С. Моргенштерн - Принцесса-невеста

• Название: Принцесса-невеста
• Автор: С. Моргенштерн
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1973

Классическая сказка о настоящей любви и невероятных приключениях. Добро пожаловать в фантастический мир прекрасных замков, жутких подземелий, бескрайних океанов, лесов и гор. Чтобы спасти свою возлюбленную, прекрасную невесту, отважный герой преодолевает немыслимые препятствия и совершает невероятные подвиги. Полное название книги - The Princess Bride: S. Morgenstern's Classic Tale of True Love and High Adventure. Она представлена как сделанная У.Голдманом адаптация более ранней книги писателя С.Моргенштерна — великого флоренского сатирика. "...Восхитительная, динамичная, насыщенная приключениями сказка о любви и мести, преданности и коварстве и, конечно, о том, что любовь сильнее смерти. Книга написана с отменным чувством юмора,  стиль чрезвычайно увлекательный. Оторваться невозможно..." 

---

И с этими словами она покинула балкон, через мгновение появившись на широкой лестнице замка, и, в одиночестве, с распростёртыми объятиями, спустилась к толпе.

Куда бы она ни направилась, толпа разделялась. Она пересекала и перепересекала Большую площадь, и каждый раз люди перед нею расступались, давая ей дорогу. Лютик шла, двигаясь медленно и с улыбкой, одна, словно какой-то земной мессия.

Большинство бывших там людей никогда не смогут забыть этот день. Никто из них ни разу в жизни не был так близко к совершенству, и большинство сразу же полюбило её. Были, конечно же, те, кто, хотя и признавали, что она была довольно приятна, воздерживались от оценки её в качестве королевы. И, конечно же, были и те, кто просто завидовал. Лишь немногие ненавидели её.

И лишь трое планировали её убить.

Лютик, конечно же, ничего этого не знала. Она улыбалась, и когда люди хотели прикоснуться к её платью, она позволяла им, и когда они хотели прикоснуться к её коже, она позволяла им и это. Она упорно училась держаться по-королевски, и очень хотела справиться с этим, а потому сохраняла осанку прямой, а улыбку нежной, и, если бы кто-то сказал ей, что смерть её была так близка, она бы лишь посмеялась. Но

в самом дальнем углу Большой площади

в самом высоком здании в округе

в темноте самой тёмной тени

человек в чёрном стоял в ожидании.

Его сапоги были из чёрной кожи. Его штаны были чёрными, как и его рубашка. Его маска была чёрной, чернее воронова крыла. Но самыми чёрными были его сверкающие глаза.

Сверкающие, жестокие и неумолимые.

После своего триумфа Лютик была сильно изнурена. Прикосновения толпы утомили её, поэтому она немного отдохнула, а затем, во второй половине дня, надела свой костюм для верховой езды и пошла за Конём. Лишь эта часть её жизни не изменилась за предшествующие годы. Она всё так же любила кататься верхом, и каждый день, позволяла то погода или нет, она в течение нескольких часов ездила одна по раскинувшимся за замком диким землям.

В эти моменты она размышляла.

Не то чтобы её размышления когда-либо расширяли горизонты. Но даже так, говорила она себе, она не была и тупицей, поэтому, пока она держала свои мысли при себе, никакого вреда он них не было, верно?

И пока она проезжала через леса, и ручьи, и поля вереска, в её голове кружились мысли. Проход сквозь толпу взволновал её, причём самым странным образом. Ведь, несмотря на то, что последние три года она занималась только тем, что училась быть принцессой и королевой, лишь в тот день она впервые осознала, что это скоро станет реальностью.

И мне не нравится Хампердинк, подумала она. Не то чтобы я его ненавижу или что-нибудь в этом духе. Я просто никогда не вижу его; он всегда находится где-нибудь в отъезде или же играет в Зоопарке Смерти.

По мнению Лютик, существовали две основные проблемы: (1) было ли неправильным выходить замуж без любви, и (2) если да, было ли уже слишком поздно что-то изменить.

Ответы, пришедшие Лютик в голову во время её поездки, были следующие: (1) нет, и (2) да.

Выходить замуж без любви не было неправильным, просто правильным это тоже не было. Если бы так делал весь мир, вышло бы не слишком хорошо, ведь все бы годами ворчали друг на друга. Но, само собой, так поступали не все, поэтому забудем об этом. Ответ (2) был ещё проще: она дала слово выйти замуж; этого было достаточно. Конечно, он довольно честно предупредил её, что, скажи она «нет», ему пришлось бы расправиться с нею, чтобы удержать уважение к короне на надлежащем уровне; но она всё равно могла, реши она так поступить, сказать «нет».

С тех пор как она стала принцессой-на-стажировке, ей все говорили, что она, вероятнее всего, была самой прекрасной женщиной в мире. Теперь она стала бы ещё и самой богатой и самой могущественной.

Не ожидай слишком многого от жизни, сказала себе Лютик во время этой поездки. Учись быть довольной тем, что имеешь.

Сгущались сумерки, когда Лютик поднялась на вершину холма. Она была примерно в получасе езды от замка, её ежедневная прогулка завершена на три четверти. Внезапно она взнуздала Коня, поскольку за холмом, в тусклом свете заходящего солнца, стояло самое странное трио, что она видела в своей жизни.

Мужчина, стоящий впереди, был смугл, возможно, сицилиец, с нежнейшим, почти ангельским лицом. Одна его нога была слишком коротка, и у него был небольшой горбик, но он двинулся к ней с удивительной скоростью и проворством. Оставшиеся двое стояли на своих местах. Второй, тоже смуглый, вероятно, испанец, был прям и тонок, словно стальной клинок, что висел у него на поясе. Третий, с усами, похожий на турка, был, несомненно, самым большим человеком, что она когда-либо видела.

Лютик поколебалась:

– Говорите.

– Мы – бедные циркачи, – объяснил сицилиец. – Темно, и мы заблудились. Нам сказали, что неподалёку есть деревня, в которой могут найтись желающие посмотреть на наше представление.

– Вас ввели в заблуждение, – сказала ему Лютик. – На много миль вокруг нет ни одной деревни.

– Тогда никто не услышит твой крик, – произнес сицилиец, и с пугающей ловкостью прыгнул на неё.

Больше Лютик ничего не помнила. Вероятно, она кричала, но скорее от ужаса, чем от чего-то ещё, ведь боли она не почувствовала. Его руки умело прикоснулись к её шее, и наступило беспамятство.

Она очнулась от плеска воды.

Она была завернута в одеяло, и гигантский турок клал её на дно лодки. Она собралась заговорить, но в этот момент заговорили они, и она решила, что для неё будет лучше послушать. И с каждой секундой, что она слушала их, ей становилось все труднее и труднее слышать. Из-за страшного биения собственного сердца.

– Я думаю, тебе надо убить её сейчас, – сказал турок.

– Чем меньше ты будешь думать, тем счастливее я стану, – отозвался сицилиец.

Послышался звук рвущейся ткани.

– Что это? – спросил испанец.

– То же самое, что я прикрепил к её седлу, – ответил сицилиец. – Ткань с формы офицера армии Гульдена.

– Я всё ещё думаю… – начал турок.

– Её должны найти мёртвой на границе Гульдена, иначе нам не заплатят остаток. Это тебе ясно?

– Я просто лучше чувствую себя, когда понимаю, что происходит, – пробормотал турок. – Люди всегда считают, что я тупой, потому что я большой и сильный, и иногда у меня текут слюни, когда я взволнован.

– Люди считают тебя тупым, – сказал сицилиец, – потому что ты туп. К твоим слюням это не имеет никакого отношения.

Послышалось хлопанье паруса.

– Берегите головы, – предупредил испанец, и лодка пришла в движение. – Народ Флорина не примет её смерть так просто, мне кажется. Её полюбили.

– Будет война, – согласился сицилиец. – Нам заплатили, чтобы мы её начали. Это неплохое поле деятельности. Если мы отлично выполним это задание, в наших услугах будет постоянная потребность.

– Ну а мне это не так уж и нравится, – произнёс испанец. – Честно говоря, я бы хотел, чтобы ты отказался.

– Предложение было слишком щедрым.

– Мне не нравится убивать девчонку, – сказал испанец.

– Господь всё время это делает; если Его это не беспокоит, то и тебя не должно.

На протяжении всего этого диалога Лютик не пошевельнулась.

Испанец предложил:

– Давайте скажем ей, что мы просто похитили её, чтобы получить выкуп.

Турок согласился:

– Она такая красивая, и она с ума сойдёт, если узнает.

– Она уже знает, – сказал сицилиец. – Она очнулась и слышала всё до последнего слова.

Лютик лежала под одеялом и не шевелилась. Как он мог узнать об этом, подумала она.

– Ты уверен? – спросил испанец.

– Сицилиец чувствует всё, – ответил сицилиец.

Тщеславен, подумала Лютик.

– Да, крайне тщеславен, – сказал сицилиец.

Наверное, он умеет читать мысли, подумала Лютик.

– Мы плывём на всех парусах? – спросил сицилиец.

– До тех пор, пока это безопасно, – отозвался с румпеля испанец.

– Мы опережаем их на час, поэтому пока нет никакого риска. Её лошадь доберётся до замка за примерно двадцать семь минут, еще несколько минут понадобятся им, чтобы понять, что же произошло, и затем, поскольку мы оставили чёткие следы, где-то через час они бросятся за нами. Мы должны достичь Скал ещё через пятнадцать минут и, если удача не отвернётся от нас насовсем, границы Гульдена на рассвете, и тогда она умрёт. Её тело должно быть ещё тёплым, когда принц найдёт её искалеченные останки. Хотел бы я посмотреть на его печаль – она наверняка будет гомерической.