Жорж Клотц - Доллары за убийство Долли [Сборник]

• Название: Доллары за убийство Долли [Сборник]
• Автор: Жорж Клотц
• Издательство: Республика
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5—250—02384—3

В этой книге представлены три французских романа, объединенных детективным жанром.

Первый из них принадлежит перу короля французского детектива Ж. Сименона. Поклонники комиссара Мегрэ вновь встретятся с ним в истории, которая началась с анонимного письма: «Переплетчик с улицы Тюренна сжег труп в топке своего калорифера…»

Роман «Доллары за убийство Долли» написан современным французским писателем П. Ковеном, известным под псевдонимом Клотц. Имя его ново для нашего читателя, он знаменит целой серией детективов, в которых действует смелый авантюрный герой, неизменно оказывающийся в центре драматических событий.

И, наконец, старинный детектив… Роман М. Левеля впервые вышел на русском языке в 1909 г. и долго не переиздавался. Герой его — молодой журналист, ставший случайным свидетелем ужасного преступления, — внезапно решает взять вину на себя…

Книга рассчитана на широкий круг читателей, и мы надеемся, что встреча с разными по стилю авторами детективных романов доставит всем удовольствие.

---

Поджатые губы начальника полиции наконец разомкнулись:

— Лейтенант Старк, позвольте напомнить вам две вещи: во-первых, дело, которое вы только что упомянули, прекращено, во-вторых, я не в курсе тех действий-, которые были предприняты Мак Мореном, моим предшественником.

Он втянул живот и поправил галстук, как бы ставя этим точку.

Этот жест окончательно вывел Старка из равновесия. Он почувствовал себя по уши в грязи рядом с этим холеным розовощеким типом, и ему захотелось все послать к черту; как было бы здорово больше не бегать за всякими мерзавцами, а на субъектов вроде его шефа он насмотрелся еще в Корее: время от времени они появлялись в отряде со звездами на касках, тыкали пальцем в развернутую карту, указывали на дальние высоты, лихо козыряли и исчезали бесследно. А такие, как Старк, совершали затем долгие переходы под минометным огнем и пулеметными очередями коммунистов, и две трети всей роты оставались лежать на поле боя. А потом, в другом месте, в другой раз, находился такой же тип, хорошо выбритый и при полном параде, который тыкал пальчиком в другой перекресток, другую высоту, а сам возвращался в шикарные бордели Сеула.

— Послушайте, — сказал Старк, — хоть вы и не вели дела Дьюи, но вы ведете дело Крэнсона, и я скажу вам одну вещь: если Элфид знает, где прячется убийца его дочери, он не станет обращаться к нам за помощью. Он сам лично уделает толстяка; можете мне поверить.

Шеф полиции открыл было рот, но Старк прервал его:

— Читайте газеты, — отчеканил он, — многие из них требуют, чтобы процесс против Крэнсона был пересмотрен, чтобы не приговаривали этого дебила к смертй и что жестокость, с какой было совершено преступление, свидетельствует о том, что совершил его больной человек. Есть такой писака, его зовут Боральский, он особенно упорно твердит об этом; отсюда ясно, что если эти двое будут пойманы, то им придется орден дать. Элфид наверняка читал статьи и опасается, что если мы их поймаем и отдадим в руки суда, то им удастся спасти свою шкуру. Так что, поверьте мне, если он хотя бы догадывается о месте, где находятся беглецы, он пойдет туда сам.

Старк замолчал и сдвинул шляпу на глаза.

— Я установил за ним слежку, — добавил он, — круглосуточную. Ну, что скажете?

Ответ был дан не сразу, лейтенант напряженно ждал; наконец до него донесся еле различимый шепот:

— О’кей! — выдохнул шеф. — Но… только между нами.

— Спокойной ночи, шеф, — сказал Старк.

Провожая взглядом уходящего лейтенанта, шеф обратил внимание на стоптанные каблуки, ступающие по паласу, и сочувственно вздохнул.

ГЛАВА 8

В переходе было полно народу. Сделав несколько шагов, Старк в нерешительности остановился, позволяя прохожим толкать себя, затем все же пошел вперед. Он ненавидел такие места, где особенно остро ощущал свой маленький рост. У рекламы кока-колы, занимающей чуть ли не четверть витрины, он заметил Биглиса. Старк подошел к нему и встал рядом, уставившись на белозубую красотку, которая в костюме ковбоя сидела верхом на бутылке и обворожительно улыбалась.

— Что новенького? — спросил Старк.

По движению локтя он понял, что Биглис поднес сигарету ко рту; повеяло сладковатым дымком.

— Ничего, — пробормотал Биглис. — Ночью к нему пришла секретарша, и они до сих пор не выходили.

За их спинами ощущалось беспрестанное движение; переход был одним из самых бойких торговых точек города, он врезался как штольня в высотное здание. Как раз над их головами, четырнадцатью этажами выше находились апартаменты Элфида. Жильцы дома могли выходить через парадную дверь со стороны проспекта, через подземную автостоянку или через боковой выход в переходе. Это был тот самый выход, за которым вот уже более двенадцати часов наблюдал Биглис.

— Остальные на местах?

Биглис затянулся и выдохнул:

— Карл и его бригада у главного выхода, Стив и я — здесь, и еще один — в гараже, моет машины.

Сдавленно хихикнув, он добавил:

— Уже немало чаевых получил; этот Бэнкрофт, говорит, что думает послать к чертям полицейскую службу и купить какой-нибудь гараж.

— Если Элфид появится, тотчас дайте мне знать и не отставайте от него ни на шаг.

Биглис равнодушно пожал плечами.

— А куда он денется, шеф? — сказал он. — Старик Элфид очень пунктуальный тип. Он отправляется на службу ровно к десяти и возвращается в семнадцать, дольше никогда не задерживается. Он не из тех, кто просиживает все ночи в своих конторах.

— Знаю, — буркнул Старк, — но будьте настороже.

Он расстался с Биглисом и стал пробиваться вперед в узком проходе между сияющими витринами. Оказавшись на улице, дотащился до стоянки такси и плюхнулся в старенький «додж».

— Центральный комиссариат, — сказал он.

Шофер фыркнул с таким видом, как если бы ему под нос поставили ящик с тухлыми яйцами, и, не проронив ни слова, рванул с места.

Старк скинул ботинок и, тупо уставившись на мелькавшие фасады домов, принялся растирать онемевшую ногу.

Было двадцать минут седьмого, закончились третьи сутки, как он не сомкнул глаз.

* * *

Казаван склонился над больным и тут же отпрянул.

— Просыпается, — шепнул он.

Райнер наблюдал, как приподнялись и сразу опустились веки с пушистыми выцветшими ресницами, потом вновь приподнялись. Появился зрачок, поначалу неподвижный; наконец он дрогнул и стал перемещаться по кругу: очевидно, швед пытался понять, где он находится.

Взгляд его скользнул по Казавану и остановился на Райнере, темная фигура которого выделялась на светлом фоне кафеля. Он сделал движение, чтобы приподняться, но острая боль пронзила его, он обмяк и закрыл глаза.

— Не двигайся, — сказал Райнер, — тебя только что подштопали, все отлично, но только не шевелись, а то шов порвешь.

Крэнсон качнул головой, показывая, что все понял.

Казаван приподнял простыню, проверил повязку и поправил капельницу. Минут через сорок пять раствор закончится.

— Пошли, — сказал Райнер, — пусть еще поспит.

Они поднялись наверх; Казаван налил в стаканы какую-то настойку с пряным запахом. Райнер, взяв свой, молча чокнулся с хирургом, сделал большой глоток и достал из внутреннего кармана куртки чековую книжку в кожаном переплете. Оторвав листок от корешка, выписал десять тысяч долларов на имя доктора Казавана и, подписав чек, протянул его хирургу.

Казаван, взглянув на цифры, присвистнул.

— Ты рисковал, — сказал Райнер, — рискуешь и сейчас. Не расценивай это как подарок.

— Я спрашиваю себя, что же такое ты затеваешь с этим парнем, если тратишь на него целое состояние, хотя, выдав его, мог бы получить гораздо больше.

Райнер улыбнулся:

— Не бери в голову. Скажи лучше, может ли он передвигаться?

Казаван выпил, выдержал паузу и сказал:

— Оказалось не так опасно, как я думал. Нож прошел рядом с кишечником и не задел ничего жизненно важного, вдобавок он крепкий малый, но дня три ходить не сможет.

— А в машине?

— Лучше воздержаться.

— Через пять часов мы уедем.

Казаван развел руками, выражая свое бессилие:

— Бесполезно говорить тебе, что это рискованно, но…

— Гораздо опаснее оставлять его здесь, — прервал его Райнер. — По дороге сюда, километрах в пятидесяти, я уложил двух волонтеров; как только станет известно, что они не вернулись, здесь будет жарко. И к тебе тоже наведаются.

Казаван пожал плечами.

— Знаю, — добавил Райнер, — у тебя есть покровители, но речь идет не об аборте и не о местной девице из благопристойного общества, а о помощи сбежавшему из тюрьмы преступнику — это совсем другое дело, особенно если уже подключились парни из федеральной полиции.

Райнер встал, прошелся по комнате и остановился у стены. Коричневая, выцветшая от времени фотография в овальной рамке изображала старую женщину в кружевном платье на фоне горного пейзажа, она стояла облокотившись о террасу белокаменного дома, окруженного широкими крепостными воротами.

— Ариана Казаван, моя мать. Дальше начинался лес, это там я научился любить деревья.

Райнер обернулся:

— Возвращайся туда, эта страна не принесет тебе счастья.

— Я знаю, — меланхолично ответил Казаван, — слишком много долларов в США. Иногда мне кажется, что все пространство устлано слоем банковских билетов, а под ним копошатся, борются люди, чтобы захватить как можно больше и пробраться на поверхность; но пробиваются только сорные травы.

Он поднял тонкую руку и поскреб когтистым пальцем голову.

— Однажды я все же вернусь в Америку. Ведь я тоже дерево, и негоже дереву так надолго разлучаться с почвой, которая вскормила его.

Он замолчал, стоя неподвижно и уставившись в пространство.

— Могу я позвонить?