Иван Иванов - Операция «Адмиралъ» . Оборотни в эполетах

• Название: Операция «Адмиралъ» . Оборотни в эполетах
• Автор: Иван Иванов
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9265-0681-2

Начало этой истории относится к 1915–1916 гг.: именно тогда британской разведке удалось завербовать высокопоставленного офицера Военно-морских сил России — А. В. Колчака. Это было, конечно, большой удачей английских спецслужб, но никто не мог и предполагать, что всего через три года операция «Адмиралъ» станет самой масштабной акцией в тайной политике не только Великобритании, но и США.

Операцию «Адмиралъ» станут держать под личным контролем английский премьер-министр и президент Соединенных Штатов Америки, к этой операции будут иметь прямое отношение влиятельные политики разных стран, высшие военные чины, крупные общественные деятели и т. д.

Она принесет баснословные дивиденды Великобритании и США — только официально, по счетам, Великобритания получит более 46 тонн русского золота, США — более 33 тонн. А когда операция «Адмиралъ» закончится, то Колчака «сдадут», обрекая на погибель…

---

Колчак. Этими переговорами с английским послом в Токио сэром Грином исчерпываются у меня все встречи, более или менее серьезные, которые я имел за время своего пребывания в Японии. Я почти нигде не бывал и виделся только с членами посольства и с членами нашей военной и морской миссий. В конце концов мне удалось в 20-х числах января, после долгих ожиданий, уехать на пароходе из Иокагамы в Шанхай, куда я прибыл в конце января. Из Шанхая я уехал на пароходе в Сингапур. В Сингапуре ко мне прибыл командующий войсками генерал Ридаут приветствовать меня, передал мне срочно посланную на Сингапур телеграмму: английское правительство приняло мое предложение, тем не менее, в силу изменившейся обстановки на месопотамском фронте (потом я узнал, в каком положении дело, но раньше я не мог этого предвидеть), считает, ввиду просьбы, обращенной к нему со стороны нашего посланника кн. Кудашева, полезным для общего союзнического дела, чтобы я вернулся в Россию, что мне рекомендуется ехать на Дальний Восток, начать там свою деятельность, и это, с их точки зрения, является более выгодным, чем мое пребывание на месопотамском фронте, тем более что там обстановка совершенно изменилась.

Подождавши первого парохода, я выехал в Шанхай, а из Шанхая по железной дороге в Пекин. Это было в марте или апреле 1918 года. В Пекине я явился к нашему посланнику кн. Кудашеву. Князь Кудашев мне сказал вот что: «Против той анархии, которая возникает в России, уже собираются вооруженные силы на юге России, где действуют добровольческие армии генерала Алексеева и генерала Корнилова (тогда еще не было известно о его смерти); необходимо начать подготовлять Дальний Восток к тому, чтобы создать здесь вооруженную силу для того, чтобы обеспечить порядок и спокойствие на Дальнем Востоке». Для этой цели Кудашевым, очевидно, раньше был разработан этот вопрос таким образом, что в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороги на средства этой дороги, которые предназначались ранее для отдельного корпуса пограничной стражи, охранявшей железную дорогу, положить основание вооруженной силе в полосе отчуждения, сначала под видом охраны этой полосы отчуждения, а затем, когда эти войска будут обучены и подготовлены, двинуть их за пределы китайской полосы на Владивосток или куда-нибудь.

Алексеевский. Значит, выясняется, что, в сущности, главным лицом и инициатором всего этого предприятия (в смысле образования нового правления Китайско-Восточной железной дороги с созданием не только управления дороги, но и администрации территории в полосе отчуждения и созданием учреждения, которое ставит себе целью борьбу с большевизмом) был, в сущности, князь Кудашев?

Колчак. Я думаю, что князь Кудашев и Хорват.

Алексеевский. Скажите, адмирал, вы знали раньше о намерениях Хорвата объявить себя правителем?

Колчак. Нет, у него таких намерений не было. Это была работа Дальневосточного комитета. Если у него эти планы были, то, во всяком случае, мне не были известны.

30 января 1920 года

Алексеевский. Теперь продолжайте ваш рассказ.

Колчак. В это время готовилась интервенция, т. е. ввод иностранных войск на нашу территорию. По всей вероятности, впечатление, которое осталось у японцев, было таково, что я буду мешать этому делу. Поэтому они желали, чтобы я не вмешивался в дела Востока.

Алексеевский. Доходили ли до вас слухи, что параллельно с Дербера существует власть областного земства? Каково было ваше отношение к этим трем организациям власти?

Колчак. Я должен сказать, что единственно серьезным органом, который занимался своим делом, мне представлялось земство, так как все акты, которые представлялись со стороны других правительственных организаций, носили только характер политической борьбы.

Алексеевский. Остается еще третья из возникавших тогда организаций — это дерберское правительство. Ваше отношение к дерберскому правительству не изменилось, когда оно из претендента обратилось в некоторую организацию?

Колчак. Нет, оно осталось таким же, как и было, — я считал его правительством опереточным.

Алексеевский. До вас в Японию доходили известия о том, что в Западной Сибири образовалось западносибирское правительство, и как вы к этому относились?

Колчак. Были неопределенные сведения, что в Омске образовалось западносибирское правительство. Были неясные слухи о том, что в Самаре собирается съезд членов Учредительного собрания, были первые намеки на образование Директории — это были все отрывочные и неопределенные сведения. Из них самое серьезное — это то, что омскому правительству удалось успешно провести мобилизацию в Сибири и что население, совершенно измучившееся за время хозяйничанья большевистской власти, поддерживало, главным образом в лице сибирской кооперации, власть этого правительства. Ни характера этого правительства, ни его целей и тенденций я не знал. Я знал только, что оно противобольшевистское.

Алексеевский. Каково было ваше принципиальное отношение к интервенции раньше, чем вы ее увидели во Владивостоке?

Колчак. В принципе я был против нее.

Алексеевский. Все-таки можно быть в принципе против известной меры, но допускать ее на практике, потому что другого выхода нет. Вы считали ли, что, несмотря на то, что интервенция нежелательна, к ней все-таки можно прибегнуть?

Колчак. Я считал, что эта интервенция, в сущности говоря, закончится оккупацией и захватом нашего Дальнего Востока в чужие руки. В Японии я убедился в этом. Затем я не мог относиться сочувственно к этой интервенции ввиду позорного отношения к нашим войскам и унизительного положения всех русских людей и властей, которые там были. Меня это оскорбляло. Я не мог относиться к этому доброжелательно. Затем самая цель и характер интервенции носили глубоко оскорбительный характер: это не было помощью России — все это выставлялось как помощь чехам, их благополучному возвращению, и в связи с этим все получало глубоко оскорбительный и глубоко тяжелый характер для русских. Вся интервенция мне представлялась в форме установления чужого влияния на Дальнем Востоке.

Во Владивостоке я получил первые сведения о западносибирском правительстве, которое тогда называлось правительством Вологодского. Затем я узнал, что в Уфе состоялось совещание, на котором было решено из сибирского правительства образовать всероссийскую власть, и что во главе этой власти будет стоять Директория. Там же я узнал, что в Архангельске образуется какая-то власть под председательством Чайковского и что все эти отдельные правительства решили объединиться под флагом Директории. 

4 февраля 1920 года

Колчак. Переворот совершился 18-го числа вечером, с воскресенья на понедельник. Об этом перевороте слухи носились, частным образом мне морские офицеры говорили, но день и время никто фиксировать не мог. О совершившемся перевороте я узнал в 4 часа утра на своей квартире.

Денике. Прежде чем перейти к дальнейшему, разрешите предложить вам такой вопрос: были ли указания о том, каким образом подготовлялся этот переворот? Вы осведомлены не были и личного участия не принимали, но впоследствии стало ли вам известно, кем и как этот переворот был организован? Кто из политических деятелей и военных кругов принимал в нем участие?

Колчак, Вскоре, в ближайшие дни, я узнал только тех лиц, которые активно участвовали в этом перевороте. Это были три лица. Я знаю, и мне говорил Лебедев, что в этом принимала участие почти вся ставка, часть офицеров гарнизона, штаб главнокомандующего и некоторые члены правительства. Он говорил, что несколько раз во время моего отсутствия были заседания по этому поводу в ставке. Я ему на это сказал одно: «Вы не должны мне сообщать фамилии тех лиц, которые в этом участвовали, потому что мое положение в отношении этих лиц становится тогда совершенно невозможным, так как, когда эти лица будут мне известны, они станут в отношении меня в чрезвычайно ложное положение и будут считать возможным тем или иным путем влиять на меня. Виновники этого переворота, выдвинувшего меня, будут постоянно оказывать на меня какое-нибудь давление, между тем как я считаю для меня совершенно безразличным это, и я не считаю возможным давать или не давать те или иные преимущества».

6 февраля 1920 года

Алексеевский. Известно, что вначале на фронте у добровольческих частей и даже у частей Сибирской армии, которая была сначала организована на добровольческих началах, было враждебное отношение к перевороту. Таково, например, было отношение третьей дивизии, одной из самых боевых дивизий. Другие части оставались в неведении совершившегося переворота: им говорили, что адмирал Колчак действует от имени Директории, что Директория остается, так как в противном случае по настроению солдат можно было ожидать, что они оставят фронт с целью идти ликвидировать переворот.