Юрий Симоненко - Работа над ошибками

• Название: Работа над ошибками
• Автор: Юрий Симоненко
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

«Работа над ошибками» — роман, написанный на стыке жанров социальной и научной фантастики. Действия происходят на разных планетах и в разное время. Герои романа — представители различных человеческих рас. Революционеры-агаряне — жители увязшего в высокотехнологичном средневековье мира, где вот уже два с половиной тысячелетия властвует Вселенская Церковь, священники которой приносят своему богу кровавые жертвы; монарх последнего уцелевшего в ядерном Армагеддоне земного города, мечтающий изменить мир и его далекие потомки — граждане воспрянувшей из радиоактивных руин и ставшей глобальной цивилизации; раса бессмертных людей-богов, сверхразумные корабли которых исследуют Галактику… Истории их переплетаются в пространстве и во времени. Разные миры и разные люди. Но стремление общее — прогресс — извечное противостояние разума упадку и забвению, стремление к свету знания из оков слепой веры; преодоление векового отчуждения человека от мира и от себя самого — борьба за свободу от гнета экономического и политического, за свободу мыслить и чувствовать, за право быть собой.

---

— Не спишь? — Голос Ивилиты вернул Алька из воспоминаний.

Тонкие длинные пальцы легли на его запястье. Ее миндалевидные полностью голубые глаза слегка светились в темноте.

— Не спится.

— Ты был там? — спросила Ивилита, догадавшись о причине бодрствования Алька.

За окном спальни уже светало, — нить накаливания понемногу нагревалась, разливая вокруг пока еще тусклый, эквивалентный едва показавшемуся из-за горизонта солнцу, свет.

— Да. Эйнрит показала мне город…

— Город? — взглянула она с недоумением.

— Город, нетронутый взрывами... как говорит корабль, единственный на всей планете, в котором есть хоть какой-то порядок. Город-государство, которым правит монарх, или царь, опираясь на свою маленькую армию и сеть шпионов.

Там сейчас доиндустриальная эпоха… Всадники, повозки, паровые локомотивы… Правда есть электричество, и даже машины на углеродном топливе… Очень необычное общество.

— Что, даже более необычное, чем те каннибалы с копьями?..

— Ну, что ты… Нет, конечно, Ив… Я про то, что в мегаполисе, для создания которого потребовалась тяжелая промышленность, гигаватты энергии, масса ресурсов, труд сотен тысяч людей, теперь какое-то средневековье… Это термин Эйнрит…Только представь, Ив, там у них теперь смесь рабовладельчества с крепостничеством приправленная примитивным капитализмом…

— Значит Эйнрит разобралась с историей планеты? — уточнила Ив.

— Да. Нашла убежище, целый небольшой подземный город из убежищ и бункеров, в котором перед войной попрятались местные олигархи и их марионетки… Там у них был целый склад предметов искусства и обширная база информации на цифровых носителях… Так вот, до войны на планете, почти везде, господствовала частная собственность. Кое-где пытались перейти к социальному обществу, но то ли не очень хотели, то ли рано начали, я не вдавался в подробности, в общем, вместо социализма у них получилось несколько деспотий с вождями…

— Так бывает, Альк, милый… — Ивилита лежала теперь на боку, опершись локтем в появившееся в ложе удобное углубление и подперев ладонью голову, полностью нагая. Белоснежные волосы Ив шелковыми потоками стекали вниз по ее руке, мягкий свет от окна очерчивал перед Альком силуэт ее крепкой, мускулистой и, вместе с тем, изобиловавшей мягкими линиями, удивительно женственной фигуры. Альк всегда восхищался ее атлетической фигурой. — …Вспомни Орхес и Апплон… — сказала она. — Эти миры тысячелетиями не могли изжить собственничества. Сколько раз они, казалось, побеждали это проклятье, и оно к ним возвращалось с новой силой…

— Орхеситы, апплонцы не были склонны к массовому самоубийству…

— Или просто успели вовремя объединиться в единое государство. Не забывай, Орхес и Апплон не разделены океанами… На Орхесе сплошная твердь со множеством морей, а Апплон, как Агар, имеет единственный материк. Земля же больше похожа Аиви, только на ней материков в два раза меньше.

— Вот только земляне на нас, видимо, похожи только внешне, Ив…

— Альк, милый, не говори так. Мы не знаем землян. И мы не знаем всех обстоятельств. Я очень сомневаюсь в том, что народы Земли желали уничтожить друг друга…

— Друг друга может и не хотели… — смутился Альк. — Но, видимо, они так же, как не хотели уничтожать друг друга, не хотели уничтожать и свое отсталое социальное устройство — свое собственничество…

— И, как думаешь, почему?

— Потому, что когда уровень материального и технического развития их цивилизации был готов для перехода к тому, что у них было принято называть социализмом, переход не состоялся, потому что естественный для человеческих цивилизаций путь развития был к тому времени дискредитирован и опошлен. Земляне увязли в капитализме и… В общем, результат — внизу…

— Значит, виноваты горе-социалисты? — улыбнулась Ивилита.

— Я не знаю, Ив, — покачал Альк головой, — не знаю…

— Трудно одним ударом сломить тюремную стену, Альк. И особенно, трудно бывает, когда таких стен много и между ними лежат океаны, а в глубине каждой тюрьмы есть пусковые шахты с ракетами.

Альк молча привлек Ив к себе, обхватил ее руками, прижавшись к ней всем телом. Ив положила голову ему на плечо и тоже обняла его. Так они лежали некоторое время, ничего не говоря, в то время как за окном продолжался рассвет. Так они незаметно уснули, а когда проснулись, за окном уже стоял день.

ГЛАВА 5

Агар

год 2689 от Посещения Учителя, по скрытому календарю Святой Церкви

год 50-й правления Его Святости Аиб-Ваала, Патриарха и Императора Агара (летоисчисление агарян)

Человек, известный большинству знакомых с ним жителей Проклятых земель как «Связной», сидел у небольшого, сложенного из обломков железобетонных стен и кирпичей, очага, устроенного прямо посреди комнаты. Дым от горки красных углей, среди которых то и дело высовывались и снова прятались язычки пламени, то нехотя, то рывками поднимался вверх, к потолку, где имелась пробитая кем-то, очевидно немалыми усилиями, дыра, выполнявшая функции дымоотвода. Снаружи порывы ветра настойчиво швыряли мелкие льдинки в закрытое черной пластиковой пленкой окно, скрывавшей присутствие здесь человека от посторонних глаз. Когда-то это был семнадцатиэтажный жилой дом, стоявший на окраине Харфахара — мятежного города мятежной провинции Хаит, именуемой теперь «Проклятыми землями»; самого того города уже давно нельзя было найти на картах, а от здания оставался выросший вокруг трех нижних его этажей холм и огрызок, возвышавшийся над холмом еще на четыре этажа. Помещение находилось на пятом, — если считать погребенные внутри холма этажи, — ставшим теперь «вторым», этаже здания. Внутри небольшой комнатки было тепло и даже уютно: мягкий свет от очага играл с тенями в темных углах; пленка в окне то надувалась под напором ветра то опадала, постоянно напоминая о непогоде снаружи, отчего человеку сразу становилось теплее. Двери в соседние комнаты были забаррикадированы остатками мебели и законопачены старыми тряпками. В одном из углов лежала кучка дров, запас которых Связной пополнял каждый раз, когда останавливался в этом убежище. Связной сидел в старом, удобном кресле из несгораемого пластика, держа в руках большую железную кружку с наваристой похлебкой из сушеных грибов, зелени и пойманной днем крысы. Свежая, жирная крыса была куда лучше солонины, которой он питался последние дни. (По всей видимости, обезумевшее от голода полуметровое животное первым напало на Связного и чуть было не прокусило ему сапог, но обошлось…) Он подхватывал из кружки куски мяса пластиковой ложкой и отправлял в рот, тщательно пережевывая, запивая ароматным от зелени и специй бульоном, прислушиваясь к шуму ветра снаружи.

В бурю все живое стремилось укрыться от стихии. В бурю, пустыня бывает особенно опасна. Проклятые земли…

За последние четыреста лет Серое Братство превратило бывшую провинцию в свой собственный полигон, где им строились секретные оружейные заводы, лаборатории по разработке и фабрики по производству новых препаратов, лагеря, в которых то и другое испытывалось на заключенных. Недостатка в подопытных у Братства почти никогда не было: ССКБ исправно пополняла тюрьмы и каторги империи новыми заключенными и самых опасных из них (каковыми признавались революционеры и пополнявшие их число отступники от веры — еретики-атеисты) охотно передавала серым братьям для работ на вредных для здоровья предприятиях, проведения над ними медицинских опытов и извлечения донорских органов. Лишь немногим заключенным таких лагерей удавалось бежать. Сбежавшие бродили по пустыням и горным ущельям, скитались в руинах городов в поисках поживы, собираясь постепенно в группы — «банды», как их именовали святые отцы Церкви. «Банды» эти поначалу вели преимущественно кочевой образ жизни, но со временем либо сами образовывали поселения, либо присоединялись к уже существовавшим. Такие поселения образовывались чаще в высокогорных долинах Шагаргобора, откуда, собираясь в отряды, совершали набеги на округи граничивших с Проклятыми землями провинций — Имбиз и Арзебар. Так как большинство «бандитов», в прошлом состояли в революционных организациях, то «банды» эти быстро налаживали связи с городскими организациями и в пустыню текли потоки оружия, медикаментов и продовольствия, а вместе с тем и запрещенной Церковью литературы. В свою очередь вынужденные горцы платили за поддержку городским товарищам тем, что пополняли их ряды опытными бойцами, прошедшими нелегкую школу выживания в пустыне в частых стычках со спецотрядами Церкви, регулярно посылавшимися на протяжении двух столетий в Проклятые земли для «зачисток». Со временем, бывшим каторжникам стали присоединяться жители провинций, бежавшие в Проклятые земли от преследований полиции и ССКБ: вначале из соседних (Имбиз, Арзебар и Архафор), а после, по мере распространения слухов, и из дальних (Кубгор, Агрранг, Мребванг и Фхараб). Так за четыре столетия в Проклятых землях образовался небольшой народ, называемый церковниками «атеистами», «революционерами», «грешниками», «проклятыми», «отбросами» и подобными словами, из которых сами горцы и их товарищи гласно, и не без гордости, стали использовать только первые два.