Леонид Гришин - В чужом городе

• Название: В чужом городе
• Автор: Леонид Гришин
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9904624-3-4

Она сидела напротив меня, закусив нижнюю губу, немного прищурив свои зеленые глаза.

– Я хочу попросить вас об одном одолжении.

– Если это в моих силах…

– Я уверена, что в ваших. Мне это очень важно. Дело в том, что сегодня здесь, у меня в кафе, собираются мои друзья. Не совсем, правда, друзья, потому что в бизнесе друзей нет – есть конкуренты. Просто собирается публика, которая знает, что я ездила в Питер, они будут интересоваться, где я была и что видела. А я была там, где никому не посоветую побывать…

– Извините, это Петербург, наш город, культурная столица, как ее называют…

– Не надо мне говорить о культуре. Бандитский Петербург – он был и есть бандитский. И даже хуже.

– Знаете, я вам так скажу…

– Не надо ничего мне рассказывать про культурную столицу…

Немного помолчав, она произнесла:

– Выслушайте меня…

---

Мы незаметно вышли. Сереже она сказала ехать домой. Приехали, вышли… Она открыла калитку, загорелся свет вдоль дорожки и у парадного входа. Она открыла дверь своим ключом. Зайдя, села на диван и закрыла глаза:

– Михаил погиб, – тихо сказала она, – передозировка наркотиков.

Наталья закрыла лицо руками, но мне показалось, что она не плакала. Я сел рядом.

– Как же у меня голова болит, налей мне соку, – попросила она.

Я прошел на кухню к холодильнику, открыл и очень удивился. В холодильнике не оказалось ничего кроме сока. Я налил и подал ей. Когда она допила и прилегла на диван, я положил ей подушку, снял с нее туфли. Сам сел у изголовья, взял ее голову двумя руками и почувствовал, как в висках у нее бьется жилка. Я определил, что пульс был свыше ста ударов. Я держал ее голову и чувствовал, как частота ударов уменьшается, дыхание становится ровным. Я вспомнил, как однажды ремонтировал квартиру и, переставляя мебель, защемил себе поясницу. У меня был телефон одного мануальщика. Я решил позвонить ему – он сказал: «Приезжай». Я еле-еле сел за руль, но приехал. И он, уложив меня на кушетку, точно так же держал мою голову, как я сейчас держу голову Натальи. Я чувствовал тогда, как от его рук исходило тепло…

Был в моей жизни такой период, когда в студенческие годы меня очень интересовали разные экстрасенсорные способности. На первом курсе в общежитии со мной жил Боря Геросютин. У него в Петербурге жил двоюродный брат, заслуженный человек, участник войны, работник обкома. К экзаменам мы готовились у него, потому что в его доме была огромная библиотека. Как-то раз мы нашли там книгу старого издания. Не помню, как называется, помню только что-то про силу взгляда и про то, как ее отрабатывать. Мы тогда молодые были, заинтересовались, начали изучать, выполнять упражнения, тренировать силу взгляда. Книга советовала тренироваться сначала на животных. Но поскольку животных у нас не было, мы решили сразу экспериментировать на людях. Мы заходили в автобус или в трамвай. Тогда еще были старые трамваи, когда скамейки стояли вдоль вагона, и люди сидели спиной к окну. Мы выбирали объект помоложе и посимпатичнее. И с двух сторон устремляли свои взгляды на объект, и объект этот сразу же начинал нервничать. А мы делали так: как только она начинала искать то, что ее тревожит и нервирует, мы взгляды отводили. Большинство выбранных нами объектов больше одной остановки не проезжали – выходили. В автобусе было и того проще. Мы выбирали впереди какой-нибудь красивый затылочек и вдвоем в этот затылок направляли свои взгляды. Тот же эффект получался: пассажирка не выдерживала и выходила…

Потом это все, конечно, забылось, и вот сейчас я держу в руках эту красивую, милую головку… Я чувствовал, что ритм жилки, которая билась в виске, начинает спадать. Дыхание стало более-менее ровное. Я почувствовал, что пульс стал ударов шестьдесят, может, пятьдесят в минуту, не больше. Наталья уснула. Я очень аккуратно опустил ее голову, убрал руки, она повернулась на бочок и положила правую руку под щечку. Я укрыл ее пледом, посидел рядом, а затем пошел на кухню. Хотя я и был в ресторане, мне захотелось есть. Но по дороге я припомнил, что холодильник у Натальи пустой. Мне вспомнился другой холодильник, который стоял в квартире, где я ночевал. Но здесь, в доме у Натальи, кроме сока ничего не было. На глаза мне попалась хлебница, в которой оказалось несколько ломтиков черного хлеба. «Уже добро», – решил я. На кухонном столе стояла бутылка подсолнечного масла. Я вспомнил, как в детстве мы иногда наливали подсолнечное масло в блюдце, посыпали солью и макали в масло хлеб – было очень вкусно. Я подумал и решил вспомнить былое. Я поставил чайник, открыл шкафчик – чаю и кофе там было предостаточно. Чайник вскипел, я взял чашечку, заварил пакет черного чая. Кусочек хлеба обмакнул в подсоленное масло и окунулся в детство… Как бывало приятно, когда набегаешься в детстве летом, прибежишь – дома никого нет. Возьмешь так же масло, хлеба. Правда, в детстве я обычно молоком запивал, но это неважно…

В это время вошла Наталья.

– Ты что делаешь?

– Ужинаю.

– Как ужинаешь? У меня же продуктов нет.

– А почему у тебя нет продуктов?

– А чтобы не соблазняли они меня по вечерам.

– А я вот нашел…

– А что это такое?

– А вот, попробуй.

Она подошла, также взяла кусочек хлеба, окунула его в подсоленное масло, откусила и сказала, что это очень вкусно. Из моей кружки запила чаем. Повернулась ко мне, обвила мою шею двумя руками, прижалась ко мне и сказала: «Спасибо тебе, спасибо». Я взял ее на руки, спросил куда. «Пойдем в спальню», – сказала она. И я ее понес в спальню…

Глава Седьмая

Я проснулся как всегда. Натальи рядом не было. Я осмотрелся: рядом на тумбочке лежали махровое полотенце, халат, тапочки… Это же надо, я так спал, что не слышал, как Наталья ушла. Видимо, помимо кошачьих глаз она еще и передвигается, как кошка…

Прокручивать в голове день у меня не было смысла, поскольку я все равно этот день проведу по сценарию Натальи.

Я взял полотенце, халат, пошел в ванную. Ванная была шикарная. Больших размеров комната содержала все, что только можно: слева находился ванный агрегат с джакузи, парилкой, тропическим душем, с душем циркулярным, массажором для ног и даже радиоприемником. Телевизора только не хватало для полного счастья. Также в ванной были раковина, унитаз, биде и душевая кабина. Я зашел в эту кабинку и принял теплый тропический душ. После душа спустился на кухню. Я встретил там Наталью в брючном костюме, в фартуке. И вдруг я обратил внимание на стол. Еще вчера я мог найти только черный хлеб, а сегодня на столе чего только нет. Я подошел, стал разглядывать. На одной тарелке не меньше пяти сортов сыра, на другой колбас несколько видов, буженина, красная рыба, осетрина – у меня разбегаются глаза – икра красная, черная, копченое мясо. Я посмотрел на Наталью, она стоит, улыбается.

– Слушай, у тебя есть скатерть-самобранка? Почему ты ей не воспользовалась вчера? И не дашь ли ты мне ее напрокат? Это же надо!

Я подошел к ней, у нее руки были заняты, поэтому она подставила щеку. Я с удовольствием поцеловал ее.

– Извини, я в халате, сейчас переоденусь.

– Не надо, чувствуй себя дома, – сказала она, а потом исправилась, – как дома.

– Да я иногда и в другом виде дома.

– А кто тебе дома готовит завтрак?

– Я сам готовлю.

– Как это так? – удивилась она.

– Я же тебе говорил, что я живу один, поэтому я себе и обед, и ужин сам готовлю.

Она недоверчиво глядела на меня.

– Приедешь, я и тебе приготовлю. Мне больше нравится дома. Конечно, сейчас, особенно в Питере, обеды буквально на каждом шагу, предлагают бизнес-ланчи по приемлемым ценам.

Поэтому можно себя не утруждать готовкой, но я привык. Мне это не составляет труда.

После завтрака мы перешли на веранду. Валентина Петровна принесла нам кофе… Погода стояла прекрасная, светило солнце, дул легкий ветерок.

Наталья сидела напротив меня, как всегда смотрела в чашку с кофе.

– Наташа, расскажи о себе, а то я столько времени числюсь в женихах, а о невесте почти ничего не знаю.

– Что рассказать тебе о себе… Влюбилась я сейчас вот только, будем говорить, первый раз. А последствия этой любви ты знаешь…

…Много сейчас пишут о любви, но, как мне кажется, правильнее всего сказали еще классики. Это такое чувство, которое охватывает тебя всего и долго не отпускает. Кому-то это идет на пользу – любовь толкает его на подвиги, на создание чего-то прекрасного. Все великие стихи, вся прекрасная музыка была написана, не сомневаюсь, во имя любви. Других же любовь заставляет совершать подлости, толкает на предательство, даже на преступления… Говорят, что любовь и ненависть живут рядом. И если обмануть чувства влюбленного, он способен на страшные вещи, но я хочу сказать, что я не имею отношения к его гибели.

В юности все мы ищем принца, все мы ищем достойного человека, мечтаем, читаем классиков, но… Не хочу сказать, что мне никто и никогда не нравился, но не доходило у меня до влюбленности. В школе я не нашла себе объекта, в которого смогла бы влюбиться, в институте тоже. Хотя и вниманием я не была обделена. Многие согласны были со мной дружить, многие хотели со мной более тесные отношения завести. Но я все время ждала любви, ждала большого чувства…

И в институте, на третьем курсе, когда начались уже спецпредметы, читал нам довольно молодой преподаватель. Внешностью он был не модель: и рост его был, может, на сантиметр выше меня, и физически не очень, и на лицо не красавчик – конопатый блондин. Весной особенно выступали у него на лице конопушки. Но с юмором был… И вот однажды, на лекции, как сейчас помню, это был спецпредмет, а я училась тогда в энергетическом институте. Но что училась? Пошла по стопам родителей. Родители у меня тоже кончили Московский энергетический институт, а сюда, в город Революции 1905 года, в Иваново-Вознесенск, они были направлены по распределению. Так что я с детства знала, что значит проект защитить, квартал закрыть… Вся жизнь их была в том, что они что-то делали, открывали тепловые станции, готовили проекты. И мне было предопределено после школы идти в институт. Но не в московский, а здесь же – в наш ивановский. Школу я отлично окончила. В институте тоже не было проблем.