Вера Космолинская - Смех баньши

• Название: Смех баньши
• Автор: Вера Космолинская
• Жанр: Исторические приключения

Хроники станции «Янус». Первый том дилогии «Как-то в темные века».

Основное время действия — 5-й век, и немного 36-го. Покойники на Марсе, времена короля Артура и «взрывы в вакууме» прилагаются.

---

— Кто-нибудь. Что ты имел в виду? Что это был бы не ты?

— Понимаешь, — проговорил он, немного побарабанив пальцами по столу. — Это был особый случай. Не то, что прежде. Ты не погиб и не пропал без вести — все было совершенно определенно. Никто не имеет право вести себя с нами подобным образом безнаказанно. И предыдущие события тоже были связаны с ними. Это вполне весомый повод для настоящей войны.

— Надеюсь, ты не догадался оповестить маму. Иначе, во Вселенной был бы новый Большой Взрыв.

— Пока нет. Но если бы пришлось, международный скандал меня бы не остановил. Да они и сами могли догадаться. Не думаю, чтобы меня вообще что-то остановило. Я вполне мог остаться. Линор уже разбирается в «Янусе» куда лучше меня, не говоря уж об Антее. Да и прочие далеко уже не дети, любой из них мог справиться хотя бы с сокрытием Станции. А я… Это был бы печальный, но все же повод наконец объединиться с Далирой и провести вместе бурный остаток жизни, занимаясь чем-то более серьезным.

— Что-то мне не нравится, как это звучит. Я бы не сказал, что тебе пора на покой, тем более на тот, какой ты имел в виду. И я совсем не уверен, что кто-нибудь сможет тебя заменить, в ближайшее или какое уж там время.

Отец передернул плечами.

— Да ладно уж. Мы приостановили разработку деструктивных планов, когда ни с того ни с сего прибыла «Горгулья»…

— Ага!.. — вырвалось у меня. — Послушай, что ты об этом думаешь?..

— Что она появилась чертовски вовремя.

— Да нет, я не об этом, — вымученно усмехнулся я. — А о том, что это значит. Ведь это значит, что история была подправлена.

— Если хочешь знать, это сейчас волнует меня в последнюю очередь, — ответил он негромко после некоторой паузы.

— А меня — нет. — Я поглядел в сторону, набрал в грудь побольше воздуха и решился. — Ведь стоит только начать! Я рад тому, что случилось, но где потом найти хоть какие-то границы? В мире слишком много всего, что хочется исправить, выбивая опоры из-под всех сооружений. — Недаром говорят, что башни строятся на крови и скрепляются кровью — убери ее, и все рассыплется. — Но это же бесконечно и бессмысленно — всегда что-то будет рушиться, раздавливая слишком многое снова и снова! Ты не думаешь, что я становлюсь опасным? Как Линн. Пока еще я ничего такого не задумываю, но потом… Наверное… Я бы не советовал тебе слишком доверять мне в дальнейшем. Это ничуть меня не обидит. Я просто хочу, чтобы ты это знал. Чтобы всем нам было проще.

Повисло густое молчание. Он вдруг наклонился в кресле и, протянув руку, одновременно крепко и мягко сжал мою кисть. Его глаза, зеленые с золотистыми и медными искрами-крапинками, чуть прищурившись, серьезно посмотрели в мои.

— И после таких заявлений ты еще подозреваешь, что способен на что-то ужасное? — спросил он с печально-ласковой насмешкой.

— Ты все прекрасно знаешь, — проговорил я с отчаянием. — Это может не зависеть от моих настоящих желаний. Может…

Он тихонько потряс мою руку.

— Вариантов много, даже слишком. Ничего страшного в этом может и не быть. В конце концов, каждому из нас приходится сомневаться и остерегаться того же, чего боишься ты. Мы все можем сойти или не сойти с ума, или понять что-то новое, что заставит нас поступать по-другому. Весь вопрос только в том, что же будет наименьшим злом в тот момент, который еще не наступил. Все зависит от времени. Пора ли собирать камни или разбрасывать. Сейчас, для нас сегодняшних, если твое так называемое «изменение истории» и было злом, то уж точно меньшим. А в будущем — узнаем, когда доберемся до него — шаг за шагом.

Мы замолчали, и надолго. Он продолжал держать меня за руку, и напряжение потихоньку меня отпустило, хотя и не совсем.

— Ладно, — выдохнул я наконец. В конце концов, меня волновал еще и вопрос, не осуждает ли он меня за то, чего я еще даже не сделал. — Я просто намекнул, что все пойму, если что. По крайней мере, понимаю сейчас. Хотя могу перестать понимать потом. Но я предупредил.

— Я тебя понял, — фыркнул он с деланным возмущением, будто хотел меня рассмешить. — Хорошенькое предложение — «не доверяй мне»! А кому же мне еще доверять, как самому себе?! — Он ждал этого, и мне пришлось выдавить из себя смешок.

— Но я же сам себе не доверяю!..

Он покачал головой.

— Я звал тебя не за тем, чтобы обсуждать такие вещи. Как раз хотел показать последние расчеты, которых ты еще не видел. Вот, взгляни.

Он отодвинулся от компьютера, чтобы мне было видно, и свернул пару каких-то параллельно включенных программ.

— Поскольку круглые числа удобнее, мы решили, что три тысячи лет нам отлично подойдут… Ну, плюс еще немножко.

— Плюс еще немножко? Какое же это круглое число? Мы собираемся в конкретный период? Это шестой век или пятый?

— Конец пятого. Вот точный день пока не скажу. С перемещением всей этой махины мы можем и промахнуться без «пристрелки». Такое ведь мы никогда еще не пробовали. Впрочем, несколько дней погоды не сделают. Нам ведь все равно, куда попасть, лишь бы уровень развития был выше каменного века, а до технической революции еще века и века. Но ты проникся идеей?

— Конца пятого века? — Я бросил взгляд на монитор. Там маячило нечто подозрительно напоминающее карту Британских островов. — Четыреста девяностый год. Уж не хочешь ли ты сказать, что мы собрались к королю Артуру?

— Именно. По-моему, у некоторых это была любимая сказка… Вот-вот, вижу, глаза уже заблестели!

— Ну… На самом деле, конечно, ничего такого не было… Но все равно ведь интересно. Да еще так далеко от нашего настоящего прошлого… Посмотрим, что могло бы быть, напишем мемуары… Черт! Это здорово!

— Я знал, что ты оценишь! Только, пожалуйста, без всяких там подвигов в духе Хэнка Моргана.

— Да как ты мог такое подумать?! — возмутился я. — Это же худшее, что может примерещиться историку после обжорства на ночь!

— Поглядим! — шутливо усмехнулся он. — Я знал, что это поднимет тебе настроение.

Что-то запищало. Он замолчал и посмотрел на компьютер, как на дохлую гадюку на подушке.

— В чем дело? — не понял я.

— Это она, — прошипел он ненавидяще. — То самое время.

— А… Ясно. — Почему-то у меня внезапно пересохло в горле.

— По-моему, она собирается блефовать. Видно, попалась на твой трюк, верит, что вы погибли и уличить ее не можете. Что бы ей сказать поласковей?..

— Мне уйти?

— Зачем?

— Чтобы оставлять ее в неведении и дальше. Мы можем поставить союзников под удар, если она узнает, что побег удался.

— Может быть. Хотя она может решить, что с некоторыми из них мы исчезли вместе. И все равно заподозрит то, что есть, если мы ее проигнорируем, или даже не проигнорируем, а просто исчезнем…

— Так ты собираешься с ней разговаривать?

— Еще чего, — фыркнув, решил отец. — Пусть хоть повесится на телефонном проводе. Неважно, что это не телефон. Провод всегда можно где-нибудь отыскать. Пусть считает, что я всерьез отнесся к твоему предложению прервать связь и, может быть, хочу «помариновать» ее в ответ. Она ни в чем сейчас не может быть уверена.

— Ну раз так… — Я побарабанил пальцами по столу, маниакально созерцая подмигивающий сигнал. — Нет. Не буду. Хотя жаль… Она бы ночами не смогла спать от такого унижения — как мы посмели ее бросить, да еще остаться в живых? Если бы повезло, случился бы припадок… — Боюсь, мне было интересней, не случится ли какого-нибудь припадка у меня. Именно поэтому очень хотелось включить связь и посмотреть, что будет. Чтобы доказать всем и каждому, что все закончилось, и что я ее не боюсь. Но придется отложить на потом. Ей и правда лучше пока оставаться в неведении. Нашим друзьям нужно спокойно отсюда улететь.

Я взял себя в руки и с сожалением вздохнул.

— Хорошо. Пусть повесится. Что бы там ни было, это будет избыточная информация.

— Правильное решение, — отец улыбнулся и отключил сигнал. — Что-то не так? — спросил он через некоторое время.

— Нет. Просто теперь я не уверен до конца, почему именно отказался. Вообще-то, это пат. В любом случае я был бы недоволен. Даже если бы спросил ее, чем она намерена заняться вечером, и запаслась ли уже ледяным шампанским. Это, наверное, было бы весело…

— Ну, по крайней мере, ты удержался от искушения.

— И какая от этого радость? — усмехнулся я.

Он ведь не знал, какие последние слова я от нее услышал.

Прощание с гостями показалось стремительным, почти не оставляющим следа в сознании. Я и опомниться не успел, как мы остались на «Янусе» одни, готовые к собственному отбытию, волновавшему нас не меньше, а может и сильнее, чем первая в жизни экспедиция в прошлое. Нет, точно сильнее. Тогда до нас этим путем кто-то уже прошел, и мы чувствовали себя защищенными, уверенные в своей конечной безопасности. А теперь, если мы вдруг ошиблись, мы узнаем об этом слишком поздно, чтобы что-то исправить.