Питер Уоттс - Рифтеры

• Название: Рифтеры
• Автор: Питер Уоттс
• Жанр: Научная Фантастика

В одном томе представлен научно-фантастический цикл Питера Уоттса «Рифтеры / Rifters», один из самых увлекательных, непредсказуемых и провокационных научно-фантастических циклов начала XXI века.

«Морские звезды / Starfish (1999)»:

На дне Тихого океана проходит странный эксперимент — геотермальная подводная станция вместила в себя необычный персонал. Каждый из этих людей модифицирован для работы под водой и... психически нездоров. Жертва детского насилия и маньяк, педофил и суицидальная личность... Случайный набор сумасшедших, неожиданно проявивших невероятную способность адаптироваться к жизни в непроглядной тьме океанских глубин, совсем скоро встретится лицом к лицу с Угрозой, медленно поднимающейся из гигантского разлома в тектонической плите Хуан де Фука.

«Водоворот / Maelstrom (2001)»

Западное побережье Северной Америки лежит в руинах. Огромное цунами уничтожило миллионы человек, а те, кто уцелел, пострадали от землетрясения. В общем хаосе поначалу мало кто обращает внимание на странную эпидемию, поразившую растительность вдоль берега, и на неожиданно возникший среди беженцев культ Мадонны Разрушения, восставшей после катастрофы из морских глубин. А в диких цифровых джунглях, которые некогда называли Интернетом, что-то огромное и чуждое всему человеческому строит планы на нее, женщину с пустыми белыми глазами и имплантатами в теле. Женщину, которой движет только ярость; женщину, которая несет с собой конец света.

Ее зовут Лени Кларк. Она не умерла, несмотря на старания ее работодателей.

Теперь пришло время мстить, и по счетам заплатят все…

«Бетагемот / Behemoth (2004)»

Спустя пять лет после событий «Водоворота» корпоративная элита Северной Америки скрывается от хаоса и эпидемий на глубоководной станции «Атлантида», где прежним хозяевам жизни приходится обитать бок о бок с рифтерами, людьми, адаптированными для жизни на больших глубинах.

Бывшие враги объединились в страхе перед внешним миром, но тот не забыл о них и жаждет призвать всех к ответу. Жители станции еще не знают, что их перемирие друг с другом может обернуться полномасштабной войной, что микроб, уничтожающий все живое на поверхности Земли, изменился и стал еще смертоноснее, а на суше власть теперь принадлежит настоящим монстрам, как реальным, так и виртуальным, и один из них, кажется, нашел «Атлантиду». Но посреди ужаса и анархии появляется надежда — лекарство, способное излечить не только людей, но и всю биосферу Земли.

Вот только не окажется ли оно страшнее любой болезни?

---

– Ты подхватил... инфекцию. Очень заразную инфек­цию. Я думаю, будет лучше, если ты побудешь в изоля­ции.

Благодаря помощи Мири кроводтеки на его лице уже начали излечиваться. В остальном он как‑то сильно по­бледнел.

– «Ведьма»? Но я принес тебе лекарство, так?..

– Оно оказалось... немного не тем, на что мы рас­считывали, – объяснила Кларк. – Чем‑то... совсем дру­гим.

Рикеттс на мгновение задумался, упершись пальцами в мембрану. Та растянулась, переливаясь.

– То есть... то есть это просто какая‑то другая бо­лезнь?

– Боюсь, что так.

– Тогда все понятно, – пробормотал он.

– Что понятно?

– Почему у меня такая слабость последние два дня. У меня бы байк не украли, будь я тогда чуть попро­ворнее. – Нахмурившись, он посмотрел на нее. – Так, значит, вы всем вокруг растрезвонили, что это бактерия надерет задницу Бетагемоту и что нам типа надо ее со­бирать и все такое, – и оказалось, что это всего‑навсего очередная зараза?

– К сожалению, – тихо сказала она.

– Твою мать. – Рикеттс снова лег на спину и при­крыл лицо одной рукой. – Ай, – вскрикнул он, словно мысль закончил.

– Да, рука еще некоторое время поболит. Тебе, как видно, здорово досталось, лазарет не может все испра­вить за секунду.

Он поднес руку к лицу и осмотрел ее:

– А уже лучше. Да мне вообще лучше. Спасибо.

Кларк через силу улыбнулась.

Он, приподнявшись на локтях, глядел из своей ма­ленькой клетушки в более просторную.

– А тут не так уж плохо. Намного лучше, чем в тво­ей мясовозке.

Он, конечно, ошибался. Медицинские возможности «Вакиты» были, в лучшем случае, рудиментарными и не шли ни в какое сравнение с тем, что предлагал мобиль­ный лазарет.

– Боюсь, тебе придется пробыть здесь некоторое время, – извиняясь, сказала Кларк. – Я понимаю, тут тесновато, но в системе много игр и фильмов, будет не скучно. – Она показала на шлемофон, висящий на ввинченном в потолок крюке. – Могу обеспечить тебе доступ.

– Здорово. Лучше печки.

– Печки?

– Ну да. – Он постучал пальцами по виску. – Микроволновка. Можно застопорить дверцу и сунуть туда голову – прикольные ощущения.

«Ловкий трюк, – подумала Кларк. – Жаль я не зна­ла этого, когда была ребенком. Хотя, может, и знала...»

– Постой, а если я захочу посрать? – поинтересо­вался Рикеттс.

Кивком головы она указала ему на выпуклую кнопку, торчащую из потолочной балки.

– Койка перестраивается. Нажми ее, когда почувству­ешь необходимость. Удобства прямо под тобой.

Так он и сделал и сразу негромко вскрикнул от удив­ления, когда средняя секция поддона, расположенная под ним, мягко отъехала назад. Его зад мягко вошел в широ­кую горловину установленной под ним чаши.

– Ну и ну, – прошептал он, пораженный сверх вся­кой меры; нажал – и койка вернулась в прежнее со­стояние.

– Ну и что теперь? – спросил он.

«Теперь тебе предстоит стать подопытной крысой. Те­перь ты отправишься туда, где машины будут вырезать из тебя куски, пока не убьют или пока тварь внутри не убьет тебя. Теперь тебя будут допрашивать о том, сколько вре­мени ты околачивался во Фрипорте, о том, сколько человек успел заразить, и сколько успели заразить они. Они найдут того придурка, который избил тебя, и, возможно, захотят допросить и его. А может, и нет. Может, они решат, что время для милых расспросов и индивидуальных карантинов прошло, – ведь если тобой придется пожертвовать ради Фрипорта, то почему не пожертвовать Фрипортом ради Новой Англии? Вот такое оно, общее благо, мальчик. У него скользящая шкала[112]. И оно концентрическое.

И жизнь любого из нас не стоит ничего, когда ее вы­ложат на стол».

Придется бросить кости. Возможно, сотни погибнут в пламени. А может, умрет лишь Рикеттс, по частям.

– Эй? – сказал Рикеттс. – Ты здесь?

Кларк заморгала:

– Прости?

– И что теперь?

– Я пока не знаю, – ответила она.

ПАРАНОИК

Аарон вывел на Бет, Бет на Хабиба, Хабиб на Ксандера, и все они привели к тому, что двадцать тысяч гектаров пустошей в Новой Англии предали огню. И это еще не все: судя по разговорам на закрытой частоте, дальше к югу, вопреки желанию Дежардена не высовываться, око­лачивались по меньшей мере трое оперативников.

Восемь дней. И Сеппуку полностью оправдывал шу­миху вокруг себя. Распространялся он намного быстрее Бетагемота.

Ксандер вывел на Фонга, а тот решил обороняться. Лабин загнал его в устье старого штормового слива, то­чившего склизкую воду в реку Мерримак. Диаметром устье было добрых два метра – дыра в бетонном обрыве высотой в три раза больше. Из него языком высовывался желоб, ведущий к реке, треугольный, с приподнятыми краями. Добраться к отверстию слива можно было только по нему, скользкому от буро‑зеленого илистого налета.

А еще в устье оказались зубы: решетка из металличе­ских прутьев, вделанная в метре от входа. Она не дала Фонгу скрыться под землей и вынудила разыграть един­ственный козырь: старинный пистолет, стрелявший пуля­ми неопределенного калибра. Лабину было чем ответить: ему выдали обездвиживающий микроволновый «Шуберт», способный нагреть тело до 60° по Цельсию, и скорост­рельный «Хеклер и Кох», сейчас заряженный ослабленны­ми конотоксинами. К сожалению, с нынешней позиции Лабина преграда из земли и бетона экранировала мик­роволновый луч, а чтобы выстрелить из «Хеклер и Кох», пришлось бы выйти на открытый и скользкий скат же­лоба.

Казалось бы, неважно – в обычных обстоятельствах превосходство все равно несомненное, даже с поправкой на то, что за последние пять лет меткость у Лабина была уже не та. Даже с поправкой на то, что Фонг скрывался в тени, а Кену, стоило ему выглянуть из‑за угла, солнце било прямо в глаза. Прицеливаться так, конечно, труд­новато, но все же – Лабин был профессионалом.

По‑настоящему сравняли шансы телохранители Фон­га. Их обнаружились целые тысячи, и все они разом атаковали Кена.

Он почти не заметил их приближения: тучу мошкары, зависшей над уцелевшим на берегу клочком зелени. По прежнему опыту Лабин счел их совершенно безвредными. Походя отмахнулся, глядя только на бетонный барьер, разрезавший берег... а в следующий миг они атаковали: рой насекомых, похожих на москитов, но злобных как пираньи.

Они кусались, они отвлекали, они мешали сосредо­точиться и не давали подкрадываться. Фонг, украдкой хлебавший воду из стока, увидел его и успел пальнуть, прежде чем нырнул обратно в укрытие. Он бы так и ушел, если бы Лабин, прорвавшись сквозь кордон насекомых к сливу, не загнал жертву в тоннель.

– Я хочу забрать тебя в больницу! – крикнул он. – Ты заразился...

– Пошел на хер, – выкрикнул в ответ Фонг.

Эскадрилья тяжелых пикировщиков нацелилась на открытую кисть Лабина, почти не нарушая строя: эти уроды преследовали его! Он с силой хлопнул себя по руке – и достал только самого себя. Пришлось развернуть и натянуть изолирующие перчатки, перекидывая «Шу­берт» из руки в руку, а потом потянуться через плечо за капюшоном.

Только кармашек на спине оказался пустым. Капю­шон, скорее всего, висел на каком‑нибудь суку в остав­шейся позади чаще.

А человек перед ним целых двое суток контактировал с Сеппуку. Лабин позволил себе негромко выругаться.

– Я не хочу тебе зла, – снова заорал он. Что было чистой правдой – пока. Желание убить хоть что‑нибудь еще не пробилось сквозь самоконтроль. Налетели новые насекомые: он прихлопнул несколько на предплечье и потянулся к берегу – зачерпнуть воды и смыть, – но остановил себя. Трудно сказать наверняка, но, похоже, у раздавленных мошек было слишком много ног.

Смахнув их с руки, он вернулся к первоочередной задаче и самую малость повысил голос:

– Пойдешь со мной и не вздумай спорить!

«У насекомых... да, по шесть ног». Он отмахнулся от нового захода: на загривке уже горели точки укусов.

– Вопрос только в том, пойдешь ты сейчас или потом.

– Потом, урод! Я знаю, на чьей ты стороне!

– Тогда обсудим, доставить тебя в больницу или в крематорий? – пробурчал Лабин. Рой нацелился в лицо. Он жестоко хлопнул себя по лбу. На ладони остались три расплющенных трупика. У каждого – по восемь ног.

У кого там по восемь ног? У пауков? Пауки летают?

И охотятся стаями?

Он вытер ладонь о подвернувшийся под руку клочок зелени, устилавшей набережную. Стебли отдернулись от прикосновения. Он инстинктивно убрал руку. Какого?..

Модификанты, без вопросов. Или случайный гибрид. По листве шли волны перистальтики.

«Сосредоточься. Не отвлекайся».

Новый заход пикирующих бомбардировщиков. Их ста­ло поменьше – может, большую часть роя он уже унич­тожил. Лабину казалось, что он уже задавил сотню роев.

Скребущий звук за барьером.

Он выглянул из‑за желоба. Фонг карабкался по сухой полоске бетона на дальней стороне слива. Стену за его спиной украшало впечатляющее граффити: стилизован­ное женское лицо с пустыми белыми глазами и резким зигзагом вензеля: MP.