Мария Ровная - Диалоги о ксенофилии [СИ]

• Название: Диалоги о ксенофилии [СИ]
• Автор: Мария Ровная
• Жанр: Боевая фантастика

---

– Нет, – стиснув зубы, сказала Дарья.

Вампир пошевелился, расправляя крылья. Властительная Мать шагнула к нему и, пачкая серебристый подол подсохшей двухцветной кровью, с полувздохом, полустоном тяжело осела на пол.

– Дон, мальчик мой…

* * *

Курорт

В синем небе звёзды блещут,

В синем море волны хлещут…

А. Пушкин.

1. Небо

«Литта» была маленькая, как все развед-корабли, и чистенькая. По коридорчику – налево пять кают, направо лаборатории – Игорь прошёл в рубку, служащую заодно кают-компанией. В центральном, капитанском, кресле сидела миниатюрная девчонка в шортах и ажурной маечке и красила ресницы, глядя, как в зеркало, в выключенный ходовой экран.

– Привет, – сказал Игорь. – Я Игорь Заринь, навигатор пятого круга, штурман и планетолог.

Девчонка, крутанув кресло, повернулась к нему.

– Привет. Дарья Растопчина, навигатор седьмого круга, эмпат-контактёр.

– Вы ещё красивее, чем на автопортрете, – признал Игорь.

Она рассмеялась, откинув голову с тяжёлым бронзовым узлом волос.

– То ли Вы ещё скажете, когда увидите третьего члена экипажа!

– Скажу, что Вы лучше. А она уже на борту?

– Нет, гуляет. Первая каюта моя, третья – Анны, остальные Ваши. Устраивайтесь.

Игорь щёлкнул каблуками:

– Слушаюсь, капитан.

Он выбрал вторую. Распаковал рюкзак. Окно, демонстрирующее неприглядную красно-бурую равнину под мохнатым солнцем в тёмном трёхлунном небе, перенастроил на море, дюны и сосны. Повесил на стену молекулярную копию Беролинговой «Апсары» и подаренные Антоном две его работы: акварель – искристая змея под кустом лиловых хризантем на берегу окутанного утренним туманом озера, и офорт – свеча, кинжал и книга на корабельном пульте управления. Переоделся в форменный комбинезон и принялся наново бриться: женщины всё-таки. Хотя перспектива рейса в дамском обществе его не воодушевляла. Ещё пойдут капризы, ссоры, сплетни, а с Хэйно придётся нянчиться, как с младенцем. Видно, туго в Звёздном Флоте с кормчими, если инвалидов допускают к развед-рейсам… Но с заключением психолога спорить не принято.

Игорь прокрутил в памяти свой разговор с психологом. «Я за направлением, док. С мая бичую без спэйса». – «Заринь… На Вас есть запрос. Шельтинх-разведка, «Литта». Пойдёте?» – «Я вообще-то… Ладно. К следопытам, так к следопытам. Мне всё равно». – «Капитан – Растопчина, кормчий – Хэйно». – «Те самые? Но, позвольте!… Как же… Хэйно – и шельтинх-разведка?… А кто ещё в экипаже?» – «Они летают вдвоём». – «Т-то есть, как – вдвоём?» – «Остальные трое были полаксианами». – «А-а. Загулили, да?» – «Именно. Трансформировались». – «Угу…». – «Что Вас смущает?» – «Док, Вы уверены, что я и эти дамы с лаатти так уж совместимы? Я ведь летал с Альдиеном». – «Второго Альдиена нет, Заринь. А вашу совместимость определяла сама Анна Гедеоновна. Идёте на «Литту»? Или поискать Вам другой вариант?» – «Иду. Не могу же я отказать искалеченной женщине».

Игорь вздохнул, постарался сообщить чертам своего лица Альдиенову благородную твёрдость, смущённо отвернулся от зеркала и вышел в коридор. Навстречу ему стремительно плыла сама Анна Гедеоновна. За нею деловито топал нагруженный кибер.

– Здравствуйте, – приветливо и безразлично произнесла она. – Вы не в рубку идёте?

– В рубку.

– Тогда захватите, пожалуйста, корзину.

Игорь взял со спины кибера корзину с фруктами. Женщина, нажав плечом клавишу на стене, открыла дверь в третью каюту. Цыкнула на кибера:

– Блинд, марш домой.

Надо было помочь, запоздало подумал Игорь. Она скользнула по нему взглядом – глаза у неё были длинные, вразлёт, и тёмные, как омуты – и обошла Игоря, точно столб. Он машинально двинулся следом, глядя на её спину, амфорой сужающуюся к талии, на крутые, правильными дугами, бёдра. Летящий шёлк подола танцевал вокруг её тонких щиколоток. И всё же, на взгляд Игоря, женщине в её положении не следовало бы так смело обтягивать себя вечерним платьем и выставлять напоказ режущие глаз короткие, наглухо зашитые рукава.

– Наконец-то все в сборе, – сказала Дарья. – А это что?

– Это я стащила с праздничного стола, – пояснила Анна, уютно устраиваясь с ногами в кресле слева от капитанского, предназначенном, вообще-то, для второго навигатора.

Игорь откинул полку на задней стене между экраном и кухонным блоком, поставил корзину.

– Ой, бананчики! – ахнула Дарья. – Черешня! Фейхоа!

– Самое вкусное там – цзаучи, Вадим привёз с Эртшина. Сверху, полосатые. Попробуйте, Игорь.

– А Вы?

– Я уже напробовалась. Даш, а ещё я выклянчила у Вадима новый роман Гартье. Шикарный исторический лямур с приключениями.

– Дашь почитать?

– Посмотрю по твоему поведению.

– Я буду хорошая, – пообещала Дарья. Неохотно отошла от корзины, извлекла из недр своего кресла зеленовато-рыжего зверька, похожего на ласку. Зверёк зашипел, трепеща зелёным раздвоённым язычком. – Лао, вечно ты спишь в самых неподходящих местах. Ну, что, полетели? Ася, сядь как следует.

Анна послушно изменила позу. Игорь занял штурманское кресло справа от Дарьи. Ожил пульт. Засияли экраны. В рубку ворвался голос диспетчера. Сероглазая девчонка подняла корабль по идеальной дуге параболы, лихо крутанулась в зоне орбитальных маяков, – инструкции этого категорически не одобряли, но каждый опытный навигатор считал делом чести попрощаться с Землёй таким трюком, – славировала между грузовиком и туристским лайнером, проскользнув в какой-то сотне километров от них, вывела «Литту» на свободную трассу, передала управление компьютеру и устремилась к корзинке, из которой доносилось сладострастное чавканье Лао.

Анна немедленно снова поджала ноги. Встряхнула головой, отбрасывая волосы, с детским любопытством оглядела экраны и спросила в пространство:

– Кстати, куда мы летим?

– Как?… – Игорь поперхнулся. – Вы даже не знаете маршрута?

– А что? – она являла собою воплощение невинности. – Куда велите пригнать шип, туда и пригоню. Какая мне разница?

– Не слушайте её, – посоветовала Дарья. – Ася далеко не такая вредная. На самом деле она ещё вреднее.

– Охотно верю, – галантно сказал Игорь.

Анна опять помотала головой, потёрлась лицом о спинку кресла. Игорь шагнул к ней, опередив Дарью.

– В глаз что-то попало?

Анна подняла голову. Он осторожно убрал тонкий, как паутинка, волос, запутавшийся в её длинных ресницах.

– Спасибо, – обронила она.

Игорь, не отвечая, смотрел на её груди, белоснежными полушариями выступающие из декольте. Их не портило даже странное коричневое пятно под левой ключицей: два переплетённых треугольника Рёло68, тёмный и светлый.

– Что это? – не утерпел он.

– Клеймо, – безмятежно ответила Анна. – Дашенька, у тебя нет ленты? Я опять все шпильки растеряла.

– Пожалуйста, заберите её, а то я всё съем! – взмолилась Дарья. – Лаошка, убирайся, лопнешь!

– Игорю оставь!

– Нет-нет, ешьте! – запротестовал Игорь. – Мне вкуснее смотреть, как Вам вкусно, чем есть самому.

Дарья хмыкнула, порылась в карманах и внезапно метнула в Игоря серую ленту. Игорь автоматически поймал её, растерянно покрутил в руках. Анна выжидательно уставилась на него, сузив глаза в тёмные полумесяцы.

Он обозлился. Нашла, чем кокетничать: своей беспомощностью… Решительно сгрёб её волосы – точно набрал в горсти тёплый невесомый гагачий пух. Они горько и нежно пахли скошенной травой, хризантемами и утренним туманом над озером. Игорь неумело стянул их лентой. Кашлянул, прочищая горло.

– Так?

Анна кивнула.

– Игорь Заринь, – задумчиво проговорила Дарья. – Я где-то слышала Ваше имя.

– В одном Содружестве живём, в одном флоте летаем, – улыбнулся он.

– Но Вы ведь раньше летали не в шельтинхе?

– В спасательной службе.

– А почему ушли? – спросила Анна.

Игорь потемнел лицом.

– Мой капитан в мае улетел в отпуск. И не вернулся.

Дарья неслышно ахнула.

– Куда?

– На Хэйн. Но туда он не прилетал.

– Да, – после долгой паузы вымолвила Анна. – Дикая судьба для реттиора69.

– Вспомнила, – сказала Дарья. – Вы художник.

– Да.

– Мы видели Ваши работы. Помнишь, Асик?

Анна пожала плечами.

– Ну, как же! – воскликнула Дарья. – Новогодняя выставка на Центральной! «Соната радости»!

– Как! – Анна встала. – Это Ваша?! И ещё там была, с птицей над городом…

– «Знамение», – подсказал Игорь.

– И серия очаровательных пейзажей, – подхватила Дарья. – И «Гало Иезекииля»…

– Да, феерия света, прекрасная до мистического ужаса! Зачем Вы мотаетесь по спэйсу, Игорь? Вам бы день и ночь стоять у мольберта – вот Ваше дело!

Игорь почувствовал, что краснеет. Краснеет неудержимо, беспардонно, точно мальчишка, а не зрелый двадцатипятилетний муж, увенчанный лаврами художник, покоритель пространств, спасатель и соратник Альдиена.