Юрий Куранов - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Юрий Куранов
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1984

В сборник известного русского прозаика Юрия Куранова вошли повести и рассказы разных лет. Время действия их — война, послевоенные годы и наши дни. Лирическая интонация, характерная для творческой манеры писателя, пронизывает повесть о нелегком военном детстве «Облачный ветер», повесть в письмах, своеобразное признание в любви — «Дом над Румбой», рассказы, связанные сюжетом с Псковщиной, с пушкинскими местами.

Не только люди, но сама природа русской земли у Юрия Куранова живет своей одухотворенной жизнью.

---

Мать доила корову. Александра долго ела огурцы с медом и пила чай.

Спать она ушла на поветь, в сено. Она ушла, накинув на плечи черную овечью шубу. Волосы были мягкие, легкие. Запах простокваши уже выветрился немного, и теперь от волос как бы пахло снегом.

Где-то далеко погромыхивал гром. Александра засыпала и все слушала, как играет под окном на гармошке Егор.

* * *

Александра сидела на возу. Она везла на конюшню сено. Возле конюшни под трактором лежал на спине Егор и что-то подвинчивал и посвечивал себе зажатой в зубах спичкой.

Вдоль увала над деревней низко шли облака. Облака были цвета прогретой жарким ветром пашни. Высоко над облаками стояла луна в белесом рассеянном свете зари.

Сверху казалось, что луна стоит как раз над головой, а облака идут внизу под возом, чуть выше деревни.

— Егор! — окликнула Александра.

— Чего?

— Гляди, луна тает.

— Где?

Он выглянул из-под трактора и долго смотрел на луну.

Конь встал возле конюшни. Он вздрогнул всей спиной и долго ожидал, подрагивая, когда Александра спрыгнет с воза.

* * *

За деревней по угору ставят высокие, жирно просмоленные столбы. Через леса прорублена сквозная просека. Под столбом за дорогой громадная деревянная катушка провода. В тени катушки сидят рабочие и обедают.

Александра подошла, поздоровалась и села. Послушала, о чем рабочие говорят.

— А чего вы хлеб да консервы едите, сухомяткой? — спросила Александра.

— Да в деревню неохота идти, — сказали рабочие.

Александра поднялась и пошла домой. Она принесла яиц и молока.

— Сырые-то яйца едите? — спросила она.

— Едим, — сказали рабочие. — Сколько все стоит?

— Ничего не стоит, — сказала Александра.

Мимо на велосипеде проехал по дороге Егор.

— Егор! — окликнула Александра.

Егор не оглянулся. Он остановился под угором, положил велосипед в траву и сел у дороги. Закурил.

Александра поднялась, попрощалась и пошла к Егору.

— Свет к нам тянут, — сказала Александра, садясь в траву рядом с Егором.

— Знаю, — сказала Егор. — Из Горького, от ГЭС.

— Молока я им принесла да яиц, — сказала Александра, — а то сухомятку мнут.

Егор улыбнулся.

— Поехали, довезу, — сказал он.

Александра села вперед, на раму, а Егор на сиденье, и они поехали вместе.

* * *

Егор швырнул в Александру сноп. Александра присела. Сноп, кувыркаясь, пролетел дальше и угодил в спину Митьке-конюху. Митька обернулся. Александра захохотала.

Митька тоже засмеялся и бросился к Александре. Александра побежала от него вокруг суслона. Митька все же поймал ее, схватил за руки и начал валить.

— Не надо, — сказала Александра. — Не надо, Мить.

Митька повалил ее в суслон и начал щекотать.

— Не надо, — сказала Александра, — неприятно мне.

Митька продолжал.

Вдруг Александра покраснела, вскочила и молча ударила Митьку кулаком в лицо.

— Стерва, — медленно выговорил Митька.

— Кто?! — спросила Александра.

— Никто, — сказал Митька, достал носовой платок и приложил его ко рту.

* * *

Мать была в поле. Александра сидела за столом и ела окрошку. Постучал в дверь и вошел в избу Егор. Остановился среди избы.

— Чего не на работе? — сказала Александра. — Садись окрошку есть.

— Пойдем уписываться, — сказал Егор.

— Неужто сейчас! — сказала Александра, положила ложку и побледнела.

— Пойдем, — сказал Егор.

Александра встала и пошла за печку переодеваться. Руки у нее тряслись, и она никак не могла вспомнить, в каком сундуке белое платье.

Они пошли дорогой через поле, потом прямушками через лес, сосновый, жаркий и сухой, в сельсовет. Среди чистого полдня.

Председатель был в поле. Егор пошел за ним. Александра сидела на крыльце сельсовета и смотрела Егору в спину.

Пришел председатель и стал писать. Пришел секретарь. Александре дали заполнять бумажки. Она опять побледнела и писала долго, медленно.

— Чего же без свидетелей? — сказал секретарь и улыбнулся.

— Какие тут свидетели, — сказал Егор.

— Не так страшно без них, — сказала Александра.

Прибежали откуда-то девочки и принесли большие букеты ромашек.

Возвращались домой под вечер. Когда шли полем, женщины издали махали им платками и улыбались. Кричали издали.

В лесах уже расстилалась прохлада. Послышались комары, и Егор накинул Александре на плечи свой пиджак. Из чащ потянуло низким запахом трав и цветов, и гулко кружилась голова.

* * *

Александра с утра уходит в поле. Косит с бригадой сено или мечет стога. Обедают из большого чугуна. Вздремнут под елкой в полдень или просто в небо смотрят.

К вечеру возвращается Александра в деревню навстречу прищуренному солнцу — и словно год не была дома. И кажется, что дома обязательно что-то случилось. Или вернулся со своим тракторным обозом из города Егор, или хоть письмо прислал.

Не спешит домой, а так вот, словно дышит ожиданием. Но дома ничего не случилось. И Егор не вернулся, и письма нет.

Но такой обман почему-то не обижает или оттого, что ясно — не сегодня, так завтра Егор приедет, или оттого, что ожидание-то само по себе счастливое.

1960 г.

ОСТРОВА

МАЛЕНЬКАЯ ДОЩАТАЯ ПЛОСКОДОНКА

Утром туман обложил острова. Он густо лег на воду. Игорь садился в свою маленькую дощатую плоскодонку, и видны были только два-три черных поплавка от сетей, поставленных рыбаками вдоль берега. За ночь весла отсырели, стали тяжелыми. Солнце уже взошло, туман светился голубоватым ситцевым сиянием, отчего и вода стала белой.

Грести было неудобно: второпях Игорь забыл снять со спины ранец, и ремни теперь оттягивали плечи и резали их. Оттуда, со стороны школы, выплыл из тумана красный осиновый лист. Он стоял на корешке и был похож на маленький парус. Лист приблизился к лодке, закружился возле весла и уплыл и исчез покачиваясь. Впереди длинно прозвонил колокольчик, и стали доноситься голоса ребят и топот их по школьному крыльцу.

Вскоре обозначился за спиной берег, словно сотканный из тонкого серого пепла. Он рос и темнел: длинная сосна, старый пень справа, причальные мостки, а в глубине острова — школа, островерхая, высокая, будто голубятня.

Справа и слева выплывали к берегу из тумана другие маленькие лодки, и ребята уже окликали друг друга издали.

— Игорь? Ты тоже заблудился? — крикнула, выпрыгивая на берег, Наташа. — А я целый час вдоль Бурого острова путалась, все заливы обследовала. Меня даже лось чуть не поймал.

Игорь усмехнулся, беспечно сказал, что он просто задержался дома — и весело представил себе, как все перемены Наташа будет теперь рассказывать про лося, которого вряд ли видела. Еще напишет на последнем уроке сочинение про этого лося, такая уж она, Наташа.

В полдень, когда ребята трудились над сочинением и когда Наташа действительно писала о лосе, над школой шумел ветер. Стены сухо, звенели от березового и осинового шелеста листьев, и казалось, что остров плывет куда-то в этот летучий шум. В окнах синели далекие разливы озера, и шел белый пароход, а над пароходом летели белые чайки. Чайки иногда садились на камни среди волн, и тогда сквозь глубину летящей листвы чудилось, что на эти бурые и красные камни уже выпал снег.

Игорь сперва хотел писать о пароходе и о чайках. Но ничего не получилось. Тогда он стал оглядывать стены и подыскивать, о чем бы таком другом придумать. Вот над классной доской висит на кнопке тетрадный лист. Он сердито исписан почерком Наташи.

«Мое обязательство.

Я обязуюсь посещать все уроки, хорошо учить математику, готовить все домашние задания, исправить дисциплину на «пять». Учиться хорошо.

Полякова Наташа.

17 сентября».

Игорь взялся писать о Наташе: о том, что она не так уж плохо учится, просто никогда сама не решает задачек и потому неважно отвечает у доски, но что она великая выдумщица и вообще отлично удит рыбу и знает все заливы Оленьего острова. Тут Игорь вдруг застыдился, вырвал исписанный лист и спрятал его в карман.

И стал он писать об отце: как тот летает на длинном серебряном самолете, как выжимает одной рукой гирю; о городе, в котором отец до сих пор живет, и о мороженом, которое можно купить в любом переулке этого города.

Игорь начал уже распространяться о вкусном мороженом, когда учительница Нина Павловна поднялась из-за своего столика, посмотрела на часы и тихо сказала:

— Ребята, до конца урока еще десять минут, но я должна отлучиться и, может быть, не приду. Закончите работу, положите тетради на стол и можете расходиться по домам. У меня сегодня дела.