Питер Хэммонд - Ричард III и битва при Босворте

• Название: Ричард III и битва при Босворте
• Автор: Питер Хэммонд
• Издательство: Евразия, Клио
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-S-91852-084-0, 978-5-906518-08-8

Благодаря Вильяму Шекспиру английский король Ричард III стал символом своего времени — кровопролитного противостояния между двумя ветвями правящей династии Англии, Йорками и Ланкастерами, известного под названием войны Алой и Белой Розы (вторая половина XV в.). Властолюбивый горбун, убийца царственных племянников, узурпатор — под такими эпитетами Ричард остался в народной памяти. В последние десятилетия историки кардинальным образом изменили взгляд на личность и правление Ричарда. В своей книге историк Питер Хэммонд дает скрупулезный обзор политических и военных событий, приведших Ричарда на английский престол и вскоре завершившихся его гибелью (1485 г.). Автор пытается найти ответ на вопрос, каким образом этот способный и амбициозный правитель, бывалый воин, ветеран войн Роз, на самой вершине своего жизненного пути, неожиданно потерпел поражение от куда менее талантливого соперника Генриха Тюдора? Особенно внимание Питер Хэммонд уделяет раскладу сил при английском дворе и провинциях, настроениям общества, особенностям военных действий в условиях то затухавшей, то вновь вспыхивавшей гражданской войны.

---

Вскоре после того, как Тюдор бежал во Францию, к нему, в его ставке в Анжере, примкнул граф Оксфорд, бывалый ланкастерский полководец и очень опытный воин. С 1474 года Оксфорд сидел в темнице замка Ам, в английском округе Кале, но он сумел бежать оттуда в декабре 1484 года вместе с Джеймсом Блаунтом, комендантом замка, и Джоном Фортескью, джентльменом, ответственным за охрану замковых ворот. Это был серьезный удар для Ричарда, так как события в Кале могли представлять угрозу для стабильности во всем королевстве. Гарнизон Кале был единственным регулярным военным контингентом Англии, и он уже сыграл решающую роль в войнах недавнего прошлого, особенно когда им руководил граф Уорик, который был капитаном Кале в 1471 году. Когда в 1483 году Ричард казнил тогдашнего капитана Кале, лорда Гастингса, никакой реакции со стороны гарнизона не последовало, и лорд Динхэм, заместитель Гастинса, остался на своей должности. Ричард уже осознал, что, поскольку Генрих Тюдор оказался на свободе во Франции, графа Оксфорда следовало бы доставить из Кале назад в Англию, прежде чем он найдет способ примкнуть к Тюдору. Соответственно, Ричард послал приказ из Ноттингема, повелевая Блаунту отконвоировать графа Оксфорда к французскому побережью, а оттуда — в Англию. Но Оксфорд, очевидно, уже склонил на свою сторону Блаунта, и оба они бежали к Тюдору. Динхэм, который остался верен Ричарду, быстро отреагировал на известия о событиях в Аме. Приведя отряд из Кале, он осадил замок, вероятно, чтобы не допустить нового нарушения долга со стороны гарнизона. Ричард предложил помилование гарнизону Ама 16 и 30 ноября и отдельно Блаунту в те же дни. Помилование было предложено повторно 16 января; на этот раз оно распространялось уже и на жену Блаунта, которая осталась в замке. Гарнизон Гина, другого удаленного замка в английском округе Кале, был позднее сменен, и его капитаном был назначен сэр Джеймс Тирелл, надежный сторонник короля. На пост наместника Кале вместо Динхэма позднее был назначен внебрачный сын Ричарда, Джон, хотя в действительности эта смена командования, вероятно, никогда не состоялась[95]. Теперь Ричарду могло показаться, что он более или менее восстановил status quo, и действительно, в Кале у него проблем больше не было. Однако, с ретроспективной точки зрения, этот эпизод служит очевидным свидетельством того, насколько хрупкой была лояльность его режиму.

Алебастровое скульптурное надгробие графа Оксфорда (ум. 1514), в прошлом находившееся в Колнском приорстве, но ныне утраченное (Из коллекции Джеффри Уиллера)

К ноябрю 1484 года угроза вторжения с континента временно отступила, и Ричард уже 10 ноября вернулся в Лондон. Однако он обосновался там только 28 ноября, предварительно посетив Кент, вероятно, для того, чтобы убедиться, что сделано всё возможное для успокоения этого прежде мятежного графства. По возвращении в Лондон он мог обдумать итоги минувшего года. Договоры с Бретанью и Шотландией не были идеальными, но они, по крайней мере, способствовали умиротворению некоторых из его врагов. Он не сумел нейтрализовать Генриха Тюдора, но была надежда, что если Франция не станет активно его поддерживать в течение одного или двух лет, то Ричард успеет упрочить свою власть настолько, чтобы отразить любое вторжение с континента. Желая быть уверенным, что его вооруженные силы будут наготове, когда в них возникнет нужда, король снова послал 8 декабря указы о воинском наборе, в основном людям, которых он назначил прежде.

Наряду с указами о воинском наборе, Ричард также издал руководство для полномочных лиц, предписывая им проверять, чтобы все воины, ранее занесенные в списки, по-прежнему состояли на учете, были годны к службе, имели хороших коней и снаряжение, а сами не были «мерзавцами». Они также должны были проверить, чтобы деньги, отложенные для этих целей, хранились должным образом и в итоге не были присвоены. Интересным постскриптумом для этих наказов стало поручение сказать всем лордам, знатным людям, капитанам и прочим, что королевская воля состоит в том, чтобы они, отложив в сторону все личные счеты и ссоры, полюбовно помогали друг другу, сражаясь на стороне короля. Десятью днями позже, 18 декабря, Ричард отправил еще одно послание своим полномочным представителям в Сэрри, Миддлсекс и Хертфордшир (эти графства, ближайшие к Лондону, были способны откликнуться быстрее всех остальных). Король просил их составить перепись рыцарей, сквайров и джентльменов в подотчетных им областях, чтобы установить, как много людей «с защитным снаряжением» каждый из них мог бы привести к королю за полдня с момента призыва. Полномочные лица должны были уведомить короля об общем результате как можно скорее[96].

Незадолго до издания этих указов, 7 декабря, король предписал канцлеру подготовить прокламацию, которую следовало разослать шерифам. Она была написана в том стиле Ричарда, который вполне справедливо характеризуется исследователями как «пылкий и бойкий». Всё выглядит так, как если бы Ричард полагал, что его противники безнравственны уже потому, что противостоят ему, поскольку его дело, несомненно, правое. Для него управление королевством было нравственным крестовым походом, и любого, кто угрожал помешать этому крестовому походу, надлежало сокрушить всеми доступными средствами. По мнению некоторых исследователей, этот и последовавшие за ним документы содержали слишком экстравагантные выражения для того, чтобы подданные Ричарда могли воспринимать их всерьез. Это весьма вероятно, хотя Ричард умело пытался играть на английском патриотизме и шовинизме, говоря, что Тюдор обещал уступить Карлу VIII все права на французский трон и земли во Франции. Прокламация начиналась так:

«Король, наш суверен, располагает точными сведениями о том, что Пирс, епископ Экзетерский, Томас Грей, в прошлом маркиз Дорсет, Джаспер, в прошлом граф Пемброк, Джон, в прошлом граф Оксфорд, и сэр Эдуард Вудвиль с другими разными мятежниками и изменникам, пораженными в правах и признанными государственными преступниками по постановлению высокого суда Парламента, из коих многие известны как явные убийцы, нарушители супружеской верности и вымогатели, вопреки воле Бога и против всякой истинной чести и природы, покинули свою родную страну и, отдавшись сначала под власть герцога Бретонского, обещали ему определенные вещи. Однако герцог в своем совете счел, что давать такие обещания — слишком противоестественно с их стороны… [и потому отказался помогать им]… Они же, видя, что названный герцог и его совет не желают ни помогать им, ни поддерживать их, ни следовать их путями, тайно отбыли из его страны во Францию и там покорно отдались во власть давнего нашего врага, Карла, именующего себя королем Франции, и… названные мятежники и изменники избрали своим предводителем некоего Гарри, в прошлом именовавшего себя графом Ричмондом, каковой из-за своего честолюбия и ненасытной алчности посягнул на имя и звание короля Англии и присвоил их, к чему у него не было ровным счетом никаких поводов, прав и оснований, как каждому хорошо известно».

Рисунок с печати Джаспера Тюдора, графа Пемброка и герцога Бедфорда (из коллекции Джеффри Уиллера)

Мало того, Тюдор еще согласился отказаться от всех прав королей Англии на «корону и земли королевства Французского, вместе с герцогствами Нормандией, Гасконью и Гиенью», а также на Кале со всеми прилежащими землями и замками. Далее Ричард продолжает в том же духе, предупреждая, что если Тюдор и его приверженцы победят, они нарушат законы страны, и конфискуют имущество всех подданных, и «учинят самые жестокие убийства, расправы, грабежи и отъемы наследства, какие только были виданы когда-нибудь в каком-либо христианском государстве». В заключение Ричард обещает «как благожелательный, усердный и отважный государь» «подвергнуть саму свою королевскую особу всем опасностям и тяготам, необходимым в этом случае для разгрома и усмирения его названных противников», и просит своих подданных делать то же самое[97]. Почти такая же прокламация была издана в июне 1485 года, но на сей раз в ней не упоминался Дорсет. На тот момент Ричард уже не мог сделать ничего больше, чтобы защитить свое королевство, и потому позволил себе отпраздновать Рождество.

То, что эта прокламация была необходима, явствует из грамоты, посланной 6 декабря мэру Виндзора (и, вероятно, в другие города). В этой грамоте утверждалось, что много ложных сообщений циркулирует по стране, «и мы достоверно осведомлены, что мятежники и изменники теперь стали союзниками наших старинных врагов во Франции и многими различными путями ищут и измышляют способы, чтобы сокрушить наше королевство и единство наших подданных, и в частности с помощью подмётных письмён, составленных мятежными особами из недостоверных, надуманных и ложных измышлений, сплетен и слухов, чтобы вызвать и разжечь разногласия между нами и нашими лордами». Затем в прокламации повелевается, чтобы «если какой-либо из этих слухов или письмён дойдет до вас, то следует разыскать и выявить их главных распространителей, и когда вы их найдете, то устройте надежное дознание, а затем подвергните их суровой каре, в назидание и устрашение всем прочим». Высказывалось предположение, что недатированное послание Генриха Тюдора было одним из «письмён», на которое Ричард ссылается в своей грамоте. Адресованное Генрихом «нашим самым доверенным и почитаемым друзьям и союзникам», оно гласило[98]: