Питер Уоттс - Рифтеры

• Название: Рифтеры
• Автор: Питер Уоттс
• Жанр: Научная Фантастика

В одном томе представлен научно-фантастический цикл Питера Уоттса «Рифтеры / Rifters», один из самых увлекательных, непредсказуемых и провокационных научно-фантастических циклов начала XXI века.

«Морские звезды / Starfish (1999)»:

На дне Тихого океана проходит странный эксперимент — геотермальная подводная станция вместила в себя необычный персонал. Каждый из этих людей модифицирован для работы под водой и... психически нездоров. Жертва детского насилия и маньяк, педофил и суицидальная личность... Случайный набор сумасшедших, неожиданно проявивших невероятную способность адаптироваться к жизни в непроглядной тьме океанских глубин, совсем скоро встретится лицом к лицу с Угрозой, медленно поднимающейся из гигантского разлома в тектонической плите Хуан де Фука.

«Водоворот / Maelstrom (2001)»

Западное побережье Северной Америки лежит в руинах. Огромное цунами уничтожило миллионы человек, а те, кто уцелел, пострадали от землетрясения. В общем хаосе поначалу мало кто обращает внимание на странную эпидемию, поразившую растительность вдоль берега, и на неожиданно возникший среди беженцев культ Мадонны Разрушения, восставшей после катастрофы из морских глубин. А в диких цифровых джунглях, которые некогда называли Интернетом, что-то огромное и чуждое всему человеческому строит планы на нее, женщину с пустыми белыми глазами и имплантатами в теле. Женщину, которой движет только ярость; женщину, которая несет с собой конец света.

Ее зовут Лени Кларк. Она не умерла, несмотря на старания ее работодателей.

Теперь пришло время мстить, и по счетам заплатят все…

«Бетагемот / Behemoth (2004)»

Спустя пять лет после событий «Водоворота» корпоративная элита Северной Америки скрывается от хаоса и эпидемий на глубоководной станции «Атлантида», где прежним хозяевам жизни приходится обитать бок о бок с рифтерами, людьми, адаптированными для жизни на больших глубинах.

Бывшие враги объединились в страхе перед внешним миром, но тот не забыл о них и жаждет призвать всех к ответу. Жители станции еще не знают, что их перемирие друг с другом может обернуться полномасштабной войной, что микроб, уничтожающий все живое на поверхности Земли, изменился и стал еще смертоноснее, а на суше власть теперь принадлежит настоящим монстрам, как реальным, так и виртуальным, и один из них, кажется, нашел «Атлантиду». Но посреди ужаса и анархии появляется надежда — лекарство, способное излечить не только людей, но и всю биосферу Земли.

Вот только не окажется ли оно страшнее любой болезни?

---

«Они меня оставили на десерт, – рассеянно подумала она, – на десерт».

Где‑то рядом хрустнули кости.

«Господи, Кен, на что ты рассчитывал?»

Тяжесть исчезла с груди. Со всех сторон слышалось дыхание монстров.

«Думал, в аду есть надежда? Ты был слеп, а я... я все равно что слепа. Ты искал смерти, Кен? Или вообразил себя неуязвимым? Это я, пожалуй, могла бы понять. Я и себя когда‑то такой считала».

Странное дело. Никто не рвал ей глотку.

«Интересно, что их сдерживает?» – подумала она.

И открыла глаза. Здание УЛН поднималось в небо, словно она смотрела из могилы на огромное надгробие.

Лени села – в круге диаметром метра четыре, очер­ченном черными телами. Собаки, пыхтя, следили за ней, смирно сидя на задних лапах.

Кларк кое‑как поднялась на ноги. В голове гудело воспоминание о назойливом неслышном тиканье, только что воспринятом внутренним ухом. Оно было при первой атаке чудовищ и сейчас появилось. Ультразвук.

«Хеклер и Кох» валялся под ногами. Кларк нагнулась за ним. Тени со всех сторон напряглись, предостерегающе клацнули зубами, но не помешали.

Разбитый «Сикорский‑Белл» остался в пятидесяти мет­рах левее: толстая грудь и узкое брюшко расходились от сочленения под острым углом. В стене кабины зияла рва­ная обугленная дыра, словно изнутри вырвался раскален­ный добела паразит. Кларк на шатких ногах шагнула к вертолету.

Собаки ощетинились и не сдвинулись с места.

Она остановилась. Повернулась лицом к черной баш­не. Стая расступилась.

Они двигались вместе с ней, пропуская и тут же смы­кая ряды позади. Через несколько шагов пузырь даро­ванного Кларк пространства слился с другим, образовав продолговатую вакуоль длиной около десяти метров.

Перед ней в луже крови и кишок лежали грудой две туши. Из‑под ближайшей торчала неподвижная нога. Что‑то еще – темное, скользкое, со странными округ­лыми выступами – дергалось под окровавленным со­бачьим боком, похожее на уродливо раздутого паразита, вылезшего из потрохов хозяина и слабо пульсирующего рядом.

Оно сжалось. Картинка щелкнула, превратившись в окровавленный кулак, вцепившийся в мерзкую сваляв­шуюся шерсть.

- Кен!

Она нагнулась, коснулась кровавой руки. Та отдерну­лась, как ужаленная, скрылась под трупом, оставив после себя смутное ощущение какого‑то уродства. Груда падали слабо шевельнулась.

Лабин не порвал двух зверей на куски, а просто про­бил в них смертельные дыры. Выпотрошили их позже, когда орда демонов рвала павших товарищей, деловито и беспощадно преследуя жертву.

Кен соорудил из трупов укрытие.

– Это я. – Лени ухватилась за шерсть и потяну­ла. Скользкий от крови мех выскальзывал из пальцев. С третьей попытки центр тяжести резко сместился, и туша огромным поленом скатилась с Лабина.

Тот сослепу выстрелил. Смертоносная шрапнель раз­летелась по небу. Кларк упала наземь, крикнула: «Это я, идиот!» и с ужасом уставилась на охранников, ожидая новой атаки. Но стая только дрогнула и по‑прежнему безмолвно отступила на несколько шагов.

– К... Кларк?

Он вовсе не походил на человека. Каждый квадрат­ный сантиметр тела блестел от черной слизи. Пистолет в его руке дрожал.

– Это я, – повторила она. Знать бы, сколько здесь его крови. – Ты?..

– Собаки? – Он часто, нервно дышал сквозь стис­нутые зубы, как испуганный мальчишка.

Она осмотрела конвой – ей ответили взглядами.

– Они отступили. Кто‑то их отозвал.

Рука престала дрожать, дыхание выровнялось. Кен натягивал на себя самообладание, одной силой воли пе­резагружая себя.

– Я же говорил, – закашлялся он.

– Ты?..

– Функционирую. – Он медленно встал, полдюжины раз скривившись и поморщившись. – Кое‑как.

Правое бедро у него было порвано, щека рассечена от подбородка до линии волос. Рана пересекала разбитую правую глазницу.

Кларк ахнула:

– Господи, глаз...

Он поднял руку, ощупал лицо.

– Все равно от него было мало проку.

Теперь стало ясно, почему рука казалась деформиро­ванной: не хватало двух пальцев.

– И рука... Кен...

Он сжал оставшиеся пальцы. Затягивающаяся мембра­на еще не сошлась на обрубках, из них сочилась темная жидкость.

– Не так скверно, как выглядит, – хрипло сказал он.

– Ты истечешь кровью, ты...

Он покачал головой, пошатнулся.

– Повышенная свертываемость. Стандартная моди­фикация. Идти могу.

Черта с два... Но собаки с одного бока подобрались ближе, с другой стороны отступили. Очевидно, остаться на месте им не светило.

– Ну что ж... – Кларк взяла его за локоть. – Нам туда.

– Не уклоняясь от курса. – Это был не вопрос.

– Да. Особого выбора нам не дают.

Лабин опять закашлялся, в углу рта появились круп­ные пузыри крови.

– Они нас пасут.

Большая черная морда мягко подтолкнула ее сзади.

– Считай это почетным караулом, – предложила Кларк.

Ряд стеклянных дверей под бетонным козырьком, официальный логотип Патруля Энтропии в камне над головой. Собаки образовали полукруг перед входом, тес­ня их вперед.

– Что видишь? – спросил Лабин.

– Наружные двери, за ними вестибюль длиной около трех метров. Там... посредине перегородки дверь. Только очертания – ни дверной ручки, ни скважины.

Кларк готова была поклясться, что раньше там ни­чего не было.

Лабин сплюнул кровью:

– Пошли.

Первая же дверь распахнулась от толчка. Они пере­ступили порог.

– Мы в вестибюле.

– Собаки?

– Пока снаружи.

Стая выстроилась за стеклом, заглядывая внутрь.

– По‑моему, они не... О, внутренняя дверь открылась.

– Наружу или внутрь?

– Внутрь. За ней темно, ничего не видно.

Кларк шагнула вперед; оказавшись в полной темноте, линзы быстро адаптируются.

Лабин остановил ее, застыв, сжав в кулак пальцы, оставшиеся на покалеченной руке. Гранатомет твердо нацелил вперед. На изуродованном лице Кена застыло странное выражение, которого Кларк прежде никогда не видела: пылающая смесь ярости и унижения, граничащая с явной человечностью.

– Кен, дверь открыта.

Переключатель, щелкнув, остановился на «сверлиль­щике».

– Открыто, Кен. Можно просто войти.

Она тронула его за руку, потянула ее вниз, но тело Лабина застыло в яростном оцепенении.

– Я же говорил, – проворчал он, – разумнее в обход.

Рука с пистолетом развернулась на три часа, указав пря­мо на стену вестибюля. Бесполезные глаза смотрели вперед.

– Кен... – Кларк обернулась, почти ожидая, что стая, пробив стекло, оторвет ему руку. Но собаки сидели на месте, больше не вмешиваясь в течение драмы.

– Он хочет, чтобы мы шли прямо, – сказал Лабин. – Он всегда командует, всегда захватывает инициативу. А мы только и делаем, что... реагируем.

– А взрывать стену, когда дверь настежь? Это – не реакция?

Лабин покачал головой:

– Это побег.

Он выстрелил. «Сверлильщик» врезался в боковую стену, вращаясь с такой скоростью, что мог уйти за го­ризонт событий. Стена изверглась маленьким Везувием: вестибюль накрыли клубы серого пепла. Жгучие крупин­ки песка жалили лицо. Кларк закрыла глаза, задыхаясь в песчаной буре. Откуда‑то из глубины водоворота ей послушался тонкий звон бьющегося стекла.

Что‑то сграбастало ее за запястье и дернуло в сторону.

Открыв глаза, она уперлась взглядом во взбаламучен­ное взрывное облако. Лабин потянул ее к проломленной стене, его изуродованное лицо маячило совсем рядом:

– Туда. Веди.

Она повела. Кен, пошатываясь, шел рядом. Мелкие обломки еще шуршали в воздухе, оскверненное здание вздыхало. Из мглы показалась пустая, перекрученная дверная рама. Под ногами алмазным снежком хрустело разбитое вдребезги безопасное стекло.

Собак не было видно – впрочем, она бы их все рав­но не заметила до последнего прыжка. Может, взрыв их отпугнул. Может, они всегда оставались только снаружи. А может, псы в любую секунду ворвутся в разбитую дверь и завершат неоконченное дело.

В стене перед ними рваная дыра. Откуда‑то льется вода. Сантиметров в пяти над полом поднимался гребень рваного бетона, край бездны – с другой стороны зияла вертикальная шахта диаметром в метр. На сомнительной прочности креплениях держались перекрученные жилы металла и пластика, другие под самыми неожиданными углами лежали поперек провала. Из пустоты била струя воды – наверху, похоже, прорвало трубу – и с плеском уходила сквозь невидимую решетку внизу.

Стена на той стороне была проломлена. За ней – темнота.

– Здесь осторожней, – предупредила Кларк.

Они вышли в просторное помещение с высоким потол­ком: как смутно припомнилось Кларк – главную прием­ную. Лабин, обернувшись, прицелился в дыру, из которой они вышли. Никто не прыгнул на них ни спереди, ни сзади.

– Большой зал, – доложила Кларк. – Темно. Ин­формационные киоски и стойки для посетителей слева. Никого.

– Собаки?

– Пока нет.

Рабочие пальцы Лабина прошлись по краям дыры.