Николай Долгополов - Легендарные разведчики

• Название: Легендарные разведчики
• Автор: Николай Долгополов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-235-03862-2

Герои этой книги — люди легендарные. Они составили славу советской и российской разведки. Некоторые из них во время Великой Отечественной войны боролись с фашизмом, действуя в тылу врага, другие выявляли угрозу безопасности нашему государству, работая в разных странах, на других континентах. Историк разведки Николай Долгополов представил в своей новой книге, подготовленной к 95-летию Службы внешней разведки России, целую плеяду разведчиков, защищавших нашу родину на дальних и ближних рубежах.

---

ЛЮБИМАЯ РАДИСТКА НИКОЛАЯ КУЗНЕЦОВА

Африка де Лас Эрас

Два тяжелейших военных года, проведенные в партизанском отряде «Победители», радистка Машенька, а впоследствии полковник нелегальной разведки Африка де Лас Эрас, считала счастливейшими в своей жизни.

Африка де Лас Эрас, псевдоним Патрия, — одна из наиболее заметных и одновременно не слишком раскрытых фигур советской нелегальной разведки. Хрупкая, маленькая испанка, полностью посвятившая себе служению новой родине, она была в свое время едва ли не единственной разведчицей-ино-странкой, удостоенной за подвиги ордена Ленина. В родной Испании сражалась против Франко, а потом, судя по всему, стала одной из тех, кто готовил покушения на Троцкого. В годы войны — партизанка и радистка легендарного Николая Кузнецова. Многолетний создатель, руководитель нелегальных резидентур в Западной Европе и в Латинской Америке, после возвращения из нелегальной разведки она воспитала прекрасных учеников. Досье полковника Службы внешней разведки де Лас Эрас и ее дела — под грифом «совершенно секретно». Даже на нескольких орденских книжках, которые перелистываю, нет фотографий.

Африка де Лас Эрас родилась в испанском Марокко и скончалась 8 марта 1988 года в Москве.

Кто представит героиню

Ученица Африки де Лас Эрас, тоже полковник, продолжательница ее славного дела, возможно, сравнительно недавно вернувшаяся из тех же далеких краев, где работала ее наставница. Без рисовок — фамилия рассказчицы неизвестна. Имя? Любое простое наше имя подойдет к этой моложавой, красивой, элегантной русской женщине, полной дружелюбия к собеседнику и любви к Африке, которую звали в России Марьей

Павловной и которую собеседница считает чуть не второй матерью. Я буду называть полковника нелегальной разведки по-разному.

— Наталья Ивановна, мы, по-моему, где-то виделись? — начинаю я.

— Конечно, конечно, — кивает Татьяна Сергеевна. — На одном торжестве, — и невзначай припоминает дату (оказывается, пролетело уже столько лет) и даже место, где я сидел.

Да, Тамара Ивановна в рассказе об Африке де Лас Эрас не ошибается.

А начнем мы эту главу, не заботясь о точной хронологической последовательности, с Великой Отечественной войны. Слово Татьяне Ивановне.

Испанка в лесах под Ровно

Началась война, Африка участвовала в операциях, связанных с обороной Москвы. Училась на медсестру. Потом тоже пригодилось. Когда немцы подошли совсем близко к Москве, защищала город.

Кажется, в это время пришла к ней новая большая любовь. Если не ошибаюсь, познакомилась на улице Горького (теперь Тверская. — Н.Д.), по которой любила прогуливаться, с приятным молодым парнем Владимиром — офицером, по-моему, летчиком. Счастье было коротким, история трогательно-нежной, они и вместе-то почти не были. Вскоре он погиб.

Вначале на фронт Африку не брали. Тот человек, что однажды увидел маленькую красивую темноволосую испанку и отбирал нужных людей, наотрез отказал: разве можно этой хрупенькой в бригаду особого назначения, в партизанский отряд Медведева?

Она обратилась к Георгию Димитрову, сказала, что стыдно отдыхать и приехали они сюда, испанцы, чтобы участвовать в войне с фашистами, и знают, как их бить. У хорошо знакомого ей болгарина, одного из руководителей Коминтерна, она бывала вместе со своими соотечественниками. И Димитров попросил, замолвил слово.

Мне она рассказывала: «День, когда взяли в отряд, был для меня самым счастливым в жизни. Я прыгала, я летала. Спросили, умею ли стрелять, как с радио, и я ответила — что ворошиловский стрелок, и с радио тоже отлично, только вот с парашютом не прыгала, но за два часа обязательно научусь». И всё здесь — чистая правда, своих она никогда не обманывала. Решительности ей хватало, горячая испанка рвалась воевать и именно за советскую власть. Радио она освоила. И плавала здорово. Родилась на море и в ранней юности стала чемпионкой своего города.

Вот такой была наша Африкита. Два года сражалась в отряде будущего Героя Советского Союза Медведева «Победители». Перед заброской отряду придали группу подготовленных радисток. Командовала ими Лидия Шерстнёва. И среди них выделялась Африка своей красотой, экзотичной внешностью.

Таких раньше партизаны не видели. А если и видели, то только в кино. «Ладно, мы защищаем Родину. Это наша страна, мы ее обязаны отстоять». Вдруг приезжает к ним испанка, которая прошла всю испанскую войну, рискует жизнью. Конечно, к ней относились с большой любовью. Гражданская война в Испании — это было что-то героическое, потрясающее.

А у «их» испанки огромные черные глаза. Говорят, что прямо африканка. Но я не думаю, что похожа. Просто смуглая, как настоящая испанская южанка. С гладким лицом. В 1970-е она уже старенькая была, и всё равно личико гладкое-гладкое.

И вдруг в отряде такая маленькая с тяжеленной радиостанцией, столько километров вышагивает. Первый год — мучительный, голодный, жили в землянках. Год второй — уже больше народу, больше одежды. Появилась еда. Что-то выращивали, собирали сами. Люди из деревень помогали, несли.

Но самое тяжелое для молодой женщины-испанки, выросшей во всегда теплой Африке, — холод, она замерзала, шила трусишки, рубашечки, но не помогало. Я сама — страшная мерзлячка. Не понимаю, как тогда Африка выжила, лютый, постоянный мороз выдержала. Не грел даже плотный ватник, заправленный в теплые брюки на ремне. Все валенки были для нее велики, и специально для миниатюрной радистки Маши сваляли маленькие, по размеру.

Ведь ей и еще двум группам радисток приходилось уходить лесами от отряда далеко — на 15–20 километров. Иначе запеленгуют немцы — они иногда подходили совсем близко — и конец отряду. В каждой группе радистка с тяжелой рацией и один-два бойца — автоматчика охраны. Все три радистки расходились в разные стороны и начинали сеанс связи одновременно. Две передавали неимоверную чушь, чтобы только отвлечь немцев. Африка — секретнейшие сведения для Центра. Она была лучшей радисткой и столько знала. С собой всегда брала две гранаты, револьвер и финку: поклялась не сдаваться живой. Окружат немцы — или подорвется, или заколет себя.

Сохранился рисунок, сделанный в отряде. На нем Африка вместе с испанцем, который охранял радисток, когда они работали. Потом обратно в отряд. И всю ночь зашифровывали сообщения, чтобы передать уже завтра. Ни поесть спокойно, ни поспать нормально практически невозможно.

Она в основном работала с Кузнецовым. Знала его, как Павла Васильевича Грачева. И он от нее был в восторге, настолько уважал. Это я вам точно говорю, потому что часто встречала постаревших партизан в гостях у Африкиты. Они вспоминали, что он ее любил больше всех. Считал, что она была его радисткой. Часто даже никому другому ее не давали, она с ним работала, передавала его донесения.

Наверное, были на «ты». Она же испанка, привыкла, что если с другом на «вы», он мог и обидеться. Поэтому Африки-та со своими друзьями была на «ты».

Николай Иванович ее ценил. Однажды увидел маленькую испанку всю дрожащую, греющую руки над костром, а окоченевшие, скрючившиеся пальцы всё не отходили. Мороз — за сорок градусов. И тогда Кузнецов снял с себя свитер, отдал своей радистке, и она, малюсенькая, ушла с головы до пят в это кузнецовское тепло.

А потом он принес ей и двум другим девушкам теплые полушубки. Откуда только взял, где раздобыл? «Но я чувствовала себя настоящей королевой, — так рассказывала мне и не раз Марья Павловна. — Потому что Кузнецов принес специально для меня и черную шаль, кашемировую, с розовыми цветами, в которую я куталась. Кузнецов увидел шальку в каком-то магазинчике в Ровно. Цветастая шаль для него была символом Испании, о которой он столько слышал. И сразу купил ее.

Она меня и грела, и танцевала я в ней. Эх, жаль, как-то совсем близко подошли к отряду немцы, пришлось срочно уходить, и шаль потерялась». Потом Африка купила себе похожую.

Она, человек опытный, много чего повидавший, понимала, что этому симпатичному не слишком разговорчивому партизану выпала тяжеленная ноша. Лишних вопросов не задавала, ей и так всё было приблизительно понятно.

Узнала настоящее имя легенды нашей разведки годы спустя. Вернулась из долгой нелегальной командировки, и товарищи по службе рассказали, чьи сообщения она тогда передавала.

Никто в отряде не знал и ее настоящего имени — Маша и Маша. Конечно, понимали, что испанка, но расспрашивать подробности было совсем не принято. Но это не значит, что общалась она только со своими испанцами. Дружила со всеми.

А однажды суровая охрана вдруг наткнулась на Машу уже за пределами лагеря. Издалека увидели крошечный, к земле пригнувшийся комочек, услышали рыдания. Убили немцы испанского друга-партизана, который ее охранял, и Африки-та, чтобы не показать слабости, ушла из отряда, дала — может, впервые? — волю горю, чувствам. Потом просила наткнувшихся на нее ребят: не рассказывайте командиру.