Sco - Система нервная

• Название: Система нервная
• Автор: Sco
• Жанр: Прочий юмор

Сборник состоит из четырёх миди-новелл ироничной Sco + эротическая горячая слэш-зарисовка "Оставляю себе"... 

"Система нервная" - ...Но НИКТО и НИКОГДА не фантазировал о смерти от стыда на кургузой кушетке процедурного кабинета с чужим пальцем в своём анусе. Никто и никогда... Посвящается моей любимой подруженции, которая поделилась со мной трепещущими подробностями своего похода к проктологу, описывая их в мелких деталях...

 "Условно-досрочно" - гомо-детективная история о расплате агента за его смазливую мордашку. Коварный гомособлазнитель, плутовато-невинная жертва, шутки-самосмейки, временами флафф.

"Планета со спутником" - комизм и голубизм, жалкая попытка пофилософствовать сквозь амурный трепет, крадущийся натурал, затаившийся гей.

"Говорит и показывает" - в рассказе присутствует первобытное зло в лице мелкого пиз****того интригана, воспылавшего гомо-страстью ко лбу-охраннику, и всячески притесняющего оного в его гетеро-правах. Такие у них, у негодяев, негодяйские дела. Если вас смущает любое моральное принуждение, воздержитесь от прочтения. Вы предупреждены.

Предупреждения: слеш, ненормативная лексика, 18+.

---

Витя сидел на своём посту совершенно разбитый. Казалось, у него даже поднялась температура. Сердобольные учительницы подходили поинтересоваться, не заболел ли «Витюша». Тот кисло улыбался и говорил, что просто не выспался.

На первой же перемене подскочил Васильков в водолазке с высоким воротом. Из-под ворота виднелись отчётливые синие пятна. Виктор чуть было не начал стучаться головой о столешницу.

- Да никто не заметил, - махнул рукой Артём, проследив его взгляд. – А вы сегодня какой-то бледненький.

Кара медленно поднял глаза на изувера, играя желваками.

- Правда? И с чего бы это вдруг?

Артём заинтересовался чем-то на потолке и поспешно трансгрессировал в своей обычной манере. Витя уронил голову на стол и начал вспоминать «Отче наш».

***

Без десяти восемь Виктору вдруг пришла в голову гениальная мысль. А что, если он как-нибудь покалечит себя – выкинется, там, с балкона или под машину сиганёт? Не будет же Васильков домогаться инвалида? А за те годы, пока Витя восстановится, этот ебанат найдёт себе кого-нибудь ещё? Мысль была очень неплоха, осталось только продумать детали, но тут в дверь позвонили. Витя вытер вспотевшие ладони о джинсы. Никого он так не боялся в своей жизни, как этого тощего кузнечика. Он был абсолютно уверен, что за дверью стояло зло, чистое, первозданное зло. Он медленно подошёл к двери и повернул замок. Звонить начали без передыху, и Виктор дёрнул на себя дверь. В прихожую влетел Васильков, тут же включив встроенный динамик.

- Господи, что ж у вас темень-то такая на лестнице? Замок Дракулы какой-то! Мне кажется, я там на кого-то наступил. Следующий раз фонарик возьму. Какие милые тапочки.

Оба синхронно уставились на надетые на хозяине квартиры розовые тапочки с зайками. Идиотский подарок бабушки на его дембель.

- У меня такие были, только с мышками, а собака их сгрызла. Куда идти?

Подавив желание броситься перед Васильковым на колени с мольбой о пощаде, Витя кивнул на единственную маленькую комнату, гордо называвшуюся залой. Артём шустро снял верхнюю одежду с обувью, и, практически с разбегу, шлёпнулся на диван, сложенный книжкой.

- Мне к девяти домой, - доложил он, похлопывая ладонью рядом с собой и глядя призывно.

Виктор потащился к дивану на свинцовых ногах. «Надо продержаться час, всего час», - уговаривал он себя, робко присаживаясь на самом краешке, готовый в любой момент вскочить и покинуть здание. Они помолчали пару секунд, разглядывая стенку напротив дивана, и тут всё началось.

- Можно, я вас поцелую? - азартно выпалил Васильков, будто просил порулить в дорогой иномарке.

Продолжая пялиться на стену, Витя начал икать.

- Это у вас нервное. Сейчас водички принесу, - подхватился Артём и ускакал на кухню.

«Лучше яду», - хотел попросить вдогонку деморализованный охранник, но не справился с икотой. Васильков принёс стакан с водой и протянул своей вздрагивающей жертве. Подождав, пока тот попьёт и перестанет икать, Артём забрал у него чашку, поставил её на пол и вдруг ловко уселся к нему на колени, оседлав бёдра. Витя вытаращил глаза и вжался спиной в спинку дивана. Его рука непроизвольно потянулась к нашейному крестику на цепочке.

- Я никогда по-взрослому не целовался, - перешёл на доверительный шёпот Васильков и начал придвигать к бледному лику страдальца своё лицо.

Сердце Виктора понеслось вскачь, он вцепился руками в края своей футболки и смотрел в огромные глаза Василькова, до последнего не веря, что сейчас это произойдёт.

- Погоди, погоди, погоди, погоди… - зашептал он, чувствуя, как нос Артёма касается его носа. – Пого…

Игнорируя протесты, Васильков прижал свои сухие тёплые губы к Витиному рту. Вот это и случилось. Виктор расфокусировал взгляд, не в силах смотреть в Тёмины глаза – близко, слишком близко. Почему он не может скинуть этого пацана со своих колен? Почему жмётся к диванной спинке и не отворачивает лица? На эти вопросы Витя не мог бы сейчас ответить – хоть ты его режь. Чувства были такие, словно прыгаешь с парашютом ночью. Всё, что ниже диафрагмы, ухает вниз, а мозги будто облитые жидким азотом – потряси головой, и они осыплются. Решив, что первый шок уже прошёл, пацан начал медленно крутить головой из стороны в сторону, елозя губами по Витиному плотно закрытому рту. Тот неглубоко, рвано дышал, боясь пошевелиться. Ему казалось, что эти противоестественные вещи происходят не с ним, что он просто смотрит какой-то фильм ужасов. Как можно парню хотеть целовать другого парня? Всё-таки, этот пацан кандёхнутый на всю голову! Васильков немного наклонил голову вбок, чтобы не мешался нос, и попытался неумело засосать в свой рот сразу обе Витины губы. Тот же сжимал губы, как партизан на допросе и боролся с поднимающейся паникой. Может, если закрыть глаза, будет полегче? Витя чувствовал запах другого парня. Волосы, кожа, даже одежда – всё было совсем не девчачьим, а очень даже мальчишечьим. Тощая, костистая задница горе-соблазнителя больно давила на бёдра, и хотелось поёрзать, чтобы усадить его поудобнее. Артём отодвинул лицо от Вити и недовольно свёл брови.

- Вы как-то фигово целуетесь. Ясно, почему у вас девушки нету, - покритиковал он своего бестолкового учителя.

Витя даже вышел из комы от такой наглости и заиграл желваками.

- Слушай, ты!.. – начал было расходиться, но вдруг его глаза остановились на жутких синяках на цыплячьей шейке.

Стыд залил Витины щёки краской, и вся злость тут же испарилась. Сейчас Артём, сидящий на его коленках в своей жёлтой футболочке, казался ещё меньше и тоньше, чем раньше. Он вспомнил, как душил пацана ещё вчера в своём коридоре возле сортира, а тот лежал такой беззащитный и слабый и покорно помирал. Витя поднял руку и аккуратно потрогал пальцами фиолетовые пятна на нежной коже. Щебетун тут же приподнял подбородок и подставил шею под пальцы, словно ласковый кот. Доверяет после такого? Витя хотел извиниться, хотел сказать, что ему стыдно, но не знал, как. Артём сжал в ладони его пальцы и потёрся о них щекой. Не решаясь вырвать пальцы из тоненькой ручки, Виктор замер. Воспользовавшись слабостью оппонента, Артём быстро наклонился и сомкнул свои влажные губы вокруг Витиного рта. Тот вздрогнул от неожиданного нападения и рефлекторно разжал губы. Напряжённый язык ворвался в Витин рот, как разбойник в пещеру сокровищ. Артём крепко обвил своего охранника за шею руками и прижался к нему всем своим тщедушным тельцем. Он мусолил и мочалил Витины губы, пропихивал ему язык чуть ли не до гланд, в общем, вёл себя совершенно неуважительно. Витя зажмурил глаза, ему стало даже щекотно. Ощущение было такое, что тебя вылизывает неугомонный щенок. После пары минут этого слюнявого беспредела Витя отстранил от себя отличника и сказал, отдышавшись:

- Слушай, это какие-то казни египетские. Нельзя же так! Ну кто так целуется вообще?

- А как? – вытаращил глаза порозовевший ловелас.

Решив, что, чем быстрее они с этим покончат, тем быстрее малец свинтит восвояси, Витя строго сказал:

- Смотри, как я делаю и повторяй за мной.

Васильков кивнул, и его глаза, казалось, стали ещё больше. Витя, скрепя сердце, взял в ладони его лицо, притянул к себе и нежно обхватил его нижнюю губу своими губами. Он посасывал её и немножко потягивал, слегка поводя головой из стороны в сторону. Отпустив распухшую губу, несколько раз лизнул по верхней кончиком языка. Потом прижался приоткрытым ртом к Тёминым губам и начал медленно двигать подбородком, массируя и надавливая. Витин язык проскользнул в чужой рот, нежно касаясь языка и дёсен. Васильков тихо простонал и неожиданно так же нежно засосал Витину нижнюю губу. Он повторял за учителем все его движения, всё более жадно и страстно целуя и оглаживая пальцами затылок. Тот, забывшись, прикрыл глаза и отвечал не менее горячо, и в какой-то момент начал прижимать его к себе, обхватив за талию. Они не размыкали губ, языки переплетались и дразнились. Где-то в глубине Витиного сознания всплыла содержательная мысль «Чё?!», но он не останавливался, говоря себе, что «сейчас-сейчас, закрепим материал только», и всё продолжал нацеловываться с Васильковым. И только когда тот начал откровенно потираться об него пахом, Витя очнулся.

- Ну, как-то так, - резюмировал смущённый вконец лектор, ссаживая со своих колен разомлевшего ученика.

Тот захлопал глазищами, вид у него был потрёпанный. Виктор и сам не мог успокоиться, начиная осознавать, что между ними только что произошло. Было ужасно неловко и хотелось сбежать, но нельзя же оставить этого дурня в своей квартире. Витя наклонился вперёд, упираясь локтями в колени и провел руками по волосам.

- Слушай, - не глядя на Артёма, спросил он. – Может тебе этого хватит?

Васильков встал и, пошатываясь, пошёл в коридор.

- Завтра приду. К восьми, - выкрикнул он из прихожей, и Витя исполнил «рука-лицо».