Константин Битюков - Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг.

• Название: Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг.
• Автор: Константин Битюков
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94856-562-0

Работа посвящена политико-административной элите России начала XX века, неотъемлемой частью которой являлись великие князья. В ходе работы изучены причины и эволюция политических взглядов великих князей, результатом которой стал их переход от опоры монархии к оппозиции. Великокняжеская оппозиция рассматривается как элемент политического кризиса в Российской империи в 1915–1917 гг.

Для историков и широкого круга читателей.

---

Необходимо также остановиться на личных взаимоотношениях великого князя и Николая II через призму их отношений к такой заметной фигуре начала века, как Г.Е. Распутин.

Процесс оттеснения великих князей с центральных позиций правящей элиты сопровождался их изоляцией от семьи монарха, не последнюю роль в этом стал играть Г.Е. Распутин.

Религиозная атмосфера Петербурга начала XX в. была готова к появлению таких людей, как Г.Е. Распутин. Как известно, у него были предшественники, такие как Григорий Петров, косноязычный Митя и другие. Их принимали в великосветских салонах, приписывали им необычайные свойства, видели в них святых. Аналогичная ситуация сложилась и в императорской семье.

Сразу после приезда в Россию императрица Александра Федоровна особенно сблизилась с двумя черногорскими княгинями – Милицей и Анастасией Николаевнами. Их дружба «была основана на общем мистицизме и опытах спиритизма»[170]. В 1906 г. это дало повод говорить, что «первую роль у царя и царицы играет Анастасия Николаевна. Царь и царица верят каждому слову этой Настасьи ради предсказываемого ею полного благополучия»[171]. Анастасия Николаевна в 1907 г. становится супругой великого князя Николая Николаевича. Ее сестра Милица Николаевна, как уже отмечалось выше, была женой его брата – Петра Николаевича.

Появление Г.Е. Распутина в Петербурге пало на «благодатную почву» религиозных исканий, царивших в столице. Своим приближением к власти он был обязан епископу Феофану, который ввел его в семью сначала великого князя Петра Николаевича, а затем великого князя Николая Николаевича.

Первая встреча царской четы и Г.Е. Распутина состоялась 1 ноября 1905 г., о чем свидетельствует запись в дневнике императора Николая II[172].

«В первый год пребывания в Петербурге чудотворца принимали с большим интересом. Вначале государь и государыня встречали Распутина у великих князей Петра и Николая Николаевичей. Тогда великие князья и их семьи считали его пророком и сидели у его ног», – вспоминала позднее А.А. Вырубова[173].

Однако уже в 1908 г. дружба между императорской и великокняжеской четами прервалась. «Между царем и великим князем Николаем Николаевичем полное охлаждение, так же как и между царицей и женой этого великого князя Анастасией Николаевной», – записала в дневнике А.В. Богданович[174].

Причина ссоры осталась загадкой. Никто из приближенных не мог с уверенностью сказать, что же произошло. А.А. Мосолов писал, что причины размолвки Их Величеств с княгинями так и остались для него тайной, и «даже Фредерикс не знал хорошо о них»[175]. Близкий к великому князю Николаю Николаевичу протопресвитер русской армии и флота отец Георгий Шавельский вспоминал: «Великие княгини Анастасия и Милица Николаевны, разгадавшие Распутина, теперь были далеки от Императрицы. Кажется, ссора произошла именно из-за Распутина»[176].

Именно Г.Е. Распутин стал причиной начала охлаждения отношений между императором и Николаем Николаевичем. Но, видимо, великий князь не придавал должного значения старцу до 1914 г.: лишь тогда он обращается к С.П. Белецкому (директору департамента полиции) с просьбой «дать ему сведения о порочных наклонностях Распутина, так как великий князь решил определенно поговорить об удалении Распутина из Петрограда. Сведения эти С.П. Белецкий дал, черпая материал из имевшейся у него на руках сводки. Впоследствии он узнал, что великий князь свое желание осуществил»[177]. Г.Е. Распутин приобрел определенное влияние при дворе, и императрица все чаще начинала прислушиваться к его советам. Это не нравилось великому князю.

Охлаждение отношений между Николаем Николаевичем и Николаем II стало предпосылкой для будущей оппозиции великого князя.

«Всякого рода дурные элементы… хотят использовать его как знамя…»

В 1914 г., когда Россия вступила в мировую войну, было необходимо решить вопрос о Верховном главнокомандующем. Николай II не хотел, чтобы назначение великого князя Николая Николаевича на этот пост состоялось в мирное время. По мнению генерала Ю.Н. Данилова, «Государь, который по вопросу о Верховном главнокомандовании в случае войны не давал в мирное время никаких указаний, лелеял, видимо, мысль о возложении этих обязанностей лично на себя»[178]. Однако эта идея императора не встречала сочувствия со стороны министров, за исключением военного министра В.А. Сухомлинова. Поэтому когда в первые дни войны на Совете министров, собранном в Петергофе, все присутствующие высказались против желания государя, Николай II решил временно не брать на себя обязанности Верховного главнокомандующего и возложил их на великого князя Николая Николаевича. 20 июля 1914 г. появился высочайший указ о назначении Верховным главнокомандующим действующей армии и флота великого князя Николая Николаевича. «Не признавая возможным, по причинам общегосударственного характера, стать теперь же во главе наших сухопутных и морских сил, привлеченных для военных действий, признали мы за благо…» Такими именно словами начинался упомянутый выше указ, ясно отмечавший временный характер назначения великого князя. Сам Николай Николаевич по этому поводу говорил генералу А.А. Поливанову еще в 1911 г.: «Я себя держу совершенно в стороне, я от этой должности отклоняюсь, а на Сухомлинова не рассчитываю»[179]. С данным решением императора была согласна и Александра Федоровна, которая 19 сентября 1914 г. писала супругу в Ставку: «…тебе лучше не быть сейчас во главе армии»[180].

Однако в начале 1915 г. великий князь Николай Николаевич как Верховный главнокомандующий стал приобретать популярность и сосредотачивать в своих руках огромную власть. Отчасти популярность великого князя, по мнению генерала Ю.Н. Данилова, была результатом того, что «в период военных напряжений армии и людской толпе необходимы герои. Они являются реальным воплощением того энтузиазма, той высокой настроенности, без наличия которых среднему человеку трудно идти на страдания и смерть. Что нужды в том, что избранники толпы не всегда в полной мере вооружены теми данными, кои им приписывают. Молва распространяла о великом князе самые легендарные рассказы»[181].

Росту его популярности способствовали великие княгини Анастасия и Милица Николаевны. Под их покровительством издавались и распространялись портреты великого князя Николая Николаевича, печатались брошюры. Об этом подробно писал в одном из своих писем Николаю II великий князь Николай Михайлович[182]. Имеются сведения на этот счет и у В.Н. Воейкова[183].

Императрицу раздражали лавры великого князя. Именно его популярность стала одной из причин неприязни Александры Федоровны к Николаю Николаевичу. Ведь недовольство императрицы великим князем проявилось еще в январе 1915 г. и не было связано с отступлением русской армии. 29 января 1915 г. Александра Федоровна писала супругу о великом князе Николае Николаевиче: «Он находится под влиянием других и старается взять на себя роль, что он не вправе делать, за исключением вопросов, касающихся войны»[184].

В апреле 1915 г. императрица пишет о великом князе Николае Николаевиче снова: «Хотя Н. поставлен очень высоко, ты выше его. Нашего Друга [т. е. Г.Е. Распутина. – Е.П., К.Б.], так же как и меня, возмутило то, что Н. пишет свои телеграммы, ответы губернаторам и т. д. твоим стилем – должен бы писать более просто и скромно»[185]. От письма к письму отношение Александры Федоровны к великому князю ухудшалось. Письмо от 12 июня 1915 г.: «Как бы я хотела, чтобы Н. был другим человеком и не противился божьему человеку! [Г.Е. Распутину. – Е.П., К.Б.] А эти женщины [Анастасия и Милица Николаевны. – Е.П., К.Б.] не дают ему перемениться…Я боюсь назначений Н. – он далеко не умен, упрям и им руководят другие». Письмо от 17 июня 1915 г.: «Ох, не нравятся мне присутствие Н. на этих больших заседаниях по внутренним вопросам… меня его фальшивое положение временами бесит». 24 июня 1915 г. Александра Федоровна писала Николаю II: «Ты должен показать, что ты вовсе не в руках Н. и его штаба, которые управляют твоими действиями и разрешения которых ты должен спрашивать, прежде чем ехать куда-нибудь…Эта предательская Ставка, которая удерживает тебя вдали от войск!» 25 июня 1915 г.: «Я ненавижу твое пребывание в Ставке, т. к. ты там не видишь солдат, а слушаешь советы Н., которые не могут быть хороши. Все возмущены, что министры ездят к нему с докладом, как будто он теперь император»[186].

Такая волна неприятия была не случайна. В чем же именно обвиняла императрица великого князя? Во-первых, как уже было замечено выше, Александру Федоровну раздражала популярность Верховного главнокомандующего. Ее письма переполнены опасениями, что эта популярность может повредить царскому авторитету.

Во-вторых, царица обвиняла великого князя в том, что он враг «божьего человека» Г.Е. Распутина. Великий князь Николай Николаевич действительно ненавидел Г.Е. Распутина. В 1915 г. он считал, что главным проводником в государственную жизнь шедших через Г.Е. Распутина якобы откровений свыше была царица. Великий князь ненавидел и царицу. По словам протопресвитера русской армии и флота Г. Шавельского, близкого к великому князю Николаю Николаевичу, он отзывался об Александре Федоровне следующим образом: «В ней все зло. Посадить бы ее в монастырь, и все пошло бы по-иному, и государь стал бы иным. А так приведет она нас всех к гибели»[187].