Станислав Десятсков - Генерал-фельдмаршал Голицын

• Название: Генерал-фельдмаршал Голицын
• Автор: Станислав Десятсков
• Издательство: ACT, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006147-1

О жизни и деятельности одного из сподвижников Петра I, генерал-фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына (1675–1730) рассказывает новый роман известного писателя-историка Станислава Десятскова.

---

— А ведь ты, пожалуй, прав, Дмитрий Михайлович. — Меншиков поудобнее устроился в коляске. — Не посмел бы этот сукин сын так себя вести, не перебеги сама сука к шведу. Впрочем, то еще надобно проверить! — И светлейший приказал кучеру: — Гони в Короп!

Однако в Короп поспешать было без надобности. Уже в сельце Обмачеве встретили нестройную толпу казаков, отказавшихся последовать за гетманом в шведский лагерь и возвращающихся с Десны. Оставленный на перекрестке старый сотник поведал Меншикову и Голицыну, что Мазепа и впрямь за Десной переметнулся к шведу.

— А войско? — нетерпеливо спросил Меншиков.

— А вот оно войско! — Кусая седой ус, сотник показал нагайкой на тысячи казаков, отъезжающих от реки в разные стороны, и с горечью добавил: — Нема боле казацкого войска! Все порушил клятый Мазепа!

— И то хорошо, что за ним и двух тысяч казаков не пошло! — сказал Меншиков Голицыну. К нему, бывало, в минуты крайней опасности возвращалось полное самообладание. — Потребно теперь, Дмитрий Михайлович, у предателя главную карту в его предательской игре выбить — взять Батурин!

— Казаки молвят, что у Чечеля в Батурине четыре полка сердюков, три сотни пушек с немцами-фейверкерами да три казачьих полка! Батурин ныне — крепкий орешек! — раздумчиво вымолвил Дмитрий Михайлович.

— Расколем! — решительно махнул рукой Меншиков. — Казаки, чаю, за Мазепу и биться не станут, а наемники, знамо дело, не устоят против твоих гренадер и моих драгун.

— Так оно иль нет, а Батурин взять надо! — согласился Голицын. — Упустим Батурин, там швед второй магазин обретет, поболе того, что тащил ему в сикурс Левенгаупт!

Вечером в придорожном шинке, простившись с Голицыным, ускакавшим поторопить гренадер к Батурину, Меншиков начал писать донесение царю об измене Мазепы.

Свеча совсем уже догорала, когда светлейший наконец дописал последние строки. «И ныне сей новоявленный Иуда при гробе стал изменник и предатель своего народа!» — не без удовольствия перечел свое красноречивое послание, скрепил его печатью и вызвал дежурного офицера. А еще через минуту адъютант светлейшего с десятком драгун из лейб-регимента мчался по ночной дороге в главную штаб-квартиру.

Лунный свет перебегал дорогу всхрапывающим на бегу лошадям, тревожно мелькали огоньки далеких хуторов и окрестных деревень, взад и вперед сновали по пути конные и пешие казаки, шарахались в стороны чьи-то тени, и казалось, вся Украина не спала в ту ночь, потрясенная изменой старого гетмана.

* * *

— Предатель не приносит удачи тому, кто его принимает! — сердито сказал королю полковник Аксель Рамсворд, отказавшийся снять шляпу перед старым гетманом.

«Может, Аксель и прав! Ведь он настоящий викинг! Прямой, суровый, честный! А Мазепа лукав, лжив, коварен. Но, с другой стороны, коль столь хитроумный и многоопытный муж переметнулся без всякого принуждения на мою сторону, значит, фортуна вновь улыбается нам, шведам!» Король Карл зябко передернул тощими плечами, съехал к клубящейся туманом Десне. И тотчас громыхнули шведские орудия с берегового откоса, под прикрытием их огня шведские гренадеры двинулись на плотах через реку. С противного берега раздалась редкая пальба. Карл был доволен: все шло по его плану. Ложная переправа отвлекла главные силы русских, а тем временем к Мезину король за ночь перебросил батареи тяжелых орудий и под прикрытием их огня начал переправу. Пороха было приказано не пожалеть, — Мазепа обещал предоставить в Батурине огромные пороховые погреба, — и давно шведская пехота не слышала столь громогласного говора своих пушек. Подъехавший к королю Гилленкрок с тревогой всматривался в противный берег сквозь холодный туман, стоявший над Десной. Туман смешался с пороховым дымом и образовал прочную завесу над переправой. Скрытые этой завесой шведские гренадеры на многих плотах и лодках дружно шли на тот берег, где лежала гетманская Украина, еще один край, который собирался покорить их король.

Гилленкрок внимательно посмотрел на зябко кутающегося в плащ Карла: король был сильно простужен, и из натянутого по уши мехового треуха (подарок Мазепы) выглядывали слезящиеся глаза и красный длинный нос. Еще дальше от Швеции он уводил свою армию, и кто знает, какие новые испытания ожидали солдат и офицеров там за Десной?

Словно уловив печальные размышления своего генерала-квартирмейстера, Карл рассмеялся:

— Выше голову, Гилленкрок! В Батурине нас ждут теплые квартиры и пуховики. Этот старый лис, Мазепа, накопил в своей столице немалые запасы для моих гренадер! В Батурине мы станем на покойные зимние квартиры и дадим роздых войскам!

— Меня удивляет, сир, отчего гетман сразу не повел нас в Батурин, а столь горячо настаивал на походе к Новгороду-Северскому?

— Ничего, зато теперь мы на верной дороге! — ответил король.

— Да, но мы Сделали бесполезный переход и потеряли на том несколько дней, которыми могут воспользоваться русские!

— Русский медведь слишком неповоротлив, Гилленкрок, а русские генералы не достойны быть и капралами в моих интендантских ротах. Смотрите, этот русский генерал Гордон уже отводит войска, испугавшись одной пушечной стрельбы!

И впрямь, генерал-майор Александр Гордон, командир русской бригады, стоявшей у Мезина, приказал вывести полки из-под артиллерийского обстрела. И этим тотчас воспользовались шведы. Высадившись на берег и беспрепятственно построившись в линию, мокрые и злые, шведские гренадеры с таким бешенством бросились в атаку, что сбили батальоны Гордона и с запасной позиции.

— Извольте видеть, сколь успешен наш натиск! — Карл весело обернулся к Гилленкроку и офицерам штаба. — Прикажите вашим солдатам поторопиться и навести мост! Впереди нас ждет отдых в благословленном крае, не так ли, гетман?

— Ваше величество! — выступивший вперед из кучки казацких старшин Мазепа отвесил низкий поклон королю. — Украина ждет своего вызвольника! Там за Десной я приведу к вам столько казаков, сколько песка на берегах Черного моря!

И в этот момент страшный тяжелый гул донесся со стороны Батурина, и столь сильное красное пламя взлетело над гетманской столицей, что отсветы его были ясно видны даже у отстоящей от Батурина на шесть миль мезинской переправы.

— Что значат сей гул и пламень? — обратился король к окружающим. — Уж не землетрясение ли?

Но то было не землетрясение. Примчавшиеся гетманские сердюки принесли роковое для короля и гетмана известие: Батурин еще 2 ноября взят Меншиковым и Голицыным при прямом содействии его жителей. Все огромные запасы гетмана, припасенные им для шведов, стали русской добычей. Днем и ночью русские солдаты и перешедшие на их сторону казаки (только сердюки остались верны гетману) вывозили из гетманской столицы муку и зерно, пушки и амуницию, выводили скот, переселяли батуринских обывателей. А когда Меншикову стало известно, что шведы приступили к переправе у Мезина, он распорядился взорвать пороховые погреба в гетманском замке, и гигантский столб пламени взлетел над опустевшей столицей.

Занялся страшный пожар, на месте Батурина шведы и Мазепа застали одно пепелище. Обещанных гетманом покойных зимних квартир как не бывало. И, глядя на развалины своей богатой столицы, Мазепа, боле всего скорбевший о потерянных сокровищах, сказал Орлику:

— Злые и несчастливые наши початки!

При сем явно зловещем для них предзнаменовании шведы двинулись в глубь гетманской Украины.

Война на Украине

В ставке Петра I известие о взятии Батурина вызвало глубокое облегчение. И все-таки тревога не покидала царя в первые дни после известия об измене Мазепы. Главная его мысль была о том, как поведет себя украинский народ, узнав о переходе гетмана на сторону шведов.

Надобно сказать, что настроения украинского населения занимали Петра I с самого начала поворота шведской армии на Украину.

«О здешнем объявляем, — сообщал Петр Апраксину 24 октября 1708 года, — что неприятель был у Стародуба и всяко трудился своею обыкновенною прелестию, но малороссийский народ так твердо, с помощью Божией, стоит, чего больше ненадобно от них требовать». Эта высокая оценка «стойкости» украинского народа на «прелестные» шведские воззвания вполне оправдывалась тем сопротивлением, которое шведы встретили в Северной Украине. Плечом к плечу с русскими солдатами сражались казаки у Стародуба, Мглина, а подвиг безвестного украинского проводника, выведшего отряд шведов вместо Почепа на, укрепления Стародубской крепости, аналогичен подвигу Ивана Сусанина. Пока что Петр мог быть доволен.

Но как поведет себя гетманщина после измены Мазепы? Ведь гетману подчинялось все казачье войско на Украине, с ним к шведам переметнулась часть старшины, имеющей широкие родственные и иные связи во всех казацких полках. Вдруг Мазепе удастся вызвать на Украине общее движение? — вот мысль, которая, безусловно, занимала Петра I в эти первые недели после измены гетмана, тем более что сам Мазепа всюду рассылал свои универсалы, призывающие выступать против русских войск. Издан был и универсал Карла XII к украинскому народу, неуклюже состряпанный Мазепой.