечно, это я виновата. If I hadn't run away, I wouldn't have caused her all this trouble. Если б я не убежала, я бы не доставила ей столько хлопот. She has so little to do with and she's always had such a hard time." Она не привыкла иметь дело с такими вещами, и ей так трудно живется... She turned her back to him suddenly, and her shoulders began to tremble and her sides to heave. Эста вдруг отвернулась, плечи ее вздрагивали. She put her hands to her face and bent her head low -and then he knew that she was silently crying. Она низко опустила голову, закрыла лицо руками, и Клайд понял, что она беззвучно плачет. "Oh, come now, sis," exclaimed Clyde, drawing near to her instantly and feeling intensely sorry for her at the moment. - Ну, что ты, сестренка! - воскликнул Клайд, подходя ближе; в эту минуту ему было бесконечно жаль Эсту. "What's the matter? - Что с тобой? What do you want to cry for? Почему ты плачешь? Didn't that man that you went away with marry you?" Разве тот человек, с которым ты уехала, не женился на тебе? She shook her head negatively and sobbed the more. Она покачала головой и зарыдала еще сильнее. And in that instant there came to Clyde the real psychological as well as sociological and biological import of his sister's condition. И тут Клайд понял все психологическое, общественное и биологическое значение того, что произошло с сестрой. She was in trouble, pregnant - and with no money and no husband. С ней случилась беда: она беременна, без денег и без мужа. That was why his mother had been looking for a room. That was why she had tried to borrow a hundred dollars from him. Вот почему мать искала комнату, вот почему пыталась занять у него сто долларов! She was ashamed of Esta and her condition. She was ashamed of not only what people outside the family would think, but of what he and Julia and Frank might think - the effect of Esta's condition upon them perhaps - because it was not right, unmoral, as people saw it. Она стыдилась Эсты и ее положения, стыдилась не только того, что подумают посторонние, но и того, что подумают Клайд, Джулия и Фрэнк, как может повлиять на них положение сестры, - ведь в глазах людей оно безнравственно, противозаконно. And for that reason she had been trying to conceal it, telling stories about it - a most amazing and difficult thing for her, no doubt. И потому она от всех старалась скрыть историю с Эстой, рассказывала всякие небылицы, - это для нее, конечно, самое необычное и самое трудное. And yet, because of poor luck, she hadn't succeeded very well. И все-таки она не достигла своей цели, ей явно не повезло. And now he was again confused and puzzled, not only by his sister's condition and what it meant to him and the other members of the family here in Kansas City, but also by his mother's disturbed and somewhat unmoral attitude in regard to deception in this instance. Клайд был снова смущен и озадачен - не только положением сестры и тем, как оно может отразиться на нем и на других членах семьи в таком городе, как Канзас-Сити, но еще и поведением матери, не вполне безупречным и даже отчасти безнравственным, ибо она решилась пойти на обман. She had evaded if not actually deceived him in regard to all this, for she knew Esta was here all the time. Она уклонилась от прямого ответа, если не просто солгала: ведь она все время знала, что Эста здесь. At the same time he was not inclined to be too unsympathetic in that respect toward her - far from it. И, однако, он не был склонен осуждать ее за это, вовсе нет. For such deception in such an instance had to be, no doubt, even where people were as religious and truthful as his mother, or so he thought. Ложь в этом случае, конечно, была необходимостью даже для такого набожного и правдивого человека, как его мать. You couldn't just let people know. Просто нельзя было допустить, чтобы это стало всем известно. He certainly wouldn't want to let people know about Esta, if he could help it. Он, конечно, не хотел бы, чтобы посторонние узнали, что случилось с Эстой, и если бы мог -помешал бы этому. What would they think? Что могут подумать люди? What would they say about her and him? Что станут говорить о ней, да и о нем? Wasn't the general state of his family low enough, as it was? Положение семьи и без того достаточно унизительно. And so, now he stood, staring and puzzled the while Esta cried. И вот Клайд стоял растерянный и озабоченный и смотрел, как плачет Эста. And she realizing that he was puzzled and ashamed, because of her, cried the more. А она, понимая, что это из-за нее он так озабочен и пристыжен, плакала еще сильнее. "Gee, that is tough," said Clyde, troubled, and yet fairly sympathetic after a time. - Скверно, - помолчав, с беспокойством, но и не без сочувствия сказал Клайд. "You wouldn't have run away with him unless you cared for him though - would you?" (He was thinking of himself and Hortense Briggs.) "I'm sorry for you, Ess. - Ты не убежала бы с ним, если бы не любила, правда? (Он думал о себе и Гортензии Бригс.) Мне очень жаль тебя, Эсс! Sure, I am, but it won't do you any good to cry about it now, will it? Право, жаль. Но ведь слезами ничему не поможешь. There's lots of other fellows in the world beside him. Свет на нем клином не сошелся. You'll come out of it all right." Подожди, все будет хорошо. "Oh, I know," sobbed Esta, "but I've been so foolish. - Ах, не знаю, - всхлипывала Эста. - Но я была так глупа. And I've had such a hard time. И мне было так трудно... And now I've brought all this trouble on Mamma and all of you." А теперь у мамы и у всех вас столько забот из-за меня... She choked and hushed a moment. Она всхлипнула. "He went off and left me in a hotel in Pittsburgh without any money," she added. Потом, помолчав, прибавила: - Он уехал и оставил меня одну в Питсбурге, в отеле, совсем без денег. "And if it hadn't been for Mamma, I don't know what I would have done. Если б не мама, не знаю, что бы я стала делать. She sent me a hundred dollars when I wrote her. Она прислала мне сто долларов, когда я ей написала. I worked for a while in a restaurant - as long as I could. Одно время я работала в ресторане, пока могла. I didn't want to write home and say that he had left me. Я не хотела писать домой про то, что он меня бросил. I was ashamed to. Мне было стыдно. But I didn't know what else to do there toward the last, when I began feeling so bad." Но под конец мне ничего другого не оставалось, -я так скверно стала себя чувствовать... She began to cry again; and Clyde, realizing all that his mother had done and sought to do to assist her, felt almost as sorry now for his mother as he did for Esta - more so, for Esta had her mother to look after her and his mother had almost no one to help her. Она опять заплакала, и Клайд, поняв, сколько мать делала для Эсты и как старалась помочь ей, жалел теперь мать почти так же, как и сестру, и даже больше: ведь об Эсте заботится мать, а у матери, в сущности, нет никого, кто мог бы ей помочь. "I can't work yet, because I won't be able to for a while," she went on. - Я еще некоторое время не смогу работать, -продолжала Эста, - а мама не хочет, чтобы я теперь вернулась домой. "And Mamma doesn't want me to come home now because she doesn't want Julia or Frank or you to know. Она не хочет, чтоб вы узнали Джулия, или Фрэнк, или ты... And that's right, too, I know. Of course it is. And she hasn't got anything and I haven't. Она права, я знаю, конечно, права... но у нее ничего нет и у меня тоже... And I get so lonely here, sometimes." А мне здесь так одиноко иногда! Her eyes filled and she began to choke again. - Ее глаза наполнились слезами, и она опять начала всхлипывать. "And I've been so foolish." - Я была такая глупая... And Clyde felt for the moment as though he could cry too. Клайд на мгновение почувствовал, что и сам готов заплакать. For life was so strange, so hard at times. Жизнь порою бывает такая странная, такая тяжелая. See how it had treated him all these years. Подумать только, как он мучился все эти годы? He had had nothing until recently and always wanted to run away. До самого последнего времени не видел ничего хорошего и всегда мечтал сбежать. But Esta had done so, and see what had befallen her. А Эста сбежала - и вот что с ней случилось. And somehow he recalled her between the tall walls of the big buildings here in the business district, sitting at his father's little street organ and singing and looking so innocent and good. Почему-то он вспомнил: на улице в Центре города, среди огромных, высоких зданий, перед отцовским органчиком сидит Эста и поет, лицо у нее такое хорошее и невинное. Gee, life was tough. Да, трудная штука жизнь! What a rough world it was anyhow. Как все-таки жестоко устроен мир! How queer things went! Как странно все складывается! He looked at her and the room, and finally, telling her that she wouldn't be left alone, and that he would come again, only she mustn't tell his mother he had been there, and that if she needed anything she could call on him although he wasn't making so very much, either - and then went out. Клайд посмотрел на Эсту, обвел взглядом комнату, сказал сестре, что теперь она не будет одинока, - он будет приходить к ней, только пусть она не говорит матери, что он был здесь, и если ей что-нибудь понадобится, пусть позовет его, хотя он зарабатывает не так уж много... и наконец ушел. And then, walking toward the hotel to go to work, he kept dwelling on the thought of how miserable it all was - how sorry he was that he had followed his mother, for then he might not have known. И по пути в отель, на работу, он продолжал думать о том, как все это печально и как жаль, что он пошел за матерью, - лучше бы ему ничего не знать. But even so, it would have come out. А впрочем, это все равно открылось бы. His mother could not have concealed it from him indefinitely. Мать не могла скрывать без конца. She would have asked for more money eventually maybe. Наверно, ей опять пришлось бы просить у него денег. But what a dog that man was to go off and leave his sister in a big strange city without a dime. Но что за негодяй этот тип - удрал и оставил Эсту в чужом городе без единого цента! He puzzled, thinking now of the girl who had been deserted in the Green-Davidson some months before with a room and board bill unpaid. И он вдруг вспомнил о девушке, которую ее спутник бросил в отеле "Грин-Дэвидсон" несколько месяцев назад с неоплаченным счетом за комнаты и за пансион. And how comic it had seemed to him and the other boys at the time - highly colored with a sensual interest in it. Тогда и ему и его товарищам все это казалось таким смешным, будило особый, чувственный интерес. But this, well, this was his own sister. Но теперь это касается его сестры. A man had thought so little of his sister as that. С нею поступили так же, как и с той девушкой. And yet, try as he would, he could no longer think that it was as terrible as when he heard her crying in the room. И, однако, все это уже не кажется ему таким ужасным, как немного раньше, у Эсты, когда он слышал ее плач. Here was this brisk, bright city about him running with people and effort, and this gay hotel in which he worked. Вокруг оживленный, сияющий город, полный людей, насыщенный энергией, а впереди -веселый отель, где он работает. That was not so bad. Жизнь не так уж плоха. Besides there was his own love affair, Hortense, and pleasures. Кроме того, у него роман с Гортензией и всякие развлечения. There must be some way out for Esta. Эста как-нибудь устроится. She would get well again and be all right. Она опять будет здорова, и все пойдет хорошо. But to think of his being part of a family that was always so poor and so little thought of that things like this could happen to it - one thing and another - like street preaching, not being able to pay the rent at times, his father selling rugs and clocks for a living on the streets - Esta running away and coming to an end like this. Но подумать только, что у него такая семья! Вечно нужда, и ни малейшей предусмотрительности, - а потом получаются вот такие вещи - не одно, так другое... Проповедуют на улицах, и никогда не платят вовремя за квартиру, и отец продает коврики и часы, чтобы как-нибудь просуществовать... И Эста убегает из дому и потом возвращается в таком виде... Gee! ? Chapter 14 Ну и ну! 14 T he result of all this on Clyde was to cause him to think more specifically on the problem of the sexes than he ever had before, and by no means in any orthodox way. Вся эта история заставила Клайда серьезнее, чем когда-либо, задуматься над проблемой пола, и притом решать ее отнюдь не в общепринятом плане. For while he condemned his sister's lover for thus ruthlessly deserting her, still he was not willing to hold her entirely blameless by any means. Хотя он и осуждал возлюбленного Эсты, так безжалостно ее бросившего, но и сестру вовсе не считал безупречной. She had gone off with him. Она сбежала с ним. As he now learned from her, he had been in the city for a week the year before she ran away with him, and it was then that he had introduced himself to her. Как он теперь от нее узнал, этот человек за год до ее бегства провел неделю в Канзас-Сити и тогда-то с нею и познакомился. The following year when he returned for two weeks, it was she who looked him up, or so Clyde suspected, at any rate. А через год, когда он снова приехал сюда на две недели, она сама его отыскала, - так по крайней мере подозревал Клайд. And in view of his own interest in and mood regarding Hortense Briggs, it was not for him to say that there was anything wrong with the sex relation in itself. И не ему с его увлечением Гортензией Бригс и с его планами было думать, что отношения между полами сами по себе являются чем-то преступным и недозволенным. Rather, as he saw it now, the difficulty lay, not in the deed itself, but in the consequences which followed upon not thinking or not knowing. Как он видел теперь, осложнения были вызваны не самим поступком, а последствиями легкомыслия или незнания. For had Esta known more of the man in whom she was interested, more of what such a relationship with him meant, she would not be in her present pathetic plight. Ведь если бы Эста больше знала о человеке, которым увлеклась, и о том, что означает такая связь, она не очутилась бы теперь в таком жалком положении. Certainly such girls as Hortense Briggs, Greta and Louise, would never have allowed themselves to be put in any such position as Esta. Конечно, Г ортензия Бригс, Г рета и Луиза никогда не могли бы попасть в такую беду, как Эста. Or would they? Или могли бы? They were too shrewd. Нет, они слишком предусмотрительны. And by contrast with them in his mind, at least at this time, she suffered. И по сравнению с ними она проигрывала в его глазах. She ought, as he saw it, to have been able to manage better. Она должна была бы устроиться умнее. And so, by degrees, his attitude toward her hardened in some measure, though his feeling was not one of indifference either. И постепенно он начинал строже судить сестру, хотя и сочувствовал ей. But the one influence that was affecting and troubling and changing him now was his infatuation for Hortense Briggs - than which no more agitating influence could have come to a youth of his years and temperament. Но только одно теперь по-настоящему волновало, мучило, преображало Клайда - его безумное увлечение Г ортензией; ничто не могло бы сильнее захватить юношу его возраста и его темперамента. She seemed, after his few contacts with her, to be really the perfect realization of all that he had previously wished for in a girl. После нескольких встреч Г ортензия стала казаться Клайду воплощением всего, что он всегда мечтал найти в девушке. She was so bright, vain, engaging, and so truly pretty. Она была такая живая, гордая, обаятельная и такая хорошенькая. Her eyes, as they seemed to him, had a kind of dancing fire in them. В ее глазах, казалось ему, плясали огоньки. She had a most entrancing way of pursing and parting her lips and at the same time looking straightly and indifferently before her, as though she were not thinking of him, which to him was both flame and fever. У нее была необыкновенно соблазнительная манера сжимать и вновь раскрывать губы, равнодушно глядя прямо перед собой, словно вовсе и не думая о Клайде, а его от этого бросало в жар и дрожь. It caused him, actually, to feel weak and dizzy, at times, cruelly seared in his veins with minute and wriggling threads of fire, and this could only be described as conscious lust, a torturesome and yet unescapable thing which yet in her case he was unable to prosecute beyond embracing and kissing, a form of reserve and respect in regard to her which she really resented in the very youths in whom she sought to inspire it. В такие минуты он испытывал слабость и головокружение; по жилам, жестоко обжигая, пробегали огненные струйки, это было осознанное желание, мучительное и безысходное. Ибо в отношениях с Гортензией Клайд не мог пойти дальше объятий и поцелуев, - ему мешали сдержанность и уважение - как раз то, что Г ортензия, в сущности, презирала в своих поклонниках, которым старалась внушить эти чувства. The type of boy for whom she really cared and was always seeking was one who could sweep away all such psuedo-ingenuousness and superiorities in her and force her, even against herself, to yield to him. По-настоящему нравились ей молодые люди другого типа: способные, невзирая" на ее напускную скромность и неприступность, принудить ее уступить, хотя бы даже против воли. In fact she was constantly wavering between actual like and dislike of him. Г ортензия все время колебалась в своем отношении к Клайду: он то нравился ей, то не нравился. And in consequence, he was in constant doubt as to where he stood, a state which was very much relished by her and yet which was never permitted to become so fixed in his mind as to cause him to give her up entirely. Поэтому Клайд все время испытывал неуверенность, - и это доставляло Гортензии истинное наслаждение; она не давала Клайду возможности убедиться в ее равнодушии, чтобы он не мог окончательно от нее отказаться. After some party or dinner or theater to which she had permitted him to take her, and throughout which he had been particularly tactful - not too assertive - she could be as yielding and enticing in her mood as the most ambitious lover would have liked. Во время какой-нибудь вечеринки, обеда или спектакля, куда она позволяла ему повести себя, Клайд, как правило, держался особенно тактично, почти ничего не требуя, - и Г ортензия вдруг становилась такой уступчивой и обольстительной, что это порадовало бы даже самого требовательного влюбленного. And this might last until the evening was nearly over, when suddenly, and at her own door or the room or house of some girl with whom she was spending the night, she would turn, and without rhyme or reason, endeavor to dismiss him with a mere handclasp or a thinly flavored embrace or kiss. Так продолжалось до конца вечера. И вдруг у двери своего дома или дома какой-нибудь своей подруги, где она должна была ночевать, она поворачивалась и без всяких поводов и объяснений отсылала его после простого рукопожатия или небрежного поцелуя. At such times, if Clyde was foolish enough to endeavor to force her to yield the favors he craved, she would turn on him with the fury of a spiteful cat, would tear herself away, developing for the moment, seemingly, an intense mood of opposition which she could scarcely have explained to herself. И если в такие минуты Клайд бывал настолько сумасброден, что старался силой добиться от нее ласки, которой он так жаждал, она оборачивалась к нему с бешенством разъяренной кошки и вырывалась от него, испытывая в этот миг острую враждебность, происхождение которой сама едва ли понимала. Its chief mental content appeared to be one of opposition to being compelled by him to do anything. Ей, видимо, была ненавистна мысль, что Клайд может ее к чему-то принудить. And, because of his infatuation and his weak overtures due to his inordinate fear of losing her, he would be forced to depart, usually in a dark and despondent mood. А он, без памяти влюбленный, не решался действовать энергичнее, так как слишком боялся потерять ее, и потому покорялся и уходил обычно мрачный и подавленный. But so keen was her attraction for him that he could not long remain away, but must be going about to where most likely he would encounter her. Но его так сильно влекло к ней, что он не мог долго оставаться вдали от нее и снова шел туда, где скорей всего можно было ее встретить. Indeed, for the most part these days, and in spite of the peculiar climax which had eventuated in connection with Esta, he lived in a keen, sweet and sensual dream in regard to her. В самом деле, почти все эти дни, несмотря на странное напряжение, которое породила в нем встреча с Эстой, он жил острыми, сладкими и чувственными мечтами о Гортензии. If only she would really come to care for him. Если бы только она и вправду полюбила его... At night, in his bed at home, he would lie and think of her - her face - the expressions of her mouth and eyes, the lines of her figure, the motions of her body in walking or dancing - and she would flicker before him as upon a screen. Ночью, в постели, он думал о ней: ее лицо... складка ее губ, выражение глаз... линии ее тела, все ее движения, когда она идет или танцует... она мелькала пред ним, как на экране. In his dreams, he found her deliciously near him, pressing against him - her delightful body all his - and then in the moment of crisis, when seemingly she was about to yield herself to him completely, he would awake to find her vanished - an illusion only. В своих снах он ощущал ее восхитительную близость, она прижималась к нему, все ее дивное тело принадлежало ему, а затем, в последнее мгновение, когда она, казалось, готова была уступить, он просыпался, и она исчезала... только призрак! Yet there were several things in connection with her which seemed to bode success for him. И, однако, некоторые обстоятельства, казалось бы, предвещали ему успех. In the first place, like himself, she was part of a poor family - the daughter of a machinist and his wife, who up to this very time had achieved little more than a bare living. Прежде всего, как и он сам, Гортензия была из бедной семьи - дочь машиниста, который едва-едва зарабатывал на жизнь. From her childhood she had had nothing, only such gew-gaws and fripperies as she could secure for herself by her wits. С детства у нее ничего не было, если не считать мишурных пустяков и безделушек, которые она сама себе добывала. And so low had been her social state until very recently that she had not been able to come in contact with anything better than butcher and baker boys - the rather commonplace urchins and small job aspirants of her vicinity. Она принадлежала к такому низкому общественному слою, что до последнего времени не могла завести знакомства ни с кем, кроме мальчишек - подручных мясника или булочника, самых обыкновенных сорванцов из окрестных кварталов. Yet even here she had early realized that she could and should capitalize her looks and charm - and had. Но даже и тут она быстро поняла, что может и должна извлекать выгоды из своей внешности и очарования, - и это ей вполне удавалось. Not a few of these had even gone so far as to steal in order to get money to entertain her. Многие юнцы не останавливались даже перед воровством, лишь бы добыть денег для ее развлечений. After reaching the age where she was old enough to go to work, and thus coming in contact with the type of boy and man in whom she was now interested, she was beginning to see that without yielding herself too much, but in acting discreetly, she could win a more interesting equipment than she had before. Когда она стала достаточно взрослой, чтобы поступить на службу, она завела знакомство с юношами и мужчинами того типа, который нравился ей, и скоро поняла, что, не идя на слишком большие уступки и действуя осторожно, может одеться куда лучше, чем прежде. Only, so truly sensual and pleasure-loving was she that she was by no means always willing to divorce her self-advantages from her pleasures. Однако она была слишком чувственна и слишком любила наслаждения, и потому ей не всегда хотелось отделять выгоду от удовольствия. On the contrary, she was often troubled by a desire to like those whom she sought to use, and per contra, not to obligate herself to those whom she could not like. Напротив, часто ее по-настоящему влекло к тем, кого она просто собиралась выгодно использовать, и наоборот: она не могла заставить себя кокетничать с теми, кто ей не нравился. In Clyde's case, liking him but a little, she still could not resist the desire to use him. Клайд почти не нравился ей, но она не могла противиться желанию его использовать. She liked his willingness to buy her any little thing in which she appeared interested - a bag, a scarf, a purse, a pair of gloves - anything that she could reasonably ask or take without obligating herself too much. Ей было приятно, что он с такой готовностью покупал ей каждую мелочь, к которой она обнаруживала интерес: какую-нибудь сумочку, шарф, кошелек, перчатки - все, что она могла спокойно попросить или принять, не давая взамен никаких особых прав на себя. And yet from the first, in her smart, tricky way, she realized that unless she could bring herself to yield to him - at some time or other offer him the definite reward which she knew he craved - she could not hold him indefinitely. И, однако, с самого начала чутье подсказывало ей, что, если она рано или поздно не уступит, не даст ему той последней награды, которой он жаждет, она не сможет бесконечно его удерживать. One thought that stirred her more than anything else was that the way Clyde appeared to be willing to spend his money on her she might easily get some quite expensive things from him - a pretty and rather expensive dress, perhaps, or a hat, or even a fur coat such as was then being shown and worn in the city, to say nothing of gold earrings, or a wrist watch, all of which she was constantly and enviously eyeing in the different shop windows. Одна мысль особенно не давала ей покоя: Клайд с такой готовностью тратит на нее деньги, что, пожалуй, можно получить от него и действительно ценные вещи, - скажем, красивое дорогое платье, или шляпу, или даже меховой жакет, вроде тех, какие стали теперь носить в городе, не говоря уже о золотых серьгах или ручных часиках, - она всегда с такой жадностью заглядывалась на все это, останавливаясь перед витринами магазинов. One day not so long after Clyde's discovery of his sister Esta, Hortense, walking along Baltimore Street near its junction with Fifteenth - the smartest portion of the shopping section of the city - at the noon hour -with Doris Trine, another shop girl in her department store, saw in the window of one of the smaller and less exclusive fur stores of the city, a fur jacket of beaver that to her, viewed from the eye-point of her own particular build, coloring and temperament, was exactly what she needed to strengthen mightily her very limited personal wardrobe. Однажды, вскоре после того как Клайд нашел сестру, Гортензия проходила в обеденный час по Балтимор-стрит, недалеко от того места, где ее пересекает Пятнадцатая улица и где находятся лучшие в Канзас-Сити магазины. С ней была Дорис Трайн, продавщица из того же универсального магазина, где служила и она. В окне небольшого и не первоклассного магазина меховых вещей Г ортензия увидела жакет из недорогого бобра. Она сразу решила, что эта вещь, идеально подходящая к ее фигуре и цвету лица, совершенно необходима для обогащения ее весьма скромного гардероба. It was not such an expensive coat, worth possibly a hundred dollars - but fashioned in such an individual way as to cause her to imagine that, once invested with it, her own physical charm would register more than it ever had. Это был не такой уж дорогой жакет - возможно, около ста долларов, но зато именно такого фасона, который давал ей основание полагать, что он наилучшим образом подчеркнет все достоинства ее наружности. Moved by this thought, she paused and exclaimed: Взволнованная этой мыслью, она остановилась и воскликнула: "Oh, isn't that just the classiest, darlingest little coat you ever saw! - Ну что за прелестный жакетик! Oh, do look at those sleeves, Doris." Я никогда не видела ничего прелестнее! Нет, ты только посмотри на рукава, Дорис! She clutched her companion violently by the arm. - Она стиснула руку подруги. "Lookit the collar. Смотри, какой воротник! And the lining! А подкладка! And those pockets! А карманы! Oh, dear!" Ах, боже мой! She fairly vibrated with the intensity of her approval and delight. - Она даже слегка дрожала От волнения и восторга. "Oh, isn't that just too sweet for words? - Он такой прелестный, что я и сказать не могу. And the very kind of coat I've been thinking of since I don't know when. Ну точно о таком жакете я мечтаю уж не знаю сколько времени. Oh, you pity sing!" she exclaimed, affectedly, thinking all at once as much of her own pose before the window and its effect on the passer-by as of the coat before her. Ах ты, моя прелесть! - воскликнула она с нежностью, думая При этом столько же о том, как она выглядит в этой позе перед витриной и какое впечатление производит на прохожих, сколько и о самом жакете. "Oh, if I could only have 'oo." - Вот бы мне такой жакет! She clapped her hands admiringly, while Isadore Rubenstein, the elderly son of the proprietor, who was standing somewhat out of the range of her gaze at the moment, noted the gesture and her enthusiasm and decided forthwith that the coat must be worth at least twenty-five or fifty dollars more to her, anyhow, in case she inquired for it. Она в восхищении всплеснула руками. Немолодой сын владельца магазина, Айсидор Рубинстайн, стоявший в эту минуту так, что она не могла его видеть, все это заметил и решил, что, если восторженная девица справится о цене жакета, можно будет набавить двадцать пять -пятьдесят долларов лишних. The firm had been offering it at one hundred. В магазине жакет был оценен в сто долларов. "Oh, ha!" he grunted. "Так, так", - бормотал он. But being of a sensual and somewhat romantic turn, he also speculated to himself rather definitely as to the probable trading value, affectionally speaking, of such a coat. Но это был человек чувственный, склонный к романтике, а потому он стал размышлять о том, какой же может быть, мягко выражаясь, практическая стоимость этого жакета. What, say, would the poverty and vanity of such a pretty girl as this cause her to yield for such a coat? На что способна пойти понуждаемая бедностью и тщеславием эта хорошенькая девушка, лишь бы получить такую обновку? In the meantime, however, Hortense, having gloated as long as her noontime hour would permit, had gone away, still dreaming and satiating her flaming vanity by thinking of how devastating she would look in such a coat. А тем временем Г ортензия пожирала глазами жакет и потратила на это весь обеденный перерыв; потом пошла дальше, упиваясь честолюбивыми мечтами о том, как неотразима была бы она в таком наряде. But she had not stopped to ask the price. Но она не зашла в магазин спросить о цене. Hence, the next day, feeling that she must look at it once more, she returned, only this time alone, and yet with no idea of being able to purchase it herself. Поэтому на следующий день, чувствуя, что должна еще раз взглянуть на жакет, она снова пришла сюда, на этот раз одна; у нее и в мыслях не было, что она сама его купит. On the contrary, she was only vaguely revolving the problem of how, assuming that the coat was sufficiently low in price, she could get it. At the moment she could think of no one. Она только спрашивала себя, как бы добыть эту вещь, если цена окажется не очень высокой, и пока не могла ничего придумать. But seeing the coat once more, and also seeing Mr. Rubenstein, Jr., inside eyeing her in a most propitiatory and genial manner, she finally ventured in. Но снова увидев в окне жакет, а также и мистера Рубинстайна-младшего, который смотрел на нее с самым любезным и добродушным видом, она рискнула войти. "You like the coat, eh?" was Rubenstein's ingratiating comment as she opened the door. - Вам понравился этот жакет, правда? - любезно спросил Рубинстайн, как только она открыла дверь. "Well, that shows you have good taste, I'll say. - Ну, значит, у вас хороший вкус. That's one of the nobbiest little coats we've ever had to show in this store yet. Это одна из самых благородных вещей, какие только бывали в нашем магазине. A real beauty, that. Что за красота! And how it would look on such a beautiful girl as you!" А как он будет выглядеть на такой хорошенькой девушке! He took it out of the window and held it up. - Он снял жакет с выставки и высоко поднял его. "I seen you when you was looking at it yesterday." - Я видел вас вчера, когда вы стояли у витрины. A gleam of greedy admiration was in his eye. Глаза его блеснули жадным восхищением. And noting this, and feeling that a remote and yet not wholly unfriendly air would win her more consideration and courtesy than a more intimate one, Hortense merely said, Заметив это. Гортензия почувствовала, что сдержанностью, но не суровостью она добьется большего уважения и любезности, чем непринужденностью. "Yes?" - Да? - только и ответила она. "Yes, indeed. - Да, конечно. And I said right away, there's a girl that knows a really swell coat when she sees it." Я сразу сказал себе: "Вот девушка, которая знает толк в вещах". The flattering unction soothed, in spite of herself. От этой лести Гортензия невольно смягчилась. "Look at that! Look at that!" went on Mr. Rubinstein, turning the coat about and holding it before her. - Посмотрите-ка, посмотрите! - продолжал коммерсант, вертя перед нею шубку. "Where in Kansas City will you find anything to equal that today? - Где в Канзас-Сити вы найдете сейчас что-нибудь подобное? Look at this silk lining here - genuine Mallinson silk -and these slant pockets. Взгляните на эту подкладку! Настоящий меллинсоновский шелк! А косые карманы! And the buttons. А пуговицы! You think those things don't make a different-looking coat? Вы думаете, все эти мелочи не имеют значения? There ain't another one like it in Kansas City today -not one. Другого такого жакета нет в Канзас-Сити. And there won't be. И не будет. We designed it ourselves and we never repeat our models. Мы сами придумали этот фасон, и мы никогда не копируем наших моделей. We protect our customers. Мы охраняем интересы наших покупательниц. But come back here." (He led the way to a triple mirror at the back.) Но пройдите сюда, прошу вас! - Он подвел ее к тройному зеркалу в глубине магазина. "It takes the right person to wear a coat like this - to get the best effect out of it. - Такой жакет должна носить красивая женщина, -вот тогда он будет выглядеть всего эффектнее. Let me try it on you." Позвольте примерить! And by the artificial light Hortense was now privileged to see how really fetching she did look in it. И при ярком искусственном освещении Г ортензия убедилась, что она действительно очаровательна в этой шубке. She cocked her head and twisted and turned and buried one small ear in the fur, while Mr. Rubenstein stood by, eyeing her with not a little admiration and almost rubbing his hands. Она вскидывала голову, изгибалась, поворачивалась во все стороны, прятала маленькое ухо в мех, а мистер Рубинстайн стоял рядом, глядя на нее с восхищением и чуть ли не потирая руки. "There now," he continued. - Ну вот! - продолжал он. "Look at that. - Посмотрите! What do you say to that, eh? Ну, что вы теперь скажете? Didn't I tell you it was the very thing for you? Я же говорил, что это как будто специально для вас сшито! A find for you. Прямо находка! A pick-up. Настоящая удача. You'll never get another coat like that in this city. Второго такого жакета не найти во всем городе. If you do, I'll make you a present of this one." Если найдете - я подарю вам этот. He came very near, extending his plump hands, palmsup. Он подошел к ней совсем близко, протягивая толстые руки ладонями вверх. "Well, I must say it does look smart on me," commented Hortense, her vainglorious soul yearning for it. - Да, признаюсь, он шикарно выглядит на мне, -сказала Г ортензия. Ее тщеславная душа изнывала от желания получить эту вещь. "I can wear anything like this, though." - Впрочем, мне любая шубка пойдет. She twisted and turned the more, forgetting him entirely and the effect her interest would have on his cost price. - Она снова и снова поворачивалась перед зеркалом, совсем позабыв о Рубинстайне и о том, что ее откровенное восхищение жакетом может повлиять на цену. Then she added: "How much is it?" "Well, it's really a two-hundred-dollar coat," began Mr. Rubenstein artfully. Then noting a shadow of relinquishment pass swiftly over Hortense's face, he added quickly: "That sounds like a lot of money, but of course we don't ask so much for it down here. Потом прибавила: - А сколько он стоит? - Ну, видите ли, настоящая цена этому жакету двести долларов, - хитро начал мистер Рубинстайн, но, заметив тень безнадежности, промелькнувшую на лице Гортензии, поспешно прибавил: - Это кажется огромной суммой, но мы и не запросим так дорого. One hundred and fifty is our price. Наша цена - полтораста. But if that coat was at Jarek's, that's what you'd pay for it and more. Вот если бы вы нашли такой жакет у Джерика, там вы заплатили бы все двести. We haven't got the location here and we don't have to pay the high rents. Тут у нас маленькое помещение, не приходится платить большой аренды... But it's worth every cent of two hundred." А жакет стоит все двести, до последнего цента. "Why, I think that's a terrible price to ask for it, just awful," exclaimed Hortense sadly, beginning to remove the coat. - Нет, это ужасная цена, просто жуткая! -печально воскликнула Г ортензия и начала снимать жакет. She was feeling as though life were depriving her of nearly all that was worth while. Ей казалось, что у нее отнимают чуть ли не все самое дорогое в жизни. "Why, at Biggs and Beck's they have lots of three-quarter mink and beaver coats for that much, and classy styles, too." - У Бигса и Бека за эту цену сколько угодно жакетов - и бобровые и из норки, и тоже шикарные. "Maybe, maybe. - Может быть, может быть. But not that coat," insisted Mr. Rubenstein stubbornly. Но это все не то, - упрямо повторял мистер Рубинстайн. "Just look at it again. - Только взгляните на него еще раз. Look at the collar. Взгляните на воротник! You mean to say you can find a coat like that up there? Неужели вы думаете, что найдете там такой жакет? If you can, I'll buy the coat for you and sell it to you again for a hundred dollars. Если найдете, я сам куплю его и отдам вам за сто долларов. Actually, this is a special coat. It's copied from one of the smartest coats that was in New York last summer before the season opened. Это совершенно исключительная вещь: копия одного из шикарнейших жакетов, которые продавались в Нью-Йорке перед началом сезона. It has class. Первоклассная вещь. You won't find no coat like this coat." Вам нигде не найти такого. "Oh, well, just the same, a hundred and fifty dollars is more than I can pay," commented Hortense dolefully, at the same time slipping on her old broadcloth jacket with the fur collar and cuffs, and edging toward the door. - Все равно, сто пятьдесят долларов я не могу заплатить, - грустно протянула Гортензия, надевая свой старый суконный жакет с меховым воротником и манжетами и направляясь к двери. "Wait! - Подождите! You like the coat?" wisely observed Mr. Rubenstein, after deciding that even a hundred dollars was too much for her purse, unless it could be supplemented by some man's. Вам нравится этот жакет? - рассудительно сказал Рубинстайн, решив, что и сто долларов непосильная цена для ее кошелька, если только его не пополнит какой-нибудь поклонник. "It's really a two- hundred-dollar coat. - По-настоящему он стоит двести долларов. I'm telling you that straight. Я вам это прямо говорю. Our regular price is one hundred and fifty. Наша цена - полтораста. But if you could bring me a hundred and twenty-five dollars, since you want it so much, well, I'll let you have it for that. Но раз уж вам так хочется получить эту вещь -ладно, я вам уступлю ее за сто двадцать пять. And that's like finding it. Это все равно что даром. A stunning-looking girl like you oughtn't to have no trouble in finding a dozen fellows who would be glad to buy that coat and give it to you. Такая замечательная девушка, конечно, без труда может найти дюжину молодых людей, которые с радостью купят эту шубку ей в подарок. I know I would, if I thought you would be nice to me." Я бы сам ее вам подарил, если бы знал, что вы будете милы со мной. He beamed ingratiatingly up at her, and Hortense, sensing the nature of the overture and resenting it -from him - drew back slightly. Он весь расплылся в приятнейшей улыбке, и Г ортензия, поняв смысл предложения и вознегодовав (потому что оно исходило от этого человека), слегка попятилась. At the same time she was not wholly displeased by the compliment involved. В то же время ей вовсе не был неприятен так ловко ввернутый комплимент. But she was not coarse enough, as yet, to feel that just any one should be allowed to give her anything. Но все же она не так вульгарна, чтобы позволять каждому встречному делать ей подарки. Indeed not. Ни в коем случае. It must be some one she liked, or at least some one that was enslaved by her. Это можно позволить только тому, кто ей нравится, или, по крайней мере, тому, кто в нее влюблен. And yet, even as Mr. Rubenstein spoke, and for some time afterwards, her mind began running upon possible individuals - favorites - who, by the necromancy of her charm for them, might be induced to procure this coat for her. Но с той самой минуты, как Рубинстайн заговорил об этом, она стала мысленно перебирать всех знакомых молодых людей, стараясь определить, кто из них под влиянием ее чар скорее всего мог бы купить для нее этот жакет. Charlie Wilkens for instance - he of the Orphia cigar store - who was most certainly devoted to her after his fashion, but a fashion, however, which did not suggest that he might do much for her without getting a good deal in return. Чарли Уилкинс, например, из табачного киоска в "Орфии", по-своему, конечно, очень предан ей, но нипочем не сделает ценного подарка, не получив взамен дорогой награды. And then there was Robert Kain, another youth - very tall, very cheerful and very ambitious in regard to her, who was connected with one of the local electric company's branch offices, but his position was not sufficiently lucrative - a mere entry clerk. Есть еще Роберт Кейн, очень высокий, очень веселый и очень внимательный молодой человек, служащий в местном отделении одной электрокомпании; но у него не слишком доходная должность: он простой клерк. Also he was too saving - always talking about his future. И к тому же он чересчур бережливый и вечно думает о будущем. And again, there was Bert Gettler, the youth who had escorted her to the dance the night Clyde first met her, but who was little more than a giddy-headed dancing soul, one not to be relied upon in a crisis like this. Потом Берт Г етлер - тот самый, что сопровождал ее на танцы в вечер ее первой встречи с Клайдом; этот просто ветреный малый: он хорош для танцев, но на него нельзя положиться в таком трудном случае. He was only a shoe salesman, probably twenty dollars a week, and most careful with his pennies. Он только приказчик в магазине обуви, получает, вероятно, не больше двадцати долларов в неделю и рассчитывает каждый пенни. But there was Clyde Griffiths, the person who seemed to have real money and to be willing to spend it on her freely. Однако есть еще Клайд Грифитс, у которого как будто в самом деле водятся деньги и который, кажется, готов, не раздумывая, тратить их на нее. So ran her thoughts swiftly at the time. Мысль Гортензии работала быстро. But could she now, she asked herself, offhand, inveigle him into making such an expensive present as this? Как же ей сразу, без подготовки, выманить у Клайда такой дорогой подарок? - спрашивала она себя. She had not favored him so very much - had for the most part treated him indifferently. Она была не слишком благосклонна к нему, чаще всего обращалась с ним холодно. Hence she was not sure, by any means. Поэтому теперь она вовсе не была в нем уверена. Nevertheless as she stood there, debating the cost and the beauty of the coat, the thought of Clyde kept running through her mind. И все же, пока она стояла здесь, в магазине, и размышляла о цене и красоте жакета, мысль о Клайде не покидала ее. And all the while Mr. Rubenstein stood looking at her, vaguely sensing, after his fashion, the nature of the problem that was confronting her. А мистер Рубинстайн все смотрел на нее, смутно догадываясь о том, какого рода задача стоит перед ней. "Well, little girl," he finally observed, - Вот что, крошка, - сказал он наконец. "I see you'd like to have this coat, all right, and I'd like to have you have it, too. - Я вижу, вам хочется иметь этот жакет, -прекрасно... Я тоже хочу, чтобы он был у вас. And now I'll tell you what I'll do, and better than that I can't do, and wouldn't for nobody else - not a person in this city. И я вам сейчас скажу, что я могу для вас сделать. Этого я не сделал бы ни для одного человека во всем Канзас-Сити. Bring me a hundred and fifteen dollars any time within the next few days - Monday or Wednesday or Friday, if the coat is still here, and you can have it. Принесите мне сто пятнадцать долларов в ближайшие дни - в понедельник, среду или пятницу, и если жакет еще не будет продан, я отдам его вам. I'll do even better. I'll save it for you. Даже больше того: я приберегу его для вас. How's that? Что вы на это скажете? Until next Wednesday or Friday. До следующей среды или пятницы. More'n that no one would do for you, now, would they?" Никто другой не сделал бы для вас этого. He smirked and shrugged his shoulders and acted as though he were indeed doing her a great favor. Он самодовольно улыбался, пожимая плечами, и показывал всем своим видом, что делает ей огромное одолжение. And Hortense, going away, felt that if only - only she could take that coat at one hundred and fifteen dollars, she would be capturing a marvelous bargain. И Гортензия, уходя из магазина, была убеждена, что если... если только ей удастся получить этот жакет за сто пятнадцать долларов - это будет замечательно выгодная сделка! Also that she would be the smartest-dressed girl in Kansas City beyond the shadow of a doubt. И вне всякого сомнения, она будет одета шикарней всех девушек в Канзас-Сити. If only she could in some way get a hundred and fifteen dollars before next Wednesday, or Friday. ? Chapter 15 Только бы ей как-нибудь достать сто пятнадцать долларов не позже ближайшей пятницы. 15 A s Hortense well knew Clyde was pressing more and more hungrily toward that ultimate condescension on her part, which, though she would never have admitted it to him, was the privilege of two others. Г ортензия хорошо знала, что Клайд все сильнее и сильнее жаждет добиться от нее той высшей благосклонности, которая, - в чем она никогда бы ему не созналась, - была привилегией двух других ее знакомых. They were never together any more without his insisting upon the real depth of her regard for him. Теперь при каждой встрече Клайд требовал, чтобы Гортензия сказала, как же она на самом деле к нему относится. Why was it, if she cared for him the least bit, that she refused to do this, that or the other - would not let him kiss her as much as he wished, would not let him hold her in his arms as much as he would like. Почему, если он хоть немножко нравится ей, она отказывает ему то в том, то в другом: не позволяет целовать себя, сколько он хочет, вырывается из его объятий. She was always keeping dates with other fellows and breaking them or refusing to make them with him. Она всегда держала слово, когда назначала свидания другим, и не являлась на свидания или вовсе отказывалась точно назначить день встречи, когда это касалось Клайда. What was her exact relationship toward these others? В сущности, что у нее за отношения с другими? Did she really care more for them than she did for him? Может быть, кто-нибудь из них в самом деле нравится ей больше, чем Клайд? In fact, they were never together anywhere but what this problem of union was uppermost - and but thinly veiled. При каждом свидании возникал все тот же, лишь едва завуалированный, но самый важный вопрос об их сближении. And she liked to think that he was suffering from repressed desire for her all of the time that she tortured him, and that the power to allay his suffering lay wholly in her - a sadistic trait which had for its soil Clyde's own masochistic yearning for her. И Г ортензии нравилось, что она заставляет Клайда непрестанно страдать от неудовлетворенных желаний, что она мучает его и что всецело в ее власти облегчить его страдания: некоторый садизм, основой для которого послужил мазохистский характер любви Клайда. However, in the face of her desire for the coat, his stature and interest for her were beginning to increase. Однако теперь, когда ей непременно хотелось приобрести жакет, значение Клайда в ее глазах и ее интерес к нему стали возрастать. In spite of the fact that only the morning before she had informed Clyde, with quite a flourish, that she could not possibly see him until the following Monday - that all her intervening nights were taken -nevertheless, the problem of the coat looming up before her, she now most eagerly planned to contrive an immediate engagement with him without appearing too eager. Лишь накануне утром Гортензия сообщила ему самым решительным тоном, что не может встретиться с ним раньше следующего понедельника, так как все вечера у нее заняты. Но теперь, когда перед ней встала проблема жакета, она начала старательно обдумывать, как бы ей немедленно устроить свидание с Клайдом и при этом не обнаружить своего нетерпения: она уже окончательно решила, что постарается, если будет возможно, уговорить его купить ей этот жакет. For by then she had definitely decided to endeavor to persuade him, if possible, to buy the coat for her. Only of course, she would have to alter her conduct toward him radically. She would have to be much sweeter - more enticing. Конечно, ей для этого придется в корне изменить свое обращение с ним: придется быть поласковее, пособлазнительнее. Although she did not actually say to herself that now she might even be willing to yield herself to him, still basically that was what was in her mind. Хотя она еще и не призналась себе в том, что теперь, пожалуй, готова даже уступить его мольбам, именно такая мысль сверлила ее мозг. For quite a little while she was unable to think how to proceed. Сперва она никак не могла придумать, что ей делать. How was she to see him this day, or the next at the very latest? Как повидаться с ним сегодня же или, самое позднее, завтра? How should she go about putting before him the need of this gift, or loan, as she finally worded it to herself? Как внушить ему, что он должен сделать ей этот подарок или "дать взаймы", как она в конце концов назвала это про себя? She might hint that he could loan her enough to buy the coat and that later she would pay him back by degrees (yet once in possession of the coat she well knew that that necessity would never confront her). Она намекнет ему, чтобы он дал ей взаймы сумму, нужную для покупки жакета, и пообещает постепенно выплатить долг. (Она прекрасно знала, что "если только жакет будет у нее в руках, ей никогда не придется возвращать этот долг). Or, if he did not have so much money on hand at one time, she could suggest that she might arrange with Mr. Rubenstein for a series of time payments which could be met by Clyde. Или, если у Клайда не окажется сразу таких денег, она постарается убедить владельца магазина согласиться на рассрочку платежа, с тем чтобы Клайд уплатил эту сумму по частям. In this connection her mind suddenly turned and began to consider how she could flatter and cajole Mr. Rubenstein into letting her have the coat on easy terms. И ее мозг тотчас начал работать в новом направлении: как кокетством и лестью заставить мистера Рубинстайна согласиться на рассрочку на выгодных для нее условиях. She recalled that he had said he would be glad to buy the coat for her if he thought she would be nice to him. Он ведь сказал, что с радостью купил бы для нее жакет, если б знал, что она будет к нему благосклонна. Her first scheme in connection with all this was to suggest to Louise Ratterer to invite her brother, Clyde and a third youth by the name of Scull, who was dancing attendance upon Louise, to come to a certain dance hall that very evening to which she was already planning to go with the more favored cigar clerk. Сначала Гортензии пришел в голову такой план: она предложит Луизе Ретерер позвать сегодня вечером брата, Клайда и еще юношу по имени Скал, который ухаживал за Луизой, в один дансинг, куда она обещала пойти с самым приятным своим поклонником - продавцом сигар. Only now she intended to break that engagement and appear alone with Louise and Greta and announce that her proposed partner was ill. Теперь она не взяла бы его, а пошла бы одна с Луизой и Гретой, заявив, что ее кавалер заболел. That would give her an opportunity to leave early with Clyde and with him walk past the Rubenstein store. Она могла бы уйти пораньше вместе с Клайдом и пройти с ним мимо магазина Рубинстайна. But having the temperament of a spider that spins a web for flies, she foresaw that this might involve the possibility of Louise's explaining to Clyde or Ratterer that it was Hortense who had instigated the party. Но у Г ортензии был хитрый нрав паука, расставляющего для мух свои сети, и она сообразила, что Луиза может сказать Клайду или Ретереру, чья была затея позвать их сегодня в дансинг. It might even bring up some accidental mention of the coat on the part of Clyde to Louise later, which, as she felt, would never do. И может случиться, что Клайд когда-нибудь упомянет при Луизе о жакете, а этого, конечно, никак нельзя допустить. She did not care to let her friends know how she provided for herself. Гортензия совсем не желала, чтобы ее друзьям стало известно, как она устраивает свои дела. In consequence, she decided that it would not do for her to appeal to Louise nor to Greta in this fashion. Вот почему она решила не обращаться ни к Луизе, ни к Грете. And she was actually beginning to worry as to how to bring about this encounter, when Clyde, who chanced to be in the vicinity on his way home from work, walked into the store where she was working. He was seeking for a date on the following Sunday. Она уже начала по-настоящему тревожиться, не зная, как устроить свидание с Клайдом, и вдруг увидела его самого. Возвращаясь домой с работы, он случайно проходил мимо магазина, где она служила, и зашел, чтобы условиться с нею о встрече в ближайшее воскресенье. And to his intense delight, Hortense greeted him most cordially with a most engaging smile and a wave of the hand. К его величайшей радости. Гортензия приветствовала его самой очаровательной улыбкой и помахала рукой. She was busy at the moment with a customer. В эту минуту она была занята с покупательницей. She soon finished, however, and drawing near, and keeping one eye on her floor-walker who resented callers, exclaimed: Но скоро она освободилась и, подойдя поближе и косясь на контролера своего отдела, не одобрявшего таких визитов, воскликнула: "I was just thinking about you. - Я только что думала о вас. You wasn't thinking about me, was you? А вы? Trade last." Вы не думали обо мне? О покупке потом. Then she added, sotto voce, "Don't act like you are talking to me. I see our floorwalker over there." - И прибавила тихо: - Не подавайте виду, что говорите со мной, вон там наш контролер. Arrested by the unusual sweetness in her voice, to say nothing of the warm smile with which she greeted him, Clyde was enlivened and heartened at once. Пораженный необычной нежностью в ее голосе и ласковой улыбкой, которой она его встретила, Клайд сразу ожил и воспрянул духом. "Was I thinking of you?" he returned gayly. - Думал ли я о вас? - весело сказал он в ответ. "Do I ever think of any one else? Say! - Как будто я могу думать о ком-нибудь другом! Ratterer says I've got you on the brain." Знаете, Ретерер говорит, что я на вас помешался... "Oh, him," replied Hortense, pouting spitefully and scornfully, for Ratterer, strangely enough, was one whom she did not interest very much, and this she knew. - А, этот... - сказала Гортензия, сердито и презрительно надув губы, так как - странное дело!- Ретерер был одним из тех, кто ею не слишком интересовался, и она это знала. "He thinks he's so smart," she added. - Он воображает, что неотразим, прибавила она. "I know a lotta girls don't like him." - А я знаю сколько угодно девушек, которым он не нравится. "Oh, Tom's all right," pleaded Clyde, loyally. - Нет, Том славный, - вступился Клайд, как и подобало верному другу. "That's just his way of talking. Просто у него такая манера разговаривать. He likes you." И вы ему нравитесь. "Oh, no, he don't, either," replied Hortense. - Ну, уж нет, - возразила Гортензия. "But I don't want to talk about him. - Но я не желаю о нем говорить. Whatcha doin' around six o'clock to-night?" Что вы делаете сегодня в шесть часов? "Oh, gee!" exclaimed Clyde disappointedly. - Вот так раз! - с огорчением воскликнул Клайд. "You don't mean to say you got to-night free, have you? - Неужели вы сегодня свободны? Well, ain't that tough? Какая обида! I thought you were all dated up. Я думал, у вас заняты все вечера. I got to work!" Я сегодня работаю. He actually sighed, so depressed was he by the thought that she might be willing to spend the evening with him and he not able to avail himself of the opportunity, while Hortense, noting his intense disappointment, was pleased. Он вздохнул, очень расстроенный мыслью, что Г ортензия, как видно, хотела провести с ним вечер, а он не может воспользоваться этим счастливым случаем. Гортензия с удовольствием заметила, как он огорчен. "Well, I gotta date, but I don't want to keep it," she went on with a contemptuous gathering of the lips. - Да, я обещала встретиться с одним человеком, но мне не хочется, сказала она с презрительной гримаской. "I don't have to break it. I would though if you was free." - Я должна встретиться с ним, но не пошла бы, если б вы были свободны. Clyde's heart began to beat rapidly with delight. Сердце Клайда учащенно забилось от восторга. "Gee, I wish I didn't have to work now," he went on, looking at her. - Эх, если бы мне сегодня не работать! - сказал он, глядя на нее. "You're sure you couldn't make it to-morrow night? - А вы не можете освободиться завтра вечером? I'm off then. Завтра я свободен. And I was just coming up here to ask you if you didn't want to go for an automobile ride next Sunday afternoon, maybe. А сейчас я зашел вас спросить - хотите в воскресенье поехать с нами за город на автомобиле? A friend of Hegglund's got a car - a Packard - and Sunday we're all off. Один друг Хегленда может достать "пакард", и в воскресенье днем мы все свободны. And he wanted me to get a bunch to run out to Excelsior Springs. Хегленд хочет, чтобы я подобрал компанию, и мы съездим в Экселсиор-Спрингс. He's a nice fellow" (this because Hortense showed signs of not being so very much interested). Он славный парень (это было сказано потому, что Г ортензия как будто не слишком заинтересовалась этой идеей). "You don't know him very well, but he is. Вы его мало знаете, но он в самом деле славный. But say, I can talk to you about that later. Ну ладно, я расскажу вам о нем как-нибудь после. How about to-morrow night? А вот как насчет завтрашнего вечера? I'm off then." Я буду свободен. Hortense, who, because of the hovering floor-walker, was pretending to show Clyde some handkerchiefs, was now thinking how unfortunate that a whole twenty-four hours must intervene before she could bring him to view the coat with her - and so have an opportunity to begin her machinations. Делая вид, будто показывает Клайду носовые платки (контролер снова проходил по отделу), Гортензия думала о том, как досадно, что нужно ждать еще двадцать четыре часа, прежде чем она сможет показать ему жакет и приняться за исполнение своего хитрого замысла. At the same time she pretended that the proposed meeting for the next night was a very difficult thing to bring about - more difficult than he could possibly appreciate. В то же время она дала понять, что ей очень трудно будет освободиться завтра, труднее, чем он может себе представить. She even pretended to be somewhat uncertain as to whether she wanted to do it. Она даже притворилась, что не совсем уверена, захочет ли освободиться. "Just pretend you're examining these handkerchiefs here," she continued, fearing the floor-walker might interrupt. - Делайте вид, что выбираете платки, - тихо сказала она Клайду, опасаясь, как бы контролер не прервал их. "I gotta nother date for then," she continued thoughtfully, "and I don't know whether I can break it or not. - У меня на завтра уже есть приглашение. Не знаю, удобно ли отказаться, - продолжала она озабоченно. Let me see." Дайте сообразить. She feigned deep thought. Она сделала вид, что глубоко задумалась. "Well, I guess I can," she said finally. - Ну, ладно, кажется, я это устрою, - сказала она наконец. "I'll try, anyhow. Just for this once. - Во всяком случае, постараюсь, так и быть, один раз можно. You be here at Fifteenth and Main at 6.15 - no, 6.30's the best you can do, ain't it? - and I'll see if I can't get there. Приходите на угол Пятнадцатой и Главной в четверть седьмого, - нет, лучше в половине, хорошо? Я тоже постараюсь прийти. I won't promise, but I'll see and I think I can make it. Не обещаю, но постараюсь; думаю, что мне удастся это устроить. Is that all right?" Вы довольны? She gave him one of her sweetest smiles and Clyde was quite beside himself with satisfaction. Она подарила Клайду одну из самых обольстительных своих улыбок, и он был вне себя от счастья. To think that she would break a date for him, at last. Подумать только: наконец-то она ради него нарушает обещание, данное кому-то другому! Her eyes were warm with favor and her mouth wreathed with a smile. Ее глаза ласково сияли, на губах играла улыбка. "Surest thing you know," he exclaimed, voicing the slang of the hotel boys. - Верней верного! - воскликнул он, пуская в ход жаргон рассыльных из "Грин-Дэвидсон". "You bet I'll be there. - Конечно, приду, можете не сомневаться. Will you do me a favor?" А теперь попрошу вас об одном одолжении. "What is it?" she asked cautiously. - О чем это? - спросила она, настораживаясь. "Wear that little black hat with the red ribbon under your chin, will you? You look so cute in that." - Наденьте ту маленькую черную шляпку, знаете, с красными лентами... вы еще завязываете их под подбородком. Ладно? Вы просто восхитительны в ней! "Oh, you," she laughed. - Ах вы, подлиза! - засмеялась Гортензия. It was so easy to kid Clyde. До чего легко провести Клайда! "Yes, I'll wear it," she added. - Хорошо, надену, - прибавила она. "But you gotta go now. - А теперь уходите. Here comes that old fish. Вот идет эта старая рыба. I know he's going to kick. Я уж знаю, он будет ворчать. But I don't care. Только меня это мало трогает. Six-thirty, eh? Значит, в половине седьмого? So long." Ну, пока! She turned to give her attention to a new customer, an old lady who had been patiently waiting to inquire if she could tell her where the muslins were sold. Она повернулась к пожилой покупательнице, которая терпеливо ждала, чтобы спросить, где продают кисею. And Clyde, tingling with pleasure because of this unexpected delight vouchsafed him, made his way most elatedly to the nearest exit. А Клайд, дрожа от счастья, что его неожиданно удостоили такой милости, не чуя под собой ног двинулся к ближайшему выходу. He was not made unduly curious because of this sudden favor, and the next evening, promptly at six-thirty, and in the glow of the overhanging arc-lights showering their glistening radiance like rain, she appeared. Он не проявил излишнего любопытства, не стал дознаваться, чем вызвана эта Внезапная благосклонность. А на следующий вечер, ровно в половине седьмого, освещенная дуговыми фонарями, дождем льющими свой яркий свет, на условленном месте появилась Гортензия. As he noted, at once, she had worn the hat he liked. Клайд сразу же заметил, что на ней шляпка, которая ему так нравилась. Also she was enticingly ebullient and friendly, more so than at any time he had known her. И никогда еще он не видел ее такой обольстительной, оживленной, приветливой. Before he had time to say that she looked pretty, or how pleased he was because she wore that hat, she began: Он хотел сказать ей, как она прелестна и как он счастлив, что она надела эту шляпку, но она уже начала: "Some favorite you're gettin' to be, I'LL SAY, when I'LL break an engagement and then wear an old hat I don't like just to please you. - Ну, скажу я вам, похоже, что я намерена влюбиться в вас по уши! Нарушаю свои обещания, да еще надеваю для вашего удовольствия старую нелюбимую шляпу. How do I get that way is what I'd like to know." И чем только это кончится? He beamed as though he had won a great victory. Клайд просиял, точно одержав великую победу. Could it be that at last he might be becoming a favorite with her? Неужели она и впрямь наконец полюбит его? "If you only knew how cute you look in that hat, Hortense, you wouldn't knock it," he urged admiringly. - Если б вы только знали, Гортензия, до чего вы хороши в этой шляпке, вы бы никогда ее не снимали, - сказал он с восхищением. "You don't know how sweet you do look." - Вы и не представляете себе, как вы в ней прелестны. "Oh, ho. - Ну да? In this old thing?" she scoffed. "You certainly are easily pleased, I'll say." В этом старье? Вас нетрудно очаровать, -усмехнулась она. "An' your eyes are just like soft, black velvet," he persisted eagerly. - А ваши глаза - совсем как мягкий черный бархат, - с жаром продолжал он. "They're wonderful." - Удивительные глаза! He was thinking of an alcove in the Green-Davidson hung with black velvet. - Он подумал о черных бархатных занавесях в одном уютном уголке в "Грин-Дэвидсон". "Gee, you certainly have got 'em to-night," she laughed, teasingly. - Как у вас сегодня ловко выходит, - смеялась она, поддразнивая Клайда. "I'll have to do something about you." - Придется что-то с вами сделать. Then, before he could make any reply to this, she went off into an entirely fictional account of how, having had a previous engagement with a certain alleged young society man - Tom Keary by name -who was dogging her steps these days in order to get her to dine and dance, she had only this evening decided to "ditch" him, preferring Clyde, of course, for this occasion, anyhow. И прежде чем он успел ответить хоть слово, она стала рассказывать совершенно фантастическую историю о том, что она еще раньше обещала провести сегодняшний вечер с одним молодым человеком из общества по имени Том Кири, который давно ходит за ней по пятам, упрашивая пообедать и потанцевать с ним, и лишь сейчас вечером решила "отставить" его ради Клайда (на сей раз, по крайней мере). And she had called Keary up and told him that she could not see him to-night - called it all off, as it were. Она позвонила Кири по телефону и сказала, что не может встретиться с ним сегодня: просто отменила свидание - и конец. But just the same, on coming out of the employee's entrance, who should she see there waiting for her but this same Tom Keary, dressed to perfection in a bright gray raglan and spats, and with his closed sedan, too. И все-таки, когда она уходила после работы, кто, по-вашему, ждал ее у служебного входа? Том Кири, собственной персоной, великолепно одетый, в светло-сером пальто реглан и в гетрах, и тут же стоял его лимузин. And he would have taken her to the Green- Davidson, if she had wanted to go. И он повез бы ее обедать в "Грин-Дэвидсон", если бы она только захотела. He was a real sport. Вот это мужчина! But she didn't. Но она не захотела. Not to-night, anyhow. Во всяком случае, не сегодня. Yet, if she had not contrived to avoid him, he would have delayed her. Однако, если бы ей не удалось пройти мимо незамеченной, он, конечно, задержал бы ее... But she espied him first and ran the other way. Но она первая увидела его и убежала другой дорогой. "And you should have just seen my little feet twinkle up Sargent and around the corner into Bailey Place," was the way she narcissistically painted her flight. - Видели бы вы, как я бежала! Мои ножки так и мелькали! - самовлюбленно описывала она свое бегство. And so infatuated was Clyde by this picture of herself and the wonderful Keary that he accepted all of her petty fabrications as truth. И Клайд был так ослеплен этой картиной и великолепием мистера Кири, что принял эту жалкую выдумку за чистую монету. And then, as they were walking in the direction of Gaspie's, a restaurant in Wyandotte near Tenth which quite lately he had learned was much better than Frissell's, Hortense took occasion to pause and look in a number of windows, saying as she did so that she certainly did wish that she could find a little coat that was becoming to her - that the one she had on was getting worn and that she must have another soon - a predicament which caused Clyde to wonder at the time whether she was suggesting to him that he get her one. А затем они пошли по направлению к ресторану Г аспи, который, как совсем недавно узнал Клайд, считался лучше Фриссела. Гортензия то и дело останавливалась и заглядывала в витрины магазинов: ей необходимо подыскать себе зимний жакет, сказала она. Тот, что на ней, уже совсем износился, ей нужен новый. Это рассуждение заставило Клайда призадуматься: не намекает ли она, что именно он должен купить ей жакет? Also whether it might not advance his cause with her if he were to buy her a little jacket, since she needed it. И не станет ли она уступчивей, если он купит для нее вещь, которая ей так необходима? But Rubenstein's coming into view on this same side of the street, its display window properly illuminated and the coat in full view, Hortense paused as she had planned. Вот и магазин Рубинстайна, и ярко освещенная витрина, и шубка во всей ее красе. В соответствии с заранее обдуманным планом Гортензия остановилась. "Oh, do look at that darling little coat there," she began, ecstatically, as though freshly arrested by the beauty of it, her whole manner suggesting a first and unspoiled impression. - Ах, посмотрите, что за прелесть этот жакетик! -воскликнула она, разыгрывая такое восторженное изумление, словно впервые увидела эту вещь и была внезапно поражена ею. "Oh, isn't that the dearest, sweetest, cutest little thing you ever did see?" she went on, her histrionic powers growing with her desire for it. - Видали вы когда-нибудь такую миленькую, прелестную, изящную шубку? - продолжала она, причем ее актерские таланты возрастали вместе с желанием получить жакет. "Oh, just look at the collar, and those sleeves and those pockets. - Вы только взгляните, какой воротник, рукава! А какие карманы! Aren't they the snappiest things you ever saw? Просто поразительно! Couldn't I just warm my little hands in those?" Мне ужасно хочется погреть в них руки! She glanced at Clyde out of the tail of her eye to see if he was being properly impressed. Она исподтишка покосилась на Клайда, стараясь подметить, производит ли это на него должное впечатление. And he, aroused by her intense interest, surveyed the coat with not a little curiosity. А Клайд, возбужденный ее восторгом, с любопытством разглядывал жакет. Unquestionably it was a pretty coat - very. Бесспорно, хорошенькая шубка, даже очень. But, gee, what would a coat like that cost, anyhow? Да, но сколько может стоить такая вещь? Could it be that she was trying to interest him in the merits of a coat like that in order that he might get it for her? Может быть. Гортензия так расхваливает этот жакет для того, чтобы Клайд его купил? Why, it must be a two- hundred-dollar coat at least. Но ведь это же, наверно, долларов двести, не меньше. He had no idea as to the value of such things, anyhow. Клайд понятия не имел, сколько стоят такие вещи. He certainly couldn't afford a coat like that. Ему это, конечно, не по карману. And especially at this time when his mother was taking a good portion of his extra cash for Esta. Особенно теперь, когда мать берет значительную часть его доходов для Эсты. And yet something in her manner seemed to bring it to him that that was exactly what she was thinking. Но что-то в тоне Гортензии убеждало его, что именно этого она от него и ждет. It chilled and almost numbed him at first. Сначала он похолодел и чуть не лишился дара речи. And yet, as he now told himself sadly, if Hortense wanted it, she could most certainly find some one who would get it for her - that young Tom Keary, for instance, whom she had just been describing. И в то же время с грустью говорил себе, что, если Г ортензия захочет, она, конечно, найдет кого-нибудь, кто купит ей жакет, - хотя бы этот Том Кири, о котором она только что рассказывала. And, worse luck, she was just that kind of a girl. К несчастью, она именно из таких девушек. And if he could not get it for her, some one else could and she would despise him for not being able to do such things for her. Если он не купит ей эту вещь, так купит кто-нибудь другой, и тогда она станет презирать Клайда за то, что он не смог сделать это для нее. To his intense dismay and dissatisfaction she exclaimed: К его великому смущению и ужасу, она воскликнула: "Oh, what wouldn't I give for a coat like that!" - Чего бы я только не дала за такой жакет! She had not intended at the moment to put the matter so bluntly, for she wanted to convey the thought that was deepest in her mind to Clyde tactfully. Она не собиралась в эту минуту прямо ставить вопрос: ей хотелось возможно тактичнее внушить Клайду мысль, которая глубоко засела в ее мозгу. And Clyde, inexperienced as he was, and not subtle by any means, was nevertheless quite able to gather the meaning of that. И как ни был Клайд неопытен и неискушен, он все же прекрасно понял значение ее слов. It meant - it meant - for the moment he was not quite willing to formulate to himself what it did mean. Значит... значит... в ту минуту он даже в мыслях не хотел точно и ясно назвать, что это значит. And now - now - if only he had the price of that coat. Теперь... Теперь... если б только узнать цену этой вещи! He could feel that she was thinking of some one certain way to get the coat. Он понимал, что Гортензия обдумывает способ добыть жакет. And yet how was he to manage it? Но как ему все устроить? How? Как? If he could only arrange to get this coat for her - if he only could promise her that he would get it for her by a certain date, say, if it didn't cost too much, then what? Если б только он мог купить этот жакет или хотя бы пообещать, что купит его, скажем, к определенному сроку (лишь бы он стоил не слишком дорого!). Но что тогда? Did he have the courage to suggest to her to-night, or to-morrow, say, after he had learned the price of the coat, that if she would - why then - why then, well, he would get her the coat or anything else she really wanted. Хватит ли у него храбрости намекнуть ей сегодня или, скажем, завтра, после того как он узнает цену жакета, что, если она согласится... тогда... ну тогда он купит ей этот жакет или что-нибудь еще, что ей только захочется. Only he must be sure that she was not really fooling him as she was always doing in smaller ways. Но он должен быть уверен, что она не оставит его в дураках, как бывало в менее важных случаях. He wouldn't stand for getting her the coat and then get nothing in return - never! Нет, он не желает потратить деньги на жакет и ничего не получить взамен! Ни за что! As he thought of it, he actually thrilled and trembled beside her. Эти мысли так волновали его, что он холодел и дрожал, стоя рядом с Гортензией. And she, standing there and looking at the coat, was thinking that unless he had sense enough now to get her this thing and to get what she meant - how she intended to pay for it - well then, this was the last. А она, глядя на жакет, думала, что если у Клайда не хватит ума так или иначе сделать ей этот подарок и догадаться, как именно она намерена расплатиться за него, - ну, тогда с ним будет покончено. He need not think she was going to fool around with any one who couldn't or wouldn't do that much for her. Пусть не воображает, будто она станет тратить зря время с человеком, который не может или не хочет сделать это для нее. Never. Ни за что! They resumed their walk toward Gaspie's. Они пошли дальше, к Гаспи. And throughout the dinner, she talked of little else -how attractive the coat was, how wonderful it would look on her. И во время обеда Гортензия почти ни о чем больше не говорила, только о шубке: какая она миленькая и как великолепно она будет выглядеть на Гортензии. "Believe me," she said at one point, defiantly, feeling that Clyde was perhaps uncertain at the moment about his ability to buy it for her, "I'm going to find some way to get that coat. - Можете мне поверить, - сказала она вызывающе, чувствуя, что Клайда одолевают сомнения, - уж я найду способ его приобрести, этот жакет. I think, maybe, that Rubenstein store would let me have it on time if I were to go in there and see him about it, make a big enough payment down. Они, верно, согласятся на рассрочку, если я поговорю с самим Рубинстайном и если первый взнос будет достаточно большой. Another girl out of our store got a coat that way once," she lied promptly, hoping thus to induce Clyde to assist her with it. Одна продавщица из нашего магазина именно так и купила пальто, - быстро сочинила она, надеясь, что это убедит Клайда ей помочь. But Clyde, disturbed by the fear of some extraordinary cost in connection with it, hesitated to say just what he would do. Но Клайд, в страхе перед непомерным расходом, не решался сказать ей, что же он намерен делать. He could not even guess the price of such a thing - it might cost two or three hundred even - and he feared to obligate himself to do something which later he might not be able to do. Он совершенно не представлял себе, сколько стоит жакет: пожалуй, двести, даже триста долларов, - и боялся взять на себя обязательства, которых потом не сумеет выполнить. "You don't know what they might want for that, do you?" he asked, nervously, at the same time thinking if he made any cash gift to her at this time without some guarantee on her part, what right would he have to expect anything more in return than he had ever received? - А вы не знаете, сколько может стоить такая вещь? - спросил он нервно, думая при этом, что если он даст ей деньги, не получив одновременно никакой гарантии с ее стороны, - какие у него будут основания ожидать взамен чего-то большего, чем все, что он получал до сих пор? He knew how she cajoled him into getting things for her and then would not even let him kiss her. Ведь она так умеет подъехать к нему, когда хочет получить какую-нибудь вещицу, а потом не позволяет даже поцеловать себя! He flushed and churned a little internally with resentment at the thought of how she seemed to feel that she could play fast and loose with him. Он краснел и внутренне негодовал, думая о том, как она уверена, что может играть им. And yet, as he now recalled, she had just said she would do anything for any one who would get that coat for her - or nearly that. И, однако, вспоминал он, ведь она сейчас сказала, что готова сделать все для того, кто поможет ей получить этот жакет, - кажется, так и было сказано. "No-o," she hesitated at first, for the moment troubled as to whether to give the exact price or something higher. - Н-не знаю. - Она сперва поколебалась, спрашивая себя, назвать ли настоящую цену жакета или немножко прибавить. For if she asked for time, Mr. Rubenstein might want more. Если она попросит о рассрочке, мистер Рубинстайн может поднять цену. And yet if she said much more, Clyde might not want to help her. А если назвать слишком большую сумму, не откажется ли Клайд помочь? "But I know it wouldn't be more than a hundred and twenty-five. - Но, конечно, не больше, чем сто двадцать пять долларов, - прибавила она. I wouldn't pay more than that for it." - Больше я бы не заплатила. Clyde heaved a sigh of relief. Клайд вздохнул с облегчением. After all, it wasn't two or three hundred. Все-таки это не двести и не триста. He began to think now that if she could arrange to make any reasonable down payment - say, fifty or sixty dollars - he might manage to bring it together within the next two or three weeks anyhow. Он подумал, что если она сумеет добиться посильных условий рассрочки, скажем, первый взнос в пятьдесят или шестьдесят долларов, - то он как-нибудь соберет такую сумму в две-три недели. But if the whole hundred and twenty-five were demanded at once, Hortense would have to wait, and besides he would have to know whether he was to be rewarded or not - definitely. Но если надо уплатить сразу все сто двадцать пять долларов. Гортензии придется подождать, а кроме того, нужно точно и определенно знать, получит ли он настоящую награду. "That's a good idea, Hortense," he exclaimed without, however, indicating in any way why it appealed to him so much. - Прекрасная мысль! - воскликнул он, не объясняя, однако, чем она ему так нравится. "Why don't you do that? - Почему бы и нет? Why don't you find out first what they want for it, and how much they want down? Почему бы вам не узнать сперва, сколько они хотят за жакет и на каких условиях дадут рассрочку? Maybe I could help you with it." Пожалуй, я мог бы вам помочь! "Oh, won't that be just too wonderful!" - Ох, это было бы просто чудесно! Hortense clapped her hands. - Гортензия захлопала в ладоши. "Oh, will you? Правда, поможете? Oh, won't that be just dandy? Вот шикарно! Now I just know I can get that coat. Ну, теперь я знаю, что у меня будет жакет. I just know they'll let me have it, if I talk to them right." Я знаю, мне дадут рассрочку, я уж сумею уговорить кого надо. She was, as Clyde saw and feared, quite forgetting the fact that he was the one who was making the coat possible, and now it would be just as he thought. Как предвидел и опасался Клайд, она уже совершенно забыла, что сможет купить жакет только благодаря ему. Теперь все пойдет так, как он и думал. The fact that he was paying for it would be taken for granted. Он заплатит за жакет, а она примет это как должное. But a moment later, observing his glum face, she added: Но через минуту, заметив, что он помрачнел. Гортензия прибавила: "Oh, aren't you the sweetest, dearest thing, to help me in this way. - Вы ужасно милый, вы - душенька, что хотите помочь мне! You just bet I won't forget this either. Будьте уверены, я этого не забуду. You just wait and see. Вот подождите и увидите. You won't be sorry. Вы не пожалеете! Now you just wait." Только подождите! Her eyes fairly snapped with gayety and even generosity toward him. Ее глаза искрились весельем и благосклонностью. He might be easy and young, but he wasn't mean, and she would reward him, too, she now decided. Хоть он и слишком юн и мягок, зато не скряга, и она вознаградит его; это решено. Just as soon as she got the coat, which must be in a week or two at the latest, she was going to be very nice to him - do something for him. Как только она получит жакет, через неделю, самое позднее через две - она будет очень мила с ним... кое-что для него сделает. And to emphasize her own thoughts and convey to him what she really meant, she allowed her eyes to grow soft and swimming and to dwell on him promisingly - a bit of romantic acting which caused him to become weak and nervous. И чтобы Клайд лучше понял, о чем она думает, она остановила на нем многообещающий взгляд, придав глазам самое нежное и томное выражение. The gusto of her favor frightened him even a little, for it suggested, as he fancied, a disturbing vitality which he might not be able to match. От этой ее игры в романтику Клайд растерялся и стал нервничать. Он даже испугался немного, вообразив, что этот взгляд выдает бурную страстность, на которую он, возможно, не сумеет ответить. He felt a little weak before her now - a little cowardly - in the face of what he assumed her real affection might mean. Теперь он чувствовал себя слабым перед Гортензией и немного трусил, представляя себе, что же такое ее настоящая любовь. Nevertheless, he now announced that if the coat did not cost more than one hundred and twenty-five dollars, that sum to be broken into one payment of twenty-five dollars down and two additional sums of fifty dollars each, he could manage it. Тем не менее он заявил, что если жакет стоит не дороже ста двадцати пяти долларов и можно будет уплатить их в три срока (первый взнос двадцать пять долларов и затем два взноса по пятидесяти), то он возьмет это на себя. And she on her part replied that she was going the very next day to see about it. А Гортензия, со своей стороны, ответила, что завтра же все это выяснит. Mr. Rubenstein might be induced to let her have it at once on the payment of twenty-five dollars down; if not that, then at the end of the second week, when nearly all would be paid. Может быть, мистер Рубинстайн согласится отдать ей жакет, как только она внесет первые двадцать пять долларов; или хотя бы в конце второй недели, когда будет уплачено почти все. And then in real gratitude to Clyde she whispered to him, coming out of the restaurant and purring like a cat, that she would never forget this and that he would see - and that she would wear it for him the very first time. И когда они выходили из ресторана. Гортензия, по-настоящему благодарная Клайду, с кошачьим мурлыканьем шепнула ему, что она этого никогда не забудет, - он сам увидит... а жакет она наденет в первый раз для встречи с ним. If he were not working they might go somewhere to dinner. Если он будет свободен, они пойдут куда-нибудь пообедать. Or, if not that, then she would have it surely in time for the day of the proposed automobile ride which he, or rather Hegglund, had suggested for the following Sunday, but which might be postponed. И уж наверно жакет будет у нее ко дню прогулки в автомобиле; Клайд, или, вернее, Хегленд, как будто назначил эту прогулку на следующее воскресенье, но, может быть, ее еще отложат? She suggested that they go to a certain dance hall, and there she clung to him in the dances in a suggestive way and afterwards hinted of a mood which made Clyde a little quivery and erratic. Гортензия предложила отправиться в дансинг и, танцуя, так недвусмысленно льнула к нему, что Клайд, чувствуя ее настроение, начал слегка дрожать и путаться в танце. He finally went home, dreaming of the day, satisfied that he would have no trouble in bringing together the first payment, if it were so much as fifty, even. For now, under the spur of this promise, he proposed to borrow as much as twenty-five from either Ratterer or Hegglund, and to repay it after the coat was paid for. Наконец он пошел домой, в душе заново переживая весь этот день и радуясь, что сможет без труда уплатить первый взнос за жакет, даже если потребуется и пятьдесят долларов: подстрекаемый обещанием Гортензии, он решил занять двадцать пять долларов у Ретерера или Хегленда и вернуть этот долг после того, как за жакет будет уплачено сполна. But, ah, the beautiful Hortense. Но, ах, как хороша Гортензия! The charm of her, the enormous, compelling, weakening delight. Что за прелесть, какое безграничное, неотразимое, покоряющее очарование от нее исходит! And to think that at last, and soon, she was to be his. И подумать только, что наконец - и уже скоро -она будет принадлежать ему. It was, plainly, of such stuff as dreams are made of -the unbelievable become real. ? Chapter 16 Поистине осуществление грез - невероятное становится реальным. 16 T rue to her promise, the following day Hortense returned to Mr. Rubenstein, and with all the cunning of her nature placed before him, with many reservations, the nature of the dilemma which confronted her. Верная своему обещанию, Гортензия на следующий день снова заглянула в магазин Рубинстайна и с присущей ей хитростью, со многими оговорками объяснила, что за трудная задача стоит перед нею. Could she, by any chance, have the coat for one hundred and fifteen dollars on an easy payment plan? Нельзя ли ей как-нибудь получить жакет за сто пятнадцать долларов в рассрочку, на не слишком тяжелых условиях? Mr. Rubenstein's head forthwith began to wag a solemn negative. Мистер Рубинстайн торжественно покачал головой. This was not an easy payment store. Здесь не продают в рассрочку. If he wanted to do business that way he could charge two hundred for the coat and easily get it. Если б он хотел вести дело таким образом, он оценил бы жакет в двести долларов и без труда получил бы их. "But I could pay as much as fifty dollars when I took the coat," argued Hortense. - Но я могу сразу же заплатить пятьдесят долларов, если вы дадите мне жакет. "Very good. - Очень хорошо. But who is to guarantee that I get the other sixty- five, and when?" Но где гарантия, что я получу остальные шестьдесят пять, и когда я их получу? "Next week twenty-five, and the week after that twenty five and the next week after that fifteen." - Через неделю вы получите двадцать пять, еще через неделю следующие двадцать пять и на третью неделю пятнадцать. "Of course. - Прекрасно. But supposin' the next day after you take the coat an automobile runs you down and kills you. Но, предположим, вы возьмете у меня жакет, а на другой день вас задавит автомобиль. Then what? Что тогда? How do I get my money?" Как я получу мои деньги? Now that was a poser. На это трудно было возразить. And there was really no way that she could prove that any one would pay for the coat. В самом деле, как она докажет, что кто-нибудь заплатит за ее жакет? And before that there would have to be all the bother of making out a contract, and getting some really responsible person - a banker, say - to endorse it. И потом надо еще возиться с письменным обязательством и найти солидного человека, -скажем, банкира, - который за нее поручится. No, no, this was not an easy payment house. Нет, нет, в магазине Рубинстайна не торгуют в кредит. This was a cash house. Здесь надо платить наличными. That was why the coat was offered to her at one hundred and fifteen, but not a dollar less. Вот почему ей уступают жакет за сто пятнадцать долларов, - но - ни на доллар меньше. Not a dollar. Ни на доллар! Mr. Rubenstein sighed and talked on. Мистер Рубинстайн вздыхал и говорил, говорил. And finally Hortense asked him if she could give him seventy-five dollars cash in hand, the other forty to be paid in one week's time. В конце концов Гортензия спросила: что, если она принесет ему семьдесят пять долларов наличными, а остальные сорок обязуется уплатить через неделю? Would he let her have the coat then - to take home with her? Отдаст ли он ей тогда жакет, позволит ли забрать его? "But a week - a week - what is a week then?" argued Mr. Rubenstein. - Но неделя... неделя... Ну что такое одна неделя?- убеждал мистер Рубинстайн. "If you can bring me seventy-five next week or to-morrow, and forty more in another week or ten days, why not wait a week and bring the whole hundred and fifteen? - Раз вы можете принести мне семьдесят пять долларов на следующей неделе или завтра, а следующие сорок через неделю или через десять дней, так почему бы вам не подождать неделю и не принести сразу все сто пятнадцать? Then the coat is yours and no bother. Тогда жакет ваш - и никакого беспокойства. Leave the coat. Оставьте жакет за собой. Come back to-morrow and pay me twenty-five or thirty dollars on account and I take the coat out of the window and lock it up for you. Заплатите мне завтра двадцать пять - тридцать долларов в счет суммы, и я сниму жакет с выставки и отложу его для вас. No one can even see it then. Никто даже не увидит его. In another week bring me the balance or in two weeks. Через неделю или две принесите мне остальное -тогда он ваш. Then it is yours." Mr. Rubenstein explained the process as though it were a difficult matter to grasp. Мистер Рубинстайн объяснил все это как некий сложный процесс, едва доступный понимаю. But the argument once made was sound enough. Но его доводы были довольно основательны. It really left Hortense little to argue about. Гортензии нечего было возразить. At the same time it reduced her spirit not a little. И она совсем приуныла. To think of not being able to take it now. Подумать только, что она не может получить жакет сразу. And yet, once out of the place, her vigor revived. Но, едва выйдя из магазина, она приободрилась. For, after all, the time fixed would soon pass and if Clyde performed his part of the agreement promptly, the coat would be hers. В конце концов, это время пройдет быстро, и, если Клайд сдержит свое обещание, жакет будет у нее. The important thing now was to make him give her twenty-five or thirty dollars wherewith to bind this wonderful agreement. Главное теперь получить от Клайда эти двадцать пять - тридцать долларов и тем самым скрепить замечательную сделку с Рубинстайном. Only now, because of the fact that she felt that she needed a new hat to go with the coat, she decided to say that it cost one hundred and twenty-five instead of one hundred and fifteen. Только теперь ей к новому жакету нужна и новая шляпа, поэтому она скажет Клайду, что жакет стоит не сто пятнадцать долларов, а сто двадцать пять. And once this conclusion was put before Clyde, he saw it as a very reasonable arrangement - all things considered - quite a respite from the feeling of strain that had settled upon him after his last conversation with Hortense. For, after all, he had not seen how he was to raise more than thirty-five dollars this first week anyhow. Результат разговора был сообщен Клайду, и он, обдумав эту сделку в целом, нашел ее вполне благоразумной. Он сразу вздохнул с облегчением: после предыдущего разговора с Гортензией он был серьезно озабочен, так как не видел никакой возможности достать на первую неделю больше тридцати пяти долларов. The following week would be somewhat easier, for then, as he told himself, he proposed to borrow twenty or twenty-five from Ratterer if he could, which, joined with the twenty or twenty-five which his tips would bring him, would be quite sufficient to meet the second payment. Следующая неделя будет несколько легче, уверял он себя, так как он постарается занять двадцать или двадцать пять долларов у Ретерера, еще двадцать или двадцать пять дадут ему чаевые, и в целом, этого будет достаточно для второго платежа. The week following he proposed to borrow at least ten or fifteen from Hegglund - maybe more - and if that did not make up the required amount to pawn his watch for fifteen dollars, the watch he had bought for himself a few months before. А на третьей неделе он попробует занять хотя бы десять или пятнадцать долларов у Хегленда, может быть, и больше, а если этих денег не хватит, - заложит за пятнадцать долларов свои часы, купленные несколько месяцев назад. It ought to bring that at least; it cost fifty. За них, конечно, дадут не меньше пятнадцати: они стоили пятьдесят. But, he now thought, there was Esta in her wretched room awaiting the most unhappy result of her one romance. Да, но ведь есть еще Эста, которая сидит в этой жалкой комнатенке и ожидает несчастного исхода своего единственного романа. How was she to make out, he asked himself, even in the face of the fact that he feared to be included in the financial problem which Esta as well as the family presented. Как она справится со всеми расходами, невольно спрашивал он себя, хоть и боялся, что его втянут в денежные затруднения Эсты и всей семьи. His father was not now, and never had been, of any real financial service to his mother. Отец не способен помочь матери в денежных делах, да и никогда не помогал. And yet, if the problem were on this account to be shifted to him, how would he make out? Что, если эту нелегкую задачу попробуют взвалить на него, Клайда? Как он выпутается? Why need his father always peddle clocks and rugs and preach on the streets? И почему отец вечно канителится с торговлей часами и ковриками и проповедует на улицах? Why couldn't his mother and father give up the mission idea, anyhow? Почему родители не откажутся, по крайней мере, от затеи с миссией? But, as he knew, the situation was not to be solved without his aid. Но он знал, что семья не выпутается без его помощи. And the proof of it came toward the end of the second week of his arrangement with Hortense, when, with fifty dollars in his pocket, which he was planning to turn over to her on the following Sunday, his mother, looking into his bedroom where he was dressing, said: Подтверждение явилось в конце второй недели его соглашения с Гортензией. Он как раз одевался у себя в комнате, и в кармане у него лежали пятьдесят долларов, которые он хотел передать Гортензии в воскресенье; в это время к нему заглянула мать. "I'd like to see you for a minute, Clyde, before you go out." - Мне нужно поговорить с тобой, Клайд, прежде чем ты уйдешь, - сказала она. He noted she was very grave as she said this. Он заметил, что она очень озабочена. As a matter of fact, for several days past, he had been sensing that she was undergoing a strain of some kind. Правда, последние дни он чувствовал, что у нее какие-то серьезные огорчения. At the same time he had been thinking all this while that with his own resources hypothecated as they were, he could do nothing. Однако в то же время он говорил себе, что у него сейчас слишком много обязательств и ему нечем помочь матери. Or, if he did it meant the loss of Hortense. Помочь ей - значит потерять Гортензию. He dared not. Он не может на это пойти! And yet what reasonable excuse could he give his mother for not helping her a little, considering especially the clothes he wore, and the manner in which he had been running here and there, always giving the excuse of working, but probably not deceiving her as much as he thought. Но какие разумные оправдания можно привести, отказывая матери в небольшой помощи, тем более, что он так хорошо одет и так упорно исчезает по вечерам из дому? Он постоянно ссылается на неотложную работу в отеле, но, вероятно, мать не очень обманывается на этот счет. To be sure, only two months before, he had obligated himself to pay her ten dollars a week more for five weeks, and had. Правда, всего два месяца назад он обязался платить в течение девяти недель по десять долларов в неделю вместо пяти, и платит. But that only proved to her very likely that he had so much extra to give, even though he had tried to make it clear at the time that he was pinching himself to do it. Но это, наверно, только доказало матери, что у него есть лишние деньги, хотя он и пытался объяснить ей тогда, насколько этот расход для него стеснителен. And yet, however much he chose to waver in her favor, he could not, with his desire for Hortense directly confronting him. А теперь он и хотел бы пойти навстречу матери, но не может, - препятствует неодолимое влечение к Гортензии. He went out into the living-room after a time, and as usual his mother at once led the way to one of the benches in the mission - a cheerless, cold room these days. Немного спустя Клайд вышел в гостиную, и мать, как обычно в таких случаях, повела его в помещение миссии, холодное и мрачное в те дни, и они сели на одну из скамей. "I didn't think I'd have to speak to you about this, Clyde, but I don't see any other way out of it. - Я не думала, что мне придется говорить с тобой об этом, Клайд, но у меня нет другого выхода. I haven't anyone but you to depend upon now that you're getting to be a man. Мне не на кого больше положиться, а ты теперь взрослый мужчина. But you must promise not to tell any of the others -Frank or Julia or your father. Только ты должен обещать, что никому ничего не скажешь, - ни Фрэнку, ни Джулии, ни отцу. I don't want them to know. Я не хочу, чтобы они знали. But Esta's back here in Kansas City and in trouble, and I don't know quite what to do about her. Эста вернулась в Канзас-Сити, она в очень печальном положении, и я просто не знаю, как с ней быть. I have so very little money to do with, and your father's not very much of a help to me any more." У меня так мало денег, а отец мне уже почти не помощник. She passed a weary, reflective hand across her forehead and Clyde knew what was coming. Она устало и озабоченно провела рукой по лбу, и Клайд уже знал, что за этим последует. His first thought was to pretend that he did not know that Esta was in the city, since he had been pretending this way for so long. Сперва он хотел сделать вид, что не знает о возвращении Эсты, раз уж он так долго притворялся. But now, suddenly, in the face of his mother's confession, and the need of pretended surprise on his part, if he were to keep up the fiction, he said, Но теперь, выслушав признание матери и зная, что, если он хочет лгать и дальше, надо притвориться удивленным, он вдруг сказал: "Yes, I know." - Да, я знаю. "You know?" queried his mother, surprised. - Знаешь? - с удивлением переспросила мать. "Yes, I know," Clyde repeated. - Да, знаю, - повторил Клайд. "I saw you going in that house in Beaudry Street one morning as I was going along there," he announced calmly enough now. - Я видел, как ты раз утром зашла в дом на Бодри-стрит, я случайно проходил там, - объяснил он довольно спокойно. "And I saw Esta looking out of the window afterwards, too. - А потом я увидел Эсту; она выглянула из окна. So I went in after you left." И когда ты ушла, я зашел к ней. "How long ago was that?" she asked, more to gain time than anything else. - Когда же это было? - спросила миссис Грифитс просто для того, чтобы выиграть время. "Oh, about five or six weeks ago, I think. - Месяца полтора назад, если не ошибаюсь. I been around to see her a coupla times since then, only Esta didn't want me to say anything about that either." Я потом еще раза два к ней заходил. Но Эста не хотела, чтобы я об этом рассказывал. "Tst! Tst! Tst!" clicked Mrs. Griffiths, with her tongue. Миссис Грифитс сокрушенно вздохнула. "Then you know what the trouble is." - Значит, ты знаешь, в чем ее несчастье? -спросила она. "Yes," replied Clyde. - Да, - ответил Клайд. "Well, what is to be will be," she said resignedly. - Что ж, чему быть, того не миновать, - сказала она покорно. "You haven't mentioned it to Frank or Julia, have you?" - Ты ничего не говорил Фрэнку и Джулии? "No," replied Clyde, thoughtfully, thinking of what a failure his mother had made of her attempt to be secretive. - Нет, - успокоил ее Клайд, думая о том, как неудачно окончилась попытка матери скрыть случившееся. She was no one to deceive any one, or his father, either. Она, как и отец, совсем не умела лгать. He thought himself far, far shrewder. Клайд полагал, что сам он куда хитрее их обоих. "Well, you mustn't," cautioned his mother solemnly. - Ты и не говори им, - строго предупредила мать. "It isn't best for them to know, I think. - Им, по-моему, не следует знать об этом. It's bad enough as it is this way," she added with a kind of wry twist to her mouth, the while Clyde thought of himself and Hortense. И без того плохо, - прибавила она, и рот ее искривила горькая гримаса. А Клайд слушал ее и думал о себе и о Гортензии. "And to think," she added, after a moment, her eyes filling with a sad, all-enveloping gray mist, "she should have brought all this on herself and on us. - Прямо не верится, что Эста навлекла на себя и на всех нас такое горе, - прибавила мать, помолчав, и глаза ее затуманились печалью. And when we have so little to do with, as it is. - Разве есть тут наша вина? And after all the instruction she has had - the training. Разве не дано ей было совсем иное воспитание? ' The way of the transgressor -'" "Путь грешника..." She shook her head and put her two large hands together and gripped them firmly, while Clyde stared, thinking of the situation and all that it might mean to him. Она покачала головой и крепко стиснула руки, а Клайд смотрел прямо перед собой, думая о тяжелом положении семьи и о том, как все это может отразиться на нем самом. She sat there, quite reduced and bewildered by her own peculiar part in all this. Мать сидела, угнетенная и смущенная своей странной ролью в этой истории. She had been as deceiving as any one, really. Да, она лгала, как лгут многие. And here was Clyde, now, fully informed as to her falsehoods and strategy, and herself looking foolish and untrue. И вот Клайду известны все ее хитрости и обманы, и она чувствует себя такой фальшивой и глупой. But had she not been trying to save him from all this -him and the others? Но разве она не старалась оберечь Клайда от всего этого - и его и остальных? And he was old enough to understand that now. Клайд уже достаточно взрослый, чтобы ее понять. Yet she now proceeded to explain why, and to say how dreadful she felt it all to be. Однако она продолжала объяснять, почему она так поступила, как ужасно все это для нее. At the same time, as she also explained, now she was compelled to come to him for aid in connection with it. И к тому же, пояснила она, эти прискорбные события вынуждают ее теперь обратиться к нему за помощью. "Esta's about to be very sick," she went on suddenly and stiffly, not being able, or at least willing, apparently, to look at Clyde as she said it, and yet determined to be as frank as possible. - Эста скоро будет очень больна, - сказала мать отрывисто, с чувством неловкости: она, видимо, не могла или не хотела смотреть в лицо Клайду, но в то же время решила быть по возможности откровенной. "She'll need a doctor very shortly and some one to be with her all the time when I'm not there. - Ей понадобится доктор и кто-нибудь, кто сможет побыть с ней в часы, когда меня не будет. I must get money somewhere - at least fifty dollars. Мне необходимы деньги, по крайней мере, пятьдесят долларов. You couldn't get me that much in some way, from some of your young men friends, could you, just a loan for a few weeks? Ты не достанешь где-нибудь? Попроси у кого-нибудь из твоих новых друзей в долг, на несколько недель. You could pay it back, you know, soon, if you would. Ты ведь мог бы скоро вернуть этот долг. You wouldn't need to pay me anything for your room until you had." Пока не расплатишься, можешь ничего не давать мне за комнату. She looked at Clyde so tensely, so urgently, that he felt quite shaken by the force of the cogency of the request. Она таким неотступным, таким требовательным взглядом смотрела на Клайда, что он был потрясен силой и убедительностью этой просьбы. And before he could add anything to the nervous gloom which shadowed her face, she added: И, прежде чем он успел усугубить тревожную печаль, омрачавшую ее лицо, она прибавила: "That other money was for her, you know, to bring her back here after her - her"- she hesitated over the appropriate word but finally added -"husband left her there in Pittsburgh. - Те, другие деньги, были тоже для нее, понимаешь, чтобы она могла приехать сюда, после того как ее... ее... - Она колебалась в выборе слова, но потом докончила: - муж оставил ее в Питсбурге. I suppose she told you that." Должно быть, она рассказала тебе об этом? "Yes, she did," replied Clyde, heavily and sadly. - Да, рассказала, - медленно и печально ответил Клайд. For after all, Esta's condition was plainly critical, which was something that he had not stopped to meditate on before. Конечно, положение Эсты совершенно критическое, раньше он просто не хотел об этом думать. "Gee, Ma," he exclaimed, the thought of the fifty dollars in his pocket and its intended destination troubling him considerably - the very sum his mother was seeking. - Но как же быть, мама! - воскликнул он. Его мучила мысль о лежавших в кармане пятидесяти долларах (как раз та сумма, которая нужна матери) и о том, для чего они предназначены. "I don't know whether I can do that or not. - Не знаю, смогу ли я что-нибудь сделать. I don't know any of the boys down there well enough for that. На работе я всех еще так мало знаю, мне не у кого просить взаймы. And they don't make any more than I do, either. Да они и зарабатывают не больше моего. I might borrow a little something, but it won't look very good." Я мог бы занять немного, только это не очень удобно. He choked and swallowed a little, for lying to his mother in this way was not easy. Он запнулся, в горле у него пересохло. Нелегко ему было солгать матери. In fact, he had never had occasion to lie in connection with anything so trying - and so despicably. Ему никогда еще не случалось лгать в таком серьезном деле - и лгать так низко. For here was fifty dollars in his pocket at the moment, with Hortense on the one hand and his mother and sister on the other, and the money would solve his mother's problem as fully as it would Hortense's, and more respectably. Ведь пятьдесят долларов в эту минуту здесь, у него в кармане. С одной стороны Гортензия, с другой - мать и сестра, и деньги эти могут выручить мать, точно так же как Гортензию, но насколько было бы достойнее помочь матери! How terrible it was not to help her. Как ужасно - не помочь! How could he refuse her, really? И как он мог отказать ей? Nervously he licked his lips and passed a hand over his brow, for a nervous moisture had broken out upon his face. Клайд нервно облизнул губы и провел рукой по лбу: от волнения лицо его покрылось потом. He felt strained and mean and incompetent under the circumstances. Он чувствовал себя измученным, низким, беспомощным перед тем, что произошло. "And you haven't any money of your own right now that you could let me have, have you?" his mother half pleaded. - А у тебя самого сейчас не найдется немного денег для меня? - Мать почти умоляла. For there were a number of things in connection with Esta's condition which required immediate cash and she had so little. - Эсте в ее положении необходимы разные вещи, а купить не на что. "No, I haven't, Ma," he said, looking at his mother shamefacedly, for a moment, then away, and if it had not been that she herself was so distrait, she might have seen the falsehood on his face. - Нет, мама, у меня ничего нет, - сказал он, взглянув на мать, сгорая от стыда, и тотчас отвел глаза; и если бы мать не была так рассеянна в эту минуту, она увидела бы по его лицу, что он лжет. As it was, he suffered a pang of commingled self-commiseration and self-contempt, based on the distress he felt for his mother. Клайд ощутил острую боль: он и жалел себя, и вместе с тем презирал, потому что мучился за мать. He could not bring himself to think of losing Hortense. О том, чтобы отказаться от Гортензии, нечего и думать. He must have her. Она должна принадлежать ему. And yet his mother looked so lone and so resourceless. Но мать так одинока и беспомощна. It was shameful. Это постыдно. He was low, really mean. Он в самом деле низок, подл. Might he not, later, be punished for a thing like this? Не будет ли он впоследствии за это наказан? He tried to think of some other way - some way of getting a little money over and above the fifty that might help. Он пытался придумать что-то, какой-нибудь способ достать еще немного денег сверх этих пятидесяти долларов. If only he had a little more time - a few weeks longer. Если бы только у него было чуть больше времени, еще недели две-три! If only Hortense had not brought up this coat idea just now. Если бы Г ортензия не затеяла покупку этого жакета как раз теперь! "I'll tell you what I might do," he went on, quite foolishly and dully the while his mother gave vent to a helpless - Вот что я могу сделать, - сказал он, бессмысленно и тупо глядя на мать, которая только горестно вздыхала. "Tst! Tst! Tst!" "Will five dollars do you any good?" - Пять долларов тебе хоть немного помогут? "Well, it will be something, anyhow," she replied. - Что ж, и это пригодится, - ответила она. "I can use it." - Все-таки лучше, чем ничего. "Well, I can let you have that much," he said, thinking to replace it out of his next week's tips and trust to better luck throughout the week. - Ладно, пять долларов я могу дать, - сказал Клайд, думая возместить эти деньги из новых чаевых и надеясь, что неделя будет удачной. "And I'll see what I can do next week. I might let you have ten then. - На той неделе я, может быть, достану еще десять. I can't say for sure. Сейчас не могу обещать наверняка. I had to borrow some of that other money I gave you, and I haven't got through paying for that yet, and if I come around trying to get more, they'll think - well, you know how it is." Мне пришлось занять часть тех денег, которые я дал тебе в тот раз, и я еще не все вернул. Если я начну опять просить взаймы, могут подумать... ты же знаешь, как смотрят на такие вещи. His mother sighed, thinking of the misery of having to fall back on her one son thus far. Мать вздохнула. Какое несчастье, что приходится взваливать на сына такую обузу! And just when he was trying to get a start, too. И как раз тогда, когда он старается выбиться в люди. What would he think of all this in after years? Как он будет вспоминать об этом впоследствии? What would he think of her - of Esta - the family? Что подумает о ней, об Эсте, о всей семье? For, for all his ambition and courage and desire to be out and doing, Clyde always struck her as one who was not any too powerful physically or rock-ribbed morally or mentally. Несмотря на все свое честолюбие, смелость и упорное стремление к самостоятельности, Клайд всегда казался ей недостаточно крепким физически, недостаточно устойчивым морально и умственно. So far as his nerves and emotions were concerned, at times he seemed to take after his father more than he did after her. И он так нервен и чувствителен, что порою кажется, будто пошел скорее в отца, чем в нее. And for the most part it was so easy to excite him - to cause him to show tenseness and strain - as though he were not so very well fitted for either. Обычно он так легко возбуждается, так быстро устает... все это не слишком полезно и хорошо. And it was she, because of Esta and her husband and their joint and unfortunate lives, that was and had been heaping the greater part of this strain on him. И вот она сама - из-за Эсты, из-за мужа, из-за всей их неудачной жизни - заставляет его напрягать силы и нервы. "Well, if you can't, you can't," she said. - Ну, что же... на нет и суда нет, - сказала она. "I must try and think of some other way." - Постараюсь найти какой-то другой выход. But she saw no clear way at the moment. ? Chapter 17 Но в эту минуту она не видела выхода. 17 I n connection with the automobile ride suggested and arranged for the following Sunday by Hegglund through his chauffeur friend, a change of plan was announced. В планах относительно поездки на автомобиле, которую Хегленд при помощи своего друга шофера думал устроить в воскресенье, произошли перемены. The car - an expensive Packard, no less - could not be had for that day, but must be used by this Thursday or Friday, or not at all. Машину - великолепный дорогой "пакард", не что-нибудь - нельзя было взять в условленный день. Ею можно будет воспользоваться только в ближайший четверг или пятницу, или уж придется совсем отказаться от поездки. For, as had been previously explained to all, but not with the strictest adherence to the truth, the car belonged to a certain Mr. Kimbark, an elderly and very wealthy man who at the time was traveling in Asia. Всем еще раньше объяснили, - это была только часть истины, - что машина принадлежит некоему мистеру Кимбарку, старому и очень богатому джентльмену (он в это время путешествовал по Азии). Also, what was not true was that this particular youth was not Mr. Kimbark's chauffeur at all, but rather the rakish, ne'er-do-well son of Sparser, the superintendent of one of Mr. Kimbark's stock farms. Но истина заключалась в том, что приятель Хегленда, Спарсер, был Вовсе не шофером, а просто бездельником, беспутным сыном управляющего одной из молочных ферм мистера Кимбарка. This son being anxious to pose as something more than the son of a superintendent of a farm, and as an occasional watchman, having access to the cars, had decided to take the very finest of them and ride in it. Этому молодцу очень хотелось изобразить из себя нечто большее, чем сына простого управляющего фермой; временно заменяя сторожа и потому имея доступ в гараж, он решил взять самую лучшую машину и покататься на ней. It was Hegglund who proposed that he and his hotel friends be included on some interesting trip. Хегленд подал мысль устроить вместе с друзьями по отелю какую-нибудь веселую прогулку. But since the general invitation had been given, word had come that within the next few weeks Mr. Kimbark was likely to return. And because of this, Willard Sparser had decided at once that it might be best not to use the car any more. He might be taken unawares, perhaps, by Mr. Kimbark's unexpected arrival. Но когда все уже были приглашены, пришло известие о скором приезде мистера Кимбарка; и Уиллард Спарсер, опасаясь, как бы хозяин не застал его врасплох, решил, что, пожалуй, больше не стоит пользоваться машиной. Laying this difficulty before Hegglund, who was eager for the trip, the latter had scouted the idea. Когда же он рассказал о неожиданном препятствии Хегленду, нетерпеливо мечтавшему об этой поездке, тот отверг все доводы Спарсера. Why not use it once more anyhow? Почему бы не воспользоваться автомобилем еще разок? He had stirred up the interest of all of his friends in this and now hated to disappoint them. Он уже взбудоражил всех своих друзей, и ему не хотелось бы их разочаровывать. The following Friday, between noon and six o'clock, was fixed upon as the day. И поездку назначили на пятницу, когда Хегленд и его друзья будут свободны от полудня до шести вечера. And since Hortense had changed in her plans she now decided to accompany Clyde, who had been invited, of course. А так как у Г ортензии были теперь свои расчеты, она согласилась сопровождать Клайда, который, разумеется, тоже был в числе приглашенных. But as Hegglund had explained to Ratterer and Higby since it was being used without the owner's consent, they must meet rather far out - the men in one of the quiet streets near Seventeenth and West Prospect, from which point they could proceed to a meeting place more convenient for the girls, namely, Twentieth and Washington. Но, как пояснил Хегленд Ретереру и Хигби, машину берут без согласия владельца, поэтому лучше встретить ее где-нибудь подальше, на одной из тихих улиц вблизи Семнадцатой и Западного проспекта; оттуда они направятся к месту, где удобнее встретить девушек, а именно на угол Двадцатой и Вашингтон-стрит. From thence they would speed via the west Parkway and the Hannibal Bridge north and east to Harlem, North Kansas City, Minaville and so through Liberty and Moseby to Excelsior Springs. Дальше поедут по Западной парковой дороге через мост Г аннибала в направлении на северо-восток к Г арлему, Северному Канзас-Сити, Майнавилу и через Либерти и Мосби к Экселсиор-Спрингс. Their chief objective there was a little inn - the Wigwam - a mile or two this side of Excelsior which was open the year around. Главной целью их поездки была маленькая, открытая круглый год гостиница "Вигвам", что в миле или двух от Экселсиора; It was really a combination of restaurant and dancing parlor and hotel. "Вигвам" был одновременно и рестораном, и дансингом, и отелем. A Victrola and Wurlitzer player-piano furnished the necessary music. Тут можно было танцевать под граммофон и пианолу. Such groups as this were not infrequent, and Hegglund as well as Higby, who had been there on several occasions, described it as dandy. Сюда нередко приезжали компании молодежи. Хегленд и Хигби уже не раз бывали в "Вигваме" и уверяли, что это превосходное местечко. The food was good and the road to it excellent. Кормят хорошо, дорога прекрасная. There was a little river just below it where in the summer time at least there was rowing and fishing. In winter some people skated when there was ice. Около дома протекает маленькая речка: летом там можно кататься на лодке и удить рыбу, а зимой, когда речка замерзает, бегать на коньках. To be sure, at this time - January - the road was heavily packed with snow, but easy to get over, and the scenery fine. Правда, сейчас - в январе - дорога засыпана снегом, но проехать не трудно, и кругом очень красиво. There was a little lake, not so far from Excelsior, at this time of year also frozen over, and according to Hegglund, who was always unduly imaginative and high-spirited, they might go there and skate. Неподалеку от Экселсиора есть маленькое озеро, замерзающее в это время года, и, по мнению неуемного фантазера Хегленда, там можно покататься. "Will you listen to who's talkin' about skatin' on a trip like this?" commented Ratterer, rather cynically, for to his way of thinking this was no occasion for any such side athletics, but for love-making exclusively. - Послушайте только, что он предлагает: тратить драгоценное время на какие-то коньки! - цинично заметил Ретерер: с его точки зрения, смысл прогулки заключался отнюдь не в спортивных развлечениях, а только в ухаживании за спутницами. "Aw, hell, can't a fellow have a funny idea even widout bein' roasted for it?" retorted the author of the idea. - А ну, к черту! Никакой хорошей идеи нельзя предложить, сразу зубы скалят, - возмутился автор идеи. The only one, apart from Sparser, who suffered any qualms in connection with all this was Clyde himself. Единственный из всей компании, кто, кроме Спарсера, терзался опасениями, как бы поездка не кончилась плохо, был Клайд. For to him, from the first, the fact that the car to be used did not belong to Sparser, but to his employer, was disturbing, almost irritatingly so. С самого начала, узнав, что машина принадлежит не Спарсеру, а его хозяину, Клайд расстроился и даже возмутился. He did not like the idea of taking anything that belonged to any one else, even for temporary use. Он против того, чтобы брать чужую вещь, хотя бы даже только на время! Something might happen. Мало ли что может случиться. They might be found out. Их могут изобличить. "Don't you think it's dangerous for us to be going out in this car?" he asked of Ratterer a few days before the trip and when he fully understood the nature of the source of the car. - А ты не думаешь, что нам опасно ехать на этой машине за город? спросил Клайд Ретерера за несколько дней до прогулки, когда окончательно понял, каким путем они получают автомобиль. "Oh, I don't know," replied Ratterer, who being accustomed to such ideas and devices as this was not much disturbed by them. - А что тут такого? - ответил Ретерер; он уже привык к таким проделкам, и они его мало беспокоили. "I'm not taking the car and you're not, are you? - Ведь не я беру машину и не ты. If he wants to take it, that's his lookout, ain't it? Если Спарсер хочет взять ее, так это его дело, -верно? If he wants me to go, I'll go. Раз он пригласил меня прокатиться, я поеду. Why wouldn't I? Почему бы нет? All I want is to be brought back here on time. Мне нужно только одно - вернуться вовремя. That's the only thing that would ever worry me." Остальное меня мало трогает. And Higby, coming up at the moment, had voiced exactly the same sentiments. И Хигби, подошедший к ним в эту минуту, высказался в том же духе. Yet Clyde remained troubled. Но Клайд все-таки беспокоился. It might not work out right; he might lose his job through a thing like this. Вдруг из этой затеи выйдет что-нибудь неладное, тогда его еще, пожалуй, уволят. But so fascinated was he by the thought of riding in such a fine car with Hortense and with all these other girls and boys that he could not resist the temptation to go. Но прокатиться вместе с Гортензией и другими девушками и приятелями в такой прекрасной машине было слишком соблазнительно: он не мог устоять перед искушением. Immediately after noon on the Friday of this particular week the several participants of the outing were gathered at the points agreed upon. Hegglund, Ratterer, Higby and Clyde at Eighteenth and West Prospect near the railroad yards. Maida Axelrod, Hegglund's girl, Lucille Nickolas, a friend of Ratterer's, and Tina Kogel, a friend of Higby's, also Laura Sipe, another girl who was brought by Tina Kogel to be introduced to Sparser for the occasion, at Twentieth and Washington. В пятницу, тотчас после полудня, все приглашенные собрались в условленных местах: Хегленд, Ретерер, Хигби и Клайд - на углу Семнадцатой и Западного проспекта; Майда Акселрод - подружка Хегленда, Люсиль Николас -подружка Ретерера и Тина Когел - подружка Хигби, которая привела с собой Лору Сайп (Лора предназначалась в дамы Спарсеру) - на углу Двенадцатой и Вашингтон-стрит. Only since Hortense had sent word at the last moment to Clyde that she had to go out to her house for something, and that they were to run out to Forty-ninth and Genesee, where she lived, they did so, but not without grumbling. А Г ортензия в последнюю минуту известила Клайда, что ей нужно зайти домой, и просила заехать за ней на угол Сорок девятой и Дженеси-стрит; компания согласилась на это не без воркотни. The day, a late January one, was inclined to be smoky with lowering clouds, especially within the environs of Kansas City. It even threatened snow at times - a most interesting and picturesque prospect to those within. They liked it. Стоял конец января; день был серый, низкие облака грозили снегопадом, а так приятно и интересно смотреть на падающий снег, когда сидишь в закрытой машине, и потому всем очень хотелось полюбоваться этим зрелищем. "Oh, gee, I hope it does," Tina Kogel exclaimed when some one commented on the possibility, and Lucille Nickolas added: - Вот бы хорошо! - воскликнула Тина Когел, когда кто-то сказал, что может пойти снег. "Oh, I just love to see it snow at times." - О, я обожаю смотреть, как падает снег! -подхватила Люсиль Николас. Along the West Bluff Road, Washington and Second Streets, they finally made their way across the Hannibal Bridge to Harlem, and from thence along the winding and hill-sentineled river road to Randolph Heights and Minaville. Машина понеслась по Уэст-Блаф-Роуд, Вашингтон-стрит и Второй, переехала через мост Г аннибала, миновала Г арлем и помчалась дальше берегом реки, извилистой дорогой, вдоль которой, точно на страже, стояли холмы, - к Рэндолфским высотам, а затем мимо Мосби и Либерти. And beyond that came Moseby and Liberty, to and through which the road bed was better, with interesting glimpses of small homesteads and the bleak snow-covered hills of January. Здесь дорога стала лучше. Мелькали живописные домики и покрытые январским снегом холмы. Clyde, who for all his years in Kansas City had never ventured much beyond Kansas City, Kansas, on the west or the primitive and natural woods of Swope Park on the east, nor farther along the Kansas or Missouri Rivers than Argentine on the one side and Randolph Heights on the other, was quite fascinated by the idea of travel which appeared to be suggested by all this - distant travel. Клайд, который за всю свою жизнь в Канзас-Сити ни разу не ездил дальше Канзаса, расположенного к западу от Канзас-Сити, или дальше девственных лесов Суоп-парка на востоке, равно как и не ездил вдоль рек Канзас или Миссури дальше местечка Аргентина или дальше Рэндолфских высот, - был в восторге; эта поездка казалась ему настоящим путешествием. It was all so different from his ordinary routine. Это было так не похоже на привычные будни. And on this occasion Hortense was inclined to be very genial and friendly. И Гортензия была весела, благодушно настроена. She snuggled down beside him on the seat, and when he, noting that the others had already drawn their girls to them in affectionate embraces, put his arm about her and drew her to him, she made no particular protest. Она уютно устроилась рядом с ним и не запротестовала, когда Клайд, видя, что остальные обняли своих спутниц, тоже обвил ее стан рукой и привлек поближе к себе. Instead she looked up and said: Наоборот, взглянув на Клайда, она сказала: "I'll have to take my hat off, I guess." - Кажется, мне придется снять шляпу. The others laughed. Все засмеялись. There was something about her quick, crisp way which was amusing at times. В Гортензии была какая-то пикантная живость, порою очень забавная. Besides she had done her hair in a new way which made her look decidedly prettier, and she was anxious to have the others see it. Кроме того, она причесалась по-новому, это ей очень шло, и ей не терпелось показать всем свою новую прическу. "Can we dance anywhere out here?" she called to the others, without looking around. - А потанцевать там где-нибудь можно? -спросила она, не обращаясь ни к кому в отдельности. "Surest thing you know," said Higby, who by now had persuaded Tina Kogel to take her hat off and was holding her close. - Верней верного! - сказал Хигби, который уже убедил Тину Когел тоже снять шляпку и крепко прижал девушку к себе. "They got a player-piano and a Victrola out there. - Там есть пианола и граммофон. If I'd 'a' thought, I'd 'a' brought my cornet. Жаль, я не сообразил взять свой кларнет. I can play Dixie on that." Я умею играть "Дикси". The car was speeding at breakneck pace over a snowy white road and between white fields. Машина с головокружительной скоростью неслась по заснеженной дороге, среди белых полей. In fact, Sparser, considering himself a master of car manipulation as well as the real owner of it for the moment, was attempting to see how fast he could go on such a road. Спарсер, воображая себя опытным шофером, а в эту минуту еще и подлинным владельцем машины, хотел испытать, с какой скоростью он может вести ее по такой дороге. Dark vignettes of wood went by to right and left. Темные виньетки лесов мелькали справа и слева. Fields away, sentinel hills rose and fell like waves. Проносились мимо поля, стражи дороги - холмы вздымались и спадали, как волны. A wide-armed scarecrow fluttering in the wind, its tall decayed hat awry, stood near at hand in one place. Мелькнуло пугало, стоявшее у самого края дороги: широкие рукава его трепал ветер, истлевший цилиндр съехал набок. And from near it a flock of crows rose and winged direct toward a distant wood lightly penciled against a foreground of snow. С поля поднялась стая ворон и полетела к дальнему лесу - его темные неровные очертания едва виднелись на фоне снежных просторов. In the front seat sat Sparser, guiding the car beside Laura Sipe with the air of one to whom such a magnificent car was a commonplace thing. Спарсер сидел за рулем с таким видом, словно вести эту великолепную машину для него самое обычное дело; рядом с ним сидела Лора Сайп. He was really more interested in Hortense, yet felt it incumbent on him, for the time being, anyhow, to show some attention to Laura Sipe. Ему, в сущности, больше нравилась Г ортензия, но пока что он считал своим долгом оказывать некоторое внимание Лоре. And not to be outdone in gallantry by the others, he now put one arm about Laura Sipe while he guided the car with the other, a feat which troubled Clyde, who was still dubious about the wisdom of taking the car at all. Чтобы не уступить остальным в галантности, он одной рукою обнял ее, а другой продолжал править - фокус, немало испугавший Клайда, который все еще сомневался, благоразумно ли было вообще брать чужую машину. They might all be wrecked by such fast driving. При такой быстрой езде все они рискуют погибнуть. Hortense was only interested by the fact that Sparser had obviously manifested his interest in her; that he had to pay some attention to Laura Sipe whether he wanted to or not. Гортензию занимало лишь одно: что Спарсеру она явно нравится, хотя он пока и должен волей-неволей ухаживать за Лорой. And when she saw him pull her to him and asked her grandly if she had done much automobiling about Kansas City, she merely smiled to herself. И когда он обнял Лору и свысока спросил ее, часто ли она каталась на автомобиле по окрестностям Канзас-Сити, Гортензия только улыбнулась про себя. But Ratterer, noting the move, nudged Lucille Nickolas, and she in turn nudged Higby, in order to attract his attention to the affectional development ahead. Но Ретерер, заметив жест Спарсера, подтолкнул локтем Люсиль Николас, а та, в свою очередь, толкнула Хигби, чтобы привлечь его внимание к лирической сценке на переднем сиденье. "Getting comfortable up front there, Willard?" called Ratterer, genially, in order to make friends with him. - Ну, что, Уиллард, вы там недурно устроились? -дружелюбно окликнул Ретерер Спарсера. "I'll say I am," replied Sparser, gayly and without turning. - Очень даже, - весело ответил Спарсер, не оборачиваясь. "How about you, girlie?" - Тебе хорошо, детка? "Oh, I'm all right," Laura Sipe replied. - Великолепно, - ответила Лора. But Clyde was thinking that of all the girls present none was really so pretty as Hortense - not nearly. А Клайд подумал, что Гортензия красивее всех этих девушек, - ни одна не может сравниться с нею. She had come garbed in a red and black dress with a very dark red poke bonnet to match. В этот день на ней было красное платье с черной отделкой и темно-красная, в тон платью, шляпа с большими полями. And on her left cheek, just below her small rouged mouth, she had pasted a minute square of black court plaster in imitation of some picture beauty she had seen. А на левой щеке, как раз под маленьким накрашенным ртом она прилепила крошечную черную мушку в подражание какой-то кинокрасавице. In fact, before the outing began, she had been determined to outshine all the others present, and distinctly she was now feeling that she was succeeding. Собираясь на эту прогулку, она решила затмить всех девушек и теперь чувствовала, что ей это удалось. And Clyde, for himself, was agreeing with her. И Клайд был совершенно согласен с нею. "You're the cutest thing here," whispered Clyde, hugging her fondly. - Вы здесь лучше всех, - прошептал он, нежно обнимая ее. "Gee, but you can pour on the molasses, kid, when you want to," she called out loud, and the others laughed. - А вы, милый мальчик, тоже умеете подмазываться, когда захотите, сказала она громко, и все засмеялись. And Clyde flushed slightly. Клайд слегка покраснел. Beyond Minaville about six miles the car came to a bend in a hollow where there was a country store and here Hegglund, Higby and Ratterer got out to fetch candy, cigarettes and ice cream cones and ginger ale. За Майнавилом через шесть миль дорога свернула в лощину; тут была деревенская лавка, и Хегленд, Хигби и Ретерер вышли из машины, чтобы купить конфет, папирос, мороженого и фруктовой воды. And after that came Liberty, and then several miles this side of Excelsior Springs, they sighted the Wigwam which was nothing more than an old two-story farmhouse snuggled against a rise of ground behind it. Затем проехали Либерти и в нескольких милях от Экселсиор-Спрингс увидели "Вигвам", оказавшийся просто старым двухэтажным коттеджем, прижавшимся к небольшому холму. There was, however, adjoining it on one side a newer and larger one-story addition consisting of the dining-room, the dance floor, and concealed by a partition at one end, a bar. Правда, к старому дому примыкала новая, более вместительная одноэтажная пристройка; тут помещались столовая, зал для танцев и в конце его за перегородкой - бар. An open fire flickered cheerfully here in a large fireplace. В большом камине весело пылал огонь. Down in a hollow across the road might be seen the Benton River or creek, now frozen solid. Внизу, в лощине по ту сторону дороги, виднелась речка Бентон, попросту ручей, теперь покрытый прочным льдом. "There's your river," called Higby cheerfully as he helped Tina Kogel out of the car, for he was already very much warmed by several drinks he had taken en route. - Вот вам и речка! - весело крикнул Хигби, помогая Тине Когел выйти из машины. По дороге он несколько раз прикладывался к своей фляжке и заметно повеселел. They all paused for a moment to admire the stream, winding away among the trees. Компания приостановилась, чтобы полюбоваться ручьем, застывшим в извилистых, поросших деревьями берегах. "I wanted dis bunch to bring dere skates and go down dere," sighed Hegglund, "but dey wouldn't. - Говорил я, что надо захватить коньки и покататься, - вздохнул Хегленд. - Не послушали меня. Well, dat's all right." Ну, да уж ладно... By then Lucille Nickolas, seeing a flicker of flame reflected in one of the small windows of the inn, called, В это время Люсиль Николас увидела отблеск огня в маленьком окошке "Oh, see, they gotta fire." "Вигвама" и закричала: - Смотрите, там у них камин! The car was parked, and they all trooped into the inn, and at once Higby briskly went over and started the large, noisy, clattery, tinny Nickelodeon with a nickel. Машину отвели в гараж и затем всей гурьбой вошли в гостиницу; Хигби тотчас пустил в ход большой, грохочущий и дребезжащий граммофон-автомат, бросив в него пятицентовую монету. And to rival him, and for a prank, Hegglund ran to the Victrola which stood in one corner and put on a record of Соперничая с ним, Хегленд подбежал к другому граммофону, стоявшему в углу, и поставил первую попавшуюся пластинку - "The Grizzly Bear," which he found lying there. "Серый мишка". At the first sounds of this strain, which they all knew, Tina Kogel called: При первых звуках хорошо знакомой мелодии Тина Когел крикнула: "Oh, let's all dance to that, will you? - Давайте скорее танцевать! Can't you stop that other old thing?" she added. Только пусть замолчит вторая шарманка! "Sure, after it runs down," explained Ratterer, laughingly. - Замолчит, когда кончится завод, - смеясь ответил Ретерер. "The only way to stop that thing is not to feed it any nickels." - Эту штуку можно остановить только одним способом: не кормить ее пятицентовиками. But now a waiter coming in, Higby began to inquire what everybody wanted. Вошел официант, и Хигби стал спрашивать, кто что будет есть. And in the meantime, to show off her charms, Hortense had taken the center of the floor and was attempting to imitate a grizzly bear walking on its hind legs, which she could do amusingly enough -quite gracefully. Тем временем Гортензия, желая покрасоваться перед всеми, вышла на середину комнаты и прошлась подражая походке медведя, поднявшегося на задние лапы, как того требовал танец. Она проделала это очень забавно и грациозно. And Sparser, seeing her alone in the center of the floor was anxious to interest her now, followed her and tried to imitate her motions from behind. Спарсеру давно уже хотелось привлечь ее внимание, и теперь, видя ее одну посреди комнаты, он пошел за нею, повторяя ее движения. Finding him clever at it, and anxious to dance, she finally abandoned the imitation and giving him her arms went one-stepping about the room most vividly. Гортензия оценила его ловкость, притом ей не терпелось потанцевать; она быстро оставила свою забаву, обернулась к Спарсеру - и они заскользили в уанстепе. At once, Clyde, who was by no means as good a dancer, became jealous - painfully so. Клайд, которого никак нельзя было назвать хорошим танцором, мгновенно ощутил жгучую ревность. In his eagerness for her, it seemed unfair to him that he should be deserted by her so early - at the very beginning of things. Он так страстно стремился к Гортензии, а она покинула его в самом начале веселья, - это просто нечестно! But she, becoming interested in Sparser, who seemed more worldly-wise, paid no attention at all to Clyde for the time being, but went dancing with her new conquest, his rhythmic skill seeming charmingly to match her own. Но Гортензия уже заинтересовалась Спарсером, -он-то, по-видимому, не такой неискушенный новичок, - и, не обращая внимания на Клайда, продолжала танцевать с новым поклонником, чьи движения так приятно гармонировали с ее собственными. And then, not to be out of it, the others at once chose partners, Hegglund dancing with Maida, Ratterer with Lucille and Higby with Tina Kogel. Остальные не пожелали отстать. Хегленд тотчас пригласил Майду, Ретерер танцевал с Люсиль, Хигби - с Тиной Когел. This left Laura Sipe for Clyde, who did not like her very much. Клайду осталась Лора Сайп, которая ему не особенно нравилась. She was not as perfect as she might be - a plump, pudgy-faced girl with inadequate sensual blue eyes -and Clyde, lacking any exceptional skill, they danced nothing but the conventional one- step while the others were dipping and lurching and spinning. Она была далеко не красавица: толстая, с широким невыразительным лицом и маленькими слащавыми голубыми глазками. Клайд не был искусным танцором, и они с Лорой танцевали простой уанстеп, тогда как другие выделывали сложные фигуры. In a kind of sick fury, Clyde noticed that Sparser, who was still with Hortense, was by now holding her close and looking straight into her eyes. Клайд с тоскливым бешенством заметил, что Спарсер, продолжая танцевать с Г ортензией, крепко прижал ее к себе и смотрит ей прямо в глаза. And she was permitting him. И она это позволяет. It gave him a feeling of lead at the pit of his stomach. Клайд почувствовал вдруг свинцовую тяжесть под ложечкой. Was it possible she was beginning to like this young upstart who had this car? Неужели она флиртует с этим мальчишкой-выскочкой, который только тем и хорош, что достал автомобиль! And she had promised to like him for the present. А ведь она обещала быть ласковой с ним. It brought to him a sense of her fickleness - the probability of her real indifference to him. Клайд начал догадываться, что она ветрена и совершенно к нему равнодушна. He wanted to do something - stop dancing and get her away from Sparser, but there was no use until this particular record ran out. Ему хотелось что-то предпринять: оставить Лору, увести Гортензию от Спарсера... но ничего нельзя было сделать, пока не кончится пластинка. And then, just at the end of this, the waiter returned with a tray and put down cocktails, ginger ale and sandwiches upon three small tables which had been joined together. В это время появился официант с подносом и расставил на трех сдвинутых вместе столиках коктейли, фруктовую воду и сандвичи. All but Sparser and Hortense quit and came toward it - a fact which Clyde was quick to note. Все перестали танцевать и направились к столам, - все, кроме Спарсера и Гортензии. Клайд мгновенно отметил это. She was a heartless flirt! Бессердечная кокетка! She really did not care for him after all. Она вовсе и не думает о нем! And after making him think that she did, so recently -and getting him to help her with that coat. А ведь совсем недавно она старалась уверить его в противном и заставила помочь ей с этим жакетом. She could go to the devil now. Пусть отправляется к дьяволу. He would show her. Он ей покажет! And he waiting for her! А он-то старался услужить ей... Wasn't that the limit? Но всему есть границы. Yet, finally seeing that the others were gathering about the tables, which had been placed near the fire, Hortense and Sparser ceased dancing and approached. Наконец, видя, что все уже собрались вокруг столов, придвинутых к камину, Спарсер и Г ортензия тоже перестали танцевать и присоединились к остальным. Clyde was white and glum. He stood to one side, seemingly indifferent. Клайд, бледный и угрюмый, стоял в сторонке, притворяясь равнодушным. And Laura Sipe, who had already noted his rage and understood the reason now moved away from him to join Tina Kogel, to whom she explained why he was so angry. Лора, которая давно уже заметила его ярость и догадалась, в чем дело, оставила его, подошла к Тине Когел и рассказала, почему Клайд так зол. And then noting his glumness, Hortense came over, executing a phase of the "Grizzly" as she did so. Тогда и Гортензия заметила наконец мрачный вид Клайда и подошла к нему все той же танцующей "медвежьей" походкой. "Gee, wasn't that swell?" she began. - Вот весело, правда? - начала она. "Gee, how I do love to dance to music like that!" - Ужасно люблю танцевать под такую музыку. "Sure, it's swell for you," returned Clyde, burning with envy and disappointment. - Вам-то, конечно, весело, - ответил Клайд, терзаясь завистью и досадой. "Why, what's the trouble?" she asked, in a low and almost injured tone, pretending not to guess, yet knowing quite well why he was angry. - А в чем дело? - спросила она негромко и почти обиженно, притворяясь, будто не понимает, хотя прекрасно знала, почему он злится. "You don't mean to say that you're mad because I danced with him first, do you? - Неужели вы сходите с ума потому, что я танцевала со Спарсером? Oh, how silly! Как глупо! Why didn't you come over then and dance with me? Почему вы не подошли раньше и не пригласили меня? I couldn't refuse to dance with him when he was right there, could I?" Не могла же я отказать ему, когда он уже был рядом! "Oh, no, of course, you couldn't," replied Clyde sarcastically, and in a low, tense tone, for he, no more than Hortense, wanted the others to hear. - Ну конечно, не могли, - ответил Клайд язвительно, но тоже понизив голос: он, как и Гортензия, не хотел, чтобы остальные слышали их разговор. "But you didn't have to fall all over him and dream in his eyes, either, did you?" - А зачем вы прижимались к нему и смотрели ему в глаза? He was fairly blazing. - Он был взбешен. "You needn't say you didn't, because I saw you." - Не спорьте, я все видел. At this she glanced at him oddly, realizing not only the sharpness of his mood, but that this was the first time he had shown so much daring in connection with her. It must be that he was getting to feel too sure of her. She was showing him too much attention. Гортензия удивленно взглянула на него: ее поразила резкость его тона, он впервые заговорил с ней так. Видно, стал слишком уверен в себе. Она была чересчур мила с ним. At the same time she realized that this was not the time to show him that she did not care for him as much as she would like to have him believe, since she wanted the coat, already agreed upon. Но сейчас не время показывать ему, что ей вовсе не так с ним приятно, как она уверяла, - ведь ей хочется получить жакет, и они уже обо всем условились. "Oh, gee, well, ain't that the limit?" she replied angrily, yet more because she was irritated by the fact that what he said was true than anything else. - Ну, знаете, это невыносимо, - сказала она сердито. Больше всего ее злило, что он прав. "If you aren't the grouch. - Вы еще и ворчите. Well, I can't help it, if you're going to be as jealous as that. Чем я виновата, что вы вздумали ревновать! I didn't do anything but dance with him just a little. Я только потанцевала с ним немножко. I didn't think you'd be mad." Я не знала, что вы станете беситься. She moved as if to turn away, but realizing that there was an understanding between them, and that he must be placated if things were to go on, she drew him by his coat lapels out of the range of the hearing of the others, who were already looking and listening, and began. Она уже собиралась отойти, но снова подумала об их уговоре; нужно как-то задобрить Клайда, иначе дело не выгорит. Она потянула его за лацкан пиджака, чтобы отвести подальше, так как остальные уже наблюдали за ними и прислушивались. "Now, see here, you. - Ну, поймите же. Don't go acting like this. Не надо так ворчать и дуться. I didn't mean anything by what I did. Я ничего плохого не сделала. Honest, I didn't. Честное слово. Anyhow, everybody dances like that now. And nobody means anything by it. Теперь все так танцуют, и это ничего не значит. Aren't you goin' to let me be nice to you like I said, or are you?" Разве вы не хотите, чтобы я была мила с вами? Помните, что я вам говорила? And now she looked him coaxingly and winsomely and calculatingly straight in the eye, as though he were the one person among all these present whom she really did like. И она посмотрела ему прямо в глаза рассчитанно-нежно и многообещающе, точно он был здесь единственным, кто ей по-настоящему нравился. And deliberately, and of a purpose, she made a pursy, sensuous mouth - the kind she could make - and practised a play of the lips that caused them to seem to want to kiss him - a mouth that tempted him to distraction. И обдуманно, с совершенно определенным намерением, сделала свою обычную гримаску, приоткрыв рот и чуть выпятив губы, как будто хотела его поцеловать. Эта гримаска доводила Клайда до безумия. "All right," he said, looking at her weakly and yieldingly. - Ну, ладно, - сказал он, глядя на нее покорно и просительно. "I suppose I am a fool, but I saw what you did, all right. Наверно, я глуп. Но я ведь все видел. Вы же знаете. You know I'm crazy about you, Hortense - just wild! Гортензия, я с ума схожу, я просто вне себя! I can't help it. И ничего не могу поделать. I wish I could sometimes. Иной раз мне хочется от этого избавиться. I wish I wouldn't be such a fool." Не быть таким дураком. And he looked at her and was sad. Он Печально смотрел на нее. And she, realizing her power over him and how easy it was to bring him around, replied: А она, ясно представляя себе, как велика ее власть над Клайдом и как легко им вертеть, сказала: "Oh, you - you don't, either. I'll kiss you after a while, when the others aren't looking if you'll be good." - Ну... не надо, не надо так, будьте паинькой, - я вас поцелую, когда на нас не будут смотреть. At the same time she was conscious of the fact that Sparser's eyes were upon her. Also that he was intensely drawn to her and that she liked him more than any one she had recently encountered. ? Chapter 18 А в то же время она чувствовала на себе взгляд Спарсера и сознавала, что его влечет к ней и что он нравится ей больше всех, с кем она встречалась за последнее время. 18 T he climax of the afternoon was reached, however, when after several more dances and drinks, the small river and its possibilities was again brought to the attention of all by Hegglund, who, looking out of one of the windows, suddenly exclaimed: Веселье достигло высшей точки, когда Хегленд опять напомнил о речке и о связанных с нею возможностях. К этому времени все уже вдоволь натанцевались и немало выпили. Выглянув в окно, он вдруг воскликнул: "What's de matter wit de ice down dere? - Что же это такое? Почему лед остается без внимания? Look at de swell ice. Смотрите, какой шикарный лед! I dare dis crowd to go down dere and slide." Пошли кататься! They were off pell-mell - Ratterer and Tina Kogel, running hand in hand, Sparser and Lucille Nickolas, with whom he had just been dancing, Higby and Laura Sipe, whom he was finding interesting enough for a change, and Clyde and Hortense. И они всей гурьбой вышли на улицу. Ретерер схватил за руку Тину Когел, и они пустились бежать; за ними Спарсер с Люсиль Николас (они только что танцевали вместе), Хигби с Лорой Сайп, которой он решил пока заняться для разнообразия, и Клайд с Гортензией. But once on the ice, which was nothing more than a narrow, winding stream, blown clean in places by the wind, and curving among thickets of leafless trees, the company were more like young satyrs and nymphs of an older day. Едва компания очутилась на льду, на узкой, вьющейся среди безлистных рощиц полоске, с которой ветер кое-где дочиста сдул снег, как все они стали похожи на юных сатиров и нимф древности. They ran here and there, slipping and sliding - Higby, Lucille and Maida immediately falling down, but scrambling to their feet with bursts of laughter. Они бегали взад и вперед, спотыкались и скользили; Хигби, Люсиль и Майда сразу упали, но тут же с хохотом вскочили на ноги. And Hortense, aided by Clyde at first, minced here and there. But soon she began to run and slide, squealing in pretended fear. Гортензия сначала осторожно семенила, опираясь на руку Клайда, но скоро начала бегать и скользить по льду, точно на коньках, взвизгивая в притворном страхе. And now, not only Sparser but Higby, and this in spite of Clyde, began to show Hortense attention. И теперь не только Спарсер, но и Хигби, не считаясь с Клайдом, начали ухаживать за ней. They joined her in sliding, ran after her and pretended to try to trip her up, but caught her as she fell. Они скользили по льду рядом с ней, догоняли ее, притворялись, что подставляют ей ногу, и подхватывали ее, когда она падала. And Sparser, taking her by the hand, dragged her, seemingly in spite of herself and the others, far upstream and about a curve where they could not be seen. Потом Спарсер схватил Гортензию за руку и, не обращая внимания на остальных, будто против ее воли, потащил за собой вверх по ручью, к повороту, за которым они и скрылись. Determined not to show further watchfulness or jealousy Clyde remained behind. Решив не проявлять больше подозрительности и ревности, Клайд остался позади. But he could not help feeling that Sparser might be taking this occasion to make a date, even to kiss her. Но в глубине души он опасался, что Спарсер может воспользоваться случаем и назначить Гортензии свидание, даже поцеловать ее. She was not incapable of letting him, even though she might pretend to him that she did not want him to. Она вполне способна позволить ему это, хотя бы и притворяясь, что все это против ее желания. It was agonizing. Мучительно! In spite of himself, he began to tingle with helpless pain - to begin to wish that he could see them. Клайд невольно поддался неотступной тревоге. Он ощущал свое бессилие, ему хотелось бы видеть их. But Hegglund, having called every one to join hands and crack the whip, he took the hand of Lucille Nickolas, who was holding on to Hegglund's, and gave his other free hand to Maida Axelrod, who in turn gave her free hand to Ratterer. Но тут Хегленд, держа за руку Люсиль Николас, стал сзывать всех в цепь; Клайд тоже взял Люсиль за руку и протянул другую руку Майде Акселрод, а та, в свою очередь, протянула свободную руку Ретереру. And Higby and Laura Sipe were about to make up the tail when Sparser and Hortense came gliding back -he holding her by the hand. Хигби и Лора Сайп уже готовы были стать в конце цепи, когда появились Спарсер и Гортензия, скользя по льду и держась за руки. And they now tacked on at the foot. Они стали последними в цепи. Then Hegglund and the others began running and doubling back and forth until all beyond Maida had fallen and let go. Тогда Хегленд быстро побежал, увлекая за собой остальных; он поворачивал, бросался то туда, то сюда, пока все, кто был позади Майды, не попадали на лед. And, as Clyde noted, Hortense and Sparser, in falling, skidded and rolled against each other to the edge of the shore where were snow and leaves and twigs. И Клайд заметил, что Г ортензия и Спарсер, падая, скользили и катились вместе, толкая друг друга к берегу, пока не наткнулись на кучу снега, сухих листьев и веток. And Hortense's skirts, becoming awry in some way, moved up to above her knees. Юбки Гортензии сбились, открывая колени. But instead of showing any embarrassment, as Clyde thought and wished she might, she sat there for a few moments without shame and even laughing heartily -and Sparser with her and still holding her hand. Но вместо того чтобы смутиться, как того ждал и хотел Клайд, она сидела так несколько мгновений, ничуть не стыдясь, и даже весело смеялась, а Спарсер был рядом и все еще держал ее за руку. And Laura Sipe, having fallen in such a way as to trip Higby, who had fallen across her, they also lay there laughing and yet in a most suggestive position, as Clyde thought. Лора Сайп упала так, что сбила с ног Хигби, и он повалился на нее, и они тоже продолжали лежать, заливаясь хохотом, в весьма двусмысленной позе, как подумалось Клайду. He noted, too, that Laura Sipe's skirts had been worked above her knees. Он заметил, что у Лоры платье тоже задралось выше колен. And Sparser, now sitting up, was pointing to her pretty legs and laughing loudly, showing most of his teeth. Спарсер, который успел уже подняться и сесть, показывал на ее красивые ноги и громко хохотал, скаля зубы. And all the others were emitting peals and squeals of laughter. Кругом раздавались визг и взрывы смеха. "Hang it all!" thought Clyde. "Черт знает что! - думал Клайд. "Why the deuce does he always have to be hanging about her? - И какого дьявола он все время вертится около Гортензии? Why didn't he bring a girl of his own if he wanted to have a good time? Должен был сам привезти для себя девушку, если хотел повеселиться. What right have they got to go where they can't be seen? Какое они имеют право уходить туда, где их никто не видит! And she thinks I think she means nothing by all this. И она думает, я поверю, будто это ничего не значит. She never laughs that heartily with me, you bet. Она никогда не смеялась со мной так весело, как с ним. What does she think I am that she can put that stuff over on me, anyhow?" За кого она меня принимает? Воображает, что меня можно водить за нос?" He glowered darkly for the moment, but in spite of his thoughts the line or whip was soon re-formed and this time with Lucille Nickolas still holding his hand. Он сердито нахмурился; но тут цепь восстановили. Люсиль Николас все еще держала его за руку. Sparser and Hortense at the tail end again. Спарсер и Гортензия снова оказались в хвосте. But Hegglund, unconscious of the mood of Clyde and thinking only of the sport, called: Но Хегленд, не подозревая о настроении Клайда и поглощенный веселой игрой, закричал: "Better let some one else take de end dere, hadn'tcha?" "Пускай теперь кто другой идет в конец!" And feeling the fairness of this, Ratterer and Maida Axelrod and Clyde and Lucille Nickolas now moved down with Higby and Laura Sipe and Hortense and Sparser above them. Ретерер и Майда Акселрод, Клайд и Люсиль Николас послушно передвинулись в конец цепи, а Хигби с Лорой Сайп и Гортензия со Спарсером оказались впереди. Only, as Clyde noted, Hortense still held Sparser by the hand, yet she moved just above him and took his hand, he being to the right, with Sparser next above to her left, holding her other hand firmly, which infuriated Clyde. Гортензия не выпускала руки Спарсера. Но теперь она стояла рядом с Клайдом (он был справа от нее) и взяла его за руку, а Спарсер, который стоял слева от нее, крепко сжимал другую ее руку, и это приводило Клайда в бешенство. Why couldn't he stick to Laura Sipe, the girl brought out here for him? Почему он не занимается Лорой Сайп? Ведь ее пригласили ради него! And Hortense was encouraging him. А Гортензия его поощряет! He was very sad, and he felt so angry and bitter that he could scarcely play the game. Клайд теперь совсем приуныл и был так обижен и раздосадован, что с трудом участвовал в игре. He wanted to stop and quarrel with Sparser. Ему хотелось бросить все и затеять ссору со Спарсером. But so brisk and eager was Hegglund that they were off before he could even think of doing so. Но Хегленд, стремительный и нетерпеливый, увлек за собой всю цепь, раньше чем Клайд успел на что-либо решиться. And then, try as he would, to keep his balance in the face of this, he and Lucille and Ratterer and Maida Axelrod were thrown down and spun around on the ice like curling irons. И как он ни старался сохранить равновесие, все-таки он, Люсиль, Ретерер и Майда оторвались от цепи и волчком завертелись на льду. And Hortense, letting go of him at the right moment, seemed to prefer deliberately to hang on to Sparser. В критическую минуту Г ортензия выпустила руку Клайда, явно предпочитая держаться за Спарсера. Entangled with these others, Clyde and they spun across forty feet of smooth, green ice and piled against a snow bank. Все упавшие одним клубком катились футов сорок по гладкому зеленоватому льду, пока не докатились до засыпанного снегом берега. At the finish, as he found, Lucille Nickolas was lying across his knees face down in such a spanking position that he was compelled to laugh. Люсиль Николас лежала у Клайда на коленях, лицом вниз, в такой удобной для порки позе, что он не мог не рассмеяться. And Maida Axelrod was on her back, next to Ratterer, her legs straight up in the air; on purpose he thought. А Майда упала на спину рядом с Ретерером, высоко подняв ноги. "Нарочно", - подумал Клайд. She was too coarse and bold for him. Он считал, что она слишком груба и нахальна. And there followed, of course, squeals and guffaws of delight - so loud that they could be heard for half a mile. И тут, конечно, начался восторженный визг, крик, хохот - такой громкий, что, наверно, было слышно за полмили. Hegglund, intensely susceptible to humor at all times, doubled to the knees, slapped his thighs and bawled. Хегленд, вообще очень смешливый, теперь согнулся чуть ли не вдвое, хлопал себя по бедрам и уже не хохотал, а ревел. And Sparser opened his big mouth and chortled and grimaced until he was scarlet. Спарсер, разинув огромный рот, фыркал и гримасничал. So infectious was the result that for the time being Clyde forgot his jealousy. Веселье было так заразительно, что на время Клайд забыл о ревности. He too looked and laughed. Он тоже смотрел и смеялся. But Clyde's mood had not changed really. Но настроение его, в сущности, не изменилось. He still felt that she wasn't playing fair. Он все-таки чувствовал, что Г ортензия ведет себя нечестно. At the end of all this playing Lucille Nickolas and Tina Kogel being tired, dropped out. Под конец Люсиль Николас и Тина Когел устали и вышли из игры. And Hortense, also. Гортензия тоже. Clyde at once left the group to join her. Клайд немедленно подошел к ней. Ratterer then followed Lucille. Ретерер последовал за Люсиль. Then the others separating, Hegglund pushed Maida Axelrod before him down stream out of sight around a bend. Разошлись в разные стороны и все остальные. Хегленд скользил по льду, толкая Майду Акселрод перед собой, и вскоре они скрылись за поворотом. Higby, seemingly taking his cue from this, pulled Tina Kogel up stream, and Ratterer and Lucille, seeming to see something of interest, struck into a thicket, laughing and talking as they went. Хигби подхватил идею Хегленда и таким же способом повез Тину Когел вверх по реке, а Ретерер и Люсиль, словно заметив что-то интересное в ближней рощице, направились к ней, смеясь и болтая. Even Sparser and Laura, left to themselves, now wandered off, leaving Clyde and Hortense alone. Даже Спарсер и Лора, предоставленные самим себе, отправились куда-то, и Клайд остался наедине с Гортензией. And then, as these two wandered toward a fallen log which here paralleled the stream, she sat down. Они подошли к бревну, лежавшему на берегу, и Гортензия села. But Clyde, smarting from his fancied wounds, stood silent for the time being, while she, sensing as much, took him by the belt of his coat and began to pull at him. Но Клайд, страдая от воображаемых ран, молча стоял подле; почувствовав его настроение, Г ортензия схватила его за пояс пальто и потянула к себе. "Giddap, horsey," she played. - Но-но-о, лошадка! - весело воскликнула она. "Giddap. - Но-но-о! My horsey has to skate me now on the ice." Вперед! Лошадка, прокати меня по льду! Clyde looked at her glumly, glowering mentally, and not to be diverted so easily from the ills which he felt to be his. Клайд хмуро посмотрел на нее; внутренне взбешенный, он не собирался так легко забыть свои обиды. "Whadd'ye wanta let that fellow Sparser always hang around you for?" he demanded. - Зачем вы позволяете этому Спарсеру все время липнуть к вам? - спросил он. "I saw you going up the creek there with him a while ago. - Я видел, как вы уходили с ним туда, за поворот. What did he say to you up there?" Что он вам говорил? "He didn't say anything." - Ничего не говорил. "Oh, no, of course not," he replied cynically and bitterly. - Ну ясно, ничего, - сказал он громко и насмешливо. "And maybe he didn't kiss you, either." - Может быть, он и не целовал вас? "I should say not," she replied definitely and spitefully, - Конечно, нет, - сказала Г ортензия решительно и зло. "I'd like to know what you think I am, anyhow. - Хотела бы я знать, за кого вы меня принимаете? I don't let people kiss me the first time they see me, smarty, and I want you to know it. Я не позволяю целовать себя людям, которых вижу в первый раз, имейте это в виду, мой милый. I didn't let you, did I?" Вам-то я не позволила. "Oh, that's all right, too," answered Clyde; "but you didn't like me as well as you do him, either." - Да, конечно... Но вы к нему лучше относитесь, чем ко мне. "Oh, didn't I? - Вот как? Well, maybe I didn't, but what right have you to say I like him, anyhow. Ну что ж, может быть! Но все равно, какое вы имеете право говорить, что я к нему хорошо отношусь? I'd like to know if I can't have a little fun without you watching me all the time. Что же, мне и повеселиться нельзя, так я и буду у вас под надзором? You make me tired, that's what you do." Надоели вы мне, вот что я вам скажу! She was quite angry now because of the proprietary air he appeared to be assuming. Гортензия не на шутку рассердилась: ей показалось, что Клайд говорит с ней слишком по-хозяйски. And now Clyde, repulsed and somewhat shaken by this sudden counter on her part, decided on the instant that perhaps it might be best for him to modify his tone. А Клайд, получив так внезапно суровый отпор, был несколько ошеломлен и тотчас решил, что, пожалуй, ему лучше изменить тон. After all, she had never said that she had really cared for him, even in the face of the implied promise she had made him. В конце концов, она никогда не говорила, что любит его, даже тогда, когда давала свое неопределенное обещание. "Oh, well," he observed glumly after a moment, and not without a little of sadness in his tone, - Ладно, - заметил он, помолчав, угрюмо и не без грусти. "I know one thing. If I let on that I cared for any one as much as you say you do for me at times, I wouldn't want to flirt around with others like you are doing out here." - Я знаю только одно: вы иногда говорите, что я вам не безразличен, так вот, если б мне кто был не безразличен, я не стал бы флиртовать с другими. "Oh, wouldn't you?" - Ах, вы не стали бы? "No, I wouldn't." - Да, не стал бы. "Well, who's flirting anyhow, I'd like to know?" - А кто же здесь флиртует, хотела бы я знать? "You are." - Вы. "I'm not either, and I wish you'd just go away and let me alone if you can't do anything but quarrel with me. - Я не флиртую и, пожалуйста, уходите отсюда и оставьте меня в покое. Just because I danced with him up there in the restaurant, is no reason for you to think I'm flirting. Вы только и умеете придираться. Если я танцевала с ним в ресторане, это еще не значит, что я флиртую. Oh, you make me tired, that's what you do," Вы мне надоели, вот и все. "Do I?" - Надоел? "Yes, you do." - Да, надоели. "Well, maybe I better go off and not bother you any more at all then," he returned, a trace of his mother's courage welling up in him. - Ну что же, может быть, мне лучше уйти и больше вас вообще не беспокоить, - сказал Клайд. В нем пробудилось нечто, напоминавшее мужество его матери. "Well, maybe you had, if that's the way you're going to feel about me all the time," she answered, and kicked viciously with her toes at the ice. - Да, так будет лучше, раз вы не можете вести себя иначе, - заметила Г ортензия, досадливо постукивая ногой по льду. But Clyde was beginning to feel that he could not possibly go through with this - that after all he was too eager about her - too much at her feet. Но Клайд уже чувствовал, что не в силах вот так от нее уйти... он слишком пылко стремился к ней, был слишком ею порабощен. He began to weaken and gaze nervously at her. Воля его слабела; он с тревогой смотрел на Гортензию. And she, thinking of her coat again, decided to be civil. А она вновь подумала о жакете и решила, что надо стать любезнее. "You didn't look in his eyes, did you?" he asked weakly, his thoughts going back to her dancing with Sparser. - А вы разве не смотрели ему в глаза? - спросил он неуверенно, опять вспомнив, как она танцевала со Спарсером в ресторане. "When?" - Когда? "When you were dancing with him?" - Когда танцевали с ним. "No, I didn't, not that I know of, anyhow. - Не смотрела, во всяком случае, не помню. But supposing I did. What of it? Ну а если бы и смотрела, что за беда? I didn't mean anything by it. Это ничего не значит. Gee, criminy, can't a person look in anybody's eyes if they want to?" Подумаешь! Неужели нельзя посмотреть в глаза человеку? "In the way you looked in his? Not if you claim to like anybody else, I say." - Так, как вы смотрели, нельзя, если вам на самом деле нравится кто-то другой. And the skin of Clyde's forehead lifted and sank, and his eyelids narrowed. Лицо у Клайда стало и недовольное и растерянное. Hortense merely clicked impatiently and indignantly with her tongue. Гортензия нетерпеливо и негодующе прищелкнула языком. "Tst! Tst! Tst! If you ain't the limit!" - Вы просто несносный. "And a while ago back there on the ice," went on Clyde determinedly and yet pathetically. - А там, на льду, когда вы вернулись с ним, -продолжал Клайд решительно, но все же волнуясь. "When you came back from up there, instead of coming up to where I was you went to the foot of the line with him. - Вы не подошли ко мне, вы пошли с ним в конец цепи. I saw you. Я видел. And you held his hand, too, all the way back. И всю дорогу держали его за руку. And then when you fell down, you had to sit there with him holding your hand. А когда вы упали, а потом сидели там с ним, он опять держал вашу руку. I'd like to know what you call that if it ain't flirting. Хотел бы я знать, что это такое, по-вашему, - не флирт, нет? What else is it? А что еще? I'll bet he thinks it is, all right." Будьте уверены, Спарсер думает то же самое. "Well, I wasn't flirting with him just the same and I don't care what you say. - Ну и пусть, а я все равно не флиртовала с ним, и можете говорить, что вам угодно. But if you want to have it that way, have it that way. Хотите, чтобы все шло так, как сейчас, - хорошо, пожалуйста. I can't stop you. Я не могу вас остановить. You're so darn jealous you don't want to let anybody else do anything, that's all the matter with you. Это все ваша проклятая ревность; по-вашему, и того нельзя, и этого нельзя. How else can you play on the ice if you don't hold hands, I'd like to know? Как же играть на льду, если не держаться за руки, хотела бы я знать? Gee, criminy! Вот еще, подумаешь! What about you and that Lucille Nickolas? А вы сами с этой Люсиль Николас? I saw her laying across your lap and you laughing. And I didn't think anything of that. Я видела, как она лежала у вас на коленях, а вы сидели и хохотали, но я ничего такого не подумала. What do you want me to do - come out here and sit around like a bump on a log? - follow you around like a tail? Что же мне надо было делать, по-вашему? Приехать сюда и сидеть, как приклеенной, вот тут, на бревне? Или бегать за вами хвостом? Or you follow me? Или чтоб вы бегали за мной? What-a-yuh think I am anyhow? За кого вы меня принимаете? A nut?" Что я - дура? She was being ragged by Clyde, as she thought, and she didn't like it. Она считала, что Клайд оскорбил ее, и вышла из себя. She was thinking of Sparser who was really more appealing to her at the time than Clyde. Она подумала о Спарсере, - он действительно привлекал ее сейчас больше, чем Клайд. He was more materialistic, less romantic, more direct. Спарсер не романтик - он проще, практичнее. He turned and, taking off his cap, rubbed his head gloomily while Hortense, looking at him, thought first of him and then of Sparser. Клайд отвернулся, снял кепи и мрачно потер голову, а Гортензия смотрела на него и думала о нем и снова о Спарсере. Sparser was more manly, not so much of a crybaby. Спарсер мужественнее, не такая плакса. He wouldn't stand around and complain this way, you bet. Он не стоял бы вот так и не жаловался, будьте уверены. He'd probably leave her for good, have nothing more to do with her. Он, вероятно, сразу распростился бы с нею, увидев, что тут не будет толку. Yet Clyde, after his fashion, was interesting and useful. А все-таки Клайд на свой лад приятен и полезен. Who else would do for her what he had? Кто еще сделает для нее то, что делает он? And at any rate, he was not trying to force her to go off with him now as these others had gone and as she had feared he might try to do - ahead of her plan and wish. И, во всяком случае, он сейчас не принуждает ее уйти с ним куда-нибудь подальше, как ушли остальные. А она боялась, что он тоже решится на такую попытку, опережая ее планы и желания. This quarrel was obviating that. Их ссора предотвратила это. "Now, see here," she said after a time, having decided that it was best to assuage him and that it was not so hard to manage him after all. - Ну, подумайте, - снова заговорила она, решив, что лучше умаслить Клайда и что, в конце концов, справиться с ним не так уж трудно. "Are we goin' t'fight all the time, Clyde? - Так мы и будем ссориться? What's the use, anyhow? Стоит ли? Whatja want me to come out here for if you just want to fight with me all the time? Для чего вы меня сюда привезли? Неужели, чтобы ворчать на меня все время? I wouldn't have come if I'd 'a' thought you were going to do that all day." Я бы не поехала, если б знала. She turned and kicked at the ice with the minute toe of her shoes, and Clyde, always taken by her charm again, put his arms about her, and crushed her to him, at the same time fumbling at her breasts and putting his lips to hers and endeavoring to hold and fondle her. Она отвернулась, постукивая по льду узким носком ботинка, а Клайд, снова поддавшись очарованию этой девушки, схватил ее в объятия, прижимаясь губами к ее губам, стараясь удержать ее и подчинить своим ласкам. But now, because of her suddenly developed liking for Sparser, and partially because of her present mood towards Clyde, she broke away, a dissatisfaction with herself and him troubling her. Но Гортензия, - отчасти потому, что ее теперь влекло к Спарсеру, отчасти потому, что Клайд раздражал ее, - оттолкнула его, злясь и на него и на себя. Why should she let him force her to do anything she did not feel like doing, just now, anyhow, she now asked herself. С какой стати подчиняться ему, делать то, чего ей не хочется, сейчас, по крайней мере? She hadn't agreed to be as nice to him to-day as he might wish. Она не обещала, что именно сегодня будет с ним так мила, как ему хочется. Not yet. Такого уговора не было. At any rate just now she did not want to be handled in this way by him, and she would not, regardless of what he might do. Во всяком случае, сейчас она не желает, чтобы он так обращался с нею, она этого не позволит - и все тут! And Clyde, sensing by now what the true state of her mind in regard to him must be, stepped back and yet continued to gaze gloomily and hungrily at her. Клайд, понимая теперь, как она на самом деле к нему относится, отступил и только смотрел на нее мрачными и жадными глазами. And she in turn merely stared at him. И она ответила пристальным взглядом. "I thought you said you liked me," he demanded almost savagely now, realizing that his dreams of a happy outing this day were fading into nothing. - Вы, кажется, говорили, что хорошо относитесь ко мне, - сказал Клайд почти злобно, видя, что все его мечты об этом дне, о счастливой прогулке развеялись как дым. "Well, I do when you're nice," she replied, slyly and evasively, seeking some way to avoid complications in connection with her original promises to him. - Да, хорошо отношусь, когда вы бываете милым,- ответила она лукаво и уклончиво, думая о своих прежних обещаниях и стараясь как-нибудь уладить дело. "Yes, you do," he grumbled. - Ну да, хорошо, - сказал он ворчливо. "I see how you do. - Вижу я ваше хорошее отношение. Why, here we are out here now and you won't even let me touch you. Вы даже не позволяете мне до вас дотронуться. I'd like to know what you meant by all that you said, anyhow." Хотел бы я знать, что вы имели в виду, когда говорили со мной в тот раз. "Well, what did I say?" she countered, merely to gain time. - А что я такое говорила? - возразила Гортензия только для того, чтобы выиграть время. "As though you didn't know." - Как будто вы не знаете! "Oh, well. - Ах да! But that wasn't to be right away, either, was it? Но ведь все это не сейчас, правда? I thought we said"- she paused dubiously. Кажется, мы говорили... Она замолчала в нерешительности. "I know what you said," he went on. - Я помню, что вы говорили, - продолжал Клайд. "But I notice now that you don't like me an' that's all there is to it. - Но теперь я вижу, что вы совсем не любите меня, в этом все дело. What difference would it make if you really cared for me whether you were nice to me now or next week or the week after? Если б вы в самом деле меня любили, какая вам была бы разница - теперь, или через неделю, или через две? Gee whiz, you'd think it was something that depended on what I did for you, not whether you cared for me." Как видно, это зависит от того, что я для вас делаю, а не от вашей любви ко мне. In his pain he was quite intense and courageous. Вот так ловко! Страдание сделало его дерзким и смелым. "That's not so!" she snapped, angrily and bitterly, irritated by the truth of what he said. - Ничего подобного! - огрызнулась она, разозленная тем, что он угадал правду. "And I wish you wouldn't say that to me, either. - И я не желаю, чтобы вы так со мной разговаривали. I don't care anything about the old coat now, if you want to know it. Мне совсем не нужен этот несчастный жакет, если хотите знать. And you can just have your old money back, too, I don't want it. И можете получить назад ваши несчастные деньги, не нужны они мне. And you can just let me alone from now on, too," she added. И оставьте меня в покое раз и навсегда. "I'll get all the coats I want without any help from you." У меня и без вашей помощи будут жакеты, сколько угодно! At this, she turned and walked away. Сказав это, она повернулась и пошла прочь. But Clyde, now anxious to mollify her as usual, ran after her. Но Клайд, уже думая, как всегда, только о том, чтобы ее умилостивить, бросился за ей. "Don't go, Hortense," he pleaded. - Не уходите, Гортензия, - просил он. "Wait a minute. - Подождите минутку. I didn't mean that either, honest I didn't. Я ничего такого не думал, честное слово. I'm crazy about you. Honest I am. Я без ума от вас, честное слово. Can't you see that? Разве вы не видите? Oh, gee, don't go now. Ну, пожалуйста, не уходите. I'm not giving you the money to get something for it. Я совсем не для того даю вам деньги, Чтобы получить что-то взамен. You can have it for nothing if you want it that way. Возьмите их просто так; если хотите... There ain't anybody else in the world like you to me, and there never has been. Я никого на свете так не люблю, никогда не любил. You can have the money for all I care, all of it. I don't want it back. Возьмите все деньги, не надо мне их. But, gee, I did think you liked me a little. Но только я думал, что и вы немножко любите меня. Don't you care for me at all, Hortense?" Неужели я совсем, совсем вам безразличен, Гортензия? He looked cowed and frightened, and she, sensing her mastery over him, relented a little. Он казался покорным и испуганным, и она, почувствовав свою власть над ним, немного смягчилась. "Of course I do," she announced. - Нет, конечно, - заявила она. "But just the same, that don't mean that you can treat me any old way, either. - Но все равно, это не значит, что вы можете обращаться со мной так, как сейчас. You don't seem to understand that a girl can't do everything you want her to do just when you want her to do it." Вы, кажется, не понимаете, что девушка не всегда может сделать все, чего вы от нее хотите, как раз тогда, когда вам хочется. "Just what do you mean by that?" asked Clyde, not quite sensing just what she did mean. - О чем это вы? - спросил Клайд, не вполне уловив смысл ее слов. "I don't get you." - Я не совсем понял. "Oh, yes, you do, too." - Ну, уж, наверно, поняли. She could not believe that he did not know. Она не могла поверить, что он не знает. "Oh, I guess I know what you're talkin' about. - Ах, вот что! I know what you're going to say now," he went on disappointedly. Мне кажется, я знаю, что вы хотите сказать. Теперь понятно, - продолжал он разочарованно. "That's that old stuff they all pull. I know." - Это старая история, все так говорят, я знаю. He was reciting almost verbatim the words and intonations even of the other boys at the hotel -Higby, Ratterer, Eddie Doyle - who, having narrated the nature of such situations to him, and how girls occasionally lied out of pressing dilemmas in this way, had made perfectly clear to him what was meant. Клайд, в сущности, повторял теперь слова и интонации других юнцов из отеля - Хигби, Ретерера, Эдди Дойла, - которые объяснили ему, в чем тут дело, и рассказали, что девушки, ссылаясь на это, выкручиваются иной раз из трудного положения. And Hortense knew now that he did know. И Гортензия поняла, что он разгадал ее уловку. "Gee, but you're mean," she said in an assumed hurt way. - Как не стыдно! - воскликнула она, притворяясь обиженной. "A person can never tell you anything or expect you to believe it. - Вам ничего нельзя сказать, вы все равно никогда ничему не верите. Just the same, it's true, whether you believe it or not." Но хотите - верьте, хотите - нет, а это правда. "Oh, I know how you are," he replied, sadly yet a little loftily, as though this were an old situation to him. - Я теперь знаю, какая вы, - сказал он печально, но и чуточку высокомерно, как будто все это было ему давно знакомо. "You don't like me, that's all. - Вы меня совсем не любите, вот и все. I see that now, all right." Теперь я понял. "Gee, but you're mean," she persisted, affecting an injured air. - Как не стыдно! - повторяла Гортензия с видом оскорбленной добродетели. "It's the God's truth. - Уверяю вас, это правда. Believe me or not, I swear it. Honest it is." Хотите - верьте, хотите - нет, но я клянусь вам, честное слово. Clyde stood there. Клайд стоял смущенный. In the face of this small trick there was really nothing much to say as he saw it. Он просто не знал, что сказать в ответ на эту жалкую хитрость. He could not force her to do anything. Он не может ее ни к чему принудить. If she wanted to lie and pretend, he would have to pretend to believe her. Если она хочет лгать и притворяться, он тоже притворится, что верит ей. And yet a great sadness settled down upon him. И все же он был глубоко опечален. He was not to win her after all - that was plain. Никогда ему не добиться ее любви, это ясно. He turned, and she, being convinced that he felt that she was lying now, felt it incumbent upon herself to do something about it - to win him around to her again. Он повернулся, чтобы уйти, и Г ортензия, не сомневаясь, что ее ложь разгадана, сочла своим долгом что-то сделать, снова как-то забрать его в руки. "Please, Clyde, please," she began now, most artfully, - Ну, Клайд, пожалуйста, - начала она, пуская в ход всю свою хитрость. "I mean that. - Ведь это же правда. Really, I do. Уверяю вас. Won't you believe me? Вы не верите? But I will next week, sure. Право, на будущей неделе. Honest, I will. Честное слово! Won't you believe that? Не верите? I meant everything I said when I said it. Я сделаю все, что обещала. Honest, I did. Я знаю, что говорю. Честное слово! I do like you - a lot. И вы мне нравитесь... очень! Won't you believe that, too - please?" Неужели вы и этому не верите? And Clyde, thrilled from head to toe by this latest phase of her artistry, agreed that he would. Это была артистическая игра, - и Клайд, дрожа с головы до ног, ответил, что верит. And once more he began to smile and recover his gayety. Он снова повеселел и улыбался. And by the time they reached the car, to which they were all called a few minutes after by Hegglund, because of the time, and he had held her hand and kissed her often, he was quite convinced that the dream he had been dreaming was as certain of fulfillment as anything could be. И пока они шли к автомобилю (Хегленд уже сзывал всех - пора было ехать), он держал Гортензию за руку и несколько раз поцеловал ее. Он был совершенно уверен, что мечта его исполнится. Oh, the glory of it when it should come true! ? Chapter 19 О, какое это будет блаженство! 19 F or the major portion of the return trip to Kansas City, there was nothing to mar the very agreeable illusion under which Clyde rested. На обратном пути в Канзас-Сити вначале ничто не нарушало приятного заблуждения, в котором пребывал Клайд. He sat beside Hortense, who leaned her head against his shoulder. Он сидел рядом с Гортензией, и она склонила голову к нему на плечо. And although Sparser, who had waited for the others to step in before taking the wheel, had squeezed her arm and received an answering and promising look, Clyde had not seen that. Спарсер, ожидавший, пока все усядутся, чтобы самому сесть за руль, сжал руку Гортензии выше локтя и получил в ответ многообещающий взгляд, но Клайд этого не заметил. But the hour being late and the admonitions of Hegglund, Ratterer and Higby being all for speed, and the mood of Sparser, because of the looks bestowed upon him by Hortense, being the gayest and most drunken, it was not long before the outlying lamps of the environs began to show. Час был уже поздний, Хегленд, Ретерер и Хигби подгоняли Спарсера, и тот, повеселев от взгляда Г ортензии и от выпитого вина, так погнал машину, что впереди скоро блеснули огни предместий. For the car was rushed along the road at break-neck speed. Машина неслась с головокружительной скоростью. At one point, however, where one of the eastern trunk lines approached the city, there was a long and unexpected and disturbing wait at a grade crossing where two freight trains met and passed. И вдруг пришлось остановиться: здесь, вблизи города, проходила восточная линия железной дороги, и они долго, волнуясь, ждали на переезде, пока пройдут два длинных товарных поезда. Farther in, at North Kansas City, it began to snow, great soft slushy flakes, feathering down and coating the road surface with a slippery layer of mud which required more caution than had been thus far displayed. Когда подъехали к северной окраине Канзас-Сити, повалил мокрый снег; большие хлопья сразу таяли, дорога покрылась слоем скользкой грязи, и теперь ехать нужно было очень осторожно. It was then half past five. Часы показывали уже половину шестого. Ordinarily, an additional eight minutes at high speed would have served to bring the car within a block or two of the hotel. В обычных условиях при большой скорости хватило бы восьми минут, чтобы добраться до ближайших к отелю кварталов, где они могли бы остановить машину. But now, with another delay near Hannibal Bridge owing to grade crossing, it was twenty minutes to six before the bridge was crossed and Wyandotte Street reached. Но произошла новая задержка у моста Г аннибала, - и, когда они переехали мост и добрались до Вайандот-стрит, было без двадцати шесть. And already all four of these youths had lost all sense of the delight of the trip and the pleasure the companionship of these girls had given them. Четверо молодых людей уже потеряли всякий вкус к поездке и больше не радовались близости своих спутниц. For already they were worrying as to the probability of their reaching the hotel in time. Теперь они могли думать только о том, удастся ли им попасть вовремя в отель. The smug and martinetish figure of Mr. Squires loomed before them all. Перед ними неотступно маячила строгая, педантичная фигура мистера Скуайрса. "Gee, if we don't do better than this," observed Ratterer to Higby, who was nervously fumbling with his watch, "we're not goin' to make it. - Ну, если мы не поедем скорее, нам не добраться в срок, - сказал Ретерер Дэвису Хигби, беспокойно вертевшему в руках часы. We'll hardly have time, as it is, to change." - Едва ли мы успеем переодеться. Clyde, hearing him, exclaimed: Клайд, услышав его слова, воскликнул: "Oh, crickets! - Ну, это не годится! I wish we could hurry a little. Нельзя ли двигаться побыстрее? Gee, I wish now we hadn't come to-day. Напрасно мы сегодня поехали. It'll be tough if we don't get there on time." Беда, если не попадем к поверке. And Hortense, noting his sudden tenseness and unrest, added: А Гортензия, заметив его волнение и тревогу, спросила: "Don't you think you'll make it all right?" - Вы думаете, мы не доедем вовремя? "Not this way," he said. - При такой скорости не доедем, - сказал он. But Hegglund, who had been studying the flaked air outside, a world that seemed dotted with falling bits of cotton, called: Хегленд, который внимательно всматривался в то, что делалось за окном, - в глазах рябило, словно весь мир был заполнен клочками непрерывно падавшей ваты, - крикнул Спарсеру: "Eh, dere Willard. We certainly gotta do better dan dis. - Эй, Уиллард, нельзя ли побыстрей? It means de razoo for us if we don't get dere on time." Нам зарез, коли опоздаем. And Higby, for once stirred out of a gambler-like effrontery and calm, added: А Хигби, разом выведенный из своего наглого спокойствия - спокойствия азартного игрока, прибавил: "We'll walk the plank all right unless we can put up some good yarn. - Нас наверняка выгонят, если мы не соврем чего-нибудь в оправдание. Can't anybody think of anything?" Кто придумает, что бы нам сказать? As for Clyde, he merely sighed nervously. Клайд только прерывисто вздохнул. And then, as though to torture them the more, an unexpected crush of vehicles appeared at nearly every intersection. И, как нарочно, почти на каждом перекрестке они наталкивались на скопление экипажей и должны были мучиться ожиданием. And Sparser, who was irritated by this particular predicament, was contemplating with impatience the warning hand of a traffic policeman, which, at the intersection of Ninth and Wyandotte, had been raised against him. На пересечении Девятой и Вайандот-стрит раздосадованный Спарсер, увидев новое препятствие - предостерегающе поднятую руку полисмена, - нетерпеливо воскликнул: "There goes his mit again," he exclaimed. - Опять задержка! "What can I do about that! Ну что тут будешь делать! I might turn over to Washington, but I don't know whether we'll save any time by going over there." Я могу свернуть на Вашингтон-стрит. Только не знаю, выйдет ли быстрее. A full minute passed before he was signaled to go forward. Прошла целая минута прежде чем был дан сигнал ехать дальше. Then swiftly he swung the car to the right and three blocks over into Washington Street. Тогда Спарсер быстро повернул вправо, и через три квартала машина вышла на Вашингтон-стрит. But here the conditions were no better. Но и тут было не лучше. Two heavy lines of traffic moved in opposite directions. And at each succeeding corner several precious moments were lost as the cross-traffic went by. Два сплошных потока машин двигались в противоположных направлениях, и на каждом перекрестке несколько драгоценных мгновений терялось на то, чтобы пропустить поперечный поток. Then the car would tear on to the next corner, weaving its way in and out as best it could. Затем автомобиль устремлялся дальше, до следующего перекрестка, пробираясь среди других экипажей, стараясь их обогнать. At Fifteenth and Washington, Clyde exclaimed to Ratterer: На углу Пятнадцатой и Вашингтон-стрит Клайд сказал Ретереру: "How would it do if we got out at Seventeenth and walked over?" - Может, сойдем у Семнадцатой и пойдем пешком? "You won't save any time if I can turn over there," called Sparser. - Никакого смысла, - отозвался Спарсер. "I can get over there quicker than you can." - Если я сумею свернуть там, выйдет гораздо быстрее. He crowded the other cars for every inch of available space. Они теснили другие машины, стараясь выиграть лишний дюйм пространства. At Sixteenth and Washington, seeing what he considered a fairly clear block to the left, he turned the car and tore along that thoroughfare to as far as Wyandotte once more. На углу Шестнадцатой и Вашингтон-стрит Спарсер увидел слева, как ему показалось, довольно свободный квартал и свернул туда, чтобы этим проездом снова выехать на Вайандот-стрит. Just as he neared the corner and was about to turn at high speed, swinging in close to the curb to do so, a little girl of about nine, who was running toward the crossing, jumped directly in front of the moving machine. Как раз в то мгновение, когда он, ведя машину вплотную вдоль тротуара, приближался к углу и готовился свернуть, не уменьшая скорости, девочка лет девяти, бежавшая к перекрестку, очутилась прямо перед автомобилем. And because there was no opportunity given him to turn and avoid her, she was struck and dragged a number of feet before the machine could be halted. Спарсер не мог ни остановиться, ни объехать ее, девочку сбило с ног и протащило несколько шагов, прежде чем машину удалось остановить. At the same time, there arose piercing screams from at least half a dozen women, and shouts from as many men who had witnessed the accident. И тотчас раздался крик десятка голосов: пронзительные вопли женщин и возгласы мужчин - свидетелей несчастья. Instantly they all rushed toward the child, who had been thrown under and passed over by the wheels. Все они мгновенно бросились к упавшей девочке; колеса переехали через нее. And Sparser, looking out and seeing them gathering about the fallen figure, was seized with an uninterpretable mental panic which conjured up the police, jail, his father, the owner of the car, severe punishment in many forms. Спарсер, выглянув, увидел кучку людей вокруг неподвижного тела, и его охватила непередаваемая паника: он представил себе полицию, тюрьму, отца, владельца автомобиля, суровую кару... And though by now all the others in the car were up and giving vent to anguished exclamations such as И хотя все, кто был в автомобиле, вскочили с криками: "Oh, God! "О, боже! He hit a little girl"; Он сбил девочку! "Oh, gee, he's killed a kid!" Он убил ребенка! "Oh, mercy!" Какой ужас! "Oh, Lord!" Господи! "Oh, heavens, what'll we do now?" he turned and exclaimed: Что же теперь делать?" - Спарсер обернулся и крикнул: "Jesus, the cops! - Полиция! I gotta get outa this with this car." Надо удирать! And, without consulting the others, who were still half standing, but almost speechless with fear, he shot the lever into first, second and then high, and giving the engine all the gas it would endure, sped with it to the next corner beyond. И, не ожидая согласия остальных (они привстали в машине, но ни слова не могли вымолвить от страха), он рванул рычаг, и "пакард" на предельной скорости понесся к следующему перекрестку. But there, as at the other corners in this vicinity, a policeman was stationed, and having already seen some commotion at the corner west of him, had already started to leave his post in order to ascertain what it was. Но там, как и на каждом углу, стоял полисмен, который, увидев, что за квартал от него возникло какое-то смятение, уже приготовился покинуть свой пост, чтобы узнать, в чем дело. As he did so, cries of В эту минуту крики: "Stop that car"- "Задержите эту машину! "Stop that car"- reached his ears. Задержите эту машину!" - достигли его ушей. And a man, running toward the sedan from the scene of the accident, pointed to it, and called: А мужчина, бежавший вслед за автомобилем с места несчастья, кричал: "Stop that car, stop that car. "Держите их, держите! They've killed a child." Они убили ребенка!" Then gathering what was meant, he turned toward the car, putting his police whistle to his mouth as he did so. Полисмен сейчас же повернулся к автомобилю и поднес к губам свисток. But Sparser, having by this time heard the cries and seen the policeman leaving, dashed swiftly past him into Seventeenth Street, along which he sped at almost forty miles an hour, grazing the hub of a truck in one instance, scraping the fender of an automobile in another, and missing by inches and quarter inches vehicles or pedestrians, while those behind him in the car were for the most part sitting bolt upright and tense, their eyes wide, their hands clenched, their faces and lips set - or, as in the case of Hortense and Lucille Nickolas and Tina Kogel, giving voice to repeated, Но Спарсер, услышав крики и увидев идущего навстречу полисмена, метнулся мимо него на Семнадцатую улицу и помчался по ней со скоростью почти сорока миль в час. На ходу он задел колесо какого-то грузовика, поцарапал крыло другой машины; он проскакивал мимо экипажей и пешеходов на расстоянии дюйма, а то и какой-нибудь четверти дюйма. Позади него в "пакарде" почти все сидели с застывшими лицами, напряженно вытянувшись, стиснув руки, широко раскрыв глаза и плотно сжав губы; только Гортензия, Люсиль Николас и Тина Когел непрерывно повторяли: "Oh, Gods!" "Господи, господи! "Oh, what's going to happen now?" Что теперь будет!" But the police and those who had started to pursue were not to be outdone so quickly. Но удрать от полиции и от всех тех, кто начал преследовать машину, было не так-то просто. Unable to make out the license plate number and seeing from the first motions of the car that it had no intention of stopping, the officer blew a loud and long blast on his police whistle. Полисмен, не успев рассмотреть номер автомобиля, но убедившись, что водитель не намерен остановиться, дал резкий и продолжительный свисток. And the policeman at the next corner seeing the car speed by and realizing what it meant, blew on his whistle, then stopped, and springing on the running board of a passing touring car ordered it to give chase. Полисмен на следующем углу, увидев быстро мчавшуюся машину и поняв, что это может значить, тоже дал свисток, вскочил на подножку проезжавшего мимо открытого автомобиля и приказал шоферу догнать беглецов. And at this, seeing what was amiss or awind, three other cars, driven by adventurous spirits, joined in the chase, all honking loudly as they came. Еще три автомобилиста - охотники до происшествий, видя, что случилось что-то неладное, пустились в погоню, то и дело давая громкие гудки. But the Packard had far more speed in it than any of its pursuers, and although for the first few blocks of the pursuit there were cries of Но "пакард" был быстроходнее всех своих преследователей; на протяжении нескольких кварталов крики: "Stop that car!" "Задержите эту машину! "Stop that car!" still, owing to the much greater speed of the car, these soon died away, giving place to the long wild shrieks of distant horns in full cry. Задержите эту машину!" - еще были слышны, но он мчался слишком быстро, и они постепенно замерли где-то позади; оттуда доносились теперь только долгие, отчаянные вопли далеких автомобильных рожков. Sparser by now having won a fair lead and realizing that a straight course was the least baffling to pursue, turned swiftly into McGee, a comparatively quiet thoroughfare along which he tore for a few blocks to the wide and winding Gillham Parkway, whose course was southward. Спарсер выиграл довольно большое расстояние; понимая, что прямой путь наиболее удобен для преследователей, он быстро свернул в сравнительно спокойную улицу Мак-Джи и промчался по ней несколько кварталов до поворота на широкую извилистую аллею Гилхэм. But having followed that at terrific speed for a short distance, he again - at Thirty-first - decided to turn -the houses in the distance confusing him and the suburban country to the north seeming to offer the best opportunity for evading his pursuers. Но, проехав небольшой кусок ее с ужасающей быстротой, он решил у Тридцать первой улицы снова повернуть: ему казалось, что в северных предместьях будет легче скрыться от преследователей. And so now he swung the car to the left into that thoroughfare, his thought here being that amid these comparatively quiet streets it was possible to wind in and out and so shake off pursuit - at least long enough to drop his passengers somewhere and return the car to the garage. Поэтому он повернул налево по Тридцать первой, надеясь в этих тихих кварталах замести следы и оторваться от погони, чтобы можно было высадить где-нибудь пассажиров и вернуться в гараж. And this he would have been able to do had it not been for the fact that in turning into one of the more outlying streets of this region, where there were scarcely any houses and no pedestrians visible, he decided to turn off his lights, the better to conceal the whereabouts of the car. И Спарсеру удалось бы это, если бы, свернув в одну из отдаленных улиц предместья, где дома были редки и совсем не было видно пешеходов, он не вздумал потушить фары, чтобы машина была менее заметна. Then, still speeding east, north, and east and south by turns, he finally dashed into one street where, after a few hundred feet, the pavement suddenly ended. Он ехал дальше, ежеминутно сворачивая то вправо, то влево, - и вот, когда он проехал несколько сот футов по какой-то тихой улице, мостовая вдруг окончилась. But because another cross street was visible a hundred feet or so further on, and he imagined that by turning into that he might find a paved thoroughfare again, he sped on and then swung sharply to the left, only to crash roughly into a pile of paving stones left by a contractor who was preparing to pave the way. Но впереди, в каких-нибудь ста футах, виднелся перекресток. Спарсер вообразил, что за поворотом снова попадет на мощеную улицу, направился туда и, круто свернув налево, наскочил на груду булыжника, который заготовили здесь, собираясь мостить улицу. In the absence of lights he had failed to distinguish this. Двигаясь с незажженными фарами, он не разглядел препятствия. And diagonally opposite to these, lengthwise of a prospective sidewalk, had been laid a pile of lumber for a house. А наискось от этой груды, вдоль будущего тротуара, были сложены бревна для постройки дома. Striking the edge of the paving stones at high speed, he caromed, and all but upsetting the car, made directly for the lumber pile opposite, into which he crashed. Only instead of striking it head on, the car struck one end, causing it to give way and spread out, but only sufficiently to permit the right wheels to mount high upon it and so throw the car completely over onto its left side in the grass and snow beyond the walk. Автомобиль на полном ходу налетел на кучу камней - его отбросило, и, едва не опрокинувшись, он наскочил правым боком на бревна; бревна слегка подались, правые колеса, наехав на них, высоко поднялись, машина опрокинулась влево и рухнула боком на обочину дороги, на засыпанную снегом землю. Then there, amid a crash of glass and the impacts of their own bodies, the occupants were thrown down in a heap, forward and to the left. Раздался звон разбитых стекол, и всех, кто сидел в автомобиле, швырнуло вперед и влево, и они кучей повалились друг на друга. What happened afterwards is more or less of a mystery and a matter of confusion, not only to Clyde, but to all the others. Дальнейшее осталось загадочным и неясным не только для Клайда, но и для всех остальных. For Sparser and Laura Sipe, being in front, were dashed against the wind-shield and the roof and knocked senseless, Sparser, having his shoulder, hip and left knee wrenched in such a way as to make it necessary to let him lie in the car as he was until an ambulance arrived. He could not possibly be lifted out through the door, which was in the roof as the car now lay. Спарсер и Лора Сайп, сидевшие впереди, с силой ударились о ветровое стекло и о крышу и потеряли сознание; у Спарсера были вывихнуты плечо, бедро и левое колено, пришлось оставить его в автомобиле: вытащить его через дверцу, находившуюся теперь над ним, так как автомобиль лежал на боку, было невозможно до приезда Скорой помощи. And in the second seat, Clyde, being nearest the door to the left and next to him Hortense, Lucille Nickolas and Ratterer, was pinioned under and yet not crushed by their combined weights. На втором сиденье ближе всех к левой двери был Клайд, рядом с ним сидели Гортензия, Люсиль Николас и Ретерер, - и Клайд, оказавшийся под ними, был придавлен и не мог шевельнуться. For Hortense in falling had been thrown completely over him on her side against the roof, which was now the left wall. Его не раздавило потому, что Г ортензия при падении перелетела через него и ударилась о крышу "пакарда", которая оказалась теперь левой стенкой. And Lucille, next above her, fell in such a way as to lie across Clyde's shoulders only, while Ratterer, now topmost of the four, had, in falling, been thrown over the seat in front of him. Ее соседка Люсиль упала так, что вся ее тяжесть пришлась только на плечи Клайда. Ретерер -верхний в этой груде тел, падая, перелетел через переднее сиденье. But grasping the steering wheel in front of him as he fell, the same having been wrenched from Sparser's hands, he had broken his fall in part by clinging to it. Он схватился за баранку руля, которую выпустил из рук Спарсер, и, повиснув на ней, несколько задержал свое падение. But even so, his face and hands were cut and bruised and his shoulder, arm and hip slightly wrenched, yet not sufficiently to prevent his being of assistance to the others. Но все же у него были изрезаны руки и лицо, а плечо и бедро слегка вывихнуты, но не настолько, чтобы он не в силах был помочь другим. For at once, realizing the plight of the others as well as his own, and stirred by their screams, Ratterer was moved to draw himself up and out through the top or side door which he now succeeded in opening, scrambling over the others to reach it. И как только Ретерер осознал положение и услышал крики и стоны спутников, он тотчас попытался выбраться наружу через дверцу, которая была теперь над его головой; цепляясь за других, он с трудом дотянулся до дверцы, и наконец ему удалось ее открыть. Once out, he climbed upon the chassis beam of the toppled car, and, reaching down, caught hold of the struggling and moaning Lucille, who like the others was trying to climb up but could not. Выбравшись наружу, Ретерер вскарабкался на раму опрокинутой машины, нагнулся над дверцей и схватил за руку Люсиль. Она беспомощно барахталась и стонала и, как и остальные, тщетно пыталась выбраться наружу. And exerting all his strength and exclaiming, Напрягая все свои силы и уговаривая: "Be still, now, honey, I gotcha. "Спокойно, дорогая, я держу тебя. You're all right, I'll getcha out," he lifted her to a sitting position on the side of the door, then down in the snow, where he placed her and where she sat crying and feeling her arms and her head. Все в порядке, сейчас вытащу", - он поднял девушку, усадил на край дверцы, а затем спустил на снег. Она ощупывала голову и руки и плакала. And after her he helped Hortense, her left cheek and forehead and both hands badly bruised and bleeding, but not seriously, although she did not know that at the time. Потом Ретерер помог выбраться Гортензии; ее левая щека, лоб и руки были сильно разбиты и залиты кровью: серьезных повреждений не было, но в ту минуту Гортензия еще не знала этого. She was whimpering and shivering and shaking - a nervous chill having succeeded the dazed and almost unconscious state which had followed the first crash. Она всхлипывала, вздрагивая; ее трясло в нервном Ознобе, которым сменилось первоначальное полуобморочное оцепенение. At that moment, Clyde, lifting his bewildered head above the side door of the car, his left cheek, shoulder and arm bruised, but not otherwise injured, was thinking that he too must get out of this as quickly as possible. В эту минуту из машины высунулась голова Клайда. Он сильно ушиб плечо, руку и левую щеку, мысли его еще путались, но он уже думал о том, как бы поскорее отсюда выбраться. A child had been killed; a car stolen and wrecked; his job was most certainly lost; the police were in pursuit and might even find them there at any minute. Убит ребенок; украдена и разбита машина место в отеле наверняка потеряно; полиция преследует их и может в любую минуту захватить здесь. And below him in the car was Sparser, prone where he fell, but already being looked to by Ratterer. А под ним в автомобиле распростерт Спарсер, к которому уже склонился Ретерер. And beside him Laura Sipe, also unconscious. А рядом Лора, тоже без сознания. He felt called upon to do something - to assist Ratterer, who was reaching down and trying to lay hold of Laura Sipe without injuring her. Клайд чувствовал, что должен что-то сделать, помочь Ретереру, который теперь старался поднять Лору, не причинив ей вреда. But so confused were his thoughts that he would have stood there without helping any one had it not been for Ratterer, who called most irritably, Однако он был так ошеломлен, что еще долго стоял бы без движения, но тут Ретерер в сердцах прикрикнул: "Give us a hand here, Clyde, will you? - Да помоги же, Клайд! Let's see if we can get her out. Попробуем ее вытащить. She's fainted." Она в обмороке. And Clyde, turning now instead of trying to climb out, began to seek to lift her from within, standing on the broken glass window of the side beneath his feet and attempting to draw her body back and up off the body of Sparser. But this was not possible. И Клайд, вместо того чтобы самому выбираться из автомобиля, обернулся к Лоре; стоя на разбитом стекле бокового окна, он попытался высвободить ее из-под неподвижного тела Спарсера и затем вытащить наверх, но не смог. She was too limp - too heavy. Она была слишком безвольна и тяжела. He could only draw her back - off the body of Sparser - and then let her rest there, between the second and first seats on the car's side. Клайд сумел только оттащить ее назад, подальше от Спарсера, и оставил лежать в автомобиле между передним и вторым сиденьем. But, meanwhile, at the back Hegglund, being nearest the top and only slightly stunned, had managed to reach the door nearest him and throw it back. Тем временем на заднем сиденье очнулся оказавшийся наверху Хегленд, который был лишь слегка оглушен падением; он добрался до ближайшей дверцы и открыл ее. Thus, by reason of his athletic body, he was able to draw himself up and out, saying as he did so: Затем благодаря своей атлетической силе без особого труда подтянулся на руках и вылез наружу, восклицая: "Oh, Jesus, what a finish! - Ух, бог ты мой! Вот так приехали! Oh, Christ, dis is de limit! Вот это попались! Oh, Jesus, we better beat it outa dis before de cops git here." Надо поскорей удирать отсюда, пока не явились фараоны! At the same time, however, seeing the others below him and hearing their cries, he could not contemplate anything so desperate as desertion. Но, увидев тех, кто лежал внизу в машине, и услышав их стоны, Хегленд забыл и думать о бегстве. Instead, once out, he turned and making out Maida below him, exclaimed: Ближе всех к нему была Майда, и он крикнул ей: "Here, for Christ's sake, gimme your hand. - Ради всего святого, давай руку. We gotta get outa dis and dam quick, I tell ya." Нам нужно в два счета удрать отсюда. Then turning from Maida, who for the moment was feeling her wounded and aching head, he mounted the top chassis beam again and, reaching down, caught hold of Tina Kogel, who, only stunned, was trying to push herself to a sitting position while resting heavily on top of Higby. Он помог Майде вылезть и тотчас оставил ее. Она опустилась на землю, ощупывая сильно разбитую голову, а Хегленд снова взобрался на раму шасси, наклонился над дверцей и схватил за плечи Тину Когел, упавшую на Хигби. Она была оглушена и теперь с трудом пыталась сесть. But he, relieved of the weight of the others, was already kneeling, and feeling his head and face with his hands. А Хигби, освободившись от тяжести чужих тел, сразу поднялся на колени и начал ощупывать голову и лицо. "Gimme your hand, Dave," called Hegglund. - Давай руку, Дэв! - крикнул ему Хегленд. "Hurry! For Christ's sake! - Живее, ради бога! We ain't got no time to lose around here. Нельзя терять время. Are ya hurt? Ты ранен? Christ, we gotta git outa here, I tellya. Черт возьми, говорю, надо удирать отсюда. I see a guy comin' acrost dere now an' I doughno wedder he's a cop or not." Вон уже кто-то идет - не фараон ли! He started to lay hold of Higby's left hand, but as he did so Higby repulsed him. Он схватил Хигби за левую руку, но тот оттолкнул его. "Huh, uh," he exclaimed. "Don't pull. - Оставь, не тяни меня! I'm all right. I'll get out by myself. Я цел, сам выберусь. Help the others." Помогай другим. And standing up, his head above the level of the door, he began to look about within the car for something on which to place his foot. Хигби встал, и голова его оказалась над дверцей. The back cushion having fallen out and forward, he got his foot on that and raised himself up to the door level on which he sat and drew out his leg. Он поискал глазами не найдется ли внутри автомобиля чего-нибудь, на что можно поставить ногу, и заметил под ногами кожаную подушку, слетевшую с заднего сиденья. Он встал на подушку, подтянулся на руках до уровня дверцы, сел на нее и перекинул ноги наружу. Then looking about, and seeing Hegglund attempting to assist Ratterer and Clyde with Sparser, he went to their aid. Потом огляделся и, увидев, что Хегленд, Ретерер и Клайд пытаются вытащить Спарсера, пошел им помогать. Outside, some odd and confusing incidents had already occurred. For Hortense, who had been lifted out before Clyde, and had suddenly begun to feel her face, had as suddenly realized that her left cheek and forehead were not only scraped but bleeding. А тем временем Г ортензия, которая выбралась из автомобиля раньше Клайда, стала ощупывать свое лицо и обнаружила, что ее левая щека и лоб не только исцарапаны, но и кровоточат. And being seized by the notion that her beauty might have been permanently marred by this accident, she was at once thrown into a state of selfish panic which caused her to become completely oblivious, not only to the misery and injury of the others, but to the danger of discovery by the police, the injury to the child, the wreck of this expensive car - in fact everything but herself and the probability or possibility that her beauty had been destroyed. Она подумала, что случившееся могло навсегда обезобразить ее, и разом ее охватил эгоистический страх; у нее все вылетело из головы - и страдания и раны других, и даже опасность, что их всех поймает полиция, и убитый ребенок, и разбитая дорогая машина, словом, она помнила только о себе и о том, что, быть может, ее красота потеряна безвозвратно. She began to whimper on the instant and wave her hands up and down. Она заплакала, ломая руки. "Oh, goodness, goodness, goodness!" she exclaimed desperately. - О, господи, господи! - воскликнула она в отчаянии. "Oh, how dreadful! - Какой ужас, какая жуть! Oh, how terrible! Oh, my face is all cut." Лицо у меня все изранено! О, какой ужас! And feeling an urgent compulsion to do something about it, she suddenly set off (and without a word to any one and while Clyde was still inside helping Ratterer) south along 35th Street, toward the city where were lights and more populated streets. Her one thought was to reach her own home as speedily as possible in order that she might do something for herself. И, чувствуя, что нужно сейчас же что-то предпринять, она, не сказав никому ни слова (в это время Клайд помогал Ретереру в автомобиле), вдруг бросилась бежать вдоль Тридцать шестой улицы по направлению на юг - к центру города, к ярко освещенным людным улицам, подгоняемая единственной мыслью: как можно скорее добраться домой и позаботиться о себе. Of Clyde, Sparser, Ratterer and the other girls - she really thought nothing. О Клайде, о Спарсере, Ретерере и о своих подругах она не думала ни секунды. What were they now? Что они ей? It was only intermittently and between thoughts of her marred beauty that she could even bring herself to think of the injured child - the horror of which as well as the pursuit by the police, maybe, the fact that the car did not belong to Sparser or that it was wrecked, and that they were all liable to arrest in consequence, affecting her but slightly. Лишь изредка среди мыслей о своей погибшей красоте она мельком вспоминала об убитом ребенке... Ужас всего случившегося, преследование полиции, то, что разбитый "пакард" не принадлежал Спарсеру и что всех их теперь могут арестовать, - все это мало ее трогало. Her one thought in regard to Clyde was that he was the one who had invited her to this ill-fated journey -hence that he was to blame, really. О Клайде она вспомнила лишь потому, что это он пригласил ее на злополучную прогулку, значит, он и виноват во всем. Those beastly boys - to think they should have gotten her into this and then didn't have brains enough to manage better. Безмозглые мальчишки... втянули ее в историю... не могли справиться получше... The other girls, apart from Laura Sipe, were not seriously injured - any of them. Другие девушки, кроме Лоры Сайп, серьезно не пострадали, а только перепугались сначала. They were more frightened than anything else, but now that this had happened they were in a panic, lest they be overtaken by the police, arrested, exposed and punished. Теперь же их охватила настоящая паника: что, если полиция схватит их, арестует, их разоблачат, будут судить... And accordingly they stood about, exclaiming И они стояли подле машины, восклицая: "Oh, gee, hurry, can't you? - Ох, поскорее, ради бога! Oh, dear, we ought all of us to get away from here. Oh, it's all so terrible." - Ах, какой ужас! Давайте скорее уйдем отсюда! Until at last Hegglund exclaimed: Наконец Хегленд не выдержал. "For Christ's sake, keep quiet, cantcha? - Да замолчите вы, черт возьми! - крикнул он. We're doing de best we can, cantcha see? - Вы ж видите, мы делаем все, что можем. You'll have de cops down on us in a minute as it is." Из-за вашего крика сюда сбежится вся полиция. And then, as if in answer to his comment, a lone suburbanite who lived some four blocks from the scene across the fields and who, hearing the crash and the cries in the night, had ambled across to see what the trouble was, now drew near and stood curiously looking at the stricken group and the car. И, словно в ответ на это, к ним подошел один из обитателей предместья, живший квартала за четыре отсюда: он услышал грохот, крики и приплелся посмотреть, что случилось. С любопытством разглядывая разбитую машину и людей вокруг нее, он подошел поближе. "Had an accident, eh?" he exclaimed, genially enough. - Что случилось? Авария, а? - спросил он довольно добродушно. "Any one badly hurt? - Может, кто ранен? Gee, that's too bad. Вот беда! And that's a swell car, too. А машина-то какая шикарная! Can I help any?" Может, вам помочь? Clyde, hearing him talk and looking out and not seeing Hortense anywhere, and not being able to do more for Sparser than stretch him in the bottom of the car, glanced agonizingly about. Услышав это, Клайд выглянул из машины: Г ортензии нигде не было видно; Спарсера он уложил на дно и больше ничем не мог ему помочь. For the thought of the police and their certain pursuit was strong upon him. Он тоскливо озирался по сторонам - его мучила мысль, что полиция неизбежно будет их преследовать. He must get out of this. Надо спасаться! He must not be caught here. Его не должны захватить здесь. Think of what would happen to him if he were caught - how he would be disgraced and punished probably -all his fine world stripped from him before he could say a word really. Подумать только, что будет с ним, если его захватят! Его опозорят и, вероятно, накажут... отнимут у него его прекрасный мир, прежде чем он слово вымолвит... His mother would hear - Mr. Squires - everybody. Узнает мать... мистер Скуайрс... Все узнают! Most certainly he would go to jail. Его наверняка посадят в тюрьму... Oh, how terrible that thought was - grinding really like a macerating wheel to his flesh. Ужасная мысль! Она терзала его, точно самая страшная пытка... They could do nothing more for Sparser, and they only laid themselves open to being caught by lingering. Они больше ничего не могут сделать для Спарсера; оставаться здесь дольше - значит рисковать, что их схватят. So asking, Поэтому, спросив: "Where'd Miss Briggs go?" he now began to climb out, then started looking about the dark and snowy fields for her. "А где же мисс Бригс?" - он выбрался из автомобиля и стал всматриваться в темноту, надеясь увидеть Гортензию. His thought was that he would first assist her to wherever she might desire to go. Он подумал, что прежде всего надо помочь ей и проводить ее. But just then in the distance was heard the horns and the hum of at least two motorcycles speeding swiftly in the direction of this very spot. For already the wife of the suburbanite, on hearing the crash and the cries in the distance, had telephoned the police that an accident had occurred here. And now the suburbanite was explaining: Но в эту самую минуту он услыхал сигнальные рожки и треск двух мотоциклов, мчавшихся к месту катастрофы; жена того человека, который подошел к ним, услышав в отдалении треск разбившейся машины и стоны, по телефону сообщила в полицию о несчастье с автомобилем, и теперь этот человек объяснил: "That's them. - Вот они. I told the wife to telephone for an ambulance." Я сказал жене, чтоб она вызвала Скорую помощь. And hearing this, all these others now began to run, for they all realized what that meant. При этих словах, поняв, чем грозит им появление полиции, все участники поездки вскочили, готовые бежать. And in addition, looking across the fields one could see the lights of these approaching machines. They reached Thirty-first and Cleveland together. Then one turned south toward this very spot, along Cleveland Avenue. And the other continued east on Thirty-first, reconnoitering for the accident. В темноте уже показались огни приближавшихся мотоциклов: машины вместе дошли до угла Тридцать первой и Кливленд-авеню, потом одна повернула по Кливленд-авеню к месту катастрофы, а другая продолжала свой путь по Тридцать первой, обследуя окрестности. "Beat it, for God's sake, all of youse," whispered Hegglund, excitedly. "Scatter!" - Бегите скорей, ради бога, - возбужденно прошептал Хегленд, - все врассыпную! And forthwith, seizing Maida Axelrod by the hand, he started to run east along Thirty-fifth Street, in which the car then lay - along the outlying eastern suburbs. But after a moment, deciding that that would not do either, that it would be too easy to pursue him along a street, he cut northeast, directly across the open fields and away from the city. И, схватив за руку Майду Акселрод, он бросился бежать по направлению к дальним восточным предместьям; но тут же сообразил, что едва ли удастся ускользнуть от преследования по Тридцать пятой, той самой, где лежал разбитый автомобиль, и, повернув на северо-восток, кинулся прямо в поле, прочь от города. And now, Clyde, as suddenly sensing what capture would mean - how all his fine thoughts of pleasure would most certainly end in disgrace and probably prison, began running also. Теперь и Клайд, словно впервые поняв, к чему приведет арест, - все его мечты о приятной жизни окончатся позором и, вероятно, тюрьмой! - тоже пустился бежать. Only in his case, instead of following Hegglund or any of the others, he turned south along Cleveland Avenue toward the southern limits of the city. Но вместо того чтобы последовать за Хеглендом или за кем-нибудь из остальных, он повернул к югу, по Кливленд-авеню, к южной окраине города. But like Hegglund, realizing that that meant an easy avenue of pursuit for any one who chose to follow, he too took to the open fields. Однако он, как и Хегленд, сообразил, что на улице преследователям легко будет догнать его, и тоже решил свернуть в поле. Only instead of running away from the city as before, he now turned southwest and ran toward those streets which lay to the south of Fortieth. Только вместо того чтобы бежать прочь от города, он повернул на юго-запад, к тем улицам, что лежат южнее Сороковой. Only much open space being before him before he should reach them, and a clump of bushes showing in the near distance, and the light of the motorcycle already sweeping the road behind him, he ran to that and for the moment dropped behind it. Ему предстояло пересечь открытое пространство, но позади уже шарил свет от фонарей мчавшегося мотоцикла, и Клайд поспешно бросился в придорожные кусты и притаился за ними. Only Sparser and Laura Sipe were left within the car, she at that moment beginning to recover consciousness. Одни лишь Спарсер и Лора остались в автомобиле; к Лоре начало возвращаться сознание. And the visiting stranger, much astounded, was left standing outside. Местный житель в полнейшем изумлении стоял подле. "Why, the very idea!" he suddenly said to himself. - Вот так штука! - вдруг догадался он. "They must have stolen that car. - Они, верно, украли машину. It couldn't have belonged to them at all." Похоже, что это вовсе не их автомобиль! And just then the first motorcycle reaching the scene, Clyde from his not too distant hiding place was able to overhear. Тут подъехал первый мотоциклист. Сидя в своем не слишком далеком убежище, Клайд услышал слова: "Well, you didn't get away with it after all, did you? - Ну что, не удалось вам удрать после всего, что натворили? You thought you were pretty slick, but you didn't make it. Думали ловко вывернуться, да не вышло. You're the one we want, and what's become of the rest of the gang, eh? Вас-то нам и нужно. А где же остальная шайка, а? Where are they, eh?" Где они? And hearing the suburbanite declare quite definitely that he had nothing to do with it, that the real occupants of the car had but then run away and might yet be caught if the police wished, Clyde, who was still within earshot of what was being said, began crawling upon his hands and knees at first in the snow south, south and west, always toward some of those distant streets which, lamplit and faintly glowing, he saw to the southwest of him, and among which presently, if he were not captured, he hoped to hide -to lose himself and so escape - if the fates were only kind - the misery and the punishment and the unending dissatisfaction and disappointment which now, most definitely, it all represented to him. Житель предместья сейчас же заявил, что он тут ни при чем и что все, кто ехал в автомобиле, разбежались, но полиция еще может захватить их, если угодно. Услышав это, Клайд торопливо, на четвереньках, стал отползать по снегу, направляясь к далеким юго-западным улицам; он все время видел перед собой слабый отблеск их фонарей; там он надеялся скрыться от преследователей, если его прежде не схватят; он затеряется там и, если только судьба будет милостива к нему, избегнет несчастья и наказания, бесконечного разочарования и отчаяния - всего, что теперь ждет его впереди. An American Tragedy, by Theodore Dreiser BOOK TWO Chapter 1 КНИГА ВТОРАЯ 1 T he home of Samuel Griffiths in Lycurgus, New York, a city of some twenty-five thousand inhabitants midway between Utica and Albany. Дом Сэмюэла Грифитса в Ликурге (город с двадцатью пятью тысячами жителей, расположенный в штате Нью-Йорк, на полпути между Утикой и Олбани). Near the dinner hour and by degrees the family assembling for its customary meal. Недалек обеденный час, и постепенно семья собирается к трапезе. On this occasion the preparations were of a more elaborate nature than usual, owing to the fact that for the past four days Mr. Samuel Griffiths, the husband and father, had been absent attending a conference of shirt and collar manufacturers in Chicago, price-cutting by upstart rivals in the west having necessitated compromise and adjustment by those who manufactured in the east. В этот день обед приготовляется тщательнее обычного, потому что глава семьи, мистер Грифитс, только что возвратился после четырехдневного отсутствия: он был в Чикаго, на съезде фабрикантов воротничков и рубашек. Внезапное понижение цен, объявленное выскочками-конкурентами на Западе, заставило фабрикантов восточных штатов в свою очередь прийти к какому-то соглашению насчет цен. He was but now returned and had telephoned earlier in the afternoon that he had arrived, and was going to his office in the factory where he would remain until dinner time. Сегодня после полудня Сэмюэл Грифитс сообщил по телефону, что вернулся и отправляется прямо в свою контору на фабрике, где пробудет до обеда. Being long accustomed to the ways of a practical and convinced man who believed in himself and considered his judgment and his decision sound -almost final - for the most part, anyhow, Mrs. Griffiths thought nothing of this. Миссис Грифитс давно привыкла к поведению своего энергичного супруга, который всегда непоколебимо верил в себя и, за редкими исключениями, считал каждое свое суждение и решение непогрешимым, почти безапелляционным; не удивилась она и на этот раз. He would appear and greet her in due order. В надлежащее время он явится домой и поздоровается с ней. Knowing that he preferred leg of lamb above many other things, after due word with Mrs. Truesdale, her homely but useful housekeeper, she ordered lamb. Миссис Грифитс посовещалась со своей экономкой, миссис Трюсдейл, безобразной, но очень дельной, и, зная, что муж многим иным блюдам предпочитает баранью ногу, заказала барашка. And the appropriate vegetables and dessert having been decided upon, she gave herself over to thoughts of her eldest daughter Myra, who, having graduated from Smith College several years before, was still unmarried. А когда был закончен выбор соответствующих овощей и десерта, миссис Грифитс снова предалась своим мыслям: она думала о старшей дочери Майре, которая уже несколько лет назад окончила колледж Смита, но до сих пор не вышла замуж. And the reason for this, as Mrs. Griffiths well understood, though she was never quite willing to admit it openly, was that Myra was not very good looking. Причину этого мать хорошо понимала, хотя никогда не признавалась себе в этом: Майра была некрасива. Her nose was too long, her eyes too close-set, her chin not sufficiently rounded to give her a girlish and pleasing appearance. Нос у нее был слишком длинный, глаза поставлены слишком близко друг к другу, подбородок не настолько округлый, как того требует приятная девичья внешность. For the most part she seemed too thoughtful and studious - as a rule not interested in the ordinary social life of that city. Обычно Майра казалась чересчур задумчивой и серьезной и почти не интересовалась жизнью местного общества. Neither did she possess that savoir faire, let alone that peculiar appeal for men, that characterized some girls even when they were not pretty. Она не обладала также и уменьем держать себя, не говоря уже о способности привлекать к себе мужчин, которой отличаются некоторые даже некрасивые девушки. As her mother saw it, she was really too critical and too intellectual, having a mind that was rather above the world in which she found herself. Мать понимала, что Майра обладает слишком острым, слишком критическим умом и в интеллектуальном отношении стоит выше своей среды. Brought up amid comparative luxury, without having to worry about any of the rough details of making a living, she had been confronted, nevertheless, by the difficulties of making her own way in the matter of social favor and love - two objectives which, without beauty or charm, were about as difficult as the attaining to extreme wealth by a beggar. Майра выросла среди роскоши, ей не приходилось заботиться о средствах к существованию, но перед нею стояла другая трудная задача: завоевать себе положение в обществе и любящего мужа -две цели, достигнуть которых без красоты и очарования почти так же трудно, как нищему стать миллионером. And the fact that for twelve years now - ever since she had been fourteen - she had seen the lives of other youths and maidens in this small world in which she moved passing gayly enough, while hers was more or less confined to reading, music, the business of keeping as neatly and attractively arrayed as possible, and of going to visit friends in the hope of possibly encountering somewhere, somehow, the one temperament who would be interested in her, had saddened, if not exactly soured her. And that despite the fact that the material comfort of her parents and herself was exceptional. Вот уже двенадцать лет (с тех пор как ей исполнилось четырнадцать) наблюдала она, как весело и беззаботно живут юноши и девушки ее круга, а сама только читала, занималась музыкой, вечно была озабочена тем, как бы одеться возможно более к лицу, да навещала знакомых в надежде где-нибудь, как-нибудь встретить кого-то, кто заинтересовался бы ею: это и сделало ее печальной, почти ожесточило, хотя в материальном отношении жизнь ее и ее семьи была на редкость благополучной. Just now she had gone through her mother's room to her own, looking as though she were not very much interested in anything. Her mother had been trying to think of something to suggest that would take her out of herself, when the younger daughter, Bella, fresh from a passing visit to the home of the Finchleys, wealthy neighbors where she had stopped on her way from the Snedeker School, burst in upon her. Только что Майра прошла к себе через комнату матери с видом полнейшего равнодушия ко всему на свете, и мать раздумывала о том, как бы вывести ее из этого состояния, как вдруг в комнату влетела младшая дочь Белла: она вернулась от Финчли - богатых соседей, к которым заходила по дороге из школы. Contrasted with her sister, who was tall and dark and rather sallow, Bella, though shorter, was far more gracefully and vigorously formed. Белла была совсем не похожа на свою сестру -высокую, болезненно бледную брюнетку. Она была ниже ростом, но грациознее и в то же время крепче. She had thick brown - almost black - hair, a brown and olive complexion tinted with red, and eyes brown and genial, that blazed with an eager, seeking light. In addition to her sound and lithe physique, she possessed vitality and animation. Her arms and legs were graceful and active. У нее были густые, темные, почти черные волосы, смуглый оливковый цвет лица с горячим румянцем, веселые карие глаза, сверкавшие жадным интересом ко всему на свете, гибкое тело и красивые ловкие руки и ноги. Plainly she was given to liking things as she found them - enjoying life as it was - and hence, unlike her sister, she was unusually attractive to men and boys -to men and women, old and young - a fact which her mother and father well knew. Жизнь била в ней ключом. Она попросту любила все вокруг, наслаждалась жизнью такой, как она есть, и поэтому, в отличие от сестры, неудержимо привлекала к себе всех - мужчин, и юношей, и женщин, старых и молодых, что, конечно, прекрасно замечали ее родители. No danger of any lack of marriage offers for her when the time came. Тут не приходилось опасаться: в свое время не будет недостатка в женихах. As her mother saw it, too many youths and men were already buzzing around, and so posing the question of a proper husband for her. Мать считала, что вокруг Беллы уже теперь увивается слишком много юношей и взрослых мужчин, и потому вставал вопрос о выборе подходящего для нее мужа. Already she had displayed a tendency to become thick and fast friends, not only with the scions of the older and more conservative families who constituted the ultra-respectable element of the city, but also, and this was more to her mother's distaste, with the sons and daughters of some of those later and hence socially less important families of the region - the sons and daughters of manufacturers of bacon, canning jars, vacuum cleaners, wooden and wicker ware, and typewriters, who constituted a solid enough financial element in the city, but who made up what might be considered the "fast set" in the local life. Белла быстро завязывала дружбу не только с отпрысками старинных и добропорядочных семейств, представлявших собою сливки местного общества, но также, к великому неудовольствию своей матери, с сыновьями и дочерьми семей, лишь недавно выдвинувшихся и потому значительно менее почтенных, - с детьми фабрикантов бекона или консервных банок, пылесосов, деревянных и плетеных Изделий, пишущих машинок; все это были очень богатые люди, но в Ликурге их считали выскочками. In Mrs. Griffiths' opinion, there was too much dancing, cabareting, automobiling to one city and another, without due social supervision. По мнению миссис Грифитс, Белла со всей этой компанией слишком много танцевала, слишком часто посещала кабаре и носилась на автомобиле из города в город без должного присмотра. Yet, as a contrast to her sister, Myra, what a relief. Но какой контраст с Майрой, насколько легче с младшей дочерью! It was only from the point of view of proper surveillance, or until she was safely and religiously married, that Mrs. Griffiths troubled or even objected to most of her present contacts and yearnings and gayeties. She desired to protect her. И только потому, что надо же было наблюдать за Беллой, пока она солидно и с благословения церкви не выйдет замуж, миссис Грифитс тревожилась и даже протестовала против многих ее знакомств, увлечений и развлечений: она оберегала дочь. "Now, where have you been?" she demanded, as her daughter burst into the room, throwing down her books and drawing near to the open fire that burned there. - Где же ты была? - спросила миссис Грифитс, когда дочь вбежала в комнату, бросила книги и подошла к пылавшему камину. "Just think, Mamma," began Bella most unconcernedly and almost irrelevantly. - Подумай только, мама, - весело начала Белла, не обращая внимания на вопрос матери. "The Finchleys are going to give up their place out at Greenwood Lake this coming summer and go up to Twelfth Lake near Pine Point. They're going to build a new bungalow up there. - Финчли хотят отказаться от своей дачи на Лесном озере. Они собираются летом на Двенадцатое озеро, около Соснового мыса, и будут строить там новую дачу. And Sondra says that this time it's going to be right down at the water's edge - not away from it, as it is out here. Сондра говорит, что теперь дача будет у самой воды, не так далеко, как старая. And they're going to have a great big verandah with a hardwood floor. И там будет огромная веранда с паркетным полом. And a boathouse big enough for a thirty-foot electric launch that Mr. Finchley is going to buy for Stuart. И огромный лодочный сарай, - знаешь, мистер Финчли собирается купить Стюарту моторную лодку в тридцать футов длиной. Won't that be wonderful? Чудесно, правда? And she says that if you will let me, that I can come up there for all summer long, or for as long as I like. И Сондра говорит, что, если ты позволишь, я могу приехать к ней на сколько захочу, даже на все лето. And Gil, too, if he will. И Гил тоже, если захочет. It's just across the lake from the Emery Lodge, you know, and the East Gate Hotel. Это как раз напротив Эмери Лодж и отеля "Ист-Гейт", на другой стороне озера. And the Phants' place, you know, the Phants of Utica, is just below theirs near Sharon. А дача Фэнтов знаешь, Фэнты из Утики? -немного подальше, около Шейрона. Isn't that just wonderful? Вот чудесно, правда? Won't that be great? Просто великолепно! I wish you and Dad would make up your minds to build up there now sometime, Mamma. Хорошо бы, вы с папой тоже надумали построить там дачу. It looks to me now as though nearly everybody that's worth anything down here is moving up there." По-моему, сейчас все стоящие люди туда едут. She talked so fast and swung about so, looking now at the open fire burning in the grate, then out of the two high windows that commanded the front lawn and a full view of Wykeagy Avenue, lit by the electric lights in the winter dusk, that her mother had no opportunity to insert any comment until this was over. Она говорила без умолку и вертелась то у камина, где пылал огонь, то возле окон, выходивших на лужайку перед домом; за лужайкой тянулась Уикиги-авеню - там в зимних сумерках уже зажигались фонари. However, she managed to observe: Мать не могла вставить ни слова, пока Белла не исчерпала потока своего красноречия; тогда она сказала: "Yes? - Да? Вот как! Well, what about the Anthonys and the Nicholsons and the Taylors? Ну, а как же Энтони, и Николсоны, и Тэйлоры? I haven't heard of their leaving Greenwood yet." Я что-то не слыхала, чтобы они собирались покинуть Лесное озеро. "Oh, I know, not the Anthonys or the Nicholsons or the Taylors. - Ну конечно, ни Энтони, ни Тэйлоры не переезжают. Who expects them to move? Разве они могут сдвинуться с места? They're too old fashioned. Они слишком старо" модны. They're not the kind that would move anywhere, are they? Не такие это люди, чтобы переехать куда-нибудь. No one thinks they are. Никто от них этого и не ждал. Just the same Greenwood isn't like Twelfth Lake. You know that yourself. Но все равно Лесное озеро не Двенадцатое, ты сама знаешь. And all the people that are anybody down on the South Shore are going up there for sure. И все, кто хоть что-нибудь значит в обществе, наверно, переселятся на Двенадцатое. The Cranstons next year, Sondra says. Сондра говорит, что Крэнстоны переезжают в будущем году. And after that, I bet the Harriets will go, too." А тогда, конечно, Гарриэты тоже переедут. "The Cranstons and the Harriets and the Finchleys and Sondra," commented her mother, half amused and half irritated. - И Крэнстоны, и Финчли, и Гарриэты, и Сондра! -воскликнула мать Беллы, полусмеясь, полусердито. "The Cranstons and you and Bertine and Sondra -that's all I hear these days." - Я только и слышу все эти дни о Крэнстонах, о тебе, о Бертине и о Сондре. For the Cranstons, and the Finchleys, despite a certain amount of local success in connection with this newer and faster set, were, much more than any of the others, the subject of considerable unfavorable comment. Крэнстоны и Финчли, недавно разбогатевшие выскочки, хоть и пользовались некоторым успехом в ликургском обществе, но в то же время, более чем кто-либо другой, постоянно служили предметом самых недоброжелательных пересудов. They were the people who, having moved the Cranston Wickwire Company from Albany, and the Finchley Electric Sweeper from Buffalo, and built large factories on the south bank of the Mohawk River, to say nothing of new and grandiose houses in Wykeagy Avenue and summer cottages at Greenwood, some twenty miles northwest, were setting a rather showy, and hence disagreeable, pace to all of the wealthy residents of this region. Это они перевели сюда из Олбани "Крэнстоновскую компанию плетеных изделий", а из Буффало - "Электрические пылесосы Финчли" и выстроили огромные фабрики на южном берегу реки Могаук, грандиозные особняки на Уикиги-авеню и летние коттеджи на Лесном озере, милях в двадцати к северо-западу от Ликурга. Они жили на широкую ногу, слишком напоказ, и это не нравилось богатым старожилам Ликурга. They were given to wearing the smartest clothes, to the latest novelties in cars and entertainments, and constituted a problem to those who with less means considered their position and their equipment about as fixed and interesting and attractive as such things might well be. Эти выскочки одевались по последней моде, вводили всякие новшества в автомобильный спорт и в развлечения, и с ними было нелегко тягаться тем, кто доныне, обладая меньшими средствами, считал свое положение и свой уклад жизни достаточно прочными и приятными и не желал лучшего. The Cranstons and the Finchleys were in the main a thorn in the flesh of the remainder of the elite of Lycurgus - too showy and too aggressive. Словом, Крэнстоны и Финчли чересчур задавали тон и были слишком напористы, а потому стали бельмом на глазу для остальной части ликургского "света". "How often have I told you that I don't want you to have so much to do with Bertine or that Letta Harriet or her brother either? - Сколько раз я тебе говорила, Белла, что мне не нравится твоя дружба с Бертиной и с этой Леттой Гарриэт и ее братом. They're too forward. They run around and talk and show off too much. Они слишком дерзкие, вечно суетятся, слишком много говорят и слишком любят выставляться напоказ. And your father feels the same as I do in regard to them. И твой отец относится к ним так же, как я. As for Sondra Finchley, if she expects to go with Bertine and you, too, then you're not going to go with her either much longer. А Сондра Финчли напрасно думает, что можно дружить сразу со всеми. Если она не перестанет дружить с Бертиной, тебе придется с ней расстаться. Besides I'm not sure that your father approves of your going anywhere without some one to accompany you. И потом, я не уверена, что отец позволит тебе поехать куда-нибудь без старших. You're not old enough yet. And as for your going to Twelfth Lake to the Finchleys, well, unless we all go together, there'll be no going there, either." Ты еще недостаточно взрослая, а что касается дачи Финчли на Двенадцатом озере, то либо мы поедем туда все вместе, либо никто из нас не поедет. And now Mrs. Griffiths, who leaned more to the manner and tactics of the older, if not less affluent families, stared complainingly at her daughter. Миссис Грифитс были больше по душе образ жизни и манеры семейств, издавна живущих в Ликурге, хотя и не таких богатых, как все эти недавние пришельцы, и теперь она укоризненно смотрела на дочь. Nevertheless Bella was no more abashed that she was irritated by this. Однако Белла нисколько не была смущена или раздосадована этими замечаниями. On the contrary she knew her mother and knew that she was fond of her; also that she was intrigued by her physical charm as well as her assured local social success as much as was her father, who considered her perfection itself and could be swayed by her least, as well as her much practised, smile. Она знала мать, знала, что та безумно любит ее, гордится ее красотой и очень довольна ее успехами в обществе, так же как и отец: он считал Беллу совершенством и никогда не мог устоять перед ее улыбкой, чем она часто пользовалась. "Not old enough, not old enough," commented Bella reproachfully. - Недостаточно взрослая, недостаточно взрослая, -с упреком повторила Белла. "Will you listen? - Не угодно ли! I'll be eighteen in July. В июле мне будет восемнадцать. I'd like to know when you and Papa are going to think I'm old enough to go anywhere without you both. Хотела бы я знать, когда вы с папой сочтете наконец, что я достаточно взрослая и не нуждаюсь в няньках? До каких пор вы меня не будете никуда пускать одну? Wherever you two go, I have to go, and wherever I want to go, you two have to go, too." Неужели, если вы едете куда-нибудь, мне непременно надо ехать с вами, а если я захочу поехать куда-нибудь, так и вы должны ехать со мной! "Bella," censured her mother. - Белла! - предостерегающе воскликнула мать. Then after a moment's silence, in which her daughter stood there impatiently, she added, "Of course, what else would you have us do? Наступило короткое молчание; Белла нетерпеливо ждала; затем миссис Грифитс прибавила: - Ну, а что же нам, по-твоему, делать? When you are twenty-one or two, if you are not married by then, it will be time enough to think of going off by yourself. Вот когда тебе исполнится двадцать один или двадцать два года, - если ты к тому времени еще не выйдешь замуж, - тогда мы подумаем, как отпускать тебя одну. But at your age, you shouldn't be thinking of any such thing." А пока об этом и говорить нечего. Bella cocked her pretty head, for at the moment the side door downstairs was thrown open, and Gilbert Griffiths, the only son of this family and who very much in face and build, if not in manner or lack of force, resembled Clyde, his western cousin, entered and ascended. В эту минуту Белла приподняла свою хорошенькую головку и прислушалась; внизу хлопнула дверь, и на лестнице послышались шаги Гилберта Грифитса, единственного сына в семье ликургских Грифитсов, - лицом и сложением (но не манерами и не характером) он очень походил на Клайда, своего двоюродного брата, живущего на Западе. He was at this time a vigorous, self-centered and vain youth of twenty-three who, in contrast with his two sisters, seemed much sterner and far more practical. Это был крепкий двадцатитрехлетний юноша, тщеславный и себялюбивый. Он казался более жестким, чем сестры, и куда более практичным. Also, probably much more intelligent and aggressive in a business way - a field in which neither of the two girls took the slightest interest. Вероятно, он был сообразителен и энергичен в делах - область, к которой его сестры не питали ни малейшего интереса. He was brisk in manner and impatient. Он был резок и нетерпелив. He considered that his social position was perfectly secure, and was utterly scornful of anything but commercial success. Свое положение в обществе считал незыблемым и относился с полнейшим презрением ко всему, кроме делового успеха. Yet despite this he was really deeply interested in the movements of the local society, of which he considered himself and his family the most important part. И, однако, он очень интересовался жизнью местного общества, причем считал себя и свою семью важнейшей его частью. Always conscious of the dignity and social standing of his family in this community, he regulated his action and speech accordingly. Никогда не забывая о достоинстве и общественном положении своей семьи, он тщательно взвешивал каждый свой шаг, каждое слово. Ordinarily he struck the passing observer as rather sharp and arrogant, neither as youthful or as playful as his years might have warranted. Случайного наблюдателя обычно поражали в нем надменность и резкость, отсутствие юношеской веселости, казалось бы, свойственной его возрасту. Still he was young, attractive and interesting. He had a sharp, if not brilliant, tongue in his head - a gift at times for making crisp and cynical remarks. И все же он был молод, интересен и недурен собой, притом обладал острым языком и умел подчас вставить если не блестящее, то злое и меткое словцо. On account of his family and position he was considered also the most desirable of all the young eligible bachelors in Lycurgus. В Ликурге, благодаря положению семьи и своему собственному, он считался одним из самых завидных женихов. Nevertheless he was so much interested in himself that he scarcely found room in his cosmos for a keen and really intelligent understanding of anyone else. Но он был настолько поглощен собственной особой, что Вряд ли в его внутреннем мире нашлось бы место для тонкого, подлинного понимания другого человека. Hearing him ascend from below and enter his room, which was at the rear of the house next to hers, Bella at once left her mother's room, and coming to the door, called: Услышав, что он поднялся по лестнице и вошел к себе, - его комната находилась в глубине дома, рядом с ее комнатой, - Белла выбежала от матери и постучалась к нему. "Oh, Gil, can I come in?" - Гил, можно к тебе? - окликнула она. "Sure." - Конечно. He was whistling briskly and already, in view of some entertainment somewhere, preparing to change to evening clothes. Весело посвистывая и, очевидно, собираясь куда-то, он доставал фрак. "Where are you going?" - Ты куда? "Nowhere, for dinner. - Никуда. Переодеваюсь к обеду. To the Wynants afterwards." Вечером поеду к Вайнантам. "Oh, Constance to be sure." - Ах, Констанция, конечно. "No, not Constance, to be sure. - Нет, не Констанция, конечно. Where do you get that stuff?" С чего ты взяла? "As though I didn't know." - Как будто я не знаю! "Lay off. - Перестань. Is that what you came in here for?" Ты для этих разговоров пришла? "No, that isn't what I came in here for. - Вовсе нет. What do you think? The Finchleys are going to build a place up at Twelfth Lake next summer, right on the lake, next to the Phants, and Mr. Finchley's going to buy Stuart a thirty-foot launch and build a boathouse with a sun-parlor right over the water to hold it. Ты подумай, Финчли собираются на будущее лето построить дачу на Двенадцатом озере, на самом берегу, рядом с Фэнтами, и мистер Финчли покупает для Стюарта моторную лодку длиной в тридцать футов и строит для нее сарай и солярий. Won't that be swell, huh?" Вот номер, а? "Don't say 'swell.' And don't say 'huh.' - Что за выражения у тебя! Can't you learn to cut out the slang? Неужели ты не можешь отучиться от жаргона? You talk like a factory girl. Говоришь, как фабричная девчонка. Is that all they teach you over at that school?" Это все, чему вас учат в школе? "Listen to who's talking about cutting out slang. - Ну, уж не тебе говорить о жаргоне! How about yourself? А ты сам? You set a fine example around here, I notice." По-моему, ты первый подаешь пример! "Well, I'm five years older than you are. - Во-первых, я старше тебя на пять лет. Besides I'm a man. Во-вторых, я мужчина. You don't notice Myra using any of that stuff." Лучше бы ты брала пример с Майры - разве она когда-нибудь так разговаривает? "Oh, Myra. - Ах, Майра!.. But don't let's talk about that. Ну, хватит. Only think of that new house they're going to build and the fine time they're going to have up there next summer. Ты лучше подумай, они выстроят дачу, и летом у них будет так весело. Don't you wish we could move up there, too? Хочешь, мы туда поедем? We could if we wanted to - if Papa and Mamma would agree to it." Мы можем поехать, если захотим... только если папа и мама согласятся. "Oh, I don't know that it would be so wonderful," replied her brother, who was really very much interested just the same. - Ну, не знаю, так ли уж это заманчиво, - ответил брат, хотя на самом деле его очень заинтересовала эта новость. "There are other places besides Twelfth Lake." "Who said there weren't? - Мало ли мест, куда можно поехать, кроме Двенадцатого озера. But not for the people that we know around here. - Да, конечно, но только не для тех, кого мы знаем. Where else do the best people from Albany and Utica go but there now, I'd like to know. Скажи, пожалуйста, куда еще едут лучшие семьи из Олбани и Утики? It's going to become a regular center, Sondra says, with all the finest houses along the west shore. Сондра говорит, что на Двенадцатое озеро съедется все лучшее общество, на западном берегу будут самые лучшие дачи. Just the same, the Cranstons, the Lamberts, and the Harriets are going to move up there pretty soon, too," Bella added most definitely and defiantly. Во всяком случае, Крэнстоны, и Ламберты, и Гарриэты очень скоро туда поедут, - прибавила Белла решительно и вызывающе. "That won't leave so many out at Greenwood Lake, nor the very best people, either, even if the Anthonys and Nicholsons do stay here." - На Лесном озере почти никого не останется из нашего общества, даже если Энтони и Николсоны не двинутся с места. "Who says the Cranstons are going up there?" asked Gilbert, now very much interested. - А кто сказал, что Крэнстоны переселяются на Двенадцатое? - с живым интересом спросил Гилберт. "Why, Sondra!" - Ну конечно, Сондра. "Who told her?" - А ей кто сказал? "Bertine." - Бертима. "Gee, they're getting gayer and gayer," commented her brother oddly and a little enviously. - Да, эти семейства стали весело жить, - странным тоном и не без зависти заметил Гилберт. "Pretty soon Lycurgus'll be too small to hold 'em." - Скоро им станет тесно в Ликурге. He jerked at a bow tie he was attempting to center and grimaced oddly as his tight neck-band pinched him slightly. - Он резким движением дернул галстук бабочкой, который ему никак не удавалось приладить, и слегка поморщился - воротничок был тесен. For although Gilbert had recently entered into the collar and shirt industry with his father as general supervisor of manufacturing, and with every prospect of managing and controlling the entire business eventually, still he was jealous of young Grant Cranston, a youth of his own age, very appealing and attractive physically, who was really more daring with and more attractive to the girls of the younger set. Хоти Г илберт и вошел недавно в дело своего отца в качестве главного контролера над производством, а вскоре рассчитывал стать во главе всего предприятия, он все же завидовал молодому Грэнту Крэнстону, своему ровеснику, юноше очень красивому и привлекательному, который был гораздо смелее в обращении с девушками и пользовался у них большим успехом. Cranston seemed to be satisfied that it was possible to combine a certain amount of social pleasure with working for his father with which Gilbert did not agree. Молодой Крэнстон, видимо, считал, что помощь отцу на предприятии можно прекрасно сочетать с некоторой долей светских развлечений, - Гилберт с этим не соглашался. In fact, young Griffiths would have preferred, had it been possible, so to charge young Cranston with looseness, only thus far the latter had managed to keep himself well within the bounds of sobriety. В сущности, молодой Грифитс, если б мог, с удовольствием обвинил бы молодого Крэнстона в распущенности, но тот до сих пор не выходил за рамки благоразумия. And the Cranston Wickwire Company was plainly forging ahead as one of the leading industries of Lycurgus. И "Крэнстоновская компания плетеных изделий" явно выдвигалась в ряд крупнейших предприятий Ликурга. "Well," he added, after a moment, "they're spreading out faster than I would if I had their business. - Да, - прибавил Г илберт, помолчав, - они слишком быстро расширяют дело, я бы на их месте вел себя осторожнее. They're not the richest people in the world, either." В конце концов, они не самые богатые люди на свете. Just the same he was thinking that, unlike himself and his parents, the Cranstons were really more daring if not socially more avid of life. При этом он подумал, что Крэнстоны не похожи на него и на его родителей: они в самом деле смелее, хотя, может быть, и не больше гонятся за успехом в обществе. He envied them. Он им завидовал. "And what's more," added Bella interestedly, "the Finchleys are to have a dance floor over the boathouse. - И знаешь, - восторженно заявила Белла, -Финчли еще устраивают над сараем для яхты веранду с паркетным полом для танцев. And Sondra says that Stuart was hoping that you would come up there and spend a lot of time this summer." И Сондра говорит, Стюарт хотел бы, чтобы ты этим летом погостил у них подольше. "Oh, did he?" replied Gilbert, a little enviously and sarcastically. - Да неужели? - сказал Гилберт саркастически и не без зависти. "You mean he said he was hoping you would come up and spend a lot of time. - Вернее сказать, он надеется, что это ты погостишь у них подольше. I'll be working this summer." Я буду занят все лето. "He didn't say anything of the kind, smarty. - Ничего подобного он не говорил. Besides it wouldn't hurt us any if we did go up there. И потом, ничего с нами не случится, если мы туда съездим. There's nothing much out at Greenwood any more that I can see. На Лесном, как я понимаю, хорошего будет мало. A lot of old hen parties." Там останутся одни мокрые курицы! "Is that so? - Вот как! Mother would like to hear that." Маме будет очень приятно это слышать. "And you'll tell her, of course" - А ты, конечно, ей скажешь? "Oh, no, I won't either. - Нет, не скажу. But I don't think we're going to follow the Finchleys or the Cranstons up to Twelfth Lake just yet, either. Только я не думаю, чтобы мы так сразу взяли и поехали за Крэнстонами и Финчли на Двенадцатое озеро, по крайней мере, сейчас. You can go up there if you want, if Dad'll let you." Но ты можешь погостить у них, если тебе так хочется и если папа позволит. Just then the lower door clicked again, and Bella, forgetting her quarrel with her brother, ran down to greet her father. ? Chapter 2 В эту минуту внизу снова раздался стук входной двери, и Белла, забыв о споре с братом, побежала встречать отца. 2 T he head of the Lycurgus branch of the Griffiths, as contrasted with the father of the Kansas City family, was most arresting. Родоначальник ликургской ветви Грифитсов был с виду гораздо примечательнее, чем отец семейства Грифитсов в Канзас-Сити. Unlike his shorter and more confused brother of the Door of Hope, whom he had not even seen for thirty years, he was a little above the average in height, very well-knit, although comparatively slender, shrewd of eye, and incisive both as to manner and speech. В противоположность своему коротенькому и мешковатому брату из миссии "Врата упования", которого он не видел лет тридцать, Сэмюэл Грифитс был выше среднего роста, крепок и строен, с пронизывающим взглядом, резкими манерами и речью. Long used to contending for himself, and having come by effort as well as results to know that he was above the average in acumen and commercial ability, he was inclined at times to be a bit intolerant of those who were not. Давно уже он привык считать себя человеком незаурядной проницательности, обладателем выдающихся деловых качеств - не случайно же он столь многого достиг! - и подчас бывал нетерпим к тем, кого нельзя было назвать незаурядными людьми. He was not ungenerous or unpleasant in manner, but always striving to maintain a calm and judicial air. Он не был груб или неприятен в обращении, но всегда старался сохранять спокойный и бесстрастный вид. And he told himself by way of excuse for his mannerisms that he was merely accepting himself at the value that others placed upon him and all those who, like himself, were successful. И, оправдывая эту свою манеру держаться, он говорил себе, что просто ценит себя так, как все окружающие ценят его и тех, кто, подобно ему, преуспевает в жизни. Having arrived in Lycurgus about twenty-five years before with some capital and a determination to invest in a new collar enterprise which had been proposed to him, he had succeeded thereafter beyond his wildest expectations. And naturally he was vain about it. Сэмюэл Грифитс переселился в Ликург лет двадцать пять назад с небольшим капиталом и с решением вложить его в новое предприятие -фабрику воротничков; успех превзошел самые смелые его ожидания, и, естественно, он этим гордился. His family at this time - twenty-five years later -unquestionably occupied one of the best, as well as the most tastefully constructed residences in Lycurgus. Теперь, спустя двадцать пять лет, ему принадлежал бесспорно один из самых лучших и со вкусом построенных особняков в городе. They were also esteemed as among the few best families of this region - being, if not the oldest, at least among the most conservative, respectable and successful in Lycurgus. Грифитсы занимали видное место среди здешней аристократии, они были если не старейшей, то, во всяком случае, одной из самых солидных, самых уважаемых и преуспевающих семей в Ликурге. His two younger children, if not the eldest, were much to the front socially in the younger and gayer set and so far nothing had happened to weaken or darken his prestige. Старшая дочь Сэмюэла Грифитса, как известно, держалась обособленно, но двое младших его детей играли видную роль в кружке богатой и веселой ликургской молодежи, и до сих пор не случалось ничего такого, что могло бы поколебать его положение или бросить тень на его имя. On returning from Chicago on this particular day, after having concluded several agreements there which spelled trade harmony and prosperity for at least one year, he was inclined to feel very much at ease and on good terms with the world. В этот день, возвратившись домой из Чикаго, где ему удалось заключить несколько сделок, обеспечивших благополучие и процветание фабрики по меньшей мере на год, Сэмюэл Грифитс был настроен весьма благодушно и очень доволен собой и всем светом. Nothing had occurred to mar his trip. Ничто не омрачило его путешествия. In his absence the Griffiths Collar and Shirt Company had gone on as though he had been present. В его отсутствие дела на фабрике шли не хуже, чем при нем. Trade orders at the moment were large. Заказов было много. Now as he entered his own door he threw down a heavy bag and fashionably made coat and turned to see what he rather expected - Bella hurrying toward him. Войдя в дом, он бросил на пол тяжелый саквояж, скинул модное пальто и, обернувшись, увидел, как и ожидал, бегущую к нему Беллу. Indeed she was his pet, the most pleasing and different and artistic thing, as he saw it, that all his years had brought to him - youth, health, gayety, intelligence and affection - all in the shape of a pretty daughter. Разумеется, она была его любимицей. Он считал ее очаровательной, несравненной, своего рода произведением искусства, лучшим, что подарила ему жизнь: юность, здоровье, веселье, ум и любовь - все воплощалось в образе прелестной дочери. "Oh, Daddy," she called most sweetly and enticingly as she saw him enter. "Is that you?" - Это ты, папочка? - нежно и радостно крикнула Белла. "Yes. - Как будто я, кто же еще! At least it feels a little like me at the present moment. How's my baby girl?" Ну, как поживает моя дочурка? And he opened his arms and received the bounding form of his last born. Он открыл объятия, и Белла кинулась ему на шею. "There's a good, strong, healthy girl, I'll say," he announced as he withdrew his affectionate lips from hers. - Что за славная, крепкая, здоровая девочка! -провозгласил он после нежного поцелуя. "And how's the bad girl been behaving herself since I left? - А как вела себя негодница, пока меня не было дома? No fibbing this time." Только говори правду! "Oh, just fine, Daddy. - О папочка, я была паинькой. You can ask any one. Спроси кого хочешь. I couldn't be better." Вела себя как нельзя лучше. "And your mother?" - А мама здорова? "She's all right, Daddy. - Здорова, папочка! She's up in her room. Она у себя наверху. I don't think she heard you come in." Наверное, она не слышала, как ты вошел. "And Myra? - А Майра? Is she back from Albany yet?" Она уже вернулась из Олбани? "Yes. - Да She's in her room. Она у себя. I heard her playing just now. Я сейчас слышала, как она играла. I just got in myself a little while ago." Я сама только что пришла. "Ay, hai. - Ай-ай! Gadding about again. Опять бегала по гостям. I know you." Знаю я тебя. He held up a genial forefinger, warningly, while Bella swung onto one of his arms and kept pace with him up the stairs to the floor above. Он весело погрозил ей пальцем, а Белла уже повисла у него на руке и, стараясь шагать с ним в ногу, начала подниматься по лестнице. "Oh, no, I wasn't either, now," she cooed shrewdly and sweetly. - И вовсе я никуда не бегаю, - лукаво и ласково ворковала она. "Just see how you pick on me, Daddy. - Ты ко мне просто придираешься, папочка! I was only over with Sondra for a little while. Я только на минутку забежала к Сондре. And what do you think, Daddy? They're going to give up the place at Greenwood and build a big handsome bungalow up on Twelfth Lake right away. И знаешь, Финчли больше не поедут летом на Лесное озеро. Они собираются строить большую красивую дачу на самом берегу Двенадцатого. And Mr. Finchley's going to buy a big electric launch for Stuart and they're going to live up there next summer, maybe all the time, from May until October. И мистер Финчли купит Стюарту большую моторную лодку. And so are the Cranstons, maybe." Они будут жить там все лето, с мая до октября. И Крэнстоны, наверно, тоже. Mr. Griffiths, long used to his younger daughter's wiles, was interested at the moment not so much by the thought that she wished to convey - that Twelfth Lake was more desirable, socially than Greenwood -as he was by the fact that the Finchleys were able to make this sudden and rather heavy expenditure for social reasons only. Мистер Грифитс давно уже привык к уловкам своей младшей дочери, и его в эту минуту мало интересовало то, что ему хотела внушить Белла, -что Двенадцатое озеро стало более модным местом, нежели Лесное; куда существеннее, думал он, что Финчли могут позволить себе такой большой и неожиданный расход только ради светских развлечений. Instead of answering Bella he went on upstairs and into his wife's room. Не отвечая Белле, он поднялся по лестнице и вошел в комнату жены. He kissed Mrs. Griffiths, looked in upon Myra, who came to the door to embrace him, and spoke of the successful nature of the trip. Он поцеловал миссис Грифитс, заглянул к Майре, которая подошла к двери, чтобы поцеловать его, и стал рассказывать о своей удачной поездке. One could see by the way he embraced his wife that there was an agreeable understanding between them -no disharmony - by the way he greeted Myra that if he did not exactly sympathize with her temperament and point of view, at least he included her within the largess of his affection. По тому, как он поздоровался с женой и дочерью, было ясно, что супруги живут в полном согласии и взаимопонимании и что, хотя отцу, быть может, не совсем по душе характер и взгляды старшей дочери, все же он и на нее щедро изливает свою нежную привязанность. As they were talking Mrs. Truesdale announced that dinner was ready, and Gilbert, having completed his toilet, now entered. Пока супруги беседовали, появилась миссис Трюсдейл и возвестила, что обед подан, и тут же вошел Гилберт, уже успевший переодеться. "I say, Dad," he called, "I have an interesting thing I want to see you about in the morning. - Послушай, папа, - сказал он, - я бы хотел завтра утром поговорить с тобой по одному интересному вопросу. Can I?" Можно? "All right, I'll be there. - Разумеется. Я буду на фабрике. Come in about noon." Приходи к двенадцати. "Come on all, or the dinner will be getting cold," admonished Mrs. Griffiths earnestly, and forthwith Gilbert turned and went down, followed by Griffiths, who still had Bella on his arm. - Пойдемте вниз, обед простынет, - строго напомнила миссис Грифитс, и Гилберт немедленно направился к лестнице. And after him came Mrs. Griffiths and Myra, who now emerged from her room and joined them. За ним двинулся мистер Грифитс под руку с Беллой и, наконец, миссис Грифитс и Майра, тотчас вышедшая из своей комнаты. Once seated at the table, the family forthwith began discussing topics of current local interest. Как только все уселись за стол, завязалась оживленная беседа на злободневные Темы ликургской жизни. For Bella, who was the family's chief source of gossip, gathering the most of it from the Snedeker School, through which all the social news appeared to percolate most swiftly, suddenly announced: Главным источником всяких сплетен была Белла: она собирала их в школе Снедекер, куда все светские новости проникали с поразительной быстротой; и теперь она вдруг объявила: "What do you think, Mamma? - Послушай, мама, что я расскажу про Розету Николсон. Rosetta Nicholson, that niece of Mrs. Disston Nicholson, who was over here last summer from Albany - you know, she came over the night of the Alumnae Garden Party on our lawn - you remember -the young girl with the yellow hair and squinty blue eyes - her father owns that big wholesale grocery over there - well, she's engaged to that Herbert Tickham of Utica, who was visiting Mrs. Lambert last summer. You don't remember him, but I do. He was tall and dark and sorta awkward, and awfully pale, but very handsome - oh, a regular movie hero." Это племянница миссис Дистон Николсон, она приезжала сюда прошлым летом из Олбани, помнишь? Она еще приходила на наш школьный праздник... такая, с желтыми волосами и раскосыми голубыми глазами. У ее отца оптовый бакалейный магазин в Олбани. Ну, так вот, она обручена с Гербертом Тикхэмом из Утики. Знаешь, который прошлым летом гостил у миссис Ламберт. Ты не помнишь его, а я помню. Такой высокий, темноволосый и немножко нескладный. Ужасно бледный, но очень красивый - прямо как герой из кино! "There you go, Mrs. Griffiths," interjected Gilbert shrewdly and cynically to his mother. - Вот, обратите внимание, миссис Грифитс, -колко и насмешливо вставил Гилберт. "A delegation from the Misses Snedeker's Select School sneaks off to the movies to brush up on heroes from time to time." - Воспитанницы Образцовой школы сестер Снедекер иной раз тайком бегают в кино, чтобы освежить свои познания о героях. Griffiths senior suddenly observed: Но тут заговорил Грифитс-старший. "I had a curious experience in Chicago this time, something I think the rest of you will be interested in." - В Чикаго со мной произошел любопытный случай, - сказал он. - Я думаю, всем вам будет интересно. He was thinking of an accidental encounter two days before in Chicago between himself and the eldest son, as it proved to be, of his younger brother Asa. Also of a conclusion he had come to in regard to him. Два дня назад в Чикаго он неожиданно встретился с юношей, который оказался старшим сыном его младшего брата Эйсы; сейчас мистер Грифитс хотел рассказать домашним об этой встрече и о решении, которое он принял в связи с нею. "Oh, what is it, Daddy?" pleaded Bella at once. - А что такое, папа? "Do tell me about it." Расскажи скорее! - тотчас же заторопила Белла. "Spin the big news, Dad," added Gilbert, who, because of the favor of his father, felt very free and close to him always. - Выкладывай свои великие новости, - прибавил Г илберт: он знал, что отец очень привязан к нему, и поэтому держался с ним свободно и на равной ноге. "Well, while I was in Chicago at the Union League Club, I met a young man who is related to us, a cousin of you three children, by the way, the eldest son of my brother Asa, who is out in Denver now, I understand. - Ну, так вот, - начал мистер Грифитс. - В Чикаго я остановился в "Юнион клубе" и там встретил одного молодого человека, нашего родственника; это ваш двоюродный брат, дети, - старший сын, моего брата Эйсы, который теперь живет в Денвере. I haven't seen or heard from him in thirty years." Я не видел его уже лет тридцать и ничего о нем не слышал... He paused and mused dubiously. - Он замолчал, задумавшись, словно в нерешительности. "Not the one who is a preacher somewhere, Daddy?" inquired Bella, looking up. - Это тот, который проповедник? - спросила Белла, взглянув на отца. "Yes, the preacher. - Да, тот самый. At least I understand he was for a while after he left home. По крайней мере, насколько я знаю, он был проповедником некоторое время после того, как ушел из дому. But his son tells me he has given that up now. Но его сын сказал мне, что теперь он это оставил. He's connected with something in Denver - a hotel, I think." У него какое-то дело в Денвере, отель как будто. "But what's his son like?" interrogated Bella, who only knew such well groomed and ostensibly conservative youths and men as her present social status and supervision permitted, and in consequence was intensely interested. The son of a western hotel proprietor! - А какой у него сын? - спросила Белла. Ей были знакомы только те щеголеватые, внешне степенные юноши и мужчины, с которыми ей позволяли встречаться ее положение в обществе и родительский надзор, и поэтому новый родственник, сын владельца отеля где-то на Западе, живо заинтересовал ее. "A cousin? - Двоюродный брат? How old is he?" asked Gilbert instantly, curious as to his character and situation and ability. А сколько ему лет? - вставил Г илберт; его интересовало, что представляет собой этот родственник, каковы его положение и способности. "Well, he's a very interesting young man, I think," continued Griffiths tentatively and somewhat dubiously, since up to this hour he had not truly made up his mind about Clyde. - По-моему, он очень приятный молодой человек,- отвечал мистер Грифитс не слишком уверенно, так как до сих пор, в сущности, не составил себе определенного мнения о Клайде. "He's quite good- looking and well-mannered, too -about your own age, I should say, Gil, and looks a lot like you - very much so - same eyes and mouth and chin." - У него привлекательная внешность, хорошие манеры; он примерно твоих лет, Гил, и похож на тебя, очень похож: те же глаза, рот, подбородок. He looked at his son examiningly. - Грифитс внимательно посмотрел на сына. "He's a little bit taller, if anything, and looks a little thinner, though I don't believe he really is." - Он немного выше тебя и, кажется, худощавее, а может быть, я и ошибаюсь. At the thought of a cousin who looked like him -possibly as attractive in every way as himself - and bearing his own name, Gilbert chilled and bristled slightly. Мысль о двоюродном брате, который похож на него, носит ту же фамилию, и, быть может, обладает теми же достоинствами, была малоприятна Гилберту. For here in Lycurgus, up to this time, he was well and favourably known as the only son and heir presumptive to the managerial control of his father's business, and to at least a third of the estate, if not more. До сих пор здесь, в Ликурге, он был хорошо известен как единственный сын, будущий глава фирмы и наследник по меньшей мере трети всего отцовского состояния. And now, if by any chance it should come to light that there was a relative, a cousin of his own years and one who looked and acted like him, even - he bridled at the thought. И вдруг теперь в обществе узнают, что у него есть родственник, двоюродный брат, такого же возраста и даже похожий на него... При одной мысли об этом Гилберта передернуло. Forthwith (a psychic reaction which he did not understand and could not very well control) he decided that he did not like him - could not like him. Он тут же решил (психологическая реакция, которой он сам не понимал и с которой не мог совладать), что этот двоюродный брат ему не нравится и никогда не понравится. "What's he doing now?" he asked in a curt and rather sour tone, though he attempted to avoid the latter element in his voice. - Чем же он занимается? - отрывисто и довольно кислым тоном спросил Гилберт, хотя и старался скрыть досаду. "Well, he hasn't much of a job, I must say," smiled Samuel Griffiths, meditatively. - Ну, положение его не из завидных, надо сказать,- с улыбкой ответил Сэмюэл Грифитс. "He's only a bell-hop in the Union League Club in Chicago, at present, but a very pleasant and gentlemanly sort of a boy, I will say. - Он сейчас всего-навсего рассыльный в "Юнион клубе" "в Чикаго, но производит впечатление весьма приятного и воспитанного юноши. I was quite taken with him. Мне он очень понравился. In fact, because he told me there wasn't much opportunity for advancement where he was, and that he would like to get into something where there was more chance to do something and be somebody, I told him that if he wanted to come on here and try his luck with us, we might do a little something for him - give him a chance to show what he could do, at least." Он сказал, что там у него нет никакой возможности выдвинуться и что ему хотелось бы поработать на таком месте, где можно чему-то научиться и выйти в люди. Я предложил ему приехать сюда. Пусть попытает счастья, если хочет. Мы могли бы для него кое-что сделать. По крайней мере, дадим ему возможность показать, на что он способен. He had not intended to set forth at once the fact that he became interested in his nephew to this extent, but - rather to wait and thrash it out at different times with both his wife and son, but the occasion having seemed to offer itself, he had spoken. And now that he had, he felt rather glad of it, for because Clyde so much resembled Gilbert he did want to do a little something for him. Мистер Грифитс не намерен был сразу сообщить, что так близко принял к сердцу судьбу племянника: он хотел подождать некоторое время, обсудить свой план с женой и сыном. Но ему показалось, что представился удобный случай заговорить об этом, и он был рад, что так вышло: сходство Клайда с Г илбертом поразило его, и ему захотелось немного помочь племяннику. But Gilbert bristled and chilled, the while Bella and Myra, if not Mrs. Griffiths, who favored her only son in everything - even to preferring him to be without a blood relation or other rival of any kind, rather warmed to the idea. Гилберт выслушал все это хмуро и с досадой; миссис Грифитс, всегда принимавшая сторону сына, предпочла бы, чтобы рядом с ним не было ни единокровных, ни каких-либо иных соперников; но Майра и Белла живо заинтересовались планами отца. A cousin who was a Griffiths and good-looking and about Gilbert's age - and who, as their father reported, was rather pleasant and well-mannered - that pleased Bella and Myra while Mrs. Griffiths, noting Gilbert's face darken, was not so moved. Итак, у них есть двоюродный брат, тоже Г рифитс, красивый, одних лет с Гилбертом, и притом, по словам отца, симпатичный и с хорошими манерами. И Майре и Белле это понравилось. Но миссис Грифитс заметила, как омрачилось лицо Гилберта, и потому не слишком обрадовалась. He would not like him. But out of respect for her husband's authority and general ability in all things, she now remained silent. Г илберту будет неприятно появление этого двоюродного брата; но из уважения к авторитету и рассудительности своего супруга она пока промолчала. But not so, Bella. Зато Белла не могла молчать. "Oh, you're going to give him a place, are you, Dad?" she commented. - Ты дашь ему место на фабрике, папочка? -воскликнула она. "That's interesting. - Ой, как интересно! I hope he's better-looking than the rest of our cousins." Надеюсь, он красивее других наших двоюродных братьев. "Bella," chided Mrs. Griffiths, while Myra, recalling a gauche uncle and cousin who had come on from Vermont several years before to visit them a few days, smiled wisely. - Белла! - с упреком сказала миссис Грифитс, а Майра многозначительно улыбнулась, вспомнив, как несколько лет назад их навестили неуклюжие дядя и двоюродный брат из Вермонта. At the same time Gilbert, deeply irritated, was mentally fighting against the idea. Тем временем Гилберт, сильно раздосадованный, мысленно восстал против всей этой затеи. He could not see it at all. Он просто не мог понять отца. "Of course we're not turning away applicants who want to come in and learn the business right along now, as it is," he said sharply. - Разумеется, мы никогда не отказывали тем, кто хотел бы работать на фабрике и изучить наше дело, - сказал он резко. "Oh, I know," replied his father, "but not cousins and nephews exactly. - Нет, отказывали, - возразил отец, - но только не двоюродным братьям я не племянникам. Besides he looks very intelligent and ambitious to me. Кроме того, он, по-моему, очень неглуп, у него есть честолюбие. It wouldn't do any great harm if we let at least one of our relatives come here and show what he can do. Что плохого, если мы дадим нашему родственнику возможность приехать сюда и показать, на что он способен? I can't see why we shouldn't employ him as well as another." Не понимаю, почему бы нам не взять его на службу, как и всякого другого. "I don't believe Gil likes the idea of any other fellow in Lycurgus having the same name and looking like him," suggested Bella, slyly, and with a certain touch of malice due to the fact that her brother was always criticizing her. - А я знаю. Гилу не хочется, чтобы в Ликурге появился второй молодой Грифитс, да еще похожий на него! - лукаво и не без ехидства сказала Белла, стараясь отплатить брату за его постоянные придирки и поучения. "Oh, what rot!" Gilbert snapped irritably. - Какая чушь! - раздраженно фыркнул Гилберт. "Why don't you make a sensible remark once in a while? - Хоть бы ты раз в жизни сказала что-нибудь разумное. What do I care whether he has the same name or not -or looks like me, either?" Не все ли мне равно, как его фамилия и похож он на меня или нет. His expression at the moment was particularly sour. Он был очень зол. "Gilbert!" pleaded his mother, reprovingly. - Гилберт! - с упреком воскликнула миссис Грифитс. "How can you talk so? And to your sister, too?" - Как ты говоришь с сестрой! "Well, I don't want to do anything in connection with this young man if it's going to cause any hard feelings here," went on Griffiths senior. - Ну, я не стану ничего делать для этого молодого человека, если из-за него тут разгораются страсти,- сказал Грифитс-старший. "All I know is that his father was never very practical and I doubt if Clyde has ever had a real chance." (His son winced at this friendly and familiar use of his cousin's first name.) - Но его отец никогда не был практичным человеком, и я подозреваю, что у Клайда до сих пор не было никакой возможности выйти в люди. (Гилберта передернуло, когда отец так дружески и фамильярно назвал двоюродного брата по имени). "My only idea in bringing him on here was to give him a start. Я предложил ему перебраться сюда просто потому, что хотел помочь ему сделать первый шаг. I haven't the faintest idea whether he would make good or not. Понятия не имею, выйдет ли из него толк. He might and again he might not. Может быть, он сумеет работать, а может быть, и нет. If he didn't -" He threw up one hand as much as tosay, Если нет... - И он сделал жест рукой, как бы желая сказать: "If he doesn't, we will have to toss him aside, of course." "Если нет, мы, разумеется, от него избавимся". "Well, I think that's very kind of you, father," observed Mrs. Griffiths, pleasantly and diplomatically. - Что ж, по-моему, это очень великодушно с твоей стороны, - любезно и дипломатично заметила миссис Грифитс. "I hope he proves satisfactory." - Надеюсь, он выдержит испытание. "And there's another thing," added Griffiths wisely and sententiously. - И вот еще что, - многозначительно прибавил отец семейства. "I don't expect this young man, so long as he is in my employ and just because he's a nephew of mine, to be treated differently to any other employee in the factory. - Я вовсе не желаю, чтобы к этому молодому человеку, пока он будет служить у меня на фабрике, относились иначе, чем ко всем служащим, только потому, что он мой племянник. He's coming here to work - not play. Он приезжает сюда работать, а не развлекаться. And while he is here, trying, I don't expect any of you to pay him any social attention - not the slightest. И, пока он будет здесь на испытании, вам незачем завязывать с ним светские отношения, - ни в коем случае. He's not the sort of boy anyhow, that would want to put himself on us - at least he didn't impress me that way, and he wouldn't be coming down here with any notion that he was to be placed on an equal footing with any of us. Мне кажется, он не из навязчивых и не вообразит, что мы здесь примем его как равного. That would be silly. Это было бы глупо. Later on, if he proves that he is really worth while, able to take care of himself, knows his place and keeps it, and any of you wanted to show him any little attention, well, then it will be time enough to see, but not before then." Позже, если он докажет, что действительно стоит того, способен сам позаботиться о себе, знает свое место и не выскакивает вперед, и если кому-нибудь из вас захочется оказать ему немножко внимания, - ну что ж, тогда посмотрим... но не раньше! By then, the maid, Amanda, assistant to Mrs. Truesdale, was taking away the dinner plates and preparing to serve the dessert. Тем временем служанка Аманда, помощница миссис Трюсдейл, убрала со стола остатки обеда и подала десерт. But as Mr. Griffiths rarely ate dessert, and usually chose this period, unless company was present, to look after certain stock and banking matters which he kept in a small desk in the library, he now pushed back his chair, arose, excusing himself to his family, and walked into the library adjoining. Глава семьи редко ел сладкое и обычно, если не было посторонних просматривал в это время биржевые и банковские бюллетени, которые хранились у него в маленькой конторке в библиотеке; так и сегодня - он отодвинул стул, встал и, извинившись перед женой и детьми, ушел в библиотеку, которая помещалась рядом со столовой. The others remained. Остальные принялись за десерт. "I would like to see what he's like, wouldn't you?" - Хотела бы я посмотреть, какой он, этот двоюродный брат, - сказала Майра. Myra asked her mother. - А ты, мама? "Yes. - Я тоже. And I do hope he measures up to all of your father's expectations. Надеюсь, он постарается оправдать ожидания вашего отца. He will not feel right if he doesn't." Было бы нехорошо с его стороны, если бы он этого не сделал. "I can't get this," observed Gilbert, "bringing people on now when we can hardly take care of those we have. - Я все-таки не понимаю, - заметил Гилберт, -зачем нам выписывать еще людей, когда мы с трудом можем дать работу своим, здешним. And besides, imagine what the bunch around here will say if they find out that our cousin was only a bell-hop before coming here!" И потом, вообразите, какие тут пойдут разговоры, когда все узнают, что наш двоюродный брат до приезда сюда был всего-навсего рассыльным. "Oh, well, they won't have to know that, will they?" said Myra. - Но как об этом узнают? - сказала Майра. "Oh, won't they? - Как узнают? Well, what's to prevent him from speaking about it -unless we tell him not to - or some one coming along who has seen him there." А как мы можем помешать ему рассказывать о себе? Тогда придется специально предупредить его. И потом, сюда может приехать кто-нибудь, кто видел его там. His eyes snapped viciously. - В глазах Гилберта вспыхнул недобрый огонек. "At any rate, I hope he doesn't. - Впрочем, я надеюсь, что он не станет болтать. It certainly wouldn't do us any good around here." Это, конечно, не принесло бы нам ничего хорошего. And Bella added, "I hope he's not dull as Uncle Allen's two boys. - А я надеюсь, что он не такой скучный, как сыновья дяди Аллена. They're the most uninteresting boys I ever did see." По-моему, это самые неинтересные молодые люди на свете. "Bella," cautioned her mother once more. ? Chapter 3 - Белла! - снова остановила ее миссис Грифитс. 3 T he Clyde whom Samuel Griffiths described as having met at the Union League Club in Chicago, was a somewhat modified version of the one who had fled from Kansas City three years before. Клайд, которого Сэмюэл Грифитс встретил в чикагском "Юнион клубе", был уже не тем юнцом, что бежал из Канзас-Сити три года назад. He was now twenty, a little taller and more firmly but scarcely any more robustly built, and considerably more experienced, of course. Ему теперь исполнилось двадцать лет: он стал выше, крепче, хотя вряд ли намного сильнее, и, конечно, приобрел немалый жизненный опыт. For since leaving his home and work in Kansas City and coming in contact with some rough usage in the world - humble tasks, wretched rooms, no intimates to speak of, plus the compulsion to make his own way as best he might - he had developed a kind of self-reliance and smoothness of address such as one would scarcely have credited him with three years before. После того как он бросил дом и службу в Канзас-Сити, ему пришлось столкнуться с многими жизненными трудностями: он узнал, что значит выполнять тяжелую, унизительную работу, ютиться по жалким углам, не иметь ни близких, ни друзей и самому пробивать себе дорогу в жизни. И постепенно в нем развилась известная уверенность в себе, вкрадчивость и такт, на какие за три года перед тем никто не счел бы его способным. There was about him now, although he was not nearly so smartly dressed as when he left Kansas City, a kind of conscious gentility of manner which pleased, even though it did not at first arrest attention. Он теперь одевался далеко не так элегантно, как во время работы в "Грин-Дэвидсон", зато у него выработалось благородство манер, которое производило хорошее впечатление, хотя и не бросалось сразу в глаза. Also, and this was considerably different from the Clyde who had crept away from Kansas City in a box car, he had much more of an air of caution and reserve. Но главное, - и это особенно отличало его от Клайда прежних дней, удравшего из Канзас-Сити в товарном вагоне, - он стал гораздо осторожнее и сдержаннее. For ever since he had fled from Kansas City, and by one humble device and another forced to make his way, he had been coming to the conclusion that on himself alone depended his future. Ибо с тех пор как он бежал из Канзас-Сити и должен был пускаться на всяческие ухищрения, чтобы просуществовать, он понял, что его будущее зависит только от него самого. His family, as he now definitely sensed, could do nothing for him. Его родные - в этом он окончательно убедился -ничем не могли ему помочь. They were too impractical and too poor - his mother, father, Esta, all of them. Все они - и мать, и отец, и Эста - были слишком непрактичны и слишком бедны. At the same time, in spite of all their difficulties, he could not now help but feel drawn to them, his mother in particular, and the old home life that had surrounded him as a boy - his brother and sisters, Esta included, since she, too, as he now saw it, had been brought no lower than he by circumstances over which she probably had no more control. Но в то же время, несмотря на все их затруднения, его сейчас тянуло к ним, особенно к матери, и ко всей старой домашней жизни, которая была привычна ему с детства, - к брату, к сестрам, даже к Эсте; теперь он хорошо понимал, что она, как и он сам, стала жертвой обстоятельств, не зависевших от ее воли. And often, his thoughts and mood had gone back with a definite and disconcerting pang because of the way in which he had treated his mother as well as the way in which his career in Kansas City had been suddenly interrupted - his loss of Hortense Briggs - a severe blow; the troubles that had come to him since; the trouble that must have come to his mother and Esta because of him. Часто он с мучительной болью вспоминал о прошлом: как он обращался с матерю, как внезапно прервалась его карьера в Канзас-Сити, каким ударом была для него потеря Гортензии Бригс... Сколько тяжелого перенес он с тех пор и сколько горя, должно быть, доставил матери и Эсте! On reaching St. Louis two days later after his flight, and after having been most painfully bundled out into the snow a hundred miles from Kansas City in the gray of a winter morning, and at the same time relieved of his watch and overcoat by two brakemen who had found him hiding in the car, he had picked up a Kansas City paper - The Star - only to realize that his worst fear in regard to all that had occurred had come true. Через два дня после своего бегства из Канзас-Сити он добрался до Сент-Луиса; на полпути двое кондукторов нашли его, спрятавшегося в товарном вагоне, и в серое зимнее утро он оказался на снегу, в ста милях от Канзас-Сити, избитый, оглушенный падением; кондукторы избавили его от часов и теплого пальто. В Сент-Луисе ему попался номер канзасской газеты "Стар", и тут он узнал, что его худшие опасения оправдались. For there, under a two-column head, and with fully a column and a half of reading matter below, was the full story of all that had happened: a little girl, the eleven-year-old daughter of a well-to-do Kansas City family, knocked down and almost instantly killed -she had died an hour later; Sparser and Miss Sipe in a hospital and under arrest at the same time, guarded by a policeman sitting in the hospital awaiting their recovery; a splendid car very seriously damaged; Sparser's father, in the absence of the owner of the car for whom he worked, at once incensed and made terribly unhappy by the folly and seeming criminality and recklessness of his son. Газета посвящала полтора столбца на первой странице под крупным заголовком подробному описанию случившегося: убита одиннадцатилетняя девочка, дочь состоятельных, хорошо известных в Канзасе родителей (она была сбита с ног, попала под колеса и через час умерла); Спарсер и мисс Сайп находятся в госпитале под арестом; при них, в ожидании их выздоровления, дежурит полицейский; великолепный автомобиль серьезно поврежден; отец Спарсера, служивший у владельца машины, в гневе и отчаянии из-за сумасбродного и явно преступного поведения сына. But what was worse, the unfortunate Sparser had already been charged with larceny and homicide, and wishing, no doubt, to minimize his own share in this grave catastrophe, had not only revealed the names of all who were with him in the car - the youths in particular and their hotel address - but had charged that they along with him were equally guilty, since they had urged him to make speed at the time and against his will - a claim which was true enough, as Clyde knew. Хуже того: злополучный Спарсер, которому уже предъявили обвинение в краже и убийстве, желая, без сомнения, уменьшить свою вину в этой катастрофе, не только назвал имена всех участников поездки и дал адрес отеля, где служили молодые люди, но и заявил что все они наравне с ним виноваты в случившемся, так как вынуждали его, вопреки его желанию, ехать быстрее, - вполне справедливое обвинение, как знал Клайд. And Mr. Squires, on being interviewed at the hotel, had furnished the police and the newspapers with the names of their parents and their home addresses. А в отеле Скуайрс сообщил полиции и газетам имена родителей всех, кто у него служил, и их домашние адреса. This last was the sharpest blow of all. Это было самым тяжким ударом. For there followed disturbing pictures of how their respective parents or relatives had taken it on being informed of their sins. Далее следовало волнующее описание того, как были потрясены все родные, узнав об их проступке. Mrs. Ratterer, Tom's mother, had cried and declared her boy was a good boy, and had not meant to do any harm, she was sure. Миссис Ретерер, мать Тома, расплакалась и заявила, что ее сын - хороший мальчик и, конечно, не хотел сделать ничего дурного, она в этом уверена. And Mrs. Hegglund - Oscar's devoted but aged mother - had said that there was not a more honest or generous soul and that he must have been drinking. А миссис Хегленд - пожилая женщина, любящая мать, - сказала, что ее Оскар честнейший и благороднейший юноша в мире и что его, наверно, напоили. And at his own home - The Star had described his mother as standing, pale, very startled and very distressed, clasping and unclasping her hands and looking as though she were scarcely able to grasp what was meant, unwilling to believe that her son had been one of the party and assuring all that he would most certainly return soon and explain all, and that there must be some mistake. В доме Грифитсов, как описывала "Стар", мать стояла бледная, очень испуганная и расстроенная, ломая руки, и, казалось, не понимала, что произошло: она не хотела верить, что ее сын участвовал в этой прогулке; тут какое-то недоразумение, утверждала она, сын, конечно, скоро вернется и все объяснит. However, he had not returned. Но Клайд не вернулся. Nor had he heard anything more after that. For, owing to his fear of the police, as well as of his mother - her sorrowful, hopeless eyes, he had not written for months, and then a letter to his mother only to say that he was well and that she must not worry. He gave neither name nor address. И больше он ничего не слышал об этом деле, потому что из страха и перед полицией, и перед самой матерью (он боялся ее скорбных, полных отчаяния глаз) он несколько месяцев не писал домой. Потом один раз написал, сообщил, что жив и здоров и просит мать не тревожиться о нем, но не назвал ни своего нового имени, ни адреса. Later, after that he had wandered on, essaying one small job and another, in St. Louis, Peoria, Chicago, Milwaukee - dishwashing in a restaurant, soda-clerking in a small outlying drug-store, attempting to learn to be a shoe clerk, a grocer's clerk, and what not; and being discharged and laid off and quitting because he did not like it. Он переезжал с места на место в поисках работы: был в Сент-Луисе, в Пеории, Чикаго, Милуоки. Он мыл посуду в ресторане, продавал содовую воду в маленькой захудалой аптеке, пробовал работать приказчиком в магазине обуви и в бакалейной лавке, - словом, брался за что попало, но все неудачно: либо ему давали расчет, либо сам он бросал работу, потому что она ему не нравилась. He had sent her ten dollars once - another time five, having, as he felt, that much to spare. Как-то он отложил из своих заработков и послал матери десять долларов и в другой раз - еще пять. After nearly a year and a half he had decided that the search must have lessened, his own part in the crime being forgotten, possibly, or by then not deemed sufficiently important to pursue - and when he was once more making a moderate living as the driver of a delivery wagon in Chicago, a job that paid him fifteen dollars a week, he resolved that he would write his mother, because now he could say that he had a decent place and had conducted himself respectably for a long time, although not under his own name. Года через полтора он решил, что розыски его, вероятно, прекратились и его участие в преступлении уже забыто или признано не настолько значительным, чтобы продолжать преследование. И когда ему удалось в Чикаго получить сносный заработок (он работал возчиком, разъезжал с фургоном, доставляя товары на дом, и это давало ему пятнадцать долларов в неделю), он решился написать матери: теперь он мог сообщить ей, что у него приличное место и что он давно уже ведет себя хорошо, хотя и скрывает свое настоящее имя. And so at that time, living in a hall bedroom on the West Side of Chicago - Paulina Street - he had written his mother the following letter: В это время он снимал койку в западной части города на Полина-стрит, и вот тогда-то он и написал такое письмо: DEAR MOTHER: "Дорогая мама! Are you still in Kansas City? Не знаю, живете ли вы еще в Канзас-Сити. I wish you would write and tell me. Напиши мне, пожалуйста, где вы и как живете. I would so like to hear from you again and to write you again, too, if you really want me to. Honestly I do, Ma. Мне очень хочется узнать все о вас и рассказать о себе. Честное слово, мама, я с радостью буду тебе писать, если только ты хочешь. I have been so lonely here. Я здесь так одинок. Only be careful and don't let any one know where I am yet. Но ты все-таки будь осторожна и никому не говори, где я. It won't do any good and might do a lot of harm just when I am trying so hard to get a start again. Из этого могут выйти большие неприятности, а я так старался начать новую жизнь и сейчас только что устроился. I didn't do anything wrong that time, myself. Really I didn't, although the papers said so - just went along. Поверь мне, я ничего плохого не сделал, правда, ничего, что бы там ни говорили газеты, - я только поехал вместе со всеми. But I was afraid they would punish me for something that I didn't do. Но я боялся, что меня накажут за то, чего я не делал. I just couldn't come back then. Я просто не мог тогда вернуться домой. I wasn't to blame and then I was afraid of what you and father might think. Я совсем не виноват, но я боялся, что подумаешь ты и отец. But they invited me, Ma. I didn't tell him to go any faster or to take that car like he said. Меня пригласили, и я поехал, но он сказал, что я просил его взять машину и подгонял его на обратном пути, - это неправда. He took it himself and invited me and the others to go along. Он сам взял машину и пригласил всех нас. Maybe we were all to blame for running down that little girl, but we didn't mean to. None of us. Может быть, мы все виноваты, что сбили девочку, но мы ведь этого не хотели. Это вышло нечаянно. And I have been so terribly sorry ever since. И мне ужасно жалко, что так случилось. Think of all the trouble I have caused you! Сколько горя я тебе причинил! And just at the time when you most needed me. И как раз в то время, когда тебе так нужна была моя помощь! Gee! Просто ужас! Mother, I hope you can forgive me. Can you? Но я все-таки надеюсь, что ты простишь меня, мама, - правда? I keep wondering how you are. Я очень хочу знать, как вы все живете. And Esta and Julia and Frank and Father. Как Эста, Джулия, Фрэнк, отец? I wish I knew where you are and what you are doing. Где вы и что делаете? You know how I feel about you, don't you, Ma? Ты же знаешь, как я люблю тебя, мама. I've got a lot more sense now, anyhow, I see things different than I used to. Теперь я кое-чему научился и лучше все понимаю. I want to do something in this world. Я хотел бы добиться какого-то положения в жизни. I want to be successful. Надеюсь, что мне повезет. I have only a fair place now, not as good as I had in K. C., but fair, and not in the same line. У меня теперь довольно хорошее место, правда, не такое, как в Канзас-Сити, но все-таки вполне приличное, хотя и в другом роде. But I want something better, though I don't want to go back in the hotel business either if I can help it. Но я хочу добиться чего-нибудь лучшего. Только я постараюсь больше не работать в гостиницах. It's not so very good for a young man like me - too high-flying, I guess. Это не подходящее дело для таких, как я. По-моему, не стоит забираться так высоко. You see I know a lot more than I did back there. Видишь, я теперь поумнел. They like me all right where I am, but I got to get on in this world. Там, где я служу, мною довольны, но я хочу достигнуть лучшего положения. Besides I am not really making more than my expenses here now, just my room and board and clothes but I am trying to save a little in order to get into some line where I can work up and learn something. Кроме того, зарабатываю я не так много, хватает только на самое необходимое: комната, стол, одежда. Но я все-таки стараюсь понемножку откладывать, потому что хочу найти себе какое-нибудь подходящее занятие, чтобы можно было чему-нибудь научиться. A person has to have a line of some kind these days. I see that now. В наше время каждый человек должен иметь специальность, теперь я это понимаю. Won't you write me and tell me how you all are and what you are doing? I'd like to know. Напиши мне, мама, обо всем, я очень хочу знать, как вы все живете и что делаете. Give my love to Frank and Julia and Father and Esta, if they are all still there. Передай привет Фрэнку, Джулии, отцу и Эсте, если все они еще живут с тобой. I love you just the same and I guess you care for me a little, anyhow, don't you? Я люблю тебя по-прежнему и надеюсь, что ты все-таки тоже немножко любишь меня. Правда? I won't sign my real name, because it may be dangerous yet (I haven't been using it since I left K. Я не подписываюсь настоящим именем, потому что это может быть еще рискованно (я не называл себя так с тех пор, как уехал из Канзас-Сити). C.) But I'll give you my other one, which I'm going to leave off pretty soon and take up my old one. Подписываюсь другим именем, но надеюсь, что очень скоро смогу отказаться от него и снова носить настоящую фамилию. Wish I could do it now, but I'm afraid to yet. Хотел бы сделать это теперь, но пока еще боюсь. You can address me, if you will, as HARRY TENET, General Delivery, Chicago Если захочешь написать мне, адресуй письма Гарри Тенету, до востребования, Чикаго. I'll call for it in a few days. Буду ждать скорого ответа. I sign this way so as not to cause you or me any more trouble, see? Подписываюсь так, чтобы Не доставить ни вам, ни себе еще новых неприятностей, понимаешь? But as soon as I feel more sure that this other thing has blown over, I'll use my own name again sure. Но как только буду вполне уверен, что с той историей покончено, я, конечно, снова возьму свое настоящее имя. Lovingly, YOUR SON. Твой любящий сын". He drew a line where his real name should be and underneath wrote "you know" and mailed the letter. Вместо подписи он провел черту, написал под нею "ты знаешь" и отправил письмо. Following that, because his mother had been anxious about him all this time and wondering where he was, he soon received a letter, postmarked Denver, which surprised him very much, for he had expected to hear from her as still in Kansas City. И так как мать, не зная, где он находится, непрестанно тревожилась о нем, он очень скоро получил ответное письмо; на конверте стоял почтовый штемпель Денвера, это очень удивило Клайда, так как он думал, что семья все еще живет в Канзас-Сити. DEAR SON: "Дорогой сын! I was surprised and so glad to get my boy's letter and to know that you were alive and safe. Я очень удивилась и обрадовалась, когда получила письмо от моего мальчика и узнала, что он жив и здоров. I had hoped and prayed that you would return to the straight and narrow path - the only path that will ever lead you to success and happiness of any kind, and that God would let me hear from you as safe and well and working somewhere and doing well. Я все время надеялась и молилась, чтобы ты вновь вернулся на стезю добродетели - единственный путь, который может привести тебя к успеху и счастью, - и чтобы господь позволил мне получить известие от тебя и узнать, что ты жив и здоров и трудишься и живешь честно. And now he has rewarded my prayers. И вот бог услышал мои молитвы. I knew he would. Я знала, что он меня услышит. Blessed be His holy name. Да будет благословенно его святое имя! Not that I blame you altogether for all that terrible trouble you got into and bringing so much suffering and disgrace on yourself and us - for well I know how the devil tempts and pursues all of us mortals and particularly just such a child as you. Я не осуждаю тебя за то страшное несчастье, которое постигло тебя, и за те страдания и позор, которые ты навлек на себя и на всех нас, ибо я хорошо знаю, как дьявол искушает и преследует всех нас, смертных, и особенно такое дитя, как ты. Oh, my son, if you only knew how you must be on your guard to avoid these pitfalls. Если бы ты знал, мой сын, как должно остерегаться, чтобы избегнуть сетей дьявола! And you have such a long road ahead of you. Ведь перед тобой лежит долгий путь. Will you be ever watchful and try always to cling to the teachings of our Saviour that your mother has always tried to impress upon the minds and hearts of all you dear children? Будешь ли ты всегда бдителен и постараешься ли оставаться верным учению нашего Спасителя, которое я старалась запечатлеть в умах и сердцах моих дорогих детей? Will you stop and listen to the voice of our Lord that is ever with us, guiding our footsteps safely up the rocky path that leads to a heaven more beautiful than we can ever imagine here? Остановишься ли ты и прислушаешься ли к голосу нашего господа, который всегда с нами и направляет наши стопы по каменистому пути, что ведет в царство небесное, более прекрасное, чем мы в нашей земной жизни можем себе представить? Promise me, my child, that you will hold fast to all your early teachings and always bear in mind that "right is might," and my boy, never, never, take a drink of any kind no matter who offers it to you. Обещай мне, дитя мое, что ты будешь твердо следовать наставлениям, полученным тобою в детстве, и всегда будешь помнить, что сила - в справедливости, и никогда, никогда, мой мальчик, не прикасайся к вину, кто бы тебе его ни предлагал. There is where the devil reigns in all his glory and is ever ready to triumph over the weak one. Вот где дьявол царит во всей своей славе и всегда готов восторжествовать над слабым. Remember always what I have told you so often Помни всегда то, что я тебе так часто говорила: "Strong drink is raging and wine is a mocker," and it is my earnest prayer that these words will ring in your ears every time you are tempted - for I am sure now that that was perhaps the real cause of that terrible accident. "Вино - обманщик, пить - значит впасть в безумие, кто поддается обману - тот не мудр". Моя самая горячая молитва теперь о том, чтобы эти слова раздавались в ушах твоих всякий раз, как тебя посетит искушение, ибо я убеждена, что именно вино было истинной причиной того страшного несчастья. I suffered terribly over that, Clyde, and just at the time when I had such a dreadful ordeal to face with Esta. Я много перестрадала тогда из-за тебя, Клайд, и все это произошло как раз в то время, когда мне пришлось вынести такое страшное испытание из-за Эсты. I almost lost her. Я едва не потеряла ее. She had such an awful time. Она была так плоха. The poor child paid dearly for her sin. Бедное дитя, она дорого заплатила за свой грех! We had to go in debt so deep and it took so long to work it out - but finally we did and now things are not as bad as they were, quite. Нам пришлось, наделать долгов и потом долго работать, чтобы их выплатить. Но теперь мы наконец расплатились, и наши дела уже не так плохи, как прежде. As you see, we are now in Denver. Как видишь, мы теперь в Денвере. We have a mission of our own here now with housing quarters for all of us. Besides we have a few rooms to rent which Esta, and you know she is now Mrs. Nixon, of course, takes care of. У нас здесь собственная миссия: она помещается в большом доме, так что всем нам хватает места, и мы еще сдаем несколько комнат, - этим ведает Эста. She has a fine little boy who reminds your father and me of you so much when you were a baby. Кстати, она теперь миссис Никсон. У нее прелестный мальчик, он очень напоминает нам с отцом тебя, когда ты был ребенком. He does little things that are you all over again so many times that we almost feel that you are with us again - as you were. Глядя на его проказы, мы так часто вспоминаем тебя, что нам даже кажется, будто ты снова стал маленьким и вернулся к нам. It is comforting, too, sometimes. И это нас Немного утешает. Frank and Julie have grown so and are quite a help to me. Фрэнк и Джулия очень выросли и стали настоящими моими помощниками. Frank has a paper route and earns a little money which helps. Фрэнк разносит газеты и кое-что зарабатывает -это тоже помощь. Esta wants to keep them in school just as long as we can. Эста хочет, чтобы они оба, пока у нас хватит сил, продолжали учиться в школе. Your father is not very well, but of course, he is getting older, and he does the best he can. Отец не совсем здоров, но это понятно: ведь он уже не молод. Все-таки он делает все, что может. I am awful glad, Clyde, that you are trying so hard to better yourself in every way and last night your father was saying again that your uncle, Samuel Griffiths, of Lycurgus, is so rich and successful and I thought that maybe if you wrote him and asked him to give you something there so that you could learn the business, perhaps he would. Я очень рада, Клайд, что ты так стремишься выйти в люди. Вчера вечером мы с отцом опять говорили о твоем дяде Сэмюэле Грифитсе из Ликурга: он очень богат, и если бы ты написал ему и попросил его взять тебя в свое дело, чтобы ты научился чему-нибудь, я думаю, он сделал бы это для тебя. I don't see why he wouldn't. Сомневаюсь, чтобы он отказал. After all you are his nephew. В конце концов, ведь ты ему родной племянник. You know he has a great collar business there in Lycurgus and he is very rich, so they say. Ты знаешь, у него большая фабрика воротничков в Ликурге, и, говорят, он очень богатый человек. Why don't you write him and see? Почему бы тебе не написать ему? Somehow I feel that perhaps he would find a place for you and then you would have something sure to work for. Мне кажется, он найдет для тебя место, и тогда тебе откроется какая-то будущность. Let me know if you do and what he says. Если ты ему напишешь, дай мне знать, что он тебе ответит. I want to hear from you often, Clyde. Я хочу, чтобы ты почаще сообщал о себе, Клайд. Please write and let us know all about you and how you are getting along. Пожалуйста, пиши о себе и о своей жизни. Won't you? Я буду ждать. Of course we love you as much as ever, and will do our best always to try to guide you right. Все мы, конечно, по-прежнему любим тебя и всегда готовы помочь тебе советом. We want you to succeed more than you know, but we also want you to be a good boy, and live a clean, righteous life, for, my son, what matter it if a man gaineth the whole world and loseth his own soul? От всей души желаем тебе успеха и желаем также, чтобы ты был хорошим мальчиком и жил чистой и праведной жизнью. Помни, дитя мое: какая польза человеку, если он весь мир приобретет, а душу свою погубит? Write your mother, Clyde, and bear in mind that her love is always with you - guiding you - pleading with you to do right in the name of the Lord. Пиши мне, Клайд, и не забывай, что любовь твоей матери всегда с тобой, она руководит тобой и наставляет на путь истинный во имя господне. Affectionately, MOTHER. Любящая тебя мать". And so it was that Clyde had begun to think of his uncle Samuel and his great business long before he encountered him. Вот как случилось, что Клайд начал думать о дяде Сэмюэле и его фабрике задолго до встречи с ним. He had also experienced an enormous relief in learning that his parents were no longer in the same financial difficulties they were when he left, and safely housed in a hotel, or at least a lodging house, probably connected with this new mission. В то же время Клайд почувствовал огромное облегчение, узнав, что его родители уже не испытывают такой тяжелой нужды, в какой он их оставил, и живут благополучно: очевидно, эта новая миссия связана с чем-то вроде отеля или, по крайней мере, меблированных комнат. Then two months after he had received his mother's first letter and while he was deciding almost every day that he must do something, and that forthwith, he chanced one day to deliver to the Union League Club on Jackson Boulevard a package of ties and handkerchiefs which some visitor to Chicago had purchased at the store, for which he worked. Прошло два месяца с тех пор, как он получил от матери первое письмо, и почти каждый день он говорил себе, что надо немедленно что-то предпринять. И вот однажды ему надо было доставить из магазина, где он служил, пакет с галстуками и носовыми платками какому-то приезжему, остановившемуся в "Юнион клубе" на бульваре Джексона. Upon entering, who should he come in contact with but Ratterer in the uniform of a club employee. He was in charge of inquiry and packages at the door. Войдя в клуб, Клайд вдруг столкнулся не с кем иным, как с Ретерером, одетым в форму служащего клуба: его обязанностью было давать справки входящим и принимать багаж. Although neither he nor Ratterer quite grasped immediately the fact that they were confronting one another again, after a moment Ratterer had exclaimed: В первое мгновение оба совсем опешили. Первым пришел в себя Ретерер. "Clyde!" And then seizing him by an arm, he added enthusiastically and yet cautiously in a very low tone: - Клайд! - воскликнул он, схватив товарища за рукав, и прибавил радостно, но все же из осторожности понизив голос: - Черт! "Well, of all things! The devil! Whaddya know? Вот так встреча! Put 'er there. Клади пакет сюда. Where do you come from anyhow?" Откуда ты взялся? And Clyde, equally excited, exclaimed, И Клайд, тоже взволнованный, воскликнул: "Well, by jing, if it ain't Tom. - Вот так штука! Да это ж Том! Whaddya know? Как дела? You working here?" Ты здесь работаешь? Ratterer, who (like Clyde) had for the moment quite forgotten the troublesome secret which lay between them, added: Ретерер, так же как и Клайд, забывший в эту минуту печальную тайну, которая их связывала, ответил: "That's right. - Ясно, работаю. Surest thing you know. Верней верного! Been here for nearly a year, now." Я уже почти год здесь. Then with a sudden pull at Clyde's arm, as much as to say, "Silence!" he drew Clyde to one side, out of the hearing of the youth to whom he had been talking as Clyde came in, and added: Но тотчас дернул Клайда за руку, как бы призывая к молчанию, и торопливо отвел в сторону, чтобы их не слышал мальчик, с которым Ретерер говорил, когда вошел Клайд. "Ssh! - ТТТттт. тише! - продолжал он. I'm working here under my own name, but I'd rather not let 'em know I'm from K. C., see. - Я работаю здесь под своей фамилией, но никто не должен знать, что я из Канзас-Сити, понимаешь? I'm supposed to be from Cleveland." Все думают, что я из Кливленда. And with that he once more pressed Clyde's arm genially and looked him over. Он еще раз дружески сжал руку Клайда и оглядел его с головы до ног. And Clyde, equally moved, added: И Клайд, тоже взволнованный, сказал: "Sure. - Да, конечно. That's all right. Понимаю. Это правильно. I'm glad you were able to connect. Я рад, что ты меня узнал. My name's Tenet, Harry Tenet. Don't forget that." А меня зовут теперь Тенет, Гарри Тенет, не забудь! And both were radiantly happy because of old times' sake. И оба сияли от радости, вспоминая прошлое. But Ratterer, noticing Clyde's delivery uniform, observed: Но тут Ретерер заметил, что на Клайде форменная одежда служащего по доставке товаров. "Driving a delivery, eh? - Развозишь товары по домам? - спросил он. Gee, that's funny. - Вот забавно! You driving a delivery. Клайд возчик! Imagine. Подумать только! That kills me. Прямо глазам не верю. What do you want to do that for?" Чего ради ты за это взялся? Then seeing from Clyde's expression that his reference to his present position might not be the most pleasing thing in the world, since Clyde at once observed: Впрочем, он сразу понял по лицу Клайда, насколько тому неприятен разговор о его теперешнем положении, а когда Клайд коротко ответил: "Well, I've been up against it, sorta," he added: "У меня у самого душа не лежит к этой работе", -Ретерер прибавил: "But say, I want to see you. - Послушай, нам надо встретиться и поболтать как следует. Where are you living?" (Clyde told him.) Где ты живешь? (Клайд дал свой адрес.) Вот и хорошо. "That's all right. I get off here at six. Я освобождаюсь в шесть часов и зайду к тебе, когда ты кончишь работать. Why not drop around after you're through work. Or, I'll tell you - suppose we meet at - well, how about Henrici's on Randolph Street? Is that all right? Или вот что... давай лучше встретимся в кафе "Энричи" на Рэндолф-стрит. Ладно? At seven, say. Скажем, в семь часов. I get off at six and I can be over there by then if you can." Я освобождаюсь в шесть и могу быть там к семи, если тебе это удобно. Clyde, who was happy to the point of ecstasy in meeting Ratterer again, nodded a cheerful assent. Клайд весело кивнул в знак согласия: он был просто в восторге оттого, что встретился с Ретерером. He boarded his wagon and continued his deliveries, yet for the rest of the afternoon his mind was on this approaching meeting with Ratterer. Взобравшись на козлы своего фургона, он продолжал развозить товары, но все время, оставшееся до окончания работы, думал только о предстоящем свидании. And at five-thirty he hurried to his barn and then to his boarding house on the west side, where he donned his street clothes, then hastened to Henrici's. В половине шестого он поспешил в конюшню, а затем к себе домой, в дешевые меблированные комнаты с пансионом в западной части города; переодевшись в выходной костюм, он быстро пошел к "Энричи". He had not been standing on the corner a minute before Ratterer appeared, very genial and friendly and dressed, if anything, more neatly than ever. Не простоял он на углу и минуты, как появился Ретерер, веселый, дружески приветливый и одетый лучше прежнего. "Gee, it's good to have a look at you, old socks!" he began. - Ну до чего ж я рад тебя видеть, старина, - начал он. "Do you know you're the only one of that bunch that I've seen since I left K. C.? - Знаешь, с тех пор как я удрал из Канзас-Сити, я встречаю тебя первого из всей нашей компании. That's right. Вот как! My sister wrote me after we left home that no one seemed to know what became of either Higby or Heggie, or you, either. Сестра писала мне, что никто ничего не знал тогда ни про Хигби, ни про Хегленда, ни про тебя. They sent that fellow Sparser up for a year - did you hear that? А этого Спарсера засадили на год, слыхал? Tough, eh? Скверно, правда? But not so much for killing the little girl, but for taking the car and running it without a license and not stopping when signaled. И больше не за то, что задавил девочку, а за то, что взял чужую машину, и ездил, не имея шоферских прав, и не остановился по свистку полисмена. That's what they got him for. Вот за это его и упрятали. But say,"- he lowered his voice most significantly at this point - "we'da got that if they'd got us. И знаешь, - тут Ретерер многозначительно понизил голос, - нам всем было бы то же самое, если бы нас поймали. Oh, gee, I was scared. Ну и трусил же я! And run?" А как удирал! Только пятки сверкали! And once more he began to laugh, but rather hysterically at that. - И он снова засмеялся, на этот раз немного истерическим смехом. "What a wallop, eh? An' us leavin' him and that girl in the car. Oh, say. - А как мы бросили его с этой девчонкой в машине, подумать только! Tough, what? Скверно, а? Just what else could a fellow do, though? Но что тут было делать? No need of all of us going up, eh? Ведь не стоило же всем лезть в лапы полиции, верно? What was her name? Как бишь ее звали... Laura Sipe. Да, Лора Сайп. An' you cut out before I saw you, even. А ты смылся так быстро, что я и не заметил. And that little Briggs girl of yours did, too. И эта твоя девчонка. Бригс - тоже. Did you go home with her?" Ты ее провожал, что ли? Clyde shook his head negatively. Клайд покачал головой. "I should say I didn't," he exclaimed. - Нет, я ее не провожал, - признался он. "Well, where did you go then?" he asked. - Куда же ты девался? - спросил Ретерер. Clyde told him. Клайд объяснил. And after he had set forth a full picture of his own wayfarings, Ratterer returned with: И после того как он подробно описал все свои странствия, Ретерер снова заговорил: "Gee, you didn't know that that little Briggs girl left with a guy from out there for New York right after that, did you? - Значит, ты не знаешь, что малютка Бригс сразу после этого случая укатила с одним парнем в Нью-Йорк? Some fellow who worked in a cigar store, so Louise told me. С каким-то продавцом из табачного магазина, мне Луиза написала. She saw her afterwards just before she left with a new fur coat and all." (Clyde winced sadly.) "Gee, but you were a sucker to fool around with her. Она видела эту девчонку перед отъездом, в новом меховом жакете, ну и вообще. (Клайд болезненно поморщился.) Ну и глуп же ты был, что бегал за нею! She didn't care for you or nobody. Она вовсе не думала о тебе, да и вообще ни о ком. But you was pretty much gone on her, I guess, eh?" А ты, по-моему, здорово в нее врезался, верно? And he grinned at Clyde amusedly, and chucked him under the arm, in his old teasing way. Он состроил забавную гримасу и толкнул Клайда в бок, поддразнивая его по старой привычке. But in regard to himself, he proceeded to unfold a tale of only modest adventure, which was very different from the one Clyde had narrated, a tale which had less of nerves and worry and more of a sturdy courage and faith in his own luck and possibilities. Потом Ретерер рассказал о себе; его история была не столь богата приключениями, и, в отличие от истории Клайда, тут речь шла меньше о волнениях и тревогах, а больше об упорном мужестве, о вере в свое счастье и способности. And finally he had "caught on" to this, because, as he phrased it, "you can always get something in Chi." В конце концов он пристроился на эту работу, потому что, как он выразился, в Чикаго всегда можно что-нибудь ухватить. And here he had been ever since -"very quiet, of course," but no one had ever said a word to him. Так он с тех пор и живет здесь, - "совсем смирно, конечно", - зато никто ни в чем не может его упрекнуть. And forthwith, he began to explain that just at present there wasn't anything in the Union League, but that he would talk to Mr. Haley who was superintendent of the club - and that if Clyde wanted to, and Mr. Haley knew of anything, he would try and find out if there was an opening anywhere, or likely to be, and if so, Clyde could slip into it. И сразу же он стал объяснять, что сейчас в "Юнион клубе" мест нет, но если Клайд хочет, он поговорит с мистером Хейли, управляющим; может быть, мистер Хейли узнает, не найдется ли где-нибудь вакансия, тогда Клайду можно будет устроиться получше. "But can that worry stuff," he said to Clyde toward the end of the evening. - И не вешай ты нос, - сказал он Клайду в конце вечера. "It don't get you nothing." - Толку от этого мало. And then only two days after this most encouraging conversation, and while Clyde was still debating whether he would resign his job, resume his true name and canvass the various hotels in search of work, a note came to his room, brought by one of the bell-boys of the Union League which read: Всего через, два дня после этого весьма ободряющего разговора, в то время как Клайд все еще раздумывал, не отказаться ли ему от службы, не назваться ли опять настоящим именем и не пойти ли по здешним отелям в поисках работы, рассыльный из "Юнион клуба" принес ему на дом записку. В записке говорилось: "See Mr. Lightall at the Great Northern before noon to-morrow. "Повидайся завтра утром с мистером Лайтолом в "Большом Северном". There's a vacancy over there. Там есть вакансия. It ain't the very best, but it'll get you something better later." Место не очень хорошее, но потом легче будет найти что-нибудь получше". And accordingly Clyde, after telephoning his department manager that he was ill and would not be able to work that day, made his way to this hotel in his very best clothes. Клайд сейчас же сообщил по телефону своему непосредственному начальнику, что заболел и не может сегодня выйти на работу, а затем, облачившись в свой лучший костюм, отправился в указанный отель. And on the strength of what references he could give, was allowed to go to work; and much to his relief under his own name. Здесь на основании представленных им рекомендаций он был принят на службу, и притом, к большому своему облегчению, под настоящим именем. Also, to his gratification, his salary was fixed at twenty dollars a month, meals included. Доволен он был и тем, что ему назначили двадцать долларов жалованья в месяц и, кроме того, обед. But the tips, as he now learned, aggregated not more than ten a week - yet that, counting meals was far more than he was now getting as he comforted himself; and so much easier work, even if it did take him back into the old line, where he still feared to be seen and arrested. Правда, чаевые, как он уже знал, здесь составляли не более десяти долларов в неделю, однако, утешал он себя, если считать питание, он все-таки будет зарабатывать гораздо больше, чем до сих пор, и притом это куда легче, чем ездить с фургоном. Его смущало только, что он опять возвращается к службе в отеле и что его могут узнать и арестовать. It was not so very long after this - not more than three months - before a vacancy occurred in the Union League staff. Но вскоре после этого - месяца через три, не больше - открылась вакансия в "Юнион клубе". Ratterer, having some time before established himself as day assistant to the club staff captain, and being on good terms with him, was able to say to the latter that he knew exactly the man for the place - Clyde Griffiths - then employed at the Great Northern. Ретерер к тому времени получил повышение и был назначен помощником заведующего всем персоналом отеля; они были в хороших отношениях, и Ретерер сказал заведующему, что может порекомендовать на освободившееся место очень подходящего человека: это некий Клайд Грифитс, он служит в "Большом Северном". And accordingly, Clyde was sent for, and being carefully coached beforehand by Ratterer as to how to approach his new superior, and what to say, he was given the place. Затем Ретерер вызвал Клайда, тщательно растолковал ему, как надо представиться новому начальству и что говорить, и Клайд получил работу в клубе. And here, very different from the Great Northern and superior from a social and material point of view, as Clyde saw it, to even the Green-Davidson, he was able once more to view at close range a type of life that most affected, unfortunately, his bump of position and distinction. Он сразу же увидел, что это - заведение более высокого разряда, чем "Большой Северный" или даже "Грин-Дэвидсон", предназначенное для людей состоятельных, с именем и положением; здесь он снова получил возможность близко наблюдать тот строй жизни, который, на беду Клайда, задевал в его душе струнки тщеславия и подстегивал его стремление выдвинуться. For to this club from day to day came or went such a company of seemingly mentally and socially worldly elect as he had never seen anywhere before, the self-integrated and self-centered from not only all of the states of his native land but from all countries and continents. В этот клуб постоянно съезжались люди, каких он прежде никогда не встречал, по-видимому, выдающиеся во всех отношениях представители избранного общества; Клайду казалось, что здесь собирается все лучшее не только со всех концов его родной страны, но из всех стран, со всех континентов. American politicians from the north, south, east, west - the principal politicians and bosses, or alleged statesmen of their particular regions - surgeons, scientists, arrived physicians, generals, literary and social figures, not only from America but from the world over. Тут бывали видные американские деятели с севера и юга, с востока и запада, выдающиеся политики и дельцы, а также ученые, хирурги, прославленные доктора, генералы, литераторы и общественные деятели не только Америки, но и всего света. Here also, a fact which impressed and even startled his sense of curiosity and awe, even - there was no faintest trace of that sex element which had characterized most of the phases of life to be seen in the Green-Davidson, and more recently the Great Northern. И еще одно поразило Клайда: с любопытством, даже с благоговейным изумлением он убедился, что в здешней атмосфере нет и следа той эротики, которой отличалась жизнь в "Грин-Дэвидсон", а совсем недавно - в "Большом Северном". In fact, in so far as he could remember, had seemed to run through and motivate nearly, if not quite all of the phases of life that he had thus far contacted. В самом деле, насколько он мог припомнить, дух сексуальности чувствовался во всем, был основой чуть ли не всего, что ему до сих пор приходилось видеть в отелях. But here was no sex - no trace of it. Здесь не было ничего подобного. No women were admitted to this club. Женщины вообще не допускались в клуб. These various distinguished individuals came and went, singly as a rule, and with the noiseless vigor and reserve that characterizes the ultra successful. Все эти выдающиеся личности приезжали и уезжали, как правило, в одиночку, без всякой шумихи, энергичные и сдержанные, что характерно для людей, достигших исключительного успеха. They often ate alone, conferred in pairs and groups, noiselessly - read their papers or books, or went here and there in swiftly driven automobiles - but for the most part seemed to be unaware of, or at least unaffected by, that element of passion, which, to his immature mind up to this time, had seemed to propel and disarrange so many things in those lesser worlds with which up to now he had been identified. Обычно они обедали в одиночестве, негромко беседовали, сходясь по двое, по трое, читали газеты и книги или разъезжали по городу на быстроходных машинах и, казалось, не ведали, что такое страсть, - по крайней мере, на них, видно, не действовало это чувство, которое, как доныне представлялось незрелому уму Клайда, всем движет и все будоражит в жизни простых смертных - таких, как он сам. Probably one could not attain to or retain one's place in so remarkable a world as this unless one were indifferent to sex, a disgraceful passion, of course. Вероятно, достигнуть видного положения и сохранить его в этом замечательном мире можно, только если будешь равнодушен к женщинам, освободишься от постыдной страсти к ним. And hence in the presence or under the eyes of such people one had to act and seem as though such thoughts as from time to time swayed one were far from one's mind. Поэтому, думал Клайд, в присутствии таких людей и у них на глазах нужно держаться так, словно тебе и в голову не приходят мысли, которые на самом деле иной раз выводят, тебя из всякого равновесия. After he had worked here a little while, under the influence of this organization and various personalities who came here, he had taken on a most gentlemanly and reserved air. И, поработав здесь короткое время, под влиянием этого учреждения и различных его посетителей, Клайд стал с виду настоящим джентльменом. When he was within the precincts of the club itself, he felt himself different from what he really was -more subdued, less romantic, more practical, certain that if he tried now, imitated the soberer people of the world, and those only, that some day he might succeed, if not greatly, at least much better than he had thus far. В стенах клуба он чувствовал себя совсем другим человеком: более сдержанным и практичным, не таким романтиком. Он был уверен, что теперь ему следует вновь попытать свои силы: подражая этим людям трезвого ума и только им, он в один прекрасный день добьется успеха, - быть может, не головокружительного, но, во всяком случае, значительно большего, чем до сих пор. And who knows? Кто знает? What if he worked very steadily and made only the right sort of contacts and conducted himself with the greatest care here, one of these very remarkable men whom he saw entering or departing from here might take a fancy to him and offer him a connection with something important somewhere, such as he had never had before, and that might lift him into a world such as he had never known. Если он будет упорно работать, заводить только хорошие знакомства и вести себя очень осторожно, быть может, кто-нибудь из этих замечательных людей - посетителей клуба -заинтересуется им, предложит ему где-нибудь какое-нибудь видное место и поможет подняться до уровня того общества, доступ в которое до сих пор был для него закрыт. For to say the truth, Clyde had a soul that was not destined to grow up. Надо сказать правду: Клайд по своему характеру неспособен был когда-либо стать вполне взрослым человеком. He lacked decidedly that mental clarity and inner directing application that in so many permits them to sort out from the facts and avenues of life the particular thing or things that make for their direct advancement. ? Chapter 4 Ему недоставало ясности мышления и внутренней целеустремленности - качеств, которые присущи большинству людей и позволяют им среди всех дорог и возможностей в жизни выбрать для себя самую подходящую. 4 H owever, as he now fancied, it was because he lacked an education that he had done so poorly. Однако сам Клайд объяснял все свои жизненные неудачи тем, что ему не хватало образования. Because of those various moves from city to city in his early youth, he had never been permitted to collect such a sum of practical training in any field as would permit him, so he thought, to aspire to the great worlds of which these men appeared to be a part. Когда он был мальчиком, непрерывные переезды семьи из города в город помешали ему учиться, накопить достаточно практических знаний в какой-либо области, чтобы он тоже мог стать членом высшего общества, к которому принадлежали все эти люди - посетители "Юнион клуба". Yet his soul now yearned for this. А между тем он всей душой стремился быть в их числе. The people who lived in fine houses, who stopped at great hotels, and had men like Mr. Squires, and the manager of the bell- hops here, to wait on them and arrange for their comfort. Эти джентльмены жили в прекрасных домах, останавливались в роскошных отелях, и люди вроде Скуайрса или здешнего начальника рассыльных служили им и заботились об их удобствах. And he was still a bell-hop. А он, Клайд, всего только рассыльный. And close to twenty-one. И ведь ему уже двадцать первый год! At times it made him very sad. Порою это его очень огорчало. He wished and wished that he could get into some work where he could rise and be somebody - not always remain a bell- hop, as at times he feared he might. Он все время мечтал найти какую-то другую работу, на которой он мог бы выдвинуться и сделать карьеру. Не оставаться же ему всю жизнь рассыльным! - мысль о такой возможности немало пугала его в иные минуты. About the time that he reached this conclusion in regard to himself and was meditating on some way to improve and safeguard his future, his uncle, Samuel Griffiths, arrived in Chicago. Придя к такому заключению, он стал размышлять, как бы ему обеспечить свое будущее, и в это время в Чикаго приехал его дядя Сэмюэл Грифитс. And having connections here which made a card to this club an obvious civility, he came directly to it and for several days was about the place conferring with individuals who came to see him, or hurrying to and fro to meet people and visit concerns whom he deemed it important to see. У него были здесь связи и знакомства, ему любезно предложили карточку в клуб, и он поселился здесь и в течение нескольких дней встречался со множеством людей, приходивших побеседовать с ним, или разъезжал по городу, занятый переговорами с различными людьми и фирмами, которые он считал нужным посетить. And it was not an hour after he arrived before Ratterer, who had charge of the pegboard at the door by day and who had but a moment before finished posting the name of this uncle on the board, signaled to Clyde, who came over. Не прошло и часа после его приезда, как Ретерер, ведавший записью прибывших и только что записавший на доске в вестибюле фамилию "Грифитс", подозвал Клайда. "Didn't you say you had an uncle or something by the name of Griffiths in the collar business somewhere in New York State?" - Послушай, ты, кажется, говорил, что у тебя есть какой-то дядя или родственник по фамилии Грифитс, фабрикант воротничков где-то в штате Нью-Йорк? "Sure," replied Clyde. "Samuel Griffiths. - Конечно, - ответил Клайд, - Сэмюэл Грифитс. He has a big collar factory in Lycurgus. У него большая фабрика воротничков в Ликурге. That's his ad you see in all the papers and that's his fire sign over there on Michigan Avenue." Это его объявления печатаются во всех газетах. Ты, наверно, видел его светящуюся рекламу на Мичиган-авеню. "Would you know him if you saw him?" - А ты его узнаешь, если встретишь? "No," replied Clyde. "I never saw him in all my life." - Нет, я его никогда в жизни не видел. "I'll bet anything it's the same fellow," commented Ratterer, consulting a small registry slip that had been handed him. - Пари держу, что это он и есть, - сказал Ретерер, рассматривая маленький регистрационный листок. "Looka here - Samuel Griffiths, Lycurgus, N. Y. - Вот погляди: "Сэмюэл Грифитс, Ликург, штат Нью-Йорк". That's probably the same guy, eh?" Он самый, верно? "Surest thing you know," added Clyde, very much interested and even excited, for this was the identical uncle about whom he had been thinking so long. - Наверняка! - подтвердил Клайд, очень заинтересованный и даже взволнованный, потому что с этим самым дядей ему уже давно хотелось встретиться. "He just went through here a few minutes ago," went on Ratterer. - Он только что прошел наверх, - продолжал Ретерер. "Devoy took his bags up to K. - Дэвид понес его чемоданы. Swell-looking man, too. Шикарный мужчина. You better keep your eye open and take a look at him when he comes down again. Ты гляди в оба, не прозевай его, когда он опять спустится сюда. Maybe it's your uncle. Может, это и впрямь твой дядюшка. He's only medium tall and kinda thin. Wears a small gray mustache and a pearl gray hat. Он среднего роста, довольно худой, седые усики и светло-серая шляпа. Good-lookin'. Симпатичный малый. I'll point him out to you. Я тебе его покажу. If it is your uncle you better shine up to him. Если это правда твой дядя, ты уж постарайся ему понравиться. Maybe he'll do somepin' for you - give you a collar or two," he added, laughing. Может, он что-нибудь сделает для племянника... подарит пару воротничков, - прибавил он со смехом. Clyde laughed too as though he very much appreciated this joke, although in reality he was flustered. Клайд тоже засмеялся, как будто оценив удачную шутку, но втайне он был очень взволнован. His uncle Samuel! And in this club! Дядя Сэмюэл здесь, в клубе! Well, then this was his opportunity to introduce himself to his uncle. Вот удобный случай познакомиться. He had intended writing him before ever he secured this place, but now he was here in this club and might speak to him if he chose. Клайд ведь собирался написать ему еще до того, как стал здесь работать, а теперь дядя сам приехал сюда, и с ним можно поговорить. But hold! Но стоп! What would his uncle think of him, supposing he chose to introduce himself? Что дядя подумает о нем, если Клайд осмелится с ним заговорить? For he was a bell-boy again and acting in that capacity in this club. Как он отнесется к племяннику, который служит в этом клубе всего лишь рассыльным? What, for instance, might be his uncle's attitude toward boys who worked as bell-boys, particularly at his - Clyde's - years. И как вообще относится дядя к юношам, которые работают в качестве рассыльных, да еще если они в возрасте Клайда? For he was over twenty now, and getting to be pretty old for a bell-boy, that is, if one ever intended to be anything else. Ведь ему уже двадцать первый год! Многовато для "мальчика на посылках", если только он не собирается оставаться в этой роли всю жизнь. A man of his wealth and high position might look on bell-hopping as menial, particularly bell-boys who chanced to be related to him. Такой богатый и высокопоставленный человек, как Сэмюэл Грифитс, может счесть должность рассыльного унизительной, особенно, если рассыльный окажется его родственником. He might not wish to have anything to do with him -might not even wish him to address him in any way. Весьма вероятно, что он не пожелает иметь с таким родственником ничего общего, не захочет даже разговаривать с ним... It was in this state that he remained for fully twenty-four hours after he knew that his uncle had arrived at this club. Целые сутки Клайд провел во власти этих сомнений. The following afternoon, however, after he had seen him at least half a dozen times and had been able to formulate the most agreeable impressions of him, since his uncle appeared to be so very quick, alert, incisive - so very different from his father in every way, and so rich and respected by every one here - he began to wonder, to fear even at times, whether he was going to let this remarkable opportunity slip. Однако на следующий день Клайд успел увидеть дядю раз шесть, и тот произвел на него самое приятное впечатление: живой, подвижный, деловитый, он нисколько не походил на своего брата - отца Клайда, и притом он был так богат и все относились к нему с таким уважением... И минутами Клайд не без страха спрашивал себя -неужели же упустить такой случай? For after all, his uncle did not look to him to be at all unkindly - quite the reverse - very pleasant. В конце концов, дядя вовсе не кажется недобрым человеком, как раз наоборот, - у него очень приветливый вид... And when, at the suggestion of Ratterer, he had gone to his uncle's room to secure a letter which was to be sent by special messenger, his uncle had scarcely looked at him, but instead had handed him the letter and half a dollar. Когда Клайд, по совету Ретерера, отправился в комнату дяди за письмом, которое нужно было отправить с нарочным, дядя почти не взглянул на него, вместе с письмом вручил ему полдоллара. "See that a boy takes that right away and keep the money for yourself," he had remarked. - Проследите, чтобы рассыльный немедленно отнес письмо, а деньги возьмите себе, - сказал он. Clyde's excitement was so great at the moment that he wondered that his uncle did not guess that he was his nephew. Волнение Клайда было в эту минуту так велико, что он удивился, как дядя не угадал в нем своего племянника... But plainly he did not. Но мистер Грифитс явно ни о чем не догадывался. And he went away a little crest-fallen. И Клайд ушел, немного приуныв. Later some half dozen letters for his uncle having been put in the key-box, Ratterer called Clyde's attention to them. Спустя некоторое время на имя Сэмюэла Г рифитса пришло с полдюжины писем, и Ретерер обратил на них внимание Клайда. "If you want to run in on him again, here's your chance. - Вот тебе еще случай пойти к нему, если хочешь,- сказал Ретерер. Take those up to him. Снеси ему письма. He's in his room, I think." По-моему, он сейчас у себя. And Clyde, after some hesitation, had finally taken the letters and gone to his uncle's suite once more. И Клайд, после некоторого колебания, взял письма и пошел в комнату дяди. His uncle was writing at the time and merely called: Тот что-то писал, сидя за столом, и в ответ на стук Клайда крикнул: "Come!" - Войдите! Then Clyde, entering and smiling rather enigmatically, observed: Клайд вошел и, загадочно улыбаясь, сказал: "Here's some mail for you, Mr. Griffiths." - Вам письма, мистер Грифитс. "Thank you very much, my son," replied his uncle and proceeded to finger his vest pocket for change. but Clyde, seizing this opportunity, exclaimed: - Большое спасибо, сынок, - ответил дядя и полез в жилетный карман за мелочью. Но Клайд, воспользовавшись случаем, воскликнул: "Oh, no, I don't want anything for that." - Нет, нет, мне ничего не нужно! And then before his uncle could say anything more, although he proceeded to hold out some silver to him, he added: "I believe I'm related to you, Mr. Griffiths. - Дядя все еще протягивал деньги, но прежде чем он успел что-либо сказать, Клайд прибавил: -Кажется, я ваш родственник, мистер Грифитс. You're Mr. Samuel Griffiths of the Griffiths Collar Company of Lycurgus, aren't you?" Ведь вы Сэмюэл Грифитс, владелец фабрики воротничков в Ликурге, правда? "Yes, I have a little something to do with it, I believe. - Да, как будто я имею некоторое отношение к этой фабрике. Who are you?" returned his uncle, looking at him sharply. А вы кто? спросил дядя, пытливо разглядывая Клайда. "My name's Clyde Griffiths. - Меня зовут Клайд Грифитс, я сын Эйсы Грифитса. My father, Asa Griffiths, is your brother, I believe." Он ведь, кажется, ваш брат? At the mention of this particular brother, who, to the knowledge of all the members of this family, was distinctly not a success materially, the face of Samuel Griffiths clouded the least trifle. При упоминании об этом брате, который слыл в семье жалким неудачником, лицо Сэмюэла Грифитса несколько омрачилось. For the mention of Asa brought rather unpleasingly before him the stocky and decidedly not well-groomed figure of his younger brother, whom he had not seen in so many years. His most recent distinct picture of him was as a young man of about Clyde's age about his father's house near Bertwick, Vermont. Он долгие годы не встречал Эйсу и теперь без особого удовольствия вспоминал приземистую и невзрачную фигуру младшего брата, каким он видел его в последний раз в доме их отца около Бертуика, штат Вермонт, - молодым человеком примерно в возрасте Клайда. But how different! Но какая разница! Clyde's father was then short, fat and poorly knit mentally as well as physically - oleaginous and a bit mushy, as it were. His chin was not firm, his eyes a pale watery blue, and his hair frizzled. Отец Клайда был тогда толстый, несуразный, вялый и умственно и физически, что называется размазня; у него были водянистые голубые глаза, вьющиеся волосы, безвольный подбородок. Whereas this son of his was neat, alert, good- looking and seemingly well-mannered and intelligent, as most bell- hops were inclined to be as he noted. Напротив, сын его аккуратный, живой и красивый юноша с хорошими манерами и, по-видимому, неглуп (насколько замечал мистер Грифитс, мальчики-рассыльные вообще народ смышленый). And he liked him. Племянник ему понравился. However, Samuel Griffiths, who along with his elder brother Allen had inherited the bulk of his father's moderate property, and this because of Joseph Griffiths' prejudice against his youngest son, had always felt that perhaps an injustice had been done Asa. Сэмюэл Грифитс, унаследовавший вместе со старшим братом Алленом скромное отцовское состояние, так как отец не любил младшего сына, всегда чувствовал, что Эйса стал жертвой несправедливости. For Asa, not having proved very practical or intelligent, his father had first attempted to drive and then later ignore him, and finally had turned him out at about Clyde's age, and had afterward left the bulk of his property, some thirty thousand dollars, to these two elder brothers, share and share alike - willing Asa but a petty thousand. Обнаружив, что сын не способен к практической деятельности и не слишком сообразителен, отец сначала пытался заставить Эйсу работать, потом просто не замечал его и, наконец, когда ему было примерно столько же лет, сколько теперь Клайду, выгнал из дому; впоследствии он завещал все свое состояние - около тридцати тысяч долларов -поровну двум старшим сыновьям, оставив Эйсе жалкую тысячу долларов. It was this thought in connection with this younger brother that now caused him to stare at Clyde rather curiously. Все эти воспоминания заставили Сэмюэла Грифитса с любопытством всмотреться в Клайда. For Clyde, as he could see, was in no way like the younger brother who had been harried from his father's home so many years before. Он видел, что племянник совсем не похож на его младшего брата, который столько лет назад был изгнан из отцовского дома. Rather he was more like his own son, Gilbert, whom, as he now saw he resembled. Клайд скорее напоминал его собственного сына Гилберта, - теперь он заметил это сходство. Also in spite of all of Clyde's fears he was obviously impressed by the fact that he should have any kind of place in this interesting club. И к тому же, вопреки опасениям Клайда, на Сэмюэла Грифитса произвело хорошее впечатление, что Клайд служит в таком фешенебельном клубе, хотя бы всего только рассыльным. For to Samuel Griffiths, who was more than less confined to the limited activities and environment of Lycurgus, the character and standing of this particular club was to be respected. Сэмюэлу Грифитсу, деятельность которого ограничивалась Ликургом и ликургским обществом, клуб этот, с его особым положением и характером, внушал почтение. And those young men who served the guests of such an institution as this, were, in the main, possessed of efficient and unobtrusive manners. Молодые люди, служащие в подобных учреждениях, обычно толковы и скромны. Therefore to see Clyde standing before him in his neat gray and black uniform and with the air of one whose social manners at least were excellent, caused him to think favorably of him. И поэтому он благожелательно посмотрел на Клайда, который стоял перед ним с видом прекрасно воспитанного молодого человека, опрятный и подтянутый в своем сером с черным форменном костюме. "You don't tell me!" he exclaimed interestedly. - Что вы говорите! - воскликнул он. "So you're Asa's son. - Значит, вы сын Эйсы! I do declare! Ну и ну! Well, now, this is a surprise. Вот так сюрприз! You see I haven't seen or heard from your father in at least - well, say, twenty-five or six years, anyhow. Знаете, ведь я не видел вашего отца по меньшей мере лет двадцать пять и ничего о нем не слыхал. The last time I did hear from him he was living in Grand Rapids, Michigan, I think, or here. В последний раз, когда я слышал о нем, он жил в штате Мичиган, в Грэнд-Рэпидс, насколько я помню. He isn't here now, I presume." А где он теперь? Здесь, в Чикаго? "Oh, no, sir," replied Clyde, who was glad to be able to say this. - О нет, сэр! - Клайд был рад, что может ответить отрицательно. "The family live in Denver. - Моя семья живет в Денвере. I'm here all alone." Я здесь один. "Your father and mother are living, I presume." - И отец и мать живы, надеюсь? "Yes, sir. They're both alive." - Да, сэр, оба живы. "Still connected with religious work, is he - your father?" - И отец все еще... проповедует? "Well, yes, sir," answered Clyde, a little dubiously, for he was still convinced that the form of religious work his father essayed was of all forms the poorest and most inconsequential socially. - Да, сэр, - ответил Клайд с запинкой: он по-прежнему был убежден, что из всех возможных видов деятельности занятие его отца -самое жалкое и самое бесполезное в глазах общества. "Only the church he has now," he went on, "has a lodging house connected with it. About forty rooms, I believe. - Но теперь, - продолжал он, - миссия отца связана с меблированными комнатами; в доме, кажется, около сорока комнат. He and my mother run that and the mission too." Отец и мать управляют этим домом и руководят миссией. "Oh, I see." - А, понятно. He was so anxious to make a better impression on his uncle than the situation seemed to warrant that he was quite willing to exaggerate a little. Клайду так хотелось произвести на дядю наилучшее впечатление, что, описывая положение отца, он кое-что приукрасил. "Well, I'm glad they're doing so well," continued Samuel Griffiths, rather impressed with the trim and vigorous appearance of Clyde. - Ну, я очень рад, что они хорошо устроились, -продолжал Сэмюэл Грифитс, которому все больше нравилась полная изящества и энергии внешность Клайда. "You like this kind of work, I suppose?" - А вы довольны своей работой здесь? "Well, not exactly. No, Mr. Griffiths, I don't," replied Clyde quickly, alive at once to the possibilities of this query. - Не совсем... нет, мистер Грифитс, я недоволен, -поспешно ответил Клайд, обрадованный этим вопросом. "It pays well enough. - Конечно, заработок неплохой. But I don't like the way you have to make the money you get here. Но мне не нравится этот способ зарабатывать деньги. It isn't my idea of a salary at all. Я хотел бы совсем другого. But I got in this because I didn't have a chance to study any particular work or get in with some company where there was a real chance to work up and make something of myself. Но я пошел сюда работать, потому что у меня не было возможности получить какую-нибудь специальность и мне не удавалось поступить на работу в такое место, где можно было бы по-настоящему выдвинуться. My mother wanted me to write you once and ask whether there was any chance in your company for me to begin and work up, but I was afraid maybe that you might not like that exactly, and so I never did." Мать советовала мне написать вам и спросить, не найдется ли на вашей фабрике работы для меня, чтобы я мог с чего-то начать. Но я боялся, что это вам не понравится, и потому не писал. He paused, smiling, and yet with an inquiring look in his eye. Он замолчал, улыбаясь, но во взгляде его был вопрос. His uncle looked solemnly at him for a moment, pleased by his looks and his general manner of approach in this instance, and then replied: Сэмюэл Грифитс с минуту серьезно смотрел на него: ему понравилось выражение лица Клайда и то, как он изложил свою просьбу. "Well, that is very interesting. - Да, это очень похвально, - сказал он. You should have written, if you wanted to -" Then, as was his custom in all matters, he cautiously paused. - Разумеется, вам следовало написать мне... И он умолк, так как привык к осторожности во всяких деловых разговорах. Clyde noted that he was hesitating to encourage him. Клайд заметил, что дядя не решается его обнадежить, и, чуть помедлив, спросил напрямик: "I don't suppose there is anything in your company that you would let me do?" he ventured boldly, after a moment. - Может быть, у вас на фабрике найдется какое-нибудь место для меня? Samuel Griffiths merely stared at him thoughtfully. Сэмюэл Грифитс в раздумье смотрел на племянника. He liked and he did not like this direct request. Ему и нравилась и не нравилась такая прямая просьба. However, Clyde appeared at least a very adaptable person for the purpose. He seemed bright and ambitious - so much like his own son, and he might readily fit into some department as head or assistant under his son, once he had acquired a knowledge of the various manufacturing processes. Однако Клайд показался ему очень подходящим человеком; По-видимому, он неглуп и честолюбив, - совсем как Гилберт, - и, ознакомившись с фабрикой, вполне мог бы под руководством Г илберта справиться с должностью заведующего одним из цехов или хотя бы помощника заведующего. At any rate he might let him try it. Во всяком случае, можно дать ему попробовать. There could be no real harm in that. Риска тут никакого. Besides, there was his younger brother, to whom, perhaps, both he and his older brother Allen owed some form of obligation, if not exactly restitution. И кроме того, ведь это сын Эйсы, младшего брата, по отношению к которому и у Сэмюэла, и у старшего брата Аллена есть кое-какие обязательства, если даже оставить в стороне вопрос о восстановлении в правах наследства. "Well," he said, after a moment, "that is something I would have to think over a little. - Вот что, - заговорил Сэмюэл после минутного молчания. - Я должен немного подумать. I wouldn't be able to say, offhand, whether there is or not. Я не могу так сразу сказать, найдется ли у нас подходящая работа. We wouldn't be able to pay you as much as you make here to begin with," he warned. Начать с того, что мы не, можем платить вам столько, сколько вы получаете здесь, -предупредил он. "Oh, that's all right," exclaimed Clyde, who was far more fascinated by the thought of connecting himself with his uncle than anything else. - Ну конечно! - воскликнул Клайд, которого прежде всего прельщал не заработок, а сама возможность служить у дяди. "I wouldn't expect very much until I was able to earn it, of course." - Я не могу надеяться на большое жалованье, пока не сумею его заслужить. "Besides, it might be that you would find that you didn't like the collar business once you got into it, or we might find we didn't like you. - Кроме того, может случиться, что вам не понравится работа на нашем предприятии, или мы найдем, что вы нам не подходите. Not every one is suited to it by a long way." Надо сказать, не всякий способен к такой работе. "Well, all you'd have to do then would be to discharge me," assured Clyde. - Что же, тогда вы уволите меня, рот и все, -сказал Клайд. "I've always thought I would be, though, ever since I heard of you and your big company." - Но я всегда думал, что подойду вам, - с первого раза, как услышал о вас и о вашем огромном предприятии. This last remark pleased Samuel Griffiths. Это последнее замечание польстило Сэмюэлу Грифитсу. Plainly he and his achievements had stood in the nature of an ideal to this youth. Очевидно, он сам и его успехи - идеал для этого юноши. "Very well," he said. - Ну хорошо, - сказал он. "I won't be able to give any more time to this now. - Сейчас я не могу уделить вам больше времени. But I'll be here for a day or two more, anyhow, and I'll think it over. Но я пробуду здесь еще дня два и все обдумаю. It may be that I will be able to do something for you. Может быть, я и сумею что-нибудь для вас сделать. I can't say now." Пока ничего обещать не могу. And he turned quite abruptly to his letters. И он вернулся к своим письмам. And Clyde, feeling that he had made as good an impression as could be expected under the circumstances and that something might come of it, thanked him profusely and beat a hasty retreat. А Клайд, чувствуя, что произвел настолько хорошее впечатление, насколько было возможно при данных обстоятельствах, и что из этого может выйти толк, горячо поблагодарил дядю и поспешно вышел. The next day, having thought it over and deciding that Clyde, because of his briskness and intelligence, was likely to prove as useful as another, Samuel Griffiths, after due deliberation as to the situation at home, informed Clyde that in case any small opening in the home factory occurred he would be glad to notify him. На следующий день, обдумав все и решив, что Клайд при его живости и сообразительности может быть полезен на фабрике не хуже всякого другого, а также продумав надлежащим образом значение этого шага для своего семейства, Сэмюэл Грифитс сообщил племяннику, что, как только у него на фабрике появится какая-нибудь вакансия, он охотно его известит. But he would not even go so far as to guarantee him that an opening would immediately be forthcoming. Но он не может обещать, что такая возможность появится немедленно. He must wait. Клайду придется подождать. Accordingly Clyde was left to speculate as to how soon, if ever, a place in his uncle's factory would be made for him. Итак, Клайд был предоставлен своим размышлениям о том, скоро ли для него найдется местечко на дядиной фабрике и найдется ли вообще. In the meanwhile Samuel Griffiths had returned to Lycurgus. And after a later conference with his son, he decided that Clyde might be inducted into the very bottom of the business at least - the basement of the Griffiths plant, where the shrinking of all fabrics used in connection with the manufacture of collars was brought about, and where beginners in this industry who really desired to acquire the technique of it were placed, for it was his idea that Clyde by degrees was to be taught the business from top to bottom. А тем временем Сэмюэл Грифитс вернулся в Ликург и, посовещавшись с сыном, решил, что Клайду следует изучить дело, начиная с самых основ или, во всяком случае, с подвала фабрики: там декатировались ткани, необходимые для выделки воротничков, и именно в этот подвал прежде всего попадали новички, желавшие изучить технику производства в целом. And since he must support himself in some form not absolutely incompatible with the standing of the Griffiths family here in Lycurgus, it was decided to pay him the munificent sum of fifteen dollars to begin. Но так как Клайд должен был существовать только на свои средства и притом не слишком бедствовать (это было бы несовместимо с положением семейства Грифитс в Ликурге), порешили назначить ему щедрое вознаграждение - для начала пятнадцать долларов в неделю. For while Samuel Griffiths, as well as his son Gilbert, realized that this was small pay (not for an ordinary apprentice but for Clyde, since he was a relative) yet so inclined were both toward the practical rather than the charitable in connection with all those who worked for them, that the nearer the beginner in this factory was to the clear mark of necessity and compulsion, the better. Разумеется, и Сэмюэл Грифитс и его сын Гилберт понимали, что плата эта невелика (не для обыкновенного ученика, а для Клайда как родственника), но оба они были люди деловые, вовсе не склонные к благотворительности по отношению к тем, кто на них работал, и полагали, что чем ближе к границе нужды и лишений стоит новичок на их фабрике, тем лучше. Neither could tolerate the socialistic theory relative to capitalistic exploitation. И тот и другой относились нетерпимо к социалистической теории о капиталистической эксплуатации. As both saw it, there had to be higher and higher social orders to which the lower social classes could aspire. Оба считали необходимым существование социальной лестницы, чтобы по ступеням ее стремились подняться люди низших классов. One had to have castes. Касты неизбежно должны существовать. One was foolishly interfering with and disrupting necessary and unavoidable social standards when one tried to unduly favor any one - even a relative. Пытаться сверх меры помогать кому-либо, хотя бы даже и родственнику, - значит безрассудно подрывать самые основы общества. It was necessary when dealing with the classes and intelligences below one, commercially or financially, to handle them according to the standards to which they were accustomed. Когда имеешь дело с личностями и классами, которые в общественном и материальном отношении стоят ниже тебя, надо обращаться с ними согласно привычным для них нормам. And the best of these standards were those which held these lower individuals to a clear realization of how difficult it was to come by money - to an understanding of how very necessary it was for all who were engaged in what both considered the only really important constructive work of the world - that of material manufacture - to understand how very essential it was to be drilled, and that sharply and systematically, in all the details and processes which comprise that constructive work. И лучшие нормы - те, которые заставляют ниже стоящих ясно понимать, как трудно достаются деньги и как необходимо для всех, кто участвует в единственно важном, с точки зрения обоих Грифитсов, деле - в производстве материальных ценностей, - полное, подробнейшее и практическое знакомство с техникой данного производства. And so to become inured to a narrow and abstemious life in so doing. Поняв это, они должны приучить себя к трезвой жизни и к самой строгой экономии во всем. It was good for their characters. Это благотворно скажется на их характере. It informed and strengthened the minds and spirits of those who were destined to rise. Именно так закаляются умы и души людей, которым суждено подняться по ступеням общественной лестницы. And those who were not should be kept right where they were. А те, кто на это не способен, должны оставаться на своем месте внизу. Accordingly, about a week after that, the nature of Clyde's work having been finally decided upon, a letter was dispatched to him to Chicago by Samuel Griffiths himself in which he set forth that if he chose he might present himself any time now within the next few weeks. Итак, примерно через неделю было решено, какую именно работу предложить Клайду, и Сэмюэл Грифитс сам написал ему в Чикаго и сообщил, что он может, если пожелает, приехать в ближайшее время. But he must give due notice in writing of at least ten days in advance of his appearance in order that he might be properly arranged for. Но он должен заранее, дней за десять, письменно известить о своем приезде, чтобы можно было вовремя все подготовить. And upon his arrival he was to seek out Mr. Gilbert Griffiths at the office of the mill, who would look after him. В Ликурге он должен явиться на фабрику, в контору к мистеру Гилберту Грифитсу, и тот о нем позаботится. And upon receipt of this Clyde was very much thrilled and at once wrote to his mother that he had actually secured a place with his uncle and was going to Lycurgus. Это письмо очень взволновало Клайда, и он тотчас написал матери, что место у дяди ему обеспечено и что он отправляется в Ликург. Also that he was going to try to achieve a real success now. Вот теперь он постарается добиться настоящего успеха. Whereupon she wrote him a long letter, urging him to be, oh, so careful of his conduct and associates. Мать ответила ему длинным письмом, убеждая его тщательно следить за своим поведением и быть очень, очень осторожным в выборе друзей. Bad companionship was at the root of nearly all of the errors and failures that befell an ambitious youth such as he. Плохие знакомства - корень почти всех заблуждений и падений у таких честолюбивых юношей, как он. If he would only avoid evil-minded or foolish and headstrong boys and girls, all would be well. А если он будет избегать общества легкомысленных и развращенных юношей и девушек, все будет хорошо. It was so easy for a young man of his looks and character to be led astray by an evil woman. Молодому человеку с внешностью и характером Клайда так легко сбиться с пути под влиянием какой-нибудь дурной женщины. He had seen what had befallen him in Kansas City. Он и сам знает, что случилось с ним в Канзас-Сити. But now he was still young and he was going to work for a man who was very rich and who could do so much for him, if he would. А он еще молод и теперь собирается работать у такого богатого и влиятельного человека, который может, если пожелает, многое для него сделать. And he was to write her frequently as to the outcome of his efforts here. И пусть он почаще пишет ей о том, как складывается его новая жизнь. And so, after having notified his uncle as he had requested, Clyde finally took his departure for Lycurgus. Итак, известив дядю, как тот просил, Клайд наконец выехал в Ликург. But on his arrival there, since his original notification from his uncle had called for no special hour at which to call at the factory, he did not go at once, but instead sought out the important hotel of Lycurgus, the Lycurgus House. Но, прибыв туда, он не пошел сразу на фабрику, поскольку дядя не назначил ему определенного часа; вместо этого он снял комнату в единственном крупном отеле города, носящем название "Ликург". Then finding himself with ample time on his hands, and very curious about the character of this city in which he was to work, and his uncle's position in it, he set forth to look it over, his thought being that once he reported and began work he might not soon have the time again. Ему не терпелось посмотреть, что же это за город, где ему предстоит жить и работать, и какое положение занимает здесь его дядя; он рассчитал, что располагает достаточным количеством свободного времени, - такой случай, пожалуй, не скоро представится после того, как он приступит к работе, - и решил пройтись. He now ambled out into Central Avenue, the very heart of Lycurgus, which in this section was crossed by several business streets, which together with Central Avenue for a few blocks on either side, appeared to constitute the business center - all there was to the life and gayety of Lycurgus. ? Chapter 5 Он вышел на Сентрал-авеню - подлинное сердце Ликурга; тут ее пересекало несколько наиболее оживленных улиц: эти кварталы составляли деловой и торговый центр - здесь была сосредоточена вся жизнь и все развлечения Ликурга. 5 B ut once in this and walking about, how different it all seemed to the world to which so recently he had been accustomed. Но, пройдя по этой улице, Клайд сразу увидел, как не похоже все это на мир, к которому он привык за последнее время. For here, as he had thus far seen, all was on a so much smaller scale. Все здесь было гораздо меньших размеров. The depot, from which only a half hour before he had stepped down, was so small and dull, untroubled, as he could plainly see, by much traffic. Вокзал, откуда он вышел всего полчаса назад, был мал и скучен, и ясно было, что его покой не нарушается слишком большим движением. And the factory section which lay opposite the small city - across the Mohawk - was little more than a red and gray assemblage of buildings with here and there a smokestack projecting upward, and connected with the city by two bridges - a half dozen blocks apart -one of them directly at this depot, a wide traffic bridge across which traveled a car-line following the curves of Central Avenue, dotted here and there with stores and small homes. Фабричный район, расположенный как раз напротив центральной части города на другом берегу реки Могаук, оказался просто-напросто скоплением красных и серых зданий, над которыми то тут, то там возвышалась фабричная труба; этот район соединяли с городом два моста, их отделяло друг от друга примерно с полдюжины кварталов; один мост был у самого вокзала - на нем было довольно большое движение, - и тут же проходила трамвайная линия, которая затем следовала всем изгибам Сентрал-авеню. But Central Avenue was quite alive with traffic, pedestrians and automobiles. Но сама Сентрал-авеню, с ее невысокими домами и разбросанными там и сям магазинами, оказалась улицей очень оживленной, заполненной пешеходами и автомобилями. Opposite diagonally from the hotel, which contained a series of wide plate-glass windows, behind which were many chairs interspersed with palms and pillars, was the dry-goods emporium of Stark and Company, a considerable affair, four stories in height, and of white brick, and at least a hundred feet long, the various windows of which seemed bright and interesting, crowded with as smart models as might be seen anywhere. Наискосок от отеля, - на Сентрал-авеню выходили его широкие зеркальные окна, за которыми виднелись пальмы, колонны и расставленные между ними кресла, - возвышался большой мануфактурный магазин "Старк и Кь", солидное четырехэтажное здание из белого кирпича, длиною не менее ста футов; в ярко освещенных витринах были выставлены самые модные новинки. Also there were other large concerns, a second hotel, various automobile showrooms, a moving picture theater. А дальше - другие большие магазины, еще один отель, автомобильная выставка, кинематограф. He found himself ambling on and on until suddenly he was out of the business district again and in touch with a wide and tree-shaded thoroughfare of residences, the houses of which, each and every one, appeared to possess more room space, lawn space, general ease and repose and dignity even than any with which he had ever been in contact. Клайд все шел и шел вперед - и вдруг очутился за пределами торгового центра, на, широкой, обсаженной деревьями улице; по обе стороны ее стояли красивые особняки; любой из них казался гораздо просторнее, удобнее, спокойнее и даже величественнее, чем все дома, какие когда-либо видел Клайд в своей жизни. In short, as he sensed it from this brief inspection of its very central portion, it seemed a very exceptional, if small city street - rich, luxurious even. Словом, ему достаточно было беглого взгляда, чтобы понять, что хоть это и улица небольшого города, но она совсем особенная улица богатства и даже роскоши. So many imposing wrought-iron fences, flower-bordered walks, grouped trees and bushes, expensive and handsome automobiles either beneath porte-cocheres within or speeding along the broad thoroughfare without. Сколько здесь внушительных, кованого железа оград, окаймленных цветами дорожек, расположенных группами деревьев и кустов, сколько дорогих, красивых автомобилей ожидают у входов или мчатся по улице! And in some neighboring shops - those nearest Central Avenue and the business heart where this wide and handsome thoroughfare began, were to be seen such expensive-looking and apparently smart displays of the things that might well interest people of means and comfort - motors, jewels, lingerie, leather goods and furniture. А в магазинах по соседству, близ Сентрал-авеню и торговых кварталов, где начинается эта просторная и красивая улица, выставлены такие дорогие, шикарные вещи! Они, конечно, предназначены для состоятельных людей с изысканным вкусом: автомобили, драгоценности, тонкое белье, кожаные изделия, мебель... But where now did his uncle and his family live? Но где живет дядя и его семья? In which house? На какой улице? What street? В каком доме? Was it larger and finer than any of these he had seen in this street? Может быть, его дом еще больше, еще красивее? He must return at once, he decided, and report to his uncle. Нужно сейчас же вернуться, решил Клайд, и отправиться к дяде. He must look up the factory address, probably in that region beyond the river, and go over there and see him. Надо найти фабрику, - наверно, она в той части города, за рекой. What would he say, how act, what would his uncle set him to doing? Как ему держаться, что говорить? Какое место даст ему дядя? What would his cousin Gilbert be like? В письме дядя упомянул о своем сыне Гилберте. Что за человек этот Гилберт, его двоюродный брат? What would he be likely to think of him? In his last letter his uncle had mentioned his son Gilbert. Что он подумает о нем, Клайде? He retraced his steps along Central Avenue to the depot and found himself quickly before the walls of the very large concern he was seeking. Клайд вернулся на Сентрал-авеню, дошел до вокзала и скоро нашел фабрику Сэмюэла Грифитса. It was of red brick, six stories high - almost a thousand feet long. Это было огромное шестиэтажное здание из красного кирпича, около тысячи футов длиною. It was nearly all windows - at least that portion which had been most recently added and which was devoted to collars. Оно чуть ли не все состояло из окон, по крайней мере та часть, которая была недавно пристроена специально для производства воротничков. An older section, as Clyde later learned, was connected with the newer building by various bridges. Старая часть, как узнал впоследствии Клайд, соединялась с новой несколькими крытыми переходами. And the south walls of both these two structures, being built at the water's edge, paralleled the Mohawk. Южные стены обоих этих зданий выходили на берег реки Могаук. There were also, as he now found, various entrances along River Street, a hundred feet or more apart - and each one, guarded by an employee in uniform -entrances numbered one, two and three - which were labeled "for employees only"- an entrance numbered four which read "office"- and entrances five and six appeared to be devoted to freight receipts and shipments. С этой стороны вдоль Ривер-стрит было несколько дверей, примерно через каждые сто футов, и у каждой стоял сторож в форменной одежде. Все входы в здание были пронумерованы; под первым, вторым и третьим номерами стояла надпись: "Только для служащих", под номером четвертым - "Контора", двери под номерами пять и шесть, по-видимому, были предназначены для вывоза и приема товаров. Clyde made his way to the office portion and finding no one to hinder him, passed through two sets of swinging doors and found himself in the presence of a telephone girl seated at a telephone desk behind a railing, in which was set a small gate - the only entrance to the main office apparently. And this she guarded. She was short, fat, thirty-five and unattractive. Клайд подошел к входу в контору; никто здесь не задержал его; он прошел через две вращающиеся двери и оказался перед барьером; по ту сторону барьера, рядом с небольшой дверью, очевидно, ведущей в главную контору, сидела телефонистка - некрасивая женщина лет тридцати пяти, низенькая и толстая. "Well?" she called as Clyde appeared. - Что вам? - окликнула она Клайда. "I want to see Mr. Gilbert Griffiths," Clyde began a little nervously. - Я хотел бы видеть мистера Г илберта Г рифитса, -начал Клайд, стараясь не выдать волнения. "What about?" - Зачем? "Well, you see, I'm his cousin. - Видите ли, я его двоюродный брат. Clyde Griffiths is my name. Меня зовут Клайд Грифитс. I have a letter here from my uncle, Mr. Samuel Griffiths. У меня письмо от дяди, мистера Сэмюэла Грифитса. He'll see me, I think." Он, вероятно, примет меня. As he laid the letter before her, he noticed that her quite severe and decidedly indifferent expression changed and became not so much friendly as awed. Клайд протянул ей письмо и при этом заметил, что суровое, равнодушное лицо ее сразу изменилось и приняло выражение если не любезное, то куда более почтительное. For obviously she was very much impressed not only by the information but his looks, and began to examine him slyly and curiously. На эту женщину явно произвели впечатление не только слова Клайда, но и его внешность, и она стала исподтишка с любопытством рассматривать его. "I'll see if he's in," she replied much more civilly, and plugging at the same time a switch which led to Mr. Gilbert Griffiths' private office. - Сейчас я узнаю, здесь ли он, - сказала она гораздо более вежливым тоном и соединилась с кабинетом мистера Гилберта Грифитса. Word coming back to her apparently that Mr. Gilbert Griffiths was busy at the moment and could not be disturbed, she called back: Очевидно, ей сообщили по телефону, что мистер Г илберт в данную минуту занят и его нельзя беспокоить, так как она в ответ сказала: "It's Mr. Gilbert's cousin, Mr. Clyde Griffiths. - Здесь двоюродный брат мистера Гилберта, мистер Клайд Грифитс. He has a letter from Mr. Samuel Griffiths." У него письмо от мистера Сэмюэла Грифитса. Then she said to Clyde: "Won't you sit down? - И, обратившись к Клайду, прибавила: -Присядьте, пожалуйста. I'm sure Mr. Gilbert Griffiths will see you in a moment. Наверно, мистер Гилберт Грифитс примет вас через минуту. He's busy just now." Сейчас он занят. And Clyde, noting the unusual deference paid him - a form of deference that never in his life before had been offered him - was strangely moved by it. Клайда поразила необычайная почтительность ее обращения: до сих пор еще никогда за всю его жизнь с ним не разговаривали так почтительно. To think that he should be a full cousin to this wealthy and influential family! Подумать только! Он близкий родственник такой богатой и влиятельной семьи! This enormous factory! Какая огромная фабрика! So long and wide and high - as he had seen - six stories. Какое громадное здание - целых шесть этажей! And walking along the opposite side of the river just now, he had seen through several open windows whole rooms full of girls and women hard at work. Только что, проходя по другому берегу реки, через открытые окна он видел огромные помещения и в них множество женщин, погруженных в работу. And he had been thrilled in spite of himself. И невольное волнение охватило его. For somehow the high red walls of the building suggested energy and very material success, a type of success that was almost without flaw, as he saw it. Высокие кирпичные стены здания были словно воплощением энергии, подлинного материального успеха - едва ли высшего успеха в глазах Клайда. He looked at the gray plaster walls of this outer waiting chamber - at some lettering on the inner door which read: Он смотрел на серые оштукатуренные стены этой приемной, на надпись на внутренней двери, гласившую: "The Griffiths Collar & Shirt Company, Inc. "Акционерное общество Грифитс. Samuel Griffiths, Pres. Воротнички и рубашки. Gilbert Griffiths, Sec'y."- and wondered what it was all like inside - what Gilbert Griffiths would be like -cold or genial, friendly or unfriendly. Председатель Сэмюэл Грифитс, секретарь Гилберт Грифитс", и спрашивал себя, что он увидит там, за дверью, и каков этот Гилберт Грифитс, и как он его примет - холодно или приветливо, дружески или враждебно? And then, as he sat there meditating, the woman suddenly turned to him and observed: Так он сидел и размышлял, как вдруг телефонистка вновь обратилась к нему. "You can go in now. - Теперь вы можете войти, - сказала она. Mr. Gilbert Griffiths' office is at the extreme rear of this floor, over toward the river. - Кабинет мистера Гилберта Грифитса в самом конце этого этажа, с той стороны, которая выходит на реку. Any one of the clerks inside will show you." Вам каждый служащий покажет. She half rose as if to open the door for him, but Clyde, sensing the intent, brushed by her. Она привстала, словно собираясь открыть ему дверь, но Клайд поспешил предупредить ее. "That's all right. - Спасибо, не беспокойтесь! - от души сказал он. Thanks," he said most warmly, and opening the glass-plated door he gazed upon a room housing many over a hundred employees - chiefly young men and young women. Открыв стеклянную дверь, он увидел большой зал; здесь находилось свыше сотни служащих, - в большинстве молодые люди и молодые женщины. And all were apparently intent on their duties before them. Все они казались погруженными в лежащие перед ними бумаги. Most of them had green shades over their eyes. У многих над глазами торчали зеленые козырьки. Quite all of them had on short alpaca office coats or sleeve protectors over their shirt sleeves. На мужчинах были короткие рабочие куртки из сатина или нарукавники, защищавшие рукава рубашек. Nearly all of the young women wore clean and attractive gingham dresses or office slips. Почти все молодые женщины были в опрятных красивых платьях из бумажной ткани или в рабочих халатах. And all about this central space, which was partitionless and supported by round white columns, were offices labeled with the names of the various minor officials and executives of the company - Mr. Smillie, Mr. Latch, Mr. Gotboy, Mr. Burkey. По обе стороны, отделенные от центральной части зала перегородками, находились кабинеты различных должностных лиц фирмы, и на дверях виднелись таблички с их именами: Смилли, Летч, Гетбой, Берки. Since the telephone girl had said that Mr. Gilbert Griffiths was at the extreme rear, Clyde, without much hesitation, made his way along the railed-off aisle to that quarter, where upon a half-open door he read: Так как телефонистка сказала ему, что кабинет мистера Грифитса находится в глубине здания, Клайд довольно уверенно прошел через весь зал и в конце его увидел полуоткрытую дверь с табличкой: "Mr. Gilbert Griffiths, Sec'y." "Гилберт Грифитс, секретарь". He paused, uncertain whether to walk in or not, and then proceeded to tap. Он помедлил минуту, не решаясь войти, потом слегка постучал. At once a sharp, penetrating voice called: Сейчас же резкий, пронзительный голос крикнул: "Come," and he entered and faced a youth who looked, if anything, smaller and a little older and certainly much colder and shrewder than himself -such a youth, in short, as Clyde would have liked to imagine himself to be - trained in an executive sense, apparently authoritative and efficient. "Войдите". Клайд вошел и увидел перед собой молодого человека, который казался немного ниже его ростом, чуть старше и, несомненно, гораздо сдержаннее и проницательнее; словом, это был как раз такой молодой человек, каким мечтал стать сам Клайд: знающий свое дело, властный и энергичный. He was dressed, as Clyde noted at once, in a bright gray suit of a very pronounced pattern, for it was once more approaching spring. Поскольку приближалась весна, на нем был (это сразу отметил Клайд) светло-серый костюм в яркую полоску. His hair, of a lighter shade than Clyde's, was brushed and glazed most smoothly back from his temples and forehead, and his eyes, which Clyde, from the moment he had opened the door had felt drilling him, were of a clear, liquid, grayish- green blue. Его блестящие волосы были несколько светлее, чем у Клайда, и гладко зачесаны назад; светлые серо-голубые глаза впились в Клайда, едва он успел перешагнуть порог. He had on a pair of large horn-rimmed glasses which he wore at his desk only, and the eyes that peered through them went over Clyde swiftly and notatively, from his shoes to the round brown felt hat which he carried in his hand. На молодом человеке были большие очки в роговой оправе, которые он надевал только во время работы; через круглые стекла он быстро и внимательно осмотрел Клайда с головы до ног, заметив все - от ботинок до коричневой фетровой шляпы, которую Клайд держал в руке. "You're my cousin, I believe," he commented, rather icily, as Clyde came forward and stopped - a thin and certainly not very favorable smile playing about his lips. - Вы - мой двоюродный брат? - сказал Гилберт ледяным тоном, со слабой и далеко не доброжелательной улыбкой, когда Клайд остановился посреди комнаты. "Yes, I am," replied Clyde, reduced and confused by this calm and rather freezing reception. - Да, это я, - сказала Клайд, смущенный и несколько испуганный таким холодным приемом. On the instant, as he now saw, he could not possibly have the same regard and esteem for this cousin, as he could and did have for his uncle, whose very great ability had erected this important industry. Он мгновенно понял, что не может относиться к своему двоюродному брату с тем же уважением, какое внушал ему дядя, чьими талантами создано это замечательное предприятие. Rather, deep down in himself he felt that this young man, an heir and nothing more to this great industry, was taking to himself airs and superiorities which, but for his father's skill before him, would not have been possible. Где-то в глубине души он чувствовал, что этот молодой человек, пожалуй, здесь только наследник - не больше, и если бы не способности отца, сумевшего создать громадную фабрику, сын не мог бы напускать на себя такую важность и принимать высокомерный вид. At the same time so groundless and insignificant were his claims to any consideration here, and so grateful was he for anything that might be done for him, that he felt heavily obligated already and tried to smile his best and most ingratiating smile. Но уж очень беспочвенны и ничтожны были права Клайда на какое-либо уважение здесь, очень благодарен он был за все, что могут для него сделать, и потому он заранее чувствовал себя глубоко признательным и старался улыбнуться возможно приветливее. Yet Gilbert Griffiths at once appeared to take this as a bit of presumption which ought not to be tolerated in a mere cousin, and particularly one who was seeking a favor of him and his father. А Гилберт Грифитс, видимо, сразу же счел эту улыбку признаком самонадеянности; этого он не намерен был терпеть в каком-то двоюродном брате, да еще в таком, который нуждается в покровительстве со стороны самого Гилберта и его отца. However, since his father had troubled to interest himself in him and had given him no alternative, he continued his wry smile and mental examination, the while he said: Однако, поскольку отец соизволил заинтересоваться этим родственником, Гилберту не оставалось выбора, и, продолжая криво улыбаться и мысленно изучать двоюродного брата, он сказал: "We thought you would be showing up to-day or to-morrow. - Мы так и думали, что вы явитесь сегодня или завтра. Did you have a pleasant trip?" Приятная была поездка? "Oh, yes, very," replied Clyde, a little confused by this inquiry. - Да, очень, - ответил Клайд, несколько смущенный этим вопросом. "So you think you'd like to learn something about the manufacture of collars, do you?" - Итак, вы хотите ознакомиться с производством воротничков? - продолжал Гилберт. Tone and manner were infiltrated by the utmost condescension. И тон и манеры его были исполнены величайшей снисходительности. "I would certainly like to learn something that would give me a chance to work up, have some future in it," replied Clyde, genially and with a desire to placate his young cousin as much as possible. - Да, я очень хотел бы изучить дело, в котором потом можно будет как-то выдвинуться, -добродушно сказал Клайд, стараясь по мере сил и возможности заслужить расположение двоюродного брата. "Well, my father was telling me of his talk with you in Chicago. - Отец говорил мне о своей беседе с вами в Чикаго. From what he told me I gather that you haven't had much practical experience of any kind. Но, как я понял из его слов, у вас нет практического опыта ни в какой области. You don't know how to keep books, do you?" Вы не знакомы с бухгалтерией? "No, I don't," replied Clyde a little regretfully. - К сожалению, нет, - ответил огорченный Клайд. "And you're not a stenographer or anything like that?" - И не знаете стенографии или еще чего-нибудь в этом роде? "No, sir, I'm not." - Нет, сэр. Most sharply, as Clyde said this, he felt that he was dreadfully lacking in every training. Говоря это, Клайд остро чувствовал, как сильно недостает ему хоть каких-нибудь практических знаний. And now Gilbert Griffiths looked at him as though he were rather a hopeless proposition indeed from the viewpoint of this concern. Г илберт смотрел на него теперь, как на совершенно бесполезное для фабрики приобретение. "Well, the best thing to do with you, I think," he went on, as though before this his father had not indicated to him exactly what was to be done in this case, "is to start you in the shrinking room. - В таком случае, - продолжал Г илберт, как будто он только сейчас решил это, а не получил заранее определенных указаний от отца, - я думаю, лучше всего направить нас в декатировочную. That's where the manufacturing end of this business begins, and you might as well be learning that from the ground up. Там, собственно, и начинается все производство, так что вы сможете изучать его с самых основ. Afterwards, when we see how you do down there, we can tell a little better what to do with you. Мы испробуем вас там, а потом видно будет, что еще можно для вас сделать. If you had any office training it might be possible to use you up here." (Clyde's face fell at this and Gilbert noticed it. It pleased him.) "But it's just as well to learn the practical side of the business, whatever you do," he added rather coldly, not that he desired to comfort Clyde any but merely to be saying it as a fact. Будь вы хоть как-то подготовлены к конторской работе, можно было бы использовать вас здесь. (Лицо Клайда омрачилось, и это было приятно Гилберту.) Но раз вы хотите изучить практическую сторону дела, с таким же успехом можно начать и там, - прибавил он холодно, вовсе не для того, чтобы утешить Клайда, а просто устанавливая факт. And seeing that Clyde said nothing, he continued: "The best thing, I presume, before you try to do anything around here is for you to get settled somewhere. И так как Клайд молчал, он продолжал: - Я полагаю, прежде чем приступить к работе, вам следует где-нибудь устроиться. You haven't taken a room anywhere yet, have you?" Вы еще не нашли себе комнаты? "No, I just came in on the noon train," replied Clyde. "I was a little dirty and so I just went up to the hotel to brush up a little. - Нет, я приехал с двенадцатичасовым поездом и хотел немножко почиститься с дороги, так что остановился в отеле. I thought I'd look for a place afterwards." Я думал, что после подыщу себе комнату. "Well, that's right. - Ну и прекрасно. Only don't look for any place. Искать ничего не надо. I'll have our superintendent see that you're directed to a good boarding house. Я скажу нашему управляющему, чтобы он указал вам какой-нибудь хороший пансион. He knows more about the town than you do." Он знает город лучше, чем вы. His thought here was that after all Clyde was a full cousin and that it wouldn't do to have him live just anywhere. Гилберт подумал, что как-никак Клайд все же их близкий родственник, и не годится, чтобы он поселился где попало. At the same time, he was greatly concerned lest Clyde get the notion that the family was very much concerned as to where he did live, which most certainly it was NOT, as he saw it. В то же время он вовсе не желал, чтобы Клайд вообразил, будто семью Грифитс очень трогает, где и как он живет, - сам Гилберт считал, что их это ничуть не касается. His final feeling was that he could easily place and control Clyde in such a way as to make him not very important to any one in any way - his father, the family, all the people who worked here. В конце концов он решил, что ему нетрудно будет поставить Клайда в такие условия и так следить за ним, чтобы он не мог приобрести какое-то значение в их семье, в глазах его отца или людей, работающих на фабрике. He reached for a button on his desk and pressed it. Он протянул руку и нажал кнопку звонка. A trim girl, very severe and reserved in a green gingham dress, appeared. Вошла очень строгая и сдержанная на вид девушка в зеленом бумажном платье. "Ask Mr. Whiggam to come here." - Попросите мистера Уигэма. She disappeared and presently there entered a medium-sized and nervous, yet moderately stout, man who looked as though he were under a great strain. Она исчезла, и тотчас в кабинет вошел служащий лет сорока, среднего роста, довольно полный, но подвижный и как будто чем-то крайне встревоженный. He was about forty years of age - repressed and noncommittal - and looked curiously and suspiciously about as though wondering what new trouble impended. Казалось, это человек сдержанный и скрытный; он пытливо, подозрительно осматривался, словно стараясь понять, откуда грозит новая неприятность. His head, as Clyde at once noticed, appeared chronically to incline forward, while at the same time he lifted his eyes as though actually he would prefer not to look up. Он не поднимал головы и, казалось, предпочитал не глядеть на собеседника. "Whiggam," began young Griffiths authoritatively, "this is Clyde Griffiths, a cousin of ours. - Уигэм, - властно заговорил Грифитс-младший, -это Клайд Грифитс, наш родственник. You remember I spoke to you about him." Помните, я говорил вам о нем? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, he's to be put in the shrinking department for the present. - Так вот, его нужно поместить для начала в декатировочный цех. You can show him what he's to do. Вы покажете ему, что он должен делать. Afterwards you had better have Mrs. Braley show him where he can get a room." (All this had been talked over and fixed upon the week before by Gilbert and Whiggam, but now he gave it the ring of an original suggestion.) "And you'd better give his name in to the timekeeper as beginning to-morrow morning, see?" А потом пусть миссис Брейли укажет ему, где он может достать себе комнату. (Все это было решено и сказано Уигэму уже неделю назад, но сейчас Г илберт говорил так, словно он сам только что это решил.) И пусть табельщик внесет его имя в списки. Он начинает работать с завтрашнего утра. Понятно? "Yes, sir," bowed Whiggam deferentially. - Понятно, сэр. - Уигэм почтительно поклонился. "Is that all?" - Это все? "Yes, that's all," concluded Gilbert smartly. - Да, все, - важно заключил Гилберт. "You go with Whiggam, Mr. Griffiths. He'll tell you what to do." - Вы пойдете вместе с Уигэмом, мистер Грифитс; он вам все объяснит. Whiggam turned. Уигэм повернулся к Клайду. "If you'll just come with me, Mr. Griffiths," he observed deferentially, as Clyde could see - and that for all of his cousin's apparently condescending attitude - and marched out with Clyde at his heels. - Прошу пожаловать за мной, мистер Грифитс, -сказал он очень почтительно, несмотря на то, что двоюродный брат явно смотрел на Клайда сверху вниз; Клайд отметил это про себя, выходя из кабинета вслед за Уигэмом. And young Gilbert as briskly turned to his own desk, but at the same time shaking his head. Г илберт тотчас вернулся к своим бумагам, но при этом покачал головой. His feeling at the moment was that mentally Clyde was not above a good bell-boy in a city hotel probably. Он решил, что в умственном отношении Клайд, вероятно, ничуть не выше любого рассыльного в большом отеле. Else why should he come on here in this way. Иначе зачем бы он явился сюда? "I wonder what he thinks he's going to do here," he continued to think, "where he thinks he's going to get?" "Хотел бы я знать, на какую работу он рассчитывает? - думал Г илберт. - Чего он собирается достигнуть?" And Clyde, as he followed Mr. Whiggam, was thinking what a wonderful place Mr. Gilbert Griffiths enjoyed. А Клайд, идя за Уигэмом, размышлял о том, какой завидный пост занимает мистер Гилберт Грифитс. No doubt he came and went as he chose - arrived at the office late, departed early, and somewhere in this very interesting city dwelt with his parents and sisters in a very fine house - of course. Уж наверно, он приходит и уходит, когда ему вздумается, - является в контору поздно, уходит рано, живет где-то в этом занятном городе, конечно, в прекрасном доме, вместе со своими родителями и сестрами. And yet here he was - Gilbert's own cousin, and the nephew of his wealthy uncle, being escorted to work in a very minor department of this great concern. А вот он, двоюродный брат Г илберта, племянник богача Сэмюэла Грифитса, отправляется теперь на самую унизительную работу, какая только есть на этой огромной фабрике. Nevertheless, once they were out of the sight and hearing of Mr. Gilbert Griffiths, he was somewhat diverted from this mood by the sights and sounds of the great manufactory itself. Тем не менее, выйдя из кабинета и оказавшись вне поля зрения мистера Гилберта Грифитса, Клайд сразу отвлекся от невеселых мыслей, пораженный видом и шумом гигантского предприятия. For here on this very same floor, but beyond the immense office room through which he had passed, was another much larger room filled with rows of bins, facing aisles not more than five feet wide, and containing, as Clyde could see, enormous quantities of collars boxed in small paper boxes, according to sizes. These bins were either being refilled by stock boys who brought more boxed collars from the boxing room in large wooden trucks, or were being as rapidly emptied by order clerks who, trundling small box trucks in front of them, were filling orders from duplicate check lists which they carried in their hands. На том же этаже, за громадной конторой, через которую он проходил к Гилберту, находилось другое, еще большее помещение, уставленное рядами полок; между рядами оставались только узкие, не шире пяти футов, проходы; полки были заставлены небольшими картонными коробками с воротничками разных размеров, и то пополнялись новыми коробками (их подвозили мальчики со склада на широких деревянных тачках), то вновь быстро опустошались конторщиками, которые, толкая перед собой маленькие тележки, выполняли заказы, все время сверяясь с дубликатами накладных. "Never worked in a collar factory before, Mr. Griffiths, I presume?" commented Mr. Whiggam with somewhat more spirit, once he was out of the presence of Gilbert Griffiths. - Вы, должно быть, никогда не работали на фабрике воротничков, мистер Грифитс? - спросил Уигэм, который несколько оживился, выйдя из поля зрения Гилберта. Clyde noticed at once the Mr. Griffiths. Клайд снова отметил, что его величают "мистером". "Oh, no," he replied quickly. "I never worked at anything like this before." - Нет, - быстро ответил он, - мне никогда не приходилось работать в таком месте. "Expect to learn all about the manufacturing end of the game in the course of time, though, I suppose." - Хотите постепенно изучить все производство, надо полагать? продолжал Уигэм. He was walking briskly along one of the long aisles as he spoke, but Clyde noticed that he shot sly glances in every direction. Он быстро шел по длинному проходу, но Клайд заметил, что его хитрый взгляд шныряет во всех направлениях. "I'd like to," he answered. - Да, я хотел бы изучить это дело, - ответил Клайд. "Well, there's a little more to it than some people think, although you often hear there isn't very much to learn." - Ну, это не так легко, как кажется, хотя часто говорят, что тут учиться нечему. He opened another door, crossed a gloomy hall and entered still another room which, filled with bins as was the other, was piled high in every bin with bolts of white cloth. Мистер Уигэм открыл еще одну дверь, пересек мрачный вестибюль и вошел в новое помещение, также уставленное полками, на которых громоздились кипы белой ткани. "You might as well know a little about this as long as you re going to begin in the shrinking room. - Обратите внимание на это помещение, раз вы начинаете работать в декатировочной, -посоветовал Клайду Уигэм. This is the stuff from which the collars are cut, the collars and the lining. - Здесь хранится материал, из которого выкраиваются воротнички и подкладка к ним. They are called webs. Each of these bolts is a web. Эти куски называются "штуками". We take these down in the basement and shrink them because they can't be used this way. Отсюда мы их отправляем в подвальное помещение и прежде всего декатируем материю. If they are, the collars would shrink after they were cut. Если кроить воротнички из полотна или бумажной ткани в том виде, как она поступает к нам, они потом сядут при стирке. Поэтому мы до кройки вымачиваем ткань и затем сушим ее. But you'll see. We tub them and then dry them afterwards." He marched solemnly on and Clyde sensed once more that this man was not looking upon him as an ordinary employee by any means. His MR. Griffiths, his supposition to the effect that Clyde was to learn all about the manufacturing end of the business, as well as his condescension in explaining about these webs of cloth, had already convinced Clyde that he was looked upon as one to whom some slight homage at least must be paid. Впрочем, вы сами увидите. Он торжественно шагал впереди, и Клайд еще раз почувствовал, что в глазах этого человека он отнюдь не обыкновенный служащий. Поминутное "мистер Грифитс", предположение, что Клайд желает изучить всю практическую сторону дела, обстоятельные объяснения насчет штук ткани -все это убедило Клайда, что мистер Уигэм смотрит на него как на человека, которому, во всяком случае, нужно оказывать некоторое, хотя бы небольшое, уважение. He followed Mr. Whiggam, curious as to the significance of this, and soon found himself in an enormous basement which had been reached by descending a flight of steps at the end of a third hall. Раздумывая, что бы это значило, Клайд шел за Уигэмом, и вскоре, спустившись по лестнице, которая вела сюда из третьего вестибюля, они оказались в огромном подвале. Here, by the help of four long rows of incandescent lamps, he discerned row after row of porcelain tubs or troughs, lengthwise of the room, and end to end, which reached from one exterior wall to the other. And in these, under steaming hot water apparently, were any quantity of those same webs he had just seen upstairs, soaking. Здесь при свете четырех длинных рядов электрических ламп он разглядел большие фаянсовые чаны или желоба, расположенные рядами во всю длину помещения; они, очевидно, были наполнены горячей водой, и в них, под облаками пара, поднимавшегося над водой, мокли те самые штуки ткани, которые Клайд видел наверху. And near-by, north and south of these tubs, and paralleling them for the length of this room, all of a hundred and fifty feet in length, were enormous drying racks or moving skeleton platforms, boxed, top and bottom and sides, with hot steam pipes, between which on rolls, but festooned in such a fashion as to take advantage of these pipes, above, below and on either side, were more of these webs, but unwound and wet and draped as described, yet moving along slowly on these rolls from the east end of the room to the west. По обе стороны этих желобов, параллельно им, во всю длину помещения - сто пятьдесят футов стояли огромные сушилки в виде решетчатых подвижных платформ, со всех сторон окруженных паровыми трубами; между ними на особых валиках были развешаны размотанные мокрые штуки таким образом, что, провисая фестонами, они касались горячих труб и медленно двигались на валиках через весь подвал из конца в конец. This movement, as Clyde could see, was accompanied by an enormous rattle and clatter of ratchet arms which automatically shook and moved these lengths of cloth forward from east to west. Это движение сопровождалось ужасающим грохотом и лязгом рычагов, которые автоматически встряхивали развешанное для просушки полотно и передвигали штуки все дальше из восточной части подвала в западную. And as they moved they dried, and were then automatically re-wound at the west end of these racks into bolt form once more upon a wooden spool and then lifted off by a youth whose duty it was to "take" from these moving platforms. Там материя, за время движения успевшая высохнуть, вновь автоматически наматывалась на громадную деревянную шпульку; а стоявший рядом молодой рабочий снимал со шпульки готовые штуки. One youth, as Clyde saw, "took" from two of these tracks at the west end, while at the east end another youth of about his own years "fed." That is, he took bolts of this now partially shrunk yet still wet cloth and attaching one end of it to some moving hooks, saw that it slowly and properly unwound and fed itself over the drying racks for the entire length of these tracks. As fast as it had gone the way of all webs, another was attached. Тем временем другой рабочий, по виду ровесник Клайда, стоя в восточной стороне подвала, одним концом прикреплял штуку еще влажной ткани к движущимся крючкам и следил, чтобы она постепенно и аккуратно разматывалась во всю длину и ложилась на сушилку; как только одну штуку снимали с сушилки, к крючкам прикрепляли новую. Between each two rows of tubs in the center of the room were enormous whirling separators or dryers, into which these webs of cloth, as they came from the tubs in which they had been shrinking for twenty-four hours, were piled and as much water as possible centrifugally extracted before they were spread out on the drying racks. Посреди подвала, между каждыми двумя рядами чанов, стояли огромные вертящиеся сепараторы, или выжималки, - сюда полотно клали после того, как его вынимали из чанов, где оно мокло не менее суток. Механические выжималки отделяли почти всю влагу, - столько, сколько можно удалить центробежным движением машины, - и лишь после этого штуки развешивались на сушилках для окончательной просушки. Primarily little more than this mere physical aspect of the room was grasped by Clyde - its noise, its heat, its steam, the energy with which a dozen men and boys were busying themselves with various processes. Вначале до сознания Клайда дошли чисто физические свойства этого помещения: шум, жара, пар, напряженная работа мужчин и мальчиков, стоявших у машин. They were, without exception, clothed only in armless undershirts, a pair of old trousers belted in at the waist, and with canvas-topped and rubber-soled sneakers on their bare feet. На всех рабочих были только рубашки без рукавов, старые стянутые поясом штаны и парусиновые туфли на резиновой подошве, надетые на босу ногу. The water and the general dampness and the heat of the room seemed obviously to necessitate some such dressing as this. Очевидно, одеваться так заставляли вода, жара и сырость, царившие в помещении. "This is the shrinking room," observed Mr. Whiggam, as they entered. - Вот это и есть декатировочный цех, - заметил Уигэм, когда они вошли. "It isn't as nice as some of the others, but it's where the manufacturing process begins. - Правда, здесь не так приятно, как в других цехах фабрики, но именно здесь начинается производственный процесс. Kemerer!" he called. Кемерер! - позвал он. A short, stocky, full-chested man, with a pate, full face and white, strong-looking arms, dressed in a pair of dirty and wrinkled trousers and an armless flannel shirt, now appeared. К нему подошел невысокий коренастый широкогрудый человек с бледным полным лицом и белыми мускулистыми руками, одетый в грязные, измятые штаны и фланелевую рубашку без рукавов. Like Whiggam in the presence of Gilbert, he appeared to be very much overawed in the presence of Whiggam. Он держался так же подобострастно и почтительно в присутствии Уигэма, как сам Уигэм в присутствии Гилберта. "This is Clyde Griffiths, the cousin of Gilbert Griffiths. - Это Клайд Грифитс, двоюродный брат Гилберта Грифитса. I spoke to you about him last week, you remember?" Я говорил вам о нем на прошлой неделе, помните? "Yes, sir." - Да, сэр. "He's to begin down here. - Он будет сначала работать здесь. He'll show up in the morning." Приступит завтра утром. "Yes, sir." - Слушаю, сэр. "Better put his name down on your check list. - Внесите его имя в табель. He'll begin at the usual hour." Он будет работать в обычные часы. "Yes, sir." - Слушаю, сэр. Mr. Whiggam, as Clyde noticed, held his head higher and spoke more directly and authoritatively than at any time so far. Мистер Уигэм, как заметил Клайд, держал голову выше и говорил решительнее и авторитетнее, чем до сих пор. He seemed to be master, not underling, now. Теперь он казался начальником, а не подчиненным. "Seven-thirty is the time every one goes to work here in the morning," went on Mr. Whiggam to Clyde informatively, "but they all ring in a little earlier -about seven-twenty or so, so as to have time to change their clothes and get to the machines. - Работа здесь начинается в половине восьмого, -продолжал он, обращаясь к Клайду. - Но все рабочие приходят хотя бы минут на десять раньше, чтобы было время переодеться и подойти к машинам. "Now, if you want to," he added, "Mr. Kemerer can show you what you'll have to do to-morrow before you leave today. А теперь, если хотите, мистер Кемерер покажет вам, что вы должны делать завтра. It might save a little time. Это сбережет немного времени. Or, you can leave it until then if you want to. Но можете отложить на завтра, если хотите. It don't make any difference to me. Это не имеет значения. Only, if you'll come back to the telephone girl at the main entrance about five-thirty I'll have Mrs. Braley there for you. She's to show you about your room, I believe. И вот что: если по дороге отсюда вы подойдете примерно в половине шестого к главному входу, -знаете, где сидит телефонистка, - я пришлю туда миссис Брейли; она укажет вам, где можно снять комнату. I won't be there myself, but you just ask the telephone girl for her. She'll know." Я сам не могу быть в это время, но вы просто спросите у телефонистки, где миссис Брейли, она будет знать. He turned and added, "Well, I'll leave you now." He lowered his head and started to go away just as Clyde began. А теперь мне надо идти, - прибавил он и, кивнув на прощание, быстро пошел к выходу. "Well, I'm very much obliged to you, Mr. Whiggam." - Очень вам благодарен, мистер Уигэм... - начал вслед ему Клайд. Instead of answering, he waved one fishy hand slightly upward and was gone - down between the tubs toward the west door. Вместо ответа Уигэм махнул жилистой рукой и прошел между чанами к двери. And at once Mr. Kemerer - still nervous and overawed apparently - began. И как только он вышел, мистер Кемерер, все еще нервничая, почтительно начал давать объяснения: "Oh, that's all right about what you have to do, Mr. Griffiths. - Насчет своей работы вы не беспокойтесь, мистер Грифитс. I'll just let you bring down webs on the floor above to begin with to-morrow. Надо будет только притащить сверху отрезы, с которых вы завтра начнете. But if you've got any old clothes, you'd better put 'em on. Но лучше наденьте какой-нибудь старый костюм, если у вас найдется. A suit like that wouldn't last long here." Такое платье не годится здесь. He eyed Clyde's very neat, if inexpensive suit, in an odd way. - И он посмотрел на элегантный, хотя и недорогой костюм Клайда. His manner quite like that of Mr. Whiggam before him, was a mixture of uncertainty and a very small authority here in Clyde's case - of extreme respect and yet some private doubt, which only time might resolve. В его обращении с Клайдом, так же как перед тем в обращении Уигэма, странно смешивались неуверенность и робость, крайняя почтительность и некое затаенное сомнение, которое могло разрешиться лишь с течением времени. Obviously it was no small thing to be a Griffiths here, even if one were a cousin and possibly not as welcome to one's powerful relatives as one might be. Очевидно, здесь немало значило быть Грифитсом, даже если этот Грифитс - только двоюродный брат и, может быть, не очень приятен своим могущественным родственникам. At first sight, and considering what his general dreams in connection with this industry were, Clyde was inclined to rebel. В первую минуту, взглянув на этот подвал, так непохожий на все, о чем он мечтал и что надеялся найти на фабрике дяди, Клайд готов был возмутиться. For the type of youth and man he saw here were in his estimation and at first glance rather below the type of individuals he hoped to find here - individuals neither so intelligent nor alert as those employed by the Union League and the Green-Davidson by a long distance. Не в такую компанию он рассчитывал попасть, -люди, работавшие здесь, сразу показались ему гораздо более грубыми и примитивными, чем служащие в "Юнион клубе" или в отеле "Грин-Дэвидсон". And still worse he felt them to be much more subdued and sly and ignorant - mere clocks, really. А главное, они казались ему приниженными, скрытными, невежественными просто машины какие-то! And their eyes, as he entered with Mr. Whiggam, while they pretended not to be looking, were very well aware, as Clyde could feel, of all that was going on. Indeed, he and Mr. Whiggam were the center of all their secret looks. Клайд заметил, что, когда он вошел сюда с Уигэмом, рабочие притворились, будто не смотрят в их сторону, а на самом деле все время недоверчиво и подозрительно наблюдали за ними. At the same time, their spare and practical manner of dressing struck dead at one blow any thought of refinement in connection with the work in here. И к тому же вид их жалкой одежды разом нанес смертельный удар его мечте о том, что, работая на фабрике, он сможет стать изысканнее. How unfortunate that his lack of training would not permit his being put to office work or something like that upstairs. Какое несчастье, что он ничему не обучался и не может теперь работать где-нибудь наверху, в конторе! He walked with Mr. Kemerer, who troubled to say that these were the tubs in which the webs were shrunk over night - these the centrifugal dryers - these the rack dryers. Он шел за Кемерером, и тот объяснял ему, как отрезы ткани укладывают на ночь в чаны для вымачивания, как работают выжималки, сушилки. Then he was told that he could go. Затем Клайду было сказано, что он свободен. And by then it was only three o'clock. Было только три часа. He made his way out of the nearest door and once outside he congratulated himself on being connected with this great company, while at the same time wondering whether he was going to prove satisfactory to Mr. Kemerer and Mr. Whiggam. Через ближайшую дверь Клайд вышел на улицу и поздравил себя с поступлением на службу в столь солидное предприятие. Но сумеет ли он удовлетворить мистера Кемерера и мистера Уигэма? Supposing he didn't. Вдруг нет? Or supposing he couldn't stand all this? Вдруг он не сможет вынести все это? It was pretty rough. Дело совсем не легкое. Well, if worst came to worst, as he now thought, he could go back to Chicago, or on to New York, maybe, and get work. Ну что же, думал он, в самом худшем случае можно вернуться в Чикаго или, скажем, поехать в Нью-Йорк и найти там работу. But why hadn't Samuel Griffiths had the graciousness to receive and welcome him? Но почему Самюэл Грифитс не соизволил его принять? Why had that young Gilbert Griffiths smiled so cynically? Почему Гилберт Грифитс улыбался так скептически? And what sort of a woman was this Mrs. Braley? И что за женщина эта миссис Брейли? Had he done wisely to come on here? Умно ли он поступил, приехав сюда? Would this family do anything for him now that he was here? Захочет ли эта семья хоть чем-нибудь помочь ему теперь, когда он уже здесь? It was thus that, strolling west along River Street on which were a number of other kinds of factories, and then north through a few other streets that held more factories - tinware, wickwire, a big vacuum carpet cleaning plant, a rug manufacturing company, and the like - that he came finally upon a miserable slum, the like of which, small as it was, he had not seen outside of Chicago or Kansas City. Занятый этими мыслями, он шел на запад по Ривер-стрит, потом свернул по какой-то улице на север; здесь всюду было множество различных предприятий: фабрики жестяных и плетеных изделий, ковров, большой завод пылесосов. Наконец он забрел в такие жалкие трущобы, каких не видал ни в Чикаго, ни в Канзас-Сити. He was so irritated and depressed by the poverty and social angularity and crudeness of it - all spelling but one thing, social misery, to him - that he at once retraced his steps and recrossing the Mohawk by a bridge farther west soon found himself in an area which was very different indeed - a region once more of just such homes as he had been admiring before he left for the factory. Клайд был уязвлен и подавлен этим зрелищем, -все здесь говорило о нищете, о грубости и жалком положении жителей, ясно было, что здесь ютятся последние бедняки, отбросы общества; и он поспешно повернул обратно. Он перешел по мосту через реку Могаук и сразу попал в совсем иную обстановку - в район таких же домов, какими он восхищался, прежде чем пойти на фабрику. And walking still farther south, he came upon that same wide and tree-lined avenue - which he had seen before - the exterior appearance of which alone identified it as the principal residence thoroughfare of Lycurgus. А затем он вышел на ту красивую, обсаженную деревьями улицу, которой любовался утром: по одному ее виду ясно было, что именно здесь живет высшее общество Ликурга. It was so very broad and well-paved and lined by such an arresting company of houses. Она была такая широкая, хорошо вымощенная, по обе ее стороны стояли такие великолепные дома. At once he was very much alive to the personnel of this street, for it came to him immediately that it must be in this street very likely that his uncle Samuel lived. И Клайд вдруг ужасно заинтересовался населением этой улицы, так как ему пришло в голову, что скорее всего именно здесь живет его дядя. The houses were nearly all of French, Italian or English design, and excellent period copies at that, although he did not know it. Почти все особняки были выдержаны в стиле лучших образцов французской, итальянской и английской архитектуры, но Клайд этого не понимал. Impressed by their beauty and spaciousness, however, he walked along, now looking at one and another, and wondering which, if any, of these was occupied by his uncle, and deeply impressed by the significance of so much wealth. Он шел все дальше, глядя по сторонам, его поражали размеры и красота этих домов; он был глубоко взволнован видом такого богатства и спрашивал себя, где же именно живет его дядя. How superior and condescending his cousin Gilbert must feel, walking out of some such place as this in the morning. С каким чувством собственного превосходства выходит, должно быть, по утрам его двоюродный брат Гилберт из такого дома. Then pausing before one which, because of trees, walks, newly- groomed if bloomless flower beds, a large garage at the rear, a large fountain to the left of the house as he faced it, in the center of which was a boy holding a swan in his arms, and to the right of the house one lone cast iron stag pursued by some cast iron dogs, he felt especially impelled to admire, and charmed by the dignity of this place, which was a modified form of old English, he now inquired of a stranger who was passing - a middle- aged man of a rather shabby working type, Перед одним из особняков он остановился. Вокруг были посажены деревья, проложены дорожки, разбиты клумбы для цветов, хотя цветов еще не было; в глубине двора стоял большой гараж; слева от дома виднелся фонтан и в центре его статуя - мальчик с лебедем в руках, а справа -группа, отлитая из чугуна: олень, преследуемый собаками. Клайд был восхищен и очарован спокойным благородством этого особняка, выстроенного в староанглийском стиле; мимо как раз проходил плохо одетый человек средних лет, по-видимому рабочий, и Клайд обратился к нему: "Whose house is that, mister?" and the man replied: - Скажите, мистер, вы не знаете, кто здесь живет? И прохожий ответил: "Why, that's Samuel Griffiths' residence. He's the man who owns the big collar factory over the river." - Как не знать! Сэмюэл Грифитс; тот самый, у которого большая фабрика воротничков на том берегу... At once Clyde straightened up, as though dashed with cold water. И Клайд вздрогнул, точно его облили холодной водой. His uncle's! Дом дяди! His residence! Его особняк! Then that was one of his automobiles standing before the garage at the rear there. And there was another visible through the open door of the garage. Значит, это его автомобиль стоит перед гаражом, а через открытые ворота гаража виден еще другой. Indeed in his immature and really psychically unilluminated mind it suddenly evoked a mood which was as of roses, perfumes, lights and music. И незрелую и, в сущности, слепую и темную душу Клайда вдруг охватило странное настроение, подобное тому, какое вызывают розы, блеск огней, духи и музыка. The beauty! Какая красота! The ease! Какая роскошь! What member of his own immediate family had ever even dreamed that his uncle lived thus! Никому из членов его собственной семьи и не снилось, что дядя живет так! The grandeur! Какое великолепие! And his own parents so wretched - so poor, preaching on the streets of Kansas City and no doubt Denver. А его родители так несчастны, так бедны, - они, конечно, и сейчас проповедуют где-нибудь на улицах Канзас-Сити или Денвера. Conducting a mission! Руководители миссии! And although thus far no single member of this family other than his chill cousin had troubled to meet him, and that at the factory only, and although he had been so indifferently assigned to the menial type of work that he had, still he was elated and uplifted. И хотя ни один из этих богатых родственников, кроме сухаря-кузена (да и то только на фабрике), не потрудился повидаться с ним, хотя его с таким равнодушием назначили на самую черную работу, он все же повеселел и воспрянул духом. For, after all, was he not a Griffiths, a full cousin as well as a full nephew to the two very important men who lived here, and now working for them in some capacity at least? В конце концов, он ведь тоже Грифитс, двоюродный брат и родной племянник важных персон в Ликурге, и, как бы то ни было, теперь он начинает у них работать. And must not that spell a future of some sort, better than any he had known as yet? И разве это не означает, что его ждет гораздо лучшее будущее, чем все, на что он мог надеяться до сих пор? For consider who the Griffiths were here, as opposed to "who" the Griffiths were in Kansas City, say - or Denver. Нужно только вспомнить, что значат Грифитсы здесь и что "значат" Грифитсы в Канзас-Сити или, скажем, в Денвере. The enormous difference! Какой потрясающий контраст! A thing to be as carefully concealed as possible. Но это нужно скрывать как можно тщательнее. At the same time, he was immediately reduced again, for supposing the Griffiths here - his uncle or his cousin or some friend or agent of theirs - should now investigate his parents and his past? Клайд снова приуныл. Что, если здешние Грифитсы - его дядя, или двоюродный брат, или кто-нибудь из их друзей или служащих - станут наводить справки о его родителях и о его прошлом? Heavens! Какой ужас! The matter of that slain child in Kansas City! Эта история с убитым ребенком в Канзас-Сити! His parents' miserable makeshift life! Жалкое существование родителей! Esta! Эста! At once his face fell, his dreams being so thickly clouded over. И снова лицо его вытянулось, и мечты померкли. If they should guess! Вдруг они догадаются! If they should sense! Вдруг почувствуют! Oh, the devil - who was he anyway? О, дьявольщина! Кто он, в конце концов? And what did he really amount to? Что он, в сущности, собой представляет? What could he hope for from such a great world as this really, once they knew why he had troubled to come here? Чего он может ожидать от этого великолепного мира, если узнают, почему он сюда явился? A little disgusted and depressed he turned to retrace his steps, for all at once he felt himself very much of a nobody. ? Chapter 6 Клайд повернул назад: он был угнетен и даже противен самому себе, ибо разом почувствовал себя совершеннейшим ничтожеством. 6 T he room which Clyde secured this same day with the aid of Mrs. Braley, was in Thorpe Street, a thoroughfare enormously removed in quality if not in distance from that in which his uncle resided. Комната, которую при помощи миссис Брейли Клайд сиял в тот же день, находилась на Торп-стрит - улице, по своим достоинствам, да и по расстоянию, очень далекой от той, где жил его дядя. Indeed the difference was sufficient to decidedly qualify his mounting notions of himself as one who, after all, was connected with him. Разница была вполне достаточная, чтобы сдержать возрастающее стремление Клайда считать себя как-никак человеком, близким Сэмюэлу Грифитсу. The commonplace brown or gray or tan colored houses, rather smoked or decayed, which fronted it -the leafless and winter harried trees which in spite of smoke and dust seemed to give promise of the newer life so near at hand - the leaves and flowers of May. Дома здесь были невзрачные, выкрашенные коричневой, серой или бурой краской, изрядно закопченные и ветхие; деревья стояли обнаженные под зимним ветром и все же, наперекор дыму и пыли, словно обещали совсем скоро новую жизнь - листья и цветы мая. Yet as he walked into it with Mrs. Braley, many drab and commonplace figures of men and girls, and elderly spinsters resembling Mrs. Braley in kind, were making their way home from the several factories beyond the river. Свернув вместе с миссис Брейли на эту улицу, Клайд увидел унылую, бесцветную толпу: с различных фабрик за рекой возвращались после работы мужчины, девушки и старые девы, похожие на его спутницу. And at the door Mrs. Braley and himself were received by a none-too-polished woman in a clean gingham apron over a dark brown dress, who led the way to a second floor room, not too small or uncomfortably furnished - which she assured him he could have for four dollars without board or seven and one-half dollars with - a proposition which, seeing that he was advised by Mrs. Braley that this was somewhat better than he would get in most places for the same amount, he decided to take. В дверях дома Клайда и миссис Брейли встретила не слишком вежливая женщина в чистом переднике поверх коричневого платья; она провела их на третий этаж, в довольно просторную и прилично обставленную комнату, и назначила за нее четыре доллара без стола и семь с половиной со столом; миссис Брейли сказала, что он не найдет ничего лучшего за эту цену, и Клайд решил согласиться. And here, after thanking Mrs. Braley, he decided to remain - later sitting down to dinner with a small group of mill-town store and factory employees, such as partially he had been accustomed to in Paulina Street in Chicago, before moving to the better atmosphere of the Union League. Здесь он и остался, поблагодарив миссис Брейли, и вскоре уже сидел за обеденным столом в обществе нескольких служащих с товарных складов и фабрик - людей вроде тех, с которыми он вначале имел дело на Полина-стрит в Чикаго, прежде чем попал в лучшую обстановку "Юнион клуба". And after dinner he made his way out into the principal thoroughfares of Lycurgus, only to observe such a crowd of nondescript mill-workers as, judging these streets by day, he would not have fancied swarmed here by night - girls and boys, men and women of various nationalities, and types -Americans, Poles, Hungarians, French, English - and for the most part - if not entirely touched with a peculiar something - ignorance or thickness of mind or body, or with a certain lack of taste and alertness or daring, which seemed to mark them one and all as of the basement world which he had seen only this afternoon. После обеда он пошел пройтись по главным улицам Ликурга; тут во множестве бродили неопределенного вида рабочие; судя по тому, как выглядели эти улицы днем, он никак не ожидал, что вечером их заполняет такого рода толпа. Здесь были девушки и юноши, мужчины и женщины различных национальностей и типов: американцы, поляки, венгры, французы, англичане; и в большинстве, если не во всех, чувствовалось что-то общее, - они были невежественные, грубые, неотесанные, им недоставало вкуса, живости или уверенности в себе; все это свидетельствовало об их принадлежности к тому низшему миру, с которым сегодня столкнулся Клайд. Yet in some streets and stores, particularly those nearer Wykeagy Avenue, a better type of girl and young man who might have been and no doubt were of the various office groups of the different companies over the river - neat and active. Однако на некоторых других улицах и в магазинах поближе к Уикиги-авеню он встретил девушек и молодых людей иного типа, нарядных и оживленных. Несомненно, это были конторские служащие предприятий, расположенных на том берегу. And Clyde, walking to and fro, from eight until ten, when as though by pre-arrangement, the crowd in the more congested streets seemed suddenly to fade away, leaving them quite vacant. Клайд бродил по городу с восьми до десяти часов; в десять, точно по уговору, толпа стала редеть и самые людные улицы вдруг совсем опустели. And throughout this time contrasting it all with Chicago and Kansas City. (What would Ratterer think if he could see him now - his uncle's great house and factory?) And perhaps because of its smallness, liking it - the Lycurgus Hotel, neat and bright and with a brisk local life seeming to center about it. На каждом шагу он сравнивал все, что видел здесь, с Чикаго и с Канзас-Сити. (Что сказал бы Ретерер, если б увидел его теперь, и особняк его дяди, и фабрику!) И, может быть, потому, что Ликург был так мал, он понравился Клайду: понравились и отель And the post-office and a handsomely spired church, together with an old and interesting graveyard, cheek by jowl with an automobile salesroom. And a new moving picture theater just around the corner in a side street. "Ликург", нарядный, сияющий огнями, очевидно, центр жизни местного общества, и здание почты, и церковь, украшенная шпилем, и старое кладбище, бок о бок с выставкой автомобилей; и тут же за углом новый кинематограф. And various boys and girls, men and women, walking here and there, some of them flirting as Clyde could see. И флиртующая молодежь на улицах. И над всем, как смутное предчувствие, юношеский пыл и надежды... And with a suggestion somehow hovering over it all of hope and zest and youth - the hope and zest and youth that is at the bottom of all the constructive energy of the world everywhere. Юношеский пыл и надежды основа всякой созидательной деятельности во всем мире. And finally returning to his room in Thorpe Street with the conclusion that he did like the place and would like to stay here. Наконец он возвратился в комнату на Торп-стрит, окончательно уверенный, что город нравится ему и он рад здесь остаться. That beautiful Wykeagy Avenue! Как красива Уикиги-авеню! His uncle's great factory! Какая огромная фабрика у дяди! The many pretty and eager girls he had seen hurrying to and fro! Сколько хорошеньких, бойких девушек на улицах! In the meantime, in so far as Gilbert Griffiths was concerned, and in the absence of his father, who was in New York at the time (a fact which Clyde did not know and of which Gilbert did not trouble to inform him) he had conveyed to his mother and sisters that he had met Clyde, and if he were not the dullest, certainly he was not the most interesting person in the world, either. А в это время Гилберт Грифитс (отец его находился по делам в Нью-Йорке, о чем Гилберт не потрудился сообщить Клайду) решил рассказать матери и сестрам, что он видел Клайда и что это если не скучнейшая, то уж, конечно, и не самая интересная личность на свете. Encountering Myra, as he first entered at five-thirty, the same day that Clyde had appeared, he troubled to observe: В тот день, когда приехал Клайд, Гилберт вернулся домой в половине шестого и, встретившись с Майрой, произнес небрежно: "Well, that Chicago cousin of ours blew in to-day." - Ну, наш чикагский родственник сегодня объявился. "Yes!" commented Myra. - Вот как? - сказала Майра. "What's he like?" - Какой же он? The fact that her father had described Clyde as gentlemanly and intelligent had interested her, although knowing Lycurgus and the nature of the mill life here and its opportunities for those who worked in factories such as her father owned, she had wondered why Clyde had bothered to come. Так как, по словам отца, Клайд был воспитан и неглуп, она заинтересовалась им; впрочем, зная Ликург, условия работы и жизненные возможности рабочих на таких предприятиях, как фабрика ее отца, она недоумевала, почему Клайд сюда приехал. "Well, I can't see that he's so much," replied Gilbert. - Не вижу в нем ничего особенного, - ответил Гилберт. "He's fairly intelligent and not bad-looking, but he admits that he's never had any business training of any kind. - Довольно развит и недурен собой, но сам признает, что у него нет никакой подготовки для работы на большом предприятии. He's like all those young fellows who work for hotels. Ничем не отличается от любого парнишки, который служит в гостинице. He thinks clothes are the whole thing, I guess. По-моему, он считает, что главное в жизни это одежда. He had on a light brown suit and a brown tie and hat to match and brown shoes. На нем был светло-коричневый костюм, коричневый галстук и шляпа под цвет, и коричневые башмаки. His tie was too bright and he had on one of those bright pink striped shirts like they used to wear three or four years ago. Г алстук слишком яркий, и рубашка в ярко-розовую полоску - такие носили года четыре назад. Besides his clothes aren't cut right. И притом костюм плохого покроя. I didn't want to say anything because he's just come on, and we don't know whether he'll hold out or not. Я не хочу теперь ничего говорить, раз он уже здесь, к тому же неизвестно, удержится ли он. But if he does, and he's going to pose around as a relative of ours, he'd better tone down, or I'd advise the governor to have a few words with him. Но если удержится и если он собирается изображать здесь нашего близкого родственника, так ему придется сбавить тон, или я посоветую папаше сказать ему пару слов. Outside of that I guess he'll do well enough in one of the departments after a while, as foreman or something. He might even be made into a salesman later on, I suppose. А вообще, я думаю, из него может получиться толк в качестве начальника цеха... пожалуй, попозже можно будет даже торгового агента из него сделать. But what he sees in all that to make it worth while to come here is more than I can guess. И все-таки не понимаю, чего ради он сюда приехал. As a matter of fact, I don't think the governor made it clear to him just how few the chances are here for any one who isn't really a wizard or something." Наверно, папаша не растолковал ему, как мало здесь шансов выдвинуться. Для этого надо быть настоящим чародеем по меньшей мере. He stood with his back to the large open fireplace. Гилберт стоял спиной к большому камину. "Oh, well, you know what Mother was saying the other day about his father. - Да, но ты слышал, что мама говорила на днях про его отца? She thinks Daddy feels that he's never had a chance in some way. Как видно, ему всегда очень не везло. He'll probably do something for him whether he wants to keep him in the mill or not. Наверно, папа решил все равно помочь этому Клайду, пригодится он на фабрике или нет. She told me that she thought that Dad felt that his father hadn't been treated just right by their father." Папа считает, что наш дед был несправедлив к отцу Клайда, - так мне мама сказала. Myra paused, and Gilbert, who had had this same hint from his mother before now, chose to ignore the implication of it. Майра замолчала, а Гилберт, который тоже слышал от матери такой намек, предпочел не придавать ему значения. "Oh, well, it's not my funeral," he went on. - Ну, меня это мало трогает. "If the governor wants to keep him on here whether he's fitted for anything special or not, that's his look-out. Если отец захочет оставить этого молодца на фабрике, не глядя, годится он на что-нибудь или нет, - его дело. Only he's the one that's always talking about efficiency in every department and cutting and keeping out dead timber." Но ведь он сам всегда говорит, что в каждом цехе нужны только умелые люди и что мертвый груз надо выкидывать за борт. Meeting his mother and Bella later, he volunteered the same news and much the same ideas. Позже, увидевшись с матерью и Беллой, Гилберт и им в таком же духе преподнес новость о приезде Клайда и свои соображения на этот счет. Mrs. Griffiths sighed; for after all, in a place like Lycurgus and established as they were, any one related to them and having their name ought to be most circumspect and have careful manners and taste and judgment. Миссис Грифитс вздохнула: в таком городке, как Ликург, при таком положении в обществе, какое занимает семья Грифитс, всякий, кто состоит с ними в родстве и носит их имя, должен быть крайне осмотрительным и иметь соответствующие манеры, склонности и взгляды. It was not wise for her husband to bring on any one who was not all of that and more. Пожалуй, муж поступил не совсем благоразумно, выписав сюда молодого человека, который никак не отвечает этим требованиям. On the other hand, Bella was by no means satisfied with the accuracy of her brother's picture of Clyde. Но Белла, выслушав такую характеристику Клайда, не поверила брату. She did not know Clyde, but she did know Gilbert, and as she knew he could decide very swiftly that this or that person was lacking in almost every way, when, as a matter of fact, they might not be at all as she saw it. Она не знала Клайда, зато знала Гилберта, и ей было известно, что он очень легко может найти в человеке всевозможные недостатки, которых у того никогда и не было. "Oh, well," she finally observed, after hearing Gilbert comment on more of Clyde's peculiarities at dinner, "if Daddy wants him, I presume he'll keep him, or do something with him eventually." И, выслушав за обедом еще какие-то его замечания по адресу Клайда, она сказала: - Ну, знаешь, если папа захочет, так он все равно оставит его на фабрике или еще как-нибудь его устроит... At which Gilbert winced internally for this was a direct slap at his assumed authority in the mill under his father, which authority he was eager to make more and more effective in every direction, as his younger sister well knew. От этих слов Гилберта передернуло, как от пощечины; он очень ревниво оберегал свой авторитет на отцовской фабрике, всячески старался укрепить и расширить его, и младшая сестра хорошо это знала. In the meanwhile on the following morning, Clyde, returning to the mill, found that the name, or appearance, or both perhaps - his resemblance to Mr. Gilbert Griffiths - was of some peculiar advantage to him which he could not quite sufficiently estimate at present. А Клайд, явившись на следующее утро на фабрику, заметил, что его имя и внешность - его сходство с Гилбертом Грифитсом - были своеобразным преимуществом, которое он еще не мог по-настоящему оценить. For on reaching number one entrance, the doorman on guard there looked as though startled. Когда он подошел к фабрике, сторож у входа N_1 посмотрел на него в изумлении. "Oh, you're Mr. Clyde Griffiths?" he queried. - Вы, верно, мистер Клайд Грифитс? - спросил он. "You're goin' to work under Mr. Kemerer? - Вы будете работать у мистера Кемерера? Yes, I know. Так, так, знаю. Well, that man there will have your key," and he pointed to a stodgy, stuffy old man whom later Clyde came to know as Вон тот человек выдаст вам табель. - И он указал на грузного угрюмого старика, которого, как позже узнал Клайд, звали "старик Джефф". "Old Jeff," the time-clock guard, who, at a stand farther along this same hall, furnished and reclaimed all keys between seven-thirty and seven-forty. Он стоял у контрольных часов в глубине того же помещения, выдавал табели и после отметки получал их обратно между семью тридцатью и семью сорока. When Clyde approached him and said: Когда Клайд подошел к нему со словами: "My name's Clyde Griffiths and I'm to work downstairs with Mr. Kemerer," he too started and then said: - Меня зовут Клайд Грифитс, я буду работать внизу, у мистера Кемерера, - старик удивился, потом сказал: "Sure, that's right. Yes, sir. - Да, конечно, слушаю, сэр. Here you are, Mr. Griffiths. Значит, вы и есть мистер Грифитс. Mr. Kemerer spoke to me about you yesterday. Мистер Кемерер вчера говорил мне про вас. Number seventy-one is to be yours. Ваш номер будет семьдесят первый. I'm giving you Mr. Duveny's old key." Я даю вам старый номер мистера Дювени. When Clyde had gone down the stairs into the shrinking department, he turned to the doorman who had drawn near and exclaimed: А когда Клайд спустился по лестнице, ведущей в декатировочный цех, старый табельщик повернулся к сторожу, который тем временем подошел поближе, и воскликнул: "Don't it beat all how much that fellow looks like Mr. Gilbert Griffiths? - Ну до чего же этот малый похож на мистера Гилберта! Why, he's almost his spittin' image. Вылитый портрет! What is he, do you suppose, a brother or a cousin, or what?" Он что же, брат или родственник? "Don't ask me," replied the doorman. - Ничего не знаю, - ответил сторож. "I never saw him before. - Никогда его раньше не видел. But he's certainly related to the family all right. А только он наверняка им родня, сразу видно. When I seen him first, I thought it was Mr. Gilbert. Я сперва подумал, что это мистер Гилберт. I was just about to tip my hat to him when I saw it wasn't." Я уж собирался снять фуражку, да разглядел, что это не он. And in the shrinking room when he entered, as on the day before, he found Kemerer as respectful and evasive as ever. For, like Whiggam before him, Kemerer had not as yet been able to decide what Clyde's true position with this company was likely to be. Войдя в декатировочную, Клайд увидел Кемерера, такого же почтительного и уклончивого, как и накануне, потому что Кемерер, так же как и Уигэм, все еще не мог определить настоящее положение Клайда на фабрике. For, as Whiggam had informed Kemerer the day before, Mr. Gilbert had said no least thing which tended to make Mr. Whiggam believe that things were to be made especially easy for him, nor yet hard, either. Правда, как Кемерер знал от Уигэма, Гилберт ни словом не дал понять, что Клайда нужно поставить в какие-то особые, более легкие или более тяжелые условия. On the contrary, Mr. Gilbert had said: Напротив, мистер Гилберт сказал: "He's to be treated like all the other employees as to time and work. "Он должен работать так же, как все служащие. No different." Никаких исключений". Yet in introducing Clyde he had said: И, однако, знакомя Клайда с Уигэмом, он сказал также: "This is my cousin, and he's going to try to learn this business," which would indicate that as time went on Clyde was to be transferred from department to department until he had surveyed the entire manufacturing end of the business. "Это мой двоюродный брат, он хочет изучить наше дело", - и это, наверно, означает, что Клайд не останется здесь надолго, а будет переходить из одного цеха в другой, пока не изучит всего производства. Whiggam, for this reason, after Clyde had gone, whispered to Kemerer as well as to several others, that Clyde might readily prove to be some one who was a protege of the chief - and therefore they determined to "watch their step," at least until they knew what his standing here was to be. Поэтому, когда Клайд ушел, Уигэм шепнул Кемереру и нескольким другим служащим, что хозяин, видно, покровительствует Клайду, - и соответственно они решили держать ухо востро, пока не выяснится, каково же его положение на фабрике. And Clyde, noticing this, was quite set up by it, for he could not help but feel that this in itself, and apart from whatever his cousin Gilbert might either think or wish to do, might easily presage some favor on the part of his uncle that might lead to some good for him. А Клайд, заметив их почтительность, воспрянул духом и невольно подумал, что, как бы там ни относился к нему двоюродный брат Гилберт, это хороший знак и, пожалуй, предвещает какие-нибудь милости со стороны дяди. So when Kemerer proceeded to explain to him that he was not to think that the work was so very hard or that there was so very much to do for the present, Clyde took it with a slight air of condescension. И потому, когда Кемерер стал объяснять, что работа у него будет не слишком тяжелая и ему не придется пока работать чересчур много, Клайд выслушал его с несколько снисходительным видом. And in consequence Kemerer was all the more respectful. А Кемерер поэтому стал еще почтительнее. "Just hang up your hat and coat over there in one of those lockers," he proceeded mildly and ingratiatingly even. - Теперь повесьте шляпу и пальто вот сюда, в один из шкафчиков, продолжал он мягко и даже подобострастно. "Then you can take one of those crate trucks back there and go up to the next floor and bring down some webs. - Потом возьмите вон там тележку, поднимитесь в первый этаж и привезите несколько штук ткани. They'll show you where to get them." Вам покажут, где их взять. The days that followed were diverting and yet troublesome enough to Clyde, who to begin with was puzzled and disturbed at times by the peculiar social and workaday worlds and position in which he found himself. Для Клайда наступили интересные, но нелегкие дни. По временам непривычная рабочая среда и его собственное положение здесь вызывали в нем растерянность и тревогу. For one thing, those by whom now he found himself immediately surrounded at the factory were not such individuals as he would ordinarily select for companions - far below bell-boys or drivers or clerks anywhere. Людей, окружавших его на фабрике, он вряд ли когда-нибудь выбрал бы себе в товарищи. Все они по своему развитию были значительно ниже мальчиков-рассыльных, возчиков или клерков; он видел, что они неповоротливы, грубы и неотесаны. They were, one and all, as he could now clearly see, meaty or stodgy mentally and physically. They wore such clothes as only the most common laborers would wear - such clothes as are usually worn by those who count their personal appearance among the least of their troubles - their work and their heavy material existence being all. Одевались они как рабочие самого низшего разряда, - так обычно одеваются люди, для которых собственная внешность - последнее дело: все их мысли были о работе и тяжелых материальных условиях жизни. In addition, not knowing just what Clyde was, or what his coming might mean to their separate and individual positions, they were inclined to be dubious and suspicious. Кроме того, не зная, кто такой Клайд и ка-к может отразиться его появление здесь на их собственном положении, рабочие относились к нему недоверчиво и подозрительно. After a week or two, however, coming to understand that Clyde was a nephew of the president, a cousin of the secretary of the company, and hence not likely to remain here long in any menial capacity, they grew more friendly, but inclined in the face of the sense of subserviency which this inspired in them, to become jealous and suspicious of him in another way. Правда, недели через две, когда стало известно, что Клайд - племянник председателя правления и двоюродный брат секретаря и, значит, вряд ли останется надолго на низших ролях, рабочие стали относиться к нему лучше; но теперь они смотрели на него снизу вверх и стали подозрительными и завистливыми на другой лад. For, after all, Clyde was not one of them, and under such circumstances could not be. В конце концов, Клайд не был и не мог в этих условиях быть для них своим. He might smile and be civil enough - yet he would always be in touch with those who were above them, would he not - or so they thought. Пусть он улыбается, пусть он вполне вежлив, а все-таки он всегда будет связан с теми, кто стоит выше их, - по крайней мере, так они думали. He was, as they saw it, part of the rich and superior class and every poor man knew what that meant. Он был в их глазах частью высшего класса -класса богатых, а каждый бедняк знает, что это значит. The poor must stand together everywhere. Бедняки должны держаться друг Друга. For his part, however, and sitting about for the first few days in this particular room eating his lunch, he wondered how these men could interest themselves in what were to him such dull and uninteresting items -the quality of the cloth that was coming down in the webs - some minute flaws in the matter of weight or weave - the last twenty webs hadn't looked so closely shrunk as the preceding sixteen; or the Cranston Wickwire Company was not carrying as many men as it had the month before - or the Anthony Woodenware Company had posted a notice that the Saturday half- holiday would not begin before June first this year as opposed to the middle of May last year. А Клайд, съедая в одиночестве свой завтрак, удивлялся, как эти люди могут интересоваться тем, что ему кажется таким скучным: приходящей к ним в подвал тканью, какими-нибудь мелкими недостатками в ее весе или качестве, тем, что последние двадцать штук не так сильно сели, как предыдущие шестнадцать... или тем, что "Компания Крэнстон" в этом месяце сократила число рабочих, а "Компания Энтони" объявила, что суббота будет считаться неполным рабочим днем только после первого июня, а не с середины мая, как в прошлом году. They all appeared to be lost in the humdrum and routine of their work. Все они, казалось, были поглощены своей работой, скучными, будничными мелочами. In consequence his mind went back to happier scenes. И все чаще Клайд мысленно возвращался к прошлым, более счастливым временам. He wished at times he were back in Chicago or Kansas City. Порою ему хотелось снова оказаться в Чикаго или в Канзас-Сити. He though of Ratterer, Hegglund, Higby, Louise Ratterer, Larry Doyle, Mr. Squires, Hortense - all of the young and thoughtless company of which he had been a part, and wondered what they were doing. Он вспоминал Ретерера и его сестру Луизу, Хегленда, Хигби, Эдди Дойла, мистера Скуайрса, Гортензию - всю свою молодую, беззаботную компанию, и думал: что с ними сталось? What had become of Hortense? Где теперь Гортензия? She had got that fur coat after all - probably from that cigar clerk and then had gone away with him after she had protested so much feeling for him - the little beast. Все-таки она в конце концов получила тот меховой жакет, - наверно, от продавца сигар, и уехала с ним... а еще уверяла Клайда в своих чувствах, маленькая каналья! After she had gotten all that money out of him. И вытянула у него все деньги! The mere thought of her and all that she might have meant to him if things had not turned as they had, made him a little sick at times. При одной только мысли о ней и о том, чем бы она стала для него, если бы все сложилось по-другому, Клайду подчас становилось не по себе. To whom was she being nice now? С кем она теперь любезничает? How had she found things since leaving Kansas City? Как устроилась, уехав из Канзас-Сити? And what would she think if she saw him here now or knew of his present high connections? И что сказала бы она, если бы увидела его здесь и узнала о его высоких связях? Gee! That would cool her a little. Это заставило бы ее призадуматься! But she would not think much of his present position. Его теперешняя должность не очень бы ей понравилась, это ясно. That was true. But she might respect him more if she could see his uncle and his cousin and this factory and their big house. Но все-таки она стала бы больше уважать его, если б увидела его дядю и двоюродного брата, и эту фабрику, и их большой особняк. It would be like her then to try to be nice to him. Тогда б она опять стала мила с ним, это на нее похоже. Well, he would show her, if he ever ran into her again - snub her, of course, as no doubt he very well could by then. ? Chapter 7 Ну, если только они еще когда-нибудь встретятся, он ей покажет! Уж конечно, он тогда сумеет натянуть ей нос. 7 I n so far as his life at Mrs. Cuppy's went, he was not so very happily placed there, either. Меблированные комнаты миссис Каппи оказались не особенно приятным местом для Клайда. For that was but a commonplace rooming and boarding house, which drew to it, at best, such conservative mill and business types as looked on work and their wages, and the notions of the middle class religious world of Lycurgus as most essential to the order and well being of the world. Это был самый обыкновенный дешевый пансион; тут обычно селились благонамеренные дельцы и служащие, которые считали, что их работа, их заработок и религиозные воззрения средних слоев местного общества - это и есть необходимая основа порядка и благополучия в мире. From the point of view of entertainment or gayety, it was in the main a very dull place. В общем это был очень скучный дом, о веселье, о развлечениях здесь нечего было и думать. At the same time, because of the presence of one Walter Dillard - a brainless sprig who had recently come here from Fonda, it was not wholly devoid of interest for Clyde. И все-таки жизнь здесь оказалась для Клайда не совсем лишенной интереса благодаря Уолтеру Дилларду, легкомысленному юнцу, недавно приехавшему из Фонды. The latter - a youth of about Clyde's own age and equally ambitious socially - but without Clyde's tact or discrimination anent the governing facts of life, was connected with the men's furnishing department of Stark and Company. Этот Диллард был ровесник Клайда и такой же честолюбец, но он не обладал тактом Клайда и уменьем разбираться в людях и в жизни; он служил у "Старка и Кь", в магазине мужского платья. He was spry, avid, attractive enough physically, with very light hair, a very light and feeble mustache, and the delicate airs and ways of a small town Beau Brummell. Диллард был очень бойкий и алчный, довольно смазливый, с очень светлыми волосами и жидкими светлыми усиками; у него были вкрадчивые манеры и повадки провинциального сердцееда. Never having had any social standing or the use of any means whatsoever - his father having been a small town dry goods merchant before him, who had failed - he was, because of some atavistic spur or fillip in his own blood, most anxious to attain some sort of social position. У Дилларда никогда не было никаких средств, и он никогда не занимал сколько-нибудь значительного положения в обществе, - его отец когда-то имел галантерейную лавку в маленьком городишке и давно разорился, - но в силу каких-то атавистических побуждений он страстно жаждал выдвинуться. But failing that so far, he was interested in and envious of those who had it - much more so than Clyde, even. До сих пор Диллард ничего не достиг и потому с особым интересом относился к тем, кому это удалось; эти чувства были в нем даже сильнее, чем в Клайде. The glory and activity of the leading families of this particular city had enormous weight with him - the Nicholsons, the Starks, the Harriets, Griffiths, Finchleys, et cetera. На него произвела огромное впечатление деятельность видных семейств Ликурга и роскошь, в которой жили все эти Николсоны, Старки, Гарриэты, Грифитсы, Финчли и прочие. And learning a few days after Clyde's arrival of his somewhat left-handed connection with this world, he was most definitely interested. Узнав через несколько дней после приезда Клайда, что он хоть и косвенно, а все же связан с этим миром, Диллард всполошился. What? Как! A Griffiths! The nephew of the rich Samuel Griffiths of Lycurgus! And in this boarding house! Грифитс, племянник богача Сэмюэла Грифитса, здесь, в пансионе? Beside him at this table! Рядом с ним за одним столом? At once his interest rose to where he decided that he must cultivate this stranger as speedily as possible. И Уолтер тотчас решил поскорее завязать знакомство с этим приезжим. Here was a real social opportunity knocking at his very door - a connecting link to one of the very best families! Вот удача стучится в его двери, открывая ему доступ в одну из лучших семей Ликурга! And besides was he not young, attractive and probably ambitious like himself - a fellow to play around with if one could? К тому же Клайд молод, красив и, вероятно, честолюбив, как и он сам, - подходящая компания, когда хочешь весело проводить время. He proceeded at once to make overtures to Clyde. It seemed almost too good to be true. Диллард просто не верил своему счастью и сразу же стал ухаживать за Клайдом. In consequence he was quick to suggest a walk, the fact that there was a certain movie just on at the Mohawk, which was excellent - very snappy. Прежде всего он предложил Клайду пройтись. Тут недалеко, около реки, превосходный кинематограф - просто шикарный. Didn't Clyde want to go? Не хочет ли Клайд пойти туда? And because of his neatness, smartness - a touch of something that was far from humdrum or the heavy practicality of the mill and the remainder of this boarding house world, Clyde was inclined to fall in with him. Хорошо одетый, щеголеватый Диллард был совсем не похож ни на скучных чересчур практически мыслящих людей, работающих на фабрике, ни на остальных обитателей пансиона и потому понравился Клайду. But, as he now thought, here were his great relatives and he must watch his step here. Но тут же Клайд подумал о своих важных родственниках. Здесь, в Ликурге, он должен следить за каждым своим шагом. Who knew but that he might be making a great mistake in holding such free and easy contacts as this. Кто знает, может быть, это большая ошибка - так легко и свободно завязывать новые знакомства? The Griffiths - as well as the entire world of which they were a part - as he guessed from the general manner of all those who even contacted him, must be very removed from the commonalty here. Грифитсы, как и весь тот круг, к которому они принадлежат, должно быть, держатся особняком от простых смертных: он догадывался об этом по поведению всех, с кем ему приходилось сталкиваться. More by instinct than reason, he was inclined to stand off and look very superior - more so since those, including this very youth on whom he practised this seemed to respect him the more. Следуя скорее инстинкту, нежели рассудку, Клайд тоже не сближался с окружающими и смотрел на всех свысока, и за это все вокруг, начиная с того же Дилларда, на котором он упражнялся в этом тоне превосходства, казалось, только больше уважали его. And although upon eager - and even - after its fashion, supplicating request, he now went with this youth - still he went cautiously. Уступая горячим просьбам и даже своего рода мольбам Дилларда, Клайд все же пошел с ним, но держался очень осторожно. And his aloof and condescending manner Dillard at once translated as "class" and "connection." А Диллард сразу же счел сдержанные и надменные манеры Клайда признаком "класса" и "связей". And to think he had met him in this dull, dubby boarding house here. Подумать только, что он встретился с таким человеком в этих мрачных, унылых меблированных комнатах! And on his arrival - at the very inception of his career here. И как раз после его приезда, в самом начале его карьеры! And so his manner was that of the sycophant -although he had a better position and was earning more money than Clyde was at this time, twenty-two dollars a week. И Диллард вел себя с Клайдом как истый льстец, хотя занимал лучшее положение, чем Клайд, и зарабатывал больше: двадцать два доллара в неделю. "I suppose you'll be spending a good deal of your time with your relatives and friends here," he volunteered on the occasion of their first walk together, and after he had extracted as much information as Clyde cared to impart, which was almost nothing, while he volunteered a few, most decidedly furbished bits from his own history. - Вы, вероятно, будете проводить большую часть времени со своими родственниками и друзьями? -сказал, между прочим, Диллард во время их первой совместной прогулки. Он старался вытянуть из Клайда побольше сведений о нем, но тот отмалчивался, тогда как Диллард успел уже ввернуть в разговор кое-какие изрядно приукрашенные подробности собственной биографии. His father owned a dry goods store NOW. У его отца теперь галантерейный магазин. He had come over here to study other methods, et cetera. Сам он приехал сюда, чтобы изучить нововведения в этом деле. He had an uncle here - connected with Stark and Company. Его дядя служит здесь у "Старка и Кь". He had met a few - not so many as yet - nice people here, since he hadn't been here so very long himself -four months all told. У него уже есть в Ликурге приятные знакомые, -правда пока еще немного: ведь он сам здесь недавно - всего четыре месяца. But Clyde's relatives! Но родственники Клайда! "Say your uncle must be worth over a million, isn't he? - Скажите, ваш дядя, наверно, стоит больше миллиона? They say he is. Говорят, что да. Those houses in Wykeagy Avenue are certainly the cats'. Эти дома на Уикиги-авеню - лакомый кусочек! You won't see anything finer in Albany or Utica or Rochester either. Шикарнее не найти ни в Олбани, ни в Утике, ни даже в Рочестере. Are you Samuel Griffiths' own nephew? Так вы родной племянник Сэмюэла Грифитса? You don't say! Да что вы! Well, that'll certainly mean a lot to you here. Это здесь много значит. I wish I had a connection like that. Хотел бы я иметь такие связи! You bet I'd make it count." Будьте уверены, я бы их использовал. He beamed on Clyde eagerly and hopefully, and through him Clyde sensed even more how really important this blood relation was. Он с восхищенной улыбкой посмотрел на Клайда, и тот еще яснее почувствовал, как в самом деле важны его родственные связи. Only think how much it meant to this strange youth. Подумать только, какое значение придает им этот странный молодой человек. "Oh, I don't know," replied Clyde dubiously, and yet very much flattered by this assumption of intimacy. - Ну, не знаю, - уклончиво ответил Клайд; все же он был очень польщен предположениями о такой его близости со здешними Грифитсами. "I came on to learn the collar business, you know. - Я приехал сюда, чтобы изучить производство воротничков. Not to play about very much. Я не собираюсь развлекаться. My uncle wants me to stick to that, pretty much." Дядя хочет, чтобы я всерьез занялся этим делом. "Sure, sure. - Ну, конечно, конечно. I know how that is," replied Dillard, "that's the way my uncle feels about me, too. Это мне знакомо, - ответил Диллард. - Мой дядюшка тоже так настроен. He wants me to stick close to the work here and not play about very much. Он хочет запрячь меня в работу и требует, чтобы я не тратил времени зря. He's the buyer for Stark and Company, you know. Он, знаете ли, служит у Старка закупщиком. But still a man can't work all the time, either. Но нельзя же работать без передышки. He's got to have a little fun." Надо и развлечься когда-нибудь. "Yes, that's right," said Clyde - for the first time in his life a little condescendingly. - Да, вы правы, - сказал Клайд впервые в своей жизни несколько снисходительным тоном. They walked along in silence for a few moments. Некоторое время они шли молча; потом Уолтер спросил: Then: - Вы танцуете? "Do you dance?" - Да, - ответил Клайд. "Yes," answered Clyde. - Я тоже. "Well, so do I. There are a lot of cheap dance halls around here, but I never go to any of those. Здесь сколько угодно дешевых дансингов, но я туда не хожу. You can't do it and keep in with the nice people. Нельзя бывать в таких местах, если хочешь поддерживать знакомство с порядочными людьми. This is an awfully close town that way, they say. Г оворят, в этом городе хорошее общество держится ужасно замкнуто. The best people won't have anything to do with you unless you go with the right crowd. Если не принадлежишь к их кругу, с тобой просто не желают иметь дела. It's the same way up at Fonda. И в Фонде то же самое. You have to 'belong' or you can't go out anywhere at all. Вы должны "принадлежать к свету", а иначе вам некуда деваться. And that's right, I guess. Да, пожалуй, это и правильно. But still there are a lot of nice girls here that a fellow can go with - girls of right nice families - not in society, of course - but still, they're not talked about, see. Но тут все-таки найдутся девушки, с которыми можно и повеселиться и потанцевать, - очень милые девушки и из хороших семей, - конечно, не из высшего общества, но все же о них ничего дурного не говорят. And they're not so slow, either. И они не такие уж тихони. Pretty hot stuff, some of them. Иногда даже совсем наоборот. And you don't have to marry any of 'em, either." И вы не обязаны вступать в законный брак. Clyde began to think of him as perhaps a little too lusty for his new life here, maybe. Клайд подумал, что, пожалуй, это слишком легкомысленное знакомство для его новой жизни в Ликурге. At the same time he liked him some. В то же время Диллард ему нравился. "By the way," went on Dillard, "what are you doing next Sunday afternoon?" - Кстати, - продолжал Диллард, - что вы делаете в это воскресенье, после обеда? "Well, nothing in particular, that I know of just now," replied Clyde, sensing a new problem here. - Ничего особенного как будто, - ответил Клайд, чувствуя, что перед ним возникает новая задача. "I don't know just what I may have to do by then, but I don't know of anything now." - Просто я пока еще не знаю, как у меня все сложится. "Well, how'd you like to come with me, if you're not too busy. - Ну, а если вы будете свободны? Может, проведем вечер вместе? I've come to know quite a few girls since I've been here. Я здесь познакомился с несколькими девушками. Nice ones. Очень милые! I can take you out and introduce you to my uncle's family, if you like. Сначала, если хотите, мы зайдем к моему дяде. They're nice people. У него семья, все очень милые люди. And afterwards - I know two girls we can go and see -peaches. А потом я тут знаю двух девушек... прелесть! One of 'em did work in the store, but she don't now -she's not doing anything now. Одна работала в магазине, но теперь ушла оттуда и нигде не служит. The other is her pal. А другая - ее подруга. They have a Victrola and they can dance. У них дома есть граммофон, и обе танцуют. I know it isn't the thing to dance here on Sundays but no one need know anything about that. Правда, здесь не полагается танцевать по воскресеньям, но об этом никто не узнает. The girls' parents don't mind. Девушкам родители позволяют. Afterwards we might take 'em to a movie or something - if you want to - not any of those things down near the mill district but one of the better ones -see?" А после мы можем пойти с ними куда-нибудь в кино, если вы захотите. Не в какую-нибудь киношку на окраине, а где получше. Согласны? There formulated itself in Clyde's mind the question as to what, in regard to just such proposals as this, his course here was to be. И перед Клайдом встал вопрос, как поступить, как ответить на такое предложение. In Chicago, and recently - because of what happened in Kansas City - he had sought to be as retiring and cautious as possible. В Чикаго, после того, что случилось в Канзас-Сити, он старался вести себя очень скромно и осторожно. For - after that and while connected with the club, he had been taken with the fancy of trying to live up to the ideals with which the seemingly stern face of that institution had inspired him - conservatism - hard work - saving one's money - looking neat and gentlemanly. Попав на службу в "Юнион клуб", он решил, что будет строить свою жизнь в соответствии с идеалами, какие внушало ему это, по всей видимости, столь строгое учреждение: держаться солидно, усердно работать, копить деньги, одеваться элегантно, но без франтовства, по-джентльменски. It was such an Eveless paradise, that. Это был этакий рай без Евы. In spite of his quiet surroundings here, however, the very air of the city seemed to suggest some such relaxation as this youth was now suggesting - a form of diversion that was probably innocent enough but still connected with girls and their entertainment -there were so many of them here, as he could see. Но, как ни скромно было теперь его непосредственное окружение, казалось, самый воздух этого города будил в нем жажду удовольствий, о которых говорил сейчас его спутник: хотелось повеселиться немного, пожалуй, даже самым невинным образом, но все-таки в женском обществе. These streets, after dinner, here, were so alive with good-looking girls, and young men, too. Улицы по вечерам так оживлены, полны хорошеньких девушек и молодых людей... But what might his new found relatives think of him in case he was seen stepping about in the manner and spirit which this youth's suggestions seemed to imply? Но что подумают его вновь обретенные родственники, если он позволит себе развлекаться в таком духе, как намекает Диллард? Hadn't he just said that this was an awfully close town and that everybody knew nearly everything about everybody else? И ведь он сам говорит, что в Ликурге нравы строгие и всем все известно друг о друге. He paused in doubt. Клайд молчал, обуреваемый сомнениями. He must decide now. Надо было решать. And then, being lonely and hungry for companionship, he replied: Но он слишком стосковался в одиночестве и потому, наконец, ответил: "Yes - well - I think that's all right." - Ну, хорошо, я, пожалуй, согласен. But he added a little dubiously: "Of course my relatives here -" - Потом прибавил немного неуверенно: - Знаете, мои здешние родственники... "Oh, sure, that's all right," replied Dillard smartly. - Конечно, я понимаю, - быстро ответил Диллард. "You have to be careful, of course. - Вам надо быть поосторожнее. Well, so do I." Да и мне тоже. If he could only go around with a Griffiths, even if he was new around here and didn't know many people -wouldn't it reflect a lot of credit on him? Только бы ему появиться где-нибудь с одним из Г рифитсов, даже с этим приезжим, который здесь еще почти ни с кем не знаком. It most certainly would - did already, as he saw it. Это наверняка подымет и его самого во мнении окружающих. And forthwith he offered to buy Clyde some cigarettes - a soda - anything he liked. И Диллард предложил купить Клайду папирос и спросил, не хочет ли он выпить содовой воды. But Clyde, still feeling very strange and uncertain, excused himself, after a time, because this youth with his complacent worship of society and position, annoyed him a little, and made his way back to his room. Но Клайд все-таки чувствовал себя неловко и неуверенно; извинившись, он вскоре простился: ему наскучило самодовольство Дилларда и это преклонение перед "высшим обществом". He had promised his mother a letter and he thought he had better go back and write it, and incidentally to think a little on the wisdom of this new contact. ? Chapter 8 Клайд вернулся домой. Он давно обещал написать матери и теперь решил исполнить обещание, а заодно подумать, стоит ли поддерживать новое знакомство. 8 N evertheless, the next day being a Saturday and half holiday the year round in this concern, Mr. Whiggam came through with the pay envelopes. Назавтра была суббота, работа закончилась рано (на фабрике Г рифитсов суббота круглый год была коротким рабочим днем), и Уигэм явился с платежными конвертами. "Here you are, Mr. Griffiths," he said, as though he were especially impressed with Clyde's position. - Вот, пожалуйста, мистер Грифитс, - сказал он таким тоном, будто Клайд был на фабрике важной особой. Clyde, taking it, was rather pleased with this mistering, and going back toward his locker, promptly tore it open and pocketed the money. С удовольствием выслушав это "мистер", Клайд взял конверт и, подойдя к своему шкафчику, разорвал бумагу и переложил деньги в карман. After that, taking his hat and coat, he wandered off in the direction of his room, where he had his lunch. Потом оделся и отправился домой завтракать. But, being very lonely, and Dillard not being present because he had to work, he decided upon a trolley ride to Gloversville, which was a city of some twenty thousand inhabitants and reported to be as active, if not as beautiful, as Lycurgus. Но, оказавшись в своей комнате, он почувствовал себя очень одиноко; Дилларда не было, он еще работал, и Клайд решил проехаться на трамвае в Г ловерсвил - соседний городок тысяч на двадцать жителей, по слухам, очень оживленный, хотя и не такой красивый, как Ликург. And that trip amused and interested him because it took him into a city very different form Lycurgus in its social texture. Эта поездка очень развлекла Клайда: он увидел действительно интересный город, совсем непохожий на Ликург по своей социальной структуре. But the next day - Sunday - he spent idly in Lycurgus, wandering about by himself. Но следующий день - воскресенье - Клайд скучал, в одиночестве бродя по Ликургу. For, as it turned out, Dillard was compelled to return to Fonda for some reason and could not fulfill the Sunday understanding. Дилларду пришлось уехать по каким-то делам в Фонду, и он не мог выполнить свое обещание. Encountering Clyde, however, on Monday evening, he announced that on the following Wednesday evening, in the basement of the Diggby Avenue Congregational Church, there was to be held a social with refreshments. And according to young Dillard, at least this promised to prove worth while. Зато, встретясь с Клайдом в понедельник вечером, он объявил, что в ближайшую среду на Дигби-авеню состоится собрание прихожан конгрегационалистской церкви; туда стоит пойти, так как будет угощение. "We can just go out there," was the way he put it to Clyde, and buzz the girls a little. - Мы забежим туда на минутку, - объяснял Диллард. - Поболтаем с девушками. I want you to meet my uncle and aunt. They're nice people all right. Я познакомлю вас с дядей и теткой, - очень славные люди. And so are the girls. They're no slouches. И девушки милые, не недотроги. Then we can edge out afterwards, about ten, see, and go around to either Zella or Rita's place. Мы можем удрать оттуда часов в десять и пойти к Зелле или к Рите. Rita has more good records over at her place, but Zella has the nicest place to dance. У Риты много хороших граммофонных пластинок, зато у Зеллы просторнее, удобней танцевать. By the way, you didn't chance to bring along your dress suit with you, did you?" he inquired. Кстати, вы не захватили из Чикаго свой фрак? For having already inspected Clyde's room, which was above his own on the third floor, in Clyde's absence and having discovered that he had only a dress suit case and no trunk, and apparently no dress suit anywhere, he had decided that in spite of Clyde's father conducting a hotel and Clyde having worked in the Union League Club in Chicago, he must be very indifferent to social equipment. Дело в том, что Диллард в отсутствие Клайда уже обследовал его комнату (Клайд жил как раз над ним, на третьем этаже) и нашел там один только чемодан; не видно было ни сундука, ни фрака. Поэтому Диллард решил, что, хотя отец Клайда и содержит отель, а сам Клайд работал в Чикаго в "Юнион клубе", он, должно быть, очень равнодушен к одежде и к тому, как принято одеваться в обществе. Or, if not, must be endeavoring to make his own way on some character-building plan without help from any one. Или же он хочет жить на собственный счет, не пользуясь чьей-либо помощью, и вырабатывает в себе твердый характер. This was not to his liking, exactly. Все это не особенно нравилось Дилларду. A man should never neglect these social essentials. Человек не должен пренебрегать требованиями общества. Nevertheless, Clyde was a Griffiths and that was enough to cause him to overlook nearly anything, for the present anyhow. Однако Клайд был _Грифитс_, и этого было достаточно, чтобы Диллард на все смотрел сквозь пальцы, - по крайней мере, первое время. "No, I didn't," replied Clyde, who was not exactly sure as to the value of this adventure - even yet - in spite of his own loneliness - "but I intend to get one." - Нет, фрака я не привез, - ответил Клайд, все еще не вполне уверенный, несмотря на свое одиночество, стоит ли ему участвовать в этой авантюре. Но я достану. He had already thought since coming here of his lack in this respect, and was thinking of taking at least thirty-five of his more recently hard-earned savings and indulging in a suit of this kind. Он уже не раз думал, что в Ликурге фрак ему необходим, и хотя за последнее время деньги доставались ему тяжелым трудом и откладывать было нелегко, он решил истратить тридцать пять долларов на покупку вечернего костюма. Dillard buzzed on about the fact that while Zella Shuman's family wasn't rich - they owned the house they lived in - still she went with a lot of nice girls here, too. Диллард болтал о Зелле и Рите; родители Зеллы Шумэн небогаты, но живут в собственном доме, и у нее часто бывают подруги - прелестные девушки. So did Rita Dickerman. У Риты Дикермен тоже много подруг. Zella's father owned a little cottage upon Eckert Lake, near Fonda. У отца Зеллы есть еще маленькая дача на озере Экерт, близ Фонды. When next summer came - and with it the holidays and pleasant week- ends, he and Clyde, supposing that Clyde liked Rita, might go up there some time for a visit, for Rita and Zella were inseparable almost. Летом - если только Рита понравится Клайду -туда можно будет иной раз съездить во время отпуска или на субботу и воскресенье, так как Рита и Зелла почти неразлучны. And they were pretty, too. И обе хорошенькие. "Zella's dark and Rita's light," he added enthusiastically. Зелла брюнетка, а Рита светлая, прибавил он с восторгом. Clyde was interested by the fact that the girls were pretty and that out of a clear sky and in the face of his present loneliness, he was being made so much of by this Dillard. Клайд заинтересовался: девушки хорошенькие! И как это на него в его одиночестве свалился, точно с неба, этот Диллард и носится с ним... But, was it wise for him to become very much involved with him? Но еще вопрос - благоразумно ли сближаться с Диллардом? That was the question - for, after all, he really knew nothing of him. Ведь, в конце концов, Клайд ничего о нем не знает. And he gathered from Dillard's manner, his flighty enthusiasm for the occasion, that he was far more interested in the girls as girls - a certain freedom or concealed looseness that characterized them - than he was in the social phase of the world which they represented. Сейчас он видел по манерам и легкомысленной восторженности Дилларда, что тому куда интереснее сами девушки, вольность или даже некоторая распущенность их поведения, а вовсе не то, к какому обществу они принадлежат. And wasn't that what brought about his downfall in Kansas City? А разве не это привело Клайда к катастрофе в Канзас-Сити? Here in Lycurgus, of all places, he was least likely to forget it - aspiring to something better as he now did. Здесь, в Ликурге, отнюдь не следует забывать об этом, если он хочет чего-то добиться в жизни. None-the-less, at eight-thirty on the following Wednesday evening - they were off, Clyde full of eager anticipation. Тем не менее в среду, в половине девятого, Клайд вышел из дому вместе с Диллардом, преисполненный всяческих ожиданий. And by nine o'clock they were in the midst of one of those semi-religious, semi-social and semi-emotional church affairs, the object of which was to raise money for the church - the general service of which was to furnish an occasion for gossip among the elders, criticism and a certain amount of enthusiastic, if disguised courtship and flirtation among the younger members. В девять часов они были уже на месте, в самой гуще одного из тех отчасти религиозных, отчасти светских, отчасти благотворительных собраний, какие устраиваются формально для того, чтобы собрать некоторые средства для нужд местной церкви, а по существу больше затем, чтобы дать пожилым случай встретиться и посплетничать, а молодежи - покритиковать старших и пофлиртовать под шумок. There were booths for the sale of quite everything from pies, cakes and ice cream to laces, dolls and knickknacks of every description, supplied by the members and parted with for the benefit of the church. Тут были киоски, торговавшие чем угодно - от пирожков, печенья и мороженого до кружев, кукол и всевозможных безделушек. Все это было пожертвовано прихожанами и продавалось в пользу церкви. The Reverend Peter Isreals, the minister, and his wife were present. Г остей принимали пастор, преподобный Питер Изрилс, и его жена. Also Dillard's uncle and aunt, a pair of brisk and yet uninteresting people whom Clyde could sense were of no importance socially here. В числе гостей были дядя и тетка Дилларда, общительная, но скучная чета, явно не игравшая никакой роли в здешнем обществе. They were too genial and altogether social in the specific neighborhood sense, although Grover Wilson, being a buyer for Stark and Company, endeavored to assume a serious and important air at times. Они были очень добродушны и чересчур - до фамильярности - приветливы, хотя дядя Дилларда, Гровер Уилсон, будучи агентом по закупкам фирмы "Старк и Кь", пытался иногда принять серьезный и важный вид. He was an undersized and stocky man who did not seem to know how to dress very well or could not afford it. Этот невысокий, коренастый человек, по-видимому, не умел прилично одеваться или не имел для этого средств. In contrast to his nephew's almost immaculate garb, his own suit was far from perfect- fitting. It was unpressed and slightly soiled. В противоположность своему племяннику, одетому почти безукоризненно, он был облачен в плохо сидящий, не совсем чистый и невыутюженный костюм. And his tie the same. Галстук был под стать костюму. He had a habit of rubbing his hands in a clerkly fashion, of wrinkling his brows and scratching the back of his head at times, as though something he was about to say had cost him great thought and was of the utmost importance. Держался Уилсон как истый клерк: потирал руки, хмурил брови, почесывал в затылке, точно собираясь сказать нечто весьма важное, требующее от него крайнего умственного напряжения, - и, однако, изрекал лишь одни банальности. Whereas, nothing that he uttered, as even Clyde could see, was of the slightest importance. And so, too, with the stout and large Mrs. Wilson, who stood beside him while he was attempting to rise to the importance of Clyde. She merely beamed a fatty beam. Под стать ему была и его толстуха жена; пока супруг старался придать себе важный вид, чтобы казаться достойным своего собеседника, миссис Уилсон стояла рядом, расплываясь в сияющей жирной улыбке. She was almost ponderous, and pink, with a tendency to a double chin. She smiled and smiled, largely because she was naturally genial and on her good behavior here, but incidentally because Clyde was who he was. Грузная, с розовыми щеками и уже заметным двойным подбородком, она все улыбалась и улыбалась, потому что вообще была от природы веселой и доброй женщиной, а в частности, и потому, что Клайд был племянником такого человека_. For as Clyde himself could see, Walter Dillard had lost no time in impressing his relatives with the fact that he was a Griffiths. Also that he had encountered and made a friend of him and that he was now chaperoning him locally. Ибо, как понял Клайд, Диллард не терял времени и постарался втолковать своим родственникам, что Клайд - из Грифитсов и что он, Диллард, уже подружился с этим новым Грифитсом и теперь вводит его в местное общество. "Walter has been telling us that you have just come on here to work for your uncle. - Уолтер сказал нам, что вы приехали работать на фабрике вашего дяди. You're at Mrs. Cuppy's now, I understand. Значит, вы поселились у миссис Каппи? I don't know her but I've always heard she keeps such a nice, refined place. Я не знакома с ней, но слышала, что у нее очень приличный, очень порядочный пансион. Mr. Parsley, who lives here with her, used to go to school with me. But I don't see much of him any more. Там живет мистер Пароли, - когда-то мы с ним вместе ходили в школу, но теперь я редко его вижу. Did you meet him yet?" Вы еще не знакомы с ним? "No, I didn't," said Clyde in return. - Нет, не знаком, - ответил Клайд. "Well, you know, we expected you last Sunday to dinner, only Walter had to go home. - А знаете, в прошлое воскресенье мы ждали вас к обеду. Но Уолтеру пришлось съездить домой. But you must come soon. Непременно приходите к нам поскорее. Any time at all. В любое время. I would love to have you." Я буду вам очень рада. She beamed and her small grayish brown eyes twinkled. Она улыбнулась, и ее карие глазки весело блеснули. Clyde could see that because of the fame of his uncle he was looked upon as a social find, really. Клайд видел, что благодаря репутации своего дяди он - настоящая находка для этой четы. And so it was with the remainder of this company, old and young - the Rev. Peter Isreals and his wife; Mr. Micah Bumpus, a local vendor of printing inks, and his wife and son; Mr. and Mrs. Maximilian Pick, Mr. Pick being a wholesale and retail dealer in hay, grain and feed; Mr. Witness, a florist, and Mrs. Throop, a local real estate dealer. Но и все остальные - старые и молодые -отнеслись к нему так же: пастор Изрилс и его жена, Майк Бампас - местный торговец типографскими красками и его жена и сын; Максимилиан Пик - торговец сеном, зерном и кормовыми травами оптом и в розницу и его жена; мистер Уитнэс торговец цветами, мистер Троп - агент по продаже земельных участков. All knew Samuel Griffiths and his family by reputation and it seemed not a little interesting and strange to all of them that Clyde, a real nephew of so rich a man, should be here in their midst. Все много слышали о Сэмюэле Грифитсе и его семье и были крайне заинтересованы и удивлены тем, что среди них оказался племянник такого богача. The only trouble with this was that Clyde's manner was very soft and not as impressive as it should be -not so aggressive and contemptuous. And most of them were of that type of mind that respects insolence even where it pretends to condemn it. Им только не нравилось, что Клайд держался очень мягко, нисколько не важничая - не слишком заносчиво и пренебрежительно; в большинстве это были люди того типа, что уважают заносчивость даже если на словах осуждают ее. In so far as the young girls were concerned, it was even more noticeable. Особенно заметно это было по поведению молодых девушек. For Dillard was making this important relationship of Clyde's perfectly plain to every one. Диллард считал своим долгом каждому сообщить о важных родственных связях Клайда. "This is Clyde Griffiths, the nephew of Samuel Griffiths, Mr. Gilbert Griffiths' cousin, you know. - Это Клайд Грифитс, племянник Сэмюэла Грифитса, двоюродный брат Гилберта Грифитса. He's just come on here to study the collar business in his uncle's factory." Он приехал в Ликург, чтобы изучить производство воротничков на фабрике своего дяди. And Clyde, who realized how shallow was this pretense, was still not a little pleased and impressed by the effect of it all. И Клайду, знавшему, как далеко это от истины, все-таки было очень приятно видеть, какое впечатление эти слова производили на слушателей. This Dillard's effrontery. Но какова наглость Дилларда! The brassy way in which, because of Clyde, he presumed to patronize these people. Найдя в Клайде опору, он осмелел и со всеми разговаривал покровительственным тоном. On this occasion, he kept guiding Clyde here and there, refusing for the most part to leave him alone for an instant. Он не покидал Клайда ни на минуту и подводил его то к одному, то к другому. In fact he was determined that all whom he knew and liked among the girls and young men should know who and what Clyde was and that he was presenting him. Он явно решил показать всем своим знакомым девушкам и молодым людям, кто такой Клайд, и внушить, что именно он, Диллард, вводит его в здешнее общество. Also that those whom he did not like should see as little of him as possible - not be introduced at all. Но с теми, кого он не любил, он Клайда не знакомил. "She don't amount to anything. "Она не заслуживает внимания, предостерегал он. Her father only keeps a small garage here. - Ее отец всего-навсего содержит маленький гараж. I wouldn't bother with her if I were you." На вашем месте я не стал бы тратить время на такое знакомство". Or, Или: "He isn't much around here. Just a clerk in our store." "Он ничего не стоит - просто приказчик из нашего магазина". At the same time, in regard to some others, he was all smiles and compliments, or at worst apologetic for their social lacks. В то же время, говоря о тех, кто был ему симпатичен, он рассыпался в улыбках и комплиментах или, на худой конец, старался извинить перед Клайдом их недостаточно высокое положение. And then he was introduced to Zella Shuman and Rita Dickerman, who, for reasons of their own, not the least among which was a desire to appear a little wise and more sophisticated than the others here, came a little late. Наконец Клайд был представлен Зелле Шумэн и Рите Дикермен, которые по каким-то своим соображениям явились с некоторым опозданием. And it was true, as Clyde was to find out afterwards, that they were different, too - less simple and restricted than quite all of the girls whom Dillard had thus far introduced him to. Скорее всего им хотелось показать, что они здесь самые искушенные в светских обычаях и не похожи на других. They were not as sound religiously and morally as were these others. И в самом деле, как несколько позже убедился Клайд, они выделялись среди остальных девушек, с которыми познакомил его Диллард: были не так скромны и чопорны, менее тверды в правилах религии и морали. And as even Clyde noted on meeting them, they were as keen for as close an approach to pagan pleasure without admitting it to themselves, as it was possible to be and not be marked for what they were. Сами себе в этом не признаваясь, они были совсем не прочь доставить себе далеко не благочестивые удовольствия, - но, разумеется, старались при этом не повредить своей репутации. And in consequence, there was something in their manner, the very spirit of the introduction, which struck him as different from the tone of the rest of this church group - not exactly morally or religiously unhealthy but rather much freer, less repressed, less reserved than were these others. И Клайда уже в первые минуты знакомства поразили манеры и обращение этих девушек, отличавшие их от всех других молодых прихожанок: Зелла и Рита держались не то чтобы распущенно, но гораздо свободнее, не так чопорно и церемонно, как остальные. "Oh, so you're Mr. Clyde Griffiths," observed Zella Shuman. - А! Так вы - мистер Клайд Грифитс! - сказала Зелла Шумэн. "My, you look a lot like your cousin, don't you? - Как вы похожи на вашего двоюродного брата! I see him driving down Central Avenue ever so often. Я часто вижу его, когда он проезжает по Сентрал-авеню. Walter has been telling us all about you. Уолтер нам все о вас рассказал. Do you like Lycurgus?" Как вам нравится Ликург? The way she said Она произнесла "Walter," together with something intimate and possessive in the tone of her voice, caused Clyde to feel at once that she must feel rather closer to and freer with Dillard than he himself had indicated. "Уолтер" особым тоном, с какой-то собственнической, интимной ноткой в голосе, и Клайд почувствовал, что они с Диллардом гораздо более близки, чем говорил сам Диллард. A small scarlet bow of velvet ribbon at her throat, two small garnet earrings in her ears, a very trim and tight-fitting black dress, with a heavily flounced skirt, seemed to indicate that she was not opposed to showing her figure, and prized it, a mood which except for a demure and rather retiring poise which she affected, would most certainly have excited comment in such a place as this. Узкая, с маленьким бантом, красная бархатка на шее, маленькие гранатовые серьги в ушах и очень нарядное, плотно облегающее стан черное платье с пышными оборками внизу свидетельствовали, что Зелла не прочь показать свою фигуру и очень ценит ее, и если бы не подчеркнуто холодное выражение лица и сдержанные манеры, все это, несомненно, вызвало бы неодобрение в таком собрании. Rita Dickerman, on the other hand, was lush and blonde, with pink cheeks, light chestnut hair, and bluish gray eyes. Lacking the aggressive smartness which characterized Zella Shuman, she still radiated a certain something which to Clyde seemed to harmonize with the liberal if secret mood of her friend. Рита Дикермен, толстенькая, беленькая, розовощекая девушка, со светло-каштановыми волосами и серо-голубыми глазами, была не так вызывающе бойка, как Зелла Шумэн, но и в ней, как в ее подруге, под внешней сдержанностью чувствовалось что-то очень вольное. Her manner, as Clyde could see, while much less suggestive of masked bravado was yielding and to him designedly so, as well as naturally provocative. В ее обращении было меньше скрытой бравады, но больше податливости, и она, видимо, хотела, чтобы Клайд это понял. It had been arranged that she was to intrigue him. Между подругами было решено, что Рита должна его заинтересовать. Very much fascinated by Zella Shuman and in tow of her, they were inseparable. Рита была очарована Зеллой, рабски во всем ей подражала; подруги были неразлучны. And when Clyde was introduced to her, she beamed upon him in a melting and sensuous way which troubled him not a little. Когда Клайда представили Рите, она улыбнулась ему многообещающей улыбкой, немало его смутившей. For here in Lycurgus, as he was telling himself at the time, he must be very careful with whom he became familiar. Он все время внушал себе, что здесь, в Ликурге он должен очень осторожно сходиться с людьми. And yet, unfortunately, as in the case of Hortense Briggs, she evoked thoughts of intimacy, however unproblematic or distant, which troubled him. Но, на его несчастье, Рита, как в свое время Г ортензия Бригс, вызвала у него мысль о близости, хотя бы и мало вероятной и сомнительной, и это его испугало. But he must be careful. Надо быть осторожнее! It was just such a free attitude as this suggested by Dillard as well as these girls' manners that had gotten him into trouble before. Вот такое свободное поведение, какое, видимо, свойственно Дилларду и этим девушкам, и было причиной его несчастья в Канзас-Сити. "Now we'll just have a little ice cream and cake," suggested Dillard, after the few preliminary remarks were over, "and then we can get out of here. - Ну, теперь надо полакомиться мороженым и пирожными, - сказал Диллард, когда новые знакомые обменялись несколькими беглыми фразами. - А потом мы удерем отсюда. You two had better go around together and hand out a few hellos. Но вам, пожалуй, нужно сперва пройтись по залу и поздороваться с кем полагается, - прибавил он, обращаясь к девушкам. Then we can meet at the ice cream booth. After that, if you say so, we'll leave, eh? Встретимся у киоска с мороженым, а потом, если вы согласны, сбежим. What do you say?" Что вы на это скажете? He looked at Zella Shuman as much as to say: Он посмотрел на Зеллу Шумэн, как бы говоря: "You know what is the best thing to do," and she smiled and replied: "Вы лучше знаете, что нам делать". И она, улыбнувшись ему, ответила: "That's right. We can't leave right away. - Правильно, мы не можем сразу уйти. I see my cousin Mary over there. And Mother. And Fred Bruckner. Вон там моя двоюродная сестра Мэри, и мама, и Фред Бракнер. Rita and I'll just go around by ourselves for a while and then we'll meet you, see." Мы с Ритой сперва походим здесь, а после встретимся с вами, ладно? And Rita Dickerman forthwith bestowed upon Clyde an intimate and possessive smile. А Рита Дикермен при этих словах нежно и влюбленно улыбнулась Клайду. After about twenty minutes of drifting and browsing, Dillard received some signal from Zella, and he and Clyde paused near the ice cream booth with its chairs in the center of the room. Минут двадцать Диллард с Клайдом слонялись по залу; затем Зелла подала Дилларду какой-то знак, и они направились к киоску, где продавали мороженое. In a few moments they were casually joined by Zella and Rita, with whom they had some ice cream and cake. Через минуту к ним, как бы случайно, присоединились Зелла и Рита, и все вместе принялись за мороженое и пирожные. And then, being free of all obligations and as some of the others were beginning to depart, Dillard observed: А так как официальная часть вечера закончилась и многие уже расходились, Диллард сказал: "Let's beat it. - Ну, давайте удирать. We can go over to your place, can't we?" Можно пойти к вам, Зелла? "Sure, sure," whispered Zella, and together they made their way to the coat room. - Конечно, конечно, - шепнула Зелла, и они направились в гардеробную. Clyde was still so dubious as to the wisdom of all this that he was inclined to be a little silent. Клайд все еще немного сомневался, следует ли ему отправляться с этой компанией, и был молчалив. He did not know whether he was fascinated by Rita or not. Он еще не знал, нравится ли ему Рита. But once out in the street out of view of the church and the homing amusement seekers, he and Rita found themselves together, Zella and Dillard having walked on ahead. Но как только они очутились на улице, вне поля зрения ханжей и сплетников, он оказался рядом с Ритой, а Зелла и Диллард пошли вперед. And although Clyde had taken her arm, as he thought fit, she maneuvered it free and laid a warm and caressing hand on his elbow. Клайд счел своим долгом взять ее под руку, но она высвободила руку и мягко и ласково сама взяла его под руку. And she nudged quite close to him, shoulder to shoulder, and half leaning on him, began pattering of the life of Lycurgus. И тотчас тесно прижалась плечом к его плечу и стала весело болтать о жизни в Ликурге. There was something very furry and caressing about her voice now. Что-то ласкающее, мягкое появилось в ее голосе. Clyde liked it. Клайду это нравилось. There was something heavy and languorous about her body, a kind of ray or electron that intrigued and lured him in spite of himself. В теле Риты была какая-то томность, которая словно электризовала Клайда, притягивала помимо его воли. He felt that he would like to caress her arm and might if he wished - that he might even put his arm around her waist, and so soon. Ему хотелось погладить ее руку, и он чувствовал, что может это сделать, может даже обнять ее. И все это так скоро! Yet here he was, a Griffiths, he was shrewd enough to think - a Lycurgus Griffiths - and that was what now made a difference - that made all those girls at this church social seem so much more interested in him and so friendly. Но ведь он - Грифитс, ликургский Грифитс, сообразил он, вот почему девушки на собрании интересовались им и были так любезны! Yet in spite of this thought, he did squeeze her arm ever so slightly and without reproach or comment from her. Он все же тихонько сжал руку Риты, и она не протестовала. And once in the Shuman home, which was a large old-fashioned square frame house with a square cupola, very retired among some trees and a lawn, they made themselves at home in a general living room which was much more handsomely furnished than any home with which Clyde had been identified heretofore. Дом семейства Шумэн оказался большим старомодным квадратным зданием с квадратным куполом; он стоял в глубине двора, окруженный деревьями. Компания расположилась в большой, красиво обставленной гостиной; Клайд еще никогда не видел в частном доме такой хорошей обстановки. Dillard at once began sorting the records, with which he seemed most familiar, and to pull two rather large rugs out of the way, revealing a smooth, hardwood floor. Диллард сейчас же стал разбирать пластинки и быстро свернул два больших ковра, под которыми оказался паркетный пол, - видно было, что все это для него дело привычное. "There's one thing about this house and these trees and these soft- toned needles," he commented for Clyde's benefit, of course, since he was still under the impression that Clyde might be and probably was a very shrewd person who was watching his every move here. - Дом стоит очень удачно, вокруг деревья, и потом... эти иголки замечательные, они дают совсем тихий звук, - объяснил он Клайду; он все еще считал, что Клайд - человек очень хитрый и следит за каждым его шагом. "You can't hear a note of this Victrola out in the street, can you, Zell? - Поэтому с улицы не слышно, когда здесь играет граммофон. Правда, Зелла? Nor upstairs, either, really, not with the soft needles. И во втором этаже тоже ничего не слышно. We've played it down here and danced to it several times, until three and four in the morning and they didn't even know it upstairs, did they, Zell?" Мы здесь играли и танцевали несколько раз до трех, до четырех утра, а наверху никто и не знал об этом. Правда, Зелла? "That's right. - Да, это верно. But then Father's a little hard of hearing. Надо сказать, папа немножко туговат на ухо. And Mother don't hear anything, either, when she gets in her room and gets to reading. И мама, когда заберется с книжкой в свою комнату, тоже ничего на свете не слышит. But it is hard to hear at that." Но и вообще отсюда не слышно. "Why do people object so to dancing here?" asked Clyde. - А что, разве тут у вас все так настроены против танцев? - спросил Клайд. "Oh, they don't - not the factory people - not at all," put in Dillard, "but most of the church people do. - Ну, служащие на фабрике вовсе не против, -сказал Диллард. - Но набожные люди против этого. My uncle and aunt do. Вот, например, мои дядя и тетка. And nearly everyone else we met at the church to-night, except Zell and Rita." Да почти все, кто был сегодня на собрании, кроме Зеллы и Риты. He gave them a most approving and encouraging glance. - Он с одобрением поглядел на девушек. "And they're too broadminded to let a little thing like that bother them. - Они не так глупы, чтобы волноваться из-за пустяков. Ain't that right, Zell?" Правда, Зелла? This young girl, who was very much fascinated by him, laughed and nodded, И девушка, не на шутку влюбленная в него, засмеялась и кивнула: "You bet, that's right. I can't see any harm in it." - Ну конечно, я не вижу в этом ничего плохого. "Nor me, either," put in Rita, "nor my father and mother. - И я тоже, - прибавила Рита. - И мои папа и мама. Only they don't like to say anything about it or make me feel that they want me to do too much of it." Только они не любят говорить об этом и не хотят, чтобы я уж слишком увлекалась танцами. Dillard by then had started a piece entitled Диллард поставил пластинку "Brown Eyes" and immediately Clyde and Rita and Dillard and Zella began to dance, and Clyde found himself insensibly drifting into a kind of intimacy with this girl which boded he could scarcely say what. "Карие глаза", и сейчас же Клайд и Рита, Диллард и Зелла начали танцевать, и Клайд почувствовал, что между ним и Ритой возникает какая-то близость, невесть что предвещающая. She danced so warmly and enthusiastically - a kind of weaving and swaying motion which suggested all sorts of repressed enthusiasms. Рита танцевала с увлечением, с жаром, ее гибкие движения, казалось, выдавали едва сдерживаемую пылкость. And her lips were at once wreathed with a kind of lyric smile which suggested a kind of hunger for this thing. Танцуя, она улыбалась мечтательной улыбкой, говорившей о жажде романтических приключений. And she was very pretty, more so dancing and smiling than at any other time. Она была прелестна. "She is delicious," thought Clyde, "even if she is a little soft. "Очаровательная девушка, - думал Клайд, - хотя и слишком податливая. Any fellow would do almost as well as me, but she likes me because she thinks I'm somebody." В конце концов я танцую вовсе не лучше других, но, как видно, я ей нравлюсь, потому что она воображает, будто я важная персона". And almost at the same moment she observed: И, точно отвечая на его мысли, Рита сказала: "Isn't it just too gorgeous? - Ужасно приятно танцевать, правда? And you're such a good dancer, Mr. Griffiths." И вы очень хорошо танцуете, мистер Грифитс. "Oh, no," he replied, smiling into her eyes, "you're the one that's the dancer. - Ну нет, - возразил он, улыбаясь и глядя ей в глаза. - Это вы великолепно танцуете. I can dance because you're dancing with me." Я хорошо танцую потому, что танцую с вами. He could feel now that her arms were large and soft, her bosom full for one so young. Он почувствовал, что у нее полные, мягкие руки, а грудь очень пышна для такой молодой девушки. Exhilarated by dancing, she was quite intoxicating, her gestures almost provoking. Опьяненная танцем, Рита одурманивала его, движения ее стали почти вызывающими. "Now we'll put on - Теперь поставим ' The Love Boat,'" called Dillard the moment "Ладью любви", - объявил Диллард. "Brown Eyes" was ended, "and you and Zella can dance together and Rita and I will have a spin, eh, Rita?" - Вы потанцуйте с Зеллой, а я поверчусь немного с Ритой. Ладно, Рита? He was so fascinated by his own skill as a dancer, however, as well as his natural joy in the art, that he could scarcely wait to begin another, but must take Rita by the arms before putting on another record, gliding here and there, doing steps and executing figures which Clyde could not possibly achieve and which at once established Dillard as the superior dancer. Он был так восхищен своим искусством танцора, испытывал от этого такое живейшее удовольствие, что даже не мог дождаться новой пластинки: нетерпеливо схватив Риту за руки, он начал выделывать замысловатые фигуры, которые были не под силу Клайду, и все признали Дилларда самым ловким танцором. Then, having done so, he called to Clyde to put on Наконец он крикнул Клайду, чтобы тот поставил "The Love Boat." "Ладью любви". But as Clyde could see after dancing with Zella once, this was planned to be a happy companionship of two mutually mated couples who would not interfere with each other in any way, but rather would aid each other in their various schemes to enjoy one another's society. Однако, потанцевав раз с Зеллой, Клайд понял, что этот вечер был задуман для удовольствия двух пар, и они не должны мешать друг другу. For while Zella danced with Clyde, and danced well and talked to him much, all the while he could feel that she was interested in Dillard and Dillard only and would prefer to be with him. Зелла танцевала хорошо, оживленно болтала, но Клайд все время чувствовал, что она занята одним только Диллардом и предпочитает быть с ним. For, after a few dances, and while he and Rita lounged on a settee and talked, Zella and Dillard left the room to go to the kitchen for a drink. После нескольких танцев Клайд и Рита уселись на диван поболтать и отдохнуть немного, а Диллард и Зелла ушли в кухню напиться. Only, as Clyde observed, they stayed much longer than any single drink would have required. Однако Клайд заметил, что оставались они там гораздо дольше, чем нужно для того, чтобы выпить воды. And similarly, during this interval, it seemed as though it was intended even, by Rita, that he and she should draw closer to one another. А тем временем Рита, оставшись с Клайдом вдвоем, так и прильнула к нему. For, finding the conversation on the settee lagging for a moment, she got up and apropos of nothing - no music and no words - motioned him to dance some more with her. Выбрав минуту, когда разговор оборвался, она поднялась и потянула его за руку: ни с того ни с сего, даже без музыки, ей захотелось еще потанцевать с ним. She had danced certain steps with Dillard which she pretended to show Clyde. Она будто бы хотела показать ему несколько па, которые перед тем выделывали они с Диллардом и которых Клайд не знал. But because of their nature, these brought her and Clyde into closer contact than before - very much so. And standing so close together and showing Clyde by elbow and arm how to do, her face and cheek came very close to him - too much for his own strength of will and purpose. Она стала рядом с Клайдом и тесно прижалась к нему, показывая эти па, которые требовали особенной близости; лицо Риты почти касалось его лица, и это было слишком для самообладания Клайда: он не выдержал и прижался щекою к ее щеке. He pressed his cheek to hers and she turned smiling and encouraging eyes upon him. Она в ответ улыбнулась и ободряюще посмотрела на него. On the instant, his self-possession was gone and he kissed her lips. And then again - and again. Мгновенно вся его выдержка исчезла, и он поцеловал ее в губы, потом еще и еще. And instead of withdrawing them, as he thought she might, she let him - remained just as she was in order that he might kiss her more. И вместо того, чтобы вырваться от него, как он ожидал, она преспокойно позволяла себя целовать. And suddenly now, as he felt this yielding of her warm body so close to him, and the pressure of her lips in response to his own, he realized that he had let himself in for a relationship which might not be so very easy to modify or escape. Чувствуя, как ее горячее тело прижимается к нему и губы отвечают на его поцелуй, Клайд вдруг понял, что позволил вовлечь себя в такие отношения, которые не очень-то легко будет изменить или порвать. Also that it would be a very difficult thing for him to resist, since he now liked her and obviously she liked him. ? Chapter 9 И устоять будет трудно, раз Рита ему нравится, а он, очевидно, нравится ей. 9 A part from the momentary thrill and zest of this, the effect was to throw Clyde, as before, speculatively back upon the problem of his proper course here. Эта волнующая и сладостная минута заставила Клайда вновь задуматься над тем, как ему следует держаться. For here was this girl, and she was approaching him in this direct and suggestive way. Девушка так откровенно ведет себя с ним и, очевидно, готова на еще большую близость. And so soon after telling himself and his mother that his course was to be so different here - no such approaches or relationships as had brought on his downfall in Kansas City. И все это так быстро, а ведь совсем недавно он пообещал и сам себе, и своей матери, что здесь все будет иначе... Никаких связей и отношений вроде тех, что довели его до беды в Канзас-Сити. And yet - and yet - А все-таки... все-таки... He was sorely tempted now, for in his contact with Rita he had the feeling that she was expecting him to suggest a further step - and soon. Его одолевало искушение: он чувствовал, что Рита ждет от него дальнейших шагов... и скоро. But just how and where? Но как и где? Not in connection with this large, strange house. Не в этом же большом, незнакомом доме. There were other rooms apart from the kitchen to which Dillard and Zella had ostensibly departed. Здесь есть и еще комнаты, кроме кухни, куда будто бы ушли Диллард и Зелла. But even so, such a relationship once established! Да, но даже если у них установятся такие отношения... What then? Что потом? Would he not be expected to continue it, or let himself in for possible complications in case he did not? Придется поддерживать эту связь - или столкнуться со всякими осложнениями, если он ее оборвет. He danced with and fondled her in a daring and aggressive fashion, yet thinking as he did so, Он танцевал с Ритой и дерзко ласкал ее, а в то же время думал: "But this is not what I should be doing either, is it? "Не надо бы этого делать. This is Lycurgus. Это ведь Ликург. I am a Griffiths, here. Я здесь один из Грифитсов. I know how these people feel toward me - their parents even. Ясно, чего хотят от меня эти девушки... и даже их родители. Do I really care for her? Так ли уж я влюблен в эту Риту? Is there not something about her quick and easy availability which, if not exactly dangerous in so far as my future here is concerned, is not quite satisfactory - too quickly intimate?" Пожалуй, она слишком быстро и легко поддается. Может, это и не опасно для моего будущего, а все-таки неприятно... Уж очень быстро все получается". He was experiencing a sensation not unrelated to his mood in connection with the lupanar in Kansas City -attracted and yet repulsed. И он почувствовал нечто похожее на то, что пережил в Канзас-Сити в публичном доме: Рита и влекла его, и вместе с тем отталкивала. He could do no more than kiss and fondle her here in a somewhat restrained way until at last Dillard and Zella returned, whereupon the same degree of intimacy was no longer possible. Теперь он уже довольно сдержанно целовал и ласкал ее; наконец явились Диллард и Зелла, и вся эта интимность стала невозможной. A clock somewhere striking two, it suddenly occurred to Rita that she must be going - her parents would object to her staying out so late. Где-то часы пробили два, и Рита забеспокоилась: ей нужно идти, дома будут недовольны, что она возвращается так поздно. And since Diliard gave no evidence of deserting Zella, it followed, of course, that Clyde was to see her home, a pleasure that now had been allayed by a vague suggestion of disappointment or failure on the part of both. Диллард не проявлял ни малейшего желания расставаться с Зеллой, и Клайду, естественно, пришлось провожать Риту домой. Это не доставило большого удовольствия ни ей, ни ему: оба испытывали смутное разочарование. He had not risen to her expectations, he thought. Он не оправдал ее ожиданий, думал Клайд. Obviously he lacked the courage yet to follow up the proffer of her favors, was the way she explained it to herself. У него явно не хватает смелости воспользоваться ее уступчивостью, - так объясняла себе его поведение Рита. At her own door, not so far distant, and with a conversation which was still tinctured with intimations of some future occasions which might prove more favorable, her attitude was decidedly encouraging, even here. Разговор по дороге был пересыпан намеками на то, что они могут встретиться опять, более удачно и даже когда они прощались у дверей Риты, жившей неподалеку, она держалась многообещающе. They parted, but with Clyde still saying to himself that this new relationship was developing much too swiftly. Но когда они расстались, Клайд продолжал твердить себе, что их отношения развиваются слишком уж быстро. He was not sure that he should undertake a relationship such as this here - so soon, anyhow. Вряд ли следует поддерживать такое знакомство. Where now were all his fine decisions made before coming here? Где же его благие решения, принятые перед приездом сюда? What was he going to decide? Как теперь поступить? And yet because of the sensual warmth and magnetism of Rita, he was irritated by his resolution and his inability to proceed as he otherwise might. И в то же время чувственное обаяние Риты заставляло его злиться На свою сдержанность и свои опасения. Two things which eventually decided him in regard to this came quite close together. Но тут произошло событие, которое заставило Клайда решиться. One related to the attitude of the Griffiths themselves, which, apart from that of Gilbert, was not one of opposition or complete indifference, so much as it was a failure on the part of Samuel Griffiths in the first instance and the others largely because of him to grasp the rather anomalous, if not exactly lonely position in which Clyde would find himself here unless the family chose to show him at least some little courtesy or advise him cordially from time to time. Оно было связано с Грифитсами. Все они, за исключением Гилберта, не были ни враждебны, ни вполне равнодушны к Клайду; но при этом ни Сэмюэл Грифитс, ни остальные члены семейства не подумали, что им следует проявить хоть немного внимания к нему, помочь ему время от времени добрым советом, иначе он окажется в ненормальном положении, едва ли не в полном одиночестве. Yet Samuel Griffiths, being always very much pressed for time, had scarcely given Clyde a thought during the first month, at least. Сэмюэл Грифитс, который всегда был очень занят, весь первый месяц почти не вспоминал о Клайде. He was here, properly placed, as he heard, would be properly looked after in the future - what more, just now, at least? Он слышал, что Клайд устроен в приличном пансионе, в дальнейшем о нем позаботятся, а пока чего же еще надо? And so for all of five weeks before any action of any kind was taken, and with Gilbert Griffiths comforted thereby, Clyde was allowed to drift along in his basement world wondering what was being intended in connection with himself. Таким образом, прошел месяц, и, к удовольствию Гилберта Грифитса, для Клайда ничего не было сделано; ему предоставляли пребывать в обществе своих товарищей по подвалу и размышлять о том, что с ним будет дальше. The attitude of others, including Dillard and these girls, finally made his position here seem strange. Отношение к нему окружающих, в том числе Дилларда и девушек, делало его положение совсем странным. However, about a month after Clyde had arrived, and principally because Gilbert seemed so content to say nothing regarding him, the elder Griffiths inquired one day: Однако через месяц после приезда Клайда (и главным образом потому, что Гилберт, казалось, не желал о нем говорить) Грифитс-старший спросил однажды: "Well, what about your cousin? - Ну, как там твой двоюродный брат? How's he doing by now?" Что он поделывает? And Gilbert, only a little worried as to what this might bode, replied, И Гилберт, несколько встревоженный тем, что может предвещать этот вопрос, ответил: "Oh, he's all right. I started him off in the shrinking room. - С ним все в порядке: я устроил его в декатировочную. Is that all right?" Ведь это правильно? "Yes, I think so. That's as good a place as any for him to begin, I believe. - Да, начать он мог и с декатировочной, это ничем не хуже любого другого места. But what do you think of him by now?" А теперь какого ты о нем мнения? "Oh," answered Gilbert very conservatively and decidedly independently - a trait for which his father had always admired him - - Не очень высокого, - ответил Гилберт с тем уверенным и независимым видом, который всегда восхищал его отца. "Not so much. He's all right, I guess. He may work out. - Он может работать. But he does not strike me as a fellow who would ever make much of a stir in this game. Но, я полагаю, он не из тех, кто способен выдвинуться. He hasn't had much of an education of any kind, you know. Any one can see that. У него нет никакого образования, ты же знаешь, и это сразу видно. Besides, he's not so very aggressive or energetic-looking. Кроме того, похоже, что он не особенно настойчив и энергичен. Too soft, I think. Слишком мягок, по-моему. Still I don't want to knock him. He may be all right. Я не говорю, что он никуда не годится, - может быть, он и не так уж плох. You like him and I may be wrong. Тебе он нравится, а я могу ошибаться. But I can't help but think that his real idea in coming here is that you'll do more for him than you would for someone else, just because he is related to you." А все-таки, мне кажется, когда он ехал сюда, он рассчитывал главным образом на то, что ты ему поможешь просто как родственнику. "Oh, you think he does. - Ты думаешь? Well, if he does, he's wrong." But at the same time, he added, and that with a bantering smile: "He may not be as impractical as you think, though. Ну, если он рассчитывал на это, так он ошибся! -сказал Грифитс-отец и тут же прибавил с добродушной улыбкой: - А может быть, он не так непрактичен, как тебе кажется? He hasn't been here long enough for us to really tell, has he? И вообще он еще слишком недавно здесь, чтобы мы могли что-нибудь сказать. He didn't strike me that way in Chicago. В Чикаго он произвел на меня другое впечатление. Besides there are a lot of little corners into which he might fit, aren't there, without any great waste, even if he isn't the most talented fellow in the world? Кроме того, у нас ведь найдется не одно местечко, куда его можно посадить без особого риска, и он справится, даже если он не самый талантливый парень на свете. If he's content to take a small job in life, that's his business. А если он хочет довольствоваться в жизни скромным местом, так это его дело. I can't prevent that. Я тут ни при чем. But at any rate, I don't want him sent away yet, anyhow, and I don't want him put on piece work. Во всяком случае, я пока не собираюсь отсылать его и не хочу ставить на сдельную работу. It wouldn't look right. Это не годится. After all, he is related to us. В конце концов ведь он наш родственник. Just let him drift along for a little while and see what he does for himself." Пусть еще поработает немного в декатировочной, а ты посмотри, на что он способен. "All right, governor," replied his son, who was hoping that his father would absent-mindedly let him stay where he was - in the lowest of all the positions the factory had to offer. - Слушаю, - ответил сын в надежде, что отец по рассеянности оставит Клайда там, где он был сейчас, - на самой низкой должности, какая только существовала на фабрике. But, now, and to his dissatisfaction, Samuel Griffiths proceeded to add, Но Сэмюэл Грифитс, к большому разочарованию сына, прибавил: "We'll have to have him out to the house for dinner pretty soon, won't we? - Надо как-нибудь на днях пригласить его к обеду. I have thought of that but I haven't been able to attend to it before. I should have spoken to Mother about it before this. Я уже думал об этом, но мне все некогда поговорить с мамой. He hasn't been out yet, has he?" Он ведь еще не был у нас? "No, sir, not that I know of," replied Gilbert dourly. - Нет, сэр, насколько мне известно, - ответил Гилберт угрюмо. He did not like this at all, but was too tactful to show his opposition just here. Ему это вовсе не нравилось, но он был слишком тактичен, чтобы сразу же запротестовать. "We've been waiting for you to say something about it, I suppose." - Мы ждали, пока ты сам об этом заговоришь. "Very well," went on Samuel, "you'd better find out where he's stopping and have him out. - Ну, и прекрасно, - продолжал Сэмюэл. - Узнай, где он живет, и пригласи его. Next Sunday wouldn't be a bad time, if we haven't anything else on." Можно в будущее воскресенье, если мы свободны. Noting a flicker of doubt or disapproval in his son's eyes, he added: И, заметив тень сомнения и недовольства в глазах сына, прибавил: "After all, Gil, he's my nephew and your cousin, and we can't afford to ignore him entirely. - Послушай, Г ил, ведь он все же мой племянник и твой двоюродный брат, и мы не можем совсем от него отмахнуться. That wouldn't be right, you know, either. Так не годится, ты сам понимаешь. You'd better speak to your mother to-night, or I will, and arrange it." Поговори сегодня же вечером с мамой, или я поговорю, и устроим это. He closed the drawer of a desk in which he had been looking for certain papers, got up and took down his hat and coat and left the office. Он закрыл ящик стола, в котором искал какие-то бумаги, встал, взял пальто и шляпу и вышел из конторы. In consequence of this discussion, an invitation was sent to Clyde for the following Sunday at six-thirty to appear and participate in a Griffiths family meal. В результате этой беседы Клайду было послано приглашение на следующее воскресенье к семейному ужину, в половине седьмого. On Sunday at one-thirty was served the important family dinner to which usually was invited one or another of the various local or visiting friends of the family. At six- thirty nearly all of these guests had departed, and sometimes one or two of the Griffiths themselves, the cold collation served being partaken of by Mr. and Mrs. Griffiths and Myra - Bella and Gilbert usually having appointments elsewhere. Обыкновенно по воскресеньям в половине второго у Грифитсов бывал торжественный обед, на который приглашались местные или приезжие друзья и знакомые; в половине седьмого почти все гости уже разъезжались, обычно уезжали куда-нибудь и Белла и Гилберт, а для мистера и миссис Грифитс и для Майры подавался холодный ужин. On this occasion, however, as Mrs. Griffiths and Myra and Bella decided in conference, they would all be present with the exception of Gilbert, who, because of his opposition as well as another appointment, explained that he would stop in for only a moment before leaving. Но на этот раз миссис Грифитс, Майра и Белла порешили, что все они будут дома; только Г илберт, вообще недовольный этой затеей, заявил, что он приглашен в другое место и может в этот час заехать домой всего на несколько минут. Thus Clyde as Gilbert was pleased to note would be received and entertained without the likelihood of contacts, introductions and explanations to such of their more important connections who might chance to stop in during the afternoon. Таким образом, к большому удовольствию Г илберта, Клайд будет принят в тесном семейном кругу и не встретится ни с кем из обычных посетителей дома Грифитсов, которые могут заехать днем, - не придется представлять его знакомым, как-то объяснять его присутствие... They would also have an opportunity to study him for themselves and see what they really did think without committing themselves in any way. К тому же это удобный случай присмотреться к Клайду и составить себе представление о нем, не беря при этом на себя никаких обязательств. But in the meantime in connection with Dillard, Rita and Zella there had been a development which, because of the problem it had posed, was to be affected by this very decision on the part of the Griffiths. А к этому времени отношения с Диллардом, Ритой и Зеллой превратились для Клайда в трудную задачу, и тут-то на него серьезно повлияло решение Грифитсов. For following the evening at the Shuman home, and because, in spite of Clyde's hesitation at the time, all three including Rita herself, were still convinced that he must or would be smitten with her charms, there had been various hints, as well as finally a direct invitation or proposition on the part of Dillard to the effect that because of the camaraderie which had been established between himself and Clyde and these two girls, they make a week-end trip somewhere -preferably to Utica or Albany. После вечера у Зеллы Шумэн, несмотря на уклончивость Клайда, Диллард, Зелла и Рита решили, что он должен быть и будет покорен чарами Риты. Клайду не раз намекали, что им следует снова встретиться, и наконец Диллард прямо предложил ему тесной компанией (они с Клайдом и обе девушки) съездить куда-нибудь на субботу и на воскресенье - лучше всего в Утику или Олбани. The girls would go, of course. Девушки, конечно, согласятся. He could fix that through Zella with Rita for Clyde if he had any doubts or fears as to whether it could be negotiated or not. Если у Клайда есть какие-либо сомнения или опасения, Диллард сам через Зеллу сговорится с Ритой. "You know she likes you. - Вы же сами знаете, что вы ей понравились, -прибавил Диллард. Zell was telling me the other day that she said she thought you were the candy. - Она считает, что вы просто прелесть, мне Зелла говорила. Some ladies' man, eh?" Дамский угодник, а? And he nudged Clyde genially and intimately - a proceeding in this newer and grander world in which he now found himself - and considering who he was here, was not as appealing to Clyde as it otherwise might have been. И Диллард весело и развязно подтолкнул Клайда локтем. Прежде Клайда не покоробила бы эта фамильярность, но теперь она ему не понравилась: он уже считал себя причастным к новому, более высокому кругу и помнил, кем его считают в Ликурге. These fellows who were so pushing where they thought a fellow amounted to something more than they did! He could tell. Да, можно сказать, усердствуют люди, когда им кажется, что ты стоишь немного выше их! At the same time, the proposition he was now offering - as thrilling and intriguing as it might be from one point of view - was likely to cause him endless trouble - was it not? Предложение Дилларда, конечно, очень заманчиво, но, с другой стороны, не грозит ли оно ему бесконечными неприятностями? In the first place he had no money - only fifteen dollars a week here so far - and if he was going to be expected to indulge in such expensive outings as these, why, of course, he could not manage. Прежде всего у него нет денег. Он все еще получает пятнадцать долларов в неделю, и дорогие поездки ему не по карману. Carfare, meals, a hotel bill, maybe an automobile ride or two. Железнодорожные билеты, еда, счет в гостинице, может быть, поездка вдвоем на автомобиле... And after that he would be in close contact with this Rita whom he scarcely knew. И, кроме того, обязательная близость с Ритой, которую он едва знает. And might she not take it on herself to become intimate here in Lycurgus, maybe - expect him to call on her regularly - and go places - and then - well, gee - supposing the Griffiths - his cousin Gilbert, heard of or saw this. Пожалуй, Рита захочет, чтобы эта интимность продолжалась потом и здесь, в Ликурге... чтобы он приходил к ней домой... бывал с ней всюду... ну и ну! А если Грифитсы узнают, - если, скажем, его двоюродный брат Гилберт услышит об этом... или увидит их! Hadn't Zella said that she saw him often on the street here and there in Lycurgus? And wouldn't they be likely to encounter him somewhere - sometime -when they were all together? And wouldn't that fix him as being intimate with just another store clerk like Dillard who didn't amount to so much after all? Ведь вот Зелла говорила, что часто встречает Гилберта на улице; легко может случиться, что они как-нибудь всей компанией натолкнутся на Гилберта, и он решит, что Клайд дружит с этим ничтожеством Диллардом, с этим приказчиком! It might even mean the end of his career here! Как бы из-за этого не оборвалась его карьера в Ликурге! Who could tell what it might lead to? Кто знает, к чему это приведет... He coughed and made various excuses. И Клайд закашлялся и стал извиняться. Just now he had a lot of work to do. Сейчас он очень занят. Besides - a venture like that - he would have to see first. И вообще надо подумать... His relatives, you know. Родственники, знаете ли... Besides next Sunday and the Sunday after, some extra work in connection with the factory was going to hold him in Lycurgus. Кроме того, и в ближайшее и в следующее воскресенье у него на фабрике много срочной работы; он должен быть в городе. After that time he would see. А дальше видно будет. Actually, in his wavering way - and various disturbing thoughts as to Rita's charm returning to him at moments, he was wondering if it was not desirable - his other decision to the contrary notwithstanding, to skimp himself as much as possible over two or three weeks and so go anyhow. Но минутами вспоминалась ему очаровательная Рита, и тогда, с обычной своей непоследовательностью, он обдумывал план, прямо противоречащий его прежнему решению: может быть, в ближайшие две-три недели как-нибудь сократить свои расходы и все-таки поехать? He had been saving something toward a new dress suit and collapsible silk hat. Он уже кое-что отложил на покупку фрака и складного цилиндра. Might he not use some of that - even though he knew the plan to be all wrong? Может быть, израсходовать часть денег... хотя он и понимал, что весь этот план никуда не годится. The fair, plump, sensuous Rita! Ах, эта белокурая, пухленькая, пылкая Рита! But then, not at that very moment - but in the interim following, the invitation from the Griffiths. И вот в эту пору пришло приглашение от Грифитсов. Returning from his work one evening very tired and still cogitating this gay adventure proposed by Dillard, he found lying on the table in his room a note written on very heavy and handsome paper which had been delivered by one of the servants of the Griffiths in his absence. Как-то вечером Клайд вернулся с работы очень усталый, и в сотый раз обдумывая соблазнительное предложение Дилларда, нашел у себя на столе письмо на очень плотной красивой бумаге, принесенное в его отсутствие слугой Грифитсов. It was all the more arresting to him because on the flap of the envelope was embossed in high relief the initials Клайд заметил выпуклые инициалы "E. G." He at once tore it open and eagerly read: "Э.Г." в углу конверта; он тотчас вскрыл письмо и с волнением прочитал: "MY DEAR NEPHEW: "Дорогой племянник! "Since your arrival my husband has been away most of the time, and although we have wished to have you with us before, we have thought it best to await his leisure. Мы хотели видеть вас раньше, но с тех пор как вы приехали, муж почти все время был в разъездах, и мы решили подождать, пока он будет немного свободнее. He is freer now and we will be very glad if you can find it convenient to come to supper with us at six o'clock next Sunday. Теперь он не так занят, и мы будем очень рады, если вы придете поужинать с нами в ближайшее воскресенье в шесть часов. We dine very informally - just ourselves - so in case you can or cannot come, you need not bother to write or telephone. Мы ужинаем запросто, в семейном кругу, так что, если что-либо помешает вам, не затрудняйте себя предупреждением ни письменно, ни по телефону. And you need not dress for this occasion either. Фрак не обязателен. But come if you can. Итак, приходите, если можете. We will be happy to see you. Мы будем рады вас видеть. "Sincerely, your aunt, "ELIZABETH GRIFFITHS" С искренним приветом ваша тетя Элизабет Грифитс". On reading this Clyde, who, during all this silence and the prosecution of a task in the shrinking room which was so eminently distasteful to him, was being more and more weighed upon by the thought that possibly, after all, this quest of his was going to prove a vain one and that he was going to be excluded from any real contact with his great relatives, was most romantically and hence impractically heartened. Клайд читал, и им снова овладели самые романтические мечты и надежды. Все это время, исполняя ненавистную работу в декатировочной, он все больше тяготился мыслью, что попытка его была напрасной: важные родственники, как видно, решили не поддерживать с ним никаких отношений. For only see - here was this grandiose letter with its "very happy to see you," which seemed to indicate that perhaps, after all, they did not think so badly of him. И вот перед ним изумительное письмо со словами: "будем рады вас видеть". Значит, они, наверно, думают о нем не так уж плохо. Mr. Samuel Griffiths had been away all the time. Сэмюэл Грифитс все это время был в отъезде. That was it. Вот в чем дело. Now he would get to see his aunt and cousins and the inside of that great house. А теперь Клайд увидит свою тетку и двоюродных сестер, побывает в этом великолепном доме. It must be very wonderful. Замечательно! They might even take him up after this - who could tell? Может быть, теперь они займутся его судьбой, кто знает? But how remarkable that he should be taken up now, just when he had about decided that they would not. И как удачно, что о нем вспомнили как раз теперь, когда он готов был потерять всякую надежду. And forthwith his interest in, as well as his weakness for, Rita, if not Zella and Dillard began to evaporate. Его слабость к Рите, не говоря уже об интересе к Зелле и Дилларду, мгновенно испарилась. What! Как! Mix with people so far below him - a Griffiths - in the social scale here and at the cost of endangering his connection with that important family. Поддерживать знакомство с людьми, стоящими настолько ниже его, Грифитса, на общественной лестнице, да еще рисковать тем самым испортить отношения с важными родственниками? Never! Никогда! It was a great mistake. Это было бы огромной ошибкой. Didn't this letter coming just at this time prove it? Письмо пришло как раз вовремя, чтобы его предостеречь. And fortunately -(how fortunately!)- he had had the good sense not to let himself in for anything as yet. Счастье, величайшее счастье, что у него хватило здравого смысла не согласиться на эту поездку. And so now, without much trouble, and because, most likely from now on it would prove necessary for him so to do he could gradually eliminate himself from this contact with Dillard - move away from Mrs. Cuppy's - if necessary, or say that his uncle had cautioned him - anything, but not go with this crowd any more, just the same. Теперь он должен постепенно, без особого шума, прекратить близость с Диллардом, - если понадобится, он даже переедет от миссис Каппи... скажет, что дядя сделал ему замечание... словом, все что угодно, но он больше не будет иметь дело с этой компанией. It wouldn't do. Это не годится. It would endanger his prospects in connection with this new development. Он не может рисковать своим будущим и надеждами, которые связаны с приглашением тетки. And instead of troubling over Rita and Utica now, he began to formulate for himself once more the essential nature of the private life of the Griffiths, the fascinating places they must go, the interesting people with whom they must be in contact. И вместо того чтобы мечтать о Рите и Утике, он теперь стал представлять себе частную жизнь Грифитсов: прекрасные места, куда они, должно быть, ездят, интересных людей, которые их окружают. And at once he began to think of the need of a dress suit, or at least a tuxedo and trousers. Тут же он подумал, что для этого визита ему необходимо купить фрак или по крайней мере смокинг и брюки. Accordingly the next morning, he gained permission from Mr. Kemerer to leave at eleven and not return before one, and in that time he managed to find coat, trousers and a pair of patent leather shoes, as well as a white silk muffler for the money he had already saved. И потому на следующее утро он попросил Кемерера отпустить его в одиннадцать часов и до часу успел купить на скопленные деньги смокинг, брюки, лакированные ботинки и белое шелковое кашне. And so arrayed he felt himself safe. He must make a good impression. После этого он успокоился: в таком наряде он, конечно, произведет хорошее впечатление. And for the entire time between then and Sunday evening, instead of thinking of Rita or Dillard or Zella any more, he was thinking of this opportunity. И все время, вплоть до воскресного вечера, он уже не думал ни о Рите, ни о Дилларде и Зелле, а только о предстоящем визите. Plainly it was an event to be admitted to the presence of such magnificence. Это действительно событие - попасть в такие высокие сферы! The only drawback to all this, as he well sensed now, was this same Gilbert Griffiths, who surveyed him always whenever he met him anywhere with such hard, cold eyes. Единственная помеха всему - этот Гилберт Грифитс, который при встрече всегда смотрит на Клайда такими суровыми, холодными глазами. He might be there, and then he would probably assume that superior attitude, to make him feel his inferior position, if he could - and Clyde had the weakness at times of admitting to himself that he could. Он, возможно, будет дома и, наверно, примет надменный вид, чтобы заставить Клайда почувствовать себя ничтожеством (Клайд порою признавался себе, что Гилберту это удается). And no doubt, if he (Clyde) sought to carry himself with too much of an air in the presence of this family, Gilbert most likely would seek to take it out of him in some way later in connection with the work in the factory. Несомненно, если Клайд попробует держаться с достоинством в доме Грифитсов, Гилберт потом постарается как-нибудь отплатить ему на фабрике. He might see to it, for instance, that his father heard only unfavorable things about him. Он может, например, сообщать своему отцу о Клайде только плохое. And, of course, if he were retained in this wretched shrinking room, and given no show of any kind, how could he expect to get anywhere or be anybody? Ясное дело, если человека держат в этом гнусном подвале и не дают никакой возможности проявить себя, - как надеяться на успех, на карьеру? It was just his luck that on arriving here he should find this same Gilbert looking almost like him and being so opposed to him for obviously no reason at all. И всегда ему так не везет: надо же было, приехав сюда, наткнуться на этого Гилберта, который так на него похож и неизвестно почему терпеть его не может. However, despite all his doubts, he decided to make the best of this opportunity, and accordingly on Sunday evening at six set out for the Griffiths' residence, his nerves decidedly taut because of the ordeal before him. Однако, несмотря на все свои сомнения, Клайд решил возможно лучше использовать счастливый случай и в воскресенье, в шесть часов, направился к дому Грифитсов; ему предстояло трудное испытание, и нервы его были натянуты. And when he reached the main gate, a large, arched wrought iron affair which gave in on a wide, winding brick walk which led to the front entrance, he lifted the heavy latch which held the large iron gates in place, with almost a quaking sense of adventure. Он подошел к большим железным воротам, приподнял тяжелую щеколду и зашагал по широкой, выложенной кирпичом дорожке к главному входу, ощущая внутреннюю дрожь, словно на пороге какого-то опасного приключения. And as he approached along the walk, he felt as though he might well be the object of observant and critical eyes. Он шел, и ему казалось, что на него уже устремлены испытующие, критические взгляды. Perhaps Mr. Samuel or Mr. Gilbert Griffiths or one or the other of the two sisters was looking at him now from one of those heavily curtained windows. Может быть, мистер Сэмюэл, или мистер Г илберт, или какая-нибудь из его сестер глядят на него из-за этих тяжелых занавесей. On the lower floor several lights glowed with a soft and inviting radiance. Из окон нижнего этажа лился мягкий, приветливый свет. This mood, however, was brief. Впрочем, тревога Клайда была непродолжительна. For soon the door was opened by a servant who took his coat and invited him into the very large living room, which was very impressive. Слуга открыл дверь, взял у него пальто и пригласил пройти в большую гостиную, которая произвела на Клайда сильное впечатление. To Clyde, even after the Green-Davidson and the Union League, it seemed a very beautiful room. Она показалась ему, даже после отеля It contained so many handsome pieces of furniture and such rich rugs and hangings. "Грин-Дэвидсон" и клуба в Чикаго, необыкновенно красивой: такая прекрасная мебель, стенные часы, огромный стол, пышные ковры и драпировки. A fire burned in the large, high fireplace before which was circled a number of divans and chairs. There were lamps, a tall clock, a great table. Огонь пылал в большом камине, перед которым полукругом расставлены были стулья и кресла; в разных концах комнаты горели лампы. No one was in the room at the moment, but presently as Clyde fidgeted and looked about he heard a rustling of silk to the rear, where a great staircase descended from the rooms above. And from there he saw Mrs. Griffiths approaching him, a bland and angular and faded-looking woman. В гостиной в эту минуту никого не было, но пока Клайд беспокойно оглядывался по сторонам, в глубине комнаты, где находилась большая лестница, ведущая наверх, зашуршало шелковое платье, и Клайд обернулся: к нему приближалась миссис Грифитс. But her walk was brisk, her manner courteous, if non-committal, as was her custom always, and after a few moments of conversation he found himself peaceful and fairly comfortable in her presence. Это была кроткая, худая, поблекшая женщина, двигалась она быстро, разговаривала любезно, хотя, по своему обыкновению, немного сдержанно, и через несколько минут Клайд уже чувствовал себя в ее присутствии легко и спокойно. "My nephew, I believe," she smiled. - Мой племянник, не так ли? - улыбнулась она. "Yes," replied Clyde simply, and because of his nervousness, with unusual dignity. - Да, - ответил Клайд просто и, благодаря волнению, с необычным для него достоинством. "I am Clyde Griffiths." - Я - Клайд Грифитс. "I'm very glad to see you and to welcome you to our home," began Mrs. Griffiths with a certain amount of aplomb which years of contact with the local high world had given her at last. - Очень рада видеть вас у себя, - начала миссис Грифитс с известным светским апломбом, который она приобрела наконец за годы, проведенные в местном высшем обществе. "And my children will be, too, of course. - И мои дети, конечно, тоже будут рады. Bella is not here just now or Gilbert, either, but then they will be soon, I believe. Беллы и Гилберта как раз нет дома, но, я думаю, они скоро вернутся. My husband is resting, but I heard him stirring just now, and he'll be down in a moment. Муж отдыхает, но я уже слышала шаги в его комнате, значит, он сейчас будет здесь. Won't you sit here?" Не присядете ли? She motioned to a large divan between them. - Она указала на большой диван. "We dine nearly always alone here together on Sunday evening, so I thought it would be nice if you came just to be alone with us. - По воскресеньям мы почти всегда ужинаем дома, и я думала, что будет очень приятно, если мы с вами встретимся в тесном семейном кругу. How do you like Lycurgus now?" Как вам нравится Ликург? She arranged herself on one of the large divans before the fire and Clyde rather awkwardly seated himself at a respectful distance from her. Она опустилась на диван перед камином, и Клайд довольно неловко уселся на почтительном расстоянии от нее. "Oh, I like it very much," he observed, exerting himself to be congenial and to smile. - Город мне очень понравился, - ответил он с улыбкой, стараясь попасть ей в тон. "Of course I haven't seen so very much of it yet, but what I have I like. - Конечно, я видел еще слишком мало, но то, что я видел, мне понравилось. This street is one of the nicest I have ever seen anywhere," he added enthusiastically. И я нигде никогда не видел такой красивой улицы, как ваша, прибавил он восторженно. "The houses are so large and the grounds so beautiful." - Такие большие дома, такие прекрасные сады! "Yes, we here in Lycurgus pride ourselves on Wykeagy Avenue," smiled Mrs. Griffiths, who took no end of satisfaction in the grace and rank of her own home in this street. - Да, мы все очень гордимся нашей улицей, -улыбаясь, ответила миссис Грифитс; она всегда с величайшим удовольствием думала о том, как красив и роскошен ее дом на Уикиги-авеню. She and her husband had been so long climbing up to it. Они с мужем так долго добивались всего этого! "Every one who sees it seems to feel the same way about it. - Наша улица, кажется, всем нравится. It was laid out many years ago when Lycurgus was just a village. Она была проложена давно, еще когда Ликург был просто деревней. It is only within the last fifteen years that it has come to be as handsome as it is now. Но обстроилась она и стала такой красивой только за последние пятнадцать лет... "But you must tell me something about your mother and father. А теперь вы должны рассказать мне о своих родителях. I never met either of them, you know, though, of course, I have heard my husband speak of them often - that is, of his brother, anyhow," she corrected. Вы знаете, мне никогда не приходилось с ними встречаться, хотя, конечно, муж часто говорил о них, то есть о своем брате, - поправилась она. "I don't believe he ever met your mother. - Мне кажется, он не встречался с вашей матушкой. How is your father?" Как поживает ваш отец? "Oh, he's quite well," replied Clyde, simply. "And Mother, too. - Спасибо, он здоров, и мама тоже, - просто ответил Клайд. They're living in Denver now. - Они живут теперь в Денвере. We did live for a while in Kansas City, but for the last three years they've been out there. Раньше мы жили в Канзас-Сити, но года три назад они оттуда переехали. I had a letter from Mother only the other day. На днях я получил письмо от мамы. She says everything is all right." Она пишет, что у них все благополучно. "Then you keep up a correspondence with her, do you? - Так вы с ней переписываетесь? That's nice." Это очень хорошо. She smiled, for by now she had become interested by and, on the whole, rather taken with Clyde's appearance. Миссис Грифитс улыбнулась Клайду; он все больше интересовал ее: ей понравилась его наружность. He looked so neat and generally presentable, so much like her own son that she was a little startled at first and intrigued on that score. Он так изящен, так хорошо держится и, главное, так похож на ее собственного сына... вначале она даже испугалась немного, а потом заинтересовалась. If anything, Clyde was taller, better built and hence better looking, only she would never have been willing to admit that. Пожалуй, Клайд был несколько выше, лучше сложен и поэтому казался красивее Гилберта, но она никогда бы этого не признала. For to her Gilbert, although he was intolerant and contemptuous even to her at times, simulating an affection which was as much a custom as a reality, was still a dynamic and aggressive person putting himself and his conclusions before everyone else. Да, Г илберт порою нетерпим и высокомерен даже с матерью, и в его обращении больше привычного притворства, чем подлинной нежности, - зато он энергичный, способный юноша, он умеет отстаивать себя и свои мнения. Whereas Clyde was more soft and vague and fumbling. Клайд мягче, неопределеннее, неувереннее. Her son's force must be due to the innate ability of her husband as well as the strain of some relatives in her own line who had not been unlike Gilbert, while Clyde probably drew his lesser force from the personal unimportance of his parents. Ее сын, должно быть, унаследовал свою энергию от отца и родственников по ее линии, а Клайд, вероятно, получил некоторую слабость характера в наследство от этих незначительных людей своих родителей. But having settled this problem in her son's favor, Mrs. Griffiths was about to ask after his sisters and brothers, when they were interrupted by Samuel Griffiths who now approached. Решив, таким образом, этот вопрос в пользу сына, миссис Грифитс собиралась расспросить Клайда о его сестрах и братьях, но тут вошел Сэмюэл Грифитс. Measuring Clyde, who had risen, very sharply once more, and finding him very satisfactory in appearance at least, he observed: Окинув Клайда, который встал при его появлении, проницательным взглядом и найдя, что он вполне приличен, по крайней мере внешне, Грифитс-старший сказал: "Well, so here you are, eh? - А, вот и вы! They've placed you, I believe, without my ever seeing you." Надеюсь, вас и без меня устроили здесь как следует? "Yes, sir," replied Clyde, very deferentially and half bowing in the presence of so great a man. - Да, сэр, - ответил Клайд почтительно, с легким поклоном. Он чувствовал, что находится в присутствии одного из великих мира сего. "Well, that's all right. - Ну, вот и прекрасно. Sit down! Sit down! Садитесь, садитесь! I'm very glad they did. Очень рад, что все в порядке. I hear you're working down in the shrinking room at present. Я слышал, вы теперь в декатировочной? Not exactly a pleasant place, but not such a bad place to begin, either - at the bottom. Не очень приятное место, но начинать хорошо именно оттуда, снизу! The best people start there sometimes." Иной раз и лучшие люди так начинают. He smiled and added: "I was out of the city when you came on or I would have seen you." - Он улыбнулся и прибавил: - Меня не было в городе, когда вы приехали, а то бы я с вами повидался. "Yes, sir," replied Clyde, who had not ventured to seat himself again until Mr. Griffiths had sunk into a very large stuffed chair near the divan. - Да, сэр, - ответил Клайд; он не решался сесть до тех пор, пока мистер Грифитс не погрузился в широкое кресло около дивана. And the latter, now that he saw Clyde in an ordinary tuxedo with a smart pleated shirt and black tie, as opposed to the club uniform in which he had last seen him in Chicago, was inclined to think him even more attractive than before - not quite as negligible and unimportant as his son Gilbert had made out. В смокинге и крахмальной сорочке с черным галстуком - костюме, так не похожем на форму чикагского клуба, - Клайд еще больше понравился Сэмюэлу, чем при первой встрече, и совсем не показался незначительным и ничтожным, каким изображал его Гилберт. Still, not being dead to the need of force and energy in business and sensing that Clyde was undoubtedly lacking in these qualities, he did now wish that Clyde had more vigor and vim in him. Однако Сэмюэл Грифитс почувствовал, что Клайд недостаточно напорист, ему не хватает деловых качеств, которые необходимы молодому человеку; хотелось бы видеть племянника более сильным и энергичным. It would reflect more handsomely on the Griffiths end of the family and please his son more, maybe. Это было бы более по-грифитсовски и, вероятно, больше пришлось бы по душе Гилберту. "Like it where you are now?" he observed condescendingly. - Нравится вам ваша работа? - снисходительно спросил Грифитс-старший. "Well, yes, sir, that is, I wouldn't say that I like it exactly," replied Clyde quite honestly. - Да, сэр, то есть, вернее сказать, не особенно, -откровенно ответил Клайд. "But I don't mind it. - Но это не важно. It's as good as any other way to begin, I suppose." Для начала, по-моему, всякая работа хороша. The thought in his mind at the moment was that he would like to impress on his uncle that he was cut out for something better. And the fact that his cousin Gilbert was not present at the moment gave him the courage to say it. Он думал в эту минуту, что хорошо бы произвести на дядю впечатление человека, способного на нечто лучшее, и, так как Гилберта здесь не было, нашел в себе смелость ответить откровенно. "Well, that's the proper spirit," commented Samuel Griffiths, pleased. - Вот это правильная мысль, - сказал Сэмюэл Грифитс, очень довольный. "It isn't the most pleasant part of the process, I will admit, but it's one of the most essential things to know, to begin with. Я знаю, это не очень приятная часть нашего производственного процесса, но для начала необходимо с ней познакомиться. And it takes a little time, of course, to get anywhere in any business these days." И, конечно, в наши дни ни в одном деле нельзя выдвинуться сразу, на это нужно время. From this Clyde wondered how long he was to be left in that dim world below stairs. Тут Клайд мысленно спросил себя, надолго ли еще его оставят в мрачном подвале под лестницей. But while he was thinking this Myra came forward, curious about him and what he would be like, and very pleased to see that he was not as uninteresting as Gilbert had painted him. Пока он раздумывал об этом, вошла Майра; она с любопытством взглянула на него и очень обрадовалась, что он совсем не такой незначительный, каким его изображал Гилберт. There was something, as she now saw, about Clyde's eyes - nervous and somewhat furtive and appealing or seeking - that at once interested her, and reminded her, perhaps, since she was not much of a success socially either, of something in herself. Она уловила во взгляде Клайда какое-то беспокойство, выражение не то мольбы, не то тревожного испуга, и это ее тронуло; может быть, она почувствовала в нем что-то близкое, свое: она ведь и сама пользовалась не слишком большим успехом в обществе. "Your cousin, Clyde Griffiths, Myra," observed Samuel rather casually, as Clyde arose. - Это твой двоюродный брат Клайд Грифитс, Майра, - сказал небрежно Сэмюэл, когда Клайд встал. "My daughter Myra," he added, to Clyde. "This is the young man I've been telling you about." - Тот самый молодой человек, о котором я тебе говорил. Моя дочь Майра, - прибавил он, обращаясь к Клайду. Clyde bowed and then took the cool and not very vital hand that Myra extended to him, but feeling it just the same to be more friendly and considerate than the welcome of the others. Клайд поклонился и, пожимая холодную, несколько вялую руку Майры, почувствовал, что она отвечает ему более искренним, дружеским пожатием, чем все остальные. "Well, I hope you'll like it, now that you're here," she began, genially. - Надеюсь, вы не жалеете, что приехали сюда, -приветливо начала она. "We all like Lycurgus, only after Chicago I suppose it will not mean so very much to you." Мы все любим наш Ликург, но после Чикаго, я думаю, он показался вам довольно жалким. She smiled and Clyde, feeling very formal and stiff in the presence of all these very superior relatives, now returned a stiff "thank you," and was just about to seat himself when the outer door opened and Gilbert Griffiths strode in. The whirring of a motor had preceded this - a motor that had stopped outside the large east side entrance. - Она улыбнулась. Клайд, который в присутствии своих именитых родственников держался несколько официально и натянуто, ответил ей церемонным "благодарю вас" и уже готов был сесть, но в это время открылась дверь, и вошел Гилберт Грифитс. (Перед этим на улице был слышен шум мотора, замолкший как раз у главного входа.) "Just a minute, Dolge," he called to some one outside. - Одну минуту. Додж! - крикнул он кому-то в дверь. "I won't be long." - Я сейчас! Then turning to the family, he added: "Excuse me, folks, I'll be back in a minute." - Затем, повернувшись к своим, прибавил: -Простите, я сейчас вернусь. He dashed up the rear stairs, only to return after a time and confront Clyde, if not the others, with that same rather icy and inconsiderate air that had so far troubled him at the factory. - И быстро направился к лестнице, ведущей наверх. Через минуту он вернулся и, по обыкновению, бросил на Клайда ледяной, пренебрежительный взгляд, от которого Клайду и на фабрике всегда становилось не по себе. He was wearing a light, belted motoring coat of a very pronounced stripe, and a dark leather cap and gauntlets which gave him almost a military air. На Гилберте было светлое в яркую полоску пальто для автомобильной езды, перехваченное поясом, черное кожаное кепи и большие кожаные перчатки с крагами, которые делали его похожим на военного. After nodding to Clyde rather stiffly, and adding, Он сухо кивнул Клайду, сказал: "How do you do," he laid a patronizing hand on his father's shoulder and observed: "Здравствуйте", - потом подошел к отцу и покровительственно положил руку ему на плечо: "Hi, Dad. - Привет, папа. Hello, Mother. Добрый вечер, мама! Sorry I can't be with you to-night. Очень жаль, но я не могу посидеть с вами. But I just came over from Amsterdam with Dolge and Eustis to get Constance and Jacqueline. There's some doings over at the Bridgemans'. Мы с Доджем и Юстисом только что приехали из Амстердама за Констанцией и Жакелиной и сейчас едем к Бриджменам. But I'll be back again before morning. Но я вернусь к утру. Or at the office, anyhow. Во всяком случае, буду завтра в конторе. Everything all right with you, Mr. Griffiths?" he observed to his father. Надеюсь, у вас все в порядке, мистер Грифитс? -прибавил он, обращаясь к отцу. "Yes, I have nothing to complain of," returned his father. - Да, мне не на что жаловаться, - сказал отец. "But it seems to me you're making a pretty long night of it, aren't you?" - А ты, кажется, намерен веселиться всю ночь? "Oh, I don't mean that," returned his son, ignoring Clyde entirely. - Совсем нет, - ответил Гилберт, не обращая никакого внимания на Клайда. "I just mean that if I can't get back by two, I'll stay over, that's all, see." - Я просто хотел сказать, что если не смогу вернуться к двум, то переночую где-нибудь, вот и все. He tapped his father genially on the shoulder again. Он снова ласково похлопал отца по плечу. "I hope you're not driving that car as fast as usual," complained his mother. - Пожалуйста, не езди так быстро, как всегда, -попросила миссис Грифитс. "It's not safe at all." - Это вовсе не безопасно. "Fifteen miles an hour, Mother. Fifteen miles an hour. I know the rules." - Пятнадцать миль в час, мама, пятнадцать миль в час, я знаю правила! He smiled loftily. Гилберт надменно улыбнулся. Clyde did not fail to notice the tone of condescension and authority that went with all this. Клайд не мог не заметить, каким снисходительным и авторитетным тоном Г илберт разговаривает с родителями. Plainly here, as at the factory, he was a person who had to be reckoned with. Ясно, что и здесь, как на фабрике, он важная персона, с которой все считаются. Apart from his father, perhaps, there was no one here to whom he offered any reverence. По-видимому, он ни к кому, кроме отца, не питает особого уважения. What a superior attitude, thought Clyde! "До чего высокомерен", - подумал Клайд. How wonderful it must be to be a son who, without having had to earn all this, could still be so much, take oneself so seriously, exercise so much command and authority. Должно быть, это великолепно - быть сыном богатого человека и без труда, без всякого усилия занять вот такое положение, держаться так гордо, пользоваться такой властью и таким авторитетом. It might be, as it plainly was, that this youth was very superior and indifferent in tone toward him. Да, конечно, этот молодой человек смотрит на Клайда свысока и говорит с ним пренебрежительно. But think of being such a youth, having so much power at one's command! ? Chapter 10 Но подумать только: такой молодой и обладает такой властью! 10 A t this point a maid announced that supper was served and instantly Gilbert took his departure. В эту минуту горничная доложила, что ужин подан и Гилберт тотчас простился. At the same time the family arose and Mrs. Griffiths asked the maid: Все встали; миссис Грифитс спросила у горничной: "Has Bella telephoned yet?" - Белла не звонила? "No, ma'am," replied the servant, "not yet." - Нет еще, сударыня, - ответила та. "Well, have Mrs. Truesdale call up the Finchleys and see if she's there. - Тогда скажите миссис Трюсдейл, чтобы она позвонила к Финчли и вызвала Беллу. You tell her I said that she is to come home at once." Пусть она сейчас же едет домой. The maid departed for a moment while the group proceeded to the dining room, which lay to the west of the stairs at the rear. Горничная вышла, а все общество проследовало в столовую, находившуюся в том же этаже, рядом с гостиной. Again, as Clyde saw, this was another splendidly furnished room done in a very light brown, with a long center table of carved walnut, evidently used only for special occasions. Клайд увидел еще одну великолепно обставленную комнату, всю в светло-коричневых тонах; посредине стоял длинный стол орехового дерева, очевидно, предназначавшийся для особо торжественных случаев, вокруг него - стулья с высокими спинками. It was surrounded by high-backed chairs and lighted by candelabras set at even spaces upon it. Стол освещали канделябры, расставленные на нем на равном друг от друга расстоянии. In a lower ceilinged and yet ample circular alcove beyond this, looking out on the garden to the south, was a smaller table set for six. It was in this alcove that they were to dine, a different thing from what Clyde had expected for some reason. В глубине комнаты, в просторной полукруглой нише с окнами в сад, был накрыт для ужина другой, небольшой стол на шесть персон. (Клайд почему-то представлял себе это совсем иначе.) Seated in a very placid fashion, he found himself answering questions principally as to his own family, the nature of its life, past and present; how old was his father now? За столом Клайду пришлось отвечать на множество вопросов, главным образом о его семье, о том, как его родные жили прежде и как живут теперь. Сколько лет его отцу? His mother? А матери? What had been the places of their residence before moving to Denver? Где они жили до переезда в Денвер? How many brothers and sisters had he? Сколько у него братьев и сестер? How old was his sister, Esta? Сколько лет его старшей сестре Эсте? What did she do? Чем она занимается? And the others? А остальные дети? Did his father like managing a hotel? Доволен ли отец своим делом - ведь он теперь содержит отель? What had been the nature of his father's work in Kansas City? А чем именно он занимался раньше, в Канзас-Сити? How long had the family lived there? Сколько времени они там жили? Clyde was not a little troubled and embarrassed by this chain of questions which flowed rather heavily and solemnly from Samuel Griffiths or his wife. Клайд не на шутку смутился и растерялся под градом этих вопросов, которые с важным видом задавали ему Сэмюэл Грифитс и его жена. And from Clyde's hesitating replies, especially in regard to the nature of the family life in Kansas City, both gathered that he was embarrassed and troubled by some of the questions. По сбивчивым ответам Клайда оба они поняли, что вопросы эти - особенно о жизни семьи в Канзас-Сити - ставят его в затруднительное положение. They laid it to the extreme poverty of their relatives, of course. Они, разумеется, приписали это чрезвычайной бедности своих родственников. For having asked, Когда Сэмюэл Грифитс спросил: "I suppose you began your hotel work in Kansas City, didn't you, after you left school?" Clyde blushed deeply, bethinking himself of the incident of the stolen car and of how little real schooling he had had. "Кажется, вы начали работать в отеле еще в Канзас-Сити, когда окончили школу?" - Клайд густо покраснел, вспомнив об истории с украденным автомобилем и о том, как мало, в сущности, пришлось ему ходить в школу. Most certainly he did not like the thought of having himself identified with hotel life in Kansas City, and more especially the Green- Davidson. Больше всего ему не хотелось, чтобы здесь узнали что-нибудь о его жизни в качестве рассыльного в Канзас-Сити и особенно чтобы его имя связали с отелем "Грин-Дэвидсон". But fortunately at this moment, the door opened and Bella entered, accompanied by two girls such as Clyde would have assumed at once belonged to this world. К счастью, в это время дверь отворилась, и вошла Белла в сопровождении двух девушек, которые, как сразу понял Клайд, также принадлежали к избранному обществу. How different to Rita and Zella with whom his thought so recently had been disturbedly concerned. Какой контраст между ними и Ритой и Зеллой, о которых он еще совсем недавно думал с таким волнением! He did not know Bella, of course, until she proceeded most familiarly to address her family. Он узнал Беллу по ее фамильярному обращению с Грифитсами. But the others - one was Sondra Finchley, so frequently referred to by Bella and her mother - as smart and vain and sweet a girl as Clyde had ever laid his eyes upon - so different to any he had ever known and so superior. Одна из ее спутниц была Сондра Финчли, о которой так часто говорили Белла и ее мать. Клайд никогда еще не видал такой изящной, красивой и гордой девушки, - она была совсем особенная, никто не мог сравниться с нею! She was dressed in a close-fitting tailored suit which followed her form exactly and which was enhanced by a small dark leather hat, pulled fetchingly low over her eyes. Английский костюм плотно облегал ее гибкую фигуру, и с ним прекрасно гармонировала маленькая темная кожаная шапочка, кокетливо надвинутая на глаза. A leather belt of the same color encircled her neck. By a leather leash she led a French bull and over one arm carried a most striking coat of black and gray checks - not too pronounced and yet having the effect of a man's modish overcoat. Через руку у нее перекинуто было элегантное пальто в черную и серую клетку, модного, почти мужского покроя, и она вела за собой на кожаном ремешке французского бульдога. To Clyde's eyes she was the most adorable feminine thing he had seen in all his days. Клайду показалось, что он в жизни своей не встречал такой очаровательной девушки. Indeed her effect on him was electric - thrilling -arousing in him a curiously stinging sense of what it was to want and not to have - to wish to win and yet to feel, almost agonizingly that he was destined not even to win a glance from her. Она сразу произвела на него необычайное, потрясающее впечатление, точно его пронизал электрический ток, и он с жгучей болью ощутил, что значит жаждать недостижимого, мечтать о любви и мучительно чувствовать, что ему не суждено добиться от этой девушки хотя бы ласкового взгляда. It tortured and flustered him. Это и терзало и пьянило его. At one moment he had a keen desire to close his eyes and shut her out - at another to look only at her constantly - so truly was he captivated. Ему до боли хотелось то закрыть глаза и больше не видеть ее, то смотреть на нее без конца, не отводя глаз, - так она его пленила. Yet, whether she saw him or not, she gave no sign at first, exclaiming to her dog: А Сондра сначала ничем не показала, что заметила его; она была занята только своей собакой: "Now, Bissell, if you're not going to behave, I'm going to take you out and tie you out there. - Ну же, Биссел, веди себя как следуем, а то я выведу тебя отсюда и привяжу у лестницы. Oh, I don't believe I can stay a moment if he won't behave better than this." He had seen a family cat and was tugging to get near her. О, боюсь, мне придется сейчас же уйти, если он не будет вести себя прилично! (Биссел увидел кошку и старался до нее добраться.) Beside her was another girl whom Clyde did not fancy nearly so much, and yet who, after her fashion, was as smart as Sondra and perhaps as alluring to some. Вторая девушка далеко не так сильно поразила Клайда, хотя она была по-своему не менее изящна, чем Сондра, и многим, наверно, показалась бы столь же прелестной. She was blonde - tow-headed - with clear almond-shaped, greenish-gray eyes, a small, graceful, catlike figure, and a slinky feline manner. У нее были белокурые, почти льняные волосы, миндалевидные серо-зеленые глаза, маленькая, грациозная фигурка и вкрадчивые, кошачьи манеры. At once, on entering, she sidled across the room to the end of the table where Mrs. Griffiths sat and leaning over her at once began to purr. Едва войдя, она скользнула через комнату к столу, склонилась над миссис Грифитс и замурлыкала: "Oh, how are you, Mrs. Griffiths? - Как вы себя чувствуете, миссис Грифитс? I'm so glad to see you again. Я так рада вас видеть! It's been some time since I've been over here, hasn't it? Как давно я у вас не была! But then Mother and I have been away. Знаете, я уезжала с мамой. She and Grant are over at Albany to- day. And I just picked up Bella and Sondra here at the Lamberts'. Сегодня они с Г рэнтом поехали в Олбани, а я как раз встретила Беллу и Сондру у Лэмбертов. You're just having a quiet little supper by yourselves, aren't you? А вы, я вижу, сегодня ужинаете в семейном кругу?.. How are you, Myra?" she called, and reaching over Mrs. Griffiths' shoulder touched Myra quite casually on the arm, as though it were more a matter of form than anything else. Как поживаете, Майра? спросила она и, протянув руку из-за плеча миссис Грифитс, слегка, просто по долгу вежливости, дотронулась до руки Майры. In the meantime Bella, who next to Sondra seemed to Clyde decidedly the most charming of the three, was exclaiming: Тем временем Белла, которая показалась бы Клайду самой очаровательной из этих девушек, не будь Сондры, воскликнула: "Oh, I'm late. - Ах, я опоздала! Sorry, Mamma and Daddy. Мамочка, папочка, прошу прощения! Won't that do this time?" Ну, пожалуйста, простите меня на этот раз! Then noting Clyde, and as though for the first time, although he had risen as they entered and was still standing, she paused in semi-mock modesty as did the others. Потом, как будто только сейчас заметив Клайда, хотя он поднялся, когда девушки вошли в комнату, и все еще стоял, она, как и ее подруги, замолчала с притворно скромным видом. And Clyde, oversensitive to just such airs and material distinctions, was fairly tremulous with a sense of his own inadequacy, as he waited to be introduced. А Клайд, всегда чрезмерно чувствительный к подобным оттенкам в обращении и к разнице в материальном положении, ждал, пока его представят, и с мучительной остротой сознавал свое ничтожество. For to him, youth and beauty in such a station as this represented the ultimate triumph of the female. Юность и красота, стоящие столь высоко на общественной лестнице, казались ему высшим торжеством женщины. His weakness for Hortense Briggs, to say nothing of Rita, who was not so attractive as either of these, illustrated the effect of trim femininity on him, regardless of merit. Его слабость к Гортензии Бригс (не говоря уже о Рите, далеко не такой привлекательной, как любая из этих трех девушек) показала, что он не в силах устоять перед женским изяществом, даже если у его победительниц нет иных достоинств. "Bella," observed Samuel Griffiths, heavily, noting Clyde still standing, "your cousin, Clyde." - Белла, - сказал внушительно Сэмюэл Грифитс, видя, что Клайд все еще стоит, - это твой двоюродный брат Клайд. "Oh, yes," replied Bella, observing that Clyde looked exceedingly like Gilbert. - Вот как, - сказала Белла; она сразу заметила, до чего Клайд похож на Гилберта. "How are you? - Здравствуйте! Mother has been saying that you were coming to call one of these days." Мама мне говорила, что вы на днях приедете. She extended a finger or two, then turned toward her friends. "My friends, Miss Finchley and Miss Cranston, Mr. Griffiths." Она протянула ему два пальца, потом обернулась к своим спутницам и представила: - Мои подруги - мисс Финчли и мисс Крэнстон. The two girls bowed, each in the most stiff and formal manner, at the same time studying Clyde most carefully and rather directly, Обе девушки сухо и чопорно кивнули, внимательно и довольно бесцеремонно разглядывая Клайда. "Well, he does look like Gil a lot, doesn't he?" whispered Sondra to Bertine, who had drawn near to her. - Как похож на Гила! - шепнула Сондра подошедшей к ней Бертине. And Bertine replied: И Бертина ответила: "I never saw anything like it. - Я никогда не видела подобного сходства. He's really better-looking, isn't he - a lot?" Но только он гораздо красивее, правда? Sondra nodded, pleased to note in the first instance that he was somewhat better-looking than Bella's brother, whom she did not like - next that he was obviously stricken with her, which was her due, as she invariably decided in connection with youths thus smitten with her. Сондра кивнула. Она в первое же мгновенье с удовольствием заметила, что Клайд красивее брата Беллы (она не любила Гилберта) и что он явно восхищен ею. Она приняла это как должное, - ведь она всегда покоряла молодых людей с первого взгляда. But having thus decided, and seeing that his glance was persistently and helplessly drawn to her, she concluded that she need pay no more attention to him, for the present anyway. Но, увидев, что глаза Клайда неотступно и беспомощно следят за ней, она решила, что пока не стоит обращать на него внимания. He was too easy. Уж слишком легкая победа. But now Mrs. Griffiths, who had not anticipated this visitation and was a little irritated with Bella for introducing her friends at this time since it at once raised the question of Clyde's social position here, observed: Миссис Грифитс, не ожидавшая этого визита, немного сердилась на Беллу: привела с собой подруг, когда здесь Клайд, и теперь придется упомянуть о том, что он не принадлежит к хорошему обществу. "Hadn't you two better lay off your coats and sit down? - Может быть, вы обе положите пальто и присядете? - предложила она. I'll just have Nadine lay extra plates at this end. - Я скажу, чтобы поставили еще два прибора. Bella, you can sit next to your father." Белла, садись рядом с отцом. "Oh, no, not at all," and - Нет, нет, нам пора домой! "No, indeed, we're just on our way home ourselves. I can't stay a minute," came from Sondra and Bertine. Мы не можем оставаться ни минуты, - в один голос заявили Сондра и Бертина. But now that they were here and Clyde had proved to be as attractive as he was, they were perversely interested to see what, if any, social flair there was to him. Однако теперь, когда они увидели Клайда и убедились, что он хорош собой, им непременно хотелось узнать, будет ли он блистать в обществе. Gilbert Griffiths, as both knew, was far from being popular in some quarters - their own in particular, however much they might like Bella. He was, for two such self-centered beauties as these, too aggressive, self-willed and contemptuous at times. Г илберт Г рифитс не пользовался особым успехом, и они обе не любили его, хотя очень дружили с его сестрой: для самовлюбленных красавиц он был слишком самоуверен и упрям, держался порой чересчур высокомерно. Whereas Clyde, if one were to judge by his looks, at least was much more malleable. А Клайд, насколько можно судить по внешности, гораздо мягче и податливее. And if it were to prove now that he was of equal station, or that the Griffiths thought so, decidedly he would be available locally, would he not? Остается только узнать, какое положение он занимает и что думают о нем Грифитсы: если в этом доме он принят как равный, то почему бы и местному обществу не принять его? At any rate, it would be interesting to know whether he was rich. А главное, интересно знать, богат ли он... But this thought was almost instantly satisfied by Mrs. Griffiths, who observed rather definitely and intentionally to Bertine: На это они почти немедленно получили ответ, так как миссис Грифитс решительно и с умыслом сказала Бертине: "Mr. Griffiths is a nephew of ours from the West who has come on to see if he can make a place for himself in my husband's factory. - Мистер Грифитс - наш племянник, он приехал с Запада; он пробует работать на фабрике моего мужа. He's a young man who has to make his own way in the world and my husband has been kind enough to give him an opportunity." Этот молодой человек вынужден сам пробивать себе дорогу, и муж мой так добр, что дал ему возможность испытать свои силы. Clyde flushed, since obviously this was a notice to him that his social position here was decidedly below that of the Griffiths or these girls. Клайд вспыхнул: ему ясно указывали, что по сравнению с Г рифитсами и с этими девушками он ничто. At the same time, as he also noticed, the look of Bertine Cranston, who was only interested in youths of means and position, changed from one of curiosity to marked indifference. Он заметил, как на лице Бертины Крэнстон любопытство мгновенно сменилось полнейшим равнодушием; ее интересовали только молодые люди со средствами. On the other hand, Sondra Finchley, by no means so practical as her friend, though of a superior station in her set, since she was so very attractive and her parents possessed of even more means - re- surveyed Clyde with one thought written rather plainly on her face, that it was too bad. Но Сондра Финчли, хоть и стояла в своем кругу ступенькой выше (она была гораздо красивей Бертины, а ее родители еще богаче Крэнстонов), не отличалась такой практичностью, как подруга. Она снова взглянула на Клайда, и на лице ее ясно отразилось, что она огорчена услышанным. He really was so attractive. Такой красивый и симпатичный юноша! At the same time Samuel Griffiths, having a peculiar fondness for Sondra, if not Bertine, whom Mrs. Griffiths also disliked as being too tricky and sly, was calling to her: В это время Сэмюэл Грифитс, который был особенно расположен к Сондре (Бертину он не любил, как не любила ее и миссис Грифитс, считавшая ее слишком хитрой и неискренней), позвал: "Here, Sondra, tie up your dog to one of the dining-room chairs and come and sit by me. Throw your coat over that chair. Here's room for you." - Идите-ка сюда, Сондра! Привяжите собаку к креслу. Пальто бросьте на тот стул и садитесь вот здесь. He motioned to her to come. - Он указал ей место рядом с собой. "But I can't, Uncle Samuel!" called Sondra, familiarly and showily and yet somehow sweetly, seeking to ingratiate herself by this affected relationship. - Никак не могу, дядя Сэмюэл, - немного рисуясь, воскликнула Сондра таким фамильярно-ласковым тоном, словно ее с Сэмюэлом Грифитсом связывала самая нежная дружба. "We're late now. Besides Bissell won't behave. - Уже поздно, да и с Бисселом никак не сладишь. Bertine and I are just on our way home, truly." Правда же, нам с Бертиной пора домой. "Oh, yes, Papa," put in Bella, quickly, "Bertine's horse ran a nail in his foot yesterday and is going lame to-day. - Знаешь, папа, - вдруг вмешалась Белла, - лошадь Бертины наступила вчера на гвоздь и теперь хромает. And neither Grant nor his father is home. И ни Грэнта, ни мистера Крэнстона нет дома. She wants to know if you know anything that's good for it." Бертина хотела с тобой посоветоваться. "Which foot is it?" inquired Griffiths, interested, while Clyde continued to survey Sondra as best he might. - Которая нога? - спросил заинтересованный Грифитс. (Во время этого разговора Клайд продолжал украдкой рассматривать Сондру. She was so delicious, he thought - her nose so tiny and tilted - her upper lip arched so roguishly upward toward her nose. "Какая очаровательная, - думал он. - Носик такой маленький и чуть вздернутый, а верхняя губа так лукаво изогнута".) "It's the left fore. - Левая передняя, - пояснила Бертина Грифитсу. I was riding out on the East Kingston road yesterday afternoon. - Вчера я ездила по Ист-Кингстонской дороге. Jerry threw a shoe and must have picked up a splinter, but John doesn't seem to be able to find it." Джерри потерял подкову и, наверно, занозил ногу, но Джон не может найти занозу. "Did you ride him much with the nail, do you think?" - А вы долго ехали после этого? "About eight miles - all the way back." - Весь обратный путь. Миль восемь, я думаю. "Well, you had better have John put on some liniment and a bandage and call a veterinary. - Ну, скажите Джону, пусть смажет ногу какой-нибудь смягчающей мазью и забинтует. He'll come around all right, I'm sure." И надо позвать ветеринара. Ничего страшного. Я уверен, что лошадь скоро поправится. The group showed no signs of leaving and Clyde, left quite to himself for the moment, was thinking what an easy, delightful world this must be - this local society. А Клайд, на время предоставленный самому себе, все думал о том, какой приятной, легкой жизнью живут люди этого круга. For here they were without a care, apparently, between any of them. Как видно, ни у кого из них нет никаких забот. All their talk was of houses being built, horses they were riding, friends they had met, places they were going to, things they were going to do. Они только и говорят, что о своих домах и лошадях, о встречах с друзьями, прогулках и развлечениях. And there was Gilbert, who had left only a little while before - motoring somewhere with a group of young men. Его двоюродный брат Г илберт только что укатил куда-то с приятелями на автомобиле. And Bella, his cousin, trifling around with these girls in the beautiful homes of this street, while he was shunted away in a small third-floor room at Mrs. Cuppy's with no place to go. And with only fifteen dollars a week to live on. Белла и ее подруги легкомысленно и весело живут в великолепных домах на красивой улице, а он, Клайд, заперт в комнатушке на третьем этаже в пансионе миссис Каппи, и ему некуда пойти, и он получает всего пятнадцать долларов в неделю - и на это должен существовать! And in the morning he would be working in the basement again, while these girls were rising to more pleasure. И завтра утром он снова будет работать в подвале, а эти девушки встанут с мыслью о новых развлечениях. And out in Denver were his parents with their small lodging house and mission, which he dared not even describe accurately here. А в Денвере его родители с их жалкими меблированными комнатами и миссией живут так, что он даже не смеет здесь рассказать о них правду. Suddenly the two girls declaring they must go, they took themselves off. Внезапно обе девушки спохватились, что им пора идти. And he and the Griffiths were once more left to themselves - he with the feeling that he was very much out of place and neglected here, since Samuel Griffiths and his wife and Bella, anyhow, if not Myra, seemed to be feeling that he was merely being permitted to look into a world to which he did not belong; also, that because of his poverty it would be impossible to fit him into - however much he might dream of associating with three such wonderful girls as these. Клайд и Грифитсы остались одни, и Клайд ясно почувствовал, что ему здесь совсем не место: и сам Грифитс, и его жена, и Белла - все, кроме Майры, своим небрежным обращением показывали, что ему позволено только мельком заглянуть в общество, к которому он не принадлежит. Он понимал, что бедность помешает ему войти в это общество, сколько бы он ни мечтал ближе познакомиться с этими очаровательными девушками. And at once he felt sad - very - his eyes and his mood darkening so much that not only Samuel Griffiths, but his wife as well as Myra noticed it. Ему сразу стало очень грустно, и взгляд и настроение его так омрачились, что не только Сэмюэл Грифитс, но и его жена и Майра это заметили. If he could enter upon this world, find some way. Если бы только как-нибудь проникнуть в их мир! But of the group it was only Myra, not any of the others, who sensed that in all likelihood he was lonely and depressed. Но из всех Грифитсов одна лишь Майра почувствовала, как он одинок и подавлен. And in consequence as all were rising and returning to the large living room (Samuel chiding Bella for her habit of keeping her family waiting) it was Myra who drew near to Clyde to say: И когда все снова перешли в большую гостиную (Сэмюэл на ходу отчитывал Беллу за то, что она всегда опаздывает к ужину и заставляет себя ждать), Майра подошла к Клайду и сказала: "I think after you've been here a little while you'll probably like Lycurgus better than you do now, even. - Мне кажется, когда вы еще немного поживете в Ликурге, вам здесь больше понравится. There are quite a number of interesting places to go and see around here - lakes and the Adirondacks are just north of here, about seventy miles. Кругом столько красивых мест! Вам надо съездить посмотреть наши озера. И Адирондакские горы тоже не так далеко -семьдесят миль к северу. And when the summer comes and we get settled at Greenwood, I'm sure Father and Mother will like you to come up there once in a while." А летом, когда мы переедем на Лесное озеро, мама и папа, наверно, захотят, чтобы вы у нас бывали. She was by no means sure that this was true, but under the circumstances, whether it was or not, she felt like saying it to Clyde. Она далеко не была уверена, что родители пригласят Клайда на дачу, но чувствовала, как нужно сказать сейчас Клайду что-нибудь в этом роде. And thereafter, since he felt more comfortable with her, he talked with her as much as he could without neglecting either Bella or the family, until about half-past nine, when, suddenly feeling very much out of place and alone, he arose saying that he must go, that he had to get up early in the morning. И действительно, он приободрился и до конца вечера разговаривал больше всего с нею, стараясь только не казаться слишком невежливым в отношении остальных членов семейства. Наконец, около половины десятого, вдруг снова почувствовав себя совсем посторонним и одиноким, Клайд поднялся и сказал, что ему пора идти: завтра он должен встать очень рано. And as he did so, Samuel Griffiths walked with him to the front door and let him out. Сэмюэл Грифитс проводил его к выходу. But he, too, by now, as had Myra before him, feeling that Clyde was rather attractive and yet, for reasons of poverty, likely to be neglected from now on, not only by his family, but by himself as well, observed most pleasantly, and, as he hoped, compensatively: В эту минуту он, как раньше Майра, почувствовал симпатию к Клайду, подумал о том, что и он сам и его семья будут и дальше пренебрегать этим юношей, потому что он беден, и чтобы как-то вознаградить Клайда, решил сказать ему на прощанье несколько ласковых слов. "It's rather nice out, isn't it? - Как хорошо на улице, - сказал он приветливо. Wykeagy Avenue hasn't begun to show what it can do yet because the spring isn't quite here. - Подождите, весной наша Уикиги-авеню покажет себя во всей красе. But in a few weeks," and he looked up most inquiringly at the sky and sniffed the late April air, "we must have you out. All the trees and flowers will be in bloom then and you can see how really nice it is. - Он испытующе взглянул на небо и вдохнул свежий апрельский воздух. - Вот придете к нам через некоторое время, когда все тут будет в цвету, тогда сами увидите, как здесь мило. Good night." Доброй ночи! He smiled and put a very cordial note into his voice, and once more Clyde felt that, whatever Gilbert Griffiths' attitude might be, most certainly his father was not wholly indifferent to him. ? Chapter 11 Он улыбнулся. Голос его звучал тепло и дружески, и Клайд еще раз почувствовал, что, как бы ни вел себя Гилберт, - Грифитс-старший, безусловно, не совсем равнодушен к своему племяннику. 11 T he days lapsed and, although no further word came from the Griffiths, Clyde was still inclined to exaggerate the importance of this one contact and to dream from time to time of delightful meetings with those girls and how wonderful if a love affair with one of them might eventuate for him. Шли дни за днями, и, хотя от Грифитсов больше не было писем, Клайд все еще преувеличивал значение единственного визита к богатым родственникам и по временам мечтал о новых встречах с этими очаровательными девушками и о том, какое было бы счастье, если бы одна из них полюбила его. The beauty of that world in which they moved. Они живут в прекрасном мире, среди роскоши и блеска. The luxury and charm as opposed to this of which he was a part. Какой контраст с его собственной жизнью, с его окружением! Dillard! Диллард! Rita! Рита! Tush! They were really dead for him. Они для него больше просто не существуют. He aspired to this other or nothing as he saw it now and proceeded to prove as distant to Dillard as possible, an attitude which by degrees tended to alienate that youth entirely for he saw in Clyde a snob which potentially he was if he could have but won to what he desired. Ему нужно совсем другое - или ничего. И он держался как можно дальше от Дилларда. В конце концов и тот отстранился от Клайда, считая его снобом, да Клайд и стал бы самым настоящим снобом, если бы достиг того положения, о котором мечтал. However, as he began to see afterwards, time passed and he was left to work until, depressed by the routine, meager pay and commonplace shrinking-room contacts, he began to think not so much of returning to Rita or Dillard - he could not quite think of them now with any satisfaction, but of giving up this venture here and returning to Chicago or going to New York, where he was sure that he could connect himself with some hotel if need be. Но время шло, а он по-прежнему оставался на той же работе... Невеселая и нелегкая жизнь, скудный заработок и малоинтересное для него общество рабочих декатировочной приводили его в уныние. И постепенно он начал думать не о том, чтобы возобновить знакомство с Ритой и Диллардом - он больше не хотел иметь с ними дела, - а о том, чтобы оставить надежду устроиться здесь: надо вернуться в Чикаго или поехать в Нью-Йорк, где он в крайнем случае наверняка найдет работу в каком-нибудь отеле. But then, as if to revive his courage and confirm his earlier dreams, a thing happened which caused him to think that certainly he was beginning to rise in the estimation of the Griffiths - father and son - whether they troubled to entertain him socially or not. Но тут, словно для того, чтобы оживить его мужество и прежние мечты, произошло событие, заставившее Клайда подумать, что он, несомненно, начинает подниматься во мнении отца и сына Грифитсов, хотя они и не вводят его в свое общество. For it chanced that one Saturday in spring, Samuel Griffiths decided to make a complete tour of inspection of the factory with Joshua Whiggam at his elbow. Как-то весной, в одну из суббот, Сэмюэл Грифитс в сопровождении Джошуа Уигэма отправился в обход по фабрике. Reaching the shrinking department about noon, he observed for the first time with some dismay, Clyde in his undershirt and trousers working at the feeding end of two of the shrinking racks, his nephew having by this time acquired the necessary skill to "feed" as well as "take." К полудню они дошли до декатировочной, и Г рифитс впервые с некоторым смущением увидел Клайда в грубых штанах и нижней рубашке, работавшего у одной из двух сушилок (за это время его племянник научился достаточно ловко загружать и разгружать сушилки). And recalling how very neat and generally presentable he had appeared at his house but a few weeks before, he was decidedly disturbed by the contrast. И, вспомнив, каким изящным и представительным выглядел Клайд, когда его пригласили на ужин всего несколько недель назад, Сэмюэл Грифитс был совершенно потрясен контрастом. For one thing he had felt about Clyde, both in Chicago and here at his home, was that he had presented a neat and pleasing appearance. При прежних встречах - и в Чикаго и в тот вечер в доме Грифитсов - на Сэмюэла произвела наибольшее впечатление аккуратность и приятная внешность Клайда. And he, almost as much as his son, was jealous, not only of the name, but the general social appearance of the Griffiths before the employees of this factory as well as the community at large. А Грифитс-старший почти так же ревниво, как и его сын, относился к впечатлению, производимому на служащих фабрики и на всех жителей Ликурга не только именем Грифитсов, но и вообще их престижем. And the sight of Clyde here, looking so much like Gilbert and in an armless shirt and trousers working among these men, tended to impress upon him more sharply than at any time before the fact that Clyde was his nephew, and that he ought not to be compelled to continue at this very menial form of work any longer. И теперь, увидя Клайда, так похожего на Г илберта, здесь, в декатировочной, в неприглядной одежде, среди этих людей, он почувствовал острее, чем когда-либо, что Клайд -его племянник и не должен больше оставаться на такой черной работе. To the other employees it might appear that he was unduly indifferent to the meaning of such a relationship. Иначе другие служащие подумают, что Сэмюэл Грифитс неподобающе равнодушен к значению столь близкого родства. Without, however, saying a word to Whiggam or anyone else at the time, he waited until his son returned on Monday morning, from a trip that he had taken out of town, when he called him into his office and observed: Однако он не сказал ни слова Уигэму или кому-либо другому, а подождал, пока сын не вернулся в понедельник утром из загородной поездки. "I made a tour of the factory Saturday and found young Clyde still down in the shrinking room." - В субботу я осматривал фабрику и видел, что наш Клайд все еще внизу, в декатировочной, -сказал он Гилберту, вызвав его к себе в кабинет. "What of it, Dad?" replied his son, curiously interested as to why his father should at this time wish to mention Clyde in this special way. - Ну и что же, отец? - спросил Г илберт, не понимая, почему отец вдруг заговорил о Клайде. "Other people before him have worked down there and it hasn't hurt them." - Очень многие работали там до него, и это им не повредило. "All true enough, but they weren't nephews of mine. - Правильно, но они не приходились мне племянниками. And they didn't look as much like you as he does"- a comment which irritated Gilbert greatly. "It won't do, I tell you. И не были похожи на тебя. (Это замечание сильно задело Гилберта.) Так не годится, вот что я тебе скажу. It doesn't look quite right to me, and I'm afraid it won't look right to other people here who see how much he looks like you and know that he is your cousin and my nephew. Боюсь, что мы поступили с Клайдом несправедливо, наверно, и другие тоже так думают, - ведь все видят, как вы похожи, и знают, что он твой двоюродный брат и мой племянник. I didn't realize that at first, because I haven't been down there, but I don't think it wise to keep him down there any longer doing that kind of thing. Я этого сначала не сообразил, потому что не заходил в подвал, но теперь мне ясно, что его нельзя там держать. It won't do. Так не годится. We'll have to make a change, switch him around somewhere else where he won't look like that." Нужно положить этому конец. Переведем его куда-нибудь в другое место, где он будет выглядеть приличнее. His eyes darkened and his brow wrinkled. Он нахмурился, глаза его потемнели. The impression that Clyde made in his old clothes and with beads of sweat standing out on his forehead had not been pleasant. Впечатление, которое произвел на него Клайд в старом платье и с каплями пота на лбу, было не из приятных. "But I'll tell you how it is, Dad," Gilbert persisted, anxious and determined because of his innate opposition to Clyde to keep him there if possible. "I'm not so sure that I can find just the right place for him now anywhere else - at least not without moving someone else who has been here a long time and worked hard to get there. - Видишь ли, в чем дело, отец, - попытался возразить Гилберт (он органически не выносил Клайда и хотел во что бы то ни стало оставить его на прежнем месте), - я не уверен, что смогу найти для него подходящую должность в каком-нибудь другом цехе. He hasn't had any training in anything so far, but just what he's doing." Придется перемещать тех, кто давно уже у нас работает и кто с таким трудом добивался своего места. А у Клайда нет никакой подготовки, он пока только и может стоять у сушилки. "Don't know or don't care anything about that," replied Griffiths senior, feeling that his son was a little jealous and in consequence disposed to be unfair to Clyde. - Ну, меня все это мало интересует, - сказал Грифитс-старший, чувствуя, что сын боится соперника и потому не вполне справедлив к Клайду. "That's no place for him and I won't have him there any longer. - В подвале ему не место, и я не хочу, чтобы он там оставался. He's been there long enough. Достаточно он там побыл... And I can't afford to have the name of any of this family come to mean anything but just what it does around here now - reserve and ability and energy and good judgment. До сих пор в Ликурге имя Грифитс означало выдержку, энергию, способности и здравый смысл, и я не могу допустить, чтобы кто-либо из Грифитсов вызывал у людей другие мысли. It's not good for the business. Это плохо для дела. And anything less than that is a liability. Устроить Клайда лучше - по меньшей мере наш долг. You get me, don't you?" Ты меня понял? "Yes, I get you all right, governor." - Отлично понял, отец. "Well, then, do as I say. - Значит, сделай, как я сказал. Get hold of Whiggam and figure out some other place for him around here, and not as piece worker or a hand either. Потолкуй с Уигэмом. Сообразите, куда его можно перевести, чтобы он не был простым рабочим. It was a mistake to put him down there in the first place. С самого начала было ошибкой посылать его в этот подвал. There must be some little place in one of the departments where he can be fitted in as the head of something, first or second or third assistant to some one, and where he can wear a decent suit of clothes and look like somebody. Уж, наверно, у нас в каком-нибудь цехе найдется для него подходящее местечко. Можно его сделать помощником заведующего отделением, -скажем, даже вторым или третьим помощником, чтобы он мог прилично одеваться и выглядеть как человек. And, if necessary, let him go home on full pay until you find something for him. В крайнем случае отправь его на некоторое время домой и полностью сохрани за ним его жалованье, пока не подыщешь для него подходящего места. But I want him changed. Но я хочу, чтобы он был переведен. By the way, how much is he being paid now?" Кстати, сколько он сейчас получает? "About fifteen, I think," replied Gilbert blandly. - Кажется, долларов пятнадцать, - покорно ответил Гилберт. "Not enough, if he's to make the right sort of an appearance here. - Маловато для того, чтобы всегда иметь приличный вид. Better make it twenty-five. Надо дать ему двадцать пять. It's more than he's worth, I know, but it can't be helped now. Я знаю, он этого не стоит, но тут ничего не поделаешь. He has to have enough to live on while he's here, and from now on, I'd rather pay him that than have any one think we were not treating him right." Пока он здесь, он должен иметь средства на жизнь. Я предпочитаю платить ему двадцать пять долларов - зато никто не сможет сказать, что мы поступаем с ним несправедливо. "All right, all right, governor. - Хорошо, хорошо! Please don't be cross about it, will you?" pleaded Gilbert, noting his father's irritation. Пожалуйста, не волнуйся из-за этого, - сказал Г илберт просительным тоном, видя, что отец рассердился всерьез. "I'm not entirely to blame. - Я не так уж виноват. You agreed to it in the first place when I suggested it, didn't you? Ты же сам сначала согласился, когда я предложил отправить его в декатировочную. But I guess you're right at that. Но теперь я думаю, что ты прав. Just leave it to me. Предоставь это мне. I'll find a decent place for him," and turning, he proceeded in search of Whiggam, although at the same time thinking how he was to effect all this without permitting Clyde to get the notion that he was at all important here - to make him feel that this was being done as a favor to him and not for any reasons of merit in connection with himself. Я подыщу для него приличное место. И он немедленно послал за Уигэмом, думая в то же время, как бы устроить все так, чтобы Клайд не вообразил, будто он что-то значит для Грифитсов; наоборот, пусть думает, что ему оказывают милость, никак не соответствующую его заслугам. And at once, Whiggam appearing, he, after a very diplomatic approach on the part of Gilbert, racked his brains, scratched his head, went away and returned after a time to say that the only thing he could think of, since Clyde was obviously lacking in technical training, was that of assistant to Mr. Liggett, who was foreman in charge of five big stitching rooms on the fifth floor, but who had under him one small and very special, though by no means technical, department which required the separate supervision of either an assistant forelady or man. И, когда явился Уигэм, Гилберт завел с ним дипломатический разговор о Клайде; Уигэм тотчас притворился ужасно озабоченным, стал потирать лоб, потом вышел из комнаты. Через некоторое время он вернулся и заявил, что в состоянии предложить единственный выход: поскольку у Клайда нет никакой технической подготовки, его можно устроить только помощником мистера Лигета, заведующего пятью большими швейными отделениями на пятом этаже. Под его началом, кроме того, было еще одно маленькое вспомогательное отделение, и для надзора за ним Лигету требовался специальный помощник или помощница. This was the stamping room - a separate chamber at the west end of the stitching floor, where were received daily from the cutting room above from seventy-five to one hundred thousand dozen unstitched collars of different brands and sizes. Это была штамповочная - особая комната, где штемпелевали перед шитьем выкроенные воротнички; ежедневно сюда из закройной, находившейся этажом выше, доставляли от семидесяти пяти до ста тысяч дюжин непростроченных воротничков всех фасонов и размеров. And here they were stamped by a group of girls according to the slips or directions attached to them with the size and brand of the collar. Здесь девушки-работницы ставили на каждый воротничок клеймо, в соответствии с прикрепленным к каждой пачке ярлычком, указывающим размер и фасон. The sole business of the assistant foreman in charge here, as Gilbert well knew, after maintaining due decorum and order, was to see that this stamping process went uninterruptedly forward. Обязанности помощника заведующего в этой комнате, как хорошо знал Г илберт, были несложны: наблюдать за порядком и за тем, чтобы работа шла без перерывов. Also that after the seventy-five to one hundred thousand dozen collars were duly stamped and transmitted to the stitchers, who were just outside in the larger room, to see that they were duly credited in a book of entry. Кроме того, надо следить, чтобы все эти семьдесят пять или сто тысяч дюжин воротничков были должным образом проштемпелеваны и переданы в находящийся по соседству швейный цех и чтобы в приходной книге была сделана соответствующая запись. And that the number of dozens stamped by each girl was duly recorded in order that her pay should correspond with her services. И, наконец, нужно аккуратно записывать, сколько дюжин воротничков проштемпелевала каждая работница, так как плата тут сдельная. For this purpose a little desk and various entry books, according to size and brand, were kept here. Итак, здесь имелась небольшая конторка и на ней книги для всех этих записей. Also the cutters' slips, as taken from the bundles by the stampers were eventually delivered to this assistant in lots of a dozen or more and filed on spindles. Кроме того, сюда же попадали нанизанные для удобства на специальные наколки те самые ярлыки, которые при раскройке прикреплялись к каждой пачке воротничков: штамповщицы снимали их и передавали помощнику заведующего для учета. It was really nothing more than a small clerkship, at times in the past held by young men or girls or old men or middle-aged women, according to the exigencies of the life of the place. Словом, это была самая несложная конторская работа; в прошлом эту должность занимали юноши, девушки, старики или пожилые женщины, смотря по тому, кто оказывался в данный момент под рукой. The thing that Whiggam feared in connection with Clyde and which he was quick to point out to Gilbert on this occasion was that because of his inexperience and youth Clyde might not, at first, prove as urgent and insistent a master of this department as the work there required. Уигэм опасался, что Клайд по своей молодости и неопытности не сумеет на первых порах быть достаточно требовательным и авторитетным, как подобает начальнику, и поспешил указать на это Гилберту. There were nothing but young girls there - some of them quite attractive. В отделении работают одни только молодые девушки, и некоторые очень хороши собою. Also was it wise to place a young man of Clyde's years and looks among so many girls? Благоразумно ли назначать к ним молодого человека такого возраста и такой наружности? For, being susceptible, as he might well be at that age, he might prove too easy - not stern enough. Если он влюбчив, а это естественно в его годы, он, пожалуй, будет держаться слишком снисходительно, без должной строгости. The girls might take advantage of him. If so, it wouldn't be possible to keep him there very long. Девушки станут пользоваться этим, и тогда невозможно будет оставить его здесь. Still there was this temporary vacancy, and it was the only one in the whole factory at the moment. Но в данную минуту это единственное свободное место на фабрике. Why not, for the time being, send him upstairs for a tryout? Почему бы пока не направить туда Клайда, просто для пробы? It might not be long before either Mr. Liggett or himself would know of something else or whether or not he was suited for the work up there. In that case it would be easy to make a re- transfer. Через некоторое время выяснится, годен ли он для этой работы, а там, может быть, Лигет или сам Уигэм найдут для него Другое место - и тогда можно будет его перевести. Accordingly, about three in the afternoon of this same Monday, Clyde was sent for and after being made to wait for some fifteen minutes, as was Gilbert's method, he was admitted to the austere presence. И вот в тот же понедельник, около трех часов, Г илберт вызвал к себе Клайда, заставил его прождать с четверть часа (таков был метод Грифитса-младшего) и наконец принял его с самым суровым видом. "Well, how are you getting along down where you are now?" asked Gilbert coldly and inquisitorially. - Как идет ваша работа? - спросил он холодным, инквизиторским тоном. And Clyde, who invariably experienced a depression whenever he came anywhere near his cousin, replied, with a poorly forced smile, И Клайд, которого неизменно подавлял уже один вид Двоюродного брата, ответил с вымученной улыбкой: "Oh, just about the same, Mr. Griffiths. - Все так же, мистер Грифитс! I can't complain. Не могу пожаловаться. I like it well enough. В общем, я доволен. I'm learning a little something, I guess." Мне кажется, я кое-чему научился. "You guess?" - Вам кажется? "Well, I know I've learned a few things, of course," added Clyde, flushing slightly and feeling down deep within himself a keen resentment at the same time that he achieved a half-ingratiating and half-apologetic smile. - Нет, я, конечно, знаю, что научился кое-чему, -поправился Клайд, слегка покраснев. В глубине души он был страшно возмущен и все же улыбался заискивающей, виноватой улыбкой. "Well, that's a little better. - Ну, это немного лучше. A man could hardly be down there as long as you've been and not know whether he had learned anything or not." Вряд ли найдется человек, который, проведя там столько времени, не знал бы, научился он чему-нибудь или нет. Then deciding that he was being too severe, perhaps, he modified his tone slightly, and added: - Затем, решив, что он, пожалуй, слишком суров, Гилберт слегка изменил тон и прибавил: - Но я не для этого послал за вами. "But that's not why I sent for you. Я хочу поговорить о другом. There's another matter I want to talk to you about. Скажите, вам никогда не приходилось руководить другими и отвечать за их работу? Tell me, did you ever have charge of any people or any other person than yourself, at any time in your life?" - Боюсь, что я не совсем понимаю вас, - ответил Клайд: он смутился и от волнения не уловил смысл вопроса. "I don't believe I quite understand," replied Clyde, who, because he was a little nervous and flustered, had not quite registered the question accurately. - Я спрашиваю, не приходилось ли вам распоряжаться людьми - руководить работой в каком-нибудь маленьком отделе или что-нибудь в этом роде? "I mean have you ever had any people work under you - been given a few people to direct in some department somewhere? Может быть, вы были где-нибудь старшим? Been a foreman or an assistant foreman in charge of anything?" Или помощником мастера? "No, sir, I never have," answered Clyde, but so nervous that he almost stuttered. For Gilbert's tone was very severe and cold - highly contemptuous. - Нет, сэр, никогда, - ответил Клайд. Он так нервничал, что чуть не заикался: очень уж сурово, холодно и, главное, презрительно говорил с ним Гилберт. At the same time, now that the nature of the question was plain, its implication came to him. Но в то же время Клайд сообразил, к чему ведет этот вопрос. In spite of his cousin's severity, his ill manner toward him, still he could see his employers were thinking of making a foreman of him - putting him in charge of somebody - people. Несмотря на всю суровость двоюродного брата и его обидное недоброжелательство, хозяева явно намерены сделать его старшим, поручить ему командовать какими-то людьми. They must be! Конечно, так! At once his ears and fingers began to titillate - the roots of his hair to tingle: И, чувствуя, что у него от волнения вспыхнули уши и вспотели ладони, Клайд поспешно прибавил: "But I've seen how it's done in clubs and hotels," he added at once. - Но я видел, как распоряжаются старшие в клубах и в отелях. "And I think I might manage if I were given a trial." Я думаю, что справился бы с этим, если бы мне дали попробовать. His cheeks were now highly colored - his eyes crystal clear. Он сильно покраснел, глаза его заблестели. "Not the same thing. - Ну, это не одно и то же. Not the same thing," insisted Gilbert sharply. Совсем не одно и то же, - резко заметил Гилберт. "Seeing and doing are two entirely different things. - Видеть и делать - это совершенно разные вещи. A person without any experience can think a lot, but when it comes to doing, he's not there. Человек, не имеющий никакого опыта, может очень много думать о себе, а дойдет до дела -окажется, что он ни к чему не пригоден. Anyhow, this is one business that requires people who do know." Во всяком случае, наше производство требует людей знающих. He stared at Clyde critically and quizzically while Clyde, feeling that he must be wrong in his notion that something was going to be done for him, began to quiet himself. Он смотрел на Клайда критически и насмешливо. А Клайд решил, что ошибся, что речь идет, должно быть, вовсе не о повышении его в должности, - и стал спокойнее. His cheeks resumed their normal pallor and the light died from his eyes. Щеки его вновь стали, как всегда, матово-бледными, блеск в глазах погас. "Yes, sir, I guess that's true, too," he commented. - Да, сэр, мне кажется, это верно, - сказал он. "But you don't need to guess in this case," insisted Gilbert. - Но в данном случае вам ничего не должно казаться, - подчеркнул Гилберт. "You know. - Вы должны знать. That's the trouble with people who don't know. They're always guessing." Что за мученье с людьми, которые ничего не знают, - всегда им все кажется. The truth was that Gilbert was so irritated to think that he must now make a place for his cousin, and that despite his having done nothing at all to deserve it, that he could scarcely conceal the spleen that now colored his mood. Надо сказать, что Гилберта слишком раздражали необходимость дать место двоюродному брату, который ничем этого не заслужил, и он не мог скрыть свое желчное настроение. "You're right, I know," said Clyde placatingly, for he was still hoping for this hinted-at promotion. - Да, вы правы, - примирительно сказал Клайд. Он все-таки надеялся, что речь идет о повышении. "Well, the fact is," went on Gilbert, "I might have placed you in the accounting end of the business when you first came if you had been technically equipped for it." (The phrase "technically equipped" overawed and terrorized Clyde, for he scarcely understood what that meant.) "As it was," went on Gilbert, nonchalantly, "we had to do the best we could for you. - Дело в том, - заявил Гилберт, - что я мог бы с самого начала поместить вас в учетный отдел, если бы вы были технически натасканы. (Выражение "технически натасканы" повергло Клайда в благоговейный трепет: он плохо понимал, что это должно означать.) Мы сделали для вас все возможное, - небрежно продолжал Гилберт. We knew it was not very pleasant down there, but we couldn't do anything more for you at the time." - Мы знали, что декатировочная не очень приятное место, но ничего другого тогда не могли вам предложить. He drummed on his desk with his fingers. - Он забарабанил пальцами по столу. "But the reason I called you up here to-day is this. - Теперь я вызвал вас, чтобы поговорить с вами вот о чем. I want to discuss with you a temporary vacancy that has occurred in one of our departments upstairs and which we are wondering - my father and I- whether you might be able to fill." Clyde's spirits rose amazingly. "Both my father and I," he went on, "have been thinking for some little time that we would like to do a little something for you, but as I say, your lack of practical training of any kind makes it very difficult for both of us. У нас сейчас оказалось свободное место в одном отделении наверху. Мы с отцом задавали себе вопрос, можете ли вы справиться с этой работой. (Клайд воспрянул духом.) Мы с отцом давно уже думаем о том, чтобы сделать что-нибудь для вас, но, как я уже сказал, это оказалось для нас очень трудной задачей, потому что у вас нет никаких практических знаний. You haven't had either a commercial or a trade education of any kind, and that makes it doubly hard." У вас нет ни технического, ни коммерческого образования, а это вдвойне усложняет дело. He paused long enough to allow that to sink in - give Clyde the feeling that he was an interloper indeed. Он сделал длинную паузу, чтобы придать особую силу своим словам и заставить Клайда понять, что он бессовестно втерся туда, где ему не место. "Still," he added after a moment, "so long as we have seen fit to bring you on here, we have decided to give you a tryout at something better than you are doing. - Но поскольку мы вообще сочли нужным вызвать вас сюда, - заключил Г илберт, - мы решили испытать, не справитесь ли вы с работой на лучшем месте. It won't do to let you stay down there indefinitely. Нельзя же без конца оставлять вас в подвале. Now, let me tell you a little something about what I have in mind," and he proceeded to explain the nature of the work on the fifth floor. Теперь слушайте, что я имею в виду. - И он стал объяснять, какого рода работа предстоит Клайду на пятом этаже. And when after a time Whiggam was sent for and appeared and had acknowledged Clyde's salutation, he observed: Затем был вызван Уигэм, и, когда он поздоровался с Клайдом, Гилберт сказал: "Whiggam, I've just been telling my cousin here about our conversation this morning and what I told you about our plan to try him out as the head of that department. - Уигэм, я только что рассказал двоюродному брату о нашем утреннем разговоре и сообщил ему то, что я вам уже говорил о нашем плане испробовать его в качестве заведующего штамповочным отделением. So if you'll just take him up to Mr. Liggett and have him or some one explain the nature of the work up there, I'll be obliged to you." Так что, пожалуйста, проводите его к мистеру Лигету, и пусть сам Лигет или кто-нибудь еще объяснит ему характер работы. He turned to his desk. - Гилберт повернулся к столу. "After that you can send him back to me," he added. - А потом пришлите его обратно ко мне, я хочу еще поговорить с ним. "I want to talk to him again." Он встал с важным видом и отпустил обоих. Then he arose and dismissed them both with an air, and Whiggam, still somewhat dubious as to the experiment, but now very anxious to be pleasant to Clyde since he could not tell what he might become, led the way to Mr. Liggett's floor. А Уигэм, все еще сомневаясь в успехе этого опыта, но в то же время очень стараясь быть приятным Клайду (кто знает, кем он станет впоследствии!), повел его на пятый этаж к мистеру Лигету. And there, amid a thunderous hum of machines, Clyde was led to the extreme west of the building and into a much smaller department which was merely railed off from the greater chamber by a low fence. Среди оглушительного жужжания машин Клайд прошел за Уигэмом в небольшое отделение в западном крыле здания, отгороженное от главного зала невысоким барьером. Here were about twenty-five girls and their assistants with baskets, who apparently were doing their best to cope with a constant stream of unstitched collar bundles which fell through several chutes from the floor above. Здесь двадцать пять девушек-штамповщиц и их подручные, носившие корзины, старались справиться с непрерывным потоком непростроченных воротничков, которые спускались с верхнего этажа по особым деревянным желобам. And now at once, after being introduced to Mr. Liggett, he was escorted to a small railed-off desk at which sat a short, plump girl of about his own years, not so very attractive, who arose as they approached. Клайда представили мистеру Лигету и тотчас провели к отгороженной барьером конторке, за которой сидела маленькая, толстенькая и не особенно красивая девушка примерно его возраста; она поднялась им навстречу. "This is Miss Todd," began Whiggain. - Это мисс Тодд, - представил ее Уигэм. "She's been in charge for about ten days now in the absence of Mrs. Angier. - Она последние дни заменяет миссис Энджир. And what I want you to do now, Miss Todd, is to explain to Mr. Griffiths here just as quickly and clearly as you can what it is you do here. Будьте любезны, мисс Тодд, объясните мистеру Грифитсу как можно быстрее и понятнее, в чем заключаются ваши обязанности. And then later in the day when he comes up here, I want you to help him to keep track of things until he sees just what is wanted and can do it himself. You'll do that, won't you?" А потом будете помогать ему, пока он не освоится с работой и не начнет справляться сам, - сделаете? "Why, certainly, Mr. Whiggam. I'll be only too glad to," complied Miss Todd, and at once she began to take down the books of records and to show Clyde how the entry and discharge records were kept - also later how the stamping was done - how the basket girls took the descending bundles from the chutes and distributed them evenly according to the needs of the stamper and how later, as fast as they were stamped, other basket girls carried them to the stitchers outside. - Конечно, мистер Уигэм, с удовольствием! -ответила мисс Тодд и, разложив книги на конторке, тотчас же стала объяснять Клайду, как учитывается прием и выпуск товара, как штампуются воротнички, как подносчицы собирают в корзины спускающиеся по желобам связки воротничков и поровну распределяют их среди штамповщиц, а потом другие девушки выносят уже проштемпелеванные воротнички в швейный цех. And Clyde, very much interested, felt that he could do it, only among so many women on a floor like this he felt very strange. Клайд с интересом слушал, понимая, что легко справится с этой работой. Но он чувствовал себя странно среди такого множества женщин. There were so very, very many women - hundreds of them - stretching far and away between white walls and white columns to the eastern end of the building. Их было здесь очень много - несколько сотен. Они сидели и шили - и длинные ряды их тянулись в дальний конец огромного помещения с белыми стенами и белыми колоннами. And tall windows that reached from floor to ceiling let in a veritable flood of light. Через высокие, от пола до потолка, окна вливались потоки света... These girls were not all pretty. Далеко не все девушки были красивы. He saw them out of the tail of his eye as first Miss Todd and later Whiggam, and even Liggett, volunteered to impress points on him. Клайд исподтишка разглядывал их, пока мисс Тодд, а затем Уигэм и даже Лигет давали ему подробнейшие объяснения. "The important thing," explained Whiggam after a time, "is to see that there is no mistake as to the number of thousands of dozens of collars that come down here and are stamped, and also that there's no delay in stamping them and getting them out to the stitchers. - Самое важное, - сказал под конец Уигэм, -следить, чтобы не было ошибок при подсчете тысяч дюжин воротничков, которые поступают сюда на штамповку, и чтобы их штемпелевали и передавали швеям без задержки. Also that the records of these girls' work is kept accurately so that there won't be any mistakes as to their time." И надо аккуратно записывать, сколько вырабатывает каждая девушка, чтобы не было ошибок при оплате. At last Clyde saw what was required of him and the conditions under which he was about to work and said so. Наконец Клайд сообразил, что именно от него требуется, и сказал, что все понял. He was very nervous but quickly decided that if this girl could do the work, he could. Он очень волновался, но быстро решил: раз такую работу может выполнять эта девушка, значит, сможет и он. And because Liggett and Whiggam, interested by his relationship to Gilbert, appeared very friendly and persisted in delaying here, saying that there was nothing he could not manage they were sure, he returned after a time with Whiggam to Gilbert who, on seeing him enter, at once observed: А Уигэм и Лигет, помня о его родстве с Гилбертом, держались очень доброжелательно и уверяли, что он прекрасно справится. Потом Клайд вместе с Уигэмом вернулся в кабинет Гилберта, который, едва увидев их, спросил: "Well, what's the answer? - Ну, что скажете? Yes or no. Да или нет? Do you think you can do it or do you think you can't?" Как по-вашему, справитесь вы с этим делом? "Well, I know that I can do it," replied Clyde with a great deal of courage for him, yet with the private feeling that he might not make good unless fortune favored him some even now. - Я считаю, что справлюсь, - сказал Клайд с необычайной для него решительностью, но втайне опасаясь, что может и сплоховать, если судьба не будет милостива к нему. There were so many things to be taken into consideration - the favor of those above as well as about him - and would they always favor him? От столь многого зависит благожелательное отношение тех, кто стоит над ним, и тех, кто его окружает, - а всегда ли они будут к нему благосклонны? "Very good, then. - Прекрасно, - продолжал Гилберт. Just be seated for a moment," went on Gilbert. - Присядьте на минутку. "I want to talk to you some more in connection with that work up there. Я хочу еще немного поговорить с вами об этой работе. It looks easy to you, does it?" Она вам кажется простой, не так ли? "No, I can't say that it looks exactly easy," replied Clyde, strained and a little pale, for because of his inexperience he felt the thing to be a great opportunity - one that would require all his skill and courage to maintain. - Нет, я не могу сказать, чтобы она показалась мне очень простой, ответил Клайд, взволнованный и немного бледный: по своей неопытности он воображал, что это назначение - огромное событие и тут понадобятся все его способности и мужество. "Just the same I think I can do it. - Но все-таки я думаю, что справлюсь. In fact I know I can and I'd like to try." Я даже уверен в этом и хотел бы попробовать. "Well, now, that sounds a little better," replied Gilbert crisply and more graciously. - Ну, вот это звучит уже лучше! - ответил Гилберт более милостиво. "And now I want to tell you something more about it. - А теперь я хочу вам сказать еще несколько слов. I don't suppose you ever thought there was a floor with that many women on it, did you?" Вы, вероятно, не думали, что у нас тут есть целый этаж, переполненный женщинами? "No, sir, I didn't," replied Clyde. "I knew they were somewhere in the building, but I didn't know just where." - Нет, сэр, я об этом не думал; я знал, что здесь работают женщины, но не знал, где именно. "Exactly," went on Gilbert. "This plant is practically operated by women from cellar to roof. - В сущности, - сказал Гилберт, - всю фабрику сверху донизу обслуживают женщины. In the manufacturing department, I venture to say there are ten women to every man. В производственном отделе на одного мужчину приходится десять женщин. On that account every one in whom we entrust any responsibility around here must be known to us as to their moral and religious character. Поэтому мы доверяем ответственные места на нашей фабрике только тем лицам, чье нравственное поведение и религиозность нам хорошо известны. If you weren't related to us, and if we didn't feel that because of that we knew a little something about you, we wouldn't think of putting you up there or anywhere in this factory over anybody until we did know. Вы наш родственник, и поэтому мы вам доверяем, а если бы не это, мы никак не могли бы возложить на вас такую ответственность, пока не узнали бы вас лучше. But don't think because you're related to us that we won't hold you strictly to account for everything that goes on up there and for your conduct. Но не думайте, что, раз вы наш родственник, вам не придется отвечать за все происходящее у вас в отделении, так же как и за ваше собственное поведение. We will, and all the more so because you are related to us. Наоборот, мы будем особенно строги и требовательны к вам именно потому, что вы - наш родственник. You understand that, do you? Вы поняли, что я хочу сказать? And why - the meaning of the Griffiths name here?" Вы представляете себе, что значит здесь имя Грифитс? "Yes, sir," replied Clyde. - Да, сэр, - ответил Клайд. "Very well, then," went on Gilbert. - Очень хорошо, - продолжал Гилберт. "Before we place any one here in any position of authority, we have to be absolutely sure that they're going to behave themselves as gentlemen always -that the women who are working here are going to receive civil treatment always. - Прежде чем ставить человека на какой-то ответственный пост, мы должны быть вполне уверены, что этот человек всегда будет вести себя как джентльмен, всегда будет соблюдать приличия в отношениях с нашими работницами. If a young man, or an old one for that matter, comes in here at any time and imagines that because there are women here he's going to be allowed to play about and neglect his work and flirt or cut up, that fellow is doomed to a short stay here. Недолго у нас продержится такой служащий -молодой или даже старый, - который вообразит, что, раз тут кругом женщины, значит, можно пренебрегать работой и позволять себе всякие вольности, флирт и прочее. The men and women who work for us have got to feel that they are employees first, last and all the time -and they have to carry that attitude out into the street with them. Все, кто у нас работает, - и мужчины и женщины, - должны помнить, что они всегда и прежде всего наши служащие, они должны чувствовать это и вне стен фабрики. And unless they do it, and we hear anything about it, that man or woman is done for so far as we are concerned. А если мы узнаем, что кто-нибудь об этом забыл, - с таким человеком будет все кончено. We don't want 'em and we won't have 'em. Такие нам не нужны. And once we're through with 'em, we're through with 'em." Мы с ними расстаемся сразу и навсегда. He paused and stared at Clyde as much as to say: Он замолчал и посмотрел на Клайда, как бы говоря: "Now I hope I have made myself clear. Also that we will never have any trouble in so far as you are concerned." "Кажется, я достаточно ясно выражаюсь: мы не желаем никаких неприятностей из-за вас". And Clyde replied: И Клайд ответил: "Yes, I understand. - Да, я понимаю. I think that's right. Думаю, что это правильно. In fact I know that's the way it has to be." Только так и может быть. "And ought to be," added Gilbert. - И должно быть, - прибавил Гилберт. "And ought to be," echoed Clyde. - И-должно быть, - как эхо, повторил Клайд. At the same time he was wondering whether it was really true as Gilbert said. В то же время он спрашивал себя, вправду ли дело обстоит так, как говорит Гилберт. Had he not heard the mill girls already spoken about in a slighting way? Он уже не раз слышал, что фабричные работницы ведут себя вольно. Yet consciously at the moment he did not connect himself in thought with any of these girls upstairs. Впрочем, в ту минуту он не думал, что возможны какие-то внеслужебные отношения между ним и кем-либо из этих девушек. His present mood was that, because of his abnormal interest in girls, it would be better if he had nothing to do with them at all, never spoke to any of them, kept a very distant and cold attitude, such as Gilbert was holding toward him. Клайду теперь казалось, что его интерес к женщинам чрезмерен, ненормален, а потому лучше совсем не иметь с ними дела, даже не разговаривать, держаться неприступно и холодно - вот как Гилберт держит себя с ним. It must be so, at least if he wished to keep his place here. Это необходимо, если хочешь остаться на новом месте. And he was now determined to keep it and to conduct himself always as his cousin wished. А Клайд твердо решил остаться и всегда вести себя так, как того требует двоюродный брат. "Well, now, then," went on Gilbert as if to supplement Clyde's thoughts in this respect, "what I want to know of you is, if I trouble to put you in that department, even temporarily, can I trust you to keep a level head on your shoulders and go about your work conscientiously and not have your head turned or disturbed by the fact that you're working among a lot of women and girls?" - Ну, так вот, - продолжал Гилберт, точно желая дополнить мысль Клайда, - я хотел бы знать одно. Предположим, я назначу вас на это место хотя бы временно. Могу ли я быть уверен, что вы будете помнить о своих обязанностях и что у вас не закружится голова среди такого количества женщин? "Yes, sir, I know you can," replied Clyde very much impressed by his cousin's succinct demand, although, after Rita, a little dubious. - Да, сэр, можете быть уверены, - ответил Клайд: краткое наставление двоюродного брата сильно подействовало на него, хотя, помня о Рите, он был не совсем уверен в своей выдержке. "If I can't, now is the time to say so," persisted Gilbert. - Если это не так, вам следует именно сейчас сказать прямо, - настаивал Гилберт. "By blood you're a member of this family. And to our help here, and especially in a position of this kind, you represent us. - Вы связаны кровными узами с нашей семьей, и здесь, на фабрике, а тем более в такой должности, вы - представитель семьи. We can't have anything come up in connection with you at any time around here that won't be just right. Поэтому ни в коем случае ничто не должно бросать на вас тень. So I want you to be on your guard and watch your step from now on. Я хочу, чтобы вы с этого дня тщательно следили за собой, за каждым своим шагом. Not the least thing must occur in connection with you that any one can comment on unfavorably. Даже в мелочах не должно быть ничего такого, что могло бы вызвать нежелательные разговоры на ваш счет. You understand, do you?" Понимаете? "Yes, sir," replied Clyde most solemnly. "I understand that. - Да, сэр, - торжественно ответил Клайд, - я понимаю. I'll conduct myself properly or I'll get out." Я буду вести себя как следует, или меня уволят. And he was thinking seriously at the moment that he could and would. В эту минуту Клайд всерьез думал, что сумеет выполнить свое обещание. The large number of girls and women upstairs seemed very remote and of no consequence just then. Сотни девушек наверху казались ему сейчас чем-то очень далеким и незначительным. "Very good. - Прекрасно! Now, I'll tell you what else I want you to do. Теперь вот что. I want you to knock off for the day and go home and sleep on this and think it over well. Не приступайте сегодня к работе. Отправляйтесь домой и обдумайте хорошенько все, что я вам сказал. Then come back in the morning and go to work up there, if you still feel the same. И если не передумаете, тогда приходите завтра утром и принимайтесь за работу. Your salary from now on will be twenty-five dollars, and I want you to dress neat and clean so that you will be an example to the other men who have charge of departments." С сегодняшнего дня вы будете получать двадцать пять долларов, и я хотел бы, чтобы вы были всегда одеты чиста и прилично и подавали хороший пример другим заведующим отделениями. He arose coldly and distantly, but Clyde, very much encouraged and enthused by the sudden jump in salary, as well as the admonition in regard to dressing well, felt so grateful toward his cousin that he longed to be friendly with him. Он встал, холодный и надменный; но Клайд, обрадованный тем, что его заработок вдруг повысили и что теперь можно одеваться прилично, был бесконечно благодарен за все своему двоюродному брату и потому искренне хотел сойтись с ним поближе. To be sure, he was hard and cold and vain, but still he must think something of him, and his uncle too, or they would not choose to do all this for him and so speedily. Конечно, Гилберт суров, холоден и заносчив, а все-таки, видимо, он, как и дядя, не забывает о Клайде, иначе они не перевели бы его на лучшее место, да еще так быстро. And if ever he were able to make friends with him, win his way into his good graces, think how prosperously he would be placed here, what commercial and social honors might not come to him? Если бы только подружиться с ним, завоевать его симпатию! Вот тогда Клайд мог бы занять действительно великолепное положение, тогда у него появились бы и знакомства и успех в свете. So elated was he at the moment that he bustled out of the great plant with a jaunty stride, resolved among other things that from now on, come what might, and as a test of himself in regard to life and work, he was going to be all that his uncle and cousin obviously expected of him - cool, cold even, and if necessary severe, where these women or girls of this department were concerned. В отличном настроении, шагая бодро и уверенно, он вышел из огромной фабрики; он строил всевозможные планы на будущее, в частности, твердо решил испытать себя: на что он годен в жизни и в работе? Что бы ни случилось, он будет именно таким, каким явно хотят его видеть дядя и двоюродный брат; с работницами своего отделения он будет равнодушен, холоден и даже суров, если понадобится. No more relations with Dillard or Rita or anybody like that for the present anyhow. ? Chapter 12 И никаких отношений с Диллардом, с Ритой, с кем бы то ни было в этом роде, - во всяком случае, на ближайшее время. 12 T he import of twenty-five dollars a week! Получать двадцать пять долларов в неделю! Of being the head of a department employing twenty-five girls! Заведовать отделением, где работают двадцать пять девушек! Of wearing a good suit of clothes again! Снова прилично одеваться! Sitting at an official desk in a corner commanding a charming river view and feeling that at last, after almost two months in that menial department below stairs, he was a figure of some consequence in this enormous institution! Сидеть за служебной конторкой в углу у окна, откуда открывается прекрасный вид на реку! - и, наконец, после двух месяцев тяжелой работы в жалком подвале чувствовать себя довольно значительной особой на этой огромной фабрике. And because of his relationship and new dignity, Whiggam, as well as Liggett, hovering about with advice and genial and helpful comments from time to time. И так как он - родственник Грифитсов и к тому же получил повышение, Уигэм и Лигет время от времени заходят к нему и любезно дают ему советы и указания. And some of the managers of the other departments including several from the front office - an auditor and an advertising man occasionally pausing in passing to say hello. И некоторые заведующие других отделений и даже кое-кто из главной конторы - ревизор или агент по рекламе, проходя мимо, задерживаются, чтобы с ним поздороваться. And the details of the work sufficiently mastered to permit him to look about him from time to time, taking an interest in the factory as a whole, its processes and supplies, such as where the great volume of linen and cotton came from, how it was cut in an enormous cutting room above this one, holding hundreds of experienced cutters receiving very high wages; how there was an employment bureau for recruiting help, a company doctor, a company hospital, a special dining room in the main building, where the officials of the company were allowed to dine - but no others - and that he, being an accredited department head could now lunch with those others in that special restaurant if he chose and could afford to. Теперь, когда он достаточно освоился с новой работой, у него есть время осмотреться, узнать кое-что о фабрике в целом, о производственных процессах и снабжении. Он узнал, откуда берется это огромное количество полотна и бумажной ткани; узнал, что этажом выше, в огромном закройном цехе, сотни опытных высокооплачиваемых закройщиков выкраивают из этой ткани воротнички; узнал, что на фабрике есть особое бюро по найму рабочих и служащих, есть свой врач и своя больница, есть в главном здании своя столовая, где могут обедать одни только служащие фабрики, - теперь и Клайд, в качестве начальника отделения, мог бы завтракать здесь, если бы захотел и если бы решился тратить на это деньги. Also he soon learned that several miles out from Lycurgus, on the Mohawk, near a hamlet called Van Troup, was an inter-factory country club, to which most of the department heads of the various factories about belonged, but, alas, as he also learned, Griffiths and Company did not really favor their officials mixing with those of any other company, and for that reason few of them did. Скоро он узнал также, что в нескольких милях от Ликурга, на берегу реки Могаук, вблизи поселка Вантроуп, находится клуб для служащих ликургских фабрик; членами этого клуба состоят почти все начальники цехов окрестных фабрик, -но, увы, хозяева "Грифитс и Кь" относятся неодобрительно к общению своих служащих со служащими других компаний - и мало кто решается пренебречь их неодобрением. Yet he, being a member of the family, as Liggett once said to him, could probably do as he chose as to that. Впрочем, как сказал однажды Лигет, Клайд - член семейства Грифитс - вероятно, мог бы записаться в клуб. But he decided, because of the strong warnings of Gilbert, as well as his high blood relations with his family, that he had better remain as aloof as possible. Но помня о строгих наставлениях Гилберта и о своих высоких родственных связях, Клайд решил, что самое лучшее - держаться подальше от всех. And so smiling and being as genial as possible to all, nevertheless for the most part, and in order to avoid Dillard and others of his ilk, and although he was much more lonely than otherwise he would have been, returning to his room or the public squares of this and near-by cities on Saturday and Sunday afternoons, and even, since he thought this might please his uncle and cousin and so raise him in their esteem, beginning to attend one of the principal Presbyterian churches - the Second or High Street Church, to which on occasion, as he had already learned, the Griffiths themselves were accustomed to resort. И вот, неизменно любезный и приветливый с окружающими, он все же оказался теперь гораздо более одиноким, чем мог бы быть при других условиях; избегая Дилларда и ему подобных, он после работы одиноко сидел у себя в комнате, а в субботу и воскресенье вечерами бродил по улицам и бульварам Ликурга или соседних городов. Думая, что это будет приятно его дяде и двоюродному брату и поднимет его в их мнении, он даже начал посещать пресвитерианскую церковь, которую, как он узнал, посещали обычно Грифитсы. Yet without ever coming in contact with them in person, since from June to September they spent their week-ends at Greenwood Lake, to which most of the society life of this region as yet resorted. Однако он ни разу не встретил их там, потому что с июня до сентября они проводили субботы и воскресенья на Лесном озере, куда обычно перебиралось на лето все высшее общество Ликурга. In fact the summer life of Lycurgus, in so far as its society was concerned, was very dull. В сущности, летом вся светская жизнь в Ликурге замирала. Nothing in particular ever eventuated then in the city, although previous to this, in May, there had been various affairs in connection with the Griffiths and their friends which Clyde had either read about or saw at a distance - a graduation reception and dance at the Snedeker School, a lawn fete upon the Griffiths' grounds, with a striped marquee tent on one part of the lawn and Chinese lanterns hung in among the trees. В самом городе в это время не происходило ничего интересного; а несколько раньше, в мае, все было по-другому. Клайд читал в местных газетах, а иногда и наблюдал издали, как развлекаются Грифитсы и их друзья: состоялся выпускной вечер и бал в школе Снедекер, где училась Белла; потом были устроены танцы у Грифитсов: над площадкой перед их домом был натянут полосатый тент, и на деревьях развешаны китайские фонарики. Clyde had observed this quite by accident one evening as he was walking alone about the city. Клайд случайно увидел это, когда вечером, бродя в одиночестве по городу, дошел до их особняка. It raised many a curious and eager thought in regard to this family, its high station and his relation to it. И снова он с жадным любопытством стал думать о Г рифитсах, об их высоком положении и о своем родстве с ними. But having placed him comfortably in a small official position which was not arduous, the Griffiths now proceeded to dismiss him from their minds. Но Грифитсы, удобно устроив его на незначительной и нетрудной должности, забыли и думать о нем. He was doing well enough, and they would see something more of him later, perhaps. Ему теперь неплохо, а когда-нибудь после они, может быть, и пожелают снова его увидеть. And then a little later he read in the Lycurgus Star that there was to be staged on June twentieth the annual inter-city automobile floral parade and contest (Fonda, Gloversville, Amsterdam and Schenectady), which this year was to be held in Lycurgus and which was the last local social affair of any consequence, as The Star phrased it, before the annual hegira to the lakes and mountains of those who were able to depart for such places. Спустя некоторое время он прочел в ликургской газете "Стар", что 20 июня состоится традиционный праздник цветов и автомобильные состязания между соседними городами (Фондой, Гловерсвилом, Амстердамом и Скенэктеди); в этом году праздник состоится в Ликурге, и это будет, писала "Стар", последнее значительное событие в светской жизни города перед ежегодным переселением на озера и в горы всех тех, кто имеет возможность уехать в такие места. And the names of Bella, Bertine and Sondra, to say nothing of Gilbert, were mentioned as contestants or defendants of the fair name of Lycurgus. В числе участников состязания, которые должны защищать честь славного города Ликурга, были упомянуты Белла, Бертина, Сондра и, разумеется, Гилберт. And since this occurred on a Saturday afternoon, Clyde, dressed in his best, yet decidedly wishing to obscure himself as an ordinary spectator, was able to see once more the girl who had so infatuated him on sight, obviously breasting a white rose-surfaced stream and guiding her craft with a paddle covered with yellow daffodils - a floral representation of some Indian legend in connection with the Mohawk River. Так как этот праздник пришелся на субботу, то Клайд (он был в своем лучшем костюме, но при этом старался остаться незамеченным в толпе зрителей) снова увидел девушку, Пленившую его с первого взгляда. Она плыла в челне на волнах белых роз, держа в руках весло, обвитое желтыми нарциссами, - все это изображало какую-то индейскую легенду, связанную с рекой Могаук. With her dark hair filleted Indian fashion with a yellow feather and brown-eyed susans, she was arresting enough not only to capture a prize, but to recapture Clyde's fancy. В волосах Сондры, убранных, как у индианки, красовалось желтое перо; она была так хороша, что не только завоевала приз, но и вторично поразила воображение Клайда. How marvelous to be of that world. Что за счастье принадлежать к такому обществу! In the same parade he had seen Gilbert Griffiths accompanied by a very attractive girl chauffeuring one of four floats representing the four seasons. Затем Клайд увидел Гилберта в сопровождении очень красивой девушки: он правил одной из четырех машин, представлявших четыре времени года. And while the one he drove was winter, with this local society girl posed in ermine with white roses for snow all about, directly behind came another float, which presented Bella Griffiths as spring, swathed in filmy draperies and crouching beside a waterfall of dark violets. Машина Гилберта изображала зиму, и девушка, закутанная в горностаи, стояла среди сплошной массы белых роз, заменявших снег. Следом шла другая машина, где Белла Грифитс олицетворяла весну; задрапированную в прозрачные ткани, ее наполовину скрывал водопад темных фиалок. The effect was quite striking and threw Clyde into a mood in regard to love, youth and romance which was delicious and yet very painful to him. Эффект был поразительный, и Клайдом овладели сладостные, но и мучительные мечты о любви, юности, любовных приключениях. Perhaps he should have retained Rita, after all. В конце концов, быть может, напрасно он расстался с Ритой... In the meantime he was living on as before, only more spaciously in so far as his own thoughts were concerned. А между тем жизнь Клайда шла по-прежнему, только у него теперь было больше времени предаваться своим мыслям. For his first thought after receiving this larger allowance was that he had better leave Mrs. Cuppy's and secure a better room in some private home which, if less advantageously situated for him, would be in a better street. Когда ему повысили жалованье, он прежде всего подумал о том, чтобы найти себе комнату в каком-нибудь частном доме, хотя бы и дальше от фабрики, но на лучшей улице. It took him out of all contact with Dillard. Переехав от миссис Каппи, он окончательно расстанется с Диллардом. And now, since his uncle had promoted him, some representative of his or Gilbert's might wish to stop by to see him about something. И, кроме того, теперь, когда его повысили в должности, может случиться, что кто-нибудь из приближенных Сэмюэла Грифитса или Гилберта зайдет к нему по делу. And what would one such think if he found him living in a small room such as he now occupied? Что они скажут, если увидят, в какой комнатушке он живет? Ten days after his salary was raised, therefore, and because of the import of his name, he found it possible to obtain a room in one of the better houses and streets - Jefferson Avenue, which paralleled Wykeagy Avenue, only a few blocks farther out. И через десять дней после нового назначения ему удалось благодаря своему звучному имени получить комнату в одном из лучших домов на Джефферсон-авеню - улице, которая шла параллельно Уикиги-авеню на расстоянии всего нескольких кварталов. It was the home of a widow whose husband had been a mill manager and who let out two rooms without board in order to be able to maintain this home, which was above the average for one of such position in Lycurgus. Дом принадлежал вдове управляющего одной фабрики; ей приходилось сдавать две комнаты, чтобы справиться с расходами по дому, которые превышали ее скромные средства. And Mrs. Peyton, having long been a resident of the city and knowing much about the Griffiths, recognized not only the name but the resemblance of Clyde to Gilbert. Миссис Пейтон давно жила в Ликурге, много слышала о Грифитсах и сразу же заметила сходство Клайда с Гилбертом. And being intensely interested by this, as well as his general appearance, she at once offered him an exceptional room for so little as five dollars a week, which he took at once. Очень заинтересованная им и его приятной внешностью, она предложила ему прекрасную комнату всего за пять долларов в неделю, и он тотчас согласился. In connection with his work at the factory, however, and in spite of the fact that he had made such drastic resolutions in regard to the help who were beneath him, still it was not always possible for him to keep his mind on the mere mechanical routine of the work or off of this company of girls as girls, since at least a few of them were attractive. Шла своим чередом и его работа на фабрике; но хотя Клайд твердо решил не обращать внимания на подчиненных ему работниц, ему не всегда удавалось сосредоточиться на своих механически однообразных обязанностях и не замечать всех этих девушек, тем более, что некоторые из них были очень хорошенькие. For it was summer - late June. Стояло жаркое лето - конец июня. And over all the factory, especially around two, three and four in the afternoon, when the endless repetition of the work seemed to pall on all, a practical indifference not remote from languor and in some instances sensuality, seemed to creep over the place. К двум-трем часам дня на фабрике все уставали от бесконечного однообразия работы, и тогда всех охватывала слабость, какая-то почти чувственная истома. There were so many women and girls of so many different types and moods. And here they were so remote from men or idle pleasure in any form, all alone with just him, really. Тут были молодые женщины и девушки всех типов, с самыми характерами и настроениями, и все они, лишенные мужского общества, досуга, каких-либо развлечений, были, в сущности, заперты здесь наедине с Клайдом. Again the air within the place was nearly always heavy and physically relaxing, and through the many open windows that reached from floor to ceiling could be seen the Mohawk swirling and rippling, its banks carpeted with green grass and in places shaded by trees. Воздух в помещении почти всегда был душный и расслабляющий, а за раскрытыми огромными окнами виднелся Могаук, сверкающий мелкой рябью; берега его зеленым ковром устилала трава, кое-где росли группы тенистых деревьев. Always it seemed to hint of pleasures which might be found by idling along its shores. Казалось, все говорило о радостях, которые ждут тех, кто бродит по этим берегам. And since these workers were employed so mechanically as to leave their minds free to roam from one thought of pleasure to another, they were for the most part thinking of themselves always and what they would do, assuming that they were not here chained to this routine. А так как работа была чисто механическая, то девушки могли размышлять о разных приятных вещах; большей частью они думали о себе и о том, что они стали бы делать, если бы не были прикованы к этой работе. And because their moods were so brisk and passionate, they were often prone to fix on the nearest object. Нередко их живое и пылкое воображение устремлялось на ближайший объект. And since Clyde was almost always the only male present - and in these days in his best clothes - they were inclined to fix on him. А кроме Клайда, они здесь почти не видели мужчин; притом в эти летние дни он появлялся в лучшем своем костюме, - и невольно девушки сосредоточивали свое внимание на нем. They were, indeed, full of all sorts of fantastic notions in regard to his private relations with the Griffiths and their like, where he lived and how, whom in the way of a girl he might be interested in. Их головы были полны фантастических представлений о том, в каких он отношениях с Грифитсами и с подобными им людьми, где и как живет, какими девушками интересуется. And he, in turn, when not too constrained by the memory of what Gilbert Griffiths had said to him, was inclined to think of them - certain girls in particular - with thoughts that bordered on the sensual. В свою очередь, и Клайд, когда его не слишком угнетало воспоминание о наставлениях Гилберта, склонен был помечтать об этих девушках, особенно о некоторых из них, - и это были почти чувственные мечты. For, in spite of the wishes of the Griffiths Company, and the discarded Rita or perhaps because of her, he found himself becoming interested in three different girls here. Вопреки всем пожеланиям "Компании Грифитс" и несмотря на разрыв с Ритой, а может быть, именно из-за этого, он постепенно заинтересовался тремя работницами. They were of a pagan and pleasure-loving turn - this trio - and they thought Clyde very handsome. Они были не слишком набожны и нравственны, любили удовольствия и находили Клайда очень красивым. Ruza Nikoforitch - a Russian-American girl - big and blonde and animal, with swimming brown eyes, a snub fat nose and chin, was very much drawn to him. Вот каково было это трио. Руза Никофорич, американка русского происхождения, рослая чувственная блондинка с влажными темными глазами, вздернутым толстым носом и пухлым подбородком, сильно увлеклась Клайдом. Only, such was the manner with which he carried himself always, that she scarcely dared to let herself think so. Но он всегда держался так строго, что она даже самой себе не смела признаться в этом увлечении. For to her, with his hair so smoothly parted, torsoed in a bright-striped shirt, the sleeves of which in this weather were rolled to the elbows, he seemed almost too perfect to be real. Клайд, с его гладко причесанными на пробор волосами, в светлой в полоску рубашке, рукава которой он из-за жары засучивал до локтей, казался ей почти сверхъестественно красивым. She admired his clean, brown polished shoes, his brightly buckled black leather belt, and the loose four-in-hand tie he wore. Она восхищалась его начищенными до блеска коричневыми ботинками, черным кожаным поясом со сверкающей пряжкой, свободно и изящно завязанным галстуком. Again there was Martha Bordaloue, a stocky, brisk Canadian-French girl of trim, if rotund, figure and ankles, hair of a reddish gold and eyes of greenish blue with puffy pink cheeks and hands that were plump and yet small. Была еще Марта Бордалу, крепкая, живая француженка из Канады, хорошо сложенная, хотя, пожалуй, слишком полная; у нее были медно-рыжие волосы, зеленовато-серые глаза, полные, розовые щеки и маленькие, пухлые руки. Ignorant and pagan, she saw in Clyde some one whom, even for so much as an hour, assuming that he would, she would welcome - and that most eagerly. Невежественная и распущенная, она была бы в восторге, если бы Клайд пришел к ней хоть на час. At the same time, being feline and savage, she hated all or any who even so much as presumed to attempt to interest him, and despised Ruza for that reason. При этом, необузданная и хищная по натуре, она ненавидела всех, кого подозревала в нежных чувствах к Клайду, и потому не выносила Рузу Никофорич. For as she could see Ruza tried to nudge or lean against Clyde whenever he came sufficiently near. Она видела, что Руза пыталась задеть Клайда локтем или прислониться к нему, когда он подходил ближе. At the same time she herself sought by every single device known to her - her shirtwaist left open to below the borders of her white breast, her outer skirt lifted trimly above her calves when working, her plump round arms displayed to the shoulders to show him that physically at least she was worth his time. Между тем сама она пускала в ход все известные ей уловки: расстегивала блузку так, что видна была грудь, во время работы вздергивала юбку чуть не до колен, до плеч открывала полные, круглые руки, стараясь показать Клайду, что на нее стоит потратить время. And the sly sighs and languorous looks when he was near, which caused Ruza to exclaim one day: Ее лукавые вздохи и томные взгляды, которые она бросала на Клайда, когда тот оказывался поблизости, заставили Рузу однажды воскликнуть: "That French cat! "Вот французская кошка! He should look at her!" Станет он смотреть на нее!" And because of Clyde she had an intense desire to strike her. Руза так ревновала, что ей ужасно хотелось ударить Марту. And yet again there was the stocky and yet gay Flora Brandt, a decidedly low class American type of coarse and yet enticing features, black hair, large, swimming and heavily-lashed black eyes, a snub nose and full and sensuous and yet pretty lips, and a vigorous and not ungraceful body, who, from day to day, once he had been there a little while, had continued to look at him as if to say -"What! И, наконец, веселая толстуха Флора Брандт, типичная американка из низов, с вульгарным, но миловидным лицом; у нее были черные волосы, влажные черные глаза, затененные густыми ресницами, вздернутый нос, большой чувственный, но красивый рот и крупное, сильное и все же по-своему грациозное тело. You don't think I'm attractive?" and with a look which said: Она изо дня в день смотрела на Клайда взглядом, который говорил: "Как! Я не нравлюсь тебе? "How can you continue to ignore me? Да как ты можешь меня не замечать? There are lots of fellows who would be delighted to have your chance, I can tell you." А ведь многие парни были бы в восторге, если бы им так повезло..." And, in connection with these three, the thought came to him after a time that since they were so different, more common as he thought, less well-guarded and less sharply interested in the conventional aspects of their contacts, it might be possible and that without detection on the part of any one for him to play with one or another of them - or all three in turn if his interest should eventually carry him so far - without being found out, particularly if beforehand he chose to impress on them the fact that he was condescending when he noticed them at all. И, глядя на этих трех работниц, Клайд постепенно стал думать, что они совсем не похожи на других девушек: они проще, не так сдержанны и осторожны, не так связаны условностями в выборе знакомств, - а потому он, пожалуй, мог бы, не опасаясь впоследствии разоблачения с их стороны, позабавиться с одной из них - и даже со всеми тремя по очереди, если его интерес к ним под конец зашел бы так далеко. И все осталось бы в тайне, особенно если заранее дать им понять, что он оказывает им великую милость, удостаивая их хотя бы взглядом. Most certainly, if he could judge by their actions, they would willingly reward him by letting him have his way with them somewhere, and think nothing of it afterward if he chose to ignore them, as he must to keep his position here. Уж конечно, насколько можно судить по их поведению, они охотно вознаградят его и многое разрешат, и не будут в обиде, если он, чтобы сохранить свое место на фабрике, потом снова перестанет их замечать. Nevertheless, having given his word as he had to Gilbert Griffiths, he was still in no mood to break it. Но он дал слово Гилберту Грифитсу и пока не собирался его нарушать. These were merely thoughts which from time to time were aroused in him by a situation which for him was difficult in the extreme. Все это были только мимолетные мысли, возникавшие потому, что Клайд "казался в слишком трудном положении. His was a disposition easily and often intensely inflamed by the chemistry of sex and the formula of beauty. По натуре он был крайне чувствителен к женской красоте, всегда готов вспыхнуть, увлечься. He could not easily withstand the appeal, let alone the call, of sex. Нелегко ему было противиться голосу пола. And by the actions and approaches of each in turn he was surely tempted at times, especially in these warm and languorous summer days, with no place to go and no single intimate to commune with. И заигрывания этих девушек порою, конечно, искушали его, особенно в эти жаркие, томительные летние дни, когда ему некуда было пойти и не с кем поговорить. From time to time he could not resist drawing near to these very girls who were most bent on tempting him, although in the face of their looks and nudges, not very successfully concealed at times, he maintained an aloofness and an assumed indifference which was quite remarkable for him. Временами он не мог удержаться, чтобы не подойти к тем девушкам, которые с ним особенно кокетничали, впрочем, встречая их взгляды и замечая плохо замаскированные подчас попытки прикоснуться к нему, он сохранял непринужденный вид и поистине удивительное при его характере напускное равнодушие. But just about this time there was a rush of orders, which necessitated, as both Whiggam and Liggett advised, Clyde taking on a few extra "try-out" girls who were willing to work for the very little they could earn at the current piece work rate until they had mastered the technique, when of course they would be able to earn more. В это время на фабрику поступило очень много заказов, и Уигэм и Лигет посоветовали Клайду взять дополнительно несколько девушек "на пробу": речь шла о еще не обученных работницах, которые соглашались на очень низкую плату, поскольку, работая сдельно и не освоившись с техникой производства, они были не в состоянии зарабатывать больше. There were many such who applied at the employment branch of the main office on the ground floor. In slack times all applications were rejected or the sign hung up "No Help Wanted." В отдел найма постоянно приходили люди, желавшие получить работу; в период затишья им отказывали или просто вывешивали объявления: "Рабочая сила не нужна". And since Clyde was relatively new to this work, and thus far had neither hired nor discharged any one, it was agreed between Whiggam and Liggett that all the help thus sent up should first be examined by Liggett, who was looking for extra stitchers also. And in case any were found who promised to be satisfactory as stampers, they were to be turned over to Clyde with the suggestion that he try them. Так как Клайд все еще был сравнительно новичком в этом деле и ему до сих пор не приходилось кого-либо нанимать или рассчитывать, Уигэм и Лигет решили посылать ему только тех девушек, которых предварительно проверит сам Лигет; Лигету нужны были также добавочные швеи, и когда среди девушек, присланных к нему из отдела найма, он находил подходящих для штамповочной, то направлял их к Клайду на испытание. Only before bringing any one back to Clyde, Liggett was very careful to explain that in connection with this temporary hiring and discharging there was a system. One must not ever give a new employee, however well they did, the feeling that they were doing anything but moderately well until their capacity had been thoroughly tested. Лигет заранее объяснил ему установленный для этих случаев порядок: при найме и увольнении временных работниц новеньким, как бы они хорошо ни работали, нельзя давать понять, что ими довольны, пока не выяснится окончательно, на что они способны. It interfered with their proper development as piece workers, the greatest results that could be obtained by any one person. Надо держать их в уверенности, что они работают только удовлетворительно, так как иначе из них не получится хороших сдельных работниц, которые постоянно стремились бы достигнуть наилучших результатов. Also one might freely take on as many girls as were needed to meet any such situation, and then, once the rush was over, as freely drop them - unless, occasionally, a very speedy worker was found among the novices. In that case it was always advisable to try to retain such a person, either by displacing a less satisfactory person or transferring some one from some other department, to make room for new blood and new energy. В период, когда фабрика перегружена заказами, можно нанять таким образом сколько угодно девушек, а когда надобность минет, можно так же спокойно их рассчитать, разве что какая-нибудь из них окажется особенно быстрой и ловкой работницей: такую всегда желательно сохранить на фабрике; для этого можно уволить какую-нибудь работницу похуже или перевести кого-нибудь из постоянных служащих на другую работу, чтобы дать место новому, усердному и энергичному человеку. The next day, after this notice of a rush, back came four girls at different times and escorted always by Liggett, who in each instance explained to Clyde: На другой день после того, как было вывешено объявление, что на фабрике нужны работницы, Лигет в разное время привел к Клайду четырех девушек, каждый раз поясняя: "Here's a girl who might do for you. Miss Tyndal is her name. "Вот мисс Тиндэл, - может быть, подойдет. You might give her a try-out." Or, "You might see if this girl will be of any use to you." Поставьте ее на испытание", или: "Посмотрите, может быть, эта девушка справится у вас с работой". And Clyde, after he had questioned them as to where they had worked, what the nature of the general working experiences were, and whether they lived at home here in Lycurgus or alone (the bachelor girl was not much wanted by the factory) would explain the nature of the work and pay, and then call Miss Todd, who in her turn would first take them to the rest room where were lockers for their coats, and then to one of the tables where they would be shown what the process was. Клайд задавал им обычные вопросы о том, где они работали раньше, какую именно исполняли работу, живут ли они здесь с семьей или одни (фабрика неохотно принимала одиноких девушек), объяснял, что представляет собой работа в штамповочной и как она оплачивается; затем подзывал мисс Тодд, и та вела девушке в гардеробную, указывала каждой шкафчик, куда можно повесить пальто, а потом подводила к рабочему столу и объясняла, что нужно делать. And later it was Miss Todd's and Clyde's business to discover how well they were getting on and whether it was worth while to retain them or not. В дальнейшем Клайд и мисс Тодд должны были определить, стоит ли оставить ту или другую девушку на работе. Up to this time, apart from the girls to whom he was so definitely drawn, Clyde was not so very favorably impressed with the type of girl who was working here. До сих пор, если не считать тех трех девушек, которые определенно привлекали его, Клайду совсем не нравились здешние работницы. For the most part, as he saw them, they were of a heavy and rather unintelligent company, and he had been thinking that smarter-looking girls might possibly be secured. В большинстве они были неуклюжи и туповаты, и Клайд подумывал о том, что надо бы нанять хоть несколько хорошеньких. Why not? Почему бы нет? Were there none in Lycurgus in the factory world? Неужели в Ликурге нет ни одной красивой работницы? So many of these had fat hands, broad faces, heavy legs and ankles. А у всех этих штамповщиц такие широкие лица, большие, толстые руки и ноги! Some of them even spoke with an accent, being Poles or the children of Poles, living in that slum north of the mill. Многие работницы - польки по происхождению, дочери польских эмигрантов, живущих в трущобах к северу от фабрики, - даже говорят неправильно. And they were all concerned with catching a "feller," going to some dancing place with him afterwards, and little more. Наверно, у них и мыслей никаких нет разве лишь о том, чтобы найти себе "парнишку" и ходить с ним на танцы... Also, Clyde had noticed that the American types who were here were of a decidedly different texture, thinner, more nervous and for the most part more angular, and with a general reserve due to prejudices, racial, moral and religious, which would not permit them to mingle with these others or with any men, apparently. Американки, как заметил Клайд, были другого типа, - более нервные, худощавые, и держались они в большинстве чопорно и сдержанно: расовые, моральные и религиозные предрассудки не позволяли им, видимо, сближаться ни с другими девушками, ни с кем-либо из мужчин. But among the extras or try-outs that were brought to him during this and several succeeding days, finally came one who interested Clyde more than any girl whom he had seen here so far. Но среди новых работниц, взятых на испытание в эти последние дни, появилась одна, которая заинтересовала Клайда больше всех девушек на фабрике. She was, as he decided on sight, more intelligent and pleasing - more spiritual - though apparently not less vigorous, if more gracefully proportioned. Она сразу показалась ему умнее и милее всех остальных, более одухотворенной; изящно и пропорционально сложенная, она, видимо, физически была не слабее других. As a matter of fact, as he saw her at first, she appeared to him to possess a charm which no one else in this room had, a certain wistfulness and wonder combined with a kind of self-reliant courage and determination which marked her at once as one possessed of will and conviction to a degree. Увидев ее впервые, Клайд решил, что в ней есть какое-то особенное очарование, не свойственное ни одной из этих девушек. В ней чувствовалась какая-то вдумчивость и пытливость и вместе с тем определенная смелость и решительность и вера в себя - черты человека с сильной волей и твердыми убеждениями. Nevertheless, as she said, she was inexperienced in this kind of work, and highly uncertain as to whether she would prove of service here or anywhere. Тем не менее она призналась, что у нее нет опыта в подобной работе и она не знает, сумеет ли справиться с делом. Her name was Roberta Alden, and, as she at once explained, previous to this she had been working in a small hosiery factory in a town called Trippetts Mills fifty miles north of Lycurgus. Ее звали Роберта Олден; раньше она работала на маленькой трикотажной фабрике в городке Трипетс-Милс, в пятидесяти милях к северу от Ликурга. She had on a small brown hat that did not look any too new, and was pulled low over a face that was small and regular and pretty and that was haloed by bright, light brown hair. На ней была далеко не новая коричневая шляпка, низко надвинутая на лоб, совсем простой костюм, довольно поношенные туфли на толстой подошве. Небольшое, миловидное лицо с правильными чертами окружал золотистый ореол светло-каштановых волос. Her eyes were of a translucent gray blue. У нее были очень ясные серо-голубые глаза. Her little suit was commonplace, and her shoes were not so very new-looking and quite solidly-soled. She looked practical and serious and yet so bright and clean and willing and possessed of so much hope and vigor that along with Liggett, who had first talked with her, he was at once taken with her. Она казалась деловитой и серьезной и в то же время такой веселой, чистой и искренней, так была полна надежды и энергии, что сразу понравилась Клайду, как и Лигету, который говорил с нею первым. Distinctly she was above the average of the girls in this room. По своему развитию она явно была выше работниц штамповочной. And he could not help wondering about her as he talked to her, for she seemed so tense, a little troubled as to the outcome of this interview, as though this was a very great adventure for her. Во время разговора с нею Клайда удивило ее волнение: она так беспокоилась, словно для нее было страшно важно поступить сюда. She explained that up to this time she had been living with her parents near a town called Biltz, but was now living with friends here. Она сказала, что до сих пор жила со своими родителями вблизи маленького городка Бильца, а теперь живет здесь у своих друзей. She talked so honestly and simply that Clyde was very much moved by her, and for this reason wished to help her. Она говорила так откровенно и просто, что Клайд почувствовал симпатию к ней и решил ей помочь. At the same time he wondered if she were not really above the type of work she was seeking. Но при этом он подумал, что она заслуживает лучшего, чем работа в штамповочной. Her eyes were so round and blue and intelligent - her lips and nose and ears and hands so small and pleasing. У нее такие умные большие голубые глаза, а рот и нос, уши и руки такие маленькие и милые, любо посмотреть. "You're going to live in Lycurgus, then, if you can get work here?" he said, more to be talking to her than anything else. - Значит, вы будете жить в Ликурге, если получите у нас работу? сказал он просто для того, чтобы еще немного поговорить с нею. "Yes," she said, looking at him most directly and frankly. - Да, - ответила она, открыто и прямо глядя на него. "And the name again?" - Стало быть, как вас зовут? He took down a record pad. - Клайд раскрыл блокнот. "Roberta Alden." - Роберта Олден. "And your address here?" - Ваш здешний адрес? "228 Taylor Street." - Тэйлор-стрит, двести двадцать восемь. "I don't even know where that is myself," he informed her because he liked talking to her. - Я даже не знаю, где это, - заметил Клайд: ему нравилось разговаривать с ней. "I haven't been here so very long, you see." - Знаете, я тоже недавно в Ликурге. He wondered just why afterwards he had chosen to tell her as much about himself so swiftly. - Он сам удивился, почему ему вздумалось сразу же заговорить с нею о себе. Then he added: "I don't know whether Mr. Liggett has told you all about the work here. Потом прибавил: - Не знаю, все ли вам объяснил мистер Лигет. But it's piece work, you know, stamping collars. У нас тут сдельная работа, надо штемпелевать воротнички. I'll show you if you'll just step over here," and he led the way to a near-by table where the stampers were. Пойдемте, я вам покажу. - И он провел ее к ближайшему столу, за которым работали штамповщицы. After letting her observe how it was done, and without calling Miss Todd, he picked up one of the collars and proceeded to explain all that had been previously explained to him. Он дал ей понаблюдать за ними, а затем, не прибегая к помощи мисс Тодд, взял со стола воротничок и подробно объяснил, что и как надо делать, - все это еще недавно объясняли ему самому. At the same time, because of the intentness with which she observed him and his gestures, the seriousness with which she appeared to take all that he said, he felt a little nervous and embarrassed. Она слушала так серьезно, так напряженно следила за каждым его движением, что он даже смутился немного и взволновался. There was something quite searching and penetrating about her glance. Ее взгляд был странно проницателен и пытлив. After he had explained once more what the bundle rate was, and how much some made and how little others, and she had agreed that she would like to try, he called Miss Todd, who took her to the locker room to hang up her hat and coat. Когда Клайд снова повторил, сколько платят за каждую пачку воротничков, и как много вырабатывают некоторые штамповщицы, и как мало успевают другие, она захотела попробовать; он подозвал мисс Тодд, и та отвела девушку в гардеробную, чтобы она повесила в шкафчик пальто и шляпу. Then presently he saw her returning, a fluff of light hair about her forehead, her cheeks slightly flushed, her eyes very intent and serious. Вскоре она вернулась; пушистые светлые волосы обрамляли ее лоб, щеки слегка зарумянились, глаза смотрели внимательно и серьезно. And as advised by Miss Todd, he saw her turn back her sleeves, revealing a pretty pair of forearms. По совету мисс Тодд она засучила рукава, обнажив до локтя красивые руки. Then she fell to, and by her gestures Clyde guessed that she would prove both speedy and accurate. И по первым же ее движениям Клайд понял, что она будет быстрой и аккуратной работницей. For she seemed most anxious to obtain and keep this place. Видно было, что ей страстно хочется получить это место. After she had worked a little while, he went to her side and watched her as she picked up and stamped the collars piled beside her and threw them to one side. Немного погодя он подошел к ней и стал смотреть, как она один за другим берет воротнички из лежащей рядом стопки, ставит штамп и потом быстро откладывает их в сторону. Also the speed and accuracy with which she did it. Она действительно работала проворно и аккуратно. Then, because for a second she turned and looked at him, giving him an innocent and yet cheerful and courageous smile, he smiled back, most pleased. И когда, обернувшись на мгновение, она наивно, но смело и весело улыбнулась ему, он ответил улыбкой, очень довольный. "Well, I guess you'll make out all right," he ventured to say, since he could not help feeling that she would. - Ну, я вижу, вы отлично справитесь, - отважился он сказать, чувствуя, что она и в самом деле справится. And instantly, for a second only, she turned and smiled again. And Clyde, in spite of himself, was quite thrilled. Она снова мельком улыбнулась ему, и Клайд невольно ощутил глубокое волнение. He liked her on the instant, but because of his own station here, of course, as he now decided, as well as his promise to Gilbert, he must be careful about being congenial with any of the help in this room - even as charming a girl as this. Она мгновенно пленила его, но его положение здесь и обещание, данное Гилберту, обязывали воздерживаться от проявления симпатий к своим подчиненным, даже и к такой очаровательной девушке. It would not do. Иначе нельзя. He had been guarding himself in connection with the others and must with her too, a thing which seemed a little strange to him then, for he was very much drawn to her. Он должен быть так же осторожен с нею, как и со всеми остальными, - но это уже казалось ему странным, так сильно его влекло к ней. She was so pretty and cute. Она такая милая и хорошенькая. Yet she was a working girl, as he remembered now, too - a factory girl, as Gilbert would say, and he was her superior. But she WAS so pretty and cute. И, однако, она всего лишь работница, - фабричная девчонка, сказал бы Гилберт, - а он, Клайд, ее начальник... и все-таки она очень милая и хорошенькая. Instantly he went on to others who had been put on this same day, and finally coming to Miss Todd asked her to report pretty soon on how Miss Alden was getting along - that he wanted to know. Он поспешно отошел к другим девушкам, принятым в тот же день, а затем попросил мисс Тодд поскорее дать ему отзыв о мисс Олден: он хочет знать, справляется ли она с работой. But at the same time that he had addressed Roberta, and she had smiled back at him, Ruza Nikoforitch, who was working two tables away, nudged the girl working next her, and without any one noting it, first winked, then indicated with a slight movement of the head both Clyde and Roberta. В ту самую минуту, когда он обратился к Роберте и та в ответ улыбнулась ему, Руза Никофорич, работавшая от нее через два стола, подтолкнула локтем свою соседку и незаметно, взглядом и легким кивком, показала на Клайда и Роберту. Her friend was to watch them. Ее подруга внимательно посмотрела на них. And after Clyde had gone away and Roberta was working as before, she leaned over and whispered: А когда Клайд отошел и Роберта вновь принялась за работу, эта девушка наклонилась и шепнула Рузе: "He says she'll do already." - Он уже уверен, что она справится! Then she lifted her eyebrows and compressed her lips. - Она подняла брови и поджала губы. And her friend replied, so softly that no one could hear her: И Руза ответила так тихо, что больше никто не мог услышать: "Pretty quick, eh? - Быстро пошло дело! And he didn't seem to see any one else at all before." А раньше он и смотреть ни на кого не хотел. Then the twain smiled most wisely, a choice bit between them. И обе понимающе улыбнулись, уязвленные выбором Клайда. Ruza Nikoforitch was jealous. ? Chapter 13 Руза Никофорич была ревнива. 13 T he reasons why a girl of Roberta's type should be seeking employment with Griffiths and Company at this time and in this capacity are of some point. Совсем особые причины заставили Роберту Олден искать места на фабрике "Грифитс и Кь", да еще столь скромного. For, somewhat after the fashion of Clyde in relation to his family and his life, she too considered her life a great disappointment. Подобно Клайду, недовольная своей семьей и своей жизнью, она думала о собственной судьбе с чувством глубокого разочарования. She was the daughter of Titus Alden, a farmer - of near Biltz, a small town in Mimico County, some fifty miles north. У ее отца Тайтуса Олдена была ферма неподалеку от Бильца - городка в округе Маймико, милях в пятидесяти к северу от Ликурга. And from her youth up she had seen little but poverty. С самого детства Роберта не видела ничего, кроме бедности. Her father - the youngest of three sons of Ephraim Alden, a farmer in this region before him - was so unsuccessful that at forty-eight he was still living in a house which, though old and much in need of repair at the time his father willed it to him, was now bordering upon a state of dilapidation. Ее отец, младший из трех сыновей Эфраима Олдена, такого же фермера, был неудачником; в сорок восемь лет он жил все в том же доме, который достался ему от отца и еще тогда был стар и требовал ремонта, а теперь пришел в полную ветхость. The house itself, while primarily a charming example of that excellent taste which produced those delightful gabled homes which embellish the average New England town and street, had been by now so reduced for want of paint, shingles, and certain flags which had once made a winding walk from a road gate to the front door, that it presented a decidedly melancholy aspect to the world, as though it might be coughing and saying: Дом этот был некогда прелестным образцом превосходного вкуса, создавшего очаровательные домики с остроконечными крышами украшение небольших городов Новой Англии, но стены его были давным-давно не крашены, недоставало многих черепиц на крыше и каменных плит на дорожке, ведущей от калитки к дверям, и весь он теперь выглядел так плачевно, словно готов был сказать со старческим кашлем: "Well, things are none too satisfactory with me." "Да, плохи мои дела!" The interior of the house corresponded with the exterior. Внутренность дома соответствовала его внешнему виду. The floor boards and stair boards were loose and creaked most eerily at times. Some of the windows had shades - some did not. Полы и ступени лестницы расшатались и отчаянно скрипели; далеко не на всех окнах уцелели ставни. Furniture of both an earlier and a later date, but all in a somewhat decayed condition, intermingled and furnished it in some nondescript manner which need hardly be described. Мебель - и старинная, и более позднего происхождения - вся обветшала и была перемешана в неописуемом беспорядке, который, впрочем, и нет нужды описывать. As for the parents of Roberta, they were excellent examples of that native type of Americanism which resists facts and reveres illusion. Родители Роберты были классическими американцами старого склада - из тех, что отвергают факты и чтут иллюзии. Titus Alden was one of that vast company of individuals who are born, pass through and die out of the world without ever quite getting any one thing straight. Тайтус Олден был одним из множества людей, которые рождаются, живут и умирают, так ничего и не поняв в жизни. They appear, blunder, and end in a fog. Они появляются, бредут наугад и исчезают во мгле. Like his two brothers, both older and almost as nebulous, Titus was a farmer solely because his father had been a farmer. Подобно своим двум старшим братьям - людям с весьма смутными, туманными понятиями и представлениями, - Тайтус жил словно вслепую; фермером он стал только потому, что и отец его был фермер. And he was here on this farm because it had been willed to him and because it was easier to stay here and try to work this than it was to go elsewhere. Ферма досталась ему по наследству, вот он и жил на ней: оставаться и кое-как работать здесь было проще, чем искать счастья где-то в другом месте. He was a Republican because his father before him was a Republican and because this county was Republican. Он состоял в республиканской партии, потому что до него республиканцем был его отец и потому что весь их округ стоял за республиканцев. It never occurred to him to be otherwise. Ему и в голову не приходило, что может быть иначе. And, as in the case of his politics and his religion, he had borrowed all his notions of what was right and wrong from those about him. Свои политические и религиозные воззрения, все представления о том, что хорошо и что плохо, он заимствовал от окружающих. A single, serious, intelligent or rightly informing book had never been read by any member of this family - not one. Никогда ни одному члену этой семьи не довелось прочесть ни одной серьезной, умной и правдивой книги. But they were nevertheless excellent, as conventions, morals and religions go - honest, upright, God-fearing and respectable. Но все же, с точки зрения религиозных и моральных условностей, это были превосходные люди, честные, прямые, почтенные и богобоязненные. In so far as the daughter of these parents was concerned, and in the face of natural gifts which fitted her for something better than this world from which she derived, she was still, in part, at least, a reflection of the religious and moral notions there and then prevailing - the views of the local ministers and the laity in general. Дочь таких родителей, хоть и одаренная от природы качествами, возвышавшими ее над окружающей средой, не могла не быть в значительной мере продуктом этой среды; в ее сознании отразились преобладавшие здесь религиозные и нравственные понятия - взгляды местных пасторов и их прихожан. At the same time, because of a warm, imaginative, sensuous temperament, she was filled - once she reached fifteen and sixteen - with the world-old dream of all of Eve's daughters from the homeliest to the fairest - that her beauty or charm might some day and ere long smite bewitchingly and so irresistibly the soul of a given man or men. Но при этом она отличалась пылким темпераментом и живым воображением, и уже лет с пятнадцати ею овладела старая, как мир, мечта всех дочерей Евы от самых безобразных до самых прекрасных: что ее красота и обаяние когда-нибудь - и скоро - с колдовской и неодолимой силой поразят некоего мужчину или мужчин. So it was that although throughout her infancy and girlhood she was compelled to hear of and share a depriving and toilsome poverty, still, because of her innate imagination, she was always thinking of something better. И хотя все годы детства и юности ей пришлось провести среди тяжкой бедности и лишений, она всегда мечтала о чем-то лучшем. Maybe, some day, who knew, a larger city like Albany or Utica! A newer and greater life. Кто знает, быть может, где-то там, впереди -большой город вроде Олбайи или Утики... и новая, прекрасная жизнь! And then what dreams! Какие мечты! And in the orchard of a spring day later, between her fourteenth and eighteenth years when the early May sun was making pink lamps of every aged tree and the ground was pinkly carpeted with the falling and odorous petals, she would stand and breathe and sometimes laugh, or even sigh, her arms upreached or thrown wide to life. Когда ей было четырнадцать, пятнадцать, восемнадцать лет, она любила выйти весенним утром в фруктовый сад; раннее майское солнце зажигало розовые огоньки на каждом старом дереве, землю розовым ковром устилали душистые опавшие лепестки, а она стояла, глубоко дыша, и порой смеялась или вздыхала, широко раскрывая объятия навстречу жизни. To be alive! Она живет! To have youth and the world before one. Она молода - и перед ней весь мир! To think of the eyes and the smile of some youth of the region who by the merest chance had passed her and looked, and who might never look again, but who, nevertheless, in so doing, had stirred her young soul to dreams. Она вспоминает глаза и улыбку юноши, что живет по соседству, - он случайно проходил мимо и взглянул на нее, и может быть, никогда больше не взглянет, а все же он пробудил столько грез в ее душе... None the less she was shy, and hence recessive -afraid of men, especially the more ordinary types common to this region. And these in turn, repulsed by her shyness and refinement, tended to recede from her, for all of her physical charm, which was too delicate for this region. И, однако, она была очень застенчива, а потому и необщительна; она побаивалась мужчин -особенно заурядных, грубых местных жителей, и они, в свою очередь, избегали ее: их отталкивала ее застенчивость и сдержанность, а ее красота казалась в этих краях слишком утонченной. Nevertheless, at the age of sixteen, having repaired to Biltz, in order to work in Appleman's Dry Goods Store for five dollars a week, she saw many young men who attracted her. Правда, шестнадцати лет она переехала в Бильц и поступила на службу в мануфактурный магазин Эплмена за пять долларов в неделю и здесь стала встречать молодых людей, которые ей нравились. But here because of her mood in regard to her family's position, as well as the fact that to her inexperienced eyes they appeared so much better placed than herself, she was convinced that they would not be interested in her. Но она была слишком невысокого мнения о своей семье, и ее неопытному глазу казалось, что положение этих юношей куда лучше ее собственного, а потому они не могут ею интересоваться, - и она своим поведением сама отпугивала их. And here again it was her own mood that succeeded in alienating them almost completely. Nevertheless she remained working for Mr. Appleman until she was between eighteen and nineteen, all the while sensing that she was really doing nothing for herself because she was too closely identified with her home and her family, who appeared to need her. And then about this time, an almost revolutionary thing for this part of the world occurred. Все же она работала у Эплмена почти до девятнадцати лет, все время сознавая, что ничего не может для себя сделать, потому что слишком тесно связана с родными, которые нуждаются в ее помощи. А потом произошло событие, которое для этого уголка означало чуть ли не революцию. For because of the cheapness of labor in such an extremely rural section, a small hosiery plant was built at Trippetts Mills. Так как в этой сугубо земледельческой местности был очень дешев труд, то в городке Трипетс-Милс открылась маленькая трикотажная фабрика. And though Roberta, because of the views and standards that prevailed hereabout, had somehow conceived of this type of work as beneath her, still she was fascinated by the reports of the high wages to be paid. И хотя Роберта, следуя общепринятым здесь понятиям и нормам, воображала, будто такого рода труд ниже ее достоинства, все же ее соблазнили слухи, что на фабрике хорошо платят. Accordingly she repaired to Trippetts Mills, where, boarding at the house of a neighbor who had previously lived in Biltz, and returning home every Saturday afternoon, she planned to bring together the means for some further form of practical education - a course at a business college at Homer or Lycurgus or somewhere which might fit her for something better -bookkeeping or stenography. Итак, она переехала в Трипетс-Милс, поселилась там у одной знакомой, жившей раньше в Бильце, и каждую субботу приезжала домой; она мечтала скопить немного денег, чтобы затем пройти курс в коммерческой школе где-нибудь в Ликурге или Гомере, изучить счетоводство или стенографию, словом - занятие, которое откроет перед нею какое-то лучшее будущее. And in connection with this dream and this attempted saving two years went by. В этих мечтах и попытках отложить немного денег прошло два года. And in the meanwhile, although she earned more money (eventually twelve dollars a week), still, because various members of her family required so many little things and she desired to alleviate to a degree the privations of these others from which she suffered, nearly all that she earned went to them. Роберта зарабатывала все больше (под конец двенадцать долларов в неделю), но ее родные во многом нуждались, а ей хотелось по возможности уменьшить их лишения, от которых она сама так страдала, и потому почти весь ее заработок уходил на семью. And again here, as at Biltz, most of the youths of the town who were better suited to her intellectually and temperamentally - still looked upon the mere factory type as beneath them in many ways. Здесь, как и в Бильце, большинство молодых людей, которые были ближе ей по развитию и по характеру, смотрели на фабричных работниц свысока, словно на существа второго сорта. And although Roberta was far from being that type, still having associated herself with them she was inclined to absorb some of their psychology in regard to themselves. И хотя Роберта отнюдь не была работницей обычного типа, все же, постоянно общаясь с этими девушками, она усвоила их психологию, их пренебрежение к самим себе. Indeed by then she was fairly well satisfied that no one of these here in whom she was interested would be interested in her - at least not with any legitimate intentions. Именно тогда она прониклась убеждением, что никто из молодых людей, которые ей нравятся, не заинтересуется ею, а если и заинтересуется, то уж, во всяком случае, не с серьезными намерениями. And then two things occurred which caused her to think, not only seriously of marriage, but of her own future, whether she married or not. Два события заставили ее всерьез задуматься не только о браке, но и о будущем вообще, независимо от того, выйдет ли она замуж. For her sister, Agnes, now twenty, and three years her junior, having recently reencountered a young schoolmaster who some time before had conducted the district school near the Alden farm, and finding him more to her taste now than when she had been in school, had decided to marry him. Ее двадцатилетняя сестра Агнесса (она была тремя годами моложе Роберты) вновь встретила недавно молодого учителя, который преподавал раньше в школе по соседству с фермой Олденов; теперь он пришелся ей больше по вкусу, чем во времена, когда она была школьницей, и она решила выйти за него замуж. And this meant, as Roberta saw it, that she was about to take on the appearance of a spinster unless she married soon. Yet she did not quite see what was to be done until the hosiery factory at Trippetts Mills suddenly closed, never to reopen. And then, in order to assist her mother, as well as help with her sister's wedding, she returned to Biltz. И Роберта поняла, что если она тоже не выйдет в ближайшее время замуж, ее станут считать старой девой, а пока она раздумывала об этом, фабрика в Трипетс-Милс внезапно и окончательно закрылась, и Роберта вернулась в Бильц, чтобы помогать матери по хозяйству, а заодно помочь сестре в приготовлениях к свадьбе. But then there came a third thing which decidedly affected her dreams and plans. Но тут произошло еще и третье событие, изменившее планы и мечты Роберты. Grace Marr, a girl whom she had met at Trippetts Mills, had gone to Lycurgus and after a few weeks there had managed to connect herself with the Finchley Vacuum Cleaner Company at a salary of fifteen dollars a week and at once wrote to Roberta telling her of the opportunities that were then present in Lycurgus. For in passing the Griffiths Company, which she did daily, she had seen a large sign posted over the east employment door reading "Girls Wanted." Грейс Марр, девушка, которую она знала по Трипетс-Милс, уехала в Ликург, через несколько недель устроилась там на фабрике Финчли и стала зарабатывать пятнадцать долларов в неделю. Она написала Роберте, что в Ликурге можно получить работу - фабрика "Грифитс и Кь", мимо которой она проходит каждый день, вывесила объявление "Требуются работницы". And inquiry revealed the fact that girls at this company were always started at nine or ten dollars, quickly taught some one of the various phases of piece work and then, once they were proficient, were frequently able to earn as much as from fourteen to sixteen dollars, according to their skill. Из расспросов выяснилось, что там девушкам на первых порах платят девять или десять долларов, но быстро обучают какой-нибудь специальности, и тогда, работая сдельно, можно заработать от четырнадцати до шестнадцати долларов в неделю, смотря по способностям. And since board and room were only consuming seven of what she earned, she was delighted to communicate to Roberta, whom she liked very much, that she might come and room with her if she wished. На стол и на комнату нужно только семь долларов, и Грейс разумно предлагала Роберте, к которой была очень привязана, приехать и поселиться с ней вместе. Roberta, having reached the place where she felt that she could no longer endure farm life but must act for herself once more, finally arranged with her mother to leave in order that she might help her more directly with her wages. Роберта к этому времени почувствовала, что жизнь на ферме стала для нее невыносима, надо как-то устраивать свою судьбу; в конце концов она уговорила мать отпустить ее, - ведь, работая на фабрике, она сумеет помогать семье. But once in Lycurgus and employed by Clyde, her life, after the first flush of self-interest which a change so great implied for her, was not so much more enlarged socially or materially either, for that matter, over what it had been in Biltz and Trippetts Mills. Поселившись в Ликурге и получив место под начальством Клайда, Роберта под влиянием такой огромной перемены испытала короткую вспышку эгоистической радости; но очень скоро оказалось, что вся ее жизнь здесь и материальное положение и круг знакомств - так же скудны, как в Бильце и Трипетс-Милс. For, despite the genial intimacy of Grace Marr - a girl not nearly as attractive as Roberta, and who, because of Roberta's charm and for the most part affected gayety, counted on her to provide a cheer and companionship which otherwise she would have lacked - still the world into which she was inducted here was scarcely any more liberal or diversified than that from which she sprang. Правда, к ней была искренне привязана Грейс Марр: эта бесцветная девушка надеялась, что красивая и веселая Роберта (чья веселость была несколько наигранной) внесет в ее жизнь то, чего ей так недоставало, - оживление и дружбу; но среда, в которой оказалась здесь Роберта, не отличалась ни большим разнообразием, ни большей свободой мысли, чем та, из которой она вышла. For, to begin with, the Newtons, sister and brother-in-law of Grace Marr, with whom she lived, and who, despite the fact that they were not unkindly, proved to be, almost more so than were the types with whom, either in Biltz or Trippets Mills, she had been in constant contact, the most ordinary small town mill workers - religious and narrow to a degree. Начать с того, что Ньютоны - сестра и зять Г рейс, у которых она жила, люди, несомненно, добрые, были все же самыми заурядными рабочими из маленького провинциального городка, даже еще более религиозными и ограниченными, чем те, с кем Роберта постоянно сталкивалась раньше в Бильце и в Трипетс-Милс. George Newton, as every one could see and feel, was a pleasant if not very emotional or romantic person who took his various small plans in regard to himself and his future as of the utmost importance. Джордж Ньютон - это всякому бросалось в глаза был славный малый, отнюдь не чувствительный и не романтик. Свои дела и планы на будущее он ставил превыше всего на свете. Primarily he was saving what little cash he could out of the wages he earned as threadman in the Cranston Wickwire factory to enable him to embark upon some business for which he thought himself fitted. Он служил на фабрике Крэнстонов и откладывал из своего заработка все, что мог, рассчитывая скопить денег и открыть когда-нибудь собственное дело. And to this end, and to further enhance his meager savings, he had joined with his wife in the scheme of taking over an old house in Taylor Street which permitted the renting of enough rooms to carry the rent and in addition to supply the food for the family and five boarders, counting their labor and worries in the process as nothing. Ради этой цели, чтобы как-то пополнить свои скудные сбережения, чета Ньютонов решила снять старый дом на Тэйлор-стрит, где можно было сдавать несколько комнат; это приносило кое-какой доход и даже позволяло сносно кормить и семью и пятерых постояльцев - а собственный труд и хлопоты, связанные со сдачей комнат, Ньютоны не ставили ни во что. And on the other hand, Grace Marr, as well as Newton's wife, Mary, were of that type that here as elsewhere find the bulk of their social satisfaction in such small matters as relate to the organization of a small home, the establishing of its import and integrity in a petty and highly conventional neighborhood and the contemplation of life and conduct through the lens furnished by a purely sectarian creed. Жена Ньютона Мэри да и сама Грейс Марр принадлежали к очень распространенному типу женщин, чьи интересы ограничены самыми узкими рамками: они вполне удовлетворены, если им удалось создать свой маленький семейный очаг, заслужить уважение незначительных, ограниченных соседей, и смотрят на жизнь и на людей сквозь призму чисто сектантских верований. And so, once part and parcel of this particular household, Roberta found after a time, that it, if not Lycurgus, was narrow and restricted - not wholly unlike the various narrow and restricted homes at Biltz. Поселившись у Ньютонов, Роберта скоро убедилась, что если не во всем Ликурге, то по крайней мере в этой семье царят та же узость и ограниченность, как и во многих знакомых ей семьях в Бильце. And these lines, according to the Newtons and their like, to be strictly observed. Есть рамки, которые, по мнению Ньютонов и им подобных, необходимо строго соблюдать. No good could come of breaking them. Нарушение их ни к чему хорошему не ведет. If you were a factory employee you should accommodate yourself to the world and customs of the better sort of Christian factory employees. Если ты работаешь на фабрике, тебе следует полностью приспособиться к жизни и обычаям лучшей, добропорядочной части фабричных рабочих... Every day therefore - and that not so very long after she had arrived - she found herself up and making the best of a not very satisfactory breakfast in the Newton dining room, which was usually shared by Grace and two other girls of nearly their own age - Opal Feliss and Olive Pope - who were connected with the Cranston Wickwire Company. Also by a young electrician by the name of Fred Shurlock, who worked for the City Lighting Plant. Итак, поселившись здесь, Роберта каждое утро в обществе Грейс и других постояльцев - двух работниц с фабрики Крэнстона и молодого монтера с городской электростанции - наспех глотала в столовой Ньютонов весьма посредственный завтрак и тотчас, выйдя на улицу, присоединялась к нескончаемой процессии, которая день за днем в этот час направлялась за реку, в фабричный район. And immediately after breakfast joining a long procession that day after day at this hour made for the mills across the river. For just outside her own door she invariably met with a company of factory girls and women, boys and men, of the same relative ages, to say nothing of many old and weary-looking women who looked more like wraiths than human beings, who had issued from the various streets and houses of this vicinity. Едва переступив порог, она неизменно попадала в поток рабочих и работниц примерно своего возраста, не говоря уже о множестве пожилых, изможденных женщин, куда больше похожих на привидения, чем на живые существа; они выходили из всех соседних домов, из всех близлежащих улиц. And as the crowd, because of the general inpour into it from various streets, thickened at Central Avenue, there was much ogling of the prettier girls by a certain type of factory man, who, not knowing any of them, still sought, as Roberta saw it, unlicensed contacts and even worse. Ближе к Сентрал-авеню толпа густела, так как со всех сторон в нее вливались новые людские потоки, и всегда в этой толпе находились охотники завести знакомство с девушками покрасивее; Роберта замечала их взгляды и понимала, что они ищут легких развлечений, чтобы не сказать хуже. Yet there was much giggling and simpering on the part of girls of a certain type who were by no means as severe as most of those she had known elsewhere. А иные девушки, - далеко не отличавшиеся строгостью нрава, присущей тем, кого она встречала до Ликурга, - отвечали на заигрыванье хихиканьем и глупыми улыбками. Shocking! Какой стыд! And at night the same throng, re-forming at the mills, crossing the bridge at the depot and returning as it had come. А вечером, когда кончалась работа на фабриках, такая же толпа пускалась в обратный путь через мост у вокзала. And Roberta, because of her social and moral training and mood, and in spite of her decided looks and charm and strong desires, feeling alone and neglected. И таково было воспитание Роберты и усвоенная ею мораль, что, несмотря на свою красоту, решительный вид и пылкий нрав, она оставалась одинокой и никем не замеченной. Oh, how sad to see the world so gay and she so lonely. А как это грустно, когда все вокруг веселы, а ты живешь одиноко! And it was always after six when she reached home. And after dinner there was really nothing much of anything to do unless she and Grace attended one or another of the moving picture theaters or she could bring herself to consent to join the Newtons and Grace at a meeting of the Methodist Church. Она всегда возвращалась домой в седьмом часу, а после обеда просто нечего было делать: нередко они с Грейс шли куда-нибудь в кино; иногда Роберта даже заставляла себя пойти вместе с Грейс и Ньютонами на собраний прихожан методистской церкви. None the less once part and parcel of this household and working for Clyde she was delighted with the change. И все же, войдя в эту семью и работая у Клайда, она радовалась перемене в своей жизни. This big city. Какой большой город! This fine Central Avenue with its stores and moving picture theaters. Как красива Сентрал-авеню с ее магазинами и кинематографом! These great mills. И эти огромные фабрики! And again this Mr. Griffiths, so young, attractive, smiling and interested in her. ? Chapter 14 И мистер Грифитс такой молодой, красивый, улыбающийся... И она ему нравится. 14 I n the same way Clyde, on encountering her, was greatly stirred. Клайд тоже волновался при встрече с Робертой. Since the abortive contact with Dillard, Rita and Zella, and afterwards the seemingly meaningless invitation to the Griffiths with its introduction to and yet only passing glimpse of such personages as Bella, Sondra Finchley and Bertine Cranston, he was lonely indeed. Отношения его с Диллардом, Ритой и Зеллой оборвались, приглашение в дом Грифитсов, где ему удалось лишь мельком увидеть настоящих светских девушек - Беллу, Сондру Финчли и Бертину Крэнстон, - было, видимо, случайным и не имело последствий, и теперь он чувствовал себя очень одиноким. That high world! Ах, этот высший свет! But plainly he was not to be allowed to share in it. Но Клайду явно закрыт доступ туда. And yet because of his vain hope in connection with it, he had chosen to cut himself off in this way. А между тем в тщеславной надежде на это он порвал все другие знакомства. And to what end? Для чего он это сделал? Was he not if anything more lonely than ever? Никогда еще он не был так одинок. Mrs. Peyton! Общество миссис Пейтон! Going to and from his work but merely nodding to people or talking casually - or however sociably with one or another of the storekeepers along Central Avenue who chose to hail him - or even some of the factory girls here in whom he was not interested or with whom he did not dare to develop a friendship. Только и остается по дороге на работу или с работы перекинуться иной раз ничего не значащими приветливыми словами с каким-нибудь владельцем магазина на Сентрал-авеню, если тому заблагорассудится его окликнуть, или раскланяться с кем-нибудь из работниц; но они его не интересовали, да он и не решался познакомиться с ними поближе. What was that? Just nothing really. Но ведь это все равно что ничего! And yet as an offset to all this, of course, was he not a Griffiths and so entitled to their respect and reverence even on this account? Да, но зато он Грифитс, и уже по одному этому вправе рассчитывать на уважение и почтительность всех этих людей. What a situation really! Ну и неразбериха! What to do! Что же делать? And at the same time, this Roberta Alden, once she was placed here in this fashion and becoming more familiar with local conditions, as well as the standing of Clyde, his charm, his evasive and yet sensible interest in her, was becoming troubled as to her state too. Тем временем Роберта Олден немного привыкла к новой обстановке, лучше поняла, каково положение Клайда на фабрике и какой он привлекательный, заметила и его робкое, но все же несомненное внимание к ней, - и начала с тревогой думать о будущем. For once part and parcel of this local home she had joined she was becoming conscious of various local taboos and restrictions which made it seem likely that never at any time here would it be possible to express an interest in Clyde or any one above her officially. For there was a local taboo in regard to factory girls aspiring toward or allowing themselves to become interested in their official superiors. Живя в семье Ньютонов, она поняла, что принятые в Ликурге нормы поведения, видимо, раз и навсегда запрещают ей проявлять какой-либо интерес к Клайду или к кому бы то ни было из фабричного начальства: по местным понятиям, работница не имеет права влюбиться в начальника или допустить, чтобы начальник увлекся ею. Religious, moral and reserved girls didn't do it. Богобоязненные, порядочные и скромные девушки не позволяют себе этого. And again, as she soon discovered, the line of demarcation and stratification between the rich and the poor in Lycurgus was as sharp as though cut by a knife or divided by a high wall. Она вскоре поняла, что граница, разделяющая в Ликурге бедных и богатых, столь резка, словно одни отделены от других взмахом ножа или высокой стеной. And another taboo in regard to all the foreign family girls and men - ignorant, low, immoral, un-American! Было и еще одно "табу", касавшееся работниц и рабочих из иммигрантских семей: все они неамериканцы, а значит, невежественны, безнравственны, люди низшей породы! One should - above all - have nothing to do with them. С ними ни в коем случае нельзя иметь ничего общего! But among these people as she could see - the religious and moral, lower middle-class group to which she and all of her intimates belonged - dancing or local adventurous gayety, such as walking the streets or going to a moving picture theater - was also taboo. Роберта узнала также, что в том мелкобуржуазном кругу, к которому принадлежала она сама и ее друзья, в среде религиозной и строго нравственной, - такие развлечения, как танцы, прогулки по улицам, посещение кино, тоже под запретом. And yet she, herself, at this time, was becoming interested in dancing. А она как раз в это время стала интересоваться танцами. Worse than this, the various young men and girls of the particular church which she and Grace Marr attended at first, were not inclined to see Roberta or Grace as equals, since they, for the most part, were members of older and more successful families of the town. Хуже того: молодые люди и девушки - прихожане той церкви, которую начали посещать Роберта и Грейс, - не склонны были относиться к ним, как к равным; все это была молодежь из сравнительно более зажиточных семей - старожилов Ликурга. And so it was that after a very few weeks of attendance of church affairs and services, they were about where they had been when they started -conventional and acceptable, but without the amount of entertainment and diversion which was normally reaching those who were of their same church but better placed. Роберта и Грейс некоторое время посещали церковные богослужения и собрания, но жизнь их от этого не изменилась: они были безупречны, и их допускали в это общество, но не приглашали в гости и на вечера, и они не участвовали ни в каких развлечениях, доступных другим прихожанам, занимавшим лучшее положение. And so it was that Roberta, after encountering Clyde and sensing the superior world in which she imagined he moved, and being so taken with the charm of his personality, was seized with the very virus of ambition and unrest that afflicted him. Встретив Клайда, Роберта увлеклась им и притом вообразила, что он принадлежит к некоему высшему обществу. И в душу ей проник тот же яд беспокойного тщеславия, который отравлял и Клайда. And every day that she went to the factory now she could not help but feel that his eyes were upon her in a quiet, seeking and yet doubtful way. Каждый день на фабрике она невольно чувствовала на себе его настойчивый, пытливый и все же неуверенный взгляд. Yet she also felt that he was too uncertain as to what she would think of any overture that he might make in her direction to risk a repulse or any offensive interpretation on her part. And yet at times, after the first two weeks of her stay here, she wishing that he would speak to her - that he would make some beginning - at other times that he must not dare - that it would be dreadful and impossible. И чувствовала также, что он не решается сделать попытку к сближению, боясь встретить отпор. Уже две недели она работала здесь, и теперь ей часто хотелось, чтобы он с нею заговорил, чтобы стал предприимчивее, но она тут же пугалась: нет, он не должен приближаться к ней. Это ужасно! Невозможно! The other girls there would see at once. Другие девушки сразу заметят. And since they all plainly felt that he was too good or too remote for them, they would at once note that he was making an exception in her case and would put their own interpretation on it. Они явно считают, что он слишком хорош для них и слишком им чужд, - а если он станет относиться к ней иначе, чем ко всем остальным, они истолкуют это по-своему. And she knew the type of a girl who worked in the Griffiths stamping room would put but one interpretation on it - that of looseness. Роберта знала - эти девушки найдут всему только одно объяснение: решат, что она распутная. At the same time in so far as Clyde and his leaning toward her was concerned there was that rule laid down by Gilbert. А Клайд слишком хорошо помнил правила, о которых говорил ему Гилберт. And although, because of it, he had hitherto appeared not to notice or to give any more attention to one girl than another, still, once Roberta arrived, he was almost unconsciously inclined to drift by her table and pause in her vicinity to see how she was progressing. До сих пор, строго соблюдая их, Клайд держался так, словно не замечал девушек и ни одной из них не оказывал предпочтения, но теперь, когда появилась Роберта, он часто, почти бессознательно, подходил к ее столу и смотрел, как быстро и ловко она работает. And, as he saw from the first, she was a quick and intelligent worker, soon mastering without much advice of any kind all the tricks of the work, and thereafter earning about as much as any of the others -fifteen dollars a week. Как он и ожидал, она оказалась хорошей, толковой работницей, очень скоро, без чьих-либо советов и наставлений, сама поняла все хитрости и приемы работы и стала зарабатывать не меньше других - пятнадцать долларов в неделю. And her manner was always that of one who enjoyed it and was happy to have the privilege of working here. And pleased to have him pay any little attention to her. И по ней всегда было видно, что работа здесь для нее - удовольствие, счастье и что ее радует малейший знак внимания со стороны Клайда. At the same time he noted to his surprise and especially since to him she seemed so refined and different, a certain exuberance and gayety that was not only emotional, but in a delicate poetic way, sensual. Она казалась ему утонченной, совсем непохожей на других, и он с тем большим удивлением заметил в ее поведении вспышки своеобразной веселости, не только эмоциональной, но на особый, поэтический лад даже чувственной. Also that despite her difference and reserve she was able to make friends with and seemed to be able to understand the viewpoint of most of the foreign girls who were essentially so different from her. Несмотря на свою сдержанность, она была в дружеских отношениях с девушками-иммигрантками, так непохожими на нее, и, видимо, прекрасно находила с ними общий язык. For, listening to her discuss the work here, first with Lena Schlict, Hoda Petkanas, Angelina Pitti and some others who soon chose to speak to her, he reached the conclusion that she was not nearly so conventional or standoffish as most of the other American girls. Прислушиваясь к ее разговорам о работе с Леной Шликт, Одой Петканас, Анжеликой Питти и другими девушками, которые быстро стали заговаривать с нею, Клайд решил, что она далеко не так строга и надменна, как остальные американки. And yet she did not appear to lose their respect either. Но и они, видимо, относились к ней с уважением. Thus, one noontime, coming back from the office lunch downstairs a little earlier than usual, he found her and several of the foreign- family girls, as well as four of the American girls, surrounding Polish Mary, one of the gayest and roughest of the foreign-family girls, who was explaining in rather a high key how a certain "feller" whom she had met the night before had given her a beaded bag, and for what purpose. Как-то в полуденный перерыв, вернувшись из столовой раньше обычного, он увидел, что Роберта, несколько девушек-иммигранток и четыре американки окружили польку Марию; эта бойкая, развязная особа довольно громко рассказывала, как парень, с которым она познакомилась накануне, подарил ей бисерную сумочку и с какой целью. "I should go with heem to be his sweetheart," she announced with a flourish, the while she waved the bag before the interested group. - Он хочет, чтоб я взяла эту вещичку и стала его милкой, - хвастливо объявила она, размахивая сумочкой перед глазами заинтересованных слушательниц. "And I say, I tack heem an' think on heem. - Надо об этом подумать. Pretty nice bag, eh?" she added, holding it aloft and turning it about. "Tell me," she added with provoking and yet probably only mock serious eyes and waving the bag toward Roberta, "what shall I do with heem? А славная сумочка, верно? - Она подняла ее и повертела во все стороны, затем прибавила вызывающе, с напускной серьезностью махнув сумочкой в сторону Роберты: - Как мне быть, скажи? Keep heem an' go with heem to be his sweetheart or give heem back? Взять сумку и стать его милкой или отдать ее назад? I like heem pretty much, that bag, you bet." Мне ужасно нравится эта сумка, ей-богу! And although, according to the laws of her upbringing, as Clyde suspected, Roberta should have been shocked by all this, she was not, as he noticed -far from it. Клайд ожидал, что, в полном соответствии с правилами, в которых она воспитывалась, Роберта возмутится. Ничуть не бывало! If one might have judged from her face, she was very much amused. Судя по ее лицу, она просто от души забавлялась. Instantly she replied with a gay smile: "Well, it all depends on how handsome he is, Mary. - Все зависит от того, красивый ли он, Мария, -ответила она, весело улыбаясь. If he's very attractive, I think I'd string him along for a while, anyhow, and keep the bag as long as I could." - Если он очень славный, я бы немножко поводила его за нос, а пока что подержала бы сумочку у себя. "Oh, but he no wait," declared Mary archly, and with plainly a keen sense of the riskiness of the situation, the while she winked at Clyde who had drawn near. - Но он не хочет ждать, - лукаво заявила Мария, явно сознавая пикантность положения (при этом она подмигнула Клайду, который подошел ближе). "I got to give heem bag or be sweetheart to-night, and so swell bag I never can buy myself." - Я должна сегодня же стать его милкой, не то придется отдать ему сумочку, а сама я никогда не смогу купить такую шикарную сумку! She eyed the bag archly and roguishly, her own nose crinkling with the humor of the situation. - Она с лукавым и озорным видом смотрела на сумочку, комически наморщив нос. "What I do then?" - Как же мне быть? "Gee, this is pretty strong stuff for a little country girl like Miss Alden. "Пожалуй, это слишком для такой скромной провинциалочки, как мисс Олден. She won't like this, maybe," thought Clyde to himself. Это ей не понравится", - подумал Клайд. However, Roberta, as he now saw, appeared to be equal to the situation, for she pretended to be troubled. Но Роберта оказалась на высоте: она притворилась встревоженной. "Gee, you are in a fix," she commented. - Ох, трудно тебе приходится, - сказала она. "I don't know what you'll do now." - Не представляю, что ты будешь делать! She opened her eyes wide and pretended to be greatly concerned. Она широко раскрыла глаза и изобразила на лице величайшую озабоченность. However, as Clyde could see, she was merely acting, but carrying it off very well. Клайд видел, что она только играет, но играет превосходно. And frizzled-haired Dutch Lena now leaned over to say: И тут кудрявая голландка Лена заявила: "I take it and him too, you bet, if you don't want him. - Ей-богу, я возьму сумку и парня тоже, если он тебе не нужен. Where is he? Где его найти? I got no feller now." У меня сейчас нет милого. She reached over as if to take the bag from Mary, who as quickly withdrew it. And there were squeals of delight from nearly all the girls in the room, who were amused by this eccentric horseplay. Она протянула руку, словно собираясь взять у Марии сумочку; та столь же поспешно отступила, и почти все девушки, которые слышали все это и от души потешались над грубой шуткой, завизжали от восторга. Even Roberta laughed loudly, a fact which Clyde noted with pleasure, for he liked all this rough humor, considering it mere innocent play. Даже Роберта громко засмеялась, и Клайду это было приятно: ему нравился грубый юмор, пока дело ограничивалось невинной забавой. "Well, maybe you're right, Lena," he heard her add just as the whistle blew and the hundreds of sewing machines in the next room began to hum. Когда послышался гудок и в соседнем помещении зажужжали сотни швейных машин, он услышал, как Роберта сказала: "A good man isn't to be found every day." - Пожалуй, ты права, Лена. Her blue eyes were twinkling and her lips, which were most temptingly modeled, were parted in a broad smile. Хорошего человека встречаешь не каждый день. Ее глубокие глаза блестели, соблазнительные губы раскрылись в улыбке. There was much banter and more bluff in what she said than anything else, as Clyde could see, but he felt that she was not nearly as narrow as he had feared. Клайд понимал, что она поддразнивает и шутит, а не говорит всерьез, но чувствовал также, что она совсем не такая ограниченная, как он опасался. She was human and gay and tolerant and good-natured. There was decidedly a very liberal measure of play in her. Оказывается, она и человечная, и веселая, и снисходительная, и добродушная, и чувство юмора у нее есть. And in spite of the fact that her clothes were poor, the same little round brown hat and blue cloth dress that she had worn on first coming to work here, she was prettier than anyone else. И хотя она бедно одета и ходит все в той же коричневой шляпке и синем платье, в которых пришла на работу в первый день, она красивее всех остальных работниц. And she never needed to paint her lips and cheeks like the foreign girls, whose faces at times looked like pink-frosted cakes. И ей незачем красить губы и щеки, как это делают девушки-иммигрантки, чьи лица иной раз походят на расписные пряники. And how pretty were her arms and neck - plump and gracefully designed! And there was a certain grace and abandon about her as she threw herself into her work as though she really enjoyed it. А как хороши ее руки и шея, округлые и изящные, и с какой грацией и увлечением она работает, словно это доставляет ей истинное удовольствие! As she worked fast during the hottest portions of the day, there would gather on her upper lip and chin and forehead little beads of perspiration which she was always pausing in her work to touch with her handkerchief, while to him, like jewels, they seemed only to enhance her charm. От напряженной работы в самые жаркие часы у нее на верхней губе, на лбу и на подбородке выступают капельки пота; прервав на мгновение работу, она вытирает их платком, а Клайду кажется, что они, как жемчужины, только делают ее еще очаровательнее. Wonderful days, these, now for Clyde. То были для Клайда удивительные дни. For once more and here, where he could be near her the long day through, he had a girl whom he could study and admire and by degrees proceed to crave with all of the desire of which he seemed to be capable - and with which he had craved Hortense Briggs - only with more satisfaction, since as he saw it she was simpler, more kindly and respectable. Снова - и в таких условиях, что он целыми днями мог быть вблизи нее, - в его жизни появилась девушка, о которой он думал, которой восхищался и к которой постепенно стал стремиться со всей страстностью, на какую был способен, - как стремился прежде к Гортензии Бригс, но с более приятным чувством, так как он видел, что Роберта гораздо проще, добрее и порядочнее. And though for quite a while at first Roberta appeared or pretended to be quite indifferent to or unconscious of him, still from the very first this was not true. И хотя на первых порах она довольно долго казалась (или притворялась) совершенно равнодушной и словно не замечала его, на самом деле все это с самого начала было неправдой. She was only troubled as to the appropriate attitude for her. Она просто не знала, как себя вести. The beauty of his face and hands - the blackness and softness of his hair, the darkness and melancholy and lure of his eyes. Он красивый, думала она, руки у него красивые, и мягкие темные волосы, а черные глаза такие грустные и нежные. He was attractive - oh, very. Он привлекателен - даже очень! Beautiful, really, to her. Настоящий красавец! And then one day shortly thereafter, Gilbert Griffiths walking through here and stopping to talk to Clyde, she was led to imagine by this that Clyde was really much more of a figure socially and financially than she had previously thought. Однажды в отделение зашел Гилберт Грифитс и заговорил о чем-то с Клайдом - и поэтому Роберта вообразила, что Клайд человек гораздо более состоятельный и с лучшим положением в обществе, чем она думала раньше. For just as Gilbert was approaching, Lena Schlict, who was working beside her, leaned over to say: К тому же, едва появился Гилберт, ее соседка Лена Шликт, наклонясь к ней, сказала: "Here comes Mr. Gilbert Griffiths. - Это мистер Гилберт Грифитс. His father owns this whole factory and when he dies, he'll get it, they say. Вся фабрика принадлежит его отцу, и, говорят, когда отец умрет, все перейдет к нему. And he's his cousin," she added, nodding toward Clyde. Они двоюродные братья, прибавила она, кивнув в сторону Клайда. "They look a lot alike, don't they?" - Очень похожи, правда? "Yes, they do," replied Roberta, slyly studying not only Clyde but Gilbert, "only I think Mr. Clyde Griffiths is a little nicer looking, don't you?" - Да, очень, - сказала Роберта, украдкой рассматривая обоих молодых людей. - Только мне кажется, мистер Клайд красивее, - как по-твоему? Hoda Petkanas, sitting on the other side of Roberta and overhearing this last remark, laughed. Ода Петканас, сидевшая по другую сторону Роберты и слышавшая ее слова, рассмеялась: "That's what every one here thinks. - Это всем так кажется! He's not stuck up like that Mr. Gilbert Griffiths, either." И он не такой гордый, как мистер Гилберт. "Is he rich, too?" inquired Roberta, thinking of Clyde. - А он тоже богатый? - спросила Роберта, думая о Клайде. "I don't know. - Не знаю. They say not," she pursed her lips dubiously, herself rather interested in Clyde along with the others. Говорят, что нет. - На лице Оды выразилось сомнение. Она, как и остальные девушки, живо интересовалась Клайдом. "He worked down in the shrinking room before he came up here. - Он прежде работал в декатировочной. He was just working by the day, I guess. По-моему, он просто работал поденно, как и все. But he only came on here a little while ago to learn the business. Но, говорят, он только недавно приехал сюда, чтобы познакомиться с делом. Maybe he won't work in here much longer." Может быть, он здесь ненадолго. Roberta was suddenly troubled by this last remark. She had not been thinking, or so she had been trying to tell herself, of Clyde in any romantic way, and yet the thought that he might suddenly go at any moment, never to be seen by her any more, disturbed her now. Роберта вдруг огорчилась, услышав это; до сих пор она старалась уверить себя, что не думает о Клайде как о человеке, которого могла бы полюбить, но теперь, представив себе, что он в любой день может неожиданно уехать и она никогда больше его не увидит, она почувствовала странное волнение. He was so youthful, so brisk, so attractive. Он такой молодой, красивый, обаятельный. And so interested in her, too. И ведь она ему нравится, это ясно. Yes, that was plain. Нет, об этом не следует думать. It was wrong to think that he would be interested in her - or to try to attract him by any least gesture of hers, since he was so important a person here - far above her. И она не должна пытаться ни взглядом, ни движением привлечь его внимание. Ведь он здесь такая важная персона, настолько выше ее... For, true to her complex, the moment she heard that Clyde was so highly connected and might even have money, she was not so sure that he could have any legitimate interest in her. Услыхав о высоких родственных связях Клайда и о его предполагаемом богатстве, верная своим понятиям Роберта решила, что он, конечно, не может интересоваться ею с серьезными намерениями. For was she not a poor working girl? Ведь она - бедная работница. And was he not a very rich man's nephew? А он - племянник такого богача... He would not marry her, of course. Конечно, он не женится на ней. And what other legitimate thing would he want with her? А какие же другие отношения могут быть между ними? She must be on her guard in regard to him. ? Chapter 15 Нет, осторожность прежде всего. 15 T he thoughts of Clyde at this time in regard to Roberta and his general situation in Lycurgus were for the most part confused and disturbing. В эти дни мысли Клайда о Роберте и его собственном положении в Ликурге были путаны и тревожны. For had not Gilbert warned him against associating with the help here? Разве Гилберт не предупреждал его, чтобы он не заводил никаких знакомств с работницами? On the other hand, in so far as his actual daily life was concerned, his condition was socially the same as before. С другой стороны, у него все еще нет ни знакомых, ни какого-либо положения в обществе и по-прежнему он очень одинок. Apart from the fact that his move to Mrs. Peyton's had taken him into a better street and neighborhood, he was really not so well off as he had been at Mrs. Cuppy's. Правда, поселившись у миссис Пейтон, он оказался на лучшей улице, в лучшем районе, - но, в сущности, ему здесь даже хуже, чем у миссис Каппи. For there at least he had been in touch with those young people who would have been diverting enough had he felt that it would have been wise to indulge them. Там он, по крайней мере, встречался с молодежью вроде Дилларда и не скучал бы, если бы позволил себе сблизиться с нею. But now, aside from a bachelor brother who was as old as Mrs. Peyton herself, and a son thirty - slim and reserved, who was connected with one of the Lycurgus banks - he saw no one who could or would trouble to entertain him. А здесь, кроме брата миссис Пейтон, холостяка примерно одних с нею лет, и ее тридцатилетнего сына, болезненного и замкнутого, служащего в одном из ликургских банков, он не видит никого, кто бы мог и хотел его развлечь. Like the others with whom he came in contact, they thought him possessed of relationships which would make it unnecessary and even a bit presumptuous for them to suggest ways and means of entertaining him. Как и все, с кем ему приходилось встречаться, его новые хозяева думают, что он не нуждается в их обществе: у него есть родные и знакомые, и было бы некрасиво ему навязываться. On the other hand, while Roberta was not of that high world to which he now aspired, still there was that about her which enticed him beyond measure. С другой стороны, хотя Роберта и не принадлежит к тому высшему обществу, к которому он теперь стремится, она прелестна! Day after day and because so much alone, and furthermore because of so strong a chemic or temperamental pull that was so definitely asserting itself, he could no longer keep his eyes off her - or she hers from him. Клайда неудержимо влекло к этой девушке. День за днем полное одиночество, а еще больше властный инстинкт толкали его к ней; его то и дело тянуло посмотреть на нее, а ее - на него. There were evasive and yet strained and feverish eye-flashes between them. Их взгляды на мгновение встречались исподтишка, напряженные, лихорадочные. And after one such in his case - a quick and furtive glance on her part at times - by no means intended to be seen by him, he found himself weak and then feverish. И от одного беглого взгляда, который Роберта бросала на него украдкой, вовсе не желая, чтобы Клайд это заметил, его порой охватывали лихорадка и слабость. Her pretty mouth, her lovely big eyes, her radiant and yet so often shy and evasive smile. Какой у нее прелестный рот, большие ласковые глаза, сияющая и в то же время часто застенчивая и боязливая улыбка! And, oh, she had such pretty arms - such a trim, lithe, sentient, quick figure and movements. А какие прелестные руки, какая гибкая фигурка, быстрые и ловкие движения! If he only dared be friendly with her - venture to talk with and then see her somewhere afterwards - if she only would and if he only dared. Если бы подружиться с ней, заговорить, встретиться где-нибудь... если б только она захотела, а он осмелился! Confusion. Смущение. Aspiration. Страстное желание. Hours of burning and yearning. Долгие часы жгучего томления. For indeed he was not only puzzled but irritated by the anomalous and paradoxical contrasts which his life here presented - loneliness and wistfulness as against the fact that it was being generally assumed by such as knew him that he was rather pleasantly and interestingly employed socially. Что и говорить, Клайда не только озадачивали, но и возмущали нелепые, ненормальные противоречия, которыми была полна здесь его жизнь: он одинок и заброшен, а между тем все окружающие полагают, что он вращается в веселом и приятном обществе. Therefore in order to enjoy himself in some way befitting his present rank, and to keep out of the sight of those who were imagining that he was being so much more handsomely entertained than he was, he had been more recently, on Saturday afternoons and Sundays, making idle sightseeing trips to Gloversville, Fonda, Amsterdam and other places, as well as Gray and Crum Lakes, where there were boats, beaches and bathhouses, with bathing suits for rent. И чтобы развлечься немного - так, как подобает ему в его теперешнем положении, и своим отсутствием поддержать общее заблуждение, будто он приятно проводит время в хорошем обществе, он стал уезжать на субботу и воскресенье в Гловерсвил, Фонду, Амстердам или на озера Серое и Крам: там были купальни, хорошие пляжи и можно было брать напрокат купальные костюмы и лодки. And there, because he was always thinking that if by chance he should be taken up by the Griffiths, he would need as many social accomplishments as possible, and by reason of encountering a man who took a fancy to him and who could both swim and dive, he learned to do both exceedingly well. But canoeing fascinated him really. Клайд всегда думал, что на случай, если Г рифитсы когда-нибудь приблизят его к себе, ему следует приобрести манеры и привычки светского человека; случайный знакомый - отличный спортсмен - научил его прекрасно плавать и нырять, но особенно увлекся он греблей. He was pleased by the picturesque and summery appearance he made in an outing shirt and canvas shoes paddling about Crum Lake in one of the bright red or green or blue canoes that were leased by the hour. Он с удовольствием сознавал, что выглядит очень живописно, когда в рубашке с открытым воротом, в парусиновых туфлях выплывает на середину озера Крам в ярко-красной, зеленой или синей байдарке, - их давали напрокат по часам. And at such times these summer scenes appeared to possess an airy, fairy quality, especially with a summer cloud or two hanging high above in the blue. В эту летнюю пору все вокруг казалось каким-то воздушным, сказочным, особенно если высоко над головой таяли в синеве два-три облачка. And so his mind indulged itself in day dreams as to how it would feel to be a member of one of the wealthy groups that frequented the more noted resorts of the north - Racquette Lake - Schroon Lake - Lake George and Champlain - dance, golf, tennis, canoe with those who could afford to go to such places - the rich of Lycurgus. И Клайд среди бела дня начинал грезить о том, как бы он чувствовал себя, став членом одной из тех богатых компаний, которые посещают более модные северные окрестности Ликурга - озера Рэкет или Скрун, или Джордж и Чемплейн. Он представлял себе танцы, игру в гольф и теннис, катание по озеру на лодках в обществе самых богатых людей Ликурга - тех, кто может позволить себе ездить по таким местам. But it was about this time that Roberta with her friend Grace found Crum Lake and had decided on it, with the approval of Mr. and Mrs. Newton, as one of the best and most reserved of all the smaller watering places about here. Примерно в это же время Роберта и ее подруга Грейс открыли существование озера Крам и выбрали его, с одобрения четы Ньютон, как лучшее и самое тихое местечко для купанья за городом. And so it was that they, too, were already given to riding out to the pavilion on a Saturday or Sunday afternoon, and once there following the west shore along which ran a well-worn footpath which led to clumps of trees, underneath which they sat and looked at the water, for neither could row a boat or swim. Им тоже понравилось приезжать сюда по субботам и воскресеньям после полудня; они шли по протоптанной пешеходами тропинке вдоль западного берега, на котором кое-где стояли отдельные группы деревьев, садились под деревом и смотрели на воду: они не умели ни грести, ни плавать. Also there were wild flowers and berry bushes to be plundered. Вокруг росли полевые цветы и было вдоволь ежевики. And from certain marshy spots, to be reached by venturing out for a score of feet or more, it was possible to reach and take white lilies with their delicate yellow hearts. Кое-где, пробравшись по топкому болотистому берегу, можно было дотянуться до белых водяных лилий с их нежными желтыми сердечками. They were decidedly tempting and on two occasions already the marauders had brought Mrs. Newton large armfuls of blooms from the fields and shore line here. Они были ужасно соблазнительны, и девушки уже два раза приносили миссис Ньютон целые охапки полевых и водяных цветов. On the third Sunday afternoon in July, Clyde, as lonely and rebellious as ever, was paddling about in a dark blue canoe along the south bank of the lake about a mile and a half from the boathouse. His coat and hat were off, and in a seeking and half resentful mood he was imagining vain things in regard to the type of life he would really like to lead. В третье воскресенье июля Клайд, сняв пиджак и шляпу, по-прежнему одинокий и недовольный, скользил в темно-синей байдарке вдоль южного берега озера в полутора милях от купален; он чувствовал себя неудовлетворенным и обиженным и предавался тщеславным мечтам о жизни, какую ему хотелось бы вести. At different points on the lake in canoes, or their more clumsy companions, the row-boats, were boys and girls, men and women. And over the water occasionally would come their laughter or bits of their conversation. На озере там и сям виднелись байдарки и неуклюжие, по сравнению с ними, большие лодки, и до Клайда порою долетали обрывки разговора и веселый смех юношей и девушек, мужчин и женщин. And in the distance would be other canoes and other dreamers, happily in love, as Clyde invariably decided, that being to him the sharpest contrast to his own lorn state. Иной раз Клайд замечал вдалеке байдарку с другим таким же мечтателем и всегда решал, что это счастливый влюбленный... Не то что он в своем одиночестве. At any rate, the sight of any other youth thus romantically engaged with his girl was sufficient to set dissonantly jangling the repressed and protesting libido of his nature. Уже один вид других молодых людей и их подруг будил в Клайде страстные желания, подавленные и мятежные. And this would cause his mind to paint another picture in which, had fortune favored him in the first place by birth, he would now be in some canoe on Schroon or Racquette or Champlain Lake with Sondra Finchley or some such girl, paddling and looking at the shores of a scene more distingue than this. И тогда воображение рисовало ему иную картину: если бы только судьба была благосклоннее к нему, если бы он родился в другой семье, теперь он плыл бы в байдарке по озеру Скрун, или Рэкет, или Чемплейн с какой-нибудь девушкой вроде Сондры Финчли и любовался более красивыми берегами. Or might he not be riding or playing tennis, or in the evening dancing or racing from place to place in some high-powered car, Sondra by his side? И разве он не мог бы кататься верхом, играть в теннис, танцевать по вечерам, разъезжать повсюду вместе с Сондрой на мощной быстроходной машине? He felt so out of it, so lonely and restless and tortured by all that he saw here, for everywhere that he looked he seemed to see love, romance, contentment. Он чувствовал себя таким отверженным и одиноким, что не находил покоя; окружающее терзало его: ему казалось, кругом, куда ни глянь, повсюду любовь, романтика, довольство. What to do? Что же делать? Where to go? Куда деваться? He could not go on alone like this forever. Не может же он вечно жить в одиночестве. He was too miserable. Он слишком несчастен. In memory as well as mood his mind went back to the few gay happy days he had enjoyed in Kansas City before that dreadful accident - Ratterer, Hegglund, Higby, Tina Kogel, Hortense, Ratterer's sister Louise - in short, the gay company of which he was just beginning to be a part when that terrible accident had occurred. Его мысли и память обращались к прошлому, к немногим счастливым веселым дням, которые он провел в Канзас-Сити перед тем страшным несчастьем... Он вспоминал Ретерера, Хегленда, Хигби, Тину Когел, Гортензию, сестру Ретерера Луизу - словом, ту веселую компанию, с которой он начинал сживаться как раз перед катастрофой. And next to Dillard, Rita, Zella - a companionship that would have been better than this, certainly. А потом перед ним вставали Диллард, Рита, Зелла - с ними, конечно, было веселее, чем одному. Were the Griffiths never going to do any more for him than this? Вдруг Грифитсы больше ничего для него не сделают? Had he only come here to be sneered at by his cousin, pushed aside, or rather completely ignored by all the bright company of which the children of his rich uncle were a part? Неужели он приехал сюда только для того, чтобы Гилберт глумился над ним? Неужели дети его богатого дяди и все это блестящее общество никогда его не признают? And so plainly, from so many interesting incidents, even now in this dead summertime, he could see how privileged and relaxed and apparently decidedly happy were those of that circle. По тысяче примет он видел, какой благополучной, беззаботной и, конечно, счастливой жизнью живут эти люди. Notices in the local papers almost every day as to their coming and going here and there, the large and expensive cars of Samuel as well as Gilbert Griffiths parked outside the main office entrance on such days as they were in Lycurgus - an occasional group of young society figures to be seen before the grill of the Lycurgus Hotel, or before one of the fine homes in Wykeagy Avenue, some one having returned to the city for an hour or a night. Даже теперь, в этот мертвый сезон, местные газеты чуть ли не каждый день сообщают о том, как они веселятся, разъезжают по окрестностям... Иногда кто-нибудь из них ненадолго заглянет в город - и тогда веселую компанию светской молодежи можно увидеть у входа в отель "Ликург" или перед одним из прекрасных особняков на Уикиги-авеню. And in the factory itself, whenever either was there -Gilbert or Samuel - in the smartest of summer clothes and attended by either Messrs. Smillie, Latch, Gotboy or Burkey, all high officials of the company, making a most austere and even regal round of the immense plant and consulting with or listening to the reports of the various minor department heads. В дни, когда отец или сын Грифитсы бывали в городе, у подъезда главной конторы останавливались их дорогие роскошные машины. Гилберт и Сэмюэл появлялись в великолепных летних костюмах и, сопровождаемые высшими служащими фирмы, делали торжественный, прямо королевский обход огромного предприятия, выслушивая доклады и отдавая распоряжения. And yet here was he - a full cousin to this same Gilbert, a nephew to this distinguished Samuel -being left to drift and pine by himself, and for no other reason than, as he could now clearly see, he was not good enough. А вот он, двоюродный брат этого самого Г илберта, племянник знаменитого Сэмюэла, предоставлен самому себе просто потому - теперь это ясно, - что он, на их взгляд, слишком мелкая сошка. His father was not as able as this, his great uncle - his mother (might Heaven keep her) not as distinguished or as experienced as his cold, superior, indifferent aunt. Его отец не такой способный делец, как этот важный дядя, мать (храни ее бог!) не такая светская дама, как холодная, надменная, равнодушная тетка. Might it not be best to leave? Не лучше ли бросить все это? Had he not made a foolish move, after all, in coming on here? В конце концов, пожалуй, он сделал глупость, приехав сюда. What, if anything, did these high relatives ever intend to do for him? Может быть, его богатые родственники вовсе и не собираются больше помогать ему? In loneliness and resentment and disappointment, his mind now wandered from the Griffiths and their world, and particularly that beautiful Sondra Finchley, whom he recalled with a keen and biting thrill, to Roberta and the world which she as well as he was occupying here. Одиночество, обида и разочарование заставляли его мечтать уже не о Грифитсах и их обществе (с особенно жгучим волнением он всегда вспоминал о красавице Сондре Финчли), но о Роберте и о той среде, которая окружала его здесь так же, как и ее. For although a poor factory girl, she was still so much more attractive than any of these other girls with whom he was every day in contact. Конечно, Роберта просто бедная работница, но она гораздо привлекательнее всех других девушек, которых он каждый день видит на фабрике. How unfair and ridiculous for the Griffiths to insist that a man in his position should not associate with a girl such as Roberta, for instance, and just because she worked in the mill. Как несправедливо и нелепо со стороны Г рифитсов требовать, чтобы человек в положении Клайда не знакомился с такими девушками, как, например, Роберта, только потому, что она работает на фабрике! He might not even make friends with her and bring her to some such lake as this or visit her in her little home on account of that. Из-за этого запрещения он не может даже просто подружиться с нею, съездить вдвоем куда-нибудь на озеро или пойти к ней в гости. And yet he could not go with others more worthy of him, perhaps, for lack of means or contacts. И в то же время она не может завязать других, более подходящих знакомств, потому что у него нет денег и он ни с кем не встречается. And besides she was so attractive - very - and especially enticing to him. А Роберта так хороша, неотразимо обаятельна... He could see her now as she worked with her swift, graceful movements at her machine. Her shapely arms and hands, her smooth skin and her bright eyes as she smiled up at him. Он представлял себе ее за работой - быстрые, грациозные движения ее точеных рук, ее гладкую кожу, сияющие глаза, когда она ему улыбается. And his thoughts were played over by exactly the same emotions that swept him so regularly at the factory. Его снова охватило чувство, которое теперь постоянно владело им на фабрике. For poor or not - a working girl by misfortune only -he could see how he could be very happy with her if only he did not need to marry her. Пусть эта девушка бедна и ей, по несчастью, пришлось стать простой работницей, он все равно был бы очень счастлив с нею, но только при одном условии: чтобы не нужно было жениться. For now his ambitions toward marriage had been firmly magnetized by the world to which the Griffiths belonged. Что касается брака, тут честолюбивый Клайд был словно под гипнозом: он женится на девушке из круга Грифитсов! And yet his desires were most colorfully inflamed by her. if only he might venture to talk to her more - to walk home with her some day from the mill - to bring her out here to this lake on a Saturday or Sunday, and row about - just to idle and dream with her. И все же он пламенно стремился к Роберте. Если бы только решиться... если бы поговорить с нею, проводить ее как-нибудь домой после работы, привезти сюда, на озеро, в субботу или воскресенье, покатать ее на лодке - просто чтобы отдохнуть и помечтать вместе. He rounded a point studded with a clump of trees and bushes and covering a shallow where were scores of water lilies afloat, their large leaves resting flat upon the still water of the lake. Байдарка Клайда огибала мыс, поросший деревьями и кустарником и скрывавший мелкую бухточку, - здесь было множество водяных лилий, их широкие листья покоились на глади озера. And on the bank to the left was a girl standing and looking at them. На берегу стояла девушка и смотрела на цветы. She had her hat off and one hand to her eyes for she was facing the sun and was looking down in the water. Она была без шляпы и прикрывала рукой глаза, потому что солнце светило ей прямо в лицо. Her lips were parted in careless inquiry. Губы ее приоткрылись в гримаске легкого недоумения. She was very pretty, he thought, as he paused in his paddling to look at her. Она показалась Клайду очень хорошенькой, и, перестав грести, он стал смотреть на нее. The sleeves of a pale blue waist came only to her elbows. And a darker blue skirt of flannel reconveyed to him the trimness of her figure. Рукава ее голубой блузки доходили только до локтей; темно-синяя юбка облегала стройную фигуру. It wasn't Roberta! Неужели это Роберта? It couldn't be! Нет, не может быть! Yes, it was! Да, это она! Almost before he had decided, he was quite beside her, some twenty feet from the shore, and was looking up at her, his face lit by the radiance of one who had suddenly, and beyond his belief, realized a dream. И, не успев даже подумать о том, что он делает, Клайд оказался совсем рядом с нею, в каких-нибудь двадцати футах от берега; он смотрел на нее, сияющий, с видом человека, чьи грезы внезапно, сверх всяких ожиданий стали явью. And as though he were a pleasant apparition suddenly evoked out of nothing and nowhere, a poetic effort taking form out of smoke or vibrant energy, she in turn stood staring down at him, her lips unable to resist the wavy line of beauty that a happy mood always brought to them. И как будто он сам был чудесным видением, вдруг возникшим из небытия, плодом напряженного воображения, обретшим живую форму, - она тоже стояла и неподвижно смотрела на него, невольно улыбаясь той очаровательной улыбкой, которая всегда появлялась на ее губах в минуты радостного волнения. "My, Miss Alden! - Как, мисс Олден! It is you, isn't it?" he called. Неужели это вы? - воскликнул он. "I was wondering whether it was. - Я не был уверен. I couldn't be sure from out there." Никак не мог отсюда разглядеть, вы ли это! "Why, yes it is," she laughed, puzzled, and again just the least bit abashed by the reality of him. - Ну да, я, - засмеялась она, удивленная и чуточку растерянная. For in spite of her obvious pleasure at seeing him again, only thinly repressed for the first moment or two, she was on the instant beginning to be troubled by her thoughts in regard to him - the difficulties that contact with him seemed to prognosticate. Она явно была рада видеть его, хотя в первые мгновения слегка сдерживала свою радость, - и, однако, сразу встревожилась, предвидя, сколько осложнений может повлечь за собою эта встреча. For this meant contact and friendship, maybe, and she was no longer in any mood to resist him, whatever people might think. Завяжется знакомство, может быть, дружба, и ей вовсе не хочется больше противиться этому, -пусть люди думают о ней что угодно. And yet here was her friend, Grace Marr. Но все же ведь с нею подруга, Грейс Марр. Would she want her to know of Clyde and her interest in him? Нужно ли говорить Грейс о Клайде и о том, как он нравится ей, Роберте? She was troubled. Все это волновало ее. And yet she could not resist smiling and looking at him in a frank and welcoming way. И все-таки она не могла подавить радостную улыбку и смотрела на него открыто и приветливо. She had been thinking of him so much and wishing for him in some happy, secure, commendable way. Она столько думала, столько мечтала о нем - это были мирные, скромные и радостные мечты. And now here he was. И вот он здесь! And there could be nothing more innocent than his presence here - nor hers. Разве может кто-либо поставить им в вину, что они оба случайно оказались здесь, на озере? "Just out for a walk?" he forced himself to say, although, because of his delight and his fear of her really, he felt not a little embarrassed now that she was directly before him. - Гуляете? - вымолвил наконец Клайд, хотя от радости и из-за своих страхов он изрядно смутился, когда она оказалась перед ним. At the same time he added, recalling that she had been looking so intently at the water: "You want some of these water lilies? Но, тут же вспомнив, как она только что смотрела на цветы, прибавил: - Нарвать вам лилий? Is that what you're looking for?" Мне показалось, вы хотели достать их. "Uh, huh," she replied, still smiling and looking directly at him, for the sight of his dark hair blown by the wind, the pale blue outing shirt he wore open at the neck, his sleeves rolled up and the yellow paddle held by him above the handsome blue boat, quite thrilled her. - Да-а, - ответила Роберта, все еще улыбаясь и пристально глядя на него, потому что Клайд со своими темными волосами, растрепавшимися на ветру, в бледно-голубой рубашке с открытым воротом и засученными рукавами, с желтым веслом в руках, поднятым над красивой синей лодкой, казался ей неотразимым. If only she could win such a youth for her very own self - just hers and no one else's in the whole world. Если бы завоевать этого юношу, чтобы в целом мире никто, кроме нее, не имел на него права... It seemed as though this would be paradise - that if she could have him she would never want anything else in all the world. Это было бы величайшим счастьем, больше ей ничего на свете не нужно. And here at her very feet he sat now in this bright canoe on this clear July afternoon in this summery world - so new and pleasing to her. И вот он здесь, у самых ее ног - в ярко-синей байдарке, весь освещенный сияющим солнцем июля, - такой необыкновенный и милый. And now he was laughing up at her so directly and admiringly. Он смеется и смотрит на нее с восхищением. Her girl friend was far in the rear somewhere looking for daisies. А Грейс где-то далеко, собирает маргаритки... Could she? Но можно ли?.. Should she? Имеет ли она право?.. "I was seeing if there was any way to get out to any of them," she continued a little nervously, a tremor almost revealing itself in her voice. - Я смотрела, нельзя ли как-нибудь до них дотянуться, - продолжала она, сдерживая волнение, и голос ее чуть дрогнул. "I haven't seen any before just here on this side." - До сих пор я не видела лилий у этого берега. "I'll get you all you want," he exclaimed briskly andgayly. - Я нарву их вам сколько угодно! - весело воскликнул Клайд. "You just stay where you are. I'll bring them." - Стойте здесь, сейчас я их вам доставлю. But then, bethinking him of how much more lovely it would be if she were to get in with him, he added: "But see here - why don't you get in here with me? - Но тут же он подумал, что еще приятнее взять ее к себе в байдарку, и прибавил: - А почему бы вам не прокатиться со мной? There's plenty of room and I can take you anywhere you want to go. Здесь достаточно места для двоих, и я отвезу вас, куда хотите. There's lots nicer lilies up the lake here a little way and on the other side too. I saw hundreds of them over there just beyond that island." Вон там, немного подальше, за островком, лилии гораздо красивее; да и на другой стороне озера их сколько душе угодно. Roberta looked. Роберта посмотрела на озеро. And as she did, another canoe paddled by, holding a youth of about Clyde's years and a girl no older than herself. Мимо как раз проплывала другая байдарка в ней сидели юноша одних лет с Клайдом и девушка не старше, чем она сама. She wore a white dress and a pink hat and the canoe was green. На девушке было белое платье и розовая шляпа, а лодка была зеленая. And far across the water at the point of the very island about which Clyde was talking was another canoe - bright yellow with a boy and a girl in that. А вдалеке, у того островка, о котором говорил Клайд, еще одна лодка, ярко-желтая, и в ней тоже парочка. She was thinking she would like to get in without her companion, if possible - with her, if need be. Роберта предпочла бы покататься в лодке без подруги. She wanted so much to have him all to herself. Ей так хотелось побыть с ним вдвоем... If she had only come out here alone. Как жаль, что она здесь не одна! For if Grace Marr were included, she would know and later talk, maybe, or think, if she heard anything else in regard to them ever. Если сейчас позвать Грейс в лодку и если потом Грейс когда-либо услышит что-нибудь про нее и Клайда, она, пожалуй, начнет болтать об этом катанье и выдумывать лишнее... And yet if she did not, there was the fear that he might not like her any more - might even come to dislike her or give up being interested in her, and that would be dreadful. А ответить Клайду отказом тоже страшно: он может потерять к ней всякий интерес, и это будет ужасно. She stood staring and thinking, and Clyde, troubled and pained by her doubt on this occasion and his own loneliness and desire for her, suddenly called: Она стояла и думала, а Клайд, взволнованный и огорченный ее нерешительностью, своим одиночеством и неудержимым стремлением к ней, вдруг воскликнул: "Oh, please don't say no. - Нет, пожалуйста, не отказывайтесь!.. Just get in, won't you? Садитесь сюда! You'll like it. Мне очень хочется вас покатать. I want you to. Вам понравится, вот увидите! Then we can find all the lilies you want. И мы наберем лилий сколько хотите. I can let you out anywhere you want to get out - in ten minutes if you want to." И потом я в десять минут отвезу вас в любое место, куда только пожелаете. She marked the Она отметила про себя: "I want you to." It soothed and strengthened her. "Мне очень хочется вас покатать" - и это успокоило ее и придало решимости. He had no desire to take any advantage of her as she could see. Он не собирается как-нибудь дурно воспользоваться ее согласием. "But I have my friend with me here," she exclaimed almost sadly and dubiously, for she still wanted to go alone - never in her life had she wanted any one less than Grace Marr at this moment. - Но я здесь с подругой, - сказала она неуверенно, почти горестно: ей хотелось покататься с Клайдом вдвоем, и меньше всего на свете ей в эту минуту нужна была Грейс. Why had she brought her? И зачем только она взяла ее с собой? She wasn't so very pretty and Clyde might not like her, and that might spoil the occasion. Грейс некрасивая, может не понравиться Клайду, и тогда все будет испорчено. "Besides," she added almost in the same breath and with many thoughts fighting her, "maybe I'd better not. - И потом, - прибавила Роберта без всякого перехода, обуреваемая самыми противоречивыми мыслями, - пожалуй, мне лучше не садиться. Is it safe?" Может быть, это опасно? "Oh, yes, maybe you better had," laughed Clyde seeing that she was yielding. - Ну нет, пожалуй, вам лучше сесть! - засмеялся Клайд, видя, что она уступает. "It's perfectly safe," he added eagerly. - Это ни капельки не опасно, - с жаром прибавил он. Then maneuvering the canoe next to the bank, which was a foot above the water, and laying hold of a root to hold it still, he said: "Of course you won't be in any danger. Затем, подведя байдарку к берегу, возвышавшемуся на целый фут над водой, и, ухватившись за корень дерева, сказал: - Право же, вам нечего бояться. Call your friend then, if you want to, and I'll row the two of you. Зовите свою подругу, если хотите, и я покатаю вас обеих. There's room for two and there are lots of water lilies everywhere over there." Места хватит и для троих, а там всюду водяных лилий сколько угодно. He nodded toward the east side of the lake. Он кивком указал на восточный берег озера. Roberta could no longer resist and seized an overhanging branch by which to steady herself. At the same time she began to call: Роберта больше не в силах была противиться: она ухватилась за свисающую над водой ветку, чтобы легче было спуститься, и громко позвала: "Oh, Gray-ace! Gray-ace! - Грейс, Грейс, где ты? Where are you?" for she had at last decided that it was best to include her. Она наконец решила, что лучше взять с собой подругу. A far-off voice as quickly answered: Издали послышался голос: "Hello-o! - Да-а! What do you want?" В чем дело? "Come up here. - Иди сюда. Come on. I got something I want to tell you." Иди скорей, мне нужно тебе кое-что сказать. "Oh, no, you come on down here. - Нет, лучше ты иди сюда. The daisies are just wonderful." Здесь просто изумительные маргаритки. "No, you come on up here. - Нет, ты иди сюда. There's some one here that wants to take us boating." Нас хотят покатать на лодке. She intended to call this loudly, but somehow her voice failed and her friend went on gathering flowers. Она хотела крикнуть это громко, но почему-то голос ей изменил, и Грейс продолжала собирать цветы. Roberta frowned. Роберта нахмурилась. She did not know just what to do. Она не знала, что делать. "Oh, very well, then," she suddenly decided, and straightening up added: И вдруг решилась: "We can row down to where she is, I guess." - Ну, ладно, тогда мы подплывем туда, к ней, -хорошо? And Clyde, delighted, exclaimed: И Клайд воскликнул в восторге: "Oh, that's just fine. - Вот и прекрасно! Sure. Конечно, подплывем. Do get in. Идите сюда. We'll pick these here first and then if she hasn't come, I'll paddle down nearer to where she is. Мы сперва нарвем тут лилий, а потом, если она не придет, подъедем к ней. Just step square in the center and that will balance it." Шагайте прямо на середину, тогда байдарка не качнется. He was leaning back and looking up at her and Roberta was looking nervously and yet warmly into his eyes. Он смотрел на нее снизу вверх, и Роберта тревожным и вместе ласковым взглядом встретила его взгляд. Actually it was as though she were suddenly diffused with joy, enveloped in a rosy mist. Радость обволакивала ее, словно розовый туман. She balanced one foot. Она уже совсем приготовилась было шагнуть в байдарку. "Will it be perfectly safe?" - А это не опасно? - опять спросила она. "Sure, sure," emphasized Clyde. - Нет, конечно, - убеждал Клайд. "I'll hold it safe. Just take hold of that branch there and steady yourself by that." - Я удержу байдарку, а вы хватайтесь покрепче за ветку и шагайте. He held the boat very still as she stepped. Then, as the canoe careened slightly to one side, she dropped to the cushioned seat with a little cry. Она прыгнула, и байдарка, которую Клайд удерживал на месте, едва заметно накренилась; Роберта слегка вскрикнула и упала на мягкую скамейку. It was like that of a baby to Clyde. Она показалась Клайду совсем девочкой. "It's all right," he reassured her. - Ну вот, все хорошо, - успокаивал он ее. "Just sit in the center there. - Теперь сядьте как раз посредине. It won't tip over. Байдарка не перевернется... Gee, but this is funny. Вот забавно - я все еще не могу опомниться... I can't make it out quite. Ведь я как раз перед этим думал о вас. You know just as I was coming around that point I was thinking of you - how maybe you might like to come out to a place like this sometime. Думал, что вам, наверно, понравилось бы здесь, на озере. And now here you are and here I am, and it all happened just like that." И вдруг вы здесь, и мы с вами встретились, и все вышло совсем просто - вот так! He waved his hand and snapped his fingers. И он прищелкнул пальцами, показывая, как просто это вышло. And Roberta, fascinated by this confession and yet a little frightened by it, added: А Роберта, обрадованная и немного испуганная его признанием, сказала смущенно: "Is that so?" - Это правда? She was thinking of her own thoughts in regard to him. Она вспомнила, что и сама думала о нем. "Yes, and what's more," added Clyde, - Да, и больше того, - продолжал Клайд. "I've been thinking of you all day, really. - Я весь день думал о вас. That's the truth. Правда, правда! I was wishing I might see you somewhere this morning and bring you out here." Мне очень хотелось встретить вас сегодня утром и привезти сюда. "Oh, now, Mr. Griffiths. - Ну, что вы, мистер Грифитс! You know you don't mean that," pleaded Roberta, fearful lest this sudden contact should take too intimate and sentimental a turn too quickly. Не надо так говорить, - умоляюще сказала Роберта, опасаясь, что эта неожиданная встреча может слишком быстро сблизить их. She scarcely liked that because she was afraid of him and herself, and now she looked at him, trying to appear a little cold or at least disinterested, but it was a very weak effort. Разговор становился чересчур интимным, и это ей не нравилось: она боялась и Клайда и самой себя; теперь она старалась смотреть на него холодно или по крайней мере равнодушно, но это была не слишком успешная попытка. "That's the truth, though, just the same," insisted Clyde. - Все равно это правда, - настаивал Клайд. "Well, I think it is beautiful myself," admitted Roberta. "I've been out here, too, several times now. My friend and I." - А тут в самом деле очень красиво, - сказала Роберта, - мы с подругой были здесь уже несколько раз. - Вот как! Clyde was once more delighted. - Клайд опять пришел в восторг. She was smiling now and full of wonder. Она так чудесно улыбалась! "Oh, have you?" he exclaimed, and there was more talk as to why he liked to come out and how he had learned to swim here. Он стал рассказывать о том, как ему нравится здесь и как он учился плавать и грести. "And to think I turned in here and there you were on the bank, looking at those water lilies. - И подумать только! Поворачиваю сюда байдарку и вдруг вижу: вы стоите и смотрите на лилии. Wasn't that queer? Правда, странно? I almost fell out of the boat. Я чуть не свалился в воду. I don't think I ever saw you look as pretty as you did just now standing there." Вы стояли там, на берегу, такая хорошенькая, - я никогда еще не видел вас такой! "Oh, now, Mr. Griffiths," again pleaded Roberta cautiously. - Ну, что вы, мистер Грифитс! - снова попыталась остановить его Роберта. "You mustn't begin that way. - Не надо так говорить. I'll be afraid you're a dreadful flatterer. I'll have to think you are if you say anything like that so quickly." Видно, вы ужасный льстец, - начинаете сразу говорить такие вещи! Clyde once more gazed at her weakly, and she smiled because she thought he was more handsome than ever. Клайд снова покорно взглянул на нее, и она улыбнулась ему и подумала, что он никогда еще не был так красив. But what would he think, she added to herself, if she were to tell him that just before he came around that point she was thinking of him too, and wishing that he were there with her, and not Grace. Но что бы он сказал, мелькнула у нее мысль, если бы она призналась ему, что как раз перед тем, как он появился на своей байдарке из-за этого мыса, она тоже думала о нем и хотела, чтобы он был здесь с нею вместо Грейс. And how they might sit and talk, and hold hands perhaps. И в своих мечтах она видела, как они сидят рядом, разговаривают, может быть, даже держась за руки. He might even put his arms around her waist, and she might let him. В своих мечтах она даже позволяла ему обнять себя за талию. That would be terrible, as some people here would see it, she knew. Конечно, многие люди сказали бы, что это ужасно. And it would never do for him to know that - never. И он никогда не узнает об этом, никогда. That would be too intimate - too bold. Это слишком большая интимность, это бесстыдство. But just the same it was so. А все-таки она мечтала об этом. Yet what would these people here in Lycurgus think of her and him now if they should see her, letting him paddle her about in this canoe! Но что подумали бы в Ликурге, если бы увидели, как Клайд катает ее по озеру? He a factory manager and she an employee in his department. Он - заведующий отделением, ее начальник, а она - простая работница. The conclusion! Что об этом скажут! The scandal, maybe, even. Может даже подняться скандал! And yet Grace Marr was along - or soon would be. Но ведь Грейс Марр скоро будет с ними. And she could explain to her - surely. Конечно, Роберта ей все объяснит. He was out rowing and knew her, and why shouldn't he help her get some lilies if he wanted to? Он плыл мимо, узнал ее и помог ей нарвать цветов. Что тут такого? It was almost unavoidable - this present situation, wasn't it? Правда же, почти невозможно было не согласиться. Already Clyde had maneuvered the canoe around so that they were now among the water lilies. Клайд направил байдарку так, что они плыли теперь среди водяных лилий. And as he talked, having laid his paddle aside, he had been reaching over and pulling them up, tossing them with their long, wet stems at her feet as she lay reclining in the seat, one hand over the side of the canoe in the water, as she had seen other girls holding theirs. Отложив в сторону весло, он рвал цветы с длинными влажными стеблями и бросал к ее ногам. Она полулежала, откинувшись на сиденье, опустив одну руку в воду, как делали другие девушки. And for the moment her thoughts were allayed and modified by the beauty of his head and arms and the tousled hair that now fell over his eyes. На время она успокоилась и любовалась Клайдом - его лицом, руками; растрепавшиеся волосы падали ему на глаза. How handsome he was! ? Chapter 16 Какой он красивый! 16 T he outcome of that afternoon was so wonderful for both that for days thereafter neither could cease thinking about it or marveling that anything so romantic and charming should have brought them together so intimately when both were considering that it was not wise for either to know the other any better than employee and superior. Все следующие дни и Клайд и Роберта были под впечатлением этой прогулки и не переставали думать о том, как романтично свел их счастливый случай; однако оба понимали, что им не следует быть знакомыми ближе, чем полагается начальнику и подчиненной. After a few moments of badinage in the boat in which he had talked about the beauty of the lilies and how glad he was to get them for her, they picked up her friend, Grace, and eventually returned to the boathouse. Тогда, на озере, они поболтали несколько минут, -Клайд говорил о том, как красивы лилии и как ему приятно собирать их для нее, - потом взяли в байдарку Грейс и возвратились к пристани. Once on the land again there developed not a little hesitation on her part as well as his as to how farther to proceed, for they were confronted by the problem of returning into Lycurgus together. И, оказавшись на берегу, оба снова растерялись: они не знали, как быть дальше. Возвращаться в Ликург вместе? As Roberta saw it, it would not look right and might create talk. Роберта понимала, что это будет неосторожно: еще пойдут всякие толки. And on his part, he was thinking of Gilbert and other people he knew. И Клайд, со своей стороны, думал о Г илберте и о других знакомых по Ликургу. The trouble that might come of it. Могут выйти неприятности. What Gilbert would say if he did hear. Что скажет Гилберт, если это дойдет до него? And so both he and she, as well as Grace, were dubious on the instant about the wisdom of riding back together. Поэтому и Роберта, и Клайд, и даже Грейс сомневались, благоразумно ли возвращаться вместе. Grace's own reputation, as well as the fact that she knew Clyde was not interested in her, piqued her. Грейс беспокоилась за свою репутацию и вдобавок была обижена тем, что Клайд нисколько не интересовался ею. And Roberta, realizing this from her manner, said: И Роберта, заметив настроение подруги, спросила: "What do you think we had better do, excuse ourselves?" - Как нам быть, по-твоему? Может, извинимся и попрощаемся? At once Roberta tried to think just how they could extricate themselves gracefully without offending Clyde. Она старалась сообразить, как бы выйти из затруднительного положения, не оскорбив Клайда. Personally she was so enchanted that had she been alone she would have preferred to have ridden back with him. Сама она была точно околдованная, - не будь здесь Грейс, она бы поехала с ним. But with Grace here and in this cautious mood, never. Но с Г рейс, которая к тому же так нервничает, это невозможно. She must think up some excuse. Надо придумать какое-то извинение. And at the same time, Clyde was wondering just how he was to do now - ride in with them and brazenly face the possibility of being seen by some one who might carry the news to Gilbert Griffiths or evade doing so on some pretext or other. И Клайд тоже думал, как ему поступить: поехать ли с девушками, рискуя, что кто-нибудь из знакомых увидит его и сообщит об этом Г илберту, или под каким-нибудь предлогом расстаться с ними. He could think of none, however, and was about to turn and accompany them to the car when the young electrician, Shurlock, who lived in the Newton household and who had been on the balcony of the pavilion, hailed them. Однако он не мог ничего придумать и уже готов был вести их к трамваю, как вдруг их окликнул Шерлок, молодой электромонтер, живший в доме Ньютонов. He was with a friend who had a small car, and they were ready to return to the city. Он как раз собирался обратно в город вместе с приятелем, у которого был маленький автомобиль. "Well, here's luck," he exclaimed. - Вот так встреча! - воскликнул он. "How are you, Miss Alden? - Как поживаете, мисс Олден! How do you do, Miss Marr? Здравствуйте, мисс Марр. You two don't happen to be going our way, do you? If you are, we can take you in with us." Если вы собираетесь домой, мы можем вас подвезти. Not only Roberta but Clyde heard. Не только Роберта, но и Клайд слышал это приглашение. And at once she was about to say that, since it was a little late and she and Grace were scheduled to attend church services with the Newtons, it would be more convenient for them to return this way. И Роберта сейчас же сказала, что уже поздно, а они с Г рейс должны быть сегодня в церкви вместе с Ньютонами, поэтому им было бы удобнее вернуться на машине. She was, however, half hoping that Shurlock would invite Clyde and that he would accept. Роберта, впрочем, надеялась, что Шерлок пригласит и Клайда и что Клайд согласится. But on his doing so, Clyde instantly refused. Шерлок действительно предложил Клайду ехать с ними, но Клайд решительно отказался. He explained that he had decided to stay out a little while longer. Он объяснил, что хочет побыть здесь еще немного. And so Roberta left him with a look that conveyed clearly enough the gratitude and delight she felt. И Роберта простилась с ним, бросив ему взгляд, ясно говоривший, как она благодарна и счастлива. They had had such a good time. Они так приятно провели время! And he in turn, in spite of many qualms as to the wisdom of all this, fell to brooding on how sad it was that just he and Roberta might not have remained here for hours longer. А Клайд, несмотря на все свои сомнения и угрызения совести, подумал: как грустно, что он и Роберта не могли остаться здесь дольше. And immediately after they had gone, he returned to the city alone. И сразу после их отъезда он один вернулся домой. The next morning he was keener than ever to see Roberta again. На следующее утро он с особенным нетерпением ждал встречи с Робертой. And although the peculiarly exposed nature of the work at the factory made it impossible for him to demonstrate his feelings, still by the swift and admiring and seeking smiles that played over his face and blazed in his eyes, she knew that he was as enthusiastic, if not more so, as on the night before. Во время работы, на глазах у всех, он не мог проявить свои чувства, но все же по беглой восхищенной улыбке, которая играла на его лице и вспыхивала во взгляде, Роберта поняла, что он настроен так же восторженно, как и накануне. And on her part, although she felt that a crisis of some sort was impending, and in spite of the necessity of a form of secrecy which she resented, she could not refrain from giving him a warm and quite yielding glance in return. И хотя она чувствовала, что надвигается какой-то серьезный перелом в их отношениях, и понимала, как необходимо (хоть это и очень неприятно) хранить все в тайне, - она, в свою очередь, не могла не ответить ему нежным и покорным взглядом. The wonder of his being interested in her! Подумать только, что он ею увлекся! The wonder and the thrill! Как странно и как тревожно! Clyde decided at once that his attentions were still welcome. Also that he might risk saying something to her, supposing that a suitable opportunity offered. Клайд тотчас решил, что его ухаживание принимают благосклонно и надо воспользоваться первым же удобным случаем, чтобы заговорить с Робертой. And so, after waiting an hour and seeing two fellow workers leave from either side of her, he seized the occasion to drift near and to pick up one of the collars she had just stamped, saying, as though talking about that: Выбрав минуту, когда ее соседки отошли, он подошел к ней и, взяв в руки один из воротничков, которые она штемпелевала, сказал с таким видом, словно речь шла о ее работе: "I was awfully sorry to have to leave you last night. - Вчера мне было ужасно жаль, что нам пришлось так быстро расстаться! I wish we were out there again to-day instead of here, just you and me, don't you?" Я очень хотел бы сегодня опять поехать с вами на озеро, вместо того чтобы сидеть здесь. А вы? Roberta turned, conscious that now was the time to decide whether she would encourage or discourage any attention on his part. Роберта повернулась к нему, сознавая, что настала минута, когда нужно решить, будет ли она поощрять его ухаживание. At the same time she was almost faintingly eager to accept his attentions regardless of the problem in connection with them. В то же время она почувствовала, что не может оттолкнуть его, чем бы это ей не грозило. His eyes! Какие у него глаза! His hair! А волосы! His hands! А руки! And then instead of rebuking or chilling him in any way, she only looked, but with eyes too weak and melting to mean anything less than yielding and uncertainty. Clyde saw that she was hopelessly and helplessly drawn to him, as indeed he was to her. И вместо того чтобы ответить ему холодно или укоризненно, она только подняла на него беспомощные и ласковые глаза, полные такой растерянности и покорности, что Клайд понял: она так же не в силах бороться с влечением к нему, как и он с влечением к ней. On the instant he was resolved to say something more, when he could, as to where they could meet when no one was along, for it was plain that she was no more anxious to be observed than he was. Он тут же решил, как только будет удобно, заговорить с нею о том, где бы им встретиться без свидетелей; ясно, что ей, как и ему, не хочется, чтобы их видели... He well knew more sharply to-day than ever before that he was treading on dangerous ground. Сегодня отчетливее, чем когда-либо раньше, он понимал, что вступает на опасный путь. He began to make mistakes in his calculations, to feel that, with her so near him, he was by no means concentrating on the various tasks before him. Он начал делать ошибки в подсчетах, чувствуя, что вблизи Роберты не в состоянии сосредоточиться на работе. She was too enticing, too compelling in so many ways to him. Она слишком очаровательна, слишком влечет его к себе - такая живая, веселая, милая... There was something so warm and gay and welcome about her that he felt that if he could persuade her to love him he would be among the most fortunate of men. Если бы ему добиться ее любви, он стал бы счастливейшим человеком на свете. Yet there was that rule, and although on the lake the day before he had been deciding that his position here was by no means as satisfactory as it should be, still with Roberta in it, as now it seemed she well might be, would it not be much more delightful for him to stay? Да, но это правило, о котором говорил Гилберт... Только накануне, на озере, Клайд пришел к выводу, что в его положении на фабрике нет ничего хорошего. Но теперь, когда есть надежда на сближение с Робертой, гораздо приятнее остаться. Could he not, for the time being at least, endure the further indifference of the Griffiths? Разве он не может еще хотя бы некоторое время сносить равнодушие Грифитсов? And who knows, might they not yet become interested in him as a suitable social figure if only he did nothing to offend them? А там - как знать! - может быть, они все-таки заинтересуются им и сочтут возможным ввести его в свое общество, если только он ничем перед ними не провинится. And yet here he was attempting to do exactly the thing he had been forbidden to do. Однако сейчас его мучит искушение сделать как раз то, что запрещено. What kind of an injunction was this, anyhow, wherewith Gilbert had enjoined him? Но что значит этот запрет, которым связал его Гилберт? If he could come to some understanding with her, perhaps she would meet him in some clandestine way and thus obviate all possibility of criticism. Если б только сговориться с ней, - может быть, они могли бы встречаться тайно, чтобы избежать пересудов. It was thus that Clyde, seated at his desk or walking about, was thinking. И Клайд, сидя за своей конторкой или расхаживая по штамповочной, обдумывал, как поступить. For now his mind, even in the face of his duties, was almost entirely engaged by her, and he could think of nothing else. Даже здесь, на работе, он был занят почти исключительно Робертой и не мог думать ни о чем другом. He had decided to suggest that they meet for the first time, if she would, in a small park which was just west of the first outlying resort on the Mohawk. Он решил предложить ей встретиться в маленьком парке на берегу реки Могаук - это было место загородных прогулок к западу от Ликурга. But throughout the day, so close to each other did the girls work, he had no opportunity to communicate with her. Но за весь день ему не удалось с ней поговорить. Indeed noontime came and he went below to his lunch, returning a little early in the hope of finding her sufficiently detached to permit him to whisper that he wished to see her somewhere. Во время перерыва он спустился в столовую, торопливо позавтракал и вернулся пораньше в надежде, что сумеет шепнуть ей о своем желании встретиться. But she was surrounded by others at the time and so the entire afternoon went by without a single opportunity. Но она была окружена девушками, и он не мог сказать ей ни слова. However, as he was going out, he bethought him that if he should chance to meet her alone somewhere in the street, he would venture to speak to her. В конце дня, выходя с фабрики, он подумал, что хорошо бы встретить ее одну на улице, - тогда он мог бы подойти к ней и заговорить. For she wanted him to - that he knew, regardless of what she might say at any time. Он знал, что и ей хочется этого, хотя бы она и стала уверять его в противном. And he must find some way that would appear as accidental and hence as innocent to her as to others. Нужно сделать так, чтобы и ей, как всем, эта встреча показалась совершенно случайной и, значит, невинной. But as the whistle blew and she left the building she was joined by another girl, and he was left to think of some other way. Но когда после гудка Роберта вышла на улицу, ее провожала другая девушка, и Клайду пришлось придумывать что-то еще. That same evening, however, instead of lingering about the Peyton house or going to a moving picture theater, as he so often did now, or walking alone somewhere in order to allay his unrest and loneliness, he chose now instead to seek out the home of Roberta on Taylor Street. В тот же вечер, вместо того чтобы скучать в доме миссис Пейтон или пойти в кино, как он теперь часто делал, или одиноко бродить по улицам, стараясь побороть свою тоску и тревогу, он решил поискать дом на Тэйлор-стрит, где жила Роберта. It was not a pleasing house, as he now decided, not nearly so attractive as Mrs. Cuppy's or the house in which he now dwelt. Дом этот оказался не слишком приятным, далеко не таким симпатичным, как дом миссис Каппи, или тот, где Клайд жил теперь. It was too old and brown, the neighborhood too nondescript, if conservative. Это было побуревшее от старости здание, и все здесь по соседству было старомодным и ветхим и уж слишком бесцветным. But the lights in different rooms glowing at this early hour gave it a friendly and genial look. Однако, несмотря на ранний час, в окнах тут и там уже виднелся свет - и это придавало дому уютный и приветливый вид. And the few trees in front were pleasant. И несколько деревьев перед домом понравились Клайду. What was Roberta doing now? Что делает сейчас Роберта? Why couldn't she have waited for him in the factory? Почему она не подождала его около фабрики? Why couldn't she sense now that he was outside and come out? Почему не чувствует, что он здесь, и не выходит к нему? He wished intensely that in some way he could make her feel that he was out here, and so cause her to come out. Вот если бы как-то дать ей почувствовать, что он здесь, и заставить ее выйти на улицу... But she didn't. Но Роберта не показывалась. On the contrary, he observed Mr. Shurlock issue forth and disappear toward Central Avenue. Из дому вышел только Шерлок и быстро пошел в сторону Сентрал-авеню. And, after that, pedestrian after pedestrian making their way out of different houses along the street and toward Central, which caused him to walk briskly about the block in order to avoid being seen. А потом еще и еще люди выходили из соседних домов и скрывались в том же направлении. Клайд поспешно отошел подальше от дома Роберты, чтобы не обратить на себя внимание. At the same time he sighed often, because it was such a fine night - a full moon rising about nine-thirty and hanging heavy and yellow over the chimney tops. Он то и дело вздыхал: вечер был так хорош... Около половины десятого взошла полная луна и повисла над дымовыми трубами, тяжелая и желтая. He was so lonely. Клайд был так одинок!.. But at ten, the moon becoming too bright, and no Roberta appearing, he decided to leave. В десять часов свет луны стал слишком ярок, а Роберта все не появлялась, и Клайд решил уйти. It was not wise to be hanging about here. Было бы неблагоразумно оставаться здесь дольше. But the night being so fine he resented the thought of his room and instead walked up and down Wykeagy Avenue, looking at the fine houses there - his uncle Samuel's among them. Однако в такой прекрасный вечер ему противно было думать о возвращении домой, и он стал расхаживать взад и вперед по Уикиги-авеню, глядя на красивые дома, среди которых был и дом его дяди Сэмюэла. Now, all their occupants were away at their summer places. Все обитатели этих домов выехали на дачи. The houses were dark. В окнах нигде ни огонька. And Sondra Finchley and Bertine Cranston and all that company - what were they doing on a night like this? А Сондра Финчли, Бертина Крэнстон и вся эта компания - что они делают в такой вечер? Where dancing? Где танцуют? Where speeding? Куда спешат? Where loving? С кем флиртуют? It was so hard to be poor, not to have money and position and to be able to do in life exactly as you wished. Как тяжко быть бедняком, без денег, без положения в обществе и не иметь возможности жить так, как хочешь. And the next morning, more eager than usual, he was out of Mrs. Peyton's by six-forty-five, anxious to find some way of renewing his attentions to Roberta. На следующее утро, более нетерпеливый чем когда-либо, он вышел из дому без четверти семь: ему хотелось поскорее снова встретить Роберту, попытаться с ней заговорить. For there was that crowd of factory workers that proceeded north along Central Avenue. And she would be a unit in it, of course, at about 7.10. По Сентрал-авеню в сторону фабричного района двигался поток рабочих - и, конечно, Роберта в самом начале восьмого присоединится к этой толпе. But his trip to the factory was fruitless. Но по пути на фабрику Клайд ее не встретил. For, after swallowing a cup of coffee at one of the small restaurants near the post-office and walking the length of Central Avenue toward the mill, and pausing at a cigar store to see if Roberta should by any chance come along alone, he was rewarded by the sight of her with Grace Marr again. Проглотив чашку кофе в ресторанчике неподалеку от почты, он прошел по всей Сентрал-авеню в сторону фабрики, постоял у табачной лавочки, надеясь увидеть Роберту одну, - и был вознагражден лишь тем, что увидел ее опять с Грейс Марр. What a wretched, crazy world this was, he at once decided, and how difficult it was in this miserable town for anyone to meet anyone else alone. Что за нелепый, сумасшедший мир! - подумал Клайд. - Как трудно в этом несчастном городишке встретиться с кем-нибудь наедине! Everyone, nearly, knew everyone else. Чуть ли не все здесь знают друг друга. Besides, Roberta knew that he was trying to get a chance to talk to her. Но ведь Роберта должна понимать, что он ищет случая с ней поговорить. Why shouldn't she walk alone then? Неужели она не могла пойти на фабрику одна? He had looked at her enough yesterday. Он достаточно выразительно смотрел на нее вчера. And yet here she was walking with Grace Marr and appeared seemingly contented. И все же она идет с Грейс Марр и, по-видимому, довольна. What was the matter with her anyhow? Что же это значит? By the time he reached the factory he was very sour. На фабрику он пришел в самом мрачном настроении. But the sight of Roberta taking her place at her bench and tossing him a genial "good morning" with a cheerful smile, caused him to feel better and that all was not lost. Но вид Роберты, садившейся на свое место, ее приветливое: "Доброе утро!" - и ее веселая улыбка утешили его, и он почувствовал, что еще не все потеряно. It was three o'clock in the afternoon and a lull due to the afternoon heat, the fag of steadily continued work, and the flare of reflected light from the river outside was over all. К трем часам дня всех охватила сонливость: утомляли летний зной, непрерывная однообразная работа, слепил отблеск солнечных лучей - их отражала текущая под самыми окнами река. The tap, tap, tap of metal stamps upon scores of collars at once - nearly always slightly audible above the hum and whirr of the sewing machines beyond was, if anything, weaker than usual. Тук-тук-тук - металлические печатки одновременно опускались на десятки воротничков. Этот звук, обычно едва различимый в жужжании и гуле швейных машин за барьером, сегодня слышался еще слабее, чем всегда. And there was Ruza Nikoforitch, Hoda Petkanas, Martha Bordaloue, Angelina Pitti and Lena Schlict, all joining in a song called "Sweethearts" which some one had started. Кто-то из штамповщиц затянул песню - Руза Никофорич, Ода Петканас, Марта Бордалу, Анжелика Питти и Лена Шликт подхватили. And Roberta, perpetually conscious of Clyde's eyes, as well as his mood, was thinking how long it would be before he would come around with some word in regard to something. Роберта, все время чувствуя на себе взгляд Клайда и поникая его настроение, спрашивала себя, скоро ли он подойдет в заговорит с нею. For she wished him to - and because of his whispered words of the day before, she was sure that it would not be long, because he would not be able to resist it. Ей очень этого хотелось, и, вспоминая слова, которые он шепнул ей накануне, она была уверена, что он недолго сумеет противиться желанию подойти к ней. His eyes the night before had told her that. Она прочла это во взгляде, каким он смотрел на нее вчера. Yet because of the impediments of this situation she knew that he must be having a difficult time thinking of any way by which he could say anything to her. Однако тут столько препятствий... Она знала, что ему нелегко придумать способ сказать ей хоть слово. And still at certain moments she was glad, for there were such moments when she felt she needed the security which the presence of so many girls gave her. Но минутами она радовалась, чувствуя себя в безопасности среди девушек. And as she thought of all this, stamping at her desk along with the others, she suddenly discovered that a bundle of collars which she had already stamped as sixteens were not of that size but smaller. Занятая этими мыслями, она в то же время, как и все остальные работницы, продолжала быстро штемпелевать лежавшие перед ней воротнички и вдруг заметила, что проштемпелевала номером "16" пачку воротничков меньшего размера. She looked at it quickly and nervously, then decided that there was but one thing to do - lay the bundle aside and await comment from one of the foremen, including Clyde, or take it directly to him now - really the better way, because it prevented any of the foremen seeing it before he did. Она с огорчением посмотрела на испорченную пачку и решила, что остается только одно: отложить ее в сторону и ждать замечания от кого-нибудь из начальства, может быть, от Клайда... или можно сейчас же отнести бракованные воротнички прямо к нему - это, пожалуй, лучше всего: тогда никто из мастеров не увидит их до Клайда. That was what all the girls did when they made mistakes of any kind. Так делали все девушки, когда ошибались. And all trained girls were supposed to catch all possible errors of that kind. И все опытные работницы должны были сами следить за подобными ошибками. And yet now and in the face of all her very urgent desires she hesitated, for this would take her direct to Clyde and give him the opportunity he was seeking. But, more terrifying, it was giving her the opportunity she was seeking. Но сейчас, как ни хотелось ей пойти к нему, она не решалась: это даст ему желанную возможность заговорить с нею, а самое страшное, что и для нее это желанная возможность. She wavered between loyalty to Clyde as a superintendent, loyalty to her old conventions as opposed to her new and dominating desire and her repressed wish to have Clyde speak to her - then went over with the bundle and laid it on his desk. Она колебалась: с одной стороны, долг перед Клайдом как заведующим, с другой - верность прежним правилам поведения, столь противоположным этому новому властному стремлению к Клайду и подавленному желанию услышать, что он ей скажет... But her hands, as she did so, trembled. Наконец она взяла испорченную пачку воротничков и положила к нему на конторку. Her face was white - her throat taut. Руки ее дрожали, лицо побледнело, она задыхалась. At the moment, as it chanced, he was almost vainly trying to calculate the scores of the different girls from the stubs laid before him, and was having a hard time of it because his mind was not on what he was doing. А Клайд в это время тщетно пытался подсчитать по талонам выработку штамповщиц: мысли его были далеки от этих подсчетов. And then he looked up. Потом он поднял голову. And there was Roberta bending toward him. Перед ним, наклонившись, стояла Роберта. His nerves became very taut, his throat and lips, dry, for here and now was his opportunity. Нервы его натянулись до предела, горло и губы пересохли: вот удобный случай, о котором он мечтал. And, as he could see, Roberta was almost suffocating from the strain which her daring and self-deception was putting upon her nerves and heart. Он видел, что Роберта едва не задыхается от волнения: она понимала, что поступает слишком смело и сама себя обманывает. "There's been a distake" (she meant to say mistake) "in regard to this bundle upstairs," she began. "I didn't notice it either until I'd stamped nearly all of them. - Там, наверху, ошиблись с этой пачкой, - начала она, путаясь в словах, - а я не заметила, пока почти все не проштемпелевала. They're fifteen-and-a-half and I've stamped nearly all of them sixteen. Это размер пятнадцать с половиной, а я почти на всех воротничках поставила шестнадцать. I'm sorry." Простите меня, пожалуйста. Clyde noticed, as she said this, that she was trying to smile a little and appear calm, but her cheeks were quite blanched and her hands, particularly the one that held the bundle, trembled. Клайд заметил, что она пытается улыбнуться и казаться спокойной, но щеки ее совсем побелели, а рука, держащая воротнички, дрожит. On the instant he realized that although loyalty and order were bringing her with this mistake to him, still there was more than that to it. Он сразу понял, что, хотя она пришла к нему с этой ошибкой как добросовестная работница, знающая фабричные порядки, здесь кроется нечто большее. In a weak, frightened, and yet love-driven way, she was courting him, giving him the opportunity he was seeking, wishing him to take advantage of it. Слабая, испуганная и все же движимая любовью, она давала ему случай, которого он искал, и хотела, чтобы он этим воспользовался. And he, embarrassed and shaken for the moment by this sudden visitation, was still heartened and hardened into a kind of effrontery and gallantry such as he had not felt as yet in regard to her. И Клайд, в первую минуту смущенный и взволнованный ее внезапным появлением, тут же приободрился и осмелел чуть не до дерзости: он никогда еще не был так решителен по отношению к ней. She was seeking him - that was plain. Ее влечет к нему, это ясно. She was interested, and clever enough to make the occasion which permitted him to speak. Он ей нравится, и она достаточно умна, чтобы дать ему возможность с ней поговорить. Wonderful! Замечательно! The sweetness of her daring. Как мила эта смелость! "Oh, that's all right," he said, pretending a courage and a daring in regard to her which he did not feel even now. - Ну, это ничего, - сказал Клайд, притворяясь спокойным и уверенным, хотя даже сейчас робел перед нею. "I'll just send them down to the wash room and then we'll see if we can't restamp them. - Я отправлю их вниз, в прачечную, а потом посмотрим, нельзя ли будет поставить новый штамп. It's not our mistake, really." Это ведь, в сущности, не наша вина. He smiled most warmly and she met his look with a repressed smile of her own, already turning and fearing that she had manifested too clearly what had brought her. Он ласково улыбнулся ей, и она, готовясь уже отойти, ответила ему сдержанной улыбкой, опасаясь, не слишком ли ясно показала, что привело ее сюда. "But don't go," he added quickly. - Нет, не уходите, - прибавил он быстро. "I want to ask you something. - Я хочу вас кое о чем спросить. I've been trying to get a word with you ever since Sunday. Я с воскресенья ищу случая поговорить с вами. I want you to meet me somewhere, will you? Нам надо где-нибудь встретиться, хорошо? There's a rule here that says a head of a department can't have anything to do with a girl who works for him - outside I mean. Правда, по здешним правилам заведующий не должен иметь ничего общего с работницей своего отделения - я хочу сказать, за пределами фабрики. But I want you to see me just the same, won't you? Но мне все-таки хочется с вами встретиться, хорошо? You know," and he smiled winsomely and coaxingly into her eyes, "I've been just nearly crazy over you ever since you came in here and Sunday made it worse. Знаете, - и он улыбнулся ей нежно и вкрадчиво, -с тех пор как вы здесь работаете, я прямо без ума от вас, а после воскресенья стало еще хуже. And now I'm not going to let any old rule come between me and you, if I can help it. И я не хочу, чтобы нас с вами разделяло какое-то глупое правило. Will you?" А вы? "Oh, I don't know whether I can do that or not," replied Roberta, who, now that she had succeeded in accomplishing what she had wished, was becoming terrorized by her own daring. - Право, не знаю... - ответила Роберта; теперь, когда все вышло, как она хотела, она была в ужасе от своей смелости. She began looking around nervously and feeling that every eye in the room must be upon her. Она тревожно оглядывалась, и ей казалось, что глаза всех, кто есть в штамповочной, следят за нею. "I live with Mr. and Mrs. Newton, my friend's sister and brother-in-law, you know, and they're very strict. - Я живу у мистера и миссис Ньютон - это сестра и зять моей подруги, и они очень строгие. It isn't the same as if -" She was going to add Другое дело, если бы... - Она хотела прибавить: "I was home," but Clyde interrupted her. "Если бы я была дома", - но Клайд прервал ее: "Oh, now please don't say no, will you? - Только, пожалуйста, не отказывайтесь! Please don't. Пожалуйста! I want to see you. Мне необходимо с вами поговорить! I don't want to cause you any trouble, that's all. Otherwise I'd be glad to come round to your house. Я не хочу причинять вам никаких неприятностей, иначе я с радостью пришел бы к вам домой. You know how it is." "Oh, no, you mustn't do that," cautioned Roberta. - Нет, нет, это невозможно, - предостерегла Роберта. "Not yet anyhow." - Во всяком случае, пока нельзя. She was so confused that quite unconsciously she was giving Clyde to understand that she was expecting him to come around some time later. В своем смущении она бессознательно дала Клайду понять, что когда-нибудь позже хотела бы принять его у себя. "Well," smiled Clyde, who could see that she was yielding in part. - Ну хорошо, - улыбнулся Клайд, видя, что она отчасти уступает. "We could just walk out near the end of some street here - that street you live in, if you wish. There are no houses out there. - Тогда просто пройдемся, хотя бы по вашей улице, если хотите, в конец ее, там почти нет домов. Or there's a little park - Mohawk - just west of Dreamland on the Mohawk Street line. It's right on the river. Или давайте погуляем в маленьком парке, что на берегу Могаука, знаете? You might come out there. I could meet you where the car stops. Приезжайте туда, я встречу вас у остановки. Will you do that?" Согласны? "Oh, I'd be afraid to do that I think - go so far, I mean. - Но я боюсь... я боюсь ехать так далеко. I never did anything like that before." Я никогда ничего такого не делала. She looked so innocent and frank as she said this that Clyde was quite carried away by the sweetness of her. And to think he was making a clandestine appointment with her. - Она посмотрела на Клайда открытым, невинным взглядом. Он был в восторге, она такая милая, и у них будет свидание! "I'm almost afraid to go anywhere here alone, you know. People talk so here, they say, and some one would be sure to see me. - Знаете, - продолжала Роберта, - я просто боюсь ездить куда-нибудь одна. Здесь так любят сплетничать. Кто-нибудь, конечно, меня увидит. But -" Но... "Yes, but what?" - Но... что? "I'm afraid I'm staying too long at your desk here, don't you think?" - Боюсь, что я слишком долго стою здесь около вас. Как по-вашему? She actually gasped as she said it. Она сказала это и сама чуть не ахнула. And Clyde realizing the openness of it, although there was really nothing very unusual about it, now spoke quickly and forcefully. И Клайд, поняв, как откровенны ее слова, хотя в них, в сущности, не было ничего необычного, сказал быстро и настойчиво: "Well, then, how about the end of that street you live in? - Ну, тогда давайте встретимся в конце той улицы, где вы живете. Couldn't you come down there for just a little while to-night - a half hour or so, maybe?" Выходите сегодня вечером на несколько минут, -скажем, на полчаса, хорошо? "Oh, I couldn't make it to-night, I think - not so soon. - Нет, сегодня я не могу... Не так быстро. I'll have to see first, you know. Arrange, that is. Я должна сперва посмотреть... устроить... But another day." Как-нибудь в другой раз... She was so excited and troubled by this great adventure of hers that her face, like Clyde's at times, changed from a half smile to a half frown without her realizing that it was registering these changes. - Взволнованная и смущенная этим необычайным событием в ее жизни, она, как иногда бывало и с Клайдом, то улыбалась, то хмурилась, сама того не замечая. "Well, then, how about Wednesday night at eight-thirty or nine? - Тогда, может быть, в среду вечером, в половине девятого или в девять? Couldn't you do that? Вы придете? Please, now." Ну, пожалуйста! Roberta considered most sweetly, nervously. Роберта тревожно обдумывала, что ответить. Clyde was enormously fascinated by her manner at the moment, for she looked around, conscious, or so she seemed, that she was being observed and that her stay here for a first visit was very long. В эту минуту она бесконечно нравилась Клайду: она оглядывалась, видимо, сознавая, что на нее смотрят и что она стоит около него слишком долго для первого разговора. "I suppose I'd better be going back to my work now," she replied without really answering him. - Мне пора вернуться на место, - сказала она, не отвечая на его вопрос. "Wait a minute," pled Clyde. - Еще минутку, - просил Клайд. "We haven't fixed on the time for Wednesday. - Мы с вами не сговорились, в котором часу в среду. Aren't you going to meet me? Ведь вы придете? Make it nine or eight- thirty, or any time you want to. Выходите в девять или в половине девятого, словом, когда хотите. I'll be there waiting for you after eight if you wish. Я буду ждать начиная с восьми. Will you?" Придете? "All right, then, say eight-thirty or between eight-thirty and nine, if I can. - Ну хорошо. Скажем, в половине девятого или между половиной девятого и девятью, если я смогу. Is that all right? Хорошо? I'll come if I can, you know, and if anything does happen I'll tell you the next morning, you see." Если смогу, я приду. А если что-нибудь случится, я скажу вам с утра. She flushed and then looked around once more, a foolish, flustered look, then hurried back to her bench, fairly tingling from head to toe, and looking as guilty as though she had been caught red-handed in some dreadful crime. Она покраснела и опять оглянулась смущенно и тревожно, потом быстро направилась к своему месту; она вся дрожала с головы до ног и выглядела такой виноватой, словно ее уличили в страшном преступлении. And Clyde at his desk was almost choking with excitement. А Клайд за своей конторкой едва не задохнулся от волнения. The wonder of her agreeing, of his talking to her like that, of her venturing to make a date with him at all here in Lycurgus, where he was so well-known! Не чудо ли, что он так говорил с ней и что она согласилась? Она решилась на свидание с ним здесь, в Ликурге, где его все хорошо знают! Thrilling! Потрясающе! For her part, she was thinking how wonderful it would be just to walk and talk with him in the moonlight, to feel the pressure of his arm and hear his soft appealing voice. ? Chapter 17 А Роберта думала, как чудесно будет погулять и поговорить с ним при свете луны, ощущать пожатие его руки и слушать его нежный, ласковый голос. 17 I t was quite dark when Roberta stole out on Wednesday night to meet Clyde. Было совсем темно, когда Роберта в среду вечером украдкой выскользнула из дому, чтобы встретиться с Клайдом. But before that what qualms and meditations in the face of her willingness and her agreement to do so. Но перед этим сколько сомнений и борьбы с самой собою! For not only was it difficult for her to overcome her own mental scruples within, but in addition there was all the trouble in connection with the commonplace and religious and narrow atmosphere in which she found herself imbedded at the Newtons'. Ей не только трудно было преодолеть собственные внутренние колебания, - вызывала немало тревог и душная, пошлая и ханжеская атмосфера, окружавшая ее в доме Ньютонов. For since coming here she had scarcely gone anywhere without Grace Marr. С тех пор как она приехала сюда, она никуда не выходила без Грейс Марр. Besides on this occasion - a thing she had forgotten in talking to Clyde - she had agreed to go with the Newtons and Grace to the Gideon Baptist Church, where a Wednesday prayer meeting was to be followed by a social with games, cake, tea and ice cream. А тут еще в эту среду, - Роберта совсем забыла обитом, разговаривая с Клайдом, - она условилась отправиться вместе с Ньютонами и Грейс в баптистскую церковь, где должна была состояться проповедь, а затем вечер для прихожан с разными играми, чаем, пирожными и мороженым. In consequence she was troubled severely as to how to manage, until it came back to her that a day or two before Mr. Liggett, in noting how rapid and efficient she was, had observed that at any time she wanted to learn one phase of the stitching operations going on in the next room, he would have her taken in hand by Mrs. Braley, who would teach her. И она не знала, как быть, как ей освободиться в этот вечер, но потом вспомнила, что дня за два перед тем Лигет, заметив, как хорошо и быстро она работает, предложил ей поучиться шить у миссис Брейли, в соседнем со штамповочной швейном цехе. And now that Clyde's invitation and this church affair fell on the same night, she decided to say that she had an appointment with Mrs. Braley at her home. Теперь, когда приглашение Клайда совпало с собранием в церкви, Роберта решила сказать Ньютонам, что в этот вечер она должна явиться на дом к миссис Брейли. Only, as she also decided, she would wait until just before dinner Wednesday and then say that Mrs. Braley had invited her to come to her house. Она скажет это в среду вечером, перед обедом. Then she could see Clyde. Таким образом, она сможет встретиться с Клайдом. And by the time the Newtons and Grace returned she could be back. И успеет вернуться домой до возвращения Ньютонов и Грейс. Oh, how it would feel to have him talk to her - say again as he did in the boat that he never had seen any one look so pretty as she did standing on the bank and looking for water lilies. Так сладко будет слушать его... снова услышать, как тогда, в лодке, что она показалась ему самой красивой девушкой на свете, когда стояла на берегу и смотрела на водяные лилии. Many, many thoughts - vague, dreadful, colorful, came to her - how and where they might go - be - do -from now on, if only she could arrange to be friends with him without harm to her or him. Много, много мыслей - смутных, пугающих, ярких - осаждало ее: как и куда они пойдут и как потом станут встречаться, если она сумеет сделать так, чтобы они стали друзьями и чтобы это не повредило ни ей, ни ему. If need be, she now decided, she could resign from the factory and get a place somewhere else - a change which would absolve Clyde from any responsibility in regard to her. Если будет нужно, она уйдет с фабрики и поищет какое-нибудь другое место, таким образом, с Клайда будет снята всякая ответственность за нее. There was, however, another mental as well as emotional phase in regard to all this and that related to her clothes. Еще одно волновало ее: как одеться? For since coming to Lycurgus she had learned that the more intelligent girls here dressed better than did those about Biltz and Trippetts Mills. Роберта видела, что в Ликурге многие работницы одеваются лучше, чем в Бильце и Трипетс-Милс. At the same time she had been sending a fair portion of her money to her mother - sufficient to have equipped her exceptionally well, as she now realized, had she retained it. Но она значительную часть своего заработка посылала матери, - если бы не это, она тоже могла бы прекрасно одеться. But now that Clyde was swaying her so greatly she was troubled about her looks, and on the evening after her conversation with him at the mill, she had gone through her small wardrobe, fixing upon a soft blue hat which Clyde had not yet seen, together with a checkered blue and white flannel skirt and a pair of white canvas shoes purchased the previous summer at Biltz. Теперь, когда Клайд завладел всеми ее мыслями, она забеспокоилась о своей внешности; вечером, после того как они условились о встрече, она пересмотрела весь свой скромный гардероб и выбрала синюю шляпку, которую Клайд еще ни разу не видел, платье из дешевого сукна в белую и синюю клетку и белые парусиновые туфли, купленные прошлым летом в Бильце. Her plan was to wait until the Newtons and Grace had departed for church and then swiftly dress and leave. Она решила дождаться, пока Ньютоны и Грейс уйдут в церковь, а затем быстро переодеться и выйти. At eight-thirty, when night had finally fallen, she went east along Taylor to Central Avenue, then by a circuitous route made her way west again to the trysting place. В половине девятого, когда наконец совсем стемнело, она пошла по направлению к Сентрал-авеню, а оттуда кружным путем вернулась на условленное место в конце Тэйлор-стрит. And Clyde was already there. Клайд был уже там. Against an old wooden fence that enclosed a five-acre cornfield, he was leaning and looking back toward the interesting little city, the lights in so many of the homes of which were aglow through the trees. Он стоял, прислонясь к старому деревянному забору, окружавшему пятиакровое кукурузное поле, и смотрел на городок, огни которого светились сквозь листву деревьев. The air was laden with spices - the mingled fragrance of many grasses and flowers. Воздух был насыщен пряными ароматами трав и цветов. There was a light wind stirring in the long swords of the corn at his back - in the leaves of the trees overhead. Легкий ветерок шелестел в высоких стеблях кукурузы позади Клайда, в листве деревьев над его головой. And there were stars - the big dipper and the little dipper and the milky way - sidereal phenomena which his mother had pointed out to him long ago. А далеко в вышине сверкали звезды - Большая и Малая Медведица, Млечный Путь, их когда-то ему показывала мать. And he was thinking how different was his position here to what it had been in Kansas City. И Клайд думал о том, как изменилось его положение здесь по сравнению с Канзас-Сити. There he had been so nervous in regard to Hortense Briggs or any girl, really - afraid almost to say a word to any of them. Там он робел перед Гортензией Бригс, да и перед любой другой девушкой, боялся им слово сказать. Whereas here, and especially since he had had charge of this stamping room, he had seemed to become aware of the fact that he was more attractive than he had ever thought he was before. А здесь, особенно с тех пор как его назначили заведующим штамповочной, он убедился, что не так уж неинтересен, как ему казалось раньше. Also that the girls were attracted to him and that he was not so much afraid of them. Девушки на него заглядываются, и он теперь уже не так боится их. The eyes of Roberta herself showed him this day how much she was drawn to him. Глаза Роберты сказали ему, как сильно он ей нравится. She was his girl. Вот и у него есть подруга. And when she came, he would put his arms around her and kiss her. Когда она придет, он обнимет ее и поцелует. And she would not be able to resist him. И она не сможет ему противиться. He stood listening, dreaming and watching, the rustling corn behind him stirring an old recollection in him, when suddenly he saw her coming. Он стоял, прислушивался, мечтал и смотрел вдаль; шорох кукурузы за его спиной будил в нем какое-то воспоминание. И вдруг он увидел Роберту. She looked trim and brisk and yet nervous, and paused at the street end and looked about like a frightened and cautious animal. Нарядная, оживленная и тем не менее встревоженная, она остановилась в конце улицы, озираясь, как пугливый, осторожный зверек. At once Clyde hurried forward toward her and called softly: Клайд тотчас поспешил к ней навстречу и тихонько окликнул ее: "Hello. - Привет! Gee, it's nice to have you meet me. Как мило, что вы пришли! Did you have any trouble?" He was thinking how much more pleasing she was than either Hortense Briggs or Rita Dickerman, the one so calculating, the other so sensually free and indiscriminate. Трудно было выбраться? (Он подумал, что она гораздо лучше Г ортензии Бригс или Риты Дикермен: одна была такая расчетливая, а другая -чувственная и неразборчивая.) "Did I have any trouble? Oh, didn't I though?" - Еще бы не трудно! And at once she plunged into a full and picturesque account, not only of the mistake in regard to the Newtons' church night and her engagement with them, but of a determination on the part of Grace Marr not to go to the church social without her, and how she had to fib, oh, so terribly, about going over to Mrs. Braley's to learn to stitch - a Liggett-Roberta development of which Clyde had heard nothing so far and concerning which he was intensely curious, because at once it raised the thought that already Liggett might be intending to remove her from under his care. И она стала подробно и красочно рассказывать о том, как неловко вышло с Ньютонами: она совсем забыла о своем обещании пойти с ними в церковь, а тут еще и Грейс заявила, что не пойдет без нее. И ей пришлось солгать, ужасно солгать: будто она идет к миссис Брейли учиться шить. Клайд ничего не знал о предложении Лигета и сразу же стал расспрашивать Роберту: у него явилась мысль, не хочет ли Лигет перевести ее от него. He proceeded to question her about that before he would let her go on with her story, an interest which Roberta noticed and because of which she was very pleased. Он не дал ей вернуться к рассказу о Ньютонах, пока не выслушал всех подробностей насчет Лигета, и Роберте было очень приятно, что он так живо этим заинтересовался. "But I can't stay very long, you know," she explained briskly and warmly at the first opportunity, the while Clyde laid hold of her arm and turned toward the river, which was to the north and untenanted this far out. - Но, знаете, я ведь пришла ненадолго, - быстро и ласково сказала она при первом удобном случае, когда Клайд, сжимая ее руку, повернул к реке, совсем безлюдной в этих местах. "The Baptist Church socials never last much beyond ten-thirty or eleven, and they'll be back soon. - Собрания в баптистской церкви почти всегда кончаются к половине одиннадцатого, и я должна быть дома раньше Ньютонов и Грейс. So I'll have to manage to be back before they are." Then she gave many reasons why it would be unwise for her to be out after ten, reasons which annoyed yet convinced Clyde by their wisdom. Она привела множество доводов, объясняя, почему ей нельзя задерживаться позже десяти часов, и Клайд, хотя и раздосадованный, не мог не согласиться, что она рассуждает благоразумно. He had been hoping to keep her out longer. Сначала он надеялся удержать ее дольше. But seeing that the time was to be brief, he was all the keener for a closer contact with her now, and fell to complimenting her on her pretty hat and cape and how becoming they were. Но, видя, что времени у него мало, он старался теперь скорее добиться большей близости; он стал расхваливать ее шляпу, жакет - они ей так к лицу! At once he tried putting his arm about her waist, but feeling this to be a too swift advance she removed his arm, or tried to, saying in the softest and most coaxing voice И тут же попытался обнять ее за талию, но Роберта, считая, что он слишком спешит, отвела его руку, вернее, пыталась отвести, ласково убеждая: "Now, now - that's not nice, is it? - Ну, не надо! Это нехорошо! Can't you just hold my arm or let me hold yours?" Разве вам недостаточно вести меня под руку? Или давайте я возьму вас под руку. But he noted, once she persuaded him to disengage her waist, she took his arm in a clinging, snuggling embrace and measured her stride to his. Высвободившись из его объятий, она сразу крепко взяла его под руку и прижалась к его плечу, стараясь идти с ним в ногу. On the instant he was thinking how natural and unaffected her manner was now that the ice between them had been broken. И Клайд подумал, как просто и естественно держится она теперь, когда лед между ними сломан. And how she went on babbling! А как она щебетала! She liked Lycurgus, only she thought it was the most religious town she had ever been in - worse than Biltz or Trippetts Mills that way. Ей нравится Ликург, но только она никогда еще не жила в таком строгом и набожном городе - тут в этом смысле даже хуже, чем в Бильце или Трипетс-Милс... And then she had to explain to Clyde what Biltz and Trippetts Mills were like - and her home - a very little, for she did not care to talk about that. И она стала рассказывать о Бильце и Трипетс-Милс, говорила и о своем доме, но мало: об этом ей не хотелось рассказывать. And then back to the Newtons and Grace Marr and how they watched her every move. И снова - о Ньютонах и Грейс Марр, о том, как они следят за каждым ее шагом. Clyde was thinking as she talked how different she was from Hortense Briggs or Rita, or any other girl he had ever known - so much more simple and confiding - not in any way mushy as was Rita, or brash or vain or pretentious, as was Hortense, and yet really as pretty and so much sweeter. А Клайд слушал и думал, что она совсем не похожа на Г ортензию Бригс или Риту, да и ни на одну из девушек, которых он встречал: она гораздо проще и доверчивее, ей совершенно не свойственны ни распущенность Риты, ни тщеславие, резкость и самомнение Гортензии, но она такая же красивая и при этом гораздо симпатичнее. He could not help thinking if she were smartly dressed how sweet she would be. А как мило она выглядела бы, если бы была лучше одета... And again he was wondering what she would think of him and his attitude toward Hortense in contrast to his attitude toward her now, if she knew. Что бы она подумала, если бы узнала, как он вел себя с Гортензией, - тогда все было по-другому, совсем по-другому... "You know," he said at the very first opportunity, "I've been trying to talk to you ever since you came to work at the factory but you see how very watchful every one is. - Знаете, - сказал Клайд, когда Роберта на мгновенье замолчала, - мне хотелось заговорить с вами с самого начала, как только вы стали работать на фабрике. Но вы сами видите, тут все вечно следят друг за другом. They're the limit. Это возмутительно! They told me when I came up there that I mustn't interest myself in any girl working there and so I tried not to. Мне заявили, когда я получил это место, что я не должен заводить знакомство ни с одной девушкой на фабрике, и я старался соблюдать это правило. But I just couldn't help this, could I?" Но теперь я просто не могу сладить с собой. He squeezed her arm affectionately, then stopped suddenly and, disengaging his arm from hers, put both his about her. - Он крепко сжал ее руку, потом вдруг остановился и обнял ее. "You know, Roberta, I'm crazy about you. - Знаете, Роберта, я от вас без ума. I really am. Правда! I think you're the dearest, sweetest thing. Вы самая милая, самая очаровательная девушка на свете. Oh, say! Do you mind my telling you? Послушайте, вы не сердитесь, что я так говорю? Ever since you showed up there, I haven't been able to sleep, nearly. С тех пор как я увидел вас, я почти потерял сон. Честное слово, правда! Я все думаю и думаю о вас. You've got such nice eyes and hair. У вас такие дивные глаза и волосы! To- night you look just too cute - lovely, I think. Вы сегодня ужасно красивая! Oh, Roberta," suddenly he caught her face between his two hands and kissed her, before really she could evade him. Ах, Роберта! И он вдруг привлек ее к себе и поцеловал, прежде чем она успела уклониться. Then having done this he held her while she resisted him, although it was almost impossible for her to do so. Instead she felt as though she wanted to put her arms around him or have him hold her tight, and this mood in regard to him and herself puzzled and troubled her. Он продолжал держать ее в объятиях, а она наперекор себе самой сопротивлялась, напрягая всю силу воли: оказалось, что ей хочется обнять его и прижаться к нему еще крепче, - это поразило и испугало ее. It was awful. Какой ужас! What would people think - say - if they knew? Что подумают, что скажут люди, если узнают? She was a bad girl, really, and yet she wanted to be this way - near him - now as never before. Конечно, она дурная девушка, но ей хочется быть с ним вот так - совсем рядом... никогда еще ей так этого не хотелось. "Oh, you mustn't, Mr. Griffiths," she pleaded. - Не надо, мистер Грифитс, - умоляла она. "You really mustn't, you know. - Правда, не надо! Please. Ну, пожалуйста! Some one might see us. Нас могут увидеть. I think I hear some one coming. Please, now." Кажется, кто-то идет. She looked about quite frightened, apparently, while Clyde laughed ecstatically. Она оглянулась, видимо, очень испуганная, но Клайд только рассмеялся. Life had presented him a delicious sweet at last. Он был в восторге: наконец-то жизнь порадовала его таким восхитительным подарком! "You know I never did anything like this before," she went on. - Я никогда в жизни не делала ничего подобного, -продолжала она. "Honest, I didn't. Честное слово! Please. Пустите меня. It's only because you said -" Это только потому, что вы сказали... Clyde was pressing her close, not saying anything in reply - his pale face and dark hungry eyes held very close to hers. Но Клайд, не отвечая, крепко прижал ее к себе; его бледное лицо и темные жадные глаза были совсем близко от ее лица. He kissed her again and again despite her protests, her little mouth and chin and cheeks seeming too beautiful - too irresistible - then murmured pleadingly, for he was too overcome to speak vigorously. Он целовал ее снова и снова, несмотря на ее протесты; ее маленький рот, подбородок, щеки были так прелестны, что невозможно было устоять, и он, слишком взволнованный, чтобы говорить более мужественным тоном, шептал умоляюще: "Oh, Roberta, dearest, please, please, say that you love me. - Роберта, дорогая, ради бога, ну скажите, что вы меня любите? Please do! Скажите? I know that you do, Roberta. Я знаю, что любите, Роберта! I can tell. Я знаю! Please, tell me now. Я с ума схожу по вас! I'm crazy about you. Скажите! We have so little time." У нас так мало времени! He kissed her again upon the cheek and mouth, and suddenly he felt her relax. И он снова целовал ее щеки и губы. И вдруг почувствовал, что она слабеет. She stood quite still and unresisting in his arms. He felt a wonder of something - he could not tell what. Она стояла безвольная и покорная в его объятиях; он смутно понял, что с ней творится что-то странное. All of a sudden he felt tears upon her face, her head sunk to his shoulder, and then he heard her say: Внезапно по лицу ее потекли слезы; ее голова упала ему на плечо, и он услышал шепот: "Yes, yes, yes. I do love you. Yes, yes. I do. I do." - Да, да, да, я люблю вас! Да, люблю, люблю! There was a sob - half of misery, half of delight - in her voice and Clyde caught that. He was so touched by her honesty and simplicity that tears sprang to his own eyes. В ее голосе послышалось рыдание, то ли от горя, то ли от блаженства, и Клайд был так глубоко тронут ее искренностью и простотой, что и у него на глазах выступили слезы. "It's all right, Roberta. It's all right. - Роберта, дорогая, все будет хорошо. Please don't cry. Не надо плакать. Oh, I think you're so sweet. Вы такая милая. I do. I do, Roberta." Правда, правда, Роберта! He looked up and before him in the east over the low roofs of the city was the thinnest, yellowest topmost arc of the rising July moon. Он поднял глаза и увидел на востоке, над низкими крышами домов, тоненький светящийся краешек восходящей июльской луны. It seemed at the moment as though life had given him all - all - that he could possibly ask of it. ? Chapter 18 И в это мгновение ему показалось, что жизнь дала ему все - все, чего только можно пожелать. 18 T he culmination of this meeting was but the prelude, as both Clyde and Roberta realized, to a series of contacts and rejoicings which were to extend over an indefinite period. Это свидание, как поняли и Клайд и Роберта, было только прелюдией к новым бесчисленным встречам и радостям, которые ждали их впереди. They had found love. Они обрели любовь. They were deliciously happy, whatever the problems attending its present realization might be. Они были восхитительно счастливы, несмотря на все затруднения и препоны. But the ways and means of continuing with it were a different matter. Но как быть дальше, как найти способ видеться чаще? For not only was her connection with the Newtons a bar to any normal procedure in so far as Clyde was concerned, but Grace Marr herself offered a distinct and separate problem. Уже само по себе положение Роберты в доме Ньютонов было серьезной помехой в ее отношениях с Клайдом, и особо приходилось задуматься над тем, как быть с Грейс Марр. Far more than Roberta she was chained, not only by the defect of poor looks, but by the narrow teachings and domestic training of her early social and religious life. Грейс была еще больше скована, чем Роберта, и своей внешней непривлекательностью и, главное, мещанскими предрассудками и строгими правилами сектантски-религиозного воспитания. Yet she wanted to be gay and free, too. Однако и она хотела повеселиться и почувствовать себя свободной. And in Roberta, who, while gay and boastful at times, was still well within the conventions that chained Grace, she imagined that she saw one who was not so bound. Роберта, веселая и подчас даже смелая, в сущности, была скована теми же условностями, что и Грейс, но Грейс воображала, будто ее подруга несравненно более свободна. And so it was that she clung to her closely and as Roberta saw it a little wearisomely. Поэтому она очень льнула к Роберте, которую это несколько утомляло. She imagined that they could exchange ideas and jests and confidences in regard to the love life and their respective dreams without injury to each other. Грейс воображала, что они с Робертой могут обмениваться признаниями, шутками, мыслями обо всем, что касается любви, могут безбоязненно поверять друг другу свои мечты. And to date this was her one solace in an otherwise gray world. Это было единственным развлечением в ее довольно безрадостной жизни. But Roberta, even before the arrival of Clyde in her life, did not want to be so clung to. Но Роберте, даже до того, как в ее жизнь вошел Клайд, совсем не нравилась эта навязчивость. It was a bore. Ей это надоедало. And afterwards she developed an inhibition in regard to him where Grace was concerned. For she not only knew that Grace would resent this sudden desertion, but also that she had no desire to face out within herself the sudden and revolutionary moods which now possessed her. А затем она почувствовала, что не может говорить с Г рейс о Клайде, - и не потому только, что Г рейс, конечно, будет возмущаться и ревновать, но и потому, что Роберта не решалась даже наедине с собой разбираться в тех неожиданных мятежных чувствах, которые теперь ею завладели. Having at once met and loved him, she was afraid to think what, if anything, she proposed to permit herself to do in regard to him. Встретив и сразу полюбив Клайда, она боялась и думать, до чего она дойдет в своем отношении к нему. Were not such contacts between the classes banned here? Ведь подобная близость между богатыми и бедными здесь под запретом. She knew they were. Нет, она вовсе не желала говорить о Клайде с Грейс. Hence she did not care to talk about him at all. In consequence on Monday evening following the Sunday on the lake when Grace had inquired most gayly and familiarly after Clyde, Roberta had as instantly decided not to appear nearly as interested in him as Grace might already be imagining. И когда в понедельник вечером, на другой день после поездки на озеро, Грейс весело и фамильярно спросила Роберту о Клайде, Роберта мгновенно решила притвориться, что она вовсе не так уж им интересуется, как Грейс, может быть, думает. Accordingly, she said little other than that he was very pleasant to her and had inquired after Grace, a remark which caused the latter to eye her slyly and to wonder if she were really telling what had happened since. Поэтому она сказала только, что он был очень любезен и спрашивал о Грейс. Услышав это, Грейс недоверчиво покосилась на подругу. Правду ли она говорит? "He was so very friendly I was beginning to think he was struck on you." - Он был так мил, что я подумала, не влюблен ли он в тебя. "Oh, what nonsense!" Roberta replied shrewdly, and a bit alarmed. - Вот глупости, - слукавила Роберта, немного встревоженная. "Why, he wouldn't look at me. - Да он и не смотрит на меня никогда. Besides, there's a rule of the company that doesn't permit him to, as long as I work there." И потом, на фабрике такое правило, что ему нельзя познакомиться со мной ближе, пока я там работаю. This last, more than anything else, served to allay Grace's notions in regard to Clyde and Roberta, for she was of that conventional turn of mind which would scarcely permit her to think of any one infringing upon a company rule. Это лучше всего успокоило подозрение Грейс: по самому складу своего ума она не представляла себе, как можно нарушить правила, установленные владельцами фабрики. Nevertheless Roberta was nervous lest Grace should be associating her and Clyde in her mind in some clandestine way, and she decided to be doubly cautious in regard to Clyde - to feign a distance she did not feel. Но Роберта, опасаясь, как бы ее имя в сознании Грейс не осталось связанным с именем Клайда, решила быть вдвойне осторожной и притворяться, будто она глубоко равнодушна к нему. But all this was preliminary to troubles and strains and fears which had nothing to do with what had gone before, but took their rise from difficulties which sprang up immediately afterwards. Затем возникли новые трудности, новые огорчения, тревоги и страхи, не имевшие ничего общего с прежними. For once she had come to this complete emotional understanding with Clyde, she saw no way of meeting him except in this very clandestine way and that so very rarely and uncertainly that she could not say when there was likely to be another meeting. После того как они с Клайдом объяснились и окончательно поняли, что любят друг друга, Роберта все же не видела возможности встречаться с ним иначе, как тайком, очень редко и настолько случайно, что она никогда не могла наверняка назначить день следующей встречи. "You see, it's this way," she explained to Clyde when, a few evenings later, she had managed to steal out for an hour and they walked from the region at the end of Taylor Street down to the Mohawk, where were some open fields and a low bank rising above the pleasant river. "The Newtons never go any place much without inviting me. - Понимаете, - объясняла она Клайду через несколько дней (ей удалось вечером ускользнуть на час из дому, и теперь они вышли по Тэйлор-стрит к пологому берегу реки, за которой расстилались поля), - Ньютоны никуда не ходят, не пригласив меня с собой. And even if they didn't, Grace'd never go unless I went along. И даже если бы они сами не приглашали, Грейс никуда без меня не пойдет. It's just because we were together so much in Trippetts Mills that she feels that way, as though I were a part of the family. Мы с нею очень долго дружили, когда жили в Трипетс-Милс, и она привыкла ко мне, как к родной. But now it's different, and yet I don't see how I am going to get out of it so soon. Но теперь все по-другому, и я просто не знаю, какой найти выход. I don't know where to say I'm going or whom I am going with." Что мне сказать - куда я иду, с кем? "I know that, honey," he replied softly and sweetly. - Понимаю, милая, - нежно и ласково ответил Клайд. "That's all true enough. - Все это верно. But how is that going to help us now? Но как же нам быть? You can't expect me to get along with just looking at you in the factory, either, can you?" Или вы думаете, что мне достаточно видеть вас на фабрике? He gazed at her so solemnly and yearningly that she was moved by her sympathy for him, and in order to assuage his depression added: Он смотрел на нее так серьезно и умоляюще, что она, растроганная, захотела утешить его и поспешно прибавила: "No, I don't want you to do that, dear. - Нет, я так не думаю, милый. You know I don't. Вы ведь знаете. But what am I to do?" Но что же делать? She laid a soft and pleading hand on the back of one of Clyde's thin, long and nervous ones. - Она нежно погладила его тонкую, нервную руку с длинными пальцами. "I'll tell you what, though," she went on after a period of reflection, "I have a sister living in Homer, New York. That's about thirty-five miles north of here. - Вот что, прибавила она, подумав: - Моя сестра живет в Гомере, это тоже в штате Нью-Йорк, тридцать пять миль к северу отсюда. I might say I was going up there some Saturday afternoon or Sunday. Я как-нибудь скажу, что поеду к ней в субботу после обеда или в воскресенье. She's been writing me to come up, but I hadn't thought of it before. Она давно писала и звала меня, но раньше я не думала ехать. But I might go - that is - I might -" А теперь я могла бы съездить... то есть... я могла бы... "Oh, why not do that?" exclaimed Clyde eagerly. - Ну, конечно! - с жаром воскликнул Клайд. "That's fine! - Великолепно! A good idea!" Прекрасная мысль! "Let me see," she added, ignoring his exclamation. - Надо подумать, - продолжала она, не обращая внимания на его возгласы. "If I remember right you have to go to Fonda first, then change cars there. - Если не ошибаюсь, сперва нужно доехать до Фонды, там пересадка. But I could leave here any time on the trolley and there are only two trains a day from Fonda, one at two, and one at seven on Saturday. Отсюда я могу поехать на трамвае в любое время, а из Фонды по субботам идут только два поезда -в два часа и в семь. So I might leave here any time before two, you see, and then if I didn't make the two o'clock train, it would be all right, wouldn't it? Значит, я могу выехать в любое время до двух, а потом, понимаете, я просто могу опоздать на двухчасовой поезд, вот и все. I could go on the seven. Тогда можно ехать семичасовым, правда? And you could be over there, or meet me on the way, just so no one here saw us. А вы будете там или встретите меня по дороге, чтобы здесь никто не видел нас вместе. Then I could go on and you could come back. В семь часов я поеду к сестре, а вы вернетесь в Ликург. I could arrange that with Agnes, I'm sure. С Агнессой я все устрою, я уверена. I would have to write her." Я напишу ей. "How about all the time between then and now, though?" he queried peevishly. - А до тех пор как же? - спросил он, недовольный и огорченный. "It's a long time till then, you know." - Ведь это еще не скоро! "Well, I'll have to see what I can think of, but I'm not sure, dear. I'll have to see. - Я постараюсь что-нибудь придумать, милый, но не знаю, выйдет ли. And you think too. И вы тоже подумайте. But I ought to be going back now," she added nervously. А теперь я должна идти, - прибавила она беспокойно. She at once arose, causing Clyde to rise, too, and consult his watch, thereby discovering that it was already near ten. Она тотчас встала, заставила и Клайда подняться и посмотреть на часы; оказалось, что уже около десяти. "But what about us!" he continued persistently. - Но как же нам быть? - настаивал он. "Why couldn't you pretend next Sunday that you're going to some other church than yours and meet me somewhere instead? - Разве вы не можете сказать Ньютонам в воскресенье, что идете в какую-нибудь другую церковь? А вместо этого встретиться где-нибудь со мной. Would they have to know?" Откуда они узнают? At once Clyde noted Roberta's face darken slightly, for here he was encroaching upon something that was still too closely identified with her early youth and convictions to permit infringement. Сказав это, Клайд тотчас заметил, что лицо Роберты омрачилось: он вторгался в область, которую она, верная своим убеждениям и воспитанию, пока еще считала неприкосновенной. "Hump, uh," she replied quite solemnly. "I wouldn't want to do that. - Ну нет, я так не хочу, - ответила она очень серьезно. I wouldn't feel right about it. - Я чувствовала бы себя виноватой. And it wouldn't be right, either." И это в самом деле нехорошо. Immediately Clyde sensed that he was treading on dangerous ground and withdrew the suggestion because he did not care to offend or frighten her in any way. Клайд сразу понял, что вступил на опасный путь, и забил отбой: он совсем не хотел ее оскорбить или испугать. "Oh, well. Just as you say. - Да, вы правы. I only thought since you don't seem to be able to think of any other way." Я подумал об этом только потому, что вы, кажется, не находите другого выхода. "No, no, dear," she pleaded softly, because she noted that he felt that she might be offended. - Ничего, милый, - ласково сказала Роберта, заметив, что он боится, не обиделась ли она. "It's all right, only I wouldn't want to do that. - Все хорошо, только мне не хотелось бы поступать так. I couldn't." Я не могу. Clyde shook his head. Клайд кивнул. A recollection of his own youthful inhibitions caused him to feel that perhaps it was not right for him to have suggested it. Он ведь и сам несколько лет назад чтил всякие правила. Пожалуй, нехорошо было предлагать Роберте кривить душой. They returned in the direction of Taylor Street without, apart from the proposed trip to Fonda, either having hit upon any definite solution. Ничего не придумав, кроме поездки в Фонду, они повернули обратно к Тэйлор-стрит. Instead, after kissing her again and again and just before letting her go, the best he could suggest was that both were to try and think of some way by which they could meet before, if possible. Клайд только сказал, целуя ее на прощанье, что им надо постараться придумать, как бы увидеться поскорее. And she, after throwing her arms about his neck for a moment, ran east along Taylor Street, her little figure swaying in the moonlight. А Роберта на мгновенье порывисто охватила руками его шею - и побежала домой, и Клайд видел, как мелькала в лунном свете ее маленькая фигурка. However, apart from another evening meeting which was made possible by Roberta's announcing a second engagement with Mrs. Braley, there was no other encounter until the following Saturday when Roberta departed for Fonda. Но если не считать еще одного краткого свидания вечером, которое Роберте удалось устроить под предлогом второго визита к миссис Брейли, они больше не встречались до следующей субботы, когда Роберта отправилась наконец в Фонду. And Clyde, having ascertained the exact hour, left by the car ahead, and joined Roberta at the first station west. Клайд выехал из Ликурга немного раньше и присоединился к ней на первой же остановке. From that point on until evening, when she was compelled to take the seven o'clock train, they were unspeakably happy together, loitering near the little city comparatively strange to both. С этой минуты до самого вечера, когда ей пришлось сесть на семичасовой поезд, они пробыли вместе, несказанно счастливые, блуждая по окрестностям почти незнакомого обоим городка. For outside of Fonda a few miles they came to a pleasure park called Starlight where, in addition to a few clap-trap pleasure concessions such as a ring of captive aeroplanes, a Ferris wheel, a merry-go-round, an old mill and a dance floor, was a small lake with boats. Не доезжая нескольких миль до Фонды, они увидели небольшой парк под названием "Звездный"; тут были всевозможные дешевые развлечения: подвесные аэропланы, воздушное колесо, карусель, старая мельница и площадка для танцев, а кроме того, маленькое озеро и лодки. It was after its fashion an idyllic spot with a little band-stand out on an island near the center of the lake and on the shore a grave and captive bear in a cage. Это было в своем роде идиллическое местечко: почти посредине озера, на островке - раковина для оркестра, а на берегу, в клетке, - мрачный медведь. Since coming to Lycurgus Roberta had not ventured to visit any of the rougher resorts near there, which were very much like this, only much more strident. За время жизни в Ликурге Роберта ни разу еще не решалась побывать в каком-нибудь из здешних увеселительных мест, - все они были похожи на это, только гораздо вульгарнее. On sight of this both exclaimed: При виде "Звездного парка" оба воскликнули в один голос: "Oh, look!" "Смотрите!" And Clyde added at once: И Клайд сейчас же предложил: "Let's get off here, will you - shall we? - Давайте сойдем здесь, хотите? What do you say? We're almost to Fonda anyhow. Это ведь почти что Фонда. And we can have more fun here." И тут нам будет веселее. At once they climbed down. Они быстро вышли из трамвая. And having disposed of her bag for the time being, he led the way first to the stand of a man who sold frankfurters. Сдав на хранение чемоданчик Роберты, Клайд направился прежде всего к стойке, где продавали сосиски. Then, since the merry-go-round was in full blast, nothing would do but that Roberta should ride with him. Потом его внимание привлекла безостановочно кружившаяся карусель: Роберта должна непременно прокатиться с ним? And in the gayest of moods, they climbed on, and he placed her on a zebra, and then stood close in order that he might keep his arm about her, and both try to catch the brass ring. В самом веселом настроении они взобрались на карусель; Клайд посадил Роберту на зебру и стал рядом, одной рукой обнимая и поддерживая ее; при этом оба пытались ухватиться за медный поручень. And as commonplace and noisy and gaudy as it all was, the fact that at last he had her all to himself unseen, and she him, was sufficient to evoke in both a kind of ecstasy which was all out of proportion to the fragile, gimcrack scene. Все это было банально, вульгарно, безвкусно - и, однако, уже просто потому, что они были наконец вдвоем и никто за ними не следил, оба пришли в полный восторг, который никак не соответствовал пустячной дешевой забаве. Round and round they spun on the noisy, grinding machine, surveying now a few idle pleasure seekers who were in boats upon the lake, now some who were flying round in the gaudy green and white captive aeroplanes or turning upward and then down in the suspended cages of the Ferris wheel. Круг за кругом неслись они на громоздкой, трескучей машине, и перед ними мелькали другие любители развлечений - катающиеся на лодках по озеру, кружащиеся над землей на аляповатых бело-зеленых подвесных аэропланах, взлетающие на качелях. Both looked at the woods and sky beyond the lake; the idlers and dancers in the dancing pavilion dreaming and thrilling, and then suddenly Clyde asked: Клайд и Роберта глядели на деревья, на небо над озером. На большой площадке под взглядами зевак мечтательно и страстно кружились пары. И вдруг Клайд спросил: "You dance, don't you, Roberta?" - Вы танцуете, Роберта? "Why, no, I don't," she replied, a little sadly, for at the very moment she had been looking at the happy dancers rather ruefully and thinking how unfortunate it was that she had never been allowed to dance. - Нет, не танцую, - ответила она не без грусти. В эту минуту, глядя на счастливых танцоров, она слегка завидовала им. Как жаль, что ей никогда не позволяли танцевать! It might not be right or nice, perhaps - her own church said it was not - but still, now that they were here and in love like this - these others looked so gay and happy - a pretty medley of colors moving round and round in the green and brown frame - it did not seem so bad to her. Может быть, это не совсем хорошо, не совсем нравственно, - так учит церковь, - но все-таки... ведь они здесь, и так любят друг друга... и все эти пары кажутся такими веселыми и счастливыми, и так красив этот водоворот красок в своем непрерывном кружении на фоне деревьев... Why shouldn't people dance, anyway? Все это не казалось ей таким уж плохим. Girls like herself and boys like Clyde? Они с Клайдом молоды, почему бы им и не потанцевать? Her younger brother and sister, in spite of the views of her parents, were already declaring that when the opportunity offered, they were going to learn. Ее младшие брат и сестра, несмотря на взгляды родителей, уже заявили, что при первом удобном случае начнут учиться танцевать. "Oh, isn't that too bad!" he exclaimed, thinking how delightful it would be to hold Roberta in his arms. - Вот досада! - воскликнул Клайд, представляя себе, как было бы восхитительно, танцуя, держать Роберту в объятиях. "We could have such fun now if you could. - До чего было бы весело, если б вы умели. I could teach you in a few minutes if you wanted me to." Я научу вас в несколько минут, хотите? "I don't know about that," she replied quizzically, her eyes showing that his suggestion appealed to her. - Ну не знаю, что из этого получится, - шутливо сказала она, но по ее глазам было видно, что предложение ей нравится. "I'm not so clever that way. - Я, наверно, буду не слишком способной ученицей. And you know dancing isn't considered so very nice in my part of the country. Знаете, в наших краях не очень одобряют танцы. And my church doesn't approve of it, either. И церковь их осуждает. And I know my parents wouldn't like me to." И мои родители тоже были бы недовольны. "Oh, shucks," replied Clyde foolishly and gayly, "what nonsense, Roberta. - Чепуха! - беспечно и весело воскликнул Клайд.- Это вздор, Роберта. Why, everybody dances these days or nearly everybody. Ведь теперь все танцуют или почти рее. How can you think there's anything wrong with it?" Как вы можете думать, что это плохо? "Oh, I know," replied Roberta oddly and quaintly, "maybe they do in your set. - Да, я знаю, - странным, несколько натянутым тоном возразила Роберта. - Может быть, в вашем кругу это так. I know most of those factory girls do, of course. Правда, я знаю, многие работницы тоже танцуют. And I suppose where you have money and position, everything's right. Конечно, если человек богат и у него хорошее положение в обществе, тогда все можно. But with a girl like me, it's different. Но для девушки вроде меня - другое дело. I don't suppose your parents were as strict as mine, either." И потом, я думаю, ваши родители не такие строгие, как мои. "Oh, weren't they, though?" laughed Clyde who had not failed to catch the "your set"; also the "where you have money and position." - Вы думаете? - засмеялся Клайд, который сразу отметил ее слова о "вашем круге" и о богатом человеке с положением в обществе. "Well, that's all you know about it," he went on. "They were as strict as yours and stricter, I'll bet. - Но ведь вы ничего не знаете о моих родителях, -продолжал он, - они такие же строгие, как ваши, наверняка даже строже. But I danced just the same. А все-таки я танцую. Why, there's no harm in it, Roberta. В этом нет ничего дурного, Роберта! Come on, let me teach you. Давайте я вас научу. It's wonderful, really. Право же, это замечательно. Won't you, dearest?" Хотите, дорогая? He put his arm around her and looked into her eyes and she half relented, quite weakened by her desire for him. Он обнял ее и посмотрел ей в глаза, - и она почти сдалась, слабея от страстного влечения к нему. Just then the merry-go-round stopped and without any plan or suggestion they seemed instinctively to drift to the side of the pavilion where the dancers - not many but avid - were moving briskly around. Карусель остановилась, и они, не раздумывая, направились к огороженной площадке, где кружились в танце немногочисленные, но неутомимые пары. Fox-trots and one-steps were being supplied by an orchestrelle of considerable size. Довольно большой оркестр играл фокстроты и уанстепы. At a turnstile, all the remaining portions of the pavilion being screened in, a pretty concessionaire was sitting and taking tickets - ten cents per dance per couple. У турникета сидела хорошенькая билетерша: с каждой пары взималось десять центов за танец. But the color and the music and the motions of the dancers gliding rhythmically here and there quite seized upon both Clyde and Roberta. Это красочное зрелище, музыка и ритмические, скользящие движения танцующих совсем заворожили обоих. The orchestrelle stopped and the dancers were coming out. Оркестр умолк, танцующие выходили с площадки. But no sooner were they out than five-cent admission checks were once more sold for the new dance. Но не успели все они выйти, как кассирша стала продавать пятицентовые билетики на новый танец. "I don't believe I can," pleaded Roberta, as Clyde led her to the ticket-stile. - Нет, я не сумею, - говорила Роберта, когда Клайд вел ее к турникету. "I'm afraid I'm too awkward, maybe. - Боюсь, что я слишком неуклюжая. I never danced, you know." Ведь я никогда не танцевала. "You awkward, Roberta," he exclaimed. - Вы неуклюжая, Роберта? - воскликнул он. "Oh, how crazy. - Какая чепуха! Why, you're as graceful and pretty as you can be. Вы такая грациозная, такая прелестная! You'll see. You'll be a wonderful dancer." Вот увидите, вы будете замечательно танцевать. Already he had paid the coin and they were inside. Он заплатил, и они вошли. Carried away by a bravado which was three-fourths her conception of him as a member of the Lycurgus upper crust and possessor of means and position, he led the way into a corner and began at once to illustrate the respective movements. Клайда охватил порыв самоуверенности, которая на три четверти объяснялась убеждением Роберты, что он богат и принадлежит к сливкам ликургского общества. They were not difficult and for a girl of Roberta's natural grace and zest, easy. Он отвел Роберту в уголок и показал основные несложные па; при ее врожденной живости и грации они дались ей без труда. Once the music started and Clyde drew her to him, she fell into the positions and steps without effort, and they moved rhythmically and instinctively together. Когда оркестр заиграл и Клайд привлек ее к себе, она легко уловила ритм и безотчетно следовала каждому движению своего партнера. It was the delightful sensation of being held by him and guided here and there that so appealed to her - the wonderful rhythm of his body coinciding with hers. Какое это было блаженство - чувствовать себя в его объятиях, послушно скользить туда, куда он увлекал ее, ощущать, как в едином, чудесном ритме движутся их тела. "Oh, you darling," he whispered. - Милая, - шепнул Клайд. "Aren't you the dandy little dancer, though. - Вы великолепно танцуете! You've caught on already. Вы уже все поняли. If you aren't the wonderful kid. I can hardly believe it." Нет, вы просто удивительная, даже не верится! They went about the floor once more, then a third time, before the music stopped and by the time it did, Roberta was lost in a sense of delight such as had never come to her before. Они сделали второй круг, потом третий, и Роберту охватило такое блаженство, какого она еще никогда в жизни не испытывала. To think she had been dancing! Подумать только - она танцует! And it should be so wonderful! Это так чудесно! And with Clyde! Танцует с Клайдом! He was so slim, graceful - quite the handsomest of any of the young men on the floor, she thought. Он такой ловкий, изящный, он здесь красивее всех молодых людей, думала она. And he, in turn, was now thinking that never had he known any one as sweet as Roberta. А Клайд, в свою очередь, думал, что никогда еще не встречал такой очаровательной девушки. She was so gay and winsome and yielding. Она такая веселая, милая и послушная. She would not try to work him for anything. Она не заставит его томиться понапрасну. And as for Sondra Finchley, well, she had ignored him and he might as well dismiss her from his mind -and yet even here, and with Roberta, he could not quite forget her. Ну, а что до Сондры Финчли, так ведь она не обращает на него внимания, и он с таким же успехом может вовсе не думать о ней... Однако даже здесь, с Робертой, он не мог окончательно ее забыть. At five-thirty when the orchestrelle was silenced for lack of customers and a sign reading "Next Concert 7.30" hung up, they were still dancing. After that they went for an ice-cream soda, then for something to eat, and by then, so swiftly had sped the time, it was necessary to take the very next car for the depot at Fonda. Они танцевали до половины шестого, когда оркестр замолк, так как больше не было желающих танцевать, и на площадке вывесили объявление: "Следующий концерт в 7:30"; тогда они выпили содовой воды, поели мороженого, потом зашли в ресторан закусить, и так быстро прошло время, что оказалось, надо ближайшим же трамваем ехать в Фонду, чтобы Роберта могла попасть на вокзал до семи часов. As they neared this terminal, both Clyde and Roberta were full of schemes as to how they were to arrange for to-morrow. По пути они выработали план на завтрашний день. For Roberta would be coming back then and if she could arrange to leave her sister's a little early Sunday he could come over from Lycurgus to meet her. They could linger around Fonda until eleven at least, when the last train south from Homer was due. Роберта постарается пораньше уехать от сестры, а Клайд снова приедет из Ликурга, они встретятся в Фонде и проведут вместе весь день, до одиннадцати часов, когда приходит последний поезд из Гомера. And pretending she had arrived on that they could then, assuming there was no one whom they knew on the Lycurgus car, journey to that city. И если в трамвае, идущем в Ликург, не окажется никого из знакомых, они смогут возвратиться вместе. And as arranged so they met. И они встретились, как было условлено. And in the dark outlying streets of that city, walked and talked and planned, and Roberta told Clyde something - though not much - of her home life at Biltz. Они бродили по темным окраинам городка, болтали, строили планы, и Роберта рассказала Клайду кое-что - не очень много, впрочем, - о своей жизни дома, в Бильце. But the great thing, apart from their love for each other and its immediate expression in kisses and embraces, was the how and where of further contacts. Но больше всего, если не считать их взаимной любви, объятий и поцелуев, занимал их вопрос о том, где и как встречаться впредь. They must find some way, only, really, as Roberta saw it, she must be the one to find the way, and that soon. Нужно было что-то придумать, и Роберта уже поняла, что придумывать придется ей - и поскорее. For while Clyde was obviously very impatient and eager to be with her as much as possible, still he did not appear to be very ready with suggestions -available ones. Хотя Клайд явно был очень нетерпелив и хотел видеть ее возможно чаще, он все же не мог ничего предложить - по крайней мере, ничего приемлемого. But that, as she also saw, was not easy. Но придумать что-нибудь реальное было нелегко, это тоже понимала Роберта. For the possibility of another visit to her sister in Homer or her parents in Biltz was not even to be considered under a month. О второй поездке к сестре или к родителям в Бильц нельзя было и думать раньше чем через месяц. And apart from them what other excuses were there? А какой другой предлог она могла изобрести? New friends at the factory - the post- office - the library - the Y. W. C. A. - all suggestions of Clyde's at the moment. Новые подруги на фабрике или почта... библиотека... "Ассоциация молодых христианок"... Это придумал Клайд. But these spelled but an hour or two together at best, and Clyde was thinking of other week-ends like this. Но все это давало Роберте свободу в лучшем случае часа на два, а Клайд мечтал о таких свиданиях, как это. And there were so few remaining summer week-ends. ? Chapter 19 И как мало оставалось летних суббот и воскресений! 19 T he return of Roberta and Clyde, as well as their outing together, was quite unobserved, as they thought. Роберта и Клайд думали, что их возвращение в Ликург и вся их совместная поездка прошли совершенно незамеченными. On the car from Fonda they recognized no one. По дороге из Фонды в Ликург они не видели в трамвае ни одного знакомого. And at the Newtons' Grace was already in bed. А когда Роберта пришла домой, Г рейс была уже в постели. She merely awakened sufficiently to ask a few questions about the trip - and those were casual and indifferent. How was Roberta's sister? Она проснулась только для того, чтобы задать Роберте несколько случайных и равнодушных вопросов о ее поездке: как поживает сестра? Had she stayed all day in Homer or had she gone to Biltz or Trippetts Mills? (Roberta explained that she had remained at her sister's.) She herself must be going up pretty soon to see her parents at Trippetts Mills. Then she fell asleep. Пробыла ли Роберта у нее весь день, или ездила в Бильц, или в Трипетс-Милс? (Роберта ответила, что она все время провела у сестры.) Грейс сказала, что ей надо вскоре съездить в Трипетс-Милс, повидаться с родителями, и быстро уснула. But at dinner the next night the Misses Opal Feliss and Olive Pope, who had been kept from the breakfast table by a too late return from Fonda and the very region in which Roberta had spent Saturday afternoon, now seated themselves and at once, as Roberta entered, interjected a few genial and well-meant but, in so far as Roberta was concerned, decidedly troubling observations. Но на следующий вечер девушки, жившие у Ньютонов, Опал Фелис и Олив Поп (утром они не выходили к завтраку, так как накануне поздно вернулись из Фонды, из тех же мест, где Роберта была в субботу), сидя за обеденным столом, встретили вошедшую Роберту веселыми и добродушными, но очень неприятными ей возгласами: "Oh, there you are! - А, вот и вы! Look who's back from Starlight Park. Сразу видно, что побывали в "Звездном парке"! Howja like the dancing over there, Miss Alden? Как вам понравилось танцевать там, мисс Олден? We saw you, but you didn't see us." Мы видели вас, а вы нас и не заметили. And before Roberta had time to think what to reply, Miss Feliss had added: "We tried to get your eye, but you couldn't see any one but him, I guess. - И прежде чем Роберта успела придумать какой-нибудь ответ, мисс Фелис прибавила: - Мы старались поймать ваш взгляд, но вы, кажется, никого не видели, кроме вашего кавалера. I'll say you dance swell." Могу вас поздравить, вы шикарно танцуете. At once Roberta, who had never been on very intimate terms with either of these girls and who had neither the effrontery nor the wit to extricate herself from so swift and complete and so unexpected an exposure, flushed. Роберта была мало знакома с этими девушками, и к тому же ей всегда не хватало смелости и находчивости, чтобы быстро и ловко отшутиться, выпутаться из неожиданно трудного положения; она вспыхнула и минуту не могла вымолвить ни слова. She was all but speechless and merely stared, bethinking her at once that she had explained to Grace that she was at her sister's all day. Ведь она вчера сказала Грейс, что провела весь день у сестры! And opposite sat Grace, looking directly at her, her lips slightly parted as though she would exclaim: А Грейс сидела напротив и глядела ей прямо в лицо, приоткрыв рот, точно хотела воскликнуть: "Well, of all things! "Вот оно что! And dancing! Танцы! A man!" Кавалер!" And at the head of the table, George Newton, thin and meticulous and curious, his sharp eyes and nose and pointed chin now turned in her direction. А на хозяйском месте за столом сидел Джордж Ньютон - тощий, дотошный, любопытный, - и его колючие глаза, тонкий нос и острый подбородок повернулись в сторону Роберты. But on the instant, realizing that she must say something, Roberta replied: Но она быстро поняла, что надо что-то ответить. "Oh, yes, that's so. I did go over there for a little while. - Да, я была там, - сказала она. Some friends of my sister's were coming over and I went with them." - Я ездила туда с друзьями сестры. She was about to add, Она чуть не прибавила: "We didn't stay very long," but stopped herself. "Мы пробыли там недолго!" - но сдержалась. For at that moment a certain fighting quality which she had inherited from her mother, and which had asserted itself in the case of Grace before this, now came to her rescue. В эту минуту на помощь ей пришло упорство, унаследованное от матери. After all, why shouldn't she be at Starlight Park if she chose? В конце концов, почему она не могла поехать в "Звездный парк", если ей захотелось? And what right had the Newtons or Grace or anyone else to question her for that matter? И какое право имеют Ньютоны, или Грейс, или кто-либо другой требовать у нее отчета? She was paying her way. Она живет на свои средства и сама за себя отвечает. Nevertheless, as she realized, she had been caught in a deliberate lie and all because she lived here and was constantly being questioned and looked after in regard to her very least move. Но в то же время она поняла, что уличена во лжи, - и все потому, что она живет здесь, где ее постоянно обо всем расспрашивают и следят за каждым ее шагом. Miss Pope added curiously, "I don't suppose he's a Lycurgus boy. I don't remember ever seeing him around here." - Мне кажется, этот молодой человек не из Ликурга, я его здесь не встречала, - с любопытством прибавила мисс Поп. "No, he isn't from here," returned Roberta shortly and coldly, for by now she was fairly quivering with the realization that she had been caught in a falsehood before Grace. Also that Grace would resent intensely this social secrecy and desertion of her. - Да, он не отсюда, - кратко и холодно сказала Роберта. Она с ужасом думала, что ее уличили во лжи перед Грейс и та будет возмущена ее скрытностью и изменой их дружбе. At once she felt as though she would like to get up from the table and leave and never return. Ей хотелось встать из-за стола и уйти, чтобы больше не возвращаться. But instead she did her best to compose herself, and now gave the two girls with whom she had never been familiar, a steady look. Но она постаралась сдержать себя и твердо посмотрела в глаза обеим девушкам. At the same time she looked at Grace and Mr. Newton with defiance. Потом вызывающе взглянула на Грейс и мистера Ньютона. If anything more were said she proposed to give a fictitious name or two - friends of her brother-in-law in Homer, or better yet to refuse to give any information whatsoever. Если бы ее продолжали расспрашивать, она назвала бы каких-нибудь выдуманных друзей своего зятя или даже вовсе отказалась бы отвечать. Why should she? С какой стати! Nevertheless, as she learned later that evening, she was not to be spared the refusing of it. В тот же вечер ей пришлось убедиться, что такой отказ неизбежен. Grace, coming to their room immediately afterward, reproached her with: Как только они после обеда вернулись в свою комнату, Грейс сказала с упреком: "I thought you said you stayed out at your sister's all the time you were gone?" - Ты, кажется, говорила, что была все время у сестры? "Well, what if I did say it?" replied Roberta defiantly and even bitterly, but without a word in extenuation, for her thought was now that unquestionably Grace was pretending to catechize her on moral grounds, whereas in reality the real source of her anger and pique was that Roberta was slipping away from and hence neglecting her. - Ну и что же? - вызывающе и даже резко ответила Роберта. Она не пыталась оправдываться, потому что звала: Грейс только делает вид, будто возмущается ее безнравственным поступком, а на самом деле она просто раздражена и обижена тем, что Роберта ускользнула без нее и, значит, пренебрегает ею. "Well, you don't have to lie to me in order to go anywhere or see anybody without me in the future. - Ладно, больше тебе не придется лгать мне: можешь ходить без меня куда угодно и видеться с кем угодно. I don't want to go with you. And what's more I don't want to know where you go or who you go with. Я больше никуда с тобой не пойду и даже не хочу знать, куда ты ходишь и с кем. But I do wish you wouldn't tell me one thing and then have George and Mary find out that it ain't so, and that you're just trying to slip away from me or that I'm lying to them in order to protect myself. Но я не желаю, чтобы ты ставила меня в такое положение перед Джорджем и Мэри. Ты мне говоришь одно, а потом оказывается, что это все неправда и ты просто хотела сбежать от меня, а они могут подумать, что я сама лгу им. I don't want you to put me in that position." Я не хочу! She was very hurt and sad and contentious and Roberta could see for herself that there was no way out of this trying situation other than to move. Она была очень обижена, огорчена и рассержена, и Роберта подумала, что ей ничего не остается, как уехать отсюда. Grace was a leech - a hanger-on. She had no life of her own and could contrive none. Грейс прилипчива, как пиявка; у нее нет личной жизни, и она не умеет создать ее. As long as she was anywhere near her she would want to devote herself to her - to share her every thought and mood with her. Пока они вместе, Грейс будет требовать, чтобы Роберта посвятила себя ей, делилась с нею каждой своей мыслью, каждым чувством. And yet if she told her about Clyde she would be shocked and critical and would unquestionably eventually turn on her or even expose her. Но если рассказать ей о Клайде, Грейс будет возмущена и шокирована и, несомненно, начнет упрекать и бранить ее или даже выдаст. So she merely replied: Поэтому Роберта сказала только: "Oh, well, have it that way if you want to. - Как хочешь, пожалуйста. I don't care. Мне все равно. I don't propose to tell anything unless I choose to." Я и не собираюсь ничего говорить, пока сама не найду нужным. And at once Grace conceived the notion that Roberta did not like her any more and would have nothing to do with her. Из этого ответа Грейс поняла, что Роберта не желает больше дружить с нею и вообще не хочет иметь с нею ничего общего. She arose immediately and walked out of the room -her head very high and her spine very stiff. Она сейчас же встала и вышла из комнаты, прямая как палка, с высоко поднятой головой. And Roberta, realizing that she had made an enemy of her, now wished that she was out of here. А Роберте стало ясно, что отныне Г рейс - ее враг, и ей захотелось оказаться подальше отсюда. They were all too narrow here anyway. They would never understand or tolerate this clandestine relationship with Clyde - so necessary to him apparently, as he had explained - so troublesome and even disgraceful to her from one point of view, and yet so precious. Все они тут слишком ограниченные: они никогда не поймут и не допустят ее тайных отношений с Клайдом. А соблюдать тайну ему необходимо так он объяснил Роберте. Для нее это трудно и даже унизительно, и все же она безмерно дорожит этими отношениями. She did love him, so very, very much. Она любит его, очень любит. And she must now find some way to protect herself and him - move to another room. И теперь она должна найти какой-то способ оградить себя и его от посторонних взглядов. Надо переехать. But that in this instance required almost more courage and decision than she could muster. Но на это требовалось больше мужества и решимости, чем было у Роберты. The anomalous and unprotected nature of a room where one was not known. Как это неестественно и даже страшно: жить в доме, где тебя никто не знает! The look of it. Не сочтут ли это странным? Subsequent explanation to her mother and sister maybe. Возможно, впоследствии придется объясняться с матерью и сестрой. Yet to remain here after this was all but impossible, too, for the attitude of Grace as well as the Newtons -particularly Mrs. Newton, Grace's sister - was that of the early Puritans or Friends who had caught a "brother" or "sister" in a great sin. Но и оставаться здесь после всего, что произошло, тоже невозможно. Грейс и Ньютоны - особенно миссис Ньютон будут относиться к ней, как ранние пуритане к сестре или брату, уличенным в тяжком грехе. She was dancing - and secretly! Она танцевала! И тайно! There was the presence of that young man not quite adequately explained by her trip home, to say nothing of her presence at Starlight Park. Тут замешан какой-то молодой человек, - поездка к сестре не совсем объясняет его присутствие, а тем более посещение "Звездного парка". Besides, in Roberta's mind was the thought that under such definite espionage as must now follow, to say nothing of the unhappy and dictatorial attitude of Grace, she would have small chance to be with Clyde as much as she now most intensely desired. Кроме того, Роберта понимала, что теперь за ней будут тщательно следить, и это, не говоря уже о диктаторском поведении Грейс, конечно, помешает ей встречаться с Клайдом так часто, как она жаждет. And accordingly, after two days of unhappy thought and then a conference with Clyde who was all for her immediate independence in a new room where she would not be known or spied upon, she proceeded to take an hour or two off; and having fixed upon the southeast section of the city as one most likely to be free from contact with either the Newtons or those whom thus far she had encountered at the Newtons', she inquired there, and after little more than an hour's search found one place which pleased her. Она провела два дня в тяжком раздумье, посовещалась с Клайдом, - он всей душой был за то, чтобы она немедленно переехала в новую комнату, где она ни от кого не будет зависеть, где никто не будет знать ее и шпионить за ней, - и, получив разрешение уйти на два часа с работы, отправилась на поиски. Она выбрала юго-восточную часть города - здесь ей, вероятно, не придется сталкиваться с Ньютонами и с теми, кого она у них встречала. This was in an old brick house in Elm Street occupied by an upholsterer and his wife and two daughters, one a local milliner and another still in school. После недолгих поисков она нашла то, что ей понравилось: старый кирпичный дом на Элм-стрит; тут жил обойщик с женой и двумя дочерьми - одна была портниха, другая еще ходила в школу. The room offered was on the ground floor to the right of a small front porch and overlooking the street. Комната, которую предложили Роберте, находилась в первом этаже, направо от маленькой передней, с окнами на улицу. A door off this same porch gave into a living room which separated this room from the other parts of the house and permitted ingress and egress without contact with any other portion of the house. Из передней одна дверь вела в большую гостиную, которая отделяла сдающуюся комнату от всей остальной части дома, это позволяло приходить и уходить незаметно. And since she was still moved to meet Clyde clandestinely this as she now saw was important. А так как Роберта все еще предполагала встречаться с Клайдом тайно, то для нее это было очень важно. Besides, as she gathered from her one conversation with Mrs. Gilpin, the mother of this family, the character of this home was neither so strict nor inquisitive as that of the Newtons. Кроме того, как она поняла из беседы с самой миссис Гилпин, хозяева в этом доме не были так строги и назойливо любопытны, как Ньютоны. Mrs. Gilpin was large, passive, cleanly, not so very alert and about fifty. She informed Roberta that as a rule she didn't care to take boarders or roomers at all, since the family had sufficient means to go on. Миссис Гилпин, полная, опрятная женщина лет пятидесяти, несколько вялая и не слишком сообразительная, сообщила Роберте, что вообще-то она не сдавала комнат и не держала пансионеров, потому что муж и дочь зарабатывают достаточно. However, since the family scarcely ever used the front room, which was rather set off from the remainder of the house, and since her husband did not object, she had made up her mind to rent it. Но так как комната рядом с передней совершенно отдельная и всегда пустует, то наконец она, с согласия мужа, решила ее сдать. And again she preferred some one who worked like Roberta - a girl, not a man - and one who would be glad to have her breakfast and dinner along with her family. И ей как раз хотелось впустить жилицу вроде Роберты, а не мужчину, девушку-работницу, которой удобно было бы столоваться вместе со всей семьей. Since she asked no questions as to her family or connections, merely looking at her interestedly and seeming to be favorably impressed by her appearance, Roberta gathered that here were no such standards as prevailed at the Newtons. Миссис Гилпин ничего не спросила ни о родных Роберты, ни о ее знакомствах, а только с интересом поглядывала на нее и, видимо, осталась довольна; Роберта поняла, что здесь не придерживаются таких строгих правил, как у Ньютонов. And yet what qualms in connection with the thought of moving thus. И все же сколько сомнений вызвала у нее мысль о переезде! For about this entire clandestine procedure there hung, as she saw it, a sense of something untoward and even sinful, and then on top of it all, quarreling and then breaking with Grace Marr, her one girl friend here thus far, and the Newtons on account of it, when, as she well knew, it was entirely due to Grace that she was here at all. Во всей этой таинственности, казалось ей, есть что-то недозволенное, даже греховное, и вершина всего - ссора и разрыв с Грейс Марр, ее единственной подругой, а значит, и с Ньютонами; а ведь только благодаря Г рейс она вообще попала в Ликург. Supposing her parents or her sister in Homer should hear about this through some one whom Grace knew and think strangely of her going off by herself in Lycurgus in this way? Что, если ее родители или сестра в Г омере узнают обо всем через знакомых Г рейс и найдут странной ее одинокую жизнь в Ликурге? Was it right? Хорошо ли это? Was it possible that she could do things like this - and so soon after her coming here? Как может она решиться на такой шаг - и так скоро после приезда сюда? She was beginning to feel as though her hitherto impeccable standards were crumbling. Она чувствовала, что ее доныне безупречные нравственные устои рушатся. And yet there was Clyde now. Но как же Клайд? Could she give him up? Можно ли отказаться от него? After many emotional aches she decided that she could not. После мучительных колебаний Роберта решила, что это невозможно. And accordingly after paying a deposit and arranging to occupy the room within the next few days, she returned to her work and after dinner the same evening announced to Mrs. Newton that she was going to move. И потому, уплатив задаток и предупредив, что переедет в ближайшие же дни, она вернулась на работу, а вечером заявила миссис Ньютон, что хочет выехать. Her premeditated explanation was that recently she had been thinking of having her younger brother and sister come and live with her and since one or both were likely to come soon, she thought it best to prepare for them. Она заранее придумала объяснение: она собирается вскоре выписать к себе младшего брата и сестру и должна устроиться так, чтобы они могли поселиться вместе с нею. And the Newtons, as well as Grace, feeling that this was all due to the new connections which Roberta had recently been making and which were tending to alienate her from Grace, were now content to see her g°- И Ньютоны, как и Грейс, почувствовали, что переезд Роберты связан с новыми знакомствами, разъединившими ее с подругой, и были довольны, что она уходит от них. Plainly she was beginning to indulge in a type of adventure of which they could not approve. Она явно вступает на путь сомнительных приключений, которых они не могут одобрить. Also it was plain that she was not going to prove as useful to Grace as they had at first imagined. Теперь она не может быть полезной Грейс, как они сначала ожидали. Possibly she knew what she was doing. Возможно, она и знает, что делает. But more likely she was being led astray by notions of a good time not consistent with the reserved life led by her at Trippetts Mills. Но еще вероятней, что ее здесь сбили с толку всякие развлечения и удовольствия, несовместимые со скромной жизнью, какую она вела в Трипетс-Милс. And Roberta herself, once having made this move and settled herself in this new atmosphere (apart from the fact that it gave her much greater freedom in connection with Clyde) was dubious as to her present course. Да и сама Роберта, оказавшись после переезда в новой обстановке, хотя и могла теперь свободнее встречаться с Клайдом, все же сомневалась, правильно ли она поступает. Perhaps - perhaps - she had moved hastily and in anger and might be sorry. Может быть... может быть, она слишком поспешила, погорячилась, может быть, еще придется об этом пожалеть. Still she had done it now, and it could not be helped. Но дело сделано, и теперь ничего не изменишь. So she proposed to try it for a while. Надо посмотреть, что получится... To salve her own conscience more than anything else, she at once wrote her mother and her sister a very plausible version of why she had been compelled to leave the Newtons. Г лавным образом для того, чтобы успокоить свою совесть, она сейчас же написала матери и сестре, довольно правдоподобно объясняя, почему ей пришлось уехать от Ньютонов. Grace had grown too possessive, domineering and selfish. Грейс стала слишком требовательной и эгоистичной, слишком командовала ею. It had become unendurable. Это стало невыносимо. However, her mother need not worry. She was satisfactorily placed. Но пусть мать не беспокоится: она поселилась в очень приличном доме. She had a room to herself and could now entertain Tom and Emily or her mother or Agnes, in case they should ever visit her here. У нее отдельная комната, и теперь она может принять у себя Тома и Эмилию, мать или Агнессу, если им захочется ее навестить. And she would be able to introduce them to the Gilpins whom she proceeded to describe. И тогда она познакомит их с Г илпинами, которых она подробно описала. Nevertheless, her underlying thought in connection with all this, in so far as Clyde and his great passion for her was concerned - and hers for him - was that she was indeed trifling with fire and perhaps social disgrace into the bargain. И все же, думая о Клайде и об их взаимной страсти, Роберта в глубине души сознавала, что играет с огнем и может оказаться опозоренной. For, although consciously at this time she was scarcely willing to face the fact that this room - its geometric position in relation to the rest of the house -had been of the greatest import to her at the time she first saw it, yet subconsciously she knew it well enough. В то время она едва ли отдавала себе отчет в том, что эта комната с первой же минуты привлекла ее именно своей обособленностью, но бессознательно все же чувствовала, что это так. The course she was pursuing was dangerous - that she knew. Да, она вступила на опасный путь - и знала это. And yet how, as she now so often asked herself at moments when she was confronted by some desire which ran counter to her sense of practicability and social morality, was she to do? ? Chapter 20 Но что же делать, часто спрашивала она себя в минуты, когда ее охватывали желания, противоречащие всем ее понятиям о допустимом и благопристойном, что же ей делать? 20 H owever, as both Roberta and Clyde soon found, after several weeks in which they met here and there, such spots as could be conveniently reached by interurban lines, there were still drawbacks and the principal of these related to the attitude of both Roberta and Clyde in regard to this room, and what, if any, use of it was to be made by them jointly. В течение нескольких недель Роберта и Клайд встречались то здесь, то там, в парках и садах, куда легко можно добраться пригородным поездом. Однако между ними теперь бывали столкновения, главным образом из-за комнаты Роберты: Клайд считал, что это самое удобное место для их встреч, но Роберта не позволяла ему приходить к ней. For in spite of the fact that thus far Clyde had never openly agreed with himself that his intentions in relation to Roberta were in any way different to those normally entertained by any youth toward any girl for whom he had a conventional social regard, still, now that she had moved into this room, there was that ineradicable and possibly censurable, yet very human and almost unescapable, desire for something more -the possibility of greater and greater intimacy with and control of Roberta and her thoughts and actions in everything so that in the end she would be entirely his. Клайд никогда не признавался себе, что у него по отношению к Роберте далеко не такие намерения, какие должен питать молодой человек к девушке, которую он уважает, и, однако, теперь, когда она переехала в эту комнату, в нем пробудилось неодолимое желание, может быть, непохвальное, но естественное и почти неизбежное, желание все большей и большей близости, все большей власти над Робертой, над всеми ее мыслями и поступками; в конце концов она должна всецело принадлежать ему! But how HIS? Но как? By way of marriage and the ordinary conventional and durable existence which thereafter must ordinarily ensue? Будет ли это брак и, следовательно, самое обычное благопристойное существование? He had never said so to himself thus far. До сих пор он вовсе не думал жениться на Роберте. For in flirting with her or any girl of a lesser social position than that of the Griffiths here (Sondra Finchley, Bertine Cranston, for instance) he would not - and that largely due to the attitude of his newly-found relatives, their very high position in this city - have deemed marriage advisable. Он мог ухаживать за нею или за любой другой девушкой, стоявшей на общественной лестнице гораздо ниже здешних Грифитсов, Сондры Финчли или Бертины Крэнстон, но счел бы невозможным жениться на ней главным образом из-за взглядов своих вновь приобретенных родственников и из-за их высокого положения в Ликурге. And what would they think if they should come to know? Что они подумают, если узнают? For socially, as he saw himself now, if not before coming here, he was supposed to be above the type of Roberta and should of course profit by that notion. Теперь уже ясно: здесь считают, что он занимает иное, более высокое положение, чем Роберта и ей подобные. Хорошо бы этим воспользоваться. Besides there were all those that knew him here, at least to speak to. И потом, здесь слишком многие его знают, хотя бы в лицо. On the other hand, because of the very marked pull that her temperament had for him, he had not been able to say for the time being that she was not worthy of him or that he might not be happy in case it were possible or advisable for him to marry her. Но, с другой стороны, его так влечет к Роберте... Что ж, может быть, она его и достойна... как знать, может быть, он и был бы счастлив с нею, если бы мог и решил жениться. And there was another thing now that tended to complicate matters. And that was that fall with its chilling winds and frosty nights was drawing near. Возникало и еще одно осложнение: наступала осень с ледяными ветрами и холодными ночами. Already it was near October first and most of those out-of-door resorts which, up to the middle of September at least, had provided diversion, and that at a fairly safe distance from Lycurgus, were already closed for the season. Приближался октябрь, и почти все загородные парки, где можно было развлекаться на безопасном расстоянии от Ликурга, закрылись. And dancing, except in the halls of the near-by cities and which, because of a mood of hers in regard to them, were unacceptable, was also for the time being done away with. Закрыты были и дансинги, кроме больших залов в соседних городах, но сюда Роберта отказывалась ходить. As for the churches, moving pictures, and restaurants of Lycurgus, how under the circumstances, owing to Clyde's position here, could they be seen in them? Оставались, правда, церкви, кинематографы и рестораны в самом Ликурге, но там они не могли бывать из-за двусмысленного положения Клайда в городе. They could not, as both reasoned between them. And so now, while her movements were unrestrained, there was no place to go unless by some readjustment of their relations he might be permitted to call on her at the Gilpins'. И, таким образом, теперь, когда Роберта освободилась от надзора Ньютонов, им некуда было пойти, - разве что, изменив как-то их отношения, Клайд сможет посещать Роберту у Гилпинов. But that, as he knew, she would not think of and, at first, neither had he the courage to suggest it. Но он знал, что она не допускает и мысли об этом, а главное - у него не хватало мужества ей это предложить. However they were at a street-end one early October night about six weeks after she had moved to her new room. Однажды вечером в начале октября, через полтора месяца после переезда Роберты в новую комнату, они гуляли по одной из дальних улиц. The stars were sharp. Ярко блестели звезды. The air cool. Было холодно. The leaves were beginning to turn. Листья кружились в воздухе. Roberta had returned to a three-quarter green-and-cream-striped winter coat that she wore at this season of the year. Her hat was brown, trimmed with brown leather and of a design that became her. Роберта уже надела свое зимнее пальто, зеленое в кремовую полоску; коричневая шляпа, отделанная кожей, очень ей шла. There had been kisses over and over - that same fever that had been dominating them continuously since first they met - only more pronounced if anything. Снова и снова поцелуи, все тот же лихорадочный жар, что неотступно владел ими с первой встречи и все разгорался. "It's getting cold, isn't it?" It was Clyde who spoke. - Становится холодно, правда? - сказал Клайд. And it was eleven o'clock and chill. Было около одиннадцати часов, подмораживало. "Yes, I should say it is. - Да, прохладно. I'll soon have to get a heavier coat." Скоро придется думать о более теплом пальто. "I don't see how we are to do from now on, do you? - Не знаю, что мы будем делать дальше? There's no place to go any more much, and it won't be very pleasant walking the streets this way every night. Больше нет ни одного места, где мы могли бы посидеть, а разгуливать каждый вечер по улицам в такой холод не очень приятно. You don't suppose we could fix it so I could call on you at the Gilpins' once in a while, do you? Как вы думаете, нельзя ли мне иногда заходить к вам? It isn't the same there now as it was at the Newtons'." Ведь у Гилпинов не то, что у Ньютонов. "Oh, I know, but then they use their sitting room every night nearly until ten-thirty or eleven. - Да, конечно. Но по вечерам они всегда сидят в гостиной до половины одиннадцатого, даже до одиннадцати. And besides their two girls are in and out all hours up to twelve, anyhow, and they're in there often. И, кроме того, обе девушки все время бегают взад-вперед до двенадцати часов или просто сидят дома. I don't see how I can. Не знаю, как это устроить. Besides, I thought you said you didn't want to have any one see you with me that way, and if you came there I couldn't help introducing you." Вы ведь сами говорили, что не хотите, чтобы вас видели со мной. А если вы придете, мне надо будет познакомить вас с Гилпинами. "Oh, but I don't mean just that way," replied Clyde audaciously and yet with the feeling that Roberta was much too squeamish and that it was high time she was taking a somewhat more liberal attitude toward him if she cared for him as much as she appeared to: - Нет, я совсем не это имел в виду, - решительно ответил Клайд. Он подумал, что Роберта слишком щепетильна: пора бы ей держаться с ним свободнее, если она на самом деле так его любит. "Why wouldn't it be all right for me to stop in for a little while? - Почему бы мне иногда и не зайти к вам ненадолго? They wouldn't need to know, would they?" Гилпинам вовсе незачем об этом знать. He took out his watch and discovered with the aid of a match that it was eleven-thirty. He showed the time to her. - Он вынул часы и чиркнул спичкой: оказалось, что уже половина двенадцатого; он показал часы Роберте. "There wouldn't be anybody there now, would there?" - Теперь в гостиной никого нет, верно? She shook her head in opposition. Она покачала головой. The thought not only terrified but sickened her. Эта мысль не только ужаснула, но и возмутила ее. Clyde was getting very bold to even suggest anything like that. Клайд стал слишком смел: как он решается предлагать ей такое? Besides this suggestion embodied in itself all the secret fears and compelling moods which hitherto, although actual in herself, she was still unwilling to face. И притом в его словах воплотились все тайные страхи и владевшие ею настроения, в которых она до сих пор не хотела себе признаться. There was something sinful, low, dreadful about it. Тут есть что-то греховное, низменное, пугающее. She would not. Нет, на это она не пойдет. That was one thing sure. Ни за что. At the same time within her was that overmastering urge of repressed and feared desire now knocking loudly for recognition. И в то же время в глубине ее существа все громче звучал голос долго подавляемого, страшного для нее желания, - теперь оно властно заявляло свои права. "No, no, I can't let you do that. - Нет, нет, я не могу согласиться! It wouldn't be right. Это нехорошо. I don't want to. Я не хочу. Some one might see us. Нас могут увидеть. Somebody might know you." Вас могут узнать. For the moment the moral repulsion was so great that unconsciously she endeavored to relinquish herself from his embrace. В эту минуту отвращение к тому, что она с детства привыкла считать безнравственным, было так сильно, что Роберта бессознательно пыталась высвободиться из объятий Клайда. Clyde sensed how deep was this sudden revolt. Он почувствовал, как искренне ее внезапное сопротивление. All the more was he flagellated by the desire for possession of that which now he half feared to be unobtainable. И оно только еще больше подхлестнуло в нем жажду обладать тем, что в эту минуту казалось почти недостижимым. A dozen seductive excuses sprang to his lips. Вкрадчивые речи полились из его уст: "Oh, who would be likely to see us anyhow, at this time of night? - Ну, кто может нас увидеть в такое время? There isn't any one around. Кругом нет ни души. Why shouldn't we go there for a few moments if we want to? Почему бы и не зайти к вам в комнату на несколько минут, раз нам хочется? No one would be likely to hear us. Никто нас не услышит. We needn't talk so loud. Мы будет говорить тихо. There isn't any one on the street, even. Даже на улице никого нет. Let's walk by the house and see if anybody is up." Пройдем мимо и посмотрим, - наверно, в доме уже все спят. Since hitherto she had not permitted him to come within half a block of the house, her protest was not only nervous but vigorous. До сих пор она никогда не позволяла ему близко подходить к дому и теперь горячо и взволнованно запротестовала. Nevertheless on this occasion Clyde was proving a little rebellious and Roberta, standing somewhat in awe of him as her superior, as well as her lover, was unable to prevent their walking within a few feet of the house where they stopped. Но на этот раз Клайд заупрямился, и Роберта, всегда смотревшая на него с робким почтением, -не только как на возлюбленного, но и как на человека, стоящего выше ее, - не могла ему помешать. Они остановились в нескольких шагах от дома. Except for a barking dog there was not a sound to be heard anywhere. Нигде не слышно ни звука, только лает собака. And in the house no light was visible. В окнах ни огонька. "See, there's no one up," protested Clyde reassuringly. - Вот видите, все уже спят, - успокаивал Роберту Клайд. "Why shouldn't we go in for a little while if we want to? - Почему бы нам не войти на минутку? Who will know? Кто об этом узнает? We needn't make any noise. Нам незачем подымать шум. Besides, what is wrong with it? Да и что в этом дурного? Other people do it. Многие так делают. It isn't such a terrible thing for a girl to take a fellow to her room if she wants to for a little while." Нет ничего страшного, если девушка на минуту впустит друга к себе в комнату. "Oh, isn't it? - Вы думаете? Well, maybe not in your set. Ну, может быть, в вашем кругу так принято. But I know what's right and I don't think that's right and I won't do it." Но я знаю, что хорошо и что нет, а это, по-моему, нехорошо, и я так не сделаю. At once, as she said this, Roberta's heart gave a pained and weakening throb, for in saying so much she had exhibited more individuality and defiance than ever he had seen or that she fancied herself capable of in connection with him. И, однако, сердце Роберты при этих словах больно сжалось. Она никогда еще не позволяла себе такой самостоятельности, даже дерзости в отношениях с Клайдом и никак не думала, что это возможно. It terrified her not a little. Она сама испугалась. Perhaps he would not like her so much now if she were going to talk like that. Вдруг он ее разлюбит, если она будет с ним так говорить? His mood darkened immediately. Клайд мгновенно помрачнел. Why did she want to act so? Почему она не хочет исполнить его просьбу? She was too cautious, too afraid of anything that spelled a little life or pleasure. Она слишком осторожна, слишком боится всего, что доставляет малейшую радость и удовольствие. Other girls were not like that - Rita, those girls at the factory. Другие девушки не похожи на нее, - например, Рита или работницы на фабрике. She pretended to love him. А ведь она уверяет, что любит его. She did not object to his holding her in his arms and kissing her under a tree at the end of the street. Она позволяет ему обнимать и целовать себя на улице. But when it came to anything slightly more private or intimate, she could not bring herself to agree. А когда ему хочется немножко большей близости, она никак не соглашается. What kind of a girl was she, anyhow? Что же это за девушка? What was the use of pursuing her? Что толку за ней ухаживать? Was this to be another case of Hortense Briggs with all her wiles and evasions? Может быть, это все опять уловки и хитрости, как было тогда с Гортензией? Of course Roberta was in no wise like her, but still she was so stubborn. Правда, она ничуть не похожа на Гортензию, но уж очень упряма. Although she could not see his face she knew he was angry and quite for the first time in this way. Роберта не видела его лица, но знала, что он очень рассердился, - так случилось впервые. "All right, then, if you don't want to, you don't have to," came his words and with decidedly a cold ring to them. - Ну, не хотите - не надо, - холодно сказал он. "There are others places I can go. - Мне и без того есть куда пойти. I notice you never want to do anything I want to do, though. Я вижу, вы никогда ни в чем не хотите мне уступить. I'd like to know how you think we're to do. А как мы, по-вашему, будем видеться дальше? We can't walk the streets every night." Нельзя же каждый вечер ходить по улицам. His tone was gloomy and foreboding - more contentious and bitter than at any time ever between them. Клайд сказал это мрачным тоном, не предвещавшим ничего хорошего, никогда еще он не говорил с нею так резко и раздраженно. And his references to other places shocked and frightened Roberta - so much so that instantly almost her own mood changed. И его намек на другие места, куда он может пойти, так потряс и испугал Роберту, что ее настроение тотчас переменилось. Those other girls in his own world that no doubt he saw from time to time! Ну, конечно, встречается же он время от времени с девушками своего круга! Those other girls at the factory who were always trying to make eyes at him! И девушки на фабрике вечно строят ему глазки! She had seen them trying, and often. Сколько раз она видела, как они на него поглядывали. That Ruza Nikoforitch - as coarse as she was, but pretty, too. Эта Руза Никофорич - такая грубая, но все-таки хорошенькая! And that Flora Brandt! А Флора Брандт! And Martha Bordaloue - ugh! А Марта Бордалу! Бр-р! To think that any one as nice as he should be pursued by such wretches as those. Подумать только, что такие негодницы бегают за таким красавцем! However, because of that, she was fearful lest he would think her too difficult - some one without the experience or daring to which he, in his superior world, was accustomed, and so turn to one of those. Она испугалась, что Клайд сочтет ее слишком несговорчивой, неопытной и робкой, - в высшем обществе он к этому не привык, - и оставит ее ради кого-нибудь из них. Then she would lose him. И тогда она его потеряет. The thought terrified her. Эта мысль ужаснула ее. Immediately from one of defiance her attitude changed to one of pleading persuasion. Вся ее храбрость тотчас исчезла, и она стала жалобно уговаривать: "Oh, please, Clyde, don't be mad with me now, will you? - Ну, Клайд, ну пожалуйста, не сердитесь. You know that I would if I could. Вы же знаете, я бы согласилась, если б могла. I can't do anything like that here. Но я никак не могу. Can't you see? Неужели вы не понимаете? You know that. Вы же знаете сами. Why, they'd be sure to find out. Конечно, Гилпинам все станет известно. And how would you feel if some one were to see us or recognize you?" Что с вами будет, если нас увидят и кто-нибудь узнает вас? In a pleading way she put one hand on his arm, then about his waist and he could feel that in spite of her sharp opposition the moment before, she was very much concerned - painfully so. - Она умоляюще взяла его за руку, потом обняла, и он почувствовал, что, несмотря на все свое недавнее сопротивление, она мучительно огорчена и расстроена. "Please don't ask me to," she added in a begging tone. - Ну, пожалуйста, не просите меня об этом, -добавила она умоляюще. "Well, what did you want to leave the Newtons for then?" he asked sullenly. - Зачем тогда было переезжать от Ньютонов? -спросил он угрюмо. "I can't see where else we can go now if you won't let me come to see you once in a while. - Не знаю, где еще мы можем теперь видеться, если вы не позволите мне иногда приходить к вам. We can't go any place else." Нам некуда больше пойти. The thought gave Roberta pause. Роберта не знала, что ответить. Plainly this relationship was not to be held within conventional lines. Очевидно, чтобы их отношения могли продолжаться, надо нарушить общепринятые правила поведения. At the same time she did not see how she could possibly comply. И все же она не представляла себе, что можно согласиться. It was too unconventional - too unmoral - bad. Это нехорошо, не принято, безнравственно. "I thought we took it," she said weakly and placatively, "just so that we could go places on Saturday and Sunday." - Мне казалось, что нам достаточно ездить куда-нибудь по субботам и по воскресеньям, -сказала она мягко, стараясь его успокоить. "But where can we go Saturday and Sunday now? - Да куда же теперь поедешь? Everything's closed." Все закрыто. Again Roberta was checked by these unanswerable complexities which beleaguered them both and she exclaimed futilely, Роберта опять почувствовала, что находится во власти неразрешимых противоречий, которые завели их обоих в тупик. "Oh, I wish I knew what to do." - Господи, если бы я знала, что делать! -воскликнула она в отчаянии. "Oh, it would be easy enough if you wanted to do it, but that's always the way with you, you don't want to." - Все очень просто, стоит вам только захотеть. Но в том-то и беда, что вы не хотите. She stood there, the night wind shaking the drying whispering leaves. Они стояли рядом. Ночной ветер кружил сухие, шуршащие листья. Distinctly the problem in connection with him that she had been fearing this long while was upon her. Роберта ломала голову над задачей, которая давно ее пугала. Could she possibly, with all the right instruction that she had had, now do as he suggested. Разве так ее учили поступать? Можно ли послушаться Клайда? She was pulled and swayed by contending forces within herself, strong and urgent in either case. В ней боролись могучие противоречивые силы и желания. In the one instance, however painful it was to her moral and social mood, she was moved to comply - in another to reject once and for all, any such, as she saw it, bold and unnatural suggestion. Она то готова была уступить, как ни было это мучительно для нее при ее понятиях о нравственности и приличии, то порывалась наотрез, раз и навсегда отвергнуть это, на ее взгляд, дерзкое и противоестественное предложение. Nevertheless, in spite of the latter and because of her compelling affection she could not do other than deal tenderly and pleadingly with him. Но все же наперекор негодованию любовь к Клайду заставляла ее по-прежнему говорить с ним нежно и просительно. "I can't, Clyde, I can't. - Нет, Клайд, не могу, не могу! I would if I could but I can't. Я бы согласилась, если б могла, но это просто невозможно. It wouldn't be right. Ведь это нехорошо! I would if I could make myself, but I can't." Я никак не могу! She looked up into his face, a pale oval in the dark, trying to see if he would not see, sympathize, be moved in her favor. Она вглядывалась в его лицо - бледный овал среди мрака, - стараясь увидеть на нем признаки сочувствия, понимания. However, irritated by this plainly definite refusal, he was not now to be moved. Но он, обозленный этим, видимо, окончательным отказом, не склонен был смягчаться. All this, as he saw it, smacked of that long series of defeats which had accompanied his attentions to Hortense Briggs. Все это напоминало ему бесконечные неудачи, которыми сопровождалось его ухаживание за Гортензией Бригс. He was not going to stand for anything now like that, you bet. Но будьте уверены, теперь он не потерпит ничего подобного. If this was the way she was going to act, well let her act so - but not with him. Если она хочет вести себя так - пожалуйста, но только не с ним. He could get plenty of girls now - lots of them - who would treat him better than this. У него теперь большой выбор, найдется сколько угодно девушек, которые будут обращаться с ним куда лучше. At once, and with an irritated shrug of the shoulders, as she now saw, he turned and started to leave her, saying as he did so, Он сердито пожал плечами и отвернулся. "Oh, that's all right, if that's the way you feel about it." - Ну что ж, как вам угодно, - бросил он через плечо. And Roberta dumfounded and terrified, stood there. Роберта стояла ошеломленная, охваченная ужасом. "Please don't, go, Clyde. - Не уходите, Клайд! Please don't leave me," she exclaimed suddenly and pathetically, her defiance and courage undergoing a deep and sad change. Пожалуйста, не уходите, - вдруг жалобно воскликнула она; вся ее решимость и мужество исчезли, глубокая печаль охватила ее. "I don't want you to. I love you so, Clyde. - Я не хочу, чтобы вы ушли, я так люблю вас, Клайд! I would if I could. Я все сделала бы, если б могла. You know that." Вы же знаете! "Oh, yes, I know, but you needn't tell me that" (it was his experience with Hortense and Rita that was prompting him to this attitude). - Да, конечно, знаю, можете не говорить мне об этом. - Он действовал так, как подсказывал ему опыт отношений с Гортензией и Ритой. With a twist he released his body from her arm and started walking briskly down the street in the dark. Резко высвободился из ее объятий и быстро зашагал по темной улице прочь. And Roberta, stricken by this sudden development which was so painful to both, called, Роберта, пораженная этой внезапной переменой в их отношениях, такой мучительной для обоих, крикнула: "Clyde!" And then ran after him a little way, eager that he should pause and let her plead with him more. "Клайд!" - и побежала было за ним, надеясь, что он остановится и она еще сможет его смягчить. But he did not return. Но он не обернулся. Instead he went briskly on. Он быстро уходил. And for the moment it was all she could do to keep from following him and by sheer force, if need be, restrain him. Her Clyde! Нет, это невозможно, она должна хотя бы Силой удержать своего Клайда! And she started running in his direction a little, but as suddenly stopped, checked for the moment by the begging, pleading, compromising attitude in which she, for the first time, found herself. Она побежала, но вдруг остановилась, потрясенная; впервые за всю свою жизнь она оказалась в таком жалком, постыдном, недостойном положении. For on the one hand all her conventional training was now urging her to stand firm - not to belittle herself in this way - whereas on the other, all her desires for love, understanding, companionship, urged her to run after him before it was too late, and he was gone. Все ее воспитание, все прочно усвоенные представления и традиции требовали, чтобы она оставалась твердой и не унижала себя, а жажда любви, дружбы, понимания заставляла ее бежать за Клайдом, пока еще не поздно, пока он еще не ушел. His beautiful face, his beautiful hands. Он так красив, у него такие красивые руки... His eyes. А глаза... And still the receding echo of his feet. Еще слышалось эхо его шагов. And yet so binding were the conventions which had been urged upon her up to this time that, though suffering horribly, a balance between the two forces was struck, and she paused, feeling that she could neither go forward nor stand still - understand or endure this sudden rift in their wonderful friendship. И все же так сильны были связывающие ее условности, что хотя она мучительно страдала, ни одна из сил, боровшихся в ней, не могла взять верх, и она остановилась в нерешительности. Она не могла ни идти дальше, ни оставаться на месте. Почему, почему вдруг оборвалась их чудесная дружба? Pain constricted her heart and whitened her lips. Сердце ее разрывалось, губы побелели. She stood there numb and silent - unable to voice anything, even the name Clyde which persistently arose as a call in her throat. Она стояла оцепеневшая и молчаливая, не в силах произнести хоть слово, хотя бы позвать Клайда, его имя замерло на ее устах. Instead she was merely thinking, Она только мысленно молила: "Oh, Clyde, please don't go, Clyde. Oh, please don't go." And he was already out of hearing, walking briskly and grimly on, the click and echo of his receding steps falling less and less clearly on her suffering ears. "Не уходи, Клайд, пожалуйста, не уходи!" - а он был уже далеко и все равно не услышал бы. Он быстро, неумолимо уходил, звук шагов доносился все слабее и слабее. It was the first flashing, blinding, bleeding stab of love for her. ? Chapter 21 Это была первая в жизни Роберты мучительная, ослепляющая, кровоточащая сердечная рана. 21 T he state of Roberta's mind for that night is not easily to be described. For here was true and poignant love, and in youth true and poignant love is difficult to withstand. Душевное состояние Роберты в эту ночь нелегко описать: она была охвачена настоящей жгучей любовью, а в юности трудно выдержать настоящую жгучую любовь. Besides it was coupled with the most stirring and grandiose illusions in regard to Clyde's local material and social condition - illusions which had little to do with anything he had done to build up, but were based rather on conjecture and gossip over which he had no control. Притом к любви примешивались еще и ослепительные иллюзии относительно материального и общественного положения Клайда, - иллюзии эти возникли не столько благодаря словам или поступкам самого Клайда, сколько из-за догадок и сплетен, которые ходили о нем на фабрике и вовсе от него не зависели. And her own home, as well as her personal situation was so unfortunate - no promise of any kind save in his direction. А ее дом, семья и ее собственное положение были так жалки и не сулили ничего впереди, - все ее надежды были связаны только с Клайдом. And here she was quarreling with him - sending him away angry. И вдруг она поссорилась с ним, и он ушел рассерженный. On the other hand was he not beginning to push too ardently toward those troublesome and no doubt dreadful liberties and familiarities which her morally trained conscience would not permit her to look upon as right? Но, с другой стороны, он ведь настаивал на таких ужасных, чересчур коротких и вольных отношениях, с какими не могла примириться ее совесть, воспитанная в строгих нравственных правилах. How was she to do now? Что ей делать теперь? What to say? Что сказать ему? Now it was that she said to herself in the dark of her room, after having slowly and thoughtfully undressed and noiselessly crept into the large, old-fashioned bed. В темноте своей комнаты Роберта медленно, задумчиво разделась и бесшумно забралась в широкую, старомодную кровать. "No, I won't do that. "Нет, я не соглашусь, говорила она себе. I mustn't. - Я не должна. I can't. I will be a bad girl if I do. Я не могу. I should not do that for him even though he does want me to, and should threaten to leave me forever in case I refuse. Это было бы очень, очень нехорошо, я не послушаю его, хотя бы даже он грозил расстаться со мной навсегда. He should be ashamed to ask me." Стыдно ему просить меня об этом". And at the very same moment, or the next, she would be asking herself what else under the circumstances they were to do. А через мгновение она уже спрашивала себя, что еще им остается делать. For most certainly Clyde was at least partially correct in his contention that they had scarcely anywhere else they could go and not be recognized. Безусловно, Клайд отчасти прав: им некуда больше пойти, всюду они рискуют быть узнанными. How unfair was that rule of the company. Как несправедливы фабричные правила! And no doubt apart from that rule, the Griffiths would think it beneath him to be troubling with her, as would no doubt the Newtons and the Gilpins for that matter, if they should hear and know who he was. Но, и не будь этого правила, Грифитсы, конечно, все равно решили бы, что она недостойна Клайда, и Ньютоны и Г илпины тоже, если бы услышали и узнали, кто он. And if this information came to their knowledge it would injure him and her. И если они узнают, это может повредить обоим. And she would not do anything that would injure him - never. А она не хочет делать ничего такого, что может повредить Клайду... Никогда! One thing that occurred to her at this point was that she should get a place somewhere else so that this problem should be solved - a problem which at the moment seemed to have little to do with the more immediate and intimate one of desiring to enter her room. Потом ей пришло в голову, что, если она найдет работу в другом месте, вопрос будет разрешен, -вопрос, который как будто имел мало общего с другим, более неотложным и волнующим: с желанием Клайда приходить к ней, в ее комнату. But that would mean that she would not see him any more all day long - only at night. Но это решение означало, что она по целым дням не будет видеть его, они будут встречаться только вечером. And then not every night by any means. И, конечно, не каждый вечер. And that caused her to lay aside this thought of seeking another place. Нет, о том, чтобы искать другую работу, нечего и думать. At the same time as she now meditated the dawn would come to-morrow and there would be Clyde at the factory. Тут ее поразила другая мысль. Настанет утро - и она увидит Клайда на фабрике. And supposing that he should not speak to her nor she to him. Что если он не заговорит с нею? Она ведь тоже не сумеет с ним заговорить? Impossible! Невозможно! Ridiculous! Нелепо! Terrible! Ужасно! The mere thought brought her to a sitting posture in bed, where distractedly a vision of Clyde looking indifferently and coldly upon her came to her. При одной мысли об этом Роберта поднялась и села на постели, и перед нею всплыло равнодушное, холодное лицо Клайда. On the instant she was on her feet and had turned on the one incandescent globe which dangled from the center of the room. Мгновенно она вскочила и зажгла единственную лампочку, висевшую посреди комнаты. She went to the mirror hanging above the old walnut dresser in the corner and stared at herself. Она подошла к зеркалу над старым ореховым комодом в углу и пристально посмотрела на себя. Already she imagined she could see dark rings under her eyes. Ей почудилось, что под глазами у нее уже легли темные круги. She felt numb and cold and now shook her head in a helpless and distracted way. Она вся оцепенела и застыла от холода; в отчаянии она беспомощно качала головой. He couldn't be that mean. Нет, нет, он не может быть так низок и так жесток с ней. He couldn't be that cruel to her now - could he? Если бы он знал, как трудно, как невозможно то, чего он от нее требует! Oh, if he but knew how difficult - how impossible was the thing he was asking of her! Скорей бы наступил день, тогда она снова его увидит! Oh, if the day would only come so that she could see his face again! Oh, if it were only another night so that she could take his hands in hers - his arm - feel his arms about her. Скорей бы наступил завтрашний вечер, тогда можно будет взять его руки в свои, почувствовать его объятия! "Clyde, Clyde," she exclaimed half aloud, "you wouldn't do that to me, would you - you couldn't." - Клайд! Клайд! - воскликнула она чуть не вслух.- Ты не должен так поступать со мной, ты не можешь... She crossed to an old, faded and somewhat decrepit overstuffed chair which stood in the center of the room beside a small table whereon lay some nondescript books and magazines - the Saturday Evening Post, Munsey's, the Popular Science Monthly, Bebe's Garden Seeds, and to escape most distracting and searing thoughts, sat down, her chin in her hands, her elbows planted on her knees. Роберта опустилась в старое, выцветшее и расшатанное мягкое кресло, оно стояло посреди комнаты около маленького столика, на котором лежало с полдюжины малоинтересных книг и журналов: "Садовые семена", "Сэтердэй ивнинг пост", ежемесячник "Наука для всех" и прочее, -и, опершись локтями о колени, сжала подбородок ладонями. Она старалась уйти от мучительных, беспорядочных мыслей, но они не оставляли ее. But the painful thoughts continuing and a sense of chill overtaking her, she took a comforter off the bed and folded it about her, then opened the seed catalogue - only to throw it down. Почувствовав озноб, она взяла с кровати одеяло, закуталась, потом раскрыла каталог садовых семян и тотчас отбросила его. "No, no, no, he couldn't do that to me, he wouldn't." "Нет, нет, он не может, он не захочет так поступить со мной!" She must not let him. Она этого не допустит. Why, he had told her over and over that he was crazy about her - madly in love with her. They had been to all these wonderful places together. Ведь Клайд столько раз повторял, что с ума сходит по ней, влюблен в нее до безумия, и они ездили вместе по разным чудесным местам! And now, without any real consciousness of her movements, she was moving from the chair to the edge of the bed, sitting with elbows on knees and chin in hands; or she was before the mirror or peering restlessly out into the dark to see if there were any trace of day. Почти не сознавая, что делает, Роберта то садилась в кресло или на край кровати и сидела, опершись локтями на колени и подбородком на руки, то стояла перед зеркалом, то тревожно вглядывалась в темноту за окном - не начинает ли светать. And at six, and six-thirty when the light was just breaking and it was nearing time to dress, she was still up - in the chair, on the edge of the bed, in the corner before the mirror. Настало шесть часов, потом в половине седьмого забрезжил рассвет и скоро уже надо было одеваться, а она все бродила от кресла к кровати, от кровати к зеркалу. But she had reached but one definite conclusion and that was that in some way she must arrange not to have Clyde leave her. Она приняла только одно твердое решение: как-то удержать Клайда. That must not be. Только бы он не покидал ее. There must be something that she could say or do that would cause him to love her still - even if, even if -well, even if she must let him stop in here or somewhere from time to time - some other room in some other rooming house maybe, where she could arrange in some way beforehand - say that he was her brother or something. Этого не должно случиться. Что-то нужно сказать или сделать, чтобы он любил ее по-прежнему, если даже... если даже придется позволить ему навещать ее иногда - здесь или где-нибудь еще... Может быть, переехать в другое место, на квартиру, где она могла бы принимать Клайда, сказав, что он ее брат... But the mood that dominated Clyde was of a different nature. Да, хотя бы так... Но Клайд был настроен совсем по-иному. To have understood it correctly, the full measure and obstinacy and sullen contentiousness that had suddenly generated, one would have had to return to Kansas City and the period in which he had been so futilely dancing attendance upon Hortense Briggs. Also his having been compelled to give up Rita - yet to no end. Чтобы вполне понять его несговорчивость и внезапно овладевшее им злобное упрямство, следует вспомнить Канзас-Сити и то время, когда он попусту ходил на задних лапках перед Гортензией Бригс, а затем и то обстоятельство, что ему пришлось отказаться от Риты - и притом понапрасну. For, although the present conditions and situation were different, and he had no moral authority wherewith to charge Roberta with any such unfair treatment as Hortense had meted out to him, still there was this other fact that girls - all of them - were obviously stubborn and self-preservative, always setting themselves apart from and even above the average man and so wishing to compel him to do a lot of things for them without their wishing to do anything in return. Правда, теперь положение было совсем другое, и он не имел права обвинять Роберту в том, что она ведет себя с ним нечестно и мучает его, как это было с Гортензией; но ведь это факт, рассуждал он, что девушки - все девушки вообще - упрямы, и чересчур заботятся о себе, и всегда ставят себя выше мужчины, и стараются заставить его всячески им угождать, и ничего не желают дать взамен! And had not Ratterer always told him that in so far as girls were concerned he was more or less of a fool -too easy - too eager to show his hand and let them know that he was struck on them. Притом Ретерер всегда говорил ему, что с девушками он ведет себя глупо: он слишком податлив, слишком быстро выдает себя и показывает, что влюблен. Whereas, as Ratterer had explained, Clyde possessed the looks - the "goods"- and why should he always be trailing after girls unless they wanted him very much. А между тем, как объяснял Ретерер, у Клайда есть козырь: он недурен Собой. С какой же стати ему бегать за девушками, которые не слишком в нем нуждаются? And this thought and compliment had impressed him very much at that time. Это соображение и Комплимент Ретерера тогда произвели большое впечатление на Клайда. Only because of the fiascos in connection with Hortense and Rita he was more earnest now. Потерпев фиаско в отношениях с Гортензией и Ритой, он был теперь настроен гораздо решительнее. Yet here he was again in danger of repeating or bringing upon himself what had befallen him in the case of Hortense and Rita. И, однако, ему вновь грозит такая же неудача, как и тогда. At the same time he was not without the self-incriminating thought that in seeking this, most distinctly he was driving toward a relationship which was not legitimate and that would prove dangerous in the future. В то же время он не мог не уличить себя мысленно в том, что его ухищрения явно ведут к отношениям незаконным, которые могут впоследствии оказаться опасными. For, as he now darkly and vaguely thought, if he sought a relationship which her prejudices and her training would not permit her to look upon as anything but evil, was he not thereby establishing in some form a claim on her part to some consideration from him in the future which it might not be so easy for him to ignore? Неопределенно и хмуро он думал о том, что, добиваясь связи, на которую Роберта в силу своих предрассудков и воспитания не может смотреть иначе как на грех, он дает ей известное право рассчитывать на его внимание в будущем - право, с которым, пожалуй, трудно будет не считаться... For after all he was the aggressor - not she. And because of this, and whatever might follow in connection with it, might not she be in a position to demand more from him than he might be willing to give? Ведь в конце концов зачинщик тут он, а не она, и поэтому, как бы там все ни сложилось дальше, она, пожалуй, сможет требовать от него больше, чем он захочет дать. For was it his intention to marry her? Разве он собирается на ней жениться? In the back of his mind there lurked something which even now assured him that he would never desire to marry her - could not in the face of his high family connections here. В глубине его души звучал тайный голос, который даже сейчас подсказывал ему, что он никогда не захочет жениться на Роберте - да и не сможет, принимая во внимание его высокие родственные связи в Ликурге. Therefore should he proceed to demand - or should he not? А если так, следует ли ее добиваться? And if he did, could he avoid that which would preclude any claim in the future? Ведь тогда он едва ли сможет впоследствии избежать претензий с ее стороны? He did not thus so distinctly voice his inmost feelings to himself, but relatively of such was their nature. Клайд далеко не столь отчетливо высказывал сам себе свои сокровеннейшие чувства, но в основном они были именно таковы. Yet so great was the temperamental and physical enticement of Roberta that in spite of a warning nudge or mood that seemed to hint that it was dangerous for him to persist in his demand, he kept saying to himself that unless she would permit him to her room, he would not have anything more to do with her, the desire for her being all but overpowering. И, однако, его слишком неудержимо влекло к Роберте, и вопреки предчувствиям и настроениям, которые, казалось, подсказывали, как опасно ему упорствовать в своем требовании, он твердил себе, что расстанется с нею, если она не позволит ему приходить к ней домой, прекратит с нею всякое знакомство: в нем побеждало желание ею обладать. This contest which every primary union between the sexes, whether with or without marriage implies, was fought out the next day in the factory. Борьба двух воль, которая всегда связана с первым сближением мужчины и женщины, будь то брак или нет, разыгралась на следующий день на фабрике. And yet without a word on either side. И, однако, ни слова не было сказано ни с той, ни с другой стороны. For Clyde, although he considered himself to be deeply in love with Roberta, was still not so deeply involved but that a naturally selfish and ambitious and seeking disposition would in this instance stand its ground and master any impulse. Хотя Клайд и воображал, что очень влюблен в Роберту, на самом деле чувство его было не столь глубоким, - свойственные ему эгоизм, тщеславие и стремление поставит!" на своем определяли все его поступки и побуждения. And he was determined to take the attitude of one who had been injured and was determined not to be friends any more or yield in any way unless some concession on her part, such as would appease him, was made. И он решил принять позу оскорбленного, не сохранять добрых отношений с Робертой и не идти ни на какие уступки, если она сама ему не уступит. And in consequence he came into the stamping department that morning with the face and air of one who was vastly preoccupied with matters which had little, if anything, to do with what had occurred the night before. Итак, в это утро он пришел в штамповочную с видом человека, поглощенного вопросами, не имеющими отношения к тому, что случилось накануне вечером. Yet, being far from certain that this attitude on his part was likely to lead to anything but defeat, he was inwardly depressed and awry. Однако он вовсе не чувствовал уверенности, что такой образ действий не кончится для него новой неудачей, и в глубине души был подавлен и встревожен. For, after all, the sight of Roberta, freshly arrived, and although pale and distrait, as charming and energetic as ever, was not calculated to assure him of any immediate or even ultimate victory. Ведь Роберта, бледная и рассеянная, была все же очаровательна, как всегда, работала с обычной энергией, и вид ее не давал оснований рассчитывать на близкую или даже отдаленную победу. And knowing her as well as he thought he did, by now, he was but weakly sustained by the thought that she might yield. Зная ее, - а Клайд воображал, будто знает ее неплохо, - он очень мало надеялся, что она уступит. He looked at her repeatedly when she was not looking. Он то и дело посматривал на нее, когда она не глядела в его сторону. And when in turn she looked at him repeatedly, but only at first when he was not looking, later when she felt satisfied that his eyes, whether directly bent on her or not, must be encompassing her, still no trace of recognition could she extract. А она, в свою очередь, посматривала на него; сначала, когда он не смотрел на нее; потом она убедилась, что его глаза то прямо, то исподтишка следят за нею, но словно не узнавая. And now to her bitter disappointment, not only did he choose to ignore her, but quite for the first time since they had been so interested in each other, he professed to pay, if not exactly conspicuous at least noticeable and intentional attention to those other girls who were always so interested in him and who always, as she had been constantly imagining, were but waiting for any slight overture on his part, to yield themselves to him in any way that he might dictate. К горькому разочарованию Роберты, Клайд решил не только пренебрегать ею, но впервые с тех пор, как они увлеклись друг другом, стал довольно ясно и как бы не намеренно оказывать внимание другим девушкам, которые всегда восхищались им, всегда только и ждали (так воображала Роберта) малейшего знака, чтобы сделать для Клайда все, что он пожелает. Now he was looking over the shoulder of Ruza Nikoforitch, her plump face with its snub nose and weak chin turned engagingly toward him, and he commenting on something not particularly connected with the work in hand apparently, for both were idly smiling. Вот он смотрит через плечо Рузы Никофорич; она кокетливо повернула к нему свое широкое лицо со вздернутым носом и мягким подбородком, и Клайд что-то объясняет ей; вряд ли это непосредственно касается работы, так как оба беззаботно улыбаются. Again, in a little while, he was by the side of Martha Bordaloue, her plump French shoulders and arms bare to the pits next to his. And for all her fleshy solidity and decidedly foreign flavor, there was still enough about her which most men would like. А немного позже он подошел к Марте Бордалу и наклонился над нею, едва не касаясь ее полных плеч и обнаженных рук; в этой пышной француженке было что-то непривычное, чуждое американскому глазу, но все-таки она могла нравиться. And with her Clyde was attempting to jest, too. И Клайд пытался с нею шутить. And later it was Flora Brandt, the very sensuous and not unpleasing American girl whom Roberta had seen Clyde cultivating from time to time. Он не обошел вниманием и Флору Брандт, очень чувственную и миловидную американку; Роберта замечала, что он и раньше на нее посматривал. Yet, even so, she had never been willing to believe that he might become interested in any of these. Но, как бы то ни было, она не могла поверить, чтобы он, Клайд, мог заинтересоваться кем-нибудь из этих девушек. Not Clyde, surely. Не может этого быть! And yet he could not see her at all now - could not find time to say a single word, although all these pleasant words and gay looks for all these others. А на нее он и не смотрит! Хоть бы улучил минутку, хоть слово сказал бы! Однако для других у него находится и шутка и веселый взгляд. Oh, how bitter! Oh, how cruel! О, как горько, как жестоко! And how utterly she despised those other girls with their oglings and their open attempts to take him from her. И как ненавидела она всех этих девушек, которые откровенно заигрывали с ним и старались отнять его у нее! Oh, how terrible. Ужасно! Surely he must be very opposed to her now -otherwise he could not do this, and especially after all that had been between them - the love - the kisses. Конечно, он теперь враждебно относится к ней, иначе он не мог бы вести себя так... после всего, что было между ними... после их любви, поцелуев... The hours dragged for both, and with as much poignance for Clyde as for Roberta. Часы тянулись мучительно и для Клайда и для Роберты. For his was a feverish, urgent disposition where his dreams were concerned, and could ill brook the delay or disappointments that are the chief and outstanding characteristics of the ambitions of men, whatever their nature. Он всегда был лихорадочно нетерпелив в своих желаниях и болезненно переносил отсрочки и разочарования: это свойственно людям самого различного склада, когда они одержимы какими-либо честолюбивыми мечтами. He was tortured hourly by the thought that he was to lose Roberta or that to win her back he would have to succumb to her wishes. Его ежечасно мучила мысль, что он должен либо потерять Роберту, либо подчиниться ее желаниям, чтобы ее вернуть. And on her part she was torn, not so much by the question as to whether she would have to yield in this matter (for by now that was almost the least of her worries), but whether, once so yielding, Clyde would be satisfied with just some form of guarded social contact in the room - or not. А ее мучил сейчас не столько вопрос, уступить ли на этот раз (это теперь было самой малой из ее тревог), сколько сомнение: удовлетворится ли Клайд тем, что она позволит ему заходить к ней в комнату? And so continue on the strength of that to be friends with her. For more than this she would not grant -never. Между ними должны сохраниться строго приличные, дружеские отношения - и только, на большее она не согласится. Никогда! And yet - this suspense. И все же эта неизвестность... The misery of his indifference. Его мучительное равнодушие... She could scarcely endure it from minute to minute, let alone from hour to hour, and finally in an agony of dissatisfaction with herself at having brought all this on herself, she retired to the rest room at about three in the afternoon and there with the aid of a piece of paper found on the floor and a small bit of pencil which she had, she composed a brief note: Невыносимо медленно шли минуты, часы. Наконец, около трех часов, негодуя, что сама навлекла на себя такую пытку, она ушла в гардеробную и, подобрав на полу клочок бумаги, написала огрызком карандаша короткую записку: "Please, Clyde, don't be mad at me, will you? "Клайд, прошу вас, не сердитесь! Please don't. Пожалуйста! Please look at me and speak to me, won't you? Посмотрите на меня и поговорите со мной. I'm so sorry about last night, really I am - terribly. Я очень жалею о вчерашнем, страшно жалею, правда! And I must see you to-night at the end of Elm Street at 8:30 if you can, will you? Я хочу встретиться с вами сегодня в 8:30 в конце Элм-стрит, если вы сможете. I have something to tell you. Мне нужно кое-что сказать вам. Please do come. Пожалуйста, приходите. And please do look at me and tell me you will, even though you are angry. Посмотрите на меня и скажите, что придете, даже если сердитесь. You won't be sorry. Вы не пожалеете! I love you so. You know I do. Я так люблю вас, вы это знаете! "Your sorrowful, "ROBERTA." Ваша печальная Роберта". And in the spirit of one who is in agonized search for an opiate, she folded up the paper and returning to the room, drew close to Clyde's desk. Словно больной, который мучительно ищет успокоительного лекарства, она свернула бумажку и, возвращаясь в штамповочную, прошла вплотную мимо конторки Клайда. He was before it at the time, bent over some slips. В это время он как раз сидел, склонившись над какими-то бумагами. And quickly as she passed she dropped the paper between his hands. Быстрым движением она бросила записку ему в руки. He looked up instantly, his dark eyes still hard at the moment with the mingled pain and unrest and dissatisfaction and determination that had been upon him all day, and noting Roberta's retreating figure as well as the note, he at once relaxed, a wave of puzzled satisfaction as well as delight instantly filled him. Клайд взглянул на нее, и взгляд его темных глаз, до этой минуты суровых и недовольных, полных тревоги, боли и решимости, вдруг смягчился; увидев записку и удалявшуюся Роберту, он сразу успокоился, удивление, довольство и радость охватили его и отразились на его лице. He opened it and read. Он развернул записку и прочитал ее. And as instantly his body was suffused with a warm and yet very weakening ray. И мгновенно почувствовал, словно все его тело пронизали теплые, расслабляющие лучи. And Roberta in turn, having reached her table and paused to note if by any chance any one had observed her, now looked cautiously about, a strained and nervous look in her eyes. А Роберта вернулась к своему столу и, опасаясь, что кто-нибудь наблюдал за нею, настороженно и беспокойно огляделась. But seeing Clyde looking directly at her, his eyes filled with a conquering and yet yielding light and a smile upon his lips, and his head nodding a happy assent, she as suddenly experienced a dizzying sensation, as though her hitherto constricted blood, detained by a constricted heart and constricted nerves, were as suddenly set free. Клайд смотрел прямо на нее торжествующим и все же покорным взглядом; улыбка играла на его губах; он радостно кивнул ей в знак согласия. И Роберта внезапно почувствовала головокружение, как будто ее судорожно сжатое сердце и натянутые нервы вдруг ослабли и кровь снова свободно потекла по жилам. And all the dry marshes and cracked and parched banks of her soul - the dry rivulets and streams and lakes of misery that seemed to dot her being - were as instantly flooded with this rich upwelling force of life and love. И все иссохшие русла и потрескавшиеся и обожженные горем берега ее души, иссякшие ручьи и озера мгновенно были залиты щедрой, бьющей ключом силой жизни и любви. He would meet her. Он придет! They would meet to-night. Они снова будут вместе сегодня вечером. He would put his arms around her and kiss her as before. Он обнимет ее и будет целовать, как раньше. She would be able to look in his eyes. Она снова сможет глядеть в его глаза. They would not quarrel any more - oh, never if she could help it. ? Chapter 22 Никогда больше они не будут ссориться, -никогда, если только она сумеет этому помешать! 22 T he wonder and, delight of a new and more intimate form of contact, of protest gainsaid, of scruples overcome! Необычайное счастье нового, более тесного сближения, сломленного протеста, побежденных сомнений! Days, when both, having struggled in vain against the greater intimacy which each knew that the other was desirous of yielding to, and eventually so yielding, looked forward to the approaching night with an eagerness which was as a fever embodying a fear. Дни, когда оба они после напрасной борьбы против большей близости - желанной обоим - с пугливым, лихорадочным нетерпением ожидали приближения ночи. For with what qualms - what protests on the part of Roberta; what determination, yet not without a sense of evil - seduction - betrayal, on the part of Clyde. Какие муки, какие протесты со стороны Роберты и какая решимость - однако не без сознания, что все это грех, совращение, обман, - со стороны Клайда! Yet the thing once done, a wild convulsive pleasure motivating both. Когда же все совершилось, дикая, судорожная радость охватила обоих. Yet, not without, before all this, an exaction on the part of Roberta to the effect that never - come what might (the natural consequences of so wild an intimacy strong in her thoughts) would he desert her, since without his aid she would be helpless. Но еще прежде Роберта все же потребовала обещания, что Клайд никогда не покинет ее, что бы ни случилось (ее преследовала мысль о естественных последствиях этого безумного сближения), так как без него она беспомощна. Yet, with no direct statement as to marriage. Однако о браке ничего прямо сказано не было. And he, so completely overcome and swayed by his desire, thoughtlessly protesting that he never would -never. She might depend on that, at least, although even then there was no thought in his mind of marriage. И Клайд, совершенно порабощенный своим желанием, необдуманно дал слово, что никогда не оставит ее, никогда, - в этом по крайней мере она может на него положиться. Но и тут мысли о браке у него не было. He would not do that. На это он не пошел бы. Yet nights and nights - all scruples for the time being abandoned, and however much by day Roberta might brood and condemn herself - when each yielded to the other completely. И вот, откинув на время все сомнения, сколько бы ни терзалась и ни упрекала себя Роберта днем, они ночь за ночью предавались своей страсти. And dreamed thereafter, recklessly and wildly, of the joy of it - wishing from day to day for the time being that the long day might end - that the concealing, rewarding feverish night were at hand. А потом безрассудно мечтали о новой блаженной ночи и жадно ждали, когда же кончится длинный день и наступит все скрывающая, за все вознаграждающая, лихорадочная ночь. And Clyde feeling, and not unlike Roberta, who was firmly and even painfully convinced of it, that this was sin - deadly, mortal - since both his mother and father had so often emphasized that - the seducer -adulterer - who preys outside the sacred precincts of marriage. И Клайд чувствовал то, в чем была твердо, мучительно убеждена Роберта: что это грех, великий, смертный грех; не раз он слышал речи матери и отца о соблазнителе, прелюбодее, что подстерегает жертву вне священных уз брака. And Roberta, peering nervously into the blank future, wondering what - how, in any case, by any chance, Clyde should change, or fail her. А Роберта, тревожно всматриваясь вперед, в безвестное будущее, гадала, что станет с нею, если Клайд охладеет или оставит ее. Yet the night returning, her mood once more veering, and she as well as he hurrying to meet somewhere -only later, in the silence of the middle night, to slip into this unlighted room which was proving so much more of a Paradise than either might ever know again - so wild and unrecapturable is the fever of youth. Но приходила ночь, ее настроение снова менялось - и она, как и он, спешила на условленное место встречи, чтобы позже, в полуночной тишине проскользнуть вместе с ним в эту темную комнату, которая казалась им таким раем, какой обретаешь лишь однажды в жизни: безумный жар юности неповторим. And - at times - and despite all his other doubts and fears, Clyde, because of this sudden abandonment by Roberta of herself to his desires, feeling for the first time, really, in all his feverish years, that at last he was a man of the world - one who was truly beginning to know women. А Клайда одолевало еще немало всяких сомнений и страхов, но благодаря тому, что Роберта так внезапно покорилась его желаниям, он порой, впервые за все эти лихорадочные годы, чувствовал себя наконец настоящим опытным мужчиной, который теперь и впрямь знает женщин. And so taking to himself an air or manner that said as plainly as might have any words -"Behold I am no longer the inexperienced, neglected simpleton of but a few weeks ago, but an individual of import now -some one who knows something about life. Весь его вид, его манеры яснее слов говорили: "Смотрите, я уже не тот неопытный, ничтожный простачок, каким был несколько недель назад: я теперь важная особа, я знаю кое-что о жизни. What have any of these strutting young men, and gay, coaxing, flirting girls all about me, that I have not? Чем могут удивить меня все эти самодовольные молодые люди и веселые, вкрадчивые, кокетливые девушки? And if I chose - were less loyal than I am - what might I not do?" И если б я захотел, если б я был не таким верным и постоянным, - чего бы я только не добился!" And this was proving to him that the notion which Hortense Briggs, to say nothing of the more recent fiasco in connection with Rita had tended to build up in his mind, i.e. - that he was either unsuccessful or ill-fated where girls were concerned was false. Случай с Робертой доказал ему, что он ошибался, думая (это убеждение сложилось у Клайда после истории с Гортензией Бригс, а более поздняя неудача с Ритой его укрепила), будто он обречен злосчастной судьбой на всегдашний неуспех у девушек. He was after all and despite various failures and inhibitions a youth of the Don Juan or Lothario stripe. В сущности, наперекор всевозможным неудачам и запретам он настоящий донжуан, неотразимый сердцеед! And if now Roberta was obviously willing to sacrifice herself for him in this fashion, must there not be others? Если Роберта добровольно жертвует собой, отдаваясь ему, то почему бы этого не сделать и другим? And this, in spite of the present indifference of the Griffiths, caused him to walk with even more of an air than had hitherto characterized him. И хотя Грифитсы, видимо, совсем забыли о нем, он теперь важничал, как никогда прежде. Even though neither they nor any of those connected with them recognized him, still he looked at himself in his mirror from time to time with an assurance and admiration which before this he had never possessed. Ни они, ни кто-либо из их знакомых не признавали его, но он нередко смотрел на себя в зеркало с уверенностью и восхищением, что раньше ему вовсе не было свойственно. For now Roberta, feeling that her future was really dependent on his will and whim, had set herself to flatter him almost constantly, to be as obliging and convenient to him as possible. Этому способствовала и Роберта: чувствуя, что все ее будущее зависит теперь от его воли и прихоти, она непрерывно льстила ему и восхищалась им. Indeed, according to her notion of the proper order of life, she was now his and his only, as much as any wife is ever to a husband, to do with as he wished. Ведь согласно своим воззрениям она теперь принадлежала ему, только ему, как всякая жена всецело принадлежит своему мужу, и должна была во всем покоряться его воле. And for a time therefore, Clyde forgot his rather neglected state here and was content to devote himself to her without thinking much of the future. И Клайд на время забыл о пренебрежении своих родственников и охотно посвятил себя Роберте, не слишком задумываясь о будущем. The one thing that did trouble him at times was the thought that possibly, in connection with the original fear she had expressed to him, something might go wrong, which, considering her exclusive devotion to him, might prove embarrassing. Лишь одно порою тревожило его: мысль о возможных последствиях их отношений; этого с самого начала очень боялась Роберта; она так сильно привязана к нему, что это может оказаться очень неприятным осложнением. At the same time he did not trouble to speculate too deeply as to that. Однако Клайд не слишком углублялся в эти размышления. He had Roberta now. У него есть Роберта. These relations, in so far as either of them could see, or guess, were a dark secret. Их отношения, насколько оба могут судить, -тайна для всех. The pleasures of this left- handed honeymoon were at full tide. Радости их не совсем законного медового месяца были в полном разгаре. And the remaining brisk and often sunshiny and warm November and first December days passed - as in a dream, really - an ecstatic paradise of sorts in the very center of a humdrum conventional and petty and underpaid work-a-day world. И последние теплые, часто солнечные дни ноября и первые дни декабря прошли как во сне: райские восторги среди условностей мелкого мирка и мизерной, плохо оплачиваемой работы. In the meantime the Griffiths had been away from the city since the middle of June and ever since their departure Clyde had been meditating upon them and all they represented in his life and that of the city. А Грифитсы, уехавшие в середине июня, все еще не возвратились в город; за это время Клайд часто думал о них, о том, какую они играют роль в его жизни и жизни Ликурга. Their great house closed and silent, except for gardeners and an occasional chauffeur or servant visible as he walked from time to time past the place, was the same as a shrine to him, nearly - the symbol of that height to which by some turn of fate he might still hope to attain. Их большой дом, запертый и безмолвный (проходя мимо, можно было видеть только садовников да изредка шофера или слугу), казался Клайду чуть ли не священным ковчегом, символом той высоты, которой и он еще думал достигнуть благодаря какому-нибудь повороту судьбы. For he had never quite been able to expel from his mind the thought that his future must in some way be identified with the grandeur that was here laid out before him. Он никак не мог отказаться от надежды каким-то образом приобщиться в будущем ко всему этому величию. Yet so far as the movements of the Griffiths family and their social peers outside Lycurgus were concerned, he knew little other than that which from time to time he had read in the society columns of the two local papers which almost obsequiously pictured the comings and goings of all those who were connected with the more important families of the city. Но пока о жизни Г рифитсов он узнавал только из заметок, которые печатались в двух местных газетах, в разделе, отведенном светской хронике, где почти подобострастно описывался каждый шаг самых знаменитых семейств Ликурга. At times, after reading these accounts he had pictured to himself, even when he was off somewhere with Roberta at some unheralded resort, Gilbert Griffiths racing in his big car, Bella, Bertine and Sandra dancing, canoeing in the moonlight, playing tennis, riding at some of the smart resorts where they were reported to be. Порою, прочитав эти отчеты (даже если они с Робертой в это время были вдвоем где-нибудь в скромном загородном парке), Клайд представлял себе, как разъезжает в своем большом автомобиле Гилберт Грифитс, как Белла, Бертина и Сондра танцуют, играют в теннис, катаются на лодке при луне или скачут верхом в фешенебельной дачной местности, о которой упоминали газеты. The thing had had a bite and ache for him that was almost unendurable and had lit up for him at times and with overwhelming clarity this connection of his with Roberta. Тогда порой совсем в особом свете, с уничтожающей ясностью представали перед Клайдом его отношения с Робертом, и сравнивать было горько, мучительно, почти невыносимо. For after all, who was she? В конце концов что такое Роберта? A factory girl! Фабричная работница! The daughter of parents who lived and worked on a farm and one who was compelled to work for her own living. Ее родители живут и работают на ферме, и она должна сама зарабатывать свой хлеб. Whereas he - he - if fortune would but favor him a little -! Тогда как он... он... Если б только судьба улыбнулась ему! Was this to be the end of all his dreams in connection with his perspective superior life here? Неужели же конец всем его мечтам о блестящей будущем? So it was that at moments and in his darker moods, and especially after she had abandoned herself to him, his thoughts ran. Такие мысли посещали его в минуты мрачного настроения, особенно с тех пор, как Роберта ему отдалась. She was not of his station, really - at least not of that of the Griffiths to which still he most eagerly aspired. В самом деле, она девушка не его круга, во всяком случае - не круга Грифитсов, к которому он все еще жадно стремился. Yet at the same time, whatever the mood generated by such items as he read in The Star, he would still return to Roberta, picturing her, since the other mood which had drawn him to her had by no means palled as yet, as delightful, precious, exceedingly worthwhile from the point of view of beauty, pleasure, sweetness - the attributes and charms which best identify any object of delight. Однако, какое бы настроение в нем ни пробуждали статьи в "Стар", он все-таки находил Роберту милой, очаровательной, в нее стоило влюбиться за ее красоту, нежность, веселый нрав -свойства и прелести, с которыми отождествляется всякий источник наслаждения. But the Griffiths and their friends having returned to the city, and Lycurgus once more taken on that brisk, industrial and social mood which invariably characterized it for at least seven months in the year, he was again, and even more vigorously than before, intrigued by it. Но Грифитсы и их друзья вернулись в город, и Ликург снова стал оживленным, полным кипучей деятельности, каким он всегда бывал не менее семи месяцев в году. И Клайда все больше влекла жизнь ликургского высшего общества. The beauty of the various houses along Wykeagy Avenue and its immediate tributaries! Как красивы дома на Уикиги-авеню и в ближайших к ней кварталах! The unusual and intriguing sense of movement and life there so much in evidence. Как необычна и заманчива жизнь их обитателей! Oh, if he were but of it! ? Chapter 23 О, если б ему быть среди них! 23 A nd then, one November evening as Clyde was walking along Wykeagy Avenue, just west of Central, a portion of the locally celebrated avenue which, ever since he had moved to Mrs. Peyton's he was accustomed to traverse to and from his work, one thing did occur which in so far as he and the Griffiths were concerned was destined to bring about a chain of events which none of them could possibly have foreseen. В один ноябрьский вечер Клайд шел по Уикиги-авеню, неподалеку от Сентрал-авеню, - с тех пор как он переселился к миссис Пейтон, он всегда проходил по этому фешенебельному кварталу, идя на работу и с работы; и тут случилось нечто, повлекшее за собой ряд важных для Клайда и для Грифитсов событий, которых никто из них не мог предвидеть. At the time there was in his heart and mind that singing which is the inheritance of youth and ambition and which the dying of the old year, instead of depressing, seemed but to emphasize. В эти дни Клайд был очень жизнерадостен, -таков удел честолюбивой юности в пору умирания старого года. He had a good position. У него хорошее положение. He was respected here. Его здесь все уважают. Over and above his room and board he had not less than fifteen dollars a week to spend on himself and Roberta, an income which, while it did not parallel that which had been derived from the Green-Davidson or the Union League, was still not so involved with family miseries in the one place or personal loneliness in the other. И зарабатывает он достаточно: после расходов на комнату и на стол у него остается не меньше пятнадцати долларов в неделю, которые он может истратить на себя и Роберту. Это, конечно, гораздо меньше, чем он зарабатывал в отеле "Грин-Дэвидсон" или в "Юнион клубе", но зато здесь он не связан с вечно нуждающейся семьей, как было в Канзас-Сити, и не страдает от одиночества, как в Чикаго. And he had Roberta secretly devoted to him. У него есть Роберта, ее тайная любовь. And the Griffiths, thank goodness, did not and should not know anything of that, though just how in case of a difficulty it was to be avoided, he was not even troubling to think. И, к счастью, Грифитсы ничего об этом не знают и не должны знать. Впрочем, он не давал себе труда подумать, как сохранить это в тайне, если возникнут осложнения. His was a disposition which did not tend to load itself with more than the most immediate cares. Ему вовсе не хотелось утруждать себя какими-либо заботами, разве что самыми неотложными. And although the Griffiths and their friends had not chosen to recognize him socially, still more and more all others who were not connected with local society and who knew of him, did. Правда, Грифитсы и их друзья не желали вводить его в свой круг, но все чаще другие видные люди, хотя и не принадлежащие к сливкам здешнего общества, оказывали ему внимание. Only this very day, because the spring before he had been made a room-chief, perhaps, and Samuel Griffiths had recently paused and talked with him, no less an important personage than Mr. Rudolph Smillie, one of the several active vice-presidents, had asked him most cordially and casually whether he played golf, and if so, when spring came again, whether he might not be interested to join the Amoskeag, one of the two really important golf clubs within a half dozen miles of the city. Как раз в этот день (наверно, потому что Клайд с весны стал начальником отделения и к тому же Сэмюэл Грифитс недавно при всех немного поговорил с ним) к нему подошел сам Рудольф Смилли, один из вице-председателей компании, и любезно спросил, не играет ли он в гольф, и если играет, то не запишется ли весной в клуб "Эймоскинг", один из двух широко известных здешних гольф-клубов, находящихся в нескольких милях от города. Now, what could that mean, if not that Mr. Smillie was beginning to see him as a social possibility, and that he as well as many others about the factory, were becoming aware of him as some one who was of some importance to the Griffiths, if not the factory. Это могло значить только одно: что мистер Смилли начинает видеть в нем будущую величину и, подобно многим другим, начинает смотреть на него как на человека не безразличного для Грифитсов, хотя и не очень высоко стоящего на фабрике. This thought, together with one other - that once more after dinner he was to see Roberta and in her room as early as eleven o'clock or even earlier - cheered him and caused him to step along most briskly and gayly. Клайд радовался, думая об этом и еще о том, что сегодня он снова увидится с Робертой у нее дома, и притом скоро - в одиннадцать или даже раньше, и его походка и движения стали по-новому быстры, легки и веселы. For, since having indulged in this secret adventure so many times, both were unconsciously becoming bolder. Вообще, привыкнув немного к своим тайным встречам, и Клайд и Роберта, сами того не сознавая, стали смелее. Not having been detected to date, they were of the notion that it was possible they might not be. Не разоблаченные до сих пор, они решили, что и не будут разоблачены. Or if they were Clyde might be introduced as her brother or cousin for the moment, anyhow, in order to avoid immediate scandal. Если их увидят вдвоем, Роберта представит его как своего брата или кузена - в ту минуту этого будет достаточно, чтобы избежать скандала. Later, to avoid danger of comment or subsequent detection, as both had agreed after some discussion, Roberta might have to move to some other place where the same routine was to be repeated. А потом, решили они, во избежание сплетен и разоблачения Роберта могла бы переехать на другую квартиру, и там все пойдет по-старому. But that would be easy, or at least better than no freedom of contact. Это легче или, во всяком случае, лучше, чем вовсе не иметь возможности встречаться. And with that Roberta had been compelled to agree. И Роберте пришлось согласиться. However, on this occasion there came a contact and an interruption which set his thoughts careening in an entirely different direction. Однако как раз в этот вечер произошла встреча, которая направила мысли Клайда совсем в другую сторону. Reaching the first of the more important houses of Wykeagy Avenue, although he had not the slightest idea who lived there, he was gazing interestedly at the high wrought-iron fence, as well as the kempt lawn within, dimly illuminated by street lamps, and upon the surface of which he could detect many heaps of freshly fallen brown leaves being shaken and rolled by a winnowing and gamboling wind. Проходя мимо первого из самых великолепных особняков на Уикиги-авеню (он не имел ни малейшего представления о том, кто здесь живет), Клайд с любопытством поглядел сквозь высокую чугунную решетку ограды на лужайку перед домом, слабо освещенную уличными фонарями и покрытую сухими опавшими листьями, которые шуршали и кружились под порывами ветра. It was all so starkly severe, placid, reserved, beautiful, as he saw it, that he was quite stirred by the dignity and richness of it. Все здесь казалось непоколебимо строгим, спокойным, замкнутым и прекрасным, и Клайд был поражен благородством и богатством этого особняка. And as he neared the central gate, above which two lights were burning, making a circle of light about it, a closed car of great size and solidity stopped directly in front of it. Когда он подошел к главному входу, над которым сияли два фонаря, отбрасывая широкий круг света, у самых ворот вдруг остановился большой закрытый автомобиль. And the chauffeur stepping down and opening the door, Clyde instantly recognized Sondra Finchley leaning forward in the car. Шофер соскочил и открыл дверцу, и Клайд мгновенно узнал выглянувшую из автомобиля Сондру Финчли. "Go around to the side entrance, David, and tell Miriam that I can't wait for her because I'm going over to the Trumbulls for dinner, but that I'll be back by nine. - Ступайте к боковому входу, Дэвид, и скажите Мириам, что я не могу ее ждать, потому что еду на обед к Трамбалам, но вернусь к девяти. If she's not there, leave this note and hurry, will you?" Если ее нет дома, оставьте эту записку - да поскорее, слышите? The voice and manner were of that imperious and yet pleasing mode which had so intrigued him the spring before. В ее голосе и манерах было что-то властное и все же чарующее, что так поразило его прошлой весной. At the same time seeing, as she thought, Gilbert Griffiths approaching along the sidewalk, she called, А Сондре в это время показалось, что по тротуару идет Гилберт Грифитс. "Oh, hello. - Привет! - окликнула она. Walking to-night? - Гуляете? If you want to wait a minute, you can ride out with me. Если подождете минутку, я могу вас подвезти. I've just sent David in with a note. He won't be long." Я послала Дэвида с запиской, он сейчас вернется. Now Sondra Finchley, despite the fact that she was interested in Bella and the Griffiths' wealth and prestige in general was by no means as well pleased with Gilbert. Сондра Финчли дружила с Беллой, признавала богатство и престиж семьи Г рифитс, но отнюдь не питала симпатии к Гилберту. He had been indifferent to her in the beginning when she had tried to cultivate him and he had remained so. Он с самого начала был к ней равнодушен и остался равнодушным, хотя она и пробовала с ним кокетничать. He had wounded her pride. Ее гордость была уязвлена. And to her, who was overflowing with vanity and self-conceit, this was the last offense, and she could not forgive him. Тщеславная и самовлюбленная, она не могла простить ему оскорбления. She could not and would not brook the slightest trace of ego in another, and most especially the vain, cold, self-centered person of Bella's brother. Она не выносила эгоизма в других и особенно не терпела тщеславного, холодного и самовлюбленного брата Беллы. He had too fine an opinion of himself, as she saw it, was one who was too bursting with vanity to be of service to anyone. Уж слишком он высокого мнения о своей особе, слишком надут и высокомерен, только о себе и думает. "Hmp! That stick." It was so that she invariably thought of him. "Фу, какой гордый! "Who does he think he is anyhow? И что он только из себя строит? He certainly does think he's a lot around here. Воображает, что он ужасно важная персона... You'd think he was a Rockefeller or a Morgan. Прямо Рокфеллер или Морган! And for my part I can't see where he's a bit interesting - any more. И, по-моему, он ни чуточки не интересный. I like Bella. Мне нравится Белла. I think she's lovely. Она очень мила. But that smarty. Но этот фат!.. I guess he would like to have a girl wait on him. Ему, наверно, хочется, чтобы девушки ухаживали за ним. Well, not for me." Ну, от меня он этого не дождется!" Such in the main were the comments made by Sondra upon such reported acts and words of Gilbert as were brought to her by others. Так заявляла Сондра всякий раз, как с ней заговаривали о Гилберте. And for his part, Gilbert, hearing of the gyrations, airs, and aspirations of Sondra from Bella from time to time, was accustomed to remark: А Гилберт, выслушивая от Беллы рассказы о выходках и затеях Сондры, обыкновенно говорил: "What, that little snip! "Что? Эта самоуверенная девчонка? Who does she think she is anyhow? Что она только из себя строит? If ever there was a conceited little nut! . . ." И откуда такая самонадеянность!" However, so tightly were the social lines of Lycurgus drawn, so few the truly eligibles, that it was almost necessary and compulsory upon those "in" to make the best of such others as were "in." Но так узки были рамки ликургского общества и так немногочисленны великие мира сего, что немногим избранным поневоле приходилось встречаться и поддерживать дружеские отношения. And so it was that she now greeted Gilbert as she thought. Вот почему Сондра сейчас окликнула Г илберта, -вернее, того, кого принимала за Гилберта. And as she moved over slightly from the door to make room for him, Clyde almost petrified by this unexpected recognition, and quite shaken out of his pose and self-contemplation, not being sure whether he had heard aright, now approached, his manner the epitome almost of a self-ingratiating and somewhat affectionate and wistful dog of high breeding and fine temperament. Она подвинулась немного, давая ему место в автомобиле, и Клайд, который сперва чуть не окаменел от неожиданности и совершенно растерялся, не зная, верить ли своим ушам, подошел к машине, всем своим видом напоминая породистого пса, ласкового и немного грустного. "Oh, good evening," he exclaimed, removing his cap and bowing. - Добрый вечер, - сказал он, снимая шляпу и кланяясь. "How are you?" while his mind was registering that this truly was the beautiful, the exquisite Sondra whom months before he had met at his uncle's, and concerning whose social activities during the preceding summer he had been reading in the papers. - Как поживаете? Он понял, что это действительно та самая прелестная Сондра, которую он встретил весной у дяди и о чьих светских успехах читал летом в газетах. And now here she was as lovely as ever, seated in this beautiful car and addressing him, apparently. И вот она здесь, перед ним, как всегда очаровательная, сидит в великолепном автомобиле и, видимо, обращается к нему... However, Sondra on the instant realizing that she had made a mistake and that it was not Gilbert, was quite embarrassed and uncertain for the moment just how to extricate herself from a situation which was a bit ticklish, to say the least. Однако Сондра тотчас сообразила, что ошиблась и что это не Гилберт; на мгновение она смутилась, не зная, как выйти из неловкого положения. "Oh, pardon me, you're Mr. Clyde Griffiths, I see now. - Ах, простите! - наконец сказала она. - Теперь я узнала вас, вы мистер Клайд Грифитс. It's my mistake. I thought you were Gilbert. Я приняла вас за Гилберта. I couldn't quite make you out in the light." Вы стояли в тени... She had for the moment an embarrassed and fidgety and halting manner, which Clyde noticed and which he saw implied that she had made a mistake that was not entirely flattering to him nor satisfactory to her. Она говорила сбивчиво, запинаясь; Клайд заметил ее замешательство и понял, что Сондра ошиблась и эта ошибка неприятна ей самой и не слишком лестна для него. And this in turn caused him to become confused and anxious to retire. В свою очередь, он смутился, ему хотелось поскорее уйти. "Oh, pardon me. - Простите! But that's all right. Это ничего... I didn't mean to intrude. Я не хотел навязываться... I thought . . ." Я думал... He flushed and stepped back really troubled. Он покраснел и сделал шаг назад, очень огорченный. But now Sondra, seeing at once that Clyde was if anything much more attractive than his cousin and far more diffident, and obviously greatly impressed by her charms as well as her social state, unbent sufficiently to say with a charming smile: Но Сондра сразу заметила, что Клайд гораздо привлекательнее своего двоюродного брата, несравненно почтительней и что на него явно производит сильное впечатление ее красота и положение в обществе. Она быстро овладела собой настолько, чтобы сказать с очаровательной улыбкой: "But that's all right. - Нет, нет, что вы! Won't you get in, please, and let me take you where you are going. Oh, I wish you would. Позвольте, я подвезу вас куда вам нужно. Пожалуйста, садитесь! I will be so glad to take you." Мне будет очень приятно! For there was that in Clyde's manner the instant he learned that it was due to a mistake that he had been recognized which caused even her to understand that he was hurt, abashed and disappointed. Как только Клайд понял, что с ним заговорили просто по ошибке, приняв его за другого, его манеры сразу изменились, и Сондра увидела, что он огорчен, смущен и разочарован. His eyes took on a hurt look and there was a wavering, apologetic, sorrowful smile playing about his lips. Глаза его омрачились, на губах дрожала извиняющаяся, печальная улыбка. "Why, yes, of course," he said jerkily, "that is, if you want me to. - Отчего же, я с радостью, - сбивчиво начал он, -то есть если вам угодно. I understand how it was. Я понимаю, как это вышло. That's all right. But you needn't mind, if you don't wish to. Это ничего, вы, пожалуйста, не беспокойтесь, если вам не хочется... I thought . . ." Я думал... He had half turned to go, but was so drawn by her that he could scarcely tear himself away before she repeated: Он хотел уже уйти, но его так влекло к ней, что он невольно замешкался, и Сондра повторила: "Oh, do come, get in, Mr. Griffiths. - Ну, пожалуйста, садитесь, мистер Грифитс! I'll be so glad if you will. Очень вас прошу. It won t take David a moment to take you wherever you are going, I'm sure. And I am sorry about the other, really I am. И мне очень жаль, что вышло так неловко. I didn't mean, you know, that just because you weren't Gilbert Griffiths -" Понимаете, мне ничего не стоит вас подвезти, и я совсем не хочу, чтобы вы думали, что раз вы не Гилберт... He paused and in a bewildered manner stepped forward and entering the car, slipped into the seat beside her. Помедлив, Клайд в растерянности шагнул к автомобилю и сел рядом с Сондрой. And she, interested by his personality, at once began to look at him, feeling glad that it was he now instead of Gilbert. А она сразу же с интересом стала его рассматривать, очень довольная, что это оказался не Гилберт. In order the better to see and again reveal her devastating charms, as she saw them, to Clyde, she now switched on the roof light. Чтобы лучше разглядеть его, а заодно и показать себя (она не сомневалась, что ее чары неотразимо действуют на Клайда), она включила лампочку на потолке машины. And the chauffeur returning, she asked Clyde where he wished to go - an address which he gave reluctantly enough, since it was so different from the street in which she resided. Когда вернулся шофер, она спросила Клайда, куда его отвезти, и он не без колебания назвал свой адрес, - его улица была так малоаристократична по сравнению с той, где жила Сондра. As the car sped on, he was animated by a feverish desire to make some use of this brief occasion which might cause her to think favorably of him - perhaps, who knows - lead to some faint desire on her part to contact him again at some time or other. Когда автомобиль помчался, Клайда охватило лихорадочное желание воспользоваться этим кратким случаем и произвести на Сондру хорошее впечатление, - кто знает, быть может, ей захочется еще как-нибудь встретиться с ним... He was so truly eager to be of her world. Он так страстно хотел войти в это избранное общество. "It's certainly nice of you to take me up this way," he now turned to her and observed, smiling. - Так мило с вашей стороны, что вы пожелали подвезти меня, - сказал он с улыбкой. "I didn't think it was my cousin you meant or I wouldn't have come up as I did." - Я не знал, что вы приняли меня за моего двоюродного брата, а то бы не подошел. "Oh, that's all right. Don't mention it," replied Sondra archly with a kind of sticky sweetness in her voice. Her original impression of him as she now felt, had been by no means so vivid. - Ах, это все равно, не стоит об этом говорить, -кокетливо и томно ответила Сондра (она находила теперь, что плохо рассмотрела Клайда в первыйраз). "It's my mistake, not yours. - Это моя ошибка, не ваша. But I'm glad I made it now, anyhow," she added most definitely and with an engaging smile. Но теперь я рада, что ошиблась, прибавила она решительно, с чарующей улыбкой. "I think I'd rather pick you up than I would Gil, anyhow. - Мне гораздо приятнее подвезти вас, чем Гилберта. We don't get along any too well, he and I. We quarrel a lot whenever we do meet anywhere." Знаете, мы с ним не очень ладим, каждый раз ссоримся при встрече. She smiled, having completely recovered from her momentary embarrassment, and now leaned back after the best princess fashion, her glance examining Clyde's very regular features with interest. Она улыбнулась, вполне оправившись теперь от своего минутного смущения, и грациозно откинулась назад, с интересом рассматривая правильные черты его лица. He had such soft smiling eyes she thought. "У него такие ласковые, улыбающиеся глаза, -думала она. And after all, as she now reasoned, he was Bella's and Gilbert's cousin, and looked prosperous. - Ив конце концов ведь он Двоюродный брат Беллы и Гилберта и не кажется бедняком". "Well, that's too bad," he said stiffly, and with a very awkward and weak attempt at being self-confident and even high-spirited in her presence. - Вот как? Очень жаль, - чопорно сказал Клайд; он хотел в ее присутствии казаться самоуверенным и смелым, но это ему плохо удавалось. "Oh, it doesn't amount to anything, really. - Но это, конечно, несерьезно. We just quarrel, that's all, once in a while." Просто мы иногда спорим из-за всяких пустяков, вот и все. She saw that he was nervous and bashful and decidedly unresourceful in her presence and it pleased her to think that she could thus befuddle and embarrass him so much. - Сондра видела, что он нервничает и теряется в ее присутствии, и ей нравилось смущать его и кружить ему голову. "Are you still working for your uncle?" - Вы все еще работаете у своего дяди? "Oh, yes," replied Clyde quickly, as though it would make an enormous difference to her if he were not. "I have charge of a department over there now." - О да, - с живостью ответил Клайд, словно сообщая весьма важную для Сондры новость, - я теперь заведую отделением. "Oh, really, I didn't know. - Вот как, я не знала. I haven't seen you at all, since that one time, you know. Я ведь ни разу не видела вас с тех пор, помните? You don't get time to go about much, I suppose." Вы нигде не бываете, вам, наверно, некогда? She looked at him wisely, as much as to say, - Она многозначительно посмотрела на него, как бы собираясь сказать: "Your relatives aren't so very much interested in you, but really liking him now, she said instead, "You have been in the city all summer, I suppose?" "Ваши родственники не слишком вами интересуются". Но он определенно начинал ей нравиться, и потому она спросила только: - Вы все лето оставались в городе, да? "Oh, yes," replied Clyde quite simply and winningly. "I have to be, you know. - Да, пришлось! - просто и весело ответил Клайд. It's the work that keeps me here. - Видите ли, меня удерживала работа. But I've seen your name in the papers often, and read about your riding and tennis contests and I saw you in that flower parade last June, too. Но я часто встречал ваше имя в газетах, читал о ваших экскурсиях, о теннисных состязаниях и видел вас в июне во время праздника цветов. I certainly thought you looked beautiful, like an angel almost." Вы были прекрасны, прямо как ангел! There was an admiring, pleading light in his eyes which now quite charmed her. В его глазах светилось такое восхищение, что она была совсем очарована. What a pleasing young man - so different to Gilbert. Какой милый молодой человек, совсем не то что Гилберт! And to think he should be so plainly and hopelessly smitten, and when she could take no more than a passing interest in him. Подумать только, он так явно и безнадежно увлечен ею, а у нее он может вызвать лишь мимолетный интерес! It made her feel sorry, a little, and hence kindly toward him. Ей стало немножко грустно и жаль Клайда. Besides what would Gilbert think if only he knew that his cousin was so completely reduced by her - how angry he would be - he, who so plainly thought her a snip? А что подумал бы Г илберт, если бы узнал, что она совершенно покорила его двоюродного брата? Как бы он разозлился... он ведь считает ее пустой девчонкой. It would serve him just right if Clyde were taken up by some one and made more of than he (Gilbert) ever could hope to be. Для него было бы хорошим уроком, если бы кто-нибудь помог Клайду и проявил к нему такое внимание, на какое самому Гилберту нечего и рассчитывать. The thought had a most pleasing tang for her. Эта мысль привела ее в восторг. However, at this point, unfortunately, the car turned in before Mrs. Peyton's door and stopped. На беду, в эту минуту автомобиль остановился у двери миссис Пейтон. The adventure for Clyde and for her was seemingly over. Интересное для обоих приключение, по-видимому, окончилось. "That's awfully nice of you to say that. - Ужасно мило, что вы так говорите! I won't forget that." Я этого не забуду. She smiled archly as, the chauffeur opening the door, Clyde stepped down, his own nerves taut because of the grandeur and import of this encounter. Она лукаво улыбнулась, шофер открыл дверцу, и Клайд выскочил из автомобиля; он был глубоко взволнован столь важной и необычной встречей. "So this is where you live. - Так вот где вы живете... Do you expect to be in Lycurgus all winter?" Вы собираетесь всю зиму пробыть в Ликурге? "Oh, yes. - Да, безусловно. I'm quite sure of it. I hope to be anyhow," he added, quite yearningly, his eyes expressing his meaning completely. Во всяком случае, надеюсь, - прибавил он мечтательно, и глаза его ясно выразили его мысль. "Well, perhaps, then I'll see you again somewhere, some time. - Ну, тогда, может быть, мы с вами еще встретимся как-нибудь! I hope so, anyhow." Во всяком случае, надеюсь! She nodded and gave him her fingers and the most fetching and wreathy of smiles, and he, eager to the point of folly, added: Она кивнула ему и с самой очаровательной и лукавой улыбкой протянула руку, а он, до безумия обрадованный, воскликнул: "Oh, so do I." - Я тоже! "Good night! Good night!" she called as the car sprang away, and Clyde, looking after it, wondered if he would ever see her again so closely and intimately as here. - Всего хорошего! - крикнула она, когда автомобиль уже тронулся. А Клайд, глядя вслед, спрашивал себя, увидит ли он ее когда-нибудь снова так близко, наедине? To think that he should have met her again in this way! Неужели они еще когда-нибудь встретятся, как сегодня? And she had proved so very different from that first time when, as he distinctly recalled, she took no interest in him at all. И она говорила с ним теперь совсем не так, как в первый раз, - он хорошо помнил, что тогда она не проявила к нему никакого интереса. He turned hopefully and a little wistfully toward his own door. Задумчивый, полный надежд, он направился к своей двери. And Sondra, . . . why was it, she pondered, as the motor car sped on its way, that the Griffiths were apparently not much interested in him? ? Chapter 24 А Сондра... Почему это, - старалась она понять, пока автомобиль мчал ее по улицам Ликурга, -почему Грифитсы, видимо, так мало интересуются своим родственником?.. 24 T he effect of this so casual contact was really disrupting in more senses than one. Влияние этой нечаянной встречи во многих отношениях оказалось поистине гибельным. For now in spite of his comfort in and satisfaction with Roberta, once more and in this positive and to him entrancing way, was posed the whole question of his social possibilities here. Как ни много удовлетворения и радости давала Клайду близость с Робертой, перед ним теперь снова в упор встал волнующий вопрос: может ли он добиться положения в обществе? And that strangely enough by the one girl of this upper level who had most materialized and magnified for him the meaning of that upper level itself. И странно, это произошло благодаря встрече с богатой светской девушкой, которая воплощала и неизмеримо увеличивала в его глазах значение своего круга. The beautiful Sondra Finchley! Что за красавица эта Сондра Финчли! Her lovely face, smart clothes, gay and superior demeanor! Какое прелестное лицо, как изящно одета, как непринужденно держится... If only at the time he had first encountered her he had managed to interest her. Or could now. Если бы только он сумел заинтересовать ее при первой встрече или хотя бы теперь! The fact that his relations with Roberta were what they were now was not of sufficient import or weight to offset the temperamental or imaginative pull of such a girl as Sondra and all that she represented. Своими новыми отношениями с Робертой Клайд не настолько дорожил, чтобы они могли удержать его теперь, когда его со всей силой темперамента и воображения влекло к такой девушке, как Сондра, и ко всему, что она собой олицетворяла. Just to think the Wimblinger Finchley Electric Sweeper Company was one of the largest manufacturing concerns here. Ведь фабрика электрических пылесосов Уимблинджера Финчли была одним из крупнейших местных предприятий. Its tall walls and stacks made a part of the striking sky line across the Mohawk. Ее высокие стены и трубы были частью ломаной линии, вычерченной на фоне неба по ту сторону Могаука. And the Finchley residence in Wykeagy Avenue, near that of the Griffiths, was one of the most impressive among that distinguished row of houses which had come with the latest and most discriminating architectural taste here - Italian Renaissance - cream hued marble and Dutchess County sandstone combined. Особняк Финчли на Уикиги-авеню, неподалеку от особняка Грифитсов, был одним из самых внушительных в этом ряду изысканных домов, созданных по последней архитектурной моде: в стиле итальянского ренессанса, из кремового мрамора в сочетании с песчаником. And the Finchleys were among the most discussed of families here. А сами Финчли принадлежали к тем семьям, о которых больше всего говорили в городе. Ah, to know this perfect girl more intimately! Ах, познакомиться бы поближе с этой необыкновенной девушкой! To be looked upon by her with favor - made, by reason of that favor, a part of that fine world to which she belonged. Завоевать ее расположение и, может быть, благодаря ей войти в блестящее общество, к которому она принадлежит. Was he not a Griffiths - as good looking as Gilbert Griffiths any day? Разве он не Грифитс? И разве по внешности он хуже Гилберта? And as attractive if he only had as much money - or a part of it even. Он был бы не менее привлекателен, будь у него столько денег, сколько у Гилберта, или хотя бы часть. To be able to dress in the Gilbert Griffiths' fashion; to ride around in one of the handsome cars he sported! Если бы он мог одеваться, как Г илберт, разъезжать в прекрасной машине! Then, you bet, a girl like this would be delighted to notice him - mayhap, who knows, even fall in love with him. Тогда - будьте уверены! даже такая девушка, как Сондра, с радостью обратила бы на него внимание... и может быть, даже влюбилась бы в него. Analschar and the tray of glasses. Прямо сказка! But now, as he gloomily thought, he could only hope, hope, hope. Но теперь, сумрачно думал он, ему остается только надеяться, надеяться и надеяться. The devil! О, черт! He would not go around to Roberta's this evening. Он не пойдет сегодня вечером к Роберте. He would trump up some excuse - tell her in the morning that he had been called upon by his uncle or cousin to do some work. Выдумает какое-нибудь извинение... скажет ей завтра, что дядя или двоюродный брат вызвали его по какому-нибудь делу. He could not and would not go, feeling as he did just now. Он не хочет и не может идти к ней теперь, он слишком взволнован. So much for the effect of wealth, beauty, the peculiar social state to which he most aspired, on a temperament that was as fluid and unstable as water. Таково было влияние богатства, красоты, видного положения в обществе, к которому так стремился Клайд, на его характер, текучий и непостоянный, как вода. On the other hand, later, thinking over her contact with Clyde, Sondra was definitely taken with what may only be described as his charm for her, all the more definite in this case since it represented a direct opposite to all that his cousin offered by way of offense. А Сондра, со своей стороны, после этой встречи всерьез увлеклась Клайдом, особенно потому, что его обращение с ней оказалось полной противоположностью обидному поведению его двоюродного брата. His clothes and his manner, as well as a remark he had dropped, to the effect that he was connected with the company in some official capacity, seemed to indicate that he might be better placed than she had imagined. Его манеры, костюм, а также мимоходом брошенные слова о том, что он заведует на фабрике каким-то отделением, - все как будто говорило, что его положение лучше, чем она думала. Yet she also recalled that although she had been about with Bella all summer and had encountered Gilbert, Myra and their parents from time to time, there had never been a word about Clyde. Но она вспомнила также, что, хотя чуть не все лето провела с Беллой и часто встречалась с Г илбертом, Майрой и их родителями, они никогда ни словом не обмолвились о Клайде. Indeed all the information she had gathered concerning him was that originally furnished by Mrs. Griffiths, who had said that he was a poor nephew whom her husband had brought on from the west in order to help in some way. В сущности, она знала о нем лишь то, что при первой встрече сказала миссис Грифитс: что Клайд бедный племянник, которого ее муж выписал сюда, желая немного ему помочь. Yet now, as she viewed Clyde on this occasion, he did not seem so utterly unimportant or poverty-stricken by any means - quite interesting and rather smart and very attractive, and obviously anxious to be taken seriously by a girl like herself, as she could see. Однако на этот раз Клайд вовсе не показался ей таким уж незначительным, жалким бедняком, - он очень интересен, красив, хорошо одет и явно хотел бы ей понравиться. And this coming from Gilbert's cousin - a Griffiths -was flattering. А это лестно: ведь он тоже Грифитс, двоюродный брат Гилберта! Arriving at the Trumbull's, a family which centered about one Douglas Trumbull, a prosperous lawyer and widower and speculator of this region, who, by reason of his children as well as his own good manners and legal subtlety, had managed to ingratiate himself into the best circles of Lycurgus society, she suddenly confided to Jill Trumbull, the elder of the lawyer's two daughters: "You know I had a funny experience to-day." And she proceeded to relate all that had occurred in detail. Приехав к Трамбалам (глава семьи, вдовец Дуглас Трамбал, преуспевающий местный адвокат, благодаря знакомствам своих детей, а также собственным изысканным манерам и талантам опытного юриста сумел проникнуть в высшие сферы Ликурга), Сондра тотчас сообщила Джил Трамбал, старшей из двух дочерей адвоката, какое с ней случилось забавное недоразумение, и подробно рассказала обо всем, что произошло. Afterward at dinner, Jill having appeared to find it most fascinating, she again repeated it to Gertrude and Tracy, the younger daughter and only son of the Trumbull family. А так как Джил нашла эту историю ужасно интересной, Сондра после обеда повторила ее Гертруде и Трейси Трамбалам. "Oh, yes," observed Tracy Trumbull, a law student in his father's office, "I've seen that fellow, I bet, three or four times on Central Avenue. - А знаете, - заметил Трейси Трамбал, единственный сын адвоката, изучающий право в конторе своего отца, - я уверен, что раза три-четыре встречал этого парня на Сентрал-авеню. He looks a lot like Gil, doesn't he? Он очень похож на Гила, правда? Only not so swagger. Только не так важничает. I've nodded to him two or three times this summer because I thought he was Gil for the moment." Я раза два даже принимал его за Г ила и кланялся ему. "Oh, I've seen him, too," commented Gertrude Trumbull. - Да, я его тоже видела, - прибавила Гертруда Трамбал. "He wears a cap and a belted coat like Gilbert Griffiths, sometimes, doesn't he? - Он ходил в кепи и в пальто с поясом, совсем как Гилберт. Arabella Stark pointed him out to me once and then Jill and I saw him passing Stark's once on a Saturday afternoon. Мне показала его Арабелла Старк, а потом мы с Джил видели его в субботу вечером: он проходил мимо дома Старков. He is better looking than Gil, any day, I think." По-моему, он гораздо красивее Гила. This confirmed Sondra in her own thoughts in regard to Clyde and now she added: Это укрепило мнение Сондры о Клайде, и она сказала: "Bertine Cranston and I met him one evening last spring at the Griffiths'. - Как-то весной мы с Бертиной Крэнстон встретили его у Грифитсов. We thought he was too bashful, then. Тогда он показался нам слишком застенчивым. But I wish you could see him now - he's positively handsome, with the softest eyes and the nicest smile." А видели бы вы его теперь - он по-настоящему красив, у него такие мягкие глаза и премилая улыбка. "Oh, now, Sondra," commented Jill Trumbull, who, apart from Bertine and Bella, was as close to Sondra as any girl here, having been one of her classmates at the Snedeker School, - Однако, Сондра! - воскликнула Джил Трамбал (они вместе учились в школе Снедекер, и Джил, так же как Бертина и Белла, была близкой подругой Сондры). "I know some one who would be jealous if he could hear you say that." - Я знаю кое-кого, кто стал бы ревновать, если бы слышал это. "And wouldn't Gil Griffiths like to hear that his cousin's better looking than he is?" chimed in Tracy Trumbull. "Oh, say -" - А кстати, вряд ли Гилу Грифитсу было бы приятно узнать, что двоюродного брата считают красивее его самого, - вставил Трейси Трамбал. "Oh, he," sniffed Sondra irritably. - Ну и пусть, - досадливо фыркнула Сондра. "He thinks he's so much. - Гилберт слишком много о себе думает. I'll bet anything it's because of him that the Griffiths won't have anything to do with their cousin. Держу пари, что это из-за него Грифитсы так невнимательны к своему родственнику. I'm sure of it, now that I think of it. Теперь я просто уверена в этом. Bella would, of course, because I heard her say last spring that she thought he was good-looking. Белла, конечно, ничего не имеет против знакомства с ним, - она еще весной говорила мне, что считает его красивым. And Myra wouldn't do anything to hurt anybody. Майра никогда никого не обидит... What a lark if some of us were to take him up some time and begin inviting him here and there - once in a while, you know - just for fun, to see how he would do. А знаете, хорошо бы кому-нибудь из нас взять его под свое покровительство. And how the Griffiths would take it. Тогда его станут приглашать в разные дома! I know well enough it would be all right with Mr. Griffiths and Myra and Bella, but Gil I'll bet would be as peeved as anything. Любопытно посмотреть, как он будет себя держать и как это понравится Грифитсам! Уж конечно, ни мистер Грифитс, ни Белла, ни Майра не будут против, а Гил наверняка разозлится. I couldn't do it myself very well, because I'm so close to Bella, but I know who could and they couldn't say a thing." Мне самой неудобно, я слишком близка с Беллой, но я знаю, кто может это устроить. She paused, thinking of Bertine Cranston and how she disliked Gil and Mrs. Griffiths. Она подумала о Бертине Крэнстон: Бертина не любит Гила и миссис Грифитс. "I wonder if he dances or rides or plays tennis or anything like that?" Не знаю только, умеет ли он танцевать, ездить верхом, играть в теннис и все такое... She stopped and meditated amusedly, the while the others studied her. Поглощенная этой затеей, она умолкла и задумалась; остальные наблюдали за ней. And Jill Trumbull, a restless, eager girl like herself, without so much of her looks or flair, however, observed: Джил Трамбал, такая же порывистая и беспокойная, как Сондра, но далеко не такая хорошенькая, воскликнула: "It would be a prank, wouldn't it? - Вот будет забавно! Do you suppose the Griffiths really would dislike it very much?" А как По-твоему, Грифитсы будут очень недовольны? "What's the difference if they did?" went on Sondra. - Не все ли равно? - сказала Сондра. "They couldn't do anything more than ignore him, could they? - В крайнем случае, не будут обращать на него внимания. And who would care about that, I'd like to know. Кого это огорчит, спрашивается! Not the people who invited him." Уж наверно, не тех, кто его пригласит. "Go on, you fellows, stir up a local scrap, will you?" put in Tracy Trumbull. - Вы что же, хотите устроить в городе скандал? -спросил Трейси Трамбал. "I'll bet anything that's what comes of it in the end. - Держу пари, что этим все и кончится. Gil Griffiths won't like it, you can gamble on that. Гил Грифитс будет недоволен, это наверняка. I wouldn't if I were in his position. Да и я был бы недоволен на его месте. If you want to stir up a lot of feeling here, go to it, but I'll lay a bet that's what it comes to." Если вы хотите разжечь страсти - ваше дело, но я готов держать пари, что кончится скандалом. Now Sondra Finchley's nature was of just such a turn that a thought of this kind was most appealing to her. Сондре Финчли при ее характере очень понравилась эта затея. However, as interesting as the idea was to her at the time, nothing definite might have come of it, had it not been that subsequent to this conversation and several others held with Bertine Cranston, Jill Trumbull, Patricia Anthony, and Arabella Stark, the news of this adventure, together with some comments as to himself, finally came to the ears of Gilbert Griffiths, yet only via Constance Wynant to whom, as local gossips would have it, he was prospectively engaged. Однако вряд ли из этого что-нибудь вышло бы, если бы после всех ее разговоров с Бертиной Крэнстон, Джил Трамбал, Патрицией Энтони и Арабеллой Старк слухи об этом вместе с язвительными замечаниями по адресу Гилберта не дошли до его ушей через Констанцию Вайнант, с которой, как сплетничали в городе, он собирался обручиться. And Constance, hoping that Gilbert would marry her eventually, was herself irritated by the report that Sondra had chosen to interest herself in Clyde, and then, for no sane reason, as she saw it, proclaim that he was more attractive than Gilbert. Констанция надеялась, что Гилберт и в самом деле на ней женится, и ее возмутила прихоть Сондры: чего ради Сондра вздумала говорить всем, будто Клайд красивее Гилберта? So, as much to relieve herself as to lay some plan of avenging herself upon Sondra, if possible, she conveyed the whole matter in turn to Gilbert, who at once proceeded to make various cutting references to Clyde and Sondra. В надежде как-нибудь отплатить Сондре и заодно облегчить свою душу, она рассказала обо всем Гилберту; он в ответ сказал несколько резкостей по адресу Клайда и Сондры. And these carried back to Sondra, along with certain embellishments by Constance, had the desired effect. Его замечания, приукрашенные Констанцией, были, в свою очередь, переданы Сондре и произвели желанный эффект. It served to awaken in her the keenest desire for retaliation. Сондра решила во что бы то ни стало отплатить Гилберту. For if she chose she certainly could be nice to Clyde, and have others be nice to him, too. Стоит ей только захотеть, и она станет очень любезна с Клайдом и других заставит делать то же. And that would mean perhaps that Gilbert would find himself faced by a social rival of sorts - his own cousin, too, who, even though he was poor, might come to be liked better. А это значит, что Гилберт найдет своеобразного соперника в лице собственного двоюродного брата, который хоть и беден, но может нравиться больше, чем Гилберт. What a lark! Вот будет забавно! At the very same time there came to her a way by which she might most easily introduce Clyde, and yet without seeming so to do, and without any great harm to herself, if it did not terminate as she wished. И она нашла легкий способ ввести Клайда в общество так, чтобы не выдать своего участия в этом и не скомпрометировать себя, если вся затея кончится неудачей. For in Lycurgus among the younger members of those smarter families whose children had been to the Snedeker School, existed a rather illusory and casual dinner and dance club called the Дело в том, что младшие члены видных ликургских семейств - молодежь, которая воспитывалась в школе Снедекер, - устроили что-то вроде клуба под названием "Now and Then." "Сейчас и после". It had no definite organization, officers or abode. У него не было ни определенной организации, ни своего помещения. Any one, who, because of class and social connections was eligible and chose to belong, could call a meeting of other members to give a dinner or dance or tea in their homes. Каждый, кто по своему положению в обществе мог состоять в этом клубе, имел право приглашать к себе членов клуба на обед, танцы или чай. And how simple, thought Sondra in browsing around for a suitable vehicle by which to introduce Clyde, if some one other than herself who belonged could be induced to get up something and then at her suggestion invite Clyde. Как это было бы просто, думала Сондра, подыскивая удобный способ ввести Клайда в свет, если бы кто-нибудь пригласил его на такой вечер. How easy, say, for Jill Trumbull to give a dinner and dance to the "Now and Thens," to which Clyde might be invited. Можно, например, подсказать эту мысль Джил Трамбал: пусть она устроит вечеринку для членов клуба и пригласит Клайда. And by this ruse she would thus be able to see him again and find out just how much he did interest her and what he was like. Эта хитрость даст Сондре случай снова увидеть его и определить, насколько он интересен и что собой представляет. Accordingly a small dinner for this club and its friends was announced for the first Thursday in December, Jill Trumbull to be the hostess. И вот на первый четверг декабря был назначен обед для членов клуба и их друзей с Джил Трамбал в роли хозяйки. To it were to be invited Sondra and her brother, Stuart, Tracy and Gertrude Trumbull, Arabella Stark, Bertine and her brother, and some others from Utica and Gloversville as well. And Clyde. На обед были приглашены Сондра и ее брат Стюарт, Трейси и Гертруда Трамбал, Арабелла Старк, Бертина и ее брат, еще несколько человек из Утики и Гловерсвила - и Клайд. But in order to safeguard Clyde against any chance of failure or even invidious comment of any kind, not only she but Bertine and Jill and Gertrude were to be attentive to and considerate of him. Но чтобы не дать Клайду сделать какой-либо промах и оберечь его от недоброжелательных замечаний, решили, что не только Сондра, но и Бертина, Джил и Гертруда будут внимательны и любезны с ним. They were to see that his dance program was complete and that neither at dinner nor on the dance floor was he to be left to himself, but was to be passed on most artfully from one to the other until evening should be over. Они позаботятся о том, чтобы он всегда имел партнершу для танцев, ни за столом, ни во время танцев не оставался один, - словом, они искусно будут передавать его с рук на руки, пока вечер не кончится. For, by reason of that, others might come to be interested in him, which would not only take the thorn from the thought that Sondra alone, of all the better people of Lycurgus, had been friendly to him, but would sharpen the point of this development for Gilbert, if not for Bella and the other members of the Griffiths family. Таким образом, и другие могут заинтересоваться им, и не будет разговоров о том, что Сондра единственная из лучшего общества Ликурга любезна с ним, и все это будет вдвойне неприятно если не Белле и другим членам семьи Грифитс, то уж Гилберту во всяком случае. And in accordance with this plan, so it was done. И этот план был приведен в исполнение. And so it was that Clyde, returning from the factory one early December evening about two weeks after his encounter with Sondra, was surprised by the sight of a cream-colored note leaning against the mirror of his dresser. Итак, однажды, в начале декабря, недели через две после встречи с Сондрой, Клайд, вернувшись с фабрики, с удивлением увидел на комоде у зеркала кремовый конверт. It was addressed in a large, scrawly and unfamiliar hand. Адрес был написан крупным и небрежным незнакомым почерком. He picked it up and turned it over without being able in any way to fix upon the source. Клайд взял конверт и с недоумением оглядел его, не понимая, от кого бы это могло быть. On the back were the initials B. T. or J. T., he could not decide which, so elaborately intertwined was the engraved penmanship. На обратной стороне были инициалы "Б.Т." или "Д.Т." - он не мог разобрать: буквы были переплетены в замысловатой монограмме. He tore it open and drew out a card which read: Распечатав конверт, он вынул карточку, на которой было написано: The Now and Then Club Will Hold Its First Winter Dinner Dance At the Home of Douglas Trumbull 135 Wykeagy Ave On Thursday, December 4 You Are Cordially Invited Will You Kindly Reply to Miss Jill Trumbull? КЛУБ "СЕЙЧАС И ПОСЛЕ" в четверг 4 декабря дает свой первый зимний обед с танцами в доме Дугласа Трамбала, Уикиги-авеню, 135, куда вас просят пожаловать. Просьба ответить мисс Джил Трамбал. On the back of this, though, in the same scrawly hand that graced the envelope was written: На обороте карточки тем же небрежным почерком, что и адрес на конверте, было написано: "Dear Mr. Griffiths: Thought you might like to come. "Дорогой мистер Грифитс, думаю, что это доставит вам удовольствие. It will be quite informal. And I'm sure you'll like it. Все будет совсем запросто, и, я уверена, вам понравится. If so, will you let Jill Trumbull know? Если согласны, напишите Джил Трамбал. Sondra Finchley." Сондра Финчли". Quite amazed and thrilled, Clyde stood and stared. Совершенно ошеломленный, Клайд стоял и смотрел на приписку. For ever since that second contact with her, he had been more definitely fascinated than at any time before by the dream that somehow, in some way, he was to be lifted from the lowly state in which he now dwelt. После второй встречи с Сондой он упорнее, чем когда-либо раньше, мечтал о том, чтобы как-то проникнуть в высшее общество, выбраться из своего теперешнего жалкого окружения. He was, as he now saw it, really too good for the Commonplace world by which he was environed. Право же, он слишком хорош для этого будничного мира. And now here was this - a social invitation issued by the "Now and Then Club," of which, even though he had never heard of it, must be something since it was sponsored by such exceptional people. И вот перед ним приглашение светского клуба, о котором он, правда, никогда не слыхал, но, очевидно, это что-то исключительное, раз в него входят такие видные лица. And on the back of it, was there not the writing of Sondra herself? И на обороте карточки - собственноручная приписка Сондры! How marvelous, really! Не чудо ли это! So astonished was he that he could scarcely contain himself for joy, but now on the instant must walk to and fro, looking at himself in the mirror, washing his hands and face, then deciding that his tie was not just right, perhaps, and changing to another - thinking forward to what he should wear and back upon how Sondra had looked at him on that last occasion. Он был так изумлен, что с трудом мог справиться со своей радостью: стал ходить взад и вперед, рассматривая себя в зеркале, вымыл руки, лицо и, решив, что галстук на нем недостаточно хорош, переменил его. Мысли его неслись то вперед, к предстоящему визиту (как ему одеться для этого случая?), то назад, к встрече с Сондрой. And how she had smiled. Как она смотрела на него, как улыбалась! At the same time he could not help wondering even at this moment of what Roberta would think, if now, by some extra optical power of observation she could note his present joy in connection with this note. В то же время он невольно спрашивал себя, что подумала бы Роберта, если бы каким-нибудь чудом увидела его в эту минуту, увидела, как он радуется этой записке. For plainly, and because he was no longer governed by the conventional notions of his parents, he had been allowing himself to drift into a position in regard to her which would certainly spell torture to her in case she should discover the nature of his present mood, a thought which puzzled him not a little, but did not serve to modify his thoughts in regard to Sondra in the least. Да, конечно, не следуя больше моральным правилам своих родителей, он позволил себе вступить в такие отношения с Робертой, что она, несомненно, страдала бы, если бы открыла причину его теперешнего настроения. Мысль эта сильно смутила его, но нисколько не уменьшила его восхищения Сондрой. That wonderful girl! Удивительная девушка! That beauty! Такая красавица! That world of wealth and social position she lived in! И так богата, и такое видное положение занимает в обществе! At the same time so innately pagan and unconventional were his thoughts in regard to all this that he could now ask himself, and that seriously enough, why should he not be allowed to direct his thoughts toward her and away from Roberta, since at the moment Sondra supplied the keener thought of delight. Мышление Клайда всегда было языческим, чуждым всяких условностей; и теперь он всерьез спрашивал себя, почему бы ему не перенести свое внимание с Роберты на Сондру, раз мечты о ней доставляют ему больше удовольствия. Roberta could not know about this. Роберта не должна об этом знать. She could not see into his mind, could she - become aware of any such extra experience as this unless he told her. And most assuredly he did not intend to tell her. Она не может прочитать его мысли, не может узнать о том, что с ним происходит, если он сам ей не скажет, а он, разумеется, ничего не собирается говорить. And what harm, he now asked himself, was there in a poor youth like himself aspiring to such heights? Да и что тут плохого, если он, бедняк, стремится попасть в высшие круги общества? Other youths as poor as himself had married girls as rich as Sondra. Ведь бывали случаи, когда такие же бедняки женились на богатых девушках вроде Сондры. For in spite of all that had occurred between him and Roberta he had not, as he now clearly recalled, given her his word that he would marry her except under one condition. Несмотря на то, что произошло между ним и Робертой, - он ясно помнил это, - он никогда не обещал на ней жениться. Он, пожалуй, женился бы только в одном случае... And such a condition, especially with the knowledge that he had all too clearly acquired in Kansas City, was not likely to happen as he thought. Но такой случай, думал он, полагаясь на познания, приобретенные в Канзас-Сити, вряд ли возможен. And Sondra, now that she had thus suddenly burst upon him again in this way was the same as a fever to his fancy. Новая встреча с Сондрой, так внезапно ставшей на его пути, подстегнула его и без того пылкое воображение. This goddess in her shrine of gilt and tinsel so utterly enticing to him, had deigned to remember him in this open and direct way and to suggest that he be invited. Эта безмерно восхищавшая Клайда богиня в своем украшенном позолотой и мишурой храме соблаговолила вспомнить о нем и так открыто и прямо предложила его пригласить. And no doubt she, herself, was going to be there, a thought which thrilled him beyond measure. И она сама, несомненно, будет там, - мысль эта волновала его безумно. And what would not Gilbert and the Griffiths think if they were to hear of his going to this affair now, as they surely would? Or meet him later at some other party to which Sondra might invite him? Что подумают Гилберт и все Грифитсы, если услышат, что он будет на этом обеде, - а они, конечно, услышат... или встретят его еще где-нибудь, ведь Сондра может пригласить его и в другой раз... Think of that! Подумать только! Would it irritate or please them? Рассердятся они или будут довольны? Make them think less or more of him? Станут думать о нем хуже или лучше? For, after all, this certainly was not of his doing. В конце концов, он здесь ни при чем. Was he not properly invited by people of their own station here in Lycurgus whom most certainly they were compelled to respect? Его пригласили люди того же круга, что и сами Г рифитсы, - люди, которых Г рифитсы не могут не уважать. And by no device of his, either - sheer accident - the facts concerning which would most certainly not reflect on him as pushing. И тут не было никаких уловок с его стороны - все это чистая случайность, он никому не навязывался. As lacking as he was in some of the finer shades of mental discrimination, a sly and ironic pleasure lay in the thought that now Gilbert and the Griffiths might be compelled to countenance him whether they would or not - invite him to their home, even. И, как ни плохо разбирался Клайд в оттенках человеческих отношений, все же втайне он с насмешливым удовольствием думал о том, что теперь Гилберт и все Грифитсы должны будут волей-неволей признать его и даже пригласить к себе. For, if these others did, how could they avoid it, really? В самом деле, если другие его приглашают, то как могут они, родственники, избегать его? Oh, joy! О, радость! And that in the face of Gilbert's high contempt for him. И это - наперекор презрению Гилберта. He fairly chuckled as he thought of it, feeling that however much Gilbert might resent it, neither his uncle nor Myra were likely to, and that hence he would be fairly safe from any secret desire on the part of Gilbert to revenge himself on him for this. Клайд расхохотался при одной мысли об этом, чувствуя, что, как бы ни негодовал Г илберт, дядя и Майра вряд ли будут недовольны, и, значит, нечего бояться тайного желания Гилберта ему отомстить. But how wonderful this invitation! Но что за чудо это приглашение! Why that intriguing scribble of Sondra's unless she was interested in him some? Why? Что может значить приписка Сондры? Если бы она не интересовалась им хоть немного, она не написала бы ему, конечно, нет! The thought was so thrilling that Clyde could scarcely eat his dinner that night. Мысль эта так взволновала Клайда, что он почти не мог есть за обедом. He took up the card and kissed the handwriting. Он вынул карточку из конверта и поцеловал строки, приписанные Сондрой. And instead of going to see Roberta as usual, he decided as before on first reencountering her, to walk a bit, then return to his room, and retire early. И вместо того, чтобы отправиться, как обычно, к Роберте, он решил, как и после памятной поездки в автомобиле, немного пройтись, а затем вернуться домой и рано лечь спать. And on the morrow as before he could make some excuse - say that he had been over to the Griffiths' home, or some one of the heads of the factory, in order to listen to an explanation in regard to something in connection with the work, since there were often such conferences. Завтра, как и в тот раз, он выдумает какое-нибудь извинение, - скажет Роберте, что его вызывали к Грифитсам или к кому-нибудь из начальства, чтобы выслушать доклад о работе. Подобные совещания бывали нередко. For, in the face of this, he did not care to see or talk to Roberta this night. После того, что произошло, ему вовсе не хотелось в этот вечер видеть Роберту и говорить с ней. He could not. Он не мог. The other thought - that of Sondra and her interest in him - was too enticing. ? Chapter 25 Другая мысль - о Сондре, о том, что она заинтересовалась им, - была слишком заманчива. 25 B ut in the interim, in connection with his relations with Roberta no least reference to Sondra, although, even when near her in the factory or her room, he could not keep his thoughts from wandering away to where Sondra in her imaginary high social world might be. Клайд ни слова не говорил Роберте о Сондре, а между тем и вблизи Роберты, на фабрике, и даже у нее дома, невольно продолжал мечтать о Сондре и о высших кругах ликургского общества, в которых она вращалась. The while Roberta, at moments only sensing a drift and remoteness in his thought and attitude which had nothing to do with her, was wondering what it was that of late was beginning to occupy him so completely. Роберта порою чувствовала в нем какую-то рассеянность и отчужденность, словно он минутами совершенно забывал о ней, и спрашивала себя, что же так сильно занимает его в последнее время. And he, in his turn, when she was not looking was thinking - supposing? - supposing -(since she had troubled to recall herself to him), that he could interest a girl like Sondra in him? А он, в свою очередь, когда Роберта не смотрела на него, думал... взвешивал... да, взвешивал (ведь Сондра сама напомнила ему о себе)... вдруг такая девушка заинтересуется им! What then of Roberta? Как тогда с Робертой? What? Как? And in the face of this intimate relation that had now been established between them? (Goodness! Ведь они теперь стали так близки... (Проклятие! The deuce!) And that he did care for her (yes, he did), although now - basking in the direct rays of this newer luminary - he could scarcely see Roberta any longer, so strong were the actinic rays of this other. Черт!) И ведь Роберта нравится ему, да, очень, -впрочем, теперь, купаясь в лучах нового светила, он едва мог смотреть на Роберту, так сильны были невидимые лучи той, другой. Was he all wrong? Неужели он такой испорченный? Was it evil to be like this? Не грешно ли быть таким? His mother would say so! Его мать сказала бы, что грешно! And his father too - and perhaps everybody who thought right about life - Sondra Finchley, maybe -the Griffiths - all. И отец тоже, и, может быть, все, кто правильно рассуждает о жизни. И Сондра Финчли, может быть, и Грифитсы все. And yet! And yet! И все же... все же!.. It was snowing the first light snow of the year as Clyde, arrayed in a new collapsible silk hat and white silk muffler, both suggested by a friendly haberdasher - Orrin Short, with whom recently he had come in contact here - and a new silk umbrella wherewith to protect himself from the snow, made his way toward the very interesting, if not so very imposing residence of the Trumbulls on Wykeagy Avenue. Падал легкий, первый в этом году снежок, когда Клайд, в новом цилиндре и белом шелковом кашне (и то и другое ему посоветовал приобрести дружески расположенный к нему владелец небольшого галантерейного магазина Орин Шорт, с которым Клайд недавно познакомился), с новым шелковым зонтиком для защиты от снега, направлялся к своеобразному, хотя и не особенно внушительному особняку Трамбалов на Уикиги-авеню. It was quaint, low and rambling, and the lights beaming from within upon the many drawn blinds gave it a Christmas-card effect. Это было странное невысокое здание, без определенного стиля, и свет, пробивавшийся сквозь шторы, делал его похожий на рождественскую открытку. And before it, even at the prompt hour at which he arrived, were ranged a half dozen handsome cars of various builds and colors. Перед домом даже сейчас - Клайд пришел точно к назначенному часу - уже стояло с полдюжины красивых автомобилей различных марок и цветов. The sight of them, sprinkled on tops, running boards and fenders with the fresh, flaky snow, gave him a keen sense of a deficiency that was not likely soon to be remedied in his case - the want of ample means wherewith to equip himself with such a necessity as that. Вид этих машин, осыпанных хлопьями снега, заставил Клайда остро почувствовать, как много ему недостает... вряд ли у него в скором времени будет достаточно денег для того, чтобы обзавестись столь необходимой вещью, как автомобиль. And inside as he approached the door he could hear voices, laughter and conversation commingled. Подойдя к двери, он услышал голоса, смех и обрывки разговоров. A tall, thin servant relieved him of his hat, coat and umbrella and he found himself face to face with Jill Trumbull, who apparently was on the look-out for him - a smooth, curly-haired blonde girl, not too thrillingly pretty, but brisk and smart, in white satin with arms and shoulders bare and rhinestones banded around her forehead. Высокий худощавый слуга взял у него шляпу, пальто и зонтик, и Клайд оказался лицом к лицу с Джил Трамбал, которая, видимо, поджидала его: это была нежная кудрявая блондинка, не очень красивая, но живая и изящная, в белом атласном платье, с открытыми плечами и руками; лоб ее украшала диадема. "No trouble to tell who you are," she said gayly, approaching and giving Clyde her hand. - Не трудитесь называть себя, - сказала она весело, подходя к Клайду и протягивая ему руку. "I'm Jill Trumbull. - Я Джил Трамбал. Miss Finchley hasn't come yet. But I can do the honors just as well, I guess. Мисс Финчли еще не приехала, но я постараюсь выполнить обязанности хозяйки не хуже ее. Come right in where the rest of us are." Пройдите сюда, здесь собрались почти все. She led the way into a series of connecting rooms that seemed to join each other at right angles, adding as she went, Она провела его через несколько комнат, которые, казалось, примыкали одна к другой под прямым углом. "You do look an awful lot like Gil Griffiths, don't you?" - Вы страшно похожи на Гила Грифитса, правда? -сказала она. "Do I?" smiled Clyde simply and courageously and very much flattered by the comparison. - Разве похож? - храбро сказал Клайд, очень польщенный этим сравнением. The ceilings were low. Потолки здесь были низкие. Pretty lamps behind painted shades hugged dark walls. Красивые лампы с разрисованными абажурами заливали мягким ласковым светом темные стены. Open fires in two connecting rooms cast a rosy glow upon cushioned and comfortable furniture. Камины в двух смежных комнатах бросали розовый отблеск на мягкую удобную мебель. There were pictures, books, objects of art. Всюду были картины, книги, изящные безделушки. "Here, Tracy, you do the announcing, will you?" she called. - Трейси, где ты? Иди сюда! - позвала Джил. "My brother, Tracy Trumbull, Mr. Griffiths. - Мой брат Трейси Трамбал мистер Грифитс. Mr. Clyde Griffiths, everybody," she added, surveying the company in general which in turn fixed varying eyes upon him, while Tracy Trumbull took him by the hand. Мистер Клайд Грифитс - и все прочие, -прибавила она, обращаясь ко всему обществу, и все взгляды устремились на Клайда, пока Трейси Трамбал пожимал ему руку. Clyde, suffering from a sense of being studied, nevertheless achieved a warm smile. Клайд, сконфуженный тем, что его внимательно рассматривают, все же старался приветливо улыбаться. At the same time he realized that for the moment at least conversation had stopped. Тут он заметил, что разговоры смолкли. "Don't all stop talking on my account," he ventured, with a smile, which caused most of those present to conceive of him as at his ease and resourceful. - Прошу не прерывать из-за меня беседы, -осмелился он сказать улыбаясь; и почти все присутствующие решили, что он привык бывать в обществе и находчив. At the same time Tracy added: "I'm not going to do any man-to-man introduction stuff. - Я не буду вас подводить к каждому, - сказал Трейси. We'll stand right here and point 'em out. - Мы постоим здесь, и я постараюсь вам всех показать. That's my sister, Gertrude, over there talking to Scott Nicholson." Вот моя сестра Гертруда, она разговаривает со Скоттом Николсоном. Clyde noted that a small, dark girl dressed in pink with a pretty and yet saucy and piquant face, nodded to him. Клайд увидел маленькую темноволосую девушку в розовом платье, с хорошеньким, дерзким и пикантным личиком; она кивнула ему. And beside her a very de rigueur youth of fine physique and pink complexion nodded jerkily. "Howja do." Стоявший рядом с нею очень корректный, хорошо сложенный розовощекий юноша тоже кивнул Клайду. And a few feet from them near a deep window stood a tall and yet graceful girl of dark and by no means ravishing features talking to a broad-shouldered and deep-chested youth of less than her height, who were proclaimed to be Arabella Stark and Frank Harriet. В нескольких шагах от них в глубокой оконной нише стояла высокая изящная девушка со смуглым некрасивым лицом и разговаривала с широкоплечим молодым человеком немного ниже ее ростом. Это были Арабелла Старк и Фрэнк Гарриэт. "They're arguing over a recent Cornell-Syracuse foot-ball game . . . - Они спорят о недавнем футбольном матче, -пояснил Трейси. Burchard Taylor and Miss Phant of Utica," he went on almost too swiftly for Clyde to assemble any mental notes. "Perley Haynes and Miss Vanda Steele . . . well, I guess that's all as yet. - А это Бэрчард Тэйлор и мисс Фэнт из Утики, и Перли Хайнс и мисс Ванда Стил, продолжал он так быстро, что Клайд почти ничего не успевал запомнить. Ну, пока, пожалуй, это все. Oh, no, here come Grant and Nina Temple." Нет, вот еще идут Грэнт Крэнстон и Нина Темпл. Clyde paused and gazed as a tall and somewhat dandified-looking youth, sharp of face and with murky-gray eyes, steered a trim, young, plump girl in fawn gray and with a light chestnut braid of hair laid carefully above her forehead, into the middle of the room. Клайд увидел высокого молодого человека, щегольски одетого, с резкими чертами лица и мрачными серыми глазами; он вел под руку нарядную полную девушку в золотисто-коричневом платье; вокруг ее головы была тщательно уложена светло-каштановая коса. Молодой человек прошел на середину комнаты, восклицая: "Hello, Jill. "Привет, Джил! Hello, Vanda. Привет, Ванда! Hello, Wynette." Хэлло, Вайнет!" In the midst of these greetings on his part, Clyde was presented to these two, neither of whom seemed to pay much attention to him. Под эти возгласы Клайд был представлен вновь вошедшим; оба они почти не обратили на него внимания. "Didn't think we'd make it," went on young Cranston speaking to all at once. - Мы не думали, что приедем, - продолжал Крэнстон, обращаясь ко всем сразу. "Nina didn't want to come, but I promised Bertine and Jill or I wouldn't have, either. - Нина не хотела ехать, но я обещал Бертине и Джил быть здесь, а то я тоже не приехал бы. We were up at the Bagleys'. Мы были у Бэгли. Guess who's up there, Scott. Угадай, Скотт, кто там был? Van Peterson and Rhoda Hull. Ван Петерсон и Рода Халл. They're just over for the day." Они приехали на один день. "You don't say," called Scott Nicholson, a determined and self- centered looking individual. Clyde was arrested by the very definite sense of social security and ease that seemed to reside in everybody. - Что ты говоришь! - воскликнул Скотт Николсон, судя по внешности, весьма решительный и самоуверенный молодой человек (Клайда поражали уверенные и непринужденные манеры всех этих людей). "Why didn't you bring 'em along? I'd like to see Rhoda again and Van, too." - Почему вы не привезли их сюда? "Couldn't. - Нельзя было. They have to go back early, they say. Они сказали, что им надо рано вернуться. They may stop in later for a minute. А может, они потом и заедут сюда на минутку. Gee, isn't dinner served yet? Ну, а что же обед? I expected to sit right down." Я рассчитывал сразу сесть за стол. "These lawyers! Don't you know they don't eat often?" commented Frank Harriet, who was a short, but broad-chested and smiling youth, very agreeable, very good-looking and with even, white teeth. - Да ведь ты в доме адвоката, - а разве ты не знаешь, что они вообще едят не часто? - заявил Фрэнк Гарриэт, невысокий, но плечистый улыбающийся юноша, очень красивый и симпатичный, с ровными белыми зубами. Clyde liked him. Он понравился Клайду. "Well, whether they do or not, we do, or out I go. - Ну, едят адвокаты или нет, а мы должны есть, иначе я ухожу... Did you hear who is being touted for stroke next year over at Cornell?" Слышали вы, кто будет в команде Корнуэла в будущем году? This college chatter relating to Cornell and shared by Harriet, Cranston and others, Clyde could not understand. Студенческая болтовня о спортивных состязаниях, в которой приняли участие Гарриэт, Крэнстон и другие, была совершенно непонятна Клайду. He had scarcely heard of the various colleges with which this group was all too familiar. Он очень мало слышал о различных колледжах, с которыми была тесно связана жизнь этой молодежи. At the same time he was wise enough to sense the defect and steer clear of any questions or conversations which might relate to them. However, because of this, he at once felt out of it. Он был достаточно умен, чтобы не вмешиваться в разговоры на эти темы, но именно поэтому сразу почувствовал себя здесь чужим. These people were better informed than he was - had been to colleges. Эта молодежь куда больше знает, чем он, все они учились в колледжах. Perhaps he had better claim that he had been to some school. Может быть, сказать, что он тоже был в какой-нибудь школе? In Kansas City he had heard of the State University of Kansas - not so very far from there. Когда-то он слышал о Канзасском университете, -это недалеко от Канзас-Сити. Also the University of Missouri. Есть еще университет в Миссури. And in Chicago of the University of Chicago. И он слышал, что в Чикаго тоже есть университет. Could he say that he had been to one of those - that Kansas one, for a little while, anyway? Нельзя ли сказать, что и он учился в одном из них, например, в Канзасском, хотя бы недолго? On the instant he proposed to claim it, if asked, and then look up afterwards what, if anything, he was supposed to know about it - what, for instance, he might have studied. Он решил, что так и скажет, если его спросят. Но что дальше? Вдруг его спросят, что он там изучал? He had heard of mathematics somewhere. Он кое-что слышал о математике. Why not that? Предположим, что он изучал математику, почему бы нет? But these people, as he could see, were too much interested in themselves to pay much attention to him now. Но скоро он заметил, что все эти юноши и девушки слишком заняты собой и мало интересуются им. He might be a Griffiths and important to some outside, but here not so much - a matter of course, as it were. Он может быть Грифитсом, и это может иметь большое значение где-то в другом месте, но не здесь: здесь это нечто само собою разумеющееся -и только. And because Tracy Trumbull for the moment had turned to say something to Wynette Phant, he felt quite alone, beached and helpless and with no one to talk to. А так как в эту минуту Трейси Трамбал отвернулся, чтобы сказать несколько слов Вайнет Фэнт, Клайд почувствовал себя одиноким, заброшенным и беспомощным. Ему не с кем было поговорить. But just then the small, dark girl, Gertrude, came over to him. Но тут к нему подошла маленькая черноволосая Гертруда. "The crowd's a little late in getting together. - Наши не могут не опаздывать. It always is. Вечная история. If we said eight, they'd come at eight-thirty or nine. Если назначить в восемь, они соберутся в половине девятого или в девять. Isn't that always the way?" Так всегда бывает, правда? "It certainly is," replied Clyde gratefully, endeavoring to appear as brisk and as much at ease as possible. - Да, конечно! - ответил благодарный Клайд, стараясь держаться возможно веселее и непринужденнее. "I'm Gertrude Trumbull," she repeated. "The sister of the good- looking Jill," a cynical and yet amused smile played about her mouth and eyes. - Я Гертруда Трамбал, - вновь отрекомендовалась она, - сестра вон той хорошенькой Джил, - она смотрела на него с дерзкой и веселой улыбкой. "You nodded to me, but you don't know me. - Вы поклонились мне, но вы меня не знаете. Just the same we've been hearing a lot about you." А мы много слышали о вас. She teased in an attempt to trouble Clyde a little, if possible. - Она поддразнивала Клайда, ей хотелось немного смутить его, если удастся. "A mysterious Griffiths here in Lycurgus whom no one seems to have met. Таинственный Грифитс в Ликурге, которого никто нигде не встречает. I saw you once in Central Avenue, though. You were going into Rich's candy store. You didn't know that, though. А я один раз видела вас на Сентрал-авеню, но вы этого не знали. Вы входили в кондитерскую Рич. Do you like candy?" Вы любите сладости? "Oh, yes, I like candy. Why?" asked Clyde on the instant feeling teased and disturbed, since the girl for whom he was buying the candy was Roberta. - Да, люблю, а что? - спросил Клайд; на мгновение он смутился и встревожился, потому что конфеты он покупал для Роберты. At the same time he could not help feeling slightly more at ease with this girl than with some others, for although cynical and not so attractive, her manner was genial and she now spelled escape from isolation and hence diffidence. И в то же время он невольно чувствовал себя с этой девушкой несколько проще и увереннее, чем с остальными: она дерзкая и не очень привлекательная, зато веселая, и сейчас она спасает его от чувства одиночества и заброшенности. "You're probably just saying that," she laughed, a bantering look in her eyes. - Ну, вы это просто так говорите! - Гертруда засмеялась и лукаво взглянула на Клайда. "More likely you were buying it for some girl. - А я думаю, что вы покупали конфеты для какой-нибудь девушки. You have a girl, haven't you?" Ведь у вас, наверно, есть подружка? "Why -" Clyde paused for the fraction of a second because as she asked this Roberta came into his mind and the query, - Как?.. На какую-то долю секунды Клайд растерянно замолчал, у него мелькнула мысль о Роберте, и он с тревогой спросил себя, не видел ли его кто-нибудь с нею. "Had any one ever seen him with Roberta?" flitted through his brain. Also thinking at the same time, what a bold, teasing, intelligent girl this was, different from any that thus far he had known. И в то же время подумал: что за смелая, насмешливая и умная девушка эта Гертруда, он таких никогда еще не встречал! Yet quite without more pause he added: Но уже в следующее мгновение он ответил: "No, I haven't. - Нет, у меня никого нет. What makes you ask that?" Почему вы спрашиваете? As he said this there came to him the thought of what Roberta would think if she could hear him. - И опять у него промелькнула мысль: что подумала бы Роберта, если бы слышала его? "But what a question," he continued a little nervously now. "You like to tease, don't you?" - Какой странный вопрос! - продолжал он, немного волнуясь: - Вы любите дразнить людей, да? "Who, me? - Кто? Я? Oh, no. О нет. I wouldn't do anything like that. Я никогда никого не дразню. But I'm sure you have just the same. Но я убеждена, что угадала. I like to ask questions sometimes, just to see what people will say when they don't want you to know what they really think." Мне нравится иногда задавать такие вопросы: любопытно послушать, что скажет человек, когда он не хочет показать, о чем на самом деле думает. She beamed into Clyde's eyes amusedly and defiantly. - Она насмешливо и вызывающе улыбалась в лицо Клайду. "But I know you have a girl just the same. All good-looking fellows have." - Все равно, я знаю, у вас есть приятельница, как у всех красивых молодых людей. "Oh, am I good-looking?" he beamed nervously, amused and yet pleased. - А разве я красивый? - Он слегка улыбнулся, заинтересованный и польщенный. "Who said so?" - Кто это говорит? "As though you didn't know. - Будто вы сами не знаете? Well, different people. Разные люди. I for one. Я, например. And Sondra Finchley thinks you're good-looking, too. Сондра Финчли тоже думает, что вы красивый. She's only interested in men who are. Она замечает только красивых мужчин. So does my sister Jill, for that matter. И моя сестра Джил тоже. And she only likes men who are good-looking. I'm different because I'm not so good-looking myself." Я в этом отношении не похожа на них, потому что я и сама не очень красивая. She blinked cynically and teasingly into his eyes, which caused him to feel oddly out of place, not able to cope with such a girl at all, at the same time very much flattered and amused. Прищурясь, она смотрела ему в глаза вызывающим, дразнящим взглядом, и Клайд растерялся: он не знал, что отвечать, как держаться с этой девушкой, но в то же время она его занимала, и ее слова ему льстили. "But don't you think you're better looking than your cousin," she went on sharply and even commandingly. - Вы не думаете, что вы красивее вашего двоюродного брата? - продолжала она резко, почти властно. "Some people think you are." - Есть люди, которые считают, что это так. Although a little staggered and yet flattered by this question which propounded what he might have liked to believe, and although intrigued by this girl's interest in him, still Clyde would not have dreamed of venturing any such assertion even though he had believed it. Клайд был не только польщен, но и слегка ошеломлен ее вопросом: он хотел бы и сам верить в свое превосходство над Гилбертом, притом его интриговало, что эта девушка так интересуется им; однако он и думать не смел о том, чтобы утверждать что-либо подобное, даже если бы был в этом уверен. Too vividly it brought the aggressive and determined and even at times revengeful-looking features of Gilbert before him, who, stirred by such a report as this, would not hesitate to pay him out. Слишком живо он Представлял себе энергичное, решительное, подчас даже угрожающее лицо Г илберта; он, конечно, сразу же уволил бы Клайда, если бы узнал, что тот говорит такие вещи. "Why, I don't think anything of the kind," he laughed. - Ну что вы, я никогда не думал ничего подобного! - засмеялся он. "Honest, I don't. Of course I don't." - И не думаю, честное слово! "Oh, well, then maybe you don't, but you are just the same. - Что ж, может быть, вы и не думаете, но вы и в самом деле красивее его! But that won't help you much either, unless you have money - that is, if you want to run with people who have." Только это вам мало поможет, если вы хотите бывать в обществе тех, у кого есть деньги. She looked up at him and added quite blandly. "People like money even more than they do looks." - Она внимательно посмотрела на него и прибавила почти ласково: - Люди любят деньги даже больше, чем красивую внешность. What a sharp girl this was, he thought, and what a hard, cold statement. "Какая умная девушка, - подумал Клайд, - и какие жестокие, холодные слова". It cut him not a little, even though she had not intended that it should. Они больно резанули его, хотя у нее и не было такого намерения. But just then Sondra herself entered with some youth whom Clyde did not know - a tall, gangling, but very smartly-dressed individual. Но в эту минуту вошла сама Сондра с неизвестным Клайду молодым человеком, высоким, угловатым, но великолепно одетым. And after them, along with others, Bertine and Stuart Finchley. Вслед за ними появились Бертина и Стюарт Финчли. "Here she is now," added Gertrude a little spitefully, for she resented the fact that Sondra was so much better-looking than either she or her sister, and that she had expressed an interest in Clyde. - Вот и она, - сказала Г ертруда не без досады: ей было неприятно, что Сондра красивее и ее самой и ее сестры и явно увлечена Клайдом. "She'll be looking to see if you notice how pretty she looks, so don't disappoint her." - Она сейчас посмотрит на вас, проверит, заметили ли вы, какая она сегодня хорошенькая. Смотрите, не разочаруйте ее. The impact of this remark, a reflection of the exact truth, was not necessary to cause Clyde to gaze attentively, and even eagerly. Это замечание, вполне справедливое, было излишне: Клайд и без того внимательно и даже жадно смотрел на Сондру. For apart from her local position and means and taste in dress and manners, Sondra was of the exact order and spirit that most intrigued him - a somewhat refined (and because of means and position showered upon her) less savage, although scarcely less self-centered, Hortense Briggs. Она пленяла его не только своим положением, богатством, тонким вкусом в одежде и манерами, - она принадлежала к тому типу женщин, который особенно привлекал его: может быть, более утонченная, не такая необузданная, хотя вряд ли менее эгоистичная, она чем-то походила на Гортензию Бригс. She was, in her small, intense way, a seeking Aphrodite, eager to prove to any who were sufficiently attractive the destroying power of her charm, while at the same time retaining her own personality and individuality free of any entangling alliance or compromise. В своем роде это была маленькая, но упрямая Афродита: она стремилась во что бы то ни стало доказать каждому сколько-нибудь привлекательному мужчине гибельную силу своих чар и в то же время старалась не связывать себя какими-либо узами и обязательствами. However, for varying reasons which she could not quite explain to herself, Clyde appealed to her. Однако по разным причинам, которые она и сама не вполне понимала, ее влекло к Клайду. He might not be anything socially or financially, but he was interesting to her. У него не было ни денег, ни положения в обществе, но он ей нравился. Hence she was now keen, first to see if he were present, next to be sure that he gained no hint that she had seen him first, and lastly to act as grandly as possible for his benefit - a Hortensian procedure and type of thought that was exactly the thing best calculated to impress him. Итак, она прежде всего проверила, тут ли он, затем постаралась не дать ему заметить, что она первая его увидела, и, наконец, приложила все усилия, чтобы его ослепить, - словом, вела себя в духе Г ортензии (именно эта тактика всего сильнее действовала на Клайда). He gazed and there she was - tripping here and there in a filmy chiffon dance frock, shaded from palest yellow to deepest orange, which most enhanced her dark eyes and hair. Клайд, не отрываясь, смотрел, как она переходила с места на место; ее прозрачное вечернее шифоновое платье отливало всеми оттенками от бледно-желтого до густо-оранжевого, и это необыкновенно шло к ней, к ее глазам и волосам. And having exchanged a dozen or more "Oh, Hellos," and references with one and another to this, that and the other local event, she at last condescended to evince awareness of his proximity. Обменявшись приветствиями и замечаниями почти со всеми в комнате, она наконец соблаговолила заметить и Клайда. "Oh, here you are. - А, вот и вы! You decided to come after all. Решились наконец показаться? I wasn't sure whether you would think it worth while. Я не была уверена, что вы сочтете это интересным. You've been introduced to everybody, of course?" Вас уже, конечно, со всеми познакомили? She looked around as much as to say, that if he had not been she would proceed to serve him in this way. - И она посмотрела кругом, как бы желая сказать, что если это еще не сделано, она сама познакомит его с остальными. The others, not so very much impressed by Clyde, were still not a little interested by the fact that she seemed so interested in him. А тех очень мало занимал Клайд, зато любопытство их было задето тем, что к нему так внимательна Сондра. "Yes, I met nearly everybody, I think." - Кажется, я знаком уже почти со всеми. "Except Freddie Sells. He came in with me just now. - Кроме Фредди Сэлса: он только что пришел со мной. Here you are, Freddie," she called to a tall and slender youth, smooth of cheek and obviously becurled as to hair, who now came over and in his closely-fitting dress coat looked down on Clyde about as a spring rooster might look down on a sparrow. Послушайте, Фредди, - окликнула она затянутого во фрак высокого стройного юношу с мягким овалом лица и явно завитыми волосами; он подошел и посмотрел на Клайда сверху вниз, как забияка-петух на воробья. "This is Clyde Griffiths, I was telling you about, Fred," she began briskly. "Doesn't he look a lot like Gilbert?" - Это Клайд Грифитс, я вам о нем говорила, Фред,- быстро начала Сондра, - посмотрите, как он похож на Гилберта. "Why, you do at that," exclaimed this amiable person, who seemed to be slightly troubled with weak eyes since he bent close. - Очень похож? - воскликнул этот любезный юноша; он, должно быть, страдал близорукостью и потому близко нагнулся к Клайду. "I hear you're a cousin of Gil's. - Я слышал, вы двоюродный брат Гила? I know him well. Я хорошо его знаю. We went through Princeton together. Мы с ним вместе учились в Принстоне. I used to be over here before I joined the General Electric over at Schenectady. Я жил здесь, прежде чем поступил в "Дженерал электрик" в Скенэктеди. But I'm around a good bit yet. Но я тут часто бываю. You're connected with the factory, I suppose." Вы, кажется, служите на фабрике? "Yes, I am," said Clyde, who, before a youth of obviously so much more training and schooling than he possessed, felt not a little reduced. - Да, служу, - сказал Клайд, изрядно робея перед этим, как видно, очень образованным юношей. He began to fear that this individual would try to talk to him about things which he could not understand, things concerning which, having had no consecutive training of any kind, he had never been technically informed. Клайд побаивался, что этот молодой человек заговорит с ним о таких вещах, в которых он, не получивший никакого специального технического образования, ничего не понимает. "In charge of some department, I suppose?" - Вы, вероятно, заведуете каким-нибудь отделением? "Yes, I am," said Clyde, cautiously and nervously. - Да, заведую, - настороженно и беспокойно ответил Клайд. "You know," went on Mr. Sells, briskly and interestingly, being of a commercial as well as technical turn, "I've always wondered just what, outside of money, there is to the collar business. - Знаете, - оживленно продолжал мистер Сэлс (он очень интересовался коммерческими и техническими вопросами), - я никогда не мог понять, что хорошего в этом производстве воротничков, если, конечно, не говорить о прибыли. Gil and I used to argue about that when we were down at college. Мы с Гилом часто спорили об этом, когда учились в колледже. He used to try to tell me that there was some social importance to making and distributing collars, giving polish and manner to people who wouldn't otherwise have them, if it weren't for cheap collars. Он уверял меня, что изготовлять и распространять воротнички - дело большой социальной значимости, это придает некоторую шлифовку и приличные манеры тем людям, которые не могли бы приобрести их, если бы не было дешевых воротничков. I think he musta read that in a book somewhere. Я думаю, он это где-нибудь вычитал. I always laughed at him." Я всегда над ним смеялся. Clyde was about to attempt an answer, although already beyond his depth in regard to this. Клайд пытался найти какой-то ответ, но все это было выше его понимания. "Social importance." Just what did he mean by that -some deep, scientific information that he had acquired at college. "Социальная значимость"... что Сэлс хотел этим сказать? Вероятно, это связано с серьезными науками, которые он изучал в колледже. He was saved a non-committal or totally uninformed answer by Sondra who, without thought or knowledge of the difficulty which was then and there before him, exclaimed: Клайд ответил бы как-нибудь уклончиво или вовсе невпопад, если бы его не выручила Сондра; даже не подозревая о том, в какое трудное положение он попал, она воскликнула: "Oh, no arguments, Freddie. - Пожалуйста, без споров, Фредди! That's not interesting. Это совсем неинтересно. Besides I want him to meet my brother and Bertine. И потом, я хочу познакомить его с моим братом и с Бертиной. You remember Miss Cranston. Вы помните мисс Крэнстон? She was with me at your uncle's last spring." Тогда, весной, мы с ней вместе были у вашего дяди. Clyde turned, while Fred made the best of the rebuff by merely looking at Sondra, whom he admired so very much. Клайд обернулся. А Фред, получив щелчок, молча, влюбленными глазами посмотрел на Сондру. "Yes, of course," Clyde began, for he had been studying these two along with others. To him, apart from Sondra, Bertine seemed exceedingly attractive, though quite beyond his understanding also. - Помню, конечно, - начал Клайд; он давно уже наблюдал за этой парой: после Сондры Бертина казалась ему самой привлекательной из всех девушек, хотя он ее совершенно не понимал. Being involved, insincere and sly, she merely evoked in him a troubled sense of ineffectiveness, and hence uncertainty, in so far as her particular world was concerned - no more. Скрытная, лукавая и неискренняя, она вызывала в нем тревожное сознание собственного ничтожества, растерянности перед нею и перед тем миром, который она олицетворяла. "Oh, how do you do? - А, здравствуйте! It's nice to see you again," she drawled, the while her greenish-gray eyes went over him in a smiling and yet indifferent and quizzical way. Очень приятно снова увидеть вас, - протянула она, окинув его улыбающимся и в то же время равнодушно-насмешливым взглядом серо-зеленых глаз. She thought him attractive, but not nearly as shrewd and hard as she would have preferred him to be. Она нашла, что он недурен, но предпочла бы видеть его более энергичным и уверенным в себе. "You've been terribly busy with your work, I suppose. - Вы, кажется, страшно заняты, много работаете? But now that you've come out once, I suppose we'll see more of you here and there." Но теперь, когда первый шаг сделан, я думаю, мы будем видеть вас чаще? "Well, I hope so," he replied, showing his even teeth. - Да, надеюсь, - ответил он, показывая в улыбке свои превосходные зубы. Her eyes seemed to be saying that she did not believe what she was saying and that he did not either, but that it was necessary, possibly amusing, to say something of the sort. Ее глаза словно говорили, что она сама не верит собственным словам, да ведь и Клайд тоже не верит в то, что сказал, но это необходимо, и, пожалуй, забавно - говорить такие вещи. And a related, though somewhat modified, version of this same type of treatment was accorded him by Stuart, Sondra's brother. Примерно в том же духе держал себя с Клайдом и брат Сондры, Стюарт. "Oh, how do you do. Glad to know you. - Здравствуйте, - сказал он, - рад с вами познакомиться. My sister has just been telling me about you. Сестра говорила мне о вас. Going to stay in Lycurgus long? Предполагаете надолго остаться в Ликурге? Hope you do. Это было бы очень приятно. We'll run into one another once in a while then, I suppose." Надеюсь, мы с вами будем встречаться время от времени. Clyde was by no means so sure, but he admired the easy, shallow way in which Stuart laughed and showed his even white teeth - a quick, genial, indifferent laugh. Клайд совсем не был в этом уверен, но ему очень нравился легкий, беззаботный смех Стюарта - он смеялся громко, весело и равнодушно, показывая ровные белые зубы. Also the way in which he turned and laid hold of Wynette Phant's white arm as she passed. С восторженным удивлением смотрел Клайд, как непринужденно Стюарт повернулся и взял за руку проходившую мимо Вайнет Фэнт. "Wait a minute, Wyn. - Одну минуту, Вайн. I want to ask you something." Я хочу вас спросить кое о чем. He was gone - into another room - bending close to her and talking fast. И он пошел с нею в другую комнату, наклоняясь к ней и оживленно беседуя. And Clyde had noticed that his clothes were perfectly cut. Клайд отметил превосходный покрой его костюма. What a gay world, he thought. What a brisk world. "Как у них тут весело, - думал он, - какие они все оживленные". And just then Jill Trumbull began calling, В это время Джил Трамбал стала звать: "Come on, people. - Идите все к столу! It's not my fault. Я не виновата. The cook's mad about something and you're all late anyhow. Что-то не ладилось у повара, да и вы все собрались очень поздно. We'll get it over with and then dance, eh?" Покончим с обедом и будем танцевать. "You can sit between me and Miss Trumbull when she gets the rest of us seated," assured Sondra. - Вы сядете между мною и мисс Трамбал, когда она усадит всех остальных, - успокоительно сказала Сондра. "Won't that be nice? - Вот мило будет, правда? And now you may take me in." А теперь ведите меня в столовую. She slipped a white arm under Clyde's and he felt as though he were slowly but surely being transported to paradise. ? Chapter 26 Она взяла Клайда под руку, и ему показалось, что он медленно, но верно возносится прямо в рай. 26 T he dinner itself was chatter about a jumble of places, personalities, plans, most of which had nothing to do with anything that Clyde had personally contacted here. Во время обеда шла болтовня о различных местах, лицах, планах, совершенно незнакомых Клайду. However, by reason of his own charm, he soon managed to overcome the sense of strangeness and hence indifference in some quarters, more particularly the young women of the group who were interested by the fact that Sondra Finchley liked him. Однако присущее Клайду обаяние помогло ему отчасти победить пренебрежение и равнодушие окружающих, особенно девушек, заинтересованных тем, что он нравится Сондре. And Jill Trumbull, sitting beside him, wanted to know where he came from, what his own home life and connections were like, why he had decided to come to Lycurgus, questions which, interjected as they were between silly banter concerning different girls and their beaus, gave Clyde pause. Джил Трамбал, сидевшая рядом с ним, пожелала узнать, откуда он приехал, как жил дома, с какими людьми встречался, почему решил переехать в Ликург? Вопросы эти, заданные вперемежку с пустыми шуточками по адресу присутствующих здесь девушек и их поклонников, нередко ставили Клайда в тупик. He did not feel that he could admit the truth in connection with his family at all. Он понимал, что не может сказать правду о своей семье. So he announced that his father conducted a hotel in Denver - not so very large, but still a hotel. Also that he had come to Lycurgus because his uncle had suggested to him in Chicago that he come to learn the collar business. Поэтому он сообщил, что его отец управляет отелем в Денвере, - не очень большим, но все же отелем, а сам он приехал в Ликург потому, что дядя, встретясь с ним в Чикаго, предложил ему познакомиться с производством воротничков. He was not sure that he was wholly interested in it or that he would continue indefinitely unless it proved worth while; rather he was trying to find out what it might mean to his future, a remark which caused Sondra, who was also listening, as well as Jill, to whom it was addressed, to consider that in spite of all rumors attributed to Gilbert, Clyde must possess some means and position to which, in case he did not do so well here, he could return. Он еще не уверен, что дело в целом интересует его и что стоит этим заниматься дальше; просто он хочет выяснить, что эта работа может дать ему в будущем. Услышав это, Джил и Сондра сделали вывод, что, вопреки слухам, исходящим от Г илберта, у Клайда имеются кое-какие собственные средства и занятие, к которому он сможет вернуться, если потерпит неудачу в Ликурге. This in itself was important, not only to Sondra and Jill, but to all the others. Это было очень важно не только для Сондры и Джил, но и для всех остальных. For, despite his looks and charm and family connections here, the thought that he was a mere nobody, seeking, as Constance Wynant had reported, to attach himself to his cousin's family, was disquieting. Как бы красив и симпатичен ни был Клайд и каковы бы ни были его родственные связи, неприятно было думать, что он просто ничто, человек без всякого положения в обществе, и только старается, как утверждала Констанция Вайнант, примазаться к семье своего двоюродного брата. One couldn't ever be anything much more than friendly with a moneyless clerk or pensioner, whatever his family connections, whereas if he had a little money and some local station elsewhere, the situation was entirely different. К простому служащему или бедному родственнику, независимо от его кровных связей, можно относиться разве что с сочувствием, - но если у него есть хоть какие-то средства и там, откуда он родом, он принят в обществе, это совсем другое дело. And now Sondra, relieved by this and the fact that he was proving more acceptable than she had imagined he would, was inclined to make more of him than she otherwise would have done. И Сондра, успокоившись на этот счет и видя, что Клайд более приемлем в обществе, чем она предполагала, решила быть внимательней к нему. "Are you going to let me dance with you after dinner?" was one of the first things he said to her, infringing on a genial smile given him in the midst of clatter concerning an approaching dance somewhere. - Могу я надеяться, что вы согласитесь танцевать со мной после обеда? это было чуть ли не первое, что сказал ей Клайд, поймав ее приветливую улыбку, когда за столом зашла речь о каком-то танцевальном вечере. "Why, yes, of course, if you want me to," she replied, coquettishly, seeking to intrigue him into further romanticisms in regard to her. - Конечно, если хотите, - кокетливо ответила она: ей хотелось, чтобы он еще больше увлекся ею. "Just one?" - Один танец? "How many do you want? - А сколько же вам нужно? There are a dozen boys here, you know. Здесь, как видите, есть еще с десяток молодых людей. Did you get a program when you came in?" Вы получили программу танцев, когда пришли? "I didn't see any." - Нет, я не видел никакой программы. "Never mind. - Ну, ничего. After dinner you can get one. После обеда достанете. And you may put me down for three and eight. That will leave you room for others." Вы можете записать для меня третий и восьмой, так что у вас останется время и для других. She smiled bewitchingly. - Она чарующе улыбнулась. "You have to be nice to everybody, you know." - Вы должны быть любезны со всеми, понимаете? "Yes, I know." - Конечно, понимаю. He was still looking at her. - Он не спускал с нее глаз. "But ever since I saw you at my uncle's last April, I've been wishing I might see you again. - Но с тех пор, как я увидел вас у дяди, я все время мечтал встретить вас снова. I always look for your name in the papers." Я всегда искал ваше имя в газетах. He looked at her seekingly and questioningly and in spite of herself, Sondra was captivated by this naive confession. Он посмотрел на нее вопросительно и умоляюще, и Сондра против воли была тронута этим наивным признанием. Plainly he could not afford to go where or do what she did, but still he would trouble to follow her name and movements in print. Ясно, он не мог бывать там, где бывала она, и все-таки следил за ней и за всем, что она делала, по газетам. She could not resist the desire to make something more of this. Она не могла отказать себе в удовольствии поговорить еще на эту тему. "Oh, do you?" she added. - Неужели? "Isn't that nice? Как это мило. But what do you read about me?" Но что же вы читали обо мне? "That you were at Twelfth and Greenwood Lakes and up at Sharon for the swimming contests. I saw where you went up to Paul Smith's, too. - Что вы были на Двенадцатом озере и на Лесном, что вы участвовали в состязаниях по плаванию на озере Шейрон и были у Пола Смита. The papers here seemed to think you were interested in some one from Schroon Lake and that you might be going to marry him." И что вы интересуетесь кем-то, кто живет на озере Скрун, и, по-видимому, собираетесь выйти за него замуж. "Oh, did they? - Разве об этом писали? How silly. Как глупо. The papers here always say such silly things." В газетах всегда пишут разные глупости. Her tone implied that he might be intruding. По ее тону Клайд понял, что позволил себе слишком много. He looked embarrassed. This softened her and after a moment she took up the conversation in the former vein. Он смутился, и это смягчило Сондру: через минуту она возобновила разговор с прежним оживлением. "Do you like to ride?" she asked sweetly and placatively. - Вы любите ездить верхом? - спросила она ласково и примирительно. "I never have. - Никогда не пробовал. You know I never had much chance at that, but I always thought I could if I tried." Знаете, просто не приходилось. Но я думаю, что сумел бы, если бы попробовал. "Of course, it's not hard. - Конечно, это не так трудно. If you took a lesson or two you could, and," she added in a somewhat lower tone, "we might go for a canter sometime. Вам надо бы взять один-два урока, и тогда, -прибавила она, несколько понизив голос, - мы могли бы с вами иногда покататься вместе. There are lots of horses in our stable that you would like, I'm sure." У нас на конюшне масса лошадей, я уверена, что они вам понравятся. Clyde's hair-roots tingled anticipatorily. Клайда бросило в жар. He was actually being invited by Sondra to ride with her sometime and he could use one of her horses in the bargain. Сондра приглашает его кататься! Да еще предлагает пользоваться одной из своих лошадей. "Oh, I would love that," he said. - О, я был бы в восторге! - сказал он. "That would be wonderful." - Это будет просто замечательно. The crowd was getting up from the table. Молодежь вставала из-за стола. Scarcely any one was interested in the dinner, because a chamber orchestra of four having arrived, the strains of a preliminary fox trot were already issuing from the adjacent living room - a long, wide affair from which all obstructing furniture with the exception of wall chairs had been removed. Никто больше не интересовался обедом, потому что в соседней комнате уже появился камерный квартет и послышались звуки первого фокстрота; из этой и без того просторной комнаты была вынесена вся мебель, которая могла бы помешать танцам, оставались только стулья вдоль стен. "You had better see about your program and your dance before all the others are gone," cautioned Sondra. - Вам надо позаботиться о программе и о первом танце: пригласите кого-нибудь, пока не поздно, -предупредила Сондра. "Yes, I will right away," said Clyde, "but is two all I get with you?" - Да, я сейчас все сделаю. Но неужели вы обещаете мне только два танца? "Well, make it three, five and eight then, in the first half." - Ну хорошо, запишите третий, пятый и восьмой в первой половине. She waved him gayly away and he hurried for a dance card. - Она весело махнула ему рукой, и он поспешно пошел доставать программу. The dances were all of the eager fox-trotting type of the period with interpolations and variations according to the moods and temperaments of the individual dancers. Танцевали только модные, очень быстрые фокстроты, и танцоры, в соответствии со своим темпераментом и настроением, вносили в них новые па собственного изобретения. Having danced so much with Roberta during the preceding month, Clyde was in excellent form and keyed to the breaking point by the thought that at last he was in social and even affectional contact with a girl as wonderful as Sondra. Клайд весь прошлый месяц много танцевал с Робертой и теперь был в превосходной форме; притом его безмерно возбуждало сознание, что наконец-то он находится в обществе такой удивительной девушки, как Сондра, и даже может высказать ей свое восхищение. And although wishing to seem courteous and interested in others with whom he was dancing, he was almost dizzied by passing contemplations of Sondra. И хотя он старался казаться любезным и внимательным, танцуя с другими девушками, он не мог отвести глаз от Сондры. She swayed so droopily and dreamily in the embrace of Grant Cranston, the while without seeming to, looking in his direction when he was near, permitting him to sense how graceful and romantic and poetic was her attitude toward all things - what a flower of life she really was. У него едва не кружилась голова, когда Сондра, мечтательно и томно скользя мимо в объятиях Гранта Крэнстона, бросала как бы случайный взгляд в его сторону и всем своим видом давала ему понять, как она грациозна, романтична и поэтична всегда и во всем - поистине прекраснейший цветок жизни. And Nina Temple, with whom he was now dancing for his benefit, just then observed: И вдруг Нина Темпл, с которой он танцевал, заметила: "She is graceful, isn't she?" - Она очень грациозна, правда? "Who?" asked Clyde, pretending an innocence he could not physically verify, for his cheek and forehead flushed. - Кто? - спросил Клайд с невинным видом, но тут же покраснел до ушей. "I don't know who you mean." Я не знаю, о ком вы говорите. "Don't you? - Не знаете? Then what are you blushing for?" А почему же вы покраснели? He had realized that he was blushing. And that his attempted escape was ridiculous. Он понял, что выдал себя и что его попытка ускользнуть от прямого ответа просто смешна. He turned, but just then the music stopped and the dancers drifted away to their chairs. Он отвернулся, но в эту минуту музыка смолкла, и танцоры направились к стульям. Sondra moved off with Grant Cranston and Clyde led Nina toward a cushioned seat in a window in the library. Сондра ушла с Грэнтом Крэнстоном, а Клайд подвел Нину к мягкому креслу в нише окна, в библиотеке. And in connection with Bertine with whom he next danced, he found himself slightly flustered by the cool, cynical aloofness with which she accepted and entertained his attention. Следующий танец он танцевал с Бертиной и был слегка задет холодным, откровенным равнодушием, с каким она принимала его любезности. Her chief interest in Clyde was the fact that Sondra appeared to find him interesting. Клайд интересовал ее лишь постольку, поскольку им, видимо, интересовалась Сондра. "You do dance well, don't you? - Вы хорошо танцуете, - сказала она ему. I suppose you must have done a lot of dancing before you came here - in Chicago, wasn't it, or where?" - Наверно, вы много танцевали там, где жили раньше. Вы ведь, кажется, приехали из Чикаго? She talked slowly and indifferently. Она говорила медленно и небрежно. "I was in Chicago before I came here, but I didn't do so very much dancing. I had to work." - Да, я жил в Чикаго до того, как приехал сюда, но там я не так уж много танцевал: мне приходилось работать. He was thinking how such girls as she had everything, as contrasted with girls like Roberta, who had nothing. Он подумал, что у таких девушек, как эта, есть все, чего они могут пожелать, а у таких, как Роберта, нет ничего. And yet, as he now felt in this instance, he liked Roberta better. И все же в это мгновение Роберта больше нравилась ему. She was sweeter and warmer and kinder - not so cold. Она куда нежнее, мягче, добрее, не такая ледяная... When the music started again with the sonorous melancholy of a single saxophone interjected at times, Sondra came over to him and placed her right hand in his left and allowed him to put his arm about her waist, an easy, genial and unembarrassed approach which, in the midst of Clyde's dream of her, was thrilling. Музыка заиграла снова; то и дело мелодию прерывал томный голос одинокого саксофона; Сондра подошла к Клайду, вложила правую руку в его левую, позволила ему обнять себя - и все это так легко, свободно, весело, что Клайд, застигнутый врасплох среди своих грез о ней, затрепетал от восторга. And then in her coquettish and artful way she smiled up in his eyes, a bland, deceptive and yet seemingly promising smile, which caused his heart to beat faster and his throat to tighten. Она смотрела ему в глаза с обычным лукавым кокетством и улыбалась нежной, обманчивой и все же многообещающей улыбкой, от которой его сердце забилось быстрее, а горло судорожно сжалось. Some delicate perfume that she was using thrilled in his nostrils as might have the fragrance of spring. Тонкий свежий аромат ее духов щекотал его ноздри, точно благоухание весны. "Having a good time?" - Приятно проводите время? "Yes - looking at you." - Да, любуюсь вами. "When there are so many other nice girls to look at?" - Здесь еще много хорошеньких девушек, которыми можно любоваться! "Oh, there are no other girls as nice as you." - Но ни одна не может сравниться с вами! "And I dance better than any other girl, and I'm much the best- looking of any other girl here. - И я танцую лучше всех, и я гораздо красивее, чем все остальные девушки. Now - I've said it all for you. Ну вот, все это я сказала за вас. Now what are you going to say?" А что вы теперь скажете? She looked up at him teasingly, and Clyde realizing that he had a very different type to Roberta to deal with, was puzzled and flushed. Она посмотрела на него насмешливо, и Клайд, поняв, что говорить с ней совсем не так легко, как с Робертой, смутился и покраснел. "I see," he said, seriously. "Every fellow tells you that, so you don't want me to." "Oh, no, not every fellow." Sondra was at once intrigued and checkmated by the simplicity of his retort. "There are lots of people who don't think I'm very pretty." - Понимаю, - сказал он серьезно, - вам все говорят одно и то же, и вы не хотите слышать это еще раз от меня. - Ну нет, далеко не все. Очень многие вовсе не считают меня красивой. Простота его ответа и пробудила любопытство Сондры и сбила ее с толку. "Oh, don't they, though?" he returned quite gayly, for at once he saw that she was not making fun of him. - Не считают вас красивой? - переспросил он весело, увидев, что она уже не смеется над ним. And yet he was almost afraid to venture another compliment. Но все же он побоялся сказать ей еще какой-нибудь комплимент. Instead he cast about for something else to say, and going back to the conversation at the table concerning riding and tennis, he now asked: Он поискал другую тему и решил вернуться к начатому за столом разговору о верховой езде и теннисе. "You like everything out-of-doors and athletic, don't you?" - Вы, наверно, любите всякий спорт на свежем воздухе, правда? - спросил он. "Oh, do I?" was her quick and enthusiastic response. - Еще как! - быстро и горячо ответила она. "There isn't anything I like as much, really. - Люблю больше всего на свете. I'm just crazy about riding, tennis, swimming, motor-boating, aqua-planing. До безумия люблю ездить верхом, плавать, грести, кататься на моторной лодке и на акваплане. You swim, don't you?" А вы плаваете? "Oh, sure," said Clyde, grandly. - Ну конечно! - гордо сказал Клайд. "Do you play tennis?" - Играете в теннис? "Well, I've just taken it up," he said, fearing to admit that he did not play at all. - Немного, только начинаю, - ответил он, боясь признаться, что совсем не играет. "Oh, I just love tennis. - Я обожаю теннис. We might play sometime together." Мы с вами как-нибудь сыграем. Clyde's spirits were completely restored by this. После этого Клайд совсем воспрянул духом. And tripping as lightly as dawn to the mournful strains of a popular love song, she went right on. Легкая, как пушинка, Сондра кружилась с ним под заунывные звуки популярной любовной песенки и продолжала разговор: "Bella Griffiths and Stuart and Grant and I play fine doubles. - Белла Грифитс, Стюарт, Грэнт и я отлично сыгрались. We won nearly all the finals at Greenwood and Twelfth Lake last summer. Прошлым летом мы всех победили на Лесном озере и на Двенадцатом тоже. And when it comes to aqua-planing and high diving you just ought to see me. А видели бы вы, как я ныряю с вышки! We have the swiftest motor- boat up at Twelfth Lake now - Stuart has. It can do sixty miles an hour." У нас, то есть у Стюарта, самая быстроходная моторная лодка: шестьдесят миль в час! At once Clyde realized that he had hit upon the one subject that not only fascinated, but even excited her. Клайд сразу понял, что он коснулся того предмета, который не только занимал, но и волновал ее. For not only did it involve outdoor exercise, in which obviously she reveled, but also the power to triumph and so achieve laurels in such phases of sport as most interested those with whom she was socially connected. И не только потому, что всякие физические упражнения доставляли ей удовольствие, но и потому, что она выходила победительницей в тех видах спорта, которыми особенно увлекались все ее друзья и знакомые, и упивалась успехом. And lastly, although this was something which he did not so clearly realize until later, she was fairly dizzied by the opportunity all this provided for frequent changes of costume and hence social show, which was the one thing above all others that did interest her. И, наконец (это он понял только позднее), ее восхищала возможность часто переодеваться, показываться в обществе в самых необычайных нарядах, - а это для нее значило очень много. How she looked in a bathing suit - a riding or tennis or dancing or automobile costume! Как она выглядела в купальном костюме! А в костюме для верховой езды, или для тенниса, или для танцев, или для экскурсий в автомобиле! They danced on together, thrilled for the moment at least, by this mutual recognition of the identity and reality of this interest each felt for the other - a certain momentary warmth or enthusiasm which took the form of genial and seeking glances into each other's eyes, hints on the part of Sondra that, assuming that Clyde could fit himself athletically, financially and in other ways for such a world as this, it might be possible that he would be invited here and there by her; broad and for the moment self-deluding notions on his part that such could and would be the case, while in reality just below the surface of his outward or seeming conviction and assurance ran a deeper current of self-distrust which showed as a decidedly eager and yet slightly mournful light in his eye, a certain vigor and assurance in his voice, which was nevertheless touched, had she been able to define it, with something that was not assurance by any means. Они продолжали танцевать, взволнованные ощущением, что их одинаково влечет друг к другу; они пытливо и весело заглядывали друг другу в глаза и в этих взглядах сквозили нежность и восхищение; Сондра намекала, что если в ее кругу Клайда сочтут подходящим человеком в спортивном, финансовом и во всех прочих отношениях, то она, пожалуй, сможет ввести его в дома своих друзей. И Клайд, который был в приподнятом настроении, почти поверил, что это возможно, что так и будет. Но под его напускной обманчивой уверенностью и спокойствием таилось неверие в себя; это сказывалось в нетерпеливом и в то же время печальном блеске его глаз; и хотя голос Клайда звучал как будто мужественно и твердо, но если бы Сондра умела в этом разбираться, она различила бы в нем нотки, очень далекие от подлинной уверенности. "Oh, the dance is done," he said sadly. - Как жаль, что танец кончился, - сказал он печально. "Let's try to make them encore," she said, applauding. - Пускай сыграют еще раз! - сказала Сондра и захлопала в ладоши. The orchestra struck up a lively tune and they glided off together once more, dipping and swaying here and there - harmoniously abandoning themselves to the rhythm of the music - like two small chips being tossed about on a rough but friendly sea. Оркестр вновь заиграл тот же мотив, и они опять заскользили по паркету, наклоняясь и покачиваясь, всецело отдаваясь ритму музыки, словно две щепочки, уносимые бурным, но дружелюбным морем. "Oh, I'm so glad to be with you again - to be dancing with you. It's so wonderful . . . Sondra." - Я так рад, что я снова с вами... танцевать с вами... это так чудесно, Сондра... "But you mustn't call me that, you know. - Вы не должны меня так называть! You don't know me well enough." Мы с вами еще недостаточно знакомы. "I mean Miss Finchley. - Я хотел сказать "мисс Финчли". But you're not going to be mad at me again, are you?" His face was very pale and sad again. She noticed it. "No. Но вы не рассердитесь на меня опять? Нет? Он сильно побледнел, лицо у него снова стало грустное. Сондра это заметила. - Нет. Was I mad at you? Разве я сердилась на вас? I wasn't really. Право, нет. I like you some . . . when you're not sentimental." Вы мне нравитесь... немного... когда не впадаете в сентиментальность. The music stopped. Музыка прекратилась. The light tripping feet became walking ones. Кончился легкий, стремительный танец. "I'd like to see if it's still snowing outside, wouldn't you?" - Пойдем посмотрим, идет ли еще снег. It was Sondra asking. Хотите? - спросила Сондра. "Oh, yes. Let's go." - Конечно, хочу! Through the moving couples they hurried out a side-door to a world that was covered thick with soft, cottony, silent snow. Скользя между прогуливающимися парами, они побежали к боковой двери в бесшумный мир, сплошь окутанный мягким, пушистым снегом. The air was filled with it silently eddying down. ? Chapter 27 Воздух был полон тихо кружащихся и падающих хлопьев. 27 T he ensuing December days brought to Clyde some pleasing and yet complicating and disturbing developments. Следующие дни декабря принесли Клайду несколько приятных, но в то же время тревожных и осложнивших его жизнь событий. For Sondra Finchley, having found him so agreeable an admirer of hers, was from the first inclined neither to forget nor neglect him. Сондра Финчли, найдя в нем приятного поклонника, не собиралась упускать его из виду. But, occupying the rather prominent social position which she did, she was at first rather dubious as to how to proceed. For Clyde was too poor and decidedly too much ignored by the Griffiths themselves, even, for her to risk any marked manifestation of interest in him. Однако она занимала видное положение в обществе и потому не знала, как быть: Клайд был слишком беден и слишком явно пренебрегали им сами Грифитсы, чтобы она рискнула открыто проявить свой интерес к нему. And now, in addition to the primary motivating reason for all this - her desire to irritate Gilbert by being friends with his cousin - there was another. She liked him. Вначале Сондра обратила внимание на Клайда лишь по одной причине; ей хотелось позлить Гилберта дружбой с его двоюродным братом. Теперь к этой причине прибавилась другая: Клайд ей нравился. His charm and his reverence for her and her station flattered and intrigued her. Он был обаятелен и преклонялся перед нею и ее положением, - это и занимало ее, и льстило ей. For hers was a temperament which required adulation in about the measure which Clyde provided it -sincere and romantic adulation. По своему характеру она жаждала именно такого обожания, искреннего и романтического. And at the very same time he represented physical as well as mental attributes which were agreeable to her - amorousness without the courage at the time, anyhow, to annoy her too much; reverence which yet included her as a very human being; a mental and physical animation which quite matched and companioned her own. К тому же ей нравились и внешность Клайда и некоторые его внутренние качества: он был влюблен, но без излишней смелости, которая досаждала бы ей; он поклонялся ей, но так, как можно поклоняться живой женщине; и в нем чувствовалась та же живость души и тела, какая была свойственна и ей самой. Hence it was decidedly a troublesome thought with Sondra how she was to proceed with Clyde without attracting too much attention and unfavorable comment to herself - a thought which kept her sly little brain going at nights after she had retired. И потому Сондра упорно думала о том, как бы продолжить знакомство с Клайдом, не привлекая слишком большого внимания и не вызывая неблагоприятных толков: мысль эта заставляла ее хитрый маленький мозг напряженно работать каждую ночь, когда она возвращалась домой. However, those who had met him at the Trumbull s' were so much impressed by her interest in him that evening and the fact that he had proved so pleasing and affable, they in turn, the girls particularly, were satisfied that he was eligible enough. Однако на тех, кто видел Клайда в тот вечер у Трамбалов, произвели такое впечатление его мягкие, приятные манеры и интерес, который проявляла к нему Сондра, что все они, особенно девушки, готовы были принять его в свою компанию. And in consequence, two weeks later, Clyde, searching for inexpensive Christmas presents in Stark's for his mother, father, sisters, brother and Roberta, and encountering Jill Trumbull doing a little belated shopping herself, was invited by her to attend a pre-Christmas dance that was to be given the next night by Vanda Steele at her home in Gloversville. Вот почему через две недели, когда Клайд, выбирая в магазине Старка недорогие рождественские подарки для матери, отца, сестер, брата и Роберты, встретил Джил Трамбал, тоже занятую покупками, она пригласила его на вечер с танцами, который устраивала Ванда Стил на следующий день - в канун рождества - у себя в Гловерсвиле. Jill herself was going with Frank Harriet and she was not sure but that Sondra Finchley would be there. Another engagement of some kind appeared to be in the way, but still she was intending to come if she could. Джил собиралась туда с Фрэнком Гарриэтом, однако не знала точно, будет ли там Сондра: ее приглашали куда-то в другое место, но она все же предполагала приехать в Гловерсвил, если сможет. But her sister Gertrude would be glad to have him escort her - a very polite way of arranging for Gertrude. Но, прибавила Джил, ее сестра Гертруда будет рада, если Клайд согласится ее сопровождать. Это был вежливый способ обеспечить Гертруде кавалера. Besides, as she knew, if Sondra heard that Clyde was to be there, this might induce her to desert her other engagement. Кроме того, Джил знала: если Сондра услышит, что Клайд будет у Стилов, она постарается как-нибудь отделаться от другого приглашения. "Tracy will be glad to stop for you in time," she went on, "or -" she hesitated -"perhaps you'd like to come over for dinner with us before we go. - Трейси охотно заедет за вами, - продолжала она,- или... - она поколебалась, - может быть, вы пообедаете у нас перед поездкой? It'll be just the family, but we'd be delighted to have you. Запросто, по-семейному. Мы будем вам очень рады. The dancing doesn't begin till eleven." У Ванды начнут танцевать не раньше одиннадцати. The dance was for Friday night, and on that night Clyde had arranged to be with Roberta because on the following day she was leaving for a three-day-over-Christmas holiday visit to her parents - the longest stretch of time thus far she had spent away from him. Танцы были назначены на пятницу - именно этот вечер Клайд еще раньше обещал провести с Робертой, так как в субботу она уезжала на три дня рождественских праздников к своим родителям, - до сих пор они с Клайдом еще не расставались на такой долгий срок. And because, apart from his knowledge she had arranged to present him with a new fountain pen and Eversharp pencil, she had been most anxious that he should spend this last evening with her, a fact which she had impressed upon him. Она приготовила ему подарок самопишущую ручку и "вечный" карандаш, - и потому ей особенно хотелось, чтобы он пришел к ней в этот последний вечер, о чем она ему не раз говорила. And he, on his part, had intended to make use of this last evening to surprise her with a white-and-black toilet set. И он, со своей стороны, хотел в этот вечер сделать ей сюрприз: подарить туалетный прибор. But now, so thrilled was he at the possibility of a reencounter with Sondra, he decided that he would cancel this last evening engagement with Roberta, although not without some misgivings as to the difficulty as well as the decency of it. Но теперь он слишком обрадовался возможности вновь встретиться с Сондрой и потому решил нарушить свое обещание, хотя и понимал, что это будет нелегко и непорядочно по отношению к Роберте. For despite the fact that he was now so lured by Sondra, nevertheless he was still deeply interested in Roberta and he did not like to grieve her in this way. Как ни захватило его увлечение Сондрой, все же он был привязан к Роберте и ему не хотелось ее огорчать. She would look so disappointed, as he knew. Он знал, как она будет разочарована! Yet at the same time so flattered and enthused was he by this sudden, if tardy, social development that he could not now think of refusing Jill. И в то же время он был так польщен и восхищен этим внезапным, хотя и запоздалым признанием общества, что ему и в голову не пришло отказаться от приглашения Джил. What? Neglect to visit the Steeles in Gloversville and in company with the Trumbulls and without any help from the Griffiths, either? Пренебречь возможностью побывать в гостях у семейства Стил, да еще в обществе Трамбалов и без всякой помощи Грифитсов! It might be disloyal, cruel, treacherous to Roberta, but was he not likely to meet Sondra? Пусть это нехорошо, жестоко, пусть это предательство по отношению к Роберте, но зато он увидит Сондру! In consequence he announced that he would go, but immediately afterwards decided that he must go round and explain to Roberta, make some suitable excuse - that the Griffiths, for instance, had invited him for dinner. Итак, он заявил, что принимает приглашение, и тут же решил зайти к Роберте и извиниться перед нею: он придумает какое-нибудь объяснение, скажет, например, что Грифитсы пригласили его на обед. That would be sufficiently overawing and compelling to her. Для нее это достаточно веский, неотразимый довод. But upon arriving, and finding her out, he decided to explain the following morning at the factory - by note, if necessary. Но он не застал ее дома и решил, что объяснится с нею завтра утром на фабрике, - напишет записку, если понадобится. To make up for it he decided he might promise to accompany her as far as Fonda on Saturday and give her her present then. Чтобы утешить Роберту, Клайд решил, что он пообещает проводить ее в субботу до Фонды, и тогда передаст ей подарок. But on Friday morning at the factory, instead of explaining to her with the seriousness and even emotional dissatisfaction which would have governed him before, he now whispered: Но в пятницу утром на фабрике, вместо того чтобы поговорить с нею серьезно и показать, что он очень огорчен, Клайд только шепнул: "I have to break that engagement to-night, honey. - Я не могу прийти к тебе сегодня, дорогая. Been invited to my uncle's, and I have to go. Я приглашен к дяде, мне непременно надо быть у него. And I'm not sure that I can get around afterwards. Не знаю, сумею ли забежать после. I'll try if I get through in time. Постараюсь, если будет не очень поздно. But I'll see you on the Fonda car to-morrow if I don't. Но если мы сегодня не увидимся, я провожу тебя завтра до Фонды. I've got something I want to give you, so don't feel too bad. Я хочу тебе кое-что подарить. Ты не сердись. Just got word this morning or I'd have let you know. Понимаешь, я только утром получил приглашение, а то я предупредил бы тебя раньше. You're not going to feel bad, are you?" Ты не будешь сердиться, правда? He looked at her as gloomily as possible in order to express his own sorrow over this. Он грустно посмотрел на нее, делая вид, что очень огорчен. But Roberta, her presents and her happy last evening with him put aside in this casual way, and for the first time, too, in this fashion, shook her head negatively, as if to say "Oh, no," but her spirits were heavily depressed and she fell to wondering what this sudden desertion of her at this time might portend. Роберта покачала головой, как бы говоря: "Нет, я не сержусь", - но она была очень расстроена и подавлена тем, что Клайд с такой легкостью пренебрег и ее подарками, и возможностью провести с нею счастливый вечер. Это случилось впервые - и она спрашивала себя, что может предвещать такое внезапное равнодушие? For, up to this time, Clyde had been attentiveness itself, concealing his recent contact with Sondra behind a veil of pretended, unmodified affection which had, as yet, been sufficient to deceive her. До сих пор Клайд всегда был чрезвычайно внимателен к ней, свое увлечение Сондрой он скрывал под напускной неизменной нежностью, которой было вполне достаточно, чтобы обмануть Роберту. It might be true, as he said, that an unescapable invitation had come up which necessitated all this. Может быть, он сказал правду, и ему нельзя было отказаться от приглашения. But, oh, the happy evening she had planned! Но она так мечтала об этом вечере! And now they would not be together again for three whole days. А теперь они не увидятся целых три дня! She grieved dubiously at the factory and in her room afterwards, thinking that Clyde might at least have suggested coming around to her room late, after his uncle's dinner in order that she might give him the presents. But his eventual excuse made this day was that the dinner was likely to last too late. He could not be sure. На фабрике, а потом и дома она предавалась горестным сомнениям. Если бы Клайд по крайней мере зашел к ней от дяди, чтобы она могла отдать ему свои подарки... но он сказал, что обед скорее всего кончится поздно. Он не уверен, что сумеет освободиться. They had talked of going somewhere else afterwards. Возможно, что после обеда они все вместе еще куда-нибудь поедут. But meanwhile Clyde, having gone to the Trumbulls', and later to the Steeles', was flattered and reassured by a series of developments such as a month before he would not have dreamed of anticipating. Между тем Клайд отправился сначала к Трамбалам, потом к Ванде Стил и везде встречал такое внимание, о котором месяц назад не мог и мечтать. For at the Steeles' he was promptly introduced to a score of personalities there who, finding him chaperoned by the Trumbulls and learning that he was a Griffiths, as promptly invited him to affairs of their own - or hinted at events that were to come to which he might be invited, so that at the close he found himself with cordial invitations to attend a New Year's dance at the Vandams' in Gloversville, as well as a dinner and dance that was to be given Christmas Eve by the Harriets in Lycurgus, an affair to which Gilbert and his sister Bella, as well as Sondra, Bertine and others were invited. В доме Ванды Стил его сразу познакомили со множеством людей, которые, видя, что он приехал с молодыми Трамбалами, и узнав, что он Грифитс, немедленно пригласили его к себе или дали понять, что скоро пригласят. В заключение он был самым любезным образом приглашен на новогодний вечер к Вендэмам в Гловерсвиле и на обед и танцы в сочельник к Г арриэтам в Ликурге; на этот вечер были приглашены Гилберт и Белла, а также Сондра, Бертина и другие. And lastly, there was Sondra herself appearing on the scene at about midnight in company with Scott Nicholson, Freddie Sells and Bertine, at first pretending to be wholly unaware of his presence, yet deigning at last to greet him with an, Наконец около полуночи появилась и сама Сондра в сопровождении Скотта Николсона, Фредди Сэлса и Бертины; сперва она притворялась, что не подозревает о присутствии Клайда, потом удостоила его приветственным: "Oh, hello, I didn't expect to find you here." "А, это вы! Не ожидала встретить вас здесь!" She was draped most alluringly in a deep red Spanish shawl. Она была обольстительна в живописно накинутой на плечи темно-красной испанской шали. But Clyde could sense from the first that she was quite aware of his presence, and at the first available opportunity he drew near to her and asked yearningly, Но Клайд с самого начала чувствовал, что она все отлично знала, и, выбрав первую удобную минуту, подошел к ней и спросил вкрадчиво: "Aren't you going to dance with me at all?" - Вы будете танцевать со мной сегодня? "Why, of course, if you want me to. - Да, конечно, если вы меня пригласите. I thought maybe you had forgotten me by now," she said mockingly. Я думала, что вы, может быть, уже меня забыли, -пошутила она. "As though I'd be likely to forget you. - Разве я могу забыть вас! The only reason I'm here to-night is because I thought I might see you again. Я только потому и приехал сюда, что надеялся увидеть вас снова. I haven't thought of any one or anything else since I saw you last." После нашей последней встречи я не мог думать ни о ком и ни о чем, кроме вас. Indeed so infatuated was he with her ways and airs, that instead of being irritated by her pretended indifference, he was all the more attracted. В самом деле, он так слепо восхищался ею, каждым ее шагом, каждой ужимкой, что и это ее притворное равнодушие не возмущало, а только еще больше привлекало его. And he now achieved an intensity which to her was quite compelling. И теперь сила и искренность его чувства совсем покорили Сондру. His eyelids narrowed and his eyes lit with a blazing desire which was quite disturbing to see. Его глаза сузились и горели такой страстью, что она почувствовала необычайное волнение. "My, but you can say the nicest things in the nicest way when you want to." - О, вот какие милые вещи вы умеете говорить! И как это у вас мило получается! She was toying with a large Spanish comb in her hair for the moment and smiling. - Она смотрела на него, улыбаясь, поправляя большой испанский гребень в волосах. "And you say them just as though you meant them." - Вы говорите так, точно в самом деле это чувствуете. "Do you mean to say that you don't believe me, Sondra," he inquired almost feverishly, this second use of her name thrilling her now as much as it did him. - Вы хотите сказать, что не верите мне, Сондра? -спросил он пылко, и то, что он вторично назвал ее по имени, теперь взволновало ее так же, как и его. Although inclined to frown on so marked a presumption in his case, she let it pass because it was pleasing to her. На этот раз она не стала сердиться, его дерзость была ей приятна. "Oh, yes, I do. Of course," she said a little dubiously, and for the first time nervously, where he was concerned. - Нет, конечно, я верю. - Впервые она говорила с ним нерешительно, без прежнего спокойствия. She was beginning to find it a little hard to decipher her proper line of conduct in connection with him, whether to repress him more or less. Она почувствовала, что теперь ей труднее находить правильную линию поведения и более или менее сдерживать Клайда. "But you must say now what dance you want. I see some one coming for me." - Ну, говорите же, какой танец вам оставить, а то, я вижу, за мной идут. And she held her small program up to him archly and intriguingly. - И она с лукавой и вызывающей улыбкой протянула ему маленькую программу. "You may have the eleventh. - Хотите одиннадцатый? That's the next after this." Это уже скоро, сейчас будет десятый. "Is that all?" - И это все? "Well, and the fourteenth, then, greedy," she laughed into Clyde's eyes, a laughing look which quite enslaved him. - Ну, еще четырнадцатый, если вы такой жадный,- засмеялась она, глядя прямо в глаза Клайду, и этот смеющийся взгляд совсем его покорил. Subsequently learning from Frank Harriet in the course of a dance that Clyde had been invited to his house for Christmas Eve, as well as that Jessica Phant had invited him to Utica for New Year's Eve, she at once conceived of him as slated for real success and decided that he was likely to prove less of a social burden than she had feared. Танцуя затем с Фрэнком Гарриэтом, она узнала, что Клайд уже приглашен к Гарриэтам на сочельник и что Джессика Фэнт пригласила его в Утику на встречу Нового года; и Сондра решила, что он теперь на пути к настоящим успехам и, очевидно, совсем не будет такой обузой в обществе, как она боялась. He was charming - there was no doubt of it. В нем есть какое-то обаяние, это несомненно. And he was so devoted to her. И он так ей предан! In consequence, as she now decided, it might be entirely possible that some of these other girls, seeing him recognized by some of the best people here and elsewhere, would become sufficiently interested, or drawn to him even, to wish to overcome his devotion to her. Вполне возможно, думала она, что теперь, когда Клайд принят в семьях, занимающих видное положение, и другие девушки тоже настолько заинтересуются и даже увлекутся им, что пожелают зачислить его в свою свиту. Being of a vain and presumptuous disposition herself, she decided that that should not be. Тщеславная и надменная, она решила, что не допустит этого. Hence, in the course of her second dance with Clyde, she said: Поэтому, во второй раз танцуя с Клайдом, она сказала: "You've been invited to the Harriets' for Christmas Eve, haven't you?" - Вы, кажется, в сочельник приглашены к Гарриэтам? "Yes, and I owe it all to you, too," he exclaimed warmly. - Да, и всем этим я обязан вам! - горячо воскликнул он. "Are you going to be there?" - Вы тоже там будете? "Oh, I'm awfully sorry. - Нет, и мне ужасно жаль. I am invited and I wish now that I was going. But you know I arranged some time ago to go over to Albany and then up to Saratoga for the holidays. Я туда приглашена, и теперь мне очень хотелось бы пойти, но, понимаете, я еще раньше уговорилась поехать на праздники в Олбани и потом в Саратогу. I'm going to-morrow, but I'll be back before New Year's. Some friends of Freddie's are giving a big affair over in Schenectady New Year's Eve, though. And your cousin Bella and my brother Stuart and Grant and Bertine are going. Я уезжаю завтра и вернусь накануне Нового года. Но друзья Фредди устраивают в Скенэктеди грандиозную встречу Нового года, там будет ваша кузина Белла, и мой брат Стюарт, и Грэнт, и Бертина. If you'd like to go, you might go along with us over there." Если хотите, можете поехать с нами. She had been about to say "me," but had changed it to "us." Она чуть было не сказала "со мной", но сдержалась. She was thinking that this would certainly demonstrate her control over him to all those others, seeing that it nullified Miss Phant's invitation. Она решила показать всем подругам свою власть над ним: они убедятся в этом, когда он ради нее откажется от приглашения мисс Фэнт. And at once Clyde accepted, and with delight, since it would bring him in contact with her again. И Клайд тотчас согласился, в восторге, что можно будет снова встретиться с нею. At the same time he was astonished and almost aghast over the fact that in this casual and yet very intimate and definite way she was planning for him to reencounter Bella, who would at once carry the news of his going with her and these others to her family. В то же время его удивило и почти испугало, что она так небрежно, мимоходом и, однако, решительно устраивает его встречу с Беллой. Та, конечно, сразу сообщит дома, что он появляется в обществе Сондры и ее друзей. And what would not that spell, seeing that even as yet the Griffiths had not invited him anywhere - not even for Christmas? Что-то из этого выйдет? Как-никак Грифитсы до сих пор не приглашали его к себе - даже на рождество. For although the fact of Clyde having been picked up by Sondra in her car as well as later, that he had been invited to the Now and Then, had come to their ears, still nothing had been done. А ведь им стало известно, что Сондра подвезла его в своей машине и что он был затем приглашен в клуб "Сейчас и после", но они ничего не предприняли. Gilbert Griffiths was wroth, his father and mother puzzled as to their proper course but remaining inactive nonetheless. Г илберт был взбешен, его родители озадачены - и, не зная, как следует поступать дальше, пока отмалчивались. But the group, according to Sondra, might remain in Schenectady until the following morning, a fact which she did not trouble to explain to Clyde at first. Но компания, в которую Сондра пригласила Клайда, должна была остаться в Скенэктеди до следующего утра, - обстоятельство, которое она не потрудилась сначала объяснить Клайду. And by now he had forgotten that Roberta, having returned from her long stay at Biltz by then, and having been deserted by him over Christmas, would most assuredly be expecting him to spend New Year's Eve with her. А он совсем забыл, что Роберта к тому времени вернется из Бильца и, после того как он оставил ее одну в канун рождества и после этой трехдневной разлуки, будет, конечно, ждать, что он встретит с нею Новый год. That was a complication which was to dawn later. Об этом осложнении Клайд подумал гораздо позже. Now he only saw bliss in Sandra's thought of him and at once eagerly and enthusiastically agreed. А теперь он испытывал только блаженство от сознания, что Сондра позаботилась о нем, и тотчас с восторгом согласился. "But you know," she said cautiously, "you mustn't pay so very much attention to me over there or here or anywhere or think anything of it, if I don't to you. - Но знаете, - предостерегла его Сондра, - вы не должны оказывать мне слишком много внимания, когда мы с вами встречаемся. I may not be able to see so very much of you if you do. И не обижайтесь, если я буду не слишком внимательна к вам. I'll tell you about that sometime. Иначе мне нельзя будет часто с вами видеться. You see my father and mother are funny people. And so are some of my friends here. Мои родители, знаете ли, странные люди и некоторые мой друзья тоже... But if you'll just be nice and sort of indifferent - you know - I may be able to see quite a little of you this winter yet. Но если вы будете просто в меру любезны и даже немножко равнодушны, - понимаете? - тогда мы все-таки сможем встречаться зимой. Do you see?" Вы поняли, да? Thrilled beyond words by this confession, which came because of his too ardent approaches as he well knew, he looked at her eagerly and searchingly. Невыразимо взволнованный этим признанием, которое - он это знал - было вызвано его пылкостью, Клайд пытливо и страстно взглянул на Сондру. "But you care for me a little, then, don't you?" he half-demanded, half-pleaded, his eyes lit with that alluring light which so fascinated her. - Так я все-таки не совсем безразличен вам, правда? - сказал он требовательно и вместе с тем умоляюще; глаза его сияли страстным восторгом, это бесконечно нравилось Сондре. And cautious and yet attracted, swayed sensually and emotionally and yet dubious as to the wisdom of her course, Sondra replied: И, стараясь сохранить осторожность и все же поддаваясь увлечению, взволнованная и, однако, не уверенная, что поступает благоразумно, она ответила: "Well, I'll tell you. I do and I don't. - Хорошо, я скажу вам: и да и нет. That is, I can't tell yet. Я еще не решила. I like you a lot. Вы мне очень нравитесь. Sometimes I think I like you more than others. Иногда мне кажется, что вы мне нравитесь больше всех. You see we don't know each other very well yet. Видите ли, мы еще так мало знаем друг друга... But you'll come with me to Schenectady, though, won't you?" Но вы все-таки поедете со мной в Скенэктеди? "Oh, will I?" - Поеду ли!.. "I'll write you more about that, or call you up. - Я напишу вам об этом подробнее или позвоню. You have a telephone, haven't you?" У вас есть телефон? He gave her the number. Он дал ей свой номер. "And if by any chance there's any change or I have to break the engagement, don't think anything of it. - А если что-нибудь изменится или я не смогу поехать, не обижайтесь. I'll see you later - somewhere, sure." Мы потом еще увидимся с вами где-нибудь, непременно! She smiled and Clyde felt as though he were choking. Она улыбнулась, и Клайд почувствовал, что задыхается от волнения. The mere thought of her being so frank with him, and saying that she cared for him a lot, at times, was sufficient to cause him to almost reel with joy. Как она откровенна! Она сказала, что иногда он ей очень нравится, и этого было достаточно, чтобы он чуть не опьянел от радости. To think that this beautiful girl was so anxious to include him in her life if she could - this wonderful girl who was surrounded by so many friends and admirers from which she could take her pick. ? Chapter 28 Подумать только: такая красавица старается ввести его в свою жизнь - такая удивительная девушка, окруженная столькими друзьями и поклонниками, среди которых она может сделать выбор. 28 S ix-thirty the following morning. Следующее утро. Половина седьмого. And Clyde, after but a single hour's rest after his return from Gloversville, rising, his mind full of mixed and troubled thoughts as to how to readjust his affairs in connection with Roberta. Клайд проспал всего час после возвращения из Гловерсвила и встал встревоженный, не зная, как ему быть с Робертой. She was going to Biltz to-day. Сегодня она уезжает в Бильц. He had promised to go as far as Fonda. Он обещал проводить ее до Фонды. But now he did not want to go. Но теперь у него нет желания ехать. Of course he would have to concoct some excuse. Разумеется, он сочинит что-нибудь в извинение. But what? Но что? Fortunately the day before he had heard Whiggam tell Liggett there was to be a meeting of department heads after closing hours in Smillie's office to-day, and that he was to be there. К счастью, за день перед этим он слышал, как Уигэм сказал Лигету, что на сегодня назначается совещание начальников цехов, и Лигет должен после работы явиться в кабинет Смилли. Nothing was said to Clyde, since his department was included in Liggett's, but now he decided that he could offer this as a reason and accordingly, about an hour before noon, he dropped a note on her desk which read: Клайда не приглашали, потому что его маленькое отделение было лишь частью цеха Лигета. Теперь Клайд решил, что он может сослаться на это совещание, и перед полуденным перерывом положил Роберте на стол записку. В записке стояло: "HONEY: Awfully sorry, but just told that I have to be at a meeting of department heads downstairs at three. "Дорогая, страшно огорчен, но мне только что сказали, что сегодня в три часа я должен быть внизу, на совещании начальников цехов. That means I can't go to Fonda with you, but will drop around to the room for a few minutes right after closing. Значит, я не сумею поехать с тобой в Фонду, но забегу к тебе на несколько минут после работы. Have something I want to give you, so be sure and wait. У меня есть кое-что для тебя, так что жди! But don't feel too bad. It can't be helped. Не огорчайся уж слишком, я ничего не могу поделать. See you sure when you come back Wednesday. В среду, когда вернешься, обязательно увидимся. "CLYDE." Клайд". At first, since she could not read it at once, Roberta was pleased because she imagined it contained some further favorable word about the afternoon. В первую минуту, увидев записку, которую не могла сейчас же прочесть, Роберта обрадовалась: она подумала, что Клайд хочет точнее условиться о встрече. But on opening it in the ladies' rest room a few minutes afterwards, her face fell. Но когда, несколько минут спустя, она вышла в гардеробную, чтобы украдкой прочитать эти несколько строк, лицо ее омрачилось. Coupled as this was with the disappointment of the preceding evening, when Clyde had failed to appear, together with his manner of the morning which to her had seemed self-absorbed, if not exactly distant, she began to wonder what it was that was bringing about this sudden change. Вот еще новое огорчение вдобавок ко вчерашнему разочарованию, когда она напрасно прождала Клайда; к тому же сегодня он кажется рассеянным и даже холодным... Роберта спрашивала себя, в чем причина этой внезапной перемены. Perhaps he could not avoid attending a meeting any more than he could avoid going to his uncle's when he was asked. Может быть, он и в самом деле не может не явиться на это совещание, как не мог не пойти к дяде, когда его пригласили на обед. But the day before, following his word to her that he could not be with her that evening, his manner was gayer, less sober, than his supposed affection in the face of her departure would warrant. Но если бы он любил ее по-прежнему, то накануне, предупреждая, что вечером не придет к ней, он не мог бы оставаться таким веселым и спокойным, несмотря на ее отъезд. After all he had known before that she was to be gone for three days. He also knew that nothing weighed on her more than being absent from him any length of time. Ведь он знал, что она уезжает на три дня, знал, что разлука с ним для нее всегда большое огорчение. At once her mood from one of hopefulness changed to one of deep depression - the blues. Ее радостные надежды сразу сменились глубокой тоской и унынием. Life was always doing things like this to her. Всегда у нее так получается в жизни! Here it was - two days before Christmas, and now she would have to go to Biltz, where there was nothing much but such cheer as she could bring, and all by herself, and after scarcely a moment with him. Через два дня рождество, ей надо ехать домой в Бильц, где вовсе не весело и только от нее ждут радости и веселья. И придется ехать одной, а Клайд забежит к ней только на несколько минут. She returned to her bench, her face showing all the unhappiness that had suddenly overtaken her. Она вернулась на свое место, и лицо ее ясно говорило, что она глубоко несчастна. Her manner was listless and her movements indifferent - a change which Clyde noticed; but still, because of his sudden and desperate feeling for Sondra, he could not now bring himself to repent. Она ничего не видела вокруг и двигалась, как автомат. Клайд заметил эту перемену, но, захваченный внезапным, непобедимым чувством к Сондре, не способен был раскаиваться. At one, the giant whistles of some of the neighboring factories sounding the Saturday closing hours, both he and Roberta betook themselves separately to her room. Как всегда по субботам, в час пополудни мощные гудки соседних фабрик возвестили о конце рабочего дня - и Клайд и Роберта порознь направились к ее дому. And he was thinking to himself as he went what to say now. По дороге он обдумывал, что сказать Роберте. What to do? Что делать? How in the face of this suddenly frosted and blanched affection to pretend an interest he did not feel - how, indeed, continue with a relationship which now, as alive and vigorous as it might have been as little as fifteen days before, appeared exceedingly anemic and colorless. Как притворяться нежным, когда он не чувствует нежности, когда увлечение его охладело и поблекло? Как продолжать эту связь, которая еще две недели назад была живой и страстной, а теперь стала поразительно слабой и бесцветной? It would not do to say or indicate in any way that he did not care for her any more - for that would be so decidedly cruel and might cause Roberta to say what? Нельзя сказать или как-то показать Роберте, что он к ней охладел, это будет слишком жестоко, и кто знает, что она на это ответит? Do what? Как поступит? And on the other hand, neither would it do, in the face of his longings and prospects in the direction of Sondra to continue in a type of approach and declaration that was not true or sound and that could only tend to maintain things as they were. А с другой стороны, теперь, когда все его мечты и планы связаны с Сондрой, не годится успокаивать Роберту ласковыми словами и сохранять прежние отношения. Impossible! Невозможно! Besides, at the first hint of reciprocal love on the part of Sondra, would he not be anxious and determined to desert Roberta if he could? Кроме того, если появится хоть малейшая надежда, что Сондра тоже полюбит его, конечно же, он сразу захочет оставить Роберту. And why not? А почему бы и нет? As contrasted with one of Sondra's position and beauty, what had Roberta really to offer him? Что может дать ему Роберта? Можно ли сравнить ее по красоте и положению в обществе с Сондрой! And would it be fair in one of her station and considering the connections and the possibilities that Sondra offered, for her to demand or assume that he should continue a deep and undivided interest in her as opposed to this other? Разве хорошо будет со стороны Роберты, если она станет требовать и ждать, чтобы он по-прежнему был занят только ею и отказался ради нее от всех связей и возможностей, какие открывает для него близость с Сондрой. That would not really be fair, would it? Нет, право же, это несправедливо! It was thus that he continued to speculate while Roberta, preceding him to her room, was asking herself what was this now that had so suddenly come upon her - over Clyde - this sudden indifference, this willingness to break a pre-Christmas date, and when she was about to leave for home and not to see him for three days and over Christmas, too, to make him not wish to ride with her even so far as Fonda. Так рассуждал Клайд, а Роберта, уже успевшая вернуться домой, тем временем спрашивала себя, почему он вдруг стал к ней равнодушен. Почему он нарушил свое обещание и не пришел вчера вечером, почему теперь, когда она уезжает на праздники домой и не увидится с ним целых три дня, он не хочет даже проводить ее до. Фонды? He might say that it was that meeting, but was it? Он говорит о совещании, но правда ли это? She could have waited until four if necessary, but something in his manner had precluded that -something distant and evasive. Она могла бы, если надо, подождать его до четырех часов, но не решилась это предложить, потому что чувствовала в поведении Клайда какую-то уклончивость, отчужденность... Oh, what did this all mean? Что же все это значит? And, so soon after the establishing of this intimacy, which at first and up to now at least had seemed to be drawing them indivisibly together. Ведь еще так недавно возникла эта близость, которая с самого начала и до сего дня, казалось, так прочно их соединяла. Did it spell a change - danger to or the end even of their wonderful love dream? Неужели это - опасная перемена, быть может, даже конец их любви, их чудесной сказки? Oh, dear! О, боже! And she had given him so much and now his loyalty meant everything - her future - her life. А она отдала ему так много... теперь от его верности зависит все: ее будущее, ее жизнь... She stood in her room pondering this new problem as Clyde arrived, his Christmas package under his arm, but still fixed in his determination to modify his present relationship with Roberta, if he could - yet, at the same time anxious to put as inconsequential a face on the proceeding as possible. Она стояла посреди комнаты, раздумывая над всем этим, когда явился Клайд с рождественским подарком под мышкой и с напускной беспечностью на лице, никак не отвечавшей его твердому решению по возможности изменить свои отношения с Робертой. "Gee, I'm awfully sorry about this, Bert," he began briskly, his manner a mixture of attempted gayety, sympathy and uncertainty. - Ох, до чего же я огорчен, Берта, - начал он оживленным тоном, в котором смешивались притворная веселость, сочувствие и неуверенность. "I hadn't an idea until about a couple of hours ago that they were going to have this meeting. Понимаешь, еще два часа назад я и понятия не имел, что они собираются устраивать это совещание. But you know how it is. Но ты же знаешь, как это бывает. You just can't get out of a thing like this. От таких вещей просто невозможно уклониться. You're not going to feel too bad, are you?" Ты не очень огорчена, дорогая? For already, from her expression at the factory as well as here, he had gathered that her mood was of the darkest. - По выражению ее лица и в эту минуту и еще раньше, на фабрике, он видел, что она в самом печальном настроении. "I'm glad I got the chance to bring this around to you, though," he added, handing the gift to her. - Хорошо еще, что мне удалось вырваться на минутку и принести тебе вот это, - прибавил он, протягивая ей подарок. "I meant to bring it around last night only that other business came up. - Я хотел принести вчера, но помешал этот обед. Gee, I'm sorry about the whole thing. Really, I am." Мне ужасно жалко, что так вышло, правда, жалко! Delighted as she might have been the night before if this gift had been given to her, Roberta now put the box on the table, all the zest that might have been joined with it completely banished. Если бы он принес свой подарок вчера вечером, Роберта была бы в восторге, но теперь она равнодушно поставила коробку на стол; вся прелесть подарка была для нее потеряна. "Did you have a good time last night, dear?" she queried, curious as to the outcome of the event that had robbed her of him. - Ты хорошо провел вчера время, милый? -спросила она, желая узнать во всех подробностях, что же отняло его у нее. "Oh, pretty good," returned Clyde, anxious to put as deceptive a face as possible on the night that had meant so much to him and spelled so much danger to her. - Да, недурно, - ответил Клайд; он старался притвориться возможно более равнодушным, говоря об этом вечере, который так много значил для него и таил столько опасности для нее. "I thought I was just going over to my uncle's for dinner like I told you. - Я думал, что меня просто приглашают к дяде на обед, я ведь так и говорил тебе. But after I got there I found that what they really wanted me for was to escort Bella and Myra over to some doings in Gloversvile. А оказалось, что нужно проводить Беллу и Майру на вечер в Гловерсвил. There's a rich family over there, the Steeles - big glove people, you know. Там живет богатая семья Стил, знаешь, у которых большая перчаточная фабрика. Well, anyhow, they were giving a dance and they wanted me to take them over because Gil couldn't go. Ну вот, они устроили танцевальный вечер, и мне пришлось проводить туда двоюродных сестер, потому что Гил не мог поехать. But it wasn't so very interesting. Но там было не особенно интересно. I was glad when it was all over." Я был рад, когда все это кончилось. He used the names Bella, Myra and Gilbert as though they were long and assured intimates of his - an intimacy which invariably impressed Roberta greatly. Он произнес имена Беллы, Майры, Гилберта так, словно это было для него привычным делом, -такая интимность с Грифитсами неизменно производила на Роберту сильное впечатление. "You didn't get through in time then to come around here, did you?" - А ты не мог уйти пораньше и зайти ко мне? "No, I didn't, 'cause I had to wait for the bunch to come back. I just couldn't get away. - Не мог. Мне надо было дождаться их, чтобы вернуться всем вместе. But aren't you going to open your present?" he added, anxious to divert her thoughts from this desertion which he knew was preying on her mind. А ты разве не хочешь взглянуть на мой подарок? -прибавил он, стараясь отвлечь ее от мыслей о вчерашнем: он знал как ей мучительно думать о том, что он оставил ее одну. She began to untie the ribbon that bound his gift, at the same time that her mind was riveted by the possibilities of the party which he had felt called upon to mention. Она стала развязывать ленту, которой была завязана коробка, но все время неотрывно думала о том, что еще мог таить в себе вчерашний вечер. What girls beside Bella and Myra had been there? Какие девушки, кроме Беллы и Майры, были на танцах у Стил? Was there by any chance any girl outside of herself in whom he might have become recently interested? Может быть, Клайд в последнее время увлекся какой-нибудь другой девушкой и встретился там с нею? He was always talking about Sondra Finchley, Bertine Cranston and Jill Trumbull. Раньше он часто упоминал о Сондре Финчли, Бертине Крэнстон и Джил Трамбал. Were they, by any chance, at this party? Может быть, и они были там вчера? "Who all were over there beside your cousins?" she suddenly asked. - А кто был там, кроме твоих двоюродных сестер?- спросила она вдруг. "Oh, a lot of people that you don't know. - О, масса народа, ты их не знаешь. Twenty or thirty from different places around here." Там съехались двадцать или тридцать человек из разных мест. "Any others from Lycurgus beside your cousins?" she persisted. - А из Ликурга, кроме твоих сестер, был кто-нибудь? - настаивала она. "Oh, a few. - Всего несколько человек. We picked up Jill Trumbull and her sister, because Bella wanted to. Мы захватили с собой Джил Трамбал и ее сестру. Это Белла придумала. Arabella Stark and Perley Haynes were already over there when we got there." Арабелла Старк и Перли Хайнс были уже там, когда мы приехали. He made no mention of Sondra or any of the others who so interested him. Клайд не упомянул ни о Сондре, ни о других, кто его больше всех интересовал. But because of the manner in saying it - something in the tone of his voice and flick of his eyes, the answer did not satisfy Roberta. Но в том, как он сказал это, в тоне его голоса и в блеске глаз было что-то странное, и его ответ не удовлетворил Роберту. She was really intensely troubled by this new development, but did not feel that under the circumstances it was wise to importune Clyde too much. Она очень встревожилась, но чувствовала, что сейчас неблагоразумно надоедать Клайду дальнейшими расспросами. He might resent it. Как бы он не рассердился. After all he had always been identified with this world since ever she had known him. В конце концов в ее глазах он всегда был связан с этим миром. And she did not want him to feel that she was attempting to assert any claims over him, though such was her true desire. Она не хотела, чтобы он заподозрил, будто она старается получить какие-то права на него, хотя таково и было ее тайное желание. "I wanted so much to be with you last night to give you your present," she returned instead, as much to divert her own thoughts as to appeal to his regard for her. - А мне так хотелось вчера побыть с тобою и отдать тебе подарки, сказала она, стараясь прогнать мрачные мысли и вызвать сочувствие Клайда. Clyde sensed the sorrow in her voice and as of old it appealed to him, only now he could not and would not let it take hold of him as much as otherwise it might have. Он услышал печаль в ее голосе - прежде это всегда смягчало его, но теперь он не мог и не хотел поддаваться. "But you know how that was, Bert," he replied, with almost an air of bravado. - Но ты же знаешь, Берта, как было дело, -возразил он почти вызывающе. "I just told you." - Я ведь объяснил тебе. "I know," she replied sadly and attempting to conceal the true mood that was dominating her. - Да, знаю, - грустно сказала она, пытаясь скрыть овладевшее ею уныние. At the same time she was removing the paper and opening the lid to the case that contained her toilet set. Она развернула бумагу и открыла крышку коробки. And once opened, her mood changed slightly because never before had she possessed anything so valuable or original. Увидев туалетный прибор, она слегка повеселела: никогда еще у нее не было таких дорогих и изящных вещей. "Oh, this is beautiful, isn't it?" she exclaimed, interested for the moment in spite of herself. - Ах, как красиво! - воскликнула она с невольным интересом. "I didn't expect anything like this. - Я ничего подобного не ожидала! My two little presents won't seem like very much now." Рядом с этим мои маленькие подарки ничего не стоят. She crossed over at once to get her gifts. Она пошла достать их. Yet Clyde could see that although his gift was exceptional, still it was not sufficient to overcome the depression which his indifference had brought upon her. Но Клайд видел, что даже его замечательный подарок не может рассеять уныние Роберты, вызванное его равнодушием. His continued love was far more vital than any present. Его неизменная любовь была бы для нее несравнимо дороже всех подарков. "You like it, do you?" he asked, eagerly hoping against hope that it would serve to divert her. - Нравится? - спросил он, наперекор всему горячо надеясь, что подарок отвлечет ее от грустных мыслей. "Of course, dear," she replied, looking at it interestedly. - Конечно, милый, - ответила Роберта, с интересом рассматривая прибор. "But mine won't seem so much," she added gloomily, and not a little depressed by the general outcome of all her plans. "But they'll be useful to you and you'll always have them near you, next your heart, where I want them to be." - Мои подарки куда скромнее, - прибавила она печально, подавленная крушением всех своих планов, - но они пригодятся тебе, и они всегда будут с тобой, у твоего сердца, это для меня главное. She handed over the small box which contained the metal Eversharp pencil and the silver ornamental fountain pen she had chosen for him because she fancied they would be useful to him in his work at the factory. Она протянула ему коробочку с металлическим вечным карандашом и самопишущей ручкой; она выбрала их, думая, что они пригодятся Клайду в его работе на фабрике. Two weeks before he would have taken her in his arms and sought to console her for the misery he was now causing her. Будь все это две недели назад, он горячо обнял бы ее и постарался бы утешить в том горе, которое ей причинил. But now he merely stood there wondering how, without seeming too distant, he could assuage her and yet not enter upon the customary demonstrations. Но теперь он только стоял и думал, как бы успокоить ее, не показавшись при этом слишком холодным, но и не проявляя обычной нежности. And in order so to do he burst into enthusiastic and yet somehow hollow words in regard to her present to him. И он поспешил выразить бурный, но неискренний восторг по поводу ее подарка: "Oh, gee, these are swell, honey, and just what I need. - О, вот это великолепно, дорогая! Именно это мне и нужно! You certainly couldn't have given me anything that would come in handier. Ты просто не могла придумать ничего удачнее! I can use them all the time." Я теперь всегда буду ими пользоваться. He appeared to examine them with the utmost pleasure and afterwards fastened them in his pocket ready for use. Он сделал вид, что с величайшим удовольствием рассматривает карандаш и ручку, затем укрепил их в боковом кармане. Also, because for the moment she was before him so downcast and wistful, epitomizing really all the lure of the old relationship, he put his arms around her and kissed her. И видя, как она стоит перед ним, печальная и задумчивая, - воплощение всего, что было так соблазнительно в их прежних отношениях, - он обнял ее и поцеловал. She was winsome, no doubt of it. Вне всякого сомнения, она очень мила! And then when she threw her arms around his neck and burst into tears, he held her close, saying that there was no cause for all this and that she would be back Wednesday and all would be as before. И когда она охватила его шею руками и горько расплакалась, он прижал ее к себе и сказал, что ей незачем огорчаться: в среду она вернется, и все пойдет по-старому. At the same time he was thinking that this was not true, and how strange that was - seeing that only so recently he had cared for her so much. И в то же время он подумал, что это неправда... а как это странно, - ведь всего какой-нибудь месяц назад он горячо любил Роберту... It was amazing how another girl could divert him in this way. Удивительно, как быстро захватила его другая девушка! And yet so it was. И все же это так. And although she might be thinking that he was still caring for her as he did before, he was not and never would again. Роберта, наверно, думает, что он любит ее по-прежнему, но любви уже нет и никогда не будет. And because of this he felt really sorry for her. И поэтому он искренне жалел Роберту. Something of this latest mood in him reached Roberta now, even as she listened to his words and felt his caresses. They failed to convey sincerity. Что-то странное было в его поведении в эту минуту. Роберта почувствовала это, слушая его слова и ощущая его ласки: им не хватало искренности. His manner was too restless, his embraces too apathetic, his tone without real tenderness. Он был слишком беспокоен, поцелуи его слишком равнодушны, в голосе не слышалось подлинной нежности. Further proof as to this was added when, after a moment or two, he sought to disengage himself and look at his watch, saying, Вдобавок он в следующую же минуту постарался высвободиться из ее объятий и, взглянув на часы, сказал: "I guess I'll have to be going now, honey. - Однако мне пора, дорогая. It's twenty of three now and that meeting is for three. Уже без двадцати три, а совещание назначено в три. I wish I could ride over with you, but I'll see you when you get back." Я бы очень хотел проводить тебя, но что делать -увидимся, когда вернешься. He bent down to kiss her but with Roberta sensing once and for all, this time, that his mood in regard to her was different, colder. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и на этот раз Роберта окончательно поняла, что его чувство к ней изменилось, охладело. He was interested and kind, but his thoughts were elsewhere - and at this particular season of the year, too - of all times. She tried to gather her strength and her self-respect together and did, in part - saying rather coolly, and determinedly toward the last: Он ласков, добр, но мысли его далеко... Она постаралась собрать все свои силы, призвала на помощь все свое самолюбие - это отчасти удалось ей - и сказала довольно холодно и решительно: "Well, I don't want you to be late, Clyde. - Ну что ж, я не хочу, чтобы ты опаздывал, Клайд. You better hurry. Иди скорее. But I don't want to stay over there either later than Christmas night. Но я не собираюсь задерживаться дома надолго. Do you suppose if I come back early Christmas afternoon, you will come over here at all? Как ты думаешь, если я вернусь рано в первый день праздника, ты сможешь прийти ко мне вечером? I don't want to be late Wednesday for work." Я не хочу опаздывать в среду на работу. "Why, sure, of course, honey, I'll be around," replied Clyde genially and even wholeheartedly, seeing that he had nothing else scheduled, that he knew of, for then, and would not so soon and boldly seek to evade her in this fashion. - Разумеется, дорогая, я зайду, - сказал он весело и даже искренне, считая, что он никуда не приглашен на тот вечер, и радуясь возможности ускользнуть от нее сейчас. "What time do you expect to get in?" - Когда ты рассчитываешь вернуться? The hour was to be eight and he decided that for that occasion, anyhow, a reunion would be acceptable. Она предполагала быть дома к восьми, и Клайд решил, что на этот раз, во всяком случае, сможет ее навестить. He drew out his watch again and saying, Он снова вынул часы. "I'll have to be going now, though," moved toward the door. - А теперь мне все-таки пора, - сказал он и направился к двери. Nervous as to the significance of all this and concerned about the future, she now went over to him and seizing his coat lapels and looking into his eyes, half-pleaded and half-demanded: Обеспокоенная, охваченная тревогой за будущее, Роберта подошла к нему, взяла его за отвороты пальто и, глядя ему в глаза, умоляюще и настойчиво сказала: "Now, this is sure for Christmas night, is it, Clyde? You won't make any other engagement this time, will you?" - Это верно, Клайд, ты придешь, как уговорились, на этот раз ты не отправишься еще куда-нибудь? "Oh, don't worry. - Не беспокойся, - ответил он. You know me. - Ведь ты знаешь меня. You know I couldn't help that other, honey, but I'll be on hand Tuesday, sure," he returned. А вчера я ничего не мог поделать, дорогая. Но во вторник я приду наверняка. And kissing her, he hurried out, feeling, perhaps, that he was not acting as wisely as he should, but not seeing clearly how otherwise he was to do. Он поцеловал ее и поспешил уйти, чувствуя, что, быть может, вел себя не совсем разумно, но не представляя себе, как же действовать иначе. A man couldn't break off with a girl as he was trying to do, or at least might want to, without exercising some little tact or diplomacy, could he? Когда мужчина хочет порвать с девушкой, как он теперь, думал Клайд, следует быть тактичным и даже отчасти дипломатом. There was no sense in that nor any real skill, was there? There must be some other and better way than that, surely. Он оказался не слишком искусен: вероятно, был какой-нибудь лучший способ... At the same time his thoughts were already running forward to Sondra and New Year's Eve. He was going with her to Schenectady to a party and then he would have a chance to judge whether she was caring for him as much as she had seemed to the night before. Но его мысли уже уносились к Сондре. Они вместе будут встречать Новый год в Скенэктеди, и тогда он сможет выяснить, так ли она заинтересована им, как казалось вчера. After he had gone, Roberta turned in a rather lorn and weary way and looked out the window after him, wondering as to what her future with him was to be, if at all? Когда Клайд вышел, Роберта подошла к окну и устало и печально посмотрела ему вслед, думая о том, что ее ждет. Supposing now, for any reason, he should cease caring for her. She had given him so much. Что, если он ее разлюбит? Она все ему отдала. And her future was now dependent upon him, his continued regard. От него, от его отношения к ней зависит ее будущее. Was he going to get tired of her now - not want to see her any more? Неужели она уже надоела ему и он больше не хочет ее видеть? Oh, how terrible that would be. Ужасно, если так! What would she - what could she do then? Что тогда делать? If only she had not given herself to him, yielded so easily and so soon upon his demand. Зачем она отдалась ему, зачем так быстро и легко уступила его настояниям? She gazed out of her window at the bare snow-powdered branches of the trees outside and sighed. Она взглянула на голые, осыпанные снегом ветви деревьев и вздохнула... The holidays! Праздники! And going away like this. Oh! Ехать домой в таком настроении... Besides he was so high placed in this local society. Притом Клайд занимает такое положение в здешнем обществе... And there were so many things brighter and better than she could offer calling him. Там столько блеска, столько развлечений, а что она может ему предложить? She shook her head dubiously, surveyed her face in the mirror, put together the few presents and belongings which she was taking with her to her home, and departed. ? Chapter 29 Она печально покачала головой, взглянула на себя в зеркало, потом уложила свои вещи и подарки, которые везла родным, и вышла из дому. 29 B iltz and the fungoid farm land after Clyde and Lycurgus was depressing enough to Roberta, for all there was too closely identified with deprivations and repressions which discolor the normal emotions centering about old scenes. После Ликурга, после общества Клайда, Бильц и его окрестности и фермы, похожие на грибы, произвели на Роберту гнетущее впечатление: все здесь слишком явственно говорило о нужде и лишениях, и потому бледнели чувства, естественные для человека, который вновь видит родные места. As she stepped down from the train at the drab and aged chalet which did service for a station, she observed her father in the same old winter overcoat he had worn for a dozen years, waiting for her with the old family conveyance, a decrepit but still whole buggy and a horse as bony and weary as himself. Сойдя с поезда подле сумрачного ветхого здания, служившего вокзалом, Роберта увидела своего отца; он был в том же старом зимнем пальто, что служило ему уже десятки лет, и ожидал ее со старой, но еще крепкой бричкой, в которую была запряжена лошадь, такая же костлявая и изнуренная, как он сам. He had, as she had always thought, the look of a tired and defeated man. Отец всегда казался Роберте усталым и несчастным. His face brightened when he saw Roberta, for she had always been his favorite child, and he chatted quite cheerfully as she climbed in alongside of him and they turned around and started toward the road that led to the farmhouse, a rough and winding affair of dirt at a time when excellent automobile roads were a commonplace elsewhere. Лицо его просветлело, когда он увидел свою любимицу Роберту, и он весело заговорил с ней; она забралась в бричку, села рядом с ним, и они пустились в путь; дорога, ведущая к ферме, была ухабистая, извилистая, грязная, хотя в это время превосходные автомобильные шоссе везде уже стали обычным явлением. As they rode along Roberta found herself checking off mentally every tree, curve, landmark with which she had been familiar. По пути Роберта отмечала каждый поворот, каждое дерево, каждую знакомую примету! But with no happy thoughts. Но мысли ее были печальны. It was all too drab. Все кругом наводило уныние. The farm itself, coupled with the chronic illness and inefficiency of Titus and the inability of the youngest boy Tom or her mother to help much, was as big a burden as ever. A mortgage of $2000 that had been placed on it years before had never been paid off, the north chimney was still impaired, the steps were sagging even more than ever and the walls and fences and outlying buildings were no different - save to be made picturesque now by the snows of winter covering them. Отец был хронически болен и не способен вести хозяйство, а младший брат Том и мать не умели и не могли помочь по-настоящему, и поэтому ферма, как и прежде, была для семьи тяжким бременем; много лет назад ее заложили за две тысячи долларов, и этот долг никак не удавалось выплатить. Труба с северной стороны по-прежнему нуждалась в починке, ступеньки еще больше осели, стены, заборы и надворные постройки были под стать остальному, хотя теперь все это и казалось несколько живописнее под снежным покровом зимы. Even the furniture remained the same jumble that it had always been. Даже мебель была все та же - старый хлам с бору да с сосенки. And there were her mother and younger sister and brother, who knew nothing of her true relationship to Clyde - a mere name his here - and assuming that she was wholeheartedly delighted to be back with them once more. Здесь ее ждали мать, младшая сестра и брат; они ничего не знали об ее истинных отношениях с Клайдом (его имя для них - пустой звук), и все полагали, что она от души рада вернуться домой и вновь увидеться с ними. Yet because of what she knew of her own life and Clyde's uncertain attitude toward her, she was now, if anything, more depressed than before. А она думала обо всем, что с нею произошло, о странном и неопределенном поведении Клайда, -и на душе у нее становилось все тяжелее. Indeed, the fact that despite her seeming recent success she had really compromised herself in such a way that unless through marriage with Clyde she was able to readjust herself to the moral level which her parents understood and approved, she, instead of being the emissary of a slowly and modestly improving social condition for all, might be looked upon as one who had reduced it to a lower level still -its destroyer - was sufficient to depress and reduce her even more. В сущности, несмотря на все свои видимые успехи за последнее время, она опозорила себя и восстановить свою честь могла бы, только выйдя замуж за Клайда; без этого родители никогда не поймут и не одобрят ее поведения. Вместо того, чтобы помочь родным, постепенно и скромно достигнув лучшего положения, она, пожалуй, еще повредит им, опорочит доброе имя семьи... A very depressing and searing thought. Мысли эти давили и жгли Роберту, и она совсем приуныла. Worse and more painful still was the thought in connection with all this that, by reason of the illusions which from the first had dominated her in connection with Clyde, she had not been able to make a confidant of her mother or any one else in regard to him. For she was dubious as to whether her mother would not consider that her aspirations were a bit high. Еще тягостнее и мучительней было думать, что иллюзии, связанные с Клайдом, не позволяют ей быть откровенной ни с кем, даже с матерью. Как бы мать не сочла, что она в своих мечтах занеслась слишком высоко. And she might ask questions in regard to him and herself which might prove embarrassing. Кроме того, мать может задать такие вопросы о ее отношениях с Клайдом, на которые нелегко будет ответить. At the same time, unless she had some confidant in whom she could truly trust, all her troublesome doubts in regard to herself and Clyde must remain a secret. Нет, если она не найдет человека, которому можно всецело довериться, все ее тревоги и сомнения должны остаться тайной. After talking for a few moments with Tom and Emily, she went into the kitchen where her mother was busy with various Christmas preparations. Поговорив несколько минут с Томом и Эмилией, она прошла в кухню, где мать была занята рождественскими приготовлениями. Her thought was to pave the way with some observations of her own in regard to the farm here and her life at Lycurgus, but as she entered, her mother looked up to say: Роберта хотела подготовить почву, сказать несколько слов о ферме и о своей жизни в Ликурге, но, когда она вошла, мать, взглянув на нее, заговорила первая: "How does it feel, Bob, to come back to the country? - Ну как, Бобби, довольна, что вернулась?.. I suppose it all looks rather poor compared to Lycurgus," she added a little wistfully. Наверно, теперь в деревне тебе все кажется жалким по сравнению с Ликургом, - с грустью прибавила она. Roberta could tell from the tone of her mother's voice and the rather admiring look she cast upon her that she was thinking of her as one who had vastly improved her state. Она окинула дочь восхищенным взглядом - и по этому взгляду, и по тону матери Роберта поняла, что мать считает ее положение в городе очень завидным. At once she went over to her and, putting her arms about her affectionately, exclaimed: Роберта быстро подошла к ней и горячо ее обняла. "Oh, Mamma, wherever you are is just the nicest place. Don't you know that?" - Ах, мамочка! - воскликнула она. - Лучшее место в мире - там, где ты! Ты же знаешь! For answer her mother merely looked at her with affectionate and well-wishing eyes and patted her on the back. Вместо ответа мать только посмотрела на нее добрыми, ласковыми глазами и погладила по плечу. "Well, Bobbie," she added, quietly, "you know how you are about me." - Ну, Бобби, - сказала она мягко, - ты ведь знаешь, как я тебя люблю. Something in her mother's voice which epitomized the long years of affectionate understanding between them - an understanding based, not only on a mutual desire for each other's happiness, but a complete frankness in regard to all emotions and moods which had hitherto dominated both - touched her almost to the point of tears. Что-то в голосе матери напомнило Роберте долгие годы, когда они нежно любили и прекрасно понимали друг друга - понимали не только потому, что горячо желали счастья друг другу, но и потому, что всегда до сих пор чистосердечно делились всеми своими чувствами и настроениями. Her throat tightened and her eyes moistened, although she sought to overcome any show of emotion whatsoever. Это воспоминание растрогало Роберту чуть не до слез. В горле застрял кои, и глаза увлажнились, как ни старалась она скрыть свое волнение. She longed to tell her everything. Как было бы хорошо все рассказать матери! At the same time the compelling passion she retained for Clyde, as well as the fact that she had compromised herself as she had, now showed her that she had erected a barrier which could not easily be torn down. Но, поддавшись своей любви к Клайду, опозорив себя, она сама воздвигла между собой и матерью преграду, которую - теперь она видела это - было нелегко разрушить. The conventions of this local world were much too strong - even where her mother was concerned. Здесь, в провинции, нравы были слишком строги -даже ее мать не составляла исключения. She hesitated a moment, wishing that she could quickly and clearly present to her mother the problem that was weighing upon her and receive her sympathy, if not help. Она колебалась несколько мгновений: ей хотелось быстро и ясно описать матери всю тяжесть своего положения и встретить если не помощь, то сочувствие. But instead she merely said: Но она сказала только: "Oh, I wish you could have been with me all the time in Lycurgus, Mamma. - Как бы мне хотелось, чтобы ты все время была со мной в Ликурге, мама! Maybe -" She paused, realizing that she had been on the verge of speaking without due caution. Может быть... Роберта спохватилась, чувствуя, что заговорила без должной осторожности. Her thought was that with her mother near at hand she might have been able to have resisted Clyde's insistent desires. Она едва не сказала, что если бы мать была с рею в Ликурге, она сумела бы, пожалуй, устоять против настойчивых требований Клайда. "Yes, I suppose you do miss me," her mother went on, "but it's better for you, don't you think? - Да, я верю, что тебе меня недостает, - сказала мать. - Но все-таки тебе лучше жить в городе, ведь правда? You know how it is over here, and you like your work. Ты же знаешь, как нам тут живется. А там у тебя работа, которая тебе нравится. You do like your work, don't you?" Разве я ошибаюсь? "Oh, the work is nice enough. - Да, работа неплохая. I like that part of it. Мне нравится. It's been so nice to be able to help here a little, but it's not so nice living all alone." Хорошо, что я могу немного помогать вам, но только не слишком приятно жить одной... "Why did you leave the Newtons, Bob? - А почему ты ушла от Ньютонов, Бобби? Was Grace so disagreeable? Разве Грейс так уж несносна? I should have thought she would have been company for you." Я думала, что она составит тебе компанию. "Oh, she was at first," replied Roberta. "Only she didn't have any men friends of her own, and she was awfully jealous of anybody that paid the least attention to me. - Сначала так и было, - ответила Роберта, - только у нее совсем нет знакомых молодых людей, и она ужасно ревновала меня к каждому, кто был хоть капельку внимателен ко мне. I couldn't go anywhere but she had to go along, or if it wasn't that then she always wanted me to be with her, so I couldn't go anywhere by myself. Я никуда не могла пойти одна: она хотела непременно всюду бывать вместе со мной. You know how it is, Mamma. Two girls can't go with one young man." Ты же понимаешь, мама, две девушки не могут гулять с одним молодым человеком... "Yes, I know how it is, Bob." Her mother laughed a little, then added: "Who is he?" - Понимаю, Бобби, - засмеялась мать и прибавила:- А кто же он? "It's Mr. Griffiths, Mother," she added, after a moment's hesitation, a sense of the exceptional nature of her contact as contrasted with this very plain world here passing like a light across her eyes. - Мистер Грифитс, мама, - сказала Роберта после минутного колебания. Словно при внезапной вспышке света она ясно увидела, как необычайно это знакомство, какой разительный контраст со здешним обыденным мирком... For all her fears, even the bare possibility of joining her life with Clyde's was marvelous. Каковы бы ни были страхи Роберты, самая возможность соединить свою жизнь с жизнью Клайда была восхитительна. "But I don't want you to mention his name to anybody yet," she added. "He doesn't want me to. - Но ты никому не называй это имя, прибавила она, - он не хочет, чтобы об этом знали. His relatives are so very rich, you know. Его родные очень богаты, понимаешь. They own the company - that is, his uncle does. Им принадлежит фабрика, то есть его дяде. But there's a rule there about any one who works for the company - any one in charge of a department. I mean not having anything to do with any of the girls. Но на фабрике есть такое правило, что никто из служащих - никто из начальников - не должен заводить знакомства с работницами. And he wouldn't with any of the others. Он ни с кем и не знакомится. But he likes me - and I like him, and it's different with us. Но он любит меня, а я - его. Это - другое дело. Besides I'm going to resign pretty soon and get a place somewhere else, I think, and then it won't make any difference. I can tell anybody, and so can he." И потом, я хочу перейти на другое место, тогда эти правила не будут нас касаться. Тогда нам можно будет не скрывать, что мы знакомы. Roberta was thinking now that, in the face of her recent treatment at the hands of Clyde, as well as because of the way in which she had given herself to him without due precaution as to her ultimate rehabilitation via marriage, that perhaps this was not exactly true. Роберта тут же подумала, что теперь все это, пожалуй, не совсем верно. Клайд в последнее время так изменился к ней, а она отдалась ему так неосторожно, не получив от него обещания жениться... He might not - a vague, almost formless, fear this, as yet - want her to tell anybody now - ever. Может быть (это было пока смутное, неясное опасение), может быть, он не позволит ей говорить об их близости не только теперь, но никогда! And unless he were going to continue to love her and marry her, she might not want any one to know of it, either. И ведь если он разлюбит ее и не женится, она тоже не захочет, чтобы кто-нибудь знал об этом. The wretched, shameful, difficult position in which she had placed herself by all this. В какое жалкое, трудное и позорное положение она себя поставила! On the other hand, Mrs. Alden, learning thus casually of the odd and seemingly clandestine nature of this relationship, was not only troubled but puzzled, so concerned was she for Roberta's happiness. А миссис Олден, узнав так случайно о странном и, по-видимому, тайном характере этого знакомства, не только встревожилась, но и смутилась: она очень беспокоилась о счастье Роберты. For, although, as she now said to herself, Roberta was such a good, pure and careful girl - the best and most unselfish and wisest of all her children - still might it not be possible -? Правда, говорила она себе, Роберта такая хорошая, чистая и осторожная" - лучшая из ее детей, наименее эгоистичная и самая разумная, -однако все возможно... But, no, no one was likely to either easily or safely compromise or betray Roberta. Но нет, вряд ли кто-нибудь может легко обмануть и обесчестить ее. She was too conservative and good, and so now she added: Она слишком скромная и порядочная девушка. И миссис Олден спросила: "A relative of the owner, you say - the Mr. Samuel Griffiths you wrote about?" - Так ты говоришь, он родственник владельца фабрики, мистера Сэмюэла Грифитса, о котором ты писала? "Yes, Mamma. He's his nephew." - Да, мама, племянник. "The young man at the factory?" her mother asked, at the same time wondering just how Roberta had come to attract a man of Clyde's position, for, from the very first she had made it plain that he was a member of the family who owned the factory. - Этот молодой человек служит на фабрике? - с удивлением спросила мать. Она не понимала, как могла Роберта привлечь человека, занимающего такое видное положение, потому что с самого начала не сомневалась, что он член семьи Сэмюэла Грифитса, владельца фабрики. This in itself was a troublesome fact. Это уже само по себе было тревожно. The traditional result of such relationships, common the world over, naturally caused her to be intensely fearful of just such an association as Roberta seemed to be making. Обычный результат подобных отношений всегда и везде один, и потому, естественно, она очень боялась за Роберту. Nevertheless she was not at all convinced that a girl of Roberta's looks and practicality would not be able to negotiate an association of the sort without harm to herself. И все же ей казалось, что девушка с красотой и практичностью Роберты, пожалуй, сумеет без ущерба для себя поддержать это необычайное знакомство. "Yes," Roberta replied simply. - Да, - просто ответила Роберта. "What's he like, Bob?" - А какой он, Бобби? "Oh, awfully nice. - Он ужасно милый! So good-looking, and he's been so nice to me. Такой красивый, и так мил со мной! I don't think the place would be as nice as it is except that he is so refined, he keeps those factory girls in their place. Моя работа была бы совсем не так приятна, если б он не был такой благовоспитанный. Он умеет поставить всех этих девушек на место. He's a nephew of the president of the company, you see, and the girls just naturally have to respect him." Он племянник председателя компании, понимаешь, и поэтому работницы очень его уважают. "Well, that IS nice, isn't it? - Ну, это в самом деле очень хорошо. I think it's so much better to work for refined people than just anybody. Лучше работать у благовоспитанных людей, чем невесть у каких хозяев. I know you didn't think so much of the work over at Trippetts Mills. Я помню, ты была не очень довольна работой в Трипетс-Милс... Does he come to see you often, Bob?" И ты часто видишься с ним, Бобби? "Well, yes, pretty often," Roberta replied, flushing slightly, for she realized that she could not be entirely frank with her mother. - Да, в общем часто, - ответила Роберта, слегка краснея от сознания, что она не может быть вполне откровенна с матерью. Mrs. Alden, looking up at the moment, noticed this, and, mistaking it for embarrassment, asked teasingly: Миссис Олден заметила, что дочь покраснела, и, приписав это смущению, спросила поддразнивая: "You like him, don't you?" - Видно, ты его очень любишь? "Yes, I do, Mother," Roberta replied, simply and honestly. - Очень, мама, - просто и искренне ответила Роберта. "What about him? - А он? Does he like you?" Он любит тебя? Roberta crossed to the kitchen window. Роберта отошла к окну. Below it at the base of the slope which led to the springhouse, and the one most productive field of the farm, were ranged all the dilapidated buildings which more than anything else about the place bespoke the meager material condition to which the family had fallen. За окном, на склоне, который вел к колодцу и к наиболее плодородному полю фермы, тянулись полуразвалившиеся постройки их вид больше чем что-либо другое вокруг говорил о жалком материальном положении семьи. In fact, during the last ten years these things had become symbols of inefficiency and lack. В самом деле, за последние десять лет эти постройки стали символом нужды и неумелого хозяйничанья. Somehow at this moment, bleak and covered with snow, they identified themselves in her mind as the antithesis of all to which her imagination aspired. В эту минуту, унылые, засыпанные снегом, они олицетворяли в глазах Роберты полную противоположность всему, о чем она мечтала. And, not strangely either, the last was identified with Clyde. И Не удивительно, что все, к чему ее влекло, воплощалось в Клайде. Somberness as opposed to happiness - success in love or failure in love. Мрачность и уныние несовместимы со счастьем, как неудачи в любви - с успехом. Assuming that he truly loved her now and would take her away from all this, then possibly the bleakness of it all for her and her mother would be broken. Если только он любит ее и увезет отсюда, тогда, может быть. И мать избавится от этого беспросветного уныния. But assuming that he did not, then all the results of her yearning, but possibly mistaken, dreams would be not only upon her own head, but upon those of these others, her mother's first. Если же он не любит, то плоды ее страстных, но, быть может, ошибочных мечтаний падут не только на ее голову, а и на головы родных, и прежде всего матери. She troubled what to say, but finally observed: Роберта не знала, что сказать, и наконец ответила: "Well, he says he does." - Он говорит, что любит. "Do you think he intends to marry you?" Mrs. Alden asked, timidly and hopefully, because of all her children her heart and hopes rested most with Roberta. - Как ты думаешь, он намерен жениться на тебе? -спросила миссис Олден робко и выжидающе, потому что она любила Роберту больше других детей и возлагала на нее все свои надежды. "Well, I'll tell you, Mamma . . ." - Знаешь, что я тебе скажу, мама... The sentence was not finished, for just then Emily, hurrying in from the front door, called: Фраза осталась неоконченной, потому что в эту минуту вбежала Эмилия с криком: "Oh, Gifs here. - Гиф приехал! He came in an automobile. В автомобиле! Somebody drove him over, I guess, and he's got four or five big bundles." Наверно, его кто-нибудь подвез, и у него какие-то большие пакеты! And immediately after came Tom with the elder brother, who, in a new overcoat, the first result of his career with the General Electric Company in Schenectady, greeted his mother affectionately, and after her, Roberta. И вслед за тем в комнату вошел Том со старшим братом; Гиф был в новом пальто - первый результат его службы в "Дженерал электрик" в Скенэктеди. Он ласково поздоровался с матерью и с Робертой. "Why, Gifford," his mother exclaimed. - Гифорд, ты? - воскликнула мать. "We didn't expect you until the nine o'clock. - А мы не ждали тебя раньше девяти. How did you get here so soon?" Как это тебе удалось приехать так рано? "Well, I didn't think I would be. - Я и сам не думал, что так получится. I ran into Mr. Rearick down in Schenectady and he wanted to know if I didn't want to drive back with him. Я зашел к мистеру Ририку в Скенэктеди, и он предложил мне поехать вместе с ним. I see old Pop Myers over at Trippetts Mills has got the second story to his house at last, Bob," he turned and added to Roberta: Знаешь, - обратился он к Роберте, - старина Майерс достроил наконец второй этаж своего дома. "I suppose it'll be another year before he gets the roof on." Пожалуй, еще через годик будет готова и крыша. "I suppose so," replied Roberta, who knew the old Trippetts Mills character well. - Наверно, - согласилась Роберта, вспоминая своего старого знакомого по Трипетс-Милс. In the meantime she had relieved him of his coat and packages which, piled on the dining-room table, were being curiously eyed by Emily. Она взяла у брата пальто и отнесла пакеты на обеденный стол. "Hands off, Em!" called Gifford to his little sister. "Nothing doing with those until Christmas morning. - Руки прочь, Эм! - крикнул Гиф младшей сестренке, которая с любопытством стала разглядывать пакеты. - До завтрашнего утра нечего их трогать. Has anybody cut a Christmas tree yet? А кто-нибудь уже срубил елку? That was my job last year." В прошлом году это была моя обязанность. "It still is, Gifford," his mother replied. - И в этом году тоже, Гифорд, - сказала мать. "I told Tom to wait until you came, 'cause you always get such a good one." - Я велела Тому подождать тебя, уж ты всегда выберешь хорошую елочку. And just then through the kitchen door Titus entered, bearing an armload of wood, his gaunt face and angular elbows and knees contributing a sharp contrast to the comparative hopefulness of the younger generation. В это время в кухню вошел отец с охапкой дров; сутулый, с изможденным лицом, острыми локтями и коленями, он был так непохож на бодрых, хорошо сложенных молодых Олденов. Roberta noticed it as he stood smiling upon his son, and, because she was so eager for something better than ever had been to come to all, now went over to her father and put her arms around him. Роберту поразил этот контраст, когда отец, улыбаясь, остановился перед сыном. Как бы ей хотелось, чтобы все они стали наконец счастливы! Взволнованная, она подошла к отцу и обняла его. "I know something Santy has brought my Dad that he'll like." - А Санта-Клаус принес кое-что моему папочке, и, наверно, это ему понравится, - сказала она. It was a dark red plaid mackinaw that she was sure would keep him warm while executing his chores about the house, and she was anxious for Christmas morning to come so that he could see it. Она привезла отцу непромокаемый плащ на темно-красной клетчатой подкладке; Роберта знала, что в таком плаще старику будет тепло работать на дворе, и с нетерпением ждала утра, чтобы отдать ему свой подарок. She then went to get an apron in order to help her mother with the evening meal. Потом она надела фартук, чтобы помочь матери готовить праздничный ужин. No additional moment for complete privacy occurring, the opportunity to say more concerning that which both were so interested in - the subject of Clyde - did not come up again for several hours, after which length of time she found occasion to say: Больше они ни минуты не оставались одни и не могли поговорить о том, что так занимало обеих: о Клайде. Лишь несколько часов спустя Роберта, наконец, улучив минуту, сумела шепнуть матери: "Yes, but you mustn't ever say anything to anybody yet. - Только ты никому ничего не Говори, мама. I told him I wouldn't tell, and you mustn't." Я обещала ему молчать, и ты тоже молчи. "No, I won't, dear. - Нет, я ничего не скажу, дорогая! But I was just wondering. Хотя, по-моему, это странно. But I suppose you know what you're doing. Но, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. You're old enough now to take care of yourself, Bob, aren't you?" Ты уже достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе. Правда, Бобби? "Yes, I am, Ma. - Ну конечно. And you mustn't worry about me, dear," she added, seeing a shadow, not of distrust but worry, passing over her beloved mother's face. И ты не должна беспокоиться обо мне, мамочка, -прибавила она, заметив, что по родному лицу прошла тень - не то чтобы недоверия, но тревоги. How careful she must be not to cause her to worry when she had so much else to think about here on the farm. Надо быть осторожнее, не нужно тревожить мать: у нее и без того немало забот. Sunday morning brought the Gabels with full news of their social and material progress in Homer. На следующее утро приехала сестра Агнесса с мужем, и начались бесконечные рассказы об их жизни в Гомере, о материальных и иных успехах. Although her sister was not as attractive as she, and Fred Gabel was not such a man as at any stage in her life Roberta could have imagined herself interested in, still, after her troublesome thoughts in regard to Clyde, the sight of Agnes emotionally and materially content and at ease in the small security which matrimony and her none-too-efficient husband provided, was sufficient to rouse in her that flapping, doubtful mood that had been assailing her since the previous morning. Сестра была не так хороша собой, как Роберта, и Фред Гейбл, ее муж, был отнюдь не таким человеком, которым Роберта могла бы когда-либо заинтересоваться. И, однако, после Всех тревожных мыслей о Клайде вид Агнессы -спокойной, любимой и довольной скромным благополучием, которым ее сумел окружить скучный, заурядный супруг, - вновь пробудил в Роберте тягостные мысли и сомнения, угнетавшие ее второй день. Was it not better, she thought, to be married to a man even as inefficient and unattractive but steadfast as Fred Gabel, than to occupy the anomalous position in which she now found herself in her relations with Clyde? Не лучше ли, думала она, выйти замуж даже за такого неэнергичного и непривлекательного, но постоянного в своих чувствах человека, как Фред Г ейбл, чем оказаться в таком ненормальном положении, в каком оказалась она теперь из-за своих отношений с Клайдом? For here was Gabel now talking briskly of the improvements that had come to himself and Agnes during the year in which they had been married. Гейбл оживленно рассказывал о том, чего они с Агнессой достигли за год, прошедший со времени их свадьбы. In that time he had been able to resign his position as teacher in Homer and take over on shares the management of a small book and stationery store whose principal contributory features were a toy department and soda fountain. Он отказался от должности учителя в Гомере и стал совладельцем небольшого книжного и писчебумажного магазина. Это хорошее дело, больше всего дохода они получают от продажи игрушек и содовой воды. They had been doing a good business. Agnes, if all went well, would be able to buy a mission parlor suite by next summer. Если все пойдет хорошо, Агнесса сможет будущим летом заново обставить гостиную. Fred had already bought her a phonograph for Christmas. Фред уже купил ей на рождество граммофон. In proof of their well-being, they had brought satisfactory remembrances for all of the Aldens. В доказательство своего благосостояния они привезли всем Олденам неплохие подарки. But Gabel had with him a copy of the Lycurgus Star, and at breakfast, which because of the visitors this morning was unusually late, was reading the news of that city, for in Lycurgus was located the wholesale house from which he secured a portion of his stock. Гейбл захватил с собой ликургскую газету "Стар" и за завтраком, необычно поздним из-за гостей, читал различные новости о Ликурге (в этом городе жила семья его компаньона). "Well, I see things are going full blast in your town, Bob," he observed. - Я вижу, в вашем городе жизнь бьет ключом, -сказал он Роберте. "The Star here says the Griffiths Company have got an order for 120,000 collars from the Buffalo trade alone. - Вот "Стар" сообщает, что "Компания Грифитс" получила заказ на сто двадцать тысяч воротничков из одного только Буффало. They must be just coining money over there." Как видно, они здорово загребают деньги. "There's always plenty to do in my department, I know that," replied Roberta, briskly. - В моем отделении всегда много работы, -отозвалась Роберта. "We never seem to have any the less to do whether business is good or bad. - Уж не знаю, идут дела хорошо или плохо, а мы всегда заняты. I guess it must be good all the time." Мне кажется, на фабрике дела всегда хороши. "Pretty soft for those people. - Везет же этим фабрикантам, - сказал Гейбл. They don't have to worry about anything. - Им не о чем беспокоиться. Some one was telling me they're going to build a new factory in Ilion to manufacture shirts alone. Мне говорили, что они строят в Илионе новую фабрику для производства рубашек. Heard anything about that down there?" Ты что-нибудь слышала об этом? "Why, no, I haven't. - Нет, не слыхала. Maybe it's some other company." Может быть, это другая фирма. "By the way, what's the name of that young man you said was the head of your department? - Кстати, как зовут молодого человека, который заведует вашим отделением? Wasn't he a Griffiths, too?" he asked briskly, turning to the editorial page, which also carried news of local Lycurgus society. Ты говорила, кажется, что он тоже Грифитс? -спросил он, переворачивая лист газеты и просматривая светскую хронику города Ликурга. "Yes, his name is Griffiths - Clyde Griffiths. - Да, его зовут Грифитс, Клайд Грифитс. Why?" А что? "I think I saw his name in here a minute ago. - Кажется, я только что видел его имя. I just wanted to see if it ain't the same fellow. Я просто хотел проверить, тот ли это. Sure, here you are. Ain't this the one?" Вот смотри: это он? He passed the paper to Roberta with his finger on an item which read: Гейбл передал газету Роберте, указав пальцем заметку. И Роберта прочитала: "Miss Vanda Steele, of Gloversville, was hostess at an informal dance held at her home in that city Friday night, at which were present several prominent members of Lycurgus society, among them the Misses Sondra Finchiey, Bertine Cranston, Jill and Gertrude Trumbull and Perley Haynes, and Messrs. Clyde Griffiths, Frank Harriet, Tracy Trumbull, Grant Cranston and Scott Nicholson. "У мисс Ванды Стил (Гловерсвил) в пятницу состоялся танцевальный вечер, на котором присутствовали некоторые видные представители ликургского общества, в том числе мисс: Сондра Финчли, Бертина Крэнстон, Джил и Гертруда Трамбал и Перли Хайнс и мистеры: Клайд Грифитс, Фрэнк Гарриэт, Трейси Трамбал, Грэнт Крэнстон и Скотт Николсон. The party, as is usual whenever the younger group assembles, did not break up until late, the Lycurgus members motoring back just before dawn. Как всегда бывает на собраниях молодежи, танцы затянулись до поздней ночи, и гости из Ликурга выехали домой только на заре. It is already rumored that most of this group will gather at the Ellerslies', in Schenectady, New Year's Eve for another event of this same gay nature." "He seems to be quite a fellow over there," Gabel remarked, even as Roberta was reading. По слухам, то же общество собирается весело встретить Новый год у Эллерсли (Скенэктеди)". - Видно, он там важная особа, - заметил Гейбл, пока Роберта читала. The first thing that occurred to Roberta on reading this item was that it appeared to have little, if anything, to do with the group which Clyde had said was present. Прочитав эту заметку, Роберта прежде всего подумала, что описанная в ней вечеринка совсем не похожа на ту, где Клайд, по его словам, был со своими двоюродными сестрами. In the first place there was no mention of Myra or Bella Griffiths. Здесь вовсе не упоминалось о Майре и Белле Грифитс. On the other hand, all those names with which, because of recent frequent references on the part of Clyde, she was becoming most familiar were recorded as present. Sondra Finchley, Bertine Cranston, the Trumbull girls, Perley Haynes. He had said it had not been very interesting, and here it was spoken of as gay and he himself was listed for another engagement of the same character New Year's Eve, when, as a matter of fact, she had been counting on being with him. He had not even mentioned this New Year's engagement. С другой стороны, здесь были названы все имена, которые она раньше очень часто слышала от Клайда: Сондра Финчли, Бертина Крэнстон, сестры Трамбал, Перли Хайнс; Клайд сказал ей, что вечер был неинтересный, а тут говорится, что было очень весело. Его называют в числе приглашенных на другую такую же вечеринку под Новый год, то есть в тот вечер, который она рассчитывала провести с ним, а он даже не сказал ей Об этом приглашении. And perhaps he would now make some last minute excuse for that, as he had for the previous Friday evening. И, наверно, в последнюю минуту придумает какое-нибудь оправдание, как было в пятницу. Oh, dear! О,господи! What did all this mean, anyhow! Что же все это значит? Immediately what little romantic glamour this Christmas homecoming had held for her was dissipated. И мгновенно рождество в семейном кругу утратило для Роберты всю свою романтическую прелесть. She began to wonder whether Clyde really cared for her as he had pretended. Она спрашивала себя, действительно ли Клайд любит ее так, как говорит. The dark state to which her incurable passion for him had brought her now pained her terribly. Отчаянное положение, в котором она оказалась из-за своей безрассудной страсти к Клайду, невыразимо ее мучило. For without him and marriage and a home and children, and a reasonable place in such a local world as she was accustomed to, what was there for a girl like her in the world? Если у нее не будет Клайда, не будет мужа, дома и детей и достойного места в окружающем скромном мирке, в котором она живет, - что тогда останется у нее в жизни? And apart from his own continuing affection for her -if it was really continuing, what assurance had she, in the face of such incidents as these, that he would not eventually desert her? И, кроме его любви к ней, - если она не угасла! - в чем найти поруку, что он в конце концов не бросит ее, раз он может вот так обманывать ее и оставлять одну? And if this was true, here was her future, in so far as marriage with any one else was concerned, compromised or made impossible, maybe, and with no reliance to be placed on him. Если так, что ждет ее впереди! Едва ли она сможет выйти замуж за кого-нибудь другого, и никакой уверенности в Клайде... She fell absolutely silent. And although Gabel inquired: Она была не в силах говорить, и хотя Гейбл спросил у нее: "That's the fellow, isn't it?" she arose without answering and said: "Ведь это тот самый Грифитс?" - она, не отвечая, встала из-за стола. "Excuse me, please, a moment. - Простите, я на минутку, - сказала она. I want to get something out of my bag," and hurried once more to her former room upstairs. - Мне нужно достать кое-что из чемодана, - и бросилась вверх по лестнице в бывшую свою комнату. Once there she sat down on the bed, and, resting her chin in her hands, a habit when troublesome or necessary thoughts controlled her, gazed at the floor. Здесь она села на кровать и оперлась подбородком на руки: ее привычная поза в минуты тревожного раздумья. Пристально, невидящими глазами она глядела в пол. Where was Clyde now? Где сейчас Клайд? What one, if any, of those girls did he take to the Steele party? С какой именно из этих девушек он ездил к Стил? Was he very much interested in her? Очень ли она ему нравится? Until this very day, because of Clyde's unbroken devotion to her, she had not even troubled to think there could be any other girl to whom his attentions could mean anything. До этого дня Роберта была уверена в любви Клайда и вовсе не задумывалась над тем, что его внимание может привлечь какая-нибудь другая девушка. But now - now! Но теперь, теперь... She got up and walked to the window and looked out on that same orchard where as a girl so many times she had been thrilled by the beauty of life. Она встала, подошла к окну и поглядела в сад, где еще подростком так часто трепетала пред красотою жизни. The scene was miserably bleak and bare. Теперь все было мрачно и голо. The thin, icy arms of the trees - the gray, swaying twigs - a lone, rustling leaf somewhere. And snow. Тонкие обледенелые ветви деревьев, серые качающиеся прутья, кое-где одинокий дрожащий лист... и снег... And wretched outbuildings in need of repair. И жалкие полуразрушенные постройки... And Clyde becoming indifferent to her. И Клайд становится равнодушен к ней... And the thought now came to her swiftly and urgently that she must not stay here any longer than she could help - not even this day, if possible. Внезапно она подумала, что ей нельзя здесь оставаться. Надо уехать как можно скорее, даже сегодня, если удастся. She must return to Lycurgus and be near Clyde, if no more than to persuade him to his old affection for her, or if not that, then by her presence to prevent him from devoting himself too wholly to these others. Она должна вернуться в Ликург и быть вблизи Клайда хотя бы затем, чтобы напомнить ему о его прежней привязанности и самим своим присутствием удержать от сближения с другими девушками. Decidedly, to go away like this, even for the holidays, was not good. Неразумно было уехать вот так, да еще в праздничные дни. In her absence he might desert her completely for another girl, and if so, then would it not be her fault? В ее отсутствие он может совсем покинуть ее ради другой девушки, и если это случится, то не по ее ли собственной вине? At once she pondered as to what excuse she could make in order to return this day. But realizing that in view of all these preliminary preparations this would seem inexplicably unreasonable, to her mother most of all, she decided to endure it as she had planned until Christmas afternoon, then to return, never to leave for so long a period again. Она уже начала обдумывать, под каким предлогом можно вернуться в Ликург сегодня же, но сообразила, что теперь, накануне праздника, всем, и прежде всего матери, ее отъезд покажется необъяснимым и бессмысленным. И она решила, как и предполагала раньше, дотерпеть до завтрашнего вечера. Но больше никогда она не будет расставаться с Клайдом на такой долгий срок. But ad interim, all her thoughts were on how and in what way she could make more sure, if at all, of Clyde's continued interest and social and emotional support, as well as marriage in the future. И в то же время она упорно думала о том, как убедиться, любит ли ее Клайд, будет ли он поддерживать ее и намерен ли на ней жениться? Supposing he had lied to her, how could she influence him, if at all, not to do so again? И если он солгал ей, как добиться, чтобы он больше этого не делал? How to make him feel that lying between them was not right? Как заставить его почувствовать, что лжи не должно быть места между ними? How to make herself securely first in his heart against the dreams engendered by the possible charms of another? И прежде всего, как утвердиться в его сердце и вытеснить мечты, порожденные очарованием другой? How? ? Chapter 30 Как? 30 B ut Roberta's return to Lycurgus and her room at the Gilpins' Christmas night brought no sign of Clyde nor any word of explanation. Но рождественский вечер, когда Роберта вернулась в Ликург, не принес ей ни встречи с Клайдом, ни хотя бы записки с объяснением. For in connection with the Griffiths in the meantime there had been a development relating to all this which, could she or Clyde have known, would have interested both not a little. Дело в том, что в семье Грифитсов произошло событие, которое очень заинтересовало бы и Клайда и Роберту, если бы они о нем узнали. For subsequent to the Steele dance that same item read by Roberta fell under the eyes of Gilbert. Та самая газетная заметка о танцах у Ванды Стил, которую прочитала Роберта, попала также на глаза Гилберту. He was seated at the breakfast table the Sunday morning after the party and was about to sip from a cup of coffee when he encountered it. В воскресенье утром он сидел за завтраком и уже поднес к губам чашку кофе, как вдруг увидел эту заметку. On the instant his teeth snapped about as a man might snap his watch lid, and instead of drinking he put his cup down and examined the item with more care. Зубы его внезапно щелкнули, как крышка закрываемых карманных часов. Вместо того чтобы выпить кофе, он отставил чашку и внимательно прочитал газетное сообщение. Other than his mother there was no one at the table or in the room with him, but knowing that she, more than any of the others, shared his views in regard to Clyde, he now passed the paper over to her. За столом не было никого, кроме матери, и он, зная, что она, более чем кто-либо в семье, разделяет его мнение о Клайде, протянул ей газету. "Look at who's breaking into society now, will you?" he admonished sharply and sarcastically, his eyes radiating the hard and contemptuous opposition he felt. - Посмотри, кто теперь делает успехи в обществе,- сказал он резко и язвительно, и во взгляде его отразились гнев и презрение. "We'll be having him up here next!" - Скоро он появится и у нас! "Who?" inquired Mrs. Griffiths, as she took the paper and examined the item calmly and judicially, yet not without a little of outwardly suppressed surprise when she saw the name. - Кто? - спросила миссис Грифитс, беря газету; она спокойно прочла заметку; имя Клайда удивило ее, хотя она и постаралась этого не показать. For although the fact of Clyde's having been picked up by Sondra in her car sometime before and later been invited to dinner at the Trumbulls', had been conveyed to the family sometime before, still a society notice in The Star was different. Правда, до семьи Грифитс доходили слухи о том, что Сондра подвезла как-то Клайда в своем автомобиле, а затем - что он был приглашен на обед к Трамбалам, но заметка в светской хронике - это совсем другое дело. "Now I wonder how it was that he came to be invited to that?" meditated Mrs. Griffiths who was always conscious of her son's mood in regard to all this. - Не представляю, кто мог пригласить его туда? -задумчиво сказала миссис Грифитс: она хорошо понимала, как относится ко всему этому сын. "Now, who would do it but that little Finchley snip, the little smart aleck?" snapped Gilbert. - Конечно, эта кривляка и болтушка Финчли, кто же еще, - фыркнул Гилберт. "She's got the idea from somewhere - from Bella for all I know - that we don't care to have anything to do with him, and she thinks this is a clever way to hit back at me for some of the things I've done to her, or that she thinks I've done. - Она вообразила почему-то, - наверно, под влиянием Беллы, будто мы недостаточно внимательны к нему, и сочла, что это остроумный способ отплатить мне за все, в чем я перед ней провинился. То есть это она полагает, будто я провинился перед ней. At any rate, she thinks I don't like her, and that's right, I don't. Во всяком случае, она считает, что я ее не люблю. И в самом деле не люблю. And Bella knows it, too. Белла тоже это знает. And that goes for that little Cranston show-off, too. И, наверно, тут не обошлось без этой выскочки Крэнстон. They're both always running around with her. Она и Сондра неразлучны с Беллой. They're a set of show-offs and wasters, the whole bunch, and that goes for their brothers, too - Grant Cranston and Stew Finchley - and if something don't go wrong with one or another of that bunch one of these days, I miss my guess. Они чересчур зазнаются и швыряют деньгами - и эти девицы, и их братья тоже - Грэнт Крэнстон и Стюарт Финчли, - словом, вся эта компания. Я готов держать пари, что не сегодня-завтра кто-нибудь из них плохо кончит. You mark my word! Попомни мое слово! They don't do a thing, the whole lot of them, from one year's end to the other but play around and dance and run here and there, as though there wasn't anything else in the world for them to do. Все они ничего не делают, круглый год только играют, танцуют, разъезжают туда и сюда, как будто на свете нет других занятий. And why you and Dad let Bella run with 'em as much as she does is more than I can see." Не могу понять, почему вы с отцом позволяете Белле проводить столько времени в этой компании! To this his mother protested. Тут мать запротестовала. It was not possible for her to entirely estrange Bella from one portion of this local social group and direct her definitely toward the homes of certain others. Она не может запретить Белле знакомство с одной половиной здешнего общества и заставить ее сблизиться с другой половиной. They all mingled too freely. And she was getting along in years and had a mind of her own. В светских кругах Ликурга все связаны между собой и постоянно встречаются. Белла уже становится взрослой и может поступать по-своему. Just the same his mother's apology and especially in the face of the publication of this item by no means lessened Gilbert's opposition to Clyde's social ambitions and opportunities. Но оправдания матери нисколько не уменьшили враждебности Г илберта, которого возмущало, что Клайд стремится проникнуть в общество и, судя по заметке, получает для этого кое-какие возможности. What! Несносно! That poor little moneyless cousin of his who had committed first the unpardonable offense of looking like him and, second, of coming here to Lycurgus and fixing himself on this very superior family. Этот жалкий нищий двоюродный брат уже нанес ему непростительное оскорбление, во-первых, тем, что осмелился быть похожим на него, Г илберта, во-вторых, тем, что явился сюда, в Ликург, и вторгся в их благородное семейство. And after he had shown him all too plainly, and from the first, that he personally did not like him, did not want him, and if left to himself would never for so much as a moment endure him. И ведь Гилберт с самого начала ясно показал этому Клайду, что не желает его знать и, будь его, Г илберта, воля, ни минуты не потерпел бы присутствия такого братца! "He hasn't any money," he declared finally and very bitterly to his mother, "and he's hanging on here by the skin of his teeth as it is. - У него нет ни гроша, - с раздражением заявил в конце концов Г илберт, - а он изо всех сил старается пролезть в общество. And what for? И чего ради? If he is taken up by these people, what can he do? Если даже эта публика свела с ним знакомство -что дальше? He certainly hasn't the money to do as they do, and he can't get it. And if he could, his job here wouldn't let him go anywhere much, unless some one troubled to pay his way. Все равно он не может бывать с ними и вести такой образ жизни, как они: у него нет для этого средств, и ему негде их взять, а кто станет платить за него? And how he is going to do his work and run with that crowd is more than I know. That bunch is on the go all the time." И даже если бы он мог достать деньги, работа на фабрике все равно не позволит ему вращаться в этой компании. Не знаю, как он может сочетать свою работу со всеми этими развлечениями. Actually he was wondering whether Clyde would be included from now on, and if so, what was to be done about it. Ведь эти молодые люди непрерывно разъезжают. В сущности Г илберта интересовало, будут ли теперь всюду принимать Клайда и, если так, что делать? If he were to be taken up in this way, how was he, or the family, either, to escape from being civil to him? Как Г илберту и всей семье избежать необходимости оказывать внимание Клайду, если тот войдет в общество? For obviously, as earlier and subsequent developments proved, his father did not choose to send him away. Ведь по всему видно, что отец не намерен отослать его прочь. Indeed, subsequent to this conversation, Mrs. Griffiths had laid the paper, together with a version of Gilbert's views before her husband at this same breakfast table. После этого разговора, когда пришел к завтраку муж, миссис Грифитс показала ему газету и изложила точку зрения Гилберта на происходящее. But he, true to his previous mood in regard to Clyde, was not inclined to share his son's opinion. Но Сэмюэл Грифитс, по-прежнему сохранявший симпатию к Клайду, не склонен был разделять мнение сына. On the contrary, he seemed, as Mrs. Griffiths saw it, to look upon the development recorded by the item as a justification in part of his own original estimate of Clyde. Наоборот, он, казалось, полагал, что газетная заметка лишь подтверждает ту оценку, которую он дал Клайду с самого начала. "I must say," he began, after listening to his wife to the end, "I can't see what's wrong with his going to a party now and then, or being invited here and there even if he hasn't any money. - Должен сказать, - начал он, выслушав жену, - я не вижу ничего плохого в том, что Клайд появляется на вечерах то тут, то там и что его приглашают, хотя у него и нет денег. It looks more like a compliment to him and to us than anything else. С этим можно только поздравить и его и нас. I know how Gil feels about him. Я знаю, как относится к нему Гил. But it rather looks to me as though Clyde's just a little better than Gil thinks he is. Но, на мой взгляд, Клайд несколько лучше, чем кажется Гилу. At any rate, I can't and I wouldn't want to do anything about it. Во всяком случае, я не могу и не хочу ничего по этому поводу предпринимать. I've asked him to come down here, and the least I can do is to give him an opportunity to better himself. Я выписал его сюда, и самое меньшее, что я могу сделать, - это дать ему случай выдвинуться. He seems to be doing his work all right. Работает он, по-видимому, хорошо. Besides, how would it look if I didn't?" Да и как бы это выглядело, если б я поступил иначе? And later, because of some additional remarks on the part of Gilbert to his mother, he added: И когда жена передала ему еще несколько замечаний Гилберта, Сэмюэл прибавил: "I'd certainly rather have him going with some of the better people than some of the worse ones - that's one thing sure. - Безусловно, я предпочитаю, чтобы он поддерживал знакомство с лучшими, а не с худшими людьми. He's neat and polite and from all I hear at the factory does his work well enough. Он хорошо одет, вежлив и, судя по всему, что я слышал на фабрике, недурно справляется с работой. As a matter of fact, I think it would have been better if we had invited him up to the lake last summer for a few days anyhow, as I suggested. И, уж конечно, следовало послушать меня и пригласить его летом к нам на дачу, хотя бы на несколько дней. As it is now, if we don't do something pretty soon, it will look as though we think he isn't good enough for us when the other people here seem to think he is. Если мы ничего не предпримем в самое ближайшее время, выйдет, как будто мы просто из снобизма не желаем с ним знаться, а ведь другие находят возможным принимать его у себя. If you'll take my advice, you'll have him up here for Christmas or New Year's, anyhow, just to show that we don't think any less of him than our friends do." Мой совет - пригласи его к нам на рождество или на Новый год. Надо показать, что мы относимся к нему не хуже, чем наши друзья. This suggestion, once transferred to Gilbert by his mother, caused him to exclaim: "Well, I'll be hanged! - Пусть меня повесят! - воскликнул Гилберт, когда мать передала ему решение отца. All right, only don't think I'm going to lay myself out to be civil to him. - Ну ладно, но не думайте, что я стану с ним любезничать! It's a wonder, if Father thinks he's so able, that he don't make a real position for him somewhere." Удивительное дело: если отец такого высокого мнения о нем, почему он не даст ему на фабрике места получше? Just the same, nothing might have come of this had it not been that Bella, returning from Albany this same day, learned via contacts and telephone talks with Sondra and Bertine of the developments in connection with Clyde. Возможно, что все эти разговоры Ни к чему бы не привели, если бы не Белла: она в этот день вернулась из Олбани, поговорила по телефону с Сондрой и Бертиной, потом встретилась с ними и узнала все новости, связанные с Клайдом. Also that he had been invited to accompany them to the New Year's Eve dance at the Ellerslies' in Schenectady, Bella having been previously scheduled to make a part of this group before Clyde was thought of. Ей сообщили также, что он должен сопровождать их под Новый год к Эллерсли в Скенэктеди, -Белла была приглашена туда задолго до того, как они подумали о Клайде. This sudden development, reported by Bella to her mother, was of sufficient import to cause Mrs. Griffiths as well as Samuel, if not Gilbert, later to decide to make the best of a situation which obviously was being forced upon them and themselves invite Clyde for dinner - Christmas Day -a sedate affair to which many others were bid. Услыхав от Беллы эту неожиданную и многозначительную новость, супруги Грифитс вопреки настроениям Г илберта решили примириться с обстоятельствами и пригласить Клайда в первый день рождества на обед -большое торжество со множеством гостей. For this as they now decided would serve to make plain to all and at once that Clyde was not being as wholly ignored as some might imagine. Таким образом, Грифитсы решили показать всем раз и навсегда, что они не так уж пренебрегают Клайдом, как некоторые, может быть, воображают. It was the only reasonable thing to do at this late date. Это был теперь единственный разумный выход из положения. And Gilbert, on hearing this, and realizing that in this instance he was checkmated, exclaimed sourly: Гилберт, услышав об этом, понял, что на сей раз он проиграл. "Oh, all right. Invite him if you want to - if that's the way you and Dad feel about it. - Ну и прекрасно, - кисло заявил он, -приглашайте его, если вам с отцом так хочется. I don't see any real necessity for it even now. Я лично и теперь не вижу никакой необходимости в этом. But you fix it to suit yourself. Но вы можете поступать, как вам угодно. Constance and I are going over to Utica for the afternoon, anyhow, so I couldn't be there even if I wanted to." Мы с Констанцией собираемся на весь день в Утику, так что я все равно не смогу быть на этот обеде, даже если бы и хотел. He was thinking of what an outrageous thing it was that a girl whom he disliked as much as he did Sondra could thus via her determination and plottings thrust his own cousin on him and he be unable to prevent it. Он был вне себя от мысли, что Сондра Финчли, которую он терпеть не мог, своими интригами все же сумела всучить им этого двоюродного брата, и он, Гилберт, не в состоянии этому помешать. And what a beggar Clyde must be to attempt to attach himself in this way when he knew that he was not wanted! И каким жалким нищим должен быть этот Клайд, чтобы навязываться таким образом, зная, что его не желают принимать. What sort of a youth was he, anyhow? Ну и тип! And so it was that on Monday morning Clyde had received another letter from the Griffiths, this time signed by Myra, asking him to have dinner with them at two o'clock Christmas Day. Итак, в понедельник утром Клайд получил второе письмо от Грифитсов, на этот раз подписанное Майрой, в котором его приглашали на рождественский обед в два часа дня. But, since this at that time did not seem to interfere with his meeting Roberta Christmas night at eight, he merely gave himself over to extreme rejoicing in regard to it all now, and at last he was nearly as well placed here, socially, as any one. Этот обед, как казалось тогда Клайду, не мешал ему быть в восемь часов вечера у Роберты, и он всецело отдался своей безмерной радости: наконец-то он действительно займет известное положение в обществе - право, не хуже других! For although he had no money, see how he was being received - and by the Griffiths, too - among all the others. Хоть у него и нет денег, его теперь все принимают, даже Грифитсы! And Sondra taking so great an interest in him, actually talking and acting as though she might be ready to fall in love. И Сондра так интересуется им, - право же, она разговаривает и ведет себя так, словно готова в него влюбиться. And Gilbert checkmated by his social popularity. Он признан ликургским обществом - значит, Гилберт потерпел поражение. What would you say to that? А что вы скажете об этом письме? It testified, as he saw it now, that at least his relatives had not forgotten him or that, because of his recent success in other directions, they were finding it necessary to be civil to him - a thought that was the same as the bays of victory to a contestant. Оно свидетельствует по меньшей мере о том, что родственники о нем не забыли, или же что после его недавних успехов в обществе они сочли необходимым быть с ним любезнее, - мысль эта была для Клайда все равно, что победные лавры для борца. He viewed it with as much pleasure almost as though there had never been any hiatus at all. ? Chapter 31 Он наслаждался ею, точно в его отношениях с родственниками не было никакого изъяна. 31 U nfortunately, however, the Christmas dinner at the Griffiths', which included the Starks and their daughter Arabella, Mr. and Mrs. Wynant, who in the absence of their daughter Constance with Gilbert were dining with the Griffiths, the Arnolds, Anthonys, Harriets, Taylors and others of note in Lycurgus, so impressed and even overawed Clyde that although five o'clock came and then six, he was incapable of breaking away or thinking clearly and compellingly of his obligation to Roberta. К несчастью, праздничный обед у Грифитсов, на который были приглашены Старки с дочерью Арабеллой, супруги Вайнант (их дочь Констанция уехала с Гилбертом в Утику), Арнольды, Энтони, Гарриэты, Тэйлоры и другие видные семейства Ликурга, произвел слишком сильное и даже ошеломляющее впечатление на Клайда, и ни в пять, ни в шесть часов он просто не в состоянии был хотя бы подумать о своем обещании навестить Роберту. Even when, slightly before six, the greater portion of those who had been thus cheerfully entertained began rising and making their bows and departing (and when he, too, should have been doing the same and thinking of his appointment with Roberta), being accosted by Violet Taylor, who was part of the younger group, and who now began talking of some additional festivities to be held that same evening at the Anthonys', and who added most urgently, Около шести большая часть гостей начала раскланиваться и прощаться - и тогда ему, уж во всяком случае, следовало бы поступить так же, вспомнив наконец о своем уговоре с Робертой, но тут к нему подошла Вайолет Тэйлор (представительница той же молодой компании) и сообщила, что все они собираются еще повеселиться сегодня вечером у Энтони. "You're coming with us, aren't you? - Вы поедете с нами? Sure you are," he at once acquiesced, although his earlier promise to Roberta forced the remembrance that she was probably already back and expecting him. Ну конечно, поедете! - настойчиво сказала она, и Клайд сейчас же согласился, хотя и вспомнил о Роберте, которая, вероятно, уже возвратилась и ждет его. But still he had time even now, didn't he? Но он еще успеет, подумал он, времени много. Yet, once at the Anthonys', and talking and dancing with various girls, the obligation faded. А там, у Энтони, в болтовне и танцах, воспоминание о данном слове постепенно потускнело. But at nine he began worrying a little. Все же часов в девять он начал беспокоиться. For by this time she must be in her room and wondering what had become of him and his promise. Теперь она, должно быть, уже дома и удивляется, не понимая, что сталось с ним и его обещанием. And on Christmas night, too. And after she had been away three days. И это в рождественский вечер, да еще после трехдневной разлуки! Inwardly he grew more and more restless and troubled, the while outwardly he maintained that same high spirit that characterized him throughout the afternoon. Его все больше мучило беспокойство, но внешне он по-прежнему держался, как человек, находящийся в наилучшем расположении духа. Fortunately for his own mood, this same group, having danced and frolicked every night for the past week until almost nervously exhausted, it now unanimously and unconsciously yielded to weariness and at eleven thirty, broke up. К счастью, вся эта компания танцевала и веселилась всю неделю напролет и теперь дошла до полного изнеможения; поэтому все невольно покорились усталости и в половине двенадцатого единодушно решили разъехаться. And after having escorted Bella Griffiths to her door, Clyde hurried around to Elm Street to see if by any chance Roberta was still awake. Проводив Беллу до особняка Грифитсов, Клайд поспешил на Элм-стрит в надежде, что Роберта еще не спит. As he neared the Gilpins' he perceived through the snow-covered bushes and trees the glow of her single lamp. Подходя к дому Гилпинов, он увидел сквозь осыпанные снегом ветви кустов и деревьев свет ее одинокой лампы. And for the time being, troubled as to what he should say - how excuse himself for this inexplicable lapse -he paused near one of the large trees that bordered the street, debating with himself as to just what he would say. Тревожно обдумывая, что сказать ей, как оправдать это необъяснимое опоздание, он остановился под большим деревом. Что же ей все-таки сказать? - спрашивал он себя. Would he insist that he had again been to the Griffiths', or where? Уверять, что он снова был у Грифитсов или где-то в другом месте? For according to his previous story he had only been there the Friday before. По его прежним рассказам Роберта считает, что он был там совсем недавно - в пятницу. In the months before when he had no social contacts, but was merely romanticizing in regard to them, the untruths he found himself telling her caused him no twinges of any kind. Раньше, когда у него не было никаких знакомств и он только мечтал о них, выдумки, которые он рассказывал на этот счет Роберте, не влекли за собой угрызений совести. They were not real and took up no actual portion of his time, nor did they interfere with any of his desired contacts with her. Все это было только фантазией, не отнимало у него времени и не мешало желанным для обоих свиданиям. But now in the face of the actuality and the fact that these new contacts meant everything to his future, as he saw it, he hesitated. Но теперь это стало реальностью, притом он считал, что новые знакомства имеют огромное значение для его будущего, и потому колебался. His quick conclusion was to explain his absence this evening by a second invitation which had come later, also by asseverating that the Griffiths being potentially in charge of his material welfare, it was becoming more and more of a duty rather than an idle, evasive pleasure to desert her in this way at their command. Наконец он решил объяснить свое отсутствие в этот вечер вторым приглашением, полученным позже; кроме того, надо убедить Роберту, что от Грифитсов зависит все его материальное благополучие, и потому бывать у них, когда им угодно, - прямой его долг, а не просто удовольствие, ради которого он бросает ее одну. Could he help it? Может ли он поступать иначе? And with this half-truth permanently fixed in his mind, he crossed the snow and gently tapped at her window. И утвердившись мысленно в этой полуправде, он прошел по снегу и тихонько стукнул в окно. At once the light was extinguished and a moment later the curtain lifted. Свет сейчас же погас, штора на окне поднялась. Then Roberta, who had been mournfully brooding, opened the door and admitted him, having previously lit a candle as was her custom in order to avoid detection as much as possible, and at once he began in a whisper: Через минуту Роберта, которая провела все эти часы в мрачном раздумье, открыла дверь и впустила его; как всегда, она зажгла свечу, чтобы их не выдал слишком яркий свет лампы. И Клайд сразу же зашептал: "Gee, but this society business here is getting to be the dizzy thing, honey. - Ну, знаешь, дорогая, от этих светских обязанностей у меня уже просто голова кругом пошла. I never saw such a town as this. Я еще никогда не видал такого города. Once you go with these people one place to do one thing, they always have something else they want you to do. They're on the go all the time. Как только попадешь к кому-нибудь, - кончено, уже не знаешь, когда освободишься. Сначала обед, потом танцы, потом прогулка или еще что-нибудь - им все мало! When I went there Friday (he was referring to his lie about having gone to the Griffiths'), I thought that would be the last until after the holidays, but yesterday, and just when I was planning to go somewhere else, I got a note saying they expected me to come there again to-day for dinner sure." Когда я был у Грифитсов в пятницу (он ссылался на свою прежнюю ложь), я думал, что это последнее приглашение до конца праздников. А вчера я как раз собирался в другое место - и вдруг получил от них записку, что сегодня они опять ждут меня к обеду. "And to-day when I thought the dinner would begin at two," he continued to explain, "and end in time for me to be around here by eight like I said, it didn't start until three and only broke up a few minutes ago. Понимаешь, обед был назначен в два, и я думал, что освобожусь рано и успею прийти сюда к восьми, как обещал. А на самом деле начали в три и вот только сейчас стали расходиться. Isn't that the limit? Просто невозможно! And I just couldn't get away for the last four hours. Я все время порывался уйти, но никак не мог. How've you been, honey? Ну, а ты как, дорогая? Did you have a good time? I hope so. Надеюсь, хорошо провела время? Did they like the present I gave you?" Понравился твоим родителям мой подарок? He rattled off these questions, to which she made brief and decidedly terse replies, all the time looking at him as much as to say, Он сыпал вопросами, а она отвечала скупо и отрывисто и все время пристально смотрела на него, словно говоря: "Oh, Clyde, how can you treat me like this?" "Как ты можешь так обращаться со мной?" But Clyde was so much interested in his own alibi, and how to convince Roberta of the truth of it, that neither before nor after slipping off his coat, muffler and gloves and smoothing back his hair, did he look at her directly, or even tenderly, or indeed do anything to demonstrate to her that he was truly delighted to see her again. Но Клайд слишком усердно доказывал свое алиби, слишком старался заставить Роберту поверить ему; ни в первые минуты, ни позже, когда он снял пальто, кашне и перчатки и пригладил волосы, он ни разу не взглянул на нее ласково, да и вообще не смотрел ей в глаза и ничем не показал, что в самом деле рад снова увидеться с нею. On the contrary, he was so fidgety and in part flustered that despite his past professions and actions she could feel that apart from being moderately glad to see her again he was more concerned about himself and his own partially explained defection than he was about her. Напротив, он был так суетлив и возбужден, что, несмотря на все его прежние признания и поступки, Роберта почувствовала: ему, в общем, приятно видеть ее, но он куда больше занят собой и своими сбивчивыми объяснениями. And although after a few moments he took her in his arms and pressed his lips to hers, still, as on Saturday, she could feel that he was only partially united to her in spirit. Потом он наконец обнял ее и поцеловал, и все же она чувствовала, как и в субботу, что душою он только наполовину с нею. Other things - the affairs that had kept him from her on Friday and to-night - were disturbing his thoughts and hers. Иные мысли - о том, что помешало ему и в пятницу и сегодня прийти к ней, - волновали сейчас обоих. She looked at him, not exactly believing and yet not entirely wishing to disbelieve him. Роберта смотрела на Клайда, не вполне веря ему, -и все-таки ей хотелось хоть немного верить. He might have been at the Griffiths', as he said, and they might have detained him. Может быть, он и в самом деле был у Грифитсов и они его задержали. And yet he might not have, either. А может быть, и нет. For she could not help recalling that on the previous Saturday he had said he had been there Friday and the paper on the other hand had stated that he was in Gloversville. Она невольно вспомнила, что в прошлую субботу он сказал, будто в пятницу обедал у Грифитсов, а между тем газетная заметка сообщала, что он был в Гловерсвиле. But if she questioned him in regard to these things now, would he not get angry and lie to her still more? Но если спросить его об этом сейчас, он, пожалуй, только рассердится и опять солжет... For after all she could not help thinking that apart from his love for her she had no real claim on him. В конце концов, думала она, у нее нет никаких прав на него, кроме тех, что дает его любовь к ней. But she could not possibly imagine that he could change so quickly. Но она не могла себе представить, чтобы его чувства могли так быстро перемениться. "So that was why you didn't come to-night, was it?" she asked, with more spirit and irritation than she had ever used with him before. "I thought you told me sure you wouldn't let anything interfere," she went on, a little heavily. - Значит, поэтому ты не мог прийти сегодня вечером? - спросила она не без досады, - так она никогда не говорила с ним раньше, - и прибавила печально: - Ты ведь уверял, что тебе ничто не сможет помешать... "Well, so I did," he admitted. - Да, верно, - подтвердил Клайд. "And I wouldn't have either, except for the letter I got. - Мне ничто и не помешало бы, если бы не это письмо. You know I wouldn't let any one but my uncle interfere, but I couldn't turn them down when they asked me to come there on Christmas Day. Пойми, я ни с кем другим не стал бы считаться, но не могу же я не пойти, если дядя зовет меня на праздничный обед. It's too important. Это слишком важный визит. It wouldn't look right, would it, especially when you weren't going to be here in the afternoon?" Очень неудобно было бы отказаться. И потом, ведь днем тебя здесь еще не было. The manner and tone in which he said this conveyed to Roberta more clearly than anything that he had ever said before how significant he considered this connection with his relatives to be and how unimportant anything she might value in regard to this relationship was to him. Он сказал это таким тоном, который яснее всех слов показал Роберте, как высоко ценит он близость с семьей дяди и как мало значит для него по сравнению с этим все, что так дорого ей в их отношениях. It came to her now that in spite of all his enthusiasm and demonstrativeness in the first stages of this affair, possibly she was much more trivial in his estimation than she had seemed to herself. Она поняла, что, хотя он и был в начале их любви таким восторженным и пылким, в его глазах она стоит гораздо ниже, чем в своих собственных. And that meant that her dreams and sacrifices thus far had been in vain. Значит, все ее мечты и жертвы напрасны. She became frightened. Ей стало страшно. "Well, anyhow," she went on dubiously in the face of this, "don't you think you might have left a note here, Clyde, so I would have got it when I got in?" - А все-таки, - продолжала она неуверенно, - разве ты не мог оставить мне записку, Клайд? Я бы застала весточку от тебя, как только вернулась... She asked this mildly, not wishing to irritate him too much. Она сказала это как могла мягче, ей не хотелось его сердить. "But didn't I just tell you, honey, I didn't expect to be so late. - Но я же сказал, дорогая, я не ожидал, что так задержусь. I thought the thing would all be over by six, anyhow." Я думал, обед кончится к шести, не позже. "Yes - well - anyhow - I know - but still -" - Да... хорошо... я знаю... но все-таки... Her face wore a puzzled, troubled, nervous look, in which was mingled fear, sorrow, depression, distrust, a trace of resentment and a trace of despair, all of which, coloring and animating her eyes, which were now fixed on him in round orblike solemnity, caused him to suffer from a sense of having misused and demeaned her not a little. Она смотрела на него растерянно и взволнованно; на лице ее смешались страх и печаль, уныние и недоверие, следы обиды и отчаяния, - все это отражалось в устремленных на Клайда больших строгих глазах и заставляло его мучительно сознавать, что он нехорошо, низко поступил с нею. And because her eyes seemed to advertise this, he flushed a dark red flush that colored deeply his naturally very pale cheeks. Ее глаза, казалось, ясно говорили об этом - под этим взглядом Клайд вдруг вспыхнул, его всегда бледные щеки густо покраснели. But without appearing to notice this or lay any stress on it in any way at the time, Roberta added after a moment: А Роберта, словно не заметив этого внезапного румянца или не придав ему значения, прибавила: "I notice that The Star mentioned that Gloversville party Sunday, but it didn't say anything about your cousins being over there. - Я читала в газете о вечере в Г ловерсвиле, но там ничего не сказано о твоих двоюродных сестрах. Were they?" Они были там? For the first time in all her questioning of him, she asked this as though she might possibly doubt him - a development which Clyde had scarcely anticipated in connection with her up to this time, and more than anything else, it troubled and irritated him. И впервые в ее вопросе прозвучало сомнение, словно она ему не доверяла. Этого Клайд никак не ожидал от нее - и это его особенно смутило и рассердило. "Of course they were," he replied falsely. - Конечно, были, - солгал он. "Why do you want to ask a thing like that when I told you they were?" - Почему ты опят спрашиваешь, ведь я уже сказал тебе, что они там были! "Well, dear, I don't mean anything by it. - Просто так, милый. I only wanted to know. Я только хотела знать. But I did notice that it mentioned all those other people from Lycurgus that you are always talking about, Sondra Finchley, Bertine Cranston. Но я заметила, что в газете были названы другие девушки из Ликурга, ты часто говорил о них раньше: Сондра Финчли Бертина Крэнстон. You know you never mentioned anybody but the Trumbulls." А ты сказал мне только о сестрах Трамбал. Her tone tended to make him bristle and grow cross, as she saw. Ее тон должен был возмутить и обозлить Клайда, она это сразу поняла. "Yes, I saw that, too, but it ain't so. - Да, я тоже читал заметку, но это неправда. If they were there, I didn't see them. А если они и были там, я их не видел. The papers don't always get everything right." Газеты вечно все перевирают. In spite of a certain crossness and irritation at being trapped in this fashion, his manner did not carry conviction, and he knew it. Он был раздражен и зол оттого, что так глупо попался, но все его возражения прозвучали неубедительно, и он сам это понял. And he began to resent the fact that she should question him so. Тогда он возмутился тем, что Роберта его допрашивает. Why should she? С какой стати? Wasn't he of sufficient importance to move in this new world without her holding him back in this way? Как будто он не имеет права бывать, где ему угодно, и должен спрашивать у нее разрешения. Instead of denying or reproaching him further, she merely looked at him, her expression one of injured wistfulness. Роберта уже не упрекала и не спорила, а только смотрела на него, и лицо у нее было грустное и оскорбленное. She did not believe him now entirely and she did not utterly disbelieve him. Она не вполне верила ему - и не совсем не верила. A part of what he said was probably true. Быть может, в его словах есть доля правды. More important was it that he should care for her enough not to want to lie to her or to treat her badly. Важнее другое: ему следовало бы любить ее так, чтобы и незачем и невозможно было лгать ей или дурно с нею обращаться. But how was that to be effected if he did not want to be kind or truthful? Но что делать, если он не хочет быть добрым и правдивым? She moved back from him a few steps and with a gesture of helplessness said: Она отошла от него и беспомощно покачала головой. "Oh, Clyde, you don't have to story to me. - Тебе вовсе не нужно что-то выдумывать, Клайд,- сказала она. Don't you know that? Неужели ты не понимаешь? I wouldn't care where you went if you would just tell me beforehand and not leave me like this all alone on Christmas night. Мне все равно, где ты был, только надо было предупредить меня заранее и не оставлять вот так, совсем одну, в рождественский вечер. It's just that that hurts so." Вот что мне обидно. "But I'm not storying to you, Bert," he reiterated crossly. - Но я ничего не выдумываю, Берта, - сердито возразил он. "I can't help how things look even if the paper did say so. - Я не могу изменить то, что было, - мало ли что пишут в газетах. The Griffiths were over there, and I can prove it. Грифитсы там были, я могу это доказать. I got around here as soon as I could to-day. А сегодня я пришел к тебе, как только освободился. What do you want to get so mad about all at once? Чего ради ты сразу вышла из себя? I've told you how things are. I can't do just as I want to here. Я сказал тебе правду: я не всегда могу делать то, что мне хочется. They call me up at the last minute and want me to go. Меня пригласили в последнюю минуту, и я должен был пойти. And I just can't get out of it. А потом я не мог вырваться. What's the use of being so mad about it?" Чего ж тут сердиться? He stared defiantly while Roberta, checkmated in this general way, was at a loss as to how to proceed. Он вызывающе посмотрел на нее, и Роберта, побежденная этими рассуждениями, не знала, как быть дальше. The item about New Year's Eve was in her mind, but she felt that it might not be wise to say anything more now. Она вспомнила то, что говорилось в газете о предполагаемой встрече Нового года, но чувствовала, что неблагоразумно заговорить об этом теперь. More poignantly than ever now she was identifying him with that gay life of which he, but not she, was a part. Ей было сейчас особенно горько думать, что Клайд - постоянный участник той веселой, счастливой жизни, которая доступна лишь для него, но не для нее. And yet she hesitated even now to let him know how sharp were the twinges of jealousy that were beginning to assail her. И все же она не решалась показать ему, какая жгучая ревность ею владеет. They had such a good time in that fine world - he and those he knew - and she had so little. В этом высшем обществе все так весело проводят время - и Клайд, и его знакомые, - а у нее так мало всего. And besides, now he was always talking about that Sondra Finchley and that Bertine Cranston, or the papers were. И потом эти девушки - Сондра Финчли и Бертина Крэнстон... он столько о них говорил, о них пишут в газетах... Was it in either of those that he was most interested? Может быть, он влюблен в одну из них? "Do you like that Miss Finchley very much?" she suddenly asked, looking up at him in the shadow, her desire to obtain some slight satisfaction - some little light on all this trouble - still torturing her. - Тебе очень нравится мисс Финчли? - внезапно спросила она, вглядываясь в Полутьме в его лицо; ее охватило беспокойство, ей мучительно хотелось узнать что-то такое, что могло бы пролить хоть слабый свет на его поведение, которое теперь так ее тревожило. At once Clyde sensed the importance of the question -a suggestion of partially suppressed interest and jealousy and helplessness, more in her voice even than in the way she looked. Клайд мгновенно почувствовал значение вопроса: тут было и сдерживаемое желание знать, и беспомощность, и ревность, - это прорывалось в голосе Роберты еще явственней, чем во взгляде. There was something so soft, coaxing and sad about her voice at times, especially when she was most depressed. Ее голос звучал так мягко, ласково и печально, особенно в минуты, когда она бывала огорчена и расстроена. At the same time he was slightly taken back by the shrewd or telepathic way in which she appeared to fix on Sondra. Клайда поразила ее проницательность, особое чутье, с каким она сосредоточила свои подозрения на Сондре. Immediately he felt that she should not know - that it would irritate her. Он чувствовал, что она не должна ничего знать, это выведет ее из себя. At the same time, vanity in regard to his general position here, which hourly was becoming more secure apparently, caused him to say: Но он слишком гордился своим положением в обществе - положением, которое, по-видимому, с каждым часом становилось все более прочным, и это заставило его сказать: "Oh, I like her some, sure. - Немного нравится, конечно. She's very pretty, and a dandy dancer. Она очень хорошенькая и превосходно танцует. And she has lots of money and dresses well." И потом, она очень богата и великолепно одевается. He was about to add that outside of that Sondra appealed to him in no other way, when Roberta, sensing something of the true interest he felt in this girl perhaps and the wide gulf that lay between herself and all his world, suddenly exclaimed: Он хотел прибавить, что в остальном Сондра не производит на него большого впечатления, но Роберта почувствовала, что он, пожалуй, по-настоящему увлечен этой девушкой, что целая бездна лежит между нею и всем его миром, - и вдруг воскликнула: "Yes, and who wouldn't, with all the money she has? - Еще бы! С такими деньгами всякий сумеет хорошо одеться! If I had as much money as that, I could too." Будь у меня столько денег, я бы тоже хорошо одевалась! And to his astonishment and dismay even, at this point her voice grew suddenly vibrant and then broke, as on a sob. К его удивлению и даже ужасу, голос ее вдруг задрожал и оборвался рыданием. And as he could both see and feel, she was deeply hurt - terribly and painfully hurt - heartsore and jealous; and at once, although his first impulse was to grow angry and defiant again, his mood as suddenly softened. Он понял, что она глубоко обижена, жестоко, мучительно страдает и ревнует, и уже готов был снова вспылить, повысить голос, но вдруг смягчился. For it now pained him not a little to think that some one of whom he had once been so continuously fond up to this time should be made to suffer through jealousy of him, for he himself well knew the pangs of jealousy in connection with Hortense. Мысль, что девушка, которую он до последних дней так горячо и преданно любил, должна из-за него терзаться ревностью, причинила ему настоящую боль, - он ведь хорошо знал, что такое муки ревности: он испытал их из-за Гортензии. He could for some reason almost see himself in Roberta's place. And for this reason, if no other, he now said, and quite softly: Он представил себя на месте Роберты и потому сказал ласково: "Oh, now, Bert, as though I couldn't tell you about her or any one else without your getting mad about it! - Ну, Берта, неужели мне слова ни о ком нельзя сказать, не рассердив тебя? I didn't mean that I was especially interested in her. Это же вовсе не значит, что я как-то по-особенному к ней отношусь. I was just telling you what I thought you wanted to know because you asked me if I liked her, that's all." Ты хотела знать, нравится ли она мне, вот я и ответил, - только и всего. "Oh, yes, I know," replied Roberta, standing tensely and nervously before him, her face white, her hands suddenly clenched, and looking up at him dubiously and yet pleadingly. - Да, я знаю, - ответила Роберта. Она стояла перед ним взволнованная, бледная, беспокойно сжимая руки, и смотрела на него с сомнением и мольбой. "But they've got everything. You know they have. And I haven't got anything, really. - У них все есть, ты сам знаешь, а у меня ничего нет. And it's so hard for me to keep up my end and against all of them, too, and with all they have." Г де же мне тягаться с ними, когда у них так много всего... Her voice shook, and she ceased talking, her eyes filling and her lips beginning to quiver. Ее голос снова оборвался, глаза наполнились слезами, и губы задрожали. And as swiftly she concealed her face with her hands and turned away, her shoulders shaking as she did so. Она поспешно закрыла лицо руками и отвернулась. Indeed her body was now torn for the moment by the most desperate and convulsive sobs, so much so that Clyde, perplexed and astonished and deeply moved by this sudden display of a pent-up and powerful emotion, as suddenly was himself moved deeply. Отчаянные, судорожные рыдания сотрясали ее плечи и все тело. Клайд, удивленный, смущенный и растроганный этим внезапным взрывом долго сдерживаемого чувства, сам был глубоко взволнован. For obviously this was no trick or histrionic bit intended to influence him, but rather a sudden and overwhelming vision of herself, as he himself could sense, as a rather lorn and isolated girl without friends or prospects as opposed to those others in whom he was now so interested and who had so much more -everything in fact. Все это было не хитростью, не притворством, не попыткой повлиять на него, но внезапным, потрясающим прозрением; он догадывался, что Роберта вдруг с ужасом увидела себя одинокой, покинутой, без друзей, без надежд на будущее, тогда как у тех, других, кем он теперь так занят, все есть в избытке. For behind her in her vision lay all the lorn and detached years that had marred her youth, now so vivid because of her recent visit. А в прошлом у нее - годы горького одиночества, омрачавшего ее юность... их так живо напомнила ей недавняя поездка на родину. She was really intensely moved - overwhelmingly and helplessly. Роберта, потрясенная и беспомощная, была поистине в отчаянии. And now from the very bottom of her heart she exclaimed: "If I'd ever had a chance like some girls -if I'd ever been anywhere or seen anything! - Если бы мне посчастливилось, как другим девушкам! - вырвалось у нее из глубины души. But just to be brought up in the country and without any money or clothes or anything - and nobody to show you. - Если бы я могла куда-нибудь поехать, увидеть что-нибудь!.. Как ужасно - вырасти вот так, в глуши... Ни денег, ни платьев - ничего у меня никогда не было! Oh, oh, oh, oh, oh!" Ничего и никого!.. The moment she said these things she was actually ashamed of having made so weak and self-condemnatory a confession, since that was what really was troubling him in connection with her, no doubt. Не успела она договорить, как ей стало стыдно своей слабости и унизительных признаний: она была убеждена, что именно это в ней и неприятно Клайду. "Oh, Roberta, darling," he said instantly and tenderly, putting his arms around her, genuinely moved by his own dereliction. - Роберта, милая! - быстро и нежно сказал Клайд, обнимая ее, искренне огорченный своей небрежностью. "You mustn't cry like that, dearest. - Не надо так плакать, хорошая моя! You mustn't. Не надо! I didn't mean to hurt you, honest I didn't. Truly, I didn't, dear. Я не хотел делать тебе больно, честное слово, не хотел! I know you've had a hard time, honey. Я знаю, ты очень огорчалась, это были плохие дни для тебя. I know how you feel, and how you've been up against things in one way and another. Я знаю, как тебе тяжело и сколько ты перенесла. Sure I do, Bert, and you mustn't cry, dearest. Только не Плачь так! I love you just the same. Truly I do, and I always will. Я люблю тебя, как раньше, правда же, и всегда буду любить. I'm sorry if I've hurt you, honest I am. Мне так жаль, что я тебя обидел! Честное слово, жаль! I couldn't help it to-night if I didn't come, honest, or last Friday either. Я никак не мог уйти сегодня вечером и в ту пятницу тоже. Why, it just wasn't possible. Это было просто невозможно! But I won't be so mean like that any more, if I can help it. Honest I won't. Но больше я не буду так... я постараюсь вести себя лучше, честное слово! You're the sweetest, dearest girl. Ты моя милая, дорогая девочка. And you've got such lovely hair and eyes, and such a pretty little figure. У тебя такие чудные волосы, и глаза, и такая прелестная фигурка. Honest you have, Bert. Правда, Берта! And you can dance too, as pretty as anybody. И танцуешь ты не хуже других. And you look just as nice, honest you do, dear. И ты очень красивая. Won't you stop now, honey? Please do. Перестань, дорогая, ну пожалуйста! I'm so sorry, honey, if I've hurt you in any way." Мне так жаль, что я тебя обидел. There was about Clyde at times a certain strain of tenderness, evoked by experiences, disappointments, and hardships in his own life, which came out to one and another, almost any other, under such circumstances as these. По временам, как почти каждый человек при подобных обстоятельствах, Клайд был способен на подлинную нежность, вызываемую воспоминаниями о пережитых им самим разочарованиях, печалях и лишениях. At such times he had a soft and melting voice. В такие минуты голос его звучал кротко и нежно. His manner was as tender and gentle almost as that of a mother with a baby. Он становился ласков, как может мать быть ласкова с ребенком. It drew a girl like Roberta intensely to him. Это бесконечно привлекало Роберту. At the same time, such emotion in him, though vivid, was of brief duration. Но эти порывы нежности были так же непродолжительны, как и сильны. It was like the rush and flutter of a summer storm -soon come and soon gone. Они походили на летнюю грозу: вдруг налетали и столь же быстро проносились. Yet in this instance it was sufficient to cause Roberta to feel that he fully understood and sympathized with her and perhaps liked her all the better for it. Но этой минуты было довольно, чтобы Роберта почувствовала: он понимает и жалеет ее и, может быть, за это любит еще больше. Things were not so bad for the moment, anyhow. Не так уж все плохо. She had him and his love and sympathy to a very marked degree at any rate, and because of this and her very great comfort in it, and his soothing words, she began to dry her eyes, to say that she was sorry to think that she was such a cry-baby and that she hoped he would forgive her, because in crying she had wet the bosom of his spotless white shirt with her tears. Клайд принадлежит ей, и ей принадлежат его любовь и сочувствие. И эта мысль, и его ласковые слова утешили ее, она стала вытирать глаза и вслух пожалела, Что оказалась такой плаксой. Пусть он простит ее за то, что она своими слезами смочила манишку его безупречной белой сорочки. And she would not do it any more if Clyde would just forgive her this once - the while, touched by a passion he scarcely believed was buried in her in any such volume, he now continued to kiss her hands, cheeks, and finally her lips. Она больше не будет такой, пусть только Клайд простит ее на этот раз. И Клайд, растроганный силой страсти, которой он и не подозревал в Роберте, целовал ее руки, щеки, губы. And between these pettings and coaxings and kissings it was that he reaffirmed to her, most foolishly and falsely in this instance (since he was really caring for Sondra in a way which, while different, was just as vital - perhaps even more so), that he regarded her as first, last and most in his heart, always - a statement which caused her to feel that perhaps after all she might have misjudged him. Среди этих ласк и поцелуев он вновь уверял ее безумно и лживо (ведь теперь хотя и по-другому, но так же сильно, а быть может, и сильнее, его влекла Сондра), что она - и первая, и последняя, и самая большая его любовь. И Роберта подумала, что была к нему несправедлива. Also that her position, if anything, was more secure, if not more wonderful than ever it had been before -far superior to that of these other girls who might see him socially perhaps, but who did not have him to love them in this wonderful way. ? Chapter 32 Ее положение, может быть, и не блестяще, но куда прочнее, чем было в прошлом, прочнее, чем положение тех, других: они могут встречаться с Клайдом в обществе, но им не известно, как сладостна его любовь. 32 C lyde now was actually part and parcel of this local winter social scene. И вот Клайд стал признанным членом ликургского светского общества, участником всех зимних развлечений. The Griffiths having introduced him to their friends and connections, it followed as a matter of course that he would be received in most homes here. После того как Грифитсы представили его своим друзьям и знакомым, его, естественно, стали принимать почти во всех видных домах. But in this very limited world, where quite every one who was anything at all knew every one else, the state of one's purse was as much, and in some instances even more, considered than one's social connections. Но в этом крайне замкнутом кругу, где буквально все, кто занимал какое-то положение, знали друг друга, состояние кошелька значило не меньше, а в некоторых отношениях даже больше, чем родство и связи. For these local families of distinction were convinced that not only one's family but one's wealth was the be-all and end-all of every happy union meant to include social security. В видных семействах считалось неоспоримой истиной, что не только происхождение, но богатство - основа основ всякого счастливого и добропорядочного супружества. And in consequence, while considering Clyde as one who was unquestionably eligible socially, still, because it had been whispered about that his means were very slender, they were not inclined to look upon him as one who might aspire to marriage with any of their daughters. Поэтому, хотя и признавалось, что Клайд, безусловно, приемлем в обществе, родители, однако, не считали его подходящим женихом для своих дочерей, так как, по слухам, средства его были весьма скудны. Hence, while they were to the fore with invitations, still in so far as their own children and connections were concerned they were also to the fore with precautionary hints as to the inadvisability of too numerous contacts with him. И, не забывая посылать ему приглашения, они в то же время не забывали предупредить своих детей и родственников, что слишком частые встречи с ним нежелательны. However, the mood of Sondra and her group being friendly toward him, and the observations and comments of their friends and parents not as yet too definite, Clyde continued to receive invitations to the one type of gathering that most interested him - that which began and ended with dancing. Однако Сондра и ее компания отнеслись к нему очень дружелюбно, а предостережения и замечания родителей и друзей пока были не слишком строги, и потому Клайда часто приглашали на такие вечера и собрания молодежи, которые его больше всего интересовали: на те, которые начинались и заканчивались танцами. And although his purse was short, he got on well enough. И хотя кошелек его был тощ, он делал успехи. For once Sondra had interested herself in him, it was not long before she began to realize what his financial state was and was concerned to make his friendship for her at least as inexpensive as possible. Сондра, которая не на шутку увлеклась им, очень скоро поняла, что денег у него в обрез, и старалась сделать так, чтобы дружба с нею была для него возможно менее разорительна. And because of this attitude on her part, which in turn was conveyed to Bertine, Grant Cranston and others, it became possible on most occasions for Clyde, especially when the affair was local, to go here and there without the expenditure of any money. Ее примеру последовали Бертина и Грэнт Крэнстоны и многие другие - поэтому в большинстве случаев Клайд мог принимать участие в различных вечерах и развлечениях, особенно если они происходили в самом Ликурге, и ничего при этом не тратить. Even when the affair was at any point beyond Lycurgus and he consented to go, the car of another was delegated to pick him up. А когда его приглашали за город, кто-нибудь из компании подвозил его в своем автомобиле. Frequently after the New Year's Eve trip to Schenectady, which proved to be an outing of real import to both Clyde and Sondra - seeing that on that occasion she drew nearer to him affectionately than ever before - it was Sondra herself who chose to pick him up in her car. После новогодней поездки в Скенэктеди, сыгравшей большую роль в отношениях Клайда и Сондры, - в тот раз яснее, чем когда-либо прежде, Сондра почувствовала, как сильно ее влечет к нему, - чаще всего именно она заезжала за ним в своем автомобиле. He had actually succeeded in impressing her, and in a way that most flattered her vanity at the same time that it appealed to the finest trait in her - a warm desire to have some one, some youth like Clyde, who was at once attractive and of good social station, dependent upon her. Он и в самом деле очень ей нравился. Его поклонение льстило ее тщеславию и в то же время задевало более тонкую струнку ее натуры: ей так хотелось иметь рядом кого-то вроде Клайда юношу, который нравился бы ей, был из хорошего общества и притом всецело от нее зависел. She knew that her parents would not countenance an affair between her and Clyde because of his poverty. Она знала, что родители не одобрят ее сближения с Клайдом, потому что он беден. She had originally not contemplated any, though now she found herself wishing that something of the kind might be. Вначале она и не думала ни о какой близости с ним, но теперь ей смутно этого хотелось. However, no opportunity for further intimacies occurred until one night about two weeks after the New Year's party. Однако первый удобный случай для новых откровенных разговоров представился только недели через две после встречи Нового года. They were returning from a similar affair at Amsterdam, and after Bella Griffiths and Grant and Bertine Cranston had been driven to their respective homes, Stuart Finchley had called back: Они возвращались из Амстердама с веселой вечеринки. Доставив домой Беллу Грифитс, а затем Грэнта и Бертину Крэнстон, Стюарт Финчли, правивший автомобилем, обернулся и крикнул: "Now we'll take you home, Griffiths." - Теперь мы отвезем вас, Грифитс! At once Sondra, swayed by the delight of contact with Clyde and not willing to end it so soon, said: Но Сондра, которой еще не хотелось расставаться с Клайдом, сейчас же предложила: "If you want to come over to our place, I'll make some hot chocolate before you go home. - Давайте заедем сначала к нам, я напою вас горячим шоколадом, а потом вы пойдете домой. Would you like that?" Хотите? "Oh, sure I would," Clyde had answered gayly. - Еще бы, конечно, хочу, - весело ответил Клайд. "Here goes then," called Stuart, turning the car toward the Finchley home. - Ладно, поехали, - отозвался Стюарт. "But as for me, I'm going to turn in. - Но только я сразу лягу спать. It's way after three now." Уже четвертый час. "That's a good brother. - Вот хороший брат, - сказала Сондра. Your beauty sleep, you know," replied Sondra. - Ты у нас спящая красавица, это известно! And having turned the car into the garage, the three made their way through the rear entrance into the kitchen. Поставив машину в гараж, все трое через черный ход прошли в кухню. Her brother having left them, Sondra asked Clyde to be seated at a servants' table while she brought the ingredients. Стюарт ушел, а Сондра, усадив Клайда за стол прислуги, занялась приготовлением шоколада. But he, impressed by this culinary equipment, the like of which he had never seen before, gazed about wondering at the wealth and security which could sustain it. Клайда поразила сложная кухонная утварь: он никогда не видел ничего подобного и с удивлением разглядывал все эти признаки богатства и благоденствия. "My, this is a big kitchen, isn't it?" he remarked. - Какая огромная кухня, - сказал он. "What a lot of things you have here to cook with, haven't you?" - Сколько тут всяких приспособлений для стряпни! And she, realizing from this that he had not been accustomed to equipment of this order before coming to Lycurgus and hence was all the more easily to be impressed, replied: Она поняла, что все это непривычно для него и едва ли он бывал в такой обстановке до приезда в Ликург, а значит, его нетрудно удивить, - и ответила небрежно: "Oh, I don't know. - Вы находите? Aren't all kitchens as big as this?" Разве не все кухни одинаковы? Clyde, thinking of the poverty he knew, and assuming from this that she was scarcely aware of anything less than this, was all the more overawed by the plethora of the world to which she belonged. Клайд, слишком хорошо знакомый с бедностью, понял из слов Сондры, что она едва ли имеет представление о более скромной обстановке, чем эта, и проникся еще большим благоговением перед миром, в котором она жила, миром изобилия. What means! Какое богатство! Only to think of being married to such a girl, when all such as this would become an everyday state. Что за счастье жениться на такой девушке и каждый день пользоваться всей этой роскошью. One would have a cook and servants, a great house and car, no one to work for, and only orders to give, a thought which impressed him greatly. Иметь повара и слуг, огромный дом, автомобиль, не работать на кого-то, а только отдавать приказания. Эта мысль совсем захватила его. It made her various self-conscious gestures and posings all the more entrancing. Кокетливые обдуманные движения Сондры показались ему теперь еще более очаровательными. And she, sensing the import of all this to Clyde, was inclined to exaggerate her own inseparable connection with it. Видя, как много значат для Клайда вещи, Сондра захотела подчеркнуть, что все окружающее неотделимо от нее самой. To him, more than any one else, as she now saw, she shone as a star, a paragon of luxury and social supremacy. Она поняла, что для Клайда она, как ни для кого на свете, яркая звезда, воплощение роскоши и социального превосходства. Having prepared the chocolate in a commonplace aluminum pan, to further impress him she sought out a heavily chased silver service which was in another room. She poured the chocolate into a highly ornamented urn and then carried it to the table and put it down before him. Приготовив шоколад в простой алюминиевой кастрюльке, она, чтобы поразить Клайда, принесла из соседней комнаты серебряный сервиз великолепной работы, налила шоколад в серебряный чеканный бокал и поставила его перед Клайдом. Then swinging herself up beside him, she said: Затем, легко подпрыгнув, уселась тут же на столе. "Now, isn't this chummy? - Здесь очень уютно, правда? - сказала она. I just love to get out in the kitchen like this, but I can only do it when the cook's out. - Я ужасно люблю забираться на кухню, но это можно только когда нет повара. He won't let any one near the place when he's here." Он никого сюда не пускает. "Oh, is that so?" asked Clyde, who was quite unaware of the ways of cooks in connection with private homes - an inquiry which quite convinced Sondra that there must have been little if any real means in the world from which he sprang. - Да что вы? - воскликнул Клайд, не представлявший, как ведут себя повара в частных домах. Это изумленное восклицание окончательно убедило Сондру, что он вырос в очень бедной семье. Nevertheless, because he had come to mean so much to her, she was by no means inclined to turn back. Однако это ее не оттолкнуло: Клайд уже слишком много для нее значил. And so when he finally exclaimed: И когда он воскликнул: "Isn't it wonderful to be together like this, Sondra? "Как это чудесно, что мы сейчас вместе, - правда, Сондра? Just think, I hardly got a chance to say a word to you all evening, alone," she replied, without in any way being irritated by the familiarity, Подумать только, ведь я весь вечер не мог сказать вам ни слова наедине!" - такая фамильярность ничуть ее не рассердила. "You think so? - Вам приятно? I'm glad you do," and smiled in a slightly supercilious though affectionate way. Я очень рада. И улыбнулась слегка надменно, но ласково. And at the sight of her now in her white satin and crystal evening gown, her slippered feet swinging so intimately near, a faint perfume radiating to his nostrils, he was stirred. Она сидела перед ним в вечернем платье из белого атласа, ее ножки в маленьких туфельках были так близко от него, тонкий аромат ее духов щекотал ему ноздри... Клайд был взволнован. In fact, his imagination in regard to her was really inflamed. Она воспламеняла его воображение. Youth, beauty, wealth such as this - what would it not mean? Пред ним было воплощение юности, красоты, богатства. Какая в этом сила! And she, feeling the intensity of his admiration and infected in part at least by the enchantment and fervor that was so definitely dominating him, was swayed to the point where she was seeing him as one for whom she could care - very much. А она, чувствуя, как горячо он восхищается ею, понемногу заражалась его восторженным волнением, - и ей уже казалось, что она могла бы полюбить его, очень полюбить... Weren't his eyes bright and dark - very liquid and eager? У него такие блестящие, темные, такие выразительные глаза! And his hair! А волосы! It looked so enticing, lying low upon his white forehead. She wished that she could touch it now -smooth it with her hands and touch his cheeks. Они так красиво падают на его белый лоб прямо тянет погладить их, дотронуться до его щеки. And his hands - they were thin and sensitive and graceful. И руки у него такие тонкие, нервные, изящные! Like Roberta, and Hortense and Rita before her, she noticed them. Она заметила их красоту, как замечали до нее Роберта, Гортензия и Рита. But he was silent now with a tightly restrained silence which he was afraid to liberate in words. Но теперь Клайд молчал. Это было трудное, напряженное молчание, ибо он боялся дать волю словам. For he was thinking: Он думал: "Oh, if only I could say to her how beautiful I really think she is. "Если б только я мог сказать ей, какая она красавица! If I could just put my arms around her and kiss her, and kiss her, and kiss her, and have her kiss me in the same way." Если бы я мог обнять ее и целовать, целовать, целовать, и чтобы она тоже целовала меня!" And strangely, considering his first approaches toward Roberta, the thought was without lust, just the desire to constrain and fondle a perfect object. И странно, в отличие от того, что он с самого начала испытывал к Роберте, его мысли о Сондре не были чувственными, ему просто хотелось любовно и нежно заключить в объятия эту совершенную красоту. Indeed, his eyes fairly radiated this desire and intensity. И его глаза красноречиво говорили о силе этого желания. And while she noted this and was in part made dubious by it, since it was the thing in Clyde she most feared - still she was intrigued by it to the extent of wishing to know its further meaning. Сондра заметила это и немного смутилась: такое настроение Клайда пугало ее, но при этом и любопытство одолевало - что же дальше? And so she now said, teasingly: И она сказала на смешливо: "Was there anything very important you wanted to say?" - Вы, кажется, хотите сказать мне что-то очень важное? "I'd like to say a lot of things to you, Sondra, if you would only let me," he returned eagerly. - Я хотел бы сказать вам очень многое, Сондра, если бы только вы позволили! - с жаром ответил он. "But you told me not to." - Но вы запретили мне... "Oh, so I did. - Да, запретила. Well, I meant that, too. Самым серьезным образом. I'm glad you mind so well." И я рада, что вы так послушны. There was a provoking smile upon her lips and she looked at him as much as to say: И она с лукавой улыбкой посмотрела на него, словно говоря: "But you don't really believe I meant all of that, do you?" "А вы в самом деле верите, что я это всерьез?" Overcome by the suggestion of her eyes, Clyde got up and, taking both her hands in his and looking directly into her eyes, said: Взволнованный этим многозначительным взглядом, Клайд вскочил, взял ее руки в свои и, глядя ей прямо в глаза, спросил: "You didn't mean all of it, then, did you, Sondra? - Неужели вы совсем запретили мне говорить, Сондра? Not all of it, anyhow. Нет, не может быть! Oh, I wish I could tell you all that I am thinking." Я так хотел бы сказать вам все, что думаю! His eyes spoke, and now sharply conscious again of how easy it was to inflame him, and yet anxious to permit him to proceed as he wished, she leaned back from him and said, Его глаза говорили яснее слов. Сондра сознавала, что его слишком легко воспламенить, и все же ей хотелось дать ему волю. Она немного отстранилась. "Oh, yes, I'm sure I did. - Ну, конечно, запретила. You take almost everything too seriously, don't you?" But at the same time, and in spite of herself, her expression relaxed and she once more smiled. Вы уж слишком серьезно ко всему относитесь, сказала она и тут же невольно улыбнулась. "I can't help it, Sondra. I can't! - Но я не могу справиться с собой, Сондра, не могу! I can't!" he began, eagerly and almost vehemently. Не могу! - начал он горячо, почти неистово. "You don't know what effect you have on me. - Вы не знаете, что вы со мной делаете. You're so beautiful. Вы так прекрасны! Oh, you are. You know you are. Да, прекрасны, вы это знаете. I think about you all the time. Я все время думаю о вас. Really I do, Sondra. Это правда, Сондра! You've made me just crazy about you, so much so that I can hardly sleep for thinking about you. Вы сводите меня с ума. Я ночей не сплю - все думаю о вас. Gee, I'm wild! Да, да, я просто как безумный! I never go anywhere or see you any place but what I think of you all the time afterward. Я места себе не нахожу. После каждой встречи с вами я ни о чем больше думать не могу. Even to- night when I saw you dancing with all those fellows I could hardly stand it. Вот сегодня вы танцевали со всеми этими молодыми людьми... прямо не знаю, как я это выдержал! I just wanted you to be dancing with me - no one else. Я хотел бы, чтобы вы танцевали только со мной, больше ни с кем. You've got such beautiful eyes, Sondra, and such a lovely mouth and chin, and such a wonderful smile." У вас такие дивные глаза, Сондра, и такой прелестный рот, и подбородок, и вы так очаровательно улыбаетесь! He lifted his hands as though to caress her gently, yet holding them back, and at the same time dreamed into her eyes as might a devotee into those of a saint, then suddenly put his arms about her and drew her close to him. Он поднял руки, словно для того, чтобы приласкать ее, но сразу опустил их и мечтательно и восторженно смотрел ей в глаза, как может смотреть верующий в глаза святого... и вдруг обнял ее и привлек к себе. She, thrilled and in part seduced by his words, instead of resisting as definitely as she would have in any other case, now gazed at him, fascinated by his enthusiasms. Охваченная трепетом, наполовину завороженная его речами, Сондра, вместо того чтобы решительно отстраниться, как она сделала бы в любом другом случае, только глядела на него. She was so trapped and entranced by his passion for her that it seemed to her now as though she might care for him as much as he wished. Very, very much, if she only dared. Она была зачарована его восторгом, захвачена и опьянена его страстью, ей казалось, что она могла бы полюбить его так сильно, как он этого жаждет, очень, очень полюбить... если бы только посмела. He, too, was beautiful and alluring to her. Он такой красивый, и ее влечет к нему. He, too, was really wonderful, even if he were poor -so much more intense and dynamic than any of these other youths that she knew here. Он просто удивительный, хоть и беден, зато в нем столько энергии и страсти, как ни в одном из знакомых ей молодых людей. Would it not be wonderful if, her parents and her state permitting, she could share with him completely such a mood as this? Если бы только ей не мешала мысль о родителях и о положении в обществе! Как хорошо было бы поддаться этому чудесному волнению наравне с Клайдом! Simultaneously the thought came to her that should her parents know of this it might not be possible for her to continue this relationship in any form, let alone to develop it or enjoy it in the future. И в ту же минуту она подумала, что, если родители узнают все это, ей придется не только отказаться от удовольствия еще больше сблизиться с Клайдом, но и вовсе прекратить знакомство с ним. Yet regardless of this thought now, which arrested and stilled her for a moment, she continued to yearn toward him. Эта мысль испугала и отрезвила Сондру, - но лишь на мгновение: ее все равно тянуло к нему. Her eyes were warm and tender - her lips wreathed with a gracious smile. В ее глазах было столько тепла и нежности, на губах играла улыбка. "I'm sure I oughtn't to let you say all these things to me. - Я не должна позволять вам говорить такие вещи. I know I shouldn't," she protested weakly, yet looking at him affectionately. Конечно, не должна, слабо протестовала она, нежно глядя на него. "It isn't the right thing to do, I know, but still -" - Это нехорошо, я знаю, но все-таки... "Why not? - Почему нехорошо? Why isn't it right, Sondra? Что в этом дурного, Сондра? Why mayn't I when I care for you so much?" Почему мне нельзя говорить, ведь я так люблю вас! His eyes became clouded with sadness, and she, noting it, exclaimed: Его глаза затуманились печалью. Она это заметила. "Oh, well," then paused, - Ну вот! - воскликнула она. "I- I-" She was about to add, - Но я... я... - и запнулась; она чуть не сказала: "Don't think they would ever let us go on with it," but instead she only replied, "I guess I don't know you well enough." "Не думайте, что нам позволят продолжать в том же духе", - но вместо того прибавила: - Я еще слишком мало знаю вас. "Oh, Sondra, when I love you so much and I'm so crazy about you! - О, Сондра, но ведь я так люблю вас, я с ума схожу! Don't you care at all like I care for you?" Неужели вы совсем, совсем равнодушны ко мне? Because of the uncertainty expressed by her, his eyes were now seeking, frightened, sad. Она колебалась, не зная, что ответить, - и тогда в его глазах отразились мольба, страх, печаль. The combination had an intense appeal for her. Это подействовало на Сондру. She merely looked at him dubiously, wondering what could be the result of such an infatuation as this. Она в нерешительности смотрела на Клайда, спрашивала себя, к чему может привести такая безрассудная любовь. And he, noting the wavering something in her own eyes, pulled her closer and kissed her. А он, заметив неуверенность в ее взгляде, притянул ее к себе и поцеловал. Instead of resenting it she lay for a moment willingly, joyously, in his arms, then suddenly sat up, the thought of what she was permitting him to do - kiss her in this way - and what it must mean to him, causing her on the instant to recover all her poise. Вместо того чтобы рассердиться, она несколько мгновений добровольно и радостно лежала в его объятиях, потом быстро выпрямилась: сознание, что она позволила ему целовать себя, и мысль о том, как он может это истолковать, разом заставили ее опомниться. "I think you'd better go now," she said definitely, yet not unkindly. "Don't you?" - Теперь вам, пожалуй, лучше уйти, - сказала она решительно, но без гнева. And Clyde, who himself had been surprised and afterwards a little startled, and hence reduced by his own boldness, now pleaded rather weakly, and yet submissively. И Клайд, сам удивленный и немного испуганный своей смелостью, спросил робко и покорно: "Angry?" - Рассердились? And she, in turn sensing his submissiveness, that of the slave for the master, and in part liking and in part resenting it, since like Roberta and Hortense, even she preferred to be mastered rather than to master, shook her head negatively and a little sadly. Сондра почувствовала его покорность, покорность раба пред владыкой (это было ей и приятно и в то же время неприятно, потому что она, подобно Роберте и Гортензии, предпочитала покоряться, а не властвовать) и покачала головой. "It's very late," was all she said, and smiled tenderly. - Очень поздно, - сказала она и ласково и чуть грустно улыбнулась. And Clyde, realizing that for some reason he must not say more, had not the courage or persistence or the background to go further with her now, went for his coat and, looking sadly but obediently back at her, departed. ? Chapter 33 Клайд понял, что нельзя больше ничего говорить, и у него не было ни мужества, ни оснований для того, чтобы настаивать; он взял пальто, печально и послушно посмотрел на Сондру и вышел. 33 O ne of the things that Roberta soon found was that her intuitive notions in regard to all this were not without speedy substantiation. Роберта скоро убедилась, что ее предчувствия и опасения не были напрасными. For exactly as before, though with the usual insistence afterward that there was no real help for it, there continued to be these same last moment changes of plan and unannounced absences. Точно так же, как и прежде, Клайд в последнюю минуту отменял свои обещания или просто не являлся в назначенный день, не предупредив ее, а потом, по обыкновению, уверял, что не виноват и никак не мог иначе. And although she complained at times, or pleaded, or merely contented herself with quite silent and not always obvious "blues," still these same effected no real modification or improvement. Порой она жаловалась и упрекала его, а иногда только молчаливо и сдержанно тосковала, - но этим уже ничего нельзя было изменить и исправить. For Clyde was now hopelessly enamored of Sandra and by no means to be changed, or moved even, by anything in connection with Roberta. Клайд был теперь отчаянно влюблен в Сондру, и, что бы ни делала Роберта, ничто не могло повлиять на него, тронуть его. Sondra was too wonderful! Сондра была слишком очаровательна! At the same time because she was there all of the working hours of each day in the same room with him, he could not fail instinctively to feel some of the thoughts that employed her mind - such dark, sad, despairing thoughts. И, однако, Роберта каждый день проводила долгие рабочие часы в одной комнате с Клайдом, а потому он не мог не чувствовать, какие мысли гнетут ее, - печальные, мрачные, безнадежные мысли. And these seized upon him at times as definitely and poignantly as though they were voices of accusation or complaint - so much so that he could not help but suggest by way of amelioration that he would like to see her and that he was coming around that night if she were going to be home. По временам он, казалось, слышал их с такой мучительной ясностью, точно это были жалобные и обвиняющие голоса. И тогда невольно - просто чтобы утешить ее - он говорил, что хотел бы провести с нею вечер и зайдет к ней, если она будет дома. And so distrait was she, and still so infatuated with him, that she could not resist admitting that she wanted him to come. А она была в таком смятении и все еще так любила его, что не могла противиться искушению видеть его у себя. And once there, the psychic personality of the past as well as of the room itself was not without its persuasion and hence emotional compulsion. Когда же Клайд приходил к ней, воспоминания прошлого и даже сама эта комната содействовали новой вспышке прежнего чувства. But most foolishly anticipating, as he now did, a future more substantial than the general local circumstances warranted, he was more concerned than ever lest his present relationship to Roberta should in any way prove inimical to all this. Однако Клайд, безумно - наперекор всем реальным условиям - надеясь на какое-то светлое будущее, сильнее чем когда-либо, опасался, как бы нынешние отношения с Робертой ему не повредили. Supposing that Sondra at some time, in some way, should find out concerning Roberta? Что, если об этом как-нибудь узнает Сондра? How fatal that would be! Тогда все погибло! Or that Roberta should become aware of his devotion to Sondra and so develop an active resentment which should carry her to the length of denouncing or exposing him. Или вдруг Роберте станет известно о его увлечении Сондрой, и она в порыве обиды и негодования разоблачит его... For subsequent to the New Year's Eve engagement, he was all too frequently appearing at the factory of a morning with explanatory statements that because of some invitation from the Griffiths, Harriets, or others, he would not be able to keep an engagement with her that night, for instance, that he had made a day or two before. Ведь после Нового года он очень часто по утрам на фабрике говорил Роберте, что неожиданное приглашение от Грифитсов, Гарриэтов или других светских знакомых помешает ему прийти к ней вечером, хотя и обещал ей это днем или двумя раньше. And later, on three different occasions, because Sondra had called for him in her car, he had departed without a word, trusting to what might come to him the next day in the way of an excuse to smooth the matter over. И потом, уже три раза бывало так, что Сондра заезжала за ним в своем автомобиле, и он исчезал, ни словом не предупредив Роберту, надеясь, что до следующего утра сумеет придумать какое-нибудь оправдание и этим все загладит. Yet anomalous, if not exactly unprecedented as it may seem, this condition of mingled sympathy and opposition gave rise at last to the feeling in him that come what might he must find some method of severing this tie, even though it lacerated Roberta to the point of death (Why should he care? То была ненормальная, хотя и не столь беспримерная, как может показаться, смесь тяготения и неприязни; и в конце концов Клайд решил: будь что будет, он должен как-то разорвать эти узы, даже если это окажется для Роберты смертельным ударом (что ему до того? He had never told her that he would marry her.) or endangered his own position here in case she were not satisfied to release him as voicelessly as he wished. Он никогда не обещал на ней жениться!). Он должен порвать с нею, даже рискуя своим положением на фабрике, если Роберта не согласится безропотно его отпустить. At other times it caused him to feel that indeed he was a sly and shameless and cruel person who had taken undue advantage of a girl who, left to herself, would never have troubled with him. Но временами он казался самому себе коварным, бесстыдным и жестоким соблазнителем: ведь он обманул девушку, которая сама никогда не подумала бы о сближении с ним. And this latter mood, in spite of slights and lies and thinly excused neglects and absences at times in the face of the most definite agreements - so strange is the libido of the race - brought about the reenactment of the infernal or celestial command laid upon Adam and his breed: И так странны капризы сладострастия: именно благодаря этому настроению вопреки лжи, уверткам, невниманию, нарушенным обещаниям и несостоявшимся встречам - вновь сбывалось наложенное на Адама и его потомке в адское или небесное - заклятие: "Thy desire shall be to thy mate." "И будет к жене твоей влечение твое". But there was this to be said in connection with the relationship between these two, that no time, owing to the inexperience of Clyde, as well as Roberta, had there been any adequate understanding or use of more than the simplest, and for the most part unsatisfactory, contraceptive devices. Надо еще заметить, что гак как Роберта и Клайд были неопытны и несведущи, они пользовались только самыми простыми и неудовлетворительными противозачаточными средствами. About the middle of February, and, interestingly enough, at about the time when Clyde, because of the continuing favor of Sondra, had about reached the point where he was determined once and for all to end, not only this physical, but all other connection with Roberta, she on her part was beginning to see clearly that, in spite of his temporizing and her own incurable infatuation for him, pursuit of him by her was futile and that it would be more to the satisfaction of her pride, if not to the ease of her heart, if she were to leave here and in some other place seek some financial help that would permit her to live and still help her parents and forget him if she could. И вот странное совпадение: в середине февраля Клайд, видя все большую благосклонность Сондры, почти уже решил раз и навсегда положить конец не только физической связи, но и вообще всяким отношениям с Робертой; в это же время и она тоже начала ясно понимать, что, хотя Клайд еще колеблется, а сама она по-прежнему его любит, все попытки удержать его тщетны, и, быть может, для ее гордости, если не для душевного спокойствия, ей лучше уехать, найти другую работу, которая давала бы возможность жить и немного помогать родным, - и постараться забыть Клайда. Unfortunately for this, she was compelled, to her dismay and terror, to enter the factory one morning, just about this time, her face a symbol of even graver and more terrifying doubts and fears than any that had hitherto assailed her. Но, к ее отчаянию и ужасу, вышло иначе. Однажды утром, когда она пришла на фабрику, ее лицо выражало сомнения и страхи еще более тяжкие и мучительные, чем те, что одолевали ее до сих пор. For now, in addition to her own troubled conclusions in regard to Clyde, there had sprung up over night the dark and constraining fear that even this might not now be possible, for the present at least. Вдобавок к горьким мыслям о том, что Клайд к ней охладел, ее вдруг потрясло страшное подозрение: даже уехать теперь не удастся! For because of her own and Clyde's temporizing over his and her sentimentality and her unconquerable affection for him, she now, at a time when it was most inimical for both, found herself pregnant. Оба они были слишком нерешительны и сентиментальны, и она не могла побороть своей любви к нему, - и вот теперь, когда это было наименее желательно для них обоих, она забеременела. Ever since she had yielded to his blandishments, she had counted the days and always had been able to congratulate herself that all was well. С тех пор как она уступила обольщениям Клайда, она всегда считала дни и радовалась, убеждаясь, что все благополучно. But forty-eight hours since the always exactly calculated time had now passed, and there had been no sign. Но теперь прошло уже сорок восемь часов после точно высчитанного срока - и ничего! And for four days preceding this Clyde had not even been near her. And his attitude at the factory was more remote and indifferent than ever. А Клайд уже четыре дня не приходил к ней и на фабрике вел себя сдержаннее и равнодушнее, чем когда-либо. And now, this! А теперь - это! And she had no one but him to whom she might turn. У нее нет никого, кроме Клайда, ей не к кому больше обратиться. And he was in this estranged and indifferent mood. А он стал таким чужим и равнодушным. Because of her fright, induced by the fear that with or without Clyde's aid she might not easily be extricated from her threatened predicament, she could see her home, her mother, her relatives, all who knew her, and their thoughts in case anything like this should befall her. Роберту охватил страх, она чувствовала, что, поможет ли ей Клайд или нет, нелегко будет выйти из такого трудного и опасного положения, и она представила себе дом, мать, родных и знакомых - что они подумают, если с нею случится такое! For of the opinion of society in general and what other people might say, Roberta stood in extreme terror. Что скажут люди? Это приводило ее в безмерный ужас. The stigma of unsanctioned concupiscence! Клеймо преступной связи! The shame of illegitimacy for a child! Позор незаконного рождения для ребенка! It was bad enough, as she had always thought, listening to girls and women talk of life and marriage and adultery and the miseries that had befallen girls who had yielded to men and subsequently been deserted, for a woman when she was safely married and sustained by the love and strength of a man - such love, for instance, as her brother-in-law Gabel brought to her sister Agnes, and her father to her mother in the first years, no doubt - and Clyde to her when he had so feverishly declared that he loved her. Как трудно приходится женщине, - всегда думала она, слушая рассказы о жизни и браке, об изменах и несчастьях, выпадавших на долю девушек, которые уступали мужчинам и бывали потом покинуты, - трудно, даже когда женщина замужем и находит поддержку в муже, в его любви - так любит, например, ее зять Гейбл Агнессу, и, конечно, так ее отец прежде любил мать, а Клайд - ее, в те времена, когда он пылко клялся ей в любви. But now - now! Но теперь... теперь! She could not permit any thoughts in regard to his recent or present attitude to delay her. Однако что бы ни думала она о его прежних или теперешних чувствах, медлить было нельзя. Regardless of either, he must help her. Как бы ни изменились их отношения, он должен ей помочь. She did not know what else to do under such circumstances - which way to turn. Она не знает, что делать, куда обратиться. And no doubt Clyde did. А Клайд, наверно, знает. At any rate he had said once that he would stand by her in case anything happened. Во всяком случае, он когда-то сказал, что поможет ей, если что-нибудь случится. And although, because at first, even on the third day on reaching the factory, she imagined that she might be exaggerating the danger and that it was perhaps some physical flaw or lapse that might still overcome itself, still by late afternoon no evidence of any change coming to her, she began to be a prey to the most nameless terrors. Сначала она пробовала утешать себя, что, может быть, ее страхи преувеличены и все еще окончится благополучно, но когда и на третий день эти надежды не оправдались, ее охватил невыразимый ужас. What little courage she had mustered up to this time began to waver and break. Остатки мужества покинули ее. She was all alone, unless he came to her now. And she was in need of advice and good counsel - loving counsel. Если он теперь не придет ей на помощь, она будет совсем одинока, а ей необходима поддержка, совет - добрый, дружеский совет. Oh, Clyde! Clyde! О, Клайд, Клайд! If he would only not be so indifferent to her! Если бы только он не был так равнодушен! He must not be! Он не должен быть таким! Something must be done, and right away - quick -else - Great Heavens, what a terrible thing this could easily come to be! Что-то нужно сделать - немедленно, сейчас же, иначе... Боже, какой это будет ужас! At once she stopped her work between four and five in the afternoon and hurried to the dressing-room. Между четырьмя и пятью часами она прервала работу и бросилась в гардеробную. And there she penned a note - hurried, hysterical - a scrawl. Там она поспешно нацарапала истерическую записку: "CLYDE- I must see you to-night, sure, SURE. "Клайд, я должна видеть тебя вечером непременно, непременно . You mustn't fail me. Ты должен прийти. I have something to tell you. Мне надо сказать тебе кое-что. Please come as soon after work as possible, or meet me anywhere. Пожалуйста, приходи сразу после работы или давай встретимся где-нибудь. I'm not angry or mad about anything. Я ни на что не сержусь и не обижаюсь. But I must see you to-night, SURE. Но мне необходимо видеть тебя сегодня, необходимо. Please say right away where. "ROBERTA." Пожалуйста, ответь сейчас же, где мы встретимся". And he, sensing a new and strange and quite terrified note in all this the moment he read it, at once looked over his shoulder at her and, seeing her face so white and drawn, signaled that he would meet her. И Клайд, читая эту записку, тотчас почувствовал в ней что-то новое, странное и пугающее; он сразу оглянулся через плечо на Роберту и, увидев ее бледное, осунувшееся лицо, дал знак, что встретится с нею. For judging by her face the thing she had to tell must be of the utmost importance to her, else why this tensity and excitement on her part. По ее лицу он понял, что она хочет сказать ему нечто чрезвычайно важное, - иначе откуда это волнение и тревога? And although he had another engagement later, as he now troublesomely recalled, at the Starks for dinner, still it was necessary to do this first. Правда, он с беспокойством вспомнил, что его пригласили в этот вечер обедать у Старков. Но все-таки нужно сперва повидаться с Робертой. Yet, what was it anyhow? Однако что же случилось? Was anybody dead or hurt or what - her mother or father or brother or sister? Может быть, кто-нибудь умер или заболел? Какое-нибудь несчастье с ее матерью или с отцом, братом, сестрой? At five-thirty, he made his way to the appointed place, wondering what it could be that could make her so pale and concerned. В половине шестого он отправился в условленное место, стараясь догадаться, почему Роберта так бледна и встревожена. Yet at the same time saying to himself that if this other dream in regard to Sondra were to come true he must not let himself be reentangled by any great or moving sympathy - must maintain his new poise and distance so that Roberta could see that he no longer cared for her as he had. И в то же время он говорил себе, что его мечты, связанные с Сондрой, по-видимому, могут осуществиться, а потому он не должен запутываться, проявляя слишком большое сочувствие к Роберте: ему следует сохранить свою новую позицию, держаться на известном расстоянии, - пусть она поймет, что он относится к ней не так, как прежде. Reaching the appointed place at six o'clock, he found her leaning disconsolately against a tree in the shadow. К шести часам он пришел на место свидания и застал там Роберту, которая печально стояла в тени, прислонясь к дереву. She looked distraught, despondent. Она казалась подавленной, охваченной отчаянием. "Why, what's the matter, Bert? - В чем дело, Берта? What are you so frightened about? Тебя что-то напугало? What's happened?" Что случилось? Even his obviously dwindling affection was restimulated by her quite visible need of help. Она так явно нуждалась в помощи, что даже его гаснувшее чувство несколько ожило. "Oh, Clyde," she said at last, "I hardly know how to tell you. - Ах, Клайд, - сказала она наконец, - я просто не знаю, как сказать! It's so terrible for me if it's so." Такой ужас, если это правда... Her voice, tense and yet low, was in itself a clear proof of her anguish and uncertainty. Уже в самом ее голосе, напряженном и тихом, ясно чувствовались неуверенность и тоска. "Why, what is it, Bert? - Но что такое, Берта? Why don't you tell me?" he reiterated, briskly and yet cautiously, essaying an air of detached assurance which he could not quite manage in this instance. Почему ты не говоришь? - повторял Клайд настойчиво и все же осторожно, стараясь сохранить независимый и уверенный вид (это ему не совсем удавалось). "What's wrong? - Что произошло? What are you so excited about? Из-за чего ты так взволновалась? You're all trembly." Ты вся дрожишь. Because of the fact that never before in all his life had he been confronted by any such predicament as this, it did not even now occur to him just what the true difficulty could be. Еще никогда в жизни он не оказывался в подобном положении и потому даже теперь не догадывался, в чем несчастье Роберты. At the same time, being rather estranged and hence embarrassed by his recent treatment of her, he was puzzled as to just what attitude to assume in a situation where obviously something was wrong. Притом он уже охладел к ней, ему было неловко за свое недавнее поведение, и он не знал, как держать себя теперь, когда с Робертой явно случилось что-то неладное. Being sensitive to conventional or moral stimuli as he still was, he could not quite achieve a discreditable thing, even where his own highest ambitions were involved, without a measure of regret or at least shame. Он был все же слишком чувствителен к правилам морали и приличий - и не мог поступить с нею бесчестно, даже если этого требовали его самые честолюбивые стремления, не ощутив при этом некоторого, сожаления или хотя бы стыда. Also he was so anxious to keep his dinner engagement and not to be further involved that his manner was impatient. Вдобавок он боялся из-за всего этого опоздать на обед к Старкам и не умел скрыть, как ему не терпится уйти. It did not escape Roberta. Это не ускользнуло от Роберты. "You know, Clyde," she pleaded, both earnestly and eagerly, the very difficulty of her state encouraging her to be bold and demanding, "you said if anything went wrong you'd help me." - Помнишь, Клайд, - начала она серьезно и решительно: трудность положения делала ее смелее и настойчивее. - Ты говорил, что если со мной случится несчастье, ты мне поможешь. At once, because of those recent few and, as he now saw them, foolish visits to her room, on which occasions because of some remaining sentiment and desire on the part of both he had been betrayed into sporadic and decidedly unwise physical relations with her, he now realized what the difficulty was. Клайд вспомнил о недавних редких и, как видел теперь, безрассудных свиданиях с Робертой, когда какие-то остатки чувства и взаимного влечения снова приводили его к случайной и, конечно, неразумной физической близости с нею, - и сразу понял, в чем дело. And that it was a severe, compelling, dangerous difficulty, if it were true. Also that he was to blame and that here was a real predicament that must be overcome, and that quickly, unless a still greater danger was to be faced. Если это правда, перед ним встает очень нелегкая задача; он сам виноват, что все так запуталось, и теперь нужно действовать быстро и решительно, иначе возникнет еще худшая опасность. Yet, simultaneously, his very recent and yet decidedly compelling indifference dictating, he was almost ready now to assume that this might be little more than a ruse or lovelorn device or bit of strategy intended to retain or reenlist his interest in spite of himself - a thought which he was only in part ready to harbor. И тут же в нем властно заговорило лишь недавно родившееся, но неодолимое равнодушие к Роберте, он чуть не заподозрил, что все это просто хитрость, выдумка: она чувствует, что он ее разлюбил, и хочет всеми правдами и неправдами удержать его, воскресить его любовь... Her manner was too dejected and despairing. Однако он быстро отверг эту мысль: слишком подавленной и несчастной казалась Роберта. And with the first dim realization of how disastrous such a complication as this might prove to be in his case, he began to be somewhat more alarmed than irritated. Ему смутно представилось, какую катастрофу означало бы для него подобное осложнение, и тревога заглушила его досаду. So much so that he exclaimed: "Yes, but how do you know that there is anything wrong? You can't be sure so soon as all this, can you? - Но почему ты так думаешь? - воскликнул он. -Разве ты уже можешь знать наверняка? How can you? You'll probably be all right to-morrow, won't you?" Может быть, завтра все будет в порядке. At the same time his voice was beginning to suggest the uncertainty that he felt. Но в голосе его вовсе не было уверенности. "Oh, no, I don't think so, Clyde. - Нет, не думаю, Клайд. I wish I did. Мне очень хотелось бы, чтобы все уладилось. It's two whole days, and it's never been that way before." Но прошло уже два дня, раньше так никогда не бывало. Her manner as she said this was so obviously dejected and self- commiserating that at once he was compelled to dismiss the thought of intrigue. Роберта сказала это с таким глубоким отчаянием, что Клайд тотчас отказался от мысли, будто она хитрит и притворяется. At the same time, unwilling to face so discouraging a fact so soon, he added: Но он все еще не решался взглянуть в лицо случившемуся и потому прибавил: "Oh, well, that might not mean anything, either. - Ну, это еще, пожалуй, ничего не значит. Girls go longer than two days, don't they?" Опоздание может быть и больше, чем на два дня, -разве нет? The tone, implying as it did uncertainty and non-sophistication even, which previously had not appeared characteristic of him, was sufficient to alarm Roberta to the point where she exclaimed: Его тон так явно изобличал неуверенность и совершенную неопытность, которой Роберта в нем до сих пор не знала, что она совсем встревожилась. "Oh, no, I don't think so. - Нет, нет, не думаю. Anyhow, it would be terrible, wouldn't it, if something were wrong? Но какой ужас, если это правда! - воскликнула она. What do you suppose I ought to do? - Как по-твоему, что мне надо делать? Don't you know something I can take?" Ты не знаешь, что бы такое я могла принять? At once Clyde, who had been so brisk and urgent in establishing this relationship and had given Roberta the impression that he was a sophisticated and masterful youth who knew much more of life than ever she could hope to know, and to whom all such dangers and difficulties as were implied in the relationship could be left with impunity, was at a loss what to do. Клайд был так боек и самоуверен, когда добивался близости с Робертой, он производил на нее впечатление опытного, искушенного молодого человека, знающего о жизни гораздо больше, чем она могла надеяться когда-либо узнать, - человека, для которого все опасности и затруднения такого рода сходят безнаказанно... а теперь он совсем растерялся. Actually, as he himself now realized, he was as sparingly informed in regard to the mysteries of sex and the possible complications attending upon such a situation as any youth of his years could well be. В сущности - теперь он и сам это понял - он был так же мало осведомлен обо всех тайнах пола и о возможных в подобном случае осложнениях, как почти всякий юноша его лет. True, before coming here he had browsed about Kansas City and Chicago with such worldly-wise mentors of the hotel bell-boy world as Ratterer, Higby, Hegglund and others and had listened to much of their gossiping and boasting. Правда, прежде чем приехать сюда, он вращался в Канзас-Сити и Чикаго в обществе столь опытных наставников, как Ретерер, Хигби, Хегленд и другие рассыльные, и наслушался от них сплетен и хвастливых рассказов. But their knowledge, for all their boasting, as he now half guessed, must have related to girls who were as careless and uninformed as themselves. Но теперь он догадывался, что, сколько они ни хвастали, все их познания были получены от девушек столь же беспечных и несведущих, как и они сами. And beyond those again, although he was by no means so clearly aware of that fact now, lay little more than those rumored specifics and preventatives of such quack doctors and shady druggists and chemists as dealt with intelligences of the Hegglund and Ratterer order. Он весьма смутно представлял себе, как скудны были их познания: им было лишь известно кое-что о различных специфических лекарствах и предупредительных средствах, изобретенных врачами-шарлатанами и сомнительными аптекарями, с какими обычно имеют дело люди, стоящие на уровне развития Хегленда и Ретерера. But even so, where were such things to be obtained in a small city like Lycurgus? Но если бы даже он знал столько, сколько они, -где раздобыть подобные средства в таком городке, как Ликург? Since dropping Dillard he had no intimates let alone trustworthy friends who could be depended on to help in such a crisis. С тех пор как он расстался с Диллардом, у него не было ни приятелей, ни тем более верных друзей, на чью помощь он мог бы рассчитывать в таком трудном деле. The best he could think of for the moment was to visit some local or near-by druggist who might, for a price, provide him with some worth-while prescription or information. Самое лучшее, что он мог сейчас придумать, это обратиться к какому-нибудь аптекарю, который за известную плату дал бы ему какое-нибудь полезное средство или указание. But for how much? Но сколько это может стоить? And what were the dangers in connection with such a proceeding? И ведь говорить с аптекарем небезопасно. Did they talk? Не станет ли он расспрашивать? Did they ask questions? Будет ли молчать? Did they tell any one else about such inquiries or needs? Не расскажет ли кому-нибудь, что к нему обратились с такой просьбой? He looked so much like Gilbert Griffiths, who was so well known in Lycurgus that any one recognizing him as Gilbert might begin to talk of him in that way and so bring about trouble. Клайд очень похож на Гилберта Грифитса, которого все в Ликурге хорошо знают, и кто-нибудь может принять его за Гилберта... пойдут всякие толки, и все это может плохо кончиться. And this terrible situation arising now - when in connection with Sondra, things had advanced to the point where she was now secretly permitting him to kiss her, and, more pleasing still, exhibiting little evidences of her affection and good will in the form of presents of ties, a gold pencil, a box of most attractive handkerchiefs, all delivered to his door in his absence with a little card with her initials, which had caused him to feel sure that his future in connection with her was of greater and greater promise. И такая беда настигла его как раз теперь, когда он уже многого добился в отношениях с Сондрой, -она уже позволяет ему потихоньку целовать ее и даже доказывает ему свою привязанность маленькими подарками: возвращаясь домой, он не раз находил доставленные в его отсутствие галстуки, золотой карандашик, коробку изящнейших носовых платков и при них маленькую карточку с ее инициалами. И в нем крепла уверенность, что будущее сулит ему все больше и больше. So much so that even marriage, assuming that her family might not prove too inimical and that her infatuation and diplomacy endured, might not be beyond the bounds of possibility. Может быть, если Сондра будет все так же влюблена в него, будет вести себя так же хитро и умно и если ее семья будет к нему не слишком враждебна, он даже сможет на ней жениться. He could not be sure, of course. Конечно, он в этом не уверен. Her true intentions and affections so far were veiled behind a tantalizing evasiveness which made her all the more desirable. Свои подлинные чувства и намерения Сондра до сих пор скрывала под дразнившей его уклончивостью, и это делало ее еще более желанной. Yet it was these things that had been causing him to feel that he must now, and speedily, extract himself as gracefully and unirritatingly as possible from his intimacy with Roberta. И, однако, все подсказывало ему, что он должен как можно скорее, как можно осторожнее и безболезненнее положить конец своей близости с Робертой. For that reason, therefore, he now announced, with pretended assurance: А потому теперь он с притворной уверенностью заявил: "Well, I wouldn't worry about it any more to-night if I were you. - Сегодня я на твоем месте не беспокоился бы. You may be all right yet, you know. Может быть, все обойдется благополучно. You can't be sure. Еще ничего нельзя знать. Anyhow, I'll have to have a little time until I can see what I can do. Во всяком случае, мне нужно время. Посмотрим, что можно сделать. I think I can get something for you. Я думаю, что смогу достать для тебя что-нибудь. But I wish you wouldn't get so excited." Только, пожалуйста, не волнуйся так! At the same time he was far from feeling as secure as he sounded. Но он был далеко не столь спокоен, как хотел показать. In fact he was very much shaken. В глубине души он был потрясен. His original determination to have as little to do with her as possible, was now complicated by the fact that he was confronted by a predicament that spelled real danger to himself, unless by some argument or assertion he could absolve himself of any responsibility in connection with this - a possibility which, in view of the fact that Roberta still worked for him, that he had written her some notes, and that any least word from her would precipitate an inquiry which would prove fatal to him, was sufficient to cause him to feel that he must assist her speedily and without a breath of information as to all this leaking out in any direction. Его первоначальное решение держаться возможно дальше от Роберты теперь не так просто выполнить: он оказался лицом к лицу с серьезной опасностью, - разве что удастся какими-то доводами снять с себя всякую ответственность за случившееся. Ведь Роберта все еще работает под его начальством; он писал ей записки; малейшее ее слово повлечет за собой расследование, которое будет для него роковым. Поэтому ясно, что он должен помочь ей быстро и тайно, чтобы никто ничего не узнал и не услышал. At the same time it is only fair to say that because of all that had been between them, he did not object to assisting her in any way that he could. Клайд, надо отдать ему справедливость, после всего, что было между ними, был вовсе не против того, чтобы помочь Роберте, насколько он только сможет. But in the event that he could not (it was so that his thoughts raced forward to an entirely possible inimical conclusion to all this) well, then - well, then -might it not be possible at least - some fellows, if not himself would - to deny that he had held any such relationship with her and so escape. Но если не сможет (его мысли забегали вперед: возможен ведь и такой, неблагоприятный оборот дела), ну, тогда... тогда... в конце концов, разве нельзя будет отрицать всякие отношения с ней и сбежать отсюда? That possibly might be one way out - if only he were not as treacherously surrounded as he was here. Многие так делают. Это может оказаться единственным выходом... But the most troublesome thing in connection with all this was the thought that he knew of nothing that would really avail in such a case, other than a doctor. Если б только он не был здесь, как в ловушке, -совершенно некому довериться. Но, что хуже всего, он понятия не имел, как можно помочь Роберте, не обращаясь к врачу. Also that that probably meant money, time, danger -just what did it mean? И все это, наверно, связано с тратой денег и времени, с риском и мало ли с чем еще... He would see her in the morning, and if she weren't all right by then he would act. Он увидит Роберту завтра утром, решил он, и тогда, если ничего не изменится, начнет действовать. And Roberta, for the first time forsaken in this rather casual and indifferent way, and in such a crisis as this, returned to her room with her thoughts and fears, more stricken and agonized than ever before she had been in all her life. ? Chapter 34 И Роберта, в первый раз покинутая так холодно и равнодушно, да еще в столь критическую минуту, вернулась домой, предоставленная своим мыслям и страхам, охваченная такой мучительной тоской, какой она еще никогда в жизни не испытывала. 34 B ut the resources of Clyde, in such a situation as this, were slim. Но возможности Клайда в таком сложном положении были невелики. For, apart from Liggett, Whiggam, and a few minor though decidedly pleasant and yet rather remote department heads, all of whom were now looking on him as a distinctly superior person who could scarcely be approached too familiarly in connection with anything, there was no one to whom he could appeal. Кроме Лигета, Уигэма и некоторых младших заведующих отделениями, правда очень любезных, но державшихся довольно отчужденно (все они считали его теперь видной персоной, с которой недопустима какая-либо фамильярность), ему не с кем было посоветоваться. In so far as the social group to which he was now so eagerly attaching himself was concerned, it would have been absurd for him to attempt, however slyly, to extract any information there. А в том обществе, где он теперь бывал и где так стремился утвердиться, нелепо было бы спрашивать у кого-либо совета, как бы хитро он ни попытался это сделать. For while the youths of this world at least were dashing here and there, and because of their looks, taste and means indulging themselves in phases of libertinism - the proper wild oats of youth - such as he and others like himself could not have dreamed of affording, still so far was he from any real intimacy with any of these that he would not have dreamed of approaching them for helpful information. Конечно, молодые люди этого круга бывали где угодно, их внешность, вкусы и средства позволяли им распутничать вволю, предаваться таким развлечениям, о каких Клайд и ему подобные не смели и мечтать, но он, в сущности, был чужой этим людям и не мог даже думать о том, чтобы их расспрашивать. His sanest thought, which occurred to him almost immediately after leaving Roberta, was that instead of inquiring of any druggist or doctor or person in Lycurgus - more particularly any doctor, since the entire medical profession here, as elsewhere, appeared to him as remote, cold, unsympathetic and likely very expensive and unfriendly to such an immoral adventure as this - was to go to some near-by city, preferably Schenectady, since it was larger and as near as any, and there inquire what, if anything, could be obtained to help in such a situation as this. Как только он расстался с Робертой, ему пришла в голову здравая мысль, что не следует обращаться к аптекарю, доктору и вообще к кому бы то ни было в Ликурге (особенно к доктору, потому что все представители этой профессии казались ему холодными и безучастными, - они, наверно, отнесутся недоброжелательно к такому безнравственному поступку и потребуют много денег); надо съездить в один из ближайших городов, лучше всего в Скенэктеди, - он и близко, и притом больше других, - и там разузнать, как можно выйти из создавшегося положения. For he must find something. Он должен найти какое-то средство. At the same time, the necessity for decision and prompt action was so great that even on his way to the Starks', and without knowing any drug or prescription to ask for, he resolved to go to Schenectady the next night. Необходимо было действовать возможно скорее -и уже по пути к Старкам, не представляя еще, какое именно лекарство ему нужно искать, Клайд решил отправиться в Скенэктеди на следующий же вечер. Only that meant, as he later reasoned, that a whole day must elapse before anything could be done for Roberta, and that, in her eyes, as well as his own, would be leaving her open to the danger that any delay at all involved. Однако, сообразил он затем, в таком случае пройдет еще целый день, прежде чем будут приняты какие-нибудь меры, а и ему и Роберте казалось, что малейшее промедление очень опасно. Therefore, he decided to act at once, if he could; excuse himself to the Starks and then make the trip to Schenectady on the interurban before the drug-stores over there should close. Поэтому он решил, что постарается действовать немедленно: извинится перед Старками и поедет в Скенэктеди сегодня же вечером, пока не закрыты аптеки. But once there - what? Но что потом? How face the local druggist or clerk - and ask for what? Как заговорить с аптекарем? Чего попросить? His mind was troubled with hard, abrasive thoughts as to what the druggist might think, look or say. Он беспокойно гадал, как посмотрит на него аптекарь, что подумает, что скажет? If only Ratterer or Hegglund were here! Если бы здесь были Ретерер или Хегленд! They would know, of course, and be glad to help him. Они, конечно, с радостью помогли бы ему. Or Higby, even. И даже Хигби. But here he was now, all alone, for Roberta knew nothing at all. А теперь он совсем один, ведь Роберта ничего не знает... There must be something though, of course. Но должно же быть какое-то средство. If not, if he failed there, he would return and write Ratterer in Chicago, only in order to keep himself out of this as much as possible he would say that he was writing for a friend. Если в Скенэктеди он потерпит неудачу, он немедленно напишет Ретереру в Чикаго, но, чтобы не выдать себя, скажет, что это нужно его приятелю. Once in Schenectady, since no one knew him there, of course he might say (the thought came to him as an inspiration) that he was a newly married man - why not? И ведь в Скенэктеди, где его никто не знает, он может сказать (эта мысль вдруг осенила его), что недавно женился, - почему бы и нет? He was old enough to be one, and that his wife, and that in the face of inability to care for a child now, was "past her time" (he recalled a phrase that he had once heard Higby use), and that he wanted something that would permit her to escape from that state. Он уже достаточно взрослый и вполне может быть женатым человеком. Он скажет, что у его жены "прошел срок" (он вспомнил фразу, слышанную от Хигби), а так как им невозможно сейчас иметь ребенка, то он хотел бы получить какое-нибудь средство, которое помогло бы ей в ее состоянии. What was so wrong with that as an idea? Право, это неплохая мысль! A young married couple might be in just such a predicament. Юная супружеская чета легко может оказаться в таком затруднительном положении. And possibly the druggist would, or should be stirred to a little sympathy by such a state and might be glad to tell him of something. Возможно, что аптекарь посочувствует им и охотно подскажет Клайду выход. Why not? Почему бы и нет? That would be no real crime. Тут нет никакого преступления. To be sure, one and another might refuse, but a third might not. Разумеется, один или двое могут отказать, но третий, может быть, не откажет. And then he would be rid of this. И тогда он избавится от всех этих неприятностей. And then never again, without knowing a lot more than he did now, would he let himself drift into any such predicament as this. И до тех пор, пока не будет знать гораздо больше, чем сейчас, уже никогда не позволит себе снова попасть в такое положение. Never! Никогда! It was too dreadful. Это слишком страшно! He betook himself to the Stark house very nervous and growing more so every moment. Он отправился на обед к Старкам в сильном волнении и с каждой минутой нервничал все больше. So much so that, the dinner being eaten, he finally declared as early as nine-thirty that at the last moment at the factory a very troublesome report, covering a whole month's activities, had been requested of him. And since it was not anything he could do at the office, he was compelled to return to his room and make it out there - a bit of energetic and ambitious commercialism, as the Starks saw it, worthy of their admiration and sympathy. Тотчас же после обеда, когда было только половина десятого, он заявил, что в самую последнюю минуту на фабрике у него потребовали очень сложного отчета о работе отделения за весь месяц, и так как на службе ему невозможно этим заниматься, то он должен теперь отправиться домой и поработать над отчетом. Такая энергия и рвение юноши, явно желающего сделать карьеру, очень понравилась Старкам. And in consequence he was excused. Клайда охотно извинили. But arrived at Schenectady, he had barely time to look around a little before the last car for Lycurgus should be leaving. Но, приехав в Скенэктеди, он увидел, что у него остается совсем мало времени до последнего поезда в Ликург. His nerve began to fail him. Мужество стало покидать его. Did he look enough like a young married man to convince any one that he was one? Похож ли он на женатого человека, поверят ли ему? Besides were not such preventatives considered very wrong - even by druggists? И, кроме того, такие средства очень опасны и предосудительны, - так полагают даже сами аптекари... Walking up and down the one very long Main Street still brightly lighted at this hour, looking now in one drug-store window and another, he decided for different reasons that each particular one was not the one. Он прошел из конца в конец всю главную улицу, еще ярко освещенную в этот час, заглядывая в окна то одной, то другой аптеки, и каждый раз приходил к заключению, что именно эта аптека по какой-либо причине ему не подходит. In one, as he saw at a glance, stood a stout, sober, smooth-shaven man of fifty whose bespectacled eyes and iron gray hair seemed to indicate to Clyde's mind that he would be most certain to deny such a youthful applicant as himself - refuse to believe that he was married - or to admit that he had any such remedy, and suspect him of illicit relations with some young, unmarried girl into the bargain. В одной он увидел за прилавком толстого, хмурого, гладко выбритого человека лет пятидесяти, чьи очки и седеющие волосы испугали Клайда: конечно, такой человек откажет молодому клиенту - скажет, что не торгует такими средствами, не поверит, что Клайд женат, и еще заподозрит его в незаконной связи с какой-нибудь девушкой. He looked so sober, God-fearing, ultra-respectable and conventional. У этого аптекаря такой степенный, богобоязненный, добропорядочный и благопристойный вид... No, it would not do to apply to him. Нет, не стоит к нему обращаться. He had not the courage to enter and face such a person. У Клайда не хватало храбрости войти и очутиться лицом к лицу с такой особой. In another drug-store he observed a small, shriveled and yet dapper and shrewd-looking man of perhaps thirty-five, who appeared to him at the time as satisfactory enough, only, as he could see from the front, he was being briskly assisted by a young woman of not more than twenty or twenty-five. В другой аптеке Клайд увидел маленького, сморщенного, но проворного и неглупого на вид человека лет тридцати пяти; этот показался ему подходящим; но тут Клайд заметил, что аптекарю помогает женщина лет двадцати - двадцати пяти. And assuming that she would approach him instead of the man - an embarrassing and impossible situation -or if the man waited on him, was it not probable that she would hear? Что, если именно она спросит Клайда, чего он желает? Трудное, невозможное положение. Или вдруг она услышит, как он будет говорить с аптекарем? In consequence he gave up that place, and a third, a fourth, and a fifth, for varying and yet equally cogent reasons - customers inside, a girl and a boy at a soda fountain in front, an owner posed near the door and surveying Clyde as he looked in and thus disconcerting him before he had time to consider whether he should enter or not. Таким образом, он отказался и от этой аптеки, потом и от третьей, четвертой, пятой по различным, но одинаково серьезным причинам: тут были покупатели, там юноша и девушка пили содовую воду, в одном месте сам аптекарь стоял недалеко от стеклянной двери, видел, как Клайд заглянул внутрь, - и этим спугнул его прежде, чем он успел решить, стоит ли сюда зайти. Finally, however, after having abandoned so many, he decided that he must act or return defeated, his time and carfare wasted. Но в конце концов после стольких неудач он решил, что должен что-то предпринять, иначе придется уехать обратно в Ликург ни с чем, напрасно потратив время и деньги на дорогу. Returning to one of the lesser stores in a side street, in which a moment before he had observed an undersized chemist idling about, he entered, and summoning all the bravado he could muster, began: Он вернулся к небольшой аптеке на боковой улице, - несколько минут назад он заметил там сидевшего без дела аптекаря, - и, призвав на помощь все свое мужество, вошел. "I want to know something. - Я хотел бы знать кое-что, - начал он. I want to know if you know of anything - well, you see, it's this way - I'm just married and my wife is past her time and I can't afford to have any children now if I can help it. - Не можете ли вы мне сказать... Видите ли, в чем дело... я недавно женат, и у моей жены прошел срок, а нам сейчас совершенно невозможно иметь ребенка. Is there anything a person can get that will get her out of it?" Нельзя ли как-нибудь ей помочь?.. His manner was brisk and confidential enough, although tinged with nervousness and the inner conviction that the druggist must guess that he was lying. Он говорил быстро и держался довольно уверенно, хотя и нервничал, внутренне убежденный, что аптекарь ему не поверит. At the same time, although he did not know it, he was talking to a confirmed religionist of the Methodist group who did not believe in interfering with the motives or impulses of nature. Но он и не подозревал, что обращается со своей просьбой к закоренелому ханже, члену методистской церкви, человеку, который ни в коем случае не позволил бы себе препятствовать природе. Any such trifling was against the laws of God and he carried nothing in stock that would in any way interfere with the ways of the Creator. Такого рода уловки не угодны богу - и аптекарь не держал у себя средств, в какой-либо мере противоречащих законам творца. At the same time he was too good a merchant to wish to alienate a possible future customer, and so he now said: Но в то же время он был достаточно хорошим купцом и не желал навсегда оттолкнуть от себя возможного покупателя. Поэтому он сказал: "I'm sorry, young man, but I'm afraid I can't help you in this case. - Очень сожалею, молодой человек, но боюсь, что в данном случае я ничем не могу вам помочь. I haven't a thing of that kind in stock here - never handle anything of that kind because I don't believe in 'em. У меня нет никаких средств подобного рода, - я совсем не держу таких вещей, потому что не верю в них. It may be, though, that some of the other stores here in town carry something of the sort. I wouldn't be able to tell you." Но, может быть, в какой-нибудь другой здешней аптеке вы и найдете что-нибудь, право, не знаю. His manner as he spoke was solemn, the convinced and earnest tone and look of the moralist who knows that he is right. Он говорил серьезно и торжественно, с видом поборника нравственности, убежденного в своей правоте. And at once Clyde gathered, and fairly enough in this instance, that this man was reproachful. Клайд тотчас понял, что этот человек его осуждает. It reduced to a much smaller quantity the little confidence with which he had begun his quest. Это еще больше пошатнуло его и без того непрочную веру в успех. And yet, since the dealer had not directly reproached him and had even said that it might be possible that some of the other druggists carried such a thing, he took heart after a few moments, and after a brief fit of pacing here and there in which he looked through one window and another, he finally espied a seventh dealer alone. И все же аптекарь ведь не высказал напрямик своего неодобрения и даже сказал, что, может быть, у кого-нибудь другого найдется нужное средство... Поэтому немного погодя Клайд снова набрался храбрости, походил еще взад и вперед, заглядывая в окна, и наконец в седьмой по счету аптеке заметил одиноко стоявшего продавца. He entered, and after repeating his first explanation he was informed, very secretively and yet casually, by the thin, dark, casuistic person who waited on him -not the owner in this instance - that there was such a remedy. Он вошел и повторил свое первое объяснение; продавец (это был не сам владелец аптеки) -худощавый, смуглый и, видимо, очень хитрый субъект - таинственно и в то же время небрежно сообщил, что такое средство есть. Yes. Да. Did he wish a box? Угодно получить коробку? That (because Clyde asked the price) would be six dollars - a staggering sum to the salaried inquirer. Это стоит (Клайд спросил о цене) шесть долларов - потрясающая сумма для Клайда при его заработке. However, since the expenditure seemed unescapable -to find anything at all a great relief - he at once announced that he would take it, and the clerk, bringing him something which he hinted ought to prove "effectual" and wrapping it up, he paid and went out. Однако, поскольку этот расход казался неизбежным, - хорошо уже, что удалось вообще что-то найти, - он тотчас заявил, что берет лекарство. Продавец принес коробочку и, заворачивая ее, намекнул, что это очень "эффективное" средство. Клайд заплатил и вышел. And then actually so relieved was he, so great had been the strain up to this moment, that he could have danced for joy. Он почувствовал такое огромное облегчение, - его нервы были безмерно напряжены до этой минуты, - что теперь готов был плясать от радости. Then there was a cure, and it would work, of course. The excessive and even outrageous price seemed to indicate as much. У него в руках лекарство, и оно, конечно, подействует, за это говорит непомерная, возмутительно высокая цена. And under the circumstances, might he not even consider that sum moderate, seeing that he was being let off so easily? И обстоятельства таковы, что он даже может считать эту сумму не слишком большой: ведь он так легко избавился от стольких затруднений! However, he forgot to inquire as to whether there was any additional information or special direction that might prove valuable, and instead, with the package in his pocket, some central and detached portion of the ego within himself congratulating him upon his luck and undaunted efficiency in such a crisis as this, he at once returned to Lycurgus, where he proceeded to Roberta's room. Забыв спросить, не могут ли ему дать еще какие-либо полезные сведения и наставления, он положил пакетик в карман, поздравил себя с удачей и, очень довольный собственным бесстрашием и энергией, проявленной в столь критическую минуту, сейчас же вернулся в Ликург и поспешил к Роберте. And she, like himself, impressed by his success in having secured something which both he and she had feared did not exist, or if it did, might prove difficult to procure, felt enormously relieved. Она, как и сам Клайд, очень обрадовалась, что ему удалось добыть какое-то средство: оба они боялись, что такого лекарства вовсе не существует или же его будет очень трудно достать. In fact, she was reimpressed by his ability and efficiency, qualities with which, up to this time at least, she had endowed him. На нее вновь произвели большое впечатление его ловкость и энергия - качества, которыми она до сих пор всегда наделяла его. Also that he was more generous and considerate than under the circumstances she feared he would be. И он оказался гораздо великодушнее и внимательнее, чем она ожидала. At least he was not coldly abandoning her to fate, as previously in her terror she had imagined that he might. По крайней мере, не бросил ее на произвол судьбы, а она сначала с ужасом думала, что это может случиться. And this fact, even in the face of his previous indifference, was sufficient to soften her mood in regard to him. И одного этого было довольно, чтобы, несмотря на его недавнее равнодушие, она снова смягчилась. So with a kind of ebullience, based on fattened hope resting on the pills, she undid the package and read the directions, assuring him the while of her gratitude and that she would not forget how good he had been to her in this instance. Возбужденная, воспрянув духом в надежде на эти пилюли, она развернула коробку, прочла наставление и горячо поблагодарила Клайда, уверяя, что никогда не забудет, как он был добр к ней в этот трудный час. At the same time, even as she untied the package, the thought came to her - supposing they would not work? Но тут же, пока она развязывала пакетик, у нее мелькнула мысль: а вдруг лекарство не поможет? Then what? Что тогда?.. And how would she go about arranging with Clyde as to that? Как условиться с Клайдом на этот счет? However, for the time being, as she now reasoned, she must be satisfied and grateful for this, and at once took one of the pills. Однако пока что, рассудила она, нужно удовлетвориться тем, что есть, - и она немедля приняла одну пилюлю. But once her expressions of gratefulness had been offered and Clyde sensed that these same might possibly be looked upon as overtures to a new intimacy between them, he fell back upon the attitude that for days past had characterized him at the factory. Но как только Клайд выслушал ее восторженную благодарность и почувствовал, что Роберта, пожалуй, считает возможной дальнейшую близость с ним, он сразу снова принял тот же равнодушный вид, который сохранял в последнее время на фабрике. Under no circumstances must he lend himself to any additional blandishments or languishments in this field. Ни в коем случае он не должен больше позволять себе никаких обольщений и нежностей в этом доме. And if this drug proved effectual, as he most earnestly hoped, it must be the last of any save the most accidental and casual contacts. И если, как он от души надеется, лекарство подействует, это должно быть их последним свиданием, разве что случится какая-нибудь совершенно нечаянная и ничего не значащая встреча. For there was too much danger, as this particular crisis had proved - too much to be lost on his side -everything, in short - nothing but worry and trouble and expense. Все эти неприятности доказали, что отношения с Робертой для него чересчур опасны... Он слишком многим рискует, в сущности всем, а взамен одни только заботы, тревоги и расходы. In consequence he retreated to his former reserve. И поэтому он опять стал сдержанным и холодным. "Well, you'll be all right now, eh? - Ну, теперь все уладится, правда? Anyhow, let's hope so, huh? Во всяком случае, будем надеяться. It says to take one every two hours for eight or ten hours. And if you're just a little sick, it says it doesn't make any difference. Тут сказано, что нужно принимать по одной пилюле через каждые два часа в течение восьми или десяти часов, и если ты почувствуешь себя не совсем хорошо, это ничего, не нужно обращать внимания. You may have to knock off a day or two at the factory, but you won't mind that, will you, if it gets you out of this? Может быть, надо будет день или два не ходить на фабрику, но не беда, - зато разделаешься со всей этой историей. I'll come around to-morrow night and see how you are, if you don't show up any time to-morrow." Я зайду завтра вечером узнать, как ты себя чувствуешь, если ты не придешь на работу. He laughed genially, the while Roberta gazed at him, unable to associate his present casual attitude with his former passion and deep solicitude. His former passion! And now this! Он весело улыбнулся, а Роберта удивленно смотрела на него, не понимая, откуда эта черствость. Ведь еще недавно он был такой пылкий, такой нежный и заботливый. Как он ее любил! А теперь! And yet, under the circumstances, being truly grateful, she now smiled cordially and he the same. И все же, искренне благодарная ему в эту минуту, она от души улыбнулась в ответ. Yet, seeing him go out, the door close, and no endearing demonstrations of any kind having been exchanged between them, she returned to her bed, shaking her head dubiously. Но когда он вышел, не обменявшись с нею ни одним ласковым словом, и дверь за ним закрылась, Роберта опустилась на постель и с сомнением покачала головой. For, supposing that this remedy did not work after all? Вдруг это средство все-таки не подействует? And he continued in this same casual and remote attitude toward her? А Клайд останется все таким же холодным и чужим... Then what? Что тогда? For unless this remedy proved effectual, he might still be so indifferent that he might not want to help her long - or would he? Он так равнодушен, что, если лекарство не подействует, он, пожалуй, больше не захочет ей помогать. Could he do that, really? Но может ли он так поступить? He was the one who had brought her to this difficulty, and against her will, and he had so definitely assured her that nothing would happen. Ведь это он виноват в ее несчастье. Ведь она не хотела этого, а он так настойчиво уверял, что с нею ничего не случится. And now she must lie here alone and worry, not a single person to turn to, except him, and he was leaving her for others with the assurance that she would be all right. А теперь она должна лежать здесь одинокая и измученная, и нет ни одного человека, кроме того, к кому она могла бы обратиться за помощью, а он уходит от нее к другим, заявив, что все уладится. And he had caused it all! А ведь это он виноват во всем! Was this quite right? Разве это справедливо? "Oh, Clyde! О, Клайд, Клайд! Clyde!" ? Chapter 35 35 B ut the remedy he purchased failed to work. Но купленное им лекарство не подействовало. And because of nausea and his advice she had not gone to the factory, but lay about worrying. Роберту тошнило, и, следуя совету Клайда, она не пошла на фабрику, а лежала дома, терзаясь тревогой. But, no saving result appearing, she began to take two pills every hour instead of one - eager at any cost to escape the fate which seemingly had overtaken her. Не дождавшись спасительного результата и желая, чего бы это ей ни стоило, ускользнуть от настигшей ее страшной беды, она стала принимать пилюли каждый час, и не по одной, а по две, и почувствовала себя совсем больной. And this made her exceedingly sick - so much so that when Clyde arrived at six-thirty he was really moved by her deathly white face, drawn cheeks and large and nervous eyes, the pupils of which were unduly dilated. Когда Клайд в половине седьмого пришел к ней, он был по-настоящему тронут: какое у нее мертвенно-бледное лицо, какие впалые щеки и огромные, лихорадочно блестящие глаза, с неестественно расширенными зрачками! Obviously she was facing a crisis, and because of him, and, while it frightened, at the same time it made him sorry for her. Она явно страдала, и все из-за него, - это его испугало, и ему стало ее жаль. Still, so confused and perplexed was he by the problem which her unchanged state presented to him that his mind now leaped forward to the various phases and eventualities of such a failure as this. В то же время он был крайне смущен и растерян: раз ее состояние не изменилось, перед ним вставали новые трудности, и он стал торопливо обдумывать возможные последствия этой неудачи. The need of additional advice or service of some physician somewhere! Очевидно, необходимо обратиться за советом и помощью к доктору. But where and how and who? Но к какому доктору, где и как его найти? And besides, as he now asked himself, where was he to obtain the money in any such event? И, кроме того, спрашивал он себя, где достать на это денег? Plainly in view of no other inspiration it was necessary for him to return to the druggist at once and there inquire if there was anything else - some other drug or some other thing that one might do. Не придумав ничего другого, он решил опять отправиться к тому же аптекарю и попросить, чтобы он дал какое-нибудь новое средство или хоть посоветовал бы, что можно сделать. Or if not that, then some low-priced shady doctor somewhere, who, for a small fee, or a promise of payments on time, would help in this case. Или пусть укажет какого-нибудь недорогого, тайно практикующего врача, который помог бы Роберте за небольшое вознаграждение или согласился бы получить гонорар в рассрочку. Yet even though this other matter was so important -tragic almost - once outside his spirits lifted slightly. For he now recalled that he had an appointment with Sondra at the Cranstons', where at nine he and she, along with a number of others, were to meet and play about as usual - a party. Но хотя все это было так серьезно, почти трагично, настроение Клайда поднялось, как только он вышел на улицу: он вспомнил, что в этот вечер в девять часов ему предстоит встретиться у Крэнстонов с Сондрой и со всей остальной компанией. Yet once at the Cranstons', and despite the keen allurement of Sondra, he could not keep his mind off Roberta's state, which rose before him as a specter. Однако там, на веселой вечеринке, несмотря на все очарование Сондры, он не мог не думать о положении Роберты, которая стояла перед ним, словно призрак. Supposing now any one of those whom he found gathered here - Nadine Harriet, Perley Haynes, Violet Taylor, Jill Trumbull, Bella, Bertine, and Sondra, should gain the least inkling of the scene he had just witnessed? Что, если бы у кого-нибудь из собравшихся здесь - у Надины Гарриэт, Перли Хайнс, Вайолет Тэйлор, Джил Трамбал, у Беллы, Бертины или Сондры - явилось малейшее подозрение о том, где он сейчас был и что видел? In spite of Sondra at the piano throwing him a welcoming smile over her shoulder as he entered, his thoughts were on Roberta. И хотя Сондра, сидевшая за роялем, приветливо улыбнулась ему через плечо, когда он вошел, его не покидала мысль о Роберте. He must go around there again after this was over, to see how she was and so relieve his own mind in case she were better. Когда вечеринка окончится, он опять зайдет к ней; может быть, ей лучше, тогда и у него станет легче на душе. In case she was not, he must write to Ratterer at once for advice. Если с нею все по-прежнему, надо скорей написать Ретереру и просить у него совета. In spite of his distress he was trying to appear as gay and unconcerned as ever - dancing first with Perley Haynes and then with Nadine and finally, while waiting for a chance to dance with Sondra, he approached a group who were trying to help Vanda Steele solve a new scenery puzzle and asserted that he could read messages written on paper and sealed in envelopes (the old serial letter trick which he had found explained in an ancient book of parlor tricks discovered on a shelf at the Peytons'). Несмотря на все свое беспокойство, он старался казаться, как всегда, веселым и беззаботным. Он танцевал сперва с Перли Хайнс, потом с Надиной; затем, в ожидании случая потанцевать с Сондрой, подошел к группе, старавшейся помочь Ванде Стил сложить новую картинку-головоломку, и объявил, что он умеет читать письма в запечатанных конвертах (старый фокус, объяснение которого он нашел в старинном сборнике игр, валявшемся на полке в гостиной Пейтонов). It had been his plan to use it before in order to give himself an air of ease and cleverness, but to-night he was using it to take his mind off the greater problem that was weighing on him. Он еще раньше собирался при помощи этого фокуса удивить всю компанию своей ловкостью и теперь воспользовался им, чтобы отвлечься от угнетавшей его куда более сложной задачи. And, although with the aid of Nadine Harriet, whom he took into his confidence, he succeeded in thoroughly mystifying the others, still his mind was not quite on it. С помощью Надины, которую он посвятил в секрет своего трюка, ему вполне удалось мистифицировать всю компанию, но мысли его были далеко. Roberta was always there. Перед ним неотступно стояла Роберта. Supposing something should really be wrong with her and he could not get her out of it. Что, если положение в самом деле серьезное и он не сумеет помочь ей от этого избавиться? She might even expect him to marry her, so fearful was she of her parents and people. Пожалуй, она потребует, чтобы он на ней женился: ведь она так боится и родителей, и всех окружающих. What would he do then? Что ему тогда делать? He would lose the beautiful Sondra and she might even come to know how and why he had lost her. Он потеряет прекрасную Сондру, и она еще, пожалуй, узнает, что заставило его с нею расстаться! But that would be wild of Roberta to expect him to do that. Но нет, со стороны Роберты было бы безумием ожидать, что он на ней женится. He would not do it. Он на это не пойдет. He could not do it. Он не может. One thing was certain. He must get her out of this. Одно несомненно: он должен сейчас помочь Роберте. He must! Должен! But how? Но как? How? Как? And although at twelve o'clock Sondra signaled that she was ready to go and that if he chose he might accompany her to her door (and even stop in for a few moments) and although once there, in the shade of a pergola which ornamented the front gate, she had allowed him to kiss her and told him that she was beginning to think he was the nicest ever and that the following spring when the family moved to Twelfth Lake she was going to see if she couldn't think of some way by which she could arrange to have him there over week-ends, still, because of this pressing problem in connection with Roberta, Clyde was so worried that he was not able to completely enjoy this new and to him exquisitely thrilling demonstration of affection on her part - this new and amazing social and emotional victory of his. В двенадцать часов Сондра сделала ему знак, что собирается уходить и что он может, если хочет, проводить ее до дому и даже зайти к ней на несколько минут. В воротах, в тени широкой арки, она позволила ему поцеловать себя и сказала, что он начинает все больше нравиться ей и что весною, когда Финчли переедут на Двенадцатое озеро, она постарается устроить так, чтобы он мог приезжать туда по воскресеньям. Но Клайд был слишком удручен необходимостью немедленно что-то сделать для Роберты и не мог даже как следует обрадоваться этому новому, столь необычайному и волнующему свидетельству привязанности Сондры - этой новой, удивительной светской и личной победе. He must send that letter to Ratterer to-night. Надо сегодня же послать письмо Ретереру. But before that he must return to Roberta as he had promised and find out if she was better. Но сначала он должен, как обещал, зайти к Роберте и узнать, не лучше ли ей. And after that he must go over to Schenectady in the morning, sure, to see the druggist over there. А завтра утром непременно надо съездить в Скенэктеди и поговорить с тем аптекарем. For something must be done about this unless she were better to-night. Необходимо что-то предпринять, если только Роберте не стало лучше сегодня вечером. And so, with Sondra's kisses thrilling on his lips, he left her to go to Roberta, whose white face and troubled eyes told him as he entered her room that no change had taken place. И вот, еще чувствуя на губах поцелуи Сондры, он отправился к Роберте; бледное лицо и страдальческий взгляд Роберты ясно сказали ему, едва он переступил порог, что в ее положении не произошло никакой перемены. If anything she was worse and more distressed than before, the larger dosage having weakened her to the point of positive illness. Она чувствовала себя даже хуже, чем прежде: от слишком больших доз лекарства она совсем расхворалась. However, as she said, nothing mattered if only she could get out of this - that she would almost be willing to die rather than face the consequences. Но это было ничего, - сказала она, - если бы только лекарство подействовало... Лучше смерть, чем то, что ее ожидает! And Clyde, realizing what she meant and being so sincerely concerned for himself, appeared in part distressed for her. Клайд понимал, что она хочет сказать, и, всерьез опасаясь за себя, заодно, по-видимому, огорчался и за нее. However, his previous indifference and the manner in which he had walked off and left her alone this very evening prevented her from feeling that there was any abiding concern in him for her now. Однако равнодушие, которое она замечала в нем в последнее время, и то, как он сегодня ушел и оставил ее одну, было для Роберты знаком, что на сколько-нибудь прочное сочувствие с его стороны рассчитывать не приходится. And this grieved her terribly. For she sensed now that he did not really care for her any more, even though now he was saying that she mustn't worry and that it was likely that if these didn't work he would get something else that would; that he was going back to the druggist at Schenectady the first thing in the morning to see if there wasn't something else that he could suggest. И это было ей очень горько: она понимала, что он больше не любит ее, хоть и уговаривает не беспокоиться и обещает, если лекарство не подействует, достать другое, более верное, и для этого завтра же утром еще раз съездит к аптекарю в Скенэктеди. But the Gilpins had no telephone, and since he never ventured to call at her room during the day and he never permitted her to call him at Mrs. Peyton's, his plan in this instance was to pass by the following morning before work. Но у Гил пинов не было телефона, а Клайд никогда не рисковал заходить днем в комнату Роберты и не позволял ей звонить к миссис Пейтон; поэтому было решено, что он пройдет мимо ее дома завтра утром, по дороге на работу. If she were all right, the two front shades would be raised to the top; if not, then lowered to the center. Если все уладится, штора на ее окне будет поднята до самого верха, если же нет, то только до половины. In that case he would depart for Schenectady at once, telephoning Mr. Liggett that he had some outside duties to perform. В этом случае он немедленно отправится в Скенэктеди, предупредив по телефону мистера Лигета, что его задержали неотложные дела. Just the same, both were terribly depressed and fearful as to what this should mean for each of them. Оба они были безмерно угнетены и напуганы нависшей над ними бедой. Clyde could not quite assure himself that, in the event that Roberta was not extricated, he would be able to escape without indemnifying her in some form which might not mean just temporary efforts to aid her, but something more - marriage, possibly - since already she had reminded him that he had promised to see her through. Клайд далеко не был уверен, что, если положение Роберты не изменится, ему удастся ускользнуть, не позаботившись о ней; она может потребовать не просто временной помощи, а чего-нибудь большего, - может быть, женитьбы. Ведь она уже напоминала, что он обещал не оставлять ее. But what had he really meant by that at the time that he said it, he now asked himself. Но что, собственно, он имел тогда в виду, обещая это, спрашивал он себя теперь. Not marriage, most certainly, since his thought was not that he had ever wanted to marry her, but rather just to play with her happily in love, although, as he well knew, she had no such conception of his eager mood at that time. Конечно, не брак: он никогда не думал жениться теперь на Роберте, а хотел только веселой любовной игры, хотя, как он прекрасно знал, Роберта совсем по-другому понимала его пылкое чувство. He was compelled to admit to himself that she had probably thought his intentions were more serious or she would not have submitted to him at all. Он должен был признаться себе, что она считала его намерения серьезными, иначе бы ни в коем случае ему не уступила. But reaching home, and after writing and mailing the letter to Ratterer, Clyde passed a troubled night. Next morning he paid a visit to the druggist at Schenectady, the curtains of Roberta's windows having been lowered to the center when he passed. Вернувшись домой, Клайд написал и отправил письмо Ретереру; он провел тревожную ночь, а на следующее утро отправился к аптекарю в Скенэктеди, так как, когда он проходил мимо дома Роберты, штора на окне была поднята) лишь до половины. But on this occasion the latter had no additional aid to offer other than the advisability of a hot and hence weakening bath, which he had failed to mention in the first instance. Но аптекарь не мог предложить никаких новых средств, только посоветовал сделать горячую ванну, - об этом он забыл упомянуть в первый раз. Also some wearying form of physical exercise. Полезна также утомительная гимнастика. But noting Clyde's troubled expression and judging that the situation was causing him great worry, he observed: Заметив беспокойство на лице Клайда и поняв, что он чрезвычайно встревожен создавшимся положением, аптекарь прибавил: "Of course, the fact that your wife has skipped a month doesn't mean that there is anything seriously wrong, you know. - А знаете, ведь если у вашей жены произошла задержка на один месяц, это еще ничего не значит. Women do that sometimes. У женщин это иногда бывает. Anyhow, you can't ever be sure until the second month has passed. Во всяком случае, вы не можете быть уверены раньше, чем кончится второй месяц. Any doctor will tell you that. Каждый доктор вам это скажет. If she's nervous, let her try something like this. Если она нервничает, пусть продолжает принимать пилюли. But even if it fails to work, you can't be positive. She might be all right next month just the same." Но даже если они не подействуют, пока ничего нельзя утверждать: все-таки через месяц все может окончиться благополучно. Thinly cheered by this information, Clyde was about to depart, for Roberta might be wrong. Слегка ободренный этими утешениями, Клайд уже готов был уйти. He and she might be worrying needlessly. Возможно, что Роберта ошиблась, и оба они тревожатся понапрасну. Still - he was brought up with a round turn as he thought of it - there might be real danger, and waiting until the end of the second period would only mean that a whole month had elapsed and nothing helpful accomplished - a freezing thought. Но тут же он подумал, что, может быть, она и права, им грозит несчастье, и ждать еще целый месяц, ничего не предпринимая, значит только терять время. In consequence he now observed: Он похолодел от этой мысли и сказал аптекарю: "In case things don't come right, you don't happen to know of a doctor she could go to, do you? - А на случай, если все это не сойдет благополучно, вы не знаете такого доктора, к которому она могла бы пойти? This is rather a serious business for both of us, and I'd like to get her out of it if I could." Для нас это очень серьезно, и я хотел бы помочь ей, если можно. Something about the way in which Clyde said this -his extreme nervousness as well as his willingness to indulge in a form of malpractice which the pharmacist by some logic all his own considered very different from just swallowing a preparation intended to achieve the same result - caused him to look suspiciously at Clyde, the thought stirring in his brain that very likely after all Clyde was not married, also that this was one of those youthful affairs which spelled license and future difficulty for some unsophisticated girl. Что-то в поведении и тоне Клайда - его чрезвычайная нервозность, его желание пойти на незаконную операцию (по какой-то своей особой логике фармацевт полагал, что это совсем другое дело, нежели просто проглотить пилюлю, которая должна вызвать тот же самый результат) -показалось аптекарю подозрительным. У него мелькнула мысль, что Клайд, вероятно, вовсе не женат; наверно, тут обычная история: распущенный юнец вовлек в беду какую-нибудь неопытную девушку. Hence his mood now changed, and instead of being willing to assist, he now said coolly: Поэтому настроение аптекаря изменилось, доброжелательность и готовность помочь исчезли, и он холодно сказал: "Well, there may be a doctor around here, but if so I don't know. - Видите ли, здесь, может быть, и найдется подходящий доктор, но я такого не знаю. And I wouldn't undertake to send any one to a doctor like that. И не могу посылать кого-либо к таким докторам. It's against the law. Это дело противозаконное. It would certainly go hard with any doctor around here who was caught doing that sort of thing. Плохо придется врачу, которого уличат в таких вещах. That's not to say, though, that you aren't at liberty to look around for yourself, if you want to," he added gravely, giving Clyde a suspicious and examining glance, and deciding it were best if he had nothing further to do with such a person. Но это, конечно, ваше дело, можете поискать кого-нибудь, если хотите, угрюмо прибавил он, испытующе и подозрительно глядя на Клайда и решая про себя, что лучше держаться подальше от такого субъекта. Clyde therefore returned to Roberta with the same prescription renewed, although she had most decidedly protested that, since the first box had not worked, it was useless to get more. Итак, Клайд вернулся к Роберте с тем же самым лекарством, хотя она решительно запротестовала, говоря, что если не помогла первая коробка, то бесполезно было брать вторую. But since he insisted, she was willing to try the drug the new way, although the argument that a cold or nerves was the possible cause was only sufficient to convince her that Clyde was at the end of his resources in so far as she was concerned, or if not that, he was far from being alive to the import of this both to herself and to him. Но так как он настаивал, она согласилась попробовать новый способ приема. Однако его доводы, что, может быть, во всем виноваты простуды или нервы, убедили ее только в одном: Клайд не в силах ничего сделать для нее или же просто не понимает, как это важно для них обоих. And supposing this new treatment did not work, then what? А если и новый способ лечения не поможет, что тогда? Was he going to stop now and let the thing rest there? Неужели Клайд больше ничего не намерен предпринять? Yet so peculiar was Clyde's nature that in the face of his fears in regard to his future, and because it was far from pleasant to be harried in this way and an infringement on his other interests, the assurance that the delay of a month might not prove fatal was sufficient to cause him to be willing to wait, and that rather indifferently, for that length of time. Однако у Клайда был своеобразный характер: хоть его и преследовал страх за будущее, но так неприятны были все эти волнения, они оказались такой помехой другим его интересам, что он с радостью поверил, будто через месяц все может кончиться благополучно, и готов был преспокойно ждать. Roberta might be wrong. Роберта могла ошибиться. She might be making all this trouble for nothing. Может быть, она подняла тревогу понапрасну. He must see how she felt after she had tried this new way. Надо посмотреть, не подействует ли на этот раз лекарство. But the treatment failed. Но лечение не помогло. Despite the fact that in her distress Roberta returned to the factory in order to weary herself, until all the girls in the department assured her that she must be ill - that she should not be working when she looked and plainly felt so bad - still nothing came of it. И хотя Роберта с отчаяния вернулась на фабрику, надеясь работой изнурить себя и, может быть, этим добиться желанного результата (все девушки в отделении уверяли ее, что у нее совершенно больной вид и что ей не следует работать, раз она чувствует себя так плохо), все было напрасно. And the fact that Clyde could dream of falling back on the assurance of the druggist that a first month's lapse was of no import only aggravated and frightened her the more. А Клайд, полагаясь на слова аптекаря, продолжал успокаивать себя тем, что задержка на месяц не имеет значения, - и это еще больше угнетало и пугало ее... The truth was that in this crisis he was as interesting an illustration of the enormous handicaps imposed by ignorance, youth, poverty and fear as one could have found. Дело в том, что в этих критических обстоятельствах Клайд представлял собою интереснейший пример того, как невежество, молодость, бедность и страх непомерно осложняют жизнь. Technically he did not even know the meaning of the word "midwife," or the nature of the services performed by her. (And there were three here in Lycurgus at this time in the foreign family section.) Again, he had been in Lycurgus so short a time, and apart from the young society men and Dillard whom he had cut, and the various department heads at the factory, he knew no one - an occasional barber, haberdasher, cigar dealer and the like, the majority of whom, as he saw them, were either too dull or too ignorant for his purpose. Он не знал даже точного значения слова "акушерка", ни характера тех услуг, которые она может оказать женщине. Между тем в иммигрантском квартале Ликурга было в то время три акушерки. Притом он жил в Ликурге слишком недавно и никого здесь не знал, кроме светской молодежи, Дилларда, знакомство с которым он прекратил, и кое-кого из начальников цехов на фабрике; что до случайных знакомых, вроде парикмахера, галантерейщика, продавца сигар и прочих, все они, казалось ему, слишком тупы или слишком невежественны, чтобы помочь. One thing, however, which caused him to pause before ever he decided to look up a physician was the problem of who was to approach him and how. Но главное, из-за чего он в нерешительности медлил, не принимаясь за поиски доктора, это вопрос: как и кто к нему пойдет? To go himself was simply out of the question. О том, чтобы пойти самому, Клайд и помыслить не мог. In the first place, he looked too much like Gilbert Griffiths, who was decidedly too well-known here and for whom he might be mistaken. Во-первых, он слишком похож на Гилберта Грифитса, которого все здесь великолепно знают и за которого могут его принять. Next, it was unquestionable that, being as well-dressed as he was, the physician would want to charge him more, maybe, than he could afford and ask him all sorts of embarrassing questions, whereas if it could be arranged through some one else - the details explained before ever Roberta was sent - Why not Roberta herself! Во-вторых, безусловно, он слишком хорошо одет, и на этом основании доктор, пожалуй, потребует с него больше, чем он может заплатить, да еще станет задавать всякие затруднительные вопросы... А вот если бы все это устроил кто-нибудь другой... объяснил бы все подробно еще до прихода Роберты... Но почему бы Роберте не пойти самой? Why not? Почему? She looked so simple and innocent and unassuming and appealing at all times. Она с виду такая простая, невинная, такая скромная и трогательная. And in such a situation as this, as depressed and downcast as she was, well . . . И особенно теперь, когда она так удручена и подавлена, право же... For after all, as he now casuistically argued with himself, it was she and not he who was facing the immediate problem which had to be solved. В конце концов, хитроумно рассуждал он сам с собой, ведь именно перед нею, а не перед ним непосредственно стоит эта требующая неотложного разрешения задача. And again, as it now came to him, would she not be able to get it done cheaper? И, кроме того, подумал он еще, если она пойдет одна, наверно, она сумеет устроить это дешевле. For looking as she did now, so distrait - If only he could get her to say that she had been deserted by some young man, whose name she would refuse to divulge, of course, well, what physician seeing a girl like her alone and in such a state - no one to look after her - would refuse her? У нее теперь такой несчастный вид... Если бы еще уговорить ее сказать, что она брошена каким-нибудь молодым человеком, имя которого она, конечно, откажется назвать... неужели доктор, увидя несчастную, покинутую, совсем одинокую девушку, откажет ей? It might even be that he would help her out for nothing. Может быть, он даже поможет ей даром, как знать? Who could tell? And that would leave him clear of it all. И тогда со всей этой ужасной историей будет покончено навсегда. And in consequence he now approached Roberta, intending to prepare her for the suggestion that, assuming that he could provide a physician and the nature of his position being what it was, she must speak for herself. Итак, Клайд отправился к Роберте, собираясь подготовить ее к тому, что, если ему удастся найти врача, она должна будет сама с ним поговорить: для него, при его родственных связях, это невозможно. But before he had spoken she at once inquired of him as to what, if anything, more he had heard or done. Но еще прежде, чем он заговорил, она стала спрашивать, успел ли он что-нибудь сделать или узнать. Wasn't some other remedy sold somewhere? Не продается ли где-нибудь какое-нибудь другое лекарство? And this giving him the opportunity he desired, he explained: И Клайд воспользовался удобным случаем, чтобы заговорить о докторе. "Well, I've asked around and looked into most of the drug-stores and they tell me if this one won't work that none will. - Да, я спрашивал чуть ли не во всех аптеках, и мне всюду говорили, что если это лекарство не подействовало, так и другие не помогут. That leaves me sorta stumped now, unless you're willing to go and see a doctor. Так что я теперь ничего не могу поделать, остается только одно: чтобы ты пошла к доктору. But the trouble with that is they're hard to find - the ones who'll do anything and keep their mouths shut. Но, понимаешь, беда в том, что очень трудно найти такого доктора, который все сделает и будет держать Язык за зубами. I've talked with several fellows without saying who it's for, of course, but it ain't so easy to get one around here, because they are all too much afraid. Я уже расспросил нескольких приятелей, -конечно, не объясняя, для кого это нужно. Но тут нелегко найти кого-нибудь: все очень боятся делать такие операции. It's against the law, you see. Понимаешь, ведь это незаконно. But what I want to know now is, supposing I find a doctor who would do it, will you have the nerve to go and see him and tell him what the trouble is? Но я вот что хочу знать. Предположим, я найду доктора, который на это согласится, - решишься ли ты пойти к нему и рассказать, в чем дело? That's what I want to know." Мне надо это знать. She looked at him dazedly, not quite grasping that he was hinting that she was to go entirely alone, but rather assuming that of course he meant to go with her. Роберта изумленно посмотрела на него, не вполне понимая, что он предлагает ей пойти совсем одной, и думая, что он, конечно же, собирается ее сопровождать. Then, her mind concentrating nervously upon the necessity of facing a doctor in his company, she first exclaimed: Затем, представив себе, что придется говорить с врачом в присутствии Клайда, испуганно воскликнула: "Oh, dear, isn't it terrible to think of us having to go to a doctor in this way? - Г осподи, страшно подумать, что нам надо идти с этим к доктору! Then he'll know all about us, won't he? Значит, он будет все знать о нас?! And besides it's dangerous, isn't it, although I don't suppose it could be much worse than those old pills." И потом, ведь это опасно, правда? Хотя, наверно, не намного хуже этих ужасных пилюль. She went off into more intimate inquiries as to what was done and how, but Clyde could not enlighten her. Ей хотелось знать подробнее, что и как надо делать, но Клайд не мог просветить ее на этот счет. "Oh, don't be getting nervous over that now," he said. - Не нужно так нервничать, - сказал он. "It isn't anything that's going to hurt you, I know. - Это никак не может повредить тебе, я знаю. Besides we'll be lucky if we find some one to do it. И нам очень повезет, если мы найдем доктора, который это сделает. What I want to know is if I do find a doctor, will you be willing to go to him alone?" Но вот что я хочу знать: если я найду доктора, согласишься ты пойти к нему одна? She started as if struck, but unabashed now he went on, Роберта вздрогнула, словно ее ударили, но Клайд, не смущаясь, продолжал: "As things stand with me here, I can't go with you, that's sure. - Видишь ли, я не могу пойти с тобой, это ясно. I'm too well known around here, and besides I look too much like Gilbert and he's known to everybody. Меня здесь многие знают, и, кроме того, я слишком похож на Гилберта, а уж его-то знают все. If I should be mistaken for him, or be taken for his cousin or relative, well, then the jig's up." Если меня примут за него или узнают, что я его двоюродный брат или родственник, мне - крышка. His eyes were not only an epitome of how wretched he would feel were he exposed to all Lycurgus for what he was, but also in them lurked a shadow of the shabby role he was attempting to play in connection with her - in hiding thus completely behind her necessity. Его глаза говорили не только о том, как он будет несчастен, если его изобличат перед всем Ликургом, в них таилась еще одна тень: уж очень подлую роль он играл по отношению к Роберте, пытаясь вот так спрятаться за ее спину, воспользоваться ее безвыходным положением. And yet so tortured was he by the fear of what was about to befall him in case he did not succeed in so doing, that he was now prepared, whatever Roberta might think or say, to stand his ground. И, однако, его слишком мучил страх перед тем, что с ним будет, если этот план не удастся, и теперь он приготовился стоять на своем, что бы Роберта ни думала и что бы ни говорила. But Roberta, sensing only the fact that he was thinking of sending her alone, now exclaimed incredulously: Но Роберта поняла только одно - что он собирается послать ее одну, и не могла этому поверить. "Not alone, Clyde! - Нет, Клайд, только не одна! - воскликнула она. Oh, no, I couldn't do that! - Я не могу! Oh, dear, no! Нет, нет! Why, I'd be frightened to death. Я боюсь до смерти! Oh, dear, no. Why, I'd be so frightened I wouldn't know what to do. Я, наверно, совсем растеряюсь от страха. Just think how I'd feel, trying to explain to him alone. Подумай, каково мне будет объяснять ему все! I just couldn't do that. Я просто не сумею. Besides, how would I know what to say - how to begin? Я Даже не знаю, что ему сказать! Как начать? You'll just have to go with me at first, that's all, and explain, or I never can go - I don't care what happens." Нет, ты должен пойти со мной и все ему объяснить, или я ни за что не пойду... Мне все равно: будь что будет! Her eyes were round and excited and her face, while registering all the depression and fear that had recently been there, was transfigured by definite opposition. Ее глаза расширились и горели, лицо, на котором только что отражались уныние и страх, исказилось упрямым протестом. But Clyde was not to be shaken either. Но и Клайд был непоколебим. "You know how it is with me here, Bert. - Ты же знаешь, Берта, в каком я тут положении! I can't go, and that's all there is to it. Я не могу пойти, вот и все. Why, supposing I were seen - supposing some one should recognize me? Только представь себе, что меня увидят... кто-нибудь меня узнает... What then? Что тогда? You know how much I've been going around here since I've been here. Why, it's crazy to think that I could go. Просто безумие требовать, чтобы я пошел с тобой. Besides, it will be a lot easier for you than for me. И потом, тебе это гораздо легче, чем мне. No doctor's going to think anything much of your coming to him, especially if you're alone. Ни один доктор не станет много раздумывать о том, кто ты такая, особенно если ты придешь одна. He'll just think you're some one who's got in trouble and with no one to help you. Он поймет, что ты попала в беду и что некому помочь тебе, вот и все. But if I go, and it should be any one who knows anything about the Griffiths, there'd be the deuce to pay. Но если приду я и он узнает, что я из Грифитсов, начнется невесть что. Right off he'd think I was stuffed with money. Он сразу вообразит, будто у меня куча денег. Besides, if I didn't do just what he wanted me to do afterwards, he could go to my uncle, or my cousin, and then, good night! А если я не заплачу, сколько он потребует, он может отправиться к моему дяде или двоюродному брату - и тогда прощай все! That would be the end of me. Тогда мне конец. And if I lost my place here now, and with no money and that kind of scandal connected with me, where do you suppose I would be after that, or you either? Я потеряю место, останусь без денег, буду замешан в такой скандальной истории, - а тогда, как ты думаешь, куда мне деваться, да и тебе тоже? I certainly couldn't look after you then. Конечно, я не смогу тебе помогать. And then what would you do? Что ты тогда станешь делать? I should think you'd wake up and see what a tough proposition this is. Надеюсь, ты опомнишься и поймешь, что положение очень тяжелое. My name can't be pulled into this without trouble for both of us. Если мое имя будет впутано в эту историю, нам обоим будет худо. It's got to be kept out, that's all, and the only way for me to keep it out is for me to stay away from any doctor. Обо мне никто ничего не должен знать, а для этого я не должен ходить ни к каким докторам. Besides, he'd feel a lot sorrier for you than he would for me. Кроме того, тебе он больше посочувствует, чем мне. You can't tell me!" Ты не можешь с этим спорить! His eyes were distressed and determined, and, as Roberta could gather from his manner, a certain hardness, or at least defiance, the result of fright, showed in every gesture. Его глаза были полны отчаяния и решимости; в его лице, в каждом его жесте Роберта видела бессердечие или по меньшей мере вызов - плоды страха. He was determined to protect his own name, come what might - a fact which, because of her own acquiescence up to this time, still carried great weight with her. Он решил во что бы то ни стало сберечь свою репутацию, и на Роберту, привыкшую покоряться ему, это подействовало. "Oh, dear! dear!" she exclaimed, nervously and sadly now, the growing and drastic terror of the situation dawning upon her, - О, боже, боже! - пугливо и жалобно восклицала она, с каждой минутой яснее сознавая весь ужас случившегося. "I don't see how we are to do then. I really don't. - Не знаю, что делать, просто не знаю! For I can't do that and that's all there is to it. Я не могу решиться на это, вот и все. It's all so hard - so terrible. Это так жестоко, так ужасно! I'd feel too much ashamed and frightened to ever go alone." Я умру от стыда и страха, если пойду одна. But even as she said this she began to feel that she might, and even would, go alone, if must be. Но, говоря это, она уже чувствовала, что в конце концов пойдет одна. For what else was there to do? Что ей оставалось делать? And how was she to compel him, in the face of his own fears and dangers, to jeopardize his position here? У Клайда есть свои опасения и страхи, - как она может заставить его рисковать своим положением? He began once more, in self-defense more than from any other motive: А он снова начал, скорее для самозащиты, чем из каких-либо других побуждений: "Besides, unless this thing isn't going to cost very much, I don't see how I'm going to get by with it anyhow, Bert. - И потом, надо постараться, чтобы все это стоило не очень дорого, Берта, иначе не знаю, как я справлюсь. I really don't. Право, не знаю! I don't make so very much, you know - only twenty-five dollars up to now." (Necessity was at last compelling him to speak frankly with Roberta.) Видишь ли, я зарабатываю не так уж много: всего двадцать пять долларов (необходимость наконец заставила его быть откровенным). "And I haven't saved anything - not a cent. И у меня нет никаких сбережений ни цента. And you know why as well as I do. Ты не хуже меня знаешь, почему так вышло. We spent the most of it together. Почти все, что я получал, мы тратили вместе. Besides if I go and he thought I had money, he might want to charge me more than I could possibly dig up. Если я пойду и доктор подумает, что у меня есть деньги, он может потребовать больше, чем я в силах заплатить. But if you go and just tell him how things are - and that you haven't got anything - if you'd only say I'd run away or something, see -" А если пойдешь ты и просто скажешь, как обстоит дело... и что у тебя ничего нет... если бы, к примеру, сказать, что я сбежал... понимаешь? He paused because, as he said it, he saw a flicker of shame, contempt, despair at being connected with anything so cheap and shabby, pass over Roberta's face. Он замолчал, увидев, как лицо Роберты вспыхнуло от стыда, презрения, отчаяния при мысли, что ей пришлось коснуться чего-то столь низменного и пошлого. And yet in spite of this sly and yet muddy tergiversation on his part - so great is the compelling and enlightening power of necessity - she could still see that there was some point to his argument. Но хотя это была с его стороны хитрая и даже грязная уловка, так велика властная и умудряющая сила необходимости, что Роберта все же увидела некоторый смысл в его доводах. He might be trying to use her as a foil, a mask, behind which he, and she too for that matter, was attempting to hide. Пусть он хочет воспользоваться ею как ширмой, как маской, за которой оба они на этот раз попытаются укрыться. But just the same, shameful as it was, here were the stark, bald headlands of fact, and at their base the thrashing, destroying waves of necessity. Но все равно, как это ни было постыдно, действительность вставала перед нею голым, суровым утесом, и у его подножья бились яростные волны необходимости. She heard him say: "You wouldn't have to give your right name, you know, or where you came from. - Ты можешь не называть своего настоящего имени, - услышала она слова Клайда, - и не говорить, откуда ты. I don't intend to pick out any doctor right around here, see. Я ведь не собираюсь связываться с докторами здесь, в Ликурге. Then, if you'd tell him you didn't have much money -just your weekly salary -" И потом, если ты скажешь ему, что у тебя нет никаких средств, только твой еженедельный заработок... She sat down weakly to think, the while this persuasive trickery proceeded from him - the import of most of his argument going straight home. Роберта бессильно опустилась на стул, стараясь собраться с мыслями, а он все плел свою убедительную ложь - и большинство его доводов попадало прямо в цель. For as false and morally meretricious as this whole plan was, still, as she could see for herself, her own as well as Clyde's situation was desperate. Ибо, как ни был фальшив и безнравствен весь этот план, все же Роберта понимала, что и она и Клайд в безвыходном положении. And as honest and punctilious as she might ordinarily be in the matter of truth-telling and honest- dealing, plainly this was one of those whirling tempests of fact and reality in which the ordinary charts and compasses of moral measurement were for the time being of small use. В нормальных условиях она могла быть до щепетильности честна и правдива в словах и поступках, но тут явно разыгралась одна из тех жизненных бурь, при которых обычные карты и компасы моральных критериев становятся бесполезными. And so, insisting then that they go to some doctor far away, Utica or Albany, maybe - but still admitting by this that she would go - the conversation was dropped. Итак, было решено, что они обратятся к какому-нибудь доктору подальше от Ликурга, хотя бы в Утике или Олбани (тем самым подразумевалось, что к доктору она все-таки пойдет), и на этом разговор оборвался. And he having triumphed in the matter of excepting his own personality from this, took heart to the extent, at least, of thinking that at once now, by some hook or crook, he must find a doctor to whom he could send her. Одержав победу, добившись того, что сам он не будет в это замешан, Клайд набрался храбрости и решил немедленно, всеми правдами и неправдами отыскать доктора, к которому можно послать Роберту. Then his terrible troubles in connection with all this would be over. Тогда всем этим ужасным волнениям придет конец. And after that she could go her way, as surely she must; then, seeing that he would have done all that he could for her he would go his way to the glorious denouement that lay directly before him in case only this were adjusted. ? Chapter 36 А после она сможет - она должна! - пойти своей дорогой. И он, сделав для нее все, что можно, тоже пойдет своей дорогой к тем блистательным свершениям, которые ожидают его, если только сейчас все уладится. 36 N evertheless hours and even days, and finally a week and then ten days, passed without any word from him as to the whereabouts of a doctor to whom she could go. Однако проходили часы, дни, прошла неделя, потом десять дней, а Клайд ни слова не сообщил о докторе, к которому Роберта могла бы пойти. For although having said so much to her he still did not know to whom to apply. Несмотря на все свои уговоры и обещания, он все еще не знал, к кому обратиться. And each hour and day as great a menace to him as to her. А каждый день, каждый час был такой грозной опасностью и для него и для нее! And her looks as well as her inquiries registering how intense and vital and even clamorous at moments was her own distress. В ее взглядах и вопросах сказывалось сильнейшее, жгучее, минутами нестерпимое страдание. Also he was harried almost to the point of nervous collapse by his own inability to think of any speedy and sure way by which she might be aided. Да и сам Клайд был предельно измучен своим неумением найти быстрый и верный выход и помочь ей. Where did a physician live to whom he might send her with some assurance of relief for her, and how was he to find out about him? Где живет врач, к которому можно послать ее, на которого можно положиться? Как это разузнать? After a time, however, in running over all the names of those he knew, he finally struck upon a forlorn hope in the guise of Orrin Short, the young man conducting the one small "gents' furnishing store" in Lycurgus which catered more or less exclusively to the rich youths of the city - a youth of about his own years and proclivities, as Clyde had guessed, who ever since he had been here had been useful to him in the matter of tips as to dress and style in general. Перебрав поименно всех своих знакомых, он в конце концов обрел слабую надежду в образе некоего Орина Шорта, которому принадлежал небольшой магазин мужского белья, обслуживавший главным образом богатую молодежь Ликурга. Шорт был молод, приблизительно того же возраста, что и Клайд, и, кажется, с такими же наклонностями; со времени своего переезда в Ликург Клайд постоянно пользовался его советами относительно своих галстуков, костюмов и вообще стиля одежды. Indeed, as Clyde had for some time noted, Short was a brisk, inquiring and tactful person, who, in addition to being quite attractive personally to girls, was also always most courteous to his patrons, particularly to those whom he considered above him in the social scale, and among these was Clyde. Клайд давно отметил, что это - очень живой, тактичный и любознательный молодой человек; Шорт очень нравился девушкам; к тому же он всегда был чрезвычайно любезен со своими клиентами, особенно с теми, кого считал стоящими выше себя на общественной лестнице, -в том числе и с Клайдом. For having discovered that Clyde was related to the Griffiths, this same Short had sought, as a means for his own general advancement in other directions, to scrape as much of a genial and intimate relationship with him as possible, only, as Clyde saw it, and in view of the general attitude of his very high relatives, it had not, up to this time at least, been possible for him to consider any such intimacy seriously. Узнав о родстве Клайда с Грифитсами, Шорт в надежде, что это поможет ему выдвинуться, изо всех сил старался завязать с ним как можно более дружеские отношения. Но Клайд из-за своих важных родственников до сих пор не считал возможным принимать всерьез подобное знакомство. And yet, finding Short so very affable and helpful in general, he was not above reaching at least an easy and genial surface relationship with him, which Short appeared to accept in good part. Однако Шорт был так приветлив и услужлив, что Клайд не мог не поддерживать с ним хотя бы поверхностных полуприятельских отношений, которыми тот был, по-видимому, очень доволен. Indeed, as at first, his manner remained seeking and not a little sycophantic at times. В самом деле, он держался заискивающе, порою даже подобострастно. And so it was that among all those with whom he could be said to be in either intimate or casual contact, Short was about the only one who offered even a chance for an inquiry which might prove productive of some helpful information. И вот среди всех, с кем Клайду приходилось встречаться. Шорт оказался едва ли не единственным, кого он мог попытаться расспросить в надежде получить какие-нибудь полезные сведения. In consequence, in passing Short's place each evening and morning, once he thought of him in this light, he made it a point to nod and smile in a most friendly manner, until at least three days had gone by. Надумав посоветоваться с Шортом, Клайд утром и вечером, проходя мимо его магазина, счел необходимым по меньшей мере три дня подряд кланяться и улыбаться ему особенно дружески. And then, feeling that he had paved the way as much as his present predicament would permit, he stopped in, not at all sure that on this first occasion he would be able to broach the dangerous subject. Затем, решив, что этим он, насколько допускает его положение, уже подготовил почву, Клайд зашел в магазин; вовсе не уверенный, что с первого раза сумеет затронуть опасную тему, он заранее придумал для Шорта целую историю. The tale he had fixed upon to tell Short was that he had been approached by a young working-man in the factory, newly-married, who, threatened with an heir and not being able to afford one as yet, had appealed to him for information as to where he might now find a doctor to help him. Он скажет, будто к нему обратился на фабрике один молодой рабочий, который недавно женился: ему грозит появление наследника, а он пока не может справиться с неизбежными в таком случае расходами - и просил Клайда посоветовать, где найти доктора, который мог бы тут помочь. The only interesting additions which Clyde proposed to make to this were that the young man, being very poor and timid and not so very intelligent, was not able to speak or do much for himself. К этому Клайд собирался прибавить лишь одну оригинальную подробность: дело в том, что молодой человек очень беден, робок и не слишком сообразителен, а потому не может сам о себе позаботиться. Also that he, Clyde, being better informed, although so new locally as not to be able to direct him to any physician (an after-thought intended to put the idea into Short's mind that he himself was never helpless and so not likely ever to want such advice himself), had already advised the young man of a temporary remedy. Клайд живет здесь слишком недавно и потому не мог указать никакого врача, но, как человек более сведущий, рекомендовал рабочему одно временное средство (Клайд намерен был внушить Шорту, что сам-то он далеко не беспомощен и едва ли нуждался бы в подобных советах). But unfortunately, so his story was to run, this had already failed to work. К сожалению, однако, это средство не подействовало. Hence something more certain - a physician, no less -was necessary. Поэтому нужны более решительные меры, необходим врач. And Short, having been here longer, and, as he had heard him explain, hailing previously from Gloversville, it was quite certain, as Clyde now argued with himself, that he would know of at least one - or should. Шорт же давно живет в Ликурге, а до того жил в Гловерсвиле и, уж, конечно, - так уверял себя Клайд, - сможет указать хотя бы одного врача. But in order to divert suspicion from himself he was going to add that of course he probably could get news of some one in his own set, only, the situation being so unusual (any reference to any such thing in his own world being likely to set his own group talking), he preferred to ask some one like Short, who as a favor would keep it quiet. Чтобы отвести от себя всякое подозрение, Клайд решил прибавить, что он, конечно, мог бы расспросить на этот счет своих знакомых, но случай слишком необычный (заговорить о таких вещах в его кругу, значит вызвать всякие толки и пересуды), вот почему он обращается к Шорту и просит его молчать об этом. As it chanced on this occasion, Short himself, owing to his having done a very fair day's business, was in an exceedingly jovial frame of mind. Случилось так, что торговля у Шорта в тот день шла на славу, и поэтому он был особенно весел и разговорчив. And Clyde having entered, to buy a pair of socks, perhaps, he began: И когда Клайд зашел к нему - будто бы лишь затем, чтобы купить носки, - Шорт воскликнул: "Well, it's good to see you again, Mr. Griffiths. - Очень рад вас видеть, мистер Грифитс! How are you? Как поживаете? I was just thinking it's about time you stopped in and let me show you some of the things I got in since you were here before. Я как раз думал, что пора бы уже вам заглянуть ко мне! Хочу показать вам кое-какие вещи - я их получил после того, как вы были у меня в последний раз. How are things with the Griffiths Company anyhow?" Как дела "Компании Грифитс"? Short's manner, always brisk, was on this occasion doubly reassuring, since he liked Clyde, only now the latter was so intensely keyed up by the daring of his own project that he could scarcely bring himself to carry the thing off with the air he would have liked to have employed. Всегда приветливый, он был вдвойне любезен с Клайдом, который ему нравился. Но Клайд, поглощенный своим дерзким замыслом, был до того взвинчен, что, сколько ни старался сохранить непринужденный вид, ему это плохо удавалось. Nevertheless, being in the store and so, seemingly, committed to the project, he now began: Тем не менее он зашел в магазин и, следовательно, уже как бы приступил к осуществлению своего плана. Поэтому он начал: "Oh, pretty fair. Can't kick a bit. I always have all I can do, you know." - Дела идут прекрасно, нельзя жаловаться, и работы у меня всегда много... At the same time he began nervously fingering some ties hung upon movable nickeled rods. Он стал рассеянно перебирать галстуки, висящие на подвижных никелевых вешалках. But before he had wasted a moment on these, Mr. Short, turning and spreading some boxes of very special ties from a shelf behind him on the glass case, remarked: Шорт тотчас обернулся, снял с полки несколько особых коробок и поставил их на стеклянный прилавок перед Клайдом. "Never mind looking at those, Mr. Griffiths. Look at these. - Те не стоит смотреть, мистер Грифитс, - сказал он, - взгляните лучше сюда. These are what I want to show you and they won't cost YOU any more. Вот галстуки, которые я хотел вам показать, для вас они не будут стоить дороже. Just got 'em in from New York this morning." Я только сегодня утром получил их из Нью-Йорка. He picked up several bundles of six each, the very latest, as he explained. Он развернул несколько пачек, по шести галстуков в каждой, и пояснил, что это самые модные. "See anything else like this anywhere around here yet? - Видели вы в Ликурге что-нибудь подобное? I'll say you haven't." Я уверен, что нет. He eyed Clyde smilingly, the while he wished sincerely that such a young man, so well connected, yet not rich like the others, would be friends with him. Он с улыбкой смотрел на Клайда; ему от души хотелось, чтобы этот молодой человек, с такими прекрасными связями, хотя и не очень богатый, с ним подружился. It would place him here. Это подняло бы Шорта в глазах жителей Ликурга. Clyde, fingering the offerings and guessing that what Short was saying was true, was now so troubled and confused in his own mind that he could scarcely think and speak as planned. Клайд перебирал галстуки, понимая, что Шорт сказал ему правду; он был взволнован, мысли его путались, и он не мог подыскать слов, чтобы заговорить так, как собирался. "Very nice, sure," he said, turning them over, feeling that at another time he would have been pleased to possess at least two. - Очень красивые... конечно... - сказал он, чувствуя, что при других обстоятельствах ему было бы очень приятно купить хотя бы два из них. "I think maybe I'll take this one, anyhow, and this one, too." - Я, пожалуй, возьму вот этот и еще этот. He drew out two and held them up, while he was thinking how to broach the so much more important matter that had brought him here. Он отобрал два галстука, напряженно думая, как бы заговорить о гораздо более важном деле, которое привело его сюда... For why should he be troubling to buy ties, dilly-dallying in this way, when all he wanted to ask Short about was this other matter? И зачем он покупает эти галстуки, тратит время на всякие пустяки, когда просто нужно спросить Шорта о том деле? Yet how hard it was now - how very hard. Но это так трудно... очень трудно! And yet he really must, although perhaps not so abruptly. Однако он должен это сделать... только, может быть, не сразу. He would look around a little more at first in order to allay suspicion - ask about some socks. Сперва он посмотрит еще что-нибудь, чтобы не вызвать подозрений... попросит показать хотя бы носки... Only why should he be doing that, since he did not need anything, Sondra only recently having presented him with a dozen handkerchiefs, some collars, ties and socks. Но зачем они ему? Он ни в чем не нуждается; Сондра только недавно подарила ему дюжину носовых платков, несколько воротничков, галстуки и носки. Nevertheless every time he decided to speak he felt a sort of sinking sensation at the pit of his stomach, a fear that he could not or would not carry the thing off with the necessary ease and conviction. И все же каждый раз, как он решал заговорить, у него начинало сосать под ложечкой от страха, что он не сумеет все сказать так спокойно и свободно, как нужно. It was all so questionable and treacherous - so likely to lead to exposure and disgrace in some way. Придуманная история сомнительна и ненадежна и легко может привести к позорному разоблачению... He would probably not be able to bring himself to speak to Short to-night. Кажется, он просто не сумеет сегодня заговорить с Шортом. And yet, as he argued with himself, how could the occasion ever be more satisfactory? И в то же время он спрашивал себя: представится ли еще когда-нибудь такой удобный случай? Short, in the meantime having gone to the rear of the store and now returning, with a most engaging and even sycophantic smile on his face, began with: Шорт тем временем отошел ненадолго в глубину магазина и теперь вернулся. "Saw you last Tuesday evening about nine o'clock going into the Finchleys' place, didn't I? - Если не ошибаюсь, я видел вас в прошлый вторник, часов в девять вечера, когда вы входили к Финчли, - сказал он с самой любезной и даже льстивой улыбкой. Beautiful house and grounds they have there." - До чего у них красивый дом и сад! Clyde saw that Short really was impressed by his social station here. There was a wealth of admiration mingled with a touch of servility. Клайд знал что его связи в здешнем обществе производят на Шорта большое впечатление; в тоне торговца звучало величайшее восхищение с примесью подобострастия. And at once, because of this, he took heart, since he realized that with such an attitude dominating the other, whatever he might say would be colored in part at least by his admirer's awe and respect. И это сразу придало Клайду храбрости; находясь в такой позиции превосходства, можно сказать что угодно, - понял он: всякое слово его почитатель примет с благоговейным уважением. And after examining the socks and deciding that one pair at least would soften the difficulty of his demand, he added: Выбрав пару носков, чтобы как-то сгладить впечатление от своей просьбы, он сказал: "Oh, by the way, before I forget it. - Да, кстати, чтобы не забыть. There's something I've been wanting to ask you about. Я хотел спросить вас кое о чем. Maybe you can tell me what I want to know. Может быть, вы сможете мне сказать. One of the boys at the factory - a young fellow who hasn't been married very long - about four months now, I guess - is in a little trouble on account of his wife." У нас на фабрике есть один рабочий, молодой парень, он недавно женат - всего месяца четыре, кажется... так вот, он сейчас очень беспокоится из-за жены... He paused, because of his uncertainty as to whether he could succeed with this now or not, seeing that Short's expression changed ever so slightly. Клайд запнулся, не зная, есть ли смысл продолжать: он заметил, что выражение лица Шорта несколько изменилось. And yet, having gone so far, he did not know how to recede. Однако, зайдя так далеко, он уже не мог отступить и с нервным смешком прибавил: So now he laughed nervously and then added: - Право, не знаю, почему они всегда приходят ко мне со своими заботами! "I don't know why they always come to me with their troubles, but I guess they think I ought to know all about these things." (He laughed again.) Вероятно, думают, что я должен отлично разбираться в таких вещах (он снова засмеялся). "Only I'm about as new and green here as anybody and so I'm kinda stumped. Но я здесь совершенный новичок и просто не знаю, что ему сказать. But you've been here longer than I have, I guess, and so I thought I might ask you." А вы, по-моему, уже давно в Ликурге, вот я и решил спросить вас... His manner as he said this was as nonchalant as he could make it, the while he decided now that this was a mistake - that Short would most certainly think him a fool or queer. Он говорил так развязно и небрежно, как только мог, но уже понимал, что совершает ошибку; Шорт наверняка сочтет его глупцом или чудаком. Yet Short, taken back by the nature of the query, which he sensed as odd coming from Clyde to him (he had noted Clyde's sudden restraint and slight nervousness), was still so pleased to think that even in connection with so ticklish a thing as this, he should be made the recipient of his confidence, that he instantly recovered his former poise and affability, and replied: Однако, хотя Шорта и поразило, что Клайд обратился к нему с подобным вопросом (он заметил неожиданную натянутость и нервозность в поведении Клайда), ему очень польстило такое доверие, хотя бы и в столь щекотливом деле. Он тотчас оправился от удивления и ответил прежним любезным тоном: "Why, sure, if it's anything I can help you with, Mr. Griffiths, I'll be only too glad to. - Ну, разумеется, мистер Грифитс, я буду очень рад, если только смогу чем-нибудь вам помочь. Go ahead, what is it?" А в чем же дело? "Well, it's this way," began Clyde, not a little revived by the other's hearty response, yet lowering his voice in order to give the dreadful subject its proper medium of obscurity, as it were. "His wife's already two months gone and he can't afford a kid yet and he doesn't know how to get rid of it. - Так вот, видите ли, - вновь начал Клайд, немного ободренный этим доброжелательным ответом, и несколько понизил голос, чтобы придать подобающую таинственность разговору на эту ужасную тему, - у его жены прошло уже два месяца сверх срока, а он пока не может позволить себе иметь ребенка и не знает, как теперь этого избежать. I told him last month when he first came to me to try a certain medicine that usually works"- this to impress Short with his own personal wisdom and resourcefulness in such situations and hence by implication to clear his own skirts, as it were -"But I guess he didn't handle it right. С месяц назад, когда он пришел ко мне в первый раз, я посоветовал попробовать одно лекарство, которое обычно помогает (это было сказано для того, чтобы показать Шорту свою осведомленность и находчивость в подобных положениях: стало быть, лично ему, Клайду, такие сведения ни к чему), но они, видно, не сумели воспользоваться этим лекарством как надо. Anyhow he's all worked up about it now and wants to see some doctor who could do something for her, you see. Во всяком случае, он теперь очень волнуется и хотел бы отправить ее к доктору, понимаете? Only I don't know anybody here myself. А я в Ликурге никого не знаю. Haven't been here long enough. Я слишком недавно здесь. If it were Kansas City or Chicago now," he interpolated securely, "I'd know what to do. Будь это в Канзас-Сити или в Чикаго, я бы знал, что делать. I know three or four doctors out there." (To impress Short he attempted a wise smile.) Там мне известны три или четыре врача (стараясь произвести большее впечатление на Шорта, он многозначительно улыбнулся). "But down here it's different. Но здесь - другое дело. And if I started asking around in my crowd and it ever got back to my relatives, they wouldn't understand. Если я начну спрашивать знакомых и это дойдет до моих родных, они могут не так это истолковать. But I thought if you knew of any one you wouldn't mind telling me. Вот я и подумал, - может быть, вы кого-нибудь знаете и укажете мне. I wouldn't really bother myself, only I'm sorry for this fellow." В сущности, меня это совершенно не касается, но мне жаль парня. He paused, his face, largely because of the helpful and interested expression on Short's, expressing more confidence than when he had begun. Он замолчал; и так как Шорт слушал внимательно и сочувственно, Клайд теперь смотрел на него с большим доверием, чем вначале. And although Short was still surprised he was more than pleased to be as helpful as he could. Шорт, хотя и удивленный, был очень рад случаю оказать ему услугу. "You say it's been two months now." - Вы говорите, прошло уже два месяца? "Yes." - Да "And the stuff you suggested didn't work, eh?" - И лекарство, о котором вы говорили, не помогло? "No." - Нет. "She's tried it again this month, has she?" - А она принимала его и на второй месяц? "Yes." - Да "Well, that is bad, sure enough. - Ну, это и правда скверно. I guess she's in bad all right. Боюсь, что дела ее плохи. The trouble with this place is that I haven't been here so very long either, Mr. Griffiths. Видите ли, мистер Грифитс, беда в том, что я ведь тоже не так давно в Ликурге. I only bought this place about a year and a half ago. Я купил этот магазин всего полтора года назад. Now, if I were over in Gloversville -" He paused for a moment, as though, like Clyde, he too were dubious of the wisdom of entering upon details of this kind, but after a few seconds continued: "You see a thing like that's not so easy, wherever you are. Конечно, будь я в Гловерсвиле... - Он замолчал на мгновенье, словно тоже, как и Клайд, усомнился, благоразумно ли вдаваться в такого рода подробности, но через несколько секунд продолжал: - Вы понимаете, это не так-то легко устроить и здесь и в любом другом городе. Doctors are always afraid of getting in trouble. Доктора всегда боятся неприятностей. I did hear once of a case over there, though, where a girl went to a doctor - a fellow who lived a couple miles out. Правда, я слышал, был тут один случай, когда девушка обратилась к врачу, - он живет в нескольких милях отсюда. But she was of pretty good family too, and the fellow who took her to him was pretty well-known about there. Но она была из очень хорошей семьи, и молодой человек, который отвел ее к доктору, был всем известен. So I don't know whether this doctor would do anything for a stranger, although he might at that. Не знаю, согласится ли этот врач сделать что-нибудь для незнакомого человека. But I know that sort of thing is going on all the time, so you might try. Впрочем, такие вещи делаются постоянно, и вы можете попытаться. If you wanta send this fellow to him, tell him not to mention me or let on who sent him, 'cause I'm pretty well-known around there and I wouldn't want to be mixed up in it in case anything went wrong, you see. You know how it is." Но если вы пошлете этого рабочего к доктору, скажите ему, чтобы он не называл меня. Видите ли, меня тут все знают, и я совсем не хочу быть замешанным в это дело. Особенно если выйдет что-нибудь неладное. And Clyde, in turn, replied gratefully: И Клайд с признательностью ответил: "Oh, sure, he'll understand all right. - Ну конечно! Он это поймет. I'll tell him not to mention any names." Я скажу ему, чтобы он никого не называл. And getting the doctor's name, he extracted a pencil and notebook from his pocket in order to be sure that the important information should not escape him. Вынув из кармана блокнот и карандаш, он записал имя и адрес врача, чтобы не забыть этих важных сведений. Short, sensing his relief, was inclined to wonder whether there was a working-man, or whether it was not Clyde himself who was in this scrape. Шорт заметил, с каким облегчением вздохнул Клайд, и мысленно спросил себя, существует ли в действительности этот рабочий. Не сам ли Клайд попал в беду? Why should he be speaking for a young working-man at the factory? Чего ради стал бы он беспокоиться о каком-то молодом рабочем? Just the same, he was glad to be of service, though at the same time he was thinking what a bit of local news this would be, assuming that any time in the future he should choose to retail it. Все же он был рад услужить Клайду, но одновременно подумал, что выйдет недурная сплетня для всего Ликурга, если он когда-нибудь впоследствии вздумает об этом рассказать. Also that Clyde, unless he was truly playing about with some girl here who was in trouble, was foolish to be helping anybody else in this way - particularly a working-man. Нет, если только Клайд сам не довел до беды какую-нибудь девушку, очень глупо с его стороны вмешиваться в такое дело, да еще из-за рабочего. You bet he wouldn't. Что-то не верится. Nevertheless he repeated the name, with the initials, and the exact neighborhood, as near as he could remember, giving the car stop and a description of the house. Несмотря на все эти соображения, он еще раз повторил имя и фамилию доктора, постарался точнее вспомнить, как к нему доехать и на какой станции сойти, и подробно описал дом. Clyde, having obtained what he desired, now thanked him, and then went out while the haberdasher looked after him genially and a little suspiciously. Клайд, получив нужные сведения, поблагодарил и ушел; торговец весело и немного подозрительно посмотрел ему вслед. These rich young bloods, he thought. "Уж эти богатые молодчики, - подумал он. That's a funny request for a fellow like that to make of me. - Странно, что он с такой просьбой пришел ко мне. You'd think with all the people he knows and runs with here he'd know some one who would tip him off quicker than I could. У него тут столько знакомых и приятелей, кажется, мог бы ему кто-нибудь удружить в этом деле скорее, чем я. Still, maybe, it's just because of them that he is afraid to ask around here. А может быть, он как раз и боится, как бы об этом не прослышали знакомые. You don't know who he might have got in trouble -that young Finchley girl herself, even. Почем знать, кого он довел до беды! Может быть, даже эту молоденькую Финчли. You never can tell. Все может быть! I see him around with her occasionally, and she's gay enough. Я не раз видел их вместе, и она такая бойкая! But, gee, wouldn't that be the . . . ? Chapter 37 Ну и ну, вот уж..." 37 T he information thus gained was a relief, but only partially so. Добытые таким образом сведения лишь отчасти облегчили положение. For both Clyde and Roberta there was no real relief now until this problem should be definitely solved. Теперь для Клайда и Роберты не могло быть ни минуты спокойствия, пока эта задача не будет окончательно решена. And although within a few moments after he had obtained it, he appeared and explained that at last he had secured the name of some one who might help her, still there was yet the serious business of heartening her for the task of seeing the doctor alone, also for the story that was to exculpate him and at the same time win for her sufficient sympathy to cause the doctor to make the charge for his service merely nominal. Узнав подробный адрес и фамилию врача. Клайд немедленно отправился к Роберте и сказал ей, что у него есть наконец доктор, который может ей помочь. Теперь предстояло еще нелегкое дело, подбодрить ее настолько, чтобы она решилась одна пойти к врачу; она должна объяснить ему все так, чтобы полностью выгородить Клайда и вызвать у врача побольше сочувствия к себе; тогда он потребует лишь самой незначительной платы. But now, instead of protesting as at first he feared that she might, Roberta was moved to acquiesce. Но вместо того, чтобы протестовать, чего сначала опасался Клайд, Роберта сразу согласилась. So many things in Clyde's attitude since Christmas had so shocked her that she was bewildered and without a plan other than to extricate herself as best she might without any scandal attaching to her or him and then going her own way - pathetic and abrasive though it might be. Очень многое в поведении Клайда, начиная с рождества, так возмущало ее, что она совсем растерялась и думала лишь о том, чтобы без огласки выпутаться из беды и потом пойти своей дорогой, как бы ни было это горько и тяжело. For since he did not appear to care for her any more and plainly desired to be rid of her, she was in no mood to compel him to do other than he wished. С тех пор как она поняла, что он больше не любит ее и явно хочет от нее отделаться, она вовсе не желала удерживать его насильно. Let him go. Пусть уходит. She could make her own way. Она и одна проживет. She had, and she could too, without him, if only she could get out of this. Да, она сможет жить и без него, лишь бы только выпутаться из этой истории. Yet, as she said this to herself, however, and a sense of the full significance of it all came to her, the happy days that would never be again, she put her hands to her eyes and brushed away uncontrollable tears. Но, говоря себе все это и ясно сознавая, что счастливые дни ее жизни прошли безвозвратно, Роберта закрывала лицо руками и утирала неудержимые слезы. To think that all that was should come to this. Могла ли она думать, что все так кончится... Yet when he called the same evening after visiting Short, his manner redolent of a fairly worth-while achievement, she merely said, after listening to his explanation in as receptive a manner as she could: И когда, побывав у Шорта, Клайд в тот же вечер пришел к ней, ужасно довольный собой и своим подвигом, она внимательно выслушала его объяснения и сказала только: "Do you know just where this is, Clyde? - Ты точно узнал, где это, Клайд? Can we get there on the car without much trouble, or will we have to walk a long way?" Можно спокойно доехать поездом или там придется еще далеко идти пешком? And after he had explained that it was but a little way out of Gloversville, in the suburbs really, an interurban stop being but a quarter of a mile from the house, she had added: Когда он объяснил, что это близко от Г ловерсвила - в сущности пригород - и что врач живет всего в четверти мили от станции, она спросила еще: "Is he home at night, or will we have to go in the daytime? - А он бывает дома по вечерам или нам надо будет прийти днем? It would be so much better if we could go at night. Лучше бы, если можно, поехать вечером. There'd be so much less danger of any one seeing us." Меньше опасности, что кто-нибудь нас увидит. And being assured that he was, as Clyde had learned from Short, she went on: Клайд успокоил ее: от Шорта он знал, что доктор принимает вечером. "But do you know is he old or young? - А ты не знаешь, старый он или молодой? -продолжала она. I'd feel so much easier and safer if he were old. - Мне было бы гораздо легче, если бы он был старый. I don't like young doctors. Я не люблю молодых докторов. We've always had an old doctor up home and I feel so much easier talking to some one like him." У нас дома всегда бывал старый доктор. Мне было бы легче говорить с таким, как он. Clyde did not know. Этого Клайд не знал. He had not thought to inquire, but to reassure her he ventured that he was middle-aged - which chanced to be the fact. Он и не подумал спросить об этом Шорта, но, чтобы успокоить Роберту, наугад сказал, что доктор средних лет, - так оно действительно и было. The following evening the two of them departed, but separately as usual, for Fonda, where it was necessary to change cars. На следующий вечер оба они - порознь, как обычно, - выехали в Фонду, где пришлось сделать пересадку. And once within the approximate precincts of the physician's residence, they stepped down and made their way along a road, which in this mid- state winter weather was still covered with old and dry-packed snow. Но вот и нужная станция. Они вышли из вагона и пошли по ровной зимней дороге, покрытой твердым, слежавшимся снегом. It offered a comparatively smooth floor for their quick steps. For in these days, there was no longer that lingering intimacy which formerly would have characterized both. Идти по ней было легко, и они шли быстро, потому что между ними уже не существовало той близости, которая прежде заставила бы их медлить. In those other and so recent days, as Roberta was constantly thinking, he would have been only too glad in such a place as this, if not on such an occasion, to drag his steps, put an arm about her waist, and talk about nothing at all - the night, the work at the factory, Mr. Liggett, his uncle, the current movies, some place they were planning to go, something they would love to do together if they could. Еще совсем недавно, думала Роберта, если б они с Клайдом очутились в таком безлюдном месте, он с радостью замедлил бы шаг, обнял бы ее за талию и стал бы весело болтать обо всем понемножку: о погоде, о работе на фабрике, о мистере Лигете, о своем дяде, о новых фильмах, о том, как приятно было бы съездить вдвоем туда-то, сделать то-то и то-то... But now . . . And on this particular occasion, when most of all, and if ever, she needed the full strength of his devotion and support! А теперь... ведь именно теперь она, как никогда прежде, нуждается во всей его преданности и поддержке. Yet now, as she could see, he was most nervously concerned as to whether, going alone in this way, she was going to get scared and "back out"; whether she was going to think to say the right thing at the right time and convince the doctor that he must do something for her, and for a nominal fee. Но он - Роберта видела это - был весь поглощен тревожными размышлениями: не струсит ли она, оставшись одна, не сбежит ли, сумеет ли сказать то, что нужно, в нужный момент, чтобы убедить доктора помочь ей, и притом за наименьшую плату. "Well, Bert, how about you? All right? - Ну, Берта, как ты? Ничего? You're not going to get cold feet now, are you? Не струсишь, а? Gee, I hope not because this is going to be a good chance to get this thing done and over with. And it isn't like you were going to some one who hadn't done anything like this before, you know, because this fellow has. Уж пожалуйста, не надо! Помни, ты идешь к врачу, который уже делал такие вещи. I got that straight. Я это точно узнал. All you have to do now, is to say, well, you know, that you're in trouble, see, and that you don't know how you're going to get out of it unless he'll help you in some way, because you haven't any friends here you can go to. Ты только скажи ему, что с тобой случилась беда, вот и все, и что ты не знаешь, как быть, если он как-нибудь не поможет тебе, потому что у тебя нет друзей и тебе совсем не к кому пойти. And besides, as things are, you couldn't go to 'em if you wanted to. They'd tell on you, see. И вообще дело такое, что ты не можешь ни к кому обратиться, если бы и хотела, потому что знакомые могут тебя выдать, понимаешь? Then if he asks where I am or who I am, you just say that I was a fellow here - but that I've gone - give any name you want to, but that I've gone, and you don't know where I've gone to - run away, see. А если он будет спрашивать, где я и кто я, ты просто скажи, что был тут один молодой человек, но он уехал... не называй никаких имен, а просто скажи, что уехал и ты не знаешь куда... удрал, понимаешь? Then you'd better say, too, that you wouldn't have come to him only that you heard of another case in which he helped some one else - that a girl told you, see. А если он спросит, почему ты обратилась к нему, скажи, что слышала, как он помог одной девушке, - что она тебе рассказала. Only you don't want to let on that you're paid much, I mean - because if you do he may want to make the bill more than I can pay, see, unless he'll give us a few months in which to do it, or something like that, you see." И объясни, что ты очень мало зарабатываешь, а то он представит такой счет, который я не смогу оплатить. Лучше всего попроси его сделать рассрочку на несколько месяцев или что-нибудь в этом роде, понимаешь? Clyde was so nervous and so full of the necessity of charging Roberta with sufficient energy and courage to go through with this and succeed, now that he had brought her this far along with it, that he scarcely realized how inadequate and trivial, even, in so far as her predicament and the doctor's mood and temperament were concerned, his various instructions and bits of inexperienced advice were. Клайд так нервничал, стараясь внушить Роберте мужество и энергию, необходимые, чтобы пройти через все это и добиться успеха, что не понимал, как нелепы и непрактичны почти все его советы и наставления. And she on her part was not only thinking how easy it was for him to stand back and make suggestions, while she was confronted with the necessity of going forward, and that alone, but also that he was really thinking more of himself than he was of her - some way to make her get herself out of it inexpensively and without any real trouble to him. А Роберта думала, что легко ему стоять в стороне и поучать ее, а она должна пойти и выдержать такую пытку одна. И притом он явно заботится о себе куда больше, чем о ней. Пусть она сама выпутывается, да так, чтобы ему это все обошлось подешевле и без особых забот! At the same time, even here and now, in spite of all this, she was still decidedly drawn to him - his white face, his thin hands, nervous manner. И, однако, несмотря ни на что, ее даже сейчас влекло к нему: она любила его бледное лицо, тонкие руки, его нервное изящество. And although she knew he talked to encourage her to do what he had not the courage or skill to do himself, she was not angry. Она знала: у него самого не хватило бы ни смелости, ни находчивости для того, что он заставляет ее делать, - и все же не сердилась. Rather, she was merely saying to herself in this crisis that although he advised so freely she was not going to pay attention to him - much. Она только сказала себе, что хоть он и поучает ее, как ей себя вести, она не очень-то будет слушаться его советов. What she was going to say was not that she was deserted, for that seemed too much of a disagreeable and self- incriminating remark for her to make concerning herself, but rather that she was married and that she and her young husband were too poor to have a baby as yet - the same story Clyde had told the druggist in Schenectady, as she recalled. Она вовсе не собиралась говорить, будто она покинута, - это было бы слишком тяжело и стыдно. Она скажет, что она замужем, но они с мужем слишком бедны и пока не могут иметь ребенка, - все это, как она помнила, рассказывал Клайд аптекарю в Скенэктеди. For after all, what did he know about how she felt? В конце концов разве знает Клайд, что она переживает? And he was not going with her to make it easier for her. Он даже не идет с ней, чтобы облегчить ей мучительный разговор. Yet dominated by the purely feminine instinct to cling to some one for support, she now turned to Clyde, taking hold of his hands and standing quite still, wishing that he would hold and pet her and tell her that it was all right and that she must not be afraid. Однако, повинуясь чисто женскому прирожденному стремлению найти в ком-то поддержку, она обернулась к Клайду, взяла его за руки и замерла. Ей хотелось, чтобы он обнял ее, приласкал, сказал, что ей нечего бояться все будет хорошо... And although he no longer cared for her, now in the face of this involuntary evidence of her former trust in him, he released both hands and putting his arms about her, the more to encourage her than anything else, observed: В этом невольном порыве отразилось ее прежнее доверие к Клайду, - и хотя он больше не любил ее, он высвободил руки и обнял ее, просто для того, чтобы ободрить. "Come on now, Bert. - Ну, смелее, Берта! - сказал он. Gee, you can't act like this, you know. - Послушай, нельзя же так. You don't want to lose your nerve now that we're here, do you? Неужели у тебя не хватит храбрости теперь, когда мы уже пришли? It won't be so hard once you get there. I know it won't. Надо только войти и тогда все будет не так уж страшно, уверяю тебя. All you got to do is to go up and ring the bell, see, and when he comes, or whoever comes, just say you want to see the doctor alone, see. Ты только поднимись на крыльцо и позвони. А когда выйдет он или кто-нибудь другой, скажи, что хочешь поговорить с доктором наедине, понимаешь? Then he'll understand it's something private and it'll be easier." Тогда он поймет, что это дело секретное, и тебе будет легче. He went on with more advice of the same kind, and she, realizing from his lack of spontaneous enthusiasm for her at this moment how desperate was her state, drew herself together as vigorously as she could, and saying: Он продолжал давать советы в том же роде, и она, не найдя в нем в эту минуту искренней нежности, ясно поняла, как безнадежно ее положение, собрала все свои силы и сказала: "Well, wait here, then, will you? - Ну, хорошо, подожди меня здесь. Don't go very far away, will you? Не уходи далеко, ладно? I may be right back," hurried along in the shadow through the gate and up a walk which led to the front door. Может быть, я очень скоро вернусь. И она торопливо пошла к воротам и дальше по дорожке, ведущей к крыльцу. In answer to her ring the door was opened by one of those exteriorly as well as mentally sober, small-town practitioners who, Clyde's and Short's notion to the contrary notwithstanding, was the typical and fairly conservative physician of the countryside - solemn, cautious, moral, semi-religious to a degree, holding some views which he considered liberal and others which a fairly liberal person would have considered narrow and stubborn into the bargain. Дверь открыл сам доктор; вопреки представлению Шорта и Клайда, это был и по внешности и по характеру человек очень трезвый и умеренный -типичный провинциальный врач: солидный, осторожный, строго нравственный и даже довольно набожный; он считал себя отчасти либералом, но человек сколько-нибудь либеральный увидел бы во многих его воззрениях ограниченность и упрямство. Yet because of the ignorance and stupidity of so many of those about him, he was able to consider himself at least fairly learned. Невежество и глупость большинства окружающих позволяли ему считать себя образованным человеком. In constant touch with all phases of ignorance and dereliction as well as sobriety, energy, conservatism, success and the like, he was more inclined, where fact appeared to nullify his early conclusion in regard to many things, to suspend judgment between the alleged claims of heaven and hell and leave it there suspended and undisturbed. Он постоянно сталкивался со всяческими проявлениями косности и упадка, с одной стороны, и здравомыслия, энергии, осмотрительности и преуспеяния - с другой, и в тех случаях, когда действительность готова была опрокинуть его ранее сложившиеся взгляды, предпочитал не вмешиваться в нее и предоставлял силам неба или ада самим решать исход событий. Physically he was short, stocky, bullet-headed and yet interestingly-featured, with quick gray eyes and a pleasant mouth and smile. His short iron-gray hair was worn "bangs" fashion, a bit of rural vanity. And his arms and hands, the latter fat and pudgy, yet sensitive, hung limply at his sides. Он был небольшого роста, коренастый, с шарообразной головой, но с красивыми и правильными чертами лица, живыми серыми глазами и приятной улыбкой. У него были короткие полуседые волосы, лоб прикрывала челка - невинное щегольство сельского жителя. Толстые руки с пухлыми, но чуткими пальцами были спокойно опущены. He was fifty-eight, married, the father of three children, one of them a son already studying medicine in order to succeed to his father's practice. Ему было пятьдесят восемь лет; он был женат, отец троих детей, и старший сын уже изучал медицину, готовясь наследовать практику отца. After showing Roberta into a littered and commonplace waiting room and asking her to remain until he had finished his dinner, he presently appeared in the door of an equally commonplace inner room, or office, where were his desk, two chairs, some medical instruments, books and apparently an ante-chamber containing other medical things, and motioned her to a chair. Введя Роберту в просто обставленную неуютную приемную, доктор попросил ее подождать, пока он кончит обедать. Вскоре он появился в дверях небольшого кабинета, тоже очень просто обставленного: тут стояли письменный стол, два стула, книжный шкаф и стол с медицинскими инструментами; в глубине, видимо, находилась еще комнатка с разными медицинскими принадлежностями. And because of his grayness, solidity, stolidity, as well as an odd habit he had of blinking his eyes, Roberta was not a little overawed, though by no means so unfavorably impressed as she had feared she might be. At least he was old and he seemed intelligent and conservative, if not exactly sympathetic or warm in his manner. Доктор провел Роберту в кабинет и указал ей на стул. Его седые волосы, солидность, важность, странная привычка щурить глаза - все это немало напугало Роберту; однако доктор отнюдь не произвел на нее такого неблагоприятного впечатления, как она ожидала: во всяком случае, он старый и кажется если не приветливым, то хотя бы умным и осторожным. And after looking at her curiously a moment, as though seeking to recognize some one of the immediate vicinity, he began: А он посмотрел на нее с любопытством, словно вспоминая, не встречал ли ее раньше, и затем сказал: "Well, now who is this, please? - Ну, давайте познакомимся! And what can I do for you?" Чем я могу вам помочь? His voice was low and quite reassuring - a fact for which Roberta was deeply grateful. Он говорил негромко, ободряюще, и Роберта была глубоко благодарна ему за это. At the same time, startled by the fact that at last she had reached the place and the moment when, if ever, she must say the degrading truth about herself, she merely sat there, her eyes first upon him, then upon the floor, her fingers beginning to toy with the handle of the small bag she carried. Однако, испуганная тем, что вот сейчас, здесь, придется наконец признаться в ужасной истине, она сидела неподвижно и молча; сначала она смотрела на доктора, потом опустила глаза и стала судорожно теребить сумочку. "You see, well," she began, earnestly and nervously, her whole manner suddenly betraying the terrific strain under which she was laboring. - Видите ли... - начала она серьезно и взволнованно; в ее лице и голосе внезапно прорвалось страшное внутреннее напряжение. "I came . . . I came . . . that is . . . I don't know whether I can tell you about myself or not. - Я пришла... я пришла... то есть... я не знаю, как сказать вам. I thought I could just before I came in, but now that I am here and I see you . . ." Когда я шла сюда, я думала, что сумею сказать, но теперь... теперь я увидела вас... She paused and moved back in her chair as though to rise, at the same time that she added: "Oh, dear, how very dreadful it all is. - Она замолчала, сделала движение, словно собираясь встать, и вдруг воскликнула: - Г осподи, как это все ужасно! I'm so nervous and . . ." Я так нервничаю... "Well, now, my dear," he resumed, pleasantly and reassuringly, impressed by her attractive and yet sober appearance and wondering for the moment what could have upset so clean, modest and sedate-looking a girl, and hence not a little amused by her "now that I see you, "-"Just what is there about me 'now that you see me,'" he repeated after her, "that so frightens you? - Ну, ну, успокойтесь, дорогая, - сказал он ласково и ободряюще; ему понравилась эта хорошенькая, но совсем не кокетливая посетительница, и он слегка удивился, не понимая, что могло привести в волнение такую, видимо, скромную, серьезную и сдержанную девушку; притом его очень позабавило это детское: "Теперь я увидела вас".- Стало быть, вы пришли и "увидели меня", -повторил он. - Но чем же я вас так напугал? I am only a country doctor, you know, and I hope I'm not as dreadful as you seem to think. Я всего только сельский врач, знаете ли, и, право, я не такой уж страшный, как вам кажется! You can be sure that you can tell me anything you wish - anything at all about yourself - and you needn't be afraid. Вы можете вполне довериться мне, можете рассказать о себе все, что хотите, вам нечего бояться. If there's anything I can do for you, I'll do it." Если я могу что-нибудь сделать для вас, я это сделаю. He was decidedly pleasant, as she now thought, and yet so sober and reserved and probably conventional withal that what she was holding in mind to tell him would probably shock him not a little - and then what? Он в самом деле славный, подумала Роберта, но такой почтенный и серьезный и, наверно, очень строгий... и, наверно, будет неприятно поражен, когда она скажет, зачем пришла. Что тогда? Would he do anything for her? Захочет ли он чем-нибудь помочь? And if he would, how was she to arrange about money, for that certainly would be a point in connection with all this? А если захочет, как все устроится с деньгами? Это ведь будет очень серьезный вопрос. If only Clyde or some one were here to speak for her. Если бы Клайд или хоть кто-нибудь из близких мог быть здесь и говорить за нее! And yet she must speak now that she was here. А все же она должна говорить, раз уж она пришла сюда. She could not leave without. Теперь нельзя отступать. Once more she moved and twisted, seizing nervously on a large button of her coat to turn between her thumb and forefinger, and then went on chokingly. Роберта опять беспокойно задвигалась, теребя пальцами большую пуговицу жакета, и наконец с запинкой проговорила: "But this is . . . this is . . . well, something different, you know, maybe not what you think. . . . I . . . I . . . well . . ." - Но, видите ли, это... это совсем другое, не то, что вы, наверно, думаете... я... я... Again she paused, unable to proceed, shading from white to red and back as she spoke. И опять она замолчала, не в силах продолжать, то Краснея, то бледнея. And because of the troubled modesty of her approach, as well as a certain clarity of eye, whiteness of forehead, sobriety of manner and dress, the doctor could scarcely bring himself to think for a moment that this was anything other than one of those morbid exhibitions of innocence, or rather inexperience, in connection with everything relating to the human body - so characteristic of the young and unsophisticated in some instances. Ее тревожная застенчивость, чистый белый лоб и ясные глаза, скромность и сдержанность в манерах и одежде заставили врача подумать, что посетительница попросту крайне наивна, вернее, неопытна во всем, что касается деятельности человеческого тела, и оттого мучительно стесняется, - это столь характерно для неискушенного молодого существа. And so he was about to repeat his customary formula in such cases that all could be told to him without fear or hesitation, whatever it might be, when a secondary thought, based on Roberta's charm and vigor, as well as her own thought waves attacking his cerebral receptive centers, caused him to decide that he might be wrong. В первую минуту он не мог заподозрить ничего дурного - и уже собирался повторить обычную в таких случаях формулу: что ему можно сказать решительно все, без всяких страхов и сомнений. Но тут мелькнула другая мысль, подсказанная зрелой красотой Роберты, а пожалуй, и ее собственные мысли передались ему: он решил, что ошибся. After all, why might not this be another of those troublesome youthful cases in which possibly immorality and illegitimacy was involved. В конце концов, может быть, это просто одна из неприятных историй, обычных среди молодежи. She was so young, healthy and attractive, besides, they were always cropping up, these cases - in connection with the most respectable-looking girls at times. Очевидно, здесь какая-нибудь незаконная связь! Эта девушка молода, здорова, красива; притом такие истории всегда выходят наружу - и нередко это случается как раз с девушками самого скромного и приличного вида. And invariably they spelled trouble and distress for doctors. И всегда это влечет за собой волнения и неприятности для врача. And, for various reasons connected with his own temperament, which was retiring and recessive, as well as the nature of this local social world, he disliked and hesitated to even trifle with them. По разным причинам - и из-за своего замкнутого, сдержанного характера и из-за взглядов, принятых в его среде, - он не любил иметь дело с такими историями. They were illegal, dangerous, involved little or no pay as a rule, and the sentiment of this local world was all against them as he knew. Это было незаконно, опасно, как правило, почти не оплачивалось, и он знал, что местное общественное мнение строго это осуждает. Besides he personally was more or less irritated by these young scamps of boys and girls who were so free to exercise the normal functions of their natures in the first instance, but so ready to refuse the social obligations which went with them - marriage afterwards. Притом его и самого возмущали дрянные девчонки и мальчишки, которые вначале позволяют себе с такой легкостью уступать требованиям природы, а потом так же легко отказываются нести налагаемые этим обязательства и не желают ни брака, ни детей. And so, although in several cases in the past ten years where family and other neighborhood and religious considerations had made it seem quite advisable, he had assisted in extricating from the consequences of their folly several young girls of good family who had fallen from grace and could not otherwise be rescued, still he was opposed to aiding, either by his own countenance or skill, any lapses or tangles not heavily sponsored by others. И хотя за последние десять лет он помог нескольким девушкам, нарушившим приличия и не имевшим иного выхода, избавиться от последствий своего легкомыслия (в случае, если это были девушки из хороших, близко знакомых ему семейств или если к этому его побуждали соображения религиозного порядка или добрососедские отношения), все же он был против того, чтобы вызволять из беды всех остальных, кто не имел такой прочной поддержки. It was too dangerous. Это слишком опасно. Ordinarily it was his custom to advise immediate and unconditional marriage. Обыкновенно в таких случаях он советовал немедленный и обязательный брак. Or, where that was not possible, the perpetrator of the infamy having decamped, it was his general and self-consciously sanctioned practice to have nothing at all to do with the matter. Если же это оказывалось невозможным, так как виновник позорного события успел скрыться, доктор твердо и решительно отказывался от какого-либо вмешательства в это дело. It was too dangerous and ethically and socially wrong and criminal into the bargain. Вмешиваться в таких случаях слишком опасно для врача: не только дурно с этической и общественной точки зрения, но и преступно. In consequence he now looked at Roberta in an extremely sober manner. Поэтому теперь он смотрел на Роберту серьезно и холодно. By no means, he now said to himself, must he allow himself to become emotionally or otherwise involved here. Ни в коем случае, думал он, нельзя позволить себе растрогаться и как-либо впутаться в эту историю. And so in order to help himself as well as her to attain and maintain a balance which would permit of both extricating themselves without too much trouble, he drew toward him his black leather case record book and, opening it, said: И чтобы помочь и себе и ей сохранить известное равновесие, которое даст им обоим возможность спокойно закончить трудный разговор, он пододвинул к себе книгу для записей в черном кожаном переплете и открыл ее со словами: "Now, let's see if we can't find out what the trouble is here. - Ну, давайте разберемся, в чем ваша беда. What is your name?" Как вас зовут? "Ruth Howard. Mrs. Howard," replied Roberta nervously and tensely, at once fixing upon a name which Clyde had suggested for her use. - Рут Г овард, миссис Г овард, - нервно и с усилием ответила Роберта, назвавшись тем именем, которое подсказал ей Клайд. And now, interestingly enough, at mention of the fact that she was married, he breathed easier. Услышав, что она замужем, врач вздохнул с облегчением. But why the tears then? Но откуда же эти слезы? What reason could a young married woman have for being so intensely shy and nervous? Что за причина у молодой замужней женщины так сильно робеть и волноваться? "And your husband's first name?" he went on. - Имя вашего мужа? - продолжал он. As simple as the question was, and as easy as it should have been to answer, Roberta nevertheless hesitated before she could bring herself to say: Этот простой вопрос, на который было так легко ответить, однако, смутил Роберту; и она не сразу заставила себя сказать: "Gifford," her older brother's name. "Гифорд" (имя ее старшего брата). "You live around her, I presume?" - Вы, вероятно, живете здесь? "In Fonda." - В Фонде. "Yes. - Так. And how old are you?" Сколько вам лет? "Twenty-two." - Двадцать два. "How long have you been married?" - Давно вы замужем? This inquiry being so intimately connected with the problem before her, she again hesitated before saying, И этот вопрос, так тесно связанный с тем, что мучило ее, снова заставил ее смутиться. "Let me see - three months." - Позвольте... да... три месяца. At once Dr. Glenn became dubious again, though he gave her no sign. И опять доктор Глен был охвачен сомнением, хотя и не показал этого. Her hesitancy arrested him. Ее нерешительные ответы удивляли его. Why the uncertainty? Откуда эта неуверенность? He was wondering now again whether he was dealing with a truthful girl or whether his first suspicions were being substantiated. In consequence he now asked: Он снова спрашивал себя: действительно ли перед ним порядочная женщина, не справедливы ли его первоначальные подозрения? "Well, now what seems to be the trouble, Mrs. Howard? - Итак, миссис Говард, в чем же дело? You need have no hesitancy in telling me - none whatsoever. Вы можете без всяких колебаний сказать мне все. I am used to such things year in and out, whatever they are. Изо дня в день я выслушиваю всевозможные признания и привык к нем. That is my business, listening to the troubles of people." Прислушиваться к человеческим страданиям моя обязанность. "Well," began Roberta, nervously once more, this terrible confession drying her throat and thickening her tongue almost, while once more she turned the same button of her coat and gazed at the floor. - Видите ли, - бледнея и запинаясь, начала Роберта. Это страшное признание сжимало ей горло и едва не парализовало язык. Она все крутила пуговицу жакета и упорно не поднимала глаз. "It's like this . . . You see . . . my husband hasn't much money . . . and I have to work to help out with expenses and neither of us make so very much." (She was astonishing herself with her own shameful power to lie in this instance - she, who had always hated to lie.) - Дело в том, что... понимаете... у моего мужа нет средств... мне приходится работать, чтобы помочь справиться с расходами, но мы оба зарабатываем так мало (она сама удивлялась, что может так бесстыдно лгать, - она, всегда ненавидевшая ложь)... "So . . . of course . . . we can't afford to . . . to have . . . well, any . . . children, you see, so soon, anyhow, and . . ." Так вот... конечно, мы не можем позволить себе... мы не можем сейчас иметь детей... так скоро, понимаете, и... She paused, her breath catching, and really unable to proceed further with this wholesale lying. Она замолчала, у нее перехватило дыхание, и она просто не в силах была дальше так лгать. The doctor realizing from this, as he thought, what the true problem was - that she was a newly-married girl who was probably faced by just such a problem as she was attempting to outline - yet not wishing to enter upon any form of malpractice and at the same time not wishing to appear too discouraging to a young couple just starting out in life, gazed at her somewhat more sympathetically, the decidedly unfortunate predicament of these young people, as well as her appropriate modesty in the face of such a conventionally delicate situation, appealing to him. Доктор решил, что понял ее: она в самом деле недавно замужем и боится, как бы дети не стали слишком большой обузой для мужа; он не собирался идти на какое-либо незаконное лечение, но в то же время не желал быть слишком суровым к молодой чете, едва вступающей в жизнь, и потому посмотрел на нее более сочувственно. Явно затруднительное положение этих молодых людей и подобающая обстоятельствам благопристойная скромность посетительницы тронули его. It was too bad. Все это очень печально. Young people these days did have a rather hard time of it, getting started in some cases, anyhow. Молодым людям в наше время приходится нелегко, особенно на первых порах. And they were no doubt faced by some pressing financial situations. У них, конечно, тяжелое материальное положение. Nearly all young people were. Это участь чуть ли не всей молодежи. Nevertheless, this business of a contraceptal operation or interference with the normal or God-arranged life processes, well, that was a ticklish and unnatural business at best which he wanted as little as possible to do with. Тем не менее насильственное прекращение беременности, вмешательство в нормальные, установленные богом жизненные процессы - это в лучшем случае щекотливое и противоестественное дело, такими вещами он, по возможности, не хотел бы заниматься. Besides, young, healthy people, even though poor, when they undertook marriage, knew what they were about. Притом молодые и здоровые люди, хотя бы и бедные, вступая в брак, знали, на что шли. And it was not impossible for them to work, the husband anyhow, and hence manage in some way. Они могут работать (во всяком случае, муж) и, значит, как-нибудь справятся. And now straightening himself around in his chair very soberly and authoritatively, he began: Он выпрямился на стуле и очень спокойно и авторитетно начал: "I think I understand what you want to say to me, Mrs. Howard. - Мне кажется, я понял, что вы хотите сказать, миссис Говард. But I'm also wondering if you have considered what a very serious and dangerous thing it is you have in mind. Но, боюсь, вы не совсем ясно представляете себе, как серьезно и опасно то, что вы задумали. But," he added, suddenly, another thought as to whether his own reputation in this community was in any way being tarnished by rumor of anything he had done in the past coming to him, "just how did you happen to come to me, anyhow?" Однако позвольте, - прибавил он вдруг (его поразила новая мысль: не ходят ли в округе какие-нибудь слухи о прежних случаях из его практики, слухи, способные повредить его репутации). - Почему вы обратились именно ко мне? Something about the tone of his voice, the manner in which he asked the question - the caution of it as well as the possibly impending resentment in case it should turn out that any one suspected him of a practice of this sort - caused Roberta to hesitate and to feel that any statement to the effect that she had heard of or been sent by any one else - Clyde to the contrary notwithstanding - might be dangerous. Что-то в тоне его вопроса и в выражении лица, -опасение и, может быть, негодование оттого, что кто-то подозревал его в такого рода Практике, заставило Роберту заколебаться: она чувствовала, что опасно ответить, как советовал Клайд, будто она слышала имя этого врача, будто ее направила к нему какая-то девушка. Perhaps she had better not say that she had been sent by any one. Пожалуй, лучше не говорить, что ее кто-либо сюда послал. He might resent it as an insult to his character as a reputable physician. Доктор может рассердиться, принять это как оскорбление своей врачебной репутации. A budding instinct for diplomacy helped her in this instance, and she replied: Природный такт помог ей и на этот раз, и она ответила: "I've noticed your sign in passing several times and I've heard different people say you were a good doctor." - Я часто хожу мимо, видела табличку у вас на двери и слышала от многих, что вы хороший доктор. His uncertainty allayed, he now continued: Его сомнения рассеялись, и он продолжал: "In the first place, the thing you want done is something my conscience would not permit me to advise. - Во-первых, моя совесть не позволяет мне советовать вам то, о чем вы меня просите. I understand, of course, that you consider it necessary. Я понимаю, конечно, что вы считаете это необходимым. You and your husband are both young and you probably haven't very much money to go on, and you both feel that an interruption of this kind will be a great strain in every way. Вы и ваш муж оба очень молоды и, вероятно, недостаточно обеспечены. Вы боитесь, что рождение ребенка очень затруднит вашу жизнь. And no doubt it will be. Без сомнения, так оно и будет. Still, as I see it, marriage is a very sacred thing, and children are a blessing - not a curse. Однако я должен сказать вам, что брак священен, и дети - это благословение, а не проклятие. And when you went to the altar three months ago you were probably not unaware that you might have to face just such a situation as this. Когда вы шли к алтарю три месяца назад, вы, вероятно, понимали, что обстоятельства могут сложиться так, как они сложились теперь. All young married people are, I think." ("The altar," thought Roberta sadly. If only it were so.) Все юные пары, вступающие в брак, понимают это, я полагаю. ("Алтарь, - печально подумала Роберта, - если бы так!"). "Now I know that the tendency of the day in some quarters is very much in this direction, I am sorry to say. Я знаю, что в наше время многие семьи прибегают к этому, о чем я очень сожалею. There are those who feel it quite all right if they can shirk the normal responsibilities in such cases as to perform these operations, but it's very dangerous, Mrs. Howard, very dangerous legally and ethically as well as medically very wrong. Есть люди, которые, не чувствуя угрызении совести, стараются увильнуть от нормальной ответственности при помощи операции, но это очень опасно, миссис Г овард, это противозаконно и притом глубоко неправильно с точки зрения и морали и медицины. Many women who seek to escape childbirth die in this way. Многие женщины, стараясь избежать материнства, умирают от этой операции. Besides it is a prison offense for any doctor to assist them, whether there are bad consequences or not. А кроме того, врачу, сделавшему подобную операцию, окончилась ли она благополучно или нет, грозит тюремное заключение. You know that, I suppose. Я думаю, вам все это известно. At any rate, I, for one, am heartily opposed to this sort of thing from every point of view. Во всяком случае, я лично со всех точек зрения решительно возражаю против таких операций. The only excuse I have ever been able to see for it is when the life of the mother, for instance, depends upon such an operation. Единственное оправдание для такой вещи -случай, когда без подобной операции нельзя сохранить жизнь матери. Not otherwise. Ничего другого я не признаю. And in such cases the medical profession is in accord. Такие исключения медицина допускает. But in this instance I'm sure the situation isn't one which warrants anything like that. Но в данном случае, я уверен, оснований для операции нет. You seem to me to be a strong, healthy girl. Вы, по-видимому, крепкая и здоровая женщина. Motherhood should hold no serious consequences for you. Материнство не будет Для вас тяжело. And as for money reasons, don't you really think now that if you just go ahead and have this baby, you and your husband would find means of getting along? А что касается денежных затруднений, - поверьте, если родится ребенок, вы сумеете с ними справиться. You say your husband is an electrician?" Вы, кажется, сказали, что ваш муж электротехник? "Yes," replied Roberta, nervously, not a little overawed and subdued by his solemn moralizing. - Да, - ответила Роберта, волнуясь, напуганная и подавленная этой торжественной проповедью. "Well, now, there you are," he went on. "That's not such an unprofitable profession. - Ну, вот видите, - продолжал он, - профессия довольно выгодная. At least all electricians charge enough. Все электротехники недурно зарабатывают. And when you consider, as you must, how serious a thing you are thinking of doing, that you are actually planning to destroy a young life that has as good a right to its existence as you have to yours . . ." he paused in order to let the substance of what he was saying sink in -"well, then, I think you might feel called upon to stop and consider - both you and your husband. И если вы подумаете как следует и представите себе, как серьезно то, что вы хотите совершить, -уничтожить человеческую жизнь, у которой имеются те же права на существование, что и у вас... - Он сделал паузу, чтобы смысл сказанного глубже проник в ее сознание. - Я уверен, вы еще обсудите это с должной серьезностью - и вы и ваш муж. Besides," he added, in a diplomatic and more fatherly and even intriguing tone of voice, "I think that once you have it it will more than make up to you both for whatever little hardship its coming will bring you. Притом, - прибавил он дипломатично, почти отеческим тоном, когда у вас будет ребенок, он с избытком вознаградит вас за некоторые тяготы, связанные с его появлением. Tell me," he added curiously at this point, "does your husband know of this? Скажите, - спросил он вдруг с любопытством, - а ваш муж знает об этом? Or is this just some plan of yours to save him and yourself from too much hardship?" Может быть, это вы сами надумали спасти и его и себя от излишних забот и затруднений? He almost beamed cheerfully as, fancying he had captured Roberta in some purely nervous and feminine economy as well as dread, he decided that if so he could easily extract her from her present mood. Он посмотрел на Роберту с улыбкой, почти весело, воображая, что уличил ее не только в нервном страхе, но и в чисто женских соображениях экономического порядка; в таком случае, решил он, не трудно будет рассеять эти ее настроения. And she, sensing his present drift and feeling that one lie more or less could neither help nor harm her, replied quickly: Но Роберта, поняв, к чему он клонит, и чувствуя, что, солжет ли она лишний раз, нет ли, от этого уже не будет ни вреда, ни пользы, - быстро ответила: "He knows." - Он знает. "Well, then," he went on, slightly reduced by the fact that his surmise was incorrect, but none the less resolved to dissuade her and him, too: - Вот как, - сказал доктор, немного разочарованный тем, что его догадка неверна, но все-таки с твердым намерением разубедить пациентку и ее мужа. "I think you two should really consider very seriously before you go further in this matter. - Я думаю, что вы оба должны серьезно взвесить все, прежде чем предпринимать какие-либо дальнейшие шаги. I know when young people first face a situation like this they always look on the darkest side of it, but it doesn't always work out that way. Я знаю, когда молодая пара впервые оказывается в таком положении, она всегда видит в этом одну только мрачную сторону, но ведь не обязательно все будет так плохо! I know my wife and I did with our first child. Я помню, мы с женой думали так же, когда ждали первого ребенка. But we got along. Но все прошло хорошо. And if you will only stop now and talk it over, you'll see it in a different light, I'm sure. И если вы теперь спокойно обсудите это, я уверен, вы увидите все в другом свете. And then you won't have your conscience to deal with afterwards, either." И впоследствии вас не будет мучить совесть. He ceased, feeling reasonably sure that he had dispelled the fear, as well as the determination that had brought Roberta to him - that, being a sensible, ordinary wife, she would now desist of course - think nothing more of her plan and leave. Он замолчал, уверенный, что ему удалось рассеять страхи молодой женщины и уничтожить решимость, которая привела ее к нему: это обыкновенная рассудительная жена, и, конечно, она теперь не станет настаивать, откажется от своих планов и уйдет. But instead of either acquiescing cheerfully or rising to go, as he thought she might, she gave him a wide-eyed terrified look and then as instantly burst into tears. Но вместо того чтобы весело согласиться с ним или просто подняться, как он ожидал, она вдруг посмотрела на него широко раскрытыми, полными ужаса глазами и зарыдала. For the total effect of his address had been to first revive more clearly than ever the normal social or conventional aspect of the situation which all along she was attempting to shut out from her thoughts and which, under ordinary circumstances, assuming that she was really married, was exactly the attitude she would have taken. Под влиянием его речи в сознании Роберты с необычайной ясностью ожило нормальное, общепринятое представление о ее положении. Все время она старалась об этом не думать. В обычных условиях, будь она в самом деле замужем, она, конечно, поступила бы именно так, как он советовал. But now the realization that her problem was not to be solved at all, by this man at least, caused her to be seized with what might best be described as morbid panic. Но теперь, когда она убедилась, что у нее нет выхода, - по крайней мере этот человек не поможет ей выпутаться из беды, - ее охватил смертельный, панический страх. Suddenly beginning to open and shut her fingers and at the same time beating her knees, while her face contorted itself with pain and terror, she exclaimed: "But you don't understand, doctor, you don't understand! Она сплетала и расплетала пальцы, колени ее дрожали, лицо исказилось страданием и ужасом.- Вы не понимаете, доктор, нет, вы не понимаете!- воскликнула она. I HAVE to get out of this in some way! - Я должна от этого освободиться любым способом. I have to. Должна! It isn't like I told you at all. Я вам сказала неправду! I'm not married. Я не замужем. I haven't any husband at all. У меня нет мужа. But, oh, you don't know what this means to me. Ах, вы не знаете, что это для меня значит! My family! My father! My mother! У меня семья, отец, мать! I can't tell you. Я не могу вам объяснить. But I must get out of it. I must! I must! Oh, you don't know, you don't know! I must! I must!" Вы не знаете... Но я должна освободиться, должна, должна! She began to rock backward and forward, at the same time swaying from side to side as in a trance. Она раскачивалась из стороны в сторону, словно в трансе. And Glenn, surprised and startled by this sudden demonstration as well as emotionally affected, and yet at the same time advised thereby that his original surmise had been correct, and hence that Roberta had been lying, as well as that if he wished to keep himself out of this he must now assume a firm and even heartless attitude, asked solemnly: Доктор Глен был поражен и тронут этим внезапным взрывом отчаяния. Однако он отметил, что его первое подозрение оказалось справедливым и Роберта лгала ему, и, не желая никоим образом вмешиваться в это дело, решил держаться твердо и даже бессердечно. "You are not married, you say?" - Значит, вы не замужем? - строго спросил он. For answer now Roberta merely shook her head negatively and continued to cry. Вместо ответа Роберта только покачала головой, продолжая плакать. And at last gathering the full import of her situation, Dr. Glenn got up, his face a study of troubled and yet conservative caution and sympathy. Поняв наконец, как безысходно ее горе, доктор Глен поднялся; на лице его попеременно отражались волнение, осторожность и сочувствие. But without saying anything at first he merely looked at her as she wept. Он молча смотрел на рыдающую Роберту. Later he added: "Well, well, this is too bad. - Да, да, это очень печально. I'm sorry." But fearing to commit himself in any way, he merely paused, adding after a time soothingly and dubiously: "You mustn't cry. That won't help you any." Мне вас жаль, - сказал он наконец, но тут же замолчал, опасаясь сделать какой-нибудь неосторожный шаг; потом прибавил мягко и неуверенно: - Не надо плакать, это не поможет. He then paused again, still determined not to have anything to do with this case. И снова он замолчал, с прежней решимостью отнюдь не вмешиваться в это дело. Yet a bit curious as to the true nature of the story he finally asked: Но ему все-таки хотелось узнать правду, и потому он задал новый вопрос: "Well, then where is the young man who is the cause of your trouble? - Ну, а где же молодой человек, который виноват в вашем несчастье? Is he here?" Он здесь? Still too overcome by shame and despair to speak, Roberta merely shook her head negatively. Роберта, подавленная стыдом и отчаянием, все еще не могла произнести ни слова и только отрицательно покачала головой. "But he knows that you're in trouble, doesn't he?" - Но он знает, в каком вы положении? "Yes," replied Roberta faintly. - Да, - тихо ответила Роберта. "And he won't marry you?" - И он не желает жениться на вас? "He's gone away." - Он уехал. "Oh, I see. - Так, понимаю. The young scamp! Уж эти молодые негодяи! And don't you know where he's gone?" И вы не знаете, куда он уехал? "No," lied Roberta, weakly. - Нет, - малодушно солгала Роберта. "How long has it been since he left you?" - Давно он оставил вас? "About a week now." Once more she lied. - Около недели, - еще раз солгала она. "And you don't know where he is?" - И вы не знаете, где он теперь? "No." - Нет. "How long has it been since you were sick?" - А как давно вы нездоровы? "Over two weeks now," sobbed Roberta. - Уже больше двух недель. Она всхлипнула. "And before that you have always been regular?" - Раньше у вас всегда было все правильно? "Yes." - Да "Well, in the first place," his tone was more comfortable and pleasant than before - he seemed to be snatching at a plausible excuse for extricating himself from a case which promised little other than danger and difficulty, "this may not be as serious as you think. - Ну, что ж, во-первых... - Он говорил теперь мягче и ласковее, чем прежде: казалось, он ищет благовидного предлога, чтобы устраниться от участия в таком деле, которое не обещает ему ничего, кроме опасности и затруднений. - Это, может быть, еще не так серьезно, как вы думаете. I know you're probably very much frightened, but it's not unusual for women to miss a period. Я понимаю, вы очень напуганы, но ведь у женщин нередко бывают такие неправильности. At any rate, without an examination it wouldn't be possible to be sure, and even if you were, the most advisable thing would be to wait another two weeks. Во всяком случае, без особого исследования нельзя быть в этом уверенным. А самое лучшее -подождать еще две недели. You may find then that there is nothing wrong. Очень возможно, что все кончится благополучно. I wouldn't be surprised if you did. Я бы этому не удивился. You seem to be oversensitive and nervous and that sometimes brings about delays of this kind - mere nervousness. Вы, видимо, чрезвычайно чувствительны и нервны, а нервность часто влечет за собою такого рода задержки. At any rate, if you'll take my advice, whatever you do, you'll not do anything now but just go home and wait until you're really sure. Если хотите послушать моего совета, то сейчас, во всяком случае, ничего не предпринимайте. Отправляйтесь домой и ждите. For even if anything were to be done, it wouldn't be advisable for you to do anything before then." Пока не будет полной уверенности, уж никак не следует что-либо делать. "But I've already taken some pills and they haven't helped me," pleaded Roberta. - Но я уже принимала пилюли, и они не помогли, -жалобно сказала Роберта. "What were they?" asked Glenn interestedly, and, after he had learned, merely commented: "Oh, those. - Какие пилюли? - с интересом спросил доктор Глен и, выслушав ее объяснение, заметил: - А, эти! Well, they wouldn't be likely to be of any real service to you, if you were pregnant. Ну, они едва ли по-настоящему помогли бы вам, если вы действительно беременны. But I still suggest that you wait, and if you find you pass your second period, then it will be time enough to act, although I earnestly advise you, even then, to do nothing if you can help it, because I consider it wrong to interfere with nature in this way. Но я вам снова советую подождать. Через две недели все выяснится, и тогда у вас еще будет достаточно времени, чтобы принять меры. Но я все-таки серьезно советую вам отказаться от этой мысли. It would be much better, if you would arrange to have the child and take care of it. Я считаю большой ошибкой нарушать законы природы. Будет гораздо лучше, если вы решитесь иметь ребенка и станете о нем заботиться. Then you wouldn't have the additional sin of destroying a life upon your conscience." Тогда на вашей совести не будет еще нового греха - убийства. He was very grave and felt very righteous as he said this. Он говорил сурово и важно, с сознанием собственной правоты. But Roberta, faced by terrors which he did not appear to be able to grasp, merely exclaimed, and as dramatically as before: Но Роберта, терзаемая ужасом, которого врач, видимо, просто не мог понять, воскликнула с прежним трагическим отчаянием: "But I can't do that, doctor, I tell you! I can't. I can't! - Но я не могу, доктор! Г оворю вам, не могу! Не могу!.. You don't understand. Вы не понимаете... Oh, I don't know what I shall do unless I find some way out of this. I don't! I don't! I don't!" Не знаю, что я буду делать, если не смогу от этого освободиться! Не знаю! Не знаю! She shook her head and clenched her fingers and rocked to and fro while Glenn, impressed by her own terrors, the pity of the folly which, as he saw it, had led her to this dreadful pass, yet professionally alienated by a type of case that spelled nothing but difficulty for him stood determinedly before her and added: Она качала головой, стиснув руки и раскачиваясь взад и вперед. Доктор Глен видел, как глубок ее ужас, и ему было жаль, что легкомыслие довело ее до такого отчаянного положения. Однако, как профессионал, он холодно относился к случаю, который мог навлечь на него одни только неприятности, и потому решительно заявил: "As I told you before, Miss -" (he paused) "Howard, if that is your name, I am seriously opposed to operations of this kind, just as I am to the folly that brings girls and young men to the point where they seem to think they are necessary. - Как я уже сказал вам, мисс... (он помедлил) Говард, если это ваше настоящее имя, - я решительно против операций такого рода, так же как и против того легкомыслия, которое доводит девушек и молодых людей до положения, когда эта операция кажется им необходимой. A physician may not interfere in a case of this kind unless he is willing to spend ten years in prison, and I think that law is fair enough. Врач не может вмешиваться в подобные случаи, если он не желает провести десять лет в тюрьме, и я считаю этот закон справедливым. Not that I don't realize how painful your present situation appears to you. Не думайте, что я не понимаю, каким тяжким кажется вам сейчас ваше несчастье. But there are always those who are willing to help a girl in your state, providing she doesn't wish to do something which is morally and legally wrong. Но поверьте, всегда найдутся люди, которые охотно помогут девушке, оказавшейся в таком состоянии, если только она не захочет больше пренебрегать нравственностью и законом. And so the very best advice I can give you now is that you do nothing at all now or at any time. Итак, вот наилучший совет, который я могу вам дать: не предпринимайте ничего - ни теперь, ни позже. Better go home and see your parents and confess. Идите домой и признайтесь во всем вашим родителям. It will be much better - much better, I assure you. Так будет лучше, гораздо лучше, уверяю вас. Not nearly as hard as you think or as wicked as this other way. Это не так тяжко, как вам сейчас кажется, и не так дурно, как то, что вы задумали. Don't forget there is a life there - a human - if it is really as you think. Не забывайте, что если ваши теперешние опасения справедливы, речь идет о человеческой жизни. A human life which you are seeking to end and that I cannot help you to do. Вы хотите уничтожить уже зародившуюся жизнь, и в этом я не могу вам помочь. I really cannot. Никак не могу. There may be doctors - I know there are - men here and there who take their professional ethics a little less seriously than I do; but I cannot let myself become one of them. Я знаю, есть врачи, которые относятся не так серьезно к своей профессиональной этике, но я не из их числа и не могу позволить себе стать таким. I am sorry - very. Весьма сожалею... весьма!.. "So now the best I can say is - go home to your parents and tell them. Итак, могу сказать вам одно: вернитесь домой и расскажите все своим родителям. It may look hard now but you are going to feel better about it in the long run. Сейчас это кажется очень трудным, но в конце концов вам станет легче. If it will make you or them feel any better about it, let them come and talk to me. Если они захотят, пусть придут и потолкуют со мной. I will try and make them see that this is not the worst thing in the world, either. Я постараюсь убедить их, что это еще не самое страшное несчастье на свете. But as for doing what you want - I am very, very sorry, but I cannot. Но сделать то, о чем вы просите... Мне очень, очень жаль, но я не могу. My conscience will not permit me." Совесть мне не позволяет. He paused and gazed at her sympathetically, yet with a determined and concluded look in his eye. Он замолчал и посмотрел на нее сочувственно, но в то же время решительно и твердо. And Roberta, dumbfounded by this sudden termination of all her hopes in connection with him and realizing at last that not only had she been misled by Clyde's information in regard to this doctor, but that her technical as well as emotional plea had failed, now walked unsteadily to the door, the terrors of the future crowding thick upon her. И Роберта, потрясенная внезапным крушением всех своих надежд и видя, что не только была введена в заблуждение рассказами Клайда об этом докторе, но и сама не сумела справиться со своей задачей и разжалобить доктора, неверными шагами двинулась к выходу; ею снова овладел страх перед будущим. And once outside in the dark, after the doctor had most courteously and ruefully closed the door behind her, she paused to lean against a tree that was there -her nervous and physical strength all but failing her. Доктор любезно и с сожалением закрыл за нею дверь, и, очутившись на улице, во тьме, она беспомощно прислонилась к дереву; все силы душевные и телесные оставили ее. He had refused to help her. Он отказался помочь ей! He had refused to help her. Отказался помочь! And now what? ? Chapter 38 Что же теперь? 38 T he first effect of the doctor's decision was to shock and terrify them both - Roberta and Clyde - beyond measure. На первых порах отказ доктора безмерно потряс и перепугал обоих - и Роберту и Клайда. For apparently now here was illegitimacy and disgrace for Roberta. Exposure and destruction for Clyde. Значит, впереди - незаконнорожденный ребенок, бесчестие Роберты, разоблачение и гибель Клайда. And this had been their one solution seemingly. Видимо, ничего иного не остается... Then, by degrees, for Clyde at least, there was a slight lifting of the heavy pall. Но затем - по крайней мере перед Клайдом -тяжкая завеса стала понемногу приподыматься. Perhaps, after all, as the doctor had suggested - and once she had recovered her senses sufficiently to talk, she had told him - the end had not been reached. Может быть, в конце концов, как предполагал доктор (едва придя в себя, Роберта подробно все пересказала Клайду), дело вовсе не так плохо. There was the bare possibility, as suggested by the druggist, Short and the doctor, that she might be mistaken. Вполне возможно - об этом говорили и аптекарь, и Шорт, и доктор, что Роберта ошибается. And this, while not producing a happy reaction in her, had the unsatisfactory result of inducing in Clyde a lethargy based more than anything else on the ever-haunting fear of inability to cope with this situation as well as the certainty of social exposure in case he did not which caused him, instead of struggling all the more desperately, to defer further immediate action. Роберту эти соображения не успокаивали, но они плохо повлияли на Клайда: он впал в своеобразное оцепенение, вызванное прежде всего неотступным страхом, что он ничего не сумеет придумать и, значит, ему неизбежно грозит разоблачение. И вот вместо того, чтобы бороться тем отчаяннее, он медлил и ничего не предпринимал. For, such was his nature that, although he realized clearly the probably tragic consequences if he did not act, still it was so hard to think to whom else to apply to without danger to himself. Такова уж была его натура: хотя он и ясно представлял себе возможные трагические последствия своего бездействия, но так мучительно снова искать, к кому обратиться, не навлекая на себя опасности. To think that the doctor had "turned her down," as he phrased it, and that Short's advice should have been worth as little as that! Ведь доктор выпроводил ее, и совет Шорта ничего не дал! But apart from nervous thoughts as to whom to turn to next, no particular individual occurred to him before the two weeks were gone, or after. Так прошли еще две недели, но Клайд только тщетно напрягал мозг, раздумывая, у кого теперь просить помощи. It was so hard to just ask anywhere. Так трудно об этом спрашивать. One just couldn't do it. Просто невозможно. Besides, of whom could he ask now? Да и кого спросить? Of whom? Кого? These things took time, didn't they? На все это нужно время. Yet in the meantime, the days going by, both he and Roberta had ample time to consider what, if any, steps they must take - the one in regard to the other -in case no medical or surgical solution was found. А между тем дни проходили - и у Роберты и Клайда было достаточно времени, чтобы обдумать, как же поступать дальше, чего каждому требовать от другого, если Роберта останется без врачебной помощи. For Roberta, while urging and urging, if not so much by words as by expression and mood at her work, was determined that she must not be left to fight this out alone - she could not be. Роберта все торопила и торопила Клайда, если не словами, то выражением лица и настроением во время работы. Она твердо решила, что не должна, не может быть покинута в этой борьбе. On the other hand, as she could see, Clyde did nothing. С другой стороны, она видела, что Клайд ничего не делает. For apart from what he had already attempted to do, he was absolutely at a loss how to proceed. После своих первых попыток он решительно не знал, что и как предпринять. He had no intimates and in consequence he could only think of presenting the problem as an imaginary one to one individual and another here or there in the hope of extracting some helpful information. У него не было друзей, и поэтому в надежде получить нужные сведения он мог бы лишь мимоходом заговаривать то с одним, то с другим о своих затруднениях, как о каком-то воображаемом случае. At the same time, and as impractical and evasive as it may seem, there was the call of that diverting world of which Sondra was a part, evenings and Sundays, when, in spite of Roberta's wretched state and mood, he was called to go here and there, and did, because in so doing he was actually relieving his own mind of the dread specter of disaster that was almost constantly before it. И в то же время, как ни было это нелепо и легкомысленно, Клайда по-прежнему влекло в тот веселый мир, где жила Сондра. По вечерам, по воскресеньям его приглашали то туда, то сюда, и он шел, несмотря на Отчаянное состояние и настроение Роберты, потому что в гостях можно было забыть о неотступном, грозном призраке катастрофы. If only he could get her out of this! Если б только он мог выручить Роберту! If only he could. Если б мог! But how, without money, intimates, a more familiar understanding of the medical or if not that exactly, then the sub rosa world of sexual free-masonry which some at times - the bell- hops of the Green-Davidson, for instance, seemed to understand. Но как? Без денег, без друзей, без более близкого знакомства с медицинским, или, точнее, с особым подпольным миром, где черпали знания о тайнах пола, скажем, рассыльные из отеля "Грин-Дэвидсон". He had written to Ratterer, of course, but there had been no answer, since Ratterer had removed to Florida and as yet Clyde's letter had not reached him. Правда, он написал Ретереру, но ответа не было, так как Ретерер переехал во Флориду и письмо еще не дошло до него. And locally all those he knew best were either connected with the factory or society - individuals on the one hand too inexperienced or dangerous, or on the other hand, too remote and dangerous, since he was not sufficiently intimate with any of them as yet to command their true confidence and secrecy. А здесь все, кого он лучше знал, были связаны либо с фабрикой, либо со светским обществом: с одной стороны, были люди слишком неопытные и опасные, с другой - слишком чужие и тоже опасные, и ни с кем из них он не был настолько близок, чтобы довериться им и рассчитывать, что они сохранят его тайну. At the same time he must do something - he could not just rest and drift. Однако надо было что-то делать: нельзя же спокойно плыть по течению! Assuredly Roberta could not long permit him to do that - faced as she was by exposure. Конечно, Роберта не позволит ему долго бездействовать: ведь скоро всем станет известно ее положение. And so from time to time he actually racked himself -seized upon straws and what would have been looked upon by most as forlorn chances. Подчас Клайд по-настоящему терзался и, как утопающий за соломинку, хватался за всякую, чаще всего мнимую, надежду. Thus, for instance, an associate foreman, chancing to reminisce one day concerning a certain girl in his department who had "gotten in trouble" and had been compelled to leave, he had been given the opportunity to inquire what he thought such a girl did in case she could not afford or did not want to have a child. Так, например, когда один из мастеров на фабрике однажды случайно упомянул, что работница его отделения "попала в беду" и ей предложили уйти, Клайд тут же спросил мастера: а что, по его мнению, такая девушка могла сделать, если б не хотела ребенка? But this particular foreman, being as uninformed as himself, merely observed that she probably had to see a doctor if she knew one or "go through with it"-which left Clyde exactly where he was. Но тот, столь же неопытный, как и сам Клайд, сказал только, что ей, вероятно, пришлось бы пойти к врачу, если бы она знала подходящего, или уж "довести дело до конца", - и, таким образом, Клайд не подвинулся ни на шаг в своих познаниях. On another occasion, in connection with a conversation in a barber shop, relating to a local case reported in The Star where a girl was suing a local ne'er-do-well for breach of promise, the remark was made that she would "never have sued that guy, you bet, unless she had to." В другой раз в парикмахерской обсуждали происшествие, о котором сообщила местная газета: одна девушка подала жалобу в суд на некоего бездельника за нарушение обещания жениться. "Уж поверьте, - сказал кто-то, - не стала бы она судиться с этим малым, если б не было для этого причины". Whereupon Clyde seized the opportunity to remark hopefully, Клайд воспользовался случаем и спросил: "But wouldn't you think that she could find some way of getting out of trouble without marrying a fellow she didn't like?" - А разве ей нельзя выпутаться как-нибудь иначе и не выходить за него, если она его не любит? "Well, that's not so easy as you may think, particularly around here," elucidated the wiseacre who was trimming his hair. - Ну, это не так просто, как вам кажется, особенно здесь, у нас, заявил мудрец парикмахер. "In the first place it's agin' the law. - Во-первых, это против закона. And next it takes a lotta money. Потом, тут нужна куча денег... An' in case you ain't got it, well, money makes the mare go, you know." Ну, а без денег, сами знаете, и шагу не ступишь. He snip-snipped with his scissors while Clyde, confronted by his own problem, meditated on how true it was. Он защелкал ножницами, а Клайд, поглощенный собственными делами, подумал, что это очень верно. If he had a lot of money - even a few hundred dollars - he might take it now and possibly persuade her -who could tell - to go somewhere by herself and have an operation performed. Будь у него деньги - хоть несколько сот долларов, - кто знает, может быть, удалось бы уговорить Роберту, чтобы она уехала куда-нибудь одна и сделала операцию. Yet each day, as on the one before, he was saying to himself that he must find some one. Каждый день Клайд говорил себе, что нужно найти какого-нибудь врача. And Roberta was saying to herself that she too must act - must not really depend on Clyde any longer if he were going to act so. И Роберта тоже говорила себе, что нужно действовать, - нельзя больше полагаться на Клайда, если он будет так медлить. One could not trifle or compromise with a terror of this kind. Никто не может шутить или мириться с такой грозной опасностью. It was a cruel imposition on her. Это значило бы жестоко обмануть ее, Роберту. It must be that Clyde did not realize how terribly this affected her and even him. Очевидно, Клайд не понимает, как ужасно это будет и для нее и для него самого. For certainly, if he were not going to help her out of it, as he had distinctly said he would do at first, then decidedly she could not be expected to weather the subsequent storm alone. Нет, если он не поможет ей, - а он сначала твердо обещал помочь, - тогда пусть не надеется, что она выдержит неминуемую катастрофу одна. Never, never, never! Никогда, никогда, никогда! For, after all, as Roberta saw it, Clyde was a man - he had a good position - it was not he, but she, who was in this treacherous position and unable to extricate herself alone. Клайду хорошо, ведь он мужчина, занимает неплохое положение, не он, а она оказалась в этой ужасной западне - и не в силах выбраться одна. And beginning with the second day after the second period, when she discovered for once and all that her worst suspicions were true, she not only emphasized the fact in every way that she could that she was distressed beyond all words, but on the third day announced to him in a note that she was again going to see the doctor near Gloversville that evening, regardless of his previous refusal - so great was her need - and also asking Clyde whether he would accompany her - a request which, since he had not succeeded in doing anything, and although he had an engagement with Sondra, he instantly acceded to -feeling it to be of greater importance than anything else. Прошли две недели, о которых говорил доктор, потом еще два дня, и Роберта окончательно убедилась, что ее худшие подозрения справедливы. И она не только всеми возможными способами постаралась показать Клайду свое невыразимое отчаяние, но на третий день написала ему, что решила в этот же вечер снова отправиться к доктору в Гловерсвил, несмотря даже на его первый отказ: слишком уж ей нужна помощь! Она спрашивала, не может ли Клайд проводить ее, и, поскольку сам он ничего не сделал, он немедленно согласился, хотя в этот вечер его ждала Сондра. Он чувствовал, что это важнее всего остального. He must excuse himself to Sondra on the ground of work. Он извинится перед Сондрой, сославшись на работу. And accordingly this second trip was made, a long and nervous conversation between himself and Roberta on the way resulting in nothing more than some explanations as to why thus far he had not been able to achieve anything, plus certain encomiums addressed to her concerning her courage in acting for herself in this way. Итак, состоялась эта вторая поездка, и по дороге -длинный, напряженный и бесплодный разговор, который свелся к объяснениям, почему именно Клайд все еще ничего не сумел сделать, и к комплиментам Роберте за ее решимость действовать самостоятельно. Yet the doctor again would not and did not act. Однако доктор опять ответил отказом. After waiting nearly an hour for his return from somewhere, she was merely permitted to tell him of her unchanged state and her destroying fears in regard to herself, but with no hint from him that he could be induced to act as indeed he could act. Роберта прождала его около часа и потом рассказала ему, что ее состояние не изменилось, что она измучилась от страха; он выслушал ее, но не подал никакой надежды, хотя, конечно, мог сделать то, о чем она просила. It was against his prejudices and ethics. Это было против его правил. And so once more Roberta returned, this time not crying, actually too sad to cry, choked with the weight of her impending danger and the anticipatory fears and miseries that attended it. И снова Роберта вернулась ни с чем, настолько подавленная тяжким предчувствием неминуемой беды и всех связанных с нею ужасов и несчастий, что даже не могла плакать. And Clyde, hearing of this defeat, was at last reduced to a nervous, gloomy silence, absolutely devoid of a helpful suggestion. И Клайд, услышав об этой новой неудаче, погрузился в тревожное, мрачное молчание, даже не пытаясь хоть чем-то утешить Роберту. He could not think what to say and was chiefly fearful lest Roberta now make some demand with which socially or economically he could not comply. However, in regard to this she said little on the way home. Он не знал, что сказать, и больше всего боялся, как бы она теперь не потребовала от него чего-нибудь такого, чего ему не позволит выполнить безденежье и более чем неопределенное положение в ликургском обществе. Но Роберта почти ничего не говорила на обратном пути. Instead she sat and stared out of the window -thinking of her defenseless predicament that was becoming more real and terrible to her hourly. Она сидела неподвижно и смотрела в окно, думая о том, что она совсем беззащитна и ее положение становится с каждым часом все ужаснее. By way of excuse she pleaded that she had a headache. Чтобы оправдать свое молчание, она пожаловалась на головную боль. She wanted to be alone - only to think more - to try to work out a solution. Ей хотелось остаться одной, подумать еще, решить, что делать дальше. She must work out some way. Она должна что-то предпринять. That she knew. Это она знала. But what? Но что? How? Как? What could she do? How could she possibly escape? Что она может сделать, как спастись? She felt like a cornered animal fighting for its life with all odds against it, and she thought of a thousand remote and entirely impossible avenues of escape, only to return to the one and only safe and sound solution that she really felt should be possible - and that was marriage. Она чувствовала себя, как загнанный зверь, который вынужден бороться не на жизнь, а на смерть. Она думала о тысяче маловероятных или просто неосуществимых способов спастись - и каждый раз возвращалась к единственному решению, которое представлялось ей действительно возможным, единственно разумным и надежным: этим решением был брак. And why not? Почему бы Клайду не жениться на ней? Hadn't she given him all, and that against her better judgment? Разве она не пожертвовала для него всем вопреки своей воле и своим убеждениям? Hadn't he overpersuaded her? Он настоял на этом. Who was he anyway to so cast her aside? В конце концов, кто он такой, чтобы ею пренебрегать? For decidedly at times, and especially since this latest crisis had developed, his manner, because of Sondra and the Griffiths and what he felt to be the fatal effect of all this on his dreams here, was sufficient to make plain that love was decidedly dead, and that he was not thinking nearly so much of the meaning of her state to her, as he was of its import to him, the injury that was most certain to accrue to him. Действительно, по временам, особенно с тех пор, как пришла эта беда, Клайд в страхе, как бы из-за всего этого не рухнули его мечты и планы, связанные с Сондрой и Грифитсами, вел себя так, что Роберта не могла не понять: его любовь мертва, и он озабочен ее несчастием не ради нее самой, а лишь потому, что оно может повредить ему, Клайду. And when this did not completely terrify her, as mostly it did, it served to irritate and slowly develop the conclusion that in such a desperate state as this, she was justified in asking more than ordinarily she would have dreamed of asking, marriage itself, since there was no other door. Чаще всего это безмерно пугало ее, но иногда и возмущало, и понемногу она пришла к мысли, что, оказавшись в таком отчаянном положении, она вправе потребовать того, о чем и не мечтала бы при обычных обстоятельствах, - даже брака, раз нет другого выхода. And why not? А почему бы и нет? Wasn't her life as good as his? Разве ее жизнь не так же ценна, как его? And hadn't he joined his to hers, voluntarily? И разве Клайд не связал добровольно свою жизнь с ее жизнью? Then, why shouldn't he strive to help her now - or, failing that, make this final sacrifice which was the only one by which she could be rescued apparently. Так пусть он постарается помочь ей теперь, а если это не удастся, пусть принесет последнюю жертву единственную, которая, видимо, может ее спасти. For who were all the society people with whom he was concerned anyhow? В конце концов, кто все эти светские люди, с которыми он так считается? And why should he ask her in such a crisis to sacrifice herself, her future and good name, just because of his interest in them? Как может он требовать, чтобы она в такую критическую минуту пожертвовала собою, своим будущим, своим добрым именем только потому, что он заинтересован в этих людях! They had never done anything very much for him, certainly not as much as had she. Они сделали для него не так-то много, - уж конечно, меньше, чем она. And, just because he was wearying now, after persuading her to do his bidding - was that any reason why now, in this crisis, he should be permitted to desert her? Он убедил ее уступить ему, а теперь она ему наскучила, и только поэтому он покидает ее в такой тяжелый час? After all, wouldn't all of these society people in whom he was so much interested feel that whatever his relationship to them, she would be justified in taking the course which she might be compelled to take? В конце концов, каковы бы ни были его отношения с людьми, которыми он так дорожит, разве не признают эти люди, что она вправе поступить так, как она вынуждена поступить? She brooded on this much, more especially on the return from this second attempt to induce Dr. Glenn to help her. Она много размышляла об этом, особенно после второго безуспешного визита к доктору Глену. In fact, at moments, her face took on a defiant, determined look which was seemingly new to her, but which only developed suddenly under such pressure. В иные минуты на лице ее под влиянием тяжких мыслей вдруг появлялось столь несвойственное ей вызывающее, решительное выражение. Her jaw became a trifle set. Она крепко стискивала зубы. She had made a decision. Решение принято. He would have to marry her. Клайд должен на ней жениться. She must make him if there were no other way out of this. Она заставит его, если другого выхода не будет. She must - she must. Она должна! Должна! Think of her home, her mother, Grace Marr, the Newtons, all who knew her in fact - the terror and pain and shame with which this would sear all those in any way identified with her - her father, brothers, sisters. У нее семья, мать. А что подумают Грейс Марр, Ньютоны, все, кто ее знает? Какой ужас, и стыд, и горе ожидают всех ее родных - отца, братьев, сестер! Impossible! Impossible! Невозможно, невозможно! It must not and could not be! Impossible. Этого не должно и не может быть. It might seem a little severe to her, even now, to have to insist on this, considering all the emphasis Clyde had hitherto laid upon his prospects here. Трудно ей будет настаивать, зная, как много значат для Клайда его надежды на будущее. But how, how else was she to do? Но что же, что ей остается делать? Accordingly the next day, and not a little to his surprise, since for so many hours the night before they had been together, Clyde received another note telling him that he must come again that night. И поэтому на другой же день, к немалому своему удивлению (так как накануне они провели вместе весь вечер), Клайд получил новую записку, в которой говорилось, что вечером он опять должен быть у Роберты. She had something to say to him, and there was something in the tone of the note that seemed to indicate or suggest a kind of defiance of a refusal of any kind, hitherto absent in any of her communications to him. Ей нужно с ним поговорить. В тоне записки было что-то вызывающее и требовательное, чего никогда не бывало раньше в ее письмах к нему. And at once the thought that this situation, unless cleared away, was certain to prove disastrous, so weighed upon him that he could not but put the best face possible on it and consent to go and hear what it was that she had to offer in the way of a solution - or -on the other hand, of what she had to complain. И сразу он с тревогой подумал, что это новое настроение, если его не удастся рассеять, легко может оказаться гибельным для него; и ему пришлось принять кроткий вид и согласиться: он пойдет и выслушает все ее соображения или жалобы. Going to her room at a late hour, he found her in what seemed to him a more composed frame of mind than at any time since this difficulty had appeared, a state which surprised him a little, since he had expected to find her in tears. Придя поздно вечером к Роберте, Клайд нашел ее такой спокойной, какой она не была ни разу за весь последний месяц, - это его немного удивило: он ожидал увидеть ее в слезах. But now, if anything, she appeared more complacent, her nervous thoughts as to how to bring about a satisfactory conclusion for herself having called into play a native shrewdness which was now seeking to exercise itself. Но Роберта казалась настроенной более примирительно; в тревожных раздумьях, в поисках спасительного выхода пробудилась и теперь пришла ей на помощь ее врожденная изворотливость. And so directly before announcing what was in her mind, she began by asking: "You haven't found out about another doctor, have you, Clyde, or thought of anything?" - Что ж, Клайд, нашел ты другого доктора или придумал еще что-нибудь? спросила она, прежде чем сказать о своем решении. "No, I haven't, Bert," he replied most dismally and wearisomely, his own mental tether-length having been strained to the breaking point. - Нет, Берта, - ответил он мрачно и устало: его мозг был измучен и напряжен до предела. "I've been trying to, as you know, but it's so darn hard to find any one who isn't afraid to monkey with a case like this. - Я пытался, ты же знаешь, но чертовски трудно найти кого-нибудь, кто не побоится впутаться в такую историю. Honest, to tell the truth, Bert, I'm about stumped. По совести говоря, я совсем стал в тупик. I don't know what we are going to do unless you can think of something. Не знаю, как нам быть, разве что ты что-нибудь придумаешь. You haven't thought or heard of any one else you could go to, have you?" А ты не слыхала, к кому можно обратиться? For, during the conversation that had immediately followed her first visit to the doctor, he had hinted to her that by striking up a fairly intimate relationship with one of the foreign family girls, she might by degrees extract some information there which would be of use to both. Еще тогда, когда они возвращались после первого визита к врачу, Клайд предложил Роберте поближе сойтись с девушками из иммигрантских семей: через них постепенно можно было бы получить полезные сведения. But Roberta was not of a temperament that permitted of any such facile friendships, and nothing had come of it. Но у Роберты был неподходящий характер для такой легкой дружбы, и из этого ничего не вышло. However, his stating that he was "stumped" now gave her the opportunity she was really desiring, to present the proposition which she felt to be unavoidable and not longer to be delayed. Заявив, что он "стал в тупик", Клайд дал ей желанную возможность предложить ему тот выход, который она считала неизбежным и неотложным. Yet being fearful of how Clyde would react, she hesitated as to the form in which she would present it, and, after shaking her head and manifesting a nervousness which was real enough, she finally said: Однако она не знала, как примет Клайд ее решение, и потому колебалась, подбирая нужные слова. Она покачала головой и наконец с неподдельным волнением заговорила: "Well, I'll tell you, Clyde. - Ну, вот что я тебе скажу, Клайд. I've been thinking about it and I don't see any way out of it unless - unless you, well, marry me. Я много думала обо всем и не вижу никакого выхода... если... если только ты не женишься на мне. It's two months now, you know, and unless we get married right away, everybody'll know, won't they?" Ты сам знаешь, прошло уже два месяца. Если мы не поженимся сейчас же, все откроется, понимаешь? Her manner as she said this was a mixture of outward courage born out of her conviction that she was in the right and an inward uncertainty about Clyde's attitude, which was all the more fused by a sudden look of surprise, resentment, uncertainty and fear that now transformation-wise played over his countenance; a variation and play which, if it indicated anything definite, indicated that she was seeking to inflict an unwarranted injury on him. Она сказала это с видимой твердостью, порожденной убеждением, что она права, но в глубине души с тревогой ждала, как примет ее слова Клайд. На его лице внезапно отразились изумление, негодование, растерянность и страх, и из этой сложной мимической игры можно было понять только одно: что ему нанесли жестокую, несправедливую обиду. For since he had been drawing closer and closer to Sondra, his hopes had heightened so intensely that, hearkening to this demand on the part of Roberta now, his brow wrinkled and his manner changed from one of comparatively affable, if nervous, consideration to that of mingled fear, opposition as well as determination to evade drastic consequence. Сближаясь все больше и больше с Сондрой, он слишком высоко занесся в своих надеждах, - вот почему теперь, выслушав требование Роберты, он сразу нахмурился, и его хоть и тревожную, но сравнительно мягкую предупредительность сменил испуг, смешанный с возмущением и решимостью во что бы то ни стало избежать столь тяжких последствий. For this would spell complete ruin for him, the loss of Sondra, his job, his social hopes and ambitions in connection with the Griffiths - all - a thought which sickened and at the same time caused him to hesitate about how to proceed. Для него это означало бы полный крах: потерю Сондры, потерю места, крушение всех надежд на карьеру и честолюбивых замыслов, связанных с Грифитсами, - словом, всего! Мысль эта была ему отвратительна, и в то же время он не знал, как быть дальше. But he would not! he would not! He would not do this! Never! Never!! Never!!! Но он не согласен! Не согласен! Он никогда на это не пойдет! Никогда! Никогда! Никогда!!! Yet after a moment he exclaimed equivocally: Однако после короткой паузы он сказал уклончиво: "Well, gee, that's all right, too, Bert, for you, because that fixes everything without any trouble at all. - Ну, видишь ли, это хорошо для тебя, потому что тогда все устроится без всяких хлопот. But what about me? А как со мной? You don't want to forget that that isn't going to be easy for me, the way things are now. Не забывай, что мне нелегко это сделать при теперешнем положении вещей. You know I haven't any money. Ты же знаешь, у меня совсем нет денег. All I have is my job. У меня только одно и есть - моя работа. And besides, the family don't know anything about you yet - not a thing. И потом мои родственники о тебе пока ничего не знают, решительно ничего. And if it should suddenly come out now that we've been going together all this time, and that this has happened, and that I was going to have to get married right away, well, gee, they'll know I've been fooling 'em and they're sure to get sore. И если теперь вдруг откроется, что мы с тобой все это время были в связи и что получилась такая история и я должен немедленно жениться... Уж я и не знаю! Они увидят, что я врал им, и наверняка рассердятся. And then what? И что тогда? They might even fire me." Они могут даже выгнать меня. He paused to see what effect this explanation would have, but noting the somewhat dubious expression which of late characterized Roberta's face whenever he began excusing himself, he added hopefully and evasively, seeking by any trick that he could to delay this sudden issue: Он замолчал, чтобы посмотреть, как подействуют его объяснения на Роберту, но заметил особое недоверчивое выражение, которое в последнее время всегда появлялось на ее лице, как только он начинал оправдываться. И он прибавил бодро и вместе с тем уклончиво, пытаясь какой-нибудь хитростью оттянуть развязку: "Besides, I'm not so sure that I can't find a doctor yet, either. - И потом, я еще не потерял надежды найти доктора. I haven't had much luck so far, but that's not saying that I won't. До сих пор мне не очень везло, но это еще не значит, что и дальше ничего не выйдет. And there's a little time yet, isn't there? Sure there is. Ведь у нас еще есть немножко времени, правда? It's all right up to three months anyway." (He had since had a letter from Ratterer who had commented on this fact.) До трех месяцев, во всяком случае, можно подождать, ничего страшного в этом нет (он получил письмо от Ретерера, который сообщал ему эти сведения). "And I did hear something the other day of a doctor over in Albany who might do it. Я слышал на днях, что в Олбани есть один доктор, который может помочь. Anyway, I thought I'd go over and see before I said anything about him." Я хотел сперва повидаться с ним, а потом уже сказать об этом тебе. His manner, when he said this, was so equivocal that Roberta could tell he was merely lying to gain time. Клайд сказал это с таким неуверенным видом, что Роберта поняла: он просто лжет, чтобы выиграть время. There was no doctor in Albany. Никакого доктора в Олбани нет. Besides it was so plain that he resented her suggestion and was only thinking of some way of escaping it. Кроме того, совершенно ясно, что он обозлен ее предложением и думает лишь о том, как бы вывернуться. And she knew well enough that at no time had he said directly that he would marry her. Она хорошо знала, что он никогда не обещал ей жениться. And while she might urge, in the last analysis she could not force him to do anything. Правда, она может настаивать, но в конечном счете принудить его к чему-либо невозможно. He might just go away alone, as he had once said in connection with inadvertently losing his job because of her. Он попросту уедет из Ликурга - так он сказал ей однажды, когда зашла речь о том, что он может из-за нее потерять место. And how much greater might not his impulse in that direction now be, if this world here in which he was so much interested were taken away from him, and he were to face the necessity of taking her and a child, too. И желание уехать станет неизмеримо сильнее, если он лишится общества, которое так его влечет, и окажется перед необходимостью связать себя женою и ребенком. It made her more cautious and caused her to modify her first impulse to speak out definitely and forcefully, however great her necessity might be. Это соображение сделало ее осторожнее и заставило отказаться от первого властного побуждения говорить решительно и резко. And so disturbed was he by the panorama of the bright world of which Sondra was the center and which was now at stake, that he could scarcely think clearly. А Клайд представлял себе сияющий мир, центром которого была Сондра и который теперь был поставлен на карту, и, потрясенный, не мог собраться с мыслями. Should he lose all this for such a world as he and Roberta could provide for themselves - a small home - a baby, such a routine work-a-day life as taking care of her and a baby on such a salary as he could earn, and from which most likely he would never again be freed! Неужели он должен отказаться от всего этого для той жизни, какая ждет его с Робертой: тесный домишко... ребенок... скучное, будничное существование в заботах о том, как прожить с нею и с ребенком на скудный заработок, и никакой надежды снова стать свободным! God! О боже! A sense of nausea seized him. Ему едва не стало дурно. He could not and would not do this. Нет, нет, он на это не пойдет! And yet, as he now saw, all his dreams could be so easily tumbled about his ears by her and because of one false step on his part. И, однако, он понимал, что стоит ему сделать один ложный шаг, и Роберта с легкостью разрушит все его мечты. It made him cautious and for the first time in his life caused tact and cunning to visualize itself as a profound necessity. Это вернуло ему осторожность и заставило впервые в жизни понять необходимость выдержки и хитрого расчета. And at the same time, Clyde was sensing inwardly and somewhat shamefacedly all of this profound change in himself. Но в глубине души он со стыдом сознавал, что в нем произошла глубокая внутренняя перемена. But Roberta was saying: "Oh, I know, Clyde, but you yourself said just now that you were stumped, didn't you? - Ну да, Клайд, - ответила ему Роберта, - но ведь ты сам говоришь, что стал в тупик. And every day that goes by just makes it so much the worse for me, if we're not going to be able to get a doctor. А для меня страшен каждый лишний день. Вдруг мы не сумеем найти доктора? You can't get married and have a child born within a few months - you know that. Не можем же мы пожениться так, чтобы ребенок родился слишком быстро после свадьбы, ты это и сам понимаешь. Every one in the world would know. Тогда все станет известно всему свету. Besides I have myself to consider as well as you, you know. And the baby, too." (At the mere mention of a coming child Clyde winced and recoiled as though he had been slapped. Кроме того, видишь ли, я должна думать не только о тебе, но и о себе, и о маленьком тоже. (При одном лишь упоминании о ребенке Клайда передернуло, и он отпрянул, точно от удара. She noted it.) "I just must do one of two things right away, Clyde - get married or get out of this and you don't seem to be able to get me out of it, do you? Роберта это заметила.) Одно из двух: либо нам надо сейчас же, немедленно обвенчаться, либо я должна от этого избавиться. А ты, как видно, не можешь найти доктора, ведь правда? If you're so afraid of what your uncle might think or do in case we get married," she added nervously and yet suavely, "why couldn't we get married right away and then keep it a secret for a while - as long as we could, or as long as you thought we ought to," she added shrewdly. Раз ты уж так боишься дяди - что он подумает и как поступит, если ты жениться на мне, -продолжала она тревожно, но мягко, давай сейчас обвенчаемся, но будем пока держать это в тайне... столько времени, сколько сможем или сколько ты найдешь нужным, - прибавила она колко. "Meanwhile I could go home and tell my parents about it - that I am married, but that it must be kept a secret for a while. - Тем временем я могу поехать домой и сказать родителям, что я замужем, но что пока это нужно держать в тайне. Then when the time came, when things got so bad that we couldn't stay here any longer without telling, why we could either go away somewhere, if we wanted to - that is, if you didn't want your uncle to know, or we could just announce that we were married some time ago. А потом, когда нельзя будет больше скрывать, мы можем уехать куда-нибудь, если захотим, - то есть если ты не захочешь сказать дяде, - или сможем тогда объявить, что мы уже довольно давно женаты. Lots of young couples do that nowadays. Теперь многие так делают. And as for getting along," she went on, noting a sudden dour shadow that passed over Clyde's face like a cloud, "why we could always find something to do - I know I could, anyhow, once the baby is born." А насчет заработка, продолжала она, заметив, что по лицу Клайда вдруг прошла мрачная тень, что ж, мы всегда сумеем найти работу. When first she began to speak, Clyde had seated himself on the edge of the bed, listening nervously and dubiously to all she had to offer. Я наверняка сумею, во всяком случае, сразу после рождения ребенка. Когда Роберта начала говорить, Клайд сидел на краю кровати и беспокойно и недоверчиво слушал, что она предложит. However, when she came to that part which related to marriage and going away, he got up - an irresistible impulse to move overcoming him. Однако когда она заговорила о браке и об отъезде, он вскочил: непреодолимое желание двигаться охватило его. And when she concluded with the commonplace suggestion of going to work as soon as the baby was born, he looked at her with little less than panic in his eyes. А когда она в заключение заявила, что сразу после рождения ребенка пойдет работать, он взглянул на нее чуть ли не с паническим ужасом. To think of marrying and being in a position where it would be necessary to do that, when with a little luck and without interference from her, he might marry Sondra. Подумать только - жениться на Роберте! Ему придется на это пойти!.. А если бы не она и если бы ему еще немного повезло, он мог бы жениться на Сондре! "Oh, yes, that's all right for you, Bert. - Да, конечно, тебя это вполне устраивает. That fixes everything up for you, but how about me? Твои дела таким образом отлично улаживаются, а со мной как будет? Why, gee whiz, I've only got started here now as it is, and if I have to pack up and get out, and I would have to, if ever they found out about this, why I don't know what I'd do. Вот ловко выходит: только я начал здесь работать - и вдруг все брошу и уеду! Придется уехать, если все узнают об этой истории... И уж не знаю, что мне тогда делать! I haven't any business or trade that I could turn my hand to. У меня нет никакой специальности. It might go hard with both of us. Все это может плохо кончиться для нас обоих. Besides my uncle gave me this chance because I begged him to, and if I walked off now he never would do anything for me." И, кроме того, дядя дал мне место на фабрике потому, что я просил, а если я теперь уеду, он никогда больше не станет мне помогать. In his excitement he was forgetting that at one time and another in the past he had indicated to Roberta that the state of his own parents was not wholly unprosperous and that if things did not go just to his liking here, he could return west and perhaps find something to do out there. В своем волнении он забыл, что раньше не раз говорил Роберте, будто его родители довольно состоятельные люди и, если ему здесь не понравится, он может вернуться на Запад и найти себе там какое-нибудь занятие. And it was some general recollection of this that now caused her to ask: А Роберта теперь вспомнила об этом и потому спросила: "Couldn't we go out to Denver or something like that? - Но разве мы не можем поехать хотя бы в Денвер? Wouldn't your father be willing to help you get something for a time, anyhow?" Неужели твой отец не захочет тебе помочь, по крайней мере на первое время? Her tone was very soft and pleading, an attempt to make Clyde feel that things could not be as bad as he was imagining. Она говорила очень мягко, почти умоляюще, стараясь заставить Клайда почувствовать, что будущее не так плохо, как он воображает. But the mere mention of his father in connection with all this - the assumption that he, of all people, might prove an escape from drudgery for them both, was a little too much. Но простое упоминание об отце в связи со всем этим, предположение, что именно он может спасти их обоих от нужды, - нет, это было уже слишком! It showed how dreadfully incomplete was her understanding of his true position in this world. Это показывало, до чего плохо она представляет себе действительное положение Клайда. Worse, she was looking for help from that quarter. Хуже: она ждет помощи с этой стороны! And, not finding it, later might possibly reproach him for that - who could tell - for his lies in connection with it. И, не дождавшись - кто знает, - быть может, впоследствии станет упрекать его за то, что он ей лгал. It made so very clear now the necessity for frustrating, if possible, and that at once, any tendency toward this idea of marriage. Ясно, что необходимо сейчас же, немедля разбить все ее замыслы насчет брака. It could not be - ever. Этого не будет - никогда! And yet how was he to oppose this idea with safety, since she felt that she had this claim on him - how say to her openly and coldly that he could not and would not marry her? Но как без риска для себя заставить ее отказаться от этой мысли? Ведь Роберта считает, что имеет на него права! Как сказать ей открыто и холодно, что он не может и не хочет жениться на ней? And unless he did so now she might think it would be fair and legitimate enough for her to compel him to do so. А если не сделать этого теперь же, она вообразит, что будет справедливо и законно попросту заставить его жениться! She might even feel privileged to go to his uncle - his cousin (he could see Gilbert's cold eyes) and expose him! Пожалуй, она сочтет себя вправе пойти к его дяде, к двоюродному брату (он представил себе холодные глаза Гилберта) - пойдет и выдаст его! And then destruction! И тогда гибель! Ruin! Крушение! The end of all his dreams in connection with Sondra and everything else here. Конец всем его мечтам о Сондре и обо всем, что с нею связано. But all he could think of saying now was: Но он только и сумел сказать: "But I can't do this, Bert, not now, anyway," a remark which at once caused Roberta to assume that the idea of marriage, as she had interjected it here, was not one which, under the circumstances, he had the courage to oppose - his saying, "not now, anyway." - Я не могу сделать этого, Берта... по крайней мере сейчас. - Эти последние слова - "по крайней мере сейчас" - сразу заставили Роберту предположить, что при создавшихся условиях у него не хватит решимости воспротивиться этой ее идее о браке. Yet even as she was thinking this, he went swiftly on with: Но едва она так подумала, Клайд продолжал торопливо: - И потом, я не хочу жениться так скоро. "Besides I don't want to get married so soon. Это слишком сложно для меня сейчас. It means too much to me at this time. In the first place I'm not old enough and I haven't got anything to get married on. And I can't leave here. Во-первых, я еще очень молод и у меня нет средств, чтобы жениться, и потом - я не могу отсюда уехать. I couldn't do half as well anywhere else. В других местах я не заработаю и половины того, что получаю здесь. You don't realize what this chance means to me. Ты не понимаешь, что для меня значит эта служба. My father's all right, but he couldn't do what my uncle could and he wouldn't. У отца, конечно, положение неплохое, но он не может сделать для меня то, что может дядя. You don't know or you wouldn't ask me to do this." Если бы ты это понимала, ты никогда не предложила бы мне уехать. He paused, his face a picture of puzzled fear and opposition. Он замолчал. На лице его застыло выражение замешательства, страха и упрямства. He was not unlike a harried animal, deftly pursued by hunter and hound. Он походил на затравленное животное; за которым по пятам гонится охотник с собаками. But Roberta, imagining that his total defection had been caused by the social side of Lycurgus as opposed to her own low state and not because of the superior lure of any particular girl, now retorted resentfully, although she desired not to appear so: Но Роберта думала, что он сопротивляется главным образом из страха перед ликургским общественным мнением (ведь она простая работница), а вовсе не потому, что без памяти влюбился в другую девушку; и она воскликнула с раздражением, которого не сумела скрыть: "Oh, yes, I know well enough why you can't leave. - О да, я хорошо знаю, почему ты не можешь уехать отсюда! It isn't your position here, though, half as much as it is those society people you are always running around with. Твоя служба тут ни при чем, - это все из-за общества, где ты постоянно бываешь. I know. Я знаю! You don't care for me any more, Clyde, that's it, and you don't want to give these other people up for me. Ты меня больше не любишь, Клайд, вот в чем дело, и ты не желаешь ради меня расстаться с этими людьми. I know that's it and nothing else. Я знаю, в этом все дело. But just the same it wasn't so very long ago that you did, although you don't seem to remember it now." А ведь так недавно ты любил меня, хотя, кажется, уже не помнишь об этом. Her cheeks burned and her eyes flamed as she said this. - Ее щеки раскраснелись, глаза сверкали. She paused a moment while he gazed at her wondering about the outcome of all this. Она остановилась на миг, а он пристально смотрел на нее, не понимая, чем все это кончится. "But you can't leave me to make out any way I can, just the same, because I won't be left this way, Clyde. - Но все равно, ты не бросишь меня на произвол судьбы, я не допущу этого, Клайд! I can't! Я не могу! I can't! I tell you." Не могу, говорю тебе! She grew tense and staccato, - Ее голос звенел и срывался. "It means too much to me. - Это слишком важно для меня. I don't know how to do alone and I, besides, have no one to turn to but you and you must help me. Я не знаю, что я буду делать одна, мне не от кого больше ждать помощи, и ты должен мне помочь. I've got to get out of this, that's all, Clyde, I've got to. Мне надо выбраться из беды - вот и все. I'm not going to be left to face my people and everybody without any help or marriage or anything." Я не могу явиться к родным вот так - одна, без мужа, без поддержки. As she said this, her eyes turned appealingly and yet savagely toward him and she emphasized it all with her hands, which she clinched and unclinched in a dramatic way. - Взгляд ее стал и умоляющим и яростным; как бы подчеркивая сказанное, она трагически сжимала руки. "And if you can't help me out in the way you thought," she went on most agonizedly as Clyde could see, "then you've got to help me out in this other, that's all. At least until I can do for myself I just won't be left. - Раз ты не можешь выручить меня тем способом, каким хотел, значит, должен выручить по-другому, вот и все, - с отчаянием вырвалось у нее. - Ты не можешь меня бросить, по крайней мере сейчас, пока я не могу обойтись без тебя. I don't ask you to marry me forever," she now added, the thought that if by presenting this demand in some modified form, she could induce Clyde to marry her, it might be possible afterwards that his feeling toward her would change to a much more kindly one. Я не прошу тебя жениться и остаться со мной навсегда, - прибавила она: у нее явилась мысль, что, смягчив таким образом свое требование, она скорее убедит Клайда согласиться на брак, а потом его чувства, быть может, изменятся к лучшему. "You can leave me after a while if you want to. - После ты можешь оставить меня, если захочешь. After I'm out of this. После, когда со всем этим будет покончено. I can't prevent you from doing that and I wouldn't want to if I could. Я не могу помешать этому и не захочу мешать, даже если бы и могла. But you can't leave me now. Но теперь ты не можешь меня бросить! You can't. You can't! Не можешь! Besides," she added, "I didn't want to get myself in this position and I wouldn't have, but for you. Кроме того, - прибавила она, - я ведь не хотела, чтобы со мной случилось такое, и никогда бы этого не случилось, если бы не ты. But you made me and made me let you come in here. Ты заставил меня, ты настоял, чтобы я позволила тебе сюда приходить. And now you want to leave me to shift for myself, just because you think you won't be able to go in society any more, if they find out about me." А теперь ты хочешь меня бросить, чтобы я выкручивалась сама, и все потому, что боишься: вдруг тебя не станут больше пускать в общество, если узнают про меня. She paused, the strain of this contest proving almost too much for her tired nerves. Роберта замолчала: ее усталые нервы не выдерживали напряжения этой борьбы. At the same time she began to sob nervously and yet not violently - a marked effort at self-restraint and recovery marking her every gesture. Она начала негромко, судорожно всхлипывать, видно было, что она изо всех сил старается снова овладеть собой. And after a moment or two in which both stood there, he gazing dumbly and wondering what else he was to say in answer to all this, she struggling and finally managing to recover her poise, she added: Они стояли друг против друга: Клайд - тупо глядя на нее и не зная, что отвечать, Роберта - силясь взять себя в руки; наконец ей это удалось, и она продолжала: "Oh, what is it about me that's so different to what I was a couple of months ago, Clyde? - Скажи, разве я теперь другая, чем два месяца назад? Will you tell me that? I'd like to know. What is it that has caused you to change so? Я хочу понять, почему ты так изменился? В чем причина? Up to Christmas, almost, you were as nice to me as any human being could be. До рождества ты был так ласков со мной... кажется, нельзя быть ласковее. You were with me nearly all the time you had, and since then I've scarcely had an evening that I didn't beg for. Ты проводил со мной все свободное время, а теперь я каждый раз должна умолять, чтобы ты пришел. Who is it? В чем тут дело? What is it? В ком? Some other girl, or what, I'd like to know - that Sondra Finchley or Bertine Cranston, or who?" Я хочу знать: что это - другая девушка? Эта Сондра Финчли, или Бертина Крэнстон, или кто-нибудь еще? Her eyes as she said this were a study. Говоря так, она зорко следила за ним. For even to this hour, as Clyde could now see to his satisfaction, since he feared the effect on Roberta of definite and absolute knowledge concerning Sondra, she had no specific suspicion, let alone positive knowledge concerning any girl. Клайд всегда со страхом думал о том, что скажет и сделает Роберта, узнав о Сондре, и теперь с радостью убедился, что она до сих пор не только ничего не знает наверняка, но даже не подозревает какую-либо определенную девушку. And coward-wise, in the face of her present predicament and her assumed and threatened claims on him, he was afraid to say what or who the real cause of this change was. Г оре Роберты его почти не трогало, потому что он больше не любил ее. Но положение Роберты было слишком серьезно, ее требования слишком опасны, а Клайд не отличался храбростью. Instead he merely replied and almost unmoved by her sorrow, since he no longer really cared for her: Как ей сказать, в ком и в чем истинная причина перемены? И он трусливо ответил: "Oh, you're all wrong, Bert. - Ты ошибаешься, Берта. You don't see what the trouble is. Ты не понимаешь, в чем дело. It's my future here - if I leave here I certainly will never find such an opportunity. Здесь все мое будущее. Если я оставлю это место, у меня никогда не будет другого такого случая выдвинуться. And if I have to marry in this way or leave here it will all go flooey. Если я должен буду жениться вот таким образом или уехать отсюда, все пойдет прахом. I want to wait and get some place first before I marry, see - save some money and if I do this I won't have a chance and you won't either," he added feebly, forgetting for the moment that up to this time he had been indicating rather clearly that he did not want to have anything more to do with her in any way. Я хочу подождать, понимаешь, сперва устроиться, скопить немного денег, а уж потом жениться. А если я сейчас все брошу, нам обоим не на что будет надеяться, - прибавил он беспомощно, забыв на минуту, как перед этим старался показать ей, что впредь не желает иметь с нею ничего общего. "Besides," he continued, "if you could only find some one, or if you would go away by yourself somewhere for a while, Bert, and go through with this alone, I could send you the money to do it on, I know. - И, кроме того, Берта, - продолжал он, - если ты найдешь кого-нибудь, кто тебе поможет, или уедешь куда-нибудь на время и справишься с этим одна, я буду на все посылать тебе деньги. I could have it between now and the time you had to go." Я могу взять это на себя до тех пор, пока ты не придешь в нормальное состояние. His face, as he said this, and as Roberta clearly saw, mirrored the complete and resourceless collapse of all his recent plans in regard to her. На лице его при этих словах отразилась полная беспомощность, и Роберта увидела, что все его недавние планы и намерения помочь ей пошли прахом. And she, realizing that his indifference to her had reached the point where he could thus dispose of her and their prospective baby in this casual and really heartless manner, was not only angered in part, but at the same time frightened by the meaning of it all. И, поняв, до какой степени дошло его равнодушие, если он готов так небрежно, так бессердечно отделаться от нее и от их будущего ребенка, она не только возмутилась, но и испугалась. "Oh, Clyde," she now exclaimed boldly and with more courage and defiance than at any time since she had known him, "how you have changed! - Как ты переменился, Клайд! - воскликнула она горячо, с такой смелостью и вызовом, каких еще ни разу не обнаруживала за все время их знакомства. And how hard you can be. - Каким жестоким ты можешь быть! To want me to go off all by myself and just to save you - so you can stay here and get along and marry some one here when I am out of the way and you don't have to bother about me any more. Ты хочешь отослать меня одну, просто ради собственной выгоды, чтобы самому остаться здесь и жить по-прежнему. А когда я не буду стоять у тебя на дороге и тебе больше не надо будет заботиться обо мне, ты женишься на какой-нибудь другой девушке. Well, I won't do it. Нет, я так не хочу! It's not fair. Это несправедливо. And I won't, that's all. И я не хочу, вот и все. I won't. And that's all there is to it. Не хочу - и кончено... You can get some one to get me out of this or you can marry me and come away with me, at least long enough for me to have the baby and place myself right before my people and every one else that knows me. Либо найди доктора, который мне поможет, либо женись на мне и уедем куда-нибудь, хотя бы до тех пор, пока не родится ребенок, чтобы потом я могла спокойно смотреть в глаза моим родителям и всем, кто меня знает. I don't care if you leave me afterwards, because I see now that you really don't care for me any more, and if that's the way you feel, I don't want you any more than you want me. После можешь меня оставить, мне все равно. Раз ты больше не любишь меня и не хочешь иметь со мной дела, я тоже не хочу. But just the same, you must help me now - you must. Но все равно, ты должен помочь мне, должен! But, oh, dear," she began whimpering again, and yet only slightly and bitterly. Господи!.. - Она снова тихо, горько заплакала. "To think that all our love for each other should have come to this - that I am asked to go away by myself -all alone - with no one - while you stay here, oh, dear! oh, dear! - Если б я знала, что наша любовь кончится так... Что ты предложишь мне уехать куда-то одной, совсем одной... а сам останешься здесь... Господи боже мой!.. And with a baby on my hands afterwards. And no husband." Одна, с ребенком на руках, без мужа... She clinched her hands and shook her head bleakly. Она ломала руки и в отчаянии качала головой. Clyde, realizing well enough that his proposition certainly was cold and indifferent but, in the face of his intense desire for Sondra, the best or at least safest that he could devise, now stood there unable for the moment to think of anything more to say. А Клайд понимал, конечно, как жестоко и бессердечно то, что он предлагает, но в своем страстном увлечении Сондрой считал, что ничего лучше или по крайней мере безопаснее нельзя придумать, и теперь стоял перед Робертой, не находя слов. And although there was some other discussion to the same effect, the conclusion of this very difficult hour was that Clyde had another week or two at best in which to see if he could find a physician or any one who would assist him. Еще долго тянулся этот тяжелый разговор, и под конец было решено, что Клайд в течение недели или двух постарается найти врача или кого-нибудь, кто помог бы Роберте. After that - well after that the implied, if not openly expressed, threat which lay at the bottom of this was, unless so extricated and speedily, that he would have to marry her, if not permanently, then at least temporarily, but legally just the same, until once again she was able to look after herself - a threat which was as crushing and humiliating to Roberta as it was torturing to him. ? Chapter 39 А через две недели, если за это время ничего не удастся сделать, ну, тогда (это была подразумевающаяся, хоть и не высказанная напрямик угроза)... тогда он на ней женится. Пусть брак их будет хотя бы временный, но все же вполне законный, - это нужно до тех пор, пока она не сможет снова существовать самостоятельно. Это была угроза, тяжкая и унизительная для Роберты, невыносимо страшная для Клайда. 39 O pposing views such as these, especially where no real skill to meet such a situation existed, could only spell greater difficulty and even eventual disaster unless chance in some form should aid. Когда стремления двух людей столь противоположны и когда к тому же оба не способны выпутаться из создавшегося затруднительного положения, это может привести лишь к еще большим трудностям и даже к катастрофе, если только не придет на помощь какой-то счастливый случай. And chance did not aid. Но случай не приходил. And the presence of Roberta in the factory was something that would not permit him to dismiss it from his mind. А присутствие Роберты на фабрике не позволяло Клайду забывать о грозящей беде. If only he could persuade her to leave and go somewhere else to live and work so that he should not always see her, he might then think more calmly. Если б только убедить ее уехать куда-нибудь, найти работу где-нибудь в другом месте, чтобы она не была все время у него перед глазами! For with her asking continuously, by her presence if no more, what he intended to do, it was impossible for him to think. Тогда он мог бы обдумать все более спокойно... Но сейчас, когда она всем своим видом непрерывно спрашивала, что он намерен предпринять, он совсем не мог думать. And the fact that he no longer cared for her as he had, tended to reduce his normal consideration of what was her due. А его теперешнее равнодушие к ней заставляло его забывать о том, что он обязан считаться с ее интересами. He was too infatuated with, and hence disarranged by his thoughts of Sondra. Он был слишком влюблен в Сондру и потому совсем сбит с толку. For in the very teeth of this grave dilemma he continued to pursue the enticing dream in connection with Sondra - the dark situation in connection with Roberta seeming no more at moments than a dark cloud which shadowed this other. Как ни сложна была стоявшая перед Клайдом задача, он все-таки продолжал мечтать о Сондре, и тяжелые затруднения, связанные с Робертой, казались ему подчас всего лишь тенью, облаком, омрачавшим эту мечту. And hence nightly, or as often as the exigencies of his still unbroken connection with Roberta would permit, he was availing himself of such opportunities as his flourishing connections now afforded. И вот по вечерам, так часто, как только позволяли ему еще не порванные отношения с Робертой, он стремился насладиться всем тем, что могли дать ему светские знакомства. Now, and to his great pride and satisfaction, it was a dinner at the Harriets' or Taylors' to which he was invited; or a party at the Finchleys' or the Cranstons', to which he would either escort Sondra or be animated by the hope of encountering her. К его величайшей гордости и удовлетворению, его приглашали то на обед к Гарриэтам или Тэйлорам, то на вечеринку к Финчли или Крэнстонам, и он либо должен был сопровождать Сондру, либо шел в радостной надежде с нею встретиться. And now, also without so many of the former phases or attempts at subterfuge, which had previously characterized her curiosity in regard to him, she was at times openly seeking him out and making opportunities for social contact. А она теперь уже не прибегала к хитростям и притворству, которыми раньше прикрывала свой интерес к Клайду, и зачастую открыто искала встречи с ним в обществе. And, of course, these contacts being identical with this typical kind of group gathering, they seemed to have no special significance with the more conservative elders. Но так как эти встречи происходили на обычных для ее круга сборищах молодежи, то старшие, разумеется, не придавали им особого значения. For although Mrs. Finchley, who was of an especially shrewd and discerning turn socially, had at first been dubious over the attentions being showered upon Clyde by her daughter and others, still observing that Clyde was more and more being entertained, not only in her own home by the group of which her daughter was a part, but elsewhere, everywhere, was at last inclined to imagine that he must be more solidly placed in this world than she had heard, and later to ask her son and even Sondra concerning him. Правда, миссис Финчли, крайне щепетильная и проницательная при выборе знакомств, вначале была не слишком довольна тем вниманием, которое проявляли к Клайду ее дочь и все остальные. Но, видя, что его все более охотно принимают не только у нее в доме, но и в компании, к которой принадлежит Сондра, да и в других домах, чуть ли не повсюду, она в конце концов стала думать, что Клайд, вероятно, занимает более солидное положение в свете, чем ей говорили раньше. But receiving from Sondra only the equivocal information that, since he was Gil and Bella Griffiths' cousin, and was being taken up by everybody because he was so charming - even if he didn't have any money - she couldn't see why she and Stuart should not be allowed to entertain him also, her mother rested on that for the time being - only cautioning her daughter under no circumstances to become too friendly. Она попробовала расспросить о нем сына и даже Сондру. Но Сондра лишь сказала уклончиво, что раз он двоюродный брат Гила и Беллы Грифитс и его всюду охотно приглашают, потому что он очень милый, - даже если у него и нет денег, так почему бы ей и Стюарту не принимать его? Миссис Финчли решила пока удовлетвориться этим и только посоветовала дочери ни в коем случае не заводить с Клайдом слишком большой дружбы. And Sondra, realizing that in part her mother was right, yet being so drawn to Clyde was now determined to deceive her, at least to the extent of being as clandestinely free with Clyde as she could contrive. Сондра понимала, что мать отчасти права, но ее слишком тянуло к Клайду, и потому она решила обманывать мать, - во всяком случае, тайком она будет вести себя с Клайдом так свободно, как ей вздумается. And was, so much so that every one who was privy to the intimate contacts between Clyde and Sondra might have reported that the actual understanding between them was assuming an intensity which most certainly would have shocked the elder Finchleys, could they have known. Так оно и шло, и всякий, кто был свидетелем их встреч, мог бы сказать, что близость Сондры и Клайда становится все более тесной, и, знай об этом Финчли-родители, они бы, конечно, очень встревожились. For apart from what Clyde had been, and still was dreaming in regard to her, Sondra was truly being taken with thoughts and moods in regard to him which were fast verging upon the most destroying aspects of the very profound chemistry of love. Не говоря уже о том, как мечтал о ней Клайд, и сама Сондра была теперь во власти таких мыслей и настроений, которые граничили с самыми гибельными проявлениями таинственной алхимии любви. Indeed, in addition to handclasps, kisses and looks of intense admiration always bestowed when presumably no one was looking, there were those nebulous and yet strengthening and lengthening fantasies concerning a future which in some way or other, not clear to either as yet, was still always to include each other. В самом деле, кроме рукопожатий, поцелуев и обмена восхищенными взглядами в минуты, когда предполагалось, что никто этого не видит, тут были и туманные, но возникавшие снова и снова мечтания о будущем, которое каким-то образом, еще не ясным ни Клайду, ни Сондре, должно было их соединить. Summer days perhaps, and that soon, in which he and she would be in a canoe at Twelfth Lake, the long shadows of the trees on the bank lengthening over the silvery water, the wind rippling the surface while he paddled and she idled and tortured him with hints of the future; a certain forest path, grass-sodden and sun-mottled to the south and west of the Cranston and Phant estates, near theirs, through which they might canter in June and July to a wonderful view known as Inspiration Point some seven miles west; the country fair at Sharon, at which, in a gypsy costume, the essence of romance itself, she would superintend a booth, or, in her smartest riding habit, give an exhibition of her horsemanship - teas, dances in the afternoon and in the moonlight at which, languishing in his arms, their eyes would speak. Вот настанут летние дни - до этого уже недалеко, - и они вдвоем поплывут на байдарке по Двенадцатому озеру... Длинные тени прибрежных деревьев протянулись по серебристой воде, ветерок рябит водную гладь, Клайд лениво гребет, а она полулежит на корме и мучает его намеками на будущее... Поросшая мягкой травой, пестрая от солнечных пятен лесная тропинка, уходящая на юго-запад от дач Крэнстонов и Фэнтов, неподалеку от владений Финчли, - по ней в июне и в июле они будут ездить верхом к живописному мысу Вдохновения (около семи миль к западу)... Благотворительный базар в Шейроне, где она в цыганском костюме воплощенная романтика - будет хозяйничать в каком-нибудь киоске или в щегольской амазонке показывать свое искусство наездницы... Пикники, танцы днем и при лунном свете, когда, томно покоясь в его объятиях, она будет смотреть ему в глаза... None of the compulsion of the practical. Никаких материальных забот. None of the inhibitions which the dominance and possible future opposition of her parents might imply. Никаких мыслей о возможном сопротивлении со стороны ее родителей. Just love and summer, and idyllic and happy progress toward an eventual secure and unopposed union which should give him to her forever. Одна только любовь, лето и идиллическое, полное счастья приближение к той минуте, когда в конце концов, наперекор всем препятствиям, прочные узы соединят их навеки. And in the meantime, in so far as Roberta was concerned, two more long, dreary, terrifying months going by without that meditated action on her part which must result once it was taken in Clyde's undoing. А тем временем прошло еще два долгих, тоскливых и страшных месяца, и Роберта все не решалась на тот шаг, который должен был погубить Клайда. For, as convinced as she was that apart from meditating and thinking of some way to escape his responsibility, Clyde had no real intention of marrying her, still, like Clyde, she drifted, fearing to act really. Хотя она и была убеждена, что Клайд только обдумывает, как бы ускользнуть от ответственности, и вовсе не собирается на ней жениться, однако и она, как он, плыла по течению, боясь действовать решительно. For in several conferences following that in which she had indicated that she expected him to marry her, he had reiterated, if vaguely, a veiled threat that in case she appealed to his uncle he would not be compelled to marry her, after all, for he could go elsewhere. Ибо после того разговора, когда она сказала ему о необходимости обвенчаться, Клайд уже несколько раз неясно, намеками угрожал, что не женится на ней, даже если она обратится к его дяде, - просто возьмет и уедет отсюда. The way he put it was that unless left undisturbed in his present situation he would be in no position to marry her and furthermore could not possibly do anything to aid her at the coming time when most of all she would stand in need of aid - a hint which caused Roberta to reflect on a hitherto not fully developed vein of hardness in Clyde, although had she but sufficiently reflected, it had shown itself at the time that he compelled her to admit him to her room. Клайд изображал дело так, что, если ему помешают сохранить его нынешнее положение в Ликурге, он будет не в состоянии жениться, более того, он, вероятно, ничем не сможет помочь Роберте как раз тогда, когда она будет чрезвычайно нуждаться в помощи. Этот намек навел Роберту на размышления об известной жестокости в характере Клайда, которая до сих пор в полной мере еще не обнаруживалась; впрочем, если бы Роберта как следует поразмыслила, она бы заметила эту его черту уже давно, когда Клайд впервые настоял, чтобы она впустила его в свою комнату. In addition and because she was doing nothing and yet he feared that at any moment she might, he shifted in part at least from the attitude of complete indifference, which had availed him up to the time that she had threatened him, to one of at least simulated interest and good-will and friendship. Однако, видя, что Роберта ничего не предпринимает, и все же побаиваясь, как бы она не отважилась его разоблачить, Клайд несколько изменил свое поведение: вместо полнейшего равнодушия, с каким он держался до тех пор, пока она не стала ему угрожать, он проявлял теперь притворное внимание, доброжелательство и дружелюбие. For the very precarious condition in which he found himself was sufficiently terrifying to evoke more diplomacy than ever before had characterized him. Положение, в котором оказался Клайд, было достаточно: опасным и пугающим, чтобы развить в нем изворотливость, прежде ему несвойственную. Besides he was foolish enough to hope, if not exactly believe, that by once more conducting himself as though he still entertained a lively sense of the problem that afflicted her and that he was willing, in case no other way was found, to eventually marry her (though he could never definitely be persuaded to commit himself as to this), he could reduce her determination to compel him to act soon at least to a minimum, and so leave him more time in which to exhaust every possibility of escape without marriage, and without being compelled to run away. Кроме того, Клайд весьма наивно надеялся, что, пожалуй, ему удастся смягчить, обезоружить Роберту: нужно вести себя так, словно он по-прежнему живо озабочен ее положением и, на худой конец, если не найдется другого выхода, даже готов на ней жениться (в действительности никто никогда не убедил бы его взять на себя такое обязательство). Тогда она не станет заставлять его немедленно что-то предпринимать, и он, выиграв время, постарается всеми правдами и неправдами увильнуть от брака и при этом не бежать из Ликурга. And although Roberta sensed the basis of this sudden shift, still she was so utterly alone and distrait that she was willing to give ear to Clyde's mock genial, if not exactly affectionate observations and suggestions. Роберта понимала, чем вызвана эта внезапная перемена, но она была так безнадежно одинока и растерянна, что охотно прислушивалась к его притворно сочувственным, лишенным подлинной сердечности рассуждениям и советам. It caused her, at his behest, to wait a while longer, the while, as he now explained, he would not only have saved up some money, but devised some plan in connection with his work which would permit him to leave for a time anyhow, marry her somewhere and then establish her and the baby as a lawful married woman somewhere else, while, although he did not explain this just now, he returned to Lycurgus and sent her such aid as he could. И Клайд уговорил ее подождать еще немного. Тем временем он не только накопит денег, но и постарается так устроить свои дела на фабрике, что можно будет уехать хоть на время из Ликурга и где-нибудь обвенчаться. Потом он устроит Роберту с ребенком в другом городе, где она в качестве замужней женщины сможет жить спокойно, а сам (хотя в то время он этого ей и не сказал) вернется в Ликург и будет посылать ей деньги, сколько сможет. But on condition, of course, that never anywhere, unless he gave her permission, must she assert that he had married her, or point to him in any way as the father of her child. Но все это, разумеется, при одном условии: пока он не позволит, она никому не должна говорить, что он ее муж и отец ее ребенка. Also it was understood that she, as she herself had asserted over and over that she would, if only he would do this - marry her - take steps to free herself on the ground of desertion, or something, in some place sufficiently removed from Lycurgus for no one to hear. Подразумевалось также (Роберта снова и снова твердила об этом, лишь бы он женился на ней), что она постарается получить развод, сославшись хотя бы на то, что муж оставил ее, и сделает это побыстрее и где-нибудь подальше от Ликурга, чтобы здесь никто ничего не узнал. And that within a reasonable time after her marriage to him, although he was not at all satisfied that, assuming that he did marry her, she would. Впрочем, Клайд вовсе не был уверен, что она это сделает, если уж он на ней женится. But Clyde, of course, was insincere in regard to all his overtures at this time, and really not concerned as to her sincerity or insincerity. Разумеется, Клайд не был искренен, когда обещал все это, а потому его мало заботило, искренне ли говорит Роберта. Nor did he have any intention of leaving Lycurgus even for the moderate length of time that her present extrication would require unless he had to. Он вовсе не собирался добровольно уезжать из Ликурга, даже на то короткое время, которое требовалось, чтобы выручить ее из беды. For that meant that he would be separated from Sondra, and such absence, for whatever period, would most definitely interfere with his plans. Ведь это значило бы расстаться с Сондрой, а такая разлука сильно повредила бы его планам. And so, on the contrary, he drifted - thinking most idly at times of some possible fake or mock marriage such as he had seen in some melodramatic movie - a fake minister and witnesses combining to deceive some simple country girl such as Roberta was not, but at such expense of time, resources, courage and subtlety as Clyde himself, after a little reflection, was wise enough to see was beyond him. Again, knowing that, unless some hitherto unforeseen aid should eventuate, he was heading straight toward a disaster which could not much longer be obviated, he even allowed himself to dream that, once the fatal hour was at hand and Roberta, no longer to be put off by any form of subterfuge, was about to expose him, he might even flatly deny that he had ever held any such relationship with her as then she would be charging - rather that at all times his relationship with her had been that of a department manager to employee - no more. И вот он по-прежнему бездействовал и порою праздно фантазировал о какой-нибудь мнимой, поддельной свадьбе, вроде той, которую он видел когда-то в кино, в каком-то мелодраматическом фильме: с фальшивым священником и лжесвидетелями, сговорившимися обмануть какую-то деревенскую дурочку, но Роберта была совсем не такая, да и требовалось для этого слишком много времени, денег, смелости и ловкости, и потому Клайд после недолгого размышления сообразил, что это ему не под силу. Он понимал, что идет прямо навстречу близкой и неминуемой катастрофе, от которой его могла спасти лишь какая-нибудь совершенно непредвиденная случайность. А порою он даже мечтал, что в роковой час, когда Роберту уже нельзя будет обмануть никакими уловками и она захочет обличить его, он просто будет все отрицать: заявит, что ни в какой связи с нею не состоял и знает ее только как работницу своего отделения, не больше. Terror - no less! Его просто шантажируют. But at the same time, early in May, when Roberta, because of various gestative signs and ailments, was beginning to explain, as well as insist, to Clyde that by no stretch of the imagination or courage could she be expected to retain her position at the factory or work later than June first, because by then the likelihood of the girls there beginning to notice something, would be too great for her to endure, Sondra was beginning to explain that not so much later than the fourth or fifth of June she and her mother and Stuart, together with some servants, would be going to their new lodge at Twelfth Lake in order to supervise certain installations then being made before the regular season should begin. В начале мая Роберта, чувствуя себя плохо и опасаясь, как бы ее состояние не заметили окружающие, стала настойчиво внушать Клайду, что при самых героических усилиях она сможет оставаться на фабрике не дольше первого июня: ведь к тому времени девушки, наверно, станут уже замечать, что она в положении, и этого ей не вынести. Но тут как раз Сондра сообщила ему, что не позднее пятого июня она, ее мать и Стюарт с несколькими слугами переезжают на новую дачу на Двенадцатом озере, чтобы устроиться как следует, прежде чем начнется настоящий сезон. And after that, not later than the eighteenth, at which time the Cranstons, Harriets, and some others would have arrived, including very likely visits from Bella and Myra, he might expect a week-end invitation from the Cranstons, with whom, through Bertine, she would arrange as to this. И затем, не позже восемнадцатого, когда туда же переедут Крэнстоны, Гарриэты и еще кое-кто (возможно, что приедут погостить Белла и Майра), Клайд может ждать приглашения на субботу и воскресенье от Крэнстонов, - она устроит это через Бертину. And after that, the general circumstances proving fairly propitious, there would be, of course, other week-end invitations to the Harriets', Phants' and some others who dwelt there, as well as to the Griffiths' at Greenwood, to which place, on account of Bella, he could easily come. Потом (все обстоятельства этому благоприятствуют) последуют, конечно, и приглашения от Гарриэтов, Фэнтов и от некоторых других обитателей Двенадцатого озера, а пожалуй, и от Грифитсов на Лесное - туда он свободно может поехать благодаря Белле. And during his two weeks' vacation in July, he could either stop at the Casino, which was at Pine Point, or perhaps the Cranstons or Harriets, at her suggestion, might choose to invite him. А во время своего двухнедельного отпуска, в июле, он мог бы поселиться в "Казино" на Сосновом мысе; возможно, что Крэнстоны или Гарриэты даже пригласят его к себе по ее совету. At any rate, as Clyde could see, and with no more than such expenditures as, with a little scrimping during his ordinary working days here, he could provide for, he might see not a little of that lake life of which he had read so much in the local papers, to say nothing of Sondra at one and another of the lodges, the masters of which were not so inimical to his presence and overtures as were Sondra's parents. Во всяком случае, Клайд понял, что при вполне посильных расходах (для этого надо лишь немножко урезать себя сейчас) он сможет изведать дачную жизнь на озерах, о которой он столько читал в местных газетах, а главное - часто видеться с Сондрой то на одной, то на другой даче, где хозяева не так неприязненно относятся к нему, как родители Сондры. For now it was, and for the first time, as she proceeded to explain to him that her mother and father, because of his continued and reported attentions to her, were already beginning to talk of an extended European tour which might keep her and Stuart and her mother abroad for at least the next two years. Теперь Сондра впервые объяснила ему, что ее мать и отец недовольны постоянным и явным ухаживанием Клайда и стали уже поговаривать о продолжительном путешествии по Европе: возможно, что Сондра и Стюарт вместе с матерью пробудут за границей не меньше двух лет. But since, at news of this, Clyde's face as well as his spirits darkened, and she herself was sufficiently enmeshed to suffer because of this, she at once added that he must not feel so bad - he must not; things would work out well enough, she knew. Но, увидя, как от этой новости омрачилось лицо и упало настроение Клайда, Сондра, сама очень огорченная, сейчас же прибавила, что не надо принимать это слишком близко к сердцу, не надо! Все уладится, она уверена. For at the proper time, and unless between then and now, something - her own subtle attack if not her at present feverish interest in Clyde - should have worked to alter her mother's viewpoint in regard to him - she might be compelled to take some steps of her own in order to frustrate her mother. До тех пор что-нибудь, если не само по себе страстное увлечение Клайдом, так какая-нибудь хитрая затея, поможет Сондре повлиять на мать и заставить ее изменить отношение к Клайду... а если нет, в свое время ей придется принять нужные меры, чтобы перехитрить мать. Just what, she was not willing to say at this time, although to Clyde's overheated imagination it took the form of an elopement and marriage, which could not then be gainsaid by her parents whatever they might think. Какие именно меры, Сондра пока не хотела сказать, хотя в пылком воображении Клайда уже рисовалось бегство с нею и тайный брак, который ее родители потом не смогут расторгнуть, что бы они о нем ни думали. And it was true that in a vague and as yet repressed way some such thought was beginning to form in Sondra's mind. И действительно, мысль об этом, пока еще смутная и несмелая, возникала и в уме Сондры. For, as she now proceeded to explain to Clyde, it was so plain that her mother was attempting to steer her in the direction of a purely social match - the one with the youth who had been paying her such marked attention the year before. Дело в том, объяснила она Клайду, что мать явно хочет выдать ее замуж за одного светского молодого человека, который ухаживал за нею и в прошлом году. But because of her present passion for Clyde, as she now gayly declared, it was not easy to see how she was to be made to comply. Но теперь, когда Сондра полюбила Клайда, не так-то легко будет ее уговорить! "The only trouble with me is that I'm not of age yet," she here added briskly and slangily. - Вся беда в том, что я несовершеннолетняя, -бойко и бесцеремонно объясняла она. "They've got me there, of course. - Поэтому я у них в руках. But I will be by next October and they can't do very much with me after that, I want to let you know. Но в октябре мне исполнится восемнадцать, и тогда - так и знайте! - ничего они со мной не поделают. I can marry the person I want, I guess. Надо полагать, я могу выйти замуж, за кого пожелаю. And if I can't do it here, well, there are more ways than one to kill a cat." А если не могу здесь, в Ликурге, - ну что ж, найдется другой выход, не только свету, что в окошке. The thought was like some sweet, disarranging poison to Clyde. Мысль эта была сладким, разлагающим ядом для Клайда. It fevered and all but betrayed him mentally. Она бросала его в жар и сводила с ума. If only - if only - it were not for Roberta now. Если бы... если бы только не Роберта! That terrifying and all but insoluble problem. Страшная и почти неразрешимая задача. But for that, and the opposition of Sondra's parents which she was thinking she would be able to overcome, did not heaven itself await him? Если бы не это и не сопротивление родителей Сондры, которое она надеялась преодолеть, разве не райское блаженство ожидает его? Sondra, Twelfth Lake, society, wealth, her love and beauty. Сондра, Двенадцатое озеро, светское общество, богатство, любовь, красота. He grew not a little wild in thinking of it all. У него кружилась голова, когда он об этом думал. Once he and she were married, what could Sondra's relatives do? Если они с Сондрой поженятся, что останется делать ее родным? What, but acquiesce and take them into the glorious bosom of their resplendent home at Lycurgus or provide for them in some other way - he to no doubt eventually take some place in connection with the Finchley Electric Sweeper Company. Только покориться и принять их в великолепное лоно своего роскошного дома в Ликурге или обеспечить их каким-нибудь другим способом. Он, без сомнения, в конце концов получит какое-нибудь место в "Компании электрических пылесосов" Финчли. And then would he not be the equal, if not the superior, of Gilbert Griffiths himself and all those others who originally had ignored him here - joint heir with Stuart to all the Finchley means. И тогда он будет равен самому Г илберту Г рифитсу и всем тем, кто вначале пренебрегал им в Ликурге (а то и выше!): вместе со Стюартом он будет наследником всего богатства Финчли! And with Sondra as the central or crowning jewel to so much sudden and such Aladdin-like splendor. И в центре всего и превыше всего - Сондра, драгоценнейший камень в этом великолепии, внезапном и сказочном, словно из "Тысячи и одной ночи". No thought as to how he was to overcome the time between now and October. И никаких мыслей о том, как поступать пока, до октября. No serious consideration of the fact that Roberta then and there was demanding that he marry her. Никаких серьезных планов относительно Роберты, которая вот теперь, сейчас, требует, чтобы он на ней женился. He could put her off, he thought. Надо как-нибудь от нее отделаться, думал Клайд. And yet, at the same time, he was painfully and nervously conscious of the fact that at no period in his life before had he been so treacherously poised at the very brink of disaster. И в то же время он болезненно и тревожно ощущал, что никогда еще за всю свою жизнь не был так близок к страшному несчастью. It might be his duty as the world would see it - his mother would say so - to at least extricate Roberta. Быть может, его долг (так считает общество, так сказала бы его мать) по меньшей мере помочь Роберте выпутаться из беды. But in the case of Esta, who had come to her rescue? Но разве кто-нибудь пришел на помощь Эсте? Her lover? Ее возлюбленный? He had walked off from her without a qualm and she had not died. Он со спокойной совестью бросил ее, и она от этого не умерла. And why, when Roberta was no worse off than his sister had been, why should she seek to destroy him in this way? А Роберте приходится ничуть не хуже, чем пришлось тогда его сестре. Почему же она стремится его погубить? Force him to do something which would be little less than social, artistic, passional or emotional assassination? Почему она заставляет его отказаться от карьеры и положения в обществе, от стремления к красоте, к любви и страсти? And when later, if she would but spare him for this, he could do so much more for her - with Sondra's money of course. Для него это почти самоубийство! А ведь если бы она сейчас избавила его от всего этого, впоследствии он мог бы сделать для нее гораздо больше... конечно, с помощью денег Сондры. He could not and would not let her do this to him. His life would be ruined! ? Chapter 40 Нет, он не допустит, чтобы она так с ним поступила, не даст загубить ему жизнь! 40 T wo incidents which occurred at this time tended still more to sharpen the contrary points of view holding between Clyde and Roberta. Два незначительных случая, которые произошли в это время, привели к тому, что намерения Роберты и Клайда стали еще непримиримее. One of these was no more than a glimpse which Roberta had one evening of Clyde pausing at the Central Avenue curb in front of the post-office to say a few words to Arabella Stark, who in a large and impressive-looking car, was waiting for her father who was still in the Stark Building opposite. Как-то вечером Роберта случайно увидела Клайда на Сентрал-авеню: он стоял на краю тротуара перед зданием почты и разговаривал с Арабеллой Старк, которая ожидала своего отца, сидя в большом, внушительном автомобиле. And Miss Stark, fashionably outfitted according to the season, her world and her own pretentious taste, was affectedly posed at the wheel, not only for the benefit of Clyde but the public in general. Мисс Старк, одетая по последней моде в соответствии с требованиями сезона, вкусами своего круга и собственным претенциозным вкусом, сидела за рулем в жеманной позе, рассчитанной не только на Клайда, но и вообще на публику. And to Roberta, who by now was reduced to the verge of distraction between Clyde's delay and her determination to compel him to act in her behalf, she appeared to be little less than an epitome of all the security, luxury and freedom from responsibility which so enticed and hence caused Clyde to delay and be as indifferent as possible to the dire state which confronted her. Роберте, которая к этому времени была доведена до отчаяния медлительностью Клайда и не знала, как заставить его помочь ей, эта девушка показалась воплощением-беззаботности, роскоши и бездумного отношения к жизни - всего, что так прельщало Клайда и заставляло медлить и относиться с полнейшим равнодушием к ее ужасному положению. For, alas, apart from this claim of her condition, what had she to offer him comparable to all he would be giving up in case he acceded to her request? И в самом деле, у нее есть права, обусловленные ее теперешним состоянием, но что может она дать Клайду взамен той жизни, от которой он должен будет отказаться, уступив ее требованию? Nothing - a thought which was far from encouraging. Ничего... Мысль не слишком ободряющая. Yet, at this moment contrasting her own wretched and neglected state with that of this Miss Stark, for example, she found herself a prey to an even more complaining and antagonistic mood than had hitherto characterized her. И вот в эту минуту, когда она сравнила свой жалкий, презренный удел с уделом хотя бы этой мисс Старк, ею овладели такая горечь и враждебность, каких она никогда еще не испытывала. It was not right. Это неправильно! It was not fair. Несправедливо! For during the several weeks that had passed since last they had discussed this matter, Clyde had scarcely said a word to her at the factory or elsewhere, let alone called upon her at her room, fearing as he did the customary inquiry which he could not satisfy. Уже несколько недель прошло с тех пор, как они в последний раз обсуждали свои дела, и за это время Клайд почти не заговаривал с нею на фабрике и тем более избегал приходить к ней домой, опасаясь обычных ее вопросов, на которые ему нечего было отвечать. And this caused her to feel that not only was he neglecting but resenting her most sharply. И она чувствовала, что он относился к ней теперь не только невнимательно, но и с настоящим озлоблением. And yet as she walked home from this trivial and fairly representative scene, her heart was not nearly so angry as it was sad and sore because of the love and comfort that had vanished and was not likely ever to come again . . . ever . . . ever . . . ever. А все же, когда она шла домой после этой ничтожной, но очень выразительной сценки, ее сердце полно было не столько гневом, сколько печалью и болью, потому что любовь и спокойствие исчезли, и видно, никогда уже не возвратятся... никогда... никогда, никогда... Oh, how terrible, . . . how terrible! Это ужасно... ужасно! On the other hand, Clyde, and at approximately this same time, was called upon to witness a scene identified with Roberta, which, as some might think, only an ironic and even malicious fate could have intended or permitted to come to pass. С другой стороны, Клайду почти в это же время пришлось увидеть нечто такое, что имело прямое отношение к Роберте и было словно нарочно подстроено насмешливой и злобной судьбой. For motoring north the following Sunday to Arrow Lake to the lodge of the Trumbulls' to take advantage of an early spring week-end planned by Sondra, the party on nearing Biltz, which was in the direct line of the trip, was compelled to detour east in the direction of Roberta's home. В следующую же субботу маленькая компания молодежи, по предложению Сондры, отправилась на автомобиле к озеру Стрелы (к северу от Ликурга) на дачу Трамбалов, чтобы провести воскресенье на лоне весенней природы. And coming finally to a north and south road which ran directly from Trippettsville past the Alden farm, they turned north into that. And a few minutes later, came directly to the corner adjoining the Alden farm, where an east and west road led to Biltz. Here Tracy Trumbull, driving at the time, requested that some one should get out and inquire at the adjacent farm-house as to whether this road did lead to Biltz. And Clyde, being nearest to one door, jumped out. Ехать следовало прямо по направлению к Бильцу, но в одном месте пришлось сделать крюк, и через некоторое время компания оказалась на пересечении двух дорог, как раз возле фермы Олденов - родного дома Роберты. Трейси Трамбал, который в это время вел машину, предложил, чтобы кто-нибудь отправился на ферму и узнал, какая дорога ведет в Бильц. И Клайд, сидевший с краю, выскочил из машины. And then, glancing at the name on the mail-box which stood at the junction and evidently belonged to the extremely dilapidated old farm-house on the rise above, he was not a little astonished to note that the name was that of Titus Alden - Roberta's father. Взглянув на почтовый ящик на перекрестке, явно имевший отношение к полуразрушенному ветхому дому, стоявшему тут же на пригорке, Клайд с немалым удивлением прочитал написанное на этом ящике имя отца Роберты: Тайтус Олден. Also, as it instantly came to him, since she had described her parents as being near Biltz, this must be her home. Он вспомнил, как она говорила, что ее родители живут неподалеку от Бильца, значит, это и есть ее дом. It gave him pause, caused him for the moment to hesitate as to whether to go on or not, for once he had given Roberta a small picture of himself, and she might have shown it up here. На мгновение он растерялся, не зная, идти ли ему туда: когда-то он подарил Роберте свою маленькую фотографическую карточку, и она могла показать ее здесь. Again the mere identification of this lorn, dilapidated realm with Roberta and hence himself, was sufficient to cause him to wish to turn and run. И притом уже одного сознания, что это заброшенное, разоренное жилье имеет прямое отношение к Роберте, а значит, и к нему самому, было достаточно, чтобы Клайду захотелось повернуться и убежать. But Sondra, who was sitting next him in the car and now noting his hesitation, called: Но Сондра, сидевшая в автомобиле рядом с Клайдом, заметила его нерешительность и крикнула: "What's the matter, Clyde? - В чем дело, Клайд? Afraid of the bow- wow?" Испугались собачки? Гав-гав, укусит! And he, realizing instantly that they would comment further on his actions if he did not proceed at once, started up the path. Клайд понял, что, если он сейчас же не двинется дальше, это привлечет общее внимание, и быстро пошел по дорожке к дому. But the effect of this house, once he contemplated it thoroughly, was sufficient to arouse in his brain the most troubled and miserable of thoughts. Но едва он взглянул на этот дом повнимательнее, в мозгу его пробудились самые тревожные и мрачные мысли. For what a house, to be sure! Ну и дом! So lonely and bare, even in this bright, spring weather! До чего он одинок и гол даже в этот светлый весенний день. The decayed and sagging roof. Ветхая, осевшая крыша. The broken chimney to the north - rough lumps of cemented field stones lying at its base; the sagging and semi- toppling chimney to the south, sustained in place by a log chain. Одна труба развалилась, и у ее основания валяются обломки кирпичей; другая покосилась, чуть не падает, и ее удерживают на месте только подпорки. The unkempt path from the road below, which slowly he ascended! А заросшая, невычищенная дорожка, по которой медленно поднимается Клайд! He was not a little dejected by the broken and displaced stones which served as steps before the front door. На него произвели удручающее впечатление разбитые камни перед входной дверью - остатки развалившегося крыльца. And the unpainted dilapidated out-buildings, all the more dreary because of these others. А некрашеные надворные постройки! "Gee!" Ну и ну! To think that this was Roberta's home. И это дом Роберты. And to think, in the face of all that he now aspired to in connection with Sondra and this social group at Lycurgus, she should be demanding that he marry her! И она еще требует, чтобы он женился на ней, когда такие мечты, такие надежды связаны у него с Сондрой и со всем ее кругом! And Sondra in the car with him here to see - if not know. И Сондра здесь, в автомобиле, и видит все это, хоть ничего и не знает... The poverty! Какая нищета! The reduced grimness of it all. Какая беспредельная мрачность во всем! How far he had traveled away from just such a beginning as this! И его жизнь начиналась так же, но как далеко позади осталось все это! With a weakening and sickening sensation at the pit of his stomach, as of some blow administered there, he now approached the door. Ощущая слабость и тупую ноющую боль под ложечкой, будто от удара, он подошел к дверям. And then, as if to further distress him, if that were possible, the door was opened by Titus Alden, who, in an old, thread-bare and out-at-elbows coat, as well as baggy, worn, jean trousers and rough, shineless, ill-fitting country shoes, desired by his look to know what he wanted. И тут, словно для того, чтобы еще больше его расстроить - если только это было возможно, -дверь открыл Тайтус Олден в старой, изношенной куртке с продранными локтями, в мешковатых потертых штанах и грубых, нечищеных и непомерно больших деревенских башмаках. Он вопросительно взглянул на Клайда. And Clyde, being taken aback by the clothes, as well as a marked resemblance to Roberta about the eyes and mouth, now as swiftly as possible asked if the east and west road below ran through Biltz and joined the main highway north. И Клайд, пораженный костюмом Тайтуса и его сходством с Робертой (особенно похожи были глаза и линии рта), торопливо спросил, идет ли дорога, проходящая мимо, в Бильц и можно ли по ней доехать до северного шоссе. And although he would have preferred a quick "yes" so that he might have turned and gone, Titus preferred to step down into the yard and then, with a gesture of the arm, indicate that if they wanted to strike a really good part of the road, they had better follow this Trippettsville north and south road for at least two more miles, and then turn west. Он предпочел бы услышать краткое "да", повернуться и уйти, но Тайтус спустился с ним во двор и, размахивая руками, подробно объяснил, что, если они хотят выехать на лучшую часть дороги, им надо проехать по прежней еще около двух миль и потом свернуть на запад. Clyde thanked him briefly and turned almost before he had finished and hurried away. Не дослушав, Клайд кратко поблагодарил, повернулся и поспешил прочь. For, as he now recalled, and with an enormous sense of depression, Roberta was thinking and at this very time, that soon now, and in the face of all Lycurgus had to offer him - Sondra - the coming spring and summer - the love and romance, gayety, position, power - he was going to give all that up and go away with and marry her. Безмерно угнетенный, он вспомнил: как раз теперь Роберта думает, будто он готов отказаться от всего, что обещает ему Ликург (от Сондры, от наступающей весны и лета, от любви и поэзии, от веселья, продвижения в обществе, власти... от всего!), уехать с нею и обвенчаться! Sneak away to some out-of-the-way place! Забраться в какую-нибудь дыру! Oh, how horrible! Что за ужас! And with a child at his age! И с ребенком - в его-то годы! Oh, why had he ever been so foolish and weak as to identify himself with her in this intimate way? Ах, почему он был так глуп и слаб, что связал себя с нею? Just because of a few lonely evenings! И все из-за нескольких одиноких вечеров! Oh, why, why couldn't he have waited and then this other world would have opened up to him just the same? Почему, почему он не подождал, пока перед ним откроется этот новый мир? If only he could have waited! Если бы он сумел подождать! And now unquestionably, unless he could speedily and easily disengage himself from her, all this other splendid recognition would be destined to be withdrawn from him, and this other world from which he sprang might extend its gloomy, poverty-stricken arms to him and envelop him once more, just as the poverty of his family had enveloped and almost strangled him from the first. А теперь, бесспорно, - если только ему не удастся быстро и легко освободиться от Роберты - все это великолепие наверняка будет для него потеряно. И другой мир, тот, из которого он вышел, протянет к нему свои страшные нищие руки и снова завладеет им, - так бедность родителей держала его в тисках с самого начала и едва не задушила. And it even occurred to him, in a vague way for the first time, how strange it was that this girl and he, whose origin had been strikingly similar, should have been so drawn to each other in the beginning. И ему даже смутно подумалось: как странно, что Роберту и его, с их поразительно схожим происхождением, вначале так сильно влекло друг к другу... Why should it have been? Почему так случилось? How strange life was, anyway? Какая странная штука - жизнь! But even more harrowing than this, was the problem of a way out that was before him. Но много больше мучила его стоявшая перед ним задача: найти выход. And his mind from now on, on this trip, was once more searching for some solution. С этой минуты всю дорогу мысль его работала в поисках какого-то решения. A word of complaint from Roberta or her parents to his uncle or Gilbert, and assuredly he would be done for. Одно слово жалобы со стороны Роберты или ее родителей его дяде или Гилберту - и он погиб! The thought so troubled him that once in the car, and although previously he had been chattering along with the others about what might be in store ahead in the way of divertissement, he now sat silent. Мысль об этом так волновала его, что, вернувшись в машину, он сидел совсем молча, хотя перед этим вместе со всеми превесело болтал о чем попало. And Sondra, who sat next to him and who previously had been whispering at intervals of her plans for the summer, now, instead of resuming the patter, whispered: И Сондра, сидевшая рядом с ним и потихоньку поверявшая ему свои планы на лето, теперь, вместо того чтобы продолжать прежний разговор, шепнула: "What come over de sweet phing?" (When Clyde appeared to be the least reduced in mind she most affected this patter with him, since it had an almost electric, if sweetly tormenting effect on him. - Что случилось с маленьким? (Когда Клайд бывал хоть немного грустен, Сондра любила разговаривать с ним, как с младенцем, и ее ребячливый лепет действовал на него как электрический ток: ему было и сладко и мучительно. "His baby-talking girl," he sometimes called her.) "Facey all dark now. Он называл ее иногда "моя лепетунья".) Рожица совсем мрачная. Little while ago facey all smiles. А только недавно мы улыбались вовсю. Come make facey all nice again. Пусть мой мальчик станет опять веселым. Smile at Sondra. Пусть улыбнется Сондре. Squeeze Sondra's arm like good boy, Clyde." Пусть Клайд, как паинька, пожмет руку Сондре! She turned and looked up into his eyes to see what if any effect this baby-worded cajolery was having, and Clyde did his best to brighten, of course. Она повернулась и заглянула ему в глаза, чтобы посмотреть, как действует на него эта ласковая ребяческая болтовня, и Клайд, разумеется, постарался принять веселый вид. But even so, and in the face of all this amazingly wonderful love on her part for him, the specter of Roberta and all that she represented now in connection with all this, was ever before him - her state, her very recent edict in regard to it, the obvious impossibility of doing anything now but go away with her. И, однако, несмотря на всю ее удивительную любовь, перед ним неотступно стоял призрак Роберты и всего, что было в ней теперь воплощено; ее состояние, ее недавнее решение и очевидная невозможность сделать что-либо, кроме одного - уехать вместе с нею... Why - rather than let himself in for a thing like that -would it not be better, and even though he lost Sondra once and for all, for him to decamp as in the instance of the slain child in Kansas City - and be heard of nevermore here. Да, но... чем так запутываться - и из-за чего!.. - уж не лучше ли (даже если он при этом навсегда потеряет Сондру) сбежать отсюда, как он сбежал из Канзас-Сити, когда убили ту девочку... и чтобы о нем здесь больше не слыхали. But then he would lose Sondra, his connections here, and his uncle - this world! Но это значит потерять Сондру, все здешние связи, дядю, все! The loss! The loss! Все потерять! The misery of once more drifting about here and there; of being compelled to write his mother once more concerning certain things about his flight, which some one writing from here might explain to her afterwards - and so much more damagingly. Что за несчастье снова скитаться в поисках пристанища! Опять придется писать матери о некоторых обстоятельствах, связанных с его бегством, - ведь впоследствии кто-нибудь отсюда может написать ей и дать всему гораздо более убийственное объяснение. And the thoughts concerning him on the part of his relatives! А что подумают о нем родные? And of late he had been writing his mother that he was doing so well. В последнее время он писал матери, что так преуспевает! What was it about his life that made things like this happen to him? Что же у него за судьба, почему его преследуют неудачи? Was this what his life was to be like? И неужели его жизнь всегда будет такой? Running away from one situation and another just to start all over somewhere else - perhaps only to be compelled to flee from something worse. Бежать то от одного, то от другого и где-то на новом месте опять начинать все сначала... быть может, только для того, чтобы потом пришлось бежать от чего-то еще худшего. No, he could not run away again. Нет, он не может снова бежать. He must face it and solve it in some way. Он должен взглянуть беде прямо в лицо и найти какой-то выход. He must! Должен! God! ? Chapter 41 Боже! 41 T he fifth of June arriving, the Finchleys departed as Sondra had indicated, but not without a most urgent request from her that he be prepared to come to the Cranstons' either the second or third week-end following - she to advise him definitely later - a departure which so affected Clyde that he could scarcely think what to do with himself in her absence, depressed as he was by the tangle which Roberta's condition presented. Настало пятое июня, и Финчли уехали, как и предупреждала Сондра; но перед отъездом она не раз напоминала Клайду, чтобы он приготовился поехать к Крэнстонам на второе или на третье воскресенье (потом она сообщит точнее). Отъезд Сондры так подействовал на Клайда, что он без нее просто не знал, куда деваться, как ни угнетали его запутанные отношения с Робертой. And exactly at this time also, Roberta's fears and demands had become so urgent that it was really no longer possible for him to assure her that if she would but wait a little while longer, he would be prepared to act in her behalf. И именно в это время страхи Роберты и ее требования стали такими настойчивыми, что невозможно было дольше успокаивать ее уверениями, будто нужно только еще немножко подождать, а он скоро подготовит все, чтобы ей помочь. Plead as he might, her case, as she saw it, was at last critical and no longer to be trifled with in any way. Что бы он ни говорил, Роберта понимала: того и гляди, все откроется и шутить с этим больше нельзя. Her figure, as she insisted (although this was largely imaginative on her part), had altered to such an extent that it would not be possible for her longer to conceal it, and all those who worked with her at the factory were soon bound to know. Она утверждала (хотя это было в значительной мере подсказано страхом), будто ее фигура настолько уже изменилась, что ей невозможно больше скрывать свое положение, и девушки, которые работают вместе с нею на фабрике, очень скоро все узнают. She could no longer work or sleep with any comfort -she must not stay here any more. Она уже не может ни работать, ни спать спокойно, ей больше нельзя здесь оставаться. She was having preliminary pains - purely imaginary ones in her case. Она уже чувствует боли (чистейшая фантазия, плод перепуганного воображения). He must marry her now, as he had indicated he would, and leave with her at once - for some place -any place, really - near or far - so long as she was extricated from this present terrible danger. Клайд должен, как было условлено, жениться на ней и немедленно уехать с нею куда-нибудь -близко, далеко, куда угодно, - на то время, пока не минует эта ужасная опасность. And she would agree, as she now all but pleaded, to let him go his way again as soon as their child was born - truly - and would not ask any more of him ever - ever. И она согласна, это святая правда (Роберта теперь почти умоляла), чтобы он оставил ее тотчас после рождения ребенка, - и больше она ни о чем его никогда не попросит... никогда! But now, this very week - not later than the fifteenth at the latest - he must arrange to see her through with this as he had promised. Но теперь, на этой же неделе, никак не позже пятнадцатого, он должен сделать, как обещал, -позаботиться о ней, пока все не будет кончено. But this meant that he would be leaving with her before ever he should have visited Sondra at Twelfth Lake at all, and without ever seeing her any more really. Это означало, что Клайду придется уехать с Робертой даже раньше, чем можно будет навестить Сондру на Двенадцатом озере, уехать, ни разу больше с нею не повидавшись. And, besides, as he so well knew, he had not saved the sum necessary to make possible the new venture on which she was insisting. А кроме того, он прекрасно знал, что далеко еще не скопил суммы, необходимой для того, чтобы отважиться на то рискованное предприятие, на котором настаивала Роберта. In vain it was that Roberta now explained that she had saved over a hundred, and they could make use of that once they were married or to help in connection with whatever expenses might be incurred in getting to wherever he should decide they were going. Напрасно Роберта сообщила ему, что у нее отложено больше сотни долларов и можно воспользоваться этими деньгами после свадьбы или же пустить их на необходимые расходы при переезде из Ликурга. All that he would see or feel was that this meant the loss of everything to him, and that he would have to go away with her to some relatively near-by place and get work at anything he could, in order to support her as best he might. Клайд понимал и чувствовал только одно: это значит, что он теряет все. Он должен уехать с нею куда-нибудь, не очень далеко, и взяться за любую работу, чтобы добывать ей и себе средства к существованию. But the misery of such a change! Какая ужасная перемена! The loss of all his splendid dreams. Крушение всех его великолепных грез! And yet, racking his brains, he could think of nothing better than that she should quit and go home for the time being, since as he now argued, and most shrewdly, as he thought, he needed a few more weeks to prepare for the change which was upon them both. И все же, напрягая мозг, он не мог придумать ничего лучшего, как убедить Роберту бросить работу и поехать на некоторое время домой к родителям; он доказывал - и очень хитро, как думал сам, - что ему нужно еще несколько недель, чтобы подготовиться к перемене в их жизни. For, in spite of all his efforts, as he now falsely asserted, he had not been able to save as much as he had hoped. Дело в том, лживо уверял он, что, несмотря на все усилия, ему еще не удалось накопить столько денег, сколько он надеялся. He needed at least three or four more weeks in which to complete the sum, which he had been looking upon as advisable in the face of this meditated change. Ему нужно по крайней мере еще три или четыре недели, чтобы собрать ту сумму, которую он считает необходимой для задуманного ими отъезда. Was not she herself guessing, as he knew, that it could not be less than a hundred and fifty or two hundred dollars - quite large sums in her eyes -whereas, above his current salary, Clyde had no more than forty dollars and was dreaming of using that and whatever else he might secure in the interim to meet such expenses as might be incurred in the anticipated visit to Twelfth Lake. Ведь она сама говорила, что им понадобится полтораста или двести долларов, не меньше -изрядная сумма в ее глазах. А у Клайда сверх его еженедельного заработка было отложено только сорок долларов, и он мечтал употребить их и все, что ему еще удастся сберечь, на кое-какие расходы, необходимые в связи с предполагаемой поездкой на Двенадцатое озеро. But to further support his evasive suggestion that she now return to her home for a short period, he added that she would want to fix herself up a little, wouldn't she? И чтобы это туманное предложение о кратковременной поездке Роберты домой прозвучало убедительнее, Клайд прибавил, что она ведь, наверно, и сама хочет немного привести себя в порядок. She couldn't go away on a trip like this, which involved marriage and a change of social contacts in every way, without some improvements in her wardrobe. Не может же она пустится в такое путешествие, включающее и свадьбу и перемену всех знакомств и связей, не позаботившись как-то о своем гардеробе. Why not take her hundred dollars or a part of it anyhow and use it for that? Пусть она употребит на это свои сбережения или хотя бы часть их... So desperate was his state that he even suggested that. Положение Клайда было отчаянное, и он не останавливался даже перед такими советами. And Roberta, who, in the face of her own uncertainty up to this time as to what was to become of her had not ventured to prepare or purchase anything relating either to a trousseau or layette, now began to think that whatever the ulterior purpose of his suggestion, which like all the others was connected with delay, it might not be unwise even now if she did take a fortnight or three weeks, and with the assistance of an inexpensive and yet tolerable dressmaker, who had aided her sister at times, make at least one or two suitable dresses - a flowered gray taffeta afternoon dress, such as she had once seen in a movie, in which, should Clyde keep his word, she could be married. Роберта до сих пор была слишком не уверена в завтрашнем дне и не решалась шить или покупать что-либо для себя и для будущего ребенка; но теперь она подумала, что, какова бы ни была истинная цель его совета, связанного, как и все советы Клайда, с новой проволочкой, ей и в самом деле следовало бы потратить две-три недели и с помощью недорогой, но приличной портнихи, которая иногда помогала ее сестре, сшить себе одно или два подходящих платья. Можно сшить платье из набивной серой тафты - она видела такое в кино. В нем она может венчаться, если Клайд сдержит свое слово. To match this pleasing little costume, she planned to add a chic little gray silk hat - poke-shaped, with pink or scarlet cherries nestled up under the brim, together with a neat little blue serge traveling suit, which, with brown shoes and a brown hat, would make her as smart as any bride. Это будет очень милый наряд; она прибавит к нему модную серую шелковую шляпку с маленькими полями (и на полях в одном месте -розовые или ярко-красные вишни) и скромный дорожный костюм из синей саржи; все это, вместе с коричневыми туфлями и коричневой шляпой, сделает ее нарядной, не хуже всякой другой невесты. The fact that such preparations as these meant additional delay and expense, or that Clyde might not marry her after all, or that this proposed marriage from the point of view of both was the tarnished and discolored thing that it was, was still not sufficient to take from the thought of marriage as an event, or sacrament even, that proper color and romance with which it was invested in her eyes and from which, even under such an unsatisfactory set of circumstances as these, it could not be divorced. Эти приготовления означали новую отсрочку и лишние расходы. Клайд мог еще и раздумать, не жениться на ней, к тому же для них обоих этот предполагаемый брак был чем-то довольно непривлекательным и мрачным; и, однако, все это не могло изменить представления Роберты о браке как о большом событии, о таинстве, которому присущи особая красота и поэтичность, неотделимые от него даже при таком вот несчастливом стечении обстоятельств. And, strangely enough, in spite of all the troubled and strained relations that had developed between them, she still saw Clyde in much the same light in which she had seen him at first. И - странное дело! - несмотря на тяжелые и натянутые отношения с Клайдом, она все еще видела его в том же свете, что и вначале. He was a Griffiths, a youth of genuine social, if not financial distinction, one whom all the girls in her position, as well as many of those far above her, would be delighted to be connected with in this way -that is, via marriage. Он прежде всего Грифитс, юноша из светского общества, хотя и небогатый, все девушки ее круга и даже многие, стоящие гораздо выше, были бы счастливы выйти за него замуж. He might be objecting to marrying her, but he was a person of consequence, just the same. Пусть ему не хочется на ней жениться, но все равно он человек значительный. And one with whom, if he would but trouble to care for her a little, she could be perfectly happy. И он единственный, с кем она была бы совершенно счастлива, если бы он хоть немного любил ее. And at any rate, once he had loved her. И, во всяком случае, когда-то он ее любил. And it was said of men - some men, anyway (so she had heard her mother and others say) that once a child was presented to them, it made a great difference in their attitude toward the mother, sometimes. They came to like the mother, too. А говорят (она слышала это и от своей матери и от знакомых), что мужчины, по крайней мере некоторые, нередко совсем по-другому, с новой нежностью начинают относиться к матери своего ребенка. Anyhow for a little while - a very little while - if what she had agreed to were strictly observed, she would have him with her to assist her through this great crisis - to give his name to her child - to aid her until she could once more establish herself in some way. Как бы там ни было, а если все, о чем они уговорились, будет в точности выполнено, то хоть недолго - очень недолго, - но они все же будут вместе, он поможет ей пережить этот тяжелый кризис, даст свое имя ребенку и поддержит ее, пока она не сможет снова так или иначе устроиться самостоятельно. For the time being, therefore, and with no more plan than this, although with great misgivings and nervous qualms, since, as she could see, Clyde was decidedly indifferent, she rested on this. Итак, на этом она пока и порешила, хотя ее и мучили тревожные предчувствия и сомнения, потому что она видела, как равнодушен к ней Клайд. And it was in this mood that five days later, and after Roberta had written to her parents that she was coming home for two weeks at least, to get a dress or two made and to rest a little, because she was not feeling very well, that Clyde saw her off for her home in Biltz, riding with her as far as Fonda. В таком настроении Роберта через пять дней уехала домой, заранее написав родителям, что приедет не меньше чем на две недели, чтобы сшить одно или два платья и отдохнуть немного, так как чувствует себя не совсем хорошо; Клайд проводил ее до Фонды. But in so far as he was concerned, and since he had really no definite or workable idea, it seemed important to him that only silence, SILENCE was the great and all essential thing now, so that, even under the impending edge of the knife of disaster, he might be able to think more, and more, and more, without being compelled to do anything, and without momentarily being tortured by the thought that Roberta, in some nervous or moody or frantic state, would say or do something which, assuming that he should hit upon some helpful thought or plan in connection with Sondra, would prevent him from executing it. У него, в сущности, не было никакой определенной и приемлемой идеи, и ему казалось, что только молчание, одно молчание для него теперь единственно важно и существенно. Под грозящим ножом катастрофы ему необходима возможность думать еще, и еще, и еще, чтобы никто не принуждал его ни к каким действиям, чтобы его не мучила ежеминутно мысль о Роберте: ведь когда-нибудь в нервном, неистовом состоянии она может сказать или сделать что-нибудь такое, что помешает ему (если он нападет на какую-нибудь спасительную идею) осуществить планы, связанные с Сондрой. And about the same time, Sondra was writing him gay notes from Twelfth Lake as to what he might expect upon his arrival a little later. А в это время Сондра с дачи на Двенадцатом озере писала ему веселые записки о том, что ждет его в близком будущем, когда он приедет. Blue water - white sails - tennis - golf-horseback riding - driving. Голубая вода... белые паруса... теннис... гольф... верховая езда... катание на автомобиле. She had it all arranged with Bertine, as she said. Она обо всем уже сговорилась с Бертиной. And kisses - kisses - kisses! ? Chapter 42 И поцелуи, поцелуи, поцелуи... 42 T wo letters, which arrived at this time and simultaneously, but accentuated the difficulty of all this. Два письма, которые Клайд получил одновременно, еще больше осложнили положение. Pine Point Landing, June 10th "Сосновый мыс, 10 июня. CLYDE MYDIE: Клайди, маленький! How is my pheet phing? Как поживает мой крошка? All whytie? Все хорошо? It's just glorious up here. Здесь просто великолепно. Lots of people already here and more coming every day. Приехало много народу, и с каждым днем становится все оживленнее. The Casino and golf course over at Pine Point are open and lots of people about. Ресторан "Казино" и площадка для гольфа уже открыты, и там тоже масса народу. I can hear Stuart and Grant with their launches going up toward Gray's Inlet now. Сейчас Стюарт и Грэнт на своих лодках отправляются по озеру, - мне слышно, как стучат моторы. You must hurry and come up, dear. Не задерживайтесь, милый, и приезжайте поскорее. It's too nice for words. Тут так хорошо, что и описать нельзя. Green roads to gallop through, and swimming and dancing at the Casino every afternoon at four. Ездим верхом по зеленым лесным дорогам, купаемся, каждый день с четырех часов танцуем в "Казино". Just back from a wonderful gallop on Dickey and going again after luncheon to mail these letters. Только что замечательно прокатилась на своем Дикки и после завтрака опять поскачу - отвезу письма на почту. Bertine says she'll write you a letter to-day or tomorrow good for any week-end or any old time, so when Sonda says come, you come, you hear, else Sonda whip hard. Бертина сказала, что напишет вам сегодня или завтра и пригласит на любое воскресенье или на любой другой день, так что, когда Сонда напишет "приезжайте", вы сейчас же приедете, слышите? You baddie, good boy. А то Сонда вас накажет, гадкий, милый мальчик! Is he working hard in the baddie old factory? Наверно, мальчик много работает на этой гадкой фабрике? Sonda wisses he was here wiss her instead. А Сонда хочет, чтобы он был здесь... We'd ride and drive and swim and dance. Мы бы ездили и верхом, и на автомобиле, и плавали бы, и танцевали... Don't forget your tennis racquet and golf clubs. Не забудьте захватить свою теннисную ракетку и палки для гольфа. There's a dandy course on the Casino grounds. При "Казино" шикарные площадки. This morning when I was riding a bird flew right up under Dickey's heels. Сегодня утром, когда я каталась на Дикки, какая-то птичка вылетела у него из-под копыт. It scared him so that he bolted, and Sonda got all switched and scwatched. Он испугался и понес, и Сонду всю исхлестало ветками. Isn't Clydie sorry for his Sonda? Клайду жалко свою бедную Сонду? She is writing lots of notes to-day. Сонда пишет сегодня массу всяких писулек. After lunch and the ride to catch the down mail, Sonda and Bertine and Nina going to the Casino. После завтрака она поедет и отправит их, а потом пойдет в "Казино" с Бертиной и с Ниной. Don't you wish you were going to be there? А Клайд не хотел бы пойти с нами? We could dance to "Taudy." Мы бы потанцевали "Тодди". Sonda just loves that song. Сонда очень любит эту песенку. But she has to dress now. А теперь ей надо одеваться. More to-morrow, baddie boy. Завтра напишу еще, гадкий мальчик! And when Bertine writes, answer right away. А когда вам напишет Бертина, отвечайте сейчас же. See all 'ose dots? Видите, сколько я тут наставила точек? Kisses. Это поцелуи. Big and little ones. Большие и маленькие. All for baddie boy. Все для гадкого мальчика. And wite Sonda every day and she'll write 'oo. Пишите Сонде каждый день, и она тоже будет писать. More kisses. Целую много раз". To which Clyde responded eagerly and in kind in the same hour. На это письмо Клайд ответил пылко, в таком же духе и в тот же час, как получил его. But almost the same mail, at least the same day, brought the following letter from Roberta. Но чуть ли не с той же почтой, по крайней мере в тот же день, пришло письмо от Роберты: Biltz, June 10th. "Бильц, 10 июня. DEAR CLYDE: Дорогой Клайд! I am nearly ready for bed, but I will write you a few lines. Я уже приготовилась лечь спать, но сперва хочу написать тебе несколько строк. I had such a tiresome journey coming up that I was nearly sick. Поездка была такая утомительная, что я теперь почти больна. In the first place I didn't want to come much (alone) as you know. Прежде всего, как ты знаешь, мне не очень хотелось ехать одной. I feel too upset and uncertain about everything, although I try not to feel so now that we have our plan and you are going to come for me as you said. Я страшно расстроена и очень тревожусь, хотя и говорю себе, что теперь у нас все решено и ты приедешь за мной, как обещал". (At this point, while nearly sickened by the thought of the wretched country world in which she lived, still, because of Roberta's unfortunate and unavoidable relation to it, he now experienced one of his old time twinges of remorse and pity in regard to her. (Дочитав до этого места, Клайд с отвращением вспомнил жалкую деревенскую глушь под Бильцем; к несчастью, именно в этом мире живет Роберта, и потому он вдруг, как бывало, ощутил жалость и угрызения совести. For after all, this was not her fault. В конце концов это не ее вина. She had so little to look forward to - nothing but her work or a commonplace marriage. Что могло ее ждать в жизни? Только работа или самое прозаическое замужество. For the first time in many days, really, and in the absence of both, he was able to think clearly - and to sympathize deeply, if gloomily. Впервые за много дней вдали от обеих девушек он был способен по-настоящему ясно думать и глубоко, хоть и угрюмо, сочувствовал Роберте. For the remainder of the letter read:) Потом стал читать дальше.) But it's very nice here now. "Но здесь сейчас очень хорошо. The trees are so beautifully green and the flowers in bloom. Деревья такие зеленые, и кругом все цветет. I can hear the bees in the orchard whenever I go near the south windows. Когда подходишь к окнам, слышно, как в саду жужжат пчелы. On the way up instead of coming straight home I decided to stop at Homer to see my sister and brother-in-law, since I am not so sure now when I shall see them again, if ever, for I am resolved that they shall see me respectable, or never at all any more. По пути сюда, вместо того чтобы поехать прямо домой, я решила остановиться в Г омере и повидаться с сестрой и зятем. Ведь неизвестно, когда мы увидимся опять и увидимся ли вообще, потому что я хочу встретиться с ними только как порядочная женщина - или пускай они больше никогда меня не увидят. You mustn't think I mean anything hard or mean by this. Не думай, что я хочу этим сказать что-нибудь плохое или неприятное. I am just sad. Просто мне грустно. They have such a cute little home there, Clyde -pretty furniture, a victrola and all, and Agnes is so very happy with Fred. У них такой уютный домик, красивая мебель, и граммофон, и все, и Агнесса так счастлива с Фредом. I hope she always will be. Надеюсь, что она всегда будет счастлива. I couldn't help thinking of what a dear place we might have had, if only my dreams had come true. Я невольно подумала, как бы мы могли славно устроиться, если бы мои мечты сбылись. And nearly all the time I was there Fred kept teasing me as to why I don't get married, until I said, И почти все время, пока я была у них, Фред дразнил меня, спрашивал, почему я не выхожу замуж. В конце концов я сказала: "Oh, well, Fred, you mustn't be too sure that I won't one of these days. - Откуда ты знаешь, может быть, я на днях выйду замуж. All good things come to him who waits, you know." Счастье приходит к тому, кто умеет ждать. "Yes, unless you just turn out to be a waiter," was the way he hit me back. - Да, конечно, только смотри, не просиди всю жизнь в зале ожидания, ответил он. But I was truly glad to see mother again, Clyde. Я очень рада снова видеть маму, Клайд. She's so loving and patient and helpful. Она такая любящая, терпеливая, готова всем помочь. The sweetest, dearest mother that ever, ever was. Самая милая, самая чудная мама на свете. And I just hate to hurt her in any way. Я ни за что и ничем не хотела бы ее огорчать. And Tom and Emily, too. И Том и Эмилия тоже милые. They have had friends here every evening since I've been here - and they want me to join in, but I hardly feel well enough now to do all the things they want me to do - play cards and games - dance. Каждый вечер, с тех пор как я здесь, к ним приходят друзья, и они зовут и меня в компанию, но я слишком плохо себя чувствую, чтобы развлекаться вместе с ними, играть в карты и в разные игры и танцевать". (At this point Clyde could not help emphasizing in his own mind the shabby home world of which she was a part and which so recently he had seen - that rickety house! those toppling chimneys! Her uncouth father. (Читая эти строки, Клайд невольно с преувеличенной яркостью представил себе жалкую жизнь этой семьи - ее семьи, и все, что он недавно видел: этот полуразвалившийся дом, эти покосившиеся трубы, а ее нескладный отец!.. And that in contrast to such a letter as this other from Sondra.) И как не похоже это письмо на письмо Сондры!) Father and mother and Tom and Emily just seem to hang around and try to do things for me. "Отец, мать. Том и Эмилия не отходят от меня и стараются все для меня сделать. And I feel remorseful when I think how they would feel if they knew, for, of course, I have to pretend that it is work that makes me feel so tired and depressed as I am sometimes. И меня мучает совесть, когда я думаю, как бы они горевали, если б узнали о моей беде. Конечно, мне приходится делать вид, будто я такая усталая и скучная оттого, что переутомилась на фабрике. Mother keeps saying that I must stay a long time or quit entirely and rest and get well again, but she just don't know of course - poor dear. Мама все время говорит, что я должна пожить у них подольше или совсем бросить работу, чтобы отдохнуть и поправиться, но она ничего не подозревает, бедная. If she did! Если б она знала! I can't tell you how that makes me feel sometimes, Clyde. Не могу передать тебе, Клайд, как это меня иногда мучает. Oh, dear! Господи! But there, I mustn't put my sad feelings over on you either. Но я не должна портить тебе настроение. I don't want to, as I told you, if you will only come and get me as we've agreed. Я и не хочу этого, я ведь говорила тебе. Только ты приезжай и увези меня, как мы уговорились. And I won't be like that either, Clyde. Я не буду такая, как сейчас, Клайд. I'm not that way all the time now. Я ведь не всегда такая. I've started to get ready and do all the things it'll take to do in three weeks and that's enough to keep my mind off everything but work. Я уже начала готовиться к отъезду и занялась шитьем. Дела хватит на три недели, и за это время я ни о чем другом не буду думать. But you will come for me, won't you, dear? Но ты приедешь за мной, правда, милый? You won't disappoint me any more and make me suffer this time like you have so far, for, oh, how long it has been now - ever since I was here before at Christmas time, really. Ты больше не обманешь меня и не заставишь так мучиться, как до сих пор? Боже, как давно я терзаюсь, - с тех самых пор, как ездила домой на рождество! But you were truly nice to me. А ведь ты и вправду хорошо ко мне относился. I promise not to be a burden on you, for I know you don't really care for me any more and so I don't care much what happens now, so long as I get out of this. Я обещаю не быть тебе в тягость. Я знаю, ты меня больше не любишь, и мне все равно, что будет дальше, только бы мне сейчас выпутаться из беды... But I truly promise not to be a burden on you. Но я честно обещаю, что не буду тебе в тягость. Oh, dear, don't mind this blot. Милый, не сердись за это пятно. I just don't seem to be able to control myself these days like I once could. Видно, я сейчас просто не в силах владеть собой так, как раньше. But as for what I came for. Ну, а теперь о моих здешних делах. The family think they are clothes for a party down in Lycurgus and that I must be having a wonderful time. Родные думают, что платья мне нужны для вечеринки в Ликурге и что я, должно быть, там очень веселюсь. Well, it's better that way than the other. Что ж, пускай лучше думают так, чем по-другому. I may have to come as far as Fonda to get some things, if I don't send Mrs. Anse, the dressmaker, and if so, and if you wanted to see me again before you come, although I don't suppose you do, you could. Мне, наверно, придется съездить за некоторыми покупками в Фонду, если я не смогу послать миссис Энс, портниху. Если я поеду и ты захочешь со мной увидеться до того, как приедешь сюда (хотя я в этом сомневаюсь), мы могли бы там встретиться. I'd like to see you and talk to you again if you care to, before we start. Если бы ты захотел, я была бы очень рада повидать тебя, поговорить с тобой, прежде чем мы уедем. It all seems so funny to me, Clyde, having these clothes made and wishing to see you so much and yet knowing that you would rather not do this. Все кажется мне таким странным: я шью разные вещи и так хочу тебя видеть, а тебе этого вовсе не хочется - я ведь знаю. And yet I hope you are satisfied now that you have succeeded in making me leave Lycurgus and come up here and are having what you call a good time. Надеюсь, ты доволен, что уговорил меня поехать домой и теперь сможешь в Ликурге приятно проводить время, - ты ведь так это называешь? Are they so very much better than the ones we used to have last summer when we went about to the lakes and everywhere? Неужели ты в самом деле проводишь его намного приятнее, чем прошлым летом, когда мы ездили с тобой на озера и повсюду? But whatever they are, Clyde, surely you can afford to do this for me without feeling too bad. Но, во всяком случае, Клайд, ты, конечно, можешь сделать, что обещал. И не очень сердись на меня. I know it seems hard to you now, but you don't want to forget either that if I was like some that I know, I might and would ask more. Я знаю, по-твоему, это очень тяжело, но не забывай, что если б я была похожа на других, я могла бы требовать большего. But as I told you I'm not like that and never could be. Но я уже говорила тебе, я не такая, как другие, и никогда не могла бы стать такой. If you don't really want me after you have helped me out like I said, you can go. Если ты сам не захочешь остаться со мной, после того как меня выручишь, - можешь уйти. Please write me, Clyde, a long, cheery letter, even though you don't want to, and tell me all about how you have not thought of me once since I've been away or missed me at all - you used to, you know, and how you don't want me to come back and you can't possibly come up before two weeks from Saturday if then. Пожалуйста, Клайд, напиши мне длинное, веселое письмо, даже если тебе и не хочется, и расскажи мне, как ты ни разу не вспомнил меня и ни капельки обо мне не скучал, с тех пор как я уехала (а ведь, бывало, тебе недоставало меня), и как не хочешь, чтобы я возвращалась, и как не можешь приехать раньше, чем через две недели, считая с этой субботы, если вообще приедешь. Oh, dear, I don't mean the horrid things I write, but I'm so blue and tired and lonely that I can't help it at times. Милый, я вовсе не думаю всех гадостей, которые пишу. Но я так устала, мне так тоскливо и одиноко, что я иногда не могу сдержаться. I need some one to talk to - not just any one here, because they don't understand, and I can't tell anybody. Мне нужно поговорить с кем-нибудь, а здесь не с кем. Они не понимают, в чем дело, и я никому ничего не могу рассказать. But there, I said I wouldn't be blue or gloomy or cross and yet I haven't done so very well this time, have I? Вот видишь, я говорила, что не буду тосковать, унывать и злиться, и все-таки сейчас у меня это не совсем получается, правда? But I promise to do better next time - tomorrow or next day, because it relieves me to write to you, Clyde. Но я обещаю вести себя лучше в следующий раз -завтра или послезавтра, потому что мне становится легче, когда я пишу тебе, Клайд. And won't you please write me just a few words to cheer me up while I'm waiting, whether you mean it or not, I need it so. Пожалуйста, не сердись и напиши хоть несколько слов, чтобы подбодрить меня. Я буду ждать, мне это так нужно. And you will come, of course. И ты, конечно, приедешь. I'll be so happy and grateful and try not to bother you too much in any way. Я буду так счастлива и благодарна и постараюсь не слишком надоедать тебе. Your lonely BERT Твоя одинокая Берта". And it was the contrast presented by these two scenes which finally determined for him the fact that he would never marry Roberta - never - nor even go to her at Biltz, or let her come back to him here, if he could avoid that. Контраст между двумя этими письмами привел Клайда к окончательному решению: он никогда не женится на Роберте. Никогда! И не поедет к ней в Бильц и, если только сумеет, не допустит, чтобы она вернулась в Ликург. For would not his going, or her return, put a period to all the joys that so recently in connection with Sondra had come to him here - make it impossible for him to be with Sondra at Twelfth Lake this summer - make it impossible for him to run away with and marry her? Разве его поездка к ней или ее возвращение сюда не положат конец всем радостям, которые лишь так недавно пришли к нему вместе с Сондрой? Он не сможет быть с Сондрой на Двенадцатом озере этим летом, не сможет бежать с нею и жениться на ней. In God's name was there no way? Господи, неужели же нет выхода? No outlet from this horrible difficulty which now confronted him? Неужели никак нельзя избавиться от этого ужасного препятствия, на которое он натолкнулся? And in a fit of despair, having found the letters in his room on his return from work one warm evening in June, he now threw himself upon his bed and fairly groaned. И, прочитав оба письма (это было в жаркий июньский вечер, когда он только что вернулся с работы), Клайд в припадке отчаяния бросился на постель и застонал. The misery of this! Какое несчастье! The horror of his almost insoluble problem! Ужасная, почти неразрешимая задача! Was there no way by which she could be persuaded to go away - and stay - remain at home, maybe for a while longer, while he sent her ten dollars a week, or twelve, even - a full half of all his salary? Неужели никак нельзя убедить ее уехать куда-нибудь... надолго... или пусть она подольше останется дома, а он будет посылать ей десять долларов в неделю, даже двенадцать - добрую половину всего своего заработка. Or could she go to some neighboring town - Fonda, Gloversville, Schenectady - she was not so far gone but what she could take care of herself well enough as yet, and rent a room and remain there quietly until the fatal time, when she could go to some doctor or nurse? Или пускай она поселится в каком-нибудь соседнем городке: в Фонде, Гловерсвиле, Скенэктеди; пока она еще может сама заботиться о себе, может снять комнату и спокойно ожидать рокового срока, когда понадобится доктор или сиделка. He might help her to find some one like that when the time came, if only she would be willing not to mention his name. Он помог бы ей найти кого-нибудь, когда придет время, если только она, согласится не упоминать его имени. But this business of making him come to Biltz, or meeting her somewhere, and that within two weeks or less. А она требует, чтобы он приехал в Бильц или встретился с нею еще где-нибудь, и все в эти две недели, не позже. He would not, he would not. Нет, он не хочет, он не поедет! He would do something desperate if she tried to make him do that - run away - or - maybe go up to Twelfth Lake before it should be time for him to go to Biltz, or before she would think it was time, and then persuade Sondra if he could - but oh, what a wild, wild chance was that - to run away with and marry him, even if she wasn't quite eighteen - and then - and then - being married, and her family not being able to divorce them, and Roberta not being able to find him, either, but only to complain - well, couldn't he deny it - say that it was not so - that he had never had any relationship, other than that which any department head might have with any girl working for him. Если она попробует его заставить, он решится на какой-нибудь отчаянный поступок... сбежит отсюда... или, может быть, отправится на Двенадцатое озеро, пока она будет ждать его в Бильце, и постарается уговорить Сондру (но какой страшный, безумный риск!) бежать с ним и обвенчаться, хоть ей еще и не исполнилось восемнадцати лет. И тогда... тогда... они будут женаты, и ее семья не сможет развести их, и Роберта не сможет его найти, а только, может быть, подаст на него жалобу... Ну что ж, разве нельзя от всего отпереться? Он скажет, что это ложь, что у него не было с ней ничего общего, кроме чисто деловых отношений, как у заведующего с работницей. He had not been introduced to the Gilpins, nor had he gone with Roberta to see that Dr. Glenn near Gloversville, and she had told him at the time, she had not mentioned his name. Ведь его никогда не видели Г илпины, и он не был с Робертой у доктора Глена под Гловерсвилом, и она сказала ему тогда, что не называла его имени. But the nerve of trying to deny it! Но какая выдержка нужна, чтобы все это отрицать! The courage it would take. Сколько нужно мужества! The courage to try to face Roberta when, as he knew, her steady, accusing, horrified, innocent, blue eyes would be about as difficult to face as anything in all the world. Сколько мужества нужно, чтобы смотреть Роберте в глаза, - ведь труднее всего на свете будет встретить прямой и полный ужаса взгляд ее обвиняющих, невинных голубых глаз! And could he do that? Сможет ли он выдержать? Had he the courage? Хватит ли его на это? And would it all work out satisfactorily if he did? И если даже хватит, сбудутся ли его надежды? Would Sondra believe him - once she heard? Поверит ли ему Сондра, когда услышит?.. But just the same in pursuance of this idea, whether finally he executed it or not, even though he went to Twelfth Lake, he must write Sondra a letter saying that he was coming. И все же, следуя своему замыслу, - все равно, осуществит ли он его в конце концов или нет, даже если и приедет на Двенадцатое озеро, - он должен написать Сондре, что собирается ехать. And this he did at once, writing her passionately and yearningly. И Клайд немедленно написал ей горячее и страстное письмо. At the same time he decided not to write Roberta at all. В то же время он решил совсем не писать Роберте. Maybe call her on long distance, since she had recently told him that there was a neighbor near-by who had a telephone, and if for any reason he needed to reach her, he could use that. Может быть, он позвонит ей: она говорила, что у соседа есть телефон и если Клайду что-нибудь понадобится, он может ее вызвать. For writing her in regard to all this, even in the most guarded way, would place in her hands, and at this time, exactly the type of evidence in regard to this relationship which she would most need, and especially when he was so determined not to marry her. А писать об их делах, хотя бы и очень осторожно, значит, дать ей в руки (да еще теперь, когда он твердо решил не жениться на ней) доказательство их близости, - как раз то, в чем она будет очень и очень нуждаться. The trickery of all this! Все это надувательство! It was low and shabby, no doubt. Это низко и подло, да, конечно. Yet if only Roberta had agreed to be a little reasonable with him, he would never have dreamed of indulging in any such low and tricky plan as this. Но ведь если бы Роберта согласилась вести себя немного разумнее по отношению к нему, никогда бы он и не подумал унизиться до такого подлого и хитрого плана. But, oh, Sondra! Но Сондра! Sondra! Сондра! And the great estate that she had described, lying along the west shore of Twelfth Lake. И огромные владения Финчли, раскинувшиеся на западном берегу Двенадцатого озера... How beautiful that must be! Она столько о них пишет... как там, должно быть, красиво! He could not help it! Нет, он не может иначе! He must act and plan as he was doing! Он должен рассуждать и действовать именно так. He must! Должен! And forthwith he arose and went to mail the letter to Sondra. Клайд встал и пошел отправить письмо Сондре. And then while out, having purchased an evening paper and hoping via the local news of all whom he knew, to divert his mind for the time being, there, upon the first page of the Times-Union of Albany, was an item which read: По пути он купил вечернюю газету, издававшуюся в Олбани (ему хотелось немного отвлечься, читая о людях, которых он знал), и увидал на первой странице следующее сообщение: ACCIDENTAL DOUBLE TRAGEDY AT PASS LAKE- UPTURNED CANOE AND FLOATING HATS REVEAL PROBABLE LOSS OF TWO LIVES AT RESORT NEAR PITTSFIELD-UNIDENTIFIED BODY OF GIRL RECOVERED-THAT OF COMPANION STILL MISSING ДВОЙНАЯ ТРАГЕДИЯ НА ОЗЕРЕ ПАСС ВБЛИЗИ ПИТСФИЛДА. НА ВОДЕ ОБНАРУЖЕНЫ ОПРОКИНУТАЯ ЛОДКА И ДВЕ ШЛЯПЫ ДВОЕ КАТАЮЩИХСЯ, ПО ВСЕЙ ВЕРОЯТНОСТИ, СТАЛИ ЖЕРТВОЙ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ. ТЕЛО ДЕВУШКИ НАЙДЕНО, НО ЕЩЕ НЕ ОПОЗНАНО. ТЕЛО ЕЕ СПУТНИКА ПОКА НЕ УДАЛОСЬ НАЙТИ. Because of his own great interest in canoeing, and indeed in any form of water life, as well as his own particular skill when it came to rowing, swimming, diving, he now read with interest: Так как Клайд интересовался всяким водным спортом и сам хорошо управлял байдаркой, плавал и нырял, он с любопытством прочитал заметку: Pancoast, Mass., June 7th. . . . "Пэнкост, Массачусетс, 7 июня. What proved to be a fatal boat ride for two, apparently, was taken here day before yesterday by an unidentified man and girl who came presumably from Pittsfield to spend the day at Pass Lake, which is fourteen miles north of this place. Третьего дня на озере Пасс, в четырнадцати милях к северу от нашего города, перевернулась лодка, в которой катались неизвестный мужчина и женщина, приехавшие, видимо, из Питсфилда. Tuesday morning a man and a girl, who said to Thomas Lucas, who conducts the Casino Lunch and Boat House there, that they were from Pittsfield, rented a small row-boat about ten o'clock in the morning and with a basket, presumably containing lunch, departed for the northern end of the lake. Во вторник около десяти часов утра мужчина и девушка, сказавшие Тому Лукасу, владельцу здешнего небольшого ресторана и лодочной пристани, что они приехали из Питсфилда, взяли напрокат маленькую лодку и, захватив с собой корзиночку, очевидно, с завтраком, отправились в северный конец озера. At seven o'clock last evening, when they did not return, Mr. Lucas, in company with his son Jeffrey, made a tour of the lake in his motor boat and discovered the row-boat upside down in the shallows near the north shore, but no trace of the occupants. В семь часов вечера, так как они не вернулись, мистер Лукас со своим сыном Джефри объехал озеро на моторной лодке и нашел перевернутую лодку на отмели вблизи северного берега, но никаких следов катавшейся парочки не обнаружил. Thinking at the time that it might be another instance of renters having decamped in order to avoid payment, he returned the boat to his own dock. Решив в тот момент, что они просто удрали, чтобы не платить за прокат лодки, Лукас отвел ее к своей пристани. But this morning, doubtful as to whether or not an accident had occurred, he and his assistant, Fred Walsh, together with his son, made a second tour of the north shore and finally came upon the hats of both the girl and the man floating among some rushes near the shore. Однако на другое утро, предположив, что тут мог иметь место несчастный случай, мистер Лукас с сыном Джефри и помощником Фредом Уолшем сделал второй круг по северной части озера и в конце концов обнаружил в прибрежных камышах две шляпы - мужскую и женскую. At once a dredging party was organized, and by three o'clock to-day the body of the girl, concerning whom nothing is known here, other than that she came here with her companion, was brought up and turned over to the authorities. Немедленно начались поиски при помощи багров, и к трем часам дня было найдено тело девушки, о которой ничего не известно, кроме того, что она и ее спутник брали лодку. Тело передано властям. That of the man has not yet been found. Тело мужчины до сих пор не найдено. The water in the immediate vicinity of the accident in some places being over thirty feet deep, it is not certain whether the trolling and dredging will yield the other body or not. Поскольку в том месте, где, видимо, произошла катастрофа, глубина кое-где превышает тридцать футов, нет уверенности, что второй труп удастся разыскать. In the case of a similar accident which took place here some fifteen years ago, neither body was ever recovered. Лет пятнадцать назад, когда в этих местах произошло подобное несчастье, тела так и не были найдены. To the lining of the small jacket which the girl wore was sewed the tag of a Pittsfield dealer. На подкладке жакета, который был на девушке, обнаружена марка питсфилдского торговца. Also in her shoe lining was stamped the name of Jacobs of this same city. Туфли ее, судя по штемпелю внутри, куплены в том же городе. But other than these there was no evidence as to her identity. Нет никаких других указаний, которые позволили бы опознать погибшую. It is assumed by the authorities here that if she carried a bag of any kind it lies at the bottom of the lake. Предполагают, что сумочка, если она и была, осталась на дне озера. The man is recalled as being tall, dark, about thirty-five years of age, and wore a light green suit and straw hat with a white and blue band. Спутник девушки, по рассказам видевших его, -высокий брюнет лет тридцати пяти; на нем был светло-зеленый костюм и соломенная шляпа с белой и синей лентами. The girl appears to be not more than twenty-five, five feet five inches tall, and weighs 130 pounds. Девушке на вид не больше двадцати пяти лет; рост - пять футов пять дюймов, вес - сто тридцать фунтов. She wore her hair, which was long and dark brown, in braids about her forehead. Волосы длинные, темно-каштановые, заплетены в косы и уложены вокруг головы. On her left middle finger is a small gold ring with an amethyst setting. На среднем пальце левой руки тонкое золотое кольцо с аметистом. The police of Pittsfield and other cities in this vicinity have been notified, but as yet no word as to her identity has been received. Полиция Питсфилда и других ближайших городов извещена о происшествии, но личность девушки до сих пор установить не удалось". This item, commonplace enough in the usual grist of summer accidents, interested Clyde only slightly. Это довольно обычное сообщение - летом всегда масса таких несчастных случаев - не особенно заинтересовало Клайда. It seemed odd, of course, that a girl and a man should arrive at a small lake anywhere, and setting forth in a small boat in broad daylight thus lose their lives. Конечно, казалось странным, как это девушка и ее спутник могли погибнуть на таком небольшом озере среди бела дня. Also it was odd that afterwards no one should be able to identify either of them. Странно также, что никто не мог опознать ни ее, ни его. And yet here it was. Однако так уж оно вышло. The man had disappeared for good. Мужчина исчез бесследно. He threw the paper down, little concerned at first, and turned to other things - the problem that was confronting him really - how he was to do. Клайд отбросил газету, мало этим озабоченный, и мысли его обратились к другим темам... But later - and because of that, and as he was putting out the light before getting into bed, and still thinking of the complicated problem which his own life here presented, he was struck by the thought (what devil's whisper? - what evil hint of an evil spirit?)- supposing that he and Roberta - no, say he and Sondra -(no, Sondra could swim so well, and so could he)- he and Roberta were in a small boat somewhere and it should capsize at the very time, say, of this dreadful complication which was so harassing him? Перед ним стояла серьезная задача: как быть дальше? Но потом, когда он потушил лампу и уже собирался лечь в постель, все еще обдумывая сложную путаницу своей жизни, в его мозгу внезапно возникла мысль (что это - дьявольский шепот? Коварное внушение злого духа?): предположим, он и Роберта, - нет, скажем, он и Сондра (нет, Сондра прекрасно плавает, и он тоже), - итак, он и Роберта плывут в лодке, и лодка опрокидывается... и как раз теперь, когда его так терзают все эти ужасные осложнения. What an escape? Вот и выход! What a relief from a gigantic and by now really destroying problem! Как просто разрешилась бы эта головоломная, мучительная задача! On the other hand - hold - not so fast! - for could a man even think of such a solution in connection with so difficult a problem as his without committing a crime in his heart, really - a horrible, terrible crime? Однако... стоп!.. не спешить. Может ли человек, хотя бы в мыслях, допустить для себя такой выход из тупика, не совершая преступления в своем сердце - поистине ужасного, чудовищного преступления? He must not even think of such a thing. Нет, нельзя даже и думать об этом. It was wrong - wrong - terribly wrong. Это скверно... очень скверно, ужасно! And yet, supposing - by accident, of course - such a thing as this did occur? И, однако, если бы, - разумеется, нечаянно -несчастье все же случилось? That would be the end, then, wouldn't it, of all his troubles in connection with Roberta? Ведь это был бы конец всем его тревогам из-за Роберты... No more terror as to her - no more fear and heartache even as to Sondra. И потом - не бояться ее, не переживать никаких страхов и сердечных мук из-за Сондры. A noiseless, pathless, quarrelless solution of all his present difficulties, and only joy before him forever. Тихое, спокойное, без криков и ссор разрешение всех его теперешних затруднений, и впереди одна только радость, навсегда! Just an accidental, unpremeditated drowning - and then the glorious future which would be his! Просто случайная, непредвиденная катастрофа - и потом блестящее будущее! But the mere thinking of such a thing in connection with Roberta at this time -(why was it that his mind persisted in identifying her with it?) was terrible, and he must not, he must not, allow such a thought to enter his mind. Но уже сама мысль об этом и о Роберте (почему его мозг упорно связывает это с Робертой?), сама эта мысль ужасна, и он не должен, не должен пускать ее в свое сердце. Never, never, never! Никогда, никогда, никогда! He must not. Не должен! It was horrible! Это отвратительно! Terrible! Ужасно! A thought of murder, no less! Ведь это мысль об убийстве! Murder?!!! Убийстве?! Yet so wrought up had he been, and still was, by the letter which Roberta had written him, as contrasted with the one from Sondra - so delightful and enticing was the picture of her life and his as she now described it, that he could not for the life of him quite expel that other and seemingly easy and so natural a solution of all his problem - if only such an accident could occur to him and Roberta. Но он был до того взвинчен письмом Роберты и полной его противоположностью - письмом Сондры... в таких очаровательных и соблазнительных красках рисовала Сондра свою -и его - жизнь, что он и под страхом смерти не мог отделаться от мысли о таком как будто легком и естественном разрешении всех своих затруднений... если бы только такой случай произошел с ним и с Робертой. For after all he was not planning any crime, was he? В конце концов разве он замышляет преступление? Was he not merely thinking of an accident that, had it occurred or could it but occur in his case. . . . Нет, он просто думает, что если бы случилось такое несчастье, если бы только оно могло случиться... Ah - but that "COULD IT BUT OCCUR." Да, но если бы только оно могло случиться ! There was the dark and evil thought about which he must not, HE MUST NOT THINK. He MUST NOT. Темная и злая мысль, которую он не должен, не должен допускать . НЕ ДОЛЖЕН. And yet - and yet, . . . И все же... все же... He was an excellent swimmer and could swim ashore, no doubt - whatever the distance. Он превосходный пловец, он, без сомнения, доплыл бы до берега, каково бы ни было расстояние. Whereas Roberta, as he knew from swimming with her at one beach and another the previous summer, could not swim. А Роберта - он это знает (ведь прошлым летом они ездили на озера и купались) - не умеет плавать. And then - and then - well and then, unless he chose to help her, of course . . . . И тогда... тогда... Ну, тогда, если он ей не поможет, то, конечно... As he thought, and for the time, sitting in the lamplight of his own room between nine-thirty and ten at night, a strange and disturbing creepiness as to flesh and hair and finger-tips assailed him. Он сидел в своей комнате, в темноте, между половиной десятого и десятью вечера и думал об этом, - и у него было странное, беспокойное ощущение, словно мурашки бегали по всему телу, от корней волос и до кончиков пальцев. The wonder and the horror of such a thought! Удивительная и страшная мысль! And presented to him by this paper in this way. И ее подсказала ему эта газета. Wasn't that strange? Разве не странно? Besides, up in that lake country to which he was now going to Sondra, were many, many lakes about everywhere - were there not? Scores up there where Sondra was. Or so she had said. И вдобавок в той местности, куда он теперь поедет к Сондре, повсюду много, очень много озер, десятки, как она говорила... And Roberta loved the out- of-doors and the water so - although she could not swim - could not swim -could not swim. А Роберта любит дальние прогулки и любит кататься на лодке, хотя она и не умеет плавать, не умеет плавать... не умеет плавать. And they or at least he was going where lakes were, or they might, might they not - and if not, why not? since both had talked of some Fourth of July resort in their planning, their final departure - he and Roberta. И вот они или, по крайней мере, он едет туда, где множество озер... Они могут поехать вдвоем - он и Роберта, - почему бы и нет? Почему? Ведь они уже говорили о том, чтобы съездить куда-нибудь за город четвертого июля, когда обдумывали свой окончательный отъезд. But, no! no! Но нет, нет! The mere thought of an accident such as that in connection with her, however much he might wish to be rid of her - was sinful, dark and terrible! Как бы он ни хотел отделаться от Роберты, самая мысль о несчастье с нею слишком гнусна, преступна, ужасна! He must not let his mind run on any such things for even a moment. Нет, он ни на одно мгновение не должен пускать в свое сердце такие мысли. It was too wrong - too vile - too terrible! Это слишком мерзко, слишком низко, слишком страшно! Oh, dreadful thought! Ужасная мысль! To think it should have come to him! Подумать только, что она пришла ему в голову! And at this time of all times - when she was demanding that he go away with her! И как раз теперь, теперь, когда Роберта требует, чтобы он уехал вместе с нею. Death! Смерть! Murder! Убийство! The murder of Roberta! Убийство Роберты! But to escape her of course - this unreasonable, unshakable, unchangeable demand of hers! Но надо же спастись от нее, от этого бессмысленного, настойчивого, непреклонного требования. Already he was quite cold, quite damp - with the mere thought of it. Уже при одной мысли о нем Клайд весь похолодел и покрылся потом. And now - when - when -! И теперь, когда... когда... But he must not think of that! Но об этом нельзя думать, нельзя! The death of that unborn child, too!! И вдобавок - смерть еще не родившегося ребенка! But how could any one even think of doing any such thing with calculation - deliberately? Но как же можно думать о таких вещах с расчетом, преднамеренно? And yet - many people were drowned like that - boys and girls - men and women - here and there -everywhere the world over in the summer time. И все же... сколько людей тонет вот так в летнее время... юноши и девушки... мужчины и женщины... здесь и там... повсюду! To be sure, he would not want anything like that to happen to Roberta. Разумеется, он не желает, чтобы что-либо подобное случилось с Робертой. And especially at this time. И особенно теперь. He was not that kind of a person, whatever else he was. Он не такой, как бы ни был плох. He was not. Нет. He was not. Нет. He was not. Он не такой. The mere thought now caused a damp perspiration to form on his hands and face. От одной мысли об этом холодный пот выступил на его лице и руках. He was not that kind of a person. Он не такой. Decent, sane people did not think of such things. Порядочные, здравомыслящие люди не думают о таких вещах. And so he would not either - from this hour on. И он тоже не будет... с этой минуты. In a tremulous state of dissatisfaction with himself -that any such grisly thought should have dared to obtrude itself upon him in this way - he got up and lit the lamp - re-read this disconcerting item in as cold and reprobative way as he could achieve, feeling that in so doing he was putting anything at which it hinted far from him once and for all. Крайне недовольный собою - тем, что такая страшная мысль могла завладеть им, - Клайд встал, зажег лампу и перечитал заметку в газете со всем спокойствием, на какое был способен, словно этим осуждал и отвергал раз навсегда все, что она ему внушила. Then, having done so, he dressed and went out of the house for a walk - up Wykeagy Avenue, along Central Avenue, out Oak, and then back on Spruce and to Central again - feeling that he was walking away from the insinuating thought or suggestion that had so troubled him up to now. Потом оделся и вышел из дому: он прошелся по Уикиги-авеню и по Сентрал-авеню, затем по Дубовой и кружным путем снова вышел на Сентрал-авеню, чувствуя, что он как бы уходит от соблазна, от наваждения, которое так тревожило его до сих пор. And after a time, feeling better, freer, more natural, more human, as he so much wished to feel - he returned to his room, once more to sleep, with the feeling that he had actually succeeded in eliminating completely a most insidious and horrible visitation. И через некоторое время почувствовав себя лучше, спокойнее, нормальнее, человечнее, - ему так этого хотелось! - он вернулся домой и лег спать с ощущением, что ему и вправду удалось освободиться от коварного и страшного соблазна. He must never think of it again! Никогда больше он не должен думать об этом! He must never think of it again. Он не должен больше думать об этом. He must never, never, never think of it - never. Никогда, никогда, никогда он не должен думать об этом... никогда. And then falling into a nervous, feverish doze soon thereafter, he found himself dreaming of a savage black dog that was trying to bite him. Вскоре он заснул неспокойным, тревожным сном, и ему приснилась свирепая черная собака, которая пыталась его укусить. Having escaped from the fangs of the creature by waking in terror, he once more fell asleep. Спасаясь от клыков этого чудовища, он проснулся в ужасе, потом снова заснул. But now he was in some very strange and gloomy place, a wood or a cave or narrow canyon between deep hills, from which a path, fairly promising at first, seemed to lead. На этот раз он увидел себя в каком-то странном, мрачном месте, не то в густом лесу, не то в пещере, не то на дне глубокого и узкого ущелья между высокими горами; отсюда шла вверх тропинка, вначале хорошо заметная. But soon the path, as he progressed along it, became narrower and narrower and darker, and finally disappeared entirely. Но чем дальше он шел, тем тропинка становилась уже, неразличимее и, наконец, исчезла совсем. And then, turning to see if he could not get back as he had come, there directly behind him were arrayed an entangled mass of snakes that at first looked more like a pile of brush. But above it waved the menacing heads of at least a score of reptiles, forked tongues and agate eyes. И тогда, обернувшись, чтобы попытаться пройти обратно той же дорогой, Клайд увидел позади себя громадный клубок змей; на первый взгляд он больше походил на кучу хвороста, но над ним угрожающе раскачивались десятка два змеиных голов с раздвоенными жалами и агатовыми глазами. And in front now, as he turned swiftly, a horned and savage animal - huge, it was - its heavy tread crushing the brush - blocked the path in that direction. And then, horrified and crying out in hopeless desperation, once more he awoke - not to sleep again that night. ? Chapter 43 А когда он снова поспешно повернул обратно, дорогу ему преградило огромное рогатое чудовище, - под его тяжкой поступью трещали кусты; и с криком беспредельного отчаяния Клайд в ужасе проснулся и уже не заснул до утра. 43 Y et a thought such as that of the lake, connected as it was with the predicament by which he was being faced, and shrink from it though he might, was not to be dismissed as easily as he desired. Однако мысль о происшествии на озере, так упорно возникавшую среди мыслей о его собственном запутанном положении, Клайд не в силах был отогнать, как ни старался. Born as it was of its accidental relation to this personal problem that was shaking and troubling and all but disarranging his own none-too-forceful mind, this smooth, seemingly blameless, if dreadful, blotting out of two lives at Pass Lake, had its weight. Она родилась из случайного сопоставления его личных тревог, которые потрясли и едва не расстроили его не слишком устойчивый рассудок, и этого, быть может, ужасного, но какого-то тихого и как бы невинного исчезновения двух людей на озере Пасс. That girl's body - as some peculiar force in his own brain now still compelled him to think - being found, but the man's not. Тело девушки какая-то странная сила заставляла его все время думать об этом - было найдено, а тело мужчины нет. In that interesting fact - and this quite in spite of himself - lurked a suggestion that insisted upon obtruding itself on his mind - to wit, that it might be possible that the man's body was not in that lake at all. В этой своеобразной подробности словно таился навязчивый намек: Клайд невольно думал, что мужчина, быть может, вовсе и не утонул. For, since evil-minded people did occasionally desire to get rid of other people, might it not be possible that that man had gone there with that girl in order to get rid of her? Ведь есть же злодеи, жаждущие отделаться от неугодных им людей, - так, может быть, и этот мужчина отправился с девушкой на озеро, желая от нее отделаться? A very smooth and devilish trick, of course, but one which, in this instance at least, seemed to have succeeded admirably. Это, разумеется, дьявольская выдумка, однако в данном случае она, по-видимому, превосходно удалась. But as for him accepting such an evil suggestion and acting upon it . . . never! Но чтобы он сам поддался этому злому внушению и поступил так же... Никогда! Yet here was his own problem growing hourly more desperate, since every day, or at least every other day, brought him either letters from Roberta or a note from Sondra - their respective missives maintaining the same relative contrast between ease and misery, gayety of mood and the somberness of defeat and uncertainty. Однако его положение с каждым часом становилось все безвыходное: чуть ли не ежедневно приходили письма от Роберты или записочки от Сондры, и снова его поражал контраст между ними - между богатством и бедностью, между весельем и мрачным отчаянием и неуверенностью. To Roberta, since he would not write her, he was telephoning briefly and in as non-committal a manner as possible. Роберте он решил не писать, но иногда разговаривал с нею по телефону, стараясь отделываться ничего не значащими фразами. How was she? Как она поживает? He was so glad to hear from her and to know that she was out in the country and at home, where it must be much nicer than in the factory here in this weather. Он очень рад, что она у своих, в деревне, - в такую погоду там, должно быть, гораздо лучше, чем на фабрике. Everything was going smoothly, of course, and except for a sudden rush of orders which made it rather hard these last two days, all was as before. Тут, конечно, все идет гладко, все по-старому, только вдруг посыпались заказы, и в последние два дня пришлось очень много работать. He was doing his best to save a certain amount of money for a certain project about which she knew, but otherwise he was not worrying about anything -and she must not. Он всеми силами старается скопить денег для известной ей цели, а больше его ничто не тревожит, и она тоже не должна тревожиться. He had not written before because of the work, and could not write much - there were so many things to do - but he missed seeing her in her old place, and was looking forward to seeing her again soon. Он не писал ей, потому что много работы, и вряд ли сумеет писать, - так много всяких дел. Но он скучает, не видя ее на обычном месте, и надеется, что скоро они опять встретятся. If she were coming down toward Lycurgus as she said, and really thought it important to see him, well, that could be arranged, maybe - but was it necessary right now? Если она собирается приехать в Ликург, как говорит, и считает, что ей нужно повидаться с ним, то это, пожалуй, можно устроить. Но действительно ли это необходимо именно сейчас? He was so very busy and expected to see her later, of course. Он так занят, он рассчитывает встретиться с нею несколько позже. But at the same time he was writing Sondra that assuredly on the eighteenth, and the week-end following, if possible, he would be with her. И в то же время он писал Сондре, что, возможно, в следующую субботу, а уж восемнадцатого наверняка, приедет и увидится с нею. So, by virtue of such mental prestidigitation and tergiversation, inspired and animated as it was by his desire for Sondra, his inability to face the facts in connection with Roberta, he achieved the much-coveted privilege of again seeing her, over one week-end at least, and in such a setting as never before in his life had he been privileged to witness. Так он хитрил сам с собой и изворачивался, подстрекаемый страстью к Сондре и совершенно неспособный смотреть в лицо действительности, когда дело касалось Роберты; благодаря этому он дождался наконец желанной возможности вновь встретиться с Сондрой, и притом в такой обстановке, какой ему еще никогда в жизни не приходилось видеть. For as he came down to the public dock at Sharon, adjoining the veranda of the inn at the foot of Twelfth Lake, he was met by Bertine and her brother as well as Sondra, who, in Grant's launch, had motored down the Chain to pick him up. Когда он добрался до шейронской пристани, примыкающей к веранде гостиницы на Двенадцатом озере, его встретили Бертина с братом и Сондра: они приехали сюда за ним на моторной лодке Грэнта, спустившись по реке Чейн. The bright blue waters of the Indian Chain. Прозрачные синие воды реки. The tall, dark, spear pines that sentineled the shores on either side and gave to the waters at the west a band of black shadow where the trees were mirrored so clearly. Высокие, темные островерхие ели выстроились по берегам, как часовые. Вдоль западного берега легла на воду полоса черной тени; отражения деревьев отчетливы, как в зеркале. The small and large, white and pink and green and brown lodges on every hand, with their boathouses. Повсюду, большие и маленькие, белые, розовые, зеленые и коричневые дачи, навесы для лодок, купальни у самой воды. Pavilions by the shore. An occasional slender pier reaching out from some spacious and at times stately summer lodge, such as those now owned by the Cranstons, Finchleys and others. Кое-где, перед какой-нибудь роскошной дачей, вроде тех, что принадлежат Крэнстонам или Финчли, изящная пристань. The green and blue canoes and launches. Зеленые и синие байдарки и моторные лодки. The gay hotel and pavilion at Pine Point already smartly attended by the early arrivals here! Веселый, яркий отель и купальни на Сосновом мысе, где уже собралось много нарядной, рано выехавшей за город публики. And then the pier and boathouse of the Cranston Lodge itself, with two Russian wolfhounds recently acquired by Bertine lying on the grass near the shore, apparently awaiting her return, and a servant John, one of a half dozen who attended the family here, waiting to take the single bag of Clyde, his tennis racquet and golf sticks. А затем лодочный сарай и пристань у дачи Крэнстонов. Две овчарки - новая покупка Бертины - лежат на берегу в траве, очевидно, поджидая возвращения хозяйки. Слуга Джон, один из шести слуг, взятых Крэнстонами на дачу, стоит на пристани, готовый взять у Клайда его единственный чемодан, теннисную ракетку и палки для гольфа. But most of all he was impressed by the large rambling and yet smartly-designed house, with its bright geranium-bordered walks, its wide, brown, wicker- studded veranda commanding a beautiful view of the lake; the cars and personalities of the various guests, who in golf, tennis or lounging clothes were to be seen idling here and there. Однако самое сильное впечатление производит на Клайда большой дом, построенный не по строгим канонам, но со вкусом, - к нему ведут дорожки, обсаженные яркой геранью; с огромной веранды, уставленной плетеными креслами, открывается прекрасный вид на озеро, там и сям виднеются автомобили; многочисленные гости в спортивных костюмах отдыхают на веранде или прогуливаются в саду. At Bertine's request, John at once showed him to a spacious room overlooking the lake, where it was his privilege now to bathe and change for tennis with Sondra, Bertine and Grant. По распоряжению Бертины Джон провел Клайда в просторную комнату с окнами на озеро, чтобы он мог принять ванну и переодеться для игры в теннис с Сондрой, Бертиной и Грантом. After dinner, as explained by Sondra, who was over at Bertine's for the occasion, he was to come over with Bertine and Grant to the Casino, where he would be introduced to such as all here knew. После обеда, как объяснила Сондра, заехавшая ради него к Крэнстонам, он отправится с Бертиной и Грантом в "Казино", где его познакомят со всей местной публикой. There was to be dancing. Там будут танцы. To-morrow, in the morning early, before breakfast, if he chose - he should ride with her and Bertine and Stuart along a wonderful woodland trail through the forests to the west which led to Inspiration Point and a more distant view of the lake. Завтра рано утром, до первого завтрака, он может, если угодно, поехать с нею, Бертиной и Стюартом верхом по чудесной лесной тропинке к мысу Вдохновения, откуда открывается самый лучший вид на озеро. And, as he now learned, except for a few such paths as this, the forest was trackless for forty miles. И Клайд узнал, что, за исключением нескольких тропинок вроде этой, в лесу на сорок миль кругом нет никаких дорог. Without a compass or guide, as he was told, one might wander to one's death even - so evasive were directions to those who did not know. Без компаса или проводника там можно заблудиться и даже погибнуть, - так трудно определить направление тому, кто не знает этого леса. And after breakfast and a swim she and Bertine and Nina Temple would demonstrate their new skill with Sondra's aquaplane. А после завтрака и купания она, Бертина и Нина Темпл покажут ему свое новое искусство -катание на акваплане Сондры. After that, lunch, tennis, or golf, a trip to the Casino for tea. Потом второй завтрак, теннис или гольф и поездка в "Казино", где они будут пить чай. After dinner at the lodge of the Brookshaws of Utica across the lake, there was to be dancing. После обеда на даче у Брукшоу из Утики - танцы. Within an hour after his arrival, as Clyde could see, the program for the week-end was already full. Через час после приезда Клайд увидел, что все время его пребывания здесь - суббота и воскресенье - будет занято до отказа. But that he and Sondra would contrive not only moments but possibly hours together he well knew. And then he would see what new delight, in connection with her many-faceted temperament, the wonderful occasion would provide. Но он понял также, что они с Сондрой сумеют проводить вместе не только минуты, а пожалуй, и целые часы, и благодаря этой чудесной возможности он увидит новые стороны ее многогранной натуры! To him, in spite of the dour burden of Roberta, which for this one week-end at least he could lay aside, it was as though he were in Paradise. Наперекор гнетущим мыслям о Роберте - может же он отогнать их хотя бы на эти дни! - он чувствовал, что попал в рай. And on the tennis grounds of the Cranstons, it seemed as though never before had Sondra, attired in a short, severe white tennis skirt and blouse, with a yellow-and-green dotted handkerchief tied about her hair, seemed so gay, graceful and happy. И право, никогда прежде Сондра не казалась ему такой веселой, грациозной и счастливой, как здесь, на теннисной площадке Крэнстонов, в белоснежном теннисном костюме - блузке и короткой юбке, с волосами, повязанными пестрым, в желтый и зеленый горошек, шелковым платком. The smile that was upon her lips! А ее улыбка! The gay, laughing light of promise that was in her eyes whenever she glanced at him! А сколько сулил веселый блеск ее смеющихся глаз, когда она бросала на него быстрый взгляд! And now and then, in running to serve him, it was as though she were poised bird-like in flight - her racquet arm high, a single toe seeming barely to touch the ground, her head thrown back, her lips parted and smiling always. Точно птица, носилась она, высоко подняв руку с ракеткой, едва касаясь ногами земли, закинув голову и не переставая улыбаться. And in calling twenty love, thirty love, forty love, it was always with a laughing accent on the word love, which at once thrilled and saddened him, as he saw, and rejoiced in from one point of view, she was his to take, if only he were free to take her now. Клайд трепетал от счастья и печали: ведь Сондра могла бы принадлежать ему, будь он сейчас свободен. But this other black barrier which he himself had built! Но между ними неодолимая преграда, возведенная им самим! And then this scene, where a bright sun poured a flood of crystal light upon a greensward that stretched from tall pines to the silver rippling waters of a lake. А яркое солнце заливает кристальным светом зеленую лужайку, протянувшуюся от высоких елей к серебряным водам озера. And off shore in a half dozen different directions the bright white sails of small boats - the white and green and yellow splashes of color, where canoes paddled by idling lovers were passing in the sun! По озеру скользят во всех направлениях маленькие лодки с ослепительно-белыми парусами и вспыхивают в лучах солнца белые, зеленые, желтые яркие пятна - байдарки, на которых катаются влюбленные пары. Summertime - leisure - warmth - color - ease - beauty - love - all that he had dreamed of the summer before, when he was so very much alone. Лето, праздность, тепло, яркие краски, безмятежность, красота, любовь - все, о чем он мечтал прошлым летом, когда был так страшно одинок. At moments it seemed to Clyde that he would reel from very joy of the certain fulfillment of a great desire, that was all but immediately within his control; at other times (the thought of Roberta sweeping down upon him as an icy wind), as though nothing could be more sad, terrible, numbing to the dreams of beauty, love and happiness than this which now threatened him. Минутами Клайду казалось, что у него кружится голова от радости: близкое и верное исполнение всех желаний чуть ли не у него в руках... А в другие минуты (мысль о Роберте вдруг пронизывала его, как порыв ледяного ветра) он чувствовал: не может быть ничего печальнее, страшнее, губительнее для грез о красоте, любви и счастье, чем то, что угрожает ему теперь. That terrible item about the lake and those two people drowned! Это страшное газетное сообщение об озере и о двоих утонувших... The probability that in spite of his wild plan within a week, or two or three at most, he would have to leave all this forever. И вероятность, что, несмотря на свой безумный замысел, через какую-нибудь неделю-две, самое большее через три, он должен будет навсегда отказаться от всего... And then of a sudden he would wake to realize that he was fumbling or playing badly - that Bertine or Sondra or Grant was calling: А потом он вдруг приходил в себя и понимал, что прозевал мяч, что играет очень плохо и Бертина, Сондра или Грант кричат ему: "Oh, Clyde, what are you thinking of, anyhow?" "Клайд, о чем вы думаете?" And from the darkest depths of his heart he would have answered, had he spoken, "Roberta." И из самых темных глубин своего сердца он мог бы ответить: "О Роберте". At the Brookshaws', again that evening, a smart company of friends of Sondra's, Bertine's and others. Потом вечером, у Брукшоу, нарядная компания -друзья Сондры, Бертины и остальных. On the dance floor a reencounter with Sondra, all smiles, for she was pretending for the benefit of others here - her mother and father in particular - that she had not seen Clyde before - did not even know that he was here. На площадке для танцев новая встреча с Сондрой; она вся улыбка: для всех собравшихся, а главным образом для своих родителей, она притворяется, будто еще не видела Клайда, даже и не знала, что он приехал. "You up here? - Как, вы здесь? That's great. Вот замечательно! Over at the Cranstons'? У Крэнстонов? Oh, isn't that dandy? Right next door to us. Просто великолепно, совсем рядом с нами. Well, we'll see a lot of each other, what? Ну, значит, будем часто видеться, правда? How about a canter to-morrow before seven? Хотите завтра покататься верхом, часов в семь утра? Bertine and I go nearly every day. Мы с Бертиной скачем почти каждый день. And we'll have a picnic tomorrow, if nothing interferes, canoeing and motoring. Если ничто не помешает, мы завтра устроим пикник, покатаемся на байдарках и на моторной лодке. Don't worry about not riding well. I'll get Bertine to let you have Jerry - he's just a sheep. Это ничего, что вы не очень хорошо ездите верхом, - я скажу Бертине, чтобы вам дали Джерри: он смирный, как овечка. And you don't need to worry about togs, either. Grant has scads of things. И насчет костюма тоже не беспокойтесь: у Грэнта куча всяких вещей. I'll dance the next two dances with others, but you sit out the third one with me, will you? Ближайшие два танца я танцую с другими, а во время третьего выйдем и посидим, хотите? I know a peach of a place outside on the balcony." Тут на балконе есть чудный уголок. She was off with fingers extended but with a "we-understand-each- other" look in her eye. И она отошла, сказав ему взглядом: "Мы понимаем друг друга..." And outside in the shadow later she pulled his face to hers when no one was looking and kissed him eagerly, and, before the evening was over, they had managed, by strolling along a path which led away from the house along the lake shore, to embrace under the moon. А потом в этом темном уголке, где никто их не видел, она притянула его голову к себе и горячо поцеловала в губы. Прежде чем окончился вечер, им удалось уйти от всех, и они бродили, обнявшись, по тропинке вдоль берега при свете луны. "Sondra so glad Clydie here. - Сондра так рада, что Клайд здесь! Misses him so much." Она так соскучилась! She smoothed his hair as he kissed her, and Clyde, bethinking him of the shadow which lay so darkly between them, crushed her feverishly, desperately. Она гладила его по волосам, а он целовал ее - и вдруг, вспомнив о мрачной тени, которая их разделяла, порывисто, с отчаянием сжал ее в объятиях. "Oh, my darling baby girl," he exclaimed. "My beautiful, beautiful Sondra! - Моя дорогая маленькая девочка, - воскликнул он, - моя прелестная, прелестная Сондра! If you only knew how much I love you! If you only knew! Если бы вы только знали, как я люблю вас, если б вы знали! I wish I could tell you ALL. Как бы я хотел рассказать вам все! I wish I could." Как бы я хотел... But he could not now - or ever. Но он не мог рассказать - ни теперь, ни потом, -никогда. He would never dare to speak to her of even so much as a phase of the black barrier that now lay between them. Как бы он осмелился сказать ей хотя бы слово о мрачной преграде, стоящей между ними? For, with her training, the standards of love and marriage that had been set for her, she would never understand, never be willing to make so great a sacrifice for love, as much as she loved him. Сондра с ее воспитанием, с усвоенными ею понятиями о любви и браке никогда его не поймет, никогда не согласится принести так много в жертву любви, как бы она его ни любила. And he would be left, abandoned on the instant, and with what horror in her eyes! Она тотчас оставит его, покинет, - и какой ужас отразится в ее глазах! Yet looking into his eyes, his face white and tense, and the glow of the moon above making small white electric sparks in his eyes, she exclaimed as he gripped her tightly: Однако теперь, когда он сжимал ее в объятиях, она, глядя в его глаза, от лунного света в них вспыхивали электрические искорки, - в его бледное, напряженное лицо, воскликнула: "Does he love Sondra so much? - Клайд так сильно любит Сондру! Oh, sweetie boy! Милый мальчик! Sondra loves him, too." Сондра тоже его любит, очень-очень! She seized his head between her hands and held it tight, kissing him swiftly and ardently a dozen times. - Она охватила его голову обеими руками и стала быстро и горячо целовать. "And Sondra won't give her Clydie up either. - И Сондра не откажется от своего Клайда. She won't. Ни за что. You just wait and see! Только подождите - и увидите. It doesn't matter what happens now. Теперь что бы ни случилось - все пустяки! It may not be so very easy, but she won't." Может быть, это будет нелегко, но Сондра не оставит Клайда! Then as suddenly and practically, as so often was her way, she exclaimed: - А потом вдруг деловым тоном - это было так характерно для нее - заявила: "But we must go now, right away. "Ну, теперь мы должны идти, сейчас же. No, not another kiss now. Нет, больше никаких поцелуев. No, no, Sondra says no, now. Нет, нет! Сондра сказала: нет. They'll be missing us." Нас могут хватиться". And straightening up and pulling him by the arm she hurried him back to the house in time to meet Palmer Thurston, who was looking for her. И, поправив прическу, она взяла его за руку и побежала обратно к дому, как раз вовремя, так как навстречу им попался Палмер Тэрстон, который уже искал ее. The next morning, true to her promise, there was the canter to Inspiration Point, and that before seven -Bertine and Sondra in bright red riding coats and white breeches and black boots, their hair unbound and loose to the wind, and riding briskly on before for the most part; then racing back to where he was. Or Sondra halloing gayly for him to come on, or the two of them laughing and chatting a hundred yards ahead in some concealed chapel of the aisled trees where he could not see them. На следующее утро, около семи часов, как и обещала Сондра, состоялась поездка на мыс Вдохновения. Бертина и Сондра были в ярко-красных жакетах для верховой езды, в белых бриджах и черных сапогах, волосы их свободно развевались по ветру; они то и дело уносились вперед, а потом снова возвращались к Клайду; или же Сондра весело окликала его, предлагая догнать их; или обе они, смеясь и болтая, скрывались от него далеко впереди, меж деревьев, словно в потаенном уголке лесного храма, где он не мог их видеть. And because of the interest which Sondra was so obviously manifesting in him these days - an interest which Bertine herself had begun to feel might end in marriage, if no family complications arose to interfere - she, Bertine, was all smiles, the very soul of cordiality, winsomely insisting that he should come up and stay for the summer and she would chaperon them both so that no one would have a chance to complain. Бертина, заметив, как Сондра в эти дни поглощена Клайдом, начала думать, что дело может окончиться свадьбой, если только не помешают семейные осложнения, а потому сияла улыбками, вся - воплощенное радушие; она премило настаивала, чтобы Клайд приехал к ним на все лето, и обещала покровительствовать влюбленным, - тогда никто не сможет придраться. And Clyde thrilling, and yet brooding too - by turns -occasionally - and in spite of himself drifting back to the thought that the item in the paper had inspired -and yet fighting it - trying to shut it out entirely. И Клайд то трепетал от восторга, то вдруг мрачнел, невольно возвращаясь к мысли, которую подсказало ему газетное сообщение, и все же боролся с нею, пытаясь ее отбросить. And then at one point, Sondra, turning down a steep path which led to a stony and moss-lipped spring between the dark trees, called to Clyde to "Come on down. В одном месте Сондра свернула по крутой тропинке вниз к роднику, который пробивался среди мхов и камней в тени деревьев. - Сюда, Клайд! - позвала она. Jerry knows the way. He won't slip. - Джерри знает дорогу, он не поскользнется. Come and get a drink. Выпейте воды! If you do, you'll come back again soon - so they say." Говорят, кто напьется из этого источника, тот скоро опять сюда вернется. And once he was down and had dismounted to drink, she exclaimed: И когда он соскочил с седла, она сказала: "I've been wanting to tell you something. - Я хочу вам кое-что сказать. You should have seen Mamma's face last night when she heard you were up here. Видели бы вы вчера вечером мамино лицо, когда она услышала, что вы здесь! She can't be sure that I had anything to do with it, of course, because she thinks that Bertine likes you, too. Конечно, она не может знать наверно, что я просила пригласить вас, - ведь она думает, что это Бертина вами интересуется. I made her think that. Я ее в этом убедила. But just the same she suspects that I had a hand in it, I guess, and she doesn't quite like it. Но все-таки, мне кажется, она подозревает, что и я тут замешана, и это ей очень не нравится. But she can't say anything more than she has before. Но она ничего не может прибавить к тому, что сказала раньше. And I had a talk with Bertine just now and she's agreed to stick by me and help me all she can. А я сейчас поговорила с Бертиной, и она согласна помогать мне, чем только может. But we'll have to be even more careful than ever now, because I think if Mamma got too suspicious I don't know what she might do - want us to leave here, even now maybe, just so I couldn't see you. Но нам надо быть как можно осторожнее, потому что, если мама станет слишком много подозревать, я даже не знаю, что она сделает... пожалуй, решит сейчас же уехать отсюда, чтобы мне нельзя было с вами видеться. You know she feels that I shouldn't be interested in any one yet except some one she likes. Понимаете, она не допускает и мысли, что я могу увлечься кем-то кто ей не по душе. You know how it is. Вы знаете, как это бывает. She's that way with Stuart, too. Она и со Стюартом так. But if you'll take care not to show that you care for me so much whenever we're around any one of our crowd, I don't think she'll do anything - not now, anyhow. Но вы будьте осторожнее и делайте вид, что я вас очень мало интересую, особенно когда поблизости есть кто-нибудь из наших, - и тогда, я думаю, она ничего не станет предпринимать, - по крайней мере сейчас. Later on, in the fall, when we're back in Lycurgus, things will be different. А потом, осенью, когда мы вернемся в Ликург, все будет по-другому. I'll be of age then, and I'm going to see what I can do. Я уже буду совершеннолетняя, и тогда посмотрим! I never loved any one before, but I do love you, and, well, I won't give you up, that's all. Я еще до сих пор никого не любила, но вас я люблю и не откажусь от вас - вот и все. I won't. Не хочу. And they can't make me, either!" И они не смогут меня заставить, ни за что! She stamped her foot and struck her boot, the while the two horses looked idly and vacantly about. И она топнула ногой. Лошади мирно и безучастно глядели по сторонам. And Clyde, enthused and astonished by this second definite declaration in his behalf, as well as fired by the thought that now, if ever, he might suggest the elopement and marriage and so rid himself of the sword that hung so threateningly above him, now gazed at Sondra, his eyes filled with a nervous hope and a nervous fear. А Клайд, восхищенный и удивленный этим вторым, столь решительным изъявлением ее чувств, воспламененный мыслью, что именно теперь он может предложить ей бегство и брак и, значит, избавиться от нависшей над ним угрозы, смотрел на Сондру с тревожной надеждой и страхом. For she might refuse, and change, too, shocked by the suddenness of his suggestion. Ведь она может отказать, может сразу перемениться, шокированная его неожиданным предложением. And he had no money and no place in mind where they might go either, in case she accepted his proposal. И потом у него нет денег, и он не представляет себе, куда они могли бы уехать, если бы она согласилась. But she had, perhaps, or she might have. Но, может быть, она что-нибудь придумает? And having once consented, might she not help him? Если уж она согласится, так почему бы ей не помочь ему? Of course. Это ясно. At any rate, he felt that he must speak, leaving luck or ill luck to the future. Во всяком случае, он должен заговорить, а там -будь что будет! And so he said: И он начал: "Why couldn't you run away with me now, Sondra, darling? - А почему бы вам не уехать со мной теперь же, Сондра, дорогая? It's so long until fall and I want you so much. До осени еще так далеко, а я так люблю вас! Why couldn't we? Давайте уедем? Your mother's not likely to want to let you marry me then, anyhow. Все равно, ваша мама никогда не позволит вам выйти за меня замуж. But if we went away now, she couldn't help herself, could she? Но если мы уедем теперь, она ничего не сможет сделать. And afterwards, in a few months or so, you could write her and then she wouldn't mind. А после, через несколько месяцев, вы ей напишете, и она вас простит. Why couldn't we, Sondra?" Уедем, Сондра? His voice was very pleading, his eyes full of a sad dread of refusal - and of the future that lay unprotected behind that. Его голос звучал горячей мольбой, глаза были полны печали, страха перед отказом и перед тем, что ждало его после. And by now so caught was she by the tremor with which his mood invested him, that she paused - not really shocked by the suggestion at all - but decidedly moved, as well as flattered by the thought that she was able to evoke in Clyde so eager and headlong a passion. Сондре передался его трепет, порожденный глубоким волнением, и она медлила с ответом; ее нимало не оскорбило его предложение, напротив -она была по-настоящему взволнована и польщена мыслью, что могла пробудить в Клайде такую нетерпеливую и безрассудную страсть. He was so impetuous - so blazing now with a flame of her own creating, as she felt, yet which she was incapable of feeling as much as he, as she knew -such a flame as she had never seen in him or any one else before. Он так стремителен, так пылает огнем, который она сама зажгла, хотя она и не способна чувствовать столь же пылко... Никогда еще она не видела такой пламенной любви. And would it not be wonderful if she could run away with him now - secretly - to Canada or New York or Boston, or anywhere? И разве не чудесно - бежать с ним теперь... тайно... в Канаду, Нью-Йорк или Бостон -куда-нибудь! The excitement her elopement would create here and elsewhere - in Lycurgus, Albany, Utica! А какое волнение поднялось бы тогда здесь, в Ликурге, в Олбани, в Утике! The talk and feeling in her own family as well as elsewhere! Какие разговоры и тревога у нее дома и повсюду! And Gilbert would be related to her in spite of him -and the Griffiths, too, whom her mother and father so much admired. И Гилберт волей-неволей оказался бы с нею в родстве, и все Грифитсы, которыми так восхищаются ее Мать и отец. For a moment there was written in her eyes the desire and the determination almost, to do as he suggested -run away - make a great lark of this, her intense and true love. Одно мгновение в ее глазах читалось желание и почти решимость сделать, как он просил: бежать с ним, превратить свою пылкую, неподдельную любовь в грандиозную шалость. For, once married, what could her parents do? Раз они поженятся, что могут сделать ее родители? And was not Clyde worthy of her and them, too? И разве Клайд недостоин ее и ее семьи? Of course - even though nearly all in her set fancied that he was not quite all he should be, just because he didn't have as much money as they had. Конечно, достоин, хотя почти все в ее кругу воображают, будто он не бог весть какое сокровище, просто потому, что у него не так много денег, как у них. But he would have - would he not - after he was married to her - and get as good a place in her father's business as Gil Griffiths had in his father's? Но ведь деньги у него будут... Он женится на ней - и получит такое же хорошее место на предприятии ее отца, какое занимает Гил Грифитс на фабрике своего отца. Yet a moment later, thinking of her life here and what her going off in such a way would mean to her father and mother just then - in the very beginning of the summer season - as well as how it would disrupt her own plans and cause her mother to feel especially angry, and perhaps even to bring about the dissolution of the marriage on the ground that she was not of age, she paused - that gay light of adventure replaced by a marked trace of the practical and the material that so persistently characterized her. Но через мгновение, подумав о своей жизни здесь, о том, в какое положение она поставит своих родителей, уехав таким образом, в самом начале летнего сезона и о том, что это разрушит все ее собственные планы и чрезвычайно рассердит мать (может быть, она даже потребует расторжения брака на том основании, что дочь несовершеннолетняя), Сондра опомнилась, и задорный блеск в ее глазах сменился столь характерной для нее серьезной практичностью. What difference would a few months make, anyhow? В сущности, что стоит подождать несколько месяцев! It might, and no doubt would, save Clyde from being separated from her forever, whereas their present course might insure their separation. А это, конечно, спасет Клайда от разлуки с нею, тогда как бегство может повести к тому, что их разлучат навсегда. Accordingly she now shook her head in a certain, positive and yet affectionate way, which by now Clyde had come to know spelled defeat - the most painful and irremediable defeat that had yet come to him in connection with all this. Поэтому она ласково, но решительно покачала головой, и Клайд понял, что он потерпел поражение - самое тяжкое и непоправимое поражение, какое только могло его постигнуть. She would not go! Она не уедет с ним! Then he was lost - lost - and she to him forever maybe. Значит, он погиб... погиб... и она, быть может, навсегда для него потеряна. Oh, God! Господи! For while her face softened with a tenderness which was not usually there - even when she was most moved emotionally - she said: А лицо Сондры озарилось нежностью, необычайной для нее даже в минуты самого глубокого волнения. "I would, honey, if I did not think it best not to, now. - Я согласилась бы, милый, если б не думала, что нам лучше этого не делать, - сказала она. It's too soon. - Это было бы слишком поспешно. Mamma isn't going to do anything right now. I know she isn't. Мама сейчас ничего не предпримет, я знаю. Besides she has made all her plans to do a lot of entertaining here this summer, and for my particular benefit. И потом, у нее столько планов, она хочет устроить этим летом целую массу приемов, - все для меня. She wants me to be nice to - well, you know who I mean. Она хочет, чтобы я была любезна с... ну, вы знаете, о ком я говорю. And I can be, without doing anything to interfere with us in any way, I'm sure - so long as I don't do anything to really frighten her." Ну и что ж, все это нам никак не помешает; я не сделаю ничего такого, что могло бы напугать маму. She paused to smile a reassuring smile. Сондра ободряюще улыбнулась ему. "But you can come up here as often as you choose, don't you see, and she and these others won't think anything of it, because you won't be our guest, don't you see? - Но вы можете приезжать сюда так часто, как захотите, и ни у мамы, ни у кого другого это не вызовет никаких подозрений, потому что вы будете не нашим гостем, понимаете? I've fixed all that with Bertine. Я обо всем уговорилась с Бертиной. And that means that we can see each other all summer long up here, just about as much as we want to, don't you see? И, таким образом, мы можем видеться с вами здесь все лето, сколько захотим, понимаете? Then in the fall, when I come back, and if I find that I can't make her be nice to you at all, or consider our being engaged, why, I will run away with you. А осенью я вернусь в Ликург, и если тогда я никак не смогу расположить к вам маму и убедить ее, что мы помолвлены, - ну, тогда я с вами убегу. Yes, I will, darling - really and truly." Да, убегу, милый, это чистая правда! Darling! Милый! The fall! Осенью!.. She stopped, her eyes showing a very shrewd conception of all the practical difficulties before them, while she took both of his hands in hers and looked up into his face. Она замолчала, и ее взгляд говорил, что она очень ясно представляет себе все стоящие перед ними практические затруднения. Она взяла его за руки и посмотрела в лицо. Then, impulsively and conclusively, she threw both arms about his neck and, pulling his head down, kissed him. Потом порывисто обвила руками его шею и поцеловала. "Can't you see, dearie? - Неужели вы не понимаете, дорогой? Please don't look so sad, darling. Ну, пожалуйста, милый, не глядите так печально. Sondra loves her Clyde so much. Сондра так любит своего Клайда! And she'll do anything and everything to make things come out right. Она сделает все, все, чтобы он был счастлив. Yes, she will. Сделает! And they will, too. И все будет хорошо. Now you wait and see. Подождите - и увидите. She won't give him up ever - ever!" Сондра никогда не откажется от своего Клайда, никогда! And Clyde, realizing that he had not one moving argument wherewith to confront her, really - not one that might not cause her to think strangely and suspiciously of his intense anxiety, and that this, because of Roberta's demand, and unless - unless -well - unless Roberta let him go it all spelled defeat for him, now looked gloomily and even desperately upon her face. Клайд понимал, что у него нет ни одного довода, чтобы переубедить ее, решительно ни одного, который не заставил бы ее почувствовать, как странно и подозрительно его тревожное нетерпение, - и что из-за требования Роберты (если только... если только... ну, если Роберта его не отпустит) отказ Сондры означает для него катастрофу. И он печально, даже с отчаянием, смотрел ей в лицо. The beauty of her! Какая она красивая! The completeness of this world! Как прекрасен ее мир! And yet not to be allowed to possess her or it, ever. А ему не дано владеть ни ею, ни этим миром -никогда! And Roberta with her demand and his promise in the immediate background! Всему преграда - Роберта, ее требование и его обещание. And no way of escape save by flight! И нет никакого спасения, кроме бегства. God! Боже! At this point it was that a nervous and almost deranged look - never so definite or powerful at any time before in his life - the border- line look between reason and unreason, no less - so powerful that the quality of it was even noticeable to Sondra - came into his eyes. Взгляд его стал напряженным, почти безумным -в нем появилась необычайная сила, - это был взгляд человека, стоящего на грани помешательства; так еще никогда не случалось с Клайдом за всю его жизнь, и Сондра заметила странную силу этого взгляда. He looked sick, broken, unbelievably despairing. Клайд казался таким больным, надломленным, безмерно отчаявшимся, что Сондра воскликнула: So much so that she exclaimed, - Да что с вами, Клайд, милый? "Why, what is it, Clyde, dearie - you look so - oh, I can't say just how - forlorn or - Does he love me so much? У вас глаза такие... даже не знаю какие... несчастные или... Клайд так сильно меня любит? And can't he wait just three or four months? Но разве он не может подождать только три или четыре месяца? But, oh, yes he can, too. Да нет же, конечно, может! It isn't as bad as he thinks. Это не так страшно, как ему кажется. He'll be with me most of the time - the lovekins will. Он почти все время будет со мной, милый мой мальчик. And when he isn't, Sondra'll write him every day -every day." А когда его здесь не будет, Сондра будет писать ему каждый день, каждый день! "But, Sondra! Sondra! If I could just tell you. - Но, Сондра, Сондра если б я мог сказать вам все! If you knew how much it were going to mean to me!! Если б вы знали, как много это для меня значит! He paused here, for as he could see at this point, into the expression of Sondra came a practical inquiry as to what it was that made it so urgent for her to leave with him at once. Он запнулся, потому что увидел в это мгновение в глазах Сондры чисто деловой, практический вопрос: почему ей так необходимо сейчас же с ним бежать? And immediately, on his part, Clyde sensing how enormous was the hold of this world on her - how integral a part of it she was - and how, by merely too much insistence here and now, he might so easily cause her to doubt the wisdom of her primary craze for him, was moved to desist, sure that if he spoke it would lead her to questioning him in such a way as might cause her to change - or at least to modify her enthusiasm to the point where even the dream of the fall might vanish. И Клайд тотчас же почувствовал, какое огромное влияние имеет на нее среда... как безраздельно она принадлежит этому миру... и как легко ее спугнуть чрезмерной настойчивостью: пожалуй, она начнет в нем сомневаться, побоится сделать неосторожный шаг... Надо отказаться от этой попытки. Иначе она, конечно, станет его расспрашивать - и это может настолько охладить ее чувство, что не останется даже мечты об осени... And so, instead of explaining further why he needed a decision on her part, he merely desisted, saying: И поэтому, вместо того, чтобы объяснить, почему ему так необходимо ее решение, он попросту отступил: "It's because I need you so much now, dear - all of the time. - Это все потому, что вы так нужны мне, дорогая,- все время нужны. That's it, just that. В этом все дело. It seems at times as though I could never be away from you another minute any more. Иногда мне кажется, что я больше ни минуты не могу жить вдали от вас. Oh, I'm so hungry for you all of the time." Я так жажду вас! And yet Sondra, flattered as she was by this hunger, and reciprocating it in part at least, merely repeated the various things she had said before. Но Сондра, хотя и очень польщенная его пылким чувством, которое отчасти разделяла, все же в ответ только повторила то, что уже сказала раньше. They must wait. Они должны ждать. All would come out all right in the fall. Осенью все окончится благополучно. And Clyde, quite numb because of his defeat, yet unable to forego or deny the delight of being with her now, did his best to recover his mood - and think, think, think that in some way - somehow - maybe via that plan of that boat or in some other way! И Клайд, совершенно ошеломленный своей неудачей, не мог отрицать, что он и теперь счастлив с нею; он постарался, как умел, скрыть свое настроение... и думал, думал, думал... быть может, есть какой-то выход... какой-нибудь... может быть, даже та мысль насчет лодки... или что-нибудь еще... But what other way? Но что? But no, no, no - not that. Но нет, нет, нет - только не это! He was not a murderer and never could be. Он не убийца и никогда не будет убийцей. He was not a murderer - never - never - never. Не будет, никогда... никогда... никогда... And yet this loss. Значит - потерять все. This impending disaster. Неизбежная катастрофа. This impending disaster. Неизбежная катастрофа. How to avoid that and win to Sondra after all. Как же избежать ее и завоевать Сондру? How, how, how? ? Chapter 44 Как, как, как? 44 A nd then on his return to Lycurgus early Monday morning, the following letter from Roberta, А рано утром в понедельник, вернувшись в Ликург, он нашел следующее письмо от Роберты: DEAR CLYDE: "Дорогой Клайд! My dear, I have often heard the saying, "it never rains but it pours," but I never knew what it meant until to-day. Я часто слышала поговорку: "Пришла беда -отворяй ворота", - но только сегодня узнала, что это значит. About the first person I saw this morning was Mr. Wilcox, a neighbor of ours, who came to say that Mrs. Anse would not be out today on account of some work she had to do for Mrs. Dinwiddie in Biltz, although when she left yesterday everything had been prepared for her so that I could help her a little with the sewing and so hurry things up a bit. Чуть ли не первым, кого я увидела сегодня утром, был наш сосед мистер Уилкокс. Он пришел сказать, чтобы я не рассчитывала сегодня на мисс Энс, потому что ей нужно кое-что сшить для миссис Динуидди в Бильце, хотя вчера, когда она уходила, все уже было приготовлено: мне нужно было бы сегодня только немного помочь ей с шитьем, чтобы ускорить дело. And now she won't be here until tomorrow. А теперь она придет только завтра. Next word came that Mother's sister, Mrs. Nichols, is very ill and Mother had to go over to her house at Baker's Pond, which is about twelve miles east of here, Tom driving her, although he ought to be here to help father with all the work that there is to do about the farm. Потом нас известили, что сестра мамы, миссис Николс, серьезно больна, и маме пришлось поехать к ней в Бейкерс-Понд (это почти двенадцать миль отсюда). Том повез ее, хотя ему нужно было помогать отцу, - ведь на ферме столько работы. And I don't know if Mother will be able to get back before Sunday. И я не знаю, сможет ли мама вернуться до воскресенья. If I were better and didn't have all this work of my own on my hands I would have to go too, I suppose, although Mother insists not. Если бы я чувствовала себя лучше и не была бы так занята шитьем, я бы, наверно, тоже поехала с нею, хотя она и уверяла, что это ни к чему. Next, Emily and Tom, thinking all is going so well with me and that I might enjoy it, were having four girls and four boys come here tonight for a sort of June moon-party, with ice cream and cake to be made by Emily and Mother and myself. Вдобавок Эмилия и Том, считая, что мои дела идут прекрасно и я могу повеселиться, пригласили на сегодняшний вечер четырех девушек и четырех молодых людей: они задумали что-то вроде летней вечеринки при лунном свете. But now, poor dear, she has to do a lot of telephoning over Mr. Wilcox's phone, which we share, in order to put it off until some day next week, if possible. Эмилия хотела с моей и маминой помощью приготовить мороженое и пирог. И теперь ей, бедняжке, приходится звонить во все концы от мистера Уилкокса и откладывать вечеринку до будущей недели. And she's just heartsick and gloomy, of course. И она, конечно, совсем расстроилась и приуныла. As for myself, I'm trying to keep a stiff upper lip, as the saying is. Что касается меня, то я изо всех сил стараюсь держать себя в руках. But it's pretty hard, dear, I'll tell you. Но знаешь, милый, должна признаться, это очень трудно. For so far I have only had three small telephone talks with you, saying that you didn't think you would have the necessary money before July fifth. Ведь до сих пор я говорила с тобой только три раза по телефону и услышала, что у тебя, наверно, не будет до пятого июля необходимых денег. And to put the finishing touches on it, as I only learned to-day, Mamma and Papa have about decided to go to my Uncle Charlie's in Hamilton for over the fourth (from the fourth to the fifteenth) and take me with them, unless I decide to return to Lycurgus, while Tom and Emily visit with my sister at Homer. И в довершение всего я только сегодня узнала, что мама и папа думают съездить к дяде Чарли в Хемилтон; они погостят у него с четвертого до пятнадцатого и хотят взять меня с собой, если только я не решу вернуться в Ликург. А Том и Эмилия поедут к сестре в Гомер. But, dear, I can't do that, as you know. Но я не могу ехать, ты сам понимаешь. I'm too sick and worried. Я слишком больна и измучена. Last night I vomited dreadful and have been half dead on my feet all day, and I am just about crazy tonight. Прошлую ночь у меня была страшная рвота, а сегодня весь день я едва держусь на ногах и просто с ума схожу от страха. Dear, what can we do? Милый, как же нам быть? Can't you come for me before July third, which will be the time they will be going? You will have to come for me before then, really, because I just can't go up there with them. Может быть, ты приедешь за мной до третьего июля? Третьего они уезжают в Хемилтон, и ты непременно должен за мной приехать, ведь я никак не могу поехать с ними. It's fifty miles from here. Это за пятьдесят миль отсюда. I could say I would go up there with them if only you would be sure to come for me before they start. Я могла бы сказать им, что согласна ехать, если б только ты наверняка приехал за мной до их отъезда. But I must be absolutely sure that you are coming -absolutely. Но я должна точно знать, что ты приедешь, -совершенно точно! Clyde, I have done nothing but cry since I got here. Клайд, с тех пор как я здесь, я только и делаю, что плачу. If you were only here I wouldn't feel so badly. Если бы ты был со мной, мне не было бы так плохо. I do try to be brave, dear, but how can I help thinking at times that you will never come for me when you haven't written me one single note and have only talked to me three times since I've been up here. Я стараюсь быть храброй, милый, но иногда поневоле думаю, что ты, может быть, никогда не приедешь за мной. Ведь ты ни разу не написал мне ни строчки и только три раза говорил со мной по телефону за все время, что я здесь. But then I say to myself you couldn't be so mean as that, and especially since you have promised. Но я убеждаю себя, что ты не можешь быть таким низким, тем более что ты мне обещал... Oh, you will come, won't you? Ведь ты приедешь, правда? Everything worries me so now, Clyde, for some reason and I'm so frightened, dear. Почему-то меня теперь все так тревожит, и я так боюсь. Клайд, милый. I think of last summer and then this one, and all my dreams. Я думаю о прошлом лете и о теперешнем, и обо всех своих мечтах... It won't make any real difference to you about your coming a few days sooner than you intended, will it, dear? Милый, ведь ты, наверно, мог бы приехать и на несколько дней раньше, какая разница? Even if we have to get along on a little less. Все равно, пускай у нас будет немножко меньше денег. I know that we can. Не бойся, мы проживем и так. I can be very saving and economical. Я буду очень бережливой и экономной. I will try to have my dresses made by then. If not, I will do with what I have and finish them later. Постараюсь, чтобы к этому времени мои платья были готовы, а если нет, - обойдусь и старыми, а эти закончу после. And I will try and be brave, dear, and not annoy you much, if only you will come. И постараюсь быть совсем мужественной, милый, и не очень надоедать тебе, лишь бы ты приехал. You must, you know, Clyde. Ты должен приехать. Клайд, ты же знаешь! It can't be any other way, although for your sake now I wish it could. Иначе невозможно, хотя ради тебя я хотела бы найти другой выход. Please, please, Clyde, write and tell me that you will be here at the end of the time that you said. Пожалуйста, Клайд, пожалуйста, напиши мне, что ты действительно будешь здесь в конце того срока, который ты сам назначил. I worry so and get so lonesome off here all by myself. Я так беспокоюсь, и мне так одиноко здесь. I will come straight back to you if you don't come by the time you said. Если ты не приедешь вовремя, я сразу же вернусь в Ликург, чтобы тебя увидеть. I know you will not like me to say this, but, Clyde, I can't stay here and that's all there is to it. Я знаю, ты будешь недоволен, что я так говорю, но, Клайд, я не могу оставаться здесь, вот и все. And I can't go away with Mamma and Papa either, so there is only one way out. И с папой и мамой я тоже не могу поехать, так что выход только один. I don't believe I will sleep a wink to-night, so please write me and in your letter tell me over and over not to worry about your not coming for me. Наверно, я ни на минуту не засну сегодня ночью. Умоляю тебя, напиши мне и повтори еще и еще, что мне нечего беспокоиться насчет твоего приезда. If you could only come to-day, dear, or this week-end, I wouldn't feel so blue. Если б ты мог приехать сегодня, милый, или в конце этой недели, я бы не тосковала так. But nearly two weeks more! Но ждать еще почти две недели!.. Every one is in bed and the house is still, so I will stop. У нас в доме уже все улеглись, и мне пора кончать. But please write me, dear, right away, or if you won't do that call me up sure to-morrow, because I just can't rest one single minute until I do hear from you. Пожалуйста, милый, напиши мне сейчас же или, если не можешь, обязательно позвони завтра по телефону, потому что у меня не будет ни минуты покоя, пока я не получу от тебя хоть какой-нибудь весточки. Your miserable ROBERTA. Твоя несчастная Роберта. P. S.: This is a horrid letter, but I just can't write a better one. P.S. Письмо вышло ужасное, но я просто не могла написать лучше. I'm so blue. Я так убита". But the day this letter arrived in Lycurgus Clyde was not there to answer it at once. Но в тот день, когда это письмо пришло в Ликург, Клайда там не было, и он не мог сейчас же ответить. And because of that, Roberta being in the darkest and most hysterical mood and thought, sat down on Saturday afternoon and, half-convinced as she was that he might already have departed for some distant point without any word to her, almost shrieked or screamed, if one were to properly characterize the mood that animated the following: И потому Роберта в самом мрачном, истерическом настроении, наполовину убежденная, что он, вероятно, уже уехал куда-нибудь далеко, ни словом ее не известив, в субботу написала ему снова - и это было уже не письмо, а крик, истерический вопль: Biltz, Saturday, June 14th. "Бильц, суббота, 14 июня. MY DEAR CLYDE: Дорогой Клайд! I am writing to tell you that I am coming back to Lycurgus. Предупреждаю тебя, что возвращаюсь в Ликург. I simply can't stay here any longer. Я просто не в силах оставаться здесь дольше. Mamma worries and wonders why I cry so much, and I am just about sick. Мама тревожится и не понимает, почему я так много плачу. Я теперь чувствую себя совсем больной. I know I promised to stay until the 25th or 26th, but then you said you would write me, but you never have - only an occasional telephone message when I am almost crazy. Я знаю, что обещала пробыть здесь до двадцать пятого или двадцать шестого, но ведь ты обещал писать мне, а ничего не пишешь, только иногда скажешь несколько слов по телефону, и я просто с ума схожу. I woke up this morning and couldn't help crying right away and this afternoon my headache is dreadful. Я проснулась сегодня утром и сразу расплакалась никак не могла сдержаться, и теперь у меня ужасно болит голова. I'm so afraid you won't come and I'm so frightened, dear. Я так боюсь, что ты не захочешь приехать, мне так страшно, милый! Please come and take me away some place, anywhere, so I can get out of here and not worry like I do. Умоляю тебя, приезжай и увези меня куда-нибудь, все равно куда, лишь бы мне уехать отсюда и не мучиться так. I'm so afraid in the state that I'm in that Papa and Mamma may make me tell the whole affair or that they will find it out for themselves. Я очень боюсь, что сейчас, когда я в таком состоянии, папа и мама могут заставить меня рассказать им все или сами обо всем догадаются. Oh, Clyde, you will never know. Клайд, ты никогда не поймешь, что со мной. You have said you would come, and sometimes I just know you will. Ты сказал, что приедешь, и я иногда этому верю. But at other times I get to thinking about other things and I'm just as certain you won't, especially when you don't write or telephone. А иногда я начинаю думать совсем другое, особенно когда ты не пишешь и не звонишь по телефону, и уже не сомневаюсь, что больше тебя не увижу. I wish you would write and say that you will come just so I can stand to stay here. Если б ты написал, что приедешь я могла бы еще потерпеть здесь. Just as soon as you get this, I wish you would write me and tell me the exact day you can come - not later than the first, really, because I know I cannot stand to stay here any longer than then. Как только получишь это письмо, сейчас же напиши мне и точно укажи день, когда приедешь. Но не позже первого, пожалуйста, потому что я больше не могу. Дольше первого я здесь не останусь. Clyde, there isn't a girl in the whole world as miserable as I am, and you have made me so. Клайд, я самая несчастная девушка на свете, и это все из-за тебя. But I don't mean that, either, dear. Нет, милый, я не то хотела сказать. You were good to me once, and you are now, offering to come for me. Ты был добр ко мне когда-то и теперь тоже, ведь ты обещал за мной приехать. And if you will come right away I will be so grateful. Я буду так благодарна тебе, если ты приедешь поскорее! And when you read this, if you think I am unreasonable, please do not mind it, Clyde, but just think I am crazy with grief and worry and that I just don't know what to do. Когда ты будешь читать это письмо, ты, наверно, подумаешь, что я неблагоразумна, но, пожалуйста, не сердись, Клайд! Только пойми: я просто с ума схожу от горя и беспокойства, просто не знаю, что мне делать. Please write me, Clyde. Умоляю тебя, напиши мне, Клайд! If you only knew how I need a word. Если бы ты знал, как я жду хоть слова от тебя! ROBERTA. Роберта". This letter, coupled as it was with a threat to come to Lycurgus, was sufficient to induce in Clyde a state not unlike Roberta's. Этого письма, вместе с угрозой приехать в Ликург, было достаточно, чтобы привести Клайда почти в такое же состояние, в каком была Роберта. To think that he had no additional, let alone plausible, excuse to offer Roberta whereby she could be induced to delay her final and imperative demand. Подумать только, что у него больше нет ни одного благовидного предлога, чтобы убедить Роберту подождать с этим ее окончательным и бесповоротным требованием. He racked his brains. Он отчаянно напрягал мозг. He must not write her any long and self-incriminating letters. That would be foolish in the face of his determination not to marry her. Нельзя писать ей длинные Компрометирующие письма: это было бы безумием, раз он решил не жениться на ней. Besides his mood at the moment, so fresh from the arms and kisses of Sondra, was not for anything like that. He could not, even if he would. Притом он весь еще был под впечатлением объятий и поцелуев Сондры. В таком настроении он не мог написать Роберте, даже если бы и хотел. At the same time, something must be done at once, as he could see, in order to allay her apparently desperate mood. И, однако, он понимал: Роберта в отчаянии, и надо немедленно что-то сделать, как-то успокоить ее. And ten minutes after he had finished reading the last of these two letters, he was attempting to reach Roberta over the telephone. Через десять минут после того, как он дочитал второе письмо, он уже пытался вызвать ее по телефону. And finally getting her after a troublesome and impatient half-hour, he heard her voice, thin and rather querulous as it seemed to him at first, but really only because of a poor connection, saying: После получасовых нетерпеливых усилий ему наконец удалось дозвониться и он услышал ее голос, слабый и, как ему вначале показалось, раздраженный (на самом деле им просто было плохо слышно друг друга). "Hello, Clyde, hello. - Алло, Клайд, алло! Oh, I'm so glad you called. Я так рада, что ты позвонил. I've been terribly nervous. Я страшно волновалась. Did you get my two letters? Ты получил мои письма? I was just about to leave here in the morning if I didn't hear from you by then. А я уж собиралась утром уехать отсюда, если ты до тех пор не позвонишь. I just couldn't stand not to hear anything. Я просто не могу, когда от тебя нет никаких вестей. Where have you been, dear? Где ты был, дорогой? Did you read what I said about my parents going away? Ты помнишь, что я писала тебе о моих родителях? That's true. Они уезжают. Why don't you write, Clyde, or call me up anyhow? Почему ты не пишешь, Клайд, или хоть не звонишь чаще? What about what I said in my letter about the third? Как насчет того, что я тебе писала про третье число? Will you be sure and come then? Ты приедешь, это наверно? Or shall I meet you somewhere? Или мне встретить тебя где-нибудь? I've been so nervous the last three or four days, but now that I hear you again, maybe I'll be able to quiet down some. Я так нервничала последние три-четыре дня, но теперь, когда я опять с тобой поговорила, может быть, я смогу немножко успокоиться. But I do wish you would write me a note every few days anyhow. Пиши мне каждые два-три дня хоть по нескольку слов, непременно! Why won't you, Clyde? Почему ты не хочешь, Клайд? You haven't even written me one since I've been here. Ты мне ни разу не написал за то время, что я здесь. I can't tell you what a state I'm in and how hard it is to keep calm now." Я не могу рассказать тебе, в каком я состоянии. Мне слишком трудно держать себя в руках. Plainly Roberta was very nervous and fearsome as she talked. Очевидно, Роберта была очень расстроена и встревожена, если говорила так. As a matter of fact, except that the home in which she was telephoning was deserted at the moment she was talking very indiscreetly, it seemed to Clyde. В сущности, казалось Клайду, она разговаривает очень неосторожно; правда, дом, откуда она говорит, в это время совершенно пуст. And it aided but little in his judgment for her to explain that she was all alone and that no one could hear her. Она объяснила, что она там совсем одна и никто не может ее услышать, но Клайда это мало успокоило. He did not want her to use his name or refer to letters written to him. Он не желал, чтобы она называла его по имени и упоминала о своих письмах к нему. Without talking too plainly, he now tried to make it clear that he was very busy and that it was hard for him to write as much as she might think necessary. Стараясь говорить не слишком ясно, он дал ей понять, что очень занят и что ему трудно писать ей так часто, как она считает нужным. Had he not said that he was coming on the 28th or thereabouts if he could? Ведь он же говорил ей, что приедет двадцать восьмого или около этого, если сможет. Well, he would if he could, only it looked now as though it might be necessary for him to postpone it for another week or so, until the seventh or eighth of July - long enough for him to get together an extra fifty for which he had a plan, and which would be necessary for him to have. Он и приехал бы, если бы мог, но похоже, что ему придется отложить свой приезд еще на неделю, даже немного больше: до седьмого или восьмого июля. Тогда он успеет собрать еще пятьдесят долларов, - у него на этот счет есть кое-какие соображения, эти деньги ему совершенно необходимы. But really, which was the thought behind this other, long enough for him to pay one more visit to Sondra as he was yearning to do, over the next week-end. А на самом деле (такова была задняя мысль Клайда) тогда он успеет в конце следующей недели, - он так жаждал этого, - еще раз навестить Сондру. But this demand of hers, now! И вдруг это требование Роберты. Couldn't she go with her parents for a week or so and then let him come for her there or she come to him? Не может ли она поехать со своими родителями на неделю-другую, а потом он приедет за ней или она приедет к нему? It would give him more needed time, and - Тогда у него будет больше времени... But at this Roberta, bursting forth in a storm of nervous disapproval - saying that most certainly if that were the case she was going back to her room at the Gilpins', if she could get it, and not waste her time up there getting ready and waiting for him when he was not coming - he suddenly decided that he might as well say that he was coming on the third, or that if he did not, that at least by then he would have arranged with her where to meet him. Но Роберта в ответ разразилась потоком горьких упреков и заявила, что, если так, она, безусловно, сейчас же вернется в Ликург, к Гилпинам, и не станет тратить здесь время на то, чтобы готовиться к отъезду и понапрасну ждать Клайда, раз он и не собирается приезжать... И тут Клайд вдруг решил, что можно с таким же успехом пообещать ей приехать третьего; а если он и не приедет, то в крайнем случае тогда сговориться с нею, где им встретиться. For even by now, he had not made up his mind as to how he was to do. Ибо даже теперь он не решил, что будет делать. He must have a little more time to think - more time to think. Ему нужно еще немного времени, чтобы подумать... немного времени, чтобы подумать... And so now he altered his tone greatly and said: И потому он сказал совсем другим тоном: "But listen, Bert. - Ну послушай, Берта! Please don't be angry with me. Не сердись на меня, пожалуйста. You talk as though I didn't have any troubles in connection with all this, either. Ты так говоришь, будто у меня нет никаких забот в связи с нашим отъездом. You don't know what this may be going to cost me before I'm through with it, and you don't seem to care much. Ты не знаешь, чего мне может стоить такой шаг. Не так-то просто со всем покончить, а тебя, видно, это мало трогает. I know you're worried and all that, but what about me? Я знаю, тебе тяжело и все такое, ну а мне каково? I'm doing the very best I can now, Bert, with all I have to think about. Я делаю все, что только в моих силах; я должен обо всем подумать. And won't you just be patient now until the third, anyhow? Неужели ты не можешь просто потерпеть до третьего? Please do. Пожалуйста, потерпи. I promise to write you and if I don't, I'll call you up every other day. Я обещаю писать, а если не смогу, то буду через день тебе звонить. Will that be all right? Хорошо? But I certainly don't want you to be using my name like you did a while ago. Но я ни в коем случае не хочу, чтобы ты называла меня по имени, как только что. That will lead to trouble, sure. Это наверняка может привести к неприятностям. Please don't. Пожалуйста, не делай этого. And when I call again, I'll just say it's Mr. Baker asking, see, and you can say it's any one you like afterwards. В следующий раз, когда я буду звонить тебе, я просто скажу, что тебя спрашивает мистер Бейкер, понимаешь? And then, if by any chance anything should come up that would stop our starting exactly on the third, why you can come back here if you want to, see, or somewhere near here, and then we can start as soon as possible after that." А ты после можешь сказать, что это кто-нибудь из твоих знакомых. А если в крайнем случае что-нибудь помешает нам выехать именно третьего, - ну, тогда, если хочешь, приезжай сюда или куда-нибудь поблизости от Ликурга, и потом мы двинемся при первой же возможности. His tone was so pleading and soothing, infused as it was - but because of his present necessity only with a trace of that old tenderness and seeming helplessness which, at times, had quite captivated Roberta, that even now it served to win her to a bizarre and groundless gratitude. Он говорил так мягко и умоляюще (но лишь потому, что был вынужден к этому), в его голосе слышалась прежняя нежность и кажущаяся беспомощность, которая когда-то совершенно покоряла Роберту и даже теперь пробудила в ней странное, лишенное всякого основания чувство благодарности. So much so that at once she had replied, warmly and emotionally, even: И она сразу же кротко, даже ласково ответила: "Oh, no, dear. I don't want to do anything like that. You know I don't. - Нет, нет, милый, теперь я потерплю. Я не хочу беспокоить тебя, ты же знаешь. It's just because things are so bad as they are with me and I can't help myself now. Это только сейчас так вышло, потому что мне было очень плохо, и я не могла с собой справиться. You know that, Clyde, don't you? Ты это понимаешь, Клайд, правда? I can't help loving you. Я не могу не любить тебя. I always will, I suppose. И, наверно, всегда буду любить. And I don't want to do anything to hurt you, dear, really I don't if I can help it." И я совсем не хочу огорчать тебя, милый, правда! Я постараюсь больше так не делать! And Clyde, hearing the ring of genuine affection, and sensing anew his old-time power over her, was disposed to reenact the role of lover again, if only in order to dissuade Roberta from being too harsh and driving with him now. И Клайд, услышав в ее голосе нотку искренней нежности и вновь почувствовав свою прежнюю власть над нею, готов был снова разыграть влюбленного, лишь бы только Роберта была не слишком непреклонна и не требовала, чтобы он немедленно ее увез. For while he could not like her now, he told himself, and could not think of marrying her, still in view of this other dream he could at least be gracious to her -could he not? Хотя он больше не любит ее, говорил себе Клайд, и не думает на ней жениться, но ради той, другой, ради своей мечты он может по крайней мере быть добрым к ней, не так ли? - Pretend! Притвориться! And so this conversation ended with a new peace based on this agreement. Итак, этот разговор кончился примирением, основанным на их новом уговоре. The preceding day - a day of somewhat reduced activities on the lakes from which he had just returned - he and Sondra and Stuart and Bertine, together with Nina Temple and a youth named Harley Baggott, then visiting the Thurstons, had motored first from Twelfth Lake to Three Mile Bay, a small lakeside resort some twenty-five miles north, and from thence, between towering walls of pines, to Big Bittern and some other smaller lakes lost in the recesses of the tall pines of the region to the north of Trine Lake. Накануне (в этот день кипучая жизнь на озерах, откуда он только что возвратился, немного стихла) Клайд, Сондра, Стюарт и Бертина вместе с Ниной Темпл и юношей по имени Харлей Бэгот, гостившим у Тэрстонов, проехали на автомобиле сначала к Бухте Третьей мили (небольшое дачное место, примерно в двадцати пяти милях к северу от Двенадцатого озера), а оттуда, между двух стен огромных елей, - на озеро Большой Выпи и другие меньшие озера, затерянные в глуши бора, простиравшегося на север от озера Трайн. And en route, Clyde, as he now recalled, had been most strangely impressed at moments and in spots by the desolate and for the most part lonely character of the region. Клайд вспомнил теперь, какое странное впечатление произвели на него эти глухие, почти безлюдные места. Это были дебри - в самом полном смысле слова. The narrow and rain- washed and even rutted nature of the dirt roads that wound between tall, silent and darksome trees - forests in the largest sense of the word - that extended for miles and miles apparently on either hand. Узкие, размытые дождем грязные дороги с глубокими колеями извивались меж высоких, молчаливых и сумрачных деревьев, повитых траурными гирляндами ядовитых ползучих растений, и, лесу этому, казалось, не будет конца. The decadent and weird nature of some of the bogs and tarns on either side of the only comparatively passable dirt roads which here and there were festooned with funereal or viperous vines, and strewn like deserted battlefields with soggy and decayed piles of fallen and crisscrossed logs - in places as many as four deep - one above the other - in the green slime that an undrained depression in the earth had accumulated. Жуткие, таинственные, непролазные трясины и топи виднелись по сторонам этих дорог; там и сям они были, точно покинутые поля сражений, усеяны трупами деревьев: пропитанные сыростью гниющие стволы, наваленные Друг на друга, иногда в четыре яруса, вязли, в зеленом иле. The eyes and backs of occasional frogs that, upon lichen or vine or moss-covered stumps and rotting logs in this warm June weather, there sunned themselves apparently undisturbed; the spirals of gnats, the solitary flick of a snake's tail as disturbed by the sudden approach of the machine, one made off into the muck and the poisonous grasses and water-plants which were thickly imbedded in it. На поросших лишаями или мхом пнях и гнилых корягах блестели глаза и спинки лягушек, безмятежно греющихся в лучах июньского солнца; в воздухе вилась мошкара; изредка мелькал хвост змеи, потревоженной неожиданным появлением машины и нырявшей в густые заросли ядовитых трав и водяных растений. And in seeing one of these Clyde, for some reason, had thought of the accident at Pass Lake. Почему-то при виде одного из этих болот Клайд вспомнил о несчастном случае на озере Пасс. He did not realize it, but at the moment his own subconscious need was contemplating the loneliness and the usefulness at times of such a lone spot as this. Сам того не понимая, он подсознательно оценивал уединенность этого заброшенного места: она может иной раз оказаться полезной. And at one point it was that a wier-wier, one of the solitary water-birds of this region, uttered its ouphe and barghest cry, flying from somewhere near into some darker recess within the woods. И вдруг странная водяная птица с резким криком пролетела где-то близко и скрылась в темной чаще леса. And at this sound it was that Clyde had stirred nervously and then sat up in the car. It was so very different to any bird-cry he had ever heard anywhere. От этого крика Клайд вздрогнул и привстал в автомобиле: никогда в жизни он не слыхал, чтобы так кричала птица. "What was that?" he asked of Harley Baggott, who sat next him. - Что это? - спросил он у Харлея Бэгота, который сидел рядом с ним. "What?" - Что именно? "Why, that bird or something that just flew away back there just now?" - Как будто птица... что-то сейчас пролетело там, позади... "I didn't hear any bird." - Я не слышал никакой птицы. "Gee! - Ну, разве? That was a queer sound. И такой странный крик... It makes me feel creepy." У меня просто мороз пошел по коже! As interesting and impressive as anything else to him in this almost tenantless region had been the fact that there were so many lonesome lakes, not one of which he had ever heard of before. В этом почти необитаемом краю Клайда особенно поражало множество уединенных озер, о существовании которых он никогда прежде не слыхал. The territory through which they were speeding as fast as the dirt roads would permit, was dotted with them in these deep forests of pine. Вся местность, по которой они сейчас ехали так быстро, как только позволяли покрытые непролазной грязью дороги, была испещрена озерами, затерянными среди густых хвойных лесов. And only occasionally in passing near one, were there any signs indicating a camp or lodge, and those to be reached only by some half-blazed trail or rutty or sandy road disappearing through darker trees. И лишь очень редко можно было заметить какие-нибудь признаки жилья, к которому вела едва приметная тропинка либо песчаная или ухабистая дорога, исчезавшая среди темных деревьев. In the main, the shores of the more remote lakes passed, were all but untenanted, or so sparsely that a cabin or a distant lodge to be seen across the smooth waters of some pine- encircled gem was an object of interest to all. В большинстве берега самых дальних озер были почти необитаемы, и одинокая хижина или далекий домик, видневшиеся над гладью вод какого-нибудь самоцвета в оправе из елей, вызывали всеобщее любопытство. Why must he think of that other lake in Massachusetts! Но почему ему все вспоминается то озеро в Массачусетсе! That boat! Та лодка! The body of that girl found - but not that of the man who accompanied her! Тело девушки нашли, а тело ее спутника - нет... How terrible, really! Какой все-таки ужас! He recalled afterwards - here in his room, after the last conversation with Roberta - that the car, after a few more miles, had finally swung into an open space at the north end of a long narrow lake - the south prospect of which appeared to be divided by a point or an island suggesting a greater length and further windings or curves than were visible from where the car had stopped. Потом, сидя у себя в комнате после разговора с Робертой, он вспомнил, что еще через несколько миль машина наконец выехала на открытое пространство в северной части длинного узкого озера. Южную часть его отделял островок или мыс, за которым, должно быть, озеро тянулось еще далеко, с изгибами и поворотами, не видными с того места, где остановился автомобиль. And except for the small lodge and boathouse at this upper end it had appeared so very lonesome - not a launch or canoe on it at the time their party arrived. Оно казалось совсем пустынным, если не считать небольшой гостиницы и сарая для лодок в ближнем конце. На всем озере они не увидели в этот час ни одной байдарки или лодки. And as in the case of all the other lakes seen this day, the banks to the very shore line were sentineled with those same green pines - tall, spear-shaped - their arms widespread like one outside his window here in Lycurgus. И как у всех других озер, мимо которых они проезжали, по берегам его, вплоть до самой воды, стояли на страже все те же высокие темно-зеленые островерхие ели с раскидистыми ветвями, совсем как дерево за его окном в Ликурге. And beyond them in the distance, to the south and west, rose the humped and still smooth and green backs of the nearer Adirondacks. А вдалеке на юго-западе вздымались горбатые спины мягко очерченных зеленых Адирондакских гор. And the water before them, now ruffled by a light wind and glowing in the afternoon sun, was of an intense Prussian blue, almost black, which suggested, as was afterwards confirmed by a guide who was lounging upon the low veranda of the small inn - that it was very deep -"all of seventy feet not more than a hundred feet out from that boathouse." По озеру шла рябь от легкого ветерка, вода его, блестевшая на солнце, была густого тона берлинской лазури, почти черная; это означало, как после сообщил проводник, бездельничавший на низкой веранде маленькой гостиницы, что здесь очень глубоко: - Тут все семьдесят футов будет, - и это в каких-нибудь ста футах от пристани. And at this point Harley Baggott, who was interested to learn more about the fishing possibilities of this lake in behalf of his father, who contemplated coming to this region in a few days, had inquired of the guide who appeared not to look at the others in the car: Харлея Бэгота интересовало, хороша ли здесь рыбная ловли (его отец предполагал через несколько дней приехать в эти места), и он спросил у проводника, который, казалось, и не глядел на сидевших в автомобиле: "How long is this lake, anyhow?" - А какой длины это озеро? "Oh, about seven miles." - Около семи миль. "Any fish in it?" - А как насчет рыбы? "Throw a line in and see. - Закиньте удочку и увидите. The best place for black bass and the like of that almost anywhere around here. Лучшее место во всей округе для рыбы вроде черного окуня. Off the island down yonder, or just to the south of it round on the other side there, there's a little bay that's said to be one of the best fishin' holes in any of the lakes up this way. Вон там, за островом, на южной стороне, есть маленькая бухта, так она считается лучшим местом для рыбной ловли на всех здешних озерах. I've seen a coupla men bring back as many as seventy- five fish in two hours. Я раз видел, как двое наловили семьдесят пять рыбин за два часа. That oughta satisfy anybody that ain't tryin' to ruin the place for the rest of us." Этого, пожалуй, хватит всякому, кто не собирается начисто разорить наше озеро. The guide, a thinnish, tall and wizened type, with a long, narrow head and small, keen, bright blue eyes laughed a yokelish laugh as he studied the group. - И проводник, высокий, сухощавый человек с длинной узкой головой, с лицом, изрезанным морщинами, грубовато засмеялся, оглядывая приезжих маленькими проницательными ярко-голубыми глазами. "Not thinkin' of tryin' your luck to-day?" "No, just inquiring for my dad. He's coming up here next week, maybe. - Думаете нынче попытать счастья? - Нет, это я не для себя спрашиваю... Может быть, сюда приедет на будущей неделе мой отец. I want to see about accommodations." Я хотел знать, можно ли тут прилично устроиться. "Well, they ain't what they are down to Racquette, of course, but then the fish down there ain't what they are up here, either." - Ну, удобства здесь, конечно, не такие, как на озере Рэкет, зато и рыбка там не такая, как у нас. He visited all with a sly and wry and knowing smile. Он улыбнулся хитрой, многозначительной улыбкой. Clyde had never seen the type before. Клайд никогда еще не видел таких людей. He was interested by all the anomalies and contrarities of this lonesome world as contrasted with cities he had known almost exclusively, as well as the decidedly exotic and material life and equipment with which, at the Cranstons' and elsewhere, he was then surrounded. Его заинтересовал весь этот уединенный мир, со своими странностями и противоречиями, столь не похожий ни на ту городскую жизнь, какую он только и знал до сих пор, ни на экзотическую роскошь, окружавшую его у Крэнстонов и их друзей. The strange and comparatively deserted nature of this region as contrasted with the brisk and vigorous life of Lycurgus, less than a hundred miles to the south. До чего пустынный и странный край, как все здесь непохоже на людный, оживленный Ликург, до которого отсюда меньше ста миль, если идти к югу. "The country up here kills me," commented Stuart Finchley at this point. - Эти места просто угнетают меня, - заявил Стюарт Финчли. "It's so near the Chain and yet it's so different, scarcely any one living up here at all, it seems." - Так близко от нас - и такая огромная разница! Похоже, что здесь вообще никто не живет. - Да так и есть, - отозвался проводник. "Well, except for the camps in summer and the fellows that come up to hunt moose and deer in the fall, there ain't much of anybody or anything around here after September first," commented the guide. - Тут только и попадаются летние лагеря, да кое-кто приезжает осенью поохотиться на оленей и лосей, а больше тут никого не встретишь после первого сентября. "I've been guidin' and trappin' for nigh onto seventeen years now around here and 'cept for more and more people around some of the lakes below here - the Chain principally in summer - I ain't seen much change. Я в этих местах ставлю капканы и служу проводником уже лет семнадцать - и все остается по-старому, разве что больше народу стало приезжать летом на озера вроде Двенадцатого. You need to know this country purty well if yer goin't strike out anywhere away from the main roads, though o' course about five miles to the west o' here is the railroad. Нужно здорово знать этот край, если хочешь свернуть куда-нибудь с главных дорог. Правда, в пяти милях западнее проходит железная дорога. Gun Lodge is the station. Станция Ружейная. We bring 'em by bus from there in the summer. Летом от нашей гостиницы туда ходит автобус. And from the south end down there is a sorta road leadin' down to Greys Lake and Three Mile Bay. И еще есть что-то вроде дороги к Серому озеру и к Бухте Третьей мили. You musta come along a part of it, since it's the only road up into this country as yet. Вы, верно, проезжали по ней: к нам только так и можно добраться. They're talkin' of cuttin' one through to Long Lake sometime, but so far it's mostly talk. Говорят, что будут прокладывать еще дорогу к Длинному озеру, но пока это одни разговоры. But from most of these other lakes around here, there's no road at all, not that an automobile could make. А ко многим здешним озерам и вовсе нет таких дорог, чтобы автомобилю проехать. Just trails and there's not even a decent camp on some o' 'em. Одни тропы и даже лагерей приличных нет. You have to bring your own outfit. But Ellis and me was over to Gun Lake last summer - that's thirty miles west o' here and we had to walk every inch of the way and carry our packs. Мы с Бадом Эллисом ходили прошлым летом на Серое озеро - это тридцать миль отсюда, так нам пришлось все тридцать миль идти пешком и весь свой багаж тащить на себе. But, oh, say, the fishin' and moose and deer come right down to the shore in places to drink. Но уж зато и рыбы и дичи вдоволь. Олени и лоси приходят сюда на водопой. See 'em as plain as that stump across the lake." Видал их так ясно, как вон то бревно на берегу. And Clyde remembered that, along with the others, he had carried away the impression that for solitude and charm - or at least mystery - this region could scarcely be matched. И Клайду вспомнилось впечатление, с которым он и его спутники уезжали оттуда: едва ли, думалось им, найдется еще где-нибудь такой пустынный край, полный такой таинственности и странного очарования. And to think it was all so comparatively near Lycurgus - not more than a hundred miles by road; not more than seventy by rail, as he eventually came to know. И подумать только, что это совсем недалеко от Ликурга: каких-нибудь сто миль по шоссе и не больше семидесяти по железной дороге, как он случайно узнал. But now once more in Lycurgus and back in his room after just explaining to Roberta, as he had, he once more encountered on his writing desk, the identical paper containing the item concerning the tragedy at Pass Lake. And in spite of himself, his eye once more followed nervously and yet unwaveringly to the last word all the suggestive and provocative details. Теперь, в Ликурге, вернувшись к себе после объяснения с Робертой, он снова увидел на письменном столе газету с заметкой о трагедии на озере Пасс и невольно еще раз тревожно, но решительно пробежал глазами все до последнего слова, - все многозначительные подробности и намеки. The uncomplicated and apparently easy way in which the lost couple had first arrived at the boathouse; the commonplace and entirely unsuspicious way in which they had hired a boat and set forth for a row; the manner in which they had disappeared to the north end; and then the upturned boat, the floating oars and hats near the shore. Как просто и непринужденно эти двое пришли на пристань; самым обычным образом, не внушая никому никаких подозрений, взяли лодку напрокат, чтобы покататься, и скрылись в северной части озера; а потом - перевернувшаяся лодка и плавающие у берега весла и шляпы... He stood reading in the still strong evening light. Он читал, стоя у окна; было еще довольно светло. Outside the windows were the dark boughs of the fir tree of which he had thought the preceding day and which now suggested all those firs and pines about the shores of Big Bittern. За окном раскинулись темные ветви ели, о которой он думал накануне, - теперь она напомнила ему ели на берегах озера Большой Выпи. But, good God! Но - великий боже! - что же это? What was he thinking of anyhow? О чем он думает? He, Clyde Griffiths! Он, Клайд Грифитс! The nephew of Samuel Griffiths! Племянник Сэмюэла Грифитса! What was "getting into" him? Что закралось ему в душу? Murder! Убийство! That's what it was. Вот что это такое! This terrible item - this devil's accident or machination that was constantly putting it before him! Эта страшная газета... по воле какого злого рока она все время попадается ему на глаза? A most horrible crime, and one for which they electrocuted people if they were caught. Ужаснейшее преступление, и если в нем уличат посадят на электрический стул. Besides, he could not murder anybody - not Roberta, anyhow. И, кроме того, он никого не может убить, уж во всяком случае, не Роберту. Oh, no! Нет, нет! Surely not after all that had been between them. Конечно, нет, - после всего, что между ними было... And yet - this other world! Да, но тот, другой мир... - Sondra - which he was certain to lose now unless he acted in some way - Сондра... он наверняка все потеряет, если теперь же не начнет как-то действовать. His hands shook, his eyelids twitched - then his hair at the roots tingled and over his body ran chill nervous titillations in waves. Его руки тряслись, веки подергивались, потом трепет охватил его до корней волос, и по всему телу волной пробежала холодная нервная дрожь. Murder! Убить! Or upsetting a boat at any rate in deep water, which of course might happen anywhere, and by accident, as at Pass Lake. Или по крайней мере опрокинуть лодку на большой глубине - это, конечно, может произойти где угодно и совершенно случайно, как на озере Пасс. And Roberta could not swim. И Роберта не умеет плавать. He knew that. Он это знает. But she might save herself at that - scream - cling to the boat - and then - if there were any to hear - and she told afterwards! Но все-таки она может спастись... закричать... схватиться за лодку... и тогда... если кто-нибудь окажется поблизости и услышит ее... потом она расскажет!.. An icy perspiration now sprang to his forehead; his lips trembled and suddenly his throat felt parched and dry. Холодный пот выступил у него на лбу, губы дрожали, в горле вдруг пересохло. To prevent a thing like that he would have to - to - but no - he was not like that. Чтобы предупредить такую возможность, ему придется... придется... но нет... он не такой. He could not do a thing like that - hit any one - a girl -Roberta - and when drowning or struggling. Он не может сделать подобную вещь... ударить кого-нибудь... девушку... Роберту... да еще когда она будет тонуть или постарается выплыть... Oh, no, no - no such thing as that! Нет, нет... только не это! Impossible. Невозможно! He took his straw hat and went out, almost before any one heard him THINK, as he would have phrased it to himself, such horrible, terrible thoughts. Он взял соломенную шляпу и вышел на улицу, чтобы никто не мог подслушать, как он думает (так он называл это про себя) эти ужасные, страшные думы. He could not and would not think them from now on. Он не мог, не хотел больше думать об этом. He was no such person. Он не такой человек... And yet - and yet - these thoughts. И все же... и все же эти мысли... The solution - if he wanted one. Это решение... если он вообще хочет найти решение. The way to stay here - not leave - marry Sondra - be rid of Roberta and all - all - for the price of a little courage or daring. Это способ остаться здесь... не уезжать... жениться на Сондре... избавиться от Роберты, от всего... от всего! - надо лишь немного мужества, смелости... But no! Но нет! He walked and walked - away from Lycurgus - out on a road to the southeast which passed through a poor and decidedly unfrequented rural section, and so left him alone to think - or, as he felt, not to be heard in his thinking. Он шел все дальше и дальше, за город, по шоссе, которое вело на юго-восток, через бедные, глухие пригороды; здесь он был совсем один и мог думать, - он чувствовал, что здесь никто не подслушает его мыслей. Day was fading into dark. Сумерки сгущались. Lamps were beginning to glow in the cottages here and there. Там и тут в домах зажигались огни. Trees in groups in fields or along the road were beginning to blur or smokily blend. Очертания деревьев в полях и вдоль дороги становились смутными и расплывчатыми, как дым. And although it was warm - the air lifeless and lethargic - he walked fast, thinking, and perspiring as he did so, as though he were seeking to outwalk and outthink or divert some inner self that preferred to be still and think. И хотя было жарко и воздух безжизнен и недвижим, Клайд шел быстро, обливаясь потом, продолжая думать, - он словно старался обогнать, заглушить в себе, обмануть некое внутреннее "я", которое предпочитало быть неподвижным и думать... That gloomy, lonely lake up there! Мрачное, уединенное озеро! That island to the south! Остров в южной его части! Who would see? Кто увидит? Who could hear? Кто услышит? That station at Gun Lodge with a bus running to it at this season of the year. (Ah, he remembered that, did he? Станция Ружейная, откуда к озеру в летнее время ходит автобус... (Так он вспомнил и это? The deuce!) A terrible thing, to remember a thing like that in connection with such a thought as this! А, черт!) Ужасно, что это вспомнилось в связи с теми мыслями. But if he were going to think of such a thing as this at all, he had better think well - he could tell himself that - or stop thinking about it now - once and forever -forever. Но если вообще думать о таких вещах, так уж лучше обдумать все как следует, - надо признаться себе в этом или же перестать об этом думать раз и навсегда... навсегда... But Sondra! Но Сондра! Roberta! Роберта! If ever he were caught - electrocuted! И если его схватят электрический стул! And yet the actual misery of his present state. Да, но ужас его нынешнего положения! The difficulty! Безысходность, тупик! The danger of losing Sondra. Опасность потерять Сондру! And yet, murder - Да, но убить... He wiped his hot and wet face, and paused and gazed at a group of trees across a field which somehow reminded him of the trees of . . . well . . . he didn't like this road. Он вытер разгоряченное влажное лицо, остановился и посмотрел на группу деревьев среди поля, - они чем-то напомнили ему те деревья... там... не нравится ему эта дорога. It was getting too dark out here. Становится слишком темно. He had better turn and go back. Лучше возвратиться в город. But that road at the south and leading to Three Mile Bay and Greys Lake - if one chose to go that way - to Sharon and the Cranston Lodge - whither he would be going afterwards if he did go that way. Но та дорога, ведущая к югу, к Бухте Третьей мили и к Серому озеру... По ней можно дойти до Шейрона и до виллы Крэнстонов. Он мог бы пойти по ней после... God! Боже! Big Bittern - the trees along there after dark would be like that - blurred and gloomy. Озеро Большой Выпи... в сумраке деревья на берегу будут похожи на вот эти - неясные и угрюмые. It would have to be toward evening, of course. Это должно случиться под вечер, конечно. No one would think of trying to . . . well . . . in the morning, when there was so much light. Никому и в голову не придет попробовать... словом... сделать это... утром, когда так светло... Only a fool would do that. Так поступил бы только дурак. But at night, toward dusk, as it was now, or a little later. Но вечером, в сумерки, вот как теперь, или немного позже... But, damn it, he would not listen to such thoughts. Но нет, к чертям эти мысли, он не желает их слушать! Yet no one would be likely to see him or Roberta either - would they - there? И однако... никто, наверно, не увидит там ни его, ни Роберту. It would be so easy to go to a place like Big Bittern -for an alleged wedding trip - would it not - over the Fourth, say - or after the fourth or fifth, when there would be fewer people. Это так просто - поехать куда-нибудь на озеро, хотя бы на Большую Выпь... под предлогом свадебного путешествия... скажем, четвертого июля... или позже - после пятого, когда там будет меньше народу. And to register as some one else - not himself - so that he could never be traced that way. И записаться не под своей фамилией... под чужой, чтобы не оставить следов... And then, again, it would be so easy to get back to Sharon and the Cranstons' by midnight, or the morning of the next day, maybe, and then, once there he could pretend also that he had come north on that early morning train that arrived about ten o'clock. И потом так просто вернуться в Шейрон и на дачу к Крэнстонам поздно вечером или, может быть, рано утром на следующий день и сказать, что он приехал с утренним поездом, который приходит около десяти... And then . . . А потом... Confound it - why should his mind keep dwelling on this idea? К черту! Почему его сознание упорно возвращается к этой мысли? Was he actually planning to do a thing like this? Неужели он в самом деле замышляет такое? But he was not! Да нет же! He could not be! Он не может! He, Clyde Griffiths, could not be serious about a thing like this. Он, Клайд Грифитс, не может серьезно думать ни о чем подобном. That was not possible. Это невозможно. He could not be. Of course! Он не может, нет. It was all too impossible, too wicked, to imagine that he, Clyde Griffiths, could bring himself to execute a deed like that. Это невозможно и слишком гнусно, нельзя даже представить себе, что он, Клайд Грифитс, способен совершить подобный поступок. And yet . . . И все же... And forthwith an uncanny feeling of wretchedness and insufficiency for so dark a crime insisted on thrusting itself forward. И тотчас в нем настойчиво заговорило гнетущее сознание собственной никчемности и неспособности к такому мрачному преступлению. He decided to retrace his steps toward Lycurgus, where at least he could be among people. ? Chapter 45 Он решил вернуться в Ликург, - там по крайней мере он будет среди людей. 45 T here are moments when in connection with the sensitively imaginative or morbidly anachronistic -the mentality assailed and the same not of any great strength and the problem confronting it of sufficient force and complexity - the reason not actually toppling from its throne, still totters or is warped or shaken - the mind befuddled to the extent that for the time being, at least, unreason or disorder and mistaken or erroneous counsel would appear to hold against all else. У людей с болезненной чувствительностью и обостренным воображением, если их интеллект -притом не наделенный особой силой -сталкивается с трудной и сложной задачей, бывают такие минуты, когда рассудок, еще не сброшенный со своего пьедестала, все же выходит из равновесия и корчится, словно в пламени; когда человек потрясен и сознание до того одурманено, что - по крайней мере на время -безрассудство или смятение, заблуждение или ошибка могут одержать верх над всем остальным. In such instances the will and the courage confronted by some great difficulty which it can neither master nor endure, appears in some to recede in precipitate flight, leaving only panic and temporary unreason in its wake. В таких случаях воля и мужество, встретив серьезные трудности, которых они не могут ни перенести, ни победить, как бы отступают, обращаются в поспешное бегство, оставляя место панике и временному безумию. And in this instance, the mind of Clyde might well have been compared to a small and routed army in full flight before a major one, yet at various times in its precipitate departure, pausing for a moment to meditate on some way of escaping complete destruction and in the coincident panic of such a state, resorting to the weirdest and most haphazard of schemes of escaping from an impending and yet wholly unescapable fate. И рассудок Клайда можно было сравнить теперь с маленькой разбитой армией, бегущей перед сильным противником; иногда среди поспешного бегства она останавливается на мгновение, обдумывая, как спастись от полного разгрома, - и в своем паническом страхе хватается за самые роковые, самые рискованные планы спасения от грозящей и совершенно неизбежной судьбы. The strained and bedeviled look in his eyes at moments - the manner in which, from moment to moment and hour to hour, he went over and over his hitherto poorly balanced actions and thoughts but with no smallest door of escape anywhere. Взгляд Клайда становился напряженным, порою безумным; минута за минутой, час за часом он снова и снова возвращался все к тем же мыслям и поступкам, проверяя их шаткое равновесие. Но выхода не было - нигде ни малейшей лазейки. And yet again at moments the solution suggested by the item in The Times-Union again thrusting itself forward, psychogenetically, born of his own turbulent, eager and disappointed seeking. And hence persisting. И тогда снова напрашивалось решение, как будто подсказанное газетной заметкой, но психологически порожденное его собственными мучительными, страстными и безуспешными поисками выхода и потому особенно навязчивое. Indeed, it was now as though from the depths of some lower or higher world never before guessed or plumbed by him . . . a region otherwhere than in life or death and peopled by creatures otherwise than himself . . . there had now suddenly appeared, as the genie at the accidental rubbing of Aladdin's lamp - as the efrit emerging as smoke from the mystic jar in the net of the fisherman - the very substance of some leering and diabolic wish or wisdom concealed in his own nature, and that now abhorrent and yet compelling, leering and yet intriguing, friendly and yet cruel, offered him a choice between an evil which threatened to destroy him (and against his deepest opposition) and a second evil which, however it might disgust or sear or terrify, still provided for freedom and success and love. В самом деле, словно из глубин какого-то низшего или высшего мира, о существовании которого он никогда не догадывался и куда ни разу не проникал, из мира, находящегося вне жизни и смерти и населенного совсем иными существами, чем он сам, - как дух от случайного прикосновения к лампе Аладдина, как джин, возникший в виде дыма из таинственного кувшина, попавшего в сеть рыбака, перед ним вдруг предстал некий коварный, дьявольский замысел, таившийся в его душе, чудовищный, но властный, коварный, но манящий, дружелюбный, но жестокий; он предоставлял Клайду выбор между злом, грозившим ему гибелью (несмотря на его сильнейшее сопротивление), и другим злом, которое хотя и наполняло его душу отвращением и жгучим ужасом, но все же обещало впереди свободу, успех и любовь. Indeed the center or mentating section of his brain at this time might well have been compared to a sealed and silent hall in which alone and undisturbed, and that in spite of himself, he now sat thinking on the mystic or evil and terrifying desires or advice of some darker or primordial and unregenerate nature of his own, and without the power to drive the same forth or himself to decamp, and yet also without the courage to act upon anything. Его мозг можно было в это время сравнить с запертым безмолвным залом, где, против собственной воли, он оказался в полном одиночестве и вот размышляет над таинственными и страшными желаниями или советами какой-то темной, первобытной части своего "я", не в силах ни отречься от нее, ни бежать и не находя в себе мужества как-либо действовать. For now the genie of his darkest and weakest side was speaking. Ибо теперь заговорило его худшее и слабейшее "я". And it said: Оно говорило: "And would you escape from the demands of Roberta that but now and unto this hour have appeared unescapable to you? "Хочешь избежать требований Роберты, которые доныне, до этой самой минуты, казались тебе совершенно неотвратимыми? Behold! Слушай! I bring you a way. Я укажу тебе путь. It is the way of the lake - Pass Lake. Он ведет через озеро Пасс. This item that you have read - do you think it was placed in your hands for nothing? Та газета - ты Думаешь, напрасно она Попала тебе в руки? Remember Big Bittern, the deep, blue-black water, the island to the south, the lone road to Three Mile Bay? Вспомни Большую Выпь, глубокую иссиня-черную воду, остров на юге, пустынную дорогу к Бухте Третьей мили. How suitable to your needs! Как раз то, что тебе нужно. A row-boat or a canoe upset in such a lake and Roberta would pass forever from your life. Перевернись лодка или байдарка на таком озере -и Роберта навсегда уйдет из твоей жизни. She cannot swim! Она не умеет плавать! The lake - the lake - that you have seen - that I have shown you - is it not ideal for the purpose? Озеро... то озеро... которое ты видел, которое я показал тебе... разве оно не идеально подходит для этой цели? So removed and so little frequented and yet comparatively near - but a hundred miles from here. Такое уединенное, редко посещаемое и в то же время сравнительно близкое - не больше ста миль отсюда. And how easy for you and Roberta to go there - not directly but indirectly - on this purely imaginative marriage-trip that you have already agreed to. И как просто вам с Робертой отправиться туда, -как будто в это мнимое свадебное путешествие, о котором вы уже уговорились. And all that you need do now is to change your name - and hers - or let her keep her own and you use yours. Ты должен сделать только одно - изменить свою и ее фамилии... или даже и этого не нужно. Пусть она сохранит свою, а ты свою. You have never permitted her to speak of you and this relationship, and she never has. Ты никогда не позволял ей говорить о тебе и ваших отношениях, и она никому не говорила. You have written her but formal notes. Ты писал ей только самые официальные записки. And now if you should meet her somewhere as you have already agreed to, and without any one seeing you, you might travel with her, as in the past to Fonda, to Big Bittern - or some point near there." И теперь, если ты встретишься с ней где-нибудь, как вы уже уговорились, и никто вас не увидит, ты можешь отвезти ее на озеро Большой Выпи или куда-нибудь по соседству, как раньше ездил с ней в Фонду". "But there is no hotel at Big Bittern," at once corrected Clyde. "A mere shack that entertains but few people and that not very well." "Но на Большой Выпи нет гостиницы, - тотчас поправил Клайд, - просто лачуга, где могут поместиться лишь несколько человек, да и то кое-как" "All the better. "Тем лучше. The less people are likely to be there." Значит, там будет меньше народу". "But we might be seen on the train going up together. "Но нас могут заметить по дороге, в поезде. I would be identified as having been with her." Меня потом опознают как ее спутника". "Were you seen at Fonda, Gloversville, Little Falls? "Разве вас заметили в Фонде иди Гловерсвиле? Have you not ridden in separate cars or seats before and could you not do so now? Вы всегда ездили в разных вагонах иди купе, -разве нельзя и теперь сделать то же? Is it not presumably to be a secret marriage? Then why not a secret honeymoon?" Ведь предполагается, что это будет тайный брак, -тогда почему же не тайный медовый месяц?" "True enough - true enough." "Верно... верно". "And once you have arranged for that and arrive at Big Bittern or some lake like it - there are so many there - how easy to row out on such a lake? "И когда все будет устроено и вы приедете на озеро Большой Выпи или на какое-нибудь другое - их столько кругом, - как просто будет поехать покататься на лодке! No questions. Никаких вопросов. No registry under your own name or hers. Никаких записей под твоей или ее фамилией. A boat rented for an hour or half-day or day. Нанять лодку на час, или на полдня, или на день. You saw the island far to the south on that lone lake. Ты видел остров в южной части того пустынного озера. Is it not beautiful? Правда, красивый остров? It is well worth seeing. Его стоит осмотреть. Why should you not go there on such a pleasure trip before marriage? Почему бы не совершить такой приятной прогулки перед свадьбой? Would she not be happy so to do - as weary and distressed as she is now - an outing - a rest before the ordeal of the new life? Роберта будет очень рада... она теперь так утомлена и измучена, а тут загородная прогулка... отдых перед испытаниями новой жизни. Is not that sensible - plausible? Ведь это разумно? And neither of you will ever return presumably. Правдоподобно? И, очевидно, ни один из вас не вернется. You will both be drowned, will you not? Вы оба утонете, не так ли? Who is to see? Кто может вас увидеть? A guide or two - the man who rents you the boat - the innkeeper once, as you go. Один или два проводника, лодочник, который даст вам лодку, хозяин гостиницы. But how are they to know who you are? Or who she is? Но откуда им знать, кто ты или кто она. And you heard the depth of the water." А ты слышал, как там глубоко?" "But I do not want to kill her. I do not want to kill her. "Но я не хочу ее убивать, не хочу убивать. I do not want to injure her in any way. Не хочу причинять ей никакого вреда. If she will but let me go and she go her own way, I will be so glad and so happy never to see her more." Если только она согласится отпустить меня и пойти своей дорогой, я буду так рад, так счастлив больше никогда ее не видеть". "But she will not let you go or go her way unless you accompany her. "Но она не отпустит тебя и не пойдет своей дорогой, если ты не пойдешь с нею. And if you go yours, it will be without Sondra and all that she represents, as well as all this pleasant life here - your standing with your uncle, his friends, their cars, the dances, visits to the lodges on the lakes. Если же ты от нее убежишь, значит, потеряешь Сондру, и все, что связано с Сондрой, и все удовольствия твоей здешней жизни: свое положение у дяди, у его друзей, их автомобили, танцы, поездки на дачу. And what then? А что потом? A small job! Ничтожное место! Small pay! Ничтожный заработок! Another such period of wandering as followed that accident at Kansas City. Снова скитания, как после несчастья в Канзас-Сити. Never another chance like this anywhere. Больше никогда и нигде не представится тебе такой счастливый случай. Do you prefer that?" Ты предпочитаешь это?" "But might there not be some accident here, destroying all my dreams - my future - as there was in Kansas City?" "Но ведь и здесь возможен какой-нибудь несчастный случай, который разрушит все мои мечты... мое будущее... как было в Канзас-Сити?" "An accident, to be sure - but not the same. "Несчастный случай? Конечно... но только не такой. In this instance the plan is in your hands. Теперь весь план в твоих руках... You can arrange it all as you will. Ты можешь устроить все, как пожелаешь. And how easy! И как это просто! So many boats upsetting every summer - the occupants of them drowning, because in most cases they cannot swim. Сколько лодок опрокидывается каждое лето... и катающиеся тонут, потому что большинство не умеет плавать. And will it ever be known whether the man who was with Roberta Alden on Big Bittern could swim? А откуда станет известно, умел ли плавать мужчина, который был на озере с Робертой Олден? And of all deaths, drowning is the easiest - no noise -no outcry - perhaps the accidental blow of an oar - the side of a boat. Ведь из всех видов смерти самый легкий -утонуть... ни шума, ни крика... может быть, случайный удар веслом или бортом лодки... And then silence! А потом безмолвие! Freedom - a body that no one may ever find. Свобода... Труп никогда не будет найден. Or if found and identified, will it not be easy, if you but trouble to plan, to make it appear that you were elsewhere, visiting at one of the other lakes before you decided to go to Twelfth Lake. Или, если он будет найден и опознан, разве не легко будет сделать вид (дай лишь себе труд подумать об этом), что ты был в другом месте, на каком-нибудь другом озере, прежде чем отправился на Двенадцатое. What is wrong with it? Чем плохо придумано? Where is the flaw?" Где тут уязвимое место?" "But assuming that I should upset the boat and that she should not drown, then what? "Но предположим, я опрокину лодку, а Роберта не утонет. Что тогда? Should cling to it, cry out, be saved and relate afterward that . . . Она будет цепляться за лодку, кричать, ее спасут, и потом она расскажет, что я... But no, I cannot do that - will not do it. Нет, я так не могу... и не хочу. I will not hit her. Я не ударю ее. That would be too terrible . . . too vile." Это слишком страшно, слишком подло..." "But a little blow - any little blow under such circumstances would be sufficient to confuse and complete her undoing. "Но легкий удар... самого легкого удара при таких обстоятельствах достаточно, чтобы оглушить ее и все кончить. Sad, yes, but she has an opportunity to go her own way, has she not? Печально, да, но ведь у нее есть возможность идти своей дорогой, не так ли? And she will not, nor let you go yours. А она не хочет - и не дает тебе идти твоей. Well, then, is this so terribly unfair? Что ж, в таком случае... разве это уж так несправедливо? And do not forget that afterwards there is Sondra - the beautiful - a home with her in Lycurgus - wealth, a high position such as elsewhere you may never obtain again - never - never. И не забывай, что тебя ждет Сондра... красавица Сондра... жизнь с нею в Ликурге... богатство, высокое положение в обществе, - нигде и никогда больше ты не добьешься ничего подобного... никогда... никогда! Love and happiness - the equal of any one here -superior even to your cousin Gilbert." Любовь и счастье... и будешь из первых в ликургском обществе... даже выше, чем твой двоюродный брат Гилберт". The voice ceased temporarily, trailing off into shadow - silence, dreams. Голос умолк на время, затерявшись в сумраке... в тишине... в мечтах... And Clyde, contemplating all that had been said, was still unconvinced. Но Клайд, обдумывая все слышанное, не был, однако, им убежден. Darker fears or better impulses supplanted the counsel of the voice in the great hall. Темные опасения или лучшие чувства заглушали советы голоса, звучавшего в большом зале. But presently thinking of Sondra and all that she represented, and then of Roberta, the dark personality would as suddenly and swiftly return and with amplified suavity and subtlety. Но стоило Клайду подумать о Сондре, обо всем, что она олицетворяет, а потом о Роберте, -таинственный некто тотчас же возвращался, еще более хитрый и вкрадчивый. "Ah, still thinking on the matter. "А, все еще размышляешь о том же! And you have not found a way out and you will not. И не находишь выхода - и не найдешь. I have truly pointed out to you and in all helpfulness the only way - the only way - It is a long lake. Я указал тебе верный путь, спасительный, единственный путь... единственный путь: через озеро. And would it not be easy in rowing about to eventually find some secluded spot - some invisible nook near that south shore where the water is deep? Разве так трудно, катаясь по нему, отыскать какой-нибудь укромный уголок, незаметную бухточку поближе к южному берегу, где вода глубока? And from there how easy to walk through the woods to Three Mile Bay and Upper Greys Lake? И как легко оттуда пройти лесом к Бухте Третьей мили или к Серому озеру! And from there to the Cranstons'? А оттуда к Крэнстонам. There is a boat from there, as you know. Туда ходит пароходик, ты же знаешь. Pah - how cowardly - how lacking in courage to win the thing that above all things you desire - beauty -wealth - position - the solution of your every material and spiritual desire. Фу, какая трусость! Какое малодушие! Ведь ты можешь приобрести то, чего больше всего жаждешь: красоту, богатство, положение в обществе... утолить все свои материальные и духовные желания. And with poverty, commonplace, hard and poor work as the alternative to all this. А в противном случае - бедность, скука, тяжелый, плохо оплачиваемый труд... "But you must choose - choose! Ты должен сделать выбор! And then act. И потом - действовать. You must! Ты должен! You must! Должен! You must!" Должен!" Thus the voice in parting, echoing from some remote part of the enormous chamber. Так закончил голос, глухо раздававшийся откуда-то из дальнего угла огромного зала. And Clyde, listening at first with horror and in terror, later with a detached and philosophic calm as one who, entirely apart from what he may think or do, is still entitled to consider even the wildest and most desperate proposals for his release, at last, because of his own mental and material weakness before pleasures and dreams which he could not bring himself to forego, psychically intrigued to the point where he was beginning to think that it might be possible. И Клайд слушал - сначала с ужасом и отвращением, потом с бесстрастным философским спокойствием человека, которому, каковы бы ни были его мысли и поступки, все же дано право обдумывать даже самые дикие, самые отчаянные планы спасения. Под конец, из-за присущей ему духовной и физической склонности к наслаждениям и мечтам, которую он не в силах был преодолеть, он внутренне до того запутался, что такой выход стал казаться ему возможным. Why not? Почему бы и нет? Was it not even as the voice said - a possible and plausible way - all his desires and dreams to be made real by this one evil thing? Ведь - как говорил тот голос - это единственно разумный и доступный выход... совершить одно лишь злое дело - и тогда исполнятся все желания и все мечты. Yet in his case, because of flaws and weaknesses in his own unstable and highly variable will, the problem was not to be solved by thinking thus - then -nor for the next ten days for that matter. Однако Клайд, при болезненной слабости своей шаткой и крайне изменчивой воли, не мог решить трудную задачу при помощи таких соображений... ни тогда, ни в последующие десять дней. He could not really act on such a matter for himself and would not. В сущности, предоставленный самому себе, он никогда не мог бы решиться и не решился бы на такой шаг. It remained as usual for him to be forced either to act or to abandon this most WILD and terrible thought. Как всегда, ему оставалось либо ждать, что его заставят действовать, либо отказаться от этой дикой, ужасной мысли. Yet during this time a series of letters - seven from Roberta, five from Sondra - in which in somber tones in so far as Roberta was concerned - in gay and colorful ones in those which came from Sondra - was painted the now so sharply contrasting phases of the black rebus which lay before him. Но в это время пришло много писем - семь от Роберты, пять от Сондры, - и первые мрачными, а вторые самыми радужными красками с поразительной наглядностью подчеркнули противоположные стороны лежавшего перед Клайдом страшного ребуса. To Roberta's pleadings, argumentative and threatening as they were, Clyde did not trust himself to reply, not even by telephone. For now he reasoned that to answer would be only to lure Roberta to her doom - or to the attempted drastic conclusion of his difficulties as outlined by the tragedy at Pass Lake. На мольбы Роберты, как ни были они убедительны и угрожающи, Клайд не решился ответить даже по телефону: он рассудил, что отвечать - значит только ускорить ее гибель -решительную развязку, подсказанную ему трагедией на озере Пасс. At the same time, in several notes addressed to Sondra, he gave vent to the most impassioned declarations of love - his darling - his wonder girl -how eager he was to be at Twelfth Lake by the morning of the Fourth, if he could, and so thrilled to see her there again. В то же время в нескольких письмах Сондре он дал волю самым страстным признаниям... Его дорогая, его чудесная девочка!.. Он так мечтал утром четвертого июля приехать на Двенадцатое озеро... Он безумно жаждет снова увидеть ее! Yet, alas, as he also wrote now, so uncertain was he, even now, as to how he was to do, there were certain details in connection with his work here that might delay him a day or two or three - he could not tell as yet - but would write her by the second at the latest, when he would know positively. Но увы! - писал он также (настолько он был не уверен даже и теперь в том, что будет делать), -некоторые обстоятельства в связи с работой могут задержать его на день, два или три, - он еще не может сказать точно, но напишет ей не позднее второго числа, когда все окончательно выяснится. Yet saying to himself as he wrote this, if she but knew what those details were - if she but knew. И при этом он говорил себе: если б только она знала, что за обстоятельства... если бы только знала! Yet in penning this, and without having as yet answered the last importunate letter from Roberta, he was also saying to himself that this did not mean that he was planning to go to Roberta at all, or that if he did, it did not mean that he was going to attempt to kill her. Но и написав это - и притом не ответив на последнее настойчивое письмо Роберты, - он все-таки продолжал говорить себе, что это еще вовсе не значит, будто он рассчитывает поехать с Робертой, а если даже и так, - это вовсе не значит, что он собирается ее убить. Never once did he honestly, or to put it more accurately, forthrightly and courageously or coldly face the thought of committing so grim a crime. Ни разу он честно - или, вернее сказать, прямо, смело, хладнокровно - не признался себе, что задумал совершить такое жестокое преступление. On the contrary, the nearer he approached a final resolution or the need for one in connection with all this, the more hideous and terrible seemed the idea -hideous and difficult, and hence the more improbable it seemed that he should ever commit it. Наоборот, чем ближе подходил он к окончательному решению, тем более отвратительной и страшной представлялась ему эта мысль, отвратительной и почти неосуществимой, и потому все невероятнее казалось, что он когда-либо это сделает. It was true that from moment to moment - arguing with himself as he constantly was - sweating mental sweats and fleeing from moral and social terrors in connection with it all, he was thinking from time to time that he might go to Big Bittern in order to quiet her in connection with these present importunities and threats and hence (once more evasion - tergiversation with himself) give himself more time in which to conclude what his true course must be. Правда, в иные минуты, - по обыкновению, споря с собой, внутренне содрогаясь и отступая перед всеми. ужасами, какими грозили мораль и правосудие, - он думал о том, что можно бы съездить на озеро Большой Выпи, чтобы успокоить Роберту, которая сейчас так донимает его своими настояниями и угрозами, и, значит (снова отговорка, увертка перед самим собой), получить еще отсрочку, возможность окончательно обдумать, как же ему быть. The way of the Lake. Путь через озеро. The way of the Lake. Путь через озеро. But once there - whether it would then be advisable so to do - or not - well who could tell. Но по приезде на озеро - будет ли целесообразно так поступить, нет ли... как знать. He might even yet be able to convert Roberta to some other point of view. Может быть, он даже сумеет переубедить Роберту. For, say what you would, she was certainly acting very unfairly and captiously in all this. Ведь что ни говорите, а она, конечно, поступает очень несправедливо, она слишком многого от него требует. She was, as he saw it in connection with his very vital dream of Sondra, making a mountain - an immense terror - out of a state that when all was said and done, was not so different from Esta's. Поглощенный роковой мечтой о Сондре, он считал, что Роберта напрасно делает такую грандиозную трагедию из самого обыкновенного случая. Если уж говорить прямо, она оказалась в таком же положении, как и Эста. And Esta had not compelled any one to marry her. Однако Эста никого не пыталась на себе женить. And how much better were the Aldens to his own parents - poor farmers as compared to poor preachers. А чем Олдены, бедные фермеры, лучше его собственных родителей, бедных проповедников? And why should he be so concerned as to what they would think when Esta had not troubled to think what her parents would feel? И чего ради так беспокоиться о том, что подумают родители Роберты, - ведь Эста вовсе не думала, каково будет ее родителям? In spite of all that Roberta had said about blame, was she so entirely lacking in blame herself? Что бы там ни говорила Роберта о его вине, разве она сама ни в чем не виновата? To be sure, he had sought to entice or seduce her, as you will, but even so, could she be held entirely blameless? Да, конечно, он старался обольстить и соблазнить ее, если угодно, - пусть так, но разве это снимает вину с нее? Could she not have refused, if she was so positive at the time that she was so very moral? Разве она не могла отказать ему, если уж она была так строго нравственна? But she had not. Но она этого не сделала. And as to all this, all that he had done, had he not done all he could to help her out of it? А что касается несчастья, которое случилось с ней по его вине, так разве он не сделал все, что мог, чтобы ее выручить? And he had so little money, too. К тому же у него так мало денег. And was placed in such a difficult position. И положение у него такое сложное. She was just as much to blame as he was. Нет, она достойна порицания в такой же мере, как и он. And yet now she was so determined to drive him this way. To insist on his marrying her, whereas if she would only go her own way - as she could with his help - she might still save both of them all this trouble. И, однако, Роберта упорно толкает его на этот путь, настаивает на браке, тогда как, согласись она пойти своей дорогой, - а почему бы ей этого не сделать при его помощи? - она избавила бы и его и себя от всех ужасов. But no, she would not, and he would not marry her and that was all there was to it. Но нет, она не желает, - ну, а он не желает жениться на ней, вот и все! She need not think that she could make him. Напрасно она думает, что сможет его заставить. No, no, no! Нет, нет, нет! At times, when in such moods, he felt that he could do anything - drown her easily enough, and she would only have herself to blame. По временам, приходя в подобное настроение, он чувствовал, что способен на все, что с легкостью утопит Роберту и она сама будет в этом виновата. Then again his more cowering sense of what society would think and do, if it knew, what he himself would be compelled to think of himself afterwards, fairly well satisfied him that as much as he desired to stay, he was not the one to do anything at all and in consequence must flee. А потом возвращалось устрашающее сознание того, что подумают в обществе и как поступят, когда узнают, и что он сам впоследствии должен будет думать о себе. И Клайд убеждался, что, как ни велико его желание остаться в Ликурге, он не способен действовать и, следовательно, должен бежать отсюда. And so it was that Tuesday, Wednesday and Thursday following Roberta's letter received on Monday, had passed. Так прошли вторник, среда и четверг после последнего письма Роберты, полученного в понедельник. And then, on Thursday night, following a most torturesome mental day on his and Roberta's part for that matter, this is what he received: А в четверг вечером (и его и Роберту весь этот день терзали тяжелые мысли) Клайд получил следующее письмо: Biltz, Wednesday, June 30th. "Бильц, среда, 30 июня. DEAR CLYDE: Дорогой Клайд! This is to tell you that unless I hear from you either by telephone or letter before noon, Friday, I shall be in Lycurgus that same night, and the world will know how you have treated me. Предупреждаю тебя, что, если я не дождусь от тебя телефонного звонка или письма до полудня пятницы, я приеду в Ликург в тот же вечер, и все узнают, как ты со мной поступил. I cannot and will not wait and suffer one more hour. Я не могу и не стану ждать и мучиться ни часу больше. I regret to be compelled to take this step, but you have allowed all this time to go in silence really, and Saturday is the third, and without any plans of any kind. Мне жаль, что я вынуждена сделать такой шаг, но все это время ты так упорно молчишь, а суббота -уже третье июля, и я ничего не знаю о твоих намерениях и планах. My whole life is ruined and so will yours be in a measure, but I cannot feel that I am entirely to blame. Вся моя жизнь разбита, и твоя тоже будет отчасти испорчена, но не я одна в этом виновата. I have done all I possibly could to make this burden as easy for you as possible and I certainly regret all the misery it will cause my parents and friends and all whom you know and hold dear. Я сделала все, что могла, чтобы облегчить тебе эту жертву, и, конечно, мне очень тяжело причинять столько горя моим родителям и друзьям и всем, кто тебе дорог, тоже. But I will not wait and suffer one hour more. Но я ни часу больше не стану ждать и мучиться. ROBERTA. Роберта". And with this in his hands, he was finally all but numbed by the fact that now decidedly he must act. Держа это письмо в руках, Клайд оцепенел от сознания, что теперь он, безусловно, должен действовать. She was actually coming! Она приезжает! Unless he could soothe or restrain her in some manner she would be here to-morrow - the second. Если только он не сумеет успокоить ее и как-нибудь задержать, завтра, второго, она будет в Ликурге... And yet the second, or the third, or any time until after the Fourth, was no time to leave with her. Однако ни второго, ни третьего он не может ехать с нею, это возможно лишь после четвертого июля. The holiday crowds would be too great. There would be too many people to see - to encounter. В праздничные дни везде будет слишком много народу, их могут увидеть, узнать... There must be more secrecy. А тут нужно все держать в тайне. He must have at least a little more time in which to get ready. И ему нужно еще немного времени, чтобы подготовиться. He must think now quickly and then act. Теперь он должен быстро все обдумать и затем -действовать. Great God! Великий боже! Get ready. Подготовиться. Could he not telephone her and say that he had been sick or so worried on account of the necessary money or something that he could not write - and that besides his uncle had sent for him to come to Greenwood Lake over the Fourth. Может быть, сказать ей по телефону, что он был болен, или слишком озабочен поисками денег, или еще что-нибудь в этом роде, и потому не мог писать... и что, кроме того, дядя пригласил его на Лесное озеро как раз на четвертое. His uncle! Дядя! His uncle! Дядя! No, that would not do. Нет, это не годится. He had used his name too much, what difference should it make to him or her now, whether he saw his uncle once more or not? Он слишком часто ссылался на дядю. И какое теперь имеет значение для него или для нее, увидится ли он лишний раз с дядей. He was leaving once and for all, or so he had been telling her, on her account, was he not? Ведь он уезжает из Ликурга навсегда, так он говорил Роберте. And so he had better say that he was going to his uncle, in order to give a reason why he was going away so that, possibly, he might be able to return in a year or so. Пожалуй, самое лучшее - сказать ей, что он отправляется к дяде, чтобы как-то объяснить ему свой отъезд: может быть, тогда он сумеет вернуться сюда, скажем, через год. She might believe that. Она этому поверит. At any rate he must tell her something that would quiet her until after the Fourth - make her stay up there until at least he could perfect some plan - bring himself to the place where he could do one thing or the other. Во всяком случае, он должен сказать ей что-нибудь, что успокоит ее и задержит в Бильце хотя бы до пятого, до тех пор, пока он не составит окончательного плана... пока не приготовится сделать либо одно, либо другое... One thing or the other. Одно либо другое... Without pausing to plan anything more than just this at this time, he hurried to the nearest telephone where he was least likely to be overheard. Не медля ни минуты, не раздумывая больше, он бросился к ближайшему телефону, где его вряд ли могли подслушать. And, getting her once more, began one of those long and evasive and, in this instance, ingratiating explanations which eventually, after he had insisted that he had actually been sick - confined to his room with a fever and hence not able to get to a telephone -and because, as he now said, he had finally decided that it would be best if he were to make some explanation to his uncle, so that he might return some time in the future, if necessary - he, by using the most pleading, if not actually affectionate, tones and asking her to consider what a state he had been in, too, was able not only to make her believe that there was some excuse for his delay and silence, but also to introduce the plan that he now had in mind; which was if only she could wait until the sixth, then assuredly, without fail as to any particular, he would meet her at any place she would choose to come - Homer, Fonda, Lycurgus, Little Falls - only since they were trying to keep everything so secret, he would suggest that she come to Fonda on the morning of the sixth in order to make the noon train for Utica. Он вызвал Роберту и приступил к длинным, уклончивым и на сей раз вкрадчивым объяснениям; он уверял ее, что был по-настоящему болен, простужен, не выходил из дому и потому не мог добраться до телефона... далее, он решил, что ему следует как-то объясниться с дядей, чтобы иметь возможность когда-нибудь впоследствии сюда вернуться... Он говорил самым умоляющим и почти ласковым тоном, просил Роберту понять, в каком состоянии он был в эти дни, - и в конце концов не только сумел заставить ее поверить, будто в самом деле есть какие-то оправдания его медлительности и молчанию, но и изложил ей свой новый план. Пусть она подождет до шестого, - и тогда он наверняка, непременно встретит ее в любом месте, какое она выберет, - в Гомере, Фонде, Ликурге, Литл-Фолз... Но поскольку они хотят сохранить все в тайне, он предложил бы ей приехать шестого утром в Фонду, чтобы дневным поездом выехать в Утику. There they could spend the night since they could not very well discuss and decide on their plans over the telephone, now, and then they could act upon whatever they had decided. Там они смогут переночевать, - нельзя же им обсуждать свои планы и принимать решения по телефону, - а затем поступят так, как будет решено. Besides he could tell her better then just how he thought they ought to do. Кроме того, он тогда сможет рассказать ей подробнее, как именно, по его мнению, им надо действовать. He had an idea - a little trip maybe, somewhere before they got married or after, just as she wished, but - something nice anyhow -(his voice grew husky and his knees and hands shook slightly as he said this, only Roberta could not detect the sudden perturbation within him). But she must not ask him now. У него явилась одна идея совершить маленькое путешествие, прежде чем они поженятся, или после, как ей захочется... но... во всяком случае, это будет приятная прогулка... (При этих словах голос его стал хриплым, а колени и руки слегка задрожали, но Роберта не могла заметить его внезапного смятения.) Она не должна сейчас его расспрашивать. He could not tell her over the phone. Он не может рассказать ей все по телефону. But as sure as anything, at noon on the sixth, he would be on the station platform at Fonda. Но шестого в полдень он непременно будет на вокзале в Фонде. All she had to do after seeing him was to buy her ticket to Utica and get in one coach, and he would buy his separately and get in another - the one just ahead or behind hers. Когда она увидит его, ей останется только купить билет до Утики и сесть в вагон, а он купит билет отдельно и сядет в другой вагон, в соседний. On the way down, if she didn't see him at the station beforehand, he would pass through her car for a drink so that she could see that he was there - no more than that - but she mustn't speak to him. Если она не увидит его на станции до отхода поезда, он пройдет по вагону, чтобы она видела, что он здесь, но не больше: ей не следует с ним заговаривать. Then once in Utica, she should check her bag and he would follow her out to the nearest quiet corner. After that he would go and get her bag, and then they could go to some little hotel and he would take care of all the rest. В Утике она сдаст на хранение свой чемодан, а он пройдет за ней до ближайшего спокойного уголка, потом сходит за ее вещами, они вместе отправятся в какую-нибудь скромную гостиницу, а обо всем остальном он позаботится сам. But she must do this. Она должна сделать, как он говорит. Would she have that much faith in him? Может же она настолько ему поверить! If so, he would call her up on the third - the very next day - and on the morning of the sixth - sure, so that both he and she would know that everything was all right - that she was starting and that he would be there. Тогда он позвонит ей завтра - третьего и потом, конечно, утром шестого; таким образом, оба они будут знать, что все в порядке: что она выезжает, а он будет на месте. What was that? Что? Her trunk? Она хочет взять с собой сундучок? The little one? Маленький? Sure. If she needed it, certainly bring it. Конечно, раз он ей нужен, пусть возьмет. Only, if he were she, he would not trouble to try to bring too much now, because once she was settled somewhere, it would be easy enough to send for anything else that she really needed. Но на ее месте он не стал бы сейчас брать с собой много вещей. Когда они устроятся где-нибудь, нетрудно будет переслать все, что ей понадобится. As Clyde stood at the telephone in a small outlying drug store and talked - the lonely proprietor buried in a silly romance among his pots and phials at the back - it seemed as though the Giant Efrit that had previously materialized in the silent halls of his brain, was once more here at his elbow - that he himself, cold and numb and fearsome, was being talked through - not actually talking himself. Клайд говорил все это, стоя в телефонной будке в маленькой аптеке на окраине (аптекарь сидел в задней комнатушке, среди своих банок и склянок, погруженный в чтение какого-то глупого романа), и казалось, великан-джинн, что прежде являлся в молчаливом зале в его мозгу, снова встал за его плечом, - поистине это он говорил устами Клайда, а не сам Клайд, застывший, оцепеневший, испуганный. Go to the lake which you visited with Sondra! "Поезжай на то озеро, где ты был вместе с Сондрой! Get travel folders of the region there from either the Lycurgus House here or the depot. Достань путеводитель по этой местности в отеле "Ликург" или на вокзале. Go to the south end of it and from there walk south, afterwards. Плыви к южному концу озера, а после оттуда иди на юг. Pick a boat that will upset easily - one with a round bottom, such as those you have seen here at Crum Lake and up there. Выбери лодку, которая легко опрокидывается, -лодку с круглым дном, какие ты видел на озере Крам и на других здешних озерах. Buy a new and different hat and leave that on the water - one that cannot be traced to you. Купи новую шляпу, не похожую на твою, чтобы она не могла тебя выдать, и оставь ее на воде. You might even tear the lining out of it so that it cannot be traced. Можно даже вырвать подкладку, чтобы неизвестно было, где куплена шляпа. Pack all of your things in your trunk here, but leave it, so that swiftly, in the event that anything goes wrong, you can return here and get it and depart. Уложи все свои вещи в сундук, но оставь его дома; в случае неудачи можно будет, вернувшись сюда, тотчас взять его и скрыться. And take only such things with you as will make it seem as though you were going for an outing to Twelfth Lake - not away, so that should you be sought at Twelfth Lake, it will look as though you had gone only there, not elsewhere. Возьми с собой только такие вещи, которые ты мог бы взять для поездки на дачу, на Двенадцатое озеро, а не для окончательного отъезда; если тебя разыщут на Двенадцатом озере, все будет выглядеть так, словно ты только туда и ехал, -никуда больше. Tell her that you intend to marry her, but AFTER you return from this outing, not before. Скажи Роберте, что ты намерен с ней обвенчаться, но после того, как вы вернетесь из этой поездки, не раньше. And if necessary strike a light blow, so as to stun her - no more - so that falling in the water, she will drown the more easily. И если будет необходимо, нанеси легкий удар -только чтобы оглушить ее, не больше... чтобы, упав в воду, она легче потонула. Do not fear! Не бойся! Do not be weak! Не будь слабым! Walk through the woods by night, not by day - so that when seen again you will be in Three Mile Bay or Sharon - and can say that you came from Racquette or Long Lake south, or from Lycurgus north. Пройди через лес вечером, а не днем, - чтобы тебя могли увидеть только в Шейроне или в Бухте Третьей мили и чтобы ты мог сказать, что приехал с озера Рэкет, или с Длинного, или из Ликурга. Use a false name and alter your handwriting as much as possible. Называй себя вымышленным именем и, насколько можешь, меняй почерк. Assume that you will be successful. Твердо верь в успех. And whisper, whisper - let your language be soft, your tone tender, loving, even. И говори с Робертой тихо, совсем тихо, - мягко, нежно, даже влюбленно. It must be, if you are to win her to your will now. Так надо, чтобы подчинить ее теперь твоей воле". So the Efrit of his own darker self. ? Chapter 46 Так говорило его второе, темное "я". 46 A nd then at noon on Tuesday, July sixth, the station platform of the railroad running from Fonda to Utica, with Roberta stepping down from the train which came south from Biltz to await Clyde, for the train that was to take them to Utica was not due for another half hour. И вот вторник шестого июля, полдень, платформа на станции железной дороги, соединяющей Утику с Фондой; Роберта выходит из поезда, который пришел из Бильца, чтобы ждать здесь Клайда, -поезд, которым они поедут в Утику, придет только через полчаса. And fifteen minutes later Clyde himself coming from a side street and approaching the station from the south, from which position Roberta could not see him but from where, after turning the west corner of the depot and stationing himself behind a pile of crates, he could see her. И спустя четверть часа сам Клайд выходит из боковой улицы и приближается к станции с южной стороны, так что Роберта не может его видеть, - он же, обойдя западный угол вокзала и остановившись за грудой корзин, может наблюдать за ней. How thin and pale indeed! До чего же она бледная и худая! By contrast with Sondra, how illy-dressed in the blue traveling suit and small brown hat with which she had equipped herself for this occasion - the promise of a restricted and difficult life as contrasted with that offered by Sondra. И в противоположность Сондре как плохо одета: в синем дорожном костюме и коричневой шляпке, купленных для этого случая, предвестие скудной и нелегкой жизни, так не похожей на ту, которую предлагает ему Сондра. And she was thinking of compelling him to give up Sondra in order to marry her, and from which union he might never be able to extricate himself until such time as would make Sondra and all she represented a mere recollection. И Роберта думает заставить его отказаться от Сондры ради женитьбы на ней, - и выпутаться из этих брачных уз ему удастся в лучшем случае тогда, когда Сондра и все, что в ней воплощено, станет лишь воспоминанием. The difference between the attitudes of these two girls - Sondra with everything offering all - asking nothing of him; Roberta, with nothing, asking all. Как по-разному относятся к нему эти две девушки: Сондра, все имея, все ему предлагает и ничего не требует; Роберта, не имея ничего, требует все. A feeling of dark and bitter resentment swept over him and he could not help but feel sympathetic toward that unknown man at Pass Lake and secretly wish that he had been successful. Г лухое и горькое чувство обиды охватило Клайда, и он с невольной симпатией подумал о том неизвестном мужчине с озера Пасс и в глубине души пожелал ему успеха. Perhaps he, too, had been confronted by a situation just like this. Может быть, и он был точно в таком же положении. And perhaps he had done right, too, after all, and that was why it had not been found out. И, может быть, в конце концов он именно так и сделал, поэтому его и не нашли. His nerves twitched. Нервы Клайда были натянуты до предела. His eyes were somber, resentful and yet nervous. Взгляд стал мрачным, злым и тревожным. Could it not happen again successfully in this case? Сойдет ли успешно и на этот раз? But here he was now upon the same platform with her as the result of her persistent and illogical demands, and he must be thinking how, and boldly, he must carry out the plans which, for four days, or ever since he had telephoned her, and in a dimmer way for the ten preceding those, he had been planning. И вот он на одном перроне с Робертой (результат ее упорных и неразумных требований) и должен подумать о том, как бы смело и быстро осуществить планы, Которые он вынашивал четыре дня - с тех пор как говорил с ней по телефону (а более смутно - еще и в предыдущие десять дней). This settled course must not be interfered with now. Он принял решение - и теперь ничто не должно стать у него на пути. He must act! Он должен действовать! He must not let fear influence him to anything less than he had now planned. Он не допустит, чтобы страх помешал ему осуществить задуманное. And so it was that he now stepped forth in order that she might see him, at the same time giving her a wise and seemingly friendly and informative look as if tosay, И он шагнул вперед, чтобы Роберта увидела его, и при этом взглянул на нее многозначительно и как будто дружески, словно говоря: "You see I am here." "Видишь, я здесь". But behind the look! Но что скрывалось за этим взглядом! If only she could have pierced beneath the surface and sensed that dark and tortured mood, how speedily she would have fled. Если бы только она могла проникнуть глубже под эту маску и почувствовать его мрачное и страшное настроение, как поспешно она убежала бы! But now seeing him actually present, a heavy shadow that was lurking in her eyes lifted, the somewhat down-turned corners of her mouth reversed themselves, and without appearing to recognize him, she nevertheless brightened and at once proceeded to the window to purchase her ticket to Utica, as he had instructed her to do. Но теперь, когда она увидела, что он в самом деле приехал, мрачная тень, затаившаяся в ее глазах, исчезла, опущенные углы губ расправились; Не показывая вида, что узнала его, она тем не менее вся расцвела и тотчас пошла к кассе, чтобы, согласно наставлениям Клайда, купить билет в Утику. And she was now thinking that at last, at last he had come. Наконец, наконец-то он приехал, думала Роберта. And he was going to take her away. Теперь он ее увезет. And hence a kind of gratefulness for this welling up in her. Душа ее преисполнилась благодарности. For they were to be together for seven or eight months at the least. Ведь они проживут вместе по меньшей мере семь или восемь месяцев. And while it might take tact and patience to adjust things, still it might and probably could be done. Должно быть, потребуются и такт и терпение для того, чтобы все шло гладко, а все-таки, наверно, это возможно. From now on she must be the very soul of caution -not do or say anything that would irritate him in any way, since naturally he would not be in the best mood because of this. Отныне она должна быть воплощенной осторожностью - не говорить и не делать ничего, что может почему-либо рассердить Клайда, - ведь, естественно, он будет сейчас не слишком хорошо настроен. But he must have changed some - perhaps he was seeing her in a more kindly light - sympathizing with her a little, since he now appeared at last to have most gracefully and genially succumbed to the unavoidable. Но он, кажется, немного переменился... Может быть, он будет добрее к ней, будет ей немножко больше сочувствовать... Похоже, что он наконец искренне и добровольно подчинился неизбежному. And at the same time noting his light gray suit, his new straw hat, his brightly polished shoes and the dark tan suitcase and (strange, equivocal, frivolous erraticism of his in this instance) the tripod of a recently purchased camera together with his tennis racquet in its canvas case strapped to the side - more than anything to conceal the initials C. G. - she was seized with much of her old-time mood and desire in regard to his looks and temperament. И в то же время, увидев его светло-серый костюм, новую соломенную шляпу, до блеска начищенные ботинки, чемодан темной кожи и - тут он проявил странную рассеянность и легкомыслие - штатив недавно купленного фотографического аппарата, вместе с теннисной ракеткой в парусиновом чехле прикрепленный ремнями к чемодану (главным образом для того, чтобы скрыть инициалы "К.Г."), она снова ощутила былую нежность и влечение к нему. He was still, and despite his present indifference to her, her Clyde. Ей нравились и его внешность и его характер. Хоть он теперь и равнодушен к ней, а все-таки он ее Клайд! Having seen her secure her ticket, he now went to get his own, and then, with another knowing look in her direction, which said that everything was now all right, he returned to the eastern end of the platform, while she returned to her position at the forward end. Увидев, что она купила билет, Клайд, в свою очередь, подошел к кассе, затем снова понимающе посмотрел в сторону Роберты, словно говоря взглядом, что все хорошо, и вернулся на восточный конец платформы; Роберта тоже вернулась на прежнее место. (Why was that old man in that old brown winter suit and hat and carrying that bird cage in a brown paper looking at him so? (Почему этот старик в старом Зимнем коричневом костюме и шапке, с птичьей клеткой в оберточной бумаге, так на него смотрит? Could he sense anything? Неужели он что-то почувствовал? Did he know him? Неужели он его знает? Had he ever worked in Lycurgus or seen him before?) Может быть, он работал в Ликурге и видел его раньше?) He was going to buy a second straw hat in Utica to-day - he must remember that - a straw hat with a Utica label, which he would wear instead of his present one. Надо купить сегодня в Утике вторую соломенную шляпу - только бы не забыть - соломенную шляпу со штампом местного магазина на подкладке; он наденет ее вместо той, которая на нем сейчас. Then, when she was not looking, he would put the old one in his bag with his other things. Когда Роберта не будет на него смотреть, он спрячет старую шляпу в свой чемодан вместе с другими вещами. That was why he would have to leave her for a little while after they reached Utica - at the depot or library or somewhere - perhaps as was his first plan, take her to some small hotel somewhere and register as Mr. and Mrs. Carl Graham or Clifford Golden or Gehring (there was a girl in the factory by that name) so if they were ever traced in any way, it would be assumed that she had gone away with some man of that name. Для этого ему придется оставить Роберту на несколько минут, когда они приедут в Утику, - на вокзале, в библиотеке, где-нибудь... может быть, -таков был его первоначальный план, - он отвезет ее в какой-нибудь маленький отель и запишется там, как мистер Карл Грэхем с супругой, или Клифорд Голден, или Геринг (на фабрике была девушка с такой фамилией). Таким образом, если их выследят, возникнет предположение, что она уехала с каким-то мужчиной, носящим эту фамилию. (That whistle of a train afar off. It must be coming now. His watch said twelve-twenty-seven.) (Вдалеке - свисток паровоза. Поезд должен сейчас подойти. Его часы показывают двадцать семь минут первого.) And again he must decide what his manner toward her in Utica must be - whether very cordial or the opposite. Надо решить, как держаться с нею в Утике: ласково и сердечно или холодно. For over the telephone, of course, he had talked very soft and genial-like because he had to. По телефону, правда, он говорил с нею очень мягко, дружелюбно, иначе нельзя было. Perhaps it would be best to keep that up, otherwise she might become angry or suspicious or stubborn and that would make it hard. Пожалуй, следует продолжать в том же духе, не то она начнет раздражаться, станет подозрительной, упрямой - и тогда все будет очень трудно и сложно. (Would that train never get here?) (Да подойдет ли когда-нибудь этот поезд?) At the same time it was going to be very hard on him to be so very pleasant when, after all, she was driving him as she was - expecting him to do all that she was asking him to do and yet be nice to her. Но ему будет очень нелегко быть таким приветливым, - ведь в конце концов она командует им, хочет, чтобы он выполнял ее требования, и еще обращайся с нею ласково! Damn! Проклятие! And yet if he weren't? Да, но если он не будет ласковым?.. - Supposing she should sense something of his thoughts in connection with this - really refuse to go through with it this way and spoil his plans. Вдруг она как-нибудь разгадает его мысли, откажется поехать с ним и разрушит все его планы... (If only his knees and hands wouldn't tremble so at times.) (Только бы колени и руки не дрожали так!) But no, how was she to be able to detect anything of that kind, when he himself had not quite made up his mind as to whether he would be able to go through with it or not? Но нет, как она может заподозрить что-либо подобное, когда он и сам еще не вполне уверен, сможет ли это сделать. He only knew he was not going away with her, and that was all there was to that. Ясно только одно: не уедет он с ней никуда, и все тут. He might not upset the boat, as he had decided on the day before, but just the same he was not going away with her. Может быть, он и не перевернет лодку, как решил накануне, но все равно с нею не уедет. But here now was the train. Но вот и поезд. And there was Roberta lifting her bag. Роберта поднимает свой чемодан. Was it too heavy for her in her present state? Не слишком ли он тяжел для нее в ее теперешнем положении? It probably was. Вероятно, тяжел. Well, too bad. Да, нехорошо. It was very hot to-day, too. К тому же сегодня очень жарко. At any rate he would help her with it later, when they were where no one could see them. Во всяком случае, он поможет ей после, когда они будут в таком месте, где никто их не увидит. She was looking toward him to be sure he was getting on - so like her these days, in her suspicious, doubtful mood in regard to him. Она смотрит в его сторону хочет удостовериться, что он действительно поедет; как это на нее похоже, - в последние дни она относится к нему так подозрительно, недоверчиво. But here was a seat in the rear of the car on the shady side, too. А вот и свободное место в глубине вагона, на теневой стороне. That was not so bad. Здесь недурно. He would settle himself comfortably and look out. Он устроится поудобнее и будет смотреть в окно. For just outside Fonda, a mile or two beyond, was that same Mohawk that ran through Lycurgus and past the factory, and along the banks of which the year before, he and Roberta had walked about this time. Тут, как раз за Фондой, в каких-нибудь двух милях, есть река - тот самый Могаук, что протекает через Ликург, мимо фабрики; по берегам его они с Робертой гуляли в прошлом году, примерно в это же время. But the memory of that being far from pleasant now, he turned his eyes to a paper he had bought, and behind which he could shield himself as much as possible, while he once more began to observe the details of the more inward scene which now so much more concerned him - the nature of the lake country around Big Bittern, which ever since that final important conversation with Roberta over the telephone, had been interesting him more than any other geography of the world. Но теперь Клайду неприятно это воспоминание, и он переводит взгляд на купленную только что газету и, прикрывшись ею, как щитом, снова во всех подробностях представляет себе картину, которая занимает его сейчас гораздо больше, -местность вокруг озера Большой Выпи: после того решающего разговора с Робертой по телефону она интересует его больше всей остальной географии мира. For on Friday, after the conversation, he had stopped in at the Lycurgus House and secured three different folders relating to hotels, lodges, inns and other camps in the more remote region beyond Big Bittern and Long Lake. (If only there were some way to get to one of those completely deserted lakes described by that guide at Big Bittern - only, perhaps, there might not be any row- boats on any of these lakes at all!) And again on Saturday, had he not secured four more circulars from the rack at the depot (they were in his pocket now)? В пятницу, после того разговора, он зашел в отель "Ликург" и взял там три различных путеводителя с описаниями отелей, дач, гостиниц и других мест, где можно остановиться в глухих окрестностях озер Большой Выпи и Длинного. (Если бы можно было как-нибудь добраться до одного из тех совершенно безлюдных озер, о которых говорил проводник на Большой Выпи... Только, пожалуй, на таких озерах нет никаких лодок!) А потом в субботу он взял на вокзале еще четыре путеводителя (они сейчас у него в кармане). Had they not proved how many small lakes and inns there were along this same railroad, which ran north to Big Bittern, to which he and Roberta might resort for a day or two if she would - a night, anyhow, before going to Big Bittern and Grass Lake - had he not noted that in particular - a beautiful lake it had said - near the station, and with at least three attractive lodges or country home inns where two could stay for as low as twenty dollars a week. И все они подтверждают, что вдоль вот этой самой железной дороги, ведущей на север к Большой Выпи, есть множество маленьких озер и гостиниц, где они с Робертой могут остановиться на день-два, если она захочет, или, во всяком случае, на ночь, прежде чем отправиться на озеро Большой Выпи или Луговое. Клайд обратил особое внимание на это последнее озеро - очень красивое и недалеко от станции, как говорилось в путеводителе; там есть три недурных маленьких пансиона, и плата за двоих всего двадцать долларов в неделю. That meant that two could stay for one night surely for as little as five dollars. Значит, если они вдвоем остановятся там на ночь, это обойдется не дороже пяти долларов. It must be so surely - and so he was going to say to her, as he had already planned these several days, that she needed a little rest before going away to a strange place. That it would not cost very much - about fifteen dollars for fares and all, so the circulars said -if they went to Grass Lake for a night - this same night after reaching Utica - or on the morrow, anyhow. Итак, он скажет Роберте, как и придумал за эти дни, что ей необходимо немного отдохнуть перед отъездом в чужие места; скажет, что если они съездят на Луговое озеро в тот же вечер, как приедут в Утику, или на следующее утро и переночуют там, то это будет стоить, как говорится в путеводителе, не очень дорого - около пятнадцати долларов, считая проезд и все остальные расходы. And he would have to picture it all to her as a sort of honeymoon journey - a little pleasant outing - before getting married. Он изобразит это как приятную маленькую экскурсию, своего рода, свадебное путешествие перед тем, как они обвенчаются. And it would not do to succumb to any plan of hers to get married before they did this - that would never do. И ни в коем случае нельзя уступать, если она захочет, чтобы они сначала обвенчались, - это не годится. (Those five birds winging toward that patch of trees over there - below that hill.) (Пять птиц летят к рощице, что виднеется вон там, у подножия холма...) It certainly would not do to go direct to Big Bittern from Utica for a boat ride - just one day - seventy miles. Конечно, нельзя ехать прямо из Утики на Большую Выпь только ради катания по озеру - на один день - за семьдесят миль. That would not sound right to her, or to any one. Это покажется странным и Роберте и кому угодно. It would make her suspicious, maybe. Это может даже вызвать у нее подозрения. It might be better, since he would have to get away from her to buy a hat in Utica, to spend this first night there at some inexpensive, inconspicuous hotel, and once there, suggest going up to Grass Lake. Может быть, лучше - поскольку в Утике ему нужно будет ненадолго оставить ее, чтобы купить себе шляпу, - провести эту первую ночь именно в Утике, в каком-нибудь скромном, недорогом отеле, и только потом предложить поездку на Луговое озеро. And from there they could go to Big Bittern in the morning. А оттуда они наутро отправятся на озеро Большой Выпи. He could say that Big Bittern was nicer - or that they would go down to Three Mile Bay - a hamlet really as he knew - where they could be married, but en route stop at Big Bittern as a sort of lark. Он скажет, что там красивее... или что они едут в Бухту Третьей мили (в сущности, простую деревушку), где можно будет обвенчаться, но по дороге для развлечения заглянут на Большую Выпь. He would say that he wanted to show her the lake -take some pictures of her and himself. Он скажет, что хочет показать ей озеро и сделать несколько снимков - сфотографировать ее и себя. He had brought his camera for that and for other pictures of Sondra later. Для этого он и взял аппарат... и для того чтобы потом снимать Сондру. The blackness of this plot of his! Какой мрачный замысел! (Those nine black and white cows on that green hillside.) (А вот девять белых и черных коров на зеленом склоне холма.) But again, strapping that tripod along with his tennis racquet to the side of his suitcase, might not that cause people to imagine that they were passing tourists from some distant point, maybe, and if they both disappeared, well, then, they were not people from anywhere around here, were they? Глядя на его чемодан с привязанным сбоку штативом и теннисной ракеткой в чехле, встречные станут думать, что он и Роберта проезжие туристы, прибывшие откуда-то издалека, и если они оба исчезнут... ну что ж, ведь они нездешние... Didn't the guide say that the water in the lake was all of seventy-five feet deep - like that water at Pass Lake? Разве не сказал проводник, что в этом озере семьдесят пять футов глубины, - как на озере Пасс? And as for Roberta's grip - oh, yes, what about that? А что касается чемодана Роберты... да, как быть с чемоданом? He hadn't even thought about that as yet, really. Раньше он об этом как-то не подумал. (Those three automobiles out there running almost as fast as this train.) (Вон три автомобиля, они мчатся почти так же быстро, как поезд.) Well, in coming down from Grass Lake after one night there (he could say that he was going to marry her at Three Mile Bay at the north end of Greys Lake, where a minister lived whom he had met), he would induce her to leave her bag at that Gun Lodge station, where they took the bus over to Big Bittern, while he took his with him. Ну вот, они переночуют на Луговом озере и двинутся дальше: он скажет Роберте, что они обвенчаются в Бухте Третьей мили, на Сером озере, где живет знакомый ему пастор; он уговорит ее оставить чемодан на станции Ружейной, - оттуда они поедут автобусом до озера Большой Выпи, - а свой чемодан возьмет с собой. He could just say to some one - the boatman, maybe, or the driver, that he was taking his camera in his bag, and ask where the best views were. Он просто скажет кому-нибудь - хотя бы лодочнику или шоферу автобуса, - что там у него фотографический аппарат, и спросит, где здесь самые красивые виды. Or maybe a lunch. Или в чемодане будет завтрак. Was that not a better idea - to take a lunch and so deceive Roberta, too, perhaps? Пожалуй, эта мысль лучше: взять с собой завтрак и этим заодно обмануть в Роберту и шофера. And that would tend to mislead the driver, also, would it not? Это тоже может ввести в заблуждение, не так ли? People did carry cameras in bags when they went out on lakes, at times. Многие кладут фотоаппарат в чемодан, когда едут на озеро. At any rate it was most necessary for him to carry his bag in this instance. Во всяком случае, ему совершенно необходимо взять чемодан с собой. Else why the plan to go south to that island and from thence through the woods? Иначе для чего этот план проплыть к острову и оттуда идти лесами на юг? (Oh, the grimness and the terror of this plan! (Какой безобразный, ужасный план! Could he really execute it?) Неужели он его исполнит?) But that strange cry of that bird at Big Bittern. Но как странно кричала та птица на озере! Большая Выпь... He had not liked that, or seeing that guide up there who might remember him now. Не хотел бы он еще раз услышать ее или увидеть того проводника: проводник может теперь его вспомнить. He had not talked to him at all - had not even gotten out of the car, but had only looked out at him through the window; and in so far as he could recall the guide had not even once looked at him - had merely talked to Grant Cranston and Harley Baggott, who had gotten out and had done all the talking. Правда, Клайд совсем не разговаривал с ним и даже не выходил из автомобиля, а только смотрел в окно... и, насколько он может вспомнить, проводник ни разу даже не взглянул на него, а говорил только с Грэнтом Крэнстоном и Харлеем Бэготом, которые вышли из машины и беседовали с ним. But supposing this guide should be there and remember him? А вдруг все-таки этот проводник будет там и узнает его? But how could that be when he really had not seen him? This guide would probably not remember him at all - might not even be there. Нет, не может быть, ведь проводник, в сущности, его не видел, да и не обязательно ему быть на Большой Выпи... But why should his hands and face be damp all the time now - wet almost, and cold - his knees shaky? Но почему так дрожат колени, и руки теперь всегда такие холодные, влажные... (This train was following the exact curve of this stream - and last summer he and Roberta. (Поезд следует за всеми поворотами реки... а прошлым летом они с Робертой... But no -) Не надо...) As soon as they reached Utica now this was the way he would do - and must keep it well in mind and not get rattled in any way. Как только они приедут в Утику, нужно сделать вот что (и он должен хорошенько все запомнить и ни в коем случае не теряться. He must not - he must not. He must let her walk up the street before him, say a hundred feet or so between them, so that no one would think he was following her, of course. Сбиться нельзя... никак нельзя...) На улице он пропустит Роберту вперед и пойдет за нею, скажем, на расстоянии сотни шагов, чтобы никто не мог подумать, будто он ее провожает. And then when they were quite alone somewhere he would catch up with her and explain all about this -be very nice as though he cared for her as much as ever now - he would have to - if he were to get her to do as he wanted. А потом, когда они будут где-нибудь совсем одни, он догонит ее и объяснит ей все свои планы... и при этом будет очень ласков, как будто любит ее по-прежнему... так надо, раз он хочет, чтобы она была сговорчива. And then - and then, oh, yes, have her wait while he went for that extra straw hat that he was going to -well, leave on the water, maybe. А потом... потом... ах, да... она подождет где-нибудь, пока он пойдет и купит эту вторую шляпу, которая... ну, которую он, может быть, оставит потом на воде. And the oars, too, of course. И весла тоже, конечно. And her hat - and - well - И ее шляпу... и... (The long, sad sounding whistle of this train. (Как протяжен, печален свисток этого поезда. Damn. Проклятие! He was getting nervous already.) Он уже нервничает!) But before going to the hotel, he must go back to the depot and put his new hat in the bag, or better yet, carry it while he looked for the sort of hotel he wanted, and then, before going to Roberta, take the hat and put it in his bag. Но прежде чем идти в гостиницу, надо будет вернуться на вокзал и положить новую шляпу в чемодан; лучше даже носить его с собой, пока не удастся подыскать подходящую гостиницу, и тогда уже, перед тем как пойти за Робертой, купить шляпу и спрятать в чемодан. Then he would go and find her and have her come to the entrance of the hotel he had found and wait for him, while he got the bags. Затем он проводит Роберту до гостиницы, и она будет ждать его у входа, пока он не принесет чемоданы. And, of course, if there was no one around or very few, they would enter together, only she could wait in the ladies' parlor somewhere, while he went and registered as Charles Golden, maybe, this time. И, конечно, если поблизости никого не будет, они войдут в гостиницу вместе; только пускай она побудет хотя бы в дамской комнате, пока он не запишется в книге посетителей... На этот раз, скажем, под именем Чарльза Голдена. And then, well, in the morning, if she agreed, or to-night, for that matter, if there were any trains - he would have to find out about that - they could go up to Grass Lake in separate cars until they were past Twelfth Lake and Sharon, at any rate. Ну, а наутро, если она согласится, или даже сегодня, если только есть подходящий поезд (это он узнает), они могут поехать на Луговое озеро -опять в разных вагонах, - во всяком случае, пока не проедут Двенадцатого озера и Шейрона. (The beautiful Cranston Lodge there and Sondra.) (Там - великолепная дача Крэнстонов... и Сондра.) And then - and then - А потом... потом... (That big red barn and that small white house near it. (А вот большой красный амбар и по соседству -маленький белый домик. And that wind-mill. И ветряная мельница. So like those houses and barns that he had seen out there in Illinois and Missouri. Совсем такие же амбары и домишки он видел в Иллинойсе и Миссури. And Chicago, too.) И в Чикаго тоже.) And at the same time Roberta in her car forward thinking that Clyde had not appeared so very unfriendly to her. А в это время Роберта, сидя в соседнем вагоне, думала, что Клайд, видимо, не очень уж недружелюбно настроен. To be sure, it was hard on him, making him leave Lycurgus in this way, and when he might be enjoying himself as he wished to. Конечно, ему тяжело вот так, поневоле, уезжать из Ликурга, где он может развлекаться, как ему хочется. But on the other hand, here was she - and there was no other way for her to be. Но, с другой стороны, что же ей было делать... У нее не было никакого другого выхода. She must be very genial and yet not put herself forward too much or in his way. Теперь она должна быть веселой и доброй, но не слишком навязчивой и не докучать ему. And yet she must not be too receding or weak, either, for, after all, Clyde was the one who had placed her in this position. Однако не следует быть чересчур покладистой и мягкой, ведь в конце концов это Клайд виноват во всем, что с ней случилось. And it was only fair, and little enough for him to do. И то, что он делает теперь, только справедливо и не так уж много... She would have a baby to look after in the future, and all that trouble to go through with from now on. У нее будет ребенок, ей предстоит столько тревог и забот... And later, she would have to explain to her parents this whole mysterious proceeding, which covered her present disappearance and marriage, if Clyde really did marry her now. И потом еще придется объяснить родителям всю эту таинственность, свое теперешнее внезапное исчезновение и брак, если только Клайд в самом деле с ней обвенчается. But she must insist upon that - and soon - in Utica, perhaps - certainly at the very next place they went to - and get a copy of her marriage certificate, too, and keep it for her own as well as the baby's sake. Но она должна настоять на этом... и поскорее... может быть, в Утике... в первом же месте, куда они приедут... и должна получить копию брачного свидетельства и сохранить ее в своих интересах и в интересах ребенка. He could get a divorce as he pleased after that. Клайд может потом развестись с ней, если пожелает. She would still be Mrs. Griffiths. А все-таки она будет миссис Грифитс. And Clyde's baby and hers would be a Griffiths, too. И их ребенок тоже будет Грифитс. That was something. Это что-нибудь да значит. (How beautiful the little river was. (Какая красивая речка! It reminded her of the Mohawk and the walks she and he had taken last summer when they first met. Точь-в-точь Могаук, напоминает прошлогодние прогулки с Клайдом, когда они только что познакомились. Oh, last summer! Ах, прошлое лето! And now this!) А теперь!..) And they would settle somewhere - in one or two rooms, no doubt. Они поселятся где-нибудь... наверно, снимут комнатку или две. Where, she wondered - in what town or city? Где-то это будет, в каком городе? How far away from Lycurgus or Biltz - the farther from Biltz the better, although she would like to see her mother and father again, and soon - as soon as she safely could. Далеко ли от Ликурга или Бильца? Чем дальше от Бильца, тем лучше, хотя, конечно, ей хотелось бы увидеться опять с отцом и матерью, и поскорее... как только все будет позади. But what matter, as long as they were going away together and she was to be married? Но это уж не важно, ведь они уедут вместе, и она будет замужем. Had he noticed her blue suit and little brown hat? Заметил ли Клайд ее синий костюм и коричневую шляпку? And had he thought she looked at all attractive compared to those rich girls with whom he was always running? Может быть, он подумал, что все же она очень мила, даже если и сравнить ее с этими богатыми девушками, с которыми он постоянно проводил время? She must be very tactful - not irritate him in any way. Надо быть как можно деликатнее... ничем его не раздражать... But - oh, the happy life they could have if only - if only he cared for her a little - just a little . . . Но... как счастливо они жили бы, если бы только... если бы только он немного любил ее... хоть немножко. And then Utica, and on a quiet street Clyde catching up with Roberta, his expression a mixture of innocent geniality and good- will, tempered by worry and opposition, which was really a mask for the fear of the deed that he himself was contemplating - his power to execute it - the consequences in case he failed. ? Chapter 47 Но вот и Утика, и на пустынной улице Клайд догоняет Роберту. На лице его - смесь простодушной веселости и доброжелательства с озабоченностью и досадой; а в сущности, это маска, скрывающая страх перед своим же замыслом, перед собственной неспособностью исполнить задуманное и перед тем, что ждет его в случае неудачи. 47 A nd then, as planned that night between them - a trip to Grass Lake the next morning in separate cars, but which, upon their arrival and to his surprise, proved to be so much more briskly tenanted than he anticipated. А на следующее утро они, как было условлено с вечера, отправились на Луговое озеро (опять в разных вагонах). Но, приехав туда, Клайд с удивлением убедился, что берега гораздо более многолюдны, чем он ожидал. He was very much disturbed and frightened by the evidence of so much active life up here. Его очень расстроило и испугало царившее здесь оживление: он воображал, что это озеро так же пустынно, как Большая Выпь. For he had fancied this, as well as Big Bittern, would be all but deserted. Yet here now, as both could see, it was the summer seat and gathering place of some small religious organization or group - the Winebrennarians of Pennsylvania - as it proved with a tabernacle and numerous cottages across the lake from the station. А оказалось, что здесь сборный пункт и летняя резиденция маленькой религиозной секты из Пенсильвании: напротив станции на берегу озера виднелись молитвенный дом и многочисленные коттеджи. And Roberta at once exclaiming: И Роберта сразу воскликнула: "Now, there, isn't that cute? - Вот хорошо! Why couldn't we be married over there by the minister of that church?" Мы можем пойти к здешнему священнику и обвенчаться, правда? And Clyde, puzzled and shaken by this sudden and highly unsatisfactory development, at once announced: И Клайд, ошеломленный этим неожиданным осложнением, поспешил согласиться: "Why, sure - I'll go over after a bit and see," yet his mind busy with schemes for circumventing her. - Ну что же, конечно... Я съезжу туда немного погодя и узнаю... Но мысленно он уже изыскивал способ перехитрить Роберту. He would take her out in a boat after registering and getting settled and remain too long. После того как они снимут комнату в гостинице, он повезет ее кататься на лодке и задержится на озере подольше. Or should a peculiarly remote and unobserved spot be found . . . but no, there were too many people here. А может быть, найдется какой-нибудь пустынный и незаметный уголок... но нет, здесь слишком много народу. The lake was not large enough, and probably not very deep. Озеро недостаточно большое и, вероятно, не очень глубокое. It was black or dark like tar, and sentineled to the east and north by tall, dark pines - the serried spears of armed and watchful giants, as they now seemed to him - ogres almost - so gloomy, suspicious and fantastically erratic was his own mood in regard to all this. Вода в нем черная, как смола, а на восточном и северном берегах сомкнутым строем, точно стража, стоят высокие темные ели. Клайду показалось, что это - вооруженные копьями зоркие великаны, чуть ли не сказочные людоеды, - так он был мрачен, подозрителен, так взбудоражена была его фантазия. But still there were too many people - as many as ten on the lake. Да еще Столько народу кругом, - на озере не меньше десятка лодок. The weirdness of it. Как все это зловеще! The difficulty. Как трудно! But whisper:- one could not walk from here through any woods to Three Mile Bay. И вдруг шепот: "Отсюда лесом никак не дойти до Бухты Третьей мили. Oh, no. Нет, нет. That was all of thirty miles to the south now. До нее еще добрых тридцать миль. And besides this lake was less lonely - probably continually observed by members of this religious group. И, кроме того, это озеро не такое пустынное, наверно, за ним все время наблюдают эти сектанты". Oh, no - he must say - he must say - but what - could he say? Нет, нет... надо сказать Роберте... он скажет ей... но что сказать? That he had inquired, and that no license could be procured here? Что он спрашивал и говорят, здесь нельзя получить разрешение на брак? Or that the minister was away, or that he required certain identifications which he did not have - or - or, well, well - anything that would serve to still Roberta until such hour to-morrow, as the train south from here left for Big Bittern and Sharon, where, of course, they would surely be married. Или что священник сейчас в отъезде, или требует документы, которых у Клайда нет, или... или... Ах, все равно, лишь бы заставить Роберту замолчать до завтра до того часа, когда отсюда отойдет поезд на Большую Выпь и Шейрон, а там они, конечно, обязательно обвенчаются! Why should she be so insistent? Почему она так требовательна? And why, anyhow, and except for her crass determination to force him in this way, should he be compelled to track here and there with her - every hour - every minute of which was torture - an unending mental crucifixion really, when, if he were but rid of her! Чего ради в конце концов (если не считать этого ее упрямого желания непременно поставить на своем) он должен таскаться с ней то туда, то сюда? Для него это ежечасные, ежеминутные страдания, поистине жестокая и нескончаемая душевная пытка, тогда как если бы он мог от нее отделаться... Oh, Sondra, Sondra, if but now from your high estate, you might bend down and aid me. О Сондра, Сондра, если бы ты снизошла со своей высоты и помогла мне! No more lies! Не лгать больше! No more suffering! Больше не страдать! No more misery of any kind! Не знать никаких унижений и горя! But instead, more lies. Но вместо этого снова ложь. A long and aimless and pestilential search for water-lilies, which because of his own restless mood, bored Roberta as much as it did him. Долгие, нудные и ненужные поиски водяных лилий. Клайд был так беспокоен и нервен, что вся эта прогулка скоро надоела Роберте не меньше, чем ему. For why, she was now thinking to herself as they rowed about, this indifference to this marriage possibility, which could have been arranged before now and given this outing the dream quality it would and should have had, if only - if only he had arranged for everything in Utica, even as she had wanted. Почему, спрашивала она себя, он так равнодушен к возможности обвенчаться? Это можно было бы уладить заранее, и тогда эта прогулка была бы осуществлением ее грез... так было бы, если бы... если бы он устроил все раньше, в Утике, как она хотела. But this waiting - evasion - and so like Clyde, his vacillating, indefinite, uncertain mood, always. Опять промедление, опять уклончивость... всегдашняя, такая характерная для Клайда неопределенность и нерешительность. She was beginning to wonder now as to his intentions again - whether really and truly he did intend to marry her as he had promised. Роберта снова начала сомневаться - правда ли, что он обвенчается с ней, сдержит свое слово? Tomorrow, or the next day at most, would show. Но завтра или в крайнем случае послезавтра все выяснится. So why worry now? Зачем же теперь тревожиться? And then the next day at noon, Gun Lodge and Big Bittern itself and Clyde climbing down from the train at Gun Lodge and escorting Roberta to the waiting bus, the while he assured her that since they were coming back this way, it would be best if she were to leave her bag here, while he, because of his camera as well as the lunch done up at Grass Lake and crowded into his suitcase, would take his own with him, because they would lunch on the lake. А назавтра в полдень - станция Ружейная, и Клайд выходит из вагона и провожает Роберту к ожидающему приезжих автобусу. На ходу он убеждает ее, что, так как они вернутся этим же путем, будет удобнее, если она оставит свой чемодан здесь; он же свой чемодан возьмет с собой, потому что там фотографический аппарат и заранее приготовленный завтрак, - они ведь решили позавтракать на озере... But on reaching the bus, he was dismayed by the fact that the driver was the same guide whom he had heard talk at Big Bittern. Но, подойдя к автобусу, Клайд с испугом обнаружил, что шофер - тот самый проводник, которого он Видел на озере Большой Выпи. What if it should prove now that this guide had seen and remembered him! Вдруг теперь окажется, что этот проводник видел его и запомнил! Would he not at least recall the handsome Finchley car - Bertine and Stuart on the front seat - himself and Sondra at the back - Grant and that Harley Baggott talking to him outside? Разве он не может вспомнить красивый автомобиль Финчли, Бертину и Стюарта на переднем сиденье, Клайда и Сондру позади, Грэнта и Харлея Бэгота, вышедших из машины, чтобы поговорить с ним? At once that cold perspiration that had marked his more nervous and terrified moods for weeks past, now burst forth on his face and hands. И мгновенно - как все последнее время в минуты особенного волнения и страха - холодный пот покрыл его лицо и руки. Of what had he been thinking, anyhow? О чем же он думал раньше? How planning? Как строил свои планы? In God's name, how expect to carry a thing like this through, if he were going to think so poorly? Да как же можно рассчитывать, что он справится с таким делом, если он так плохо все обдумал? It was like his failing to wear his cap from Lycurgus to Utica, or at least getting it out of his bag before he tried to buy that straw hat; it was like not buying the straw hat before he went to Utica at all. Вот так же он не сообразил надеть кепку в дорогу от Ликурга до Утики или хотя бы достать ее из чемодана еще до покупки соломенной шляпы, и вообще надо было купить шляпу заранее. Yet the guide did not remember him, thank God! Однако проводник не вспомнил его, слава богу! On the contrary he inquired rather curiously, and as of a total stranger: Наоборот, с любопытством спросил, как у совершенно незнакомого: "Goin' over to the lodge at Big Bittern? - Едете на Большую Выпь? First time up here?" В первый раз здесь? And Clyde, enormously relieved and yet really tremulous, replied: И Клайд с огромным облегчением и все же с внутренней дрожью ответил: "Yes," and then in his nervous excitement asked: "Many people over there to- day?" a question which the moment he had propounded it, seemed almost insane. - Да. - Затем в нервном возбуждении спросил: -Много там сегодня народу? Не успел он договорить, как этот вопрос показался ему почти безумным. Why, why, of all questions, should he ask that? Зачем, зачем, ради всего святого, он задал такой вопрос? Oh, God, would his silly, self-destructive mistakes never cease? Неужели не будет конца этим дурацким, пагубным для него оплошностям? So troubled was he indeed, now, that he scarcely heard the guide's reply, or, if at all, as a voice speaking from a long way off. Он был так взволнован, что почти не слышал ответа проводника, голос которого, казалось, доносился откуда-то издали: "Not so many. - Не так уж много. About seven or eight, I guess. Пожалуй, человек семь-восемь. We did have about thirty over the Fourth, but most o' them went down yesterday." А четвертого у нас было человек тридцать, но вчера почти все уехали. The stillness of these pines lining this damp yellow road along which they were traveling; the cool and the silence; the dark shadows and purple and gray depths and nooks in them, even at high noon. Безмолвие деревьев, выстроившихся вдоль вязкой глинистой дороги, по которой они ехали; прохлада и тишина; в чаще даже теперь, в самый полдень, - темные глуби и закоулки, лиловый сумрак. If one were slipping away at night or by day, who would encounter one here? Если проскользнуть туда, ночью ли, днем ли, кого там встретишь? A blue-jay far in the depths somewhere uttered its metallic shriek; a field sparrow, tremulous upon some distant twig, filled the silver shadows with its perfect song. Из чащи доносится металлический крик сойки; жаворонок вдалеке наполняет серебристую мглу своей звонкой песней. And Roberta, as this heavy, covered bus crossed rill and thin stream, and then rough wooden bridges here and there, commented on the clarity and sparkle of the water: А когда тяжелый закрытый автобус переезжал через журчащие ручьи по грубым бревенчатым мостам, Роберта восхищалась прозрачной сверкающей водой. "Isn't that wonderful in there? "Как здесь чудесно, Клайд! Do you hear the tinkling of that water, Clyde? Слышишь, как звенит ручей? Oh, the freshness of this air!" А какой свежий воздух!" And yet she was going to die so soon! И все же она скоро умрет! God! Боже! But supposing now, at Big Bittern - the lodge and boathouse there - there were many people. Но допустим, что на Большой Выпи - в гостинице, на пристани - тоже много народу. Or that the lake, peradventure, was literally dotted with those that were there - all fishermen and all fishing here and there, each one separate and alone -no privacy or a deserted spot anywhere. Может быть, на озере полно рыболовов, они рассеялись поодиночке там и тут, и нигде нет ни одного безлюдного, тихого уголка. And how strange he had not thought of that. Как странно, что он об этом не подумал! This lake was probably not nearly as deserted as he had imagined, or would not be to-day, any more than Grass Lake had proved. And then what? Это озеро, вероятно, далеко не так пустынно, как он воображал, - и как раз сегодня тут может оказаться не меньше народу, чем на Луговом, что тогда? Well, flight then - flight - and let it go at that. Ну что же, тогда бежать... бежать... и будь что будет. This strain was too much - hell - he would die, thinking thoughts like these. Такое напряжение ему не по силам... к черту! Эти мысли его убьют. How could he have dreamed to better his fortunes by any so wild and brutal a scheme as this anyhow - to kill and then run away - or rather to kill and pretend that he and she had drowned - while he - the real murderer - slipped away to life and happiness. И как он мог мечтать о том, чтобы достигнуть счастья при помощи такого дикого и жестокого замысла - убить и потом сбежать... вернее, убить и подстроить так, чтобы их обоих сочли погибшими... тогда как он - убийца - вернулся бы к жизни и счастью. What a horrible plan! Какой отвратительный план! And yet how else? Но как же иначе? How? Как? Had he not come all this way to do this? Разве он не подготовился к этому? And was he going to turn back now? Неужели теперь отступить? And all this time Roberta at his side was imagining that she was not going to anything but marriage -tomorrow morning sure; and now only to the passing pleasure of seeing this beautiful lake of which he had been talking - talking, as though it were something more important and delectable than any that had as yet been in her or his life for that matter. А Роберта, сидя рядом с ним, воображала, будто ее ждет не что иное, как свадьба, - завтра утром уж наверно. А пока для развлечения она посмотрит на красивое озеро, о котором говорил Клайд, - говорил так, словно эта прогулка - самое приятное и значительное событие и в его и в ее жизни. But now the guide was speaking again, and to him: Но вот проводник снова заговорил, обращаясь к Клайду: "You're not mindin' to stay over, I suppose. - Вы, похоже, сюда ненадолго? I see you left the young lady's bag over there." Я видел, вы оставили вещи молодой леди на станции. He nodded in the direction of Gun Lodge. Он кивнул в сторону Ружейной. "No, we're going on down to-night - on that 8:10. - Нет, мы уезжаем сегодня вечером, поездом восемь десять. You take people over to that?" Вы отвозите публику к этому времени? "Oh, sure." - Ну, конечно. "They said you did - at Grass Lake." - Мне так и говорили на Луговом озере. But now why should he have added that reference to Grass Lake, for that showed that he and Roberta had been there before coming here. Ну, для чего он прибавил это - насчет Лугового озера? Этим он показал, что они с Робертой были там, прежде чем приехали сюда. But this fool with his reference to "the young lady's bag"! And leaving it at Gun Lodge. И чего он привязался, этот дурак. Со своим замечанием о "вещах молодой леди" и о том, что они остались на станции! The Devil! Вот дьявол! Why shouldn't he mind his own business? Почему он суется в чужие дела? Or why should he have decided that he and Roberta were not married? И почему он решил, что они с Робертой не муж и жена? Or had he so decided? Или, может быть, он этого не думал? At any rate, why such a question when they were carrying two bags and he had brought one? Во всяком случае, почему этот вопрос, когда у них было два чемодана? Откуда ему знать, что остался именно ее чемодан? Strange! Странно! The effrontery! И что за наглость! How should he know or guess or what? Как он мог знать или догадаться... But what harm could it do - married or unmarried? А впрочем, не все ли равно - женаты они или нет? If she were not found -"married or unmarried" would make no difference, would it? Если ее не найдут, замужем она или не замужем -это не будет иметь никакого значения. And if she were, and it was discovered that she was not married, would that not prove that she was off with some one else? Of course! А если найдут и будет установлено, что она не была замужем, это только докажет, что она приезжала сюда с кем-то, но не с ним, не так ли? So why worry over that now? И теперь об этом нечего беспокоиться. And Roberta asking: "Are there any hotels or boarding houses on the lake besides this one we're going to?" - А там есть еще меблированные комнаты или гостиницы, кроме той, куда мы едем? - спросила Роберта проводника. "Not a one, miss, outside o' the inn that we're goin' to. - Нет, ни одной, мисс, только наша. There was a crowd of young fellers and girls campin' over on the east shore, yisterday, I believe, about a mile from the inn - but whether they're there now or not, I dunno. Вчера тут была целая толпа молодых парней и девушек, - они раскинули лагеря на восточном берегу, пожалуй, в миле от нас. А там они еще или уехали, - не знаю. Ain't seen none of 'em to-day." Никого из них сегодня не видал. A crowd of young fellows and girls! Толпа молодых парней и девушек! For God's sake! Только этого недоставало! And might not they now be out on the water - all of them - rowing - or sailing - or what? Может быть, все они и теперь на озере... катаются на лодках... And he here with her! А тут он с Робертой! Maybe some of them from Twelfth Lake! Just as he and Sondra and Harriet and Stuart and Bertine had come up two weeks before - some of them friends of the Cranstons, Harriets, Finchleys or others who had come up here to play and who would remember him, of course. Может быть, среди них есть приезжие с Двенадцатого озера, - вот как он, Сондра, Гарриэт, Стюарт и Бертина приезжали сюда две недели назад... Может быть, это друзья Крэнстонов, Гарриэтов или Финчли приехали сюда на пикник и, конечно, узнают его. And again, then, there must be a road to the east of this lake. Кроме того, значит, к востоку от озера есть какая-то дорога. And all this knowledge and their presence there now might make this trip of his useless. Из-за всего этого, из-за присутствия этой молодой компании поездка сюда может оказаться напрасной. Such silly plotting! Какой глупый план! Such pointless planning as this - when at least he might have taken more time - chosen a lake still farther away and should have - only so tortured had he been for these last many days, that he could scarcely think how to think. Как бессмысленно он это придумал... Надо было все выяснить заранее, выбрать еще более далекое озеро... но он так мучился все последние дни, что совсем не мог думать. Well, all he could do now was to go and see. Ну, а теперь он может сделать только одно -поехать и посмотреть. If there were many he must think of some way to row to some real lonely spot or maybe turn and return to Grass Lake - or where? Если там окажется много народу, он должен отыскать какой-нибудь действительно глухой, пустынный уголок... или вернуться на Луговое озеро... или поехать еще куда-нибудь? Oh, what could or would he do - if there were many over here? Господи, что ему делать, если здесь будет много народу? But just then a long aisle of green trees giving out at the far end as he now recalled upon a square of lawn, and the lake itself, the little inn with its pillared verandah, facing the dark blue waters of Big Bittern. Но в это время деревья впереди раздвинулись, словно кончился длинный лесной коридор, по которому ехал автобус, и Клайд узнал зеленую лужайку, озеро Большой Выпи, маленькую гостиницу с верандой, выходящей прямо на темно-синие воды озера. And that low, small red-roofed boathouse to the right on the water that he had seen before when he was here. А вот и низкий маленький сарай для лодок, справа, у самой воды, - его красную крышу Клайд заметил в прошлый раз. And Roberta exclaiming on sight, И Роберта воскликнула: "Oh, it is pretty, isn't it - just beautiful." - О, какая прелесть! Как красиво! And Clyde surveying that dark, low island in the distance, to the south, and seeing but few people about - none on the lake itself - exclaiming nervously, А Клайд, поглядев вдаль на темный невысокий остров и заметив, что вокруг совсем мало народу, а на самом озере нет ни души, сказал поспешно: "Yes, it is, you bet." But feeling half choked as he said it. - Еще бы, очень красиво! - но при этом едва не задохнулся. And now the host of the inn himself appearing and approaching - a medium-sized, red-faced, broad-shouldered man who was saying most intriguingly, Навстречу им вышел сам хозяин гостиницы -человек среднего роста, широкоплечий и краснолицый - и спросил с любопытством: "Staying over for a few days?" - Пробудете здесь несколько дней? But Clyde, irritated by this new development and after paying the guide a dollar, replying crustily and irritably, Но Клайд, разозленный этим новым осложнением, ответил резко, подавая проводнику доллар: "No, no - just came over for the afternoon. We're going on down to-night." - Нет, нет. Мы уезжаем сегодня вечером. "You'll be staying over for dinner then, I suppose? The train doesn't leave till eight-fifteen." - Тогда, может быть, пообедаете у нас? Поезд уходит только в восемь пятнадцать. "Oh, yes - that's so. Sure. - Да, тогда конечно... Yes, well, in that case, we will." . . . Ну хорошо, пообедаем. For, of course, Roberta on her honeymoon - the day before her wedding and on a trip like this, would be expecting her dinner. Ясное дело, Роберта в свой медовый месяц, накануне свадьбы и во время такой экскурсии, рассчитывает на праздничный обед. Damn this stocky, red-faced fool, anyway. Черт побери этого коренастого краснорожего дурака! "Well, then, I'll just take your bag and you can register. - Ладно, тогда я отнесу ваш чемодан в комнату, а вы запишитесь в книге посетителей. Your wife'll probably be wanting to freshen up a bit anyway." Ваша супруга, наверно, желает немного освежиться? He led the way, bag in hand, although Clyde's greatest desire was to snatch it from him. Он пошел вперед, подхватив чемодан, хотя Клайду ужасно хотелось вырвать чемодан у него из рук. For he had not expected to register here - nor leave his bag either. Он совсем не собирался ни записываться здесь, ни оставлять свой чемодан. And would not. И не оставит! He would recapture it and hire a boat. Он сейчас же заберет его назад и наймет лодку. But on top of that, being compelled "for the register's sake," as Boniface phrased it, to sign Clifford Golden and wife - before he could take his bag again. Но, как бы то ни было, ему пришлось записаться в книге: Клифорд Голден с женой - "простая формальность", как сказал хозяин, - и только после этого он получил обратно свои вещи. And then to add to the nervousness and confusion engendered by all this, thoughts as to what additional developments or persons, even, he might encounter before leaving on his climacteric errand - Roberta announcing that because of the heat and the fact that they were coming back to dinner, she would leave her hat and coat - a hat in which he had already seen the label of Braunstein in Lycurgus - and which at the time caused him to meditate as to the wisdom of leaving or extracting it. И как будто затем, чтобы усилить его волнение, замешательство и тревожные мысли о том, какие еще новые события и люди станут у него на дороге, прежде чем он пустится в это опасное плавание, Роберта вдруг заявила, что так как сейчас жарко и они вернутся сюда обедать, то она оставит здесь шляпу и пальто: на ее шляпе Клайд заметил фабричную марку Броунстайн в Ликурге - и уже размышлял о том, что благоразумнее: оставить ее или уничтожить. But he had decided that perhaps afterwards -afterwards - if he should really do this - it might not make any difference whether it was there, or not. Но он решил, что, может быть, после... после... если он действительно сделает это... будет безразлично, останется ли на шляпе фабричная марка или нет. Was she not likely to be identified anyhow, if found, and if not found, who was to know who she was? Разве без этого ее не опознают, если найдут? А если не найдут, то все равно никто не будет знать, кто она и откуда. In a confused and turbulent state mentally, scarcely realizing the clarity or import of any particular thought or movement or act now, he took up his bag and led the way to the boathouse platform. Встревоженный и сбитый с толку, почти не сознавая, что думает и что делает, Клайд взял свой чемодан и направился к пристани. And then, after dropping the bag into the boat, asking of the boathouse keeper if he knew where the best views were, that he wanted to photograph them. Потом, бросив чемодан в лодку, спросил у лодочника, где тут лучшие виды, - хотелось бы их сфотографировать. And this done - the meaningless explanation over, assisting Roberta (an almost nebulous figure, she now seemed, stepping down into an insubstantial row-boat upon a purely ideational lake), he now stepped in after her, seating himself in the center and taking the oars. И наконец, выслушав какое-то ненужное ему объяснение, помог Роберте (она казалась ему теперь почти бесплотной тенью, вступающей в нереальную лодку на чисто воображаемом озере), спрыгнул сам, сел на среднюю скамью и взялся за весла. The quiet, glassy, iridescent surface of this lake that now to both seemed, not so much like water as oil -like molten glass that, of enormous bulk and weight, resting upon the substantial earth so very far below. Гладь озера, спокойная, глянцевитая, с радужным отливом, походила не на воду, а скорее на нефть или на расплавленное стекло, что огромной, плотной и тяжелой массой покоится на тверди земной, сокрытой где-то глубоко внизу. And the lightness and freshness and intoxication of the gentle air blowing here and there, yet scarcely rippling the surface of the lake. Легкое, свежее, пьянящее дуновение лишь едва заметно рябило поверхность озера. And the softness and furry thickness of the tall pines about the shore. Everywhere pines - tall and spearlike. И густые, пушистые ели по берегам - повсюду ели, высокие, с копьевидными верхушками. And above them the humped backs of the dark and distant Adirondacks beyond. А за ними - горбатые спины темных, далеких Адирондакских гор. Not a rower to be seen. Ни одной лодки на озере. Not a house or cabin. Ни дома, ни хижины по берегам. He sought to distinguish the camp of which the guide had spoken. He could not. Клайд искал глазами лагерь, о котором говорил проводник, но ничего не видел. He sought to distinguish the voices of those who might be there - or any voices. Он прислушивался, не звучат ли где-нибудь голоса. Yet, except for the lock-lock of his own oars as he rowed and the voice of the boathouse keeper and the guide in converse two hundred, three hundred, five hundred, a thousand feet behind, there was no sound. Но если не считать тихого плеска его собственных весел да голосов лодочника и проводника, которые беседуют в двухстах... трехстах... пятистах... в тысяче футов позади, - ниоткуда ни звука. "Isn't it still and peaceful?" - Как здесь мирно и тихо, правда? It was Roberta talking. - Это сказала Роберта. "It seems to be so restful here. - Так спокойно все! I think it's beautiful, truly, so much more beautiful than that other lake. По-моему, тут очень красиво, гораздо красивее, чем на том, другом озере. These trees are so tall, aren't they? Какие высокие деревья! And those mountains. А горы! I was thinking all the way over how cool and silent that road was, even if it was a little rough." Когда мы ехали сюда, я все время думала, какая прохладная и тихая эта дорога, хотя и немного тряская. "Did you talk to any one in the inn there just now?" - Ты говорила с кем-нибудь здесь, в гостинице? "Why, no; what makes you ask?" - Нет, ни с кем. А почему ты спрашиваешь? "Oh, I thought you might have run into some one. - Я думал, может быть, ты кого-нибудь встретила. There don't seem to be very many people up here to-day, though, does there?" Хотя сегодня здесь, кажется, мало народу. "No, I don't see any one on the lake. - Да, на озере никого не видно. I saw two men in that billiard room at the back there, and there was a girl in the ladies' room, that was all. А там я видела только двух мужчин в бильярдной и одну девушку в дамской комнате - вот и все. Isn't this water cold?" Какая холодная! She had put her hand over the side and was trailing it in the blue-black ripples made by his oars. Она опустила руку за борт, в сине-черную воду, потревоженную его веслами. "Is it? - Холодная? I haven't felt it yet." Я еще не пробовал. He paused in his rowing and put out his hand, then resumed. Клайд перестал грести, опустил руку в воду и задумался. He would not row directly to that island to the south. Не следует сразу плыть к тому острову на юге. It was - too far - too early. She might think it odd. Он слишком далеко... и еще слишком рано... это может показаться ей странным. Better a little delay. Лучше немного подождать. A little time in which to think - a little while in which to reconnoiter. Подумать еще немного... еще раз осмотреться. Roberta would be wanting to eat her lunch (her lunch!) and there was a charming looking point of land there to the west about a mile further on. Роберта захочет позавтракать (господи, еще завтрак!), а вон примерно в миле отсюда виднеется живописный мыс. They could go there and eat first - or she could - for he would not be eating today. Можно пристать там и сначала позавтракать... это она позавтракает, он ничего не будет есть сегодня. And then - and then - А потом... потом... She was looking at the very same point of land that he was - a curved horn of land that bent to the south and yet reached quite far out into the water and combed with tall pines. Роберта смотрела на тот же мыс: изогнутая полоска земли, густо поросшая высокими елями, далеко врезалась в озеро и сворачивала к югу. And now she added: И Роберта сказала: "Have you any spot in mind, dear, where we could stop and eat? - Милый, ты не присмотрел местечка, где можно пристать и поесть? I'm getting a little hungry, aren't you?" (If she would only not call him DEAR, here and now!) Я уже немножко проголодалась, а ты? (Если бы только она не называла его каждую минуту "милым"!) The little inn and the boathouse to the north were growing momentarily smaller - looking now, like that other boathouse and pavilion on Crum Lake the day he had first rowed there, and when he had been wishing that he might come to such a lake as this in the Adirondacks, dreaming of such a lake - and wishing to meet such a girl as Roberta - then - And overhead was one of those identical woolly clouds that had sailed above him at Crum Lake on that fateful day. Маленькая гостиница и сарай для лодок на северном берегу становились все меньше и меньше; теперь они напоминали купальню и пристань на озере Крам в тот день, когда он в первый раз катался там на лодке; тогда ему хотелось поехать на такое озеро, как это, близ Адирондакских гор; он мечтал о таком озере... и о встрече с такой девушкой, как Роберта... И над головой плывет такое же пушистое облачко, как то, что плыло над ним в тот роковой день на озере Крам. The horror of this effort! Как все ужасно и как трудно! They might look for water-lilies here today to kill time a little, before - to kill time . . . to kill, (God)- he must quit thinking of that, if he were going to do it at all. Они могут сегодня поискать здесь водяные лилии, чтобы убить время, прежде чем... убить время... убить (боже!)... Нельзя больше думать об этом, если он хочет в конце-концов это сделать. He needn't be thinking of it now, at any rate. Во всяком случае, сейчас нечего задумываться. At the point of land favored by Roberta, into a minute protected bay with a small, curved, honey-colored beach, and safe from all prying eyes north or east. И Клайд причалил к тому месту, которое облюбовала Роберта, - в глубине крошечной бухты с небольшим, желтым, как мед, песчаным пляжем; с северной и восточной стороны изгиб берега надежно укрывал ее от любопытных взглядов. And then he and she stepping out normally enough. Они высадились. And Roberta, after Clyde had extracted the lunch most cautiously from his bag, spreading it on a newspaper on the shore, while he walked here and there, making strained and yet admiring comments on the beauty of the scene - the pines and the curve of this small bay, yet thinking - thinking, thinking of the island farther on and the bay below that again somewhere, where somehow, and in the face of a weakening courage for it, he must still execute this grim and terrible business before him - not allow this carefully planned opportunity to go for nothing - if -if - he were to not really run away and leave all that he most desired to keep. Клайд осторожно вынул завтрак из чемодана и, пока Роберта раскладывала его на газете, разостланной на песке, ходил по берегу, делая вымученные замечания о красоте пейзажа, о том, как хороши ели, как мила бухточка... и при этом думал... думал об острове в дальней части озера и о какой-нибудь другой бухте за островом, о том месте, где, несмотря на свое слабеющее мужество, он должен все же совершить предстоящее ему жестокое, страшное дело... нельзя упустить понапрасну этот старательно подстроенный случай, если... если только он и впрямь не собирается бежать... и навсегда покинуть то, что больше всего хотел бы сохранить. And yet the horror of this business and the danger, now that it was so close at hand - the danger of making a mistake of some kind - if nothing more, of not upsetting the boat right - of not being able to - to -oh, God! Но какое черное дело - и опасное... теперь все это придвинулось вплотную... опасно совершить какую-нибудь ошибку... вдруг, например, он не сумеет перевернуть как следует лодку... или не сможет... не сможет... господи!.. And subsequently, maybe, to be proved to be what he would be - then - a murderer. А потом, может быть, обнаружится, что он... он... убийца! Arrested! Его арестуют. Tried. (He could not, he would not, go through with it. No, no, no!) Будут судить. (Он не может, он не сделает этого, -нет, нет нет!) And yet Roberta, sitting here with him now on the sand, feeling quite at peace with all the world as he could see. А Роберта сидела рядом с ним на песке, умиротворенная и, видимо, довольная всем на свете. And she was beginning to hum a little, and then to make advisory and practical references to the nature of their coming adventure together - their material and financial state from now on - how and where they would go from here - Syracuse, most likely - since Clyde seemed to have no objection to that - and what, once there, they would do. Она что-то напевала, потом начала высказывать всякие практические соображения о будущем, о том, каково теперь будет их материальное положение, куда и как они поедут отсюда (пожалуй, лучше всего в Сиракузы, и Клайд как будто ничего не имеет против) и что они будут там делать. For Roberta had heard from her brother-in-law, Fred Gabel, of a new collar and shirt factory that was just starting up in Syracuse. Роберта слышала от своего зятя, Фреда Гейбла, что в Сиракузах открывается новая фабрика воротничков и рубашек. Might it not be possible for Clyde, for the time being at least, to get himself a position with that firm at once? Может быть, Клайд устроится там хоть на время. And then later, when her own worst trouble was over, might not she connect herself with the same company, or some other? Позже, когда самое трудное останется позади, она и сама поступит туда же или на какое-нибудь другое предприятие. And temporarily, since they had so little money, could they not take a small room together, somewhere in some family home, or if he did not like that, since they were by no means so close temperamentally as they once had been, then two small adjoining rooms, maybe. А пока, так как у них очень мало денег, им надо бы снять небольшую комнату в какой-нибудь семье, - или, если ему это не нравится (ведь они теперь не так близки, как раньше), может быть, две комнатки рядом. She could still feel his unrelenting opposition under all this present show of courtesy and consideration. Дело в том, что за его показной любезностью и предупредительностью она все же чувствовала упорный протест. And he thinking, Oh, well, what difference such talk now? А Клайд все думал. Ну, что толку теперь в этих разговорах? And whether he agreed or whether he did not. Какая разница - согласится он с нею или не согласится? What difference since he was not going - or she either - that way. Он говорит с нею так, словно завтра она еще будет здесь. А ее не будет. Ведь его - и ее - ждет совсем другое. Great God! Великий боже! But here he was talking as though tomorrow she would be here still. And she would not be. If only his knees would not tremble so; his hands and face and body continue so damp. Если бы только у него не дрожали колени! Да еще этот холодный пот, покрывающий руки, лицо, все тело... And after that, farther on down the west shore of this small lake in this little boat, to that island, with Clyde looking nervously and wearily here and there to see that there was no one - no one - not anywhere in sight on land or water - no one. Потом они поплыли дальше, к западному берегу озера, к тому острову, и Клайд, тревожно и устало оглядываясь по сторонам, убеждался что кругом нет ни души - нигде ни души, - ни на берегу, ни на воде. Никого! It was so still and deserted here, thank God. Здесь так тихо, так пустынно, слава богу. Here - or anywhere near here might do, really - if only he had the courage so to do now, which he had not - yet. Здесь или где-нибудь поблизости можно сделать это, если только у него хватит мужества... но мужества не было пока... Roberta trailing her hand in the water, asking him if he thought they might find some water-lilies or wild flowers somewhere on shore. Роберта опять опустила руку в воду и спросила, нельзя ли поискать где-нибудь водяных лилий или полевых цветов на берегу. Water-lilies! Водяные лилии! Wild flowers! Полевые цветы! And he convincing himself as he went that there were no roads, cabins, tents, paths, anything in the form of a habitation among these tall, close, ranking pines -no trace of any little boat on the widespread surface of this beautiful lake on this beautiful day. А он тем временем убеждается, что нигде не видно ни дорог, ни тропинок, ни хижины, ни палатки - ни признака жилья среди этих высоких, тесно сомкнувшихся елей, ни одной лодки на широком просторе прекрасного озера в этот прекрасный день. Yet might there not be some lone, solitary hunter and trapper or guide or fisherman in these woods or along these banks? Но что, если какой-нибудь одинокий охотник, проводник или рыболов скрывается в лесах или на берегу? Might there not be? Разве этого не может быть? And supposing there were one here now somewhere? And watching! Что, если здесь сейчас кто-нибудь есть и следит за ними? Fate! Рок! Destruction! Гибель! Death! Смерть! Yet no sound and no smoke. Но нигде - ни звука, ни дымка. Only - only - these tall, dark, green pines -spear-shaped and still, with here and there a dead one - ashen pale in the hard afternoon sun, its gaunt, sapless arms almost menacingly outstretched. Только... только одни эти высокие, островерхие темно-зеленые ели, угрюмые и безмолвные; кое-где среди них пепельно-серое под палящим полуденным солнцем мертвое дерево, его иссохшие, изможденные ветви протянуты, словно грозящие руки. Death! Смерть! And the sharp metallic cry of a blue-jay speeding in the depths of these woods. Or the lone and ghostly tap-tap-tap of some solitary woodpecker, with now and then the red line of a flying tanager, the yellow and black of a yellow-shouldered blackbird. Пронзительный металлический крик сойки в чаще леса, странное, потустороннее "тук-тук-тук" одинокого дятла; изредка метнется красной молнией кардинал или мелькнет черно-желтое оперение дрозда. "Oh, the sun shines bright in my old Kentucky home." О, как ярко светит солнце У меня в Кентукки дома! It was Roberta singing cheerfully, one hand in the deep blue water. Это весело запела Роберта, опустив руку в темно-синюю воду. And then a little later -"I'll be there Sunday if you will," one of the popular dance pieces of the day. А немного погодя она запела другую популярную песенку: "Если хочешь, я приду в воскресенье". And then at last, after fully an hour of rowing, brooding, singing, stopping to look at some charming point of land, reconnoitering some receding inlet which promised water-lilies, and with Roberta already saying that they must watch the time and not stay out too long - the bay, south of the island itself -a beautiful and yet most funereally pine-encircled and land delimited bit of water - more like a smaller lake, connected by an inlet or passage to the larger one, and yet itself a respectable body of water of perhaps twenty acres of surface and almost circular in form. Прошел еще целый час в катании, мрачных размышлениях, пении, поисках живописных уголков и тихих заливов с лилиями, и Роберта уже сказала, что надо следить за временем и не задерживаться здесь слишком долго... и вот наконец бухта с южной стороны острова -красивая, но печальная, в тесном кольце берегов, в траурной раме елей, похожая на маленькое озеро; узкий пролив соединяет ее с большим озером, но и сама по себе она довольно внушительна: размером около двадцати акров и почти совершенно круглая. The manner in which to the east, the north, the south, the west, even, except for the passage by which the island to the north of it was separated from the mainland, this pool or tarn was encircled by trees! Со всех сторон, если не считать узкого пролива, отделяющего с севера остров от суши, это озерко сплошной стеной окружают деревья. And cat-tails and water-lilies here and there - a few along its shores. А у берегов тут и там камыши и лилии. And somehow suggesting an especially arranged pool or tarn to which one who was weary of life and cares - anxious to be away from the strife and contentions of the world, might most wisely and yet gloomily repair. И что-то подсказывает, что это озерко, эта тихая заводь предназначена для тех, кто устал от жизни и забот, кто жаждет уйти от житейской борьбы и раздоров: здесь, мудрый и печальный, обретет он пристанище. And as they glided into this, this still dark water seemed to grip Clyde as nothing here or anywhere before this ever had - to change his mood. И когда лодка скользнула в эту бухту, тихие темные воды всецело завладели Клайдом: еще никогда и ни от чего не менялось так внезапно его настроение. For once here he seemed to be fairly pulled or lured along into it, and having encircled its quiet banks, to be drifting, drifting - in endless space where was no end of anything - no plots - no plans - no practical problems to be solved - nothing. Клайда как будто завлекло, затянуло сюда, он обогнул тихие берега бухты - и его словно стало сносить куда-то... куда-то в бесконечное пространство, где не было ничего... ни коварных замыслов, ни планов... ни практических задач, требующих разрешения... ничего. The insidious beauty of this place! Предательская красота этой бухты! Truly, it seemed to mock him - this strangeness - this dark pool, surrounded on all sides by those wonderful, soft, fir trees. Она словно дразнила его... неведомая темная заводь, окруженная со всех сторон чудесными пушистыми елями. And the water itself looking like a huge, black pearl cast by some mighty hand, in anger possibly, in sport or phantasy maybe, into the bosom of this valley of dark, green plush - and which seemed bottomless as he gazed into it. И сама она была точно огромная черная жемчужина; чья-то могучая рука, быть может, в минуту гнева или каприза, или просто играя, зашвырнула ее сюда, на грудь темно-зеленой бархатной долины... И когда Клайд пристально смотрел в воду, глубь ее казалась бездонной. And yet, what did it all suggest so strongly? Death! Death! More definitely than anything he had ever seen before. Death! И все же о чем она говорила ему так властно? О смерти! О смерти! О смерти! Яснее, чем все, что он когда-либо видел. О смерти! But also a still, quiet, unprotesting type of death into which one, by reason of choice or hypnosis or unutterable weariness, might joyfully and gratefully sink. Притом о смерти спокойной, тихой, добровольной, которой по своему выбору или под чьим-то гипнозом, или от невыразимой усталости отдаешься радостно и благодарно. So quiet - so shaded - so serene. Так мирно... так спокойно... так безмятежно... Even Roberta exclaimed over this. Даже Роберта вскрикнула от удивления. And he now felt for the first time the grip of some seemingly strong, and yet friendly sympathetic, hands laid firmly on his shoulders. А Клайд впервые почувствовал, что чьи-то сильные, но дружеские руки легли ему на плечи. The comfort of them! The warmth! The strength! Какое утешение, какая теплота, какая сила исходит от них! For now they seemed to have a steadying effect on him and he liked them - their reassurance - their support. Они успокаивают его, поддерживают - и они ему дороги. If only they would not be removed! Только бы они его не покинули! If only they would remain always - the hands of this friend! Только бы оставались с ним всегда - эти дружеские руки. For where had he ever known this comforting and almost tender sensation before in all his life? Разве когда-либо в своей жизни он испытывал чувство такого успокоения и даже нежности? Not anywhere - and somehow this calmed him and he seemed to slip away from the reality of all things. Нигде и никогда... а теперь он спокоен и как бы ускользает от реальности. To be sure, there was Roberta over there, but by now she had faded to a shadow or thought really, a form of illusion more vaporous than real. Правда, здесь Роберта, но она теперь только поблекшая тень, туманный образ, скорее плод воображения, чем живое существо. And while there was something about her in color, form that suggested reality - still she was very insubstantial - so very - and once more now he felt strangely alone. Пусть она обладает какими-то красками и очертаниями, говорящими о реальности, а все же она стала бесплотной, совсем призрачной... и вдруг Клайд опять почувствовал себя странно одиноким: сильные руки друга исчезли. For the hands of the friend of firm grip had vanished also. And Clyde was alone, so very much alone and forlorn, in this somber, beautiful realm to which apparently he had been led, and then deserted. Он снова был одинок, так ужасно одинок и затерян в этом сумрачном, прекрасном царстве, словно его сюда завлекли и покинули. Also he felt strangely cold - the spell of this strange beauty overwhelming him with a kind of chill. И вдруг он задрожал всем телом: обаяние этой странной красоты пронизало его ледяным холодом. He had come here for what? Для чего он явился сюда? And he must do what? Что он должен сделать? Kill Roberta? Убить Роберту? Oh, no! Нет, нет! And again he lowered his head and gazed into the fascinating and yet treacherous depths of that magnetic, bluish, purple pool, which, as he continued to gaze, seemed to change its form kaleidoscopically to a large, crystalline ball. И он снова опустил голову, неотрывно глядя в пленительные и коварные глубины этой синей, отливающей серебром заводи, которая, казалось, под его взглядом меняла форму, превращаясь в огромный хрустальный шар. But what was that moving about in this crystal? A form! Но что движется там, в этом хрустале? It came nearer - clearer - and as it did so, he recognized Roberta struggling and waving her thin white arms out of the water and reaching toward him! Какая-то фигура... вот она ближе, яснее... и он узнает Роберту: она бьется, взмахивает тонкими белыми руками над водой, протягивает их к нему. God! How terrible! Боже, как страшно! The expression on her face! Какое у нее лицо! What in God's name was he thinking of anyway? Как же он мог задумать такое? Death! Смерть! Murder! Убийство! And suddenly becoming conscious that his courage, on which he had counted so much this long while to sustain him here, was leaving him, and he instantly and consciously plumbing the depths of his being in a vain search to recapture it. И вдруг, осознав, что мужество (на которое он все время так рассчитывал) оставляет его, Клайд тотчас усилием воли стал погружаться в глубины своего "я", тщательно пытаясь вновь обрести это мужество. Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт... кра-а-а-а! Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт... кра-а-а-а! Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт... кра-а-а-а! (The weird, haunting cry of that unearthly bird again. So cold, so harsh! (Опять этот странный, зловещий крик неведомой птицы... такой холодный, такой резкий! Here it was once more to startle him out of his soul flight into a realization of the real or unreal immediate problem with all of its torturesome angles that lay before him.) Снова он раздается, словно чтобы вернуть Клайда из призрачного мира, где витает его душа, к той реальной или мнимой, но мучительной задаче, которая требует немедленного практического разрешения...) He must face this thing! Он должен это сделать! He must! Должен! Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт... кра-а-а-а! Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт - кра-а-а-а! What was it sounding - a warning - a protest -condemnation? Что было в этом крике: предупреждение?.. протест?.. приговор? The same bird that had marked the very birth of this miserable plan. Криком этой самой птицы отмечено было зарождение его злосчастного замысла. For there it was now upon that dead tree - that wretched bird. Вот она там, на том мертвом дереве, окаянная птица... And now it was flying to another one - as dead - a little farther inland and crying as it did so. А теперь она летит к другому дереву - тоже мертвому, засохшему - немного дальше в глубь леса... Летит и кричит... God! Боже!.. And then to the shore again in spite of himself. И снова - против воли - Клайд направил лодку к берегу. For Clyde, in order to justify his having brought his bag, now must suggest that pictures of this be taken -and of Roberta - and of himself, possibly - on land and water. Ведь он взял с собой чемодан, чтобы сделать несколько снимков, - и теперь надо предложить Роберте сниматься; может быть, он и сам снимется - на берегу и на воде. For that would bring her into the boat again, without his bag, which would be safe and dry on land. Таким образом, когда она снова войдет в лодку, его чемодан останется на берегу, сухой и невредимый. And once on shore, actually pretending to be seeking out various special views here and there, while he fixed in his mind the exact tree at the base of which he might leave his bag against his return - which must be soon now - must be soon. И Клайд вышел на берег и, притворяясь, будто ищет особенно живописные виды, на самом деле старался получше заметить то дерево, под которым он оставит чемодан до своего возвращения. Теперь он должен скоро вернуться... скоро... They would not come on shore again together. Never! Never! Но они уже не выйдут на берег вместе. Никогда! Никогда! And that in spite of Roberta protesting that she was getting tired; and did he not think they ought to be starting back pretty soon? И он все мешкает, хоть Роберта и жалуется, что она устала, да и он ведь предполагал, что они вернутся очень быстро. It must be after five, surely. А теперь, наверно, уже больше пяти. And Clyde, assuring her that presently they would -after he had made one or two more pictures of her in the boat with those wonderful trees - that island and this dark water around and beneath her. И Клайд уверяет ее, что они сейчас поплывут обратно: он только снимет ее еще раз или два в лодке, на фоне этих замечательных деревьев, и острова, и темной водяной глади. His wet, damp, nervous hands! Но какие у него потные, беспокойные руки! And his dark, liquid, nervous eyes, looking anywhere but at her. И темные, влажные, полные тревоги глаза, они смотрят куда угодно, только не на нее... And then once more on the water again - about five hundred feet from shore, the while he fumbled aimlessly with the hard and heavy and yet small camera that he now held, as the boat floated out nearer the center. And then, at this point and time looking fearfully about. И вот они снова на воде, в пятистах футах от берега: лодка почти уже на середине бухты, и Клайд бесцельно вертит в руках маленький, но тяжелый фотографический аппарат; и вдруг он испуганно осматривается. For now - now - in spite of himself, the long evaded and yet commanding moment. Теперь... теперь... почти против его желания настала решающая минута - он так долго ее избегал... And no voice or figure or sound on shore. И нигде на берегу - ни голоса, ни звука, ни живой души... No road or cabin or smoke! Бездорожье, и ни хижины, ни дымка. And the moment which he or something had planned for him, and which was now to decide his fate at hand! The moment of action - of crisis! Вот она - минута, подготовленная им или чем-то вне его, - критическая минута, которая решит его судьбу; время действовать! All that he needed to do now was to turn swiftly and savagely to one side or the other - leap up - upon the left wale or right and upset the boat; or, failing that, rock it swiftly, and if Roberta protested too much, strike her with the camera in his hand, or one of the oars at his right. Теперь он должен сделать только одно: резко и быстро повернуть вправо или влево... рывком наклонить левый или правый борт и перевернуть лодку; или, если это не удастся, быстро раскачать ее. А если Роберта будет слишком громко кричать, надо ударить ее фотографическим аппаратом или одним из лежащих сейчас в лодке весел. It could be done - it could be done - swiftly and simply, were he now of the mind and heart, or lack of it - with him swimming swiftly away thereafter to freedom - to success - of course - to Sondra and happiness - a new and greater and sweeter life than any he had ever known. Это можно сделать... можно сделать быстро и просто... будь у него решимость и мужество. И тотчас плыть прочь... а там - свобода... успех и, конечно, Сондра, в счастье... новая, прекрасная, радостная, еще не изведанная жизнь. Yet why was he waiting now? Так почему же он медлит? What was the matter with him, anyhow? Что с ним? Why was he waiting? Почему он медлит? At this cataclysmic moment, and in the face of the utmost, the most urgent need of action, a sudden palsy of the will - of courage - of hate or rage sufficient; and with Roberta from her seat in the stern of the boat gazing at his troubled and then suddenly distorted and fulgurous, yet weak and even unbalanced face - a face of a sudden, instead of angry, ferocious, demoniac - confused and all but meaningless in its registration of a balanced combat between fear (a chemic revulsion against death or murderous brutality that would bring death) and a harried and restless and yet self-repressed desire to do - to do - to do - yet temporarily unbreakable here and now - a static between a powerful compulsion to do and yet not to do. В эту роковую минуту, когда надо было действовать, - сейчас же, во что бы то ни стало! -его постиг внезапный паралич воли и мужества, ему не хватает ненависти и гнева. И Роберта со своего места на корме смотрит на его взволнованное, внезапно исказившееся гримасой, но в то же время нерешительное и даже растерянное лицо... вместо злобы, ярости, свирепости на этом лице отразилось вдруг смятение, оно стало почти бессмысленным. На нем можно было прочесть борьбу между страхом (реакция при мысли о смерти или бесчеловечной жестокости, которая повлечет за собой смерть) и дьявольской, неугомонной и все же подавленной жаждой действовать действовать - действовать. Это было временное оцепенение, момент равновесия между двумя одинаково властными стремлениями: действовать и не действовать. And in the meantime his eyes - the pupils of the same growing momentarily larger and more lurid; his face and body and hands tense and contracted - the stillness of his position, the balanced immobility of the mood more and more ominous, yet in truth not suggesting a brutal, courageous power to destroy, but the imminence of trance or spasm. Зрачки Клайда расширились и потемнели; лицо, и руки, и все тело конвульсивно сжались; его неподвижность и душевное оцепенение становились все более и более зловещими, но означали, в сущности, не жестокую смелую волю к убийству, а только столбняк или судорогу. And Roberta, suddenly noticing the strangeness of it all - the something of eerie unreason or physical and mental indetermination so strangely and painfully contrasting with this scene, exclaiming: И Роберта, вдруг заметив его странное состояние, - как бы приступ темного безумия, напряженную внутреннюю борьбу с самим собой, так странно и тягостно противоречившую всему, что их окружало, - испуганно вскрикнула: "Why, Clyde! Clyde! - Клайд, Клайд, что ты? What is it? Что с тобой? Whatever is the matter with you anyhow? У тебя такое лицо... ты такой... такой странный. You look so - so strange - so - so - Why, I never saw you look like this before. Я никогда не видела тебя таким! What is it?" Что с тобою? And suddenly rising, or rather leaning forward, and by crawling along the even keel, attempting to approach him, since he looked as though he was about to fall forward into the boat - or to one side and out into the water. Она поднялась и, согнувшись, очень медленно и осторожно, чтобы не качнуть лодку, попыталась добраться к нему, потому что казалось, он вот-вот упадет ничком на дно лодки или свалится за борт. And Clyde, as instantly sensing the profoundness of his own failure, his own cowardice or inadequateness for such an occasion, as instantly yielding to a tide of submerged hate, not only for himself, but Roberta -her power - or that of life to restrain him in this way. И Клайд мгновенно почувствовал всю безмерность своей неудачи, своей трусости и неумения воспользоваться таким случаем, и так же внезапно его охватила волна ненависти не только к самому себе, но и к Роберте, за то, что она - или сама жизнь - с такой силой связывает и порабощает его. And yet fearing to act in any way - being unwilling to - being willing only to say that never, never would he marry her - that never, even should she expose him, would he leave here with her to marry her - that he was in love with Sondra and would cling only to her -and yet not being able to say that even. И все же он боялся действовать... он не хотел... он хотел только сказать ей, что никогда, никогда не женится на ней... никогда, даже если она донесет на него, он не уедет из Ликурга, чтобы обвенчаться с ней... он любит Сондру и будет любить ее одну! Но он не в силах был даже заговорить. But angry and confused and glowering. Он был только зол и растерян и в бешенстве смотрел на Роберту. And then, as she drew near him, seeking to take his hand in hers and the camera from him in order to put it in the boat, he flinging out at her, but not even then with any intention to do other than free himself of her - her touch - her pleading - consoling sympathy - her presence forever - God! И когда она, придвинувшись ближе, попыталась взять его руку в свои, забрать у него аппарат и положить на дно лодки, Клайд порывисто оттолкнул ее, но и теперь у него не было иного намерения, кроме одного: избавиться от нее, от ее прикосновения, ее жалоб, ее сочувствия... ее соседства... Боже!.. Yet (the camera still unconsciously held tight) pushing at her with so much vehemence as not only to strike her lips and nose and chin with it, but to throw her back sidewise toward the left wale which caused the boat to careen to the very water's edge. И, однако, он рванулся с такой силой, что не только ударил Роберту по губам, носу и подбородку фотографическим аппаратом (бессознательно он все еще сжимал его в руках), но и отбросил ее в сторону, на левый борт, так что лодка накренилась и едва не зачерпнула воды. And then he, stirred by her sharp scream, (as much due to the lurch of the boat, as the cut on her nose and lip), rising and reaching half to assist or recapture her and half to apologize for the unintended blow - yet in so doing completely capsizing the boat - himself and Roberta being as instantly thrown into the water. Роберта пронзительно вскрикнула, - и от боли в разбитом лице и от испуга, что накренилась лодка. Пораженный этим криком, Клайд вскочил и сделал движение к ней, отчасти затем, чтобы помочь ей, поддержать, отчасти чтобы просить прощения за нечаянный удар, и этим движением окончательно перевернул лодку: и Роберта и Клайд внезапно очутились в воде. And the left wale of the boat as it turned, striking Roberta on the head as she sank and then rose for the first time, her frantic, contorted face turned to Clyde, who by now had righted himself. Опрокидываясь, лодка левым бортом ударила Роберту по голове как раз тогда, когда она, погрузившись на миг в воду, снова появилась на поверхности и Клайд увидел перед собой ее обезумевшее, искаженное лицо. Он уже пришел в себя. For she was stunned, horror-struck, unintelligible with pain and fear - her lifelong fear of water and drowning and the blow he had so accidentally and all but unconsciously administered. А она была оглушена, перепугана и ничего не понимала от боли и безмерного, безумного страха: страшна вода, страшно утонуть, страшен этот удар, который Клайд нанес ей случайно, почти бессознательно... "Help! Help! - Помогите! помогите!.. "Oh, my God, I'm drowning, I'm drowning. О, боже, я тону! Help! Тону! Oh, my God! Помогите!.. "Clyde, Clyde!" Клайд! Клайд!.. And then the voice at his ear! И вдруг голос у него в ушах: "But this - this - is not this that which you have been thinking and wishing for this while - you in your great need? "Но ведь это... это... Не об этом ли ты думал, не этого ли желал все время в своем безвыходном положении? And behold! Вот оно! For despite your fear, your cowardice, this - this - has been done for you. Вопреки твоим страхам, твоей трусости, это свершилось. An accident - an accident - an unintentional blow on your part is now saving you the labor of what you sought, and yet did not have the courage to do! Несчастный случай, твой нечаянный, ненамеренный удар избавляет тебя от усилия, которое ты жаждал и все же не осмелился сделать. But will you now, and when you need not, since it is an accident, by going to her rescue, once more plunge yourself in the horror of that defeat and failure which has so tortured you and from which this now releases you? Неужели же теперь - хотя в этом вовсе нет надобности, ведь это просто несчастный случай -ты придешь ей на помощь и, значит, снова погрузишься в мучительную безысходность, которая так терзала тебя и от которой ты теперь избавлен? You might save her. Ты можешь спасти ее. But again you might not! Но можешь и не спасти! For see how she strikes about. Смотри, как она бьется. She is stunned. Она оглушена ударом. She herself is unable to save herself and by her erratic terror, if you draw near her now, may bring about your own death also. Она не в состоянии спастись сама, а если ты приблизишься к ней теперь, она в своем безумном ужасе потопит и тебя. But you desire to live! Но ведь ты хочешь жить! And her living will make your life not worth while from now on. А если она останется жива, твоя жизнь утратит всякий смысл. Rest but a moment - a fraction of a minute! Останься спокойным только на мгновение, на несколько секунд! Wait - wait - ignore the pity of that appeal. Жди, жди, не обращай внимания на этот жалобный призыв. And then - then - But there! И тогда... тогда... Behold. Ну вот, смотри. It is over. Все кончено. She is sinking now. Она утонула. You will never, never see her alive any more - ever. Ты никогда, никогда больше не увидишь ее живой, никогда. And there is your own hat upon the water - as you wished. А вон твоя шляпа на воде, как ты хотел. And upon the boat, clinging to that rowlock a veil belonging to her. А на лодке ее вуаль, зацепившаяся за уключину. Leave it. Оставь их. Will it not show that this was an accident?" Разве это не доказательство, что тут произошел несчастный случай?" And apart from that, nothing - a few ripples - the peace and solemnity of this wondrous scene. И больше ничего... легкая рябь на воде... поразительная тишина и торжественность вокруг. And then once more the voice of that weird, contemptuous, mocking, lonely bird. И снова презрительный и насмешливый крик той зловещей таинственной птицы: Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт... кра-а-а-а! Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кыт-кыт... кра-а-а-а! Kit, kit, kit, Ca-a-a-ah! Кыт-кмт-кыт... кра-а-а-а! The cry of that devilish bird upon that dead limb - the wier-wier. Крик дьявольской птицы на засохшем дереве. Взмахи крыльев. And then Clyde, with the sound of Roberta's cries still in his ears, that last frantic, white, appealing look in her eyes, swimming heavily, gloomily and darkly to shore. И Клайд тяжело, угрюмо и мрачно плывет к берегу. Крики Роберты еще звучат в его ушах, он видит последний безумный и умоляющий взгляд ее закатившихся глаз. And the thought that, after all, he had not really killed her. И мысль, что в конце концов он ведь не убил ее. No, no. Нет, нет. Thank God for that. Слава богу! He had not. Он этого не сделал. And yet (stepping up on the near-by bank and shaking the water from his clothes) had he? И все же (он выходит на берег и отряхивается от воды) убил? Or, had he not? Или нет? For had he not refused to go to her rescue, and when he might have saved her, and when the fault for casting her in the water, however accidentally, was so truly his? Ведь он не пришел ей на помощь, а мог ее спасти. И ведь, в сущности, это его вина, что она упала в воду, хотя у него это и вышло нечаянно. And yet - and yet - И все же... все же... The dusk and silence of a closing day. Сумрак и тишина угасающего дня. A concealed spot in the depths of the same sheltering woods where alone and dripping, his dry bag near, Clyde stood, and by waiting, sought to dry himself. Глушь все тех же гостеприимных лесов; подле своего сухого чемодана стоит насквозь вымокший Клайд и в ожидании ночи старается высушить свою одежду. But in the interim, removing from the side of the bag the unused tripod of his camera and seeking an obscure, dead log farther in the woods, hiding it. Пока что он отвязывает от чемодана оставшийся неиспользованным штатив фотоаппарата и, отыскав подальше в лесу неприметный, лежащий на земле высохший ствол, прячет под ним штатив. Had any one seen? Не видел ли кто-нибудь? Was any one looking? Не смотрит ли кто-нибудь? Then returning and wondering as to the direction! Потом он возвращается и задумывается: куда идти? He must go west and then south. Надо пойти на запад, потом на юг. He must not get turned about! Нельзя сбиться с пути. But the repeated cry of that bird - harsh, nerve shaking. Но вот опять крик этой птицы - резкий, бьющий по нервам. And then the gloom, in spite of the summer stars. И потом мрак, который бессильны рассеять летние звезды. And a youth making his way through a dark, uninhabited wood, a dry straw hat upon his head, a bag in his hand, walking briskly and yet warily -south - south. И юноша пробирается через угрюмый, безлюдный лес; на голове его сухая соломенная шляпа, в руке чемодан, он идет быстро и все же осторожно на юг... на юг... An American Tragedy, by Theodore Dreiser BOOK THREE Chapter 1 КНИГА ТРЕТЬЯ 1 C ataraqui County extending from the northernmost line of the village known as Three Mile Bay on the south to the Canadian border, on the north a distance of fifty miles. And from Senaschet and Indian Lakes on the east to the Rock and Scarf Rivers on the west -a width of thirty miles. Округ Катараки простирается от окраины селения, известного под названием Бухты Третьей мили, на пятьдесят миль к северу до канадской границы и от Сенашета и Индейских озер на востоке на тридцать миль в ширину до рек Скалистой и Скарф. Its greater portion covered by uninhabited forests and lakes, yet dotted here and there with such villages and hamlets as Koontz, Grass Lake, North Wallace, Brown Lake, with Bridgeburg, the county seat, numbering no less than two thousand souls of the fifteen thousand in the entire county. Большую часть этого пространства составляют необитаемые леса и озера, но там и сям разбросаны деревушки и поселки вроде Кунц, Грасс-Лейк, Северного Уоллеса, Браун-Лейк; в главном городе Бриджбурге насчитывается не менее двух тысяч жителей из пятнадцати тысяч населения всего округа. And the central square of the town occupied by the old and yet not ungraceful county courthouse, a cupola with a clock and some pigeons surmounting it, the four principal business streets of the small town facing it. На центральной площади города - здание суда, старое, но не безобразное, украшенное башней с большими часами, а над ними всегда несколько голубей; на эту площадь выходят четыре главные улицы городка. In the office of the County Coroner in the northeast corner of the building on Friday, July ninth, one Fred Heit, coroner, a large and broad-shouldered individual with a set of gray-brown whiskers such as might have graced a Mormon elder. Пятница, девятое июля; в здании суда в своем кабинете сидит следователь, некий Фред Хейт, -рослый, широкоплечий, с седеющей бородой, какою смело мог бы гордиться старейшина мормонов. His face was large and his hands and his feet also. And his girth was proportionate. У него широкое лицо, огромные руки и ноги и соответствующих размеров туловище. At the time that this presentation begins, about two-thirty in the afternoon, he was lethargically turning the leaves of a mail-order catalogue for which his wife had asked him to write. В то время, когда начинается наш рассказ, - около половины третьего пополудни, - Хейт лениво перелистывал выписанный им по просьбе жены каталог магазина, высылающего покупки почтой. And while deciphering from its pages the price of shoes, jackets, hats, and caps for his five omnivorous children, a greatcoat for himself of soothing proportions, high collar, broad belt, large, impressive buttons chancing to take his eye, he had paused to consider regretfully that the family budget of three thousand dollars a year would never permit of so great luxury this coming winter, particularly since his wife, Ella, had had her mind upon a fur coat for at least three winters past. Присматриваясь к ценам на башмаки, куртки, шапки и шапочки для своих всеядных пятерых детишек, он заметил зимнее пальто для себя -пальто солидных размеров, с большим воротником, широким поясом и крупными, внушительными пуговицами - и печально задумался: при своем бюджете - три тысячи долларов в год - он никак не может позволить себе в эту зиму подобную роскошь, тем более что его жена, Элла, уже не меньше трех лет мечтает о меховой шубке. However his thoughts might have eventuated on this occasion, they were interrupted by the whirr of a telephone bell. Но каковы бы ни были его размышления на этот счет, их прервал трезвон телефона. "Yes, this is Mr. Heit speaking - Wallace Upham of Big Bittern. - Да, Хейт слушает... Это Уоллес Айхэм с Большой Выпи? Why, yes, go on, Wallace - young couple drowned -all right, just wait a minute -" Да, слушаю вас, Уоллес... утонула молодая пара? Хорошо, обождите минутку... He turned to the politically active youth who drew a salary from the county under the listing of "secretary to the coroner"-"Get these points, Earl." Then into the telephone: "All right, Wallace, now give me all the facts - everything - yes. И он обернулся к бойкому молодому человеку, который недавно приступил к государственной деятельности в должности секретаря следователя. - Записывайте данные, Эрл, - и затем в телефон: -Хорошо, Уоллес, теперь сообщите мне факты -подробности, да. The body of the wife found but not that of the husband - yes - a boat upset on the south shore - yes -straw hat without any lining - yes - some marks about her mouth and eye - her coat and hat at the inn - yes -a letter in one of the pockets of the coat - addressed to who? Тело женщины найдено, а тело ее мужа нет... так... Опрокинутая лодка у южного берега... так. Соломенная шляпа без подкладки... так. Следы ушибов у нее около рта и глаза... Ее пальто и шляпа в гостинице... так... В одном из карманов пальто письмо... кому адресовано? - Mrs. Titus Alden, Biltz, Mimico County - yes - still dragging for the man's body, are they? - yes - no trace of him yet - I see. Миссис Олден, Бильц, округ Маймико? Так... А тело мужа еще ищут? Так... Пока никаких следов? Понимаю... All right, Wallace - Well - I'll tell you, Wallace, have them leave the coat and hat just where they are. Ну, хорошо... Вот что я вам скажу, Уоллес: пальто и шляпа пускай остаются на месте. Let me see - it's two-thirty now. I'll be up on the four o'clock. Дайте сообразить... сейчас половина третьего, - я приеду четырехчасовым поездом. The bus from the inn there meets that, doesn't it? Кажется, к нему высылают автобус из гостиницы? Well, I'll be over on that, sure - And, Wallace, I wish you'd write down the names of all present who saw the body brought up. Ладно, я им и приеду, это точно... Да, Уоллес, запишите имена всех, кто присутствовал, когда нашли тело. What was that? - eighteen feet of water at least? - yes - a veil caught in one of the rowlocks - yes - a brown veil - yes - sure, that's all - Well, then have them leave everything just as found, Wallace, and I'll be right up. Что еще? Восемнадцать футов глубины, не меньше? Так... За уключину зацепилась вуаль... Так... Коричневая вуаль... Это все? Так. Ладно, прикажите оставить все в том же виде, как вы нашли. Я сейчас же еду. Да. Yes, Wallace, thank you - Goodbye." Благодарю вас, Уоллес... до свиданья. Slowly Mr. Heit restored the receiver to the hook and as slowly arose from the capacious walnut-hued chair in which he sat, stroking his heavy whiskers, while he eyed Earl Newcomb, combination typist, record clerk, and what not. Мистер Хейт медленно повесил трубку, так же неторопливо поднялся со своего широкого, отделанного под орех кресла, погладил густую бороду и посмотрел на Эрла Ньюкома, секретаря (он же секретарь-машинистка, и клерк, и все что угодно). "You got all that down, did you, Earl?" - Вы все записали, Эрл? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, you better get your hat and coat and come along with me. - Тогда берите пальто и шляпу и едем. We'll have to catch that 3:10. Нам нужно попасть на поезд три десять. You can fill in a few subpoenas on the train. Вы сможете в поезде заполнить несколько повесток для вызова свидетелей. I should say you better take fifteen or twenty - to be on the safe side, and take the names of such witnesses as we can find on the spot. Возьмите с собой на всякий случай бланков пятнадцать двадцать: надо будет записать имена свидетелей, которых мы найдем на месте. And you better call up Mrs. Heit and say 'taint likely I'll be home for dinner tonight or much before the down train. Да позвоните, пожалуйста, миссис Хейт и скажите, что я вряд ли поспею сегодня к обеду и даже к последнему поезду. We may have to stay up there until tomorrow. Возможно, что мы пробудем там и до завтра. You never can tell in these cases how they're going to turn out and it's best to be on the safe side." В таких случаях никогда нельзя знать, как обернется дело, - следует приготовиться ко всему. Heit turned to a coat-room in one corner of the musty old room and extracted a large, soft-brimmed, straw hat, the downward curving edges of which seemed to heighten the really bland and yet ogreish effect of his protruding eyes and voluminous whiskers, and having thus equipped himself, said: Хейт подошел к платяному шкафу в углу старой сырой комнаты и достал оттуда соломенную панаму. Ее широкие, опущенные книзу поля придавали некоторое благородство его лицу со свирепыми, но, в сущности, добродушными глазами навыкате и густейшей бородой. Снарядившись таким образом, он сказал секретарю: "I'm just going in the sheriff’s office a minute, Earl. - Я на минутку зайду к шерифу, Эрл. You'd better call up the Republican and the Democrat and tell 'em about this, so they won't think we're slightin' 'em. А вам надо бы позвонить в "Республиканец" и в "Демократ" и рассказать им об этой истории: пусть газеты не думают, что мы от них что-либо скрываем. Then I'll meet you down at the station." Встретимся на вокзале. And he lumbered out. И он тяжелой походкой вышел из комнаты. And Earl Newcomb, a tall, slender, shock-headed young man of perhaps nineteen, and of a very serious, if at times befuddled, manner, at once seized a sheaf of subpoenas, and while stuffing these in his pocket, sought to get Mrs. Heit on the telephone. А Эрл Ньюком, высокий, худощавый молодой человек лет девятнадцати, с взъерошенными волосами, очень серьезный, хотя порою и рассеянный, тотчас схватил пачку бланков для вызова в суд и, запихивая их в карман, стал звонить по телефону миссис Хейт. And then, after explaining to the newspapers about a reported double drowning at Big Bittern, he seized his own blue-banded straw hat, some two sizes too large for him, and hurried down the hall, only to encounter, opposite the wide-open office door of the district attorney, Zillah Saunders, spinster and solitary stenographer to the locally somewhat famous and mercurial Orville W. Mason, district attorney. Затем позвонил в редакции газет, сообщил о несчастном случае на озере Большой Выпи и, схватив свою соломенную шляпу с синей лентой (шляпа была номера на два больше, чем требовалось), сбежал вниз; у распахнутой двери в кабинет знаменитого в этих краях и весьма энергичного прокурора Орвила Мейсона он столкнулся с Зиллой Саундерс, старой девой и единственной стенографисткой прокурора. She was on her way to the auditor's office, but being struck by the preoccupation and haste of Mr. Newcomb, usually so much more deliberate, she now called: Она собиралась идти в канцелярию аудитора, но, пораженная стремительностью и озабоченным видом Ньюкома, обычно гораздо более медлительного, окликнула его: "Hello, Earl. What's the rush? - Что случилось, Эрл? Where you going so fast?" Куда вы так спешите? "Double drowning up at Big Bittern, we hear. - Несчастный случай. На озере Большой Выпи утонули двое. Maybe something worse. А может быть, здесь и что-нибудь похуже. Mr. Heit's going up and I'm going along. Мистер Хейт едет туда, и я с ним. We have to make that 3:10." Нам надо попасть на поезд три десять. "Who said so? - Откуда вы узнали? Is it anyone from here?" Это кто-нибудь из здешних? "Don't know yet, but don't think so. - Еще не знаю, но думаю, что нет. There was a letter in the girl's pocket addressed to some one in Biltz, Mimico County, a Mrs. Alden. В кармане у женщины было письмо, адресованное в Бильц, округ Маймико, некоей миссис Олден. I'll tell you when we get back or I'll telephone you." Я все расскажу, когда мы вернемся, или позвоню вам. "My goodness, if it's a crime, Mr. Mason'll be interested, won't he?" - Ах, господи, если это преступление, то мистер Мейсон, наверно, заинтересуется. "Sure, I'll telephone him, or Mr. Heit will. - Ну конечно. Я ему позвоню по телефону, или сам мистер Хейт позвонит. If you see Bud Parker or Karel Badnell, tell 'em I had to go out of town, and call up my mother for me, will you, Zillah, and tell her, too. Если увидите Бада Паркера или Кэрел Бэднел, скажите им, что я уехал за город. И потом, Зилла, позвоните, пожалуйста, моей матери и предупредите ее тоже. I'm afraid I won't have time." Я боюсь, что сам не успею. "Sure I will, Earl." - Не беспокойтесь, позвоню. "Thanks." - Спасибо! And, highly interested by this latest development in the ordinary humdrum life of his chief, he skipped gayly and even eagerly down the south steps of the Cataraqui County Courthouse, while Miss Saunders, knowing that her own chief was off on some business connected with the approaching County Republican Convention, and there being no one else in his office with whom she could communicate at this time, went on to the auditor's office, where it was possible to retail to any who might be assembled there, all that she had gathered concerning this seemingly important lake tragedy. ? Chapter 2 И, очень заинтересованный этим событием, ворвавшимся в однообразное существование его начальника, Ньюком, перескакивая через две ступеньки, весело и бойко сбежал по лестнице окружного суда. А мисс Саундерс, зная, что ее начальник уехал по каким-то делам, связанным с предстоящей окружной конференцией республиканской партии, и что в его кабинете не с кем поделиться новостью, направилась в канцелярию аудитора: уж там-то можно будет всем и каждому пересказать все, что она успела узнать о трагедии на озере. 2 T he information obtained by Coroner Heit and his assistant was of a singular and disturbing character. Сведения, собранные следователем Хейтом и его помощником, были странные и настораживали. In the first instance, because of the disappearance of a boat and an apparently happy and attractive couple bent on sight-seeing, an early morning search, instigated by the inn-keeper of this region, had revealed, in Moon Cove, the presence of the overturned canoe, also the hat and veil. На другое утро после исчезновения лодки с такой, по-видимому, счастливой и симпатичной четой туристов, по настоянию хозяина гостиницы, начались поиски - и в Лунной бухте, за островом, были найдены перевернутая лодка, шляпа и вуаль. And immediately such available employees, as well as guides and guests of the Inn, as could be impressed, had begun diving into the waters or by means of long poles equipped with hooks attempting to bring one or both bodies to the surface. И немедленно все служащие гостиницы, проводники и постояльцы, которых удалось для этого завербовать, стали нырять в озеро и обшаривать дно длинными баграми с крюками на конце, пытаясь отыскать и извлечь из воды тела утонувших. The fact, as reported by Sim Shoop, the guide, as well as the innkeeper and the boathouse lessee, that the lost girl was both young and attractive and her companion seemingly a youth of some means, was sufficient to whet the interest of this lake group of woodsmen and inn employees to a point which verged on sorrow. Проводник Сим Шуп, хозяин гостиницы и арендатор лодочной станции рассказали, что погибшая женщина была молода и хороша собой, а ее спутник - по-видимому, довольно состоятельный молодой человек, и поэтому происшествие вызвало у немногочисленных местных жителей - лесорубов и служащих гостиницы - не только интерес, но и сочувствие. And in addition, there was intense curiosity as to how, on so fair and windless a day, so strange an accident could have occurred. К тому же все недоумевали, каким образом в прекрасный безветренный день мог произойти такой странный несчастный случай. But what created far more excitement after a very little time was the fact that at high noon one of the men who trolled - John Pole - a woodsman, was at last successful in bringing to the surface Roberta herself, drawn upward by the skirt of her dress, obviously bruised about the face - the lips and nose and above and below the right eye - a fact which to those who were assisting at once seemed to be suspicious. Но еще большее волнение поднялось, когда в полдень, после непродолжительных поисков, один из работавших багром - Джон Поль, лесоруб, - вытащил из воды Роберту, зацепив крюком ее платье; на лице ее - у рта, у носа, над правым глазом и под ним - явственно виднелись следы ушибов, и всем присутствующим это обстоятельство сразу показалось подозрительным. Indeed, John Pole, who with Joe Rainer at the oars was the one who had succeeded in bringing her to the surface, had exclaimed at once on seeing her: Джон Пол, который вместе с Джо Райнером, сидевшим на веслах, вытащил ее из воды, взглянув на нее, воскликнул: "Why, the pore little thing! - Ах ты бедняжка! She don't seem to weigh more'n nothin' at all. Легкая, как перышко! It's a wonder tuh me she coulda sunk." Не пойму даже, как она могла утонуть. And then reaching over and gathering her in his strong arms, he drew her in, dripping and lifeless, while his companions signaled to the other searchers, who came swiftly. Он перегнулся через борт и, подхватив Роберту своими сильными руками, втащил ее, мокрую и бездыханную, в лодку; тем временем его товарищи подали знак другим лодкам, и те быстро приплыли на зов. And putting back from her face the long, brown, thick hair which the action of the water had swirled concealingly across it, he had added: Отведя в сторону длинные густые каштановые волосы девушки, спутанные водою и скрывавшие ее лицо, Джон прибавил: "I do declare, Joe! Looka here. - Вот так штука! Смотри, Джо! It does look like the child mighta been hit by somethin'! Сдается мне, малютку чем-то стукнули! Looka here, Joe!" Погляди-ка! And soon the group of woodsmen and inn guests in their boats alongside were looking at the brownish-blue marks on Roberta's face. Скоро все лесорубы и постояльцы гостиницы, подплыв на лодках, стали рассматривать кровоподтеки на лице Роберты. And forthwith, even while the body of Roberta was being taken north to the boat-house, and the dragging for the body of the lost man was resumed, suspicions were being voiced in such phrases as: И как только тело ее повезли на север, к лодочной станции, а на озере возобновились поиски тела ее спутника, были высказаны догадки: "Well, it looks kinda queer - them marks - an' all -don't it? "Что-то здесь неладно... Синяки... и вообще... It's curious a boat like that coulda upset on a day like yesterday." И как это лодка могла опрокинуться в такой тихий день?" "We'll soon know if he's down there or not!"; the feeling, following failure after hours of fruitless search for him, definitely coalescing at last into the conclusion that more than likely he was not down there at all - a hard and stirring thought to all. "Сейчас увидим, есть ли там кто-нибудь на дне..." А когда многочасовые бесплодные поиски ни к чему не привели, все окончательно решили, что трупа мужчины на дне скорее всего нет и не было, - страшная, тревожная мысль... Subsequent to this, the guide who had brought Clyde and Roberta from Gun Lodge conferring with the inn-keepers at Big Bittern and Grass Lake, it was factually determined: (1) that the drowned girl had left her bag at Gun Lodge whereas Clifford Golden had taken his with him; (2) that there was a disturbing discrepancy between the registration at Grass Lake and that at Big Bittern, the names Carl Graham and Clifford Golden being carefully discussed by the two inn-keepers and the identity of the bearer as to looks established; and (3) that the said Clifford Golden or Carl Graham had asked of the guide who had driven him over to Big Bittern whether there were many people on the lake that day. Вслед за тем в разговоре между проводником, который привез Клайда и Роберту со станции, и хозяевами гостиниц на озере Большой Выпи и на Луговом было установлено следующее: 1) что утонувшая девушка оставила свой чемодан на станции Ружейной, тогда как Клифорд Голден взял чемодан с собою; 2) что было подозрительное противоречие между записями в гостинице на Луговом озере и на Большой Выпи: в одной - Карл Грэхем, в другой Клифорд Голден, хотя, судя по внешности (в чем убедились оба хозяина гостиниц после тщательного обсуждения), это был, несомненно, один и тот же человек; и 3) что названный Клифорд Голден или Карл Грэхем справлялся у проводника, который вез его на озеро Большой Выпи, много ли там в этот день народу. And thereafter the suspicions thus far engendered further coalescing into the certainty that there had been foul play. После этого смутные подозрения перешли в полную уверенность, что дело здесь нечисто. There was scarcely any doubt of it. Едва ли на этот счет оставались какие-либо сомнения. Immediately upon his arrival Coroner Heit was made to understand that these men of the north woods were deeply moved and in addition determined in their suspicions. Прибывшему следователю Хейту немедленно дали понять, что жители северных лесов глубоко взволнованы всем происшедшим и уверены в справедливости своих подозрений. They did not believe that the body of Clifford Golden or Carl Graham had ever sunk to the bottom of the lake. Они полагают, что тела Клифорда Голдена или Карла Грэхема никогда и не было на дне озера. With the result that Heit on viewing the body of the unknown girl laid carefully on a cot in the boat-house, and finding her young and attractive, was strangely affected, not only by her looks but this circumambient atmosphere of suspicion. И Хейт, осмотрев тело неизвестной девушки, которое бережно положили на койку в домике при лодочной станции, и увидев, что утопленница молода и красива, был тоже странно взволнован -не только ее внешностью, но и всей окружающей атмосферой, насыщенной подозрениями. Worse yet, on retiring to the office of the manager of the inn, and being handed the letter found in the pocket of Roberta's coat, he was definitely swayed in the direction of a somber and unshakable suspicion. For he read: Более того, вернувшись в контору гостиницы и прочитав письмо, найденное в кармане пальто Роберты, он окончательно склонился в сторону самых мрачных подозрений, ибо прочел он следующее: Grass Lake, N. Y., July 8th. "Луговое озеро, штат Нью-Йорк, 8 июля. DEAREST MAMMA: Дорогая мамочка! We're up here and we're going to be married, but this is for your eyes alone. Мы теперь здесь и собираемся обвенчаться, но это я пишу только для тебя одной. Please don't show it to papa or any one, for it mustn't become known yet. Пожалуйста, не показывай мое письмо папе и вообще никому, потому что это пока еще секрет. I told you why at Christmas. And you're not to worry or ask any questions or tell any one except just that you've heard from me and know where I am - not anybody. And you mustn't think I won't be getting along all right because I will be. Я тебе говорила на рождестве, в чем дело, так что ты не беспокойся, ничего не спрашивай и никому обо мне не говори. Можно сказать только, что ты получила от меня письмо и знаешь, где я. Не бойся, все будет хорошо. Here's a big hug and kiss for each cheek, mamma. Обнимаю тебя, мамочка, и крепко целую в обе щеки. Be sure and make father understand that it's all right without telling him anything, or Emily or Tom or Gifford, either, do you hear? Не волнуйся и постарайся убедить папу, что все в порядке, но только не говори ничего ни ему, ни Эмилии, ни Тому, ни Гифорду, ладно? I'm sending you nice, big kisses. Целую тебя много, много раз. Lovingly, BERT. Любящая тебя Берта. P.S. This must be your secret and mine until I write you different a little later on. Все это пока секрет и должно оставаться между нами, а немного погодя, когда это перестанет быть тайной, я тебе сразу напишу". And in the upper right-hand corner of the paper, as well as on the envelope, were printed the words: В верхнем правом углу листка, так же как и на конверте, был штемпель: "Grass Lake Inn, Grass Lake, N. Y., Jack Evans, Prop." "Гостиница "Луговое озеро", штат Нью-Йорк, владелец Джек Ивенс". And the letter had evidently been written the morning after the night they had spent at Grass Lake as Mr. and Mrs. Carl Graham. Очевидно, письмо было написано утром, после того как они провели ночь в этой гостинице, записавшись под именем мистера и миссис Грэхем. The waywardness of young girls! Ох, уж это девичье легкомыслие! For plainly, as this letter indicated, these two had stayed together as man and wife at that inn when they were not as yet married. Из письма было ясно, что эти двое остановились в гостинице как муж и жена и, однако, не были женаты. He winced as he read, for he had daughters of his own of whom he was exceedingly fond. Хейта передернуло при чтении этого письма, потому что и у него были дочери и он их горячо любил. But at this point he had a thought. Но тут у него явилась одна мысль. A quadrennial county election was impending, the voting to take place the following November, at which were to be chosen for three years more the entire roster of county offices, his own included, and in addition this year a county judge whose term was for six years. В округе приближается время выборов; в ноябре должны быть переизбраны на следующее трехлетие все местные власти, включая и следователя, вдобавок в этом же году предстоят выборы окружного судьи (срок его полномочий -шесть лет). In August, some six weeks further on, were to be held the county Republican and Democratic conventions at which were to be chosen the regular party nominees for these respective offices. В августе, то есть примерно через полтора месяца, должны состояться окружные конференции республиканской и демократической партий, и тогда будут выдвинуты кандидаты на соответствующие должности. Yet for no one of these places, thus far, other than that of the county judgeship, could the present incumbent of the office of district attorney possibly look forward with any hope, since already he had held the position of district attorney for two consecutive terms, a length of office due to the fact that not only was he a good orator of the inland political stripe but also, as the chief legal official of the county, he was in a position to do one and another of his friends a favor. Однако ни на одну должность, кроме поста окружного судьи, не мог пока рассчитывать нынешний прокурор, поскольку он занимал место прокурора уже два срока подряд. Этим он был обязан не только своему таланту провинциального политического оратора, но и тому, что в качестве высшего судебного чиновника имел возможность оказывать своим друзьям различные услуги. But now, unless he were so fortunate as to be nominated and subsequently elected to this county judgeship, defeat and political doldrums loomed ahead. Но теперь, если только ему не посчастливится быть выдвинутым, а затем и избранным на пост окружного судьи, должен наступить конец его политической карьере. For during all his term of office thus far, there had been no really important case in connection with which he had been able to distinguish himself and so rightfully and hopefully demand further recognition from the people. Беда в том, что за весь период его полномочий не было ни одного значительного судебного процесса, который помог бы ему выдвинуться и, следовательно, дал бы право рассчитывать и впредь на признание и уважение избирателей. But this . . . Но теперь... But now, as the Coroner shrewdly foresaw, might not this case prove the very thing to fix the attention and favor of the people upon one man - the incumbent district attorney - a close and helpful friend of his, thus far - and so sufficiently redound to his credit and strength, and through him to the party ticket itself, so that at the coming election all might be elected - the reigning district attorney thus winning for himself not only the nomination for but his election to the six-year term judgeship. Происшествие на озере Большой Выпи, размышлял проницательный следователь, вполне может оказаться таким делом, которое привлечет внимание и симпатии населения к этому человеку - нынешнему прокурору, его, Хейта, близкому и весьма полезному другу. Это благотворно отразится на его влиянии и репутации, а тем самым и на всем списке кандидатов его партии, так что на предстоящих выборах все они могут быть избраны. Нынешний прокурор сможет добиться того, что его не только выдвинут кандидатом, но и изберут в ноябре судьей на шестилетний срок. Stranger things than this had happened in the political world. Случались в политическом мире и более странные вещи... Immediately he decided not to answer any questions in regard to this letter, since it promised a quick solution of the mystery of the perpetrator of the crime, if there had been one, plus exceptional credit in the present political situation to whosoever should appear to be instrumental in the same. И Хейт сразу решил не отвечать ни на какие вопросы относительно найденного письма, потому что оно обещало быстро раскрыть тайну преступления, если таковое имело место, и при существующей политической ситуации сулило славу и почет каждому, кто будет причастен к раскрытию этой тайны. At the same time he at once ordered Earl Newcomb, as well as the guide who had brought Roberta and Clyde to Big Bittern, to return to Gun Lodge station from where the couple had come and say that under no circumstances was the bag held there to be surrendered to any one save himself or a representative of the district attorney. Одновременно он приказал Эрлу Ньюкому и проводнику, который привез Роберту и Клайда на озеро Большой Выпи, отправиться на станцию Ружейную и сказать, что оставленный там чемодан не может быть выдан никому, кроме самого Хейта или представителя прокурора. Then, when he was about to telephone to Biltz to ascertain whether there was such a family as Alden possessing a daughter by the name of Bert, or possibly Alberta, he was most providentially, as it seemed to him, interrupted by two men and a boy, trappers and hunters of this region, who, accompanied by a crowd of those now familiar with the tragedy, were almost tumultuously ushered into his presence. Затем он собирался уже звонить по телефону в Бильц, чтобы проверить, проживает ли в тех местах семья Олден, с дочерью Бертой или Альбертой, но тут (по воле самого провидения, как ему показалось) его прервали: двое мужчин и мальчик - здешние охотники - в сопровождении толпы тех, кто уже знал о трагедии на озере, ворвались к нему в комнату. For they had news - news of the utmost importance! As they now related, with many interruptions and corrections, at about five o'clock of the afternoon of the day on which Roberta was drowned, they were setting out from Three Mile Bay, some twelve miles south of Big Bittern, to hunt and fish in and near this lake. У них имеются сведения чрезвычайной важности, заявили они и, то и дело перебивая и поправляя Друг друга, рассказали, что в тот день, когда утонула Роберта, часов в пять вечера они вышли из Бухты Третьей мили (около двенадцати миль к югу от Большой Выпи), собираясь поохотиться вблизи этого озера и половить здесь рыбу. And, as they now unanimously testified, on the night in question, at about nine o'clock, as they were nearing the south shore of Big Bittern - perhaps three miles to the south of it - they had encountered a young man, whom they took to be some stranger making his way from the inn at Big Bittern south to the village at Three Mile Bay. И вот, единогласно показали они, в тот же вечер около девяти часов, когда они подходили к южному берегу Большой Выпи, - может быть, мили за три до него, - им встретился молодой человек, которого они приняли за туриста, идущего из гостиницы на озере Большой Выпи в поселок Бухты Третьей мили. He was a smartishly and decidedly well dressed youth for these parts, as they now said - wearing a straw hat and carrying a bag, and at the time they wondered why such a trip on foot and at such an hour since there was a train south early next morning which reached Three Mile Bay in an hour's time. Он был очень хорошо, щегольски одет, совсем не как здешний житель. На голове его была соломенная шляпа, в руках чемодан, и их тогда удивило, почему он идет пешком, да еще в такое странное время, когда наутро мог бы поездом доехать до Бухты Третьей мили за один час. And why, too, should he have been so startled at meeting them? И потом почему, встретившись с ними, он так испугался? For as they described it, on his encountering them in the woods thus, he had jumped back as though startled and worse - terrified - as though about to run. По их словам, столкнувшись с ними в лесу, он шарахнулся в испуге, больше того в ужасе, точно хотел бежать. To be sure, the lantern one of them was carrying was turned exceedingly low, the moon being still bright, and they had walked quietly, as became men who were listening for wild life of any kind. Правда, фитиль в фонаре, который нес один из них, был сильно прикручен, так как вечер был лунный, и шли они очень тихо, шагом людей, привыкших выслеживать всякого лесного зверя. At the same time, surely this was a perfectly safe part of the country, traversed for the most part by honest citizens such as themselves, and there was no need for a young man to jump as though he were seeking to hide in the brush. Но ведь эти места совершенно безопасные, тут встречаются только такие же честные граждане, как они сами, и незачем было молодому человеку кидаться в сторону, точно он хотел спрятаться в кусты. However, when the youth, Bud Brunig, who carried the light, turned it up the stranger seemed to recover his poise and after a moment in response to their "Howdy" had replied: "How do you do? How far is it to Three Mile Bay?" and they had replied, "About seven mile." And then he had gone on and they also, discussing the encounter. Впрочем, когда Бад Брюнинг, паренек, который нес фонарь, прибавил в нем света, прохожий как будто пришел в себя, ответил на их приветствие и спросил, далеко ли до Бухты Третьей мили. Они ответили, что около семи миль, и он пошел дальше, а они продолжали свой путь, обсуждая странную встречу. And now, since the description of this youth tallied almost exactly with that given by the guide who had driven Clyde over from Gun Lodge, as well as that furnished by the innkeepers at Big Bittern and Grass Lake, it seemed all too plain that he must be the same youth who had been in that boat with the mysterious dead girl. И теперь, поскольку приметы молодого человека в точности совпадали с тем, как его описывали проводник, везший Клайда до станции Ружейной, и владельцы гостиниц на озере Большой Выпи и на Луговом, стало совершенно ясно: это - тот самый человек, который поехал на лодке с той, что утонула в озере. At once Earl Newcomb suggested to his chief that he be permitted to telephone to the one inn-keeper at Three Mile Bay to see if by any chance this mysterious stranger had been seen or had registered there. Эрл Ньюком сразу же попросил у своего начальника разрешения справиться по телефону у хозяина единственной гостиницы в Бухте Третьей мили, не останавливался ли там случайно таинственный незнакомец. He had not. Оказалось что нет. Nor apparently at that time had he been seen by any other than the three men. По-видимому, никто, кроме этих трех охотников, нигде его не видел. In fact, he had vanished as though into air, although by nightfall of this same day it was established that on the morning following the chance meeting of the men with the stranger, a youth of somewhat the same description and carrying a bag, but wearing a cap -not a straw hat - had taken passage for Sharon on the small lake steamer "Cygnus" plying between that place and Three Mile Bay. Он точно растаял в воздухе, хотя вечером в тот же день было установлено, что молодого человека схожей внешности, с чемоданом в руке, но не в соломенной шляпе, а в кепке, на следующее утро после встречи в лесу видели в Шейроне; он сел на маленький озерный пароход "Лебедь", курсирующий между Бухтой Третьей мили и Шейроном. But again, beyond that point, the trail appeared to be lost. Но потом, его след потерялся. No one at Sharon, at least up to this time, seemed to recall either the arrival or departure of any such person. Никто в Шейроне до сих пор не мог припомнить, чтобы приезжал или уезжал такой человек. Even the captain himself, as he later testified, had not particularly noted his debarkation - there were some fourteen others going down the lake that day and he could not be sure of any one person. Даже сам капитан показал впоследствии, что он не заметил, как высадился этот пассажир: на пароходе в тот день было пятнадцать пассажиров, и капитан не мог толком припомнить ни одного из них. But in so far as the group at Big Bittern was concerned, the conclusion slowly but definitely impressed itself upon all those present that whoever this individual was, he was an unmitigated villain - a reptilian villain! Однако все обитатели Большой Выпи постепенно пришли к непоколебимому убеждению, что, кто бы ни был этот субъект, он - отъявленный, хладнокровный злодей! And forthwith there was doubled and trebled in the minds of all a most urgent desire that he be overtaken and captured. И все с удвоенной, утроенной силой желали, чтобы он был схвачен и арестован. The scoundrel! Негодяй! The murderer! Убийца! And at once there was broadcast throughout this region by word of mouth, telephone, telegraph, to such papers as The Argus and Times-Union of Albany, and The Star of Lycurgus, the news of this pathetic tragedy with the added hint that it might conceal a crime of the gravest character. ? Chapter 3 И немедленно повсюду из уст в уста, по телефону, по телеграфу, вплоть до местных газет, вроде "Аргус" и "Таймс юнион" в Олбани или "Стар" в Ликурге, разнеслась весть о волнующей трагедии на озере; при этом делались намеки, что тут, возможно, кроется страшное преступление. 3 C oroner Heit, his official duties completed for the time being, found himself pondering, as he traveled south on the lake train, how he was to proceed farther. Исполнив свой служебный долг, следователь Хейт на обратном пути обдумывал, как поступать дальше. What was the next step he should take in this pathetic affair? Каков должен быть его следующий шаг в этом прискорбном деле? For the coroner, as he had looked at Roberta before he left was really deeply moved. She seemed so young and innocent-looking and pretty. Перед отъездом он еще раз пошел взглянуть на Роберту и был глубоко, непритворно взволнован: она казалась такой юной, невинной и хорошенькой. The little blue serge dress lying heavily and clinging tightly to her, her very small hands folded across her breast, her warm, brown hair still damp from its twenty-four hours in the water, yet somehow suggesting some of the vivacity and passion that had invested her in life - all seemed to indicate a sweetness which had nothing to do with crime. Влажные тяжелые складки скромного синего платья из саржи облегали ее тело; маленькие руки были сложены на груди, золотисто-каштановые волосы, еще не просохшие после двадцати четырех часов пребывания в воде, чем-то наводили на мысль о былой живости и страстности, - и все это, казалось, говорило о мягком обаянии, бесконечно далеком от преступления. But deplorable as it might be, and undoubtedly was, there was another aspect of the case that more vitally concerned himself. Но была в этом, без сомнения очень печальном, деле и еще одна сторона, касающаяся лично его, следователя. Should he go to Biltz and convey to the Mrs. Alden of the letter the dreadful intelligence of her daughter's death, at the same time inquiring about the character and whereabouts of the man who had been with her, or should he proceed first to District Attorney Mason's office in Bridgeburg and having imparted to him all of the details of the case, allow that gentleman to assume the painful responsibility of devastating a probably utterly respectable home? Должен ли он отправиться в Бильц к миссис Олден, которой адресовано письмо, сообщить ей ужасную весть о смерти ее дочери и при этом расспросить, кто был спутник погибшей и где он находится? Или же ему следует сперва явиться в Бриджбург к прокурору Мейсону и сообщить ему все подробности случившегося, с тем чтобы этот джентльмен принял на себя печальную обязанность нанести сокрушительный удар почтенной, видимо, семье? For there was the political situation to be considered. Тут надо учесть политическую ситуацию. And while he himself might act and so take personal credit, still there was this general party situation to be thought of. A strong man should undoubtedly head and so strengthen the party ticket this fall and here was the golden opportunity. И хотя следователь имеет право действовать самостоятельно и выдвинуться на этом деле, нужно принять во внимание общее положение партии: сильный человек, безусловно, должен стать во главе партийного списка и укрепить позиции партии на осенних выборах, трагедия на озере - для этого блестящая возможность. The latter course seemed wiser. It would provide his friend, the district attorney, with his great chance. Значит, второй вариант наиболее разумен: для прокурора, друга Хейта, это - великолепный случай! Arriving in Bridgeburg in this mood, he ponderously invaded the office of Orville W. Mason, the district attorney, who immediately sat up, all attention, sensing something of import in the coroner's manner. С такими мыслями Хейт приехал в Бриджбург и торжественно явился в кабинет к прокурору Орвилу Мейсону, который мгновенно насторожился, почувствовав по поведению следователя, что произошло нечто значительное. Mason was a short, broad-chested, broad-backed and vigorous individual physically, but in his late youth had been so unfortunate as to have an otherwise pleasant and even arresting face marred by a broken nose, which gave to him a most unprepossessing, almost sinister, look. Мейсон был человек небольшого роста, плечистый и физически очень сильный; но в юности он, к несчастью, случайно сломал себе нос; и это очень испортило его приятное и даже своеобразное лицо, придав ему мрачное, почти зловещее выражение. Yet he was far from sinister. Rather, romantic and emotional. Но Мейсон был личностью отнюдь не мрачной, а скорее чувствительной и романтичной. His boyhood had been one of poverty and neglect, causing him in his later and somewhat more successful years to look on those with whom life had dealt more kindly as too favorably treated. В детстве он испытал нужду и унижения и поэтому позднее, в более счастливые годы, смотрел на людей, к которым жизнь была снисходительнее, как на баловней судьбы. The son of a poor farmer's widow, he had seen his mother put to such straits to make ends meet that by the time he reached the age of twelve he had surrendered nearly all of the pleasures of youth in order to assist her. Его мать, вдова бедного фермера, с великим трудом сводила концы с концами, и к двенадцати годам он отказался чуть ли не от всех ребяческих игр и удовольствий, чтобы ей помогать. And then, at fourteen, while skating, he had fallen and broken his nose in such a way as to forever disfigure his face. А в четырнадцать лет, катаясь на коньках, он упал и так разбил нос, что это навсегда его обезобразило. Thereafter, feeling himself handicapped in the youthful sorting contests which gave to other boys the female companions he most craved, he had grown exceedingly sensitive to the fact of his facial handicap. Поэтому он постоянно оказывался побежденным в юношеском соперничестве из-за девушек: их внимание, которого он так жаждал, доставалось другим - и постепенно он стал крайне чувствителен к своему уродству. And this had eventually resulted in what the Freudians are accustomed to describe as a psychic sex scar. Дело кончилось тем, что фрейдисты обычно называют психосексуальной травмой. At the age of seventeen, however, he had succeeded in interesting the publisher and editor of the Bridgeburg Republican to the extent that he was eventually installed as official local news-gatherer of the town. Однако в семнадцать лет Мейсон сумел завоевать симпатию издателя бриджбургской газеты "Республиканец" и стал ее постоянным хроникером. Later he came to be the Cataraqui County correspondent of such papers as the Albany Times-Union and the Utica Star, ending eventually at the age of nineteen with the privilege of studying law in the office of one ex-Judge Davis Richofer, of Bridgeburg. Позже его корреспонденции по округу Катараки печатались уже в таких газетах, как "Таймс юнион" в Олбани и "Стар" в Утике, а к девятнадцати годам он уже имел возможность изучать юриспруденцию в конторе бывшего бриджбургского судьи Дэвиса Ричофера. And a few years later, after having been admitted to the bar, he had been taken up by several county politicians and merchants who saw to it that he was sent to the lower house of the state legislature for some six consecutive years, where, by reason of a modest and at the same time shrewd and ambitious willingness to do as he was instructed, he attained favor with those at the capital while at the same time retaining the good will of his home-town sponsors. Еще через несколько лет он получил право заниматься адвокатской практикой, завоевал симпатии некоторых местных политиков и коммерсантов, и они позаботились о том, чтобы провести его в законодательное собрание штата; там он заседал шесть лет кряду и своей скромной, но дальновидной и честолюбивой готовностью поступать, как прикажут, добился благосклонности столичных заправил, сохранив при этом и симпатии своих покровителей в родном городе. Later, returning to Bridgeburg and possessing some gifts of oratory, he was given, first, the position of assistant district attorney for four years, and following that elected auditor, and subsequently district attorney for two terms of four years each. Он обладал и кое-каким ораторским даром и, когда вернулся в Бриджбург, получил сперва место помощника прокурора, затем, через четыре года, был избран аудитором и, наконец, на два четырехлетия подряд - прокурором. Having acquired so high a position locally, he was able to marry the daughter of a local druggist of some means, and two children had been born to them. Заняв столь высокое положение в обществе, он женился на дочери местного аптекаря, человека со средствами, и стал отцом двоих детей. In regard to this particular case he had already heard from Miss Saunders all she knew of the drowning, and, like the coroner, had been immediately impressed with the fact that the probable publicity attendant on such a case as this appeared to be might be just what he needed to revive a wavering political prestige and might perhaps solve the problem of his future. О происшествии на озере Большой Выпи Мейсон уже слышал от мисс Саундерс все, что она узнала сама, и, как и следователь Хейт, сразу понял, что шумиха, которая наверняка подымется вокруг этого преступления, будет ему очень на руку. Возможно, она поможет укрепить его шаткий политический престиж и даже, пожалуй, разрешит проблему всего его будущего. At any rate he was most intensely interested. So that now, upon sight of Heit, he showed plainly the keen interest he felt in the case. Во всяком случае, он был чрезвычайно заинтересован и теперь, при виде Хейта, не скрыл своего живейшего интереса к этому происшествию. "Well, Colonel Heit?" - Ну, что нового, Хейт? "Well, Orville, I'm just back from Big Bittern. - Так вот, Орвил, я только что с Большой Выпи. It looks to me as though I've got a case for you now that's going to take quite a little of your time." Мне кажется, я нашел для вас дело, на которое вам придется потратить толику времени. Heit's large eyes bulged and conveyed hints of much more than was implied by his non-committal opening remark. Большие выпуклые глаза Хейта говорили гораздо больше, чем это ни к чему не обязывающее вступление. "You mean that drowning up there?" returned the district attorney. - Вы имеете в виду несчастный случай на озере? "Yes, sir. Just that," replied the coroner. - Да, сэр, именно. "You've some reason for thinking there's something wrong up there?" - У вас есть основания думать, что тут что-то нечисто? "Well, the truth is, Orville, I think there's hardly a doubt that this is a case of murder." - Видите ли, Орвил, я нимало не сомневаюсь, что это - убийство. Heit's heavy eyes glowed somberly. Хмурые глаза Хейта мрачно сверкнули. "Of course, it's best to be on the safe side, and I'm only telling you this in confidence, because even yet I'm not absolutely positive that that young man's body may not be in the lake. - Конечно, осторожность прежде всего, и все это пока между нами. Я, правда, еще не вполне убежден, что тело молодого человека не отыщется на дне озера. But it looks mighty suspicious to me, Orville. Но все это, по-моему, очень подозрительно, Орвил. There's been at least fifteen men up there in row-boats all day yesterday and to-day, dragging the south part of that lake. Не меньше пятнадцати человек вчера и сегодня целый день обшаривали баграми южную часть озера. I had a number of the boys take soundings here and there, and the water ain't more than twenty-five feet deep at any point. Я велел нескольким парням измерить глубину в разных местах - нигде нет больше двадцати пяти футов. But so far they haven't found any trace of him. И до сих пор - никаких следов мужчины. They brought her up about one o'clock yesterday, after they'd been only dragging a few hours, and a mighty pretty girl she is too, Orville - quite young -not more than eighteen or twenty, I should say. А ее вытащили вчера, около часу дня, не так уж долго искали. Очень красивая девушка, Орвил, совсем молоденькая, лет восемнадцать - двадцать, не больше. But there are some very suspicious circumstances about it all that make me think that he ain't in there. И тут есть несколько очень подозрительных обстоятельств, почему я и думаю, что трупа ее спутника там нет. In fact, I never saw a case that I thought looked more like a devilish crime than this." По правде говоря, я еще не видел случая, который бы так походил на дьявольское преступление. As he said this, he began to search in the right-hand pocket of his well-worn and baggy linen suit and finally extracted Roberta's letter, which he handed his friend, drawing up a chair and seating himself while the district attorney proceeded to read. Сказав это, он начал рыться в правом кармане своего изрядно поношенного и мешковатого пиджака и наконец извлек оттуда письмо Роберты; протянув его другу, он придвинул стул и уселся; тем временем прокурор принялся за чтение. "Well, this does look rather suspicious, don't it?" he announced, as he finished. - Да, все это выглядит довольно подозрительно, -сказал Мейсон, дочитав письмо. "You say they haven't found him yet. - И вы говорите, его до сих пор не нашли... Well, have you communicated with this woman to see what she knows about it?" Ну, а мать покойной вы уже видели? Что она знает об этом деле? "No, Orville, I haven't," replied Heit, slowly and meditatively. "And I'll tell you why. - Нет, Орвил, я ее не видел, - медленно и задумчиво ответил Хейт, - и скажу вам почему. The fact is, I decided up there last night that this was something I had better talk over with you before I did anything at all. Я еще вчера решил, что лучше мне сперва потолковать с вами, а потом уже предпринимать что-либо по этому делу. You know what the political situation here is just now. Вы сами знаете, какая у нас сейчас политическая ситуация. And how the proper handling of a case like this is likely to affect public opinion this fall. Такое дело, если его правильно повести, может изрядно повлиять на общественное мнение этой осенью. And while I certainly don't think we ought to mix politics in with crime there certainly is no reason why we shouldn't handle this in such a way as to make it count in our favor. Я, конечно, не думаю, что мы должны примешивать политику к такому преступлению, а все-таки почему бы нам не вести это дело так, чтобы его поставили нам в заслугу? And so I thought I had better come and see you first. Вот я и решил сначала поговорить с вами. Of course, if you want me to, Orville, I'll go over there. Конечно, если хотите, я туда съезжу. Only I was thinking that perhaps it would be better for you to go, and find out just who this fellow is and all about him. Но только, по-моему, лучше бы вы поехали сами и выяснили, кто этот парень и что он собою представляет. You know what a case like this might mean from a political point of view, if only we clean it up, and I know you're the one to do it, Orville." Сами понимаете, что может означать такое дело с политической точки зрения, если только мы доведем его до конца. А я знаю, что вы можете это сделать, Орвил. "Thanks, Fred, thanks," replied Mason, solemnly, tapping his desk with the letter and squinting at his friend. - Спасибо, Фред, спасибо, - торжественно ответил Мейсон, постукивая письмом по столу и косясь на приятеля. "I'm grateful to you for your opinion and you've outlined the very best way to go about it, I think. - Очень вам благодарен за лестное мнение обо мне. Думаю, что вы избрали самый верный путь. You're sure no one outside yourself has seen this letter?" А вы уверены, что никто, кроме вас, не видел этого письма? "Only the envelope. - Только конверт. And no one but Mr. Hubbard, the proprietor of the inn up there, has seen that, and he told me that he found it in her pocket and took charge of it for fear it might disappear or be opened before I got there. Да и его видел только один мистер Хаббард, хозяин гостиницы. Он мне сказал, что нашел письмо в кармане ее пальто, побоялся, как бы оно не исчезло или не было распечатано до моего приезда, и потому забрал его к себе. He said he had a feeling there might be something wrong the moment he heard of the drowning. Он говорит, что сразу почуял неладное, как только услышал о несчастье. The young man had acted so nervous - strange-like, he said." По его словам, молодой человек очень нервничал и вел себя как-то странно. "Very good, Fred. - Очень хорошо, Фред. Then don't say anything more about it to any one for the present, will you? И пока никому больше ничего не говорите об этом деле, ладно? I'll go right over there, of course. Я сейчас же еду туда. But what else did you find, anything?" Но, может быть, вы еще что-нибудь узнали? Mr. Mason was quite alive now, interrogative, dynamic, and a bit dictatorial in his manner, even to his old friend. Мистер Мейсон был теперь очень оживлен и полон энергии, непрерывно задавал вопросы и даже со своим старым другом стал разговаривать повелительным тоном. "Plenty, plenty," replied the coroner, most sagely and solemnly. - Да, узнал немало, - глубокомысленно и важно ответил следователь. "There were some suspicious cuts or marks under the girl's right eye and above the left temple, Orville, and across the lip and nose, as though the poor little thing mighta been hit by something - a stone or a stick or one of those oars that they found floating up there. - На лице девушки есть подозрительные синяки и ссадины, Орвил: под правым глазом и над левым виском и еще на губе и на носу; похоже, что бедняжку чем-то ударили - камнем, или палкой, или, может быть, одним из весел; они там плавали неподалеку. She's just a child yet, Orville, in looks and size, anyhow - a very pretty girl - but not as good as she might have been, as I'll show you presently." На вид она еще совсем ребенок, такая маленькая, и знаете, Орвил, очень хорошенькая девушка... но вела себя не так, как полагается. Сейчас я вам объясню. At this point the coroner paused to extract a large handkerchief and blow into it a very loud blast, brushing his beard afterward in a most orderly way. - Тут следователь замолчал, вытащил из кармана огромный носовой платок и шумно высморкался, а затем тщательно расправил бороду. "I didn't have time to get a doctor up there and besides I'm going to hold the inquest down here, Monday, if I can. - Там у меня не было времени достать врача, и, кроме того, я постараюсь организовать здесь в понедельник вскрытие и следствие. I've ordered the Lutz boys to go up there to-day and bring her body down. Я уже распорядился: братья Луц сегодня перевезут ее сюда. But the most suspicious of all the evidence that has come to light so far, Orville, is the testimony of two men and a boy who live up at Three Mile Bay and who were walking up to Big Bittern on Thursday night to hunt and fish. Но всего подозрительнее показания двух охотников и мальчугана, которые живут в Бухте Третьей мили: они шли в четверг вечером на Большую Выпь охотиться и ловить рыбу. I had Earl take down their names and subpoena 'em for the inquest next Monday." Я велел Эрлу записать их имена, заполнить повестки и вызвать их в понедельник для допроса. And the coroner proceeded to detail their testimony about their accidental meeting of Clyde. И следователь подробно передал показания этих людей об их случайной встрече с Клайдом. "Well, well!" interjected the district attorney, thoroughly interested. - Так, так! - то и дело восклицал прокурор, глубоко заинтересованный. "Then, another thing, Orville," continued the coroner, - И еще одно, Орвил, - продолжал следователь. "I had Earl telephone the Three Mile Bay people, the owner of the hotel there as well as the postmaster and the town marshal, but the only person who appears to have seen the young man is the captain of that little steamboat that runs from Three Mile Bay to Sharon. You know the man, I guess, Captain Mooney. - Я поручил Эрлу навести по телефону справки в Бухте Третьей мили - у хозяина гостиницы, почтмейстера и тамошнего начальника полиции, но как будто того юнца видел только один человек. Это капитан пароходика, который ходит между Бухтой Третьей мили и Шейроном, -капитан Муни, вы, наверно, его знаете. I left word with Earl to subpoena him too. Я велел Эрлу вызвать его тоже. According to him, about eight-thirty, Friday morning, or just before his boat started for Sharon on its first trip, this same young man, or some one very much like the description furnished, carrying a suitcase and wearing a cap - he had on a straw hat when those three men met him - came on board and paid his way to Sharon and got off there. По его словам, в пятницу утром, около половины девятого, как раз, когда его "Лебедь" отправлялся в первый рейс до Шейрона, этот самый молодой человек или кто-то очень похожий по описанию сел на пароход и взял билет до Шейрона. Он был с чемоданом и в кепке, а когда те трое встретили его в лесу, на нем была соломенная шляпа. Good-looking young chap, the captain says. Капитан говорит, что это очень красивый малый. Very spry and well-dressed, more like a young society man than anything else, and very stand-offish." Ладно скроен, хорошо одет, по виду - человек из светского общества. Держался особняком. "Yes, yes," commented Mason. - Так, так, - заметил Мейсон. "I also had Earl telephone the people at Sharon -whoever he could reach - to see if he had been seen there getting off, but up to the time I left last night no one seemed to remember him. - Я поручил Эрлу позвонить в Шейрон, расспросить кого только можно, не видали ли там такого приезжего. Правда, там его, видимо, никто не припомнил, - по крайней мере до вчерашнего вечера, когда я уезжал, сведений не было. But I left word for Earl to telegraph a description of him to all the resort hotels and stations hereabouts so that if he's anywhere around, they'll be on the lookout for him. Но я распорядился, чтобы Эрл по телеграфу сообщил его приметы во все здешние гостиницы, дачные местности и на железнодорожные станции, так что, если он где-нибудь в этих краях, его быстро выследят. I thought you'd want me to do that. Я считал, что вам будут по душе мои действия. But I think you'd better give me a writ for that bag at Gun Lodge station. А теперь, если вы дадите мне ордер, я бы доставил вам тот чемодан со станции Ружейной. That may contain something we ought to know. В нем могут оказаться такие вещи, о которых нам следует знать. I'll go up and get it myself. Я сам за ним съезжу. Then I want to go to Grass Lake and Three Mile Bay and Sharon yet to-day, if I can, and see what else I can find. И потом я хочу сегодня же побывать на Луговом озере, в Бухте Третьей мили и в Шейроне, если успею. Посмотрю, что там еще можно выяснить. But I'm afraid, Orville, it's a plain case of murder. Боюсь, что здесь самое настоящее убийство. The way he took that young girl to that hotel up there at Grass Lake and then registered under another name at Big Bittern, and the way he had her leave her bag and took his own with him!" Подумайте, он привез ее сперва в гостиницу на Луговое озеро, а потом на Большую Выпь и записался под разными именами! Ее чемодан оставил на станции, а свой взял с собой! He shook his head most solemnly. - Тут Хейт многозначительно покачал головой. "Those are not the actions of an honest young man, Orville, and you know it. - Вы же понимаете, Орвил, порядочные люди так не поступают. What I can't understand is how her parents could let her go off like that anywhere with a man without knowing about him in the first place." Одного не пойму, как ее родители позволили ей уехать с этим человеком, не узнав сперва, что он собой представляет. "That's true," replied Mason, tactfully, but made intensely curious by the fact that it had at least been partially established that the girl in the case was not as good as she should have been. - Это верно, - тактично согласился Мейсон. С жгучим любопытством он думал о том, что эта девушка, как видно, была отнюдь не безупречного поведения. Adultery! Незаконное сожительство! And with some youth of means, no doubt, from some one of the big cities to the south. И конечно, с каким-то богатым молодым горожанином, откуда-нибудь с юга. The prominence and publicity with which his own activities in connection with this were very likely to be laden! Какую популярность, какое положение может приобрести он, Мейсон, в связи с этим делом! At once he got up, energetically stirred. Он порывисто встал, ощущая прилив энергии. If he could only catch such a reptilian criminal, and that in the face of all the sentiment that such a brutal murder was likely to inspire! Только бы ему поймать этого преступного негодяя! Такое жестокое убийство, конечно, вызовет бурю негодования. The August convention and nominations. А тут августовская конференция, выдвижение кандидатов! The fall election. И осенние выборы! "Well, I'll be switched," he exclaimed, the presence of Heit, a religious and conservative man, suppressing anything more emphatic. - Пусть меня повесят! - воскликнул он; присутствие Хейта, человека верующего и степенного, заставило его удержаться от выражения покрепче. "I do believe we're on the trail of something important, Fred. Мы наверняка напали на след чего-то очень серьезного, Фред. I really think so. Я в этом просто убежден. It looks very black to me - a most damnable outrage. По-моему, тут скверная история - гнуснейшее преступление. I suppose the first thing to do, really, is to telephone over there and see if there is such a family as Alden and exactly where they live. Первым делом, я думаю, надо связаться по телефону с Бильцем и узнать, есть ли там семья Олден и где именно они живут. It's not more than fifty miles direct by car, if that much. Автомобилем напрямик до Бильца всего миль пятьдесят, а то и меньше. Poor roads, though," he added. Правда, дорога отвратительная, прибавил он. Then: "That poor woman. - Несчастная мать! I dread that scene. It will be a painful one, I know." Я просто боюсь встречи с нею. Конечно, это будет очень тяжело... Then he called Zillah and asked her to ascertain if there was such a person as Titus Alden living near Biltz. Also, exactly how to get there. Он позвал Зиллу и попросил проверить, живет ли в окрестностях Бильца некто Тайтус Олден и как его найти. Next he added: Затем прибавил: "The first thing to do will be to get Burton back here" (Burton being Burton Burleigh, his legal assistant, who had gone away for a week-end vacation) "and put him in charge so as to furnish you whatever you need in the way of writs and so on, Fred, while I go right over to see this poor woman. - Но сначала вызовите сюда Бэртона (Бэртон Бэрлей, его помощник, уехал за город на субботу и воскресенье). Он будет вам полезен, Фред, если понадобится отдать какое-нибудь предписание и прочее, а я поеду к этой бедной женщине. And then, if you'll have Earl go back up there and get that suitcase, I'll be most obliged to you. И буду вам очень признателен, если вы пошлете Эрла за чемоданом. I'll bring the father back with me, too, to identify the body. А я привезу сюда отца девушки, чтобы установить ее личность. But don't say anything at all about this letter now or my going over there until I see you later, see." Но только, пока я не вернусь, никому ни слова -ни о письме, ни о том, что я уехал в Бильц, понимаете? He grasped the hand of his friend. - Он пожал руку приятелю. "In the meantime," he went on, a little grandiosely, now feeling the tang of great affairs upon him, "I want to thank you, Fred. - А сейчас, продолжал он немного высокопарно, уже предвкушая свою роль в великих событиях, -я должен поблагодарить вас, Фред. I certainly do, and I won't forget it, either. You know that, don't you?" Я очень вам обязан и никогда этого не забуду, поверьте. He looked his old friend squarely in the eye. - Он посмотрел старому другу прямо в глаза. "This may turn out better than we think. Все это может для нас обернуться лучше, чем мы думаем. It looks to be the biggest and most important case in all my term of office, and if we can only clean it up satisfactorily and quickly, before things break here this fall, it may do us all some good, eh?" Мне кажется, это самое большое, самое серьезное дело за всю мою службу, и если мы сумеем быстро и успешно разобраться в нем до осенних событий, это всем нам очень пригодится, как по-вашему? "Quite so, Orville, quite so," commented Fred Heit. - Верно, Орвил, совершенно верно, - согласился Хейт. "Not, as I said before, that I think we ought to mix politics in with a thing like this, but since it has come about so -" he paused, meditatively. - Я уже вам говорил, по-моему, не следует примешивать политику к таким делам, но раз уж это само собой получается... - И он в раздумье умолк. "And in the meantime," continued the district attorney "if you'll have Earl have some pictures made of the exact position where the boat, oars, and hat were found, as well as mark the spot where the body was found, and subpoena as many witnesses as you can, I'll have vouchers for it all put through with the auditor. - А пока что, - продолжал прокурор, - поручите Эрлу сделать несколько снимков: пусть точно зафиксирует, где нашли лодку, весла, шляпу и в каком месте найдена утонувшая девушка. И вызовите как можно больше свидетелей. Я договорюсь с аудитором, чтобы вам были возмещены все расходы. And to- morrow or Monday I'll pitch in and help myself." А завтра или в понедельник я буду здесь и сам примусь за работу. And here he gripped Heit's right hand - then patted him on the shoulder. Он сжал руку Хейта и похлопал его по плечу. And Heit, much gratified by his various moves so far - and in consequence hopeful for the future - now took up his weird straw hat and buttoning his thin, loose coat, returned to his office to get his faithful Earl on the long distance telephone to instruct him and to say that he was returning to the scene of the crime himself. ? Chapter 4 А Хейт, очень польщенный его вниманием и, следовательно, преисполненный надежд на будущее, надел свою чудовищную соломенную шляпу, застегнул широчайшее пальто и возвратился в канцелярию, чтобы вызвать по междугородному телефону верного Эрла, дать ему инструкции и известить, что и сам он, Хейт, снова выедет на место преступления. 4 O rville Mason could readily sympathize with a family which on sight struck him as having, perhaps, like himself endured the whips, the scorns and contumelies of life. Орвил Мейсон сразу проникся сочувствием к Олденам, потому что с первого же взгляда понял: этой семье, должно быть, как и ему, знакомы удары судьбы, унижения и оскорбления. As he drove up in his official car from Bridgeburg at about four o'clock that Saturday afternoon, there was the old tatterdemalion farmhouse and Titus Alden himself in his shirt-sleeves and overalls coming up from a pig-pen at the foot of the hill, his face and body suggesting a man who is constantly conscious of the fact that he has made out so poorly. В субботу, около четырех часов дня, приехав на своем служебном автомобиле из Бриджбурга, он увидел перед собою старый, жалкий и ветхий дом и у подножия холма, в дверях хлева - самого Тайтуса Олдена в рубашке с короткими рукавами и комбинезоне; его лицо, фигура, весь облик говорили, что это - неудачник, который хорошо сознает бесплодность своих усилий. And now Mason regretted that he had not telephoned before leaving Bridgeburg, for he could see that the news of his daughter's death would shock such a man as this most terribly. И теперь Мейсон пожалел, что не позвонил по телефону перед отъездом из Бриджбурга: он понял, что для такого человека известие о смерти дочери будет страшным ударом. At the same time, Titus, noting his approach and assuming that it might be some one who was seeking a direction, civilly approached him. Тем временем Тайтус, увидев шедшего к нему Мейсона, подумал, что это приезжий, который хочет спросить дорогу, и из вежливости пошел ему навстречу. "Is this Mr. Titus Alden?" - Вы мистер Тайтус Олден? "Yes, sir, that's my name." - Да, сэр, это я. "Mr. Alden, my name is Mason. I am from Bridgeburg, district attorney of Cataraqui County." - Мистер Олден, моя фамилия Мейсон, я из Бриджбурга, прокурор округа Катараки. "Yes, sir," replied Titus, wondering by what strange chance the district attorney of so distant a county should be approaching and inquiring of him. - Так, сэр, - ответил Тайтус, недоумевая, для чего он мог понадобиться прокурору, да еще из такого далекого округа. And Mason now looked at Titus, not knowing just how to begin. А Мейсон смотрел на Тайтуса, не зная, с чего начать. The bitterness of the news he had to impart - the crumpling power of it upon such an obviously feeble and inadequate soul. Трагическое известие, которое он привез, будет, пожалуй, убийственно для этого явно слабого и беспомощного человека. They had paused under one of the large, dark fir trees that stood in front of the house. Они стояли под одной из высоких темных елей, росших перед домом. The wind in its needles was whispering its world-old murmur. Ветер в ее иглах нашептывал свою песню, старую, как мир. "Mr. Alden," began Mason, with more solemnity and delicacy than ordinarily characterized him, "you are the father of a girl by the name of Bert, or possibly Alberta, are you not? - Мистер Олден, - начал Мейсон с необычной для него серьезностью и мягкостью. - У вас есть дочь по имени Берта или, может быть, Альберта? I'm not sure that I have the name right." Я не совсем точно знаю ее имя. "Roberta," corrected Titus Alden, a titillating sense of something untoward affecting his nerves as he said it. - Роберта, - поправил Тайтус Олден, внутренне вздрогнув от недоброго предчувствия. And Mason, before making it impossible, probably, for this man to connectedly inform him concerning all that he wished to know, now proceeded to inquire: И Мейсон, опасаясь, что потом этот человек будет не в состоянии рассказать ему толком все, что он хотел узнать, поспешно спросил: "By the way, do you happen to know a young man around here by the name of Clifford Golden?" - Кстати, вы случайно не знаете здесь молодого человека по имени Клифорд Голден? "I don't recall that I ever hard of any such person," replied Titus, slowly. - Насколько помню, никогда не слыхал о таком, -медленно ответил Тайтус. "Or Carl Graham?" - Или Карл Грэхем? "No, sir. - Нет, сэр. No one by that name either that I recall now." И с таким именем человека не припомню. "I thought so," exclaimed Mason, more to himself than to Titus. "By the way," this shrewdly and commandingly, "where is your daughter now?" - Так я и думал, - воскликнул Мейсон, обращаясь не столько к Тайтусу, сколько к самому себе, и продолжал строго и властно: - А кстати, где сейчас ваша дочь? "Why, she's in Lycurgus at present. - В Ликурге. She works there. Она теперь там работает. But why do you ask? Но почему вы спрашиваете? Has she done anything she shouldn't - been to see you about anything?" Разве она сделала что-нибудь плохое... или просила вас о чем-нибудь? He achieved a wry smile while his gray-blue eyes were by now perturbed by puzzled inquiry. Он криво, с усилием улыбнулся, но в его серо-голубых глазах было смятение и тревожный вопрос. "One moment, Mr. Alden," proceeded Mason, tenderly and yet most firmly and effectively. - Одну минуту, мистер Олден, - продолжал Мейсон мягко, но в то же время решительно. "I will explain everything to you in a moment. - Сейчас я вам все объясню. Just now I want to ask a few necessary questions." Но сначала я должен задать вам два-три вопроса. And he gazed at Titus earnestly and sympathetically. - И он посмотрел на Тайтуса серьезно и сочувственно. "How long has it been since you last saw your daughter?" Когда вы в последний раз видели вашу дочь? "Why, she left here last Tuesday morning to go back to Lycurgus. - Да вот, она уехала во вторник утром, потому как ей надо было возвращаться в Ликург. She works down there for the Griffiths Collar & Shirt Company. Она там работает на фабрике воротничков и рубашек Грифитса. But -?" Но... "Now, one moment," insisted the district attorney determinedly, "I'll explain all in a moment. - Еще минуту, - твердо повторил прокурор, - я сейчас все объясню. She was up here over the week-end, possibly. Вероятно, она приезжала домой на субботу и воскресенье. Is that it?" Так? "She was up here on a vacation for about a month," explained Titus, slowly and meticulously. - Она приезжала в отпуск и прожила у нас примерно с месяц, - медленно и подробно объяснил Тайтус. "She wasn't feeling so very good and she came home to rest up a bit. - Она не совсем хорошо себя чувствовала и приехала домой немножко отдохнуть. But she was all right when she left. Но когда она уезжала, она была совсем здорова. You don't mean to tell me, Mr. Mason, that anything has gone wrong with her, do you?" Вы ведь не привезли дурных вестей, мистер Мейсон? He lifted one long, brown hand to his chin and cheek in a gesture, of nervous inquiry. С ней ничего неладного не случилось? - С недоумевающим видом он поднес свою длинную загорелую руку к подбородку. "If I thought there was anything like that -?" - Да нет, не может этого быть... He ran his hand through his thinning gray hair. - Он растерянно провел рукой по редким седым волосам. "Have you had any word from her since she left here?" Mason went on quietly, determined to extract as much practical information as possible before the great blow fell. - А вы не имели от нее вестей, с тех пор как она уехала? - спокойно продолжал Мейсон с твердым намерением получить возможно больше сведений, прежде чем нанести тяжелый удар. "Any information that she was going anywhere but back there?" - Она не сообщала, что поедет не в Ликург, а еще куда-нибудь? "No, sir, we haven't. - Нет, сэр, мы ничего не получали. She's not hurt in any way, is she? Но скажите, с нею не случилось никакой беды? She's not done anything that's got her into trouble? Может быть, она сделала что-нибудь такое... But, no, that couldn't be. Да нет же, не может этого быть! But your questions! Но вы так спрашиваете... The way you talk." Вы так говорите... He was now trembling slightly, the hand that sought his thin, pale lips, visibly and aimlessly playing about his mouth. Его пробирала дрожь, и он бессознательно дотрагивался рукой до тонких бледных губ. But instead of answering, the district attorney drew from his pocket the letter of Roberta to her mother, and displaying only the handwriting on the envelope, asked: Но прокурор, не отвечая, достал из кармана письмо Роберты к матери, и, показывая старику одну только надпись на конверте, спросил: "Is that the handwriting of your daughter?" - Это почерк вашей дочери? "Yes, sir, that's her handwriting," replied Titus, his voice rising slightly. - Да, сэр, это ее почерк, - ответил Тайтус, слегка возвышая голос. "But what is this, Mr. District Attorney? - Но в чем же дело, господин прокурор? How do you come to have that? Почему это письмо попало к вам? What's in there?" Что в этом письме? He clinched his hands in a nervous way, for in Mason's eyes he now clearly foresaw tragedy in some form. - Он судорожно стиснул руки, уже ясно читая в глазах Мейсона весть о каком-то страшном несчастье. "What is this - this - what has she written in that letter? - Что это? Что там?.. Что она пишет в этом письме? You must tell me - if anything has happened to my girl!" Вы должны мне сказать, что случилось с моей дочерью! He began to look excitedly about as though it were his intention to return to the house for aid - to communicate to his wife the dread that was coming upon him - while Mason, seeing the agony into which he had plunged him, at once seized him firmly and yet kindly by the arms and began: Он в волнении оглянулся, словно собираясь бежать в дом, позвать на помощь, поделиться с женой своим ужасом... И Мейсон, видя, в какое состояние привел он несчастного старика, с силой, но дружески схватил его за руки. "Mr. Alden, this is one of those dark times in the lives of some of us when all the courage we have is most needed. - Мистер Олден, - начал он, - у каждого из нас бывают в жизни такие тяжелые минуты, когда необходимо собрать все свое мужество. I hesitate to tell you because I am a man who has seen something of life and I know how you will suffer." Я не решаюсь сказать вам, в чем дело, потому что я и сам многое испытал в жизни и понимаю, как вы будете страдать. "She is hurt. - Она ранена! She is dead, maybe," exclaimed Titus, almost shrilly, the pupils of his eyes dilating. Может быть, она умерла? - пронзительно закричал Тайтус, расширенными глазами глядя на прокурора. Orville Mason nodded. Орвил Мейсон кивнул. "Roberta! - Роберта! My first born! Дитя мое! My God! Our Heavenly Father!" Господи! His body crumpled as though from a blow and he leaned to steady himself against an adjacent tree. - Старик согнулся, точно от удара, и прислонился к дереву, чтобы не упасть. "But how? - Но как? Where? Где? In the factory by a machine? Ее убило машиной на фабрике? Oh, dear God!" Боже милостивый! He turned as though to go to his wife, while the strong, scar-nosed district attorney sought to detain him. Он повернулся, чтобы пойти домой, к жене, но прокурор, человек с изувеченным лицом и сильными руками, удержал его: "One moment, Mr. Alden, one moment. - Одну минуту, мистер Олден, одну минуту! You must not go to your wife yet. Вы не должны пока идти к жене. I know this is very hard, terrible, but let me explain. Я знаю, это очень тяжело, это ужасно, Но позвольте объяснить. Not in Lycurgus. Not by any machine. No! Не в Ликурге и не машиной, нет. No - drowned! Она утонула. In Big Bittern. В озере Большой Выпи. She was up there on an outing on Thursday, do you understand? Она поехала за город в четверг, понимаете? Do you hear? Thursday. Слышите, в четверг. She was drowned in Big Bittern on Thursday in a boat. Она утонула в озере Большой Выпи в четверг, катаясь на лодке. It overturned." Лодка перевернулась. The excited gestures and words of Titus at this point so disturbed the district attorney that he found himself unable to explain as calmly as he would have liked the process by which even an assumed accidental drowning had come about. Горе Тайтуса, его полные отчаяния слова и жесты взволновали прокурора, и он не мог с должным спокойствием объяснить, каким образом все произошло (если даже предположить, что это был несчастный случай). From the moment the word death in connection with Roberta had been used by Mason, the mental state of Alden was that of one not a little demented. Услышав, что Роберта умерла, потрясенный Олден едва не лишился рассудка. After his first demands he now began to vent a series of animal-like groans as though the breath had been knocked from his body. Выкрикнув свои первые вопросы, он начал глухо стонать, будто раненый зверь, ему не хватало дыхания. At the same time, he bent over, crumpled up as from pain - then struck his hands together and threw them to his temples. Он согнулся, скорчился, как от сильной боли, потом всплеснул руками и сжал ладонями виски. "My Roberta dead! - Моя Роберта умерла! My daughter! Моя дочь! Oh, no, no, Roberta! Нет, нет! Роберта! Oh, my God! О,господи! Not drowned! Утонула! It can't be. Не может этого быть! And her mother speaking of her only an hour ago. Мать говорила о ней только час назад. This will be the death of her when she hears it. Она умрет, когда услышит. It will kill me, too. И меня это убьет. Yes, it will. Да, убьет. Oh, my poor, dear, dear girl. Моя бедная, моя дорогая девочка! My darling! Детка моя! I'm not strong enough to stand anything like this, Mr. District Attorney." Я не вынесу этого, господин прокурор! He leaned heavily and wearily upon Mason's arms while the latter sustained him as best he could. И он тяжело и устало оперся на Мейсона, который, как мог, старался его поддержать. Then, after a moment, he turned questioningly and erratically toward the front door of the house at which he gazed as one might who was wholly demented. Через минуту старик оглянулся на дом и посмотрел на дверь недоуменным, блуждающим взглядом помешанного. "Who's to tell her?" he demanded. - Кто скажет ей? - спросил он. "How is any one to tell her?" - Кто решится ей сказать? "But, Mr. Alden," consoled Mason, "for your own sake, for your wife's sake, I must ask you now to calm yourself and help me consider this matter as seriously as you would if it were not your daughter. - Послушайте, мистер Олден, - убеждал Мейсон, -ради вас самих и ради вашей жены прошу вас: успокойтесь и помогите мне разобраться в этом деле, помогите трезво и тщательно, как будто речь идет не о вашей дочери. There is much more to this than I have been able to tell you. Я вам еще далеко не все рассказал. But you must be calm. Но вы должны успокоиться. You must allow me to explain. Дайте мне все объяснить. This is all very terrible and I sympathize with you wholly. Это ужасно, и я от всей души вам сочувствую. I know what it means. Я знаю, как вам тяжело. But there are some dreadful and painful facts that you will have to know about. Но тут есть ужасные и тягостные обстоятельства, о которых вы должны узнать. Listen. Выслушайте же меня! Listen." Выслушайте! And then, still holding Titus by the arm he proceeded to explain as swiftly and forcefully as possible, the various additional facts and suspicions in connection with the death of Roberta, finally giving him her letter to read, and winding up with: И тут, продолжая держать Тайтуса под руку, Мейсон так быстро и убедительно, как только мог, сообщил различные факты и подозрения, связанные со смертью Роберты, потом дал ему прочитать ее письмо и под конец воскликнул: "A crime! - Здесь преступление! A crime, Mr. Alden! Преступление, мистер Олден! That's what we think over in Bridgeburg, or at least that's what we're afraid of - plain murder, Mr. Alden, to use a hard, cold word in connection with it." Так мы думаем в Бриджбурге, - по крайней мере мы этого опасаемся, - несомненное убийство, мистер Олден, если можно употребить такое жестокое, холодное слово. He paused while Alden, struck by this - the element of crime - gazed as one not quite able to comprehend. Он помолчал, а Олден, потрясенный упоминанием о преступлении, неподвижно смотрел на него, словно не вполне понимая, что ему говорят. And, as he gazed, Mason went on: "And as much as I respect your feelings, still as the chief representative of the law in my county, I felt it to be my personal duty to come here to-day in order to find out whether there is anything that you or your wife or any of your family know about this Clifford Golden, or Carl Graham, or whoever he is who lured your daughter to that lonely lake up there. - Как я ни уважаю ваши чувства, - снова заговорил Мейсон, - однако, как главный представитель закона в моем округе, я счел своим долгом приехать сегодня сюда, чтобы узнать, что известно вам об этом Клифорде Голдене, или Карле Грэхеме, или о ком бы то ни было, кто завлек вашу дочь на это безлюдное озеро. And while I know that the blackest of suffering is yours right now, Mr. Alden, I maintain that it should be your wish, as well as your duty, to do whatever you can to help us clear up this matter. Я понимаю, мистер Олден, вы сейчас испытываете жесточайшие страдания. И все же я утверждаю, что ваш долг - и это должно быть и вашим желанием - всеми силами помочь мне распутать это дело. This letter here seems to indicate that your wife at least knows something concerning this individual -his name, anyhow." Данное письмо показывает, что ваша жена, во всяком случае, знает кое-что об этом субъекте, знает хотя бы его имя. And he tapped the letter significantly and urgently. И он многозначительно постучал пальцем по письму. The moment the suggested element of violence and wrong against his daughter had been injected into this bitter loss, there was sufficient animal instinct, as well as curiosity, resentment and love of the chase inherent in Titus to cause him to recover his balance sufficiently to give silent and solemn ear to what the district attorney was saying. Как только Олден понял, что его дочь, видимо, стала жертвой злодейского насилия, к чувству горькой утраты примешался какой-то звериный инстинкт, смешанный с любопытством, гневом и страстью прирожденного охотника, - все это помогло ему овладеть собой, и теперь он молча и мрачно слушал, что говорил прокурор. His daughter not only drowned, but murdered, and that by some youth who according to this letter she was intending to marry! Его дочь не просто утонула - она убита, и убил ее какой-то молодой человек, за которого, как видно из письма, она собиралась выйти замуж! And he, her father, not even aware of his existence! И он, ее отец, даже не подозревал о существовании этого человека! Strange that his wife should know and he not. Странно, что жена знала, а он - нет. And that Roberta should not want him to know. И Роберта не хотела, чтобы он знал. And at once, born for the most part of religion, convention and a general rural suspicion of all urban life and the mystery and involuteness of its ungodly ways, there sprang into his mind the thought of a city seducer and betrayer - some youth of means, probably, whom Roberta had met since going to Lycurgus and who had been able to seduce her by a promise of marriage which he was not willing to fulfil. И тотчас у него возникла мысль, порожденная его религиозными верованиями, условностями и обычным для деревенского жителя подозрительным отношением к городу и ко всей городской запутанной и безбожной жизни: наверно, какой-нибудь молодой богатый горожанин, соблазнитель и обманщик, с которым Роберта встретилась в Ликурге, обольстил ее, обещая жениться, а потом, конечно, не пожелал сдержать слово. And forthwith there flared up in his mind a terrible and quite uncontrollable desire for revenge upon any one who could plot so horrible a crime as this against his daughter. И в нем мгновенно вспыхнуло жестокое, неукротимое желание отомстить тому, кто мог пойти на такое гнусное преступление против его дочери. The scoundrel! Негодяй! The raper! Насильник! The murderer! Убийца! Here he and his wife had been thinking that Roberta was quietly and earnestly and happily pursuing her hard, honest way in Lycurgus in order to help them and herself. И он и жена думали, что в Ликурге Роберта спокойно, серьезно и счастливо идет своим трудным и честным путем, работает, чтобы содержать себя и помогать им, старикам. And from Thursday afternoon until Friday her body had lain beneath the waters of that lake. А между тем с четверга до утра пятницы тело ее лежало на дне озера. And they asleep in their comfortable beds, or walking about, totally unaware of her dread state. А они спали на мягкой постели, ходили, разговаривали, не подозревая о ее страшной судьбе. And now her body in a strange room or morgue somewhere, unseen and unattended by any of all those who loved her so - and to-morrow to be removed by cold, indifferent public officials to Bridgeburg. И теперь ее тело где-то в чужой комнате или, может быть, в морге, и родные, любящие руки не позаботились о нем, и завтра равнодушные, холодные чиновники отвезут его в Бриджбург. "If there is a God," he exclaimed excitedly, "He will not let such a scoundrel as this go unpunished! - Если есть бог, - в волнении воскликнул Олден, -он не допустит, чтобы такой негодяй остался безнаказанным! Oh, no, He will not! Нет, не допустит!.. 'I have yet to see,'" he suddenly quoted, "'the children of the righteous forsaken or their seed begging for bread.'" At the same time, a quivering compulsion for action dominating him, he added: "I must talk to my wife about this right away. "Увижу я еще, вдруг процитировал он, - детей праведника покинутыми и потомков его просящими хлеба". И внезапно, охваченный жгучей жаждой деятельности, он прибавил: -Теперь я должен все рассказать жене. Oh, yes, I must. Да, да, сейчас же! No, no, you wait here. Нет, вы подождите здесь. I must tell her first, and alone. Сначала я скажу ей все наедине. I'll be back. Я сейчас вернусь. I'll be back. Сейчас. You just wait here. Подождите меня здесь. I know it will kill her. Я знаю, это ее убьет. But she must know about this. Но она должна знать все. Maybe she can tell us who this is and then we can catch him before he manages to get too far away. Может быть, она скажет нам, кто он, тогда мы поймаем его, пока он не удрал подальше... But, oh, my poor girl! Бедная моя дочка! My poor, dear Roberta! Бедная маленькая Роберта! My good, kind, faithful daughter!" Моя милая, добрая, честная девочка! And so, talking in a maundering manner, his eyes and face betraying an only half-sane misery, he turned, the shambling, automaton-like motions of his angular figure now directing him to a lean-to, where, as he knew, Mrs. Alden was preparing some extra dishes for the next day, which was Sunday. И так, бессвязно бормоча, со страдальческим, почти безумным лицом он повернулся и, угловатый и нескладный, походкой автомата направился к пристройке, которая служила кухней: там, как он знал, жена готовила какие-то особенные блюда к завтрашнему - воскресному -обеду. But once there he paused in the doorway without the courage to approach further, a man expressing in himself all the pathos of helpless humanity in the face of the relentless and inexplicable and indifferent forces of Life! Но на пороге он остановился, у него не хватило мужества идти дальше. Он был живым воплощением трагической беспомощности человека перед безжалостными, непостижимыми и равнодушными силами жизни. Mrs. Alden turned, and at the sight of his strained expression, dropped her own hands lifelessly, the message of his eyes as instantly putting to flight the simple, weary and yet peaceful contemplation in her own. Миссис Олден обернулась и, увидев его искаженное лицо, бессильно опустила руки; его предвещавший недоброе взгляд разом согнал с ее лица усталое, но мирное и простодушное спокойствие. "Titus! For goodness' sake! - Тайтус, ради бога! Whatever IS the matter?" Что случилось? Lifted hands, half-open mouth, an eerie, eccentric and uncalculated tensing and then widening of the eyelids, and then the word: Воздетые к небу руки, полуоткрытый рот, жуткие, невольно и неестественно сузившиеся и снова широко раскрывшиеся глаза и, наконец, одно слово: "Roberta!" - Роберта! "What about her? - Что с ней? What about her? Что с ней, Тайтус? Titus - what about her?" Что с ней? Silence. Молчание. More of those nervous twitchings of the mouth eyes, hands. Снова нервные подергивания рта, глаз, рук... Then... И потом: "Dead! - Умерла! She's been - been drowned!" followed by his complete collapse on a bench that stood just inside the door. Она... она утонула! - И он без сил опустился на скамью, стоявшую тут же, у двери. And Mrs. Alden, staring for a moment, at first not quite comprehending, then fully realizing, sinking heavily and without a word to the floor. Секунду-другую миссис Олден смотрела на него, не понимая, потом поняла и, не вымолвив ни слова, тяжело рухнула на пол. And Titus, looking at her and nodding his head as if to say: А Тайтус смотрел на нее и кивал, словно говоря: "Quite right. "Вот, вот. So should it be. Только так и могло быть. Momentary escape for her from the contemplation of this horrible fact." Вот она и избавилась от этого ужаса". And then slowly rising, going to her and kneeling beside her, straightening her out. Он медленно встал, подошел к жене и, опустившись на колени, попытался приподнять ее. Then as slowly going out to the door and around to the front of the house where Orville Mason was seated on the broken front steps, contemplating speculatively along with the afternoon sun in the west the misery that this lorn and incompetent farmer was conveying to his wife. Потом так же медленно поднялся, вышел из кухни и, обойдя дом, направился к полуразрушенному крыльцу, где сидел Орвил Мейсон, глядя на заходящее солнце и раздумывая о том, какое горе поведал этот жалкий, неудачливый фермер своей жене. And wishing for the moment that it might be otherwise - that no such case, however profitable to himself, had arisen. Ему даже захотелось на минуту, чтобы все было по-иному, чтобы этого дела, хоть оно и выгодно ему, Мейсону, вовсе не существовало. But now, at sight of Titus Alden, he jumped up and preceded the skeleton-like figure into the lean-to. Но при виде похожей на скелет фигуры фермера он вскочил и, обогнав Олдена, поспешил к пристройке. And finding Mrs. Alden, as small as her daughter nearly, and limp and still, he gathered her into his strong arms and carried her through the dining-room into the living-room, where stood an antiquated lounge, on which he laid her. Увидев на полу безмолвную и бесчувственную миссис Олден, почти такую же маленькую и хрупкую, как и ее дочь, он поднял ее своими сильными руками, пронес через столовую в большую общую комнату и положил здесь на расшатанную кушетку. And there, feeling for her pulse, and then hurrying for some water, while he looked for some one - a son, daughter, neighbor, any one. But not seeing any one, hurrying back with the water to dash a little of it on her face and hands. Потом нащупал ее пульс и бросился за водой. При этом он огляделся по сторонам, нет ли поблизости сына, дочери, соседки, кого-нибудь, но никого не увидел и, поспешно вернувшись к миссис Олден, слегка обрызгал водой ее лицо и руки. "Is there a doctor anywhere near here?" He was addressing Titus, who was now kneeling by his wife. - Есть тут где-нибудь доктор? - обратился он к Тайтусу, которого застал стоящим на коленях подле жены. "In Biltz - yes - Dr. Crane." - В Бильце есть... доктор Крейн. "Have you - has any one around here a telephone?" - А у вас или у кого-нибудь по соседству есть телефон? "Mr. Wilcox." - У мистера Уилкокса. He pointed in the direction of the Wilcox's, whose telephone Roberta had so recently used. - Тайтус махнул рукой по направлению к дому Уилкокса, телефоном которого лишь недавно пользовалась Роберта. "Just watch her. - Присмотрите за ней. I'll be back." Я сейчас вернусь. Forthwith he was out of the house and away to call Crane or any other doctor, and then as swiftly returning with Mrs. Wilcox and her daughter. Мейсон бросился к телефону, чтобы вызвать Крейна или любого другого врача, и почти сейчас же вернулся вместе с миссис Уилкокс и ее дочерью. And then waiting, waiting, until first neighbors arrived and then eventually Dr. Crane, with whom he consulted as to the advisability of discussing with Mrs. Alden yet this day the unescapable mystery which had brought him here. А затем - нескончаемое ожидание, пока не явились соседи и, наконец, доктор Крейн; с последним Мейсон посовещался о том, можно ли будет сегодня же поговорить с миссис Олден о важном и секретном деле, которое привело его сюда. And Dr. Crane, very much impressed by Mr. Mason's solemn, legal manner, admitting that it might even be best. И доктор Крейн, на которого произвели большое впечатление внушительные, официальные манеры мистера Мейсона, признал, что это, пожалуй, будет для нее даже лучше. And at last Mrs. Alden treated with heroin and crooned and mourned over by all present, being brought to the stage where it was possible, slowly and with much encouragement, to hear in the first place what the extenuating circumstances were; next being questioned concerning the identity of the cryptic individual referred to in Roberta's letter. С помощью лекарств, а также сочувственных уговоров и соболезнований миссис Олден привели в чувство, и, все вновь подбадриваемая и успокаиваемая, она смогла наконец выслушать обстоятельства дела, а потом и ответить на вопросы Мейсона о загадочной личности, упоминавшейся в письме Роберты. The only person whom Mrs. Alden could recall as ever having been mentioned by Roberta as paying particular attention to her, and that but once the Christmas before, was Clyde Griffiths, the nephew of the wealthy Samuel Griffiths, of Lycurgus, and the manager of the department in which Roberta worked. Она припомнила, что Роберта говорила лишь об одном человеке, который оказывал ей особое внимание, да и говорила-то о нем только раз, в минувшее рождество. Это был Клайд Грифитс, племянник богатого ликургского фабриканта Сэмюэла Грифитса, заведующий тем отделением, где работала Роберта. But this in itself, as Mason and the Aldens themselves at once felt, was something which assuredly could not be taken to mean that the nephew of so great a man could be accused of the murder of Roberta. Но это, разумеется, отнюдь не означало, как сразу почувствовали и Мейсон и Олден, что племянник такого важного лица может быть обвинен в убийстве Роберты. Wealth! Богатство! Position! Положение в обществе! Indeed, in the face of such an accusation Mason was inclined to pause and consider. Понятно, Мейсон склонен был поразмыслить и помедлить, прежде чем выступить с таким обвинением. For the social difference between this man and this girl from his point of view seemed great. Слишком огромная была, на его взгляд, разница в общественном положении этого человека и утонувшей девушки. At that, it might be so. А все же могло быть и так. Why not? Почему нет? Was it not likely that a youth of such a secure position would possibly more than another, since she was so attractive as Heit had said, be the one to be paying casual and secret attention to a girl like Roberta? Пожалуй, юноша, занимающий такое положение, скорее, чем кто-либо другой, способен мимоходом завести тайный роман с такой девушкой, как Роберта, ведь Хейт говорил, что она очень хорошенькая. Did she not work in his uncle's factory? And was she not poor? Она работала на фабрике его дяди и была бедна. Besides, as Fred Heit had already explained, whoever it was that this girl was with at the time of her death, she had not hesitated to cohabit with him before marriage. И к тому же, как сообщил Фред Хейт, кто бы ни был человек, с которым была эта девушка в час своей смерти, она решилась на сожительство с ним до брака. And was that not part and parcel of a rich and sophisticated youth's attitude toward a poor girl? Разве это не характерно? Именно так и поступают богатые и развращенные молодые люди с бедными девушками. By reason of his own early buffetings at the mood of chance and established prosperity the idea appealed to him intensely. Мейсон в юности перенес немало ударов и обид, сталкиваясь с преуспевающими счастливцами, и эта мысль показалась ему очень убедительной. The wretched rich! Подлые богачи! The indifferent rich! Бездушные богачи! And here were her mother and father obviously believing most firmly in her innocence and virtue. А мать и отец, конечно, непоколебимо верили в невинность и добродетель дочери. Further questioning of Mrs. Alden only brought out the fact that she had never seen this particular youth, and had never even heard of any other. Из дальнейших расспросов выяснилось, что миссис Олден никогда не видела этого молодого человека, но и никогда не слыхала о ком-либо другом. The only additional data that either she or her husband could furnish was that during her last home-coming of a month Roberta had not been feeling at all well - drooped about the house and rested a good deal. Она и ее муж могли дополнительно сообщить только, что в последний раз, когда Роберта приезжала на месяц домой, она чувствовала себя не совсем здоровой, ходила вялая и часто ложилась отдыхать. Also that she had written a number of letters which she had given to the postman or placed in the delivery box at the road-crossing below. И еще что она все писала письма, которые отдавала почтальону или сама опускала в ящик внизу на перекрестке. Neither Mr. nor Mrs. Alden knew to whom they were addressed, although the postman would be likely to know, as Mason quickly thought. Отец и мать не знали, кому были адресованы эти письма, но Мейсон тут же сообразил, что почтальон, вероятно, это знает. Also, during this period, she had been busy making some dresses, at least four. Далее, за месяц, который Роберта провела дома, она сшила себе несколько платьев - кажется, четыре. And during the latter part of her stay, she had been the recipient of a number of telephone calls - from a certain Mr. Baker, as Titus had heard Mr. Wilcox say. А в последнее время ее несколько раз вызывал к телефону какой-то мистер Бейкер, - это Тайтус слышал от Уилкокса. Also, on departing, she had taken only such baggage as she had brought with her - her small trunk and her bag. Уезжая, она взяла с собой только те вещи, с которыми приехала: небольшой сундучок и чемодан. The trunk she had checked herself at the station, but just where, other than Lycurgus, Titus could not say. Сундучок она сама сдала на станции в багаж, но Тайтус не мог сказать, отправила она его в Ликург или еще куда-нибудь. But now, suddenly, since he was attaching considerable importance to the name Baker, there popped into Mason's mind: Мейсон обдумывал весьма важное, на его взгляд, сообщение о Бейкере, и тут ему вдруг пришло в голову: "Clifford Golden! Carl Graham! Clyde Griffiths!" and at once the identity of the intitials as well as the related euphony of the names gave him pause. "Клифорд Голден - Карл Грэхем - Клайд Грифитс!" Одни и те же инициалы и сходное звучание этих имен поразили его. An astounding coincidence truly, if this same Clyde Griffiths had nothing to do with this crime! Поистине странное совпадение, если только этот самый Клайд Грифитс никак не замешан в преступлении! Immediately he was anxious to go direct to the mailman and question him. И ему уже не терпелось найти почтальона и допросить его. But since Titus Alden was important not only as a witness in identifying Roberta's body and the contents of the suitcase left by her at Gun Lodge but also to persuade the postman to talk freely, he now asked him to dress and accompany him, assuring him that he would allow him to return to-morrow. Но Тайтус Олден нужен был не только как свидетель, который опознает тело Роберты и установит, что именно ей принадлежали вещи в чемодане, оставленном на станции Ружейной, - он мог также убедить почтальона говорить начистоту, и потому Мейсон попросил старика одеться и поехать с ним, уверяя, что завтра же отпустит его домой. After cautioning Mrs. Alden to talk to no one in regard to this, he now proceeded to the post office to question the mailman. Предупредив миссис Олден, чтобы она никому ничего не говорила, Мейсон отправился на почту допрашивать почтальона. That individual when found, recalled, upon inquiry, and in the presence of Titus who stood like a galvanized corpse by the side of the district attorney, that not only had there been a few letters - no less than twelve or fifteen even - handed him by Roberta, during her recent stay here, but that all of them had been addressed to some one in Lycurgus by the name of - let him see - Clyde Griffiths - no less - care of General Delivery there. Почтальон был разыскан и допрошен в присутствии Олдена, который стоял около прокурора, похожий на гальванизированный труп. Роберта за время последнего пребывания здесь передала ему несколько писем - двенадцать, а то и пятнадцать, - сообщил почтальон и вспомнил даже, что все они были адресованы в Ликург, какому-то... как его?.. да, верно, Клайду Грифитсу, до востребования. Forthwith, the district attorney proceeded with him to a local notary's office where a deposition was made, after which he called his office, and learning that Roberta's body had been brought to Bridgeburg, he drove there with as much speed as he could attain. Мейсон немедленно отправился с почтальоном к местному нотариусу, который по всем правилам закона запротоколировал эти показания. Потом прокурор позвонил к себе в канцелярию и, узнав, что тело Роберты уже доставлено в Бриджбург, поспешил туда со всей скоростью, какую только можно было развить на его машине. And once there and in the presence of the body along with Titus, Burton Burleigh, Heit and Earl Newcomb, he was able to decide for himself, even while Titus, half demented, gazed upon the features of his child, first that she truly was Roberta Alden and next as to whether he considered her of the type who would wantonly yield herself to such a liaison as the registration at Grass Lake seemed to indicate. В десять часов вечера в приемной "Похоронного бюро братьев Луц" вокруг утопленницы собрались Бэртон Бэрлей, Хейт, Эрл Ньюком. Тайтус, едва не теряя рассудок, смотрел в лицо дочери. И тут Мейсон получил возможность, во-первых, убедиться, что это действительно Роберта Олден, и, во-вторых, решить для себя вопрос; можно ли считать ее девушкой из тех, которые с легкостью идут на недозволенную связь, на какую указывала запись в гостинице на Луговом озере. He decided he did not. Нет, решил он, она не такая. This was a case of sly, evil seduction as well as murder. Здесь налицо хитрый и злой умысел - совращение и убийство! Oh, the scoundrel! Ах, негодяй! And still at large. И до сих пор не пойман! Almost the political value of all this was obscured by an angry social resentfulness against men of means in general. Политическая значимость этого дела отошла в представлении Мейсона на задний план, уступив место гневу и ненависти ко всем богачам. But this particular contact with the dead, made at ten o'clock at night in the receiving parlors of the Lutz Brothers, Undertakers, and with Titus Alden falling on his knees by the side of his daughter and emotionally carrying her small, cold hands to his lips while he gazed feverishly and protestingly upon her waxy face, framed by her long brown hair, was scarcely such as to promise an unbiased or even legal opinion. Но эти минуты возле покойницы и вид Тайтуса Олдена, который, упав на колени перед дочерью, страстно прижимал к губам ее маленькие ледяные руки и неотрывно, лихорадочным, протестующим взглядом всматривался в ее восковое лицо, обрамленное длинными каштановыми волосами, -все предвещало, что едва ли общество формально и беспристрастно отнесется к этому делу. The eyes of all those present were wet with tears. Глаза всех присутствующих были полны слез. And now Titus Alden injected a new and most dramatic note into the situation. И тут Тайтус Олден усилил драматизм этой сцены. For while the Lutz Brothers, with three of their friends who kept an automobile shop next door, Everett Beeker, the present representative of the Bridgeburg Republican, and Sam Tacksun, the editor and publisher of the Democrat, awesomely gazed over or between the heads of each other from without a side door which gave into the Lutzs' garage, he suddenly rose and moving wildly toward Mason, exclaimed: В то время как братья Луц, трое их приятелей -владельцы автомобильной мастерской по соседству, - Эверет Бикер, представитель газеты "Республиканец", и Сэм Тэксон, редактор газеты "Демократ", стоя в дверях, через голову друг друга с почтительным страхом заглядывали в комнату, он вдруг вскочил и неистово кинулся к Мейсону с криком: "I want you to find the scoundrel who did this, Mr. District Attorney. - Найдите негодяя, который в этом виноват, господин прокурор! I want him to be made to suffer as this pure, good girl has been made to suffer. Пускай его заставят страдать, как страдала моя добрая, чистая девочка. She's been murdered - that's all. Ее убили, вот что! No one but a murderer would take a girl out on a lake like that and strike her as any one can see she has been struck." Только убийца мог вот так завезти девушку на озеро и так ударить - он ее ударил, это всякому ясно! He gestured toward his dead child. - И Тайтус указал на лицо мертвой дочери. "I have no money to help prosecute a scoundrel like that. But I will work. - У меня нет денег, чтобы судиться с таким негодяем, но я буду работать... I will sell my farm." Я продам ферму... His voice broke and seemingly he was in danger of falling as he turned toward Roberta again. Голос его оборвался. Он снова повернулся к Роберте и едва не упал. And now, Orville Mason, swept into this father's stricken and yet retaliatory mood, pressed forward to exclaim: И тогда Орвил Мейсон, которому передался скорбный и мстительный порыв несчастного отца, выступил вперед и воскликнул: "Come away, Mr. Alden. - Пойдемте отсюда, мистер Олден. We know this is your daughter. Мы знаем теперь, что это ваша дочь. I swear all you gentlemen as witnesses to this identification. Призываю всех вас, джентльмены, в свидетели: тело опознано. And if it shall be proved that this little girl of yours was murdered, as it now seems, I promise you, Mr. Alden, faithfully and dutifully as the district attorney of this county, that no time or money or energy on my part will be spared to track down this scoundrel and hale him before the proper authorities! И если подтвердится предположение, что ваша бедная девочка убита, мистер Олден, я как прокурор торжественно обещаю вам не пожалеть ни времени, ни денег, ни сил, чтобы выследить этого негодяя и отдать его в руки властей. And if the justice of Cataraqui County is what I think it is, you can leave him to any jury which our local court will summon. И если правосудие в округе Катараки стоит на высоте - а я в этом убежден, - вы можете положиться на любой состав присяжных, который будет подобран нашим здешним судом. And you won't need to sell your farm, either." И вам не придется продавать вашу ферму! Mr. Mason, because of his deep, if easily aroused, emotion, as well as the presence of the thrilled audience, was in his most forceful as well as his very best oratorical mood. Искреннее, хотя и внезапное волнение, а также присутствие потрясенных слушателей привело к тому, что ораторский талант мистера Мейсона проявился во всей своей силе и великолепии. And one of the Lutz Brothers - Ed - the recipient of all of the county coroner's business - was moved to exclaim: И один из братьев Луц - Эд, исполнитель всех дел похоронного бюро, связанных со случаями внезапной и насильственной смерти, - в волнении заявил: "That's the ticket, Orville. - Верно, Орвил! You're the kind of a district attorney we like." Вот такой прокурор, нам и нужен. And Everett Beeker now called out: А Эверет Бикер закричал: "Go to it, Mr. Mason. - Действуйте, мистер Мейсон! We're with you to a man when it comes to that." Мы вас поддержим все как один, когда надо будет. And Fred Heit, as well as his assistant, touched by Mason's dramatic stand, his very picturesque and even heroic appearance at the moment, now crowded closer, Heit to take his friend by the hand, Earl to exclaim: Фред Хейт и его помощник, взволнованные драматическим выступлением Мейсона и его чрезвычайно живописным, даже героическим видом, подошли ближе. Хейт взял друга за руку, а Эрл воскликнул: "More power to you, Mr. Mason. - Желаю успеха, мистер Мейсон! We'll do all we can, you bet. Мы все сделаем, что можем, будьте уверены. And don't forget that bag that she left at Gun Lodge is over at your office. И не забудьте про чемодан, который она оставила на Ружейной. Он у вас в канцелярии. I gave it to Burton two hours ago." Я передал его Бэртону два часа назад. "That's right, too. - Да, верно. I was almost forgetting that," exclaimed Mason, most calmly and practically at the moment, the previous burst of oratory and emotion having by now been somehow merged in his own mind with the exceptional burst of approval which up to this hour he had never experienced in any case with which previously he had been identified. ? Chapter 5 Я чуть не забыл о нем, - сказал Мейсон спокойно и деловито. Недавний порыв красноречия и чувствительности прошел. Теперь Мейсон находился под впечатлением необычайных похвал: никогда еще за все годы своей деятельности не переживал он ничего подобного.5 A s he proceeded to his office, accompanied by Alden and the officials in this case, his thought was running on the motive of this heinous crime - the motive. В сопровождении Олдена и должностных лиц Мейсон шел в свою канцелярию, спрашивая себя, чем могло быть вызвано это гнусное преступление. And because of his youthful sexual deprivations, his mind now tended continually to dwell on that. В юности ему очень не хватало женской близости, и потому у него развилась склонность к такого рода размышлениям. And meditating on the beauty and charm of Roberta, contrasted with her poverty and her strictly moral and religious upbringing, he was convinced that in all likelihood this man or boy, whoever he was, had seduced her and then later, finding himself growing tired of her, had finally chosen this way to get rid of her - this deceitful, alleged marriage trip to the lake. Он думал о красоте и обаянии Роберты и, с другой стороны, о ее бедности и строгом нравственном и религиозном воспитании и пришел к убеждению, что, судя по всему, этот молодой человек или мальчишка соблазнил ее, а потом, когда она ему надоела, выбрал такой способ, чтобы отделаться от нее, - мнимую, предательскую "свадебную поездку" на озеро. And at once he conceived an enormous personal hate for the man. И тут Мейсон почувствовал безмерную личную ненависть к этому человеку. The wretched rich! Подлые богачи! The idle rich! Праздные богачи! The wastrel and evil rich - a scion or representative of whom this young Clyde Griffiths was. Порочные и злые бездельники! И молодой Клайд Грифитс - достойный представитель этой породы! If he could but catch him. Только бы его поймать! At the same time it now suddenly occurred to him that because of the peculiar circumstances attending this case - this girl cohabiting with this man in this way - she might be pregnant. И в то же время он вдруг подумал, что, судя по некоторым обстоятельствам (девушка явно была в сожительстве с этим человеком), она могла быть беременна. And at once this suspicion was sufficient, not only to make him sexually curious in regard to all the details of the life and courtship that had led to this - but also very anxious to substantiate for himself whether his suspicions were true. Этой догадки было достаточно, чтобы возбудить в нем не только специфическое любопытство ко всем подробностям романа, приведшего к такому концу, но и нетерпеливое желание проверить, насколько справедливы его подозрения. Immediately he began to think of a suitable doctor to perform an autopsy - if not here, then in Utica or Albany - also of communicating to Heit his suspicions in the connection, and of having this, as well as the import of the blows upon her face, determined. И Мейсон стал думать, что нужно найти подходящего врача для вскрытия - если не в Бриджбурге, то в Утике или в Олбани, - а также сообщить об этом подозрении Хейту и, наконец, определить характер ударов, оставивших следы на лице Роберты. But in regard to the bag and its contents, which was the immediate matter before him, he was fortunate in finding one additional bit of evidence of the greatest importance. Но прежде всего надо было осмотреть чемодан и его содержимое, и тут Мейсону посчастливилось найти новую, крайне важную улику. For, apart from the dresses and hats made by Roberta, her lingerie, a pair of red silk garters purchased at Braunstein's in Lycurgus and still in their original box, there was the toilet set presented by Clyde to her the Christmas before. Ибо, кроме платьев и шляп Роберты, белья, пары красных шелковых подвязок (они так и лежали в коробочке, в которой были куплены у Броунстайна в Ликурге), в чемодане оказался еще и туалетный прибор - рождественский подарок Клайда. And with it the small, plain white card, on which Clyde had written: И в уголке футляра, в складку серой шелковой подкладки была засунута маленькая, простенькая белая карточка с надписью: "For Bert from Clyde - Merry Xmas." "Берте от Клайда. Поздравляю с рождеством!" But no family name. Но фамилии не было. And the writing a hurried scrawl, since it had been written at a time when Clyde was most anxious to be elsewhere than with her. А почерк - торопливые каракули, потому что, когда Клайд писал это, он стремился отнюдь не к Роберте. At once it occurred to Mason - how odd that the presence of this toilet set in this bag, together with the card, should not have been known to the slayer. Это поразило Мейсона: как же убийца не знал, что туалетный прибор вместе с карточкой лежит в чемодане? But if it were, and he had not removed the card, could it be possible that this same Clyde was the slayer? А если знал и не вынул карточки, тогда возможно ли, чтобы этот самый Клайд был убийцей? Would a man contemplating murder fail to see a card such as this, with his own handwriting on it? Мог ли человек, задумавший убийство, упустить из виду такую карточку, надписанную его собственной рукой? What sort of a plotter and killer would that be? Что это за странный злоумышленник и убийца? Immediately afterward he thought: Supposing the presence of this card could be concealed until the day of the trial and then suddenly produced, assuming the criminal denied any intimacy with the girl, or having given her any toilet set? И тут прокурор подумал: "Не стоит ли скрыть существование этой карточки до суда и потом неожиданно предъявить ее в случае, если преступник станет отрицать всякую близость с девушкой или то, что он подарил ей туалетный прибор?" And for the present he took the card and put it in his pocket, but not before Earl Newcomb, looking at it carefully, had observed: И он взял карточку и сунул себе в карман, но сперва Эрл Ньюком, внимательно осмотрев ее, сказал: "I'm not positive, Mr. Mason, but that looks to me like the writing on the register up at Big Bittern." - Я не вполне уверен, мистер Мейсон, но мне кажется, что это очень похоже на запись в гостинице на Большой Выпи. And at once Mason replied: И Мейсон ответил: "Well, it won't take long to establish the fact." - Ну, это мы скоро установим. He then signaled Heit to follow him into an adjoining chamber, where once alone with him, free from the observation and hearing of the others, he began: Он знаком позвал Хейта в соседнюю комнату, где никто не мог их видеть и слышать, и сказал: "Well, Fred, you see it was just as you thought. - Ну, Фред, все в точности так, как вы думали. She did know who she was going with." (He was referring to his own advice over the telephone from Biltz that Mrs. Alden had provided him with definite information as to the criminal.) Она знает, с кем уехала дочь (он имел в виду то, что уже говорил Хейту по телефону из Бильца: что получил от миссис Олден сведения о предполагаемом преступнике). "But you couldn't guess in a thousand years unless I told you." Но вы и через тысячу лет не отгадаете, кто это, если я вам не скажу. He leaned over and looked at Heit shrewdly. И он пристально посмотрел на Хейта. "I don't doubt it, Orville. - Без сомнения, Орвил. I haven't the slightest idea." Не имею ни малейшего понятия. "Well, you know of Griffiths & Company, of Lycurgus?" - А вы знаете фирму "Грифитс и Компания" в Ликурге? "Not the collar people?" - Не те, что делают воротнички? "Yes, the collar people." - Да, те самые. "Not the son." - Но не сын же? Fred Heit's eyes opened wider than they had in years. Г лаза Фреда Хейта раскрылись так широко, как не раскрывались уже много лет. His wide, brown hand grasped the end of his beard. Большая загорелая рука ухватила длинную бороду. "No, not the son. - Нет, не сын. A nephew!" Племянник. "Nephew! Of Samuel Griffiths? - Племянник Сэмюэла Грифитса?! Not truly!" Быть не может! The old, moral- religious, politic-commercial coroner stroked his beard again and stared. Следователь, человек пожилой, набожный, строго нравственный, интересующийся политикой и коммерцией, теребил бороду и растерянно смотрел на Мейсона. "The fact seems to point that way, Fred, now at least. - Пока что все обстоятельства указывают на это, Фред. I'm going down there yet to-night, though, and I hope to know a lot more to- morrow. Во всяком случае, я сегодня ночью еду в Ликург и надеюсь, что завтра буду знать больше. But this Alden girl - they're the poorest kind of farm people, you know - worked for Griffiths & Company in Lycurgus and this nephew, Clyde Griffiths, as I understand it, is in charge of the department in which she worked." Но, видите ли, этот самый Олден - фермер, совершеннейший бедняк, его дочь работала на фабрике Грифитсов в Ликурге; а этот племянник Клайд Грифитс, как видно, заведовал тем отделением, где она работала. "Tst! Tst! Tst!" interjected the coroner. - Так, так, гак, - произнес следователь. "She was home for a month - SICK" (he emphasized the word) "just before she went on this trip last Tuesday. - До этой поездки, до вторника, она провела месяц дома, - была _больна_ (Мейсон сделал ударение на этом слове). And during that time she wrote him at least ten letters, and maybe more. За это время она написала ему по крайней мере десять писем, а может быть, и больше. I got that from the rural delivery man. Это я узнал от местного почтальона. I have his affidavit here." Он дал показания под присягой, по всей форме, вот они! He tapped his coat. - Он похлопал по карману пиджака. "All addressed to Clyde Griffiths in Lycurgus. - Все письма были адресованы в Ликург Клайду Грифитсу. I even have his house number. Я даже знаю номер его дома. And the name of the family with whom she lived. И знаю фамилию семьи, где жила девушка. I telephoned down there from Biltz. Я звонил туда из Бильца. I'm going to take the old man with me tonight in case anything comes up that he might know about." Сегодня прихвачу с собой в Ликург старика: вдруг там обнаружится что-нибудь такое, о чем он может знать. "Yes, yes, Orville. - Так, так, Орвил. I understand. I see. Понимаю... понимаю... But a Griffiths!" Но шутка ли, Грифитс!.. And once more he clucked with his tongue. - И Хейт прищелкнул языком. "But what I want to talk to you about is the inquest," now went on Mason quickly and sharply. - А главное, я хочу с вами поговорить насчет медицинской экспертизы, продолжал Мейсон быстро и резко. "You know I've been thinking that it couldn't have been just because he didn't want to marry her that he wanted to kill her. - Знаете, я не думаю, чтобы он решил ее убить только потому, что не хотел на ней жениться. That doesn't seem reasonable to me," and he added the majority of the thoughts that had caused him to conclude that Roberta was pregnant. Это, по-моему, неубедительно. И Мейсон сообщил Хейту основные соображения, которые заставили его прийти к выводу, что Роберта была беременна. And at once Heit agreed with him. Хейт сразу согласился с ним. "Well, then that means an autopsy," Mason resumed. "As well as medical opinion as to the nature of those wounds. - Стало быть, требуется вскрытие, - сказал Мейсон, - и медицинское заключение о характере ран и ушибов. We'll have to know beyond a shadow of a doubt, Fred, and before that body is taken away from here, whether that girl was killed before she was thrown out of that boat, or just stunned and then thrown out, or the boat upset. Прежде чем тело заберут отсюда, Фред, мы должны знать точно, без тени сомнения, была ли девушка сперва убита и потом выброшена из лодки, или только оглушена и выброшена, или лодка перевернулась. That's very vital to the case, as you know. Это очень существенно для дела, сами понимаете. We'll never be able to do anything unless we're positive about those things. Мы ничего не сможем сделать, если не будем знать все это в точности. But what about the medical men around here? Но как насчет здешних врачей? Do you think any of them will be able to do all these things in a shipshape way so that what they say will hold water in court." Как, по-вашему, сумеет кто-нибудь из них сделать все это как следует, чтобы на суде никто не мог подкопаться под их заключение? Mason was dubious. Already he was building his case. Мейсон волновался: он уже строил план обвинения. "Well, as to that, Orville," Heit replied slowly, "I can't say exactly. - Не знаю, Орвил, - медленно ответил Хейт, - не могу сказать точно. You'd be a better judge, maybe, than I would. Об этом вам лучше судить. I've already asked Dr. Mitchell to step over to-morrow and take a look at her. Я уже просил доктора Митчелла зайти завтра и взглянуть на нее. Also Betts. Можно позвать Бетса. But if there's any other doctor you'd rather have -Bavo or Lincoln of Coldwater - how about Bavo?" Но если вы предпочитаете кого-нибудь другого... Бево или Линкольна... Что вы скажете насчет Бево? "I'd rather have Webster, of Utica," went on Mason, "or Beemis, or both. - Пожалуй, лучше Уэбстера из Утики, - сказал Мейсон, - или Бимиса, или обоих сразу. Four or five opinions in a case like this won't be any too many." В таком деле и четыре и пять экспертов не помешают. And Heit, sensing the importance of the great responsibility now resting on him, added: И Хейт, понимая всю тяжесть возложенной на него ответственности, прибавил: "Well, I guess you're right, Orville. - Я думаю, вы правы, Орвил. Maybe four or five would be better than one or two. Может быть, четыре или пять умов лучше, чем один или два. That means, though, that the inquest will have to be postponed for a day or two more, till we get these men here." Но это значит, что мы должны отложить освидетельствование на день или на два, пока не соберем всех врачей. "Quite right! Quite right," went on Mason, "but that will be a good thing, too, as long as I'm going down to Lycurgus to-night to see what I can find out. - Верно, верно, - подтвердил Мейсон. - Но это даже лучше. Я тем временем съезжу в Ликург и, возможно, сумею еще что-нибудь выяснить. You never can tell. Никогда нельзя знать заранее. I may catch up with him. Может быть, я там его и захвачу. I hope so, anyhow, or if not that, then I may come upon something that'll throw some extra light on this. По крайней мере надеюсь. Или хотя бы узнаю что-нибудь новое, что прольет свет на все дело... For this is going to be a big thing, Fred. Я чувствую, что это будет большое дело, Фред. I can see that - the most difficult case that ever came my way, or yours, either - and we can't be too careful as to how we move from now on. Самое трудное дело во всей моей практике, да и в вашей тоже, и мы должны взвешивать каждый свой шаг. He's likely to be rich, you see, and if he is he'll fight. Тут никакая осторожность не лишняя. Он, по-видимому, богат, значит, будет бороться. Besides there's that family down there to back him up." И, кроме того, родные его поддержат. He ran a nervous hand through his shock of hair, then added: Он нервно взъерошил свои густые волосы. "Well, that's all right too. - Ничего, я думаю, справимся, - прибавил он. The next thing to do is to get Beemis and Webster of Utica - better wire them to-night, eh, or call them up. - Первым делом надо вызвать из Утики Бимиса и Уэбстера, - пожалуй, телеграфируйте-ка им сегодня, что ли, или позвоните по телефону. And Sprull of Albany, and then, to keep peace in the family around here, perhaps we'd better have Lincoln and Betts over here. И Спралу в Олбани. А чтобы не нарушать мир в собственном доме, пригласим и здешних: Линкольна и Бетса. And maybe Bavo." И, пожалуй, Бево. He permitted himself the faintest shadow of a smile. - Тут он разрешил себе слегка улыбнуться. "In the meantime, I'll be going along, Fred. - Ну вот, Фред, а я пока что начну собираться в дорогу. Arrange to have them come up Monday or Tuesday, instead of to-morrow. Устройте так, чтобы они приехали сюда не завтра, а в понедельник или во вторник. I expect to be back by then and if so I can be with you. К тому времени я, должно быть, вернусь и тогда смогу сам быть при этом. If you can, better get 'em up here, Monday - see - the quicker the better - and we'll see what we know by then." А если можно, давайте в понедельник... чем скорее, тем лучше! Посмотрим, что тогда выяснится. He went to a drawer to secure some extra writs. And then into the outer room to explain to Alden the trip that was before him. And to have Burleigh call up his wife, to whom he explained the nature of his work and haste and that he might not be back before Monday. Он достал из шкафа еще несколько бланков, потом вышел в приемную и сообщил Олдену, что им придется поехать вместе в Ликург, а Бэрлею поручил вызвать к телефону миссис Мейсон и объяснить ей, что прокурор должен был уехать по срочному делу и вернется не раньше понедельника. And all the way down to Utica, which took three hours, as well as a wait of one hour before a train for Lycurgus could be secured, and an additional hour and twenty minutes on that train, which set them down at about seven, Orville Mason was busy extracting from the broken and gloomy Titus, as best he could, excerpts from his own as well as Roberta's humble past - her generosity, loyalty, virtue, sweetness of heart, and the places and conditions under which previously she had worked, and what she had received, and what she had done with the money - a humble story which he was quite able to appreciate. Всю дорогу до Утики - три часа езды и час, проведенный в ожидании поезда на Ликург, и еще час двадцать минут в вагоне этого поезда (в Ликург они прибыли около семи утра) - Орвил Мейсон усиленно вытягивал из подавленного и мрачного Тайтуса отрывочные сведения о скромном прошлом его и Роберты, и ее щедрости, послушании, порядочности, о ее добром и нежном сердце, о том, где именно она прежде работала, сколько получала и на что тратила деньги, - то была скромная повесть, и она глубоко тронула Мейсона. Arriving at Lycurgus with Titus by his side, he made his way as quickly as possible to the Lycurgus House, where he took a room for the father in order that he might rest. Приехав с Тайтусом в Ликург, Мейсон тотчас отправился в отель "Ликург" и, сняв номер, оставил там старика, чтобы тот мог отдохнуть. And after that to the office of the local district attorney, from whom he must obtain authority to proceed, as well as an officer who would execute his will for him here. Оттуда он поспешил к местному прокурору, от которого ему нужно было получить разрешение действовать на его территории. And then being supplied with a stalwart detective in plain clothes, he proceeded to Clyde's room in Taylor Street, hoping against hope that he might find him there. Ему в помощь дали полицейского для поручений -рослого сыщика в штатском, - и он проследовал в комнату Клайда на Тэйлор-стрит, надеясь наперекор всему застать его дома. But Mrs. Peyton appearing and announcing that Clyde lived there but that at present he was absent (having gone the Tuesday before to visit friends at Twelfth Lake, she believed), he was rather painfully compelled to announce, first, that he was the district attorney of Cataraqui County, and, next, that because of certain suspicious circumstances in connection with the drowning of a girl in Big Bittern, with whom they had reason to believe that Clyde was at the time, they would now be compelled to have access to his room, a statement which so astonished Mrs. Peyton that she fell back, an expression of mixed amazement, horror, and unbelief overspreading her features. Однако вышедшая к ним миссис Пейтон сообщила, что Клайд, хотя и живет здесь, но в настоящее время отсутствует (уехал во вторник, вероятно, к своим друзьям на Двенадцатое озеро). И Мейсон не без некоторой неловкости вынужден был объяснить, во-первых, что он прокурор округа Катараки, и, во-вторых, что ввиду некоторых подозрительных обстоятельств, связанных с гибелью на озере Большой Выпи одной девушки, спутником которой, по-видимому, был Клайд, он, прокурор, должен произвести обыск в его комнате. Это заявление так потрясло миссис Пейтон, что она отпрянула и на лице ее отразились крайнее изумление, ужас и недоверие. "Not Mr. Clyde Griffiths! - Как, мистер Клайд Грифитс!.. Oh, how ridiculous! Да нет же, это нелепо! Why, he's the nephew of Mr. Samuel Griffiths and very well known here. Он племянник мистера Сэмюэла Грифитса, и его здесь все знают. I'm sure they can tell you all about him at their residence, if you must know. Если вам нужны какие-то сведения о нем, обратитесь к его родным: они вам, конечно, все скажут. But anything like - oh, impossible!" Но чтобы такая вещь... да этого быть не может! And she looked at both Mason and the local detective who was already displaying his official badge, as though she doubted both their honesty and authority. И она так глядела на Мейсона и на местного сыщика, который уже успел показать ей свой значок, словно сомневалась и в их честности и в их полномочиях. At the same time, the detective, being all too familiar with such circumstances, had already placed himself beyond Mrs. Peyton at the foot of the stairs leading to the floor above. А тем временем сыщик, привычный к такого рода обстоятельствам, уже встал за спиной миссис Пейтон, внизу лестницы, ведущей в верхний этаж. And Mason now drew from his pocket a writ of search, which he had been careful to secure. А Мейсон вынул из кармана предусмотрительно заготовленный ордер на производство обыска. "I am sorry, Madam, but I am compelled to ask you to show us his room. - Мне очень жаль, сударыня, но я должен просить вас показать нам его комнату. This is a search warrant and this officer is here at my direction." Вот ордер, дающий мне право произвести обыск, а это подчиненный мне полицейский агент. And at once struck by the futility of contending with the law, she now nervously indicated Clyde's room, feeling still that some insane and most unfair and insulting mistake was being made. И, сразу поняв всю тщетность борьбы с законом, миссис Пейтон дрожащей рукой указала на комнату Клайда, хотя и думала при этом, что произошло какое-то бессмысленное, глубоко несправедливое и оскорбительное недоразумение. But the two having proceeded to Clyde's room, they began to look here and there. А те двое, войдя в комнату Клайда, стали ее осматривать. At once both noted one small and not very strong trunk, locked and standing in one corner, which Mr. Faunce, the detective, immediately began to lift to decide upon its weight and strength, while Mason began to examine each particular thing in the room -the contents of all drawers and boxes, as well as the pockets of all clothes. Оба сразу заметили в углу небольшой и не очень прочный запертый сундук, и Фауне, сыщик, сейчас же попытался приподнять его, чтобы определить вес, а Мейсон стал осматривать одну за другой все вещи в комнате, содержимое всех ящиков и коробок, а также всех карманов в одежде. And in the chiffonier drawers, along with some discarded underwear and shirts and a few old invitations from the Trumbulls, Starks, Griffiths, and Harriets, he now found a memorandum sheet which Clyde had carried home from his desk and on which he had written: И в ящике шифоньерки, среди вышедших из употребления кальсон и рубашек и старых приглашений от Трамбалов, Старков, Грифитсов и Г арриэтов, он нашел листок блокнота, на котором Клайд записывал для памяти, куда он приглашен: "Wednesday, Feb. "Среда 20 февраля. 20th, dinner at Starks"- and below that, Обед у Старков", ниже: "Friday, 22nd, Trumbulls"- and this handwriting Mason at once compared with that on the card in his pocket, and being convinced by the similarity that he was in the room of the right man, he took the invitations and then looked toward the trunk which the detective was now contemplating. "Пятница, 22, Трамбалы". Сравнив этот почерк с почерком на карточке, которая была у него в кармане, Мейсон сейчас же убедился по их сходству, что действительно находится в комнате именно того человека, который ему нужен. Он спрятал листок в карман и посмотрел в угол, где сыщик внимательно разглядывал запертый сундук. "What about this, chief? - Как быть с этим, начальник? Will you take it away or open it here?" Заберем отсюда или вскроем здесь? "I think," said Mason solemnly, "we'd better open that right here, Faunce. - Я думаю, - внушительно сказал Мейсон, - что нам следует вскрыть его здесь. Фауне. I'll send for it afterwards, but I want to see what's in it now." Позже я пришлю за ним, но я хотел бы теперь же знать, что в нем есть. And at once the detective extracted from his pocket a heavy chisel, while he began looking around for a hammer. Сыщик сейчас же извлек из кармана тяжелую стамеску и посмотрел, нет ли где-нибудь молотка. "It isn't very strong," he said, "I think I can kick it open if you say so." - Сундук не такой уж прочный, - сказал он, -думаю, что смогу взломать его, если вам угодно. At this point, Mrs. Peyton, most astounded by these developments, and anxious to avoid any such rough procedure, exclaimed: Но тут миссис Пейтон, безмерно удивленная таким оборотом дела, не выдержала и вступилась в надежде помешать столь грубым действиям. "You can have a hammer if you wish, but why not wait and send for a key man? - Я могу дать вам молоток, если хотите, - заявила она, - но разве нельзя послать за слесарем? Why, I never heard of such a thing in all my life." Никогда в жизни не слыхала ничего подобного! However, the detective having secured the hammer and jarred the lock loose, there lay revealed in a small top crate various unimportant odds and ends of Clyde's wardrobe - socks, collars, ties, a muffler, suspenders, a discarded sweater, a pair of not too good high-top winter shoes, a cigarette holder, a red lacquer ash tray, and a pair of skates. Тем не менее сыщик завладел молотком и сбил замок. В небольшом верхнем отделении оказалась всяческая туалетная мелочь: носки, воротнички, галстуки, кашне, подтяжки, потрепанный свитер, пара высоких зимних сапог весьма среднего качества, мундштук, красная лакированная пепельница и коньки. But in addition among these, in the corner in one compact bundle, the final fifteen letters of Roberta, written him from Biltz, together with a small picture of herself given him the year before, as well as another small bundle consisting of all the notes and invitations written him by Sondra up to the time she had departed for Pine Point, The letters written from there Clyde had taken with him - laid next his heart. Но среди всего этого, в углу, лежали также связанные вместе-последние пятнадцать писем Роберты, отправленные из Бильца, и небольшой ее портрет, который она ему подарила в прошлом году. И тут же другая, маленькая пачка, в которой были собраны все записочки и приглашения, написанные ему Сондрой до того дня, когда она уехала на Сосновый мыс. Письма, написанные оттуда, Клайд носил с собой на груди, у сердца. And, even more incriminating, a third bundle, consisting of eleven letters from his mother, the first two addressed to Harry Tenet, care of general delivery, Chicago - a most suspicious circumstance on the surface - whereas the others of the bundle were addressed to Clyde Griffiths, not only care of the Union League, Chicago, but to Lycurgus. Нашлась и третья пачка, еще более компрометирующая, - одиннадцать писем от матери, причем первые два были адресованы Гарри Тенету в Чикаго до востребования -обстоятельство, явно очень подозрительное, а остальные - Клайду Грифитсу в Чикаго, а затем в Ликург. Without waiting further to see what else the trunk might contain, the district attorney began opening these and reading - first three from Roberta, after which the reason she had gone to Biltz was made perfectly plain - then the three first letters from his mother, on most pathetically commonplace stationery, as he could see, hinting at the folly of the life as well as the nature of the accident that had driven him from Kansas City, and at the same time advising him most solicitously and tenderly as to the proper path for his feet in the future, the general effect of which was to convey to a man of Mason's repressed temperament and limited social experience the impression that from the very beginning this individual had been of a loose, wayward and errant character. Прокурор не стал ждать и смотреть, что еще окажется в сундуке, а взялся за письма: сначала он прочитал первые три письма Роберты, после чего ему стала совершенно ясна причина ее отъезда в Бильц; затем три первых письма от матери на трогательно простой, дешевой бумаге: она намекала на безрассудное поведение Клайда в Канзас-Сити и на несчастный случай, из-за которого ему пришлось оттуда уехать, и настойчиво и нежно убеждала его в будущем не сбиваться с пути. И Мейсон, который с юности привык подавлять свои страсти и очень плохо знал людей и человеческие отношения, тут же вообразил, что этот субъект с ранней юности отличался неустойчивым характером, легкомыслием и распущенностью. At the same time, and to his surprise, he now learned that except for what his rich uncle might have done for him here, Clyde was obviously of a poor, as well as highly religious, branch of the Griffiths family, and while ordinarily this might have influenced him in Clyde's favor a little, still now, in view of the notes of Sondra, as well as the pathetic letters of Roberta and his mother's reference to some earlier crime in Kansas City, he was convinced that not only was Clyde of such a disposition as could plot such a crime but also one who could execute it in cold blood. В то же время Мейсон с удивлением узнал, что хотя Клайд и пользуется здесь поддержкой богатого дяди, но принадлежит к бедной и притом очень религиозной ветви семейства Грифитс. В обычных условиях это могло бы несколько смягчить его отношение к Клайду. Однако теперь под влиянием записочек Сондры, трагических писем Роберты и намеков матери на какое-то прежнее преступление в Канзас-Сити он пришел к убеждению, что Клайд по складу своего характера вполне способен был не только задумать это новое преступление, но и хладнокровно его осуществить. That crime in Kansas City. Что же там было, в Канзас-Сити? He must wire the district attorney there for particulars. Необходимо телеграфировать тамошнему прокурору и запросить о подробностях. And with this thought in mind, he now scanned more briefly but none the less sharply and critically the various notes or invitations or love messages from Sondra, all on heavily perfumed and monogrammed stationery, which grew more and more friendly and intimate as the correspondence progressed, until toward the last they invariably began: Думая об этом, он стал бегло, но все так же зорко и критически просматривать различные записочки, приглашения и любовные письма Сондры. Все они были сильно надушены, написаны на великолепной бумаге с монограммой и становились раз от разу все ласковее и интимнее, а более поздние неизменно начинались словами: "Clydie-Mydie," or "Sweetest Black Eyes," or "My sweetest boy," and were signed "Sonda," or "Your own Sondra." "Клайди, маленький", или "мой милый черноглазик", или "мой милый мальчик", и были подписаны либо по-детски "Сонда", либо "Ваша Сондра"... And some of them dated so recently as May 10th, May 15th, May 26th, or up to the very time at which, as he instantly noted, Roberta's most doleful letters began to arrive. Некоторые из них были совсем недавние: от десятого, пятнадцатого, двадцать шестого мая, -как раз в это время, как мгновенно отметил Мейсон, стали приходить самые печальные письма от Роберты. It was all so plain, now. Теперь все ясно. One secretly betrayed girl in the background while he had the effrontery to ingratiate himself into the affections of another, this time obviously one of much higher social position here. Он тайно обольстил одну девушку, и при этом у него хватило нахальства добиваться взаимности другой, на сей раз принадлежащей к высшему кругу здешнего общества. Although fascinated and staggered by this interesting development, he at the same time realized that this was no hour in which to sit meditating. Захваченный и ошеломленный этим поразительным открытием, Мейсон, однако, понимал, что теперь не время сидеть в раздумье. Far from it. Отнюдь нет. This trunk must be transferred at once to his hotel. Этот сундук надо немедленно переправить в отель "Ликург". Later he must go forth to find out, if he could, exactly where this individual was, and arrange for his capture. Далее он должен, если только возможно, выяснить, где именно находится этот субъект, и изловить его... And while he ordered the detective to call up the police department and arrange for the transfer of the trunk to his room at the Lycurgus House, he hurried next to the residence of Samuel Griffiths, only to learn that no member of the family was then in the city. They were all at Greenwood Lake. Он приказал сыщику позвонить в полицейское управление и позаботиться, чтобы сундук доставили в его номер в отеле, а сам поспешил в особняк Сэмюэла Г рифитса, но там узнал, что вся семья за городом, на Лесном озере. But a telephone message to that place brought the information that in so far as they knew, this same Clyde Griffiths, their nephew, was at the Cranston lodge on Twelfth Lake, near Sharon, adjoining the Finchley lodge. В ответ на его телефонный запрос с Лесного озера сообщили, что, насколько там известно, Клайд Г рифитс находится теперь на даче Крэнстонов, на Двенадцатом озере, неподалеку от Шейрона, рядом с дачей Финчли. The name Finchley, together with the town of Sharon, being already identified in Mason's mind with Clyde, he at once decided that if he were still anywhere in this region, he would be there - at the summer home perhaps of this girl who had written him the various notes and invitations he had seen - this Sondra Finchley. И фамилия Финчли и городок Шейрон уже были связаны в сознании Мейсона с Клайдом, и он сразу решил, что если Клайд еще не удрал подальше от этих мест, то он должен быть именно там, возможно, на даче у девицы, которая писала все эти записочки и приглашения, этой Сондры Финчли. Also had not the captain of the "Cygnus" declared that he had seen the youth who had come down from Three Mile Bay debark there? И ведь капитан "Лебедя" заявил, что молодой человек, ехавший из Бухты Третьей мили, сошел в Шейроне. Eureka! Эврика! He had him! Он поймал его! And at once, after meditating sharply on the wisdom of his course, he decided to proceed to Sharon and Pine Point himself. И, тщательно обдумав дальнейший образ действий, Мейсон тут же решил самолично отправиться в Шейрон и на Сосновый мыс. But in the meantime being furnished with an accurate description of Clyde, he now furnished this as well as the fact that he was wanted for murder, not only to the district attorney and the chief of police of Lycurgus, but to Newton Slack, the sheriff at Bridgeburg, as well as to Heit and his own assistant, urging all three to proceed at once to Sharon, where he would meet them. А пока, получив точное описание наружности Клайда, он сообщил и эти приметы и то обстоятельство, что Клайд разыскивается по подозрению в убийстве, не только прокурору и начальнику полиции в Ликурге, но также шерифу в Бриджбурге Ньютону Слэку, Хейту и своему помощнику, предлагая всем троим немедленно выехать в Шейрон, где он с ними встретится. At the same time, speaking as though for Mrs. Peyton, he now called upon the long distance telephone the Cranston lodge at Pine Point, and getting the butler on the wire, inquired whether Mr. Clyde Griffiths chanced to be there. Затем, якобы по поручению миссис Пейтон, он связался по междугородному телефону с дачей Крэнстонов на Сосновом мысе и спросил дворецкого, нет ли у них случайно мистера Клайда Грифитса. "Yes sir, he is, sir, but he's not here now, sir. "Да, сэр, он здесь, сэр, но сейчас его нет поблизости, сэр. I think he's on a camping party farther up the lake, sir. Должно быть, он отправился на прогулку по озеру, сэр. Any message, sir?" Что прикажете передать, сэр?" And in response to further inquiries, he replied that he could not say exactly - a party had gone, presumably, to Bear Lake some thirty miles farther up, but when it would return he could not say - not likely before a day or two. На дальнейшие расспросы дворецкий не мог ответить точно: все общество отправилось, вероятно, на Медвежье озеро - это милях в тридцати; когда они вернутся, трудно сказать, должно быть, через день-два, не раньше. But distinctly this same Clyde was with that party. Но ясно было, что Клайд уехал с этой компанией. And at once Mason recalled the sheriff at Bridgeburg, instructing him to take four or five deputies with him so that the searching party might divide at Sharon and seize this same Clyde wherever he chanced to be. And throw him in jail at Bridgeburg, where he could explain, with all due process of law, the startling circumstances that thus far seemed to unescapably point to him as the murderer of Roberta Alden. ? Chapter 6 И Мейсон тотчас вторично вызвал бриджбургского шерифа и дал ему указание взять с собой четырех или пятерых агентов, для того чтобы преследователи могли в Шейроне разделиться, схватить этого самого Клайда, где бы он ни был, и посадить в бриджбургскую тюрьму. А там пускай он объяснит в соответствии с процедурой, установленной законом, странные обстоятельства, которые до сих пор, казалось бы, неопровержимо указывали на него как на убийцу Роберты Олден. 6 I n the interim the mental state of Clyde since that hour when, the water closing over Roberta, he had made his way to the shore, and then, after changing his clothes, had subsequently arrived at Sharon and the lakeside lodge of the Cranstons, was almost one of complete mental derangement, mainly caused by fear and confusion in his own mind as to whether he did or did not bring about her untimely end. С тех пор как воды озера сомкнулись над Робертой, а Клайд доплыл до берега и, переменив платье, добрался до Шейрона, а потом до дачи Крэнстонов, он находился в состоянии почти полного умственного расстройства и в своем смятении и страхе никак не мог понять, виновен он или не виновен в безвременной гибели Роберты. At the same time at the lakeside the realization that if by any chance he were then and there found, skulking south rather than returning north to the inn at Big Bittern to report this seeming accident, there would be sufficient hardness and cruelty to the look of it all to convince any one that a charge of murder should be made against him, had fiercely tortured him. В то же время он ясно понимал: если случайно заметят, как он украдкой пробирается к югу, вместо того чтобы повернуть на север к гостинице и сообщить об этой как будто нечаянной катастрофе, то его поведение сочтут настолько черствым и жестоким, что всякий с полной убежденностью обвинит его в убийстве. For, as he now saw it, he really was not guilty - was he, since at the last moment he had experienced that change of heart? И эта мысль терзала его, ибо теперь ему казалось, что на самом деле он не виноват, - ведь в последнюю минуту в душе его совершился переворот! But who was going to believe that now, since he did not go back to explain? Но кто поверит этому теперь, раз он не вернулся и не сообщил о случившемся! And it would never do to go back now! А сейчас уже невозможно вернуться. For if Sondra should hear that he had been on this lake with this factory girl - that he had registered with her as husband and wife . . . Если Сондра услышит, что он был на этом озере с фабричной работницей, что он записал ее в гостинице как свою жену... God! Боже! And then trying to explain to his uncle afterwards, or his cold, hard cousin - or all those smart, cynical Lycurgus people! А потом объяснять все это дяде или холодному, жестокому Гилберту... и всей этой шикарной, циничной молодежи в Ликурге?.. No! No! Нет, нет! Having gone so far he must go on. Зайдя так далеко, он не может отступить. Disaster - if not death - lay in the opposite direction. Иначе катастрофа... быть может, смерть. He would have to make the best of this terrible situation - make the best of this plan that had ended so strangely and somewhat exculpatorily for him. Он должен использовать, насколько возможно, это ужасное положение, использовать свой замысел, который привел к такой странной, словно оправдывающей его развязке. And yet these woods! Но эти леса! This approaching night. Наступающая ночь! The eerie loneliness and danger of it all now. Жуткое одиночество и опасности, таящиеся всюду и во всем! How now to do, what to say, if met by any one. Что делать, что сказать, если кто-нибудь встретится? He was so confused - mentally and nervously sick. Он был в полном смятении, на грани душевного и нервного расстройства. The crackle of a twig and he leaped forward as a hare. Хрустни сучок - и он бросится бежать, как заяц. And in this state it was that, after having recovered his bag and changed his clothes, wringing out his wet suit and attempting to dry it, then packing it in his bag under some dry twigs and pine- needles and burying the tripod beneath a rotting log, that he plunged into the woods after night had fallen. В таком состоянии он дождался темноты и углубился в лес, но прежде отыскал свой чемодан, переменил костюм и, выжав мокрую одежду и попытавшись кое-как высушить ее, уложил в чемодан, покрыл сухими ветвями и хвоей, а затем спрятал штатив фотографического аппарата под стволом упавшего дерева. Yet meditating more and more on his very strange and perilous position. И все упорнее он думал о своем странном и опасном положении. For supposing, just as he had unintentionally struck at her, and they had fallen into the water and she uttered those piercing and appealing cries, there had been some one on the shore - some one watching - one of those strong, hardy men whom he had seen loitering about during the day and who might even at this moment be sounding a local alarm that would bring a score of such men to the work of hunting for him this very night! Что, если кто-нибудь был на берегу в ту самую минуту, когда он нечаянно ударил Роберту, и оба они упали в воду, и она так пронзительно и жалобно закричала? Что, если кто-нибудь видел это... один из тех сильных, здоровенных парней, которых он заметил здесь днем... быть может, вот сейчас кто-то поднимает тревогу - и уже в эту ночь десятки людей пустятся его преследовать. A man hunt! Охота на человека! And they would take him back and no one would ever believe that he had not intentionally struck her! Они схватят его, и никто не поверит, что он ударил ее нечаянно! They might even lynch him before he could so much as secure a fair trial. Его даже могут линчевать, не дожидаясь законного суда. It was possible. Это возможно. It had been done. Это бывало. A rope around his neck. Веревка на шею. Or shot down in these woods, maybe. Или, может быть, пристрелят здесь, в лесу. And without an opportunity to explain how it had all come about - how harried and tortured he had been by her for so long. И даже не выслушают, не дадут объяснить, как это случилось... как долго она преследовала и мучила его! They would never understand that. Никто никогда его не поймет! And so thinking he hurried faster and faster - as fast as strong and serried and brambly young firs and dead branches that cracked most ominously at times would permit, thinking always as he went that the road to Three Mile Bay must be to his right hand, the moon to his left when it should rise. И, думая об этом, он шел все быстрей и быстрей -так быстро, как позволяли крепкие, густо растущие колючие молодые деревца и зловеще потрескивающие под ногами сухие ветки, - шел, твердя мысленно, что дорога к Бухте Третьей мили должна быть у него справа, а луна, когда взойдет, слева. But, God, what was that? Но, боже, что-это? Oh, that terrible sound! Ужасный звук! Like a whimpering, screeching spirit in this dark! Словно жалобный и зловещий стон некоего духа во тьме! There! Вот! What was it? Что это? He dropped his bag and in a cold sweat sunk down, crouching behind a tall, thick tree, rigid and motionless with fear. Он выронил чемодан, весь в холодном поту опустился на землю и в страхе съежился у подножия высокого ветвистого дерева, оцепеневший и недвижимый. That sound! Ужасный крик! But only a screech-owl! Да это же сова! He had heard it several weeks before at the Cranston lodge. Он слышал ее крик несколько недель назад, когда был на даче Крэнстонов. But here! Но здесь! In this wood! В этой чаще! This dark! В этой тьме!.. He must be getting on and out of here. There was no doubt of that. Надо идти, надо поскорее выбраться отсюда, это ясно. He must not be thinking such horrible, fearful thoughts, or he would not be able to keep up his strength or courage at all. Надо прогнать эти страшные, ужасающие мысли, иначе у него вовсе не останется ни сил, ни мужества. But that look in the eyes of Roberta! Но взгляд Роберты! That last appealing look! Тот последний молящий взгляд! God! Боже! He could not keep from seeing it! Ее глаза и сейчас перед ним. Her mournful, terrible screams! И эти отчаянные, ужасные крики! Could he not cease from hearing them - until he got out of here anyhow? Неужели они будут все время звучать у него в ушах... до тех пор, пока он не выберется отсюда? Had she understood, when he struck her, that it was not intentional - a mere gesture of anger and protest? Поняла ли она, когда он ее ударил, что это случилось без злого умысла... что это было только мгновение гнева и протеста? Did she know that NOW, wherever she was - in the bottom of the lake - or here in the dark of these woods beside him, mayhap? Знает ли она это теперь, где бы она ни была - на дне озера или, быть может, здесь, в темной чаще, с ним рядом? Ghosts! Hers. Ее призрак!.. But he must get out of this - out of this! Нет, нужно скорей бежать прочь... прочь! He must - and yet the safety of these woods, too. Нужно... и все же... здесь, в чаще, он в безопасности! He must not be too brash in stepping out into any road, either. Надо взять себя в руки, не следует выходить на большую дорогу. Pedestrians! Там прохожие. People in search of him, maybe! Там, может быть, люди, которые ищут его!.. But did people really live after death? Но верно ли, что человек живет и после смерти? Were there ghosts? Что существуют приведения? And did they know the truth? И они знают всю правду? Then she must know - but how he plotted before that, too. Тогда она должна знать... но тогда они знает и о его прежних замыслах. And what would she think of that! Что она подумает! And was she here now reproachfully and gloomily pursuing him with mistaken accusations, as true as it might be that he had intended to kill her at first? Может быть, это она сейчас с мрачным укором преследует его своими ошибочными обвинениями? Ошибочными - хоть и правда, что сперва он хотел ее убить. He had! Он замышлял это! He had! Замышлял! And that was the great sin, of course. И это, конечно, великий грех. Even though he had not killed her, yet something had done it for him! И хотя он и не убил ее, но что-то сделало это за него. That was true. Все это правда. But ghosts - God - spirits that might pursue you after they were dead, seeking to expose and punish you -seeking to set people on your track, maybe! Who could tell? Но привидения!.. Боже, призраки тех, кто уже умер... они преследуют тебя, чтобы разоблачить и наказать... быть может, они стараются направить людей по твоему следу... как знать? His mother had confessed to him and Frank and Esta and Julia that she believed in ghosts. Мать когда-то призналась ему, Фрэнку, Эсте и Джулии, что она верит в привидения. And then at last the moon, after three such hours of stumbling, listening, waiting, perspiring, trembling. И, наконец, луна (к этому времени уже три часа он шел вот так, спотыкаясь, прислушиваясь, выжидая, весь дрожа и обливаясь потом). No one in sight now, thank God! Кругом, слава богу, никого! And the stars overhead - bright and yet soft, as at Pine Point where Sondra was. И высоко над головой звезды, яркие и ласковые, как над Сосновым мысом, где Сондра... If she could see him now, slipping away from Roberta dead in that lake, his own hat upon the waters there! Если бы она видела его сейчас, как он бежит от Роберты, погребенной в водах озера, на поверхности которого плавает его шляпа! If she could have heard Roberta's cries! Если бы она слышала крики Роберты! How strange, that never, never, never would he be able to tell her that because of her, her beauty, his passion for her and all that she had come to mean to him, he had been able to . . . to . . . to . . . well, ATTEMPT this terrible thing - kill a girl whom once he had loved. Странно... никогда, никогда, никогда он не сможет рассказать ей, что из-за нее - ее красоты, страсти к ней, из-за всего, что она для него значит, - он мог... мог... ну... попытаться совершить это ужасное дело - убить девушку, которую прежде любил. And all his life he would have this with him, now -this thought! И всю жизнь его будет преследовать эта мысль. He would never be able to shake it off - never, never, never. Никогда он не сможет от нее отделаться -никогда, никогда, никогда! And he had not thought of that, before. Прежде он об этом не думал. It was a terrible thing in its way, just that, wasn't it? А ведь это ужасно! But then suddenly there in the dark, at about eleven o'clock, as he afterwards guessed, the water having stopped his watch, and after he had reached the highroad to the west - and walked a mile or two -those three men, quick, like ghosts coming out of the shadow of the woods. И вдруг во мраке, около одиннадцати часов, как он потом сообразил - от воды его часы остановились, - когда он уже выбрался на большую дорогу, ведущую "на запад, и прошел милю или две, из темной чащи внезапно, как призраки, вышли те трое! He thought at first that having seen him at the moment he had struck Roberta or the moment afterward, they had now come to take him. Сперва он подумал, что они видели его в тот миг, когда он ударил Роберту, или сразу после этого, и теперь пришли его схватить. The sweating horror of that moment! Какая страшная минута! And that boy who had held up the light the better to see his face. А мальчик поднял фонарь, чтобы лучше рассмотреть его лицо! And no doubt he had evinced most suspicious fear and perturbation, since at the moment he was most deeply brooding on all that had happened, terrorized really by the thought that somehow, in some way, he had left some clue that might lead directly to him. И, несомненно, увидел на этом лице подозрительный испуг и смятение, ибо как раз в ту минуту Клайд был поглощен самым мрачным раздумьем о случившемся: его неотступно преследовала мысль, что он нечаянно оставил какую-нибудь улику, которая легко может его выдать. And he did jump back, feeling that these were men sent to seize him. Он отпрянул, уверенный, что это люди, посланные его изловить. But at that moment, the foremost, a tall, bony man, without appearing to be more than amused at his obvious cowardice, had called, Но в эту минуту высокий тощий человек, шедший впереди, запросто окликнул, словно его только позабавила явная трусость Клайда: "Howdy, stranger!" while the youngest, without appearing to be suspicious at all, had stepped forward and then turned up the light. "Здорово, прохожий!" - а мальчуган, не проявляя ни малейшего удивления, шагнул вперед и прибавил света в фонаре. And it was then that he had begun to understand that they were just countrymen or guides - not a posse in pursuit of him - and that if he were calm and civil they would have no least suspicion that he was the murderer that he was. И тут только Клайд понял, что это просто здешние крестьяне или проводники, а вовсе не отряд, посланный за ним в погоню, и, если он будет спокоен и вежлив, они никогда не заподозрят в нем убийцу. But afterward he had said to himself -"But they will remember me, walking along this lonely road at this hour with this bag, won't they?" Но потом он сказал себе: "А ведь они запомнят меня. Запомнят, что я шел по пустынной дороге в такой час с чемоданом..." And so at once he had decided that he must hurry -hurry - and not be seen by any others anywhere there. И тут же решил, что должен спешить... спешить... и никому больше не попадаться на глаза. Then, hours later and just as the moon was lowering toward the west, a sickly yellow pallor overspreading the woods and making the night even more wretched and wearisome, he had come to Three Mile Bay itself - a small collection of native and summer cottages nestling at the northernmost end of what was known as the Indian Chain. А через несколько часов, когда луна уже заходила и от изжелта-бледного, болезненного света, разлитого в лесу, ночь стала еще тоскливее и тягостней, Клайд подошел к Бухте Третьей мили -селению, состоявшему из кучки убогих хижин и дачных коттеджей, лепившихся на северном отроге Индейских гор. And in it, as he could see from a bend in the road, a few pale lights still twinkling. С поворота дороги он увидел, что кое-где в окнах еще мерцают слабые огоньки. Stores. Лавки. Houses. Дома. Street lamps. Уличные фонари. But all dim in the pale light - so dim and eerie to him. Но в бледном свете луны они казались совсем тусклыми - тусклыми и призрачными. One thing was plain - at this hour and dressed as he was and with his bag in hand, he could not enter there. Ясно одно: в этот час, в таком костюме, с чемоданом в руке, ему нельзя появиться здесь. That would be to fix curiosity as well as suspicion on him, assuredly, if any one was still about. Своим видом он, несомненно, возбудит любопытство и подозрения, если его кто-нибудь заметит. And as the launch that ran between this place and Sharon, from whence he would proceed to Pine Point, did not leave until eight-thirty, he must hide away in the meantime and make himself as presentable as possible. Пароходик, который ходит между этим поселком и Шейроном (откуда Клайд должен был отправиться дальше, к Сосновому мысу), отойдет только в половине девятого, - значит, пока нужно скрыться где-нибудь и по возможности привести себя в приличный вид. And accordingly re-entering a thicket of pines that descended to the very borders of the town, there to wait until morning, being able to tell by a small clock-face which showed upon the sides of a small church tower, when the hour for emerging had arrived. И Клайд вновь вошел в лес, подступавший к самой окраине поселка, думая там дождаться утра; оттуда он мог следить за часами на башне маленькой церквушки, чтобы знать, когда настанет время выйти. But, in the interim debating - "Was it wise so to do?" А пока он старался сообразить, благоразумно ли поступает. For who might not be here to wait for him? Вдруг кто-нибудь уже поджидает его здесь? Those three men - or some one else who might have seen? Те трое... или, может быть, еще кто-нибудь, кто видел... - Or an officer, notified from somewhere else. Или извещенный кем-нибудь полицейский агент?.. Yet deciding after a time that it was best to go just the same. И немного погодя он решил, что все же лучше спуститься в поселок. For to stalk along in the woods west of this lake - and by night rather than day - seeing that by day he might be seen, and when by taking this boat he could reach in an hour and a half - or two hours at the most - the Cranston lodge at Sharon, whereas by walking he would not arrive until to-morrow - was not that unwise, more dangerous? Стоит ли пробираться лесами по западному берегу озера... да еще ночью, потому что днем его могут увидеть... Ведь если сесть на этот пароходик, он через полтора часа, самое большее через два будет у Крэнстонов в Шейроне! А пешком он попадет туда только завтра - это глупо, это гораздо опаснее. Besides, he had promised Sondra and Bertine that he would be there Tuesday. And here it was Friday! И, кроме того, он обещал Сондре и Бертине приехать во вторник, а сегодня уже пятница. Again, by tomorrow, might not a hue and cry be on -his description sent here and there - whereas this morning - well, how could Roberta have been found as yet? И притом завтра, может быть, уже поднимется шум, начнется погоня... во все концы сообщат его приметы... а сегодня утром... разве Роберту могли найти так быстро? No, no. Нет, нет. Better this way. Это лучший путь. For who knew him here - or could identify him as yet with either Carl Graham or Clifford Golden. Кто здесь знает его, кто сможет установить, что он и есть Карл Грэхем или Клифорд Голден? Best go this way - speedily, before anything else in connection with her developed. Лучше всего поспешить, прежде чем станет известно что-либо о Роберте. Yes, yes. Да, так. And finally, the clock-hands pointing to eight-ten, making his way out, his heart beating heavily as he did so. И наконец, когда башенные часы показывали десять минут девятого, с сильно бьющимся сердцем он вышел из лесу. At the foot of this street was the launch which steamed from here to Sharon. Улица вела к пристани, откуда должен был отойти пароходик в Шейрон. And as he loitered he observed the bus from Raquette Lake approaching. Клайд медлил и вдруг увидел подъезжающий автобус с озера Рэкет. It now occurred to him, if he encountered any one he knew on the steamer dock or boat, could he not say that he was fresh from Raquette Lake, where Sondra, as well as Bertine, had many friends, or in case they themselves came down on the boat, that he had been there the day before. И ему подумалось, что, если на пристани или на палубе он столкнется с кем-нибудь из знакомых, можно будет сказать, что он только сейчас приехал с озера Рэкет, где у Сондры и Бертины много Друзей: а если он встретит одну из них, то скажет, что был на озере Рэкет третьего дня. What matter whose name or lodge he mentioned - an invented one, if need be. Назовет любую фамилию или дачу, в крайнем случае вымышленную. And so, at last, making his way to the boat and boarding it. And later at Sharon, leaving it again and without, as he thought, appearing to attract any particular attention at either end. Итак, он направился к пароходу и взошел на палубу, а потом сошел в Шейроне и при этом, как ему казалось, не привлек к себе ничьего внимания. For, although there were some eleven passengers, all strangers to him, still no one other than a young country girl in a blue dress and a white straw hat, whom he guessed to be from this vicinity, appeared to pay any particular attention to him. На пароходе было с десяток пассажиров, но ни одного знакомого, и никто из них, если не считать молодой девушки в голубом платье и белой соломенной шляпе, по-видимому, здешней жительницы, не обратил внимания на Клайда. And her glances were admiring rather than otherwise, although sufficient, because of his keen desire for secrecy, to cause him to retire to the rear of the boat, whereas the others appeared to prefer the forward deck. А взгляд этой девушки выражал скорее восхищение. Впрочем, этого было достаточно, чтобы Клайд, старавшийся поменьше бросаться в глаза, ушел на корму, тогда как остальные предпочитали носовую часть палубы. And once in Sharon, knowing that the majority were making for the railway station to catch the first morning train down, he followed briskly in their wake, only to turn into the nearest lunch-room in order to break the trail, as he hoped. По прибытии в Шейрон, зная, что большинство пассажиров направится на железнодорожную станцию к первому утреннему поезду, он быстро пошел за всеми, но свернул в первое попавшееся кафе в надежде замести следы. For although he had walked the long distance from Big Bittern to Three Mile Bay, and previously had rowed all afternoon, and merely made a pretense of eating the lunch which Roberta had prepared at Grass Lake, still even now he was not hungry. Хотя он прошел пешком немалый путь от озера Большой Выпи, а перед тем полдня греб и, завтракая с Робертой, только притворялся, что ест, он даже теперь не был голоден. Then seeing a few passengers approaching from the station, yet none whom he knew, he joined these again as though just coming to the inn and launch from the train. Потом, увидев кучу идущих со станции пассажиров - среди них не было никого знакомого, - он присоединился к ним, делая вид, что тоже направляется прямо с поезда к гостинице и на пристань. For at this time there had come to him the thought that this south train from Albany, as well as Utica being due here at this hour, it was only natural that he should seem to come on that. Это, наверно, пришел поезд с юга, из Олбани и Утики, подумал он, и, следовательно, покажется вполне правдоподобным, что он приехал с этим поездом. Pretending first, therefore, to be going to the station, yet stopping en route to telephone Bertine and Sondra that he was here, and being assured that a car rather than a launch would be sent for him, he explained that he would be waiting on the west veranda of the inn. Он сделал вид, будто идет со станции, но По дороге, разыскав телефон, сообщил Бертине и Сондре о своем приезде и, услышав, что за ним пришлют не моторную лодку, а автомобиль, предупредил, что будет ждать на веранде гостиницы. En route also he stopped at a news stand for a morning paper, although he knew there could be nothing in it as yet. По пути он купил утреннюю газету, хотя и понимал, что там еще не может быть, никаких сообщений о случившемся. And he had barely crossed to the veranda of the inn and seated himself before the Cranston car approached. Как только он дошел до гостиницы и сел на веранде, подъехал автомобиль Крэнстонов. And in response to the greeting of the Cranston family chauffeur, whom he knew well, and who smiled most welcomingly, he was now able to achieve a seemingly easy and genial smile, though still inwardly troubled by his great dread. На приветствие и гостеприимную улыбку хорошо знакомого ему шофера Крэнстонов Клайд все-таки сумел ответить веселой и как будто непринужденной улыбкой, хотя в глубине души и сейчас терзался страхом. For no doubt by now, as he persistently argued with himself, the three men whom he had met had reached Big Bittern. Несомненно, твердил он про себя, те трое, что встретились с ним в лесу, уже пришли на озеро Большой Выпи. And by now both Roberta and he must assuredly have been missed, and maybe, who knows, the upturned boat with his hat and her veil discovered! А там теперь, конечно, уже хватились его и Роберты, и, может быть - кто знает, - уже обнаружены опрокинутая лодка, его шляпа, ее вуаль. If so, might they not have already reported that they had seen such a man as himself, carrying a bag, and making his way to the south in the night? И те трое, может быть, уже сообщили, что видели молодого человека с чемоданом, пробиравшегося ночью по направлению к югу. And, if so, would not that, regardless of whether the body was found or not, cause them to become dubious as to whether a double drowning had occurred? А если так, независимо от того, найдено ее тело или нет, могут возникнуть сомнения, действительно ли они оба утонули. And supposing by some strange chance her body should come to the surface? А что, если по какой-нибудь странной случайности тело Роберты уже всплыло на поверхность? Then what? Что тогда? And might there not be a mark left by that hard blow he had given her? Может быть, на лице у нее остались следы от удара - он ведь сильно ударил ее. If so, would they not suspect murder, and his body not coming up and those men describing the man they had seen, would not Clifford Golden or Carl Graham be suspected of murder? Если так, станут подозревать, что тут убийство. И раз его тело не найдут, а эти люди опишут внешность повстречавшегося им мужчины, не сочтут ли убийцей Клифорда Голдена или Карла Грэхема? But neither Clifford Golden nor Carl Graham were Clyde Griffiths by any means. Но Клифорд Голден или Карл Грэхем - не Клайд Грифитс. And they could not possibly identify Clyde Griffiths -with either Clifford Golden or Carl Graham. Разве можно установить, что Клайд Грифитс и Клифорд Голден или Карл Грэхем одно и то же лицо? For had he not taken every precaution, even searching through Roberta's bag and purse there at Grass Lake while at his request after breakfast she had gone back to see about the lunch? Had he not? Ведь он принял все меры предосторожности и, когда они были на Луговом озере, даже обыскал чемодан и сумочку Роберты, пока она по его просьбе выходила, чтобы позаботиться о завтраке. True, he had found those two letters from that girl, Theresa Bouser, addressed to Roberta at Biltz, and he had destroyed them before ever leaving for Gun Lodge. Правда, он нашел два письма от одной девушки, Терезы Баузер, адресованные Роберте в Бильц, но он их уничтожил еще перед отъездом на Ружейную. And as for that toilet set in its original case, with the label "Whitely-Lycurgus" on it, while it was true that he had been compelled to leave that, still might not any one - Mrs. Clifford Golden, or Mrs. Carl Graham - have bought that in Whitely's, and so without the possibility of its being traced to him? Туалетный прибор в футляре с клеймом "Уайтли, Ликург" пришлось оставить, но ведь миссис Голден или миссис Грэхем могла сама купить этот прибор в магазине Уайтли, такая вещь никак не может навести на его след. Assuredly. Разумеется, нет. And as for her clothes, even assuming that they did go to prove her identity, would it not be assumed, by her parents as well as others, that she had gone on this trip with a strange man by the name of Golden or Graham, and would they not want that hushed up without further ado? Да, еще платья Роберты. Но даже если они помогут опознать ее, разве ее родители, как и все прочие, не подумают, что она отправилась в это путешествие с каким-то неизвестным человеком по фамилии Голден или Грэхем? Пожалуй, они предпочтут не предавать огласке эту историю. At any rate, he would hope for the best - keep up his nerve, put on a strong, pleasant, cheerful front here, so that no one would think of him as the one, since he had not actually killed her, anyhow. Так или иначе Клайд решил надеяться на лучшее, сохранять самообладание, держаться спокойно, бодро и весело, чтобы здесь никто не мог ни в чем его заподозрить, тем более что ведь, в сущности, он и не убивал Роберту! Here he was in this fine car. И вот он едет в великолепном автомобиле. And Sondra, as well as Bertine, waiting for him. Сондра и Бертина его ждут. He would have to say that he was just up from Albany - had been on some errand over there for his uncle which had taken all of this time since Tuesday. Придется сказать, что он приехал прямо из Олбани: ездил туда по поручению дяди, которое отняло у него все время, начиная со вторника. And while he should be blissfully happy with Sondra, still here were all of those dreadful things of which now all of the time he would be compelled to think. Он будет наслаждаться обществом Сондры, и все же ему придется всегда, все время думать об этих ужасах... The danger that in some inadvertent way he had not quite covered all the tracks that might lead to him. Вдруг он совершил какую-нибудь оплошность, не сумел скрыть все следы, которые могут привести к нему... And if he had not! Что, если так? Exposure! Разоблачение! Arrest! Арест! Perhaps a hasty and unjust conviction - punishment, even! Unless he was able to explain about that accidental blow. Быть может, его второпях несправедливо осудят... даже покарают... если только он не сумеет объяснить, что это был нечаянный удар. The end of all his dreams in connection with Sondra -Lycurgus - the great life that he had hoped for himself. Тогда конец всем его мечтам о Сондре... о Ликурге... надеждам на блестящее будущее. But could he explain as to that? Но сумеет ли он объяснить? Could he? Сможет ли? God! ? Chapter 7 О боже! 7 F rom Friday morning until the following Tuesday noon, moving amid such scenes as previously had so exhilarated and enthralled him, Clyde was now compelled to suffer the most frightful fears and dreads. С утра пятницы до полудня следующего понедельника Клайда окружало все, что раньше так восхищало и радовало его, и все же он непрерывно терзался мучительнейшими страхами и опасениями. For, although met by Sondra, as well as Bertine, at the door of the Cranston lodge, and shown by them to the room he was to occupy, he could not help but contrast every present delight here with the danger of his immediate and complete destruction. С той минуты, как Сондра и Бертина встретили его у входа на дачу Крэнстонов и проводили в отведенную для него комнату, он не переставая думал о контрасте между всеми здешними радостями и грозящей ему близкой и безвозвратной гибелью. As he had entered, Sondra had poutingly whispered, so that Bertine might not hear: Едва он вошел, Сондра, надув губки, шепнула ему, так чтобы не могла услышать Бертина: "Baddie! - Гадкий! Staying down there a whole week when you might have been up here. Сидел там целую неделю, когда мог быть здесь. And Sondra planning everything for you! А Сондра для него все устроила! You ought to have a good spanking. Надо бы вас хорошенько отшлепать. I was going to call up to-day to see where you were." Я уже хотела звонить вам сегодня, чтобы узнать, где вы! Yet at the same time her eyes conveying the infatuation that now dominated her. А глаза ее говорили, что она в него страстно влюблена. And he, in spite of his troubled thoughts achieving a gay smile - for once in her presence even the terror of Roberta's death, his own present danger appeared to dwindle. И, несмотря на свои тревожные мысли, Клайд весело улыбнулся ей, потому что в ее присутствии все ужасы - и смерть Роберты и опасность, грозившая ему самому, - казалось, разом отошли на задний план. If only all went well, now - nothing were traced to him! Только бы все сошло благополучно, только бы ничего его не выдало! A clear path! Впереди широкая дорога! A marvelous future! Великолепное будущее! Her beauty! Красавица Сондра! Her love! Ее любовь! Her wealth. Богатство! And yet, after being ushered to his room, his bag having been carried in before him, at once becoming nervous as to the suit. И, однако, пройдя в свою комнату, куда еще раньше доставили его чемодан, Клайд сразу стал нервничать из-за костюма. It was damp and wrinkled. He must hide it on one of the upper shelves of a closet, maybe. Ведь он мокрый и мятый, его необходимо спрятать, хотя бы в шкаф, на верхнюю полку. And the moment he was alone and the door locked, taking it out, wet and wrinkled, the mud of the shores of Big Bittern still about the legs - yet deciding perhaps not - perhaps he had better keep it locked in his bag until night when he could better decide what to do. Как только Клайд остался один и запер дверь на ключ, он вынул костюм из чемодана -непросохший, измятый, с грязью берегов озера Большой Выпи на брюках - и тут же решил, что, пожалуй, лучше оставить его в запертом чемодане до ночи: тогда можно будет лучше обдумать, как с ним быть. Yet tying up in a single bundle, in order to have them laundered, other odds and ends he had worn that day. Но все остальное, что было на нем в тот день, он связал в узелок, чтобы отдать в стирку. And, as he did so, terribly, sickeningly conscious of the mystery and drama as well as the pathos of his life - all he had contacted since his arrival in the east, how little he had in his youth. И, делая это, ясно, до ужаса, до тошноты сознавал всю таинственность, весь трагизм и пафос жизни... сколько он пережил после переезда в восточные штаты, как мало хорошего видел в юности! How little he had now, really. И как мало, в сущности, дано ему теперь. The spaciousness and grandeur of this room as contrasted with the one he occupied in Lycurgus. Какой контраст между этой просторной, роскошной комнатой и его комнаткой в Ликурге. The strangeness of his being here at all after yesterday. Как странно, что он вообще здесь после вчерашнего... The blue waters of this bright lake without as contrasted with the darker ones of Big Bittern. Голубые воды этого сверкающего озера за окном так непохожи на темные воды Большой Выпи!.. And on the green-sward that reached from this bright, strong, rambling house, with its wide veranda and striped awnings to the shore of the lake itself, Stuart Finchley and Violet Taylor, together with Frank Harriet and Wynette Phant, in the smartest of sport clothes, playing tennis, while Bertine and Harley Baggott tolled in the shade of a striped marquee swing. А на зеленой лужайке, расстилающейся от этого светлого, прочного и просторного дома с его широкой верандой и полосатыми маркизами до самого озера, Стюарт Финчли, Вайолет Тэйлор, Фрэнк Гарриэт и Вайнет Фэнт в шикарных спортивных костюмах играют в теннис, а Бертина и Харлей Бэгот отдыхают в тени навеса. And, he himself, after bathing and dressing, assuming a jocular air although his nerves remained tense and his mood apprehensive. And then descending to where Sondra and Burchard Taylor and Jill Trumbull were laughing over some amusing experiences in connection with motor-boating the day before. И вот Клайд, приняв ванну и переодевшись, делает веселое лицо, хотя нервы его по-прежнему натянуты и его терзают страхи, и, выйдя из дому, подходит к Сондре, Бэрчарду Тэйлору и Джил Трамбал: они хохочут над каким-то забавным приключением, которое произошло во время вчерашнего катанья на моторной лодке. Jill Trumbull called to him as he came out: Джил встречает его веселым возгласом: "Hello, Clyde! - Привет, Клайд! Been playing hookey or what? Где вы пропадали? I haven't seen you in I don't know when." Я вас, кажется, сто лет не видела. And he, after smiling wistfully at Sondra, craving as never before her sympathy as well as her affection, drawing himself up on the railing of the veranda and replying, as smoothly as he could: А он, многозначительно улыбнувшись Сондре -никогда еще он так не жаждал ее понимания и любви, - подтянулся на руках, уселся на перилах веранды и ответил насколько мог спокойно: "Been working over at Albany since Tuesday. - Со вторника работал в Олбани. Hot down there. Жарко там! It's certainly fine to be up here to-day. Ужасно рад, что попал сюда сегодня. Who's all up?" А кто здесь есть? And Jill Trumbull, smiling: "Oh, nearly every one, I guess. - Почти все, по-моему, - улыбнулась Джил. I saw Vanda over at the Randalls' yesterday. - Вчера у Рэнделов я встретила Ванду. And Scott wrote Bertine he was coming to the Point next Tuesday. А Скотт писал Бертине, что приедет в будущий вторник. It looks to me as though no one was going over to Greenwood much this year." Похоже, что на Лесном в этом году будет не очень-то много народу. And then a long and intense discussion as to why Greenwood was no longer what it had been. Тут начался долгий и оживленный спор: почему Лесное озеро теперь уже не то, что прежде. And then Sondra exclaiming: Вдруг Сондра воскликнула: "That reminds me! - Боже, я совсем забыла! I have to phone Bella to- day. Я должна сегодня позвонить Белле. She promised to come up to that horse show over at Bristol week after next, sure." Она обещала на будущей неделе поехать в Бристол на выставку лошадей. And then more talk of horses and dogs. Заговорили о лошадях и собаках. And Clyde, listening intently in his anxiety to seem an integral part of it all, yet brooding on all that so desperately concerned him. Клайд внимательно слушал, изо всех сил стараясь казаться таким, как все, но продолжая мучительно думать все о том же. Those three men. Те трое встречных... Roberta. Роберта... Maybe they had found her body by now - who could tell, yet saying to himself - why so fearsome? Может быть, ее тело уже нашли... А впрочем, уговаривал он себя, к чему столько страхов? Was it likely that in that depth of water - fifty feet maybe, for all he knew - that they would find her? Вряд ли можно найти ее на такой глубине - ведь там футов пятьдесят! Or that they could ever identify him with Clifford Golden or Carl Graham? И как могут узнать, что он и есть Клифорд Г олден и Карл Грэхем? How could they? Как узнают? Hadn't he really and truly covered his tracks except for those three men? THOSE THREE MEN! Ведь он же замел все следы... вот только те трое встречных... те трое встречных ! He shivered, as with cold, in spite of himself. Он невольно вздрогнул, словно в ознобе. And then Sondra, sensing a note of depression about him. (She had determined from his obvious lack of equipment on his first visit that perhaps the want of money was at the bottom of his present mood, and so proposed later this day to extract seventy-five dollars from her purse and force that upon him in order that at no point where petty expenditures should be required, should he feel the least bit embarrassed during his stay this time.) And after a few moments, thinking of the short golf course, with its variety of concealing hazards for unseen kisses and embraces, she now jumped up with: И Сондра почувствовала, что он чем-то угнетен. Еще в первый приезд Клайда она заметила, как скуден его гардероб, и теперь решила, что причина его плохого настроения - недостаток средств. Она непременно сегодня же возьмет семьдесят пять долларов из своих сбережений и заставит его принять их, пускай на этот раз, пока он здесь, его не смущают всякие неизбежные мелкие расходы. А через несколько минут, подумав, что небольшая партия в гольф дает массу удобных случаев для мимолетных объятий и поцелуев в укромном уголке, она вскочила с возгласом: "Who's for a mixed foursome? - Кто на партию в гольф? Come on, Jill, Clyde, Burch! Джил, Клайд, Бэрч! Давайте сыграем вчетвером? I'll bet Clyde and I can turn in a lower card than you two can!" Пари держу, что вам двоим не одолеть нас с Клайдом. "I'll take that!" exclaimed Burchard Taylor, rising and straightening his yellow and blue striped sweater, "even if I didn't get in until four this morning. - Согласен! - воскликнул Бэрчард Тэйлор, вставая и оправляя свой желтый в синюю полоску свитер.- Хоть я и вернулся сегодня домой в четыре утра. How about you, Jilly? А как вы, Джилли? If you want to make that for the lunches, Sonny, I'll take it." Сонни, условие: проигравший угощает всех завтраком, согласны? And at once Clyde wincing and chilling, for he was thinking of the miserable twenty-five dollars left him from all his recent ghastly adventures. Клайд вздрогнул и похолодел, он подумал о жалких двадцати пяти долларах, которые остались у него после всех его ужасных приключений. And a lunch for four here would cost not less than eight or ten dollars! А завтрак на четверых будет стоить в клубе долларов восемь или десять, не меньше! Perhaps more. А может быть, и больше! At the same time, Sondra, noting his expression, exclaimed: Но тут Сондра, заметив его смущение, воскликнула: "That's a go!" and drawing near to Clyde tapped him gently with her toe, exclaiming: "Идет!" - и, подойдя ближе к Клайду, легонько стукнула кончиком туфли по его ботинку. "But I have to change. - Но мне надо переодеться. I'll be right down. Это одна минута! In the meantime, Clyde, I'll tell you what you do - go and find Andrew and tell him to get the clubs, will you? А вы вот что, Клайд... вы пока найдите Эндрью и скажите, чтобы он принес палки для гольфа, ладно? We can go over in your boat, can't we, Burchy?" Мы поедем в вашей лодке, правда, Бэрчи? And Clyde, hurrying to find Andrew, and thinking of the probable cost of the lunch if he and Sondra were defeated, but being caught up with by Sondra and seized by the arm. Клайд побежал искать Эндрью, раздумывая о том, сколько будет стоить завтрак, если они с Сондрой проиграют, но Сондра догнала его и схватила заруку: "Wait a minute, honey, I'll be right back." - Подождите здесь, милый, я сию минуту вернусь! Then dashing up the steps to her room, and in a moment down again, a handful of bills she had reserved shut tightly in her little fist: Она бросилась по лестнице наверх, в свою комнату и тотчас вернулась, крепко сжимая в маленькой руке пачку кредиток. "Here, darling, quick!" she whispered, taking hold of one of Clyde's coat pockets and putting the money into it. - Вот, милый, скорее, - шепнула она и торопливо сунула деньги в карман его пиджака. "Ssh! Not a word, now! - ТТТттт. ни слова! Hurry! Скорее! It's to pay for the lunch in case we lose, and some other things. I'll tell you afterwards. Это чтобы заплатить за завтрак, если мы проиграем, и для всяких прочих вещей... я скажу после. Oh, but I do love you, baby boy!" А как я люблю вас, мальчик мой маленький! And then, her warm, brown eyes fixed on him for a moment in profound admiration, dashing up the stairs again, from where she called: Секунду она с восхищением смотрела на него своими ласковыми карими глазами, потом снова взбежала по лестнице и уже сверху крикнула: "Don't stand there, silly! - Да не стойте вы тут, глупенький! Get the golf clubs! Идите за палками! The golf clubs!" Быстро! And she was gone. И она исчезла. And Clyde, feeling his pocket and realizing that she had given him much - plenty, no doubt, for all of his needs while here, as well as to escape if need be. А Клайд, потрогав карман, понял, что она дала ему очень много денег, - несомненно, хватит не только на все траты здесь, но и на бегство, если понадобится. And exclaiming to himself: "Darling!" "Дорогая! "Baby girl!" Милая девочка!" - воскликнул он про себя. His beautiful, warm, generous Sondra! Прелестная, нежная, щедрая Сондра! She loved him so - truly loved him. Она так любит его, по-настоящему любит. But if ever she should find out! Но если она когда-нибудь узнает... Oh, God! О боже! And yet all for her, if she only knew. И ведь все это ради нее... если бы только она знала! All for her! Все ради нее! And then finding Andrew and returning with him carrying the bags. Потом он отыскал Эндрью и вернулся к остальным, неся палки. And here was Sondra again, dancing down in a smart green knitted sports costume. И вот снова появилась Сондра. Она бежит к ним в модном зеленом вязаном спортивном костюме. And Jill in a new cap and blouse which made her look like a jockey, laughing at Burchard who was at the wheel of the boat. Джил в шапочке и блузе, похожая на жокея, смеется и шутит с Бэрчардом, уже сидящим у руля моторной лодки. And Sondra calling back to Bertine and Harley Baggott in the swing as she was passing: А Сондра на берегу кричит Бертине и Харлею Бэготу: "Hey, fellows! - Эй, друзья! You won't come, eh?" Не хотите ли с нами? "Where?" - Куда? "Casino Golf Club." - В гольф-клуб при "Казино"! "Oh, too far. - Нет, слишком далеко. See you after lunch on the beach, though." Увидимся после завтрака на пляже. And then Burchard shooting the boat out in the lake with a whir that set it bounding like a porpoise - and Clyde gazing half in a dream, half delight and hope and the other half a cloud of shadow and terror, with arrest and death, maybe, stalking close behind. И Бэрчард сразу берет такую скорость, что лодка прыгает, как дельфин. А Клайд смотрит на все как во сне, то с блаженством и надеждой, то словно сквозь темное облако ужаса, - за этой тьмой, быть может, уже вплотную подкрались к нему арест и смерть! For in spite of all his preliminary planning, he was beginning to feel that he had made a mistake in openly coming out of the wood this morning. Несмотря на все его прежние рассуждения, ему теперь стало казаться, что он сделал ошибку, когда, не скрываясь, вышел сегодня утром из лесу. And yet had it not been best, since the only alternative was that of remaining there by day and coming out at night and following the shore road on foot to Sharon? И все же это было, пожалуй, самое лучшее, иначе ему пришлось бы сидеть в лесу целыми днями, а по ночам выбираться на дорогу, идущую вдоль берега, и по ней шагать до самого Шейрона. That would have required two or three days. На это надо было потратить два или три дня. And Sondra, anxious as well as curious about the delay, might have telephoned to Lycurgus, thereby raising some question in regard to him which might have proved dangerous later might it not? И тогда Сондра, удивленная и встревоженная его опозданием, могла позвонить в Ликург, пошли бы разговоры, расспросы о нем, которые впоследствии могли бы оказаться опасными... But here now, this bright day, with seemingly no cares of any kind, for these others at least, however dark and bleak his own background might be. Но здесь в этот сияющий день, кажется, нет и не может быть никаких забот, по крайней мере остальные так беспечны... а в глубине его души холодный мрак... And Sondra, all gayety because of his presence, now jumping up, her bright scarf held aloft in one hand like a pennant, and exclaiming foolishly and gayly: И Сондра, в восторге от того, что Клайд с нею, вдруг вскакивает - в руке ее, точно вымпел, развевается яркий шарф - и восклицает с веселым озорством: "Cleopatra sailing to meet - to meet - who was it she was sailing to meet, anyhow?" - Клеопатра плывет по морям навстречу... навстречу... да кого же она там встречала? "Charlie Chaplin," volunteered Taylor, at the same time proceeding to ricochet the boat as roughly and erratically as possible in order to make her lose her balance. - Чарли Чаплина, - подсказал Тэйлор, заставляя лодку выделывать неистовые скачки, чтобы Сондра потеряла равновесие. "Oh, you silly!" returned Sondra, spreading her feet sufficiently apart to maintain her equilibrium, and adding for the benefit of Burchard: - Ну и глупо! - ответила Сондра, шире расставляя ноги, чтобы сохранить устойчивость. - Нет, вы тоже не знаете, Бэрчи, - прибавила она. "No, you don't either, Burchy," then continuing: - Клеопатра мчится... м-м... знаю - на акваплане! "Cleopatra sailing, a-a-oh, I know, aquaplaning," and throwing her head back and her arms wide, while the boat continued to jump and lurch like a frightened horse. Она закинула голову назад и широко распростерла руки, а лодка все шарахалась то вправо, то влево, как перепуганная лошадь. "See if you can upset me now, Burchy," she called. - Все равно вам не свалить меня, Бэрчи! And Burchard, throwing the boat from side to side as swiftly as he dared, with Jill Trumbull, anxious for her own safety, calling: Вот увидите! - крикнула Сондра, и Бэрчард, то и дело меняя курс, стал резко, насколько хватало смелости, бросать лодку из стороны в сторону, а Джил в испуге закричала: "Oh, say, what do you want to do? - Что вы делаете? Drown us all?" at which Clyde winced and blanched as though struck. Хотите нас всех утопить? Клайд вздрогнул и побледнел, словно громом пораженный. At once he felt sick, weak. Он вдруг почувствовал тошноту и слабость. He had never imagined that it was going to be like this; that he was going to suffer so. Он никак не думал, что придется так страдать и мучиться. He had imagined that it was all going to be different. Ему казалось, что все будет совсем по-другому. And yet here he was, blanching at every accidental and unintended word! И вот он бледнеет от каждого случайного, нечаянного слова. Why, if he were put to any real test - an officer descending on him unexpectedly and asking him where he had been yesterday and what he knew of Roberta's death - why, he would mumble, shiver, not be able to talk, maybe - and so give his whole case away wouldn't he! Но что, если ему придется вынести серьезное испытание... если неожиданно нагрянет полицейский агент и спросит, где он был вчера и что знает о смерти Роберты... Ведь он начнет мямлить, дрожать, не сможет, пожалуй, выговорить ни слова и, конечно, выдаст себя! He must brace up, try to look natural, happy - mustn't he - for this first day at least. Нет, надо взять себя в руки, держаться просто и весело... Надо... по крайней мере в этот первый день. Fortunately in the speed and excitement of the play, the others seemed not to notice the startling effect of the remark upon him, and he managed by degrees to recover his outward composure. К счастью, все были так веселы и возбуждены быстрой ездой, что, видимо, не заметили как ошеломил Клайда возглас Джил, и ему постепенно удалось вновь принять спокойный вид. Then the launch approached the Casino and Sondra, wishing to execute some last showy stunt, jumped up and catching the rail pulled herself up, while the boat rolled past only to reverse later. А в это время лодка подходила к "Казино", и Сондра решила закончить поездку какой-нибудь эффектной выходкой: подпрыгнув, она ухватилась за перила пристани и подтянулась на руках, тогда как лодка проскользнула мимо и только после поворота причалила. And Clyde, because of a happy smile in his direction, was seized by an uncontrollable desire for her - her love, sympathy, generosity, courage. And so now, to match her smiles, he jumped up and after assisting Jill to the steps, quickly climbed up after her, pretending a gayety and enthusiasm that was as hollow inwardly as outwardly it was accurate. И Клайда, которому при этом была послана сияющая улыбка, неудержимо потянуло к ней - к любящей, прелестной, великодушной, смелой Сондре, - и, чтобы быть достойным ее улыбки, он вскочил, помог Джил подняться по ступенькам пристани, а сам подтянулся на руках и вслед за Сондрой быстро взобрался наверх, стараясь казаться веселым и оживленным. Но это оживление было столь же фальшиво внутренне, как правдоподобно внешне. "Gee! - Здорово! Some athlete you are!" Вы настоящий гимнаст! And then on the links a little later with her, and under her guidance and direction, playing as successful a game as it was possible with his little experience and as troubled as he was. И позже, на поле для игры в гольф, Клайд под руководством Сондры играл настолько успешно, насколько позволяли его неопытность и мучительное волнение. And she, because of the great delight of having him all to herself in shadowy hazards where they might kiss and embrace, beginning to tell him of a proposed camping trip which she, Frank Harriet, Wynette Phant, Burchard Taylor, her brother Stuart, Grant Cranston and Bertine, as well as Harley Baggott, Perley Haynes, Jill Trumbull and Violet Taylor, had been organizing for a week, and which was to begin on the morrow afternoon, with a motor trip thirty miles up the lake and then forty miles east to a lake known as Bear, along which, with tents and equipment, they were to canoe to certain beaches and scenes known only to Harley and Frank. А она, в восторге от того, что они вместе, только вдвоем, и в ходе игры то и дело оказываются в тенистых уголках, где можно целоваться, стала рассказывать ему, что она, Стюарт, Фрэнк Г арриэт, Вайнет Фэнт, Бэрчард и Вайолет Тэйлор, Грэнт и Бертина Крэнстон, Харлей Бэгот, Перли Хейнс и Джил Трамбал собираются на экскурсию на целую неделю. Они двинутся в путь завтра днем - сначала тридцать миль по озеру на моторной лодке, дальше сорок миль автомобилем на восток, к так называемому Медвежьему озеру; там они разобьют палатки и постепенно объедут на байдарках его берега, - там есть всякие живописные уголки, известные только Харлею и Фрэнку. Different days, different points. Каждый день на новом месте. The boys would kill squirrels and catch fish for food. Мальчики станут охотиться на белок и ловить рыбу на обед. Also there would be moonlight trips to an inn that could be reached by boat, so they said. А прогулки при лунном свете! И, говорят, там есть гостиница, до которой можно добраться на лодке. A servant or two or three from different homes was to accompany them, as well as a chaperon or two. С ними поедут двое или трое слуг и приличия ради кто-нибудь из старших. But, oh, the walks in the woods! А прогулки по лесу! The opportunities for love - canoe trips on the lake -hours of uninterrupted love-making for at least a week! И сколько удобных случаев для влюбленных -катанье на байдарке по озеру, долгие часы вдвоем! Они будут неразлучны целую неделю! In spite of all that had occurred thus far to give him pause, he could not help thinking that whatever happened, was it not best to go? И хотя события последних дней могли бы заставить Клайда поколебаться, он все же невольно подумал: что бы ни случилось, не лучше ли поехать с ними? How wonderful to have her love him so! Как чудесно, что Сондра его так любит? And what else here could he do? Да и что ему делать иначе? It would take him out of this, would it not - farther and farther from the scene of the - of the - accident and in case any one were looking for any one who looked like him, for instance - well, he would not be around where he could be seen and commented upon. THOSE THREE MEN. Это позволит ему уехать отсюда... дальше от места этого... этого... несчастного случая. И если, допустим, кто-то будет искать кого-то похожего на него... что ж, его просто не будет в тех местах, где могли бы его видеть и толковать о нем... Те трое встречных . Yet, as it now instantly occurred to him, under no circumstances must he leave here without first finding out as definitely as possible whether any one was as yet suspected. Но тут же он сообразил, что ни в коем случае нельзя уезжать отсюда, не разузнав возможно точнее, не подозревают ли уже кого-нибудь. And once at the Casino, and for the moment left alone, he learned on inquiring at the news stand that there would be no Albany, Utica, or any local afternoon paper there until seven or seven-thirty. Поэтому после гольфа, оставшись на минутку один, он справился в киоске о газетах, но оказалось, что раньше семи или половины восьмого не будет ни газет из Утики и Олбани, ни местной вечерней. He must wait until then to know. Значит, до тех пор он ничего не узнает. And so although after the lunch there was swimming and dancing, then a return to the Cranstons with Harley Baggott and Bertine - Sondra going to Pine Point, with an agreement to meet him afterwards at the Harriets' for dinner - still his mind was on the business of getting these papers at the first possible opportunity. После завтрака все купались, танцевали, потом Клайд вместе с Харлеем Бэготом и Бертиной вернулся на дачу Крэнстонов, а Сондра отправилась на Сосновый мыс, условившись позже встретиться с Клайдом у Гарриэтов. Но все это время Клайд напряженно думал, как бы ему при первом же удобном случае достать газеты. Yet unless, as he now saw, he was so fortunate as to be able to stop on his way from the Cranstons' to the Harriets' and so obtain one or all, he must manage to come over to this Casino in the morning before leaving for Bear Lake. Если не удастся зайти сюда сегодня по дороге от Крэнстонов к Гарриэтам и раздобыть все газеты или хотя бы одну, то надо ухитриться попасть в это "Казино" завтра с утра, до отъезда на Медвежье озеро. He must have them. Он должен получить газеты. He must know what, if anything, was either being said or done so far in regard to that drowned couple. Он должен знать, говорят ли что-нибудь - и что именно - об утонувшей паре и начались ли розыски. But on his way to Harriets' he was not able to get the papers. They had not come. По дороге Клайду не удалось купить газеты: их еще не доставили. And none at the Harriets' either, when he first arrived. И когда он пришел к Г арриэтам, там тоже еще не было ни одной газеты. Yet sitting on the veranda about a half hour later, talking with the others although brooding as to all this, Sondra herself appeared and said: Но через полчаса, когда он вместе со всеми сидел на веранде и весело разговаривал (впрочем, думая все о том же), появилась Сондра со словами: "Oh, say, people! - Внимание, друзья! I've got something to tell you. Я вам сейчас кое-что расскажу! Two people were drowned this morning or yesterday up at Big Bittern, so Blanche Locke was telling me just now over the phone. She's up at Three Mile Bay today and she says they've found the body of the girl but not the man yet. Не то вчера, не то сегодня утром на озере Большой Выпи перевернулась лодка и двое утонули. Мне это сейчас сказала по телефону Бланш Лок, она сегодня в Бухте Третьей мили. They were drowned in the south part of the lake somewhere, she said." Она говорит, что девушку уже нашли, а ее спутника еще нет. Они утонули где-то в южной части озера. At once Clyde sat up, rigid and white, his lips a bloodless line, his eyes fixed not on anything here but rather the distant scene at Big Bittern - the tall pines, the dark water closing over Roberta. Клайд мгновенно окаменел и стал бледен как полотно. Губы его казались бескровной полоской, и глаза, устремленные в одну точку, видели не то, что находилось перед ними, а берег далекого озера, высокие ели, темную воду, сомкнувшуюся над Робертой. Then they had found her body. Значит, ее уже нашли. And now would they believe that his body was down there, too, as he had planned? Поверят ли теперь, как он рассчитывал, что его тело тоже там, на дне? But, listen! Но надо слушать! He must hear in spite of his dizziness. Надо слушать, как ни кружится голова. "Gee, that's tough!" observed Burchard Taylor, stopping his strumming on a mandolin. - Печально! - заметил Бэрчард Тэйлор, переставая бренчать на мандолине. "Anybody we know?" - Кто-нибудь знакомый? "She says she didn't hear yet." - Бланш говорит, что она еще не слышала подробностей. "I never did like that lake," put in Frank Harriet. - Мне это озеро всегда не нравилось, - вставил Фрэнк Гарриэт. "It's too lonely. - Оно слишком пустынное. Dad and I and Mr. Randall were up there fishing last summer, but we didn't stay long. Прошлым летом мы с отцом и с мистером Рэнделом ловили там рыбу, но быстро уехали. It's too gloomy." Уж очень там мрачно. "We were up there three weeks ago - don't you remember, Sondra?" added Harley Baggott. - Мы были на этом озере недели три назад. Помните, Сондра? - прибавил Харлей Бэгот. "You didn't care for it." - Вам там не понравилось. "Yes, I remember," replied Sondra. - Да, помню, - ответила Сондра. "A dreadfully lonely place. - Ужасно пустынное место. I can't imagine any one wanting to go up there for anything." Не представляю, кому и для чего хотелось туда поехать. "Well, I only hope it isn't any one we know from around here," added Burchard, thoughtfully. - Надеюсь, что это не кто-нибудь из знакомых, - в раздумье сказал Бэрчард. "It would put a crimp in the fun around here for a while, anyhow." - Это надолго испортило бы все наши удовольствия. And Clyde unconsciously wet his dry lips with his tongue and swallowed to moisten his already dry throat. Клайд бессознательно провел языком по сухим губам и судорожно глотнул: у него пересохло в горле. "I don't suppose any of to-day's papers would have anything about it yet. - Наверно, ни в одной сегодняшней газете об этом еще ничего нет. Has any one looked?" inquired Wynette Phant, who had not heard Sondra's opening remark. Кто-нибудь видел газеты? - спросила Вайнет Фэнт, которая не слышала первых слов Сондры. "There ain't no papers," commented Burchard Taylor. - Никаких газет нет, - заметил Бэрчард. "Besides, it's not likely yet, didn't Sondra say she just heard it from Blanche Locke over the phone? - И все равно они еще ничего не могли сообщить. Ведь Сондре только что сказала про это по телефону Бланш Лок. She's up near there." Она сейчас в тех краях. "Oh, yes, that's right." - Ах, верно. And yet might not that small local afternoon paper of Sharon - The Banner, wasn't it - have something as to this? "А все-таки, может быть, в шейронской вечерней газетке - как ее... "Бэннер", что ли?.. - уже есть какие-нибудь сообщения? If only he could see it yet to-night! Если бы достать ее еще сегодня!" - подумал Клайд. But another thought! И тут другая мысль. For Heaven's sake! It came to him now for the first time. His footprints! Were there any in the mud of that shore? Господи, только сейчас он впервые подумал об этом: его следы!.. вдруг они отпечатались там в грязи, на берегу? He had not even stopped to look, climbing out so hastily as he did. Он даже не обернулся, не посмотрел, так он спешил выбраться оттуда. And might there not have been? А ведь они могли остаться. And then would they not know and proceed to follow him - the man those three men saw? И тогда по ним пойдут... Пойдут за человеком, которого встретили те трое! Clifford Golden! За Клифордом Голденом! That ride down this morning. Его утренние странствия... His going out to the Cranstons' in their car. Поездка в автомобиле Крэнстонов... That wet suit over in the room at the Cranstons'! И у них на даче его мокрый костюм! Had any one in his absence been in his room as yet to look, examine, inquire - open his bag, maybe? Что, если кто-нибудь в его отсутствие уже побывал в его комнате, все осмотрел, обыскал, всех расспросил... Может быть, открыл чемодан? An officer? Какой-нибудь полицейский! God! Господи! It was there in his bag. Этот костюм в чемодане! But why in his bag or anywhere else near him now? Почему он оставил его в чемодане и вообще при себе? Why had he not hidden it before this - thrown it in the lake here, maybe, with a stone in it? Надо было еще раньше спрятать его... завернуть в него камень и закинуть в озеро хотя бы. That would keep it down. Тогда он остался бы на дне. God! What was he thinking in the face of such a desperate situation as this? О чем он только думал, находясь в таком отчаянном положении? Supposing he did need the suit! Воображал, что еще наденет этот костюм? He was now up, standing - mentally and physically frozen really - his eyes touched with a stony glaze for the moment. Клайд встал. Все в нем окоченело, застыло: и душа и тело. Глаза на мгновение остекленели. He must get out of here. Надо уйти отсюда. He must go back there, at once, and dispose of that suit - drop it in the lake - hide it somewhere in those woods beyond the house! Надо сейчас же вернуться туда и избавиться от этого костюма... забросить его в озеро... спрятать где-нибудь в лесу, за домом!.. And yet - he could not do that so swiftly, either -leave so instantly after this light conversation about the drowning of those two people. Да, но нельзя же уйти так вдруг, сразу после этой болтовни об утонувшей паре. How would that look? Как это будет выглядеть? And as instantly there came the thought - no - be calm - show no trace of excitement of any kind, if you can manage it - appear cool - make some unimportant remark, if you can. Нет, тотчас подумалось ему. Будь спокоен... старайся не проявить ни малейших признаков волнения... будь холоден... и попробуй сказать несколько ни к чему не обязывающих слов. And so now, mustering what nervous strength he had, and drawing near to Sondra, he said: И вот, напрягая вся свою волю, он подошел к Сондре и вымолвил: "Too bad, eh?" - Печально, правда? Yet in a voice that for all its thinly-achieved normality was on the borderline of shaking and trembling. His knees and his hands, also. Его голос звучал почти нормально, но мог в любую минуту сорваться и задрожать, как дрожали его колени и руки. "Yes, it certainly is," replied Sondra, turning to him alone now. - Да, конечно, - ответила Сондра, оборачиваясь к нему. "I always hate to hear of anything like that, don't you? - Я ужасно не люблю, когда рассказывают о таких вещах, а вы? Mother worries so about Stuart and me fooling around these lakes as it is." Мама вечно так беспокоится, когда мы со Стюартом болтаемся по этим озерам. "Yes, I know." - Да, это понятно. His voice was thick and heavy. Голос его стал хриплым и непослушным. He could scarcely form the words. They were smothered, choked. Он выговорил эти слова с трудом, глухо и невнятно. His lips tightened to a thinner white line than before. His face grew paler still. Губы его еще плотнее сжались в узкую бесцветную полоску, и лицо совсем побелело. "Why, what's the matter, Clydie?" Sondra asked, of a sudden, looking at him more closely. - Что с вами, Клайди? - вдруг спросила Сондра, посмотрев на него внимательнее. "You look so pale! - Вы такой бледный! Your eyes. А глаза какие! Anything wrong? Что случилось? Aren't you feeling well tonight, or is it this light out here?" Вам нездоровится сегодня или это виновато освещение? She turned to look at some of the others in order to make sure, then back at him. Она окинула взглядом остальных, сравнивая, потом снова обернулась к Клайду. And he, feeling the extreme importance of looking anything but the way she was describing him now drew himself up as best he could, and replied: И, понимая, как важно ему выглядеть возможно естественнее, Клайд постарался хоть немного овладеть собой и ответил: "Oh, no. - Нет, ничего. It must be the light, I guess. Вероятно, это от освещения. Sure, it's the light. Конечно, от освещения. I had - a - a hard day yesterday, that's all. У меня... у меня был тяжелый день вчера, вот и все. I shouldn't have come over to-night, I suppose." Пожалуй, мне не следовало приезжать сюда сегодня вечером. And then achieving the weirdest and most impossible of smiles. - И он через силу улыбнулся невероятной, невозможной улыбкой. And Sondra, gazing most sympathetically, adding: А Сондра, глядя на него с искренним сочувствием, шепнула: "Was he so tired? My Clydie-mydie boy, after his work yesterday. - Мой Клайди-маленький так устал после вчерашней работы? Why didn't my baby boy tell me that this morning instead of doing all that we did today? Почему же мой мальчик не сказал мне этого утром, вместо того чтобы прыгать с нами весь день? Want me to get Frank to run you down to the Cranstons' now? Хотите, я скажу Фрэнку, чтобы он сейчас же отвез вас назад, к Крэнстонам? Or maybe you'd like to go up in his room and lie down? Или, может быть, вы подниметесь к нему в комнату и приляжете? He won't mind, I know. Он и слова не скажет. Shall I ask him?" Я спрошу его, ладно? She turned as if to speak to Frank, but Clyde, all but panic- stricken by this latest suggestion, and yet angling for an excuse to leave, exclaimed earnestly and yet shakily: Она уже хотела заговорить с Фрэнком, но Клайд, смертельно испуганный ее последним предложением и в то же время готовый ухватиться за подходящий предлог, чтобы уйти, воскликнул искренне, но все же неуверенно: "Please, please don't, darling. - Нет, пожалуйста, не надо, дорогая! I- I- don't want you to. Я... я не хочу! I'll be all right. Это все пройдет. I'll go up after a bit if I want to, or maybe home a little early, if you're going after a while, but not now. Я подымусь наверх потом, если захочется, или, может быть, уеду пораньше домой, если вы тоже немного погодя уйдете, но только не сейчас. I'm not feeling as good as I should, but I'll be all right." Я чувствую себя не так уж хорошо, но это пройдет. Sondra, because of his strained and as she now fancied almost peevish tone, desisted with: Сондра, удивленная его неестественным и, как ей показалось, почти раздраженным тоном, сразу уступила. "All right, honey. - Ну, хорошо, милый. All right. Как хотите. But if you don't feel well, I wish you would let me get Frank to take you down or go upstairs. Но если вам нездоровится, лучше бы вы позволили мне позвать Фрэнка, чтобы он отвел вас в свою комнату. He won't mind. Он не будет в претензии. And then after a while - about ten-thirty - I'll excuse myself and you can go down with me to your place. А немного погодя - примерно в половине одиннадцатого я тоже распрощаюсь, и мы вместе доедем до Крэнстонов. I'll take you there before I go home and whoever else wants to go. Я отвезу вас туда, прежде чем ехать домой, а то кто-нибудь другой соберется уходить и захочет вас подвезти. Won't my baby boy do something like that?" Разве моему мальчику такой план не нравится? And Clyde saying: И Клайд ответил: "Well, I think I'll go up and get a drink, anyhow." - Хорошо, я только пойду чего-нибудь выпить. And disappearing in one of the spacious baths of the Harriet home, locking the door and sitting down and thinking, thinking - of Roberta's body recovered, of the possibilities of a bruise of some kind, of the possibility of the print of his own feet in the mud and sandy loam of the shore; of that suit over at the Cranstons', the men in the wood, Roberta's bag, hat and coat, his own liningless hat left on the water - and wondering what next to do. И он забрался в одну из просторных ванных комнат дома Г арриэтов, запер дверь, сел и думал, думал... о том, что тело Роберты найдено, что на лице ее, может быть, остались синяки от удара, что следы его ног могли отпечататься на влажном песке и в грязи у берега... думал о мокром костюме на даче у Крэнстонов, о тех троих в лесу, о чемодане Роберты, о ее шляпке и пальто и о своей оставшейся на воде шляпе с выдранной подкладкой... и спрашивал себя, что делать дальше. How to act! Как поступить? How to talk! Что сказать? Whether to go downstairs to Sondra now and persuade her to go, or whether to stay and suffer and agonize? Пойти сейчас к Сондре и убедить ее уехать немедленно или остаться и переживать новые муки? And what would the morrow's papers reveal? И что будет в завтрашних газетах? What? Что? What? Что? And was it wise, in case there was any news which would make it look as though eventually he was to be sought after, or in any way connected with this, to go on that proposed camping trip tomorrow! И если есть сообщения, судя по которым можно думать, что его в конце концов станут разыскивать, что заподозрят его причастность к этому происшествию, благоразумно ли пускаться завтра в эту предполагаемую экскурсию? Or, wiser, to run away from here? Может быть, умнее бежать подальше отсюда? He had some money now. У него теперь есть немного денег. He could go to New York, Boston, New Orleans where Ratterer was - but oh, no - not where any one knew him. Он может уехать в Нью-Йорк, в Бостон, в Новый Орлеан - там Ретерер... Но нет, только не туда, где его кто-либо знает!.. Oh, God! The folly of all his planning in connection with all this to date! О боже, как глупы были до сих пор все его планы! The flaws! Сколько промахов! Had he ever really planned it right from the start? Да и правильно ли он рассчитал с самого начала? Had he ever really imagined, for instance, that Roberta's body would be found in that deep water? Разве он представлял себе, например, что тело Роберты найдут на такой глубине? And yet, here it was - risen so soon - this first day - to testify against him! Но вот оно появилось и так скоро, в первый же день, - чтобы свидетельствовать против него! And although he had signed as he had on those registers up there, was it not possible now, on account of those three men and that girl on that boat, for him to be traced? И хотя он записался в гостиницах под чужими фамилиями, разве не могут его выследить благодаря указаниям тех трех встречных и девушки на пароходе? He must think, think, think! Надо думать, думать, думать! And get out of here as soon as possible, before anything really fatal in connection with that suit should happen. И надо выбраться отсюда поскорее, пока не случилось что-нибудь непоправимое из-за этого мокрого костюма. Growing momentarily weaker and more terrorized, he now decided to return to Sondra below, and say that he was really feeling quite sick and that if she did not object he would prefer to go home with her, if she could arrange it. Его разом охватила еще большая слабость и ужас, и он решил вернуться к Сондре и сказать, что он и вправду чувствует себя совсем больным и, если она не возражает и может это устроить, предпочел бы поехать с нею домой. And consequently, at ten-thirty, when the evening still had hours to go, Sondra announced to Burchard that she was not feeling well and would he run her and Clyde and Jill down to her place, but that she would see them all on the morrow in time for the proposed departure for Bear Lake. Поэтому в половине одиннадцатого, задолго до конца вечеринки, Сондра заявила Бэрчарду, что она чувствует себя не совсем хорошо и просит отвезти ее, Клайда и Джил домой; но завтра они все встретятся, как условлено, чтобы ехать на Медвежье озеро. And Clyde, though brooding as to whether this early leaving on his part was not another of those wretched errors which had seemed to mark every step of this desperate and murderous scheme so far, finally entering the swift launch and being raced to the Cranston lodge in no time. С тревогой думая, что, может быть, и этот его ранний уход - еще одна злосчастная ошибка из числа тех, которыми до сих пор был отмечен, кажется, каждый его шаг на этом отчаянном и роковом пути, Клайд сел наконец в моторную лодку и мгновенно был доставлен на дачу Крэнстонов. And once there, excusing himself to Burchard and Sondra as nonchalantly and apologetically as might be, and then hurrying to his own room only to find the suit as he had left it - no least evidence that any one had been there to disturb the serenity of his chamber. Сойдя на берег, он возможно более непринужденным тоном извинился перед Бэрчардом и Сондрой, и, бросившись в свою комнату, обнаружил, что костюм лежит, как и лежал, на прежнем месте - незаметно было, чтобы кто-либо нарушал без Клайда спокойствие его комнаты. Just the same, nervously and suspiciously, he now took it out and tied it up, and then waiting and listening for a silent moment in which to slip from the house unobserved - finally ambled out as though going for a short walk. Все же он поспешно и боязливо вынул костюм, завязал в узелок, прислушался и, дождавшись минутного затишья, когда можно было проскользнуть незамеченным, вышел из дому, словно желая немного прогуляться перед сном. And then, by the shore of the lake - about a quarter of a mile distant from the house - seeking out a heavy stone and tying the suit to that. And then throwing it out into the water, as far as his strength would permit. Отойдя по берегу озера примерно на четверть мили от дома, он отыскал тяжелый камень, привязал к нему костюм и, размахнувшись, изо всей силы швырнул далеко в воду. And then returning, as silently and gloomily and nervously as he had gone, and brooding and brooding as to what the morrow might reveal and what, if any appeared to question him, he would say. ? Chapter 8 Потом так же тихо, мрачный и беспокойный, возвратился к себе и снова сумрачно и тревожно думал, думал... о том, что принесет ему завтрашний день и что он скажет, если явится кто-нибудь, чтобы его допросить. 8 T he morrow dawned after an all but sleepless night, harrowed by the most torturesome dreams in regard to Roberta, men who arrived to arrest him, and the hike, until at last he arose, his nerves and eyes aching. После почти бессонной ночи, истерзавшей Клайда мучительными снами (Роберта, люди, явившиеся его арестовать, и прочее в том же роде), настало утро. Наконец он поднялся; у него болел каждый нерв, болели глаза. Then, venturing to come downstairs about an hour later, he saw Frederick, the chauffeur who had driven him out the day before, getting one of the cars out. And thereupon instructing him to bring all the morning Albany and Utica papers. Часом позже он решился сойти вниз, увидел Фредерика (шофера, который накануне привез его сюда), выезжающего на одном из автомобилей, и поручил ему достать все утренние газеты, выходящие в Олбани и Утике. And about nine-thirty, when he returned, proceeding to his room with them, where, locking the door and spreading one of the papers before him, he was immediately confronted by the startling headlines: И около половины десятого, когда шофер вернулся, Клайд прошел с газетами к себе, запер дверь и, развернув одну из них, сразу увидел ошеломляющий заголовок. "MYSTERY IN GIRL'S DEATH BODY FOUND YESTERDAY IN ADIRONDACK LAKE MAN COMPANION MISSING" ЗАГАДОЧНАЯ СМЕРТЬ ДЕВУШКИ. ТЕЛО НАЙДЕНО ВЧЕРА В ОДНОМ ИЗ АДИРОНДАКСКИХ ОЗЕР. ТЕЛО СПУТНИКА НЕ ОБНАРУЖЕНО. And at once strained and white he sat down in one of the chairs near the window and began to read: Весь побелев от волнения, Клайд опустился на стул у окна и начал читать: "Bridgeburg, N. Y., July 9. "Бриджбург (штат Нью-Йорк), 9 июля. - The body of an unknown girl, presumably the wife of a young man who registered first on Wednesday morning at Grass Lake Inn, Grass Lake, N. Y., as Carl Graham and wife, and later, Thursday noon, at Big Bittern Lodge, Big Bittern, as Clifford Golden and wife was taken from the waters of the south end of Big Bittern just before noon yesterday. Вчера около полудня в южной части озера Большой Выпи было извлечено из воды тело неизвестной молодой женщины, как предполагают, жены молодого человека, который записался в среду утром в гостинице на Луговом озере как "Карл Грэхем с женой", а в четверг в гостинице на озере Большой Выпи как "Клифорд Голден с женой". Because of an upturned boat, as well as a man's straw hat found floating on the water in Moon Cove, dredging with hooks and lines had been going on all morning. . . . В так называемой Лунной бухте обнаружены перевернутая лодка и мужская соломенная шляпа. Ввиду этого там весь день производились поиски при помощи багров и сетей. Up to seven o'clock last evening, however, the body of the man had not as yet been recovered, and according to Coroner Heit of Bridgeburg, who by two o'clock had been summoned to the scene of the tragedy, it was not considered at all likely that it would be. Однако до семи часов вечера тело мужчины не было найдено, и, как полагает следователь Хейт из Бриджбурга, вызванный к двум часам на место катастрофы, оно вообще вряд ли может быть найдено. Several marks and abrasions found upon the dead girl's head and face, as well as the testimony of three men who arrived on the scene while the search was still on and testified to having met a young man who answered to the description of Golden or Graham in the woods to the south of the lake the night before, caused many to conclude that a murder had been committed and that the murderer was seeking to make his escape. Ссадины и кровоподтеки на голове и лице погибшей, а также показания трех человек, прибывших на место происшествия, когда поиски все еще продолжались, и заявивших, что прошлой ночью в лесу южнее озера они встретили молодого человека, похожего по описанию на Г олдена или Г рэхема, заставляют многих предполагать, что тут имело место убийство и что убийца пытается скрыться. "The girl's brown leather traveling bag, as well as a hat and coat belonging to her, were left, the bag in the ticket agent's room at Gun Lodge, which is the railway station five miles east of Big Bittern, and the hat and coat in the coatroom of the inn at the Lake, whereas Graham or Golden is said to have taken his suitcase with him into the boat. Коричневый кожаный чемодан погибшей был сдан на хранение на железнодорожной станции Ружейной (пять миль к востоку от озера Большой Выпи), а шляпа и пальто оставлены в гостинице на озере Большой Выпи, тогда как свой чемодан Грэхем или Голден, как говорят, взял с собой в лодку. "According to the innkeeper at Big Bittern, the couple on their arrival registered as Clifford Golden and wife of Albany. Хозяин гостиницы на озере Большой Выпи сообщил, что эта пара записалась по приезде как Клифорд Голден с женой из Олбани. They remained in the inn but a few minutes before Golden walked to the boat-landing just outside and procured a light boat, in which, accompanied by the girl and his suitcase, he went out on the lake. В гостинице они пробыли всего несколько минут; затем Г олден пошел на лодочную станцию, находящуюся рядом с гостиницей, нанял маленькую лодку и, захватив свой чемодан, отправился вместе со спутницей кататься по озеру. They did not return, and yesterday morning the boat was found bottomside up in what is known as Moon Cove, a small bay or extension at the extreme south end of the lake, from the waters of which soon afterwards the body of the young woman was recovered. Они не вернулись, а вчера утром лодка, опрокинутая вверх дном, была найдена в небольшом заливе в южной части озера, так называемой Лунной бухте; здесь же вскоре был разыскан и труп молодой женщины. As there are no known rocks in the lake at that point, and the wounds upon the face are quite marked, suspicion was at once aroused that the girl might have been unfairly dealt with. Поскольку в этой части озера нет подводных камней, а на лице погибшей ясно видны следы ушибов, сразу возникло подозрение, что спутник ее чем-то ударил. This, together with the testimony of the three men, as well as the fact that a man's straw hat found nearby contained no lining or other method of identification, has caused Coroner Heit to assert that unless the body of the man is found he will assume that murder has been committed. Все это вместе с показаниями упомянутых трех человек и тем обстоятельством, что у мужской соломенной шляпы, найденной вблизи лодки, вырвана подкладка и нет никакой метки, по которой можно было бы опознать ее владельца, дает мистеру Хейту основания заявить, что, если труп молодого человека не будет найден, тут следует предположить убийство. "Golden or Graham, as described by innkeepers and guests and guides at Grass Lake and Big Bittern, is not more than twenty-four or twenty-five years of age, slender, dark, and not more than five feet eight or nine inches tall. Г олден или Г рэхем, как его описывают хозяева и постояльцы гостиниц и проводники на озерах Луговом и Большой Выпи, не старше двадцати четырех двадцати пяти лет, строен, смугл, ростом не выше пяти футов и восьми или девяти дюймов. At the time he arrived he was dressed in a light gray suit, tan shoes, and a straw hat and carried a brown suitcase to which was attached an umbrella and some other object, presumably a cane. Он был в светло-сером костюме, коричневых ботинках и соломенной шляпе и нес коричневый чемодан, к которому был привязан зонтик и еще какой-то предмет, возможно, трость. "The hat and coat left by the girl at the inn were of dark and light tan respectively, her dress a dark blue. Шляпа, оставленная молодой женщиной в гостинице, темно-коричневая, пальто светло-коричневое, платье темно-синее. "Notice has been sent to all railroad stations in this vicinity to be on the lookout for Golden, or Graham, in order that he may be arrested if he is alive and attempts to make his escape. По всем окрестным железнодорожным станциям разослано извещение о розысках Голдена или Грэхема, чтобы его могли задержать, если он жив и пытается скрыться. The body of the drowned girl is to be removed to Bridgeburg, the county seat of this county, where an inquest is later to be held." Тело утонувшей будет перевезено в Бриджбург, главный город округа, где в дальнейшем будет вестись следствие". In frozen silence he sat and pondered. Клайд сидел, немой и похолодевший, и думал. For would not the news of such a dastardly murder as this now appeared to be, together with the fact that it had been committed in this immediate vicinity, stir up such marked excitement as to cause many - perhaps all - to scan all goers and comers everywhere in the hope of detecting the one who had thus been described? Известие о столь подлом убийстве (таким оно должно показаться), да еще совершенном совсем поблизости, наверно, вызовет такое возбуждение, что многие, даже все вокруг станут теперь усиленно разглядывать каждого встречного и приезжего в надежде обнаружить преступника, чьи приметы сообщены в газетах. Might it not be better, therefore, since they were so close on his trail already, if he were to go to the authorities at Big Bittern or here and make a clean breast of all that had thus far occurred, the original plot and the reasons therefor, only explaining how at the very last he had not really killed her - had experienced a change of heart and had not been able to do as he had planned? Но раз они уже почти напали на его след, не лучше ли обратиться к властям здесь или на Большой Выпи и откровенно рассказать обо всем: о своем первоначальном плане и о причинах, которые к этому привели, и объяснить, что в конце концов он все же не убил Роберту, так как в последнюю минуту в душе его произошел переворот и он был не в состоянии исполнить то, что задумал... But, no. Но нет! That would be to give away to Sondra and the Griffiths all that had been going on between him and Roberta - and before it was absolutely certain that all was ended for him here. Это значило бы открыть Сондре и Грифитсам всю историю своих отношений с Робертой, еще прежде чем он окончательно убедился, что для него здесь действительно все кончено. And besides, would they believe him now, after that flight - those reported wounds? Да притом поверят ли ему теперь, после его бегства, после этого сообщения о следах удара на лице Роберты? Did it not really look as though he had killed her, regardless of how he might try to explain that he had not? Ведь и вправду все выглядит так, будто он убил ее, сколько бы он ни старался объяснить, что он этого не делал. It was not unlikely also that at least some among all those who had seen him would be able to detect him from this printed description, even though he no longer wore the gray suit or the straw hat. С другой стороны, кто-нибудь из тех, кто ему повстречался, может узнать его по приметам, опубликованным в газетах, хотя он уже не в сером костюме и не в соломенной шляпе. God! They were looking for him, or rather for that Clifford Golden or Carl Graham who looked like him, in order to charge him with murder! Его ищут, - вернее, не его, а Клифорда Голдена или Карла Грэхема, который на него похож, -ищут, чтобы обвинить в убийстве! But if he looked exactly like Clifford Golden and those three men came! Но ведь он в точности похож на Голдена, - и вдруг явятся те трое! He began to shiver. Клайда охватила дрожь. And worse yet. A new and horrible thought, this -and at this instant, and for the first time flashing upon his mind - the similarity of those initials to his own! Хуже того, новая страшная мысль (в эту минуту она впервые, как молния, вспыхнула в его мозгу): инициалы Голдена и Грэхема те же, что и его собственные. He had never thought of them in an unfavorable light before, but now he could see that they were detrimental. Раньше он вовсе не замечал в них ничего плохого, но теперь понял, что они могут его погубить. Why was it that he had never thought of that before? Почему же он прежде ни разу об этом не подумал? Why was it? Почему? Why was it? Почему? Oh, God! О боже! Just then a telephone call for him came from Sondra. И как раз в это время Сондра вызвала его по телефону. It was announced as from her. Ему сказали, что это она. Yet even so he was compelled to brace himself in order to make even an acceptable showing, vocally. И все же он должен был сделать над собой усилие, чтобы хоть голос его звучал естественно. How was her sick boy this morning? Как сегодня с утра чувствует себя ее мальчик? Any better? Ему лучше? How dreadful that illness last night to come on him so suddenly. Что за ужасная болезнь вдруг напала на него вчера? Was he really all right now? А сейчас он чувствует себя совсем хорошо, это правда? And was he going to be able to go on the trip all right? И сможет отправиться с ними в путешествие? That was fine. Вот это великолепно! She had been so frightened and so worried all night for fear he might be too sick to want to go. Она так испугалась, она всю ночь беспокоилась, что он будет совсем болен и не сможет поехать. But he was going, so everything was all right again now. Но он едет - значит, теперь опять все хорошо. Darling! Милый! Precious baby! Дорогой мальчик! Did her baby boy love her so? Мальчик любит ее? Очень? She was just sure that the trip would do him a lot of good. Она просто убеждена, что эта поездка будет ему очень полезна. But until noon, now, dear, she would be using all her spare time getting ready, but at one, or one-thirty, everybody would be at the Casino pier. Все утро она будет ужасно занята разными приготовлениями, но в час или в половине второго вся компания должна собраться на пристани "Казино". And then - oh, my! И тогда - о, тогда! Ho! for a great old time up there! До чего там будет великолепно! He was to come with Bertine and Grant and whoever else was coming from there, and then at the pier he could change to Stuart's launch. Он должен явиться с Бертиной, Грэнтом и прочими, кто там едет от Крэнстонов, а на пристани он перейдет в моторную лодку Стюарта. They were certain to have so much fun - just loads of it - but just now she would have to go. Им наверняка будет очень весело, страшно весело, но сейчас ей некогда! Bye-bye! До свиданья, до свиданья! And once more like a bright-colored bird she was gone. И она исчезла, словно яркая птичка. But three hours to wait before he could leave here and so avoid the danger of encountering any one who might be looking for Clifford Golden or Carl Graham! Значит, нужно ждать: только через три часа он сможет уехать отсюда и избегнет таким образом опасности столкнуться с кем-нибудь, кто может разыскивать Клифорда Г олдена или Карла Грэхема! Still until then he could walk up the lake shore into the woods, couldn't he? - or sit below, his bag all packed, and watch who, if anybody, might approach along the long- winding path from the road or by launch across the lake. Пройтись пока по берегу, уйти в лес? Или уложить чемодан, сесть внизу и следить за всяким, кто приближается по длинной извилистой дороге, ведущей от шоссе к даче, либо в лодке по озеру? And if he saw any one who looked at all suspicious, he could take flight, could he not? Ведь если появится кто-нибудь слишком подозрительный, еще можно будет убежать... And afterwards doing just that - first walking away into the woods and looking back, as might a hunted animal. Then later returning and sitting or walking, but always watching, watching. (What man was that? Так он и сделал: сначала пошел в лес, то и дело оглядываясь, как затравленный зверь; потом вернулся на дачу, но и здесь, сидя или расхаживая взад и вперед, все время настороженно следил за тем, что происходит вокруг. (Что это за человек? What boat was that? Что там за лодка? Where was it going? Куда она направляется? Was it coming here, by any chance? Не сюда ли случайно? Who was in it? Кто в ней? Supposing an officer - a detective? Что, если полицейский... сыщик? Then flight, of course - if there was still time.) Тогда, конечно, бежать... если еще есть время.) But, at last one o'clock, and the Cranston launch, with Bertine and Harley and Wynette, as well as Grant and himself, setting out for the pier. Но вот наконец прошли эти три часа, и Клайд вместе с Бертиной, Грэнтом, Харлеем и Вайнет отправился на моторной лодке Крэнстонов к пристани у "Казино". And once there, joined by all who were going, together with the servants. Там к ним присоединились еще участники поездки вместе со слугами. And at Little Fish Inlet, thirty miles north, on the eastern shore, they were met by the cars of the Baggotts, Harriets and others, from where, with their goods and canoes, they were portaged forty miles east to Bear Lake, as lonely and as arresting almost as Big Bittern itself. А на тридцать миль севернее, в Рыбачьем заливе на восточном берегу, их встретили автомобили Гарриэтов, Бэготов и других и вместе со всеми припасами и байдарками отвезли на сорок миль к востоку, к Медвежьему озеру, почти такому же своеобразному и пустынному, как озеро Большой Выпи. The joy of this trip if only that other thing were not hanging over him now. Какой радостью была бы для него эта поездка, если бы то, другое, не нависло над ним! This exquisite pleasure of being near Sondra, her eyes constantly telling him how much she cared. Какое наслаждение быть подле Сондры, когда ее глаза непрестанно говорят о том, как она его любит! And her spirit's flame so high because of his presence here with her now. Она так весела и оживлена оттого, что он с нею. And yet Roberta's body up! И все же тело Роберты найдено! That search for Clifford Golden - Carl Graham. Идут поиски Клифорда Голдена - Карла Грэхема. His identical description wired as well as published everywhere. Его приметы сообщены повсюду по телеграфу и через газеты. These others - all of them in their boats and cars had probably read it. Вся эта компания в лодках и автомобилях, вероятно, уже знает их. And yet, because of their familiarity with him and his connections - Sondra, the Griffiths - not suspecting him - not thinking of the description even. Но все они хорошо знакомы с ним, всем известны его отношения с Сондрой и Грифитсами, и поэтому никто его не подозревает, никто даже и не думает об этих приметах. But if they should! А если бы подумали! If they should guess! Если бы догадались! The horror! Ужас! The flight! Бегство! The exposure! Разоблачение! The police! Полиция! The first to desert him - these - all save Sondra perhaps. Все эти девушки и молодые люди первыми отвернутся от него - все, кроме Сондры, может быть. And even she, too. Нет, и она тоже. Yes, she, of course. Конечно, и она отвернется... The horror in her eyes. Да еще с таким ужасом во взгляде... And then that evening at sundown, on the west shore of this same lake, on an open sward that was as smooth as any well-kept lawn, the entire company settled, in five different colored tents ranged about a fire like an Indian village, with cooks' and servants' tents in the distance. And the half dozen canoes beached like bright fish along the grassy shore of the lake. В тот же вечер, на закате, вся компания расположилась на западном берегу Медвежьего озера, на открытой лужайке, ровной и гладкой, как хорошо подстриженный газон; пять разноцветных палаток окружали костер наподобие индейской деревни; палатки поваров и слуг стояли поодаль; полдюжины байдарок лежали на поросшем травою берегу, как вытащенные из воды пестрые рыбы. And then supper around an open fire. Потом ужин у костра. And Baggott and Harriet and Stuart and Grant, after furnishing music for the others to dance by, organizing by the flare of a large gasoline lamp, a poker game. После ужина Бэгот, Гарриэт, Стюарт и Грэнт стали напевать модные песенки, пока остальные танцевали, а потом уселись играть в покер при ярком свете большой керосиновой лампы. And the others joining in singing ribald camping and college songs, no one of which Clyde knew, yet in which he tried to join. А все остальные запели бесшабашные лагерные и студенческие песни; Клайд не знал ни одной из них, но пробовал подтягивать. And shouts of laughter. И взрывы смеха. And bets as to who would be the first to catch the first fish, to shoot the first squirrel or partridge, to win the first race. И пари: кто выудит первую рыбу, подстрелит первую белку или куропатку, выйдет победителем на первых гонках. And lastly, solemn plans for moving the camp at least ten miles farther east, after breakfast, on the morrow where was an ideal beach, and where they would be within five miles of the Metissic Inn, and where they could dine and dance to their heart's content. И, наконец, торжественно обсуждаемые планы: завтра после завтрака перенести лагерь по крайней мере еще миль на десять восточнее - там идеальный пляж, а в пяти милях гостиница "Метисская", где они смогут пообедать и танцевать до упаду. And then the silence and the beauty of this camp at night, after all had presumably gone to bed. И потом тишина и красота этого лагеря ночью, когда предполагается, что все уже спят. The stars! Звезды! The mystic, shadowy water, faintly rippling in a light wind, the mystic, shadowy pines conferring in the light breezes, the cries of night birds and owls - too disturbing to Clyde to be listened to with anything but inward distress. Загадочные темные воды покрыты едва заметной рябью, загадочные темные ели перешептываются под дуновением ветерка, крики сов и еще каких-то ночных птиц... Все слишком тревожит Клайда, и он прислушивается к ночи с глубокой тоской. The wonder and glory of all this - if only - if only he were not stalked after, as by a skeleton, by the horror not only of what he had done in connection with Roberta but the danger and the power of the law that deemed him a murderer! Как все было бы чудесно, изумительно, если бы... Если бы не преследовал его, как выходец из гроба, этот ужас, - не только то, что он совершил над Робертой, но и грозное могущество закона, который считает его убийцей... And then Sondra, the others having gone to bed - or off into the shadow - stealing out for a few last words and kisses under the stars. А когда все улеглись в постель или скрылись во тьме, Сондра выскользнула из палатки, чтобы обменяться с ним несколькими словами и поцелуями в мерцании звезд. And he whispering to her how happy he was, how grateful for all her love and faith, and at one point almost tempted to ask whether in case it should ever appear that he was not as good as she now seemed to imagine him, she would still love him a little - not hate him entirely - yet refraining for fear that after that exhibition of terror the preceding night she might connect his present mood with that, or somehow with the horrible, destructive secret that was gnawing at his vitals. И он шепчет ей, как он счастлив, как благодарен ей за всю ее любовь и доверие, - и почти готов спросить: если она когда-нибудь узнает, что он совсем не такой хороший, как ей сейчас кажется, будет ли она все-таки любить его немножко, не возненавидит ли его... Но он сдержался, опасаясь, как бы Сондра не связала его теперешнее настроение со вчерашним (ведь накануне вечером его явно охватил приступ паники!) и не разгадала как-нибудь страшной, гибельной тайны, которая гложет его сердце. And then afterwards, lying in the four-cot tent with Baggott, Harriet and Grant, listening nervously for hours for any prowling steps that might mean - that might mean - God - what might they not mean even up here? - the law! arrest! exposure! А после он лежит на своей койке в одной палатке с Бэготом, Гарриэтом и Грэнтом и часами беспокойно прислушивается ко всякому шуму снаружи: не слышно ли крадущихся шагов, которые могут означать... могут означать... боже, чего только не означали бы они для него даже здесь? - правосудие! арест! разоблачение! Death. И смерть. And waking twice in the night out of dread, destructive dreams - and feeling as though - and fearing - that he had cried out in his sleep. Дважды в эту ночь он просыпался от ужасных, убийственных снов - и ему казалось (и это было страшно), что он кричал во сне. But then the glory of the morning once more - with its rotund and yellow sun rising over the waters of the lake - and in a cove across the lake wild ducks paddling about. И потом снова сияние утра, желтый шар солнца поднимается над озером, у противоположного берега плещутся в заливе дикие утки. And after a time Grant and Stuart and Harley, half-clad and with guns and a great show of fowling skill, foolishly setting forth in canoes in the hope of bagging some of the game with long distance shots, yet getting nothing, to the merriment of all the others. Чуть позже Грэнт, Стюарт и Харлей, полуодетые, захватив ружья, с видом заправских охотников отплывают на байдарках в надежде подстрелить издали парочку уток, но возвращаются ни с чем, вызывая шумное веселье остальных. And the boys and girls, stealing out in bright-colored bathing suits and silken beach robes to the water, there to plunge gayly in and shout and clatter concerning the joy of it all. И юноши и девушки в шелковых халатах, накинутых на яркие купальные костюмы, выбегают на берег и весело, с шумом и криками бросаются в воду. And breakfast at nine, with afterwards the gayety and beauty of the bright flotilla of canoes making eastward along the southern lake shore, banjos, guitars and mandolins strumming and voices raised in song, jest, laughter. А в девять часов завтрак, после которого веселая, пестрая флотилия байдарок отплывает на восток под звуки гитар, мандолин и банджо... Пение, шутки, смех. "Whatever matter wissum sweet to-day? - Что опять с моим малюсеньким? Face all dark. Он такой хмурый. Cantum be happy out here wis Sondra and all these nicey good-baddies?" Разве ему не весело здесь с его Сондрой и с этими славными ребятками? And Clyde as instantly realizing that he must pretend to be gay and care-free. И Клайд разом спохватился: он должен притворяться веселым и беззаботным. And then Harley Baggott and Grant and Harriet at about noon announcing that there - just ahead - was the fine beach they had in mind - the Ramshorn, a spit of Land commanding from its highest point all the length and breadth of the lake. And with room on the shore below for all the tents and paraphernalia of the company. А к полудню Харлей Бэгот, Грэнт и Гарриэт объявляют, что впереди, совсем близко, тот замечательный берег, до которого они и задумали добраться, - мыс Рамсхорн; с его вершины открывается вид на озеро во всю его ширь, а внизу, на берегу, вдоволь места для палаток и всего снаряжения экспедиции. And then, throughout this warm, pleasant Sunday afternoon, the usual program of activities - lunching, swimming, dancing, walking, card-playing, music. И весь этот жаркий, отрадный воскресный день заполнен по обычной программе: завтрак, купанье, танцы, прогулки, игра в карты, музыка. And Clyde and Sondra, like other couples, stealing off - Sondra with a mandolin - to a concealed rock far to the east of the camp, where in the shade of the pines they could lie - Sondra in Clyde's arms - and talk of the things they were certain to do later, even though, as she now announced, Mrs. Finchley was declaring that after this particular visit of Clyde's her daughter was to have nothing more to do with him in any such intimate social way as this particular trip gave opportunity for. И Клайд и Сондра - Сондра с мандолиной, -подобно другим парочкам, ускользают далеко на восток от лагеря, к укрывшейся в зарослях скале. Они лежат в тени елей - Сондра в объятиях Клайда - и строят планы на будущее, хотя, как сообщает Сондра, миссис Финчли заявила, что в дальнейшем ее дочь не должна поддерживать с Клайдом столь близкого знакомства, которому благоприятствует, например, обстановка этой экскурсии. He was too poor - too nondescript a relative of the Griffiths. (It was so that Sondra, yet in a more veiled way, described her mother as talking.) Yet adding: Он слишком беден, слишком незначителен, этот родственник Грифитсов. Таков был смысл наставлений матери - Сондра, пересказывая их Клайду, смягчила выражения и тут же прибавила: "How ridiculous, sweetum! - Это просто смешно, милый! But don't you mind. Но вы не принимайте все это близко к сердцу. I just laughed and agreed because I don't want to aggravate her just now. Я только смеялась и ничего не возражала, потому что не хочу ее сейчас сердить. But I did ask her how I was to avoid meeting you here or anywhere now since you are as popular as you are. Но все-таки я спросила, как же мне избежать встреч с вами, здесь да и в других местах, ведь вы теперь всеобщий любимец и вас все приглашают. My sweetum is so good-looking. Мой милый - такой красавчик! Everybody thinks so - even the boys." Все так думают, даже мальчики. At this very hour, on the veranda of the Silver Inn at Sharon, District Attorney Mason, with his assistant Burton Burleigh, Coroner Heit and Earl Newcomb, and the redoubtable Sheriff Slack, paunched and scowling, yet genial enough in ordinary social intercourse, together with three assistants - first, second and third deputies Kraut, Sissel and Swenk -conferring as to the best and most certain methods of immediate capture. А в этот самый час на веранде гостиницы "Серебряная в Шейроне прокурор Мейсон, его помощник Бэртон Бэрлей, следователь Хейт, Эрл Ньюком и грозный шериф Слэк (человек толстый и хмурый, хотя в обществе обычно довольно веселый) со своими тремя помощниками -Краутом, Сисселом и Суэнком совещались, стараясь избрать самый лучший и верный способ немедленной поимки преступника. "He has gone to Bear Lake. - Он поехал на Медвежье озеро. We must follow and trap him before news reaches him in any way that he is wanted." Надо двинуться следом и захватить его, пока до него еще не дошел слух, что его ищут. And so they set forth - this group - Burleigh and Earl Newcomb about Sharon itself in order to gather such additional data as they might in connection with Clyde's arrival and departure from here for the Cranstons' on Friday, talking with and subpoenaing any such individuals as might throw any light on his movements; Heit to Three Mile Bay on much the same errand, to see Captain Mooney of the "Cygnus" and the three men and Mason, together with the sheriff and his deputies, in a high-powered launch chartered for the occasion, to follow the now known course of the only recently- departed camping party, first to Little Fish Inlet and from there, in case the trail proved sound, to Bear Lake. И они отправились. Бэрлей и Эрл Ньюком обошли весь Шейрон, стараясь собрать всевозможные дополнительные сведения о приезде Клайда сюда и отъезде его в пятницу на дачу Крэнстонов; они разговаривали с каждым, кто мог своими показаниями пролить хоть какой-то свет на передвижения Клайда, и вручили этим людям судебные повестки Хейт отправился в Бухту Третьей мили с таким же поручением: допросить Муни, капитана "Лебедя", и трех человек, встретивших Клайда в лесу, а Мейсон с шерифом и его помощниками на быстроходном катере, зафрахтованном для этого случая, двинулся вдогонку за недавно выехавшей на экскурсию компанией молодежи: сперва в Рыбачий залив, чтобы оттуда, если след окажется верным, отправиться на Медвежье озеро. And on Monday morning, while those at Ramshorn Point after breaking camp were already moving on toward Shelter Beach fourteen miles east, Mason, together with Slack and his three deputies, arriving at the camp deserted the morning before. И в понедельник утром, когда молодежь снялась со стоянки у мыса Рамсхорн и двинулась к Шелтер-Бичу (в четырнадцати милях к востоку), Мейсон вместе со Слэком и его тремя помощниками явился на то место, откуда лагерь снялся накануне. And there, the sheriff and Mason taking counsel with each other and then dividing their forces so that in canoes commandeered from lone residents of the region they now proceeded, Mason and First Deputy Kraut along the south shore, Slack and Second Deputy Sissel along the north shore, while young Swenk, blazing with a desire to arrest and handcuff some one, yet posing for the occasion as a lone young hunter or woodsman, paddled directly east along the center of the lake in search of any informing smoke or fires or tents or individuals idling along the shores. Здесь шериф и Мейсон посовещались и разделили свой отряд на три части: раздобыв у местных жителей байдарки, Мейсон и первый помощник шерифа Краут поплыли вдоль южного берега, Слэк и второй помощник Сиссел - вдоль северного, а молодой Суэнк, который чуть ли не больше всех жаждал схватить преступника и надеть на него наручники, отправился на своей байдарке прямиком через озеро на восток, разыгрывая роль одинокого охотника или рыбака и зорко присматриваясь, нет ли где-нибудь на берегу предательского дыма костра, или палаток, или праздных, отдыхающих людей. And with great dreams of being the one to capture the murderer - I arrest you, Clyde Griffiths, in the name of the law! - yet because of instructions from Mason, as well as Slack, grieving that instead, should he detect any signs, being the furthermost outpost, he must, in order to avoid frightening the prey or losing him, turn on his track and from some point not so likely to be heard by the criminal fire one single shot from his eight-chambered repeater, whereupon whichever party chanced to be nearest would fire one shot in reply and then proceed as swiftly as possible in his direction. В мечтах он уже изловил преступника: "Именем закона, Клайд Грифитс, вы арестованы!" - но, к его большому огорчению, Мейсон и Слэк назначили его передовым разведчиком. Поэтому, обнаружив что-либо подозрительное, он должен был, чтобы не спугнуть и не упустить добычу, тотчас повернуть назад и, забравшись куда-нибудь подальше, откуда его не сможет услышать преступник, один-единственный раз выстрелить из своего восьмизарядного револьвера. Тогда то звено отряда, которое окажется ближе, даст один ответный выстрел и возможно быстрее направится к нему. But under no circumstances was he to attempt to take the criminal alone, unless noting the departure by boat or on foot of a suspicious person who answered the description of Clyde. Но ни при каких обстоятельствах Суэнк не должен пробовать самостоятельно захватить преступника, разве только если увидит, что подозрительная личность, отвечающая приметам Клайда, пешком или на лодке пытается скрыться. At this very hour, Clyde, with Harley Baggott, Bertine and Sondra, in one of the canoes, paddling eastward along with the remainder of the flotilla, looking back and wondering. В этот час Клайд, сидя в одной байдарке с Харлеем, Бэготом, Бертиной и Сондрой, медленно плыл на восток со всей флотилией. Supposing by now, some officer or some one had arrived at Sharon and was following him up here? Он оглядывался назад и снова и снова спрашивал себя: что, если какой-нибудь представитель власти уже прибыл в Шейрон и последовал за ним сюда? For would it be hard to find where he had gone, supposing only that they knew his name? Разве трудно будет выяснить, куда он уехал, если только они знают его имя? But they did not know his name. Но ведь они не знают его имени. Had not the items in the papers proved that? Это доказывают сообщения в газетах. Why worry so always, especially on this utterly wonderful trip and when at last he and Sondra could be together again? Зачем непрестанно тревожиться - особенно теперь, во время этого удивительного путешествия, когда они с Сондрой наконец снова вместе? And besides, was it not now possible for him to wander off by himself into these thinly populated woods along the shore to the eastward, toward that inn at the other end of the lake - and not return? И, кроме того, разве не может он незаметно уйти этими почти безлюдными лесами вдоль берега на восток, к той гостинице на противоположном конце озера, и не вернуться? Had he not inquired most casually on Saturday afternoon of Harley Baggott as well as others as to whether there was a road south or east from the east end of the lake? And had he not learned there was? Еще в субботу вечером он мимоходом спрашивал Харлея Бэгота и других, нет ли какой-нибудь дороги на юг или на восток от восточного берега озера, и ему ответили, что есть. And at last, at noon, Monday, reaching Shelter Beach, the third spot of beauty contemplated by the planners of this outing, where he helped to pitch the tents again while the girls played about. Наконец в понедельник около полудня флотилия подплыла к Шелтер-Бичу намеченному заранее живописному месту стоянки. Клайд помогал разбивать палатки, девушки резвились вокруг. Yet at the same hour, at the Ramshorn site, because of the ashes from their fires left upon the shore, young Swenk, most eagerly and enthusiastically, like some seeking animal, approaching and examining the same and then going on - swiftly. А в этот час молодой агент Суэнк, заметив пепел костров, оставшийся на месте лагеря в Рамсхорне, нетерпеливо и азартно, точно охотящийся зверь, подплыл к берегу, осмотрел следы стоянки и быстро погнал свою лодочку дальше. And but one hour later, Mason and Kraut, reconnoitering the same spot, but without either devoting more than a cursory glance, since it was obvious that the prey had moved farther on. Еще часом позже Мейсон и Краут, ведя разведку, тоже дошли до этого места; однако им довольно было беглого взгляда, чтобы убедиться: дичь уже улизнула. But then greater speed in paddling on the part of Swenk, until by four he arrived at Shelter Beach. Но Суэнк налег на весла и к четырем часам доплыл до Шелтер-Бича. And then, descrying as many as a half dozen people in the water in the distance, at once turning and retreating in the direction of the others in order to give the necessary signal. Издали заметив в воде человек шесть купающихся, он тотчас повернул обратно, чтобы подать условный сигнал. And some two miles back firing one shot, which in its turn was responded to by Mason as well as Sheriff Slack. Both parties had heard and were now paddling swiftly east. Отъехав назад мили на две, он выстрелил. В ответ послышалось два выстрела: Мейсон и шериф Слэк услышали сигнал, и теперь обе партии быстро плыли на восток. At once Clyde in the water - near Sondra - hearing this was made to wonder. Клайд, плывший рядом с Сондрой, услышал выстрелы и сразу встревожился. The ominous quality of that first shot! Как зловеще прозвучал этот первый выстрел! Followed by those two additional signals - farther away, yet seemingly in answer to the first! И за ним еще два - они раздались где-то вдалеке, но, как видно, в ответ на первый. And then the ominous silence thereafter! И потом зловещая тишина. What was that? Что же это было? And with Harley Baggott jesting: А тут еще Харлей Бэгот сострил: "Listen to the guys shooting game out of season, will you. - Слышите, палят? Теперь не охотничий сезон! It's against the law, isn't it?" Это браконьеры! "Hey, you!" Grant Cranston shouted. - Эй, вы! - закричал Грэнт Крэнстон. "Those are my ducks down there! - Это мои утки! Let 'em alone." Не трогайте их! "If they can't shoot any better than you, Granty, they will let 'em alone." This from Bertine. - Если они стреляют вроде тебя, Грэнти, так они их не тронут, ввернула Бертина. Clyde, while attempting to smile, looked in the direction of the sound and listened like a hunted animal. Силясь улыбнуться, Клайд смотрел в ту сторону, откуда донесся выстрел, и прислушивался, как загнанное животное. What was it now that urged him to get out of the water and dress and run? Что за сила побуждает его выйти из воды, одеться и бежать? Hurry! Спеши! Hurry! Спеши! To your tent! К палатке! To the woods, quick! В лес! Скорее! Until at last heeding this, and while most of the others were not looking, hurrying to his tent, changing to the one plain blue business suit and cap that he still possessed, then slipping into the woods back of the camp - out of sight and hearing of all present until he should be able to think and determine, but keeping always safely inland out of the direct view of the water, for fear - for fear - who could tell exactly what those shots meant? Под конец он внял этому голосу и, улучив минуту, когда на него не смотрели, торопливо прошел в свою палатку, переоделся в простой синий костюм, взял кепку и скользнул в лес позади лагеря, чтобы вдали от чужих глаз и ушей все обдумать и решить. Он держался все время подальше от берега, чтобы его нельзя было увидеть с озера, из страха... из страха... кто знает, что означали эти выстрелы? Yet Sondra! Но Сондра! And her words of Saturday and yesterday and to-day. Ее слова в субботу, и вчера, и сегодня... Could he leave her in this way, without being sure? Можно ли вот так оставить ее, раз он не вполне уверен, что ему грозит опасность? Could he? Можно ли? Her kisses! А ее поцелуи! Her dear assurances as to the future! Ее ласковые уверения, ее планы на будущее! What would she think now - and those others - in case he did not go back? Что подумает она - да и все, - если он не вернется? The comment which was certain to be made in the Sharon and other papers in regard to this disappearance of his, and which was certain to identify him with this same Clifford Golden or Carl Graham! was it not? О его исчезновении, конечно, заговорят шейронские и другие окрестные газеты и, конечно, установят, что он и есть Клифорд Голден и Карл Грэхем, - разве не так? Then reflecting also - the possible groundlessness of these fears, based on nothing more, maybe, than the chance shots of passing hunters on the lake or in these woods. И потом, рассуждал он, может быть, его страхи напрасны, может быть, это стреляли всего лишь какие-нибудь заезжие охотники на озере или в лесу? And then pausing and debating with himself whether to go on or not. И он медлил и спорил сам с собой: бежать или оставаться? Yet, oh, the comfort of these tall, pillared trees - the softness and silence of these brown, carpeting needles on the ground - the clumps and thickets of underbrush under which one could lie and hide until night should fall again. А каким спокойствием дышат высокие, могучие деревья, как неслышны шаги по мягкому ковру коричневой хвои, устилающей землю, а в густой чаще кустарника можно спрятаться и лежать, пока вновь не наступит ночь! And then on - and on. И тогда - вперед, вперед... But turning, none- the-less, with the intention of returning to the camp to see whether any one had come there. (He might say he had taken a walk and got lost in the woods.) И все-таки он повернул назад, к лагерю, чтобы узнать, не побывал ли там кто-нибудь посторонний (он скажет, что пошел пройтись и заблудился в лесу). But about this time, behind a protecting group of trees at least two miles west of the camp, a meeting and conference between Mason, Slack and all the others. Примерно в это же время, укрывшись среди деревьев в двух милях западнее лагеря, сошлись, все вместе и совещались Мейсон, Слэк и остальные. And later, as a result of this and even as Clyde lingered and returned somewhat nearer the camp, Mason, Swenk paddling the canoe, arriving and inquiring of those who were now on shore if a Mr. Clyde Griffiths was present and might he see him. А затем, покуда Клайд мешкал и даже направился было снова к лагерю, Мейсон и Суэнк подплыли в байдарке к молодежи на берегу, и Мейсон осведомился, нет ли здесь мистера Клайда Грифитса и нельзя ли его видеть. And Harley Baggott, being nearest, replying: И Харлей Бэгот, который оказался ближе всех, ответил: "Why, yes, sure. - Да, конечно. He's around here somewhere." Он где-нибудь тут, недалеко. And Stuart Finchley calling: А Стюарт Финчли окликнул: "Eh-o, Griffiths!" - Ау, Грифитс! But no reply. Но ответа не было. Yet Clyde, not near enough to hear any of this, even now returning toward the camp, very slowly and cautiously. Клайд был довольно далеко от берега и не мог слышать этого крика, но он все же возвращался к лагерю, правда, медленно и осторожно. And Mason concluding that possibly he was about somewhere and unaware of anything, of course, deciding to wait a few minutes anyhow - while advising Swenk to fall back into the woods and if by any chance encountering Slack or any other to advise him that one man be sent east along the bank and another west, while he - Swenk - proceeded in a boat eastward as before to the inn at the extreme end, in order that from there word might be given to all as to the presence of the suspect in this region. А Мейсон, сделав вывод, что он где-то неподалеку и, конечно, ничего не подозревает, решил несколько минут подождать. Все же он поручил Суэнку пойти в глубь леса, - если он случайно встретит там Слэка или еще кого-нибудь из разведчиков, пусть скажет, чтобы одного человека направили вдоль восточного берега, другого - вдоль западного; сам же Суэнк должен на лодке отправиться к гостинице в восточной части озера, - пусть оттуда оповестят всех, что в этой местности находится человек, подозреваемый в убийстве. In the meanwhile Clyde by now only three-quarters of a mile east, and still whispered to by something which said: Run, run, do not linger! yet lingering, and thinking SONDRA, this wonderful life! А Клайд был в это время в каких-нибудь трех четвертях мили к востоку от них, и что-то все еще подсказывало ему: "Беги, беги, не медли!" - и все-таки он медлил и думал: "Сондра! Эта чудесная жизнь! Should he go so? Неужели так и уйти?" And saying to himself that he might be making a greater mistake by going than by staying. Нет, говорил он себе, пожалуй, будет еще большей ошибкой уйти, чем остаться. For supposing those shots were nothing - hunters, mere game shots meaning nothing in his case - and yet costing him all? А вдруг эти выстрелы ничего не значили, - просто охотники стреляли по дичи, - и из-за этого все потерять? And yet turning at last and saying to himself that perhaps it might be best not to return at present, anyhow at least not until very late - after dark - to see if those strange shots had meant anything. И все-таки наконец он снова повернул, рассудив, что, пожалуй, лучше возвратиться не сейчас, во всяком случае, не раньше темноты: надо выждать, посмотреть, что означали эти странные выстрелы. But then again pausing silently and dubiously, the while vesper sparrows and woodfinches sang. И снова он остановился, нерешительно прислушиваясь: щебетали лесные пичуги. And peering. And peeking nervously. Он тревожно осматривался, вглядываясь в чащу. And then all at once, not more than fifty feet distant, out of the long, tall aisles of the trees before him, a whiskered, woodsman- like type of man approaching swiftly, yet silently - a tall, bony, sharp-eyed man in a brown felt hat and a brownish-gray baggy and faded suit that hung loosely over his spare body. И вдруг не дальше чем в пятидесяти шагах от него из длинных коридоров, образованных высокими деревьями, навстречу ему бесшумно и быстро вышел рослый, сухощавый человек с бакенбардами и зоркими, проницательными глазами - типичный лесной житель; на нем была коричневая фетровая шляпа, выгоревший, неопределенного цвета мешковатый костюм, свободно висевший на его поджаром теле. And as suddenly calling as he came - which caused Clyde's blood to run cold with fear and rivet him to the spot. И так же внезапно он крикнул (при этом окрике Клайд весь похолодел от страха и остановился как вкопанный): "Hold on a moment, mister! - Одну минуту, сударь! Don't move. Ни с места! Your name don't happen to be Clyde Griffiths, does it?" Ваше имя случаем не Клайд Грифитс? And Clyde, noting the sharp inquisitorial look in the eye of this stranger, as well as the fact that he had already drawn a revolver and was lifting it up, now pausing, the definiteness and authority of the man chilling him to the marrow. И Клайд, увидев острый, настойчивый и пытливый взгляд незнакомца и револьвер в его руке, остановился; поведение этого человека было столь решительным и недвусмысленным, что холод пронизал Клайда до мозга костей. Was he really being captured? Неужели он пойман? Had the officers of the law truly come for him? Неужели за ним и вправду явились представители закона? God! Господи! No hope of flight now! Никакой надежды на бегство! Why had he not gone on? Oh, why not? Почему он не ушел раньше, почему? And at once he was weak and shaking, yet, not wishing to incriminate himself about to reply, "No!" Yet because of a more sensible thought, replying, Он сразу обессилел и одно мгновение колебался, не ответить ли "нет", чтобы не выдать себя, но, одумавшись, сказал: "Why, yes, that's my name." - Да, это я. "You're with this camping party just west of here, aren't you?" - Вы ведь из компании, которая расположилась тут лагерем? "Yes, sir, I am." - Да, сэр. "All right, Mr. Griffiths. - Отлично, мистер Грифитс. Excuse the revolver. Извините за револьвер. I'm told to get you, whatever happens, that's all. Мне приказано задержать вас при любых условиях, вот в чем дело. My name is Kraut. Nicholas Kraut. Меня зовут Краут, Николас Краут. I'm a deputy sheriff of Cataraqui County. And I have a warrant here for your arrest. Я помощник шерифа округа Катараки, и у меня имеется ордер на ваш арест. I suppose you know what for, and that you're prepared to come with me peaceably." Надо полагать, вы знаете, в чем дело, и спокойно последуете за мной? And at this Mr. Kraut gripped the heavy, dangerous-looking weapon more firmly even, and gazed at Clyde in a firm, conclusive way. И Краут еще крепче сжал свое тяжелое, грозное на вид оружие и настойчиво и решительно посмотрел на Клайда. "Why - why - no - I don't," replied Clyde, weakly and heavily, his face white and thin. - Но... Но... нет, я не знаю! - бессильно ответил Клайд; но разом побледнел и осунулся. "But if you have a warrant for my arrest, I'll go with you, certainly. - Разумеется, если у вас есть ордер на арест, я последую за вами. But what - what - I don't understand"- his voice began to tremble slightly as he said this -"is - is why you want to arrest me?" Но я... я не понимаю, - его голос слегка задрожал, почему вы хотите меня арестовать? "You don't, eh? - Вон что, не понимаете? You weren't up at either Big Bittern or Grass Lake by any chance on last Wednesday or Thursday, eh?" А вы случаем не были на озере Большой Выпи или на Луговом в среду или в четверг? "Why, no, sir, I wasn't," replied Clyde, falsely. А? - Нет, сэр, не был, - солгал Клайд. "And you don't happen to know anything about the drowning of a girl up there that you were supposed to be with - Roberta Alden, of Biltz, New York, I believe." - И вам, видно, ничего не известно про то, что там утонула девушка, с которой, по-видимому, были вы, - Роберта Олден из Бильца? "Why, my God, no!" replied Clyde, nervously and staccatically, the true name of Roberta and her address being used by this total stranger, and so soon, staggering him. - Господи, да нет же! - нервно и отрывисто возразил Клайд: настоящее имя Роберты и ее адрес в устах совершенно чужого человека... это его потрясло. Then they knew! Значит, они узнали! И так быстро! They had obtained a clue. Они нашли ключ. His true name and hers! Его настоящее имя и ее тоже! God! Господи! "Am I supposed to have committed a murder?" he added, his voice faint - a mere whisper. - Так меня подозревают в убийстве? - прибавил он слабым голосом, почти шепотом. "Then you don't know that she was drowned last Thursday? - А вам неизвестно, что она утонула в прошлый четверг? And you weren't with her at that time?" Разве вы не были с нею в это время? Mr. Kraut fixed a hard, inquisitive, unbelieving eye on him. Краут не отрывал от него жестких, пытливых, недоверчивых глаз. "Why, no, of course, I wasn't," replied Clyde, recalling now but one thing - that he must deny all -until he should think or know what else to do or say. - Нет, конечно, не был, - ответил Клайд, помня только одно: он должен все отрицать, пока не придумает, что еще говорить и как действовать. "And you didn't meet three men walking south last Thursday night from Big Bittern to Three Mile Bay at about eleven o'clock?" - И вы не встречали троих прохожих в четверг вечером, часов в одиннадцать, когда шли от озера Большой Выпи к Бухте Третьей мили? "Why, no, sir. Of course I didn't. - Нет, сэр, конечно, не встречал... I wasn't up there, I told you." Я же сказал вам, что я там не был. "Very well, Mr. Griffiths, I haven't anything more to say. - Прекрасно, мистер Грифитс, мне больше нечего вам сказать. All I'm supposed to do is to arrest you, Clyde Griffiths, for the murder of Roberta Alden. От меня требуется только одно - арестовать вас, Клайда Грифитса, по подозрению в убийстве Роберты Олден. You're my prisoner." Следуйте за мной. He drew forth - more by way of a demonstration of force and authority than anything else - a pair of steel handcuffs, which caused Clyde to shrink and tremble as though he had been beaten. Главным образом для того, чтобы продемонстрировать свою силу и власть, он вынул пару стальных наручников; при виде их Клайд отшатнулся и задрожал, словно его ударили. "You needn't put those on me, mister," he pleaded. - Вам незачем надевать их на меня, сэр, - сказал он умоляюще. "I wish you wouldn't. Пожалуйста, не надо. I never had anything like that on before. Мне никогда не приходилось их надевать. I'll go with you without them." Я и без того пойду с вами. He looked longingly and sadly about at the trees, into the sheltering depths of which so recently he ought to have plunged. Он тоскливо, с сожалением посмотрел в глубь леса, в спасительную чащу, где еще так недавно мог бы укрыться... To safety. Там была безопасность. "Very well, then," replied the redoubtable Kraut. "So long as you come along peaceful." - Ну что ж, - ответил грозный мистер Краут, - это можно, если вы пойдете спокойно. And he took Clyde by one of his almost palsied arms. И он взял Клайда за безжизненную руку. "Do you mind if I ask you something else," asked Clyde, weakly and fearsomely, as they now proceeded, the thought of Sondra and the others shimmering blindingly and reducingly before his eyes. - Можно мне попросить вас еще об одном? - тихо и робко сказал Клайд, когда они двинулись в путь (мысль о Сондре и обо всех остальных ослепила его и отняла последние силы. Sondra! Сондра! Sondra! Сондра! To go back there an arrested murderer! Вернуться туда к ним арестантом, убийцей! And before her and Bertine! Чтобы его увидели таким Сондра и Бертина! Oh, no! Нет, нет!). "Are you, are you intending to take me to that camp back there?" Вы... вы намерены отвести меня обратно в лагерь? "Yes, sir, that's where I'm intending to take you now. Them's my orders. - Да, сэр. Мне так приказано. That's where the district attorney and the sheriff of Cataraqui County are just now." Там сейчас прокурор и шериф округа Катараки. "Oh, I know, I know," pleaded Clyde, hysterically, for by now he had lost almost all poise, "but couldn't you- couldn't you - so long as I go along just as you want- those are all my friends, you know, back there, and I'd hate . . . couldn't you just take me around the camp somewhere to wherever you want to take me? - О, понимаю, понимаю! - истерически воскликнул Клайд, потеряв почти все свое самообладание. - Но вы... вы не могли бы... ведь я иду совсем спокойно... понимаете, там все мои друзья, и это будет ужасно!.. вы не можете провести меня как-нибудь мимо лагеря... куда хотите! I have a very special reason - that is - I- I, oh, God, I hope you won't take me back there right now - will you please, Mr. Kraut?" У меня есть особые причины... то есть... я... о боже! Очень прошу вас, мистер Краут, не ведите меня назад, в лагерь! He seemed to Kraut very boyish and weak now -clean of feature, rather innocent as to eye, well-dressed and well-mannered - not at all the savage and brutal or murderous type he had expected to find. Он показался теперь Крауту очень слабым и почти мальчиком... тонкое лицо, вроде бы невинный взгляд, хороший костюм и хорошие манеры... ничуть не похож на грубого, дикого убийцу, какого ожидал встретить Краут. Indeed quite up to the class whom he (Kraut) was inclined to respect. Явно человек того класса, к которому он, Краут, привык относиться с уважением. And might he not after all be a youth of very powerful connections? И в конце концов у этого юноши может оказаться могущественная родня. The conversations he had listened to thus far had indicated that this youth was certainly identified with one of the best families in Lycurgus. Из всего, что до сих пор слышал Краут, он ясно понял: этот молодой человек принадлежит к одной из лучших семей Ликурга. And in consequence he was now moved to a slight show of courtesy and so added: И потому Краут решил быть по возможности любезным. "Very well, young man, I don't want to be too hard on you. - Ладно, молодой человек, - сказал он, - я не хочу поступать с вами чересчур сурово. After all, I'm not the sheriff or the district attorney -just the arresting officer. В конце концов я не шериф и не прокурор, я обязан только арестовать вас. There are others down there who are going to be able to say what to do about you - and when we get down to where they are, you can ask 'em, and it may be that they won't find it necessary to take you back in there. И без меня есть люди, которые скажут, как с вами быть. Вот мы дойдем до них, и вы попросите, может быть, они скажут, что не обязательно вести вас обратно в лагерь. But how about your clothes? Только вот как с вашими вещами? They're back there, ain't they?" Они, верно, остались там? "Oh, yes, but that doesn't matter," replied Clyde, nervously and eagerly. - Да, но это неважно, - торопливо ответил Клайд. "I can get those any time. - Их можно будет взять в любое время. I just don't want to go back now, if I can help it." Просто я не хотел бы сейчас идти туда, если только можно... "All right, then, come along," replied Mr. Kraut. - Ладно, пошли, - ответил мистер Краут. And so it was that they walked on together now in silence, the tall shafts of the trees in the approaching dusk making solemn aisles through which they proceeded as might worshipers along the nave of a cathedral, the eyes of Clyde contemplating nervously and wearily a smear of livid red still visible through the trees to the west. И вот они молча идут среди высоких деревьев, стволы которых в сумерках возвышаются торжественно, словно колонны храма, - они идут, как молящиеся по нефу собора, и Клайд беспокойным и усталым взглядом следит за багровой полоской, еще сквозящей за деревьями на западе. Charged with murder! Обвинен в убийстве! Roberta dead! Роберта умерла! And Sondra dead - to him! И Сондра умерла - для него! And the Griffiths! И Грифитсы! And his uncle! И дядя! And his mother! and all those people in that camp! И мать! Oh, oh, God, why was it that he had not run, when that something, whatever it was, had so urged him? ? Chapter 9 И те, в лагере! Господи, ну почему он не бежал, когда нечто - все равно, что это было, - твердило ему: беги? 9 I n the absence of Clyde, the impressions taken by Mr. Mason of the world in which he moved here, complementing and confirming those of Lycurgus and Sharon, were sufficient to sober him in regard to the ease (possibly) with which previously he had imagined it might be possible to convict him. В отсутствие Клайда впечатления Мейсона от общества, в котором тот здесь вращался, подтвердили и дополнили впечатления, полученные прежде в Ликурге и Шейроне. Этого было достаточно, чтобы отрезвить его и поколебать прежнюю уверенность, будто нетрудно будет добиться обвинительного приговора. For about him was such a scene as suggested all the means as well as the impulse to quiet such a scandal as this. Из всего, что он тут видел, было ясно: найдутся и средства и желание замять подобного рода скандал. Wealth. Богатство. Luxury. Роскошь. Important names and connections to protect no doubt. Громкие имена и высокие связи, которые, конечно, потребуется оградить от огласки. Was it not possible that the rich and powerful Griffiths, their nephew seized in this way and whatever his crime, would take steps to secure the best legal talent available, in order to protect their name? Разве не могут богатые и влиятельные Грифитсы, узнав об аресте племянника, каково бы ни было его преступление, пригласить самого талантливого адвоката, чтобы оберечь свое доброе имя? Unquestionably - and then with such adjournments as it was possible for such talent to secure, might it not be possible that long before he could hope to convict him, he himself would automatically be disposed of as a prosecutor and without being nominated for and elected to the judgeship he so craved and needed. Несомненно, так будет, а такой юрист сумеет получить любые отсрочки... И тогда, пожалуй, задолго до того, как он мог бы добиться осуждения преступника, он сам автоматически перестанет быть обвинителем и не будет не только избран, но и намечен кандидатом на столь желанную и необходимую ему должность судьи. Sitting before the circle of attractive tents that faced the lake and putting in order a fishing-pole and reel, was Harley Baggott, in a brightly-colored sweater and flannel trousers. Перед живописным кружком разбитых на берегу озера палаток сидел Харлей Бэгот в ярком свитере и белых брюках тонкого сукна и приводил в порядок свои рыболовные снасти. And through the open flies of several tents, glimpses of individuals - Sondra, Bertine, Wynette and others -busy about toilets necessitated by the recent swim. У некоторых палаток были откинуты передние полотнища - и внутри можно было мельком увидеть Сондру, Бертину и других девушек, занимавшихся туалетом после недавнего купанья. Being dubious because of the smartness of the company as to whether it was politically or socially wise to proclaim openly the import of his errand, he chose to remain silent for a time, reflecting on the difference between the experiences of his early youth and that of Roberta Alden and these others. Компания была столь изысканная, что Мейсон усомнился, благоразумно ли с политической и общественной точки зрения напрямик заявить о том, какие причины привели его сюда; он предпочел пока смолчать и погрузился в размышления о контрасте между юностью Роберты Олден или своей собственной - и жизнью этой молодежи. Naturally as he saw it a man of this Griffiths' connections would seek to use a girl of Roberta's connections thus meanly and brutally and hope to get away with it. Понятно, думал он, человек с положением Грифитсов вполне может так подло и жестоко поступить с девушкой вроде Роберты и при этом надеяться на безнаказанность. Yet, eager to make as much progress as he could against whatever inimical fates might now beset him, he finally approached Baggott, and most acidly, yet with as much show of genial and appreciative sociability as he could muster, observed: И все же, стремясь добиться своего наперекор веем враждебным силам, какие могут преградить ему путь, Мейсон наконец подошел к Бэготу и весьма кисло (хотя и старался казаться возможно благодушнее и общительнее) сказал: "A delightful place for a camp, eh?" - Милое местечко для лагеря! "Yeh, we think so." - Да-а... мы тоже так думаем, - процедил Бэгот. "Just a group from the estates and hotels about Sharon, I suppose?" - Это все, наверно, компания с дач около Шейрона? "Yeh. - Да-а... The south and west shore principally." Главным образом с южного и западного берега. "Not any of the Griffiths, other than Mr. Clyde, I presume?" - А тут нет никого из Грифитсов? То есть кроме мистера Клайда? "No, they're still over at Greenwood, I think." - Нет. Они, по-моему, все еще на Лесном озере. "You know Mr. Clyde Griffiths personally, I suppose?" - И вы знакомы лично с мистером Клайдом Грифитсом? "Oh, sure - he's one of the party." - Ну, конечно. Он из нашей компании. "You don't happen to know how long he's been up here this time, I presume - up with the Cranstons, I mean." - А вы случайно не знаете, давно ли он здесь, то есть, я хочу сказать, у Крэнстонов? "Since Friday, I think. - Кажется, с пятницы. I saw him Friday morning, anyhow. Во всяком случае, я его увидел в пятницу утром. But he'll be back here soon and you can ask him yourself," concluded Baggott, beginning to sense that Mr. Mason was a little too inquisitive and in addition not of either his or Clyde's world. Но вы можете спросить его самого, он скоро придет, - оборвал Бэгот, подумав, что мистер Мейсон становится несколько навязчивым со своими расспросами; притом он человек не их с Клайдом круга. And just then, Frank Harriet, with a tennis racquet under his arm, striding across the foreground. В это время появился Фрэнк Г арриэт с теннисной ракеткой под мышкой. "Where to, Frankie?" - Куда, Фрэнк? "To try those courts Harrison laid out up here this morning." - Гаррисон сегодня утром расчистил корты -попробую там сыграть. "Who with?" - С кем? "Violet, Nadine and Stuart." - С Вайолет, Надиной и Стюартом. "Any room for another court?" - А там есть место для другого корта? "Sure, there's two. - Ну да, там их два. Why not get Bert, and Clyde, and Sondra, and come up?" Захвати Бертину, Клайда и Сондру и приходите все туда. "Well, maybe, after I get this thing set." - Может быть, когда покончу с этим. And Mason at once thinking: Clyde and Sondra. И Мейсон тотчас подумал: Клайд и Сондра. Clyde Griffiths and Sondra Finchley - the very girl whose notes and cards were in one of his pockets now. Клайд Грифитс и Сондра Финчли - та самая девушка, чьи записочки и визитные карточки сейчас у него в кармане. And might he not see her here, along with Clyde -possibly later talk to her about him? Может быть, он увидит ее здесь с Клайдом и позже сумеет поговорить с нею о нем? But just then, Sondra and Bertine and Wynette coming out of their respective tents. В эту минуту Сондра, Бертина и Вайнет вышли из своих палаток. And Bertine calling: Бертина крикнула: "Oh, say, Harley, seen Nadine anywhere?" - Харлей, не видели Надину? "No, but Frank just went by. - Нет, но тут был Фрэнк. He said he was going up to the courts to play with her and Violet and Stew." Он сказал, что идет на корт играть с нею, Вайолет и Стюартом. "Yes? - Вот как! Well, then, come on, Sondra. Пойдем, Сондра! You too, Wynette. Вайнет, пойдем! We'll see how it looks." Посмотрим, что там за корт. Bertine, as she pronounced Sondra's name, turned to take her arm, which gave Mason the exact information and opportunity he desired - that of seeing and studying for a moment the girl who had so tragically and no doubt all unwittingly replaced Roberta in Clyde's affections. Назвав Сондру по имени, Бертина обернулась и взяла ее под руку, и таким образом Мейсону представился желанный случай взглянуть, хотя бы мельком, на девушку, которая так трагически и, без сомнения, сама того не зная, вытеснила Роберту из сердца Клайда. And, as he could see for himself, more beautiful, more richly appareled than ever the other could have hoped to be. И Мейсон воочию убедился, что она много красивее и много наряднее, - та, другая, и мечтать не могла, что когда-нибудь сможет так одеваться. And alive, as opposed to the other now dead and in a morgue in Bridgeburg. И эта жива, а та, другая, лежит мертвая в бриджбургском морге. But even as he gazed, the three tripping off together arm in arm, Sondra calling back to Harley: Три девушки, взявшись за руки, пробежали мимо смотревшего на них Мейсона, и Сондра на бегу крикнула Харлею: "If you see Clyde, tell him to come on up, will you?" - Если увидите Клайда, скажите, пускай идет туда, хорошо? And he replying: И Харлей ответил: "Do you think that shadow of yours needs to be told?" - Вы думаете, вашей тени нужно об этом напоминать? Mason, impressed by the color and the drama, looked intently and even excitedly about. Мейсон, пораженный красочностью и драматизмом происходящего, внимательно и даже с волнением следил за всем. Now it was all so plain why he wanted to get rid of the girl - the true, underlying motive. Теперь ему было совершенно ясно, почему Клайд хотел отделаться от Роберты, - ясны его истинные, скрытые побуждения. That beautiful girl there, as well as this luxury to which he aspired. Эта красивая девушка и вся эта роскошь - вот к чему он стремился. And to think that a young man of his years and opportunities would stoop to such a horrible trick as that! Подумать только, что молодой человек в его возрасте и с такими возможностями дошел до такой чудовищной низости! Unbelievable! Невероятно! And only four days after the murder of the other poor girl, playing about with this beautiful girl in this fashion, and hoping to marry her, as Roberta had hoped to marry him. И всего через четыре дня после убийства той несчастной девушки он весело проводит время с этой красавицей, надеясь жениться на ней, как Роберта надеялась выйти за него замуж. The unbelievable villainies of life! Невероятные подлости бывают в жизни! Now, half-determining since Clyde did not appear, that he would proclaim himself and proceed to search for and seize his belongings here, Ed Swenk re-appearing and with a motion of the head indicating that Mason was to follow him. Видя, что Клайд не показывается, он почти уже решил назвать себя, а затем обыскать и изъять его вещи, но тут появился Эд Суэнк и кивком предложил Мейсону следовать за ним. And once well within the shadow of the surrounding trees, indicating no less an individual than Nicholas Kraut, attended by a slim, neatly-dressed youth of about Clyde's reported years, who, on the instant and because of the waxy paleness of his face, he assumed must be Clyde. And at once he now approached him, as might an angry wasp or hornet, only pausing first to ask of Swenk where he had been captured and by whom - then gazing at Clyde critically and austerely as befitted one who represented the power and majesty of the law. И, войдя в лес, Мейсон тотчас увидел в тени высоких деревьев не более, не менее, как Николаса Краута и с ним стройного, хорошо одетого молодого человека, примерно того возраста, какой был указан в приметах Клайда; по восковой бледности его лица Мейсон мгновенно понял, что это и есть Клайд, и набросился на него, как разъяренная оса или шершень. Впрочем, сперва он осведомился у Суэнка, где и кто задержал Клайда, а затем пристально, критически и сурово посмотрел на него, как и подобает тому, кто воплощает в себе могущество и величие закона. "So you are Clyde Griffiths, are you?" - Итак, вы и есть Клайд Грифитс? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, Mr. Griffiths, my name is Orville Mason. - Так вот, мистер Грифитс, меня зовут Орвил Мейсон. I am the district attorney of the county in which Big Bittern and Grass Lake are situated. Я прокурор округа, где находятся озера Большой Выпи и Луговое. I suppose you are familiar enough with those two places by now, aren't you?" Я полагаю, вы хорошо знакомы с этими местами, не так ли? He paused to see the effect of this sardonic bit of commentary. Он сделал паузу, чтобы посмотреть, какой эффект произведет его язвительное замечание. Yet although he expected to see him wince and quail, Clyde merely gazed at him, his nervous, dark eyes showing enormous strain. Однако против его ожидания Клайд не вздрогнул в испуге, а только внимательно смотрел на него темными глазами, и этот взгляд выдавал огромное нервное напряжение. "No, sir, I can't say that I am." - Нет, сэр, не могу сказать, что знаком. For with each step through the woods thus far back, there had been growing within him the utter and unshakable conviction that in the face of whatever seeming proof or charges might now appear, he dared not tell anything in regard to himself, his connection with Roberta, his visit to Big Bittern or Grass Lake. Пока он шел сюда по лесу под надзором Краута, в нем с каждым шагом крепло глубокое, непоколебимое убеждение, что, каковы бы ни были доказательства и улики, он не смеет говорить ни слова о себе, о своей связи с Робертой, о поездке на озеро Большой Выпи и на Луговое. He dared not. Не смеет. For that would be the same as a confession of guilt in connection with something of which he was not really guilty. Это все равно, что признать себя виноватым в том, в чем он на самом деле не виноват. And no one must believe - never - Sondra, or the Griffiths, or any of these fine friends of his, that he could ever have been guilty of such a thought, even. И никто никогда не должен подумать - ни Сондра, ни Грифитсы, ни кто-либо из его светских друзей, - что он мог быть повинен в таких мыслях. And yet here they were, all within call, and at any moment might approach and so learn the meaning of his arrest. А ведь все они здесь, на расстоянии окрика, и в любую минуту могут подойти и узнать, за что он арестован. And while he felt the necessity for so denying any knowledge in connection with all this, at the same time he stood in absolute terror of this man - the opposition and irritated mood such an attitude might arouse in him. Необходимо отрицать, что он как-либо причастен к случившемуся, - он ничего об этом не знает, ровно ничего! В то же время им овладел безмерный ужас перед Мейсоном: конечно же, если так себя вести, этот человек будет вне себя от возмущения и негодования. У него такое суровое лицо! That broken nose. His large, stern eyes. Да еще сломанный нос... и большие мрачные глаза. And then Mason, eyeing him as one might an unheard-of and yet desperate animal and irritated also by his denial, yet assuming from his blanched expression that he might and no doubt would shortly be compelled to confess his guilt, continuing with: А Мейсон, обозленный запирательством Клайда, смотрел на него, как на неведомого, но опасного зверя; впрочем, видя растерянность Клайда, он решил, что, без сомнения, быстро заставит его сознаться. И продолжал: "You know what you are charged with, Mr. Griffiths, of course." - Вы, конечно, знаете, в чем вас обвиняют, мистер Грифитс? "Yes, sir, I just heard it from this man here." - Да, сэр, мне только что сказал вот этот человек. "And you admit it?" - И вы признаете себя виновным? "Why, no sir, of course I don't admit it," replied Clyde, his thin and now white lips drawn tight over his even teeth, his eyes full of a deep, tremulous yet evasive terror. - Конечно, нет, сэр! - возразил Клайд. Его тонкие, теперь побелевшие губы плотно сжались, глаза были полны невыразимого, глубоко затаенного ужаса. "Why, what nonsense! - Что? Какая чепуха! What effrontery! Какая наглость! You deny being up to Grass Lake and Big Bittern on last Wednesday and Thursday?" Вы отрицаете, что в прошлую среду и четверг были на Луговом озере и на Большой Выпи? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, then," and now Mason stiffened himself in an angry and at the same time inquisitorial way, "I suppose you are going to deny knowing Roberta Alden - the girl you took to Grass Lake, and then out on Big Bittern in that boat last Thursday - the girl you knew in Lycurgus all last year, who lived at Mrs. Gilpin's and worked under you in your department at Griffiths & Company - the girl to whom you gave that toilet set last Christmas! - В таком случае, - Мейсон выпрямился, приняв грозный инквизиторский вид, - вы, должно быть, станете отрицать и свое знакомство с Робертой Олден - с девушкой, которую вы повезли на Луговое озеро и с которой потом, в четверг, поехали кататься по озеру Большой выпи? С девушкой, с которой вы встречались в Ликурге весь этот год и которая жила у миссис Гилпин и работала в вашем отделении на фабрике Грифитса? С девушкой, которой вы подарили на рождество туалетный прибор? I suppose you're going to say that your name isn't Clyde Griffiths and that you haven't been living with Mrs. Peyton in Taylor Street, and that these aren't letters and cards from your trunk there - from Roberta Alden and from Miss Finchley, all these cards and notes." Пожалуй, вы еще скажете, что вас зовут не Клайд Грифитс, что вы не живете у миссис Пейтон на Тэйлор-стрит и что всех этих писем и записочек от Роберты Олден и от мисс Финчли не было в вашем сундуке? And extracting the letters and cards as he spoke and waving them before Clyde. При этих словах Мейсон вытащил из кармана пачку писем и визитных карточек и стал размахивать ими перед самым носом Клайда. And at each point in this harangue, thrusting his broad face, with its flat, broken nose and somewhat aggressive chin directly before Clyde's, and blazing at him with sultry, contemptuous eyes, while the latter leaned away from him, wincing almost perceptibly and with icy chills running up and down his spine and affecting his heart and brain. С каждой фразой он все больше приближал к лицу Клайда свое широкое лицо с плоским сломанным носом и выдающимся подбородком, и глаза его сверкали жгучим презрением. А Клайд всякий раз отшатывался, и ледяной холодок пробегал у него по спине, проникая в сердце и в мозг. Those letters! Эти письма! All this information concerning him! Вся эта осведомленность! And back in his bag in the tent there, all those more recent letters of Sondra's in which she dwelt on how they were to elope together this coming fall. А там, в его палатке в чемодане, все последние письма Сондры, в которых она строит планы побега с ним в эту осень. If only he had destroyed them! И почему он их не уничтожил! And now this man might find those - would - and question Sondra maybe, and all these others. Теперь этот человек найдет их, - конечно, найдет -и, пожалуй, начнет допрашивать Сондру и всех остальных. He shrunk and congealed spiritually, the revealing effects of his so poorly conceived and executed scheme weighing upon him as the world upon the shoulders of an inadequate Atlas. Клайд съежился, и все в нем похолодело. Губительные последствия его столь плохо задуманного и плохо выполненного плана придавили его, как мир, легший на плечи слабосильного Атланта. And yet, feeling that he must say something and yet not admit anything. And finally replying: И однако, чувствуя, что нужно что-то сказать и при этом ни в чем не признаться, он наконец ответил: "My name's Clyde Griffiths all right, but the rest of this isn't true. - Я действительно Клайд Грифитс, но все остальное неверно. I don't know anything about the rest of it." Я ничего об этом не знаю. "Oh, come now, Mr. Griffiths! - Да бросьте, мистер Грифитс! Don't begin by trying to play fast and loose with me. Не пытайтесь меня провести. We won't get anywhere that way. Из этого ничего не выйдет. You won't help yourself one bit by that with me, and besides I haven't any time for that now. Ваши хитрости вам ни капли не помогут, а у меня нет на это времени. Remember these men here are witnesses to what you say. Не забывайте, что все эти люди - свидетели, и они вас слышат. I've just come from Lycurgus - your room at Mrs. Peyton's - and I have in my possession your trunk and this Miss Alden's letters to you - indisputable proof that you did know this girl, that you courted and seduced her last winter, and that since then - this spring - when she became pregnant on your account, you induced her first to go home and then later to go away with you on this trip in order, as you told her, to marry her. Я был у вас в комнате, и в моем распоряжении ваш сундук, и письма мисс Олден к вам -неопровержимое доказательство, что вы знали эту девушку, что вы ухаживали за нею и обольстили ее минувшей зимой, а позже, весной, когда она забеременела от вас, сперва отправили ее домой, а потом затеяли эту поездку - для того чтобы обвенчаться, как вы ей сказали. Well, you married her all right - to the grave - that's how you married her - to the water at the bottom of Big Bittern Lake! Да, что и говорить, вы обвенчали ее! С могилой -вот как вы ее обвенчали! - с водой на дне озера Большой Выпи! And you can actually stand here before me now, when I tell you that I have all the evidence I need right on my person, and say that you don't even know her! И теперь, когда я говорю вам, что у меня в руках все улики, вы заявляете мне в лицо, будто даже не знаете ее! Well, I'll be damned!" Ах, черт меня подери! And as he spoke his voice grew so loud that Clyde feared that it could be clearly heard in the camp beyond. And that Sondra herself might hear it and come over. Он говорил все громче, и Клайд боялся, что его услышат в лагере и Сондра услышит и придет сюда. And although at the outrush and jab and slash of such dooming facts as Mason so rapidly outlined, his throat tightened and his hands were with difficulty restrained from closing and clinching vise-wise, at the conclusion of it all he merely replied: Оглушенный, исхлестанный неистовым смерчем уничтожающих фактов, которыми забрасывал его Мейсон, Клайд чувствовал, как судорога стиснула ему горло, и едва сдерживался, чтобы не ломать руки. И, однако, на все это он ответил только: "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, I'll be damned!" reiterated Mason. - Ах, черт меня подери! - повторил Мейсон. "I can well believe now that you would kill a girl and sneak away in just such a way as you did - and with her in that condition! - Теперь мне ясно, что вы вполне могли убить девушку и удрать именно так, как вы это сделали. И еще при ее положении! But then to try to deny her own letters to you! Отрекаться от ее писем к вам! Why, you might as well try to deny that you're here and alive. Да ведь вы с таким же успехом можете отрицать, что вы здесь и что вы живы! These cards and notes here - what about them? Ну, а эти карточки и записки, - что вы скажете о них? I suppose they're not from Miss Finchley? Уж, конечно, они не от мисс Финчли? How about those? Ну-ка? Do you mean to tell me these are not from her either?" Сейчас вы станете уверять меня, что это не от нее. He waved them before Clyde's eyes. Он помахал ими перед носом Клайда. And Clyde, seeing that the truth concerning these, Sondra being within call, was capable of being substantiated here and now, replied: И Клайд, понимая, что Сондра совсем рядом и, значит, истинное происхождение писем могут мигом установить, ответил: "No, I don't deny that those are from her." - Нет, я не отрицаю, что это от нее. "Very good. - Прекрасно. But these others from your trunk in the same room are not from Miss Alden to you?" А вот эти письма, лежавшие там же, в вашем сундуке, в той же комнате, - они не от мисс Олден? "I don't care to say as to that," he replied, blinking feebly as Mason waved Roberta's letters before him. - Я не желаю об этом говорить, - ответил Клайд, невольно мигая, оттого что Мейсон размахивал перед ним письмами Роберты. "Tst! Tst! Tst! Of all things," clicked Mason in high dudgeon. - Ну, знаете ли! - Мейсон в ярости прищелкнул языком. "Such nonsense! - Какой вздор! Such effrontery! Какая наглость! Oh, very well, we won't worry about all that now. Ну, прекрасно, сейчас не стоит беспокоиться на этот счет. I can easily prove it all when the time comes. В свое время я без труда это докажу. But how you can stand there and deny it, knowing that I have the evidence, is beyond me! Но как вы можете все отрицать, зная, что у меня есть доказательства, - вот чего я не пойму! A card in your own handwriting which you forgot to take out of the bag you had her leave at Gun Lodge while you took yours with you. Mr. Carl Graham, Mr. Clifford Golden, Mr. Clyde Griffiths - a card on which you wrote 'From Clyde to Bert, Merry Xmas.' Do you remember that? А карточка с вашей собственноручной надписью? Вы забыли вынуть ее из чемодана, который мисс Олден по вашему настоянию оставила на станции Ружейной, хотя свой чемодан вы взяли с собой, мистер Карл Грэхем - мистер Клифорд Голден -мистер Клайд Грифитс! Карточка, на которой вы написали: "Берте от Клайда. Поздравляю с рождеством!" - припоминаете? Well, here it is." Ну, так вот она! And here he reached into his pocket and drew forth the small card taken from the toilet set and waved it under Clyde's nose. - И Мейсон вытащил из кармана карточку и махнул ею перед самым носом Клайда. "Have you forgotten that, too? - Это вы тоже забыли? Your own handwriting!" Ваш собственный почерк! And then pausing and getting no reply, finally adding: - И, помолчав, но не дождавшись ответа, он прибавил: - Ну и олух же вы! "Why, what a dunce you are! - what a poor plotter, without even the brains not to use your own initials in getting up those fake names you had hoped to masquerade under - Mr. Carl Graham - Mr. Clifford Golden!" Хорош злоумышленник, у которого даже не хватило ума не брать своих инициалов для фальшивых имен, за которыми вы надеялись укрыться, мистер Карл Грэхем - мистер Клифорд Голден. At the same time, fully realizing the importance of a confession and wondering how it was to be brought about here and now, Mason suddenly - Clyde's expression, his frozen-faced terror, suggesting the thought that perhaps he was too frightened to talk at once changed his tactics - at least to the extent of lowering his voice, smoothing the formidable wrinkles from his forehead and about his mouth. Однако Мейсон хорошо понимал, насколько важно получить признание Клайда, и пытался сообразить, как добиться его тут же, на месте. И вдруг застывшее от ужаса лицо Клайда навело прокурора на мысль, что, пожалуй, он запуган до немоты. И Мейсон внезапно переменил тактику -по крайней мере понизил голос и расправил грозные морщины на лбу и у рта. "You see, it's this way, Griffiths," he now began, much more calmly and simply. - Вот что, Грифитс, - начал он гораздо спокойнее и проще. "Lying or just foolish thoughtless denial under such circumstances as these can't help you in the least. Обстоятельства таковы, что ни ложь, ни безрассудное и бессмысленное запирательство нисколько вам не помогут. It can only harm you, and that's the truth. Это только повредит вам, поверьте. You may think I've been a little rough so far, but it was only because I've been under a great strain myself in connection with this case, trying to catch up with some one I thought would be a very different type from yourself. Может быть, по-вашему, я был немного резок, но это потому, что у меня ведь тоже нервы натянуты! Я думал, что столкнусь с человеком совсем другого типа. But now that I see you and see how you feel about it all - how really frightened you are by what has happened - it just occurs to me that there may be something in connection with this case, some extenuating circumstances, which, if they were related by you now, might throw a slightly different light on all this. Но теперь я вижу, каково вам и как вы напуганы всем, что произошло, - и вот я подумал: может быть, тут было еще что-нибудь... какие-нибудь смягчающие обстоятельства, и если вы все расскажете, это дело предстанет в несколько ином свете. Of course, I don't know. You yourself ought to be the best judge, but I'm laying the thought before you for what it's worth. Я, конечно, ничего не знаю, вам об этом лучше судить, но я просто хочу говорить с вами начистоту. For, of course, here are these letters. Начать с того, что налицо ваши письма. Besides, when we get to Three Mile Bay to- morrow, as we will, I hope, there will be those three men who met you the other night walking south from Big Bittern. Далее, когда мы приедем в Бухту Третьей мили, -а мы там завтра будем, я надеюсь, - там будут и те три охотника, которые встретили вас ночью, когда вы уходили с Большой Выпи. And not only those, but the innkeeper from Grass Lake, the innkeeper from Big Bittern, the boatkeeper up there who rented that boat, and the driver who drove you and Roberta Alden over from Gun Lodge. И не только они, но и хозяин гостиницы на Луговом озере, и хозяин гостиницы на Большой Выпи, и лодочник, у которого вы брали лодку, и шофер, который вез вас и Роберту Олден со станции Ружейной. They will identify you. Все они опознают вас. Do you think they won't know you - not any of them -not be able to say whether you were up there with her or not, or that a jury when the time comes won't believe them?" Неужели вы думаете, что никто из них вас не узнает, не сумеет сказать, были вы там с нею или не были? Может быть, вы думаете, что, когда придет время, им не поверят присяжные? And all this Clyde registered mentally like a machine clicking to a coin, yet said nothing - merely staring, frozen. И Клайд мысленно отмечал все это, как автомат, который щелкает, когда в него опустят монету, но не произносил ни слова в ответ, - только, весь застыв, неподвижно смотрел куда-то в пространство. "And not only that," went on Mason, very softly and most ingratiatingly, "but there's Mrs. Peyton. - И это еще не все, - мягко и вкрадчиво продолжал Мейсон. - Есть еще миссис Пейтон. She saw me take these letters and cards out of that trunk of yours in your room and from the top drawer of your chiffonier. Она видела, как я взял эти письма и карточки в вашей комнате, из вашего сундука и из верхнего ящика вашей шифоньерки. Next, there are all those girls in that factory where you and Miss Alden worked. А девушки на фабрике, где работали вы и мисс Олден? Do you suppose they're not going to remember all about you and her when they learn that she is dead? Неужели вы думаете, что они не вспомнят ваших с ней отношений, когда узнают, что она умерла? Oh, what nonsense! Что за нелепость! You ought to be able to see that for yourself, whatever you think. Вы должны и сами понять такую простую вещь, как бы вы там ни рассуждали. You certainly can't expect to get away with that. И напрасно вы надеетесь вывернуться таким образом. Ничего не выйдет. It makes a sort of a fool out of you. Так что зря вы разыгрываете какого-то дурачка. You can see that for yourself." Могли бы это и сами понять. He paused again, hoping for a confession. Он снова умолк, надеясь, что теперь Клайд сознается. But Clyde still convinced that any admission in connection with Roberta or Big Bittern spelled ruin, merely stared while Mason proceeded to add: Но Клайд, все еще убежденный, что всякое признание, связанное с Робертой или с озером Большой Выпи, его погубит, по-прежнему молчал. И Мейсон прибавил: "All right, Griffiths, I'm now going to tell you one more thing, and I couldn't give you better advice if you were my own son or brother and I were trying to get you out of this instead of merely trying to get you to tell the truth. - Ладно, Грифитс, вот что я вам еще скажу. Я не мог бы дать вам лучшего совета, будь вы даже моим сыном или братом, и я хотел бы вызволить вас из этой истории, а не только узнать от вас правду. If you hope to do anything at all for yourself now, it's not going to help you to deny everything in the way you are doing. Если вы хотите как-то облегчить свое положение, вам вовсе незачем все отрицать, как вы сейчас делаете. You are simply making trouble and condemning yourself in other people's eyes. Вы просто создаете лишние затруднения и вредите себе в глазах других людей. Why not say that you did know her and that you were up there with her and that she wrote you those letters, and be done with it? Почему не сказать, что вы ее знали и ездили с нею на озеро и что она вам писала эти письма, -почему не покончить с этим? You can't get out of that, whatever else you may hope to get out of. Этого вам все равно не миновать, если вы и надеетесь доказать свою непричастность к остальному. Any sane person - your own mother, if she were here - would tell you the same thing. Всякий разумный человек - и ваша мать, будь она здесь, сказал бы вам то же самое. It's too ridiculous and indicates guilt rather than innocence. Ваше поведение просто смешно и скорее доказывает вину, чем невиновность. Why not come clean here and now as to those facts, anyhow, before it's too late to take advantage of any mitigating circumstances in connection with all this -if there are any? Почему бы не выяснить сразу же эти факты, пока не поздно воспользоваться какими-нибудь смягчающими обстоятельствами, если они существуют? And if you do NOW, and I can help you in any way, I promise you here and now that I'll be only too glad to do so. А если вы сделаете это теперь и я смогу как-либо помочь вам, даю слово, что помогу - и с радостью. For, after all, I'm not out here just to hound a man to death or make him confess to something that he hasn't done, but merely to get at the truth in the case. Ведь в конце концов я здесь не для того, чтобы затравить человека до смерти или заставить его сознаться в том, чего он не делал, - я хочу только установить истину. But if you're going to deny that you even knew this girl when I tell you I have all the evidence and can prove it, why then -" and here the district attorney lifted his hands aloft most wearily and disgustedly. Но если вы будете отрицать даже свое знакомство с этой девушкой, когда я говорю вам, что у меня в руках все улики и я могу доказать это, - ну, тогда... - И прокурор воздел руки к небесам в знак бессильного негодования. But now as before Clyde remained silent and pale. Но Клайд был по-прежнему бледен и нем. In spite of all Mason had revealed, and all that this seemingly friendly, intimate advice seemed to imply, still he could not conceive that it would be anything less than disastrous for him to admit that he even knew Roberta. Несмотря на все, что сказал ему Мейсон, и на этот, по-видимому, дружеский и доброжелательный совет, он все еще не мог отделаться от убеждения, что, признав свое знакомство с Робертой, он себя погубит. The fatality of such a confession in the eyes of these others here. А как отнесутся к этому роковому признанию те, в лагере! The conclusion of all his dreams in connection with Sondra and this life. Конец всем его мечтам о Сондре и о прекрасной, праздничной жизни. And so, in the face of this - silence, still. И поэтому, несмотря ни на что, - молчание. And at this, Mason, irritated beyond measure, finally exclaiming: И Мейсон, окончательно выйдя из себя, закричал: "Oh, very well, then. - Ну, хорошо же! So you've finally decided not to talk, have you?" Значит, вы решили вовсе не раскрывать рта? Так, что ли? And Clyde, blue and weak, replied: И Клайд, подавленный и обессиленный, ответил: "I had nothing to do with her death. - Я никак не причастен к ее смерти. That's all I can say now," and yet even as he said it thinking that perhaps he had better not say that - that perhaps he had better say - well, what? Это все, что я могу сказать. И, говоря это, он уже думал, что, пожалуй, ему не следовало говорить так... может быть, лучше было бы сказать... но что? That he knew Roberta, of course, had been up there with her, for that matter - but that he had never intended to kill her - that her drowning was an accident. Что он, конечно, знал Роберту и даже был с ней на озере... но никогда не собирался убить ее... она утонула, но это был несчастный случай. For he had not struck her at all, except by accident, had he? И если он и ударил ее, то только нечаянно. Only it was best not to confess to having struck her at all, wasn't it? Но, может быть, лучше совсем не говорить, что он ее ударил? For who under such circumstances would believe that he had struck her with a camera by accident. Ведь при сложившихся обстоятельствах едва ли кто-нибудь поверит, что он ударил ее фотографическим аппаратом случайно. Best not to mention the camera, since there was no mention anywhere in the papers that he had had one with him. Самое лучшее вовсе не говорить об аппарате, раз ни в одной газете до сих пор не упоминалось, что у него был с собой аппарат. And he was still cogitating while Mason was exclaiming: Он все еще размышлял об этом, когда Мейсон воскликнул: "Then you admit that you knew her?" - Так вы признаете, что знали ее? "No, sir." - Нет, сэр. "Very well, then," he now added, turning to the others, "I suppose there's nothing for it but to take him back there and see what they know about him. - Ну, прекрасно. - И, повернувшись к своим спутникам, Мейсон прибавил: - В таком случае, я думаю, нам остается только отвести его назад, в лагерь, и послушать, что им про него известно. Perhaps that will get something out of this fine bird -to confront him with his friends. Может быть, мы еще что-нибудь вытянем из этого фрукта, устроив ему очную ставку с его друзьями. His bag and things are still back there in one of those tents, I believe. Его вещи и чемодан, наверно, еще там, в какой-нибудь из палаток. Suppose we take him down there, gentlemen, and see what these other people know about him." Давайте отведем его туда, джентльмены, и посмотрим, что знают о нем остальные. And now, swiftly and coldly he turned, while Clyde, already shrinking at the horror of what was coming, exclaimed: И он быстро и хладнокровно повернулся, чтобы идти к лагерю, но тут Клайд, съежившись от ужаса перед тем, что его ожидает, воскликнул: "Oh, please, no! - Нет, пожалуйста, не надо! You don't mean to do that, do you? Неужели вы поведете меня туда? Oh, you won't do that! Нет, нет, пожалуйста, не надо! Oh, please, no!" И тут заговорил Краут. And at this point Kraut speaking up and saying: "He asked me back there in the woods if I wouldn't ask you not to take him in there." - Когда мы с ним шли сюда, он просил меня поговорить с вами насчет того, чтобы не вести его в лагерь, - сказал он Мейсону. "Oh, so that's the way the wind blows, is it?" exclaimed Mason at this. - Так вот откуда ветер дует! - воскликнул Мейсон. "Too thin-skinned to be shown up before ladies and gentlemen of the Twelfth Lake colony, but not even willing to admit that you knew the poor little working-girl who worked for you. - Вы чересчур щепетильны, чтобы появиться в таком виде перед леди и джентльменами с Двенадцатого озера, но вам не угодно признаться в знакомстве с бедной фабричной работницей, своей подчиненной? Very good. Прекрасно! Well, then, my fine friend, suppose you come through with what you really do know now, or down there you go." Ну нет, мой друг, либо вы сейчас выложите все, что вам на самом деле известно, либо пойдете туда. And he paused a moment to see what effect that would have. - Он помолчал секунду, чтобы посмотреть, как это подействует на Клайда. "We'll call all those people together and explain just how things are, and then see if you will be willing to stand there and deny everything!" Мы созовем всех ваших знакомых и растолкуем им, что к чему. Посмотрим, как вы тогда от всего отопретесь. But noting still a touch of hesitation in Clyde he now added: "Bring him along, boys." - И, заметив, что Клайд еще колеблется, он прибавил: - Ведите его, ребята! And turning toward the camp he proceeded to walk in that direction a few paces while Kraut taking one arm, and Swenk another, and beginning to move Clyde he ended by exclaiming: Он повернулся и сделал несколько шагов по направлению к лагерю; Краут и Суэнк взяли Клайда с двух сторон за руки и двинулись было Следом, но тут Клайд закричал: "Oh, please, no! - Нет, нет, не надо! Oh, I hope you won't do anything like that, will you, Mr. Mason? Прошу вас, мистер Мейсон, не ведите меня туда! Пожалуйста! Oh, I don't want to go back there if you don't mind. Я не могу туда вернуться! It isn't that I'm guilty, but you can get all my things without my going back there. And besides it will mean so much to me just now." Не потому, что я виновен. Но ведь все мои вещи можно взять оттуда и без меня... а возвращаться туда мне теперь очень тяжело. Beads of perspiration once more burst forth on his pale face and hands and he was deadly cold. Капли пота выступили на его бледном лице, на руках, и он весь похолодел. "Don't want to go, eh?" exclaimed Mason, pausing as he heard this. - Ах, вы не желаете идти? - воскликнул Мейсон, услышав это, и остановился. "It would hurt your pride, would it, to have 'em know? - Если они обо всем узнают, пострадает ваше достоинство, не так ли? Well, then, supposing you just answer some of the things I want to know - and come clean and quick, or off we go - and that without one more moment's delay! Ладно, тогда потрудитесь сейчас же ответить на мои вопросы, и отвечайте быстро и начистоту, иначе мы без задержки отправимся в лагерь. Now, will you answer or won't you?" Ну, что же, будете вы отвечать? And again he turned to confront Clyde, who, with lips trembling and eyes confused and wavering, nervously and emphatically announced: И он снова подошел вплотную к Клайду -растерянному, с дрожащими губами и блуждающим взором. "Of course I knew her. И Клайд нервно и взволнованно заговорил: Of course I did. - Да, конечно, я знал ее. Sure! Конечно, знал. Безусловно! Those letters show that. Это видно из писем. But what of it? Так что же? I didn't kill her. Я не убивал ее. And I didn't go up there with her with any intention of killing her, either. И когда поехал с нею туда, вовсе не собирался ее убить. I didn't. Я вовсе этого не хотел. I didn't, I tell you! Не хотел, говорю вам! It was all an accident. Это был несчастный случай. I didn't even want to take her up there. Я даже не хотел с нею никуда ехать. She wanted me to go - to go away with her somewhere, because - because, well you know - her letters show. Это она хотела, чтобы я поехал... чтобы я увез ее куда-нибудь, потому что... потому что... ну, вы же знаете, это видно по ее письмам. And I was only trying to get her to go off somewhere by herself, so she would let me alone, because I didn't want to marry her. А я только старался уговорить ее, чтобы она уехала куда-нибудь одна и оставила меня в покое, потому что я не хотел на ней жениться. That's all. Вот и все. And I took her out there, not to kill her at all, but to try to persuade her, that's all. И я повез ее туда совсем не для того, чтобы убить, а чтобы постараться уговорить ее, - вот и все. And I didn't upset the boat - at least, I didn't mean to. И я не перевернул лодку, - во всяком случае, я не хотел... The wind blew my hat off, and we - she and I- got up at the same time to reach for it and the boat upset -that's all. Ветер унес мою шляпу, и мы оба сразу поднялись и хотели ее достать, и лодка перевернулась - вот и все. And the side of it hit her on the head. И ее ударило бортом по голове. I saw it, only I was too frightened the way she was struggling about in the water to go near her, because I was afraid that if I did she might drag me down. Я это видел, но она так сильно билась в воде, что я испугался... я боялся, что, если подплыву ближе, она потащит меня на дно. And then she went down. А потом она пошла ко дну. And I swam ashore. А я поплыл к берегу. And that's the God's truth!" Это чистая правда, клянусь богом! His face, as he talked, had suddenly become all flushed, and his hands also. Пока он говорил, его лицо и даже руки вдруг густо покраснели. Yet his eyes were tortured, terrified pools of misery. Его измученные, испуганные глаза были полны отчаяния. He was thinking - but maybe there wasn't any wind that afternoon and maybe they would find that out. А вдруг в этот день совсем не было ветра и они вспомнят об этом? - думал он. Or the tripod hidden under a log. А штатив, спрятанный под упавшим деревом? If they found that, wouldn't they think he hit her with that? Если его нашли, могут подумать, что именно штативом он и ударил ее... He was wet and trembling. Он весь дрожал, обливаясь потом. But already Mason was beginning to question him again. Но Мейсон уже задавал новый вопрос: "Now, let's see as to this a minute. - Так. Одну минуту. You say you didn't take her up there with any intention of killing her?" Вы говорите, что повезли ее туда без всякого намерения убить? "No, sir, I didn't." - Да, сэр. "Well, then, how was it that you decided to write your name two different ways on those registers up there at Big Bittern and Grass Lake?" - Хорошо, но тогда почему же вы записались в гостиницах на озере Большой Выпи и на Луговом под разными именами? "Because I didn't want any one to know that I was up there with her." - Просто я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что я был там с нею. "Oh, I see. - А, понимаю! Didn't want any scandal in connection with the condition she was in?" Не желали скандала в связи с ее положением? "No, sir. - Нет, сэр. Yes, sir, that is." То есть да, сэр. "But you didn't mind if her name was scandalized in case she was found afterwards?" - А вас не беспокоило, что ее имя будет опозорено, если ее потом найдут? "But I didn't know she was going to be drowned," replied Clyde, slyly and shrewdly, sensing the trap in time. - Но ведь я не мог знать, что она утонет, -находчиво ответил Клайд, вовремя почуяв западню. "But you did know that you yourself weren't coming back, of course. - Но вы, конечно, знали, что сами туда не вернетесь?.. You knew that, didn't you?" Это вы твердо знали, не так ли? "Why, no, sir, I didn't know that I wasn't coming back. - Что вы, сэр, я вовсе этого не знал! I thought I was." Я думал, что вернусь. "Pretty clever. Pretty clever," thought Mason to himself, but not saying so, and then, rapidly: "Ловко, ловко!" - подумал Мейсон, но не произнес этого вслух, а быстро сказал: "And so in order to make everything easy and natural as possible for you to come back, you took your own bag with you and left hers up there. - Стало быть, именно для того, чтобы вам было проще и легче возвращаться, вы взяли свой чемодан с собой, а ее чемодан оставили на станции? Is that the way? Разве так делают? How about that?" Как вы это объясните? "But I didn't take it because I was going away. - Но я взял чемодан не потому, что собирался уйти. We decided to put our lunch in it." Мы решили положить туда завтрак. "We, or you?" - "Мы" или вы? "We." - Мы. "And so you had to carry that big bag in order to take a little lunch along, eh? - Значит, вам надо было тащить с собой этот большой чемодан ради небольшого завтрака? Couldn't you have taken it in a paper, or in her bag?" Разве вы не могли завернуть его в бумагу или положить в ее сумку? "Well, her bag was full, and I didn't like to carry anything in a paper." - Ну, видите ли, ее сумка была полна, а я не люблю носить всякие свертки. "Oh, I see. - Так, понимаю. Too proud and sensitive, eh? Вы слишком горды и щепетильны, а? But not too proud to carry a heavy bag all the way, say twelve miles, in the night to Three Mile Bay, and not ashamed to be seen doing it, either, were you?" Однако гордость не помешала вам тащить ночью тяжелый чемодан добрых двенадцать миль до Бухты Третьей мили и вас не смущало, что это могут увидеть? "Well, after she was drowned and I didn't want to be known as having been up there with her, and had to go along -" - Просто, когда она утонула, я не хотел, чтобы стало известно, что я был там с ней, и мне пришлось пойти... He paused while Mason merely looked at him, thinking of the many, many questions he wanted to ask him - so many, many more, and which, as he knew or guessed, would be impossible for him to explain. Он замолчал, а Мейсон смотрел на него и думал, какое множество вопросов он хотел бы еще задать... еще много, очень много вопросов, на которые - он знал - Клайд не сможет дать ясного ответа. Yet it was getting late, and back in the camp were Clyde's as yet unclaimed belongings - his bag and possibly that suit he had worn that day at Big Bittern -a gray one as he had heard - not this one. Однако становилось уже поздно, а в лагере еще оставались вещи Клайда - чемодан и, может быть, костюм, в котором он был тогда на озере Большой Выпи, - серый, как говорили, а не тот, в котором он сейчас. And to catechize him here this way in the dusk, while it might be productive of much if only he could continue it long enough, still there was the trip back, and en route he would have ample time to continue his questionings. Этот допрос может еще многое дать, если продолжать его, но к чему делать это здесь, в надвигающейся темноте? Ведь предстоит еще обратный путь, и тогда будет вдоволь времени для дальнейших расспросов. And so, although he disliked much so to do at the moment, he now concluded with: И потому, как ни досадно было Мейсону прекращать в эту минуту разговор, он напоследок сказал: "Oh, well, I tell you, Griffiths, we'll let you rest here for the present. - Ну, вот что, Грифитс, пока мы дадим вам передышку. It may be that what you are saying is so - I don't know. Возможно, что все было так, как вы сказали, не знаю. I most certainly hope it is, for your sake. От души надеюсь, ради вас же самого, что все это правда. At any rate, you go along there with Mr. Kraut. He'll show you where to go." Во всяком случае, сейчас вы пойдете с мистером Краутом - он покажет вам куда. And then turning to Swenk and Kraut, he exclaimed: Затем он обернулся к Суэнку и Крауту: "All right, boys. I'll tell you how we'll do. - Итак, друзья, вот что мы теперь сделаем. It's getting late and we'll have to hurry a little if we expect to get anywhere yet tonight. Становится поздно, и нам надо поторопиться, если мы хотим сегодня ночевать под крышей. Mr. Kraut, suppose you take this young man down where those other two boats are and wait there. Мистер Краут, вы отведете этого молодого человека к тем двум лодкам и подождете там. Just halloo a little as you go along to notify the sheriff and Sissel that we're ready. По дороге крикнете шерифу и Сисселу: дадите им знать, что мы готовы. And then Swenk and I'll be along in the other boat as soon as we can." А мы с Суэнком подъедем к вам на другой лодке, как только освободимся. And so saying and Kraut obeying, he and Swenk proceeded inward through the gathering dusk to the camp, while Kraut with Clyde went west, hallooing for the sheriff and his deputy until a response was had. ? Chapter 10 Мейсон и Суэнк в густеющих сумерках двинулись по направлению к лагерю, а Краут и Клайд пошли на запад; Краут усердно аукал, окликая шерифа и его помощника, пока они не отозвались. 10 T he effect of Mason's re-appearance in the camp with the news, announced first to Frank Harriet, next to Harley Baggott and Grant Cranston, that Clyde was under arrest - that he actually had confessed to having been with Roberta at Big Bittern, if not to having killed her, and that he, Mason, was there with Swenk to take possession of his property - was sufficient to destroy this pretty outing as by a breath. Вторично явившись в лагерь, Мейсон сообщил сперва Фрэнку Гарриэту, а затем Харлею Бэготу и Рэнту Крэнстону об аресте Клайда и об уже сделанном им признании в том, что он был с Робертой на озере Большой Выпи, хотя, по его словам, и не убивал ее; Мейсон объяснил также, что они с Суэнком должны забрать все принадлежащие Клайду вещи. For although amazement and disbelief and astounded confusion were characteristic of the words of all, nevertheless here was Mason demanding to know where were Clyde's things, and asserting that it was at Clyde's request only that he was not brought here to identify his own possessions. Это известие мгновенно разрушило все очарование веселой экскурсии. Правда, оно вызвало у всех крайнее изумление, недоверие и некоторое замешательство, но перед ними был Мейсон, требовавший показать ему, где находятся вещи Клайда, и уверявший, что только снисходя к просьбе Клайда его не привели сюда, чтобы он сам указал свои пожитки. Frank Harriet, the most practical of the group, sensing the truth and authority of this, at once led the way to Clyde's tent, where Mason began an examination of the contents of the bag and clothes, while Grant Cranston, as well as Baggott, aware of Sondra's intense interest in Clyde, departed first to call Stuart, then Bertine, and finally Sondra - moving apart from the rest the more secretly to inform her as to what was then occurring. Фрэнк Гарриэт, наиболее практичный из всей компании, первым почувствовал силу правды в словах Мейсона и сейчас же провел его в палатку Клайда, где Мейсон приступил к осмотру чемодана и одежды арестованного; тем временем Грэнт Крэнстон и Бэгот, зная об увлечении Сондры, вызвали сначала Стюарта, затем Бертину и, наконец, Сондру, которую увели подальше, чтобы без свидетелей сообщить ей о случившемся. And she, following the first clear understanding as to this, turning white and fainting at the news, falling back in Grant's arms and being carried to her tent, where, after being restored to consciousness, she exclaimed: Едва Сондра поняла значение услышанного, она побледнела и без сознания упала на руки Гранта. Ее отнесли в палатку, привели в чувство, и она закричала: "I don't believe a word of it! - Не верю ни одному слову! It's not true! Это неправда! Why, it couldn't be! Этого не может быть! That poor boy! Несчастный мальчик! Oh, Clyde! Клайд! Where is he? Клайд! Где он? Where have they taken him?" Куда его увезли? But Stuart and Grant, by no means as emotionally moved as herself, cautioning her to be silent. Но Стюарт и Грэнт, в которых чувства отнюдь не заглушали рассудка, посоветовали ей быть осторожнее и замолчать. It might be true at that. Может быть, все это правда. Supposing it were! Что, если так? The others would hear, wouldn't they? Тогда все услышат об этом. And supposing it weren't - he could soon prove his innocence and be released, couldn't he? А если неправда, то Клайд быстро докажет свою невиновность и его освободят, не так ли? There was no use in carrying on like this now. Во всяком случае, не следует поднимать шум. But then, Sondra in her thoughts going over the bare possibility of such a thing - a girl killed by Clyde at Big Bittern - himself arrested and being taken off in this way - and she thus publicly - or at least by this group - known to be so interested in him - her parents to know, the public itself to know - maybe - И тут Сондра задумалась: а вдруг это и в самом деле возможно... ту девушку на озере Большой Выпи убил Клайд... его арестовали и увезли... и все - по крайней мере вся ее компания - знают, как она им увлекалась... все это станет известно родителям, а может быть, и широкой публике... But Clyde must be innocent. Но нет, Клайд, конечно, ни в чем не виноват! It must be all a mistake. Это просто ошибка... And then her mind turning back and thinking of that news of the drowned girl she had first heard over the telephone there at the Harriets'. And then Clyde's whiteness - his illness - his all but complete collapse. И тут же она вспомнила, как впервые услышала об утонувшей девушке по телефону у Г арриэтов и потом - страшную бледность Клайда... его болезнь... ведь он тогда едва не лишился чувств... Oh, no! - not that! Нет, нет! Только не это! Yet his delay in coming from Lycurgus until the Friday before. Но ведь он приехал из Ликурга с опозданием, только в пятницу. His failure to write from there. И не писал ей оттуда... And then, the full horror of the charge returning, as suddenly collapsing again, lying perfectly still and white while Grant and the others agreed among themselves that the best thing to be done was to break up the camp, either now or early in the morning, and depart for Sharon. И, вновь ощутив весь ужас случившегося, она вдруг опять потеряла сознание. Она лежала в палатке недвижимая, мертвенно-бледная, а тем временем Грэнт и остальные, посовещавшись, решили, что самое разумное сейчас же или в крайнем случае завтра рано утром свернуть лагерь и отправиться назад, в Шейрон. And Sondra returning to consciousness after a time tearfully announcing that she must get out of here at once, that she couldn't "endure this place," and begging Bertine and all the others to stay close to her and say nothing about her having fainted and cried, since it would only create talk. Немного погодя Сондра пришла в себя и со слезами заявила, что сейчас же уедет отсюда: ей невыносимо оставаться в этом ужасном месте, и она умоляет Бертину и других не оставлять ее одну и никому ничего не говорить о том, как она потеряла сознание и плакала, потому что это только даст повод для лишних разговоров... And thinking all the time of how, if this were all true, she could secure those letters she had written him! И все время она думала, каким образом - если все это правда - получить обратно письма, которые она писала Клайду. Oh, heavens! Господи, какой ужас! For supposing now at this time they should fall into the hands of the police or the newspapers, and be published? Что если они теперь попадут в руки полиции или их напечатают в газетах! And yet moved by her love for him and for the first time in her young life shaken to the point where the grim and stern realities of life were thrust upon her gay and vain notice. Все же она любила его, и впервые за всю ее жизнь неумолимая, суровая действительность нанесла ей такой жестокий удар, ворвавшись в ее веселый, легкомысленный мирок. And so it was immediately arranged that she leave with Stuart, Bertine and Grant for the Metissic Inn at the eastern end of the Lake, since from there, at dawn, according to Baggott, they might leave for Albany -and so, in a roundabout way for Sharon. Итак, сразу было решено, что Сондра уедет вместе со Стюартом, Бертиной и Грантом в гостиницу "Метисская" в восточной части озера, -оттуда, как объяснил Бэгот, они смогут на заре уехать в Олбани и далее кружным путем в Шейрон. In the meantime, Mason, after obtaining possession of all Clyde's belongings here, quickly making his way west to Little Fish Inlet and Three Mile Bay, stopping only for the first night at a farmhouse and arriving at Three Mile Bay late on Tuesday night. Тем временем Мейсон, забрав с собой все вещи Клайда, поспешно направился на Запад, к Рыбачьему заливу и к Бухте Третьей мили; он только раз остановился в пути, чтобы провести первую ночь на какой-то ферме, и приехал на место поздно вечером во вторник. Yet not without, en route, catechizing Clyde as he had planned, the more particularly since in going through his effects in the tent at the camp he had not found the gray suit said to have been worn by Clyde at Big Bittern. По пути он, как и собирался, продолжал допрашивать Клайда - главным образом в связи с тем, что среди его вещей в лагере не оказалось того серого Кострома, в котором, как показывали свидетели, он был на озере Большой Выпи. And Clyde, troubled by this new development, denying that he had worn a gray suit and insisting that the suit he had on was the one he had worn. И Клайд, обеспокоенный этим новым осложнением, стал отрицать, что на нем был серый костюм, уверяя, будто он и тогда был в том же костюме, который на нем сейчас. "But wasn't it thoroughly soaked?" - Но ведь он был насквозь мокрый? "Yes." - Да. "Well, then, where was it cleaned and pressed afterward?" - Где же вам его потом вычистили и выгладили? "In Sharon." - В Шейроне. "In Sharon?" - В Шейроне? "Yes, sir." - Да, сэр. "By a tailor there?" - Тамошний портной? "Yes, sir." - Да, сэр. "What tailor?" - Какой портной? Alas, Clyde could not remember. Увы, Клайд не мог припомнить. "Then you wore it crumpled and wet, did you, from Big Bittern to Sharon?" - Значит, от Большой Выпи до Шейрона вы шли в мятом и мокром костюме? "Yes, sir." - Да, сэр. "And no one noticed it, of course." - И, конечно, никто этого не заметил? "Not that I remember - no." - Насколько помню, нет. "Not that you remember, eh? - Ах, насколько вы помните! Well, we'll see about that later," and deciding that unquestionably Clyde was a plotter and a murderer. Also that eventually he could make Clyde show where he had hidden the suit or had had it cleaned. Next there was the straw hat found on the lake. Ну, ладно, мы все это еще выясним. И Мейсон решил про себя, что Клайд, бесспорно, убил Роберту - и притом с заранее обдуманным намерением - и что после можно будет заставить его признаться, где он спрятал костюм или где отдавал в чистку. Далее, имеется соломенная шляпа, которую нашли на озере. What about that? Что он может сказать о ней? By admitting that the wind had blown his hat off, Clyde had intimated that he had worn a hat on the lake, but not necessarily the straw hat found on the water. Заявив, будто ветер унес его шляпу, Клайд тем самым признал, что на озере он был в шляпе, хотя и не обязательно в той самой, которая найдена на воде. But now Mason was intent on establishing within hearing of these witnesses, the ownership of the hat found on the water as well as the existence of a second hat worn later. И теперь Мейсон в присутствии свидетелей настойчиво старался установить принадлежность Клайду найденной шляпы и факт существования второй шляпы, которую Клайд носил позже. "That straw hat of yours that you say the wind blew in the water? - Вы говорили, что ветер сорвал с вас соломенную шляпу. You didn't try to get that either at the time, did you?" Что же, она осталась на воде? Вы тогда не пытались достать ее? "No, sir." - Нет, сэр. "Didn't think of it, I suppose, in the excitement?" - Надо полагать, в волнении не подумали об этом? "No, sir." - Да, сэр. "But just the same, you had another straw hat when you went down through the woods there. - Однако же на вас была другая соломенная шляпа, когда вы шли потом через лес. Where did you get that one?" Где же вы ее взяли? And Clyde, trapped and puzzled by this pausing for the fraction of a second, frightened and wondering whether or not it could be proved that this second straw hat he was wearing was the one he had worn through the woods. Also whether the one on the water had been purchased in Utica, as it had. И озадаченный Клайд, чувствуя, что попал в ловушку, на минуту замолчал, испуганно соображая, может ли быть доказано, что эта вторая шляпа, которая на нем сейчас, - та самая, в которой он шел через лес, и что первая, оставшаяся на воде, была куплена в Утике. And then deciding to lie. И он решил солгать. "But I didn't have another straw hat." - Но у меня не было второй соломенной шляпы. Without paying any attention to that, Mason reached over and took the straw hat on Clyde's head and proceeded to examine the lining with its imprint -Stark & Company, Lycurgus. Не обращая внимания на эти слова, Мейсон протянул руку, снял с Клайда соломенную шляпу и стал рассматривать фабричную марку на подкладке "Старк и Кь, Ликург". "This one has a lining, I see. - У этой, я вижу, есть подкладка. Bought this in Lycurgus, eh?" Куплена в Ликурге, а? "Yes, sir." - Да, сэр. "When?" - Когда? "Oh, back in June." - Еще в июне. "But still you're sure now it's not the one you wore down through the woods that night?" - И вы уверены, что это не та шляпа, в которой вы шли через лес в ту ночь? "No, sir." - Не та, сэр. "Well, where was it then?" - Ну, а где же была эта? And Clyde once more pausing like one in a trap and thinking: My God! И опять Клайд замолк, чувствуя, что попал в западню. How am I to explain this now? "Господи, как же мне это объяснить? - думал он. Why did I admit that the one on the lake was mine? - Зачем я признал, что та шляпа на озере моя?" Yet, as instantly recalling that whether he had denied it or not, there were those at Grass Lake and Big Bittern who would remember that he had worn a straw hat on the lake, of course. Но тотчас он понял: отрицает он это, нет ли - все равно на Луговом озере и на Большой Выпи найдутся люди, которые, конечно, вспомнят, что он был тогда в соломенной шляпе. "Where was it then?" insisted Mason. - Где же была эта? - настаивал Мейсон. And Clyde at last saying: И Клайд сказал наконец: "Oh, I was up here once before and wore it then. I forgot it when I went down the last time but I found it again the other day." - Я уже как-то ездил в ней на дачу и забыл ее, когда уезжал отсюда в прошлый раз. А теперь приехал и нашел. "Oh, I see. - А, понимаю! Very convenient, I must say." Очень удобно получилось, должен признать! He was beginning to believe that he had a very slippery person to deal with indeed - that he must think of his traps more shrewdly, and at the same time determining to summon the Cranstons and every member of the Bear Lake party in order to discover, whether any recalled Clyde not wearing a straw hat on his arrival this time, also whether he had left a straw hat the time before. Мейсон начинал думать, что имеет дело с весьма изворотливым субъектом... придется расставлять ловушки похитрее! В то же время он решил спросить Крэнстонов и всех участников поездки на Медвежье озеро: может быть, кто-нибудь вспомнит, была ли на Клайде соломенная шляпа, когда он приехал к ним в пятницу, и не оставлял ли он у них шляпы в прошлый раз. He was lying, of course, and he would catch him. Клайд, конечно, лжет, и его нужно поймать. And so no real peace for Clyde at any time between there and Bridgeburg and the county jail. И потому всю дорогу до Бриджбурга и до местной окружной тюрьмы у Клайда не было ни минуты покоя. For however much he might refuse to answer, still Mason was forever jumping at him with such questions as: Why was it if all you wanted to do was to eat lunch on shore that you had to row all the way down to that extreme south end of the lake when it isn't nearly so attractive there as it is at other points? Сколько он ни отказывался отвечать, Мейсон все снова и снова набрасывался на него с вопросами вроде следующих: "Почему, если вы действительно хотели просто-напросто позавтракать на берегу, вам понадобилось плыть в такую даль, в южный конец озера, где вовсе не так живописно, как в других местах?" или: And: Where was it that you spent the rest of that afternoon - surely not just there? "А где вы провели остаток того дня? ведь не на месте катастрофы, конечно?" And then, jumping back to Sondra's letters discovered in his bag. Потом он неожиданно возвращался к письмам Сондры, найденным в чемодане. How long had he known her? Давно ли Клайд с нею знаком? Was he as much in love with her as she appeared to be with him? Так ли сильно он влюблен в нее, как, по-видимому, она в него? Wasn't it because of her promise to marry him in the fall that he had decided to kill Miss Alden? Не потому ли, что Сондра обещала осенью выйти за него замуж, он решил убить мисс Олден? But while Clyde vehemently troubled to deny this last charge, still for the most part he gazed silently and miserably before him with his tortured and miserable eyes. Клайд горячо отрицал это последнее обвинение, но почти все остальное время сидел молча, уныло глядя перед собой измученными, несчастными глазами. And then a most wretched night spent in the garret of a farmhouse at the west end of the lake, and on a pallet on the floor, while Sissel, Swenk and Kraut, gun in hand, in turn kept watch over him, and Mason and the sheriff and the others slept below stairs. А потом отвратительнейшая ночь на чердаке какой-то фермы в западной части озера, на сеннике, положенном прямо на пол; Сиссел, Суэнк и Краут, чередуясь, стерегли его с револьвером в руке, а Мейсон, шериф и остальные спали внизу, в первом этаже. And some natives, because of information distributed somehow, coming toward morning to inquire: И так как уже распространились какие-то слухи, к утру явилось несколько местных жителей с вопросом: "We hear the feller that killed the girl over to Big Bittern is here - is that right?" "Г оворят, у вас тут парень, который убил девушку на Большой Выпи, - верно это?" And then waiting to see them off at dawn in the Fords secured by Mason. И чтобы посмотреть на него, они дождались здесь рассвета, когда арестованный и его спутники уехали на фордах, добытых Мейсоном. And again at Little Fish Inlet as well as Three Mile Bay, actual crowds - farmers, store-keepers, summer residents, woodsmen, children - all gathered because of word telephoned on ahead apparently. А в Рыбачьем заливе и в Бухте Третьей мили собрались уже целые толпы фермеры, дачники, лавочники, лесорубы, дети: очевидно, по телефону заранее сообщили, что везут преступника. And at the latter place, Burleigh, Heit and Newcomb, who, because of previously telephoned information, had brought before one Gabriel Gregg, a most lanky and crusty and meticulous justice of the peace, all of the individuals from Big Bittern necessary to identify him fully. В Бухте Третьей мили ждали Бэрлей, Хейт и Ньюком; предупрежденные по телефону, они вызвали в камеру к тощему, желчному и дотошному мировому судье Габриэлю Грэгу всех свидетелей с озера Большой Выпи, необходимых для того, чтобы окончательно установить личность Клайда. And now Mason, before this local justice, charging Clyde with the death of Roberta and having him properly and legally held as a material witness to be lodged in the county jail at Bridgeburg. И вот перед здешним судьей Мейсон обвиняет Клайда в убийстве Роберты и добивается законного, вынесенного по всей форме решения: заключить подозреваемого в окружную тюрьму в Бриджбурге. And then taking him, along with Burton, the sheriff and his deputies, to Bridgeburg, where he was promptly locked up. А затем Мейсон вместе с Бэртоном и шерифом отвозит Клайда в Бриджбург, где его тотчас сажают под замок. And once there, Clyde throwing himself on the iron cot and holding his head in a kind of agony of despair. Войдя в камеру, Клайд бросился на железную койку и схватился за голову в смертельном отчаянии. It was three o'clock in the morning, and just outside the jail as they approached he had seen a crowd of at least five hundred - noisy, jeering, threatening. Было три часа ночи, но когда они подъезжали к тюрьме, там уже собралась толпа по меньшей мере человек в пятьсот шумная, злобно-насмешливая, угрожающая. For had not the news been forwarded that because of his desire to marry a rich girl he had most brutally assaulted and murdered a young and charming working-girl whose only fault had been that she loved him too well. Уже распространился слух, будто он, желая жениться на богатой, самым зверским образом убил молодую и красивую работницу, которая была виновата только в том, что слишком его любила. There had been hard and threatening cries of Слышались угрозы и грубые выкрики: "There he is, the dirty bastard! - Вот он, паршивый ублюдок! You'll swing for this yet, you young devil, wait and see!" Ну, погоди, дьявол, ты еще закачаешься на веревке! This from a young woodsman not unlike Swenk in type - a hard, destroying look in his fierce young eyes, leaning out from the crowd. - Это кричал молодой лесоруб, похожий на Суэнка, с жестокими, свирепыми глазами. And worse, a waspish type of small- town slum girl, dressed in a gingham dress, who in the dim light of the arcs, had leaned forward to cry: Хуже того: из толпы выскочила девица в ситцевом платье, тощая и вертлявая, - типичная жительница городских трущоб - и закричала: "Lookit, the dirty little sneak - the murderer! - Ах ты, змея подколодная! Убийца! You thought you'd get away with it, didnja?" Думал удрать, да не вышло? And Clyde, crowding closer to Sheriff Slack, and thinking: Why, they actually think I did kill her! И Клайд жался к шерифу Слэку и думал: "Они и вправду считают, что я ее убил! And they may even lynch me! Они даже могут меня линчевать!" But so weary and confused and debased and miserable that at the sight of the outer steel jail door swinging open to receive him, he actually gave vent to a sigh of relief because of the protection it afforded. И так он был измучен, напуган, унижен и несчастен, что при виде железных ворот тюрьмы, распахнувшихся, чтобы его впустить, у него вырвался неподдельный вздох облегчения, ибо они сулили защиту. But once in his cell, suffering none the less without cessation the long night through, from thoughts -thoughts concerning all that had just gone. Но, оказавшись в камере, он не заснул ни на минуту, и всю ночь напролет его мучили горькие мысли обо всем, что он навсегда утратил. Sondra! the Griffiths! Сондра! Грифитсы! Bertine. Бертина! All those people in Lycurgus when they should hear in the morning. Знакомые по Ликургу, которые утром все узнают. His mother eventually, everybody. И, наконец, его мать и все... Where was Sondra now? Где теперь Сондра? For Mason had told her, of course, and all those others, when he had gone back to secure his things. Мейсон, разумеется, все сказал ей и другим, когда возвращался в лагерь за его вещами. And they knew him now for what he was - a plotter of murder! И теперь все знают, что он такое на самом деле, -злоумышленник и убийца! Only, only, if somebody could only know how it had all come about! Но если бы, если бы кто-нибудь знал, как все это случилось! If Sondra, his mother, any one, could truly see! Если бы Сондра, или его мать, или хоть кто-нибудь мог его понять! Perhaps if he were to explain all to this man Mason now, before it all went any further, exactly how it all had happened. Может быть, следовало бы рассказать все этому Мейсону, прежде чем дело пойдет дальше, объяснить, как именно все произошло. But that meant a true explanation as to his plot, his real original intent, that camera, his swimming away. Но ведь это значит рассказать правду о своих замыслах, о своем первоначальном намерении, о фотографическом аппарате, о том, как он отплыл от нее, вместо того, чтобы помочь. That unintended blow -(and who was going to believe him as to that)- his hiding the tripod afterwards. И о нечаянном (но кто этому поверит?) ударе и про то, как он после спрятал штатив. Besides once all that was known would he not be done for just the same in connection with Sondra, the Griffiths - everybody. И к тому же, раз это станет известно, он конченый человек и для Сондры и для Грифитсов - для всех. And very likely prosecuted and executed for murder just the same. Очень возможно, что его все равно обвинят в убийстве и казнят. Oh, heavens - murder. О господи, убийство! And to be tried for that now; this terrible crime against her proved. Его будут судить за убийство Роберты, и это страшное преступление будет доказано. They would electrocute him just the same - wouldn't they? И тогда его все равно казнят, посадят на электрический стул! And then the full horror of that coming upon him -death, possibly - and for murder - he sat there quite still. Так вот что, быть может, у него впереди -смерть... смертная казнь за убийство! Подавленный безмерным ужасом, Клайд застыл на своей койке. Death! Смерть! God! Боже! If only he had not left those letters written him by Roberta and his mother in his room there at Mrs. Peyton's. Если бы только он не оставил писем Роберты и матери в своей комнате у миссис Пейтон! If only he had removed his trunk to another room, say, before he left. Если бы перед отъездом он перенес свой сундук куда-нибудь в другую комнату... Why hadn't he thought of that? Почему он об этом не подумал? Yet as instantly thinking, might not that have been a mistake, too, being seemingly a suspicious thing to have done then? Впрочем, сейчас же ему пришло в голову, что и это было бы ошибкой: это показалось бы подозрительным. But how came they to know where he was from and what his name was? Но каким образом они узнали, откуда он и как его зовут? Then, as instantly returning in mind to the letters in the trunk. Тут его мысли снова вернулись к письмам, которые лежали в сундуке. For, as he now recalled, in one of those letters from his mother she had mentioned that affair in Kansas City, and Mason would come to know of that. Он припомнил теперь, что мать в одном из своих писем упоминала о той истории в Канзас-Сити - и, значит, Мейсон должен был о ней узнать. If only he had destroyed them. Roberta's, his mother's, all! Почему, почему он не уничтожил этих писем - от Роберты, от матери - всех! Why hadn't he? Почему? But not being able to answer why - just an insane desire to keep things maybe - anything that related to him - a kindness, a tenderness toward him. Он не мог теперь ответить почему, - должно быть, по бессмысленной привычке хранить на память всякие мелочи, каждый полученный им знак внимания, доброты и нежности... If only he had not worn that second straw hat - had not met those three men in the woods! Если б он не надел второй соломенной шляпы... и не встретил тех троих в лесу! God! Господи боже! He might have known they would be able to trace him in some way. Он должен был понять, что его так или иначе сумеют выследить. If only he had gone on in that wood at Bear Lake, taking his suit case and Sondra's letters with him. Если бы он сразу ушел в лес из лагеря на Медвежьем озере, захватив свой чемодан и письма Сондры! Perhaps, perhaps, who knows, in Boston, or New York, or somewhere he might have hidden away. Кто знает, может быть, в Бостоне, или в Нью-Йорке, или еще где-нибудь он сумел бы скрыться. Unstrung and agonized, he was unable to sleep at all, but walked back and forth, or sat on the side of the hard and strange cot, thinking, thinking. Измученный и обессиленный, он никак не мог уснуть и все ходил взад и вперед или присаживался на край непривычно жесткой койки и думал, думал... And at dawn, a bony, aged, rheumy jailer, in a baggy, worn, blue uniform, bearing a black, iron tray, on which was a tinful of coffee, some bread and a piece of ham with one egg. А на рассвете старый, костлявый, страдающий ревматизмом тюремщик в потертой, мешковатой синей форме принес ему на черном железном подносе кружку кофе, немного хлеба и ломтик ветчины с яйцом. And looking curiously and yet somehow indifferently at Clyde, while he forced it through an aperture only wide and high enough for its admission, though Clyde wanted nothing at all. Просовывая поднос сквозь оконце в решетке, старик с любопытством и все же безучастно смотрел на Клайда. And then later Kraut and Sissel and Swenk, and eventually the sheriff himself, each coming separately, to look in and say: Но Клайду было не до еды. А потом один за другим приходили Краут, Сиссел и Суэнк и, наконец, сам шериф, и каждый заглядывал в камеру и спрашивал: "Well, Griffiths, how are you this morning?" or, "Ну, Грифитс, как вы себя чувствуете сегодня?" -или: "Hello, anything we can do for you?", while their eyes showed the astonishment, disgust, suspicion or horror with which his assumed crime had filled them. "Здравствуйте! Не надо ли вам чего?" А взгляды их выражали удивление, отвращение, подозрительность и ужас: ведь он убийца! Yet, even in the face of that, having one type of interest and even sycophantic pride in his presence here. И все-таки его присутствие вызывало в них еще и другого рода интерес и даже почтительную гордость. For was he not a Griffiths - a member of the well-known social group of the big central cities to the south of here. Как-никак он все же Грифитс, представитель хорошо известных общественных кругов в большом южном городе. Also the same to them, as well as to the enormously fascinated public outside, as a trapped and captured animal, taken in their legal net by their own superlative skill and now held as witness to it? И притом для них, как и для безмерно взбудораженной широкой публики, он зверь, попавшийся в ловушку, пойманный в сети правосудия благодаря их необычайному искусству, - живое доказательство их талантов! And with the newspapers and people certain to talk, enormous publicity for them - their pictures in the papers as well as his, their names persistently linked with his. И газеты и публика, несомненно, заговорят об этом деле - их ожидает известность! Рядом с портретом Клайда напечатают и их портреты, их имена будут упоминаться вместе с его именем! And Clyde, looking at them between the bars, attempted to be civil, since he was now in their hands and they could do with him as they would. ? Chapter 11 А Клайд глядел на них сквозь железные прутья и старался быть вежливым: он теперь в их руках, и они могут делать с ним все, что захотят. 11 I n connection with the autopsy and its results there was a decided set-back. For while the joint report of the five doctors showed: Результаты вскрытия, несомненно, оказались для Мейсона шагом назад, ибо хотя в протоколе, подписанном пятью врачами, говорилось: "An injury to the mouth and nose; the tip of the nose appears to have been slightly flattened, the lips swollen, one front tooth slightly loosened, and an abrasion of the mucous membrane within the lips"-all agreed that these injuries were by no means fatal. "Ушибы около рта и носа; кончик носа слегка сплющен; губы распухли; один передний зуб слегка расшатан; на слизистой оболочке внутренней стороны губ имеются ссадины", -однако врачи единодушно утверждали, что все эти повреждения отнюдь не были опасны для жизни. The chief injury was to the skull (the very thing which Clyde in his first confession had maintained), which appeared to have been severely bruised by a blow of "some sharp instrument," unfortunately in this instance, because of the heaviness of the blow of the boat, "signs of fracture and internal haemorrhage which might have produced death." Самое серьезное ранение было на черепе: видимо, по голове был нанесен сильный удар "каким-то тупым инструментом" очень неудачное выражение, если иметь в виду удар о борт перевернувшейся лодки (именно это утверждал Клайд в своем первом признании), - "обнаружены трещины и внутреннее кровоизлияние, которое могло повлечь за собою смерть". But - the lungs when placed in water, sinking - an absolute proof that Roberta could not have been dead when thrown into the water, but alive and drowning, as Clyde had maintained. Но при исследовании легких оказалось, что, погруженные в воду, они тонут, - и это неопровержимо доказывало одно: Роберта не была мертва, когда упала в воду, а была жива и затем утонула, как и утверждал Клайд. And no other signs of violence or struggle, although her arms and fingers appeared to be set in such a way as to indicate that she might have been reaching or seeking to grasp something. И больше никаких признаков насилия или борьбы, хотя, судя по положению рук и пальцев, было похоже, что Роберта к чему-то тянулась и пыталась ухватиться за что-то. The wale of the boat? За борт лодки? Could that be? Возможно ли? Might Clyde's story, after all, conceal a trace of truth? Может быть, в конце концов рассказ Клайда и таит в себе какую-то долю истины? Certainly these circumstances seemed to favor him a little. Конечно, все эти обстоятельства говорят отчасти в его пользу. Yet as Mason and the others agreed, all these circumstances most distinctly seemed to prove that although he might not have slain her outright before throwing her into the water, none the less he had struck her and then had thrown her, perhaps unconscious, into the water. Однако, как единодушно считали Мейсон и остальные, эти данные ясно доказывали, что если он и не убил ее прежде, чем бросить в воду, то, во всяком случае, ударил, а затем, - может быть, когда она потеряла сознание, - бросил за борт. But with what? Но чем он ее ударил? If he could but make Clyde say that! Если бы только заставить Клайда сказать это! And then an inspiration! И вдруг Мейсона осенило: он повезет Клайда на озеро Большой Выпи! He would take Clyde and, although the law specifically guaranteed accused persons against compulsions, compel him to retrace the scenes of his crime. Правда, закон охраняет обвиняемых от какого-либо принуждения, но он все-таки заставит его вновь пройти шаг за шагом все стадии преступления. And although he might not be able to make him commit himself in any way, still, once on the ground and facing the exact scene of his crime, his actions might reveal something of the whereabouts of the suit, perhaps, or possibly some instrument with which he had struck her. Возможно, и не удастся заставить его полностью выдать себя, а все же, попав снова в ту обстановку, на то место, где совершилось преступление, он может невольно чем-нибудь указать, хотя бы куда он запрятал костюм или то орудие, которым ударил Роберту. And in consequence, on the third day following Clyde's incarceration, a second visit to Big Bittern, with Kraut, Heit, Mason, Burton, Burleigh, Earl Newcomb and Sheriff Slack as his companions, and a slow re-canvassing of all the ground he had first traveled on that dreadful day. Итак, на третий день - новая поездка на озеро в обществе Краута, Хейта, Мейсона, Бэртона Бэрлея, Эрла Ньюкома и шерифа Слэка с его помощниками и медленное, тщательное обследование всех мест, где Клайд побывал в тот ужасный день. And with Kraut, following instructions from Mason, "playing up" to him, in order to ingratiate himself into his good graces, and possibly cause him to make a clean breast of it. И Краут, следуя инструкции Мейсона, "подмазывался" к Клайду, стараясь втереться к нему в доверие и вызвать его на откровенность. For Kraut was to argue that the evidence, so far was so convincing that you "never would get a jury to believe that you didn't do it," but that, "if you would talk right out to Mason, he could do more for you with the judge and the governor than any one could -get you off, maybe, with life or twenty years, while this way you're likely to get the chair, sure." Краут доказывал, что имеющиеся улики слишком бесспорны: "присяжные никогда вам не поверят, будто вы ее не убивали", но "если вы поговорите с Мейсоном начистоту, он потолкует с судьей или с губернатором. Он может сделать для вас больше, чем всякий другой, может вас вызволить - и отделаетесь пожизненным заключением или двадцатью годами... а если будете вот так от всего отпираться, не миновать вам электрического стула, это уж как пить дать". Yet Clyde, because of that same fear that had guided him at Bear Lake, maintaining a profound silence. Но Клайд, охваченный тем же страхом, что и на Медвежьем озере, по-прежнему упорно молчал. For why should he say that he had struck her, when he had not - intentionally at least? К чему говорить, что он ее ударил, раз он этого не делал, по крайней мере он ведь не ударил умышленно? Or with what, since no thought of the camera had come up as yet. Да и чем? Ведь до сих пор никто не знает о фотографическом аппарате. At the lake, after definite measurements by the county surveyor as to the distance from the spot where Roberta had drowned to the spot where Clyde had landed, Earl Newcomb suddenly returning to Mason with an important discovery. Но на озере, когда окружной землемер точно измерил расстояние от того места, где утонула Роберта, до места, где вышел на берег Клайд, Эрл Ньюком неожиданно подошел к Мейсону и сообщил о важном открытии. For under a log not so far from the spot at which Clyde had stood to remove his wet clothes, the tripod he had hidden, a little rusty and damp, but of sufficient weight, as Mason and all these others were now ready to believe, to have delivered the blow upon Roberta's skull which had felled her and so make it possible for him to carry her to the boat and later drown her. Под поваленным стволом, недалеко от того места, где Клайд остановился, чтобы переодеться, был обнаружен спрятанный им штатив от фотографического аппарата, немного заржавленный и отсыревший, но, как готовы были поверить Мейсон и прочие, достаточно тяжелый для того, чтобы, ударив им Роберту по голове, можно было оглушить ее, а затем перенести в лодку и, наконец, бросить в воду. Yet, confronted with this and turning paler than before, Clyde denying that he had a camera or a tripod with him, although Mason was instantly deciding that he would re-question all witnesses to find out whether any recalled seeing a tripod or camera in Clyde's possession. При виде этой находки Клайд еще больше побледнел, однако решительно отрицал, что у него был с собой фотографический аппарат и штатив. Мейсон тут же решил вновь допросить всех свидетелей: может быть, кто-нибудь из них вспомнит, что видел у Клайда аппарат или штатив. And before the close of this same day learning from the guide who had driven Clyde and Roberta over, as well as the boatman who had seen Clyde drop his bag into the boat, and a young waitress at Grass Lake who had seen Clyde and Roberta going out from the inn to the station on the morning of their departure from Grass Lake, that all now recalled a "yellow bundle of sticks," fastened to his bag which must have been the very tripod. И еще до конца того же дня выяснилось, что и шофер, который вез Клайда и Роберту со станции, и лодочник, видевший, как Клайд бросил свой чемодан в лодку, и молодая служанка из гостиницы на Луговом озере, которая видела, как Клайд и Роберта отправлялись утром на железнодорожную станцию, - все помнили "какие-то желтые палки", привязанные к чемодану Клайда: это, должно быть, и был штатив. And then Burton Burleigh deciding that it might not really have been the tripod, after all with which he had struck her but possibly and even probably the somewhat heavier body of the camera itself, since an edge of it would explain the wound on the top of the head and the flat surface would explain the general wounds on her face. А затем Бэртон Бэрлей решил, что в конце концов удар был, пожалуй, нанесен не штативом, а скорее самим аппаратом, более тяжелым: его острый край объясняет рану на темени, а плоская сторона - ушибы на лице. And because of this conclusion, without any knowledge on the part of Clyde, however, Mason securing divers from among the woodsmen of the region and setting them to diving in the immediate vicinity of the spot where Roberta's body had been found, with the result that after an entire day's diving on the part of six - and because of a promised and substantial reward, one Jack Bogart arose with the very camera which Clyde, as the boat had turned over, had let fall. Поэтому, сохраняя все в тайне от Клайда, Мейсон вызвал кое-кого из местных жителей для дополнительных поисков на дне озера, по соседству с тем местом, где нашли Роберту. Поиски продолжались целый день, и так как за это было обещано солидное вознаграждение, то в конце концов некий Джек Богарт вынырнул со дна, держа в руках тот самый фотографический аппарат, который Клайд упустил в воду, когда перевернулась лодка. Worse, after examination it proved to contain a roll of films, which upon being submitted to an expert chemist for development, showed finally to be a series of pictures of Roberta, made on shore - one sitting on a log, a second posed by the side of the boat on shore, a third reaching up toward the branches of a tree - all very dim and water-soaked but still decipherable. Больше того: в аппарате обнаружили катушку с пленками, передали ее специалисту для проявления - и оказалось, что это ряд снимков Роберты, сделанных на берегу: на одном она была снята сидящей на упавшем дереве, на другом -возле лодки на берегу, на третьем - пыталась дотянуться до ветвей дерева. And the exact measurements of the broadest side of the camera corresponding in a general way to the length and breadth of the wounds upon Roberta's face, which caused it now to seem positive that they had discovered the implement wherewith Clyde had delivered the blows. Все снимки были тусклые, попорченные водой, но все-таки их можно было рассмотреть. И так как размеры наиболее широкой части аппарата точно соответствовали длине и ширине следов ушиба на лице Роберты, то теперь уже казалось бесспорным, что удалось найти орудие, которым Клайд нанес удар. Yet no trace of blood upon the camera itself. And none upon the side or bottom of the boat, which had been brought to Bridgeburg for examination. And none upon the rug which had lain in the bottom of the boat. И, однако, никаких следов крови - ни на самом аппарате, ни на бортах и дне лодки, отправленной для обследования в Бриджбург, ни на коврике, покрывавшем ее дно. In Burton Burleigh there existed as sly a person as might have been found in a score of such backwoods counties as this, and soon he found himself meditating on how easy it would be, supposing irrefragable evidence were necessary, for him or any one to cut a finger and let it bleed on the rug or the side of the boat or the edge of the camera. Но тут Бэртон Бэрлей, парень очень и очень себе на уме, каких немало найдется в этой лесной глуши, стал раздумывать о том, что если потребуются неопровержимые улики, он, Бэртон, или кто-нибудь другой вполне свободно может порезать палец и оставить хоть несколько капель крови на борту лодки, или на коврике, или на фотографическом аппарате. Also, how easy to take from the head of Roberta two or three hairs and thread them between the sides of the camera, or about the rowlock to which her veil had been attached. Или, скажем, ничего не стоит взять два-три волоса с головы Роберты и намотать их на выступы аппарата или на уключину, за которую зацепилась ее вуаль. And after due and secret meditation, he actually deciding to visit the Lutz Brothers morgue and secure a few threads of Roberta's hair. И вот, втайне и с должной серьезностью поразмыслив над этим, он решил побывать в морге братьев Луц и достать два-три волоска с головы Роберты. For he himself was convinced that Clyde had murdered the girl in cold blood. Ведь он был убежден, что Клайд совершенно хладнокровно убил девушку. And for want of a bit of incriminating proof, was such a young, silent, vain crook as this to be allowed to escape? Неужели из-за недостатка одной пустячной улики дать этому молчаливому, самонадеянному молодому подлецу благополучно вывернуться? Not if he himself had to twine the hairs about the rowlock or inside the lid of the camera, and then call Mason's attention to them as something overlooked! Нет, уж лучше Бэрлей сам намотает волосы Роберты на уключину или засунет их в аппарат, а потом обратит внимание Мейсона на эту не замеченную ранее подробность. And in consequence, upon the same day that Heit and Mason were personally re-measuring the wounds upon Roberta's face and head, Burleigh slyly threading two of Roberta's hairs in between the door and the lens of the camera, so that Mason and Heit a little while later unexpectedly coming upon them, and wondering why they had not seen them before -nevertheless accepting them immediately as conclusive evidence of Clyde's guilt. И вот в тот же день, когда Хейт и Мейсон еще раз сами измеряли следы ушибов на лице и на голове утопленницы, Бэрлей исподтишка сунул несколько волосков Роберты в аппарат, между крышкой и объективом. Немного позже Мейсон и Хейт неожиданно обнаружили их, и хотя удивились, каким образом не заметили их прежде, но тем не менее сразу же усмотрели в этом окончательное доказательство виновности Клайда. Indeed, Mason thereupon announcing that in so far as he was concerned, his case was complete. И поэтому Мейсон объявил, что он как прокурор считает дело законченным. He had truly traced out every step in this crime and if need be was prepared to go to trial on the morrow. Он тщательно проследил каждый шаг преступника и, если понадобится, готов хоть завтра выступить перед судом. Yet, because of the very completeness of the testimony, deciding for the present, at least, not to say anything in connection with the camera - to seal, if possible, the mouth of every one who knew. Но как раз ввиду полноты доказательств он решил до поры до времени ничего не говорить об аппарате и, если возможно, закрыть рот всем, кто знал об этой находке. For, assuming that Clyde persisted in denying that he had carried a camera, or that his own lawyer should be unaware of the existence of such evidence, then how damning in court, and out of a clear sky, to produce this camera, these photographs of Roberta made by him, and the proof that the very measurements of one side of the camera coincided with the size of the wounds upon her face! Допустим, Клайд будет все так же упорно отрицать, что имел при себе аппарат, его адвокат и подозревать не будет о существовании такой улики... какое убийственное впечатление - как гром среди ясного неба! - произведет тогда на суде этот аппарат, эти снимки Роберты, сделанные им самим, и полное совпадение размеров аппарата со следами удара на ее лице! How complete! How incriminating! Какие ясные, какие неопровержимые улики! Also since he personally having gathered the testimony was the one best fitted to present it, he decided to communicate with the governor of the state for the purpose of obtaining a special term of the Supreme Court for this district, with its accompanying special session of the local grand jury, which would then be subject to his call at any time. Поскольку Мейсон лично собрал все показания и улики и, следовательно, был самым подходящим человеком для того, чтобы о них доложить, он решил сообщить обо всем губернатору штата и получить разрешение на созыв чрезвычайной сессии Верховного суда для разбора дел этого округа вместе со специальной сессией местного совета присяжных, - тогда он, Мейсон, сможет созвать этот совет в любое время. For with this granted, he would be able to impanel a grand jury and in the event of a true bill being returned against Clyde, then within a month or six weeks, proceed to trial. Получив такое разрешение, он сумеет подобрать состав совета присяжных, и, если Клайда решат предать суду, можно будет через месяц-полтора начать процесс. Strictly to himself, however, he kept the fact that in view of his own approaching nomination in the ensuing November election this should all prove most opportune, since in the absence of any such special term the case could not possibly be tried before the succeeding regular January term of the Supreme Court, by which time he would be out of office and although possibly elected to the local judgeship still not able to try the case in person. И только себе одному Мейсон мог признаться, что этот процесс будет для него весьма кстати, принимая во внимание предстоящие в ноябре выборы и его затаенные надежды попасть в список кандидатов. Ведь без чрезвычайной сессии дело может быть рассмотрено лишь очередной сессией Верховного суда в январе, а к тому времени кончатся его прокурорские полномочия, и если даже он и будет избран на пост судьи, то все-таки не сможет сам вести это дело. And in view of the state of public opinion, which was most bitterly and vigorously anti-Clyde, a quick trial would seem fair and logical to every one in this local world. А между тем жители округа настроены в высшей степени враждебно по отношению к Клайду, и в этих краях вряд ли найдется хоть один человек, которому не покажется справедливым ускорить суд. For why delay? К чему откладывать? Why permit such a criminal to sit about and speculate on some plan of escape? К чему давать такому преступнику отсрочку и возможность обдумать какой-то план спасения? And especially when his trial by him, Mason, was certain to rebound to his legal and political and social fame the country over. ? Chapter 12 Тем более что это громкое дело, безусловно, создает ему, Мейсону, юридическую, общественную и политическую славу во всей стране. 12 A nd then out of the north woods a crime sensation of the first magnitude, with all of those intriguingly colorful, and yet morally and spiritually atrocious, elements - love, romance, wealth; poverty, death. И вот из глуши северных лесов - уголовная сенсация первой величины. Налицо все волнующие, яркие, но в нравственном и религиозном смысле ужасные атрибуты: любовь, романтика, богатство, бедность, смерть. And at once picturesque accounts of where and how Clyde had lived in Lycurgus, with whom he had been connected, how he had managed to conceal his relations with one girl while obviously planning to elope with another - being wired for and published by that type of editor so quick to sense the national news value of crimes such as this. Издатели из числа тех, что мгновенно улавливают общенациональную значимость и интерес подобных преступлений, сейчас же заказали по телеграфу и напечатали красочные описания - где и как жил Клайд в Ликурге, с кем он был знаком, как ухитрился скрыть свои отношения с одной девушкой, одновременно обдумывая план бегства с другой. And telegrams of inquiry pouring in from New York, Chicago, Boston, Philadelphia, San Francisco and other large American cities east and west, either to Mason direct or the representatives of the Associated or United Press in this area, asking for further and more complete details of the crime. Из Нью-Йорка, Чикаго, Филадельфии, Бостона, Сан-Франциско и других больших американских городов на Востоке и на Западе непосредственно Мейсону или местным представителям "Ассошиэйтед пресс" или "Юнайтед пресс" сплошным потоком шли телеграммы с запросами о дальнейших подробностях преступления. Who was this beautiful wealthy girl with whom it was said this Griffiths was in love? Кто та красивая и богатая девушка, в которую, по слухам, влюблен этот Грифитс? Where did she live? Где она живет? What were Clyde's exact relations with her? Какие, в сущности, отношения были у нее с Клайдом? Yet Mason, over-awed by the wealth of the Finchleys and the Griffiths, loath to part with Sondra's name, simply asserting for the present that she was the daughter of a very wealthy manufacturer in Lycurgus, whose name he did not care to furnish - yet not hesitating to show the bundle of letters carefully tied with a ribbon by Clyde. Однако Мейсон, питавший благоговейное почтение к богатству Финчли и Грифитсов, не желал называть имя Сондры и говорил лишь, что это дочь очень богатого ликургского фабриканта (кого именно - он не считает нужным сообщать); впрочем, он без колебаний показывал пачку писем, которую Клайд тщательно перевязал ленточкой. But Roberta's letters on the other hand being described in detail - even excerpts of some of them -the more poetic and gloomy being furnished the Press for use, for who was there to protect her. Зато письма Роберты излагались очень подробно, и кое-какие выдержки из них, наиболее поэтические и горестные, были даже переданы в газеты для опубликования, ибо кто же мог оградить ее память... And on their publication a wave of hatred for Clyde as well as a wave of pity for her - the poor, lonely, country girl who had had no one but him - and he cruel, faithless - a murderer even. Их появление в печати вызвало волну ненависти к Клайду и жалости к ней: бедная, скромная, одинокая девушка, у нее никого не было - только он, а он оказался жестоким, вероломным убийцей. Was not hanging too good for him? Виселица - это еще, пожалуй, слишком хорошо для него! For en route to and from Bear Lake, as well as since, Mason had pored over these letters. Дело в том, что по дороге на Медвежье озеро и обратно и все последующие дни Мейсон был погружен в чтение этих писем. And because of certain intensely moving passages relating to her home life, her gloomy distress as to her future, her evident loneliness and weariness of heart, he had been greatly moved, and later had been able to convey this feeling to others - his wife and Heit and the local newspapermen. So much so that the latter in particular were sending from Bridgeburg vivid, if somewhat distorted, descriptions of Clyde, his silence, his moodiness, and his hard-heartedness. Некоторые особенно трогательные строки, касавшиеся ее жизни дома, ее огорчений, тревог о будущем, ее явного одиночества и душевной усталости глубоко взволновали его, а он быстро заразил этим волнением других - жену, Хейта, местных репортеров, и последние в своих корреспонденциях из Бриджбурга очень живо, хотя и несколько искаженно, обрисовали Клайда -его упорное молчание, его угрюмость и жестокосердие. And then a particularly romantic young reporter from The Star, of Utica arriving at the home of the Aldens, there was immediately given to the world a fairly accurate picture of the weary and defeated Mrs. Alden, who, too exhausted to protest or complain, merely contented herself with a sincere and graphic picture of Roberta's devotion to her parents, her simple ways of living, her modesty, morality, religious devotion - how once the local pastor of the Methodist Church had said that she was the brightest and prettiest and kindest girl he had ever known, and how for years before leaving home she had been as her mother's own right hand. Некий весьма романтически настроенный молодой репортер газеты "Стар" из Утики отправился на ферму Олденов и немедленно дал довольно точное описание исстрадавшейся и убитой горем миссис Олден: слишком измученная, чтобы негодовать или жаловаться, она просто и бесхитростно рассказала ему о том, как Роберта любила своих родителей, как она была скромна, добродетельна, набожна; как местный пастор методисткой церкви сказал однажды, что никогда он не встречал девушки разумнее, добрее и красивее; и как все годы, пока она не уехала из дому, она была поистине правой рукой матери. And that undoubtedly because of her poverty and loneliness in Lycurgus, she had been led to listen to the honeyed words of this scoundrel, who, coming to her with promises of marriage, had lured her into this unhallowed and, in her case, all but unbelievable relationship which had led to her death. И уж, конечно, только потому, что ей жилось в Ликурге так трудно и одиноко, этот негодяй сумел заговорить ее сладкими речами и, обещая жениться, вовлек ее в недозволенные отношения (просто не верится, что это с нею все-таки было) -в связь, которая привела ее к смерти. For she was good and pure and sweet and kind always. Ведь она всегда была честная, чистая, нежная, добрая. "And to think that she is dead. "И подумать только, что она умерла! I can't believe it." Никак не могу этому поверить". It was so that her mother was quoted. Рассказ матери передавался так: "Only Monday a week ago she was about - a little depressed, I thought, but smiling, and for some reason which I thought odd at the time went all over the place Monday afternoon and evening, looking at things and gathering some flowers. "Только в прошлый понедельник наша Роберта была здесь. Мне показалось, какая-то она грустная, но она улыбалась. Я тогда удивилась, почему это она и днем и вечером все ходит по ферме, разглядывает каждую вещицу, собирает цветы. And then she came over and put her arms around me and said: А потом подошла, обняла меня и говорит; 'I wish I were a little girl again, Mamma, and that you would take me in your arms and rock me like you used to.' "Знаешь, мамочка, я хотела бы опять стать маленькой и чтобы ты взяла меня на руки и убаюкала, как когда-то". And I said, А я ей говорю: 'Why, Roberta, what makes you so sad to-night, anyhow?' "Что с тобой, Роберта? Почему ты сегодня такая грустная?" And she said, А она отвечает: ' Oh, nothing. "Нет, ничего. You know I'm going back in the morning. Ты же знаешь, я завтра утром уезжаю. And somehow I feel a little foolish about it to-night.' Поэтому у меня сегодня как-то смутно на душе". And to think that it was this trip that was in her mind. И подумать только, что у нее на уме была эта поездка! I suppose she had a premonition that all would not work out as she had planned. Мне кажется, у нее было предчувствие, что все выйдет не так, как она ожидала. And to think he struck my little girl, she who never could harm anything, not even a fly." И подумать только, что он ударил мою девочку, которая никогда и мухи не обидела!" And here, in spite of herself, and with the saddened Titus in the background, she began to cry silently. Тут миссис Олден не удержалась и стала тихо плакать, а поодаль стоял безутешный Тайтус. But from the Griffiths and other members of this local social world, complete and almost unbreakable silence. Но Грифитсы и другие представители высших кругов местного общества хранили упорное молчание. For in so far as Samuel Griffiths was concerned, it was impossible for him at first either to grasp or believe that Clyde could be capable of such a deed. Что касается Сэмюэла Грифитса, то он сперва никак не мог понять и поверить, что Клайд оказался способен на такое страшное дело. What! Как?! That bland and rather timid and decidedly gentlemanly youth, as he saw him, charged with murder? Такой вежливый, робкий и, безусловно, приличный юноша обвинен в убийстве? Being rather far from Lycurgus at the time - Upper Saranac - where he was reached with difficulty by Gilbert - he was almost unprepared to think, let alone act. Сэмюэл в это время находился довольно далеко от Ликурга - в Верхнем Саранаке, куда Гилберт с трудом дозвонился ему по телефону, и от неожиданности едва мог осмыслить услышанное, не говоря уже о том, чтобы действовать. Why, how impossible! Да нет же, это невозможно! There must be some mistake here. Тут, наверно, какая-то ошибка. They must have confused Clyde with some one else. Наверно, Клайда приняли за кого-то другого. Nevertheless, Gilbert proceeding to explain that it was unquestionably true, since the girl had worked in the factory under Clyde, and the district attorney at Bridgeburg with whom he had already been in communication had assured him that he was in possession of letters which the dead girl had written to Clyde and that Clyde did not attempt to deny them. Тем не менее Гилберт продолжал объяснять, что все это, безусловно, правда, поскольку девушка работала на фабрике в том отделении, которым заведовал Клайд, и у прокурора в Бриджбурге (Гилберт уже с ним беседовал) имеются письма, написанные погибшей девушкой Клайду, и Клайд даже и не пытается от них отречься. "Very well, then," countered Samuel. - Ну, хорошо! - сказал Сэмюэл. "Don't act hastily, and above all, don't talk to anyone outside of Smillie or Gotboy until I see you. - Но только ничего не предпринимай, не подумав, а главное, не говори об этом никому, кроме Смилли или Готбоя, пока я не приеду. Where's Brookhart?"- referring to Darrah Brookhart, of counsel for Griffiths & Company. Где Брукхарт? (Он говорил о Дарра Брукхарте, юрисконсульте фирмы "Грифитс и Кь"). "He's in Boston to-day," returned his son. - Он теперь в Бостоне, - отвечал Гилберт. "I think he told me last Friday that he wouldn't be back here until Monday or Tuesday." - Как будто он рассчитывал вернуться в понедельник или во вторник, не раньше. "Well, wire him that I want him to return at once. - Телеграфируй ему, чтобы вернулся немедленно. Incidentally, have Smillie see if he can arrange with the editors of The Star and Beacon down there to suspend any comment until I get back. Кстати, пускай Смилли попробует договориться с редакторами "Стар" и "Бикон", чтобы они до моего возвращения воздержались от всяких комментариев. I'll be down in the morning. Я буду завтра утром. Also tell him to get in the car and run up there" (Bridgeburg) "to-day if he can. Скажи ему еще, пускай возьмет машину и, если можно, сегодня же съездит туда (он подразумевал Бриджбург). I must know from first hand all there is to know. Я должен знать из первых рук, в чем дело. Have him see Clyde if he can, also this district attorney, and bring down any news that he can get. Пусть он повидается с Клайдом, если удастся, и с этим прокурором и выяснит все, что можно. And all the newspapers. И пусть подберет все газеты. I want to see for myself what has been published." Я хочу сам посмотреть, что уже появилось в печати. And at approximately the same time, in the home of the Finchleys on Fourth Lake, Sondra herself, after forty-eight hours of most macerating thoughts spent brooding on the astounding climax which had put a period to all her girlish fancies in regard to Clyde, deciding at last to confess all to her father, to whom she was more drawn than to her mother. Примерно в то же время на даче Финчли на Двенадцатом озере Сондра, проведя два дня и две ночи в томительном и горьком раздумье о внезапной катастрофе, оборвавшей все ее девические грезы о Клайде, решила наконец признаться во всем отцу, к которому она была больше привязана, чем к матери. And accordingly approaching him in the library, where usually he sat after dinner, reading or considering his various affairs. И она пошла в кабинет, где он обычно проводил время после обеда, читая или обдумывая свои дела. But having come within earshot of him, beginning to sob, for truly she was stricken in the matter of her love for Clyde, as well as her various vanities and illusions in regard to her own high position, the scandal that was about to fall on her and her family. Но, не успев подойти к отцу, она стала всхлипывать: ее по-настоящему потрясло и крушение ее любви и страх, что скандал, готовый разразиться вокруг нее и ее семьи, может погубить ее тщеславные надежды и положение в обществе. Oh, what would her mother say now, after all her warnings? Что скажет теперь мать, которая столько раз ее предостерегала? And her father? А отец? And Gilbert Griffiths and his affianced bride? А Гилберт Грифитс и его невеста? And the Cranstons, who except for her influence over Bertine, would never have been drawn into this intimacy with Clyde? А Крэнстоны, которые, за исключением Бертины, находившейся под ее влиянием, никогда не одобряли такой близости с Клайдом? Her sobs arresting her father's attention, he at once paused to look up, the meaning of this quite beyond him. Услышав всхлипывания, отец изумленно поднял голову, совершенно не понимая, в чем дело. Yet instantly sensing something very dreadful, gathering her up in his arms, and consolingly murmuring: Но тотчас почувствовал, что случилось нечто очень страшное, поспешно обнял дочь и, стараясь утешить, зашептал: "There, there! - Ну, тише, тише! For heaven's sake, what's happened to my little girl now? Бога ради, что случилось с моей девочкой? Who's done what and why?" Кто ее обидел? Чем? Как? And then, with a decidedly amazed and shaken expression, listening to a complete confession of all that had occurred thus far - the first meeting with Clyde, her interest in him, the attitude of the Griffiths, her letters, her love, and then this - this awful accusation and arrest. И в полнейшей растерянности выслушал исповедь Сондры обо всем, что произошло: о ее первой встрече с Клайдом, о том, как он ей понравился, как к нему относились Грифитсы, о ее письмах, о ее любви... и, наконец, об этом ужасном обвинении и аресте. And if it were true! И вдруг все это правда! And her name were used, and her daddy's! Повсюду станут трепать ее имя и имя ее папочки! And once more she fell to weeping as though her heart would break, yet knowing full well that in the end she would have her father's sympathy and forgiveness, whatever his subsequent suffering and mood. И Сондра снова зарыдала так, точно сердце ее разрывалось... Но она хорошо знала, что в конце концов ей обеспечено и сочувствие отца и его прощение, как бы ни был он расстроен и огорчен. And at once Finchley, accustomed to peace and order and tact and sense in his own home, looking at his daughter in an astounded and critical and yet not uncharitable way, and exclaiming: Мистер Финчли, привыкший в своем доме к спокойствию, порядку, такту и здравому смыслу, удивленно и неодобрительно, хотя и не без участия, посмотрел на дочь и воскликнул: "Well, well, of all things! - Ну и ну, вот так история! Well, I'll be damned! Ах, черт возьми! I am amazed, my dear! Я потрясен, дорогая моя. I am astounded! Я в себя не могу прийти. This is a little too much, I must say. Это уж слишком, должен сказать. Accused of murder! Обвинен в убийстве! And with letters of yours in your own handwriting, you say, in his possession, or in the hands of this district attorney, for all we know by now. И у него письма, написанные твоей рукой! Даже и не у него, а уже у прокурора, насколько можно понять. Tst! Tst! Tst! Ну и ну! Damned foolish, Sondra, damned foolish! Глупо, Сондра, черт знает, до чего глупо! Your mother has been talking to me for months about this, and you know I was taking your word for it against hers. Я еще несколько месяцев назад слышал об этом знакомстве от твоей матери и тогда поверил тебе больше, чем ей. And now see what's happened! А теперь смотри, как скверно вышло! Why couldn't you have told me or listened to her? Почему ты мне ничего не сказала? Why couldn't you have talked all this over with me before going so far? И почему не послушалась матери? I thought we understood each other, you and I. Ты могла бы поговорить со мной обо всем раньше, а не ждать, пока это зайдет так далеко. Your mother and I have always acted for your own good, haven't we? You know that. А я думал, что мы с тобой понимаем друг друга. Твоя мать и я всегда делали все для твоего блага, ты же знаешь. Besides, I certainly thought you had better sense. Really, I did. И к тому же, честное слово, я думал, что у тебя больше здравого смысла. But a murder case, and you connected with it! Но чтобы ты была замешана в деле об убийстве! My God!" Боже мой! He got up, a handsome blond man in carefully made clothes, and paced the floor, snapping his fingers irritably, while Sondra continued to weep. Он порывисто поднялся - красивый блондин в безукоризненном костюме - и начал расхаживать взад и вперед, с досадой пощелкивая пальцами, а Сондра продолжала плакать. Suddenly, ceasing his walking, he turned again toward her and resumed with: Вдруг он остановился и снова заговорил: "But, there, there! - Ну, будет, будет! There's no use crying over it. Что толку плакать? Crying isn't going to fix it. Слезами тут не поможешь. Of course, we may be able to live it down in some way. Конечно, мы это как-нибудь переживем. I don't know. I don't know. I can't guess what effect this is likely to have on you personally. Не знаю, не знаю... не представляю, как это на тебе отразится. But one thing is sure. We do want to know something about those letters." Ясно одно: мы должны что-то предпринять в связи с этими письмами. And forthwith, and while Sondra wept on, he proceeded first to call his wife in order to explain the nature of the blow - a social blow that was to lurk in her memory as a shadow for the rest of her years -and next to call up Legare Atterbury, lawyer, state senator, chairman of the Republican State Central Committee and his own private counsel for years past, to whom he explained the amazing difficulty in which his daughter now found herself. Also to inquire what was the most advisable thing to be done. Сондра все плакала, а мистер Финчли начал с того, что вызвал жену, чтобы объяснить ей, какого рода удар нанесен их положению в обществе; удар этот оставил в памяти миссис Финчли неизгладимый след до конца ее дней. Потом мистер Финчли позвонил Легеру Эттербери -адвокату, сенатору штата, председателю центрального комитета республиканской партии в штате и постоянному своему личному юрисконсульту, - объяснил ему, в каком крайне затруднительном положении оказалась Сондра, и попросил посоветовать, что теперь следует предпринять. "Well, let me see," came from Atterbury, - Дайте-ка сообразить, - ответил Эттербери. "I wouldn't worry very much if I were you, Mr. Finchley. - На вашем месте я бы не слишком беспокоился, мистер Финчли. I think I can do something to straighten this out for you before any real public damage is done. Я думаю, что смогу уладить это дело, прежде чем оно получит неприятную огласку. Now, let me see. Дайте подумать... Who is the district attorney of Cataraqui County, anyhow? Кто у них там в Катараки прокурор? I'll have to look that up and get in touch with him and call you back. Я это выясню, переговорю с ними и сразу вам позвоню. But never mind, I promise you I'll be able to do something - keep the letters out of the papers, anyhow. Но вы не беспокойтесь, будьте уверены, - я сумею кое-что сделать. Во всяком случае, обещаю вам, что эти письма не попадут в газеты. Maybe out of the trial - I'm not sure - but I am sure I can fix it so that her name will not be mentioned, so don't worry." Может быть, они даже не будут предъявлены суду, - хотя в этом я не уверен. Но я, безусловно, сумею устроить, чтобы имя вашей дочери не упоминалось, - так что вы не беспокойтесь. And then Atterbury in turn calling up Mason, whose name he found in his lawyers' directory, and at once arranging for a conference with him, since Mason seemed to think that the letters were most vital to his case, although he was so much overawed by Atterbury's voice that he was quick to explain that by no means had he planned as yet to use publicly the name of Sondra or the letters either, but rather to reserve their actuality for the private inspection of the grand jury, unless Clyde should choose to confess and avoid a trial. А затем Эттербери позвонил Мейсону, фамилию которого нашел в юридическом адрес-календаре, и условился о личном свидании; по мнению Мейсона, письма эти были чрезвычайно важны для дела, однако голос Эттербери произвел на него сильнейшее впечатление, и он поспешил объяснить, что вовсе и не собирался предавать огласке имя Сондры или ее письма, а думал лишь сохранить их для рассмотрения при закрытых дверях в том случае, если Клайд не предпочтет сознаться и избегнуть предварительного разбора дела советом присяжных. But Atterbury, after referring back to Finchley and finding him opposed to any use of the letters whatsoever, or Sondra's name either, assuring him that on the morrow or the day after he would himself proceed to Bridgeburg with some plans and political information which might cause Mason to think twice before he so much as considered referring to Sondra in any public way. Эттербери вторично переговорил с Финчли-отцом, убедился, что тот решительно против какого бы то ни было использования писем дочери или упоминания ее имени, и пообещал ему завтра же или послезавтра лично отправиться в Бриджбург с некоторыми политическими сообщениями и планами, которые заставят Мейсона всерьез подумать, прежде чем он решится в какой-либо форме упомянуть о Сондре. And then after due consideration by the Finchley family, it was decided that at once, and without explanation or apology to any one, Mrs. Finchley, Stuart and Sondra should leave for the Maine coast or any place satisfactory to them. А затем, после надлежащего обсуждения, на семейном совете было решено, что миссис Финчли, Стюарт и Сондра немедленно, без всяких объяснений и прощальных слов уедут на побережье, куда-нибудь подальше от знакомых. Finchley himself proposed to return to Lycurgus and Albany. Сам мистер Финчли предполагал вернуться в Ликург и Олбани. It was not wise for any of them to be about where they could be reached by reporters or questioned by friends. Неблагоразумно кому-либо из них оставаться там, где их могли бы застигнуть репортеры или расспрашивать друзья. And forthwith, a hegira of the Finchleys to Narragansett, where under the name of Wilson they secluded themselves for the next six weeks. И затем - бегство семьи Финчли в Наррагансет, где они скрывались полтора месяца под фамилией Уилсон. Also, and because of the same cause the immediate removal of the Cranstons to one of the Thousand Islands, where there was a summer colony not entirely unsatisfactory to their fancy. И по той же причине срочный отъезд Крэнстонов на один из тысячи островов, где, по их мнению, можно было сносно провести остаток лета. But on the part of the Baggotts and the Harriets, the contention that they were not sufficiently incriminated to bother and so remaining exactly where they were at Twelfth Lake. Гарриэты и Бэготы делали вид, что они не настолько скомпрометированы, чтобы им стоило беспокоиться, и продолжали оставаться на Двенадцатом озере. But all talking of Clyde and Sondra - this horrible crime and the probable social destruction of all those who had in any way been thus innocently defiled by it. Но все толковали о Сондре и Клайде, о его ужасном преступлении и о том, что репутация всех, кто так или иначе, без всякой своей вины, запятнан каким-то касательством к этому делу, может погибнуть безвозвратно. And in the interim, Smillie, as directed by Griffiths, proceeding to Bridgeburg, and after two long hours with Mason, calling at the jail to see Clyde. And because of authorization from Mason being permitted to see him quite alone in his cell. А тем временем Смилли, по указанию Грифитсов, отправился в Бриджбург и после двухчасовой беседы с Мейсоном получил разрешение навестить Клайда в тюрьме и переговорить с ним наедине в его камере. Smillie having explained that it was not the intention of the Griffiths to try to set up any defense for Clyde, but rather to discover whether under the circumstances there was a possibility for a defense, Mason had urged upon him the wisdom of persuading Clyde to confess, since, as he insisted, there was not the slightest doubt as to his guilt, and a trial would but cost the county money without result to Clyde -whereas if he chose to confess, there might be some undeveloped reasons for clemency - at any rate, a great social scandal prevented from being aired in the papers. Смилли пояснил, что Грифитсы пока не намерены организовать защиту Клайда, а хотят лишь выяснить, возможна ли вообще при данных обстоятельствах какая-либо защита. И Мейсон настойчиво посоветовал Смилли убедить Клайда сознаться, ибо, утверждал он, нет ни малейших сомнений в его виновности, а длительный судебный процесс только будет стоить округу больших денег, без всякой пользы для Клайда; между тем, если он во всем признается, могут найтись какие-нибудь смягчающие обстоятельства, и во всяком случае удастся предотвратить появление этого общественного скандала в раздутом виде на страницах газет. And thereupon Smillie proceeding to Clyde in his cell where brooding most darkly and hopelessly he was wondering how to do. Итак, Смилли направился в камеру, где Клайд мрачно и безнадежно раздумывал, как ему быть дальше. Yet at the mere mention of Smillie's name shrinking as though struck. The Griffiths - Samuel Griffiths and Gilbert! При одном упоминании имени Смилли его передернуло, словно от удара; Грифитсы -Сэмюэл Грифитс и Гилберт! Their personal representative. Их личный представитель. And now what would he say? Что же теперь говорить? For no doubt, as he now argued with himself, Smillie, having talked with Mason, would think him guilty. Без сомнения, рассуждал он, Смилли, поговорив с Мейсоном, считает его, Клайда, виновным. And what was he to say now? Что же сказать? What sort of a story tell - the truth or what? Правду или нет? But without much time to think, for even while he was trying to do so Smillie had been ushered into his presence. Но пока он пытался что-то обдумать и сообразить, Смилли уже входил в дверь. And then moistening his dry lips with his tongue, he could only achieve, Облизнув сухие губы, Клайд с усилием выговорил: "Why, how do you do, Mr. Smillie?" to which the latter replied, with a mock geniality, - Здравствуйте, мистер Смилли! И тот ответил с деланной сердечностью: "Why, hello, Clyde, certainly sorry to see you tied up in a place like this." - Добрый день, Клайд! Грустно, что вас засадили в такое место. And then continuing: "The papers and the district attorney over here are full of a lot of stuff about some trouble you're in, but I suppose there can't be much to it - there must be some mistake, of course. - И затем продолжал: - Газеты и здешний прокурор не скупятся на всевозможные россказни о вас, но, я думаю, все это не так страшно. Тут, конечно, какая-то ошибка. And that's what I'm up here to find out. Я для того и приехал, чтобы это выяснить. Your uncle telephoned me this morning that I was to come up and see you to find out how they come to be holding you. Ваш дядя сегодня утром по телефону поручил мне повидаться с вами и узнать, почему вас вздумали засадить. Of course, you can understand how they feel down there. Вы и сами понимаете, каково сейчас вашим родственникам. So they wanted me to come up and get the straight of it so as to get the charge dismissed, if possible - so now if you'll just let me know the ins and outs of this - you know - that is -" Они поручили мне все точно узнать и, если возможно, прекратить дело. Поэтому, если вы расскажете мне все подробно... понимаете ли... я хочу сказать... He paused there, confident because of what the district attorney had just told him, as well as Clyde's peculiarly nervous and recessive manner, that he would not have very much that was exculpatory to reveal. Смилли остановился. И по всему, что он сейчас слышал от прокурора, и по тому, как замкнуто держался Клайд, он понял: вряд ли тот может многое сообщить в свое оправдание. And Clyde, after moistening his lips once more, beginning with: А Клайд, еще раз облизнув запекшиеся губы, начал: "I suppose things do look pretty bad for me, Mr. Smillie. - Похоже, что все складывается очень плохо для меня, мистер Смилли. I didn't think at the time that I met Miss Alden that I would ever get into such a scrape as this. Я никак не думал, когда познакомился с мисс Олден, что попаду в такую беду. But I didn't kill her, and that's the God's truth. Но я не убивал ее: бог свидетель, это чистая правда. I never even wanted to kill her or take her up to that lake in the first place. У меня никогда не было желания убить ее, и я не хотел вести ее на это озеро. And that's the truth, and that's what I told the district attorney. Это правда, и я говорил это прокурору. I know he has some letters from her to me, but they only show that she wanted me to go away with her -not that I wanted to go with her at all -" Я знаю, у него есть ее письма ко мне, но они доказывают только то, что она хотела уехать со мной, а вовсе не то, что я хотел с ней ехать... He paused, hoping that Smillie would stamp this with his approval of faith. Он замолчал, ожидая, что Смилли как-либо обнаружит доверие к его словам. And Smillie, noting the agreement between his and Mason's assertions, yet anxious to placate him, returned: А Смилли, видя, что объяснение Клайда совпадает со словами Мейсона, но стараясь успокоить его, сказал только: "Yes, I know. He was just showing them to me." - Да, знаю, Мейсон мне сейчас показывал их. "I knew he would," continued Clyde, weakly. - Я знал, что он покажет, - тихо продолжал Клайд. "But you know how it is sometimes, Mr. Smillie," his voice, because of his fears that the sheriff or Kraut were listening, pitched very low. - Но знаете, мистер Смилли, как иной раз получается. - Опасаясь, как бы шериф или Краут не подслушали его, он совсем понизил голос. "A man can get in a jam with a girl when he never even intended to at first. - Можно попасть в такую историю с девушкой, даже если сначала вовсе об этом и не думаешь. You know that yourself. Вы сами знаете. I did like Roberta at first, and that's the truth, and I did get in with her just as those letters show. Я сперва любил Роберту, это правда, и я был с ней в связи, - это видно из ее писем. But you know that rule they have down there, that no one in charge of a department can have anything to do with any of the women under him. Но вы ведь знаете, какое правило на фабрике: заведующий отделением не может иметь ничего общего с работницами. Well, that's what started all the trouble for me, I guess. Ну вот, мне кажется, с этого и начались все мои неприятности. Понимаете? I was afraid to let any one know about it in the first place, you see." Я боялся, как бы кто-нибудь об этом не узнал. "Oh, I see." - Да, понятно. And so by degrees, and growing less and less tense as he proceeded, since Smillie appeared to be listening with sympathy, he now outlined most of the steps of his early intimacy with Roberta, together with his present defense. И вот, видя, что Смилли как будто слушает его сочувственно, Клайд постепенно успокоился, напряженный тон его стал более естественным, и он рассказал почти всю историю своей близости с Робертой и постарался оправдаться. But with no word as to the camera, or the two hats or the lost suit, which things were constantly and enormously troubling him. Но ни слова о фотографическом аппарате, о двух шляпах, об исчезнувшем костюме - обо всем, что непрестанно, безмерно волновало его. How could he ever explain these, really? В самом деле, как он мог бы все это объяснить? And with Smillie at the conclusion of this and because of what Mason had told him, asking: В заключение Смилли, знавший обо всем от Мейсона, спросил: "But what about those two hats, Clyde? - А как насчет этих двух шляп, Клайд? This man over here was telling me that you admit to having two straw hats - the one found on the lake and the one you wore away from there." Мейсон говорит, вы признали, что у вас было две шляпы: та, которую нашли на озере, и та, в которой вы шли оттуда. And Clyde, forced to say something, yet not knowing what, replying: Он ждал ответа, а отвечать было нечего - и Клайд сказал: "But they're wrong as to my wearing a straw hat away from there, Mr. Smillie, it was a cap." - Они ошибаются, мистер Смилли. Когда я шел оттуда, на мне была не соломенная шляпа, а кепка. "I see. - Понимаю. But still you did have a straw hat up at Bear Lake, he tells me." Но он говорит, что на Медвежьем озере у вас все-таки была соломенная шляпа. "Yes, I had one there, but as I told him, that was the one I had with me when I went up to the Cranstons' the first time. - Да, была, но ведь я сказал ему, это была другая шляпа, я в ней приезжал к Крэнстонам в первый раз. I told him that. Я ему говорил. I forgot it and left it there." Я тогда забыл ее у них. "Oh, I see. - Так, понятно. But now there was something about a suit - a gray one, I believe - that he says you were seen wearing up there but that he can't find now? Потом тут еще что-то с костюмом, - серый костюм, кажется. Мейсон говорит, что вас тогда видели в нем, а теперь его не могут найти. Were you wearing one?" Был у вас такой костюм? "No. - Нет. I was wearing the blue suit I had on when I came down here. Я был в синем костюме, в котором меня привезли сюда. They've taken that away now and given me this one." Потом его у меня забрали и дали мне вот этот. "But he says that you say you had it dry-cleaned at Sharon but that he can't find any one there who knows anything about it. - Но, по его словам, вы сказали, что в Шейроне отдавали синий костюм в чистку, а он никого не мог там найти, кто бы об этом знал. How about that? Как это получилось? Did you have it dry-cleaned there?" Вы действительно отдавали его чистить? "Yes, sir." - Да, сэр. "By whom?" - Кому же? "Well, I can't just remember now. - Ну, я просто не помню теперь. But I think I can find the man if I were to go up there again - he's near the depot," but at the same time looking down and away from Smillie. Но, наверно, я мог бы найти этого портного, если бы попал туда опять. Это около вокзала. Но при этих словах он опустил глаза, чтобы не встретиться взглядом со Смилли. And then Smillie, like Mason before him, proceeding to ask about the bag in the boat, and whether it had not been possible, if he could swim to shore with his shoes and suit on, for him to have swam to Roberta and assisted her to cling to the overturned boat. Потом Смилли, как прежде Мейсон, стал спрашивать о чемодане, который Клайд взял с собой в лодку, и о том, почему, если Клайд сумел доплыть до берега в башмаках и костюме, он не подплыл к Роберте и не помог ей уцепиться за перевернутую лодку? And Clyde explaining, as before, that he was afraid of being dragged down, but adding now, for the first time, that he had called to her to hang on to the boat, whereas previously he had said that the boat drifted away from them. Клайд объяснил, как и раньше, что боялся, как бы она не потащила его ко дну. Но теперь он впервые прибавил, что крикнул ей, чтобы она ухватилась за лодку, а прежде он говорил, будто лодку отнесло от них, и Смилли знал об этом от Мейсона. And Smillie recalled that Mason had told him this. Also, in connection with Clyde's story of the wind blowing his hat off, Mason had said he could prove by witnesses, as well as the U. S. Government reports, that there was not a breath of air stirring on that most halcyon day. А в связи с рассказом Клайда, будто ветер сорвал с него шляпу, Мейсон выразил готовность доказать при помощи свидетелей, а также и правительственных метеорологических бюллетеней, что день был тихий, без малейшего намека на ветер. And so, plainly, Clyde was lying. Итак, очевидно, Клайд лгал. His story was too thin. Вся эта его история была шита белыми нитками. Yet Smillie, not wishing to embarrass him, kept saying: Но Смилли, не желая его смущать, только повторял: "Oh, I see," or, "Ага, понимаю", или: "To be sure," or "Ну конечно", или: "That's the way it was, was it?" "Значит, вот как это было!" And then finally asking about the marks on Roberta's face and head. Наконец Смилли спросил о следах ударов на лице и голове Роберты. For Mason had called his attention to them and insisted that no blow from a boat would make both abrasions. Мейсон обратил на них его внимание, утверждая, что один удар бортом лодки не мог бы нанести повреждений в обоих местах. But Clyde sure that the boat had only struck her once and that all the bruises had come from that or else he could not guess from what they had come. А Клайд уверял, что, опрокидываясь, лодка ударила Роберту только один раз и от этого все раны и ушибы, - иначе он просто не представляет, откуда они взялись. But then beginning to see how hopeless was all this explanation. Но он и сам начал понимать, как безнадежно жалко звучит это объяснение. For it was so plain from his restless, troubled manner that Smillie did not believe him. По огорченному и смущенному виду Смилли было ясно, что он ему не поверил. Quite obviously he considered his not having aided Roberta as dastardly - a thin excuse for letting her die. Смилли явно и несомненно считает подлой трусостью со стороны Клайда, что он не пришел на помощь Роберте. Он дал ей погибнуть - и трусость в этом случае весьма слабое оправдание. And so, too weary and disheartened to lie more, finally ceasing. Наконец Клайд замолчал, - он слишком измучился и пал духом, чтобы лгать дальше. And Smillie, too sorry and disturbed to wish to catechize or confuse him further, fidgeting and fumbling and finally declaring: А Смилли, настолько огорченный и расстроенный, что у него не было ни малейшего желания приводить Клайда в замешательство дальнейшими расспросами, беспокойно ерзал на стуле, мялся и наконец заявил: "Well, I'm afraid I'll have to be going now, Clyde. - Ну, Клайд, боюсь, что мне пора. The roads are pretty bad between here and Sharon. Дорога отсюда до Шейрона препаршивая. But I've been mighty glad to hear your side of it. Очень рад, что услышал всю эту историю в вашем освещении. And I'll present it to your uncle just as you have told it to me. Я в точности передам вашему дяде все, что вы мне рассказали. But in the meantime, if I were you, I wouldn't do any more talking than I could help - not until you hear further from me. Но пока что я на вашем месте по возможности ничего больше не стал бы говорить, - подождите, пока не получите от меня дальнейших известий. I was instructed to find an attorney up here to handle this case for you, if I could, but since it's late and Mr. Brookhart, our chief counsel, will be back to-morrow, I think I'll just wait until I can talk to him. Мне поручено найти здесь адвоката, который мог бы вести ваше дело. Но так как уже поздно, а мистер Брукхарт - наш главный юрисконсульт -завтра вернется, я думаю, лучше подождать и поговорить с ним. So if you'll take my advice, you'll just not say anything until you hear from him or me. Так что, если хотите послушать моего совета, просто-напросто ничего больше не говорите, пока не получите известий от меня или от него. Either he'll come or he'll send some one - he'll bring a letter from me, whoever he is, and then he'll advise you." Либо он приедет сам, либо пришлет кого-нибудь; тот, кто к вам явится, привезет от меня письмо и даст вам указания насчет дальнейшего. And with this parting admonition, leaving Clyde to his thoughts and himself feeling no least doubt of his guilt and that nothing less than the Griffiths' millions, if so they chose to spend them, could save him from a fate which was no doubt due him. ? Chapter 13 После этих наставлений он распрощался, представив Клайда его одиноким мыслям. Но у самого Смилли не осталось ни малейшего сомнения в виновности Клайда и в том, что лишь грифитсовские миллионы - если Грифитсы пожелают тратить их на это - могут спасти Клайда от несомненно заслуженной им роковой участи. 13 A nd then on the following morning Samuel Griffiths, with his own son Gilbert standing by, in the large drawing room of their Wykeagy Avenue mansion, listening to Smillie's report of his conference with Clyde and Mason. А на следующее утро в просторной гостиной своего особняка на Уикиги-авеню Сэмюэл Грифитс в присутствии Гилберта выслушал подробный отчет Смилли о его свидании с Клайдом и с Мейсоном. And Smillie reporting all he had heard and seen. Смилли доложил обо всем, что видел и слышал. And with Gilbert Griffiths, unbelievably shaken and infuriated by all this, exclaiming at one point: И Гилберт Грифитс, неимоверно взволнованный и разъяренный всем этим, воскликнул: "Why, the little devil! - Вот мерзкая тварь! The little beast! Гаденыш! But what did I tell you, Dad? Видишь, отец, говорил я тебе! Didn't I warn you against bringing him on?" Я ведь тебя предупреждал, чтобы ты не брал его сюда! And Samuel Griffiths after meditating on this reference to his earlier sympathetic folly now giving Gilbert a most suggestive and intensely troubled look, which said: Are we here to discuss the folly of my original, if foolish, good intentions, or the present crisis? И Сэмюэл Грифитс после некоторого размышления над этим намеком на свою прежнюю безрассудную симпатию к Клайду посмотрел на Г илберта выразительным и глубоко огорченным взглядом, говорившим: "Для чего мы собрались здесь, что нам следует обсудить, -неразумность моих первоначальных, хоть и нелепых, но добрых намерений или создавшееся критическое положение?" And Gilbert thinking: The murderer! А Гилберт думал: "Убийца! And that wretched little show-off, Sondra Finchley, trying to make something of him in order to spite me, Gilbert, principally, and so getting herself smirched. А эта несчастная зазнайка Сондра Финчли хотела что-то из него сделать, больше всего - чтобы позлить меня, - и только сама себя запятнала. The little fool! Вот дура! But it served her right. Ну, так ей и надо. She would get her share of this now. Теперь и на ее долю хватит грязи". Only it would cause him and his father and all of them infinite trouble also. Но и у него, и у отца, и у всех тоже будут бесконечные неприятности. For was this not an ineradicable stain which was likely to defile all - himself, his fiancee, Bella, Myra, his parents - and perhaps cost them their position here in Lycurgus society? Весьма вероятно, что этот скандал ляжет несмываемым пятном на всех - на него, на его невесту, на Беллу, Майру и родителей, и, пожалуй, будет стоить им положения в ликургском обществе. The tragedy! Трагедия! Maybe an execution! Может быть, казнь! And in this family! И это в их семье! Yet Samuel Griffiths, on his part, going back in his mind to all that had occurred since Clyde had arrived in Lycurgus. А Сэмюэл Грифитс, со своей стороны, припоминал все, что произошло с тех пор, как Клайд приехал в Ликург. His being left to work in that basement at first and ignored by the family. Сначала его заставили работать в подвале, и семья Грифитс не обращала на него никакого внимания. Left to his own devices for fully eight months. Целых восемь месяцев он был предоставлен самому себе. Might not that have been at least a contributing cause to all this horror? Не могло ли это быть по меньшей мере одной из причин всего этого ужаса? And then being put over all those girls! А потом его сделали начальником над двадцатью молодыми девушками! Was not that a mistake? Разве это не было ошибкой? He could see all this now clearly, although by no means condoning Clyde's deed in any way - far from it. Теперь Сэмюэл ясно это понимал, хотя, конечно, ни в коей мере не прощал того, что сделал Клайд -отнюдь нет. The wretchedness of such a mind as that - the ungoverned and carnal desires! Какая низменная натура! Какая невоздержанность в плотских желаниях! The uncontrollable brutality of seducing that girl and then because of Sondra - the pleasant, agreeable little Sondra - plotting to get rid of her! Какое не знающее удержу зверство: обольстить ту девушку и потом из-за Сондры, из-за прелестной маленькой Сондры задумать от нее отделаться! And now in jail, and offering no better explanation of all the amazing circumstances, as reported by Smillie, than that he had not intended to kill her at all - had not even plotted to do so - that the wind had blown his hat off! А теперь он в тюрьме и, по словам Смилли, не может придумать ничего лучшего для объяснения всех этих поразительных обстоятельств, кроме уверений, что он вовсе не намерен был убивать ее, даже и не думал об этом, и что от ветра у него слетела шляпа! How impossibly weak! До чего жалкая выдумка! And with no suitable explanation for the two hats, or the missing suit, or of not going to the aid of the drowning girl. И никакого правдоподобного объяснения насчет двух шляп или исчезнувшего костюма или насчет того, почему он не пришел на помощь утопающей девушке. And those unexplained marks on her face. А следы удара на ее лице - откуда они? How strongly all these things pointed to his guilt. С какой силой все это доказывает его виновность! "For God's sake," exclaimed Gilbert, "hasn't he anything better than that to offer, the little fool!" - Боже мой! - воскликнул Гилберт. - Неужели он не мог выдумать ничего лучшего, болван! And Smillie replied that that was all he could get him to say, and that Mr. Mason was absolutely and quite dispassionately convinced of his guilt. И Смилли ответил, что это все, чего он добился от Клайда, и что мистер Мейсон безоговорочно и вполне беспристрастно убежден в его виновности. "Dreadful! - Ужасно! Dreadful!" put in Samuel. Ужасно! - твердил Сэмюэл. "I really can't grasp it yet. I can't! - Я просто не могу этого понять, не могу! It doesn't seem possible that any one of my blood could be guilty of such a thing!" Не представляю, как человек, близкий мне по крови, мог совершить подобное преступление!.. And then getting up and walking the floor in real and crushing distress and fear. В страхе и отчаянии он поднялся и зашагал из угла в угол. His family! Семья! Gilbert and his future! Гилберт и его будущее! Bella, with all her ambitions and dreams! Белла со всеми ее честолюбивыми мечтами! And Sondra! И Сондра! And Finchley! И все семейство Финчли! He clinched his hands. Он сжал кулаки. He knitted his brows and tightened his lips. Нахмурил брови и закусил губы. He looked at Smillie, who, immaculate and sleek, showed nevertheless the immense strain that was on him, shaking his head dismally whenever Griffiths looked at him. По временам он взглядывал на Смилли - тот, безупречный и вылощенный, обнаруживал все же крайнее душевное напряжение и мрачно покачивал головой всякий раз, как Грифитс смотрел на него. And then after nearly an hour and a half more of such questioning and requestioning as to the possibility of some other interpretation than the data furnished by Smillie would permit, Griffiths, senior, pausing and declaring: Еще добрых полтора часа Грифитс-старший спрашивал и переспрашивал Смилли, возможно ли какое-либо другое истолкование сообщенных им фактов; и наконец, помолчав, заявил: "Well, it does look bad, I must say. - Ну, должен сказать, выглядит это прескверно. Still, in the face of what you tell me, I can't find it in me to condemn completely without more knowledge than we have here. Однако, несмотря на все, что вы рассказали, я не могу бесповоротно его осудить, имеющихся у меня данных для этого недостаточно. There may be some other facts not as yet come to light - he won't talk, you say, about most things -some little details we don't know about - some slight excuse of some kind - for without that this does appear to be a most atrocious crime. Может быть, есть еще какие-нибудь факты, которые пока не всплыли на поверхность, - ведь вы говорите, что он о многих вещах не сказал ни слова... может быть, есть какие-то неизвестные нам подробности... какое-то, хоть слабое, оправдание... иначе все это приобретает вид самого чудовищного преступления. Has Mr. Brookhart got in from Boston?" Мистер Брукхарт приехал из Бостона? "Yes, sir, he's here," replied Gilbert. - Да, сэр, он здесь, - ответил Гилберт. "He telephoned Mr. Smillie." - Он говорил с мистером Смилли по телефону. "Well, have him come out here at two this afternoon to see me. - Хорошо. Пусть он придет сюда ко мне сегодня в два часа. I'm too tired to talk more about this right now. Я слишком устал и сейчас больше не могу об этом говорить. Tell him all that you have told me, Smillie. Расскажите ему все, что вы рассказали мне, Смилли. And then come back here with him at two. А к двум часам возвращайтесь с ним сюда. It may be that he will have some suggestion to make that will be of value to us, although just what I can't see. Может быть, он подскажет нам что-нибудь стоящее, хотя я просто не представляю, что именно. Only one thing I want to say - I hope he isn't guilty. Одно хочу сказать: я надеюсь, что Клайд не виновен. And I want every proper step taken to discover whether he is or not, and if not, to defend him to the limit of the law. И я хочу сделать все возможное, чтобы выяснить, виновен он или нет, и, если нет, защищать его, насколько допускает закон. But no more than that. Но не больше. No trying to save anybody who is guilty of such a thing as this - no, no, no! - not even if he is my nephew! Никаких попыток спасти того, кто виновен в подобном преступлении, - нет, нет и нет! - даже если он и мой племянник. Not me! Это не по мне! I'm not that kind of a man! Я не такой человек! Trouble or no trouble - disgrace or no disgrace - I'll do what I can to help him if he's innocent - if there's even the faintest reason for believing so. Будь что будет - любые неприятности, любой позор, - я сделаю все возможное, чтобы помочь ему, если он не виновен, если есть хоть малейшее основание в это верить. But guilty? No! Но если виновен - нет! Never! Никогда! If this boy is really guilty, he'll have to take the consequences. Если этот малый действительно виновен, он должен получить по заслугам. Not a dollar - not a penny - of my money will I devote to any one who could be guilty of such a crime, even if he is my nephew!" Ни доллара, ни одного пенни я не потрачу ради того, кто мог совершить подобное преступление, даже если он мне и племянник! And turning and slowly and heavily moving toward the rear staircase, while Smillie, wide-eyed, gazed after him in awe. Сэмюэл Грифитс повернулся и медленно, тяжелой походкой направился к лестнице в глубине комнаты, а Смилли, широко раскрыв глаза, почтительно смотрел ему вслед. The power of him! Какая сила! The decision of him! Какая решительность! The fairness of him in such a deadly crisis! Какая справедливость в столь критических обстоятельствах! And Gilbert equally impressed, also sitting and staring. И Г илберт, тоже пораженный, сидел неподвижно, уставясь в пространство. His father was a man, really. Да, отец - это человек. He might be cruelly wounded and distressed, but, unlike himself, he was neither petty nor revengeful. Он может быть жестоко оскорблен и огорчен, но, в отличие от него, Г илберта, отнюдь не мелочен и не мстителен. And next Mr. Darrah Brookhart, a large, well-dressed, well-fed, ponderous and cautious corporation lawyer, with one eye half concealed by a drooping lid and his stomach rather protuberant, giving one the impression of being mentally if not exactly physically suspended, balloon-wise, in some highly rarefied atmosphere where he was moved easily hither and yon by the lightest breath of previous legal interpretations or decisions of any kind. А затем явился мистер Дарра Брукхарт: крупный, прекрасно одетый, упитанный, тяжеловесный и осторожный адвокат; один глаз его был наполовину закрыт опустившимся веком, брюшко изрядно выпячивалось, и создавалось впечатление, что мистер Брухкарт, наподобие воздушного шара, если не телом, то духом витает в выси в некоей весьма разреженной атмосфере, где малейшее веяние любых юридических прецедентов, толкований или решений легко перебрасывает его то туда, то сюда. In the absence of additional facts, the guilt of Clyde (to him) seemed obvious. При отсутствии дополнительных фактов виновность Клайда казалась ему очевидной. Or, waiving that, as he saw it after carefully listening to Smillie's recounting of all the suspicious and incriminating circumstances, he would think it very difficult to construct an even partially satisfactory defense, unless there were some facts favoring Clyde which had not thus far appeared. Даже если и не так, решил он, внимательно выслушав отчет. Смилли обо всех подозрительных и уличающих Клайда обстоятельствах, все равно построить сколько-нибудь удовлетворительную защиту будет очень трудно, разве что существуют какие-нибудь до сих пор не обнаруженные факты, благоприятные для обвиняемого. Those two hats, that bag - his slipping away like that. Эти две шляпы, чемодан... Бегство... Those letters. И эти письма... But he would prefer to read them. Но он предпочел бы сам их прочитать. For upon the face of the data so far, unquestionably public sentiment would be all against Clyde and in favor of the dead girl and her poverty and her class, a situation which made a favorable verdict in such a backwoods county seat as Bridgeburg almost impossible. Судя по уже известным обстоятельствам дела, публика, безусловно, будет настроена против Клайда и в пользу погибшей девушки. За нее - ее бедность, ее принадлежность к рабочему классу. Все это делает почти невозможным благоприятный приговор присяжных в таком глухом лесном округе, как Бриджбург. For Clyde, although himself poor, was the nephew of a rich man and hitherto in good standing in Lycurgus society. Ведь хотя сам Клайд и беден, он племянник богатого человека и до сих пор занимал известное положение в высшем обществе Ликурга. That would most certainly tend to prejudice country-born people against him. Это, несомненно, восстановит против него весь здешний люд. It would probably be better to ask for a change of venue so as to nullify the force of such a prejudice. Поэтому следовало бы хлопотать об изменении места подсудности, чтобы такого рода предубеждение не повлияло на приговор. On the other hand, without first sending a trained cross-examiner to Clyde - one, who being about to undertake the defense should be able to extract the facts from him on the plea that on his truthful answers depended his life - he would not be able to say whether there was any hope or not. Но, с другой стороны, сначала он должен послать опытного в перекрестных допросах юриста, который взял бы на себя защиту и сумел бы выпытать у Клайда все факты, сославшись на то, что от его правдивых ответов зависит его жизнь, -без этого никак нельзя сказать, есть ли какая-нибудь надежда. In his office was a certain Mr. Catchuman, a very able man, who might be sent on such a mission and on whose final report one could base a reasonable opinion. Среди его помощников имеется некто Кетчумен, очень способный человек, которого можно направить с подобной миссией, и на основании его донесения можно будет сделать разумные выводы по делу Клайда. However, there were now various other aspects of such a case as this which, in his estimation, needed to be carefully looked into and decided upon. Однако в этом деле имеются еще и другие обстоятельства, которые, на его взгляд, следует тщательно взвесить, прежде чем принять какое-либо решение. For, of course, as Mr. Griffiths and his son so well knew, in Utica, New York City, Albany (and now that he came to think of it, more particularly in Albany, where were two brothers, Canavan & Canavan, most able if dubious individuals), there were criminal lawyers deeply versed in the abstrusities and tricks of the criminal law. Как мистеру Грифитсу и его сыну, разумеется, известно, в Утике, Нью-Йорке и Олбани есть адвокаты, весьма сведущие во всяких тонкостях и каверзах уголовного права (в частности, ему приходят на память братья Кэнаван из Олбани, очень способные, хотя и несколько подозрительные личности). And any of them - no doubt - for a sufficient retainer, and irrespective of the primary look of a situation of this kind, might be induced to undertake such a defense. Без сомнения, любой из них, - как бы он в первую минуту ни посмотрел на это дело, - за соответствующее вознаграждение возьмет на себя защиту. And, no doubt, via change of venue, motions, appeals, etc., they might and no doubt would be able to delay and eventually effect an ultimate verdict of something less than death, if such were the wish of the head of this very important family. И, без сомнения, перенеся разбирательство в другой округ и прибегнув ко всякого рода запросам, апелляциям и прочее, они могли бы затянуть дело и в конечном счете добиться менее сурового решения, нежели смертный приговор, если это угодно главе достопочтенного семейства Грифитс. On the other hand, there was the undeniable fact that such a hotly contested trial as this would most assuredly prove to be would result in an enormous amount of publicity, and did Mr. Samuel Griffiths want that? С другой стороны, безусловно, столь бурный и спорный процесс вызовет огромную газетную шумиху, - а желательно ли это мистеру Сэмюэлу Грифитсу? For again, under such circumstances, was it not likely to be said, if most unjustly, of course, that he was using his great wealth to frustrate justice? Ведь обстоятельства таковы, что, вероятно, станут говорить, - несправедливо, разумеется, - будто он, пользуясь своим богатством, старается обойти правосудие. The public was so prejudiced against wealth in such cases. Публика в подобных случаях бывает крайне предубеждена против богатых людей. Yet, some sort of a defense on the part of the Griffiths would certainly be expected by the public, whether subsequently the same necessity for such defense was criticized by them or not. И, однако, она наверняка будет ждать, что Грифитсы так или иначе постараются защитить Клайда, хотя потом, может быть, и станет критиковать их за это. And in consequence, it was now necessary for Mr. Griffiths and his son to decide how they would prefer to proceed - whether with very distinguished criminal lawyers such as the two he had just named, or with less forceful counsel, or none. Следовательно, мистеру Грифитсу и его сыну необходимо теперь же решить, как именно они предпочитают действовать: пригласить ли выдающихся юристов, вроде тех двоих, о которых он упоминал, или же не столь крупных адвокатов, или обойтись без этого. For, of course, it would be possible, and that quite inconspicuously, to supply Clyde with a capable and yet thoroughly conservative trial lawyer - some one residing and practising in Bridgeburg possibly -whose duty it would be to see that all blatant and unjustified reference to the family on the part of the newspapers was minimized. Ведь, разумеется, можно, не возбуждая особого внимания, обеспечить Клайду толкового и осторожного юриста, выступающего обычно защитником на процессах, - скажем, кого-нибудь из живущих и практикующих в Бриджбурге, - и он обязан будет позаботиться о том, чтобы в газетах появлялось возможно меньше крикливых, непозволительных выпадов по адресу семьи Грифитс. And so, after three more hours of conference, it was finally decided by Samuel himself that at once Mr. Brookhart was to despatch his Mr. Catchuman to Bridgeburg to interview Clyde, and thereafter, whatever his conclusions as to his guilt or innocence, he was to select from the local array of legal talent -for the present, anyhow - such a lawyer as would best represent Clyde fairly. И, наконец, после трехчасового совещания Сэмюэл решил, что мистер Брукхарт немедленно отправит своего мистера Кетчумена в Бриджбург: пусть тот побеседует с Клайдом, а затем, каковы бы ни были его выводы относительно, виновности или невиновности Клайда, пусть выберет из числа местных юридических талантов, хотя бы на первое время, такого адвоката, который наилучшим и наичестнейшим образом сможет защитить его интересы. Yet with no assurances of means or encouragement to do more than extract from Clyde the true details of his relationship to this charge. Однако мистеру Кетчумену не следует давать никаких гарантий относительно размеров вознаграждения, и он должен только заставить Клайда сказать правду в связи с предъявленным ему обвинением - не больше. And those once ascertained to center upon such a defense as would most honestly tend to establish only such facts as were honestly favorable to Clyde - in short, in no way, either by legal chicane or casuistry or trickery of any kind, to seek to establish a false innocence and so defeat the ends of justice. ? Chapter 14 А потом нужно будет позаботиться о такой защите, которая добросовестно стремилась бы установить все факты, действительно благоприятные для Клайда, - но только факты: короче говоря, никаких юридических хитростей, казуистики или плутовства в какой-либо форме, никаких попыток объявить невинным виновного и обмануть правосудие. 14 M r. Catchuman did not prove by any means to be the one to extract from Clyde anything more than had either Mason or Smillie. Мистер Кетчумен, однако, сумел узнать от Клайда ничуть не больше, чем Мейсон и Смилли. Although shrewd to a degree in piecing together out of the muddled statements of another such data as seemed most probable, still he was not so successful in the realm of the emotions, as was necessary in the case of Clyde. Весьма искусный там, где надо было по чьим-то путаным показаниям составить наиболее верное представление о факте, он не столь успешно разбирался в области чувств, что было необходимо в случае с Клайдом. He was too legal, chilling - unemotional. Он был слишком строгим законником, холодным и бесстрастным. And in consequence, after grilling Clyde for four long hours one hot July afternoon, he was eventually compelled to desist with the feeling that as a plotter of crime Clyde was probably the most arresting example of feeble and blundering incapacity he had ever met. А потому, промучив Клайда четыре долгих часа в жаркий июльский день, он под конец вынужден был отступиться, убежденный, что свет еще не видал злоумышленника, столь жалкого, неумелого и неловкого, как этот Клайд Грифитс. For since Smillie's departure Mason had proceeded to the shores of Big Bittern with Clyde. And there discovered the tripod and camera. Also listened to more of Clyde's lies. В свое время, после отъезда Смилли, Мейсон отправился с Клайдом на озеро Большой Выпи и там разыскал штатив и фотографический аппарат, а кроме того, выслушал от Клайда еще немало лжи. And as he now explained to Catchuman that, while Clyde denied owning a camera, nevertheless he had proof that he did own one and had taken it with him when he left Lycurgus. Теперь он сообщил Кетчумену, что хотя Клайд и утверждает, будто у него не было фотографического аппарата, однако он, Мейсон, имеет доказательства противного: аппарат у Клайда был, и он взял его с собою, когда уезжал из Ликурга. Yet when confronted with this fact by Catchuman, as the latter now noticed, Clyde had nothing to say other than that he had not taken a camera with him and that the tripod found was not the one belonging to any camera of his - a lie which so irritated Catchuman that he decided not to argue with him further. Однако на вопрос Кетчумена Клайд только и сумел ответить, что аппарата он с собою не брал и что найденный штатив вовсе не от его аппарата; ложь эта безмерно возмутила Кетчумена, и он решил больше ни о чем с ним не спорить. At the same time, however, Brookhart having instructed him that, whatever his personal conclusions in regard to Clyde, a lawyer of sorts was indispensable - the charity, if not the honor, of the Griffiths being this much involved, the western Griffiths, as Brookhart had already explained to him, having nothing and not being wanted in the case anyhow - he decided that he must find one before leaving. Однако Брукхарт поручил Кетчумену, каковы бы ни были его личные выводы насчет Клайда, выбрать для него адвоката, - это необходимо, поскольку речь идет по меньшей мере о милосердии Грифитсов, если не об их чести, а Грифитсы западные, как уже объяснил ему Брукхарт, не имеют ни гроша и вообще нежелательно впутывать их в это дело. In consequence, and without any knowledge of the local political situation, he proceeded to the office of Ira Kellogg, president of the Cataraqui County National Bank, who, although Catchuman did not know it, was high in the councils of the Democratic organization. Поэтому Кетчумен решил найти защитника до своего отъезда. И, совершенно не разбираясь в местной политической ситуации, он отправился к Айре Келлогу, директору национального банка округа Катараки; Келлог (Кетчумен этого не знал) был одним из видных деятелей местной организации демократической партии. And because of his religious and moral views, this same Kellogg was already highly incensed and irritated by the crime of which Clyde was accused. В силу своих религиозных и моральных воззрений этот Келлог был крайне возмущен преступлением, в котором обвиняли Клайда. On the other hand, however, because as he well knew this case was likely to pave the way for an additional Republican sweep at the approaching primaries, he was not blind to the fact that some reducing opposition to Mason might not be amiss. Но, с другой стороны, он прекрасно знал, что дело это прокладывает путь для новых успехов республиканской партии на приближающихся выборах, и, поразмыслив, решил: не следует упускать возможность как-то противодействовать Мейсону. Fate seemed too obviously to be favoring the Republican machine in the person of and crime committed by Clyde. Судьба в образе Клайда и совершенного им преступления явно благоприятствовала республиканской партийной машине. For since the discovery of this murder, Mason had been basking in such publicity and even nation-wide notoriety as had not befallen any district attorney of this region in years and years. Суть в том, что с тех пор, как было обнаружено это убийство, Мейсон стал пользоваться такой широкой известностью чуть ли не по всей стране, какой с незапамятных времен не знавал ни один прокурор в этих краях. Newspaper correspondents and reporters and illustrators from such distant cities as Buffalo, Rochester, Chicago, New York and Boston, were already arriving as everybody knew or saw, to either interview or make sketches or take photos of Clyde, Mason, the surviving members of the Alden family, et cetera, while locally Mason was the recipient of undiluted praise, even the Democratic voters in the county joining with the Republicans in assuring each other that Mason was all right, that he was handling this young murderer in the way that he deserved to be handled, and that neither the wealth of the Griffiths nor of the family of that rich girl whom he appeared to have been trying to capture, was influencing this young tribune of the people in the least. Корреспонденты газет, репортеры, художники из таких отдаленных городов, как Буффало, Рочестер, Чикаго, Нью-Йорк и Бостон, приезжали сюда, чтобы проинтервьюировать, зарисовать или сфотографировать Клайда, Мейсона, оставшихся в живых членов семьи Олден и прочих, - и все это знали и видели. А в местном обществе Мейсон стал объектом единодушного восхваления, и даже избиратели-демократы по всей провинции присоединялись в этом отношении к республиканцам, утверждая, что Мейсон человек правильный, что он обращается с убийцей в точности так, как тот заслуживает, и что все деньги и положение Грифитсов и семьи той богатой девушки, которую, как видно, преступник пытался покорить, нимало не повлияли на этого народного трибуна. He was a real attorney. Вот это настоящий прокурор! He had not "allowed any grass to grow under his feet, you bet." "Уж, будьте уверены, этот время зря терять не станет!" Indeed previous to Catchuman's visit, a coroner's jury had been called, with Mason attending and directing even, the verdict being that the dead girl had come to her death through a plot devised and executed by one Clyde Griffiths who was then and there in the county jail of Bridgeburg and that he be held to await the verdict of the County Grand Jury to whom his crime was soon to be presented. И действительно, перед приездом Кетчумена следователь и понятые в присутствии и даже под руководством Мейсона рассмотрели обстоятельства смерти Роберты и порешили, что девушка умерла в результате преступления, задуманного и осуществленного неким Клайдом Грифитсом, находящимся в настоящее время в бриджбургской тюрьме, где он и должен оставаться в ожидании решения окружного совета присяжных, на рассмотрение которого должно быть представлено в ближайшем будущем его дело. And Mason, through an appeal to the Governor, as all now knew was planning to secure a special sitting of the Supreme Court, which would naturally involve an immediate session of the County Grand Jury in order to hear the evidence and either indict or discharge Clyde. И Мейсон, как уже всем было известно, намеревался просить губернатора о созыве чрезвычайной сессии Верховного суда, а следовательно, и о немедленном созыве сессии окружного совета присяжных, с тем чтобы совет рассмотрел все показания и улики и решил вопрос о предании Клайда суду или о его освобождении. And now, Catchuman arriving to inquire where he was likely to find a local lawyer of real ability who could be trusted to erect some sort of a defense for Clyde. И тут-то является Кетчумен и спрашивает, нельзя ли подыскать способного адвоката, которому можно поручить защиту Клайда. And immediately as an offset to all this there popped into Kellogg's mind the name and reputation of one Hon. Alvin Belknap, of Belknap and Jephson, of this same city - an individual who had been twice state senator, three times Democratic assemblyman from this region, and more recently looked upon by various Democratic politicians as one who would be favored with higher honors as soon as it was possible to arrange an issue which would permit the Democrats to enter into local office. Радуясь случаю нейтрализовать деятельность Мейсона, Келлог сразу подумал о некоем Элвине Белнепе ("Белнеп и Джефсон, адвокаты"); он уже дважды был сенатором штата, три раза представителем демократической партии в совете округа, и в последнее время многие видные демократы считали, что его следует выдвинуть на один из самых высоких постов, как только демократической партии удастся взять в свои руки административный аппарат округа. In fact, only three years before, in a contest with Mason for the district attorneyship, this same Belknap had run closer to victory than any other candidate on the Democratic ticket. В самом деле, всего три года назад в борьбе за пост прокурора этот Белнеп был самым опасным соперником Мейсона из всех кандидатов демократического списка. Indeed, so rounded a man was he politically that this year he had been slated for that very county judgeship nomination which Mason had in view. В политическом отношении он был настолько подходящий человек, что в этом году его собирались выдвинуть кандидатом на то самое место окружного судьи, на которое рассчитывал Мейсон. And but for this sudden and most amazing development in connection with Clyde, it had been quite generally assumed that Belknap, once nominated, would be elected. И если бы не неожиданные и поразительные события, связанные с Клайдом, Белнеп, по общему мнению, попав в списки кандидатов, был бы избран. And although Mr. Kellogg did not quite trouble to explain to Catchuman all the complicated details of this very interesting political situation, he did explain that Mr. Belknap was a very exceptional man, almost the ideal one, if one were looking for an opponent to Mason. Мистер Келлог не потрудился объяснить Кетчумену все сложные детали этой весьма любопытной политической ситуации, но сообщил, что в качестве оппонента Мейсону Белнеп -человек исключительно подходящий, почти идеальный. And with this slight introduction, Kellogg now offered personally to conduct Catchuman to Belknap and Jephson's office, just across the way in the Bowers Block. После этого небольшого предисловия Келлог предложил лично проводить Кетчумена в контору "Белнеп и Джефсон", которая помещалась напротив. And then knocking at Belknap's door, they were admitted by a brisk, medium-sized and most engaging-looking man of about forty-eight, whose gray-blue eyes at once fixed themselves in the mind of Catchuman as the psychic windows of a decidedly shrewd if not altogether masterful and broad-gauge man. Они постучались к Белнепу; их впустил очень симпатичный с виду человек, лет сорока восьми, подвижный, среднего роста; его серо-голубые глаза сразу показались Кетчумену окнами, из которых смотрел явно проницательный, хотя, может быть, и не слишком могучий и разносторонний ум. For Belknap was inclined to carry himself with an air which all were inclined to respect. Белнеп умел так себя держать, что все окружающие уважали его. He was a college graduate, and in his youth because of his looks, his means, and his local social position (his father had been a judge as well as a national senator from here), he had seen so much of what might be called near-city life that all those gaucheries as well as sex-inhibitions and sex-longings which still so greatly troubled and motivated and even marked a man like Mason had long since been covered with an easy manner and social understanding which made him fairly capable of grasping any reasonable moral or social complication which life was prepared to offer. Он окончил университет. В юности благодаря своей внешности, состоянию и общественному положению (его отец был судья и сенатор) он вдоволь насладился тем, что можно назвать жизнью искателя приключений, и "потому вся эта неловкость и связанность, страстные порывы и тяготение к другому полу - то, что все еще волновало Мейсона и нередко решающим образом влияло на его поведение, - для Белнепа давно отошло в прошлое; душевная уравновешенность и терпимость позволяли ему недурно разбираться в морально и социально запутанных (но не чересчур уж из ряда вон выходящих) случаях, которые встречались ему в жизни. Indeed he was one who naturally would approach a case such as Clyde's with less vehemence and fever than did Mason. Конечно, этот человек по самой природе своей способен был подойти к такому делу, как дело Клайда, без неистовой страстности Мейсона. For once, in his twentieth year, he himself had been trapped between two girls, with one of whom he was merely playing while being seriously in love with the other. Он сам, когда ему было двадцать лет, попал в трудное положение, оказавшись между двумя девушками: с одной он только играл, а в другую был серьезно влюблен. And having seduced the first and being confronted with an engagement or flight, he had chosen flight. Соблазнив первую и оказавшись перед нелегким выбором - жениться или бежать, - он выбрал бегство. But not before laying the matter before his father, by whom he was advised to take a vacation, during which time the services of the family doctor were engaged with the result that for a thousand dollars and expenses necessary to house the pregnant girl in Utica, the father had finally extricated his son and made possible his return, and eventual marriage to the other girl. Но прежде рассказал обо всем отцу, и тот посоветовал ему уехать в отпуск, а тем временем обратились к услугам домашнего врача; в результате, затратив тысячу долларов и оплатив необходимые расходы на устройство беременной подружки сына в Утике, отец в конце концов выручил Элвина из затруднительного положения и сделал возможным его возвращение, а затем и женитьбу на другой девушке. And therefore, while by no means sympathizing with the more cruel and drastic phases of Clyde's attempt at escape - as so far charged (never in all the years of his law practice had he been able to grasp the psychology of a murderer) still because of the rumored existence and love influence of a rich girl whose name had not as yet been divulged he was inclined to suspect that Clyde had been emotionally betrayed or bewitched. Поэтому, хотя Белнеп отнюдь не сочувствовал более жестокому и решительному образу действий, при помощи которого Клайд, если верить обвинению, пытался избежать ответственности (никогда за все годы своей юридической практики Белнеп не мог постичь психологию убийцы), все же он склонялся к мысли, что Клайд был ослеплен и околдован любовью. Ходили же слухи о его романе с какой-то богатой девушкой, чье имя пока не предавалось огласке. Was he not poor and vain and ambitious? И разве не был он беден, тщеславен и честолюбив? He had heard so: had even been thinking that he - the local political situation being what it was might advantageously to himself - and perhaps most disruptingly to the dreams of Mr. Mason be able to construct a defense - or at least a series of legal contentions and delays which might make it not so easy for Mr. Mason to walk away with the county judgeship as he imagined. По слухам, так оно и было, и Белнеп подумывал даже, что при создавшемся в округе политическом положении он мог бы, к немалой выгоде для себя и, пожалуй, к большому разочарованию мистера Мейсона, неплохо построить защиту или по крайней мере создать ряд судебных препирательств и отсрочек, ввиду которых мистеру Мейсону будет не так легко заграбастать должность судьи округа, как он воображает. Might it not, by brisk, legal moves now - and even in the face of this rising public sentiment, or because of it - be possible to ask for a change of venue - or time to develop new evidence in which case a trial might not occur before Mr. Mason was out of office. Разве нельзя сейчас при помощи энергичных юридических приемов, несмотря на нарастающую враждебность общества и даже именно из-за нее, ходатайствовать о перенесении разбора дела в другой округ или же об отсрочке, нужной для подбора новых показаний? В этом случае процесс начнется только тогда, когда Мейсон уже не будет прокурором. He and his young and somewhat new associate, Mr. Reuben Jephson, of quite recently the state of Vermont, had been thinking of it. Белнеп вместе со своим компаньоном, молодым юристом Рубеном Джефсоном, недавно переехавшим из штата Вермонт, уже думал об этом. And now Mr. Catchuman accompanied by Mr. Kellogg. И вот явился мистер Кетчумен в сопровождении мистера Келлога. And thereupon a conference with Mr. Catchuman and Mr. Kellogg, with the latter arguing quite politically the wisdom of his undertaking such a defense. И затем совещание с мистером Кетчуменом и Келлогом, причем последний, ссылаясь на политическую ситуацию, доказывал, что Белнеп поступил весьма благоразумно, взяв на себя защиту. And his own interest in the case being what it was, he was not long in deciding, after a conference with his younger associate, that he would. И поскольку Белнеп сам был крайне заинтересован этим делом, он, посовещавшись со своим молодым компаньоном, быстро согласился. In the long run it could not possibly injure him politically, however the public might feel about it now. В конечном счете это не может повредить его политической карьере, как бы ни была сейчас настроена публика. And then Catchuman having handed over a retainer to Belknap as well as a letter introducing him to Clyde, Belknap had Jephson call up Mason to inform him that Belknap & Jephson, as counsel for Samuel Griffiths on behalf of his nephew, would require of him a detailed written report of all the charges as well as all the evidence thus far accumulated, the minutes of the autopsy and the report of the coroner's inquest. А после того, как Кетчумен вручил Белнепу задаток и рекомендательное письмо к Клайду, Белнеп попросил Джефсона вызвать по телефону Мейсона и сообщить ему, что "Белнеп и Джефсон", как адвокаты, которым Сэмюэл Грифитс поручил защиту своего племянника, ожидают от него, Мейсона, подробного письменного сообщения обо всех предъявленных Клайду Грифитсу обвинениях, равно как и обо всех свидетельских показаниях и уликах, и просят познакомить их с протоколами вскрытия трупа и донесением следователя. Also information as to whether any appeal for a special term of the Supreme Court had as yet been acted upon, and if so what judge had been named to sit, and when and where the Grand Jury would be gathered. Их интересует также, возбуждено ли ходатайство о внеочередной сессии Верховного суда, и если таковая состоится, то какой назначен судья и где и когда соберется совет присяжных. Incidentally, he said, Messrs. Belknap and Jephson, having heard that Miss Alden's body had been sent to her home for burial, would request at once a counsel's agreement whereby it might be exhumed in order that other doctors now to be called by the defense might be permitted to examine it - a proposition which Mason at once sought to oppose but finally agreed to rather than submit to an order from a Supreme Court judge. Кстати, прибавил Белнеп, они слышали, что тело мисс Олден уже отправлено на ее родину для погребения, - так вот, он и его коллега Джефсон просят о немедленном разрешении вырыть тело из земли, чтобы его могли теперь осмотреть врачи, приглашенные защитой. Мейсон сперва запротестовал, но в конце концов согласился, так как ему все равно пришлось бы подчиниться соответствующему распоряжению председателя Верховного суда. These details having been settled, Belknap announced that he was going over to the jail to see Clyde. Когда все это было улажено, Белнеп заявил, что он отправляется в тюрьму для свидания с Клайдом. It was late and he had had no dinner, and might get none now, but he wanted to have a "heart to heart" with this youth, whom Catchuman informed him he would find very difficult. Час был поздний, а он еще не обедал, и ему теперь негде было пообедать, но он хотел потолковать по душам с этим юношей, от которого, по словам Кетчумена, ничего не удавалось добиться. But Belknap, buoyed up as he was by his opposition to Mason, his conviction that he was in a good mental state to understand Clyde, was in a high degree of legal curiosity. Белнепа подгоняло желание потягаться с Мейсоном и убеждение, что благодаря особенностям своего характера он наилучшим образом поймет Клайда, и его профессиональное любопытство было возбуждено до предела. The romance and drama of this crime! Сколько романтики и драматизма в этом преступлении! What sort of a girl was this Sondra Finchley, of whom he had already heard through secret channels? Что за девушка эта Сондра Финчли, о которой ему уже рассказали под большим секретом? And could she by any chance be brought to Clyde's defense? Нельзя ли как-нибудь привлечь ее к защите Клайда? He had already understood that her name was not to be mentioned - high politics demanding this. Ему уже сообщили, что ее имя не должно быть упомянуто, - этого требуют интересы высокой политики. He was really most eager to talk to this sly and ambitious and futile youth. Ему и в самом деле не терпелось поговорить с этим хитрым, честолюбивым и легкомысленным юношей. However, on reaching the jail, and after showing Sheriff Slack a letter from Catchuman and asking as a special favor to himself that he be taken upstairs to some place near Clyde's cell in order that, unannounced, he might first observe Clyde, he was quietly led to the second floor and, the outside door leading to the corridor which faced Clyde's cell being opened for him, allowed to enter there alone. Придя в тюрьму и показав шерифу Слэку письмо от Кетчумена, Белнеп попросил, чтобы его в виде особого одолжения провели в такое место подле камеры Клайда, откуда он мог бы сперва, оставаясь незамеченным, понаблюдать за арестованным. Поэтому Белнепа потихоньку повели во второй этаж, открыли дверь в коридор, куда выходила камера Клайда, и позволили войти туда одному. And then walking to within a few feet of Clyde's cell he was able to view him - at the moment lying face down on his iron cot, his arms above his head, a tray of untouched food standing in the aperture, his body sprawled and limp. Подойдя к камере на расстояние нескольких шагов, он увидел Клайда, который в эту минуту лежал на железной койке лицом вниз, охватив голову руками; все его тело безвольно обмякло; рядом стоял поднос с нетронутой едой. For, since Catchuman's departure, and his second failure to convince any one of his futile and meaningless lies, he was more despondent than ever. Дело в том, что после ухода Кетчумена и второй безуспешной попытки убедить кого-то своей пустой и бессмысленной ложью Клайд совсем приуныл. In fact, so low was his condition that he was actually crying, his shoulders heaving above his silent emotion. Он настолько пал духом, что лежал на койке, заливаясь слезами, и плечи его вздрагивали от беззвучных рыданий. At sight of this, and remembering his own youthful escapades, Belknap now felt intensely sorry for him. Увидев это и вспомнив свои собственные юношеские проделки, Белнеп ощутил острую жалость. No soulless murderer, as he saw it, would cry. Бездушный убийца не станет плакать, решил он. Approaching Clyde's cell door, after a pause, he began with: Он подошел к двери камеры и, немного помедлив, заговорил: "Come, come, Clyde! - Ну, ну, Клайд! This will never do. Это совсем ни к чему. You mustn't give up like this. Нельзя так падать духом. Your case mayn't be as hopeless as you think. Ваше дело, может быть, не так уж безнадежно, как вы думаете. Wouldn't you like to sit up and talk to a lawyer fellow who thinks he might be able to do something for you? Садитесь-ка и потолкуйте с адвокатом, которому кажется, что он может для вас кое-что сделать, -хотите? Belknap is my name - Alvin Belknap. Меня зовут Белнеп, Элвин Белнеп. I live right here in Bridgeburg and I have been sent over by that other fellow who was here a while ago -Catchuman, wasn't that his name? Я живу тут, в Бриджбурге, и меня прислал к вам этот парень, который недавно был у вас, как его, Кетчумен, что ли? You didn't get along with him so very well, did you? Вам он как будто не очень пришелся по душе? Well, I didn't either. Ну, мне тоже. He's not our kind, I guess. Он, я думаю, человек не нашего склада. But here's a letter from him authorizing me to represent you. Но вот письмо, которым он уполномочивает меня быть вашим защитником. Want to see it?" Хотите взглянуть? He poked it genially and authoritatively through the narrow bars toward which Clyde, now curious and dubious, approached. Он сказал все это весело и уверенно и протянул письмо сквозь железную решетку, к которой нерешительно и с любопытством подошел Клайд. For there was something so whole-hearted and unusual and seemingly sympathetic and understanding in this man's voice that Clyde took courage. Г олос этого человека звучал как-то очень искренне, непривычно, в нем было как будто и сочувствие и понимание, и это придало Клайду храбрости. And without hesitancy, therefore, he took the letter and looked at it, then returned it with a smile. Он без колебаний взял письмо, просмотрел его и вернул с улыбкой. "There, I thought so," went on Belknap, most convincingly and pleased with his effect, which he credited entirely to his own magnetism and charm. - Ну вот, я так и думал, - продолжал Белнеп ободряюще, очень довольный произведенным эффектом, который он целиком приписал своему личному обаянию. "That's better. - Так-то лучше. I know we're going to get along. Я знаю, мы с вами поладим. I can feel it. Я это чувствую. You are going to be able to talk to me as easily and truthfully as you would to your mother. Вы можете говорить со мной так же свободно и доверчиво, как с собственной матерью. And without any fear that any word of anything you ever tell me is going to reach another ear, unless you want it to, see? И вам нечего опасаться, что хоть одно сказанное мне слово дойдет еще до чьих-либо ушей, если вы сами этого не захотите, понятно? For I'm going to be your lawyer, Clyde, if you'll let me, and you're going to be my client, and we're going to sit down together to-morrow, or whenever you say so, and you're going to tell me all you think I ought to know, and I'm going to tell you what I think I ought to know, and whether I'm going to be able to help you. Ведь я буду вашим защитником, Клайд, если вы согласны, а вы будете моим клиентом. Мы с вами сядем вдвоем завтра или когда хотите, и вы расскажете мне все, что, по-вашему, мне следует знать, а я скажу вам, что мне, по-моему, следует знать и могу ли я вам помочь. And I'm going to prove to you that in every way that you help me, you're helping yourself, see? И я намерен доказать вам, что, так или иначе помогая мне, вы помогаете сами себе. Понятно? And I'm going to do my damnedest to get you out of this. И, черт возьми, я сделаю все, что только в моих силах, чтобы вытащить вас из этой истории. Now, how's that, Clyde?" Ну, что вы на это скажете? He smiled most encouragingly and sympathetically -even affectionately. Он улыбнулся ободряюще и сочувственно, даже ласково. And Clyde, feeling for the first time since his arrival here that he had found some one in whom he could possibly confide without danger, was already thinking it might be best if he should tell this man all -everything - he could not have said why, quite, but he liked him. И Клайд впервые за время своего пребывания здесь почувствовал, что нашелся кто-то, кому можно довериться без риска, и уже думал, что, пожалуй, самое лучшее - рассказать этому человеку все, решительно все... Он не мог бы сказать - почему, но Белнеп ему нравился. In a quick, if dim way he felt that this man understood and might even sympathize with him, if he knew all or nearly all. Клайд тотчас, хотя и смутно, почувствовал, что этот человек понимает его и, может быть, даже отнесется к нему с сочувствием, если узнает все или почти все. And after Belknap had detailed how eager this enemy of his - Mason - was to convict him, and how, if he could but devise a reasonable defense, he was sure he could delay the case until this man was out of office, Clyde announced that if he would give him the night to think it all out, to-morrow or any time he chose to come back, he would tell him all. Белнеп разъяснил Клайду, как его врагу Мейсону - хочется непременно добиться его осуждения и как, если только он, Белнеп, составит приемлемый план защиты, он наверняка сумеет оттянуть рассмотрение дела, а к тому времени этот тип перестанет быть прокурором. И Клайд заявил, что если мистер Белнеп даст ему ночь на размышление, то завтра или в любое время, когда мистер Белнеп пожелает прийти снова, он расскажет ему все. And then, the next day Belknap sitting on a stool and munching chocolate bars, listened while Clyde before him on his iron cot, poured forth his story - all the details of his life since arriving at Lycurgus - how and why he had come there, the incident of the slain child in Kansas City, without, however, mention of the clipping which he himself had preserved and then forgotten; his meeting with Roberta, and his desire for her; her pregnancy and how he had sought to get her out of it - on and on until, she having threatened to expose him, he had at last, and in great distress and fright, found the item in The Times-Union and had sought to emulate that in action. А на следующий день Белнеп сидел на стуле, напротив Клайда, грыз плитку шоколада и слушал, а Клайд, сидя на железной койке, выкладывал свою историю, - все подробности своей жизни со времени приезда в Ликург: о том, как и почему он приехал сюда, о девочке, убитой в Канзас-Сити (но он не упомянул о газетной вырезке забыв, что сохранил ее); о встрече с Робертой, о своем страстном влечении к ней, о ее беременности и о том, как он старался выручить ее из беды, - и далее о том, как она грозила выдать его, и тут ему попалась та заметка в газете, - и он наконец, в безмерном отчаянии и страхе, попытался проделать то же. But he had never plotted it personally, as Belknap was to understand. Но сам он никогда не додумался бы до такого -мистер Белнеп должен это понять. Nor had he intentionally killed her at the last. И ведь он же не убил ее. No, he had not. Нет, не убил. Mr. Belknap must believe that, whatever else he thought. Что бы там ни думал мистер Белнеп, но в этом он должен ему поверить. He had never deliberately struck her. Он вовсе не хотел ее ударить. No, no, no! Нет, нет, нет! It had been an accident. Это была несчастная случайность. There had been a camera, and the tripod reported to have been found by Mason was unquestionably his tripod. У него был фотографический аппарат, и штатив, найденный Мейсоном, это, конечно, его штатив. Also, he had hidden it under a log, after accidentally striking Roberta with the camera and then seeing that sink under the waters, where no doubt it still was, and with pictures of himself and Roberta on the film it contained, if they were not dissolved by the water. Он спрятал его под поваленным деревом, после того как нечаянно ударил Роберту аппаратом, и потом видел, как аппарат потонул, - без сомнения, он и сейчас лежит на дне вместе с пленкой, где сняты сам Клайд и Роберта, если только пленка не размокла в воде. But he had not struck her intentionally. Но он ударил ее не намеренно. No - he had not. Нет! Он этого не хотел. She had approached and he had struck, but not intentionally. Она потянулась к нему, и он толкнул ее, но это вышло нечаянно. The boat had upset. Лодка перевернулась... And then as nearly as he could, he described how before that he had seemed to be in a trance almost, because having gone so far he could go no farther. И Клайд постарался возможно точнее описать, как перед этим он словно оцепенел, был в каком-то столбняке, потому что, зайдя так далеко, не мог дойти до конца. But in the meantime, Belknap, himself finally wearied and confused by this strange story, the impossibility as he now saw it of submitting to, let alone convincing, any ordinary backwoods jury of this region, of the innocence of these dark and bitter plans and deeds, finally in great weariness and uncertainty and mental confusion, even, getting up and placing his hands on Clyde's shoulders, saying: А между тем Белнепа под конец и самого утомил и смутил этот странный рассказ; он понимал, что все это просто невозможно изложить обычному составу присяжных в здешней глуши, не говоря уже о том, чтобы убедить их в безобидности столь мрачных и жестоких планов и поступков. Наконец, усталый, растерянный и недоумевающий, он встал и положил руки на плечи Клайда. "Well, that'll be enough of this for to-day, Clyde, I think. - Ну, вот что, Клайд, - сказал он. - Я думаю, на сегодня хватит. I see how you felt and how it all came about - also I see how tired you are, and I'm mighty glad you've been able to give me the straight of this, because I know how hard it's been for you to do it. Я понимаю, что вы пережили и как все это произошло, и я вижу, как вы устали. Я очень рад, что вы рассказали мне все начистоту, - я ведь знаю, это вам было нелегко. But I don't want you to talk any more now. Но сейчас, по-моему, вам не следует больше говорить. There are going to be other days, and I have a few things I want to attend to before I take up some of the minor phases of this with you to-morrow or next day. У нас еще будет время, а пока я должен кое-что уладить. Завтра или послезавтра мы с вами обсудим некоторые подробности этого дела. Just you sleep and rest for the present. Ложитесь-ка сейчас спать и отдохните. You'll need all you can get for the work both of us will have to do a little later. Вам понадобятся силы для той работы, которую нам с вами скоро придется проделать. But just now, you're not to worry, because there's no need of it, do you see? А пока что не волнуйтесь, это совершенно ни к чему, понятно? I'll get you out of this - or we will - my partner and I. Я вас вытащу из этой истории, вернее, мы вдвоем - мой компаньон и я. I have a partner that I'm going to bring around here presently. Как-нибудь на днях я приведу его к вам. You'll like him, too. Он вам тоже понравится. But there are one or two things that I want you to think about and stick to - and one of these is that you're not to let anybody frighten you into anything, because either myself or my partner will be around here once a day anyhow, and anything you have to say or want to know you can say or find out from us. Но я хочу, чтобы вы подумали над двумя условиями и твердо их соблюдали. Во-первых, никому не позволяйте ничем запугать себя и помните, что я или мой коллега будем по крайней мере раз в день навещать вас, и если вам надо будет что-нибудь сказать или спросить, вы всегда сможете поговорить об этом с нами. Next you're not to talk to anybody - Mason, the sheriff, these jailers, no one - unless I tell you to. И, во-вторых, ни с кем ни о чем не разговаривайте: ни с Мейсоном, ни с шерифом, ни с тюремщиками - ни с кем, если только я вам не скажу, что это нужно. No one, do you hear! Ни с кем, слышите! And above all things, don't cry any more. И главное не плачьте больше. For if you are as innocent as an angel, or as black as the devil himself, the worst thing you can do is to cry before any one. Потому что, будь вы чисты, как ангел, или черны, как сам дьявол, наихудшее, что вы можете сделать, - это плакать перед кем бы то ни было. The public and these jail officers don't understand that - they invariably look upon it as weakness or a confession of guilt. Ни публика, ни тюремщики этого не понимают; по их мнению, слезы всегда означают слабость или признание вины. And I don't want them to feel any such thing about you now, and especially when I know that you're really not guilty. А мне не хотелось бы, чтобы они думали о вас что-либо подобное, особенно когда я знаю, что вы действительно невиновны. I know that now. Теперь я знаю это. I believe it. See! Я верю в это, понятно? So keep a stiff upper lip before Mason and everybody. Так что не вешайте носа перед Мейсоном и прочими. "In fact, from now on I want you to try and laugh a little - or at any rate, smile and pass the time of day with these fellows around here. В самом деле, я хотел бы, чтобы вы впредь начали понемножку смеяться или хоть улыбаться. Держитесь веселее, когда здороваетесь с ними со всеми. There's an old saying in law, you know, that the consciousness of innocence makes any man calm. Знаете, у юристов есть старая пословица, что сознание собственной невиновности придает человеку спокойствие. Think and look innocent. Помните, что вы не виновны, и не смотрите как виноватый. Don't sit and brood and look as though you had lost your last friend, because you haven't. Не сидите с таким видом, будто вы потеряли последнего друга, - ничего такого не случилось. I'm here, and so is my partner, Mr. Jephson. С вами я и мой коллега мистер Джефсон. I'll bring him around here in a day or two, and you're to look and act toward him exactly as you have toward me. Через день-два я его к вам приведу. Относитесь к нему так же, как ко мне. Trust him, because in legal matters he's even smarter than I am in some ways. Можете ему довериться: он в некоторых отношениях даже более умелый законник, чем я. And to- morrow I'm going to bring you a couple of books and some magazines and papers, and I want you to read them or look at the pictures. Завтра я принесу вам парочку книг, журналы, газеты - почитайте, поглядите иллюстрации. They'll help keep your mind off your troubles." Это вас отвлечет от тревожных мыслей. Clyde achieved a rather feeble smile and nodded his head. Клайд слабо улыбнулся и кивнул. "From now on, too - I don't know whether you're at all religious - but whether you are or not, they hold services here in the jail on Sundays, and I want you to attend 'em regularly - that is, if they ask you to. - Да, еще одно: я не знаю, верующий ли вы? Но так или иначе, если только вам это предложат, советую исправно посещать здесь воскресное богослужение. For this is a religious community and I want you to make as good an impression as you can. Народ у нас тут набожный, и я хотел бы, чтобы вы производили возможно лучшее впечатление. Never mind what people say or how they look - you do as I tell you. Не обращайте внимания на то, что люди скажут и как посмотрят, - делайте, как я говорю. And if this fellow Mason or any of those fellows around here get to pestering you any more, send me a note. А если этот Мейсон или еще кто-нибудь из здешней публики станет и дальше к вам приставать, напишите мне записочку. "And now I'll be going, so give me a cheerful smile as I go out - and another one as I come in. Ну, а теперь я пошел, так что улыбнитесь мне повеселее на прощанье и потрудитесь встретить меня улыбкой, когда я приду в следующий раз. And don't talk, see?" И не болтайте, поняли? Then shaking Clyde briskly by the shoulders and slapping him on the back, he strode out, actually thinking to himself: Он встряхнул Клайда за плечи, похлопал по спине и вышел из камеры, но про себя подумал: "But do I really believe that this fellow is as innocent as he says? "А вправду ли я верю, что этот парень так невинен, как он говорит? Would it be possible for a fellow to strike a girl like that and not know that he was doing it intentionally? Можно ли неумышленно так ударить девушку? And then swimming away afterwards, because, as he says, if he went near her he thought he might drown too. И потом отплыть прочь, потому что, как он говорит, он боялся, что она может его потопить? Bad. Скверно! Bad! Скверно! What twelve men are going to believe that? Какие двенадцать человек этому поверят? And that bag, those two hats, that missing suit! А этот чемодан, а две шляпы, а пропавший костюм! And yet he swears he didn't intentionally strike her. И, однако, он клянется, что ударил ее нечаянно. But what about all that planning - the intent - which is just as bad in the eyes of the law. Но как же со всеми его планами - с намерением, которое не менее преступно в глазах закона? Is he telling the truth or is he lying even now -perhaps trying to deceive himself as well as me? Правду он говорит или лжет даже теперь, быть может, стараясь обмануть не только меня, но и себя? And that camera - we ought to get hold of that before Mason finds it and introduces it. И этот фотографический аппарат... Надо бы раздобыть его, пока его не нашел и не предъявил Мейсон. And that suit. И этот костюм. I ought to find that and mention it, maybe, so as to offset the look of its being hidden - say that we had it all the time - send it to Lycurgus to be cleaned. Я должен найти его и, пожалуй, упомянуть о нем, чтобы опровергнуть мнение, что он был спрятан... сказать, что он все время был у нас... что он был отправлен в Ликург в чистку. But no, no - wait a minute - I must think about that." Но нет, нет... минуточку... об этом еще надо подумать. And so on, point by point, while deciding wearily that perhaps it would be better not to attempt to use Clyde's story at all, but rather to concoct some other story - this one changed or modified in some way which would make it appear less cruel or legally murderous. ? Chapter 15 И так далее, пункт за пунктом... И в то же время он устало думал, что лучше, пожалуй, вовсе и не пробовать использовать рассказ Клайда, а сочинить что-нибудь другое, какой-то измененный и смягченный вариант, который кажется не таким жестоким и будет в глазах закона не столь близок к убийству. 15 M r. Reuben Jephson was decidedly different from Belknap, Catchuman, Mason, Smillie - in fact any one, thus far, who had seen Clyde or become legally interested in this case. Рубен Джефсон ничуть не походил ни на Белнепа, ни на Кетчумена, ни на Мейсона, ни на Смилли -словом, ни на кого из тех, кто до сих пор видел Клайда и интересовался его делом. He was young, tall, thin, rugged, brown, cool but not cold spiritually, and with a will and a determination of the tensile strength of steel. Это был высокий, худой и смуглый молодой человек, жесткий, невозмутимый, холодно-рассудительный; воля и решимость у него были поистине стальные. And with a mental and legal equipment which for shrewdness and self-interest was not unlike that of a lynx or a ferret. Его отличал острый ум, а профессиональная изворотливость и эгоизм придавали ему сходство с рысью или хорьком. Those shrewd, steel, very light blue eyes in his brown face. The force and curiosity of the long nose. На смуглом лице еще светлей казались проницательные светло-голубые глаза со стальным отливом; длинный нос указывал на энергию и любознательность. The strength of the hands and the body. У этого человека были сильные руки и сильное тело. He had lost no time, as soon as he discovered there was a possibility of their (Belknap & Jephson) taking over the defense of Clyde, in going over the minutes of the coroner's inquest as well as the doctors' reports and the letters of Roberta and Sondra. Узнав, что им (конторе "Белнеп и Джефсон"), возможно, поручат защищать Клайда, он, не теряя ни минуты, во всех подробностях изучил материалы дознания, произведенного следователем, заключение врачей и письма Роберты и Сондры. And now being faced by Belknap who was explaining that Clyde did now actually admit to having plotted to kill Roberta, although not having actually done so, since at the fatal moment, some cataleptic state of mind or remorse had intervened and caused him to unintentionally strike her - he merely stared without the shadow of a smile or comment of any kind. И теперь, выслушав объяснения Белнепа о том, что Клайд признался в намерении убить Роберту, но уверяет, будто не исполнил этого намерения, так как в критическую минуту был охвачен каким-то душевным столбняком или раскаянием и только нечаянно ударил ее, - выслушав все это, Джефсон лишь пристально посмотрел на Белнепа и заметил без каких-либо комментариев и без тени улыбки: "But he wasn't in such a state when he went out there with her, though?" - Но он не был в столбняке, когда отправился с нею на озеро? "No." - Нет. "Nor when he swam away afterwards?" - И когда потом поплыл прочь? "No." - Нет. "Nor when he went through those woods, or changed to another suit and hat, or hid that tripod?" - И когда шел по лесу, и менял шляпу и костюм, и прятал штатив? "No." - Нет. "Of course you know, constructively, in the eyes of the law, if we use his own story, he's just as guilty as though he had struck her, and the judge would have to so instruct." - Вы, конечно, понимаете, что если мы воспользуемся этими объяснениями, в глазах закона он будет в такой же мере виновен, как если бы ударил ее умышленно, и судья должен будет предупредить об этом присяжных. "Yes, I know. - Да, я знаю. I've thought of all that." Я уже думал об этом. "Well, then -" - Ну, тогда... "Well, I'll tell you, Jephson, it's a tough case and no mistake. - Вот что, Джефсон. Это, несомненно, трудный случай. It looks to me now as though Mason has all the cards. По-моему, у Мейсона все козыри на руках. If we can get this chap off, we can get anybody off. Если мы сумеем выручить этого малого, значит, мы можем отстоять кого угодно. But as I see it, I'm not so sure that we want to mention that cataleptic business yet - at least not unless we want to enter a plea of insanity or emotional insanity, or something like that - about like that Harry Thaw case, for instance." Только, мне кажется, нам не стоит упоминать об этом столбняке, разве что мы решим сослаться на невменяемость, на эмоциональную неуравновешенность или что-нибудь в этом роде, как было с Гарри Тоу, помните? He paused and scratched his slightly graying temple dubiously. Белнеп умолк и с сомнением почесал свой слегка седеющий висок. "You think he's guilty, of course?" interpolated Jephson, dryly. - Вы, конечно, считаете, что он виновен? - сухо заметил Джефсон. "Well, now, as astonishing as it may seem to you, no. - Представьте, как ни странно, нет! At least, I'm not positive that I do. По крайней мере я в этом не уверен. To tell you the truth, this is one of the most puzzling cases I have ever run up against. По правде говоря, это один из самых запутанных случаев, с какими я когда-либо сталкивался. This fellow is by no means as hard as you think, or as cold - quite a simple, affectionate chap, in a way, as you'll see for yourself - his manner, I mean. Этот парень далеко не так жесток и хладнокровен, как вы думаете, - он скорее простой и мягкий юноша, вы и сами увидите, то есть судя по его манере держать себя. He's only twenty-one or two. Ему только двадцать один или двадцать два года. And for all his connections with these Griffiths, he's very poor - just a clerk, really. И при всем родстве с Грифитсами он очень беден простой служащий, в сущности. And he tells me that his parents are poor, too. И он сказал мне, что его родители тоже бедны. They run a mission of some kind out west - Denver, I believe - and before that in Kansas City. У них какая-то миссия на Западе, в Денвере, кажется, а раньше была в Канзас-Сити. He hasn't been home in four years. Он уже четыре года не был дома. In fact, he got into some crazy boy scrape out there in Kansas City when he was working for one of the hotels as a bell-boy, and had to run away. Дело в том, что он оказался замешанным в какой-то дурацкой мальчишеской истории, когда работал рассыльным в отеле в Канзас-Сити, и ему пришлось оттуда удрать. That's something we've got to look out for in connection with Mason - whether he knows about that or not. Нам надо быть поосторожнее с Мейсоном, -выяснить, знает ли он что-нибудь на этот счет. It seems he and a bunch of other bell-hops took some rich fellow's car without his knowing it, and then because they were afraid of being late, they ran over and killed a little girl. Похоже, что компания мальчишек-рассыльных, в том числе и Грифитс, воспользовалась автомобилем какого-то состоятельного человека без ведома владельца, а потом они боялись опоздать на работу, стали гнать машину и задавили насмерть девочку. We've got to find out about that and prepare for it, for if Mason does know about it, he'll spring it at the trial, and just when he thinks we're least expecting it." Нам надо узнать все это поподробнее, и подготовиться, потому что если Мейсон в курсе дела, он вытащит эту историю на суде именно в такую минуту, когда решит, что мы этого меньше всего ожидаем. "Well, he won't pull that one," replied Jephson, his hard, electric, blue eyes gleaming, "not if I have to go to Kansas City to find out." - Ну, нет, это у него не выйдет, хотя бы даже мне пришлось съездить в Канзас-Сити, чтобы разобраться в этом деле, - возразил Джефсон, и его холодные голубые глаза сверкнули. And Belknap went on to tell Jephson all that he knew about Clyde's life up to the present time - how he had worked at dish-washing, waiting on table, soda-clerking, driving a wagon, anything and everything, before he had arrived in Lycurgus - how he had always been fascinated by girls - how he had first met Roberta and later Sondra. А Белнеп продолжал рассказывать Джефсону все, что он узнал о жизни Клайда до настоящего времени: как он мыл посуду, прислуживал в ресторане, торговал содовой водой, был возчиком, брался за любую работу, какая только попадалась, пока не переехал в Ликург, и как он всегда увлекался девушками, и как познакомился сначала с Робертой, а потом с Сондрой. Finally how he found himself trapped by one and desperately in love with the other, whom he could not have unless he got rid of the first one. И как, наконец, он запутался с одной и до безумия влюбился в другую, чьей руки не мог добиться, не отделавшись от той, первой. "And notwithstanding all that, you feel a doubt as to whether he did kill her?" asked Jephson, at the conclusion of all this. - И, несмотря на все это, вы еще сомневаетесь, что он ее убил? спросил затем Джефсон. "Yes, as I say, I'm not at all sure that he did. - Да, я уже сказал вам, я в этом не уверен. But I do know that he is still hipped over this second girl. Но я твердо знаю, что он все еще вздыхает по другой. His manner changed whenever he or I happened to mention her. Он менялся в лице, когда ему или мне случалось в разговоре упомянуть о ней. Once, for instance, I asked him about his relations with her - and in spite of the fact that he's accused of seducing and killing this other girl, he looked at me as though I had said something I shouldn't have -insulted him or her." К примеру, я спросил его: не был ли он с нею в близких отношениях, - и хотя его обвиняют в обольщении и убийстве другой девушки, он так посмотрел на меня, как будто я сказал нечто непозволительное, оскорбил его или ее. And here Belknap smiled a wry smile, while Jephson, his long, bony legs propped against the walnut desk before him, merely stared at him. Тут Белнеп криво улыбнулся; а Джефсон сидел, упираясь длинными, костлявыми ногами в стоявший перед ним стол орехового дерева, и все так же спокойно смотрел на собеседника. "You don't say," he finally observed. - Вот так, - сказал он наконец. "And not only that," went on Belknap, "but he said, - Мало того, - продолжал Белнеп. - Он сказал: 'Why, no, of course not. "Нет, конечно, нет! She wouldn't allow anything like that, and besides,' and then he stopped. Она бы не допустила ничего подобного, и потом..." - и остановился. ' And besides what, Clyde,' I asked. "Что потом, Клайд?" - спрашиваю. 'Well, you don't want to forget who she is.' "Ну, не забывайте, кто она!" 'Oh, I see,' I said. Понимаю, говорю. And then, will you believe it, he wanted to know if there wasn't some way by which her name and those letters she wrote him couldn't be kept out of the papers and this case - her family prevented from knowing so that she and they wouldn't be hurt too much." И потом, представьте, он интересовался, нельзя ли как-нибудь оберечь имя этой девушки и ее письма к нему от огласки в печати и на суде, чтобы ее родные не узнали об этом и чтобы репутация ее и ее семьи не слишком пострадала. "Not really? - В самом деле? But what about the other girl?" Ну, а как со второй девушкой? "That's just the point I'm trying to make. - Вот в этом-то я и стараюсь разобраться. He could plot to kill one girl and maybe even did kill her, for all I know, after seducing her, but because he was being so sculled around by his grand ideas of this other girl, he didn't quite know what he was doing, really. Он мог задумать убийство этой девушки и, пожалуй, даже в самом деле убил ее, причем, насколько я понимаю, сперва обольстил. Но, в сущности, он был совершенно одержим мечтами о другой и просто не соображал, что делает. Don't you see? Понимаете? You know how it is with some of these young fellows of his age, and especially when they've never had anything much to do with girls or money, and want to be something grand." Вы же знаете, как это бывает с юнцами его возраста, да еще с такими, которые не привыкли ни к девушкам, ни к деньгам и при этом мечтают о блестящей карьере. "You think that made him a little crazy, maybe?" put in Jephson. - Вы думаете, он на этом немного свихнулся? -вставил Джефсон. "Well, it's possible - confused, hypnotized, loony -you know - a brain storm as they say down in New York. - Ну да, возможно... он был не в себе, во власти гипноза... легкое помешательство, знаете, кризис сознания, как выражаются в Нью-Йорке. But he certainly is still cracked over that other girl. И он, безусловно, все еще помешан на той, другой. In fact, I think most of his crying in jail is over her. Право, мне кажется, что в тюрьме он плачет главным образом из-за нее. He was crying, you know, when I went in to see him, sobbing as if his heart would break." Знаете, он плакал, когда я пришел к нему, рыдал так, как будто у него сердце разрывалось. Meditatively Belknap scratched his right ear. - Белнеп в раздумье почесал правое ухо. "But just the same, there certainly is something to this other idea - that his mind was turned by all this - that Alden girl forcing him on the one hand to marry her while the other girl was offering to marry him. - Нет, как ни говорите, в этой идее, безусловно, есть смысл: все это повлияло на его рассудок... С одной стороны, эта Олден требует, чтобы он женился на ней, а тут другая обещает выйти за него замуж... I know. I was once in such a scrape myself." Я знаю, я и сам раз попал в такой переплет. And here he paused to relate that to Jephson. - И он рассказал Джефсону этот случай. "By the way," he went on, "he says we can find that item about that other couple drowning in The Times-Union of about June 18th or 19th." - Кстати, - продолжал он затем, - он говорит, что мы можем найти сообщение о той утонувшей паре в "Таймс юнион" не то от восемнадцатого, не то от девятнадцатого июня. "All right," replied Jephson, "I'll get it." - Ладно, - сказал Джефсон, - я разыщу. "What I want you to do to-morrow," continued Belknap, "is to go over there with me and see what impression you get of him. - Мне хотелось бы, - продолжал Белнеп, - чтобы вы завтра пошли со мной к нему. Посмотрим, какое впечатление он на вас произведет. I'll be there to see if he tells it all to you in the same way. Мы пойдем вместе, любопытно, расскажет ли он вам все это так же, как рассказывал мне. I want your own individual viewpoint of him." Я хочу знать ваше мнение о нем. "You most certainly will get it," snapped Jephson. - Узнаете, будьте уверены, - отрезал Джефсон. Belknap and Jephson proceeded the next day to visit Clyde in jail. На другой день Белнеп и Джефсон вместе посетили Клайда. And Jephson, after interviewing him and meditating once more on his strange story, was even then not quite able to make up his mind whether Clyde was as innocent of intending to strike Roberta as he said, or not. И Джефсон после беседы с ним и новых размышлений над его странной повестью все же не мог решить, был ли Клайд действительно столь неповинен в намерении ударить Роберту, как он говорит... For if he were, how could he have swum away afterward, leaving her to drown? Если это правда, как же он мог потом уплыть и дать ей утонуть? Decidedly it would be more difficult for a jury than for himself, even, to be convinced. И, уж конечно, присяжным будет куда труднее поверить в это, чем ему, Джефсону. At the same time, there was that contention of Belknap's as to the possibility of Clyde's having been mentally upset or unbalanced at the time that he accepted The Times-Union plot and proceeded to act on it. Есть еще предположение Белнепа, что Клайд, возможно, был выведен из душевного равновесия и не вполне нормален психически, когда взялся за осуществление плана, внушенного ему газетной заметкой. That might be true, of course, yet personally, to Jephson at least, Clyde appeared to be wise and sane enough now. Конечно, могло быть и так, однако, на взгляд Джефсона, теперь Клайд был достаточно разумен и нормален. As Jephson saw him, he was harder and more cunning than Belknap was willing to believe - a cunning, modified of course, by certain soft and winning social graces for which one could hardly help liking him. Джефсон считал Клайда более черствым и гораздо более хитрым, чем хотелось думать Белнепу; правда, это впечатление сглаживалось благодаря его мягким и обаятельным манерам, так что трудно было относиться к нему неприязненно. However, Clyde was by no means as willing to confide in Jephson as he had been in Belknap - an attitude which did little to attract Jephson to him at first. At the same time, there was about Jephson a hard, integrated earnestness which soon convinced Clyde of his technical, if not his emotional interest. Впрочем, Клайд далеко не так охотно и доверчиво говорил с Джефсоном, как с Белнепом, и это на первых порах не могло вызвать у Джефсона симпатии к нему Но Джефсон держался так решительно и серьезно что Клайд быстро убедился: может быть, юрист ему и не сочувствует, но по крайней мере относится к его делу с профессиональным интересом. And after a while he began looking toward this younger man, even more than toward Belknap as the one who might do most for him. И немного погодя он стал возлагать на молодого адвоката даже большие надежды, чем на Белнепа. "Of course, you know that those letters which Miss Alden wrote you are very strong?" began Jephson, after hearing Clyde restate his story. - Вы, конечно, понимаете, что письма, которые писала вам мисс Олден, сильно осложняют дело? -начал Джефсон, когда Клайд повторил ему свою историю. "Yes, sir." - Да, сэр. "They're very sad to any one who doesn't know all of the facts, and on that account they are likely to prejudice any jury against you, especially when they're put alongside Miss Finchley's letters." - Они покажутся очень печальными каждому, кто незнаком со всеми обстоятельствами дела, и, наверно, восстановят присяжных против вас, особенно когда их сопоставят с письмами мисс Финчли. "Yes, I suppose they might," replied Clyde, "but then, she wasn't always like that, either. - Да, я понимаю, - ответил Клайд. - Но ведь она не всегда была такая. It was only after she got in trouble and I wanted her to let me go that she wrote like that." Она стала писать так только после того, как попала в беду, а я хотел, чтобы она меня отпустила. "I know. I know. - Знаю, знаю. And that's a point we want to think about and maybe bring out, if we can. Об этом еще надо подумать, может быть, мы сумеем заявить об этом на суде. If only there were some way to keep those letters out," he now turned to Belknap to say. Then, to Clyde, "but what I want to ask you now is this - you were close to her for something like a year, weren't you?" Если б только можно было каким-нибудь способом добиться, чтобы эти письма не фигурировали на суде! - воскликнул Джефсон, обращаясь к Белнепу, а затем снова к Клайду: -Вот что я хотел спросить: вы были с ней близки около года, так? "Yes." - Да "In all of that time that you were with her, or before, was she ever friendly, or maybe intimate, with any other young man anywhere - that is, that you know of?" - И за все это время или еще до этого у нее не было дружеских, близких отношений ни с каким другим молодым человеком? Вы ничего не знаете? As Clyde could see, Jephson was not afraid, or perhaps not sufficiently sensitive, to refrain from presenting any thought or trick that seemed to him likely to provide a loophole for escape. И Клайд понял, что Джефсон не слишком пуглив и щепетилен и готов предложить любую идею, любую хитрость, при помощи которой, на его взгляд, можно будет вывернуться. But, far from being cheered by this suggestion, he was really shocked. Но Клайд не обрадовался этому намеку, а искренне возмутился. What a shameful thing in connection with Roberta and her character it would be to attempt to introduce any such lie as this. Было бы подло, зная характер Роберты, прибегнуть к подобной лжи! He could not and would not hint at any such falsehood, and so he replied: Он не мог и не хотел допустить даже намека на подобную неправду и потому ответил: "No, sir. - Нет, сэр. I never heard of her going with any one else. Я никогда не слышал, чтобы она водила знакомство с кем-нибудь еще. In fact, I know she didn't." Я просто знаю, что этого не было. "Very good! That settles that," snapped Jephson. - Прекрасно, пусть так, - отчеканил Джефсон. "I judged from her letters that what you say is true. - Судя по ее письмам, я думаю, что это верно. At the same time, we must know all the facts. Но мы должны знать все факты. It might make a very great difference if there were some one else." Все получилось бы совсем иначе, если бы тут был замешан еще кто-то другой. And at this point Clyde could not quite make sure whether he was attempting to impress upon him the value of this as an idea or not, but just the same he decided it was not right even to consider it. Клайд был не совсем уверен, действительно ли Джефсон пытается заставить его оценить эту идею, но все равно, решил он, не следует даже допускать такую мысль. And yet he was thinking: If only this man could think of a real defense for me! И все же он говорил себе: "Только бы этот человек, мог придумать, как по-настоящему защитить меня! He looks so shrewd. Он, кажется, очень ловкий". "Well, then," went on Jephson, in the same hard, searching tone, devoid, as Clyde saw it, of sentiment or pity of any kind, "here's something else I want to ask you. In all the time that you knew her, either before you were intimate with her or afterwards, did she ever write you a mean or sarcastic or demanding or threatening letter of any kind?" - А теперь, - продолжал Джефсон все так же сурово и испытующе (Клайду казалось, что в его словах нет ни капли сочувствия или жалости), -есть еще одна вещь, о которой я хотел вас спросить: за все время, что вы были знакомы с ней, до вашего сближения или после, не писала ли она вам когда-нибудь каких-либо пошлых, издевательских или угрожающих писем, не предъявляла ли каких-нибудь требований? "No, sir, I can't say that she ever did," replied Clyde, "in fact, I know she didn't. - Нет, сэр, не припомню, - ответил Клайд. - Она никогда так не писала. No, sir. Нет... Except for those few last ones, maybe - the very last one." Кроме, пожалуй, последних писем... кроме самого последнего. "And you never wrote her any, I suppose?" - А вы ей как будто ни разу не писали? "No, sir, I never wrote her any letters." - Нет, сэр. Я никогда не писал ей никаких писем. "Why?" - Почему? "Well, she was right there in the factory with me, you see. - Ну, видите ли, она была тут же, на фабрике, рядом со мной. Besides at the last there, after she went home, I was afraid to." А в последнее время, когда она уехала к родителям, я боялся ей писать. "I see." - Ага, понятно... At the same time, as Clyde now proceeded to point out, and that quite honestly, Roberta could be far from sweet-tempered at times - could in fact be quite determined and even stubborn. И, однако, совершенно искренне стал объяснять Клайд, Роберта по временам была вовсе не такой уж мягкой и сговорчивой... Она бывала очень решительной и даже упрямой. And she had paid no least attention to his plea that her forcing him to marry her now would ruin him socially as well as in every other way, and that even in the face of his willingness to work along and pay for her support - an attitude which, as he now described it, was what had caused all the trouble - whereas Miss Finchley (and here he introduced an element of reverence and enthusiasm which Jephson was quick to note) was willing to do everything for him. Она не обращала ни малейшего внимания на его слова, когда он объяснял, что, настаивая на свадьбе, она губит его положение в обществе и все его будущее, а ведь он готов был работать и помогать ей деньгами. Вот это ее упрямство, по словам Клайда, и привело к несчастью... А между тем мисс Финчли (и тут в голосе Клайда зазвучали нотки благоговения и восторга, что тотчас отметил Джефсон) для него была готова на все. "So you really loved that Miss Finchley very much then, did you?" - Так вы в самом деле очень любили мисс Финчли? "Yes, sir." - Да, сэр. "And you couldn't care for Roberta any more after you met her?" - И вы не могли больше оставаться с Робертой после того, как встретились с мисс Финчли? "No, no. - Нет, нет! I just couldn't." Я просто не мог! "I see," observed Jephson, solemnly nodding his head, and at the same time meditating on how futile and dangerous, even, it might be to let the jury know that. - Понимаю, - заметил Джефсон, многозначительно покачивая головой и в то же время размышляя о том, что было бы бесполезно и даже опасно сообщать все это присяжным. And then thinking that possibly it were best to follow the previous suggestion of Belknap's, based on the customary legal proceeding of the time, and claim insanity, or a brain storm, brought about by the terrifying position in which he imagined himself to be. Может быть, самое лучшее, как предложил Белнеп, основываясь на обычной в наше время судебной практике, говорить о невменяемости, о душевном потрясении, которое было вызвано создавшимся отчаянным положением (таким оно казалось Клайду). But apart from that he now proceeded: "You say something came over you when you were in the boat out there with her on that last day - that you really didn't know what you were doing at the time that you struck her?" Оставив пока этот вопрос в стороне, Джефсон продолжал: - Когда вы были с ней в лодке в тот последний день, с вами, по вашим словам, что-то случилось и вы, в сущности, не знали, что делали в тот момент, когда ударили ее? "Yes, sir, that's the truth." - Да, сэр, это правда. And here Clyde went on to explain once more just what his state was at that time. И Клайд снова попытался объяснить, каково было тогда его состояние. "All right, all right, I believe you," replied Jephson, seemingly believing what Clyde said but not actually able to conceive it at that. - Хорошо, хорошо, я вам верю, - ответил Джефсон, как будто принимая за чистую монету все, что говорил Клайд, хотя в действительности не мог себе представить подобного состояния. "But you know, of course, that no jury, in the face of all these other circumstances, is going to believe that," he now announced. - Но вы, конечно, понимаете, - заявил он, - что никакие присяжные, ввиду всех остальных обстоятельств, вам не поверят. "There are too many things that'll have to be explained and that we can't very well explain as things now stand. Слишком много в этом деле такого, что требует объяснения, а при существующем положении мы не в силах все это как следует объяснить. I don't know about that idea." He now turned and was addressing Belknap. Не знаю, как тут быть (теперь он обращался к Белнепу). "Those two hats, that bag - unless we're going to plead insanity or something like that. Эти две шляпы, чемодан... разве что мы будем доказывать, психическое расстройство или что-нибудь в этом роде. I'm not so sure about all this. Я не совсем уверен, что это получится. Was there ever any insanity in your family that you know of?" he now added, turning to Clyde once more. Вы не знаете, у вас в семье не было когда-нибудь случаев сумасшествия? прибавил он, снова обращаясь к Клайду. "No, sir, not that I know of." - Нет, сэр, ничего такого мне неизвестно. "No uncle or cousin or grandfather who had fits or strange ideas or anything like that?" - У какого-нибудь дяди, двоюродного брата или дедушки не бывало никаких припадков или странностей? "Not that I ever heard of, no, sir." - Нет, сэр, никогда ни о чем таком не слышал. "And your rich relatives down there in Lycurgus - I suppose they'd not like it very much if I were to step up and try to prove anything like that?" - И вашим богатым родственникам в Ликурге, надо полагать, не очень-то понравится, если я возьму и попробую доказать что-нибудь в этом роде? "I'm afraid they wouldn't, no, sir," replied Clyde, thinking of Gilbert. - Боюсь, что они будут недовольны, сэр, - ответил Клайд, думая о Гилберте. "Well, let me see," went on Jephson after a time. - Так... дайте сообразить... - сказал Джефсон после паузы. "That makes it rather hard. - Все это очень сложно. I don't see, though, that anything else would be as safe." Но я не вижу другого сколько-нибудь верного пути. And here he turned once more to Belknap and began to inquire as to what he thought of suicide as a theory, since Roberta's letters themselves showed a melancholy trend which might easily have led to thoughts of suicide. Тут он обратился к Белнепу с вопросом, не считает ли тот приемлемой теорию самоубийства, поскольку письма Роберты указывают на склонность к меланхолии, которая легко могла привести к решению покончить с собой. And could they not say that once out on the lake with Clyde and pleading with him to marry her, and he refusing to do so, she had jumped overboard. Нельзя ли сказать, что, когда Роберта осталась с Клайдом на озере и стала просить его жениться на ней, а он отказался, она бросилась в воду? And he was too astounded and mentally upset to try to save her. А он был настолько поражен и потрясен, что не попытался ее спасти. "But what about his own story that the wind had blown his hat off, and in trying to save that he upset the boat?" interjected Belknap, and exactly as though Clyde were not present. - А как же с его собственной версией о том, что ветер сорвал с него шляпу, а он старался поймать ее и перевернул лодку? - возразил Белнеп таким тоном, словно Клайда здесь не было. "Well, that's true enough, too, but couldn't we say that perhaps, since he was morally responsible for her condition, which in turn had caused her to take her life, he did not want to confess to the truth of her suicide?" - Да, конечно, это тоже верно... А нельзя ли сказать, что он чувствовал моральную ответственность за состояние, которое заставило ее покончить с собой, и поэтому не хотел сказать правду о самоубийстве? At this Clyde winced, but neither now troubled to notice him. Клайда передернуло, но ни тот, ни другой уже не обращали на него внимания. They talked as though he was not present or could have no opinion in the matter, a procedure which astonished but by no means moved him to object, since he was feeling so helpless. Они разговаривали так, точно его здесь не было или он не мог иметь своего мнения по этому вопросу. Это его удивило, но он не думал протестовать: таким беспомощным он себя чувствовал. "But the false registrations! - Да, но, запись под вымышленными именами! The two hats - the suit - his bag!" insisted Belknap staccatically, a tone which showed Clyde how serious Belknap considered his predicament to be. Две шляпы, костюм, чемодан! - отрывисто напоминал Белнеп тоном, по которому Клайд понял, насколько серьезным Белнеп считает его положение. "Well, whatever theory we advance, those things will have to be accounted for in some way," replied Jephson, dubiously. - Ну, эти вещи придется как-то объяснить, все равно, какую бы теорию мы ни выдвинули, - в раздумье ответил Джефсон. "We can't admit the true story of his plotting without an insanity plea, not as I see it - at any rate. - Я считаю, что мы ни в коем случае не можем использовать подлинную историю его замысла, не ссылаясь на невменяемость. And unless we use that, we've got that evidence to deal with whatever we do." А если мы ею не воспользуемся, нам неминуемо придется иметь дело с этими уликами. He threw up his hands wearily and as if to say: I swear I don't know what to do about this. И он устало всплеснул руками, словно говоря: "Право, не знаю, как с этим быть!" "But," persisted Belknap, "in the face of all that, and his refusal to marry her, after his promises referred to in her letters - why, it would only react against him, so that public opinion would be more prejudiced against him than ever. - Но учтите все обстоятельства, - настаивал Белнеп. - Он отказался жениться на ней, а по письмам видно, что он ей это обещал... да ведь это только повредит ему, еще больше восстановит против него публику. No, that won't do," he concluded. Нет, так не годится, - заключил он. "We'll have to think of something which will create some sort of sympathy for him." - Надо придумать что-нибудь такое, что вызовет хоть какую-то симпатию к нему. And then once more turning to Clyde as though there had been no such discussion. And looking at him as much as to say: Они опять обернулись к Клайду, словно этого разговора и не было, и посмотрели на него взглядом, ясно говорящим: "You are a problem indeed." "Ну, и задал ты нам задачу!" And then Jephson, observing: Потом Джефсон заметил: "And, oh, yes, that suit you dropped in that lake up there near the Cranstons'- describe the spot to me as near as you can where you threw it - how far from the house was it?" - Ах да, еще этот костюм, который вы бросили в озеро, где-то возле дачи Крэнстонов... Объясните мне поточнее, в каком месте вы его бросили, далеко это от дома? He waited until Clyde haltingly attempted to recapture the various details of the hour and the scene as he could recall it. Он ждал, пока Клайд с усилием припоминал все подробности. "If I could go up there, I could find it quick enough." - Если бы я мог поехать туда, я, наверно, быстро нашел бы это место. "Yes, I know, but they won't let you go up there without Mason being along," he returned. - Да, я знаю, но вам не дадут поехать туда без Мейсона, - возразил Джефсон. "And maybe not even then. - А может быть, даже и с ним не пустят. You're in prison now, and you can't be taken out without the state's consent, you see. Вы в тюрьме, и вас нельзя вывести отсюда без разрешения властей штата, понятно? But we must get that suit." Но нам необходимо добыть этот костюм. Then turning to Belknap and lowering his voice, he added: "We want to get it and have it cleaned and submit it as having been sent away to be cleaned by him - not hidden, you see." - И затем, повернувшись к Белнепу и понизив голос, он прибавил: - Нужно найти его, отдать в чистку и потом представить дело так, будто он был отослан в чистку самим Грифитсом, а не спрятан, понятно? "Yes, that's so," commented Belknap idly while Clyde stood listening curiously and a little amazed by this frank program of trickery and deception on his behalf. - Да, правильно, - небрежно одобрил Белнеп, а Клайд с любопытством слушал, немного удивленный откровенной программой плутовства и обмана, затеваемого в его интересах. "And now in regard to that camera that fell in the lake - we have to try and find that, too. - Теперь насчет этого фотографического аппарата, который упал в воду, надо попробовать найти и его тоже. I think maybe Mason may know about it or suspect that it's there. Я думаю, Мейсон знает о нем или подозревает, что он там. At any rate it's very important that we should find it before he does. Во всяком случае, нам очень важно найти его, пока его не нашел Мейсон. You think that about where that pole was that day you were up there is where the boat was when it overturned?" Как вам показалось, когда вы с ним ездили туда, у них там правильно отмечено место, где перевернулась лодка? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, we must see if we can get that," he continued, turning to Belknap. - Ладно, посмотрим; нельзя ли разыскать аппарат,- продолжал Джефсон, обращаясь к Белнепу. "We don't want that turning up in the trial, if we can help it. - Надо постараться, чтобы он не всплыл на суде. For without that, they'll have to be swearing that he struck her with that tripod or something that he didn't, and that's where we may trip 'em up." Тогда они станут клясться, что он ударил ее штативом или чем-нибудь еще, и тут мы подставим ножку. "Yes, that's true, too," replied Belknap. - Тоже верно, - ответил Белнеп. "And now in regard to the bag that Mason has. - А теперь насчет чемодана, который сейчас у Мейсона. That's another thing I haven't seen yet, but I will see it to-morrow. Я еще не видел его, но завтра посмотрю. Did you put that suit, as wet as it was, in the bag when you came out of the water?" Вы, что же, когда вышли из воды, сунули тот костюм в чемодан мокрым, как он был? "No, sir, I wrung it out first. And then I dried it as much as I could. - Нет, сэр, я сперва выжал его, постарался высушить, как мог. And then I wrapped it up in the paper that we had the lunch in and then put some dry pine needles underneath it in the bag and on top of it" А потом завернул в бумагу, в которой раньше был наш завтрак, в чемодан сначала наложил сухой хвои и поверх костюма тоже насыпал хвои. "So there weren't any wet marks in the bag after you took it out, as far as you know?" - И когда вы его потом вынули, никаких пятен от сырости в чемодане не осталось, вы не заметили? "No, sir, I don't think so." - Нет, сэр, кажется, не осталось. "But you're not sure?" - Но вы не уверены? "Not exactly sure now that you ask me - no, sir." - Теперь, когда вы спросили, не вполне уверен. "Well, I'll see for myself to-morrow. - Ну, я это завтра сам увижу. And now as to those marks on her face, you have never admitted to any one around here or anywhere that you struck her in any way?" Теперь насчет синяков у нее на лице. Вы никому не признавались, что ударили ее чем-нибудь? "No, sir." - Нет, сэр. "And the mark on the top of her head was made by the boat, just as you said?" - А рана у нее на голове - это действительно ее ударило бортом лодки, как вы говорили? "Yes, sir." - Да, сэр. "But the others you think you might have made with the camera?" - Но все остальные, по-вашему, могут быть следами удара фотографическим аппаратом? "Yes, sir. I suppose they were." - Да, сэр, думаю, что так. "Well, then, this is the way it looks to me," said Jephson, again turning to Belknap. "I think we can safely say when the time comes that those marks were never made by him at all, see? - but by the hooks and the poles with which they were scraping around up there when they were trying to find her. - Ну, вот что, - Джефсон снова обратился к Белнепу: - Я полагаю, в свое время мы смело сможем сказать, что эти синяки и ссадины вовсе не его рук дело, а просто следы крюков и багров, которыми шарили по дну, когда старались ее найти, понимаете? We can try it, anyhow. Во всяком случае, можно попробовать эту версию. And if the hooks and poles didn't do it," he added, a little grimly and dryly, "certainly hauling her body from that lake to that railroad station and from there to here on the train might have." Ну, а если крюки и багры не виноваты, - прибавил он довольно хмуро и сухо, - тогда, конечно, тело неосторожно перевозили от озера к станции и потом по железной дороге. "Yes, I think Mason would have a hard time proving that they weren't made that way," replied Belknap. - Да, я думаю, Мейсону не так-то просто будет доказать, что следы ушибов появились не от этого, - ответил Белнеп. "And as for that tripod, well, we'd better exhume the body and make our own measurements, and measure the thickness of the edge of that boat, so that it may not be so easy for Mason to make any use of the tripod now that he has it, after all." - А что касается штатива, нужно будет вырыть тело из могилы и самим сделать все измерения, и толщину борта лодки тоже надо измерить. В конце концов, хоть штатив и попал в руки Мейсона, нашему прокурору будет нелегко использовать эту улику в своих интересах. Mr. Jephson's eyes were very small and very clear and very blue, as he said this. При этих словах голубые холодные глаза Джефсона сузились и посветлели. His head, as well as his body, had a thin, ferrety look. Формой головы и всей своей поджарой фигурой он смахивал на хорька. And it seemed to Clyde, who had been observing and listening to all this with awe, that this younger man might be the one to aid him. И Клайду, который, слушая их разговор, почтительно за ними наблюдал, казалось, что именно этот младший из юристов может ему помочь. He was so shrewd and practical, so very direct and chill and indifferent and yet confidence-inspiring, quite like an uncontrollable machine of a kind which generates power. Он так проницателен и практичен, так прямолинеен, холоден и равнодушен и, однако, внушает доверие к себе, совсем как мощная машина, производящая энергию. And when at last these two were ready to go, he was sorry. For with them near him, planning and plotting in regard to himself, he felt so much safer, stronger, more hopeful, more certain of being free, maybe, at some future date. ? Chapter 16 Когда же наконец эти двое собрались уходить, Клайд огорчился: пока они были рядом и обдумывали всевозможные ухищрения и планы его спасения, он чувствовал себя гораздо спокойнее и сильнее, больше надеялся и верил, что, может быть, когда-нибудь, хоть и не скоро, выйдет на свободу. 16 T he result of all this, however, was that it was finally decided that perhaps the easiest and safest defense that could be made, assuming that the Griffiths family of Lycurgus would submit to it, would be that of insanity or "brain storm"- a temporary aberration due to love and an illusion of grandeur aroused in Clyde by Sondra Finchley and the threatened disruption by Roberta of all his dreams and plans. В конце концов после всех переговоров было решено, что, пожалуй, всего легче и вернее - если только ликургские Грифитсы на это согласятся, построить защиту, ссылаясь на невменяемость или приступ помешательства, на временное психическое расстройство, вызванное любовью Клайда к Сондре Финчли и страхом, что Роберта разрушит все его мечты и надежды на блестящее будущее. But after consultation with Catchuman and Darrah Brookhart at Lycurgus, and these in turn conferring with Samuel and Gilbert Griffiths, it was determined that this would not do. Но после того, как защитники посоветовались с Кетчуменом и Брукхартом в Ликурге, а те, в свою очередь, побеседовали с Сэмюэлом и Гилбертом Грифитсами, этот план был отвергнут. For to establish insanity or "brain storm" would require previous evidence or testimony to the effect that Clyde was of none too sound mind, erratic his whole life long, and with certain specific instances tending to demonstrate how really peculiar he was -relatives (among them the Griffiths of Lycurgus themselves, perhaps), coming on to swear to it - a line of evidence, which, requiring as it would, outright lying and perjury on the part of many as well as reflecting on the Griffiths' blood and brain, was sufficient to alienate both Samuel and Gilbert to the extent that they would have none of it. Чтобы установить невменяемость или временное помешательство, требовалось подобрать свидетелей, которые показали бы, что Клайд всегда обладал не слишком здравым рассудком и всю жизнь был неуравновешен; понадобилось бы подтвердить его странности наглядными примерами; его родственникам (в том числе, быть может, и самим ликургским Грифитсам) пришлось бы подтверждать это под присягой. Словом, тут требовалась прямая ложь и клятвопреступление со стороны многих свидетелей, и при этом мог быть запятнан весь род Грифитсов. Понятно, что ни Сэмюэл, ни Гилберт ничего подобного не желали. And so Brookhart was compelled to assure Belknap that this line of defense would have to be abandoned. И Брукхарт должен был заявить Белнепу, что от этого способа защиты придется отказаться. Such being the case, both Belknap and Jephson were once more compelled to sit down and consider. Таким образом, Белнепу и Джефсону снова пришлось сидеть друг против друга и размышлять. For any other defense which either could think of now seemed positively hopeless. Ибо всякий другой способ защиты, какой приходил им в голову, казался сейчас совершенно безнадежным. "I want to tell you one thing!" observed the sturdy Jephson, after thumbing through the letters of both Roberta and Sondra again. - Вот что я вам скажу, - заметил упрямец Джефсон, заново перелистав Письма Роберты и Сондры. "These letters of this Alden girl are the toughest things we're going to have to face. - Письма этой Олден - самое серьезное из всего, с чем нам придется иметь дело на суде. They're likely to make any jury cry if they're read right, and then to introduce those letters from that other girl on top of these would be fatal. Стоит только их как следует прочесть, и наверняка заплачут какие угодно присяжные, а если после них станут читать письма второй девушки, это будет просто катастрофа. It will be better, I think, if we do not mention hers at all, unless he does. Я думаю, лучше нам вовсе не упоминать о переписке с мисс Финчли, если Мейсон промолчит о ней. It will only make it look as though he had killed that Alden girl to get rid of her. Это только создало бы впечатление, что он убил Роберту Олден, чтобы от нее избавиться. Mason couldn't want anything better, as I see it." Мейсону это было бы очень на руку, как я понимаю. And with this Belknap agreed most heartily. И Белнеп от души с ним согласился. At the same time, some plan must be devised immediately. Однако нужно было немедля изобрести какой-то план защиты. And so, out of these various conferences, it was finally deduced by Jephson, who saw a great opportunity for himself in this matter, that the safest possible defense that could be made, and one to which Clyde's own suspicious and most peculiar actions would most exactly fit, would be that he had never contemplated murder. И вот наконец после нескольких совещаний Джефсон (считавший, что на этом процессе вполне можно сделать карьеру) пришел к следующему выводу: наиболее надежный способ защиты, которому не будут противоречить самые подозрительные и странные поступки Клайда, один - утверждать, что Клайд никогда и не замышлял убийства. On the contrary, being a moral if not a physical coward, as his own story seemed to suggest, and in terror of being exposed and driven out of Lycurgus and of the heart of Sondra, and never as yet having told Roberta of Sondra and thinking that knowledge of this great love for her (Sondra) might influence Roberta to wish to be rid of him, he had hastily and without any worse plan in mind, decided to persuade Roberta to accompany him to any near-by resort but not especially Grass Lake or Big Bittern, in order to tell her all this and so win his freedom - yet not without offering to pay her expenses as nearly as he could during her very trying period. Наоборот, будучи если не физически, то морально трусом (на это указывает вся история, рассказанная им самим), он боялся, что может быть разоблачен и изгнан из Ликурга и из сердца Сондры, и в то же время надеялся, что Роберта, которой он никогда не говорил о Сондре, узнав о его безмерной любви к этой девушке, возможно, его отпустит. И потому он наспех, без всякого злого умысла, решил убедить Роберту поехать с ним куда-нибудь за город (но совсем не обязательно на Луговое озеро или на озеро Большой Выпи), для того чтобы рассказать ей все и получить свободу, и, конечно, он собирался предложить ей посильную для него денежную поддержку на предстоящий трудный период ее жизни. "All well and good," commented Belknap. "But that involves his refusing to marry her, doesn't it? - Все это прекрасно, - заметил Белнеп, - но ведь тут подразумевается его отказ жениться на ней, не так ли? And what jury is going to sympathize with him for that or believe that he didn't want to kill her?" Какие присяжные посочувствуют ему в этом и поверят, что он не хотел ее убить? "Wait a minute, wait a minute," replied Jephson, a little testily. "So far it does. Sure. - Погодите, погодите, - ответил Джефсон не без раздражения, - все это, конечно, так. But you haven't heard me to the end yet. Но ведь вы не дослушали до конца. I said I had a plan." Говорю вам, у меня есть план. "All right, then what is it?" replied Belknap most interested. - Ну-ну, какой же? - с интересом спросил Белнеп. "Well, I'll tell you - my plan's this - to leave all the facts just as they are, and just as he tells them, and just as Mason has discussed them so far, except, of course, his striking her - and then explain them - the letters, the wounds, the bag, the two hats, everything -not deny them in any way." - Сейчас объясню. Мой план - оставить все факты так, как они есть: как о них рассказал Клайд и как их рисует Мейсон, разумеется, кроме того, что Клайд ее ударил. И затем объяснить все это -письма, кровоподтеки, чемодан, две шляпы - все, никоим образом ничего не отрицая. And here he paused and ran his long, thin, freckled hands eagerly through his light hair and looked across the grass of the public square to the jail where Clyde was, then toward Belknap again. Тут он замолчал, нетерпеливо провел длинной, узкой рукой, покрытой веснушками, по своим светлым волосам и взглянул через площадь на тюрьму, где находился Клайд, а затем снова на Белнепа. "All very good, but how?" queried Belknap. - Прекрасно, но как это сделать? - спросил Белнеп. "There's no other way, I tell you," went on Jephson quite to himself, and ignoring his senior, "and I think this will do it." - Другого способа нет, вот что, - продолжал Джефсон, словно обращаясь к самому себе и не замечая своего старшего коллеги. - И я думаю, это может выйти. He turned to look out the window again, and began as though talking to some one outside: - Он снова обернулся к окну и, казалось, говорил теперь с кем-то стоящим на улице. "He goes up there, you see, because he's frightened and because he has to do something or be exposed. - Понимаете, он едет туда, потому что напуган и потому что необходимо что-то предпринять, иначе ему грозит разоблачение. And he signs those registers just as he did because he's afraid to have it known by anybody down there in Lycurgus that he is up there. И записывается в гостиницах под чужими именами, потому что боится, как бы в Ликурге не стало известно об этом путешествии. And he has this plan about confessing to her about this other girl. BUT," and now he paused and looked fixedly at Belknap, "and this is the keystone of the whole thing - if this won't hold water, then down we go! И собирается признаться ей, что любит другую. Но... - Джефсон чуть помолчал и пристально посмотрел на Белнепа, - и это важнейшая наша опора, если она не выдержит, нам крышка! Listen! Слушайте! He goes up there with her, frightened, and not to marry her or to kill her but to argue with her to go away. Он едет туда с нею, перепуганный, не затем, чтобы жениться на ней или убить ее, а затем, чтобы уговорить ее дать ему свободу. But once up there and he sees how sick she is, and tired, and sad - well, you know how much she still loves him, and he spends two nights with her, see?" Но тут он видит, какая она больная, измученная, печальная, - ну, вы же знаете, она все еще очень любит его, - и он проводит с нею две ночи, понятно? "Yes, I see," interrupted Belknap, curiously, but not quite so dubiously now. - Да, понимаю, - вставил Белнеп с любопытством и на этот раз уже с меньшим сомнением. "And that might explain those nights." - И это, пожалуй, может объяснить, почему он провел с ней эти ночи. "MIGHT? - Пожалуй? Would!" replied Jephson, slyly and calmly, his harebell eyes showing only cold, eager, practical logic, no trace of emotion or even sympathy of any kind, really. Безусловно, объяснит! - насмешливо и спокойно ответил Джефсон; его бледно-голубые глаза выражали одну только холодную, напористую, практическую логику и ни тени волнения или хоть какого-то сочувствия. "Well, while he's up there with her under those conditions - so close to her again, you see" (and his facial expression never altered so much as by a line) "he experiences a change of heart. - Ну-с, и пока он был там с нею в таких условиях... в условиях, понимаете ли, такой близости (выражение лица Джефсона ничуть не изменилось при этих словах), в его душе произошел перелом. You get me? Вы улавливаете мою мысль? He's sorry for her. Ему жаль ее. He's ashamed of himself - his sin against her. Ему стыдно за себя - ведь он грешен перед нею. That ought to appeal to these fellows around here, these religious and moral people, oughtn't it?" На нашу публику, на всех этих набожных и добропорядочных провинциалов, это должно подействовать, правда? "It might," quietly interpolated Belknap, who by now was very much interested and a little hopeful. - Возможно, - негромко подтвердил Белнеп; теперь он был очень заинтересован, и у него появилась некоторая надежда на успех. "He sees that he's done her a wrong," continued Jephson, intent, like a spider spinning a web, on his own plan, "and in spite of all his affection for this other girl, he's now ready to do the right thing by this Alden girl, do you see, because he's sorry and ashamed of himself. - Он понимает, что поступил с ней дурно, -продолжал Джефсон, поглощенный своим планом, как паук, ткущий паутину, - и, несмотря на всю свою привязанность к другой девушке, он готов теперь искупить свою вину перед этой мисс Олден, потому что ему жаль ее и стыдно за себя, понимаете? That takes the black look off his plotting to kill her while spending those two nights in Utica and Grass Lake with her." Это снимает с него обвинение, что он замышлял убить ее, проводя с нею ночи в Утике и на Луговом озере. "He still loves the other girl, though?" interjected Belknap. - Но он все-таки любит ту, другую? - переспросил Белнеп. "Well, sure. - Ну конечно. He likes her at any rate, has been fascinated by that life down there and sort of taken out of himself, made over into a different person, but now he's ready to marry Roberta, in case, after telling her all about this other girl and his love for her, she still wants him to." Во всяком случае, она ему очень нравится, и вообще, когда он попал в светское общество, это вскружило ему голову, он совсем преобразился, почувствовал себя другим человеком. Но теперь он готов жениться на Роберте - в том случае, если она все-таки пожелает стать его женой даже после того, как он признается ей, что любит другую. "I see. - Понимаю. But how about the boat now and that bag and his going up to this Finchley girl's place afterwards?" Но как же все-таки быть с лодкой, с чемоданом и с тем фактом, что он после всего поехал к этой Финчли? - спросил Белнеп. "Just a minute! Just a minute! - Минуточку, минуточку! I'll tell you about that," continued Jephson, his blue eyes boring into space like a powerful electric ray. Сейчас я вам все растолкую, - продолжал Джефсон, сверля пространство взглядом голубых глаз, словно мощным лучом прожектора. "Of course, he goes out in the boat with her, and of course he takes that bag, and of course he signs those registers falsely, and walks away through those woods to that other girl, after Roberta is drowned. - Разумеется, он поехал с нею на лодке, разумеется, взял с собой этот чемодан и записался в гостиницах под вымышленными именами и пошел лесом к другой девушке, после того как Роберта утонула. But why? Но почему? Why? Почему! Do you want to know why? Хотите знать, почему он это сделал? I'll tell you! Я вам скажу! He felt sorry for her, see, and he wanted to marry her, or at least he wanted to do the right thing by her at the very last there. Он почувствовал жалость к ней, понимаете ли, и хотел на ней жениться или по крайней мере в последнюю минуту захотел искупить свою вину перед нею. Not before, not before, remember, but AFTER he had spent a night with her in Utica and another one in Grass Lake. Но запомните, все это не прежде, а после того, как он провел с нею ночь в Утике и другую на Луговом озере. But once she was drowned - and accidentally, of course, as he says, there was his love for that other girl. Но когда она утонула, - конечно, только случайно, как он и говорит, - тогда в нем опять заговорила любовь к той, другой девушке. He hadn't ceased loving her even though he was willing to sacrifice her in order to do the right thing by Roberta. Да он и не переставал ее любить даже тогда, когда собирался пожертвовать ею, чтобы искупить свою вину перед Робертой. See?" Понимаете? "I see." - Понимаю. "And how are they going to prove that he didn't experience a change of heart if he says he did and sticks to it?" - А как они докажут, что он не испытал такого душевного переворота, если он заявит, что испытал, и будет твердо стоять на своем? "I see, but he'll have to tell a mighty convincing story," added Belknap, a little heavily. - Да, но ему придется рассказать эту историю очень убедительно, сказал несколько озабоченный Белнеп. "And how about those two hats? - А как быть с двумя шляпами? They're going to have to be explained." Их тоже придется как-то объяснить. "Well, I'm coming to those now. - Сейчас дойдет дело и до шляп. The one he had was a little soiled. Его шляпа немного запачкалась. And so he decided to buy another. Поэтому он решил купить другую. As for that story he told Mason about wearing a cap, well, he was frightened and lied because he thought he would have to get out of it. А насчет того, что он сказал Мейсону, будто на нем была кепка, - ну, просто он перепугался и соврал, думая, что так он скорее выпутается. Now, of course, before he goes to that other girl afterwards - while Roberta is still alive, I mean, there's his relationship with the other girl, what he intends to do about her. Ну и, конечно, до того как он уходит к другой девушке, - то есть пока Роберта еще жива, -остаются его отношения к той, второй, и его намерения на ее счет. He's talking to Roberta, now you see," he continued, "and that has to be disposed of in some way. Понимаете, у него происходит объяснение с Робертой, и это надо как-то обыграть. But, as I see it, that's easy, for of course after he experiences a change of heart and wants to do the right thing by Roberta, all he has to do is to write that other girl or go to her and tell her - about the wrong he has done Roberta." Но, по-моему, это несложно: ведь после того как в его душе происходит переворот и он хочет поступить с Робертой по-честному, ему остается просто написать другой девушке или пойти к ней и сказать о том, как он виноват перед Робертой. "Yes." - Так. "For, as I see it now, she can't be kept out of the case entirely, after all. - Я теперь вижу, что о ней все-таки нельзя совершенно умолчать в этом деле. We'll have to ring her in, I'm afraid." Боюсь, придется ее потревожить. "All right; then we have to," said Belknap. - Раз надо, так потревожим, - сказал Белнеп. "Because you see, if Roberta still feels that he ought to marry her - he'll go first and tell that Finchley girl that he can't marry her - that he's going away - that is, if Roberta doesn't object to his leaving her that long, don't you see?" - Понимаете ли, Роберта все же считает, что он должен на ней жениться; значит, он должен сперва поехать к этой Финчли и сказать, что не может на ней жениться, так как уходит к Роберте... Это все в том случае, если Роберта не возражает, чтобы он на некоторое время ее оставил, понимаете? "Yes." - Так. "If she does, he'll marry her, either at Three Mile Bay or some other place." - А если она этого не захочет, он обвенчается с нею в Бухте Третьей мили или где-нибудь еще. "Yes." - Так. "But you don't want to forget that while she's still alive he's puzzled and distressed. - Но не забудьте, пока она жива, он растерян и подавлен. And it's only after that second night, at Grass Lake, that he begins to see how wrong all his actions have been, you understand. И только после второй ночи на Луговом озере он начинает понимать, как скверно поступал с нею, ясно? Something happens. Между ними что-то происходит. Maybe she cries or talks about wanting to die, like she does in those letters." Может быть, она плачет или говорит ему о том, что хочет умереть, знаете, вроде того, как в письмах. "Yes." - Так. "And so he wants a quiet place where they can sit down in peace and talk, where no one else will see or hear them." - И вот у него является желание поехать с нею в какое-нибудь тихое местечко, где они могли бы спокойно поговорить, чтобы никто их не видел и не слышал. "Yes, yes - go on." - Так, так... продолжайте. "Well, he thinks of Big Bittern. - Ну вот, и он вспоминает об озере Большой Выпи. He's been up there once before or they're near there, then, and just below there, twelve miles, is Three Mile Bay, where, if they decide to marry, they can." Он как-то раньше там был, или просто они оказались неподалеку оттуда. А там рядом, всего в двенадцати милях. Бухта Третьей мили, где они смогут обвенчаться, если порешат на этом. "I see." - Понимаю. "If not, if she doesn't want to marry him after his full confession, he can row her back to the inn, can't he, and he or she can stay there or go on." - А если нет, если, выслушав его исповедь, она не захочет выйти за него замуж, он может отвезти ее назад в гостиницу, верно? И, может быть, один из них останется там на время, а другой сразу уедет. "Yes, yes." - Так, так. "In the meantime, not to have any delay or be compelled to hang about that inn - it's rather expensive, you know, and he hasn't any too much money - he takes that lunch in his bag. - А кстати, чтобы не терять время и не застревать в гостинице - ведь это довольно дорого, знаете, а у него не так уж много денег, - он захватывает с собой в чемодане завтрак. Also his camera, because he wants to take some pictures. И фотографический аппарат тоже, потому что хочет сделать несколько снимков. For if Mason should turn up with that camera, it's got to be explained, and it will be better explained by us than it will be by him, won't it?" Понимаете, если Мейсон сунется с этим аппаратом, надо будет как-то объяснить его существование, так лучше, чтобы объяснили мы, а не он, верно? "I see, I see," exclaimed Belknap, intensely interested by now and actually smiling and beginning to rub his hands. - Понимаю, понимаю! - воскликнул Белнеп; теперь он был живо заинтересован, улыбался и даже стал потирать руки. "So they go out on the lake." - И вот они отправляются на прогулку. "Yes." - Так. "And they row around." - И катаются по озеру. "Yes." - Так. "And finally after lunch on shore, some pictures taken!! - И, наконец, они позавтракали на берегу, он сделал несколько снимков... "Yes." - Так... "He decides to tell her just how things stand with him. - И он решается рассказать ей всю правду. He's ready, willing -" Он полон готовности... "I get you." - Понимаю. "Only just before doing that, he wants to take one or two more pictures of her there in the boat, just off shore." - Но прежде чем заговорить, он хочет еще раз или два снять ее в лодке, около берега. "Yes." - Так. "And then he'll tell her, see?" - А потом он ей скажет, понимаете? "Yes." - Так. "And so they go out in the boat again for a little row, just as he did, see?" - И они опять ненадолго отплывают от берега, так ведь и было, понимаете? "Yes." - Да. "But because they intend to go ashore again for some flowers, he's left the bag there, see? - Но так как они собирались еще вернуться, чтобы нарвать цветов, то он оставляет на берегу свой чемодан, понимаете? That explains the bag." Это объясняет историю с чемоданом. "Yes." - Так. "But before taking any more pictures there, in the boat on the water, he begins to tell her about his love for this other girl - that if she wants him to, now he'll marry her and then write this Sondra a letter. - Однако, прежде чем фотографировать ее в лодке, он начинает говорить ей о своей любви к другой девушке и о том, что, если Роберта хочет, он все-таки обвенчается с ней, а этой Сондре напишет письмо. Or, if she feels she doesn't want to marry him with him loving this other girl . . ." Но если теперь, узнав о его любви к другой девушке, она не пожелает выйти за него замуж... "Yes, go on!" interrupted Belknap, eagerly. - Так, так! Дальше! - оживленно поторопил Белнеп. "Well," continued Jephson, "he'll do his best to take care of her and support her out of the money he'll have after he marries the rich girl." - Ну, тогда, - продолжал Джефсон, - он сделает все возможное, чтобы позаботиться о ней и поддержать ее, ведь после женитьбы на богатой девушке у него будут деньги. "Yes." - Так. "Well, she wants him to marry her and drop this Miss Finchley!" - Ну, а она хочет, чтобы он женился на ней и расстался с мисс Финчли. "I see." - Понимаю. "And he agrees?" - И он соглашается. "Sure." - Конечно! "Also she's so grateful that in her excitement, or gratitude, she jumps up to come toward him, you see?" - А она так благодарна, что в волнении вскакивает и бросается к нему, понимаете? "Yes." - Так? "And the boat rocks a little, and he jumps up to help her because he's afraid she's going to fall, see?" - И тут лодка накреняется немного, и он вскакивает, чтобы поддержать Роберту, потому что боится, как бы она не упала, понимаете? "Yes, I see." - Да, да. "Well, now if we wanted to we could have him have that camera of his in his hand or not, just as you think fit." - Ну теперь в нашей воле оставить у него в руках фотографический аппарат или не оставлять - это как вы найдете удобным. "Yes, I see what you're driving at." - Да, теперь мне ясно. "Well, whether he keeps it in his hand or doesn't, there's some misstep on his part or hers, just as he says, or just the motion of the two bodies, causes the boat to go over, and he strikes her, or not, just as you think fit, but accidentally, of course." - Словом, с аппаратом ли, нет ли, он - или, может быть, она - делает какое-то неосторожное движение, именно так, как он рассказывает, - или просто из-за того, что они оба встали, - тут лодка переворачивается, и он наносит Роберте удар или нет - это как вам угодно, - но если да, то, конечно, нечаянно. "Yes, I see, and I'll be damned!" exclaimed Belknap. - Понимаю, понимаю, черт возьми! - воскликнул Белнеп. "Fine, Reuben! - Прекрасно, Рубен! Excellent! Великолепно! Wonderful, really!" Просто замечательно! "And the boat strikes her too, as well as him, a little, see?" went on Jephson, paying no attention to this outburst, so interested was he in his own plot, "and makes him a little dizzy, too." - И борт лодки ударяет ее и его тоже - слегка, понимаете? - продолжал Джефсон, поглощенный своим хитроумным планом; он не обратил никакого внимания на этот взрыв восторга. -Удар слегка оглушает его. "I see." - Понимаю. "And he hears her cries and sees her, but he's a little stunned himself, see? - Он слышит ее крики и видит ее, но он сам немного оглушен, понимаете? And by the time he's ready to do something -" А когда он приходит в себя и готов ей помочь... "She's gone," concluded Belknap, quietly. - Ее уже нет, - спокойно заключил Белнеп. "Drowned. - Утонула. I get you." Понимаю. "And then, because of all those other suspicious circumstances and false registrations - and because now she's gone and he can't do anything more for her, anyhow - her relatives might not want to know her condition, you know -" - А тут все эти подозрительные обстоятельства, фальшивые записи... А она уже погибла, и он все равно больше ничего не может для нее сделать... И вы понимаете, ее родным едва ли будет приятно узнать, в каком положении она была... "I see." - Ясно. "He slips away, frightened, a moral coward, just as we'll have to contend from the first, anxious to stand well with his uncle and not lose his place in this world. - И поэтому он в испуге удирает. Он ведь по природе своей трус - мы это будем доказывать с самого начала. Он непременно хочет сохранить хорошие отношения с дядек и свое положение в обществе. Doesn't that explain it?" Разве этим нельзя все объяснить? "About as well as anything could explain it, Reuben, I think. - По-моему, это очень недурно все объясняет. In fact, I think it's a plausible explanation and I congratulate you. В самом деле, Рубен, я думаю, что это очень удачное объяснение, и поздравляю вас. I don't see how any one could hope to find a better. Вряд ли можно надеяться найти что-нибудь лучшее. If that doesn't get him off, or bring about a disagreement, at least we might get him off with, well, say, twenty years, don't you think?" Если это не приведет к оправданию или к разногласиям среди присяжных, то в крайнем случае он получит, скажем, двадцать лет, как вы думаете? And very much cheered, he got up, and after eyeing his long, thin associate admiringly, added: "Fine!" while Jephson, his blue eyes for all the world like windless, still pools, looked steadily back. - Очень довольный, Белнеп встал и, посмотрев с восхищением на своего длинного и тощего коллегу, прибавил: Великолепно! А Джефсон только невозмутимо смотрел на него голубыми глазами, похожими на зеркальные тихие омуты. "But of course you know what that means?" Jephson now added, calmly and softly. - Но вы, разумеется, понимаете, что это означает?- сказал он спокойно и мягко. "That we have to put him on the witness stand? - Что он должен будет давать показания под присягой как свидетель? Surely, surely. Конечно, конечно. I see that well enough. Прекрасно понимаю. But it's his only chance." Но это его единственный шанс. "And he won't strike people as a very steady or convincing fellow, I'm afraid - too nervous and emotional." - Боюсь, что он покажется не очень серьезным и уверенным в себе свидетелем. Он чересчур нервный и чувствительный. "Yes, I know all that," replied Belknap, quickly. - Да, знаю, - быстро сказал Белнеп. "He's easily rattled. - Его легко запугать. And Mason will go after him like a wild bull. А Мейсон будет наскакивать на него, как бешеный бык. But we'll have to coach him as to all this - drill him. Но мы подготовим его к этому, как следует натаскаем. Make him understand that it's his only chance - that his very life depends on it. Заставим его понять, что это для него единственная возможность спастись, что от этого зависит его жизнь. Drill him for months." Будем натаскивать его все эти месяцы. "If he fails, then he's gone. - Если он не сумеет этого проделать, он погиб. If only we could do something to give him courage -teach him to act it out." Если бы только мы могли как-то придать ему храбрости, обучить его вести себя как надо! Jephson's eyes seemed to be gazing directly before him at the very courtroom scene in which Clyde on the stand would have Mason before him. - Перед устремленным куда-то в пространство взором Джефсона, казалось, предстал зал суда и на свидетельском месте - Клайд лицом к лицу с Мейсоном. And then picking up Roberta's letters (copies of them furnished by Mason) and looking at them, he concluded: Затем Джефсон взял письма Роберты (точнее, копии, переданные Мейсоном). "If it only weren't for these - here." He weighed them up and down in his hand. "Christ!" he finally concluded, darkly. - Если бы только не это! - сказал он, взвешивая их на ладони, и закончил мрачно: - Проклятие! "What a case! Вот дело! But we're not licked yet, not by a darn sight! Но мы еще не разбиты, черта с два! Why, we haven't begun to fight yet. Мы еще и не начинали бороться! And we'll get a lot of publicity, anyhow. И уж во всяком случае это принесет нам известность. By the way," he added, "I'm having a fellow I know down near Big Bittern dredge for that camera to-night. Да, кстати, - прибавил он, - один мой знакомый паренек сегодня ночью попробует отыскать в озере Большой Выпи утонувший аппарат. Wish me luck." Пожелайте мне удачи. "Do I?" was all Belknap replied. ? Chapter 17 - Как не пожелать! - только и ответил Белнеп. 17 T he struggle and excitement of a great murder trial! Сколько борьбы и волнений вызывает дело об убийстве! Belknap and Jephson, after consulting with Brookhart and Catchuman, learning that they considered Jephson's plan "perhaps the only way," but with as little reference to the Griffiths as possible. Брукхарт и Кетчумен заявили Белнепу и Джефсону, что считают план Джефсона, "пожалуй, единственным выходом из положения", но что при этом следует возможно меньше ссылаться на Грифитсов. And then at once, Messrs. Belknap and Jephson issuing preliminary statements framed in such a manner as to show their faith in Clyde, presenting him as being, in reality, a much maligned and entirely misunderstood youth, whose intentions and actions toward Miss Alden were as different from those set forth by Mason as white from black. И сейчас же господа Белнеп и Джефсон передали в печать предварительное сообщение, составленное в таком духе, чтобы показать, что они уверены в невиновности Клайда: в действительности он жертва клеветы, и его совершенно неправильно поняли, ибо намерения и поступки этого юноши в отношении мисс Олден столь же отличаются от всего, что приписывает ему Мейсон, как белое от черного. And intimating that the undue haste of the district attorney in seeking a special term of the Supreme Court might possibly have a political rather than a purely legal meaning. Был тут и намек на то, что неподобающая торопливость прокурора, настаивающего на чрезвычайной сессии Верховного суда, возможно, вызвана соображениями скорее политического, нежели чисто юридического порядка. Else why the hurry, especially in the face of an approaching county election? Иначе к чему такая спешка? Особенно теперь, когда в округе приближаются выборы? Could there be any plan to use the results of such a trial as this to further any particular person's, or group of persons', political ambitions? Уж не намерены ли некоторые лица или группа лиц воспользоваться результатами этого процесса в интересах собственного политического честолюбия? Messrs. Belknap and Jephson begged to hope not. Господа Белнеп и Джефсон надеются, что это не так. But regardless of such plans or the prejudices or the political aspirations of any particular person or group, the defense in this instance did not propose to permit a boy as innocent as Clyde, trapped by circumstances - as counsel for the defense would be prepared to show - to be railroaded to the electric chair merely to achieve a victory for the Republican party in November. Но каковы бы ни были планы, предубеждения или политические стремления какого-либо отдельного лица или группы лиц, защита не намерена допустить, чтобы невинный юноша, оказавшийся (адвокаты это докажут) жертвой несчастного стечения обстоятельств, был скоропалительно отправлен на электрический стул только ради победы республиканской партии на ноябрьских выборах. Furthermore, to combat these strange and yet false circumstances, the defense would require a considerable period of time to prepare its case. Для того чтобы разоблачить это странное и притом порождающее ложные выводы стечение обстоятельств, защитникам необходимо длительное время. Therefore, it would be necessary for them to file a formal protest at Albany against the district attorney's request to the governor for a special term of the Supreme Court. Поэтому они вынуждены будут официально опротестовать в Олбани ходатайство прокурора перед губернатором штата о созыве чрезвычайной сессии Верховного суда. There was no need for the same, since the regular term for the trial of such cases would fall in January, and the preparation of their case would require that much time. Притом такая экстренность вовсе ни к чему, поскольку очередная сессия по разбору такого рода дел должна состояться в январе, а подготовка материалов по данному делу потребует не меньшего срока. But while this strong, if rather belated, reply was listened to with proper gravity by the representatives of the various newspapers, Mason vigorously pooh-poohed this "windy" assertion of political plotting, as well as the talk of Clyde's innocence. Это энергичное, хотя и несколько запоздалое заявление было выслушано с должной серьезностью представителями прессы, но Мейсон весьма пренебрежительно отнесся к "легковесному" утверждению защиты насчет политических интриг, так же как и к разговорам, о невиновности Клайда. "What reason have I, a representative of all the people of this county, to railroad this man anywhere or make one single charge against him unless the charges make themselves? "С какой стати я, представитель населения целого округа стал бы куда-либо отправлять этого человека или предъявлять ему хоть одно обвинение, если бы обвинения не возникали сами собою? Doesn't the evidence itself show that he did kill this girl? Разве не очевидно, что он убил девушку? And has he ever said or done one thing to clear up any of the suspicious circumstances? И разве он сумел сказать или сделать что-нибудь такое, что разъяснило бы хоть одно из подозрительных обстоятельств дела? No! Нет! Silence or lies. Молчание или ложь. And until these circumstances are disproved by these very able gentlemen, I am going right ahead. И покуда эти обстоятельства не опровергнуты высококомпетентными господами защитниками, я твердо намерен продолжать то, что начал. I have all the evidence necessary to convict this young criminal now. У меня в руках уже есть все необходимые улики, доказывающие виновность молодого преступника. And to delay it until January, when I shall be out of office, as they know, and when a new man will have to go over all this evidence with which I have familiarized myself, is to entail great expense to the county. И отсрочка до января, когда, как им известно, истечет срок моих полномочий и новому человеку придется изучать с самого начала все материалы, с которыми я уже полностью ознакомился, повлечет за собою огромные расходы для округа. For all the witnesses I have gotten together are right here now, easy to bring into Bridgeburg without any great expense to the county. Ведь все собранные мною по этому делу свидетели сейчас под рукой, их нетрудно без особых затрат доставить в Бриджбург. But where will they be next January or February, especially after the defense has done its best to scatter them? А где они будут в январе или в феврале, особенно после того, как защита приложит все старания к тому, чтобы они разъехались? No, sir! Нет, господа! I will not agree to it. Я не согласен. But, if within ten days or two weeks from now even, they can bring me something that will so much as make it look as though even some of the charges I have made are not true, I'll be perfectly willing to go before the presiding judge with them, and if they can show him any evidence they have or hope to have, or that there are any distant known witnesses to be secured who can help prove this fellow's innocence, why, then, well and good. Но если в ближайшие десять или даже пятнадцать дней они сумеют представить мне какие-либо данные, хотя бы косвенно указывающие на ошибочность хоть некоторых из моих обвинений, тогда я готов пойти вместе с ними к председателю суда, и если они могут сообщить ему о каких-то доказательствах, которые они получили или рассчитывают получить, или о каких-то известных им свидетелях, которых нужно вызвать издалека и которые могут подтвердить невиновность этого малого, - что ж, прекрасно! I'll be willing to ask the judge to grant them as much time as he may see fit, even if it throws the trial over until I am out of office. Я охотно попрошу судью предоставить им столько времени, сколько он сочтет нужным, даже если из-за этого процесс должен будет состояться тогда, когда мои полномочия уже окончатся. But if the trial comes up while I'm here, as I honestly hope it will, I'll prosecute it to the best of my ability, not because I'm looking for an office of any kind but because I am now the district attorney and it is my duty to do so. Но если он состоится раньше, а я искренне на это надеюсь, то я вложу в обвинение все свои силы и способности, - не потому, что я добиваюсь какой-либо государственной должности, но потому, что сейчас я окружной прокурор и это мой долг. And as for my being in politics, well, Mr. Belknap is in politics, isn't he? Что же касается моей политической карьеры, - ну, а мистер Белнеп разве не пытается сделать политическую карьеру? He ran against me the last time, and I hear he desires to run again." Он состязался со мною на прошлых выборах и, как я слышал, хочет проделать это снова". Accordingly he proceeded to Albany further to impress upon the Governor the very great need of an immediate special term of the Court so that Clyde might be indicted. В полном соответствии с этим своим заявлением Мейсон отправился в Облани, чтобы убедить губернатора штата, что необходимо созвать чрезвычайную сессию и предать Клайда суду. And the Governor, hearing the personal arguments of both Mason and Belknap, decided in favor of Mason, on the ground that the granting of a special term did not militate against any necessary delay of the trial of the case, since nothing which the defense as yet had to offer seemed to indicate that the calling of a special term was likely in any way to prevent it from obtaining as much time wherein to try the case as needed. И губернатор, выслушав доводы и Мейсона и Белнепа, решил вопрос в пользу Мейсона, поскольку разрешение на созыв чрезвычайной сессии не помешает в случае надобности отложить самый процесс и поскольку все, чем до сих пор оперировала защита, никак не указывало на то, что созыв чрезвычайной сессии воспрепятствует защите получить все отсрочки, необходимые ей для ведения процесса. Besides, it would be the business of the Supreme Court justice appointed to consider such arguments -not himself. И, кроме того, рассматривать подобного рода аргументы - дело не его, губернатора, а специально на то уполномоченного члена Верховного суда. And accordingly, a special term of the Supreme Court was ordered, with one Justice Frederick Oberwaltzer of the eleventh judicial district designated to preside. Итак, было дано указание о созыве чрезвычайной сессии Верховного суда, председателем которой был назначен некий Фредерик Оберуолцер, судья одиннадцатого округа. And when Mason appeared before him with the request that he fix the date of the Special Grand Jury by which Clyde might be indicted, this was set for August fifth. Мейсон явился к нему, прося назначить день для созыва чрезвычайного заседания совета присяжных, согласно решению которого Клайд мог быть предан суду, и это заседание было назначено на пятое августа. And then that body sitting, it was no least trouble for Mason to have Clyde indicted. А затем, когда совет присяжных собрался, со стороны Мейсона не потребовалось уже никаких усилий для того, чтобы было вынесено решение предать Клайда суду. And thereafter the best that Belknap and Jephson could do was to appear before Oberwaltzer, a Democrat, who owed his appointment to a previous governor, to argue for a change of venue, on the ground that by no possible stretch of the imagination could any twelve men residing in Cataraqui County be found who, owing to the public and private statements of Mason, were not already vitally opposed to Clyde and so convinced of his guilt that before ever such a jury could be addressed by a defense, he would be convicted. После этого Белнеп и Джефсон могли лишь явиться к Оберуолцеру, демократу, который был обязан своим назначением предыдущему губернатору, и добиваться от него перенесения судебного разбирательства в другой округ. Они доказывали, что, даже обладая самым смелым воображением, нельзя себе представить, чтобы в округе Катараки можно было найти двенадцать человек, которые, вследствие публичных и частных высказываний Мейсона, не относились бы к Клайду крайне враждебно и не были бы заранее убеждены в его виновности, а значит, он, в сущности, будет осужден любым составом присяжных еще прежде, чем защита сможет сказать свое слово. "But where are you going then?" inquired Justice Oberwaltzer, who was impartial enough. - Но куда же вы думаете перенести разбирательство? - спросил судья Оберуолцер, который был достаточно беспристрастен. "The same material has been published everywhere." - Одни и те же материалы были опубликованы повсюду. "But, your Honor, this crime which the district attorney here has been so busy in magnifying -" (a long and heated objection on the part of Mason). - Но, ваша честь, это преступление, которое окружной прокурор так усердно преувеличивает... (Мейсон долго и с жаром протестует.) "But we contend just the same," continued Belknap, "that the public has been unduly stirred and deluded. - И все же мы утверждаем, - продолжал Белнеп, -что публику понапрасну волновали и вводили в заблуждение. You can't get twelve men now who will try this man fairly." Вы не найдете теперь и двенадцати человек, способных отнестись к обвиняемому беспристрастно. "What nonsense!" exclaimed Mason, angrily. - Какая чепуха! - с досадой воскликнул Мейсон. "Mere twaddle! - Пустая болтовня! Why, the newspapers themselves have gathered and published more evidence than I have. Да ведь газеты сами собрали и опубликовали больше материалов, чем я. It's the publicly discovered facts in this case that have aroused prejudice, if any has been aroused. Если тут и возникло какое-то предвзятое отношение, то оно вызвано именно опубликованием фактических данных по этому делу. But no more than would be aroused anywhere, I maintain. И я утверждаю, что здесь это предубеждение не сильнее, чем в любом другом месте. Besides, if this case is to be transferred to a distant county when the majority of the witnesses are right here, this county is going to be saddled with an enormous expense, which it cannot afford and which the facts do not warrant." К тому же, если суд будет перенесен в отдаленный округ, тогда как большинство свидетелей находится здесь, наш округ будет обременен непомерными издержками, которых он не может себе позволить и которые не оправдываются обстоятельствами. Justice Oberwaltzer, who was of a sober and moral turn, a slow and meticulous man inclined to favor conservative procedure in all things, was inclined to agree. Судья Оберуолцер, человек с трезвым умом и прочными нравственными устоями, медлительный и осторожный, предпочитал всегда и во всем соблюдать установленный порядок и склонен был согласиться с Мейсоном. And after five days, in which he did not more than muse idly upon the matter, he decided to deny the motion. И через пять дней - все это время он не спеша обдумывал создавшееся положение - он отклонил ходатайство защиты. If he were wrong, there was the Appellate Division to which the defense could resort. Если он не прав, зашита может подать апелляцию в высшие инстанции. As for stays, having fixed the date of the trial for October fifteenth (ample time, as he judged, for the defense to prepare its case), he adjourned for the remainder of the summer to his cottage on Blue Mountain Lake, where both the prosecution and the defense, should any knotty or locally insoluble legal complication arise, would be able to find him and have his personal attention. А пока, назначив слушание дела на пятнадцатое октября (до тех пор, рассудил он, у защиты будет вполне достаточно времени, чтобы подготовиться), он отправился на остаток лета на свою дачу у озера Синих гор; представители обвинения и защиты всегда смогут найти его там, если возникнут какие-нибудь особо запутанные и сложные вопросы, которые нельзя будет разрешить без его личного участия. But with the entry of the Messrs. Belknap and Jephson into the case, Mason found it advisable to redouble his efforts to make positive, in so far as it were possible, the conviction of Clyde. Когда в дело Клайда вмешались господа Белнеп и Джефсон, Мейсон счел нужным удвоить усилия, чтобы по возможности наверняка обеспечить вынесение обвинительного приговора Клайду. He feared the young Jephson as much as he did Belknap. And for that reason, taking with him Burton Burleigh and Earl Newcomb, he now revisited Lycurgus, where among other things he was able to discover (1) where Clyde had purchased the camera; (2) that three days before his departure for Big Bittern he had said to Mrs. Peyton that he was thinking of taking his camera with him and that he must get some films for it; (3) that there was a haberdasher by the name of Orrin Short who had known Clyde well and that but four months before Clyde had applied to him for advice in connection with a factory hand's pregnant wife - also (and this in great confidence to Burton Burleigh, who had unearthed him) that he had recommended to Clyde a certain Dr. Glenn, near Gloversville; (4) Dr. Glenn himself being sought and pictures of Clyde and Roberta being submitted, he was able to identify Roberta, although not Clyde, and to describe the state of mind in which she had approached him, as well as the story she had told - a story which in no way incriminated Clyde or herself, and which, therefore, Mason decided might best be ignored, for the present, anyhow. Он опасался молодого Джефсона не меньше, чем Белнепа, поэтому, взяв с собою Бэртона Бэрлея и Эрла Ньюкома, он еще раз побывал в Ликурге и там, помимо всего прочего, сумел выяснить: 1) где именно Клайд купил фотографический аппарат; 2) что за три дня до отъезда на озеро Большой Выпи он сказал миссис Пейтон о своем намерении взять с собой аппарат и купить для этого пленки; 3) что в Ликурге имеется торговец галантереей по имени Орин Шорт, который хорошо знает Клайда и к которому всего лишь четыре месяца назад Клайд обращался за советом в связи с беременностью жены одного рабочего, а также (это Шорт доверил как величайшую тайну откопавшему его Бэртону Бэрлею), что он, Шорт, рекомендовал Клайду некоего доктора Глена, живущего неподалеку от Гловерсвила; 4) когда разыскали самого доктора Глена и предъявили ему фотографии Клайда и Роберты, он смог опознать Роберту, но не Клайда и припомнил, в каком настроении она к нему пришла и что именно рассказывала; этот рассказ ни в коей мере не бросал тени ни на Клайда, ни на нее, и потому Мейсон решил пока что им не заниматься. And (5), via these same enthusiastic efforts, there rose to the surface the particular hat salesman in Utica who had sold Clyde the hat. For Burton Burleigh being interviewed while in Utica, and his picture published along with one of Clyde, this salesman chanced to see it and recalling him at once made haste to communicate with Mason, with the result that his testimony, properly typewritten and sworn to, was carried away by Mason. И, наконец, 5) благодаря тем же героическим усилиям на сцене появился тот самый торговец в Утике, у которого Клайд купил шляпу: он случайно наткнулся в газете на интервью, данное Бэрлеем во время пребывания в Утике, и, узнав Клайда, портрет которого помещен был тут же вместе с портретом Барлея, поспешил разыскать Мейсона, который в результате увез с собою его показания, отпечатанные на машинке и надлежащим образом заверенные. And, in addition, the country girl who had been on the steamer "Cygnus" and who had noticed Clyde, wrote Mason that she remembered him wearing a straw hat, also his leaving the boat at Sharon, a bit of evidence which most fully confirmed that of the captain of the boat and caused Mason to feel that Providence or Fate was working with him. Вдобавок девушка, ехавшая на пароходе "Лебедь" и обратившая внимание на Клайда, припомнила и написала Мейсону, что Клайд был в соломенной шляпе и сошел на берег в Шейроне. Этими сведениями целиком подтверждались показания капитана "Лебедя", и Мейсон почувствовал, что провидение или судьба с ним заодно. And last, but most important of all to him, there came a communication from a woman residing in Bedford, Pennsylvania, who announced that during the week of July third to tenth, she and her husband had been camping on the east shore of Big Bittern, near the southern end of the lake. И последним, но самым важным для Мейсона оказалось сообщение, полученное от одной жительницы Бедфорда (штат Пенсильвания). Она писала, что они с мужем провели неделю, с третьего по десятое июля, на озере Большой Выпи - жили в палатке на восточном берегу озера, в южной его части. And while rowing on the lake on the afternoon of July eighth, at about six o'clock, she had heard a cry which sounded like that of a woman or girl in distress - a plaintive, mournful cry. И вот восьмого июля, часов в шесть вечера, когда они катались на лодке, она услышала жалобный, печальный крик - казалось, женщина или девушка взывала о помощи. It was very faint and had seemed to come from beyond the island which was to the south and west of the bay in which they were fishing. Этот крик доносился откуда-то очень издалека, как будто из-за острова, расположенного к юго-западу от залива где они ловили рыбу. Mason now proposed to remain absolutely silent regarding this information, and that about the camera and films and the data regarding Clyde's offense in Kansas City, until nearer the day of trial, or during the trial itself, when it would be impossible for the defense to attempt either to refute or ameliorate it in any way. Мейсон решил умолчать об этом сообщении, так же как и об аппарате и пленках и о проступке Клайда в Канзас-Сити, и скрывать эти данные, если удастся, до самого процесса, когда защита уже не сумеет как-либо опровергнуть или смягчить их. As for Belknap and Jephson, apart from drilling Clyde in the matter of his general denial based on his change of heart once he had arrived at Grass Lake, and the explanation of the two hats and the bag, they could not see that there was much to do. А Белнеп и Джефсон не могли придумать, что можно было бы еще сделать: оставалось только натаскивать Клайда, чтобы он сумел полностью отрицать свою вину, ссылаясь на душевный кризис, пережитый им по приезде на Луговое озеро; следовало также дать какие-то разъяснения по поводу двух шляп и чемодана. True, there was the suit thrown in Fourth Lake near the Cranstons', but after much trolling on the part of a seemingly casual fisherman, that was brought up, cleaned and pressed, and now hung in a locked closet in the Belknap and Jephson office. Правда, был еще костюм, брошенный в озеро близ дачи Крэнстонов, но после того как там побывал некий весьма усердный рыболов, костюм был выужен, вычищен, выглажен и теперь висел в запертом шкафу в конторе Белнепа и Джефсона. Also, there was the camera at Big Bittern, dived for but never found by them - a circumstance which led Jephson to conclude that Mason must have it, and so caused him to decide that he would refer to it at the earliest possible opportunity at the trial. Оставался еще и аппарат, попавший на дно озера Большой Выпи, но все розыски его оказались безуспешными, и Джефсон сделал вывод, что аппаратом, должно быть, завладел Мейсон, а потому следует возможно раньше, при первом же удобном случае, упомянуть о нем на суде. But as for Clyde striking her with it, even accidentally, well, it was decided at that time at least, to contend that he had not - although after exhuming Roberta's body at Biltz it had been found that the marks on her face, even at this date, did correspond in some degree to the size and shape of the camera. Но то обстоятельство, что Клайд, пусть нечаянно, ударил им Роберту, пока что решено было отрицать, хотя при вторичном обследовании тела - для чего пришлось извлечь его из могилы в Бильце - на лице покойной были обнаружены еще сохранившиеся следы, которые в какой-то мере соответствовали размерам и форме аппарата. For, in the first place, they were exceedingly dubious of Clyde as a witness. Начать с того, что Белнеп и Джефсон очень мало полагались на Клайда как на свидетеля. Would he or would he not, in telling of how it all happened, be sufficiently direct or forceful and sincere to convince any jury that he had so struck her without intending to strike her? Сумеет ли он рассказать о том, как все это случилось, настолько откровенно, с такой силой и искренностью, чтобы убедить присяжных, что он ударил Роберту, совсем того не желая? For on that, marks or no marks, would depend whether the jury was going to believe him. Ведь именно от этого зависит, поверят ли ему присяжные, все равно, есть ли следы удара или нет. And if it did not believe that he struck her accidentally, then a verdict of guilty, of course. А если не поверят, что удар был неумышленным, значит, наверняка обвинительный приговор. And so they prepared to await the coming of the trial, only working betimes and in so far as they dared, to obtain testimony or evidence as to Clyde's previous good character, but being blocked to a degree by the fact that in Lycurgus, while pretending to be a model youth outwardly, he had privately been conducting himself otherwise, and that in Kansas City his first commercial efforts had resulted in such a scandal. Итак, они готовились к процессу, а пока что старались исподволь подобрать благоприятные сведения и показания насчет прежнего поведения Клайда. Но им изрядно мешало то обстоятельство, что в Ликурге, разыгрывая роль примерного юноши, он на самом деле вел себя совсем не примерно и что его первые шаги на деловом поприще в Канзас-Сити окончились скандалом. However, one of the most difficult matters in connection with Clyde and his incarceration here, as Belknap and Jephson as well as the prosecution saw it, was the fact that thus far not one single member of his own or his uncle's family had come forward to champion him. And to no one save Belknap and Jephson had he admitted where his parents were. Было и еще одно очень серьезное осложнение -это понимали как Белнеп и Джефсон, так и прокурор: за все время, пока Клайд сидел в тюрьме, ни один человек из его семьи или семьи его дяди не явился, чтобы вступиться за него, и сам он никому, кроме Белнепа и Джефсона, не говорил, где живут его родители. Yet would it not be necessary, as both Belknap and Jephson argued from time to time, if any case at all were to be made out for him, to have his mother or father, or at least a sister or a brother, come forward to say a good word for him? Но ведь если вообще возможно отстоять и обелить Клайда, крайне важно было бы - об этом не раз толковали Белнеп и Джефсон, - чтобы его мать, или отец, или хотя бы сестра, или брат замолвили за него словечко! Otherwise, Clyde might appear to be a pariah, one who had been from the first a drifter and a waster and was now purposely being avoided by all who knew him. Иначе сложится впечатление, что он всегда был паршивой овцой, разнузданным бродягой, и потому все, кто его знал, теперь сознательно его избегают. For this reason, at their conference with Darrah Brookhart they had inquired after Clyde's parents and had learned that in so far as the Griffiths of Lycurgus were concerned, there lay a deep objection to bringing on any member of this western branch of the family. Поэтому, совещаясь с Дарра Брукхартом, адвокаты заговорили о родителях Клайда и узнали, что ликургские Грифитсы решительно возражают против появления на сцене кого-либо из их западных родичей. There was, as he explained, a great social gap between them, which it would not please the Lycurgus Griffiths to have exploited here. Две ветви этой семьи, пояснил Брукхарт, принадлежат к совершенно разным слоям общества, их разделяет глубокая пропасть, и ликургским Грифитсам были бы весьма неприятны всякие разговоры на этот счет. Besides, who could say but that once Clyde's parents were notified or discovered by the yellow press, they might not lend themselves to exploitation. Кроме того, нельзя ручаться, что, попав в Ликург, родители Клайда не окажутся игрушкой в руках желтой прессы. Both Samuel and Gilbert Griffiths, as Brookhart now informed Belknap, had suggested that it was best, if Clyde did not object, to keeping his immediate relatives in the background. Брукхарт сообщил Белнепу, что, по мнению Сэмюэла и Гилберта Грифитсов, самое лучшее (если Клайд не возражает) оставить его ближайших родственников в тени. In fact, on this, in some measure at least, was likely to depend the extent of their financial aid to Clyde. В сущности, от этого в какой-то мере будет зависеть их материальная помощь Клайду. Clyde was in accord with this wish of the Griffiths, although no one who talked with him sufficiently or heard him express how sorry he was on his mother's account that all this had happened, could doubt the quality of the blood and emotional tie that held him and his mother together. Клайд разделял желание Грифитсов, хотя все, кто часто с ним разговаривал и слышал, как он жалеет о случившемся, - ведь это такой удар для матери, -не сомневались, что он связан с матерью узами горячей любви. The complete truth was that his present attitude toward her was a mixture of fear and shame because of the manner in which she was likely to view his predicament - his moral if not his social failure. Истина заключалась в том, что Клайда теперь мучили страх и стыд перед матерью: как она отнесется к положению, в котором он очутился, к его нравственному, если не общественному падению? Would she be willing to believe the story prepared by Belknap and Jephson as to his change of heart? Поверит ли она выдумке Белнепа и Джефсона о нравственном перевороте, который он будто бы пережил? But even apart from that, to have her come here now and look at him through these bars when he was so disgraced - to be compelled to face her and talk to her day after day! Но даже помимо этого, - подумать только, что она придет сюда и посмотрит на него, такого жалкого, сквозь эти железные прутья, и надо будет выдержать ее взгляд, и придется разговаривать с нею изо дня в день! Her clear, inquiring, tortured eyes! Ох, уж эти ясные, вопрошающие, измученные глаза! Her doubt as to his innocence, since he could feel that even Belknap and Jephson, in spite of all their plans for him, were still a little dubious as to that unintentional blow of his. И она будет сомневаться в его невиновности -ведь вот даже Белнеп и Джефсон, хоть и составляют всякие планы для его защиты, все-таки сомневаются, действительно ли он ударил Роберту нечаянно, а не намеренно. They did not really believe it, and they might tell her that. Они не совсем этому верят и, пожалуй, так и скажут матери. And would his religious, God-fearing, crime-abhorring mother be more credulous than they? Так неужели его набожная, богобоязненная, ненавидящая всякое злодеяние мать поверит ему больше, чем они? Being asked again what he thought ought to be done about his parents, he replied that he did not believe he could face his mother yet - it would do no good and would only torture both. И когда Клайда снова спросили, следует ли, по его мнению, вызывать его родителей, он ответил, что пока ему лучше не видеться с матерью, - это бесполезно и будет только мучительно для обоих. And fortunately, as he saw it, apparently no word of all that had befallen him had yet reached his parents in Denver. К счастью, думал он, никакие сведения обо всем, что с ним случилось, по-видимому, еще не дошли до его родных в Денвере. Because of their peculiar religious and moral beliefs, all copies of worldly and degenerate daily papers were consistently excluded from their home and Mission. В силу их особых религиозных и моральных воззрений, мирские, исполненные разврата газеты никогда не допускались в их дом и миссию. And the Lycurgus Griffiths had had no desire to inform them. А ликургские Грифитсы не желали им ничего сообщать. Yet one night, at about the time that Belknap and Jephson were most seriously debating the absence of his parents and what, if anything, should be done about it, Esta, who some time after Clyde had arrived in Lycurgus had married and was living in the southeast portion of Denver, chanced to read in The Rocky Mountain News - and this just subsequent to Clyde's indictment by the Grand Jury at Bridgeburg: Но однажды вечером (примерно в то время, когда Белнеп и Джефсон весьма серьезно обсуждали вопрос об отсутствии родителей Клайда и о том, не следует ли что-то предпринять на этот счет) Эста, которая вскоре после переезда Клайда в Ликург вышла замуж и жила в юго-восточной части Денвера, случайно прочитала в "Роки маунтейн ньюс" следующую заметку, напечатанную сразу после того, как совет присяжных в Бриджбурге решил, что дело Клайда должно быть передано в суд: "BOY SLAYER OF WORKING GIRL INDICTED "Bridgeburg, N. Y., Aug. 6: A special Grand Jury appointed by Governor Stouderback, of this state, to sit in the case of Clyde Griffiths, the nephew of the wealthy collar manufacturer of the same name, of Lycurgus, New York, recently charged with the killing of Miss Roberta Alden, of Biltz, New York, at Big Bittern Lake in the Adirondacks on July 8th last, to-day returned an indictment charging murder in the first degree. ' ' УБИЙЦА РАБОТНИЦЫ ^ ПРЕДАН СУДУ Бриджбург, штат Нью-Йорк, 8 августа. Состоялось экстренное заседание совета присяжных, назначенное губернатором Стаудербеком для рассмотрения дела Клайда Грифитса, племянника богатого фабриканта воротничков в Ликурге (штат Нью-Йорк), носящего ту же фамилию. Клайд Грифитс был недавно обвинен в убийстве мисс Роберты Олден из Бильца (штат Нью-Йорк), совершенном на озере Большой Выпи в Адирондакских горах 8 июля сего года. "Subsequent to the indictment, Griffiths, who in spite of almost overwhelming evidence, has persisted in asserting that the alleged crime was an accident, and who, accompanied by his counsel, Alvin Belknap, and Reuben Jephson, of this city, was arraigned before Supreme Court Justice Oberwaltzer, pleaded not guilty. He was remanded for trial, which was set for October 15th. Сегодня совет присяжных подтвердил обвинительное заключение по делу Клайда Грифитса, обвиняемого в убийстве с заранее обдуманным намерением. В соответствии с этим решением Грифитс, упорно утверждающий, несмотря на почти неоспоримые улики, что предполагаемое убийство было фактически несчастным случаем, в сопровождении своих адвокатов Элвина Белнепа и Рубена Джефсона предстал перед судьей Верховного Суда Оберуолцером и заявил, что он невиновен. Он оставлен под стражей до суда, который назначен на 15 октября. "Young Griffiths, who is only twenty-two years of age, and up to the day of his arrest a respected member of Lycurgus smart society, is alleged to have stunned and then drowned his working-girl sweetheart, whom he had wronged and then planned to desert in favor of a richer girl. Грифитсу всего 22 года; вплоть до дня ареста он был в Ликурге признанным членом светского общества. Предполагают, что он оглушил и затем утопил свою возлюбленную, молодую работницу, которую он обольстил и собирался оставить ради девушки со средствами. The lawyers in this case have been retained by his wealthy uncle of Lycurgus, who has hitherto remained aloof. Защитники по этому делу приглашены богатым дядей обвиняемого, фабрикантом из Ликурга, который до сих пор держится в стороне. But apart from this, it is locally asserted, no relative has come forward to aid in his defense." Помимо этого, как здесь утверждают, никто из родных не выступил в его защиту". Esta forthwith made a hurried departure for her mother's home. Эста тотчас бросилась к матери. Despite the directness and clarity of this she was not willing to believe it was Clyde. Несмотря на точность и ясность этого сообщения, она не хотела верить, что речь идет о Клайде. Still there was the damning force of geography and names - the rich Lycurgus Griffiths, the absence of his own relatives. И все же в упоминании о месте происшествия и в именах была роковая, неопровержимая правда: богатые Грифитсы из Ликурга, отсутствие родных. As quickly as the local street car would carry her, she now presented herself at the combined lodging house and mission known as the Несколько минут езды на трамвае, и она уже в доме на Бидуэл-стрит здесь находились меблированные комнаты и миссия, известная под названием "Star of Hope," in Bildwell Street, which was scarcely better than that formerly maintained in Kansas City. For while it provided a number of rooms for wayfarers at twenty-five cents a night, and was supposed to be self-supporting, it entailed much work with hardly any more profit. "Звезда упования"; вряд ли эта миссия была много лучше той, что существовала прежде в Канзас-Сити, Правда, здесь было довольно много комнат, где приезжие за двадцать пять центов находили приют на ночь (считалось, что таким образом окупается содержание дома), однако все это требовало большого труда и приносило очень мало дохода. Besides, by now, both Frank and Julia, who long before this had become irked by the drab world in which they found themselves, had earnestly sought to free themselves of it, leaving the burden of the mission work on their father and mother. К тому же Фрэнк и Джулия, которым уже давно опостылело тоскливое однообразие окружающего, теперь всерьез старались освободиться от всего этого и всю тяжесть работы в миссии переложили на плечи отца и матери. Julia, now nineteen, was cashiering for a local downtown restaurant, and Frank, nearing seventeen, had but recently found work in a fruit and vegetable commission house. Джулия, которой уже минуло девятнадцать лет, служила кассиршей в ресторане, а Фрэнк - ему скоро должно было исполниться семнадцать -нашел недавно работу в фруктово-овощном магазине. In fact, the only child about the place by day was little Russell, the illegitimate son of Esta - now between three and four years of age, and most reservedly fictionalized by his grandparents as an orphan whom they had adopted in Kansas City. Теперь в доме оставался днем только один из детей - незаконный сын Эсты, маленький Рассел (ему шел четвертый год); дедушка с бабушкой из осторожности выдавали его за сироту, усыновленного ими в Канзас-Сити. He was a dark-haired child, in some ways resembling Clyde, who, even at this early age, as Clyde had been before him, was being instructed in those fundamental verities which had irritated Clyde in his own childhood. Это был темноволосый мальчик, несколько напоминавший Клайда, в уже в столь раннем возрасте его, как прежде Клайда, обучали всем основным истинам, которые так раздражали Клайда в пору его детства. At the time that Esta, now a decidedly subdued and reserved wife, entered, Mrs. Griffiths was busy sweeping and dusting and making up beds. Когда пришла Эста (ныне очень скромная и степенная замужняя женщина), миссис Грифитс была занята уборкой: подметала, вытирала пыль, приводила в порядок постели. But on sight of her daughter at this unusual hour approaching, and with blanched cheeks signaling her to come inside the door of a vacant room, Mrs. Griffiths, who, because of years of difficulties of various kinds, was more or less accustomed to scenes such as this, now paused in wonder, the swiftly beclouding mist of apprehension shining in her eyes. Но, взглянув на бледную, растерянную дочь, которая явилась в необычный час и кивком позвала мать в соседнюю пустующую комнату, миссис Грифитс, за годы всевозможных испытаний более или менее привыкшая к подобным неожиданностям, прервала работу, и глаза ее внезапно затуманились предчувствием недоброго. What new misery or ill was this? Что за новая беда грозит им всем? For decidedly Esta's weak gray eyes and manner indicated distress. Ибо робкие серые глаза Эсты и весь ее вид предвещали несчастье. And in her hand was folded a paper, which she opened and after giving her mother a most solicitous look, pointed to the item, toward which Mrs. Griffiths now directed her look. Развернув газету, которую она держала в руках, и с тревожной заботой глядя на мать, Эста указала на заметку. Миссис Грифитс стала просматривать газетные строки. But what was this? Но что это? "BOY SLAYER OF WORKING-GIRL SWEETHEART INDICTED." "УБИЙЦА РАБОТНИЦЫ ПРЕДАН СУДУ" "CHARGED WITH THE KILLING OF MISS ROBERTA ALDEN AT BIG BITTERN LAKE IN THE ADIRONDACKS ON JULY 8 LAST." "ОБВИНЕН В УБИЙСТВЕ МИСС РОБЕРТЫ ОЛДЕН... НА ОЗЕРЕ БОЛЬШОЙ ВЫПИ, В АДИРОНДАКСКИХ ГОРАХ, 8 ИЮЛЯ СЕГО ГОДА" "RETURNED INDICTMENT CHARGING MURDER IN THE FIRST DEGREE." "ОБВИНЯЕМОГО В УБИЙСТВЕ С ЗАРАНЕЕ ОБДУМАННЫМ НАМЕРЕНИЕМ" "IN SPITE OF ALMOST OVERWHELMING CIRCUMSTANTIAL EVIDENCE." "PLEADED NOT GUILTY." "НЕСМОТРЯ НА ПОЧТИ НЕОСПОРИМЫЕ УЛИКИ, ЗАЯВИЛ, ЧТО ОН НЕВИНОВЕН" "REMANDED FOR TRIAL." "SET FOR OCTOBER 15." "ОСТАВЛЕН ПОД СТРАЖЕЙ ДО СУДА, КОТОРЫЙ НАЗНАЧЕН НА 15 ОКТЯБРЯ" "STUNNED AND DROWNED HIS WORKING-GIRL SWEETHEART." "ОГЛУШИЛ И ЗАТЕМ УТОПИЛ СВОЮ ВОЗЛЮБЛЕННУЮ" "NO RELATIVE HAS COME FORWARD." "НИКТО ИЗ РОДНЫХ НЕ ВЫСТУПИЛ В ЕГО ЗАЩИТУ" It was thus that her eye and her mind automatically selected the most essential lines. Так ее глаза и мозг автоматически выхватывали важнейшие строки. And then as swiftly going over them again. И снова так же быстро пробегали по ним: "CLYDE GRIFFITHS, NEPHEW OF THE WEALTHY COLLAR MANUFACTURER OF LYCURGUS, NEW YORK." "КЛАЙД ГРИФИТС, ПЛЕМЯННИК БОГАТОГО ФАБРИКАНТА ВОРОТНИЧКОВ В ЛИКУРГЕ (ШТАТ НЬЮ-ЙОРК)" Clyde - her son! Клайд, ее сын! And only recently - but no, over a month ago -(and they had been worrying a little as to that, she and Asa, because he had not -) July 8th! И совсем недавно, - нет, уже больше месяца... (они с Эйсой даже стали беспокоиться, что он не...) восьмого июля! And it was now August 11th! А сегодня одиннадцатое августа! Then - yes! Значит - да! But not her son! Но нет, это не ее сын! Impossible! Невозможно! Clyde the murderer of a girl who was his sweetheart! Клайд - убийца девушки, которая была его возлюбленной! But he was not like that! Но он совсем не такой! He had written to her how he was getting along - the head of a large department, with a future. Он писал ей, что делает успехи: он заведующий большим отделением на фабрике, у него прекрасное будущее. But of no girl. Но ни слова ни о какой девушке! But now! И вдруг! And yet that other little girl there in Kansas City. Да, но была же та девочка в Канзас-Сити... Merciful God! Боже милостивый! And the Griffiths, of Lycurgus, her husband's brother, knowing of this and not writing! И Грифитсы в Ликурге, брат ее мужа, - они знают все и не написали! Ashamed, disgusted, no doubt. Конечно, им стыдно и противно. Indifferent. Или все равно. But no, he had hired two lawyers. Хотя нет, ведь Сэмюэл пригласил двух адвокатов. Yet the horror! Но какой ужас! Asa! Эйса! Her other children! Другие дети! What the papers would say! Что будет в газетах! This mission! А миссия! They would have to give it up and go somewhere else again. Придется снова бросить все и уехать куда-нибудь в другой город. Yet was he guilty or not guilty? Однако виновен он или нет? She must know that before judging or thinking. Она должна это знать, прежде чем осудить его. This paper said he had pleaded not guilty. В газете говорится, что он не признал себя виновным. Oh, that wretched, worldly, showy hotel in Kansas City! О, этот мерзкий, грешный, блестящий отель в Канзас-Сити! Those other bad boys! Эти испорченные юноши - друзья Клайда. Those two years in which he wandered here and there, not writing, passing as Harry Tenet. Эти два года, когда он блуждал неизвестно где, не писал родителям, жил под именем Гарри Тенета! Doing what? Что он делал? Learning what? Чему учился? She paused, full of that intense misery and terror which no faith in the revealed and comforting verities of God and mercy and salvation which she was always proclaiming, could for the moment fend against. Она стояла неподвижно, преисполненная безмерного страдания и ужаса, от которых ее в эту минуту не могла защитить даже вера в откровение и утешение, в божественные истины и божественное милосердие и спасение, вера, которую она всегда проповедовала. Her boy! Ее мальчик! Her Clyde! Ее Клайд! In jail, accused of murder! В тюрьме, обвиняемый в убийстве! She must wire! She must write! She must go, maybe. Она должна телеграфировать, написать, может быть, поехать туда. But how to get the money! Но как достать денег? What to do when she got there. И что делать там, когда она приедет? How to get the courage - the faith - to endure it. Где взять мужество и веру, чтобы все это вынести? Yet again, neither Asa nor Frank nor Julia must know. И опять-таки: ни Эйса, ни Фрэнк, ни Джулия не должны знать. Asa, with his protesting and yet somehow careworn faith, his weak eyes and weakening body. Эйса с его воинствующей и все же как бы бессильной верой, с усталыми глазами и слабеющим телом... And must Frank and Julia, now just starting out in life, be saddled with this? Marked thus? И почему Фрэнк и Джулия, едва вступающие в жизнь, должны нести на себе такое бремя, такое клеймо? Merciful God! Боже милостивый! Would her troubles never end? Неужели ее несчастья никогда не кончатся? She turned, her big, work-worn hands trembling slightly, shaking the paper she held, while Esta, who sympathized greatly with her mother these days because of all she had been compelled to endure, stood by. Она обернулась; большие, огрубевшие от работы руки ее дрожали, и в них дрожала газета. Эста стояла рядом; она в последнее время особенно сочувствовала матери, понимая, как много тяжелого ей пришлось пережить. She looked so tired at times, and now to be racked by this! Мать порою казалась такой усталой, а теперь еще этот удар! Yet, as she knew, her mother was the strongest in the family - so erect, so square-shouldered, defiant - a veritable soul pilot in her cross-grained, uniformed way. Однако Эста знала, что мать сильнее всех в семье - такая крепкая, широкоплечая, смелая; пусть на свой лад - упрямая, негибкая, - она все же настоящий кормчий душ. "Mamma, I just can't believe it can be Clyde," was all Esta could say now. - Мама, я просто не могу поверить, что это Клайд!- только и сумела сказать Эста. "It just can't be, can it?" - Это просто невозможно, правда? But Mrs. Griffiths merely continued to stare at that ominous headline, then swiftly ran her gray-blue eyes over the room. Но миссис Грифитс все смотрела на зловещий газетный заголовок, потом быстро обвела своими серо-голубыми глазами комнату. Her broad face was blanched and dignified by an enormous strain and an enormous pain. Широкое лицо ее побледнело, словно облагороженное безмерным напряжением и безмерным страданием. Her erring, misguided, no doubt unfortunate, son, with all his wild dreams of getting on and up, was in danger of death, of being electrocuted for a crime -for murder! Ее грешный, заблудший и, конечно, несчастный сын так безумно мечтал выдвинуться, сделать карьеру, и вот ему грозит смерть, казнь на электрическом стуле за преступление, за убийство! He had killed some one - a poor working-girl, the paper said. Он убил кого-то - бедную работницу, говорится в газете. "Ssh!" she whispered, putting one finger to her own lips as a sign. - Шш!.. - прошептала она, многозначительно приложив палец к губам. "He" (indicating Asa) "must not know yet, anyhow. - Он (это значило - Эйса) пока не должен знать. We must wire first, or write. Нужно прежде всего телеграфировать или написать. You can have the answers come to you, maybe. Пусть ответят на твой адрес. I will give you the money. Я дам тебе денег. But I must sit down somewhere now for a minute. Но мне надо на минутку присесть. I feel a little weak. Ослабела немного. I'll sit here. Я сяду здесь. Let me have the Bible." Дай мне Библию. On the small dresser was a Gideon Bible, which, sitting on the edge of the commonplace iron bed, she now opened instinctively at Psalms 3 and 4. Миссис Грифитс присела на край простой железной кровати, взяла со столика Библию и инстинктивно раскрыла ее на псалмах 3 и 4. "Lord, how are they increased that trouble." "Господи, как умножились враги мои". "Hear me, when I call, O God of my righteousness." "Когда я взываю, услышь меня, боже правды моей". And then reading on silently, even placidly apparently, through 6, 8, 10, 13, 23, 91, while Esta stood by in silent amazement and misery. И затем про себя, внешне даже спокойно, она прочитала 6, 8, 10, 13, 23, 91 псалмы, а Эста стояла рядом в безмолвном и горестном удивлении. "Oh, Mamma, I just can't believe it. - О мама, я не могу этому поверить! Oh, this is too terrible!" Это так ужасно! But Mrs. Griffiths read on. Но миссис Грифитс продолжала читать. It was as if, and in spite of all this, she had been able to retreat into some still, silent place, where, for the time being at least, no evil human ill could reach her. Казалось, она наперекор всему сумела укрыться в каком-то тихом пристанище, где хотя бы в эти минуты ничто человеческое, злое и греховное не могло ее настигнуть. Then at last, quite calmly closing the book, and rising, she went on: Наконец она совершенно спокойно закрыла книгу и поднялась. "Now, we must think out what to say and who to send that telegram to - I mean to Clyde, of course - at that place, wherever it is - Bridgeburg," she added, looking at the paper, and then interpolating from the Bible -"By terrible things in righteousness wilt thou answer us, O God!" - Теперь мы должны подумать, что написать в телеграмме и кому ее послать. Я хочу сказать, Клайду, конечно... в этот... как его... в Бриджбург,- прибавила она, заглянув в газету, и тут же процитировала из Библии: "Страшный в правосудии, услышь нас, боже". "Or, maybe, those two lawyers - their names are there. - Или, может быть, этим двум адвокатам, тут есть их имена. I'm afraid to wire Asa's brother for fear he'll wire back to him." (Then: 'Thou art my bulwark and my strength. Я боюсь телеграфировать брату Эйсы, вдруг он ответит Эйсе. ("Ты - оплот мой и сила моя. In Thee will I trust.') На тебя уповаю"). "But I suppose they would give it to him if we sent it care of that judge or those lawyers, don't you think? Но, я думаю, Клайду передадут телеграмму, если послать ее на имя судьи или этих адвокатов, как по-твоему? But it would be better if we could send it to him direct, I suppose. ('He leadeth me by the still waters.') Just say that I have read about him and still have faith and love for him, but he is to tell me the truth and what to do. Нет, пожалуй, пошлем лучше прямо Клайду. ("Он водит меня к водам тихим"). Нужно просто написать, что я прочла о нем в газете, и все же любовь моя с ним, и я верю в него, но он должен сказать мне всю правду и написать, что мы должны делать. If he needs money we will have to see what we can do, I suppose. ('He restoreth my soul.')" Если ему нужны деньги, надо будет подумать, как их достать ("Он укрепляет душу мою"). And then, despite her sudden peace of the moment, she once more began wringing her large, rough hands. И тут, утратив кратковременное внешнее спокойствие, она вновь стала ломать своя большие огрубевшие руки. "Oh, it can't be true. - Нет, этого не может быть. Oh, dear, no! Боже мой, нет? After all, he is my son. Ведь он мой сын. We all love him and have faith. Все мы любим его и верим в него. We must say that. Мы должны сказать ему об этом. God will deliver him. Бог освободит его. Watch and pray. Бодрствуй и молись! Have faith. Не теряй веры. Under his wings shalt thou trust." Под сенью крыл его обретешь покой душевный... She was so beside herself that she scarcely knew what she was saying. Она была вне себя и едва сознавала, что говорит. And Esta, at her side, was saying: Эста, стоя рядом, повторяла: "Yes, Mamma! - Да, мама! Oh, of course! Да, конечно! Yes, I will! Я напишу, телеграфирую! I know he'll get it all right." Конечно, ему передадут? But she, too, was saying to herself: Но в то же время она думала: "My God! My God! "Господи, господи! What could be worse than this - to be accused of murder! Обвинен в убийстве что может быть хуже! But, of course, it can't be true. Нет, конечно, это неправда. It can't be true. Этого не может быть. If he should hear!" (She was thinking of her husband.) "And after Russell, too. Что, если он узнает! (Она думала о муже.) И это -после истории с Расселом. And Clyde's trouble there in Kansas City. И после неприятностей, которые были у Клайда в Канзас-Сити... Poor Mamma. Бедная мама! She has so much trouble." У нее столько горя..." Together, after a time, and avoiding Asa who was in an adjoining room helping with the cleaning, the two made their way to the general mission room below, where was silence and many placards which proclaimed the charity, the wisdom, and the sustaining righteousness of God. ? Chapter 18 Немного погодя, стараясь, чтобы их не заметил Эйса, помогавший прибирать в соседней комнате, они обе спустились в зал миссии, где стояла тишина и многочисленные надписи на стенах возвещали милосердие, мудрость и вечную справедливость господа бога. 18 T he telegram, worded in the spirit just described, was forthwith despatched care of Belknap and Jephson, who immediately counseled Clyde what to reply - that all was well with him; that he had the best of advice and would need no financial aid. Also that until his lawyers advised it, it would be best if no member of the family troubled to appear, since everything that could possibly be done to aid him was already being done. Телеграмма, составленная в вышеописанном духе, была немедленно отправлена на имя Белнепа и Джефсона, и они посоветовали Клайду сейчас же ответить, что у него все в порядке: он имеет прекрасных защитников, не нуждается в денежной помощи, и, пока его защитники не посоветуют, лучше никому из родных не приезжать сюда, поскольку все, что можно для него сделать, уже делается. At the same time they wrote Mrs. Griffiths, assuring her of their interest in Clyde and advising her to let matters rest as they were for the present. В то же время они и сами написали миссис Грифитс, заверяя ее в своем желании помочь Клайду и рекомендуя пока не вмешиваться в ход событий. Despite the fact that the Griffiths were thus restrained from appearing in the east, neither Belknap nor Jephson were averse to some news of the existence, whereabouts, faith and sympathy of Clyde's most immediate relatives creeping into the newspapers, since the latter were so persistent in referring to his isolation. Таким образом, опасность появления западных Грифитсов на Востоке была устранена; однако Белнеп и Джефсон отнюдь не возражали бы, чтобы кое-какие сведения о родителях Клайда, об их занятиях, местонахождении, верованиях и привязанности к сыну просочились в газеты, которые упорно подчеркивали, что близкие не проявляют к нему ни малейшего интереса. And in this connection they were aided by the fact that his mother's telegram on being received in Bridgeburg was at once read by individuals who were particularly interested in the case and by them whispered to the public and the press, with the result that in Denver the family was at once sought out and interviewed. Поэтому для адвокатов вышло очень удачно, что телеграмма матери, полученная в Бриджбурге, немедленно была прочитана людьми, которые особенно интересовались этим делом и поспешили по секрету сообщить ее содержание кое-кому из публики и из представителей печати; в результате все семейство в Денвере тотчас было разыскано и проинтервьюировано. And shortly after, there was circulated in all the papers east and west a more or less complete account of the present state of Clyde's family, the nature of the mission conducted by them, as well as their narrow and highly individualistic religious beliefs and actions, even the statement that often in his early youth Clyde had been taken into the streets to sing and pray - a revelation which shocked Lycurgus and Twelfth Lake society about as much as it did him. И вскоре во всех западных и восточных газетах появились более или менее полные отчеты о теперешнем положении семьи Клайда, о деятельности его родителей в качестве руководителей миссии, об их крайней набожности, граничащей с фанатизмом, о своеобразии их религиозных верований; говорилось даже о том, что в ранней юности Клайда тоже заставляли ходить вместе со всей семьей по улицам и петь псалмы, - разоблачение, которое почти так же неприятно поразило общество в Ликурге и на Двенадцатом озере, как и самого Клайда. At the same time, Mrs. Griffiths, being an honest woman and whole- heartedly sincere in her faith and in the good of her work, did not hesitate to relate to reporter after reporter who called, all the details of the missionary work of her husband and herself in Denver and elsewhere. А миссис Г рифитс, честная и глубоко искренняя в своей вере и деятельности, без колебаний сообщала репортерам, которые являлись к ней один за другим, все подробности о миссионерских трудах своих и мужа в Денвере и других местах. Also that neither Clyde nor any of the other children had ever enjoyed the opportunities that come to most. Рассказала она и о том, что ни Клайд, ни остальные дети никогда не знали обычных детских радостей и развлечений. However, her boy, whatever the present charge might be, was not innately bad, and she could not believe that he was guilty of any such crime. Однако ее мальчик, в чем бы его теперь не обвиняли, не был дурным по природе своей, и она не верит, что он действительно виновен в таком преступлении. It was all an unfortunate and accidental combination of circumstances which he would explain at the trial. Тут какое-то несчастное стечение обстоятельств, и он, конечно, объяснит это на суде. However, whatever foolish thing he might have done, it was all to be attributed to an unfortunate accident which broke up the mission work in Kansas City a few years before and compelled the removal of the family from there to Denver, leaving Clyde to make his way alone. Но если он и совершил что-нибудь безрассудное, во всем виновата несчастная случайность, прервавшая несколько лет назад деятельность миссии в Канзас-Сити и заставившая всю семью переехать в Денвер, так что Клайд был предоставлен самому себе. And it was because of advice from her that he had written her husband's rich brother in Lycurgus, which led to his going there - a series of statements which caused Clyde in his cell to tingle with a kind of prideful misery and resentment and forced him to write his mother and complain. И это по ее совету он написал богатому брату ее мужа в Ликург, что и повлекло за собою его переезд туда. Клайд у себя в камере читал эти сообщения, и его мучило жгучее чувство унижения и досады. Why need she always talk so much about the past and the work that she and his father were connected with, when she knew that he had never liked it and resented going on the streets? Наконец он написал матери о своем неудовольствии: зачем она рассказывает так много о прошлом и об их миссионерской деятельности, ведь она знает, что он никогда не любил этого и терпеть не мог ходить по улицам. Many people didn't see it as she and his father did, particularly his uncle and cousin and all those rich people he had come to know, and who were able to make their way in so different and much more brilliant fashion. Очень многие смотрят на это совсем иначе, чем она и отец, в частности, его дядя и двоюродный брат и все те богатые люди, с которыми ему довелось познакомиться и которые сумели устроить свою жизнь совсем по-иному и с несравненно большим блеском. And now, as he said to himself, Sondra would most certainly read this - all that he had hoped to conceal. Теперь, говорил он себе, Сондра, конечно, прочтет все это, все, что он надеялся скрыть. Yet even in the face of all this, because of so much sincerity and force in his mother, he could not help but think of her with affection and respect, and because of her sure and unfailing love for him, with emotion. Однако, несмотря ни на что, он невольно думал о матери с нежностью и уважением - так много было в ней силы и искренности, а ее неизменная и непоколебимая любовь к нему глубоко его трогала. For in answer to his letter she wrote that she was sorry if she had hurt his feelings or injured him in any way. В ответ на его письмо она написала, что ей очень жаль, если она сделала ему больно или оскорбила его чувства. But must not the truth be shown always? Но разве не следует всегда говорить правду? The ways of God were for the best and surely no harm could spring from service in His cause. Пути господни ведут к добру, и никакое зло не может, конечно, возникнуть из служения делу господа. He must not ask her to lie. И Клайд не должен просить ее лгать. But if he said the word, she would so gladly attempt to raise the necessary money and come to his aid - sit in his cell and plan with him - holding his hands - but as Clyde so well knew and thought at this time and which caused him to decide that she must not come yet - demanding of him the truth - with those clear, steady blue eyes of hers looking into his own. Но если он скажет хоть слово, она с радостью попытается достать денег и приедет, чтобы ему помочь... она будет сидеть с ним в камере и думать вместе с ним о его спасении и держать его руки в своих... Но Клайд хорошо знал, что она будет ждать от него правды, неотступно глядя ему прямо в глаза своими ясными голубыми глазами. И потому, подумав, он решил, что ей пока не нужно приезжать. He could not stand that now. Сейчас он бы этого не вынес. For, frowning directly before him, like a huge and basalt headland above a troubled and angry sea, was the trial itself, with all that it implied - the fierce assault of Mason which he could only confront, for the most part, with the lies framed for him by Jephson and Belknap. Ибо перед ним, подобно огромной базальтовой скале над бурным разгневанным морем, стоял суд, а это означало свирепое нападение Мейсона, на которое он сможет отвечать главным образом небылицами, сочиненными для него Джефсоном и Белнепом. For, although he was constantly seeking to salve his conscience with the thought that at the last moment he had not had the courage to strike Roberta, nevertheless this other story was so terribly difficult for him to present and defend - a fact which both Belknap and Jephson realized and which caused the latter to appear most frequently at Clyde's cell door with the greeting: Хотя он и старался успокоить свою совесть мыслью о том, что в последнюю минуту у него не хватило мужества ударить Роберту, тем не менее рассказать эту новую историю и стоять на своем было для него бесконечно трудной задачей. Это понимали оба адвоката, и поэтому Джефсон все чаще появлялся у двери в камеру Клайда, приветствуя его словами: "Well, how's tricks to-day?" - Ну, как сегодня наши делишки? The peculiarly rusty and disheveled and indifferently tailored character of Jephson's suits! Как странно выглядели грубые, неряшливые, небрежно сшитые костюмы Джефсона! The worn and disarranged effect of his dark brown soft hat, pulled low over his eyes! И его истрепанная темно-коричневая мягкая шляпа, низко надвинутая на глаза! His long, bony, knotty hands, suggesting somehow an enormous tensile strength. И длинные, костлявые узловатые руки, в которых чувствовалась огромная сила! And the hard, small blue eyes filled with a shrewd, determined cunning and courage, with which he was seeking to inoculate Clyde, and which somehow did inoculate him! И холодные, маленькие голубые глаза проницательные, полные хитрости и непреклонной решимости, которую он старался передать Клайду, - и это ему отчасти удавалось! "Any more preachers around to-day? - Ну, кто еще являлся сегодня? Any more country girls or Mason's boys?" Проповедники, деревенские девчонки или парни Мейсона? For during this time, because of the enormous interest aroused by the pitiable death of Roberta, as well as the evidence of her rich and beautiful rival, Clyde was being visited by every type of shallow crime-or-sex-curious country bumpkin lawyer, doctor, merchant, yokel evangelist or minister, all friends or acquaintances of one or another of the officials of the city, and who, standing before his cell door betimes, and at the most unexpected moments, and after surveying him with curious, or resentful, or horrified eyes, asked such questions as: Он спрашивал так потому, что Клайда все время осаждала самая разнообразная публика, жадная до уголовных сенсаций и скандальных любовных историй; печальная гибель Роберты и существование ее красивой и богатой соперницы не давали покоя любопытным. Приходили мелкие провинциальные адвокаты, врачи, лавочники, сельские евангелисты или пасторы - все народ тупой и неотесанный, друзья и знакомые разных городских чиновников; они появлялись у двери камеры Клайда спозаранку, часто в самые неожиданные минуты, и, осмотрев его любопытными, или злыми, или испуганными глазами, задавали вопросы вроде следующих: "Do you pray, brother? "Молитесь ли вы, брат? Do you get right down on your knees and pray?" (Clyde was reminded of his mother and father at such times.) Had he made his peace with God? Преклоняете ли колена для молитвы?" (При этом Клайд всегда вспоминал отца и мать.) И далее: "Примирился ли он с богом? Did he actually deny that he had killed Roberta Alden? Неужели он и вправду отрицает, что убил Роберту Олден?" In the case of three country girls: Девицы спрашивали: "Would you mind telling us the name of the girl you are supposed to be in love with, and where she is now? "Говорят, вы влюблены? А как ее зовут? А где она сейчас? Расскажите, нам, пожалуйста! We won't tell any one. Мы никому не скажем! Will she appear at the trial?" Она будет на суде?" Questions which Clyde could do no more than ignore, or if not, answer as equivocally or evasively or indifferently as possible. Клайд старался не обращать внимания на такие вопросы или отвечал так двусмысленно, уклончиво и безразлично, как только мог. For although he was inclined to resent them, still was he not being constantly instructed by both Belknap and Jephson that for the good of his own cause he must try to appear genial and civil and optimistic? Они его раздражали, но ведь и Белнеп и Джефсон постоянно внушали ему, что ради собственной пользы он должен казаться возможно более веселым, бодрым и приветливым. Then there came also newspaper men, or women, accompanied by artists or photographers, to interview and make studies of him. Потом являлись журналисты и журналистки в сопровождении художников или фотографов, интервьюировали его, снимали и зарисовывали. But with these, for the most part and on the advice of Belknap and Jephson he refused to communicate or said only what he was told to say. Но с этими людьми, по совету Белнепа и Джефсона, он обычно отказывался разговаривать или отвечал только заранее подсказанными ему, заученными фразами. "You can talk all you want," suggested Jephson, genially, "so long as you don't say anything. - Говорите, что хотите, - весело поучал его Джефсон, - лишь бы ничего не сказать. And the stiff upper lip, you know. Не вешайте носа. And the smile that won't come off, see? И чтобы с лица не сходила улыбка, понятно? Not failing to go over that list, are you?" (He had provided Clyde with a long list of possible questions which no doubt would be asked him on the stand and which he was to answer according to answers typewritten beneath them, or to suggest something better. Вы не забываете зубрить свою шпаргалку? (Джефсон снабдил Клайда отпечатанным на машинке длинным списком вопросов, которые наверняка зададут ему на суде; на каждый вопрос он должен будет дать именно такой ответ, какой заготовлен в этой шпаргалке, - или пусть теперь же сочинит и выучит что-нибудь получше. They all related to the trip to Big Bittern, his reason for the extra hat, his change of heart - why, when, where.) Все вопросы касались поездки на озеро Большой Выпи, причины, заставившей его купить вторую шляпу, пережитого им душевного перелома: почему, когда, где?) Для вас это "That's your litany, you know." "Отче наш", понимаете? And then he might light a cigarette without ever offering one to Clyde, since for the sake of a reputation for sobriety he was not to smoke here. - А потом он закуривал папиросу, но никогда не предлагал Клайду: чтобы прослыть воздержанным юношей, Клайд не должен был курить здесь. And for a time, after each visit, Clyde finding himself believing that he could and would do exactly as Jephson had said - walk briskly and smartly into court - bear up against every one, every eye, even that of Mason himself - forget that he was afraid of him, even when on the witness stand - forget all the terror of those many facts in Mason's possession, which he was to explain with this list of answers - forget Roberta and her last cry, and all the heartache and misery that went with the loss of Sondra and her bright world. И после каждого визита Джефсона Клайд некоторое время сам верил, что сумеет вести себя в точности так, как наставлял его адвокат: быстро и уверенно войдет в зал суда, стойко выдержит все взгляды - даже взгляд самого Мейсона, забудет (даже давая показания как свидетель) о своем страхе перед ним, о том, как ужасны все эти известные Мейсону факты, которые он должен объяснить с помощью напечатанных в шпаргалке ответов... забудет Роберту и ее последний крик и душевную боль и муку, вызванную потерей Сондры и всего ее веселого, блестящего мирка. Yet, with the night having once more fallen, or the day dragging on with only the lean and bearded Kraut or the sly and evasive Sissel, or both, hanging about, or coming to the door to say, Но когда вновь наступала ночь или когда приходилось проводить весь долгий день в обществе сухопарого, бородатого Краута или хитрого, изворотливого Сиссела (они вечно околачивались поблизости и часто подходили к двери камеры, чтобы окликнуть его: "Howdy!" or to discuss something that had occurred in town, or to play chess, or checkers, Clyde growing more and more moody and deciding, maybe, that there was no real hope for him after all. "Как живем?" - и завести разговор о городских происшествиях или сыграть в шашки или шахматы), Клайд все больше и больше мрачнел и начинал думать, что в конце концов, пожалуй, у него нет никакой надежды на спасение. For how alone he was, except for his attorneys and mother and brother and sisters! Ведь он совсем одинок, если не считать адвокатов, матери, брата и сестер! Never a word from Sondra, of course. От Сондры, разумеется, ни слова. For along with her recovery to some extent from her original shock and horror, she was now thinking somewhat differently of him - that after all it was for love of her, perhaps, that he had slain Roberta and made himself the pariah and victim that he now was. Оправившись немного от первого потрясения и ужаса, она теперь несколько иначе думала о Клайде: в конце концов, быть может, он убил Роберту и сделался отверженным, жертвой, только из-за любви к ней. Yet, because of the immense prejudice and horror expressed by the world, she was by no means able to think of venturing to send him a word. И все же общество относилось к нему так враждебно, с таким ужасом, что она не отважилась даже думать о том, чтобы написать ему хоть слово. Was he not a murderer? Ведь он убийца! And in addition, that miserable western family of his, pictured as street preachers, and he, too - or as a singing and praying boy from a mission! И вдобавок эта его жалкая семья! В газетах пишут, что его родители, живущие на Западе, -просто уличные проповедники и сам Клайд мальчиком распевал псалмы на улицах! Yet occasionally returning in thought, and this quite in spite of herself, to his eager, unreasoning and seemingly consuming enthusiasm for her. (How deeply he must have cared to venture upon so deadly a deed!) And hence wondering whether at some time, once this case was less violently before the public eye, it might not be possible to communicate with him in some guarded and unsigned way, just to let him know, perhaps, that because of his great love for her she desired him to know that he was not entirely forgotten. Но порою она невольно опять вспоминала о его пылкой, безрассудной и, очевидно, всепожирающей страсти. Как горячо он, должно быть, ее любил, если мог решиться на такое ужасное дело! Быть может, когда-нибудь, много позже, когда об этой истории немного забудут, можно будет как-нибудь осторожно, не подписываясь, ему написать? Пусть он знает, что не совсем забыт, ведь он так горячо ее любил. Yet as instantly deciding, NO, no - her parents - if they should learn - or guess - or the public, or her one- time associates. Но нет, нет... родители... если они узнают или заподозрят... и общество... и все ее прежние приятели... Not now, oh, not now at least. Нет! Во всяком случае, не теперь. Maybe later if he were set free - or - or - convicted -she couldn't tell. Быть может, после, когда он будет освобожден или... или... осужден... она сама не знает. Yet suffering heartaches for the most part - as much as she detested and abhorred the horrible crime by which he had sought to win her. И все же она очень страдала, каким бы мерзким и отвратительным ни казалось ей ужасное преступление, при помощи которого Клайд хотел ее завоевать. And in the interim, Clyde in his cell, walking to and fro, or looking out on the dull square through the heavily barred windows, or reading and re-reading the newspapers, or nervously turning the pages of magazines or books furnished by his counsel, or playing chess or checkers, or eating his meals, which, by special arrangement on the part of Belknap and Jephson (made at the request of his uncle), consisted of better dishes than were usually furnished to the ordinary prisoner. А Клайд в это время ходил взад и вперед по камере, или смотрел сквозь тяжелые решетки окна на мрачную площадь, или читал и перечитывал газеты, или нервно перелистывал страницы журналов и книг, которые доставлял ему адвокат, или играл в шашки и шахматы, или обедал: Белнеп и Джефсон специально договорились с тюремным начальством (таково было желание дяди Клайда), чтобы его меню состояло из лучших блюд, чем те, что обычно подаются рядовым заключенным. Yet with the iterated and reiterated thought, based on the seemingly irreparable and irreconcilable loss of Sondra, as to whether it was possible for him to go on with this - make this, as he at times saw it, almost useless fight. И все снова и снова - из-за того, что Сондра, по-видимому, была безвозвратно, навсегда потеряна для него - он спрашивал себя, хватит ли у него сил продолжать эту, как ему порой казалось, почти бесполезную борьбу. At times, in the middle of the night or just before dawn, with all the prison silent - dreams - a ghastly picture of all that he most feared and that dispelled every trace of courage and drove him instantly to his feet, his heart pounding wildly, his eyes strained, a cold damp upon his face and hands. Но по временам, среди ночи или перед рассветом, когда вся тюрьма затихала, - сны... призрачные видения того, что больше всего страшило его и лишало последнего мужества... - он вскакивал на ноги, расширенными глазами глядя в одну точку. Сердце его неистово колотилось, холодный пот выступал на лбу и ладонях. That chair, somewhere in the State penitentiary. He had read of it - how men died in it. Электрический стул - где-то там, в тюрьме штата -Клайд прежде читал о нем, о том, как умирают на нем люди... And then he would walk up and down, thinking how, how, in case it did not come about as Jephson felt so sure that it would - in case he was convicted and a new trial refused - then, well - then, might one be able to break out of such a jail as this, maybe, and run away? И он начинал ходить взад и вперед и думал, думал... если все пойдет не так, как уверяет Джефсон... если он будет осужден и в новом судебном разбирательстве откажут... тогда... Нельзя ли тогда как-нибудь вырваться из этой тюрьмы и бежать? These old brick walls. Эти старые кирпичные стены... How thick were they? Какой они толщины? But was it possible that with a hammer or a stone, or something that some one might bring him - his brother Frank, or his sister Julia, or Ratterer, or Hegglund - if only he could get in communication with some one of them and get him or her to bring him something of the kind - If only he could get a saw, to saw those bars! Может быть, все-таки можно при помощи молотка, камня, чего-нибудь, что могли бы ему принести... хотя бы брат Фрэнк, или сестра Джулия, или Ретерер, или Хегленд... если б только он мог списаться с кем-нибудь из них и уговорить их принести ему что-нибудь подходящее... Если бы добыть пилку, чтобы перепилить решетку! And then run, run, as he should have in those woods up there that time! И потом бежать, бежать, как он должен был бежать тогда, в тех лесах... But how? Но как? And whither? ? Chapter 19 И куда? 19 O CTOBER 15 - with gray clouds and a sharp, almost January wind that herded the fallen leaves into piles and then scurried them in crisp and windy gusts like flying birds here and there. Пятнадцатое октября. Хмурые тучи и пронизывающий, почти январский ветер, который сгоняет в кучи опавшие листья, а потом внезапными порывами взметает их, и они кружатся и мечутся туда и сюда, словно летящие птицы. And, in spite of the sense of struggle and tragedy in the minds of many, with an electric chair as the shadowy mental background to it all, a sense of holiday or festival, with hundreds of farmers, woodsmen, traders, entering in Fords and Buicks -farmer wives and husbands - daughters and sons -even infants in arms. И, несмотря на предчувствие борьбы и трагедии, охватившее многих, несмотря на возникающий в глубине сознания призрак электрического стула, -какое-то праздничное настроение: фермеры, лесорубы, торговцы сотнями съезжаются в фордах и бьюиках - с женами, дочерьми и сыновьями, даже с младенцами на руках. And then idling about the public square long before the time for court to convene, or, as the hour neared, congregating before the county jail in the hope of obtaining a glimpse of Clyde, or before the courthouse door nearest the jail, which was to be the one entrance to the courtroom for the public and Clyde, and from which position they could see and assure entrance into the courtroom itself when the time came. Они собрались на площади задолго до открытия суда, а когда приблизился назначенный час, столпились - кто у ворот тюрьмы, в надежде хоть мельком взглянуть на Клайда, кто у ближайшего к тюрьме входа в здание суда: через эти двери должны были провести Клайда, и здесь публика могла увидеть его, а затем и пройти в зал суда. And a flock of pigeons parading rather dismally along the cornices and gutters of the upper floor and roof of the ancient court. Голуби невесело бродят по карнизам и по краю крыши старинного здания. And with Mason and his staff - Burton Burleigh, Earl Newcomb, Zillah Saunders, and a young Bridgeburg law graduate by the name of Manigault - helping to arrange the order of evidence as well as direct or instruct the various witnesses and venire-men who were already collecting in the antechamber of the now almost nationally known attorney for the people. Мейсона окружают его приближенные - Бэртон Бэрлей, Эрл Ньюком, Зилла Саундерс и молодой, недавно окончивший курс обучения юрист по фамилии Мэниго: они помогают ему приводить в порядок материалы следствия и давать наставления и инструкции различным свидетелям, уже собравшимся в приемной прокурора, чье имя стало в эти дни известно всей стране. And with cries outside of: А на улице, около суда, крики разносчиков: "Peanuts!" "Вот орехи!", "Popcorn!" "Сосиски! "Hot dogs!" Горячие сосиски!", "Get the story of Clyde Griffiths, with all the letters of Roberta Alden. "Покупайте историю Клайда Грифитса со всеми письмами Роберты Олден! Only twenty-five cents!" (This being a set of duplicate copies of Roberta's letters which had been stolen from Mason's office by an intimate of Burton Burleigh's and by him sold to a penny-dreadful publisher of Binghamton, who immediately issued them in pamphlet form together with an outline of "the great plot" and Roberta's and Clyde's pictures.) Только двадцать пять центов!" (Один приятель Бэртона Бэрлея выкрал копии писем Роберты из канцелярии Мейсона и продал их издателю бульварных романов в Бингхэмптоне, а тот немедленно выпустил их отдельной брошюркой вместе с описанием "страшного преступления" и с портретами Роберты и Клайда). And in the meantime, over in the reception or conference room of the jail, Alvin Belknap and Reuben Jephson, side by side with Clyde, neatly arrayed in the very suit he had sought to sink forever in the waters of Lower Twelfth Lake. А в это время в тюремной приемной сидят Элвин Белнеп и Рубен Джефсон и с ними Клайд, облаченный в тот самый костюм, который он пытался навсегда схоронить в водах Двенадцатого озера. And with a new tie and shirt and shoes added in order to present him in his Lycurgus best. При этом на Клайде новый галстук, новая сорочка и новые башмаки, - все для того, чтобы он предстал на суде в своем лучшем виде, таким, каким он был в Ликурге. Jephson, long and lean and shabbily dressed as usual, but with all of that iron and power that so impressed Clyde in every line of his figure and every movement or gesture of his body. Рядом Джефсон - длинный и тощий и, по обыкновению, одетый кое-как, но с той железной силой, сквозящей в каждой черточке лица, в каждом движении, в каждом взгляде, которая всегда так поражала Клайда. Belknap - looking like an Albany beau - the one on whom was to fall the burden of the opening presentation of the case as well as the cross-examining, now saying: Белнеп наряден, как первый франт из Олбани; на него падает вся тяжесть предварительного изложения дела на суде и участия в перекрестном допросе свидетелей. "Now you're not going to get frightened or show any evidence of nervousness at anything that may be said or done at any time, are you, Clyde? - Смотрите, ничего не пугайтесь и не подавайте виду, что нервничаете, что бы там ни стали говорить и делать на суде, слышите, Клайд? -заговорил он. We're to be with you, you know, all through the trial. - Мы будем с вами все время, с начала до конца. You sit right between us. Вы будете сидеть между нами. And you're going to smile and look unconcerned or interested, just as you wish, but never fearful - but not too bold or gay, you know, so that they'd feel that you're not taking this thing seriously. Улыбайтесь или делайте равнодушное лицо, но только не сидите с испуганным видом. Однако не нужно быть и слишком развязным и веселым, а то они решат, что вы относитесь ко всему этому несерьезно. You understand - just a pleasant, gentlemanly, and sympathetic manner all the time. Понимаете, вы все время должны выглядеть приятным, симпатичным юношей и держаться как подобает джентльмену. And not frightened. For that will be certain to do us and you great harm. И ни в коем случае не пугайтесь - это может очень повредить и вам и нам. Since you're innocent, you have no real reason to be frightened - although you're sorry, of course. Ведь вы не виноваты, значит, у вас нет никаких причин бояться, хотя вы, конечно, должны быть огорчены случившимся. You understand all that, I know, by now." Я уверен, что вы прекрасно все это осознали. "Yes, sir, I understand," replied Clyde. - Да, сэр, я вас понимаю, - ответил Клайд. "I will do just as you say. - Я все сделаю, как вы говорите. Besides, I never struck her intentionally, and that's the truth. So why should I be afraid?" И потом - я ведь не ударял ее нарочно, это чистая правда, чего же мне бояться? And here he looked at Jephson, on whom, for psychic reasons, he depended most. И он взглянул на Джефсона, на которого по чисто психологическим причинам полагался больше, чем на Белнепа. In fact the words he had just spoken were the very words which Jephson had so drilled into him during the two months just past. В самом деле: сказанные им сейчас слова были точным повторением того, что твердил ему Джефсон два месяца подряд. And catching the look, Jephson now drew closer and fixing Clyde with his gimlet and yet encouraging and sustaining blue eyes, began: И сейчас, поймав его взгляд, Джефсон придвинулся ближе и, в упор глядя на Клайда своими сверлящими, но в то же время ободряющими голубыми глазами, начал: "You're not guilty! - Вы не виновны! You're not guilty, Clyde, see? Вы не виновны, Клайд, ясно? You understand that fully by now, and you must always believe and remember that, because it's true. Вы теперь вполне это понимаете и должны все время верить в это и помнить об этом, потому что так оно и есть. You didn't intend to strike her, do you hear? У вас не было намерения ударить ее, слышите? You swear to that. Вы клянетесь в этом. You have sworn it to me and Belknap here, and we believe you. Вы поклялись мне и Белнепу, и мы вам верим. Now, it doesn't make the least bit of difference that because of the circumstances surrounding all this we are not going to be able to make the average jury see this or believe it just as you tell it. Обстоятельства таковы, что мы не можем заставить средний состав присяжных понять это и поверить в это, если мы изложим все в точности так, как вы рассказываете. That's neither here nor there. Это не пройдет, я уже вам объяснял. I've told you that before. Ну, так что ж! You know what the truth is - and so do we. BUT, in order to get justice for you, we've had to get up something else - a dummy or substitute for the real fact, which is that you didn't strike her intentionally, but which we cannot hope to make them see without disguising it in some way. Вы знаете правду, мы - тоже. Но чтобы добиться для вас справедливого приговора, нам приходится дать несколько иное, подставное объяснение, подменить им правду, которая заключается в том, что вы ударили мисс Олден нечаянно: мы не можем надеяться, что присяжные поймут эту правду в чистом, неприкрашенном виде. You get that, don't you?" Понимаете? "Yes, sir," replied Clyde, always over-awed and intrigued by this man. - Да, сэр, - ответил Клайд, который всегда слушал этого человека с почтительным вниманием. "And for that reason, as I've so often told you, we've invented this other story about a change of heart. - Именно поэтому, как я часто говорил вам, мы и изобрели эту историю о внутреннем переломе, который вы пережили. It's not quite true as to time, but it is true that you did experience a change of heart there in the boat. Это не совсем верно по времени, но ведь вы действительно почувствовали перемену в себе, когда были на озере. And that's our justification. И в этом наше оправдание. But they'd never believe that under all of the peculiar circumstances, so we're merely going to move that change of heart up a little, see? Но, ввиду всех странных обстоятельств дела, присяжные никогда этому не поверят, и потому мы просто перенесем переворот, который произошел в вашей душе, на другое время, -понятно? Make it before you ever went into that boat at all. Устроим его до того, как вы поехали кататься на лодке. And while we know it isn't true that way, still neither is the charge that you intentionally struck her true, and they're not going to electrocute you for something that isn't true - not with my consent, at least." Это не совсем верно, но ведь неверно и обвинение, будто вы ударили ее намеренно. И вас не должны посадить на электрический стул по неправильному обвинению, - по крайней мере, я на это не согласен. He looked into Clyde's eyes for a moment more, and then added: "It's this way, Clyde. It's like having to pay for potatoes, or for suits of clothes, with corn or beans instead of money, when you have money to pay with but when, because of the crazy notions on the part of some one, they won't believe that the money you have is genuine. - Он посмотрел Клайду прямо в глаза, потом прибавил: - Понимаете, Клайд, это все равно, что заплатить за картошку или за костюм пшеницей или бобами, потому что, хотя у вас и есть деньги, кто-то вдруг ни с того ни с сего объявил, будто они не настоящие, и теперь у вас не хотят их брать. So you've got to use the potatoes or beans. Поэтому вам приходится расплачиваться пшеницей или бобами. And beans is what we're going to give 'em. Вот мы и дадим им бобы. But the justification is that you're not guilty. Но оправданием служит то, что вы не виновны. You're not guilty. Вы не виновны? You've sworn to me that you didn't intend to strike her there at the last, whatever you might have been provoked to do at first. Вы поклялись мне, что под конец не хотели ее ударить, какие бы у вас ни были намерения сначала. And that's enough for me. И этого для меня довольно. You're not guilty." Вы не виновны. And here, firmly and convincingly, which was the illusion in regard to his own attitude which he was determined to convey to Clyde, he laid hold of his coat lapels, and after looking fixedly into his somewhat strained and now nervous brown eyes, added: И тут, взяв Клайда за отвороты пиджака и пристально глядя в его карие глаза, взгляд которых выдавал напряжение и тревогу, Джефсон добавил твердо и убежденно (для него самого это убеждение было лишь иллюзией, но он во что бы то ни стало хотел внушить его Клайду): "And now, whenever you get to feeling weak or nervous, or if, when you go on the stand, you think Mason is getting the best of you, I want you to remember this - just say to yourself -'I'm not guilty! - И в Ту минуту, когда вы станете слабеть или нервничать или когда будете отвечать на вопросы Мейсона и вам покажется, что он берет верх, запомните, я хочу, чтобы вы твердо сказали себе: I'm not guilty! "Я не виновен! Не виновен! And they can't fairly convict me unless I really am.' Они не имеют права меня осудить, потому что я на самом деле не виновен". And if that don't pull you together, look at me. А если это не поможет вам взять себя в руки, -посмотрите на меня. I'll be right there. Я буду рядом. All you have to do, if you feel yourself rattled, is to look at me - right into my eyes, just as I'm looking at you now - and then you'll know that I'm wanting you to brace up and do what I'm telling you to do now -swear to the things that we are asking you to swear to, however they may look like lies, and however you may feel about them. Если вы начнете волноваться, вам надо будет только посмотреть мне прямо в глаза, вот как я сейчас смотрю. И вы будете знать, что я хочу, чтобы вы взяли себя в руки и вели себя так, как я вам сейчас говорю: вы присягнете в том, в чем мы просили вас присягнуть, что бы вы при этом ни чувствовали, хотя бы даже вам казалось, будто это неправда. I'm not going to have you convicted for something you didn't do, just because you can't be allowed to swear to what is the truth - not if I can help it. Я не допущу, чтобы вас казнили за то, чего вы не делали, только потому, что вам не позволяют подтвердить под присягой настоящую правду. And now that's all." Ну, вот и все! And here he slapped him genially and heartily on the back, while Clyde, strangely heartened, felt, for the time being at least, that certainly he could do as he was told, and would. И он весело и ласково похлопал Клайда по спине, а Клайд, ощутив необычайный прилив бодрости, почувствовал в эту минуту, что, конечно, он сумеет вести себя так, как ему сказано, и именно так и сделает. And then Jephson, taking out his watch and looking first at Belknap, then out of the nearest window through which were to be seen the already assembled crowds - one about the courthouse steps; a second including newspapermen and women, newspaper photographers and artists, gathered closely before the jail walk, and eagerly waiting to "snap" Clyde or any one connected with this case - went calmly on with: Потом Джефсон вынул часы и взглянул сперва на Белнепа, затем в ближайшее окно. Толпа уже собралась около суда и у дверей тюрьмы, - здесь репортеры и фотографы нетерпеливо ждали появления Клайда, чтобы на ходу заснять его и всякого, кто причастен к делу. "Well, it's about time, I guess. - Ну, как будто пора, - невозмутимо сказал Джефсон. Looks as though all Cataraqui would like to get inside. - Похоже, что все население округа Катараки намерено попасть в зал суда. We're going to have quite an audience." У нас будет обширная аудитория. And turning to Clyde once more, he added: "Now, you don't want to let those people disturb you, Clyde. - И, обращаясь к Клайду, прибавил: - Вам нечего смущаться, Клайд. They're nothing but a lot of country people come to town to see a show." Все это просто-напросто деревенский люд, олухи, которые собрались развлечься городским представлением. And then the two of them, Belknap and Jephson, going out. И Джефсон и Белнеп выходят. And Kraut and Sissel coming in to take personal charge of Clyde, while the two lawyers, passing amid whispers, crossed over to the court building in the square of brown grass beyond. Их сменяют возле Клайда Краут и Сиссел; среди перешептываний толпы защитники пересекают заросшую жухлой осенней травой площадь и входят в здание суда. And after them, and in less than five minutes, and preceded by Slack and Sissel and followed by Kraut and Swenk - yet protected on either side by two extra deputies in case there should be an outbreak or demonstration of any kind - Clyde himself, attempting to look as jaunty and nonchalant as possible, yet because of the many rough and strange faces about him - men in heavy raccoon coats and caps, and with thick whiskers, or in worn and faded and nondescript clothes such as characterized many of the farmers of this region, accompanied by their wives and children, and all staring so strangely and curiously - he felt not a little nervous, as though at any moment there might be a revolver shot, or some one might leap at him with a knife - the deputies with their hands on their guns lending not a little to the reality of his mood. А еще через пять минут, предшествуемый Слэком и Сисселом, сопровождаемый Краутом и Суэнком и сверх того охраняемый еще дополнительными стражами - по два справа и слева - на случай каких-либо волнений и покушений со стороны толпы, выходит и сам Клайд. Он старается держаться по возможности бодро и уверенно; но кругом такое множество грубых и странных лиц -бородатые мужчины в тяжелых енотовых куртках и шапках или в потрепанной, выцветшей, неопределенного вида одежде, обычной для фермеров в этих краях, и их жены и дети... И все смотрят на него с таким недобрым любопытством... Клайда пробирает дрожь: кажется, вот-вот кто-нибудь выстрелит в него из револьвера или кинется с ножом. Конвоиры с револьверами в руках своим видом лишь усиливают его тревогу. Yet only cries of: Однако он слышит только крики: "Here he comes! "Ведут! Here he comes!" Ведут!", "There he is!" "Вот он!", "Would you believe that he could do a thing like that?" "А ведь по виду не скажешь, что убийца!". And then the cameras clicking and whirring and his two protectors shouldering closer and closer to him while he shrank down within himself mentally. Щелкают затворы фотоаппаратов, и спутники еще теснее окружают его, а у Клайда все холодеет внутри. And then a flight of five brown stone steps leading up to an old courthouse door. And beyond that, an inner flight of steps to a large, long, brown, high-ceilinged chamber, in which, to the right and left, and in the rear facing east, were tall, thin, round- topped windows, fitted with thin panes, admitting a flood of light. И вот пять коричневых каменных ступеней и двери старого здания суда, а внутри другая лестница, ведущая в просторный, длинный зал с высоким потолком и стенами, выкрашенными в коричневый цвет, с высокими, узкими, закругленными вверху окнами справа и слева и в дальнем, восточном конце: в них вливаются потоки света. And at the west end, a raised platform, with a highly ornamental, dark brown carved bench upon it. And behind it, a portrait - and on either side, north and south, and at the rear, benches and benches in rows -each tier higher than the other, and all crowded with people, the space behind them packed with standing bodies, and all apparently, as he entered, leaning and craning and examining him with sharp keen eyes, while there went about a conversational buzz or brrh. А в западном конце зала возвышение, и на нем темно-коричневое резное судейское кресло, и за ним портрет, а справа и слева и в глубине зала -скамьи, ряды скамей, каждый последующий ряд немного выше предыдущего, и все сплошь заполнены народом, и в проходах между ними всюду тесно стоят люди. Когда Клайд вошел, все подались вперед, вытянули шеи, и в него впились десятки колючих, пытливых глаз, и по залу прошел гул. He could hear a general sssss - pppp - as he approached and passed through a gate to an open space beyond it, wherein, as he could see, were Belknap and Jephson at a table, and between them a vacant chair for him. Он слышал это жужжание и шушуканье, проходя мимо скамей к свободному пространству в передней части зала: там за столом сидели Белнеп и Джефсон и между ними стоял незанятый стул для него. And he could see and feel the eyes and faces on which he was not quite willing to look. Всем существом он ощущал вокруг бесчисленные чужие глаза и лица, и ему не хотелось на них смотреть. But directly before him, at another table in the same square, but more directly below the raised platform at the west end, as he could see now, were Mason and several men whom he seemed to recollect - Earl Newcomb and Burton Burleigh and yet another man whom he had never seen before, all four turning and gazing at him as he came. Как раз напротив, за другим столом, ближе к возвышению, на котором стояло судейское кресло, сидели Мейсон и еще несколько человек; Клайд узнал Эрла Ньюкома и Бэртона Бэрлея; с ними был какой-то человек, которого он прежде никогда не видел. Когда Клайд вошел, все четверо обернулись и внимательно посмотрели на него. And about this inner group, an outer circle of men and women writers and sketch artists. Эту группу кольцом окружали репортеры и фотографы - мужчины и женщины. And then, after a time, recalling Belknap's advice, he managed to straighten up and with an air of studied ease and courage - which was belied to a certain extent by his strained, pale face and somewhat hazy stare - look at the writers and artists who were either studying or sketching him, and even to whisper: Немного погодя Клайд вспомнил совет Белнепа, выпрямился и с деланно непринужденным видом (эта напускная непринужденность плохо сочеталась с его напряженным бледным лицом и неуверенным взглядом) посмотрел в сторону репортеров, которые либо разглядывали его, либо делали зарисовки. Он даже шепнул: "Quite a full house, eh?" "Полно народу!" But just then, and before he could say anything more, a resounding whack, whack, from somewhere. And then a voice: Но тут, прежде чем он успел еще что-нибудь сказать, где-то раздались два громких удара и затем возглас: "Order in the Court! "К порядку! His Honor, the Court! Суд идет! Everybody please rise!" Прошу встать!" And as suddenly the whispering and stirring audience growing completely silent. И разом шепот и движение в зале сменились глубокой тишиной. And then, through a door to the south of the dais, a large urbane and florid and smooth-faced man, who in an ample black gown, walked swiftly to the large chair immediately behind the desk, and after looking steadily upon all before him, but without appearing to see any one of them seated himself. С южной стороны возвышения отворилась дверь и вошел рослый человек изысканной внешности, с цветущим, свежевыбритым лицом, облаченный в широкую черную мантию; он быстро направился к большому креслу за судейским столом, пристально посмотрел на всех присутствующих, но, казалось, не увидел никого в отдельности и опустился в кресло. Whereupon every one assembled in the courtroom sat down. И тогда все в зале сели. And then to the left, yet below the judge, at a smaller desk, a smaller and older individual standing and calling, Потом из-за столика, стоящего перед возвышением левее судейского стола, поднялся человек постарше, пониже ростом и провозгласил: "Oyez! Oyez! - Внимание, внимание! All persons having business before the honorable, the Supreme Court of the State of New York, County of Cataraqui, draw near and give attention. Все лица, привлекаемые к разбору настоящего дела в Верховном суде штата Нью-Йорк, округ Катараки, приблизьтесь и слушайте! This court is now in session!" Заседание суда открывается! And after that this same individual again rising and beginning: Через несколько мгновений этот человек -секретарь суда - снова встал и объявил: "The State of New York against Clyde Griffiths." - Штат Нью-Йорк против Клайда Грифитса!.. Then Mason, rising and standing before his table, at once announced: Тотчас из-за стола встал Мейсон и провозгласил: "The People are ready." - Народ готов. Whereupon Belknap arose, and in a courtly and affable manner, stated: После чего встал Белнеп и с изящным, учтивым поклоном заявил: "The defendant is ready." - Ответчик готов. Then the same clerk reached into a square box that was before him, and drawing forth a piece of paper, called Затем секретарь суда опустил руку в квадратный ящик, стоявший перед ним на столе, и, вытащив оттуда листок бумаги, громко прочитал: "Simeon Dinsmore," whereupon a little, hunched and brown-suited man, with claw-like hands, and a ferret-like face, immediately scuttled to the jury box and was seated. - Саймон Динсмор! Маленький горбатый человечек в коричневом костюме, с руками, похожими на клещи, и с мордочкой хорька, рысцой подбежал к скамье присяжных и уселся. And once there he was approached by Mason, who, in a brisk manner - his flat-nosed face looking most aggressive and his strong voice reaching to the uttermost corners of the court, began to inquire as to his age, his business, whether he was single or married, how many children he had, whether he believed or did not believe in capital punishment. К нему сейчас же подошел Мейсон (его лицо с приплюснутым носом сегодня казалось особенно грозным, а громкий голос был слышен в самых дальних уголках зала) и стал забрасывать его вопросами: сколько лет? чем занимается? женат? сколько детей? признает ли смертную казнь? The latter question as Clyde at once noted seemed to stir in him something akin to resentment or suppressed emotion of some kind, for at once and with emphasis, he answered: Клайд сразу заметил, что последний вопрос пробудил в присяжном не то злобу, не то какое-то подавленное волнение: он быстро и с ударением ответил: "I most certainly do - for some people"- a reply which caused Mason to smile slightly and Jephson to turn and look toward Belknap, who mumbled sarcastically: - Еще как признаю - для некоторых! Этот ответ вызвал у Мейсона легкую улыбку, а Джефсон обернулся и посмотрел на Белнепа; тот иронически пробормотал: "And they talk about the possibility of a fair trial here." - А говорят, что тут возможен справедливый суд. But at the same time Mason feeling that this very honest, if all too convinced farmer, was a little too emphatic in his beliefs, saying: Но Мейсон и сам почувствовал, что честный фермер чересчур подчеркивает свое уже сложившееся мнение, и заявил: "With the consent of the Court, the People will excuse the talesman." - С дозволения суда народ освобождает кандидата в присяжные. And Belknap, after an inquiring glance from the Judge, nodding his agreement, at which the prospective juror was excused. Белнеп, встретив вопросительный взгляд судьи, кивнул в знак согласия, и фермер был на сей раз освобожден от обязанностей присяжного. And the clerk, immediately drawing out of the box a second slip of paper, and then calling: А клерк сразу же достал из ящика другой листок бумаги и провозгласил: "Dudley Sheerline!" - Дадлей Ширлайн! Whereupon, a thin, tall man of between thirty-eight and forty, neatly dressed and somewhat meticulous and cautious in his manner, approached and took his place in the box. Высокий худой человек, лет тридцати восьми -сорока, опрятно одетый, педантичный и осторожный, подошел и занял место на скамье присяжных. And Mason once more began to question him as he had the other. И Мейсон стал задавать ему те же вопросы, что и первому. In the meantime, Clyde, in spite of both Belknap's and Jephson's preliminary precautions, was already feeling stiff and chill and bloodless. Тем временем Клайд вопреки всем наставлениям Белнепа и Джефсона уже впал в оцепенение и сидел похолодевший и безжизненный. For, decidedly, as he could feel, this audience was inimical. Он чувствовал, что вся эта публика ему глубоко враждебна. And amid this closely pressing throng, as he now thought, with an additional chill, there must be the father and mother, perhaps also the sisters and brothers, of Roberta, and all looking at him, and hoping with all their hearts, as the newspapers during the weeks past informed him, that he would be made to suffer for this. Его бросило в дрожь при мысли, что среди этой массы людей должны быть и отец и мать Роберты, а может быть, и ее сестры и братья... они смотрят на него и от души надеются (об этом несколько недель кряду твердили газеты), что он понесет наказание за все... And again, all those people of Lycurgus and Twelfth Lake, no one of whom had troubled to communicate with him in any way, assuming him to be absolutely guilty, of course - were any of those here? А те, кто встречался с ним в ликургском обществе и на Двенадцатом озере, - ни один из них не счел нужным как-либо снестись с ним, ведь все они, разумеется, убеждены в его виновности, - пришел ли сюда кто-нибудь из них? Jill or Gertrude or Tracy Trumbull, for instance? Например, Джил, Гертруда или Трейси Трамбал? Or Wynette Phant or her brother? Или Вайнет Фэнт и ее брат? She had been at that camp at Bear Lake the day he was arrested. Вайнет была в лагере на Медвежьем озере в тот день, когда его арестовали. His mind ran over all the social personages whom he had encountered during the last year and who would now see him as he was - poor and commonplace and deserted, and on trial for such a crime as this. Клайд перебирал в памяти всех этих светских людей, с которыми он встречался в последний год и которые теперь могли увидеть его вот таким -бедным, ничтожным, покинутым, обвиненным в страшном преступлении. And after all his bluffing about his rich connections here and in the west. И это после всех его россказней о богатой родне здесь и на Западе! For now, of course, they would believe him as terrible as his original plot, without knowing or caring about his side of the story - his moods and fears - that predicament that he was in with Roberta - his love for Sondra and all that she had meant to him. Теперь все они, конечно, считают его чудовищем. Ведь они знают только о его преступном замысле, и им нет дела до того, что он пережил... им неизвестны его тревоги и страхи, безвыходное положение, в котором он оказался из-за Роберты, его любовь к Сондре, и все, что она для него значила. They wouldn't understand that, and he was not going to be allowed to tell anything in regard to it, even if he were so minded. Они этого не поймут, да ему и не дадут ничего сказать об этом, если бы он даже и захотел. And yet, because of the advice of Belknap and Jephson, he must sit up and smile, or at least look pleasant and meet the gaze of every one boldly and directly. И все же надо, как советовали Белнеп и Джефсон, сидеть прямо и улыбаться или по крайней мере спокойно и смело встретить устремленные на него взгляды. And in consequence, turning, and for the moment feeling absolutely transfixed. Итак, он выпрямился - и на минуту окаменел. For there - God, what a resemblance! - to the left of him on one of those wall benches, was a woman or girl who appeared to be the living image of Roberta! Боже, какое сходство! Налево от него на скамье сидела молодая женщина или Девушка, казавшаяся живым портретом Роберты. It was that sister of hers - Emily - of whom she had often spoken - but oh, what a shock! Конечно, это ее сестра Эмилия, Роберта о ней часто говорила... но какой ужас! His heart almost stopped. Его сердце едва не остановилось. It might even be Roberta! Может быть, это Роберта? And transfixing him with what ghostly, and yet real, and savage and accusing eyes! И она пронизывает его призрачным и в то же время живым, гневным, обвиняющим взглядом. And next to her another girl, looking something like her, too - and next to her that old man, Roberta's father - that wrinkled old man whom he had encountered that day he had called at his farm door for information, now looking at him almost savagely, a gray and weary look that said so plainly: А рядом - еще одна девушка, тоже немного похожая на Роберту, и рядом с нею старик, отец Роберты, - тот морщинистый старик, которого Клайд видел в день, когда зашел к нему на ферму спросить о дороге. Теперь он чуть ли не с яростью смотрит на Клайда серыми измученными глазами, и взгляд этот ясно говорит: "You murderer! You murderer!" "Убийца! убийца!" And beside him a mild and small and ill- looking woman of about fifty, veiled and very shrunken and sunken- eyed, who, at his glance dropped her own eyes and turned away, as if stricken with a great pain, not hate. А подле него кроткая, маленькая, болезненная женщина лет пятидесяти, под вуалью. Лицо у нее в морщинах, и глаза ввалились; встретив взгляд Клайда, она опустила глаза и отвернулась, словно испытывая острую боль, но не ненависть. Her mother - no doubt of it. Ее мать, вне всякого сомнения. Oh, what a situation was this! Как это ужасно! How unthinkably miserable! Немыслимо тяжело! His heart fluttered. His hands trembled. Сердце Клайда стучало неровно, руки тряслись. So now to stay himself, he looked down, first at the hands of Belknap and Jephson on the table before him, since each was toying with a pencil poised above the pad of paper before them, as they gazed at Mason and whoever was in the jury box before him - a foolish-looking fat man now. Стараясь овладеть собой, он опустил глаза вниз, на руки Белнепа и Джефсона, лежавшие перед ним на столе; адвокаты поигрывали карандашами над раскрытыми блокнотами и смотрели на Мейсона и на очередного кандидата в присяжные (на сей раз это был какой-то толстяк с глуповатым лицом). What a difference between Jephson's and Belknap's hands - the latter so short and soft and white, the former's so long and brown and knotty and bony. Какие разные руки у Белнепа и Джефсона! Такие холеные, белые, с короткими пальцами у одного -и такие смуглые, узловатые и костлявые, с длинными пальцами у другого. And Belknap's pleasant and agreeable manner here in court - his voice -"I think I will ask the juror to step down"- as opposed to Mason's revolver- like Мягко и вежливо Белнеп произносит: "Я просил бы кандидата покинуть скамью присяжных", - и совсем по-другому, как выстрел, звучит отрывистый голос Мейсона: "Excused!" or Jephson's slow and yet powerful, though whispered, "Освобожден!" - или медлительный, но властный шепот Джефсона: "Better let him go, Alvin. "Спровадьте-ка его, Элвин. Nothing in him for us." Он нам не подходит". And then all at once Jephson saying to him: И вдруг Джефсон обращается к Клайду: "Sit up! Sit up! - Выше голову, Клайд! Look around! Посмотрите кругом! Don't sag down like that. Не гнитесь в три погибели. Look people in the eye. Смотрите людям в глаза! Smile naturally, Clyde, if you're going to smile at all, just look 'em in the eye. И улыбайтесь естественно, раз уж вы хотите улыбнуться. Смотрите им прямо в лицо. They're not going to hurt you. Они ничего с вами не сделают. They're just a lot of farmers out sightseeing." Это просто фермеры, пришедшие поглазеть на занятное зрелище. But Clyde, noting at once that several reporters and artists were studying and then sketching or writing of him, now flushed hotly and weakly, for he could feel their eager eyes and their eager words as clearly as he could hear their scratching pens. Но Клайд сразу заметил, что несколько репортеров и художников, изучая его, делают наброски и заметки, - и кровь хлынула ему в лицо, потому что он ощущал на себе их пронзительные взгляды и так же отчетливо слышал их едкие слова, как и скрип их перьев. And all for the papers - his blanching face and trembling hands - they would have that down - and his mother in Denver and everybody else there in Lycurgus would see and read - how he had looked at the Aldens and they had looked at him and then he had looked away again. И все это для газет - его побледневшее лицо, дрожащие руки, - от этих людей ничто не укроется... и его мать в Денвере и все в Ликурге прочтут и увидят... узнают, как он посмотрел на Олденов и как они посмотрели на него, а он не выдержал и отвел глаза. Still - still - he must get himself better in hand - sit up once more and look about - or Jephson would be disgusted with him. И все же... все же... надо взять себя в руки, выпрямиться, посмотреть вокруг, иначе Джефсон будет его презирать. And so once more he did his best to crush down his fear, to raise his eyes and then turn slightly and look about. И Клайд снова постарался овладеть собой и побороть страх; он поднял голову и осмотрелся. But in doing so, there next to the wall, and to one side of that tall window, and just as he had feared, was Tracy Trumbull, who evidently because of the law interest or his curiosity and what not - no pity or sympathy for him, surely - had come up for this day anyhow, and was looking, not at him for the moment, thank goodness, but at Mason, who was asking the fat man some questions. И сейчас же он увидел у стены, рядом с высоким окном, того, кого боялся увидеть, - Трейси Трамбала; очевидно, он заинтересовался этим делом как юрист, а может быть, его привело сюда просто любопытство или что угодно еще, только, конечно, не жалость и не сочувствие к Клайду, -но сегодня, во всяком случае, он был в зале суда; к счастью, в эту минуту он смотрел не на Клайда, а на Мейсона, который задавал какие-то вопросы толстому присяжному. And next to him Eddie Sells, with nearsighted eyes equipped with thick lenses of great distance-power, and looking in Clyde's direction, yet without seeing him apparently, for he gave no sign. А рядом с Трейси - Фредди Сэлс; близорукие глаза его были скрыты за сильными очками с толстыми стеклами, и он смотрел в сторону Клайда, но, должно быть, не видел его, - во всяком случае, ничем не показал, что видит. Oh, how trying all this! О, какая пытка!" And five rows from them again, in another direction, Mr. and Mrs. Gilpin, whom Mason had found, of course. А в пятом ряду от них, с другой стороны, - мистер и миссис Гилпин, которых, разумеется, отыскал Мейсон. And what would they testify to now? Но что они могут показать? His calling on Roberta in her room there? Что он бывал у Роберты в ее комнате, которую она у них снимала? And how secret it had all been? И что это делалось тайно? That would be bad, of course. Это, конечно, скверно. And of all people, Mr. and Mrs. George Newton! И еще мистер и миссис Ньютон! What were they going to put them on the stand for? Чего ради их вызвали свидетелями? To tell about Roberta's life before she got to going with him, maybe? Пожалуй, чтобы они рассказали, как жила Роберта до встречи с ним? And that Grace Marr, whom he had seen often but met only once out there on Crum Lake, and whom Roberta had not liked any more. И эта Г рейс Марр, - он ее часто видел мимоходом, но говорил с нею, в сущности, только раз, на озере Крам; Роберта ее совсем не любила. What would she have to say? Что она скажет? She could tell how he had met Roberta, of course, but what else? Конечно, она может рассказать, как он познакомился с Робертой, но что еще? And then - but, no, it could not be - and yet - yet, it was, too - surely - that Orrin Short, of whom he had asked concerning Glenn. А за ними - нет, не может быть! - и все же... да... конечно, это Орин Шорт, тот самый, от которого он узнал о докторе Глене. Gee! - he was going to tell about that now, maybe -no doubt of it. Ну и ну! Шорт, пожалуй, расскажет об этом... без сомнения, расскажет. How people seemed to remember things - more than ever he would have dreamed they would have. Как люди ухитряются все помнить! Ему и в голову не приходило, что так будет. And again, this side of that third window from the front, but beyond that dreaded group of the Aldens, that very large and whiskered man who looked something like an old-time Quaker turned bandit -Heit was his name. А вот, немного ближе третьего окна отсюда, но дальше, чем эта ужасная семья Олденов, -громадный бородатый человек, похожий на квакера былых времен, ставшего бандитом; его зовут Хейт. He had met him at Three Mile Bay, and again on that day on which he had been taken up to Big Bittern against his will. Он допрашивал Клайда в Бухте Третьей мили и потом в тот день, когда его против воли возили на озеро Большой Выпи. Oh, yes, the coroner he was. Да, это следователь. And beside him, that innkeeper up there who had made him sign the register that day. А рядом - хозяин гостиницы, заставивший тогда Клайда записаться в книге приезжающих. And next to him the boathouse-keeper who had rented him the boat. И лодочник, у которого Клайд нанял лодку. And next to him, that tall, lank guide who had driven him and Roberta over from Gun Lodge, a brown and wiry and loutish man who seemed to pierce him now with small, deep-set, animal-like eyes, and who most certainly was going to testify to all the details of that ride from Gun Lodge. И высокий, тощий проводник, который вез их с Робертой со станции Ружейной на озеро Большой Выпи, - смуглый, жилистый, грубый парень; теперь он уставился на Клайда своими маленькими, глубоко сидящими звериными глазами. Он наверняка расскажет все подробности их поездки к озеру. Would his nervousness on that day, and his foolish qualms, be as clearly remembered by him as they were now by himself. Вспомнит ли он нервозность Клайда в тот день и его нелепые выходки так же ясно, как помнит сейчас сам Клайд? And if so, how would that affect his plea of a change of heart? И если вспомнит, как это повлияет на версию о нравственном переломе, который он пережил? Would he not better talk all that over again with Jephson? Не поговорить ли об этом еще раз с Джефсоном? But this man Mason! Но Мейсон, Мейсон! How hard he was! Какой он упрямый! How energetic! Какой энергичный! And how he must have worked to get all of these people here to testify against him! Сколько труда он должен был положить на то, чтобы собрать сюда всех этих людей - всех, кто может свидетельствовать против Клайда! And now here he was, exclaiming as he chanced to look at him, and as he had in at least the last dozen cases (yet with no perceptible result in so far as the jury box was concerned), И вот сейчас, когда Клайд взглянул на него, он заявляет (наверно, уже в десятый раз, но без особых результатов, так как скамья Присяжных все еще пустует): "Acceptable to the People!" - Приемлем для народа! But, invariably, whenever he had done so, Jephson had merely turned slightly, but without looking, and had said: И неизменно при этих словах Джефсон слегка поворачивается в сторону Белнепа и, не глядя на него, говорит: "Nothing in him for us, Alvin. - Не подходит нам, Элвин. As set as a bone." Сух и неподатлив. And then Belknap, courteous and bland, had challenged for cause and usually succeeded in having his challenge sustained. Тогда Белнеп мягко и вежливо дает отвод присяжному - и почти всегда успешно. But then at last, and oh, how agreeably, the clerk of the court announcing in a clear, thin, rasping and aged voice, a recess until two P. Потом наконец - какое облегчение! - клерк громко, пронзительным старческим голосом объявляет перерыв до двух часов дня. M. And Jephson smilingly turning to Clyde with: И Джефсон, улыбаясь, говорит: "Well, Clyde, that's the first round - not so very much to it, do you think? And not very hard either, is it? - Ну вот, Клайд, это первый раунд. Не так уж сложно и не так страшно, правда? Better go over there and get a good meal, though. А теперь подите и основательно пообедайте, хорошо? It'll be just as long and dull this afternoon." После перерыва все будет так же длинно и скучно. And in the meantime, Kraut and Sissel, together with the extra deputies, pushing close and surrounding him. Тем временем Краут, Сиссел и остальные конвоиры подошли ближе и окружили Клайда. And then the crowding and swarming and exclaiming: И снова - толпа, давка, возгласы: "There he is! "Вот он! There he is! Вот он идет! Here he comes! Here! Here!" Вот, вот!" And a large and meaty female pushing as close as possible and staring directly into his face, exclaiming as she did so: Рослая толстая женщина пробралась почти вплотную к нему и крикнула ему прямо в лицо: "Let me see him! "Дайте мне поглядеть на него! I just want to get a good look at you, young man. Я хочу хорошенько разглядеть вас, молодой человек! I have two daughters of my own." У меня тоже есть две дочки". But without one of all those of Lycurgus or Twelfth Lake whom he had recognized in the public benches, coming near him. Но никто из его знакомых из Ликурга и с Двенадцатого озера, которых он заметил среди публики, не подошел к нему. And no glimpse of Sondra anywhere, of course. И, конечно, нигде не было видно Сондры. For as both Belknap and Jephson had repeatedly assured him, she would not appear. Белнеп и Джефсон не раз уверяли его, что она не появится на суде. Her name was not even to be mentioned, if possible. Даже ее имя не будет упомянуто, если это окажется возможным. The Griffiths, as well as the Finchleys, were opposed. ? Chapter 20 И Г рифитсы и Финчли против того, чтобы на нее ссылаться. 20 A nd then five entire days consumed by Mason and Belknap in selecting a jury. Пять долгих дней потратили Мейсон и Белнеп на подбор присяжных. But at last the twelve men who were to try Clyde, sworn and seated. Но наконец двенадцать человек, которым предстояло судить Клайда, принесли присягу и заняли свои места. And such men - odd and grizzled, or tanned and wrinkled, farmers and country storekeepers, with here and there a Ford agent, a keeper of an inn at Tom Dixon's Lake, a salesman in Hamburger's dry goods store at Bridgeburg, and a peripatetic insurance agent residing in Purday just north of Grass Lake. Все это были люди старые и седые, загорелые и морщинистые - фермеры, деревенские лавочники и среди них - агент по продаже автомобилей Форда, владелец гостиницы на озере Диксон, продавец из мануфактурного магазина Хомбургера в Бриджбурге и разъездной страховой агент, постоянно проживающий в Нардэй, что к северу от Лугового озера. And with but one exception, all married. И все, за одним лишь исключением, женатые. And with but one exception, all religious, if not moral, and all convinced of Clyde's guilt before ever they sat down, but still because of their almost unanimous conception of themselves as fair and open-minded men, and because they were so interested to sit as jurors in this exciting case, convinced that they could pass fairly and impartially on the facts presented to them. И все, за одним лишь исключением, люди если и не слишком нравственные, то по крайней мере религиозные, и все - уже заранее убежденные в виновности Клайда. Однако почти все они считали себя людьми честными и объективными, и все очень хотели заседать в качестве присяжных на таком волнующем процессе, а потому не сомневались, что сумеют справедливо и беспристрастно отнестись к фактам, которые будут предложены их вниманию. And so, all rising and being sworn in. Итак, все они принесли присягу. And at once Mason rising and beginning: И тотчас поднялся Мейсон. "Gentlemen of the jury." - Господа присяжные!.. - начал он. And Clyde, as well as Belknap and Jephson, now gazing at them and wondering what the impression of Mason's opening charge was likely to be. For a more dynamic and electric prosecutor under these particular circumstances was not to be found. А Клайд, так же как и Белнеп и Джефсон, смотрел на них и спрашивал себя, какое впечатление произведет вступительная речь Мейсона, ибо при существующих особых обстоятельствах нельзя было бы подыскать более энергичного и наэлектризованного обвинителя. This was his opportunity. Это для него такой счастливый случай! Were not the eyes of all the citizens of the United States upon him? Разве не обращены на него взоры всех граждан Соединенных Штатов? He believed so. Он полагал, что так оно и есть. It was as if some one had suddenly exclaimed: Словно некий режиссер вдруг воскликнул: "Lights! "Свет! Camera!" Съемка!" "No doubt many of you have been wearied, as well as puzzled, at times during the past week," he began, "by the exceeding care with which the lawyers in this case have passed upon the panels from which you twelve men have been chosen. - Несомненно, - начал Мейсон, - на протяжении прошлой недели многих из вас утомляла, а порою и озадачивала величайшая тщательность, с какою представители защиты и обвинения перебирали кандидатов, из числа которых вы избраны. It has been no light matter to find twelve men to whom all the marshaled facts in this astonishing cause could be submitted and by them weighed with all the fairness and understanding which the law commands. Было нелегко найти двенадцать человек, на чье рассмотрение могли бы быть представлены все обстоятельства этого поразительного дела, обстоятельства, которые вам надлежит взвесить со всей справедливостью и пониманием, каких требует закон. For my part, the care which I have exercised, gentlemen, has been directed by but one motive - that the state shall have justice done. Что касается меня, джентльмены, то, проявляя такую тщательность, я был движим лишь одним побуждением, думал лишь об одном: чтобы свершилось правосудие! No malice, no pre-conceived notions of any kind. Мною не руководили ни злоба, ни какие-либо предубеждения. So late as July 9th last I personally was not even aware of the existence of this defendant, nor of his victim, nor of the crime with which he is now charged. Вплоть до девятого июля сего года я лично даже не подозревал ни о существовании подсудимого или его жертвы, ни о преступлении, в котором он ныне обвиняется. But, gentlemen, as shocked and unbelieving as I was at first upon hearing that a man of the age, training and connections of the defendant here could have placed himself in a position to be accused of such an offense, step by step I was compelled to alter and then dismiss forever from my mind my original doubts and to conclude from the mass of evidence that was literally thrust upon me, that it was my duty to prosecute this action in behalf of the people. Но, джентльмены, как ни велики были вначале мое изумление и недоверие, когда я услышал, что человек такого возраста, с таким воспитанием и связями оказался в положении подсудимого, обвиняемого в подобном преступлении, -постепенно я вынужден был изменить свое мнение. Мне пришлось навсегда отбросить свои первоначальные сомнения и на основании массы доказательств, которые буквально сыпались на меня, прийти к выводу, что мой долг выступить от имени народа обвинителем по этому делу. "But, however that may be, let us proceed to the facts. Но как бы то ни было, перейдем к фактам. There are two women in this action. Две женщины замешаны в этом деле. One is dead. The other" (and he now turned toward where Clyde sat, and here he pointed a finger in the direction of Belknap and Jephson), "by agreement between the prosecution and the defense is to be nameless here, since no good can come from inflicting unnecessary injury. Одна мертва, имя другой (он обернулся в сторону Клайда и указал на сидевших рядом с ним Белнепа и Джефсона), по соглашению между обвинением и защитой, не будет здесь названо, ибо не следует причинять напрасные страдания. In fact, the sole purpose which I now announce to you to be behind every word and every fact as it will be presented by the prosecution is that exact justice, according to the laws of this state and the crime with which this defendant is charged, shall be done. EXACT JUSTICE, gentlemen, exact and fair. В самом деле, я могу заверить вас, что каждым своим словом и каждым фактом, который я здесь изложу, обвинение будет преследовать единственную цель: добиться того, чтобы свершилось истинное правосудие в соответствии с преступлением, в котором обвиняется подсудимый, и с законами нашего штата.Истинное правосудие , джентльмены, истинное и справедливое. But if you do not act honestly and render a true verdict according to the evidence, the people of the state of New York and the people of the county of Cataraqui will have a grievance and a serious one. Но если вы не будете действовать честно и не вынесете надлежащего приговора в соответствии с обстоятельствами дела, вы нанесете народу штата Нью-Йорк и народу округа Катараки серьезное оскорбление. For it is they who are looking to you for a true accounting for your reasoning and your final decision in this case." Ибо народ надеется на вас и ждет от вас тщательно обдуманного решения. And here Mason paused, and then turning dramatically toward Clyde, and with his right index finger pointing toward him at times, continued: Тут Мейсон помолчал минуту и затем, став в трагическую позу, повернулся к Клайду и, время от времени указывая на него пальцем, продолжал: "The people of the state of New York CHARGE," (and he hung upon this one word as though he desired to give it the value of rolling thunder), "that the crime of murder in the first degree has been committed by the prisoner at the bar - Clyde Griffiths. - Народ штата Нью-Йорк обвиняет (он так произнес это слово, точно хотел, чтобы в нем зазвучали раскаты грома) сидящего здесь на скамье подсудимых Клайда Грифитса в том, что он совершил убийство с заранее обдуманным намерением. They CHARGE that he willfully, and with malice and cruelty and deception, murdered and then sought to conceal forever from the knowledge and the justice of the world, the body of Roberta Alden, the daughter of a farmer who has for years resided near the village of Biltz, in Mimico County. Народ обвиняет его в том, что он, прибегнув к помощи обмана, умышленно, со злобой и жестокостью, убил Роберту Олден, дочь фермера, который уже много лет живет близ городка Бильц в округе Маймико, и затем пытался навеки скрыть от людей и от земного правосудия тело убитой. They CHARGE" (and here Clyde, because of whispered advice from Jephson, was leaning back as comfortably as possible and gazing as imperturbably as possible upon the face of Mason, who was looking directly at him) "that this same Clyde Griffiths, before ever this crime was committed by him, plotted for weeks the plan and commission of it, and then, with malice aforethought and in cold blood, executed it. Народ _обвиняет_ названного Клайда Грифитса (тут Клайд, повинуясь шепоту Джефсона, возможно более невозмутимо стал смотреть в лицо Мейсону, который глядел прямо на него) в том, что он, прежде чем совершить преступление, неделями строил свои коварные планы, а затем обдуманно и хладнокровно их осуществил. "And in charging these things, the people of the State of New York expect to, and will, produce before you substantiations of every one of them. Предъявляя эти обвинения, народ штата Нью-Йорк готов представить вам доказательства по каждому из них. You will be given facts, and of these facts you, not I, are to be the sole judge." Вам будут сообщены факты, и этим фактам вы, а не я, должны стать единственными судьями. And here he paused once more, and shifting to a different physical position while the eager audience crowded and leaned forward, hungry and thirsty for every word he should utter, he now lifted one arm and dramatically pushing back his curly hair, resumed: Он вновь умолк, переменил позу, пока нетерпеливые слушатели теснились и подавались вперед, жадно ожидая каждого его слова; поднял руку, театральным жестом откинул назад свои вьющиеся волосы и снова заговорил: "Gentlemen, it will not take me long to picture, nor will you fail to perceive for yourselves as this case proceeds, the type of girl this was whose life was so cruelly blotted out beneath the waters of Big Bittern. - Джентльмены, мне не придется долго рассказывать, - вы сами, слушая это дело, не преминете убедиться в том, что представляла собою девушка, чья жизнь так жестоко оборвалась в водах озера Большой Выпи. All the twenty years of her life" (and Mason knew well that she was twenty-three and two years older than Clyde) "no person who ever knew her ever said one word in criticism of her character. За все двадцать лет ее жизни (Мейсон хорошо знал, что Роберте минуло двадцать три года и что она была двумя годами старше Клайда) никто из знавших ее не мог сказать о ней ни одного дурного слова. And no evidence to that effect, I am positive, will be introduced in this trial. И ничего плохого о ней, я уверен, мы не услышим здесь, на суде. Somewhat over a year ago - on July 19 - she went to the city of Lycurgus, in order that by working with her own hands she might help her family." (And here the sobs of her parents and sisters and brothers were heard throughout the courtroom.) Немногим больше года назад, девятнадцатого июля, она переехала в Ликург, чтобы своим трудом добывать средства для помощи семье. (Тут весь зал услышал рыдания родителей, сестер и братьев Роберты.) "Gentlemen," went on Mason, and from this point carrying on the picture of Roberta's life from the time she first left home to join Grace Marr until, having met Clyde on Crum Lake and fallen out with her friend and patrons, the Newtons, because of him, she accepted his dictum that she live alone, amid strange people, concealing the suspicious truth of this from her parents, and then finally succumbing to his wiles -the letters she had written him from Biltz detailing every single progressive step in this story. - Джентльмены... - продолжал Мейсон и самым подробным образом описал жизнь Роберты, начиная с того времени, когда она покинула родной дом и поселилась с Грейс Марр, и до той поры, как она встретилась с Клайдом на озере Крам и порвала с подругой и со своими покровителями Ньютонами, подчиняясь требованию Клайда, пожелавшего, чтобы она жила одна среди чужих людей. Мейсон рассказал о том, как она скрывала от родителей истинные причины этого подозрительного переселения и как в конце концов поддалась коварным уговорам Клайда. Ее письма к нему из Бильца позволили подробно проследить весь ход событий. And from there, by the same meticulous process, he proceeded to Clyde - his interest in the affairs of Lycurgus society and the rich and beautiful Miss X, who because of a purely innocent and kindly, if infatuated, indication on her part that he might hope to aspire to her hand - had unwittingly evoked in him a passion which had been the cause of the sudden change in his attitude and emotions toward Roberta, resulting, as Mason insisted he would show, in the plot that had resulted in Roberta's death. Потом так же тщательно и подробно Мейсон рассказал о Клайде, о его увлечении "высшим светом" Ликурга и особенно богатой и красивой мисс X, которая, заинтересовавшись им, по своей невинности и доброте позволила ему надеяться, что он может добиться ее руки, и невольно пробудила в нем страсть, ставшую причиной внезапной перемены в его чувствах к Роберте; это в результате и привело (Мейсон уверял, что докажет это) к преступному замыслу и затем к смерти Роберты. "But who is the individual," he suddenly and most dramatically exclaimed at this point, "against whom I charge all these things? - Но кто этот субъект, - вдруг самым трагическим тоном воскликнул Мейсон, - которому я предъявляю все эти обвинения? There he sits! Вот он сидит перед вами. Is he the son of wastrel parents - a product of the slums - one who had been denied every opportunity for a proper or honorable conception of the values and duties of a decent and respectable life? Быть может, он сын опустившихся родителей, отродье городских трущоб, и ему негде было получить надлежащее представление о долге, об обязанностях, без которых немыслима приличная и достойная жизнь? Is he? Таков ли он? On the contrary. Напротив! His father is of the same strain that has given Lycurgus one of its largest and most constructive industries - the Griffiths Collar & Shirt Company. Его отец принадлежит к тому же семейству, которое создало в Ликурге одно из самых крупных и значительных предприятий - фирму "Грифитс и Компания, воротнички и рубашки". He was poor - yes - no doubt of that. But not more so than Roberta Alden - and her character appears not to have been affected by her poverty. Этот молодой человек был беден - да, без сомнения, но не беднее Роберты Олден, а на ее характер бедность явно не оказала пагубного влияния. His parents in Kansas City, Denver, and before that Chicago and Grand Rapids, Michigan, appear to have been unordained ministers of the proselytizing and mission-conducting type-people who, from all I can gather, are really, sincerely religious and right-principled in every sense. Его родители в Канзас-Сити, в Денвере, а перед этим в Чикаго и Грэнд-Рэпидс, в штате Мичиган, вели, видимо, жизнь пастырей душ, хотя и не имели сана: они проповедовали и руководили миссиями; по собранным мною сведениям, это люди подлинно, глубоко верующие и порядочные во всех отношениях. But this, their oldest son, and the one who might have been expected to be deeply influenced by them, early turned from their world and took to a more garish life. Но он, их старший сын, который, казалось бы, должен был вдохновляться этим примером, рано отвернулся от их мира и пристрастился к более легкомысленной жизни. He became a bell-boy in a celebrated Kansas City hotel, the Green- Davidson." Он стал рассыльным в знаменитом отеле "Грин-Дэвидсон" в Канзас-Сити. And now he proceeded to explain that Clyde had ever been a rolling stone - one who, by reason of some quirk of temperament, perhaps, preferred to wander here and there. И Мейсон стал доказывать, что Клайд всегда был перекати-полем, бродягой, которому, быть может, в силу какой-то особенности его натуры, вечно не сидится на одном месте. Later, as he now explained, he had been given an important position as head of a department in the well-known factory of his uncle at Lycurgus. Позднее, рассказывал далее Мейсон, Клайд занял пост заведующего отделением на хорошо известной фабрике своего дяди в Ликурге. And then gradually he was introduced into the circles in which his uncle and his children were familiar. Постепенно он получил доступ в то общество, к которому принадлежат его здешние родственники. And his salary was such that he could afford to keep a room in one of the better residences of the city, while the girl he had slain lived in a mean room in a back street. Его жалованье позволяло ему снять комнату на одной из лучших улиц города, в то время как девушка, которую он убил, ютилась в жалкой каморке на глухой окраине. "And yet," he continued, "how much has been made here of the alleged youth of this defendant?" (Here he permitted himself a scornful smile.) "He has been called by his counsel and others in the newspapers a boy, over and over again. - До сих пор, - говорил Мейсон, - почему-то усиленно преувеличивали молодость подсудимого. (Тут он позволил себе презрительно улыбнуться.) И его защитники и газеты снова и снова называли его мальчиком. He is not a boy. Но он не мальчик. He is a bearded man. Он взрослый мужчина. He has had more social and educational advantages than any one of you in the jury box. В смысле общественных возможностей и воспитания у него было больше преимуществ, чем у любого из вас, сидящих на скамье присяжных. He has traveled. Он путешествовал. In hotels and clubs and the society with which he was so intimately connected in Lycurgus, he has been in contact with decent, respectable, and even able and distinguished people. В отелях и клубах, в ликургском обществе, с которым он был связан столь тесными узами, он встречался с порядочными, достойными и даже выдающимися, замечательными людьми. Why, as a matter of fact, at the time of his arrest two months ago, he was part of as smart a society and summer resort group as this region boasts. Ведь в момент ареста, два месяца тому назад, он находился в самом изысканном обществе, в компании светской молодежи, приехавшей в наши места на летний сезон. Remember that! Запомните это! His mind is a mature, not, an immature one. Он обладает зрелым, отнюдь не детским умом. It is fully developed and balanced perfectly. Это ум вполне развитой и прекрасно уравновешенный. "Gentlemen, as the state will soon proceed to prove," he went on, "it was no more than four months after his arrival in Lycurgus that this dead girl came to work for the defendant in the department of which he was the head. - Джентльмены, - продолжал он, - как скоро докажет вам обвинение, всего через четыре месяца после приезда обвиняемого в Ликург девушка, ставшая его жертвой, начала работать на фабрике в том отделении, которое он возглавлял. And it was not more than two months after that before he had induced her to move from the respectable and religious home which she had chosen in Lycurgus, to one concerning which she knew nothing and the principal advantage of which, as he saw it, was that it offered secrecy and seclusion and freedom from observation for that vile purpose which already he entertained in regard to her. И не более как два месяца спустя он уговорил ее переехать от почтенных и богобоязненных людей, у коих она поселилась в Ликурге, в дом, о котором ей ничего не было известно. Главное преимущество ее нового жилища, с точки зрения обвиняемого, заключалось в том, что здесь он мог в тайне и уединении, не опасаясь чьего-либо надзора, преследовать свои гнусные цели в отношении этой девушки. "There was a rule of the Griffiths Company, as we will later show in this trial, which explains much -and that was that no superior officer or head of any department was permitted to have anything to do with any girls working under him, or for the factory, in or out of the factory. На фабрике компании "Грифитс" - мы вам это позднее докажем - существует одно правило, которое объясняет многое в этом деле: никто из высших служащих или заведующих цехами и отделениями не должен вступать в какие-либо внеслужебные отношения с подчиненными ему девушками и вообще с работницами фабрики ни в ее стенах, ни вне их. It was not conducive to either the morals or the honor of those working for this great company, and they would not allow it. Такие отношения могли бы неблагоприятно отразиться на нравах и репутации служащих этого замечательного предприятия и потому запрещаются. And shortly after coming there, this man had been instructed as to that rule. Вскоре после того, как обвиняемый пришел на фабрику, его ознакомили с указанным правилом. But did that deter him? Но удержало ли это его? Did the so recent and favorable consideration of his uncle in any way deter him? Удержали ли его хоть в какой-то мере покровительство и внимание, столь недавно оказанные ему дядей? Not in the least. Ничуть не бывало! Secrecy! Обман! Secrecy! From the very beginning! С самого начала - обман! Seduction! Seduction! Обольщение - вот его цель! The secret and intended and immoral and illegal and socially unwarranted and condemned use of her body outside the regenerative and ennobling pale of matrimony! Тайное, преднамеренное, безнравственное и беззаконное, недопустимое и осуждаемое обществом сожительство вне священных, облагораживающих уз брака. "That was his purpose, gentlemen! Такова была его цель, джентльмены! But was it generally known by any one in Lycurgus or elsewhere that such a relationship as this existed between him and Roberta Alden? Но знал ли хоть кто-нибудь в Ликурге или где бы то ни было, что его и Роберту Олден связывали подобные отношения? Not a soul! NOT A SOUL!, as far as I have been able to ascertain, was ever so much as partially aware of this relationship until after this girl was dead. Ни одна душа! _Ни одна душа_, насколько я мог установить, не имела даже отдаленного представления об этой связи, пока девушка не погибла. Not a soul! Ни одна душа! Think of that! Подумать только! "Gentlemen of the jury," and here his voice took on an almost reverential tone, Господа присяжные! - Тут в голосе Мейсона послышалось чуть ли не благоговение. "Roberta Alden loved this defendant with all the strength of her soul. - Роберта Олден любила подсудимого всеми силами своей души. She loved him with that love which is the crowning mystery of the human brain and the human heart, that transcends in its strength and its weakness all fear of shame or punishment from even the immortal throne above. Она любила его той любовью, что составляет высшую тайну человеческого разума и человеческого сердца и в своей силе и в своей слабости способна презреть страх стыда и даже небесной кары. She was a true and human and decent and kindly girl - a passionate and loving girl. Это была девушка чистосердечная, скромная, добрая и преданная, девушка страстная и любящая. And she loved as only a generous and trusting and self-sacrificing soul can love. И она любила, как может любить только благородная, доверчивая и самоотверженная душа. And loving so, in the end she gave to him all that any woman can give the man she loves. И так любя, она в конце концов отдала ему все, что может отдать женщина любимому человеку. "Friends, this thing has happened millions of times in this world of ours, and it will happen millions and millions of times in the days to come. Друзья мои, это случалось миллионы раз в нашем мире, и это случится еще миллионы раз в грядущие дни. It is not new and it will never be old. Это не ново - и никогда не устареет. "But in January or February last, this girl, who is now dead in her grave, was compelled to come to this defendant, Clyde Griffiths, and tell him that she was about to become a mother. Но в январе или феврале эта девушка, которая ныне покоится в могиле, вынуждена была прийти к подсудимому Клайду Грифитсу и сказать ему, что она должна стать матерью. We shall prove to you that then and later she begged him to go away with her and make her his wife. Мы докажем вам, что и тогда и позже она умоляла его уехать с нею и обвенчаться. "But did he? Но исполнил ли он ее просьбу? Would he? Собирался ли исполнить? Oh, no! О нет! For by that time a change had come over the dreams and the affections of Clyde Griffiths. Ибо к этому времени в мечтах и чувствах Клайда Грифитса произошла перемена. He had had time to discover that the name of Griffiths in Lycurgus was one that would open the doors of Lycurgus exclusive circles - that the man who was no one in Kansas City or Chicago - was very much of a person here, and that it would bring him in contact with girls of education and means, girls who moved far from the sphere to which Roberta Alden belonged. Он успел узнать, что имя Грифитс в Ликурге открывает доступ в самый избранный круг и что тот, кто был ничтожеством в Канзас-Сити или в Чикаго, здесь - видная особа и может завязывать знакомства с богатыми и образованными девушками, вращающимися в сферах, бесконечно далеких от той среды, к которой принадлежала Роберта Олден. Not only that, but he had found one girl to whom, because of her beauty, wealth, position, he had become enormously attached and beside her the little farm and factory girl in the pathetically shabby and secret room to which he had assigned her, looked poor indeed - good enough to betray but not good enough to marry. Более того: он нашел девушку, которая совершенно пленила его своей красотой, богатством, положением в обществе, - рядом с нею скромная фабричная работница, дочь фермера, в своей убогой одинокой каморке, где он сам ее поселил, казалась, конечно, жалкой! Она была достаточно хороша для любовной интрижки, но не для брака. And he would not." И он не пожелал на ней жениться. Here he paused, but only for a moment, then went on: Мейсон умолк на мгновение, потом продолжал: "But at no point have I been able to find the least modification or cessation of any of these social activities on his part which so entranced him. - Однако я не мог найти ни малейшей перемены в жизни Клайда Г рифитса, и его страсть к светским развлечениям ничуть не уменьшилась. On the contrary, from January to July fifth last, and after - yes, even after she was finally compelled to say to him that unless he could take her away and marry her, she would have to appeal to the sense of justice in the community in which they moved, and after she was cold and dead under the waters of Big Bittern - dances, lawn fetes, automobile parties, dinners, gay trips to Twelfth Lake and Bear Lake, and without a thought, seemingly, that her great moral and social need should modify his conduct in any way." Напротив, с января месяца и до пятого июля и даже после, - да, даже после того, как она принуждена была в конце концов сказать ему, что, если он не увезет ее и не женится на ней, она обратится к чувству справедливости тех, кто знал и ее и Клайда, и даже после того, как она, холодная и безжизненная, обрела вечный покой на дне озера Большой Выпи, - он только и знал, что танцы, пикники, автомобильные экскурсии, званые обеды, увеселительные прогулки на Двенадцатое озеро, на Медвежье озеро... По-видимому, ему и в голову не приходило, что положение, в котором оказалась мисс Олден перед богом и людьми, обязывает его как-то изменить свое поведение. And here he paused and gazed in the direction of Belknap and Jephson, who in turn, were not sufficiently disturbed or concerned to do more than smile, first at him and then at each other, although Clyde, terrorized by the force and the vehemence of it all, was chiefly concerned to note how much of exaggeration and unfairness was in all this. Мейсон замолчал и посмотрел в сторону Белнепа и Джефсона, а они, не слишком расстроенные или озабоченные, только улыбнулись - сперва ему, а затем и друг другу; но Клайд, напуганный гневной страстностью этой речи, с тревогой думал о том, сколько в ней преувеличений и несправедливостей. But even as he was thinking so, Mason was continuing with: Мейсон прервал его размышления. "But by this time, gentlemen, as I have indicated, Roberta Alden had become insistent that Griffiths make her his wife. - Итак, джентльмены, - вновь заговорил он, - как я уже сказал, Роберта Олден стала настаивать, чтобы Клайд Грифитс на ней женился. And this he promised to do. И он ей это обещал. Yet, as all the evidence here will show, he never intended to do anything of the kind. Однако вы увидите - это явствует из всех имеющихся данных, - что он отнюдь не собирался выполнить свое обещание. On the contrary, when her condition became such that he could no longer endure her pleas or the danger which her presence in Lycurgus unquestionably spelled for him, he induced her to go home to her father's house, with the suggestion, apparently, that she prepare herself by making some necessary clothes, against the day when he would come for her and remove her to some distant city where they would not be known, yet where as his wife she could honorably bring their child into the world. Наоборот, когда ее положение стало таким, что он не мог дольше выносить ее жалоб и мириться с опасностью, которую, бесспорно, представляло для него ее пребывание в Ликурге, он убедил ее уехать домой, к родителям, очевидно, под тем предлогом, что ей следует сшить себе кое-что из одежды к тому времени, как он приедет за ней и увезет ее в какой-нибудь отдаленный город, где их никто не знает и где она уже в качестве его жены сможет достойно дать жизнь их ребенку. And according to her letters to him, as I will show, that was to have been in three weeks from the time she departed for her home in Biltz. Судя по ее письмам к нему - я вам их покажу, - он должен был приехать за ней через три недели после ее отъезда домой, в Бильц. But did he come for her as he had promised? Но приехал ли он, как обещал? No, he never did. Нет, он этого не сделал. "Eventually, and solely because there was no other way out, he permitted her to come to him - on July sixth last - exactly two days before her death. В конце концов - и лишь потому, что другого выхода не было, - он позволил ей приехать к нему шестого июля, ровно за два дня до ее смерти. But not before - but wait! Не прежде, чем... но об этом после! - In the meantime, or from June fifth to July sixth, he allowed her to brood in that little, lonely farm-house on the outskirts of Biltz in Mimico County, with the neighbors coming in to watch and help her make some clothes, which even then she did not dare announce as her bridal trousseau. Тем временем в период между пятым июня и шестым июля он оставил ее тосковать на этой маленькой, заброшенной ферме неподалеку от Бильца, в округе Маймико, где она с помощью соседок шила себе кое-какие платья, которые даже теперь не смела назвать своим приданым. And she suspected and feared that this defendant would fail her. Она подозревала, что он бросит ее, и боялась этого. For daily, and sometimes twice daily, she wrote him, telling him of her fears and asking him to assure her by letter or word in some form that he would come and take her away. И вот ежедневно, а иногда и дважды в день она пишет ему, делится своими страхами и умоляет его письмом или хоть словом подтвердить, что он действительно приедет и увезет ее. "But did he even do that? Но что же, исполнил он ее просьбу? Never by letter! NEVER! Ни одного письма. Ни одного! Oh, no, gentlemen, oh, no! О нет, джентльмены, нет! On the contrary some telephone messages - things that could not be so easily traced or understood. Вместо этого несколько разговоров по телефону: их было не так просто проследить и понять. And these so few and brief that she herself complained bitterly of his lack of interest and consideration for her at this time. Но и эти разговоры происходили так редко, урывками, что она горько жаловалась на его невнимательность, на отсутствие интереса к ней в это время. So much so that at the end of five weeks, growing desperate, she wrote" (and here Mason picked from a collection of letters on the table behind him a particular letter, and read): "'This is to tell you that unless I hear from you either by telephone or letter before noon Friday, I will come to Lycurgus and the world will know how you have treated me.' В конце этих пяти недель, придя в отчаяние, она даже написала ему так (тут Мейсон вынул из пачки, лежащей перед ним на столе, одно письмо и прочитал): "Предупреждаю тебя, что, если я не дождусь от тебя телефонного звонка или письма до полудня пятницы, я приеду в Ликург в тот же вечер, и все узнают, как ты со мной поступил". Those are the words, gentlemen, that this poor girl was at last compelled to write. Вот те слова, джентльмены, которые принуждена была в конце концов написать бедная девушка. "But did Clyde Griffiths want the world to know how he had treated her? Но хотел ли Клайд Грифитс, чтобы все узнали, как он с нею поступил? Of course not! Ну, конечно, нет! And there and then began to form in his mind a plan by which he could escape exposure and seal Roberta Alden's lips forever. И вот тогда-то у него зародился план, при помощи которого он думал избежать разоблачения и навсегда наложить печать молчания на уста Роберты Олден. And, gentlemen, the state will prove that he did so close her mouth." И, джентльмены, обвинение докажет вам, что он действительно закрыл ей рот. At this point Mason produced a map of the Adirondacks which he had had made for the purpose, and on which in red ink were traced the movements of Clyde up to and after her death - up to the time of his arrest at Big Bear. И тут Мейсон развернул специально заготовленную карту Адирондакских гор, на которой красными чернилами был отмечен путь Клайда до и после смерти Роберты - вплоть до того часа, когда его арестовали на Медвежьем озере. Also, in doing this, he paused to tell the jury of Clyde's well-conceived plan of hiding his identity, the various false registrations, the two hats. Here also he explained that on the train between Fonda and Utica, as again between Utica and Grass Lake, he had not ridden in the same car with Roberta. And then he announced: При этом он стал объяснять присяжным тщательно обдуманный план Клайда, рассчитанный на то, чтобы замести следы: рассказал о записи в гостиницах под вымышленными именами, о двух шляпах, а также о том, что от Фонды до Утики и затем от Утики до Лугового озера Клайд и Роберта ехали в разных вагонах. - Не забывайте вот о чем, джентльмены, - заявил далее Мейсон. "Don't forget, gentlemen, that although he had previously indicated to Roberta that this was to be their wedding journey, he did not want anybody to know that he was with his prospective bride - no, not even after they had reached Big Bittern. - Хотя подсудимый прежде и говорил с Робертой об этой поездке как о свадебном путешествии, он не желал, чтобы кто-либо узнал, что он путешествует в обществе своей невесты, - не желал тогда, когда они приехали на озеро Большой Выпи. For he was seeking, not to marry but to find a wilderness in which to snuff out the life of this girl of whom he had tired. Ибо он собирался не жениться, а отыскать глухое, пустынное место, где он мог бы погасить, как свечу, жизнь опостылевшей ему девушки. But did that prevent him, twenty-four and forty-eight hours before that time, from holding her in his arms and repeating the promises he had no intention of keeping? Но помешало ли это ему за сутки и за двое суток до убийства держать ее в объятиях и повторять обещания, которые он вовсе не собирался исполнить? Did it? Помешало ли? I will show you the registers of the two hotels in which they stayed, and where, because of their assumed approaching marriage, they occupied a single room together. Я покажу вам регистрационные записи в двух гостиницах, где они останавливались, занимая вдвоем одну комнату, так как предполагалось, что не сегодня-завтра они поженятся. Yet the only reason it was forty-eight instead of twenty-four hours was that he had made a mistake in regard to the solitude of Grass Lake. Но эта поездка длилась не одни, а двое суток единственно потому, что подсудимый ошибся, рассчитывая на безлюдность Лугового озера. Finding it brisk with life, the center of a summer religious colony, he decided to leave and go to Big Bittern, which was more lonely. Убедившись, что это место очень оживленное, центр сектантской летней колонии, он решил направиться на более уединенное озеро Большой Выпи. And so you have the astounding and bitter spectacle, gentlemen, of a supposedly innocent and highly misunderstood young man dragging this weary and heart-sick girl from place to place, in order to find a lake deserted enough in which to drown her. И вот, джентльмены, пред вами невероятное и жестокое зрелище: будто бы ни в чем не виноватый и весьма ложно понятый молодой человек таскает усталую девушку с измученной душой с места на место, отыскивая озеро, достаточно безлюдное для того, чтобы можно было ее утопить. And with her but four months from motherhood! И это, когда ей остается всего четыре месяца до материнства! "And then, having arrived at last at one lake lonely enough, putting her in a boat and taking her out from the inn where he had again falsely registered as Mr. Clifford Golden and wife, to her death. А потом, приехав, наконец, на пустынное озеро, он уводит ее из гостиницы, где он опять-таки записался под вымышленной фамилией как Клифорд Голден с женой, сажает ее в лодку и везет на смерть. The poor little thing imagined that she was going for a brief outing before that marriage of which he talked and which was to seal and sanctify it. Бедняжка воображала, что отправляется на короткую прогулку перед свадьбой, о которой он ей говорил и которая должна была скрепить и освятить их отношения. To seal and sanctify it! Скрепить и освятить все! To seal and sanctify, as closing waters seal and sanctify, but in no other way - no other way. Скрепить и освятить, как скрепляют и освящают сомкнувшиеся над головою волны, но не иначе... не иначе! And with him walking, whole and sly - as a wolf from its kill - to freedom, to marriage, to social and material and affectionate bliss and superiority and ease, while she slept still and nameless in her watery grave. А он ушел, невредимый и коварный, словно волк, насытившийся своей жертвой... Он шел к свободе, к браку с другой, к вершинам общественного и материального благополучия, любви и счастья, тогда как она, бездыханная и безымянная, уснула вечным сном в своей водяной могиле. "But, oh, gentlemen, the ways of nature, or of God, and the Providence that shapes our ends, rough-hew them how we may! Но, джентльмены, неисповедимы пути бытия, пути господни, и провидение направляет наши судьбы, как угодно ему, невзирая на все наши усилия. It is man who proposes, but God - God - who disposes! Поистине человек предполагает, но один только бог располагает! "The defendant is still wondering, I am sure, as to how I know that she thought she was still going to be married after leaving the inn at Big Bittern. Обвиняемый, конечно, удивлен: откуда мне известно, что, даже уходя из гостиницы на озере Большой Выпи, она еще думала о близкой свадьбе? And I have no doubt that he still has some comforting thoughts to the effect that I cannot really and truly know it. Без сомнения, он тешит себя мыслью, что на самом деле я не могу этого знать. But how shrewd and deep must be that mind that would foresee and forestall all the accidents and chances of life. Но каким же прозорливым и глубоким умом надо было бы обладать, чтобы предвидеть и предупредить все случайности и возможности! For, as he sits there now, secure in the faith that his counsel may be able to extract him safely from this" (and at this Clyde sat bolt upright, his hair tingling, and his hands concealed beneath the table, trembling slightly), "he does not know that that girl, while in her room in the Grass Lake Inn, had written her mother a letter, which she had not had time to mail, and which was in the pocket of her coat left behind because of the heat of the day, and because she imagined she was coming back, of course. Вот он сидит здесь, уверенный, что его адвокаты помогут ему благополучно спастись от наказания. (При этих словах Клайд напряженно выпрямился, волосы зашевелились у него на голове и спрятанные под столом руки затряслись.) Он не знает, что эта девушка в номере гостиницы на Луговом озере написала своей матери письмо, но не успела его отправить, и оно лежало в кармане ее пальто, оставленного в гостинице, потому что в этот день было жарко и потому что она, конечно, надеялась вернуться. And which is here now upon this table." Это письмо здесь, у меня на столе. At this Clyde's teeth fairly chattered. Зубы Клайда стали отбивать дробь. He shook as with a chill. Он дрожал, как в ознобе. To be sure, she had left her coat behind! Да, верно, она оставила пальто в гостинице! And Belknap and Jephson also sat up, wondering what this could be. Белнеп и Джефсон тоже насторожились, спрашивая себя, что это может значить. How fatally, if at all, could it mar or make impossible the plan of defense which they had evolved? Неужели эта роковая случайность повредит обдуманному ими плану защиты или даже совсем его погубит? They could only wait and see. Им оставалось только ждать. "But in that letter," went on Mason, "she tells why she was up there - to be married, no less" (and at this point Jephson and Belknap, as well as Clyde, heaved an enormous sigh of relief - it was directly in the field of their plan) "and within a day or two," continued Mason, thinking still that he was literally riddling Clyde with fear. - В этом письме, - продолжал Мейсон, - она объясняет, зачем она туда приехала. Чтобы обвенчаться - не больше и не меньше. (При этих его словах Джефсон и Белнеп, так же как и Клайд, вздохнули с величайшим облегчением: это было им на руку.) И обвенчаться очень скоро, через день или два, продолжал Мейсон, все еще воображая, будто этим он заставляет Клайда буквально умирать от страха. "But Griffiths, or Graham, of Albany, or Syracuse, or anywhere, knew better. - Но Голден или Грэхем из Олбани, или Сиракуз, или откуда там еще думал иначе. He knew he was not coming back. Он знал, что не вернется назад. And he took all of his belongings with him in that boat. И он взял с собою в лодку все свои пожитки. And all afternoon long, from noon until evening, he searched for a spot on that lonely lake - a spot not easily observed from any point of the shore, as we will show. И весь долгий день, с полудня до вечера, он искал подходящего места на этом пустынном озере -такого места, которое трудно было бы заметить откуда-либо с берега, - это мы вам докажем. And as evening fell, he found it. И в сумерки он нашел такое место. And walking south through the woods afterwards, with a new straw hat upon his head, a clean, dry bag in his hand, he imagined himself to be secure. И потом, шагая по лесу на юг, с новой соломенной шляпой на голове и с чистым сухим чемоданом в руках, он считал себя в полной безопасности. Clifford Golden was no more - Carl Graham was no more - drowned - at the bottom of Big Bittern, along with Roberta Alden. Клифорда Голдена больше не было, и Карла Грэхема больше не было, - они утонули, они покоились на дне озера Большой Выпи вместе с Робертой Олден. But Clyde Griffiths was alive and free, and on his way to Twelfth Lake, to the society he so loved. Но Клайд Грифитс был жив и свободен и направлялся к Двенадцатому озеру, к тому обществу, которым он так дорожил. "Gentlemen, Clyde Griffiths killed Roberta Alden before he put her in that lake. Джентльмены, Клайд Грифитс убил Роберту Олден прежде, чем бросил ее в воду. He beat her on the head and face, and he believed no eye saw him. Он ударил ее по голове и по лицу и думал, что никто этого не видел. But, as her last death cry rang out over the water of Big Bittern, there was a witness, and before the prosecution has closed its case, that witness will be here to tell you the story." Но когда ее последний предсмертный крик прозвучал над водами Большой Выпи, там был свидетель, и, прежде чем обвинение скажет здесь свое последнее слово, этот свидетель предстанет перед вами и расскажет вам все. Mason had no eye witness, but he could not resist this opportunity to throw so disrupting a thought into the opposition camp. У Мейсона не было свидетеля - очевидца преступления, но он не мог устоять перед возможностью вызвать тревогу во вражеском лагере. And decidedly, the result was all that he expected, and more. И действительно, результат даже превзошел его ожидания. For Clyde, who up to this time and particularly since the thunderbolt of the letter, had been seeking to face it all with an imperturbable look of patient innocence, now stiffened and then wilted. Клайд, который до сих пор, особенно после потрясающей вести о письме Роберты, старался переносить все с невозмутимым видом оскорбленной невинности, вдруг застыл - и потом весь съежился. A witness! Свидетель! And here to testify! Он даст показания! God! Господи! Then he, whoever he was, lurking on the lone shore of the lake, had seen the unintended blow, had heard her cries - had seen that he had not sought to aid her! Значит, этот свидетель, кто бы он ни был, скрывался где-то на пустынном берегу озера... он видел тот нечаянный удар, слышал крики Роберты... видел, что Клайд не пытался ей помочь! Had seen him swim to shore and steal away - maybe had watched him in the woods as he changed his clothes. Видел, как он поплыл к берегу, потом скрылся... и, может быть, следил за ним, когда он переодевался в лесу. God! Господи! His hands now gripped the sides of the chair, and his head went back with a jerk as if from a powerful blow, for that meant death - his sure execution. Клайд вцепился руками в стул, голова его рывком откинулась назад, словно от сильного удара: ведь это значит смерть! Теперь его казнят! God! Господи! No hope now! Больше нет надежды! His head dropped and he looked as though he might lapse into a state of coma. Г олова его бессильно поникла - казалось, он сейчас упадет в обморок. As to Belknap, Mason's revelation at first caused him to drop the pencil with which he was making notes, then next to stare in a puzzled and dumbfounded way, since they had no evidence wherewith to forefend against such a smash as this - But as instantly recalling how completely off his guard he must look, recovering. Белнепа заявление Мейсона сперва заставило уронить карандаш, которым он делал заметки; потом взгляд его стал растерянным и недоумевающим, ибо защите нечем было отразить подобный удар. Но он тотчас спохватился, что его поведение - верх неосторожности, и овладел собой. Could it be that Clyde might have been lying to them, after all - that he had killed her intentionally, and before this unseen witness? Неужели в конце концов Клайд им солгал? Неужели он убил ее умышленно и еще при каком-то не замеченном им свидетеле? If so it might be necessary for them to withdraw from such a hopeless and unpopular case, after all. Если так, то им необходимо найти повод отказаться от этого безнадежного и опасного для их репутации дела. As for Jephson, he was for the moment stunned and flattened. Что касается Джефсона, то и он в первую минуту был ошеломлен и озадачен. And through his stern and not easily shakable brain raced such thoughts as - was there really a witness? -has Clyde lied? - then the die was cast, for had he not already admitted to them that he had struck Roberta, and the witness must have seen that? В его крепкой голове, которая не так-то легко поддавалась потрясениям, мелькали обрывки мыслей: неужели действительно есть такой свидетель?.. И Клайд лгал? Тогда жребий брошен. Ведь он уже признался им, что ударил Роберту, и свидетель, наверно, это видел. And so the end of any plea of a change of heart. И, значит, конец всем этим разговорам о внезапном душевном переломе. Who would believe that, after such testimony as this? Кто в него поверит после такого свидетельского показания? But because of the sheer contentiousness and determination of his nature, he would not permit himself to be completely baffled by this smashing announcement. Но Джефсон по натуре был слишком упрям и решителен, чтобы позволить себе сразу отступить перед сокрушительным заявлением прокурора. Instead he turned, and after surveying the flustered and yet self-chastising Belknap and Clyde, commented: Он обернулся, посмотрел на растерянных, но уже устыдившихся собственной слабости Белнепа и Клайда и шепнул: "I don't believe it. - Я этому не верю. He's lying, I think, or bluffing. По-моему, он лжет, пытается нас запугать. At any rate, we'll wait and see. Во всяком случае, подождем - увидим. It's a long time between now and our side of the story. Наш черед придет еще не скоро. Look at all those witnesses there. Смотрите, сколько тут свидетелей. And we can cross-question them by the week, if we want to - until he's out of office. Мы будем вести перекрестный допрос неделями, если захотим, - до тех пор, пока не истечет срок его полномочий. Plenty of time to do a lot of things - find out about this witness in the meantime. Тут времени на тысячу дел - в частности, на то, чтобы выяснить, что это за свидетель. And besides, there's suicide, or there's the actual thing that happened. Притом есть еще и версия самоубийства, и то, что произошло на самом деле. We can let Clyde swear to what did happen - a cataleptic trance - no courage to do it. Клайд покажет под присягой, как это было: впал в транс, не хватило мужества действовать... It's not likely anybody can see that at five hundred feet." Едва ли кто-нибудь мог видеть этак на расстоянии пятисот футов. And he smiled grimly. At almost the same time he added, but not for Clyde's ears: "We might be able to get him off with twenty years at the worst, don't you think?" ? Chapter 21 - Он хмуро улыбнулся и прибавил, но так, чтобы слышал один Белнеп; - Думаю, на худой конец мы сумеем добиться, чтоб он отделался двадцатью годами, как, по-вашему? 21 A nd then witnesses, witnesses, witnesses - to the number of one hundred and twenty-seven. А потом свидетели, свидетели, свидетели - сто двадцать семь человек. And their testimony, particularly that of the doctors, three guides, the woman who heard Roberta's last cry, all repeatedly objected to by Jephson and Belknap, for upon such weakness and demonstrable error as they could point out depended the plausibility of Clyde's daring defense. Их показания, особенно показания врачей, троих охотников и женщины, слышавшей последний крик Роберты, были многократно опротестованы Джефсоном и Белнепом, ибо от неточностей и ошибок, которые могли обнаружить адвокаты в этих показаниях, зависела правдоподобность смело задуманной зашиты Клайда. And all of this carrying the case well into November, and after Mason had been overwhelmingly elected to the judgeship which he had so craved. Ввиду всего этого процесс затянулся до ноября, когда Мейсон подавляющим большинством голосов был избран судьей, чего он так жаждал. And because of the very vigor and strife of the trial, the general public from coast to coast taking more and more interest. И благодаря тому, что процесс проходил так бурно, в яростных спорах, он привлекал все больший интерес и внимание широкой публики по всей стране. And obviously, as the days passed and the newspaper writers at the trial saw it, Clyde was guilty. С каждым днем, как сообщали репортеры из зала суда, становилось все яснее, что Клайд виновен. Yet he, because of the repeated commands of Jephson, facing each witness who assailed him with calm and even daring. Однако, повинуясь настойчивым требованиям Джефсона, он встречал нападки каждого свидетеля обвинения спокойно и даже смело. "Your name?" - Ваше имя? "Titus Alden." - Тайтус Олден. "You are the father of Roberta Alden?" - Вы отец Роберты Олден? "Yes, sir." - Да, сэр. "Now, Mr. Alden, just tell the jury how and under what circumstances it was that your daughter Roberta happened to go to Lycurgus." - Итак, мистер Олден, расскажите присяжным, как и при каких обстоятельствах ваша дочь Роберта переехала в Ликург? "Objected to. - Заявляю протест. Irrelevant, immaterial, incompetent," snapped Belknap. Не относится к делу, несущественно, неправомерно, перебивает Белнеп. "I'll connect it up," put in Mason, looking up at the judge, who ruled that Titus might answer subject to a motion to strike out his testimony if not "connected up." - Я свяжу это с делом, - вставляет Мейсон, глядя на судью, и тот решает, что Тайтус может ответить, но его ответ можно будет исключить из протокола, если он окажется "не относящимся к делу". "She went there to get work," replied Titus. - Она поехала в Ликург искать работу, - отвечает Тайтус. "And why did she go there to get work?" - А почему она поехала туда искать работу? Again objection, and the old man allowed to proceed after the legal formalities had again been complied with. Снова протест, снова выполняются все формальности, после чего старику позволяют продолжать. "Well, the farm we have over there near Biltz hasn't ever paid so very well, and it's been necessary for the children to help out and Bobbie being the oldest -" - Да вот, наша ферма около Бильца никогда по-настоящему не приносила дохода, и детям приходилось нам помогать, а Бобби была старшая... "Move to strike out!" - Прошу исключить это из протокола! "Strike it out." - Исключается. "'Bobbie' was the pet name you gave your daughter Roberta, was it?" - Бобби - это уменьшительное имя, которым вы называли свою старшую дочь Роберту, не так ли? "Objected to," etc., etc. - Протестую... - и прочее. "Exception." - Суд отклоняет протест защиты. "Yes, sir. - Да, сэр. 'Bobbie' was what we sometimes called her around there - just Bobbie." Так мы ее иногда называли дома. Просто Бобби. And Clyde listening intently and enduring without flinching the stern and accusing stare of this brooding Priam of the farm, wondering at the revelation of his former sweetheart's pet name. Клайд внимательно слушал; не дрогнув, он выдержал суровый, обвиняющий взгляд этого угрюмого деревенского Приама и удивился: он впервые узнал уменьшительное имя своей бывшей возлюбленной. He had nicknamed her "Bert"; she had never told him that at home she was called "Bobbie." Он звал ее Бертой, и она никогда не говорила ему, что дома ее называли Бобби. And amid a fusillade of objections and arguments and rulings, Alden continuing, under the leading of Mason, to recite how she had decided to go to Lycurgus, after receipt of a letter from Grace Marr, and stop with Mr. and Mrs. Newton. And after securing work with the Griffiths Company, how little the family had seen of her until June fifth last, when she had returned to the farm for a rest and in order to make some clothes. И под перекрестным огнем протестов, споров, решений судьи старик Олден, руководимый Мейсоном, продолжал рассказывать, как Роберта, получив письмо от Г рейс Марр, решила поехать в Ликург и поселиться у четы Ньютон, как она стала работать на фабрике Г рифитсов и как редко с тех пор видели ее родные, пока пятого июня она не вернулась домой, чтобы отдохнуть и сшить себе несколько платьев. "No announcement of any plans for marriage?" - Она не говорила, что собирается выйти замуж? "None." - Нет. But she had written a number of long letters - to whom he did not know at the time. And she had been depressed and sick. Но она писала длинные письма, - он тогда не знал кому - и все время была чем-то угнетена и не совсем здорова. Twice he had seen her crying, although he said nothing, knowing that she did not want to be noticed. Дважды он видел ее плачущей, но ничего не сказал, понимая, что она не хотела, чтобы это заметили. There had been a few telephone calls from Lycurgus, the last on July fourth or fifth, the day before she left, he was quite sure. Несколько раз ее вызывали по телефону из Ликурга, в последний раз четвертого или пятого июля, за день до ее отъезда, - он это хорошо помнит. "And what did she have with her when she left?" - А что она взяла с собой, когда уезжала? "Her bag and her little trunk." - Свой чемодан и сундучок. "And would you recognize the bag that she carried, if you saw it?" - И вы узнаете этот чемодан, если вам его показать? "Yes, sir." - Да, сэр. "Is this the bag?" (A deputy assistant district attorney carrying forward a bag and placing it on a small stand.) - Это он? (Один из помощников Мейсона принес чемодан и положил его на столик.) And Alden, after looking at it and wiping his eyes with the back of his hand, announcing: Олден взглянул на чемодан, вытер глаза кулаком и сказал: "Yes, sir." - Да, сэр. And then most dramatically, as Mason intended in connection with every point in this trial, a deputy assistant carrying in a small trunk, and Titus Alden and his wife and daughters and sons all crying at the sight of it. А затем - подобными драматическими эффектами Мейсон старался сопровождать весь ход процесса - принесли сундучок Роберты, и Тайтус Олден, его жена, дочери и сыновья - все расплакались при виде его. And after being identified by him as Roberta's, the bag and then the trunk were opened in turn. И после того, как Тайтус подтвердил, что это действительно сундучок Роберты, чемодан и сундучок были вскрыты. And the dresses made by Roberta, some underclothing, shoes, hats, the toilet set given her by Clyde, pictures of her mother and father and sister and brothers, an old family cookbook, some spoons and forks and knives and salt and pepper sets - all given her by her grandmother and treasured by her for her married life - held up and identified in turn. И платья, сшитые Робертой, кое-какое белье, туфли, шляпы, туалетный прибор, подаренный Клайдом, фотографии матери, отца, сестер и братьев, старая поваренная книга, ложки, вилки и ножи, солонки и перечницы - подарки бабушки, которые Роберта бережно хранила для предстоящей семейной жизни, - все это было пересмотрено и опознано. All this over Belknap's objection, and on Mason's promise to "connect it up," which, however, he was unable to do, and the evidence was accordingly ordered "struck out." Это происходило вопреки протесту Белнепа, поскольку Мейсон обещал "связать" все с делом, -обещание свое он, впрочем, сдержать не смог, и соответственно судья распорядился изъять эти показания из протокола. But its pathetic significance by that time deeply impressed on the minds and hearts of the jurymen. Однако патетическая сцена произвела глубокое впечатление на умы и сердца присяжных. And Belknap's criticism of Mason's tactics merely resulting in that gentleman bellowing, in an infuriated manner: А Белнеп, критикуя тактические ухищрения Мейсона, добился лишь того, что сей джентльмен в ярости прогремел: "Who's conducting this prosecution, anyhow?" To which Belknap replied: - Хотел бы я знать, кто здесь ведет обвинение? "The Republican candidate for county judge in this county, I believe!"- thus evoking a wave of laughter which caused Mason to fairly shout: - Республиканский кандидат на пост судьи нашего округа, я полагаю! ответил Белнеп, вызвав этим взрыв хохота, и Мейсон, выйдя из себя, закричал: "Your Honor, I protest! - Ваша честь! Я протестую! This is an unethical and illegal attempt to inject into this case a political issue which has nothing to do with it. Это неэтичная и незаконная попытка примешать к делу совершенно не относящийся к нему политический вопрос. It is slyly and maliciously intended to convey to this jury that because I am the Republican nominee for judge of the county, it is impossible for me to properly and fairly conduct the prosecution of this case. Это хитрое и злонамеренное стремление внушить присяжным, будто я, являясь кандидатом республиканской партии на пост судьи округа, не могу с надлежащим беспристрастием вести обвинение по данному делу. And I now demand an apology, and will have it before I proceed one step further in this case." Я требую извинения и, пока не получу его, не сделаю ни шагу дальше! Whereupon Justice Oberwaltzer, feeling that a very serious breach of court etiquette had occurred, proceeded to summon Belknap and Mason before him, and after listening to placid and polite interpretations of what was meant, and what was not meant, finally ordered, on pain of contempt, that neither of them again refer to the political situation in any way. Судья Оберуолцер, сознавая, что произошло весьма серьезное нарушение судебного этикета, подозвал к себе Мейсона и Белнепа и, выслушав спокойные и вежливые объяснения последнего касательно того, что именно он хотел сказать, приказал, чтобы впредь ни один из них под страхом обвинения в неуважении к суду не допускал намеков на политическую обстановку в какой бы то ни было форме. Nevertheless, Belknap and Jephson congratulating themselves that in this fashion their mood in regard to Mason's candidacy and his use of this case to further it had effectively gotten before the jury and the court. Тем не менее Белнеп и Джефсон поздравляли себя с удачей: их умозаключение по поводу кандидатуры Мейсона и его стремления воспользоваться делом Клайда, чтобы выдвинуться, было таким образом доведено до сведения суда и присяжных. But more and more witnesses! А затем еще и еще свидетели... Grace Marr now taking the stand, and in a glib and voluble outpouring describing how and where she had first met Roberta - how pure and clean and religious a girl she was, but how after meeting Clyde on Crum Lake a great change had come over her. Грейс Марр бойко и многословно рассказала о том, где и как она познакомилась с Робертов, в какая это была чистая, безгрешная и набожная девушка, и какая резкая перемена произошла с нею после встречи с Клайдом на озере Крам. She was more secretive and evasive and given to furnishing all sorts of false excuses for new and strange adventures - as, for instance, going out nights and staying late, and claiming to be places over Saturday and Sunday where she wasn't - until finally, because of criticism which she, Grace Marr, had ventured to make, she had suddenly left, without giving any address. Она стала скрытной, уклончивой, придумывала всякие лживые оправдания для каких-то необычайных похождений - например, уходила по вечерам из дому и возвращалась очень поздно, и говорила, что провела субботу и воскресенье там, где ее на самом деле не было, и, наконец, когда Грейс решилась высказать ей свое неодобрение, неожиданно уехала от них, не оставив даже своего адреса. But there was a man, and that man was Clyde Griffiths. И во всем этом был виноват мужчина, и этим мужчиной был Клайд Грифитс. For having followed Roberta to her room one evening in September or October of the year before, she had observed her and Clyde in the distance, near the Gilpin home. Как-то вечером Грейс последовала за Робертой это было в сентябре или октябре прошлого года -и увидела ее и Клайда неподалеку от дома Гилпинов. They were standing under some trees and he had his arm around her. Они стояли под деревом, и Клайд обнимал ее. And thereafter Belknap, at Jephson's suggestion, taking her and by the slyest type of questioning, trying to discover whether, before coming to Lycurgus, Roberta was as religious and conventional as Miss Marr would have it. Тут, по предложению Джефсона, свидетельницей занялся Белнеп и, задавая хитроумнейшие вопросы, старался выяснить, действительно ли Роберта по приезде в Ликург была столь набожна и добродетельна, как изображает это мисс Марр. But Miss Marr, faded and irritable, insisting that up to the day of her meeting with Clyde on Crum Lake, Roberta had been the soul of truth and purity, in so far as she knew. Но увядшая, раздражительная мисс Марр настойчиво утверждала, что, насколько ей известно, до того дня, как произошла встреча с Клайдом на озере Крам, Роберта была образцом правдивости и чистоты. And next the Newtons swearing to much the same thing. И затем то же самое под присягой показали Ньютоны. And then the Gilpins, wife and husband and daughters, each swearing to what she or he alone saw or heard. А потом Гилпины - жена, муж и дочери - под присягой показывали то, что каждый из них сам видел и слышал. Mrs. Gilpin as to the approximate day of Roberta's moving into her home with one small trunk and bag -the identical trunk and bag identified by Titus. And thereafter seeming to live very much alone until finally she, feeling sorry for her, had suggested one type of contact and another, but Roberta invariably refusing. Миссис Гилпин вспомнила, когда и как Роберта переехала к ним с этим самым чемоданом и сундучком, как замкнуто и одиноко она жила и как, наконец, она, миссис Г илпин, жалея девушку, стала приглашать ее к себе, чтобы дать ей возможность немного развлечься, однако Роберта неизменно отказывалась. But later, along in late November, although she had never had the heart to say anything about it to her because of her sweetness and general sobriety, she and her two daughters had become aware of the fact that occasionally, after eleven o'clock, it had seemed as though Roberta must be entertaining some one in her room, but just whom she could not say. Но потом в конце ноября (правда, у миссис Г илпин так и не хватило мужества хоть раз заговорить об этом с такой милой и скромной девушкой) она и обе ее дочери убедились, что изредка, после одиннадцати часов, Роберта принимает кого-то у себя в комнате, но кто это был, миссис Гилпин не знает. And again at this point, on cross-examination, Belknap trying to extract any admissions or impressions which would tend to make it look as though Roberta was a little less reserved and puritanical than all the witnesses had thus far painted her, but failing. И опять Белнеп при перекрестном допросе старался добиться таких признаний и сведений, которые давали бы понять, что Роберта была не такой уж безупречной пуританкой, какою изображали ее свидетели, - но это ему не удалось. Mrs. Gilpin, as well as her husband, was plainly fond of her and only under pressure from Mason and later Belknap testified to Clyde's late visits. Миссис Гилпин, так же как и ее муж, была очень привязана к Роберте, и только под давлением Мейсона, а потом и Белнепа они рассказали о поздних визитах Клайда. And then the elder daughter, Stella, testifying that during the latter part of October or the first of November, shortly after Roberta had taken the room, she had passed her and a man, whom she was now able to identify as Clyde, standing less than a hundred feet from the house, and noticing that they were evidently quarreling she had paused to listen. Потом их старшая дочь Стелла показала, что в конце октября или в начале ноября, вскоре после того, как Роберта поселилась у них, она (Стелла), возвращаясь домой, увидела Роберту с каким-то человеком - теперь она видит, что это был Клайд: они стояли в сотне шагов от дома и, по-видимому, ссорились. Она замедлила шаги и прислушалась. She was not able to distinguish every word of the conversation, but upon leading questions from Mason was able to recall that Roberta had protested that she could not let him come into her room -"it would not look right." Всего она не могла расслышать, но наводящие вопросы Мейсона помогли ей припомнить что Роберта не хотела, чтобы он зашел к ней в комнату. "Это было бы нехорошо", говорила она. And he had finally turned upon his heel, leaving Roberta standing with outstretched arms as if imploring him to return. И он в конце концов круто повернулся и ушел, а Роберта стояла с протянутыми руками, как бы умоляя его вернуться. And throughout all this Clyde staring in amazement, for he had in those days - in fact throughout his entire contact with Roberta - imagined himself unobserved. А Клайд в изумлении только широко раскрывал глаза. Ведь в те дни, да, в сущности, и за все время своего знакомства с Робертой он воображал, что за ним никто не наблюдает. And decidedly this confirmed much of what Mason had charged in his opening address - that he had willfully and with full knowledge of the nature of the offense, persuaded Roberta to do what plainly she had not wanted to do - a form of testimony that was likely to prejudice the judge as well as the jury and all these conventional people of this rural county. Этими показаниями, безусловно, подтверждались многие обвинения, высказанные Мейсоном в его вступительной речи: что он преднамеренно, вполне сознавая истинный смысл своих действий, убеждал Роберту поступить так, как она явно не хотела поступать. Такого рода показания наверняка восстановят против него и судью, и присяжных, и всех этих насквозь пропитанных условностями и предрассудками провинциалов, в большинстве сельских жителей. And Belknap, realizing this, trying to confuse this Stella in her identification of Clyde. Белнеп, понимая это, попробовал сбить Стеллу и заставить ее усомниться в том, что она видела именно Клайда. But only succeeding in eliciting information that some time in November or the early part of December, shortly after the above incident, she had seen Clyde arrive, a box of some kind under his arm, and knock at Roberta's door and enter, and was then positive that he was the same young man she had seen that moonlight night quarreling with Roberta. Но он добился лишь того, что она сообщила еще новые сведения: как-то в ноябре или в начале декабря, вскоре после изложенного ранее случая, она видела, как Клайд с какой-то коробкой под мышкой появился у дверей Роберты, постучался и вошел. Она ясно узнала в нем того самого молодого человека, который в ту лунную ночь ссорился с Робертой. And next, Whiggam, and after him Liggett, testifying as to the dates of arrival of Clyde at the factory, as well as Roberta, and as to the rule regarding department heads and female help, and, in so far as they could see, the impeccable surface conduct of both Clyde and Roberta, neither seeming to look at the other or at any one else for that matter. (That was Liggett testifying.) После нее Уигэм и за ним Лигет подтвердили даты поступления на работу Клайда и Роберты, а также существование правила относительно взаимоотношений между начальниками и работницами. Они показали, что, насколько тогда можно было заметить, поведение и Клайда и Роберты было безукоризненно: они, казалось, даже и не смотрели друг на друга, а впрочем, не заглядывались и ни на кого другого (это заявил Лигет). And after them again, others. А потом еще свидетели. Mrs. Peyton to testify as to the character of his room and his social activities in so far as she was able to observe them. Миссис Пейтон показала все, что знала о жизни Клайда в ее доме и о его светских знакомствах, поскольку она была о них осведомлена. Mrs. Alden to testify that at Christmas the year before Roberta had confessed to her that her superior at the factory - Clyde Griffiths, the nephew of the owner -was paying attention to her, but that it had to be kept secret for the time being. По показаниям миссис Олден, в прошлом году на рождестве Роберта призналась ей, что ее начальник - Клайд Грифитс, племянник хозяина фабрики, - ухаживает за ней, но это пока должно оставаться тайной. Frank Harriet, Harley Baggott, Tracy Trumbull and Eddie Sells to testify that during December last Clyde had been invited here and there and had attended various social gatherings in Lycurgus. Фрэнк Гарриэт, Харлей Бэгот, Трейси Трамбал и Фредди Сэлс показали, что в декабре минувшего года Клайда постоянно приглашали на различные званые обеды и вечера. John Lambert, a druggist of Schenectady, testifying that some time in January he had been applied to by a youth, who he now identified as the defendant, for some medicine which would bring about a miscarriage. Джон Ламберт, аптекарь из Скенэктеди, показал, что как-то в январе к нему обратился юноша - он видит, что это был обвиняемый, - с просьбой дать ему какое-нибудь средство, которое могло бы вызвать выкидыш. Orrin Short to testify that in late January Clyde had asked him if he knew of a doctor who could aid a young married woman - according to Clyde's story, the wife of an employee of Griffiths & Company -who was too poor to afford a child, and whose husband, according to Clyde, had asked him for this information. Орин Шорт показал, что в конце января Клайд спрашивал у него, не знает ли он врача, который мог бы помочь молодой замужней женщине, по словам Клайда, жене одного из служащих на фабрике Грифитса; этот служащий будто бы обратился за советом к Клайду, так как он и его жена слишком бедны, чтобы иметь ребенка. And next Dr. Glenn, testifying to Roberta's visit, having previously recalled her from pictures published in the papers, but adding that professionally he had been unwilling to do anything for her. А потом доктор Г лен рассказал о визите Роберты, которую он узнал по портретам, помещенным в газетах, но прибавил, что в силу профессиональной этики он не мог исполнить ее просьбы. And then C. B. Wilcox, a farmer neighbor of the Aldens, testifying to having been in the washroom back of the kitchen on or about June twenty-ninth or thirtieth, on which occasion Roberta having been called over the long distance telephone from Lycurgus by a man who gave his name as Baker, he had heard her say to him: А затем С.-Б.Уилкокс - фермер, сосед Олденов -показал, что примерно двадцать девятого или тридцатого июня, когда он как раз был на кухне, Роберту вызвал по междугородному телефону из Ликурга человек, который назвал себя Бейкером, и Уилкокс слышал, как она сказала ему: "But, Clyde, I can't wait that long. "Но, Клайд, я не могу ждать так долго. You know I can't. Ты же знаешь, я не могу. And I won't." И не буду". And her voice had sounded excited and distressed. И голос у нее был взволнованный и огорченный. Mr. Wilcox was positive as to the name Clyde. Мистер Уилкокс хорошо запомнил имя "Клайд". And Ethel Wilcox, a daughter of this same C. B. -short and fat and with a lisp - who swore that on three preceding occasions, having received long distance requests for Roberta, she had proceeded to get her. And each time the call was from Lycurgus from a man named Baker. А дочь этого самого Уилкокса, Этел, низенькая, толстая и шепелявая, присягнула, что перед этим именно она трижды отвечала на междугородные вызовы и потом бегала за Робертой, и каждый раз из Ликурга звонил мужчина по имени Бейкер. Also, on one occasion, she had heard her refer to the caller as Clyde. И один раз она слышала, что Роберта назвала его Клайдом. And once she had heard her say that "under no circumstances would she wait that long," although what she meant by that she did not know. И еще слышала, как Роберта сказала, что ни в коем случае не станет ждать так долго, но что она имела в виду, Этел не поняла. And next Roger Beane, a rural free delivery letter-carrier, who testified that between June seventh or eighth to July fourth or fifth, he had received no less than fifteen letters from Roberta herself or the mail box at the crossroads of the Alden farm, and that he was positive that most of the letters were addressed to Clyde Griffiths, care of General Delivery, Lycurgus. А затем сельский почтальон Роджер Бин показал, что между седьмым или восьмым июня и четвертым или пятым июля он получил от самой Роберты и вынул из почтового ящика на перекрестке около фермы Олденов не меньше пятнадцати писем и что большинство их было адресовано Клайду Грифитсу, Ликург, главный почтамт, до востребования. And next Amos Showalter, general delivery clerk at Lycurgus, who swore that to the best of his recollection, from or between June seventh or eighth and July fourth or fifth, Clyde, whom he knew by name, had inquired for and received not less than fifteen or sixteen letters. А потом Эймос Шоуолтер, служащий ликургского главного почтамта, показал, что, насколько он припоминает, между седьмым или восьмым июня и четвертым или пятым июля Клайд справлялся у него о корреспонденции на свое имя и получил не меньше пятнадцати или шестнадцати писем. And after him, R. T. Biggen, an oil station manager of Lycurgus, who swore that on the morning of July sixth, at about eight o'clock, having gone to Fielding Avenue, which was on the extreme west of the city, leading on the northern end to a "stop" on the Lycurgus and Fonda electric line, he had seen Clyde, dressed in a gray suit and wearing a straw hat and carrying a brown suit-case, to one side of which was strapped a yellow camera tripod and something else -an umbrella it might have been. А за ним Р.-Т.Бигген, содержатель заправочной станции в Ликурге, показал, что утром шестого июля, около восьми часов, идя по Филдинг-авеню (улица на западной окраине города, ведущая к станции электрической железной дороги Ликург -Фонда), он увидел Клайда в сером костюме и соломенной шляпе, с коричневым чемоданом в руке; к чемодану сбоку был прикреплен ремнями желтый штатив фотографического аппарата и что-то еще, возможно, зонтик. And knowing in which direction Clyde lived, he had wondered at his walking, when at Central Avenue, not so far from his home, he could have boarded the Fonda-Lycurgus car. Зная, где живет Клайд, он удивился, что тот пришел сюда пешком, хотя мог бы сесть на поезд на Сентрал-авеню, неподалеку от своего дома. And Belknap in his cross-examination inquiring of this witness how, being one hundred and seventy-five feet distant, he could swear that it was a tripod that he saw, and Biggens insisting that it was - it was bright yellow and wood and had brass clops and three legs. При перекрестном допросе Белнеп стал допытываться, каким образом свидетель, находившийся на расстоянии примерно двухсот шагов от Клайда, может ручаться, что он видел именно штатив, но Бигген настаивал: да, штатив, ярко-желтый деревянный треножник с медными скрепами. And then after him, John W. Troescher, station master at Fonda, who testified that on the morning of July sixth last (he recalled it clearly because of certain other things which he listed), he had sold Roberta Alden a ticket to Utica. А после него Джон У.Трошер, начальник станции Фонда, показал, что утром шестого июля (он ясно помнит это, так как делал тогда кое-какие деловые заметки) Роберта Олден взяла у него билет до Утики. He recalled Miss Alden because of having noted her several times during the preceding winter. Он помнит мисс Олден, потому что минувшей зимой видел ее несколько раз. She looked quite tired, almost sick, and carried a brown bag, something like the brown bag there and then exhibited to him. Она казалась очень усталой, почти больной, и несла коричневый чемодан, как будто тот самый, который ему здесь показывали. Also he recalled the defendant, who also carried a bag. Он припоминает и подсудимого, который также имел при себе чемодан. He did not see him notice or talk to the girl. Трошер не видел, чтобы подсудимый обратил какое-либо внимание на девушку или говорил с нею. And next Quincy B. Dale, conductor of the particular train that ran from Fonda to Utica. He had noticed, and now recalled, Clyde in one car toward the rear. Потом Куинси Э.Дейл, кондуктор поезда, курсирующего между Фондой и Утикой, показал, что он узнает Клайда, которого заметил тогда в одном из задних вагонов. He also noticed, and from photographs later published, had recalled Roberta. Он заметил также и Роберту и потом узнал ее по опубликованным в газетах фотографиям. She gave him a friendly smile and he had said that such a bag as she was carrying seemed rather heavy for her and that he would have one of the brakemen carry it out for her at Utica, for which she thanked him. Она тогда приветливо улыбнулась ему, а он сказал, что чемодан, пожалуй, тяжеловат для нее и что он велит кому-нибудь из тормозных кондукторов вынести его в Утике, и она поблагодарила. He had seen her descend at Utica and disappear into the depot. Он видел, что она сошла в Утике и скрылась в дверях вокзала. He had not noticed Clyde there. Клайда он там не заметил. And then the identification of Roberta's trunk as having been left in the baggage room at the station at Utica for a number of days. А затем - опознавание сундучка Роберты, который долгое время оставался на хранении в багажной камере станции Утика. And after that the guest page of the Renfrew House, of Utica, for July sixth last, identified by Jerry K. Kernocian, general manager of said hotel, which showed an entry -"Clifford Golden and wife." А затем - страница из книги, где записывались посетители отеля в Утике, опознанная управляющим отеля Джерри Керносяном; под датой шестого июля стояла запись: "Клифорд Голден с женой". And the same then and there compared by handwriting experts with two other registration pages from the Grass Lake and Big Bittern inns and sworn to as being identically the same handwriting. Эксперты тут же сравнили эту запись с записями в регистрационных книгах гостиниц на Луговом озере и на Большой Выпи и под присягой показали, что все три записи сделаны одной и той же рукой. And these compared with the card in Roberta's suit-case, and all received in evidence and carefully examined by each juror in turn and by Belknap and Jephson, who, however, had seen all but the card before. Потом этот почерк был сравнен с тем, которым была сделана надпись на визитной карточке, найденной в туалетном приборе Роберты. Эти улики были тщательно рассмотрены по очереди всеми присяжными, а также и Белнепом и Джефсоном, которые, впрочем, уже раньше видели все, кроме карточки. And once more a protest on the part of Belknap as to the unwarranted and illegal and shameful withholding of evidence on the part of the district attorney. И снова Белнеп заявил протест в связи с сокрытием вещественного доказательства недопустимым, незаконным и позорным поступком со стороны прокурора. And a long and bitter wrangle as to that, serving, in fact, to bring to a close the tenth day of the trial. ? Chapter 22 Долгими ожесточенными пререканиями по этому поводу закончился десятый день судебного разбирательства. 22 A nd then, on the eleventh day, Frank W. Schaefer, clerk of the Renfrew House in Utica, recalling the actual arrival of Clyde and Roberta and their actions; also Clyde's registration for both as Mr. and Mrs. Clifford Golden, of Syracuse. А на одиннадцатый день некий Фрэнк Шефер, клерк из отеля в Утике, припомнил, как Клайд и Роберта явились в отель, как они при этом держались и как Клайд расписался за обоих: "Мистер и миссис Клифорд Голден из Сиракуз". And then Wallace Vanderhoff, one of the clerks of the Star Haberdashery in Utica, with a story of Clyde's actions and general appearance at the time of his buying a straw hat. За ним Уоллес Вандергоф, один из приказчиков галантерейного магазина в Утике, описал внешность и поведение Клайда при покупке соломенной шляпы. And then the conductor of the train running between Utica and Grass Lake. А потом - кондуктор поезда, курсирующего между Утикой и Луговым озером. And the proprietor of the Grass Lake House. And Blanche Pettingill, a waitress, who swore that at dinner she overheard Clyde arguing with Roberta as to the impossibility of getting a marriage license there - that it would be better to wait until they reached some other place the next day - a bit of particularly damaging testimony, since it pre-dated by a day the proposed confession which Clyde was supposed to have made to Roberta, but which Jephson and Belknap afterward agreed between themselves might easily have had some preliminary phases. И хозяин гостиницы на Луговом озере, и официантка гостиницы Бланш Петинджил, показавшая, что она слышала, как Клайд за обедом уверял Роберту, будто здесь невозможно получить разрешение на брак и лучше подождать до завтра, когда они приедут в какое-нибудь другое место. Это свидетельство было особенно неприятно, так как предполагалось, что на следующий день Клайд уже во всем признался Роберте; но затем Джефсон и Белнеп порешили, что этому признанию могли предшествовать какие-то предварительные стадии. And after her the conductor of the train that carried them to Gun Lodge. А после официантки - кондуктор поезда, в котором они ехали до Ружейной. And after him the guide and the driver of the bus, with his story of Clyde's queer talk about many people being over there and leaving Roberta's bag while he took his own, and saying they would be back. А за ним - проводник и шофер автобуса, рассказавший о странном вопросе Клайда, много ли на озере Большой Выпи народу, и о том, как Клайд оставил чемодан Роберты, сказав, что они вернутся, а свой чемодан взял с собой. And then, the proprietor of the Inn at Big Bittern; the boatkeeper; the three men in the woods - their testimony very damaging to Clyde's case, since they pictured his terror on encountering them. А потом - хозяин гостиницы на озере Большой Выпи; лодочник; те трое, что встретились Клайду в лесу, - их показания особенно повредили ему, потому что они рассказали, как он перепугался, столкнувшись с ними. And then the story of the finding of the boat and Roberta's body, and the eventual arrival of Heit and his finding of the letter in Roberta's coat. А затем - рассказ о том, как обнаружили лодку и тело Роберты, о прибытии Хейта и о том, как нашли письмо в кармане пальто Роберты. A score of witnesses testifying as to all this. Все это подтверждают десятки свидетелей. And next the boat captain, the farm girl, the Cranston chauffeur, the arrival of Clyde at the Cranstons', and at last (every step accounted for and sworn to) his arrival at Bear Lake, the pursuit and his capture - to say nothing of the various phases of his arrest - what he said - this being most damaging indeed, since it painted Clyde as false, evasive, and terrified. И далее - капитан парохода, деревенская девушка, шофер Крэнстонов; приезд Клайда на дачу к Крэнстонам и, наконец (причем в связи с каждым шагом даются показания под присягой), его поездка на Медвежье озеро, погоня за ним и арест - все стадии ареста, и каждое слово, сказанное тогда Клайдом, и все это было весьма неблагоприятно для него, так как изобличало его лживость, уклончивость и испуг. But unquestionably, the severest and most damaging testimony related to the camera and the tripod - the circumstances surrounding the finding of them - and on the weight of this Mason was counting for a conviction. Но, бесспорно, самыми опасными и самыми неблагоприятными для Клайда были показания относительно фотографического аппарата и штатива и обстоятельств, при которых они были найдены. На это больше всего и рассчитывал Мейсон, надеясь добиться осуждения. His one aim first was to convict Clyde of lying as to his possession of either a tripod or a camera. Прежде всего он хотел доказать, что Клайд лгал, заявляя, будто аппарат и штатив не принадлежат ему. And in order to do that he first introduced Earl Newcomb, who swore that on a certain day, when he, Mason and Heit and all the others connected with the case were taking Clyde over the area in which the crime had been committed, he and a certain native, one Bill Swartz, who was afterwards put on the stand, while poking about under some fallen logs and bushes, had come across the tripod, hidden under a log. Для этого Мейсон сначала вызвал Эрла Ньюкома, который под присягой показал, что в тот день, когда он, Мейсон, Хейт и другие участники расследования повезли Клайда на озеро Большой Выпи, где было совершено преступление, он, Ньюком, и некий местный житель Билл Суортс (который также даст здесь показания), обшаривая кусты и поваленные деревья, натолкнулись на штатив, спрятанный под лежащим на берегу стволом. Also (under the leadership of Mason, although over the objections of both Belknap and Jephson, which were invariably overruled), he proceeded to add that Clyde, on being asked whether he had a camera or this tripod, had denied any knowledge of it, on hearing which Belknap and Jephson actually shouted their disapproval. Затем, отвечая Мейсону (Белнеп и Джефсон пытались протестовать, но судья неизменно отклонял их протесты), Ньюком прибавил, что, когда у Клайда спросили, был ли у него фотографический аппарат или этот штатив, он ответил отрицательно. Услышав показания Ньюкома, Белнеп и Джефсон громко выразили свое возмущение. Immediately following, though eventually ordered stricken from the records by Justice Oberwaltzer, there was introduced a paper signed by Heit, Burleigh, Slack, Kraut, Swenk, Sissel, Bill Swartz, Rufus Forster, county surveyor, and Newcomb, which set forth that Clyde, on being shown the tripod and asked whether he had one, "vehemently and repeatedly denied that he had." But in order to drive the import of this home, Mason immediately adding: "Very well, your Honor, but I have other witnesses who will swear to everything that is in that paper and more," and at once calling "Joseph Frazer! Сразу же вслед за этим суду был представлен протокол, подписанный Хейтом, Бэрлеем, Слэком, Краутом, Суэнком, Сисселом, Биллом Суортсом, землемером Руфусом Форстером и Нью комом: в протоколе говорилось, что Клайд, когда ему был показан штатив и задан вопрос, не его ли вещь, "решительно и многократно это отрицал". И хотя судья Оберу олцер приказал в конце концов вычеркнуть это показание из протокола суда, Мейсон, желая во что бы то ни стало подчеркнуть, насколько оно важно, сразу прибавил: - Прекрасно, ваша честь, но у меня есть и еще свидетели, которые под присягой подтвердят все, что написано в этом документе, и даже больше. - И сейчас же вызвал: - Джозеф Фрейзер. Joseph Frazer!" and then placing on the stand a dealer in sporting goods, cameras, etc., who proceeded to swear that some time between May fifteenth and June first, the defendant, Clyde Griffiths, whom he knew by sight and name, had applied to him for a camera of a certain size, with tripod attached, and that the defendant had finally selected a Sank, 3 1/2 by 5 1/2, for which he had made arrangements to pay in installments. На свидетельском месте появился продавец спортивных принадлежностей, фотографических аппаратов и прочего и показал под присягой, что во второй половине мая обвиняемый Клайд Грифитс, которого он знал в лицо и по имени, купил у него в рассрочку фотографический аппарат фирмы Сэнк, размером 3 1/2 x 5 1/2 со штативом. And after due examination and consulting certain stock numbers with which the camera and the tripod and his own book were marked, Mr. Frazer identifying first the camera now shown him, and immediately after that the yellow tripod as the one he had sold Clyde. Тщательно осмотрев предъявленный ему теперь аппарат и желтый штатив и сличив стоящие на них номера с записями в своих книгах, Фрейзер подтвердил, что именно эти вещи он продал тогда Клайду. And Clyde sitting up aghast. Клайд был сражен. Then they had found the camera, as well as the tripod, after all. Значит, они нашли и аппарат и штатив. And after he had protested so that he had no camera with him. И это после того, как он утверждал, что у него не было никакого аппарата! What would that jury and the judge and this audience think of his lying about that? Что подумают о такой явной лжи присяжные, и судья, и вся публика? Would they be likely to believe his story of a change of heart after this proof that he had lied about a meaningless camera? Поверят ли теперь его рассказу о пережитом им душевном перевороте, когда доказано, что он солгал даже насчет этого несчастного аппарата? Better to have confessed in the first place. Лучше бы он сразу во всем сознался. But even as he was so thinking Mason calling Simeon Dodge, a young woodsman and driver, who testified that on Saturday, the sixteenth of July, accompanied by John Pole, who had lifted Roberta's body out of the water, he had at the request of the district attorney, repeatedly dived into the exact spot where her body was found, and finally succeeded in bringing up a camera. Но, пока он об этом раздумывал, Мейсон вызвал Саймона Доджа, молодого лесоруба, показавшего, что по просьбе прокурора в субботу шестнадцатого июля он с Дженом Полом, который вытащил тело Роберты из воды, несколько раз ныряли в том месте, где найдено было тело, и в конце концов ему удалось найти фотографический аппарат. And then the camera itself identified by Dodge. Аппарат тут же был показан Доджу и опознан им. Immediately after this all the testimony in regard to the hitherto as yet unmentioned films found in the camera at the time of its recovery, since developed, and now received in evidence, four views which showed a person looking more like Roberta than any one else, together with two, which clearly enough represented Clyde. И тотчас после этого - показания, относящиеся к найденным тогда же в аппарате, но до сих пор не упоминавшимся пленкам: извлеченные из воды и проявленные, они были теперь включены в число улик; на четырех снимках можно было рассмотреть женщину, в точности похожую на Роберту, а на двух нетрудно было узнать Клайда. Belknap was not able to refute or exclude them. Белнепу не удалось ни опровергнуть это, ни исключить снимки из числа вещественных доказательств. Then Floyd Thurston, one of the guests at the Cranston lodge at Sharon on June eighteenth - the occasion of Clyde's first visit there - placed on the stand to testify that on that occasion Clyde had made a number of pictures with a camera about the size and description of the one shown him, but failing to identify it as the particular one, his testimony being stricken out. Потом Флойд Тэрстон, гостивший на даче Крэнстонов в Шейроне восемнадцатого июня (как раз когда туда впервые приехал Клайд), показал, что в тот день Клайд сделал несколько снимков аппаратом примерно такого же вида и размера, как тот, который был ему тут показан. Но он не решился утверждать, что это и есть тот самый аппарат, и потому его показания были исключены из протокола. After him again, Edna Patterson, a chambermaid in the Grass Lake Inn, who, as she swore, on entering the room which Clyde and Roberta occupied on the night of July seventh, had seen Clyde with a camera in his hand, which was of the size and color, as far as she could recall, of the one then and there before her. После него Эдна Пэттерсон, горничная гостиницы на Луговом озере, показала, что, когда вечером седьмого июля она вошла в комнату, занятую Клайдом и Робертой, Клайд держал в руках фотографический аппарат насколько она припоминает, такой же величины и такого же вида, как и находящийся сейчас перед нею. She had also at the same time seen a tripod. Тогда же она видела и штатив. And Clyde, in his curious and meditative and half-hypnotized state, recalling well enough the entrance of this girl into that room and marveling and suffering because of the unbreakable chain of facts that could thus be built up by witnesses from such varying and unconnected and unexpected places, and so long after, too. И Клайд, который в странном оцепенении следил за происходящим, вспомнил, как эта девушка зашла тогда в комнату. И он с тягостным удивлением подумал: как странно, что свидетели из самых разных, неожиданных и не связанных друг с другом мест, да еще спустя такое долгое время, могут создать такую прочную цепь улик! After her, but on different days, and with Belknap and Jephson contending every inch of the way as to the admissibility of all this, the testimony of the five doctors whom Mason had called in at the time Roberta's body was first brought to Bridgeburg, and who in turn swore that the wounds, both on the face and head, were sufficient, considering Roberta's physical condition, to stun her. В последующие дни - причем Белнеп и Джефсон все снова и снова неутомимо оспаривали допустимость такого рода показаний - были выслушаны пять врачей, которых вызвал Мейсон, когда тело Роберты было доставлено в Бриджбург; все они по очереди под присягой заявили, что ушибы на лице и голове, принимая во внимание физическое состояние Роберты, вполне могли ее оглушить. And because of the condition of the dead girl's lungs, which had been tested by attempting to float them in water, averring that at the time her body had first entered the water, she must have been still alive, although not necessarily conscious. Состояние легких покойной (их подвергли испытанию, погружая в воду) доказывало, что в момент падения за борт она была еще жива, хотя и не обязательно находились в сознаний. But as to the nature of the instrument used to make these wounds, they would not venture to guess, other than to say it must have been blunt. Что же касается орудия, которым были нанесены удары, врачи не решались высказывать какие-либо догадки, кроме того, что это орудие было тупое. And no grilling on the part of either Belknap or Jephson could bring them to admit that the blows could have been of such a light character as not to stun or render unconscious. The chief injury appeared to be on the top of the skull, deep enough to have caused a blood clot, photographs of all of which were put in evidence. И как ни были строги и придирчивы Белнеп и Джефсон, они не заставили врачей признать, что удары могли и не быть настолько сильными, чтобы оглушить Роберту и лишить ее сознания... наиболее серьезной была, видимо, рана на темени, такая глубокая, что здесь образовался сгусток крови. At this psychological point, when both audience and jury were most painfully and effectively stirred, a number of photographs of Roberta's face, made at the time that Heit, the doctors and the Lutz Brothers had her in charge, were introduced. В качестве вещественных доказательств предъявлены были фотографические снимки. Именно этот момент, когда и публику и присяжных охватило глубокое, тягостное волнение, выбрал Мейсон, чтобы предъявить также многочисленные снимки лица Роберты, сделанные в то время, когда она находилась в ведении Хейта, врачей и братьев Луи. Then the dimensions of the bruises on the right side of her face were shown to correspond exactly in size with two sides of the camera. Было показано, что размеры кровоподтеков на лице точно соответствуют двум сторонам фотографического аппарата. Immediately after that, Burton Burleigh, placed on the stand to swear how he had discovered the two strands of hair which corresponded with the hair on Roberta's head - or so Mason tried to show - caught between the lens and the lid. А вслед за этим Бэртон Бэрлей показал под присягой, что он обнаружил между объективом и крышкой аппарата два волоса, точно таких же, как волосы Роберты (во всяком случае, это усиленно доказывал Мейсон). And then, after hours and hours, Belknap, infuriated and yet made nervous by this type of evidence and seeking to riddle it with sarcasm, finally pulling a light hair out of his head and then asking the jurors and Burleigh if they could venture to tell whether one single hair from any one's head could be an indication of the general color of a person's hair, and if not, whether they were ready to believe that this particular hair was from Roberta's head or not. И тут, после многих часов заседания, Белнеп, которого взволновали и привели в ярость подобного рода улики, попытался опровергнуть их с помощью сарказма: под конец он вырвал один волосок из своей светлой шевелюры и спросил присяжных и Бэрлея, осмелится ли он утверждать, что по одному волоску можно судить о цвете чьих бы то ни было волос, и не готовы ля они поверить, что и вот этот волос взят с головы Роберты. Mason then calling a Mrs. Rutger Donahue, who proceeded, in the calmest and most placid fashion, to tell how on the evening of July eighth last, between five-thirty and six, she and her husband immediately after setting up a tent above Moon Cove, had started out to row and fish, when being about a half-mile off shore and perhaps a quarter of a mile above the woods or northern fringe of land which enclosed Moon Cove, she had heard a cry. Потом Мейсон вызвал свидетельницу миссис Ратджер Донэгью, которая самым спокойным и ровным тоном сообщила, что вечером восьмого июля, между половиной шестого и шестью часами, она и ее муж разбили палатку вблизи Лунной бухты, а затем поехали кататься на лодке и ловить рыбу, и, когда они были примерно в полумили от берега и в четверти мили от поросшего лесом мыса, ограждающего Лунную бухту с севера, она услышала крик. "Between half past five and six in the afternoon, you say?" - Между половиной шестого и шестью, вы говорите? "Yes, sir." - Да, сэр. "And on what date again?" - Так какого числа это было? "July eighth." - Восьмого июля. "And where were you exactly at that time?" - И в каком точно месте вы были в это время? "We were -" - Мы были... "Not 'we.' - Не "мы". Where were you personally?" Где были вы лично? "I was crossing what I have since learned was South Bay in a row- boat with my husband." - Я вместе с мужем переплывала на лодке через ту часть озера, которая, как я после узнала, называется Южным заливом. "Yes. - Так. Now tell what happened next." Теперь расскажите, что случилось дальше. "When we reached the middle of the bay I heard a cry." - Когда мы доплыли до середины залива, я услышала крик. "What was it like?" - Какой крик? "It was penetrating - like the cry of some one in pain -or in danger. - Душераздирающий, как будто кто-то кричал от боли... или от ужаса... It was sharp - a haunting cry." Пронзительный крик - я потом не могла его забыть. Here a motion to "strike out," with the result that the last phrase was so ordered stricken out. Тут поднялся Белнеп, ходатайствуя об исключении последней фразы из протокола, и дано было указание вычеркнуть ее. "Where did it come from?" - Откуда доносился этот крик? "From a distance. - Издалека. From within or beyond the woods." Из лесу или, может быть, из какого-то места позади него. "Did you know at the time that there was another bay or cove there - below that strip of woods?" - Знали ли вы тогда, что по ту сторону мыса есть еще залив или бухта? "No, sir." - Нет, сэр. "Well, what did you think then - that it might have come from within the woods below where you were?" - Ну, а что же вы подумали тогда - что кричат в прибрежном лесу? (Objected to - and objection sustained.) (Протест защиты, принятый судом.) "And now tell us, was it a man's or a woman's cry? What kind of a cry was it?" - А теперь скажите нам, кто это кричал - мужчина или женщина? И что именно кричали? "It was a woman's cry, and something like 'Oh, oh!' or 'Oh, my!'- very piercing and clear, but distant, of course. A double scream such as one might make when in pain." - Кричала женщина. Крик был очень пронзительный и явственный, но, конечно, далекий. Она вскрикнула дважды - как будто "Ой-ой!" или "А-ах!", как кричит человек, когда ему больно. "You are sure you could not be mistaken as to the kind of a cry it was - male or female." - Вы уверены, что не ошиблись и что кричала именно женщина, а не мужчина? "No, sir. - Нет, сэр. I am positive. Я вполне уверена. It was a woman's. It was pitched too high for a man's voice or a boy's. Г олос был женский, слишком высокий для мужчины или для мальчика. It could not have been anything but a woman's." Так могла кричать только женщина. "I see. - Понимаю. And now tell us, Mrs. Donahue - you see this dot on the map showing where the body of Roberta Alden was found?" А теперь скажите-ка, миссис Донэгью... вот эта точка на карте показывает, где было найдено тело Роберты Олден, - видите? "Yes, sir." - Да, сэр. "And you see this other dot, over those trees, showing approximately where your boat was?" - А видите вторую точку, вот здесь, за деревьями, которая показывает приблизительно, где находилась ваша лодка? "Yes, sir." - Вижу, сэр. "Do you think that voice came from where this dot in Moon Cove is?" - Не думаете ли вы, что голос доносился с указанного здесь места Лунной бухты? (Objected to. (Опротестовано. Sustained.) Протест принят.) "And was that cry repeated?" - Не повторился ли крик? "No, sir. - Нет, сэр. I waited, and I called my husband's attention to it, too, and we waited, but didn't hear it again." Я ждала. Кроме того, я обратила на этот крик внимание мужа, и мы с ним оба ждали, но больше ничего не слышали. Then Belknap, eager to prove that it might have been a terrified and yet not a pained or injured cry, taking her and going all over the ground again, and finding that neither she nor her husband, who was also put on the stand, could be shaken in any way. Потом за свидетельницу взялся Белнеп, жаждавший доказать, что крик мог быть вызван ужасом, но не болью; он допросил ее заново с самого начала и убедился, что ни ее, ни ее мужа, также вызванного свидетелем, никоим образом невозможно поколебать. Neither, they insisted, could the deep and sad effect of this woman's voice be eradicated from their minds. Они уверяли, что крик неизвестной женщины произвел на них глубокое, неизгладимое впечатление. It had haunted both, and once in their camp again they had talked about it. Он преследовал их обоих, и, вернувшись в палатку, они все время о нем говорили. Because it was dusk he did not wish to go seeking after the spot from which it came; because she felt that some woman or girl might have been slain in those woods, she did not want to stay any longer, and the next morning early they had moved on to another lake. Муж не хотел отыскивать место, откуда доносился крик, потому что были уже сумерки, а ей все чудилось, что там, в лесу, убили какую-то женщину или девушку, и потому она не хотела оставаться здесь дольше, и на следующее же утро они отправились на другое озеро. Thomas Barrett, another Adirondack guide, connected with a camp at Dam's Lake, swore that at the time referred to by Mrs. Donahue, he was walking along the shore toward Big Bittern Inn and had seen not only a man and woman off shore in about the position described, but farther back, toward the south shore of this bay, had noted the tent of these campers. Томас Баррет, адирондакский проводник, обслуживавший лагерь на озере Дэм, показал, что в час, указанный миссис Донэгью, он шел берегом к гостинице на озере Большой Выпи и не только видел мужчину и женщину в лодке, примерно в описанном свидетельницей месте, но южнее на берегу залива заметил также и палатку этих туристов. Also that from no point outside Moon Cove, unless near the entrance, could one observe any boat within the cove. Он показал еще, что лодку, находящуюся в Лунной бухте, невозможно увидеть откуда-либо со стороны, разве только если вы находитесь у самого входа в бухту. The entrance was narrow and any view from the lake proper completely blocked. Вход очень узок, и с озера бухта совершенно не видна. And there were other witnesses to prove this. Были и еще свидетели, подтвердившие это. At this psychological moment, as the afternoon sun was already beginning to wane in the tall, narrow courtroom, and as carefully planned by him beforehand, Mason's reading all of Roberta's letters, one by one, in a most simple and nondeclamatory fashion, yet with all the sympathy and emotion which their first perusal had stirred in him. И тут (этот психологический эффект был тщательно обдуман заранее) в час, когда в высоком, узком зале суда свет вечернего солнца уже стал меркнуть, Мейсон начал читать письма Роберты одно за другим, совсем просто и без всякой декламации, но с тем сочувствием и глубоким волнением, какое пробудилось в нем при первом их чтении. They had made him cry. Тогда они заставили его плакать. He began with letter number one, dated June eighth, only three days after her departure from Lycurgus, and on through them all down to letters fourteen, fifteen, sixteen and seventeen, in which, in piecemeal or by important references here and there, she related her whole contact with Clyde down to his plan to come for her in three weeks, then in a month, then on July eighth or ninth, and then the sudden threat from her which precipitated his sudden decision to meet her at Fonda. Он начал с первого письма, написанного восьмого июня - всего через три дня после ее отъезда из Ликурга, - и прочел их все, вплоть до четырнадцатого, пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого. По отдельным местам различных писем и по упоминающимся то там, то тут событиям и фактам можно было воссоздать всю историю знакомства Роберты с Клайдом, вплоть до его намерения приехать за нею через три недели, затем через месяц, затем восьмого или девятого июля... и затем - ее внезапная угроза, после чего он поспешно решил встретиться с нею в Фонде. And as Mason read them, all most movingly, the moist eyes and the handkerchiefs and the coughs in the audience and among the jurors attested their import: И пока Мейсон читал эти бесконечно трогательные письма, влажные глаза, появившиеся в руках платки и покашливание свидетельствовали о силе их воздействия на публику и на присяжных. "You said I was not to worry or think so much about how I feel, and have a good time. "Ты советовал мне не тревожиться, не думать так много о том, как я себя чувствую, и весело проводить время. That's all right for you to say, when you're in Lycurgus and surrounded by your friends and invited everywhere. Хорошо тебе говорить, когда ты в Ликурге, окружен друзьями и тебя повсюду приглашают. It's hard for me to talk over there at Wilcox's with somebody always in earshot and with you constantly reminding me that I mustn't say this or that. Мне трудно разговаривать по телефону от Уилкоксов: всегда кто-нибудь может меня услышать, а ты все время напоминаешь, что нельзя говорить и того и другого. But I had so much to ask and no chance there. Мне надо было о многом тебя спросить, но по телефону не удалось. And all that you would say was that everything was all right. Ты все время только повторяешь, что все уладится. But you didn't say positively that you were coming on the 27th, that because of something I couldn't quite make out - there was so much buzzing on the wire -you might not be able to start until later. Но ты не сказал определенно, что приедешь двадцать седьмого. Я не совсем разобрала - было очень плохо слышно, - но как будто ты почему-то задержишься еще позже. But that can't be, Clyde. Но это невозможно, Клайд! My parents are leaving for Hamilton where my uncle lives on the third. Папа и мама третьего уезжают в Хемилтон, к дяде. And Tom and Emily are going to my sister's on the same day. А Том и Эмилия в тот же день поедут к сестре. But I can't and won't go there again. Но я не могу и не хочу опять ехать к ней. I can't stay here all alone. И не могу оставаться здесь совсем одна. So you must, you really must come, as you agreed. Так что ты должен, право же, должен приехать, как обещал. I can't wait any longer than that, Clyde, in the condition that I'm in, and so you just must come and take me away. Клайд, в таком положении я не могу дольше ждать, и ты просто должен приехать и увезти меня отсюда. Oh, please, please, I beg of you, not to torture me with any more delays now." Только, пожалуйста, умоляю тебя, не мучай меня больше никакими отсрочками". And again: И еще: "Clyde, I came home because I thought I could trust you. "Клайд, я поехала домой, потому что думала, что могу тебе верить. You told me so solemnly before I left that if I would, you would come and get me in three weeks at the most - that it would not take you longer than that to get ready, have enough money for the time we would be together, or until you could get something to do somewhere else. Ты тогда торжественно обещал приехать за мной самое позднее через три недели и уверял, что за это время успеешь все устроить, соберешь достаточно денег и мы сможем жить на них, пока ты не найдешь где-нибудь другую работу. But yesterday, although the third of July will be nearly a month since I left, you were not at all sure at first that you could come by then, and when as I told you my parents are surely leaving for Hamilton to be gone for ten days. Но третьего июля будет уже почти месяц, как я здесь, а вчера ты совсем не был уверен, что сумеешь приехать третьего. А ведь я сказала тебе, что мои родители уезжают на десять дней в Хемилтон. Of course, afterwards, you said you would come, but you said it as though you were just trying to quiet me. Потом, правда, ты сказал, что приедешь, но сказал как будто для того, чтобы меня успокоить. It has been troubling me awfully ever since. И я с тех пор ужасно волнуюсь. "For I tell you, Clyde, I am sick, very. Пойми, Клайд, я совсем больна. I feel faint nearly all the time. And besides, I am so worried as to what I shall do if you don't come that I am nearly out of my mind." Мне кажется, я каждую минуту могу упасть в обморок, и кроме того, я все время мучительно думаю, как же мне быть, если ты не приедешь, и это сводит меня с ума". "Clyde, I know that you don't care for me any more like you did and that you are wishing things could be different. "Клайд, я знаю, что ты больше совсем не любишь меня и хотел бы, чтобы все было по-иному. And yet, what am I to do? Но что же мне делать? I know you'll say that it has all been as much my fault as yours. Я знаю, ты скажешь, что я так же виновата во всем, как и ты. And the world, if it knew, might think so, too. Если бы люди знали, они бы, наверно, тоже так думали. But how often did I beg you not to make me do what I did not want to do, and which I was afraid even then I would regret, although I loved you too much to let you go, if you still insisted on having your way." Но ведь я так просила тебя, чтобы ты не заставлял меня идти на то, чего я не хотела делать, - я и тогда боялась, что пожалею об этом. Но я слишком тебя любила, чтобы дать тебе уйти, раз ты так настаивал..." "Clyde, if I could only die. "Клайд, если б я могла умереть! That would solve all this. Тогда бы все разрешилось. And I have prayed and prayed that I would lately, yes I have. For life does not mean as much to me now as when I first met you and you loved me. И в последнее время я много молилась об этом -правда, молилась, потому что жизнь теперь совсем не так дорога мне, как было прежде, когда мы встретились и ты меня полюбил. Oh, those happy days! Какое это было счастливое время! If only things were different. Если бы все сложилось по-иному... If only I were out of your way. Если бы мы с тобой тогда не встретились! It would all be so much better for me and for all of us. Так было бы гораздо лучше и для меня и для всех нас. But I can't now, Clyde, without a penny and no way to save the name of our child, except this. Но теперь я не могу, Клайд, ведь у меня нет ни гроша и нет другой возможности дать имя нашему ребенку. Yet if it weren't for the terrible pain and disgrace it would bring to my mother and father and all my family, I would be willing to end it all in another way. Но если бы я не боялась принести страшное горе и позор маме и отцу и всем своим родным, поверь, я предпочла бы совсем другой выход. I truly would." Это чистая правда". And again: И еще: "Oh, Clyde, Clyde, life is so different to-day to what it was last year. "Клайд, Клайд, все в жизни так изменилось с прошлого года! Think - then we were going to Crum and those other lakes over near Fonda and Gloversville and Little Falls, but now - now. Подумай, тогда мы ездили на озеро Крам и на другие озера возле Фонды и Гловерсвила и Литл-Фолз, а теперь... теперь... Only just now some boy and girl friends of Tom's and Emily's came by to get them to go after strawberries, and when I saw them go and knew I couldn't, and that I couldn't be like that any more ever, I cried and cried, ever so long." Только что за Томом и Эмилией зашли их друзья и подруги, и они пошли собирать землянику. А я смотрела им вслед и думала, что не могу пойти с ними и никогда уже не буду такой, как они... и я долго-долго плакала". And finally: И наконец: "I have been bidding good-by to some places to-day. "Сегодня я прощалась со своими любимыми местами. There are so many nooks, dear, and all of them so dear to me. Знаешь, милый, здесь столько славных уголков, и все они мне так дороги! I have lived here all my life, you know. Ведь я прожила здесь всю свою жизнь. First, there was the springhouse with its great masses of green moss, and in passing it I said good-by to it, for I won't be coming to it soon again - maybe never. Во-первых, у нас тут есть колодец, со всех сторон обросший зеленым мхом. Я пошла и попрощалась с ним, потому что теперь не скоро опять приду к нему - может быть, никогда. And then the old apple tree where we had our playhouse years ago - Emily and Tom and Gifford and I. Потом - старая яблоня; мы всегда играли под нею, когда были маленькими, - Эмилия, Том, Гифорд и я. Then the 'Believe,' a cute little house in the orchard where we sometimes played. Потом "Вера" - забавная маленькая беседка в фруктовом саду, - мы в ней тоже иногда играли. "Oh, Clyde, you can't realize what all this means to me, I feel as though I shall never see my home again after I leave here this time. О Клайд, ты не представляешь, что все это для меня значит! В этот раз я уезжаю из дому с таким чувством, как будто никогда больше не вернусь. And mamma, poor dear mamma, how I do love her and how sorry I am to have deceived her so. А мама, бедная мама, я так люблю ее, и мне так тяжело, что я ее обманула! She is never cross and she always helps me so much. Она никогда не сердится и всегда мне очень помогает. Sometimes I think if I could tell her, but I can't. Иногда мне хочется все рассказать ей, но я не могу. She has had trouble enough, and I couldn't break her heart like that. У нее и без того немало огорчений, и я не могла бы нанести ей такой жестокий удар. No, if I go away and come back some time, either married or dead - it doesn't make so much difference now - she will never know, and I will not have caused her any pain, and that means so much more than life itself to me. Нет, если я уеду и когда-нибудь вернусь, -замужняя или мертвая, мне это уже почти все равно, - она ничего не узнает, я не доставлю ей никакого горя, и это для меня гораздо важнее, чем самая жизнь. So good-by, Clyde, until I do meet you, as you telephoned. Итак, до свидания, Клайд, мы встретимся, как ты сказал мне по телефону. And forgive me all the trouble that I have caused you. Прости, что я доставила тебе столько беспокойства. "Your sorrowful, "ROBERTA." Твоя печальная Роберта". And at points in the reading, Mason himself crying, and at their conclusion turning, weary and yet triumphant, a most complete and indestructible case, as he saw it, having been presented, and exclaiming: Во время чтения Мейсон порою не мог сдержать слез, а когда была перевернута последняя страница, - усталый, но торжествующий от сознания, что его доводы исчерпывающи и неопровержимы, воскликнул: "The People rest." - Народ закончил! And at that moment, Mrs. Alden, in court with her husband and Emily, and overwrought, not only by the long strain of the trial but this particular evidence, uttering a whimpering yet clear cry and then falling forward in a faint. И в эту минуту из груди миссис Олден, которая находилась в зале суда вместе с мужем и Эмилией и была безмерно измучена долгими, напряженными днями процесса и особенно этим чтением, вырвался крик, похожий на рыдание, и она упала в обморок. And Clyde, in his own overwrought condition, hearing her cry and seeing her fall, jumping up - the restraining hand of Jephson instantly upon him, while bailiffs and others assisted her and Titus who was beside her from the courtroom. Клайд, тоже усталый и измученный, услышав ее крик и увидев, что она упала, вскочил... Тотчас предостерегающая рука Джефсона опустилась на его плечо, а тем временем судебные пристава и ближайшие соседи из публики, поддерживая миссис Олден, помогли ей и Тайтусу выйти из зала. And the audience almost, if not quite, as moved and incensed against Clyde by that development as though, then and there, he had committed some additional crime. Эта сцена чрезвычайно взволновала всех присутствующих и привела их в такую ярость, как будто Клайд тут же на месте совершил еще одно преступление. But then, that excitement having passed and it being quite dark, and the hands of the court clock pointing to five, and all the court weary, Justice Oberwaltzer signifying his intention of adjourning for the night. Понемногу возбуждение улеглось, но в зале стало уже совсем темно, стрелки стенных часов показывали пять, и все в суде устали; поэтому судья Оберуолцер счел нужным объявить перерыв до завтрашнего утра. And at once all the newspaper men and feature writers and artists rising and whispering to each other that on the morrow the defense would start, and wondering as to who and where the witnesses were, also whether Clyde would be permitted to go on the stand in his own defense in the face of this amazing mass of evidence against him, or whether his lawyers would content themselves with some specious argument as to mental and moral weakness which might end in prison for life - not less. И сейчас же все репортеры и фотографы поднялись с мест, перешептываясь о том, что наутро предстоит выступление защиты и любопытно, каковы ее свидетели и позволят ли Клайду перед лицом такого невероятного множества показаний против него выступить в качестве свидетеля в свою защиту, или же его защитники удовольствуются более или менее правдоподобными ссылками на невменяемость и нравственную неустойчивость? Это может кончиться для него пожизненным тюремным заключением - не меньше. And Clyde, hissed and cursed as he left the court, wondering if on the morrow, and as they had planned this long time since, he would have the courage to rise and go on the stand - wondering if there was not some way, in case no one was looking (he was not handcuffed as he went to and from the jail) maybe to-morrow night when all were rising, the crowds moving and these deputies coming toward him - if -well, if he could only run, or walk easily and quietly and yet, quickly and seemingly unintentionally, to that stair and then down and out - to - well - to wherever it went - that small side door to the main stairs which before this he had seen from the jail! А Клайд, выходя из здания суда под свистки и проклятия толпы, спрашивал себя, хватит ли у него завтра мужества выступить в качестве свидетеля, как это было ими давно и тщательно обдумано... И еще он думал (из тюрьмы и обратно его водили без наручников): нельзя ли, если никто не будет смотреть, завтра вечером, когда все встанут с места, и толпа придет в движение, и его конвоиры направятся к нему... нельзя ли... вот если бы побежать, или нет -непринужденно, спокойно, но быстро и как бы ненароком подойти к этой лестнице, а потом -вниз и... ну, куда бы она ни вела... не к той ли маленькой боковой двери подле главной лестницы, которую он еще раньше видел из окна тюрьмы? If he could only get to some woods somewhere, and then walk and walk, or run and run, maybe, without stopping, and without eating, for days maybe, until, well, until he had gotten away - anywhere. Ему бы только добраться до какого-нибудь леса -и потом идти... идти... или просто бежать, бежать, пусть без остановок, без еды, пусть целыми днями, пока... ну, пока он не выберется... куда-нибудь. It was a chance, of course. Конечно, можно попытаться... He might be shot, or tracked with dogs and men, but still it was a chance, wasn't it? Его могут пристрелить, в погоню за ним могут пустить собаку, послать людей, но все же можно попытаться спастись, не так ли? For this way he had no chance at all. Потому что здесь у него нет надежды на спасение. No one anywhere, after all this, was going to believe him not guilty. После всего, что было на суде, никто и нигде не поверит в его невиновность. And he did not want to die that way. А он не хочет умереть такой смертью. No, no, not that way! Нет, нет, только не так! And so another miserable, black and weary night. И вот еще одна тягостная, черная, мучительная ночь. And then another miserable gray and wintry morning. ? Chapter 23 И за нею еще одно тягостное, серое и холодное утро. 23 B y eight o'clock the next morning the great city papers were on the stands with the sprawling headlines, which informed every one in no uncertain terms: На следующее утро к восьми часам бросающиеся в глаза заголовки всех крупнейших газет города возвестили всем и каждому в самых ясных и понятных выражениях: "PROSECUTION IN GRIFFITHS' CASE CLOSES WITH IMPRESSIVE DELUGE OF TESTIMONY." " ОБВИНЕНИЕ ПО ДЕЛУ ГРИФИТСА ЗАКОНЧИЛОСЬ ПОТОКОМ ПОТРЯСАЮЩИХ ПОКАЗАНИЙ. "MOTIVE AS WELL AS METHOD HAMMERED HOME." МОТИВЫ И СПОСОБ УБИЙСТВА НЕОПРОВЕРЖИМО ДОКАЗАНЫ, "DESTRUCTIVE MARKS ON FACE AND HEAD SHOWN TO CORRESPOND WITH ONE SIDE OF CAMERA." СЛЕДЫ СЕРЬЕЗНЫХ УШИБОВ НА ЛИЦЕ И НА ГОЛОВЕ СООТВЕТСТВУЮТ РАЗМЕРАМ ФОТОГРАФИЧЕСКОГО АППАРАТА. "MOTHER OF DEAD GIRL FAINTS AT CLOSE OF DRAMATIC READING OF HER LETTERS." МАТЬ УБИТОЙ ДЕВУШКИ ЛИШАЕТСЯ ЧУВСТВ ПО ОКОНЧАНИИ ЧТЕНИЯ ТРАГИЧЕСКИХ ПИСЕМ ДОЧЕРИ" And the architectonic way in which Mason had built his case, together with his striking and dramatic presentation of it, was sufficient to stir in Belknap and Jephson, as well as Clyde, the momentary conviction that they had been completely routed - that by no conceivable device could they possibly convince this jury now that Clyde was not a quadruple-dyed villain. Железная логика, с которой Мейсон построил свое обвинение, равно как и потрясающий драматизм его речи, сразу заставили Белнепа и Джефсона, и тем более Клайда, почувствовать, что они разбиты наголову и никакими мыслимыми ухищрениями им теперь не разуверить присяжных, убежденных, что Клайд отъявленный злодей. And all congratulating Mason on the masterly way he had presented his case. Все поздравляли Мейсона с мастерски проведенным обвинением. And Clyde, greatly reduced and saddened by the realization that his mother would be reading all that had transpired the day before. А Клайд был совсем уничтожен и подавлен мыслью, что мать прочтет обо всем происшедшем накануне. He must ask Jephson to please wire her so that she would not believe it. And Frank and Julia and Esta. Надо непременно попросить Джефсона, пусть он телеграфирует ей, чтобы она не верила всему этому, ни она, ни Фрэнк, ни Джулия, ни Эста. And no doubt Sondra reading all this, too, to-day, yet through all these days, all these black nights, not one word! Конечно, и Сондра тоже читает это сегодня, но от нее за все эти дни, за все беспросветные ночи - ни слова! A reference now and then in the papers to a Miss X but at no time a single correct picture of her. Газеты изредка упоминали о "мисс X", но не появлялось ни одного сколько-нибудь точного ее описания. That was what a family with money could do for you. Вот что может сделать семья со средствами. And on this very day his defense would begin and he would have to go forward as the only witness of any import. А сегодня очередь защиты, и ему придется выступить в качестве единственного более или менее значительного свидетеля. Yet asking himself, HOW COULD HE? И он спрашивал себя, хватит ли у него сил? The crowd. Толпа... Its temper. Ее ожесточение... The nervous strain of its unbelief and hatred by now. Ее недоверие и ненависть, мучительно бьющие по нервам... And after Belknap was through with him, then Mason. А когда Белнеп покончит с ним, начнет Мейсон. It was all right for Belknap and Jephson. Хорошо Белнепу и Джефсону! They were in no danger of being tortured, as he was certain of being tortured. Им не грозит такая пытка, какая, без сомнения, предстоит ему. Yet in the face of all this, and after an hour spent with Jephson and Belknap in his cell, finding himself back in the courtroom, under the persistent gaze of this nondescript jury and the tensely interested audience. В ожидании ее Клайд проводит час в своей камере в обществе Белнепа и Джефсона, а затем снова оказывается в зале суда под пытливыми взглядами всех этих разношерстных присяжных и снедаемой любопытством публики. And now Belknap rising before the jury and after solemnly contemplating each one of them, beginning: И вот поднимается Белнеп и, торжественно обведя взглядом присяжных, начинает: "Gentlemen - somewhat over three weeks ago you were told by the district attorney that because of the evidence he was about to present he would insist that you jurors must find the prisoner at the bar guilty of the crime of which he stands indicted. - Джентльмены! Свыше трех недель тому назад прокурор заявил вам, что, основываясь на собранных им уликах, он будет настаивать на том, чтобы вы, господа присяжные, признали подсудимого виновным в том преступлении, в котором его обвиняют. It has been a long and tedious procedure since then. За этим последовала долгая и утомительная процедура. The foolish and inexperienced, yet in every case innocent and unintentional, acts of a boy of fifteen or sixteen have been gone into before you gentlemen as though they were the deeds of a hardened criminal, and plainly with the intention of prejudicing you against this defendant, who, with the exception of one misinterpreted accident in Kansas City - the most brutally and savagely misinterpreted accident it has ever been my professional misfortune to encounter -can be said to have lived as clean and energetic and blameless and innocent a life as any boy of his years anywhere. Неразумные и нелепые, но в каждом отдельном случае невинные и непреднамеренные поступки пятнадцати-шестнадцатилетнего мальчика были представлены вам здесь, джентльмены, как действия закоренелого преступника, - явно с намерением восстановить вас против обвиняемого. Между тем, за исключением одного лишь неверно истолкованного несчастного происшествия в Канзас-Сити (это самый грубый и дикий случай ложного толкования, с каким мне когда-либо приходилось сталкиваться во всей моей юридической практике), смело можно сказать, что жизнь обвиняемого была такой же чистой, деятельной, безупречной и невинной, как и жизнь любого мальчика его возраста. You have heard him called a man - a bearded man - a criminal and a crime-soaked product of the darkest vomiting of Hell. Вы слышали: его называли мужчиной, взрослым бородатым мужчиной, злодеем, мрачным исчадием ада, проникнутым преступнейшими помыслами. And yet he is but twenty- one. А ему ведь только двадцать один год. And there he sits. Вот он сидит перед вами. And I venture to say that if by some magic of the spoken word I could at this moment strip from your eye the substance of all the cruel thoughts and emotions which have been attributed to him by a clamorous and mistaken and I might say (if I had not been warned not to do so), politically biased prosecution, you could no more see him in the light that you do than you could rise out of that box and fly through those windows. Осмелюсь сказать, что, сумей я сейчас магической силой слова сорвать с ваших глаз пелену, сотканную всеми жестокими мыслями и чувствами, приписанными моему подзащитному заблуждающимся и, я сказал бы (если бы меня не предупредили, что этого делать нельзя), преследующим особые политические цели обвинением, - вы уже не могли бы так к нему относиться, просто не могли бы - точно так же, как не можете подняться со своих мест и вылететь вот в эти окна. "Gentlemen of the jury, I have no doubt that you, as well as the district attorney and even the audience, have wondered how under the downpour of such linked and at times almost venomous testimony, I or my colleague or this defendant could have remained as calm and collected as we have." (And here he waved with grave ceremoniousness in the direction of his partner, who was still waiting his own hour.) "Yet, as you have seen, we have not only maintained but enjoyed the serenity of those who not only feel but KNOW that they have the right and just end of any legal contest. Господа присяжные, без сомнения, вас, как и прокурора и всех сидящих в этом зале, удивляло, что под сплошным потоком тщательно подобранных и подчас чуть ли не ядом пропитанных показаний я, мой коллега и подзащитный могли оставаться столь спокойными и так хорошо владели собой. (И он с достоинством и церемонно указал на своего партнера, который ожидал своей очереди выступить.) Однако, как вы видели, мы сохраняли не напускное, а подлинное душевное спокойствие - спокойствие людей, которые не только чувствуют, но и знают, что во всяком споре перед лицом закона они сумеют доказать правоту и справедливость своего дела. You recall, of course, the words of the Avon bard -'Thrice armed is he who hath his quarrel just.' Вы помните, конечно, слова Эвонского барда: "Втройне силен, чей спор о правом деле". "In fact, we know, as the prosecution in this case unfortunately does not, the peculiarly strange and unexpected circumstances by which this dramatic and most unfortunate death came about. Действительно, нам известны, - жаль, что они не известны обвинению, необычайно странные и неожиданные обстоятельства, повлекшие за собою крайне прискорбную и трагическую гибель Роберты Олден. And before we are through you shall see for yourselves. Вы о них узнаете и сможете сами составить суждение об этом. In the meantime, let me tell you, gentlemen, that since this case opened I have believed that even apart from the light we propose to throw on this disheartening tragedy, you gentlemen are not at all sure that a brutal or bestial crime can be laid upon the shoulders of this defendant. А пока позвольте мне сказать вам следующее: с самого начала процесса я полагал, что даже вне зависимости от света, который мы намерены пролить на эту печальную трагедию, вы, господа, отнюдь не убеждены, действительно ли этот человек совершил жестокое и зверское преступление. You cannot be! Вы не можете быть в этом уверены! For after all, love is love, and the ways of passion and the destroying emotion of love in either sex are not those of the ordinary criminal. Ибо любовь есть любовь, и пути страсти и губительных порывов любви - идет ли речь о мужчине или о женщине - не пути обычного преступления. Only remember, we were once all boys. Вспомните, ведь все мы когда-то были юношами. And those of you who are grown women were girls, and know well - oh, how very well - the fevers and aches of youth that have nothing to do with a later practical life. И все присутствующие здесь женщины были юными девушками, и им известны, - о, как хорошо известны! - волнения и страдания юности, столь чуждые наступающему позже жизненному практицизму. 'Judge not, lest ye be judged and with whatsoever measure ye mete, it will be measured unto ye again.' "Не судите, да не судимы будете, и какою мерою мерите, такою отмерится и вам". "We admit the existence and charm and potent love spell of the mysterious Miss X and her letters, which we have not been able to introduce here, and their effect on this defendant. Мы признаем существование таинственной мисс X; ее письма, которые мы не могли предъявить здесь, ее обаяние и любовь с огромной силой влияли на обвиняемого. We admit his love for this Miss X, and we propose to show by witnesses of our own, as well as by analyzing some of the testimony that has been offered here, that perhaps the sly and lecherous overtures with which this defendant is supposed to have lured the lovely soul now so sadly and yet so purely accidentally blotted out, as we shall show, from the straight and narrow path of morality, were perhaps no more sly nor lecherous than the proceedings of any youth who finds the girl of his choice surrounded by those who see life only in the terms of the strictest and narrowest moral regime. Мы признаем его любовь к этой мисс X. Полагают, что обвиняемый, прибегнув к коварным и безнравственным приемам, совлек со стези добродетели прелестное существо, погибшее столь прискорбно, но тем не менее, как мы докажем, совершенно случайно. При помощи своих свидетелей, а также путем анализа некоторых из уже слышанных вами здесь показаний мы рассчитываем доказать, что поступки обвиняемого были, пожалуй, не более коварны и безнравственны, чем поступки любого юноши, который видит, что любимая им девушка окружена людьми, чьи взгляды на жизнь крайне ограничены, стиснуты рамками строжайшей прописной морали. And, gentlemen, as your own county district attorney has told you, Roberta Alden loved Clyde Griffiths. И, господа, как сказал вам сам прокурор, Роберта Олден любила Клайда Грифитса. At the very opening of this relationship which has since proved to be a tragedy, this dead girl was deeply and irrevocably in love with him, just as at the time he imagined that he was in love with her. С первых дней этой связи, которая затем превратилась в трагедию, умершая девушка глубоко, безгранично любила его, - так же, как и он, казалось ему любил ее тогда. And people who are deeply and earnestly in love with each other are not much concerned with the opinions of others in regard to themselves. А людей, которые глубоко и серьезно любят друг друга, мало занимает мнение посторонних. They are in love - and that is sufficient! Они любят - и этого довольно! "But, gentlemen, I am not going to dwell on that phase of the question so much as on this explanation which we are about to offer. Но, джентльмены, я не собираюсь задерживаться на этом вопросе так долго, как на объяснении, которое мы вам намерены представить. Why did Clyde Griffiths go to Fonda, or to Utica, or to Grass Lake, or to Big Bittern, at all? Почему Клайд Грифитс вообще отправился в Фонду или в Утику, на Луговое озеро или на озеро Большой Выпи? Do you think we have any reason for or any desire to deny or discolor in any way the fact of his having done so, or with Roberta Alden either? Вы думаете, у нас имеются какие-либо причины или желание отрицать или как-то затушевывать тот факт, что он ездил туда, и притом с Робертой Олден? Or why, after the suddenness and seeming strangeness and mystery of her death, he should have chosen to walk away as he did? Или скрыть мотивы, которые заставили его после внезапной и, видимо, странной и загадочной ее смерти так поспешно бежать? If you seriously think so for one fraction of a moment, you are the most hopelessly deluded and mistaken dozen jurymen it has been our privilege to argue before in all our twenty-seven years' contact with juries. Если вы хоть сотую долю секунды всерьез думали, что это так, - значит, никогда еще за все двадцать семь лет своей практики я не имел чести выступать перед двенадцатью столь безнадежно обманутыми и введенными в заблуждение присяжными. "Gentlemen, I have said to you that Clyde Griffiths is not guilty, and he is not. Джентльмены, я сказал вам, что Клайд Грифитс невиновен, - и это правда. You may think, perhaps, that we ourselves must be believing in his guilt. Быть может, вы думаете, что мы сами втайне верим в его виновность. But you are wrong. Но вы ошибаетесь. The peculiarity, the strangeness of life, is such that oftentimes a man may be accused of something that he did not do and yet every circumstance surrounding him at the time seem to indicate that he did do it. В жизни бывают странные, удивительные вещи, и нередко человека обвиняют в том, чего он вовсе не совершал, - и при этом все без исключения обстоятельства как будто подтверждают, что он это совершил. There have been many very pathetic and very terrible instances of miscarriages of justice through circumstantial evidence alone. Известно немало трагических и ужасных случаев, когда суд принимал ошибочные решения, руководствуясь исключительно косвенными уликами. Be sure! Oh, be very sure that no such mistaken judgment based on any local or religious or moral theory of conduct or bias, because of presumed irrefutable evidence, is permitted to prejudice you, so that without meaning to, and with the best and highest-minded intentions, you yourselves see a crime, or the intention to commit a crime, when no such crime or any such intention ever truly or legally existed or lodged in the mind or acts of this defendant. Будьте осторожны, будьте очень осторожны! Пусть никакое ошибочное суждение, основанное на каких-либо теориях о поведении человека или на предубеждениях чисто местного, религиозного или морального порядка, суждение, подкрепленное неопровержимыми, казалось бы, уликами, не повлияет на вас! Будьте осторожны, чтобы невольно, движимые наилучшими и благороднейшими намерениями, вы не усмотрели здесь преступления или преступного умысла, тогда как на самом деле ни в мыслях, ни в поступках обвиняемого не было ничего преступного, никакого намерения совершить преступление. Oh, be sure! О, будьте осторожны! Be very, very sure!" Будьте очень, очень осторожны! And here he paused to rest and seemed to give himself over to deep and even melancholy thought, while Clyde, heartened by this shrewd and defiant beginning was inclined to take more courage. Тут он умолк и, казалось, погрузился в глубокие и даже горестные размышления, а Клайд, ободренный этим искусным и смелым вступлением, несколько воспрянул духом. But now Belknap was talking again, and he must listen - not lose a word of all this that was so heartening. Но вот Белнеп вновь заговорил, - надо слушать, не упуская ни слова из этой речи, которая придает столько мужества. "When Roberta Alden's body was taken out of the water at Big Bittern, gentlemen, it was examined by a physician. - Джентльмены, когда тело Роберты Олден было извлечено из вод озера Большой Выпи, его сразу же осмотрел врач. He declared at the time that the girl had been drowned. Он признал, что эта девушка утопленница. He will be here and testify and the defendant shall have the benefit of that testimony, and you must render it to him. Он выступит здесь и даст показания. Они благоприятны для обвиняемого, и вам следует принять это во внимание. "You were told by the district attorney that Roberta Alden and Clyde Griffiths were engaged to be married and that she left her home at Biltz and went forth with him on July sixth last on her wedding journey. Прокурор сказал вам, что Роберта Олден и Клайд Грифитс были помолвлены, и шестого июля она покинула родительский дом в Бильце, чтобы отправиться с ним в свадебное путешествие. Now, gentlemen, it is so easy to slightly distort a certain set of circumstances. Но, джентльмены, это так просто - слегка исказить определенные обстоятельства! 'Were engaged to be married' was how the district attorney emphasized the incidents leading up to the departure on July sixth. "Были помолвлены" - вот как выразился прокурор о том, что привело к их отъезду шестого июля. As a matter of fact, not one iota of any direct evidence exists which shows that Clyde Griffiths was ever formally engaged to Roberta Alden, or that, except for some passages in her letters, he agreed to marry her. А на самом деле ничем и никак не доказано, что Клайд Грифитс действительно был когда-либо официально помолвлен с Робертой Олден, ниоткуда, помимо некоторых строк в ее письмах, не видно, что он соглашался на ней жениться. And those passages, gentlemen, plainly indicate that it was only under the stress of moral and material worry, due to her condition - for which he was responsible, of course, but which, nevertheless, was with the consent of both - a boy of twenty-one and a girl of twenty- three - that he agreed to marry her. А из этих строк явствует, джентльмены, что он согласился жениться на ней только под давлением соображений морального и материального порядка, вызванных ее положением -положением, за которое он, разумеется, ответствен, но которое все же явилось следствием согласия обоих - юноши двадцати одного года и девушки двадцати трех лет. Is that, I ask you, an open and proper engagement -the kind of an engagement you think of when you think of one at all? И я спрашиваю вас: разве это настоящая, открытая помолвка? Разве такой смысл вкладываете вы в это слово? Mind you, I am not seeking to flout or belittle or reflect in any way on this poor, dead girl. Поймите, я никоим образом не хочу осмеять, унизить или опорочить несчастную погибшую девушку. I am simply stating, as a matter of fact and of law, that this boy was not formally engaged to this dead girl. Я просто заявляю, что в действительности, юридически и формально, этот юноша не был официально помолвлен с покойной. He had not given her his word beforehand that he would marry her . . . Он не обещал ей заранее, что женится на ней... Never! Никогда не обещал! There is no proof. Нет никаких доказательств. You must give him the benefit of that. Вы должны признать, что это говорит в его пользу. And only because of her condition, for which we admit he was responsible, he came forward with an agreement to marry her, in case . . . in case" (and here he paused and rested on the phrase), "she was not willing to release him. И только ввиду ее положения, ответственность за которое, мы это признаем, лежит на нем, он изъявил согласие жениться на ней в случае... в случае... (Белнеп помедлил и с ударением закончил), если она не пожелает дать ему свободу. And since she was not willing to release him, as her various letters read here show, that agreement, on pain of a public exposure in Lycurgus, becomes, in the eyes and words of the district attorney, an engagement, and not only that but a sacred engagement which no one but a scoundrel and a thief and a murderer would attempt to sever! А поскольку она не хотела отпускать его, как это видно из прочитанных здесь писем, его согласие, данное под страхом разоблачения и огласки в Ликурге, превращается у прокурора в помолвку, более того - в священное обязательство, нарушить которое способен только негодяй, вор и убийца. But, gentlemen, many engagements, more open and sacred in the eyes of the law and of religion, have been broken. Но, джентльмены, немало было в мире нарушено обязательств, более прямых и более священных с точки зрения закона и религии. Thousands of men and thousands of women have seen their hearts change, their vows and faith and trust flouted, and have even carried their wounds into the secret places of their souls, or gone forth, and gladly, to death at their own hands because of them. Тысячи мужчин и тысячи женщин изведали это: их чувства изменились, их клятвы, обещания и уверения были забыты и поруганы, и многие скрыли свои раны в тайниках души или даже с радостью встречали смерть - смерть от собственной руки! As the district attorney said in his address, it is not new and it will never be old. Как сказал в своей речи прокурор: это не ново - и никогда не устареет. Never! Никогда! "But it is such a case as this last, I warn you, that you are now contemplating and are about to pass upon - a girl who is the victim of such a change of mood. Предупреждаю вас, именно такой случай представлен сейчас на ваше рассмотрение: умершая девушка стала жертвой подобной перемены в чувствах обвиняемого. But that is not a legal, however great a moral or social crime it may be. Но каким бы тяжким преступлением ни было это в моральном и общественном отношении, юридически это не преступление. And it is only a curious and almost unbelievably tight and yet utterly misleading set of circumstances in connection with the death of this girl that chances to bring this defendant before you at this time. И лишь в силу странного, сложного, почти невероятного и притом ведущего к глубочайшим заблуждениям стечения обстоятельств, связанных со смертью несчастной девушки, Клайд Грифитс оказался здесь, перед вами, в качестве обвиняемого. I swear it. Я ручаюсь за это. I truly know it to be so. Я знаю, что это правда. And it can and will be fully explained to your entire satisfaction before this case is closed. И на этот счет вам должны быть и будут здесь даны исчерпывающие и вполне удовлетворительные объяснения, прежде чем закончится настоящий процесс. "However, in connection with this last statement, there is another which must be made as a preface to all that is to follow. Однако в связи с этим утверждением необходимо сделать еще одно, которое послужит предисловием ко всему дальнейшему. "Gentlemen of the jury, the individual who is on trial here for his life is a mental as well as a moral coward - no more and no less - not a downright, hardhearted criminal by any means. Господа присяжные! Тот, кого вы здесь судите и чья жизнь в ваших руках, - трус, личность умственно и нравственно малодушная, - не более и не менее, но отнюдь не закоренелый жестокосердный преступник. Not unlike many men in critical situations, he is a victim of a mental and moral fear complex. Подобно многим людям, оказавшимся в критическом положении, он стал жертвой особого сочетания страха: страх поразил и ум его и душу. Why, no one as yet has been quite able to explain. Причины этого явления еще никто не сумел как следует объяснить. We all have one secret bugbear or fear. У всех нас есть свои тайные страхи, своя пугала. And it is these two qualities, and no others, that have placed him in the dangerous position in which he now finds himself. И не что иное, как эти особенности его характера, поставили его теперь в столь опасное положение. It was cowardice, gentlemen - fear of a rule of the factory of which his uncle is the owner, as well as fear of his own word given to the officials above him, that caused him first to conceal the fact that he was interested in the pretty country girl who had come to work for him. And later, to conceal the fact that he was going with her. Джентльмены, именно трусость, страх перед правилами, установленными на фабрике дяди, равно как и боязнь нарушить слово, данное фабричному начальству, - вот причина, заставившая его скрывать сначала свой интерес к хорошенькой девушке, которая стала работать в его отделении, а позднее - скрывать знакомство с нею. "Yet no statutory crime of any kind there. Однако это отнюдь не преступление в глазах закона. You could not possibly try a man for that, whatever privately you might think. Вы никак не могли бы за это судить человека, что бы ни думал о нем каждый из вас. And it was cowardice, mental and moral, gentlemen, which prevented him, after he became convinced that he could no longer endure a relationship which had once seemed so beautiful, from saying outright that he could not, and would not continue with her, let alone marry her. И, джентльмены, после того, как обвиняемый убедился, что больше не может поддерживать с нею отношения, которыми прежде так дорожил, именно эта умственная и нравственная трусость помешала ему сказать ей прямо, что он больше не может и не хочет сохранять эту связь, а тем более - жениться. Yet, will you slay a man because he is the victim of fear? Но не приговорите же вы человека к смерти за то, что он оказался жертвой страха? And again, after all, if a man has once and truly decided that he cannot and will not endure a given woman, or a woman a man - that to live with her could only prove torturesome - what would you have that person do? Ведь в конце концов, если мужчина твердо решил, что ему невыносима близость данной женщины (или женщине - близость данного мужчины) и их совместная жизнь будет просто пыткой, - скажите, что должен делать этот человек? Marry her? Жениться на ней? To what end? Зачем? That they may hate and despise and torture each other forever after? Чтобы им вечно ненавидеть, презирать и мучить друг друга? Can you truly say that you agree with that as a rule, or a method, or a law? Можете ли вы искренне сказать, что признаете это разумным образом действий, правилом или законом? Yet, as the defense sees it, a truly intelligent and fair enough thing, under the circumstances, was done in this instance. Однако с точки зрения защиты обвиняемый пытался поступить вполне разумно и при данных обстоятельствах достаточно честно. An offer, but without marriage - and alas, without avail - was made. Он сделал предложение, - правда, не руки и сердца, - и, увы, безуспешно. A suggestion for a separate life, with him working to support her while she dwelt elsewhere. Он предложил жить порознь при условии, что станет помогать ей из своего заработка, а она поселится где-нибудь вне Ликурга. Her own letters, read only yesterday in this court, indicate something of the kind. Ее письма, прочитанные здесь вчера, указывают на нечто в этом роде. But the oh, so often tragic insistence upon what in so many cases were best left undone! Но, к сожалению, с ее стороны была проявлена настойчивость, столь часто приводящая к трагедии, когда настаивают на том, чего во многих случаях лучше бы не делать. And then that last, long, argumentative trip to Utica, Grass Lake, and Big Bittern. А потом, после - долгая, проведенная в спорах и попытках убедить друг друга поездка в Утику, на Луговое озеро и на Большую Выпь. And all to no purpose. И все напрасно. Yet with no intention to kill or betray unto death. Но без намерения убить ее или довести до гибели. Not the slightest. Без малейшего намерения! And we will show you why. И мы вам покажем почему. "Gentlemen, once more I insist that it was cowardice, mental and moral, and not any plot or plan for any crime of any kind, that made Clyde Griffiths travel with Roberta Alden under various aliases to all the places I have just mentioned - that made him write 'Mr. and Mrs. Carl Graham,' 'Mr. and Mrs. Clifford Golden'- mental and moral fear of the great social mistake as well as sin that he had committed in pursuing and eventually allowing himself to fail into this unhallowed relationship with her - mental and moral fear or cowardice of what was to follow. Джентльмены, я снова утверждаю, что не какой-либо преступный план или умысел, а именно трусливый ум и трусливая душа заставили Клайда Грифитса путешествовать с Робертой Олден под разными вымышленными именами по местам, которые я сейчас упомянул, именно они заставили его писать "мистер Карл Грэхем с супругой", "мистер Клифорд Голден с супругой". Он боялся, что совершил серьезную ошибку в глазах общества и тяжкий грех, когда преследовал ее и под конец позволил себе вступить с нею в греховную, беззаконную связь, - это и есть умственная и нравственная трусость, страх перед возможными последствиями. "And again, it was mental and moral cowardice that prevented him there at Big Bittern, once the waters of the lake had so accidentally closed over her, from returning to Big Bittern Inn and making public her death. И на Большой Выпи, когда вследствие несчастного случая воды озера сомкнулись над нею, опять-таки та же трусость помешала ему вернуться в гостиницу и сообщить о ее смерти. Mental and Moral Cowardice - and nothing more and nothing less. Умственная и нравственная трусость, трусость ума и сердца - вот что это было, не больше и не меньше. He was thinking of his wealthy relatives in Lycurgus, their rule which his presence here on the lake with this girl would show to have been broken - of the suffering and shame and rage of her parents. Он думал о своих богатых ликургских родственниках, о том, что, поехав с этой девушкой на озеро, нарушил правила фабрики и теперь это обнаружится, думал о горе, стыде и гневе ее родных. And besides, there was Miss X- the brightest star in the brightest constellation of all his dreams. А кроме того, ведь была еще мисс Х самая яркая звезда в ярчайшем созвездии его грез. "We admit all that, and we are completely willing to concede that he was, or must have been, thinking of all these things. Мы признаем все это, и мы вполне готовы допустить, что он думал об этом или должен был думать. The prosecution charges, and we admit that such is the fact, that he had been so completely ensnared by this Miss X, and she by him, that he was willing and eager to forsake this first love who had given herself to him, for one who, because of her beauty and her wealth, seemed so much more desirable - even as to Roberta Alden he seemed more desirable than others. Как утверждает обвиняющая сторона (и мы также признаем это), он был совершенно увлечен и пленен этой мисс X, как и она им. Он готов был, он жаждал покинуть ради другой свою первую возлюбленную, которая отдалась ему, ибо красота и богатство делали в его глазах эту другую несравненно более желанной, так же как сам он казался Роберте Олден желаннее всех других. And if she erred as to him - as plainly she did - might not - might not he have erred eventually in his infatuated following of one who in the ultimate - who can say? - might not have cared so much for him. И если Роберта Олден ошиблась в нем, - а это явно так и было, - что же, разве не мог и он ошибаться в своем безрассудном влечении к той, которая в конце концов - как знать? - быть может, не так уж дорожила им... At any rate, one of his strongest fear thoughts at this time, as he himself has confessed to us, his counsel, was that if this Miss X learned that he had been up there with this other girl of whom she had not even so much as heard, well then, it would mean the end of her regard for him. Во всяком случае, как он сам признался нам, своим защитникам, его в то время едва ли не больше всего пугала мысль, что если мисс Х узнает о его поездке на озеро с девушкой, о которой она даже и не слыхала, тогда... ну, тогда, стало быть, конец ее вниманию к нему. "I know that as you gentlemen view such things, such conduct has no excuse for being. Я знаю, джентльмены по вашему мнению, для подобного поведения нет никаких оправданий. One may be the victim of an internal conflict between two illicit moods, yet nevertheless, as the law and the church see it, guilty of sin and crime. Человек может оказаться жертвой внутренней борьбы между двумя недозволенными чувствами и, однако, в глазах церкви и закона быть виновным в грехе и преступлении. But the truth, none-the- less, is that they do exist in the human heart, law or no law, religion or no religion, and in scores of cases they motivate the actions of the victims. Но тем не менее - и это непреложная истина! -независимо от закона, независимо от религии такие чувства существуют и борются в человеческом сердце, и во множестве случаев именно они определяют поступки своих жертв. And we admit that they motivated the actions of Clyde Griffiths. И мы признаем, что это они определяли поступки Клайда Грифитса. "But did he kill Roberta Alden? Но убил ли он Роберту Олден? "No! Нет! "And again, no! И еще раз - нет! "Or did he plot in any way, half-heartedly or otherwise, to drag her up there under the guise of various aliases and then, because she would not set him free, drown her? Не замышлял ли он, хотя бы робко и нерешительно, затащить ее туда, прикрываясь всякими вымышленными именами, и потом, если она не захочет дать ему свободу, утопить ее? Ridiculous! Нелепо! Impossible! Невозможно! Insane! Безумно! His plan was completely and entirely different. Его план был совсем иной. "But, gentlemen," and here he suddenly paused as though a new or overlooked thought had just come to him, "perhaps you would be better satisfied with my argument and the final judgment you are to render if you were to have the testimony of one eye-witness at least of Roberta Alden's death - one who, instead of just hearing a voice, was actually present, and who saw and hence knows how she met her death." Но, джентльмены, - тут Белнеп вдруг остановился, словно ему внезапно пришла на ум новая, неожиданная мысль, - быть может, вы в большей мере будете удовлетворены и моими доводами, и окончательным суждением, которое вам надлежит вынести, если выслушаете показания единственного очевидца смерти Роберты Олден -того, кто не просто слышал крик, а действительно был там, кто сам видел и, следовательно, знает, как ее настигла смерть. He now looked at Jephson as much as to say: Now, Reuben, at last, here we are! Он взглянул на Джефсона, как бы говоря: "Ну вот, Рубен, наконец-то!" And Reuben, turning to Clyde, easily and yet with iron in his every motion, whispered: И Рубен, обернувшись к Клайду с непринужденностью, за которой, однако, чувствовалась железная воля, шепнул: "Well, here we are, Clyde, it's up to you now. - Итак, Клайд, дело теперь за вами. Only I'm going along with you, see? Но я пойду с вами, понятно? I've decided to examine you myself. Я решил сам вас допрашивать. I've drilled and drilled you, and I guess you won't have any trouble in telling me, will you?" Я столько вас натаскивал, что, по-моему, вам будет совсем легко отвечать мне, верно? He beamed on Clyde genially and encouragingly, and Clyde, because of Belknap's strong plea as well as this newest and best development in connection with Jephson, now stood up and with almost a jaunty air, and one out of all proportion to his mood of but four hours before, now whispered: Он весело, ободряюще улыбнулся. И Клайд, которого обрадовали и сильная речь Белнепа и новое решение Джефсона, поднялся чуть ли не с беззаботным видом (всего четыре часа назад он был далеко не так хорошо настроен) и шепнул: "Gee! - Вот здорово! I'm glad you're going to do it. Я рад, что вы сами этим займетесь. I'll be all right now, I think." Я думаю, теперь у меня все выйдет, как надо. But in the meantime the audience, hearing that an actual eye- witness was to be produced, and not by the prosecution but the defense, was at once upon its feet, craning and stirring. А между тем публика, услышав, что должен появиться настоящий очевидец, да еще представленный не обвинением, а защитой, разом заволновалась; люди вскочили со своих мест, вытягивая шеи и озираясь. And Justice Oberwaltzer, irritated to an exceptional degree by the informality characteristic of this trial, was now rapping with his gavel while his clerk cried loudly: И судья Оберуолцер, в высшей степени недовольный тем, что процесс проходит в неподобающей обстановке, без должной строгости и торжественности, застучал своим молотком, в то время как клерк громко взывал: "Order! - К порядку! Order! К порядку! Unless everybody is seated, all spectators will be dismissed! Прошу немедленно сесть, иначе зал суда будет очищен от публики! The deputies will please see that all are seated." Прошу приставов следить за порядком! And then a hushed and strained silence falling as Belknap called: И затем в наступившей напряженной тишине раздался голос Белнепа: "Clyde Griffiths, take the witness chair." - Клайд Грифитс, пройдите на свидетельское место. And the audience - seeing to its astonishment, Clyde, accompanied by Reuben Jephson, making his way forward - straining and whispering in spite of all the gruff commands of the judge and the bailiffs. С удивлением увидев, что Клайд, сопровождаемый Джефсоном, выступил вперед, публика снова возбужденно зашепталась невзирая на резкие окрики судьи и приставов. And even Belknap, as he saw Jephson approaching, being a little astonished, since it was he who according to the original plan was to have led Clyde through his testimony. Даже Белнеп, увидев приближающегося к нему Джефсона, несколько удивился, так как первоначально предполагалось, что он сам проведет допрос Клайда. But now Jephson drawing near to him as Clyde was being seated and sworn, merely whispered: Но пока Клайда приводили к присяге, Джефсон подошел вплотную к Белнепу и прошептал: "Leave him to me, Alvin, I think it's best. - Предоставьте его мне, Элвин. По-моему, так будет лучше. He looks a little too strained and shaky to suit me, but I feel sure I can pull him through." Он держится слишком напряженно и трусливо, но я уверен, что сумею его вытянуть. And then the audience noting the change and whispering in regard to it. And Clyde, his large nervous eyes turning here and there, thinking: Well, I'm on the witness stand at last. Публика тоже обратила внимание на смену адвокатов и перешептывалась по этому поводу, а Клайд большими глазами, полными тревоги, обводил окружающих и думал: And now everybody's watching me, of course. "Ну вот, наконец я - свидетель и, конечно, все на меня смотрят. I must look very calm, like I didn't care so very much, because I didn't really kill her. Надо казаться совсем спокойным, как будто я ни капли не волнуюсь, потому что я не убивал ее. That's right, I didn't. Ведь я не убил ее, это правда". Yet his skin blue and the lids of his eyes red and puffy and his hands trembling slightly in spite of himself. И все же он был иссиня-бледен, веки его покраснели и опухли, и руки, несмотря на все усилия, слегка дрожали. And Jephson, his long, tensile and dynamic body like that of a swaying birch, turning toward him and looking fixedly into Clyde's brown eyes with his blue ones, beginning: И вот длинная, сильная и гибкая, точно хлыст, фигура Джефсона поворачивается к нему, голубые глаза пристально смотрят прямо в карие глаза Клайда, и адвокат начинает: "Now, Clyde, the first thing we want to do is make sure that the jury and every one else hears our questions and answers. - Итак, Клайд, прежде всего надо, чтобы присяжные и все в зале ясно слышали мои вопросы и ваши ответы. And next, when you're all set, you're going to begin with your life as you remember it - where you were born, where you came from, what your father did and your mother, too, and finally, what you did and why, from the time you went to work until now. А теперь подумайте немного и спокойно расскажите нам все, что помните о своей жизни: откуда вы, где родились, чем занимались ваши отец и мать и, наконец, чем вы сами занимались, с тех пор как начали жить своим трудом и до настоящего времени. I may interrupt you with a few questions now and then, but in the main I'm going to let you tell it, because I know you can tell it better than any one." Возможно, я изредка буду прерывать вас и задавать кое-какие вопросы, но в основном предоставлю вам самому все рассказать, так как знаю, что вы сделаете это лучше, чем кто бы то ни было. Yet in order to reassure Clyde and to make him know each moment that he was there - a wall, a bulwark, between him and the eager, straining, unbelieving and hating crowd - he now drew nearer, at times so close as to put one foot on the witness stand, or if not that to lean forward and lay a hand on the arm of the chair in which Clyde sat. Но, чтобы Клайд был спокоен и все время помнил, что защитник находится рядом, подобно стене, бастиону между ним и нетерпеливой, недоверчивой и враждебной толпой, Джефсон придвинулся почти вплотную к нему, совсем близко: время от времени он даже ставил ногу на ступеньки свидетельской трибуны или, наклоняясь к Клайду, опирался рукою на ручку его кресла. And all the while saying, Он то и дело повторял: "Yay-uss - Yay-uss." "Да-да-а... "And then what?" Так-так... А дальше что?.. "And then?" А потом?" And invariably at the strong and tonic or protective sound of his voice Clyde stirring as with a bolstering force and finding himself able, and without shaking or quavering, to tell the short but straitened story of his youth. И его уверенный, ободряющий, дружеский голос неизменно придавал Клайду силы, так что он сумел связно, твердо, не запинаясь, рассказать краткую повесть своей жизни. "I was born in Grand Rapids, Michigan. - Я родился в Грэнд-Рэпидс, штат Мичиган. My parents were conducting a mission there at that time and used to hold open air meetings. . ." ? Chapter 24 В то время мои родители руководили в этом городе религиозной миссией и выступали с проповедями на улицах... 24 C lyde's testimony proceeded to the point where the family had removed from Quincy, Illinois (a place resorted to on account of some Salvation Army work offered his father and mother), to Kansas City, where from his twelfth to his fifteenth year he had browsed about trying to find something to do while still resenting the combination of school and religious work expected of him. Клайд дошел в своих показаниях до той поры, когда из Куинси, штат Иллинойс (там его родители одно время работали в Армии спасения), семья переехала в Канзас-Сити, где он, начиная с двенадцати и вплоть до пятнадцати лет, пытался найти какую-нибудь работу, потому что ему не нравилось учиться в школе и одновременно участвовать в религиозной деятельности, как того хотели родители. "Were you up with your classes in the public schools?" - И успешно шло ваше ученье в школе? "No, sir. - Нет, сэр. We had moved too much." Нам приходилось слишком часто переезжать. "In what grade were you when you were twelve years old?" - В каком классе вы учились, когда вам было двенадцать лет? "Well, I should have been in the seventh but I was only in the sixth. - Видите ли, мне уже полагалось перейти в седьмой, но я был только в шестом. That's why I didn't like it." Поэтому мне и не нравилось в школе. "And how about the religious work of your parents?" - А как вы относились к религиозной деятельности родителей? "Well, it was all right - only I never did like going out nights on the street corners." - Да что ж, это дело хорошее... только я не любил по вечерам петь псалмы на улицах. And so on, through five-and-ten cent store, soda and newspaper carrier jobs, until at last he was a bell-hop at the Green- Davidson, the finest hotel in Kansas City, as he informed them. И так он рассказывал дальше: о том, как служил в дешевой лавчонке, как продавал содовую воду и разносил газеты, пока, наконец, не стал рассыльным в "Грин-Дэвидсон" - лучшем отеле в Канзас-Сити, пояснил он. "But now, Clyde," proceeded Jephson who, fearful lest Mason on the cross-examination and in connection with Clyde's credibility as a witness should delve into the matter of the wrecked car and the slain child in Kansas City and so mar the effect of the story he was now about to tell, was determined to be beforehand in this. - Ну, вот что... - произнес Джефсон. (Он боялся, что Мейсон, стремясь вызвать недоверие к Клайду как свидетелю, станет чересчур копаться в происшествии с разбитым автомобилем и убитой девочкой в Канзас-Сити и испортит впечатление от показаний Клайда, - и решил опередить противника. Decidedly, by questioning him properly he could explain and soften all that, whereas if left to Mason it could be tortured into something exceedingly dark indeed. And so now he continued: Несомненно, правильно ведя допрос, можно будет объяснить и смягчить всю эту историю, а если предоставить это Мейсону, он, конечно, сделает из нее нечто чрезвычайно мрачное.) И потому Джефсон продолжал: "And how long did you work there?" - Сколько же времени вы там служили? "A little over a year." - Немного больше года. "And why did you leave?" - А почему ушли? "Well, it was on account of an accident." - Видите ли, тут случилось одно несчастье... "What kind of an accident?" - Какое именно? And here Clyde, previously prepared and drilled as to all this plunged into the details which led up to and included the death of the little girl and his flight -which Mason, true enough, had been intending to bring up. И Клайд, заранее подготовленный и вымуштрованный, подробнейшим образом рассказал обо всем, включая смерть девочки и свое бегство, - всем этим Мейсон, конечно, собирался заняться сам. But, now, as he listened to all this, he merely shook his head and grunted ironically, И теперь, слушая Клайда, он только покачал головой и проворчал иронически: "He'd better go into all that," he commented. - Сам преподнес... недурно сделано! And Jephson, sensing the import of what he was doing - how most likely he was, as he would have phrased it, "spiking" one of Mr. Mason's best guns, continued with: А Джефсон, понимая все значение происходящего (похоже, что он вывел из строя одно из лучших орудий мистера Мейсона!), продолжал: "How old were you then, Clyde, did you say?" - Сколько, вы сказали, вам тогда было лет? "Between seventeen and eighteen." - Шел восемнадцатый. "And do you mean to tell me," he continued, after he had finished with all of the questions he could think of in connection with all this, "that you didn't know that you might have gone back there, since you were not the one who took the car, and after explaining it all, been paroled in the custody of your parents?" - Стало быть, вы хотите сказать следующее, -продолжал он, покончив со всеми вопросами, какие мог придумать в связи с этим происшествием, - вы не знали, что могли вернуться, поскольку машину взяли не вы, и не знали, что после ваших объяснений родители могли взять вас на поруки. "Object!" shouted Mason. - Заявляю протест! - крикнул Мейсон. "There's no evidence here to show that he could have returned to Kansas City and been paroled in the custody of his parents." - Ничем не доказано, что он мог вернуться в Канзас-Сити и что родители могли взять его на поруки. "Objection sustained!" boomed the judge from his high throne. - Протест принят! - прогремел судья со своего возвышения. "The defense will please confine itself a little more closely to the letter of the testimony." - Попрошу защиту при допросе свидетеля держаться ближе к делу. "Exception," noted Belknap, from his seat. - Снимаю вопрос, - отозвался со своего места Белнеп. "No, sir. I didn't know that," replied Clyde, just the same. - Нет, сэр, я этого не знал, - все-таки ответил Клайд. "Anyhow was that the reason after you got away that you changed your name to Tenet as you told me?" continued Jephson. - Во всяком случае именно по этой причине, уехав из Канзас-Сити, вы стали называть себя Тенет, как вы мне говорили? - продолжал Джефсон. "Yes, sir." - Да, сэр. "By the way, just where did you get that name of Tenet, Clyde?" - Кстати, Клайд, откуда вы взяли фамилию Тенет? "It was the name of a boy I used to play with in Quincy." - Так звали мальчика, с которым я играл в Куинси. "Was he a good boy?" - И это был хороший мальчик? "Object!" called Mason, from his chair. - Заявляю протест! - крикнул с места Мейсон. "Incompetent, immaterial, irrelevant." - Неправильно, несущественно, не относится к делу. "Oh, he might have associated with a good boy in spite of what you would like to have the jury believe, and in that sense it is very relevant," sneered Jephson. - Однако он мог дружить с хорошим мальчиком, наперекор всему, в чем вы хотели бы уверить присяжных, и в этом смысле мой вопрос очень даже относится к делу, - ехидно заметил Джефсон. "Objection sustained!" boomed Justice Oberwaltzer. - Протест принят! - загремел судья Оберуолцер. "But didn't it occur to you at the time that he might object or that you might be doing him an injustice in using his name to cover the identity of a fellow who was running away?" - А вам тогда не приходило в голову, что настоящему Тенету это может не понравиться и что вы можете доставить ему неприятности, раз его именем пользуется человек, вынужденный скрываться? "No, sir - I thought there were lots of Tenets." - Нет, сэр... я думал, что Тенетов ужасно много... An indulgent smile might have been expected at this point, but so antagonistic and bitter was the general public toward Clyde that such levity was out of the question in this courtroom. Тут слушателям полагалось бы снисходительно улыбнуться, но публика была так враждебно настроена, с таким ожесточением относилась к Клайду, что не могло быть и речи о подобном легкомыслии в зале суда. "Now listen, Clyde," continued Jephson, having, as he had just seen, failed to soften the mood of the throng, "you cared for your mother, did you? - or didn't you?" - Послушайте, Клайд, - продолжал Джефсон, поняв, что ему не удалось смягчить настроение толпы, - вы ведь любили свою мать, не так ли? Objection and argument finally ending in the question being allowed. Протест, перепалка, и в конце концов вопрос признан допустимым и законным. "Yes, sir, certainly I cared for her," replied Clyde -but after a slight hesitancy which was noticeable - a tightening of the throat and a swelling and sinking of the chest as he exhaled and inhaled. - Да, сэр, конечно, я любил ее, - ответил Клайд, но после легкого колебания, которое не прошло незамеченным: что-то стиснуло ему горло, и грудь его поднялась и опустилась в тяжелом вздохе. "Much?" - Очень? "Yes, sir - much." - Да, сэр... очень. He didn't venture to look at any one now. Теперь он не смел поднять глаз. "Hadn't she always done as much as she could for you, in her way?" - Она всегда делала для вас все, что могла и что считала правильным, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, then, Clyde, how was it, after all that, and even though that dreadful accident had occurred, you could run away and stay away so long without so much as one word to tell her that you were by no means as guilty as you seemed and that she shouldn't worry because you were working and trying to be a good boy again?" - Но в таком случае, хоть вас и постигло страшное несчастье, как же вы все-таки могли убежать и столько времени жить вдали от матери? Почему вы ни слова не сказали ей о том, что вы вовсе не так виноваты, как кажется, и что ей не нужно тревожиться, так как вы снова работаете и стараетесь вести себя как порядочный юноша? "But I did write her - only I didn't sign my name." - Так ведь я писал ей, только не подписывался настоящим именем. "I see. - Понимаю. Anything else?" А еще как-нибудь давали о себе знать? "Yes, sir. - Да, сэр. I sent her a little money. Я однажды послал ей немножко денег. Ten dollars once." Десять долларов. "But you didn't think of going back at all?" - И вы совсем не думали о возвращении домой? "No, sir. - Нет, сэр. I was afraid that if I went back they might arrest me." Я боялся, что меня арестуют, если я вернусь. "In other words," and here Jephson emphasized this with great clearness, "you were a moral and mental coward, as Mr. Belknap, my colleague, said." - Иными словами, - с особенной выразительностью отчеканил Джефсон, - вы были умственным и нравственным трусом, как сказал мой коллега мистер Белнеп. "I object to this interpretation of this defendant's testimony for the benefit of the jury!" interrupted Mason. - Я протестую против попыток растолковывать присяжным показания обвиняемого! - прервал Мейсон. "This defendant's testimony really needs no interpretation. - Показания обвиняемого, право же, не нуждаются в каком-либо истолковании. It is very plain and honest, as any one can see," quickly interjected Jephson. Они очень просты и правдивы, это понятно каждому, - быстро вставил Джефсон. "Objection sustained!" called the judge. - Протест принят! - объявил судья. "Proceed. Proceed." - Продолжайте, продолжайте. "And it was because you were a moral and mental coward as I see it, Clyde - not that I am condemning you for anything that you cannot help. (After all, you didn't make yourself, did you?)" - Значит, Клайд, как я понимаю, так вышло потому, что вы были в нравственном и умственном отношении трусом. Но я вовсе не осуждаю вас за то, в чем вы неповинны (в конце концов вы не сами себя сделали, верно?). But this was too much, and the judge here cautioned him to use more discretion in framing his future questions. Но это было уже слишком, и судья предостерег Джефсона, чтобы он впредь осторожнее выбирал выражения. "Then you went about in Alton, Peoria, Bloomington, Milwaukee, and Chicago - hiding away in small rooms in back streets and working as a dishwasher or soda fountain man, or a driver, and changing your name to Tenet when you really might have gone back to Kansas City and resumed your old place?" continued Jephson. - Стало быть, вы переезжали с места на место - в Олтон, Пеорию, Блюмингтон, Милуоки, Чикаго, забирались в какие-то каморки на окраинах, мыли посуду, продавали содовую воду, работали возчиком, скрывались под именем Тенета, в то время как могли бы, в сущности, вернуться в Канзас-Сити, на свою прежнюю службу? -продолжал Джефсон. "I object! - Протестую! I object!" yelled Mason. Протестую! - завопил Мейсон. "There is no evidence here to show that he could have gone there and resumed his old place." - Нет никаких доказательств, что он мог вернуться и поступить на прежнее место. "Objection sustained," ruled Oberwaltzer, although at the time in Jephson's pocket was a letter from Francis X. Squires, formerly captain of the bell-hops of the Green-Davidson at the time Clyde was there, in which he explained that apart from the one incident in connection with the purloined automobile, he knew nothing derogatory to Clyde; and that always previously, he had found him prompt, honest, willing, alert and well-mannered. - Протест принят, - решил Оберуолцер, хотя в эту минуту в кармане у Джефсона лежало письмо Френсиса Скуайрса, работавшего начальником над рассыльными в отеле "Грин-Дэвидсон" в то время, когда там служил Клайд: Скуайрс писал, что, помимо происшествия, связанного с катанием на чужом автомобиле, он не замечал за Клайдом ничего плохого: юноша всегда был исполнителен, честен, послушен, проворен и вежлив. Also that at the time the accident occurred, he himself had been satisfied that Clyde could have been little else than one of those led and that if he had returned and properly explained matters he would have been reinstated. Когда случилось то несчастное происшествие, мистер Скуайрс был убежден, что Клайд мог быть лишь одним из самых пассивных его участников и что, если бы он вернулся и толком рассказал о случившемся, его бы оставили в отеле. It was irrelevant. И все это сочли не относящимся к делу! Thereafter followed Clyde's story of how, having fled from the difficulties threatening him in Kansas City and having wandered here and there for two years, he had finally obtained a place in Chicago as a driver and later as a bell-boy at the Union League, and also how while still employed at the first of these places he had written his mother and later at her request was about to write his uncle, when, accidentally meeting him at the Union League, he was invited by him to come to Lycurgus. Дальше Клайд рассказал о том, как, сбежав от неприятностей, грозивших ему в Канзас-Сити, и проведя два года в скитаниях с места на место, он наконец нашел работу в Чикаго - сначала возчиком, а потом рассыльным в "Юнион-клубе"; о том, что с первого же места, где он получил работу, он написал матери, а потом, по ее настояниям, собирался написать дяде, - и тут как раз встретил его в клубе, и дядя предложил ему приехать в Ликург. And thereupon, in their natural order, followed all of the details, of how he had gone to work, been promoted and instructed by his cousin and the foreman as to the various rules, and then later how he had met Roberta and still later Miss X. Далее по порядку изложены были все подробности того, как он начал работать, как получил повышение и двоюродный брат и начальник цеха сообщили ему существующие на фабрике правила и, наконец, как он познакомился с Робертой, а потом и с мисс X. But in between came all the details as to how and why he had courted Roberta Alden, and how and why, having once secured her love he felt and thought himself content - but how the arrival of Miss X, and her overpowering fascination for him, had served completely to change all his notions in regard to Roberta, and although he still admired her, caused him to feel that never again as before could he desire to marry her. Клайд подробно рассказал, как он ухаживал за Робертой Олден и как, добившись ее любви, чувствовал и считал себя счастливым, но появление мисс Х и ее неотразимое очарование вызвали резкую перемену в его отношении к Роберте: она все еще очень нравилась ему, но он уже не мог, как прежде, желать брака с нею. But Jephson, anxious to divert the attention of the jury from the fact that Clyde was so very fickle - a fact too trying to be so speedily introduced into the case - at once interposed with: Тут поспешно вмешался Джефсон: обнаруженное Клайдом непостоянство было слишком неприятным свойством, чтобы можно было так быстро заговорить о нем в показаниях, и Джефсон захотел отвлечь внимание присяжных. "Clyde! You really loved Roberta Alden at first, didn't you?" - Клайд, - прервал он, - вы сначала в самом деле любили Роберту Олден? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, then, you must have known, or at least you gathered from her actions, from the first, didn't you, that she was a perfectly good and innocent and religious girl." - Тогда вы должны были знать или хотя бы сразу понять по ее поступкам, что она глубоко порядочная, чистая и набожная девушка, так? "Yes, sir, that's how I felt about her," replied Clyde, repeating what he had been told to say. - Да, сэр, я именно так о ней и думал, - повторил Клайд заученный ответ. "Well, then, just roughly now, without going into detail, do you suppose you could explain to yourself and this jury how and why and where and when those changes came about which led to that relationship which we all of us" (and here he looked boldly and wisely and coldly out over the audience and then afterwards upon the jurors) "deplore. - Тогда не можете ли вы в самых общих чертах, не вдаваясь в подробности, объяснить самому себе и присяжным, как, почему, где и когда возникла перемена в ваших чувствах, приведшая к отношениям, которые все мы (тут Джефсон обвел публику, а затем и присяжных дерзким, проницательным и холодным взглядом) сурово осуждаем. How was it, if you thought so highly of her at first that you could so soon afterwards descend to this evil relationship? Если вы вначале были столь высокого мнения о ней, как же случилось, что вы так быстро дошли до столь недозволенных отношений? Didn't you know that all men, and all women also, view it as wrong, and outside of marriage unforgivable - a statutory crime?" Разве вы не знали, что, с точки зрения всех мужчин, а также и всех женщин, отношения эти греховны и вне брака непростительны, что это преступление? The boldness and ironic sting of this was sufficient to cause at first a hush, later a slight nervous tremor on the part of the audience which, Mason as well as Justice Oberwaltzer noting, caused both to frown apprehensively. Смелость и едкая ирония Джефсона вызвали в растерянно притихшей публике беспокойное движение, - заметив это, и Мейсон и судья Оберуолцер опасливо нахмурились. Why, this brazen young cynic! Что за наглый, циничный мальчишка! How dared he, via innuendo and in the guise of serious questioning, intrude such a thought as this, which by implication at least picked at the very foundations of society - religious and moral! Как он смеет коварными намеками под видом серьезного допроса внушать подобную мысль, в которой скрыто посягательство на самые основы общества, на религиозные и моральные устои! At the same time there he was, standing boldly and leoninely, the while Clyde replied: Вот он стоит, дерзкий, бесстрастный и надменный, и слушает ответ Клайда: "Yes, sir, I suppose I did - certainly - but I didn't try to seduce her at first or at any time, really. - Да, сэр, мне кажется, я это знал... конечно... но, право же, я никогда не старался ее соблазнить ни сначала, ни потом. I was in love with her." Просто я был в нее влюблен. "You were in love with her?" - Вы были влюблены в нее? "Yes, sir." - Да, сэр. "Very much?" - Очень? "Very much." - Очень. "And was she as much in love with you at that time?" - И она тоже была сильно влюблена в вас? "Yes, sir, she was." - Да, сэр. "From the very first?" - С самого начала? "From the very first." - С самого начала. "She told you so?" - Она говорила вам это? "Yes, sir." - Да, сэр. "At the time she left the Newtons - you have heard all the testimony here in regard to that - did you induce or seek to induce her in any way, by any trick or agreement, to leave there?" - А в то время, когда она переезжала от Ньютонов,- вы ведь слышали все, что говорили об этом свидетели, - вы не уговаривали ее, не старались любым способом, обманом или какими-нибудь доводами убедить ее переехать от них? "No, sir, I didn't. - Нет, сэр. She wanted to leave there of her own accord. Она сама захотела переехать. She wanted me to help her find a place." Она только просила, чтобы я помог ей найти комнату. "She wanted you to help her find a place?" - Попросила, чтобы вы помогли найти комнату? "Yes, sir." - Да, сэр. "And just why?" - А почему, собственно? "Because she didn't know the city very well and she thought maybe I could tell her where there was a nice room she could get - one that she could afford." - Потому, что она не очень хорошо знала город и думала, что я, может быть, посоветую ей, где найти хорошую, не слишком дорогую для нее комнату. "And did you tell her about the room she took at the Gilpins'?" - И вы указали ей комнату, которую она сняла у Гилпинов? "No, sir, I didn't. - Нет, сэр. I never told her about any room. Я ей никаких комнат не указывал. She found it herself." (This was the exact answer he had memorized.) Она нашла ее сама. (Это был в точности заученный им ответ.) "But why didn't you help her?" - А почему же вы ей не помогли? "Because I was busy, days and most evenings. - Потому что я был занят по целым дням и почти все вечера. And besides I thought she knew better what she wanted than I did - the kind of people and all." И потом я думал, что ей самой лучше знать, чего она хочет, - у каких людей поселиться и все такое. "Did you personally ever see the Gilpin place before she went there?" - А вы сами когда-нибудь бывали в доме Гилпинов до того, как она туда переехала? "No, sir." - Нет, сэр. "Ever have any discussion with her before she moved there as to the kind of a room she was to take - its position as regards to entrance, exit, privacy, or anything of that sort?" - Были у вас с нею до ее переезда какие-нибудь разговоры о том, какую именно комнату ей следует снять - с каким входом и выходом, насколько уединенную и прочее? "No, sir, I never did." - Нет, сэр, я никогда с ней об этом не говорил. "Never insisted, for instance, that she take a certain type of room which you could slip in and out of at night or by day without being seen?" - И никогда не настаивали, к примеру, чтобы она сняла такую комнату, куда вы могли бы проскользнуть и откуда могли бы выйти ночью или днем, никому не попадаясь на глаза? "I never did. - Никогда. Besides, no one could very well slip in or out of that house without being seen." И, кроме того, в этот дом очень трудно было войти и очень трудно выйти незаметно. "And why not?" - Почему же? "Because the door to her room was right next to the door to the general front entrance where everybody went in and out and anybody that was around could see." That was another answer he had memorized. - Потому что дверь ее комнаты была рядом с Парадной дверью, через которую все входили и выходили, и каждый мог заметить чужого человека. (Этот ответ тоже был заучен наизусть.) "But you slipped in and out, didn't you?" - Но вы ведь все-таки пробирались в дом потихоньку? "Well, yes, sir - that is, we both decided from the first that the less we were seen together anywhere, the better." - Да, сэр... то есть, видите ли, мы оба с самого начала решили, что, чем меньше нас будут видеть вместе где бы то ни было, тем лучше. "On account of that factory rule?" - Из-за того фабричного правила? "Yes, sir - on account of that factory rule." - Да, сэр, из-за того правила. And then the story of his various difficulties with Roberta, due to Miss X coming into his life. За этим последовал рассказ о различных затруднениях с Робертой, причиной которых было появление в его жизни мисс X. "Now, Clyde, we will have to go into the matter of this Miss X a little. - Теперь, Клайд нам придется поговорить немного о мисс X. Because of an agreement between the defense and the prosecution which you gentlemen of the jury fully understand, we can only touch on this incidentally, since it all concerns an entirely innocent person whose real name can be of no service here anyhow. По договоренности между защитой и обвинением, - основания для этого вам, господа присяжные, разумеется, понятны, - мы можем лишь слегка затронуть эту тему, поскольку речь идет о совершенно ни в чем не повинной особе, чье настоящее имя нет никакой надобности здесь называть. But some of the facts must be touched upon, although we will deal with them as light as possible, as much for the sake of the innocent living as the worthy dead. Но некоторых фактов придется коснуться, хотя мы будем обращаться с ними возможно деликатнее столько же ради той, что жива и ни в чем не виновата, сколько и ради покойной. And I am sure Miss Alden would have it so if she were alive. И я уверен, что мисс Олден согласилась бы с этим, будь она жива. But now in regard to Miss X," he continued, turning to Clyde, "it is already agreed by both sides that you met her in Lycurgus some time in November or December of last year. Так вот, относительно мисс X, - продолжал Джефсон, обернувшись к Клайду. Обе стороны уже признали, что вы познакомились с нею в Ликурге примерно в ноябре или декабре прошлого года. That is correct, is it not?" Верно это? "Yes, sir, that is correct," replied Clyde, sadly. - Да, сэр, это верно, - грустно ответил Клайд. "And that at once you fell very much in love with her?" - И вы тотчас безумно влюбились в нее? "Yes, sir. - Да, сэр. That's true." Это правда. "She was rich?" - Она богата? "Yes, sir." - Да, сэр. "Beautiful? - Красива? "I believe it is admitted by all that she is," he said to the court in general without requiring or anticipating a reply from Clyde, yet the latter, so thoroughly drilled had he been, now replied: Это, я полагаю, признано всеми, - прибавил Джефсон, обращаясь к суду в целом и вовсе не ожидая ответа Клайда, но тот, в совершенстве вымуштрованный, все же ответил: "Yes, sir." - Да, сэр. "Had you two - yourself and Miss Alden, I mean - at that time when you first met Miss X already established that illicit relationship referred to?" - В то время, когда вы впервые встретились с мисс X, вы двое - вы и мисс Олден, хочу я сказать, -уже вступили в незаконную связь, о которой шла речь? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, now, in view of all that - but no, one moment, there is something else I want to ask you first - now, let me see - at the time that you first met this Miss X you were still in love with Roberta Alden, were you -or were you not?" - Тогда, принимая все это во внимание... нет, вот что, одну минуту, я сперва хочу спросить вас о другом... дайте сообразить... Скажите, когда вы встретились с мисс X, вы все еще любили Роберту Олден? "I was still in love with her - yes, sir." - Да, сэр, я любил ее. "You had not, up to that time at least, in any way become weary of her? Or had you?" - До этого времени вы никогда не чувствовали, что она становится вам в тягость? "No, sir. I had not." - Нет, сэр. "Her love and her companionship were just as precious and delightful to you as ever?" - Ее любовь и дружба были вам так же дороги и отрадны, как и прежде? "Yes, sir, they were." - Да, сэр? And as Clyde said that, he was thinking back and it seemed to him that what he had just said was really true. Говоря это, Клайд вспоминал прошлое, и ему казалось, что он сказал чистую правду. It was true that just before meeting Sondra he was actually at the zenith of content and delight with Roberta. Да, правда, как раз перед встречей с Сондрой он действительно был очень спокоен и счастлив с Робертой. "And what, if any, were your plans for your future with Miss Alden - before you met this Miss X? - А скажите, до встречи с мисс Х были у вас с мисс Олден какие-нибудь планы на будущее? You must have thought at times of that, didn't you?" Вы же, наверно, задумывались над этим, - так? "Well, not exactly," (and as he said this he licked his lips in sheer nervousness). - Н-не совсем (и Клайд нервно облизнул пересохшие от волнения губы)... "You see, I never had any real plan to do anything -that is, to do anything that wasn't quite right with her. Видите ли, я вообще ничего не обдумывал заранее, то есть ничего плохого для Роберты... And neither did she, of course. И она, конечно, тоже ничего такого не думала. We just drifted kinda, from the first. Просто нас с самого начала несло по течению. It was being alone there so much, maybe. Наверно, так вышло потому, что мы были очень одиноки. She hadn't taken up with anybody yet and I hadn't either. У нее в Ликурге никого не было, у меня тоже. And then there was that rule that kept me from taking her about anywhere, and once we were together, of course we just went on without thinking very much about it, I suppose - either of us." И тут еще это правило, - из-за него я нигде не мог бывать с нею... а уж когда мы сблизились, так все и пошло само собой, и мы не очень задумывались над этим - ни она, ни я. "You just drifted because nothing had happened as yet and you didn't suppose anything would. - Вы просто плыли по течению, потому что пока с вами ничего не случилось и вы не думали, что может случиться? Is that the way?" Так? "No, sir. - Нет, сэр. I mean, yes, sir. То есть да, сэр. That's the way it was." Так оно и было. Clyde was very eager to get those much-rehearsed and very important answers, just right. - Клайд ужасно старался безукоризненно повторить эти много раз прорепетированные и очень важные ответы. "But you must have thought of something - one or both of you. - Но должны же вы были о чем-то думать, кто-нибудь один или вы оба. You were twenty-one and she was twenty-three." Ведь вам был двадцать один год, а ей двадцать три. "Yes, sir. - Да, сэр. I suppose we did - I suppose I did think of something now and then." Мне кажется, мы... кажется, я думал иногда. "And what was it that you thought? - Что же именно вы думали? Can you recollect?" Не припомните? "Well, yes, sir. I suppose I can. - По-моему, да, сэр, я помню. That is, I know that I did think at times that if things went all right and I made a little more money and she got a place somewhere else, that I would begin taking her out openly, and then afterwards maybe, if she and I kept on caring for each other as we did then, marry her, maybe." То есть я знаю точно, я иногда думал, что если все пойдет хорошо и я начну побольше зарабатывать, а она найдет работу в другом месте, то я смогу всюду бывать с ней открыто, а после, если мы с ней будем все так же любить друг друга, можно будет и пожениться. "You actually thought of marrying her then, did you?" - Вы в самом деле думали тогда, что женитесь на ней? "Yes, sir. - Да, сэр. I know I did in the way that I've said, of course." Определенно думал - именно так, как я сказал. "But that was before you met this Miss X?" - Но это было до того, как вы встретили мисс X? "Yes, sir, that was before that." - Да, сэр, это было раньше. ("Beautifully done!" observed Mason, sarcastically, under his breath to State Senator Redmond. ("Здорово сделано!" - язвительно заметил Мейсон на ухо сенатору Редмонду. "Excellent stage play," replied Redmond in a stage whisper.) "Великолепный спектакль", - театральным шепотом ответил Редмонд.) "But did you ever tell her in so many words?" continued Jephson. - А говорили вы ей на этот счет что-нибудь определенное? - продолжал Джефсон. "Well, no, sir. - Нет, сэр, не помню... I don't recall that I did - not just in so many words." Как будто ничего определенного не говорил. "You either told her or you didn't tell her. - Что-нибудь одно - либо говорили, либо нет. Now, which was it?" Что же именно? "Well, neither, quite. - Да, право же, ни то, ни другое. I used to tell her that I loved her and that I never wanted her to leave me and that I hoped she never would." Я часто говорил, что люблю ее и хочу, чтобы мы всегда были вместе, и надеюсь, что она никогда меня не оставит. "But not that you wanted to marry her?" - Но вы не говорили, что хотите на ней жениться? "No, sir. Not that I wanted to marry her." - Нет, сэр, что хочу жениться, не говорил. "Well, well, all right! - and she - what did she say?" - Так, так, хорошо... А она? Что она говорила? "That she never would leave me," replied Clyde, heavily and fearsomely, thinking, as he did so, of Roberta's last cries and her eyes bent on him. - Что она никогда меня не оставит, - с усилием, несмело ответил Клайд, вспоминая последний крик Роберты и ее последний взгляд. And he took from his pocket a handkerchief and began to wipe his moist, cold face and hands. И, достав из кармана платок, он принялся вытирать лицо и ладони, покрытые холодным потом. ("Well staged!" murmured Mason, softly and cynically. ("Отличная постановка!" - с издевкой пробормотал Мейсон. "Pretty shrewd - pretty shrewd!" commented Redmond, lightly.) "Неглупо, неглупо!" - небрежно заметил Редмонд.) "But, tell me," went on Jephson, softly and coldly, "feeling as you did about Miss Alden, how was it that upon meeting this Miss X, you could change so quickly? - Но скажите, - ровным тоном невозмутимо продолжал Джефсон, - если у вас было такое чувство к мисс Олден, как же вы могли так быстро изменить свое отношение к ней после встречи с мисс X? Are you so fickle that you don't know your own mind from day to day?" Разве вы так непостоянны, что ваши мысли и чувства меняются с каждым днем? "Well, I didn't think so up to that time - no, sir!" - Ну, об этом я раньше никогда не думал... Нет, сэр, я не такой! "Had you ever had a strong and binding love affair at any time in your life before you met Miss Alden?" - А до того, как вы познакомились с мисс Олден, вам случалось когда-нибудь серьезно любить? "No, sir." - Нет, сэр. "But did you consider this one with Miss Alden strong and binding - a true love affair - up to the time you met this Miss X?" - Но считали ли вы, что ваши отношения с мисс Олден серьезны и прочны, - что это настоящая любовь, - пока не встретились с мисс X? "Yes, sir, I did." - Да, сэр, я так и считал. "And afterwards - then what?" - А потом, после этой встречи? "Well - afterwards - it wasn't quite like that any more." - Ну, потом... потом уже все стало по-другому. "You mean to say that on sight of Miss X, after encountering her once or twice, you ceased to care for Miss Alden entirely?" - Вы хотите сказать, что после того, как вы раз или два увидели мисс X, мисс Олден стала вам совершенно безразлична? "Well, no, sir. И тут Клайда осенило: - Нет, сэр, не то. It wasn't quite like that," volunteered Clyde, swiftly and earnestly. Не совсем так, - поспешно и решительно возразил он. "I did continue to care for her some - quite a lot, really. - Я продолжал любить ее... даже очень, правда! But before I knew it I had completely lost my head over - over Miss - Miss -" Но я и опомниться не успел, как совсем потерял голову из-за... из-за... мисс... мисс... "Yes, this Miss X. - Ну да, из-за этой мисс X. We know. Это мы знаем. You fell madly and unreasonably in love with her. Was that the way of it?" Вы безумно и безрассудно влюбились в нее - так? "Yes, sir." - Да, сэр. "And then?" - И дальше что? "Well - and then - I just couldn't care for Miss Alden so much any more." - Дальше... ну... я уже просто не мог относиться к мисс Олден, как раньше. A thin film of moisture covered Clyde's forehead and cheeks as he spoke. При этих словах лоб и щеки Клайда снова стали влажны. "I see! - Понятно! I see!" went on Jephson, oratorically and loudly, having the jury and audience in mind. "A case of the Arabian Nights, of the enscorcelled and the enscorcellor." Понятно! - громко и подчеркнуто, чтобы произвести впечатление на присяжных и публику, заявил Джефсон: - Сказка Шехерезады чаровница и очарованный. "I don't think I know what you mean," said Clyde. - Я не понимаю, что вы говорите, - растерянно сказал Клайд. "A case of being betwitched, my poor boy - by beauty, love, wealth, by things that we sometimes think we want very, very much, and cannot ever have - that is what I mean, and that is what much of the love in the world amounts to." - Я говорю о колдовстве, мой друг, о том, что человек подвластен чарам красоты, любви, богатства - всего, чего мы подчас так жаждем и не можем достичь, - такова чаще всего любовь в нашем мире. "Yes, sir," replied Clyde, quite innocently, concluding rightly that this was mere show of rhetoric on Jephson's part. - Да, сэр, - простодушно согласился Клайд, справедливо заключив, что Джефсон просто-напросто хотел блеснуть красноречием. "But what I want to know is - how was it that loving Miss Alden as much as you say you did - and having reached that relationship which should have been sanctified by marriage - how was it that you could have felt so little bound or obligated to her as to entertain the idea of casting her over for this Miss X? - Но вот что я хочу знать. Если вы так любили мисс Олден, как говорите, и добились таких отношений с нею, которые следовало освятить браком, как же вы настолько не чувствовали своих обязательств, своего долга перед нею, что у вас могла явиться мысль бросить ее ради мисс X? Now just how was that? I would like to know, and so would this jury, I am sure. Как это произошло, хотел бы я знать, - и я уверен, что это интересует также и господ присяжных. Where was your sense of gratitude? Где было ваше чувство благодарности? Your sense of moral obligation? И чувство нравственного долга? Do you mean to say that you have none? Может быть, вы скажете, что у вас нет ни того, ни другого? We want to know." Мы хотим это знать. This was really cross-examination - an attack on his own witness. Поистине, это был допрос с пристрастием -нападение на собственного свидетеля. Yet Jephson was within his rights and Mason did not interfere. Но Джефсон говорил только то, что был вправе сказать, и Мейсон не вмешался. "Well . . ." and here Clyde hesitated and stumbled, quite as if he had not been instructed as to all this beforehand, and seemed to and did truly finger about in his own mind or reason for some thought that would help him to explain all this. - Но я... Клайд смутился и запнулся, как будто его не научили заранее, что нужно ответить: казалось, он мысленно ищет какого-нибудь вразумительного объяснения. For although it was true that he had memorized the answer, now that he was confronted by the actual question here in court, as well as the old problem that had so confused and troubled him in Lycurgus, he could scarcely think clearly of all he had been told to say, but instead twisted and turned, and finally came out with: Да так и было в действительности, потому что, хоть он и зазубрил ответ, но, услышав этот вопрос на суде и вновь оказавшись лицом к лицу с проблемой, которая так смущала и мучила его в Ликурге, он не сразу вспомнил, чему его учили... Он мялся, поеживаясь, и наконец произнес: "The fact is, I didn't think about those things at all very much. - Видите ли, сэр, я как-то почти не думал об этом. I couldn't after I saw her. Я не мог думать с тех пор, как увидел ее. I tried to at times, but I couldn't. Я иногда пробовал, но у меня ничего не выходило. I only wanted her and I didn't want Miss Alden any more. Я чувствовал, что одна она нужна мне, а не мисс Олден. I knew I wasn't doing right - exactly - and I felt sorry for Roberta - but just the same I didn't seem able to do anything much about it. Я знал, что это нехорошо... да, конечно... и мне было очень жалко Роберту... Но все равно, я просто ничего не мог поделать. I could only think of Miss X and I couldn't think of Roberta as I had before no matter how hard I tried." Я мог думать только о мисс Х и не мог относиться к Роберте по-старому, сколько ни старался. "Do you mean to say that you didn't suffer in your own conscience on account of this?" - Вы хотите сказать, что вас из-за этого ничуть не мучила совесть? "Yes, sir, I suffered," replied Clyde. - Мучила, сэр, - отвечал Клайд. "I knew I wasn't doing right, and it made me worry a lot about her and myself, but just the same I didn't seem to be able to do any better." (He was repeating words that Jephson had written out for him, although at the time he first read them he felt them to be fairly true. He had suffered some.) - Я знал, что поступаю нехорошо, и очень огорчался за нее и за себя; но все равно, я не мог иначе. (Он повторял слова, написанные для него Джефсоном; впрочем, прочитав их впервые, он почувствовал, что все это чистая правда: он и в самом деле тогда испытывал известные угрызения совести.) "And then?" - Что же дальше? "Well, then she began to complain because I didn't go round to see her as much as before." - Потом она стала жаловаться, что я бываю у нее не так часто, как раньше. "In other words, you began to neglect her." - Иными словами, вы стали пренебрегать ею? "Yes, sir, some - but not entirely - no, sir." - Да, сэр, отчасти... но не совсем... нет, сэр. "Well, when you found you were so infatuated with this Miss X, what did you do? - Ну, хорошо, а как вы поступили, когда поняли, что так сильно увлеклись этой мисс X? Did you go and tell Miss Alden that you were no longer in love with her but in love with some one else?" Сказали мисс Олден, что больше не любите ее, а любите другую? "No, I didn't. Not then." - Нет, тогда не сказал. "Why not then? - Почему? Did you think it fair and honorable to be telling two girls at once that you cared for them?" Может быть, по-вашему, честно и порядочно говорить сразу двум девушкам, что вы их любите? "No, sir, but it wasn't quite like that either. - Нет, сэр, но ведь это было не совсем так. You see at that time I was just getting acquainted with Miss X, and I wasn't telling her anything. Видите ли, тогда я только что познакомился с мисс Х и еще ничего ей не говорил. She wouldn't let me. Она бы не позволила. But I knew then, just the same, that I couldn't care for Miss Alden any more." Но все-таки я тогда уже знал, что не могу больше любить мисс Олден. "But what about the claim Miss Alden had on you? - Но ведь у мисс Олден были на вас известные права? Didn't you feel that that was enough or should be, to prevent you from running after another girl?" Уже одно это должно было бы помешать вам ухаживать за другой девушкой - вы этого не понимали? "Yes, sir." - Понимал, сэр. "Well, why did you then?" - Тогда почему же вы это делали? "I couldn't resist her." - Я не мог устоять перед ней. "Miss X, you mean?" - Вы говорите о мисс X? "Yes, sir." - Да, сэр. "And so you continued to run after her until you had made her care for you?" - Стало быть, вы бегали за ней до тех пор, пока не заставили ее полюбить вас? "No, sir, that wasn't the way at all." - Нет, сэр, это было совсем не так. "Well then, what was the way?" - А как же? "I just met her here and there and got crazy about her." - Просто я встречался с нею то тут, то там и стал по ней с ума сходить. "I see. - Понятно. But still you didn't go and tell Miss Alden that you couldn't care for her any longer?" Но все же вы не пошли к мисс Олден и не сказали, что больше не можете относиться к ней по-старому? "No, sir. - Нет, сэр. Not then." Тогда не сказал. "And why not?" - Почему же? "Because I thought it would hurt her, and I didn't want to do that." - Я думал, что она огорчится, - я не хотел, чтобы ей было больно. "Oh, I see. - Так, понятно. You didn't have the moral or mental courage to do it then?" Стало быть, у вас не хватало эмоционального и умственного мужества для того, чтобы сказать ей правду? "I don't know about the moral or mental courage," replied Clyde, a little hurt and irritated by this description of himself, "but I felt sorry for her just the same. - Я не разбираюсь в эмоциональном и умственном мужестве, - отвечал Клайд, несколько задетый и уязвленный таким определением, - просто я очень ее жалел. She used to cry and I didn't have the heart to tell her anything." Она часто плакала, и я не решался сказать ей правду. "I see. - Понятно. Well, let it stand that way, if you want to. Что ж, пусть будет так. But now answer me one other thing. Но я хочу спросить вот о чем. That relationship between you two - what about that -after you knew that you didn't care for her any more. Did that continue?" Ваши отношения с мисс Олден оставались столь же близкими и после того, как вы поняли, что больше не любите ее? "Well, no, sir, not so very long, anyhow," replied Clyde, most nervously and shamefacedly. - Н-нет, сэр... во всяком случае, недолго, -пристыженно пробормотал Клайд. He was thinking of all the people before him now - of his mother - Sondra - of all the people throughout the entire United States - who would read and so know. Он думал, что все в зале суда слышат его... и мать, и Сондра, и все люди по всей Америке узнают из газет, что он ответил! And on first being shown these questions weeks and weeks before he had wanted to know of Jephson what the use of all that was. And Jephson had replied: Когда несколько месяцев назад Джефсон впервые показал ему эти вопросы, Клайд спросил, зачем они нужны, и Джефсон ответил: "Educational effect. "Для воспитательного воздействия. The quicker and harder we can shock 'em with some of the real facts of life around here, the easier it is going to be for you to get a little more sane consideration of what your problem was. Чем неожиданнее и чем сильнее мы поразим присяжных кое-какими жизненными фактами, тем легче добьемся, чтобы они сколько-нибудь здраво поняли, в чем заключалась стоявшая перед вами задача. But don't worry your head over that now. Но вы не очень беспокойтесь об этом. When the time comes, just answer 'em and leave the rest to us. Когда настанет время, вы просто отвечайте на вопросы, а остальное предоставьте нам. We know what we're doing." Мы знаем, что делаем". And so now Clyde added: И теперь Клайд продолжал: "You see, after meeting Miss X I couldn't care for her so much that way any more, and so I tried not to go around her so much any more. - Видите ли, после встречи с мисс Х я больше не мог относиться к Роберте, как прежде, и поэтому старался поменьше видеться с нею. But anyhow, it wasn't so very long after that before she got in trouble and then - well -" Но, во всяком случае, очень скоро после этого она... попала в беду... ну, и тогда... "I see. - Понятно. And when was that - about?" А когда примерно это случилось? "Along in the latter part of January last year." - В конце января. "And once that happened, then what? - Ну, и что же? Did you or did you not feel that it was your duty under the circumstances to marry her?" Когда это случилось, вы не почувствовали, что при таких обстоятельствах ваш долг - жениться на ней? "Well, no - not the way things were then - that is, if I could get her out of it, I mean." - Но... нет, в тех условиях нет... то есть, я хочу сказать, если бы мне удалось ее выручить. "And why not? - А почему, собственно, нет? What do you mean by 'as things were then'?" И что значит "в тех условиях"? "Well, you see, it was just as I told you. - Видите ли... все было, как я вам говорил. I wasn't caring for her any more, and since I hadn't promised to marry her, and she knew it, I thought it would be fair enough if I helped her out of it and then told her that I didn't care for her as I once did." Я больше не любил ее, и ведь я не обещал ей жениться, - она это знала. Поэтому я думал, что будет более или менее правильно, если я помогу ей от этого избавиться, а потом скажу, что больше не люблю ее. "But couldn't you help her out of it?" - А все-таки вы не сумели ей помочь? "No, sir. - Нет, сэр. But I tried." Но я старался. "You went to that druggist who testified here?" - Вы обращались к аптекарю, который давал здесь показания? "Yes, sir." - Да, сэр. "To anybody else?" - И к кому-нибудь еще? "Yes, sir - to seven others before I could get anything at all." - Да, сэр, я обошел семь аптек, пока наконец достал хоть что-то. "But what you got didn't help?" - Но то, что вы достали, не помогло? "No, sir." - Нет, сэр. "Did you go to that young haberdasher who testified here as he said?" - Молодой торговец галантереей показал, что вы обращались к нему, было это? "Yes, sir." - Да, сэр. "And did he give you the name of any particular doctor?" - И он указал вам какого-нибудь врача? "Well - yes - but I wouldn't care to say which one." - Д-да... но... я не хотел бы называть его. "All right, you needn't. - Ладно, можете не называть. But did you send Miss Alden to any doctor?" Но вы послали мисс Олден к врачу? "Yes, sir." - Да, сэр. "Did she go alone or did you go with her?" - Она пошла одна или вы ее сопровождали? "I went with her - that is, to the door." - Я проводил ее... то есть только до дверей. "Why only to the door?" - Почему только до дверей? "Well, we talked it over, and she thought just as I did, that it might be better that way. - Потому что... мы обсудили это и решили - и она и я, - что так, пожалуй, будет лучше. I didn't have any too much money at the time. У меня тогда было мало денег. I thought he might be willing to help her for less if she went by herself than if we both went together." Я думал, что, может быть, доктор поможет ей за меньшую плату, если она придет одна, а не вдвоем со мной. ("I'll be damned if he isn't stealing most of my thunder," thought Mason to himself at this point. ("Черт побери, а ведь он крадет мои громы и молнии! - подумал тут Мейсон. "He's forestalling most of the things I intended to riddle him with." - Он перехватил большую часть вопросов, которыми я рассчитывал запутать Грифитса". And he sat up worried. - И он встревоженно выпрямился. Burleigh and Redmond and Earl Newcomb - all now saw clearly what Jephson was attempting to do.) Бэрлей, Редмонд, Эрл Ньюком - все теперь ясно поняли замысел Джефсона.) "I see. - Понятно. And it wasn't by any chance because you were afraid that your uncle or Miss X might hear of it?" А может быть, дело было еще и в том, что вы боялись, как бы о ваших с нею отношениях не прослышали ваш дядя или мисс X? "Oh, yes, I . . . that is, we both thought of that and talked of it. - О да, я... то есть мы оба думали и говорили об этом. She understood how things were with me down there." Она понимала, в каком я положении. "But not about Miss X?" - Но о мисс Х речи не было? "No, not about Miss X." - Нет, не было. "And why not?" - Почему? "Well, because I didn't think I could very well tell her just then. - Потому что... Я думал, что как раз тогда не следовало ей об этом говорить. It would have made her feel too bad. Она бы слишком расстроилась. I wanted to wait until she was all right again." Я хотел подождать, пока у нее все уладится. "And then tell her and leave her. Is that what you mean?" - А тогда сказать ей все и оставить ее, - вы это имеете в виду? "Well, yes, if I still couldn't care for her any more -yes, sir." - Да... если бы я чувствовал, что не могу относиться к ней по-старому... Да, сэр. "But not if she was in trouble?" "Well, no, sir, not if she was in trouble. - Но не тогда, когда она была в таком положении? But you see, at that time I was expecting to be able to get her out of that." - Нет, сэр, тогда нет. Но, видите ли, в то время я еще надеялся, что помогу ей от этого избавиться. "I see. - Понятно. But didn't her condition affect your attitude toward her - cause you to want to straighten the whole thing out by giving up this Miss X and marrying Miss Alden?" И ее положение не повлияло на ваше отношение к ней? Не вызвало у вас желания отказаться от мисс Х и жениться на мисс Олден и таким образом все исправить? "Well, no, sir - not then exactly - that is, not at that time." - Нет, сэр... тогда нет... то есть не в тот раз. "How do you mean -'not at that time'?" - Что значит "не в тот раз"? "Well, I did come to feel that way later, as I told you -but not then - that was afterwards - after we started on our trip to the Adirondacks -" - То есть я стал думать об этом позже, как я вам говорил... но не тогда... Это было после... когда мы поехали к Адирондакским горам. "And why not then?" - А почему не тогда? "I've said why. - Я уже сказал, почему. I was too crazy about Miss X to think of anything but her." Я совсем потерял голову из-за мисс Х и больше ни о чем не мог думать. "You couldn't change even then?" - Вы даже тогда не могли изменить свое отношение к мисс Олден? "No, sir. - Нет, сэр. I felt sorry, but I couldn't." Мне было очень жаль ее, но я не мог иначе. "I see. - Понятно. But never mind that now. Ну, пока оставим это. I will come to that later. Потом я еще вернусь к этому вопросу. Just now I want to have you explain to the jury, if you can, just what it was about this Miss X, as contrasted with Miss Alden, that made her seem so very much more desirable in your eyes. Сейчас я хотел бы, чтобы вы, если можете, постарались объяснить присяжным, что же именно так привлекло вас в мисс X, отчего она вам нравилась настолько больше мисс Олден? Just what characteristics of manner or face or mind or position - or whatever it was that so enticed you? Что именно, какие особенности ее поведения, внешности, характера или положения в обществе до такой степени вас прельщали? Or do you know?" Вы-то сами это понимаете? This was a question which both Belknap and Jephson in various ways and for various reasons - psychic, legal, personal - had asked Clyde before, and with varying results. И Белнеп и Джефсон на разные лады и по разным психологическим, юридическим и личным причинам не раз прежде задавали Клайду этот вопрос и получали самые разные ответы. At first he could not and would not discuss her at all, fearing that whatever he said would be seized upon and used in his trial and the newspapers along with her name. Вначале он вообще не хотел говорить о Сондре, опасаясь, что любые его слова будут подхвачены и повторены на суде и в газетах с упоминанием ее имени. But later, when because of the silence of the newspapers everywhere in regard to her true name, it became plain that she was not to be featured, he permitted himself to talk more freely about her. Потом, поскольку все газеты замалчивали ее настоящее имя, стало ясно, что ей не угрожает публичный скандал, и тогда он позволил себе говорить о ней несколько свободнее. But now here on the stand, he grew once more nervous and reticent. Но здесь, на суде, он снова стал осторожен и замкнут. "Well, you see, it's hard to say. - Ну, это трудно объяснить... She was very beautiful to me. Much more so than Roberta - but not only that, she was different from any one I had ever known - more independent - and everybody paid so much attention to what she did and what she said. По-моему, она красавица, гораздо красивее Роберты. Но не только в этом дело. Она совсем не такая, как все, кого я знал раньше... гораздо самостоятельнее... и все с таким вниманием относились ко всему, что она делала и говорила. She seemed to know more than any one else I ever knew. Мне кажется, она знает гораздо больше, чем все мои прежние знакомые. Then she dressed awfully well, and was very rich and in society and her name and pictures were always in the paper. И она ужасно хорошо одевается и очень богата, и принадлежит к лучшему обществу, и газеты часто пишут о ней и помещают ее портреты. I used to read about her every day when I didn't see her, and that seemed to keep her before me a lot. Когда я ее не видел, я каждый день читал о ней в газетах, и мне казалось, что она все время со мной. She was daring, too --not so simple or trusting as Miss Alden was - and at first it was hard for me to believe that she was becoming so interested in me. И потом, она очень смелая, не такая простая и доверчивая, как мисс Олден... сперва я даже не мог поверить, что она стала мною интересоваться. It got so that I couldn't think of any one or anything else, and I didn't want Roberta any more. А под конец я больше ни о ком и ни о чем не мог думать, и о Роберте тоже. I just couldn't, with Miss X always before me." Я просто не мог, - ведь мисс Х все время была передо мной. "Well, it looks to me as if you might have been in love, or hypnotized at that," insinuated Jephson at the conclusion of this statement, the tail of his right eye upon the jury. - Да, на мой взгляд, вы поистине были влюблены, прямо загипнотизированы, - ввернул Джефсон в виде обобщения, уголком глаза наблюдая за присяжными. "If that isn't a picture of pretty much all gone, I guess I don't know one when I see it." - Типичная картина помешательства от любви, яснее, по-моему, некуда. But with the audience and the jury as stony-faced as before, as he could see. Но и публика и присяжные выслушали его замечание с неподвижными, каменными лицами. But immediately thereafter the swift and troubled waters of the alleged plot which was the stern trail to which all this was leading. И сразу после этого пришлось окунуться в быстрые, мутные воды предполагаемого злостного умысла, ибо все остальное было лишь вступлением. "Well, now, Clyde, from there on, just what happened? - Итак, Клайд, что же случилось потом? Tell us now, as near as you can recall. Расскажите нам подробно все, что помните. Don't shade it or try to make yourself look any better or any worse. Ничего не смягчайте, не старайтесь казаться ни лучше, ни хуже, чем вы были на самом деле. She is dead, and you may be, eventually, if these twelve gentlemen here finally so decide." (And at this an icy chill seemed to permeate the entire courtroom as well as Clyde.) "But the truth for the peace of your own soul is the best,"- and here Jephson thought of Mason - let him counteract that if he can. Она мертва - и вы тоже умрете, если эти двенадцать джентльменов под конец придут к такому решению. (От этих слов точно ледяной холод пронизал и Клайда и всех, кто находился в зале суда.) Но ради вашего же душевного спокойствия вам лучше говорить правду. (Тут Джефсон подумал о Мейсоне: пусть попробует отбить такой удар!) "Yes, sir," said Clyde, simply. - Да, сэр, - просто сказал Клайд. "Well, then, after she got in trouble and you couldn't help her, then what? - Стало быть, она попала в беду, и вы не сумели ей помочь. What was it you did? Ну, а потом? How did you act? . . . Что вы тогда сделали? By the way, one moment - what was your salary at that time?" Как поступили? Да, кстати, какое жалованье вы получали в то время? "Twenty-five dollars a week," confessed Clyde. - Двадцать пять долларов в неделю, - признался Клайд. "No other source of income?" - Других источников дохода не имели? "I didn't quite hear." - Простите, я не понял. "Was there any other source from which you were obtaining any money at that time in any way?" - Были у вас тогда какие-либо другие источники откуда вы могли бы так или иначе достать денег? "No, sir." - Нет, сэр. "And how much was your room?" - Сколько вам стоила комната? "Seven dollars a week." - Семь долларов в неделю. "And your board?" - А стол? "Oh, from five to six." - Долларов пять-шесть. "Any other expenses?" - Были еще какие-нибудь расходы? "Yes, sir - my clothes and laundry." - Да, сэр: на одежду и на стирку. "You had to stand your share of whatever social doings were on foot, didn't you?" - Должно быть, вам приходилось также участвовать в расходах, связанных со всякими светскими развлечениями? "Objected to as leading!" called Mason. - Протестую, это наводящий вопрос! - выкрикнул Мейсон. "Objection sustained," replied Justice Oberwaltzer. - Протест принят, - заявил судья Оберуолцер. "Any other expenses that you can think of?" - Можете вы припомнить еще какие-нибудь расходы? "Well, there were carfares and trainfares. - Да, на трамвай, на поездки по железной дороге. And then I had to share in whatever social expenses there were." И потом - я должен был вносить свою долю, когда участвовал во всяких развлечениях. "Exactly!" cried Mason, with great irritation. - Вот именно! - в ярости крикнул Мейсон. "I wish you would quit leading this parrot here." - Я считаю, что хватит вам подсказывать этому попугаю! "I wish the honorable district attorney would mind his own business!" snorted Jephson - as much for Clyde's benefit as for his own. - А я считаю, что почтеннейшему прокурору незачем путаться не в свое дело, - фыркнул Джефсон, отбиваясь и за себя и за Клайда. He wished to break down his fear of Mason. Ему хотелось сломить страх Клайда перед Мейсоном. "I'm examining this defendant, and as for parrots we've seen quite a number of them around here in the last few weeks, and coached to the throat like school-boys." - Я допрашиваю подсудимого, а что касается попугаев, то мы за последнее время видели их тут сколько угодно, и натасканы они были, как самые отъявленные школьные зубрилы. "That's a malicious lie!" shouted Mason. - Это злостная клевета! - завопил Мейсон. "I object and demand an apology." - Я протестую и требую извинения! "The apology is to me and to this defendant, if your Honor pleases, and will be exacted quickly if your Honor will only adjourn this court for a few minutes," and then stepping directly in front of Mason, he added: "And I will be able to obtain it without any judicial aid." - Ваша честь, извинение должно быть принесено мне и моему подзащитному, и оно будет быстро получено, если только ваша честь соизволит объявить перерыв на несколько минут. - И, решительно подступив к Мейсону, Джефсон прибавил: - Я сумею добиться извинения и без помощи суда. Whereupon Mason, thinking he was about to be attacked, squared off, the while assistants and deputy sheriffs, and stenographers and writers, and the clerk of the court himself, gathered round and seized the two lawyers while Justice Oberwaltzer pounded violently on his desk with his gavel: Мейсон сжал кулаки, готовясь отразить нападение. Блюстители порядка в зале суда, стенографисты, газетчики и даже клерк поспешно окружили обоих юристов и схватили их за руки, пока судья Оберуолцер неистово стучал по столу своим молотком. "Gentlemen! - Джентльмены! Gentlemen! Джентльмены! You are both in contempt of court, both of you! Вы оба проявляете неуважение к суду! You will apologize to the court and to each other, or I'll declare a mistrial and commit you both for ten days and fine you five hundred dollars each." Немедленно извинитесь перед судом и друг перед другом, иначе я объявлю процесс недействительным, подвергну вас десятидневному аресту и оштрафую на пятьсот долларов каждого. With this he leaned down and frowned on both. Говоря это, судья со своего возвышения сурово поглядел на обоих. And at once Jephson replied, most suavely and ingratiatingly: И тотчас Джефсон ответил самым учтивым и вкрадчивым тоном: "Under the circumstances, your Honor, I apologize to you and to the attorney for the People and to this jury. - Если так, ваша честь, я приношу свои извинения вам, господину прокурору и господам присяжным. The attack on this defendant, by the district attorney, seemed too unfair and uncalled for - that was all." Нападки прокурора на обвиняемого показались мне слишком несправедливыми и неуместными, вот и все. "Never mind that," continued Oberwaltzer. - Не следует обращать на это внимание, - заметил Оберуолцер. "Under the circumstances, your Honor, I apologize to you and to the counsel for the defense. - Если так, ваша честь, я приношу свои извинения вам и господину защитнику. I was a little hasty, perhaps. Может быть, я немного погорячился. And to this defendant also," sneered Mason, after first looking into Justice Oberwaltzer's angry and uncompromising eyes and then into Clyde's, who instantly recoiled and turned away. Да и подсудимому тоже, насмешливо прибавил Мейсон, взглянув сначала в гневные и непреклонные глаза судьи Оберуолцера, а затем в глаза Клайда, который сразу вздрогнул и отвернулся. "Proceed," growled Oberwaltzer, sullenly. - Продолжайте, - сердито проворчал Оберуолцер. "Now, Clyde," resumed Jephson anew, as calm as though he had just lit and thrown away a match. "You say your salary was twenty-five dollars and you had these various expenses. - Итак, Клайд, - вновь начал Джефсон так спокойно, словно вызвать всю эту бурю значило для него не больше, чем чиркнуть спичкой, - вы сказали, что ваше жалованье составляло двадцать пять долларов в неделю и что у вас были всевозможные расходы. Had you, up to this time, been able to put aside any money for a rainy day?" И вы не сумели к тому времени отложить немного на черный день? "No, sir - not much - not any, really." - Нет, сэр... очень немного... почти что ничего. "Well, then, supposing some doctor to whom Miss Alden had applied had been willing to assist her and wanted - say a hundred dollars or so - were you ready to furnish that?" - Так. Ну, а если бы врач, к которому обратилась мисс Олден, согласился помочь ей за вознаграждение, скажем, в сто долларов, - вы могли бы заплатить столько? "No, sir - not right off, that is." - Нет, сэр... то есть не сразу. "Did she have any money of her own that you know of?" - Вам неизвестно, были ли у нее какие-нибудь свои деньги? "None that I know of - no, sir." - Насколько я знаю, не было, сэр. "Well, how did you intend to help her then?" - Тогда как же вы рассчитывали ей помочь? "Well, I thought if either she or I found any one and he would wait and let me pay for it on time, that I could save and pay it that way, maybe." - Видите ли, я думал, что если она или я найдем доктора и он согласится ждать, я, может быть, сумею, откладывая понемногу, расплатиться с ним в рассрочку. "I see. - Понятно. You were perfectly willing to do that, were you?" И вы искренне хотели так сделать? "Yes, sir, I was." - Да, сэр, конечно. "You told her so, did you?" - И вы говорили ей об этом? "Yes, sir. - Да, сэр. She knew that." Она это знала. "Well, when neither you nor she could find any one to help her, then what? - Но ни вам, ни ей не удалось найти врача, который помог бы ей, - а что дальше? What did you do next?" Что вы тогда сделали? "Well, then she wanted me to marry her." - Тогда она захотела, чтобы я на ней женился. "Right away?" - Немедленно? "Yes, sir. Right away." - Да, сэр, немедленно. "And what did you say to that?" - Что же вы на это ответили? "I told her I just couldn't then. I didn't have any money to get married on. - Я сказал ей, что никак не могу сразу жениться. У меня не было для этого денег. And besides if I did and didn't go away somewhere, at least until the baby was born, everybody would find out and I couldn't have stayed there anyhow. И, кроме того, если бы мы поженились и никуда не уехали, по крайней мере, до тех пор, пока не родится ребенок, все вышло бы наружу и я потерял бы место. And she couldn't either." Да и она тоже. "And why not?" - Почему же? "Well, there were my relatives. - А мои родственники? They wouldn't have wanted to keep me any more, or her either, I guess." Мне кажется, они не захотели бы оставить меня на фабрике, да и ее тоже. "I see. - Понятно. They wouldn't have considered you fit for the work you were doing, or her either. Они сочли бы, что вы оба не годитесь для этой работы. Is that it?" "I thought so, anyhow," replied Clyde. - Во всяком случае, так я думал, - ответил Клайд. "And then what?" - А дальше что? "Well, even if I had wanted to go away with her and marry her, I didn't have enough money to do that and she didn't either. - Видите ли, сэр, если бы я и хотел уехать с нею и обвенчаться, у меня не было для этого денег и у нее тоже. I would have had to give up my place and gone and found another somewhere before I could let her come. Мне пришлось бы сперва отказаться от своего места и подыскать где-нибудь другое, а уж потом она могла бы приехать ко мне. Besides that, I didn't know any place where I could go and earn as much as I did there." Кроме того, я знал, что нигде не смогу зарабатывать столько, сколько здесь. "How about hotel work? - А служба в отеле? Couldn't you have gone back to that?" Вы не могли вернуться к этому делу? "Well, maybe - if I had an introduction of some kind. - Да, пожалуй... если бы у меня были какие-нибудь рекомендации. But I didn't want to go back to that." Но я не хотел к этому возвращаться. "And why not?" - Почему же? "Well, I didn't like it so much any more - not that kind of life." - Мне не хотелось больше этим заниматься... не нравился такой образ жизни. "But you didn't mean that you didn't want to do anything at all, did you? - Но не хотите же вы сказать, что вы вообще не желали ничего делать? That wasn't your attitude, was it?" Разве таковы были ваши намерения? "Oh, no, sir. - Нет, сэр! That wasn't it. Вовсе, нет. I told her right away if she would go away for a while - while she had her baby - and let me stay on there in Lycurgus, that I would try to live on less and give her all I could save until she was all right again." Я ей сразу сказал, что если она уедет на время - до рождения ребенка - и даст мне возможность остаться в Ликурге, то я постараюсь жить скромнее и буду посылать ей все, что сумею сэкономить, пока она не сможет опять зарабатывать сама. "But not marry her?" - Но вы не думали с нею обвенчаться? "No, sir, I didn't feel that I could do that then." - Нет, сэр, тогда я просто не в силах был венчаться. "And what did she say to that?" - Что она вам на это сказала? "She wouldn't do it. - Она не согласилась. She said she couldn't and wouldn't go through with it unless I would marry her." Она сказала, что не может и не хочет оставаться в таком положении и что я должен с нею обвенчаться. "I see. - Понятно. Then and there?" Тут же, сразу? "Well, yes - pretty soon, anyhow. - Ну, да... во всяком случае, поскорее. She was willing to wait a little while, but she wouldn't go away unless I would marry her." Обождать немного она соглашалась, но уехать -ни за что, если только я не женюсь на ней. "And did you tell her that you didn't care for her any more?" - Вы ей сказали, что больше не любите ее? "Well, nearly - yes, sir" - Да, почти... да, сэр. "What do you mean by 'nearly'?" - Что значит "почти"? "Well, that I didn't want to. - Я сказал, что... что не хочу жениться. Besides, she knew I didn't care for her any more. И потом, она знала, что я уже не люблю ее. She said so herself." Она сама это говорила. "To you, at that time?" - Она вам говорила? "Yes, sir. В то время? Lots of times." - Да, сэр, сколько раз. "Well, yes, that's true - it was in all of those letters of hers that were read here. - Что ж, верно. Это было и во всех ее письмах, которые нам здесь читали. But when she refused so flatly, what did you do then?" Но что вы сделали, когда она так решительно отказалась уехать? "Well, I didn't know what to do. - Я не знал, что делать... But I thought maybe if I could get her to go up to her home for a while, while I tried and saved what I could - well . . . maybe . . . once she was up there and saw how much I didn't want to marry her -" (Clyde paused and fumbled at his lips. Но я думал, может быть, я уговорю ее поехать на время домой, а сам постараюсь скопить денег и... может быть... когда она будет дома... и поймет, что я очень не хочу на ней жениться... (Клайд запнулся и умолк. This lying was hard.) Тяжело было так лгать). "Yes, go on. - Так, продолжайте. And remember, the truth, however ashamed of it you may be, is better than any lie." И помните: правда, как бы вы ее ни стыдились, всегда лучше лжи. "And maybe when she was a little more frightened and not so determined -" - Я думал, может быть, когда она еще больше испугается и станет не такой несговорчивой... "Weren't you frightened, too?" - А сами вы не боялись? "Yes, sir, I was." - Да, сэр, боялся. "Well, go on." - Ладно, продолжайте. "That then - well - maybe if I offered her all that I had been able to save up to then - you see I thought maybe I might be able to borrow some from some one too - that she might be willing to go away and not make me marry her - just live somewhere and let me help her." - Так вот... я думал... может быть, если я предложу ей все деньги, сколько сумею до тех пор собрать... понимаете ли, я хотел попробовать еще и занять у кого-нибудь... тогда, может быть, она согласится уехать и не заставит меня венчаться с ней... просто поселится где-нибудь в другом городе, а я буду ей помогать. "I see. - Понятно. But she wouldn't agree to that?" Но она не согласилась на это? "Well, no - not to my not marrying her, no - but to going up there for a month, yes. - Нет... То есть на то, чтобы не венчаться... Но она согласилась поехать на месяц домой. I couldn't get her to say that she would let me off." Я только не мог ее уговорить, чтобы она от меня отказалась. "But did you at that or any other time before or subsequent to that say that you would come up there and marry her?" - Вы говорили ей тогда или когда-нибудь прежде или после, что приедете и обвенчаетесь с нею? "No, sir. - Нет, сэр. I never did." Никогда не говорил. "Just what did you say then?" - А что же именно вы ей сказали? "I said that . . . as soon as I could get the money," stuttered Clyde at this point, so nervous and shamed was he, "I would come for her in about a month and we could go away somewhere until - until - well, until she was out of that." - Сказал, что... как только достану денег... - от волнения и стыда Клайд начал заикаться, -...примерно через месяц я приеду за ней, и мы уедем куда-нибудь на время, пока... пока... ну, пока все это не кончится. "But you did not tell her that you would marry her?" - Но вы не сказали, что женитесь? "No, sir. - Нет, сэр. I did not." Не говорил. "But she wanted you to, of course." - А она, конечно, этого хотела? "Yes, sir." - Да, сэр. "Had you any notion that she could force you so to do at that time - marry her against your will, I mean?" - Вы не считали тогда, что она может вас заставить? То есть, что вам против воли придется на ней жениться? "No, sir, I didn't. - Нет, сэр, я этого не думал. Not if I could help it. Я бы старался всеми силами, чтобы так не случилось. My plan was to wait as long as I could and save all the money I could and then when the time came just refuse and give her all the money that I had and help her all I could from then on." У меня был план: я хотел ждать возможно дольше и собрать как можно больше денег, а потом отказаться от брака, отдать ей все деньги и в дальнейшем помогать ей всем, чем смогу. "But you know," proceeded Jephson, most suavely and diplomatically at this point, "there are various references in these letters here which Miss Alden wrote you"- and he reached over and from the district attorney's table picked up the original letters of Roberta and weighed them solemnly in his hand -"to a PLAN which you two had in connection with this trip - or at least that she seemed to think you had. - Но вам известно, - тут Джефсон заговорил весьма мягко и дипломатично, - что вот в этих письмах, которые писала вам мисс Олден (он дотянулся до стола прокурора, взял пачку подлинных писем Роберты и торжественно взвесил их на ладони), имеются различные упоминания о некоем _решении , которое было у вас обоих связано с этой поездкой, - по крайней мере, она, очевидно, так считала. Now, exactly what was that plan? Так вот, что же это было за решение? She distinctly refers to it, if I recall aright, as 'our plan.'" Если я правильно припоминаю, она определенно пишет: "у нас все решено". "I know that," replied Clyde - since for two months now he, along with Belknap and Jephson, had discussed this particular question. - Да, я знаю, - ответил Клайд: ведь целых два месяца они с Белнепом и Джефсоном обсуждали этот вопрос. "But the only plan I know of"- and here he did his best to look frank and be convincing -"was the one I offered over and over." - Но единственное решение, о котором мне известно (он изо всех сил старался казаться искренним и говорить убедительно), - это решение, которое я предлагал ей снова и снова. "And what was that?" - Какое же именно? "Why, that she go away and take a room somewhere and let me help her and come over and see her once in a while." - Так вот, чтобы она уехала, сняла где-нибудь комнату и предоставила мне помогать ей, а время от времени я бы ее навещал. "Well, no, you're wrong there," returned Jephson, slyly. - Ну нет, вы что-то не то говорите, - не без умысла возразил Джефсон. "That isn't and couldn't be the plan she had in mind. Не может быть, чтобы она это имела в виду. She says in one of these letters that she knows it will be hard on you to have to go away and stay so long, or until she is out of this thing, but that it can't be helped." В одном из писем она говорит, что понимает, как вам трудно будет уехать и оставаться с нею так долго, пока она не оправится, - но что тут ничем нельзя помочь. "Yes, I know," replied Clyde, quickly and exactly as he had been told to do, "but that was her plan, not mine. - Да, я знаю, - ответил Клайд быстро и в точности как ему было велено. - Но это был ее план, а не мой. She kept saying to me most of the time that that was what she wanted me to do, and that I would have to do it. Она все время повторяла, что хочет этого и что так мне и придется сделать. She told me that over the telephone several times, and I may have said all right, all right, not meaning that I agreed with her entirely but that I wanted to talk with her about it some more later." Несколько раз она говорила об этом по телефону, и я, может быть, отвечал: "Ладно, ладно", - но вовсе не в том смысле, что вполне согласен с нею, а просто что мы еще поговорим об этом после. "I see. - Понятно. And so that's what you think - that she meant one thing and you meant another." Стало быть, вы думаете, что она имела в виду одно, а вы другое? "Well, I know I never agreed to her plan - exactly. - Я знаю только, что в этом я никогда с нею не соглашался. That is, I never did any more than just to ask her to wait and not do anything until I could get money enough together to come up there and talk to her some more and get her to go away - the way I suggested." То есть я все время просил ее подождать еще и ничего не предпринимать, пока я не соберу достаточно денег; я рассчитывал приехать и обсудить все с нею еще раз и уговорить ее, чтобы она уехала, - так, как я предлагал. "But if she wouldn't accede to your plan, then what?" - Ну, а если бы она не согласилась, тогда что? "Well, then I was going to tell her about Miss X, and beg her to let me go." - Тогда я думал рассказать ей про мисс Х и просить, чтобы она меня отпустила. "And if she still wouldn't?" - А если бы она все-таки настаивала? "Well, then I thought I might run away, but I didn't like to think about that very much." - Ну, тогда я, пожалуй, убежал бы... но мне даже не хотелось об этом думать. "You know, Clyde, of course, that some here are of the opinion that there was a plot on your part which originated in your mind about this time to conceal your identity and hers and lure her up there to one of those lone lakes in the Adirondacks and slay her or drown her in cold blood, in order that you might be free to marry this Miss X. - Вам, конечно, известно, Клайд, что кое-кто из присутствующих полагает, будто примерно в это время в вашем сознании зародился преступный план: укрыться под чужим именем, завлечь мисс Олден на одно из уединенных озер в Адирондакских горах и хладнокровно убить или утопить, для того чтобы свободно, без помехи жениться на мисс X. Any truth in that? Так вот, правда ли это? Tell this jury - yes or no - which is it?" Скажите присяжным - да или нет? "No! - Нет! No! Нет! I never did plot to kill her, or any one," protested Clyde, quite dramatically, and clutching at the arms of his chair and seeking to be as emphatic as possible, since he had been instructed so to do. Никогда я не думал убивать ни ее, ни кого другого, поистине трагически запротестовал Клайд, сжимая ручки кресла и стараясь, как его учили, чтобы эти слова прозвучали возможно взволнованнее и выразительнее. At the same time he arose in his seat and sought to look stern and convincing, although in his heart and mind was the crying knowledge that he had so plotted, and this it was that most weakened him at this moment - most painfully and horribly weakened him. Он привстал и всячески пытался казаться твердо уверенным в себе и внушить доверие, хотя в эту минуту все в нем было полно вопиющим сознанием, что именно таков и был его замысел... и это сознание, ужасное, мучительное, отнимало у него силы. The eyes of all these people. Взгляды всего зала были прикованы к нему. The eyes of the judge and jury and Mason and all the men and women of the press. Взгляды судьи, и присяжных, и Мейсона, и всех репортеров. And once more his brow was wet and cold and he licked his thin lips nervously and swallowed with difficulty because his throat was dry. И снова на лбу его выступил холодный пот. Он лихорадочно провел кончиком языка по запекшимся тонким губам и с усилием глотнул, потому что в горле у него пересохло. And then it was that piecemeal, and beginning with the series of letters written by Roberta to Clyde after she reached her home and ending with the one demanding that he come for her or she would return to Lycurgus and expose him, Jephson took up the various phases of the "alleged" plot and crime, and now did his best to minimize and finally dispel all that had been testified to so far. И вот шаг за шагом, начиная с первых писем Роберты после ее приезда к родным и кончая письмом, в котором она требовала, чтобы Клайд приехал за нею, угрожая в противном случае вернуться в Ликург и изобличить его, Джефсон разобрал все стадии "предполагаемого" злоумышления и преступления, всячески стараясь преуменьшить и окончательно опровергнуть все, что свидетельствовало против Клайда. Clyde's suspicious actions in not writing Roberta. Считают подозрительным, что Клайд не писал Роберте. Well, he was afraid of complications in connection with his relatives, his work, everything. Но ведь он боялся осложнений из-за родственников, из-за своей работы, из-за всего на свете. And the same with his arranging to meet her in Fonda. То же относится и к встрече в Фонде, о которой он условился с Робертой. He had no plan as to any trip with her anywhere in particular at the time. В то время у него не было никакого плана поездки в какое-либо определенное место. He only thought vaguely of meeting her somewhere -anywhere - and possibly persuading her to leave him. Была только смутная мысль встретиться с нею где-нибудь - где придется - и по возможности убедить ее расстаться с ним. But July arriving and his plan still so indefinite, the first thing that occurred to him was that they might go off to some inexpensive resort somewhere. Но наступил июль, а его планы были все еще очень неопределенны, и тут ему пришло на ум, что они могут съездить куда-нибудь за город, в недорогую дачную местность. It was Roberta who in Utica had suggested some of the lakes north of there. И в Утике сама Роберта предложила поехать на какое-нибудь из северных озер. It was there in the hotel, not at the railway station, that he had secured some maps and folders - a fatal contention in one sense, for Mason had one folder with a Lycurgus House stamp on the cover, which Clyde had not noticed at the time. And as he was so testifying, Mason was thinking of this. Там, в гостинице, а вовсе не на вокзале, он достал несколько карт и путеводителей (в известном смысле роковое утверждение, потому что у Мейсона был один из этих путеводителей с штампом отеля "Ликург" на обложке - штампом, которого Клайд в свое время не заметил, и Мейсон подумал об этом, слушая его показания). In regard to leaving Lycurgus by a back street - well, there had been a desire to conceal his departure with Roberta, of course, but only to protect her name and his from notoriety. Клайд уехал из Ликурга потихоньку, с далекой окраины, - что же, несомненно, он хотел сохранить в тайне свою поездку с Робертой, но только для того, чтобы уберечь ее и себя от всяких толков. And so with the riding in separate cars, registering as Mr. and Mrs. Clifford Golden, and so on indefinitely throughout the entire list of shifty concealments and evasions. Именно этим объясняется езда в разных вагонах, запись в качестве "мистера и миссис Голден" и прочее - целая серия уловок и уверток, для того чтобы остаться незамеченными. In regard to the two hats, well, the one hat was soiled and seeing one that he liked he bought it. Что касается двух шляп, просто старая загрязнилась, и, увидев подходящую, он купил еще одну. Then when he lost the hat in the accident he naturally put on the other. А потом, потеряв шляпу во время катастрофы, он, естественно, надел вторую. To be sure, he had owned and carried a camera, and it was true that he had it at the Cranstons' on his first visit there on the eighteenth of June. Разумеется, у него был при себе фотографический аппарат, и верно, что он брал его с собою к Крэнстонам, когда гостил у них в первый раз восемнадцатого июня. The only reason he denied having it at first was because he was afraid of being identified with this purely accidental death of Roberta in a way that would be difficult to explain. И он вначале отпирался от этой своей собственности по одной-единственной причине: из страха, что его отношение к чисто случайной смерти Роберты поймут ложно и ему трудно будет оправдаться. He had been falsely charged with her murder immediately upon his arrest in the woods, and he was fearful of his entire connection with this ill-fated trip, and not having any lawyer or any one to say a word for him, he thought it best to say nothing and so for the time being had denied everything, although at once on being provided counsel he had confided to his attorneys the true facts of the case. Его ошибочно обвинили в убийстве с первой же минуты ареста в лесу, - а он и без того был перепуган всем случившимся во время этой злополучной поездки и не имел защитника и никого, кто замолвил бы за него хоть слово; он вообразил, что самое лучшее вообще ничего не говорить, и поэтому тогда попросту все отрицал. Но, когда ему дали защитников, он тотчас поведал им подлинную историю случившегося. And so, too, with the missing suit, which because it was wet and muddy he had done up in a bundle in the woods and after reaching the Cranstons' had deposited it behind some stones there, intending to return and secure it and have it dry-cleaned. То же и с пропавшим костюмом: так как он был промокший и грязный, Клайд еще в лесу свернул его в узелок и, добравшись до Крэнстонов, засунул куда-то среди камней, рассчитывая позже достать его и отдать в чистку. But on being introduced to Mr. Belknap and Mr. Jephson he had at once told both and they had secured it and had it cleaned for him. Познакомившись с мистерами Белнепом и Джефсоном, он сразу сказал им об этом; костюм достали, вычистили и вернули ему. "But now, Clyde, in regard to your plans and your being out on that lake in the first place - let's hear about that now." - А теперь, Клайд, расскажите нам о своих планах и об этой поездке на озеро. And then - quite as Jephson had outlined it to Belknap, came the story of how he and Roberta had reached Utica and afterwards Grass Lake. И тут - в точности, как в свое время Джефсон излагал это Белнепу, последовал рассказ о том, как Клайд и Роберта приехали в Утику и потом на Луговое озеро. And yet no plan. Никакого плана действий не было. He intended, if worst came to worst, to tell her of his great love for Miss X and appeal to her sympathy and understanding to set him free at the same time that he offered to do anything that he could for her. На худой конец Клайд собирался рассказать Роберте о своей безграничной любви К мисс Х и, взывая к ее разуму и сердцу, просить, чтобы она его отпустила; при этом он предложил бы всеми силами помогать ей и поддерживать ее. If she refused he intended to defy her and leave Lycurgus, if necessary, and give up everything. Если бы она отказалась, он пошел бы на полный разрыв; в случае необходимости он готов был бросить все и уехать из Ликурга. "But when I saw her at Fonda, and later in Utica, looking as tired and worried as she was," and here Clyde was endeavoring to give the ring of sincerity to words carefully supplied him, "and sort of helpless, I began to feel sorry for her again." - Но когда в Фонде и потом в Утике я увидел, что она такая усталая и измученная (Клайд очень старался, чтобы слова, тщательно подобранные другими, прозвучали искренне)... какая-то очень беспомощная, мне опять стало ее жалко. "Yes, and then what?" - И дальше что? "Well, I wasn't quite so sure whether in case she refused to let me off I could go through with leaving her." - Ну вот... я был уже не так уверен, что в самом деле смогу бросить ее, если она откажется меня отпустить. "Well, what did you decide then?" - И что же вы решили? "Not anything just then. - Тогда еще ничего не решил. I listened to what she had to say and I tried to tell her how hard it was going to be for me to do anything much, even if I did go away with her. Я ее выслушал, что она говорила, и постарался объяснить ей, что мне будет очень трудно сделать для нее много, даже если я уеду с ней. I only had fifty dollars." У меня было только пятьдесят долларов. "Yes?" - Так. "And then she began to cry, and I decided I couldn't talk to her any more about it there. - А она стала плакать, и я решил, что сейчас больше нельзя говорить с ней об этом. She was too run-down and nervous. Она слишком нервничала и была совсем измученная и усталая. So I asked her if there wasn't any place she would like to go to for a day or two to brace herself up a little," went on Clyde, only here on account of the blackness of the lie he was telling he twisted and swallowed in the weak, stigmatic way that was his whenever he was attempting something which was beyond him -any untruth or a feat of skill - and then added: "And she said yes, maybe to one of those lakes up in the Adirondacks - it didn't make much difference which one - if we could afford it. И я спросил, не хочется ли ей съездить куда-нибудь на день-два, чтобы немножко отдохнуть, - продолжал Клайд. (И тут от сознания, что все это чудовищная ложь, его передернуло, и он судорожно глотнул -предательская слабость, которую он проявлял всякий раз, когда пытался сделать что-нибудь непосильное, все равно - выполнить ли чересчур сложное физическое упражнение, или сказать неправду.) - Она сказала, что да, хорошо бы поехать на какое-нибудь из Адирондакских озер, все равно на какое, если только у нас хватит денег. And when I told her, mostly because of the way she was feeling, that I thought we could -" А когда я сказал, главным образом из-за ее плохого самочувствия, что, по-моему, поехать можно... "Then you really only went up there on her account?" - Так вы, в сущности, поехали туда только ради нее? "Yes, sir, only on account of her." - Да, сэр, только ради нее. "I see. - Понятно. Go on." Продолжайте. "Well, then she said if I would go downstairs or somewhere and get some folders we might be able to find a place up there somewhere where it wasn't so expensive." - ...тогда она сказала, чтобы я тут же в гостинице или еще где-нибудь поискал путеводители, и мы выберем место, где можно прожить день-другой без больших расходов. "And did you?" - И вы пошли за путеводителями? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, and then what?" - Что дальше? "Well, we looked them over and we finally hit on Grass Lake." - Мы их просмотрели и под конец выбрали Луговое озеро. "Who did? - Кто именно выбрал? The two of you - or she?" Вы оба или она? "Well, she took one folder and I took another, and in hers she found an ad about an inn up there where two people could stay for twenty-one dollars a week, or five dollars a day for the two. - Просто она взяла один путеводитель, а я другой, и она в своем нашла рекламу гостиницы, где плата за двоих двадцать один доллар в неделю или пять долларов в день. And I thought we couldn't do much better than that for one day." И я подумал, что, наверно, наш отдых нигде не обойдется дешевле. "Was one day all you intended to stay?" - Вы собирались провести там только один день? "No, sir. Not if she wanted to stay longer. - Нет, сэр, если бы она захотела, мы бы остались дольше. My idea at first was that we might stay one or two days or three. Сперва я думал, что, может быть, мы там побудем дня два или три. I couldn't tell - whatever time it took me to talk things out with her and make her understand and see where I stood." Я не знал, сколько времени понадобится на то, чтобы все с ней обсудить и растолковать ей, как у меня обстоят дела. "I see. - Понятно. And then . . .?" А потом? "Well, then we went up to Grass Lake the next morning." - Потом на другое утро мы поехали на Луговое озеро. "In separate cars still?" - Опять в разных вагонах? "Yes, sir - in separate cars." - Да, сэр, в разных вагонах. "And when you got there?" - Приехали в гостиницу и... "Why, we registered." - Ну, и записались там... "How?" - Как? "Clifford Graham and wife." - Карл Грэхем с женой. "Still afraid some one would know who you were?" - Все еще боялись, как бы вас не узнали? "Yes, sir." - Да, сэр. "Did you try to disguise your handwriting in any way?" - И вы пытались как-то изменить свой почерк? "Yes, sir - a little." - Да, сэр... немножко. "But just why did you always use your own initials -C. G?" - Но почему же вы всегда оставляли свои настоящие инициалы К.Г.? "Well, I thought that the initials on my bag should be the same as the initials on the register, and still not be my name either." - Видите ли, я думал, что надо записаться под вымышленным именем, но так, чтобы инициалы не расходились с меткой на моем чемодане. "I see. - Понятно. Clever in one sense, not so clever in another - just half clever, which is the worst of all." Умно в одном отношении, но не слишком умно в другом... ровным счетом наполовину умно, а это хуже всего. At this Mason half rose in his seat as though to object, but evidently changing his mind, sank slowly back again. Услышав это, Мейсон привстал, словно собираясь заявить протест, но, видимо, раздумал и опять медленно опустился в кресло. And once more Jephson's right eye swiftly and inquiringly swept the jury to his right. И снова Джефсон исподтишка метнул быстрый, испытующий взгляд вправо, на присяжных. "Well, did you finally explain to her that you wanted to be done with it all as you had planned - or did you not?" - Так что же в конце концов, сказали вы ей все, как собирались, чтобы покончить с этим делом, или не сказали? "I wanted to talk to her about it just after we got there if I could - the next morning, anyhow - but just as soon as we got off up there and got settled she kept saying to me that if I would only marry her then - that she would not want to stay married long - that she was so sick and worried and felt so bad - that all she wanted to do was to get through and give the baby a name, and after that she would go away and let me go my way, too." - Я хотел поговорить с нею, как только мы туда приедем или, уж во всяком случае, на другое утро. Но не успели мы приехать и устроиться, как она стала говорить, чтобы я поскорее женился на ней... что она не собирается долго жить со мною, но так больна и измучена и так плохо себя чувствует, что хочет только одного: чтобы все это кончилось и чтобы у ребенка было имя, а потом она уедет, и я буду свободен. "And then?" - А потом что было? "Well, and then - then we went out on the lake -" - Потом... потом мы пошли на озеро... "Which lake, Clyde?" - На какое озеро, Клайд? "Why, Grass Lake. - Ну, на Луговое. We went out for a row after we got there." Мы решили покататься на лодке. "Right away? - Сразу? In the afternoon?" Днем? "Yes, sir. - Да, сэр. She wanted to go. Ей так захотелось. And then while we were out there rowing around -" (He paused.) И пока мы катались... (Он умолк.) - Что же, продолжайте. "She got to crying again, and she seemed so much up against it and looked so sick and so worried that I decided that after all she was right and I was wrong -that it wouldn't be right, on account of the baby and all, not to marry her, and so I thought I had better do it." - Она опять стала плакать, и я видел, что она совсем больна и измучена и никак не может примириться с судьбой... и я решил, что в конце концов она права и я плохо поступаю... и нехорошо будет, если я не женюсь на ней - из-за ребенка и все такое, понимаете... тут я подумал, что надо бы жениться. "I see. - Понимаю. A change of heart. Такой душевный переворот. And did you tell her that then and there?" И вы тут же сказали ей об этом? "No, sir." - Нет, сэр. "And why not? - Почему же? Weren't you satisfied with the trouble you had caused her so far?" Разве вам не казалось, что вы причинили ей уже достаточно горя? "Yes, sir. - Конечно, сэр. But you see just as I was going to talk to her at that time I got to thinking of all the things I had been thinking before I came up." Но, понимаете ли, я совсем уже собрался сказать ей - и вдруг опять стал думать обо всем, о чем думал до приезда туда. "What, for instance?" - О чем, например? "Why, Miss X and my life in Lycurgus, and what we'd be up against in case we did go away this way." - Ну, вот, о мисс X, и о своей жизни в Ликурге, и о том, что нас ждет, если мы поженимся и уедем. "Yes." - Так. "And . . . well . . . and then I couldn't just tell her then - not that day, anyhow." - И вот... я... я просто не мог сказать ей тогда... во всяком случае, в тот день не мог... "Well, when did you tell her then?" - Так что же вы ей тогда сказали? "Well, I told her not to cry any more - that I thought maybe it would be all right if she gave me twenty-four hours more to think things all out - that maybe we'd be able to settle on something." - Ну, чтобы она больше не плакала... Что хорошо бы, если бы она дала мне еще день подумать - и, может быть, мы сумеем как-нибудь все уладить... "And then?" - А потом? "Well, then she said after a while that she didn't care for Grass Lake. - Потом, немного погодя, она сказала, что на Луговом озере ей не нравится. She wished we would go away from there." Ей хотелось уехать оттуда. "SHE did?" - Ей хотелось? "Yes. - Да. And then we got out the maps again and I asked a fellow at the hotel there if he knew about the lakes up there. Мы опять взяли путеводители, и я спросил одного малого в гостинице, какие тут есть озера. And he said of all the lakes around there Big Bittern was the most beautiful. Он сказал, что самое красивое озеро поблизости -Большая Выпь. I had seen it once, and I told Roberta about it and what the man said, and then she asked why didn't we go there." Я там как-то был и сказал об этом Роберте и передал ей слова того парня, а она сказала, что хорошо бы туда съездить. "And is that why you went there?" - И поэтому вы туда поехали? "Yes, sir" - Да, сэр. "No other reason?" - Никакой другой причины не было? "No, sir - none - except that it was back, or south, and we were going that way anyhow." - Нет, сэр, никакой... Пожалуй, еще только одно: что это к югу от Лугового озера и нам все равно надо было возвращаться этой дорогой. "I see. - Понятно. And that was Thursday, July eighth?" И это было в четверг, восьмого июля? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, now, Clyde, as you have seen, it has been charged here that you took Miss Alden to and out on that lake with the sole and premeditated intent of killing her - murdering her - finding some unobserved and quiet spot and then first striking her with your camera, or an oar, or club, or stone maybe, and then drowning her. - Так вот, Клайд, вы слышали: вас тут обвиняют в том, что вы завезли мисс Олден на озеро Большой Выпи с единственным, заранее обдуманным намерением избавиться от нее, убить ее - найти какой-нибудь незаметный со стороны укромный уголок и там ударить ее либо фотографическим аппаратом, либо, может быть, веслом, палкой или камнем и затем утопить. Now, what have you to say to that? Итак, что вы на это скажете? Is that true, or isn't it?" Верно это или нет? "No, sir! - Нет, сэр! It's not true!" returned Clyde, clearly and emphatically. Это неправда! - отчетливо и с чувством возразил Клайд. "I never went there of my own accord in the first place, and I only went there because she didn't like Grass Lake." Прежде всего я поехал туда вовсе не по своей охоте, а только потому, что ей не понравилось на Луговом озере. And here, because he had been sinking down in his chair, he pulled himself up and looked at the jury and the audience with what measure of strength and conviction he could summon - as previously he had been told to do. At the same time he added: (До сих пор он понуро сидел в своем кресле, но теперь выпрямился и как ему заранее велели -посмотрел на присяжных и на публику так открыто и уверенно, как только мог.) "And I wanted to please her in any way that I could so that she might be a little more cheerful." - Я изо всех сил старался сделать ей что-нибудь приятное. Мне очень хотелось развлечь ее хоть немного. "Were you still as sorry for her on this Thursday as you had been the day before?" - В этот день вы все еще жалели ее так же, как накануне? "Yes, sir - more, I think." - Да, сэр... наверно, даже больше. "And had you definitely made up your mind by then as to what you wanted to do?" - И к этому времени вы уже окончательно решили, как вам быть дальше? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well, and just what was that?" - Что же именно вы решили? "Well, I had decided to play as fair as I could. - Знаете, я решил действовать по-честному. I had been thinking about it all night, and I realized how badly she would feel and I too if I didn't do the right thing by her - because she had said three or four times that if I didn't she would kill herself. Я думал об этом целую ночь и понял, как ей будет плохо, да и мне тоже, если я поступлю с ней не так, как надо... ведь она несколько раз говорила, что тогда она покончит с собой. And I had made up my mind that morning that whatever else happened that day, I was going to straighten the whole thing out." И наутро я решил так: будь что будет, сегодня я все улажу. "This was at Grass Lake. - Это было на Луговом озере. You were still in the hotel on Thursday morning?" В четверг утром вы еще были в гостинице? "Yes, sir." - Да, сэр. "And you were going to tell her just what?" - Что же именно вы собирались сказать мисс Олден? "Well, that I knew that I hadn't treated her quite right and that I was sorry - besides, that her offer was fair enough, and that if after what I was going to tell her she still wanted me, I would go away with her and marry her. - Ну, что я знаю, как нехорошо я с ней поступил, и мне очень жаль... и потом, что ее предложение справедливое, и если после всего, в чем я хочу ей признаться, она все-таки захочет выйти за меня замуж, то я уеду с нею, и мы обвенчаемся. But that I had to tell her first the real reason for my changing as I had - that I had been and still was in love with another girl and that I couldn't help it - that probably whether I married her or not -" Но что сперва я должен рассказать правду, почему я стал к ней иначе относиться: что я любил и до сих пор люблю другую девушку и ничего не могу с этим поделать... и, видно, женюсь я на ней или нет... "Miss Alden you mean?" - Вы хотите сказать, на мисс Олден? "Yes, sir - that I would always go on loving this other girl, because I just couldn't get her out of my mind. - Да, сэр... что я всегда буду любить ту, другую девушку, потому что не могу не думать о ней. But just the same, if that didn't make any difference to her, that I would marry her even if I couldn't love her any more as I once did. Но если Роберте это безразлично, я на ней все-таки женюсь, хотя и не могу любить ее по-прежнему. That was all." Вот и все. "But what about Miss X?" - А как же мисс X? "Well, I had thought about her too, but I thought she was better off and could stand it easier. - Я и о ней думал, конечно, но ведь она обеспечена, и мне казалось, что ей легче это перенести. Besides, I thought perhaps Roberta would let me go and we could just go on being friends and I would help her all I could." А кроме того, я думал, что, может быть, Роберта меня отпустит, и тогда мы просто останемся друзьями, и я буду ей помогать всем, чем смогу. "Had you decided just where you would marry her?" - И вы решили, где именно будете венчаться? "No, sir. - Нет, сэр. But I knew there were plenty of towns below Big Bittern and Grass Lake." Но я знал, что за Большой Выпью и Луговым озером сколько угодно городов. "But were you going to do that without one single word to Miss X beforehand?" - И вы собирались сделать это, ни словом не предупредив мисс X? "Well, no, sir - not exactly. - Н-нет, сэр, не совсем так... I figured that if Roberta wouldn't let me off but didn't mind my leaving her for a few days, I would go down to where Miss X lived and tell her, and then come back. Я надеялся, что если Роберта не отпустит меня совсем, то она позволит мне уехать на несколько дней, так что я съездил бы к мисс X, сказал бы ей все и потом вернулся. But if she objected to that, why then I was going to write Miss X a letter and explain how it was and then go on and get married to Roberta." А если бы Роберта не согласилась - ну что ж, тогда я написал бы мисс Х письмо и объяснил, как все вышло, а потом бы мы с Робертой обвенчались. "I see. - Понятно. But, Clyde, among other bits of testimony here, there was that letter found in Miss Alden's coat pocket - the one written on Grass Lake Inn stationery and addressed to her mother, in which she told her that she was about to be married. Но, Клайд, среди других вещественных доказательств здесь было предъявлено письмо, найденное в кармане пальто мисс Олден, - то, что написано на бумаге со штампом гостиницы на Луговом озере и адресовано матери, - и в нем мисс Олден пишет, что собирается выйти замуж. Had you already told her up there at Grass Lake that morning that you were going to marry her for sure?" Разве вы уже твердо сказали ей в то утро на Луговом озере, что хотите с нею обвенчаться? "No, sir. - Нет, сэр. Not exactly, but I did say on getting up that day that it was the deciding day for us and that she was going to be able to decide for herself whether she wanted me to marry her or not." Не совсем так. Но я с самого утра сказал ей, что это для нас решающий день и что она сама должна будет решить, хочет ли она обвенчаться со мной. "Oh, I see. - А, понимаю! So that's it," smiled Jephson, as though greatly relieved. (And Mason and Newcomb and Burleigh and State Senator Redmond all listening with the profoundest attention, now exclaimed, sotto voce and almost in unison: Значит, вот что! - улыбнулся Джефсон, словно испытывая огромное облегчение. (При этом Мейсон, Ньюком, Бэрлей и сенатор Редмонд, слушавшие с глубочайшим вниманием, тихонько и чуть ли не в один голос воскликнули: "Of all the bunk!") "Что за вздор!") "Well, now we come to the trip itself. - Ну, вот мы и дошли до самой поездки. You have heard the testimony here and the dark motive and plotting that has been attributed to every move in connection with it. Вы слышали, что здесь говорили свидетели и какие черные побуждения и замыслы приписывались вам на каждом шагу. Now I want you to tell it in your own way. Теперь я хочу, чтобы вы сами рассказали обо всем, что произошло. It has been testified here that you took both bags -yours and hers - up there with you but that you left hers at Gun Lodge when you got there and took your own out on the lake in that boat with you. Здесь указывали, что, отправляясь на озеро Большой Выпи, вы взяли с собой оба чемодана - и свой и ее, но, приехав на станцию Ружейную, ее чемодан оставили там, а свой захватили в лодку. Now just why did you do that? По какой причине вы так сделали? Please speak so that all of the jurymen can hear you." Пожалуйста, говорите громче, чтобы все господа присяжные могли вас слышать. "Well, the reason for that was," and here once more his throat became so dry that he could scarcely speak, "we didn't know whether we could get any lunch at Big Bittern, so we decided to take some things along with us from Grass Lake. - Видите ли, почему так вышло, - и снова у Клайда пересохло в горле, он едва мог говорить, -мы не знали, можно ли будет на Большой Выпи позавтракать, и решили захватить с собой кое-какую еду с Лугового. Her bag was packed full of things, but there was room in mine. Ее чемодан был битком набит, а в моем нашлось место. Besides, it had my camera with the tripod outside. И, кроме того, в нем лежал фотографический аппарат, а снаружи был привязан штатив. So I decided to leave hers and take mine." Вот я и решил ее чемодан оставить, а свой взять. "YOU decided?" - Вы решили? "Well, I asked her what she thought and she said she thought that was best." - То есть я спросил ее, и она сказала, что, по ее мнению, так будет удобнее. "Where was it you asked her that?" - Где же вы ее об этом спросили? "On the train coming down." "And did you know then that you were coming back to Gun Lodge after going out on the lake?" - В поезде, по дороге к Ружейной. - Стало быть, вы знали, что с озера вернетесь на Ружейную? "Yes, sir, I did. - Да, сэр, знал. We had to. Мы должны были вернуться. There was no other road. They told us that at Grass Lake." Другой дороги нет, так нам сказали на Луговом озере. "And in riding over to Big Bittern - do you recall the testimony of the driver who drove you over - that you were 'very nervous' and that you asked him whether there were many people over that that day?" - А по дороге на озеро Большой Выпи, помните, шофер, который вез вас туда, показал, что вы "порядком нервничали" и спросили его, много ли там в этот день народу? "I recall it, yes, sir, but I wasn't nervous at all. - Да, сэр, помню, но я вовсе не нервничал. I may have asked about the people, but I can't see anything wrong with that. Может, я и спрашивал насчет того, много ли народу, но, мне кажется, тут нет ничего плохого. It seems to me that any one might ask that." По-моему, это всякий мог спросить. "And so it seems to me," echoed Jephson. - По-моему, тоже, - отозвался Джефсон. "Then what happened after you registered at Big Bittern Inn and got into that boat and went out on the lake with Miss Alden? - Теперь скажите, что произошло после того, как вы записались в гостинице Большой Выпи, взяли лодку и поехали с мисс Олден кататься по озеру? Were you or she especially preoccupied or nervous or in any state different from that of any ordinary person who goes out on a lake to row? Были вы или она чем-нибудь особенно озабочены и взволнованы или вообще чем-то не похожи на людей, которые просто собрались покататься на лодке? Were you particularly happy or particularly gloomy, or what?" Может быть, вы были необыкновенно веселы, или необыкновенно мрачны, или еще что-нибудь? "Well, I don't think I was especially gloomy - no, sir. - Ну, не скажу, чтобы я был необыкновенно мрачен, нет, сэр. I was thinking of all I was going to tell her, of course, and of what was before me either way she decided. Конечно, я думал обо всем, что хотел сказать ей, и о том, что меня ждет в зависимости от ее решения. I wasn't exactly gay, I guess, but I thought it would be all right whichever way things went. Пожалуй, я не был особенно весел, но я думал, что теперь в любом случае все будет хорошо. I had decided that I was willing to marry her." Я был вполне готов на ней жениться. "And how about her? - А она? Was she quite cheerful?" Она была в хорошем настроении? "Well - yes, sir. - В общем, да, сэр. She seemed to feel much happier for some reason." Она почему-то была гораздо веселее и спокойнее, чем раньше. "And what did you talk about?" - О чем же вы с ней говорили? "Oh, about the lake first - how beautiful it was and where we would have our lunch when we were ready for it. - Ну, сначала об озере - какое оно красивое и в каком месте мы станем завтракать, когда проголодаемся. And then we rowed along the west shore looking for water lilies. Потом мы плыли вдоль западного берега и искали водяные лилии. She was so happy that I hated to bring up anything just then, and so we just kept on rowing until about two, when we stopped for lunch." У нее, видно, было так хорошо на душе, что я и думать не мог в это время начать такой разговор, поэтому мы просто катались, а часа в два вышли на берег и позавтракали. "Just where was that? - В каком именно месте? Just get up and trace on the map with that pointer there just where you did go and how long you stopped and for what." Подойдите к карте и покажите указкой, как именно вы плыли и где приставали к берегу, надолго ли и для чего? And so Clyde, pointer in hand and standing before the large map of the lake and region which particularly concerned this tragedy, now tracing in detail the long row along the shore, a group of trees, which, after having lunch, they had rowed to see - a beautiful bed of water lilies which they had lingered over - each point at which they had stopped, until reaching Moon Cove at about five in the afternoon, they had been so entranced by its beauty that they had merely sat and gazed, as he said. И Клайд, с указкой в руке, стоя перед большой картой озера и его окрестностей, наиболее связанных с трагедией, подробно очертил тот долгий путь вдоль берега: живописную группу деревьев, к которой они направились после завтрака, прелестный уголок, где они замешкались, собирая росшие там во множестве водяные лилии, - каждое место, где они останавливались, пока часам к пяти не добрались до Лунной бухты, красота которой сразу так поразила их, сказал он, что они долго любовались ею, неподвижно сидя в лодке. Afterwards, in order that he might take some pictures, they had gone ashore in the woods nearby - he all the while preparing himself to tell Roberta of Miss X and ask her for her final decision. Потом они высадились тут же на лесистом берегу, и Клайд сделал несколько снимков. И все время он готовился рассказать Роберте о мисс Х и попросить ее принять окончательное решение. And then having left the bag on shore for a few moments while they rowed out and took some snapshots in the boat, they had drifted in the calm of the water and the stillness and beauty until finally he had gathered sufficient courage to tell her what was in his heart. Потом, оставив чемодан на берегу, они снова отчалили, всего на две-три минуты, чтобы сделать несколько снимков с лодки. Вокруг была такая красота и безмятежность, лодка тихо скользила по глади вод, и тут, наконец, Клайд набрался храбрости, чтобы сказать ей все, что было у него на сердце. And at first, as he now said, Roberta seemed greatly startled and depressed and began crying a little, saying that perhaps it was best for her not to live any longer - she felt so miserable. Сначала, рассказывал он, Роберта, видимо, страшно испугалась, и огорчилась, и стала тихонько плакать, и говорила, что лучше бы ей умереть, - так она несчастна. But, afterwards, when he had impressed on her the fact that he was really sorry and perfectly willing to make amends, she had suddenly changed and begun to grow more cheerful, and then of a sudden, in a burst of tenderness and gratefulness - he could not say exactly - she had jumped up and tried to come to him. Но после, когда он убедил ее, что в самом деле чувствует себя виноватым и от души готов искупить свою вину, она вдруг преобразилась, повеселела и потом неожиданно, должно быть, в порыве нежности и благодарности, вскочила и попыталась подойти к нему. Her arms were outstretched and she moved as if to throw herself at his feet or into his lap. Она протянула руки и словно хотела упасть к его ногам или кинуться ему на шею. But just then, her foot, or her dress, had caught and she had stumbled. Но тут она зацепилась за что-то ногой или платьем и споткнулась. And he - camera in hand -(a last minute decision or legal precaution on the part of Jephson)- had risen instinctively to try to catch her and stop her fall. А он, с аппаратом в руке (в последнюю минуту Джефсон решил включить это в качестве еще одной меры предосторожности), невольно тоже поднялся, чтобы подхватить ее и не дать ей упасть. Perhaps - he would not be able to say here - her face or hand had struck the camera. Быть может, - он не вполне уверен в этом, - лицом или рукой она ударилась об аппарат. At any rate, the next moment, before he quite understood how it all happened, and without time for thought or action on his part or hers, both were in the water and the boat, which had overturned, seemed to have struck Roberta, for she seemed to be stunned. Во всяком случае, не успел он, да и она, сообразить, что произошло и что надо делать, как оба очутились в воде; перевернувшаяся лодка, по-видимому, ушибла Роберту, так как она казалась оглушенной. "I called to her to try to get to the boat - it was moving away - to take hold of it, but she didn't seem to hear me or understand what I meant. - Я крикнул ей, чтобы она постаралась добраться до лодки и ухватилась за нее, но лодку относило прочь, а Роберта как будто не слышала меня или не поняла. I was afraid to go too near her at first because she was striking out in every direction - and before I could swim ten strokes forward her head had gone down once and come up and then gone down again for a second time. Я сперва боялся подплыть к ней поближе, - она так страшно билась и размахивала руками, -потом поплыл. Я сделал, может быть, взмахов десять, не больше, и тут ее голова ушла под воду, вынырнула и опять скрылась. By then the boat had floated all of thirty or forty feet away and I knew that I couldn't get her into that. За это время лодку отнесло футов на тридцать или сорок, и я увидел, что не сумею дотащить до нее Роберту. And then I decided that if I wanted to save myself I had better swim ashore." И тогда я решил, что надо плыть к берегу, иначе мне и самому не спастись. And once there, as he now narrated, it suddenly occurred to him how peculiar and suspicious were all the circumstances surrounding his present position. Когда он выбрался на берег, рассказывал далее Клайд, ему вдруг пришло в голову, в каком странном и подозрительном положении он оказался. He suddenly realized, as he now said, how had the whole thing looked from the beginning. Он внезапно понял, сказал он, как неудачно сложились обстоятельства и как скверно выглядела вся эта поездка с самого начала. The false registering. Он записывался в гостиницах под фальшивыми именами. The fact his bag was there - hers not. Свой чемодан взял, а ее - нет. Besides, to return now meant that he would have to explain and it would become generally known - and everything connected with his life would go - Miss X, his work, his social position - all - whereas, if he said nothing (and here it was, and for the first time, as he now swore, that this thought occurred to him), it might be assumed that he too had drowned. И, кроме того, если вернуться теперь, значит, придется все объяснить... станет широко известна его связь с Робертой, и вся его жизнь пойдет прахом: он потеряет мисс X, работу на фабрике, положение в обществе - все! Если же он промолчит (он клялся, что только тут впервые пришла ему на ум эта мысль), может возникнуть предположение, что он тоже утонул. In view of this fact and that any physical help he might now give her would not restore her to life, and that acknowledgment would mean only trouble for him and shame for her, he decided to say nothing. Вот почему, понимая, что никакими силами он уже не вернет Роберту к жизни и что огласка будет означать только серьезные неприятности для него и покроет позором ее память, он решил молчать. And so, to remove all traces, he had taken off his clothes and wrung them out and wrapped them for packing as best he could. И тогда, чтобы уничтожить все следы, он снял мокрую одежду, выжал ее, свернул и тщательно упаковал в чемодан. Next, having left the tripod on shore with his bag, he decided to hide that, and did. Потом решил спрятать штатив, оставшийся на берегу вместе с чемоданом, что и сделал. His first straw hat, the one without the lining (but about which absent lining he now declared he knew nothing), had been lost with the overturning of the boat, and so now he had put on the extra one he had with him, although he also had a cap which he might have worn. (He usually carried an extra hat on a trip because so often, it seemed, something happened to one.) Then he had ventured to walk south through the woods toward a railroad which he thought cut through the woods in that direction. Его старая соломенная шляпа - та, которая оказалась без подкладки (но как это случилось, он не знает, заявил он), - потерялась во время катастрофы с лодкой, и поэтому он надел запасную, хотя у него была с собою еще и кепка, он мог бы надеть ее. (Такая у него привычка -брать с собою в дорогу лишнюю шляпу: ведь со шляпами вечно что-нибудь случается.) Потом он решил пойти через лес к югу, к железной дороге, которая, по его расчетам, проходила в том направлении. He had not known of any automobile road through there then, and as for making for the Cranstons so directly, he confessed quite simply that he would naturally have gone there. They were his friends and he wanted to get off somewhere where he could think about this terrible thing that had descended upon him so suddenly out of a clear sky. Он тогда не знал, что там есть и автомобильное шоссе. А что он отправился прямо к Крэнстонам, так это вполне естественно, Просто признался Клайд: они были его друзьями, и ему очень хотелось добраться до такого места, где он мог бы как следует подумать обо всем этом ужасе, который внезапно обрушился на него как снег на голову. And then having testified to so much - and no more appearing to occur either to Jephson or himself - the former after a pause now turned and said, most distinctly and yet somehow quietly: Когда Клайд в своих показаниях дошел до этой минуты и ни ему, ни Джефсону, казалось, больше нечего было сказать, защитник, помолчав, вдруг произнес очень отчетливо и как-то особенно спокойно: "Now, Clyde, you have taken a solemn oath before this jury, this judge, all these people here, and above all your God, to tell the truth, the whole truth, and nothing but the truth. - Помните, Клайд: перед лицом господ присяжных, судьи и всех присутствующих в этом зале и превыше всего - перед господом богом вы торжественно поклялись говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды. You realize what that means, don't you?" Вы понимаете, что это значит, не так ли? "Yes, sir, I do." - Да, сэр, понимаю. "You swear before God that you did not strike Roberta Alden in that boat?" - Поклянетесь ли вы перед богом, что не ударили Роберту Олден, пока находились с нею в лодке? "I swear. - Клянусь. I did not." Я не ударил ее. "Or throw her into the lake?" - И не бросили ее за борт? "I swear it. - Клянусь. I did not." Я этого не делал. "Or willfully or willingly in any way attempt to upset that boat or in any other fashion bring about the death that she suffered?" - И не пытались так или иначе умышленно, злонамеренно перевернуть лодку или каким-либо иным способом добиться смерти мисс Олден? "I swear it!" cried Clyde, emphatically and emotionally. - Клянусь, что нет! - горячо и взволнованно воскликнул Клайд. "You swear that it was an accident - unpremeditated and undesigned by you?" - И вы можете поклясться, что это был несчастный случай, что он произошел без вашего умысла и намерения? "I do," lied Clyde, who felt that in fighting for his life he was telling a part of the truth, for that accident was unpremeditated and undesigned. - Да, могу, - солгал Клайд; он чувствовал, что, борясь за свою жизнь, отчасти говорит правду; ведь и в самом деле все это случилось нечаянно и непреднамеренно, совсем не так, как он задумал. It had not been as he had planned and he could swear to that. В этом он мог поклясться. And then Jephson, running one of his large strong hands over his face and looking blandly and nonchalantly around upon the court and jury, the while he compressed his thin lips into a long and meaningful line, announced: И тогда Джефсон, проведя большой сильной рукой по лицу, вежливо и бесстрастно оглядел суд и присяжных, многозначительно сжал тонкие губы и объявил: "The prosecution may take the witness." ? Chapter 25 - Обвинение может приступить к допросу свидетеля. 25 T he mood of Mason throughout the entire direct examination was that of a restless harrier anxious to be off at the heels of its prey - of a foxhound within the last leap of its kill. Все время, пока Клайда допрашивал защитник, Мейсон чувствовал себя, как неугомонная гончая, рвущаяся в погоню за зайцем, как борзая, которая вот сейчас, последним прыжком настигнет свою добычу. A keen and surging desire to shatter this testimony, to show it to be from start to finish the tissue of lies that in part at least it was, now animated him. Его так и подмывало, ему не терпелось разбить вдребезги эти показания, доказать, что все это с начала до конца просто сплетение лжи, как оно отчасти и было на самом деле. And no sooner had Jephson concluded than he leaped up and confronted Clyde, who, seeing him blazing with this desire to undo him, felt as though he was about to be physically attacked. И не успел Джефсон кончить, как он уже вскочил и остановился перед Клайдом; а тот, видя, что прокурор горит желанием уничтожить его, почувствовал себя так, словно его сейчас изобьют. "Griffiths, you had that camera in your hand at the time she came toward you in the boat?" - Грифитс, у вас был в руках фотографический аппарат, когда она встала в лодке и направилась к вам? "Yes, sir." - Да, сэр. "She stumbled and fell and you accidentally struck her with it?" - Она споткнулась и упала, и вы нечаянно ударили ее аппаратом? "Yes." - Да- "I don't suppose in your truthful and honest way you remember telling me there in the woods on the shore of Big Bittern that you never had a camera?" - Я полагаю, при вашей правдивости и честности вы, конечно, помните, как в лесу на берегу Большой Выпи говорили мне, что у вас не было никакого аппарата? "Yes, sir - I remember that." - Да, сэр, я это помню... "And that was a lie, of course?" - Конечно, это была ложь? "Yes, sir." - Да, сэр. "And told with all the fervor and force that you are now telling this other lie?" - И вы говорили тогда с таким же пылом и убеждением, как теперь другую ложь? "I'm not lying. - Я не лгу. I've explained why I said that." Я объяснил здесь, почему я это сказал. "You've explained why you said that! - Вы объяснили, почему вы это сказали! You've explained why you said that! Вы объяснили, почему! And because you lied there you expect to be believed here, do you?" Вы солгали тогда и рассчитываете, что вам поверят теперь, - так, что ли? Belknap rose to object, but Jephson pulled him down. Белнеп поднялся, готовый запротестовать, но Джефсон усадил его на место. "Well, this is the truth, just the same." - Все равно я говорю правду. "And no power under heaven could make you tell another lie here, of course - not a strong desire to save yourself from the electric chair?" - И, уж конечно, ничто на свете не могло бы заставить вас солгать здесь снова - даже и желание избежать электрического стула? Clyde blanched and quivered slightly; he blinked his red, tired eyelids. Клайд побледнел и слегка вздрогнул, покрасневшие от усталости веки его затрепетали. "Well, I might, maybe, but not under oath, I don't think." - Ну, может быть, я и мог бы солгать, но, думаю, не под присягой. "You don't think! - Вы думаете! Oh, I see. А, понятно! Lie all you want wherever you are - and at any time -and under any circumstances - except when you're on trial for murder!" Можно соврать все, что угодно и где угодно, в любое время и при любых обстоятельствах, но только не тогда, когда тебя судят за убийство! "No, sir. - Нет, сэр. It isn't that. Совсем не так. But what I just said is so." И я сейчас сказал правду. "And you swear on the Bible, do you, that you experienced a change of heart?" - И вы клянетесь на Библии, что пережили душевный перелом, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "That Miss Alden was very sad and that was what moved you to experience this change of heart?" - Что мисс Олден была очень печальна и поэтому в вашей душе произошел этот перелом? "Yes, sir. - Да, сэр. That's how it was." Так оно и было. "Well, now, Griffiths, when she was up there in the country and waiting for you - she wrote you all those letters there, did she not?" - Вот что, Грифитс: когда она жила на отцовской ферме и ждала вас, она писала вам вот эти письма, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "You received one on an average of every two days, didn't you?" - В среднем вы получали через день по письму, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "And you knew she was lonely and miserable there, didn't you?" - И вы знали, что она там одинока и несчастна, так? "Yes, sir - but then I've explained -" - Да, сэр... но я у же "объяснил... "Oh, you've explained! - Ах, вы объяснили! You mean your lawyers have explained it for you! Вы хотите сказать, что за вас это объяснили ваши адвокаты! Didn't they coach you day after day in that jail over there as to how you were to answer when the time came?" Может быть, они не натаскивали вас в тюрьме изо дня в день? Не обучали, как вы должны отвечать, когда придет время? "No, sir, they didn't!" replied Clyde, defiantly, catching Jephson's eye at this moment. - Нет, сэр, не обучали! - с вызовом ответил Клайд, поймав в эту минуту взгляд Джефсона. "Well, then when I asked you up there at Bear Lake how it was that his girl met her death - why didn't you tell me then and save all this trouble and suspicion and investigation? - Так почему же, когда я спросил вас на Медвежьем озере, каким образом погибла Роберта Олден, вы сразу не сказали мне правду и не избавили всех нас от этих неприятностей, подозрений и расследований? Don't you think the public would have listened more kindly and believingly there than it will now after you've taken five long months to think it all out with the help of two lawyers?" Вам не кажется, что тогда люди выслушали бы вас доброжелательнее и скорее поверили бы вам, чем теперь, после того как вы целых пять месяцев обдумывали каждое слово с помощью двух адвокатов? "But I didn't think it out with any lawyers," persisted Clyde, still looking at Jephson, who was supporting him with all his mental strength. - Я ничего не обдумывал с помощью адвокатов, -упорствовал Клайд, продолжая глядеть на Джефсона, который старался поддержать его всей силой своей воли. "I've just explained why I did that." - Я только что объяснил, почему я так поступал. "You've explained! - Вы объяснили! You've explained!" roared Mason, almost beside himself with the knowledge that this false explanation was sufficient of a shield or barrier for Clyde to hide behind whenever he found himself being too hard pressed - the little rat! Вы объяснили! - заорал Мейсон. Его выводило из себя сознание, что эти фальшивые объяснения для Клайда - надежный щит, ограда, за которой он всегда может укрыться, стоит только его прижать покрепче... Гаденыш! And so now he fairly quivered with baffled rage as he proceeded. "And before you went up - while she was writing them to you - you considered them sad, didn't you?" И, весь дрожа от еле сдерживаемой ярости, Мейсон продолжал: - Ну, а до вашей поездки, пока она писала вам эти письма, вы тоже думали, что они печальные, или нет? "Why, yes, sir. - Конечно, сэр. That is"- he hesitated incautiously -"some parts of them anyhow." То есть... - Клайд неосторожно запнулся. -Некоторые места, во всяком случае. "Oh, I see - only some parts of them now. - Ах, вот что! Уже только некоторые места. I thought you just said you considered them sad." Мне кажется, вы только сейчас сказали, что считаете ее письма печальными. "Well, I do." - Да, я так считаю. "And did." - И прежде так считали? "Yes, sir - and did." - Да, сэр, считал. But Clyde's eyes were beginning to wander nervously in the direction of Jephson, who was fixing him as with a beam of light. И Клайд беспокойно посмотрел в сторону Джефсона, чей неотступный взгляд пронизывал его, словно луч прожектора. "Remember her writing you this?" - Вы помните, что она вам писала... And here Mason picked up and opened one of the letters and began reading: - Мейсон взял одно из писем, развернул и стал читать: "Clyde - I shall certainly die, dear, if you don't come. "Клайд, милый, я, наверно, умру, если ты не приедешь. I am so much alone. Я так одинока. I am nearly crazy now. Я прямо с ума схожу. I wish I could go away and never return or trouble you any more. Мне так хотелось бы уехать, и никогда не возвращаться, и больше не надоедать тебе. But if you would only telephone me, even so much as once every other day, since you won't write. Но если бы ты только звонил мне по телефону, хотя бы через день, раз не хочешь писать! And when I need you and a word of encouragement so." Mason's voice was mellow. It was sad. А мне ты так нужен, так нужно услышать ободряющее слово!" - Голос Мейсона звучал мягко и грустно. One could feel, as he spoke, the wave of passing pity that was moving as sound and color not only through him but through every spectator in the high, narrow courtroom. Он говорил, и чуть ли не осязаемые волны сострадания охватывали не только его, но всех и каждого в высоком и узком зале суда. "Does that seem at all sad to you?" - Вам эти строки кажутся хоть немного печальными? "Yes, sir, it does." - Да, сэр, кажутся. "Did it then?" - И тогда казались? "Yes, sir, it did." - Да, сэр, казались. "You knew it was sincere, didn't you?" snarled Mason. - Вы знали, что они искренни, да? "Yes, sir. - Да, сэр. I did." Знал. "Then why didn't a little of that pity that you claim moved you so deeply out there in the center of Big Bittern move you down there in Lycurgus to pick up the telephone there in Mrs. Peyton's house where you were and reassure that lonely girl by so much as a word that you were coming? - Почему же хоть капля той жалости, которая, по вашим словам, столь глубоко потрясла вас посреди озера Большой Выпи, не заставила вас у себя в Ликурге, в доме миссис Пейтон, снять телефонную трубку и успокоить одинокую девушку хотя бы одним словом о том, что вы приедете? Was it because your pity for her then wasn't as great as it was after she wrote you that threatening letter? Потому ли, что ваша жалость к ней была тогда не так велика, как позднее, когда она написала вам угрожающее письмо? Or was it because you had a plot and you were afraid that too much telephoning to her might attract attention? Или потому, что вы замыслили преступление и опасались, как бы частые телефонные разговоры с нею не привлекли чьего-либо внимания? How was it that you had so much pity all of a sudden up at Big Bittern, but none at all down there at Lycurgus? Как получилось, что вас внезапно охватила столь сильная жалость к ней на озере Большой Выпи, но вы вовсе не чувствовали жалости, пока находились в Ликурге? Is it something you can turn on and off like a faucet?" Или у вас чувства, как водопроводный кран: можно открыть, а можно и закрыть? "I never said I had none at all," replied Clyde, defiantly, having just received an eye-flash from Jephson. - Я никогда не говорил, что я совсем не жалел ее, -вызывающе ответил Клайд, перехватив взгляд Джефсона. "Well, you left her to wait until she had to threaten you because of her own terror and misery." - Но вы заставили ее ждать до тех пор, пока в своем ужасе и отчаянии она не стала вам угрожать. "Well, I've admitted that I didn't treat her right." - Я ведь признал, что вел себя с ней нехорошо. "Ha, ha! - Ха! Right! RIGHT! Нехорошо! Нехорошо ! And because of that admission and in face of all the other testimony we've had here, your own included, you expect to walk out of here a free man, do you?" И только потому, что вы это признали, вы рассчитываете - наперекор всем остальным показаниям, которые мы здесь слышали, включая и ваши собственные, - что выйдете отсюда свободным человеком? Так, что ли? Belknap was not to be restrained any longer. Белнепа дольше невозможно было сдерживать. His objection came - and with bitter vehemence he addressed the judge: Он заявил протест. "This is infamous, your Honor. - Это позорно, ваша честь. Is the district attorney to be allowed to make a speech with every question?" Разве прокурору позволительно превращать каждый вопрос в обвинительную речь? - пылко, с горечью обратился он к судье. "I heard no objection," countered the court. - Я не слышал ни одного протеста, - отпарировал судья. "The district attorney will frame his questions properly." - Попрошу прокурора надлежащим образом формулировать свои вопросы. Mason took the rebuke lightly and turned again to Clyde. Мейсон преспокойно принял замечание и снова обернулся к Клайду: "In that boat there in the center of Big Bittern you have testified that you had in your hand that camera that you once denied owning?" - Как вы тут показывали, сидя в лодке посреди озера Большой Выпи, вы держали в руках тот самый фотографический аппарат, от которого когда-то отпирались? "Yes, sir." - Да, сэр. "And she was in the stern of the boat?" - А мисс Олден сидела на корме? "Yes, sir." - Да, сэр. "Bring in that boat, will you, Burton?" he called to Burleigh at this point, and forthwith four deputies from the district attorney's office retired through a west door behind the judge's rostrum and soon returned carrying the identical boat in which Clyde and Roberta had sat, and put it down before the jury. - Давайте сюда лодку, Бэртон! - обратился Мейсон к Бэрлею. По распоряжению Бэрлея, четверо его помощников тотчас вышли через дверь позади судейского возвышения и вскоре вернулись, неся лодку, ту самую, в которой катались Клайд и Роберта, и опустили ее на пол перед присяжными. And as they did so Clyde chilled and stared. Клайд, похолодев, остановившимся взглядом смотрел на нее. The identical boat! Та самая лодка! He blinked and quivered as the audience stirred, stared and strained, an audible wave of curiosity and interest passing over the entire room. В растерянности он моргал глазами, его била дрожь; а публика волновалась и шумела, напряженно всматриваясь, - волна любопытства прошла по всему залу. And then Mason, taking the camera and shaking it up and down, exclaimed: И тут Мейсон, схватив аппарат и размахивая им, воскликнул: "Well, here you are now, Griffiths! - Вот, извольте, Грифитс! The camera you never owned. Вот аппарат, который будто бы никогда вам не принадлежал. Step down here into this boat and take this camera here and show the jury just where you sat, and where Miss Alden sat. Войдите-ка в лодку, возьмите этот аппарат и покажите присяжным, где именно сидели вы и где - мисс Олден. And exactly, if you can, how and where it was that you struck Miss Alden and where and about how she fell." И покажите точно, если можете, как именно и куда вы ударили мисс Олден и где и как примерно она упала. "Object!" declared Belknap. - Протестую! - заявил Белнеп. A long and wearisome legal argument, finally terminating in the judge allowing this type of testimony to be continued for a while at least. Между юристами завязалась долгая и утомительная перебранка; в конечном счете судья разрешил, - по крайней мере на некоторое время, -продолжать допрос свидетеля таким способом. And at the conclusion of it, Clyde declaring: Под конец Клайд заявил: "I didn't intentionally strike her with it though"- to which Mason replied: - Во всяком случае, я ударил ее не намеренно. На что Мейсон заметил: "Yes, we heard you testify that way"- then Clyde stepping down and after being directed here and there finally stepping into the boat at the middle seat and seating himself while three men held it straight. - Да, мы уже слышали ваши показания на этот счет. Потом Клайд сошел со своего места и, получив всевозможные наставления, наконец шагнул в лодку и уселся на среднюю скамью; трое мужчин держали лодку в равновесии. "And now, Newcomb - I want you to come here and sit wherever Miss Alden was supposed to sit and take any position which he describes as having been taken by her." - Теперь вот что... Ньюком! Подите сядьте в лодку на то место, где, по описанию Грифитса, сидела мисс Олден... и примите нужную позу, как он вам скажет. "Yes, sir," said Newcomb, coming forward and seating himself while Clyde vainly sought to catch Jephson's eye but could not since his own back was partially turned from him. - Слушаю, сэр, - ответил Ньюком, подошел к лодке и уселся на корме. Клайд старался поймать взгляд Джефсона, но тщетно: ему пришлось теперь сидеть почти спиною к защитнику. "And now, Griffiths," went on Mason, "just you show Mr. Newcomb here how Miss Alden arose and came toward you. - А ну-ка, Грифитс, - продолжал Мейсон, -покажите мистеру Ньюкому, как мисс Олден встала и направилась к вам. Direct him." Объясните, что он должен делать. And then Clyde, feeling weak and false and hated, arising again and in a nervous and angular way - the eerie strangeness of all this affecting him to the point of unbelievable awkwardness - attempting to show Newcomb just how Roberta had gotten up and half walked and half crawled, then had stumbled and fallen. И Клайд, бесконечно неловкий от сознания, что он слаб, лжив и всем ненавистен, снова поднялся и нервными, угловатыми движениями (все это было слишком невероятно и жутко) пытался показать Ньюкому, как Роберта встала и неверными шагами, почти ползком направилась к нему, потом споткнулась и упала. And after that, with the camera in his hand, attempting to show as nearly as he could recall, how unconsciously his arm had shot out and he had struck Roberta, he scarcely knowing where - on the chin and cheek maybe, he was not sure, but not intentionally, of course, and not with sufficient force really to injure her, he thought at the time. После этого, с аппаратом в руке, он постарался вспомнить и возможно точнее показать, как он тогда невольно взмахнул рукой и ударил Роберту... он не знает, не уверен, куда именно пришелся удар, может быть, по подбородку или по щеке, но, конечно же, это вышло нечаянно и, как ему тогда показалось, вовсе не с такой силой, чтобы ее поранить. But just here a long wrangle between Belknap and Mason as to the competency of such testimony since Clyde declared that he could not remember clearly -but Oberwaltzer finally allowing the testimony on the ground that it would show, relatively, whether a light or heavy push or blow was required in order to upset any one who might be "lightly" or "loosely" poised. Тут Белнеп и Мейсон вступили в нескончаемые пререкания о том, насколько действительны такие показания, раз Клайд заявил, что не может ясно все припомнить. Но в конце концов Оберуолцер разрешил продолжать на том основании, что такого рода наглядное свидетельство приблизительно покажет, легкий ли толчок или сильный удар нужен для того, чтобы свалить человека, "слабо" или "нетвердо" держащегося на ногах. "But how in Heaven's name are these antics as here demonstrated on a man of Mr. Newcomb's build to show what would follow in the case of a girl of the size and weight of Miss Alden?" persisted Belknap. - Но, ради всего святого, каким образом все эти штуки, разыгранные с мужчиной такого сложения, как мистер Ньюком, могут доказать, что произошло с девушкой роста и веса мисс Олден? - настаивал Белнеп. "Well, then we'll put a girl of the size and weight of Miss Alden in here." - Ладно, поставим сюда девушку роста и веса мисс Олден! And at once calling for Zillah Saunders and putting her in Newcomb's place. Тотчас же была вызвана Зилла Саундерс и поставлена на место Ньюкома. But Belknap none-the-less proceeding with: Но Белнеп тем не менее настаивал: "And what of that? - Ну и что же? The conditions aren't the same. Условия совсем другие. This boat isn't on the water. Эта лодка не на воде. No two people are going to be alike in their resistance or their physical responses to accidental blows." И нет таких двух людей, которые одинаково воспринимали бы случайные удары или с равной силой им сопротивлялись. "Then you refuse to allow this demonstration to be made?" (This was from Mason, turning and cynically inquiring.) - Так вы не считаете допустимым этот наглядный опыт? - обернувшись к нему, язвительно спросил Мейсон. "Oh, make it if you choose. - О, пожалуйста, продолжайте, если вам угодно. It doesn't mean anything though, as anybody can see," persisted Belknap, suggestively. Ведь всякому ясно, что ваши опыты ничего не доказывают, - многозначительно ответил Белнеп. And so Clyde, under directions from Mason, now pushing at Zillah, "about as hard," (he thought) as he had accidentally pushed at Roberta. Итак, Клайд по указаниям Мейсона должен был толкнуть Зиллу "примерно так же сильно" (думалось ему), как он нечаянно толкнул Роберту. And she falling back a little - not much - but in so doing being able to lay a hand on each side of the boat and so save herself. И она отшатнулась, но только слегка, и при этом ей удалось схватиться руками за борта лодки и, следовательно, спастись. And the jury, in spite of Belknap's thought that his contentions would have counteracted all this, gathering the impression that Clyde, on account of his guilt and fear of death, was probably attempting to conjure something that had been much more viciously executed, to be sure. Белнеп полагал, что его возражения сведут на нет мейсоновский опыт. Однако у присяжных создалось впечатление, что Клайд, движимый сознанием своей вины и страхом смерти, вероятно, постарался изобразить свои действия куда менее зловредными, чем они, без сомнения, были на самом деле. For had not the doctors sworn to the probable force of this and another blow on the top of the head? Ведь показали же врачи под присягой, какова могла быть сила этого удара, так же как и другого, по темени? And had not Burton Burleigh testified to having discovered a hair in the camera? И ведь Бэртон Бэрлей свидетельствовал, что он обнаружил на фотографическом аппарате волосы Роберты? And how about the cry that woman had heard? А крик, слышанный той свидетельницей? How about that? Как это понять? But with that particular incident the court was adjourned for this day. Но после этой сцены в суде объявлен был перерыв до следующего дня. On the following morning at the sound of the gavel, there was Mason, as fresh and vigorous and vicious as ever. На другое утро, едва простучал молоток судьи, поднялся Мейсон, по обыкновению, бодрый, напористый и злой. And Clyde, after a miserable night in his cell and much bolstering by Jephson and Belknap, determined to be as cool and insistent and innocent- appearing as he could be, but with no real heart for the job, so convinced was he that local sentiment in its entirety was against him - that he was believed to be guilty. А Клайд провел прескверную ночь в своей камере. Его усиленно накачивали и подбодряли Джефсон и Белнеп, после чего он решил держаться возможно хладнокровнее и тверже, с видом ни в чем не повинного человека, но ему не хватало настоящего мужества и энергии, чтобы справиться с подобной задачей, ибо он был убежден, что все здесь враги ему и глубоко уверены в его виновности. And with Mason beginning most savagely and bitterly: А Мейсон начал ожесточенно и неистово: "You still insist that you experienced a change of heart, do you, Griffiths?" - Итак, Грифитс, вы все еще утверждаете, что пережили душевный переворот? "Yes, sir, I do." - Да, сэр, утверждаю. "Ever hear of people being resuscitated after they have apparently drowned?" - Вы когда-нибудь слышали об утопленниках, возвращенных к жизни? "I don't quite understand." - Я вас не совсем понимаю. "You know, of course, that people who are supposed to be drowned, who go down for the last time and don't come up, are occasionally gotten out of the water and revived, brought back to life by first- aid methods - working their arms and rolling them over a log or a barrel. You've heard of that, haven't you?" - Вы, конечно, знаете, что людей, погрузившихся в воду и больше не вынырнувших, - тех, кого считают утонувшими, - иногда удается воскресить? Им оказывают первую помощь: делают искусственное дыхание или перекатывают по бревну или бочке и таким образом возвращают к жизни. "Yes, sir, I think I have. - Да, сэр, как будто слышал. I've heard of people being brought back to life after they're supposed to be drowned, but I don't think I ever heard just how." Рассказывали об утопленниках, которых удавалось оживить, но, по-моему, я никогда не слыхал, как именно это делается. "You never did?" - Никогда не слыхали? "No, sir." - Нет, сэр. "Or how long they could stay under water and still be revived?" - А о том, сколько времени человек может пробыть под водой и все-таки потом ожить? "No, sir. - Нет, сэр. I never did." Никогда не слыхал. "Never heard, for instance, that a person who had been in the water as long as fifteen minutes might still be brought to?" - Никогда, к примеру, не слыхали, что можно вернуть к жизни человека, который оставался под водой целых пятнадцать минут? "No, sir." - Нет, сэр. "So it never occurred to you after you swam to shore yourself that you might still call for aid and so save her life even then?" - Стало быть, когда вы добрались до берега, вам не пришло в голову, что вы еще можете позвать на помощь и тем самым спасти мисс Олден? "No, sir, it didn't occur to me. - Нет, сэр, это мне не пришло в голову. I thought she was dead by then." Я думал, что она уже мертва. "I see. - Понимаю. But when she was still alive out there in the water -how about that? Ну, а пока она была еще жива и держалась на воде, как было дело? You're a pretty good swimmer, aren't you?" Вы ведь отличный пловец, так? "Yes, sir, I swim fairly well." - Да, сэр, я плаваю недурно. "Well enough, for instance, to save yourself by swimming over five hundred feet with your shoes and clothes on. - Скажем, настолько недурно, что могли спастись, проплыв более пятисот футов в одежде и башмаках. Isn't that so?" Это верно? "Well, I did swim that distance then - yes, sir." - Пожалуй, тогда я проплыл такое расстояние... да, сэр. "Yes, you did indeed - and pretty good for a fellow who couldn't swim thirty-five feet to an overturned boat, I'll say," concluded Mason. - Безусловно, проплыли - и весьма недурно для человека, который не мог проплыть тридцати пяти футов до перевернувшейся лодки, скажу я вам, заключил Мейсон. Here Jephson waved aside Belknap's suggestion that he move to have this comment stricken out. Белнеп хотел было заявить протест и потребовать, чтобы подобные выпады не включались в протокол, но Джефсон удержал его. Clyde was now dragged over his various boating and swimming experiences and made to tell how many times he had gone out on lakes in craft as dangerous as canoes and had never had an accident. Далее Клайду пришлось рассказать обо всех своих упражнениях по части гребли и плавания и о том, сколько раз он катался по озерам в столь ненадежном суденышке, как байдарка, причем никогда с ним не случалось ничего плохого. "The first time you took Roberta out on Crum Lake was in a canoe, wasn't it?" - В первый раз, на озере Крам, вы ведь катали Роберту на байдарке, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "But you had no accident then?" - Но тогда с вами не приключилось никакой беды? "No, sir." - Нет, сэр. "You cared for her then very much, didn't you?" - Тогда вы были сильно влюблены в нее, верно? "Yes, sir." - Да, сэр. "But the day she was drowned in Big Bittern, in this solid, round- bottomed row-boat, you didn't care for her any more." - А в тот день, когда она утонула в озере Большой Выпи и когда у вас была надежная, устойчивая лодка, вы уже вовсе не были влюблены в мисс Олден? "Well, I've said how I felt then." - Я ведь говорил, что я тогда чувствовал. "And of course there couldn't be any relation between the fact that on Crum Lake you cared for her but on Big Bittern -" - И, конечно, не может быть никакой связи между теми фактами, что на озере Крам вы были влюблены в нее, а на Большой Выпи... "I said how I felt then." - Я уже сказал, что я тогда чувствовал. "But you wanted to get rid of her just the same, didn't you? - Но вы все же хотели от нее отделаться, так? The moment she was dead to run away to that other girl. Не успела она умереть, как вы побежали к другой девушке. You don't deny that, do you?" Ведь вы этого не отрицаете, верно? "I've explained why I did that," reiterated Clyde. - Я уже объяснил, почему я это сделал, - повторил Клайд. "Explained! - Объяснили! Explained! Объяснили! And you expect any fair-minded, decent, intelligent person to believe that explanation, do you?" И вы воображаете, что хоть один здравомыслящий, порядочный, разумный человек поверит вашему объяснению, так, что ли? Mason was fairly beside himself with rage and Clyde did not venture to comment as to that. Мейсон был вне себя от ярости, и Клайд не осмелился возражать. The judge anticipated Jephson's objection to this and bellowed, Судья, предвидя протест со стороны Джефсона, прогремел заранее: "Objection sustained." "Протест принят!" But Mason went right on. Но Мейсон уже продолжал: "You couldn't have been just a little careless, could you, Griffiths, in the handling of the boat and upset it yourself, say?" - А скажите, Грифитс, может быть, вы управляли лодкой немножко неосторожно - самую малость, и сами ее перевернули? He drew near and leered. Он подошел еще ближе и подмигнул Клайду. "No, sir, I wasn't careless. - Нет, сэр, я не был неосторожен. It was an accident that I couldn't avoid." Это был несчастный случай, и я не мог его предотвратить. Clyde was quite cool, though pale and tired. Клайд был совершенно спокоен, хотя бледен и утомлен. "An accident. - Несчастный случай. Like that other accident out there in Kansas City, for instance. Примерно как тот, другой случай, в Канзас-Сити. You're rather familiar with accidents of that kind, aren't you, Griffiths?" queried Mason sneeringly and slowly. Вы вполне освоились с такого рода несчастными случаями, не так ли, Грифитс? с расстановкой, издевательски произнес Мейсон. "I've explained how that happened," replied Clyde nervously. - Я уже объяснял, как это случилось, - устало ответил Клайд. "You're rather familiar with accidents that result in death to girls, aren't you? - Вы вполне привыкли к несчастным случаям, которые приводят к смерти девочек или девушек, верно? Do you always run away when one of them dies?" И вы всегда сбегаете потом, когда какая-нибудь из них умирает? "Object," yelled Belknap, leaping to his feet. - Протестую! - выкрикнул Белнеп, срываясь с места. "Objection sustained," called Oberwaltzer sharply. - Протест принят, - резко сказал Оберуолцер. "There is nothing before this court concerning any other accident. - Никакие другие несчастные случаи к данному процессу отношения не имеют. The prosecution will confine itself more closely to the case in hand." Попрошу обвинителя держаться ближе к делу. "Griffiths," went on Mason, pleased with the way he had made a return to Jephson for his apology for the Kansas City accident, "when that boat upset after that accidental blow of yours and you and Miss Alden fell into the water - how far apart were you?" - Скажите-ка, Грифитс, - продолжал Мейсон, очень довольный, что отплатил Джефсону за извинение, которое ему пришлось прежде принести в связи с происшествием в Канзас-Сити,- когда лодка опрокинулась после вашего нечаянного удара и вы и мисс Олден оказались в воде, на каком расстоянии вы были друг от друга? "Well, I didn't notice just then." - Право, я тогда не заметил. "Pretty close, weren't you? - Довольно близко, так? Not much more than a foot or two, surely - the way you stood there in the boat?" Вряд ли много дальше, чем на расстоянии фута или двух, примерно так, как вы стояли в лодке? "Well, I didn't notice. - Не знаю... Maybe that, yes, sir." Я не заметил... может быть, и так, сэр. "Close enough to have grabbed her and hung on to her if you had wanted to, weren't you? - И не настолько близко, чтобы схватить ее и удержать, если бы вы этого хотели? That's what you jumped up for, wasn't it, when she started to fall out?" Ведь вы для того и вскочили, когда увидели, что она падает, так? "Yes, that's what I jumped up for," replied Clyde heavily, "but I wasn't close enough to grab her. - Да, для того я и вскочил, - с усилием ответил Клайд, - но я был не настолько близко, чтобы подхватить ее. I know I went right under, and when I came up she was some little distance away." Я помню, что сразу ушел под воду, а когда выплыл, она оказалась несколько дальше от меня. "Well, how far exactly? - На каком же расстоянии, точнее? As far as from here to this end of the jury box or that end, or half way, or what?" Как отсюда до этого конца скамьи присяжных? Или до того конца? Или вполовину этого, или как? "Well, I say I didn't notice, quite. About as far from here to that end, I guess," he lied, stretching the distance by at least eight feet. - Право же, я совершенно не заметил. Примерно как отсюда до того конца, мне кажется, - солгал Клайд, преувеличивая расстояние по крайней мере на восемь футов. "Not really!" exclaimed Mason, pretending to evince astonishment. - Неужели! - воскликнул Мейсон, изображая величайшее изумление. "This boat here turns over, you both fall in the water close together, and when you come up you and she are nearly twenty feet apart. - Вот эта лодка опрокидывается, вы оба почти рядом падаете в воду, а когда выплываете на поверхность, оказываетесь чуть ли не в двадцати футах друг от друга? Don't you think your memory is getting a little the best of you there?" Не кажется ли вам, что на сей раз ваша память вас немножко подвела? "Well, that's the way it looked to me when I came up." - Ну, так мне показалось, когда я вынырнул. "Well, now, after that boat turned over and you both came up, where were you in relation to IT? - Ну, ладно, - а после того как лодка опрокинулась и вы оба вынырнули на поверхность, где вы оказались по отношению к лодке? Here is the boat now and where were you out there in the audience, as to distance, I mean?" Вот лодка, - в каком месте зала вы должны находиться - в смысле расстояния, я хочу сказать? "Well, as I say, I didn't exactly notice when I first came up," returned Clyde, looking nervously and dubiously at the space before him. - Но я же сказал, что я этого сразу точно не заметил, когда вынырнул, повторил Клайд, беспокойно и неуверенно оглядывая простирающийся перед ним зал. Most certainly a trap was being prepared for him. Мейсон явно готовил ему западню. "About as far as from here to that railing beyond your table, I guess." - Мне кажется, примерно на таком расстоянии, как отсюда до барьера за вашим столом. "About thirty to thirty-five feet then," suggested Mason, slyly and hopefully. - Стало быть, футов тридцать - тридцать пять, -выжидательно и коварно подсказал Мейсон. "Yes, sir. - Да, сэр. About that maybe. Пожалуй, около того. I couldn't be quite sure." Я не совсем уверен. "And now with you over there and the boat here, where was Miss Alden at that time?" - Итак, вы были вон там, а лодка здесь, - а где в это время была мисс Олден? And Clyde now sensed that Mason must have some geometric or mathematic scheme in mind whereby he proposed to establish his guilt. И Клайд понял, что у Мейсона на уме какой-то план, основанный на математических или геометрических расчетах, при помощи которого он намерен установить его виновность. And at once he was on his guard, and looking in the direction of Jephson. Он мгновенно насторожился и взглянул в сторону Джефсона. At the same time he could not see how he was to put Roberta too far away either. При этом он не мог сообразить, как бы ему поместить Роберту подальше от себя. He had said she couldn't swim. Он сказал, что она не умела плавать. Wouldn't she be nearer the boat than he was? Тогда не должна ли она быть ближе к лодке, чем он? Most certainly. Да, несомненно! He leaped foolishly - wildly - at the thought that it might be best to say that she was about half that distance - not more, very likely. Безрассудно, наугад он схватился за мысль, что лучше всего сказать, будто она была примерно в половине этого расстояния от лодки, - скорее всего не дальше. And said so. Он так и сказал. And at once Mason proceeded with: "Well, then she was not more than fifteen feet or so from you or the boat." - Стало быть, она была не больше чем в пятнадцати футах и от вас и от лодки? - тотчас подхватил Мейсон. "No, sir, maybe not. - Да, сэр, пожалуй. I guess not." Как будто так. "Well then, do you mean to say that you couldn't have swum that little distance and buoyed her up until you could reach the boat just fifteen feet beyond her?" - Значит, вы хотите сказать, что не могли проплыть это ничтожное расстояние и потом помочь ей продержаться на воде до тех пор, пока вам не удалось бы достигнуть лодки, находившейся всего на пятнадцать футов дальше? "Well, as I say, I was a little dazed when I came up and she was striking about and screaming so." - Но я уже говорил, я был отчасти ошеломлен, когда вынырнул, а она так сильно билась и кричала... "But there was that boat - not more than thirty-five feet away, according to your own story - and a mighty long way for a boat to move in that time, I'll say. - Но ведь тут же была лодка - не дальше, чем в тридцати пяти футах, как вы сами сказали (что-то очень далеко ее отнесло за такое короткое время, должен заметить!). And do you mean to say that when you could swim five hundred feet to shore afterwards that you couldn't have swum to that boat and pushed it to her in time for her to save herself? После этого вы сумели проплыть пятьсот футов до берега - и вы хотите сказать, что не могли доплыть до этой лодки и подтолкнуть ее к Роберте, чтобы она успела спастись? She was struggling to keep herself up, wasn't she?" Ведь она билась, стараясь удержаться на поверхности, так? "Yes, sir. - Да, сэр. But I was rattled at first," pleaded Clyde, gloomily, conscious of the eyes of all the jurors and all the spectators fixed upon his face, "and . . . and . . ." (because of the general strain of the suspicion and incredulity now focused as a great force upon him, his nerve was all but failing him, and he was hesitating and stumbling) . . . "I didn't think quite quick enough I guess, what to do. Но я сперва был совсем ошарашен, - хмуро оправдывался Клайд, чувствуя на себе неотступные пристальные взгляды всех присяжных и зрителей, - и... и... (напряженная подозрительность и недоверие всего зала придавили его неимоверной тяжестью, и мужество едва не покинуло его; он путался и заикался) и, наверно, я недостаточно быстро соображал, что надо делать. Besides I was afraid if I went near her . . ." К тому же я боялся, что если я подплыву к ней ближе... "I know. A mental and moral coward," sneered Mason. - Да-да, знаю: нравственный и умственный трус, -ехидно усмехнулся Мейсон. "Besides very slow to think when it's to your advantage to be slow and swift when it's to your advantage to be swift. - К тому же очень медленно соображаете, когда вам выгодно медлить, и очень быстро - когда вам выгодно действовать быстро. Is that it?" Так, что ли? "No, sir." - Нет, сэр. "Well, then, if it isn't, just tell me this, Griffiths, why was it, after you got out of the water a few moments later you had sufficient presence of mind to stop and bury that tripod before starting through the woods, whereas, when it came to rescuing her you got rattled and couldn't do a thing? - Ладно, если не так, скажите-ка мне вот что, Грифитс: почему, когда вы через несколько минут выбрались из воды, у вас хватило присутствия духа задержаться и спрятать этот штатив, прежде чем уйти в лес, а когда надо было спасать мисс Олден, вы оказались так "ошарашены", что не могли и пальцем шевельнуть? How was it that you could get so calm and calculating the moment you set your foot on land? Как это вы сразу стали таким спокойным и расчетливым, едва ступили на берег? What can you say to that?" Что вы на это скажете?" "Well . . . a . . . I told you that afterwards I realized that there was nothing else to do." - Ну... я... я ведь говорил... после я понял, что больше мне ничего не остается делать. "Yes, we know all about that. - Да, все мы это знаем. But doesn't it occur to you that it takes a pretty cool head after so much panic in the water to stop at a moment like that and take such a precaution as that -burying that tripod? А вы не думаете, что после столь сильной паники, пережитой в воде, нужна была весьма трезвая голова, чтобы в подобную минуту задержаться ради такой предосторожности - прятать этот штатив? How was it that you could think so well of that and not think anything about the boat a few moments before?" Как же это вы сумели так здраво подумать о штативе, а за несколько минут до того совсем не в силах были подумать о лодке? "Well . . . but . . ." - Но... ведь... "You didn't want her to live, in spite of your alleged change of heart! - Вы не желали, чтобы она осталась жива, несмотря на этот ваш выдуманный душевный переворот! Isn't that it?" yelled Mason. Разве не так? - заорал Мейсон. "Isn't that the black, sad truth? - Это и есть мрачная, прискорбная истина. She was drowning, as you wanted her to drown, and you just let her drown! Она тонула, а вам только того и надо было, и вы попросту дали ей утонуть! Isn't that so?" Разве не так? He was fairly trembling as he shouted this, and Clyde, the actual boat before him and Roberta's eyes and cries as she sank coming back to him with all their pathetic and horrible force, now shrank and cowered in his seat - the closeness of Mason's interpretation of what had really happened terrifying him. Его трясло, когда он выкрикивал все это. А Клайд глядел на лодку, и ему со страшной, потрясающей ясностью представились глаза Роберты и ее предсмертные крики... Он отшатнулся и съежился в кресле: в своем толковании Мейсон был слишком близок к тому, что произошло на самом деле, и это ужаснуло Клайда. For never, even to Jephson and Belknap, had he admitted that when Roberta was in the water he had not wished to save her. Ведь ни разу, даже Джефсону и Белнепу, он не признавался, что, когда Роберта оказалась в воде, он не захотел ее спасти. Changelessly and secretively he insisted he had wanted to but that it had all happened so quickly, and he was so dazed and frightened by her cries and movements, that he had not been able to do anything before she was gone. Неизменно скрывая истину, он утверждал, будто хотел ее спасти, но все случилось так быстро, а он был так ошеломлен и так испуган ее криками и отчаянной борьбой за жизнь, что не в силах был что-либо предпринять, прежде чем она пошла ко дну. "I . . . I wanted to save her," he mumbled, his face quite gray, "but . . . but . . . as I said, I was dazed . . . and . . . and . . ." - Я... я хотел ее спасти, - пробормотал он; лицо его посерело, - но... но... как я сказал, я был оглушен... и... и... "Don't you know that you're lying!" shouted Mason, leaning still closer, his stout arms aloft, his disfigured face glowering and scowling like some avenging nemesis or fury of gargoyle design - "that you deliberately and with cold-hearted cunning allowed that poor, tortured girl to die there when you might have rescued her as easily as you could have swum fifty of those five hundred feet you did swim in order to save yourself?" - Вы же знаете, что все это ложь! - крикнул Мейсон, надвигаясь на Клайда; он поднял свои сильные руки, обезображенное лицо его пылало гневом, словно уродливая маска мстительной Немезиды или фурии. - Знаете, что умышленно, с хладнокровным коварством позволили этой несчастной, измученной девушке умереть, хотя могли бы спасти ее так же легко, как легко могли проплыть пятьдесят из тех пятисот футов, которые вы проплыли ради собственного спасения! Так или нет? For by now he was convinced that he knew just how Clyde had actually slain Roberta, something in his manner and mood convincing him, and he was determined to drag it out of him if he could. Теперь Мейсон был убежден, что точно знает, каким образом Клайд убил Роберту, - что-то в лице и поведении Клайда убедило его в этом, - и он решил непременно вырвать у обвиняемого это признание. And although Belknap was instantly on his feet with a protest that his client was being unfairly prejudiced in the eyes of the jury and that he was really entitled to -and now demanded - a mistrial - which complaint Justice Oberwaltzer eventually overruled - still Clyde had time to reply, but most meekly and feebly: Впрочем, Белнеп уже вскочил на ноги, заявляя протест: присяжных недопустимым образом восстанавливают против его подзащитного, а потому он вправе требовать - и требует - отменить весь этот судебный процесс как неправильный и недействительный, - заявление, которое Оберуолцер решительно отклонил. Все же Клайд успел возразить Мейсону, хотя и крайне слабым и жалким тоном: "No! No! - Нет, нет! I didn't. Я этого не делал! I wanted to save her if I could." Я хотел спасти ее, но не мог! Yet his whole manner, as each and every juror noted, was that of one who was not really telling the truth, who was really all of the mental and moral coward that Belknap had insisted he was - but worse yet, really guilty of Roberta's death. Но все в Клайде (и это заметил каждый присяжный) выдавало человека, который и в самом деле лжет, и в самом деле - умом и сердцем трус, каким его упорно изображал Белнеп, и, что хуже всего, - в самом деле виновен в смерти Роберты. For after all, asked each juror of himself as he listened, why couldn't he have saved her if he was strong enough to swim to shore afterwards - or at least have swum to and secured the boat and helped her to take hold of it? В конце концов, спрашивал себя каждый присяжный, слушая Клайда, почему же он не мог ее спасти, если у него хватило сил потом доплыть до берега? Или, во всяком случае, почему он не поплыл к лодке и не помог Роберте за нее ухватиться? "She only weighed a hundred pounds, didn't she?" went on Mason feverishly. - Она весила всего сто фунтов, так? - в лихорадочном возбуждении продолжал Мейсон. "Yes, I think so." - Пожалуй, да. "And you - what did you weigh at the time?" - А вы? Сколько вы весили в то время? "About a hundred and forty," replied Clyde. - Сто сорок или около того, - ответил Клайд. "And a hundred and forty pound man," sneered Mason, turning to the jury, "is afraid to go near a weak, sick, hundred-pound little girl who is drowning, for fear she will cling to him and drag him under! - И мужчина, который весит сто сорок фунтов, -язвительно произнес Мейсон, обращаясь к присяжным, - боится приблизиться к слабой, больной, маленькой и легонькой девушке, когда она тонет, из страха, как бы она не уцепилась за него и не затащила под воду! And a perfectly good boat, strong enough to hold three or four up, within fifteen or twenty feet! Да еще когда в пятнадцати или двадцати футах от него - прекрасная лодка, достаточно крепкая, чтобы выдержать трех или четырех человек! How's that?" Что это, по-вашему? And to emphasize it and let it sink in, he now paused, and took from his pocket a large white handkerchief, and after wiping his neck and face and wrists - since they were quite damp from his emotional and physical efforts - turned to Burton Burleigh and called: И, чтобы подчеркнуть сказанное и дать ему глубже проникнуть в сознание слушателей, Мейсон умолк, вытащил из кармана большой белый платок и вытер шею, лицо и руки, совершенно мокрые от душевного и физического напряжения. Потом обернулся к Бэртону Бэрлею: "You might as well have this boat taken out of here, Burton. - Можете распорядиться, чтобы лодку убрали отсюда, Бэртон. We're not going to need it for a little while anyhow." Во всяком случае, пока она нам больше не нужна. And forthwith the four deputies carried it out. И четверо помощников сейчас же унесли лодку. And then, having recovered his poise, he once more turned to Clyde and began with: Тогда, вновь овладев собой, Мейсон опять обратился к Клайду. "Griffiths, you knew the color and feel of Roberta Alden's hair pretty well, didn't you? - Грифитс, - начал он, - вам, конечно, хорошо известно, какого цвета были волосы Роберты Олден и каковы они были на ощупь, - так? You were intimate enough with her, weren't you?" Ведь вы были достаточно близки с нею, чтобы это знать? "I know the color of it or I think I do," replied Clyde wincing - an anguished chill at the thought of it affecting him almost observably. - Я знаю, какого они цвета... мне кажется, знаю, -вздрогнув, ответил Клайд. Казалось, и постороннему взгляду был заметен охвативший его при этом озноб. "And the feel of it, too, didn't you?" persisted Mason. - И каковы они на ощупь, тоже знаете, да? -настаивал Мейсон. "In those very loving days of yours before Miss X came along - you must have touched it often enough." - В дни вашей большой любви к ней, до появления мисс X, вы, должно быть, нередко дотрагивались до них? "I don't know whether I did or not," replied Clyde, catching a glance from Jephson. - Не знаю, не уверен, - ответил Клайд, перехватив взгляд Джефсона. "Well, roughly. - Ну, а приблизительно? You must know whether it was coarse or fine - silky or coarse. Должны же вы знать, были они грубые, жесткие или тонкие, шелковистые. You know that, don't you?" Это вы знаете, верно? "It was silky, yes." - Да, они были шелковистые. "Well, here's a lock of it," he now added more to torture Clyde than anything else - to wear him down nervously - and going to his table where was an envelope and from it extracting a long lock of light brown hair. - Так вот, у меня есть прядь ее волос, - заявил Мейсон больше для того, чтобы измотать Клайда, поиграть на его нервах. Он взял со стола конверт и извлек из него длинную прядь светло-каштановых волос. "Don't that look like her hair?" - Похоже это на ее волосы? And now he shoved it forward at Clyde who shocked and troubled withdrew from it as from some unclean or dangerous thing - yet a moment after sought to recover himself - the watchful eyes of the jury having noted all. И он протянул их Клайду. Потрясенный и испуганный, Клайд отшатнулся, словно от чего-то нечистого или опасного, но уже в следующее мгновение постарался овладеть собой, и все это не ускользнуло от зорких глаз присяжных. "Oh, don't be afraid," persisted Mason, sardonically. - Полно, не пугайтесь, - язвительно успокоил его Мейсон. "It's only your dead love's hair." - Ведь это всего лишь локон вашей покойной возлюбленной. And shocked by the comment - and noting the curious eyes of the jury, Clyde took it in his hand. Потрясенный этим пояснением, ощущая на себе любопытные взгляды присяжных, Клайд протянул руку и взял волосы. "That looks and feels like her hair, doesn't it?" went on Mason. - По виду и на ощупь похоже на ее волосы, верно?- настаивал Мейсон. "Well, it looks like it anyhow," returned Clyde shakily. - Да, как будто похоже, - нетвердым голосом ответил Клайд. "And now here," continued Mason, stepping quickly to the table and returning with the camera in which between the lid and the taking mechanism were caught the two threads of Roberta's hair put there by Burleigh, and then holding it out to him. - А теперь вот что... - Мейсон шагнул к столу и тотчас вернулся к Клайду, протягивая ему фотографический аппарат: между крышкой и объективом аппарата запутались сунутые туда в свое время Бэрлеем два волоска Роберты. "Just take this camera. - Держите-ка. It's yours even though you did swear that it wasn't -and look at those two hairs there. Это ваш аппарат, хоть вы и клялись в обратном. Взгляните на эти два волоска. See them?" Видите? And he poked the camera at Clyde as though he might strike him with it. - Он так сунул аппарат в лицо Клайду, словно хотел его ударить. "They were caught in there - presumably - at the time you struck her so lightly that it made all those wounds on her face. - Они зацепились здесь, надо думать, в ту минуту, когда вы ударили ее - ударили так легко, что разбили ей лицо. Can't you tell the jury whether those hairs are hers or not?" Так вот, не можете ли вы сказать присяжным, ее это волосы или нет? "I can't say," replied Clyde most weakly. - Я не знаю, - еле слышно выговорил Клайд. "What's that? - Что такое? Speak up. Говорите громче. Don't be so much of a moral and mental coward. Не будьте таким нравственным и умственным трусом! Are they or are they not?" Ее это волосы или нет? "I can't say," repeated Clyde - but not even looking at them. - Не знаю, - повторил Клайд, но при этом даже не взглянул на них. "Look at them. Look at them. - Посмотрите на них, посмотрите! Compare them with these others. Сравните с этой прядью. We know these are hers. Нам известно, что это прядь волос мисс Олден. And you know that these in this camera are, don't you? А вам известно, что и волосы в аппарате тоже ее, так? Don't be so squeamish. Можете не брезговать ими. You've often touched her hair in real life. Пока она была жива, вы достаточно часто их касались. She's dead. Теперь она мертва. They won't bite you. Они вас не укусят. Are these two hairs - or are they not - the same as these other hairs here - which we know are hers - the same color - same feel - all? Что же, эти два волоска отличаются чем-нибудь от этой пряди - заведомо ее пряди - на ощупь, по цвету, по всему или ничем не отличаются? Look! Смотрите! Answer! Отвечайте! Are they or are they not?" Одни и те же это волосы или нет? But Clyde, under such pressure and in spite of Belknap, being compelled to look and then feel them too. И под таким нажимом, несмотря на протесты Белнепа, Клайду пришлось осмотреть волоски и даже потрогать их. Yet cautiously replying, Но ответил он осторожно: "I wouldn't be able to say. - Ничего не могу сказать. They look and feel a little alike, but I can't tell." На вид и на ощупь они немножко похожи, но наверно сказать не могу. "Oh, can't you? - Ах, вы не можете? And even when you know that when you struck her that brutal vicious blow with that camera - these two hairs caught there and held." Хотя и знаете, что, когда вы нанесли ей тот жестокий, злодейский удар, эти два волоска запутались в аппарате? "But I didn't strike her any vicious blow," insisted Clyde, now observing Jephson -"and I can't say." - Никакого злодейского удара я ей не наносил, -возразил Клайд, уловив взгляд Джефсона, - и не могу сказать, что это за волосы. He was saying to himself that he would not allow himself to be bullied in this way by this man - yet, at the same time, feeling very weak and sick. Он говорил себе, что не даст этому человеку сбить и запугать себя, и все же испытывал болезненную слабость и тошноту. And Mason, triumphant because of the psychologic effect, if nothing more, returning the camera and lock to the table and remarking, А торжествующий Мейсон, довольный уже и этим психологическим эффектом, вновь положил аппарат и волосы на стол и заметил: "Well, it's been amply testified to that those two hairs were in that camera when found in the water. And you yourself swear that it was last in your hands before it reached the water." - Ладно, тут было достаточно показаний насчет того, что эти волоски были в аппарате, когда его вытащили из воды, а перед тем как упасть в воду, он, по вашим же собственным словам, был у вас в руках. He turned to think of something else - some new point with which to rack Clyde and now began once more: Он умолк на минуту, спрашивая себя, какую бы еще пытку придумать для Клайда, потом снова заговорил: "Griffiths, in regard to that trip south through the woods, what time was it when you got to Three Mile Bay?" - Теперь о вашей прогулке по лесу, Грифитс: в котором часу вы дошли до Бухты Третьей мили? "About four in the morning, I think - just before dawn." - По-моему, около четырех часов утра, как раз перед рассветом. "And what did you do between then and the time that boat down there left?" - А что вы делали с этого времени и до отбытия парохода? "Oh, I walked around." - Просто ходил взад и вперед. "In Three Mile Bay?" - По самому поселку? "No, sir - just outside of it." - Нет, сэр, поблизости. "In the woods, I suppose, waiting for the town to wake up so you wouldn't look so much out of place. Was that it?" - В лесу, надо полагать? Выжидали часа, когда поселок проснется, чтобы ваше слишком раннее появление не показалось странным, так? "Well, I waited until after the sun came up. - Просто я ждал, чтобы взошло солнце. Besides I was tired and I sat down and rested for a while." Кроме того, я устал и прилег немного отдохнуть. "Did you sleep well and did you have pleasant dreams?" - И вы хорошо спали и видели приятные сны? "I was tired and I slept a little - yes." - Да, я устал и поспал немного. "And how was it you knew so much about the boat and the time and all about Three Mile Bay? - А откуда у вас были такие точные сведения о пароходе, и о времени его отплытия, и вообще о Бухте Третьей мили? Hadn't you familiarized yourself with this data beforehand?" Постарались ознакомиться со всем этим заранее? "Well, everybody knows about the boat from Sharon to Three Mile Bay around there." - Ну, в этих местах всем известно, что между Шейроном и Бухтой Третьей мили ходит пароход. "Oh, do they? - Вот как, всем известно? Any other reason?" Только поэтому и вы об этом знали? "Well, in looking for a place to get married, both of us saw it," returned Clyde, shrewdly, "but we didn't see that any train went to it. Only to Sharon." - Ну, еще и потому, что, когда мы подыскивали место, где бы обвенчаться, мы оба обратили внимание на Бухту Третьей мили, - хитроумно ответил Клайд. - Но мы видели, что туда нельзя добраться поездом: железная дорога доходит только до Шейрона. "But you did notice that it was south of Big Bittern?" - Однако вы заметили, что это южнее озера Большой Выпи? "Why, yes - I guess I did," replied Clyde. - Да, как будто заметил, - сказал Клайд. "And that that road west of Gun Lodge led south toward it around the lower edge of Big Bittern?" - И что дорога, проходящая к западу от станции Ружейной, ведет на юг к Бухте Третьей мили мимо южной части Большой Выпи? "Well, I noticed after I got up there that there was a road of some kind or a trail anyhow - but I didn't think of it as a regular road." - Просто в лесу на южном берегу я наткнулся на какую-то дорогу или тропу, но я вовсе не думал, что это и есть правильная дорога. "I see. - Понятно. How was it then that when you met those three men in the woods you were able to ask them how far it was to Three Mile Bay?" Как же тогда вышло, что, встретившись в лесу с тремя прохожими, вы спросили их, далеко ли до Бухты Третьей мили? "I didn't ask 'em that," replied Clyde, as he had been instructed by Jephson to say. - Я их не о том спрашивал, - ответил Клайд, следуя наставлениям Джефсона. "I asked 'em if they knew any road to Three Mile Bay, and how far it was. - Я спросил, не знают ли они какой-нибудь дороги до Бухты Третьей мили и далеко ли до этой дороги. I didn't know whether that was the road or not." Я не знал, что это и есть та самая дорога. "Well, that wasn't how they testified here." - Ну, они показывали здесь совсем другое. "Well, I don't care what they testified to, that's what I asked 'em just the same." - Мне все равно, что они показывали, я-то их спрашивал именно об этом. "It seems to me that according to you all the witnesses are liars and you are the only truthful one in the bunch . . . . Isn't that it? - Вас послушать, так выходит, что все свидетели лгуны, один только вы честный человек, так, что ли?.. But, when you reached Three Mile Bay, did you stop to eat? Ну, а когда вы добрались до Бухты Третьей мили, вы не зашли куда-нибудь поесть? You must have been hungry, weren't you?" Вы же, наверно, проголодались, так? "No, I wasn't hungry," replied Clyde, simply. - Нет, я не был голоден, - просто ответил Клайд. "You wanted to get away from that place as quickly as possible, wasn't that it? - Хотели поскорее выбраться из этих мест, да? You were afraid that those three men might go up to Big Bittern and having heard about Miss Alden, tell about having seen you - wasn't that it?" Боялись, что те трое, дойдя до Большой Выпи и услыхав о несчастье с мисс Олден, расскажут, как они с вами встретились, так? "No, that wasn't it. - Нет, не так. But I didn't want to stay around there. I've said why." Но мне не хотелось оставаться в тех местах, я уже говорил почему. "I see. - Понятно. But after you got down to Sharon where you felt a little more safe - a little further away, you didn't lose any time in eating, did you? Зато в Шейроне, где вы почувствовали себя в большей безопасности - подальше от тех мест, -вы, не теряя времени, взялись за еду, так? It tasted pretty good all right down there, didn't it?" Там вы покушали с аппетитом, верно? "Oh, I don't know about that. - Ну, право, не знаю. I had a cup of coffee and a sandwich." Я выпил чашку кофе и съел сандвич. "And a piece of pie, too, as we've already proved here," added Mason. - И еще кусок пирога, как тут уже было установлено, - прибавил Мейсон. "And after that you joined the crowd coming up from the depot as though you had just come up from Albany, as you afterwards told everybody. - А затем присоединились к толпе, шедшей с вокзала, как будто только что приехали из Олбани, как вы это потом всем рассказывали. Wasn't that it?" Так было дело? "Yes, that was it." - Да, так. "Well, now for a really innocent man who only so recently experienced a kindly change of heart, don't you think you were taking an awful lot of precaution? - А не кажется ли вам, что для действительно невинного человека, в душе которого только недавно произошел благодетельный перелом, вы были ужасно предусмотрительны и осторожны? Hiding away like that and waiting in the dark and pretending that you had just come up from Albany." Прятались в лесу, выжидали в темноте, делали вид, будто приехали прямо из Олбани... "I've explained all that," persisted Clyde. - Я уже объяснил все это, - упрямо ответил Клайд. Mason's next tack was to hold Clyde up to shame for having been willing, in the face of all she had done for him, to register Roberta in three different hotel registers as the unhallowed consort of presumably three different men in three different days. Следующим своим ходом Мейсон намеревался изобличить позорное поведение Клайда, который, несмотря на все, чем пожертвовала для него Роберта, способен был изобразить ее незаконной сожительницей нескольких мужчин, поскольку он во время поездки записывался в разных гостиницах под разными именами. "Why didn't you take separate rooms?" - Почему вы не брали отдельных комнат? "Well, she didn't want it that way. - Видите ли, она этого не хотела. She wanted to be with me. Ей хотелось быть со мной. Besides I didn't have any too much money." И, кроме того, у меня было не слишком много денег. "Even so, how could you have so little respect for her there, and then be so deeply concerned about her reputation after she was dead that you had to run away and keep the secret of her death all to yourself, in order, as you say, to protect her name and reputation?" - Даже если и так, выходит очень странно: тогда вы проявляли к ней так мало уважения, а потом, когда она умерла, вас стала до того заботить ее репутация, что вы сбежали и хранили про себя тайну ее гибели, лишь бы, как вы говорите, сберечь ее доброе имя? Как это так получается? "Your Honor," interjected Belknap, "this isn't a question. It's an oration." - Ваша честь, - вмешался Белнеп, - это уже не вопрос, а целая речь. "I withdraw the question," countered Mason, and then went on. - Беру свой вопрос назад, - огрызнулся Мейсон. "Do you admit, by the way, that you are a mental and moral coward, Griffiths - do you?" - Кстати, Грифитс, продолжал он, - сами-то вы признаете, что вы умственный и нравственный трус, или нет? "No, sir. - Нет, сэр. I don't." Не признаю. "You do not?" - Не признаете? "No, sir." - Нет, сэр. "Then when you lie, and swear to it, you are just the same as any other person who is not a mental and moral coward, and deserving of all the contempt and punishment due a person who is a perjurer and a false witness. - Стало быть, когда вы лжете, да еще под присягой, вы ничем не отличаетесь от любого другого человека, не труса в умственном и нравственном отношении, и заслуживаете такого же презрения и кары, как и всякий клятвопреступник и лжесвидетель? Is that correct?" Правильно? "Yes, sir. - Да, сэр. I suppose so." Думаю, что правильно. "Well, if you are not a mental and moral coward, how can you justify your leaving that girl in that lake -after as you say you accidentally struck her and when you knew how her parents would soon be suffering because of her loss - and not say one word to anybody - just walk off - and hide the tripod and your suit and sneak away like an ordinary murderer? - Так вот, если вы не умственный и нравственный трус, тогда чем объяснить, что, нанеся мисс Олден нечаянный, по вашим словам, удар, вы оставили ее на дне Большой Выпи и, зная, какие страдания причинит ее родным эта утрата, не сказали никому ни слова, а просто-напросто ушли, спрятали штатив в кусты и удрали тайком, как самый обыкновенный убийца? Wouldn't you think that that was the conduct of a man who had plotted and executed murder and was trying to get away with it - if you had heard of it about some one else? Or would you think it was just the sly, crooked trick of a man who was only a mental and moral coward and who was trying to get away from the blame for the accidental death of a girl whom he had seduced and news of which might interfere with his prosperity? Что вы подумали бы, если бы вам рассказали такую вещь о ком-нибудь другом? Что это, по-вашему: поведение человека, который задумал и совершил убийство и потом попытался благополучно скрыться, или просто подлые, хитрые уловки умственного и нравственного труса, который старается избежать ответственности за случайную гибель соблазненной им девушки, потому что огласка может повредить его благоденствию? Which?" Что именно? "Well, I didn't kill her, just the same," insisted Clyde. - А все-таки я не убивал ее, - упрямо повторил Клайд. "Answer the question!" thundered Mason. - Отвечайте на вопрос! - прогремел Мейсон. "I ask the court to instruct the witness that he need not answer such a question," put in Jephson, rising and fixing first Clyde and then Oberwaltzer with his eye. - Прошу суд разъяснить свидетелю, что он не обязан отвечать на подобный вопрос, - вмешался Джефсон, поднимаясь и пристально посмотрев сперва на Клайда, потом на Оберуолцера. "It is purely an argumentative one and has no real bearing on the facts in this case." - Это вопрос чисто риторический, не имеющий прямого отношения к обстоятельствам данного дела. "I so instruct," replied Oberwaltzer. - Правильно, - подтвердил Оберуолцер. "The witness need not answer." - Свидетель может не отвечать. Whereupon Clyde merely stared, greatly heartened by this unexpected aid. И Клайд только молча посмотрел на всех, чрезвычайно ободренный этой неожиданной помощью. "Well, to go on," proceeded Mason, now more nettled and annoyed than ever by this watchful effort on the part of Belknap and Jephson to break the force and significance of his each and every attack, and all the more determined not to be outdone -"you say you didn't intend to marry her if you could help it, before you went up there?" - Ладно, продолжаем, - сказал Мейсон. Более чем когда-либо он был раздосадован и обозлен бдительностью Белнепа и Джефсона и их стремлением свести на нет силу и смысл каждой его атаки и тверже чем когда-либо решил, что не позволит им восторжествовать. - Так вы говорите, что до этой поездки вы не намерены были жениться на мисс Олден, если бы только удалось этого избежать? "Yes, sir." - Да, сэр. "That she wanted you to but you hadn't made up your mind?" - Она хотела, чтобы вы с ней обвенчались, но вы еще не пришли к такому решению? "Yes." - Да. "Well, do you recall the cook-book and the salt and pepper shakers and the spoons and knives and so on that she put in her bag?" - Ну, а не припоминаете ли вы поваренную книгу, солонку, перечницу, ложки, ножи и все прочее, что она уложила в свой чемодан? "Yes, sir. I do." - Да, сэр, припоминаю. "What do you suppose she had in mind when she left Biltz - with those things in her trunk - that she was going out to live in some hall bedroom somewhere, unmarried, while you came to see her once a week or once a month?" - Так что же, по-вашему, уезжая из Бильца и беря все это с собой, она могла думать, что останется не замужем и поселится где попало в дешевой комнатушке, а вы будете навещать ее раз в неделю или раз в месяц? Before Belknap could object, Clyde shot back the proper answer. И прежде чем Белнеп успел заявить протест, Клайд выпалил именно то, что следовало: "I can't say what she had in her mind about that." - Мне неизвестно, что она могла думать на этот счет. "You couldn't possibly have told her over the telephone there at Biltz, for instance - after she wrote you that if you didn't come for her she was coming to Lycurgus - that you would marry her?" - А вы случайно в телефонном разговоре, -например, после того, как она написала вам, что, если вы не приедете за нею в Бильц, она сама приедет в Ликург, - не обещали ей жениться? "No, sir - I didn't." - Нет, сэр, не обещал. "You weren't mental and moral coward enough to be bullied into anything like that, were you?" - Вы не были до такой степени умственным и нравственным трусом, чтобы с перепугу сделать что-нибудь в этом роде, а? "I never said I was a mental and moral coward." - Я никогда не говорил, что я умственный и нравственный трус. "But you weren't to be bullied by a girl you had seduced?" - И не дали бы девушке, которую вы соблазнили, запугать себя? "Well, I couldn't feel then that I ought to marry her." - Просто я тогда не чувствовал, что должен на ней жениться. "You didn't think she'd make as good a match as Miss X?" - Вы думали, что она не такая блестящая партия, как мисс X? "I didn't think I ought to marry her if I didn't love her any more." - Я думал, что не должен жениться на ней, раз я больше не люблю ее. "Not even to save her honor - and your own decency?" - Даже и для того, чтобы спасти ее честь и самому не оказаться непорядочным человеком? "Well, I didn't think we could be happy together then." - Видите ли, я тогда думал, что мы не можем быть счастливы вместе. "That was before your great change of heart, I suppose." - Это было, конечно, до великого перелома в вашей душе? "It was before we went to Utica, yes." - Да, это было до того, как мы поехали в Утику. "And while you were still so enraptured with Miss X?" - Тогда вы еще были без ума от мисс X? "I was in love with Miss X- yes." - Да, я был влюблен в мисс X. "Do you recall, in one of those letters to you that you never answered" (and here Mason proceeded to take up and read from one of the first seven letters), "her writing this to you; - Помните, в одном из своих писем, на которые вы никогда не отвечали, Роберта Олден писала вам (тут Мейсон достал одно из первых семи писем и прочел): 'I feel upset and uncertain about everything although I try not to feel so - now that we have our plan and you are going to come for me as you said.' "Меня мучит тревога и ужасная неуверенность, хоть я и стараюсь гнать их от себя, - ведь теперь у нас все решено и ты приедешь за мной, как обещал". Now just what was she referring to there when she wrote - 'now that we have our plan'?" Так что же именно она подразумевала, говоря: "теперь у нас все решено"? "I don't know unless it was that I was coming to get her and take her away somewhere temporarily." - Не знаю, - разве только то, что я должен приехать за ней и увезти ее куда-нибудь на время. "Not to marry her, of course." - Но не жениться на ней, конечно? "No, I hadn't said so." - Нет, этого я ей не обещал. "But right after that in this same letter she says: - Однако сразу же после этого, в том же самом письме, она пишет: 'On the way up, instead of coming straight home, I decided to stop at Homer to see my sister and brother-in-law, since I am not sure now when I'll see them again, and I want so much that they shall see me respectable or never at all any more.' "По пути сюда, вместо того чтобы поехать прямо домой, я решила остановиться в Г омере и повидаться с сестрой и зятем. Ведь неизвестно, когда мы увидимся опять, потому что я хочу встретиться с ними только как порядочная женщина - или уж никогда больше не встречаться!" Now just what do you suppose, she meant by that word 'respectable'? Как, по-вашему, что она хотела сказать словами "порядочная женщина"? Living somewhere in secret and unmarried and having a child while you sent her a little money, and then coming back maybe and posing as single and innocent or married and her husband dead - or what? Что, пока не родится ребенок, она будет жить где-то вдали от всех, не выходя замуж, а вы будете понемножку посылать ей деньги, а потом, может быть, она вернется и будет изображать из себя невинную девушку или молодую вдову, - или как? Don't you suppose she saw herself married to you, for a time at least, and the child given a name? А не кажется вам, что она себе представляла нечто другое: что она выйдет за вас замуж, хотя бы на время, и ребенок будет законным? That 'plan' she mentions couldn't have contemplated anything less than that, could it?" "Решение", о котором она упоминает, не могло означать чего-то меньшего, не так ли? "Well, maybe as she saw it it couldn't," evaded Clyde. - Ну, может быть, она и так себе это представляла,- уклончиво ответил Клайд. "But I never said I would marry her." - Но я никогда не обещал на ней жениться. "Well, well - we'll let that rest a minute," went on Mason doggedly. - Ладно, пока мы это оставим, - упрямо продолжал Мейсон. "But now take this," and here he began reading from the tenth letter: "'It won't make any difference to you about your coming a few days sooner than you intended, will it, dear? - Займемся вот чем (и он стал читать из десятого письма): "Милый, ведь ты, наверно, мог бы приехать и на несколько дней раньше, - какая разница? Even if we have got to get along on a little less, I know we can, for the time I will be with you anyhow, probably no more than six or eight months at the most. Все равно, пускай у нас будет немножко меньше денег. Не бойся, мы проживем и так, пока будем вместе, - наверно, это будет месяцев шесть -восемь самое большее. I agreed to let you go by then, you know, if you want to. Ты же знаешь, я согласна тебя потом отпустить, если ты хочешь. I can be very saving and economical. Я буду очень бережливой и экономной... It can't be any other way now, Clyde, although for your own sake I wish it could.' Иначе невозможно, Клайд, хотя ради тебя я хотела бы найти другой выход". What do you suppose all that means -'saving and economical'- and not letting you go until after eight months? Как, по-вашему, что все это означает: "быть бережливой и экономной" и отпустить вас не раньше, чем через восемь месяцев? Living in a hall bedroom and you coming to see her once a week? Что она будет ютиться где-то, а вы навещать ее раз в неделю? Or hadn't you really agreed to go away with her and marry her, as she seems to think here?" Или что вы действительно соглашались уехать с нею и обвенчаться, как она по-видимому, думала? "I don't know unless she thought she could make me, maybe," replied Clyde, the while various backwoodsmen and farmers and jurors actually sniffed and sneered, so infuriated were they by the phrase "make me" which Clyde had scarcely noticed. - Не знаю, может быть, она думала, что сумеет меня заставить, - ответил Клайд; публика и присяжные - все эти фермеры и лесорубы, обитатели лесной глуши, возмущенно и насмешливо зафыркали, разъяренные выражением "сумеет меня заставить", так незаметно для Клайда слетевшим у него с языка. "I never agreed to." - Я никогда не соглашался на ней жениться, -закончил он. "Unless she could make you. - Разве что она сумела бы вас заставить. So that was the way you felt about it, was it, Griffiths?" Стало быть, вот как вы к этому относились, да, Грифитс? "Yes, sir." - Да, сэр. "You'd swear to that as quick as you would to anything else?" - И вы присягнете в этом с такой же легкостью, как в чем угодно еще? "Well, I have sworn to it." - Я ведь уже принес присягу. And Mason as well as Belknap and Jephson and Clyde himself now felt the strong public contempt and rage that the majority of those present had for him from the start - now surging and shaking all. It filled the room. И тут Мейсон почувствовал - и это почувствовали и Белнеп, и Джефсон, и сам Клайд, - что страстное презрение и ярость, с какими почти все присутствующие с самого начала относились к подсудимому, теперь с потрясающей силой рвутся наружу. Презрение и ярость переполняли зал суда. Yet before him were all the hours Mason needed in which he could pick and choose at random from the mass of testimony as to just what he would quiz and bedevil and torture Clyde with next. А у Мейсона впереди было еще вдоволь времени, чтобы наугад, как придется, выхватывать из массы материалов и показании все, чем ему вздумается издевательски терзать и мучить Клайда. And so now, looking over his notes - arranged fan-wise on the table by Earl Newcomb for his convenience - he now began once more with: И вот, заглядывая в свои заметки (для удобства Эрл Ньюком веером разложил их на столе), он снова заговорил: "Griffiths, in your testimony here yesterday, through which you were being led by your counsel, Mr. Jephson" (at this Jephson bowed sardonically), "you talked about that change of heart that you experienced after you encountered Roberta Alden once more at Fonda and Utica back there in July - just as you were starting on this death trip." - Г рифитс, вчера, когда вас допрашивал здесь ваш защитник мистер Джефсон (тут Джефсон иронически поклонился), вы показали, что в вашей душе произошел этот самый перелом после того, как вы снова встретились с Робертой Олден в Фонде, - то есть как раз когда вы пустились с нею в это гибельное для нее путешествие. Clyde's "yes, sir," came before Belknap could object, but the latter managed to have "death trip" changed to "trip." - Да, сэр, - сказал Клайд, прежде чем Белнеп успел заявить протест; однако адвокату удалось добиться замены "гибельного для нее путешествия" просто "путешествием". "Before going up there with her you hadn't been liking her as much as you might have. Wasn't that the way of it?" - Перед этим вашим с нею отъездом вы уже не любили ее по-прежнему, верно? "Not as much as I had at one time - no, sir." - Не так сильно, как прежде... верно, сэр. "And just how long - from when to when - was the time in which you really did like her, before you began to dislike her, I mean?" - А как долго - с какого именно времени и по какое - вы ее действительно любили? То есть не успели еще разлюбить? "Well, from the time I first met her until I met Miss X." - Ну, я любил ее с того времени, как встретился с нею, и до тех пор, пока не встретился с мисс X. "But not afterwards?" - Но не дольше? "Oh, I can't say not entirely afterwards. - Ну, я не могу сказать, чтобы после я совсем ее разлюбил. I cared for her some - a good deal, I guess - but still not as much as I had. Она была мне дорога... даже очень... но все-таки не так, как раньше. I felt more sorry for her than anything else, I suppose." Мне кажется, я главным образом жалел ее. "And now, let's see - that was between December first last say, and last April or May - or wasn't it?" - Это значит... дайте сообразить... примерно с первого декабря и до апреля или до мая, так? "About that time, I think - yes, sir." - Да, примерно так, сэр. "Well, during that time - December first to April or May first you were intimate with her, weren't you?" - И что же, все это время - с первого декабря до апреля или мая - вы оставались с нею в интимных отношениях, да? "Yes, sir." - Да, сэр. "Even though you weren't caring for her so much." - Несмотря на то, что уже не любили ее по-прежнему? "Why - yes, sir," replied Clyde, hesitating slightly, while the rurals jerked and craned at this introduction of the sex crime. - То есть... да, сэр, - ответил Клайд с запинкой. И едва разговор перешел на сексуальные темы, как все эти сельские жители, заполнявшие зал суда, встрепенулись и заинтересованно подались вперед. "And yet at nights, and in spite of the fact that she was alone over there in her little room - as faithful to you, as you yourself have testified, as any one could be - you went off to dances, parties, dinners, and automobile rides, while she sat there." - И, зная, как вы тут сами же показывали, что, безукоризненно верная вам, она по вечерам сидит одна в своей комнатушке, вы все-таки отправлялись на танцы и вечеринки, на званые обеды и автомобильные прогулки и оставляли ее в одиночестве? "Oh, but I wasn't off all the time." - Да, но ведь я не всегда уходил. "Oh, weren't you? - Ах, не всегда? But you heard the testimony of Tracy and Jill Trumbull, and Frederick Sells, and Frank Harriet, and Burchard Taylor, on this particular point, didn't you?" А вы слышали, что показали здесь по этому поводу Трейси Трамбал, Фредерик Сэлс, Фрэнк Гарриэт и Бэрчард Тэйлор, или, может быть, не слыхали? "Yes, sir." - Слышал, сэр. "Well, were they all liars, or were they telling the truth?" - Так что же, они все лгали или, может быть, говорили правду? "Well, they were telling the truth as near as they could remember, I suppose." - Мне кажется, они говорили правду, насколько могли припомнить. "But they couldn't remember very well - is that it?" - Но припоминали они не слишком точно, так, что ли? "Well, I wasn't off all the time. - Просто я не всегда уходил. Maybe I was gone two or three times a week - maybe four sometimes - not more." Пожалуй, раза два-три в неделю... может быть, иногда и четыре, но не больше. "And the rest you gave to Miss Alden?" - А остальные вечера вы проводили с мисс Олден? "Yes, sir." - Да, сэр. "Is that what she meant in this letter here?" - Стало быть, именно это она и хотела сказать вот здесь в письме? And here he took up another letter from the pile of Roberta's letters, and opening it and holding it before him, read: "'Night after night, almost every night after that dreadful Christmas day when you left me, I was alone nearly always.' Мейсон взял еще одно из пачки писем Роберты и прочел: - "Почти все время после того ужасного рождества, когда ты покинул меня, я вечер за вечером провожу совсем одна". Is she lying, or isn't she?" snapped Mason fiercely, and Clyde, sensing the danger of accusing Roberta of lying here, weakly and shamefacedly replied: Что же, она лжет? - свирепо рявкнул Мейсон, и Клайд, понимая, как опасно обвинить Роберту во лжи, робко и сконфуженно ответил: "No, she isn't lying. - Нет, она не лжет. But I did spend some evenings with her just the same." Но все-таки часть вечеров я проводил с нею. "And yet you heard Mrs. Gilpin and her husband testify here that night after night from December first on Miss Alden was mostly always alone in her room and that they felt sorry for her and thought it so unnatural and tried to get her to join them, but she wouldn't. - И, однако, как вы слышали, миссис Г илпин и ее муж засвидетельствовали, что, начиная с первого декабря, мисс Олден постоянно, вечер за вечером, сидела одна у себя в комнате, что они жалели ее и считали такое затворничество неестественным и старались сблизиться с нею и немного развлечь ее, но она уклонялась от их приглашений. You heard them testify to that, didn't you?" Слышали вы эти показания? "Yes, sir." - Да, сэр. "And yet you insist that you were with her some?" - И тем не менее утверждаете, что часть вечеров проводили с нею? "Yes, sir." - Да, сэр. "Yet at the same time loving and seeking the company of Miss X?" - И в то же время вы любили мисс Х и стремились чаще встречаться с нею? "Yes, sir." - Да, сэр. "And trying to get her to marry you?" - И старались добиться, чтобы она вышла за вас замуж? "I wanted her to - yes, sir." - Да, я хотел этого, да, сэр. "Yet continuing relations with Miss Alden when your other interests left you any time." - И, однако, между делом, в вечера, не занятые ухаживанием за другой, продолжали свои прежние отношения с мисс Олден? "Well . . . yes, sir," once more hesitated Clyde, enormously troubled by the shabby picture of his character which these disclosures seemed to conjure, yet somehow feeling that he was not as bad, or at least had not intended to be, as all this made him appear. - То есть... да, сэр, - снова запнулся Клайд. Его безмерно огорчало, что все эти разоблачения выставляют его в таком жалком виде, и, однако, он чувствовал, что был вовсе не так подл - по крайней мере не хотел быть таким, каким изображал его Мейсон. Other people did things like that too, didn't they -those young men in Lycurgus society - or they had talked as though they did. Ведь и другие поступали не лучше, хотя бы те же светские молодые люди в Ликурге, во всяком случае, это можно было понять по их разговорам. "Well, don't you think your learned counsel found a very mild term for you when they described you as a mental and moral coward?" sneered Mason - and at the same time from the rear of the long narrow courtroom, a profound silence seeming to precede, accompany and follow it - yet not without an immediate roar of protest from Belknap, came the solemn, vengeful voice of an irate woodsman: - А вам не кажется, что ваши просвещенные защитники нашли для вас весьма мягкое наименование, называя вас умственным и нравственным трусом? - ехидно заметил Мейсон. И тут откуда-то из глубины длинного и узкого зала суда среди глубокой тишины раздался мрачный, мстительный выкрик какого-то разъяренного лесоруба: "Why don't they kill the God-damned bastard and be done with him?"- And at once Oberwaltzer gaveling for order and ordering the arrest of the offender at the same time that he ordered all those not seated driven from the courtroom - which was done. - И на кой черт возиться с этим окаянным выродком! Прикончить его - и все тут! В то же мгновение Белнеп закричал, что он протестует, и Оберуолцер, водворяя тишину, застучал молотком и приказал арестовать нарушителя порядка, а заодно удалить из зала всех, для кого не хватало сидячих мест, что и было исполнено. And then the offender arrested and ordered arraigned on the following morning. Нарушитель был немедленно арестован: ему надлежало наутро предстать перед судом. And after that, silence, with Mason once more resuming: И потом в наступившей тишине вновь заговорил Мейсон: "Griffiths, you say when you left Lycurgus you had no intention of marrying Roberta Alden unless you could not arrange in any other way." - Вы говорили, Грифитс, что, уезжая из Ликурга, не намеревались жениться на Роберте Олден, если только вам удастся уладить все каким-либо иным путем. "Yes, sir. - Да, сэр. That was my intention at that time." В то время так оно и было. "And accordingly you were fairly certain of coming back?" - И, следовательно, вы были вполне уверены, что вернетесь в Ликург? "Yes, sir - I thought I was." - Да, сэр, я рассчитывал вернуться. "Then why did you pack everything in your room in your trunk and lock it?" - Тогда почему вы уложили все свои вещи в сундук и заперли его? "Well . . . well . . . that is," hesitated Clyde, the charge coming so quickly and so entirely apart from what had just been spoken of before that he had scarcely time to collect his wits -"well, you see - I wasn't absolutely sure. I didn't know but what I might have to go whether I wanted to or not." - Это... это... просто... - Клайд замялся. Нападение было столь внезапно, столь мало оно было связано со всем сказанным ранее, что Клайд не успел собраться с мыслями. - Видите ли, я был не вполне уверен... я думал - вдруг мне придется уехать, независимо от того, хочу я или нет. "I see. - Понятно. And so if you had decided up there unexpectedly as you did -" (and here Mason smirked on him as much as to say - you think any one believes that?) "you wouldn't have had time to come back and decently pack your things and depart?" Стало быть, если бы вы неожиданно решили уехать с мисс Олден, как оно и вышло (тут Мейсон фыркнул ему в лицо, будто говоря: "Так тебе и поверили!"), у вас могло не оказаться времени для того, чтобы вернуться домой и перед отъездом спокойно уложить вещи? "Well, no, sir - that wasn't the reason either." - Н-нет, сэр, дело было не в этом. "Well then, what was the reason?" - А в чем же? "Well, you see," and here for lack of previous thought on this subject as well as lack of wit to grasp the essentiality of a suitable and plausible answer quickly, Clyde hesitated - as every one - first and foremost Belknap and Jephson - noted - and then went on: "Well, you see - if I had to go away, even for a short time as I thought I might, I decided that I might need whatever I had in a hurry." - Видите ли... - И так как он прежде не думал об этом и ему не хватало смекалки, чтобы сразу же найти подходящий и правдоподобный ответ, Клайд опять замялся, что было замечено всеми и прежде всего Белнепом и Джефсоном; потом он продолжал: - Видите ли, я думал, что если понадобится уезжать, хотя бы и на короткое время, мне, пожалуй, придется спешно захватить все свои вещи. "I see. - Понятно. You're quite sure it wasn't that in case the police discovered who Clifford Golden or Carl Graham were, that you might wish to leave quickly?" Но вы опасались такой спешки при отъезде не потому, что полиция могла выяснить, кто такие Клифорд Голден и Карл Грэхем? "No, sir. Вы в этом уверены? It wasn't." - Нет, сэр, не в этом дело. "And so you didn't tell Mrs. Peyton you were giving up the room either, did you?" - И, значит, вы не говорили миссис Пейтон, что отказываетесь от комнаты? "No, sir." - Нет, сэр. "In your testimony the other day you said something about not having money enough to go up there and take Miss Alden away on any temporary marriage scheme - even one that would last so long as six months." - Вчера, давая показания, вы говорили что-то такое о недостатке денег. Будто вам не на что было увезти мисс Олден, жениться и прожить с нею вместе хоть некоторое время, хотя бы даже полгода. "Yes, sir." - Да, сэр. "When you left Lycurgus to start on the trip, how much did you have?" - Сколько у вас было денег, когда вы отправились из Ликурга в эту поездку? "About fifty dollars." - Около пятидесяти долларов. "'About' fifty? - "Около" пятидесяти? Don't you know exactly how much you had?" Вы не знаете точно, сколько у вас было? "I had fifty dollars - yes, sir." - Знаю, сэр, - пятьдесят долларов. "And while you were in Utica and Grass Lake and getting down to Sharon afterwards, how much did you spend?" - Сколько вы истратили, пока были в Утике и на Луговом озере и после, пока не добрались до Шейрона? "I spent about twenty dollars on the trip, I think." - По-моему, у меня ушло на эту поездку долларов двадцать. "Don't you know?" - А точно не знаете? "Not exactly - no, sir - somewhere around twenty dollars, though." - Точно... нет, сэр... но примерно что-то около двадцати долларов. "Well, now let's see about that exactly if we can," went on Mason, and here, once more, Clyde began to sense a trap and grew nervous - for there was all that money given him by Sondra and some of which he had spent, too. - Ладно, попробуем подсчитать точнее, -продолжал Мейсон, и Клайд, почуяв западню, снова заволновался: ведь у него были еще и те деньги, которые дала ему Сондра, и часть их он тоже истратил. "How much was your fare from Fonda to Utica for yourself?" - Сколько вам лично стоил проезд от Фонды до Утики? "A dollar and a quarter." - Доллар с четвертью. "And what did you have to pay for your room at the hotel at Utica for you and Roberta?" - А комната в Утике, в гостинице, где вы останавливались с Робертой? "That was four dollars." - Четыре доллара. "And of course you had dinner that night and breakfast the next morning, which cost you how much?" - Вы, конечно, пообедали там в тот вечер и позавтракали на другое утро, - во сколько вам это обошлось? "It was about three dollars for both meals." - Около трех долларов за все вместе. "Was that all you spent in Utica?" - И больше вы ничего не потратили в Утике? Mason was taking a side glance occasionally at a slip of paper on which he had figures and notes, but which Clyde had not noticed. Мейсон изредка косился на листок с какими-то цифрами и пометками, но Клайд этого не замечал. "Yes, sir." - Нет, сэр. "How about the straw hat that it has been proved you purchased while there?" - А как насчет соломенной шляпы, которую, как тут было установлено, вы купили в Утике? "Oh, yes, sir, I forgot about that," said Clyde, nervously. - Ах да, сэр, я и забыл про нее! - спохватился Клайд. "That was two dollars - yes, sir." - Да, сэр, это еще два доллара. He realized that he must be more careful. Он понял, что следует быть осторожнее. "And your fares to Grass Lake were, of course, five dollars. Is that right?" - Проезд до Лугового озера обошелся вам, разумеется, в пять долларов, правильно? "Yes, sir." - Да, сэр. "Then you hired a boat at Grass Lake. - Затем, на Луговом озере вы взяли напрокат лодку. How much was that?" Сколько это стоило? "That was thirty-five cents an hour." - Тридцать пять центов в час. "And you had it how long?" - А сколько времени вы катались? "Three hours." - Три часа. "Making one dollar and five cents." - Это составляет доллар и пять центов. "Yes, sir." - Да, сэр. "And then that night at the hotel, they charged you how much? - А потом вы переночевали в гостинице, сколько с вас за это взяли? Five dollars, wasn't it?" Пять долларов, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "And then didn't you buy that lunch that you carried out in that lake with you up there?" - И затем вы купили завтрак, который взяли с собой на озеро Большой Выпи? "Yes, sir. - Да, сэр. I think that was about sixty cents." Он стоил центов шестьдесят. "And how much did it cost you to get to Big Bittern?" - А сколько вам стоила дорога до Большой Выпи? "It was a dollar on the train to Gun Lodge and a dollar on the bus for the two of us to Big Bittern." - Мы ехали поездом до Ружейной, - это доллар, и оттуда автобусом до Большой Выпи - еще доллар. "You know these figures pretty well, I see. - Я вижу, вы недурно помните все цифры. Naturally, you would. Да это и естественно. You didn't have much money and it was important. У вас не было денег, и приходилось учитывать свои расходы. And how much was your fare from Three Mile Bay to Sharon afterwards?" А сколько вам потом стоил проезд от Бухты Третьей мили до Шейрона? "My fare was seventy-five cents." - Семьдесят пять центов. "Did you ever stop to figure this all up exactly?" - Вы ни разу не пробовали подсчитать общую сумму? "No, sir." - Нет, сэр. "Well, will you?" - Не подсчитаете ли сейчас? "Well, you know how much it is, don't you?" - Но ведь вы уже, наверно, и сами подсчитали? "Yes, sir, I do. - Да, сэр, подсчитал. It was twenty-four dollars and sixty-five cents. Получается двадцать четыре доллара и шестьдесят пять центов. You said you spent twenty dollars. А вы сказали, что потратили двадцать долларов. But here is a discrepancy of four dollars and sixty-five cents. Выходит, разница в четыре доллара шестьдесят пять центов. How do you account for it?" Как вы это объясните? "Well, I suppose I didn't figure just exactly right," said Clyde, irritated by the accuracy of figures such as these. - Ну, наверно, я что-нибудь не очень точно вспомнил, - сказал Клайд, раздраженный этими мелочными подсчетами. But now Mason slyly and softly inquiring: Но тут Мейсон лукаво и мягко спросил: "Oh, yes, Griffiths, I forgot, how much was the boat you hired at Big Bittern?" - Ах да, Грифитс, я и забыл! He was eager to hear what Clyde would have to say as to this, seeing that he had worked hard and long on this pitfall. Сколько стоит прокат лодки на Большой Выпи? Он долго и тщательно готовил эту западню и теперь с нетерпением ждал, что ответит Клайд. "Oh - ah - ah - that is," began Clyde, hesitatingly, for at Big Bittern, as he now recalled, he had not even troubled to inquire the cost of the boat, feeling as he did at the time that neither he nor Roberta were coming back. - Э... м-м... то есть... - неуверенно начал Клайд. Он вспомнил, что на озере Большой Выпи не потрудился справиться о цене лодки, так как знал, что ни он, ни Роберта не вернутся. But now here and in this way it was coming up for the first time. И только теперь впервые всплыл этот вопрос. And Mason, realizing that he had caught him here, quickly interpolated a А Мейсон, понимая, что поймал его, быстро переспросил: "Yes?" to which Clyde replied, but merely guessing at that: - Ну, что же? И Клайд ответил наугад: "Why, thirty-five cents an hour - just the same as at Grass Lake - so the boatman said." - А, да - тридцать пять центов в час, то же самое, что и на Луговом, так мне лодочник сказал. But he had spoken too quickly. Но он чересчур поспешил. And he did not know that in reserve was the boatman who was still to testify that he had not stopped to ask the price of the boat. Он не знал, что в резерве у Мейсона имеется лодочник, который должен засвидетельствовать, что Клайд не стал спрашивать его о цене. And Mason continued: И Мейсон продолжал: "Oh, it was, was it? - Вот оно что! The boatman told you that, did he?" Стало быть, это вам лодочник сказал? "Yes, sir." - Да, сэр. "Well now, don't you recall that you never asked the boatman at all? - А вы забыли, что даже и не спросили лодочника о цене? It was not thirty-five cents an hour, but fifty cents. Лодка стоила вовсе не тридцать пять центов в час, а пятьдесят. But of course you do not know that because you were in such a hurry to get out on the water and you did not expect to have to come back and pay for it anyway. Но, ясное дело, вы этого не знаете, потому что вы ужасно спешили отчалить и вовсе не собирались возвращаться и платить за лодку. So you never even asked, you see. Ясно, потому вы и не спросили о цене. Do you see? Понятно, да? Do you recall that now?" Теперь припоминаете? And here Mason produced a bill that he had gotten from the boatman and waved it in front of Clyde. - Тут Мейсон достал счет, полученный им от лодочника, и помахал им перед самым носом Клайда. "It was fifty cents an hour," he repeated. - Лодка стоила пятьдесят центов в час, - повторил он. "They charge more than at Grass Lake. - На Большой Выпи за лодку берут дороже, чем на Луговом. But what I want to know is, if you are so familiar with these other figures, as you have just shown that you are, how comes it that you are not familiar with this figure? Но я хочу знать, как случилось, что вы, будучи столь осведомлены обо всех остальных ценах, -вы это нам только что доказали, - вовсе не знакомы именно с этой цифрой? Didn't you think of the expense of taking her out in a boat and keeping the boat from noon until night?" Что же, отправляясь с мисс Олден на озеро, вы не подумали, во сколько вам обойдется катание на лодке с полудня и до вечера? The attack came so swiftly and bitterly that at once Clyde was confused. Эта внезапная и ожесточенная атака сразу привела Клайда в замешательство. He twisted and turned, swallowed and looked nervously at the floor, ashamed to look at Jephson who had somehow failed to coach him as to this. Он крутился и вертелся, судорожно глотал и смотрел в пол, не решаясь взглянуть на Джефсона, который как-то упустил из виду возможность подобного вопроса. "Well," bawled Mason, "any explanation to make as to that? - Ну, - рявкнул Мейсон, - получу я какое-нибудь объяснение по этому поводу? Doesn't it strike even you as strange that you can remember every other item of all your expenditures -but not that item?" Вам-то самому не кажется странным, что вы можете вспомнить все статьи своих расходов, все без исключения, но только не эту? And now each juror was once more tense and leaning forward. И снова все присяжные в напряженном ожидании подались вперед. And Clyde noting their interest and curiosity, and most likely suspicion, now returned: И Клайд, заметив их нетерпеливое и явно подозрительное любопытство, наконец ответил: "Well, I don't know just how I came to forget that." - Вот уж, право, не представляю, как я это забыл. "Oh, no, of course you don't," snorted Mason. - Еще бы! Конечно, не представляете! - фыркнул Мейсон. "A man who is planning to kill a girl on a lone lake has a lot of things to think of, and it isn't any wonder if you forget a few of them. - Человек, который собирается убить девушку на пустынном озере, должен думать о целой массе вещей, - не удивительно, если вы и забыли кое-что. But you didn't forget to ask the purser the fare to Sharon, once you got to Three Mile Bay, did you?" Однако вы не забыли спросить кассира, сколько стоит билет до Шейрона, когда пришли в Бухту Третьей мили, верно? "I don't remember if I did or not." - Не помню, спрашивал ли я об этом. "Well, he remembers. - Зато он помнит. He testified to it here. Он дал соответствующие показания. You bothered to ask the price of the room at Grass Lake. Вы позаботились справиться о цене комнаты на Луговом озере. You asked the price of the boat there. Вы спросили там и о стоимости проката лодки. You even asked the price of the bus fare to Big Bittern. Вы даже спросили, сколько стоит проезд на автобусе до Большой Выпи. What a pity you couldn't think to ask the price of the boat at Big Bittern? Какая жалость, что вы не подумали спросить, сколько стоит прокат лодки на Большой Выпи! You wouldn't be so nervous about it now, would you?" and here Mason looked at the jurors as much as to say: You see! Вам не пришлось бы теперь так волноваться из-за этого, правда? И тут Мейсон посмотрел на присяжных, словно говоря: "Сами видите!" "I just didn't think of it, I guess," repeated Clyde. - Наверно, я об этом просто не подумал, -повторил Клайд. "A very satisfactory explanation, I'm sure," went on Mason, sarcastically. And then as swiftly as possible: "I don't suppose you happen to recall an item of thirteen dollars and twenty cents paid for a lunch at the Casino on July ninth - the day after Roberta Alden's death - do you or do you not?" - Исчерпывающее объяснение, по-моему, -язвительно заметил Мейсон и затем продолжал на всех парах: - Надо полагать, вы вряд ли помните и расход в тринадцать долларов двадцать центов на завтрак в "Казино" девятого июля - на другой день после смерти Роберты, - так, что ли? Mason was dramatic, persistent, swift - scarcely giving him time to think or breathe, as he saw it. Мейсон был драматичен, быстр и напорист и не давал Клайду времени ни подумать, ни хотя бы перевести дух. At this Clyde almost jumped, so startled was he by this question and charge, for he did not know that they had found out about the lunch. При этом его вопросе Клайд чуть не подскочил: он и не подозревал, что Мейсону известно о том завтраке. "And do you remember, too," went on Mason, "that over eighty dollars was found on you when you were arrested?" - А вы помните, - продолжал Мейсон, - что еще свыше восьмидесяти долларов было у вас обнаружено при аресте? "Yes, I remember it now," he replied. - Да, теперь я припоминаю, - ответил Клайд. As for the eighty dollars he had forgotten. Он совсем забыл об этих восьмидесяти долларах. Yet now he said nothing, for he could not think what to say. Однако сейчас он ничего об этом не сказал, так как не сообразил, что можно сказать. "How about that?" went on Mason, doggedly and savagely. - В чем же тут дело? - настойчиво и беспощадно допытывался Мейсон. "If you only had fifty dollars when you left Lycurgus and over eighty dollars when you were arrested, and you spent twenty-four dollars and sixty-five cents plus thirteen for a lunch, where did you get that extra money from?" Выезжая из Ликурга, вы имели только пятьдесят долларов, а в момент ареста - свыше восьмидесяти, - и при этом истратили двадцать четыре доллара шестьдесят пять центов плюс тринадцать долларов на завтрак. Откуда же у вас взялись остальные деньги? "Well, I can't answer that just now," replied Clyde, sullenly, for he felt cornered and hurt. - На это я сейчас не могу ответить, - угрюмо сказал Клайд, чувствуя, что его загнали в угол и притом оскорбили. That was Sondra's money and nothing would drag out of him where he had gotten it. Эти деньги он получил от Сондры, и никакие силы в мире не вырвали бы у него такого признания. "Why can't you answer it?" roared Mason. - То есть почему вы не можете ответить? - заорал Мейсон. "Where do you think you are, anyhow? - Вы где, собственно, находитесь, как по-вашему? And what do you think we are here for? И для чего мы все здесь собрались, как по-вашему? To say what you will or will not answer? Чтобы вы рассуждали, на что вам угодно отвечать, а на что не угодно? You are on trial for your life - don't forget that! Вы перед судом, и речь идет о вашей жизни, не забудьте! You can't play fast and loose with law, however much you may have lied to me. Вам не удастся играть в прятки с законом, сколько бы вы мне прежде ни лгали. You are here before these twelve men and they are waiting to know. Вы отвечаете перед лицом этих двенадцати присяжных, и они ждут прямого ответа. Now, what about it? Ну, что же? Where did you get that money?" Откуда вы взяли эти деньги? "I borrowed it from a friend." - Занял у друга. "Well, give his name. - Что за друг? What friend?" Как его имя? "I don't care to - Это мое дело. "Oh, you don't! - Ах, ваше! Well, you're lying about the amount of money you had when you left Lycurgus - that's plain. Значит, вы солгали насчет той суммы, которую имели при себе, уезжая из Ликурга, это ясно. And under oath, too. Да еще под присягой. Don't forget that! Не забывайте этого! That sacred oath that you respect so much. Под присягой, которую вы так свято чтите. Isn't that true?" Что, неправда? "No, it isn't," finally observed Clyde, stung to reason by this charge. - Да, неправда, - сказал наконец Клайд, придя в себя под ударами этих обвинений. "I borrowed that money after I got to Twelfth Lake." - Я занял денег после того, как приехал на Двенадцатое озеро. "And from whom?" - У кого? "Well, I can't say." - Этого я не могу сказать. "Which makes the statement worthless," retorted Mason. - Стало быть, грош цена вашему заявлению, -отрезал Мейсон. Clyde was beginning to show a disposition to balk. Клайд заартачился. He had been sinking his voice and each time Mason commanded him to speak up and turn around so the jury could see his face, he had done so, only feeling more and more resentful toward this man who was thus trying to drag out of him every secret he possessed. Он все больше понижал голос, и Мейсон каждый раз приказывал ему говорить громче и повернуться так, чтобы присяжные могли видеть его лицо. И каждый раз, повинуясь ему, Клайд испытывал все большее и большее озлобление против этого человека, хотевшего вырвать у него все его тайны. He had touched on Sondra, and she was still too near his heart to reveal anything that would reflect on her. Мейсон коснулся и Сондры, а она была еще слишком дорога сердцу Клайда, чтобы он мог открыть что-либо, бросающее на нее тень. So now he sat staring down at the jurors somewhat defiantly, when Mason picked up some pictures. И вот Клайд сидел и смотрел на присяжных как-то даже вызывающе. Тем временем Мейсон взял со стола какие-то фотографии. "Remember these?" he now asked Clyde, showing him some of the dim and water-marked reproductions of Roberta besides some views of Clyde and some others - none of them containing the face of Sondra -which were made at the Cranstons' on his first visit, as well as four others made at Bear Lake later, and with one of them showing him holding a banjo, his fingers in position. - Это вам знакомо? - спросил он, показывая Клайду несколько неясных, попорченных водою изображений Роберты, несколько фотографий самого Клайда и еще кое-какие снимки (ни на одном из них не было Сондры): Клайд сделал их во время первого посещения дачи Крэнстонов, а четыре - позже, на Медвежьем озере, причем на одной из последних фотографий был снят он сам, играющий на банджо. "Recall where these were made?" asked Mason, showing him the reproduction of Roberta first. - Помните, когда это было снято? - спросил Мейсон, показывая сперва фотографию Роберты. "Yes, I do." - Да, помню. "Where was it?" - Где это было? "On the south shore of Big Bittern the day we were there." - На южном берегу Большой Выпи, в тот день, когда мы там были. He knew that they were in the camera and had told Belknap and Jephson about them, yet now he was not a little surprised to think that they had been able to develop them. Клайд знал, что эти пленки были в аппарате, и говорил о них Белнепу и Джефсону; однако теперь он немало удивился, увидев, что их сумели проявить. "Griffiths," went on Mason, "your lawyers didn't tell you that they fished and fished for that camera you swore you didn't have with you before they found that I had it, did they?" - Грифитс, - продолжал Мейсон, - ваши защитники не говорили вам, как упорно они старались выудить из озера Большой Выпи фотографический аппарат - тот самый, которого, как вы клялись, у вас не было? Не говорили, как выуживали его до тех пор, пока не выяснили, что он у меня в руках? "They never said anything to me about it," replied Clyde. - Они никогда мне ничего такого не говорили, -ответил Клайд. "Well, that's too bad. - Очень жаль. I could have saved them a lot of trouble. Я мог бы их избавить от массы хлопот. Well, these were the photos that were found in that camera and that were made just after that change of heart you experienced, you remember?" Итак, это снимки, найденные в аппарате, и сделаны они были сразу после пережитого вами душевного переворота, - помните? "I remember when they were made," replied Clyde, sullenly. - Я помню, когда они были сделаны, - угрюмо ответил Клайд. "Well, they were made before you two went out in that boat for the last time - before you finally told her whatever it was you wanted to tell her - before she was murdered out there - at a time when, as you have testified, she was very sad." - Ну да, они были сделаны перед тем, как вы оба в последний раз отплыли от берега, перед тем, как вы наконец сказали ей все, что вы там хотели сказать, перед тем, как убили ее, - в то самое время, когда, по вашим же показаниям, она была очень печальна. "No, that was the day before," defied Clyde. - Нет, печальна она была накануне, - возразил Клайд. "Oh, I see. - А, понятно. Well, anyhow, these pictures look a little cheerful for one who was as depressed as you say she was." Ну, во всяком случае, на этих снимках она что-то чересчур весела для человека, который был так подавлен и расстроен, как выходит по вашим рассказам. "Well - but - she wasn't nearly as depressed then as she was the day before," flashed Clyde, for this was the truth and he remembered it. - Но ведь в это время она вовсе не была такой подавленной, как накануне, - выпалил Клайд: это была правда, и он хорошо это помнил. "I see. - Понятно. But just the same, look at these other pictures. А теперь поглядите вот на эти снимки. These three here, for instance. Хотя бы на эти три. Where were they made?" Где они были сделаны? "At the Cranston Lodge on Twelfth Lake, I think." - Кажется, на даче Крэнстонов на Двенадцатом озере. "Right. - Правильно. And that was June eighteenth or nineteenth, wasn't it?" Восемнадцатого или девятнадцатого июня, так? "On the nineteenth, I think." - Кажется, девятнадцатого. "Well, now, do you recall a letter Roberta wrote you on the nineteenth?" - А не помните ли, какое письмо написала вам Роберта девятнадцатого июня? "No, sir." - Нет, сэр. "You don't recall any particular one?" - Вы не помните ни одного из ее писем в отдельности? "No, sir." - Нет, сэр. "But they were all very sad, you have said." - Но вы говорили, что все они были очень грустные? "Yes, sir - they were." - Да, сэр, это верно. "Well, this is that letter written at the time these pictures were made." - Так вот, у меня в руках письмо, написанное в то самое время, когда сделаны эти снимки. He turned to the jury. "I would like the jury to look at these pictures and then listen to just one passage from this letter written by Miss Alden to this defendant on the same day. - Тут Мейсон повернулся к присяжным: - Я попрошу вас, господа присяжные заседатели, взглянуть на снимки, а затем выслушать один отрывок из письма, которое мисс Олден написала в тот день подсудимому. He has admitted that he was refusing to write or telephone her, although he was sorry for her," he said, turning to the jury. Он признался, что отказывался писать ей и старался пореже звонить по телефону, хотя и жалел ее. And here he opened a letter and read a long sad plea from Roberta. - И Мейсон взял письмо и, обращаясь к присяжным, прочел вслух длинную, горькую жалобу Роберты. "And now here are four more pictures, Griffiths." And he handed Clyde the four made at Bear Lake. - А вот еще четыре фотографии, Грифитс, -продолжал он, вручая Клайду снимки, сделанные на Медвежьем озере. "Very cheerful, don't you think? - Очень весело, как, по-вашему? Not much like pictures of a man who has just experienced a great change of heart after a most terrific period of doubt and worry and evil conduct -and has just seen the woman whom he had most cruelly wronged, but whom he now proposed to do right by, suddenly drowned. Не слишком похоже на портрет человека, только что пережившего великий душевный переворот после длительных, ужасающих сомнений, тревог и дурного поведения, - человека, только что видевшего внезапную гибель женщины, с которой он поступил самым жестоким и бесчестным образом и свою вину перед которой как раз перед этим хотел загладить. They look as though you hadn't a care in the world, don't they?" Судя по этим снимкам, вы были беззаботнейшим человеком на свете, верно? "Well, they were just group pictures. - Но ведь это групповые снимки. I couldn't very well keep out of them." Мне неудобно было не сняться вместе со всеми. "But this one in the water here. - Ну, а этот, где вы в воде? Didn't it trouble you the least bit to go in the water the second or third day after Roberta Alden had sunk to the bottom of Big Bittern, and especially when you had experienced such an inspiring change of heart in regard to her?" Вам ничуть не трудно было войти в воду на второй или на третий день после того, как Роберта Олден нашла свою могилу на дне Большой Выпи? Да еще после пережитого вами столь облагораживающего нравственного переворота, совершенно изменившего ваше к ней отношение? "I didn't want any one to know I had been up there with her." - Я не хотел, чтобы кто-либо понял, что я был там с нею. "We know all about that. - Знаем, знаем. But how about this banjo picture here. А как насчет вот этой фотографии - с банджо? Look at this!" Поглядите-ка! And he held it out. - И Мейсон протянул ему фотографию. "Very gay, isn't it?" he snarled. - Очень весело, а? съязвил он. And now Clyde, dubious and frightened, replied: И растерянный, испуганный Клайд ответил: "But I wasn't enjoying myself just the same!" - Но все равно, мне совсем не было весело! "Not when you were playing the banjo here? - Даже когда вы играли на банджо? Not when you were playing golf and tennis with your friends the very next day after her death? И когда развлекались гольфом и теннисом со своими друзьями на другой же день после ее смерти? Not when you were buying and eating thirteen-dollar lunches? И когда поедали тринадцатидолларовые завтраки? Not when you were with Miss X again, and where you yourself testified that you preferred to be?" И когда снова находились в обществе мисс X, что, по вашим собственным показаниям, предпочитали всему на свете? Mason's manner was snarling, punitive, sinister, bitterly sarcastic. Мейсон не говорил, а рычал - гневный, зловещий, свирепо иронизирующий. "Well, not just then, anyhow - no, sir." - А все-таки именно тогда мне не было весело, сэр. "What do you mean -'not just then'? - Что значит "именно тогда"? Weren't you where you wanted to be?" Разве вы не были там, куда стремились? "Well, in one way I was - certainly," replied Clyde, thinking of what Sondra would think when she read this, as unquestionably she would. - Видите ли, в известном смысле это, конечно, верно, - ответил Клайд, спрашивая себя, что-то подумает Сондра: ведь она наверняка прочтет его показания... Quite everything of all this was being published in the papers every day. Все материалы процесса изо дня в день публикуются во всех газетах. He could not deny that he was with her and that he wanted to be with her. Он не может отрицать, что был тогда подле Сондры и что стремился к этому. At the same time he had not been happy. И, однако, ведь он не был счастлив. How miserably unhappy he had been, enmeshed in that shameful and brutal plot! Как отчаянно несчастен он был, оттого что запутался в своем постыдном и жестоком замысле! But now he must explain in some way so that Sondra, when she should read it, and this jury, would understand. Но как объяснить это, чтобы Сондра поняла, когда она станет читать, и чтобы все эти присяжные тоже поняли? And so now he added, while he swallowed with his dry throat and licked his lips with his dry tongue: И Клайд прибавил, судорожно глотая пересохшим горлом и облизывая губы пересохшим языком: "But I was sorry about Miss Alden just the same. - А все-таки мне было очень жаль мисс Олден. I couldn't be happy then - I couldn't be. Я не мог тогда чувствовать себя счастливым, просто не мог. I was just trying to make people think that I hadn't had anything to do with her going up there - that's all. Я только старался так себя вести, чтобы люди не подумали, что я имею какое-то отношение к этой ее поездке, вот и все. I couldn't see that there was any better way to do. Я не знал, как иначе этого добиться. I didn't want to be arrested for what I hadn't done." Я не хотел, чтобы меня арестовали за то, чего я не делал. "Don't you know that is false! - Да разве вы сами не знаете, что все это ложь! Don't you know you are lying!" shouted Mason, as though to the whole world, and the fire and the fury of his unbelief and contempt was sufficient to convince the jury, as well as the spectators, that Clyde was the most unmitigated of liars. Вы же знаете, что лжете! - закричал Мейсон, словно призывая весь свет в свидетели, и его неистовства, страстного недоверия и презрения было достаточно, чтобы убедить и присяжных и публику, что Клайд - отъявленнейший лжец. "You heard the testimony of Rufus Martin, the second cook up there at Bear Lake?" - Вы слышали показания Руфуса Мартина, младшего повара, ездившего с вашей компанией на Медвежье озеро? "Yes, sir." - Да, сэр. "You heard him swear that he saw you and Miss X at a certain point overlooking Bear Lake and that she was in your arms and that you were kissing her. - Вы слышали, как он под присягой показал, что видел вас с мисс Х в укромном уголке на берегу у Медвежьего озера и вы держали ее в объятиях и целовали? Was that true?" Было это? "Yes, sir." - Да, сэр. "And that exactly four days after you had left Roberta Alden under the waters of Big Bittern. - И это ровно через четыре дня после того, как Роберта Олден осталась лежать на дне озера Большой Выпи?! Were you afraid of being arrested then?" Что же, вы и тогда боялись ареста? "Yes, sir." - Да, сэр. "Even when you were kissing her and holding her in your arms?" - Даже тогда, когда держали мисс Х в объятиях и целовали ее? "Yes, sir," replied Clyde drearily and hopelessly. - Да, сэр, - тоскливо и безнадежно повторил Клайд. "Well, of all things!" bawled Mason. - Ну, знаете ли! - заорал Мейсон. "Could you imagine such stuff being whimpered before a jury, if you hadn't heard it with your own ears? - Никто бы не поверил, что такую чушь можно нести на суде, если бы мы тут не слышали все это собственными ушами! Do you really sit there and swear to this jury that you could bill and coo with one deceived girl in your arms and a second one in a lake a hundred miles away, and yet be miserable because of what you were doing?" И вы сидите тут и под присягой заявляете суду, что могли разводить нежности, обнимая одну обманутую девушку, в то самое время как другая обманутая вами девушка лежала на дне озера за сто миль от вас, и при этом чувствовали себя несчастным и мучились угрызениями совести? "Just the same, that's the way it was," replied Clyde. - А все-таки именно так и было, - ответил Клайд. "Excellent! - Превосходно! Incomparable," shouted Mason. Бесподобно! - вскричал Мейсон. And here he wearily and sighfully drew forth his large white handkerchief once more and surveying the courtroom at large proceeded to mop his face as much as to say: Well, this is a task indeed, then continuing with more force than ever: Утомленно вздыхая, он снова вытащил из кармана большой белый платок, обвел взглядом зал суда и стал вытирать лицо, всем своим видом говоря: "Ну, и тяжкая задача!" Потом продолжал с еще большей силой, чем прежде: "Griffiths, only yesterday on the witness stand you swore that you personally had no plan to go to Big Bittern when you left Lycurgus." - Грифитс, только вчера, вот здесь, на свидетельском месте, вы под присягой показали, что, уезжая из Ликурга, вы совсем не предполагали отправиться на озеро Большой Выпи. "No, sir, I hadn't." - Да, сэр, не предполагал. "But when you two got in that room at the Renfrew House in Utica and you saw how tired she looked, it was you that suggested that a vacation of some kind -a little one - something within the range of your joint purses at the time - would be good for her. - А оказавшись с мисс Олден вдвоем в номере гостиницы в Утике и увидев, как она утомлена и измучена, вы подали мысль, что какой-то отдых небольшая прогулка, доступная вам при общих ваших скромных средствах, пойдет ей на пользу. Wasn't that the way of it?" Так было дело? "Yes, sir. - Да, сэр, так, - ответил Клайд. That was the way of it," replied Clyde. "But up to that time you hadn't even thought of the Adirondacks specifically." - Но до той минуты вам и в голову не приходило поехать именно к озерам в Адирондакских горах? "Well, no sir - no particular lake, that is. - Нет, сэр... то есть я не думал о каком-либо определенном озере. I did think we might go to some summer place maybe - they're mostly lakes around there - but not to any particular one that I knew of." Я думал, что мы могли бы, пожалуй, съездить в какое-нибудь дачное место они ведь тут почти все около озер, - но я не имел в виду никакого определенного озера. "I see. - Понятно. And after you suggested it, it was she that said that you had better get some folders or maps, wasn't it?" А когда вы предложили это, именно мисс Олден сказала, что надо достать какие-нибудь карты и путеводители, так? "Yes, sir." - Да, сэр. "And then it was that you went downstairs and got them?" - И вы спустились в вестибюль гостиницы и достали их? "Yes, sir." - Да, сэр. "At the Renfrew House in Utica?" - В гостинице "Ренфру", в Утике? "Yes, sir." - Да, сэр. "Not anywhere else by any chance?" - А может быть, случайно, где-нибудь в другом месте? "No, sir." - Нет, сэр. "And afterwards, in looking over those maps, you saw Grass Lake and Big Bittern and decided to go up that way. - А потом, просматривая эти карты, вы оба увидели Луговое озеро и озеро Большой Выпи и решили туда поехать? Was that the way of it?" Так было дело? "Yes, we did," lied Clyde, most nervously, wishing now that he had not testified that it was in the Renfrew House that he had secured the folders. - Да, так мы решили, - ответил Клайд, с трудом подавляя тревогу. Он уже жалел, что сказал, будто достал путеводители в утикской гостинице. There might be some trap here again. Может быть, тут опять скрыта какая-то западня... "You and Miss Alden?" - Вы и мисс Олден? "Yes, sir." - Да, сэр. "And you picked on Grass Lake as being the best because it was the cheapest. Wasn't that the way of it?" - И вы вдвоем выбрали Луговое озеро, как самое подходящее, потому что там все особенно дешево, так было дело? "Yes, sir. That was the way." - Да, сэр, так. "I see. - Понятно. And now do you remember these?" he added, reaching over and taking from his table a series of folders all properly identified as part and parcel of the contents of Clyde's bag at Bear Lake at the time he was arrested and which he now placed in Clyde's hands. А это вы припоминаете? - И, взяв со стола несколько путеводителей (было удостоверено, что все они оказались среди вещей Клайда в его чемодане на Медвежьем озере в момент ареста), Мейсон вручил их Клайду. "Look them over. - Просмотрите их. Are those the folders I found in your bag at Bear Lake?" Это и есть те справочники, которые я обнаружил в вашем чемодане на Медвежьем озере? "Well, they look like the ones I had there." - Как будто те самые. "Are these the ones you found in the rack at the Renfrew House and took upstairs to show Miss Alden?" - Те самые, которые вы отыскали в киоске гостиницы "Ренфру" и отнесли наверх, в номер, чтобы показать мисс Олден? Not a little terrified by the care with which this matter of folders was now being gone into by Mason, Clyde opened them and turned them over. Немало испуганный тщательностью, с которой Мейсон разбирался в этой истории с путеводителями, Клайд взял брошюрки и повертел в руках. Even now, because the label of the Lycurgus House ("Compliments of Lycurgus House, Lycurgus, N. Y.") was stamped in red very much like the printed red lettering on the rest of the folder, he failed to notice it at first. Но так как штамп ликургской гостиницы "Привет из Ликурга - отель "Ликург", штат Нью-Йорк" был красный, почти такой же, как красный шрифт всего текста, Клайд даже теперь его не заметил. He turned and turned them over, and then having decided that there was no trap here, replied: Он все вертел справочники в руках и наконец, решив, что тут нет никакого подвоха, ответил: "Yes, I think these are the ones." - Да, мне кажется, те самые. "Well, now," went on Mason, slyly, "in which one of these was it that you found that notice of Grass Lake Inn and the rate they charged up there? - Ну, а в котором из них вы нашли рекламу гостиницы на Луговом озере и тамошние цены? -коварно выспрашивал Мейсон. Wasn't it in this one?" - Не в этом ли? And here he returned the identical stamped folder, on one page of which - and the same indicated by Mason's left forefinger - was the exact notice to which Clyde had called Roberta's attention. И он снова подал Клайду тот же справочник с ликургским штампом и указал страницу с тем самым объявлением, к которому Клайд когда-то привлек внимание Роберты. Also in the center was a map showing the Indian Chain together with Twelfth, Big Bittern, and Grass Lakes, as well as many others, and at the bottom of this map a road plainly indicated as leading from Grass Lake and Gun Lodge south past the southern end of Big Bittern to Three Mile Bay. Посередине напечатана была карта Индийских гор вместе с Двенадцатым, Луговым, Большой Выпью и другими озерами, а в самом низу карты была ясно обозначена дорога, ведущая от Лугового озера и станции Ружейной на юг, мимо южной части озера Большой Выпи к Бухте Третьей мили. Now seeing this after so long a time again, he suddenly decided that it must be his knowledge of this road that Mason was seeking to establish, and a little quivery and creepy now, he replied: Увидев опять через столько времени знакомую карту, Клайд вдруг решил, что Мейсон, должно быть, старается установить его осведомленность относительно этой дороги, - и робко, нетвердо ответил: "Yes, it may be the one. - Да, может быть. It looks like it. Как будто он похож на тот. I guess it is, maybe." Кажется, это он и есть. "Don't you know that it is?" insisted Mason, darkly and dourly. - А точно вы не знаете? - мрачно и непреклонно настаивал Мейсон. "Can't you tell from reading that item there whether it is or not?" - Вы не можете, прочитав это объявление, сказать, тот ли это путеводитель или не тот? "Well, it looks like it," replied Clyde, evasively after examining the item which had inclined him toward Grass Lake in the first place. - Похоже, что тот, - уклончиво ответил Клайд, проглядев то самое объявление, которое заставило его вначале остановить свой выбор на Луговом озере. "I suppose maybe it is." - Думаю, что, пожалуй, тот. "You suppose! - Думаете! You suppose! Думаете! Getting a little more cautious now that we're getting down to something practical. Становитесь осторожнее, когда дело доходит до чего-то конкретного. Well, just look at that map there again and tell me what you see. Ладно, взгляните-ка еще раз на эту карту и скажите мне, что вы там видите. Tell me if you don't see a road marked as leading south from Grass Lake." Не видите ли вы на ней дорогу, ведущую к югу от Лугового озера? "Yes," replied Clyde, a little sullenly and bitterly after a time, so flayed and bruised was he by this man who was so determined to harry him to his grave. - Да, - не сразу, угрюмо и немного резко ответил Клайд, - так истерзал и измучил его этот человек, твердо решивший затравить его, загнать в могилу. He fingered the map and pretended to look as directed, but was seeing only all that he had seen long before there in Lycurgus, so shortly before he departed for Fonda to meet Roberta. Клайд теребил карту и притворялся, будто разглядывает ее, как ему было велено, но увидел только то, что уже видел когда-то давно в Ликурге, перед самым своим отъездом в Фонду для встречи с Робертой. And now here it was being used against him. И вот теперь этим пользуются против него. "And where does it run, please? - Как же она проходит, эта дорога, скажите, пожалуйста? Do you mind telling the jury where it runs - from where to where?" Будьте так любезны, скажите господам присяжным, откуда и куда она ведет? And Clyde, nervous and fearful and physically very much reduced, now replied: И Клайд, издерганный, запуганный, чувствуя слабость во всем теле, ответил: "Well, it runs from Grass Lake to Three Mile Bay." - От Лугового озера к Бухте Третьей мили. "And to what or near what other places in between?" continued Mason, looking over his shoulder. - А что там по соседству, мимо каких мест она проходит? "Gun Lodge. - Мимо Ружейной. That's all." И все. "What about Big Bittern? - А как насчет озера Большой Выпи? Doesn't it run near that when it gets to the south of it?" Разве дорога не проходит близко от его южной части? "Yes, sir, it does here." - Да, сэр, проходит. "Ever notice or study that map before you went to Grass Lake from Utica?" persisted Mason, tensely and, forcefully. - Вы когда-нибудь видели или изучали эту карту, прежде чем поехали из Утики на Луговое озеро? -возбужденно и энергично добивался Мейсон. "No, sir - I did not." - Нет, сэр, никогда. "Never knew the road was on there?" - И не знали, что там есть эта дорога? "Well, I may have seen it," replied Clyde, "but if so I didn't pay any attention to it." - Ну, может быть, я и видел ее, - ответил Клайд, -но если и видел, так не обратил на нее внимания. "And, of course, by no possible chance could you have seen or studied this folder and that road before you left Utica?" - И уж, конечно, вы ни в коем случае не могли видеть и изучать этот справочник и эту дорогу до отъезда из Утики? "No, sir. - Нет, сэр. I never saw it before." Я его прежде никогда не видел. "I see. - Понятно. You're absolutely positive as to that?" Вы в этом совершенно уверены? "Yes, sir. I am." - Да, сэр, совершенно уверен. "Well then, explain to me, or to this jury, if you can, and under your solemn oath which you respect so much, how it comes that this particular folder chances to be marked, - Ну так, помня свою торжественную присягу, которую вы столь глубоко чтите, объясните, если можете, мне или господам присяжным, откуда на этом путеводителе взялся штамп: 'Compliments of the Lycurgus House, Lycurgus, N. Y.'" And here he folded the folder and presenting the back, showed Clyde the thin red stamp in between the other red lettering. "Привет из Ликурга - отель "Ликург", штат Нью-Йорк"? И, закрыв брошюрку, Мейсон показал Клайду сзади на обложке, среди остального красного шрифта, слабо оттиснутый красный штамп. And Clyde, noting it, gazed as one in a trance. А Клайд, впервые заметив штамп, в оцепенении уставился на него. His ultra-pale face now blanched gray again, his long thin fingers opened and shut, the red and swollen and weary lids of his eyes blinked and blinked to break the strain of the damning fact before him. Неестественно бледное лицо его снова посерело, тонкие пальцы судорожно сжимались и разжимались, красные, опухшие, усталые веки то и дело мигали, словно он ждал, не исчезнет ли возникшая перед его глазами проклятая неопровержимая улика. "I don't know," he said, a little weakly, after a time. - Не знаю, - упавшим голосом сказал он, помолчав. "It must have been in the Renfrew House rack." - Он, наверно, каким-то образом попал в киоск гостиницы "Ренфру". "Oh, must it? - Вот как? And if I bring two witnesses here to swear that on July third - three days before you left Lycurgus for Fonda - you were seen by them to enter the Lycurgus House and take four or five folders from the rack there, will you still say that it 'musta been in the rack at the Renfrew House' on July sixth?" А если я приведу двоих свидетелей, которые покажут под присягой, что третьего июля - за три дня до вашего отъезда из Ликурга в Фонду - они видели, как вы зашли в отель "Ликург" и взяли там четыре или пять путеводителей? Тогда вы тоже станете повторять, что он, наверно, каким-то образом попал в киоск гостиницы "Ренфру" шестого июля? As he said this, Mason paused and looked triumphantly about as much as to say: There, answer that if you can! and Clyde, shaken and stiff and breathless for the time being was compelled to wait at least fifteen seconds before he was able sufficiently to control his nerves and voice in order to reply: Мейсон замолчал и торжествующе посмотрел вокруг, словно хотел сказать: "Ну-ка, что ты на это ответишь!" И Клайд, потрясенный, помертвевший, задохнувшийся, добрую четверть минуты собирался с силами, прежде чем сумел настолько овладеть своими нервами и голосом, чтобы ответить. "Well, it musta been. - Да, наверно, так. I didn't get it in Lycurgus." Я не доставал его в Ликурге. "Very good. - Очень хорошо. But in the meantime we'll just let these gentlemen here look at this," and he now turned the folder over to the foreman of the jury, who in turn passed it to the juryman next to him, and so on, the while a distinct whisper and buzz passed over the entire courtroom. Но пока дадим этим джентльменам взглянуть на него. - И Мейсон передал путеводитель старшине присяжных, а тот, в свою очередь, передал брошюрку своему соседу, и она стала переходить от присяжного к присяжному. А по всему залу суда тем временем поднялся взволнованный шепот и гул голосов. And when they had concluded - and much to the surprise of the audience, which was expecting more and more attacks and exposures, almost without cessation - Mason turned and explained: И когда все присяжные осмотрели путеводитель, -к большому удивлению публики, ждавшей новых и новых непрерывных атак и разоблачений, -Мейсон заявил: "That's all." - Народ закончил. And at once many of the spectators in the room beginning to whisper: И сразу же многие в зале суда стали шептать друг другу: "Trapped! "Попался! Trapped!" Попался!" And Justice Oberwaltzer at once announcing that because of the lateness of the hour, and in the face of a number of additional witnesses for the defense, as well as a few in rebuttal for the prosecution, he would prefer it if the work for the day ended here. Судья Оберуолцер тотчас объявил, что, ввиду позднего времени, а также принимая во внимание предстоящий допрос ряда дополнительных свидетелей со стороны защиты и нескольких со стороны обвинения, он считает разумным на сегодня закончить работу суда. And both Belknap and Mason gladly agreeing. И Белнеп и Мейсон с радостью согласились. And Clyde - the doors of the courtroom being stoutly locked until he should be in his cell across the way -being descended upon by Kraut and Sissel and by them led through and down the very door and stairs which for days he had been looking at and pondering about. Публику не выпускали из зала, пока Клайда не провели через площадь в тюрьму, в его камеру. Под охраной Сиссела и Краута он вышел через ту самую дверь и спустился по той самой лестнице, которые много дней назад были замечены им и навели его на размышления... And once he was gone, Belknap and Jephson looking at each other but not saying anything until once more safely locked in their own office, when Belknap began with: " . . . not carried off with enough of an air. Когда Клайда увели, Белнеп и Джефсон посмотрели друг на друга, но не обменялись ни словом, пока не укрылись в своей надежно запертой конторе. - Не хватило выдержки. The best possible defense but not enough courage. Лучшая система защиты, какая была возможна, но мало храбрости. It just isn't in him, that's all." Он на это не способен, и все тут, - начал Белнеп. And Jephson, flinging himself heavily into a chair, his overcoat and hat still on, and saying: Джефсон, не сняв пальто и шляпы, тяжело опустился на стул. "No, that's the real trouble, no doubt. - Нет, тут, несомненно, дело серьезное, - сказал он. It musta been that he really did kill her. - Должно быть, он действительно ее убил. But I suppose we can't give up the ship now. Но, по-моему, теперь мы не можем удрать с корабля. He did almost better than I expected, at that." А он в конце концов вел себя даже лучше, чем я ожидал. And Belknap adding: "Well, I'll do my final best and damnedest in my summing up, and that's all I can do." - Ну, черт возьми, я в заключительной речи буду лезть из кожи вон, отозвался Белнеп. - Это все, что я могу сделать. And Jephson replying, a little wearily: И Джефсон ответил с ноткой усталости в голосе: "That's right, Alvin, it's mostly up to you now, I'm sorry. - Правильно, Элвин, теперь, к сожалению, это ложится плавным образом на вас. But in the meantime, I think I'll go around to the jail and try and hearten 'im up a bit. А пока что я, пожалуй, схожу в тюрьму и постараюсь его немножко подбодрить. It won't do to let him look too winged or lame tomorrow. Не годится, чтобы он завтра выглядел мокрой курицей. He has to sit up and make the jury feel that he, himself, feels that he isn't guilty whatever they think." Он не должен вешать носа. Пускай присяжные видят, что сам он не чувствует себя виновным, что бы они там ни думали. And rising he shoved his hands in the side pockets of his long coat and proceeded through the winter's dark and cold of the dreary town to see Clyde. ? Chapter 26 Он поднялся, засунул руки в карманы своего долгополого пальто и сквозь зимнюю холодную тьму зашагал по угрюмым улицам к Клайду. 26 T he remainder of the trial consisted of the testimony of eleven witnesses - four for Mason and seven for Clyde. Остальная часть процесса прошла в допросе одиннадцати свидетелей: четырех со стороны Мейсона и семи со стороны защиты. One of the latter - a Dr. A. K. Sword, of Rehobeth -chancing to be at Big Bittern on the day that Roberta's body was returned to the boat-house, now declared that he had seen and examined it there and that the wounds, as they appeared then, did not seem to him as other than such as might have been delivered by such a blow as Clyde admitted to having struck accidentally, and that unquestionably Miss Alden had been drowned while conscious - and not unconscious, as the state would have the jury believe - a result which led Mason into an inquiry concerning the gentleman's medical history, which, alas, was not as impressive as it might have been. He had been graduated from a second-rate medical school in Oklahoma and had practised in a small town ever since. В числе последних был доктор А.К.Суорд из Риобета, который случайно оказался на озере Большой Выпи в тот день, когда тело Роберты доставили на лодочную станцию. Он показал, что осмотрел тогда тело и что кровоподтеки на лице, судя по их тогдашнему виду, были похожи на следы именно случайного удара, в чем признался Клайд, - и, бесспорно, мисс Олден утонула, находясь в сознании, а не будучи оглушенной, как уверяет присяжных обвиняющая сторона. Выслушав это заключение, Мейсон занялся профессиональным прошлым господина медика, которое, увы, оказалось вовсе не столь солидным: доктор Суорд окончил второразрядную медицинскую школу в Оклахоме и с тех пор практиковал где-то в провинциальном городке. In addition to him - and entirely apart from the crime with which Clyde was charged - there was Samuel Yearsley, one of the farmers from around Gun Lodge, who, driving over the road which Roberta's body had traveled in being removed from Big Bittern to Gun Lodge, now earnestly swore that the road, as he had noticed in driving over it that same morning, was quite rough - making it possible for Belknap, who was examining him, to indicate that this was at least anapproximate cause of the extra- severity of the wounds upon Roberta's head and face. Вслед за ним появился свидетель Сэмюэл Ирсли, фермер из окрестностей станции Ружейной, постоянно ездивший по дороге, по которой тело Роберты везли с озера Большой Выпи на станцию. Ни словом не касаясь обвинения, предъявленного Клайду, он с глубоким убеждением заявил, что дорога эта, как он заметил, проезжая по ней в то утро, когда перевозили тело, была совсем плоха, вся в ухабах. Таким образом Белнеп, который вел допрос, получил возможность указать, что состояние дороги могло в какой-то мере усугубить серьезность ушибов на лице и голове Роберты. This bit of testimony was later contradicted, however, by a rival witness for Mason - the driver for Lutz Brothers, no less, who as earnestly swore that he found no ruts or rough places whatsoever in the road. Однако позднее это показание было опровергнуто свидетелем со стороны Мейсона, - это был не более и не менее как кучер фирмы "Братья Луц", который столь же убежденно клялся, что нигде на дороге не видел никаких выбоин и ухабов. And again there were Liggett and Whiggam to say that in so far as they had been able to note or determine, Clyde's conduct in connection with his technical efforts for Griffiths & Company had been attentive, faithful and valuable. Далее, Лигет и Уигэм показали, что, насколько они могли заметить и судить, Клайд при исполнении своих служебных обязанностей на фабрике Грифитсов всегда был усерден, аккуратен и исполнителен. They had seen no official harm in him. В деловом отношении они считали его безупречным. And then several other minor witnesses to say that in so far as they had been able to observe his social comings and goings, Clyde's conduct was most circumspect, ceremonious and guarded. Затем еще несколько менее значительных свидетелей показали, что, по их наблюдениям, Клайд всегда вел себя в обществе очень благопристойно, осмотрительно и сдержанно. He had done no ill that they knew of. Они не замечали за ним ничего дурного. But, alas, as Mason in cross- examining them was quick to point out, they had never heard of Roberta Alden or her trouble or even of Clyde's social relationship with her. Но, увы, как быстро выяснил Мейсон при перекрестном допросе, они никогда не слыхали о Роберте Олден, о ее несчастье или хотя бы о том, что Клайд с нею знаком. Finally many small and dangerous and difficult points having been bridged or buttressed or fended against as well as each side could, it became Belknap's duty to say his last word for Clyde. Наконец, после того как обе стороны по мере сил постарались подкрепить и обосновать или опровергнуть массу опасных и трудных мелочей, для Белнепа настал час сказать последнее слово в защиту Клайда. And to this he gave an entire day, most carefully, and in the spirit of his opening address, retracing and emphasizing every point which tended to show how almost unconsciously, if not quite innocently, Clyde had fallen into the relationship with Roberta which had ended so disastrously for both. Он потратил на это целый день: с величайшей тщательностью, в духе своей вступительной речи, он вновь подчеркнул все доказательства того, как наивно и простодушно, почти бессознательно, Клайд завязал вначале знакомство с Робертой, окончившееся для обоих столь трагически. Mental and moral cowardice, as he now reiterated, inflamed or at least operated on by various lacks in Clyde's early life, plus new opportunities such as previously had never appeared to be within his grasp, had affected his "perhaps too pliable and sensual and impractical and dreamy mind." Умственное и нравственное малодушие, повторил Белнеп, возросшее под влиянием различных неблагоприятных обстоятельств в детстве и юности, вместе с открытием новых счастливых возможностей, о каких Клайд прежде не мог и мечтать, - вот что губительно подействовало на его "быть может, слишком неустойчивую, чувственную, непрактичную и мечтательную натуру". No doubt he had not been fair to Miss Alden. Без сомнения, он нечестно поступил с мисс Олден. No question as to that. Спору нет. He had not. Поступил нечестно. But on the other hand - and as had been most clearly shown by the confession which the defense had elicited - he had not proved ultimately so cruel or vile as the prosecution would have the public and this honorable jury believe. Но с другой стороны, - и это со всей очевидностью подтверждается теми признаниями, которые он сделал, когда его допрашивал защитник, - он в конечном счете вовсе не был таким жестоким негодяем, каким хочет выставить его обвинитель перед достопочтенными господами присяжными и публикой. Many men were far more cruel in their love life than this young boy had ever dreamed of being, and of course they were not necessarily hung for that. Многие мужчины бывали гораздо более жестоки в делах любви, чем могло даже пригрезиться этому юноше, почти мальчику, - и, разумеется, отнюдь не всегда их за это вешали. And in passing technically on whether this boy had actually committed the crime charged, it was incumbent upon this jury to see that no generous impulse relating to what this poor girl might have suffered in her love-relations with this youth be permitted to sway them to the belief or decision that for that this youth had committed the crime specifically stated in the indictment. Решая же с точки зрения закона вопрос о том, действительно ли этот мальчик совершил преступление, в котором его обвиняют, господа присяжные должны быть крайне осторожны: пусть благородное сочувствие к несчастной девушке, к страданиям, перенесенным ею из-за любовной связи с этим юношей, не окажет давления на господ присяжных и не заставит их поверить и заявить в своем решении, будто этот юноша действительно совершил преступление, указанное в обвинительном акте. Who among both sexes were not cruel at times in their love life, the one to the other? Найдется ли такой мужчина или такая женщина, которые не бывали порою жестоки друг к другу в делах любви? And then a long and detailed indictment of the purely circumstantial nature of the evidence - no single person having seen or heard anything of the alleged crime itself, whereas Clyde himself had explained most clearly how he came to find himself in the peculiar situation in which he did find himself. Далее, путем длительного и подробного анализа Белнеп постарался доказать, что против Клайда имеются одни лишь косвенные улики: ни один человек не видел и не слышал, как именно произошло предполагаемое преступление, а между тем сам Клайд совершенно исчерпывающе объяснил, каким образом он оказался в столь необычайном положении. And after that, a brushing aside of the incident of the folder, as well as Clyde's not remembering the price of the boat at Big Bittern, his stopping to bury the tripod and his being so near Roberta and not aiding her, as either being mere accidents of chance, or memory, or, in the case of his failing to go to her rescue, of his being dazed, confused, frightened -"hesitating fatally but not criminally at the one time in his life when he should not have hesitated"- a really strong if jesuitical plea which was not without its merits and its weight. Эпизод с путеводителем, а также то, что Клайд забыл справиться о цене лодки на озере Большой Выпи, предусмотрительно закопал штатив и, наконец, оказавшись в воде так близко от Роберты, не пришел ей на помощь, - все это Белнеп отмел в сторону: по его словам, это было либо чистейшей случайностью, либо забывчивостью. Клайд не попытался спасти Роберту потому, что был ошеломлен, растерян, испуган и "проявил роковую, но не преступную нерешительность, как раз в ту минуту своей жизни, когда следовало быть решительным". Поистине, это была сильная, хотя и казуистическая защитительная речь, отнюдь не лишенная достоинства и значительности. And then Mason, blazing with his conviction that Clyde was a murderer of the coldest and blackest type, and spending an entire day in riddling the "spider's tissue of lies and unsupported statements" with which the defense was hoping to divert the minds of the jury from the unbroken and unbreakable chain of amply substantiated evidence wherewith the prosecution had proved this "bearded man" to be the "red-handed murderer" that he was. А затем Мейсон, страстно убежденный, что Клайд - гнуснейший и хладнокровнейший убийца, потратил целый день на то, чтобы распутать "паутину лжи и необоснованных утверждений", которыми защита надеялась отвлечь внимание присяжных от неразрывной, неопровержимой цепи веских и основательных улик, доказывающих, что этот "совершенно взрослый мужчина" поистине - "злодей и убийца". And with hours spent in retracing the statements of the various witnesses. Долгие часы Мейсон заново перебирал утверждения различных свидетелей. And other hours in denouncing Clyde, or re-telling the bitter miseries of Roberta - so much so that the jury, as well as the audience, was once more on the verge of tears. И еще часы он потратил на то, чтобы очернить Клайда и снова пересказать скорбную повесть страданий Роберты, так что опять едва не довел и присяжных и публику до слез. And with Clyde deciding in his own mind as he sat between Belknap and Jephson, that no jury such as this was likely to acquit him in the face of evidence so artfully and movingly recapitulated. И Клайд, сидя между Белнепом и Джефсоном, решил про себя, что присяжные ни в коем случае не оправдают его ввиду всей этой массы столь искусно и трогательно представленных улик. And then Oberwaltzer from his high seat finally instructing the jury: Потом Оберуолцер с высоты своего судейского кресла произнес напутственное слово присяжным: "Gentlemen - all evidence is, in a strict sense, more or less circumstantial, whether consisting of facts which permit the inference of guilt or whether given by an eyewitness. - Джентльмены! В сущности, всякие улики являются в какой-то мере косвенными, будь то факты, указывающие на виновность, или показания очевидцев. The testimony of an eyewitness is, of course, based upon circumstances. Ведь и самые показания очевидцев зависят от обстановки. "If any of the material facts of the case are at variance with the probability of guilt, it will be the duty of you gentlemen to give the defendant the benefit of the doubt raised. Если какие-либо существенные факты данного дела противоречат вероятной виновности подсудимого и говорят в его пользу, ваш долг, джентльмены, принять эти факты во внимание. "And it must be remembered that evidence is not to be discredited or decried because it is circumstantial. Следует помнить, что улики не могут быть поставлены под сомнение и отвергнуты только потому, что они косвенные. It may often be more reliable evidence than direct evidence. Нередко они могут быть надежнее и достовернее, чем прямые улики. "Much has been said here concerning motive and its importance in this case, but you are to remember that proof of motive is by no means indispensable or essential to conviction. Здесь много говорилось о мотивах преступления и об их значении в данном деле, но вам надлежит помнить, что определение этих мотивов отнюдь не необходимо и не существенно для вынесения обвинительного приговора. While a motive may be shown as a CIRCUMSTANCE to aid in FIXING a crime, yet the people are not required to prove a motive. Мотивы эти могут иметь значение обстоятельства , помогающего _установить наличие преступления, но доказывать существование их вовсе не обязательно. "If the jury finds that Roberta Alden accidentally or involuntarily fell out of the boat and that the defendant made no attempt to rescue her, that does not make the defendant guilty and the jury must find the defendant 'not guilty.' Если присяжные придут к заключению, что Роберта Олден случайно, непроизвольно упала за борт и подсудимый не попытался ее спасти, это еще не означает виновности подсудимого, и тогда следует признать, что он не виновен. On the other hand, if the jury finds that the defendant in any way, intentionally, there and then brought about or contributed to that fatal accident, either by a blow or otherwise, it must find the defendant guilty. С другой стороны, если присяжные придут к заключению, что при данных обстоятельствах подсудимый тем или иным путем преднамеренно вызвал эту роковую случайность или способствовал ей, нанеся Роберте Олден удар или как-либо иначе, тогда следует признать его виновным. "While I do not say that you must agree upon your verdict, I would suggest that you ought not, any of you, place your minds in a position which will not yield if after careful deliberation you find you are wrong." Я не настаиваю, чтобы вы обязательно вынесли единогласное решение, но я советовал бы каждому из вас не проявлять чрезмерного упорства и несговорчивости, если по тщательном размышлении он найдет, что заблуждался. So, Justice Oberwaltzer - solemnly and didactically from his high seat to the jury. Так торжественно и поучительно судья Оберуолцер напутствовал присяжных с высоты судейского кресла. And then, that point having been reached, the jury rising and filing from the room at five in the afternoon. Когда он закончил - ровно в пять часов дня, -присяжные поднялись и проследовали на совещание. And Clyde immediately thereafter being removed to his cell before the audience proper was allowed to leave the building. There was constant fear on the part of the sheriff that he might be attacked. И сразу же, прежде чем публике разрешено было покинуть зал суда, Клайда снова отвели в тюрьму: шериф все время опасался, как бы подсудимый не подвергся нападению. And after that five long hours in which he waited, walking to and fro, to and fro, in his cell, or pretending to read or rest, the while Kraut or Sissel, tipped by various representatives of the press for information as to how Clyde "took it" at this time, slyly and silently remained as near as possible to watch. Пять долгих часов Клайд провел в ожидании: он то шагал взад и вперед, взад и вперед по своей камере, то делал вид, что читает или отдыхает; а Краут и Сиссел, которым различные репортеры дали "на чай", чтобы получить сведения о том, как он все это переносит, втихомолку старались держаться поближе и наблюдали за ним. And in the meantime Justice Oberwaltzer and Mason and Belknap and Jephson, with their attendants and friends, in various rooms of the Bridgeburg Central Hotel, dining and then waiting impatiently, with the aid of a few drinks, for the jury to agree, and wishing and hoping that the verdict would be reached soon, whatever it might be. А тем временем судья Оберуолцер, Мейсон, Белнеп и Джефсон со своими помощниками и друзьями обедали в разных концах бриджбургского отеля "Сентрал" и, потягивая вино, чтобы успокоить свое нетерпение, ждали, пока присяжные договорятся между собою; и все от души желали, чтобы приговор, каким бы он ни оказался, был вынесен поскорее. And in the meantime the twelve men - farmers, clerks and storekeepers, re-canvassing for their own mental satisfaction the fine points made by Mason and Belknap and Jephson. А тем временем двенадцать человек - фермеры, клерки, торговцы - для очистки совести стали вновь перебирать и обсуждать каждую мелочь, о которой говорили Мейсон, Белнеп и Джефсон. Yet out of the whole twelve but one man - Samuel Upham, a druggist -(politically opposed to Mason and taken with the personality of Jephson)- sympathizing with Belknap and Jephson. Но из всех двенадцати лишь один - аптекарь Сэмюэл Апхем (он был политическим противником Мейсона, и притом на него произвел большое впечатление Джефсон) - сочувствовал Белнепу и Джефсону. And so pretending that he had doubts as to the completeness of Mason's proof until at last after five ballots were taken he was threatened with exposure and the public rage and obloquy which was sure to follow in case the jury was hung. Поэтому он делал вид, что сомневается в непреложности доводов Мейсона, пока, наконец, проголосовав пять раз кряду и не достигнув единодушия, остальные не пригрозили ему разоблачением и всеобщим возмущением и издевательствами, которых не миновать, если присяжные замешкаются с приговором. "We'll fix you. - Мы вас выведем на чистую воду, так и знайте! You won't get by with this without the public knowing exactly where you stand." Так просто вы не отделаетесь. Публика в точности узнает, какие у вас взгляды на этот счет! Whereupon, having a satisfactory drug business in North Mansfield, he at once decided that it was best to pocket this opposition to Mason and agree. И Апхем, у которого был недурной аптекарский магазин в Северном Мэнсфилде, счел за благо спрятать в карман свое несогласие с Мейсоном и присоединиться к общему мнению. Then four hollow knocks on the door leading from the jury room to the courtroom. А затем - четыре глухих удара в дверь, ведущую из комнаты для совещаний в зал суда. It was the foreman of the jury, Foster Lund, a dealer in cement, lime and stone. His great fist was knocking. Это стучал своим громадным кулаком старшина присяжных Фостер Ленд, торговец цементом и известью. And at that the hundreds who had crowded into the hot stuffy courtroom after dinner though many had not even left - stirred from the half stupor into which they had fallen. И сотни людей, заполнивших после обеда жаркий, душный зал (многие, впрочем, и не уходили обедать), стряхнули с себя охватившее их оцепенение. "What's that? - Что такое? What's happened? Что случилось? Is the jury ready to report? Присяжные вернулись с решением? What's the verdict?" Какой приговор? And men and women and children starting up to draw nearer the excluding rail. И вся публика - мужчины, женщины, дети -подалась ближе к барьеру. And the two deputies on guard before the jury door beginning to call. А два пристава у двери откликнулись на стук: "All right! All right! - Ладно, ладно! As soon as the judge comes." Сейчас придет судья! And then other deputies hurrying to the prison over the way in order that the sheriff might be notified and Clyde brought over - and to the Bridgeburg Central Hotel to summon Oberwaltzer and all the others. Другие пристава поспешили через площадь в тюрьму, чтобы известить шерифа и доставить Клайда в суд, третьи - в отель "Сентрал" вызвать Оберуолцера и остальных. And then Clyde, in a half stupor or daze from sheer loneliness and killing suspense, being manacled to Kraut and led over between Slack, Sissel and others. Клайд, ошеломленный, оцепеневший от полного одиночества и убийственной неизвестности, был прикован наручниками к Крауту и отведен в суд под охраной Слэка, Сиссела и прочих. And Oberwaltzer, Mason, Belknap and Jephson and the entire company of newspaper writers, artists, photographers and others entering and taking the places that they had occupied all these long weeks. Оберуолцер, Мейсон, Белнеп и Джефсон и многочисленные репортеры, художники, фотографы вошли в зал и разместились в том же порядке, как и все эти долгие недели. And Clyde winking and blinking as he was seated behind Belknap and Jephson now - not with them, for as stoutly manacled as he was to Kraut, he was compelled to sit by him. Клайд мигал и щурился, усаживаясь на этот раз не между Белнепом и Джефсоном, как прежде, а позади них: прочно прикованный к Крауту, он должен был сидеть рядом с ним. And then Oberwaltzer on the bench and the clerk in his place, the jury room door being opened and the twelve men filing solemnly in - quaint and varied figures in angular and for the most part much-worn suits of the ready-made variety. Как только Оберуолцер и клерк заняли свои места, дверь комнаты присяжных распахнулась и торжественно вошли двенадцать человек -странные, разнохарактерные фигуры в грубых, по большей части изрядно поношенных костюмах. And as they did so, seating themselves in the jury box, only to rise again at the command of the clerk, who began: Все они уселись на скамье присяжных, но тотчас снова поднялись, услышав вопрос клерка: "Gentlemen of the jury, have you agreed on a verdict?"- yet without one of them glancing in the direction of either Belknap or Jephson or Clyde, which Belknap at once interpreted as fatal. - Господа присяжные заседатели, готово ли ваше решение? Никто из присяжных ни разу не взглянул в сторону Белнепа, Джефсона и Клайда, и Белнеп сразу понял, что в этом заключен роковой смысл. "It's all off," he whispered to Jephson. - Сорвалось, - шепнул он Джефсону. "Against us. - Не в нашу пользу. I can tell." Ясно. And then Lund announcing: И тут Ленд объявил: "We have. - Да, мы вынесли решение. We find the defendant guilty of murder in the first degree." Мы признаем подсудимого виновным в убийстве с заранее обдуманным намерением. And Clyde, entirely dazed and yet trying to keep his poise and remain serene, gazing straight before him toward the jury and beyond, and with scarcely a blink of the eye. Клайд, совершенно ошеломленный, все же постарался сохранить самообладание и внешнее спокойствие и не мигая смотрел прямо перед собой, на присяжных, или, вернее, поверх них. For had he not, in his cell the night before, been told by Jephson, who had found him deeply depressed, that the verdict in this trial, assuming that it proved to be unfavorable, was of no consequence. Ведь только прошлой ночью в тюрьме Джефсон, застав его совершенно подавленным, сказал ему, что приговор этого суда, если даже он и будет неблагоприятным, не имеет значения. The trial from start to finish had been unfair. Все разбирательство с начала и до конца было пристрастным. Prejudice and bias had governed its every step. Предубеждение и несправедливость определяли в нем каждый шаг. Such bullying and browbeating and innuendo as Mason had indulged in before the jury would never pass as fair or adequate in any higher court. Любая высшая инстанция признает недопустимыми и незаконными одергивания, угрозы и инсинуации, которые позволял себе Мейсон на суде. And a new trial - on appeal - would certainly be granted - although by whom such an appeal was to be conducted he was not now prepared to discuss. Будет подана апелляция, после чего, безусловно, назначат новое разбирательство дела (впрочем, Джефсон предпочел не вдаваться в рассуждения о том, кто именно подаст эту апелляцию). And now, recalling that, Clyde saying to himself that it did not so much matter perhaps, after all. И теперь, вспоминая объяснения Джефсона, Клайд говорил себе, что, пожалуй, этот приговор и в самом деле не имеет особенного значения... It could not, really - or could it? Не может иметь, правда же! Или... Yet think what these words meant in case he could not get a new trial! Подумать только, что означают вот эти слова, если нельзя будет добиться пересмотра дела! Death! Смерть! That is what it would mean if this were final - and perhaps it was final. Это решение присяжных означало бы смерть, если бы оно было окончательным... а может быть, оно и есть окончательное. And then to sit in that chair he had seen in his mind's eye for so long - these many days and nights when he could not force his mind to drive it away. И тогда ему придется сесть на тот стул, - это видение преследовало его уже давно, много дней и ночей, и у Клайда не хватало сил его отогнать. Here it was again before him - that dreadful, ghastly chair - only closer and larger than ever before - there in the very center of the space between himself and Justice Oberwaltzer. И сейчас ему снова привиделся этот ужасный, отвратительный стул, только ближе и больше, чем прежде: он был здесь, перед Клайдом, на полпути между ним и судьей Оберуолцером... He could see it plainly now - squarish, heavy-armed, heavy-backed, some straps at the top and sides. Клайд ясно видел его: массивный, прочные ручки, широкая прочная спинка, по бокам и сверху ремни... God! Господи! Supposing no one would help him now! Что, если никто ему не поможет! Even the Griffiths might not be willing to pay out any more money! Вдруг Грифитсы не пожелают нести новые расходы... Think of that! Подумать только! The Court of Appeals to which Jephson and Belknap had referred might not be willing to help him either. Или суд второй инстанции, о котором говорили Белнеп и Джефсон, отвергнет его апелляцию. And then these words would be final. И тогда решение присяжных станет окончательным. They would! Конец! They would! Конец! God! Господи! His jaws moved slightly, then set - because at the moment he became conscious that they were moving. У Клайда застучали зубы, но он тотчас заметил это и стиснул челюсти. Besides, at that moment Belknap was rising and asking for an individual poll of the jury, while Jephson leaned over and whispered: К тому же в эту минуту поднялся Белнеп и потребовал поименного голосования присяжных, а Джефсон обернулся к Клайду и прошептал: "Don't worry about it. - Вы не волнуйтесь. It isn't final. Приговор не окончательный. We'll get a reversal as sure as anything." Мы наверняка добьемся пересмотра. Yet as each of the jurors was saying: "Yes"- Clyde was listening to them, not to Jephson. А в это время каждый присяжный по очереди говорил свое "Да!" - и Клайд слушал их, а не Джефсона. Why should each one say that with so much emphasis? Почему все они так подчеркивают это "да"? Was there not one who felt that he might not have done as Mason had said - struck her intentionally? Неужели ни один из них не подумал, что, вопреки всем речам Мейсона, Клайд мог ударить Роберту нечаянно? Was there not one who even half-believed in that change of heart which Belknap and Jephson had insisted that he had experienced? Неужели ни один не поверил хотя бы наполовину в пережитый им, по утверждению Белнепа и Джефсона, душевный переворот? He looked at them all - little and big. Он смотрел на них. They were like a blackish-brown group of wooden toys with creamish-brown or old ivory faces and hands. Все они, и высокие и низенькие, походили на почерневшие деревянные игрушки с темными или желтоватыми, как старая слоновая кость, руками и лицами. Then he thought of his mother. Потом он подумал о матери. She would hear of this now, for here were all these newspaper writers and artists and photographers assembled to hear this. Она обо всем узнает, ведь столько репортеров, художников, фотографов собралось здесь, чтобы услышать приговор. And what would the Griffiths - his uncle and Gilbert -think now? А что теперь подумают Грифитсы - его дядя и Гилберт? And Sondra! А Сондра? Sondra! Сондра! Not a word from her. От нее - ни слова. And through all this he had been openly testifying, as Belknap and Jcphson had agreed that he must do - to the compelling and directing power of his passion for her - the real reason for all this! А ведь здесь, на суде, он все время открыто говорил - и Белнеп и Джефсон поощряли его - о властной, неодолимой страсти к Сондре, о страсти, которая одна была истинной причиной всего совершившегося? But not a word. И вот - ни слова. And she would not send him any word now, of course - she who had been going to marry him and give him everything! И теперь она, уж конечно, не напишет ему ни строчки, а ведь она готова была выйти за него замуж и все ему отдать! But in the meantime the crowd about him silent although - or perhaps because - intensely satisfied. Однако толпа вокруг была безмолвна, хотя и ощущала глубокое удовлетворение, - или, быть может, именно поэтому. The little devil hadn't "gotten by." Не вывернулся, паршивец! He hadn't fooled the twelve sane men of this county with all that bunk about a change of heart. Не удалось ему провести двенадцать здравомыслящих людей, представителей всего округа, своим вздором насчет нравственного переворота! What rot! Экая чушь! While Jephson sat and stared, and Belknap, his strong face written all over with contempt and defiance, making his motions. Джефсон в это время сидел, неподвижно глядя прямо перед собой, а Белнеп, чье энергичное лицо явственно выражало презрение и вызов, возбуждал все новые ходатайства. And Mason and Burleigh and Newcomb and Redmond thinly repressing their intense satisfaction behind masks preternaturally severe, the while Belknap continued with a request that the sentence be put off until the following Friday - a week hence, when he could more conveniently attend, but with Justice Oberwaltzer replying that he thought not -unless some good reason could be shown. Мейсон, Бэрлей, Ньюком и Редмонд едва прикрывали маской сверхъестественной суровости свое величайшее удовлетворение. Белнеп попросил отсрочить оглашение приговора на неделю, до следующей пятницы - тогда ему лично будет удобнее при этом присутствовать, -но судья Оберуолцер ответил, что не может согласиться, если ему не представят для этого серьезных оснований. But on the morrow, if counsel desired, he would listen to an argument. Однако завтра он готов, если угодно защитникам, выслушать их доводы. If it were satisfactory he would delay sentence -otherwise, pronounce it the following Monday. В случае, если они окажутся убедительными, он отложит оглашение приговора, если же нет приговор будет объявлен в ближайший понедельник. Yet, even so, Clyde was not concerned with this argument at the moment. И, однако, Клайда сейчас не занимали эти пререкания. He was thinking of his mother and what she would think - feel. Он думал о матери, о том, что она подумает и почувствует. He had been writing her so regularly, insisting always that he was innocent and that she must not believe all, or even a part, of what she read an the newspapers. Он постоянно писал ей все это время и упорно повторял, что не виновен: пусть она не верит тому, что читает о нем в газетах, - это просто басни. He was going to be acquitted sure. Он, безусловно, будет оправдан. He was going to go on the stand and testify for himself. Он сам будет свидетельствовать в свою пользу. But now . . . now . . . oh, he needed her now - so much. А теперь... теперь... Ему так недостает ее теперь, так недостает... Quite every one, as it seemed now, had forsaken him. Все, решительно все покинули его. He was terribly, terribly alone. Он так страшно, бесконечно одинок. And he must send her some word quickly. Надо поскорее написать ей. He must. Скорее. He must. Скорее. And then asking Jephson for a piece of paper and a pencil, he wrote: И, попросив у Джефсона листок бумаги и карандаш, он написал: "Mrs. Asa Griffiths, care of Star of Hope Mission, Denver, Colorado. Dear mother - I am convicted -Clyde." "Миссис Грифитс, миссия "Звезда упования", Денвер, Колорадо. Дорогая мама, я осужден. Клайд". And then handing that to Jephson, he asked him, nervously and weakly, if he would see that it was sent right away. Он протянул листок Джефсону и тревожно и жалобно спросил, нельзя ли сейчас же послать телеграмму. "Right away, son, sure," replied Jephson, touched by his looks, and waving to a press boy who was near gave it to him together with the money. - Ну конечно, дружок, сейчас пошлем, - ответил Джефсон, тронутый его несчастным видом, и, поманив стоявшего поблизости рассыльного, вручил ему листок и деньги на отправку телеграммы. And then, while this was going on, all the public exits being locked until Clyde, accompanied by Sissel and Kraut, had been ushered through the familiar side entrance through which he had hoped to escape. Потом двери для публики были заперты, и Клайда в сопровождении Краута и Сиссела вывели из суда через боковую дверь - дорогой, которой он когда-то надеялся ускользнуть. And while all the press and the public and the still-remaining jury gazing, for even yet they had not seen enough of Clyde but must stare into his face to see how he was taking it. И представители печати, и публика, и присяжные, продолжавшие сидеть на своих местах, - все глазели на него, как будто они еще не насмотрелись на него вдосталь и непременно должны были уставиться ему в лицо, чтобы видеть, как он принял приговор. And because of the local feeling against him, Justice Oberwaltzer, at Slack's request, holding court un-adjourned until word was brought that Clyde was once more locked in his cell, whereupon the doors were re-opened. Зная, насколько публика враждебна Клайду, судья Оберуолцер по просьбе Слэка не закрывал заседания суда, пока ему не сообщили, что Клайд уже снова заперт в своей камере; только тогда двери зала суда вновь открылись. And then the crowd surging out but only to wait at the courtroom door in order to glimpse, as he passed out, Mason, who now, of all the figures in this case, was the true hero - the nemesis of Clyde - the avenger of Roberta. Толпа кинулась к выходу, но задержалась здесь, ожидая, пока выйдет Мейсон, ибо из всех, кто был причастен к этому делу, именно Мейсон оказался настоящим героем: он покарал Клайда, отомстил за Роберту! That he not appearing at first but instead Jephson and Belknap together, and not so much depressed as solemn, defiant - Jephson in particular, looking unconquerably contemptuous. Но сперва появился не он, а Белнеп и Джефсон, и вид у них был не столько угнетенный, сколько суровый и презрительный, - особенно вызывающе и пренебрежительно смотрел Джефсон. Then some one calling: "Well, you didn't get him off just the same," and Jephson replying, with a shrug of his shoulders, - А все-таки не удалось вам его вытащить! -крикнул кто-то из толпы. И Джефсон, пожав плечами, ответил: "Not yet, but this county isn't all of the law either." - Пока нет, но есть еще закон и за пределами этого округа. Then Mason, immediately afterward - a heavy, baggy overcoat thrown over his shoulder, his worn soft hat pulled low over his eyes - and followed by Burleigh, Heit, Newcomb and others as a royal train - while he walked in the manner of one entirely oblivious of the meaning or compliment of this waiting throng. И тотчас появился Мейсон; на плечи его было накинуто тяжелое мешковатое пальто, поношенная мягкая шляпа надвинута на глаза; за ним, как королевская свита, следовали Бэрлей, Хейт, Ньюком и прочие. Он шагал, словно совершенно не замечая лестного внимания ожидавшей его толпы. For was he not now a victor and an elected judge! Ведь он был победитель, избранный судья округа! And as instantly being set upon by a circling, huzzahing mass - the while a score of those nearest sought to seize him by the hand or place a grateful pat upon his arm or shoulder. И мгновенно с приветственными возгласами его вплотную окружила возбужденная человеческая масса; те, кто оказался поближе, старались пожать ему руку или в знак благодарности хлопнуть по плечу. "Hurrah for Orville!" - Ура Орвилу! "Good for you, Judge!" (his new or fast-approaching title). "By God! Orville Mason, you deserve the thanks of this county!" Молодчина, судья! (Все уже привыкли к его новому званию.) Ей-богу, Орвил Мейсон, вы заслужили благодарность всего округа! "Hy-oh! Ура! Heigh! Heigh!" Браво! "Three cheers for Orville Mason!" Трижды ура Орвилу Мейсону! And with that the crowd bursting into three resounding huzzahs - which Clyde in his cell could clearly hear and at the same time sense the meaning of. И толпа разразилась троекратным громовым "ура". Клайд в своей камере услышал крики и хорошо понял, что это означает. They were cheering Mason for convicting him. Они приветствуют Мейсона за то, что он добился обвинительного приговора. In that large crowd out there there was not one who did not believe him totally and completely guilty. В этой громадной толпе нет ни одного человека, который не считал бы Клайда полностью виновным. Roberta - her letters - her determination to make him marry her - her giant fear of exposure - had dragged him down to this. Роберта... ее письма... ее твердое решение непременно заставить его обвенчаться с нею... и безмерная боязнь огласки... вот что привело его к этому. To conviction. Осуждение. To death, maybe. Быть может, смерть. Away from all he had longed for - away from all he had dreamed he might possess. Он утратил все, чего так жаждал, чем мечтал обладать. And Sondra! И Сондру! Sondra! Сондра! Not a word! Ни слова от нее! Not a word! Ни слова! And so now, fearing that Kraut or Sissel or some one might be watching (ready to report even now his every gesture), and not willing to show after all how totally collapsed and despondent he really was, he sat down and taking up a magazine pretended to read, the while he looked far, far beyond it to other scenes - his mother - his brother and sisters - the Griffiths - all he had known. И, опасаясь, что Краут, Сиссел или еще кто-нибудь, возможно, следят за ним, - ведь они готовы даже теперь сообщать о каждом его движении, - и не желая показать, как велики в действительности его уныние и отчаяние, Клайд сел, взял в руки какой-то журнал и сделал вид, что читает... но смотрел он куда-то вдаль, сквозь страницы, и видел не их, а мать, брата и сестер, ликургских Грифитсов - всех, кого знал... But finding these unsubstantiated mind visions a little too much, he finally got up and throwing off his clothes climbed into his iron cot. Под конец ему стало невмочь от этих призрачных теней, он поднялся и, скинув одежду, забрался на свою железную койку. "Convicted! Осужден! Convicted!" Осужден! And that meant that he must die! Так, значит, надо умереть! God! Господи! But how blessed to be able to conceal his face upon a pillow and not let any one see - however accurately they might guess! ? Chapter 27 Но какое счастье, что можно зарыться лицом в подушку, чтобы никто не мог увидеть его, как бы ни были справедливы их догадки! 27 T he dreary aftermath of a great contest and a great failure, with the general public from coast to coast -in view of this stern local interpretation of the tragedy - firmly convinced that Clyde was guilty and, as heralded by the newspapers everywhere, that he had been properly convicted. Безрадостны плоды ожесточенной борьбы и жестокого поражения: столь суровое истолкование трагедии местным судом внушило всему народу от океана до океана непоколебимое убеждение, что Клайд действительно виновен и, как повсеместно возвестили газеты, осужден по заслугам. The pathos of that poor little murdered country girl! Бедная девушка, жертва злодейского убийства! Her sad letters! Как печальны ее письма! How she must have suffered! Сколько она выстрадала! That weak defense! И что за жалкая защита! Even the Griffiths of Denver were so shaken by the evidence as the trial had progressed that they scarcely dared read the papers openly - one to the other - but, for the most part, read of it separately and alone, whispering together afterwards of the damning, awful deluge of circumstantial evidence. Даже денверские Грифитсы во время процесса были настолько потрясены множеством улик, что не осмеливались открыто читать газеты друг другу, но чаще всего читали их порознь, в одиночку, а после перешептывались о том, как ужасен этот убийственный ливень, этот поток косвенных улик. Yet, after reading Belknap's speech and Clyde's own testimony, this little family group that had struggled along together for so long coming to believe in their own son and brother in spite of all they had previously read against him. Но потом, прочитав речь Белнепа и свидетельские показания Клайда, маленькая семья, которая так долго жила одним чувством и одной мыслью, воспрянула духом и на время поверила в своего сына и брата, наперекор всему, что до тех пор пришлось прочитать о нем в газетах. And because of this - during the trial as well as afterwards - writing him cheerful and hopeful letters, based frequently on letters from him in which he insisted over and over again that he was not guilty. Поэтому на всем протяжении процесса, до самого его конца, они писали Клайду бодрые письма, исполненные надежды (основанной главным образом на письмах самого Клайда, в которых он снова и снова повторял, что не виновен). Yet once convicted, and out of the depths of his despair wiring his mother as he did - and the papers confirming it - absolute consternation in the Griffiths family. Но едва он был осужден и из пучины отчаяния телеграфировал матери - и газеты подтвердили приговор, - безмерный ужас охватил всю семью. For was not this proof? Ведь это - доказательство, что он виновен? Or, was it? Разве не так? All the papers seemed to think so. Видимо, таково мнение всех газет. And they rushed reporters to Mrs. Griffiths, who, together with her little brood, had sought refuge from the unbearable publicity in a remote part of Denver entirely removed from the mission world. К миссис Грифитс ринулись репортеры; она попыталась вместе со своим маленьким выводком укрыться от невыносимой известности на глухой окраине Денвера, совсем не связанной с тем миром, с которым ей приходилось соприкасаться во время миссионерской деятельности. A venal moving-van company had revealed her address. Подкупленный служащий фирмы по перевозке вещей раскрыл ее новый адрес. And now this American witness to the rule of God upon earth, sitting in a chair in her shabby, nondescript apartment, hard- pressed for the very means to sustain herself - degraded by the milling forces of life and the fell and brutal blows of chance -yet serene in her trust - and declaring: И вот эта американка, свидетельница того, как правит господь бог делами мирскими, сидит в своем жалком, убогом жилище, почти не имея средств к существованию; гнетущие силы бытия, свирепые и беспощадные удары судьбы обрушились на нее, но она непоколебима в своей вере. "I cannot think this morning. - Сейчас я не могу думать, - заявляет она. I seem numb and things look strange to me. - Я словно оцепенела, и все кажется мне непонятным. My boy found guilty of murder! Моего мальчика признали виновным в убийстве! But I am his mother and I am not convinced of his guilt by any means! Но я - его мать, и я отнюдь не убеждена в его виновности! He has written me that he is not guilty and I believe him. Он писал мне, что не виновен, и я верю ему. And to whom should he turn with the truth and for trust if not to me? Кому же, как не мне, мог он высказать правду? От кого другого мог ждать веры своим словам? But there is He who sees all things and who knows." Но есть еще господь, он все видит, и ему все ведомо. At the same time there was so much in the long stream of evidence, as well as Clyde's first folly in Kansas City, that had caused her to wonder - and fear. И все же многое в нескончаемом потоке улик, вместе с воспоминанием о первой безрассудной выходке Клайда в Канзас-Сити, заставляло ее недоумевать - и страшило. Why was he unable to explain that folder? Почему он не сумел объяснить, что произошло с этим путеводителем? Why couldn't he have gone to the girl's aid when he could swim so well? Почему не пришел на помощь девушке, раз он так хорошо плавает? And why did he proceed so swiftly to the mysterious Miss X- whoever she was? Почему он так заторопился к этой таинственной мисс X, кто бы она ни была? Oh, surely, surely, surely, she was not going to be compelled, in spite of all her faith, to believe that her eldest - the most ambitious and hopeful, if restless, of all of her children, was guilty of such a crime! Нет, конечно, конечно, ее не заставят поверить наперекор глубокому ее убеждению, что ее старший сын, самый беспокойный, но и самый честолюбивый и самый многообещающий из всех ее детей, повинен в таком преступлении! No! Нет! She could not doubt him - even now. Она не сомневается в нем даже теперь. Under the merciful direction of a living God, was it not evil in a mother to believe evil of a child, however dread his erring ways might seem? Велико милосердие бога живого - и не совершит ли мать зла, поверив злу о чаде своем, как бы ужасны ни казались его заблуждения? In the silence of the different rooms of the mission, before she had been compelled to remove from there because of curious and troublesome visitors, had she not stood many times in the center of one of those miserable rooms while sweeping and dusting, free from the eye of any observer - her head thrown back, her eyes closed, her strong, brown face molded in homely and yet convinced and earnest lines - a figure out of the early Biblical days of her six-thousand-year-old world - and earnestly directing her thoughts to that imaginary throne which she saw as occupied by the living, giant mind and body of the living God - her Creator. Пока любопытные и докучливые посетители не заставили ее переехать, бросить миссию, сколько раз останавливалась она посреди какой-нибудь жалкой комнатушки, прервав уборку, и застывала в тишине, не опасаясь соглядатаев... Она стояла, закинув голову, сомкнув веки, черты ее энергичного смуглого лица были некрасивы, но дышали суровой прямотой и искренним убеждением - облик, выхваченный из далеких библейских времен, в мире, постаревшем на шесть тысячелетий, - и ревностно устремляла все мысли к воображаемому престолу, на котором, представлялось ей, восседал во плоти живой гигантский дух ее живого бога-творца. And praying by the quarter and the half hour that she be given strength and understanding and guidance to know of her son's innocence or guilt - and if innocent that this searing burden of suffering be lifted from him and her and all those dear to him and her - or if guilty, she be shown how to do - how to endure the while he be shown how to wash from his immortal soul forever the horror of the thing he had done -make himself once more, if possible, white before the Lord. И она молилась по четверти часа, по получасу, чтобы он даровал ей силу и понимание и открыл ей, виновен ли или невинен ее сын. Если невинен, да будет снято с него и с нее и со всех, кто дорог им обоим, бремя жгучих страданий; если же виновен, да вразумит ее господь, что делать, как перенести такое горе, а Клайда - как навеки омыть свою душу от совершенного им ужасного греха, как - если это возможно - вновь очиститься перед всевышним. "Thou art mighty, O God, and there is none beside Thee. Behold, to Thee all things are possible. In Thy favor is Life. Have mercy, O God. - Ты всемогущ, господи, и ты един, и нет для тебя невозможного. В твоем благоволении вся жизнь. Будь милосерд, господи! Though his sins be as scarlet, make him white as snow. Если грехи его как пурпур, убели их как снег, и если они как кровь, убели их как руно. Though they be red like crimson, make them as wool." Yet in her then - and as she prayed - was the wisdom of Eve in regard to the daughters of Eve. Но и в те минуты, когда она молилась, она обладала мудростью Евы в отношении к дочерям Евы. That girl whom Clyde was alleged to have slain -what about her? А что же девушка, которую будто бы убил Клайд? Had she not sinned too? Разве она не согрешила тоже? And was she not older than Clyde? И разве не была она старше Клайда? The papers said so. Так писали в газетах. Examining the letters, line by line, she was moved by their pathos and was intensely and pathetically grieved for the misery that had befallen the Aldens. Внимательно, строчку за строчкой читая письма Роберты, она была глубоко тронута ими, всей душой скорбела о несчастье, постигшем Олденов. Nevertheless, as a mother and woman full of the wisdom of ancient Eve, she saw how Roberta herself must have consented - how the lure of her must have aided in the weakening and the betrayal of her son. И все же, как мать и как женщина, наделенная извечной мудростью Евы, она понимала, что Роберта сама согласилась на грех, что в ней таился соблазн, который способствовал слабости и падению Клайда. A strong, good girl would not have consented - could not have. Стойкая, добродетельная девушка никогда бы не согласилась - не могла бы согласиться. How many confessions about this same thing had she not heard in the mission and at street meetings? Сколько признаний в таком же прегрешении выслушала она в миссии и на уличных молитвенных собраниях! And might it not be said in Clyde's favor - as in the very beginning of life in the Garden of Eden -"the woman tempted me"? Разве не может быть сказано в защиту ее сына, как в начале бытия, в садах Эдема: "Жена соблазнила меня"? Truly - and because of that - Поистине так... а потому... "His mercy endureth forever," she quoted. "Ибо вовек милость его", - процитировала она. And if His mercy endureth - must that of Clyde's mother be less? И если господне милосердие безгранично, неужели менее милосердной может быть к Клайду она, мать? "If ye have faith, so much as the grain of a mustard seed," she quoted to herself - and now, in the face of these importuning reporters added: "Если вы будете иметь веру с горчичное зерно..." -снова процитировала она про себя и затем обратилась к неотвязным, ворвавшимся к ней репортерам: "Did my son kill her? - Правда ли, что мой сын ее убил? That is the question. Вот в чем вопрос. Nothing else matters in the eyes of our Maker," and she looked at the sophisticated, callous youths with the look of one who was sure that her God would make them understand. Одно лишь это имеет значение в глазах создателя. - И она посмотрела на бесчувственных, видавших виды молодых газетчиков, как человек, убежденный в том, что бог просветит их. And even so they were impressed by her profound sincerity and faith. И даже на них произвели впечатление ее глубокая искренность и вера. "Whether or not the jury has found him guilty or innocent is neither here nor there in the eyes of Him who holds the stars in the hollow of His hand. - Признали его присяжные виновным или невиновным, - это суета в глазах того, кто держит звезды в руке своей. The jury's finding is of men. It is of the earth's earthy. Присяжные - только люди, и решение их -мирское, человеческое. I have read his lawyer's plea. Я читала речь защитника. My son himself has told me in his letters that he is not guilty. Мой сын сам говорил мне в письмах, что не виновен. I believe my son. Я верю своему сыну. I am convinced that he is innocent." Я убеждена, что он невинен. And Asa in another corner of the room, saying little. А Эйса почти все это время молчал, забившись в дальний угол комнаты. Because of his lack of comprehension of the actualities as well as his lack of experience of the stern and motivating forces of passion, he was unable to grasp even a tithe of the meaning of this. Ему не хватало знания жизни, он понятия не имел о властной и неумолимой силе страстей, а потому не способен был уловить и осмыслить даже десятой доли случившегося. He had never understood Clyde or his lacks or his feverish imaginings, so he said, and preferred not to discuss him. Он никогда не понимал Клайда, его неудовлетворенности, его пылкого воображения, сказал он, и потому предпочитает не обсуждать его поступки. "But," continued Mrs. Griffiths, "at no time have I shielded Clyde in his sin against Roberta Alden. - Но я никогда не оправдывала Клайда в его грехе против Роберты Олден, - продолжала миссис Грифитс. He did wrong, but she did wrong too in not resisting him. - Он поступил дурно, однако и она тоже поступила дурно, ибо не противилась ему. There can be no compromising with sin in any one. Нельзя мириться с грехом, кто бы его ни совершил. And though my heart goes out in sympathy and love to the bleeding heart of her dear mother and father who have suffered so, still we must not fail to see that this sin was mutual and that the world should know and judge accordingly. Душа моя полна сочувствия и любви к ее несчастным родителям, чьи исстрадавшиеся сердца обливаются кровью. И, однако, нельзя упускать из виду, что в грехе повинны оба - не один мой сын. Люди должны знать это и сообразно с этим судить. Not that I want to shield him," she repeated. Я вовсе не хочу его оправдывать, повторила она. "He should have remembered the teachings of his youth." - Ему следовало лучше помнить все, чему его учили с детства. And here her lips compressed in a sad and somewhat critical misery. - И тут ее губы сжались скорбно и укоризненно. "But I have read her letters too. - Но я читала и ее письма. And I feel that but for them, the prosecuting attorney would have no real case against my son. И я знаю: если бы не они, прокурор не мог бы обвинить моего сына. He used them to work on the emotions of the jury." Он воспользовался ими, чтобы повлиять на чувства присяжных. She got up, tried as by fire, and exclaimed, tensely and beautifully: "But he is my son! - Она поднялась, словно сжигаемая мучительным огнем, и воскликнула в прекрасном порыве: - Но он мой сын! He has just been convicted. Он только что выслушал свой приговор. I must think as a mother how to help him, however I feel as to his sin." И я, мать, должна думать о том, чтобы ему помочь, как бы я ни относилась к его прегрешению. She gripped her hands together, and even the reporters were touched by her misery. - Она стиснула руки, и даже репортеры были тронуты ее горем. "I must go to him! - Я должна поехать к нему! I should have gone before. I see it now." Мне надо было еще прежде поехать, теперь я понимаю... She paused, discovering herself to be addressing her inmost agony, need, fear, to these public ears and voices, which might in no wise understand or care. Она замолчала, спохватившись, что перед нею -уши и голос толпы, люди, которым совершенно непонятны и глубоко безразличны ее сокровенные муки, ее страдания и опасения. "Some people wonder," now interrupted one of these same - a most practical and emotionally calloused youth of Clyde's own age -"why you weren't there during the trial. - Многих удивляет, - вставил один из репортеров, весьма практический и внутренне очерствевший юноша, ровесник Клайда, - почему вы не присутствовали на процессе. Didn't you have the money to go?" У вас не было денег, чтобы туда поехать? "I had no money," she replied simply. - Да, не было денег, - просто ответила она. "Not enough, anyhow. - Во всяком случае, слишком мало. And besides, they advised me not to come - that they did not need me. И, кроме того, мне не советовали приезжать, говорили, что я там не нужна. But now - now I must go - in some way - I must find out how." Но теперь... теперь я должна поехать, так или иначе, должна придумать, как это сделать. She went to a small shabby desk, which was a part of the sparse and colorless equipment of the room. - Она подошла к жалкому столику, такому же убогому, как и вся скудная и бесцветная обстановка этой комнаты. "You boys are going downtown," she said. - Вы сейчас пойдете в город, молодые люди, -сказала она. "Would one of you send a telegram for me if I give you the money?" - Не возьмется ли кто-нибудь из вас отправить телеграмму? Денег я вам дам. "Sure!" exclaimed the one who had asked her the rudest question. - Ну конечно! - воскликнул тот, кто задал ей самый бестактный вопрос. "Give it to me. Давайте ее мне. You don't need any money. Денег не нужно. I'll have the paper send it." Я отправлю ее за счет газеты. Also, as he thought, he would write it up, or in, as part of his story. Он подумал, что перепишет телеграмму и вставит ее в свой отчет о визите к миссис Грифитс. She seated herself at the yellow and scratched desk and after finding a small pad and pen, she wrote: Она подсела к желтому, покрытому царапинами столу и, отыскав бумагу и перо, написала: "Clyde - Trust in God. "Клайд. All things are possible to Him. Уповай на господа, для него все возможно. Appeal at once. Немедля подай апелляцию. Read Psalm 51. Читай псалом 50. Another trial will prove your innocence. Новый суд установит твою невиновность. We will come to you soon. Мы скоро к тебе приедем. Father and Mother." Отец и мать". "Perhaps I had just better give you the money," she added, nervously, wondering whether it would be well to permit a newspaper to pay for this and wondering at the same time if Clyde's uncle would be willing to pay for an appeal. - Пожалуй, лучше я все-таки дам вам денег, -сказала она; ее охватило беспокойство: хорошо ли позволять газете платить за телеграмму? И захочет ли дядя Клайда оплачивать издержки по апелляции? It might cost a great deal. На это, должно быть, нужны большие деньги. Then she added: "It's rather long." - Телеграмма получилась длинная, - прибавила она. "Oh, don't bother about that!" exclaimed another of the trio, who was anxious to read the telegram. - Да вы не беспокойтесь! - воскликнул еще один из этого трио (ему тоже хотелось поскорее прочесть телеграмму). "Write all you want. We'll see that it goes." - Пишите, что хотите, а отправить - наше дело. "I want a copy of that," added the third, in a sharp and uncompromising tone, seeing that the first reporter was proceeding to take and pocket the message. - Мне нужна копия, - резко и заносчиво потребовал третий, видя, что первый репортер взял у миссис Грифитс листок и уже сует его в карман. "This isn't private. Это не частная телеграмма. I get it from you or her - now!" Я получу копию - от вас или от нее, сейчас же! And at this, number one, in order to avoid a scene, which Mrs. Griffiths, in her slow way, was beginning to sense, extracted the slip from his pocket and turned it over to the others, who there and then proceeded to copy it. Услышав это, первый, чтобы избежать скандала, приближение которого почувствовала даже миссис Грифитс, вытащил из кармана записку, передал ее остальным, и они тут же стали снимать копии. At the same time that this was going on, the Griffiths of Lycurgus, having been consulted as to the wisdom and cost of a new trial, disclosed themselves as by no means interested, let alone convinced, that an appeal -at least at their expense - was justified. А в это самое время ликургских Грифитсов запросили, благоразумно ли, по их мнению, возбуждать новый процесс и как будет с издержками, и выяснилось, что они вовсе не считают, будто следует подавать апелляцию (во всяком случае, не за их счет!), и вообще отнюдь в ней не заинтересованы. The torture and socially - if not commercially -destroying force of all this - every hour of it a Golgotha! Что это за пытка, и как все это гибельно сказывается если не на делах, то на положении в обществе! Каждый час - поистине Голгофа! Bella and her social future, to say nothing of Gilbert and his - completely overcast and charred by this awful public picture of the plot and crime that one of their immediate blood had conceived and executed! Будущее Беллы, не говоря уже о положении Гилберта и самого Сэмюэла, загублено, разбито. И все потому, что оказалось выставленным напоказ это злодейское преступление, задуманное и совершенное их кровным родственником! Samuel Griffiths himself, as well as his wife, fairly macerated by this blasting flash from his well-intentioned, though seemingly impractical and nonsensical good deed. Сэмюэл Грифитс и его жена были просто раздавлены внезапной катастрофой, разразившейся как следствие пусть непрактичного и бессмысленного, но все же доброго поступка, в основе которого лежали наилучшие побуждения. Had not a long, practical struggle with life taught him that sentiment in business was folly? А ведь долгий опыт жизненной борьбы научил Сэмюэла, что примешивать чувства к делам сумасбродно! Up to the hour he had met Clyde he had never allowed it to influence him in any way. До того часа, как он встретил Клайда, он никогда не позволял себе никакой чувствительности. But his mistaken notion that his youngest brother had been unfairly dealt with by their father! Надо же было выдумать, будто отец несправедливо поступил с младшим братом! And now this! This! И вот что из этого вышло! His wife and daughter compelled to remove from the scene of their happiest years and comforts and live as exiles - perhaps forever - in one of the suburbs of Boston, or elsewhere - or forever endure the eyes and sympathy of their friends! Жене и дочери придется покинуть родные места, где прошли счастливейшие, безмятежные годы их жизни, и поселиться, словно изгнанницам, - быть может, навсегда, - в каком-нибудь предместье Бостона или еще где-нибудь... или вечно выносить сочувственные и назойливые взгляды окружающих! And himself and Gilbert almost steadily conferring ever since as to the wisdom of uniting the business in stock form with some of the others of Lycurgus or elsewhere - or, if not that, of transferring, not by degrees but speedily, to either Rochester or Buffalo or Boston or Brooklyn, where a main plant might be erected. А сам он почти непрерывно с момента катастрофы обсуждал с Гилбертом, не слить ли предприятие на акционерных началах с какой-нибудь другой ликургской или иногородней фирмой или, может быть, перевести все дело (и не постепенно, а в самом срочном порядке), скажем, в Рочестер или Буффало, Бостон или Бруклин, где можно построить главную фабрику. The disgrace of this could only be overcome by absenting themselves from Lycurgus and all that it represented to them. Весь этот позор можно снести, только отказавшись от Ликурга и от всего, что с ним связано. They must begin life all over again - socially at least. Придется начинать жизнь заново, по крайней мере, заново создавать себе положение в обществе. That did not mean so much to himself or his wife -their day was about over anyhow. Это не так уж важно для него самого и для его жены ведь они уже почти отжили свой век. But Bella and Gilbert and Myra - how to rehabilitate them in some way, somewhere? Но Белла, Гилберт, Майра... где и как теперь восстановить их доброе имя? And so, even before the trial was finished, a decision on the part of Samuel and Gilbert Griffiths to remove the business to South Boston, where they might decently submerge themselves until the misery and shame of this had in part at least been forgotten. И, еще прежде чем закончился процесс, Сэмюэл и Г илберт решили перевести производство воротничков и рубашек в Южный Бостон, где они могли бы скромно оставаться в тени до тех пор, пока хотя бы отчасти не забудется эта несчастная и постыдная история. And because of this further aid to Clyde absolutely refused. Вот почему в дальнейшей помощи Клайду было отказано наотрез. And Belknap and Jephson then sitting down together to consider. И тогда Белнепу и Джефсону пришлось призадуматься. For obviously, their time being as valuable as it was -devoted hitherto to the most successful practice in Bridgeburg - and with many matters waiting on account of the pressure of this particular case - they were by no means persuaded that either their practical self- interest or their charity permitted or demanded their assisting Clyde without further recompense. Ведь ясно, что их время, которое доныне было посвящено весьма успешной практике в Бриджбурге, надо расценивать на вес золота; многие дела, отложенные из-за необычайной срочности процесса Клайда, ожидали их внимания, и оба юриста отнюдь не были убеждены, что из деловых расчетов или филантропических побуждений они должны и могут позволить себе помогать Клайду и впредь, не надеясь на какое-либо вознаграждение. In fact, the expense of appealing this case was going to be considerable as they saw it. Совершенно очевидно, что издержки при подаче апелляции будут очень значительны. The record was enormous. Протоколы суда огромны. The briefs would be large and expensive, and the State's allowance for them was pitifully small. Придется делать большие, дорогостоящие выдержки и конспекты, а отпускаемые на это государственные средства ничтожно малы. At the same time, as Jephson pointed out, it was folly to assume that the western Griffiths might not be able to do anything at all. Однако, заявил Джефсон, нелепо предполагать, что западные Грифитсы совсем ничего не могут сделать. Had they not been identified with religious and charitable work this long while? Ведь говорят же, что они долгие годы занимались религиозной и благотворительной деятельностью. And was it not possible, the tragedy of Clyde's present predicament pointed out to them, that they might through appeals of various kinds raise at least sufficient money to defray the actual costs of such an appeal? Если им указать, как трагично теперь положение Клайда, быть может, они сумеют посредством всевозможных воззваний о помощи собрать средства хотя бы на то, чтобы покрыть расходы, связанные с подачей апелляции? Of course, they had not aided Clyde up to the present time but that was because his mother had been notified that she was not needed. Да, конечно, они до сих пор не помогали Клайду, но ведь в свое время мать предупредили, что ей нет надобности приезжать. It was different now. Теперь - другое дело. "Better wire her to come on," suggested Jephson, practically. - Дадим ей телеграмму, пусть приедет, -предложил Джефсон. "We can get Oberwaltzer to set the sentence over until the tenth if we say that she is trying to come on here. - Мы добьемся, чтобы Оберуолцер отложил оглашение приговора до десятого, если скажем, что она приезжает. Besides, just tell her to do it and if she says she can't we'll see about the money then. И вот что: сперва просто предложим ей приехать, а если она ответит, что не может, тогда подумаем насчет денег. But she'll be likely to get it and maybe some towards the appeal too." Но уж наверно она достанет на дорогу, а может быть, кое-что и на апелляцию. And forthwith a telegram and a letter to Mrs. Griffiths, saying that as yet no word had been said to Clyde but none-the-less his Lycurgus relatives had declined to assist him further in any way. Итак, были составлены и отосланы телеграмма и письмо, извещавшее миссис Грифитс, что хотя Клайду пока ни слова еще об этом не сказано, однако его ликургские родственники отказали ему на будущее в какой-либо помощи. Besides, he was to be sentenced not later than the tenth, and for his own future welfare it was necessary that some one - preferably herself - appear. Кроме того, приговор будет объявлен не позднее десятого числа, и ради душевного спокойствия Клайда необходимо, чтобы при этом был кто-нибудь из близких, лучше всего мать. Also that funds to cover the cost of an appeal be raised, or at least the same guaranteed. Речь шла также о том, что следует изыскать средства на покрытие расходов по апелляции или хотя бы представить какие-то гарантии на этот счет. And then Mrs. Griffiths, on her knees praying to her God to help her. И вот миссис Грифитс на коленях молит бога помочь ей. Here, NOW, he must show his Almighty hand - his never-failing mercy. Ныне он должен явить свое всемогущество, свое неизменное милосердие. Enlightenment and help must come from somewhere - otherwise how was she to get the fare, let alone raise money for Clyde's appeal? Откуда-то должны прийти просветление и помощь, иначе как достать денег на дорогу, не говоря уже о расходах на апелляцию? Yet as she prayed - on her knees - a thought. Так она молилась, стоя на коленях, и вдруг -внезапная мысль. The newspapers had been hounding her for interviews. Газеты изводят ее, добиваясь интервью. They had followed her here and there. Репортеры преследуют ее на каждом шагу. Why had she not gone to her son's aid? Почему она не поехала на помощь сыну? What did she think of this? What of that? Что она думает о том и что об этом? And now she said to herself, why should she not go to the editor of one of the great papers so anxious to question her always and tell him how great was her need? Так почему бы, сказала она себе, не пойти к редактору какой-нибудь большой газеты из тех, что вечно осаждают ее расспросами, и не рассказать ему, в какой крайности она оказалась? Also, that if he would help her to reach her son in time to be with him on his day of sentence that she, his mother, would report the same for him. Пусть редактор поможет ей вовремя поехать к сыну, так, чтобы она могла быть рядом с ним в день, когда будет прочитан приговор, - и она, мать, обещает сама написать обо всем в газету. These papers were sending their reporters here, there - even to the trial, as she had read. Ведь репортеров посылают повсюду, даже в суд, -она об этом читала. Why not her - his mother? Почему же не послать ее, мать Клайда? Could she not speak and write too? Разве не могла бы она все рассказать и написать? How many, many tracts had she not composed? Разве не написано ею многое множество проповедей? And so now to her feet - only to sink once more on her knees: И она встала - лишь для того, чтобы снова опуститься на колени. "Thou hast answered me, oh, my God!" she exclaimed. - Ты ответил мне, господи! - воскликнула она. Then rising, she got out her ancient brown coat, the commonplace brown bonnet with strings - based on some mood in regard to religious livery - and at once proceeded to the largest and most important newspaper. Снова поднявшись, она достала свое старое коричневое пальто, ужасную коричневую шляпу с завязками - порождение каких-то особых представлений о наряде, подобающем лицу, посвятившему себя религиозной деятельности, - и тотчас отправилась в редакцию самой большой и влиятельной денверской газеты. And because of the notoriety of her son's trial she was shown directly to the managing editor, who was as much interested as he was impressed and who listened to her with respect and sympathy. Процесс ее сына был так широко известен, что ее сейчас же провели к главному редактору. Необычайная посетительница очень заинтересовала его, и он выслушал ее сочувственно и уважительно. He understood her situation and was under the impression that the paper would be interested in this. Он понял, каково ее положение, и сообразил, что согласиться - в интересах газеты. He disappeared for a few moments - then returned. Он вышел и через несколько минут вернулся. She would be employed as a correspondent for a period of three weeks, and after that until further notice. Итак, она зачислена корреспондентом на три недели, о дальнейшем ее известят особо. Her expenses to and fro would be covered. Ее расходы на дорогу в оба конца будут оплачены. An assistant, into whose hands he would now deliver her would instruct her as to the method of preparing and filing her communications. Помощник, к которому он сейчас направит ее, разъяснит, как ей следует составлять и передавать корреспонденции. He would also provide her with some ready cash. Он снабдит ее и некотором количеством наличных денег. She might even leave tonight if she chose - the sooner, the better. Она может выехать уже сегодня вечером, если угодно: чем скорее, тем лучше. The paper would like a photograph or two before she left. Для газеты желательно получить от нее перед отъездом несколько фотографий... But as he talked, and as he noticed, her eyes were closed - her head back. Объясняя ей все это, редактор вдруг заметил, что глаза ее закрыты и голова откинута назад. She was offering thanks to the God who had thus directly answered her plea. ? Chapter 28 Она благодарила бога, который так быстро внял ее молитве. 28 B ridgeburg and a slow train that set down a tired, distrait woman at its depot after midnight on the eighth of December. Бриджбург. В полночь восьмого декабря из почтового поезда на перрон вокзала выходит усталая, растерянная женщина. Bitter cold and bright stars. Резкий холод и яркие звезды. A lone depot assistant who on inquiry directed her to the Bridgeburg Central House - straight up the street which now faced her, then two blocks to her left after she reached the second street. Одинокий дежурный в ответ на ее вопрос указывает ей путь к бриджбургскому отелю "Сентрал": прямо по улице, начинающейся у вокзала, до первого поворота налево, и там еще два квартала. The sleepy night clerk of the Central House providing her instantly with a room and, once he knew who she was, directing her to the county jail. Заспанный ночной клерк тотчас отводит ей номер и, узнав, кто она, спешит объяснить, как пройти к окружной тюрьме. But she deciding after due rumination that now was not the hour. Но, пораздумав, она решает, что сейчас не время. He might be sleeping. Он, может быть, уже спит. She would go to bed and rise early in the morning. И она ляжет спать, а завтра встанет чуть свет. She had sent him various telegrams. Она телеграфировала ему несколько раз. He knew that she was coming. Он знает, что она должна приехать. But as early as seven in the morning, rising, and by eight appearing at the jail, letters, telegrams and credentials in hand. Но уже в семь часов утра она на ногах, а в восемь с письмами, телеграммами, удостоверениями наготове, является в окружную тюрьму. And the jail officials, after examining the letters she carried and being convinced of her identity, notifying Clyde of her presence. И тюремное начальство, проверив ее документы, посылает предупредить Клайда о ее приезде. And he, depressed and forlorn, on hearing this news, welcoming the thought of her as much as at first he had dreaded her coming. А он, подавленный, отчаявшийся, с радостью хватается за мысль об этой встрече, мысль, которая раньше приводила его в ужас. For now things were different. Потому что теперь многое изменилось. All the long grim story had been told. Страшная повесть была рассказана во всеуслышание. And because of the plausible explanation which Jephson had provided him, he could face her perhaps and say without a quaver that it was true - that he had not plotted to kill Roberta - that he had not willingly left her to die in the water. И благодаря разумной версии, разработанной для него Джефсоном, он теперь, пожалуй, сможет взглянуть матери в глаза и, не колеблясь, сказать, что это правда: у него не было намерения убивать Роберту, не по злому умыслу он дал ей утонуть. And then hurrying down to the visitor's room, where, by the courtesy of Slack, he was permitted to talk with his mother alone. И вот он спешит в комнату для посетителей, где благодаря Слэку ему предоставлена возможность увидеться с матерью наедине. On seeing her rise at his entrance, and hurrying to her, his troubled intricate soul not a little dubious, yet confident also that it was to find sanctuary, sympathy, help, perhaps - and that without criticism - in her heart. Она встает навстречу, и он бросается к ней с немалой тревогой в смятенной своей душе и в то же время с уверенностью, что здесь он найдет опору, сострадание, а быть может, и помощь, не отравленную порицанием. And exclaiming with difficulty, as a lump thickened in his throat: И с усилием, словно что-то застряло в горле, у него вырывается: "Gee, Ma! - Ох, мама! I'm glad you've come." Я так рад, что ты приехала! But she too moved for words - her condemned boy in her arms - merely drawing his head to her shoulder and then looking up. Но она слишком взволнована, чтобы говорить, она только прижимает его к себе - своего мальчика, осужденного законом, кладет его голову себе на плечо, а сама устремляет взгляд к небу. The Lord God had vouchsafed her this much. Господь бог даровал ей эту милость. Why not more? Быть может, он дарует и другие. The ultimate freedom of her son - or if not that, at least a new trial - a fair consideration of the evidence in his favor which had not been had yet, of course. Сын ее получит свободу - или хотя бы, назначено будет новое рассмотрение дела со справедливым разбором всех данных, говорящих в его пользу, чего ведь не было на этом суде. And so they stood for several moments. И так, не двигаясь, они стояли несколько мгновений. Then news of home, the reason for her presence, her duty as a correspondent to interview him - later to appear with him in court at the hour of his sentence -a situation over which Clyde winced. Yet now, as he heard from her, his future was likely to depend on her efforts alone. Потом пошли рассказы о доме, о том, как ей удалось приехать, о ее обязанностях корреспондента: она должна проинтервьюировать его, а потом быть рядом с ним в час вынесения приговора... (Клайд вздрогнул при этих словах.) И дальше он услышал, что судьба его теперь целиком зависит от ее усилий. The Lycurgus Griffiths, for reasons of their own, had decided not to aid him further. Ликургские Грифитсы из личных соображений решили больше не помогать ему. But she - if she were but able to face the world with a sound claim - might still aid him. Но она, если только она сможет выступить перед людьми со справедливыми требованиями, - она еще может ему помочь. Had not the Lord aided her thus far? Ведь до сих пор господь не оставлял ее своей помощью. Yet to face the world and the Lord with her just one plea she must know from him - now - the truth as to whether he had intentionally or unintentionally struck Roberta - whether intentionally or unintentionally he had left her to die. Но для того, чтобы она могла смело обратить мольбу к творцу и людям, нужно, чтобы он сейчас, здесь же, сказал ей всю правду - случайно или намеренно он ударил Роберту, невольно или умышленно дал ей погибнуть. She had read the evidence and his letters and had noted all the defects in his testimony. Она читала его показания и его письма и отметила все уязвимые места в его рассказе о случившемся. But were those things as contended by Mason true or false? Так правда или неправда то, что утверждал Мейсон? Clyde, now as always overawed and thrown back on himself by that uncompromising and shameless honesty which he had never been able quite to comprehend in her, announced, with all the firmness that he could muster - yet with a secret quavering chill in his heart - that he had sworn to the truth. Клайд, как и в былое время, почувствовал страх и стыд перед этой непоколебимой безукоризненной честностью, которую он никогда не мог понять до конца, но постарался заявить как можно тверже, хоть втайне и холодея, что все сказанное им под присягой - чистая правда. He had not done those things with which he had been charged. Он не совершал того, в чем его обвиняют. He had not. Не совершал! But, alas, as she now said to herself, on observing him, what was that about his eyes - a faint flicker perhaps. Но она, наблюдая за ним, с горечью отметила про себя, что в глазах у него что-то мелькнуло при этом - какая-то неуловимая тень. He was not so sure - as self-convinced and definite as she had hoped - as she had prayed he would be. В нем не чувствовалось той уверенности, того ясного и нерушимого сознания своей правоты, которых она ожидала, которые надеялась встретить. No, no, there was something in his manner, his words, as he spoke - a faint recessive intonation, a sense of something troubled, dubious, perhaps, which quite froze her now. Нет, нет, во всей его повадке, в словах, которые он произносил, была какая-то едва заметная уклончивость, оттенок какой-то тревоги или сомнения, и при мысли об этом все замирало у нее внутри. He was not positive enough. Ему не хватало твердости. And so he might have plotted, in part at least, as she had feared at first, when she had first heard of this -might have even struck her on that lone, secret lake! -who could tell? (the searing, destroying power of such a thought as that). Так, может быть, ее первые опасения были не напрасны, может быть, он и вправду замышлял это страшное дело, может быть, он и ударил девушку там, на глухом, пустынном озере? Кто знает! Как вынести жгучую и сокрушительную боль этой догадки! And that in the face of all his testimony to the contrary. А ведь в показаниях своих он говорил совсем другое. But "Jehovah, jirah, Thou wilt not require of a mother, in her own and her son's darkest hour, that she doubt him - make sure his death through her own lack of faith? - Но - "Всевышний, ты не захочешь, чтобы мать усомнилась в сыне в самый страшный час своей и его жизни, чтобы она неверием своим подтвердила его смертный приговор! Oh, no - Thou wilt not. О нет, ты не потребуешь этого. O Lamb of God, Thou wilt not!" Нет, нет, о агнец господень!" She turned; she bruised under her heel the scaly head of this dark suspicion - as terrifying to her as his guilt was to him. Она отвернулась; она раздавила пятой чешуйчатую голову ехидны подозрения; для нее оно было не менее страшно, чем для Клайда сознание вины. - "O Absalom, my Absalom!" "О Авессалом, мой Авессалом! Come, come, we will not entertain such a thought. Полно, полно, мы не допустим такой мысли. God himself would not urge it upon a mother. Сам великий господь не взыщет с материнского сердца". Was he not here - her son - before her, declaring firmly that he had not done this thing. - Ведь вот он - он, ее сын, - стоя перед нею, заявляет, что не совершал этого злодеяния. She must believe - she would believe him utterly. Она должна верить, она поверит ему безоговорочно. She would - and did - whatever fiend of doubt might still remain locked in the lowest dungeon of her miserable heart. Должна и верит, хотя бы бес сомнения и притаился в уголке ее жалкой души. Come, come, the public should know how she felt. Полно, полно, люди должны услышать, что думает обо всем этом она, мать. She and her son would find a way. Вдвоем с сыном они найдут выход. He must believe and pray. Он должен веровать и молиться. Did he have a Bible? Есть у него Библия? Did he read it? Читает он ее? And Clyde having been long since provided with a Bible by a prison worker, assured her that he had and did read it. И Клайд, которого один из тюремных надзирателей давно уже снабдил Библией, поспешил успокоить мать: да, есть, и он читает. But now she must go first to see his lawyers, next to file her dispatch, after which she would return. А теперь она должна идти, нужно повидать адвокатов, затем отправить первую корреспонденцию, а потом она придет опять. But once out on the street being immediately set upon by several reporters and eagerly questioned as to the meaning of her presence here. Не успевает она, однако, выйти на улицу, как ее окружают репортеры и засыпают вопросами о цели и смысле ее приезда. Did she believe in her son's innocence? Верит ли она в невиновность сына? Did she or did she not think that he had had a fair trial? Считает ли, что процесс велся справедливо и беспристрастно? Why had she not come on before? Почему она до сих пор не приезжала? And Mrs. Griffiths, in her direct and earnest and motherly way, taking them into her confidence and telling how as well as why she came to be here, also why she had not come before. И миссис Грифитс с обычной своей прямотой, серьезностью и материнской задушевностью отвечает на все вопросы, объясняет, почему приехала теперь и почему не приезжала раньше. But now that she was here she hoped to stay. Но раз уж она приехала, то так скоро не уедет. The Lord would provide the means for the salvation of her son, of whose innocence she was convinced. Господь укажет ей способ спасти жизнь сына, в невиновности которого она не сомневается. Would they not ask God to help her? Может быть, и они попросят господа помочь ей? Would they not pray for her success? Может быть, помолятся за успех ее дела? And with the several reporters not a little moved and impressed, assuring her that they would, of course, and thereafter describing her to the world at large as she was - middle-aged, homely, religious, determined, sincere and earnest and with a moving faith in the innocence of her boy. И репортеры, тронутые и взволнованные, наперебой обещают ей помолиться, а потом описывают ее миллионам читателей такою, какой она была в ту минуту средних лет, некрасивая, исполненная решимости и религиозного рвения, искренняя, серьезная и непоколебимо уверенная в невиновности своего сына. But the Griffiths of Lycurgus, on hearing this, resenting her coming as one more blow. Однако, когда это доходит до ликургских Грифитсов, они вне себя: ее приезд - еще новая неприятность! And Clyde, in his cell, on reading of it later, somewhat shocked by the gross publicity now attending everything in connection with him, yet, because of his mother's presence, resigned and after a time almost happy. А Клайд в своей камере тоже читает газеты, правда, с некоторым опозданием, и хотя он болезненно воспринимает вульгарную огласку, которой подвергается теперь все, так или иначе связанное с ним, сознание, что мать здесь, близко, умиротворяет его, а немного спустя ему становится даже приятно. Whatever her faults or defects, after all she was his mother, wasn't she? Ведь это же его мать, каковы бы ни были ее слабости и промахи! And she had come to his aid. И она приехала, чтобы ему помочь. Let the public think what it would. Пусть там думают, что хотят. Was he not in the shadow of death and she at least had not deserted him. Мать одна не оставила, не изменила, когда на него легла тень смерти. And with this, her suddenly manifested skill in connecting herself in this way with a Denver paper, to praise her for. И разве не заслуживает всяческих похвал неожиданная находчивость, которую она проявила, связавшись с денверской газетой? She had never done anything like this before. Раньше она не казалась способной на такие поступки. And who knew but that possibly, and even in the face of her dire poverty now, she might still be able to solve this matter of a new trial for him and to save his life? Кто знает, быть может, несмотря на горькую свою нищету, она сумеет разрешить проблему вторичного суда и спасти ему жизнь?! Who knew? Кто знает?! And yet how much and how indifferently he had sinned against her! Oh, how much. А ведь как преступно равнодушен он бывал к ней подчас, как много, как глубоко он виноват перед нею! And still here she was - his mother still anxious and tortured and yet loving and seeking to save his life by writing up his own conviction for a western paper. А она все-таки поспешила к нему, мучится за него, и страдает, и любит, и ради его же блага собирается описывать для какой-то провинциальной газеты подробности его осуждения. No longer did the shabby coat and the outlandish hat and the broad, immobile face and somewhat stolid and crude gestures seem the racking and disturbing things they had so little time since. Ее поношенное пальто и старомодная шляпка, ее широкое неподвижное лицо, неуклюжие, угловатые манеры уже не вызывали у него раздражения и стыда, как еще совсем недавно. She was his mother and she loved him, and believed in him and was struggling to save him. Ведь это его мать, и она любит его, верит ему и борется за его спасение. On the other hand Belknap and Jephson on first encountering her were by no means so much impressed. Зато Белнепа и Джефсона первая встреча с ней несколько обескуражила. For some reason they had not anticipated so crude and unlettered and yet convinced a figure. Почему-то они не ожидали увидеть нечто до такой степени провинциальное и непросвещенное, хотя и столь уверенное в своей правоте. The wide, flat shoes. Эти тупоносые башмаки без каблуков. The queer hat. Эта невероятная шляпа. The old brown coat. Это старое коричневое пальто. Yet somehow, after a few moments, arrested by her earnestness and faith and love for her son and her fixed, inquiring, and humanly clean and pure blue eyes in which dwelt immaterial conviction and sacrifice with no shadow of turning. Но прошло несколько минут, и даже их заворожила серьезная простота ее речи, и сила ее веры и материнской любви, и прямой, вопрошающий взгляд ее чистых голубых глаз, в которых читалось непоколебимое убеждение и готовность жертвовать всем без оглядок и оговорок. Did they personally think her son innocent? Верят ли они сами в то, что ее сын не виновен? She must know that first. Это ей нужно знать прежде всего. Or did they secretly believe that he was guilty? Или же втайне они считают его виновным? She had been so tortured by all the contradictory evidence. Все эти противоречивые показания замучили ее. God had laid a heavy cross upon her and hers. Г осподь возложил тяжелый крест на плечи ее и ее близких. Nevertheless, Blessed be His name! Но да святится имя его! And both, seeing and feeling her great concern, were quick to assure her that they were convinced of Clyde's innocence. И оба адвоката, видя и чувствуя ее великую тревогу, поспешили заверить ее, что не сомневаются в невиновности Клайда. If he were executed for this alleged crime it would be a travesty on justice. Если его казнят за преступление, которого он не совершал, это будет страшная карикатура на правосудие. Yet both, now that they saw her, troubled as to the source of any further funds, her method of getting here, which she now explained, indicating that she had nothing. И все же обоих во время этой беседы смущала мысль о материальной стороне дела, так как из ее рассказа о том, каким способом она приехала в Бриджбург, явствовало, что у нее ничего нет. And an appeal sure to cost not less than two thousand. Апелляция же, несомненно, должна стоить тысячи две, если не больше. And Mrs. Griffiths, after an hour in their presence, in which they made clear to her the basic cost of an appeal - covering briefs to be prepared, arguments, trips to be made - asserting repeatedly that she did not quite see how she was to do. Целый час они толковали с ней, перечисляя все статьи расхода - составление выписок, снятие копий, необходимые командировки, а миссис Грифитс только повторяла, что не знает, как быть. Then suddenly, and to them somewhat inconsequentially, yet movingly and dramatically, exclaiming: Потом вдруг, несколько неожиданно для своих собеседников, но с трогательной и волнующей силой она воскликнула: "The Lord will not desert me. - Господь не оставит меня! I know it. Я знаю. He has declared himself unto me. Он явил мне свою волю. It was His voice there in Denver that directed me to that paper. Это его голос повелел мне обратиться в денверскую газету. And now that I am here, I will trust Him and He will guide me." И здесь я тоже положусь на него, и он меня направит. But Belknap and Jephson merely looking at one another in unconvinced and pagan astonishment. Но Белнеп и Джефсон только переглядываются с недоверием и недоумением безбожников. Such faith! Так верить! An exhorter! Да она одержимая! An Evangelist, no less! Или просто религиозная фанатичка. Yet to Jephson, here was an idea! Но Джефсона вдруг осеняет идея. There was the religious element to be reckoned with everywhere - strong in its agreement with just such faith. Религиозное чувство у публики фактор, с которым приходится считаться, и такая исступленная вера всегда встретит отклик. Assuming the Griffiths of Lycurgus to remain obdurate and unmoved - why then - why then - and now that she was here - there were the churches and the religious people generally. Предположим, что ликургские Грифитсы будут упорствовать что ж, тогда, раз уж она здесь, существуют ведь церкви и немалое количество верующих. Might it not be possible, with such a temperament and such faith as this, to appeal to the very element that had hitherto most condemned Clyde and made his conviction a certainty, for funds wherewith to carry this case to the court of appeals? Так нельзя ли использовать этот темперамент и эту силу веры для воздействия на те самые слои, которые до сих пор особенно решительно осуждали Клайда и способствовали вынесению сурового приговора, - вызвать в них сочувствие и добыть от них необходимые средства? This lorn mother. Скорбящая мать! Her faith in her boy. Ее вера в сына! Presto! Скорей за работу! A lecture, at so much for admission, and in which, hard-pressed as she was and could show, she would set forth the righteousness of her boy's claim - seek to obtain the sympathy of the prejudiced public and incidentally two thousand dollars or more with which this appeal could be conducted. Публичная лекция, столько-то за вход, и с лекторской эстрады мать, потрясенная своим явным для всех горем, попытается убедить враждебно настроенных слушателей в том, что дело ее сына - правое дело, и попробует добиться не только сочувствия, но и тех двух тысяч долларов, без которых нечего и думать о подаче апелляции. And now Jephson, turning to her and laying the matter before her and offering to prepare a lecture or notes - a condensation of his various arguments - in fact, an entire lecture which she could re- arrange and present as she chose - all the data which was the ultimate, basic truth in regard to her son. И вот Джефсон посвящает ее в свой план и предлагает набросать текст лекции, используя материалы защиты, - все те данные, которые проливают истинный свет на дело ее сына, - а она вольна расположить и преподнести это публике по-своему. And she, her brown cheeks flushing and her eyes brightening, agreeing she would do it. И у нее уже загораются глаза и смуглые щеки заливает краска: она согласна. She would try. Она попытается. She could do no less than try. Она обязана попытаться. Verily, verily, was not this the Voice and Hand of God in the darkest hour of her tribulation? Ибо разве это не господня длань протянулась к ней и не божий глас прозвучал в час беспросветного страдания? On the following morning Clyde was arraigned for sentence, with Mrs. Griffiths given a seat near him and seeking, paper and pencil in hand, to make notes of, for her, an unutterable scene, while a large crowd surveyed her. На следующее утро Клайда привели в суд, чтобы объявить ему приговор, и миссис Грифитс с карандашом и блокнотом в руке заняла место рядом с ним, готовясь делать репортерские заметки об этой нестерпимо тягостной для нее сцены, происходящей на глазах у толпы, которая с любопытством ее разглядывала. His own mother! Его родная мать! And acting as a reporter! В роли репортера! Something absurd, grotesque, insensitive, even ludicrous, about such a family and such a scene. В том, как они сидят рядом, во всей этой сцене есть что-то чрезмерно нелепое, бессердечное, даже противоестественное. And to think the Griffiths of Lycurgus should be so immediately related to them. И подумать только, что ликургские Грифитсы приходятся им ближайшей родней! Yet Clyde sustained and heartened by her presence. Но Клайда ее присутствие ободряет и поддерживает. For had she not returned to the jail the previous afternoon with her plan? Ведь вчера вечером она снова побывала в тюрьме и рассказала ему о своем плане. And as soon as this was over - whatever the sentence might be - she would begin with her work. Сейчас же после объявления приговора - каков бы он ни был - она примется за дело. And so, and that almost in spite of himself, in his darkest hour, standing up before Justice Oberwaltzer and listening first to a brief recital of his charge and trial (which was pronounced by Oberwaltzer to have been fair and impartial), then to the customary: И когда настает наконец этот самый страшный миг его жизни, он поднимается, почти машинально, и слушает монотонный голос судьи Оберуолцера, который излагает вкратце сущность обвинения и основные моменты процесса - по его мнению, вполне справедливого и беспристрастного. За этим следует обычный вопрос: "Have you any cause which shows why the judgment of death should not now be pronounced against you according to law?"- to which and to the astonishment of his mother and the auditors (if not Jephson, who had advised and urged him so to do), Clyde now in a clear and firm voice replied: - Можете ли вы привести соображения, в силу которых объявление вам смертного приговора сейчас было бы противозаконно? В ответ на это Клайд, к удивлению матери и всех присутствующих, кроме Джефсона, по чьему совету и подсказке он действует, твердым и ясным голосом произносит: "I am innocent of the crime as charged in the indictment. - Я не виновен в том преступлении, о котором говорится в обвинительном акте. I never killed Roberta Alden and therefore I think this sentence should not be passed." Я не убивал Роберту Олден и потому считаю, что не заслужил такого приговора. And then staring straight before him conscious only of the look of admiration and love turned on him by his mother. И устремляет в пространство невидящий взгляд, уловив только выражение восторга и любви в обращенных к нему глазах матери. For had not her son now declared himself, here at this fatal moment, before all these people? Вот он, ее сын, высказался перед всеми этими людьми в роковую для него минуту. And his word here, if not in that jail, would be true, would it not? И, что бы ни почудилось ей там, в тюрьме, сказанное здесь не может не быть правдой. Then her son was not guilty. А значит, он не виновен. He was not. Не виновен. He was not. Не виновен. Praised be the name of the Lord in the highest. Да славится имя всевышнего! And deciding to make a great point of this in her dispatch - so as to get it in all the papers, and in her lecture afterwards. И она тут же решает особенно подчеркнуть это в своем сообщении (пусть все газеты напечатают его) и в своей лекции тоже. However, Oberwaltzer, without the faintest sign of surprise or perturbation, now continued: Между тем Оберуолцер без тени удивления или замешательства продолжал: "Is there anything else you care to say?" - Имеете ли вы еще что-нибудь сказать? "No," replied Clyde, after a moment's hesitation. - Нет, - после минутного колебания отвечал Клайд. "Clyde Griffiths," then concluded Oberwaltzer, "the judgment of the Court is that you, Clyde Griffiths, for the murder in the first degree of one, Roberta Alden, whereof you are convicted, be, and you are hereby sentenced to the punishment of death; and it is ordered that, within ten days after this day's session of Court, the Sheriff of this county of Cataraqui deliver you, together with the warrant of this Court, to the Agent and Warden of the State Prison of the State of New York at Auburn, where you shall be kept in solitary confinement until the week beginning Monday the 28th day of January, 19 - and, upon some day within the week so appointed, the said Agent and Warden of the State Prison of the State of New York at Auburn is commended to do execution upon you, Clyde Griffiths, in the mode and manner prescribed by the laws of the State of New York." - Клайд Грифитс! - торжественно заключил тогда Оберуолцер. - Суд постановляет, что вы, Клайд Грифитс, виновны в преднамеренном убийстве некоей Роберты Олден, и настоящим приговаривает вас к смертной казни; суд далее определяет, что не позднее десяти дней после данного судебного заседания шериф округа Катараки передаст вас при должным образом засвидетельствованной копии решения суда начальнику и особоуполномоченному тюрьмы штата Нью-Йорк в Оберне, в каковой тюрьме вы будете содержаться в одиночном заключении до недели, начинающейся в понедельник 28 января 19.. года, после чего в один из дней указанной недели начальник и особоуполномоченный тюрьмы штата Нью-Йорк в Оберне предаст вас, Клайда Грифитса, казни в соответствии с законами и предписаниями, действующими в штате Нью-Йорк. And that done, a smile from Mrs. Griffiths to her boy and an answering smile from Clyde to her. И как только приговор дочитан до конца, миссис Грифитс улыбается Клайду, и он отвечает ей улыбкой. For since he had announced that he was not guilty -HERE- her spirit had risen in the face of this sentence. Потому что, когда он здесь, - _здесь_ во всеуслышание заявил, что не виновен, она воспрянула духом, невзирая на приговор. He was really innocent - he must be, since he had declared it here. Он в самом деле не виновен - иначе быть не может, раз он здесь сказал об этом. And Clyde because of her smile saying to himself, his mother believed in him now. А Клайд, видя ее улыбку, говорит себе: да, мать в него верит. She had not been swayed by all the evidence against him. Ее веры не поколебало все это нагромождение улик. And this faith, mistaken or not, was now so sustaining - so needed. А эта вера, даже если она покоилась на ошибке, так ободряла его, так была ему нужна. What he had just said was true as he now saw it. Теперь ему и самому казалось: то, что он сказал, -правда. He had not struck Roberta. Ведь он не ударил Роберту. That WAS true. Это-то правда. And therefore he was not guilty. А значит, он не виновен. Yet Kraut and Slack were once more seizing him and escorting him to the cell. Но Краут и Слэк снова уводят его в тюрьму. Immediately thereafter his mother seating herself at a press table proceeded to explain to contiguous press representatives now curiously gathering about her: Между тем миссис Грифитс уселась за стол прессы и виновато объясняла столпившимся вокруг нее корреспондентам: "You mustn't think too badly of me, you gentlemen of the papers. - Вы, господа журналисты, не осуждайте меня. I don't know much about this but it is the only way I could think of to be with my boy. I couldn't have come otherwise." Я в этом деле не много понимаю, но у меня не было другого способа приехать сюда и быть подле моего мальчика. And then one lanky correspondent stepping up to say: И тут один долговязый корреспондент протискивается поближе и говорит: "Don't worry, mother. - Ничего, ничего, мамаша! Is there any way I can help you? Может, вам помочь чем-нибудь? Want me to straighten out what you want to say? Хотите, я выправлю то, что вы тут собираетесь написать? I'll be glad to." С удовольствием это сделаю. And then sitting down beside her and proceeding to help her arrange her impressions in the form in which he assumed her Denver paper might like them. И он подсаживается к ней и помогает изложить ее впечатления в той форме, которая представляется ему наиболее подходящей для денверской газеты. And others as well offering to do anything they could - and all greatly moved. И другие тоже наперебой предлагают свои услуги, и все кругом растроганы. Two days later, the proper commitment papers having been prepared and his mother notified of the change but not permitted to accompany him, Clyde was removed to Auburn, the Western penitentiary of the State of New York, where in the "death house" or "Murderers' Row," as it was called - as gloomy and torturesome an inferno as one could imagine any human compelled to endure - a combination of some twenty- two cells on two separate levels - he was to be restrained until ordered retried or executed. Через два дня все необходимые бумаги были готовы - миссис Грифитс уведомили об этом, но сопровождать сына не разрешили, и Клайда перевезли в Оберн, западную тюрьму штата Нью-Йорк; здесь, в "Доме смерти", или "Каземате убийц" (так называлось это сооружение из двадцати двух камер, расположенных в два этажа), в мрачном аду, пытку которого, казалось, никакой смертный не в силах был вынести, ему предстояло дождаться либо решения о пересмотре дела, либо казни. Yet as he traveled from Bridgeburg to this place, impressive crowds at every station - young and old -men, women and children - all seeking a glimpse of the astonishingly youthly slayer. Поезд, везший его от Бриджбурга до Оберна, на каждой станции встречали толпы любопытных; старые и молодые, мужчины, женщины и дети -все стремились хоть одним глазком поглядеть на необыкновенного молодого убийцу. And girls and women, under the guise of kindly interest, but which, at best, spelled little more than a desire to achieve a facile intimacy with this daring and romantic, if unfortunate figure, throwing him a flower here and there and calling to him gayly and loudly as the train moved out from one station or another: И бывало, что какая-нибудь женщина или девушка, у которой под видом участия скрывалось, в сущности, просто желание мимолетной близости с этим хоть неудачливым, но смелым романтическим героем, кидала ему цветок и громко и весело кричала вслед отходящему поезду: "Hello, Clyde! "Привет, Клайд! Hope to see you soon again. Мы еще увидимся", Don't stay too long down there." "Смотрите не засиживайтесь там!", "If you take an appeal, you're sure to be acquitted. "Подайте апелляцию, вас наверняка оправдают. We hope so, anyhow." Мы будем надеяться". And with Clyde not a little astonished and later even heartened by this seemingly favorable discrepancy between the attitude of the crowds in Bridgeburg and this sudden, morbid, feverish and even hectic curiosity here, bowing and smiling and even waving with his hand. И Клайд, несколько удивляясь и даже радуясь этому лихорадочно-повышенному и, в сущности, нездоровому интересу, приятно неожиданному после настроения толпы в Бриджбурге, раскланивается, улыбается, а иной раз и машет рукой. Yet thinking, none the less, Но все же его не покидает мысль: "I am on the way to the death house and they can be so friendly. "Я на пути в Дом смерти, а они так дружелюбно приветствуют меня. It is a wonder they dare." Как это они решаются?" And with Kraut and Sissel, his guards, because of the distinction and notoriety of being both his captors and jailors, as well also because of these unusual attentions from passengers on the train and individuals in these throngs without being themselves flattered and ennobled. А Краут и Сиссел, его конвоиры, крайне горды сознанием, что именно им принадлежит двойная честь поимки и охраны столь важного преступника, и польщены необычным вниманием пассажиров в поезде и толп на перронах станций. But after this one brief colorful flight in the open since his arrest, past these waiting throngs and over winter sunlit fields and hills of snow that reminded him of Lycurgus, Sondra, Roberta, and all that he had so kaleidoscopically and fatally known in the twenty months just past, the gray and restraining walls of Auburn itself - with, once he was presented to a clerk in the warden's office and his name and crime entered in the books - himself assigned to two assistants, who saw to it that he was given a prison bath and hair cut -all the wavy, black hair he so much admired cut away - a prison-striped uniform and hideous cap of the same material, prison underwear and heavy gray felt shoes to quiet the restless prison tread in which in time he might indulge, together with the number, 77221. Но после коротких и ярких минут первой со дня ареста поездки по вольным просторам, мимо людных вокзалов, мимо освещенных зимним солнцем полей и снежных холмов, которые напомнили ему Ликург, Сондру, Роберту и весь калейдоскоп событий этого года, и такой роковой для него их конец, серые, неприступные стены обернской тюрьмы, где угрюмый канцелярист, записав в книгу его имя и состав преступления, передал его двум надзирателям; ванна, и под ножницами парикмахера упали черные волнистые кудри, его краса и гордость; затем ему выдали полосатую тюремную одежду и премерзкую шапчонку из той же полосатой материи, тюремное белье и толстые серые войлочные туфли, благодаря которым не слышно, как мечутся иногда по камерам арестанты, - когда-нибудь и он будет так метаться, - и выдали номер: 77221. And so accoutered, immediately transferred to the death house proper, where in a cell on the ground floor he was now locked - a squarish light clean space, eight by ten feet in size and fitted with sanitary plumbing as well as a cot bed, a table, a chair and a small rack for books. Обрядив таким образом, его немедленно препроводили в самый Дом смерти и заперли там в одну из камер нижнего этажа - почти квадратное, восемь футов на десять, светлое, чистое помещение, где, кроме унитаза, находились еще железная койка, стол, стул и небольшая полка для книг. And here then, while he barely sensed that there were other cells about him - ranging up and down a wide hall - he first stood - and then seated himself - now no longer buoyed by the more intimate and sociable life of the jail at Bridgeburg - or those strange throngs and scenes that had punctuated his trip here. И, лишь смутно сознавая, что справа и слева от него, вдоль длинного коридора, тянутся еще ряды точно таких же камер, он сперва постоял, потом присел на стул и устало подумал о том, что более оживленная, более согретая человеческой близостью жизнь бриджбургской тюрьмы осталась позади, как и те странные, шумные встречи, которыми был отмечен его путь сюда. The hectic tensity and misery of these hours! Болезненное напряжение и мука этих часов! That sentence to die; that trip with all those people calling to him; that cutting of his hair downstairs in that prison barber shop - and by a convict; the suit and underwear that was now his and that he now had on. Смертный приговор, поездка и шумные, крикливые толпы на станциях; тюремная парикмахерская внизу, где парикмахер из заключенных остриг его; белье и платье, которое на него надели и которое теперь ему предстоит носить каждый день. There was no mirror here - or anywhere - but no matter - he could feel how he looked. Ни в камере, ни в коридоре не было зеркала, но все равно, он чувствует, какой у него вид. This baggy coat and trousers and this striped cap. Эта мешковатая куртка и штаны, этот полосатый колпак. He threw it hopelessly to the floor. Клайд в отчаянии сорвал его и бросил на пол. For but an hour before he had been clothed in a decent suit and shirt and tie and shoes, and his appearance had been neat and pleasing as he himself had thought as he left Bridgeburg. Ведь всего только час назад на нем был приличный костюм, сорочка, галстук, ботинки, и, выезжая из Бриджбурга, он имел вполне пристойную и даже приятную внешность - так ему самому казалось. But now - how must he look? Но сейчас - на кого он стал похож! And to-morrow his mother would be coming - and later Jephson or Belknap, maybe. А завтра приедет его мать, а там, может быть, Джефсон и Белнеп. God! Боже! But worse - there, in that cell directly opposite him, a sallow and emaciated and sinister-looking Chinaman in a suit exactly like his own, who had come to the bars of his door and was looking at him out of inscrutable slant eyes, but as immediately turning and scratching himself - vermin, maybe, as Clyde immediately feared. Но это было еще не все. Он увидел, как в камере напротив худой, заморенный, страшный китаец, в такой же полосатой одежде, вплотную подошел к решетке и вперил в него загадочный взгляд своих раскосых глаз, но тут же отвернулся и стал яростно чесаться. "Может быть, вши?" - с ужасом подумал Клайд. There had been bedbugs at Bridgeburg. В Бриджбурге ведь были клопы. A Chinese murderer. Китаец - убийца. For was not this the death house? Но ведь это Дом смерти. But as good as himself here. И здесь между ними нет никакой разницы. And with a garb like his own. Даже одеты одинаково. Thank God visitors were probably not many. Слава богу, посетители, видно, бывают редко. He had heard from his mother that scarcely any were allowed - that only she and Belknap and Jephson and any minister he chose might come once a week. Мать говорила ему, что к заключенным почти никого не допускают, только раз в неделю смогут приходить она, Белнеп и Джефсон да еще священник, которого он сам укажет. But now these hard, white-painted walls brightly lighted by wide unobstructed skylights by day and as he could see - by incandescent lamps in the hall without at night - yet all so different from Bridgeburg - so much more bright or harsh illuminatively. А эти неумолимые, выкрашенные белой краской стены, - днем их, должно быть, ярко освещает солнце через стеклянную крышу здания, а ночью, вот как сейчас, электрические лампы из коридора - все совсем не так, как в Бриджбурге: гораздо больше света, яркого и беспощадного. For there, the jail being old, the walls were a gray-brown, and not very clean - the cells larger, the furnishings more numerous - a table with a cloth on it at times, books, papers, a chess - and checker-board -whereas here - here was nothing, these hard narrow walls - the iron bars rising to a heavy solid ceiling above - and that very, very heavy iron door which yet - like the one at Bridgeburg, had a small hole through which food would be passed, of course. Там тюрьма была старая, серо-бурые стены не отличались чистотой, камеры были просторные, более щедро обставленные, на столе порой появлялась скатерть, были книги, бумаги, шашки и шахматы, тогда как здесь... здесь ничего нет: только тесные, суровые стены, железные прутья решетки, доходящие до массивного, крепкого потолка, и эта тяжелая-тяжелая железная дверь с таким же, как в Бриджбурге, крошечным окошком для передачи пищи. But just then a voice from somewhere: Но вот откуда-то раздается голос: "Hey! we got a new one wid us, fellers! - Эй, ребята, у нас новенький! Ground tier, second cell, east." Нижний ярус, вторая камера по восточному ряду. And then a second voice: Ему откликнулся другой: "You don't say. - Ей-богу? Wot's he like?" А на что он похож? And a third: И сейчас же третий: "Wot's yer name, new man? - Эй, новичок, как тебя звать? Don't be scared. You ain't no worse off than the rest of us." Не робей, мы тут все одного поля ягода. And then the first voice, answering number two: И снова первый, в ответ второму: "Kinda tall and skinny. - Да так, длинный, тощенький. A kid. Looks a little like mamma's boy, but not bad at dat. Видать, маменькин сынок, но, в общем, ничего. Hey, you! Эй, ты, там! Tell us your name!" Как тебя звать? And Clyde, amazed and dumb and pondering. Клайд сперва молчит - в раздумье, в недоумении. For how was one to take such an introduction as this? Как отнестись к подобной встрече? What to say - what to do? Что говорить, что делать? Should he be friendly with these men? Стоит ли держаться с ними по-дружески? Yet, his instinct for tact prompting him even here to reply, most courteously and promptly: Но врожденный такт не покидает его даже здесь, и он спешит вежливо ответить: "Clyde Griffiths." - Клайд Грифитс. And one of the first voices continuing: И один из спрашивающих тотчас подхватывает: "Oh, sure! - А, Грифитс! We know who you are. Слыхали, слыхали. Welcome, Griffiths. Добро пожаловать, Грифитс! We ain't as bad as we sound. Мы не такие уж страшные, как кажется. We been readin' a lot about you, up dere in Bridgeburg. Мы читали про твои бриджбургские дела. We thought you'd be along pretty soon now." Так и думали, что скоро с тобой увидимся. And another voice: И еще новый голос: "You don't want to be too down. - Не вешай носа, приятель! It ain't so worse here. Не так уж здесь плохо. At least de place is all right - a roof over your head, as dey say." Как говорится: тепло и не дует. And then a laugh from somewhere. И откуда-то слышен смех. But Clyde, too horrified and sickened for words, was sadly gazing at the walls and door, then over at the Chinaman, who, silent at his door, was once more gazing at him. Но Клайду было не до разговоров; в тоске и страхе он оглядывал стены, дверь, потом перевел глаза на китайца, который, молча припав к своей двери, снова смотрел на него. Horrible! Ужас! Horrible! Ужас! And they talked to each other like that, and to a stranger among them so familiarly. И вот так они переговариваются между собой, так фамильярно встречают каждого новичка. No thought for his wretchedness, his strangeness, his timidity - the horror he must be suffering. Никакого внимания к его несчастью, к его растерянности перед новым, непривычным положением, к его мучительным переживаниям. But why should a murderer seem timid to any one, perhaps, or miserable? А впрочем, кому придет в голову считать убийцу несчастным и растерянным? Worst of all they had been speculating HERE as to how long it would be before he would be along which meant that everything concerning him was known here. Страшней всего, что они тут заранее прикидывали, когда он попадет в их компанию, а это значит, что все обстоятельства его дела здесь известны. Would they nag - or bully - or make trouble for one unless one did just as they wished? Может быть, его будут дразнить, изводить, пока не заставят вести себя, как им нравится. If Sondra, or any one of all the people he had known, should see or even dream of him as he was here now . Если бы Сондра или кто-нибудь из прежних его знакомых мог видеть его здесь, мог хоть вообразить себе все это... God! Господи! - And his own mother was coming to-morrow. А завтра сюда придет его родная мать! And then an hour later, now evening, a tall, cadaverous guard in a more pleasing uniform, putting an iron tray with food on it through that hole in the door. Час спустя, когда уже совсем стемнело, высокий, мертвенно-бледный тюремщик в форменной одежде, менее оскорбительной для глаз, чем одежда заключенных, просунул в дверное окошечко железный поднос с едой. Food! Ужин! And for him here. Это ему. And that sallow, rickety Chinaman over the way taking his. А тот худой, желтый китаец напротив уже получил и ест. Whom had he murdered? Кого он убил? How? Как? And then the savage scraping of iron trays in the various cells! И вот уже со всех сторон слышно, как скребут по жестяным тарелкам! Sounds that reminded him more of hungry animals being fed than men. Звуки, больше напоминающие кормление зверей, чем человеческую трапезу. And some of these men were actually talking as they ate and scraped. А кое-откуда даже доносятся разговоры вперемежку с чавканьем и лязгом железа. It sickened him. Клайда стало мутить. "Gee! - А, дьявол! It's a wonder them guys in the mush gallery couldn't think of somepin else besides cold beans and fried potatoes and coffee." И чего они там, на кухне, ни черта не могут выдумать, кроме холодных бобов, жареной картошки и кофе? "The coffee tonight . . . oh, boy! . . . - Ну, уж и кофе нынче! Now in the jail at Buffalo - though . . ." Вот когда я сидел в тюрьме в Буффало... "Oh, cut it out," came from another corner. - Ладно, ладно, заткнись! - крикнули из другого угла. "We've heard enough about the jail at Buffalo and your swell chow. - Слыхали мы уже про тюрьму в Буффало и про тамошнюю шикарную жратву. You don't show any afternoon tea appetite around here, I notice." Что-то не видать, чтоб ты здесь страдал отсутствием аппетита. "Just the same," continued the first voice, "as I look back on't now, it musta been pretty good. - Нет, правда, - продолжал первый голос, - даже вспомнить и то приятно. Dat's a way it seems, anyhow, now." По крайней мере сейчас так кажется. "Oh, Rafferty, do let up," called still another. - Ох, Раферти, будет тебе! - крикнул еще кто-то. And then, presumably "Rafferty" once more, who said: А Раферти все не унимался: "Now, I'll just take a little siesta after dis - and den I'll call me chauffeur and go for a little spin. - Вот теперь немножко отдохну после ужина, а потом скажу шоферу, чтоб подавал машину, -поеду прокатиться. De air to-night must be fine." Приятный вечерок сегодня. Then from still another hoarse voice: Послышался новый, хриплый голос: "Oh, you with your sick imagination. - А, пошел ты со своими бреднями! Say, I'd give me life for a smoker. Вот я бы жизнь отдал, лишь бы курнуть. And den a good game of cards." А потом перекинуться в картишки. "Do they play cards here?" thought Clyde. "Неужели они тут играют в карты?" - подумал Клайд. "I suppose since Rosenstein was defeated for mayor here he won't play." - Пожалуй, Розенстайн теперь играть не будет, после того как продулся. "Won't he, though?" - Ты уверен? This presumably from Rosenstein. - Это, очевидно, отвечал Розенстайн. To Clyde's left, in the cell next to him, a voice, to a passing guard, low and yet distinctly audible: Из камеры слева от Клайда чуть слышно, но отчетливо окликнули проходившего тюремщика: "Psst! - Эй! Any word from Albany yet?" Из Олбани все ни слова? "No word, Herman." - Ни слова, Герман. "And no letter, I suppose." - И писем тоже нет? "No letter." - И писем нет. The voice was very strained, very tense, very miserable, and after this, silence. В вопросах звучали тревога, напряжение, тоска. Потом все стихло. A moment later, from another cell farther off, a voice from the lowest hell to which a soul can descend -complete and unutterable despair -"Oh, my God! Минуту спустя донесся голос из дальнего угла, полный невыразимого, предельного отчаяния, точно голос из последнего круга ада: Oh, my God! - Боже мой! Oh, my God!" Боже мой! And then from the tier above another voice: Другой откликнулся с верхнего яруса: "Oh, Jesus! - Ах ты, черт! Is that farmer going to begin again? Опять этот фермер начинает! I can't stand it. Я не выдержу. Guard! Guard! Надзиратель! Can't you get some dope for that guy?" Дайте вы ему там чего-нибудь принять, ради бога. Once more the voice from the lowest: И снова голос из последнего круга: "Oh, my God! - Боже мой! Oh, my God! Oh, my God!" Боже мой! Clyde was up, his fingers clinched. Клайд вскочил, судорожно сцепив руки. His nerves were as taut as cords about to snap. Нервы у него были натянуты, как струна, готовая лопнуть. A murderer! Убийца! And about to die, perhaps. А теперь сам, должно быть, ждет смерти. Or grieving over some terrible thing like his own fate. И оплакивает свою скорбную участь, такую же, как и у него, Клайда. Moaning - as he in spirit at least had so often moaned there in Bridgeburg. Стонет как часто и он в Бридж бурте стонал, только про себя, не вслух. Crying like that! Плачет! God! Господи! And there must be others! А ведь он не один здесь такой, наверно! And day after day and night after night more of this, no doubt, until, maybe - who could tell - unless. И вот это предстоит изо дня в день, из ночи в ночь, пока, быть может... кто знает... если только не... But, oh, no! О нет, нет! Oh, no! Нет! Not himself - not that - not his day. С ним этого не будет... Нет, его день не придет. Oh, no. Нет, нет! A whole year must elapse before that could possibly happen - or so Jephson had said. Раньше чем через год это вообще не может случиться, так сказал Джефсон. Maybe two. Может быть, даже через два года. But, at that -! . . . in two years!!! Но ведь все-таки!.. Через два года!!! He found himself stricken with an ague because of the thought that even in so brief a time as two years . . Дрожь пробрала его при мысли о том, что так скоро, всего только через два года... That other room! Та комната! It was in here somewhere too. Она тоже где-то здесь. This room was connected with it. Туда ведет ход прямо из этого помещения. He knew that. Он знает, ему говорили. There was a door. Там есть дверь. It led to that chair. THAT CHAIR. Открываешь, а за ней стул. Тот стул . And then the voice again, as before, И снова прежний голос: "Oh, my God! - Боже мой! Oh, my God!" Боже мой! He sank to his couch and covered his ears with his hands. ? Chapter 29 Клайд рухнул на постель и зажал руками уши. 29 T he "death house" in this particular prison was one of those crass erections and maintenances of human insensitiveness and stupidity principally for which no one primarily was really responsible. Дом смерти в обернской тюрьме был одним из тех чудовищных порождений человеческой бесчувственности и глупости, настоящего виновника которых трудно бывает указать. Indeed, its total plan and procedure were the results of a series of primary legislative enactments, followed by decisions and compulsions as devised by the temperaments and seeming necessities of various wardens, until at last - by degrees and without anything worthy of the name of thinking on any one's part - there had been gathered and was now being enforced all that could possibly be imagined in the way of unnecessary and really unauthorized cruelty or stupid and destructive torture. Устройство этого дома и существовавший в нем распорядок явились следствием ряда отдельных правительственных актов, на которые постепенно наслаивались решения и постановления, выносившиеся различными начальниками в соответствии с темпераментом и прихотями каждого, причем ни один не давал себе труда думать над тем, что делает; в конце концов здесь подобрались и теперь применялись на практике все мыслимые образцы ненужной и, по существу, незаконной жестокости, нелепой, убийственной пытки. And to the end that a man, once condemned by a jury, would be compelled to suffer not alone the death for which his sentence called, but a thousand others before that. И все для того, чтобы человеку, осужденному на смерть, пришлось пережить тысячу казней еще до казни, предназначенной ему судебным приговором. For the very room by its arrangement, as well as the rules governing the lives and actions of the inmates, was sufficient to bring about this torture, willy-nilly. Ибо самое расположение Дома смерти, равно как и режим, которому подчинялись его обитатели, невольно этому способствовали. It was a room thirty by fifty feet, of stone and concrete and steel, and surmounted some thirty feet from the floor by a skylight. Это было сооружение из камня, бетона и стали -сорок футов в длину, тридцать в ширину и стеклянная крыша на высоте тридцати футов. Presumably an improvement over an older and worse death house, with which it was still connected by a door, it was divided lengthwise by a broad passage, along which, on the ground floor, were twelve cells, six on a side and eight by ten each and facing each other. По сравнению со старым, менее благоустроенным Домом смерти, который с ним граничил, в планировку было внесено усовершенствование: во всю длину шел широкий коридор, и по обе стороны его находились камеры, восемь на десять футов каждая; в первом этаже их было двенадцать: шесть справа, шесть слева, одна против другой. And above again a second tier of what were known as balcony cells - five on a side. А над ними тянулась так называемая галерея второй ярус камер, расположенных точно так же, только по пять с каждой стороны. There was, however, at the center of this main passage - and dividing these lower cells equally as to number - a second and narrower passage, which at one end gave into what was now known as the Old Death House (where at present only visitors to the inmates of the new Death House were received), and at the other into the execution room in which stood the electric chair. В центре главный коридор пересекался другим, поуже, делившим оба нижних ряда камер пополам; один его конец упирался в старый Дом смерти, как его называли (там теперь только принимали посетителей, являвшихся к смертникам), на другом находилась комната казней, где стоял электрический стул. Two of the cells on the lower passage - those at the junction of the narrower passage - faced the execution-room door. Две из нижних камер, расположенные на перекрестке, были обращены в сторону комнаты казней. The two opposite these, on the corresponding corners, faced the passage that gave into the Old Death House or what now by a large stretch of the imagination, could be called the condemned men's reception room, where twice weekly an immediate relative or a lawyer might be met. Из двух противоположных виден был другой конец узкого коридора и дверь, ведущая в старый Дом смерти, который при живом воображении можно было назвать приемной осужденных, так как там дважды в неделю происходили свидания с ближайшими родственниками или с адвокатом. But no others. Больше никто к смертникам не допускался. In the Old Death House (or present reception room), the cells still there, and an integral part of this reception plan, were all in a row and on one side only of a corridor, thus preventing prying inspection by one inmate of another, and with a wire screen in front as well as green shades which might be drawn in front of each cell. Камеры старого Дома смерти (которые сохранились в прежнем виде и теперь использовались как часть приемной) расположены были в один ряд и только по одну сторону коридора; таким образом, заключенные не могли наблюдать друг за другом; кроме того, имелись особые зеленые занавеси, которые можно было задернуть перед каждой камерой. For, in an older day, whenever a new convict arrived or departed, or took his daily walk, or went for his bath, or was led eventually through the little iron door to the west where formerly was the execution chamber, these shades were drawn. В прежнее время, когда заключенного приводили или уводили, или когда он шел на свою ежедневную прогулку, или же в баню, или когда его вели к маленькой железной двери в западном конце, где тогда находилась комната казней, - все занавеси бывали задернуты. He was not supposed to be seen by his associates. Прочим заключенным не полагалось его видеть. Yet the old death house, because of this very courtesy and privacy, although intense solitude, was later deemed inhuman and hence this newer and better death house, as the thoughtful and condescending authorities saw it, was devised. Впоследствии, однако, решили, что старый Дом смерти, ввиду такой предусмотрительной изоляции заключенных, обрекающей их на полное одиночество, - учреждение недостаточно гуманное, и тогда был спроектирован и построен новый дом, более совершенный с точки зрения заботливых и сострадательных властей. In this, to be sure, were no such small and gloomy cells as those which characterized the old, for there the ceiling was low and the sanitary arrangements wretched, whereas in the new one the ceiling was high, the rooms and corridors brightly lighted and in every instance no less than eight by ten feet in size. Здесь, правда, камеры были не такие тесные и мрачные, как в старом Доме с его низким потолком и первобытной санитарией; потолок здесь был высокий, в камерах и коридорах много света и сами камеры просторнее - не меньше, чем восемь футов на десять. But by contrast with the older room, they had the enormous disadvantage of the unscreened if not uncurtained cell doors. Но огромным недостатком по сравнению со старым Домом было то, что вся жизнь заключенного протекала на глазах у других. Besides, by housing all together in two such tiers as were here, it placed upon each convict the compulsion of enduring all the horrors of all the vicious, morbid or completely collapsed and despairing temperaments about him. Кроме того, при таком сосредоточении всех камер в одном двухъярусном коридоре каждый заключенный должен был мучиться, поневоле становясь свидетелем чужих настроений - чужого гнева, бешенства, отчаяния, тоски. No true privacy of any kind. Никакой возможности остаться действительно одному. By day - a blaze of light pouring through an over-arching skylight high above the walls. Днем - поток ослепительного света, беспрепятственно льющегося через стеклянную крышу. By night - glistening incandescents of large size and power which flooded each nook and cranny of the various cells. Ночью - яркие, сильные лампы, освещающие каждый угол, каждый закоулок камеры. No privacy, no games other than cards and checkers -the only ones playable without releasing the prisoners from their cells. Ни покоя, ни развлечений, кроме карт и шашек -единственных игр, в которые заключенные могли играть, не выходя из своих камер. Books, newspapers, to be sure, for all who could read or enjoy them under the circumstances. Правда, для тех, кто способен был читать и находить удовольствие в чтении при таких обстоятельствах, оставались еще книги и газеты. And visits - mornings and afternoons, as a rule, from a priest, and less regularly from a rabbi and a Protestant minister, each offering his sympathies or services to such as would accept them. И посещения духовных наставников: утром и вечером являлся католический священник; раввин и протестантский пастор, хотя и менее регулярно, тоже приходили для молитвы и утешения к тем, кто соглашался их слушать. But the curse of the place was not because of these advantages, such as they were, but in spite of them -this unremitted contact, as any one could see, with minds now terrorized and discolored by the thought of an approaching death that was so near for many that it was as an icy hand upon the brow or shoulder. Но истинным проклятием этого места было то, что вопреки всем благим намерениям усовершенствователей создавалась эта постоянная и неизбежная близость между людьми, чье сознание затуманила и исказила неотвратимость надвигающейся смерти, для многих столь близкой, что они уже ощущали у себя на плече холод ее тяжелой руки. And none - whatever the bravado - capable of enduring it without mental or physical deterioration in some form. И никто, сколько ни храбрись, не мог уберечь себя от тех или иных проявлений распада личности под действием этой пытки. The glooms - the strains - the indefinable terrors and despairs that blew like winds or breaths about this place and depressed or terrorized all by turns! Уныние, безнадежность, безотчетные страхи, словно дуновения, носились по всему Дому, всех по очереди заражая ужасом или отчаянием. They were manifest at the most unexpected moments, by curses, sighs, tears even, calls for a song - for God's sake! - or the most unintended and unexpected yells or groans. В самые неожиданные минуты все это находило выход в проклятиях, вздохах, даже в слезах; откуда-нибудь вдруг доносилась жалобная мольба: "Ради бога! Хоть бы спели что-нибудь!" - или просто раздавались вопли и стоны. Worse yet, and productive of perhaps the most grinding and destroying of all the miseries here - the transverse passage leading between the old death house on the one hand and the execution-chamber on the other. Но самые, быть может, нестерпимые мучения были связаны с поперечным коридором, соединявшим старый Дом смерти с комнатой казней. For this from time to time - alas, how frequently - was the scene or stage for at least a part of the tragedy that was here so regularly enacted - the final business of execution. Ведь ему увы, довольно часто! - приходилось служить подмостками для одной из сцен той трагедии, которая опять и опять совершалась в этих стенах, - трагедии казни. For through this passage, on his last day, a man was transferred from his BETTER cell in the new building, where he might have been incarcerated for so much as a year or two, to one of the older ones in the old death house, in order that he might spend his last hours in solitude, although compelled at the final moment, none-the-less (the death march), to retrace his steps along this narrower cross passage - and where all might see - into the execution chamber at the other end of it. Ибо по этому коридору осужденного накануне казни переводили из благоустроенной камеры нового здания, где он протомился год или два, в одну из камер старого Дома смерти, чтобы он мог провести свои предсмертные часы в тишине и одиночестве; в последнюю минуту, однако, он должен был совершить - на глазах у всех -обратный путь, все по тому же узкому коридору, в комнату казней, расположенную в другом его конце. Also at any time, in going to visit a lawyer or relative brought into the old death house for this purpose, it was necessary to pass along the middle passage to this smaller one and so into the old death house, there to be housed in a cell, fronted by a wire screen two feet distant, between which and the cell proper a guard must sit while a prisoner and his guest (wife, son, mother, daughter, brother, lawyer) should converse - the guard hearing all. Отправляясь на свидание с адвокатом или с кем-нибудь из родных, тоже надо было пройти сначала по главному коридору, а затем по узкому поперечному до двери, ведущей в старый Дом смерти. Там заключенного вводили в камеру, и он мог наслаждаться беседой со своим гостем (женой, сыном, матерью, дочерью, братом, защитником), причем каждое слово этой беседы слышал надзиратель, сидевший между решеткой камеры и проволочной сеткой, натянутой в двух футах от нее. No hand- clasps, no kisses, no friendly touches of any kind - not even an intimate word that a listening guard might not hear. Ни рукопожатие, ни поцелуй, ни ласковое прикосновение, ни слово любви не могли укрыться от этого стража. And when the fatal hour for any one had at last arrived, every prisoner - if sinister or simple, sensitive or of rugged texture - was actually if not intentionally compelled to hear if not witness the final preparations - the removal of the condemned man to one of the cells of the older death house, the final and perhaps weeping visit of a mother, son, daughter, father. И когда для одного из заключенных наступал роковой час, все остальные угрюмые и добродушные, чувствительные и толстокожие -если не по чьей-то злой воле, то в силу обстоятельств должны были наблюдать все заключительные приготовления: перевод осужденного в одну из камер старого Дома, последнюю скорбную встречу с матерью, сыном, дочерью, отцом. No thought in either the planning or the practice of all this of the unnecessary and unfair torture for those who were brought here, not to be promptly executed, by any means, but rather to be held until the higher courts should have passed upon the merits of their cases - an appeal. И никто из занимавшихся планировкой здания и установлением порядков в нем не подумал, на какие ненужные, неоправданные мучения они обрекали тех, кому приходилось отсиживать здесь долгие месяцы в ожидании решений высшего апелляционного суда. At first, of course, Clyde sensed little if anything of all this. Первое время, разумеется, Клайд ничего этого не замечал. In so far as his first day was concerned, he had but tasted the veriest spoonful of it all. В свой первый день в обернской тюрьме он только пригубил горькую чашу. And to lighten or darken his burden his mother came at noon the very next day. А назавтра, к облегчению или усугублению его страданий, приехала мать. Not having been permitted to accompany him, she had waited over for a final conference with Belknap and Jephson, as well as to write in full her personal impressions in connection with her son's departure -(Those nervously searing impressions!) And although anxious to find a room somewhere near the penitentiary, she hurried first to the office of the penitentiary immediately upon her arrival at Auburn and, after presenting an order from Justice Oberwaltzer as well as a solicitous letter from Belknap and Jephson urging the courtesy of a private interview with Clyde to begin with at least, she was permitted to see her son in a room entirely apart from the old death house. Не получив разрешения сопровождать его, она задержалась, чтобы еще раз посовещаться с Белнепом и Джефсоном и написать подробный отчет о своих впечатлениях, связанных с отъездом сына. (Сколько жгучей боли таилось в этих впечатлениях!) И как ни заботила ее необходимость подыскать комнату поближе к тюрьме, все же по приезде она сразу поспешила в тюремную канцелярию, предъявила распоряжение судьи Оберуолцера, а также письменное ходатайство Белнепа и Джефсона о том, чтобы ей дали свидание с Клайдом, и ей тотчас разрешили повидать сына, да не в старом Доме смерти, а совсем в другом помещении. For already the warden himself had been reading of her activities and sacrifices and was interested in seeing not only her but Clyde also. Дело в том, что начальник тюрьмы читал о ее энергичной деятельности в защиту сына, и ему самому интересно было взглянуть и на нее и на Клайда. But so shaken was she by Clyde's so sudden and amazingly changed appearance here that she could scarcely speak upon his entrance, even in recognition of him, so blanched and gray were his cheeks and so shadowy and strained his eyes. Но неожиданная и разительная перемена во внешности Клайда потрясла ее, и она не вдруг нашлась что сказать при виде его бледных, запавших щек, его ввалившихся, лихорадочно блестящих глаз. His head clipped that way! Эта коротко остриженная голова! This uniform! Эта полосатая куртка! And in this dreadful place of iron gates and locks and long passages with uniformed guards at every turn! И этот жуткий Дом с железными дверьми и тяжелыми запорами, и длинные переходы с охраной в тюремной форме на каждом углу... For a moment she winced and trembled, quite faint under the strain, although previous to this she had entered many a jail and larger prison - in Kansas City, Chicago, Denver - and delivered tracts and exhortations and proffered her services in connection with anything she might do. На мгновение она вздрогнула, пошатнулась и едва не лишилась чувств, хотя ей не раз случалось бывать в тюрьмах, больших и малых - в Канзас-Сити, Чикаго, Денвере; она ходила туда разъяснять слово божие и поучать и предлагать свои услуги тем, кому они могли пригодиться. But this - this! Но это... это! Her own son! Сын, родной сын! Her broad, strong bosom began to heave. Ее сильная, широкая грудь вздымалась и опускалась. She looked, and then turned her heavy, broad back to hide her face for the nonce. Она взглянула еще - и отвернулась, чтобы хоть на миг скрыть лицо. Her lips and chin quivered. Губы и подбородок ее дрожали. She began to fumble in the small bag she carried for her handkerchief at the same time that she was muttering to herself: Она стала рыться в сумочке, отыскивая носовой платок, и в то же время повторяла вполголоса: "My God - why hast Thou forsaken me?" - Господи, за что ты покинул меня? But even as she did so there came the thought - no, no, he must not see her so. Но в ту же минуту в ее сознании возникла мысль: нет, нет, сын не должен видеть ее такой! What a way was this to do - and by her tears weaken him. Так нельзя, так никуда не годится, ее слезы только расстроят его. And yet despite her great strength she could not now cease at once but cried on. Но даже ее сильной воли не хватило, чтобы сразу переломить себя, и она продолжала тихо плакать. And Clyde seeing this, and despite his previous determination to bear up and say some comforting and heartening word to his mother, now began: Видя это, Клайд позабыл о своем решении держать себя в руках и найти для матери какие-то слова утешения и ободрения и бессвязно залепетал: "But you mustn't, Ma. - Ну, ну, мама, не надо. Gee, you mustn't cry. Не надо плакать. I know it's hard on you. Я знаю, что тебе тяжело. But I'll be all right. Но все еще устроится. Sure I will. Наверно, устроится. It isn't as bad as I thought." И не так уж тут плохо, как я думал. Yet inwardly saying: А про себя воскликнул: "Oh, God how bad!" "Боже мой, до чего плохо!" And Mrs. Griffiths adding aloud: И миссис Грифитс тотчас отозвалась: "My poor boy! - Бедный мой мальчик! My beloved son! Сынок мой дорогой! But we mustn't give way. Но мы не должны терять надежду. No. Нет. No. Нет. 'Behold I will deliver thee out of the snares of the wicked.' "И спасу тебя от сетей зла". God has not deserted either of us. Господь не покидал нас до сих пор. And He will not - that I know. Не покинет и впредь, я твердо знаю это. ' He leadeth me by the still waters.' "Он водит меня к водам тихим". ' He restoreth my soul.' "Он укрепляет дух мой". We must put our trust in Him. Будем уповать на него. Besides," she added, briskly and practically, as much to strengthen herself as Clyde, "haven't I already arranged for an appeal? И потом, - добавила она быстро и деловито, чтобы подбодрить не только Клайда, но и себя, - я ведь уже все подготовила для апелляции. It is to be made yet this week. На этой неделе она будет подана. They're going to file a notice. And that means that your case can't even be considered under a year. А это значит, что твое дело не может быть рассмотрено раньше, чем через год. But it is just the shock of seeing you so. Просто я не ожидала увидеть тебя таким. You see, I wasn't quite prepared for it." Оттого и растерялась. She straightened her shoulders and now looked up and achieved a brave if strained smile. - Она расправила плечи, подняла голову и даже выжала некоторое подобие улыбки. "The warden here seems very kind, but still, somehow, when I saw you just now -" Начальник тюрьмы, видно, добрый человек, так хорошо ко мне отнесся, но когда я тебя увидела... She dabbed at her eyes which were damp from this sudden and terrific storm, and to divert herself as well as him she talked of the so very necessary work before her. Она вытерла глаза, еще влажные после этого неожиданного и страшного удара, и, чтобы отвлечь себя и его, заговорила о предстоящих ей неотложных делах. Messrs. Belknap and Jephson had been so encouraging to her just before she left. Мистер Белнеп и мистер Джефсон очень обнадежили ее в последний раз, когда она с ними виделась. She had gone to their office and they had urged her and him to be of good cheer. Она заходила к ним в контору перед отъездом, и они сказали, что ни она, ни Клайд не должны унывать. And now she was going to lecture, and at once, and would soon have means to do with that way. А теперь она, не откладывая, приступит к своим лекциям, и это сразу же даст ей необходимые средства. Oh, yes. And Mr. Jephson would be down to see him one of these days soon. He was by no means to feel that the legal end of all this had been reached. Far from it. Пусть Клайд и не думает, что все уже кончено. Ничего подобного! The recent verdict and sentence was sure to be reversed and a new trial ordered. The recent one was a farce, as he knew. Тот приговор наверняка будет отменен, и дело направят на новое рассмотрение. Ведь процесс был сплошной комедией. Клайд сам это знает. And as for herself - as soon as she found a room near the prison - she was going to the principal ministers of Auburn and see if she could not secure a church, or two, or three, in which to speak and plead his cause. Ну вот, а она, как только найдет себе комнату где-нибудь неподалеку от тюрьмы, отправится к самым видным представителям обернского духовенства и постарается добиться, чтобы ей разрешили устроить свои выступления в церкви, и не в одной, а в нескольких. Mr. Jephson was mailing her some information she could use within a day or two. Мистер Джефсон должен через два-три дня прислать ей кое-какие материалы, она сможет их использовать. And after that, other churches in Syracuse, Rochester, Albany, Schenectady - in fact many cities in the east -until she had raised the necessary sum. А потом она поедет в Сиракузы, Рочестер, Скенэктеди и в другие города на востоке и будет ездить, пока не наберет достаточно денег. But she would not neglect him. Но она не оставит и его. She would see him at least once a week and would write him a letter every other day, or maybe even daily if she could. Она будет приезжать к нему по крайней мере раз в неделю и будет писать ему письма через день или даже каждый день, если сможет. She would talk to the warden. Она поговорит с начальником тюрьмы. So he must not despair. И пусть Клайд не отчаивается. She had much hard work ahead of her, of course, but the Lord would guide her in all that she undertook. Конечно, ей предстоит большая работа, но господь будет с ней во всех ее начинаниях. She knew that. Она это знает твердо. Had He not already shown his gracious and miraculous mercy? Разве он не явил уже ей свою великую и чудотворную милость? Clyde must pray for her and for himself. А Клайд пусть молится за нее и за себя. Read Isaiah. Пусть читает Исайю. Read the psalms - the 23rd and the 51st and 91st daily. Also Habbakuk. Псалмы 23, 50 и 91, каждый день. И Аввакума тоже. "Are there walls against the Hand of the Lord?" "Есть ли препоны деснице господней?" And then after more tears, an utterly moving and macerating scene, at last achieving her departure while Clyde, shaken to his soul by so much misery, returned to his cell. И в конце концов, после новых слез, после трогательной и надрывающей душу сцены, она простилась и ушла, а Клайд вернулся к себе в камеру, безмерно потрясенный ее горем. His mother. And at her age - and with so little money - she was going out to try to raise the money necessary to save him. Мать в ее годы, нищая, без гроша, будет колесить по городам, собирая деньги, необходимые для его спасения. And in the past he had treated her so badly - as he now saw. А он был таким скверным сыном - теперь он это понимает. He sat down on the side of his cot and held his head in his hands the while outside the prison - the iron door of the same closed and only a lonely room and the ordeal of her proposed lecture tour ahead of her -Mrs. Griffiths paused - by no means so assured or convinced of all she had said to Clyde. Он присел на край койки и уронил голову на руки, а в это самое время миссис Грифитс остановилась у ворот тюрьмы - тяжелые железные ворота захлопнулись за нею, а впереди ждала чужая, неприветливая комната и все испытания задуманной ею поездки... Сама она совсем не чувствовала той уверенности, которую старалась внушить Клайду. To be sure God would aid her. He must. Но, конечно, господь ей поможет. Had He ever failed her yet - completely? Ведь он никогда ее не покидал. And now - herein her darkest hour, her son's! Так неужели же он покинет ее теперь - в самый страшный ее час, в самый страшный час ее сына? Would He? Неужели? She paused for a moment a little later in a small parking-place, beyond the prison, to stare at the tall, gray walls, the watch towers with armed guards in uniform, the barred windows and doors. Она дошла до автомобильной стоянки неподалеку и снова остановилась, чтобы еще раз взглянуть на тюрьму, на ее высокие серые стены, сторожевые башни с вооруженными часовыми в тюремной форме, зарешеченные окна и двери. A penitentiary. Каторжная тюрьма. And her son was now within - worse yet, in that confined and narrow death house. И ее сын теперь там, в самом ее сердце - тесном и отгороженном от мира Доме смерти. And doomed to die in an electric chair. И его ждет смерть на электрическом стуле. Unless - unless - But, no, no - that should not be. Если только... если только... Нет, нет, нет, это невозможно. It could not be. Этого не случится. That appeal. The money for it. Апелляция, Необходимые средства. She must busy herself as to that at once - not think or brood or despair. Она должна сейчас же взяться за работу, а не поддаваться тоске и отчаянию. Oh, no. Нет, нет! "My shield and my buckler." "Щит мой и опора моя". "My Light and my Strength." "Свет мой и источник силы моей". "Oh, Lord, Thou art my strength and my deliverance. "О господи, ты сила моя и избавление мое. In Thee will I trust." На тебя уповаю". And then dabbing at her eyes once more and adding: Снова она вытерла глаза и прошептала: "Oh, Lord, I believe. - Верую, господи! Help Thou mine unbelief." Помоги моему неверию. So Mrs. Griffiths, alternately praying and crying as she walked. ? Chapter 30 И пошла дальше, продолжая молиться и плакать. 30 B ut after this the long days in prison for Clyde. Для Клайда потянулись долгие дни заключения. Except for a weekly visit from his mother, who, once she was entered upon her work, found it difficult to see him more often than that - traveling as she did in the next two months between Albany and Buffalo and even New York City - but without the success she had at first hoped for. Лишь раз в неделю его одиночество прерывалось свиданием с матерью, - ведь хлопоты, в которые миссис Грифитс ушла с головой, не оставляли ей времени для большего - за два месяца она объездила все кругом от Олбани до Буффало, побывала даже в Нью-Йорке, но результаты обманули ее ожидания. For in the matter of her appeal to the churches and the public - as most wearily (and in secret if not to Clyde)- and after three weeks of more or less regional and purely sectarian trying, she was compelled to report the Christians at least were very indifferent -not as Christian as they should be. После трехнедельных упорных, фанатических стараний добиться успеха она вынуждена была устало сознаться (если не Клайду, то себе самой), что христиане отнеслись к ней по меньшей мере равнодушно, отнюдь не так, как подобает христианам. For as all, but more particularly the ministers of the region, since they most guardedly and reservedly represented their congregations in every instance, unanimously saw it, here was a notorious and, of course, most unsavory trial which had resulted in a conviction with which the more conservative element of the country - if one could judge by the papers at least, were in agreement. Ибо все, к кому она обращалась, по крайней мере все местные духовные руководители, считавшие себя обязанными как можно сдержаннее и осторожнее выражать мнение своей паствы, склонны были видеть в деле Клайда лишь нашумевший и достаточно скандальный судебный процесс, закончившийся осуждением, вполне справедливым с точки зрения всех солидных и благонамеренных граждан - по крайней мере, если судить по газетам. Besides who was this woman - as well as her son? Во-первых, кто такая, собственно, эта женщина -мать осужденного? An exhorter - a secret preacher - one, who in defiance of all the tenets and processes of organized and historic, as well as hieratic, religious powers and forms (theological seminaries, organized churches and their affiliations and product - all carefully and advisedly and legitimately because historically and dogmatically interpreting the word of God) choosing to walk forth and without ordination after any fashion conduct an unauthorized and hence nondescript mission. Самозванка, подпольная проповедница, которая, в обход всех установлений организованной, исторически сложившейся и веками освященной церковной иерархии (богословские семинарии, официальная церковь и ее ответвления и новообразования, аккуратно и осмотрительно занимающиеся традиционным и догматическим, а потому законным истолкованием слова божия), вздумала на свой страх и риск руководить никем не разрешенной и, следовательно, сомнительной миссией. Besides if she had remained at home, as a good mother should, and devoted herself to her son, as well as to her other children - their care and education -would this - have happened? А во-вторых, если бы она сидела дома, как добрая мать, и посвятила бы себя воспитанию сына и других своих детей, может быть, тогда и не случилось бы то, что случилось. And not only that - but according to Clyde's own testimony in this trial, had he not been guilty of adultery with this girl - whether he had slain her or not? Да, и, кроме того, - убил или не убил Клайд эту девушку, но, как бы то ни было, он находился с нею в преступной связи, что видно из его собственных показаний на суде. A sin almost equal to murder in many minds. А это в глазах многих грех едва ли меньший, чем убийство. Had he not confessed it? И в этом грехе он сам сознался. And was an appeal for a convicted adulterer - if not murderer (who could tell as to that?) to be made in a church? Так позволительно ли в церкви произносить речи в защиту осужденного прелюбодея, а может быть, и убийцы, - кто знает. No - no Christian church was the place to debate, and for a charge, the merits of this case, however much each Christian of each and every church might sympathize with Mrs. Griffiths personally - or resent any legal injustice that might have been done her son. Нет, нет, - отдельные христиане любого толка вправе сколько угодно сочувствовать миссис Грифитс или возмущаться юридическими неправильностями, допущенными при разборе дела ее сына, но христианская церковь не место для критики этого процесса. No, no. Нет, нет! It was not morally advisable. Это было бы нарушением нравственных основ. It might even tend to implant in the minds of the young some of the details of the crime. Это даже грозило бы пагубными последствиями, так как внимание молодежи было бы привлечено к подробностям преступления. Besides, because of what the newspapers had said of her coming east to aid her son and the picture that she herself presented in her homely garb, it was assumed by most ministers that she was one of those erratic persons, not a constituent of any definite sect, or schooled theology, who tended by her very appearance to cast contempt on true and pure religion. Наконец, под влиянием газетных сообщений о цели приезда миссис Грифитс на Восток, дополненных личным впечатлением от ее старомодной причудливой фигуры, большинство клерикальных властей решило, что перед ними просто полубезумная фанатичка из тех, которые не признают ни религиозных сект, ни научного богословия, и уже одно ее появление перед аудиторией может набросить тень на истинную и непогрешимую религию. And in consequence, each in turn - not hardening his heart exactly - but thinking twice - and deciding no -there must be some better way - less troublesome to Christians - a public hall, perhaps, to which Christians, if properly appealed to through the press, might well repair. И потому каждый из запрошенных, не то чтобы ожесточившись сердцем, но просто хорошенько подумав, решал: нет, можно найти другой путь, менее рискованный для христиан, - скажем, снять в городе какой-нибудь зал и, несомненно, объявив через печать, привлечь туда тех же добрых христиан. And so Mrs. Griffiths, in all but one instance, rejected in that fashion and told to go elsewhere - while in regard to the Catholics - instinctively - because of prejudice - as well as a certain dull wisdom not inconsistent with the facts - she failed even to so much as think of them. Таким образом, миссис Грифитс неизменно получала отказ и совет обратиться в другое место. Искать же помощи у католического духовенства ей даже ни разу не пришло в голову отчасти в силу предубеждения, отчасти же в силу безотчетного недоверия, не лишенного оснований. The mercies of Christ as interpreted by the holder of the sacred keys of St. Peter, as she knew, were not for those who failed to acknowledge the authority of the Vicar of Christ. Она знала, что милосердие Христово в понимании ключаря св.Петра не для тех, кто отказывается признавать наместника Христа. And therefore after many days spent in futile knockings here and there she was at last compelled -and in no little depression, to appeal to a Jew who controlled the principal moving picture theater of Utica - a sinful theater. И вот, после того как она много дней безуспешно стучалась то в одни, то в другие двери, пришлось ей скрепя сердце обратиться к одному еврею, содержателю самого большого в Утике кинотеатра - истинного вертепа. And from him, this she secured free for a morning address on the merits of her son's case -"A mother's appeal for her son," it was entitled - which netted her, at twenty- five cents per person - the amazing sum of two hundred dollars. И он предоставил ей бесплатно свой зал для выступления с речью об обстоятельствах осуждения Клайда. "Речь матери в защиту сына" -так гласили афиши, и при входной плате в двадцать пять центов это принесло ей двести долларов. At first this sum, small as it was, so heartened her that she was now convinced that soon - whatever the attitude of the orthodox Christians - she would earn enough for Clyde's appeal. Как ни мала была эта сумма, миссис Грифитс в первую минуту возликовала: ей уже казалось, что, вопреки недружелюбию ортодоксальных христиан, она непременно соберет деньги, необходимые для апелляции. It might take time - but she would. Пусть на это потребуется время, но она их соберет. Nevertheless, as she soon discovered, there were other factors to be considered - carfare, her own personal expenses in Utica and elsewhere, to say nothing of certain very necessary sums to be sent to Denver to her husband, who had little or nothing to go on at present, and who, because of this very great tragedy in the family, had been made ill - so ill indeed that the letters from Frank and Julia were becoming very disturbing. Однако очень быстро обнаружилось, что есть еще статьи расхода, которые необходимо принять во внимание: проезд, ее траты на ночлег и еду в Утике и других городах, не говоря уже о тех суммах, которые она должна высылать в Денвер мужу - ему совсем не на что было жить, и вдобавок он тяжко заболел из-за всех трагических переживаний, выпавших на долю семьи, и письма Фрэнка и Джулии звучали все тревожнее. It was possible that he might not get well at all. Видимо, существовала опасность, что он больше не поправится. Some help was necessary there. Помощь была необходима. And in consequence, in addition to paying her own expenses here, Mrs. Griffiths was literally compelled to deduct other reducing sums from this, her present and only source of income. Таким образом, помимо личных трат, миссис Г рифитс приходилось снова и снова заимствовать из этого единственного источника своих доходов. It was terrible - considering Clyde's predicament - but nevertheless must she not sustain herself in every way in order to win to victory? Это было ужасно, учитывая положение Клайда, но разве не обязана она всячески поддерживать свои силы во имя конечной победы?! She could not reasonably abandon her husband in order to aid Clyde alone. И мужа ведь тоже нельзя совсем забросить ради Клайда. Yet in the face of this - as time went on, the audiences growing smaller and smaller until at last they constituted little more than a handful - and barely paying her expenses - although through this process none-the-less she finally managed to put aside - over and above all her expenses - eleven hundred dollars. Но хотя выступления ее собирали все меньше и меньше народу (через неделю ей уже приходилось говорить перед каким-нибудь десятком человек) и хотя она с трудом сводила концы с концами в своем личном бюджете, ей все же удалось, покрыв неизбежные расходы, отложить тысячу сто долларов. Yet, also, just at this time, and in a moment of extreme anxiety, Frank and Julia wiring her that if she desired to see Asa again she had better come home at once. Как раз в это время, в самую трудную для нее минуту, она получила телеграмму от Фрэнка и Джулии, что если она еще хочет увидеть Эйсу живым, то пусть поспешит домой. He was exceedingly low and not expected to live. Ему очень плохо, и дни его, как видно, сочтены. Whereupon, played upon by these several difficulties and there being no single thing other than to visit him once or twice a week - as her engagements permitted - which she could do for Clyde, she now hastily conferred with Belknap and Jephson, setting forth her extreme difficulties. Не зная, что делать под напором всех этих бедствий, не решаясь лишить Клайда своих посещений, иногда раз в неделю, иногда два раза, если обстоятельства позволяли, - единственной радости, которую она в силах была ему сейчас доставить, - миссис Грифитс бросилась за советом к Белнепу и Джефсону. And these, seeing that eleven hundred dollars of all she had thus far collected was to be turned over to them, now, in a burst of humanity, advised her to return to her husband. Почтенные адвокаты, убедясь, что добытые ее трудами тысяча сто долларов им обеспечены, в порыве человеколюбия посоветовали ей ехать к мужу. Decidedly Clyde would do well enough for the present seeing that there was an entire year - or at least ten months before it was necessary to file the record and the briefs in the case. Положение Клайда сейчас не так уж плохо, поскольку должно пройти не менее десяти месяцев или года, прежде чем апелляционная инстанция затребует необходимые материалы и документы. In addition another year assuredly must elapse before a decision could be reached. И, несомненно, до решения пройдет еще год. And no doubt before that time the additional part of the appeal fee could be raised. За это время она, надо думать, еще успеет собрать остальную сумму, необходимую для покрытия расходов, связанных с апелляцией. Or, if not - well, then - anyhow (seeing how worn and distrait she was at this time) she need not worry. А если это даже и не удастся - ну, все равно, пусть она не тревожится. Messrs. Belknap and Jephson would see to it that her son's interests were properly protected. Мистеры Белнеп и Джефсон (которые видят, как она извелась и исстрадалась) будут стоять на страже интересов ее сына. They would file an appeal and make an argument -and do whatever else was necessary to insure her son a fair hearing at the proper time. Они подадут апелляционную жалобу, подготовят материалы для защиты и вообще сделают все необходимое для того, чтобы обеспечить своевременное и беспристрастное рассмотрение дела. And with that great burden off her mind - and two last visits to Clyde in which she assured him of her determination to return as speedily as possible - once Asa was restored to strength again and she could see her way to financing such a return - she now departed only to find that, once she was in Denver once more, it was not so easy to restore him by any means. Таким образом, главное бремя свалилось с ее души, и, побывав еще два раза у Клайда, которого она заверила, что вернется очень скоро, - как только Эйса поправится и можно будет изыскать средства на новую поездку, она отправилась в Денвер, где сразу же убедилась, что даже с ее приездом о быстром выздоровлении старика не может быть и речи. And in the meantime Clyde was left to cogitate on and make the best of a world that at its best was a kind of inferno of mental ills - above which - as above Dante's might have been written -"abandon hope - ye who enter here." А Клайд остался коротать время, раздумывая и пытаясь как-то приспособиться к существованию в этом духовном аду, над которым, как над Дантовым адом, можно было написать: "Оставь надежду всяк сюда входящий". The somberness of it. Беспросветность. Its slow and yet searing psychic force! Тупой, но нестерпимый гнет. The obvious terror and depression - constant and unshakeable of those who, in spite of all their courage or their fears, their bravado or their real indifference (there were even those) were still compelled to think and wait. Ужас и отчаяние, постоянно, неотвязно владеющие всеми - смельчаками и трусами, склонными к браваде и впавшими в полное безразличие (были даже и такие), - всеми, кто вынужден еще думать и ждать. For, now, in connection with this coldest and bitterest form of prison life he was in constant psychic, if not physical contact, with twenty other convicted characters of varying temperaments and nationalities, each one of whom, like himself, had responded to some heat or lust or misery of his nature or his circumstances. Ибо, по условиям этой особенно жестокой и тягостной тюремной обстановки, он находился в постоянном если не физическом, то психическом общении с двадцатью другими осужденными разного нрава и разных национальностей, и каждый из них, так же как и он сам, не устоял перед какой-нибудь страстью или слабостью своей натуры, или роковым стечением обстоятельств. And with murder, a mental as well as physical explosion, as the final outcome or concluding episode which, being detected, and after what horrors and wearinesses of mental as well as legal contest and failure, such as fairly paralleled his own, now found themselves islanded - immured - in one or another of these twenty-two iron cages and awaiting - awaiting what? И заключительным актом драмы явилось убийство, давшее исход предельному напряжению душевных и телесных сил; а потом, пережив поимку и арест и пройдя через мучительные этапы безуспешных попыток юридической и нравственной самозащиты, так хорошо знакомые и Клайду, все они очутились здесь, запертые, замурованные в одной из двадцати двух железных клеток, в ожидании -чего? How well they knew. And how well he knew. О, они хорошо знали чего, хорошо знал и он. And here with what loud public rages and despairs or prayers - at times. Какие страшные припадки бешенства, отчаяния, молитвенного экстаза приходилось здесь слышать и наблюдать! At others - what curses - foal or coarse jests - or tales addressed to all - or ribald laughter - or sighings and groanings in these later hours when the straining spirit having struggled to silence, there was supposedly rest for the body and the spirit. А иногда ругань, грубые и непристойные шутки, длинные рассказы во всеуслышание, похотливый смех или вздохи и стоны в те поздние часы, когда должен был наступить отдых для тела и для истомленной души. In an exercise court, beyond the farthermost end of the long corridor, twice daily, for a few minutes each time, between the hours of ten and five - the various inmates in groups of five or six were led forth - to breathe, to walk, to practice calisthenics - or run and leap as they chose. В конце длинного центрального коридора был дворик для прогулок, и туда, дважды в день, между десятью и пятью часами, выводили на несколько минут заключенных группами по пять-шесть человек размять ноги, подышать воздухом, проделать несколько гимнастических упражнений или даже побегать и попрыгать, если у кого-нибудь появлялась охота. But always under the watchful eyes of sufficient guards to master them in case they attempted rebellion in any form. Но все это под неусыпным надзором охраны, достаточно многочисленной, чтобы сладить с ними в случае попытки бунта. And to this it was, beginning with the second day, that Clyde himself was led, now with one set of men and now with another. Сюда же со второго дня его пребывания в тюрьме стали выводить и Клайда, каждый раз с другой группой. But with the feeling at first strong in him that he could not share in any of these public activities which, nevertheless, these others - and in spite of their impending doom - seemed willing enough to indulge in. Но первое время он был твердо убежден, что никогда не примет участия в жалких развлечениях, которые, несмотря на атмосферу обреченности, царившую кругом, видимо, доставляли удовольствие другим узникам. The two dark-eyed sinister-looking Italians, one of whom had slain a girl because she would not marry him; the other who had robbed and then slain and attempted to burn the body of his father-in-law in order to get money for himself and his wife! Два черноглазых мрачных итальянца: один зарезал девушку, которая не пожелала выйти за него замуж; другой ограбил и убил своего тестя, потому что ему и его жене не давали покоя деньги старика, а потом пытался сжечь труп. And big Larry Donahue - square-headed, square-shouldered - big of feet and hands, an overseas soldier, who, being ejected from a job as night watchman in a Brooklyn factory, had lain for the foreman who had discharged him - and then killed him on an open common somewhere at night, but without the skill to keep from losing a service medal which had eventually served to betray and identify him. Великан Лэрри Донэхью с квадратной головой, с квадратными плечами, с огромными ручищами и ножищами, бывший солдат экспедиционных войск, который, лишившись места сторожа на одной из бруклинских фабрик, подстерег ночью уволившего его директора и убил, но при этом имел неосторожность потерять на месте преступления военную медаль, и по ней его опознали и изловили. Clyde had learned all this from the strangely indifferent and non-committal, yet seemingly friendly guards, who were over these cells by night and by day - two and two, turn about - who relieved each other every eight hours. Все это Клайд узнал от тюремщиков, которые несли при них охрану попарно, сменяясь через каждые восемь часов; к заключенным они относились на редкость равнодушно, но в общем довольно снисходительно. And police officer Riordan of Rochester, who had killed his wife because she was determined to leave him - and now, himself, was to die. Был тут и полицейский, некто Райордан из Рочестера; он убил свою жену за то, что она хотела уйти от него, а теперь и сам должен был умереть. And Thomas Mowrer, the young "farmer" or farm hand, as he really was, whom Clyde on his first night had heard moaning - a man who had killed his employer with a pitchfork - and was soon to die now -as Clyde heard, and who walked and walked, keeping close to the wall - his head down, his hands behind his back - a rude, strong, loutish man of about thirty, who looked more beaten and betrayed than as though he had been able to torture or destroy another. И Томас Маурер, тот самый "фермер", стоны которого Клайд слышал в первый вечер, - на самом деле это был батрак с фермы, заколовший своего хозяина вилами; до казни ему осталось всего несколько дней - так сказали Клайду, - и на прогулке он все шагал и шагал вдоль самой стены, понурив голову, заложив руки за спину, сильный, неуклюжий человек лет тридцати, на вид такой прибитый и загнанный, что его трудно было представить себе в роли мучителя и убийцы. Clyde wondered about him - his real guilt. Клайд глядел на него и думал: неужели он в самом деле виновен? Again Miller Nicholson, a lawyer of Buffalo of perhaps forty years of age who was tall and slim and decidedly superior looking - a refined, intellectual type, one you would have said was no murderer - any more than Clyde - to look at, who, none-the-less was convicted of poisoning an old man of great wealth and afterwards attempting to convert his fortune to his own use. Затем Миллер Николсон, адвокат из Буффало, лет сорока, высокий, стройный, внешне выгодно отличавшийся от всех остальных - утонченный интеллигент, так же мало похожий на убийцу, как и сам Клайд; и тем не менее он был осужден за то, что отравил богатого старика и пытался завладеть его состоянием. Yet decidedly with nothing in his look or manner, as Clyde felt, at least, which marked him as one so evil -a polite and courteous man, who, noting Clyde on the very first morning of his arrival here, approached and said: Глядя на него, никак нельзя было подумать, что он совершил такое страшное злодеяние, - так по крайней мере казалось Клайду. Этот адвокат был вежливый, любезный; он в первое же утро, заметив Клайда, подошел к нему и спросил: "Scared?" But in the most gentle and solicitous tone, as Clyde could hear and feel, even though he stood blank and icy - afraid almost to move - or think. "Страшно?" - таким ласковым, участливым тоном, что Клайд поневоле был тронут его добротой, хотя от ужаса совсем оцепенел, боялся даже шевелиться, даже думать. Yet in this mood - and because he felt so truly done for, replying: Повинуясь этому чувству ужаса, сознанию, что он погиб, Клайд ответил: "Yes, I guess I am." - Да, признаться, страшно. But once it was out, wondering why he had said it (so weak a confession) and afterwards something in the man heartening him, wishing that he had not. И тотчас сам изумился своему унизительному признанию, и именно потому, что в этом человеке было что-то ободряющее, пожалел о сказанном. "Your name's Griffiths, isn't it?" - Ведь ваша фамилия - Грифитс? "Yes." - Да. "Well, my name's Nicholson. - А моя - Николсон. Don't be frightened. Не бойтесь. You'll get used to it." Скоро привыкнете. He achieved a cheerful, if wan smile. Он улыбнулся бледной, ласковой улыбкой. But his eyes - they did not seem like that - no smile there. Но в глазах у него улыбки не было. "I don't suppose I'm so scared either," replied Clyde, trying to modify his first, quick and unintended confession. - Да нет, не так уж мне страшно, - возразил Клайд, стараясь сгладить впечатление от своего первого, слишком поспешного ответа. "Well, that's good. - Ну, тем лучше. Be game. Не вешайте носа. We all have to be here - or the whole place would go crazy. Нам нельзя распускаться, иначе здесь совсем с ума сойдешь. Better breathe a little. Лучше старайтесь побольше наглотаться свежего воздуха. Or walk fast. Походите быстрым шагом. It'll do you good." Увидите, как это помогает. He moved away a few paces and began exercising his arms while Clyde stood there, saying - almost loudly -so shaken was he still: Он отошел на несколько шагов и стал делать различные гимнастические упражнения для рук, а Клайд, все еще не овладевший собой, старался стоять на том же месте, повторяя чуть не вслух: "We all have to be or the whole place would go crazy." "Нам нельзя распускаться, иначе здесь совсем с ума сойдешь". That was true, as he could see and feel after that first night. Справедливые слова, разве не почувствовал он это в первую же свою ночь в тюрьме? Crazy, indeed. Именно сойдешь с ума. Tortured to death, maybe, by being compelled to witness these terrible and completely destroying - and for each - impending tragedies. Или замучит насмерть постоянное созерцание чужих трагедий, их страшная, разрушительная сила. But how long would he have to endure this? Но долго ли ему придется это терпеть? How long would he? Надолго ли хватит у него сил? In the course of a day or two, again he found this death house was not quite like that either - not all terror - on the surface at least. Но прошел день или два, и он убедился, что не все в Доме смерти так мрачно, как ему показалось сначала; не все в нем сплошной ужас, по крайней мере внешне. It was in reality - and in spite of impending death in every instance, a place of taunt and jibe and jest -even games, athletics, the stage - all forms of human contest of skill - or the arguments on every conceivable topic from death and women to lack of it, as far at least as the general low intelligence of the group permitted. В самом деле, несмотря на близость смерти, тяготевшую над каждым обитателем, здесь шутили, смеялись, насмешничали, даже играли, спорили на все мыслимые темы - от смерти до женщин и спорта, состязались в разных видах остроумия или его отсутствия, - все это применительно к довольно низкому общему уровню развития. For the most part, as soon as breakfast was over -among those who were not called upon to join the first group for exercise, there were checkers or cards, two games that were played - not with a single set of checkers or a deck of cards between groups released from their cells, but by one of the ever present keepers providing two challenging prisoners (if it were checkers) with one checker- board but no checkers. Сейчас же после завтрака те, кто не попадал в первую очередь на прогулку, принимались обычно за шашки или карты. Это не значит, что играющие выходили из своих камер и усаживались вдвоем за одной доской или сдавали партнерам карты из одной колоды: нет, просто тюремщик вручал каждому любителю шашек доску, но без фигур. They were not needed. В них не было надобности. Thereafter the opening move was called by one. "I move from G 2 to E 1"- each square being numbered - each side lettered. Один из игроков объявлял ход; f2-e1. Г оризонтальные ряды клеток обозначались цифрами, а вертикальные - буквами. The moves checked with a pencil. Ходы отмечали карандашом. Thereafter the second party - having recorded this move on his own board and having studied the effect of it on his own general position, would call: "I move from E 7 to F 5." Второй игрок, отметив на своей доске ход противника и изучив, как он отразился на его положении, в свою очередь, объявлял: e7-f5. If more of those present decided to join in this - either on one side or the other, additional boards and pencils were passed to each signifying his desire. Если находились охотники принять участие в игре на стороне того или иного из сражающихся, каждому тоже приносили доску и карандаш. Then Shorty Bristol, desiring to aid "Dutch" Swighort, three cells down, might call: "I wouldn't do that, Dutch. И тогда можно было услышать голос, скажем, "Коротышки" Бристола, заинтересованного в победе "Г олландца" Сунгхорта, который сидел за три камеры от него: - Не советую, Голландец. Wait a minute, there's a better move than that." Погоди минутку, тут можно лучше пойти. And so on with taunts, oaths, laughter, arguments, according to the varying fortunes and difficulties of the game. И игра продолжалась под крики, насмешки, хохот, споры по поводу каждого промаха или удачи. And so, too, with cards. Так же играли и в карты. These were played with each man locked in his cell, yet quite as successfully. Здесь тоже каждый партнер оставался запертым у себя в камере, однако интерес игры от этого не страдал. But Clyde did not care for cards - or for these jibing and coarse hours of conversation. Но Клайд не любил карт и не находил удовольствия в грубой болтовне, длившейся часами. There was for him - and with the exception of the speech of one - Nicholson - alone, too much ribald and even brutal talk which he could not appreciate. За исключением одного только Николсона, все кругом изощрялись в непристойных и даже оскорбительных выражениях, которые резали его слух. But he was drawn to Nicholson. К Николсону его тянуло. He was beginning to think after a time - a few days -that this lawyer - his presence and companionship during the exercise hour - whenever they chanced to be in the same set - could help him to endure this. Спустя некоторое время ему стало казаться, что близость адвоката, дружеские беседы с ним во время прогулки, когда они попадали в одну группу, помогут ему вынести все это. He was the most intelligent and respectable man here. Николсон был самым интеллигентным, самым" приличным из всех обитателей тюрьмы. The others were all so different - taciturn at times -and for the most part so sinister, crude or remote. Остальные резко отличались от него: они либо угрюмо молчали, либо - что случалось чаще -говорили, но их речи казались Клайду слишком мрачными, грубыми или непонятными. But then and that not more than a week after his coming here - and when, because of his interest in Nicholson, he was beginning to feel slightly sustained at least - the execution of Pasquale Cutrone, of Brooklyn, an Italian, convicted of the slaying of his brother for attempting to seduce his wife. Шла вторая неделя его пребывания в тюрьме, и благодаря Николсону он уже начал чувствовать себя немного тверже, но вот наступил день, назначенный для казни Паскуале Кутроне, итальянца из Бруклина, который убил родного брата за то, что тот пытался соблазнить его жену. He had one of the cells nearest the transverse passage, so Clyde learned after arriving, and had in part lost his mind from worrying. Паскуале занимал одну из камер у скрещения коридоров, и Клайд слышал, что от страха он несколько помутился в уме. At any rate he was invariably left in his cell when the others - in groups of six - were taken for exercise. Во всяком случае, его никогда не выводили на прогулку вместе с остальными. But the horror of his emaciated face, as Clyde passed and occasionally looked in - a face divided into three grim panels by two gutters or prison lines of misery that led from the eyes to the corners of the mouth. Но Клайду хорошо запомнилось его лицо, которое он видел, проходя мимо, - жуткое, исхудалое лицо, как бы разрезанное натрое двумя глубокими бороздами - тюремными складками горя, -шедшими от глаз к углам рта. Beginning with his, Clyde's arrival, as he learned, Pasquale had begun to pray night and day. В тот вечер, когда Клайд был доставлен в тюрьму, Паскуале вдруг начал молиться и молился, не переставая, день и ночь. For already, before that, he had been notified of the approximate date of his death which was to be within the week. Потом оказалось: его предупредили, что ему предстоит умереть на следующей неделе. And after that he was given to crawling up and down his cell on his hands and knees, kissing the floor, licking the feet of a brass Christ on a cross that had been given him. После этого он стал ползать по камере на четвереньках, целовать пол и лизать ноги Христа на небольшом бронзовом распятии. Also he was repeatedly visited by an Italian brother and sister fresh from Italy and for whose benefit at certain hours, he was removed to the old death house. Несколько раз навещали его брат и сестра, только что приехавшие из Италии, и для свидания с ними его водили в старый Дом смерти. But as all now whispered, Pasquale was mentally beyond any help that might lie in brothers or sisters. Но кругом шептались, что помраченный разум Паскуале уже не может воспринять никаких родственных утешений. All night long and all day long, when they were not present, he did this crawling to and fro and praying, and those who were awake and trying to read to pass the time, were compelled to listen to his mumbled prayers, the click of the beads of a rosary on which he was numbering numberless Our Fathers and Hail Marys. Весь день и всю ночь, за исключением этих часов свиданий, он ползал по камере и бормотал молитвы, и те из заключенных, которые не могли уснуть и читали, чтобы скоротать время, должны были беспрестанно слушать его бормотанье и постукиванье четок, на которых он отсчитывал бесчисленные "Отче наш" и "Богородице, дево, радуйся". And though there were voices which occasionally said: И так без конца, без конца - хоть порой и раздавался откуда-нибудь жалобный голос: "Oh, for Christ's sake - if he would only sleep a little"- still on, on. "О господи, хоть бы он поспал немного!" And the tap of his forehead on the floor - in prayer, until at last the fatal day preceding the one on which he was to die, when Pasquale was taken from his cell here and escorted to another in the old death house beyond and where, before the following morning, as Clyde later learned, last farewells, if any, were to be said. И снова глухой стук земного поклона - и снова молитва, и так до самого кануна казни, когда Паскуале перевели в старый Дом смерти, где, как Клайд узнал позднее, происходили последние прощания, если было с кем прощаться. Also he was to be allowed a few hours in which to prepare his soul for his maker. Кроме того, осужденному предоставлялось несколько часов покоя и уединения, чтобы он мог приготовить свою душу к свиданию с творцом. But throughout that night what a strange condition was this that settled upon all who were of this fatal room. Но страшное смятение овладело в ту ночь всеми обитателями рокового Дома. Few ate any supper as the departing trays showed. Почти никто не прикоснулся к ужину, о чем говорили унесенные подносы. There was silence - and after that mumbled prayers on the part of some - not so greatly removed by time from Pasquale's fate, as they knew. В камерах царила тишина, кое-кто молился вполголоса, зная, что и ему в недалеком будущем предстоит та же участь. One Italian, sentenced for the murder of a bank watchman, became hysterical, screamed, dashed the chair and table of his cell against the bars of his door, tore the sheets of his bed to shreds and even sought to strangle himself before eventually he was overpowered and removed to a cell in a different part of the building to be observed as to his sanity. Потом с одним итальянцем, осужденным за убийство сторожа в банке, сделался нервный припадок: он стал кричать, разломал свой стул и стол о прутья решетки, в клочья изодрал простыни на постели и даже пытался удавиться, но его связали и унесли в другое отделение тюрьмы, где врач должен был установить его вменяемость. As for the others, throughout this excitement, one could hear them walking and mumbling or calling to the guards to do something. Остальные во время всей этой суматохи метались по своим камерам и твердили молитвы, а некоторые звали тюремщиков и требовали, чтоб те навели порядок. And as for Clyde, never having experienced or imagined such a scene, he was literally shivering with fear and horror. А Клайд, который никогда еще не переживал и не представлял себе ничего подобного, дрожал неуемной дрожью от страха и отвращения. All through the last night of this man's life he lay on his pallet, chasing phantoms. Всю эту ночь, последнюю ночь жизни Паскуале Кутроне, он лежал на койке, отгоняя кошмары. So this was what death was like here; men cried, prayed, they lost their minds - yet the deadly process was in no way halted, for all their terror. Вот, значит, какова здесь смерть: люди кричат, молятся, сходят с ума, но страшное действо, несмотря ни на что, совершается своим чередом. Instead, at ten o'clock and in order to quiet all those who were left, a cold lunch was brought in and offered - but with none eating save the Chinaman over the way. В десять часов, чтобы успокоить тех, кто еще оставался жить, принесли холодную закуску, но никто не стал есть, кроме китайца, что сидел напротив Клайда. And then at four the following morning - the keepers in charge of the deadly work coming silently along the main passage and drawing the heavy green curtains with which the cells were equipped so that none might see the fatal procession which was yet to return along the transverse passage from the old death house to the execution room. А на рассвете следующего дня, ровно в четыре, тюремные служители, выполняя свою страшную обязанность, бесшумно появились в центральном коридоре и задернули тяжелые зеленые занавеси перед решетками камер, чтобы никто не увидел, как роковая процессия пройдет из старого Дома смерти в комнату казней. And yet with Clyde and all the others waking and sitting up at the sound. Но, несмотря на эту предосторожность, Клайд и все остальные проснулись при первом же звуке. It was here, the execution! Вот она, казнь! The hour of death was at hand. Час смерти пробил. This was the signal. Это был сигнал. In their separate cells, many of those who through fear or contrition, or because of innate religious convictions, had been recalled to some form of shielding or comforting faith, were upon their knees praying. Те из заключенных, которых страх, раскаяние или врожденное религиозное чувство побуждали искать защиты и утешения в вере, стояли на коленях и молились. Among the rest were others who merely walked or muttered. Остальные кто просто шагал по камере, кто бормотал что-то про себя. And still others who screamed from time to time in an incontrollable fever of terror. А другие вскрикивали порой, не совладав с лихорадочным приступом ужаса. As for Clyde he was numb and dumb. Клайд же точно отупел и онемел. Almost thoughtless. Даже мысли в нем замерли. They were going to kill that man in that other room in there. Сейчас там, в той комнате, убьют человека. That chair - that chair that he had so greatly feared this long while was in there - was so close now. Стул, этот стул, который с первого дня стоял перед ним неотвязным кошмаром, он здесь, совсем близко. Yet his time as Jephson and his mother had told him was so long and distant as yet - if ever - ever it was to be - if ever - ever - Но ведь и мать и Джефсон говорили, что его срок наступит еще очень нескоро, если только... если вообще наступит... если... если... But now other sounds. Новые звуки. Certain walkings to and fro. Чьи-то шаги взад и вперед по коридору. A cell door clanking somewhere. Где-то далеко стукнула дверь камеры. Then plainly the door leading from the old death house into this room opening - for there was a voice -several voices indistinct as yet. А это отворяется дверь старого Дома, -совершенно ясно, потому что теперь стал слышен голос, голоса... пока еще только смутный гул. Then another voice a little clearer as if some one praying. Вот еще голос, более отчетливый, будто кто-то читает молитву. That tell-tale shuffling of feet as a procession moved across and through that passage. Зловещее шарканье подошв - процессия движется по коридору. "Lord have mercy. - Боже, смилуйся над нами! Christ have mercy." Иисусе, смилуйся! "Mary, Mother of Grace, Mary, Mother of Mercy, St. Michael, pray for me; my good Angel, pray for me." - Пресвятая матерь божия, преблагая Мария, мать милосердная, моли бога обо мне! Ангел-хранитель, моли бога обо мне! "Holy Mary, pray for me; St. Joseph, pray for me. - Пресвятая Мария, моли бога обо мне! Святой Иосиф, моли бога обо мне! St. Ambrose, pray for me; all ye saints and angels, pray for me." Святой Амвросий, моли бога обо мне! Все святые и ангелы, молите бога обо мне! "St. Michael, pray for me; my good Angel, pray for me." - Святой Михаил, моли бога обо мне? Ангел-хранитель мой, моли бога обо мне! It was the voice of the priest accompanying the doomed man and reciting a litany. То был голос священника, который сопровождал осужденного на смерть и напутствовал его словами молитвы. Yet he was no longer in his right mind they said. А тот, говорили, давно не в своем уме. And yet was not that his voice mumbling too? Но ведь вот и его голос тоже слышится. It was. Да, его. Clyde could tell. Клайд узнал этот голос. He had heard it too much recently. За последнее время он достаточно часто его слышал. And now that other door would be opened. Вот сейчас отворится та, другая дверь. He would be looking through it - this condemned man - so soon to be dead - at it - seeing it - that cap - those straps. Он заглянет туда - человек, осужденный умереть, - так скоро, так скоро... увидит... все увидит... этот шлем... эти ремни. Oh, he knew all about those by now though they should never come to be put upon him, maybe. О, Клайд уже хорошо знает, какие они на вид, хотя ему, может быть, никогда не придется надеть их... может быть... "Good-by, Cutrone!" It was a hoarse, shaky voice from some near-by cell - Clyde could not tell which. - Прощай, Кутроне! - хриплый, срывающийся голос из какой-то камеры неподалеку. Клайд не мог определить, из какой именно. "Go to a better world than this." - Счастливого пути в лучший мир! And then other voices: И тотчас другие голоса подхватили: "Goodby, Cutrone. - Прощай, Кутроне! God keep you - even though you can't talk English." Храни тебя господь, хоть ты и не говоришь по-английски! The procession had passed. Процессия прошла. That door was shut. Хлопнула _та_ дверь. He was in there now. Вот он уже там. They were strapping him in, no doubt. Сейчас его, наверно, привязывают ремнями. Asking him what more he had to say - he who was no longer quite right in his mind. Спрашивают, не хочет ли он сказать еще что-нибудь, - он, который не в своем уме. Now the straps must be fastened on, surely. Теперь, наверно, ремни уже закрепили. The cap pulled down. Надели шлем. In a moment, a moment, surely - Еще миг, еще один миг, и... And then, although Clyde did not know or notice at the moment - a sudden dimming of the lights in this room - as well as over the prison - an idiotic or thoughtless result of having one electric system to supply the death voltage and the incandescence of this and all other rooms. Тут - хотя Клайд в ту минуту не заметил или не понял - все лампочки в камерах, в коридорах, во всей тюрьме вдруг мигнули: по чьей-то глупости или недомыслию электрический стул получал ток от той же сети, что и освещение. And instantly a voice calling: И сейчас же кто-то отозвался: "There she goes. That's one. - Вот оно. Well, it's all over with him." Готово, Крышка парню. And a second voice: И кто-то другой: "Yes, he's topped off, poor devil." - Да, сыграл в ящик, бедняга. And then after the lapse of a minute perhaps, a second dimming lasting for thirty seconds - and finally a third dimming. А через минуту лампочки мигнули снова и через полминуты еще раз, третий. "There - sure - that's the end now." - Так. Ну вот и конец. "Yes. - Да. He knows what's on the other side now." Теперь он уже видит, что там, на том свете, делается. Thereafter silence - a deadly hush with later some murmured prayers here and there. И потом тишина - гробовое молчание. И только изредка слышно, как кто-то шепчет молитву. But with Clyde cold and with a kind of shaking ague. Но Клайда бьет страшная, леденящая дрожь. He dared not think - let alone cry. Он не смеет даже думать, не то что плакать. So that's how it was. Значит, вот как это бывает... They drew the curtains. Задергивают зеленые занавеси. And then - and then. А потом... потом... He was gone now. Паскуале нет больше. Those three dimmings of the lights. Трижды мигнул свет. Sure, those were the flashes. Это когда пропускали ток, ясно. And after all those nights at prayer. Как он молился все эти ночи! Those moanings! Как стонал! Those beatings of his head! Сколько бил земных поклонов! And only a minute ago he had been alive - walking by there. И ведь только минуту назад он был еще жив - шел вон там, по коридору. But now dead. А теперь умер. And some day he - he! - how could he be sure that he would not? А когда-нибудь и он... он сам... разве можно поручиться, что этого не будет? How could he? Разве можно? He shook and shook, lying on his couch, face down. Он лежал ничком, уткнувшись лицом в подушку, и неукротимо дрожал. The keepers came and ran up the curtains - as sure and secure in their lives apparently as though there was no death in the world. Пришли тюремщики и отдернули зеленые занавеси - так спокойно, такими уверенными, живыми движениями, как будто в мире вовсе не было смерти. And afterwards he could hear them talking - not to him so much - he had proved too reticent thus far -but to some of the others. Потом он услышал разговор в коридоре; обращались не к нему - он слишком замкнуто держался до сих пор, - а к кому-то из его соседей. Poor Pasquale. Бедный Паскуале! This whole business of the death penalty was all wrong. Следовало бы вообще отменить смертную казнь. The warden thought so. Начальник тюрьмы так считает. So did they. И они тоже. He was working to have it abolished. Начальник даже хлопочет об ее отмене. But that man! Но Кутроне, Кутроне! His prayers! Как он молился! And now he was gone. А теперь его уже нет. His cell over there was empty and another man would be put in it - to go too, later. Камера его пуста, и скоро в нее посадят другого, а рано или поздно и его не станет. Some one - many - like Cutrone, like himself - had been in this one - on this pallet. И здесь, в этой камере, тоже раньше был другой... много других... таких же, как он, как Кутроне... и они лежали на этой койке... He sat up - moved to the chair. Клайд встал, пересел на стул. But he - they - had sat on that - too. Но тот... те... тоже сидели на этом стуле. He stood up - only to sink down on the pallet again. Он вскочил - и снова рухнул на койку. "God! "Боже мой! God! God! God!" he now exclaimed to himself - but not aloud - and yet not unlike that other man who had so terrorized him on the night of his arrival here and who was still here. Боже мой!" - повторял он про себя, и сразу ему вспомнился тот заключенный, который так напугал его в первый раз. Он еще здесь. But he would go too. Но скоро и его не станет. And all of these others - and himself maybe - unless -unless. И так же будет со всеми остальными... может быть, и с ним, если только... если только... He had seen his first man die. ? Chapter 31 Это была первая казнь при Клайде. 31 I n the meantime, however, Asa's condition had remained serious, and it was four entire months before it was possible for him to sit up again or for Mrs. Griffiths to dream of resuming her lecturing scheme. Между тем здоровье Эйсы поправлялось плохо, и прошло целых четыре месяца, прежде чем он окреп настолько, что мог хотя бы сидеть на постели, и миссис Грифитс получила возможность вновь подумать о своих выступлениях. But by that time, public interest in her and her son's fate was considerably reduced. Но за это время интерес публики к ней и к судьбе ее сына значительно упал. No Denver paper was interested to finance her return for anything she could do for them. В Денвере не нашлось газеты, которая сочла бы для себя выгодным финансировать ее поездку. And as for the public in the vicinity of the crime, it remembered Mrs. Griffiths and her son most clearly, and in so far as she was concerned, sympathetically -but only, on the other hand, to think of him as one who probably was guilty and in that case, being properly punished for his crime - that it would be as well if an appeal were not taken - or - if it were - that it be refused. Что же касается жителей того края, где совершилось преступление, они, правда, еще достаточно хорошо помнили все дело и к самой миссис Грифитс относились с сочувствием, но на сына ее почти все смотрели как на преступника, получившего по заслугам, и поэтому считали, что апелляцию вообще незачем подавать, а если она будет подана, то решение должно быть отрицательным. These guilty criminals with their interminable appeals! Уж эти преступники со своими бесконечными апелляциями! And with Clyde where he was, more and more executions - although as he found - and to his invariable horror, no one ever became used to such things there; farmhand Mowrer for the slaying of his former employer; officer Riordan for the slaying of his wife - and a fine upstanding officer too but a minute before his death; and afterwards, within the month, the going of the Chinaman, who seemed, for some reason, to endure a long time (and without a word in parting to any one - although it was well known that he spoke a few words of English). А в обиталище Клайда казнь следовала за казнью, но каждый раз он, к ужасу своему, убеждался, что к таким вещам не привыкают. Был казнен батрак Маурер за убийство хозяина, полицейский Райордан за убийство жены, - и каким бравым воякой он казался всего за минуту до смерти! В том же месяце настала очередь китайца, у которого почему-то все это особенно затянулось (пошел он на смерть, никому ничего не сказав на прощанье, хотя известно было, что несколько слов по-английски он знает). And after him Larry Donahue, the overseas soldier -with a grand call - just before the door closed behind: А следующим оказался Лэрри Донэхью, солдат экспедиционной армии; этот храбро крикнул перед тем, как дверь за ним закрылась: "Good-by boys. - Прощайте, ребята! Good luck." Желаю счастья! And after him again - but, oh - that was so hard; so much closer to Clyde - so depleting to his strength to think of bearing this deadly life here without - Miller Nicholson - no less. А затем... о, это было самое ужасное, самое тяжелое для Клайда, казалось даже, что после этого у него не хватит сил тянуть дальше лямку тягостного тюремного существования, - настал черед Миллера Николсона. For after five months in which they had been able to walk and talk and call to each other from time to time from their cells and Nicholson had begun to advise him as to books to read - as well as one important point in connection with his own case - on appeal - or in the event of any second trial, i.e. - that the admission of Roberta's letters as evidence, as they stood, at least, be desperately fought on the ground that the emotional force of them was detrimental in the case of any jury anywhere, to a calm unbiased consideration of the material facts presented by them - and that instead of the letters being admitted as they stood they should be digested for the facts alone and that digest - and that only offered to the jury. За эти пять месяцев они так привыкли гулять вместе, беседовать, иногда переговариваться, сидя в своих камерах, и Николсон советовал ему, какие книги читать, и дал одно очень ценное указание на случай пересмотра дела и вторичного суда, а именно: всеми способами протестовать против публичного оглашения писем Роберты на том основании, что сила их эмоционального воздействия на любой состав присяжных препятствует трезвой и беспристрастной оценке фактов, о которых в них идет речь, и добиваться, чтобы вместо оглашения их полностью были сделаны выборки по существу и только эти выборки представлены присяжным на рассмотрение. "If your lawyers can get the Court of Appeals to agree to the soundness of that you will win your case sure." - Если вашим адвокатам удастся убедить апелляционный суд в справедливости такого требования, можете считать свое дело выигранным. And Clyde at once, after inducing a personal visit on the part of Jephson, laying this suggestion before him and hearing him say that it was sound and that he and Belknap would assuredly incorporate it in their appeal. Клайд тотчас же потребовал свидания с Джефсоном и передал ему это соображение, которое Джефсон признал совершенно разумным и сказал, что они с Белнепом непременно используют его, составляя апелляционную жалобу. Yet not so long after that the guard, after locking his door on returning from the courtyard whispered, with a nod in the direction of Nicholson's cell, Но однажды тюремщик, запирая Клайда после возвращения с прогулки, мотнул головой в сторону камеры Николсона и шепнул: "His next. - Следующая очередь - его. Did he tell you? Он вам сказал? Within three days." Через три дня. And at once Clyde shriveling - the news playing upon him as an icy and congealing breath. Клайд содрогнулся - на него точно ледяным холодом дохнуло при этом известии. For he had just come from the courtyard with him where they had walked and talked of another man who had just been brought in - a Hungarian of Utica who was convicted of burning his paramour - in a furnace - then confessing it - a huge, rough, dark, ignorant man with a face like a gargoyle. Только что они гуляли вместе, разговаривая о новом заключенном, поступившем сегодня, -венгерце из Утики, который сжег в печи свою любовницу и сам потом во всем сознался. Это был огромный, тупой, невежественный детина с лицом химеры. And Nicholson saying he was more animal than man, he was sure. Николсон говорил, что в нем, безусловно, больше от животного, чем от человека. Yet no word about himself. Но о себе Николсон так и не сказал ни слова. And in THREE DAYS! Через три дня! And he could walk and talk as though there was nothing to happen, although, according to the guard, he had been notified the night before. А он так спокойно гулял и разговаривал, как будто ничего особенного не должно было произойти, хотя, по словам тюремщика, его предупредили еще накануне. And the next day the same - walking and talking as though nothing had happened - looking up at the sky and breathing the air. И на другой день он вел себя так же: гулял, разговаривал как ни в чем не бывало, смотрел на небо и дышал свежим воздухом. Yet Clyde, his companion, too sick and feverish - too awed and terrified from merely thinking on it all night to be able to say much of anything as he walked but thinking: Зато Клайд, который всю ночь не мог уснуть от одних только мыслей об этом, шагая с ним рядом, чувствовал себя совсем разбитым и больным, даже не в силах был вести разговор и только думал: "And he can walk here. "И он еще может гулять! And be so calm. И казаться таким спокойным! What sort of a man is this?" and feeling enormously overawed and weakened. Что же это за человек такой?" - и замирал от благоговейного ужаса. The following morning Nicholson did not appear -but remained in his cell destroying many letters he had received from many places. На следующее утро Николсон не вышел на прогулку: он сидел у себя в камере и рвал письма, которые он во множестве получал со все" сторон. And near noon, calling to Clyde who was two cells removed from him on the other side: Около полудня он окликнул Клайда, сидевшего через две камеры от него: "I'm sending you something to remember me by." - Я вам тут кое-что посылаю на память. But not a word as to his going. И ни слова о том, что его ожидало. And then the guard bringing two books - Robinson Crusoe and the Arabian Nights. Надзиратель передал Клайду две книги: "Робинзона Крузо" и "Тысячу и одну ночь". That night Nicholson's removal from his cell - and the next morning before dawn the curtains; the same procession passing through, which was by now an old story to Clyde. Вечером Николсона перевели в старый Дом смерти, а на рассвете повторилась обычная процедура: зеленые занавеси, шаги зловещей процессии по коридору - все то, что было уже так хорошо знакомо Клайду. But somehow this was so different - so intimate - so cruel. Но на этот раз он ощущал происходящее особенно остро, с особенной мукой. And as he passed, calling: И перед тем как хлопнула дверь, голос: "God bless you all. - Храни вас всех бог, друзья! I hope you have good luck and get out." Желаю вам благополучно выбраться отсюда. And then that terrible stillness that followed the passing of each man. А потом та страшная тишина, которая всегда водворялась под конец. And Clyde thereafter - lonely - terribly so. Для Клайда настала пора полного одиночества. Now there was no one here - no one - in whom he was interested. Не было теперь никого - ни одного человека, который хоть сколько-нибудь был бы ему близок. He could only sit and read - and think - or pretend to be interested in what these others said, for he could not really be interested in what they said. Ему оставалось только думать, или читать, или делать вид, будто он интересуется разговорами окружающих, потому что интересоваться ими на самом деле он не мог. His was a mind that, freed from the miseries that had now befallen him, was naturally more drawn to romance than to reality. Склад его ума был таков, что если ему удавалось отвлечься мысленно от своей несчастной судьбы, его больше влекло к мечтам, чем к действительности. Where he read at all he preferred the light, romantic novel that pictured some such world as he would have liked to share, to anything that even approximated the hard reality of the world without, let alone this. Легкие романтические произведения, рисовавшие тот мир, в каком ему хотелось бы жить, он предпочитал книгам, которые напоминали о суровой неприглядности подлинной жизни, не говоря уже о его жизни в тюрьме. Now what was going to become of him eventually? А что ожидало его впереди? So alone was he! Он был так одинок! Only letters from his mother, brother and sisters. Только письма матери, брата и сестер нарушали это одиночество. And Asa getting no better, and his mother not able to return as yet - things were so difficult there in Denver. Но в Денвере все обстояло неважно: здоровье Эйсы не поправлялось, мать не могла еще и думать о возвращении. She was seeking a religious school in which to teach somewhere - while nursing Asa. Она подыскивала себе какое-нибудь дело, которое можно было бы совместить с уходом за больным, - занятия в религиозной школе, например. But she was asking the Rev. Duncan McMillan, a young minister whom she had encountered in Syracuse, in the course of her work there, to come and see him. Но она обратилась к преподобному Данкену Мак-Миллану, молодому священнику, с которым познакомилась во время своих выступлений в Сиракузах, и просила его побывать у Клайда. He was so spiritual and so kindly. Это очень добрый, большой души человек. And she was sure, if he would but come, that Clyde would find him a helpful and a strong support in these, his dark and weary hours when she could no longer be with him herself. И она убеждена, что Клайд обретет в нем поддержку и опору в эти горькие дни, когда сама она не может быть с ним рядом. For while Mrs. Griffiths was first canvassing the churches and ministers of this section for aid for her son, and getting very little from any quarter, she had met the Rev. Duncan McMillan in Syracuse, where he was conducting an independent, non-sectarian church. Еще в то время, когда миссис Грифитс искала помощи у клерикальных авторитетов округа, -что, как известно, не увенчалось успехом, - она повстречалась с преподобным Данкеном Мак-Милланом. Это было в Сиракузах, где он возглавлял маленькую независимую церковную общину, не принадлежавшую ни к какой определенной секте. He was a young, and like herself or Asa, unordained minister or evangelist of, however, far stronger and more effective temperament religiously. Он был молод и так же, как Эйса и она сама, проповедовал слово божие, не имея духовного сана, однако обладал гораздо более энергичным и пламенным религиозным темпераментом. At the time Mrs. Griffiths appeared on the scene, he had already read much concerning Clyde and Roberta - and was fairly well satisfied that, by the verdict arrived at, justice had probably been done. Еще до появления на сцене миссис Грифитс он много читал о Клайде и о Роберте и считал вынесенный приговор справедливым и не вызывающим сомнений. However, because of her great sorrow and troubled search for aid he was greatly moved. Но горе миссис Грифитс и ее метания в поисках помощи глубоко тронули его сердце. He, himself, was a devoted son. Он сам был преданным сыном. And possessing a highly poetic and emotional though so far repressed or sublimated sex nature, he was one who, out of many in this northern region, had been touched and stirred by the crime of which Clyde was presumed to be guilty. И благодаря своей возвышенно поэтической и эмоциональной, несмотря на подавленную сексуальность, натуре он был одним из немногих жителей этого северного края, кого всерьез глубоко взволновали обстоятельства преступления, приписываемого Клайду. Those highly emotional and tortured letters of Roberta's! Эти письма Роберты, полные страсти и муки! Her seemingly sad life at Lycurgus and Biltz! Эта печальная жизнь, которую она вела в Ликурге и в Бильце! How often he had thought of those before ever he had encountered Mrs. Griffiths. Сколько раз он задумывался над всем этим еще до своей встречи с миссис Грифитс! The simple and worthy virtues which Roberta and her family had seemingly represented in that romantic, pretty country world from which they had derived. Простые и высокие добродетели, носителями которых были, видимо, Роберта и ее родные в тихом, поэтическом мирке, откуда они вышли! Unquestionably Clyde was guilty. Виновность Клайда, казалось, не подлежала сомнению. And yet here, suddenly, Mrs. Griffiths, very lorn and miserable and maintaining her son's innocence. Но вот неожиданно появляется миссис Грифитс, жалкая, убитая горем, и утверждает, что сын ее не виновен. At the same time there was Clyde in his cell doomed to die. А где-то там, в тюремной камере, сидит обреченный на смерть Клайд. Was it possible that by any strange freak or circumstance - a legal mistake had been made and Clyde was not as guilty as he appeared? Возможно ли, что в силу несчастного стечения обстоятельств допущена судебная ошибка и Клайд осужден безвинно? The temperament of McMillan was exceptional -tense, exotic. Мак-Миллан был человек редкого темперамента -неукротимый, не знающий компромиссов. A present hour St. Bernard, Savonarola, St. Simeon, Peter the Hermit. Настоящий святой Бернар, Савонарола, святой Симеон, Петр Отшельник наших дней. Thinking of life, thought, all forms and social structures as the word, the expression, the breath of God. Все формы жизни, мышления, общественной организации для него были словом, выражением, дыханием господа. No less. Именно так и не иначе. Yet room for the Devil and his anger - the expelled Lucifer - going to and fro in the earth. Однако в его представлении о мире находилось место и дьяволу с его адской злобой - Люциферу, изгнанному из рая. Yet, thinking on the Beatitudes, on the Sermon on the Mount, on St. John and his direct seeing and interpretation of Christ and God. Любил он размышлять о Нагорной проповеди, о святом Иоанне, который видел Христа и истолковал слово его: "He that is not with me is against me; and he that gathereth not with me, scattereth." "Кто не со мною, тот против меня; кто не собирает со мною, тот расточает". A strange, strong, tense, confused, merciful and too, after his fashion beautiful soul; sorrowing with misery yearning toward an impossible justice. В общем, это была своеобразная, сильная, богатая, смятенная, добрая и по-своему прекрасная душа, истомившаяся жаждой справедливости, недостижимой на земле. Mrs. Griffiths in her talks with him had maintained that he was to remember that Roberta was not wholly guiltless. Had she not sinned with her son? Миссис Грифитс, беседуя с ним, настойчиво напоминала, что и Роберта была не безгрешна. Разве не согрешила она вместе с Клайдом? And how was he to exculpate her entirely? Как же можно полностью оправдывать ее? A great legal mistake. Тут большая юридическая ошибка. Her son was being most unjustly executed - and by the pitiful but none-the-less romantic and poetic letters of this girl which should never have been poured forth upon a jury of men at all. Сын осужден несправедливо - и все из-за жалостных, исполненных романтики писем этой девушки, писем, которые вообще не следовало показывать присяжным. They were, as she now maintained, incapable of judging justly or fairly where anything sad in connection with a romantic and pretty girl was concerned. Мужчины, утверждала миссис Грифитс, не способны судить справедливо и беспристрастно там, где речь идет о горестях молодой и красивой девушки. She had found that to be true in her mission work. Она достаточно убедилась в этом на своей миссионерской работе. And this idea now appealed to the Rev. Duncan as important and very likely true. Эта мысль показалась преподобному Данкену Мак-Миллану существенной и верной. And perhaps, as she now contended, if only some powerful and righteous emissary of God would visit Clyde and through the force of his faith and God's word make him see - which she was sure he did not yet, and which she in her troubled state, and because she was his mother, could not make him - the blackness and terror of his sin with Roberta as it related to his immortal soul here and hereafter - then in gratitude to, reverence and faith in God, would be washed away, all his iniquity, would it not? А миссис Грифитс между тем продолжала: если бы какой-нибудь авторитетный и справедливый посланец божий посетил Клайда и силою своей веры и слова божьего заставил бы его понять то, чего он до сих пор не понимает и чего она, как мать, и притом угнетенная горем, не в силах ему разъяснить, - всю глубину и весь позор его греха с Робертой и все, чем этот грех грозит его бессмертной душе в этом мире и в будущем, - он преисполнился бы благодарности, веры и смирения, и содеянное им зло было бы смыто. For irrespective of whether he had committed the crime now charged against him or not - and she was convinced that he had not - was he not, nevertheless, in the shadow of the electric chair - in danger at any time through death (even before a decision should be reached) of being called before his maker - and with the deadly sin of adultery, to say nothing of all his lies and false conduct, not only in connection with Roberta but that other girl there in Lycurgus, upon him? Ведь совершил он приписываемое ему преступление или нет, она-то уверена, что нет! -но сейчас ему угрожает электрический стул, угрожает опасность окончить свое земное существование и предстать перед творцом с душой, отягченной смертным грехом прелюбодеяния, не говоря уже о лжи и двоедушии, в которых он повинен не только перед Робертой, но и перед той, другой девушкой из Ликурга. And by conversion and contrition should he not be purged of this? А признание своих заблуждений и покаяние очистит его от этой скверны. If only his soul were saved - she and he too would be at peace in this world. Только бы спасти его душу, и тогда она - да и он -обретут покой. And after a first and later a second pleading letter from Mrs. Griffiths, in which, after she had arrived at Denver, she set forth Clyde's loneliness and need of counsel and aid, the Rev. Duncan setting forth for Auburn. И вот после двух умоляющих писем от миссис Грифитс, уже из Денвера, в которых она описывала ему одиночество Клайда и то, как он нуждается в помощи и совете, преподобный Данкен отправился в Оберн. And once there - having made it clear to the warden what his true purpose was - the spiritual salvation of Clyde's soul, for his own, as well as his mother and God's sake, he was at once admitted to the death house and to Clyde's presence - the very door of his cell, where he paused and looked through, observing Clyde lying most wretchedly on his cot trying to read. И, разъяснив начальнику тюрьмы истинную цель своего посещения, - спасение души Клайда во имя его собственного благополучия, и благополучия его матери, и во славу божию, - получил право доступа в Дом смерти и в камеру Клайда. У самой двери он помедлил, разглядывая внутренность камеры и жалкую фигуру Клайда, свернувшегося на койке с книгой в руке. And then McMillan outlining his tall, thin figure against the bars and without introduction of any kind, beginning, his head bowed in prayer: Затем Мак-Миллан приник своим длинным, худощавым телом к прутьям решетки и без всякого вступления, склонив голову в молитвенном порыве, начал: "Have mercy upon me, O God, according to Thy loving-kindness; according unto the multitude of Thy tender mercies, blot out my transgressions." - "Помилуй меня, боже, по великой милости твоей и по множеству щедрот твоих изгладь беззакония мои. "Wash me thoroughly from my iniquity and cleanse me from my sin." Многократно омой меня от беззакония моего и от греха моего очисти меня. "For I acknowledge my transgressions, and my sin is ever before me." Ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда передо мною. "Against Thee, Thee only have I sinned, and done this evil in Thy sight, that Thou mightest be justified when Thou speakest and be clear when Thou judgest." Тебе, тебе единому согрешил я, и лукавое пред очами твоими сотворил, так что ты праведен в приговоре твоем и чист в суде твоем. "Behold, I was shapen in iniquity; and in sin did my mother conceive me." Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя. "Behold, Thou desireth truth in the inward parts; and in the hidden part Thou shalt make me to know wisdom." Вот, ты возлюбил истину в сердце и внутрь меня явил мне мудрость твою. "Purge me with hyssop, and I shall be clean; wash me, and I shall be whiter than snow." Окропи меня иссопом, и чищуся; омой меня, и паче снега убелюся. "Make me to hear joy and gladness; that the bones which Thou hast broken may rejoice." Дай мне услышать радость и веселие, и возрадуются кости, тобою сокрушенные. "Hide Thy face from my sins, and blot out all mine iniquities." Отврати лицо твое от грехов моих и изгладь все беззакония мои. "Create in me a clean heart, O God; and renew a right spirit within me." Сердце чистое сотвори во мне, боже, и дух правый обнови внутри меня. "Cast me not away from Thy presence; and take not Thy holy spirit away from me." Не отвергни меня от лица твоего и духа твоего святого не отними от меня. "Restore unto me the joy of Thy salvation, and uphold me with Thy free spirit." Возврати мне радость спасения твоего и духом владычественным утверди меня. "Then will I teach transgressors Thy ways; and sinners will be converted unto Thee." Научу беззаконных путям твоим, и нечестивые к тебе обратятся. "Deliver me from blood guiltiness, O God, thou God of my salvation, and my tongue shall sing aloud of Thy righteousness." Избавь меня от кровей, боже, боже спасения моего, и язык мой восхвалит правду твою. "O Lord, open Thou my lips; and my mouth shall show forth Thy praise." Г осподи? Отверзи уста мои, и уста мои возвестят хвалу твою. "For Thou desirest not sacrifice; else would I give it; Thou delightest not in burnt offering." Ибо жертвы ты не желаешь - я дал бы ее - и к всесожжению не благоволишь. "The sacrifices of God are a broken spirit; a broken and a contrite heart, O God, Thou wilt not despise." Жертва богу - дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного ты не уничижишь, боже". He paused - but only after he had intoned, and in a most sonorous and really beautiful voice the entire 51st Psalm. Он умолк лишь после того, как своим звучным, удивительно богатым по интонации голосом дочитал 50-й псалом до конца. And then looking up, because Clyde, much astonished, had first sat up and then risen - and curiously enticed by the clean and youthful and vigorous if pale figure had approached nearer the cell door, he now added: А Клайд в полном недоумении сначала присел на койке, потом, привлеченный обаянием этого юношески стройного, крепкого на вид, хотя и бледного человека, встал и подошел к двери; тогда гость поднял голову и произнес: "I bring you, Clyde, the mercy and the salvation of your God. - Клайд, я принес вам милость и спасение господне. He has called on me and I have come. Он призвал меня - и вот я здесь. He has sent me that I may say unto you though your sins be as scarlet, they shall be white - like snow. Он послал меня возвестить вам, что если грехи ваши красны, как кровь, они станут белы, как снег. Though they be red, like crimson, they shall be as wool. И если они алы, как пурпур, то убелятся, как руно. Come now, let us reason together with the Lord." Давайте же поразмыслим о могуществе господа бога. He paused and stared at Clyde tenderly. Он помолчал, ласково глядя на Клайда. A warm, youthful, half smile, half romantic, played about his lips. Светлая, немного мечтательная юношеская полуулыбка играла у него на губах. He liked the youth and refinement of Clyde, who, on his part was plainly taken by this exceptional figure. Его подкупали молодость и сдержанность Клайда, а тот, в свою очередь, явно все больше поддавался обаянию необыкновенного гостя. Another religionist, of course. Еще новый священник, конечно. But the Protestant chaplain who was here was nothing like this man - neither so arresting nor attractive. Но совсем не похож на тюремного пастора, в котором нет ничего привлекательного и располагающего. "Duncan McMillan is my name," he said, "and I come from the work of the Lord in Syracuse. - Меня зовут Данкен Мак-Миллан, - сказал гость,- и я из Сиракуз, где тружусь во славу господа. He has sent me - just as he sent your mother to me. Это он послал меня сюда, он и вашу мать направил ко мне. She has told me all that she believes. Из ее слов я понял, что она думает о вашем деле. I have read all that you have said. Из газет узнал, что вы сами говорили. And I know why you are here. И мне известно, почему вы здесь. But it is to bring you spiritual joy and gladness that I am here." Но я здесь затем, чтобы дать вам радость и веселие духовное. And he suddenly quoted from Psalms 13:2, "'How shall I take counsel in my soul, having sorrow in my heart, daily.' - И он вдруг прочел третий стих из 12-го псалма: -"Доколе мне слагать советы в душе моей, скорбь в сердце моем день и ночь". That is from Psalms 13:2. Это псалом двенадцатый, стих третий. And here is another thing that now comes to me as something that I should say to you. А вот и еще слова, которые приходят мне на память, слова, которые я должен сказать вам. It is from the Bible, too - the Tenth Psalm: Это тоже из Библии - псалом девятый: 'He hath said in his heart, I shall not be moved, for I shall never be in adversity.' "Говорит в сердце своем: "не поколеблюсь; в род и род не приключится мне зла". But you are in adversity, you see. Но вот вам приключилось зло. We all are, who live in sin. Всем нам, нечестивым, не миновать этого. And here is another thing that comes to me, just now to say. It is from Psalm 10:11: А вот и еще слова, которые вам полезно услышать, - это из девятого псалма, стих тридцать второй: 'He hath said in his heart, God hath forgotten. He hideth His face.' "Говорит в сердце своем: "забыл бог, закрыл лицо свое, не увидит никогда". And I am told to say to you that He does not hide His face. Но мне велено сказать вам, что бог не закрыл лица своего. Rather I am told to quote this to you from the Eighteenth Psalm: Мне велено привести вам еще вот эти слова из семнадцатого псалма: 'They prevented me in the day of my calamity, but the Lord was my stay. "Они восстали на меня в день бедствия моего: но господь был мне опорою". He sent from above, He took me, He drew me out of many waters.' "Он простер _руку с высоты и взял меня и извлек меня из вод многих". "'He delivered me from my strong enemy. "'And from them which hated me, for they were too many for me. "Избавил меня от врага моего сильного и от ненавидящих меня, которые были сильнее меня". "'He brought me forth also unto a large place. "'He delivered me because He delighted in me.' "Он вывел меня на пространное место и избавил меня; ибо он благоволит ко мне". "Clyde, those are all words addressed to you. Клайд, все это слова, обращенные к вам. They come to me here to say to you just as though they were being whispered to me. Они приходят мне на ум здесь в беседе с вами, словно кто-то шепотом подсказывает мне их. I am but the mouthpiece for these words spoken direct to you. Я лишь рупор, доносящий эти слова, сказанные непосредственно для вас. Take counsel with your own heart. Спросите же совета у собственного сердца. Turn from the shadow to the light. Обратитесь из тьмы к свету. Let us break these bonds of misery and gloom; chase these shadows and this darkness. Разобьем оковы горя и уныния; разгоним тень и мрак. You have sinned. Вы согрешили. The Lord can and will forgive. Господь может простить вас и простит. Repent. Покайтесь. Join with Him who has shaped the world and keeps it. Придите к тому, кто создал этот мир и хранит его. He will not spurn your faith; He will not neglect your prayers. Он не отвергнет ваших молитв, не презрит веры вашей. Turn - in yourself - in the confines of this cell - and say: Обратитесь к господу внутри себя, не покидая этих тесных стен, и скажите: 'Lord, help me. "Боже, помоги мне! Lord, hear Thou my prayer. Боже, услышь мою молитву! Lord, lighten mine eyes!' Боже, дай свет очам моим!" "Do you think there is no God - and that He will not answer you? Или вы думаете, что нет бога, что он не ответит вам? Pray. Молитесь. In your trouble turn to Him - not me - or any other. В бедствии прибегайте лишь к нему, не ко мне, ни к кому иному. But to Him. Лишь к нему одному. Pray. Молитесь. Speak to Him. Говорите с ним. Call to Him. Взывайте к нему. Tell Him the truth and ask for help. Поведайте ему правду и просите его о помощи. As surely as you are here before me - and if in your heart you truly repent of any evil you have done -TRULY, TRULY, you will hear and feel Him. И если только в душе своей вы подлинно раскаиваетесь в содеянном зле, воистину, воистину вы услышите его и восчувствуете - это так же верно, как то, что я сейчас стою перед вами. He will take your hand. Он возьмет вас за руку. He will enter this cell and your soul. Он войдет в эту камеру и войдет в душу вашу. You will know Him by the peace and the light that will fill your mind and heart. Вы узнаете его по тому свету и покою, которых исполнится ваш разум и ваше сердце. Pray. Молитесь. And if you need me again to help you in any way - to pray with you - or to do you any service of any kind -to cheer you in your loneliness - you have only to send for me; drop me a card. А если вы почувствуете, что я могу что-нибудь сделать для вас - помолиться с вами, оказать какую-либо услугу, просто скрасить на время ваше одиночество, - вам стоит только позвать меня, хотя бы почтовой открыткой. I have promised your mother and I will do what I can. Я дал слово вашей матери и готов сделать все, что только в моих силах. The warden has my address." Мой адрес есть у начальника тюрьмы. He paused, serious and conclusive in his tone -because up to this time, Clyde had looked more curious and astonished than anything else. Он остановился, произнеся последние слова особенно веско и вразумительно, потому что до сих пор во взгляде Клайда было больше любопытства и удивления, чем каких-либо иных чувств. At the same time because of Clyde's extreme youthfulness and a certain air of lonely dependence which marked him ever since his mother and Nicholson had gone: Но юный, почти мальчишеский облик Клайда и какое-то жалкое, беспомощное выражение, застывшее на его лице после отъезда матери и казни Николсона, заставили Мак-Миллана тут же прибавить: "I'll always be in easy reach. - Помните, я всегда в вашем распоряжении. I have a lot of religious work over in Syracuse but I'll be glad to drop it at any time that I can really do anything more for you." У меня много работы в Сиракузах, но я охотно прерву ее, как только узнаю, что могу еще чем-нибудь быть вам полезен. And here he turned as if to go. С этими словами он повернулся, словно собираясь уйти. But Clyde, now taken by him - his vital, confident and kindly manner - so different to the tense, fearful and yet lonely life here, called after him: Но Клайд, уже плененный им - тем дыханием жизни, уверенности и добра, которым вдруг повеяло от священника среди вечного напряжения, страха и одиночества, непрестанно мучивших его в тюрьме, - воскликнул вслед Мак-Миллану: "Oh, don't go just yet. - Не уходите еще! Please don't. Пожалуйста, не уходите. It's very nice of you to come and see me and I'm obliged to you. Это так хорошо с вашей стороны, что вы приехали навестить меня, и я вам так благодарен. My mother wrote me you might. Мне мать писала, что вы, может быть, приедете. You see, it's very lonely here. Здесь, знаете, очень тоскливо. I haven't thought much of what you were saying, perhaps, because I haven't felt as guilty as some think I am. Может быть, я не слишком задумывался над теми вещами, о которых вы тут говорили, но это потому, что я за собой не чувствую той вины, какую мне приписывают. But I've been sorry enough. Но я очень жалею о многом. And certainly any one in here pays a good deal." И, конечно, всякий, кто сюда попадает, платится очень горько. His eyes looked very sad and strained. Взгляд у него был тревожный и грустный. And at once, McMillan, now deeply touched for the first time replied: И Мак-Миллан, впервые за время этого свидания глубоко, по-настоящему тронутый, поспешил откликнуться: "Clyde, you needn't worry. - Не печальтесь, Клайд. I'll come to see you again within a week, because now I see you need me. Я снова приеду к вам не позже, чем через неделю, ведь теперь я вижу, что нужен вам. I'm not asking you to pray because I think you are guilty of the death of Roberta Alden. Я не потому прошу вас молиться, что считаю вас виновным в смерти Роберты Олден. I don't know. Этого я не знаю. You haven't told me. Вы мне еще ничего не говорили. Only you and God know what your sins and your sorrows are. Все ваши грехи и все ваши печали известны только вам да господу богу. But I do know you need spiritual help and He will give you that - oh, fully. Но я знаю, что вы нуждаетесь в духовной поддержке, а это вы найдете - верьте мне. 'The Lord will be a refuge for the oppressed; a refuge in time of trouble.'" "И будет господь прибежищем страждущему, прибежищем в час бедствия". He smiled as though he were now really fond of Clyde. Он ласково улыбнулся, казалось, он уже по-настоящему полюбил Клайда. And Clyde feeling this and being intrigued by it, replied that there wasn't anything just then that he wanted to say except to tell his mother that he was all right - and make her feel a little better about him, maybe, if he could. И Клайд, к немалому своему удивлению, почувствовав это, ответил, что сейчас ему ничего не нужно, он только просит сообщить матери, что здоров, и, если можно, хоть немножко ее подбодрить. Her letters were very sad, he thought. Письма от нее приходят очень печальные. She worried too much about him. Она слишком тревожится за него. Besides he, himself, wasn't feeling so very good - not a little run down and worried these days. По правде сказать, он и сам чувствует себя неважно последние дни - тяжело и тревожно на душе. Who wouldn't be in his position? Что ж, не мудрено. Indeed, if only he could win to spiritual peace through prayer, he would be glad to do it. Честное слово, если молитва может дать ему хоть немного покоя душевного, он с радостью будет молиться. His mother had always urged him to pray - but up to now he was sorry to say he hadn't followed her advice very much. Мать всегда старалась приучать его к этому, но, стыдно сознаться, он не очень-то прислушивался к ее советам. He looked very distrait and gloomy - the marked prison pallor having long since settled on his face. Вид у Клайда был удрученный и мрачный - лицо его давно уже приобрело землистый оттенок, характерный для тюремных узников. And the Reverend Duncan, now very much touched by his state, replied: И преподобный Данкен Мак-Миллан, окончательно растроганный его жалким положением, ответил: "Well, don't worry, Clyde. - Ничего, Клайд, не печальтесь. Enlightenment and peace are surely going to come to you. Вот увидите, мир и благодать снизойдут в вашу душу. I can see that. Я в этом не сомневаюсь. You have a Bible there, I see. У вас, я вижу, есть Библия. Open it anywhere in Psalms and read. The 51st, 91st, 23rd. Откройте любую страницу псалтыри и читайте -пятьдесят первый псалом, девяносто первый, двадцать третий. Open to St. John. Read it all - over and over. Откройте Евангелие от Иоанна, прочтите его все от начала и до конца. Think and pray - and think on all the things about you - the moon, the stars, the sun, the trees, the sea - your own beating heart, your body and strength - and ask yourself who made them. Размышляйте и молитесь - размышляйте обо всем, что вас окружает: о луне, звездах и солнце, о деревьях и море, о вашем собственном бьющемся сердце, о вашем теле, о вашей силе, и спросите себя: кто все это создал? How did they come to be? Откуда взялось оно? Then, if you can't explain them, ask yourself if the one who made them and you - whoever he is, whatever he is, wherever he is, isn't strong and wise enough and kind enough to help you when you need help - provide you with light and peace and guidance, when you need them. И если не найдете объяснения, спросите себя еще: неужели у создавшего все это - и вас в том числе, - кто бы он ни был, где бы ни пребывал, не хватит мудрости и милосердия и силы помочи вам в час, когда вы нуждаетесь в помощи, просветить вас, утешить и указать вам путь? Just ask yourself what of the Maker of all this certain reality. Только спросите себя: кто же творец этого зримого мира? And then ask Him - the Creator of it all - to tell you how and what to do. А потом обратитесь к нему, создателю всего сущего, и у него ищите ответа, как быть и что делать. Don't doubt. Не предавайтесь сомнениям. Just ask and see. Спрашивайте - и вы получите ответ. Ask in the night - in the day. Спрашивайте днем и ночью. Bow your head and pray and see. Склоняйте голову, молитесь и ждите. Verily, He will not fail you. Воистину он не оставит вас. I know because I have that peace." Я знаю, потому что сам обрел покой душевный. He stared at Clyde convincingly - then smiled and departed. Он пристально посмотрел на Клайда, словно стараясь внушить ему свою веру, потом улыбнулся и пошел прочь. And Clyde, leaning against his cell door, began to wonder. А Клайд задумался, прислонясь к решетке. The Creator! Создатель! His Creator! Его создатель! The Creator of the World! . . . Создатель мира!.. Ask and see -! Спрашивайте и получите ответ. And yet - there was still lingering here in him that old contempt of his for religion and its fruits - the constant and yet fruitless prayers and exhortations of his father and mother. И все-таки еще жило в нем старое недоверие к религии и ее плодам память о вечных, но напрасных молитвах и проповедях отца и матери. Was he going to turn to religion now, solely because he was in difficulties and frightened like these others? Неужели же теперь и он обратится к утешениям религии лишь потому, что ему тоже тяжело и страшно? He hoped not. Нет уж. Not like that, anyway. Или, во всяком случае, не так. Just the same the mood, as well as the temperament of the Reverend Duncan McMillan - his young, forceful, convinced and dramatic body, face, eyes, now intrigued and then moved Clyde as no religionist or minister in all his life before ever had. Но все же преподобный Данкен Мак-Миллан - его жар и страстная, вдохновенная сила убеждения, его юношеская ладная фигура, лицо, глаза все это произвело на Клайда такое глубокое впечатление, какого никогда не производил ни один проповедник или священнослужитель. He was interested, arrested and charmed by the man's faith - whether at once or not at all - ever - he could come to put the reliance in it that plainly this man did. ? Chapter 32 Вера этого человека заинтересовала, пленила и словно загипнотизировала его, хоть он и не знал, сумеет ли сам когда-нибудь до конца проникнуться такой верой. 32 T he personal conviction and force of such an individual as the Reverend McMillan, while in one sense an old story to Clyde and not anything which so late as eighteen months before could have moved him in any way (since all his life he had been accustomed to something like it), still here, under these circumstances, affected him differently. Каких-нибудь полтора года назад человек типа преподобного Мак-Миллана вряд ли мог бы поразить Клайда силою духа и религиозного убеждения (поскольку он с детства привык к таким вещам), но сейчас это произвело на него совсем иное впечатление. Incarcerated, withdrawn from the world, compelled by the highly circumscribed nature of this death house life to find solace or relief in his own thoughts, Clyde's, like every other temperament similarly limited, was compelled to devote itself either to the past, the present or the future. Сидя за решеткой, вдали от мира, вынужденный в силу ограниченности тюремной жизни искать прибежища и утешения в собственных мыслях, Клайд, как и всякий другой в подобных обстоятельствах, должен был сосредоточиться на своем прошедшем, настоящем или будущем. But the past was so painful to contemplate at any point. Но о прошедшем вспоминать было слишком тяжело. It seared. and burned. В нем все жгло и палило. And the present (his immediate surroundings) as well as the future with its deadly fear of what was certain to happen in case his appeal failed, were two phases equally frightful to his waking consciousness. А настоящее (его непосредственное окружение) и будущее с грозной неизбежностью того, что должно случиться, если апелляция окажется безуспешной, одинаково отпугивали его пробуждающееся сознание. What followed then was what invariably follows in the wake of every tortured consciousness. И произошло то, что неминуемо происходит при пробуждении сознания, омраченного тревогой. From what it dreads or hates, yet knows or feels to be unescapable, it takes refuge in that which may be hoped for - or at least imagined. От того, что внушает страх или ненависть, но является неотвратимым, оно обращается к тому, что сулит надежду или хотя бы тешит мечтой. But what was to be hoped for or imagined? Но на что мог надеяться Клайд, о чем мечтать? Because of the new suggestion offered by Nicholson, a new trial was all that he had to look forward to, in which case, and assuming himself to be acquitted thereafter, he could go far, far away - to Australia - or Africa - or Mexico - or some such place as that, where, under a different name - his old connections and ambitions relating to that superior social life that had so recently intrigued him, laid aside, he might recover himself in some small way. Благодаря идее, поданной Николсоном, его мог спасти лишь один-единственный поворот судьбы -постановление о пересмотре дела, и если бы новый суд нашел возможным оправдать его, он мог бы уехать куда-нибудь подальше - в Австралию, Африку или Мексику и там, под другим именем, отказавшись от честолюбивых притязаний на беспечную светскую жизнь, которая еще так недавно влекла его, зажить совсем по-иному, тихо и скромно. But directly in the path of that hopeful imagining, of course, stood the death's head figure of a refusal on the part of the Court of Appeals to grant him a new trial. Но путь к этим обнадеживающим мечтам преграждал грозный призрак - возможный отказ апелляционного суда направить дело на новое рассмотрение. Why not - after that jury at Bridgeburg? Это вполне вероятно - после бриджбургского суда. And then - as in that dream in which he turned from the tangle of snakes to face the tramping rhinoceros with its two horns - he was confronted by that awful thing in the adjoining room - that chair! That chair! И тут, как в том сне, когда он, попятившись от клубка змей, натолкнулся на рогатое чудовище, вставало перед ним страшное видение - стул из комнаты в конце коридора. Тот стул! Its straps and its flashes which so regularly dimmed the lights in this room. Ремни и ток, от которого опять и опять мигал свет в Доме смерти. He could not bear to think of his entering there - ever. Мысль о том, что когда-нибудь придется переступить порог этой комнаты, была для него невыносима. And yet supposing his appeal was refused! И все-таки вдруг апелляция встретит отказ? Away! Нет! He would like to think no more about it. Не надо об этом думать. But then, apart from that what was there to think of? Но если не об этом, о чем же тогда думать? It was that very question that up to the time of the arrival of the Rev. Duncan McMillan, with his plea for a direct and certainly (as he insisted) fruitful appeal to the Creator of all things, that had been definitely torturing Clyde. Этот вопрос и мучил Клайда, когда появился преподобный Данкен Мак-Миллан и стал призывать его обратиться прямо к творцу всего живого с мольбой, которая (как он уверял) не могла остаться без ответа. Yet see - how simple was his solution! И вот как просто разрешался этот вопрос! "It was given unto you to know the Peace of God," he insisted, quoting Paul and thereafter sentences from Corinthians, Galatians, Ephesians, on how easy it was - if Clyde would but repeat and pray as he had asked him to - for him to know and delight in the "peace that passeth all understanding." - "Дано вам познать мир божий", - настаивал Мак-Миллан словами апостола Павла и затем, приводя отдельные фразы из посланий к коринфянам, галатам, ефесянам, доказывал, как легко Клайду, - если только он захочет исполнять все его наставления и молиться, - познать "мир божий, который превыше всякого ума", и насладиться им. It was with him, all around him. Ибо мир этот с ним и вокруг него. He had but to seek; confess the miseries and errors of his heart, and express contrition. Надобно лишь искать; сознаться в слабостях и заблуждениях души своей и принести покаяние. "Ask, and ye shall receive; seek, and ye shall find; knock, and it shall be opened unto you. "Просите, и дастся вам; ищите и обрящете; стучите, и отворят вам. For EVERY ONE that asketh, receiveth; and he that seeketh, findeth; and to him that knocketh it shall be opened. Ибо всякий просящий получает, и ищущий обретает, и стучащему отворят. For what man is there of you whom, if his son ask bread, will give him a stone; or, if he ask fish, will give him a serpent?" So he quoted, beautifully and earnestly. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит хлеба, подал бы ему камень? И когда попросит рыбы, подал бы ему змею?" - Так, сосредоточенно и вдохновенно, повторял он святые слова. And yet before Clyde always was the example of his father and mother. И все же перед Клайдом неизменно стоял пример его отца и матери. What had they? Чего они добились в жизни? It had not availed them much - praying. Не очень-то им помогли молитвы. Neither, as he noticed here, did it appear to avail or aid these other condemned men, the majority of whom lent themselves to the pleas or prayers of either priest or rabbi or minister, one and the other of whom was about daily. Вот и здесь он пока не замечал, чтобы молитва помогла его товарищам по заключению, хотя большинство из них усердно слушало молитвы и увещания католического священника, раввина, пастора, каждый день поочередно посещавших тюрьму. Yet were they not led to their death just the same -and complaining or protesting, or mad like Cutrone, or indifferent? Все равно, в назначенный срок каждый шел на смерть - кто с жалобами, кто с протестом, кто обезумев, как Кутроне, кто равнодушно. As for himself, up to this he had not been interested by any of these. Что касается Клайда, то он до сих пор не обращал никакого внимания на священников. Bunk. Чушь? Notions. Фантазии! Of what? А почему? He could not say. Этого он не мог бы сказать. Nevertheless, here was the appealing Rev. Duncan McMillan. Но вот преподобный Данкен Мак-Миллан. His mild, serene eyes. Его ясный, кроткий взгляд. His sweet voice. Его мелодичный голос. His faith. Его вера. It moved and intrigued Clyde deeply. Она и трогала и привлекала Клайда. Could there - could there? А может быть... может быть? He was so lonely - so despairing - so very much in need of help. Он так одинок, так несчастен, так нуждается в помощи. Was it not also true (the teaching of the Rev. McMillan - influencing him to that extent at least) that if he had led a better life - had paid more attention to what his mother had said and taught - not gone into that house of prostitution in Kansas City -or pursued Hortense Briggs in the evil way that he had - or after her, Roberta - had been content to work and save, as no doubt most men were - would he not be better off than he now was? И разве неправда (настолько уже успело сказаться влияние поучений Мак-Миллана), что если б он вел более добропорядочную жизнь, - больше прислушивался к словам и наставлениям матери, не ходил бы в тот публичный дом в Канзас-Сити, не преследовал бы своими домогательствами Гортензию Бригс, а позднее Роберту, думал бы только о работе и сбережениях, как, должно быть, большинство людей, - все сложилось бы для него гораздо лучше. But then again, there was the fact or truth of those very strong impulses and desires within himself that were so very, very hard to overcome. Но, с другой стороны, нельзя ведь отрицать, что существуют властные желания и стремления, которые так трудно побороть и вместе с тем нельзя заставить замолчать. He had thought of those, too, and then of the fact that many other people like his mother, his uncle, his cousin, and this minister here, did not seem to be troubled by them. Это тоже побуждало его задуматься. Но ведь вот многих других людей, - хотя бы его мать, дядю, двоюродного брата, этого священника, -по-видимому, не тревожат подобные чувства. And yet also he was given to imagining at times that perhaps it was because of superior mental and moral courage in the face of passions and desires, equivalent to his own, which led these others to do so much better. Впрочем, иногда ему приходило в голову, что, быть может, и им знакомы те же страсти, но, обладая большей нравственной и духовной силой, они легче с ними справляются. He was perhaps just willfully devoting himself to these other thoughts and ways, as his mother and McMillan and most every one else whom he had heard talk since his arrest seemed to think. Быть может, он просто давал слишком много воли этим мыслям и чувствам, видимо, так считают его мать, и Мак-Миллан, и те, чьи речи ему пришлось слышать со времени ареста. What did it all mean? Что же это все означает? Was there a God? Есть ли бог? Did He interfere in the affairs of men as Mr. McMillan was now contending? Вмешивается ли он в дела и поступки людей, как утверждает мистер Мак-Миллан? Was it possible that one could turn to Him, or at least some creative power, in some such hour as this and when one had always ignored Him before, and ask for aid? Верно ли, что в тяжкую минуту ты можешь обратиться к нему или к какой-то иной всемогущей силе и просить о помощи, даже если ты прежде никогда не верил? Decidedly one needed aid under such circumstances -so alone and ordered and controlled by law - not man - since these, all of them, were the veriest servants of the law. А помощь так нужна, когда ты одинок и покинут и находишься во власти закона - закона, а не людей, потому что все эти люди вокруг тебя только слуги закона. But would this mysterious power be likely to grant aid? Но захочет ли эта таинственная сила помочь? Did it really exist and hear the prayers of men? Существует ли она, слышит ли людские молитвы? The Rev. McMillan insisted yes. Преподобный Мак-Миллан утверждает, что да. "He hath said God hath forgotten; He hideth His face. "Говорит он: забыл бог; закрыл лицо свое. But He has not forgotten. Но бог не забыл. He has not hidden His face." Он не закрыл лица". But was that true? Но так ли это? Was there anything to it? Можно ли этому верить? Tortured by the need of some mental if not material support in the face of his great danger, Clyde was now doing what every other human in related circumstances invariably does - seeking, and yet in the most indirect and involute and all but unconscious way, the presence or existence at least of some superhuman or supernatural personality or power that could and would aid him in some way - beginning to veer - however slightly or unconsciously as yet -toward the personalization and humanization of forces, of which, except in the guise of religion, he had not the faintest conception. Теперь, когда ему грозила смерть, томясь жаждой поддержки хотя бы моральной, если не материальной, Клайд занимался тем, чем занимается всякий при подобных обстоятельствах: искал - и притом самым окольным, извилистым путем, чуть ли не вслепую - признаков существования какой-нибудь, хотя бы сверхъестественной личности или силы, которая могла и захотела бы ему помочь, и уже начинал склоняться - пока еще нетвердо и бессознательно -к приданию человеческих черт и свойств тем силам, которые были ему известны только в формах, подсказываемых религией. "The Heavens declare the Glory of God, and the Firmament sheweth His handiwork." "Небеса возглашают славу господу, и твердь являет плоды трудов его". He recalled that as a placard in one of his mother's mission windows. Он вспомнил плакат с этими словами в окне миссии, которой руководила его мать. And another which read: Вспомнил и другой: "For He is Thy life and Thy length of Days." "Ибо он есть жизнь твоя и мера дней твоих". Just the same - and far from it as yet, even in the face of his sudden predisposition toward the Rev. Duncan McMillan, was he seriously moved to assume that in religion of any kind was he likely to find surcease from his present miseries? И все-таки, даже при внезапном своем расположении к преподобному Данкену Мак-Миллану, неужели он серьезно готов допустить, что какая бы то ни было религия может дать ему избавление от его несчастья? And yet the weeks and months going by - the Rev. McMillan calling regularly thereafter, every two weeks at the longest, sometimes every week and inquiring after his state, listening to his wants, advising him as to his health and peace of mind. Но время шло, и не реже двух раз в месяц, а то и каждую неделю преподобный Мак-Миллан навещал Клайда в тюрьме, расспрашивал о его самочувствии, выслушивал его жалобы, давал советы, касавшиеся физического и душевного равновесия. And Clyde, anxious to retain his interest and visits, gradually, more and more, yielding himself to his friendship and influence. И Клайд, боясь лишиться этого участия и этих встреч, все больше и больше поддавался его дружескому влиянию. That high spirituality. Высокий дух этого человека. That beautiful voice. Его чудесный голос. And quoting always such soothing things. И всегда он находит такие льющиеся в душу слова: "Brethren NOW are we the children of God. "Братья, все мы - чада господни. And it doth not yet appear what we shall be; but we know that when He shall appear we shall be like Him, for we shall see Him as He is. И неведомо еще, чем мы будем; знаем только, что, когда он придет, будем подобны ему, ибо увидим его, как он есть. And every man that has this hope in him purifieth himself even as He is pure." И всякий, имеющий сию надежду на него, очищает себя, так как господь чист". "Hereby know that we dwell in Him and He in us, because He hath given us of His spirit." "Узнаем, что пребываем в нем, он же в нас, ибо он уделил нам от духа своего". "For ye are bought with a price." "Ибо нам есть цена". "Of His own will begot He us with the word of truth, and we should be a kind of first fruits of His creatures. "По собственной воле зачал он нас словом истины, и мы должны быть как бы первыми плодами среди созданного им. And every good and every perfect gift is from above and cometh down from the Father of lights, with whom is no variableness, neither shadow of turning." И всякое благо, и всякий совершенный дар дарован свыше и исходит от отца всех светов, который не ведает перемен, ни тени отклонения". "Draw nigh unto God and He will draw nigh unto you." "Приблизьтесь к господу, и он приблизится к вам". He was inclined, at times, to feel that there might be peace and strength - aid, even - who could say, in appealing to this power. Порой Клайд склонен был поверить, что, обратясь к этой силе, можно обрести мир и спокойствие, и даже - как знать? - реальную помощь. It was the force and the earnestness of the Rev. McMillan operating upon him. Так действовали на него настойчивость и целеустремленность преподобного Мак-Миллана. And yet, the question of repentance - and with it confession. Но вставал вопрос о покаянии и, следовательно, об исповеди. But to whom? Кому же исповедаться? The Rev. Duncan McMillan, of course. Преподобному Мак-Миллану, разумеется. He seemed to feel that it was necessary for Clyde to purge his soul to him - or some one like him - a material and yet spiritual emissary of God. Тот как будто чувствовал потребность Клайда излить свою душу перед ним - или кем-нибудь ему подобным, - посланцем божьим, духовным, но облеченным во плоть. But just there was the trouble. Но здесь-то и возникала трудность. For there was all of that false testimony he had given in the trial, yet on which had been based his appeal. Как быть с теми ложными показаниями, которые он давал на суде и на которых была основана вся его апелляция? To go back on that now, and when his appeal was pending. Отречься от них сейчас, когда апелляционной жалобе уже дан ход? Better wait, had he not, until he saw how that appeal had eventuated. Лучше подождать, посмотреть, к чему приведет апелляция. But, ah, how shabby, false, fleeting, insincere. Ох, как он жалок, лицемерен, изменчив, фальшив! To imagine that any God would bother with a person who sought to dicker in such a way. Станет господь бог нянчиться с человеком, который вот так торгуется по мелочам. No, no. Нет, нет! That was not right either. Это тоже неправильно. What would the Rev. McMillan think of him if he knew what he was thinking? Что подумал бы о нем преподобный Мак-Миллан, если бы мог прочесть его мысли? But again there was the troubling question in his own mind as to his real guilt - the amount of it. Но снова в сознании возникал тревожный вопрос о его подлинной виновности - о степени этой виновности. True there was no doubt that he had plotted to kill Roberta there at first - a most dreadful thing as he now saw it. Да, конечно, вначале у него был замысел убить Роберту - сейчас этот замысел казался ему ужасным. For the complications and the fever in connection with his desire for Sondra having subsided somewhat, it was possible on occasion now for him to reason without the desperate sting and tang of the mental state that had characterized him at the time when he was so immediately in touch with her. Ведь, когда немного рассеялся хаос противоречий и страстей, созданный его неистовым влечением к Сондре, он обрел способность рассуждать, не испытывая той безумной, болезненной одержимости, которая им владела в пору встречи с нею. Those terrible, troubled days when in spite of himself - as he now understood it (Belknap's argument having cleared it up for him) he had burned with that wild fever which was not unakin in its manifestations to a form of insanity. Те смутные, страшные дни, когда он, помимо своей волн (теперь, после защитительной речи Белнепа, он это хорошо понимал), сгорал от страсти, которая в своих проявлениях напоминала какую-то форму душевной болезни... The beautiful Sondra! Прекрасная Сондра! The glorious Sondra! Изумительная Сондра! The witchery and fire of her smile then! Какая колдовская сила и огонь были тогда в ее улыбке! Even now that dreadful fever was not entirely out but only smoldering - smothered by all of the dreadful things that had since happened to him. Даже сейчас пламя не совсем угасло в нем оно еще тлеет, наперекор всем страшным событиям, что произошли за это время. Also, it must be said on his behalf now, must it not -that never, under any other circumstances, would he have succumbed to any such terrible thought or plot as that - to kill any one - let alone a girl like Roberta -unless he had been so infatuated - lunatic, even. И нужно, необходимо отдать ему справедливость: никогда, ни при каких обстоятельствах не возникла бы у него такая страшная мысль или намерение убить человека, девушку, да еще такую, как Роберта, если б не эта страсть, овладевшая им, подобно наваждению. But had not the jury there at Bridgeburg listened to that plea with contempt? Но не захотели же в Бриджбурге посчитаться с этим доводом. And would the Court of Appeals think differently? Захочет ли апелляционный суд? He feared not. Наверно, не захочет. And yet was it not true? А между тем разве это неправда? Or was he all wrong? Разве он в самом деле кругом виноват? Or what? Could the Rev. McMillan or any one else to whom he would explain tell him as to that? Может ли преподобный Мак-Миллан или кто другой, услышав от него подробный рассказ обо всем, дать ответ на этот вопрос? He would like to talk to him about it - confess everything perhaps, in order to get himself clear on all this. Ему хотелось завести разговор с преподобным Мак-Милланом - признаться во всем, чтобы раз навсегда все стало ясно. Further, there was the fact that having plotted for Sondra's sake (and God, if no one else, knew that) he still had not been able to execute it. Ведь пусть люди не знают этого, но бог знает, -замыслив злодеяние ради Сондры, он в конце концов не сумел его совершить. And that had not been brought out in the trial, because the false form of defense used permitted no explanation of the real truth then - and yet it was a mitigating circumstance, was it not - or would the Rev. McMillan think so? А на суде об этом не было речи, потому что ложная основа, избранная для защиты, не позволяла тогда раскрыть всю истину, а тут очень важное смягчающее обстоятельство, - сумеет ли преподобный Мак-Миллан это понять? A lie had to be used, as Jephson saw it. Джефсон настоял на том, чтобы он солгал. But did that make it any the less true? Но разве от этого правда перестала быть правдой? There were phases of this thing, the tangles and doubts involved in that dark, savage plot of his, as he now saw and brooded on it, which were not so easily to be disposed of. Вспоминая теперь свой дикий, жестокий замысел, Клайд ясно видел в нем такие моменты, такие запутанные и противоречивые обстоятельства, которые нельзя было просто взять и сбросить со счета. Perhaps the two worst were, first, that in bringing Roberta there to that point on that lake - that lone spot - and then growing so weak and furious with himself because of his own incapacity to do evil, he had frightened her into rising and trying to come to him. Самых серьезных было два: во-первых, когда он завез Роберту в дальнюю, безлюдную бухту на том озере и вдруг почувствовал, что не в состоянии совершить задуманное, его охватила такая жгучая и бессильная злоба на самого себя, что он испугал ее и тем самым заставил встать и сделать движение к нему. And that in the first instance made it possible for her to be thus accidentally struck by him and so made him, in part at least, guilty of that blow - or did it? - a murderous, sinful blow in that sense. И тогда он случайно ударил ее, и таким образом все-таки выходит, что он в какой-то мере повинен в этом ударе - так ведь? - ударе, который в этом смысле оказался преступным. Maybe. Может быть. What would the Rev. McMillan say to that? Что скажет на это преподобный Мак-Миллан? And since because of that she had fallen into the water, was he not guilty of her falling? И второе: раз от этого удара она в конце концов упала в воду - значит, он виноват в ее падении. It was a thought that troubled him very much now -his constructive share of guilt in all that. Его теперь больше всего смущала мысль о его реальной, фактической вине в совершившемся несчастье. Regardless of what Oberwaltzer had said there at the trial in regard to his swimming away from her - that if she had accidentally fallen in the water, it was no crime on his part, supposing he refused to rescue her -still, as he now saw it, and especially when taken in connection with all that he had thought in regard to Roberta up to that moment, it was a crime just the same, was it not? Правда, Оберуолцер на суде сказал (когда речь шла о том, как он уплыл от нее), что если она упала в воду нечаянно, то нежелание помочь ей еще не является преступлением с его стороны, но сам он теперь, рассматривая это в связи со всем своим прежним отношением к Роберте, приходил к мысли, что все равно преступление было. Wouldn't God - McMillan - think so? Разве бог - или Мак-Миллан - не рассудит так же? And unquestionably, as Mason had so shrewdly pointed out at the trial, he might have saved her. Совершенно верно указал на процессе Мейсон -ведь он вполне мог ее спасти. And would have too, no doubt, if she had been Sondra - or even the Roberta of the summer before. И спас бы, без всякого сомнения, если бы это случилось с Сондрой или с тою же Робертой, но прошлым летом. Besides, the fear of her dragging him down had been no decent fear. (It was at nights in his bunk at this time that he argued and reasoned with himself, seeing that McMillan was urging him now to repent and make peace with his God.) Yes, he would have to admit that to himself. А кроме того, страх, что она потащит его с собою под воду, - недостойный страх! (Обо всем этом он думал и спорил с самим собой по ночам, после того как Мак-Миллан стал побуждать его покаяться и примириться с богом.) Да, в этом он должен себе сознаться. Decidedly and instantly he would have sought to save her life, if it had been Sondra. Будь на месте Роберты Сондра, он тотчас же бросился бы спасать ее. And such being the case, he would have to confess that - if he confessed at all to the Rev. McMillan - or to whomever else one told the truth - when one did tell it - the public at large perhaps. А значит, он должен будет признать это и вслух, если решит покаяться перед Мак-Милланом или перед кем совершаются подобные покаяния... может быть даже, они приносятся публично? But such a confession once made, would it not surely and truly lead to his conviction? Но ведь такое покаяние, если на него решиться, наверняка приведет к его окончательному и безвозвратному осуждению. And did he want to convict himself now and so die? А разве он хочет признать себя виновным и умереть? No, no, better wait a while perhaps - at least until the Court of Appeals had passed on his case. Нет, нет, лучше подождать еще немного, хотя бы до решения апелляционного суда. Why jeopardize his case when God already knew what the truth was? Зачем рисковать? Ведь бог все равно знает правду. Truly, truly he was sorry. А он горько, очень горько обо всем сожалеет. He could see how terrible all this was now - how much misery and heartache, apart from the death of Roberta, he had caused. Он теперь хорошо понимает, как все это ужасно, сколько горя и несчастья, не говоря уже о смерти Роберты, он посеял кругом... But still - still - was not life sweet? Но... но жизнь так хороша... Oh, if he could only get out! Ах, если бы только вырваться! Oh, if he could only go away from here - never to see or hear or feel anything more of this terrible terror that now hung over him. Если бы только уйти отсюда и никогда больше не знать, не чувствовать, не вспоминать кошмара, который сейчас нависает над ним! The slow coming dark - the slow coming dawn. Медленно сгущаются сумерки. Медленно наступает рассвет. The long night! Долгая ночь! The sighs - the groans. Эти вздохи... Эти стоны! The tortures by day and by night until it seemed at times as though he should go mad; and would perhaps except for McMillan, who now appeared devoted to him - so kind, appealing and reassuring, too, at times. Пытка эта длится день и ночь, так что порой кажется: вот-вот он сойдет с ума; и, наверно, сошел бы, если бы не Мак-Миллан, который все больше и больше привязывается к нему и так умеет обласкать, утешить, ободрить. He would just like to sit down some day - here or somewhere - and tell him all and get him to say how really guilty, if at all, he thought him to be - and if so guilty to get him to pray for him. At times he felt so sure that his mother's and the Rev. Duncan McMillan's prayers would do him so much more good with this God than any prayers of his own would. Как хорошо было бы как-нибудь сесть с ним рядом, здесь или в другом месте, и рассказать ему все, и от него услышать, виновен ли и насколько виновен, - и если виновен, то чтобы Мак-Миллан помолился за него! Иногда Клайд ясно чувствовал, что заступнические молитвы его матери и преподобного Данкена Мак-Миллана будут иметь больший успех у этого их бога, чем его собственные. Somehow he couldn't pray yet. Он еще не мог молиться. And at times hearing McMillan pray, softly and melodiously, his voice entering through the bars - or, reading from Galatians, Thessalonians, Corinthians, he felt as though he must tell him everything, and soon. И, слушая порою мягкий, мелодичный голос Мак-Миллана, несущий к нему из-за решетки слова молитвы или посланий к галатам, коринфянам, фессалоникийцам, он думал, что нужно рассказать этому человеку все - и как можно скорей. But the days going by until finally one day six weeks after - and when because of his silence in regard to himself, the Rev. Duncan was beginning to despair of ever affecting him in any way toward his proper contrition and salvation - a letter or note from Sondra. Но дни шли, а он упорно хранил молчание, так что преподобный Данкен стал уже терять надежду когда-либо склонить его к покаянию и спасению души, как вдруг через полтора месяца пришло письмо, вернее, записка, от Сондры. It came through the warden's office and by the hand of the Rev. Preston Guilford, the Protestant chaplain of the prison, but was not signed. It was, however, on good paper, and because the rule of the prison so requiring had been opened and read. Оно было получено через канцелярию начальника и передано Клайду преподобным Престоном Г илфордом, протестантским духовником тюрьмы. Подпись отсутствовала, но бумага была хорошая, дорогая. Согласно тюремным правилам, письмо распечатали и прочли. Nevertheless, on account of the nature of the contents which seemed to both the warden and the Rev. Guilford to be more charitable and punitive than otherwise, and because plainly, if not verifiably, it was from that Miss X of repute or notoriety in connection with his trial, it was decided, after due deliberation, that Clyde should be permitted to read it - even that it was best that he should. Но в содержании его начальник и преподобный Гилфорд не усмотрели ничего, кроме сочувствия и укора, а так как, кроме того, было совершенно очевидно, что автор не кто иной, как неоднократно упоминавшаяся на суде мисс X, то после должного размышления решено было, что Клайду можно прочесть письмо - и даже следует прочесть. Perhaps it would prove of value as a lesson. Это может послужить ему полезным уроком. The way of the transgressor. "Пути беззаконных..." And so it was handed to him at the close of a late fall day - after a long and dreary summer had passed (soon a year since he had entered here). А потому как-то под вечер - дело было осенью, сменившей долгое томительное лето, и уже шел к концу год пребывания Клайда в тюрьме - ему принесли это письмо. And he taking it. Он взял его в руки. And although it was typewritten with no date nor place on the envelope, which was postmarked New York - yet sensing somehow that it might be from her. И хотя оно было написано на машинке и не имело ни даты, ни обратного адреса (только почтовый штемпель был нью-йоркский), он мгновенно почувствовал, что это от Сондры. And growing decidedly nervous - so much so that his hand trembled slightly. И сразу же разволновался - даже рука, державшая конверт, слегка задрожала. And then reading - over and over and over - during many days thereafter: Потом прочел строчки, которые много дней после этого перечитывал без конца: "Clyde - This is so that you will not think that some one once dear to you has utterly forgotten you. "Клайд! Эти строки пишутся для того, чтобы вы не думали, будто та, которая была вам дорога когда-то, совсем вас забыла. She has suffered much, too. Она тоже много выстрадала. And though she can never understand how you could have done as you did, still, even now, although she is never to see you again, she is not without sorrow and sympathy and wishes you freedom and happiness." И хотя она никогда не доймет, как вы могли сделать то, что сделали, все же и сейчас, хотя вы с ней никогда больше не увидитесь, она жалеет вас и желает вам свободы и счастья". But no signature - no trace of her own handwriting. Без подписи - без единого следа ее руки. She was afraid to sign her name and she was too remote from him in her mood now to let him know where she was. Она побоялась подписать свое имя и внутренне уже настолько отдалилась от него, что не захотела даже сообщить, где она теперь. New York! Нью-Йорк? But it might have been sent there from anywhere to mail. Но письмо могло быть написано где угодно и только отправлено из Нью-Йорка. And she would not let him know - would never let him know - even though he died here later, as well he might. И он никогда не узнает... никогда не узнает... даже если умрет в этих стенах, что легко может случиться. His last hope - the last trace of his dream vanished. Рухнула его последняя надежда, последний проблеск его мечты. Forever! Конец! It was at that moment, as when night at last falls upon the faintest remaining gleam of dusk in the west. Так бывает, когда ночь гасит последнюю слабую полоску света над горизонтом. A dim, weakening tinge of pink - and then the dark. Неясный розоватый отблеск - и затем полный мрак. He seated himself on his cot. Он присел на койку. The wretched stripes of his uniform and his gray felt shoes took his eye. Полосатая ткань его жалкой одежды и серые войлочные туфли привлекли его взгляд. A felon. Уголовный преступник. These stripes. Эти полосы. These shoes. И туфли. This cell. И камера. This uncertain, threatening prospect so very terrible to contemplate at any time. И смутная угроза впереди, о которой всегда одинаково страшно думать. And then this letter. И теперь - это письмо. So this was the end of all that wonderful dream! Вот и кончился его чудесный сон! And for this he had sought so desperately to disengage himself from Roberta - even to the point of deciding to slay her. И ради этого он так отчаянно стремился освободиться от Роберты - готов был даже убить ее. This! Ради этого! This! Этого! He toyed with the letter, then held it quite still. Он повертел в руках письмо, потом руки его опустились. Where was she now? Где она теперь? Who in love with, maybe? В кого влюблена? She had had time to change perhaps. За год ее чувства могли измениться. She had only been captivated by him a little, maybe. Может быть, у нее это было лишь легкое увлечение. And then that terrible revelation in connection with him had destroyed forever, no doubt, all sentiment in connection with him. А страшные вести о нем, вероятно, разбили всякое чувство к нему. She was free. Она свободна. She had beauty - wealth. Она хороша... богата. Now some other - И, наверно, кто-нибудь другой... He got up and walked to his cell door to still a great pain. Он встал и прошелся до двери камеры, чтобы заглушить растущую боль. Over the way, in that cell the Chinaman had once occupied, was a Negro - Wash Higgins. Напротив, в камере, которую раньше занимал китаец, теперь сидел негр Уош Хиггинс. He had stabbed a waiter in a restaurant, so it was said, who had refused him food and then insulted him. Говорили, что он зарезал в ресторане официанта, который отказался ему подавать и еще оскорбил вдобавок. And next to him was a young Jew. А рядом сидел молодой еврей. He had killed the proprietor of a jewelry store in trying to rob it. Он убил владельца ювелирного магазина с целью грабежа. But he was very broken and collapsed now that he was here to die - sitting for the most part all day on his cot, his head in his hands. Но здесь, в ожидании казни, он все время был в подавленном, угнетенном состоянии - сидел целыми днями на койке, обхватив голову руками, и молчал. Clyde could see both now from where he stood - the Jew holding his head. Клайд из своей камеры видел их обоих. Еврей сидел, как всегда, уронив голову на руки. But the Negro on his cot, one leg above the other, smoking - and singing - А негр лежал на койке, закинув ногу на ногу, курил и пел: "Oh, big wheel ro-a-lin' . . . hmp! Вот большое колесо катится - бац! Oh, big wheel ro-a-lin' . . . hmp! Вот большое колесо катится - бац! Oh, big wheel ro-a-lin' . . . hmp! Вот большое колесо катится - бац! Foh me! Foh me!" Прямо на-а меня! And then Clyde, unable to get away from his own thoughts, turning again. Клайд отвернулся, не в силах спастись от собственных мыслей. Condemned to die! Впереди казнь! He. Он должен умереть! And this was the end as to Sondra. А это письмо - знак, что и с Сондрой тоже все кончено. He could feel it. Ясно. Farewell. Это - прощание. "Although she is never to see you again." "Хотя вы с ней никогда больше не увидитесь..." He threw himself on his couch - not to weep but to rest - he felt so weary. Он бросился ничком на койку - не плакать, просто отдохнуть, он так устал. Lycurgus. Ликург. Fourth Lake. Bear Lake. Laughter - kisses - smiles. Двенадцатое озеро. Смех... Поцелуи... Улыбки. What was to have been in the fall of the preceding year. Все, чего он жаждал прошлой осенью. And now - a year later. И вот - год спустя... But then - that young Jew. Но тут раздался голос молодого еврея. There was some religious chant into which he fell when his mental tortures would no longer endure silence. And oh, how sad. Когда молчание становилось нестерпимым для его истерзанных нервов, он начинал бормотать нараспев что-то вроде молитвы, но так, что это надрывало душу. Many of the prisoners had cried out against it. Многие из заключенных пытались протестовать. And yet, oh, how appropriate now, somehow. Но сейчас его причитания пришлись как нельзя более кстати. "I have been evil. - Я был злым. I have been unkind. Я грешил. I have lied. Я лгал. Oh! Oh! Oh! О-о-о! I have been unfaithful. Я нарушал слово. My heart has been wicked. В сердце моем гнездился порок. I have joined with those who have done evil things. Я был заодно с теми, кто творил дурные дела. Oh! Oh! Oh! О-о-о! I have stolen. Я воровал. I have been false. Я лицемерил. I have been cruel! Я был жесток. Oh! Oh! Oh!" О-о-о! And the voice of Big Tom Rooney sentenced for killing Thomas Tighe, a rival for the hand of an underworld girl. Из другого конца откликнулся Большой Том Руни, осужденный за убийство некоего Тайса (тот отбил у него какую-то девицу из уголовного мира): "For Christ's sake! - Послушай, бога ради! I know you feel bad. Тебе нелегко, верно. But so do I. Но ведь и мне не легче. Oh, for God's sake, don't do that!" Ради бога, перестань! Clyde, on his cot, his thoughts responding rhythmically to the chant of the Jew - and joining with him silently -"I have been evil. Клайд сидел на своей, койке, и мысли его кружились в такт причитаниям еврея, безмолвно вторя им: "Я был злым. I have been unkind. Я грешил. I have lied. Я лгал. Oh! Oh! Oh! О-о-о! I have been unfaithful. Я нарушал слово. My heart has been wicked. В сердце моем гнездился порок. I have joined with those who have done evil things. Я был заодно с теми, кто творил дурные дела. Oh! Oh! Oh! О-о-о! I have been false. Я лицемерил. I have been cruel. Я был жесток. I have sought to murder. Я замышлял убийство. Oh! Oh! Oh! О-о-о! And for what? А ради чего? A vain - impossible dream! Ради пустой, несбыточной мечты. Oh! Oh! Oh! . . . О-о-о! Oh! Oh! Oh! . . ." О-о-о!" When the guard, an hour later, placed his supper on the shelf in the door, he made no move. Когда час спустя тюремщик поставил ужин на полку дверного окошка, Клайд не шевельнулся. Food! Ужинать! And when the guard returned in another thirty minutes, there it was, still untouched, as was the Jew's - and was taken away in silence. И вернувшийся через полчаса тюремщик нашел поднос на том же месте нетронутым, как и у еврея напротив, и унес его, не сказав ни слова. Guards knew when blue devils had seized the inmates of these cages. They couldn't eat. Тюремщики знали, что, когда на обитателей этих клеток находит тоска, они не могут есть. And there were times, too, when even guards couldn't eat. ? Chapter 33 А случалось, что даже самим тюремщикам не шел кусок в горло. 33 T he depression resulting even after two days was apparent to the Reverend McMillan, who was concerned to know why. Когда два дня спустя явился Мак-Миллан, Клайд все еще был угнетен и подавлен; это не укрылось от Мак-Миллана, и он захотел узнать причину. More recently, he had been led to believe by Clyde's manner, his visits, if not the fact that the totality of his preachments, had not been greeted with as much warmth as he would have liked, that by degrees Clyde was being won to his own spiritual viewpoint. В их последние встречи Клайд своим поведением дал ему право думать, что хотя не все его поучения воспринимаются так горячо, как хотелось бы, но все же Клайд мало-помалу начинает проникаться теми религиозными идеями, которые он пытался ему внушить. With no little success, as it had seemed to him, he had counseled Clyde as to the folly of depression and despair. Казалось, он сумел довести до сознания Клайда мысль, что не следует предаваться унынию и отчаянию. "What! Как! Was not the peace of God within his grasp and for the asking. Разве путь к благодати господней не открыт для вас? To one who sought God and found Him, as he surely would, if he sought, there could be no sorrow, but only joy. Тот, кто ищет и находит господа, а кто ищет, тот находит, - не ведает печали, но лишь радость. 'Hereby know we that we dwell in Him, and He in us, because He hath given us of His spirit.'" So he preached or read - until finally - two weeks after receiving the letter from Sondra and because of the deep depression into which he had sunk on account of it, Clyde was finally moved to request of him that he try to induce the warden to allow him to be taken to some other cell or room apart from this room or cell which seemed to Clyde to be filled with too many of his tortured thoughts, in order that he might talk with him and get his advice. "Узнаем, что пребывали в нем, он же в нас, ибо он уделил нам от духа своего". Таков был смысл всех его поучений и цитат, и вот наконец через две недели после письма Сондры, все еще находясь под тем тяжелым впечатлением, которое это письмо на него произвело, Клайд попросил Мак-Миллана похлопотать у начальника тюрьмы, чтобы им разрешили уединиться в какой-нибудь другой камере, подальше от этой части тюрьмы, где, казалось Клайду, самые стены пропитаны были его тяжелыми мыслями, и там он, Клайд, хочет поговорить с ним и просить его совета. As he told the Reverend McMillan, he did not appear to be able to solve his true responsibility in connection with all that had so recently occurred in his life, and because of which he seemed not to be able to find that peace of mind of which McMillan talked so much. По-видимому, сказал он Мак-Миллану, он не в состоянии сам решить, как велика его ответственность за все то, что произошло в его жизни в последнее время, и именно потому не может обрести тот душевный покой, о котором так много говорит преподобный Мак-Миллан. Perhaps . . . - there must be something wrong with his viewpoint. Может быть... может быть, он заблуждается в чем-то основном. Actually he would like to go over the offense of which he was convicted and see if there was anything wrong in his understanding of it. Одним словом, он хотел бы обсудить с Мак-Милланом все подробности преступления, в котором его обвиняют, и выяснить, нет ли ошибки в том, как он сам ко всему этому относится. He was not so sure now. У него возникли кое-какие сомнения. And McMillan, greatly stirred - an enormous spiritual triumph, this - as he saw it - the true reward of faith and prayer, at once proceeding to the warden, who was glad enough to be of service in such a cause. And he permitted the use of one of the cells in the old death house for as long as he should require, and with no guard between himself and Clyde - one only remaining in the general hall outside. И Мак-Миллан, сильно взволнованный, - это ли не духовная победа, это ли не вознаграждение за веру и благочестие! - поспешил к начальнику тюрьмы, который рад был содействовать такой благой цели и тут же разрешил ему свидание с Клайдом в одной из камер старого Дома смерти на неограниченное время и без надзирателя, только с охраной в коридоре. And there Clyde began the story of his relations with Roberta and Sondra. И Клайд рассказал Мак-Миллану всю историю своих отношений с Робертой и Сондрой. Yet because of all that had been set forth at the trial, merely referring to most of the evidence - apart from his defense - the change of heart, as so; afterwards dwelling more particularly on the fatal adventure with Roberta in the boat. О том, что было известно из судебных отчетов, он только упомянул, не касаясь, впрочем аргументов защиты, истории с душевным переломом и прочего; затем более подробно остановился на роковом эпизоде в лодке. Did the Reverend McMillan - because of the original plotting - and hence the original intent - think him guilty? - especially in view of his obsession over Sondra - all his dreams in regard to her - did that truly constitute murder? Он хотел бы узнать мнение преподобного Мак-Миллана: виновен ли он, раз у него был такой замысел, и, следовательно, вначале было такое намерение? А тут еще его безумное увлечение Сондрой, все мечты о будущем, связанные с нею... значит, его действительно нужно считать убийцей? He was asking this because, as he said, it was as he had done - not as his testimony at the trial had indicated that he had done. Он задает этот вопрос, потому что вот так на самом деле все и было - именно так, а не как выходило из показаний на суде. It was a lie that he had experienced a change of heart. Это все неправда, будто у него в душе произошел перелом. His attorneys had counseled that defense as best, since they did not feel that he was guilty, and had thought that plan the quickest route to liberty. Адвокаты придумали это для его защиты, потому что считали его невиновным и думали, что так легче всего будет добиться оправдания. But it was a lie. Но это неправда. In connection with his mental state also there in the boat, before and after her rising and attempting to come to him - and that blow, and after - he had not told the truth either - quite. И насчет того, что он думал и чувствовал там в лодке, перед тем как Роберта встала и шагнула к нему, и после, - тут он тоже сказал неправду, верней, не всю правду. That unintentional blow, as he now wished to explain, since it affected his efforts at religious meditation - a desire to present himself honestly to his Creator, if at all (he did not then explain that as yet he had scarcely attempted to so present himself)- there was more to it than he had been able yet to make clear, even to himself. Тот случайный удар, который он нанес... очень хотелось бы разобраться во всем, что связано с этим ударом, потому что это мешает его попыткам религиозного просветления, его желанию с чистой совестью предстать перед творцом. (Он не упомянул, что до сих пор это его мало беспокоило.) Но сам он еще не вполне разобрался во всем этом. In fact even now to himself there was much that was evasive and even insoluble about it. Даже сейчас тут для него много сомнительного и непонятного. He had said that there had been no anger - that there had been a change of heart. На суде он сказал, что не чувствовал к ней злобы, что у него в душе произошел перелом. But there had been no change of heart. Но никакого перелома не было. In fact, just before she had risen to come to him, there had been a complex troubled state, bordering, as he now saw it, almost upon trance or palsy, and due - but he could scarcely say to what it was due, exactly. На самом деле за минуту перед тем, как она встала, чтоб подойти к нему, им овладело какое-то странное, смутное состояние - что-то похожее на транс или столбняк, так ему теперь кажется, - а чем оно было вызвано, он и сам не знает. He had thought at first - or afterwards - that it was partly due to pity for Roberta - or, at least the shame of so much cruelty in connection with her - his plan to strike her. Тогда - нет, потом он думал, что, может быть, ему вдруг стало жаль Роберту или стыдно за свою жестокость. At the same time there was anger, too - hate maybe -because of her determination to force him to do what he did not wish to do. А с другой стороны, была и злоба, и даже ненависть, ибо она хотела заставить его сделать то, чего он не хотел. Thirdly - yet he was not so sure as to that -(he had thought about it so long and yet he was not sure even now)- there might have been fear as to the consequences of such an evil deed - although, just at that time, as it seemed to him now, he was not thinking of the consequences - or of anything save his inability to do as he had come to do - and feeling angry as to that. И третье - правда, в этом он не уверен (он столько думал об этом, а все-таки до сих пор не уверен) -был еще, может быть, и страх перед последствиями такого злодеяния, хотя сейчас ему кажется, будто в ту минуту он думал не о последствиях, а лишь о своей неспособности совершить задуманное и злился на себя за эту слабость. Yet in the blow - the accidental blow that had followed upon her rising and attempting to come to him, had been some anger against her for wanting to come near him at all. Но когда он ударил ее, - нечаянно ударил в то мгновение, как она встала с места и шагнула к нему, - может быть, тут бессознательно сказалась и злоба на нее за то, что она хочет к нему подойти. And that it was perhaps - he was truly not sure, even now, that had given that blow its so destructive force. И может быть - наверняка он этого и сейчас не знает, - но, может быть, именно потому удар получился такой сильный. It was so afterward, anyhow, that he was compelled to think of it. Так, во всяком случае, он подумал потом. And yet there was also the truth that in rising he was seeking to save her - even in spite of his hate. Но верно и то, что, вставая, он хотел ей помочь, несмотря на свою ненависть. That he was also, for the moment at least, sorry for that blow. В ту минуту он пожалел, что ударил ее. Again, though, once the boat had upset and both were in the water - in all that confusion, and when she was drowning, he had been moved by the thought: Однако, когда лодка перевернулась и они оба очутились в воде и она стала захлебываться, у него сразу мелькнула мысль: "Do nothing." "Пусть". For thus he would be rid of her. Потому что это был случай от нее избавиться. Yes, he had so thought. Да, у него была такая мысль. But again, there was the fact that all through, as Mr. Belknap and Mr. Jephson had pointed out, he had been swayed by his obsession for Miss X, the super motivating force in connection with all of this. Но не надо забывать, - и это особенно подчеркивали мистер Белнеп и мистер Джефсон, -что все это время он был одержим страстью к мисс Х и что это была главная причина всего случившегося. But now, did the Reverend McMillan, considering all that went before and all that came after - the fact that the unintentional blow still had had anger in it - angry dissatisfaction with her - really - and that afterwards he had not gone to her rescue - as now - honestly and truly as he was trying to show - did he think that that constituted murder - mortal blood guilt for which spiritually, as well as legally, he might be said to deserve death? Так вот, если принять во внимание все, как было, с начала до конца, - и то, что хоть он ударил Роберту и нечаянно, а все-таки со зла, так как был зол на нее за ее упрямство - да, был, - и то, что потом он не стал спасать ее (он сам сейчас честно старается это подчеркнуть), - думает ли преподобный Мак-Миллан, что он все-таки повинен в убийстве, что он совершил смертный грех, кровавое преступление и по совести и по закону заслуживает казни? Did he? Да? He would like to know for his own soul's peace - so that he could pray, maybe. Он хотел бы знать это ради собственного спокойствия, чтоб можно было хотя бы молиться. The Reverend McMillan hearing all this - and never in his life before having heard or having had passed to him so intricate and elusive and strange a problem -and because of Clyde's faith in and regard for him, enormously impressed. Преподобный Мак-Миллан слушал все это, глубоко потрясенный, - еще никогда в жизни он не стоял перед необходимостью решать такую сложную и необычную задачу, а кроме того, доверие и уважение Клайда налагало на него огромную ответственность. And now sitting before him quite still and pondering most deeply, sadly and even nervously - so serious and important was this request for an opinion -something which, as he knew, Clyde was counting on to give him earthly and spiritual peace. Он сидел не шевелясь, погруженный в глубокое, печальное, почти болезненное раздумье: слишком серьезным и важным был ответ, которого от него ждали, ответ, в котором Клайд надеялся обрести земной и душевный покой. But, none-the-less, the Reverend McMillan was himself too puzzled to answer so quickly. А преподобный Мак-Миллан был слишком ошеломлен, чтобы так быстро найти нужный ответ. "Up to the time you went in that boat with her, Clyde, you had not changed in your mood toward her - your intention to - to -" - Клайд, значит, до того как вы сели с нею в лодку, ваше настроение не изменилось, - я хочу сказать, ваше намерение ее... ее... The Reverend McMillan's face was gray and drawn. Лицо у преподобного Мак-Миллана осунулось и побледнело. His eyes were sad. Глаза смотрели печально. He had been listening, as he now felt, to a sad and terrible story - an evil and cruel self-torturing and destroying story. Он только что выслушал грустную и страшную повесть - нехорошую, жестокую повесть, полную мучительного самобичевания. This young boy - really -! Этот мальчик... значит, в самом деле... His hot, restless heart which plainly for the lack of so many things which he, the Reverend McMillan, had never wanted for, had rebelled. Страстная, беспокойная душа, которая взбунтовалась, потому что ей не хватало многого, чего никогда не жаждал преподобный Мак-Миллан. And because of that rebellion had sinned mortally and was condemned to die. И, взбунтовавшись, впала в смертный грех и была осуждена погибнуть. Indeed his reason was as intensely troubled as his heart was moved. Сердце преподобного Мак-Миллана сжималось от жалости, а в мыслях царило смятение. "No, I had not." - Нет, не изменилось, - ответил Клайд. "You were, as you say, angry with yourself for being so weak as not to be able to do what you had planned to do." - И вы сердились на себя, говорите вы, за то, что не находили в себе сил свершить задуманное? "In a way it was like that, yes. - Да, это тоже было. But then I was sorry, too, you see. Но я и жалел Роберту, понимаете? And maybe afraid. А может быть, еще и боялся. I'm not exactly sure now. Я сам сейчас точно не знаю. Maybe not, either." Может быть, да, а может быть, и нет. The Reverend McMillan shook his head. Преподобный Мак-Миллан покачал головой. So strange! Так странно все это! So evasive! Так неопределенно! So evil! Так дурно! And yet - И все же... "But at the same time, as you say, you were angry with her for having driven you to that point." - Но в то же время, если я вас верно понял, вы сердились и на нее за то, что она довела вас до такого положения? "Yes." - Да. "Where you were compelled to wrestle with so terrible a problem?" - Заставила вас разрешать столь мучительную задачу? "Yes." - Да. "Tst! Tst! Tst! Мак-Миллан огорченно поцокал языком. And so you thought of striking her." - И тогда вам захотелось ее ударить? "Yes, I did." - Да, захотелось. "But you could not." - Но вы не смогли? "No." - Не смог. "Praised be the mercy of God. - Да будет благословенна милость божия. Yet in the blow that you did strike - unintentionally -as you say - there was still some anger against her. Но в этом ударе, который вы ей нанесли, -нечаянно, как вы говорите, - сказалась все же ваша злоба против нее. That was why the blow was so - so severe. И потому удар вышел такой... такой сильный. You did not want her to come near you." Вы не хотели, чтобы она к вам приближалась? "No, I didn't. - Не хотел. I think I didn't, anyhow. По крайней мере так мне теперь кажется. I'm not quite sure. Я не могу сказать с уверенностью. It may be that I wasn't quite right. Может быть, я был немножко не в себе. Anyhow - all worked up, I guess - sick almost. То есть... ну, очень взволнован... почти болен. I- I-" In his uniform - his hair cropped so close, Clyde sat there, trying honestly now to think how it really was (exactly) and greatly troubled by his inability to demonstrate to himself even - either his guilt or his lack of guilt. Я... я... Клайд сидел перед ним, в тюремной полосатой одежде, остриженный под машинку, и силился честно и беспристрастно представить все, как оно было на самом деле, ужасаясь, что ему не удается даже для самого себя точно установить, виновен он или не виновен. Was he - or was he not? Да или нет? And the Reverend McMillan - himself intensely strained, muttering: И преподобный Мак-Миллан, сам крайне взволнованный, мог только пробормотать: "Wide is the gate and broad the way that leadeth to destruction." - "Широки врата и просторен путь, ведущий к погибели". And yet finally adding: "But you did rise to save her." - Потом прибавил: - Но вы встали, чтобы прийти ей на помощь? "Yes, afterwards, I got up. - Да, потом я встал. I meant to catch her after she fell back. Я хотел подхватить ее, когда увидел, что она падает. That was what upset the boat." Оттого и опрокинулась лодка. "And you did really want to catch her?" - Это верно, что вы хотели ее подхватить? "I don't know. - Не знаю. At the moment I guess I did. В ту минуту, по-моему, хотел. Anyhow I felt sorry, I think." Во всяком случае, я пожалел, что так вышло. "But can you say now truly and positively, as your Creator sees you, that you were sorry - or that you wanted to save her then?" - Но можете ли вы сказать точно и определенно, как перед богом, что вы пожалели об этом и что в ту минуту вы хотели ее спасти? "It all happened so quick, you see," began Clyde nervously - hopelessly, almost, "that I'm not just sure. - Знаете, все произошло так быстро, - начал Клайд нервно, почти с отчаянием в голосе, - я просто боюсь утверждать. No, I don't know that I was so very sorry. Нет, я не уверен, что пожалел очень сильно. No. Нет. I really don't know, you see, now. Честное слово, я теперь сам не знаю. Sometimes I think maybe I was, a little, sometimes not, maybe. Иногда мне кажется: да, пожалуй, а иногда я сомневаюсь. But after she was gone and I was on shore, I felt sorry - a little. Но когда ома исчезла под водой, а я выплыл на берег, тут я пожалел... немножко. But I was sort of glad, too, you know, to be free, and yet frightened, too - You see -" Но была и радость понимаете, ведь я почувствовал, что свободен... и страх тоже... Вы понимаете... "Yes, I know. - Да, да, я понимаю. You were going to that Miss X. Вы думали об этой мисс X. But out there, when she was in the water -?" Но раньше, когда вы только увидели, что она тонет... "No." - Тогда - нет. "You did not want to go to her rescue?" - Вам не хотелось спасти ее? "No." "Tst! Tst! Tst! - Нет. You felt no sorrow? - Вам не было тяжело? No shame? Then?" Не было стыдно? "Yes, shame, maybe. - Стыдно - да, пожалуй. Maybe sorrow, too, a little. Может быть, и тяжело тоже. I knew it was terrible. Я понимал, что все это ужасно. I felt that it was, of course. Я это чувствовал. But still - you see -" Но все-таки... понимаете... "Yes, I know. - Да, да, конечно. That Miss X. Эта мисс X. You wanted to get away." Вам хотелось вырваться. "Yes - but mostly I was frightened, and I didn't want to help her." - Да... но главное, я испугался, и мне не хотелось помогать ей. "Yes! Yes! Tst! Tst! Tst! - Понятно, понятно... If she drowned you could go to that Miss X. Наверно, вы думали о том, что, если она утонет, вы сможете уйти к мисс X. You thought of that?" Об этом вы думали? The Reverend McMillan's lips were tightly and sadly compressed. Губы преподобного Мак-Миллана плотно и скорбно сжались. "Yes." - Да "My son! - Сын мой! My son! Сын мой! In your heart was murder then." Значит, вы совершили убийство в сердце своем! "Yes, yes," Clyde said reflectively. - Да, вы правы, - задумчиво сказал Клайд. "I have thought since it must have been that way." - Я уже и сам пришел к мысли, что это было именно так. The Reverend McMillan paused and to hearten himself for this task began to pray - but silently - and to himself: Преподобный Мак-Миллан помедлил, потом, чтобы укрепить свой дух для непосильной задачи, стал молиться - безмолвно, про себя: "Our Father who art in Heaven - hallowed be Thy name. Thy Kingdom come, Thy will be done - on earth as it is in Heaven." "Отче наш, иже еси на небеси - да святится имя твое, да приидет царствие твое, да будет воля твоя - яко на небеси и на земли". He stirred again after a time. Потом вышел из своей неподвижности. "Ah, Clyde. - Послушайте меня, Клайд. The mercy of God is equal to every sin. Нет Греха слишком большого для милосердия божьего. I know it. Я твердо знаю это. He sent His own son to die for the evil of the world. Он сына своего послал смертью искупить зло мира. It must be so - if you will but repent. Он простит и ваш грех, если только вы покаетесь. But that thought! Но этот замысел! That deed! Этот ваш поступок! You have much to pray for, my son - much. Oh, yes. Многое вам надо замаливать, сын мой, очень многое! For in the sight of God, I fear - yes - And yet - I must pray for enlightenment. Ибо в глазах господа, боюсь я... да... Но все же... Я буду молиться о том, чтобы господь просветил меня и наставил. This is a strange and terrible story. То, что вы рассказали мне, странно и страшно. There are so many phases. На это можно смотреть по-разному. It may be but pray. Может быть... но, впрочем, молитесь. Pray with me now that you and I may have light." Молитесь здесь, со мною, о ниспослании света очам нашим. He bowed his head. He sat for minutes in silence -while Clyde, also, in silence and troubled doubt, sat before him. Он склонил голову и несколько минут сидел молча, и Клайд, тоже молча, а сомнении и нерешительности, сидел рядом с ним. Then, after a time he began: Потом Мак-Миллан начал: "Oh, Lord, rebuke me not in thine anger; neither chasten me in Thy hot displeasure. - О господи, не отринь меня в ярости твоей и не покарай во гневе твоем. Have mercy on me, O Lord, for I am weak. Помилуй меня, господи, ибо я слаб... Heal me in my shame and sorrow for my soul is wounded and dark in Thy sight. Исцели меня в моем стыде и печали, ибо душа моя изранена и темна пред очами твоими. Oh, let the wickedness of my heart pass. Изгони нечестие из сердца моего. Lead me, O God, into Thy righteousness. Осени меня, господи, праведностью твоею. Let the wickedness of my heart pass and remember it not." Изгони нечестие из сердца моего и забудь о нем. Clyde - his head down - sat still - very still. Клайд сидел, опустив голову, - тихо, совсем тихо. He, himself, was at last shaken and mournful. Теперь и он был потрясен и полон скорби. No doubt his sin was very great. Да, видно, он совершил большой грех. Very, very terrible! Большой, тяжкий грех! And yet - But then, the Reverend McMillan ceasing and rising, he, too, rose, the while McMillan added: И все же... Но тут преподобный Мак-Миллан умолк и встал, и Клайд тоже поспешил встать. "But I must go now. - Мне пора, - сказал Мак-Миллан. I must think - pray. - Я должен помолиться... подумать. This has troubled and touched me deeply. Все, что вы рассказали, смутило и взволновало меня. Oh, very, Lord. Видит бог, это так. And you - my son - you return and pray - alone. А вы - вы, сын мой, ступайте к себе и продолжайте молиться в одиночестве. Repent. Кайтесь. Ask of God on your knees His forgiveness and He will hear you. На коленях просите господа о прощении, и он услышит вас. Yes, He will. Да, да. Услышит. And to-morrow - or as soon as I honestly can - I will come again. А завтра - или как только я почувствую себя готовым - я опять приду. But do not despair. Но не отчаивайтесь. Pray always - for in prayer alone, prayer and contrition, is salvation. Молитесь и молитесь, ибо только в молитве и покаянии - спасение. Rest in the strength of Him who holds the world in the hollow of His hand. Уповайте на могущество того, кто весь мир держит в деснице своей. In His abounding strength and mercy, is peace and forgiveness. Его могущество и милосердие сулят вам прощение и мир душе вашей. Oh, yes." Истинно так. He struck the iron door with a small key ring that he carried and at once the guard, hearing it, returned. Он постучал в решетку кольцом ключа, который держал в руке, и надзиратель, шагавший по коридору, сейчас же подошел. Then having escorted Clyde to his cell and seen him once more shut within that restraining cage, he took his own departure, heavily and miserably burdened with all that he had heard. Преподобный Мак-Миллан проводил Клайда до его камеры и постоял, покуда его вновь запирали в эту тесную клетку; потом простился и вышел. Все, что он услышал сегодня, тяжелым камнем лежало у него на душе. And Clyde was left to brood on all he had said - and how it had affected McMillan, as well as himself. А Клайд остался со своими размышлениями обо всем сказанном и о том, как это отразится на Мак-Миллане и на нем самом. His new friend's stricken mood. Его новый друг был так подавлен. The obvious pain and horror with which he viewed it all. С каким ужасом и болью он выслушал все это! Was he really and truly guilty? Неужели же он, Клайд, действительно и безоговорочно виновен? Did he really and truly deserve to die for this? Действительно и безоговорочно заслуживает смерти за свою вину? Was that what the Reverend McMillan would decide? Может ли быть, чтобы преподобный Мак-Миллан решил именно так? And in the face of all his tenderness and mercy? Несмотря на всю свою кротость и милосердие? And another week in which, moved by Clyde's seeming contrition, and all the confusing and extenuating circumstances of his story, and having wrestled most earnestly with every moral aspect of it, the Reverend McMillan once more before his cell door - but only to say that however liberal or charitable his interpretation of the facts, as at last Clyde had truthfully pictured them, still he could not feel that either primarily or secondarily could he be absolved from guilt for her death. Прошла неделя, - за эту неделю преподобный Мак-Миллан, под впечатлением видимого раскаяния Клайда и всех осложняющих и смягчающих обстоятельств, на которые тот ему указывал, еще и еще раз тщательно продумал нравственную сторону дела, - и вот он вновь у двери его; камеры. Но он пришел лишь для того, чтобы сказать, что, даже со всей снисходительностью рассматривая факты, как их наконец правдиво обрисовал Клайд, он не может снять с Клайда вину - непосредственную или косвенную. He had plotted - had he not? Он замышлял убить Роберту - не так ли? He had not gone to her rescue when he might have. Он не пытался спасти ее, когда мог это сделать. He had wished her dead and afterwards had not been sorry. Он желал ей смерти и не испытывал потом сожаления. In the blow that had brought about the upsetting of the boat had been some anger. В ударе, который опрокинул лодку, нашла выход его злоба. Also in the mood that had not permitted him to strike. И даже к чувствам, помешавшим ему нанести этот удар сознательно, тоже примешивалась злоба. The facts that he had been influenced by the beauty and position of Miss X to the plotting of this deed, and, after his evil relations with Roberta, that she had been determined he should marry her, far from being points in extenuation of his actions, were really further evidence of his general earthly sin and guilt. То, что он замыслил свое преступление, пленившись красотой и высоким положением мисс X, и что Роберта, после их беззаконной связи, настаивала, чтобы он женился на ней, - не может служить ему оправданием; напротив, это лишь новые доказательства его греховности я преступности перед людьми. Before the Lord then he had sinned in many ways. Грешен он во многом и перед господом. In those dark days, alas, as Mr. McMillan saw it, he was little more than a compound of selfishness and unhallowed desire and fornication against the evil of which Paul had thundered. В ту страшную пору он, увы, являл собою лишь сочетание корысти, беззаконных желаний и блуда - всех тех пороков, которые бичевал апостол Павел. It had endured to the end and had not changed - until he had been taken by the law. И так продолжалось без изменений до самого конца, пока его не арестовали. He had not repented - not even there at Bear Lake where he had time for thought. Он не раскаялся даже на Медвежьем озере, где у него было достаточно времени для размышлений. And besides, had he not, from the beginning to end, bolstered it with false and evil pretenses? И, кроме всего, разве не усугублял он свою вину с начала и до конца заведомой и злонамеренной ложью? Verily. Истинно так. On the other hand, no doubt if he were sent to the chair now in the face of his first - and yet so clear manifestation of contrition - when now, for the first time he was beginning to grasp the enormity of his offense - it would be but to compound crime with crime - the state in this instance being the aggressor. С другой стороны, без сомнения, послать его на электрический стул сейчас, когда он впервые, но так явно обнаружил признаки раскаяния, когда он только-только начал понимать весь ужас содеянного, не значит ли это помножить преступление на преступление, причем преступником в данном случае явилось бы государство? For, like the warden and many others, McMillan was against capital punishment - preferring to compel the wrong-doer to serve the state in some way. Подобно начальнику тюрьмы и многим другим, Мак-Миллан был противником смертной казни, считая, что разумнее заставлять правонарушителя в той или иной форме служить государству. But, none-the-less, he felt himself compelled to acknowledge, Clyde was far from innocent. Но тем не менее он должен был признать, что Клайд - далеко не безвинно осужденный. Think as he would - and however much spiritually he desired to absolve him, was he not actually guilty? Сколько он ни думал и как бы ни хотел найти оправдание в своей душе, но разве не был Клайд на самом деле виновен? In vain it was that McMillan now pointed out to Clyde that his awakened moral and spiritual understanding more perfectly and beautifully fitted him for life and action than ever before. Напрасно Мак-Миллан указывал Клайду, что его пробудившееся нравственное и духовное самосознание делает его более совершенным, более пригодным для жизни и деятельности, чем прежде. He was alone. Клайд чувствовал, что он одинок. He had no one who believed in him. NO ONE. Не было на свете человека, который бы в него верил. Никого. He had no one, whom, in any of his troubled and tortured actions before that crime saw anything but the darkest guilt apparently. Ни единого человека, который в его бессвязных и противоречивых действиях перед катастрофой усмотрел бы что-либо, кроме тягчайшего преступления. And yet - and yet -(and this despite Sondra and the Reverend McMillan and all the world for that matter, Mason, the jury at Bridgeburg, the Court of Appeals at Albany, if it should decide to confirm the jury at Bridgeburg), he had a feeling in his heart that he was not as guilty as they all seemed to think. И все же... все же (наперекор Сондре, и преподобному Мак-Миллану, и всему миру, включая Мейсона, присяжных в Бриджбурге и апелляционный суд в Олбани, если он оставит в силе решение бриджбургских присяжных) в глубине его души жило чувство, что он не так виноват, как всем им, по-видимому, кажется. After all they had not been tortured as he had by Roberta with her determination that he marry her and thus ruin his whole life. В конце концов ведь их не мучили, как мучила его Роберта своим упорным стремлением выйти за него замуж и тем испортить ему жизнь. They had not burned with that unquenchable passion for the Sondra of his beautiful dream as he had. Их не жгла неистребимая страсть к Сондре, к воплощению сказочной мечты. They had not been harassed, tortured, mocked by the ill-fate of his early life and training, forced to sing and pray on the streets as he had in such a degrading way, when his whole heart and soul cried out for better things. Они не изведали всех мук и унижений его несчастного детства, им не приходилось петь и молиться на улице, сгорая со стыда, когда вся душа, все существо рвалось к иной, лучшей доле. How could they judge him, these people, all or any one of them, even his own mother, when they did not know what his own mental, physical and spiritual suffering had been? Кто из всех этих людей, включая и его мать, смеет судить его, не зная, какие нравственные, телесные и душевные муки он успел пережить? And as he lived through it again in his thoughts at this moment the sting and mental poison of it was as real to him as ever. Даже сейчас, мысленно переживая все это вновь, он так же остро чувствует боль этих страданий. Even in the face of all the facts and as much as every one felt him to be guilty, there was something so deep within him that seemed to cry out against it that, even now, at times, it startled him. Хотя факты все против него и хотя нет человека, который не считал бы его виновным, что-то в глубине его существа громко протестует против этого, так что даже сам он порой удивляется. Still - there was the Reverend McMillan - he was a very fair and just and merciful man. Но ведь вот преподобный Мак-Миллан - такой справедливый, хороший и добросердечный человек. Surely he saw all this from a higher light and better viewpoint than his own. Конечно, он лучше, чем сам Клайд, способен видеть и оценить все происшедшее... While at times he felt strongly that he was innocent, at others he felt that he must be guilty. Так временами твердое сознание своей невиновности сменялось в нем мучительными сомнениями. Oh, these evasive and tangled and torturesome thoughts!! Ах, эти противоречивые, запутанные, мучительные мысли!! Would he never be able - quite - to get the whole thing straightened out in his own mind? Неужели ему так и не удастся ясно - раз и навсегда - понять все это? So Clyde not being able to take advantage truly of either the tenderness and faith and devotion of so good and pure a soul as the Reverend McMillan or the all merciful and all powerful God of whom here he stood as the ambassador. Так и не может Клайд найти истинное утешение в привязанности, дружбе и вере такой чистой и любящей души, как преподобный Мак-Миллан, или во всемогущем и всемилостивом боге, чьим посланцем он является. What was he to do, really? Что же все-таки делать? How pray, resignedly, unreservedly, faithfully? Где взять слова для молитвы, проникновенной, чистой, смиренной? And in that mood - and because of the urge of the Reverend Duncan, who was convinced by Clyde's confession that he must have been completely infused with the spirit of God, once more thumbing through the various passages and chapters pointed out to him -reading and re-reading the Psalms most familiar to him, seeking from their inspiration to catch the necessary contrition - which once caught would give him that peace and strength which in those long and dreary hours he so much desired. И, следуя настояниям преподобного Данкена, увидевшего в исповеди Клайда доказательство полного его обращения к богу, он снова листает указанные ему страницы, читает и перечитывает уже хорошо знакомые псалмы, надеясь, что они вдохновят его на раскаяние - залог покоя и твердости духа, которых он так жаждет в эти долгие томительные часы. Yet never quite catching it. Но вдохновение не приходит. Parallel with all this, four more months passed. Так миновало еще четыре месяца. And at the end of that time - in January, 19 - the Court of Appeals finding (Fulham, Jr., reviewing the evidence as offered by Belknap and Jephson)- with Kincaid, Briggs, Truman and Dobshutter concurring, that Clyde was guilty as decided by the Cataraqui County jury and sentencing him to die at some time within the week beginning February 28th or six weeks later - and saying in conclusion: А по истечении этого срока, в январе 19.. года апелляционный суд в составе Кинкэйда, Бриггса, Трумэна и Добшутера, рассмотрев дело (по докладу Дж. Фулхэма, резюмировавшего материалы Белнепа и Джефсона), признал Клайда виновным и постановил оставить в силе приговор суда присяжных округа Катараки и привести таковой в исполнение в один из дней недели, начинающейся двадцать третьего февраля, то есть через полтора месяца. В постановлении говорилось: "We are mindful that this is a case of circumstantial evidence and that the only eyewitness denies that death was the result of crime. "Мы учитываем, что обвинение основывается исключительно на косвенных уликах, и единственный очевидец отрицает, что смерть явилась результатом преступления. But in obedience to the most exacting requirements of that manner of proof, the counsel for the people, with very unusual thoroughness and ability has investigated and presented evidence of a great number of circumstances for the purpose of truly solving the question of the defendant's guilt or innocence. Но представитель обвинения в соответствии с самыми строгими требованиями, предъявляемыми к этому виду обвинений, весьма тщательно и умело собрал огромный материал в виде косвенных улик и показаний и представил его суду на предмет правильного решения вопроса о виновности подсудимого. "We might think that the proof of some of these facts standing by themselves was subject to doubt by reason of unsatisfactory or contradictory evidence, and that other occurrences might be so explained or interpreted as to be reconcilable with innocence. Можно было бы считать, что некоторые факты, взятые в отдельности, являются спорными ввиду недостаточности или противоречивости улик и что некоторые обстоятельства допускают толкование в пользу подсудимого. The defense - and very ably - sought to enforce this view. Защита весьма талантливо пыталась отстаивать эту точку зрения. "But taken all together and considered as a connected whole, they make such convincing proof of guilt that we are not able to escape from its force by any justifiable process of reasoning and we are compelled to say that not only is the verdict not opposed to the weight of evidence, and to the proper inference to be drawn from it, but that it is abundantly justified thereby. Но, будучи рассмотрены в общей связи, факты представляют собой столь убедительное доказательство виновности, что мы не можем опровергнуть его никаким логическим рассуждением и вынуждены заявить, что приговор не только не находится в противоречии с данными следствия и суда и с теми выводами, которые надлежит из них сделать, но, напротив, полностью таковыми оправдывается. Decision of the lower court unanimously confirmed." Решение низшей судебной инстанции единогласно подтверждается". On hearing this, McMillan, who was in Syracuse at the time, hurrying to Clyde in the hope that before the news was conveyed officially, he should be there to encourage him spiritually, since, only with the aid of the Lord, as he saw it - the eternal and ever present help in trouble - would Clyde be able to endure so heavy a blow. Мак-Миллан услышал об этом в Сиракузах и немедленно поспешил к Клайду, чтобы в час официального объявления результатов апелляции быть с ним и духовно поддержать его, ибо он был убежден, что лишь господь - постоянная и вездесущая опора наша в тяжелую минуту - может дать Клайду силы перенести этот удар. And finding him - for which he was most deeply grateful - wholly unaware of what had occurred, since no news of any kind was conveyed to any condemned man until the warrant for his execution had arrived. Но, к глубокому его облегчению, оказалось, что Клайд еще ни о чем не подозревает, так как в подобных случаях решение объявляли осужденным, только когда прибывало распоряжение о казни. After a most tender and spiritual conversation - in which he quoted from Matthew, Paul and John as to the unimportance of this world - the true reality and joy of the next - Clyde was compelled to learn from McMillan that the decision of the court had gone against him. После сердечной и вдохновенной беседы, в которой Мак-Миллан приводил слова Матфея, Павла и Иоанна о бренности мира сего и об истинных радостях будущего, Клайд должен был выслушать от своего друга известие о том, что суд решил дело не в его пользу. And that though McMillan talked of an appeal to the Governor which he - and some others whom he was sure to be able to influence would make - unless the Governor chose to act, within six weeks, as Clyde knew, he would be compelled to die. Правда, Мак-Миллан тут же упомянул, что он и еще ряд лиц, на которых он рассчитывал повлиять, обратятся с прошением к губернатору штата, но это означало, что, если губернатор не захочет вмешаться, через полтора месяца Клайд умрет. And then, once the force of that fact had finally burst on him - and while McMillan talked on about faith and the refuge which the mercy and wisdom of God provided - Clyde, standing before him with more courage and character showing in his face and eyes than at any time previously in his brief and eager career. Но наконец эти страшные слова были произнесены, и Мак-Миллан продолжал говорить о вере - о прибежище, которое человек обретает в милосердии и мудрости божией, - а Клайд стоял перед ним, выпрямившись, и взгляд его был твердым и мужественным, как никогда за всю его короткую и бурную жизнь. "So they decided against me. "Итак, они решили против меня. Now I will have to go through that door after all - like all those others. Значит, все-таки я войду в ту дверь, как многие другие. They'll draw the curtains for me, too. И для меня опустят занавески перед камерами. Into that other room - then back across the passage -saying good-bye as I go, like those others. И меня поведут в старый Дом смерти и потом по узкому коридору назад, и я, как другие, скажу что-нибудь на прощание, перед тем как войти. I will not be here any more." А потом и меня не станет". He seemed to be going over each step in his mind -each step with which he was so familiar, only now, for the first time, he was living it for himself. Он словно перебирал в памяти все подробности процедуры подробности, которые так хорошо были ему знакомы, - только сейчас он впервые переживал их, зная, что все это произойдет с ним самим. Now, in the face of this dread news, which somehow was as fascinating as it was terrible, feeling not as distrait or weak as at first he had imagined he would be. Сейчас, уже выслушав роковое известие во всей его грозной и словно гипнотизирующей силе, он не чувствовал себя подавленным и ослабевшим, как ожидал. Rather, to his astonishment, considering all his previous terror in regard to this, thinking of what he would do, what he would say, in an outwardly calm way. Напротив, к своему удивлению, он сосредоточенно и внешне спокойно размышлял о том, как теперь поступать, что говорить. Would he repeat prayers read to him by the Reverend McMillan here? Повторить молитву, которую прочитал преподобный Данкен Мак-Миллан. No doubt. Да, конечно. And maybe gladly, too. Даже с радостью. And yet - Но все же... In his momentary trance he was unconscious of the fact that the Reverend Duncan was whispering: В своем мгновенном оцепенении он не заметил, что преподобный Данкен шепчет: "But you see we haven't reached the end of this yet. - Только не думайте, что это уже конец. There is a new Governor coming into office in January. В январе приступает к своим обязанностям новый губернатор. He is a very sensible and kindly man, I hear. Говорят, это очень умный и добрый человек. In fact I know several people who know him - and it is my plan to see him personally - as well as to have some other people whom I know write him on the strength of what I will tell them." У меня есть знакомые, которые хорошо знают его, и я рассчитываю отправиться к нему лично, заручившись письмами от людей, которые его знают и которые напишут на основании моих слов. But from Clyde's look at the moment, as well as what he now said, he could tell that he was not listening. Но по глазам Клайда и по его ответу Мак-Миллан понял, что тот не слушал. "My mother. - Мать... I suppose some one ought to telegraph her. Надо, чтобы кто-нибудь телеграфировал матери. She is going to feel very bad." Ей будет очень тяжело. And then: "I don't suppose they believed that those letters shouldn't have been introduced just as they were, did they? - И потом: - Наверно, они не согласились, что было неправильно читать те письма полностью, да? I thought maybe they would." А я надеялся, что согласятся. He was thinking of Nicholson. Он думал о Николсоне. "Don't worry, Clyde," replied the tortured and saddened McMillan, at this point more eager to take him in his arms and comfort him than to say anything at all. - Не беспокойтесь, Клайд, - отвечал измученный, опечаленный Мак-Миллан; ему сейчас больше всего хотелось не говорить, а обнять Клайда, приласкать и утешить его. "I have already telegraphed your mother. - Вашей матушке я уже телеграфировал. As for that decision - I will see your lawyers right away. А что касается самого решения, я сейчас же повидаюсь с вашими адвокатами. Besides - as I say - I propose to see the Governor myself. И потом, я уже сказал вам, я сам поеду к губернатору. He is a new man, you see." Он из новых людей, вот что важно. Once more he was now repeating all that Clyde had not heard before. ? Chapter 34 И снова он повторил все то, чего Клайд в первый раз не услышал. 34 T he scene was the executive chamber of the newly elected Governor of the State of New York some three weeks after the news conveyed to Clyde by McMillan. Место действия - кабинет только что избранного губернатора штата Нью-Йорк, недели через три после того, как Мак-Миллан сообщил Клайду о решении апелляционного суда. After many preliminary and futile efforts on the part of Belknap and Jephson to obtain a commutation of the sentence of Clyde from death to life imprisonment (the customary filing of a plea for clemency, together with such comments as they had to make in regard to the way the evidence had been misinterpreted and the illegality of introducing the letters of Roberta in their original form, to all of which Governor Waltham, an ex-district attorney and judge from the southern part of the state, had been conscientiously compelled to reply that he could see no reason for interfering) there was now before Governor Waltham Mrs. Griffiths together with the Reverend McMillan. После многих предварительных и безуспешных попыток Белнепа и Джефсона добиться замены смертной казни пожизненным заключением (обычная просьба о помиловании, затем ссылка на неправильное истолкование улик, на незаконность оглашения писем Роберты, что, однако, ни к чему не привело, так как губернатор Уотхэм, бывший окружной прокурор и судья из южной части штата, счел своим долгом ответить, что не видит поводов к вмешательству) перед губернатором Уотхэмом предстала миссис Грифитс в сопровождении преподобного Мак-Миллана. For, moved by the widespread interest in the final disposition of Clyde's case, as well as the fact that his mother, because of her unshaken devotion to him, and having learned of the decision of the Court of Appeals, had once more returned to Auburn and since then had been appealing to the newspapers, as well as to himself through letters for a correct understanding of the extenuating circumstances surrounding her son's downfall, and because she herself had repeatedly appealed to him for a personal interview in which she should be allowed to present her deepest convictions in regard to all this, the Governor had at last consented to see her. Губернатор согласился наконец принять ее, отчасти ввиду широкого общественного интереса к делу Клайда, а отчасти и потому, что движимая своей несокрушимой любовью мать, узнав о решении апелляционного суда, снова поспешила в Оберн и с тех пор настойчиво требовала в письмах и через печать, чтобы он заинтересовался смягчающими обстоятельствами, связанными с падением ее сына, а потом стала добиваться личного свидания с ним, желая изложить собственную точку зрения на дело. It could do no harm. Губернатор решил, что вреда от этого не будет. Besides it would tend to soothe her. А матери, может быть, станет легче. Also variable public sentiment, whatever its convictions in any given case, was usually on the side of the form or gesture of clemency - without, however, any violence to its convictions. And, in this case, if one could judge by the newspapers, the public was convinced that Clyde was guilty. Изменчивое в своих настроениях общество, -какого бы мнения оно ни придерживалось в том или ином случае, - если верить газетам, склонно было считать Клайда виновным. On the other hand, Mrs. Griffiths, owing to her own long meditations in regard to Clyde, Roberta, his sufferings during and since the trial, the fact that according to the Reverend McMillan he had at last been won to a deep contrition and a spiritual union with his Creator whatever his original sin, was now more than ever convinced that humanity and even justice demanded that at least he be allowed to live. Но миссис Грифитс после долгих раздумий о Клайде и Роберте, обо всем, что вынес Клайд во время и после суда, и, наконец, о том, что, по словам преподобного Мак-Миллана, он полностью раскаялся в своем грехе и обратился к богу, - сейчас больше, чем когда-либо, была убеждена, что по законам человечности и даже справедливости ему должны хотя бы сохранить жизнь. And so standing before the Governor, a tall, sober and somewhat somber man who, never in all his life had even so much as sensed the fevers or fires that Clyde had known, yet who, being a decidedly affectionate father and husband, could very well sense what Mrs. Griffiths' present emotions must be. И вот она стоит перед губернатором, высоким, сдержанным и несколько угрюмым человеком, который едва ли хоть раз в жизни ощущал на себе дыхание тех страстей, что палили Клайда, но, как примерный отец и муж, готов был понять переживания миссис Грифитс. Yet greatly exercised by the compulsion which the facts, as he understood them, as well as a deep-seated and unchangeable submission to law and order, thrust upon him. Like the pardon clerk before him, he had read all the evidence submitted to the Court of Appeals, as well as the latest briefs submitted by Belknap and Jephson. Впрочем, сейчас он нервничал под бременем обязательств, которые налагало на него, с одной стороны, уже сложившееся представление об обстоятельствах дела, а с другой стороны -привычная и неискоренимая приверженность к закону и порядку. Он внимательно прочитал и все материалы, фигурировавшие в апелляционном суде, и последние документы, представленные Белнепом и Джефсоном. But on what grounds could he - David Waltham, and without any new or varying data of any kind - just a reinterpretation of the evidence as already passed upon - venture to change Clyde's death sentence to life imprisonment? Но на каком основании он, Дэвид: Уотхэм, не имея перед собой никаких новых данных, - только попытку иного истолкования уже рассмотренных улик, - рискнет заменить Клайду смертный приговор пожизненным заключением? Had not a jury, as well as the Court of Appeals, already said he should die? Ведь уже два суда постановили, что он должен умереть! In consequence, as Mrs. Griffiths began her plea, her voice shaky - retracing as best she could the story of Clyde's life, his virtues, the fact that at no time ever had he been a bad or cruel boy - that Roberta, if not Miss X, was not entirely guiltless in the matter - he merely gazed at her deeply moved. И когда миссис Грифитс дрожащим голосом стала обстоятельно рассказывать всю историю жизни Клайда с самого начала, - какой он был хороший, никогда не совершал дурных или жестоких поступков вплоть до этого случая (а здесь и сама Роберта не без греха, не говоря уже о мисс X), -губернатор только смотрел на нее с глубоким волнением. The love and devotion of such a mother! Как велика в ней сила материнской любви! Her agony in this hour; her faith that her son could not be as evil as the proven facts seemed to indicate to him and every one else. Как она страдает сейчас, как твердо верит, что ее сын не повинен в злодеянии, в котором изобличают его факты, неопровержимые для него, Уотхэма, и для всякого другого. "Oh, my dear Governor, how can the sacrifice of my son's life now, and when spiritually he has purged his soul of sin and is ready to devote himself to the work of God, repay the state for the loss of that poor, dear girl's life, whether it was accidentally or otherwise taken - how can it? - О, дорогой господин губернатор, если вы отнимете жизнь у моего сына теперь, когда он омыл свою душу от прегрешений и готов посвятить себя служению господу, - разве вы этим возместите государству смерть той бедной девушки, чем бы она ни была вызвана? Can not the millions of people of the state of New York be merciful? Неужели миллионы граждан штата Нью-Йорк не способны быть милосердными? Cannot you as their representative exercise the mercy that they may feel?" Неужели вы, их представитель, не можете явить на деле милосердие, которое, наверно, пробудилось в них? Her voice broke - she could not go on. Голос ее сорвался... она не могла продолжать. Instead she turned her back and began to cry silently, while Waltham, shaken by an emotion he could not master, merely stood there. Она отвернулась и беззвучно зарыдала, а Уотхэм растерянно смотрел на нее, с трудом сдерживая охватившее его волнение. This poor woman! Бедная женщина! So obviously honest and sincere. Такая искренняя и честная, - это сразу видно. Then the Reverend McMillan, seeing his opportunity, now entering his plea. Тогда, воспользовавшись минутой, заговорил преподобный Мак-Миллан. Clyde had changed. С Клайдом произошла большая перемена. He could not speak as to his life before - but since his incarceration - or for the last year, at least, he had come into a new understanding of life, duty, his obligations to man and God. Он не берется судить о его прошлой жизни, но со времени своего заключения - за последний год, во всяком случае, - этот юноша научился по-новому понимать жизнь, свой долг, свои обязанности перед богом и людьми. If but the death sentence could be commuted to life imprisonment - Если б только можно было заменить ему смертную казнь пожизненным заключением... And the Governor, who was a very earnest and conscientious man, listened with all attention to McMillan, whom, as he saw and concluded was decidedly an intense and vital and highly idealistic person. Губернатор, человек добросовестный и вдумчивый, самым внимательным образом слушал Мак-Миллана, который показался ему незаурядной личностью с высокими нравственными идеалами. No question in his own mind but what the words of this man - whatever they were, would be true - in so far as his own understanding would permit the conception of a truth. Он ни на минуту не усомнился, что каждое слово этого человека правдиво - в том единственном понимании правды, которое было ему доступно. "But you, personally, Mr. McMillan," the Governor at last found voice to say, "because of your long contact with him in the prison there - do you know of any material fact not introduced at the trial which would in any way tend to invalidate or weaken any phase of the testimony offered at the trial? - Но скажите, мистер Мак-Миллан, - сумел наконец выговорить губернатор, - вы лично, после вашего длительного общения с ним в тюрьме, смогли бы привести какой-нибудь конкретный факт, не упоминавшийся на суде, который мог бы изменить или опровергнуть значение тех или иных свидетельских показаний? As you must know this is a legal proceeding. Поймите, мы имеем дело с законом. I cannot act upon sentiment alone - and especially in the face of the unanimous decision of two separate courts." Я не могу действовать, повинуясь только голосу чувства, в особенности после того, как два разных суда пришли к единогласному решению. He looked directly at McMillan, who, pale and dumb, now gazed at him in return. For now upon his word -upon his shoulders apparently was being placed the burden of deciding as to Clyde's guilt or innocence. Он смотрел прямо в глаза Мак-Миллану, а Мак-Миллан смотрел ему в глаза, бледный и безмолвный, ибо теперь на его плечи легла вся тяжесть решения, от его слова зависело, признают ли Клайда виновным или нет. But could he do that? Но как он может? Had he not decided, after due meditation as to Clyde's confessions, that he was guilty before God and the law? Разве он не решил уже после должного раздумья над выслушанной им исповедью, что Клайд виновен перед богом и людьми? And could he now - for mercy's sake - and in the face of his deepest spiritual conviction, alter his report of his conviction? Так смеет ли он сейчас, милосердия ради, изменить своему глубокому душевному убеждению, заставившему его осудить Клайда? Would that be true - white, valuable before the Lord? Будет ли это правильно, истинно и бесспорно в глазах господа? And as instantly deciding that he, Clyde's spiritual adviser, must not in any way be invalidated in his spiritual worth to Clyde. И тотчас Мак-Миллан решил, что он, как духовный наставник Клайда, обязан полностью сохранить в его глазах свое духовное превосходство. "Ye are the salt of the earth; but if the salt have lost his savor, wherewith shall it be salted?" "Вы соль земли; если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?" And forthwith he declared: И он ответил губернатору: "As his spiritual advisor I have entered only upon the spiritual, not the legal aspect of his life." - В качестве духовного наставника я интересовался только его духовной жизнью, а не юридической ее стороной. And thereupon Waltham at once deciding, from something in McMillan's manner that he, like all others, apparently, was satisfied as to Clyde's guilt. Но что-то в выражении его лица тут же подсказало Уотхэму, что Мак-Миллан, как и все, убежден в виновности Клайда. And so, finally finding courage to say to Mrs. Griffiths: И он наконец нашел в себе мужество сказать миссис Грифитс: "Unless some definite evidence such as I have not yet seen and which will affect the legality of these two findings can be brought me, I have no alternative, Mrs. Griffiths, but to allow the verdict as written to stand. - Пока у меня нет совершенно конкретных и прежде неизвестных данных, которые ставили бы под сомнение законность двух предыдущих решений, я не вправе, миссис Грифитс, что-либо изменить в приговоре. I am very sorry - oh, more than I can tell you. Я глубоко скорблю об этом, скорблю от всего сердца. But if the law is to be respected its decisions can never be altered except for reasons that in themselves are full of legal merit. Но если мы хотим, чтобы люди уважали закон, мы не должны менять основанные на нем решения, не имея на то законных же оснований. I wish I could decide differently. Я был бы счастлив, если б мог ответить вам иначе. I do indeed. Поверьте, это не слова. My heart and my prayers go with you." Буду молиться за вас и за вашего сына. He pressed a button. Он нажал кнопку. His secretary entered. Вошел секретарь. It was plain that the interview was ended. Было ясно, что прием окончен. Mrs. Griffiths, violently shaken and deeply depressed by the peculiar silence and evasion of McMillan at the crucial moment of this interview when the Governor had asked such an all important and direct question as to the guilt of her son, was still unable to say a word more. Миссис Грифитс все еще не могла произнести ни слова, странная уклончивость Мак-Миллана в критическую минуту, когда губернатор прямо задал ему самый важный вопрос - вопрос о виновности Клайда, совершенно сразила ее. But now what? Что же теперь? Which way? Куда броситься? To whom to turn? У кого искать помощи? God, and God only. У бога - и только у бога. She and Clyde must find in their Creator the solace for his failure and death in this world. Господь вознаградит ее и Клайда за горести, за телесную гибель в этом мире. And as she was thinking and still weeping, the Reverend McMillan approached and gently led her from the room. Поглощенная такими мыслями, она продолжала тихо плакать; преподобный Мак-Миллан бережно взял ее под руку и повел из кабинета. When she was gone the Governor finally turned to his secretary: Когда она ушла, губернатор повернулся к секретарю: "Never in my life have I faced a sadder duty. - Никогда мне не приходилось исполнять более печальной обязанности. It will always be with me." Это не изгладится из моей памяти до конца дней моих. He turned and gazed out upon a snowy February landscape. Он отвернулся и стал смотреть в окно, на снежный февральский пейзаж. And after this but two more weeks of life for Clyde, during which time, and because of his ultimate decision conveyed to him first by McMillan, but in company with his mother, from whose face Clyde could read all, even before McMillan spoke, and from whom he heard all once more as to his need of refuge and peace in God, his Savior, he now walked up and down his cell, unable to rest for any length of time anywhere. И после этого Клайду осталось жить всего две недели. Об этом последнем и окончательном решении сообщил ему тот же Мак-Миллан, но в присутствии его матери, по лицу которой Клайд все понял еще прежде, чем Мак-Миллан начал говорить, и она снова повторила ему, что он должен искать прибежища в боге, спасителе нашем. И вот он ходит взад и вперед по тесной камере, потому что покой и неподвижность для него теперь невыносимы. For, because of this final completely convincing sensation, that very soon he was to die, he felt the need, even now of retracing his unhappy life. Сейчас, когда окончательно и бесповоротно решено, что он умрет через несколько дней, у него появилась потребность еще раз вспомнить всю свою неудачную жизнь. His youth. Юность. Kansas City. Канзас-Сити. Chicago. Чикаго. Lycurgus. Ликург. Roberta and Sondra. Роберта и Сондра. How swiftly they and all that was connected with them passed in review. Как быстро проносилось перед его умственным взором все, что было связано с ними обеими. The few, brief, bright intense moments. Немногие, короткие, яркие мгновения. His desire for more - more - that intense desire he had felt there in Lycurgus after Sondra came and now this, this! Его желание продлить их властное желание, всецело захватившее его тогда в Ликурге, после встречи с Сондрой, - и потом это, это! And now even this was ending - this - this - Why, he had scarcely lived at all as yet - and these last two years so miserably between these crushing walls. А теперь и этому приходит конец - и этому тоже... Да ведь он еще почти и не жил: уже два года он томится в давящих стенах тюрьмы. And of this life but fourteen, thirteen, twelve, eleven, ten, nine, eight of the filtering and now feverish days left. Но и здесь ему осталось лишь четырнадцать, тринадцать, двенадцать, одиннадцать, десять, девять, восемь зыбких, лихорадочных дней. They were going - going. Они уходят... уходят... But life - life - how was one to do without that - the beauty of the days - of the sun and rain - of work love, energy, desire. Но жизнь... жизнь... как же так: вдруг не станет жизни - красоты дней, солнца и дождя, работы, любви, энергии, желаний? Oh, he really did not want to die. Нет, нет, он не хочет умирать. He did not. Не хочет. Why say to him so constantly as his mother and the Reverend McMillan now did to resolve all his care in divine mercy and think only of God, when now, now, was all? Зачем все эти разговоры матери и Мак-Миллана о том, что нужно уповать на милосердие божие и думать только о боге, когда главное - это сегодня, сейчас?! And yet the Reverend McMillan insisting that only in Christ and the hereafter was real peace. А Мак-Миллан утверждает, что только во Христе и в загробной жизни истинный мир. Oh, yes - but just the same, before the Governor might he not have said - might he not have said that he was not guilty - or at least not entirely guilty - if only he had seen it that way - that time - and then -then - why then the Governor might have commuted his sentence to life imprisonment - might he not? Да, да... но все же, разве он не мог сказать губернатору... разве он не мог ему сказать, что Клайд не виновен или не совсем виновен, - только в ту минуту так взглянуть на это, - и тогда... тогда... быть может, губернатор заменил бы ему казнь пожизненным заключением... быть может... For he had asked his mother what the Reverend McMillan had said to the Governor -(yet without saying to her that he had ever confessed all to him), and she had replied that he had told him how sincerely he had humbled himself before the Lord -but not that he was not guilty. Он спросил у матери (умолчав о своей исповеди), заступился ли преподобный Мак-Миллан за него перед губернатором, и она ответила, что он говорил об искреннем смирении Клайда перед господом, но не сказал, что он не виновен. And Clyde, feeling how strange it was that the Reverend McMillan could not conscientiously bring himself to do more than that for him. И Клайд думал: как странно, что Мак-Миллан не сумел заставить себя сделать для него больше! How sad. Как грустно! How hopeless. Как ужасно! Would no one ever understand - or give him credit for his human - if all too human and perhaps wrong hungers - yet from which so many others - along with himself suffered? И неужели никто никогда не поймет, не оценит его человеческих страстей - пусть дурных, пусть слишком человеческих, но ведь и многих других они терзают так же, как и его. But worse yet, if anything, Mrs. Griffiths, because of what the Reverend McMillan had said - or failed to say, in answer to the final question asked by Governor Waltham - and although subsequently in answer to an inquiry of her own, he had repeated the statement, she was staggered by the thought that perhaps, after all, Clyde was as guilty as at first she had feared. Но вот что хуже всего: миссис Грифитс знала, что преподобный Мак-Миллан сказал (вернее - чего он не сумел сказать) в ответ на последний вопрос губернатора Уотхэма, - то же он повторил позднее и ей в ответ на такой же вопрос, и ее потрясла мысль, что, быть может, в конце концов Клайд действительно виновен, как она вначале опасалась. And because of that asking at one point: И потому она как-то сказала: "Clyde, if there is anything you have not confessed, you must confess it before you go." - Клайд, если есть что-нибудь такое, в чем ты не признался, ты должен признаться прежде, чем наступит конец. "I have confessed everything to God and to Mr. McMillan, Mother. - Я признался богу и мистеру Мак-Миллану, мама. Isn't that enough?" Разве этого не довольно? "No, Clyde. - Нет, Клайд. You have told the world that you are innocent. Ты сказал всему миру, что не виновен. But if you are not you must say so." Если это не так, ты должен сказать правду. "But if my conscience tells me that I am right, is not that enough?" - Но если совесть моя говорит мне, что я прав, разве этого не довольно? "No, not if God's word says differently, Clyde," replied Mrs. Griffiths nervously - and with great inward spiritual torture. - Нет, Клайд, если господь говорит иначе, -взволнованно ответила миссис Грифитс, испытывая жестокие душевные муки. But he chose to say nothing further at that time. Но он на этот раз предпочел прекратить разговор. How could he discuss with his mother or the world the strange shadings which in his confession and subsequent talks with the Reverend McMillan he had not been able to solve. Как мог он обсуждать с матерью или со всем миром странные, смутные оттенки чувств и событий, которые остались для него неясными даже после исповеди и дальнейших бесед с Мак-Милланом? It was not to be done. Об этом нечего было и думать. And because of that refusal on her son's part to confide in her, Mrs. Griffiths, tortured, not only spiritually but personally. Сын отказался ей довериться! Миссис Грифитс и как служительница религии и как мать жестоко страдала от этого удара. Her own son - and so near death and not willing to say what already apparently he had said to Mr. McMillan. Родной сын на пороге смерти не пожелал сказать ей то, что он, видимо, уже сказал Мак-Миллану. Would not God ever be done with this testing her? Неужели господь вечно будет испытывать ее? And yet on account of what McMillan had already said - that he considered Clyde, whatever his past sins, contrite and clean before the Lord - a youth truly ready to meet his Maker - she was prone to rest. И все же Мак-Миллан сказал, что, по его мнению, каковы бы ни были прегрешения Клайда в прошлом, ныне он покаялся и стал чист перед всевышним, и поистине этот юноша готов предстать пред лицо создателя; вспоминая эти слова Мак-Миллана, она несколько успокаивалась. The Lord was great! He was merciful. Господь велик и милостив. In His bosom was peace. В лоне его обретешь мир. What was death - what life - to one whose heart and mind were at peace with Him? Что значит смерть и что значит жизнь для того, чье сердце и дух пребывают в мире с господом? It was nothing. Ничто! A few years (how very few) and she and Asa and after them, his brothers and sisters, would come to join him - and all his miseries here would be forgotten. Еще немного лет (очень немного!) - и она и Эйса, а затем и брат и сестры Клайда соединятся с ним, и все его земные невзгоды будут забыты. But without peace in the Lord - the full and beautiful realization of His presence, love, care and mercy . . .! Но если нет примирения с господом, нет полного и прекрасного сознания его близости, любви, заботы и милосердия... She was tremulous at moments now in her spiritual exaltation - no longer quite normal - as Clyde could see and feel. Минутами она трепетала в религиозном экстазе, уже не вполне нормальном, как видел и чувствовал Клайд. But also by her prayers and anxiety as to his spiritual welfare, he was also able to see how little, really, she had ever understood of his true moods and aspirations. И в то же время по ее молитвам и тревоге о его душевном благополучии он видел, как мало, в сущности, она всегда понимала его подлинные мысли и стремления. He had longed for so much there in Kansas City and he had had so little. Тогда, в Канзас-Сити, он мечтал о многом, а было у него так мало. Things - just things - had seemed very important to him - and he had so resented being taken out on the street as he had been, before all the other boys and girls, many of whom had all the things that he so craved, and when he would have been glad to have been anywhere else in the world than out there - on the street! Вещи - просто вещи - так много значили для него, ему было так горько, что его водят по улицам, выставляя напоказ перед другими детьми, - и у многих из них есть все те вещи, которых он так жаждал... и тогда он был бы счастлив оказаться где угодно, лишь бы не быть там, на улице! That mission life that to his mother was so wonderful, yet, to him, so dreary! Ох, эта жизнь миссионеров, которая казалась матери чудесной, а ему такой тоскливой! But was it wrong for him to feel so? Но, может быть, нехорошо, что он так думал? Had it been? Возможно ли? Would the Lord resent it now? Пожалуй, бог теперь разгневается на него за это? And, maybe, she was right as to her thoughts about him. Быть может, мать была права в своих мыслях о нем. Unquestionably he would have been better off if he had followed her advice. Бесспорно, он больше преуспел бы, если бы следовал ее советам. But how strange it was, that to his own mother, and even now in these closing hours, when above all things he craved sympathy - but more than sympathy, true and deep understanding - even now - and as much as she loved and sympathized with, and was seeking to aid him with all her strength in her stern and self-sacrificing way - still he could not turn to her now and tell her, his own mother, just how it all happened. Но как странно: мать полна любви и жалости к нему, она стремится помочь ему со всей силой своего сурового самопожертвования и, однако, даже теперь, в свои последние часы, когда он больше всего на свете жаждет сочувствия и более чем сочувствия - подлинного и глубокого понимания, - даже теперь он не может ей довериться и сказать ей, родной матери, как все это случилось. It was as though there was an unsurmountable wall or impenetrable barrier between them, built by the lack of understanding - for it was just that. Их словно разделяет глухая стена, неодолимая преграда взаимного непонимания - в этом все дело. She would never understand his craving for ease and luxury, for beauty, for love - his particular kind of love that went with show, pleasure, wealth, position, his eager and immutable aspirations and desires. Никогда ей не понять, как он жаждал комфорта и роскоши, красоты, любви - той любви, что неотделима от пышности, удовольствий, богатства, видного положения в обществе, - не понять его страстных, неодолимых желаний и стремлений. She could not understand these things. Она не может этого понять. She would look on all of it as sin - evil, selfishness. Она сочла бы, что все это очень дурно - грех, себялюбие. And in connection with all the fatal steps involving Roberta and Sondra, as adultery - unchastity - murder, even. А в его роковых поступках в отношении Роберты и Сондры увидела бы разврат, прелюбодеяние, даже убийство. And she would and did expect him to be terribly sorry and wholly repentant, when, even now, and for all he had said to the Reverend McMillan and to her, he could not feel so - not wholly so - although great was his desire now to take refuge in God, but better yet, if it were only possible, in her own understanding and sympathetic heart. И она упорно ждет от него проявлений глубокого и полного раскаяния, тогда как даже теперь, несмотря на все, что он говорил преподобному Мак-Миллану и ей, его чувства не такие... не совсем такие, как ни горячо он желает найти прибежище в боге, а еще лучше, если бы это было возможно, в любящем и всепонимающем сердце матери. If it were only possible. Если бы это было возможно... Lord, it was all so terrible! Господи, как все это ужасно! He was so alone, even in these last few and elusive hours (the swift passing of the days), with his mother and also the Reverend McMillan here with him, but neither understanding. Он так одинок, даже в эти последние немногие, неуловимо проносящиеся дни и часы (они проходят так быстро...), одинок, ибо хотя мать и преподобный Мак-Миллан с ним, но ни та, ни другой его не понимают. But, apart from all this and much worse, he was locked up here and they would not let him go. Но главное (и это хуже всего), он заперт здесь, и его не выпустят. There was a system - a horrible routine system - as long since he had come to feel it to be so. Он давно уже понял, что это система - страшная, раз навсегда установленная. It was iron. Железная. It moved automatically like a machine without the aid or the hearts of men. Она действует автоматически, как машина, без помощи людей или человеческих сердец. These guards! Эти тюремщики! They with their letters, their inquiries, their pleasant and yet really hollow words, their trips to do little favors, or to take the men in and out of the yard or to their baths - they were iron, too - mere machines, automatons, pushing and pushing and yet restraining and restraining one - within these walls, as ready to kill as to favor in case of opposition - but pushing, pushing, pushing - always toward that little door over there, from which there was no escape - no escape -just on and on - until at last they would push him through it never to return! NEVER TO RETURN! Они тоже железные - со всей своей верностью букве закона, со своими расспросами, неискренними любезностями, готовностью оказать мелкую услугу, вывести арестованных на прогулку или отвести их в баню... это - только машины, автоматы, они толкают тебя куда-то... держат в этих стенах... они одинаково готовы и услужить и убить в случае сопротивления... но главное - они толкают, толкают, непрестанно толкают - туда, к той маленькой двери... туда, откуда нет спасения... нет спасения... вперед и вперед... пока, наконец, не втолкнут в ту дверь... и не будет возврата! Не будет возврата! Each time he thought of this he arose and walked the floor. Каждый раз, подумав об этом, он вставал и начинал ходить по камере. Afterwards, usually, he resumed the puzzle of his own guilt. Потом обычно возвращался все к той же головоломной задаче: к своей вине. He tried to think of Roberta and the evil he had done her, to read the Bible - even - lying on his face on the iron cot - repeating over and over: Он пытался думать о Роберте и о зле, которое причинил ей, читал Библию и даже, лежа ничком на железной койке, снова и снова твердил: "Lord, give me peace. "Боже, дай мир моей душе! Lord, give me light. Боже, просвети меня! Lord, give me strength to resist any evil thoughts that I should not have. Боже, дай мне силы противиться всем дурным мыслям, которых я не должен был бы допускать! I know I am not wholly white. Я знаю, совесть моя не вполне чиста. Oh, no. О нет! I know I plotted evil. Я знаю, я замышлял зло. Yes, yes, I know that. Да, да, я знаю это. I confess. Я признаю. But must I really die now? Но неужели я в самом деле должен умереть? Is there no help? Неужели неоткуда ждать помощи? Will you not help me, Lord? Неужели ты не поможешь мне, господи? Will you not manifest yourself, as my mother says you will - for me? Неужели не явишь свое могущество, как говорит об этом мать? Will you get the Governor to change my sentence before the final moment to life imprisonment? Не повелишь губернатору в последнюю минуту заменить смертную казнь пожизненным заключением? Will you get the Reverend McMillan to change his views and go to him, and my mother, too? Не повелишь преподобному Мак-Миллану переменить свое мнение и пойти к губернатору? И моя мать могла бы пойти... I will drive out all sinful thoughts. Я отгоню все грешные мысли. I will be different. Я стану другим. Oh, yes, I will, if you will only spare me. Да, да, я стану совсем другим, если только ты спасешь меня. Do not let me die now - so soon. Не дай мне умереть так рано. Do not. Не дай умереть теперь. I will pray. Yes, I will. Я буду молиться, буду. Give me the strength to understand and believe - and pray. Дай мне силы понимать и верить... и молиться. Oh, do!" Дай, господи!" It was like this in those short, horrible days between the return of his mother and the Reverend McMillan from their final visit to the Governor and in his last hour that Clyde thought and prayed - yet finally in a kind of psychic terror, evoked by his uncertainty as to the meaning of the hereafter, his certainty of death, and the faith and emotions of his mother, as well as those of the Reverend McMillan, who was about every day with his interpretations of divine mercy and his exhortations as to the necessity of complete faith and reliance upon it, he, himself coming at last to believe, not only must he have faith but that he had it - and peace - complete and secure. Так думал и молился Клайд в эти короткие, страшные дни - с тех пор, как мать и преподобный Мак-Миллан вернулись после решающего разговора с губернатором, и до своего последнего часа... Душа его была полна ужаса перед близкой и верной смертью и неведомой загробной жизнью, и этот ужас, вместе с верой и волнением матери и преподобного Мак-Миллана (он навещал Клайда каждый день, говорил ему о милосердии божьем и убеждал в необходимости всецело уповать на господа), заставили Клайда наконец решить, что он не только должен обрести веру, но уже обрел ее и с нею полный и нерушимый душевный мир. In that state, and at the request of the Reverend McMillan, and his mother, finally composing, with the personal aid and supervision of McMillan, who changed some of the sentences in his presence and with his consent, an address to the world, and more particularly to young men of his own years, which read: В таком состоянии по просьбе матери и преподобного Мак-Миллана, который непосредственно помогал ему, давал указания и тут же, при нем и с его согласия изменил некоторые его выражения, Клайд составил следующее письмо, обращенное ко всему миру и в особенности к молодым людям его возраста: In the shadow of the Valley of Death it is my desire to do everything that would remove any doubt as to my having found Jesus Christ, the personal Savior and unfailing friend. "Вступая в тень Долины Смерти, я хочу сделать все возможное, чтобы устранить всякое сомнение в том, что я обрел Иисуса Христа, спасителя моего и неизменного друга. My one regret at this time is that I have not given Him the preeminence in my life while I had the opportunity to work for Him. Ныне я сожалею лишь о том, что, имея возможность трудиться во имя его, не отдал свою жизнь на служение ему. If I could only say some one thing that would draw young men to Him I would deem it the greatest privilege ever granted me. Если бы только я мог силою слов своих обратить к нему молодых людей, я счел бы это величайшим из благ, мне дарованных. But all I can now say is, Но теперь я могу сказать только одно: "I know in whom I have believed, and am persuaded that He is able to keep that which I have committed unto Him against that day" [a quotation that McMillan had familiarized him with]. "Я знаю, в кого уверовал, и верую, что в его власти сохранить залог мой на оный день" (цитата, хорошо ему известная благодаря Мак-Миллану). If the young men of this country could only know the joy and pleasure of a Christian life, I know they would do all in their power to become earnest, active Christians, and would strive to live as Christ would have them live. Если бы молодые люди нашей страны могли постичь сладость и отраду жизни во Христе, я знаю, они сделали бы все, что только в их силах, чтобы стать истинными, деятельными христианами, и старались бы жить, как повелел Христос. There is not one thing I have left undone which will bar me from facing my God, knowing that my sins are forgiven, for I have been free and frank in my talks with my spiritual adviser, and God knows where I stand. Я не оставил ни единой преграды, которая помешала бы мне предстать перед господом. Знаю, что грехи мои отпущены, ибо я был честен и откровенен с моим духовным наставником, и господу ведома вся правда обо мне. My task is done, the victory won. Задача моя выполнена, победа одержана. CLYDE GRIFFITHS. Клайд Грифитс". Having written this - a statement so unlike all the previous rebellious moods that had characterized him that even now he was, not a little impressed by the difference, handing it to McMillan, who, heartened by this triumph, exclaimed: Написав это письмо и вручая его Мак-Миллану, Клайд и сам удивился: так мало походили эти его утверждения на мятежное настроение, которое владело им еще совсем недавно. А Мак-Миллан, обрадованный и торжествующий, воскликнул: "And the victory IS won, Clyde. - Да, Клайд, поистине победа одержана! ' This day shalt thou be with me in Paradise.' "В оный день будешь со мною в раю". You have His word. Он обещал вам это. Your soul and your body belong to Him. Душою и телом вы принадлежите ему. Praised, everlastingly, be His name." Да будет вовеки благословенно имя его! And then so wrought up was he by this triumph, taking both Clyde's hands in his and kissing them and then folding him in his arms: Он был так возбужден своим торжеством, что взял руки Клайда в свои, поцеловал их и затем заключил Клайда в объятия. "My son, my son, in whom I am well pleased. - Сын мой, сын мой, в тебе моя отрада. In you God has truly manifested His truth. His power to save. Истинно, в тебе господь явил правду свою и спасительную силу свою. I see it. Я это вижу. I feel it. Я это чувствую. Your address to the world is really His own voice to the world." В твоем обращении к миру поистине прозвучит голос самого господа! And then pocketing the note with the understanding that it was to be issued after Clyde's death - not before. И он спрятал письмо: порешили, что оно будет опубликовано после смерти Клайда, не раньше. And yet Clyde having written this, still dubious at moments. Но, даже написав такое письмо, Клайд все же минутами сомневался. Was he truly saved? Верно ли, что он спасен? The time was so short? За такой короткий срок? Could he rely on God with that absolute security which he had just announced now characterized him? Может ли он столь твердо и безоговорочно уповать на бога, как он заявил в своем письме? Could he? Верно ли это? Life was so strange. Жизнь так непостижима. The future so obscure. Будущее так темно. Was there really a life after death - a God by whom he would be welcomed as the Reverend McMillan and his own mother insisted? Правда ли, что есть жизнь за гробом, что есть бог, который встретит его с любовью, как уверяют мать и преподобный Мак-Миллан? Was there? Правда ли это? In the midst of this, two days before his death and in a final burst of panic, Mrs. Griffiths wiring the Hon. David Waltham: А тем временем за два дня до его смерти миссис Грифитс в порыве безмерного ужаса и отчаяния телеграфировала достопочтенному Дэвиду Уотхэму: "Can you say before your God that you have no doubt of Clyde's guilt? "Можете ли вы сказать перед богом, что у вас нет сомнений в виновности Клайда? Please wire. Прошу, телеграфируйте. If you cannot, then his blood will be upon your head. Иначе кровь его падет на вашу голову. His mother." Его мать". And Robert Fessler, the secretary to the Governor replying by wire: И секретарь губернатора Роберт Феслер ответил телеграммой: "Governor Waltham does not think himself justified in interfering with the decision of the Court of Appeals." "Губернатор Уотхэм не считает для себя возможным отменить решение апелляционного суда". At last the final day - the final hour - Clyde's transfer to a cell in the old death house, where, after a shave and a bath, he was furnished with black trousers, a white shirt without a collar, to be opened at the neck afterwards, new felt slippers and gray socks. И, наконец, последний день... последний час... Клайда переводят в камеру старого Дома смерти и после бритья и ванны выдают ему черные брюки, белую рубашку без воротничка (потом ее должны были открыть на шее), новые войлочные туфли и серые носки. So accoutered, he was allowed once more to meet his mother and McMillan, who, from six o'clock in the evening preceding the morning of his death until four of the final morning, were permitted to remain near him to counsel with him as to the love and mercy of God. В этом наряде ему разрешено еще раз увидеться с матерью и Мак-Милланом, - с шести часов вечера накануне казни и до четырех часов последнего утра им позволено оставаться подле Клайда, беседуя с ним о господней любви и милосердии. And then at four the warden appearing to say that it was time, he feared, that Mrs. Griffiths depart leaving Clyde in the care of Mr. McMillan. (The sad compulsion of the law, as he explained.) And then Clyde's final farewell to his mother, before which, and in between the silences and painful twistings of heart strings, he had managed to say: А в четыре часа появился начальник тюрьмы и сказал, что миссис Грифитс пора удалиться, оставив Клайда на попечение Мак-Миллана. (Печальная необходимость, требуемая законом, сказал он.) И затем - последнее прощание Клайда с матерью; в эти минуты, то и дело замолкая, чувствуя, как больно сжимается сердце, он все же с усилием выговорил: "Mama, you must believe that I die resigned and content. - Мама, ты должна верить, что я умираю покорно и спокойно. It won't be hard. Смерть мне не страшна. God has heard my prayers. Бог услышал мои молитвы. He has given me strength and peace." Он даровал силы и мир моей душе. But to himself adding: Но про себя он прибавил: "Had he?" "Так ли?" And Mrs. Griffiths exclaiming: И миссис Грифитс воскликнула: "My son! - Сын мой! My son, I know, I know. I have faith too. Сын мой! Я знаю, знаю, я верю в это! I know that my Redeemer liveth and that He is yours. Я знаю, что искупитель мой жив и не оставит тебя. Though we die - yet shall we live!" Пусть мы умираем, но будем жить вечно! She was looking heavenward, and seemed transfixed. - Она стояла, подняв глаза к небу, пронзенная страданием. Yet as suddenly turning to Clyde and gathering him in her arms and holding him long and firmly to her, whispering: И вдруг обернулась, схватила Клайда в объятия и долго и крепко прижимала его к груди, шепча: Сынок... мальчик мой... "My son - my baby -" And her voice broke and trailed off into breathlessness - and her strength seemed to be going all to him, until she felt she must leave or fall -And so she turned quickly and unsteadily to the warden, who was waiting for her to lead her to Auburn friends of McMillan's. Голос ее оборвался, она задыхалась... казалось, вся ее сила перешла к нему, и наконец она почувствовала, что должна оставить его, чтобы не упасть... Пошатнувшись, она быстро обернулась к начальнику тюрьмы, который ждал, чтобы отвести ее к обернским друзьям Мак-Миллана. And then in the dark of this midwinter morning - the final moment - with the guards coming, first to slit his right trouser leg for the metal plate and then going to draw the curtains before the cells: И потом, в темноте этого зимнего утра, -последние минуты: пришли тюремщики, сделали надрез на правой штанине, чтобы можно было приложить к ноге металлическую пластинку, потом пошли задергивать занавески перед камерами. "It is time, I fear. - Кажется, пора. Courage, my son." It was the Reverend McMillan -now accompanied by the Reverend Gibson, who, seeing the prison guards approaching, was then addressing Clyde. Смелее, сын мой! - это сказал, увидев приближающихся надзирателей, преподобный Мак-Миллан; вместе с ним теперь при Клайде находился и преподобный Гилфорд. And Clyde now getting up from his cot, on which, beside the Reverend McMillan, he had been listening to the reading of John, 14, 15, 16: И вот Клайд поднялся с койки, на которой он сидел рядом с Мак-Милланом, слушая чтение 14-й, 15-й и 16-й глав Евангелия от Иоанна: "Let not your heart be troubled. "Да не смущается сердце ваше. Ye believe in God - believe also in me." Веруйте в бога и в меня веруйте". And then the final walk with the Reverend McMillan on his right hand and the Reverend Gibson on his left - the guards front and rear. И потом - последний путь; преподобный Мак-Миллан по правую руку, преподобный Гилфорд по левую, а надзиратели - впереди и позади Клайда. But with, instead of the customary prayers, the Reverend McMillan announcing: Но взамен обычных молитв преподобный Мак-Миллан провозгласил: "Humble yourselves under the mighty hand of God that He may exalt you in due time. - Смиритесь под всемогущей десницей господа, дабы он мог вас вознести, когда настанет час. Cast all your care upon Him for He careth for you. Возложите на него все заботы свои, ибо он печется о вас. Be at peace. Да будет мир в душе вашей. Wise and righteous are His ways, who hath called us into His eternal glory by Christ Jesus, after that we have suffered a little. Мудры и праведны пути того, кто через Иисуса Христа, сына своего, после кратких страданий наших призвал нас к вечной славе своей. I am the way, the truth and the life - no man cometh unto the Father but by me." "Аз есмь путь, и истина, и жизнь. Лишь через меня придете к отцу небесному". But various voices - as Clyde entered the first door to cross to the chair room, calling: Но, когда Клайд, направляясь к двери, за которой ждал его электрический стул, пересекал коридор Дома смерти, послышались голоса: "Good-by, Clyde." - Прощай, Клайд! And Clyde, with enough earthly thought and strength to reply: И у Клайда хватило земных мыслей и сил, чтобы отозваться: "Good-by, all." - Прощайте все! But his voice sounding so strange and weak, even to himself, so far distant as though it emanated from another being walking alongside of him, and not from himself. Но голос его прозвучал так странно и слабо, так издалека, что Клайду и самому показалось, будто это крикнул не он, а кто-то другой, идущий рядом с ним. And his feet were walking, but automatically, it seemed. И ноги его, казалось, переступали как-то автоматически. And he was conscious of that familiar shuffle -shuffle - as they pushed him on and on toward that door. И он слышал знакомое шарканье мягких туфель, пока его вели все дальше и дальше к той двери. Now it was here; now it was being opened. Вот она перед ним... вот она распахнулась. There it was - at last - the chair he had so often seen in his dreams - that he so dreaded - to which he was now compelled to go. И вот наконец электрический стул, который он так часто видел во сне... которого так боялся... к которому его теперь заставляют идти. He was being pushed toward that - into that - on - on -through the door which was now open - to receive him - but which was as quickly closed again on all the earthly life he had ever known. Его толкают к этому стулу... на него... вперед... вперед... через эту дверь, которая распахивается, чтобы впустить его, и так быстро захлопывается... а за нею остается вся земная жизнь, какую он успел изведать. It was the Reverend McMillan, who, gray and weary -a quarter of an hour later, walked desolately - and even a little uncertainly - as one who is physically very weak - through the cold doors of the prison. Четверть часа спустя преподобный Мак-Миллан с совершенно серым, измученным лицом, несколько нетвердой походкой человека, разбитого нравственно и физически, вышел из холодных дверей тюрьмы. It was so faint - so weak - so gray as yet - this late winter day - and so like himself now. А как немощен, как жалок и пасмурно-сер был этот зимний день... совсем как он сам... Dead! Мертв! He, Clyde, had walked so nervously and yet somehow trustingly beside him but a few minutes before - and now he was dead. Всего лишь несколько минут назад Клайд так напряженно и все же доверчиво шел с ним рядом, а теперь он мертв. The law! Закон! Prisons such as this. Тюрьмы - вот такие, как эта. Strong, evil men who scoffed betimes where Clyde had prayed. Сильные и злые люди уже глумятся там, где Клайд молился. That confession! А его исповедь? Had he decided truly - with the wisdom of God, as God gave him to see wisdom? Верно ли он решил, ведомый мудростью господа, насколько господь приобщил его к своей мудрости. Had he? Clyde's eyes! Верно ли? _Глаза Клайда_! He, himself - the Reverend McMillan had all but fainted beside him as that cap was adjusted to his head - that current turned on - and he had had to be assisted, sick and trembling, from the room - he upon whom Clyde had relied. Преподобный Мак-Миллан и сам едва не упал без чувств подле Клайда, когда тому надели на голову шлем... и дан был ток... он весь дрожал, его мутило... кое-как, с чьей-то помощью он выбрался из этой комнаты - он, на кого так надеялся Клайд. And he had asked God for strength - was asking it. А он просил бога даровать ему силы, просил... He walked along the silent street - only to be compelled to pause and lean against a tree - leafless in the winter - so bare and bleak. Он побрел по безмолвной улице, но ему пришлось остановиться, прислонясь к дереву, безлистному в эту зимнюю пору, такому голому и унылому... Clyde's eyes! Глаза Клайда! That look as he sank limply into that terrible chair, his eyes fixed nervously and, as he thought, appealingly and dazedly upon him and the group surrounding him. Его взгляд в ту минуту, когда он бессильно опустился на этот страшный стул... тревожный взгляд, с мольбой и изумлением, как подумалось Мак-Миллану, устремленный на него и на всех, кто был вокруг. Had he done right? Правильно ли он поступил? Had his decision before Governor Waltham been truly sound, fair or merciful? Было ли решение, принятое им в разговоре с губернатором Уотхэмом, действительно здравым, справедливым и милосердным? Should he have said to him - that perhaps - perhaps -there had been those other influences playing upon him? . . . Не следовало ли тогда ответить губернатору, что может быть... может быть... Клайд был игрушкой тех, других влияний?.. Was he never to have mental peace again, perhaps? Неужели душе его больше не знать покоя? "I know my Redeemer liveth and that He will keep him against that day." "Я знаю, искупитель мой жив и сохранит его на оный день". And then he walked and walked hours before he could present himself to Clyde's mother, who, on her knees in the home of the Rev. and Mrs. Francis Gault, Salvationists of Auburn, had been, since four- thirty, praying for the soul of her son whom she still tried to visualize as in the arms of his Maker. И еще долгие часы Мак-Миллан бродил по городу, прежде чем собрался с силами пойти к матери Клайда. А она в доме преподобного Фрэнсиса Голта и его супруги - деятелей Армии спасения в Оберне - с половины пятого утра на коленях молилась о душе своего сына; мысленно она все еще пыталась узреть его обретшим покой в объятиях создателя. "I know in whom I have believed," was a part of her prayer. "Я знаю, в кого уверовала", - молилась она. SOUVENIR ВОСПОМИНАНИЕ Dusk, of a summer night. Летний вечер, сумерки. And the tall walls of the commercial heart of the city of San Francisco - tall and gray in the evening shade. И торговый центр Сан-Франциско - высокие здания, высокие серые стены в вечерней мгле. And up a broad street from the south of Market - now comparatively hushed after the din of the day, a little band of five - a man of about sixty, short, stout, yet cadaverous as to the flesh of his face - and more especially about the pale, dim eyes - and with bushy white hair protruding from under a worn, round felt hat - a most unimportant and exhausted looking person, who carried a small, portable organ such as is customarily used by street preachers and singers. И на широкой улице к югу от Маркет-стрит, теперь почти затихшей после шумного дня, -группа в пять человек: мужчина лет шестидесяти, коротенький, толстый, но с застывшим лицом и поблекшими, тусклыми глазами мертвеца - весьма невзрачная и усталая личность; густая грива седых волос выбивается из-под старой круглой фетровой шляпы; на ремне, перекинутом через плечо, небольшой органчик, какими обычно пользуются уличные проповедники и певцы. And by his side, a woman not more than five years his junior - taller, not so broad, but solid of frame and vigorous - with snow white hair and wearing an unrelieved costume of black - dress, bonnet, shoes. С ним женщина, всего лет на пять моложе, повыше, не такая полная, но крепко сбитая, с белыми как снег волосами, вся в черном с головы до пят - черное платье, шляпа, башмаки. And her face broader and more characterful than her husband's, but more definitely seamed with lines of misery and suffering. Ее широкое лицо выразительнее, чем лицо мужа, но глубоко изборождено следами невзгод и страданий. At her side, again, carrying a Bible and several hymn books - a boy of not more than seven or eight - very round-eyed and alert, who, because of some sympathetic understanding between him and his elderly companion, seemed to desire to walk close to her - a brisk and smart stepping - although none-too-well dressed boy. Рядом, держа в руках Библию и несколько книжечек псалмов, идет мальчик лет семи-восьми, не больше, бойкий, глазастый, не слишком хорошо одетый, но живой и грациозный; как видно, он очень привязан к пожилой женщине и старается держаться поближе к ней. With these three, again, but walking independently behind, a faded and unattractive woman of twenty-seven or eight and another woman of about fifty - apparently, because of their close resemblance, mother and daughter. Вслед за ними, но чуть поодаль идут увядшая, бесцветная женщина лет двадцати семи и другая -лет пятидесяти, очень похожие друг на друга -очевидно, мать и дочь. It was hot, with the sweet languor of a Pacific summer about it all. Жарко, но в воздухе чувствуется приятная истома тихоокеанского лета. At Market, the great thoroughfare which they had reached - and because of threading throngs of automobiles and various lines of cars passing in opposite directions, they awaited the signal of the traffic officer. Дойдя до угла Маркет-стрит, большой и оживленной улицы, по которой в противоположных направлениях снует множество автомобилей и трамваев, эти люди задержались, ожидая знака полисмена на перекрестке. "Russell, stay close now." It was the wife speaking. - Стань поближе ко мне, Рассел, - сказала старшая женщина. "Better take hold of my hand." - Дай-ка руку. "It seems to me," commented the husband, very feeble and yet serene, "that the traffic here grows worse all the time." - Мне кажется, движение здесь возрастает с каждым днем, - тихо и без выражения произнес ее муж. The cars clanged their bells. The automobiles barked and snorted. Дребезжали трамвайные звонки, фыркали и гудели автомобили. But the little group seemed entirely unconscious of anything save a set purpose to make its way across the street. Но маленькая группа казалась равнодушной ко всему и только старалась поскорее перейти улицу. "Street preachers," observed a passing bank clerk to his cashier girl friend. - Уличные проповедники, - заметил, проходя мимо, банковский клерк своей приятельнице-кассирше. "Sure - I see them up here nearly every Wednesday." - Да, я встречаю их здесь чуть не каждую среду. "Gee, it's pretty tough on the little kid, I should think. - Ну, по-моему, совсем не дело таскать такого малыша по улицам. He's pretty small to be dragged around on the streets, don't you think, Ella?" Он слишком мал для этого, правда, Элла? "Well, I'll say so. - По-моему, тоже. I'd hate to see a brother of mine in on any such game. Не хотела бы я, чтобы мой братишка занимался такими вещами. What kind of a life is that for a kid anyhow?" commented Ella as they passed on. Что это за жизнь для ребенка? - поддержала Элла. Having crossed the street and reached the first intersection beyond, they paused and looked around as though they had reached their destination - the man putting down his organ which he proceeded to open -setting up, as he did so, a small but adequate music rack. Перейдя улицу и дойдя до следующего перекрестка, маленькая группа остановилась и осмотрелась, словно достигнув своей цели; мужчина поставил органчик на землю, открыл его и поднял небольшой пюпитр. At the same time his wife, taking from her grandson the several hymnals and the Bible he carried, gave the Bible as well as a hymnal to her husband, put one on the organ and gave one to each of the remaining group including one for herself. Тем временем его жена взяла из рук внука Библию и книжечки псалмов, передала Библию и одну из книжечек мужу, другую поставила на пюпитр, еще одну оставила себе и дала по книжечке всем остальным. The husband looked somewhat vacantly about him -yet, none-the-less with a seeming wide-eyed assurance, and began with: Муж огляделся рассеянно, но все же с напускной уверенностью и провозгласил: "We will begin with 276 tonight. - Сегодня мы начнем с двести семьдесят шестого псалма: ' How firm a foundation.' "Сколь крепка твердыня". All right, Miss Schoof." Мисс Шуф, прошу вас. At this the younger of the two women - very parched and spare - angular and homely - to whom life had denied quite all - seated herself upon the yellow camp chair and after arranging the stops and turning the leaves of the book, began playing the chosen hymn, to the tune of which they all joined in. И младшая из женщин, очень худая, иссохшая, угловатая и некрасивая, судьба ничем не одарила ее, - уселась на желтом складном стуле и, пробежав пальцами по клавишам и перелистав ноты, заиграла названный псалом; все запели. By this time various homeward bound individuals of diverse occupations and interests noticing this small group so advantageously disposed near the principal thoroughfare of the city, hesitated a moment - either to eye them askance or to ascertain the character of their work. Тем временем расходившиеся по домам люди разных профессий и положений, заметив маленькую группу, так удобно расположившуюся близ главной улицы города, нерешительно замедляли шаг и искоса оглядывали ее или приостанавливались, чтобы узнать, что происходит. And as they sang, the nondescript and indifferent street audience gazed, held by the peculiarity of such an unimportant group publicly raising its voice against the vast skepticism and apathy of life. И пока те пели, безличная и безучастная уличная толпа с недоумением глазела на эту невзрачную горсточку чудаков, возвысивших свой голос против всеобщего скептицизма и равнодушия. That gray and flabby and ineffectual old man, in his worn and baggy blue suit. This robust and yet uncouth and weary and white-haired woman; this fresh and unsoiled and unspoiled and uncomprehending boy. What was he doing here? Этот седой, жалкий и никчемный старик в поношенном мешковатом синем костюме, эта сильная, но грубоватая и усталая женщина с совершенно белыми волосами, этот свежий, чистый, неиспорченный и наивный мальчуган... он-то здесь зачем? And again that neglected and thin spinster and her equally thin and distrait looking mother. И еще эта бесцветная и тощая старая дева и ее мать, такая же тощая, с растерянным взглядом... Of the group, the wife stood out in the eyes of the passers-by as having the force and determination which, however blind or erroneous, makes for self-preservation, if not real success in life. Из всей этой группы в одной только седовласой женщине прохожие могли почувствовать силу и решительность, которые, как бы ни были они слепы и ложно направлены, способствуют если не успеху в жизни, то самосохранению. She, more than any of the others, stood up with an ignorant, yet somehow respectable air of conviction. В ней больше, чем в ком-либо из остальных, видна была убежденность, хотя и невежественная, но все же вызывающая уважение. And as several of the many who chanced to pause, watched her, her hymn-book dropped to her side, her glance directed straight before her into space, each said on his way: Она стояла с книгой псалмов в опущенной руке, устремив взгляд в пространство, - и многие из тех, кто замешкался здесь, глядя на нее, говорили себе, каждый на свой лад: "Well, here is one, who, whatever her defects, probably does what she believes as nearly as possible." "Да, вот кто, при всех своих недостатках, наверно, стремится делать только то, во что верит". A kind of hard, fighting faith in the wisdom and mercy of the definite overruling and watchful and merciful power which she proclaimed was written in her every feature and gesture. Упрямая, непреклонная вера в мудрость и милосердие той высшей, могущественной и бдительной силы, которую она прославляла, запечатлелась в каждой черте ее лица, в каждом движении. The song was followed with a long prayer and by the wife; then a sermon by the husband, testimonies by the others - all that God had done for them. Когда псалом был пропет, жена прочитала длинную молитву; потом муж произнес проповедь, а остальные засвидетельствовали все, что было содеяно господом для каждого из них. Then the return march to the hall, the hymnals having been gathered, the organ folded and lifted by a strap over the husband's shoulder. And as they walked - it was the husband that commented: Затем книжки были собраны, орган закрыт, муж перекинул его на ремне через плечо, и они пустились в обратный путь. "A fine night. - Прекрасный вечер. It seemed to me they were a little more attentive than usual." Кажется, публика была несколько внимательнее, чем обычно, - заговорил муж. "Oh, yes," returned the younger woman that had played the organ. - О да, - подхватила женщина, игравшая на органе. "At least eleven took tracts. - По меньшей мере одиннадцать человек взяли брошюрки. And one old gentleman asked me where the mission was and when we held services." И один старый джентльмен спросил меня, где помещается миссия и когда у нас бывает служба. "Praise the Lord," commented the man. - Хвала господу! - заключил старик. And then at last the mission itself -"The Star of Hope. И вот наконец сама миссия - "Звезда упования. Bethel Independent Mission, Meetings every Wednesday and Saturday night, 8 to 10. Sundays at 11, 3, 8. Миссия диссидентов. Молитвенные собрания по средам и субботам от 8 до 10 часов вечера; по воскресеньям в 11, 3 и 8 часов. Everybody welcome." Двери открыты для всех". And under this legend in each window -"God is Love." And below that again in smaller type: "How long since you wrote to Mother." Под этой надписью на каждом окне другая: "Бог есть любовь", - а еще ниже помельче: "Сколько времени ты не писал своей матери?" "Kin' I have a dime, grandma? - Дай монетку, бабушка! I wana' go up to the corner and git an ice-cream cone." It was the boy asking. Я сбегаю на угол за мороженым! - попросил мальчик. "Yes, I guess so, Russell. - Хорошо, Рассел. But listen to me. You are to come right back." Только сейчас же возвращайся, слышишь? "Yes, I will, grandma, sure. - Ну конечно, бабушка! You know me." Не беспокойся! He took the dime that his Grandmother had extracted from a deep pocket in her dress and ran with it to the ice-cream vendor. Он схватил десятицентовую монетку, которую бабушка извлекла из глубочайшего кармана юбки, и бегом пустился к мороженщику. Her darling boy. Ее дорогой мальчик. The light and color of her declining years. Свет и радость ее на склоне лет. She must be kind to him, more liberal with him, not restrain him too much, as maybe, maybe, she had -She looked affectionately and yet a little vacantly after him as he ran. Она должна быть добра к нему, снисходительна, не слишком строга, как, может быть, она была к... С нежностью и чуть рассеянно смотрела она вслед убегавшему мальчику. "For HIS sake." "Ради него".

The small company, minus Russell, entered the yellow, unprepossessing door and disappeared.