Александр Гитович - Звезда над рекой

• Название: Звезда над рекой
• Автор: Александр Гитович
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1962

Александр Гитович — один из виднейших представителей старшего поколения советских поэтов. В книгу «Звезда над рекой» вошли лучшие стихотворения, написанные им с начала его творческого пути, с 1929 года, до наших дней. Прижизненное издание. 1962 год — не судите строго некоторые стихи.

С благодарностью и любовью к Поэту.

Спасибо Судьбе, что в конце 70-х свела меня с его творчеством.

---

1961

«А тот, кто в искусстве своем постоянен…»

А тот,
Кто в искусстве своем постоянен,

Кто дерзок в раздумьях
И ереси прочей, —

Его никогда
Не боялся крестьянин,

Его никогда
Не боялся рабочий.

Боялись его
Короли и вельможи,

Боялись попы,
Затвердившие святцы.

И если подумать,
То — господи боже!

Его кое-где
И поныне боятся.

1961

Матадор

Нет времени, чтоб жить обидой
И обсуждать житье-бытье.

Вся жизнь его была корридой,
Весь мир — свидетелем ее.

Честолюбивое изгнанье
Не прерывало вечный бой

Под солнцем трех его Испаний
И той — единственной одной.

И сквозь слепящее столетье
Он на быка глядит в упор —

Никем и никогда на свете
Не побежденный матадор.

1961

Из цикла «РЕШЕНИЯ»

Клеветникам

Сыны фантастической фальши
С помесячной вашей зарплатой,
Какой из меня шифровальщик?
Какой из меня соглядатай?

Уж если хотите — я атом
Той самой Советской державы:
Я был и остался солдатом
Ее Вдохновенья и Славы.

Вы — сыщики — знали об этом,
Что, горькое горе изведав,
Я был и остался поэтом,
Когда истребляли поэтов.

В бессмысленной вашей работе,
Лишенной малейшего чувства,
Кого и куда вы зовете,
Внебрачные дети искусства?

Людей моего поколенья,
Когда мы детьми еще были,
Незримо воспитывал Ленин,
И мы этих лет не забыли.

Я слушаю песню чужую, —
Ни слова я в ней не приемлю,
И старые кости сложу я
В мою материнскую землю.

1962

Из цикла «В ЗЕМЛЯНКАХ»

Пиры в Армении

С. Кара-Демуру

«Ни печки жар, ни шутки балагура…»

…Храбрый увидит, как течет Занги

и день встает над могилой врага.

С. Вартаньян

Ни печки жар, ни шутки балагура
Нас не спасут от скуки зимних вьюг.
Деревья за окном стоят понуро,
И человеку хочется на юг,

Чтобы сказать: «Конец зиме, каюк» —
И — да простит мне, грешному, цензура —
Отрыть на родине Кара-Демура
Давно закопанный вина бурдюк.

— Он в Эриване ждет, — сказал мне друг, —
И мы его, не выпустив из рук,
Допьем до дна: губа у нас не дура,

А выпьешь да оглянешься вокруг —
И счастлив будешь убедиться вдруг,
Что это жизнь, а не литература.

«Зима — она похожа на войну…»

Зима — она похожа на войну,
Бывает грустно без вина зимою.
И если это ставят мне в вину,
Пожалуйста — ее сейчас я смою

Не только откровенностью прямою,
Признаньем слабости моей к вину,
Но и самим вином. Как в старину,
Мы склонны трезвость сравнивать с тюрьмою.

Во-первых, это правда. Во-вторых —
Не спорьте с нами: в блиндажах сырых
Мы породнились — брат стоит за брата.

А в Эривань поехать кто не рад?
Там, если не взойдем на Арарат,
То хоть сойдем в подвалы «Арарата».

«Не крупные ошибки я кляну…»

Не крупные ошибки я кляну,
А мелкий день, что зря на свете прожит,
Когда бывал я у молвы в плену
И думал, что злословие поможет.

Ночь Зангезура сердце мне тревожит.
Торжественного света пелену
Раскинет Млечный Путь — во всю длину —
И до рассвета не сиять не сможет.

Да будет так, как я того хочу:
И друг ударит друга по плечу,
И свет звезды пронзит стекло стакана,

И старый Грин сойдет на братский пир
И скажет нам, что изменился мир,
Что Зангезур получше Зурбагана.

«Мне снился пир поэтов. Вся в кострах…»

Мне снился пир поэтов. Вся в кострах,
Вся в звездах, ночь забыла про невзгоды,
Как будто лагерь Братства и Свободы
Поэзия раскинула в горах.

И, отвергая боль, вражду и страх,
Своих певцов собрали здесь народы,
Чтобы сложить перед лицом Природы
Единый гимн — на братских языках.

О старый мир, слепой и безобразный!
Еще ты бьешься в ярости напрасной,
Еще дымишься в пепле и золе.

Я не пророк, наивный и упрямый,
Но я хочу, чтоб сон такой же самый
Приснился всем поэтам на земле.

«Конечно, критик вправе нас во многом…»

Конечно, критик вправе нас во многом
Сурово упрекнуть, — но если он,
К несчастью нашему, обижен богом
И с малолетства юмора лишен,

И шагу не ступал по тем дорогам,
Где воевал наш бравый батальон,
А в то же время, в домыслах силен,
Пытать задумал на допросе строгом:

Где я шутил, а где писал всерьез,
И правда ль, что, ссылаясь на мороз,
Я пьянствую, на гибель обреченный? —

Пусть спрашивает — бог ему судья,—
А бисера метать не буду я
Перед свиньей, хотя бы и ученой.

«Не для того я побывал в аду…»

Не для того я побывал в аду,
Над ремеслом спины не разгибая,
Чтобы стихи вела на поводу
Обозная гармошка краснобая.

Нет, я опять на штурм их поведу,
И пусть судьба нам выпадет любая —
Не буду у позорного столба я
Стоять как лжец у века на виду.

Всю жизнь мы воевали за мечту,
И бой еще не кончен. Я сочту
Убожеством не верить в призрак милый.

Он должен жизнью стать. Не трусь, не лги —
И ты увидишь, как течет Занги
И день встает над вражеской могилой.

Февраль, 1944

Волховский фронт

«В какие бури жизнь ни уносила б …»

В. А. Р.

В какие бури жизнь ни уносила б —
Закрыть глаза, не замечать тревог.
Быть может, в этом мудрость, в этом сила,
И с детства ими наградил Вас бог.

Речь не идет о мудрости традиций,
Но о стене из старых рифм и книг,
Которой Вы смогли отгородиться
От многих зол, — забыв их в тот же миг.

Война? — А сосны те же, что когда-то.
Огонь? — Он в печке весело трещит.
Пусть тут блиндаж и бревна в три наката.
Закрыть глаза. Вот Ваши меч и щит.

И снова не дорогой, а привалом
Растянут мир на много долгих лет,
Где — странник — Вы довольствуетесь малым,
Где добрый ветер заметает след,

Где в диком этом караван-сарае
Храп лошадей, цыганский скрип телег, —
А странник спит, о странствиях не зная,
И только песней платит за ночлег.

Мне в путь пора. Я Вас дождусь едва ли —
И все-таки мне кажется сейчас,
Что, если Вы меня не осуждали,
Чего бы ради осуждать мне Вас?

Мне в путь пора. Уже дымится утро.
Бледнеют неба смутные края.
Да, кто-то прав, что все на свете мудро,
Но даже мудрость каждому — своя.

1943

В горах