Виктор Поротников - Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве

• Название: Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве
• Автор: Виктор Поротников
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-34985-2

Бились день, бились другой, на третий день к полудню пали стяги Игоревы... тут кровавого вина не достало, тут пир докончили храбрые русичи: сватов напоили, а сами полегли за землю русскую...» От этих строк до сих пор щемит сердце. Эта трагедия не будет забыта, пока жив русский язык и стоит Русская Земля. Но что нам ведомо о «полку Игореве», кроме поэтических образов «Слова», скупых летописных сообщений и великой музыки Бородина? Что мы знаем о жизни Игоря Святославича до злосчастного похода против половцев и после возвращения из плена? Этот роман — не простой пересказ бессмертной поэмы. Это — широкая панорама эпохи князя Игоря, первая художественная реконструкция его судьбы, сказание о подвигах, страстях и хождении по мукам не только легендарного князя и его дружины, но всей Русской Земли.

---

   — Иссякла сила половецкая, — проговорил Игорь уже после застолья, оставшись наедине с Вышеславом. — Иные ханы в битвах полегли, иные в плену томятся, иные к Волге подались. Лишь на Дону Кончак и Гза ещё собирают степняков под свои знамёна, не хотят без боя с Дона уходить. На них-то Святослав и Рюрик намереваются будущим летом рати вести. Мне о том Ярослав поведал, который намедни ездил в Киев. Собираются князья крепкой силою, чтобы одним ударом покончить с донскими ордами.

   — Ты-то в походе этом примешь участие? — спросил Вышеслав.

   — С Кончаком меня дружба связывает, — сказал Игорь, не глядя на Вышеслава. — Однако ж не думай, в стороне не останусь. Незачем всю славу Рюрику и Святославу отдавать.

Вышеслав пытливо заглянул в лицо Игорю, стараясь понять, куда он клонит.

   — Неужто к Волге пойдёшь?

   — Пущай с волжскими степняками рязанские князья воюют. — Игорь хитро прищурился. — Замыслил я дальний поход на поганых, до самого Лукоморья земли дедовой.

   — Безрассудство это, Игорь, — покачал головой Вышеслав. — Для такого похода большое войско нужно.

   — Роман Нездилович с одним пешим полком и тремя тыщами берендеев насквозь прошёл все земли половецкие, ещё и ополонился, и табуны пригнал, возразил Игорь. — Я со Всеволодом и племянником Святославом не меньше войска соберу. Ярослав обещал ковуев дать. Лукоморских степняков мы одолеем!

   — Оттого беды и раздоры, что всяк за себя стоим, угрюмо произнёс Вышеслав. — На поганых едином ратью выступать надо.

   — Опять старую песню запел: вместе да вместе. Велика гора — Русь-матушка, и не нам её с места сдвинуть, — досадливо отмахнулся Игорь.

Он подошёл к Вышеславу, тронул его за плечо:

   — Чего насупился? Иль робеешь со мной в поход идти? А Бренк мне сказывал, будто ты засиделся в Путивле, хочешь пойти в дружину к Святославу Ольговичу. Я хотел было отпустить тебя в дружинники к племяннику своему, но вспомнил, что он такой же книжник, как и ты. Нет, думаю, раздерутся они из-за книг, коих у Святослава полны сундуки. Либо начнут подначивать один другого греческими афоризмами и вовсе глаза друг другу выцарапают от большого-то ума.

Вышеслав взглянул на Игоря, не понимая, шутит он или говорит всерьёз.

Видя, что Игорь насмехается над ним, Вышеслав отвернулся.

Друг его был всё тот же. Даже в серьёзном разговоре не мог обойтись без насмешки. Говорят, таким людям легко живётся. И будто бы удача им сопутствует.

«Кто знает, может, и осуществит Игорь свой дерзкий замысел. Тогда слава о нём по всей Руси пойдёт!» — подумал Вышеслав.

На следующий день Игорь покинул Путивль, взяв с собой Вышеслава.

Ефросинья не поехала с мужем. Впрочем, Игорь особенно её и не уговаривал.

Вышеслав и Ефросинья успели обняться украдкой, вместе спускаясь из сеней на теремной двор.

Всю дорогу до Новгорода-Северского перед мысленным взором Вышеслава стояли печальные глаза, с укором взиравшие на него. Мол, потешился с нею молодец и бросил.

«Прости, Фрося, — мысленно шептал Вышеслав. — Не воин судьбу выбирает, а судьба его».

Глава четырнадцатая ЗНАМЕНИЕ НЕБЕСНОЕ

В Игоревой дружине Вышеслав встретил помимо старых знакомцев много новых людей, причём вовсе не знатного сословия.

Был тут сын кузнеца Омеля, здоровенный как медведь, с которым Игорь по молодости дрался на кулачках. Затесался в дружину сын торгаша Ельша, балагур и заводила. Сын протодиакона Пятницкого храма, что на торгу, тоже оказался в дружинниках. Это особенно удивило Вышеслава, поскольку он и раньше знал Никодима, юношу тихого и скромного.

Гридничий Вышата на удивлённые вопросы Вышеслава ответил:

   — Хочется князю нашему, чтоб в его конном полку прибыло. Вот он и заманивает к себе всех охочих людей, невзирая на кафтан и низкое родство.

К походу Игорь готовился истово, со всем тщанием вооружая и обучая вновь прибывших гридней ратному умению. Изо дня в день дружинники с раннего утра, разогревая лошадей, учились ходить в конном строю, перестраиваться на скаку, разворачиваться в линию атаки. Всю вторую половину дня стреляли из луков в цель и до изнеможения рубились на тяжёлых деревянных мечах, которые были увесистей боевых.

Игорь часто и сам показывал меткость в стрельбе из лука, умение держаться в седле и точность удара копьём. Не гнушался он и тяжкого труда, обучая иного неумеху хитрому приёму мечом. Дружинники за это уважали своего князя и почитали за честь выполнить даже пустяковое его поручение.

С Игорем часто появлялась на людях мадьярка Жужа.

К удивлению Вышеслава, Игорь и её обучал скакать верхом, владеть мечом и луком. Для мадьярки княжеские оружейники изготовили шлем и кольчугу.

Вышеслав не удержался и спросил Игоря, зачем он из девицы воина делает.

   — Жужа со мной в поход пойдёт, — ответил Игорь, чем сразил друга наповал.

   — Не станет ли нам обузой твоя красавица, княже? Война — не забава.

   — Потому и натаскиваю девицу наравне с дружинниками, — весело ответил Игорь.

Вышеслав не стал спорить, видя, что это бесполезно: Жужа целиком завладела сердцем князя.

На Рождество к Игорю приехал брат Всеволод с женой. Откликнулся на приглашение дяди Святослав Ольгович. Вместе с сыном приехала Агафья. Пожал вал и черниговский князь, но без супруги, которая лежала в горячке. Ярослава сопровождал боярин Ольстин.

Игорь загодя отправил в Путивль Вышеслава, наказав ему вернуться с княгиней.

   — Поехал бы сам, — нахмурился Вышеслав.

   — Не послушается меня Ефросинья, — произнёс Игорь с досадой, — только ты сможешь уговорить её.

Ефросинья действительно уступила Вышеславу и приехала в Новгород-Северский, но только на праздник.

Игорь выказывал супруге почтение, старался, чтобы Жужа не попадалась ей на глаза. Когда съехались гости, Ефросинья всё время проводила с Ольгой и Агафьей.

Три княгини, столь разные по возрасту и непохожие по нраву, после долгой разлуки не могли наговориться. У каждой в жизни произошли важные перемены, благодаря которым им более хотелось делиться радостным, нежели жаловаться на несчастливую судьбу.

Агафья призналась подругам, что дарит свои ласки воеводе Бренку, который служит в дружине у её сына.

   — Бренк вдовец, и я вдовица, — улыбалась Агафья. — Его седина меня не смущает, ибо жеребец он норовистый. Замуж бы за него пошла, да не могу наперёд сына под венец идти — примета плохая.

   — Чудные дела у нас творятся, — заметила Ефросинья. — Ты, Агаша, Бренка окрутила, а я — Вышеслава. Порой от любви себя не помню! Наверно, понесу от него.

   — С ума-то не сходи, — испугалась Агафья. — Пусть Вышеслав не женат, но ты-то замужем!

   — Всё так сделаю, что муж будет думать, будто это его ребенок, — заявила Ефросинья голосом, полным коварства.

Ольга взирала на нее большими от изумления глазами:

   — Ушам не верю, Фрося! Ты ли молвишь такое? Вспомни, как на свадьбе Владимира и дочери Ярослава Всеволодовича укоряла ты меня моим желанием быть неверной мужу. Господней карой пугала. Сама-то ныне не боишься кары небесной?

Ефросинья, видимо, сама задумывалась над этим, поскольку ответила не раздумывая:

   — Иисус сказал, чтобы избежать искушения, надо ему поддаться. Пусть я грешна, зато счастлива.

   — У тебя-то как со Всеволодом? — спросила у Ольги Агафья.

   — Жду ребёнка от него, — смущённо ответила Ольга. — Согрешила и я.

   — Как это? — удивилась Агафья. — От мужа забеременела и согрешила?

   — Надоело мне смотреть, как Всеволод в сельце своём с рабынями развлекается. Вот я и заявилась туда однажды, — призналась Ольга. — Захотелось самой посмотреть, каких ласк хочется моему суженому. Тошно мне стало от увиденного, но себя пересилила и присоединилась к его подружкам, благо нагие-то мы все равны. Вижу, Всеволоду понравились мои старания в распутстве, не гонит он меня прочь.

С той поры и повелось: муж к наложницам — и я с ним. Поначалу противно было, потом привыкла, теперь самой нравится.

После такого признания Ольга слегка покраснела.

Её собеседницы одобрительно рассмеялись.

   — Мне тридцать девять ныне исполнилось, но до сих пор к мужику тянет, — сказала Агафья. — А тебе, лада моя, всего-то двадцать два годочка. Сам Бог тебе велел этим заниматься!

   — Этот грех и грехом-то назвать нельзя, — высказалась Ефросинья, — ведь супруг женщину в тебе распознал, а это главное, Оля.

Между тем мужчины вели свои разговоры.

Договаривались, в какую пору лучше в поход выступить, чтобы с войском Рюрика и Святослава в ближних степях не столкнуться и половцев не потревожить раньше времени. Главенство князья безоговорочно уступали Игорю. В том числе и Ярослав, который после долгих колебаний тоже надумал идти к Лукоморью.