Александр Хомяков - Весенние заморозки (СИ)

• Название: Весенние заморозки (СИ)
• Автор: Александр Хомяков
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

В этом мире будущее, единожды представ глазам прорицателя, становится неизменным. В этом мире боги ведут между собой борьбу руками простых смертных. Пять героев становятся щитом на пути бесчисленных завоевателей - становятся, сами о том не зная. И лишь одно оружие у них в руках - свобода самим выбирать свой путь там, где одно-единственное пророческое видение обрекает на гибель целые народы.

---

А позади, среди многих других трупов, Ладирах ЭахЛесмар смотрел спокойными глазами в уже совсем темное весеннее небо.

-Слушай, ралдэн, а ты точно женщина? - донеслось откуда-то снаружи.

-А ты как думаешь?

-Я думаю, ралдэн, ты переодетый и безумный мужчина.

Глава 3.

Дигбран. Немощь.

-А чем дерутся гномы?

Как же ломит в пояснице! Год от года невыносимее. Когда он в первый раз заметил, что эта боль - не просто натруженная спина, но болезнь? И ведь странная болезнь: кости ломит во всем теле, поясничную боль просто еще усугубляет старческий ревматизм.

Лучшие лекари на это только руками разводили. Куда уж лечить - коли неведомо, что лечить?

-Среди всех видов оружия трем гномы отдают предпочтение. Первый, конечно, это боевой топор. Он короче эйторийской секиры, одноручный и однолезвийный, но куда как тяжелее. Всегда и везде основное войско гномов - тяжелая пехота, в броне, с топорами и большими круглыми щитами.

Как-то раз барон, всерьез обеспокоенный недугом воеводы, устроил ему прием у ардена Галда, личного лекаря герцога Илдинга. Известный был лекарь, скейрские дворянчики за чудотворца и колдуна почитали. Галд долго Дигбрана осматривал, ощупывал и разве что не обнюхивал. Затем посмотрел на него загадочно.

-В Варрале бывал, да?

Бывал. Аккурат за пять лет до того Дигбран с бароном и еще живым Муррохом в тех болотистых краях нерберийские медные рудники грабили. Добычи взяли нормально, да только с тех пор Дигбран проклял болота, грязь, тину, комаров и все иное, что сырости свойственно. А ведь до того заядлый охотник был, иной раз целыми днями из камышей не вылезал, утку же на лету из короткого лука шил, что швея стежки.

-Оттуда и хворь твоя, - совершенно без удивления сказал лекарь. Вымыл руки да плату запросил немалую.

-Ты ж его еще не лечил! - возмутился тогда барон.

Поморщился лекарь. Словно клюквы съел.

-И не буду. Не лечится это. Хворь сия, в ученых кругах 'болотной немощью' прозываемая, токмо к коренным варральцам не цепляется. Потому, говорят, Варралу еще никто не завоевал. Ты, воевода Дигбран, не горюй особо. Умрешь, конечно, на десять годков раньше положенного, и боли твои чем дальше, тем сильнее будут. Ну так это ведь не тот недуг, что полвека тому треть Сиккарты выкосил. От того люди умирали быстро и насовсем. Все познается в сравнении.

Одного тогда Дигбран не понял: ему что, не насовсем умирать предстоит? Барон посоветовал не обращать внимания - и среди Старших чудаки встречаются. А вскорости и на покой отправил верного воеводу.

-Второй вид - боевой молот. Этого оружия, Лани, ты не встретишь ни у одного народа, и по одной лишь причине: кроме самих гномов, боевой молот не сможет поднять почти никто. Даже тролли. Разве что теру такая тяжесть под силу.

-А теры чем сражаются?

-Теры, Лани, настолько могучи, что дерутся обычными деревянными дубинами. Но дубины те размером своим ужасают.

-Дикари.

Галд-лекарь упоминал, что болотная немощь исходит от 'грибка'. Грибок, мол, у Дигбрана в костях. Вспоминая его слова, Дигбран очень натурально представлял себе свои кости и растущие из них маленькие такие мухоморчики. Ругался: если Галд пошутил, то пошутил мрачно.

-Отнюдь, Лани, не дикари. Теры, знаешь ли, самый просвещенный народ во всем мире. Они могучи, в силу этого испытывают к 'изощренному' оружию презрение. Так вот, боевой молот: это оружие элитных войск гномов. Молотобойцы несут легкую броню и не имеют щитов - молот требует обеих рук. Зато под ударом молота устоит только заговоренный доспех. И то сказать - доспех устоит, но внутри него после удара мало что живого останется. Когда я жил в Нелебарде - тамошние гномы по старой памяти неплохо к эйториям относятся, - для меня сделали облегченный вариант молота и научили с ним обращаться. Я его потом сыну отдал. Теперь эйтории в Синдрии его так и кличут: 'Виластис-с-молотом'.

Будь проклята эта сырость! Немощь его сдружилась, кажется, со всеми прочими болячками в теле, и в мокрую погоду боли обостряются. Хочется лечь на живот, вытянуться до хруста в позвоночнике и дальше, выпрыгнуть из себя и съежиться где-то в углу безвольной и бесхребетной тряпочкой - да вот беда, нельзя. Негоже мужику прилюдно слабость показывать.

В маленькое оконце с крестообразной рамой занудно барабанил дождь. Стоявшую до вчерашнего дня солнечную апрельскую погодку теперь можно было только вспоминать. С тоской.

В зале было непривычно уныло. Лагорис с Лани, устроившись у камина, тщетно пытались разогнать скуку своей беседой. Вполуха прислушивались к ним трое сонных стражников... нет, двое сонных и один спящий. Голова Браха склонилась на грудь, падающая на лицо седая прядь трепетала под набирающим обороты похрапыванием. Бенара лениво вытирала пыль со стойки. Что-то неслышно бурчал себе под нос паромщик, зашедший обсушиться; его никто особо не слушал, он и не претендовал на внимание.

-Третьим видом гномьего оружия является арбалет. Луков гномы не признают, но истинная причина в другом: они физически неспособны пользоваться луками, руки коротки. Арбалет - дело иное. Но никто никогда не скажет тебе, Лани, что гномы - хорошие стрелки. Так, серединка на половинку.

-А кто хорошие?

-Эльфы. Равных нет и не будет. Неплохо стреляют люди и гоблины - вот и все, пожалуй. У людей, впрочем, тоже народ на народ не приходится.

-А кто из людей лучшими стрелками считается? - спросил Дигбран. Не то чтобы ему было особенно интересно. Но, может, удастся хоть ненадолго разговором от боли отвлечься.

В прищуре серо-стальных глаз Дигбрану почудилась усмешка.

-Миакринги. Не вы, северные, а те, что из самого Миакра. А самые лучшие - с Уольских островов. Император Регада держит сотню уольцев в своей гвардии, и все ему завидуют.

Не потому ли так скучно, что ардены ушли? Эрик, за ним Эрви, а люди говорят, что ардены поуходили почти отовсюду. Даже в замке Дубр, считай, никого из Старших не осталось. Куда бы теперь миакрингам уйти? Где в мире есть место, где нет тоски и боли в костях? Ой...

Чего-то не хватает. Пустоту не могут заполнить боль и скука. Отчего это ощущение бесцельности и ненужности стало преследовать его только этой весной? Не первый год он в отставке. Не первый год держит трактир на переправе, подальше от человеческого жилья, холит и лелеет, словно дитя любимое. Он хотел, уйдя от людей, избежать прозвания 'Старый Дигбран'. Или 'Старик Дигбран'. Или 'старый воевода', или на что там еще горазды людские языки. Хотел, чтобы говорили о нем пореже, и чтобы хватало для этого просто 'Дигбрана', без 'старых', 'бывших', 'ненужных'.

Хотел иметь цель, иметь занятие, которое не даст ему времени на жалость к себе. 'Заведи себе трактир, - посоветовал барон, зная его беду. - нет более хлопотного занятия'. Он и завел.

В дальнем, полутемном углу зала хлебали свою похлебку двое веггарцев. Им нечем было платить за еду и постой, Дигбран пустил их так, из сострадания, да в надежде на вести о бароне Глойдинге.

Ни шиша они, конечно, не знали. Слышали, что остатки дружин баронов Глойдинга и Кирдинга отошли в холмы на границе Веггара и Сиккарты. Так это Дигбран и без них слышал.

-Пора ополчение собирать, Нилрух. Зеленокожие в дверь стучатся. Ахрой, поди вон.

Эти двое были как страшный сон барона Глойдинга. Замученный воевода Нилрух, в заляпаных грязью сапогах и серой от пыли одежде, с красными от бессонницы глазами и струпьями под сглоданными ногтями. Лоснящийся, чистый и опрятный Ахрой, полностью расчухавшийся после встречи с Лагорисом и Эрви. Отходчивый, гад. Вон как голубенькие глазки блестят. Совсем доконал Нилруха.

Только волосы младший сын барона Глойдинга зачесывал теперь на левую сторону. Ухо-то обратно не отросло.

С Дигбраном он не спорил - боялся. Вышел и даже дверью не хлопнул.

-Ты что же это ему позволяешь? - возмутился Дигбран. - Учу тебя, Малыш, учу - все без толку. Ты воевода иль баба? Чего этот урод на тебе ездит, а ты терпишь?

Нилрух потупил взор и просопел что-то неразборчивое. Дигбран переспросил.

-Не оправдал я... доверия.

Еще один нытик. Будто Дигбрану себя мало. А ведь в натуре - не оправдал. Подвел его Малыш, подвел барона, Ланнару подвел. Поставили одного управляющим.

-В замке хоть порядок?

-Угу.

-Сам вижу, какое тут 'угу', - желчно передразнил его Дигбран. - Совсем сопли распустил.

Нилрух не пошевелился. И усом не дернул - как вроде так и надо. 'Наказывайте меня, ругайте. Заслужил я'.

-Эх, чего уж тут, - Дигбран отпер бар, достал бутылку нерберийской кислятины. Разлил в два стакана. - Будем благородное баронское пойло глотать и думу думать.

Не мог он в полной мере осуждать Нилруха. Сам ведь - такой же, если не хуже.

-Я за ополчение говорил. Ты меня слушал?