Вера Космолинская - Драконье царство

• Название: Драконье царство
• Автор: Вера Космолинская
• Жанр: Исторические приключения

Хроники станции «Янус». Второй том дилогии «Как-то в темные века».

Основное время действия — 5-й век и немного 36-го. Покойники на Марсе, времена короля Артура и «взрывы в вакууме» прилагаются.

---

Я, вроде бы, не слишком агрессивен, но чужую агрессию порой хочется подавить с перехлестом. А малое число как будто всегда дает тебе на это разрешение. Подскакав, я сходу вклинился в драку — на сторонниках Мордреда, а вернее, Красного дракона и, значит, меня, красовались красные повязки, на сторонниках Кадора, хотя и не на всех, видно, только на подошедших недавно — белые, в цвет белого вепря.

Странно — подумалось на мгновение, вместе с ярким как картинка наяву воспоминанием, о другой Британии, в другом мире и времени. Тогда моим был как раз белый цвет, цвет белой розы, а еще точнее — розы в солнце. «Итак, преобразило солнце Йорка в благое лето зиму наших смут…»[7]

Все меняется и вертится друг вокруг друга.

Просто для равновесия.

— Бегите прочь! — крикнул я. — Вы все обречены, если останетесь! И псы из Аннона заберут вас!

Я возглавлял не атаку, я возглавлял панику. И они действительно дрогнули, и брызнули по полю врассыпную. Кроме небольшого замешкавшегося кружка вокруг Мордреда. Кажется, до сих пор его принимали за меня, и нападавшим казалось, что цель близка. А Мордред намеренно кинулся им навстречу в самую гущу, считая себя обязанным взять на себя задачу потруднее и применить все, чему его научили.

— Мордред! — окликнул я прорубаясь, а вернее, просто проламываясь к нему — одни спешили сами убраться из-под копыт, другие медлили и я сталкивал их с дороги, после чего они поддавались общему настроению, тем более, что за мной двигался маленький, но очень свежий и целеустремленный отряд, таких героев как Ланселот, или таких веселых сумасшедших как Паломид, которого никогда не интересовала численность врага, лишь бы он мог разглядеть ближайшего.

— Артур! — воодушевленно отозвался Мордред. Изумившись и отвлекшись. Один из еще остававшихся врагов размахнулся мечом за его спиной.

— В сторону!.. — крикнул я и, пришпорив Тараниса, стукнул кого-то рукоятью меча по затылку, и буквально сбил Мордреда конем с линии удара. Он вылетел из седла, но, кажется, его придержал Бедвир. Таранис мощно подался по инерции дальше вперед и я услышал треск и мягкий хруст распарывающейся кожи мягкого панциря, что-то угодило под ребра, заскользило, останавливая дыхание, сдавливая, отталкивая назад.

Бой уже закончился. Наверное, это был последний нанесенный противником удар, и тот не туда, куда был нацелен. Все вокруг как-то странно посветлело. А потом и я соскользнул с Тараниса вниз.

Инерция, ускорение и нужный угол — прутик омелы… Ха-ха! Это было почти смешно. Кажется, я обрадовался.

Последнее, что я запомнил, был растерянно тычущийся мне в лицо холодный нос Кабала, и нервно переступающие рядом копыта Тараниса.

Под гулкими прохладными сводами слышались приглушенные голоса. Под ложечкой тяжело саднило. И по этой причине приходилось смирно лежать на месте и не двигаться. Смертельные раны иногда действуют на диво успокаивающе.

Особенно, когда знаешь, что на самом деле не умрешь, и когда справиться с болью — проще простого. Проще простого было бы даже поскорее избавиться от раны, но тут уже в дело вступала политика. Если уж бросать королевство и всех, кого довелось «приручить» — так уж хотя бы по уважительной причине. А что может быть уважительней неминуемой кончины? Если только колдуны не заберут меня в свой волшебный край, где все возможно. И откуда, возможно, я еще вернусь. Хотя все уже, конечно, понимали, что это только иносказание.

Может быть, это тоже было подстроено нашим коллективным бессознательным, а может, просто повезло — кто знает. Судьбы, вмешательства в ноосферу технического порядка или психологические сценарии? Но повезло — что вовремя, что — не в результате худшей бойни, что — не хуже, и что — на самом деле это был не Мордред. И я ему тоже ничем не навредил, хоть и отвлек, так что настроение у меня было по-настоящему приподнятое. Все получилось почти честно! И скоро каникулы.

Но в то же время, печали вокруг хватало. Главное — не поддаться ей слишком сильно. Не нашей — наших друзей. Хоть мы и ободряли их сказками о волшебных землях. И они все были тут. Как быстро они умудрились сюда добраться, просто удивительно. Будто все предчувствовали. Весь «двор», оставленный, было, в Камелоте. За отрядом Мордреда ехала и Гвенивер, в сопровождении Пеллинора и колдунов. Я все никак не мог выбрать момент, чтобы спросить их — что это они вздумали устроить? Они все время куда-то убегали, чрезвычайно занятые, а догнать их сейчас мне было сложновато. Почему выехали таким безумным составом? Они ведь не могли предвидеть, что все будет выглядеть так, будто кончилось плохо? Или… они предвидели, что все может кончиться именно плохо? Иначе к чему нам лишние свидетели прощания?

— К тому, — между тем, рассудительно ответил Мерлин, — что в любом случае лучше будет попрощаться и красиво поставить точку. И если бы что-то в подобном духе не произошло само, можно было просто устроить нужную инсценировку.

— Как цинично.

— Все лучше, чем намеренное самоубийство.

— Не было никакого самоубийства.

— Рассказывай.

— Тогда зачем ты вообще меня отпустил, если так думал?

— Затем, чтобы не мешать нарыву вскрыться самому, чтобы не мешать одуматься, будто это было чье-то другое решение, и, в итоге, сделать все правильно.

— Вы рисковали Ланселотом.

— Ничего подобного. Чем меньше при тебе было людей, тем легче их уничтожить, тем менее вероятности, что ты кому-то это позволишь. А чтобы защитить их, придется самому оставаться невредимым.

— Я иногда просто с ума схожу от подобных твоих выкладок. Но в конце получилось не очень чисто, да?

— Почти. На самом деле, ты все-таки успел увернуться. Насколько нужно. Как будто точно рассчитал, как будет и впечатляюще, и безопасно.

— Как это мило… ты шутишь?

Он рассмеялся.

— Нет. Просто уверен, что на этот раз это действительно была случайность. А они — случаются. Хотя… надеюсь, на этом просто можно закончить историю и подобные настроения уже не повторятся. Все подошло к концу, исчерпалось, замкнулся круг.

— Какой еще круг? — спросил я с подозрением.

— Порочный. Ты не мог их оставить по доброй воле. Но теперь та часть тебя, которая могла бы принадлежать этому миру, честно мертва, а твоя жизнь — принадлежит совсем другому миру.

— Все равно, что умереть во сне? — хитро усмехнулся я. — Иногда это всего лишь ведет в другой сон.

— Но мы же говорим о настоящих снах? И настоящей жизни.

— Мм… да. — Чем докажешь?

— Потому что все остальное, пока мы есть, не существует.

— Да. Точно. Как банально.

Он посерьезнел.

— Но больше действительно ничего нет.

— Ничего, кроме миров, которые мы выдумываем, и которые выдумывают нас? И если в них нет ничего, кроме того, что в нас самих — почему они бывают так отвратительны. Даже если все понимаешь заранее, не придешь к итогу, пока не пройдешь дороги.

— Потому и было бесполезно тебя отговаривать. В каждом из случаев.

— И тот, кто, может быть, есть «наверху», в каждом из случаев думает так же?

— Вероятно. Выражаясь фигурально.

— Эх, как бы хотелось обойтись без прощаний. Как в одной из легенд — пал туман, и разразилась страшная буря, а когда она прекратилась, тело его исчезло бесследно.

— А может, хватит магии? Сделаем все по-человечески?

— И это говорит мне Мерлин?!

— Нет. Это говорю я. А не Мерлин.

— И потому мы доедем в этой ужасной компании целой процессией до берега моря, и затем отчалим в явившейся по зову волшебников зачарованной барке. Очаровательно. И очень материалистично! Особенно очаровательно, что все это время мне придется делать вид, что я вот-вот скончаюсь.

— Ну, дорогой мой, надо же как-то отвечать за свои поступки!

— А за ваши поступки? Вот сейчас я решу, что мне все надоело, встану и уйду — обратно в Камелот. Каждый человек в этой «процессии» хочет этого! И Мордред, и Гвенивер, и Моргейза, и все рыцари из легенд! А я должен их обманывать?

— Потому что если ты сделаешь это, ты действительно умрешь.

— ? … Насколько я понимаю, процесс мы уже остановили…

— Не от раны. Ты понимаешь, о чем я говорю. — Он выдержал довольно зловещую паузу. — Тут ты можешь продолжать жить. Сколько угодно. Но ты отлично знаешь, что на самом деле ты умрешь.

Еще пауза.

— Это же не загробное царство, — наконец снова заговорил я. — Это другое измерение.

— Мир иной. Угу.

— Не смешно, — решил я после еще одного затянувшегося молчания.

— Еще как не смешно.

— Но это же то, что мы делаем всю жизнь. Постоянно бываем в других мирах. Какая разница?

— Разница в том, что, погружаясь на глубину, иногда надо выныривать обратно.

— Вот только, строго говоря, мы никогда не возвращаемся.