Николай Грошев - Шёпот мёртвых

• Название: Шёпот мёртвых
• Автор: Николай Грошев
• Жанр: Боевая фантастика

В Зоне всё по-прежнему, за одним исключением. Люди уходят туда, но никто не приходит обратно. Зона съедает людей, всех принимает она, но никого не отпускает. Людей желающих стать сталкерами день ото дня становится всё меньше. Кто же будет добывать артефакты, когда желающихъ отправиться в Зоне не станет? Многие заинтересованные люди так же задаются этим вопросом. Возникла проблема, которую необходимо решить. Как её решить? Верно, людям нужно вернуть стимул, ранее заставлявший их идти в пасть смерти, на поиски артефактов и денег. И заинтересованные в сохранении бизнеса на артефактах, добрые, уважаемые люди, начинают решать эту проблему. Международный преступный синдикат, называющий себя Организация, поручает одному из своих боссов, Велесу, создать и укрепить собственную базу недалеко от Кордона. Цели Организации достаточно просты: им нужен свой форпост, для торговли артефактами непосредственно со сталкерами, без посредников, а так же требуется создать канал, по которому, того желающие сталкеры, смогут покинуть Зону. Книга расскажет о том, как была создана эта база в точке: Четыре и о тех удивительных приключениях, что пришлось пережить Велесу и его людям в процессе создания базы..., приключениях из которых далеко не все выйдут живыми. Шёпот мёртвых.

---

1. Разведка боем.

Всего в километре от Кордона, зажатая с двух сторон двумя высокими покрытыми молодой зелёной травой холмами, приютилась маленькая, давно покинутая людьми деревенька. Старые поля на коих бежавшие отсюда жители, выращивали хлеб (возможно, картошку или рожь), давно поглотила природа. Их укрыли густые травяные ковры и молодые деревца, обещавшие со временем превратиться в маленькие рощицы, а затем и в самый настоящий лес. Теперь уже трудно было угадать в этой относительно ровной земле бывшие поля зерновых (возможно, клубневых). Только их неестественная ровность и могла подсказать, что когда-то это были возделываемые человеком поля. Многие годы этой земли не касались колёса трактора пахаря Васьки, любившего иногда немного выпить – в основном в период вспашки поля. Совсем чуть-чуть: литр, два, но никогда больше трёх. Васька не был каким-то там алкашом и, сознавая это, никогда не выпивал больше литра самогонки за день.

Минули годы, взрыв энергоблока ЧАЭС расколол саркофаг и выбросил в атмосферу немало радиоактивных частиц и люди ушли, прихватив не только Ваську-тракториста, но даже собак и кошек…., впрочем, многое им тогда пришлось оставить. Спешная эвакуация, обещание вернуть их в родные дома, когда минёт опасность радиоактивного заражения и смутное чувство, что они больше никогда не увидят своих родных деревень – вот, что наполняло сердца тех, кто покидал эту деревеньку. Вернуться, им уже было не суждено. Их дома поглотила Зона. Она же поглотила всё, что они не смогли забрать с собой.

Сразу за деревенькой, между холмами начинался густой, почти не знавший истошного визга бензопил лесозаготовщиков, полный старых древ и дикой живности, лес. Там часто любили гулять деревенские ребятишки. Мальчик Саша, озорной мальчуган искренне любивший лес, постоянно поражал односельчан тем, что, отправившись в этот лес, неизменно возвращался с множеством грибов, связкой рыбы или наевшийся ягод до отвалу. Умел парень находить дары природы, даже тогда, когда их, вроде бы и не сезон находить…

За день до эвакуации он вернулся, не принеся ничего. Уже стоял посреди деревни грузовик с тремя военными, и народ быстро грузился в кузов. Только родители Саши не подходили к грузовику, с тревогой глядя на лес. Он всегда был им другом этот лес. Многие жители хорошо знали вкус дичи – её дарил им этот густой лес. Они знали вкус его ягод и грибов. Любили его и хорошо знали – это друг. Но что-то изменилось, и родители Саши ощущали неясную тревогу. Лес вдруг стал казаться им злым, недобрым местом. Что-то зловонное коснулось его, и лес сам стал источать зло. Трудно было в это поверить, трудно было это понять. Но когда из леса, наконец, появился маленький мальчик, его родители вздохнули с облегчением – военные запретили отправляться на поиски и пообещали бросить их здесь, если они всё же побегут искать парня. А оставаться одним вблизи леса, вдруг превратившегося в незнакомое и страшное место, им совсем не хотелось. 

Родители Саши кинулись ему навстречу. Обеспокоенные, счастливые и взволнованные. Солдаты что-то заорали им в след, а один даже кинулся за ними, но счастливые родители ничего не слышали – Саша, кажется, был ранен, возможно, он подвернул ногу и потому так долго не возвращался. Отец мальчика всё понял и застыл как вкопанный всего в трёх-четырёх метрах от мальчика, а его мать так ничего и не поняла. Она упала на колени перед ним и плача обняла беднягу. Парень тоже обнял её и широко открыл рот.

-Пиз…ц… - Пробормотал солдат, остановившийся рядом с белым, как мел отцом Саши.

А Саша уже прокусивший артерию на шее матери, лежал на её трепещущем теле и рвал из неё куски окровавленного мяса – женщина не чувствовала этого, она уже была мертва.

Солдат поднял автомат и высадил всю обойму в мальчика, зацепив и его покойную мать. Схватив за шкирку местного жителя, солдат спешно потащил его к грузовику, в который люди теперь заскакивали, истошно визжа, объятые паническим ужасом.

Отец Саши сидел у самого борта, когда машина тронулась с пробуксовкой, быстро набирая скорость. Остекленевшими глазами он смотрел на ребёнка, поедавшего труп матери. Рядом сидел солдат и что-то орал в переносную рацию. Его никто не слышал, этого русского солдата, неизвестно почему появившегося на Украинской земле.

-Восьмой! Восьмой! Сука, восьмой, бля! Ответьте! Отвечайте козлы! – Солдат нервно оглядывался на убегавшую в даль деревеньку. Ему ответили, так же вежливо, и он вновь заорал. – Красный один! Мы наткнулись на красный один! Повторяю красный один!

-Что такое красный один? – Через десяток минут, после того как солдат замолчал, спросил тонкий голосок, из массы плотно пригнанных друг к другу человеческих тел.

Солдат нервно дёрнулся, нашёл глазами спросившего и увидел круглое, симпатичное девчоночье личико с большими голубыми и очень наивными, по-детски чистыми глазами.

-Живой мертвец. – Мрачно ответил солдат.

Он больше не говорил и не отвечал ни на какие вопросы. Спасённые им и его товарищами, больше никогда его не видели. А сейчас этот солдат хмуро смотрел вниз и уже видел, что будет со всеми ними дальше. Всех ждут многоступенчатые проверки. Всех ждут не очень приятные беседы, после которых произошедшее покажется дурным видением и многие из тех, кто сейчас едет с ним в кузове будут до конца своих дней уверены, что видели не мёртвого мальчика сожравшего свою мать, а нечто иное, более понятное и не столь фантастическое. Если об этом случае кто-то попытается рассказать, его навсегда закроют в специализированном учреждении больничного типа, подселив в одну палату к таким интересным людям, как Наполеон Бонапарт и господин Сталин. Правда об этом никогда не выйдет наружу. Красный один, навсегда останется эфемерным призраком, дикой фантазией, кошмарным сном.

Те, кто не согласны, сами станут призраками.

Солдат пытался успокоиться, но всё думал о том, что ему предстоит провести здесь ещё не одну эвакуацию. Этот мальчик…, а ведь он всё ещё не может забыть ту деревеньку из семи развалюшек, что эвакуировали два дня назад. Точнее пытались эвакуировать. Они не нашли там жителей. Пустая мёртвая деревня. Там за одним домиком росла морковка – целая грядка. Он ещё никогда не видел морковки сочного сиреневого цвета. И никогда он не видел грядки, которая мелко подрагивала, будто вздыхая. Грядки, которая сочилась кровью…

Солдат ещё не знал, что эту землю ждёт куда более страшная катастрофа. Что-то пошло не так. Управляемый эксперимент, перестал быть таковым и вскоре ЧАЭС взорвётся вновь,  и начнётся первый Выброс – Зона вздохнёт в первый раз…

Те времена давно минули, прошло много лет и люди, сейчас лежавшие на вершинах холмов не знали таких подробностей, не знали они о мальчике Саше, который загрыз здесь свою мать. А если бы и знали они о том, большинство отреагировало бы довольно спокойно. В своей жизни они видели вещи и пострашнее зомби. Сейчас эти люди смотрели вниз, на притихшие развалины и дисциплинированно ожидали приказа своего командира.

-Нарк, если ты сейчас её зажгёшь, я тебе жвала выдерну. – Прошипел молодой, крепкий парень, жуя травинку.

-Босс, я как-то случайно. Задумался вот… - Пробормотал лохматый парень, лежавший рядом в травке и поспешил убрать папиросу в карман своего серого потасканного плаща. С сожалением вздохнул и вновь неподвижно замер. Ему было тоскливо просто смотреть на этот унылый пейзаж – папироска могла бы заметно скрасить часы ожидания. Тем более что табак для неё ему продал Кекс, а Кекс в табаке разбирался. Вот конкретно эта папироса была набита зелёным табаком – анаша, с небольшим добавлением индийской травки. А где-то была папироска получше. Из терпкого табачка: марихуана, план и анаша - всё в строго сбалансированных количествах. Просто чудо табачок…

Нарк отлепил лицо от земли и с сожалением посмотрел на сломанную папироску – бесценный табачок высыпался в траву и без всякой пользы сгинул в небытие земное. Потом глянул укоризненно на зло сощурившегося босса.

-Ты вообще слышал, что я об этом клопятнике говорил? – Тихо поинтересовался босс.

-Ну, помню босс. – Промямлил Нарк, шмыгнув носом. Осторожно ощупал его пальцами. – Мутант навороченный там. Помню. С кодлой. Но тут же считай все наши пацаны – хрена нам бояться?

-Смерти, Нарк. Смерти. – Очень тихим и очень тусклым голосом сказал босс и обратил настороженный взгляд на, с виду абсолютно мирную, безопасную группу медленно разваливающихся строений деревенского типа.

Нарк в ответ скептически скривил губы. Одно дело, когда на типа мирной стрелке, на всякий пожарный, обложишь банду отмороженных придурков, и обнаружишь, что они обвешены стволами как новогодняя елка игрушками детскими – тут конечно, ухо востро, хвост крайне воинственно сложен в виде авиационного пулемёта и готов проявить максимум, что бы не наглотаться свинца. Но тут? Тишь да гладь. Даже слепые псы куда-то пропали: чего так шифроваться? Нарк не понимал. Опасности не чуял и если бы не босс давно бы спустился вниз пошарить в домиках, в поисках того, зачем они сюда пришли.