Георгий Мартынов - Звездоплаватели-трилогия(изд. 1960)

• Название: Звездоплаватели-трилогия(изд. 1960)
• Автор: Георгий Мартынов
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

Георгий Сергеевич Мартынов родился в 1906 году в городе Гродно, в семье инженера-железнодорожника. Профессия отца заставляла семью часто переезжать, и детство будущего писателя прошло во многих городах Европейской части СССР. Г. С. Мартынов начал свою трудовую деятельность путевым рабочим на Юго-Западной железной дороге, когда ему было четырнадцать лет. После службы в Красной Армии, с 1928 года, Мартынов живёт в Ленинграде. Поступив в 1931 на Ленинградский завод резиново-технических изделий, Георгий Сергеевич проработал на нём 25 лет: сначала электромонтёром, а затем на различных инженерно-технических должностях: был и начальником цеха. Одновременно он учился в заочном Политехническом институте. В сентябре 1941 года Г. С. Мартынов добровольцем ушёл на фронт и всю Великую Отечественную войну воевал на Ленинградском фронте. Награждён орденом и медалями. Г. С. Мартынов — член КПСС с 1941 года. В 1955 году Г. С. Мартынов впервые выступил в печати как писатель-фантаст. Его первая книга «220 дней на звездолёте» издана Детгизом. Всего Мартыновым написано (на 1960 г.) пять книг научно-фантастического жанра: «220 дней на звездолёте», «Сестра Земли», «Наследство фаэтонцев» (все они объединены под общим названием «Звездоплаватели»), повести «Каллисто» и «Каллистяне».

---

…Вот как случилось, что погибающие на Церере звездоплаватели были спасены неожиданным появлением звездолёта «Принц Уэльский».

Уильям Дженкинс и семь его товарищей без колебаний пошли на этот подвиг. И не опоздали!

Звездоплавание, почти с момента своего возникновения на Земле, вышло из узконациональных границ, стало делом всего человечества, делом интернационально-коллективным. А хорошо известно, как велика сила коллектива.

Англичане могли справедливо гордиться своими героями, но разве не сделали бы то же самое их товарищи из других стран? Когда люди преданы одному делу, для них нет разницы, кто попал в беду, — свой или чужой.

Роальд Амундсен погиб, стремясь на помощь своему личному врагу — итальянцу Нобиле. Оба были полярными исследователями. И не осталось места для личного или национального. Они делали одно дело! Звездоплаватели пришли на помощь другим звездоплавателям!

Уильям Дженкинс, англичанин, спас Константина Белопольского — русского. А если бы случилось наоборот?.. Перед лицом космоса люди всех стран — одна семья! И самый характер их работы выбросил из сознания звездоплавателей весь мусор национальных различий.

Цель — космос!

Родина — Земля!

* * *

Перекрещивающиеся лучи прожекторов, со всех сторон направленные на поле ракетодрома, превратили ночь в день. Четыре длинных луча, устремлённых вверх четырьмя светлыми колоннами, показывали приближавшемуся кораблю место посадки.

Как всегда при финише звездолётов, ограда украшена бесчисленными флагами.

Вереницы автомобилей вытянулись на улицах Камовска. И, несмотря на позднее время, толпы людей окружили поле.

Но на здании вокзала огромные полотнища национальных знамён Англии и СССР приспущены. В молчании ожидают «Принца Уэльского» представители всех народов Земли.

На крыше вокзала собрались звездоплаватели всех стран. Они съехались в Москву, чтобы встретить того, кто долгие годы был гордостью их дружной семьи, человека, имя которого олицетворяло собой все завоевания человеческого разума над силами космоса.

Он возвращался из последнего рейса.

Навсегда!

Экипаж «СССР-КСЗ» неподвижно застыл в почётном карауле у портрета, обвитого крепом.

Тайное желание Константина Евгеньевича Белопольского исполнилось. Звездолёт нёс к Земле его тело.

Недалеко от родины, на борту английского космического корабля остановилось сердце второго «звёздного капитана» Земли.

Он умер внезапно, у телескопа, на своём посту. И стальное сердце может не выдержать непрерывных ударов.

Он совершал ошибки! Кто из людей не совершает их? Но теперь, когда его больше не было, все забыли о них. В тот час, когда послушный твёрдой руке Уильяма Дженкинса звездолёт приближался к Москве, дрогнули и опустились национальные флаги во всех столицах мира.

Всё было прощено и забыто! Земля отдавала дань уважения и благодарности.

Траурные звуки оркестров не слышны в могучем рёве двигателей. В вихрях бурного пламени опускается на землю исполинская ракета.

Убраны «лапы», и сразу наступает тишина.

Словно вырвавшись на свободу, высоко кверху, над полем, взлетают медные голоса труб. И чудится людям, что не о смерти возвещают они, а о торжествующей жизни.

Сотрясают воздух залпы салюта.

Космический вездеход со снятой крышей устремляется к звездолёту. На нём будет доставлен стальной гроб с телом звездоплавателя.

Этот гроб был сделан в пути, в межпланетном пространстве, из запасных частей, любящими руками товарищей.

Ещё двое погибли во время рейса «СССР-КСЗ» на Венеру. Их тела далеко отсюда. Но придёт время, и они будут встречены с теми же почестями, с тем же уважением и благодарностью.

Человечество не забывает тех, кто отдал за него жизнь. Они бессмертны!

Уже трудятся в своих мастерских знаменитые скульпторы и архитекторы, создавая достойный памятник трём погибшим. На вечные времена встанет он здесь, на этом поле. И трое друзей металлическими глазами будут провожать и встречать своих товарищей, неутомимо продолжающих начатое ими дело.

* * *

Странные бывают случайности.

Уильям Дженкинс, посоветовавшись с Белопольским, решил снять с «фаэтонца» всё оборудование, какое только удастся хотя бы частично разобрать. Опасаться повредить механизмы и аппараты, не приходилось, они всё равно обречены были навсегда остаться на Церере. А наука Земли могла и по отдельным деталям узнать многое.

Но «фаэтонец» воспротивился этому намерению. Закрывшаяся за тремя людьми дверь центра не желала больше открываться. Не помогли все попытки нажима на квадратные выступы, не достигли цели и «приказы» Второва. Доступ внутрь кольцевого звездолёта был отрезан глухой стеной.

Ни острое пламя автогена, ни термит не справились с твёрдостью жёлто-серого металла, который не смогли пробить мчавшиеся с космической скоростью метеориты.

Всё было напрасно!

Тайна «фаэтонца» оставалась на Церере нетронутой и загадочной, как прежде.

— Хорошо, что мы не выходили из корабля до прилёта «Принца Уэльского», — заметил Второв.

Автоматы дверей сработали в последний раз. Звездолёт «умер». И вернувшийся на Землю корабль не доставил ничего, что могло бы пролить свет на тысячелетнюю тайну.

Вся надежда была теперь только на Арсену. На ней в круглой котловине под гранитными фигурами, изображавшими тела простой кубической системы, были спрятаны какие-то ящики. Их предстояло достать и привезти на Землю. Никто не сомневался, что в них находятся материалы, могущие перевернуть всю технику и пролить наконец свет на причину гибели пятой планеты.

Неужели экипаж кольцевого звездолёта, найденного на Венере, было всё, что осталось от населения Фаэтона? Куда делись другие фаэтонцы? При исключительно высоком развитии науки могли ли люди не знать о грозящей им гибели? И не принять мер к спасению? Вряд ли это могло быть так.

На Арсену! — таково было единодушное требование мировой общественности.

— На Арсену! — говорили звездоплаватели, готовые вылететь когда угодно.

Но техника Земли была не в силах выполнить это всеобщее желание.

Арсена ушла далеко. Обогнув Солнце, она всё дальше и дальше удалялась от Земли. Апогей её орбиты находился за орбитой Юпитера. Только через год астероид достигнет этой точки и направится обратно к Солнцу. И только тогда можно будет вылететь ему навстречу.

Приходилось ждать почти два года.

Горячие головы предлагали всевозможные проекты доставки на Землю брошенного на Церере корабля фаэтонцев. Но если бы и было возможно «отбуксировать» двухсотметровое кольцо, всё равно надо было бы ждать, и ждать долго. Церера намного разошлась с Землёй.

Так грандиозны масштабы Вселенной, что даже внутри Солнечной системы, «у себя дома», человек не всегда может лететь куда хочет. Расстояние, побеждённое на поверхности Земли, — непреодолимая преграда на пути звездоплавателей. Пока непреодолимая. Только тогда, когда техника овладеет субсветовыми скоростями, рухнет эта преграда.

Экспедиция Белопольского открыла не только фаэтонцев. Были ещё и венериане. Загадки сестры Земли тоже настоятельно требовали разрешения.

Предстояла большая и трудная работа. Звездоплаватели деятельно готовились к ней.

Англичане построили свой звездолёт для полёта на Венеру. Но, вместо Венеры, он летал на Цереру. Теперь приходилось ждать: и Венера ушла вперёд. Штурм космоса временно приостановился.

Борис Николаевич Мельников сразу после похорон Белопольского попросил шестимесячный отпуск и вместе с женой уехал из Москвы.

В небольшом, тихом городке Украины он засел за книгу о полёте «СССР-КС3».

Никто не сказал ему ни одного слова упрёка, но он был уверен, что никогда больше не доверят ему космический корабль. Разве не по его вине «фаэтонец» находится на Церере, потерян для науки, — если и не навсегда, то надолго. А смерть Константина Евгеньевича? Разве не то же роковое решение послужило косвенной причиной?

Мельников глубоко раскаивался, что не выполнил своего долга и не посоветовался с Камовым. Почему он этого не сделал. Только потому, что Белопольский сказал: «Решай сам». А само решение послать «фаэтонца» на Цереру здесь, на Земле, казалось ему верхом нелепости.

Какой же он «звёздный капитан», если может принимать такие ошибочные решения?

Просторы Вселенной по-прежнему влекли его к себе. Он знал, что никакая деятельность на Земле не заменит ему космоса с его тайнами, которые надо брать силой. Не заменит пленительной борьбы с природой в самой трудной для человека области.

И постепенно созрело решение.

Он написал письмо Камову. В нём, как о величайшей милости, он просил разрешить ему принять участие в ближайшей экспедиции рядовым участником. «Я не забыл своей прежней специальности, — писал он. — Прошу доверить мне киносъёмку. Я знаю, что недостоин быть звездоплавателем, но обещаю приложить все силы, чтобы снова стать им».