Михаил Ульянов - Возвращаясь к самому себе

• Название: Возвращаясь к самому себе
• Автор: Михаил Ульянов
• Жанр: История

---

И, несмотря на то, что "врагов народа" бесконечно и беспрерывно уничтожали, все равно те, кто не попал в число тех или иных врагов и тем самым как бы остался "народом", упрямо верили: вот, погоди, уничтожим всех врагов до единого и уж тогда заживем как люди! Светло и прекрасно заживем!

Удивительно, что так и не зажили... И снова и снова искали очередных врагов...

Когда смотришь сегодня документальные кадры 30-х годов - кадры открытых процессов над троцкистами, бухаринцами, всякого рода уклонистами; демонстрации трудящихся, поддерживаю-щих "решения партии и правительства", видишь, что люди искренне, честнейше верили: вот сейчас мы их, этих врагов, уничтожим, и все у нас получится! Пойдет хорошо! И люди несли плакаты: "Расстрелять как бешеных собак!", "Расстрелять!", "Уничтожить!". И толпа кричала эти страшные слова... Там ведь не один страх был - там вера была, объединявшая всех в едином мне-нии. И это было то среднестатистическое мнение среднестатистического человека, которое дает возможность правящей верхушке спокойно проводить свою политику. Когда общество достигло такого уровня согласия, такой усредненности - дело сделано. Послушная безликая однородная масса была как глина в руках жестоких политиков, стратегов и вождей. Недаром Сталин удостоил своих подданных - советских людей названием "винтики". Человек верил, что если партия говорит "Надо!", значит, надо, и не ему, винтику, самому судить. Люди моего возраста или лет на десять помладше, помнят, наверное, как просто проходили кампании очередной травли кого-нибудь из самостоятельно мыслящих сограждан, художников и поэтов. Например, травили Бориса Пастернака, поэта милостью Божией. Газеты организовывали "отклики трудящихся". И вот чита-ешь в "Правде": "Я конечно, книги Пастернака не читал (ведь, не дай Бог, кто-нибудь подумает, что я читал запрещенную книгу, да и не изданную у нас в стране!), но с искренним гневом осуж-даю писателя..." Как же было вытравлено чувство собственного достоинства из этого откликаю-щегося гражданина, позволяющего себе осуждать неизвестно кого, неизвестно за что, да еще и признаваться в этом в газете!

Вот в чем кошмар и ужас тех лет... В то время думать, а тем более говорить о человеке, мыс-лящем иначе, чем "весь народ", то есть чем вожди партии, можно было только как о враге, а уж писать о нем полагалось, лишь всячески его принижая и ругая: "ничтожный", "злобный", "одно-клеточный" враг, и применить к нему можно лишь одно средство: проклясть и уничтожить. Ну, вот как меня сейчас проклинают и уничтожают в этих письмах. А со мной заодно и моих потом-ков...

Что ж... В свое время и Гитлер также ловко манипулировал этим среднестатистическим нас-троем в своей Германии. Воспользовавшись тем, что немцы, проиграв в первую империалистичес-кую войну, чувствовали себя подавленными, униженными поражением, Гитлер воззвал к их национальному достоинству и - указал врага: англичане, французы, поляки, бельгийцы, русские, а внутри страны - конечно же евреи... А ты, немец, ты уже тем, что немец, - прав во всем. Иди и возьми свое у "врагов"... Очень и очень просто. А понятно - даже идиоту: ты немец, и значит, ты прав.

А ведь в Германии и бытовая культура, и выучка собственностью, а значит, и ответственность были куда выше, чем в России... И все-таки народ поддался, поверил! А кто не поверил - подчи-нился силе и тем, кто поверил, или был уничтожен.

Так что этот политический прием науськивания на "врага" проверен тысячу раз, ничего ново-го в нем нет. И то, что мы, актеры, отнюдь не политики, а просто люди, чья позиция не совпадает с мнениями авторов вот этих писем ко мне, или даже целому слою таких людей, то и значит: Уль-янов - предатель, Мордюкова - предатель.

Вот из письма мне: "Поучитесь патриотизму у Сергея и Никиты Михалковых. Несмотря на свое дворянское происхождение, они оказались истинно патриотами своей Родины и гораздо ближе к народу, чем вы - выходец из народа. А не из кулаков ли вы?!" - письмо пришло из Смоленска, подписано - "Иванова". Да, там, в Смоленске, наверное, имеют зуб на кулаков - это ведь из-под Смоленска известные у нас в стране кулаки Твардовские, конечно раскулаченные и сосланные, но все же кулаки, а один из них сумел "проползти" - в писатели-поэты и даже в Ста-линские лауреаты за поэму о Василии Теркине. Недаром этот поэт Твардовский выпускал такой вредный журнал, как "Новый мир", и печатал там всех вредных писателей от Фазиля Искандера до Солженицына. И этот, последний, конечной непременно, - из кулаков... Недаром его в свое время в наручниках сажали в самолет, чтобы выкинуть за границу.

Вот так эти кулаки недобитые и подготавливали перестройку... Простите меня за некоторый сарказм, но обратите внимание на логику строк письма "Ивановой". (Беру в кавычки, так как сомневаюсь в подлинности фамилии корреспондента). Она уверена, что человек "дворянского происхождения" может быть патриотом лишь как странное исключение, а уж кулак - так тот никогда... Такая логика лишь доказывает, что у этих нетерпимых по-сталински людей нет каких-то определенных позиций, кроме одной: "Кто не с нами..." А дворянин, кулак, еврей или чеченец - это все подручные средства, чтоб этим или тем прозвищем уличить, унизить... Так же, как и кличка "гнилой интеллигент", которой меня пожаловали. Тут дело не в том, что именно меня и Мордюкову. Тут весь смак в том, что "до того" мы шли так же, как и Зыкина, под рубрикой "трудовая интеллигенция", ведь все - из глубинки российской, из села, из крестьянства. Но вот потребовалось нашим оппонентам, и мы же "интеллигенция гнилая"... Сгнил Ульянов, пока играл Трубникова, Бахирева, Нуркова из "Обратной связи"... И Нонна Мордюкова крепко подпор-тилась, подгнила девушка, пока с такой страстью и талантом артистическим и гражданским играла Ульяну Громову, и комиссара в фильме "Комиссар", и других своих неподдельно народных героинь. И Людмила Зыкина со своими за душу хватающими народными и советскими песнями, со своим вольным волжским голосом... Что ж, выходит, не важно, что ты делаешь и что делал в своей жизни; выходит, ты народен, и хорош, и патриот, если кричишь на митингах "ура!" тем, кто зовет назад - в сталинское устройство общества - вместе с коммунистами нынешними, а тот, кто хочет разобраться, почему мы, россияне, дошли до жизни такой, и кто хочет эту жизнь изме-нить, тот, безусловно, предатель и враг народа.

Ведь только вдуматься: "Проклятье вам и всему роду вашему во веки веков". Да в чем же мой род-то виноват, что я играл Ленина и Жукова, и что в период переустройства общества так, а не иначе определил свою позицию? Но именно в такой логике и отражен стиль мышления нашего среднестатистического гражданина: если ему сегодня трудно и многое непонятно, то надо найти врага, его уничтожить, его стереть в порошок. И хорошо бы еще перед этим попытать, чтоб и наслаждение получить посладострастней от криков и крови, а потом уж повесить. Лучше вверх ногами, как обещала некая боевая женщина - Сажи Умалатова.

А пока дело не дошло до этих процедур, товарищ Сажи, представляющая непонятно кого, неизвестно, на каком таком "форуме" и где, лишает меня и Марка Захарова звания народных артистов СССР. Которое, замечу, не она нам давала! Смешно? Может быть, и не очень... Думаешь обо всем этом... Горько... Не за себя... Горько думать, как страшно одурачен народ. Как память его коротка. Не далее ближайшего - ночь тому назад - вчера...

...Часто вспоминаю я Василия Макаровича Шукшина. Наверное, думается мне, он тоже был бы причислен сегодня к "врагам народа", "русско-жидовским оккупантам" или "разрушителям СССР". Припечатали же все эти титулы его жене - известной киноактрисе Федосеевой-Шукши-ной, которая, как и аз грешный, последовательна в своих демократических взглядах. Ну, а Василия Макаровича наверняка бы еще назвали и кулаком недорезанным. Тоже ведь он из деревенских. Из суровых краев. И всегда была у него, не проходила жажда понять душу русского человека. В злом понять правого, в искаженной душе постичь свет совести. И у Шукшина никогда не было и тени умиления и заискивания ни перед своими героями, ни перед теми, для кого он работал перед читателями своими. Он был суров с ними. И не было у него привычки умиляться народом и подсюсюкивать ему. И как же обидно, что не дожил он до нашего времени, до перестройки, до перелома. Не узнал, как рухнула система, давящая, растлевающая саму душу народа, как перело-милось все и как те, часть из тех, за кого он страдал своей щедро отзывчивой душой, выходят на площади под красными знаменами и готовы кровь пролить, чтобы вернуться во времена, когда ходили "стройными рядами", и делили пайку на всех поровну, и дружно во всех газетах одними и теми же словами клеймили неугодных режиму...

Думаю, что особо нового для него в поведении таких людей, как авторы писем, о которых я здесь говорю, не было бы. Хоть при его жизни не было ни Горбачева, ни Ельцина, ни Гайдара с реформами, и он не выступал в поддержку этих реформ, письма, подобные "моим", он тоже полу-чал. Вот что он писал в своей книге "Вопросы самому себе": "Как у всякого, что-либо делающего в искусстве, у меня с читателями и со зрителями есть еще отношения "интимные" - письма. Пишут. Требуют. Требуют красивого героя. Ругают за грубость моих героев, за их выпивки и т. п. Удивляет, конечно, известная категоричность, с какой требуют и ругают. Действительно, редкая уверенность в собственной правоте. Но больше всего удивляет искренность и злость, с какой это делается. Просто поразительно! Чуть не анонимки с угрозой убить из-за угла кирпичом. А ведь чего требуют? Чтобы я выдумывал. У него, дьявола, живет за стенкой сосед, который работает, выпивает по выходным (иногда шумно), бывает, ссорится с женой... В него он не верит, отрицает, а поверит, если я навру с три короба; благодарен будет, всплакнет у телевизора, умиленный, и ляжет спать со спокойной душой".