Астрид Линдгрен - Линдгрен А. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 2: Суперсыщик Калле Блумквист [ Суперсыщик Калле Блумквист; Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью; Калле Блумквист и Расмус; Расмус, Понтус и Глупыш]

• Название: Линдгрен А. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 2: Суперсыщик Калле Блумквист [ Суперсыщик Калле Блумквист; Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью; Калле Блумквист и Расмус; Расмус, Понтус и Глупыш]
• Автор: Астрид Линдгрен
• Издательство: Текс, Азбука, Терра
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 1997
• ISBN: ISBN 5-7684-0461-9

Без издательской аннотации.

Содержание:

Суперсыщик Калле Блумквист

Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью

Калле Блумквист и Расмус Расмус

Понтус и Глупыш

---

Молодой человек, сидевший прямо против комиссара, чуточку побледнел. Но он был все так же высокомерен, когда ответил:

— Да, только среди моих знакомых я берусь насчитать вам по меньшей мере пятерых, у кого есть зеленые габардиновые брюки. И мне никогда не приходилось слышать, чтобы каре подвергались те, у кого есть такие габардиновые брюки.

Комиссар покачал головой.

— Молодой человек, — сказал он. — И как вы только можете?..

Но молодой человек мог. Он лгал так долго, что комиссар в конце концов потерял терпение, которым славился в кругу всей государственной полиции. Старший братец Клас оказался твердым орешком. Да, по странной случайности имя его и в самом деле оказалось Клас. Ева Лотта правильно окрестила его.

Драматические события в Господской усадьбе нарушили ход войны Алой и Белой Роз. Страх снова охватил матерей, и детям строго-настрого было приказано сидеть дома. Да они и сами были так захвачены всем случившимся, что ничем другим и заниматься не хотели. Сидя в саду пекаря, и Алые и Белые Розы восстанавливали в памяти ужасные минуты, пережитые в Прерии. На долю Калле снова выпали похвальные слова за его находчивость. До чего же здорово и ловко придумал он эту историю с «естественной нуждой». Он знал, что Алые вот-вот появятся, ведь Андерс и он видели, как они жались в кустах, и он помчался к ним туда со всех ног и коротко и четко приказал:

— Убийца в Господской усадьбе. Бегите за полицией! А один из вас пусть проколет шины его автомобиля, который стоит внизу, у перекрестка!

Допрос старшего братца Класа продолжался с короткими перерывами еще сутки, и терпение комиссара все сильнее истощалось. И вот однажды в полдень, когда шел дождь, Бенка сидел дома и занимался своей коллекцией марок. Вообще-то Бенка был тихий и не очень воинственный подросток, однако у него был кумир погрубее и посильнее, кумир, за которым он последовал бы и в огонь, и в воду. И звали его Сикстен. Пример Сикстена сделал Бенку чрезвычайно доблестным рыцарем Алой Розы. Но в этот дождливый полдень безо всяких зазрений совести можно было посвятить себя мирным домашним радостям, и Бенка всецело предался своей коллекции марок. Он любовно разглядывал их чуть близорукими глазами. У него была полная серия шведских марок, и он как раз собирался вклеивать в альбом несколько новоприобретенных, когда взгляд его случайно упал на какой-то смятый конверт. Ну конечно же! Этот конверт он нашел на улице перед домом Лисандеров некоторое время назад. Бенка выудил его из канавы, потому что там была совсем недавно изданная марка; именно такой ему прежде видеть не доводилось.

Он развернул конверт, чего раньше не делал. Ибо, принеся его, только бросил конверт в коробку, в которой хранил ненаклеенные марки.

«Фрёкен Еве Лотте Лисандер», — гласила машинописная надпись на конверте. Да, ведь у нее, у Евы Лотты, была в последнее время очень обширная почта. Он заглянул в конверт. Разумеется, пустой! Он еще раз взглянул на марку и обрадовался: марка была красивая. Он не мог разглядеть, откуда пришло письмо, — там стоял лишь штемпель почтового вагона. Но дату отправления можно было различить.

И внезапно его словно молнией ударило! Подумать только, а что, если это тот самый конверт, из-за которого подняли столько шуму? Тот, что так усердно искала полиция? Посмотрим — тот день, когда Белые Розы сидели в беседке и Сикстен послал его подразнить их, может, в тот самый день и послали плитку шоколаду. Конечно, черт побери, в тот самый! Тогда-то он и нашел конверт. Ну и дурак же он, что не разглядел конверт повнимательней!

Ему потребовались две минуты, чтобы добежать до Сикстена, который сидел дома, играя в шахматы с Юнте. Еще две минуты потребовалось, чтобы добежать до Евы Лотты, сидевшей с Андерсом и Калле на чердаке пекарни. Они читали юмористические газеты и слушали, как дождь барабанит по крыше. И еще две минуты потребовалось им всем, чтобы примчаться в полицейский участок. Однако потребовалось по крайней мере целых десять минут, чтобы промокшая до нитки стайка ребят смогла объяснить дяде Бьёрку и комиссару криминальной службы, зачем они явились.

Комиссар полиции разглядывал конверт через увеличительное стекло. Буква «т» на этой машинке явно не совсем исправна. Она была с какой-то нашлепкой.

— Дети похожи на собак, — сказал комиссар, когда они ушли. — Они рыщут повсюду, роются в куче всевозможного хлама, но совершенно неожиданно возвращаются домой с чем-то съедобным.

Конверт оказался в высшей степени съедобным. У старшего братца Класа и в самом деле была пишущая машинка, и, когда было установлено, что в ней-то и есть та самая неисправная буква «т», что была отпечатана на конверте, комиссар счел, что настало время для решительных действий.

Но задержанный упорно и глупо продолжал отпираться. Ясно было, что придется арестовать его на основании косвенных улик.

Сикстен сделал новую карту с надписью «Копайте здесь» и в один прекрасный вечер передал ее собравшимся в саду пекаря рыцарям Белой Розы.

— «Копайте здесь!» — прочитал Андерс, когда Сикстен сунул карту ему в руки. — Да, тебе легко говорить, но, как ты думаешь, что скажет твой отец, если мы тоже начнем уродовать его лужайки?

— А кто сказал, что это на лужайке? — возразил Сикстен. — Следуйте лишь указаниям карты, и я гарантирую, что папаша не станет скандалить. А мы с Бенкой и Юнте сходим пока искупаться.

Белые Розы прошествовали в сад почтмейстера. Они вымерили расстояние, сравнили с картой и в конце концов пришли к выводу, что шкатулка, должно быть, зарыта на старой, почти заросшей грядке с клубникой. Они рьяно взялись за работу и, наткнувшись на какой-либо камешек, издавали громкие вопли, думая, что это и есть шкатулка. Но, испытав разочарование, рыли снова, так что пот лил с них градом. Когда они перерыли почти всю грядку с клубникой, Калле внезапно сказал:

— Вот она, наконец-то!

Сунув пальцы в землю, он извлек запачканную шкатулку, которая столь коварно была помещена в самом дальнем углу.

Андерс и Ева Лотта побросали лопаты и поспешили к нему. Ева Лотта аккуратно вытерла драгоценную шкатулку с их реликвиями носовым платком, а Андерс достал ключ, который носил на шее. Шкатулка казалась подозрительно легкой. Подумать только, а что, если Алые воспользовались фальшивым ключом и сперли какие-либо реликвии?! Чтобы увидеть, как обстоят дела, они открыли шкатулку.

Но там не было древних грамот и реликвий. Там лежала лишь бумажка, исписанная отвратительным почерком Сикстена. А на бумаге был следующий призыв:

«Копайте дальше. Продолжайте в том же духе. Вам надо прорыть еще всего лишь несколько тысяч миль, и вы попадете в Новую Зеландию!

Можете там и остаться!»

Белые Розы издали горестный крик. А за живой изгородью послышался восторженный кудахтающий смех.

Появились Сикстен, Бенка и Юнте.

— Олухи! Что вы сделали с нашими грамотами? — закричал Андерс.

Опустившись на колени, Сикстен долго хохотал, прежде чем ответить.

— Недоумки! — воскликнул он. — На фиг нам ваши поганые грамоты. Они валяются среди прочего хлама в ящике вашего комода. Но вы ведь ничего не видите и не слышите.

— Не, вы только копаете и копаете без конца! — удовлетворенно сказал Юнте.

— Да, копаете вы в самом деле здорово, — подтвердил Сикстен. — Ну и обрадуется же папаша, что не надо орать на меня. Отстанет наконец с этой старой клубничной грядкой. Ну, не было у меня желания копаться там в такую жару!

— Но ты так прилежно копал землю в поисках Великого Мумрика, что у тебя, верно, и сейчас еще руки в волдырях! — с надеждой сказал Калле.

— Это вам дорого обойдется, господа, — сказал Андерс.

— Да уж, не сомневайтесь! — добавила Ева Лотта.

Отряхнув землю с платка, она сунула его обратно в карман.

В глубине кармана что-то лежало. Какая-то бумажка. Вытащив ее, она взглянула и увидела, что сверху было написано: «Вексель». Ева Лотта засмеялась.

— Нет, подумать только, — сказала она. — Здесь лежит этот старый вексель. Он все время валялся в моем шкафу, пока люди ползали вокруг в кустах Прерии и искали его. Я всегда говорила: в этих векселях есть что-то жутко дурацкое.

Она повнимательнее поглядела на бумажку.

— «Клас», — сказала она. — Точно, совпадает. А вообще-то он очень красиво расписывается.

Скомкав бумажку в шарик, она бросила ее на лужайку, где ее подхватил летний ветерок.

— Ведь он все равно арестован, — сказала она, — так что какая разница, его ли это подпись или нет.

Со страшным воплем Калле сломя голову кинулся за драгоценной бумагой.

И с упреком посмотрел на Еву Лотту:

— Должен сказать тебе одну вещь, Ева Лотта. Ты плохо кончишь, если будешь по-прежнему так вот швыряться бумагами.