Павел Шорников - Тебя не заменит никто

• Название: Тебя не заменит никто
• Автор: Павел Шорников
• Издательство: АО „Издательство «Новости»“
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7020-1088-4

Только случай помог молодому бизнесмену Кириллу Успенскому избежать гибели: увидев знакомую девушку, он выскочил из будки таксофона, а в следующее мгновение в будку врезался грузовик… Вскоре эта девушка становится женой Кирилла, но обстоятельства вынуждают их на время расстаться: Кирилл едет работать в Америку. Именно там Кириллу предстоит понять всю силу своего чувства к жене и узнать тайну, разгадав которую, он получает еще один подарок судьбы.

---

— Вот человек, который понимает меня без слов и готов выполнить любое мое желание, — воскликнула она и продолжила, обращаясь к Кириллу: — Когда тебя еще не было, мы втроем — Егор Сильвестрович, твой отец (Царство ему Небесное) и я — ездили в Пицунду. В наше окно всю ночь светил фонарь и мешал мне спать… Так Егорий почувствовал это и, представляешь, как мальчишка, разбил фонарь камнем. Ох, и было же ему… Помнишь, Евстратиков? Прямо мысли мои прочитал.

— Так уж и прочитал, — ответил довольный Егорий, — мне этот фонарь самому спать мешал.

— Даже боязно оставлять тебя одного, Кирюша, — продолжала Людмила Васильевна, — у тебя глупый, но, слава Богу, счастливый вид. Мать не обманешь. Кто она?

Кирилл пожал плечами.

— Смотри, Кирюша, — вздохнула Людмила Васильевна, — есть такие прилипчивые бабы… Есть просто пиявки. Вопьется и сосет кровь, сосет…

— Егор Сильвестрович, — перебил ее Кирилл. Он громко отхлебнул из чашки и высоко поднял ее так, что стало видно дно. — А скажите честно: есть какая-нибудь польза в ваших травах?

— А как же, — деловито ответил колдун Егорий, — вот недавно новую иномарку себе купил. Глянь, под окном стоит.

Кирилл не смог сдержать улыбки.

— Ну, а если серьезно… Ты бы хоть раз зашел ко мне. Ко мне люди на год вперед записываются. На костылях приходят, а уходят — костыли в прихожей забывают. Во мне сила. Я многое могу.

— А что же вы отца спасти не могли? Даже пальцем о палец не ударили? — сдерживая себя, спросил Кирилл.

— На все воля Божья. Только Он знает, кого казнить, кого миловать…

Людмила Васильевна встала и поспешно ушла. Чашка с недопитым чаем осталась на столе.

— Вот видишь, мать расстроили, — вздохнул Егорий, — а она у тебя редкий человек. Уж поверь мне.

Через полчаса Кирилл закрыл за ними дверь.

— Вернемся через месяц, — предупредила напоследок сына Людмила Васильевна. — Ты тут не очень-то.

Кирилл сделал несколько деловых звонков и набрал номер Влады.

— Можешь радоваться, — сказал он, — ты так боялась смотрин, что маман, кажется, что-то почувствовала и укатила на дачу. Приедет — ее будет ждать сюрприз.

— Да, — растерянно сказала Влада.

— Напоминаю, гражданка Кирси, — строго сказал Кирилл, — через несколько дней вы вступаете в брак с замечательным человеком по фамилии Успенский. Ты рада?

— Да.

— А сегодня в ресторан — к цыганам! — предложил он.

— Нет, — ответила она.

— Тогда… Ужин при свечах в пустой квартире — поминки по нашей холостой жизни? Мы без пяти минут муж и жена, а у нас, как у маленьких, дальше поцелуев не идет. Я так больше не могу.

Влада ответила не сразу. Кирилл уже был готов, к своему разочарованию, предложить очередную прогулку по городу, как вдруг услышал:

— Да!

— Ты сказала «да»? — Ему показалось, что он ослышался.

— Да, да, да! — повторила она.

Кирилл слышал, как Влада встала с постели и бесшумно — только пару раз скрипнул пол — пошла в ванную.

Но он так устал, что даже не смог открыть глаза и подглядеть. Зашумела вода. Кириллу вдруг показалось, что он на берегу реки сидит на поваленном дереве и смотрит на воду… А вода шумит на мелководье, шумит…

Вновь скрипнул паркет. На этот раз Кирилл проснулся окончательно и сразу. Он приоткрыл глаза и увидел Владу.

Она стояла совершенно обнаженная. Правая ее ступня упиралась в край гнутого венского стула. Влада надевала белый носочек и плавно покачивалась в такт негромкой музыке, доносившейся из кухни. Кирилл хотел остаться равнодушным, но ничего из этого не получилось. Он почувствовал, как во рту у него мгновенно пересохло, и приятная душная волна побежала от сердца во все стороны…

Вот один носок надет. И руки Влады гладят стройную ножку… Влада выпрямилась, и Кирилл увидел ее всю: пятнышки сосков, пушок в самом низу живота, от которого не оторвать глаз.

Вот и второй носок стянул объятиями стопу. Влада взяла со стула футболку, высоко подняла руки и, все так же медленно раскачиваясь под тихую музыку, разжала пальцы. Футболка скользнула по рукам, по лицу… Ее остановила грудь, высокая, упругая. Влада одернула футболку — та едва достала до пупка. Теперь у Кирилла запульсировало в висках, и он никак не мог понять, почему он все еще в постели, а не рядом с ней. Владе осталось надеть только трусики. Вот и они под ту же тихую музыку поднимаются все выше и выше… врезаются в ее самые нежные места, и глубокая ложбинка разделяет их на две половины…

— Вставай, лежебока! — Влада погладила Кирилла по щеке. — Иди мойся, а я тебе приготовлю завтрак.

Рука Влады порхнула на его грудь, скользнула по животу, еще чуть ниже и замерла.

— Обманщик, — с наигранным возмущением воскликнула она, — ты подглядывал за мной своими бесстыжими глазами! Вот доказательство!

Свободной рукой Влада откинула одеяло.

Кирилл обнял ее, крепко прижал к себе. Мокрые волосы Влады рассыпались по его груди. От них пахло свежестью и цветами. И еще пахло ею… Тонкий зовущий аромат желанной женщины.

— Завтрак откладывается, — только и смог произнести он.

Завтрак пришелся на время ужина.

Едва одетые, они вытащили из холодильника все, что было: апельсины, колбасу, сыр, борщ, молоко, масло, яблоки, яйца, сметану, варенье, котлеты, майонез, ветчину, бананы, селедку, зелень, шпиг…

Не имея ни сил, ни желания готовить, они ели все без разбора, запивая сало молоком, закусывая котлеты бананами.

Они — о, Боже! — ели варенье руками и кусали апельсины, как яблоки, даже не потрудившись очистить их. Вся кухня была пропитана запахом апельсинов. Влада и Кирилл целовались, и поцелуи тоже пахли апельсинами.

— Я представляю, что с нами будет, — хохотала Влада, — мы с тобой на один горшок вдвоем не поместимся…

Выглядела Влада совершенно другим человеком: преображенная, с румянцем во всю щеку, с блестящими глазами.

Просто так на нее смотреть было невозможно. Хотелось тут же сгрести ее в охапку и тискать, ласкать и целовать без перерыва, пока не свалишься от изнеможения.

Так он и сделал.

И снова безумство: бессвязные фразы, вскрики и провалы…

В три часа ночи они наконец угомонились. Уже не хотелось ничего. Они лежали, держась за руки. Сон не шел. Было просто хорошо — быть рядом и слышать дыхание друг друга.

— Это и есть та самая сабля, с которой твой героический дед на белых ходил? — спросила Влада и глазами показала на ковер, где висело оружие: сабля, кортик, старинный стилет и охотничий нож.

— Та самая и есть, — ответил Кирилл, — кортик — прадедов. Остальное — отца. Охотничий нож ему какой-то алкаш у пивного ларька за кружку пива отдал. А стилет… Отец тогда работал в торгпредстве. Купил его в Майами, в антикварном магазинчике. А потом всю жизнь удивлялся, зачем он это сделал.

Вот сейчас самое время сказать ей про Америку, подумал Кирилл.

Он замолчал и через минуту вновь заговорил:

— Я должен тебе признаться кое в чем…

— …я имел кучу баб, и у меня, ох и ах, шестеро незаконнорожденных детей, — закончила за него Влада.

— Так ты обо мне все знаешь? — притворился удивленным Кирилл.

— Что?! — угрожающе вскрикнула Влада. Она вскочила, схватила его за горло и всерьез стала душить.

— Ну, признавайся, несчастный, сколько женских сердец ты разбил?

Кирилл почувствовал, что задыхается. У него закружилась голова. Это было до странного приятно… Он подождал еще немного, потом осторожно разжал ее руки.

Она опять легла рядом, тихая, покорная.

— Ты очень дорога мне, — сказал Кирилл серьезно.

— Это признание в любви? Ты ненормальный. Нормальные люди все делают наоборот. Сначала они признаются в любви, а потом делают предложение… Когда я была маленькая, мечтала обвенчаться в сельской церкви. Мама часто брала меня с собой к бабушке с дедушкой за город. Там была церковь, и однажды я видела венчание. Я была внутри, когда батюшка благословлял жениха и невесту, а над их головами держали короны…

— Венцы, — поправил Кирилл.

— А над головами жениха и невесты держали венцы, — продолжала Влада. — Я тогда поклялась себе, что выйду только за того принца, который поведет меня под венец. Но теперь я понимаю, какая я была дура.

— Прямо «Алые паруса»…

Влада положила голову Кириллу на грудь.

— Не смейся… Я люблю тебя, всегда любила и буду любить. Больше ты мне ничего не хочешь сказать?

Кирилл глубоко вздохнул.

— Больше ничего.

На роль свидетельницы у Влады была только одна кандидатура — Алла.

Они встретились в летнем кафе на Фурштадской. Сквозь деревья, ронявшие на белоснежные столики желтые листья, казавшиеся в это время года диковинкой, светило солнце. Народу было немного. Они взяли себе мороженое и по бокалу шампанского.