Анна Климова - Осенняя женщина

• Название: Осенняя женщина
• Автор: Анна Климова
• Издательство: Книжный Дом
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-985-17-0361-2

Первый роман из мелодраматической дилогии («Осенняя женщина» и «Сердце странника») рассказывает о запутанной истории девушки, которая после тяжелого недавнего прошлого ищет способ примирить себя с окружающим миром и находит его в любви к таинственному молодому человеку. Светлые чувства, преодолевающие все препятствия, все внутренние разногласия, всю гордыню, весь страх и ненависть, и есть главное в жизни влюбленных…

---

Щеголи с удовольствием встречались друг с другом на Октябрьской, курили непринужденно, болтали о новом фильме Лукаса и пересказывали очередную серию про Масяню в Интернете; поносили «Майкрософт» и иногда отвлекались на звонки своих сотовых телефонов; хохмили и приценивались к музыкальным CD-дискам; не выказывали никакого желания уступать дорогу спешащим прохожим. Щеголи матерились бездумно и виртуозно, перекусывали жареной картошкой из «Макдоналдса», обсуждали достоинства того или иного ночного клуба, договаривались о новых встречах и вечеринках. «Жить СТИЛЬНО!» — стало их тайным девизом, «НАПРЯГИ ПО БОКУ» — жизненным кредо. Особый шик — катание на машине с грохочущей внутри салона музыкой. Особая гордость — работящие «шнурки», разрешающие все денежные затруднения.

Они говорили: «Прикинь, какая подача», если хотели привлечь внимание друзей. И так восхищались своей девушкой: «Ну, ты просто чики, в натуре!»

Без всяких комплексов щеголи в облегающих водолазках предлагали свои тренированные в платных спортивных клубах тела всем заинтересованным лицам противоположного пола и в упор не видели «совков», плетущихся по своим делам.

Они все еще не устали соревноваться друг с другом в остроумии, нарядах и в любовных приключениях с бойкими (и не очень бойкими) «телками» и «матильдами». И вряд ли когда-либо устанут. Даже через триста лет.

Митек всегда чувствовал себя в этом молодежном скопище на станции метро «Октябрьская» как рыба в воде. Встречал знакомых, хлопал их по рукам в приветствии, напропалую флиртовал с бывшими подружками, смеялся, необидно обзывал тех, кто этого заслуживал (а может, и не заслуживал), не рискуя «атрымаць» разбитый фейс. Они отлично понимали друг друга, эти вечные щеголи. Они были свободны, молоды и предельно откровенны.

Припарковав «форд» Тимофея возле «Макдоналдса» и расплатившись с контролером за стоянку, Димка прошел до ресторана и сразу встретил Дашку и Майю. Они стояли в очереди к таксофонам. Дашка была в своей любимой короткой сине-зеленой шубке, чуть доходившей ей до пояса, белоснежном свитерке с толстенным воротом, тугих расклешенных джинсиках (пока он лично не увидел процесс одевания, не мог понять, как она в них вообще влезает) и маленьких ботиночках на огромной платформе. На фоне невзрачного длинного пальто Майи и почти полного отсутствия макияжа (девушка Тимофея предпочитала строгость во всем) Дашка выглядела экзотической куколкой. Нарядненькой, чистенькой и вызывавшей нескромное желание дать рукам полную свободу.

— Димон-покемон, не мог позже, да? — возмутилась Дашка, но потянулась для поцелуя.

— Во-первых, я должен был заехать домой, чтобы переодеться соответственно случаю.

— Ой, ой, страсти какие!

— Во-вторых, на дорогах полно лихачей. Я не хотел бирку на палец. У меня, к твоему сведению, большое будущее (и остальные места, о которых не будем говорить вслух, тоже). Не хотелось бы так рано потерять и то, и другое.

— Фу, вечно ты скажешь что-нибудь гадкое, — хихикнула Дашка, беря его под руку.

— Привет, Мир-Труд-Май, — вежливо поздоровался он с Майей.

— Здравствуй, Дима, — сухо улыбнулась та.

Димка в который раз подумал, что чувствует себя неловко рядом с ней. Может быть, потому что Майя работала в серьезном издательстве и даже в невинных развлечениях, в которых соизволяла принимать участие, была чуточку серьезна. И она совершенно не походила на Дашку, в которой театральный институт воспитал бесшабашность и умение «оторваться». Впрочем, это умение, скорее всего, у Дашки было врожденным.

— Где Тимон? — спросил он.

— Он, как настоящий мужчина, пошел покупать двум голодным девушкам три корочки хлеба.

— Опять Тимона на «Макдоналдс» раскрутили! — засмеялся Дмитрий.

— Только не я! — запротестовала Майя. — Это все Даша. Такая бессовестная!

— Я не бессовестная. Я слабая, — вздохнула она, добавив после трагической паузы: — И бедная.

— Даша, Даша, — укоризненно покачала головой Майя.

— Я Даша не скажу сколько лет, — отмахнулась юная кокетка. — Бедность, к твоему сведению, не порок. Если вовремя в ней признаться. Да, Пумбичек? Я ведь бедная, правда, холосий мой?

— Очень бедная? — переспросил Дима. — Только вот какая незадача…

— Что такое? — нахмурилась она.

— Из-за плохого питания бедные редко бывают красивыми. У них гнилые зубы и…

— Счас в рожу вцеплюсь.

— Пятнадцать суток захотела?

— За тебя столько не дадут.

— Спорнем?

— Иди в баню!

— Только с тобой.

— Еще чего!

— Ты, я и банщик.

— Гад! — со смехом хлопнула его Дашка по груди, после чего потянулась целоваться. Последнее ей нравилось даже больше, чем все остальное.

— Господи, как маленькие, — вздохнула Майя, к недовольству которой они привыкли.

Майя появилась рядом с Тимофеем в один из вечеров несколько месяцев назад, и Дима с Дашей дружно решили, что представить более подходящую пару просто невозможно.

Оба имели вид серьезный и целеустремленный, если говорили о чем-то, то обязательно о книгах, которые ни Даша, ни Дима не читали. Короче, общались на высокой духовной ноте, соглашаясь друг с другом и уступая друг другу во всем. «Ну, просто как Ленин и Крупская», — пошутила однажды Даша, обсуждая с Димой их отношения. Они всегда здорово веселились, передразнивая своих друзей.

«Знаешь, у нас в издательстве готовят к выходу несколько томов Эмиля Золя. Так было приятно перечитать его «Западню», — сухо подобрав губки и нарочито растягивая слова, говорила Дашка в роли Майи. Дело происходило в постели, поэтому она стыдливо прикрывала грудь простынею.

«Да, да. Кстати, его очень ругали в свое время за этот роман», — вторил ей Дима, подражая густому голосу Тимофея.

«И не удивительно. В нем столько правдивости, — кривлялась Дашка, оттопыривая пальчики и принимая разные жеманные позы. — Мне кажется, он и в наше время очень актуален. Многие сейчас живут, как Купо и Жервеза».

«Да, да. Такие развратники», — гудел Дима, пробираясь к Дашке под одеялом.

«Как ты можешь! — с притворным ужасом вопрошала Даша, отпихиваясь от него ногами. — Это просто неприлично. Цивилизованные люди такими вещами не занимаются! Фу, какая гадость!»

«Ужасная гадость! Просто тошнит, как подумаю об этом», — продолжал бубнеть Дима, борясь с подругой до тех пор, пока она не начинала визжать от смеха.

Воспоминания об этих играх всегда заставляли их хихикать в самых неподходящих местах.

Тимофей появился с огромными пакетами в руках как раз в середине долгого поцелуя этих двух ненормальных.

— Здорово, лизуны, — приподнял он пакеты. — Налетай, подешевело.

— Ой, Тимочка, заяц мой ненаглядный! — взвизгнула Дашка, моментально отрываясь от своего кавалера и запуская руку в пакет. — Ням-ням-ням. Я такая голодная! Такая голодная, что съела бы, кажись, всех вокруг!

— Я это заметил, — снова сграбастал ее Дима. — Ненасытная ты моя.

Она тут же сунула ему соломинку картошки в рот.

— На и заткнись! Больно много треплешься в последнее время.

— Язык мой — друг твой. Тебе ли не знать, Даниссимо мое?

Тимофей и Майя издали хрюкающий звук.

— Нет, ну разве можно говорить такие вещи приличной девушке, хамло? — притворно возмутилась Дашка, но непритворно покраснела.

— Каждый понимает в меру своей распущенности, — лукаво улыбнулся Дима.

— Все, Димочка, тебе отставка на вечер! Я с Майечкой Тимоню поделю. Он добрый, вежливый, девушек обижать не станет. Правда, Тимочка? На, заинька, вот этот кусочек. Майка, дай запить нашему мужчине. Мы тебя сегодня обе будем обхаживать. Пусть этому пошляку станет завидно. Тебе завидно, пошляк?

— Смотреть на вас мне даже приятно, — жуя картошку, промычал Дима. — Возбуждает.

— Смотри не подавись, развратник.

— От шведской семьи слышу!

— Ой, ему завидно! Точно! Слюни утри. Ничего не обломится, не надейся. Слушайте, а чего это мы тут языками чешем? В кино не опоздаем?

— Да, вообще-то пора, — взглянул на часы Тимофей. — Пошли быстрее. Через пятнадцать минут начало.

Они миновали толпу тусующейся у «Макдоналдса» молодежи и перешли по подземному переходу на другую сторону проспекта. Причем Дашка, демонстративно взяв Тимофея под руку, не умолкала ни на секунду. Она была очень разговорчивой девушкой. Даже Майя оживилась и пыталась поддержать беседу. Тимофей, если бы и хотел, не мог вставить ни слова. Он только улыбался в нужных местах и вообще вел себя так, как ведут взрослые с очаровательными и непосредственными детьми — терпимо, расслабленно и не очень-то вдумываясь в смысл разговора.

Яркие огни над проспектом, потоки машин, беззаботные люди, вышедшие вечером погулять, создавали соответствующее моменту настроение. Правда, сегодня, вопреки обыкновению, Дима этого настроения не ощущал. Что ни говори, а Инесса Михайловна обладала каким-то особым даром, позволявшим ей надолго портить кровь людям. Дима понимал, что глупо расстраиваться, ведь мыслям не всегда можно сказать: стоп! Он надеялся, что Дашка после фильма снимет с него это проклятье. Но сейчас ему хотелось переговорить с Тимофеем. Он окликнул его.